Что Джонатан Свифт назвал «детьми разума»: Очки или Книги?

Ответом на 1188 уровень игры «Выбирайка» является Таллин.

Существует несколько переводов слова » Таллин».

Одна из версий,что это «датский град» — «taani linn»

другая версия,что это «зимний град» — «tali linn»

Третий перевод «talu linn» означает «дом»,»усадьба-замок».

6 месяцев назад

В фасоли содержится в несколько десятков раз больше жиров чем в кураге.

Фасоль является очень полезным продуктом и если её есть в умеренных количествах ,она по некоторым питательным ингредиентам похожа на мясо.

Ответ : в ФАСОЛИ.

6 месяцев назад

Не все знают, что существует продолжение известной книги Даниэля Дефо «Робинзон Крузо». Между тем такая книга существует и называется она «Дальнейшее приключения Робинзона Крузо». В этой книге описывается путешествие в Китай и Сибирь, в частности такие города как Енисейск, Архангельск, Тюмень, Соликамск, Тобольск и другие.

6 месяцев назад

Повесть «Калина Красная» была написана отцом Марии Шукшиной, Василием Шукшиным в 1973 году. Шолохов «Калину красную», конечно же не писал, из творчества Шолохова «Судьба человека» или «Тихий Дон» сразу вспоминается.

Ответ — Шукшин.

6 месяцев назад

А вариантов ответа не предусмотрено в игре «Выбирайка» на этом уровне? Тогда логическим путем предположу, что биатлонная. Михаил Прохоров недавно выступал и во всеуслышание заявил, что в биатлоне нет семьи. Поэтому и думаю, что федерация биатлона себе такую формулировочку выбрала. Ошиблась?

P.S. Извините, конечно ошиблась. Полезла в интернет за правильным ответом. Теперь знаю наверняка правильный ответ — шахматная федерация имеет такой девиз. Ну вот теперь совесть моя чиста, можно спать идти-)

6 месяцев назад

Настоящий Гулливер. С чем и за что боролся Джонатан Свифт | Персона | Культура

«Из сказанного вами не видно, чтобы для занятия у вас высокого положения требовалось обладание какими-нибудь достоинствами; ещё менее видно, чтобы люди жаловались высокими званиями на основании их добродетелей, чтобы духовенство получало повышение за своё благочестие или учёность, военные — за свою храбрость и благородное поведение, судьи — за свою неподкупность, сенаторы — за любовь к отечеству и государственные советники — за свою мудрость».

Приведенные выше строки не являются частью какого-либо современного публицистического материала, хотя их с легкостью можно было бы использовать для описания ситуации в целом ряде стран начала XXI века.

Сирота по рождению

На самом деле автор данного текста появился на свет 350 лет тому назад. Сыну мелкого судейского чиновника Джонатану Свифту суждено было стать одним из самых известных сатириков в истории человечества.

Сам факт его рождения 30 ноября 1667 года в ирландском Дублине не сулил ничего хорошего. Мать стала вдовой еще тогда, когда Джонатан находился в утробе. Семья Свифтов оказалась на грани полной нищеты.

В традициях того времени была обычным делом передача детей на воспитание более обеспеченным родственникам. Джонатана отдали брату отца, и дядя Годвин приложил немало усилий, чтобы дать племяннику достойное образование. В возрасте 21 года, окончив Тринити-колледж Дублинского университета, Свифт обрел степень бакалавра.

Талантливый секретарь

Возможности дяди Годвина к тому моменту были практически исчерпаны, но Свифт поступил на службу в качестве секретаря к влиятельному отставному дипломату

Уильяму Темплу.

Темпл оценил литературный талант молодого человека. Свифт с небольшим перерывом работал у Темпла до его последних дней. Джонатан помогал дипломату с написанием мемуаров, а взамен пользовался его обширной библиотекой. Во второй половине 1690-х Свифт пишет свои первые литературные произведения — сатирические повести-притчи «Сказка бочки» и «Битва книг».

После смерти Темпла в 1699 году Свифт некоторое время оставался без работы, пока не получил место служителя в соборе Святого Патрика в Дублине.

Спустя два года Свифт получил степень доктора богословия в Тринити-колледже. Британия, пережившая революционные потрясения намного раньше континентальной Европы, к началу XVIII века имела, как бы сказали сейчас «продвинутую» политическую систему, и Свифт активно включился в идущие в стране процессы.

«Ради совершенствования рода человеческого»

Уже первые опубликованные произведения Свифта принесли ему популярность. При этом ни одной из своих крупных работ писатель не подписывал собственным именем, ограничиваясь псевдонимом, либо вообще оставляя произведение без имени автора. Однако все в Англии и Ирландии знали, чей острый ум придумал это.

Подзаголовок первой опубликованной книги Свифта гласил: «Написано ради общего совершенствования рода человеческого». Эта фраза служит отличным описанием всего творчества писателя.

У Свифта не было постоянных политических пристрастий. Поддерживая поначалу вигов, он разочаровался в них, после того как преимущество этой партии в парламенте не улучшило ситуации в стране.

В 1710 году Свифт поддержал тори во главе Генри Сент-Джоном, виконтом Болингброком. Лидер тори, как и Свифт, считался талантливым писателем, и они по достоинству оценили друг друга.

В 1713 году с помощью друзей из лагеря тори Свифт назначен деканом собора Святого Патрика. Этот пост предоставлял финансовую независимость и трибуну для политических выступлений.

После того, как виконт Болингброк лишился власти и вынужден был эмигрировать во Францию, Свифт отправил ему письмо, в котором уверил в готовности оказать любую посильную помощь.

Собор Святого Патрика в Дублине. Фото: Commons.wikimedia.org/ pl:Wikipedysta:A.

«Управление без согласия управляемых есть рабство»

Еще до рождения Свифта Ирландия была завоевана Оливером Кромвелем, став частью владений английского короля при сохранении части прав автономии.

В 1720 году палата лордов ирландского парламента, составленная из английских ставленников, передавала Лондону все законодательные права, до того момента принадлежавшие Ирландии.

Англия немедленно установила торговые правила, которые помогали английским торговцам, но фактически разоряла ирландцев.

Свифт активно включается в борьбу за права Ирландии, заявив: «Всякое управление без согласия управляемых есть самое настоящее рабство… По законам Бога, природы, государства, а также по вашим собственным законам вы можете и должны быть такими же свободными людьми, как ваши братья в Англии».

Яростная борьба шла на протяжении нескольких лет. В 1724-1725 годах Свифт публикует цикл памфлетов «Письма суконщика», в котором громит установленные метрополией порядки и призывает к бойкоту английских товаров.

Рисунок на обложке сборника сочинений Свифта (1735): Ирландия благодарит Свифта, и ангелы дарят ему лавровый венок.

«Здесь меня любят только мои старые друзья — чернь»

Автора «Писем» Лондон обвинил в подстрекательстве, но поскольку они были опубликованы анонимно, формально определить его не удалось. Ограничившись наказанием распространителей, в Лондоне решили частично пересмотреть экономическую политику в Ирландии.

Это сделало Свифта национальным героем. Удивительный факт — англиканский священник и лишь наполовину ирландец по происхождению, Джонатан Свифт стал национальным героем католической Ирландии.

«Что касается Ирландии, то здесь меня любят только мои старые друзья — чернь, и я отвечаю на их любовь взаимностью, ибо не знаю никого другого, кто бы этого заслуживал», — замечал Свифт.

Как Свифт заклеймил короля на могильном камне

Декан был человеком едким и язвительным, причем касалось это и рядовых людей, и сильных мира сего.

Как-то он столкнулся с такой проблемой — на кладбище при соборе стало слишком много бесхозных могил, пришедших в запустение. Тогда Свифт написал письма родным усопших, предупредив, что готов отремонтировать надгробия за счет прихода. Но при этом он предупредил — на отремонтированных памятниках будет оставлена надпись, поносящая жадность родственников покойного.

Многие провели ремонт за свой счет, но не все. Среди «уклонистов» оказался и король Георг II, у которого на кладбище был похоронен дальний родственник.

Свифт сделал как обещал — отремонтированное надгробие стала украшать запись, в которой утверждалось, что монарх является жадным и неблагодарным человеком, не уважающим даже умерших родственников.

Гулливер против Робинзона

В этот период популярность набирали литературные произведения, в которых воспевались способности человека к совершенствованию и борьбе с силами природы. Самым ярким образцом такой литературы является роман англичанина

Даниэля Дефо «Робинзон Крузо».

Дефо и Свифт были современниками, и декан хорошо знал о популярной книге. Пародируя ее, он написал свою книгу о вымышленных путешествиях, главным героем которой стал судовой врач Лемюэль Гулливер.

В отличие от Робинзона Крузо, Гулливер путешествовал по абсолютно вымышленным странам — Лилипутии, Стране Великанов, летающим островам и землям разумных лошадей.

Ирония Свифта была обращена не столько на произведение Дефо, сколько на окружавший его мир. Писатель вывел в виде склок маленьких лилипутов противостояние вигов и тори. Всю суть религиозных войн гениальный Свифт свел к истории про борьбу остроконечников и тупоконечников, готовых уничтожить друг друга из-за несогласия по вопросу о том, с какой стороны разбивать яйцо.

В Стране Великанов Свифт безжалостно издевается над современниками, давая им характеристику устами короля великанов: «Факты, отмеченные мной в вашем рассказе, а также ответы, которые мне с таким трудом удалось выжать и вытянуть из вас, не могут не привести меня к заключению, что большинство ваших соотечественников есть порода маленьких отвратительных гадов, самых зловредных из всех, какие когда-либо ползали по земной поверхности».

Иллюстрация из книги «Путешествия Гулливера» Фото: www.globallookpress.com

Зеркало для еху

Пика критика человеческой природы у Свифта достигает в четвертой части, где разумные лошади противопоставляются отвратительным человекоподобным еху:

«Сражения между еху соседних местностей начинаются без всякой видимой причины; еху одной местности всячески стараются напасть на соседей врасплох, прежде чем те успели приготовиться. Но если они терпят почему-либо неудачу, то возвращаются домой и, за отсутствием неприятеля, завязывают между собой то, что я назвал гражданской войной…»

«В большинстве стад еху бывают своего рода правители … которые всегда являются самыми безобразными и злобными во всём стаде. У каждого такого вожака бывает обыкновенно фаворит, имеющий чрезвычайное с ним сходство, обязанность которого заключается в том, что он лижет ноги и задницу своего господина и поставляет самок в его логовище; в благодарность за это его время от времени награждают куском ослиного мяса. Этого фаворита ненавидит всё стадо, и потому для безопасности он всегда держится возле своего господина. Обыкновенно он остаётся у власти до тех пор, пока не найдётся ещё худший; и едва только он получает отставку, как все еху этой области, молодые и старые, самцы и самки, во главе с его преемником, плотно обступают его и обдают с головы до ног своими испражнениями»

«Если вы даете пятерым еху корму, которого хватило бы для пятидесяти, то они, вместо того чтобы спокойно приступить к еде, затевают драку, и каждый старается захватить всё для себя. Пищу, похищенную ими или добытую грабежом где-нибудь вдали, они предпочитают гораздо лучшей пище, приготовленной для них дома».

«Мошенников и плутов всех

Хлестал его жестокий смех…»

В 1726-1727 годах «Путешествия Гулливера» были опубликованы, сразу став необычайно популярными. Часть публики слала Свифту проклятия, считая его произведение клеветой на человеческую природу. Другая часть пребывала в восторге от его язвительной иронии.

Но была и третья, чуть ли не самая многочисленная часть — те, кто не понял, о чем книга. Невероятно, но очень многие посчитали, что приключения Гулливера — это такая же книга о путешествиях, как и роман Дефо. И по сей день Лемюэль Гулливер шествует с Робинзоном Крузо об руку в списке великих вымышленных путешественников.

С конца 1720-х годов у Джонатана Свифта начинаются серьезные проблемы со здоровьем. Врачи находят у него признаки прогрессирующего психического расстройства. Понимая, к чему идет дело, в 1731 году он пишет «Стихи на смерть доктора Свифта»:

Поставил автор цель благую — 
Лечить испорченность людскую. 
Мошенников и плутов всех 
Хлестал его жестокий смех…

В последние годы жизни Свифт официально считался недееспособным. В 1740 году, сохраняя еще рассудок, он составил завещание, оставив в нем и текст эпитафии, который впоследствии появился на его могиле: «Здесь покоится тело Джонатана Свифта, декана этого собора, и суровое негодование уже не раздирает его сердце. Ступай, путник, и подражай, если можешь, тому, кто мужественно боролся за дело свободы».

Свифт Джонатан

 

«У доктора Свифта лицо было от природы суровое, даже улыбка не могла смягчить его, и никакие удовольствия не делали его мирным и безмятежным; но когда к этой суровости добавлялся гнев, просто невозможно вообразить выражение или черты лица, которые наводили бы больший ужас и благоговение», — свидетельствует его современник граф Оррери. 

Те же противоположные чувства — ужас и благоговение — внушают и книги Свифта, особенно самая знаменитая «Путешествия в некоторые отдаленные страны света Лемюэля Гулливера, сначала хирурга, а потом капитана нескольких кораблей». Благоговение вызывают острота мысли, богатство фантазии, блеск иронии, литературное мастерство, а ужас — ядовитые суждения обо всем мироустройстве, но еще более о «венце природы» — человеке, которого Свифт яростно развенчивал по его убеждению, люди являются «самыми грязными, гнусными и безобразными животными, каких когда-либо производила природа». 

«Путешествия Гулливера» одни считают веселой детской книгой, забавной сказкой и, прочитав в нежном возрасте, больше не открывают, другие — мрачной и злой сатирой, предназначенной исключительно для взрослых. 

Удивительны и другие загадки Джонатана Свифта. Язвительнейший из людей, он был священником; скромный деревенский викарий, он был грозой сановных вельмож и влиял на политические события; англичанин по происхождению, он боролся за свободу ирландцев; запутавшись между двумя женщинами, как заправский ловелас, в то же время писал о себе «Любовь, пускаясь в дальний путь, К нему не проникала в грудь». 

Необычайно скрытный от природы, Джонатан Свифт даже прощался с этим миром в двух лицах. На исходе дней в частном письме человек Свифт предрекал, что умирать ему уготовано «в злобе, как отравленной крысе в своей норе», а в эпитафии, которую сам себе и сочинил, писатель Свифт торжественно сообщал «Здесь покоится тело Джонатана Свифта, декана этого кафедрального собора, и суровое негодование больше не раздирает его сердце. Ступай, путник, и подражай, если можешь, ревностному защитнику мужественной свободы». Эти слова выгравированы на его надгробье в Дублинском соборе. 

 

Портрет кисти Чарльза Джервеса (Charles Jervas), 1710

Джонатан Свифт родился 30 ноября 1667 года в столице Ирландии Дублине. Отец его, англичанин Джонатан Свифт, мелкий судейский чиновник, скоропостижно умер в молодом возрасте — за несколько месяцев до рождения сына, названного в память об отце тоже Джонатаном. Мать, оставив ребенка на попечение дяди, уехала в Англию. Жизнь в чужом доме заставила мальчика с детства испытать унижения, попреки, нужду. 

После окончания школы четырнадцати лет Джонатан поступил в Дублинский университет. Независимый, остроумный, язвительный, прилежанием в учебе он не отличался и с особым раздражением относился к трудам средневековых философов и богословов-схоластов. Претенциозная псевдонаучность станет одной из сатирических тем его творчества. 

После окончания университета в 1688 году с дипломом бакалавра Свифт уехал в Англию, где получил по протекции место литературного секретаря у влиятельного вельможи сэра Уильяма Темпла. В прошлом Темпл был видным дипломатом, но, разочаровавшись в государственной деятельности, удалился в свое поместье Мур Парк, чтобы разводить цветы, читать древних авторов и сочинять на свободе философские труды эпикурейского содержания. Скрашивали его отшельничество именитые друзья, часто наезжавшие из Лондона. 

Казалось бы, богатая библиотека, незаурядные люди, философско-литературные беседы могли увлечь Свифта, еще в университете проявлявшего особый интерес к поэзии, истории, литературе. Однако, гордый и неуживчивый, он стал тяготиться ролью слуги-секретаря и вскоре уехал в Ирландию искать лучшей доли. Через два года, смягчившись, вернулся в Мур Парк и даже подружился с хозяином. Там же Свифт создал и первые произведения — «Оду Вильяму Сэнкрофту» (1690) и «Оду Конгриву» (1693), содержащие гневные выпады против общественных пороков, в чем уже угадывалось сатирическое направление его пера. 

В 1692 году Джонатан Свифт защитил магистерскую диссертацию, давшую ему право на церковную должность, но оставался у Темпла до его смерти в 1699 году. Затем нужда заставила Свифта принять место помощника священника (викария) в маленькой ирландской деревушке Ларакор. В то время бедная Ирландия была зависима от Англии, превращающейся благодаря бурному развитию промышленности и торговли, а также успешным войнам в самую могущественную европейскую державу и «владычицу морей».

 

Бюст Свифта в Соборе Св. Патрика

 

В начале XVIII века, потеснив своих прежних соперников, Испанию и Голландию, Англия готовилась к войне с Францией, единственной страной, способной оспаривать ее международное влияние. В самой Англии вели борьбу за политическую власть две партии — тори и виги. Тори стояли за усиление власти короля и сохранение дворянских привилегий, виги — за ограничение королевской власти во имя беспрепятственного развития промышленности и торговли, а значит, за войну, расширение колониальных владений и торговых сфер. 

Связи с друзьями Темпла, занимавшими видные посты в правительстве, привели Свифта в лагерь вигов. Он выпустил анонимно несколько ядовитых политических памфлетов, направленных против торийских лидеров. Памфлеты пользовались большим успехом, ходили по рукам и оказали неоценимую услугу вигам. 

Свифт часто наезжал из своей ирландской деревушки в Лондон. Посетители Вэттоновской кофейни, где собирались литературные знаменитости, не раз с изумлением наблюдали, как никому не известный мрачный человек в черной сутане викария устраивался за одним из столиков, долго вслушивался в литературные или политические споры, пока наконец не разражался такими остротами и каламбурами, которые долго потом гуляли по Лондону. 

В 1704 году Свифт опубликовал книгу, по-прежнему анонимно, под названием «Сказка бочки, написанная для общего совершенствования человеческого рода» (английское выражение «сказка бочки» приравнивается к русскому «молоть вздор»). В «Сказке» под сатирический обстрел попали всевозможные проявления человеческой глупости бесплодные религиозные споры, бездарные литературные сочинения, продажность критиков, заискиванье перед сильными мира и т.д.

 

Свифт предлагал поискать светлые умы среди обитателей Бедлама (дом для умалишенных в Лондоне), которые вполне могли бы занять ответственные государственные, церковные и военные должности. Особенно досталось от автора церковным распрям между тремя христианскими церквами католической, англиканской и пуританской. К тому времени Свифт защитил еще одну диссертацию и стал доктором богословия, но после публикации этой книги вряд ли мог рассчитывать на церковную карьеру. Выше настоятеля он не поднялся. 

 

Свифт и Ванесса. Картина Уильяса Фрайта, 1881

«Сказка бочки» стала сенсацией и за год выдержала три издания. Читающая публика интересовалась кто же автор Свифт не устоял перед искушением славы и, подавив врожденную скрытность, назвался. Он сразу был принят на равных в круг известных литераторов, художников и государственных деятелей, получив признание как самый талантливый писатель и остроумный человек своего времени. 

Так в Свифте стали уживаться два человека скромный настоятель деревенского прихода и знаменитый писатель, позволяющий себе откалывать вполне богемные чудачества, как, например, проделка с астрологом Джоном Партриджем. Этот астролог ежегодно выпускал популярные календари с предсказаниями. Неожиданно в Лондоне появилась брошюра «Предсказания на 1708 год», подписанная неким Исааком Викерстафом. Он предсказывал число и время, когда его коллега Партридж умрет от горячки, и советовал ему срочно привести в порядок свои дела. 

На следующий день после указанной роковой даты вышла листовка «Отчет о смерти мистера Партриджа, автора календарей…», которую бойко распродавали мальчишки. Почтенный Партридж гонялся за ними, уверяя, что он жив. «Отчет» был составлен столь правдоподобно, что бедного астролога замучили визитами гробовщики и пономари, предлагающие услуги, а книгопродавцы вычеркнули его имя из своих списков. В далеком же Лиссабоне португальская инквизиция предала публичному сожжению «Предсказания на 1708 год» Исаака Викерстафа, поскольку они сбылись, а это означало, что их автор связан с нечистой силой. Откуда им было знать, что это всего лишь мистификация, принадлежащая перу Джонатана Свифта. 

 

Со Свифтом связывали еще одну мистическую историю, но более зловещую. 

В 1726 году, почти одновременно с «Путешествиями Гулливера», Джонатан Свифт опубликовал автобиографическую поэму «Каденус и Ванесса». 

Ванессе меньше двадцати, 
Поэту сорок пять почти. 
Он пожилой, подслеповатый 
(В последнем книги виноваты). 

Ванессой Свифт называл свою юную подругу Эстер Ваномри. В момент выхода поэмы ее уже три года как не было в живых. О причастности писателя к ее ранней смерти говорят и предания, и документальные свидетельства. Сохранилось письмо епископа Эванса архиепископу Кентерберийскому, в котором тот извещал вышестоящего иерарха об обстоятельствах, предшествующих печальному событию «Молодая женщина мисс Ваномри (тщеславная и остроумная особа с претензиями) и декан состояли в большой дружбе и часто обменивались письмами (содержание коих мне неизвестно). Говорят, будто он обещал жениться на ней… В апреле месяце она узнала, что декан уже женат… и высказала по этому поводу крайнее негодование, написав новое завещание и оставив все доктору Беркли». 

Джордж Беркли, в будущем известный философ, был знакомым Ванессы, а деканом автор письма называет Свифта, к тому времени занимавшего эту должность в Дублинском соборе. 

 

Собор св. Патрика, Дублин

Ванессу писатель знал с детства, часто навещая ее отца, мэра Дублина. Позже, будучи на пятом десятке, «он девушку в себя влюбил», как написал в поэме и о чем свидетельствуют письма девушки. 

«Существуют ли иные признаки божественности, кроме тех, какие отличают вас — писала ему Ванесса. — Я нахожу вас повсюду; ваш дорогой образ всечасно передо мной». Постепенно высокий стиль обожествления сменился более человеческими признаниями Ванессы «Любовь, которую я питаю к вам, заключена не только в моей душе во всем моем теле нет такой мельчайшей частицы, которая не была бы ею проникнута». Шло время. «Знайте, ни время, ни случайность не в силах уменьшить невыразимую страсть, которую я питаю к…», — писала Ванесса. Предмет страсти не назван, поскольку Свифт, мастер конспирации, запрещал ей называть себя в письмах по имени. 

 

История жизни Джонатана Свифта

Встречи и послания продолжались около десяти лет. Встречи — все реже, письма — все чаще. Пока Ванесса, которая, по воспоминаниям графа Оррери, всегда «держалась дерзко, весело и гордо», не прослышала, что в жизни Свифта существует другая женщина. Ею была Эстер Джонсон; Свифт называл ее Стеллой. Еще девочкой она жила с ним в одном доме, и Свифт, отлучаясь из Ирландии в Англию, слал ей подробные письма о своих делах (впоследствии изданные под названием «Дневник для Стеллы»). В мемуарной литературе бытует версия, будто в 1716 году Свифт тайно обвенчался с ней. Точных доказательств этого нет, но есть косвенные — Свифт, ушедший из жизни позже Стеллы, похоронен рядом с ней. 

Услышав о тайном браке, Ванесса написала сопернице письмо, а та переслала его Свифту. Примчавшись к «дерзкой» Ванессе, он испепелил ее взглядом (которого она всегда боялась — «Это так ужасно, что я лишаюсь дара речи») и, не проронив ни слова, ушел. Через две недели, без всяких видимых причин, бедная Ванесса скончалась. Невероятная история! 

Много лет спустя Вальтер Скотт, работая над книгой о Свифте, послал в аббатство Марли, где последние годы жила Ванесса, своего помощника. Тот успел застать там девяностолетнего свидетеля тех событий. По его словам, Ванесса «избегала людей и всегда была печальна, кроме тех случаев, когда приезжал настоятель Свифт, — тогда она становилась веселой». Посланец обратил внимание на необычайно разросшиеся лавры в саду. Старец объяснил их разводила Ванесса, чтобы венчать лавровыми венками своего «триумфатора» во время его визитов. 

Ценил ли такое трогательное поклонение молодой женщины сам «триумфатор», разменявший уже шестой десяток В той же поэме Свифт признавался «Он увлекался в передышке, Любовь ценил, но понаслышке». То есть «в передышке» между главными делами, которых у Свифта было несколько — его творчество, призванное совершенствовать человеческий род, и борьба за независимость Ирландии. («Не верь, не верь поэту, дева, Его своим ты не зови», — писал со знанием дела русский поэт.) 

 

Титульный лист первого издания «Путешествий Гулливера»

С 1702 года Англия вела многолетнюю войну с Францией. Английский главнокомандующий герцог Мальборо затягивал ее окончание, поскольку на военных поставках наживали целые состояния он сам, а также предприниматели и банкиры, сторонники партии вигов. К тому времени острое перо Свифта выдвинуло его в центр политической жизни. Лидеры партий и министры оказывали ему особые почести, заручались его поддержкой, опасаясь стать мишенью ядовитых сатирических стрел. Свифт, разочаровавшись в вигах, примкнул к тори, которые вели борьбу за прекращение войны. 

Десятки гневных памфлетов Свифта были направлены против злоупотреблений герцога Мальборо и близких ему вельмож. В итоге к власти пришли тори, ив 1713 году, в немалой степени благодаря Свифту, с Францией был заключен мирный договор. В 1715 году Джонатану Свифту предоставили место декана Дублинского собора. В сущности это была почетная ссылка — новая власть опасалась его возрастающего влияния, а Церковь не могла простить критики в «Сказке бочки». 

В 1724 году Свифт обрушился на английское правительство в анонимных памфлетах «Письма Суконщика» (всего их семь), написанных от лица дублинского торговца. Причиной послужила выдача англичанину Буду королевского патента на чеканку разменной монеты для Ирландии. Вуд наводнил страну неполновесной монетой. На этом «законном грабеже» нажились и он, и английское правительство. Свифт устами Суконщика предлагал ирландцам бойкотировать монету Вуда и настолько увлекся, что кончил призывами к восстанию против английского владычества вообще. 

Автора «Писем Суконщика» вычислить было нетрудно — сатирический слог Свифта давно стал знаменитым. Премьер-министр Англии распорядился арестовать писателя, на что английский наместник в Ирландии ответил «Чтобы арестовать Свифта, нужен экспедиционный корпус в десять тысяч солдат». 

Суровый декан Дублинского собора сделался кумиром ирландцев. Специальный отряд круглосуточно охранял дом Свифта, на улицах Дублина выставлялись его портреты, в честь писателя был основан «Клуб Суконщика», а в народе ходила легенда, будто Свифт — потомок древних и справедливых ирландских королей… Англия была вынуждена «дело Свифта» замять. 

В эти же годы Джонатан Свифт писал свою главную книгу «Путешествия в некоторые отдаленные страны света Лемюэля Гулливера, сначала хирурга, а потом капитана нескольких кораблей». В 1726 году издатель получил от «неизвестного лица» рукопись «Путешествий Гулливера» и опубликовал без имени автора, хотя ни издатель, ни читатель не сомневались в авторстве Свифта. 

 

Рисунок на обложке сборника сочинений Свифта (1735): Ирландия благодарит Свифта, и ангелы дарят ему лавровый венок

За год книга выдержала пять изданий. В необычайных и фантастических приключениях Гулливера среди лилипутов и великанов, лапутян и гуигнгнмов читатели находили (каждый в меру своих возможностей) и веселую фантастическую сказку, и философскую притчу, и беспощадную сатиру на английские порядки и притязания англичан на мировое господство… Так, лилипуты считали своего крохотного короля самым могущественным монархом в мире. Враждующие партии лилипутов — высококаблучники и низкокаблучники — напоминали английских тори и вигов, а секты остроконечников и тупоконечников, ведущих бесконечные споры о том, с какого конца следует разбивать яйцо, воспринимались как сатирическое изображение религиозного раскола между католиками и протестантами… 

Всевозможные иносказания и намеки привели к тому, что со временем книга обросла комментариями, превышающими объем самого произведения. К примеру, нам могут показаться не вполне понятными выпады Свифта против создателя теории всемирного тяготения Ньютона, если не знать, что именно Ньютон, будучи директором Монетного двора, разрешил чеканку неполновесной монеты для Ирландии, чего Свифт не мог ему простить. 

С другой стороны, многие фрагменты этой неисчерпаемой книги сегодня читаются, как фельетоны на злобу нашего дня «Словом, нельзя перечесть всех их проектов осчастливить человечество. Жаль только, что ни один из этих проектов еще не доведен до конца, а пока что страна в ожидании будущих благ приведена в запустение, дома разваливаются и население голодает и ходит в лохмотьях», — намекал Свифт на спекулятивную горячку в Англии 1720-х годов, когда созданные авантюристами многочисленные акционерные компании и коммерческие общества увлекали легковерную публику самыми фантастическими прожектами быстрого обогащения. Чем это не про нас. 

Под конец жизни Свифт начал страдать мучительными головными болями и головокружениями, потерял слух, сделался еще более угрюмым, никого к себе не допускал, проводя дни в полном одиночестве. Память его настолько ослабела, что он не мог даже читать. 

 

Портрет Джонатана Свифта в газете International Mag., 1850

Когда-то во время прогулки, глядя на вершину засыхающего вяза, Свифт сказал своему спутнику «Так же вот и я начну умирать — с головы». Видимо, он знал разрушительную силу язвительной мысли. Джонатан Свифт ушел из жизни в 1745 году и завещал похоронить его в Дублинском соборе. 

В России со Свифтом познакомились в 1773 году, когда вышли «Путешествия Гулливеровы», переведенные Ерофеем Коржавиным с французского языка. Русским последователем «злой сатиры» Свифта стал Салтыков-Щедрин. 

В литературной деятельности Свифта есть еще одна замечательная черта, которую нельзя обойти молчанием. Это полное его бескорыстие: за исключением «Путешествий Гулливера», доставивших ему 200 фунтов стерлингов, он ни за одно из остальных своих произведений не получил ни гроша и совершенно не заботился об этом. А между тем его памфлеты расхватывались моментально, выдерживали подряд по нескольку изданий, приводили в смятение министров, возбуждали страсти целого народа… Немного найдется писателей, обнаруживших такой полный индифферентизм к извлечению материальной пользы из своей литературной славы.

 

Да и о славе этой Свифт заботился мало: все его произведения появлялись анонимно; в некоторых случаях это, правда, вызывалось опасениями преследования, но таких случаев было, собственно, немного; кроме того, Свифт не выставлял своего имени даже тогда, когда опасения оказывались напрасными и произведение его выходило вторым изданием. Нельзя не признать, что он и в этом отношении представляет оригинальнейшее явление в литературе: гений первой величины, имевший такую массу читателей, как, быть может, никто другой в его время, он все свои произведения, от первого до последнего, печатает анонимно и не приобретает на них не только состояния, но просто — ровно ничего

Шпион и декан. Джонатан Свифт и Даниэль Дефо

Наш постоянный автор Валерий Шубинский выпустил сборник эссе о литературе «Старая книжная полка». Мы публикуем статью о Джонатане Свифте и Даниэле Дефо.

…В том же 1685 году, когда по указу Людовика из Франции изгнали протестантов, в Англии произошло немыслимое: королем стал католик, Яков (или Джеймс в английской транскрипции) II.

Реформация в Англии случилась полтора столетия назад по, в сущности, случайной причине: папа отказался разводить короля Генриха VIII с опостылевшей женой. Но с тех пор церковная независимость от Рима стала в Британии своего рода «национальной идеей». Карл (Чарльз) II, правивший с 1660-го по 1685 год, был сам в глубине души «папистом» (так называли католиков англикане). Но только на смертном одре он втайне сменил веру. Карл помнил, что его отец умер на плахе. Самое большее, что он позволял себе, — спорить с парламентом, добивавшимся изгнания католиков. В числе прочих страну должны были покинуть королева, супруга Карла, а также его любовница. Тут королю удалось одержать победу. Но его наследника страна приняла недовольно.

Что поделать: законных детей у Карла II не было. А значит, престол должен был занять его брат. Правда, старший из многочисленных бастардов покойного короля, герцог Монмаунт, поднял мятеж против своего дяди и попытался завладеть короной.

Но мятеж был подавлен. Под Сенджмуром три с половиной тысячи сторонников Монмаунта, вооруженных видами и косами, были наголову разбиты королевскими войсками. Монмаунт был казнен. Плаха ждала и многих его соратников. Но некоторым удалось уйти. В их числе был двадцатипятилетний молодой человек по имени Даниэль Фо. В то время он звался так. Впоследствии он без всякого права приставил к своей фамилии французское дворянское «де» и превратился в Дефо.

Король Яков даже не думал восстановить католицизм в качестве государственной религии. Он лишь пытался добиться для католиков равноправия: возможности учиться в университетах, занимать государственные должности. Но народ и парламент этого не стерпели. В 1688 году король-католик был свергнут. На престол взошли супруги-соправители: дочь Якова Мария и ее муж Вильгельм III, бывший принц Оранский. (Эти события упомянуты в «Одиссее капитана Блада» Рафаэля Сабатини.)

Вообще парадокс тогдашней английской истории в том, что короли пытались облегчить положение меньшинства, а демократические институты им этого сделать не давали. Дискриминация касалась и протестантов других толков – не англикан. (Но их положение было легче, чем у католиков.)

Постоянным собеседником, а иногда и советником умного и удачливого Вильгельма III стал на какое-то время молодой священник Джонатан Свифт. Вот и второй герой нашего очерка на сцене.

Свифт и Дефо и впоследствии были вовлечены в большую политику. Но по-разному. Очень разные они были люди.

Дефо — авантюрист, любитель рискованной игры. За свою семидесятилетнюю жизнь он бывал и богатым купцом, и банкротом, жил во дворцах и в трущобах, служил государству по очень важной и деликатной части — и оказывался в полушаге от тюрьмы. Свифт был погруженным в себя интеллектуалом, ученым англиканским священником; кроме смены приходов, в его жизни не происходило почти ничего серьезного.

Дефо — неунывающий оптимист. Свифт — глубокий пессимист.

Дефо — «нормальный» счастливый супруг и отец восьмерых детей. Свифта связывали многолетние странные отношения с двумя женщинами, которых он называл «Стелла» и «Ванесса» (на самом деле их звали одинаково — Эстер). Со Стеллой он, по слухам, тайно обвенчался, но жили они раздельно. Детей у Свифта не было.

Но было между ними и кое-что общее: оба прославились как политические памфлетисты. В частности, они касались в своих памфлетах актуальной темы религиозной терпимости. В 1702 году Дефо написал, например, памфлет «Простейшее решение проблемы инаковерующих». Написан он был с позиции жестоко выйного и нетерпимого англиканина:

«…Достало бы и одного закона, но только строгого и точно соблюдаемого, о том, что всякий посещавший их гнусавые молельни присуждается к изгнанию, а проповедник отправляется на виселицу, и дело было б решено! Диссиденты бы валом повалили в Церковь! Уже при жизни следующего поколения мы стали бы единою церковью…

Не сомневаюсь, что закон и разум возымеют действие! И хоть вначале наши меры могут выглядеть крутыми, уже их дети не ощутят и толики жестокости, ибо с заразой будет навсегда покончено! Когда болезнь исцелена, к больному не зовут хирурга! Но, если они будут продолжать упорствовать в грехах и рваться в преисподнюю, пускай весь мир узнает и осудит их упрямство, несовместимое с их собственными принципами».

Памфлет распространялся в списках без подписи. Многие приняли его за чистую монету. Потом догадались, что Дефо (родившийся, кстати, в католической семье и лишь позднее перешедший в англиканство) пародирует позицию своих оппонентов, доводит ее до абсурда. Действует как провокатор, одним словом.

Дефо был подвергнут довольно суровому наказанию. Несколько месяцев в тюрьме, огромный штраф — и день у позорного столба на площади. Правда, со столбом все вышло не так уж скверно. У Дефо были сторонники. Они приносили к позорному столбу цветы. В тюрьме Дефо написал стихотворный «Гимн позорному столбу». А когда он вышел из заключения, началась новая, самая экзотическая глава его биографии…

Свифт тоже написал памфлет на тему свободы вероисповедания. И тоже издевательский. Назывался он «Рассуждение о неудобстве отмены христианства в Англии». Написан он был тоже «под маской» — под маской беспринципного либерала, который и хотел бы отказаться от христианского характера государства, но боится вредных практических последствий. Но что конкретно имелось в виду? Для Свифта «христианство» было синонимом «англиканства». Англия для него перестала бы быть христианской страной, если бы католикам и кальвинистам разрешили при поступлении на государственную службу не давать несовместимую с их верой присягу. Принято считать, что Свифт, как и Дефо, боролся за свободу вероисповедания. Но нет — в этом памфлете он выступал, со всем блеском своего полемического дара, как раз против свободы.

С годами он, правда, поменял свои суждения. Свифт родился в завоеванной англичанами Ирландии, но рано уехал оттуда в Лондон. В 1713 году он вернулся в родные места, получив место декана (настоятеля) главной англиканской церкви Дублина. Большинство ирландцев – католики. И вот Свифт, англичанин, англиканский священник, стал ирландским неформальным национальным лидером. Он возглавил борьбу ирландцев за самоуправление и за религиозные права.

Среди друзей Свифта в эту пору был Александр Поуп, величайший английский поэт своей эпохи. Поуп был католиком, а потому не смог, например, получить университетское образование — осваивал науки самостоятельно. Но уважение, которое вызывал этот маленький горбатый человек, с детства изуродованный болезнью, было таково, что ему прощали даже «неправильную» веру. Свифт писал ему:

«Я всегда ненавидел все нации, профессии и всякого рода сообщества; вся моя любовь обращена к отдельным людям: я ненавижу, например, породу законников, но люблю адвоката имярек и судью имярек; то же самое относится и к врачам (о собственной профессии говорить не стану), солдатам, англичанам, шотландцам, французам и прочим. Но прежде всего я ненавижу и презираю животное, именуемое человеком, хотя от всего сердца люблю Джона, Питера, Томаса и т. д.».

Чем cтарше становился Свифт, тем эксцентричнее и независимее он себя вел. Но всё сходило ему с рук.

Однажды декан решил привести в порядок могилы на местном кладбище. Он написал письма родственникам похороненных с просьбой пожертвовать деньги. В конце письма указывалось, что, если денег не поступит, община, так уж и быть, справится сама, но тогда на соответствующей могиле будет выбита надпись, сообщающая о скупости родичей покойника. Среди покоящихся на кладбище был какой-то второстепенный член королевской семьи. Свифт отправил королю Георгу Второму такое же письмо, как и всем остальным. Король не ответил. И на могиле его родственника была сделана надпись, сообщающая, что король поскупился выделить деньги на ремонт надгробия. Конечно, это было в Англии, где короли были далеко не так всевластны, как на континенте. Но даже для Англии это было дерзостью.

Другой раз Свифт услышал на улице мешавший его занятиям шум. Ему доложили, что народ собрался на площади, чтобы посмотреть на затмение солнца. Он велел передать людям, что декан отменяет затмение. И народ разошелся.

Дефо в это же время тоже жил яркой жизнью — но совсем в ином роде. Он по-прежнему был одним из влиятельнейших журналистов Англии. Но у него было еще одно дело. Сидя в заключении, он подал на имя властей проект. Суть заключалась в создании особой службы, занимающейся разведкой, контрразведкой, а также всякими тайными акциями, интригами и диверсиями. Речь шла о той самой Интилледженс Сервис, которая сыграла важную роль в британской истории. Суть, однако, в том, что во времена, когда ее создал и возглавил Дефо, эта контора была официально частной. Она финансировалась государством, исполняла волю короля (или королевы — в те годы престол занимала Анна, дочь Якова Второго и свояченица Вильгельма Третьего), но государство не отвечало за ее действия. Так же, как когда-то британская корона не отвечала за подвиги служивших ей корсаров (в числе книг, изданных Дефо, между прочим, есть и «Всеобщая история пиратов»).

Дефо не был кабинетным начальником, систематизирующим и обрабатывающим отчеты подчиненных. Нет, он и сам разъезжал по Англии, Шотландии и сопредельным странам, переодевался, выдавал себя то за купца, то за священника, то за нищего, сам беседовал с людьми, сам вербовал осведомителей, сам расплачивался с ними.

«У меня есть верные люди во всяком кругу, — писал он курировавшему его работу министру. — И вообще с каждым я говорю на подобающем языке. С купцами советуюсь, не завести ли мне здесь торговлю, как строятся тут корабли и т. п. От юриста мне нужен совет по части приобретения крупной недвижимости и земельного участка. Сегодня вхож я в сношения с одним членом парламента по части стекольной промышленности, а завтра с другим говорю о добыче соли. С бунтовщиками из Глазго я — рыботорговец, с абердинцами — шерстянщик, что же касается жителей Перта или западных областей, то мой интерес для них — полотно, а по существу разговора речь все-таки сводится к унии, и будь я не я, но чего-нибудь все-таки добьюсь».

(Речь шла об окончательном слиянии Англии и Шотландии — объединении их парламентов, состоявшемся в 1707 году. Шпион Дефо проводил, можно сказать, тайный социологический опрос: выяснял отношение народа к планам властей.)

Если бы Дефо не написал ни строчки, кроме бесчисленных газетных статей, интервью (он, кстати, изобрел этот жанр) и докладов о разведывательной деятельности, он все равно остался бы в истории. Но эти его приключения оказались заслонены романами, которые он начал писать очень поздно — примерно в пятьдесят восемь лет. По тем временам уже старость. Но и Свифт опубликовал «Гулливера» в таком же возрасте.

Англия была морской державой. Триста лет назад мир уже был более или менее изучен. Европейцы побывали на всех обитаемых континентах, встречались с людьми всех народов и рас. Постепенно они начали колонизовать дальние земли. Но все-таки дальние морские плавания еще несли в себе тайну. О них можно было фантазировать — так, как писатели XX века фантазировали о полетах к звездам. Можно было слагать о них сказки — добрые и злые, веселые и грустные.

Другое дело, что Дефо очень возмутился бы, если бы его назвали «сказочником». Он не хотел считаться выдумщиком, хотя, конечно же, был им. Опытный «журналюга», он выдавал свои романы за документальные книги из жизни действительно существовавших людей. Такие люди, как, например, «полковник Джек» или женщина по имени Моль Флендерс, герои известных романов Дефо, в самом деле могли существовать: неунывающие плебеи-авантюристы без особых принципов, но доброжелательные и разумные, такие же, как их автор.

Но самая знаменитая книга Дефо, «Жизнь и удивительные приключения Робинзона Крузо», — это совсем другое дело. Это героическая сага о сильном и неутомимом европейце, который несет всю цивилизацию в себе и может постепенно воссоздать ее в одиночку на ровном месте. Стать охотником, потом скотоводом, потом земледельцем, приобщить к просвещению и культуре дикаря (притом сделав его своим слугой) — наконец, основать государство. Робинзон — это подобие Гильгамеша, героя древнейшего сохранившегося эпоса. Он ровня Гераклу и Самсону, Ахиллу и Одиссею. И он — обычный англичанин своего времени. Конечно, идеализированный.

Тем интереснее те черты личности Робинзона, которые Дефо и не думает «улучшать» или затушевывать и которые для нас, отделенных от писателя и героя всего тремя веками (ровно тремя веками: книга вышла в 1719 году), выглядят дико. Например, арабского мальчика, который вызволил Робинзона из плена, тот… продает в рабство. Конечно, всего на десять лет (интересно, кто будет следить за выполнением этого условия?). И с его согласия. Но все равно Робинзон немного стесняется этого поступка, испытывает некоторое неудобство. Вслед за этим он берется участвовать в выгоднейшем предприятии — продаже невольников из Гвинеи в американские колонии. И тут уж никаких угрызений совести!

В Англии рабов, конечно, не было со времен Римской империи. И крепостные получили свободу еще в XV веке. Но за пределами Британии действовали совсем другие правила. У многих англичан и ирландцев не было денег на переезд в американские колонии — и они продавали свою свободу на год, на пять или десять лет. А уж «дикари», как считалось, самой природой созданы для рабства. Это не было даже предметом рефлексии.

Но была ли в истории Робинзона документальная основа?

И да и нет. Прототипом Робинзона считается Александр Селькирк. Этот человек был матросом на корабле, который входил во флотилию под командой сэра Уильяма Дампира, личности весьма оригинальной: знаменитого флибустьера и притом заслуженного ученого-океанолога. Селькирк не поладил с капитаном своего корабля. Наверное, не без причины: Дампир мучил своих пиратов, заставляя в свободное от грабежей время заниматься научными измерениями и экспериментами. В конце концов капитан высадил Селькирка на остров близ американских берегов, который нынче зовется островом Робинзона Крузо. Это произошло в 1704 году.

Прожил Селькирк там, правда, не двадцать восемь лет (это уж гипербола Дефо), а всего пять. Действительно охотился на диких коз, но не приручил их, как Робинзон. Так же, как у Робинзона, у него были непростые отношения с прибывшими на остров испанскими моряками. Селькирк испугался, что с ним, как бывшим корсаром, капером, участником пиратской войны без правил, могут расправиться, и предпочел спрятаться — стал дожидаться своих соотечественников.

Когда, одетого в козьи шкуры, одичавшего Селькирка доставили на английское судно (тоже пиратское), он увидел там… Дампира. Селькирка охватил ужас, и он не хотел выходить из шлюпки. Но ему объяснили, что экспедицией на сей раз командует другой человек. А ученый пират, смилостивившись, дал своему мятежному подчиненному хорошие рекомендации… Так что капитан Роджерс не только пустил островитянина на судно, но и назначил своим помощником. Вместе с ним Селькирк, грабя испанские галеоны, обошел вокруг света и вернулся в Англию.

Селькирк не был благородным джентльменом и в эпические герои не годился. Обычный грубый моряк, любитель виски и невзыскательных женщин. Но рассказчиком он был хорошим, поболтать за рюмкой про свои приключения на острове любил.

И, конечно, его рассказы не могли пройти мимо старого газетчика и шпиона.

Успех книги вдохновил Дефо на продолжение работы. В романе «Дальнейшие приключения Робинзона Крузо», неутомимый старый путешественник в обществе Пятницы отправляется в Китай, а возвращается оттуда сухим путем — через Сибирь и Европейскую Россию. Русские изображены с симпатией (Англия и Россия были тогда союзниками), дикие сибирские дебри — не без ужаса, но с искренним интересом. И даже, что называется, «развесистой клюквы» немного: Дефо был хорошим журналистом, умел работать с материалом и отсеивать недостоверное. Но особого художественного интереса книга не представляет: это скорее заметки на полях «настоящего» Робинзона.

К 1726 году литературная деятельность Дефо по существу завершилась. И именно в этом году появились «Путешествия в некоторые удаленные страны мира в четырех частях: сочинение Лемюэля Гулливера, сначала хирурга, а затем капитана нескольких кораблей».

Свифт, в отличие от Дефо, не выдавал свой вымысел за чистую монету. Он давал волю фантазии и приглашал читателей наслаждаться этой фантазией. Но его миры подчинены строжайшему математическому расчету. Например, в мире лилипутов всё (в одном измерении) ровно в двенадцать раз меньше, чем в нашем, а в мире великанов — во столько же раз больше.

Давайте проверим. Рост лилипута — шесть дюймов, то есть немногим больше пятнадцати сантиметров. Умножим на двенадцать — получаем 180 сантиметров. Сейчас это средний мужской рост на севере Европы, а во времена Свифта — высокий, но не чрезмерно высокий. Длина большого корабля — 9 футов (2 метра 70 сантиметров). Умножим на двенадцать — получаем около 30 метров. Примерно такой и была длина линейного корабля в XVIII веке (хотя бывали суда и по 40, и по 50 метров). Буква человеческого алфавита, напечатанная в книге, составляет в высоту половину ладони лилипута. Если считать высоту буквы в семь миллиметров (средняя величина для тогдашних книг), получится, что лилипутская ладонь в длину 1,4 сантиметра, а человеческая – где-то 17–18 сантиметров. Так и есть. Наконец, на содержание Гулливера выделяется провизия в количестве, достаточном для 1 728 туземцев. Нетрудно сосчитать, что это ровно 12 в кубе (Гулливер же трехмерный). Теперь — Бробдингнег, страна великанов. Трава там высотой 20 футов (60 сантиметров). У нас — сантиметров пять. Каждая ступенька на лестнице — 6 футов. Умножим на тридцать, делим на двенадцать — получаем пятнадцать сантиметров, для ступеньки «человеческой» лестницы — как раз…

Свифту важно разрушить систему представлений, при которой человек, каков он есть, — центр и мерило мира. Нет, мир может быть бесконечно малым и бесконечно большим. «Быть может, судьбе угодно будет устроить так, что и лилипутам придется встретить людей, таких же маленьких по сравнению с ними, как они малы по сравнению со мной. И кто знает — может быть, в какой-то отдаленной части света существует порода смертных, превышающих даже этих великанов». Если в нашем мире люди — разумные существа, а лошади — бессловесные твари, то в другом — наоборот…

Но чего в свифтовском мире нет — это симметрии. Да, мир лилипутов меньше нашего, но не так уж от него отличается. Войны, фанатизм, жадность, самоуверенные короли, коварные министры… Некоторые вещи окарикатурены, полемически обострены. Понятно, например, что конфликт остроконечников и тупоконечников — пародия на богословские споры, в которых сам Свифт прежде с удовольствием участвовал. Или что соревнования министров в прыжках — аллегорическое изображение парламентских выборов.

А вот мир великанов на наш не похож. Это разумный, гармоничный мир. Но на чем основана его гармония? Бробдингнег — общество тотального упрощения.

«Здесь изучают только мораль, поэзию и математику… Математика имеет здесь чисто практический характер. Ее основной задачей является усовершенствование земледелия и разных отраслей техники. Вполне понятно, что у нас она получила бы невысокую оценку. Что же касается отвлеченных идей и всяких философских тонкостей, то я напрасно старался дать им хоть малейшее понятие об этих вещах.

В этой стране ни один закон не может заключать в себе больше слов, чем имеется букв в алфавите, а букв всего двадцать две. Но даже такой длины достигают только очень немногие законы. Все они составлены в самых ясных и простых выражениях. Надо еще добавить, что эти люди не отличаются такой изворотливостью ума, чтобы открывать в законе несколько смыслов, а сочинять толкования на законы считается у них большим преступлением».

Всего через три года после появления «Гулливера» русский поэт Антиох Кантемир написал сатиру «На хулящих учения», где темпераментно высмеивал людей, отвергающих утилитарно-бесполезные знания. «Землю в четверти делить без Евклида смыслим, сколько копеек в рубле без алгебры счислим». В России был дефицит «учения», а англичанин Свифт чувствовал себя пресыщенным им. Ведь несметное множество книг не сделало людей счастливыми, а общество гармоничным. Обитатели летающего острова Лапута, погруженные в математические абстракции, Академия прожектеров в Лагадо — всё это вызывает у него лишь насмешки. Все улучшения, которые может придумать человеческий разум, сводятся к абсурдным идеям строить дом, начиная с крыши, или добывать солнечный свет из огурцов.

Но и та разумная и простая жизнь, которой живут гуингмы и великаны, для нас невозможна. Ведь «существо, именуемое человеком» несет в себе проклятие. Конь прекрасен и благороден и в качестве разумного гуингма, и в обличии животного. А мерзкое существо «еху», даже одаренное разумом, все равно
остается злобным и жадным…

Удивительная вещь: мало кто знал о человеческой природе больше дурного, чем шпион и газетчик Дефо — а между тем как писатель он склонен любить и уважать человека. А Свифт, священник, человеческую природу ненавидит и презирает (хотя «от всего сердца любит Джона, Питера, Томаса и т. д.»). Может быть, потому, что предъявляет к человеку и к обществу более высокие требования. А может быть, такой глаз был дан ему природой: во всем видящий темную, оборотную сторону. И удивительно падкий на всё смешное и странное…

Под конец жизни (а прожил он 78 лет — по тем временам очень много) Свифт впал в черную меланхолию. Ни с кем не хотел видеться, почти не разговаривал… Свое состояние он завещал дому умалишенных. Этот грустный конец тоже можно превратить в сказку (и она написана писателем Григорием Гориным — его пьеса «Дом, который построил Свифт» идет во многих театрах).

Да, сказка грустная… Но и смерть Дефо не веселее. В шестьдесят восемь лет он ушел из дома, поссорившись с детьми. Умер через три года в бедности, на руках у чужих людей. Государство, которому он принес столько пользы, забыло о нем. В газетах сказали о покойном «писаке» лишь несколько снисходительных слов.

А «Робинзон» и «Гулливер» остались, может быть, главными европейскими книгами целого столетия — столетия, когда европейцы осваивали новооткрытый большой мир. А заодно узнавали много нового, приятного и не очень о себе самих, о своей природе.

Конечно, это были книги для взрослых. Должно было миновать два столетия, чтобы адаптированные, упрощенные, приглаженные пересказы книг Дефо и Свифта стали чтением подростков, а полные версии заняли место в «Библиотеке приключений». Впрочем, в сознании нашего современника — даже если он по какой-то случайности прошел мимо двух великих книг — все равно живут две легенды: про человека-одиночку, создающего мир вокруг себя, и человека, скитающегося по фантастическим и несоразмерным ему мирам.

Валерий Шубинский. Старая книжная полка. Секреты знакомых книг. СПб.: Фонд «Дом детской книги», 2019

* * *

Что еще почитать на «Горьком» о Свифте и Дефо?

Три мифа о Джонатане Свифте: не ирландец, не мизантроп, не безумец.

«Робинзон Крузо» Дефо как учебник жизни.

Сравнение «Таинственного острова» Жюля Верна и «Робинзона Крузо».

Джонатан Свифт ☑️ краткая биография, основные идеи, список известных книг и произведений английского писателя, интересные факты о творчестве

Детство и юность

Признанный мастер острого слова появился на свет 30 ноября 1667 года в столице Ирландии Дублине. Мальчик воспитывался в бедной протестантской семье. Его отец, зарабатывавший на жизнь чем придется, скончался до рождения ребенка, оставив своих близких без средств к существованию. Джонатана, которому к тому моменту было меньше года, мать увезла к себе на родину — в Англию.

Вернувшись спустя несколько лет в Ирландию, Свифт какое-то время находился под опекой своей кормилицы, а по достижении шестилетнего возраста был отдан дядей Годвином в Килькенское училище, считавшееся одним из лучших в округе. Оторванный от матери, к которой он питал самые теплые чувства на протяжении всей своей жизни, мальчик чувствовал себя одиноким, затаив в душе злобу на строгого дядю, занимавшегося теперь его воспитанием.

Когда Свифту исполняется 14 лет, его зачисляют в Тринити-колледж Дублинского университета. За годы, проведенные в учебном заведении, он осознал, какое важное значение для человека имеют независимость и материальная обеспеченность. Мысль во что бы то ни стало добиться независимого существования прочно обосновалась в его голове и в дальнейшем служила определяющим мотивом во многих жизненных ситуациях.

После того как будущему писателю присваивают степень бакалавра, он целиком погружается в чтение классической и новейшей литературы, чтобы успешно сдать магистерский экзамен. Планам Джонатана не суждено было сбыться. Лишенный финансовой поддержки, он не мог продолжать обучение. Все силы были брошены на то, чтобы заработать себе на пропитание.

Жизнь в поместье Темпла

Попрощавшись со стенами альма-матер в 1688 году, начинающий публицист отправляется в Англию, где начинается новый виток его биографии. Джонатан Свифт по вверенной ему рекомендации устраивается личным помощником к авторитетному в правительственных кругах дипломату Уильяму Темплу. Когда последний покинул государственный кабинет, он посвятил себя философскому творчеству. Отставной чиновник предоставил небогатому и способному юноше жилье, впоследствии сделав его своим секретарем. Жизнь в Мур-Парке подарила Свифту встречу с любовью всей его жизни — Эстер Джонсон (писатель именовал ее Стеллой), которой он посвятил романтический стих.

Жесткий и острый на язык, он покорил сердце женщины. Хоть Джонатан был намного старше возлюбленной, это не помешало им быть вместе.

Некоторые биографы, отталкиваясь от свидетельств людей из близкого окружения сатирика, предполагают, что он и Стелла были обручены в 1716 году, хотя нигде это официально не задокументировано. Именно в поместье Темпла создавались первые произведения Джонатана Свифта:

• «Ода Вильяму Сэнкрофту»;
• «Ода Конгриву».

В этих сатирических рассказах автор обнажает и высмеивает царящие в обществе пороки.

Со временем обстановка в поместье стала угнетать творческую натуру, несмотря на шикарную коллекцию книг, собранную хозяином дома. Молодому человеку требовалось движение вперед, и он решил поискать счастья на родной земле, но периодически навещал старого друга и единомышленника, пока тот не умер в 1699 г.

Расцвет карьеры

В 1700 году Свифт поступает на службу в ирландский собор Святого Патрика. В этот период издается несколько памфлетов, при этом писатель не указывает свое авторство.

В 1702 г. английский сатирик получает степень доктора богословия, происходит его сближение с партией вигов, находящейся в оппозиции к действующей власти. Авторитет Джонатана Свифта как публициста и философа растет с каждым днем. В эти годы писатель регулярно посещает Лондон, обрастая связями в литературных кругах. Идет работа над следующими произведениями:

• «Сказка бочки»;
• «Битва книг».

В 1705 году партия вигов набирает большинство голосов на выборах в парламент Англии, но кардинальных изменений в социально-политическом устройстве страны не происходит. Свифт возвращается в Дублин, где ему предоставляют почетную должность в церковном приходе.

Переметнувшись к заклятым врагам вигов — лагерю тори, писатель идет на повышение — в 1713 г. он становится деканом собора Святого Патрика. Помимо стабильного высокого дохода это место дает ему великолепную политическую трибуну для расправы с оппонентами, однако выводит его из большой игры в Лондоне. В ирландский отрезок жизни издаются «Письма суконщика», в которых автор дает критическую оценку правительственным реформам, показав себя ярким борцом за права простого народа.

Благодаря активной гражданской позиции Джонатан Свифт стал настоящим кумиром жителей Ирландии, а портреты с его изображением можно было встретить на улицах любого города.

Финал жизненного пути

1728 год был омрачен смертью любимой женщины. Физическое и психическое здоровье писателя заметно пошатнулось, что, однако, не мешало расти его популярности. В 1729 г. сатирик был удостоен звания почетного гражданина Дублина. Широким тиражом выходят его собрания сочинений. В большинстве справочников по мировой литературе есть таблицы с подробным списком произведений, которые написал Свифт.

На закате своей жизни сатирик столкнулся с прогрессирующим психическим расстройством, обернувшимся помутнением разума, а в 1742 году у него произошло обширное кровоизлияние в мозг. После этого он стал недееспособным и не мог поддерживать разговор даже на простые темы. Спустя три года великого писателя не стало. Его тело покоится в центральном нефе собора Святого Патрика рядом с могилой Эстер Джонсон. Биографы обращают внимание на весьма интересный факт: Джонатан Свифт заранее сочинил текст, который был нанесен на надгробную плиту после его смерти.

Философские и политические идеи

Мировоззрение и основные идеи Джонатана Свифта начали складываться еще в студенческие годы. В 1725 г. в послании своему близкому товарищу, поэту Александру Поупу, известный сатирик написал, что мизантропом становится тот, кто считает людей лучше, чем они есть в действительности, а затем понимает, что он глубоко заблуждался.

По мнению самого писателя, он не испытывал презрения к человечеству, поскольку никогда не питал иллюзий на его счет. Он далек от либеральной идеи, согласно которой права отдельно взятой личности ценятся выше коллективных. Если человек будет предоставлен самому себе, то он неизбежно погрязнет в скотском аморализме, считал Свифт.

Творчество непревзойденного мастера иронической сатиры можно рассматривать как призыв найти способы улучшения человеческой природы. Писатель хотел, чтобы его читатели прежде всего задумались о духовной составляющей жизни.

Политические взгляды ироничного по своей натуре автора множества книг, как и религиозные, отражают его консерватизм и стремление к балансу во всем. Он осуждал всякого рода тиранические методы управления государством, однако решительно требовал, чтобы оппозиционное меньшинство признавало главенствующую роль большинства, не прибегая к насилию и не преступая закон. Источники биографической информации свидетельствуют, что переход из одной партии в другую никоим образом не отразился на его жизненных принципах.

Самое известное произведение

Около 1720 года у писателя родилась идея создать сатирико-фантастический роман о судовом враче, оказавшемся после кораблекрушения на неизвестном острове. Свифт долго размышлял над тем, как будет называться книга, какое имя подойдет главному герою. В 1726 году в свет вышел роман «Путешествие Гулливера», который мгновенно принес автору мировую славу.

Судя по жанровой стилистике, произведение о забавных похождениях корабельного хирурга предназначено для совсем юных читателей, но это ошибочное мнение. На самом деле это сатира с глубоким смыслом. Если ознакомиться с кратким содержанием романа, то можно понять, что автор придумал фантастический мир, безумно похожий на реальное общество и социально-политическую обстановку Англии XVIII века. Автор предупреждает, что бывает с теми, кто не считается с чужим мнением и ставит свои корыстные интересы превыше всего.

Роман, в котором ярко и остроумно высмеиваются все пороки человечества, стал квинтэссенцией творческого пути писателя, где во всеобъемлющей форме отразился накопленный жизненный опыт.

Вечно терзаемый то физической, то душевной болью, преследуемый недоброжелателями, не знающий радостей жизни, создатель бессмертного образа Гулливера достиг небывалых высот и сумел золотыми буквами вписать свое имя в историю.

биография, личная жизнь, фото и видео

Джонатан Свифт (англ. Jonathan Swift, 1667─1745) — известный английский и ирландский писатель, философ, публицист, общественный деятель. Своим современникам запомнился как автор острых памфлетов, изобличающих пороки общества и стоящих на страже народных интересов.

Свифта всегда отличала глубокая ирония, помноженная на точное, выверенное слово и острую сатиру. Широкой публике писатель известен как автор «Путешествий Гулливера». Несмотря на то что многие свои произведения он публиковал под псевдонимом, его стиль был всегда хорошо узнаваем.

Детство и юность

Джонатан Свифт родился 30 ноября 1667 года в современной столице Ирландии городе Дублине. Его дед был ярым роялистом, поддерживавшим режим Карла I. Однако после начавшейся буржуазной революции, свержения короля и установления протектората Кромвеля для него настали тяжелые времена. Все нажитое имущество было конфисковано новыми властями. Это вынудило его сына, будущего отца писателя, отправиться на поиски лучшей доли в Ирландию. Здесь он трудился судейским чиновником и скончался за полгода до рождения Джонатана, которого и назвали в его честь.

После его появления на свет мать возвратилась в Англию, оставив мальчика на попечении дяди. Это не помешало Свифту получить хорошее образование в престижном Тринити-колледже Дублинского университета. Вопреки необходимости он скептически относился к трудам средневековых схоластов и теологов и учился, по собственным словам, довольно небрежно. Именно в это время у него зародилось глубочайшее стремление к независимости, которая повлияла на многие поступки. Все это не помешало получить неплохую рекомендацию, в которой были отмечены успехи Джонатана во французском, греческом и латыни, а также названа способность недурно излагать мысли.

В усадьбе Темпла

Покинув стены Альма-матер в 1688 году, Джонатан направился в Англию, где по вверенной ему рекомендации устроился литературным секретарем к бывшему влиятельному дипломату У. Темплу. После ухода с государственной службы он занялся свободным философским творчеством в своем поместье Мур Парк. Уильям приютил небогатого и талантливого юношу, со временем сделав его своим доверенным лицом.

В поместье время от времени приезжали его друзья, с которыми провел немало времени за разговорами литературный советник Темпла. Однако со временем Свифта стала тяготить эта камерная обстановка, несмотря на шикарную библиотеку, собранную хозяином виллы. Джонатан решил поискать счастья в Ирландии, однако быстро понял, что от добра добра не ищут и возвратился в Мур Парк.

Именно здесь будут написаны его первые произведения «Ода Вильяму Сэнкрофту» и «Ода Конгриву», в которых в сатирической форме изобличались пороки общества. Свифт проживет в поместье Темпла до самой его кончины, случившейся в 1699 году, хотя за 7 лет до этого он защитил магистерскую диссертацию и мог служить в церкви. После смерти сэра Уильяма Джонатан написал: «С ним умерло все, что было хорошего и доброго среди людей».

Новая жизнь

Оставшись без покровителя, начинающий писатель становится помощником викария в небольшой ирландской деревушке Ларакор. Но это было временным пристанищем, ведь все жизненные ожидания Джонатан связывал с политикой, с которой его познакомил Темпл, а также литературой. Еще во время жизни в Мур Парк Свифт проявил себя как мастер полемики, способный своим точным словом свалить оппонента наповал, добив его хлесткой иронией.

По своим политическим пристрастиям он тяготел к консерваторам, но не терпел демагогии ни с чьей стороны. Свифт точно подметил, что во времена классической Греции таким образом была загублена свобода, и эти мысли нашли отражение в трактате «Рассуждение о раздоре и разногласиях между знатью и общинами в Афинах и Риме». Эта работа вскрыла пороки английской демократии и позволила вигам победить на парламентских выборах. Его стали называть «золотым пером» этой партии, что позволило решиться на публикацию «Сказки бочки». Название произведения на русский манер могло трактоваться как «молоть забавную чепуху».

Эта книга в присущей автору манере вскрывает множество людских пороков: глупые споры, алчность критиков, бесталанность литературных трудов. В качестве выхода из положения он предложил поискать светлые головы в Бедламе, где находились умалишенные. Отдельно аноним (Свифт поначалу не обозначил авторства) поделился своими мыслями о расколе христианской церкви и постоянными распрями трех ее ветвей, умудрившись наслать на себя гнев сразу всех конфессий. Этот труд закрыл дорогу Свифту на должность епископа Кентерберийского.

Книга быстро превратилась в настоящий бестселлер, пережив за год три издания. После раскрытия тайны имени автора он был принят на равных в культурную богему Англии как самый остроумный современник.

Свой неофициальный статус острослова Джонатан подтвердил в истории с астрологом Д. Партриджем, создававшем календари с предсказаниями. Однажды в Лондоне начали распространять брошюру «Предсказания на 1708 год», автором которой значился некий И. Бикерстафф. В ней автор сулил большие успехи Англии и несчастье ее врагам. Также в брошюре называлась точная дата смерти Партриджа с указанием ему срочно уладить все дела. А на следующий день появился «Отчет о смерти мистера Партриджа», который направил к астрологу десятки гробовщиков и пономарей. Со временем придуманный Свифтом мистер Бикерстафф станет пародийным героем английской литературы, а журнал «Тэтлер» («Болтун») вообще будет издаваться от имени этого вымышленного персонажа.

Блестящий публицист

Открытая публикация в 1709 году памфлета «Соображения английского церковника относительно религии и правительства» спровоцировала кризис в отношениях с вигами, ведь его автор призывал выйти из войны за испанское наследство, которая была краеугольным камнем внешней политики этой партии.

В 1710 году Свифт появляется в Лондоне с очередными денежными хлопотами. К своему удивлению он обнаружил полное понимание со стороны главного казначея Р. Харли. На самом деле тот просто решил использовать талантливого публициста в своих целях, предложив ему писать по заказу английского правительства. Свифт согласился и вскоре получил ответную любезность, став деканом дублинского собора св. Патрика. В результате Свифт становится идеологом консерваторов, а роль официального рупора играл издаваемый им журнал «Экзаминер». В 1713 году за свои старания по прекращению войны с Францией он был назначен настоятелем дублинского собора св. Патрика, хотя мечтал о епископстве.

В этот период Джонатан вынужден был проводить много времени в столице, поэтому активно вел переписку с Э. Джонсон, которая была воспитанницей скончавшегося У. Темпла и ее компаньонкой Р. Дингли. Эти письма легли в основу романа «Дневник для Стеллы».

Ирландский период

В 1714 году скончалась королева Анна Стюарт, которая оказывала большие преференции консерваторам. Это побудило Свифта вернуться в Ирландию, где он будет жить до конца своих дней. Первое время писатель абстрагировался от политики и общественной деятельности, но с 1720 года вновь вернулся к любимому занятию. Из-под его пера выходят «Письма суконщика», в которых автор яростно раскритиковал ряд финансовых реформ ирландского правительства, показав себя как борец за народные интересы. Свифт писал: «Мудрый человек должен иметь деньги в своей голове, но не в сердце».

Своими действиями он спровоцировал настоящий народный протест против чеканки порченой монеты, добившись того, что люди полностью утратили доверие к ней. Спустя 5 лет правительство вынуждено было аннулировать патент на чеканку этих денег. Продолжением этой линии стал памфлет «Скромное предложение», изданный в 1729 году, где Джонатан изобличил острые социально-экономические проблемы.

Благодаря активной гражданской позиции Свифт стал кумиром ирландцев, а его портреты можно было встретить на улицах любого города.

Самое известное произведение

В начале 20-х годов XVIII века в своих письмах Свифт упоминает о неких путешествиях, которые позднее выльются в главное произведение всей его жизни «Путешествие Гулливера». Правдивые воспоминания бывалого моряка впервые были опубликованы в 1726 году. Стоит отметить, что описание реальных и мнимых путешествий было хорошо известно в европейской литературе, начиная с XVI века. Поэтому автор уподобил свое произведение ряду нетленных творений таких, как «Утопия» Томаса Мора или «Робинзон Крузо» Даниэля Дефо.

Как всегда, Свифт тщательно законспирировал свое авторство, и на это у него были важные причины. В четырех частях романа он описал иллюзорный мир, очень похожий на реальное общество. Произведение стало финальным аккордом творческого пути писателя, где в полной мере отразился накопленный жизненный опыт.

Внешняя канва произведения, выраженная в забавных похождениях главного героя, совершенно не отражает глубокий внутренний подтекст этой книги. Она написана вовсе не для детей, как это может показаться на первый взгляд, а для взрослых. На примере Лилипутии автор иронично вскрывает многочисленные пороки общества: зависть, интриги, политические склоки. Описывая двор в этой миниатюрной стране, автор рисует всю мелочность политических интриг, имевших место в английском правительстве.

Отправив героя к великанам в Бробдингнег, Джонатан на примере его рассказа об Англии показывает их чрезмерное тщеславие. Пребывание Лемюэля Гулливера в Лапуту и земле Струльдбругов подчеркивает, как можно перейти разумные пределы педантизма и буквализма, добившись проклятья в виде бессмертия. Практически каждый эпизод этой книги наполнен сокровенной мудростью. Усиливает подобное впечатление, любимый авторский прием — бытовой гротеск, благодаря которому хорошее и плохое постоянно меняются местами, в том числе и за счет изменения масштаба восприятия.

Финал жизненного пути

В последние годы жизни писателя преследовало постоянно прогрессирующее психическое расстройство, а в 1742 году он перенес инсульт. Фактически после этого он полностью потерял дееспособность и доживал свои последние дни, будучи обездвиженным и лишенным речи. В 1742 году над ним было установлено опекунство по причине его сумасшествия, хотя его рассудок вполне отражал происходящее. Еще в 1731 году Свифт написал поэму «Стихи на смерть доктора Свифта», где есть такие строчки, точно отражающие его жизненное кредо:

Поставил автор цель благую —
Лечить испорченность людскую
Мошенников и плутов всех
Хлестал его жестокий смех…

Скончался Джонатан Свифт 19 октября 1745 года в Дублине.

Три мифа о Джонатане Свифте

Как мы видим, навязанный популярной культурой образ Свифта-человеконенавистника оказал влияние на профессионального филолога и переводчика, который и сам текст письма отретушировал в том смысле, что, дескать, вообще-то Свифт человечество ненавидел, но для отдельных людей, так и быть, сделал исключение. Но у Свифта говорится совсем не об этом. Его идея прозрачна: любить нужно не национальные или классовые сообщества («воображаемые сообщества» в терминологии нашего времени), а конкретного человека. «Человек вообще» тем более абстракция. Реальны только Джон, Питер, Томас. Упоминание главного героя шекспировской пьесы «Тимон Афинский» не случайно. У Шекспира добродетельный Тимон бескорыстно помогает деньгами друзьям и знакомым, которые беззастенчиво пользуются его щедростью и доводят его до разорения. Лишившись богатства, Тимон разочаровывается в людях и проклинает их. Найденный потом клад он тратит на месть городу. Довольно несимпатичные мотивы поведения, в общем-то. Подчеркивая, что он не Тимон, Свифт тем самым указывает, что его «мизантропия» не основана на личных обидах.

Да и можно ли принимать буквально декларацию «мизантропии» со стороны человека, который именно в это время писал «Письма Суконщика», рискуя быть арестованным? Впрочем, правозащитную деятельность Свифта сейчас тоже модно стало развенчивать: мол, не волновали его простые ирландцы, он за английских джентри вступался. Но как же быть с пронзительным «Скромным предложением», написанным во время голода в Ирландии, где ясно говорится о бедняках и чернорабочих?

Кажется, читатели и даже критики всерьез путают автора «Путешествий Гулливера» с его героем, и вправду возненавидевшим человечество под конец 4-й книги. Но Гулливер — персонаж вымышленный. Его имя напоминает о словах gull, gullible «простофиля» (в одной из пьес шекспировской эпохи фигурирует простак по имени Gullio). Эпизод, где он без тени иронии пытается восхвалять перед гуигнгнмами английское общество и непреднамеренно превращает панегирик в антирекламу, заставляет сильно усомниться в том, что Гулливер выражает авторскую позицию.

При перекрестном чтении «Скромного предложения» и последней части «Гулливера» возникают странные сближения. Рациональные гуигнгнмы хладнокровно обсуждают план по полному уничтожению йеху — подобно тому как прожектер, от лица которого написано «Скромное предложение», рационально обсуждает плюсы людоедства как метода борьбы с бедностью. Разумеется, травоядные лошади не едят йеху, однако ремни из их кожи делают. А в «Скромном предложении» выдвигается идея делать перчатки из кожи ирландских детей. В наше время от пророчества Свифта делается, прямо скажем, не по себе.

Нет, не похоже на то, чтобы Свифт считал идеалом лишенных эмоций говорящих лошадей. В конце концов, он был христианским священником. Сорокалетний — далеко не возраст юношеского идеализма — Свифт в эссе «Рассуждения о различных предметах» писал: «Нашей религии достает ровно на то, чтобы заставить нас ненавидеть, но не на то, чтобы заставить нас любить друг друга».

Через двадцать лет после этих слов выйдет «Гулливер». Что означает его финал? Что Свифт под старость изменил свое отношение к человеку? А может быть, что Гулливер провалил экзамен на звание христианина? Ведь основа христианского учения состоит в том, что человека любят не за разумность, красоту и здоровый образ жизни: человек существо греховное (от позднесредневековых проповедников человеческой природе доставалось похлеще, чем от гуигнгнмов). Но, как говорится, других людей у нас для вас нет. «Гулливер» обернулся книгой о невозможности любви, но не стоит проецировать героя на автора. Это признак инфантильного подхода к литературе.

Заметим, что английской литературе вообще не свойственно разглагольствовать о любви к человечеству и прочих добрых чувствах, кроме как в специально отведенных для этого местах — святочных рассказах. Эта стыдливость присуща даже Стерну, который чувствительность густо приправляет иронией и карнавальным гротеском. Свифт «всего лишь самый яркий основоположник этого языка стыдливости и отрицания пафоса, создавший неповторимо английский способ говорить на больные темы.

«Безумец»

Бытует устойчивое представление, что Свифт окончил свои дни психически больным. На самом деле никаких документальных подтверждений этому нет. Известно лишь то, что в последние годы жизни Свифт был тяжело болен и нуждался в опекунах, которые перестали пускать к нему поклонников, ссылаясь на нетвердость его ума и памяти. Что неудивительно: писателю было далеко за семьдесят, а инсульт в этом возрасте — обычное дело и в наши дни.

Миф о помешательстве Свифта — в основном продукт литературы XX в. Еще в 1911 г. Британская энциклопедия уверенно говорила об инсульте и старческом слабоумии. Распространением мифа мы, надо полагать, обязаны «Истории цивилизации» Уилла Дюранта, американского историка и философа, который красочно описал буйнопомешанного Свифта — его якобы удерживали пятеро санитаров. Впоследствии в качестве «доказательства» безумия писателя использовался его собственный роман — явно неадекватное, с обыденной точки зрения, поведение Гулливера в финале, где он прячется от людей и предпочитает общаться с лошадьми. Что поделать, во времена Дюранта был в моде биографический подход к литературе. С тех пор над биографизмом много раз посмеялся Набоков, и только ленивый не шутил на тему «был ли Лев Толстой лошадью» (вот уж неожиданное эхо темы гуигнгнмов!). Но что ушло из «серьезного» литературоведения, спустилось в массовую культуру и до сих пор влияет на прочтение Свифта.

Джонатан Свифт | Англо-ирландский писатель и священнослужитель

Джонатан Свифт , псевдоним Исаак Бикерстафф , (родился 30 ноября 1667 года, Дублин, Ирландия. — умер 19 октября 1745 года, Дублин), англо-ирландский писатель, который был выдающимся прозаическим сатириком на английском языке. . Помимо знаменитого романа Путешествие Гулливера (1726), он написал такие более короткие произведения, как Повесть о чане (1704) и «Скромное предложение» (1729).

Популярные вопросы

Почему Джонатан Свифт важен?

Джонатан Свифт был англо-ирландским писателем, которого многие считают выдающимся прозаическим сатириком на английском языке.Он писал эссе, стихи, брошюры и роман. Он часто публиковался анонимно или под псевдонимами, включая Исаака Бикерстаффа, и известен тем, что использовал выдуманные ироничные образы.

Какой была семья Джонатана Свифта?

Отец Джонатана Свифта, Джонатан Свифт-старший, был англичанином, поселившимся в Ирландии после реставрации Стюарта и ставшим стюардом King’s Inn в Дублине. Он женился на Эбигейл Эрик в 1664 году и умер в 1667 году, оставив свою жену, маленькую дочь и будущего сына — младшего Джонатана — на попечение братьев.

Чем занимался Джонатан Свифт?

Джонатан Свифт был англиканским священником. Он был назначен викарием Килрута, недалеко от Белфаста, в 1695 году, а в 1713 году стал деканом собора Святого Патрика в Дублине. Во время пребывания в Англии, начиная с 1710 года, Свифт стал главным памфлетистом и политическим писателем тори. над журналом тори The Examiner .

Чем известен Джонатан Свифт?

Джонатан Свифт наиболее известен Путешествиями Гулливера , пародирующими популярный рассказ о путешествиях, высмеивающим английские обычаи и политику дня, а также сатирическим эссе «Скромное предложение», в котором предлагается улучшить условия жизни в Ирландии путем забивали детей ирландских бедняков и продавали их в пищу богатым английским землевладельцам.

Ранние годы и образование

Отец Свифта, Джонатан Свифт старший, был англичанином, который поселился в Ирландии после реставрации Стюарта (1660 г.) и стал управляющим королевских гостиниц в Дублине. В 1664 году он женился на Эбигейл Эрик, дочери английского священника. Весной 1667 года Ионафан-старший внезапно скончался, оставив на попечении братьев жену, маленькую дочь и будущего сына. Таким образом, младший Джонатан Свифт вырос без отца и зависел от щедрости своих дядей.Однако его образованием не пренебрегли, и в возрасте шести лет его отправили в школу Килкенни, тогда лучшую в Ирландии. В 1682 году он поступил в Тринити-колледж в Дублине, где в феврале 1686 года ему была присвоена степень бакалавра искусств speciali gratia («по особой милости»), причем его степень часто использовалась, когда успеваемость студента в некоторых незначительных аспектах была неуспешной. , чтобы соответствовать правилам.

Свифт продолжал жить в Тринити-колледже в качестве кандидата на степень магистра искусств до февраля 1689 года.Но римско-католические беспорядки, которые начали распространяться по Дублину после Славной революции (1688–89) в протестантской Англии, заставили Свифта искать безопасности в Англии, и вскоре он стал членом семьи дальнего родственника своей матери по имени Сэр. Уильям Темпл, в Мур-парке, Суррей. Свифт должен был оставаться в Мур-парке с перерывами до смерти Храма в 1699 году.

Годы в Мур-парке

Темпл был занят написанием своих мемуаров и подготовкой некоторых из своих эссе к публикации, а Свифт выполнял функции своего рода секретаря.Во время своей резиденции в Мур-парке Свифт дважды возвращался в Ирландию, и во время второго из этих визитов он принял заказы в англиканской церкви, став священником в январе 1695 года. В конце того же месяца он был назначен викарием Килрута. недалеко от Белфаста. Свифт достиг интеллектуальной зрелости в Мур-парке, имея в своем распоряжении богатую библиотеку Темпла. Здесь он также познакомился с Эстер Джонсон (будущая Стелла), дочерью овдовевшей домработницы Темпла. В 1692 году благодаря добрым услугам Темпла Свифт получил степень М.А. в Оксфордском университете.

Получите эксклюзивный доступ к контенту нашего 1768 First Edition с подпиской. Подпишитесь сегодня

Между 1691 и 1694 годами Свифт написал несколько стихов, в частности, шесть од. Но его истинный гений не нашел выражения, пока он не перешел от стихов к сатире в прозе и не написал, в основном в Мур-парке между 1696 и 1699 годами, «Повесть о ванне », одно из своих главных произведений. Анонимно опубликованная в 1704 году, эта работа состояла из трех связанных частей: самой сказки , сатиры против «многочисленных и грубых искажений в религии и образовании»; пародийно-героическая «Книжная битва»; и «Беседа о механическом действии духа», высмеивающая манеру поклонения и проповедь религиозных энтузиастов того периода.В «Битве книг» Свифт поддерживает древних в давнем споре об относительных достоинствах древней литературы и культуры по сравнению с современной. Но A Tale of a Bub — самая впечатляющая из трех композиций. Это произведение отличается изобилием сатирического остроумия и энергии и отличается несравненным мастерством стилистических эффектов, в основном пародийных. Свифт видел, что царству культуры и литературы угрожает ревностный педантизм, в то время как религия — которая для него означала рациональный англиканство — подвергалась нападкам как со стороны римского католицизма, так и со стороны нонконформистских (несогласных) церквей.В «Повести » он начал прослеживать все эти опасности к единому источнику: иррациональности, которая беспокоит высшие способности человека — разум и здравый смысл.

Карьера сатирика, политического журналиста и священника

После смерти Темпла в 1699 году Свифт вернулся в Дублин в качестве капеллана и секретаря графа Беркли, который затем отправился в Ирландию в качестве лорда правосудия. В последующие годы он был в Англии примерно четыре раза — в 1701, 1702, 1703 и 1707–1709 годах — и получил широкое признание в Лондоне благодаря своему интеллекту и остроумию как писатель.Он оставил свой пост викария Килрута, но в начале 1700 года его предпочли на несколько постов в ирландской церкви. Его публичные сочинения того периода показывают, что он поддерживал тесную связь с делами Ирландии и Англии. Среди них — эссе «Рассуждения о состязаниях и разногласиях между дворянами и палатами общин в Афинах и Риме», в котором Свифт защищал конституционный баланс сил между монархией и двумя палатами парламента в Англии как оплот против тирании.В Лондоне он становился все более известным благодаря нескольким работам: его религиозным и политическим эссе; Сказка о кадке ; и некоторые озорные труды, в том числе брошюры «Бикерстафф» 1708–09 годов, которые положили конец карьере Джона Партриджа, популярного астролога, сначала предсказав его смерть, а затем описав ее во всех подробностях. Как и все сатирические произведения Свифта, эти памфлеты были опубликованы анонимно и представляли собой упражнения для имитации личности. Их предполагаемым автором был «Исаак Бикерстафф».«Для многих из первых читателей само авторство сатир было предметом недоумения и размышлений. Работы Свифта привлекли к нему внимание круга писателей-вигов во главе с Джозефом Аддисоном, но Свифта беспокоили многие политики администрации вигов. Он был вигом по рождению, образованию и политическим принципам, но он также был страстно предан англиканской церкви и с опасением наблюдал за растущей решимостью вигов уступить место нонконформистам. Он также часто подражал и высмеивал сторонников «свободного мышления»: интеллектуальных скептиков, ставивших под сомнение англиканскую ортодоксальность.Блестящий и все еще вызывающий недоумение пример этого — Аргумент против отмены христианства (1708).

Важный период начался для Свифта, когда в 1710 году он снова оказался в Лондоне. Министерство тори, возглавляемое Робертом Харли (впоследствии графом Оксфорда) и Генри Сент-Джоном (впоследствии виконтом Болингброком), заменило вигов. Новая администрация, стремившаяся положить конец враждебным действиям с Францией, также заняла более защитное отношение к англиканской церкви.Реакция Свифта на столь быстро меняющийся мир ярко отражена в его дневнике к Стелле , серии писем, написанных в период между его прибытием в Англию в 1710 и 1713 годах, которые он адресовал Эстер Джонсон и ее спутнице Ребекке Дингли, которая теперь была живу в Дублине. Проницательный Харлей сделал предложение Свифту и убедил его в том, что он стал тори. Но тем самым Свифт не отказался от своих вигговских убеждений относительно природы правительства. Старая теория тори о божественном праве королей не претендовала на него.Абсолютная власть, настаивал он, исходила от народа в целом и, согласно английской конституции, стала осуществляться совместно королем, лордами и народом.

Свифт быстро стал главным памфлетистом и политическим писателем тори и к концу октября 1710 года взял на себя ведение журнала тори The Examiner , который он продолжал редактировать до 14 июня 1711 года. Затем он начал готовить брошюру. в поддержку движения тори к миру с Францией. Это, The Conduct of the Allies , появилось 11 ноября.27 января 1711 года, за несколько недель до того, как предложение о мире было наконец принято в парламенте. В апреле 1713 года Свифт был награжден за свои заслуги в качестве декана собора Святого Патрика в Дублине.

.

20 потрясающих цитат Джонатана Свифта, которые вам нужно знать

• Рассказы
  • Повседневные герои
  • Оригиналы Goalcast
  • Знаменитости, вдохновляющие
  • Истории любви
  • Истории успеха
  • Воодушевляющие новости
  • Ваши истории
• Селф
  • Диета и питание
  • Эмоциональное здоровье
  • Упражнение
  • Медитация
  • Психическое здоровье
  • Мышление
  • Физическое здоровье
  • Назначение
  • Саморазвитие
  • Духовное здоровье
• Отношения
  • Знакомства
  • Семья
  • Друзья
  • Сердцеед
  • Брак
  • Воспитание
• Успех
  • Карьерный рост
  • Творчество
  • Предприниматели
  • Финансы
  • Мотивация
  • Производительность
  • Навыки
  • Учеба
  • Путешествия
• Цитаты
  • Актеры
  • Авторы
  • Книги
  • Лидеры
  • Фильмы
  • Музыкантов
  • Динамики
  • Спорт
  • Телесериалы
• Видео
  • Вдохновляющие речи и интервью
  • Мотивационные цитаты
• Будьте популярны

Поиск

• Дом
• О нас
• Партнер с нами
• Карьера
• Пресс-релизы
• Свяжитесь с нами

Вратарь

• Рассказы
  • ВсеEveryday HeroesОригиналы целевой программыВдохновляющие знаменитостиЛюбовные историиИстории успехаИстории успеха Мышление

    Женщина становится практикующей медсестрой в той же больнице, в которой она раньше…

    Назначение

    Электрик ремонтирует дом 72-летней женщины бесплатно после того, как увидел его…

    Карьерный рост

    Определение и создание идентификационного капитала для принятия наилучших мер в…

    Семья

    Миллионер приглашает бездомную пару пожить с ним на свои 4 доллара…

• Я

.

Источники и влияние Джонатана Свифта: Введение

Хотя голос Свифта был его собственным, его величайшие произведения — сатиры: как следствие, его отношения с литературными предшественниками сложны и часто неясны. На его творчество, как и на творчество Поупа и Джонсона, повлияли работы классических авторов, великих «Древних», которых он почитал, но он также многим обязан произведениям как друзей, так и современников, таких как Аддисон, Стила и Поупа, которым он восхищался и сотрудничал с ним, а также работам врагов вроде Дефо, чью псевдобумажность в Робинзоне Крузо он высмеивал в первой книге своих путешествий Гулливера.Он хорошо осознавал иронию, присущую степени его задолженности: было указано, что, хотя он писал о себе, «что все, что он писал, было его собственным», сама строка является пародией на строку … И все же то, что он написал, было его собственным », что появляется в« Элегии о Коули »Денхэма. В любом случае настоящие источники его работ лежат не в литературных оригиналах, а в современных событиях — политических событиях в Англии, которые он высмеивал в лилипутском эпизоде ​​в «Гулливере», или социально-экономических событиях в Ирландии, которые он высмеивал в «А». Скромное предложение.«

Свифт умер великим, знаменитым и чрезвычайно уважаемым человеком, хотя его последние годы были меланхолическими и хотя он, наконец, впал в дряхлость. Его литературное влияние на последующих авторов было неизмеримо. Однако его ценности были ценностями его возраста, и романтики и викторианцы отреагировали на его работу даже сильнее, чем против папы. Папу они просто отправили в мусорное ведро, но они восприняли Свифта, особенно Свифта, который привел Гулливера в Страну Хаугинмов, как угрозу, и они жестоко избили его.Томас Де Куинси писал в 1847 году, что «подлость характера Свифта и его жесткая неспособность справиться с величием человеческого духа, с религией, с поэзией или даже с наукой, когда она поднялась над корыстной практикой, абсолютно ужасны. собственный Yahoo не является более отвратительной односторонней деградацией человечества, чем он сам, в этом аспекте … » В 1851 году великий викторианский романист Теккерей впал в настоящую истерику в своем осуждении Свифта: он заявляет, что мораль Гулливера «ужасна, постыдна, не по-мужски, кощунственна», и настаивает на том, что в четвертой книге Свифт проявляет себя как «чудовище, бормочущее крики. и скрежетать проклятиями против человечества — уничтожая все клочки скромности, лишенные всякого чувства мужественности и стыда; грязные в словах, грязные в мыслях, разъяренные, неистовые, непристойные.. . «

Однако даже в викторианской Англии у Свифта были защитники — Раскин, например, в 1871 году мог назвать Свифта вместе с Гвидо Гуиничелли и Мармонтел одним из трех человек в прошлой истории, к которым он испытывал «наибольшую симпатию», и написал, что «любой, кто может понять природу этих троих, может понять мою». Что было в портрете человечества Свифта в «Путешествиях Гулливера», что спровоцировало эти всплески со стороны Де Куинси и Теккерея (который, к его чести, позже изменил свое мнение о Свифте)?

В нашем веке его анализировали и переосмысливали, но, хотя старая клевета продолжала терзать его память — Д.В 1929 г. Х. Лоуренс сослался на свой «дерзкий и болезненно щепетильный ум» — он вновь занял свое место в качестве одного из великих английских авторов и, безусловно, величайшего сатирика на английском языке. Йейтс помог нам снова начать ценить его поэзию; он оказал сильное влияние на Джойса; и Т.С. Элиот мог написать в 1923 году в эссе об «Улиссе» Джойса, что видение Свифтом страны Houhynhynms было «одним из величайших триумфов, которых когда-либо достигала человеческая душа.»Что в его работе позволило ему восстановить в нашем веке репутацию, которую он потерял в предыдущем?

---

Викторианский
Интернет

Авторы

Нео-
Классицизм

Джонатан
Swift

Зарегистрировано в викторианской сети Июль 2000 г.

.

Биография Джонатана Свифта

Джонатан Свифт Биография

Ранние годы и образование

Джонатан Свифт родился в бедной семье, в которую входили его мать (Эбигейл) и сестра (Джейн). Его отец, известный священнослужитель в Англии, умер за семь месяцев до рождения Джонатана. О детстве Свифта известно немного, и биографы не всегда соглашаются с тем, что сообщается.Однако принято считать, что мать Джонатана после смерти мужа оставила детей на воспитание родственникам (вероятно, дядям), а она вернулась к своей семье в Англию (Лестер). Сообщается также, что Свифт в младенчестве был доставлен медсестрой в Англию, где оставался в течение трех лет, прежде чем его вернули семье. Это открыто для предположений, но история способствует недостатку информации о детстве Свифта.

Начиная с 1673 года, Свифт посещал гимназию Килкенни, где он любил читать и литературу и особенно преуспел в изучении языков.В 1682 году Свифт поступил в Тринити-колледж, где получил степень бакалавра искусств. по «особой милости» — обозначение студентов, которые не очень хорошо успели там. После окончания Тринити-колледжа Свифт отправился в Англию, чтобы работать секретарем (должность патронажа) сэра Уильяма Темпла. В 1692 году Свифт получил степень магистра в Оксфорде; в 1702 году он получил D.D. (Доктор богословия) Дублинского университета.

Карьера Свифта

Примерно с 1689 по 1694 год Свифт работал секретарем у сэра Уильяма Темпла в Мур-парке, графство Суррей, Англия.В 1694 году он был рукоположен в священники Ирландской церкви (англиканской церкви) и назначен викарием (приходским священником) Килрута, церкви недалеко от Белфаста (в Северной Ирландии). В 1696 году он вернулся к работе с сэром Уильямом Темплом, а в 1699 году, после смерти сэра Уильяма, он стал капелланом лорда Беркли.

В 1700 году Свифт стал наместником Ларакора, Ирландия, а также был назначен пребендом (почетным священником, служащим в соборе) в соборе Святого Патрика в Дублине. В 1707 году Свифт был назначен эмиссаром Ирландской церкви, а в 1713 году он был назначен деканом церкви Св.Патрика в Дублине. На протяжении всего этого времени и, действительно, после своего назначения деканом церкви Святого Патрика Свифт продолжал сатирически писать в различных жанрах, включая прозу и поэзию, используя различные формы для решения различных причин, в том числе личных, поведенческих, философских, политических и других. религиозные, гражданские и другие.

Основные литературные произведения Свифта

Между 1696-99 годами Свифт написал две основные работы: Tale of a Tub , , защищая среднее положение англиканской и лютеранской церквей, и Battle of the Books , с участием Древних. (те, кто верил в превосходство классики и гуманитарных наук) против современников (тех, кто отстаивал превосходство современной науки, современной науки, современной политики и современной литературы).В The Mechanical Operation of the Spirit (1704) Свифт продолжает свою сатирическую атаку как на сомнительные религиозные взгляды, так и на сомнительное приобретение знаний, особенно научных. В Аргумент против отмены христианства , Свифт делится своей реакцией на Закон об испытаниях, закон, принятый Карлом II, требующий от должностных лиц заявить о своей верности королю над церковью. Журнал к Стелле (1710-1713), серия писем, написанных Свифт Эстер Джонсон и Ребекке Дингли, включает стихотворение «Виндзорское пророчество», сатирическое нападение на личность и личность герцогини Сомерсетской, королевы Рыжеволосый помощник Анны, который не заботился о Свифт из-за пренебрежительных замечаний, которые Свифт написал о ее семье.

Свифт также признан защитником Ирландии. В книге A Modest Proposal (1729) , , являющейся реакцией на английскую коммерческую практику, негативно повлиявшую на Ирландию, Свифт написал одно из величайших произведений устойчивой иронии на английском или любом другом языке. Вместо того, чтобы утверждать, что английские законы запрещают ирландцам производить что-либо на продажу, он утверждает, что единственными предметами торговли, которые англичане не ограничивают, являются ирландские младенцы и причины, по которым ирландцам было бы лучше забивать скот, чем убивать. колония будет голодать англичанами. Письма драпировщика (1724) — это ответ Свифта на продолжающееся подчинение всех аспектов жизни людей, живущих в Ирландии, Англией. Letters вызвали такое сопротивление, что англичане предложили награду в размере 300 фунтов стерлингов за имя автора. Хотя ирландцы знали, что он написал письма, они не выдали его. Вместо этого они сделали его национальным героем.

В своем наиболее известном романе Путешествие Гулливера (1726) , Свифт представляет сатиру на все аспекты человечества, указывая на слабости, пороки и глупости, присущие всем людям; сатира достигает своего апогея в том, что Свифт сравнивает гуигнгнмов (лошадей) и йаху (человекоподобных существ) в Книге IV.

В 1727 году Свифт в последний раз посетил Англию. В 1742 году он был признан душевнобольным и умер в октябре 1745 года, оставив свое поместье на благотворительность.

.