Великий русский ученый

Такие современники, как великий Эйлер, близко знавший научную деятельность Ломоносова, исключительно высоко оценивали его. Эйлер назвал Ломоносова «гениальным человеком, который своими познаниями делает честь столько же Академии, как и всей науке». Едва ли в XVIII в. существовал другой более авторитетный и беспристрастный ученый эксперт, чем Эйлер. Поэтому его суждение есть голос настоящей передовой науки того времени. Забвение же Ломоносова-ученого рядовыми современниками – грустный эпизод, по существу не связанный с самой наукой Ломоносова.

Общее культурное влияние Ломоносова огромно. Наш литературный и научный язык, грамматика, поэзия, литература на века определились Ломоносовым. Наша Академия наук с ее неустанным изучением родной страны получила свое настоящее бытие и смысл только через Ломоносова. Двухвековой рассадник науки и просвещения – Московский университет – есть развитие мыслей и планов Ломоносова. Современная громадная советская наука и техника стали возможными на почве, подготовленной Ломоносовым. Ломоносов с его широтою задач, простотой и реальностью решений и несокрушимой настойчивостью стал образцом передовых гениев русской науки в ее дальнейшем развитии – Менделеева, Лебедева, Павлова и других. Ломоносов явился как бы воплощением и символом русской культуры и науки с ее особенностями и своеобразием.

В суровые годы Великой Отечественной войны образ Ломоносова для многих послужил поддержкой и вдохновлял на борьбу за родину.

Страница 87

М.В. Ломоносов и Академия наук

В действительности, однако, сетчатка при очень слабом свете приобретает особые свойства; в некоторых пределах при этом воспринимаемая яркость тем больше, чем больше изображение на сетчатке (закон Рикко). Помещая между глазом и предметом в ночных условиях зрительную трубу с большим увеличением, мы увеличиваем яркость изображения на сетчатке и повышаем так называемую разрешающую силу, вследствие чего предметы, не видимые без трубы, становятся различимыми.

Во время Отечественной войны все это выяснилось с полной несомненностью, и сейчас трубы с большим увеличением для ночных наблюдений («ночезрительные трубы») – весьма распространенный предмет вооружения. Достаточно сказать, что так называемая дальность действия больших прожекторов при наблюдении за вражескими самолетами во время ночных полетов при применении «ночезрительных труб» повышается примерно в полтора раза.

Так, через столетия Ломоносов восторжествовал над Румовским и Эпинусом, доказав еще раз глубину и правильность своей мысли и интуиции  (9).

Грустно сознавать, что большинство научных результатов Ломоносова, во многих случаях глубоких, тонких и всегда оригинальных, в свое время долго оставались неизвестными в родной стране и на Западе. Теперь, почти через два века, мы по отрывочным записям восстанавливаем гигантскую фигуру великого первого русского ученого, и работа эта должна быть продолжена, так как Ломоносов – знамя нашей культуры.

Ломоносов Михаил Васильевич | Университетский спутник «Ломоносов»

---

Ломоносов Михаил Васильевич (8/19.11.1711-4/15.04.1765), гениальный русский ученый, поэт, просветитель, один из самых выдающихся светил мировой науки, государственный и общественный деятель.

Ломоносов рос в простой и суровой обстановке. Еще подростком он ездил с отцом на промыслы и нередко подвергался опасностям. Грамоте Ломоносов научился сравнительно рано. Побуждаемый жаждой знания, Ломоносов в 1731 ушел с обозом в Москву, где был принят в “Спасские школы”. Обучение в школе стало для Ломоносова нелегким испытанием: укоры отца, “несказанная бедность”, насмешки школьников. Но способности, примерное прилежание и быстрые успехи Ломоносова не остались незамеченными. В 1736 в числе 12-ти лучших учеников Славяно-греко-латинской академии он был вызван в Петербург для обучения при Академии наук.

В сентябре того же года Ломоносов был послан в Германию (Марбург) к Христиану Вольфу для изучения химии и горных дел. Кроме прочего, Ломоносову пришлось “учиться и естественной истории, физике, геометрии и тригонометрии, механике, гидраулике и гидротехнике”. В Марбурге Ломоносов пробыл до 1739. Здесь он получил обширное и основательное образование.

В 1738 студент Ломоносов послал в Академию донесение на немецком языке о прослушанных лекциях и приобретенных книгах, рассуждение на латинском языке по физике и стихотворный перевод оды Фенелона, воспевающей счастье уединенной сельской жизни. Из Марбурга студенты были отправлены во Фрейберг к “горному советнику” Генкелю, причем содержание их было уменьшено наполовину и Генкелю было поручено держать студентов построже, объявить в городе, чтобы никто не верил им в долг. Ломоносов, обладая пылким темпераментом, поссорился с наставником и ушел из Фрейберга без дозволения Академии в 1740.

Странствуя по Германии, Ломоносов женился на Елизавете-Христине Цильх. По некоторым источникам, по дороге из Марбурга в Голландию был насильно завербован в прусские солдаты, но бежал из крепости Везеля.

После странствий Ломоносов прибыл согласно приказанию Академии, в 1741. В 1742 Ломоносов сделан адъюнктом по физике, в 1745, по отъезде проф. Гмелина за границу, профессором химии, в этой должности оставался до конца жизни. Деятельность свою Ломоносов характеризовал сам в 1753, в письме к Шувалову: “ежели кто, по своей профессии и должности, читает лекции, делает опыты новые, говорит публичные речи и дессертации, и вне оной сочиняет разные стихи и проекты к торжественным изъявлениям радости, составляет правила к красноречию на своем языке и историю своего отечества, и должен еще на срок поставить, от того я ничего более требовать не имею и готов бы с охотою иметь терпение, когда бы только что путное родилось”.

В 1757 Ломоносов сделался членом Академической канцелярии и подключился к управлению академическими делами. В 1759 Ломоносову было поручено управление академической гимназией, университетом и географическим департаментом. Но как достижение положения, так и деятельность Ломоносова сопровождались непрерывной борьбой с академической канцелярией, которая заведовала не только экономическими, но и учеными и учебными делами, с господствовавшей немецкой партией, масонскими интригами Г.Н. Теплова и других “вольных каменщиков” в Академии, “с неприятелями наук российских, которые не дают возрасти свободно насаждению Петра Великого”. Напряженная деятельность, продолжительная борьба с враждебной партией преждевременно расстроили здоровье Ломоносова.

Гениальные способности, глубокая любовь к науке, неизменное трудолюбие, пламенный патриотизм, непреклонная твердость воли при достижении цели — вот отличительные черты Ломоносова. Как ученый Ломоносов отличался необычайной широтой интересов; обогатил своими открытиями физику, химию, астрономию, географию, технику, геологию, историю, филологию; стремился использовать науку для развития производительных сил, поднятия благосостояния страны.

Использованы материалы сайта «Хронос»
http://hrono.rspu.ryazan.ru

Размышления о природе гениальности: к 300-летию со дня рождения Михаила Ломоносова (1711-1765) (Конференция)

Размышления о природе гениальности: к 300-летию со дня рождения Михаила Ломоносова (1711-1765) (Конференция) | ОСТИ.GOV

перейти к основному содержанию

• Полная запись
• Другое связанное исследование

Презентация выходит за рамки праздничного повествования о жизни и научных достижениях первого российского ученого современности Михаила Васильевича Ломоносова (1711-1765). Исходя из понятия сложности наук, мы вводим «формулу гениальности» G = TBD для полукачественной оценки влияния человека на общество, выделяем два типа гениев, приводим несколько примеров и делаем общие выводы.

Работа во многом следует за презентацией на коллоквиуме Fermilab в ноябре 2011 года.

Авторов:

Шильцев В

Дата публикации:

01.02.2012

Исследовательская организация:

Национальная ускорительная лаборатория Ферми. (FNAL), Батавия, Иллинойс (США)

Организация-спонсор:

Департамент науки Министерства энергетики США (SC)

Идентификатор ОСТИ:

1037797

Номер(а) отчета:

FERMILAB-CONF-12-041-APC
arXiv eprint номер arXiv:1205. 1787; РНН: US201208%%19

Номер контракта с Министерством энергетики:  

АК02-07Ч21359

Тип ресурса:

Конференция

Страна публикации:

США

Язык:

Английский

Тема:

71 КЛАССИЧЕСКАЯ И КВАНТОВАЯ МЕХАНИКА, ОБЩАЯ ФИЗИКА; ОЦЕНКА; ИСТОРИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ; ФЕРМИЛАБ; Другое

---

Форматы цитирования

• MLA
• АПА
• Чикаго
• БибТекс

Шильцев В, и /Фермилаб. Размышления о природе гениальности: к 300-летию со дня рождения Михаила Ломоносова (1711-1765) . США: Н. П., 2012. Веб.

Копировать в буфер обмена

Шильцев В, &/Фермилаб. Размышления о природе гениальности: к 300-летию со дня рождения Михаила Ломоносова (1711-1765) . Соединенные Штаты.

Копировать в буфер обмена

Шильцев В, и /Фермилаб. 2012. «Размышления о природе гениальности: к 300-летию со дня рождения Михаила Ломоносова (1711-1765)». Соединенные Штаты. https://www.osti.gov/servlets/purl/1037797.

Копировать в буфер обмена

@статья{osti_1037797,
title = {Размышления о природе гениальности: к 300-летию со дня рождения Михаила Ломоносова (1711-1765)},
автор = {Шильцев, В и /Фермилаб},
abstractNote = {Настоящая презентация выходит за рамки праздничного повествования о жизни и научных достижениях первого российского ученого современности Михаила Васильевича Ломоносова (1711-1765).

Исходя из понятия сложности наук, мы вводим «формулу гениальности» G = TBD для полукачественной оценки влияния человека на общество, выделяем два типа гениев, приводим несколько примеров и делаем общие выводы. Работа во многом следует за презентацией на коллоквиуме Fermilab в ноябре 2011 г.},
дои = {},
URL-адрес = {https://www.osti.gov/biblio/1037797}, журнал = {},
номер =,
объем = ,
место = {США},
год = {2012},
месяц = ​​{2}
}

Копировать в буфер обмена

---

Посмотреть конференцию

Дополнительную информацию о получении полнотекстового документа см. в разделе «Доступность документа». Постоянные посетители библиотек могут искать в WorldCat библиотеки, в которых проводится эта конференция.

---

Экспорт метаданных

Сохранить в моей библиотеке

Вы должны войти в систему или создать учетную запись, чтобы сохранять документы в своей библиотеке.

Аналогичных записей в сборниках OSTI.GOV:

• Аналогичные записи

Информационный бюллетень Исследовательской группы по России восемнадцатого века — Том 7 (NS) (Грабер)

Реакция Ломоносова на лиссабонское землетрясение 1755 года

В трактовке Михаила Ломоносова в русской и западной истории науки восемнадцатого века есть несоответствие. Он невоспетый гений в русской истории науки, а для западных историков науки он ничтожество. Два подхода к преодолению разрыва в этой историографии уже существуют. Первый, излюбленный учеными, интересующимися историей, состоит в том, чтобы довести до сведения западных ученых русский нарратив о Ломоносове как о научном гении. Историк Стивен Уситало предлагает второй способ примирить западную и российскую историографии, разобрав русский нарратив о Ломоносове. Он утверждает, что Ломоносов русской традиции истории науки — это «изобретение», герой, созданный на протяжении девятнадцатого и двадцатого столетий, чтобы помочь ученым и историкам в их усилиях поддержать националистические проекты в науке и сделать естествознание краеугольный камень русской, а затем и советской цивилизации. Такой подход оставляет место Ломоносова в панъевропейской истории науки неопределенным, так как он лишает его какой-либо существенной роли в более широких дебатах натурфилософии восемнадцатого века.

Цель этого эссе — определить роль Ломоносова — и, соответственно, России — в повествовании о науке восемнадцатого века. Я утверждаю, что Ломоносова лучше всего понимать как «посредника», который переходил между различными культурами и средами Санкт-Петербургской Академии наук, немецких шахт и университетов и домами его аристократических покровителей. Двигаясь между этими пространствами, Ломоносов переводил и адаптировал системы знаний между Россией и Германией, между шахтой, академией и судом. Эти многократные и многогранные посредничества были творческим процессом, посредством которого Ломоносов разрабатывал новые научные теории, балансировал между утверждениями об истинности православия и натурфилософии и определял место России во времени и пространстве.

В этом эссе писания Ломоносова о земле рассматриваются как пример дискуссий, в которых он участвовал. Он предлагает прочитать две работы, в которых он развил свою теорию земли, — речь 1757 года о образовании металлов при землетрясениях и эссе 1763 года «О слоях Земли», научное приложение к учебнику по металлургии. Первые принципы металлургии или горного дела . После более десяти лет без публикаций по этой теме он вернулся к изучению Земли в последние годы своей жизни, потому что нашел в этом предмете форум для вмешательства в несколько крупных дебатов эпохи Просвещения. В своей теории земли Ломоносов рассматривал роль религии в научных исследованиях, обрисовывал новую русскую космогонию и защищал традицию Готфрида Лейбница и Христиана Вольфа в философских спорах, разразившихся после Великого лиссабонского землетрясения.

Я утверждаю, что речь о образовании металлов при землетрясениях следует читать как геологическую теодицею. Цель выступления — придать смысл землетрясениям, сместив взгляд с точки зрения тех, кто страдает от землетрясений, на понимание землетрясений как части цикла производства металлов, который в конечном итоге идет на пользу человечеству. Обращаясь сразу к двойной аудиенции елизаветинских придворных (по случаю именин императрицы) и Европейской Литературной Республике (путем публикации латинского издания текста речи), Ломоносов выступает посредником между двумя группами по обработке Лиссабонского трагедии в новую теорию флогистонного цикла и металлогенеза и вмешаться на стороне лейбницевской и вольфианской теодицеи в спор об оптимизме.

В своем следующем труде по минералогии, сочинении «О слоях земли», Ломоносов явно затрагивает теологически сложные аспекты изучения земли. Помимо того, что это эссе является наиболее полным изложением теории Земли Ломоносова, это эссе обращается к очевидным противоречиям между библейской и научной истиной. Подробно описывая процессы, посредством которых формируются поверхность и недра земли, он безжалостно издевается над читателями, которые приписывают статическую космогонию земли неизменной с момента сотворения. И в то время как православный календарь отсчитывает 7271 год от Сотворения на основании исконно русского прочтения Септуагинты, Ломоносов утверждает на основе геологических и астрономических данных, что Земля должна быть не менее 39 лет.9000 лет. Учитывая явные проблемы датирования земли согласно Книге Бытия, он утверждает, что примирить науку и религию можно только путем отказа от Библии как авторитетного текста о природе и отказа от традиционалистской старообрядческой космогонии. Вместо того, чтобы использовать Библию для изучения природы, он утверждает, что природу следует изучать, чтобы прийти к более глубокому пониманию Бога.

Несмотря на то, что в западной истории геологии и горного дела игнорировалось, ломоносовская теория земли иллюстрирует ту силу, которой земля обладала в мысли Просвещения. В «О слоях земли» Ломоносов оспаривает авторитет Библии в отношении природы. Всегда искусный посредник, настроенный на потребности и ограничения своей придворной аудитории, он предлагает вместо Библии новую русскую космогонию — переупорядоченную природу гораздо более длинной истории и ориентированную на Россию географию, которая поддерживает государственные и аристократические горнодобывающие интересы. Товаризируя землю и ее продукты, Ломоносов является петербургским узлом «подпольного просвещения» горных специалистов и ученых, служащих государственным целям рационального использования природных ресурсов для расширения экономической деятельности.

Учитывая позитивистский нарратив советской историографии, связывающий русское Просвещение с введением естествознания, место Ломоносова в истории науки Просвещения является непростым вопросом: если мы ставим под сомнение место выдающегося ученого России восемнадцатого века, мы существование коренного национального Просвещения. Отходя от диффузионистской модели переноса науки и мысли Просвещения в Россию, становятся ясными более широкие интересы более обширного российского просветительского проекта. Изучая Ломоносова как посредника между переездом из Германии в Россию и из шахты в академию, из академии во двор, ломоносовская аудитория, двор, становится участником его теории земли. Поскольку его социальное и профессиональное продвижение зависело от двора, Ломоносов был очень чувствителен к интеллектуальным интересам придворных. Когда Лиссабонское землетрясение и Ссора оптимизма угрожали философски-оптимистической теодицее, которую поддерживала российская элита, ломоносовская Речь о рождении металлов при землетрясениях заверила суд в благоволении Бога и в особом геологическом месте России в Творении. Когда в 1750-х годах знатные аристократические семьи начали приобретать металлургические заводы, «Первые начала металлургии» Ломоносова предлагали обучение горным наукам, а приложение «О слоях земли» обеспечивало религиозное одобрение их новых интересов, приводя доводы в пользу натурфилософская истина в православном обществе. Работа Ломоносова иллюстрирует интерес элиты Просвещения к вопросам порядка в быстро меняющейся культуре.