Закаляющий себя в лишениях человек довольствующийся самым необходимым: Закаляющий Себя В Лишениях Человек, Довольствующийся В Жизни Самым Необходимым 9 Букв

Содержание

Закаляющий Себя В Лишениях Человек, Довольствующийся В Жизни Самым Необходимым 9 Букв

Решение этого кроссворда состоит из 9 букв длиной и начинается с буквы С

Ниже вы найдете правильный ответ на Закаляющий себя в лишениях человек, довольствующийся в жизни самым необходимым 9 букв, если вам нужна дополнительная помощь в завершении кроссворда, продолжайте навигацию и воспользуйтесь нашей функцией поиска.

ответ на кроссворд и сканворд

Среда, 15 Мая 2019 Г.

СПАРТАНЕЦ

предыдущий следующий

ты знаешь ответ ?

ответ:

связанные кроссворды

Спартанец

Житель древней страны
Человек, ведущий суровый образ жизни

Спартанец

Стойкий 9 букв
Житель древней страны 9 букв
Человек, ведущий суровый образ жизни 9 букв

СПАРТАНЕЦ — значение слова СПАРТАНЕЦ

значение, определение слова

СПАРТАНЕЦ, -нца, м. Закаляющий себя в лишениях человек, довольствующийся в жизни самым необходимым. II ж. спартанка, -и. II прил. спартанский, -ая, -ое. С. образ жизни.

Морфология

Существительное, одушевленное, мужской род

Книги

Гриф

…Очаровательный спартанец

! Дикая победоносная кошка! Гривастый огонь! Шалун с лицом старого капитана! Рык и гнев! Да славна будет порода твоя, твои толстоголовые котята! Желаю тебе много мяса, камы…

Удар в сердце

…пают к столице Аттики, желая отомстить за победу при Марафоне. И Ксеркс уже близок к своей цели. Пылают древние Афины, рушится греческий мир. Но у него еще есть надежда, пока жив хоть один спартанец..…

Спартанец

Отправляясь на подавление бунта в зоне, молодой боец спецназа «Тайфун» Тарас Черный не подозревал, чем закончится для него этот выезд. После взрыва светозвуковой гранаты он потерял сознание, а очнулся уже в другом времени и другой стране, «провалившись» в прошлое.

Эта страна называется Спарта. А он сам как две капли воды похож на молодого спартанца по имени Гисандр, случайно погибшего у него на глазах. Заняв место Гисандра в строю спартанских «волчат», Тарас вынужден каждый день доказывать в этом новом мире свое право на жизнь. Свою силу, смелость и ловкость, потому что слабые здесь не выживают. Потому что здесь царят «дикие» нравы. Потому что вся жизнь спартанцев – это подготовка к смерти на поле битвы, которая покроет их славой. До сражения у Фермопил два года. Легендарный царь Леонид еще жив и только собирает отряд из трехсот спартанцев, чтобы преградить дорогу многотысячной армии персов, несущих смерть и рабство народам Греции.

История: Путешествие в древнюю Грецию

…ладимир Сергеевич – з.а. РФ Владимир Левашев Петя – Алла Човжик Маша – Александра Богданова Спартанец – Владимир Рыбальченко Гегемон Фасосский – Андрей Кузнецов Атлет – Иван Литвинов Автор и исп…

Статьи и публикации

спартанец (спартанец это, что такое спартанец) « Т. Ф …

спартанец: спарта́нец 1. м. Гражданин древнегреческого государства Спарты, жители которого отличались выносливостью и с детства приучались к …

Спартанец что такое spartanets значение и … — OnlineDics.Ru

Что такое Спартанец? Значение и толкование слова spartanets, определение термина … Что означает слово Спартанец? Толковый словарь Ушакова …

спартанец что такое spartanets значение и … — OnlineDics.Ru

спартанец — СПАРТ’АНЕЦ , спартанца, ·муж. 1. ·первонач. гражданин древнегреческого государства Спарты, жители которой, по преданию, отличались …

Что такое спартанец? Толкование слова спартанец

На этой страничке вы найдете толкование слова спартанец, а также однокоренные слова и похожие слова.

Ответы@Mail.Ru: Что такое Спартак?!

Что такое Спартак?! Великий клуб ПЛЯ! ПЛЮСЫ …otvet.mail.ru/question/17691463/

Спартанское воспитание — Википедия

В 17 лет, когда юные спартанцы должны были возвращаться домой, их ждало . .. Добравшись туда, спартанец должен был «принести жертву». Жрецы …ru.wikipedia.org/wiki/Спартанское_воспитание

Что такое СПАРТАК — Cловарь-справочник по Древней Греции …

СПАРТАК Фракийский гладиатор, возглавивший в 73 до н. э. бунт в Капуе. В армию Спартака, насчитывающую около 60 000 человек, входили беглые …

Что такое СПАРТАНЕЦ — Толковый словарь Ушакова — Словари …

спартанца, м. 1. Первонач. гражданин древнегреческого государства Спарты , жители к-рой, по преданию, отличались крайне суровым образом жизни …

Потому.ру — Древняя Спарта и история Спарты. Войны Спарты …

Из истории Спарты известно, что спратанцы воспитывали своих детей жестко, чтобы те стали непобедимыми воинами. Это давало хороший …potomy.ru/begin/132.html

Что такое спартанец « « Что Такое — Сборник словарей

спартанец Словарь Ожегова. спартанец — массовое соревнование по различным видам спорта. Пример: С. народов Ссср. Вернуться …chtotakoe.ru/_/spartanetc/

Ближайшие слова

СПАМЯТОВАТЬ
СПАНДЕРИТЬ
СПАНИЕЛЬ
СПАРАШЮТИРОВАТЬ
СПАРЖА
СПАРИВАТЬ
СПАРИТЬ
СПАРИТЬСЯ
СПАРОВАТЬ
СПАРТАКИАДА
СПАРТАНЕЦ
СПАРУС
СПАРХИВАТЬ
СПАРЫВАТЬ
СПАС
СПАС (2)
СПАСАТЕЛЬ
СПАСАТЬ
СПАСЕНИЕ
СПАСИБО
СПАСИТЕЛЬ
СПАСИТЕЛЬНЫЙ
СПАСИТЕЛЬНЫЙ (2)
СПАСОВАТЬ
СПАСТИ
СПАСТИСЬ
СПАСТЬ
СПАТЬ
СПАТЬСЯ
СПАФЕЙ
СПАХИВАТЬ

Древняя Спарта презентация, доклад, проект

TheSlide. ru

Регистрация |
Вход
Загрузить

Разделы презентаций

Разное
Английский язык
Астрономия
Алгебра
Биология
География
Геометрия
Детские презентации
Информатика
История
Литература
Математика
Медицина
Менеджмент
Музыка
МХК
Немецкий язык
ОБЖ
Обществознание
Окружающий мир
Педагогика
Русский язык
Технология
Физика
Философия
Химия
Шаблоны, картинки для презентаций
Экология
Экономика
Юриспруденция

Презентация на тему Презентация на тему Древняя Спарта из раздела Разное. Доклад-презентацию можно скачать по ссылке внизу страницы. Эта презентация для класса содержит 20 слайдов. Для просмотра воспользуйтесь удобным проигрывателем, если материал оказался полезным для Вас — поделитесь им с друзьями с помощью социальных кнопок и добавьте наш сайт презентаций TheSlide.ru в закладки!

Слайд 1Текст слайда:

урок истории

5 класс

Учитель истории и обществознания МКОУ «СОШ №7» г. Кирова Калужской области
Верюгина Людмила Александровна

Слайд 2Текст слайда:

Лист оценивания
Фамилия Имя ___________________________

Слайд 3Текст слайда:

Наличие царей.
Отсутствие красивых зданий и
статуй.
Рабство соотечественников, которых
могли убить.

Слайд 4Текст слайда:

Древняя Спарта

Слайд 5Текст слайда:

«Путник, пойди возвести нашим гражданам в Лакедемоне что, их заветы блюдя, здесь мы костьми полегли»

Слайд 6Текст слайда:

Завет
– правило, наказ, совет, данный потомкам.

Слайд 7Текст слайда:

«Путник, пойди возвести нашим гражданам в Лакедемоне что, их заветы блюдя, здесь мы костьми полегли»

Слайд 8Текст слайда:

Каким же правилам и заветам следовали спартанцы в своём государстве и есть ли такие, ради которых стоит умереть?

Слайд 9Текст слайда:

Машина времени

Слайд 10Текст слайда:

Древняя Спарта

Слайд 11

Слайд 12Текст слайда:

Население

СПАРТАНЦЫ

ИЛОТЫ

граждане

рабы

Слайд 13Текст слайда:

Система управления

СОВЕТ СТАРЕЙШИН
(30 чел)

НАРОДНОЕ СОБРАНИЕ
состояло из мужчин спартанцев

2 ЦАРЯ
возглавляли войско

Слайд 14Текст слайда:

Древняя Спарта

Слайд 15Текст слайда:

Слайд 16Текст слайда:

Машина времени

Слайд 17Текст слайда:

Каково географическое положение Спарты?
Какие категории населения проживали в Спарте?
Как управлялся спартанский полис?

Слайд 18Текст слайда:

Прочитать §31.
Подготовить рассказ о Спарте, опираясь на лист путешественника ИЛИ ответить на вопросы
1, 2,3 на стр. 144.
!!! В тетради написать заметку о своём путешествии.

Домашнее задание:

Слайд 19Текст слайда:

«5» – более 6 +
«4» – 5-6 +

Слайд 20Текст слайда:

Спартанец —
гражданин древнего государства Спарта в Греции на юге полуострова Пелопоннес;

закаляющий себя в лишениях человек, довольствующийся в жизни самым необходимым.

Скачать презентацию

Теги

древняя
спарта

Обратная связь

Если не удалось найти и скачать доклад-презентацию, Вы можете заказать его на нашем сайте. Мы постараемся найти нужный Вам материал и отправим по электронной почте. Не стесняйтесь обращаться к нам, если у вас возникли вопросы или пожелания:

Email: Нажмите что бы посмотреть

Что такое TheSlide.

ru?

Это сайт презентации, докладов, проектов в PowerPoint. Здесь удобно хранить и делиться своими презентациями с другими пользователями.

Для правообладателей

О страданиях мира Артура Шопенгауэра (408ES) — Атлас мест

Если страдание не является прямой и непосредственной целью жизни, наше существование должно совершенно не достичь своей цели. Нелепо смотреть на то огромное количество страданий, которое изобилует повсюду в мире и берет начало в нуждах и необходимости, неотделимых от самой жизни, как на бесцельное и результат простой случайности. Каждое отдельное несчастье, когда оно приходит, кажется, без сомнения, чем-то исключительным; но несчастье вообще правило.

Я не знаю большей нелепости, чем та, которую предлагают большинство философских систем, объявляя зло негативным по своему характеру. Зло — это только то, что положительно; он дает почувствовать свое собственное существование. Лейбниц особенно озабочен защитой этой нелепости; и он стремится укрепить свое положение, используя осязаемый и ничтожный софизм. Это добро отрицательно; другими словами, счастье и удовлетворение всегда подразумевают исполнение какого-то желания, завершение состояния боли.

Это объясняет тот факт, что обычно удовольствие оказывается не таким приятным, как мы ожидали, а боль гораздо более болезненной.

Говорят, что удовольствие в этом мире перевешивает боль; или, во всяком случае, между ними существует даже баланс. Если читатель желает вкратце убедиться, верно ли это утверждение, пусть он сравнит соответствующие чувства двух животных, одно из которых занято поеданием другого.

Лучшим утешением в беде или беде всякого рода будет мысль о других людях, находящихся в еще худшем положении, чем вы сами; и это форма утешения, доступная каждому. Но какая ужасная судьба это означает для человечества в целом!

Мы как ягнята в поле, резвящиеся на глазах у мясника, который выбирает себе в жертву то одного, то другого. Так и получается, что в наши добрые дни мы все не сознаем зла, которое Судьба может приготовить для нас в настоящее время — болезнь, бедность, увечье, потерю зрения или разума.

Немалая часть муки существования заключается в том, что Время беспрестанно давит на нас, не давая перевести дух, но всегда идет за нами, как надсмотрщик с кнутом. Если в какой-то момент Время и останавливает его руку, то только тогда, когда мы предаемся мучениям скуки.

Но у несчастья есть свое применение; ибо, как наше тело разорвалось бы на части, если бы давление атмосферы было удалено, так и если бы жизнь людей была освобождена от всех нужд, лишений и невзгод; если бы все, что они взяли в свои руки, увенчалось успехом, они бы так раздулись от высокомерия, что хотя и не лопнули бы, но представили бы зрелище разнузданной глупости, — более того, они сошли бы с ума. И я могу сказать далее, что известное количество заботы, боли или беспокойства необходимо каждому человеку во все времена. Корабль без балласта неустойчив и не пойдет прямо.

Несомненно, что работа, беспокойство, труд и неприятности составляют удел почти всех людей на протяжении всей их жизни. Но если бы все желания исполнялись, как только они возникали, чем бы занимались люди в своей жизни? что они будут делать со своим временем? Если бы мир был раем роскоши и праздности, землей, текущей молоком и медом, где каждый Джек получал свою Джилл сразу и без всякого труда, люди либо умирали бы от скуки, либо вешались; или были бы войны, резня и убийства; так что в конце концов человечество причинит себе больше страданий, чем оно может теперь принять от рук Природы.

В ранней юности, когда мы размышляем о грядущей жизни, мы подобны детям в театре, пока не поднят занавес, сидим там в приподнятом настроении и с нетерпением ждем начала спектакля. Это благословение, что мы не знаем, что на самом деле произойдет. Если бы мы могли предвидеть это, бывают времена, когда дети могли бы казаться невинными узниками, приговоренными не к смерти, а к жизни, и еще совершенно не сознающими, что означает их приговор. Тем не менее каждый человек желает достичь старости; иными словами, такое состояние жизни, о котором можно сказать: «сегодня плохо, а завтра будет хуже; и так далее до самого худшего».

Если вы попытаетесь представить себе как можно ближе, какое количество страданий, боли и всякого рода страданий освещает солнце на своем пути, вы согласитесь, что было бы гораздо лучше, если бы на земле было как можно меньше как и на луне, солнце могло вызывать явления жизни; и если бы здесь, как и там, поверхность была еще в кристаллическом состоянии.

Опять же, вы можете смотреть на жизнь как на бесполезный эпизод, нарушающий блаженный покой небытия. И, во всяком случае, хотя дела у вас шли сносно, но чем дольше вы живете, тем яснее будете чувствовать, что в целом жизнь есть разочарование, нет, обман .

Если двое мужчин, которые были друзьями в юности, встретятся снова в старости, после разлуки на всю жизнь, то главным чувством, которое они испытают при виде друг друга, будет полное разочарование в жизни в целом. ; потому что их мысли будут перенесены в то прежнее время, когда жизнь казалась такой прекрасной, когда она лежала перед ними в розовом свете зари, так много обещала — и так мало исполняла. Это чувство будет так всецело преобладать над всяким другим, что даже не сочтут нужным давать ему слова; но с обеих сторон это будет молча принято и станет основой всего, о чем они должны говорить.

Тот, кто доживает до двух или трех поколений, подобен человеку, который некоторое время сидит в будке фокусника на ярмарке и становится свидетелем представления дважды или трижды подряд. Трюки должны были быть замечены только один раз; а когда они перестают быть новинкой и перестают обманывать, их действие прекращается.

В то время как никто не может сильно позавидовать своей судьбе, есть бесчисленное множество людей, судьба которых заслуживает сожаления.

Жизнь — это задача, которую нужно выполнить. Это хорошая вещь, чтобы сказать defuctus est ; это означает, что человек выполнил свою задачу.

Если бы дети были рождены на свет только актом чистого разума, продолжал бы ли человеческий род существовать? Не лучше ли было бы человеку так сочувствовать грядущему поколению, чтобы избавить его от бремени существования? или, во всяком случае, не хладнокровно возлагать на нее это бремя.

Мне, наверное, скажут, что моя философия неутешительна — потому что я говорю правду; и люди предпочитают быть уверенными в том, что все, что сотворил Господь, хорошо. Идите же к священникам и оставьте философов в покое! Во всяком случае, не просите нас приспособить наши доктрины к урокам, которые вы преподали. Вот что эти негодяи лжефилософы сделают для вас. Просите у них любое учение, которое вам угодно, и вы его получите. Профессора вашего университета обязаны проповедовать оптимизм; и легко и приятно разрушить их теории.

Я напомнил читателю, что всякое благополучие, всякое чувство удовлетворения отрицательно по своему характеру; иными словами, она состоит в свободе от боли, которая является позитивным элементом существования. Отсюда следует, что счастье любой данной жизни должно измеряться не ее радостями и удовольствиями, а степенью, в которой она была свободна от страдания — от положительного зла. Если это истинная точка зрения, то кажется, что низшие животные имеют более счастливую судьбу, чем человек. Давайте рассмотрим этот вопрос немного подробнее.

Какими бы разнообразными ни были формы человеческого счастья и несчастья, заставляющие человека искать одно и избегать другого, материальной основой всего этого являются телесные удовольствия или телесные страдания. Эта основа очень ограничена: это просто здоровье, пища, защита от сырости и холода, удовлетворение полового инстинкта; или же отсутствие этих вещей. Следовательно, в том, что касается реального физического удовольствия, человек ничем не лучше животного, за исключением того, что высшие возможности его нервной системы делают его более чувствительным ко всякого рода удовольствиям, но также, следует помнить, , ко всякому виду боли. Но ведь по сравнению с животным, насколько сильнее возбуждаются в нем страсти! какая неизмеримая разница в глубине и силе его эмоций! – и тем не менее, в одном случае, как и в другом, чтобы все в конце концов давало один и тот же результат: а именно: здоровье, пищу, одежду и т. д.

Главным источником всей этой страсти является мысль об отсутствующем и будущем, которая у человека оказывает такое сильное влияние на все, что он делает. Именно в этом истинный источник его забот, его надежд, его страхов — эмоций, которые затрагивают его гораздо глубже, чем когда-либо могли бы быть в случае тех нынешних радостей и страданий, которыми обречено животное. В своей способности к размышлению, памяти и предвидению человек обладает как бы машиной для уплотнения и накопления своих удовольствий и своих печалей. Но у животного нет ничего подобного; всякий раз, когда оно испытывает боль, оно как бы страдает в первый раз, хотя то же самое должно было бы произойти с ним ранее бесчисленное количество раз. Он не в силах обобщить свои чувства. Отсюда его беззаботный и безмятежный нрав: как этому можно позавидовать! Но к человеку приходит рефлексия со всеми эмоциями, которые она порождает; и восприняв те же самые элементы удовольствия и страдания, которые являются общими для него и животного, оно развивает его восприимчивость к счастью и несчастью до такой степени, что в один момент человек мгновенно приводится в состояние восторга, которое может даже оказаться фатальными, а иногда до глубины отчаяния и самоубийства.

Если мы продвинемся в нашем анализе еще на шаг, то обнаружим, что для увеличения своих удовольствий человек намеренно увеличил количество и давление своих потребностей, которые в их первоначальном состоянии было не намного труднее удовлетворить, чем те, которые зверя. Отсюда роскошь во всех ее формах; изысканная пища, употребление табака и опиума, спиртных напитков, красивая одежда и тысяча и одна вещь, которые он считает необходимыми для своего существования.

И выше и сверх всего этого есть отдельный и своеобразный источник удовольствия, а следовательно, и страдания, который человек установил для себя также в результате использования своих способностей к размышлению; и это занимает его несоизмеримо с его ценностью, более того, чуть ли не больше, чем все остальные его интересы, вместе взятые, — я разумею честолюбие и чувство чести и стыда; проще говоря, что он думает о мнении других людей о нем. Принимая тысячи форм, часто очень странных, это становится целью почти всех его усилий, которые не коренятся в физическом удовольствии или боли. Верно, что кроме источников удовольствия, общих с животным, у человека есть еще и душевные удовольствия. Они допускают множество градаций, от самого невинного пустяка или самой простой болтовни до самых высоких интеллектуальных достижений; но сопутствующая скука противопоставляется им на стороне страдания. Скука — это форма страдания, неведомая животным, по крайней мере, в их естественном состоянии; только самые умные из них обнаруживают слабые следы этого, когда их одомашнивают; тогда как в случае человека это стало настоящим бичом. Толпа несчастных негодяев, единственная цель жизни которых состоит в том, чтобы наполнить свои кошельки, но никогда ничего не вкладывать себе в голову, представляет собой исключительный пример этой муки скуки. Их богатство становится наказанием, обрекая их на нищету из-за того, что им нечего делать; ибо, чтобы избежать его, они будут метаться во всех направлениях, путешествуя здесь, там и повсюду. Как только они прибывают в какое-либо место, им не терпится узнать, какие развлечения оно доставляет; точно нищие, спрашивающие, где взять пособие! По правде говоря, нужда и скука — два полюса человеческой жизни. Наконец, я могу упомянуть, что в отношении сексуальных отношений мужчина придерживается особого порядка, который заставляет его упрямо выбирать одного человека. Это чувство время от времени перерастает в более или менее страстную любовь, которая является источником небольшого удовольствия и большого страдания.

Удивительно, однако, что простое добавление мысли послужило созданию такой обширной и высокой структуры человеческого счастья и несчастья; опираясь также на ту же узкую основу радости и печали, которую человек разделяет с животным, и подвергая его таким бурным эмоциям, таким бурям страстей, таким судорогам чувств, что то, что он перенес, остается записанным. и может быть прочитано в линиях на его лице. И все же, когда все сказано, он боролся в конечном счете за то же самое, что и животное, и с несравненно меньшей затратой страсти и боли.

Но все это способствует увеличению меры страдания в человеческой жизни несоразмерно ее удовольствиям; а муки жизни усугубляются для человека тем фактом, что смерть является для него чем-то очень реальным. Животное бежит от смерти инстинктивно, не зная в действительности, что это такое, и поэтому никогда не созерцая ее так, как это естественно для человека, у которого эта перспектива всегда перед глазами. Таким образом, даже если лишь немногие животные умирают естественной смертью, а большинство из них живет ровно столько, сколько нужно для того, чтобы передать свой род, а затем, если не раньше, стать добычей какого-либо другого животного, — в то время как человек, с другой стороны, , удается сделать так называемую естественную смерть правилом, из которого, однако, есть немало исключений, — преимущество на стороне животного по причине, изложенной выше. Но дело в том, что человек достигает естественного возраста так же редко, как и животное; потому что неестественный образ жизни, напряжение работы и эмоций ведут к вырождению расы; и поэтому его цель не часто достигается.

Животное гораздо больше довольствуется простым существованием, чем человек; растение полностью таково; и человек находит в этом удовлетворение ровно в той мере, в какой он туп и туп. Соответственно, жизнь животного несет с собой меньше печали, но и меньше радости по сравнению с жизнью человека; и хотя это можно объяснить, с одной стороны, освобождением от мук забот и беспокойства, это также связано с тем, что надежда в каком бы то ни было реальном смысле неведома животному. Таким образом, оно лишается какой-либо доли в том, что дает нам большую часть наших радостей и удовольствий, мысленное предвкушение счастливого будущего и вдохновляющую игру фантазии, которым мы обязаны нашей силе воображения. Если животное свободно от забот, то в этом смысле оно также безнадежно; в любом случае, потому что его сознание ограничено настоящим моментом, тем, что он действительно может видеть перед собой. Животное есть воплощение наличных влечений, и поэтому те элементы страха и надежды, которые существуют в его природе — и они не заходят слишком далеко, — возникают только по отношению к объектам, которые лежат перед ним и в пределах досягаемости этих влечений: тогда как человеческое кругозор охватывает всю его жизнь и простирается далеко в прошлое и будущее.

Вслед за этим, есть одно свойство, в котором звери проявляют настоящую мудрость по сравнению с нами – я имею в виду их спокойное, безмятежное наслаждение настоящим моментом. Спокойствие ума, которое, по-видимому, им это дает, часто заставляет нас стыдиться того, как много раз мы позволяем своим мыслям и заботам делать нас беспокойными и неудовлетворенными. И в самом деле, те удовольствия надежды и предвкушения, о которых я говорил, не даром. Удовольствие, которое испытывает человек, надеясь на какое-то особое удовлетворение и предвкушая его, является частью действительного удовольствия, связанного с этим заранее полученным наслаждением. Впоследствии это вычитается; ибо чем больше мы ожидаем чего-либо, тем меньше удовлетворения мы находим в этом, когда оно приходит. Но наслаждение животного не предвосхищается и, следовательно, не подлежит вычету; так что истинное удовольствие момента приходит к нему целиком и неискаженным. Точно так же и зло давит на животное только своей собственной тяжестью; тогда как у нас страх перед его приходом часто делает его бремя в десять раз более тяжким.

Именно эта характерная манера, в которой животное полностью отдается настоящему моменту, вносит большой вклад в то удовольствие, которое мы получаем от наших домашних питомцев. Они олицетворяют настоящий момент и в некотором отношении заставляют нас ощутить ценность каждого часа, свободного от хлопот и досад, на которые мы своими мыслями и заботами чаще всего не обращаем внимания. Но человек, это эгоистичное и бессердечное существо, злоупотребляет этим свойством животного, чтобы быть более довольным, чем мы, простым существованием, и часто доводит его до такой степени, что не позволяет животному абсолютно ничего, кроме простой, голой жизни. Птица, которая была создана для того, чтобы летать над половиной мира, он запирает в пространстве кубического фута, чтобы умереть медленной смертью в тоске и мольбе о свободе; ибо в клетке он поет не для удовольствия. И когда я вижу, как человек злоупотребляет собакой, своим лучшим другом; как он связывает это умное животное цепью, я испытываю глубочайшее сочувствие к зверюге и жгучее негодование против его хозяина.

Позже мы увидим, что, занимая очень высокую точку зрения, можно оправдать страдания человечества. Но это оправдание не может быть применимо к животным, чьи страдания, хотя и вызванные в значительной степени людьми, часто значительны даже без их участия. И поэтому мы вынуждены спросить: зачем и для чего существуют все эти мучения и мучения? Здесь нет ничего, что могло бы остановить волю; он не свободен отречься от себя и таким образом получить искупление. Есть только одно соображение, которое может служить объяснением страданий животных. Она заключается в том, что воля к жизни, лежащая в основе всего мира явлений, должна в данном случае удовлетворять свои влечения, питаясь самой собой. Это достигается путем образования градаций явлений, каждое из которых существует за счет другого. Я показал, однако, что способность к страданию у животных меньше, чем у человека. Любое дальнейшее объяснение, которое может быть дано их судьбе, будет носить характер гипотезы, если не мифического по своему характеру; и я могу предоставить читателю самому поразмышлять над этим вопросом.

Брахма , как говорят, создал мир в результате своего рода падения или ошибки; и чтобы искупить свою глупость, он должен сам оставаться в ней до тех пор, пока не совершит свое искупление. Как рассказ о происхождении вещей, это восхитительно! Согласно учениям буддизма , мир возник в результате какого-то необъяснимого нарушения небесного спокойствия нирваны, того блаженного состояния, полученного путем искупления, которое длилось так долго — изменение, происходящее своеобразным фатальности. Это объяснение должно быть понято как имеющее, в сущности, некоторое моральное значение; хотя это иллюстрируется совершенно аналогичной теорией в области физической науки, которая помещает происхождение солнца в первобытную полосу тумана, образовавшуюся неизвестно как. Впоследствии, из-за ряда моральных ошибок, мир постепенно становился все хуже и хуже — это относится и к физическому порядку, — пока он не принял тот мрачный вид, который он носит сегодня. Превосходно! Греки смотрели на мир и богов как на творение непостижимой необходимости. Сносное объяснение: мы можем довольствоваться этим, пока не добьемся лучшего.

Опять же, Ормузд и Ариман — соперничающие силы, постоянно находящиеся в состоянии войны. Это неплохо. Но что такой Бог, как Иегова, сотворил этот мир страданий и горя из чистой прихоти и потому, что ему это нравилось, а затем захлопал в ладоши, восхваляя свою собственную работу, и заявил, что все очень хорошо — так вообще не пойдет! В своем объяснении происхождения мира иудаизм уступает любой другой форме религиозной доктрины, исповедуемой цивилизованным народом; и вполне согласуется с этим то, что это единственное, в котором нет никаких следов какой-либо веры в бессмертие души.

Даже если утверждение Лейбница о том, что это лучший из всех возможных миров, верно, это не оправдывает сотворения его Богом. Ибо он Творец не только мира, но и самой возможности; и, следовательно, он должен иметь такую упорядоченную возможность, которая допускала бы нечто лучшее.

Есть две вещи, из-за которых невозможно поверить, что этот мир есть успешная работа всемудрого, всеблагого и в то же время всемогущего Существа; во-первых, несчастье, которым оно изобилует повсюду; и, во-вторых, очевидное несовершенство ее высшего продукта, человека, который представляет собой пародию на то, чем он должен быть. Эти вещи нельзя примирить ни с одной такой верой. Напротив, это просто факты, подтверждающие то, что я говорил; они являются нашим авторитетом для рассмотрения мира как результата наших собственных проступков и, следовательно, как чего-то, чего лучше бы не было. В то время как в соответствии с первой гипотезой они составляют горькое обвинение против Творца и дают материал для сарказма; под последним они составляют обвинение против нашей собственной природы, нашей собственной воли и преподают нам урок смирения. Они приводят нас к пониманию того, что, подобно детям распутника, мы приходим в мир с бременем греха на себе; и что только благодаря постоянному искуплению этого греха наше существование так жалко и что конец его — смерть.

Нет ничего более достоверного, чем общая истина, что именно тяжкий грех мира произвел тяжкие страдания мира . Я не имею здесь в виду физическую связь между этими двумя вещами, лежащую в сфере опыта; мой смысл метафизический. Соответственно, единственное, что примиряет меня с Ветхим Заветом, — это история грехопадения. На мой взгляд, это единственная метафизическая истина в этой книге, хотя и предстает в форме аллегории. Мне кажется, нет лучшего объяснения нашего существования, чем то, что оно есть результат какого-то неверного шага, какого-то греха, за который мы расплачиваемся. Не могу не порекомендовать вдумчивому читателю популярный, но в то же время глубокий трактат на эту тему Клавдия, обнаруживающий по существу пессимистический дух христианства. Называется: Проклята земля ради тебя .

Между этикой греков и этикой индусов существует вопиющий контраст. В одном случае (за исключением, надо признать, Платона) цель этики состоит в том, чтобы дать человеку возможность вести счастливую жизнь; с другой — освободить и полностью выкупить его из жизни — как прямо сказано в первых же словах Санкхья Карики .

С этим связан контраст между греческой и христианской идеей смерти. Он поразительно представлен в зримой форме на прекрасном античном саркофаге в галерее Флоренции, где в рельефе показана вся серия свадебных церемоний в древние времена, от формального предложения до вечера, когда факел Гименея зажигает счастливую женщину. пара домой. Сравните с этим христианский гроб, задрапированный траурным черным и увенчанный распятием! Какое значение имеют эти два способа найти утешение в смерти. Они противоречат друг другу, но каждый прав. Один указывает на утверждение воли к жизни, которая остается неизменной на все времена, как бы быстро ни менялись ее формы. Другой, в символе страдания и смерти, указывает на отрицание воли к жизни, на искупление из этого мира, царства смерти и дьявола. И в вопросе между утверждением и отрицанием воли к жизни христианство в последней инстанции право.

Противопоставление, которое представляет Новый Завет по сравнению с Ветхим, с церковной точки зрения, это как раз то, что существует между моей этической системой и нравственной философией Европы. Ветхий Завет изображает человека находящимся под властью Закона, в котором, однако, нет искупления. Новый Завет объявляет Закон несостоятельным, освобождает человека от его господства и вместо него проповедует царство благодати, которое должно быть завоевано верой, любовью к ближнему и полным самопожертвованием. Это путь искупления от зла мира. Дух Нового Завета, несомненно, аскетизм, как бы ваши протестанты и рационалисты ни извращали его в своих целях. Аскетизм есть отрицание воли к жизни; и переход от Ветхого Завета к Новому, от господства Закона к царству Веры, от оправдания делами к искуплению через Посредника, от царства греха и смерти к вечной жизни во Христе означает, если взять его в его реальный смысл, переход от чисто моральных добродетелей к отрицанию воли к жизни. Моя философия показывает метафизическую основу справедливости и человеколюбия и указывает на цель, к которой обязательно ведут эти добродетели, если они практикуются в совершенстве. В то же время откровенно признается, что человек должен повернуться спиной к миру и что отказ от воли к жизни есть путь к искуплению. Следовательно, она действительно едина с духом Нового Завета, в то время как все другие системы созданы в духе Ветхого; иными словами, как теоретически, так и практически их результатом является иудаизм — простой деспотичный теизм. В этом смысле мое учение можно было бы назвать единственно истинно христианской философией, каким бы парадоксальным это утверждение ни казалось людям, придерживающимся поверхностных взглядов вместо того, чтобы проникнуть в суть дела.

Если вы хотите, чтобы надежный компас вел вас по жизни и изгонял всякие сомнения относительно правильного взгляда на нее, то вам лучше приучить себя смотреть на этот мир как на тюрьму, своего рода исправительную колонию. , или [греч. ergastaerion], как назвал его самый ранний философ. Среди христианских отцов Ориген с похвальным мужеством придерживался этой точки зрения, которая далее подтверждается некоторыми объективными теориями жизни. Я имею в виду не только свою собственную философию, но и мудрость всех веков, выраженную в брахманизме и буддизме, а также в высказываниях греческих философов, таких как Эмпедокл и Пифагор; как и Цицерон в своем замечании о том, что мудрецы древности учили, что мы приходим в этот мир, чтобы понести наказание за преступление, совершенное в другом состоянии существования, — доктрина, которая составляла часть посвящения в мистерии. И Ванини, которого современники сожгли, считая это более легкой задачей, чем его опровержение, делает то же самое в очень резкой форме. Человек , говорит он, настолько полон всевозможных страданий, что, если бы это не было противно христианской религии, я осмелился бы утверждать, что если злые духи вообще существуют, то они приняли человеческий облик и теперь искупают за свои преступления. И истинное христианство — употребляя это слово в правильном смысле — тоже рассматривает наше существование как следствие греха и заблуждения.

Если вы приучите себя к такому взгляду на жизнь, вы соответствующим образом отрегулируете свои ожидания и перестанете смотреть на все ее неприятные происшествия, большие и малые, на ее страдания, ее тревоги, ее несчастья, как на что-то необычное или неправильное; более того, вы обнаружите, что все так, как должно быть, в мире, где каждый из нас по-своему расплачивается за существование. Среди пороков исправительной колонии — общество тех, кто ее образует; и если читатель достоин лучшей компании, ему не понадобятся мои слова, чтобы напомнить ему о том, с чем ему приходится мириться в настоящее время. Если у него душа выше обыкновенной или если он гениальный человек, то он иногда будет чувствовать себя каким-нибудь благородным узником государства, приговоренным к работе на галерах с обычными уголовниками; и он последует его примеру и попытается изолировать себя.

В целом, однако, следует сказать, что такой взгляд на жизнь позволит нам без всякого удивления созерцать так называемые несовершенства подавляющего большинства людей, их нравственные и интеллектуальные недостатки и вытекающий из них низменный тип лица. не говоря уже о возмущении; ибо мы никогда не перестанем размышлять, где мы находимся, и что люди вокруг нас — существа, зачатые и рожденные во грехе, и живущие, чтобы искупить его. Вот что имеет в виду христианство, говоря о греховной природе человека.

Всем слово прощения! Какие бы глупости ни совершали люди, какими бы ни были их недостатки или пороки, какими бы они ни были, давайте проявлять терпение; помня, что когда эти недостатки проявляются в других, мы видим свои глупости и пороки. Это недостатки человечества, к которому мы принадлежим; чьи недостатки, все до одного, мы разделяем; да, даже те самые недостатки, на которые мы теперь так возмущаемся, только потому, что они еще не проявились в нас самих. Это разломы, которые не лежат на поверхности. Но они существуют там, внизу, в глубинах нашей природы; и если что-нибудь вызовет их, они придут и проявят себя, как мы теперь видим их в других. Правда, у одного человека могут быть недостатки, которых нет у его товарища; и нельзя отрицать, что сумма дурных качеств в некоторых случаях очень велика; ибо различие индивидуальности между человеком и человеком превосходит всякую меру.

На самом деле, убежденность в том, что мир и человек — это то, чего лучше бы не было, наполняет нас снисходительностью друг к другу. Более того, с этой точки зрения мы вполне могли бы считать правильной формой обращения не , месье, сэр, mein Herr , а , мой товарищ по несчастью, Socî malorum, compagnon de miseres! Возможно, это звучит странно, но это соответствует действительности; это выставляет других в правильном свете; и это напоминает нам о том, что все-таки является самым необходимым в жизни, — о терпимости, терпении, уважении и любви к ближнему, в которых нуждается каждый и которым, следовательно, каждый человек обязан своему ближнему.

Бедность, лишения и изоляция | Неравенство и государство

Фильтр поиска панели навигации Oxford AcademicНеравенство и государствоОбщественная экономикаЭкономика благосостоянияКнигиЖурналы Термин поиска мобильного микросайта

Закрыть

Фильтр поиска панели навигации Oxford AcademicНеравенство и государствоОбщественная экономикаЭкономика благосостоянияКнигиЖурналы Термин поиска на микросайте

Расширенный поиск

Иконка Цитировать Цитировать
Разрешения
Делиться
- Твиттер
- Подробнее

CITE

Hills, John,

‘Бедность, депривация и исключение’

Неравенство и State

(

Oxford,

2004;

онлайн EDN,

99 , 20 января 2005 г.

), https://doi.org/10.1093/0199276641.003.0003,

, по состоянию на 7 октября 2022 г.

Выберите формат Выберите format.ris (Mendeley, Papers, Zotero).enw (EndNote).bibtex (BibTex).txt (Medlars, RefWorks)

Закрыть

закрыть

Advanced Search

Abstract

Изучает тенденции бедности и более широкие показатели лишений и социальной изоляции в Великобритании. Обсуждаются различные способы измерения степени бедности. Представлены тенденции в отношении числа людей с низкими доходами, прогресс в направлении искоренения детской бедности за одно поколение, как это было обещано Тони Блэром в 1919 году.99, и свидетельство о глубине бедности. Обсуждаются концепции «социальной интеграции» и «социальной изоляции» и показывается, насколько плохими стали показатели Британии в отношении лишений и изоляции в международном плане к середине 1990-х годов. Представляет данные опроса мнений о том, что общественность в целом думает о бедности, проливая свет на то, какие меры находят отклик у общественности и насколько серьезными, по их мнению, являются проблемы.

Ключевые слова: детская бедность, депривация, международные сравнения, разрывы бедности, бедность, общественное отношение, социальная изоляция

Предмет

Экономика благосостояния Государственная экономика

В настоящее время у вас нет доступа к этой главе.

Доступ к контенту в Oxford Academic часто предоставляется посредством институциональных подписок и покупок. Если вы являетесь членом учреждения с активной учетной записью, вы можете получить доступ к контенту одним из следующих способов:

Доступ на основе IP

Как правило, доступ предоставляется через институциональную сеть к диапазону IP-адресов. Эта аутентификация происходит автоматически, и невозможно выйти из учетной записи с IP-аутентификацией.

Войдите через свое учреждение

Выберите этот вариант, чтобы получить удаленный доступ за пределами вашего учреждения. Технология Shibboleth/Open Athens используется для обеспечения единого входа между веб-сайтом вашего учебного заведения и Oxford Academic.

Нажмите Войти через свое учреждение.
Выберите свое учреждение из предоставленного списка, после чего вы перейдете на веб-сайт вашего учреждения для входа.
Находясь на сайте учреждения, используйте учетные данные, предоставленные вашим учреждением. Не используйте личную учетную запись Oxford Academic.
После успешного входа вы вернетесь в Oxford Academic.

Если вашего учреждения нет в списке или вы не можете войти на веб-сайт своего учреждения, обратитесь к своему библиотекарю или администратору.

Войти с помощью читательского билета

Введите номер своего читательского билета, чтобы войти в систему. Если вы не можете войти в систему, обратитесь к своему библиотекарю.

Члены общества

Доступ члена общества к журналу достигается одним из следующих способов:

Войти через сайт сообщества

Многие общества предлагают единый вход между веб-сайтом общества и Oxford Academic. Если вы видите «Войти через сайт сообщества» на панели входа в журнале:

Щелкните Войти через сайт сообщества.
При посещении сайта общества используйте учетные данные, предоставленные этим обществом. Не используйте личную учетную запись Oxford Academic.
После успешного входа вы вернетесь в Oxford Academic.

Если у вас нет учетной записи сообщества или вы забыли свое имя пользователя или пароль, обратитесь в свое общество.

Вход через личный кабинет

Некоторые общества используют личные аккаунты Oxford Academic для предоставления доступа своим членам. Смотри ниже.

Личный кабинет

Личную учетную запись можно использовать для получения оповещений по электронной почте, сохранения результатов поиска, покупки контента и активации подписок.

Некоторые общества используют личные аккаунты Oxford Academic для предоставления доступа своим членам.

Просмотр учетных записей, вошедших в систему

Щелкните значок учетной записи в правом верхнем углу, чтобы:

Просмотр вашей личной учетной записи и доступ к функциям управления учетной записью.
Просмотр институциональных учетных записей, предоставляющих доступ.

Выполнен вход, но нет доступа к содержимому

Oxford Academic предлагает широкий ассортимент продукции. Подписка учреждения может не распространяться на контент, к которому вы пытаетесь получить доступ. Если вы считаете, что у вас должен быть доступ к этому контенту, обратитесь к своему библиотекарю.

Ведение счетов организаций

Для библиотекарей и администраторов ваша личная учетная запись также предоставляет доступ к управлению институциональной учетной записью. Здесь вы найдете параметры для просмотра и активации подписок, управления институциональными настройками и параметрами доступа, доступа к статистике использования и т. д.

Покупка

Наши книги можно приобрести по подписке или приобрести в библиотеках и учреждениях.

Информация о покупке

Личная автономия (Стэнфордская философская энциклопедия)

Автономные агенты являются самоуправляемыми агентами. Но что такое самоуправляющийся агент? Самоуправление не является гарантией того, что человек иметь более широкий выбор вариантов в будущем или своего рода возможности, которые больше всего хочется иметь. Поскольку, кроме того, человек может управлять собой, не будучи в состоянии оценить разницу между правильно и неправильно, кажется, что автономный агент может что-то сделать неправильно, не будучи виноватым в ее поступке. Каковы же тогда необходимые и достаточные признаки этого самоотношения? Философы предложили широкий спектр конкурирующих ответов на этот вопрос.

1. Введение

Когда люди, живущие в каком-то регионе мира, заявляют, что их группа имеет право жить автономно, они говорят, что они должны иметь возможность управлять собой. Делая это заявление, они по существу, отвергают политическую и юридическую власть тех не в их группе. Они настаивают на том, что какой бы ни была власть этих над ними могут иметь посторонние, эта власть незаконна; они и только они имеют право устанавливать и обеспечивать соблюдение правил и политику, регулирующую их жизнь.

Когда человек делает подобное заявление о какой-либо сфере собственной жизни, она тоже отрицает, что кто-либо еще имеет власть контролировать ее деятельность в этой сфере; она говорит, что любой осуществление власти над этой деятельностью является незаконным, если только она разрешает это сама. Большинство причин, которые можно предложить в поддержка этого утверждения имеет корреляты в случае требований к группе автономия. Но есть одно очень важное исключение: причина, по которой выводит нас за пределы политики, к метафизике свободы воли.

Агент – это тот, кто действует. Чтобы действовать, нужно инициировать действие. И нельзя начать действие, не упражняясь в своих действиях. власть сделать это. Поскольку ничто и никто не имеет власти действовать, кроме как сам агент, она одна имеет право осуществлять это право, если она вправе действовать. Это означает, что поскольку кто-то является агентом, т. е., поскольку она является той, кто действует, она правильно считает ее собственные обязательства действовать, ее собственные суждения и решения о как она должна действовать, как авторитетная. Действительно, если бы она бросила вызов авторитет, который является существенной чертой ее суждений и решений, то они перестанут быть ее собственными практическими выводами. Их способность двигать ее перестанет быть проявлением ее силы. двигаться сама; это не было бы силой ее собственного агентства.

Короче говоря, каждый агент имеет власть над собой, т. основано не на ее политической или социальной роли, ни на каком-либо законе или обычай, а в том простом факте, что она одна может инициировать свои действия. Безусловно, кому-то может быть неразумно следовать командам, которые она отдает себе, когда «принимает решение». Смысл, однако в том, что у нее нет мыслимого варианта. Чтобы сформировать намерение сделать одно, а не другое, агент должен считать ее собственного суждения о том, как действовать в качестве авторитета, даже если это только суждение о том, что она должна следовать команде или совету кто-нибудь другой. Эта тесная связь между тем, чтобы быть агентом и иметь авторитет не имеет коррелята в случаях, когда рассматриваемый авторитет политический. Любой может связно (и часто правдоподобно) бросить вызов политический авторитет какого-либо лица или группы. Даже политическая сама лидер может с полным основанием полагать, что ее политическая власть нелегитимны, а осуществление этой власти неоправданно.

Несмотря на особый неотъемлемый характер нашей власти над собой, мы можем не управлять собой, как политический лидер может быть не в состоянии управлять теми, кто падает в пределах ее домена. Действительно, именно потому, что наша власть над своими собственными действия — неотъемлемая черта нашего агентства, наше уважение к этому власть есть не что иное, как форма самоуправления. Это не гарантия того, что всякий раз, когда мы действуем, силы, которые движут нами, обязаны своей силой наша власть решать, что делать. Так же, как политический лидер официальный статус совместим с тем, что у нее нет реальной власти вызывать кадры, так тоже человек может иметь авторитетный статус относительно к ее мотивам, не имея над ними реальной власти. Хотя это агента, чтобы определить, как он будет действовать, он может выполнять эту работу без действительно под контролем. Конечно, никто не может управлять собой без подвержена влияниям, сила которых не проистекает из ее собственного авторитет: все, что мы делаем, является ответом на прошлое и настоящее обстоятельства, над которыми мы не властны. Но некоторые силы которые побуждают нас к действию, не просто влияют на то, какие действия мы выбираем выполнять, ни как мы управляем собой, делая этот выбор. Они влиять на нас таким образом, что высмеивает нашу власть определяют наши собственные действия. Они подрывают нашу автономию.

Что отличает подрывающие автономию влияния на личность решения, намерения или воли от тех движущих сил, которые просто играть роль в процессе самоуправления? Это вопрос, который все аккаунты автономии пытаются ответить. По количеству и разнообразию эти отчеты показывают, что различие чрезвычайно неуловимо. Есть безусловно, широко распространенное мнение о парадигме угроз личной автономии: промывание мозгов и зависимость — любимые примеры в философская литература. Но философы, кажется, не в состоянии достичь консенсуса относительно точного характера этих угроз. Они не могут согласиться о том, как определенные факторы, влияющие на наше поведение, мешают нам управлять собой.

Это разногласие по поводу определяющих характеристик автономных агентство отражает тот факт, что, даже если конкретные примеры, кажется, вызывают внимание на вполне реальную разницу между теми, кто управляет собой а у тех, кто этого не делает, существуют серьезные концептуальные препятствия для осмысление этого различия. Эти препятствия связаны с самой особенность агентства, упомянутая выше, — черта, которая, по-видимому, поддерживать требование о предоставлении отдельным лицам значительных политических и законная власть. Если агент не может управлять собой, когда действует, это должно быть потому, что то, что она делает, не зависит от ее способности определить, как она будет действовать. Но если она обязательно имеет право определить, как она будет действовать, и если эта существенная черта свободы воли неотделимо от того, что она обязательно подчиняется себе всякий раз, когда она инициирует свое действие, то как ее поведение может быть выйти из-под ее контроля? Интуитивно агент может попасть под влияние желания, или побуждения, или принуждения, сила которых противоречит ее собственной власть как агент; она может быть движима такими импульсами «несмотря на саму себя.» Но в каком именно смысле такие мотивы «внешним» по отношению к самому агенту? как можно их сила переместить ее не может быть проявлением ее способности к действовать? Как их власть может уменьшить ее разрешение на ее действие до простая формальность? Трудно ответить на эти вопросы, когда управляющий агент и агент, которым она управляет, — одно и то же.

(Опять же недоумение, которое вызывают эти вопросы, не имеют коррелят в политическом случае. Мы можем легко уловить идею армия страны (или законодательный орган, или кабинет министров), диктующая президенту, какой закон он должен одобрить; ибо в этом случае есть (по крайней мере) два независимо идентифицируемых лица, принимающие решения — каждый со своей точкой зрения, каждый со своей властью. трудности в случае, когда соответствующие полномочия находятся в пределах психике отдельно взятого агента состоит в том, что такого независимо идентифицируемой пары точек зрения, с точки зрения которых мы можем отличать силы, которые запугивают этого агента, от сил, которые могут отнести на счет самого агента. Учет условий в которой индивидуальный агент запугивается своими мотивами, является в то же время время, отчет о том, что делает мотив внешним по отношению к собственному точка зрения.)

2. Четыре более или менее перекрывающихся описания личной автономии

Философы предложили множество различных трактовок автономного особое отношение агента к собственным мотивам. Согласно одному выдающаяся концепция, которую можно назвать « когерентист », агент управляет своими действиями, если и только если она мотивирована действовать так, как она делает, потому что это мотивация согласуется (находится в гармонии) с некоторым психическим состоянием, которое представляет ее точку зрения на действие. Соответствующее психическое состояние варьируется от аккаунта к аккаунту. Согласно одной популярной легенде, точка зрения агента состоит из его желаний высшего порядка относительно того, какое из ее первоочередных желаний побуждает ее действовать. (Франкфурт-на-Майне 1988в) ^[1] Согласно другой истории, ее точка взгляд конституируется ее (современной или долгосрочной) оценочной суждения относительно того, какие действия (наиболее) стоит выполнять. (Ватсон 1975) ^[2] Еще другой отчет добавляет, что также должна быть гармония между тем, что агент и ее более или менее долгосрочные планы (Bratman 1979 и 2007). А другие обращаются к относительно стабильной сети эмоциональные состояния, составляющие «заботу» (Франкфурт, 1988f). и 1999d, Яворска, Сапожник 2003) ^[3] или к чертам характера агента (Дворкин, Р.), или к ней максимально «интегрировано» психологические состояния (Арпали и Шредер).

Все эти описания отражают интуицию, что действие не может быть приписывается самому агенту, если, даже когда он совершает это действие, она занимает точку зрения, с которой она отвергает то, что она есть делает. Точнее, такое действие не может быть совершено агентом в таким, каким он должен быть, если его следует квалифицировать как пример самоуправление. Согласно этой интуиции, если кто-то отрекается, или каким-либо иным образом отмежеваться от каузальной действенности ее собственные мотивы, то сила этих мотивов не зависит от ее орган власти. Если, с другой стороны, она поддерживает эти мотивы, явно или неявно, то ее действия происходят с ее разрешения, если не обязательно по ее команде. В каких условиях человек считать одобрением или опровержением ее мотивов? Каждый аккаунт предлагает другой ответ на этот вопрос.

Мало того, что существует тесная концептуальная связь между самоуправляющееся агентство и синхронное психическое единство; там также представляется связь между самоуправляющимся агентством и диахроническое единство своего более позднего «я» с более ранним себя. Это центральное соединение с учетными записями, которые идентифицируют самоуправляемые агенты с агентами, ограниченными планами или хорошо интегрированные эмоции или черты характера. Агенты сохраняются сквозь время; и поэтому, подчеркивают эти отчеты, точка зрения агента это не просто функция какого-либо психического состояния (состояний), в котором она находится. в какой-то момент времени. Потому что планы агента играют решающую роль в обеспечении того, чтобы она была чем-то большим, чем просто набор или последовательность психические состояния, разумно предположить, что ее мотивы ее поддержка зависит от того, скованы ли они этими планами. Так же разумно думать, что ее отношение к своим мотивам определяется ее долгосрочными ценностями и/или ее относительно стабильным обязательства и заботы.

Согласно строго когерентистской концепции автономии, автономные агенты могут движимы желаниями, которым они бессильны сопротивляться: хотя наркоману не удается управлять собой, если она предпочитает сопротивляться своему непреодолимому желанию принимать наркотики, она является автономным агентом, если не возражает против нее. Наркомания и ее мотивационные эффекты. По мнению когерентиста, причем как происхождение, так и содержание высших отношения (оценочные суждения, планы) не имеют отношения к тому, является автономным агентом. Ей ничего не нужно было делать, чтобы это произошло что у нее такие установки; и отношения не должны быть особенно рациональным или хорошо информированным. Таким образом, когерентистские объяснения вдвойне интерналист . Они выражают интуицию о том, что независимо от того, управляем ли мы сами не зависят ни от того, как мы стали такими, какие мы есть (факт, предшествует (и в этом смысле вне) самого действия), ни как наши убеждения и установки связаны с реальностью (факт, который не зависит от убеждений и установок (и в этом смысле внешних по отношению к ним). сами себя). Другими словами, на этих счетах не должно быть особых отношения между нашими установками, конституирующими автономию, и прошлые обстоятельства, вызвавшие такое отношение, или настоящее обстоятельства, в ответ на которые они побуждают нас действовать.

Другие объяснения автономии вводят условия, которые экстерналист одним или обоими из этих способов. Согласно тем которые защищают концепцию автономного агент на самом деле не управляет собой, если только его мотивы или умственное процессы, их производящие, реагируют на достаточно широкий целый ряд причин за и против того, чтобы вести себя так, как она делает. (Фишер и Равизза, Нелькин, Волк) ^[4] На счетах агент этого типа, который не реагирует на причины «стоять позади» или «поддерживать», определенные мотивы, а не другие, не в том положении, чтобы уполномочить ее собственные действия. Основаны ли соответствующие причины на фактах о ее собственные желания и интересы, или же у них есть какие-то независимые источник, идея состоит в том, что кто-то не имеет права управлять собой, если она не может понять, что у нее (на самом деле) есть причины делать, или (если это явный недостаток) не может быть движим этими причинами. По сути, ее осуществление власти настолько непродуманно, что не в силах придать легитимность ее мотивам.

Особенность этих счетов, которая больше всего отличает их от когерентистские счета — это важность, которую они придают деятельности агента. способность оценить причины, которые у нее есть. (Как только она оценит эти причинам, ее неспособность действовать соответственно является, по сути, неспособность согласовать свои действия со своим собственным суждением и соответствующее (высшего порядка) желание.) Какая именно связь должно быть между отсутствием связи с (оценочным и/или неоценочная) реальность и неумение управлять собой? Ясно, человек кто не в состоянии оценить широкий спектр причин для действий, вряд ли управлять собой хорошо : она, вероятно, сделает то, что будет, в конечном счете, помешать ее собственным целям и интересам. Таким образом, концепция автономии, основанная на реакции на причины, представляется отражают интуицию, что когда мы делаем что-то очень плохо, мы не реально сделать это вообще. Однако существует еще одна возможная причина обоснование рассмотрения невежества как угрозы самоуправлению. Если выполнение Y составляет выполнение Z , тогда, если я позволю себе быть движимым желанием сделать Y потому что я ошибочно полагают, что выполнение Y является способом выполнения , а не Z , то есть очевидный смысл в котором я не разрешил себе делать то, что я делаю сейчас, когда я движим желание сделать Y . Итак, если у меня есть общее желание делать то, что прав и предусмотрителен, или, еще шире, желание делать то, что я могу оправдывать перед собой (и другими) или, еще шире, желание реагировать на причины, то, поскольку я побуждаюсь действовать способами которые на самом деле несовместимы с удовлетворением этих желаний, есть в том смысле, в котором я, который стремится делать только то, что я имеют (достаточно) веские причины для этого — не санкционировали мое действие. В качестве альтернативы можно сказать, что в данных обстоятельствах что-то внешнее по отношению к моей способности руководствоваться причинами помешало мне воспользоваться этой властью, а значит, помешало мне управляющий сам. ^[5]

Дополнительный источник поддержки по причинам реагирования Концепция автономии исходит из мысли, что тот, кто не может реагировать на причины должны иметь ограниченную способность рассуждать. Это подводит нас к третьему популярному подходу к автономным агентство — подход, который подчеркивает важность процесса рассуждения себя (Christman 1991, 1993 и Mele 1993, 1995). ^[6] Согласно с отзывчивость-рассуждения счета, суть самоуправление – это способность оценивать свои мотивы на основе того, во что человек верит и чего желает, и приспособить эти мотивы в ответ на свои оценки. Это способность различать то, что «вытекает» из убеждений и желаний, и действовать соответственно. Можно использовать эту способность, несмотря на ложные убеждения всех видов о том, что у человека есть причина делать. Соответственно, на эти учетные записи, быть автономным — это не то же самое, что быть управляемым правильными оценочными и нормативными суждениями.

Акцент на способности автономного агента реагировать на собственные рассуждения отражают интуицию, что тот, чье образование состояло метода идеологической обработки, лишившего ее возможности звонить ее собственное отношение к вопросу будет, по сути, регулироваться ее «программисты», а не сама. Так же и тот, чей практическое рассуждение напрямую манипулировалось другими, не будет управлять себя с помощью этого рассуждения. И поэтому, кажется, у нее не было бы власть над мотивами, порожденными этим рассуждением.

Подобно когерентистам, сторонники реакции на рассуждения отчеты считают, что ключом к автономному агентству является способность дистанцироваться от своих взглядов и убеждений — занять точка зрения, которая не конституируется какими бы то ни было психическими состояниями, движущимися один действовать. Они согласны с тем, что мотивы, санкционированные этим рефлексивным точки зрения являются внутренними для самого агента таким образом, что его другие мотивы — нет. Однако, в отличие от когерентистов, теоретики, реагирующие на рассуждения, считают, что есть нечто большее, чем способность к саморефлексии, чем способность удерживать более высокий порядок отношения. Авторитет наших установок более высокого порядка основан, они утверждают, исходя из практического рассуждения, которое поддерживает эти отношения. Таким образом, самоуправляемый агент не просто поддерживает ее мотивы: ее одобрения — это имплицитные заявления о том, какие мотивы поддержку ее разума.

Этот факт тесно связан с другим. Как и многие аккаунты, которые подчеркивают отзывчивость автономного агента на причины, отзывчивость- отчеты о рассуждениях часто предполагают, что самоуправление требует способность к самопреобразованию. Исходя из этого предположения, автономный агент — это тот, кто может передумать, когда обнаружит вескую причину сделать так. ^[7] Напротив, строгие когерентисты настаивают на том, что можно действовать автономно, движимые желаниями, которые не только непреодолимы, когда они производят свои эффекты, но так неотъемлемая часть чьей-либо идентичности, которой невозможно сопротивляться их. ^[8]

Концепция автономной деятельности как реакции на рассуждения явно имеет более интерналистский характер, чем концепция автономное агентство как отзывчивость на причины: по мнению тех, кто подчеркнуть способность автономного агента оценивать свои собственные мотивы, что имеет значение не отношение между установками агента и внешним реальность, но ее способность делать выводы из того, что она хочет и верит и, тем самым, переосмыслить — рационально отразить на других ее желаниях и убеждениях. Однако в той мере, в какой подход, основанный на реакции на рассуждения, предполагает определенную концепцию практических рассуждений, оно апеллирует к стандартам или принципам, сам агент может неправильно применить или вообще не распознать. Более того, даже если сторонники автономии как реакции на рассуждения ничего особенного не имеют в виду, когда говорят о процессе «рефлексия», «рациональная оценка» и т. д., Рассуждение — это процесс, управляемый нормами, который агент может отвергнуть из-за причины ее собственные. Реагирование на рассуждения, таким образом, содержит экстерналистский элемент, который отсутствует в строгих когерентистских подходах. Они подразумевают, что агент может ошибаться относительно того, действительно ли он рассуждений — и так можно ошибиться относительно того, сила ли ее мотивы отражает тот факт, что она имеет право определять ее собственные действия.

Этот слабый экстернализм естественным образом расширяется до более устойчивых разновидностей. В частности, он поддерживает идею о том, что рассуждения агента на самом деле ее способ управления своими действиями зависит от того, силы оказывают нерациональное влияние на это рассуждение. Даже когда идеологическая обработка и другие более или менее воображаемые формы «умственного контроль» не мешают человеку достичь оценочного выводы о ее собственных мотивах, они могут помешать ей думать для нее. Так же, кажется, кто-то во власти принуждения или наркомания может настолько доминировать над этим состоянием, что какие бы факты она ни считает, и какие бы выводы она ни делала, не может быть правомерно приписывается ей. Один из способов интерпретации этих случаев состоит в том, чтобы сказать, что рассуждения человека далеко не соответствуют нормам «рационального отражение», что на самом деле она вовсе не рассуждает. В качестве альтернативы можно сказать, что ее рассуждения не гарантируют ей автономии, потому что она находится под контролем внешних сил.

Поскольку объяснения автономии просто предусматривают, что определенные влияет на процесс формирования намерения агента «мешать с» или «извратить», этот процесс, эти аккаунты являются неполными. Ибо они оставляют загадкой, почему определенные влияния, а не другие, представляют угрозу для самоуправления. Один ответ на это вызов предлагается по причинам, отвечающим счетам: в соответствии с этим ответ, подрывающие автономию влияния — это те, которые препятствовать тому, чтобы процесс рассуждения был достаточно чувствителен к причины там находятся. ^[9] Другой – совместимый – ответ апеллирует к «относительные» аспекты автономии: другие агенты могут предотвратить чье-либо рассуждение от квалификации в качестве способа самоуправления путем препятствуя тому, чтобы рассуждающий развивал самоуважение и/или уверенность в себе, необходимая для формирования истинно ее точки зрения собственные (Бенсон 1994, 2000, Маккензи и Столяр, Андерсон и Хоннет) ^[10] . Если точка зрения агента не отражает его уважения к собой и за ее способность ставить собственные цели и оценивать причины имеет отношение к преследованию одних целей, а не других, то направление ее рассуждения не могут быть отнесены к ней. (Хотя относительно отчеты об автономии подчеркивают степень, в которой способность агента управлять собой зависит от ее взаимодействия с другими агентами, это Важно отметить, что самоуважение и уверенность в себе также могут подорваны переживаниями или психологическими условиями, которые не включают действия кого-либо еще. )

Четвертая концепция личной автономии предлагает совершенно иной подход. ответ на вызов различения (i) определяющих причин которые мешают агенту управлять собой, когда он нанимает причина из (ii) причин, которые определяют, как агент управляет сама, когда рассуждает. Согласно этому инкомпатибилист концепции каждое из этих влияний подрывает автономию агента; случаи контроля над разумом просто обращают наше внимание на тот факт, что всякий раз, когда наши мотивы причинно детерминированы событиями, над которыми мы не имеют никакого контроля, их сила не отражает нашу орган власти. (Перебум) По мнению инкомпатибилистов, если наши действия может быть полностью объяснено как действие причинных сил, которые независимо от нас, то даже если наши убеждения и взгляды входят в число эти эффекты, мы не управляем ими, и поэтому мы не управляем себя. (Кейн 1996 и ван Инваген 1983) ^[11]

Инкомпатибилистские представления об автономии принимают множество тонко отличающихся друг от друга формы. То же самое можно сказать и о трех других (компатибилистских) версиях, упомянутых здесь. Некоторые различия отражают разногласия по поводу того, в какой степени соответствующие условия — согласованность между высшими и установки низшего порядка, отзывчивость на причины, отзывчивость на рассуждения, свободы от детерминации внешними причинами — должны на самом деле получить, когда агент определяет свою волю, или если она достаточно, чтобы при определенных определенных обстоятельствах агент будет относиться к ее мотивам в установленном порядке. Существуют также расхождения во мнениях относительно сферы применения соответствующих способности: Должен ли автономный агент быть в состоянии реагировать на широкий спектр доводов за и против ее действий? или этого достаточно ее мотивы отзывчивы к «самым сильным», «самым убедительные причины? и могут ли эти причины включать своего рода достоверные угрозы, фигурирующие в случаях принуждения? Какой диапазон отношение должен автономный агент быть в состоянии вызвать в вопрос? Насколько хорошо она должна быть способна рассуждать? Это имеет значение руководствуется ли она определенными принципами рациональности? Должно ли это быть возможность делать разные выводы на основании причины она считает? Важно ли, чтобы она могла рассмотреть вместо этого другой набор причин?

Существуют даже разногласия по поводу того, являются ли причины, по которым самоуправляющиеся агенты реагируют, как многие полагают, практичны размышления о том, что делать или что стоит делать. Оно имеет предполагалось, что агенты управляют своими действиями, участвуя в теоретические рассуждения до конца формирования убеждений о том, какие способы поведение, которое они могли бы объяснить, учитывая их желания. (Веллеман) Это предложение подчеркивает, в какой степени управление собой предполагает подчинение психические требования, сила которых не зависит от авторитета человека. На этом картине, агент осуществляет власть над тем, что он делает, только после того, как он сталкивается с набором возможных действий, возможность которых отражает их совместимость с причинной силой ее желаний: в предсказании что она совершит одно из этих действий, она санкционирует это действие, и тем самым укрепляет ее мотивы для совершения Это. ^[12]

Такой способ интерпретации связи между автономным агентством и отзывчивость на причины поднимает более серьезные вопросы о отношения между нашими практическими импульсами и нашим разумом. ответы на эти вопросы, а также на упомянутые выше могут быть сочетаются самыми разными способами. Более того, каждый может не только Таким образом, подход принимает самые разные формы, но подходы сами могут (и часто так и делают) собираться вместе по мере необходимости или достаточные условия в одном комплексном счете.

3. Проблемы определения минимальных условий личной автономии

Все только что рассмотренные предложения способствуют нашему пониманию различных ролей, которые агенты могут играть в своих собственные действия. Они формулируют различные идеалы, которые агенты могут воплотить в жизнь. различной степени, когда они действуют. При этом они проливают свет на то, как при надлежащем воспитании очень маленький ребенок, чье почтение к авторитет ее собственных суждений немногим больше, чем форма самоуправление, может превратиться в образцового самоуправляющегося агента.

Это очень важный вклад. Тем не менее, не хватает дать нам все, что у нас есть основания ожидать от отчета о личная автономия. В частности, вызовы различным подходы, обрисованные выше, предполагают, что они не разъясняют минимальные условия, при которых лицо осуществляет власть над как она себя ведет отражает ее собственную способность определять как она осуществляет это право . Минимальное самоуправление кажется не требуется ни больше, ни меньше, как быть силой, стоящей за чем-либо рассуждение непосредственно порождает поведение. И все же ни один из отчеты, которые мы собрали здесь, кажется, отражают это важное, наиболее основная, форма самоуправления. И, похоже, никакая комбинация эти аккаунты.

Беспокойство о том, что связность современных взглядов делает недостаточно для того, чтобы даже минимальное самоуправление основывалось на очевидная возможность того, что человеку промыли мозги или иным образом вынуждает поддерживать данный мотив. Действительно, ее мозг мог быть манипулируют таким образом, что каждое ее одобрение очень реагировать на причины. Это побудило некоторых философов дополнить когерентистские объяснения автономии с дополнительными условиями, которые ставят ограничения на причинно-следственную историю одобрений агента, ограничения, подобные тем, которые были выделены в отчеты о реакции на рассуждения. Эти добавки сталкиваются с серьезная проблема, однако: очень трудно объяснить различие между автономией- присвоение рассуждений и автономность- подрыв рассуждений без неявной апелляции к сам феномен, который пытаются объяснить.

Даже если исторические подходы к автономии могут успешно преодолеть эту трудность, они ничего не делают для решения того факта, что когерентность даже не требуется для автономного агентства. Агенту не нужно жертвовать ее автономии, чтобы решить действовать вопреки ее долгосрочным обязательства и опасения; действовать «не по характеру» не достаточное условие для неспособности управлять собой. Хотя «безвольный» агент вряд ли можно назвать парадигмальным примером кто-то, кто управляет собой, когда она действует, она тоже играет решающую роль роль в относительной силе собственных мотивов; она разрешает ей поведение, даже если она считает, что у нее есть веская причина действовать в противном случае. Общеизвестно, что трудно понять смысл такого осуществление орган власти. ^[13] Однако для наших целей здесь достаточно отметить, что если слабость воли есть подлинное явление, тогда человеческие агенты обладают способностью управлять собой таким образом, чтобы они сами считают себя неоправданными. Они могут отстаивать авторитет над собой, что бросает вызов авторитету собственного причина.

Конечно, тот, чье действие вызвано таким образом, не управлять собой как тщательно как кто-то, чья воля «сильный»; она действует по причине, которую сама считает неадекватный; и поэтому она не (адекватно) руководствуется нормами своего собственная мысль. Тем не менее даже в этих условиях желания, которые подтолкнуть ее к действию, сделать это по ее собственной инициативе. Чтобы использовать то, что, возможно, самая важная метафора в литературе о личной автономии, слабовольный агент «идентифицирует» ее мотивы в любых так, как она должна, чтобы нести ответственность за их последствия. Нет, это не так просто то, что она делает, является результатом более раннего автономного действие. Скорее, ее ответственность основана на ее современности. отношение к тому, что она делает.

Возможность слабости воли указывает на более общий факт что утверждение агентом своих собственных мотивов не обязательно форма суждения о том, что не лучше было бы поступить иначе. Различные формы извращенности прекрасно совместимы с автономными агентство. Некоторые философы считают, что это возможно и для агентов. бросать вызов своим современным нормативным вердиктам, не бросая вызов что-то очень глубокое о себе. Женщина, например, может прийти к выводу, что даже если у нее есть веская причина отказаться от нее ребенка на усыновление, она не может узнать себя в этом действии, и поэтому не может идентифицировать себя с желанием выполнять Это. ^[14] Разумные люди наверняка не согласятся с тем, как лучше интерпретировать любое конкретный пример. Но человеческий опыт, похоже, подтверждает общий вывод: человеческая способность к саморефлексии позволяет человеку агентов мысленно дистанцироваться от всех аспектов своей собственные души — даже их рациональные отражения. Учитывая это возможности, отождествление человека со своими мотивами не может быть обналичиваются с точки зрения отношения одобрения и неодобрение или с точки зрения рациональных размышлений, которые обычно обосновать эти установки.

Аналогичные опасения вызывает обращение к планам. Хотя планы часто позволяют человеку осуществлять некоторый контроль над своей жизнью в целом человек может управлять собой в конкретное время даже тогда, когда бросая вызов ее прежним попыткам наложить ограничения на то, как она будет управлять собой в это время. Она может взять на себя обязательство отказаться свои планы или изменить их так, как она не ожидала, когда впервые их сделал. Она может даже отвергнуть совет долгосрочного ценности, которые обеспечивают основное обоснование этих планов.

Размышления в этом направлении привели некоторых к заключению, что мы неизбежно будет приходить с пустыми руками, пока мы думаем об агенте отождествление со своими мотивами как отношение к себе, за которое она несет ответственность для обеспечения. Поскольку, пока мы придерживаемся этого подхода, мы кажемся застрял на вопросе: при каких условиях агент управляет ее отождествление с каким-то мотивом? каким условиям она должна удовлетворять для того, чтобы идентифицировать себя с мотивами, которые побуждают ее идентифицировать себя с некоторые из ее мотивов, а не другие? при каких условиях она санкционировать установки и/или умственную деятельность, возникающие в данном авторизация более низкого порядка? Если мы хотим избежать регресса, такого вопросы вызывают, кажется, что должно быть отношение, которое может быть отождествляется с точкой зрения агента просто в силу того, что является отношение это; должна быть установка, из которой ни один агент не может возможно быть отчужденным. Разумеется, если, как и у большинства животных, агенты не могли дистанцироваться от собственных мотивов, тогда они были бы неспособны управлять собой. Самоуправление требует двух точек зрения: точки зрения управляющей власти и точки зрения управляемых. Тем не менее, если должен быть положен конец потенциальному регресс идентификаций, кажется, должен быть предел и способность к самоотчуждению.

Как мы видели, такое ограничение, по-видимому, не применяется там, где умственное на карту поставлено желание агента высшего порядка, оценочное суждение, или план, или даже интегрированная комбинация таких отношения. Единственное отношение, из которого кажется, что ни один агент не может быть отчужденным является желание иметь достаточную власть, чтобы определять свою собственные мотивы – стремление к самоуправлению агент. ^[15] Но даже если мы оставим в стороне вопрос о том, действительно ли это желание может быть приписано каждому потенциально самоуправляемый агент, он не кажется адекватным основу для выделения мотивов, силу которых можно отнести к самого агента из мотивов, не являющихся в этом смысле внутренними. Ибо если желание лежит каждое действие , выполняемое потенциально самоуправляющийся агент, то он играет каузальную роль, даже когда агент не может управлять своими мотивами минимальным образом, необходимым, чтобы быть ответственный за них. Таким образом, это не может быть ключом к любому объяснению того, что особенное отношение к самоуправлению агентство ^[16] .

Возможно, нет такого отношения, на которое мы могли бы указать, чтобы различать случаи, когда сила мотивов агента может быть непосредственно отнесены к ее и случаи, когда ее полномочия над ее мотивами является простой формальностью. Если это так, то это может показаться причина отдать предпочтение учетным записям, которые связывают автономное агентство с агентом отзывчивость на причины. К сожалению, однако, эти учетные записи проблемы свои. Главное, кажется, что человек может управлять собой, даже если она не понимает значения Что она делает. Безусловно, если чье-то невежество совершенно разумным, то она может и не быть виноватой, если сделает что-то не так. Но при таких обстоятельствах ее освобождает от вины тот факт, что что у нее есть веская причина быть в неведении. Похоже, нет оснований за предположение, что, в дополнение к отсутствию определенной соответствующей информации, на самом деле она не является той (плохо информированной) силой, которая стоит за ее разрешением ее действие.

Убивая Дездемону, Отелло не достигает своей цели. на что у него есть веские причины. Но это не мешает ему быть автором своих действий. Он также не обязательно имел бы был лишен возможности управлять собой, если, учитывая его характер и обстоятельств, он был не в состоянии «отследить» оценочные и неоценочные факты: он все равно был бы ответственность за то, что он сделал, если его причина для этого была в том, что он был слишком ревнив, или слишком упрям, или слишком тщеславен, или слишком вспыльчив быть способным реагировать на широкий спектр причин против полагая, что жена ему неверна, — и широкий целый ряд причин против ее убийства, даже если она неверный. ^[17] Внимательнее, чтобы настаивать на том, чтобы он , а не нёс ответственность по этим обстоятельств, мы должны отказаться от предположения, что автономное агентство возможно, даже если все действия в принципе могут быть объяснены в терминах детерминистских законов природы. Другими словами, мы должны принять инкомпатибилистский тезис о том, что если характер человека является продуктом силы, над которыми он никогда не имел никакого контроля, и если черты его характера определить его выбор, то даже если его мотивы реагируют на причины , он не несет ответственности за их мотивирующую силу.

Предыдущие размышления обращают внимание на то, как трудно отличать условия идеального самоуправления от условия, при которых человек достаточно самоуправляем, чтобы быть ответственность за мотивирующую силу своих желаний. Сложность проявляется в том, что как только мы пытаемся уловить минимальные, пороговые условия автономного агентства , нам кажется столкнуться с условиями, необходимыми для агентство сам.

Рассмотрим, например, предполагаемый парадигмальный случай, когда агент терпит неудачу. управлять собой: человек, который принимает наркотики, даже если она скорее сопротивляйтесь мотивирующей силе ее зависимости. Это широко согласился с тем, что, даже если многие люди, подходящие под это описание, просто слабовольные, не все из них: некоторые невольные наркоманы не самоуправление даже в минимальном смысле. По мнению когерентистов и реакции на рассуждения, это потому, что такие наркоманы по сути являются «пассивными наблюдателями» по отношению к своим собственным мотивы. Но даже если бы мы могли найти удовлетворительное описание соответствующая пассивность, этот диагноз будет проблематичным. Для этого уподобляет наркомана кому-то, чье поведение даже не соответствует как действие — кто-то, например, с синдромом Туретта, чьи словесные взрывы и телодвижения не четный добровольный . Таким образом, он не может пролить свет на условия под которым кто-то действует — намеренно, даже намеренно, не отвечая за то, что она делает. (Та же проблема возникает из-за предположения, что автономные агенты отличаются от других агенты в силу их особого способа понимания того, что они вплоть до. Вне зависимости от того, руководит ли кто-то ее умышленными действиями, она знает, что делает, не наблюдая за своим поведением. Если бы кому-то пришлось наблюдать за ее собственным поведением, чтобы обнаружить, что она задумала, то такое поведение не будет считаться ее действием.)

Если чьи-то мотивы прямо противоречат его попытке воспользоваться властью над ее действиями, то их власть не только не зависит от нее орган власти; они полностью обходят ее агентство. Даже если под эти условия, в которых человек может признать, что ему есть что сказать за то, как она себя ведет, она так же отчуждена от власти своей мотивы, как она есть, от силы физиологических состояний, которые производить ее рефлекторные движения. Она не является автономным агентом, потому что она не агент в все ^[18] .

Конечно, есть смысл, в котором наркоман, но не жертва синдрома Туретта, реагирует на причины. Но даже если бы мы могли расшифровать это различие удовлетворительным образом, мы все еще сталкиваемся с проблемой объясняя, почему способность агента реагировать на внешнюю реальность отношение к ее способности управлять собой. И есть другие проблемы тоже. Если, например, бездействие отличается от действия в силу невосприимчивости к причинам, то следует, что нерациональное животные никогда не действуют по-настоящему, или что действие инстинкта есть действие ради причины. Непонятно, какие соображения могли бы преодолеть неправдоподобность этих выводов.

4. Агенты как причины и практическая точка зрения

Даже неавтономных рациональных агента разрешают мотивирующую сила желаний, побуждающих их к действию. И все же есть важное смысле, в котором сила, стоящая за их разрешениями, не принадлежит им. К чему относится релевантная импотенция? Инкомпатибилисты, мы пила, имеет готовый ответ: агенту запрещается выполнять какие-либо власть над своим поведением, когда ее разрешение на это поведение может быть прослеживается в определяющем влиянии внешних сил. Согласно с инкомпатибилист, если невольная наркоманка не может управлять собой, это потому, что ее мотивы определяются прошлым положением дел над которыми она не имеет (и никогда не имела) никакого контроля. И если желание мотивы наркомана имеют аналогичный генезис, то она, также не отвечает за их мотивирующую силу.

Знакомая проблема с этим ответом заключается в том, что, похоже, нет никакого способа для агента, чтобы получить дополнительную меру контроля над своими мотивами просто путем приобретения установок, суждений или других психических состояний, которые ничем другим не определяются. Если чье-то отношение к ней мотивы не определяются каким-либо более ранним положением вещей, чем то, как можно ли определить ее ? Этот вопрос сталкивает некоторых с инкомпатибилистские интуиции приписывают особую причинную силу агенты — агентская сила, которая не сводится к эффекту одно событие на другое. С этой точки зрения человек может «агент-причина» — определенная реакция на более ранние события в способ, который сам по себе не является следствием этих более ранних событий. (Чизхолм, Кларк, О’Коннор, Тейлор, Р.) Она может добиться того, что она мотивирована определенным образом, но ничто не побуждает ее к этому. Таким образом, ее власть над своими действиями не может быть сведена к власти внешняя мотивация сил. ^[19]

Такие отчеты об автономном агентстве серьезно относятся к необходимости отличать силу агента от силы психических сил, которые толкать и тянуть ее. Тем не менее неясности особого рода причинности они вызывают, достаточно, чтобы помешать большинству философов принять это концепция автономного агентства. Упомянем лишь несколько знакомых проблемы: если агент, вызывающий событие, не требует каких-либо действий чтобы событие произошло, то каким образом агент оказывает ее причинная сила? и почему эта сила действует сразу время, а не другое? Если, с другой стороны, агент должен сделать что-то для того, чтобы агент-вызвал действие, то разве это не требует что она претерпит некоторые изменения? и не является ли само это изменение состояния мероприятие?

На основании этих и других трудностей многие делают вывод, что апелляция к агент-причинности дает не больше понимания автономии, чем простое утверждение, что иногда мы можем управлять каузальной действенностью наших собственных мотивов. Инкомпатибилисты, сочувствующие этому жалобы тем не менее настаивают на том, что даже если каузальная сила агента должна понимать с точки зрения причинно-следственных связей между событиями, автономными деятельность возможна лишь при наличии условий, непосредственно порождающих намерение агента не обязательно должно быть достаточным для его производства. Если, утверждают они, агент не может санкционировать данное действие, не будучи настроен на это силами, неподвластными ей, то автономная деятельность является иллюзией. Если каждое наше действие является событием в детерминированной причинно-следственной цепи, то мы санкционировать наши действия только в том смысле, в каком санкционирует подставное лицо решения, которые она вынуждена подписывать. Действительно, в отличие от политической марионетки, у нас даже нет возможности неповиновение ^[20] .

Однако другие видят вещи иначе. Они утверждают, что инкомпатибилистский вывод отражает непонимание самого природа рациональной деятельности. Делая свое дело, они берут на себя инициативу от философа, внесшего больше, чем кто-либо другой, в нашу понимание автономии. Кант, отмечают они, подчеркивает глубокое различия между двумя точками зрения, с которых мы можем думать о нас и наших Мир. ^[21] Мы занимаемся теоретический точки зрения, чтобы получить знания о характер действительности, и на этом основании делать предсказания о том, какие следствия вытекают из каких причин. Когда мы хотим помириться мысли о том, что делать, однако, мы беремся за практических точка зрения. С этой точки зрения мы также рассматриваем факты, которые имеют отношение к нашим решениям. Но поскольку ни один из этих фактов, взятых по отдельности или вместе, по своей сути являются направляющими действиями, они не могут освободить нас от задачи делать собственные выводы о том, что мы имеем причина сделать. (Корсгаард, Бок)

Это верно, указывают неокантианцы, даже если наши решения действие причинных сил, над которыми мы не имеем никакого контроля. Так как нет факты, о которых мы могли бы узнать, могут заставить нас приписать какое-либо особое значение для них, и поскольку для того, чтобы решить, что чтобы сделать, мы должны придавать некоторое значение фактам, которые мы осознавать (даже если это означает, что они не имеют никакого значения в все), наши решения «зависят от нас». По словам тех, кто нажимает на это линии аргументации, наша власть над собственными действиями не была бы иллюзорным, даже если бы наш способ его осуществления был причинно детерминирован события или положения дел, над которыми мы не имеем никакого контроля. Даже под этих обстоятельствах никакие события или положения дел не имели бы власть определять, что у нас есть причина сделать. Так что даже под этих обстоятельствах, мы должны прийти к нашим собственным выводам по этому вопросу. и действовать соответственно. (Обратите внимание, что, поскольку этот аргумент опирается на связь между определением того, что у нас есть основания делать, и определяя, что мы будем делать , это также может быть одобрено теми, кто которые предпринимают действия по причинам, связанным с реагированием на теоретические причины. В самом деле, существует расплывчатый смысл, в котором точка зрения агента точка зрения является «практической», пока правдивы ее предсказания. зависит от того, что она их делает.)

5. Заключение

Эти последние наблюдения возвращают нас к тому, с чего мы начали. политическое требование разрешить управлять собой основано на метафизика агентности: любой агент, перед которым стоит задача «придумать ее разум» имеет право определять, как она будет действовать. На в большинстве случаев то, что делает агент, является прямым следствием его действий. этого авторитета. Тем не менее, есть также достаточно доказательств того, что способность ибо самоуправление уязвимо для любых посягательств; агента власть над ее действиями не является гарантией того, что она имеет право определить, как она осуществляет эту власть. Агенты могут быть лишены их автономность из-за промывания мозгов, депрессии, беспокойства, усталости; они могут поддаваться навязчивым идеям и зависимостям. К чему именно мы призываем внимание, когда мы говорим, что в этих условиях агент не управлять собой, даже если она поступает так, потому что думает, что достаточных оснований для этого, даже если она (тщательно) обдумала плюсы и минусы ее вариантов, и одобрил ее поведение на этом основе, и даже если бы она действовала иначе, если бы веская причина для этого? Большинство агентов, способных задать этот вопрос уверены, что они являются авторами большинства своих действия и, таким образом, несут ответственность за большую часть того, что они делают.