Музыкальная школа, милосердные люди и выступления в госпиталях: воспоминания Маргариты Масловой о детстве в военном Куйбышеве | Другой город

В год, отмеченный 75-летним юбилеем победы в Великой Отечественной войне, мы публикуем истории людей, кто пережил войну в Куйбышеве. На чьих глазах разворачивалась трагедия страны, чьи родные уходили на фронт, и тех, кому пришлось встать к станку на оборонном заводе. Эти воспоминания, в том числе, и о Куйбышеве — каким он был в период с 1941 по 1945 год. К сожалению, не осталось практически ни одной фотографии города тех лет, кроме официальных — с первых дней войны у жителей города были реквизированы все фотоаппараты, впрочем, как и радиоприемники. Хорошо, что пока живы люди, которые все это помнят.  Сегодня свою историю расскажет Маргарита Григорьевна Маслова.

Начало войны

Наверное, я начну с того, как началась Великая Отечественная война. Я очень хорошо помню и тот день, и тот час. Было воскресенье. Мы гуляли с папой в Струковском саду, я и моя младшая сестра. Папа в шахматы играл, мы бегали вокруг. Вдруг он к нам подходит, берёт нас крепко за руки. У меня подвижная сестрёнка, она выворачивается. А он одергивает нас сердито. Мы переглядываемся: чем-то провинились? Нет, вроде бы. А папа ни звука не издает. Как будто он другой, не наш папа. Он обычно ласковый, а тут настороженный. Подходим к громкоговорителю, а там уже народ собрался. Люди всё идут и идут: сейчас будет важное сообщение. Вдруг все замолчали, и, вы знаете, у людей вокруг стали лица как каменные.  Я «война» слово услышала, стало страшно. А потом Молотов сказал, что, по-видимому, война продлится полгодика или годик. Вот даже эти слова запомнила, «полгодика или годик». То есть он хотел смягчить это сообщение, вероятно. У меня всё сжалось внутри, такое ощущение было, что жизнь закончилась. Потому что вокруг были такие лица…

Оттуда нас папа повел в первую музыкальную школу, потому что в это время готовилась к выпускному балу моя старшая сестра. Она заканчивала музыкальную школу по классу фортепиано. И там готовили стол. Мы вошли, там так весело, оживлённо. Папа, — а у него голос был поставлен, он умел так сказать, что все замолкали, — объявил, что началась война и что на нас напали немецкие фашисты. Праздник тут же расстроился, конечно, мы забрали Ксению и пошли домой. А сестра ещё из этого состояния радостного никак не может выйти. Папа её одергивает: хватит, другая жизнь началась.

Дома всё переменилось за одну минуту. Мы жили на Куйбышевской 76, громаднейший дом, громаднейший двор. Народу — это что-то невероятное, сколько была напичкано в этом доме. Все бегают, все кричат, что нужно соль покупать, что нужно спички покупать. Папа говорит: мы ничего не будем покупать, всё будет в порядке. У меня родители были настоящие коммунисты.

Мне в 1941 году исполнилось 7 лет.

 

Черника — самая полезная ягода

Мы всё время слушали радио. Как сдавали немцам города. Один за другим.  Потрясением для моего детского восприятия стала казнь Зои Космодемьянской. В газете было очень подробно написано. У нас была прихожая с большой голландкой. Мы часто открывали камин, сидели около этой печки и читали газеты. И однажды также собрались и вслух читали статью о Космодемьянской. Это был такой страх для меня. Я ночью не могла заснуть и всё представляла, как девушке грудь жгли папиросами, босиком выгнали на мороз и повесили. Это было что-то невероятное, я несколько дней не могла в себя прийти после этого.

Ну а дальше, конечно, начались страшные вещи. Немцы около Москвы, под Москвой. Сдали такой пригород, такой город. Папа карту разложит, нам показывает. Папа служил главным бухгалтером деревообделочного комбината. Ему был 41 год. И вдруг его призвали на фронт, хотя после 40 лет уже не забирали. Он сразу попал в белорусские леса. А там всё время — то отступают, то наступают. То есть за каждый дом, за каждую деревню шла битва. Папу назначили экономистом дивизии, дали ему двух лошадей и сейф. Он отвечал за все документы. Первую землянку всегда рыли ему, чтобы он оформлял документы. Потому что здесь и представления на награды, и оформление заказов на всё, что должны получить, – еду, снаряды, обмундирование. У папы была страшная язва желудка, он ничего не мог есть. Худел на глазах. И тут лето 1942 года, поспела черника. Солдаты ему начали приносить в котелках чернику. Он говорит, я всё время был чёрный, потому что кроме черники ничего не ел. И, представляете, у него поправился желудок. Уже после войны он, когда видел чернику, его такое волнение охватывало сразу. Я помню, в консервный магазин привезли растертую с сахаром чернику оттуда, из Белоруссии. Он накупил этих банок штук двадцать, и всё нас заставлял: ешьте,  черника  —  самая полезная ягода.

Мама работала в органах госбезопасности. Она была одной из грамотнейших и самых быстрых стенографисток. Поэтому большинство документов в Москву из Куйбышева готовила именно она.

Вы спрашиваете, не голодали ли мы? Нет, по сравнению с другими… Нас даже звали буржуями. Мама получала паёк военный и обмундирование. Во дворе у нас был курятник – мы держали кур. Там, где сейчас Безымянка и стоят рядами дома, у нас был огород.

Во всяком случае, мы жили прилично. И поэтому мы кормили всех. Как входишь в большую комнату, у нас стоял сундук, стол и самовар. Самовар ни на секунду не остывал. То один заходит, то другой, и всегда каждому находилось, что пожевать.

Притом подруги у меня, у двух сестер, мамины подруги, папины приятели приходили нас навестить. И ещё у нас была няня, тётя Таня. Жизнь была очень добрая, несмотря на такое время серьёзное. Люди были милосердные. Во всяком случае, мы поддерживали очень многих в доме. Потом начали похоронки приходить. Все выходили во двор,  сочувствовали, плакали вместе с ними.

То, что мы стояли в очередях за хлебом, это все знают, конечно. В нашем доме был хлебный магазин. И у нас очень часто хлеб давали со двора. Весь двор тут как тут.  У нас были несколько женщин активных. Они следили за очередью, писали номера. Наша тётя Таня стояла, а потом мы все подходили, и каждый получал по буханке хлеба. А если в магазин привозили муку или крупу, сразу весь двор знал. Тут же стук в окно: дают. И все бежали очередь занимать.

Скрипка, фортепиано, санки

В музыкальную школу я поступила в 6 лет, еще до войны. Сначала на скрипку. Но мама не согласилась. Нет-нет-нет, обязательно фортепиано. И я начала учиться на скрипке и фортепиано одновременно.

Потрясающие педагоги у меня были. Не просто потрясающие, а выдающиеся личности. Потому что по фортепиано со мной занималась Логовская Анна Фёдоровна. Она, собственно, создала фортепианную школу Куйбышева. Её пианисты из Самары, а потом уже из Куйбышева  всегда проходили в консерваторию.  А по скрипке у меня преподавала эвакуированная педагог из Одессы, там есть скрипичная школа Столярского, очень известная. Они была оттуда.

Гольштейн Ольга Михайловна. Красивая, высокая, с громадной копной вьющихся волос. Их с мужем поселили на Полевой. Там уже  кончался город и начинался частный сектор. И вот в одной избе их поселили. Печка, удобств никаких, а они из зажиточных, муж у неё был адвокат. Трудно им было, наверное.

Так как зимой трамваи не ходили, всё было засыпано снегом, мама на саночках везла меня с Куйбышевской на Полевую заниматься скрипкой. Представляете себе, два раза в неделю. Мы приходили, нас тут же обогревали, поили чаем. И занималась она со мной по несколько часов. Да, тогда все занятия проходили у педагогов дома, потому что музыкальная школа не отапливалась. По фортепиано я ходила заниматься на улицу Льва Толстого. Большой такой дом, старинный. У Анны Федоровны  дома рояль стоял и пианино.

«Каждый из них хотел до меня дотронуться»

Буквально через год я уже начала играть пьески, и как-то незаметно начала выступать. Я даже не знаю, как. Сначала в школе, потом во Дворце пионеров, и пошли концерты. А тут город наводнили госпитали. И вот я во всех госпиталях по нескольку раз сыграла.

Каждое выступление в госпитале  было, конечно, для ребёнка потрясение. Зал, в который свозили на  колясках покалеченных людей: ноги вверх, руки вверх перевязанные. Сначала я играю с концертмейстером, а потом мне говорят, а вы не могли бы по палатам пройти? Там у нас такие тяжёлые лежат, их нельзя транспортировать. И вот я со скрипочкой иду в палату. Боже мой, все перевязанные, у некоторых ни лица не видно, ни глаз. Я тут же представляю, а вдруг папа где-то так же. Вы представляете себе? Вдруг папа… Я беру себя в руки и начинаю играть. Играю, играю. Каждый из них хотел до меня дотронуться. И я ходила от одной койки к другой, мне за ручку один погладит, другой крепко возьмёт. Выходила я оттуда в полуобморочном состоянии. Это война. Понимаете, я не могла отказать.

Потом очень часто играла в клубе Дзержинского, потому что там тоже концерты были. Я играла на скрипке, а Ксения, моя сестра, аккомпанировала мне на фортепиано.  В сорок пятом году, когда папа уже приехал, для фронтовиков был концерт в Доме офицеров. Я там играла. Папа был счастлив невероятно.

Победу, конечно, помню. Мы ждали, что не сегодня-завтра она случится, потому что освобождали города один из другим. В ночь с 8 на 9 мая объявили о том, что Германия подписала капитуляцию. Весь двор ночью высыпал на улицу. Весь двор. А одна женщина, тётя Капа, высунула голову в форточку кричать, что Победа. Форточка узенькая, и она в ней застряла. Ой, что было. Она кричит: Победа, потом кричит: спасите меня. Такой ажиотаж был, это просто невозможно. Весь двор высыпал, оплакивали всех, кого нет. И с этого дня начали все ходить на вокзал встречать приезжающих. Папу долго мы ждали. Старшая сестра Ксения каждый вечер бегала на вокзал его встречать. И надо же такому случится, что один день Ксения пропустила, потому что её пригласил молодой человек в кино. И папа в этот вечер как раз  приехал. Как она расстроилась. Надо же, три месяца подряд ходила и все попусту.

А меня в ту пору отправили в пионерский лагерь. Когда я возвращалась, не знала ещё это радостное известие. Пробегаю мимо окна к двери, думаю, кто это у нас сидит? Незнакомый. Даже не узнала папу. Захожу, а он сидит живой. Боже мой, как я заплакала. Он меня посадил на колени: да что же ты плачешь, радоваться надо! А  я плачу, и плачу, и плачу. Потом он меня успокоил, и у нас началась мирная жизнь.

Текст: Анастасия Кнор

Все тексты проекта «Детство в запасной столице» читайте здесь

Следите за нашими публикациями в телеграме на канале «Другой город», ВКонтакте и Facebook

Лазарева суббота, Вход Господень в Иерусалим и другие события евангельской истории

—

100%

+

6 мин.

Код скопирован

Cо входом Господним в Иерусалим связано сразу несколько важных событий евангельской истории. Для того чтобы понять, почему приход Спасителя произвел такое впечатление на всех горожан, следует обратить внимание на то, что случилось за день до этого.

Воскрешение друга

Когда Христос уже собирался идти в столицу, из расположенного рядом с ней селения Вифания пришла весть о том, что заболел Его друг Лазарь.

Сестры Лазаря, Марфа и Мария, прислали к Спасителю вестника, которому Тот сказал: «Эта болезнь не к смерти, но к славе Божией» (Ин 11, 4). Смысл Его слов стал понятен не сразу. Тем более что когда Христос с учениками пришел в Вифанию, Лазарь уже скончался. Шел четвертый день с момента его погребения, и Спасителя встретили  опечаленные сестры умершего.

– Господи! Если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой, – сказала Ему Марфа.

– Воскреснет брат твой, – утешил ее Иисус.

– Знаю, что воскреснет в воскресение, в последний день, – ответила Марфа.

Сложно сказать, какие чувства она испытывала при этом. Но именно тут Спаситель произнес фразу, которая стала одной из ключевых в последующей жизни всей христианской Церкви.

– Я и есть воскресение и жизнь, – сказал Он, – верующий в Меня, если и умрет, оживет. И всякий живущий и верующий в Меня не умрет вовек.
После этих слов Иисус вместе с сестрами Лазаря, Своими учениками и в окружении толпы пришел ко гробу умершего и приказал открыть дверь внутрь. Когда камень, закрывавший вход, отвалили, к удивлению, смущению и испугу многих из усыпальницы, весь обвитый погребальными пеленами, вышел воскресший друг Господа.

Это событие вошло в богослужебную жизнь Церкви под названием Лазаревой субботы. Она отмечается накануне праздника входа Господня в Иерусалим.

Ну а тогда, две тысячи лет назад, Вифанию, ее окрестности, а вскоре и расположенный рядом Иерусалим, потрясло невероятное известие. Десятки свидетелей разнесли всюду весть о случившемся, и столица замерла в ожидании. Теперь мало кто сомневался: обещанный через пророков Мессия-Христос был рядом, менее чем в дне пути, и вот уже скоро должен был войти в Свой город.

Помазание миром

Однако Спаситель не стал спешить и ненадолго остался в доме своего воскресшего друга. Во время вечерней трапезы Мария взяла сосуд с драгоценным миром и возлила его на голову и ноги Христа, а потом отерла их своими волосами. Этот поступок удивил многих из учеников Господа, а будущий предатель Иуда Искариот спросил: «Для чего бы не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим?» (Ин 12, 5). Как свидетельствует Священное Писание, сказал он так не потому, что заботился о нищих – просто так сложилось, что именно Иуда носил ящик с деньгами, куда нередко клали пожертвования.

Пир в доме Симона. Бернардо Строцци, около 1630 г.

Христос сказал апостолам о поступке Марии: «Оставьте ее; она сберегла это на день погребения Моего. Ибо нищих всегда имеете с собою, а Меня не всегда» (Ин 12, 7–8). Спаситель имел в виду, что вскоре Ему предстоит пострадать за мир и даже умереть, поэтому ученикам надо ценить время, проведенное с Ним. Был здесь и определенный символизм – миро возливали на тела умерших, поэтому Господь указал ученикам на то, что Мария как бы приготовила Его тело к скорому погребению.

Среди тех, кто видел в это время воскресшего Лазаря, были также первосвященники, решившие убить его. Ведь Лазарь стал живым свидетельством прихода ожидаемого народом Мессии, «потому что ради него многие из Иудеев приходили и веровали в Иисуса» (Ин 12, 11).

Радость и печаль встречи

Наконец Господь направился к Иерусалиму. Его сопровождали не только апостолы, но и множество простого народа, а также люди, следившие за Ним по поручению первосвященников. Подходя к городу, Иисус сказал двум Своим ученикам: «Пойдите в селение, которое прямо перед вами; и тотчас найдете ослицу привязанную и молодого осла с нею; отвязав, приведите ко Мне; и если кто скажет вам что-нибудь, отвечайте, что они надобны Господу; и тотчас пошлет их» (Мф 21, 2–3). Как просил Господь, так ученики и сделали. Приведя осленка и возложив на него свои одежды, они отдали Его Иисусу. Господу это было нужно для того, чтобы пророчество о входе Мессии в святой город было исполнено во всей полноте.

Вход Господень в Иерусалим. Жан-Леон Жером, 1897 г.

И вот, когда Он въезжал в Иерусалим, навстречу Ему вышло множество людей, в том числе и дети, все были с пальмовыми ветвями в руках и громко приветствовали Спасителя: «Осанна! благословен грядущий во имя Господне, Царь Израилев!» (Ин 12, 13). Многие стелили свои одежды под ноги животного, на котором ехал Спаситель, – так, по обычаю, в древнем Израиле встречали царей и великих полководцев.

Даже многие ученики Христа сначала не поняли всего значения столь торжественного события. Однако позднее, видя славу Господа и вспомнив ветхозаветные пророчества, они осознали важность именного такого прихода Спасителя в столицу Израиля.

Люди уже готовы были признать в Иисусе Того, Кто пришел освободить их и сделать Израиль главным царством земли. К сожалению, не все понимали истинное значение прихода Спасителя, не осознавали, что Он пришел, чтобы дать людям возможность войти в Царство Божие, а не сделать Израиль политическим центром всего мира.

Понимая это, а также зная, что уже через несколько дней этот же народ отвернется от Него, Христос плакал об Иерусалиме и произнес грозное пророчество о будущем разрушении города: «О, если бы и ты, хотя в сей твой день узнал, что служит к миру твоему! Но это сокрыто ныне от глаз твоих, ибо придут на тебя дни, когда враги твои обложат тебя окопами и окружат тебя, и стеснят тебя отовсюду, и разорят тебя, и побьют детей твоих в тебе, и не оставят в тебе камня на камне за то, что ты не узнал времени посещения твоего» (Лк 19, 41–44). Таким образом Господь предрек городу разрушение за то, что народ Израиля отверг Своего Мессию.

В доме Отца

По прибытии в город Иисус направился в его духовный центр – Иерусалимский храм. Увидев, что в доме Божием не столько совершается молитва, сколько идет торговля жертвенными животными и птицами, а также обмен денег, Христос опрокинул столы торговцев и меновщиков, сказав так: «Написано: дом Мой есть дом молитвы, а вы сделали его вертепом разбойников» (Лк 19, 46).

Рембрандт Харменс ван Рейн. «Христос, изгоняющий менял из храма»

Простой народ и здесь восхитился поступком Господа. Слепые, хромые, немощные подошли к Нему со словами: «Осанна Сыну Давидову!» Спаситель же всех их исцелил, а негодующим по этому поводу первосвященникам и книжникам сказал: «Разве вы никогда не читали: из уст младенцев и грудных детей Ты устроил хвалу?» (Мф 21, 16). Здесь Господь указал духовным лидерам народа на их слепоту, так как они не признали Мессией Того, Кого узнал простой народ, в том числе и дети. После этих событий Христос оставил Иерусалим и отправился на ночлег в Вифанию. Совсем скоро Его ждало время испытаний и крестных страданий.

Другие публикации о Лазаревой субботе можно прочитать в специальной рубрике сайта «Фомы» Лазарева суббота 2022

На анонсе фрагмент картины Воскрешение Лазаря. Альберт ван Оуватер, ок. 1450 г.

Теги: Великий Пост Евангелие Иисус Христос Иисус Христос Лазарева суббота Праздники Праздники

Суперсемейка (2004) — Николас Берд в роли дополнительных голосов

Неимоверные (2004)

Цитаты

• Мальчик на трехколесном велосипеде : [после того, как семья Парр победила Синдром над своим домом] О чувак.

  ..

  [кричит]

  Мальчик на трехколесном велосипеде : Это было совсем нехорошо!

• [Боб замечает, что маленький мальчик на трехколесном велосипеде смотрит на него второй день подряд]

  Боб : Ну, что же вы ждете?

  Маленький мальчик на трехколесном велосипеде : Я не знаю.

  Что-то удивительное, наверное.

  Боб : [вздыхает] Я тоже, малыш.

Даты выпуска | Официальные сайты | Кредиты компании | Съемки и производство | Технические характеристики

Чего ты ждешь?

12

21 651

0

19

Часть серии о Неимоверные. [Просмотреть связанные записи]

Это представление в настоящее время изучается и оценивается!

Вы можете помочь подтвердить эту запись, предоставив факты, СМИ и другие доказательства известности и мутации.

Мем

Положение дел

Подчинение

Тип:

Exploitable, Справочник по поп-культуре

Год

2004 г.

Источник

Невероятный фильм

Теги

Невероятные, Боб Парр, цитата из фильма

О

Чего ты ждешь? — памятная цитата из мультфильма «Суперсемейка » студии Pixar 2004 года. В Интернете скриншот сцены часто используется в качестве изображения реакции, чтобы выразить тоску и печаль.

Происхождение

5 ноября 2004 года «Суперсемейка » был показан в кинотеатрах США. В начале фильма у персонажа Бобба Парра (он же Мистер Невероятный) был плохой день на работе, и он идет домой. Вернувшись домой, он пытается закрыть дверь машины, но безуспешно. 900:30 Разозлившись, он приложил усилия, чтобы закрыть дверь, и замял дверь машины, так что закрыть ее было невозможно. Разозлившись, Боб использует свою силу, чтобы подняться к машине, словно в ярости. Маленький ребенок на трехколесном велосипеде видит Боба с машиной в руках и удивляется, что его жевательная резинка взрывается. В отчаянии Боб ставит машину на землю и идет домой.

Позже в фильме, возвращаясь домой, Боб снова сталкивается с ребенком (показано ниже).

[Боб замечает, что маленький мальчик на трехколесном велосипеде смотрит на него второй день подряд]
Боб: Ну, чего ты ждешь?
Маленький мальчик на трехколесном велосипеде: Не знаю. Что-то удивительное, наверное.
Боб: [вздыхает] Я тоже, малыш.

11 ноября 2016 г. многопанельное изображение сцены было отправлено в /r/me_irl ^[3] пользователем Redditor paul_18 (показано ниже).

Спред

16 декабря 2016 г. на странице Cheezburger Facebook ^[1] была опубликована Elder Scrolls — тематический макрос изображения (показан ниже).