Все аннотации к книге «Русская классическая литература. Мистика, ужасы. Лучшие произведения», 1 книга — Персональная электронная библиотека

из всех библиотек Мультифильтр: off c 1 по 1 из 1 Самые страшные и самые таинственные — так можно охарактеризовать рассказы и повести, вошедшие в эту книгу. В них создан мир невероятных образов и картин, которые вызывают у читателя неподдельный ужас и искреннее восхищение фантазией автора. «Лафертовская Маковница» Антония Погорельского, «Киевские ведьмы», «Кикимора», «Оборотень» Ореста Сомова, «Вий», «Сорочинская ярмарка», «Пропавшая грамота» Николая Гоголя, «Бежин луг» Ивана Тургенева, «Судный день» Владимира Короленко, «Олеся» Александра Куприна — эти произведения представлены на страницах издания. Они и сегодня вызывают огромный читательский интерес. Книга адресована широкому кругу читателей. .. Статус: не читалa Рекомендации в жанре «Классическая проза» Отец Браун (англ. Father Brown; в переводах встречается также вариант патер Браун) — вымышленный персонаж, герой детективных рассказов Г. К. Честертона, католический священник с непримечательной внешностью, но острым аналитическим умом и умением понять психологию другого человека. Прототипом Брауна… Рейтинг:10 Мнение:да Роман «Убить пересмешника…», впервые опубликованный в 1960 году, имел оглушительный успех и сразу же стал бестселлером. Это и неудивительно: Харпер Ли (1926–1975), усвоив уроки Марка Твена, нашла свой собственный стиль повествования, который позволил ей показать мир взрослых глазами ребёнка, не. .. Рейтинг:10 Мнение:да

Информация Все библиотеки Рекомендуем

7 произведений классической американской литературы, которые должен прочитать каждый

1. «Моби Дик», Герман Мелвилл

Ахав никогда не думает, он только чувствует, только чувствует; этого достаточно для всякого смертного. Думать — дерзость. Одному только Богу принадлежит это право, эта привилегия. Размышление должно протекать в прохладе и в покое, а наши бедные сердца слишком сильно колотятся, наш мозг слишком горяч для этого.

«Моби Дик» — центральное произведение американского романтизма. Эпичная история о яростной, граничащей с безумием ненависти капитана Ахава к белому кашалоту полна христианских аллюзий и тонких метафор. Через них раскрывается весь спектр отношений человека с Богом, природной стихией и самим собой.

Помимо глубокого философского подтекста, роман ценен с культурно-исторической точки зрения. Ни из одной художественной книги вы не узнаете так много о китобойном промысле, как из романа Мелвилла.

Купить на Litres.ru Купить на Amazon.com

2. «Мартин Иден», Джек Лондон

Любовь не может сбиться с пути, если только это настоящая любовь, а не хилый уродец, спотыкающийся и падающий на каждом шагу.

Самый сильный и глубокий роман Лондона можно назвать отчасти автобиографичным: между писателем и Мартином Иденом есть много общего. Возможно, именно поэтому книга получилась столь увлекательной и философски проблематичной. Автор пытался найти ответы на вопросы, волновавшие в течение жизни именно его.

«Мартин Иден» является самой любопытной попыткой американской литературы совместить европейскую ницшеанскую этику с актуальными религиозными и социально-гуманистическими учениями. Роман даёт точный ответ, почему ждать прихода сверхчеловека бессмысленно. С любой стороны Атлантического океана.

Купить на Litres.ru Купить на Amazon.com

3. «Трилогия желания», Теодор Драйзер

Финансовая деятельность — то же искусство, сложнейшая совокупность действий людей интеллектуальных и эгоистичных.

В цикл «Трилогии желания» входят три произведения: «Финансист», «Титан» и «Стоик». Романы связаны единой сюжетной линией и повествуют о жизни Фрэнка Каупервуда, успешного капиталиста начала XX века.

Драйзер не только даёт широчайшую панораму общественно-экономической жизни США на изломе веков, но и вскрывает морально-этические проблемы капиталистического мира. Того мира, в котором живём все мы и сегодня.

Купить на Litres.ru Купить на Amazon.com

4. «Прощай, оружие!», Эрнест Хемингуэй

Тот, кто выигрывает войну, никогда не перестанет воевать.

В одном из самых известных романов Хемингуэя переплетаются темы любви, войны и гуманизма. Чистое, светлое чувство между американским солдатом и английской медсестрой возникает в условиях безжалостной мясорубки. В ней же чувствам и суждено потухнуть.

Этот антивоенный роман — яркий представитель литературы «потерянного поколения». После его прочтения проникаешься столь сильным отвращением к смерти, которую сеют люди, что понимаешь, литература — самое действенное средство против войны.

Купить на Litres.ru Купить на Amazon.com

5. «Гроздья гнева», Джон Стейнбек

Человек сливается воедино с тем местом, где живёт.

Великая депрессия в США привела к острой нехватке рабочих мест, из-за чего жителям бедных штатов приходилось мигрировать в более благополучные районы в поисках пропитания. Об одной такой семье, которая искала лучшей жизни, и повествует роман «Гроздья гнева».

Жалкое, граничащее с нищенским существование американских фермеров шокирует и создаёт совершенно неожиданный образ Америки. В романе раскрывается реальность Великой депрессии, которую невозможно найти на страницах ни одного учебника по истории.

Купить на Litres.ru Купить на Amazon.com

6. «Над пропастью во ржи», Джером Д. Сэлинджер

Скука была страшная. И делать было нечего, только пить и курить.

Роман Сэлинджера имеет огромное влияние на культуру. Он является едва ли не самым знаменитым произведением современности. Что же сделало его столь популярным?

Ответ вполне очевиден: Сэлинджер простым языком (в котором нашли место и не самые цензурные выражения) остро и прямо выразил позицию юношеского неприятия общественных ценностей. Каждый из нас проходил стадию этого отторжения, но каждый в конечном итоге стал пленником навязываемой ему жизни.

Эта книга — тоска по лучшему миру, столь далёкому от реального с его парадоксами, глупостями и сложностями.

Купить на Litres.ru Купить на Amazon.com

7. «Колыбель для кошки», Курт Воннегут

— Но что вообще священно для боконистов?

— Во всяком случае, насколько я знаю, даже не бог.

— Значит, ничего?

— Только одно.

— Океан? Солнце?

— Человек. Вот и всё. Просто человек.

Любой роман писателя по праву может быть в этом списке. Никто не осмыслил XX век лучше Воннегута.

Правившие в это время безумие и иррациональность обнажают своё существование в ужасе ядерной войны. Да и любой войны вообще. В чём смысл этики, морали, религии, если история человечества — история войн и убийств?

Люди плетут свою историю, будто завязывают ниточки вокруг пальцев. Пусть эта конструкция будет названа «Колыбель для кошки». Почему? Какая разница, ведь никакой кошки в колыбельке, как и смысла в историческом процессе, на самом деле нет.

Автор получил за роман магистерскую степень в антропологии. Художественное произведение было оценено по критериям научной диссертации. Это определённо что-то значит.

Купить на Litres.ru Купить на Amazon.com

Лучшие произведения классической мировой литературы, которые стоит почитать для души.

Классические книги которые должен прочитать каждый

Фонд классической литературы в разные времена пополняли выдающиеся гении своих народов и своей эпохи. Мы любим их за возможность окунуться в мир далекого прошлого, поэтому классическая литература остается популярной во все времена.

Классическая литература: общая характеристика

Бывает, что определенное настроение заставляет нас обратить внимание на классические книги, ведь самые известные произведения зачастую самые лучшие. Не зря, ведь именно этими лучшими произведениями вдохновлялись другие известные авторы — представители последующих популярных поколений в литературе. Золотая классика, вечная серия книг, станет спасением для того, кого не прельщают современные литературные произведения, ведь именно авторы из этого списка классики были жанровыми первопроходцами еще задолго до того, как наступила эпоха постмодерна, и литературный мир вспыхнул всем жанровым многообразием, которое сложно было даже представить в условном XIX веке.

Тем не менее все это стало возможным именно благодаря классикам, о чем также свидетельствуют многочисленные отзывы.

Книги мировой классики: список

Как известно, классические произведения — это не просто книги, но и маркеры эпохи, которые считаются образцовыми примерами того, каким же лучшие из писателей видели свое литературное достояние. Кроме того, чаще всего проблематика классических произведений перекликается с мироощущением целого поколения, что и заставляет массового читателя всей душою любить эти книги. Это же и является причиной того, что данные книги часто включают в школьную программу разных стран, ведь такие произведения помогают понять, о чем думал и чем дышал целый срез общества в конкретных временных рамках.

В данном списке приведены лишь некоторые лучшие образцы классической литературы. Но если вы задаетесь вопросом, что почитать из литературы, вошедшей в золотой фонд мировой культуры, то здесь вы точно найдете что-нибудь для себя.

Древняя Греция

Гомер «Одиссея» и «Илиада»

Действительно ли Гомер написал эти поэмы? Был ли он слепым? И существовал в принципе? Эти и другие вопросы до сих пор остаются без ответа, но меркнут перед лицом вечности и ценности самих текстов. Эпическая «Илиада», рассказывающая о Троянской войне, долгое время была более известна, чем «Одиссея», и в большей степени повлияла на европейскую литературу. Зато странствия Одиссея, написанные простым языком, — это почти роман, возможно, первый из дошедших до нас.

Великобритания

Чарльз Диккенс «Приключения Оливера Твиста»

Новаторский роман, показывающий реальную жизнь без прикрас, Диккенс сочинил в возрасте 26 лет. Сильно напрягать воображение ему не пришлось: главный герой, живший в нищете — это сам автор, чья семья разорилась, когда будущий писатель был совсем ребенком. И даже фамилию главного злодея Фейгина Диккенс взял из жизни, позаимствовав, впрочем, у лучшего друга.

Выход «Оливера Твиста» произвел в Англии эффект разорвавшейся бомбы: общество, в частности, наперебой обсуждало — и осудило — детский труд. Благодаря роману читатели узнали, что литература может выполнять функции зеркала.

Джейн Остин «Гордость и предубеждение»

Краеугольный для британской литературы текст, столь же классический, что и «Евгений Онегин» в России. Тихая домашняя барышня Остин написала «Гордость» совсем юной, но опубликовала лишь спустя 15 лет, после успеха книги «Разум и чувства». Феномен Остин, кроме всего прочего, в том, что почти все ее романы — классика, но «Гордость и предубеждение» выделяются на общем фоне наличием одной из самых удивительных пар в мировой литературе — Элизабет Беннет и мистера Дарси. Дарси и вовсе имя нарицательное, без него Британия — не Британия. Вообще, «Гордость и предубеждение» — тот самый случай, когда вывеска «женский роман» вызывает не ухмылку, а восхищение.

Германия

Иоганн Вольфганг фон Гете «Фауст»

Последнюю, вторую часть «Фауста» 82-летний Гете закончил за полгода до смерти. Начал же работу над текстом, когда ему было двадцать пять. Всю доставшуюся от педанта-отца скрупулезность, работоспособность и внимание к деталям Гете вложил в этот амбициозный труд. Жизнь, смерть, мироустройство, добро, зло — «Фауст», как и «Война и мир», по-своему является исчерпывающей книгой, в которой каждый найдет ответы на любые ответы.

Эрих Мария Ремарк«Триумфальная арка»

«Один из двух всегда бросает другого. Весь вопрос в том, кто кого опередит», «Любовь не терпит объяснений. Ей нужны поступки» — роман Ремарка из тех книг, что расходятся на цитаты. История любви в осажденном немцами Париже вскружила голову не одному поколению читателей, а роман автора с Марлен Дитрих, и устойчивые слухи, что именно Дитрих стала прототипом Жоан Маду, лишь добавляют очарования этой прекрасной книге.

Россия

Федор Михайлович Достоевский «Преступление и наказание»

Федор Достоевский писал этот роман вынужденно, из-за нужды в деньгах: карточные долги, смерть брата Михаила, оставившая его семью без средств. Сюжет «Преступления и наказания» был «вдохновлен» делом Пьера Франсуа Ласьера, французского убийцы-интеллектуала, считавшего, что в его деяниях виновато общество. Сочинял Достоевский частями, каждая из которых печаталась в журнале «Русский вестник». Позже роман вышел отдельным томом, в новой, сокращенной автором редакции, и начал самостоятельную жизнь. Сегодня «Преступление и наказание» — часть мировой классики, один из символов русской литературы и культуры в целом, переведенный на множество языков и многократно экранизированный (вплоть до одноименного комикса манга).

Лев Николаевич Толстой «Война и мир»

Эпический четырехтомный шедевр, писавшийся с нескольких заходов, в итоге занял у Толстого без малого шесть лет. «Войну и мир» населяют 559 героев, имена главных из них, — Безухов, Наташа Ростова, Болконский, стали нарицательными. Этот роман — масштабное (многие считают, что и вовсе исчерпывающее) высказывание обо всем на свете — войне, любви, государстве и т.д. Сам автор довольно быстро охладел к «Войне и миру», спустя несколько лет назвав книгу «многословной», а в конце жизни — просто «ерундой».

Колумбия

Габриэль Гарсиа Маркес «Сто лет одиночества»

Сага семейства Буэндиа — второй по популярности текст на испанском языке во всем мире (первый — «Дон Кихот» Сервантеса). Образец жанра «магический реализм», ставшего своего рода брендом, объединяющим совсем разных авторов, таких как Борхес, Коэльо и Карлос Руис Сафон. «Сто лет одиночества» написан 38-летним Маркесом за полтора года; чтобы написать эту книгу, отец двух детей бросил работу и продал машину. Роман вышел в 1967-м, сначала продавался кое-как, но в итоге обрел мировую славу. Общий тираж «Ста лет» на сегодня — 30 миллионов, Маркес — классик, лауреат всего на свете, включая Нобелевскую премию, писатель-символ, сделавший для родной Колумбии больше, чем кто-либо. Именно благодаря Маркесу мир знает, что в Колумбии есть не только наркобароны, но и

Ближе к середине февраля кажется, что даже в воздухе витают любовные флюиды. А если вы ещё не ощутили этого настроения, серое небо и холодный ветер портят всю романтику – вам на помощь придёт лучшая классика о любви !

Антуан Франсуа Прево «История кавалера де Гриё и Манон Леско» (1731)

Эта история происходит в декорациях Франции эпохи Регентства после смерти Людовика XIV. Рассказ ведётся от лица семнадцатилетнего юноши, выпускника философского факультета на севере Франции. Успешно держав экзамены, он собирается вернуться в дом своего отца, но случайно встречает притягательную и загадочную девушку. Это Манон Леско, которую привезли в город родители, чтобы отдать в монастырь. Стрела Амура пронзает сердце молодого кавалера и он, забывая обо всём, уговаривает Манон бежать с ним. Так начинается вечная и прекрасная история любви кавалера де Гриё и Манон Леско, которая вдохновит целые поколения читателей, писателей, художников, музыкантов, режиссёров.

Автор любовной истории – аббат Прево, чья жизнь металась между монастырским уединением и светским обществом. Его судьба – сложная, интересная, его любовь к девушке другой веры – запретная и страстная – легли в основу увлекательной и скандальной (для своей эпохи) книги.

«Манон Леско» – первый роман, где на фоне достоверного изображения материальных и бытовых реалий рисуется тонкий и проникновенный психологический портрет героев. Свежая, крылатая проза аббата Прево не похожа на всю предыдущую французскую литературу.

Эта история, повествующая о нескольких годах из жизни де Гриё, за которые импульсивный, чувствительный, жаждущий любви и свободы юноша успевает превратиться в мужчину с большим опытом и непростой судьбой. Взрослеет и прекрасная Манон: её непосредственность и легкомысленность сменяется глубиной чувств и мудрым взглядом на жизнь.

«Наперекор жесточайшей судьбе, я обретал свое счастье в её взорах и в твёрдой уверенности в её чувстве. Поистине я потерял всё, что прочие люди чтут и лелеют; но я владел сердцем Манон, единственным благом, которое я чтил».

Роман о чистой и вечной любви, которая возникает из воздуха, но силы и чистоты этого чувства достаточно, чтобы изменить героев и их судьбы. Но хватит ли этой силы, чтобы изменить жизнь вокруг?

Эмили Бронте «Грозовой перевал» (1847)

Дебютировав в одном году, каждая из сестёр Бронте представила миру свой роман: Шарлотта – «Джейн Эйр», Эмили – «Грозовой перевал», Энн – «Агнес Грей». Роман Шарлотты произвел сенсацию (он, как и любые книги самой известной из Бронте, мог оказаться в этом топе), но после смерти сестёр было признано, что «Грозовой перевал» является одним из лучших произведений того времени.

Самая мистическая и замкнутая из сестёр, Эмили Бронте, создала пронзительный роман о безумстве и ненависти, о силе и любви. Современники считали его слишком грубым, однако не могли не попасть под его магическое влияние.

История поколений двух семей, разворачивается на живописном фоне Йоркширский полей, где властвует обезумевший ветер и нечеловеческие страсти. Центральные герои — свободолюбивая Кэтрин и импульсивный Хитклифф, одержимы друг другом. Их сложные характеры, разное социальное положение, исключительные судьбы – всё вместе образует канон любовного романа. Но эта книга больше, чем просто ранневикторианский роман о любви. По мнению модернистки Вирджинии Вульф, «мысль, что в основе проявлений человеческой природы лежат силы, возвышающие её и подымающие к подножию величия, и ставит роман Эмили Бронте на особое, выдающееся место в ряду подобных ему романов».

Благодаря «Грозовому перевалу» прекрасные поля Йоркшира стали заповедником, а нам в наследство остались, к примеру, такие шедевры, как одноимённый фильм с Жюльет Бинош, популярная баллада «It»s All Coming Back to Me Now» в исполнении Селин Дион, а также трогательные цитаты:

«Что не напоминает о ней? Я и под ноги не могу взглянуть, чтоб не возникло здесь на плитах пола её лицо! Оно в каждом облаке, в каждом дереве — ночью наполняет воздух, днём возникает в очертаниях предметов — всюду вокруг меня её образ! Самые обыденные лица, мужские и женские, мои собственные черты — всё дразнит меня подобием. Весь мир — страшный паноптикум, где всё напоминает, что она существовала и что я её потерял».

Лев Толстой «Анна Каренина» (1877)

Существует известная легенда о том, как в кругу писателей обсуждалось, что нет в литературе хороших романов о любви. Толстой на эти слова встрепенулся и принял вызов, сказав, что напишет хороший роман о любви за три месяца. И написал-таки. Правда, за четыре года.

Но это, как говорится, история. А «Анна Каренина» – роман, который входит в школьную программу. Такое школьное чтение. И вот, каждый приличный выпускник на выходе усваивает, что «все счастливые семьи похожи друг на друга…» , а в доме Облонских «всё смешалось…».

А между тем, «Анна Каренина» действительная великая книга о великой любви. Сегодня принято считать (спасибо, в том числе, и кинематографу), что это роман о чистой и страстной любви Карениной и Вронского, которая стала спасением Анны от скучного мужа-тирана и её же гибелью.

Но для самого автора – это, прежде всего, семейный роман, роман о любви, которая, соединив две половинки, перерастает в нечто большее: в семью, детей. В этом, по Толстому, главное предназначение женщины. Потому что нет ничего важнее, а главное, сложнее, чем вырастить ребёнка, сохранить настоящую крепкую семью. Эту идею в романе олицетворяет союз Левина и Кити. Эта семья, которую во многом Толстой списал со своего союза с Софьей Андреевной, становится отражением идеального соединения мужчины и женщины.

Каренины же – это «несчастливая семья», и анализу причин этого несчастья Толстой и посвятил свою книгу. Однако автор не пускается в морализаторство, обвиняя грешную Анну в том, что она разрушила приличную семью. Лев Толстой, «знаток душ человеческих», создает сложное произведение, где нет правых и виноватых. Есть общество, которое воздействует на героев, есть герои, которые выбирают свой путь, и есть чувства, которые герои не всегда понимают, но которым отдаются сполна.

На этом закругляю свой литературный анализ, ибо об этом уже написано много и лучше. Просто выскажу свою мысль: обязательно перечитывайте тексты из школьной программы. И не только из школьной.

Решад Нури Гюнтекин «Королёк – птичка певчая» (1922)

Вопрос о том, какие произведения из турецкой литературы стали мировой классикой, может поставить в тупик. Роман «Птичка певчая» заслуживает такого признания. Решад Нури Гюнтекин написал эту книгу в 33 года, она стала одним из первых его романов. Эти обстоятельства заставляют ещё больше удивляться тому мастерству, с которым писатель изобразил психологию молодой женщины, социальные проблемы провинциальной Турции.

Ароматная и самобытная книга захватывает с первых строк. Это дневниковые записи прекрасной Фериде, которая вспоминает свою жизнь и свою любовь. Когда эта книга впервые попала ко мне (а было это во времена моего пубертатного периода), на потрёпанной обложке красовалось «Чалыкушу – птичка певчая». Мне и сейчас кажется этот перевод названия более колоритным и звучным. Чалыкушу – это прозвище неугомонной Фериде. Как пишет в своем дневнике героиня: «…моё подлинное имя, Фериде, сделалось официальным и употреблялось очень редко, точно праздничный наряд. Имя Чалыкушу нравилось мне, оно даже выручало меня. Стоило кому-нибудь пожаловаться на мои проделки, я только пожимала плечами, как бы говоря: «Я тут ни при чём… Что же вы хотите от Чалыкушу?..».

Чалыкушу рано потеряла родителей. Её отправляют на воспитание к родственникам, где она влюбляется в тёткиного сына – Кямрана. Их отношения непросты, но молодых людей тянет друг к другу. Неожиданно Фериде узнает о том, что её избранник уже влюблен в другую. В чувствах импульсивная Чалыкушу выпорхнула из семейного гнёздышка навстречу настоящей жизни, которая встретила её ураганом событий…

Помню, как, прочитав книгу, выводила в своём дневнике цитаты, осознавая каждое слово. Интересно, что ты меняешься со временем, а книга остаётся всё той же пронзительной, трогательной и наивной. Но, кажется, в нашем 21 веке независимых женщин, гаджетов и социальных сетей немного наивности не помешает:

«Человек живёт и привязывается невидимыми нитями к людям, которые его окружают. Наступает разлука, нити натягиваются и рвутся, как струны скрипки, издавая унылые звуки. И каждый раз, когда нити обрываются у сердца, человек испытывает самую острую боль».

Дэвид Герберт Лоуренс «Любовник леди Чаттерлей» (1928)

Провокационный, скандальный, откровенный. Запретный в течение более тридцати лет после первой публикации. Закоренелая английская буржуазия не потерпела описания сексуальных сцен и «аморального» поведения главной героини. В 1960 году состоялся громкий судебный процесс, в ходе которого роман «Любовник леди Чаттерлей» был реабилитирован и разрешён к печати, когда автора уже не было в живых.

Сегодня роман и его сюжетная линия едва ли кажутся нам столько провокационными. Юная Констанция выходит замуж за баронета Чаттерлея. После их женитьбы Клиффорд Чаттерлей отправляется во Фландрию, где в ходе боя получает множественные ранения. Он навсегда парализован ниже пояса. Замужняя жизнь Конни (как ласково зовет её муж) изменилась, но она продолжает любить мужа, ухаживая за ним. Однако Клиффорд понимает, что молодой девушке тяжёло проводить все ночи в одиночестве. Он разрешает завести ей любовника, главное, чтобы кандидатура была достойная.

«Если у мужчины нет мозгов, он дурак, если нет сердца — злодей, если нет желчи — тряпка. Если же мужчина не способен взорваться, как туго натянутая пружина — в нём нет мужского естества. Это не мужчина, а пай-мальчик».

Во время одной из прогулок в лесу Конни знакомится с новым егерем. Именно он научит девушку не только искусству любви, но и пробудит в ней настоящие глубокие чувства.

Дэвид Герберт Лоуренс – классик английской литературы, автор не менее знаменитых книг «Сыновья и любовники», «Влюблённые женщины», «Радуга», писал также эссе, стихи, пьесы, путевую прозу. Он создал три версии романа «Любовник леди Чаттерлей». Последний вариант, удовлетворивший автора, и был напечатан. Этот роман принёс ему славу, однако либерализм Лоуренса и провозглашение свободы нравственного выбора человека, воспетые в романе, смогли оценить по достоинству лишь много лет спустя.

Маргарет Митчелл «Унесённые ветром» (1936)

Афоризм «Когда женщина не может плакать, это страшно» , да и сам образ сильной женщины принадлежат перу американской писательницы Маргарет Митчелл, ставшей известной благодаря единственному роману. Едва ли есть человек, который не слышал о бестселлере «Унесённые ветром».

«Унесённые ветром» – история гражданской войны между северными и южными штатами Америки 60-х годов, во время которой рушились города и судьбы, но не могло не рождаться что-то новое и прекрасное. Это история взросления юной Скарлетт О’Хара, которая вынуждена взять на себя ответственность за семью, научиться управлять своими чувствами и достичь простого женского счастья.

Это тот удачный роман о любви, когда кроме главной и довольно поверхностной темы он даёт что-то ещё. Книга растёт вместе с читателем: открытая в разное время, она будет восприниматься каждый раз по-новому. Одно в ней остаётся неизменным: гимн любви, жизни и человечности. А неожиданный и открытый финал вдохновил нескольких писателей на создание продолжения любовной истории, самые известные из которых – «Скарлетт» Александра Рипли или «Люди Ретта Батлера» Дональда Маккейга.

Борис Пастернак «Доктор Живаго» (1957)

Сложный символистский роман Пастернака, написанный не менее сложным и богатым языком. Ряд исследователей указывают на автобиографичность произведения, но описываемые события или герои слабо напоминают реальную жизнь автора. Тем не менее, это своеобразная «духовная автобиография», которую Пастернак характеризовал так: «Я пишу сейчас большой роман в прозе о человеке, который составляет некоторую равнодействующую между Блоком и мной (и Маяковским, и Есениным, быть может). Он умрёт в 1929. От него останется книга стихов, составляющая одну из глав второй части. Время, обнимаемое романом, – 1903-1945 гг.».

Магистральной темой романа становятся размышлениям о будущем страны и о судьбе поколения, к которому принадлежал автор. Исторические события играют важную роль для героев романа, именно водоворот сложной политической ситуации определяет их жизни.

Главными действующими лицами книги являются доктор и поэт Юрий Живаго и Лара Антипова, возлюбленная героя. На протяжении всего романа пути их случайно пересекались и разделялись, казалось бы, навсегда. То, что действительно покоряет в этом романе – необъяснимая и необъятная как море любовь, которую герои пронесли через всю свою жизнь.

Кульминацией этой истории любви становится несколько зимних дней в занесённой снегом усадьбе Варыкино. Именно здесь происходят главные объяснения героев, здесь Живаго пишет свои лучшие стихи, посвящённые Ларе. Но даже в этом заброшенном доме им не укрыться от шума войны. Лариса вынуждена уехать, чтобы сохранить жизнь себе и детям. А Живаго, сходя с ума от потери, пишет в тетради:

С порога смотрит человек,

Не узнавая дома.

Её отъезд был как побег,

Везде следы разгрома.

Повсюду в комнатах хаос.

Он меры разоренья

Не замечает из-за слез

И приступа мигрени.

В ушах с утра какой-то шум.

Он в памяти иль грезит?

И почему ему на ум

Все мысль о море лезет?..

«Доктор Живаго» – роман, отмеченный Нобелевской премией, роман, судьба которого, как и судьба автора, оказалась трагичной, роман, который жив и сегодня, как и память о Борисе Пастернаке – обязателен к прочтению.

Джон Фаулз «Любовница французского лейтенанта» (1969)

Один из шедевров Фаулза, представляющий собой зыбкое переплетение постмодернизма, реализма, викторианского романа, психологии, аллюзий на Диккенса, Харди и других современников. Роман, являющийся центральным произведением английской литературы 20 века, считается и одной из главных книг о любви.

Канва истории, как и всякий сюжет любовного романа, выглядит просто и предсказуемо. Но Фаулз – постмодернист, испытавший влияние экзистенциализма и увлечённый историческими науками, создал из этой истории мистический и глубокий любовный роман.

Аристократ, состоятельный молодой человек по имени Чарльз Смитсон, вместе со своей избранницей встречают на берегу моря Сару Вудрафф – когда-то «любовницу французского лейтенанта» , а сейчас – горничную, которая сторонится людей. Сара выглядит нелюдимой, но у Чарльза получается установить с ней контакт. Во время одной из прогулок Сара открывается герою, рассказывая о своей жизни.

«Даже ваше собственное прошлое не представляется вам чем-то реальным – вы наряжаете его, стараетесь обелить или очернить, вы его редактируете, кое-как латаете… Словом, превращаете в художественный вымысел и убираете на полку – это ваша книга, ваша романизированная автобиография. Мы все бежим от реальной реальности. Это главная отличительная черта homo sapiens».

Между героями устанавливаются непростые, но особенные отношения, которые перерастут в сильное и роковое чувство.

Вариативность концовок романа является не только одним из главных приемов постмодернистской литературы, но и отражает идею, о том, что в любви, как и в жизни, возможно всё.

И для любителей актёрской игры Мерил Стрип: в 1981 году вышел одноимённый фильм режиссёра Карела Рейша, где роль главных героев исполнили Джереми Айронс и Мерил Стрип. Фильм, получивший несколько кинонаград, стал классикой. Но смотреть его, как и любой фильм по мотивам литературного произведения, лучше после прочтения самой книги.

Колин Маккалоу «Поющие в терновнике» (1977)

Колин Маккалоу за свою жизнь написала более десяти романов, исторический цикл «Владыки Рима», серию детективов. Но она смогла занять видное место в австралийской литературе и благодаря всего одному роману – «Поющие в терновнике».

Семь частей увлекательной истории большой семьи. Несколько поколений клана Клири, которые переезжают в Австралию, чтобы обосноваться здесь и из простых бедных земледельцев стать видной и успешной семьей. Центральные герои этой саги – Мэгги Клири и Ральф де Брикассар. Их история, объединяющая все главы романа, рассказывает о вечной борьбе долга и чувства, разума и страсти. Что выберут герои? Или им придется встать по разные стороны и отстаивать свой выбор?

Каждая из частей романа посвящена одному из членов семьи Клири и последующим поколениям. За пятьдесят лет, в течение которых происходит действие романа, меняется не только окружающая действительность, но и жизненные идеалы. Так дочь Мэгги – Фиа, чья история открывается в последней части книги, уже не стремится к созданию семьи, продолжению своего рода. Так судьба семейства Клири оказывается под угрозой.

«Поющие в терновнике» – тонко сделанное, филигранное произведение о самой жизни. Колин Маккалоу удалось отразить сложные переливы человеческой души, жажду любви, которая живет в каждой женщине, страстную натуру и внутреннюю силу мужчины. Идеальное чтение долгими зимними вечерами под пледом или знойными днями на летней веранде.

«Есть такая легенда – о птице, что поёт лишь один раз за всю свою жизнь, но зато прекраснее всех на свете. Однажды она покидает свое гнездо и летит искать куст терновника и не успокоится, пока не найдет. Среди колючих ветвей запевает она песню и бросается грудью на самый длинный, самый острый шип. И, возвышаясь над несказанной мукой, так поёт, умирая, что этой ликующей песне позавидовали бы и жаворонок, и соловей. Единственная, несравненная песнь, и достается она ценою жизни. Но весь мир замирает, прислушиваясь, и сам Бог улыбается в небесах. Ибо всё лучшее покупается лишь ценою великого страдания. .. По крайней мере, так говорит легенда».

Габриэль Гарсия Маркес «Любовь во время чумы» (1985)

Интересно, когда появилось известное выражение, о том, что любовь – это болезнь? Тем не менее, именно эта истина становится толчком в понимании произведения Габриэля Гарсии Маркеса, в котором провозглашается, что «… симптомы у любви и чумы одинаковые» . А важнейшая мысль этого романа заключена в другой цитате: «Если вы встретите свою настоящую любовь, то она от вас никуда не денется — ни через неделю, ни через месяц, ни через год».

Так случилось с героями романа «Любовь во время чумы», сюжет которого разворачивается вокруг девушки по имени Фермина Даса. В юности в неё был влюблён Флорентино Ариса, но, посчитав его любовь лишь временным увлечением, она выходит замуж за Хувеналя Урбино. Профессия Урбино – врач, а дело жизни – борьба с холерой. Однако Фермине и Флорентино суждено быть вместе. Когда Урбино умирает, чувства давних влюблённых вспыхивают с новой силой, окрашенные в более зрелые и глубокие тона.

Весь романтический пафос, которым окутаны Средние века, представлен в «Айвенго». Доблестные рыцари, прекрасные дамы, осады замков и политические тонкости вассальных отношений — всё это нашло место в романе Вальтера Скотта.

Во многом именно его творение и способствовало романтизации Средневековья. Автор описал исторические события, которые затрагивают период в истории Англии после Третьего крестового похода. Конечно, не обошлось без серьёзных художественных импровизаций и вымысла, но от этого история стала только увлекательнее и прекраснее.

В эту подборку нельзя было не включить наиболее известное творение Николая Васильевича Гоголя. Для многих школьников изучение «Мёртвых душ» является самым ярким событием на уроках литературы.

Николай Гоголь — один из немногих классиков, который умел писать о проблемах мещанского быта и России в целом в столь саркастично-непосредственном тоне. Здесь нет ни эпичной тяжеловесности Толстого, ни нездорового психологизма Достоевского. Читать произведение легко и приятно. Однако вряд ли кто-либо откажет ему в глубине и тонкости подмеченных явлений.

Приключенческий роман «Всадник без головы» многослоен: в нём переплелись , детективные и любовные мотивы. Сюжетные хитросплетения создают интригу и держат в напряжении до самых последних страниц книги. Кто же этот безголовый всадник? Привидение, плод воображения героев или чей-то коварный трюк? Вы вряд ли заснёте, пока не получите ответ на этот вопрос.

Чарльз Диккенс был крайне популярен при жизни. Люди ждали его следующих романов примерно так же, как мы сейчас ждём выхода каких-нибудь «Трансформеров». Образованная английская публика любила его книги за неподражаемый стиль и сюжетный динамизм.

«Посмертные записки Пиквикского клуба» — самое смешное произведение Диккенса. Приключения английских снобов, провозгласивших себя исследователями человеческих душ, полны нелепых и комичных ситуаций. Социальная проблематика, безусловно, здесь присутствует, но подана она в такой простой форме, что не полюбить английского классика после прочтения просто невозможно.

«Госпожа Бовари» по праву считается одним из величайших романов мировой классики. Это звание нисколько не умаляет увлекательность творения Флобера — вызывающая история любовных приключений Эммы Бовари смела и дерзка. После публикации романа писатель даже был привлечён к судебной ответственности за оскорбление нравственности.

Психологический натурализм, которым пронизан роман, позволил Флоберу ярко раскрыть проблему, актуальную в любую эпоху, — конвертируемость любви и денег.

Самое известное произведение Оскара Уайльда задевает за живое глубоко проработанным образом главного героя. Дориан Грей, эстет и сноб, обладает чрезвычайной красотой, которая контрастирует с развивающимся в течение сюжета внутренним уродством. Упиваться наблюдением за нравственным падением Грея, аллегорически отражённом в визуальном изменении его портрета, можно часами напролёт.

«Американская трагедия» — изнанка американской мечты. Стремление к состоятельности, уважению, положению в обществе, деньгам свойственно всем людям, однако для большинства путь наверх закрыт по умолчанию в силу разных причин.

Клайд Гриффитс — выходец из низов, который всеми силами пытается пробиться в высшее общество. Он готов на всё ради своей мечты. Но общество с его идеалами успешности как абсолютной жизненной цели само является катализатором нарушения морали. В итоге Клайд преступает закон, чтобы достичь своих целей.

«Убить пересмешника» — роман автобиографический. Харпер Ли описала свои воспоминания о детстве. В итоге получилась история с антирасистским посылом, написанная простым и доступным языком. Читать книгу полезно и интересно, её можно назвать учебником нравственности.

Не так давно вышло продолжение романа под названием «Пойди поставь сторожа ». В нём так сильно вывернуты наизнанку образы персонажей классического произведения писательницы, что когнитивного диссонанса при чтении не избежать.

Лайфхакер может получать комиссию от покупки товаров, представленных в публикации.

Книги – одно из величайших наследий человечества. И если до изобретения книгопечатания книги были доступны лишь избранной касте людей, то потом книги начали распространяться повсеместно. В каждом новом поколении рождались талантливые писатели, которые создавали мировые шедевры литературы.

Великие произведения дошли и до нас, вот только мы всё меньше читаем классику. Литературный портал Букля представляет вашему вниманию 100 лучших книг всех времен и народов, которые обязательно надо прочесть. В этом списке вы найдете не только классические произведения, но и современные книги, которые оставили свой след в истории совсем недавно.

1 Михаил Булгаков

Роман, который не вписывается в привычные литературные рамки. В этой истории смешана философия и быт, теология и фантастика, мистика и реализм, мистика и лирика. И все эти составляющие переплетены умелыми руками в цельную и яркую историю, которая способна перевернуть ваш мир. И да, это любимая книга Букли!

2 Федор Михайлович Достоевский

Книга из школьной программы, которую трудно понять в нежном подростковом возрасте. Писатель показал двойственность человеческой души, когда черное переплетается с белым. История о Раскольникове, который переживает внутреннюю борьбу.

3 Антуан де Сент-Экзюпери

Небольшая история, в которой заключен огромный жизненный смысл. История, которая заставляет по-другому посмотреть на привычные вещи.

4 Михаил Булгаков

Удивительно тонкая и саркастическая история о людях и их пороках. История об эксперименте, который доказал, что из животного можно сделать человека, а вот вывести «животное» из человека нельзя.

5 Эрих Мария Ремарк

Рассказать о чем повествует этот роман невозможно. Роман нужно читать, и тогда придет понимание, что это не просто история, а исповедь. Исповедь о любви, дружбе, боли. История отчаяния и борьбы.

6 Джером Сэлинджер

История подростка, который своими глазами показывает свое восприятие мира, точку мировоззрения, отречение от привычных принципов и устоев морали общества, которые не вписываются в его индивидуальные рамки.

7 Михаил Лермонтов

Лирико-психологический роман, который повествует о человеке со сложным характером. Автор показывает его с разных сторон. А нарушенная хронология событий, заставляет полностью погрузиться в повествование.

8 Артур Конан Дойл

Легендарные расследования великого сыщика Шерлока, которые раскрывают подлость человеческой души. Истории, которые рассказывает друг и помощник детектива доктор Ватсон.

9 Оскар Уайльд

История о самолюбии, эгоизме и прочной душе. История, которая наглядно показывает, что может случиться с душой человека, мучаемой пороками.

10 Джон Рональд Руэл Толкин

Фантастическая трилогия о людях и нелюдях, которые попали под власть Кольца Всевластия и его владыки Саурона. История о тех, кто готов ради дружбы и спасения мира, пожертвовать самым дорогим и даже своей жизнью.

11 Марио Пьюзо

Роман об одной из самых могущественных мафиозных семей Америки прошлого века – семье Корлеоне. Многим известен фильм, так что пора приниматься за чтение.

12 Эрих Мария Ремарк

После Первой Мировой войны множество эмигрантов оказались во Франции. В их числе и талантливый немецкий хирург Равик. Это история его жизни и любви на фоне пережитой войны.

13 Николай Васильевич Гоголь

История русской души и глупости. А удивительный стиль и язык автор заставляет предложения заиграть красками и оттенками, которые полностью раскрывают история нашего народа.

14 Колин Маккалоу

Потрясающий роман, который повествует не только о любви мужчины и женщины и сложных отношениях, но и о чувствах к семье, к родным местам и природе.

15 Эмили Бронте

В уединенном поместье живет семья, у которой в доме царит напряженная атмосфера. Сложные отношения имеют глубокие корни, которые скрываются в прошлом. История Хитклифа и Кэтрин не оставит равнодушным ни одного читателя.

16 Эрих Мария Ремарк

Книга о войне от лица простого солдата. Книга о том, как война ломает и калечит души невинных людей.

17 Герман Гессе

Книга просто переворачивает все представления о жизни. После прочтения уже невозможно избавиться о чувства, что ты стал на шаг ближе к чему-то невероятному. В этой книге есть ответы на многие вопросы.

18 Стивен Кинг

Пол Эджкомб бывший сотрудник тюрьмы, который служил в блоке для осужденных на смертную казнь. Он рассказывает историю жизни смертников, которым суждено было пройти Зеленую милю.

20 Виктор Гюго

Париж 15 века. С одной стороны он полон величия, а другой похож на сточную яму. На фоне исторический событий разворачивается история любви – Квазимодо, Эсмеральды и Клода Фролло.

21 Даниель Дефо

Дневник моряка потерпевшего крушение корабля и прожившего в одиночестве на острове 28 лет. Ему пришлось пережить слишком много испытаний.

22 Льюис Кэрролл

Странная и загадочная история о девочке, которая в погоне за белым кроликом оказывается в другом и чудесатом мире.

23 Эрнест Хемингуэй

На страницах книги война, но даже в мире полным боли и страха, есть место прекрасному. Прекрасному чувству под названием любовь, которая делает нас сильнее.

24 Джек Лондон

Что может сделать любовь? Любовь Мартина к прекрасной Руфь заставила его бороться. Он преодолел множества препятствий, чтобы стал кем-то большим. История о духовном развитии и становлении личности.

25 Аркадий и Борис Стругацкие

Фантастическая и увлекательная сказка, в которой магия переплетается с реальностью.

26 Мы Евгений Замятин

Роман антиутопия, в которой описывается идеальное общество, где нет личного мнения, а все происходит по расписанию. Но даже в таком обществе найдется место вольнодумцам.

27 Эрнест Хемингуэй

Фредерик добровольно отправился на войну, где стал врачом. В санитарной части, где даже воздух пропитан смертью, рождается любовь.

28 Борис Пастернак

Начало ХХ века. Российская Империя уже встала на путь революций. История о жизни интеллигенции того времени, а также книга поднимает вопросы религии и затрагивает тайну жизни и смерти.

29 Владимир Набоков

Поучительная история о людях, которые предали свои идеалы. Книга о том, как светлые и прекрасные чувства эволюционируют в нечто темное и отвратительное.

30 Иоганн Вольфганг Гёте

Величайшее произведение, которое затягивает в историю о Фаусте, который продал душу Дьяволу. Читая эту книгу можно пройти по пути познания жизни.

31 Данте Алигьери

Произведение стоит из трех частей. Сначала мы попадаем в Ад, чтобы протий все 9 кругов. Затем нас ждет Чистилище, пройдя которое можно искупить свои грехи. И только дойдя до вершины можно попасть в Рай.

32 Энтони Берджесс

Не самая приятная история, но она показывает человеческую сущность. Рассказ, как из любого человека можно сделать послушную и безмолвную куклу.

33 Виктор Пелевин

Сложная история, которую сложно понять с первого раза. Рассказ о жизни поэта-декадента, который ищет свой путь, а к просветлению Петра приводит Чапаев.

34 Уильям Голдинг

Что будет с детьми, если они окажутся совсем одни? У детей тонкая натура, которая подвержена порокам довольно сильно. И милые добрые дети превращаются в настоящих чудовищ.

35 Альбер Камю

36 Джеймс Клавелл

История английского моряка, который волей судьбы оказался в Японии. Роман-эпопея, где есть исторические реалии, интриги, приключения и тайны.

37 Рэй Брэдбери

Сборник фантастических рассказов, повествующий о жизни людей на Марсе. Землю они почти уничтожили, а что ждет другую планету?

38 Станислав Лем

На это планете есть Океан. Он живой и у него есть разум. Исследователям предстоит нелегкая задача – передать знание океану. А он поможет воплотить их мечты…

39 Герман Гессе

Книга о внутреннем кризисе, который может случиться с каждым. Внутреннее опустошение может погубить человека, если однажды на пути не встретиться человек, который даст в руки всего одну книгу…

40 Милан Кундера

Окунитесь в мир ощущений и чувств распутника Томаша, который привык менять женщин, лишь бы никто не смел забрать его свободу.

41 Борис Виан

У каждого из компании друзей своя судьба. Все идет легко и просто. Дружба. Любовь. Разговоры. Но одно событие может изменить все и разрушить привычную жизнь.

42 Иэн Бэнкс

Фрэнк рассказывает история своего детства и описывает настоящее. У него свой мир, который может рухнуть в любой момент. Неожиданные поворотные моменты в сюжете, придают особый вкус всей истории.

43 Джон Ирвинг

В этой книге поднимаются темы семьи, детства, дружбы, любви, измены и предательства. Это мир, в котором мы живем со всеми проблемами и недостатками.

44 Майкл Ондатже

В этой книге собрано много тем – война, смерть, любовь, предательство. Но главным лейтмотивов является одиночество, которое может приобрести самые разные формы.

46 Рэй Брэдбери

Книги наше будущее, а что будет, если их заменит ТВ и одно мнение? Ответ на этот вопрос дает писатель, который опередил свое время.

47 Патрик Зюскинд

История сумасшедшего гения. Вся его жизнь заключена в запахах. Он пойдет на все, чтобы создать идеальный аромат.

48 1984 Джордж Оруэлл

Три тоталитарных государства, где контролируются даже мысли. Мир ненависти, но есть люди, которые еще могут противостоять системе.

49 Джек Лондон

Аляска конца 19 века. Эпоха золотой лихорадки. И среди людской алчности живет волк по кличке Белый Клык.

50 Джейн Остен

В семье Беннет есть только дочки, и наследником является дальний родственник. И стоит умереть главе семейства, как юные девушки останутся ни с чем.

51 Евгений Петров и Илья Ильф

Кто не знает Остапа Бендера и Кису Воробьянинова и их вечные неудачи, которые связаны с поиском злополучных брильянтов.

52 Федор Достоевский

53 Шарлота Бронте

Джейн рано стала сиротой, а жизнь в доме тетки была далеко не счастливой. И любовь к строгому и угрюмому мужчине далеко от романтической истории.

54 Эрнест Хемингуэй

Небольшая история из жизни самого обычного человека. Но читая это произведение, проникаешь в удивительный мир, который полон эмоций.

55 Фрэнсис Скотт Фицджеральд

Великолепный роман, который наполнен чувствами. На страницах книги ждет начало 20 века, когда люди были полны иллюзий и надежд. Эта история о жизненных ценностях и настоящей любви.

56 Александр Дюма

Все мы знакомы с приключениями д’Артаньяна и его самых близких друзей. Книга о дружбе, чести, преданности, верности и любви. И конечно, как и другие произведения автора не обошлось и без интриг.

57 Кен Кизи

Эту историю читателем поведает пациент психиатрической больницы. Патрик МакМёрфи попадает в тюрьму, в психиатрическое отделение. Вот только некоторые думают, что он просто симулирует свою болезнь.

59 Виктор Гюго

Роман описывает жизнь беглого каторжника, который скрывается от властей. После бегства ему пришлось пережить немало тягот, но он смог изменить свою жизнь. Вот только инспектор полиции Жавер готов пойти на все, чтобы поймать преступника.

60 Виктор Гюго

Актёр-философ повстречал на своем пути изуродованного мальчика и слепую девочку. Он берет их под свою опеку. На фоне физических недостатков отчетливо видно совершенство и чистоту душ. А также это отличное противопоставление жизни аристократии.

61 Владимир Набоков

Роман затягивает свою нездоровую паутину страстей и нездоровой любви. Главные герои постепенно сходят с ума, подвластные своим низменным желанием, как и весь их окружающий мир. В этой книге точно не будет счастливого конца.

62 Аркадий и Борис Стругацкие

Фантастическая повесть, которая описывает жизнь сталкера Рэдрика Шухарта, который из аномальных Зон на Земле добывает внеземные артефакты.

63 Ричард Бах

Даже простой чайке может надоесть серая жизнь, а обыденность приелась. И вот тогда Чайка посвящает свою жизнь мечте. Чайка отдает всю свою душу на пути к заветной цели.

64 Бернард Вербер

Мишель попал на суд архангелов, где ему предстоит пройти процедуру взвешивания души. После суда он стоит перед выбором – отправиться на землю в новом воплощении или сталь ангелом. Путь ангела не прост, как и жизнь простых смертных.

65 Этель Лилиан Войнич

История о свободе, долге и чести. А ещё о разных типах любви. В первом случае это любовь отца к сыну, которая пережила множество испытаний и пройдет через поколения. Во втором случае это любовь между мужчиной и женщиной, которая похожа на костер, то тухнет, то вспыхивает вновь.

66 Джон Фаулз

Он простой служитель ратуши, одинокий и потерянный. У него есть страсть – коллекционирование бабочек. Но однажды он захотел к себе в коллекцию девушку, которая покорила его душу.

67 Вальтер Скотт

Повествование романа уведет читателей в далекое прошлое. Во времена Ричарда Львиное Сердце и первых крестовых походов. Это один из первых исторических романов, который обязан прочитать каждый.

68 Бернхард Шлинк

В книге очень много вопросов, которые остались без ответа. Книга заставляет думать и анализировать не только происходящее на страницах, но и свою жизнь. Это история о любви и предательстве, которая никого не оставит равнодушным.

69 Айн Рэнд

Социалисты приходят к власти и берут курс на равные возможности. Власти считают, что талантливые и богатые должны улучить благосостояние других. Вот только вместо счастливого будущего привычный мир погружается в хаос.

71 Сомерсет Моэм

История актрисы, которая всю жизнь работает в театре. И что же для нее реальность игра на сцене или игра в жизни? Сколько ролей приходится тебе играть каждый день?

72 Олдос Хаксли

Роман антиутопия. Роман сатира. Мир где богом стал Генри Форд, а началом времен считается создание первого автомобиля «Форд Т». Людей просто выращивают, а о чувствах не знают ничего.

75 Альбер Камю

Мерсо живет отстраненной жизнь. Создается впечатление, что его жизни и вовсе ему не принадлежит. Ему всё безразлично и даже его действия пропитаны одиночеством и отречением от жизни.

76 Сомерсет Моэм

История жизни Филипа. Он сирота и на протяжении всей своей жизни он не только ищет смысл жизни, но и самого себя. А главное понять окружающий мир и людей.

77 Ирвин Уэлш

История друзей, которые однажды открыли для себя наркотики и эйфорию. Каждый персонаж необычен и довольно умен. Они ценили жизнь и дружбу, но ровно до того момента, когда героин встал на первое место.

78 Герман Мелвилл

Ахав капитан китобойного судна поставил целью своей жизни — месть киту по имени Моби Дик. Вит погуби слишком много жизней, чтобы оставить его в живых. Но стоит капитану начать охоту, как на его корабле начинают происходить загадочные, а порой и страшные события.

79 Джозеф Хеллер

Одна из самых лучших книг о Второй мировой войне. В ней автор смог показать бессмысленность войны и чудовищную нелепость государственной машины.

80 Уильям Фолкнер

Четыре персонажа, каждый из которых рассказывает свою версию событий. И чтобы понять, о чем идет речь, нужно дочитать до конца, где паззлы сложатся в единую картину жизни и тайных желаний.

82 Джоан Роулинг

83 Роджер Желязны

Классика фэнтезийного жанра. Хроники разделены на два тома по 5 книг. В этом цикле моно найти путешествия в пространстве и времени, войны, интриги, предательство, а также верность и мужество.

84 Анджей Сапковский

Одна из лучший фантастических серий. В серию входит 8 книг, при этом последнюю стоит «Сезон гроз» лучше читать после первой или второй книги. Это история о Ведьмаке и его приключениях, его жизни и любви, а ещё о девочке Цири, которая может изменить мир.

85 Оноре де Бальзак

Удивительная история о безграничной и жертвенной любви отца к детям. О любви, которая никогда не была взаимной. О любви, которая погубила отца Горио.

86 Гюнтер Грасс

История о мальчике по имени Оскар Мацерат, который с приходом к власти национал-социалисты в Германии отказывается расти в знак протеста. Таким образом, он выражает свой протест переменам в немецком обществе.

87 Борис Васильев

Пронзительная повесть войне. О настоящей любви к родителям, друзьям, и Родине. Эту повесть надо прочитать, чтобы ощутить всю эмоциональную составляющую этой истории.

88 Стендаль

История о Жюльене Сореле и душе, в которой идет противоборство двух чувств: страсти и честолюбия. Эти два чувства настолько переплетены, что часто их невозможно различить.

89 Лев Толстой

Роман-эпопея, который описывает целую эпоху, углубляясь в исторические реалии и художественный мир того времени. Война сменятся миром, а мирная жизнь персонажей зависит от войны. Множество героев с уникальными характерами.

90 Гюстав Флобер

Эта история признана величайшим произведением мировой литературы. Эмма Бовари мечтает о красивой светской жизни, но ее супруг, провинциальный врач, не может удовлетворить её запросов. Она находит любовников, но смогут ли они исполнить мечту мадам Бовари?

91 Чак Паланик

Как бы не ругали творчество этого автора, нельзя отрицать, что его книга «Бойцовский клуб» является одним из символов нашего поколения. Это история о людях, которые решили изменить этот грязный мир. История о человеке, который смог противостоять системе.

92 Маркус Зусак

Зимняя Германия 1939 года, когда у Смерти пояляется слишком работы, а через полгода работы прибавится в разы. История о Лизель, о фанатичных немцах, о еврейском драчуне, о кражах и о силе слов.

93 Александр Пушкин

Роман в стихах рассказывает историю о судьбе дворянской интеллигенции с их пороками и эгоизмом. А в центе истории любовная история без счастливого конца.

94 Джордж Мартин

Фантастическая история о другом мире правят короли и живут драконы. Любовь, предательство, интриги, войны и смерть, а все ради власти.

95 Дэвид Митчелл

История прошлого, настоящего и будущего. Истории людей из разных времен. Но эти истории составляют единую картину всего нашего мира.

96 Стивен Кинг

Фантастический цикл романов повелителя ужасов. В этой серии происходит переплетение жанров. В книгах тесно соседствуют ужасы, вестерн, научная фантастика и другие жанры. Это история о стрелке Роланде, который ищет Темную Башню.

97 Харуки Мураками

История о человеческих судьбах в Японии в 60-годах ХХ века. История о человеческих потерях. Воспоминания Тоору, которые познакомят читателя с разными людьми и их историями.

98 Энди Вейр

По воле случая астронавта остается один на космической базе на Марсе. У него ограниченное количество ресурсов, а вот связи с людьми нет. Но он не сдается, он верит, что за ним вернутся.

100 Сэмюэль Беккет

Удивительная пьеса, где каждый сам для себя определяет загадочную личность Годо. Автор дает возможность найти самому ответ на вопрос «кто он?». Конкретное лицо? Сильная личность? Собирательный образ? Или Бог?

В этот топ хочется включить ещё очень много книг. Поэтому, дорогие читатели, пишите в комментариях о тех книгах, которые вы считаете лучшими. Мы будем добавлять книги в топ и с вашей помощью расширим его до 1000 лучших книг всех времен и народов.

15 полезных экранизаций школьной классики — Статьи на КиноПоиске

В начале октября «Яндекс.Учебник», КиноПоиск и «Яндекс.Музыка» открыли проект «Культурный марафон» — планы уроков по кино, музыке, архитектуре и театру для учителей, школьников и родителей. Ознакомиться с ними можно здесь.

А в дополнение к этим внеклассным занятиям мы составили список фильмов по мотивам литературных произведений, входящих в школьную программу. Они помогут лучше понять и замысел классиков, и контекст, в котором они работали, да и время провести неплохо.

«Троя»

В основе этого пеплума (так традиционно называются фильмы из античной жизни) с Брэдом Питтом — одна из самых древних книг в истории человечества. С нее обычно начинают изучение мировой литературы. «Илиада» — история десятилетней Троянской войны, в которой соотечественники автора (полумифического греческого сказителя Гомера) выглядят не более и не менее обаятельно, чем их враги. В центре эпоса — противостояние ахейского воина Ахилла и предводителя троянцев Гектора.

В своей дорогостоящей киноверсии классического сюжета режиссер Вольфганг Петерсен сосредоточился на человеческом измерении конфликта, поэтому в фильме совсем нет богов, которые в оригинале принимали в войне самое непосредственное участие. Это была идея сценариста, молодого автора Дэвида Бениоффа. Через несколько лет он засядет за другой, уже современный эпос — «Игру престолов».

«Троя» — яркий пример голливудизации классики со всеми недостатками этого явления. У Петерсена и Бениоффа получился зрелищный конспект великого текста, в котором сыграли (кто лучше, кто хуже) несколько популярных артистов, но подменять этим ярким фильмом сам текст «Илиады», наверное, будет ошибкой. Лучше смотреть это кино просто как иллюстрацию к особенно запоминающимся сценам (хотя современники умудрились рассмотреть в этом пеплуме сатиру на операции американских войск в Персидском заливе).

«Ромео + Джульетта»

«Ромео и Джульетта» — самая известная трагедия Шекспира, печальная история про обреченную любовь двух молодых людей из Вероны, принадлежащих к враждующим аристократическим семьям. Как всегда бывает у Шекспира, большое чувство приводит к трагедии: невозможность счастья приравнивается к невозможности жизни.

Снявший эту экранизацию режиссер Баз Лурман, до того как заняться кино, ставил оперы и мюзиклы. И к шекспировскому тексту он применил довольно частый в современном театре прием — перенес действие в наше время. Так мелодрама из итальянской жизни XVI века превратилась в настоящий гангстерский триллер о войне двух мафиозных кланов, рейвах, запретной любви и волшебных таблетках (тем, кто любит более традиционные экранизации классики, рекомендуем «Ромео и Джульетту» 1968 года, снятых Франко Дзеффирелли). В главных ролях у Лурмана — юный Леонардо ДиКаприо и Клэр Дэйнс в парике.

При этом сам шекспировский текст Лурман бережно оставил почти без изменений. А еще добавил в кадр многочисленные отсылки к шекспировской биографии и библиографии. В начале Ромео и Бенволио играют в бильярд в «Театре „Глобус“» — так называлась площадка, где ставили Шекспира при его жизни. На рекламных билбордах цитаты из «Бури», «Генриха VI» и «Двух веронцев». Фильм идет ровно два часа, в точности следуя цитате из пролога пьесы («Их жизнь, любовь и смерть и, сверх того, мир их родителей на их могиле на два часа составят существо разыгрываемой пред вами были».)

«Герой нашего времени»

Один из первых психологических романов в русской литературе, соединяющий достижения соотечественников (в первую очередь Пушкина и его «Евгения Онегина») и современных Лермонтову европейских писателей (читайте: похожую даже по названию «Исповедь сына века» Альфреда де Мюссе!), «Герой нашего времени» устроен довольно затейливо. По сути, роман Лермонтова — это сборник новелл про одного героя, жестокого меланхолика Григория Печорина, который, приехав служить на Кавказ, мается от тоски сам и калечит других.

Сразу предупреждаем: эта экранизация не полная. В фильм Станислава Ростоцкого не вошли ни романтическая часть с дуэлью («Княжна Мери»), ни «Фаталист» (где излагается философия героя). Зрители также не услышат голос Владимира Ивашова, играющего главную роль. Снимаясь в сцене, где Печорина пытается утопить прекрасная и опасная Ундина, он сильно простыл, и на озвучании Ивашова сменил Вячеслав Тихонов.

Зато из оставшихся «Бэлы», «Максима Максимыча» и «Тамани» Ростоцкий сделал своего рода советский вестерн — с горными перестрелками, похищениями и контрабандистами. Такая вот экшен-версия классики, превращающая зачитанный поколениями школьников текст в эффектное зрелище.

«Шинель»

Эта повесть Гоголя — центральное произведение русской литературы о «маленьком человеке», история забитого чиновника Акакия Башмачкина, который бредил шинелью, купил ее, но не успел насладиться обновкой: шинель украли, а Башмачкин простыл и умер.

Ее экранизация Траубергом и Козинцевым удивительна и своеобразна во всем. Сценарий, написанный филологом и писателем Юрием Тыняновым (тоже имеющим сегодня статус классика), — одновременно приквел гоголевской повести и ее переосмысление, почти фанфик (тут мы видим Башмачкина в молодости, еще полного надежд и открытого любви). Режиссерские решения Трауберга и Козинцева (основателей Фабрики эксцентрического актера — не забудем, что фильм снимался в авангардные 1920-е) смягчают гоголевские контрасты: явь (холодный Петербург, угрюмый департамент) и фантазии (дворец, где вокруг Башмачника пляшут генералы) соединяются до неразличимости. Играющий Акакия Акакиевича Андрей Костричкин семенит и горбится, как Хоакин Феникс в «Джокере». Это действительно веселая, смелая даже по нынешним временам и эффектная постановка, а не скучная и пыльная буквальная экранизация.

Хотя «Шинель», наверное, не оценят те, кто в принципе не любит черно-белые фильмы, тем более немые (то есть для знакомства с языком Гоголя книжку все-таки придется потом прочесть!). В остальном же это один из безоговорочных шедевров советского кино, из тех фильмов, которые повлияли на грамматику этого искусства в целом. А последнее издание фильма, вышедшее в нулевых на DVD, может похвастаться еще и хардкорным индустриальным саундтреком.

«Несколько дней из жизни И. И. Обломова»

«Обломов» — медленный даже по меркам XIX века роман о барине-лежебоке, который попытался начать новую жизнь и потерпел поражение. После его публикации в русской критике появился специальный термин «обломовщина», припечатывающий ленивую мечтательность русского дворянства, а сам герой стал воплощением старой России — одновременно обаятельной и беспомощной.

Автор «Обломова» Иван Гончаров немного теряется на фоне других респектабельных отечественных классиков: никаких глубоких прозрений о загадочной русской душе или логике истории он не оставил. Между тем именно его трилогия «О» («Обыкновенная история», «Обломов», «Обрыв») пришлась ко двору в 1970-е — в эпоху, которую принято называть застоем. Возвращение Гончарова к читателю и зрителю связано с конкретным именем: Олег Табаков сначала сыграл молодого идеалиста Александра Адуева в «Обыкновенной истории» Галины Волчек, начитал для радио фрагменты из «Обрыва», а под конец десятилетия исполнил главную роль в «Нескольких днях из жизни И. И. Обломова» Никиты Михалкова — фильме, который, помимо прочего, отражает фантазии советской аристократии о том, как жили их предшественники столетием раньше.

Уже название картины намекает на то, что это не гончаровский «Обломов», а развитие отдельных тем и сюжетов из книги. Михалкова интересует не жестокий финал этой истории, а самая ее сердцевина — с вальяжным ожиданием на диване и любовным томлением; то состояние, которое было описано Пушкиным словами «А счастье было так возможно». Имеется в общем риск залюбоваться размеренным бытом позапрошлого века, заснуть детским сном в Обломовке и пропустить развязку.

«Алиса»

Сказки Льюиса Кэррола про Алису — шедевр английской абсурдистской прозы, который очень по-разному понимают взрослые и дети. В первой из них девочка Алиса прыгает в кроличью нору и попадает в подземный мир, где вздорная Червонная Королева играет в крокет с помощью фламинго и грозится всех казнить. В финале путешествие в Страну чудес, разумеется, окажется тревожным сном — одним из самых захватывающих и философски нагруженных в мировой литературе.

«Алису» экранизировали бессчетное количество раз: чаще первую книгу про путешествие в страну игральных карт, реже — «Алису в Зазеркалье» про ее приключения в стране шахматных фигур. Галлюцинаторный текст Льюиса Кэрролла располагает к тому, чтобы перенести его на экран. Вдохновлялись книгой и при создании больших голливудских хитов: к Кэрроллу отсылают «Матрица», разрабатывающая идею параллельной реальности, и зомби-сага «Обитель зла», в которой аллюзии начинаются уже с имени героини Миллы Йовович — Элис. Современным зрителям, должно быть, хорошо помнятся недавний фильм Тима Бёртона и его не слишком удачное продолжение. Разнообразия ради порекомендуем более радикальное прочтение Кэрролла, сделанное чешским сюрреалистом Яном Шванкмайером. Он избавился от приятных сказочных элементов первоисточника (вроде Чеширского кота) и сосредоточился на темных, болезненных аспектах книги. Алиса — у Шванкмайера ее зовут Аленка — переживает полноценный кошмар: предметы в Стране чудес (найденные Шванкмайером на пражских помойках) живут собственной хаотичной жизнью, а сама героиня регулярно превращается в куклу и обратно. Кукольный мультфильм Шванкмайера местами довольно жуток, но все в нем, однако, отвечает настроению первоисточника, совсем не такому задорному, как кажется в детстве.

«Война и мир»

Самый известный в мире русский роман — толстовская эпопея об Отечественной войне 1812 года, парадоксах любви и смысле истории. Толстой, во-первых, прослеживает судьбы нескольких десятков человек, которые влюбляются, сражаются и философствуют, а во-вторых, философствует сам, рассуждая о пределах власти монарха. По мнению писателя, частная воля Наполеона или Александра Первого ничего не значила, и коллективным телом целого народа невозможно управлять приказами и директивами.

Российские критики дружно разругали снятый по Толстому сериал Тома Харпера, а западные наоборот. За что разругали? Конечно, за сокращения. «Война и мир» по сценарию Эндрю Дэвиса (это он, кстати, адаптировал для экрана «Дневник Бриджет Джонс») — краткий и избирательный пересказ романа. Режиссер сделал Андрея, Наташу, Долохова и всех остальных героями костюмированной молодежной мелодрамы с эротикой на 16+, попойками и насилием. «Мысль народная», которой больше века мучают школьников, интересуют Харпера и Дэвиса куда меньше, чем военные и любовные приключения персонажей. К тому же Пол Дано, играющий Пьера Безухова, куда убедительней и симпатичней Сергея Бондарчука из тяжеловесной советской экранизации, которую сейчас восстановили и снова показывают в кино (тем более что на момент съемок советского фильма актеру было уже 45!).

И еще одно достоинство: превратив роман в сериал, авторы приблизили опыт современного зрителя к опыту первых читателей «Войны и мира». Они ведь тоже читали романы Толстого (или Диккенса) по сериям-главам, ежемесячно выходившим в литературных журналах.

При этом имейте в виду: британский сериал совершенно игнорирует философию Толстого — собственно, то, ради чего все это он и сочинил. То есть, чтобы написать сочинение об идеях писателя, все равно придется прочитать второй эпилог романа — именно там изложена историософская концепция Льва Николаевича.

«Даун Хаус»

Ерническое переложение «Идиота» Достоевского. Персонажи и в целом ситуация та же: из Швейцарии в Россию возвращается князь Мышкин, который в поезде знакомится с богачом Рогожиным, влюбленным в своенравную содержанку Настасью Филипповну. Будут в этой истории и семейство Епанчиных (у них остановится Мышкин), и Тоцкий (он растлил Настасью, а потом содержал ее), и противный шут Фердыщенко, провоцирующий героев рассказывать о себе гадости.

Один из любимых фильмов ваших родителей, за два десятилетия растасканный на мемы, цитаты и рингтоны. В ролях — весь цвет дикого, но симпатичного российского кино конца 1990-х: юный Федор Бондарчук в дурацкой шапочке (позаимствованной из другой хорошей экранизации классики — «Гамлета» с Итаном Хоуком), Иван Охлобыстин, еще не ставший священником и квасным патриотом (но уже в вышитой кумачовой рубахе), Александр Баширов в вечном амплуа шута, Артемий Троицкий в роли избалованного барина и даже Барбара Брыльска в дичайших нарядах.

Наименее политизированная и самая, пожалуй, безумная книга Достоевского неожиданно оказывается той самой линзой, которая позволяет увидеть контрасты новой России, во многом похожей на старую. К тому же хулиганское и сделанное на коленке (иногда кажется, что это какой-то школьный спектакль) кино Романа Качанова позволяет четко визуализировать всех этих господ в сюртуках, не очень-то различимых в прозе Достоевского. А еще прорваться сквозь паутину иносказаний, не слишком понятных современному школьнику: тут суть отношений, в которых те или иные герои романа состоят с «двусмысленной женщиной» Настасьей Филипповной, изложена с недвусмысленной прямотой.

«Дуэль»

Повесть «Дуэль», пожалуй, последнее звено в цепочке произведений, посвященных «лишним людям». Ей Чехов закрывает целый жанр отечественной литературы. Главный герой — беспутный молодой человек Иван Лаевский, сбежавший с чужой женой из Петербурга на Кавказ, рассчитывая начать новую жизнь. Ничего не вышло! И вот спустя два года Иван уже мечтает о возвращении в столицу, запивая свою тоску в обществе приятелей. Поведение Лаевского вызывает раздражение зоолога фон Корена — сторонника жесткого социального дарвинизма, который ненавидит жалующихся на свою долю бездельников. День ото дня столкновение между ними становится все неизбежнее.

Один из самых длинных чеховских текстов, «Дуэль», конечно, не сводится к поединку, и в фильме Довера Кошашвили сохранена и линия с неверностью возлюбленной Лаевского, Нади, и один из любимых персонажей самого Чехова — дьякон Победов, выступающий на стороне здравого смысла. И, конечно, философские споры. Режиссер, судя по всему, неплохо знаком с историей русской литературы: в его картине чувствуется, что конфликт Лаевского и доктора фон Корена — эхо споров и противостояний Онегина и Ленского, Печорина и Грушницкого («Герой нашего времени»), Базарова и Павла Кирсанова («Отцы и дети»). Лаевского, кстати, играет Эндрю Скотт, тот самый Мориарти из «Шерлока».

Чехов, наверное, самый универсальный из русских классиков. Его сюжеты одинаково удачно ставили и на Бродвее, и в высоколобом европейском кино. Но в конфликте «Дуэли» все же есть что-то специфически национальное, из-за чего фильм Кошашвили смотрится как будто с акцентом, но это если придираться. А вообще это образцово-показательная экранизация отечественной литературы (как и недавняя «Леди Макбет» с Флоренс Пью).

«Собачье сердце»

У Булгакова есть вещи более известные, но это, наверное, самая едкая — повесть о живущем на широкую ногу враче, который лечит советских чиновников и проводит рискованную операцию, пересаживая псу Шарику железы погибшего пролетария и превращая собаку в человека. В этом сюжете нетрудно увидеть сатиру на социальные эксперименты большевиков. И советская власть ее рассмотрела сразу: изъятая при обыске у Булгакова в середине 1920-х рукопись была опубликована в СССР только в перестройку, в 1987 году.

Сегодня в массовом сознании есть только одна версия «Собачьего сердца» — та самая, где одетый в одни кальсоны артист Толоконников поет непристойные частушки. И это страшно несправедливо. Фильм Владимира Бортко при всех достоинствах здорово сужал трактовку, подстраиваясь под запрос времени: зрители конца 1980-х (в стране как раз полным ходом шла перестройка) с радостью увидели в этой истории оправдание старого буржуазного быта и насмешку над революционным классом — и все. А ведь у Булгакова были и авторские шпильки в адрес спецов вроде профессора Преображенского, которые были готовы обслуживать большевистский режим в обмен на сохранение привилегий.

Фильм Альберто Латтуады (вышедший за 12 лет до официальной публикации книги в СССР!) — вещь более тонкая. Тут Шариков не захвативший гостиные и дворцы варвар, а жертва обстоятельств; Преображенский не остроумный барин, превыше всего ценящий душевный и бытовой комфорт, а тоже довольно противный и высокомерный тип, почти что «безумный профессор». Так конфликт становится объемным, авторская позиция не такой простой и плакатной, а зритель начинает симпатизировать униженным и оскорбленным в полном соответствии с традициями классической русской прозы.

«12 стульев»

Роман Ильфа и Петрова — главная русская сатирическая эпопея XX века и вместе с «Мастером и Маргаритой» основной источник мемов для поколения, родившегося сразу после Великой Отечественной. Ильф и Петров придумали трикстера Остапа Бендера, владеющего четырьмястами сравнительно честными способами отъема денег, и отправили его на поиски спрятанных в стульях бриллиантов. Авантюрный сюжет позволил авторам показать, как в послереволюционной России сосуществует архаика и модерн, «бывшие» (законспирированные дворяне, священники, диванные интеллектуалы) и «новые» люди. Как этот издевательский (в том числе по отношению к советскому строю) текст прошел цензуру, остается литературоведческой загадкой.

Есть две классические экранизации «12 стульев». Самая народная — разудалый мюзикл Марка Захарова с Андреем Мироновым в главной роли. Самая близкая к оригиналу — версия Гайдая, в которой гениального махинатора Бендера играет Арчил Гомиашвили (сегодня его мало кто помнит, а тогда его порекомендовал Гайдаю Владимир Высоцкий, сам пробовавшийся на роль Остапа). В пользу этого выбора говорит внешнее сходство актера с оригиналом (»…атлет с точеным, словно выбитым на монете лицом. Смуглое горло перерезал хрупкий светлый шрам», — так его описывают в «Золотом теленке»). Гомиашвили действительно похож на грозу юга, проворачивающего аферу за аферой в выдуманном Ильфом и Петровым Старгороде (в фильме эту роль играет не особенно замаскированная Одесса).

Правда, «12 стульев» Гайдая при всех опущенных при адаптации литературного текста деталях идут три часа и кажутся несколько затянутыми. А вот Захаров, снимавший свою версию для ТВ, оказался в более выгодном положении: разбив роман на четыре серии, он мог более свободно обращаться с материалом.

«Повелитель мух»

Первый и самый известный роман британского писателя Уильяма Голдинга про школьников, которые попали в авиакатастрофу, оказались на необитаемом острове и начали вести первобытный образ жизни с охотой и жертвоприношениями. «Повелителя мух» иногда называют антиутопией, но никакой специальной политической системы Голдинг не разоблачает. Скорее, это книга о спящей в людях дикости, которая не связана ни с происхождением, ни с социальным положением и которую не истребить.

Экранизация Питера Брука оказалась равновеликой литературному первоисточнику — собственно, ее благословил и сам автор. Режиссер поощрял импровизацию на площадке и снял почти 60 часов материала, из которых потом сделали сначала четырех-, а чуть позже полуторачасовой фильм. Несмотря на некоторые отличия в сюжете, экранный «Повелитель мух» вполне соответствует духу и идеям оригинала. Это такая отповедь британской робинзонаде и общеевропейскому культу «естественного человека», который якобы живет более честной жизнью, чем представители цивилизации; ненавязчивое рассуждение о том, с какой легкостью люди (даже воспитанные мальчики из хороших семей) скатываются в дикость; в конце концов, мрачный триллер о подростковой жестокости.

«Повелитель мух» входит в многочисленные списки лучшего за XX век, но стоит сразу предупредить: это едва ли комфортное чтение (и зрелище). Тем, кто болезненно воспринимает насилие на экране (или на бумаге), лучше выбрать другую историю из списка на лето.

«Судьба человека»

Михаил Шолохов — один из главных вундеркиндов в истории русской литературы XX века. В 20 лет он опубликовал первый сборник рассказов. Тогда же Шолохов начал писать свой главный текст — роман-эпопею «Тихий Дон», который, ко всеобщему восхищению, закончил в 35. Писатель дожил почти до 80, но больше не сочинил ничего равновеликого, за исключением вот этого рассказа о простом советском солдате Андрее Соколове, пережившем военный ад и усыновившем незнакомого ребенка.

Его экранизация, режиссерский дебют Сергея Бондарчука, стала важной частью советской традиции изображения Великой Отечественной. Уже одно показательно негероическое название символизирует универсальность этой истории: автор рассказа и автор фильма стремятся показать непарадную изнанку Победы, цену, которую пришлось за нее заплатить. «Судьба человека» — образцовый фильм о «празднике со слезами на глазах», довольно откровенное для своего времени кино о солдатской доле, как и, скажем, поэма Александра Твардовского «Василий Теркин».

При этом Бондарчук точно чувствовал границы допустимого в советском искусстве и старался их не переходить. Оттого возникает ощущение, что он — впрочем, как и Шолохов — чего-то не договаривает. Через несколько десятилетий советское кино о ВОВ станет куда более натуралистичным («Восхождение» Ларисы Шепитько или «Иди и смотри» Элема Климова — почти что хоррор!). На этом фоне «Судьба человека» может показаться компромиссом между официозом и окопной правдой.

«451 градус по Фаренгейту»

Гай Монтэг — пожарный, только он не тушит огонь, а напротив, его разводит. Цель Монтэга — любые обнаруженные книги. В мире будущего читают только опасные маргиналы — остальные предпочитают телевидение. Антиутопия Рэя Брэдбери написана в эпоху маккартизма, когда в США людям ломали судьбы, подозревая их в связи с коммунистами, но претендует на исчерпывающие описание тоталитаризма. Как и англичан Олдоса Хаксли (сатирический сай-фай «О дивный новый мир») и Джорджа Оруэлла (антиутопия «1984»), американского писателя интересовала идеология, стоящая за репрессиями против инакомыслящих, антикультурная основа всякой деспотии (вспомним костры из книг, пылавших на улицах Берлина после прихода к власти Гитлера).

«451 градус по Фаренгейту» — книга, быстро ставшая предметом читательского культа и внимания со стороны кинопродюсеров. Тем интереснее, что дорогостоящую постановку поручили Франсуа Трюффо — авангардному французскому режиссеру, обычно работавшему с куда более скромными бюджетами. Критика картину не приняла, но сейчас очевидно: не говоря на языке оригинала (английском), Трюффо уловил в истории про мир, где книги оказались вне закона, самое главное — страсть, с которой одни люди освобождаются от знаний, а другие, наоборот, стремятся к ним. Этот фильм обожает Мартин Скорсезе, как-то признавшийся, что позаимствовал у Трюффо прием медленного наезда камеры на героя, который находится в опасности.

Правда, после выхода фильма критики безжалостно ругали актерскую игру Джули Кристи, которая исполнила сразу две роли — благочинную жену главного героя Линду Монтэг и смутьянку Клариссу. Скажем честно, ругали небезосновательно.

«Чучело»

Героиня повести Владимира Железникова (основанной на реальных событиях, произошедших с племянницей писателя!) Лена Бессольцева переезжает жить к дедушке в тихий город на Оке и поступает в шестой класс местной школы, где немедленно становится объектом изощренной травли со стороны своих одноклассников. Экстремальная по советским меркам история, заканчивающаяся, однако, трогательным финалом (никаких спойлеров!).

Даже сейчас, в эпоху адских школьных роликов на YouTube, после сериалов «Школа» и «13 причин почему» смотреть на злоключения Лены довольно тревожно: механизм бойкота, перетекающего в насилие, показан в фильме Ролана Быкова и книге Железникова очень правдоподобно. Добавьте к этому атмосферу ранних 1980-х (модное ретро) и элементы триллера вроде жуткой сцены с кабаньей головой, явившейся в окне Лениной комнаты. А в момент выхода фильм и вовсе был революционным: молодых негодяев в советском кино показывали не раз, но за тему школьного буллинга до режиссера Быкова не брался никто. Съемки шли не без проблем: то исполнительница главной роли Кристина Орбакайте откажется стричься наголо (мама Алла Пугачева запретила), то перед съемками осенней сцены город завалит снегом.

Конечно, за тридцать с лишним лет, которые прошли с премьеры «Чучела», кино и сериалы далеко продвинулись в изображении самых отталкивающих сторон подростковой души. Так что едва ли циничный современный зритель поверит в «Чучело, прости нас!» — слова покаяния, которые пишет в финале раскаявшийся хулиган Рыжий.

Книжная карта: самые важные произведения в каждой стране мира

Вокруг появившейся в интернете карты, на которой каждое государство представлено обложкой книги, наиболее повлиявшей на читателей определенной страны, ведутся филологические баталии.

Пользователь Backforward24 сайта Reddit определил (лишь ему известным образом) книги, наиболее повлиявшие на сознание населения каждой страны мира и по лекалам 194 обложек составил карту Земли. Несмотря на то что проект неофициальный и не претендует на объективную статистику, допустим, продаж книг за последние годы, карта крайне любопытна хотя бы для того, чтоб составить список не прочитанных ранее произведений, например, австралийских писателей или авторов Республики Конго.

Пользователям предложили улучшить список наиболее важных для стран книг, написанных писателями о своей стране. Здесь они предлагают свои варианты.

Северная и Центральная Америка

Мексика: Хуан Рульфо «Педро Парамо»
США: Харпер Ли «Убить пересмешника»
Канада: Люси Монтгомери «Аня из Зеленых Мезонинов»

Южная Америка

Аргентина: Хорхе Луис Борхес «Вымыслы»
Чили: Исабель Альенде «Дом духов»
Перу: Марио Варгас Льоса «Литума в Андах»
Бразилия: Жуакин Мария Машаду де Ассис «Дон Касмурро»

Западная Европа

Испания: Мигель де Сервантес «Дон Кихот»
Франция: Александр Дюма «Граф Монте-Кристо»
Италия: Данте Алигьери «Божественная комедия»
Великобритания: Джейн Остин «Гордость и предубеждение»
Ирландия: Джеймс Джойс «Улисс»
Швеция: Стиг Ларссон «Девушка с татуировкой дракона»
Чехия: Милан Кундера «Невыносимая легкость бытия»
Германия: Томас Манн «Будденброки»

Восточная Европа

Россия: Лев Толстой «Война и мир»
Польша: Адам Мицкевич «Пан Тадеуш»
Венгрия: Геза Гардони «Звезды Эгера»
Украина: Андрей Курков «Смерть постороннего»
Белоруссия: Светлана Алексиевич «Чернобыльская молитва»
Румыния: Ливиу Ребряну «Лес повешенных»

Африка

Алжир: Альбер Камю «Посторонний»
Конго: Сони Лабу «Антилюди»
Южная Африка: Джон Кутзее «Бесчестье»

Азия

Турция: Орхан Памук «Меня зовут красный»
Китай: Цао Сюэцинь «Сон в красном тереме»
Япония: Нацумэ Сосэки «Сердце»
Монголия: Галсан Чинаг «Голубое небо»
Индия: Арундати Рой «Бог мелочей»
Иран: Фирдоуси «Шахнаме»

Океания

Австралия: Тим Уинтон «Cloudstreet»
Новая Зеландия: Кери Хьюм «Люди-скелеты»
Папуа — Новая Гвинея: Бернард Нарокоби «Death of a Muruk»

Полный список стран можно посмотреть здесь

Подробности по теме

Стали известны лучшие книжные обложки года

Стали известны лучшие книжные обложки года

Что читать в 2020 году: 26 романов, которые нельзя пропустить

2020 год обещает быть очень урожайным в плане переводной литературы. Понятно, что нас ждут какие-то ожидаемо громкие релизы, которые от этого, впрочем, не перестают быть менее приятными. Например, «АСТ» издаст новый роман Стивена Кинга «Институт» в переводе Екатерины Доброхотовой-Майковой и Екатерины Романовой, а не Виктора Вебера, и это значит, что у русскоязычного читателя наконец-то будет шанс понять, что Кинг вообще-то очень нормально пишет. Кроме этого, в «АСТ.Жанры» выйдет (относительно) новый роман автора «Вегетарианки» Хан Ган — «Человеческие поступки». «Эксмо» выпустит романы двух букеровских лауреатов 2019 года — «Заветы» Маргарет Этвуд (мягко говоря, дитя повышенного медийного внимания к сериалу «Рассказ служанки») и почти роман-вербатим Бернардин Эваристо «Девушка, женщина и другие» (в любом случае, лучше, чем Этвуд).

«АСТрель-СПб» обещает выпустить наконец-то «2666» Роберто Боланьо — многостраничную классику чилийской литературы — для тех, кто как раз дочитал «Бесконечную шутку». «Лимбус Пресс» выпустит новый перевод классического детектива Жапризо «Дама в автомобиле, в очках и с ружьем». В США на английском выйдет перевод нового романа Ферранте «Лживая жизнь взрослых» — надеемся, что перевод в этом году выйдет и у нас. Конечно же, мы все ждем выхода книг Салли Руни («Разговоры с друзьями» и «Нормальные люди», издательство «Синдбад»), безусловной сенсации англоязычной ирландской литературы, по одному из романов которой уже успели снять сериал.

Но особенно интересно, что в этом году нас ждет много условно новых имен — от забытой классики до писателей, которые пока каким-то чудом оставались почти не переведенными на русский. Так, например, издательство LiveBooks в апреле выпустит перевод романа «Подменыш» Джой Уильямс — и это такой «Стоунер»-кейс, сказочно-жуткий роман о материнстве, получивший новую жизнь через сорок лет после публикации, моментальная классика околомагического реализма. А издательство «Азбука-Аттикус» сделает храбрую попытку вновь познакомить нас с творчеством американской писательницы Джойс Кэрол Оутс. Это такая абсолютнейшая колонна американской литературы, чрезвычайно плодовитая (скорее в хорошем смысле слова) писательница, которую у нас переводили очень редко и вяло. Теперь же — уже в феврале — мы сможем прочесть ее антиутопию «Превратности путешествий во времени».

Кроме этого отдельно хотелось бы выделить следующие 15 книг: от романа, потрясшего всю Норвегию, до романа Оливии Лэнг, который можно описать фразой из него же: «Короткие юбки, но в виде предложений».

1. Вигдис Йорт, «Наследство»

(«Эксмо», пер. А. Наумовой)

После Карла Уве Кнаусгора, написавшего роман буквально на собственном исподнем, литературную Норвегию неплохо так тряхнуло в 2016 году, когда Вигдис Йорт — к тому моменту уже зрелая, сложившаяся писательница — написала роман «Наследство», воленс-ноленс превратив жизнь своей семьи в реалити-шоу. Самый скандальный на сегодня норвежский роман начинался как что-то вполне скандинавское — семейная сага о дисфункциональной семье, вечная вариация на тему винтерберговского «Торжества». Четверо детей после смерти отца собираются делить наследство, и тут-то выясняется, что отношения в семье недалеко ушли от скотоложества. И все бы ничего, но главная героиня романа — Бергльот, которая и выдвигает решающие обвинения против умершего отца, — это практически автопортрет самой Вигдис Йорт, а изображенная в романе семья имеет много общего с реальной семьей писательницы. Разгоревшийся в итоге скандал миновал все таблоидные стадии, включая и не самую очевидную: сестра Вигдис Йорт, Хельга, в отместку написала роман о семье, которая оказывается в центре жадного медийного внимания после того, как одна из дочерей семейства написала о семье скандальный роман. Сама же Йорт утверждает, что писатель может сколько угодно черпать вдохновение из реальности и вплетать ее в текст, а ей своим романом было важно решить следующую художественную задачу — воссоздать в литературе голос человека, пытающегося рассказать важную историю, но которому никто не верит.

2. Саманта Харви, «Ветер западный»

(«Фантом Пресс», пер. Е. Полецкой)

«Ветер западный» начинается с того, как в сырую предвесеннюю ночь, да еще в XV веке, священник вылавливает из реки труп пропавшего деревенского богача — заранее, еще до страшного открытия, отяжелев душой, но, несмотря на внешние детективные признаки, судить только по ним эту книгу не стоит. Жанровая определенность романа или какие-то очевидные проявления сюжета на поверхности — совсем не самое важное в «Ветре западном». Скорее, читателю, если он хочет действительно прочитать эту книгу, стоит с самого начала присматриваться к тому, что в тексте находится вокруг сюжета. Безысходность, которая камнем лежит на сердце священника Джона Рива, странные намеки дьякона, мертвая собака, темная история с рубахой, а кроме того, выстроенная против часовой стрелки хронология романа — вот крючки, за которые постоянно должно цепляться читательское внимание. И тогда последняя фраза романа, разом объясняющая всю невероятно срежиссированную и продуманную до последней точки структуру романа, окажет на читателя еще более сильное воздействие.

3. Стина Джексон, «Серебряная дорога»

(«Рипол Классик», пер. И. Петрова)

Редкий скандинавский нуарный роман долетит до середины истории, не плеснув в нее желчи из пропоротого маньяком желчного пузыря, но «Серебряная дорога» — как раз пример такого триллера. Сюжетообразующей пружиной здесь служит исключительно сгущающееся психологическое напряжение, и долгое время в романе не происходит вроде бы ничего. Отец ищет пропавшую три года назад дочь, разъезжая по трассе, которая в народе называется «Серебряной дорогой». Мея и ее богемная мать-художница приезжают в глухую деревню на севере Швеции, где Мея — в поисках человеческого тепла — знакомится с одной не то чтобы очень обычной семьей. В какой-то момент две эти истории столкнутся, все тайное станет явным, но до этого вся история держится не на мостике из трупов, а на почти забытом искусстве нагнетания саспенса из темного нутра души и читательских страшных страхов, и это, конечно, делает «Серебряную дорогу» неожиданно свежим явлением.

4. Кармен Мария Мачадо, Her Body and Other Parties

(«МИФ.Проза», пер. Л. Сумм)

В прошлом году литературная общественность вынесла миру на руках сборник рассказов Кристен Рупеньян, оказавшийся куда слабее выстрелившего в онлайн миллионами перепостов «Кошатника», а выносить на самом деле надо было Кармен Марию Мачадо, которая в 2017 году дебютировала со сборником рассказов удивительной цельности и какой-то морочной красоты. Мачадо удалось то, что не совсем получилось у Рупеньян: откалибровать повествование ровно по той незаметной линии, которая отделяет сказочный абсурд от условной литературной реальности, поэтому ее рассказы кажутся этакими сюрреалистическими сказками, нашпигованными настоящим: узнаваемыми деталями, от торговых центров до тягот семейной жизни. Особенно удивителен в этом отношении рассказ, полностью составленный из описаний серий «Закона и порядка», — он начинается как вполне себе скриншот с IMDB, но постепенно эти описания становятся все страньше и страньше, из них проступает юмор, жизнь и огромный, тщательно простроенный сюжет. В общем, это сложная, слоистая и редкая проза, и нам очень повезло, что это все появится на русском в прекрасном переводе Любови Сумм.

5. Оливия Лэнг, Crudo

(Ad Marginem, пер. С. Кузнецовой)

В самом начале Crudo его героиня — условно сорокалетняя писательница по имени Кэти, то ли списанная, то ли нет с умершей в 1997 году феминистской секс-поэтессы Кэти Акер, — сидя на балконе тосканского отеля, видит кружащий рядом дрон и лениво думает, что мыслит примерно так же: кружа надо всем, превращая свои мысли в стихийный фид. В целом весь роман устроен ровно так же: Кэти выходит замуж, Кэти не хочется думать о свадьбе и поэтому она думает обо всем остальном — от пожара в Гренфелл-Тауэр до сиротливо висящего в шкафу костюма Chanel. Думает очень откровенно, выкладывая мысли в книгу, будто в безразмерный твиттер, сырыми, безо всякой обработки — то есть подавая читателю литературу крудо. Но, несмотря на нарочитую вывернутость текста мяском и косточками наружу, в этом мини-романе по‑прежнему виден тот самый осознанный, элегантный и точный даже в своей непричесанности стиль, который запомнился читателю со времен «Одинокого города».

6. Рейчел Каск, Outline

(Ad Marginem, пер. С. Кузнецовой)

Британская писательница Рейчел Каск — это Салли Руни для взрослых. Если герои Руни последовательно проходят все кризисы приблизительно 25-летнего возраста, от проживания любви всем телом до поиска своего места в еще не до конца изведанном мире, то герои Каск — это уже люди с основательно прожитой личной историей. Роман «Набросок» склеен исключительно из разговоров — только не с друзьями, а со случайными по большей части людьми, которых героиня романа, писательница по имени Фэй, встречает, приехав в Афины преподавать писательское мастерство. Она заводит беседу с соседом в самолете, идет обедать со знакомым издателем, к ним присоединяется модная греческая писательница-феминистка и так далее. Все они пытаются уложить свою жизнь — дети, разводы, смерти, ипотека, люмбаго — в некоторую историю, своего рода набросок романа, и Фэй, как хороший редактор, то направляет эти разговоры в какую-то одну сторону, то выступает просто в роли огромного носового платка для потока чужих исповедей. Это странный роман, совершенно без границ, но очень прозрачный — и его стилистическую ширь и размытость вкупе с острыми стеклышками формулировок точно оценят, например, поклонники другой гранд-дамы британской литературы, Деборы Леви.

7. Эмили Данфорт, «Неправильное образование Кэмерон Пост»

(Popcorn Books, пер. О. Вольфцун)

В 2018 году вышла очень даже удачная экранизация этой книги с Хлоей Морец, которую, скорее всего, многие видели, но, несмотря на то, что фильм в целом очень бережно обошелся с исходным материалом, действие в нем сконцентрировано вокруг второй части книги, в которой героиню, ту самую Кэмерон Пост, отправляют в закрытую спецшколу исправлять сексуальную ориентацию, словно это, например, прикус или осанка. Но книга не только о том, как подростки (а по сути, еще дети, которых отчаянно «взрослят» силовыми методами) бунтуют против ужаса исправительных заведений. Большая часть книги — это история о том, как именно Кэмерон Пост оказалась в таком заведении, и это очень напряженная психологическая драма не только о том, как сложно и страшно бывает подростку примерить на себя что-то эмоционально новое, но и очень точный репортаж из точки первой любви и первого предательства, через которые проходят, наверное, все.

8. Мэгги Нельсон, Bluets

(No Kidding Press, пер. А. Каркачевой)

Мэгги Нельсон пишет литературу, но какую именно — понятно не совсем. Она просто берет слова и образы и укладывает их в какие-то одной ей видимые рамки. Притом что пишет она довольно экономно, ее — нельзя сказать, книги — работы производят впечатление бездонности, и, кажется, если их, например, периодически встряхивать, то можно всю оставшуюся жизнь получать по очень точному, хрустально ясному предсказанию на день. «Васильки», по крайней мере, производят именно такое впечатление: это очень визуальная поэма в 240 — как их назвала сама Нельсон — утверждениях, о любви к синему цвету и не только. Довольно жадно и пристрастно анализируя все синее — от синего фрака Вертера до голубой рубашки, которая была на ее возлюбленном, когда она видела его в последний раз, от синеющих ног своей парализованной подруги до истошной синевы работ Ива Кляйна, — Нельсон на самом деле вычерчивает довольно ясное и четкое высказывание о любви, у которой, как и у синего цвета, множество разных оттенков.

9. Кейт Элизабет Расселл, «Моя Ванесса» (рабочее название)

(«Синдбад», пер. Л. Карцивадзе)

У героини романа — Ванессы (и да, разумеется, в романе не обошлось без отсылок к Набокову) — в пятнадцатилетнем возрасте был роман с учителем, которому на тот момент было 45. Теперь Ванессе 30, и она до сих пор уверена в том, что их роман был полноценными отношениями, но однажды она видит в соцсетях пост другой ученицы того же самого учителя, которая обвиняет его в сексуальных домогательствах. И с этого момента Ванесса начинает заново раскручивать в голове историю своей «большой любви», постоянно задаваясь вопросом: не была ли она в этих отношениях жертвой? Роман «Моя Ванесса» — тот редкий случай, когда дебютный роман не страдает ни от каких традиционных дебютных недугов вроде желания утолкать в текст коленом сразу все важные темы или стилистических опрелостей, которые немедленно проявляются в языке начинающего романиста из-за передоза прилагательных. «Ванесса» в этом отношении роман совершенно зрелый: здесь и сюжет выверен до ниточки, и стиль не пучит красотами. И даже несмотря на то, что сконструирован роман вокруг актуальнейшего до боли хештега #MeToo, Расселл рассказывает историю, оставляя читателю зазор для интерпретации и не съезжая в сторону черно-белых лозунгов.

10. Пол Остер, «Бруклинские глупости»

(«Эксмо», пер. С. Таска)

«Бруклинские глупости» — один из самых нежных и даже, можно сказать, карамелизованных романов Остера, и состоит он из разных комических, трагикомических и откровенно сентиментальных ситуаций, в которые бесконечно попадают его герои: страховой агент-пенсионер Натан Гласс и его племянник Том. Выйдя на пенсию, Натан решает заняться хоть каким-то делом и принимается писать книгу человеческих глупостей, записывая каждый идиотский и смешной случай, произошедший с ним или с кем-то из его близких. Но стоило Натану воссоединиться со своим племянником Томом, как его книга буквально выплескивается в реальность и в жизни Натана появляются бывший арт-аферист, одна идеальная мать, дрэг-королева с Ямайки, молчаливая внучатая племянница и даже секс. Это совершенно рождественский по духу роман, но его легкую сахарность (почти все глупости оканчиваются хеппи-эндом для Натана и Тома) с лихвой искупает полнокровность главного героя, который, собравшись тихонько помирать на пенсии, вдруг помогает куче народу наконец-то ожить.

11. Энн Пэтчетт, «Голландский дом»

(«Синдбад», пер. С. Кумыша)

В наше время, когда каждый роман содержит следы травмы и остросоциальных проблем, особенно приятно взять и почитать новый роман Энн Пэтчетт, которая и в 2019-м пишет так, как будто специально для нее на дворе стоят нетронутые повесткой дня, скажем, восьмидесятые. Ее самый свежий роман «Голландский дом» — это очередная семейная история из недалекого прошлого, главные герои которой — брат и сестра, Дэнни и Мэйв, и огромный дом в роли макгаффина. Дома этого — того самого, голландского, вынесенного в заглавие — Дэнни и Мэйв в одночасье, по воле злой мачехи, лишились, и теперь им приходится строить свои жизни вокруг этой пустоты. На самом деле, это просто самый обычный роман — про живых, настоящих людей с проблемами живых, настоящих людей вроде отношений в семье и поиска своего места в жизни, но благодаря таланту Пэтчетт и тому, что такие романы сегодня редкость, читается он прямо как новое слово в литературе.

12. Луис Альберто Урреа, «Дом падших ангелов»

(«Фантом Пресс», пер. М. Александровой)

Конечно, это мексиканский роман, хоть и написан он на английском — но, впрочем, оригинальный текст пересыпан испанскими словами так, что к концу романа можно выучить несколько залихватских фраз вроде ovaries de oro — «золотых яичников», которые Перла, мать огромного семейства де ла Крус противопоставляет традиционным «стальным яйцам». «Дом падших ангелов» — это в первую очередь роман о людях, сделанных сразу из стали и из золота, которые готовы часами читать словарь, чтобы выучить английский, или ради семьи, скажем, выйти навстречу вооруженному идиоту. Огромная история одной семьи, втиснутая в два дня, первый из которых — похороны столетней мамы Америки, а второй — последний день рождения умирающего от рака патриарха по прозвищу Старший Ангел (очень удобно, людям не нужно будет два раза ехать), развивается с космической скоростью отличного сюжета, вместив в себя не только два алкогольных, сумбурных дня, где, как положено, была и драка, и слезы, и любовь, но и историю Тихуаны, зеленого попугая, одной рыбацкой лодки и невероятной воли к жизни.

13. Мартин О’Кайнь, «Грязь кладбищенская»

(Corpus, пер. Ю. Андрейчука, ред. Ш. Мартынова)

Мы ждали этой книги с 1949 года, именно тогда охальное раскидистое творение Мартина О’Кайня, в котором ирландские трупы на ирландском кладбище высказывают свое мнение обо всем, не стесняясь в выражениях, наконец-то начали публиковать в сериальном виде в газете The Irish Press. (Один издатель до этого отказался издавать «Грязь», сказав, что роман слишком уж «джойсовский».) Роман невероятно полюбили в Ирландии, но поскольку написан он был на ирландском, то настоящий его звездный час пробил, когда в 2016 году вышло сразу два его перевода на английский язык. Это невероятно смешная, очень живая — несмотря на место действия — вещь, та золотейшая классика, которая долетает до широкого читателя по чистой случайности из-за редкости языка, на котором она написана, и нам очень повезло, что перевел роман Юрий Андрейчук, большой знаток как ирландского языка, так и ирландской культуры.

14. Флавиус Арделян, «Скорбь святого с красной веревкой»

(«АСТрель-СПб», пер. Н. Осояну)

В этом году нас ждет совершенно удивительное румынское фэнтези, для которого читателю предстоит не столько отталкиваться от предыдущего опыта в этом жанре, сколько вспомнить свои более ранние ощущения от чтения, скажем, страшных сказок, в которых всегда кроме страха есть место и приятному щекочущему чувству предвкушения волшебной истории. Начинается роман буквально со скрипа колес: скелет по прозвищу Бартоломеус Костяной Кулак подвозит в своей кибитке путника, а заодно рассказывает ему историю про святого Тауша, творца наистраннейших чудес… Но свести этот роман к какому-то внятному пересказу не представляется возможным, мир, который создал Флавиус Арделян, мало похож на привычное нам фэнтези, поэтому лучше всего просто проследовать вслед за историей — в идеальном, ритмичном и тоже совершенно волшебном переводе Наталии Осояну.

15. Джулиан Барнс, The Man in the Red Coat

(«Азбука-Аттикус», пер. Е. Петровой)

Чтобы получить примерное представление о герое нового романа Джулиана Барнса, поищите в сети портрет доктора Поцци работы Сарджента — и заодно вы сразу примерно поймете, как устроен этот роман. В отличие от традиционного суховатого, режущего стиля Барнса, к которому мы все привыкли, этот его роман — точнее, докуроман — более, что ли, сочен и ярок, под стать описываемой в нем эпохе. Поцци — гениальный гинеколог и невыносимый бабник, дрейфусар, знаток политики и светской жизни — и человек, который неотделим от своей эпохи. Финдесьекль с его гюисмановской пышностью, подчеркнутой порочностью и обостренным предчувствием конца, по мнению Барнса, недалеко на самом-то деле ушел от нашего времени, и Барнс все время ищет и проводит параллели, заодно пересыпая текст личными рассуждениями и неожиданными виньетками (куда пропала ампутированная нога Сары Бернар? Что сталось с пулей, убившей Пушкина). В общем, это тот самый, очень барнсовский романный нон-фикшен, которого мы ждали со времен «Попугая Флобера», — и он правда очень хорош.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:

Итоги десятилетия: главные тренды и события в литературе — от феминизма и бума подкастов до «Щегла» Донны Тартт

20 новинок зарубежной литературы, которые нужно читать в 2019 году

20 главных переводных романов 2018 года

15 достойных экранизаций классических литературных произведений

AdMe сделал список достойных картин, которые, если не заменят книгу, то во многом дополнят и украсят наше воображение.

Великий Гэтсби / The Great Gatsby

Фрэнсис Скотт Фицджеральд и его Нью-Йорк начала двадцатого века. История та же, о любви, но ее подача заслуживает отдельного упоминания. Авторы фильма, отодвинув слегка литературу, создали современное и смелое прочтение романа. Картина полна бешеной энергетики, сбивающей с ног. Хрусталь ослепляет, шампанское льется рекой, а дорогие тачки носятся с сумасшедшей скоростью! Все это — Великий Гэтсби, мир, где градус чувств и веселья просто зашкаливает!

Анна Каренина / Anna Karenina

Фильм снят по мотивам одноименного романа Льва Толстого. Некоторые критики неоднозначно отнеслись к экранизации, назвав фильм всего лишь зарисовками отдельных сцен. Однако какими красивыми были эти зарисовки! Атмосфера, костюмы, эмоции героев — и все в эффектном визуальном сопровождении. Это необычное прочтение классики, которым, отбросив критику, можно просто наслаждаться.

Мастер и Маргарита

Киночтение любого произведения связано с огромным риском ошибиться в какой-то мелочи и разрушить его до самых основ. Именно поэтому великолепная экранизация романа Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита» заслуживает особого внимания. Как же приятно видеть уважительное отношение к трактовке автора, его диалогам и атмосфере произведения, которую удалось воссоздать в этой картине.

Идиот

Максимально приближенная к первоисточнику экранизация одноименного романа Федора Михайловича Достоевского. Сам Достоевский вкладывал огромный смысл в образ главного героя, создавая прекрасного человека с большой и чистой душой. И мы это видим на экране. Да, он наивен и простоват, но также безмерно добр, честен и благороден. Разве это не лучшие человеческие качества?

Дориан Грей / Dorian Gray

«Молодой навсегда. Проклятый навеки» — слоган фильма отражающий весь его смысл. Он снят по мотивам романа Оскара Уайльда «Портрет Дориана Грея», который осудила вся английская критика. В нем мы видим яркую историю падения героя, морального и духовного, подкрепленную настоящей дьявольской загадкой. Кроме того, фильм рассказывает и о любви.

Палата № 6

Экранизация повести Антона Павловича Чехова «Палата № 6». Удивительно то, что сам автор писал в одном из писем о ней: «Кончаю повесть, очень скучную, так как в ней совершенно отсутствуют женщина и элемент любви. Терпеть не могу таких повестей, написал же как-то нечаянно, по легкомыслию». Мог ли Чехов знать, что спустя годы его повесть, иллюстрирующая страдание и безысходность, станет такой известной? В фильме, безусловно, живет то же настроение и состояние души, что и в печатном тексте.

Гордость и предубеждение / Pride and Prejudice

Драматический сериал, снятый по роману чувственной и романтичной Джейн Остин. В книгах писательницы всегда живут образы хрупкой и одновременно сильной женской натуры, умеющей мечтать, мудрой и видящей мир в целом, а не отдельные его составляющие. Экранизация такая же легкая, местами ироничная и эмоционально-наполненная, как само произведение.

Война и мир

Отличная советская экранизация, получившая Оскар в 1969 году за лучший фильм на иностранном языке. «Война и мир» Льва Толстого — это роман-эпопея, киночтение которого было архисложной задачей. К счастью, авторы фильма справились с ней, не теряя тесной связи с источником. Они создали героев, полностью воплотивших книжные образы, и показали настоящую жизнь, без фальши, излишней мишуры и вычурных диалогов.

Оливер Твист / Oliver Twist

Фильм основан на романе Чарльза Диккенса «Приключения Оливера Твиста», но рассказывает совсем новую историю. Меняя грустные сюжетные линии и даже смысл романа, фильм все равно выдает зрителю настоящего Диккенса. Разменяв горькие слезы на счастье, режиссер подарил зрителям очень красивую сказку с невероятно отточенной и подробной иллюстрацией.

В поисках капитана Гранта

Хорошая приключенческая история Жюля Верна «Дети капитана Гранта» вновь появилась на экране. Только теперь в фильме отражаются две сюжетные линии: жизнь самого писателя и, конечно, повествование в романе. Картина получилась прекрасной: красивые пейзажи, эмоциональное музыкальное сопровождение и великолепная игра актеров. Тот, кто в детстве страстно зачитывался любимым романом, будет точно не разочарован увиденным.

Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона / Sherlock Holmes

Повести Артура Конана Дойля о великом Шерлоке Холмсе покорили не одно сердце. Эта история переливалась из экранизации в экранизацию, пока не нашла свой настоящий дом в руках талантливого режиссера Игоря Масленникова. Больше не было нужды гадать, каким же должен быть известный сыщик на самом деле: блистательная игра Василия Ливанова все расставила по местам. Он появился на экранах в 1979 году, и остался навсегда признанным воплощением героя.

Отверженные / Les Misérables

«Отверженные» Виктора Гюго — великий роман-эпопея, который считают апофеозом творчества писателя. Определенно, это тот случай, когда лучшей трактовкой источника становится мюзикл. Как же иначе показать кричащие эмоции героев, как не в музыке? Однако «Отверженные» Тома Хупера больше напоминают оперу, где практически все диалоги происходят в песне. Фильм понравится всем, кому по душе превосходные волнующие арии, часто переходящие в крики сквозь слезы, и, конечно, визуальная красота в костюмах и постановке.

Граф Монте-Кристо / Le Comte de Monte-Cristo

Это один из известных романов Александра Дюма, который достойно экранизировали в 1998 году. Поначалу удивляет, как такого красивого и статного Эдмона Дантеса, по словам Дюма, играет Жерар Депардье. Правда, спустя несколько минут наблюдения за игрой актера понимаешь, что дело-то совсем не во внешности, а в таланте и яркой харизме. Да, может, это другой Дантес, но он настолько органичен в образе, что смотришь и веришь. Во многом, благодаря этой роли, экранизация так популярна.

Поющие в терновнике / The Thorn Birds

Роман Колин МакКаллоу начинается с легенды о птице, которая поет лишь раз в жизни. Вылетая из гнезда, она находит острые прутья терновника и запевает в них песню, в конце которой бросается грудью на самый острый шип. Умирая, она продолжает ликующе петь сквозь муки, и так красиво, что даже Бог улыбается в небесах. Мысль о том, что все лучшее достигается путем страдания, проходит сквозь весь роман, который с такой же чувственной подачей экранизировали в 1983 году.

Джейн Эйр / Jane Eyre

Одна из самых удачных экранизаций всеми любимого романа Шарлотты Бронте. Здесь живут именно те герои, которых представляешь во время чтения книги. Та же Джейн, смелая и рассудительная, с такими светлыми глазами, словно отражающими ее душу. Мистер Рочестер, с изумительной игрой Тимати Далтона, который то дразнит, то выказывает удивительную глубину чувств. Это отличный пример истории любви другой эпохи, которая вообще-то почти не изменилась.

10 старинных классических произведений, которые должен прочитать каждый школьник | The Independent

Они, вероятно, где-то там, довольно далеко в вашем списке чтения, сохранены на самый дождливый из дней, если когда-нибудь отключится Интернет.

Но если вы не возьмете древнюю классику — одни из самых ранних и, возможно, лучших произведений Европы в области художественной литературы, истории, философии и театра, — вы, вероятно, никогда не воспользуетесь этим.

Из слов, лежащих в основе греческих мифов, которые мистифицировали нас, как детей, во внутреннем святилище извращенных императоров через протофеминистское политическое инакомыслие, в римской и греческой классике.

Эти сочинения сыграли важную роль в развитии английской литературы, что приятно, но чтобы составить этот список, их нужно было действительно интересно читать.

Вы можете расширить свой кругозор и развлекаться, никакие страдания не допускаются. Или, по крайней мере, есть что-нибудь впечатляющее, чтобы позировать в автобусе в универ.

Мы также подскажем, какое издание купить, чтобы перевод не читался — спасибо позже.

1. Одиссея, Гомер

Многие люди больше знакомы с «Илиадой» Гомера — отчасти из-за фильма «Троя» и хода Троянской войны, чем с возвращением Одиссея на Итаку.

Но это гораздо больше, чем очередное захватывающее и кровавое приключение. Его персонажи ослепляют циклопа и превращаются в свиней, но стихотворение также задает серьезные вопросы о мотивации человека.

Что должно было произойти в Древней Греции в случае сына Одиссея Телемаха? Говорит ли Одиссей правду, когда рассказывает о своих успехах? Оправдан ли он жестоким убийством мужчин, ухаживающих за покорной Пенелопой?

Ответы на нас.

2.Медея, Еврипид

Люди разделились на две с половиной тысячи лет из-за греческой трагедии Медеи. Была ли она бессердечной матерью, которая убила своих детей без колебаний, или оскорбленной женой, выбравшей единственный доступный ей вариант?

Это ужасная ситуация, и ее падение в середине невозможно полностью оправдать. Конфронтации в Еврипиде играют зловещей силой. Его часто копируют, но никогда не сравнивают.

3. Ипполит, Еврипид

Редко исполняемая греческая трагедия, которая затрагивает тему женоненавистничества, вины и семейных уз.

Ипполит (анти) герой девственен и предан богине-охотнику Артемиде, но, как выясняется в самом начале с леденящей кровь речью богини любви Афродиты, ему грозит ужасное падение за то, что он отверг ее. .

Спектакль — одно из лучших исследований того, как люди и действия могут вписаться в серую моральную зону, когда все и никто не виноват одновременно.

Для издания см. Медея (выше)

4. Антигона, Софокл

Греческая трагедия Антигоны создает конфликт между семьей и государством, когда Антигона хоронит своих братьев, которые являются предателями своего города. Фивы, вопреки приказу царя.

Рассматриваются гражданское неповиновение, гендерные и семейные связи. Все теряют все. Еще один веселый день в афинском театре, но, тем не менее, отличное чтение.

Его выступление сирийскими женщинами в лагере беженцев в Бейруте в 2014 году является свидетельством его непреходящей силы.

5. Лисистрата, Аристофан

Особенно влиятельная комедия выдающегося комического драматурга 5 века до н.э. со Спартой налажено.

На протяжении всей истории это повторялось, и, как сообщается, даже повлияло на недавний фильм Спайка Ли «Чи-Рак». Это правда, что читать древнегреческую комедию странно.

Тут никуда не деться. Вы должны игнорировать политические шутки (в основном о том, насколько мужчины-политики вульгарны и / или женственны). Остроумие этой истории достаточно мощно.

6. Менон, Платон

Менон спрашивает Сократа, можно ли научить «добродетели». Так начинается обширный диалог между двумя мужчинами, воплощенный в жизнь с помощью воображения Платона и его характеристик.

Есть нечетные биты. В частности, когда раб, способный интуитивно догадываться о геометрических ответах после наводящих вопросов, показывает, что он действительно знал все в прошлых жизнях и просто должен «вспомнить» это.

Если Вы хотите, чтобы попасть в хороший, старую моду, аргументированные философии с приятной характеристикой и иногда хитроумным аргументом, который вы можете чувствовать себя хорошо о опровергая, это отличный диалог прийти из бесспорного философского Великого.

7. Истории, Геродот

Не вдавайтесь в подробности, ожидая, что это будет четкое, хронологическое и фактическое описание истории.Но от этого тем лучше.

Геродот называет это результатом своего «расследования» войны между Персией и Грецией, которая произошла в начале V века до нашей эры. Он так же склонен описать пищевые привычки эфиопского племени, о котором он слышал, так и описать, как выглядел государственный деятель.

В сумме это получается эксцентричный, но увлекательный рассказ отца исторического жанра.

8. Поэтика, Аристотель

Краткий и легкий путь к литературной критике от одного из лучших эрудитов Греции.Некоторые из них сейчас вышли из моды, некоторые — великолепны.

Его рассказы о трагическом повороте событий и «трагическом изъяне» доминировали в дискуссиях о театре, и их стоит прочитать в оригинале, особенно потому, что их часто неправильно понимают.

9. Метаморфозы, Овидия

Настоящая радость переплетающихся историй об изменениях от римского поэта. Если вы когда-нибудь читали греческие мифы в молодости, вероятно, они здесь родом.

«Метаморфозы» вдохновляли многих художников эпохи Возрождения, поэтому они пригодятся во многих культурных областях.Некоторые истории мрачны: дочери влюбляются в отцов, а любовник предает любовника.

10. Сатирикон, Петроний

Эта работа нацелена на все классы римского общества, причем самой известной частью является «Ужин Трималхиона», где над членом нувориша безжалостно высмеивают его грубые вкусы.

Более глубокий взгляд на классовое разделение в Риме 1-го века нашей эры, который имеет некоторое сходство с современной Британией в отношениях.

Количество и виды еды, которую они потребляют, также отвратительны и увлекательны.Атмосфера в основном взрослая Ужасные Истории.

10 лучших классических книг Мадлен Миллер | Поэзия

Мэдлин Миллер родилась в Бостоне и выросла в Нью-Йорке и Филадельфии. Последние 10 лет она преподавала латынь и древнегреческий язык старшеклассникам. Песня Ахилла, опубликованная в этом месяце издательством Bloomsbury, — ее первый роман.

Купить Песнь Ахилла в книжном магазине Guardian

«Классика вернулась с удвоенной силой. За последние несколько лет произошел взрыв переводов, адаптации и переосмысления древних произведений размером с Везувий.Для любителей латинской и греческой литературы это был рай для свиней, возможность снова посетить захватывающие приключения, прекрасную поэзию и непоколебимые психологические идеи, которые предлагают нам древние истории.

«Греческие мифы были близки моему сердцу с детства, особенно« Илиада »Гомера, но я никогда бы не подумал рассказать их сам — я просто слишком любил оригиналы. Но что-то в истории Ахилла и его любимого компаньона Патрокла захватило. мое воображение и не отпускало.Я писал научные статьи об «Илиаде»; Я ставил пьесы; этого все еще было недостаточно. И вот однажды я оказался перед своим ноутбуком и яростно печатал. Слова на экране принадлежали Патроклу, а через 10 лет превратились в «Песнь Ахилла». В ознаменование этого латинского и греческого возрождения я представляю десять моих любимых классических произведений ».

В« Метаморфозах », от фарсовых до очень трогательных, представлены сотни мифов о трансформации, все в остроумном и страстном стиле Овидия.Возможно, это неправильно с моей стороны, но мне особенно нравятся некоторые из самых взволнованных героинь Овидия, такие как Мирра, которая влюбляется в своего отца. Овидию удается пробудить в нас сочувствие к желаниям девушки, не уменьшая нашего чувства ужаса перед ее действиями.

Добрый, мудрый и вдумчивый бог Прометей (его имя буквально означает предусмотрительность) можно считать первым поборником социальной справедливости. Он бросил вызов предписаниям Зевса против помощи людям, осмелившись украсть огонь от нашего имени, научить нас искусству цивилизации и показать нам, как защитить себя от алчности богов.За это он был жестоко наказан: прикован к скале и приговорен к тому, что орлы вырывали ему печень каждый день на всю вечность. Прометей Эсхила — фигура огромной силы и достоинства, которая с радостью страдает за добрые дела, которые он сделал. К сожалению, у нас есть только первая часть трилогии, в которой рассказывается его история.

Вдохновленный мифом о Герионе и Геракле, этот «роман в стихах» вызывает в воображении потрясающе красивые изображения на каждой странице. Его обманчиво простой язык обладает огненной, неземной ясностью и глубоким остроумием: предложения Карсона звенят как колокола.История трогательна, и ее герой, Герион, маленький рыжий мальчик с крыльями, который влюбляется не в того человека, незабываем. Нет книги, которую я читал бы так, как она.

Это обман — включать их обоих? Первый — это остросюжетная и острая в психологическом отношении песнь Гомера гневу одного человека. Вторая — это бурное путешествие ветерана войны, пытающегося добраться домой к своей семье. Оба изобилуют происшествиями, поэзией и удивительными персонажами, привлекающими внимание. Когда я начал писать свой роман, мне постоянно приходилось сдерживать отступления, пытаясь включить их все.

5. Троил и Крессида Уильяма Шекспира

Когда я учился в колледже, друг попросил меня поставить эту «проблемную игру» во время Троянской войны. В то время я мало знал о Шекспире, но быстро влюбился в эту выдающуюся и сложную пьесу. Его мрачная комедия и горько-сатирические портреты гомеровских героев поразительно современны. Возможно, его самая известная фигура — грубый солдат Терситес, который с едкой точностью комментирует безумие, которое он видит вокруг себя: «Войны и разврат», — усмехается он.«Ничто другое не держит моды».

Великолепные, похожие на драгоценные камни стихи Сапфо окутывают своих героев золотом. Будь то молодая женщина, яблоко на самой высокой ветке или зависть рассказчика, Сафо оживляет их всех чувственной, интуитивной и захватывающей дух красотой. Не зря Платон называл ее «десятой музой».

Я полюбил эту трагедию с тех пор, как впервые прочитал ее в подростковом возрасте. Пентей, князь Фив, отказывается поклоняться новому богу Дионису, и бог кроваво мстит.Что делает пьесу такой захватывающей, так это то, насколько сочувствующим является Пенфей: упрямый рационалист-неудачник, который противостоит агрессивному фанатику. Разве нам всем иногда не хотелось подвести черту? В одной незабываемой древней постановке голова Пентея на шипе играла реальная голова Красса, члена первого триумвирата с Помпеем Великим и Юлием Цезарем.

Рассказ о катастрофическом возвращении греческого генерала домой после Троянской войны. Я никогда не был поклонником Агамемнона, поэтому стараюсь подбодрить Клитемнестру, пока она готовит кровавую ванну и топор.Что меня трогает, так это Кассандра — троянская принцесса, проклятая говорить правду и ей никогда не поверить. Теперь пленница Агамемнона, она обречена узнать о своей неминуемой смерти от рук Клитемнестры. Знаменитая вступительная сцена, в которой огненные маяки сигнализируют Клитемнестре о возвращении ее мужа, несомненно, повлияла на то, как Дж. Р. Р. Толкин использовал огненные маяки в «Возвращении короля».

Рассказ Вергилия об оружии, человеке и многом другом. Великолепно созданный отрывок стихов, рассказ о приключениях, моральный анализ насилия и мольба о пощаде, мастерский римский миф об основании Вергилия провоцирует и преследует еще долго после того, как вы закончите.Персонажи нарисованы с сочувствием и чуткостью, а главное — человечностью: Вергилий никогда не уклоняется от своих недостатков, а также от своих достоинств. Мне особенно нравится книга вторая, рассказ о падении Трои; его жестокий портрет сына Ахилла Пирра вдохновил меня.

Стареющего героя Филоктета, когда-то бывшего товарищем Геракла, укусила ядовитая змея, когда он собирался присоединиться к Троянской войне. Рана гноится, и другие греки, опасаясь дурного предзнаменования, бросают его на острове. В течение 10 лет Филоктет живет один, озлобленный и физически мучающийся.Впервые я прочитал эту пьесу, когда здоровье моей бабушки пошатнулось, и я плакал над убитыми горем монологами Филоктета. Его боль из-за того, что мир забыл о нем, и отчаяние из-за слабости своего тела могли быть собственными страданиями моей бабушки. Но Софокл предпочитает завершить пьесу надеждой: примирением и долгожданным концом страданий героя.

10 классических произведений, которые необходимо прочитать для начинающих

• Классическая литература представляет собой заметное произведение, качество которого неизменно сохраняется на протяжении многих лет.
• В ряды классиков входит небольшое количество произведений на многих языках.
• Эти работы доступны и неподвластны времени.

---

Классическая литература обычно не входит в список читателей-любителей. Классика, как правило, вызывает взгляды пыльных фолиантов, неприступных текстов или простых украшений в какой-нибудь эрзац-библиотеке. Упомяните кому-нибудь, что вы читаете Moby Dick , Brave New World, или какую-нибудь другую известную классику, и вы обязательно услышите сожаления об их опыте чтения указанной книги в школе.

В значительной степени потраченные зря на старшеклассников без реального жизненного опыта и в продленном подростковом возрасте через колледж, классика остается для многих неиспользованным источником роста, знаний и, как правило, просто хорошего чтения.

Многие из этих романов по-настоящему веселые, заставляют задуматься и содержат комментарии, которые вы не ожидали бы выйти за пределы временных периодов, иногда за десятилетия, столетия или даже тысячелетия до нашего современного мира.

Урок профессора Джеффри Брензеля

Это далеко не полный список.Классика изобилует многими жанрами и эпохами. Вы можете провести всю свою жизнь, читая только великие произведения на латинском и древнегреческом языках или пробираясь через резервуар золотого века оригинальных произведений научной фантастики. Просто взяв в руки одну из этих книг, вы начнете читать что-то классическое. И что самое приятное, на этот раз все по вашей собственной воле!

Вот 10 классических романов, которые, мы надеемся, начнут вас в нескончаемом путешествии в самое сердце литературного мастерства.

Эрнест Хемингуэй однажды заметил по поводу Гекльберри Финна , что: « Вся современная американская литература происходит из одной книги Марка Твена под названием Гекльберри Финн . Американское письмо происходит от этого. Раньше не было ничего. С тех пор не было ничего лучше. . »

В самом известном романе Твена «Tour de Force» затрагивается ряд вопросов. Эта книга, изучающая расизм, войну, религию и многое другое, является каноном Америки. Нетрудно сказать, что Huckleberry Finn является синонимом американской литературы.Следуя за мальчиком-сиротой и беглым рабом на юге Соединенных Штатов, Твен вникла в суть многих важных моральных проблем. Со множеством поэтических описаний и очарованием того, что когда-то книга была запрещена и подвергнута цензуре, Huckleberry Finn является фундаментальной классикой.

Опубликованный всего через год после смерти Эмили Бронте, Грозовой перевал стал архетипом обреченного романа. Продолжая и восходя мимо самого темного принца, лорда Байрона, Бронте сплела потрясающую классику в готической литературе.Мучительная любовь и горе между Хитклиффом и Кэтрин Ирншоу с тех пор стали образцом для многих великих произведений.

Написанная в викторианскую эпоху, персонажи и авторство этой книги исследуют поведение, которое наверняка заставило бы викторианца покраснеть, мягко говоря. Бронте создала жуткую и навязчивую историю любви, которая вышла за рамки своего времени и жанра.

Написанный остроумно, Moby Dick — это глубокая медитация о состоянии человека.Эпопея Германа Мелвилла, наполненная историями о китобойном промысле XIX века и другими периодическими культурными артефактами и обычаями, не имеет себе равных. Проза плотная, многозначная и хитро архаичная. Моби Дик — это не книга, которую нужно читать, это опыт, который нужно получить. Не позволяйте недоброжелателям мешать вам нырять из-за предполагаемой утомительности глав, посвященных китобойному промыслу. В нескончаемых трактатах о китобойных промыслах, этологических исследованиях и мельчайших наблюдениях есть блестящие строки философских наблюдений и вневременной юмор.

Литературное превосходство, казалось, было в семье Бронте. Джейн Эйр был невероятным прорывом для английского романа того времени. Сразу же читатель получает очень личный отчет об истории. Многие литературные критики считают, что это предшественник романов, которые сильно вкладывают нас во внутренние монологи и осознание персонажа как главного элемента прозы. Jane Eyre имеет все элементы викторианского романа, поскольку роман между Джейн и Рочестером рассказывается через очаровательный готический элемент.

Гордость и предубеждение сосредотачивается вокруг семьи с пятью незамужними дочерьми, и их семейное имущество было обещано потомку семьи по мужской линии. Когда в город приходит появление богатого мистера Дарси, начинается действие, и мы остаемся с этой чудесной сказкой.

«Это общепризнанная истина, что одинокий мужчина, имеющий хорошее состояние, должен нуждаться в жене. Как бы мало ни были известны чувства или взгляды такого человека, когда он впервые попадает в район, эта истина настолько глубоко укоренилась в умах окружающих семей, что он считается законной собственностью той или иной из их дочерей.»

Колин Ферт и многие отличные и так себе адаптации этой книги в сторону, Гордость и предубеждение оказывается литературным шедевром.

Мэри Шелли было 18 лет на момент написания этого романа, и в то время она была в довольно литературной среде. Как гласит печально известная история, она написала книгу на пари с рядом известных великих литераторов. Она определенно выиграла эту ставку. Готический триллер и поучительная история о безграничных силах науки, Frankenstein проложили путь для будущих поколений писателей.Опираясь на библейские ссылки, такие как еврейский Голем 16-го века, в Франкенштейн, Шелли демонстрирует свое писательское мастерство и исторические знания.

Книга страстных фантазий и фантазий испанского писателя Мигеля де Сервантеса Сааведра рассказала вполне современную сказку через Дон Кихот . Реальное и иллюзорное смешиваются и смешиваются до совершенства. Дон Кихот на протяжении многих лет оказал огромное влияние на многих писателей. Уильям Фолкнер однажды заметил, что он будет перечитывать ее раз в год, язвительно заметив, что читал ее, «как некоторые люди читают Библию.»

Исключительный из нашего списка классики, Odyssey заслуживает особого упоминания. Эта греческая речь, которую многие считают первым романом всех времен, выдержала испытание тысячелетиями. Это типичная эпическая сага. Все великие произведения должны оплачиваться оригиналом. Перевод Латтимора — вот что принесло эту книгу современной мировой аудитории. Технически озвученная (или написанная) в виде длинного стихотворения, Одиссея после всех этих лет остается отличным и захватывающим чтением.

Незабываемый роман, который легко прочитать многим, только увлекающимся классикой. Отнюдь не беззаботная книга To Kill a Mockingbird затрагивает некоторые тяжелые темы, такие как расовое неравенство, изнасилование и моральная этика. Первый роман Харпера Ли мгновенно стал бестселлером и получил множество наград. Он получил Пулитцеровскую премию в 1961 году после публикации в 1960 году. Позже была снята захватывающая адаптация и не менее интересный классический фильм, сделанный несколькими годами позже — редкость, когда речь идет о некоторых классических произведениях.

Одно из самых важных произведений ХХ века, 1984 внесло много слов в культурный обиход. Большой брат, двусмысленность и печально известный лозунг «Война — это мир». По мере того, как мы движемся в будущее, шедевр Джорджа Оруэлла становится все более захватывающим и актуальным. Политическая сатира никогда не должна была быть такой реальной.

Когда наш главный герой Уинстон Смит теряется в бюрократическом кошмаре Ингсока, мы смотрим на него с ужасом и презрением. Тем не менее, если взглянуть на наш мир сегодня, когда деспотические режимы внедряют системы социального капитала, а политика английского языка деградирует во многих отношениях, 1984 начинает приобретать обескураживающее предвидение.

Статьи с вашего сайта

Статьи по теме в Интернете

Что такое классическая литература?

Некоторые ученые и писатели используют термины «классический» и «классический» как синонимы, когда речь идет о литературе. Однако на самом деле каждый термин имеет отдельное значение. Список книг, которые считаются классическими, сильно отличается от классических. Еще больше сбивает с толку то, что классические книги тоже классические. Произведение классической литературы относится только к древнегреческим и римским произведениям, тогда как классика — это великие произведения литературы на протяжении веков.

Что такое классическая литература?

Классическая литература относится к великим шедеврам греческой, римской и других древних цивилизаций. Произведения Гомера, Овидия и Софокла являются образцами классической литературы. Этот термин не ограничивается только романами. Он также может включать эпическое, лирическое, трагедическое, комедийное, пасторальное и другие формы письма. Когда-то изучение этих текстов считалось необходимостью для студентов-гуманитариев. Древнегреческие и римские авторы считались первоклассными.Изучение их работы когда-то считалось признаком элитного образования. Хотя эти книги, как правило, все еще используются в классах английского языка в старших классах и колледжах, они больше не изучаются. Распространение литературы предоставило читателям и ученым более широкий выбор.

Что такое классическая литература?

Классическая литература — это термин, который, вероятно, знаком большинству читателей. Этот термин охватывает гораздо более широкий круг произведений, чем классическая литература. Старые книги, сохранившие свою популярность, почти всегда считаются классикой.Это означает, что в эту категорию попадают также древнегреческие и римские авторы классической литературы. Однако не только возраст делает книгу классикой. К этой категории относятся книги, неподвластные времени. Хотя определение того, хорошо ли написана книга или нет, является субъективным делом, все согласны с тем, что у классиков есть высококачественная проза.

Что делает книгу классикой?

В то время как большинство людей имеют в виду художественную литературу, когда они ссылаются на классику, каждый жанр и категория литературы имеет свою собственную классику.Например, средний читатель может не считать роман Стивена Кинга «Сияние», рассказ об отеле с привидениями, классикой, но те, кто изучает жанр ужасов, могут. Даже в рамках жанров или литературных течений классическими считаются книги, которые хорошо написаны и / или имеют культурное значение. Книга, написанная не лучшим образом, но ставшая первой книгой в жанре, сделавшей что-то новаторское, является классикой. Например, первый любовный роман, действие которого происходит в исторической обстановке, имеет культурное значение для романтического жанра.

Классическая литература ‹Литературный центр

Следующий текст взят из книги Ричарда Дженкинса Классическая литература . Ричард Дженкинс — заслуженный профессор классической традиции и публичный оратор Оксфордского университета. Автор многих книг, в том числе Virgil’s Experience и Викторианцы и Древняя Греция , он живет в Оксфорде, Англия.

В древнем мире не существовало такого рода романов литературного реализма, которые были так важны в западной культуре с восемнадцатого века. Самым ранним произведением прозы, как мы видели, была работа Ксенофонта «Воспитание Кира », но ее исторический характер не привлекал других писателей. Много позже греки разработали любовный роман: в этих историях мальчик и девочка влюбляются, разлучаются и терпят невзгоды и приключения до того, как в конечном итоге обретут счастливый конец; пираты, разбойники, экзотические путешествия, тюрьма, пытки и угроза изнасилования — стандартные составляющие этих произведений.Пять экземпляров сохранились целыми, датируемых между первым и третьим или четвертым веками нашей эры. Один из них, необычайно короткий, отличается мягкостью и невинностью, отличающими его от других. Это пастырская сказка Лонга о Дафнисе и Хлое (конец второго или начало третьего века), которая сохраняет подлинное, хотя и слегка анемичное очарование. Он имеет большое историческое значение для того, чтобы передать в наследство более поздней Европе идею пасторального романа в прозе: например, он является предком произведений сэра Филипа Сиднея Arcadia и Томаса Лоджа Rosalind, , которые, в свою очередь, послужили образцом для Шекспира. на основе Как вам это понравится.

Еще короче и совершенно иной по характеру, пожалуй, самое яркое и убедительное произведение прозы на греческом языке конца I века: Откровение Иоанна (о котором мы не знаем ничего, кроме того, что мы можем узнать из его книги. — уж точно не автор четвертого Евангелия), ставшего последней книгой Библии. Для художественного произведения это описание воображаемых событий, которые предположительно пережил сам автор, рассказанные от первого лица, как в «Божественной комедии» Данте . Его сходство с еврейским апокалиптическим письмом, но оно намного превосходит другие известные нам примеры. Мы также можем сравнить Shepherd , христианское повествование второго века о видениях, сделанное рассказчиком по имени Герма — гораздо более бледным и дискурсивным. Общеизвестно, что трудно убедительно описать мир за пределами смерти, особенно рай. Блестящая идея Иоанна заключалась в том, чтобы сосредоточиться на самом Боге и на акте поклонения, чтобы умы небесных обитателей были направлены не на собственное блаженство, а вовне, на другого.Эсхатологические ужасы в центре произведения — его самая известная часть, но еще более замечательна заключительная картина нового Иерусалима, спускающегося сверху, видение излучаемого мира и радости. Путешествие истории к свету окончательного откровения или завершения вряд ли может быть сопоставлено где-либо еще в классической литературе (и редко, возможно, в любое время), кроме одного или двух ее величайших произведений: Илиады , например, Орестея и Республика .

Сохранились только два латинских романа, и только один закончен, но каждый из них — шедевр и каждый уникален, как ничто иное, кроме самого себя. Первым из них является Petronius Satyrica (обычно используемое название Satyricon возникло из-за недоразумения; это греческое родительное число множественного числа: X книг «из Satyrica »). Название «Сатироподобная сказка» внушает ожидание хрипоты, непристойности и сексуального недержания. Судя по всему, произведение датируется временем Нерона, и приятно предположить, что его автором был тот самый Петроний, который был известен как «арбитр вкуса» Нерона.В очерке Тацита этого способного и циничного сладострастного не упоминается, что он что-то написал, и если он действительно был автором Satyrica , то молчание становится значимым: роман, этот низкий жанр, был ниже достоинства философской истории. Но вопрос об авторстве остается неопределенным. Один раздел, «Ужин Трималхиона», сохранился полностью вместе с несколькими другими довольно значительными кусками. Роман мог быть очень длинным, и в этом случае у нас есть только небольшая часть целого.

Это рассказано от первого лица Энколпиусом, в котором объединены два типа, популярных в двадцатом веке, но редко встречающихся в древности, антигерой и изворотливый рассказчик: образованный и изощренный, он также паразит и вор, и его холодные, умные глаза, сквозь которые мы смотрим на действие. История, кажется, наметила его странствия с неверным катамитом Гитоном и его соперником Аскилтом (все три имени имеют сексуальный подтекст). У него проблемы с импотенцией, и в сюжете, похоже, его преследует фаллический бог Приап в пародии на преследование Одиссея Посейдоном в Гомере.Некоторые, а возможно, и большая часть работы были в высшей степени непристойными, и социальная комедия обеда Трималхиона могла быть нетипичной его частью. Другой персонаж — плохой поэт Эвмолп, но с помощью оппортунизма фарса Петроний позволяет ему в лихом стиле рассказывать комически мрачную историю о вдове Эфеса. Это один из лучших рассказов классической литературы: по своей способности раскрыть яркую историю с одним или двумя поворотами в маленьком компасе он напоминает притчу о блудном сыне, хотя и ничем другим.

Трималхио — бывший раб, который очень разбогател. Петрониус делает свое состояние невероятно большим: он подумывает о покупке земли на Сицилии, чтобы он мог путешествовать из Неаполя в Африку полностью на своей собственности (можно вспомнить американского магната П.Г. Вудхауза, который сделал предложение по Кенту и Сассексу и ждал чтобы узнать, было ли это принято). Но Петроний наблюдателен и фантастичен, и в плане всестороннего изучения характера Трималхиона уникален в древней прозе.Он полон противоречий, но такова его природа; он хочет занять позицию, но не может решить какую. В один момент он суров со своими рабами, в другой он придерживается возвышенного философского взгляда, который мы слышали от Сенеки: рабы — люди, и они пили то же молоко, что и другие. Его смущение иллюстрируется серебряным скелетом, который он принес: он сентиментально декламирует ничтожность человека, в то время как дорогой материал подчеркивает его важность. По его словам, за обедом следует говорить о литературе, но эпитафия, которую он написал для себя, гордо обывательна: «Добродетельный, храбрый и правдивый, он начал смиренно, оставил тридцать миллионов сестерциев и никогда не слушал философов.’

Иногда Петроний позволяет ему быть острее, чем он должен быть — если только мы не предполагаем, что его остроумие непреднамеренно: глупо расширяя астрологию, он замечает, что у рожденных под знаком барана « твердая голова, бесстыдный лоб и острые рога ». . Под этим знаком рождаются многие профессора. . В основном он комический задница: он суеверен и слабохарактерен, его каламбуры ребячливы, а его хвастовство вульгарно: он публично пользуется серебряным ночным горшком и вытирает руки о голову раба.Он говорит, что у него есть сотня чашек, на которых «мертвые дети Кассандры» изображены так искусно, «что можно подумать, что они живы». Он жаждет любви: он сказал своим рабам, что намерен освободить их в своей воле, «чтобы моя семья могла любить меня теперь, как если бы я был мертв». Бросив собаке кусок хлеба, он замечает: «Никто в моем доме не любит меня больше». Позже, пьяный и сентиментальный, он репетирует свои похороны: приносят его саван, и, лежа на куче подушек, он объявляет: Притворись, что я мертв. Скажи что-нибудь приятное.Энколпий находит Трималхиона отвратительным и презренным, но современный читатель, вероятно, найдет в нем что-то милое. Что имел в виду Петроний? Может быть, он хочет, чтобы мы не соглашались с рассказчиком, но, возможно, это один из тех случаев, когда творческая энергия автора пересилила его сознательный замысел и произвела нечто более богатое, чем он имел в виду.

Рассказ оживляют и разговоры более скромных гостей, быстрых, суровых и сплетен. В некоторых случаях мы недостаточно знаем о разговорной речи, чтобы быть уверенным, является ли аккуратная фраза клише или живым изобретением: «Он присоединился к большинству», например, умершего человека.Здесь мы впервые встречаемся с образным выражением, которое Диккенс должен был передать Сэму Веллеру: «Есть такие штуки и такие штуки», как сказал мужлан, когда потерял свою пятнистую свинью. «Некоторые из этих разговоров должны быть утомительными, хотя Петроний умеет развлекать занудство. Один оратор кажется ненадежно балансирующим между сентиментальностью и красноречивым нигилизмом: «Дорогой, дорогой, мы всего лишь ходячие пузыри. Мы стоим меньше мух. . . не более чем пузыри ». Энколпий и другие считают его занудой, и все же остается выразительная мрачность, как в собственной истории Трималхиона о Сивилле, висящей в бутылке, которая, когда дети спросили ее, чего она хочет, ответила: хочу умереть.’

Модель Satyrica не лишена литературных предков. Гораций высмеял нелепый званый обед, и Ювенал должен был сделать это снова; и, возможно, это было чем-то обязано менипповой сатире. По сути, он кажется совершенно оригинальным. В ее основе лежит лед; возможно, мы можем назвать это сатирой, но сатира имеет тенденцию иметь моральную точку зрения, и Петроний категорически против всего этого. Мы должны держать аэрограф подальше от него: «Сатирика» может быть уникальной среди крупных античных произведений своим свирепым безразличием к приличиям.

****

Единственный латинский роман, дошедший до нас полностью, — это «Золотой осел » Апулея , который родился в Мадауросе, на территории нынешнего Алжира, около 125 г. н.э. яркая, ученая и эксцентричная речь в его защиту от магического заряда и Florida , собрание эффектных отрывков из его декламаций. Но его билет к бессмертию — это роман, который он, вероятно, назвал Метаморфозы , хотя более знакомое название использовалось в четвертом веке.

Основной сюжет происходит из утерянной греческой истории, сокращенная версия которой сохранилась: когда магический эксперимент идет не так, рассказчик Люциус превращается в осла и претерпевает множество превратностей, прежде чем в конечном итоге принять человеческий облик. Большая часть произведения состоит из историй, рассказанных людьми, с которыми он сталкивается: самая длинная из них, рассказ об Амуре и Психее, занимает пятую часть романа. В конце концов, Апулей полностью отошел от своей модели: вернувшись в человеческий облик, Луций видит видение богини Исиды, проходит через мистическое посвящение и поселяется в храме Исиды в Риме как своего рода монах.

Работа начинается быстро и с середины предложения: «Но я сплетаю для вас разные сказки. . Похоже, к нам обращается торговец, который требует от нас взглянуть на его египетский папирус. Затем этот оратор объясняет, что он грек, позже самоучка латыни, поэтому его жаргон может показаться странным. Но это, конечно же, финт, и вскоре он сравнивает свое искусство с искусством циркового всадника, перепрыгивающего с одной лошади на другую — другими словами, стилистического виртуоза. Тацит и Апулей действительно являются двумя величайшими мастерами латинского стиля прозы, и каждый из них разработал весьма своеобразную манеру, но вряд ли они могут быть более непохожими.Тацит краток и асимметричен, Апулей — симметричен и объемен. Он любил свободно висящие предложения, повторяющиеся фразы, колеблющиеся ритмы и намёки на рифму. Его дикция представляет собой уникальное сочетание архаизмов, разговорных выражений, новых монет и чистой фантастики; его рассказ сочетает в себе движущую энергию с неуловимой красотой. Комедия и манерность сочетаются: когда Люциус спрашивает кудахтающую старуху, она отвечает плохой шуткой, но он продолжает, с прямым лицом, с тщательно продуманной руганью: «Отбросьте шутки, моя добрая старушка, скажите мне, молитесь, в каком стиле о человеке он и в какой обители он поселился.И когда он влюбляется в дерзкую рабыню, соблазнительно помешивающую тушеное мясо, картина одновременно очаровательна и абсурдна. Противоположностью приключению служат блестящие описания декораций: крылатые статуи, которые, кажется, летят, с мшистым гротом позади них, наполненным светящейся тенью; шевелюра, сверкающая золотом на свету и оттененная медом.

Апулей предлагает развлечение, которое он обещает с самого начала, и все же большая часть работы мрачна или гротескна.Осла постоянно бьют, бьют руками и подвергают всевозможным опасностям и унижениям, включая угрозу кастрации и принуждение к совокуплению в его животной форме с женщинами. Люди залиты мочой или забрызганы экскрементами; многие персонажи, как добродетельные, так и злые, умирают ужасной смертью. Секс и святость, грубость и утонченность, ужас, непристойность и романтика странным образом сочетаются друг с другом, и все это держится вместе воодушевлением стиля и повествования.

В сказке об Амуре и Психее Апулей становится еще более рококо, изысканным и очаровательным.Как ни странно, эта история рассказана старухой, которая готовит еду для банды бандитов; мы можем сравнить нелепую мелодичность, с которой Протей рассказывает об Орфее и Эвридике в «Георгиках» Вергилия . Здесь он достигает необычайного смешения разных тонов. С одной стороны, это сказка: «В одной стране были король и королева», — начинается она. Конечно, Психея — самая младшая и красивая из их трех дочерей, и у нее есть две злые сестры, такие как Золушка.На другом уровне это миф в стиле Платона: союз psyche , «душа», с купидон, «телесное желание». Это также роман в стиле греческих романов, в котором героиня претерпевает множество страданий, прежде чем все в конце концов наладится. В нем также есть комедия в духе Овидия, где богини ведут себя так, как будто их сдерживает этикет современного общества.

В середине рассказа Психею каждую ночь посещает невидимый любовник, который предупреждает ее, что она никогда не должна пытаться смотреть на него; если она не послушается, она больше никогда его не увидит.Но сбитая с толку своими сестрами, она намеревается убить его, подносит лампу к постели и видит бога Купидона. Далее следуют, пожалуй, самые красивые предложения, когда-либо написанные латинской прозой, отчаяние переводчика, но, возможно, стоит попробовать довольно дословный вариант:

Она видит праздничные локоны его золотой головы, опьяненной амброзией, пучки локонов, которые блуждают по его молочной шее и розовым щекам, красиво растоптанные, некоторые свисают немного впереди, некоторые свисают немного сзади, в чрезмерном блеске которых вспыхивают, как молния, дрогнул сам свет лампы.На плечах летающего бога сверкают росистые перья, их цветы сверкают, и, хотя его крылья успокаиваются, кончики перьев, нежные и нежные, беспокойно блуждают в трепетном танце.

Это действительно бравурное зрелище, каденция великолепного эйфуизма, опьяненного, как волосы Купидона, собственной красоты. Для «висеть перед» и «висеть позади» Апулей изобретает пару слов: antependulus, и retropendulus; Декоритер и , слово, переведенное здесь как «красиво», также является уникальным для него.Но здесь есть нечто большее, чем поверхностная демонстрация: Апулей усердно ищет. Цветут перья, мерцают цветы, мерцает роса: язык фантастичен и точно соблюден. Он ищет детали, такие как крошечное движение по краям пуха. Восторженный взгляд Психеи подводит нас к эротической кульминации рассказа, и все же он сосредотачивается не на чем-то сексуальном или даже человеческом, а на перьях. Итак, физическое желание прославляется и превосходит его: человеческая страсть, естественная красота и божественное прозрение становятся одним целым.Как ни удивительно, это один из самых религиозных моментов в латинской литературе. И это сакраментально: завиток волос и влажность пера сильно присутствуют в их материальной реальности и, таким образом, являются средствами, с помощью которых раскрывается сверхъестественное нюмен бога.

Ученые были озадачены последней частью романа, в которой Люциус духовно преображается, потому что она якобы сильно расходится с остальной частью произведения. Возможно, проблема в большей степени для критиков, чем для читателей: Golden Ass напоминает Georgics тем, что имеет финал, который сильно отличается от того, что было раньше, но при этом вызывает странное удовлетворение.В любом случае изменение мировоззрения может быть меньше, чем часто говорят. Апулей не упивается непристойной стороной своего рассказа, как Петроний: несмотря на всю его брио, повествование имеет темный цвет, и мы выходим в конце в великий свет. И если мы оценили религиозность, которая является частью исключительного смешения тонов, которое он привнес в рассказ о Купидоне и Психее, мы можем почувствовать, что обращение Люция в определенном смысле было подготовлено. Шествие в честь Исиды в первой части последней книги является ярким и карнавальным; религия и веселье все еще могут идти рука об руку.Это ведет к мистическому откровению и духовной трансформации Люциуса. Это уникальное повествование о религиозном обращении в рамках языческого культа; до сих пор, если не считать христианства, опыт обращения был доступен, насколько позволяют наши доказательства, только философской преданности, как в случае с Лукрецием. Апулей, возможно, подражал христианам; или, может быть, здесь у нас есть возможность заглянуть в царство языческого религиозного опыта, в противном случае скрытого от нас. Но откуда бы он ни черпал свой материал, он создавал стиль, тон, мир, которые были его собственными.

Из КЛАССИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ. Используется с разрешения Basic Books. Авторские права © 2016 Ричард Дженкинс.

3 причины, почему вам стоит читать больше классической литературы в 2019 году | Спенсер Баум

Почему великая литература, особенно старая литература, стала основным лекарством в эпоху социальных сетей

Первое издание книги Моби Дика из Raptis Rare Books.

Зови меня Измаил.

Знаменитое вступительное предложение Moby Dick , такое короткое и провокационное, приветливо и знакомо читателю 21 века, который привык к резкой прозе с короткими предложениями и большим количеством пробелов.

Несколькими предложениями позже в шедевре Мелвилла мы получаем предложение, которое более характерно для будущего романа.

Через некоторое время я процитирую это предложение и настаиваю, чтобы вы его прочитали.

И я имею в виду, что действительно прочитал его . Не просматривайте это. В этом эссе мы собираемся аргументировать, что есть ценность в том, как классические произведения заставляют нас замедляться, а концентрировать , и вам будет легче понять этот момент, если вы испытаете его первым.

Вот цитата Моби Дика. Пожалуйста, прочтите его медленно и внимательно:

Каждый раз, когда я обнаруживаю, что мне становится мрачно из-за рта; всякий раз, когда в моей душе сырой, моросящий ноябрь; всякий раз, когда я обнаруживаю, что непроизвольно останавливаюсь перед складами гробов и возвращаюсь к концу каждых встреченных мною похорон; и особенно всякий раз, когда мои ипостаси так берут меня в руки, что это требует твердого морального принципа, чтобы не дать мне намеренно выйти на улицу и методично сбивать с людей шляпы — тогда я считаю, что пора как можно скорее выйти в море как могу.

Это подводит нас к первой и, на мой взгляд, самой важной причине читать классику в 2019 году.

1. Вам следует читать классическую литературу, потому что она заставляет вас глубоко думать и концентрироваться.

СМИ 21-го века — это ад в центре внимания.

Но вы это уже знаете.

Вы знаете, что наши цифровые устройства сокращают продолжительность нашего внимания, учат нас бегать только по поверхности идей и делают нас зависимыми от крошечных всплесков дофамина, которые исходят (среди прочего) от кнопок Like и Share.

По мере приближения к концу второго десятилетия 21 века мы широко осознаем, что наши устройства сделали нас поверхностными мыслителями. Однако мы менее осведомлены о влиянии самого контента.

Или стиль, в котором написано содержание.

Вы когда-нибудь задумывались, почему так много статей, которые вы читаете, вроде этой, организованы в нумерованные списки?

Или почему текст в этих статьях так часто организован в ультракороткие абзацы, многие из которых состоят всего из одного предложения?

Мы, создатели контента 21 века, научились писать краткими списками с короткими предложениями и абзацами из одного предложения.

Мы пишем так, потому что это то, что вы, потребители контента 21 века, предпочитаете читать.

Вам нравится четкое, краткое, простое и конкретное содержание. Вы спешите (всегда), и мы, писатели, знаем, Бог знает, что мы соревнуемся не только с другими эссе или другими книгами, но и с бесконечными песнями сирен в Facebook, Instagram, Youtube и Twitter.

Мы знаем, что если мы просим от вас слишком многого, скажем, если мы дадим вам длинный приговор или, не дай Бог, длинный абзац, мы можем напрячь ваш разум больше, чем вы заинтересованы в том, чтобы он облагался налогом.Мы знаем, что сложная, многослойная мысль, которая может потребовать от вас замедлить или перечитать предложение или взглянуть на экран вверх, а подумает на минуту, — это слишком много, чтобы спрашивать, когда ваш телефон ломится от уведомлений и есть новое видео на вашем любимом канале Youtube, и все говорят об этом новом шоу на Netflix, но вы даже не видели последнего нового шоу, о котором все говорили, и у вас есть десять открытых вкладок в вашем браузере и 3000 непрочитанных книг на вашем Kindle и , черт возьми, у кого есть время поглотить все это, просто откройте мою вену и наполните ее листиками, пожалуйста!

За все это нужно платить.

В книге «Отмели: что Интернет делает с нашим мозгом» (финалист Пулитцеровской премии 2011 года за общую документальную литературу) Николас Карр рассматривает все исследования в области нейробиологии и психологии о том, что Интернет делает с нашим мозгом, и определяет, что Да, наши непрерывные попытки просмотреть этот избыток информации делают нас поверхностными мыслителями, которые гораздо менее способны к глубокому, сфокусированному, интенсивному мышлению, чем наши родители, бабушки и дедушки.

Вы должны прочитать классику в 2019 году, чтобы забыть поверхностность и нетерпение, которым вы научились в своей гипер-ускоренной жизни 21 века.

Когда вы читаете Мелвилла (или Гюго, или Остена, или Толстого, или Платона, или Шекспира), вы делитесь свободным пространством с кем-то, кто гораздо лучше думает медленно, глубоко и осмысленно, чем вы, потому что они никогда не жили на мелководье, как вы делать.

Прочтите эту знаменитую фразу Моби Дика и поразитесь тому, насколько глубже в мысли Мелвилл может проникнуть, чем большинство из тех, кто пишет сегодня:

«Все это безумие и мучения; все, что поднимает осадок вещей; вся правда со злым умыслом; все это трещит по сухожилиям и спекает мозг; все тонкие демонизмы жизни и мысли; все зло, по мнению безумного Ахава, было явно олицетворено, и в Моби Дике сделалось практически доступным для нападения.

Если вы внимательно прочитаете вышеприведенное предложение (и если вы просмотрели его, вернитесь и перечитайте внимательно, пожалуйста), вы уже получили сегодня больше практики глубокого и точного мышления, чем 99% ваших сверстников.

А теперь представьте, насколько глубже и точнее стала бы ваша мысль, если бы вы практиковали такое мышление от 30 минут до часа каждый день в 2019 году.

Это обещание чтения прекрасной литературы. Это одна из причин, почему классика была и остается основой любого строгого образования.

Вот еще одна причина: каждая минута, которую вы тратите на чтение классической литературы, — это минута, которую вы не проводите в Интернете.

Это подводит нас к причине № 2 в нашем списке.

2. Вам следует читать больше классической литературы в 2019 году, потому что это как ежедневная практика заставит вас отвернуться от ядовитой туши гнева, снисходительности и веселья, которой сейчас пользуются средства массовой информации.

Одна из величайших американских полемик, написанных за последние сто лет (и книга, которую необходимо прочитать всем, кто обеспокоен пагубными нейронными эффектами цифровой эпохи) — это Развлекаемся до смерти Нила Постмана.

Почтальон написал свой шедевр в 1985 году. Он был обеспокоен тем, что телевидение превращает публичный дискурс в развлечение, и тем самым делает американцев настолько поверхностными и поверхностными, что они больше не могут участвовать в коллективных действиях, необходимых для создания демократических республик. функция.

Конечно, он был прав. К концу 80-х общественный дискурс Америки уже начал ухудшаться. В течение 1990-х годов он еще больше деградировал, поскольку шокирующие спортсмены из числа политических правых (например, Раша Лимбо) и информационно-развлекательные комики слева (например, Джон Стюарт) обнаружили, что политический дискурс сам по себе может стать нашим основным развлечением.

Наступление цифровой эпохи ускорило этот процесс. Поставщики политических развлечений вскоре обнаружили, что никакое развлечение не вызывает более сильного привыкания, чем выброс дофамина, вызванный яростью на ваших врагов.

К тому времени, когда мы все перешли на Facebook в конце прошлого десятилетия, этот нейронный путь развлечение через потакание гневу был твердо установлен, и каждый использовал кнопки Поделиться и Нравится, чтобы прокладывать путь глубже в свой мозг каждый день.

К началу нынешнего десятилетия вся экосистема средств массовой информации уже превратилась в ядовитую тушенку бесцельной ярости, наши светящиеся экраны служат всегда доступными механизмами доставки «дай мне еще один успех» для восхитительного возмущения.

Было ли удивительно, что наша онлайн-зависимость от возмущения перекинулась в реальный мир?

Вы заядлый наркоман?

Знаете ли вы, на каком-то уровне, может быть, на глубоком уровне, с которым вы еще не хотели бороться в своем сознании, что вы не делаете мир лучше, читая / записывая еще один твит ярости, и что, возможно, все это Праведное возмущение, в котором вы убедились, является правильной реакцией этичного человека на мир, полный злодеяний, на самом деле не помогает и может (почти наверняка) делать мир хуже?

Как и в случае с любой другой зависимостью, Шаг 1 к выздоровлению — это отказ от аддиктивного поведения.

И Шаг 2 находит лучшее поведение, которое вы можете использовать, чтобы заменить деструктивное.

Для Шага 2 я предлагаю классическую литературу.

Классическая литература не только дает стимул, которого жаждет ваш разум (тяга, которую легко используют оппортунисты, которые знают, что вы собираетесь щелкнуть по их ссылке, если они достаточно разозлят вас), но также исследуют вечные вопросы и борьба за то, что значит быть человеком.

И когда вы исследуете эти вопросы, проявляя глубокую мысль, которую требует классическая литература, вы выходите с ценной информацией, , которая делает вас лучше подготовленными для реального решения проблем, а не просто жаловаться на них.

Это подводит нас к третьей причине, по которой вам следует читать больше классики в 2019 году.

3. Коллективный разум слишком легко позволяет делиться друг с другом только самыми поверхностными частями самих себя.

В качестве примера работы в этой статье мы использовали Moby Dick , и я могу вспомнить несколько романов, которые дают более своевременное представление о нашем времени.

Moby Dick рассказывает о том, как ярость и жажда мести приводят к одержимости, а одержимость — к разрушению.

После того, как вы прочтете Moby Dick , если вы потратите время на то, чтобы по-настоящему разобраться с этим, вы начнете узнавать Ахава всякий раз, когда он появляется в вашей собственной жизни, будь то в форме ваших собственных навязчивых идей или в поведение других. Вы увидите, насколько одержимость — это мощная мазь, позволяющая человеку спрятаться от собственной боли и тех частей своей жизни, которых он отчаянно пытается избежать.

Прочтите Moby Dick , и вы также на глубоком уровне поймете, как одержимость, смешанная с харизмой, становится опасным коктейлем, который привлекает других людей, которые образуют секты, которые так одержимы идеей встречи с примитивными психологическими потребности нарциссического лидера в том, чтобы последователи потеряли себя ради дела.Гибель одного человека становится гибелью многих.

Это похоже на кого-нибудь из ваших знакомых? Похоже ли это на Америку или, более конкретно, на различные фракции американской политики и культуры прямо сейчас?

Moby Dick — это, конечно, всего лишь одно сокровище в сундуке, полном их, который оставили нам наши предки. Классическая литература — наше величайшее достояние, и мы глупы, чтобы не брать и не использовать. На протяжении веков люди записывали свои мысли, и с течением времени исчезло все, кроме самого полезного.Что нам осталось, это проверенная временем мудрость величайших умов, которые когда-либо жили.

Теперь сравните это сокровище с тем мусором, который наша текущая медиа-среда подает вам каждый день.

По мере того, как мы приближаемся к 2019 году, мы живем в мире, который более связан, чем когда-либо, но только сам с собой. По мере того как конкуренция за внимание друг друга усиливается, мы все больше и больше стремимся к примитивным частям разума, которые стремятся к быстрому удовольствию и развлечениям, и меньше — к тем частям разума, которые формируют цивилизацию и характер.

Мы социальные существа, которые стремятся подражать друг другу, и по мере того, как мы приближаемся к 2019 году, мы рискуем подражать худшим частям других людей и выдвигать только худшие части себя для подражания другим.

Результатом этого является не только то, что мы становимся поверхностными и отвлекаемыми, но также и то, что мы теряем более широкий контекст, в котором мы живем. Как заметил Нил Постман, информационная эпоха превратила мир в единое целое, но это «своеобразный район, населенный незнакомцами, которые знают друг о друге только самые поверхностные факты.

Чтение в Интернете похоже на скоростное свидание до бесконечности, когда лица сменяются одно за другим, каждое из которых останавливается перед вами на самый короткий промежуток времени и пытается привлечь ваше внимание, обращаясь к вашему мозгу ящерицы. Селфи с красивой молодой женщиной в бикини, короткое видео чьего-то жестокого, но странно забавного несчастья, особенно вызывающий ярость твит…

Чтение классической литературы — это противоположный опыт. Чтение Moby Dick требует хороших 20 часов посвященного времени с одним голосом, который оказался одним из самых умных, самых поэтичных и самых проницательных голосов, которые когда-либо создавала Америка.

Читать произведение классической литературы — значит взаимодействовать с лучшими произведениями лучших умов и делать это таким образом, чтобы вы становились лучше, искать и ценить красоту, размышлять над важными вопросами, следовать направление мысли, чтобы сконцентрироваться, преобразовать символы языка в образ в вашем воображении, взвесить утверждения, проанализировать, использовать свои способности разума.

Чтобы лелеять душу, а не щекотать миндалину.

В 2019 году давайте сделаем еще больше.

Спенсер Баум — автор 7 романов и администратор «Глубокие размышления о великих книгах» , онлайн-читательской группы, изучающей классику. С 1 января Deep Thinking About Great Books изучает «Моби Дик» Германа Мелвилла.

10 веб-сайтов, на которых можно бесплатно скачать классические художественные произведения

В Великобритании, ЕС и США авторское право действует в течение 70 лет после смерти автора.Ежегодно в общественное достояние попадает гораздо больше книг.

Если вы хотите прочитать какого-либо великого мастера слова, умершего до 1945 года, вы можете загрузить его лучшие работы с этих 10 веб-сайтов и наслаждаться ими на Kindles, планшетах и ​​ноутбуках в любое удобное время. В качестве бонуса некоторые из них также предлагают аудиокниги.

Крупные издатели, как правило, печатают классику с анализом выдающегося ученого, но на самом деле это вступление — единственная часть таких книг, защищенная авторским правом. В таких случаях выжившим родственникам авторов (если они вообще известны) деньги не причитаются.

Так что, если вам не говорят, что думать о книге, у вас есть множество вариантов. Я говорю: Шекспир, Диккенс, Данте, Бальзак, Вордсворт, Ф. Скотт Фицджеральд, Платон, Вирджиния Вулф, Зигмунд Фрейд, Сун-Цзы, Анатомия Грея и многие другие.

Больше литературы, чем вы могли бы прочитать за всю жизнь. Все законно и честно. Бесплатно. Пожалуйста.

1. Гутенбург пр.

Имеется пятьдесят тысяч бесплатных электронных книг, готовых для чтения на Kindle и iPad, благодаря проекту Gutenburg Project.Вдохновляйтесь их ежедневным списком 100 лучших — вот несколько примеров: «Гордость и предубеждение», «Беовульф», «Алиса в стране чудес», «Граф Монте-Кристо» и «Легенда о Сонной лощине». Но есть все, что вы можете придумать, и даже больше, проверьте это. Мгновенная загрузка с изображениями или без них в Kindle или ePUB. Потрясающий ресурс.

2. «Лояльные книги» (ранее «Книги» должны быть бесплатными)

Loyal Books — один из самых красивых веб-сайтов в этой области, предлагающий обширный каталог книг Kindle или ePUB, а также аудиокниг, загружаемых в формате MP3 или iTunes Podcasts.Все, от басен Эзопа до Жюля Верна, в мгновение ока готово к сексу в поездке.

3. Указатель электронных книг

Digital Book Index дает вам доступ к 144 000 бесплатных электронных книг (наряду с несколькими, за которые нужно платить) — с точки зрения литературы, есть около 12 000 на выбор, от Уильяма Шекспира до Гарлемского Возрождения. Великолепный ресурс для болтунов!

4. Upenn.edu

На Upenn.edu вы найдете более двух миллионов бесплатных электронных книг (два миллиона !!!!), созданных библиотекой Пенсильванского университета и загружаемых из различных других университетов США в формате PDF.Вы можете прочитать их онлайн в формате электронной книги, так что отлично подходит для того, чтобы бездельничать дома с пивом и iPad.

5. Легкое чтение

Read Easy — это первоклассный ресурс с сотнями заголовков, которые вы можете настроить для электронных книг с точки зрения цветовой схемы и размера текста, а затем загрузить. Он в основном предназначен для людей с ослабленным зрением, поэтому, если у вас есть друг или родственник, глаза которого не такие, какими они были когда-то, пожалуйста, помогите им с помощью этого главного ресурса. В остальном, это отличный маленький выбор для тех, кто любит свет.

6. Бартлби

Ознакомьтесь с тысячами интерактивных классических справочников, литературы и научной литературы в Бартлби с миссией «предоставить студентам, исследователям и интеллектуально любопытным неограниченный доступ к книгам и информации в Интернете, бесплатно». Есть тысячи работ, которые можно прочитать онлайн, но только избранные работы можно скачать в формате PDF.

7. Великие книги и классика

Великие книги и классика — не лучший из этих сайтов, но он примечателен тем, что организован в течение 10-летних периодов, поэтому, если вы хотите погрузиться в определенную эпоху в поисках вдохновения, это может быть место для этого.

8. Классическая литература

По сравнению с другими, коллекция художественной литературы не так велика, но «Классическая литература» содержит более 70 000 рецептов в разделе классических кулинарных книг. Развлечение для гурманов!

9.Planet Publish

Сравнительно небольшой, но совершенно отличный выбор в Planet Publish. Прекрасный, чистый, удобный для навигации блог-сайт с образцами и загружаемыми PDF-файлами. Легче всего из всех этих сайтов испытать авторский стиль перед загрузкой. Может быть, неплохо было бы изучить здесь, а затем Kindle на одном из других сайтов.