Византийская литература. История Средних веков. Том 1 [В двух томах. Под общей редакцией С. Д. Сказкина]

Византийская литература. История Средних веков. Том 1 [В двух томах. Под общей редакцией С. Д. Сказкина]

ВикиЧтение

История Средних веков. Том 1 [В двух томах. Под общей редакцией С. Д. Сказкина]
Сказкин Сергей Данилович

Содержание

Византийская литература

В византийской литературе также можно наметить два основных направления: одно основы валось на античном культурном наследии, второе отражало проникновение церковного мировоззрения. Между эти ми направлениями шла ожесточенная борьба, и хотя христианское миросозерцание возобладало, однако в византийской литературе никогда не исчезали и античные традиции. В IV—VI вв. были широко распространены античные жанры: речи, письма, эпиграммы, любовная лирика, эротическая повесть. С конца VI — начала VII в. зарождаются новые литературные формы — например, церковная поэзия (гимнография), виднейшим представителем которой был Роман Сладкопевец. Для гимнографии характерны отвлеченный спиритуализм и в то же время использование народной мелодики и ритмики народного языка. Большую популярность в VII—IX вв. получает жанр назидательного чтения религиозного характера для широких масс, так называемые жития святых (агиография). В них причудливо переплетались легендарные рассказы религиозного характера о чудесах и мученичествах святых с реальными событиями и живыми бытовыми деталями жизни народа.

Со второй половины IX в. и особенно в X в. начинается активное собирание византийскими писателями и учеными работ античных авторов. Патриарх Фотий, Константин Багрянородный и другие внесли значительный вклад в дело сохранения памятников эллинистической культуры. Фотием был составлен сборник отзывов о 280 произведениях античных авторов с обстоятельными выписками из них, получивший название «Мириобиблион» («Описание множества книг»).

Многие утраченные уже сочинения античных писателей дошли до нас только в выписках Фотия. В придворных кругах получили широкое распространение прозаические и стихотворные куртуазные романы, как правило, на темы античной истории и мифологии.

В X—XI вв. в Византии на основе народных эпических песен о подвигах в борьбе с арабами складывается знаменитый эпос о Дигенисе Акрите. В нем с незаурядной поэтической силой прославляются подвиги знатного феодала и его любовь к прекрасной девушке Евдокии. Народный в своей основе эпос о Дигенисе Акрите впитал многие черты феодальной идеологии.

Византийская армада

Византийская армада Хотя Лев был рад возможности удалить из Константинополя столь опасного для него Антемия, помощь восточноримского императора в деле отвоевания Антемием захваченной вандалами Африки была практически безграничной. Вероятно, в этом заключался один из

ВИЗАНТИЙСКАЯ ДЕРЖАВА И ВИЗАНТИЙСКАЯ КУЛЬТУРА

ВИЗАНТИЙСКАЯ ДЕРЖАВА И ВИЗАНТИЙСКАЯ КУЛЬТУРА Главным итогом ранневизантийского периода может считаться складывание особого типа власти, существенно отличавшегося как от античной традиции, так и от окружавших Византию государств.

Император рассматривался как

Византийская математика

Византийская математика Основным достижением математической мысли, характеризующим начало византийской математики, было возникновение и развитие понятия о доказательстве. Первым из философов, применившим в математике метод доказательства, считается греческий ученый

Византийская астрономия

Византийская астрономия Главным для византийцев, после работ Птолемея, было изучение, издание и комментирование трактатов предшествующих ученых. Для чего? Чтобы применять это знание на практике, прежде всего в сельском хозяйстве и мореплавании, а также для нужд

§ 2. Византийская цивилизация

§ 2. Византийская цивилизация В учебниках и книгах по всемирной истории и истории мировых цивилизаций нередко возникает некоторая прерывность в изложении материала.

В действительности исторические события продолжали происходить примерно на одной и той же территории,

2. Византийская империя

2. Византийская империя Положение евреев в Византийской империи (на Балканском полуострове) было гораздо хуже, чем в Италии. Византийские императоры относились враждебно к евреям еще со времен Юстиниана (VI в.) и крайне стесняли их в гражданских правах. Иногда их

Византийская культура

Византийская культура Руины церкви монастыря Симеона Столпника (Калат Семан). Ок. Антиохии. Сирия (кон. IV в.)Руины церкви монастыря Симеона Столпника (Калат Семан) около Антиохии в Сирии.В конце IV века Сирия стала провинцией Византии. И в последующие два столетия

Византийская Армения

Византийская Армения Армению точнее всего описывает следующее высказывание: «Большая крепость, к которой трудно подступиться, но за своими стенами она скрывает ровные поверхности, бассейны рек, плоскогорья» (Р.  Бланшар). В Армении, расположенной еще выше, чем Малая Азия,

Византийская Месопотамия

Византийская Месопотамия В сердце Западной Азии, граничащей одновременно с Аравией, Сирией, Малой Азией, Арменией и Ираном, находится Месопотамия, расположенная на самой древней дороге из Европы в Индию. Переходная зона, зажатая между Тигром и Евфратом, ограниченная с

Византийская империя

Византийская империя В 395 году император Феодосий разделил Римскую империю между двумя своими сыновьями, которые правили западной и восточной частями страны, соответственно из Рима и Константинополя. Запад вскоре стал разваливаться; Рим пострадал в 410 году от нашествия

3. Древнерусская литература и византийская традиция о мусульманской цивилизации

3.  Древнерусская литература и византийская традиция о мусульманской цивилизации Дело было не только в том, что арабистические познания греков и византийцев никогда не стояли высоко: обыкновенно они ограничивались сведениями об исламе, чаще всего в искаженном виде, и

Византийская империя

Византийская империя Завоевания Юстиниана не были долговечными.В конце царствования возобновление борьбы против Персии и недовольство, связанное с налогами, шедшими на военные расходы и роскошь двора, породили атмосферу кризиса.При его преемниках все завоеванные

Изучение Византийской литературы — Вопросы литературы

«Византийский временника, т, I – XXIII, Изд. АН СССР, М. 1947 – 1963.

Византийской историей интересуются многие. Широко известна византийская живопись и архитектура. И только византийская литература остается достоянием узкого круга специалистов. Русских переводов произведений средневековых греческих писателей почти нет, и в представлении рядового, да и не только рядового, читателя византийская литература состоит из выспренних разглагольствований льстивых царедворцев, нудных рассуждений теологов и ремесленных подражаний усердных, но бездарных эпигонов античности.

На самом деле византийская литература богата и разнообразна. Кроме лицемерных восхвалений царствующего дома, мы найдем там живые портреты современников в сочинениях Михаила Пселла и Анны Комнины, кроме неоригинальных философствований – бытовые зарисовки в труде Иоанна Камениаты и письмах Михаила Хониата, кроме вариаций на античные темы – искренние чувства в стихах поэтов.

Но не только читатели плохо знают среднегреческую литературу. В некоторых отношениях плохо знают ее и специалисты. Дело в том, что сама наука о византийской литературе находится еще в стадии становления. Существует большое число работ по частным вопросам, но нет труда, намечающего пути развития и основные тенденции среднегреческой литературы. Ставшая классической «История византийской литературы» К. Крумбахера (первое издание вышло в 1890 году) – вопреки своему названию – отнюдь не история, а великолепный справочник. Новые работы зарубежных ученых дополняют данные К. Крумбахера, но не меняют основного принципа немецкого исследователя: средневековая греческая литература по-прежнему остается суммой отдельных авторов и произведений, между которыми устанавливаются лишь поверхностные, формальные связи.

Византинисты Советского Союза имеют свой печатный орган: периодический сборник «Византийский временник», где в числе прочих публикуются и литературоведческие исследования. В двадцати трех томах «Временника», вышедших после войны, обозначились интересы наших ученых, проявились тенденции, вырисовываются концепции. В сборнике печатаются также работы некоторых зарубежных исследователей.

Самый ранний писатель, творчество которого анализируется на страницах «Временника», – эпиграмматист IV века Паллад (ВВ, XI, 1956). Автор статьи о Палладе, известный ученый ГДР И. Ирмшер, начинает с общих рассуждений о методах изучения ранневизантийской литературы и утверждает необходимость исходить «не только из содержания или формальных признаков… но и из литературно-социологических соображений». Этот метод И. Ирмшер применяет к конкретному исследованию творчества. Паллада и поэтому не ограничивается, подобно своим предшественникам, указанием на традиционные черты в творчестве эпиграмматиста, но пытается определить его место в идеологии и литературе своего времени. «…Паллад, – пишет И. Ирмшер, – нигде не сходил с проторенных путей, но он умел найти новые стороны в традиционных темах и порой довольно остроумно их трактовать».

Еще решительней отстаивают тезис о самостоятельности византийской литературы другие авторы «Временника», посвятившие свои исследования писателям этого и более позднего периодов истории Византии. Утверждения – часто в полемической форме – об оригинальности византийских писателей стали даже своего рода традиционным зачином литературоведческих и источниковедческих статей во «Временнике». «Синесий, – пишет об известном риторе конца IV – начала V века М. Левченко, – многим обязан античной и позднейшей греческой литературе, однако он не просто повторяет прочитанное, традиционные – термины и понятия Синесий привлекает как материал для обсуждения занимавшего его вопроса».

В следующей своей статье М. Левченко разбирает вопрос о мировоззрении историографа VI века Агафия Миринейского (ВВ, III, 1950). Сама постановка этой проблемы носит полемический характер, так как в зарубежной науке (в России Агафием не занимались вовсе) вообще отрицается наличие у Агафия каких бы то ни было самостоятельных взглядов. М. Левченко утверждает, что взгляды Агафия представляют интерес потому, что помогают понять мысли и чувства образованной части византийской аристократии конца VI века, которая равнодушно и свысока относилась к христианству и сохраняла верность старой античной культуре. Так оценивает М. Левченко Агафия-историка, но вот в поэзии Агафия М. Левченко видит лишь «легкомысленное и запоздалое эпигонство идеологии разлагающегося рабовладельческого общества». Между тем эпиграмматическая поэзия Агафия далека от античных образцов по мировоззрению и даже по форме.

Мысль о самобытности византийской литературы пронизывает и статьи Е. Липшиц¹. Исследовательница впервые публикует на русском языке и характеризует в целом стихи поэтессы Касии, прослеживает эволюцию взглядов историографа Никифора, решает ряд специальных историко-филологических вопросов. Эпоха, интересующая Е. Липшиц (VIII – первая половина IX века), считается обычно временем упадка культуры, когда почти полностью исчезает светская литература. Свою задачу исследовательница видит в полном- пересмотре этой точки зрения. Однако материал явно противоречит концепции исследовательницы, которая сама в результате своих изысканий приходит к выводу, что у поэтессы первой половины IX века Касии «не чувствуется ни широкого жизненного опыта, ни подлинного интереса к окружающей жизни… В ее творчестве нет отклика на животрепещущие вопросы, волновавшие византийское общество в начале IX в. ». К столь же безрадостному выводу приходит автор и при оценке исторической хроники Никифора. Таким образом, предпосылки статей Е. Липшиц расходятся с ее выводами. Высокие достоинства византийской литературы не обязательно доказывать на материале посредственных произведений²: для этой цели можно найти достаточно хороших.

В этой связи вызывает удивление отсутствие интереса у наших ученых к агиографическому жанру, достигающему расцвета как раз в это время. Как известно, библейские сюжеты византийских и древнерусских икон не мешают наслаждаться высоким искусством и подчас мирским восприятием жизни талантливых иконописцев. Так и лучшие жития святых были не только душеспасительным чтением, но и произведениями подлинно художественной литературы.

Но настоящий подъем византийской культуры приходится на более поздний период: он начался в X веке, а расцвет среднегреческой литературы приходится на XI – XII века. Литература X века представлена во «Временнике» статьями А. Каждана о византийской хронографии (ВВ, XV, 1959; XIX, 1961; XX, 1961) и исследованиями А. Сыркина о византийском эпосе «Дигенис Акрит» (ВВ, XVII, 1960; XVIII, 1960; XIX, 1961; XXI, 1962). Строго говоря, работы этих авторов носят не литературоведческий, а источниковедческий характер, но они интересны и для историка литературы.

А. Каждая стремится выделить новые черты, характерные для историографического жанра в X веке: более яркое проявление писательской индивидуальности у так называемого продолжателя Феофана, появление элементов исторической критики и т. д. А. Каждан характеризует взгляды, а в некоторых случаях и творческую манеру историографов. Внимание литературоведа должны привлечь также замечания А. Каждана о «Жизнеописании Василия» – первой светской биографии в византийской литературе.

Изучение «Дигениса Акрита» имеет для русского читателя особое значение, ведь какая-то поныне не найденная версия эпоса была переведена на русский язык и известна под названием «Девгениево деяние». А. Сыркин обращается к центральным проблемам изучения эпоса – вопросам его историзма и происхождения. Нам представляется плодотворным основной метод подхода А. Сыркина к изучению «Дигениса». А. Сыркин отказывается от стремления некоторых исследователей во что бы то ни стало отождествить с историческими лицами всех героев эпоса. Для А. Сыркина «Дигенис» – в первую очередь памятник эпического жанра, обладающий многочисленными приметами фольклора. Историческая реальность, по мнению исследователя, отразилась в эпосе в самом обобщенном и опоэтизированном виде.

К сожалению, очень «не повезло» во «Временнике» литературе XI – XII веков. Небольшая статья Е. Липшиц – введение к переводу на русский язык анонимной сатиры «Тимарион» – вот и все, чем представлен «золотой век» византийской литературы. А между тем памятники того времени предоставляют богатейший материал для исследователя. Это время, когда византийские писатели не внешне, а «изнутри» постигают античность и вместе с тем вырабатывают свои эстетические идеалы. Это время, когда в среднегреческой литературе впервые появляются образы людей, построенные не по античным канонам и христианским трафаретам. Если проблемы, связанные с литературой XI – XII веков, будут решены или хотя бы серьезно поставлены, декларации о самобытности среднегреческих авторов перестанут быть лишь данью уважения исследователей византийским писателям.

Последние два века византийской литературы совпадают с ранним Возрождением на Западе. В этот период Византия втягивается в сферу европейской цивилизации. Сам литературный материал наталкивает исследователя на ряд проблем. И главная из них – вопрос о византийском гуманизме. К исследованию этой темы хочет привлечь внимание византинистов Б. Горянов в статье, посвященной ученому ритору конца XIV – начала XV века, поклоннику античности и утописту Георгию Гемисту Шифону (ВВ, VI, 1953). Крупным гуманистом, которого можно поставить в один ряд со знаменитыми итальянскими гуманистами XV века, называет З. Удальцова выдающегося политического и культурного деятеля Виссариона Никейского (ВВ, II, 1949). «Деятельность Виссариона как ученого-гуманиста, – пишет автор, – доказательство того, что в истории гуманизма греческая мысль сыграла выдающуюся роль и что гуманизм не есть только чисто западное явление». Вывод З. Удальцовой не вызывает сомнений. Важно и интересно было бы проследить конкретные особенности и своеобразие гуманизма в Византии.

С проблемой, поднятой на страницах «Временника» Б. Горяновым и З. Удальцовой, тесно связан и другой вопрос: следует ли по-прежнему Западу отводить роль творческого воспреемника античных традиций, а Византии – лишь их хранителя и консерватора? Долголетие и распространенность такой точки зрения – не лучший критерий ее истинности.

Для эпохи гуманизма характерно не только обилие выдающихся мыслителей и поэтов, но и усиление роли литературы в обществе, оживление всей литературной и философской жизни, обострение идейной борьбы. Идейной борьбе в последние два века существования Византийского государства посвящена статья Б. Горянова «Религиозно-полемическая литература по вопросу об отношении к латинянам в Византии XIII – XV вв.» (ВВ, VIII, 1956). Б. Горянов старается проследить, как под абстрактными догматическими спорами скрывались конкретные политические интересы представителей различных слоев византийского общества.

Работа Б. Горянова – не монографическое исследование об одном авторе, а проблемная статья. Необходимость проблемных исследований среднегреческой литературы очевидна. Византийская литература – это не только сумма отдельных писателей, а многообразные связи, симпатии, антипатии, идейная общность и антагонизм, то есть то, что обычно подразумевается под понятием идейные движения. Но средневековая греческая литература до нас дошла далеко не полностью, деспотический режим в Византии отнюдь не способствовал открытому проявлению писателями своих взглядов, и поэтому для восстановления картины общественной жизни и идейных движений необходима кропотливая исследовательская работа.

Народной литературе во «Временнике» уделяется значительно меньше внимания, чем она заслуживает. Исследование В. Шандровской о басне XIV века «Рассказ о четвероногих» (ВВ, IX, 1956; X, 1956) и статья автора рецензии о критском поэте Стефане Сахликисе (ВВ, XVI, 1959) – вот и весь краткий список работ о произведениях, написанных не на искусственном древнем, а на живом народном языке. В. Шандровская рассматривает рукописную традицию басни, исследует неопубликованную ее рукопись, хранящуюся в Ленинграде, и дает комментированный перевод текста. Во второй части ее работы содержится ряд наблюдений, например о сочетании в «Рассказе о четвероногих» традиций Гомера и народной литературы, о византийском (а не критском) происхождении автора басни и т. п. Останавливается В. Шандровская и на художественных средствах произведения. Но метод анализа художественного своеобразия памятников авторами статей «Временника» заслуживает специального обсуждения.

Эстетическая оценка литературных произведений, как правило, играет роль «привеска», почти не связанного с основным содержанием статей. Но существенно другое. Анализ художественного своеобразия в большинстве случаев сводится к перечислению поэтических приемов того или иного автора, почти игнорируется характер построения художественного образа, отсутствует стремление определить место произведения в византийской и мировой литературе. Этот недостаток, с нашей точки зрения, свойствен статье В. Шандровской, работе Е. Веселаго об историческом сочинении Лаоника Халкокондила (ВВ, XIV, 1958). Взятые сами по себе, наблюдения Е. Веселаго об источниках, композиции, языке сочинения Лаоника безусловно интересны. Однако отдельные замечания не объединены в систему, нет даже попытки создать концепцию произведения. Между тем подзаголовок статьи («Опыт литературной характеристики») предполагает именно такую оценку памятника.

Не следует строго судить авторов статей за этот недостаток. Изучение византийской литературы только начинается, методы исследования еще не выработаны. Но, разумеется, анализ содержания не должен отрываться от анализа формы.

На страницах «Временника» появилось несколько работ о византийско-русских и византийско-славянских связях. Большинство этих статей представляет интерес скорее для исследователя русской, чем византийской литературы. Отметим здесь статью Н. Мещерского «К вопросу о византийско-славянских литературных связях» (ВВ, XVII, 1960), где, помимо конкретных наблюдений, содержится новая постановка вопроса о путях проникновения византийского влияния в славянские литературы.

Как видно из всего сказанного, византийская литература – своего рода белое пятно на карте мировой культуры. Никакие попытки ликвидировать его не принесут плодов, если не будет проделана большая филологическая и источниковедческая работа, ведь еще не опубликован ряд литературных текстов, имеющиеся издания часто основываются на худших рукописях и лишены необходимого комментария, не установлено авторство отдельных произведений и т. д. Вполне закономерно поэтому внимание наших авторов к источниковедческим вопросам, без решения которых невозможен никакой прогресс в изучении истории литературы. На протяжении ряда номеров известный советский палеограф Е. Гранстрем публикует описания греческих рукописей, хранящихся в ленинградских и других собраниях. Среди этих рукописей есть немало произведений среднегреческой литературы. На страницах «Временника» дается информация о новых публикациях за рубежом, критически оцениваются новые издания византийских авторов, появляются статьи по чисто источниковедческим вопросам, печатаются русские переводы памятников. Если количество литературоведческих работ еще невелико, если еще далеко до создания стройного представления о византийской литературе, то причина этого в почти полном отсутствии кадров ученых, специально занимающихся проблемами среднегреческой филологии. В нашей стране, где византиноведение имеет давние и славные традиции, нет еще центра, направляющего усилия византинистов-литературоведов, нет кафедры, при которой готовились бы специалисты.

В начале статьи мы говорили о малой известности византийской литературы. Задача ученых – помочь читателю разобраться в богатстве литературного наследия Византии и вместе с тем определить византийской литературе достойное место в кругу средневековых литератур.

г. Великие Луки

1. Е. Липшиц, К вопросу о светских течениях в византийской культуре IX в. (Касия), ВВ, IV, 1951; ее же, Никифор и его исторический труд, ВВ, III, 1950. Позиция исследовательницы особенно четко выступает в изданной ею книге «Очерки истории византийского общества и культуры (VIII – первая половина IX века)» (М.  – Л. 1961), в состав которой вошли названные статьи.[↩]
2. Эта тенденция в применении к поздневизантийской литературе характерна для статьи Т. Соколовой об анонимной сатире «Пребывание Мазариса в подземном царстве» (ВВ, XIV, 1958). В начале статьи Т. Соколова решительно отвергает стрем ление ряда зарубежных ученых подчеркнуть несамостоятельность и подражательность византийской культуры и литературы, а в конце приходит к выводу о скудости художественных средств «Мазариса», многословии и отсутствии эстетического вкуса у его создателя[↩]

Литература Византии

Отказавшись от язычества античности и приняв христианство как идеологию нового общества, народы бывшей Римской империи стали создавать свою, иную культуру, на западе — начав почти с нуля, на востоке — сохраняя обломки прежней античной цивилизации и приспосабливая их к новому миру ценностей.

Как мы помним, Древняя Римская империя была огромной, ее пространства простирались от Гибралтара на западе до Кавказа на востоке. В 395 году она распалась на две части — западную с Римом во главе и восточную, столицей которой стал когда-то маленький поселок Византий, превратившийся в пышный город Константинополь. Ныне он носит турецкое имя Стамбул (на Руси его звали Царьградом).

Западная часть империи распалась на множество малых государств, которые то собирались снова в большие территориальные объединения (Империя Карла Великого в последней четверти VIII — начале IX века), то распадались.

Восточная часть империи сумела сохранить единую государственность на всей своей территории, а она включала в себя Египет, Палестину, Малую Азию и черноморское побережье Колхиды (нынешнего Кавказа), Балканский полуостров и острова Эгейского моря. Такова была первоначально Византия. Жители ее называли себя ромеями и считали свою страну «вторым Римом» — хранительницей былой славы Рима.

История Византии складывалась сложно. Со всех сторон теснили ее враги, алчущие ее богатств. Последним взлетом ее славы и ее могущества было время правления императора Юстиниана I. Он максимально расширил ее границы, но уже в 630 году арабы оторвали от нее Египет.

В конце концов территория Византии свелась к землям Балканского полуострова и Малой Азии.

Византия приняла христианство, когда была еще в составе Римской империи, но после разделения ее на восточную и западную части начались церковные разногласия, которые в 1054 году привели к окончательному расколу. В западной части установился католицизм (греч. католикос вселенский, всеобщий), в восточной — православие. Церкви не примирились до сих пор. В 1204 году крестоносцы-христиане (о них будет речь впереди) Западной Европы захватили Византию и на части ее территории основали Латинскую империю. Она была ликвидирована примерно через шестьдесят лет Михаилом VIII.

От Византии восприняла христианство Россия. Великий князь киевский Владимир провел акт крещения Руси в 988 году. Византийские иконы, византийская книжность широкой волной хлынули в русские города, прежде всего, конечно, в Киев и Новгород.

После падения Константинополя, а это произошло в 1453 году под ударами турецких войск, Византия как государство перестала существовать, и Москва назвала себя «третьим Римом», приняв историческую эстафету православия. «Москва — третий Рим, а четвертому не бывать!» — гордо заявляли русские священнослужители.

Культура Византии складывалась под идеологическим воздействием христианского вероучения. Нигде религия так не влияла на культуру, как в Византии. Все было пронизано ею. В самом начале, после официального признания христианства государственной религией, старая греческая культура подверглась проклятиям и осуждению. Была уничтожена значительная часть знаменитой Александрийской библиотеки (IV век). В 529 году была закрыта философская школа в Афинах. Старые культурные центры (Афины, Александрия) уцелели, но значительно потускнели. Высшая образованность сосредоточилась в Константинополе. В 425 году там открылась христианская высшая школа. Новая религия требовала пропагандистских сил, научных обоснований. Но наука стала утрачивать одну позицию за другой. В VI веке монах Косьма Индикоплов («открыватель Индии») пишет книгу «Христианская топография», в которой начисто отвергает несовершенную, но все же более близкую к истине картину космоса, созданную в античности (систему Птолемея), и представляет Землю как плоский четырехугольник, окруженный океаном, с раем на небесах.

Однако полностью с античностью Византия не порвала. Население ее говорило на греческом языке, правда, уже значительно видоизменившемся сравнительно с языком древности. Не иссякал интерес к античным авторам, к античной истории. Историческая картина мира представала, конечно, в довольно фантастическом виде. Такова, к примеру, Хроника Георгия Амартола, столь популярная и у нас на Руси (IX век) с яркой христианской тенденциозностью и с широким использованием сочинений богословов и даже греческих авторов (Плутарха, Платона).

В X веке по приказу императора Константина VI Багрянородного создается историческая энциклопедия, нечто вроде исторической хрестоматии с фрагментами из сочинений древних историков и писателей («Библион»). В XI веке философ и филолог Михаил Псел изучал Гомера, писал комментарии к комедиям Менандра.

Византийская поэзия в основном состоит из церковных гимнов. Большим мастером этого жанра был сириец Роман Сладкопевец (VI век).

Большую часть византийской прозы составляют жития отшельников святых (Патерики), но писались и романы о любви, романы авантюрные. Большой популярностью пользовался роман об Александре Македонском с серией приключений, но не без христианской символики.

Византийское искусство несет на себе печать иного мировоззрения и иного эстетического идеала сравнительно с античным временем. Художник отказался от идеала гармонично развитого человека и усмотрел и в мире, и в личности дисгармонию, диспропорцию, он отвернулся от красоты телесной и проникся уважением к духовному началу. В византийских иконах мы ощущаем эту тягу мастера к духовности, к отрешенности от мира, в иконе мы видим прежде всего глаза изображенного в ней Бога или святого — огромные скорбные глаза как зеркало души.

В житиях святых мы находим ту же тягу к духовности. Писатель показывает маленького человека с немощным тщедушным телом, но с несокрушимой волей. В борьбе плоти и духа побеждает дух, и писатель славит эту победу.

Византийская культура не дала миру ни одного значительного автора, ни одного имени, способного занять место рядом с прославленными мастерами западноевропейской средневековой культуры, но она сохранила что-то от античности, тлеющий уголек от когда-то яркого костра. После падения Константинополя она перенесла его в Европу (Ренессанс).

* * *

Еще одно маленькое добавление к теме: у нас хранится икона Владимирской божьей матери. Она создана в Константинополе в первой половине XII века. Переданная России, она вошла в жизнь народа и связана со многими значительными событиями русской истории. Икона прекрасна. Вот как ее описывает специалист: «…представлена мать с младенцем: она — в скорбной обреченности принести сына в жертву, он — в серьезной готовности вступить на тернистый путь.

Они одни во всем мире и тянутся в безысходном своем одиночестве друг к другу: мать — склоняя голову к сыну, сын — устремляя к ней недетски серьезные глаза. Благородный лик богоматери кажется почти бесплотным, нос и губы едва намечены, только глаза — огромные печальные глаза — смотрят на младенца, на зрителя, на все человечество, и трагедия матери становится общечеловеческой трагедией. Краски кажутся густыми и сумеречными, господствуют темные, коричневато-зеленые тона, и из них лик младенца выступает светлым, контрастирующим с ликом матери. Направленная на то, чтобы возвысить человека до божественного созерцания, такая икона, как Владимирская божья матерь, рождала у зрителя ощущение безысходной скорбности земного бытия» (Каждан А. П. «Византийская культура»).

Византия 📚 – топ лучшей литературы по теме

Византия 📚 – топ лучшей литературы по теме | Читайте и слушайте онлайн на MyBook

Что выбрать

Библиотека

Подписка

📖Книги

🎧Аудиокниги

👌Бесплатные книги

🔥Новинки

❤️Топ книг

🎙Топ аудиокниг

🎙Загрузи свой подкаст

📖Книги

🎧Аудиокниги

👌Бесплатные книги

🔥Новинки

❤️Топ книг

🎙Топ аудиокниг

🎙Загрузи свой подкаст

org/BreadcrumbList»>
1. Главная
2. Библиотека
3. Темы
4. византия

Сортировать

Фильтры

Фильтры

Византия: История исчезнувшей империи

Джонатан Харрис

Премиум

Возникнув на обломках великой Римской империи, Византия на протяжении своей более чем тысячелетней истории была ареной постоянных вторжений, осад и войн. Граница Запада и Востока, символ христианского мира – Константинополь – манил захватчиков, поражая своим богатством и великолепием. Каким образ…

Византия. Удивительная жизнь средневековой империи

Джудит Херрин

Премиум

Уникальная книга профессора лондонского Королевского колледжа Джудит Херрин посвящена тысячелетней истории Восточной Римской империи – от основания Константинополя до его захвата турками-османами в 1453 году. Авторитетный исследователь предлагает новый взгляд на противостояние Византийской импери…

Лекция «Падение Константинополя. Мехмет Второй»

Наталия Басовская

Премиум

Мехмет Второй взял Константинополь когда ему был 21 год, после чего назвал себя «Kaiser-i-Rim», то есть правитель Рима. Он очень хотел быть похожим на Александра Македонского.А его отец – Мурад Второй пытался взять Константинополь в осаду еще в 1422 году. Так что страсть к захвату Константинополя…

Варвары и Рим. Крушение империи

Джон Бьюри

Премиум

Ирландский историк, византинист, профессор новейшей истории в Кембриджском университете Джон Багнелл Бьюри посвятил свой труд истории постепенного упадка и развала Римской империи, теснимой варварами. Автор наглядно показал, что римская армия стала не жертвой сильного внешнего противника, а оказа…

История Византийской империи. Становление

Федор Успенский

Премиум

Том первый (Становление) «Истории Византийской империи», труда выдающегося русского византиста Ф. И. Успенского, охватывает первый (до 527 г.) и второй (518–610 гг.) периоды истории Византии, – от перенесения столицы в Константинополь до восстания экзарха Ираклия.

Забытый Иерусалим. Стамбул в свете новой хронологии

Глеб Носовский

Премиум

Новая книга авторов А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского посвящена истории евангельского Иерусалима и содержит результаты самых последних исследований в этом направлении. Подлинный Иерусалим евангелий, как доказывают авторы, находился совсем не в том месте, где его помещают сегодня, а гораздо севернее – …

История Византийской империи. Эпоха смут

Федор Успенский

Премиум

Второй том (Эпоха смут) настоящего издания охватывает период византийской истории от времени правления Ираклия до воцарения Михаила III и восстановления в империи православия (VII–IХ вв.). Крупнейший византинист Ф.И. Успенский в своем увлекательном повествовании погружает читателя в бурные событи…

Легенды Царьграда

Неустановленный автор

Премиум

Настоящую книгу составили переводы греческих текстов VIII–X веков, рассказывающих различные истории, подчас фантастические, о древней культуре Константинополя. Заброшенные в «темные века» здания и непонятные статуи внушали горожанам суеверный ужас, но самые смелые из них пытались проникнуть в тай…

Византийская кунсткамера. Неортодоксальные факты из жизни самой православной империи

Энтони Калделлис

Премиум

Исторические аномалии самой загадочной империи!В своей новой аудиокниге Энтони Калделлис, известный специалист в области истории византийской культуры и цивилизации, профессор классической филологии в университете штата Огайо, развенчивает мифы о Византии, которые складывались столетиями. Многие …

Новый и Третий Рим. Византийские мотивы России

Дмитрий Абрамов

Стандарт

Название «Новый Рим и Третий Рим» отражает тему становления России, как великой Евразийской державы – империи, соединившей в себе большую половину географической Европы и добрую часть Азии. Трагическая гибель Византийской (Ромейской) империи, взятие Константинополя турками-османами в 1453 году и . ..

Фильтры

Фильтры

В данном разделе представлен топ лучших книг и аудиокниг по теме «Византия». Полный список из 40 популярных книг и аудиокниг по теме, рейтинг и отзывы читателей. Читайте книги или слушайте на сайте онлайн, скачайте приложение для iOS или Android, чтобы не расставаться с любимыми книгами даже без интернета.

О проекте

Что такое MyBook

Правовая информация

Правообладателям

Документация

Помощь

О подписке

Купить подписку

Бесплатные книги

Подарить подписку

Как оплатить

Ввести подарочный код

Библиотека для компаний

Настройки

Другие проекты

Издать свою книгу

MyBook: Истории

Книга «Историческая литература Византии» Бибиков М В

• Книги
  • Художественная литература
  • Нехудожественная литература
  • Детская литература
  • Литература на иностранных языках
  • Путешествия. Хобби. Досуг
  • Книги по искусству
  • Биографии. Мемуары. Публицистика
  • Комиксы. Манга. Графические романы
  • Журналы
  • Печать по требованию
  • Книги с автографом
  • Книги в подарок
  • «Москва» рекомендует

  • Авторы • Серии • Издательства • Жанр

• Электронные книги
  • Русская классика
  • Детективы
  • Экономика
  • Журналы
  • Пособия
  • История
  • Политика
  • Биографии и мемуары
  • Публицистика
• Aудиокниги
  • Электронные аудиокниги
  • CD – диски
• Коллекционные издания
  • Зарубежная проза и поэзия
  • Русская проза и поэзия
  • Детская литература
  • История
  • Искусство
  • Энциклопедии
  • Кулинария. Виноделие
  • Религия, теология
  • Все тематики
• Антикварные книги
  • Детская литература
  • Собрания сочинений
  • Искусство
  • История России до 1917 года
  • Художественная литература. Зарубежная
  • Художественная литература. Русская
  • Все тематики
  • Предварительный заказ
  • Прием книг на комиссию
• Подарки
  • Книги в подарок
  • Авторские работы
  • Бизнес-подарки
  • Литературные подарки
  • Миниатюрные издания
  • Подарки детям
  • Подарочные ручки
  • Открытки
  • Календари
  • Все тематики подарков
  • Подарочные сертификаты
  • Подарочные наборы
  • Идеи подарков
• Канцтовары
  • Аксессуары делового человека
  • Необычная канцелярия
  • Бумажно-беловые принадлежности
  • Письменные принадлежности
  • Мелкоофисный товар
  • Для художников
• Услуги
  • Бонусная программа
  • Подарочные сертификаты
  • Доставка по всему миру
  • Корпоративное обслуживание
  • Vip-обслуживание
  • Услуги антикварно-букинистического отдела
  • Подбор и оформление подарков
  • Изготовление эксклюзивных изданий
  • Формирование семейной библиотеки

Расширенный поиск

Бибиков М. В.

Рекомендуем посмотреть

Бибиков М. В.

Византийские источники по истории древней Руси и Кавказа

971 ₽

1 170 ₽ в магазине

Купить

Византийские очерки. Труды российских ученых к XXIV Международному конгрессу византинистов

822 ₽

990 ₽ в магазине

Купить

Еманов А. Г.

Небесный Иерусалим или Вавилон: выбор судьбы средневековой Кафы / Феодосии

2 507 ₽

3 020 ₽ в магазине

Купить

Хапаев В. В., Глушич А. М.

Физическая культура и спорт в Византийской империи

1 021 ₽

1 230 ₽ в магазине

Купить

Карпов С. П.

История Таны (Азова) в XIII-XV вв. Тана в XIII-XIV вв

1 287 ₽

1 550 ₽ в магазине

Купить

Письма Александра Великого

1 287 ₽

1 550 ₽ в магазине

Купить

Хобсбаум Э.

Нации и национализм после 1780 года

822 ₽

990 ₽ в магазине

Купить

Иордан

О происхождении и деяниях гетов (Getica)

1 610 ₽

1 940 ₽ в магазине

Купить

Диодор Сицилийский

Историческая библиотека. Книги IV-VII. Греческая мифология

963 ₽

1 160 ₽ в магазине

Купить

Князький И. О.

Император Август и его время

1 453 ₽

1 750 ₽ в магазине

Купить

Норвич Дж.

История Византийской империи. От основания Константинополя до крушения государства

1 262 ₽

1 460 ₽ в магазине

Купить

Харари Ю. Н.

Sapiens. Краткая история человечества

606 ₽

730 ₽ в магазине

Купить

Боггис-Рольф К.

История Балтики. От Ганзейского союза до монархий Нового времени

1 222 ₽

1 410 ₽ в магазине

Купить

Эгер Э. Е.

Выбор. О свободе и внутренней силе человека. 5-е издание

946 ₽

1 140 ₽ в магазине

Купить

Дикки Д.

Масоны. Как вольные каменщики сформировали современный мир

1 009 ₽

1 170 ₽ в магазине

Купить

Датские хроники XII века

1 602 ₽

1 780 ₽ в магазине

Купить

Беда Достопочтенный

Исторические сочинения

2 367 ₽

2 630 ₽ в магазине

Купить

Файджес О.

Крым. Последний крестовый поход

1 013 ₽

1 220 ₽ в магазине

Купить

Харари Ю. Н.

Homo Deus. Краткая история будущего

606 ₽

730 ₽ в магазине

Купить

Аноним Гай

С точки зрения Ганнибала. Пунические войны

523 ₽

630 ₽ в магазине

Купить

Загрузить еще

Византийская литература — Вики

Византийская литература — в широком смысле — вся совокупность текстов, написанных в период существования Византийской империи. Корпус византийских текстов чрезвычайно обширен, и не существует его общеупотребительной классификации. Традиционно выделяют светскую «высокую», светскую простонародную и духовную литературы, однако такое деление, смешивающее стилистические и содержательные аспекты, затрудняет его практическое использование. Предложенное американским византинистом Игорем Шевченко деление в соответствии со стилистическими особенностями («высокая», «средняя» и «низкая» литература) также не учитывает все нюансы произведений. В языковом отношении к византийской литературе причисляют тексты, написанные на среднегреческом языке вне зависимости от места создания. Хронологические рамки устанавливают от начала IV века — середины VI века и до середины XV века. В эстетическом отношении византийская литература следовала общим трендам византийской культуры, ценность которой в общем и целом долгое время оценивалась существенно ниже, чем предшествующей античной^[1].

По сравнению с античной литературой, претерпела изменение жанровая структура. Драматический жанр и поэзия, критикуемые за безнравственность, были заменены литургической литературой и духовными гимнами; светская поэзия существовала преимущественно в форме эпиграмм. Формами, подходящими для выражения моральных ценностей, считались проповеди, житийная литература, гномы и увещевания. Вопрос межличностных отношений в литературе был раскрыт достаточно слабо, а эпистолография преимущественно сводилась к стандартным формулировкам и ситуациям. Историография, напротив, процветала^[1].

Содержание

• 1 Определение византийской литературы
• 2 Периодизация
• 3 Язык и стиль византийской литературы
  • 3.1 Общая характеристика
  • 3.2 Аттицизм в Византии
  • 3.3 Литература на койне
• 4 Литературные формы и жанры
  • 4.1 Светская литература
    • 4.1.1 Поэзия
    • 4.1.2 Историография
    • 4.1.3 Эпистолография
  • 4.2 Религиозная литература
• 5 Примечания
• 6 Литература

Определение византийской литературы

В византинистике литература обычно определяется как вся совокупность написанных текстов, не делая различия между литературой и письменностью. По такому принципу построены как основополагающая для изучения византийской литературы монография Карла Крумбахера «Geschichte der byzantinischen Literatur» (1891), представляющая перечень и описание наиболее важных византийских текстов, известных к концу XIX века, так и появившиеся во второй половине XX века труды Герберта Хунгера и Ханса Георга Бека. Иного подхода придерживается известный византинист Александр Каждан, понимавший литературу «не как совокупность написанных текстов, но как систему способов и средств, которым пользуются авторы, чтобы выразить себя»^[2].

Дискуссионным является вопрос о хронологических рамках, в которых создавались произведения византийской литературы. Если верхняя граница периода очевидна, это падение Константинополя и разрушение Византийского государства в 1453 году, то относительно его начала среди исследователей единого мнения нет. Карл Крумбахер начинает своё исследование с начала правления императора Юстиниана I в 527 году, что было обусловлено спецификой стоящей перед ним задачи — молодому историку было поручено подготовить краткий очерк (нем.  Abriss) византийской литературы, продолжив доведённую до 529 года (даты закрытия Платоновской Академии в Афинах) историю греческой литературы Вильгельма Криста^[3]. Учитывая сохраняющееся пренебрежительное отношение к средневековой греческой литературе как эстетически непривлекательной и педагогически бесполезной, одной из задач, которые поставил перед собой Крумбахер была легитимизация византийской литературы как предмета научного исследования. В предисловии к своему труду он заявил, что если классическая филология претендует на научность, она не должна оперировать такими субъективными критериями. Настаивая на непрерывности византийской и древнегреческой литературных традиций, немецкий учёный также утверждал наличие преемственности современной греческой литературы с ими обоими^[4]. В дальнейшем, последовательно развивая этот тезис, Карл Крумбахер обосновал необходимость рассмотрения всего комплекса связанных с Византией вопросов в рамках отдельной научной дисциплины — византинистики^[5]. Среди немецких византинистов последующих поколений длительное время сохранялась традиция связывать начало периода византийской литературы с Юстинианом, либо началом его правления, либо со смертью в 565 году или чуть ранее, относя литературную традицию предшествующих нескольких столетий к позднеантичной^[6]. Иным подходом руководствовался Александр Каждан, начав своё двухтомное исследование с 650 года, с начала Тёмных веков или «Монашеского возрождения» в Византии, увязав такой выбор с лингвистическими соображениями, поскольку к указанной дате Византия преимущественно утратила территории, населённые носителями сирийского, коптского и латинского языков. Хотя при этом на территории Византии продолжили создаваться книги на армянском и еврейском языках, их исследователь предлагает считать произведениями изолированных сообществ и не рассматривает^[7].

Периодизация

В ходе исторического развитии византийской литературы выделяют несколько периодов.

• В первый из них, отсчитываемый от античности до середины VII века, престижные лингвистические формы основывались на литературной традиции Древних Афин и аттицизме Римской империи. Постклассические авторы, рассматривавшиеся позднее как эталоны стиля, например оратор IV века Либаний, допускали использование конструкций, не известных писателям классического периода. Некоторые конструкции с разделительным генитивом, не употреблявшиеся древними, тем не менее использовались ранневизантийскими авторами с целью произвести на читателя впечатление «классичности». Важным новшеством периода стало начало использования аттических приёмов церковными авторами, первоначально с целью повышения действенности проповеди христианства среди образованных язычников^[8].
• период Тёмных веков, в которые было создано крайне мало литературных произведений;
• возрождение в IX—X веках;
• с XI века по середину XIII века;
• XIII—XV века.

Язык и стиль византийской литературы

Общая характеристика

Как правило, язык византийской «высокой» литературы считают идентичным древнегреческому. В результате византийские авторы в их стилистической и лингвистической взаимосвязи между собой редко привлекают внимание исследователей, уделяющих больше внимания степени владения авторами древнегреческой грамматикой и способами её практического применения. В такой парадигме язык византийских литературных произведений понимается как один из регистров языка^[en], располагающийся между разговорным и языком классической древности^[9]. Один из подходов к анализу взаимосвязей внутри корпуса византийских текстов опирается на теорию уровней стиля, сформулированную в начале 1980-х годов в ходе инициированной Гербертом Хунгером и Игорем Шевченко дискуссии^[10]. Как отмечает американский историк, в византийских теориях литературного стиля присутствовала некоторая путаница. Некоторые из авторов, например Михаил Пселл и Феодор Метохит, были знакомы с сочинением ритора I века до н. э. Дионисия Галикарнасского «О соединении слов», в котором развивалось аристотелевское учение о трёх стилях. Согласно Дионисию, существует три «характера» речи, каждому из которых античный теоретик сопоставил свой набор эпитетов. Строгому стилю присуще «большое», «широкое», «длинное», «пышное», «грозное», «свободное» и значительное, так писали Эмпедокл, Пиндар, Эсхил, Фукидид. Изящный стиль воспринимается как «гладкий», «полированный» и «выпуклый», ему присущи «цветущая свежесть» или «цветистая пестрота», «гладкость», «мягкость», наблюдаемые в поэзии Гесиода и Сафо, драмах Еврипида и речах Исократа. Согласно перипатетикам, наилучшим является средний стиль — «общедоступный», «родной» каждому, «простой», предназначенный для «общего блага», это — стиль Гомера, Геродота, Софокла, Демокрита, Демосфена, Платона и Аристотеля^[11]. Более популярной среди византийских теоретиков была система оратора начала III века Гермогена, также трёхчастная. В отличие от «вертикальной» системы стилей Дионисия, предложенное Гермогеном выделение в риторике юридической, свободной и панегирической «идей» можно назвать «горизонтальным». Наконец, византийцам было известно сочинение «О стиле» некоего Деметрия (I век), автора теории четырёх стилей. Деметрий различает два противоположных стиля, простой и сложный, и три не полностью обособленных — величественный, изящный и сильный^[12].

Таким образом, отмечает Игорь Шевченко, когда византийцы говорили о «трёх стилях», они могли иметь в виду как классификацию по уровням стиля, так и по жанрам. Дополнительную трудность вызывает тот факт, что Дионисий, и вслед за ним некоторые комментаторы, в перипатетической логике отдают первенство среднему стилю, тогда как на практике большинство византийских авторов признавали главенство высокого. Например, Михаил Пселл, несколько раз обращаясь к теме деления стилей, высказывался в пользу среднего, практиковавшегося, по его мнению, Иоанном Златоустом. Однако в других местах, сравнивая Григория Назианзина с языческими ораторами, он производит сравнение по «идеям» или формам речей. Также Пселл различал произведения Назианзина по степени понятности, выделяя из них «доступные» для всех и для немногих^[13]. По мнению Шевченко, для целей практических исследований византинисты могут использовать методологию уровней стиля, популярную в Европе с конца XVIII века, восходящую к анонимному древнеримскому трактату I века до н.  э. «Риторика для Геренния». Соответственно, можно выделить три уровня стиля^[14]:

• Высокий, использующий периодические структуры, сложное для понимания, пуристское словоупотребление, содержащий классицистские гапаксы, плюсквамперфектные глагольные формы и аттицизмы. Заимствования из Священного Писания встречаются редко или они косвенные, из классических авторов, напротив, часто. Написанные в таком стиле тексты
• Средний менее ритмичен и в нём больше избыточных слов и клишированных выражений. Заимствования из христианской литературы встречаются чаще, чем из классической. Авторы избегают использования как явно устаревших слов, так и примет современного языка, византийского «койне».
• Низкий часто использует паратаксис, заимствования необычных или не-греческих слов, его словоформы не аттические, а христианские заимствования преимущественно из Нового Завета и Псалтири.

Исследование Шевченко не получило дальнейшего развития, поскольку на многочисленных примерах была продемонстрирована ограниченность лингвистических критериев и высокая степень независимости византийских авторов от своих античных предшественников^[15][16]. Тем не менее, вплоть до настоящего времени оно считается «проницательным и крайне влиятельным»^[17].

Аттицизм в Византии

Под аттицизмом применительно к литературе Византийской и Римской империй понимается следование образцам классической литературы Афин и Аттики, написанной на аттическом диалекте. В стилистическом отношении произведения авторов-классицистов весьма схожи, и нет значительной разницы между стилем Прокопия Кесарийского, и писавшего в XV веке Михаила Критовула. Степень выраженности классического стиля зависела от индивидуального мастерства автора, а не от времени, в которое он жил. Сами византийцы хорошо понимали ограничения, накладываемые различными стилями. Частым мотивом византийских авторов является отсылка к утилитарным мотивам, препятствующим им использовать высокий стили, или же на недостаток образованности. Так, в начале своего трактата «Об управлении империей» император Константин VII Багрянородный писал, обращаясь к своему сыну: «я воспользовался ясной и общедоступной речью, как бы беспечно текущей обыденной прозой, для изложения предстоящего, не удивляйся нисколько, сын мой. Ведь не пример каллиграфии или аттикизирующего стиля, торжественного и возвышенного, я старался представить, а заботился более, чтобы через простое и обиходное повествование наставить тебя в том, о чём, по моему мнению, тебе не должно пребывать в неведении»^[18]. Для авторов религиозной литературы дополнительной причиной не использовать высокий стиль было стремление сделать свои произведения доступными для необразованного читателя. Наконец, писатель мог считать «горделивое слово» неуместным в контексте решаемой им задачи, как, например, агиограф V века Марк Диакон в своём житии Порфирия Газского, чьи «добродетельные дела возвеличивают самое изложение»^[19].

Литература на койне

Этот раздел статьи ещё не написан. Согласно замыслу одного или нескольких участников Википедии, на этом месте должен располагаться специальный раздел. Вы можете помочь проекту, написав этот раздел.

Литературные формы и жанры

Светская литература

Поэзия

Византийскую поэзию подразделяют на светскую и духовную, а также по языку, высокому или простонародному. От поэтических произведений требовалось соответствие классическим образцам и размерам, преимущественно использовались гекзаметр, додекасиллабика^[en] и анакреонтика. Архаизированные поэтические произведения создавались в узком кругу образованной элиты и с трудом воспринимались большинством византийцев. Не сохранилось поэтических произведений на народном языке, написанных ранее XI века. Позднее появляются произведения, ориентированные на более широкую аудиторию, в том числе детская и политическая поэзия. Рифма встречается исключительно в куплетах народных произведений^[20].

Историография

Основные статьи: Византийская историография и Ранневизантийская историография

Этот раздел статьи ещё не написан. Согласно замыслу одного или нескольких участников Википедии, на этом месте должен располагаться специальный раздел. Вы можете помочь проекту, написав этот раздел.

Эпистолография

Основная статья: Византийская эпистолография

Эпистолография, искусство написания писем, в количественном отношении самый значительный из жанров византийской литературы^[21]. Искусство написания писем было популярно среди византийских интеллектуалов и рассматривалось как разновидность риторики. Как риторический жанр, византийская эпистолография воспроизводила классические эллинистические образцы, начиная от Платона, Аристотеля и посланий апостола Павла. Хотя написание писем практикуется со времён Хаммурапи, только у древних греков были впервые сформулированы теоретические принципы этого жанра. Старейшие практические руководства по написанию писем принадлежат (псевдо)-Деметрию Фалерскому, представителю второй софистики Филострату (ум. 247) и христианскому богослову Григорию Назианзину. Они сформулировали принципы, согласно которым читатель ожидает от автора письма прежде всего ясности мысли, выраженной кратко и талантливо. В VII веке эпистолярная традиция эпистолографии прервалась примерно на 150 лет. Затем жанр возродился в IX веке благодаря монаху Феодору Студиту, а наивысшего расцвета достигал в XI—XII и XIV—XV веках.

Существовали определённые правила написания писем: их размер, как правило, составлял около 400 слов, что позволяло письму уместиться на листе пергамента, они редко включали формулы приветствия и прощания, а также дату написания. Стиль их тщательно проработан и в нём можно проследить влияние эпидейктической риторики. Значительное внимание уделялось подчёркиванию отношений между автором письма и адресатом, вручение письма могло дополняться сопроводительным подарком или стихами. Письма раннего периода византийской истории написаны на латыни, греческом, коптском и сирийском языках, но начиная с VII века использовался исключительно греческий. В собраниях, как правило, сохранялись письма только одного из адресатов, но в некоторых случаях можно проследить общение с обеих сторон. Сохранившиеся письма принадлежат представителям всех слоёв византийского общества, от императоров до солдат и монахов.

До нашего времени дошли преимущественно литературные письма; частная переписка сохранилась практически исключительно на папирусах в Египте. Византийские письма оцениваются противоречиво в качестве исторического источника, и многими исследователями эта ценность вообще отрицается. Начиная со второй половины XX века исследование византийской эпистолографии развивается в нескольких направлениях: ведётся работа над научными изданиями сборников писем, пополняются просопографические базы данных и строятся графы, изучаются язык и стиль писем.

Религиозная литература

Основная статья: Византийская агиография

Этот раздел статьи ещё не написан. Согласно замыслу одного или нескольких участников Википедии, на этом месте должен располагаться специальный раздел. Вы можете помочь проекту, написав этот раздел.

Примечания

1. ↑ ^{1 2} Kazhdan, 1991, p. 1235.
2. ↑ Каждан, 2002, с. 20.
3. ↑ Agapitos, 2015, p. 9.
4. ↑ Agapitos, 2015, pp. 11—12.
5. ↑ Agapitos, 2015, p. 15.
6. ↑ Hunger, 1978, p. iii.
7. ↑ Каждан, 2002, с. 21—22.
8. ↑ Wahlgren, 2010, p. 530.
9. ↑ Wahlgren, 2010, p. 527.
10. ↑ Wahlgren, 2010, pp. 527—528.
11. ↑ Лосев, 1986, с. 226—229.
12. ↑ Лосев, 1986, с. 229—230.
13. ↑ Ševčenko, 1981, p. 290.
14. ↑ Ševčenko, 1981, p. 291.
15. ↑ Hinterberger M. Die Sprache der byzantinischen Literatur. Der Gebrauch der synthetischen Plusquamperfektformen // Byzantinische Sprachkunst. — De Gruyter, 2007. — P. 107—142. — ISBN 978-3-11-091822-9.
16. ↑ Wahlgren, 2010, p. 529.
17. ↑ Hinterberger, 2019, p. 39.
18. ↑ Константин Багрянородный, Об управлении империей, I
19. ↑ Browning, 2001, pp. 103—104.
20. ↑ Kazhdan, 1991, p. 1688.
21. ↑ Kazhdan, 1991, p. 718.

Литература

на английском языке

• Agapitos P. A. Karl Krumbacher and the history of Byzantine literature // Byzantinische Zeitschrift. — 2015. — P. 1—52. — doi:10.1515/bz-2015-0002.
• Browning R. The Language of Byzantine Literature // Greek Literature in Byzantine Period / G. Nagy (ed). — Routledge, 2001. — P. 103—133. — ISBN 0-415-93771-X.
• Hinterberger M. The Language of Byzantine Poetry: New Words, Alternative Forms, and «Mixed Language» // A Companion to Byzantine Poetry / Ed. by W. Brandes. — BRILL, 2019. — P. 38—65. — ISBN 9789004392885.
• Hunger H. On the Imitation (ΜΙΜΗΣΙΣ) of Antiquity in Byzantine Literature // Dumbarton Oaks Papers. — 1969. — P. 15—38. — doi:10.2307/1291289.
• The Oxford Dictionary of Byzantium : [англ.] : in 3 vol. / ed. by Dr. Alexander Kazhdan. — N. Y. ; Oxf. : Oxford University Press, 1991. — 2232 p. — ISBN 0-19-504652-8.
• Ševčenko I. Levels of Style in Byzantine Prose // Jahrbuch der Österreichischen Byzantinistik. — 1981. — P. 289—312.
• Wahlgren S. Byzantine Literature and the Classical Past // A Companion to the Ancient Greek Language / Ed. by E. J. Bakker Nagy. — Wiley-Blackwell, 2010. — P. 527—538. — (Blackwell Companions to the Ancient World). — ISBN 978-1-4051-5326-3.

на немецком языке

• Hunger H. Die Hochsprachliche profane literatur der Byzantiner. — München, 1978. — Т. I. — 542 p. — ISBN 3 406 01427 5.

на русском языке

• Каждан А. П. История византийской литературы (650—850 гг.). — Спб. : Алетейя, 2002. — 529 с. — ISBN 5-89329-494-7.
• Каждан А. П. История византийской литературы (850—1000 гг.). — Алетейя, 2012. — 376 с. — ISBN 978-5-91419-483-0.
• Лосев А. Ф. et al. Античная литература. — М. : Наука, 1986. — 464 с.
• Фрейберг Л. А. Византийская поэзия IV—X вв. и античные традиции // Византийская литература. — М. : Наука, 1974. — С. 24—76. — 262 с.

Лучшие книги о Византии

Первая книга в вашем списке, Четырнадцать византийских правителей Михаила Пселла, является автобиографической историей. Что заставило вас выбрать эту работу?

Я решил, что очень важно иметь книгу византийца, потому что гораздо сильнее чувствуешь культуру и атмосферу Византии, читая то, что написал человек, живший в то время. Византия, древнегреческий город, основанный колонизировавшими греками из Мегары в 667 г. до н.э. и названный в честь царя Византии, позднее переименованный в Константинополь, стал центром Византийской империи, грекоязычной Римской империи поздней античности и средневековья. Константинополь пал перед турками-османами в 1453 г. Город стал Стамбулом в 19 г.30, столица современной Турции. Эта книга Михаила Пселла настолько увлекательна, что если бы вы прочитали только одну книгу о Византии, написанную византийцем, я бы выбрал именно ее.

Можно ли сказать, что Пселл типично византийский?

Он продукт 11 века, когда все менялось очень резко и быстро и, в некотором смысле, пугающе. Его реакция на эти изменения очень специфична, но в то же время он выражает их в очень восхитительной форме, которую я нахожу в высшей степени читабельной. Он сильно отличается от предыдущих византийских писателей тем, что постоянно вмешивается в повествование. Пселл — ужасный эгоист; он не может перестать говорить обо всех своих великих достижениях. Он постоянно ссылается на свою доблесть и гениальность, но по работе, которую он выполнял, и по тому, как он цеплялся за власть и влияние, видно, что он был очень умен, и двор продолжал нуждаться в его навыках.

Что вообще представляла собой византийская культура, которую представляет Пселл?

Византия несет это очень тяжелое наследство от непосредственного контакта с древнегреческой культурой и интеллектуальными достижениями Афин пятого века до нашей эры. Вы можете видеть, как глубоко укоренилась языческая культура, хотя и с наслоением римских, христианских и, конечно же, средневековых влияний, которые продолжают обогащать эту смесь на протяжении веков. Ясно, что эта культура постоянно меняется. Одна из проблем изучения Византии заключается в том, что она длилась так долго, более тысячелетия, и люди думают, что это была одна статическая вещь, но на самом деле она менялась и трансформировалась каждое десятилетие.

Ваша следующая книга — « Мир поздней античности » Питера Брауна. Как эта книга обогащает наше понимание Византии?

Это необыкновенная книга. Он был заказан издательством по истории искусства Thames and Hudson и должен был представлять собой иллюстрированную историю области, которую Питер Браун исследовал в 60-х и 70-х годах. Действительно, до выхода этой книги поздняя античность не представляла особого интереса. В очень немногих словах ему удалось обрисовать совершенно новую географию, которая научила нас тому, что нельзя думать о возникновении христианства, не взглянув на судьбу старых устоявшихся религий, таких как иудаизм, зороастризм и манихейство; и что правление Римской империи должно было быть приведено в контекст Персии, варварского севера и последователей ислама. Что существует гораздо более широкое полотно для изучения периода с третьего по шестой век нашей эры. Он действительно представил позднеримский период совершенно по-новому.

Эта концепция поздней античности сильно отличается от старого подхода Гиббона.

Вместо этого понятия упадка и того, что он был тенью самого себя, римский мир поздней античности обрел гораздо более богатое, красочное и культурно богатое существование. Питер Браун очень показательно показал, что, глядя на более широкий мир, можно увидеть, что римские идеи в их христианских формах распространялись по всей Империи и далеко за ее пределами, как в случае христиан-несториан, которые пробивались через Персию в Китай.

Работа Питера Брауна появилась после книги Дж. Б. Бери « История Восточной Римской империи », еще одной из ваших любимых книг?

Я уверен, что да, но я думаю, что Бери действительно принадлежит к классической традиции. Я выбрал эту работу, потому что он прекрасно писал. Анализ Бери первоисточников является уроком для всех нас, как читать внимательно и с сочувствием, но постоянно выискивая пробелы или умолчания в источниках, которые указывают на какой-то аспект, который мы не можем полностью понять, и который Бери смог понять. осмыслить так, как это важно. Он создал это замечательное повествование, и Питер Браун, безусловно, обладает такой же способностью увлечь читателя через всевозможные сложные события, написав так хорошо и так убедительно, что вы не захотите оторваться от него. Бери был в своем классе. Одним из самых талантливых его учеников был Стивен Рансимен. Я бы, конечно, включил «Историю крестовых походов» Рансимена, если бы было место для других книг, потому что это очень определенный стиль, стиль, созданный для того, чтобы заинтересовать и взволновать читателя. В Рансимене или Бери нет ничего скучного. Нам нужно цепляться за эту традицию стилистического воодушевления и ясности, которая часто оттесняется очень подробным анализом слишком большого количества деталей.

Не могли бы вы рассказать мне о своем следующем выборе, агаризме?

Агаризм — самая захватывающая книга, которую я читал, будучи молодым выпускником. Это имело смысл в росте ислама. Кук и Крон, авторы, долго и упорно изучали то, что неарабские источники говорят нам о подъеме ислама и об этом новом пророке Мухаммеде. Я познакомился с авторами и понял, насколько серьезно они взялись за эту тонкую работу. Ислам — это живая вера, и есть люди, интерпретирующие письменные источники на арабском языке о возникновении ислама совершенно особым образом. Было очень трудно найти способ осмыслить возникновение ислама через неисламские источники, которые не оскорбляли бы всех этих специалистов. Многие из них обиделись. Невозможно быть аутсайдером такой живой традиции, как ислам сегодня, и не расстраивать некоторых мусульманских верующих и мыслителей, у которых есть свой собственный исторический анализ и разные взгляды. Кук и Крон пролили много света на то, как Мухаммед объединил арабские племена и, конечно же, на то, как Византия так коренным образом изменилась под влиянием подъема ислама. Речь идет о необыкновенном 40-летнем завоевании, к концу которого было потеряно почти две трети Империи. Это было экстраординарной вещью для централизованного правительства, с которой пришлось смириться.

Ваша пятая книга — Прогулка по Стамбулу. Чем эта книга отличается от других путеводителей по Стамбулу?

Это удивительно запоминающийся путеводитель, читать который одно удовольствие. Когда я впервые приехал в Стамбул в 60-х годах, он был только что выпущен и был самым полным и полным путеводителем — я был поражен деталями. Авторы гуляли по городу и осмысливали его очень захватывающим образом. Я прогулялся по этим разным частям Стамбула со своим экземпляром их книги, которую было приятно читать. Это по-прежнему отличное введение во многие слои города: оно начинается с верхнего слоя, то есть современного мира, и уходит все глубже и глубже в прошлое.

Была ли проведена историческая или культурная чистка воспоминаний и памятников города?

Да. В 20-х годах было много разрушений, а затем в 50-х годах была еще одна, более ограниченная волна, когда греческие торговцы были более или менее изгнаны с базара. Эти два события 20-го века нанесли большой ущерб нетурецким общинам. Но сегодня Стамбул посещает намного больше греков, и новая разрядка между Турцией и Арменией, которую мы наблюдали совсем недавно, является позитивным сдвигом в сторону большей открытости, терпимости и поддержки меньшинств. Стамбул — очень космополитический город, и этот космополитизм, очень византийский, оживляет все. Стамбул станет культурной столицей Европы в 2010 году, и турки полны решимости сделать это признанием своей древней культуры. Византия обязательно получит хорошую платформу. Я надеюсь, что греческая и другие общины также почувствуют, что их присутствие было признано. В Стамбуле удивительно смешанное и сложное общество, и это следует лелеять, а не игнорировать или пытаться удалить.

16 декабря 2009 г.

Five Books стремится обновлять свои книжные рекомендации и интервью. Если вы даете интервью и хотели бы обновить свой выбор книг (или хотя бы просто то, что вы о них говорите), пожалуйста, напишите нам по адресу [email protected]

Служба поддержки Five Books

Производство интервью Five Books обходится дорого. Если вам понравилось это интервью, пожалуйста, поддержите нас, пожертвовав небольшую сумму.

Лучшие книги о Византийской империи (отобрано более 6000 авторов)

12 авторов выбрали свои любимые книги о Византийская империя и почему они рекомендуют каждую книгу.

Вскоре вы сможете фильтровать по жанру, возрастной группе и т. д. Подпишите здесь чтобы следить за нашей историей, поскольку мы создаем лучший способ исследовать книги.

Shepherd поддерживается читателем. Когда вы покупаете по ссылкам на нашем веб-сайте, мы можем получать партнерскую комиссию. (учить больше).

История упадка и падения Римской империи

По Эдвард Гиббон,

Это первое крупное исследование римского мира. Хотя ему более 200 лет, он по-прежнему влияет на то, как мы смотрим на Рим. Это также один из великих памятников английской прозы. Хотя мы можем больше не соглашаться со многими из его выводов, это приятно читать и помогает нам понять основы римского мира.

---

• Купить в:
• Книжный магазин.org
• Амазонка

Древняя Греция

По Пол Картледж,

Это выдающееся краткое введение в историю Греции — с очень изящным трюком. Вместо того, чтобы писать стандартную историю, Картледж выбирает одиннадцать самых выдающихся городов Древней Греции и описывает их историю примерно на десяти или двенадцати страницах. Но главы также организованы в хронологическом порядке, так что первые два города, Кноссос и Микены, иллюстрируют предысторию Греции. Затем мы переходим к архаическому периоду (четыре места, включая Спарту), затем к классическому периоду (три, включая Афины), а затем к эллинистическому периоду (одно: Александрия, величайший город в мире до Рима). Он заканчивается прыжком в позднюю античность и восточную Римскую империю с Византией. Я всегда в поиске книг, которые могут познакомить людей с греческой историей, побудить их разделить мою (и Картледжа) страсть: эта делает это блестяще.

---

• Купить в:
• Книжный магазин.org
• Амазонка

Войны Юстиниана

По Прокопий, Х.Б. Дьюинг (переводчик),

Шедевр величайшего историка Византии представляет собой драматический военный рассказ талантливого рассказчика, который оказался личным секретарем величайшего полководца Византии Велизария во времена правления величайшего императора Византии Юстиниана I (527–565). Он состоит из трех частей: персидская война, в которой Велизарий защищал византийскую Сирию от персов; Война с вандалами, в которой Велизарий завоевал Северную Африку у вандалов; и Готская война, в которой Велизарий отвоевал большую часть Италии у готов, хотя окончательное завоевание было делом рук другого великого полководца, Нарсеса.

Если у вас нет времени читать всю сагу, я рекомендую прочитать «Войну вандалов», которая является самодостаточной и особенно захватывающей. «Тайная история» Прокопия более известна, потому что она такая скандальная, но это не такая великая история, как Войны.

---

• Купить в:
• Книжный магазин.org
• Амазонка

Четырнадцать византийских правителей

По Михаил Пселл, Э.Р.А. Сьютер (переводчик),

Я люблю эту книгу, потому что это личные воспоминания византийского государственного деятеля Михаила Пселла (ок. 1022–1080), пережившего драматические повороты судьбы в середине XI века. Он рассказывает историю через жизнь императоров и императриц, правивших при его жизни. Чтобы оценить работу Пселла, лучше пропустить первые две биографии, которые в значительной степени основаны на слухах, и начать с рассказа о Романе III (1028–1034). Как говорит сам автор, «я видел Романа и однажды даже разговаривал с ним»9. 0005

Продвигаясь по служебной лестнице дворцовой бюрократии, Пселлус становился секретарем и ближайшим советником одного императора за другим. Он описывает события так, как сам их видел, записывая разговоры и анекдоты, часто освещая личные качества и недостатки правителей империи. Работа заканчивается в конце, когда Пселл достигает времени…

---

• Купить в:
• Книжный магазин.org
• Амазонка

Алексиада

По Анна Комнина, Э.Р.А. Сьютер (переводчик),

Анна Комнина (1083-ок. 1148) продолжает рассказ, на котором остановился Михаил Пселл. Как и он, она писала изнутри двора: она была дочерью Алексиоса I, правившего с 1081 по 1118 год. земля, которую он потерял. Одними из самых запоминающихся отрывков «Алексиады» являются те, которые описывают прохождение Первого крестового похода через Византию в 109 г.6-7. Комнина использует довольно двойственный тон, описывая полчища воинственных воинов, прибывших с запада.

С одной стороны, это были единоверцы, пришедшие сражаться с общим врагом, турками-мусульманами. С другой стороны, не могли ли они также представлять угрозу, поскольку их можно было соблазнить богатствами Константинополя? Эта двойственность…

---

• Купить в:
• Книжный магазин.org
• Амазонка

Византия

По Кирилл Манго,

Лучший обзор византийской цивилизации, составленный лучшим византинистом последнего времени, эта книга охватывает все основные черты византийской жизни, мысли и культуры с глубоким, но ненавязчивым изучением, включая множество интересных подробностей и охватывая этнографию, религию, литературу, искусство, и архитектура.

Проницательный анализ Манго часто выявляет недостатки Византии и их империи, которые обычно упускают из виду другие ученые, и его общая оценка Византии более негативна, чем моя собственная, но его работы ясны, блестящи, и их всегда стоит прочитать. Я особенно рекомендую эту книгу в качестве введения для читателей, которые мало что знают о византийцах и их империи.

---

• Купить в:
• Книжный магазин.org
• Амазонка

Оксфордский словарь Византии

По Александр П. Каждан (редактор),

Если вам нужен исчерпывающий справочный материал по Византии, то это лучший вариант, с короткими статьями о каждом аспекте византийской цивилизации, о котором вы только можете подумать, и о многих аспектах, о которых вы даже не подумали. Каждан, эмигрировавший из России в Америку, был самым ученым из недавних византинистов и интересовался почти всем, что касалось избранной им области. Хотя в этот словарь внесли вклад многие ученые, точка зрения Каждана и его глубокая эрудиция повлияли почти на каждую статью.

Любой, кто интересуется Византией (и некоторые читатели, которые не подозревали, что им это будет интересно), потратят часы на чтение этих трех томов и посчитают эти часы потраченными не зря.

---

• Купить в:
• Книжный магазин.org
• Амазонка

Василий II и управление империей (976-1025)

По Кэтрин Холмс,

Василий II, правивший императором с 976 по 1025 год, представляет собой загадку. На первый взгляд, его правление было большим успехом, в результате чего византийские границы расширились дальше, чем они были на протяжении веков. Тем не менее, похоже, никто в то время не праздновал этот успех, и мы знаем о его правлении только из рассказов, написанных много времени спустя людьми, которые были либо слишком молоды, чтобы помнить его правление, как Михаил Пселл, либо даже не были рождены. Именно с этой загадкой борется Холмс, анализируя наш самый подробный источник о правлении Василия: историка Иоанна Скилица, писавшего около 1100 года. Ее тонкое раскрытие культурных ценностей, лежащих в основе текста, раскрывает Василия не столько как великого завоевателя, сколько как проницательный политик, который точно знал, как добиться желаемого не только силой, но и убеждением.

---

• Купить в:
• Книжный магазин.org
• Амазонка

Потоки золота, реки крови

По Энтони Калделлис,

В этой удобной для чтения и тщательно проработанной книге анализируются причины внезапного краха Византии в середине одиннадцатого века. Калделлис предлагает освежающую альтернативу распространенному повествованию о достижениях Василия II, растрачиваемых слабыми императорами, пришедшими после него. Вместо этого подчеркиваются проблемы, возникшие после 1025 г. из-за расширения границ, и вполне разумные шаги, предпринятые преемниками Василия для их решения. Он даже приходит на помощь оклеветанному Константину IX (1042–1055), императору, которого Пселл представляет приветливым и симпатичным, но совершенно некомпетентным правителем.

Калделлис указывает, как Константин закрепил границу в Северной Сирии благодаря договору с фатимидским халифом Египта, и как его административные реформы казались разумными в то время. Он усвоил урок, что никогда не бывает удовлетворительным выделить несколько человек, виноватых в…

---

• Купить в:
• Книжный магазин.org
• Амазонка

Последняя великая война древности

По Джеймс Ховард-Джонстон,

Эта книга для меня является платоническим идеалом научной военной истории. Ховард-Джонстон исследует несколько малоизвестную, но чрезвычайно важную войну между Византийской империей и Персидской империей, которая длилась с 602 по 628 год и сделала обе империи уязвимыми для новой исламской власти, которая вот-вот должна была появиться в Аравии. Его повествование живое, его знание источников не имеет себе равных, его интерпретации мастерские, и он регулярно раскрывает внутреннюю работу книги в философских комментариях о работе военного историка, причинно-следственных связях в истории и проблемах интерпретации источников. То, что ему потребовалось больше времени, чтобы написать, чем длилась сама война, также является одним из моих любимых фактов об историках и авторах!

---

• Купить в:
• Книжный магазин. org
• Амазонка

Или просмотреть все 26 книг о Византийской империи.

Новые списки книг, относящиеся к Византийской империи

Лучшие книги о римском мире 4 века

Чарльз Мэтсон Одал

Лучшие исторические фантастические романы о необыкновенных женщинах из истории

Рени Станкова

Лучшие романы для изучения византийского мира

Эйлин Стивенсон

Лучшие книги о еде и питье в средние века

Андрей Йотишки

Или просмотрите все 12 новых списков книг, связанных с Византийской империей.

Все списки книг, относящиеся к Византийской империи

Лучшие книги для понимания Византийской империи

Уоррен Тредголд

Лучшие книги о Византии: от сверхдержавы к падению (1000-1204 гг.

)

Джонатан Харрис

Лучшие романы для изучения византийского мира

Эйлин Стивенсон

Лучшие исторические фантастические романы о необыкновенных женщинах из истории

Рени Станкова

Лучшие книги о Древнем Риме от археолога и историка

Дуэйн В. Роллер

Лучшие книги о средневековых войнах в мире

Стивен Морилло

Лучшие книги о еде и питье в средние века

Андрей Йотишки

Лучшие книги о римском мире 4 века

Чарльз Мэтсон Одал

Или просмотрите все 12 списков книг, связанных с Византийской империей.

Книжные полки, относящиеся к Византийской империи

Рим

199 книг

Исследуйте римские книги ›

Греция

94 книги

Исследуйте книги о Греции ›

Цивилизация

123 книги

Исследуйте книги о цивилизации ›

Крестовые походы

39 книг

Изучите книги о крестовых походах ›

приготовление еды

65 книг

Изучите кулинарные книги ›

Международные связи

138 книг

Изучите книги по международным отношениям ›

Первый крестовый поход

5 книг

Изучите книги о Первом крестовом походе ›

Бордели

19 книг

Исследуйте книги о борделях ›

викинги

78 книг

Исследуйте книги о викингах ›

Белый дом

40 книг

Изучите книги Белого дома ›

Императрицы

11 книг

Исследуйте книги об императрицах ›

7 византийских книг, которые стоит прочитать после просмотра новых двойных экспонатов Гетти

Слушайте в прямом эфире Независимо от того, где вы находитесь и какое устройство используете для прослушивания KPCC, мы обеспечим вас. Подпишитесь на оповещения

вне рампы | Ведущий Off-Ramp Джон Рэйб и участники делятся мыслями об искусстве, культуре и жизни в Лос-Анджелесе.

Искусство и развлечения

7 византийских книг, которые стоит прочитать после просмотра новых двойных экспонатов Гетти

---

Стать спонсором KPCC

---

Стать спонсором KPCC

вне рампы

Ведущий Off-Ramp Джон Рэйб и участники делятся мыслями об искусстве, культуре и жизни в Лос-Анджелесе.

Недавно на выезде

• Обновление от Ларри Мантла

  22 апреля 2020 г.

• Анонс LAist Studios

  16 июля 2019 г.

• Общественное радио Южной Калифорнии получает грант от California Humanities

  18 июля 2018 г.

• Общественное радио Южной Калифорнии получило грант Калифорнийского совета искусств «Искусство и общественные СМИ»

  18 июля 2018 г.

Икона с архангелом Михаилом, ок. 1300–1350 гг. н. э., Константинополь; дерево, темпера, золото. Подарок грека из Стамбула, 19 лет58

Предоставлено Византийским и христианским музеем, Афины.

Марк Хефеле | 14 апреля 2014 г.

---

Краткий список книг о Византии от автора Off-Ramp Марка Хефеле , сопровождающий его обзор Центра Гетти и первого одновременного шоу Виллы: Небеса и Земля.

Оригинальная история византийских писателей:

• «Алексиада» Анны Комнины (иногда Комнина)  : Собственная история принцессы Анны о правлении ее отца-императора в 11 веке во время прибытия крестоносцев. Она настолько яркая фигура, что появляется в некоторых романах, перечисленных ниже.
• «Тайная история» Прокопия : Оригинальное откровенное блюдо о знаменитой паре Константинополя, императоре Юстиниане и Феодоре. Ее голые сценические выступления с дрессированными гусями до сих пор возбуждают.

• «14 византийских правителей» Михаила Пселла : анекдотический, захватывающий, информативный, обширный.

Четыре великих романа о Византийской империи:

• «Граф Велизарий» Роберта Грейвса : Также автор романа «Я, Клавдий» 1938 года о Велизарии, величайшем полководце из когда-либо существовавших у византийцев, который чуть не спас всю Римскую империю. Одна из лучших книг Грейвса.
• «Золотой пояс» Сесилии Холланд. : произведение 1984 года одного из ведущих американских авторов исторической фантастики. Действие происходит в эпоху императрицы Ирины 800-х годов. Прекрасные живописные детали повседневной жизни в Константинополе и множество действий, в том числе лучшая гонка на колесницах со времен «Бен-Гура».
• «Граф Роберт Парижский» сэра Вальтера Скотта:  Одна из самых последних книг Скотта (1831 г.), немного рваная. Но если он теряет хватку, он никогда не теряет контакта. Чрезвычайно запутанный сюжет с участием Хереварда, британского беженца от норманнского завоевания, ищущего счастья в византийской дворцовой страже во время Первого крестового похода. Есть еще орангутанг.

• «Хелена » Эвелин Во : Более известный благодаря роману «Возвращение в Брайдсхед».50. Действие разворачивается на заре Византии в 4 веке, когда Константин основывает свою новую Восточную империю, и рассказывается глазами британской матери императора, которая берет на себя задачу найти Крест Христа. Очень трогательная и часто очень смешная книга.

Небо и Земля: искусство Византии из греческих коллекций, находится на вилле Гетти до 25 августа. Небо и земля: византийское освещение на перекрестке культур, находится в Центре Гетти до 22 июня.

---

Ранее на выезде

• Обновление от Ларри Мантла

---

Посмотреть все наши блоги

22 апреля 2020 г.

Ларри Мантл

16 июля 2019 г.

Внутри КПСС Взгляд изнутри на команду, которая приносит вам 89.3 KPCC — Общественное радио Южной Калифорнии

18 июля 2018 г.

Внутри КПСС Взгляд изнутри на команду, которая приносит вам 89.3 KPCC — Общественное радио Южной Калифорнии

18 июля 2018 г.

Внутри КПСС Взгляд изнутри на команду, которая приносит вам 89.3 KPCC — Общественное радио Южной Калифорнии

Что сейчас популярно на KPCC

Уровни парниковых газов являются самыми высокими из когда-либо наблюдавшихся — и это происходит 800 000 лет назад Число погибших в Афганистане растет, поскольку Пентагон разъясняет, что 1 бомбардировщик был причастен к атаке Сообщения об обмане в колледжах растут во время пандемии Та же больница и страховщик, но счет за вторую операцию на челюсти был на 24 000 долларов больше

Ваш вклад в работу KPCC. Дайте сегодня.

Византийский греческий | Отдел Классики

ДОМ /

Риле, Александр и Кристина Кубина, изд. 2021. Эпистолярная поэзия в Византии и за ее пределами. Антология с критическими очерками. Рутледж. Publisher’s Version Abstract

Письма были важным средством повседневного общения в древнем Средиземноморье. Вскоре после своего появления эпистолярная форма была принята образованной элитой и трансформировалась в литературный жанр, который приобрел отличительные черты и использовался, например, для политических советов, передачи философских идей или для установления и укрепления связей со сверстниками. Особым видом этого жанра является письмо, отлитое в стихах, или эпистолярная поэма, в которой форма и функция письма сливаются со стилистическими элементами поэзии. В греческой литературе эпистолярная поэзия впервые надежно засвидетельствована в четвертом веке нашей эры и будет иметь прочное присутствие в византийский период и в ранний современный период.
Настоящий том знакомит читателя с этой до сих пор неисследованной главой постклассической греческой литературы через антологию образцовых эпистолярных стихов в греческом оригинале с английским переводом. Этот сборник, охватывающий широкий хронологический диапазон от позднеантичных эпиграмм Греческой антологии до поэзии западных гуманистов, сопровождается экзегетическими комментариями к антологизированным текстам и критическими очерками, в которых обсуждаются вопросы жанра, литературной композиции и историко-культурного контекста. социальные контексты избранных эпистолярных стихотворений.

Риле, Александр, изд. 2020. Компаньон к византийской эпистолографии. Бостон: Брилл. Publisher’s Version Abstract

Компаньон к византийской эпистолографии  представляет и контекстуализирует культуру византийского письма с различных социально-исторических, материальных и литературных точек зрения. В то время как эта культура долгое время рассматривалась как развлечение интеллектуальной элиты в башне из слоновой кости, восемнадцать эссе в этом томе, написанные ведущими экспертами в этой области, показывают, что эпистолография играла жизненно важную роль во многих областях византийского общества, литературы и искусства. В главах обсуждаются различные типы писем и их пересечения с неэпистолярными жанрами, их социальные функции в качестве средств коммуникации и перформанса, их представления в визуальных и повествовательных жанрах и их использование в современной науке. Таким образом, том способствует более тонкому пониманию письма в Византийской империи и за ее пределами.

Ройлос, Панайотис и Димитриос Ятроманолакис. 2005. Προς μία τελετουργική ποιητική. Афины: Экдосейс Александрия. Издательская версия Abstract

Греческое издание Towards a Ritual Poetics , переведенное Эммануэлем Скурасом, включая предисловие Марселя Детьена.

Ятроманолакис Д. и П. Ройлос. 2014. Ритуальная поэтика Verso. Лечче, Италия: Арго. Издательская версия Резюме

Теорическая модель Поэтика ритуала Предложение Д. Ятроманолакиса и О. Ройлоса Фонд новой проблематики, которая основывается на описании формы ритуала в самых обширных системах культурного выражения и социополитики во всех международных традициях. греко.
Il «caso greco», col suo materiale sterminato, contrasegnato da svariate continuità e interruptità, spesso pieno di rimaneggiamenti ideologicamente ispirati nell’arco di tre millenni, offre un terreno certamente impegnativo ma fecondo per indagini сравнительное.
L’ipotesi è verificata in tre precisi ambiti di riderca: Saffo e la lirica greca arcaica, il romanzo bizantino del XII secolo e l’opera potica di Odysseas Elytis.

Ятроманолакис, Димитриос и Панайотис Ройлос. 2003. На пути к ритуальной поэтике. Афины: Основание эллинского мира. Издательская версия Abstract

Книга «На пути к ритуальной поэтике », написанная Димитриосом Ятроманолакисом, доцентом кафедры классических исследований Университета Джона Хопкинса, и Панайотисом Ройлосом, доцентом кафедры новогреческих исследований Гарвардского университета, представляет собой междисциплинарное исследование, посвященное включению ритуалы в культурном выражении в разные моменты эллинской истории. Рассматриваются три репрезентативных и малоизученных случая в широких временных рамках, посредством которых предлагается методологическая модель понятия ритуальной поэтики, направленная на сравнение различных аспектов между ритуалами и социально-политическим выражением.

Ройлос, Панайотис. 2014. «Фантазия и этика вымысла в Византии: когнитивно-антропологическая перспектива». Средневековое греческое повествование: вымысел и повествование в Византии, под редакцией П. Ройлоса, 9–30. Висбаден: Harrassowitz Verlag.

Ройлос, Панайотис. 2014. «Безобразные тела и украшающие украшения: древние эпосы в Византии, аллегорическая герменевтика и случай Иоанна Диаконоса Галена». Jahrbuch der Österreichischen Byzantinistik, под редакцией Кислингера Эвальда, 64: 231–246. Вена: Verlag der Österreichischen Akademie der Wissenschaften.

Ройлос, Панайотис. 2006. Амфотероглоссия: поэтика средневекового греческого романа XII века. Вашингтон, округ Колумбия, и Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета. Publisher’s Version Abstract

Эта работа представляет собой первое систематическое и междисциплинарное исследование поэтики средневекового греческого романа XII века. В этой книге исследуются сложные способы, с помощью которых риторическая теория и практика создавали всеобъемлющую культурную эстетику, которая обусловила создание и восприятие жанра романа в византийском обществе XII века. Исследуя местную риторическую концепцию амфотероглоссии, эта книга исследует неисследованные аспекты перезаписи унаследованных аллегорических, комических и риторических модусов в романах Комниана и предлагает новые методологические направления для изучения византийской светской литературы в ее культурных сложностях. В этом обширном исследовании утверждается, что творческое повторное присвоение устоявшихся родовых условностей древнегреческого романа средневековыми греческими романистами придало этим произведениям динамичный диалогизм. В этой книге Roilos показывает, что эта интердискурсивность функционирует на двух центральных осях: на парадигматической оси ранее санкционированной древнегреческой и — менее очевидно, но не менее значимой — христианской литературы, и на синтагматической оси аллюзий на более широкую византийскую культуру XII века. контекст.

Письма Маргарет Маллетт, грамотность и литература в Византии

Если обложка и название не совпадают, то название правильное

Расскажите об этом товаре друзьям:

Письма, грамотность и литература в Византии — Сборник исследований Variorum, 1-е издание

Цена

83,49

Доставка ожидается 17 — 24 октября

Наши клиенты говорят:

14-дневная политика возврата в соответствии с европейским законом о защите прав потребителей

Высший рейтинг в Trustpilot

Новый список желаний…

В этих исследованиях рассматриваются общие проблемы чтения византийской литературы, практики грамотности и литературного процесса, а также отдельные тексты. За последние тридцать лет произошла революция в отношении к византийской литературе: она больше не считается декадентской формой классической литературы или напыщенным предшественником современной греческой литературы. Еще предстоит преодолеть предубеждения: что не было литературной публики, или что в Византии не было драмы или юмора, но византийские тексты теперь читаются как литература в социальном контексте грамотности и книжной культуры. Здесь более полно рассматривается один жанр: письмо (Деррида говорил, что буквы представляют собой всю литературу). В этих исследованиях эпистолография рассматривается с точки зрения жанра, оригинальности, коммуникации и как свидетельство политической истории. Другие затронутые жанры включают роман, историографию, паранезис, панегирик и агиографию. Раздел о литературном процессе включает очерки о жанре, меценатстве и риторике, а раздел о практике грамотности касается как письма, так и чтения. Сборник включает одну неопубликованную лекцию, выполняющую роль введения, а также дополнительные примечания и комментарии.

---

414 страниц

Носитель	Книги Книжка в мягкой обложке (Книга в мягкой обложке и склеенной корешкой)
Выпущено	Великобритания, 11 января 2019 г.
ISBN13	9781138375185
Издатели	Тейлор и Фрэнсис Лтд.
Страниц	416
Размеры	770 г
Язык	Английский

---

Показать все

Еще от

Margaret Mullett

• Книга в твердом переплете

  Святые апостолы: утерянный памятник… (2020)

  Маргарет Маллет

  54,49 Купить

• Книга в твердом переплете

  Новое издание

  Феофилакт Охридский: Чтение. .. (1997)

  Маргарет Маллет

  211,99 Купить

См. все с Margaret Mullett (например, болото в твердом переплете и болото в мягкой обложке)

Что византийская литературная культура может рассказать нам о фанфиках

Что мы собираемся делать с культом оригинальности? Набор пагубных убеждений, говорящих: о, все романы одинаковы, всегда есть счастливый конец, не может быть настоящей литературы? Или, эта книга полна штампов, она должна быть слишком коммерческой, чтобы быть хорошей? Или даже: , если вы не можете написать что-то совершенно новое, вы не пишете настоящую литературу… а если вы пишете фанфики, вы должны «практиковаться», пока не будете готовы быть оригинальными! Я совершенно уверен, что большинство из вас, читатели, слышали — или даже присоединялись к — одному или нескольким из этих убеждений о том, что оригинальность является признаком художественных достижений. Эта идея укоренилась в современной западной культурной критике, особенно в литературной критике.

И тем не менее: мы окружены литературой, которая не оригинальна и успешна, любима, и настойчива.

Эта литература описана как несовершенная, недостаточная, не улучшающая мораль и не полезная для ученого; эгоистичное, архаизирующее, написанное необразованными или лишенными воображения людьми или, что еще хуже, членами маргинализированных групп; литература, полная тропов, ожидаемых эмоциональных ударов, концовок Happy-For-Ever; литература, написанная с использованием чужих персонажей, без денежной выгоды, просто для общественного удовольствия и общественной валюты. Литература, которая настаивает на том, что она неизбежно присутствует: она производится как наиболее образованными, так и наименее привилегированными, и которой безоговорочно пользуются (и воспроизводят, продают, призывают) обе эти группы?

Вы думаете, что я говорю о преобразующем фантворчестве. И я. Но я также говорю о византийской литературе IX-XII веков. Интересно, насколько похожи проблемы при оценке того, является ли какое-либо произведение хорошим , если мы используем критерии оригинальности , чтобы сделать это определение… как для византийской литературы, так и для современных преобразующих произведений.

Я покажу свою руку. По образованию я византинист. И то, что я византинист, сделало меня лучшим фанфик-писателем. И то, что я пишу фанфики и византинист, сделало меня лучше фантастика писатель вообще.

Как византинисты, мы вынуждены из-за давнего давления внутри нашей собственной области рассматривать большую часть византийской литературной продукции в первую очередь через призму размышлений об оригинальности, потому что очень большая часть византийской письменности полна собранного, цитируемого, справочного материала из более старые и архаичные тексты. Один из самых влиятельных византинистов прошлого века Кирилл Манго называл византийскую литературу «кривым зеркалом»: где привычка к самоотнесению, повторению и повторному использованию рассматривается как искаженное отражение действительности, с аллюзиями и отсылками. используются до такой степени, что историк не может доверять описаниям, содержащимся в какой-либо конкретной работе, как истинным ссылкам на период времени или события, к которым они относятся. Оставим на мгновение вопрос о том, должна ли она быть 9-й. суждение историка об употреблении литературы, определяющее ее достоинства (я сам историк по образованию и поэтому могу быть непоправимо предвзятым) — литературоведы тоже традиционно отчаялись в недостатке творчества в византийской литературе. В лучшем случае некоторые ученые пишут, что Византию можно избавить от «клейма абсолютного мимесиса», указав, где византийская литературная культура действительно новаторская, и тем самым обосновав ее достоинства. Там это действительно клеймо, связанное с мимесисом. К подражанию. Это культ оригинальности: говорить, что нереференциальное производство — это то, что по своей сути ценно в литературе.

Я не хочу проводить здесь абсолютную эквивалентность между преобразующими произведениями и византийской литературой: то, что делают византийцы, когда они осуществляют сборку и референциальное цитирование, не то же самое и не проистекает из тех же социальных давлений, что и то, что происходит, когда люди 20-го и 21-го веков пишут фанфики, создают видео-ремиксы или создают визуальное искусство на основе свойств медиа. Однако рассмотрение социальных и эмоциональных процессов, лежащих в основе успеха и устойчивости как византийской «компиляционной литературы», так и производства преобразующих произведений, показывает нам, насколько ценны тропы значат для нас — насколько ценно знакомство . Это показывает нам силу узнавания.

Сборная литература — здесь я использую термин, придуманный византинисткой Кэтрин Холмс, — создается путем копирования, обобщения, изменения порядка, обновления и извлечения ранее существовавших материалов и придания этим материалам формы, соответствующей текущей ситуации автора-составителя или конечная цель. Византийская компиляционная литература охватывает жанры: военные справочники, сельское хозяйство, агиография, медицина, юриспруденция, морализирующая литература и толкование снов — все это места, где мы можем видеть, как византийские авторы используют эти методы. Явное преобладание компилятивной литературы предполагает, что она была очень эффективна для византийцев — что создание текстов таким способом было невозможным. 0003 продуктивный , решил проблемы, был полезен и эффективен.

Но почему это было полезно? Я думаю, что полезность компилятивной литературы для византийцев была сочетанием, во-первых, обращения к авторитету, произведенного образцовым использованием набора общих эстетических ценностей между автором-составителем и их аудиторией, и, во-вторых, своего рода удовольствие. признания. И это тех же самых способов эффективности , которые мы можем использовать, говоря о преобразующих работах. Как византийская компиляционная литература, так и преобразующая работа зависят от осознания как автором, так и аудиторией общий коннотативный мир для эффективности (вспомните наши энциклопедии мира историй, когда я в последний раз болтал с вами о повествовании), и этот общий коннотативный мир дает как авторитет тексту, так и удовольствие взаимодействующей аудитории. с этим.

Вот византийский пример для демонстрации. Византийский провинциальный правитель Антиохии Никифор Уранос написал в десятом веке военный устав под названием « Тактика». Эта книга состоит из четырех основных разделов, и три из них представляют собой повторения или производные известные ранние военные трактаты, которые резюмирует Уранос. В своем четвертом разделе он берет очень популярный военный текст того времени, Praecepta militaria , написанный императором Никифором Фокасом, и добавляет к нему свои собственные разделы, основанные на его личном опыте Антиохии: один раздел об осадных войнах и один раздел раздел, описывающий переменную привязанность местного населения Северной Сирии.

Уранос делает здесь две вещи: он переводит свой личный опыт в практическое руководство для дидактических целей, но он также демонстрирует свою способность управлять историей военной практики и свой доступ к текстам о том, как вести войну, особенно на востоке. Именно посредством этой второй практики он становится авторитетом . Разделы Taktika , взятые из классических военных наставлений, выбраны не случайно, а вместо этого демонстрируют глубокую связь Урана с византийской культурой цитирования и, следовательно, с привычками интеллектуальной жизни в византийском государстве. Его выбор скомпилированных текстов показывает как его доступ к редким сохранившимся рукописям, так и его знание окончательного происхождения его цитат:0003 Тактика , как указано в Codex Constantinopolitanus Graecae 36 , дается как «Тактика или Стратегика Арриана, Элиана, Пелопса, Полиана, Онасандра, Алкивиада, Артаксерка, Сирияна, Аннибы, Плутарха, Александра, Диодора, Полибиоса, Гераклита, Морис, Никифор и некоторые другие, собранные Никифором magistros Ураном из многих исторических [текстов], как было сказано, с большой тщательностью». Владение Ураном историческими записями делает его более авторитетным военачальником и делает законными его добавления современных практик, таких как анализ лояльности местного населения Северной Сирии.

Аудитория Урана — группа, с которой он разделяет коннотативную систему отсылок, мир историй — это аудитория византийских аристократов-литераторов. Для византийцев риторика, тропы и цитаты были принципиально творческими, потому что они демонстрировали как умение писателя создавать эстетически впечатляющие произведения, так и и требовали от него способности дистиллировать глубины византийской классицизирующей культуры, чтобы выбрать правильную ссылку . что произвело бы желаемое впечатление на его аудиторию. Автор-составитель выбирает из множества возможных реальностей ту, которая, по его мнению, лучше всего докажет его точку зрения и достигнет его целей. Эта форма творчества нам незнакома, потому что речь идет не о создании оригинальности, а об использовании и применении знакомого. Тем не менее, это форма творчества, и она функционально подобна производству преобразующих произведений. Занятость правильная ссылка — это использование «системы общих значений» — коннотативного мира, разделяемого автором и аудиторией, — для создания определенного эффекта.

Преобразующие произведения создаются исключительно людьми, знающими и любящими исходный текст, и их аудитория также является этой группой — по сути, преобразовательные произведения создаются фанатами и для фанатов, подобно тому, как византийская литература-сборник создавалась «поклонниками» классического литературы и для «любителей» классической литературы. Преобразовательная работа в значительной степени также проводилась группами, которые, , в отличие от , византийские литераторы Константинополя не являются частью доминирующего или сосредоточенного населения. В частности, фанфики в основном пишутся женщинами и ЛГБТК-людьми и часто содержат ЛГБТК-версии существующих повествований. Децентрированное взаимодействие с исходным текстом является жизненно важным компонентом преобразующей работы, и это одна из причин, почему преобразовательную работу так часто обвиняют в том, что она является менее достойной формой творческого производства. Мало того, что неоригинал , так еще и 9 производства0003 лица, являющиеся членами маргинализированных групп ! Но социокультурные аспекты преобразующей работы невероятно сложны, интересны и сильны, и я собираюсь пропустить их, чтобы сосредоточиться на процессе, благодаря которому преобразующая работа становится успешной.

Создавая преобразующее произведение, автор ведет диалог с исходным текстом. Они воспроизводят исходный текст способами, понятными для их аудитории, внося при этом изменения, которые либо продолжить или адаптировать исходный текст к собственным целям автора (которые могут быть аналитическими, комментаторскими, критическими, доставляющими удовольствие или даже сексуальными). Создатель преобразующей работы полагается на общие знания аудитории об исходном тексте, и именно благодаря сигналу об этом общем знании преобразующая работа получает право делать комментарии, участвовать в критике или вызывать удовольствие. Эта сборка представляет собой процесс создания знакомства: пробуждения моментов эстетического узнавания у аудитории. Хороший фанфик кажется правильным — мы признаем эстетику «канона», даже когда мы действительно погружены в «фанон».

В этом смысле производство преобразующей работы можно понимать как участие в «общей культурной традиции», как описал это исследователь фан-работ Генри Дженкинс, — общей традиции в духе пересказа мифологии и фольклора. Такие пересказы «улучшают соответствие между историей и культурой, делая эти истории центральными в том, как люди думают о себе». Процесс пересказа культурно-центральной истории подтверждает как историю, так и культуру, а также отмечает рассказчика этой истории как образцового представителя этой культуры. По сути, именно восприятие аудиторией знакомства с пересказом создает момент эстетического узнавания, которое затем подтверждает позицию как аудитории, так и рассказчика как взаимно знакомых с их культурой.

Удовольствие от знакомого — удовольствие от узнавания общего референта — происходит, по крайней мере частично, от уверенности, которую оно приносит: аудитория в момент узнавания чувствует себя и автора общими членами одного и того же сообщества. Это, как показывают нам византийцы вроде Урана, безусловно, укрепляет авторитет автора-составителя, но мы не должны сбрасывать со счетов то, что также говорит нам пример преобразующей работы, а именно то, что в сборке есть аффективный компонент: удовольствие. эстетического признания. Фрейд знал об этом — в свои Механизм удовольствия и психогенез остроумия , он писал: «Если акт узнавания доставляет такое удовольствие, мы можем ожидать, что человек погружается в привычку практиковать эту деятельность ради самой себя, то есть он в игровой форме экспериментирует с ней.