К Международному дню узников фашизма выходит книга «Майданек»

Российское военно-историческое общество к Международному дню освобождения узников фашистских лагерей, отмечаемому 11 апреля, готовит к изданию вторую книгу серии о нацистских концлагерях и лагерях смерти — «Майданек». Первая книга из этой серии — «Собибор» — была представлена читателю в январе 2019 года.

— Собибор рассказывал о единственном восстании в лагере смерти  и побеге 53 заключенных из Собибора (Польша) в СССР, — говорит в интервью в «РГ» главный специалист научного отдела РВИО Константин Пахалюк. — «Майданек» — сборник документов и свидетельство о другом польском лагере, так называемого «смешанного типа». Дело в том, что нацисты лагеря смерти задумывали для быстрой ликвидации евреев и цыган, а концлагеря — для военнопленных. Пленные должны были тоже умирать, но медленно — от рабского труда и недоедания. «Майданек» стал  лагерем третьего — смешанного типа. Там были уничтожены свыше 60 тысяч евреев и более 20 тысяч советских военнопленных.

«Майданек»  — первый в мире лагерь смерти, который мир увидел своими глазами 23 июня 1944 года, когда его освободили советские войска. Ведь до этого были только слухи о существовании таких лагерей.

Однако, как признает Пахалюк, вскоре началась «борьба за историю»: поскольку «Майданек» освободил и показал миру СССР, союзная коалиция США, Великобритании и Франции об этом событии умолчала. В ответ она раскрутила иную историю — 11 апреля 1945 года заключенные концлагеря Бухенвальд, узнав о подходе союзных войск США и Франции, обезоружили и захватили в плен около 200 охранников и взяли в свои руки руководство лагерем. Этот день с тех пор и считается Международным днем освобождения узников фашистских лагерей.

— Как книга «Собирор», так и «Майданек», — говорит научный директор РВИО Михаил Мягков, — это книги свидетельств и исторических документов, которые показывают, что именно СССР освобождал узников этих лагерей, где к тому же было много советских военнопленных. Ведь в истории этих современных музейных комплексов история представлена так, что нацисты преследовали поляков, немного — евреев, а потом сразу в Майданеке был создан лагерь НКВД СССР. А кто же освобождал заключенных от фашистов? А где статистика учета советских военнопленных и советского мирного населения, угнанного в лагеря или в Германию? Наконец, при освобождении Польши погибли свыше 600 тысяч советских солдат от 40 до 100 тысяч из которых, по разным оценкам, томились в концлагерях.

Как считают Мягков и Пахалюк, «нас сознательно выводят из общей истории», а такие книги как «Собибор» и «Майданек» — камень преткновения и неопровержимое доказательство того, что историю можно фальсифицировать, но невозможно заставить в нее поверить мир.  

В Крыму воссоздали точный исторический облик концлагеря «Красный»

Группа историков и специалистов визуализации восстановили исторический облик самого большого из располагавшихся в годы войны на территории Крыма фашистских концлагерей. Для этого пришлось вновь поднять и изучить сотни документов, исправить некоторые исторические ошибки и разгадать одну из загадок концлагеря. Попутно выяснилось, что судьбы узников лагеря «Красный» тесно переплелись с сегодняшним днем. Справка, выданная оккупантами деду депутата Государственной думы от Крыма Светланы Савченко, помогла установить, как называли лагерь сами фашисты.

Работа над макетом лагеря заняла почти год. А отправной точкой в этом скрупулезном процессе послужила историческая фотография, сделанная с немецкого самолета в августе 1941 года.

— Крым еще не был оккупирован, но фашисты уже тщательно готовились к вторжению на полуостров, — рассказал историк, соавтор проекта, вице-спикер Государственного совета Крыма Владимир Бобков. — Вот на этом кадре немецкой аэрофотосъемки можно достаточно точно увидеть, как выглядела территория тогда еще совхоза «Красный» до того, как немцы устроили здесь лагерь смерти.

Дальше последовало кропотливое изучение исторических фотографий, свидетельских показаний и сведений, взятых из протоколов допросов бывших охранников лагеря. В 20-х числах апреля 1944 года на территории «Красного» были эксгумированы тела уничтоженных здесь жертв. Кадры хроники сохранились и послужили материалом для работы над проектом. В 70-х годах прошлого века в Крыму состоялся процесс над бывшими охранниками концлагеря, долгие годы скрывавшимися от правосудия. Тогда еще были живы некоторые узники лагеря смерти, да и сами каратели многое прояснили, откровенничая о внутреннем укладе и быте конвейера массового уничтожения.

— В процессе работы нам пришлось исправить некоторые ошибки, допущенные ранее, — рассказал Владимир Бобков. — Вот, например, фотография, подписанная «Руины концлагеря «Красный». На самом деле на ней изображены развалины тюрьмы СД на улице Студенческой в Симферополе.

Историки Владимир Бобков, Михаил Кизилов, палеонтолог Дмитрий Старцев, известный своими работами в пещере «Таврида», и специалист 3D-визуализации Сергей Борисов за год восстановили в макете с высочайшей точностью все строения лагеря. Дома охраны — они к слову, сохранились до сих пор, складские помещения, административный корпус, помещение генераторной, бараки заключенных и лазарет. Летом 1943 года в лагере вспыхнула эпидемия брюшного тифа, унесшая жизни сотен узников. Их хоронили на отдельном кладбище, где сейчас находится пруд.

Отдельной задачей, которую поставили для себя исследователи, было восстановление названия лагеря в немецких документах. Историкам удалось найти в немецких источниках упоминание имени одной из узниц лагеря в окрестностях Симферополя — Анны Онух, которой выдали справку о том, что она находилась в заключении лагеря Шпекенбюттель. Но что это значит, ведь в переводе с немецкого такое слово — полная бессмыслица.

— Мы знаем, что в немецком городе Ганновер есть парк с названием Шпекенбюттель, — говорит историк Михаил Кизилов. — «Бюттель» в переводе с немецкого означает «палач» или «ищейка».

А Шпекенбюттель — о чем это? Тогда исследователи предположили, что немцы соединили в этом названии фамилию коменданта концлагеря «Красный» обершарфюрера СС Шпекмана и слова «бюттель» — палач. Позже по воле случая выяснилось, что в фильтрационном лагере «Красный» во время войны находился дедушка депутата Госдумы от Крыма Светланы Савченко Петр Стелсониди. Ему также выдали справку о нахождении в лагере. Выходило, что Шпекенбюттель и лагерь «Красный» — это одно и тоже место, и, скорее всего, предположение об этимологии немецкого названия лагеря верно. Так разрешилась одна из загадок этого места.

Макет реконструированного исторического облика концлагеря «Красный» будет выставлен в мемориальном комплексе жертв фашистской оккупации Крыма.

Комментарий

Владимир Константинов, председатель Государственного совета Республики Крым:

— Мы знаем, что на территории Крыма было около 100 концентрационных лагерей смерти, и сохранение памяти о жертвах фашизма — это наш исторический долг. Особенно это важно для будущих поколений. Сегодняшним школьникам нужно делать прививку от фашизма, потому что в освещении событий Второй мировой войны, Великой Отечественной войны, которую мы видим со стороны запада, умышленно замалчивается эта сторона событий. Поэтому мы будем расширять экспозицию мемориала жертвам фашистской оккупации Крыма, чтобы там был настоящий комплекс патриотического воспитания молодежи.

Участники «Молодежки ОНФ» навещают бывших узников концлагерей

Встречи с живыми свидетелями истории Великой Отечественной войны, кинопоказы для школьников и студентов. Накануне Международного дня освобождения узников фашистских концлагерей участники региональных команд «Молодежки ОНФ» проводят ряд патриотических мероприятий.

В Санкт-Петербурге участники команды вместе с активистами ОНФ побывали в гостях у подшефных пенсионеров Юрия Николаевича и Нины Иосифовны Соловьевых, которым помогают с самого начала пандемии.

Что такое война, Соловьевы знают не понаслышке. Часть детства Юрия Николаевича прошла в блокадном Ленинграде, а Нина Николаевна в пять лет вместе с мамой и сестрой оказалась в оккупированной немцами Ленинградской области.

«В августе 1943 нашу семью отправили в Эстонию, оттуда спустя пару месяцев нас погнали пешком в Германию в лагерь в городе Циттау. Помню, шли мы сутками, ночевали в каких-то сараях, лили дожди.

Трудно было, война есть война, и вспоминать не хочется. Зато сейчас живем хорошо, у нас шесть внуков и девять правнуков, которые радуют каждый день», – рассказывает Нина Иосифовна.

В феврале 1945 г. узники лагеря в Циттау были освобождены советскими солдатами. Маленькая Нина вместе с мамой и сестрой вернулась в родное Красное Село Ленобласти.

«Несмотря на тяжелое детство, Нина Иосифовна и Юрий Николаевич не привыкли унывать. У них всегда хорошее, боевое настроение. Более того, пенсионеры регулярно занимаются физкультурой, выходят во двор на площадку. 1 мая Нина Иосифовна пригласила нас на свой юбилей, ей исполнится 85 лет», – рассказал

участник команды «Молодежка ОНФ» в Санкт-Петербурге Алексей Голубев.

О вере в победу над фашизмом и о том, что помогало выжить в нацистских лагерях, говорили сегодня и в Ростове-на-Дону. В актовом зале Ростовского государственного экономического университета участники «Молодежки ОНФ» организовали просмотр фильма «Подольские курсанты» для 150 студентов в рамках проекта «Народный кинопоказ».

Перед началом фильма студентам представили книгу ветерана Великой Отечественной войны, участника ростовского антифашистского подполья, узника трех гитлеровских концлагерей Штуттгоф, Маутхаузен, Гузен-1

Евгения Васильевича Моисеева «Голос живой памяти».

«История Евгения Васильевича известна многим ростовчанам. В годы войны ему пришлось пережить оккупацию города, угон в немецкое рабство, побег, гестапо, тюрьмы и концлагеря. О суровых испытаниях он рассказал в своей книге. Кроме того, Евгений Васильевич уделяет особое внимание патриотическому воспитанию молодежи, часто общается со школьниками и студентами. Сегодня он не смог присутствовать на встрече, но с радостью передал книги. А вручил их студентам депутат Государственной думы Антон Гетта, который помог ветерану издать свое произведение», – поделилась

участница команды «Молодежка ОНФ» в Ростовской области Мария Медведкова.

О подвиге молодых ребят в годы Великой Отечественной войны рассказали и жителям Республики Адыгея. Бесплатный показ художественного фильма «Подольские курсанты» прошел в майкопском Доме культуры «Гигант». Его организовали региональная команда «Молодежки ОНФ» совместно с РСМ и управлением культуры Майкопа.

Участниками просмотра стали студенты, школьники, представители общественных организаций города. О важности сохранения исторической правды с присутствующими побеседовал ветеран второй чеченской войны, кавалер ордена Мужества, награжденный медалью «За отвагу», руководитель республиканского молодежного военно-патриотического объединения «Единство» Рашид Джаримов.

Международный день освобождения узников фашистских концлагерей ежегодно отмечается 11 апреля. Он установлен в память об интернациональном восстании узников концлагеря Бухенвальд, произошедшем 11 апреля 1945 года.

 

Главархив выпустил второй том книги о зверствах нацистов в Подмосковье

https://ria.ru/20210621/prestupleniya-1737880402.html

Главархив выпустил второй том книги о зверствах нацистов в Подмосковье

Главархив выпустил второй том книги о зверствах нацистов в Подмосковье — РИА Новости, 21. 06.2021

Главархив выпустил второй том книги о зверствах нацистов в Подмосковье

Главархив Москвы публикует книгу о зверствах немецко-фашистских захватчиков на временно оккупированной территории Подмосковья — «Без срока давности», книга… РИА Новости, 21.06.2021

2021-06-21T12:27

2021-06-21T12:27

2021-06-21T12:27

общество

московская область (подмосковье)

москва

великая отечественная война (1941-1945)

без срока давности

главархив

/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content

/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content

https://cdnn21.img.ria.ru/images/07e5/04/07/1727179684_435:176:3071:1659_1920x0_80_0_0_2e6c50eb3317772328b1616a5e94ec49.jpg

МОСКВА, 21 июн — РИА Новости. Главархив Москвы публикует книгу о зверствах немецко-фашистских захватчиков на временно оккупированной территории Подмосковья — «Без срока давности», книга доступна в виртуальном музее «Москва — с заботой об истории», сообщили РИА Новости в пресс-службе Главархива. Двадцать второго июня 2021 года исполняется 80 лет со дня начала Великой Отечественной войны. Это вторая книга Главархива Москвы в рамках многотомного федерального проекта «Без срока давности». Первый том под таким же названием был подготовлен в 2020 году. Обе книги основаны на документах Главархива Москвы и УФСБ России по Москве и Московской области.»Сейчас, когда периодически предпринимаются попытки уменьшить роль Советского Союза в Победе, очень важно помнить о том, какой огромной ценой она досталась. Как раз с этой целью в прошлом году и был создан федеральный проект «Без срока давности», в рамках которого Главархив Москвы совместно с УФСБ России по Москве и Московской области выпустил уже два регионального тома о преступлениях фашистов против наших сограждан», — рассказал начальник Главного архивного управления города Москвы Ярослав Онопенко, чьи слова приводятся в сообщении.Все эти материалы сборника свидетельствуют о положении во временно оккупированных районах Подмосковья, о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков в отношении мирных граждан. Также в книге описана работа партизанского движения, представлены фотоматериалы, собранные в ходе следствия над коллаборационистами. Впервые в издании публикуются уникальные свидетельства – рассказы школьников Солнечногорского района Московской области, очевидцев оккупации.В книге представлен ряд фотографий, многие из которых публикуются впервые. На фотоснимках – разрушенные и полностью уничтоженные подмосковные деревни, будни и редкие минуты отдыха бойцов партизанских отрядов. На одной из фотографий – работницы московского завода «Красный богатырь» с усыновленными детьми, потерявшими родителей во время немецко-фашистской оккупации Подмосковья.Многие страницы книги посвящены героической борьбе жителей Подмосковья и партизан с немецко-фашистскими захватчиками, а также оценке нанесенного ущерба и оказанию помощи населению сразу после освобождения от оккупации.

https://ria.ru/20210606/rossiya-1735872648.html

https://ria.ru/20210526/voronezh-1734289423.html

московская область (подмосковье)

москва

РИА Новости

internet-group@rian. ru

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

2021

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

Новости

ru-RU

https://ria.ru/docs/about/copyright.html

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

https://cdnn21.img.ria.ru/images/07e5/04/07/1727179684_590:87:3071:1948_1920x0_80_0_0_02734f667eced011b3293e30b76cd79c.jpg

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og. xn--p1ai/awards/

общество, московская область (подмосковье), москва, великая отечественная война (1941-1945), без срока давности, главархив

Главархив выпустил второй том книги о зверствах нацистов в Подмосковье

МОСКВА, 21 июн — РИА Новости. Главархив Москвы публикует книгу о зверствах немецко-фашистских захватчиков на временно оккупированной территории Подмосковья — «Без срока давности», книга доступна в виртуальном музее «Москва — с заботой об истории», сообщили РИА Новости в пресс-службе Главархива.Двадцать второго июня 2021 года исполняется 80 лет со дня начала Великой Отечественной войны. Это вторая книга Главархива Москвы в рамках многотомного федерального проекта «Без срока давности». Первый том под таким же названием был подготовлен в 2020 году. Обе книги основаны на документах Главархива Москвы и УФСБ России по Москве и Московской области.

6 июня, 14:20

В России создали петицию о признании геноцида советского народа нацистами

«Сейчас, когда периодически предпринимаются попытки уменьшить роль Советского Союза в Победе, очень важно помнить о том, какой огромной ценой она досталась. Как раз с этой целью в прошлом году и был создан федеральный проект «Без срока давности», в рамках которого Главархив Москвы совместно с УФСБ России по Москве и Московской области выпустил уже два регионального тома о преступлениях фашистов против наших сограждан», — рассказал начальник Главного архивного управления города Москвы Ярослав Онопенко, чьи слова приводятся в сообщении.

Все эти материалы сборника свидетельствуют о положении во временно оккупированных районах Подмосковья, о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков в отношении мирных граждан. Также в книге описана работа партизанского движения, представлены фотоматериалы, собранные в ходе следствия над коллаборационистами. Впервые в издании публикуются уникальные свидетельства – рассказы школьников Солнечногорского района Московской области, очевидцев оккупации.

26 мая, 16:49

В Воронежской области нашли останки убитых нацистами женщин и детей

В книге представлен ряд фотографий, многие из которых публикуются впервые. На фотоснимках – разрушенные и полностью уничтоженные подмосковные деревни, будни и редкие минуты отдыха бойцов партизанских отрядов. На одной из фотографий – работницы московского завода «Красный богатырь» с усыновленными детьми, потерявшими родителей во время немецко-фашистской оккупации Подмосковья.

Многие страницы книги посвящены героической борьбе жителей Подмосковья и партизан с немецко-фашистскими захватчиками, а также оценке нанесенного ущерба и оказанию помощи населению сразу после освобождения от оккупации.

Новые факты о зверствах фашистов в Крыму обнародуют 22 июня

Мемориал «Концлагерь «Красный» © Алексей Васильев/ПГ

Презентацию книги об оккупации Крыма, которая называется «Красный». История нацистского лагеря смерти», приурочили к 22 июня. По оценкам учёных, в «Красном» были убиты и умерли от голода, побоев и издевательств более 15 тысяч наших соотечественников.

На основе ранее неизвестных архивных документов книга рассказывает о запредельной жестокости нацистских палачей и мужестве узников «Красного» — не только тех, кто встретил смерть в этом лагере, но и тех, кто смог вопреки всему выжить в тяжелейших, нечеловеческих условиях.

Новые «Записки из Мёртвого дома»

Даже очень важные книги учёных-историков о войне часто бывают написаны сухим языком и интересны в основном узким специалистам. Книга о концлагере в «Красном», при её несомненной научной ценности, читается как роман, как новые «Записки из Мёртвого дома». Авторы проводят читателя по всем кругам нацистского ада — от ареста и заключения в лагерь до уничтожения в душегубке, расстрельном рву, колодце смерти.

Книга получилась такой пронзительной, потому что для её авторов это была не просто научная работа, а личная история. Председатель Государственного совета Крыма Владимир Константинов, чей отец прошёл через застенки концлагеря Заксенхаузен в Германии, был в 2015 году главным инициатором создания мемориального комплекса «Концлагерь «Красный». Зампред Госсовета Владимир Бобков — профессиональный учёный, кандидат исторических наук. Михаил Кизилов получил в Оксфорде степень доктора философии по разряду «Современная история», он хорошо знаком с зарубежными архивами. Именно работа с американскими, израильскими, немецкими источниками, впервые введёнными в научный оборот, во многом и объясняет уникальность исследования.   

Цифра

За период оккупации Крыма фашисты убили, замучили и угнали в рабство 220 624 человека, что составляет около четверти тогдашнего населения полуострова.

Не лучше, чем в Бухенвальде

«Мы фактически полностью воссоздали историю одного отдельно взятого концентрационного лагеря, о котором ранее не было известно практически ничего: его стены и внутреннюю документацию сожгли нацисты во время бегства из Симферополя 11 апреля 1944 года, — рассказал «Парламентской газете» Михаил Кизилов. — Не было известно даже то, как он назывался в документах немецкой администрации, не говоря уже об остальных деталях.

Нам же удалось полностью реконструировать историю лагеря на основании всех доступных типов источников: советских, в том числе ранее секретных, немецких, израильских, американских, устных, видео- и фотосвидетельств и так далее.

Владимир Константинов был инициатором создания мемориального комплекса на месте концлагеря

© Алексей Васильев/ПГ

Теперь нам известно если не всё, то очень многое: сколько людей находилось в лагере и за что, как проходили массовые казни, как выглядела повседневная жизнь узников, кто их охранял, как звали представителей немецкой администрации лагеря. Кроме того, на основании попавших в наше распоряжение допросов и рисунков из архива КГБ мы смогли сделать детальную модель лагеря со всеми его строениями и бараками. На основании нашей книги читатель может сделать выводы не только о том, как жили и погибали узники концлагеря «Красный», но и в целом о сущности и формах нацистского геноцида по отношению к гражданам СССР».

Читайте также:

• Крымский холокост унёс жизни 18 тысяч крымчаков и евреев • Крымские историки восстановили облик фашистского концлагеря в Красном

Об условиях в лагере лучше всего говорит свидетельство В.И. Степаненко, прошедшего через «Красный» и проведшего почти полтора года (!) в Бухенвальде. Так вот этот узник считал, что «условия в концлагере на территории совхоза «Красный» были не лучше, чем в Бухенвальде. Здесь нас очень плохо кормили и избивали без всякой причины. Для перевозки тяжестей узников впрягали в повозки вместо лошадей». 

«Мясник» и его жертвы

Среди узников лагеря были члены знаменитой подпольной группы «Сокол» Симферопольского русского театра, подпольщик «дядя Володя» Абдулла Дагджи, разведчица Ася Аметова-Больян и многие-многие другие.

Авторы книги рассказывают не только о жертвах, но и о палачах. Один из них — начальник лагеря Карл Шпекман, который «считал, что русских необходимо уничтожить всех, от мала до велика», и лично принимал участие в расстрелах. Другой — «мясник» (это не только прозвище, но и профессия) Генрих Гунце. Штрих к портрету: Гунце определял в отдельные группы узников, у которых были золотые зубы, после этого по ночам расстреливал их, а добытые подобным образом драгоценности отправлял домой в Германию. После войны Гунце вернулся к мирному труду в родном городе Шёнбергин-Гольштейн в качестве… мясника.

© Алексей Васильев/ПГ

«Концлагерь «Красный» оставил трагический след в истории тысяч крымских семей, — говорит Владимир Бобков. — В процессе работы над книгой нам удалось найти несколько ранее неизвестных узников лагеря. Тогда, в 1944-м, они были детьми, сейчас им уже девятый десяток, однако страшный лагерный опыт навсегда остался в их памяти. На мой взгляд, подвиг узников, который стоял за каждым прожитым в лагере днём, соизмерим с подвигом солдат, сражавшихся с фашистами с оружием в руках».

Сбежавшие из ада – Общество – Коммерсантъ

75 лет назад, в ночь с 1 на 2 февраля 1945 года, советские военнопленные подняли восстание в концлагере Маутхаузен. Около 500 человек вырвались на свободу. По призыву лагерного начальства была устроена облава на бежавших — «мюльфиртельская охота на зайцев».

В окрестностях фюрерштадта

Большая часть детства и юности Адольфа Гитлера прошла в австрийском городе Линце и его окрестностях. Став фюрером, Гитлер присвоил в 1937 году пяти главным, по его мнению, немецким городам почетное звание фюрерштадта… Это были Берлин — «главный город Германии», Мюнхен — «столица нацистского движения», Гамбург — «столица немецкого судостроения», Нюрнберг — «город партийных съездов» — и Линц — «город юности фюрера».

В Линце Гитлер хотел поселиться, выйдя на заслуженный отдых после победоносного завершения войны. Город должен был стать самым красивым в Европе, «немецким Будапештом», «столицей Дуная», превзойти красотой ненавидимую фюрером Вену. В Линце планировалось построить отель-небоскреб, стадион, административные и жилые здания, поставить памятники. Громадный музей фюрера (наброски здания Гитлер рисовал лично) должен был обладать лучшей коллекцией произведений искусства в Европе (похищенных из музеев завоеванных стран и отнятых у евреев).

Строительство нового Линца планировалось завершить в 1950 году.

Для стройки века нужен был гранит. Много гранита. И большое количество дешевой рабочей силы для его заготовки. Так рядом с ближайшими к Линцу каменоломнями в городках Маутхаузен и Гузен возник концлагерь.

Добычей гранита занялась частная компания DEST, «купившая» каменоломни у властей Вены. Компанией руководил начальник хозяйственного управления СС Освальд Поль.

Ад в аду

В 1941 году концлагерь Маутхаузен был отнесен к самой строгой, III категории концлагерей. Сюда отправляли «неисправимых врагов рейха». Пытки, избиения, издевательства, голод были в Маутхаузене повседневным явлением. Жизнь заключенного ничего не стоила: его мог спокойно убить как эсэсовец, так и помощник лагерной администрации из числа заключенных.

Но среди заключенных были такие, чье положение было даже хуже, чем у остальных.

Директива «Пуля» (Kugel-Erlass) — так назывался тайный приказ, подписанный шефом гестапо Генрихом Мюллером 2 марта 1944 года. Согласно этому приказу, бежавшие или покушавшиеся на побег военнопленные офицерского и старшего сержантского состава при поимке должны были передаваться службе безопасности (СД), которая должна была казнить их в концлагере Маутхаузен.

В первую очередь «Пуля» грозила советским военнопленным. Для американцев и британцев было сделано исключение: их дела должны были рассматриваться в индивидуальном порядке, смертная казнь могла быть отменена. Но в том же месяце произошел побег британских военнослужащих из Шталага Люфт III, после чего исключения остались только для американцев. Директива была секретной, так как прямо нарушала Женевскую конвенцию по обращению с военнопленными. Помимо побега в число смертников можно было попасть за антифашистскую агитацию и саботаж.

Для исполнения директивы в Маутхаузене был создан новый блок. Часть лагерной территории была отгорожена стеной высотой два с половиной метра. Поверху стены шла колючая проволока под напряжением. По углам — сторожевые вышки со спаренными пулеметами и прожекторами, включавшимися в темное время суток. Двойные железные двери на входе. У этого блока было несколько названий: блок «К» (от «kugel» — «пуля»), блок №20, изолирблок. Заключенные называли его блоком смерти или блоком смертников. Вопреки названию директивы, пули на смертников из блока №20 тратили редко. Их пытали, убивали холодом и голодом, забивали до смерти. Некоторые кончали с собой, не выдержав постоянных издевательств.

Концлагерь Маутхаузен

Краткая история

Смотреть

В бараке было безумно холодно зимой и нечем дышать летом. В оконных проемах не было ни рам, ни стекол. Не было нар, постельных принадлежностей. Спать приходилось на голом полу, который охранники по вечерам поливали водой.

Из показаний Франсуа Буа, фотографа концлагеря Маутхаузен, на Нюрнбергском процессе 29 января 1946 года: «Да, о блоке 20. Я смог его увидеть благодаря своему знанию фотодела; я помогал там устанавливать свет, когда мой начальник делал фотографии… Барак, как и все остальные, имел размеры 7 метров в ширину и 50 метров в длину. Там было 1800 интернированных. Они получали пищевой паек в четыре раза меньший, чем мы».

Вот как описывал этот паек один из обитателей блока смерти Владимир Шепетя: «Один раз в сутки — пол-миски свекольного супа и 100 г хлеба-эрзац, в летние жаркие дни в суп бросали много соли, а пить не давали. В блоке свирепствовали дизентерия, рожа (воспаление кожи) и какая-то кожная болезнь, от которой все тело было в чиряках. О медицинской помощи не могло быть и речи.

Тех, кто не мог стоять на ногах, сажали на политую водой землю, тех, кто не мог сидеть, живьем несли в крематорий концлагеря. Два раза в день в блок приходили эсэсовцы и, несмотря на грязь, на снег, подавали команду «ложись» и топтались по нашим телам, били палками, носками сапог.

Вместе с ними то же самое делал и шеф блока. Потом всех нас строили, выводили из строя, кого хотели, и убивали».

Военнопленные блока 20 не имели права носить военную форму. Им полагались только полосатые кальсоны и куртка, обычное одеяние концлагерника. И деревянные колодки на ногах.

Барак делился на несколько частей. Самое большое помещение — для основной массы пленников. Больных, которые уже не могли ходить, но могли ползать, держали отдельно. Их заставляли каждый день выползать на прогулку. Тех, кто был не в силах этого сделать, убивали. Вкалывали яд или забивали дубинками.

Посередине барака располагалась умывальня. Охрана превратила ее в место издевательств и пыток. Узников часами поливали ледяной водой, усаживали в ледяную ванну и накрывали сверху крышкой. Утреннее умывание выглядело так. Каждый пленник должен был быстро подбежать к бетонному умывальнику, плеснуть себе в лицо холодной воды, утереться рукавом и отбежать. Не стал умываться — бьют. Слишком долго задержался у умывальника — бьют еще сильнее.

Напротив умывальни находилась комната капо (блокового). На эту должность был назначен немец-уголовник. Он и его помощники могли спокойно убить любого из заключенных — и пользовались этим правом. В комнате блокового (и только там) была печка. Еще в ней лежали стопки одеял и брикеты эрзац-мыла. Ни то ни другое никому не выдавалось.

В негласной барачной иерархии посередине между капо с помощниками и обычными заключенными стояли так называемые штубендисты (от исковерканного немецкого слова «stubendienst», что значит «служба помещений»). Они выполняли различные работы: убирали помещения, выносили трупы, резали эрзац-хлеб. За это им полагалась дополнительная пайка. Штубендисты также избивали остальных узников. Особенно зверствовал некий Михаил Иханов по прозвищу Мишка-татарин (возможно, это был Иханов Шехап Иосифович 1909 года рождения, красноармеец мотострелкового полка, значащийся как убитый в списке советских военнопленных, находившихся в концлагере Маутхаузен).

Смертников не выгоняли на принудительные работы, как других обитателей лагеря. Но заставляли каждое утро «делать зарядку»: бегать вокруг барака, ползать, ходить гусиным шагом.

Из блока 20 никто не выходил живым. Каждый день кого-то уводили, чтобы расстрелять, повесить или удушить газом. И каждый день обитатели барака умирали. Трупы по утрам складывали на тележку и отвозили в крематорий. Точное число казненных в соответствии с директивой «Пуля» и умерших в блоке 20 неизвестно. На смертников не заводили документы.

Подавляющее большинство содержавшихся в блоке смерти были советскими военнопленными: офицерами, комиссарами. Было много представителей летного состава. Но были исключения. Юноша Иван Сердюк по кличке Лисичка, угнанный в Германию на принудительные работы, был связным между основным лагерем и блоком 20. За перебрасыванием камешка с запиской через стену Лисичку застал комендант лагеря. Он отправил его в блок смертников. Кроме советских в блоке было также несколько поляков, югославов, англичан.

Подготовка почти безоружного восстания

Многие из тех, кто оказался в блоке 20, уже имели опыт побега из других лагерей, некоторые бежали несколько раз. Терять этим людям было нечего. Все они смертники. Шанс выжить только один — побег.

Решили бежать всем бараком — все равно тех, кто не побежит, обязательно расстреляют. Те, кто не был в силах бежать, отдали свою одежду товарищам — бросать на колючую проволоку, обматывать ноги (в лагерных колодках далеко не убежишь).

В подготовке восстания и побега приняли участие: Герой Советского Союза подполковник Николай Власов, военный комиссар штурмовой авиадивизии полковник Александр Исупов, командир штурмовой авиационной дивизии полковник Кирилл Чубченков, командир эскадрильи капитан Геннадий Мордовцев.

Первым делом нужно было узнать план лагеря, чтобы понять, как покинуть его территорию.

Записку с планом удалось получить от подпольного комитета, действовавшего во внешнем (для смертников) лагере. Ее приклеили к дну бачка с едой. Записка дошла до цели, но блоковой заметил подозрительное поведение забиравшего записку капитана Мордовцева и убил его: сбросил в канализационный колодец.

После наблюдений за караульными выяснилось, что охрана на вышках сменяется каждые два часа. Поэтому начало восстания было намечено на час ночи. В это время те эсэсовцы, что заступили на пост в полночь, уже должны были устать, замерзнуть и, возможно, задремать, а следующая смена — еще спать в караульном помещении.

Руководители восстания разделили участников по группам. Каждой было поставлено свое боевое задание.

Оружия у обитателей блока смерти практически не было.

Согласно разработанному штабом восстания плану, первым делом нужно было чем-нибудь забросать сторожевые вышки, целясь и в охранников, и в прожектора. Что было доступно заключенным? Камнями, вывороченными из мостовой двора, кусками угля и эрзац-мыла из комнаты блокового, деревянными колодками — арестантской обувью.

Лучшими метательными снарядами были осколки цементных умывальников, которые нужно было разбить перед штурмом.

После «артподготовки» в бой предполагалось бросить главные силы, применив самое мощное оружие. В бараке были два огнетушителя (орднунг и в лагере орднунг). Огнетушителями должны были вооружиться наименее истощенные арестанты — по три человека на один огнетушитель. Они должны были подобраться к вышке и выстрелить пеной в лицо пулеметчику, чтобы ослепить его.

Другая группа восставших должна была забраться на вышку и овладеть пулеметами. Если удастся захватить пулеметы и открыть огонь по эсэсовцам — откроется путь к побегу.

Следующим препятствием была стена с колючей проволокой под током. Ее планировалось преодолеть, набросив на колючку мокрые одеяла и одежду, устроив таким образом короткое замыкание. Одеяла следовало забрать из комнаты блокового.

Чтобы капо не возражал против происходящего, его следовало убить до начала операции. Его помощников — тоже.

Восстание и побег назначили на ночь с 28 на 29 января. Но за несколько дней до этого кто-то из узников решил выменять свою жизнь на чужие. Когда в блок заносили еду, он выбежал с криком: «Спасите, я хочу жить! Я кое-что знаю!» Вскоре в барак нагрянули эсэсовцы и вывели из него 25 человек, в том числе всех организаторов восстания. Их пытали, а затем убили. По лагерю ходили слухи, что сожгли в крематории живьем.

Со второй попытки

Руководители восстания были мертвы, но восстание и побег были просто отложены. Во главе операции встали другие люди. Их имена, увы, остались неизвестными, кроме одного — майор Леонов.

Тем, кто готовил побег, удалось переманить на свою сторону «средний класс» узников — штубендистов. Блокового зарезал самодельным ножом Мишка-татарин. Его помощников задушили.

Дальше все пошло по плану. В ночь с 1 на 2 февраля началось восстание. Выпрыгивая из окон барака, узники забросали подручными материалами пулеметные вышки. Огнетушителем удалось ослепить одного пулеметчика. Сдвоенный пулемет был захвачен, из него открыли огонь по эсэсовцам.

Наброшенные на проволоку под током мокрые одеяла и одежда вызвали короткое замыкание. Становясь друг другу на плечи, обитатели блока смерти перелезали через забор.

Дальше нужно было преодолеть ров с ледяной водой и еще один забор из проволоки под напряжением.

Второй забор был прорван. За ним была свобода. Разбегались по двое и по трое в разные стороны, чтобы затруднить преследование. Это тоже была часть плана.

Повсюду, от блока смерти и до поля за лагерным забором, лежали трупы.

Охота

В ночь с 1 на 2 февраля 1945 года температура воздуха в районе Маутхаузена опускалась до –8°C. «Снега было выше колен. Мы все босые и без головных уборов. Охрана пустила в действие пулеметы, автоматы и овчарок»,— вспоминал потом капитан Владимир Шепетя.

О массовом побеге в лагере узнали на следующий день. Лагерное начальство слало телеграммы в Берлин. Из показаний Франсуа Буа на Нюрнбергском процессе: «Начальник лагеря Франц Цирайс обратился по радио ко всем гражданским лицам с призывом о сотрудничестве в «ликвидации русских преступников», сбежавших из концентрационного лагеря. Он заявил, что каждый, кто предъявит доказательство того, что он убил одного из этих людей, получит крупную сумму в марках».

Цирайс призывал местных жителей: «Вы же страстные охотники, а это будет веселее, чем охота на зайцев».

Массовое убийство в округе Мюльфиртель бежавших из лагеря советских военнопленных получит впоследствии название «мюльфиртельская охота на зайцев». В охоте на безоружных людей приняли участие эсэсовцы, солдаты вермахта, полиция, гитлерюгенд, Союз немецких девушек (входил в состав гитлерюгенда), ополченцы из фолькштурма и просто добровольцы.

Кузнецы ковали длинные железные пики, которыми можно было прощупывать сеновалы в поисках спрятавшихся людей. Попавшихся беглецов расстреливали из автоматов, пистолетов, охотничьих ружей, резали ножами, забивали дубинами. Детки из гитлерюгенда хвастались друг другу числом жертв. Но один раз получили взбучку от взрослых — когда привели группу пойманных беглецов в концлагерь, вместо того чтобы убить их на месте. Снег повсюду был залит кровью. Местные жители оттирали кровь с беленых стен домов — там, где кого-то расстреляли.

Йозеф Радке. священник из поселка Аллерхайлиген в 12 км от Маутхаузена, писал в своем дневнике: «В Маутхаузене, говорят, вырвались на свободу 400 пленных. Пленных разыскивают как особо опасных преступников. Они убежали без обуви. Три дня они ничего не ели. В лесах все время слышны выстрелы. Местное население боится и ничего им не дает, хотя они не преступники и никому ничего не сделали. Из-за непомерной трусости нет никакого сострадания. И даже некоторые наши люди подражают эсэсовцам, которые безжалостно пристреливают каждого пойманного».

Трупы свозили в городок Рид-ин-дер-Ридмарк и сваливали во дворе местной школы — для подсчета. На доске мелом отмечали число пойманных и убитых. Четыре прямых черты перечеркивались пятой. Это означало пять перечеркнутых жизней. Из городка трупы отвозили в концлагерь.

Местность рядом с концлагерем такая, что укрыться практически негде. Повсюду заснеженные поля (на снегу хорошо виден силуэт в полосатой форме), фермы, дома, церкви. Леса почти нет. Даже там, где он есть, зимой все просматривается насквозь.

Несколько дней спустя начальство концлагеря Маутхаузен рапортовало, что счет сошелся: число пойманных и убитых сравнялось с числом сумевших сбежать.

Ускользнувшие

Но спасшиеся были. Спастись удалось 11 узникам концлагеря.

Одним из тех, кто штурмовал сторожевую вышку с огнетушителем, был лейтенант Украинцев. Виктор Николаевич Украинцев, уроженец города Морозовска Ростовской области. Бронебойщик (стрелял из противотанкового ружья). Попал в плен под Харьковом. Прошел через несколько концлагерей, совершил несколько неудачных попыток побега.

После побега Украинцев встретился с еще одним оставшимся в живых товарищем — капитаном Иваном Битюковым. Битюков Иван Васильевич, уроженец Артемовского района Сталинской области УССР, служил в РККА с 1935 года. Был награжден двумя орденами Красного Знамени, на фронте вступил в ВКП (б). Был командиром авиационной эскадрильи штурмового авиационного полка. «14 сентября 1943 года не вернулся с боевого задания на самолете Ил-2 из района Гостагаевская» — так было записано в книге донесений о безвозвратных потерях. В районе станицы Гостагаевская Краснодарского края Иван Битюков совершил воздушный таран и вынужден был приземлиться на территории, занятой врагом. Раненого летчика взяли в плен. Он прошел несколько лагерей, совершил несколько побегов. После третьего по счету побега сражался в партизанском отряде в Чехословакии, снова попал в плен и был отправлен в Маутхаузен.

Украинцева и Битюкова укрыли батраки в имении бургомистра Хольцляйтена (в семи часах пешего хода от Маутхаузена). Двое из спасителей были угнанными на принудительные работы в Германию советскими гражданами (их звали Василий Логоватовский и Леонид Шашеро), третьим был поляк Метык. Все трое знали, что в случае обнаружения беглецов им грозит смерть. На чердаке дома бургомистра Украинцев и Битюков прожили две недели, после чего двинулись дальше на восток. Украинцев был схвачен, назвался фальшивым именем — поляком Яном Грушницким — и опять попал в Маутхаузен, но уже в польский блок, а не в блок смертников. Битюков был ранен в голову, арестован, попал в тюрьму австрийского города Санкт-Пельтен, откуда сумел бежать после бомбардировки тюрьмы американской авиацией. Добрался до Чехословакии, где был подобран и выхожен местной крестьянкой. В ее доме он прожил до прихода советской армии в апреле 1945 года.

Сумел выжить и капитан Владимир Шепетя. Шепетя Владимир Николаевич. Уроженец села Федоровка Карловского района Полтавской области УССР. Помощник командира штурмового авиационного полка. В РККА с 1934 года. Член ВКП (б) с 1941 года. Участник финской войны. Кавалер ордена Красного Знамени (за финскую войну), ордена Отечественной войны I степени. Пропал без вести 22 ноября 1943 года. Его самолет подбили из зенитки, при падении капитан Шепетя сломал обе ноги. Он был взят в плен, содержался в бобруйской тюрьме, после чего отправлен в лагерь для военнопленных в Лицманнштадте. За попытку организовать побег отправлен в лагерь для военнопленных в Моосбурге. Согласно немецким документам, 15 мая 1944 года Шепетя совершил побег из лагеря в Моосбурге. 14 июля был пойман и отправлен в Маутхаузен. После побега Владимиру Шепете удалось несколько дней скрываться в окрестностях лагеря и раздобыть гражданскую одежду. Но в конце февраля он был схвачен в окрестностях Линца. Шепетя назвался вымышленным именем, был отправлен в лагерь для военнопленных в Пуппинге, откуда его освободила американская армия.

Еще одним спасшимся был лейтенант Михеенков. Михеенков Александр Имануилович. Уроженец деревни Петрово Рославского района Смоленской области. Лейтенант 333-го стрелкового полка 6-й стрелковой дивизии, которая приняла бой уже в четыре часа утра 22 июня 1941 года. 27 июня Михеенков был взят в плен. Его поместили в лагерь для военнопленных офицеров Хаммельбург. 29 июля 1944 года он оттуда бежал. По официальной версии, согласно директиве «Пуля», не был пойман. На самом деле — был пойман и отправлен в Маутхаузен на смерть.

После побега Александр Михеенков около десяти дней прятался в сарае для скота во дворе одного из местных крестьян, а потом направился на восток. В Чехословакии он до конца войны скрывался в лесу неподалеку от деревни Табор. В лес ему носил еду житель этой деревни Вацлав Швец.

Младший лейтенант Иван Бакланов и лейтенант Владимир Соседко спаслись вместе. Где родился Бакланов Иван Иванович — неизвестно, в концлагерной карточке для военнопленных был указан несуществующий населенный пункт Яшебавск. Лейтенант попал в плен 10 июля 1941 года. Был в нескольких лагерях для военнопленных в Баварии. После побега отправлен в Маутхаузен.

Соседко Владимир Игнатьевич, уроженец станицы Калининская Кагановичского района Краснодарского края, был командиром пулеметного взвода. В РККА он служил с 1933 года. Участвовал в финской войне, был ранен. Во время Отечественной войны был награжден медалью «За отвагу». Пропал без вести (то есть был взят в плен) 25 мая 1942 года в районе балки Бузовая Харьковской области.

Бакланов и Соседко прятались в лесу, периодически воруя еду на ближайших фермах. Прятались так хорошо, что только 10 мая узнали о конце войны.

Выжил и единственный гражданский среди боевых офицеров. Ваня Лисичка, Иван Тимофеевич Сердюк.

Вместе уходили от погони еще трое беглецов — лейтенант Цемкало, техник-интендант I ранга (соответствует старшему лейтенанту) Рыбчинский и еще один узник, чье имя и дальнейшая судьба остались неизвестными.

Цемкало Николай Романович был уроженцем Ворошиловграда, его биография плохо известна.

Рыбчинский Михаил Львович был уроженцем города Фастов Киевской области. До войны успел окончить торговый техникум. Еврей, о чем вряд ли знало концлагерное начальство. В РККА с 1939 года. Был награжден медалью «За боевые заслуги». Взят в плен 26 мая 1942 года в Харькове и помещен в лагерь для военнопленных Хаммельбург. Прошел несколько лагерей для офицеров. Попал на принудительные работы на фарфоровую фабрику в Карлсбаде (Карловы Вары). В Маутхаузен был отправлен за агитацию: поспорил с вербовщиками Русской освободительной армии генерала Власова.

Три беглеца обошли несколько деревень, сумели найти еду, гражданскую одежду, переночевали в коровнике (позаимствовав на ужин морковь у коров). На следующее утро третий товарищ решил пробираться дальше самостоятельно, а Цемкало и Рыбчинский остались вдвоем.

Их спасла австрийская женщина.

Праведница

Обходя дома, беглецы заглядывали в окна — почти везде на самом видном месте висел портрет фюрера. Николаю и Михаилу помогли в доме, где такого портрета не было. Вместо него висело распятие.

Это был дом Марии и Иоганна Лангталер на хуторе Винден.

Михаил Рыбчинский знал немецкий язык. Он постучал в дверь дома и представился украинцем, переводчиком из Линца, идущим обратно на Украину. Хозяйка ответила ему: «Я знаю, кто ты такой. Тебе здесь нечего бояться. У меня у самой пятеро сыновей на фронте. Я хочу, чтобы они все вернулись домой. У тебя тоже есть мать, которая хочет, чтобы ты вернулся домой».

Мария Лангталер знала, что рискует собственной жизнью и жизнью родных, знала, что всех их могут казнить за укрывательство «особо опасных преступников». Но Лангталеры дали двум беглецам приют.

Судьба военнопленных решилась так. Мария сказала Иоганну: «Давай поможем этим людям». Тот испугался: «Ты что, Мария! Соседи и друзья донесут на нас!» На что Мария ответила: «Быть может, тогда Бог оставит в живых наших сыновей».

Этот разговор слышала и много десятилетий спустя пересказала дочь Лангталеров Анна Хакль.

Николая и Михаила прятали три месяца — сначала на сеновале, потом на чердаке, подкармливали. Те, в свою очередь, помогали Лангталерам, чем могли. Рыбчинский починил хозяйскую маслобойку, сделал операцию хозяйской корове, наступившей на гвоздь.

5 мая 1945 года на ферме появились американские войска. Хозяйка дома поднялась на чердак и сказала: «Дети мои, вам пора домой».

Все сыновья Марии тоже вернулись домой.

Награды не нашли героев

Все девять человек, участвовавших в восстании и побеге, судьбы которых известны, благополучно прошли фильтрационные лагеря, были восстановлены в армии, демобилизованы.

Виктор Украинцев вернулся в родную Ростовскую область, работал мастером на Новочеркасском станкостроительном заводе. В 1985 году был награжден орденом Отечественной Войны II степени, который вручали всем дожившим до 40-летия Победы ветеранам.

Иван Битюков после войны работал инженером-конструктором вагоноремонтного завода на станции Попасная в Ворошиловградской-Луганской области, руководил кружком планеризма.

Владимир Шепетя после войны работал старшим товароведом Полтавского промкомбината. В 1985 году вместе со всеми ветеранами получил орден Отечественной Войны II степени, хотя уже больше 40 лет был кавалером этого ордена более высокой степени.

Александр Михеенков после демобилизации вернулся в родной колхоз.

Иван Бакланов после войны жил в городе Шумиха Курганской области.

Владимир Соседко после войны вернулся в родной колхоз, в 1985 году был награжден орденом Отечественной Войны II степени.

Иван Сердюк после войны работал электрослесарем на шахте в Донбассе.

Орден Отечественной Войны II степени получил в 1985 году и Николай Цемкало, работавший после войны токарем тепловозостроительного завода в Луганске-Ворошиловграде.

Михаил Рыбчинский после войны жил в Киеве, работал директором столовой завода «Арсенал», затем начальником отдела общественного питания Московского района. В 1985 году был также награжден орденом Отечественной Войны II степени.

Неизвестно, что стало с Мишкой-татарином. Может, ушел на Запад, чтобы не отвечать перед законом. Может, вернулся в Советский Союз, но под чужим именем (были такие подозрения). А еще был кто-то 11-й. Про него тоже ничего не известно. Ходили слухи, что мог выжить один из руководителей второго восстания — майор Леонов.

О подвиге узников 20-го блока концлагеря Маутхаузен в СССР долгое время не знали. В соответствии с точкой зрения товарища Сталина они были не героями, а предателями, раз попали в плен. В 1946 году Иван Битюков написал письмо в газету «Правда» с рассказом о Маутхаузене и массовом побеге. Письмо было передано в комиссию по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и… Ничего не произошло.

Уже после смерти Сталина и XX съезда партии героев восстания в Маутхаузене нашла журналистка Ариадна Юркова. В 1960 году она устроила в Новочеркасске встречу некоторых из них. Но страна узнала о подвиге узников концлагеря лишь в 1963-м, когда была опубликована книга Сергея Смирнова «Герои блока смерти». Не все написанное в этой книге правда: что-то Смирнов преувеличил, что-то не посмел написать по цензурным соображениям. Но это был прорыв.

В 1963 году бывшие узники блока смерти собрались в Москве. Они выступили по центральному телевидению, встретились с заместителем министра обороны СССР маршалом Чуйковым, в Советском комитете ветеранов войны состоялась их встреча с другими бывшими узниками Маутхаузена.

А потом о них снова забыли. И вспомнили уже в 2000-е годы, когда почти никого из героев уже не осталось в живых. В России были статьи в газетах и интернете, телевизионные репортажи и документальный фильм. В Австрии вышло несколько книг о побеге из Маутхаузена, а фильм-покаяние «Охота на зайцев» стал в 1994-м самым популярным фильмом года.

Из участников «охоты на зайцев» перед австрийским законом не ответил почти никто. Мэра Швертберга судили, но оправдали из-за противоречий в показаниях свидетелей. И только солдат вермахта Хьюго Тача, приехавший с передовой в отпуск и воспользовавшийся возможностью на отдыхе снова пострелять, получил 20 лет тюрьмы.

Символом покаяния стал и памятник, установленный в городке Рид-ин-дер-Ридмарк по инициативе местной социалистической молодежи. На памятнике изображены те самые черточки, которыми в феврале 1945 года отмечали убитых беглецов.

Кроме Лангталеров беглецам из концлагеря осмелились помогать еще две австрийские семьи — Виттенбергеры из Ланценберга и Мачербауеры из Доппля. Ни одна из этих семей не была отмечена какими-либо российскими наградами, только австрийскими.

Никто из девяти известных героев, участвовавших в восстании и побеге из Маутхаузена 2 февраля 1945 года, при жизни не получил никаких наград, кроме «юбилейных» орденов к 40-летию Победы. Посмертно — тоже.

В мемориальном комплексе «Маутхаузен» можно увидеть огнетушитель — из тех, которыми ослепляли эсэсовцев на сторожевых вышках. Рядом с ним — разбитый и проржавевший прожектор, найденный при раскопках на территории бывшего концлагеря. Может быть, тот самый прожектор. Рядом высеченная из гранита цифра 20 — последнее, что осталось от блока смерти. Сам барак не сохранился. В музее можно услышать голос Михаила Рыбчинского. В музейном киоске среди десятков книг о Маутхаузене на немецком, английском и других языках нет ни одной на русском.

Алексей Алексеев, Линц—Маутхаузен—Рид-ин-дер-Ридмарк

Узницы концлагеря мочой писали письма об экспериментах нацистов над людьми

Семья одной из узниц концлагеря Равенсбрюк передала музею ее письма, содержащие секретные послания, написанные мочой. В посланиях описаны смертельные эксперименты нацистских врачей над заключенными. Благодаря этим письмам об экспериментах стало известно еще до освобождения лагеря.

Семья одной из женщин, которая в военные годы была пленницей в концлагере Равенсбрюк, передала в польский музей мученичества «Под часами» 27 писем, рассказывающих о медицинских экспериментах над узницами. Описания экспериментов написаны мочой на полях, между строк и на обратной стороне конвертов и совершенно незаметны. Чтобы прочесть текст, нужно было нагреть бумагу — например, прогладить утюгом.

На первый взгляд — это совершенно обычные письма, адресованные семьям.

Все письма заключенных проверялись надсмотрщиками, так что женщины использовали «невидимые чернила» — собственную мочу, которой писали тонкой деревянной палочкой.

Они описывали смертельные эксперименты, которым в 1943–1944 годах подверглись 74 женщины. Опыты над ними включали, например, заражение гангреной для проверки новых лекарств. Высыхая, моча теряла цвет и была незаметна для проверяющих. Первое письмо содержало намек на то, что в последующих будут скрыты секретные сообщения.

Семья Кристины Чиж-Вилгат, написавшей часть писем, решила передать их музею. Некоторые из них в довольно плохом состоянии, и пока неизвестно, будет ли музей выставлять их на всеобщее обозрение.

«Несмотря на то что про Освенцим очень много информации, о Равенсбрюке известно мало, — рассказывает куратор музея Барбара Оратовска. — Только эти полячки смогли передать информацию. Поэтому их письма — очень важные материалы и исторические свидетельства».

Благодаря письмам об экспериментах в Равенсбрюке за рубежом было известно еще до окончания войны.

После того как Германия потерпела поражение, 20 врачей из разных лагерей предстали перед судом США как военные преступники. Семеро из них получили смертные приговоры, еще семеро — длительные сроки тюремного заключения.

За 1939–1945 годы через лагерь Равенсбрюк, находившийся в 90 км от Берлина, прошло более 130 тысяч женщин. Примерно треть из них были полячками. Это был крупнейший женский концлагерь нацистов.

Одна из заключенных впоследствии описывала свое прибытие в лагерь так:

«В Равенсбрюке нас ждал сущий ад. У нас отобрали всю одежду. Заставили нас пройти медицинское обследование, и это было… даже слово «стыдно» тут не подходит, потому что в людях, которые его проводили, не было ничего человеческого. Они были хуже? чем животные. Многие из нас были совсем юными девушками, которых еще никогда не осматривал гинеколог, а они искали, бог его знает, то ли бриллианты, то ли еще что-то. Нас заставили пройти через это. Такого кресла, как там, я не видела никогда в жизни. Каждая минута там была унижением».

Прибывших заключенных остригали, отбирали у них все вещи, отправляли в баню. Затем выдавали полосатое лагерное платье и деревянные колодки-шлепанцы. Каждый день их поднимали в четыре утра и выгоняли на улицу на перекличку. После этого они отправлялись на работу, которой занимались по 12–14 часов. По окончании смены их снова сгоняли на перекличку.

Рацион заключенных состоял из половины чашки кофе с утра, скудной похлебки в середине дня и кофе и куска хлеба после работы. Неспособных работать в таких условиях убивали выстрелом в затылок — до 50 человек в день. Всего, по разным оценкам, в Равенсбрюке погибло от 50 тысяч до 92 тысяч человек.

Эксперименты над узницами начались с испытания антибактериальных препаратов при огнестрельных ранениях.

В глубокие раны на верхней части бедра женщинам вводили стафилококки, возбудители столбняка, разные виды бактерий, частицы дерева, металла и стекла.

Все происходящие изменения, от появления температуры до развития некроза и смерти, тщательно документировались врачами и позже были представлены на конференции врачей-консультантов военной академии в Берлине.

Вторая серия экспериментов была посвящена изучению возможностей трансплантации костной ткани, мышц, нервов. Врачи ампутировали конечности женщин и пришивали их другим подопытным. Также женщинам ломали конечности и накладывали гипс.

Чтобы наблюдать за ходом эксперимента, врачи вырезали куски мяса.

Эксперименты проводились и над детьми узниц — их тоже использовали для ампутаций.

Лагерь был освобожден в 1945 году советскими войсками. Сейчас часть его территории занимает «Национальный мемориальный комплекс Равенсбрюк», в который вошли здание с камерами заключенных, крематорий, комендатура, часть лагерной стены. Экспозиции комплекса рассказывают о биографии некоторых узниц, о принуждении к проституции, о женщинах-надзирательницах лагеря, демонстрируют фотографии и документы периода освобождения. Более 200 выживших узниц в 2005 году стали героинями документального фильма «Женщины Равенсбрюка». Материал для фильма собирался более 25 лет.

Хороших книг о Холокосте, включая художественную и документальную

Вот 15 хороших книг о Холокосте плюс три других, которые помогают объяснить, как Холокост возник и продолжался так долго без значимого сопротивления. Они включают как художественную, так и научную литературу. В каждой из двух категорий ниже я перечислил книги в алфавитном порядке по фамилиям авторов.

Эта запись была обновлена ​​5 августа 2021 года.

Хорошие книги о Холокосте

Анатомия геноцида: жизнь и смерть города Бучач Омер Бартов — Холокост под микроскопом истории

Прослеживая историю антисемитизма в одном польско-украинском городе с шестнадцатого века до наших дней и детализируя день за днем, как там развивался Холокост, он выявляет многие нюансы, утерянные в исторических портретах, нарисованных более широкой кистью.Прочтите обзор.

Немецкая девушка Армандо Лукас Корреа — Глубоко трогательный роман о Холокосте

В этом трогательном рассказе о Холокосте, основанном на историческом факте, «немецкая девушка» — это Ханна Розенталь, белокурая голубоглазая 11-летняя дочь богатой и известной еврейской семьи из Берлина, которая «больше немецкая». », Чем ее соседи-неевреи. Прочтите обзор.

Нежелательные: Америка, Освенцим и деревня, оказавшаяся между годом Майкла Доббса. Предал ли Рузвельт евреев Европы?

Убедительный аргумент в пользу того, что президент Франклин Рузвельт сделал все, что мог, чтобы помочь спасти немецких еврейских беженцев — что на самом деле США приняли их больше, чем любая другая страна, за исключением территории Палестины.Прочтите обзор.

Список Мартина Флетчера — тревожный рассказ о переживших Холокост в послевоенном Лондоне

Эта история об одной молодой еврейской семье-беженце в Лондоне в 1945 году демонстрирует леденящую кровь реальность Холокоста с большей силой, чем любое перечисление числа жертв Гитлера может когда-либо сделать. Прочтите обзор.

Человек в поисках смысла Виктор Э. Франкл — Из пепла Холокоста, урок для жизни как дар

В течение более чем трех лет подряд в четырех нацистских концентрационных лагерях, включая Освенцим, молодой венский психиатр приходит к выводу, что «жизнь — это прежде всего не поиск удовольствий, как считал Фрейд, или поиск власти, как Альфред Адлер учил, но поиск смысла.Прочтите обзор.

Тайны записной книжки: женский поиски раскрытия тайны своей королевской семьи Ева Хаас — Одержимая попытка одной женщины узнать, как ее бабушка умерла во время Холокоста

Еве Ярецки было 16 лет, когда она узнала, что является праправнучкой принца Прусского Августа, сказочно богатого князя-воина, победившего Наполеона. Это был 1940 год. Шесть лет назад ее родители бежали из нацистской Германии и перевезли семью в Хэмпстед, недалеко от Лондона.Они были евреями. Итак, как Ева и ее отец могли быть прямыми потомками прусской королевской семьи, семьи, печально известной своим антисемитизмом? Прочтите обзор.

Стеклянная комната Саймона Мавера — Блестящий роман исследует жизнь в нацистской Европе

Этот захватывающий исторический роман основан на опыте чешско-еврейской семьи Ландауэров, их слуг и друзей с 1938 года, когда нацисты захватили власть в Праге, до конца Второй мировой войны в 1945 году.Прочтите обзор.

Татуировщик из Освенцима Хизер Моррис — Воспоминания о Холокосте: трогательная история любви, действие которой происходит в Освенциме

Художественная история молодого словацкого еврея, который выжил три года в Освенциме и спас несколько жизней своих сокамерников, включая женщину, на которой он позже женился. Прочтите обзор.

Из Кракова в Беркли: Выход из укрытия Анна Рабкин — «Выживание — сладкая месть»: Одиссея пережившего Холокост

Дочь польско-еврейской семьи, родившаяся в 1935 году, размышляет о своей детской жизни, скрывающейся от нацистов, и о семи десятилетиях, которые последовали за ней в насыщенной событиями жизни на трех континентах.Прочтите обзор.

Последний еврей Треблинки Чил Райхман — Мемуары пережившего передвижной лагерь смерти

Вот необычный отчет изнутри печально известного лагеря смерти Треблинка в период его расцвета в 1942-43 годах, написанный молодым человеком, который был одним из сотен восставших и бежавших. (В результате лагерь закрыли.) Прочтите обзор.

Девушка из Кракова Алекса Розенберга — Вторая мировая война глазами Польши

Писатель исследует влияние Второй мировой войны с точки зрения молодой женщины и молодого человека, евреев, родившихся в Польше после Первой мировой войны.История охватывает последние годы 1930-х и первые послевоенные годы, когда русские и их западные союзники разделили трофеи на континенте. Прочтите обзор.

Кафе выживших: наследие травм и лабиринт памяти Элизабет Рознер — Холокост, массовая травма, унаследованное посттравматическое стрессовое расстройство и генетика

Писательница и поэтесса намеревалась понять влияние опыта своих родителей во Второй мировой войне на ее собственную жизнь и обнаружила, что изучает противоречивый феномен эпигенетики, «изучение вызванных окружающей средой изменений, передаваемых от одного поколения к другому.Прочтите обзор.

Книга Арона Джима Шепарда — Блестящий роман о Варшавском гетто

В 1942 году, за несколько месяцев до обреченного восстания в Варшавском гетто, тринадцатилетний сын бедной еврейской пары из польского местечка был вынужден принять крайние меры, чтобы выжить, поскольку нацисты постепенно сужают границы гетто и морить голодом его жителей. Прочтите обзор.

1944: Рузвельт и год, изменивший историю Джей Виник — Печальная история соучастия Рузвельта в Холокосте

Историк показывает, как «Государственный департамент теперь использовал правительственный аппарат для предотвращения, а не для облегчения спасения евреев» от Холокоста.Прочтите обзор.

Война и воспоминания (Вторая мировая война №2 из 2) Германа Вука — романы о Второй мировой войне блестяще передают размах конфликта

Во втором из двух своих монументальных романов о Второй мировой войне Вук посвящает большие разделы опыту семьи Ястроу, столкнувшейся с Холокостом. Главные герои — два американца, Натали и ее знаменитый дядя Аарон Ястров, а также польский еврейский кузен Аарона Берел Ястров. Американцы переживают Холокост на Западном фронте, Берель на Востоке.

Хорошие книги, объясняющие, как произошел Холокост

Офицер и шпион Роберта Харриса — Дело Дрейфуса, реконструкция в интригующем шпионском романе

Захватывающий художественный рассказ Роберта Харриса о деле Дрейфуса помогает проиллюстрировать, насколько глубоко антисемитизм укоренился в Европе задолго до прихода к власти Адольфа Гитлера. Этот трагический эпизод длился более десяти лет на рубеже 20–90–115–90–16-го века и произошел во Франции, а не в Германии.Фактически, антисемитизм был широко распространен по всему континенту и вспыхивал с применением насилия более чем за тысячу лет до Второй мировой войны. Прочтите обзор.

Сообщник Джозефа Канона — Охота на нацистов в Аргентине

11 мая 1960 года оберштурмбаннфюрер СС Адольф Эйхман был захвачен Моссадом в Аргентине. Эйхман был одним из главных разработчиков «окончательного решения» нацистов. Позже в Израиле он был признан виновным в военных преступлениях в ходе широко разрекламированного судебного процесса и казнен через повешение в 1962 году.Между тем, другие известные нацистские военные преступники, в том числе Йозеф Менгеле и Клаус Барби, были предметом интенсивных поисков в других частях Южной Америки. А автор триллера Джозеф Канон пишет о подобной попытке охоты на нацистов в Аргентине в своем блестящем новом романе «Сообщник ». Прочтите обзор.

В саду зверей: любовь, террор и американская семья в гитлеровском Берлине Эрик Ларсон — Почему США не выступили против подъема гитлеровской Германии

Немногие американцы понимают, в какой степени наши соотечественники сотрудничали с нацистским режимом в 1930-х годах, и не только Чарльз Линдберг, отец Кафлин и движение «Америка прежде всего», которое они отстаивали.В бестселлере Эрика Ларсона рассказывается о том, как послу США в Берлине в 1930-х годах помешали и в конечном итоге отозвали из-за его попыток выступить против все более жестокого подавления Гитлером немецких евреев. Многие из его начальников в Госдепартаменте США были яростными антисемитами, и Рузвельту не удалось их обуздать. Прочтите обзор.

Погром: Кишинев и поворот истории Стивен Дж. Ципперштейн — Кишиневский погром потряс мир в преддверии Холокоста.

До Холокоста евреи тысячами умирали в погромах в Российской империи в 19, ^-м, и начале 20-го, ^-го, веках.Хотя это было мелкомасштабное событие по сравнению с другими массовыми убийствами, имевшими место как до, так и после, Кишиневский погром 1903 года был, безусловно, самым известным, поскольку он привлек большое внимание прессы. В течение десятилетий до Холокоста и в течение десятилетий после этого в Израиле Кишинев оставался символом распространения антисемитизма в Европе. Прочтите обзор.

Для дополнительного чтения

Возможно, вас заинтересует:

И вы всегда можете найти все последние книги, которые я прочитал и рецензировал, а также мои самые популярные сообщения на главной странице.

Как работали нацистские концентрационные лагеря

Однажды ночью осенью 1944 года две француженки — врач Лулу Ле Порз и медсестра Виолетт Лекок — наблюдали, как грузовик въезжает через главные ворота Равенсбрюка, нацистского концентрационного центра. лагерь для женщин. «Там был грузовик, — вспоминал Ле Порц, — который внезапно подъезжает, разворачивается и поворачивает к нам. И он поднимается и опрокидывает целую кучу трупов ». Это были тела заключенных Равенсбрюка, которые умерли, выполняя рабский труд во многих вспомогательных лагерях, и теперь их возвращали для кремации.Беседуя десятилетия спустя с историком и журналисткой Сарой Хельм, чья новая книга «Равенсбрюк: жизнь и смерть в концентрационном лагере Гитлера для женщин» (Doubleday) рассказывает истории десятков заключенных лагеря, Ле Порц говорит, что ее реакция было простое неверие. Вид грузовика, полного мертвых тел, был настолько возмутительным, настолько выходящим за рамки обычного опыта, что «если мы вспомним тот день, когда мы сказали друг другу, никто нам не поверит». Единственный способ сделать сцену достоверной — это записать ее: «Если однажды кто-то снимает фильм, он должен снять эту сцену.Этой ночью. Этот момент.»

Заключенные дробят глину для кирпичного завода в Заксенхаузене-Ораниенбурге, 1939 г. Фотография с сайта Akg-Images

Замечание Ле Порца было пророческим. Истинные масштабы нацистского варварства стали известны миру отчасти из документальных фильмов, снятых союзными войсками после освобождения других немецких лагерей. Было совершено много зверств до и после, но по сей день, благодаря этим изображениям, нацистский концлагерь остается высшим символом зла.В самих названиях лагерей — Дахау, Берген-Бельзен, Бухенвальд, Освенцим — звучит злобное заклинание. Они перестали быть обычными топонимами — Buchenwald, в конце концов, означает просто «буковый лес» — и стали порталами в ужасное другое измерение.

Написать историю такого учреждения, как Николаус Ваксманн намеревается сделать в другой новой книге «KL: История нацистских концентрационных лагерей» (Фаррар, Штраус и Жиру), может показаться невозможным, как написание истории ада.И, конечно же, и его книга, и книга Хельма полны деталей, которые обычно появляются только в видениях Данте. Хельм посвящает главу Kinderzimmer в Равенсбрюке, или «детской комнате», где заключенных, которые приходили в лагерь беременными, заставляли бросать своих младенцев; новорожденных оставляли умирать от голода или заживо съедали крысы. Ваксманн цитирует заключенного в Дахау, который видел, как в лагерь прибыл транспорт с людьми, больными дизентерией: «Мы видели десятки. . . из штанов текут экскременты.Их руки тоже были полны экскрементов, они кричали и терли лицо грязными руками ».

Эти зрелища, как и грузовик, полный трупов, небезызвестны — мы знаем, что они были правдой, — но в некотором смысле они выходят за рамки воображения. Очень трудно, а может быть, и невозможно представить себя одним из этих мужчин, а тем более младенцем. И такие достопримечательности поднимают вопрос, почему именно мы читаем о лагерях. Если это просто наслаждение гротеском, то познание этого зла само по себе является разновидностью зла, дальнейшей эксплуатацией мертвых.Если это проявить сочувствие или отдать долг памяти, тогда быстро становится ясно, что это упражнение безнадежно, а долг непомерно велик: нет способа почувствовать столько, вспомнить столько, вообразить столько, сколько справедливо требует умерший. В качестве оправдания остается будущее: решимость никогда больше не допустить существования чего-то вроде нацистских лагерей.

И для этого нужно не думать о лагерях просто как о адском пейзаже. Читая глубоко исследованную новаторскую историю всей системы лагерей Вахсманном, становится ясно, что Дахау и Бухенвальд были продуктом институциональных и идеологических сил, которые мы можем понять, возможно, слишком хорошо.В самом деле, можно думать о лагерях как о том, что происходит, когда вы пересекаете три дисциплинарных учреждения, которыми обладает все общество — тюрьму, армию и фабрику. На протяжении нескольких этапов своего существования нацистские лагеря взяли на себя все эти аспекты, так что с заключенными обращались одновременно как с заключенными, которых нужно исправить, с врагами, с которыми нужно было бороться, и как с рабочими, которых нужно было эксплуатировать. Когда эти формы дегуманизации были объединены и максимально усилены идеологией и войной, в результате получился Konzentrationlager , или K.L.

Хотя мы склонны думать о гитлеровской Германии как о строго регламентированной диктатуре, на практике нацистское правление было хаотичным и импровизационным. Соперничающие опоры власти в партии и германском государстве соревновались за выполнение того, что, по их мнению, было желанием Гитлера. Эта система «работы на фюрера», как ее назвал биограф Гитлера Ян Кершоу, явно проявлялась, когда дело касалось концлагерей. K.L. Система за двенадцать лет своего существования включала двадцать семь основных лагерей и более тысячи вспомогательных лагерей.На пике своего развития, в начале 1945 года, в нем содержалось более семисот тысяч заключенных. Помимо того, что он был основным пенитенциарным и экономическим учреждением, он был центральным символом правления Гитлера. Тем не менее, Гитлер почти не играет никакой роли в книге Вахсманна, а Вахсманн пишет, что Гитлера никогда не видели в лагере. Именно Генрих Гиммлер, глава СС, отвечал за систему лагерей, и ее рост отчасти объяснялся его стремлением сделать СС самой могущественной силой в Германии.

Задолго до того, как нацисты пришли к власти, концентрационные лагеря были в их воображении.Вахсманн обнаруживает, что Гитлер угрожал отправить евреев в лагеря еще в 1921 году. Но не было подробных планов строительства таких лагерей, когда Гитлер был назначен канцлером Германии в январе 1933 года. Несколько недель спустя, 27 февраля, он захватил сожжение Рейхстага коммунистами, как он утверждал, с целью начать полномасштабное подавление его политических оппонентов. На следующий день он издал указ «О защите народа и государства», который разрешил правительству помещать практически любого человека в «защитное заключение» — эвфемизм для бессрочного содержания под стражей.(Эвфемизм тоже должен был стать прочной чертой вселенной KL: убийство заключенных называлось Sonderbehandlung , «особое обращение».)

В течение следующих двух месяцев около пятидесяти тысяч человек были арестованы по этому поводу. основы, которая превратилась в «безумие» политических чисток и сведения счетов. В правовой мраке раннего нацистского режима было неясно, кто имел право производить такие аресты, и поэтому об этом заявляли все: национальные, государственные и местные чиновники, полиция и гражданские лица, партийные лидеры.«Все арестовывают всех, — жаловался нацистский чиновник летом 1933 года. — Все угрожают всем Дахау». Из этого следует, что уже было ясно, что самым печально известным и пугающим местом для политических заключенных был концлагерь, построенный Гиммлером в Дахау в Баварии. Изначально заключенных разместили на старом заводе по производству боеприпасов, но вскоре Гиммлер построил «образцовый лагерь», архитектура и организация которого послужили образцом для большей части поздних работ К.L. Лагерь охраняла не полиция, а члены СС — организации нацистской партии, а не государственной силы.

Эти гвардейцы были ядром того, что через несколько лет стало так страшно, как СС «Смертельная голова». просто тюремные охранники, но фронтовики в нацистской войне против врагов народа. Гиммлер заявил: «Никакая другая служба не является более разрушительной и утомительной для войск, чем просто охрана злодеев и преступников.«Идеология борьбы была частью ДНК нацизма с самого начала, как движение ветеранов Первой мировой войны, на протяжении многих лет уличных боев против коммунистов, которые укрепили репутацию партии как силы насилия. Теперь, за годы до начала настоящей войны, К.Л. был задуман как место виртуальной битвы — против коммунистов, преступников, диссидентов, гомосексуалистов, Свидетелей Иеговы и евреев, всех сил, работающих на подрыв немецкой нации.

Метафора войны поощряла бесчеловечность S.Офицеры С., которых они называли стойкостью; лицензированное физическое насилие над заключенными; и учитывала военную дисциплину, которая делала повседневную жизнь К.Л. невыносимо. Особенно ненавидели перекличку, или Appell , которая заставляла сокамерников просыпаться до рассвета и стоять на улице в любую погоду для подсчета и пересчета. Процесс мог длиться часами, пишет Ваксманн, в течение которых охранники СС постоянно находились в движении, наказывая «за такие нарушения, как плохая осанка и грязная обувь.”

Компания K.L. с самого начала определялся его правовой двусмысленностью. Лагеря выходили за рамки обычного закона и подчинялись не судьям и судам, а СС и Гиммлеру. В то же время они руководствовались обширным набором правил, которые охватывали все, от их планировки (включая декоративные клумбы) до порки заключенных, которые теоретически должны были утверждаться Гиммлером в каждом конкретном случае. лично. Однако эти правила часто игнорировались лагерем С.С.- физическое насилие, например, было обычным явлением, и идея о том, что охранник должен спросить разрешения перед избиением или даже убийством заключенного, была смехотворной. Как ни странно, но, по крайней мере, в предвоенные годы, охранник мог быть привлечен к ответственности за такое убийство. В 1937 году Пол Зейдлер был среди группы охранников, которые задушили заключенного, который был известным церковным деятелем и судьей; когда дело получило огласку, СС разрешило Зейдлеру быть обвиненным и осужденным. (Его приговорили к году тюрьмы.)

В «Равенсбрюке» Хельм приводит еще один пример беспорядочного обращения нацистов со своими собственными правилами даже в конце войны. В 1943 году Гиммлер разрешил Красному Кресту доставлять продуктовые посылки некоторым заключенным в лагерях. Однако, чтобы отправить посылку, Красный Крест должен был пометить ее именем, номером и местонахождением лагеря получателя; Запросы на эти детали всегда отклонялись, так что не было возможности доставить в лагеря столь необходимые припасы. Тем не менее, когда Ванда Хьорт, молодая норвежка, живущая в Германии, узнала имена и номера некоторых заключенных — благодаря сокамерникам, которые тайно передавали ей эту информацию, когда она посещала лагерь в Заксенхаузене, — она ​​смогла передать их норвежке. Красный Крест, чьи посылки были доставлены должным образом.Эта игра в прятки с правилами, это сочетание гиперрегулируемости и анархии — вот что делает «Испытание» Кафки предсказанием нацистского режима.

«И когда вы ведете машину, он также будет использовать всю негативную энергию ваших аргументов».

Даже грань между охранником и заключенным может стереться. С самого начала СС делегировала большую часть повседневного контроля над лагерной жизнью избранным заключенным, известным как Капо. Эта система избавляла СС от необходимости слишком тесно взаимодействовать с заключенными, которых они считали носителями грязи и болезней, а также помогла разделить население заключенных против самого себя.Хельм показывает, что в Равенсбрюке, где использовался термин «Blockova», а не Kapo, между группировками заключенных происходила борьба за власть за то, кто займет позицию Blockova в каждом бараке. Политические заключенные предпочитали соратников-активистов преступникам и «асоциальным людям» — категорию, включающую бездомных, психически больных и проституток, — которых они считали практически нечеловеческими. В некоторых случаях Капос становился почти таким же привилегированным, жестоким и ненавидимым, как офицеры СС. В Равенсбрюке самой опасной Блоковой была бывшая швейцарская шпионка Кармен Мори, известная как Черный ангел.Она заведовала лазаретом, где, как пишет Хельм, «набрасывалась на больных хлыстом или кулаками». После войны она была одной из обвиняемых в преступлениях в Равенсбрюке вместе с руководителями СС и врачами. Мори приговорили к смертной казни, но сначала ему удалось покончить жизнь самоубийством.

Внизу K.L. В иерархии, даже ниже преступников, были евреи. Сегодня слова «концлагерь» сразу вызывают идею Холокоста, геноцида европейских евреев нацистами; и мы склонны думать о лагерях как о главных местах этого геноцида.Фактически, как пишет Вахсманн, еще в 1942 году «евреи составляли менее пяти тысяч из восьмидесяти тысяч заключенных КЛ». В ноябре 1938 года, после Хрустальной ночи, когда нацисты собрали десятки тысяч мужчин-евреев, произошел временный всплеск численности заключенных-евреев. Но большую часть первого десятилетия существования лагерей заключенных-евреев обычно отправляли туда не из-за их религии как таковой, а за конкретные преступления, такие как политическое инакомыслие или незаконные половые отношения с арийцем. Однако, оказавшись там, они подвергались особым мучениям, начиная от работы с дубинками и заканчивая тяжелым трудом, например, крушением камней.Будучи главными врагами нацистского воображения, евреи также были естественными мишенями для спонтанного насилия СС — ударов, пинков, нападений диких собак.

Однако систематическое истребление евреев происходило в основном за пределами концентрационных лагерей. Лагеря смерти, в которых отравлено газом более полутора миллионов евреев — в Белжеце, Собиборе и Треблинке — никогда официально не входили в состав K.L. система. У них почти не было сокамерников, поскольку отправленные туда евреи редко жили дольше нескольких часов.Напротив, Освенцим, название которого стало практически синонимом Холокоста, был официальным К.Л., созданным в июне 1940 года для размещения польских заключенных. Первыми отравленными там в сентябре 1941 года были инвалиды и советские военнопленные. Он стал центральным местом депортации и убийства европейских евреев в 1943 году после закрытия других лагерей. Подавляющее большинство евреев, доставленных в Освенцим, никогда не переживало лагерь в качестве заключенных; более восьмисот тысяч из них были отравлены газом по прибытии на обширную территорию первоначального лагеря, известную как Биркенау.Только отобранные как способные к рабскому труду дожили до Освенцима изнутри.

Многие ужасы, связанные с Освенцимом — газовые камеры, медицинские эксперименты, работающие до смерти заключенные — были впервые обнаружены в более ранних концлагерях. В конце тридцатых годов, движимая главным образом стремлением Гиммлера сделать СС независимой экономической и военной силой в государстве, К.Л. начал преобразование из места наказания в место производства. Эти две миссии были связаны: «робкие» и другие непродуктивные элементы рассматривались как «бесполезные рты», а принудительный труд был способом заставить их вносить свой вклад в жизнь общества.Освальд Поль, чиновник СС, ведавший экономическими делами, получил контроль над лагерями к 1938 году и начал серию грандиозных строительных проектов. Самым амбициозным было строительство кирпичного завода недалеко от Заксенхаузена, который должен был производить сто пятьдесят миллионов кирпичей в год с использованием новейшего оборудования и лагерного труда.

Провал завода, как описывает его Ваксманн, свидетельствовал о некомпетентности СС и непоследовательности ее видения лагерей.Чтобы превратить заключенных в эффективных рабочих, потребовалось бы обеспечить их достаточным питанием и отдыхом, не говоря уже об обучении и оборудовании. Это означало бы относиться к ним как к служащим, а не как к врагам. Но идеологический импульс лагерей сделал это немыслимым. Труд рассматривался как наказание и оружие, а это означало, что его нужно было вымогать в самых худших из возможных обстоятельств. Заключенных заставляли строить фабрику в разгар зимы, без пальто, перчаток и инструментов.«Заключенные несли груды песка в своей униформе», — пишет Ваксманн, в то время как другие «перемещали большие кучи земли на шатких деревянных носилках или перекладывали мешки с цементом на плечи». Четыреста двадцать девять заключенных погибли и бесчисленное множество получили ранения, но в итоге ни одного кирпича так и не выпустили.

КНИГ И ФИЛЬМОВ | Музей Холокоста LA

Студенты должны познакомиться с рассказами выживших / потерпевших с чуть более сложными темами и содержанием. Студентов следует попросить по-настоящему проанализировать литературу выживших и писателей научно-популярной литературы, а также поработать с фильмами, которые содержат нюансы в объяснении конкретных событий Холокоста.

Книг:

Наклонение к солнцу: воспоминания матери и дочери

от Лесли Гилберта Лурье с Ритой Лурье:

В этих мемуарах Лесли Гилберт Лурье пишет о своей жизни как дочери Риты Лурье, пережившей Холокост. Рита также делится своей историей укрытия во время Холокоста.

Определено доктором Авраамом Перлмуттером:

В своей автобиографии доктор Авраам Перлмуттер рассказывает историю своего детства в Австрии, жизни в оккупированной нацистами Голландии и мужественных голландских граждан, которые рисковали своей жизнью, чтобы спасти его.

Необычная жизнь Евы: ведомые чудесами Евы Перлман:

Ева и ее семья скрылись во Франции во время Холокоста. В своей автобиографии она пишет об их выживании и спасении, а также о своей жизни после Холокоста.

Ливия Биттон-Джексон «Я прожила тысячу лет: выросла в холокосте»:

В 13 лет Ливия Биттон-Джексон была вынуждена вести жизнь преследований и ужасов, когда нацисты вторглись в Венгрию.В этом романе рассказывается об ужасах реальной жизни, которые пережила одна девочка от преследований в школе до выживания в Освенциме.

Журнал 1935-1944: Годы фашизма Михаила Себастьяна:

Румынский еврейский писатель Михаил Себастьян пишет о румынском обществе и антисемитизме внутри страны и ее жителей. Эта книга, изданная совместно с Мемориальным музеем Холокоста США, подробно рассказывает о жизни как до, так и во время Второй мировой войны с помощью музыки, дневников и дружеских отношений.

Жизнь, которая имеет значение: от нацистского кошмара к американской мечте по Бену Лессеру:

Подростком Бен Лессер пережил четыре концентрационных лагеря, два марша смерти и два поезда смерти. Он иммигрировал в США и начал успешный бизнес.

Любовь, выживание и американская мечта Густы и Соломона Бергеров:

Написанная двумя пережившими Холокост, эта книга рассказывает об истории любви, которую они разделяют, и их выживании, несмотря на ужасы Холокоста.В нем рассказывается об их отношениях, их невозможном выживании, а затем и их будущем после Холокоста.

Ночь Эли Визеля:

Автобиографический роман Визеля повествует о его пребывании в Освенциме, а также о его философских и моральных сомнениях в отношении ужасов, свидетелем которых он стал там. Роман прослеживает повседневную жизнь в лагере, особые ужасы, которые пережил Визель, а также его собственный анализ своих действий и действий других в лагере.

Нечего терять, кроме моей жизни, Дэвид Винер:

В автобиографии Дэвида Винера он рассказывает о своем детстве в Лодзи, Польша, о выживании в Лодзинском и Варшавском гетто и Освенциме, а также о своей успешной карьере застройщика в Соединенных Штатах.

По обе стороны стены Владки Мид:

Автобиография Мид рассказывает о ее героизме в Варшаве, Польша, когда она работала в качестве члена Сопротивления. Она могла провозить в гетто оружие, еду и деньги, а также вывозить детей и младенцев. Как ключевой член Сопротивления, она действовала как курьер с предметами и информацией для многих как внутри, так и за пределами гетто.

Праведный язычник: История Рауля Валленберга, Джон Бирман:

В этой биографии рассказывается история Рауля Валленберга и его героизм в спасении почти 100 000 венгерских евреев путем выдачи им охранных документов.С разрешения шведского правительства Валленберг создал убежища для этих евреев и предоставил им защиту, выдав им свидетельства о защите. Этот роман подробно рассказывает о его героическом повествовании и позволяет читателям не только засвидетельствовать его крайний героизм, но и его крайнюю жертву.

Беги, мальчик, беги (фильм) / Книга Ури Орлева:

Этот роман, позже экранизированный по фильму, рассказывает о Срулике Фридмане, который бежит в польскую сельскую местность во время Холокоста в надежде замаскироваться под христианина и найти кого-нибудь, кто сможет его принять.История рассказывает об одиноком сироте, который холодной зимой прячется в пустыне и находит убежище в добрых христианских домах.

Выживание в Освенциме, Примо Леви:

Этот классический и высоко ценимый личный рассказ подробно описывает жизнь автора, Примо Леви, в Освенциме во время Холокоста. Член итальянского антифашистского сопротивления, Леви был пойман и отправлен в Освенцим, где стал свидетелем зверств, совершенных против евреев, политических заключенных и бесчисленного множества других в лагере.Его описательный и упрощенный стиль позволяет читателям осознать его опыт и уникальным образом бороться с безнравственностью в лагерях. Леви часто сомневается в отсутствии человечности в лагерях и подробно описывает, какое влияние зверства оказали на него самого и других жертв.

Сострадание смертоносного врага: даже в самые темные часы луч надежды

от Дэвида Ленги:

Дэвид Ленга рассказывает о том, как он выжил в Лодзинском гетто в течение почти четырех лет и о своей последующей депортации в Освенцим и Дахау.Он также делится историей своей жизни после Холокоста.

Последний из справедливых Андре Шварц-Барт:

Этот роман повествует о вымышленной многовековой семье Леви. В каждом поколении семьи есть один Леви, избранный, чтобы нести на себе страдания евреев. Роман начинается в 1185 году во время средневекового погрома, а затем следует за последующими поколениями людей Леви, или Справедливых людей, через преследования евреев на протяжении веков. Эрни Леви, главный герой романа, несет страдания своего народа во время восстания Гитлера и Холокоста.В этом романе не только рассказывается о столетиях несправедливости, пережитой еврейской общиной в Европе, но и особое внимание уделяется жестокости Холокоста, каким Эрни Леви переживает его в лагерях.

Объем моей жизни, доктор Джордж Берчи:

В своей автобиографии доктор Джордж Берчи пишет о своей ранней жизни в Австрии, Венгрии и своем опыте выживания в нацистских трудовых лагерях. Затем он описывает свою успешную карьеру пионера медицины и хирургии.

Десятый человек, Ида Финк:

История

Финка исследует реакцию и чувства переживших Холокост после освобождения и возвращения в свои дома. Голосами нескольких выживших Финк устанавливает различные эмоциональные реакции вернувшихся выживших таким образом, чтобы читатели могли исследовать последствия выживания и адаптации после того, как они стали свидетелями невыразимого ужаса.

Этим путем для газа, дамы и господа, Тадеуш Боровски:

Этот роман повествует о жизни в немецких концлагерях через несколько рассказов, рассказанных общим рассказчиком.Тадеуш Боровски, политический заключенный, отправленный в Освенцим и Дахау, полагается на многие из своих собственных переживаний на протяжении всего романа. Используя свой фирменный упрощенный язык и прямые описания, Боровски может передать своим читателям ужасы лагерной жизни и соучастия в лагерях.

Два кольца: история любви и войны Милли Вербер и Евы Келлер:

Этот роман повествует о жизни Милли Вербер, когда она начала свою молодую жизнь в польском гетто, на фабрике по производству оружия рабского труда, а затем и в Освенциме.В романе также рассказывается о первой величайшей любви Милли в самый ужасный период ее жизни. Этот роман — прекрасный рассказ о выживании, любви и надежде, несмотря на самые ужасные обстоятельства.

Куда мы идем? Доктор Мириам Finder Tasini:

В своих мемуарах психоаналитик доктор Мириам Финдер Тасини делится историей побега ее семьи из Польши вглубь Советского Союза во время Холокоста.

Фильмов:

Жизнь прекрасна (фильм):

Итальянская комедия-драма о Холокосте 1997 года «Жизнь прекрасна» режиссера Роберто Бениньи является одновременно нетрадиционной и классической.История повествует о Гвидо Орефиче, еврейском итальянском владельце магазина, который использует свою сообразительность, чтобы защитить своего сына, используя силу воображения в нацистском концентрационном лагере. Фильм привносит неожиданную остроту в тему Холокоста и способен передать ужасы этого события, используя остроумие и черный юмор.

Беги, мальчик, беги (фильм) / Книга Ури Орлева:

Этот роман, позже экранизированный по фильму, рассказывает о Срулике Фридмане, который бежит в польскую сельскую местность во время Холокоста в надежде замаскироваться под христианина и найти кого-нибудь, кто сможет его принять.История рассказывает об одиноком сироте, который холодной зимой прячется в пустыне и находит убежище в добрых христианских домах.

Список Шиндлера (фильм):

Один из самых известных фильмов всех времен, историческая драма Стивена Спилберга рассказывает о жизни Оскара Шиндлера, немецкого бизнесмена, который спас тысячи польских евреев из концлагерей, наняв их на свои фабрики. Шиндлер, член нацистской партии, смог спасти бесчисленное количество жизней, осознав жестокие и зверские методы, которые бесчеловечные нацисты используют при облаве и убийстве евреев.Этот фильм, получивший признание критиков, показывает бесчеловечность нацистов, а также показывает превращение одного человека в героя.

Шоа (фильм):

Документальный фильм Клода Ланцмана 1985 года о Холокосте — один из самых известных фильмов в современной истории. Документальный фильм длится более девяти часов и рассказывает о жертвах, свидетелях и виновных в Холокосте на протяжении 11 лет съемок интервью. От парикмахеров лагеря до тех, кто водил транспортные поезда, Шоа фиксирует почти все аспекты Холокоста с помощью интервью с очевидцами.

Плавание в Освенциме (фильм):

Этот документальный фильм рассказывает о шести еврейских женщинах, заключенных в тюрьму в Аушвиц-Биркенау, когда они путешествовали по лагерю и начали духовное сопротивление ужасам, которые они видели ежедневно. Этот фильм, рассказанный исключительно с женской точки зрения, уникален по своему тону и повествованию.

Пианист (фильм):

Этот биографический фильм 2002 года, снятый Романом Полански, рассказывает историю Владислава Шпильмана, польско-еврейского пианиста и композитора из Польши.Шпильман живет в еврейском гетто вместо того, чтобы его отправили в Треблинку из-за сообразительности друга. Он может помочь польскому сопротивлению контрабандой оружия в надежде на грядущее восстание. Затем он может сбежать из гетто и спрятаться с помощью пары неевреев. После восстания в Варшаве Шпильман вынужден скрываться в заброшенном доме, где ему на помощь приходит немецкий офицер. В этом фильме показаны ужасы жизни в гетто, а также утомительное выживание одаренного человека, который выживает благодаря героическим неевреям и музыке.

Голоса фильмов об истории Холокоста:

Эта серия фильмов рассказывает о разных выживших в каждом фильме, которые рассказывают свою историю выживания. От того, чтобы прятаться на чердаке до сокрытия своей еврейской идентичности, существует множество вариантов рассказов выживших, которые позволяют обсуждать и размышлять в классе.

Книг — Мемориальный музей Холокоста в США

Центр углубленных исследований Холокоста Джека, Джозефа и Мортона Манделя издает совместно с академическими изданиями различные книги, касающиеся исследований Холокоста и геноцида, чтобы заполнить пробелы в научной литературе.Это могут быть переводы, работы приглашенных ученых или работы, которые тесно связаны с собственными исследовательскими коллекциями музея.

Центр Манделя стремится охватить темы, которые ранее не рассматривались в крупных исследованиях, или предметы, по которым новая доступная информация, вероятно, исправит распространенные недопонимания или предложит новые научные интерпретации. Центр Манделя также издает первые книги перспективных молодых ученых.

Просмотреть все книги

Миссия Центра Джека, Джозефа и Мортона Манделя в Мемориальном музее Холокоста США заключается в обеспечении долгосрочного роста и жизнеспособности исследований Холокоста.Для этого необходимо предоставить возможности новым поколениям ученых. Жизнеспособность и целостность исследований Холокоста требуют открытости, независимости и свободного изучения, чтобы новые идеи генерировались и проверялись посредством коллегиального обзора и публичных дискуссий. Мнения ученых, высказанные до, во время или после их работы с Центром Манделя, являются их собственными, не отражают и не одобряются Музеем или его Центром Манделя.

Последние публикации:

• Полиция Варшавского гетто: Служба еврейского ордена во время нацистской оккупации

  Автор Katarzyna Person

  Перевод Зигмунта Новак-Солиньского

  В Полиция Варшавского гетто , Катаржина Лицо обращает внимание на юристов, инженеров, молодых выпускников ешив и сыновей связанных бизнесменов, которые осенью 1940 года присоединились к недавно сформированной Службе еврейского порядка.

  Человек отслеживает повседневную жизнь полицейских по мере того, как их вовлеченность в ужасы жизни гетто постепенно возрастала. Столкнувшись с жестокостью, коррупцией, унижением и унижением своего собственного народа и столкнувшись с ними, эти полицейские сочли практически невозможным проявить индивидуальную волю. В то время как некоторые считали еврейскую полицию товарищами по жертвам, другие считали их более опасной угрозой, чем немецкие оккупационные власти; оба были ответственны за разрушение исторически важного и процветающего сообщества.Человек подчеркивает сложность ситуации, место полицейских в социальной сети гетто и сложность сделанного ими выбора.

  Узнать больше

• О смерти евреев: фотографии и история

  Надин Фреско

  Перевод с французского Сары Клифт
  С предисловием Дороты Гловацкой

  В декабре 1941 года на берегу возле латвийского города Лиепая нацистские эскадроны смерти (Einsatzgruppen) и местные коллаборационисты убили за три дня более 2700 евреев.Большинство из них составляли женщины и дети, большинство мужчин уже были застрелены летом. Преступники сфотографировали декабрьские убийства. Эти фотографии относятся к числу редких фотографий первого периода истребления, когда было застрелено более 800 000 евреев от Балтики до Черного моря. Показывая важность фотографии для понимания преследований, Надин Фреско предлагает мощную медитацию на эти изображения, одновременно отвечая на важные вопросы свидетельских показаний и вины.

  Узнать больше

• Опьянение от геноцида: алкоголь и массовые убийства в нацистской Германии

  Эдвард Б. Вестерманн

  В эпизоде ​​ «Пьяный геноцид » Эдвард Б. Вестерманн показывает, как на протяжении Третьего рейха сцены, связанные с употреблением алкоголя и разгулами среди СС и полиции, стали обычной частью ритуалов унижения в лагерях, гетто и убийств. поля Восточной Европы.

  Вестерманн использует широкий спектр недавно обнаруженных материалов, чтобы исследовать, как употребление алкоголя служило буквальной и метафорической смазкой для массовых убийств. Это способствовало «перформативной маскулинности», прямо связанной с физическим или сексуальным насилием.

  Узнать больше

• Европейские меннониты и Холокост

  Под редакцией Марка Янцена и Джона Д.Тизен

  Во время Второй мировой войны меннониты в Нидерландах, Германии, оккупированной Польше и Украине жили общинами с евреями и недалеко от различных нацистских лагерей и мест убийств. В результате такой близости меннониты были соседями и были свидетелями уничтожения европейских евреев. В некоторых случаях они были бенефициарами или даже пособниками Холокоста. Большая часть этой истории была забыта после войны, поскольку меннониты стремились восстановить или найти новые дома в качестве беженцев. Результатом стал миф о невиновности и невежестве меннонитов, который связывал их собственные страдания в 1930-х и 1940-х годах с предшествующими столетиями преследований и маргинализации.

  Узнать больше

• Невозможно молчать: размышления о судьбе и памяти в Бухенвальде

  Хорхе Семпрун и Эли Визель

  Перевод Пегги Франкстон, Вступление Раду Иоанида

  1 марта 1995 года, во время пятидесятой годовщины освобождения нацистских концлагерей, ARTE (французско-германская государственная телекомпания) предложила встречу между двумя уважаемыми фигурами нашего времени: Эли Визелем. и Хорхе Семпрун.Эти двое мужчин, чьи судьбы не имели себе равных, вероятно, пересеклись — но никогда не встречались — в нацистском концентрационном лагере Бухенвальд в 1945 году. Эта короткая книга представляет собой полную транскрипцию их записанного разговора.

  Посмотреть в коллекциях Искать

• Холокост и Северная Африка

  Под редакцией Аомара Бума и Сары Абревая Стейн

  Холокост обычно понимают как европейскую историю.Тем не менее, этот поворотный эпизод развернулся по всей Северной Африке и отразился в политике, литературе, мемуарах и памяти — как мусульманских, так и еврейских — в послевоенные годы. Холокост и Северная Африка предлагает первое англоязычное исследование событий, разворачивающихся в Северной Африке, выходящее за рамки исследований Холокоста и Северной Африки и убедительно предполагающее, что ни одно из них не является полным без другого.

  Посмотреть в коллекциях Искать

Анатомия ада | Ричард Дж.Эванс

Джон да Кунья / Национальный архив

Равенсбрюк охраняет Доротею Бинц, Маргарет Мевес, Грете Бёзель, Веру Сальвекварт («доктор Вера» в ряду позади, которая работала «медсестрой») и Евгению фон Скин, находящуюся под судом в Суд по военным преступлениям в Гамбурге, около декабря 1946 года

В общепринятом представлении нацистский концлагерь представляет собой в основном место, где евреев отправляли на отравление газом. Согласно недавнему опросу общественного мнения в Германии, большинство респондентов связали лагеря с преследованием и убийством евреев; менее 10% упомянули другие категории заключенных лагерей, такие как коммунисты, преступники или гомосексуалы.Сила «Холокоста» как концепции почти уничтожила другие аспекты преступлений нацистов и страданий их жертв и стерла историю лагерей из культурной памяти. Ни одно преступление в истории человечества не превзошло геноцидное истребление шести миллионов европейских евреев по приказу лидера самопровозглашенного «Третьего рейха» Германии. Однако большинство еврейских жертв массовых убийств нацистов не были убиты в лагерях; в них стреляли, умирали от голода или бросали умирать от болезней, которые можно было легко предотвратить или вылечить, но не лечили.Концентрационный лагерь никоим образом не был синонимом Холокоста.

Хотя такие объекты, как Треблинка или Освенцим-Биркенау, построенные исключительно для целей массового убийства, были впервые созданы во время Второй мировой войны, история концентрационных лагерей, как напоминает нам Николаус Вахсманн в своем впечатляющем и авторитетном новом исследовании, начинается намного раньше. Идея сосредоточить врагов государства в лагере возникла, по крайней мере, в конце девятнадцатого века, после изобретения колючей проволоки и пулемета, во время англо-бурской и испано-американской войн, и нашла свое выражение в Советском Союзе. система трудовых лагерей и другие продукты диктатуры двадцатого века.Но эти лагеря не являлись образцом для нацистских концентрационных лагерей и не походили на них во всех отношениях, даже если они были похожи в некоторых отношениях. Девяносто процентов заключенных пережили советский ГУЛАГ, например, в то время как в лагерях военного времени SS , даже для заключенных, которые были зарегистрированы как сокамерники и не были убиты сразу по прибытии, выживаемость была меньше половины. Из примерно 2,3 миллиона мужчин, женщин и детей, попавших в нацистские концентрационные лагеря в период с 1933 по 1945 год, более одного.7 миллионов человек погибли, почти миллион из них евреи, убитые в Освенциме.

Захватывающий, гуманный и красиво написанный рассказ Ваксманна начинается с основания первого из нацистских лагерей на заброшенном заводе по производству боеприпасов недалеко от города Дахау, недалеко от Мюнхена. В первой половине 1933 года, когда Гитлер взял бразды правления в свои руки, по всей Германии были построены импровизированные лагеря для заключения коммунистов и социал-демократов, основных политических групп, которые сопротивлялись насильственному захвату власти нацистами.Лишь постепенно они были закрыты с освобождением заключенных, многие из которых были жестоко избиты и подвергнуты пыткам (даже по официальной оценке, более шестисот человек были убиты нацистами), по обещанию воздержаться от политической деятельности. К 1934 году, как показал Вахсманн в своей предыдущей книге Hitler’s Prisons (2004), функция политических репрессий перешла к полиции, судам и обычным государственным тюрьмам и пенитенциарным учреждениям.

Оставшиеся концентрационные лагеря, в которых к 1935 году содержалось менее четырех тысяч заключенных, затем стали свалками «асоциальных», алкоголиков, бродяг и социальных извращенцев.К 1939 году таких лагерей было шесть: в Равенсбрюке, Заксенхаузене, Дахау, Флоссенбюрге и Бухенвальде в «старом Рейхе» и в Маутхаузене на аннексированной территории Австрии. Однако во время войны, когда немецкая экономика испытала быстро растущую нехватку рабочей силы, миллионы мужчин были на передовой, а миллионы женщин оставались дома, подчиняясь нацистскому образу женщин как матерей и хранительниц домашнего очага, при поддержке щедрых субсидий, позволяющих Для этого лагеря были преобразованы в центры принудительного труда, подкрепленные промышленными лагерями, которые распространялись, как рак, по телу Германского Рейха.

Условия, в которых содержались рабочие, были настолько ужасными, что для многих из них нацисты придумали термин «истребление трудом», в то время как Освенцим, в частности, приобрел уникальную двойную функцию: предоставление рабочей силы и уничтожение почти миллиона евреев. из других частей Европы. К концу войны в этой обширной сети лагерей и подлагерей в быстро ухудшающихся условиях содержалось более 700 000 подневольных рабочих; половина из них не пережила войну.

Сколько заключенных на самом деле были евреями? На протяжении большей части периода существования лагерей, вплоть до заключительной фазы войны, Ваксманн считает, что евреи составляли не более 10 процентов от общего числа заключенных. Ким Вюншманн в своей превосходной монографии по этому вопросу, выполненной в рамках крупномасштабного исследовательского проекта под общим руководством Ваксманна, считает, что из 150 000-200 000 немцев, заключенных в лагеря в 1933 году во время захвата власти нацистами, около 5 000 человек. до 10 000 были евреями, или 5 процентов населения лагеря до середины 1938 года.Эти низкие цифры не должны нас удивлять. Евреи, согласно определению их религии, составляли менее одного процента населения Германии в целом в 1933 году. С другой стороны, несмотря на небольшую численность, евреи с самого начала были явно перепредставлены в лагерях.

Большинство евреев, заключенных в лагеря, как показывает Вюншманн, были бизнесменами и профессионалами среднего возраста. Они были там по разным причинам. Первоначально, в 1933–1934 годах, большинство из них были левыми активистами, политиками и политическими журналистами или бизнесменами, которых соперники и конкуренты осуждали за якобы коррупционные или преступные действия.Позже, после того как в 1935 году были приняты Нюрнбергские законы о расе, к ним присоединились мужчины, арестованные за общение с нееврейскими женщинами. Некоторые евреи были заключены в тюрьму за гомосексуальность и отправлены в лагеря после освобождения из тюрьмы. Затем, когда в середине 1930-х годов функция лагерей изменилась, и теперь они стали местом проживания «асоциальных», безжалостное нападение режима на экономическое положение евреев и его непрекращающееся стремление вытеснить евреев из бизнеса и профессиональной жизни привели к тому, что все большее число их лагеря за то, что они «стесняются работать» или совершают отчаянные мелкие преступления, чтобы остаться в живых.

После нацистского аншлюса Австрии в марте 1938 года произошли массовые аресты евреев, прежде всего в Вене, а также известных противников нацистов и сторонников независимости Австрии. Большинство этих людей были отправлены в Дахау, где 2000 из 3500 австрийцев, прибывших в лагерь, были признаны евреями. Вскоре после этого, в июне 1938 года, специальная «Рейхская акция робкого поведения», в ходе которой по приказу Гиммлера собирались и отправлялись в лагеря бродяг, извращенцев и мелких преступников, отправлявшихся в лагеря, в Германию были доставлены еще тысячи евреев. лагеря.Тринадцать процентов из 6224 человек, доставленных в Заксенхаузен в ходе этой акции, 19 процентов из тех, что были доставлены в Дахау, и не менее 53 процентов из тех, что были отправлены в Бухенвальд, были евреями: всего 2259 евреев были добавлены к общему населению лагеря в июне. 1938.

Затем в ноябре 1938 года Гитлер приказал арестовать 30 000 мужчин-евреев в ходе общенационального погрома, саркастически прозванного берлинцами Reichskristallnacht , или «Рейхская ночь стеклянных осколков», из осколков, лежащих на улицах города. В городах Германии 9–10 ноября нацисты разбили окна 7 500 еврейских магазинов, а также сожгли более тысячи синагог по всей стране.Это был первый случай, когда вышел приказ об аресте евреев только потому, что они были евреями. Один заключенный, уже находившийся в Бухенвальде, отметил, что сокамерники были в состоянии недоумения, когда сюда было ввезено

евреев. Евреев, евреев, евреев дюжинами, вагонами, сотнями и тысячами. На всех этапах жизни — раненые, больные, искалеченные, со сломанными конечностями, отсутствующими глазами, сломанными черепами, полумертвые и мертвые.

Как указано в этом отчете, новые заключенные подвергались чрезвычайной степени насилия и жестокости со стороны службы SS .Лагеря не были подготовлены к их прибытию, и даже без неоднократных избиений и пыток условия их содержания были ужасными.

Большинство евреев, арестованных в 1938 году, были освобождены еще до войны, значительное число после подкупа властей лагеря или продажи своей собственности и бизнеса местным властям по заниженным ценам. Арестованные в ноябре были освобождены первыми, но их головы были обриты непосредственно перед освобождением, чтобы их публично заклеймили как бывших сокамерников.Намерение режима состояло в том, чтобы они эмигрировали, и многие должны были подписать официальные выездные документы, чтобы сделать это, прежде чем получить свободу. К началу Второй мировой войны в сентябре 1939 года половина еврейского населения Германии уехала, оставив в основном пожилых людей. Еврейское население лагерей снова сократилось до уровня, не намного превышавшего уровень до 1938 года. Накануне войны общее количество евреев в концентрационных лагерях SS составляло около 1500 из 21400.

Таким образом, большинство евреев, которые были заключены в нацистские лагеря до начала войны, выжили. Но даже если, по крайней мере, до ноябрьской акции, они были привлечены по причинам, отличным от того, что они были евреями, это часто было предлогом, и как только они попадали в лагеря, они неизменно выделялись как особо жестокие и жестокие. жестокое обращение. Все четверо первых убитых обитателей Дахау были заявлены нацистами как коммунисты, но они также, не случайно, были евреями; из каждого грузовика с новыми заключенными в 1933 году SS отбирали евреев для избиения и пыток, а в других лагерях к ним относились с особой садистской жестокостью.С конца 1930-х годов заключенных-евреев заставляли носить специальные значки, обозначающие их как евреев, в дополнение к цветным треугольникам, идентифицирующим их как политических, преступников или «асоциальных», или вместо них. Это сделало их преследование еще проще, чем раньше.

Затем, начиная с 1941 года, когда начала разворачиваться нацистская программа массового уничтожения евреев, заключенных-евреев отправляли в центры уничтожения, где их убивали вместе с евреями, привезенными со всех концов Европы, над которыми нацисты контролировали. .К тому времени, когда война закончилась, потребность нацистов в рабочих, которые могли бы внести свой вклад в военную экономику, приводила к тому, что все большее количество евреев попадали в систему лагерей, а не в газовые камеры — в подавляющем большинстве случаев это были взрослые мужчины, а не женщины, старики или очень молодые. , которых SS не считает работоспособными. Однако даже на этом этапе, по оценкам Ваксманна, евреи составляли лишь треть населения лагеря.

Большинство лагерей предназначалось для мужчин, но в конце 1930-х годов был открыт новый лагерь для женщин в Равенсбрюке, чуть более чем в пятидесяти милях к северу от Берлина.В своей важной новой книге журналист Сара Хелм рассказывает историю лагеря от начала до конца, а также множество историй его обитателей. Хотя это не академическая работа, она основана на тщательном и широкомасштабном исследовании архивов двенадцати стран, на всестороннем знании существующей литературы и на интервью с выжившими. Это делает чтение захватывающим и часто ужасающим, волнующим, а иногда, когда описываются акты сопротивления, вдохновляющим чтением. Как и Ваксманн, Хельм отвергает распространенное мнение о том, что все заключенные пассивно приняли свою судьбу.

Фридрих Франц Бауэр / Bundesarchiv

Генрих Гиммлер с политическим заключенным в мастерских Дахау во время официальной инспекции этого «образцового» лагеря, 8 мая 1936 г.

Равенсбрюк был открыт в мае 1939 года для размещения около тысячи переведенных женщин-заключенных из других учреждений, в основном из более раннего лагеря для женщин-заключенных в Лихтенбурге. Он содержал женщин-коммунистов и других противников нацистов, а также проституток, «осквернителей расы», «асоциальных лиц», мелких преступников и цыган.В среднем около 10 процентов заключенных лагеря были евреями. После начала войны число заключенных неуклонно росло, достигнув к 1941 году более семи тысяч человек, поскольку сюда прибыли вновь прибывшие из Польши, а затем и других завоеванных стран. К концу войны с расширением военного производства и открытием подлагеря, общее количество достигло около 45 000. Был также небольшой лагерь для заключенных-мужчин.

Первоначально условия в Равенсбрюке были лучше, чем в мужских лагерях в целом, с работой в таких областях, как шитье, а позже и в производстве военных компонентов, а не тяжелый труд, а также лучшая гигиена и в целом менее суровые условия.Однако, как и везде, во время войны ситуация стала ухудшаться. Эвакуация, включая освобождение около 7500 заключенных, о чем договорился шведский дипломат граф Фольке Бернадотт, означала, что на момент прибытия Красной Армии в самом конце апреля 1945 года в лагере осталось всего около трех тысяч больных и истощенных женщин. Заключенных, чьи бритые головы и исхудавшие фигуры лишили их, как отмечает Хелм, всех следов женственности, не помешало солдатам изнасиловать большое их количество.

За все время существования лагеря в Равенсбрюке содержалось около 130 000 женщин, из которых, как считается, не менее 30 000 умерли или были умышленно убиты. Женщины приехали из разных стран. Среди них 40 000 поляков, 18 000 русских, 8 000 французов, 1 000 голландцев и гораздо меньшее количество представителей многих других национальностей. Некоторые заключенные были отобраны для медицинских экспериментов: их кости были раздроблены, а икры вскрыты и введены гангренозные вещества, газовые бактерии или стафиолкокки перед введением сульфаниламидов, предшественников антибиотиков, чтобы увидеть, работает ли лечение.Ближе к концу войны Рудольф Хёсс, бывший комендант Освенцима, прибыл с командой из своего старого лагеря, чтобы установить передвижную газовую камеру, в которой было казнено неизвестное количество заключенных.

Хельм не ограничивается обсуждением ужасных переживаний заключенных, но также может кое-что сказать об охранниках и чиновниках лагеря. Многие, отмечает она, были молоды и неопытны, и им не особенно нравилось, что их призвали туда нацистские женские организации, к которым они принадлежали.Позже, во время войны, предприятиям, которые брали заключенных в качестве подневольных рабочих, приходилось снабжать своих собственных охранников, которые быстро стали олицетворением коррупции, сексуальной распущенности и жестокости.

В своей тщательно проработанной монографии о Майданеке во второй половине войны Элисса Майлендер пристально исследует поведение и мотивацию двадцати восьми женщин-охранников. Она использует мемуары, видеозаписи интервью, послевоенные судебные процессы и другие записи, чтобы показать, как опыт почти неограниченной власти над заключенными заставил их идентифицировать себя с режимом, чья пропаганда и давление с целью добиться «результатов» укрепили приверженность женщин нацистской идеологии. .

Принудительная иерархия лагеря также заставила охранников в короткие сроки начать жестокое обращение с заключенными по собственной инициативе. Большинство женщин принадлежали к низшему среднему классу; многие из них были медсестрами. Используя сравнительный материал из Равенсбрюка, Малендер утверждает, что изощренная жестокость, часто рассматриваемая в народном воображении как женская, придавала некоторым из самых садистских охранников ауру гламура, в то время как грубое и жестокое насилие, считающееся мужским, заставляло заключенных относиться к тем, кто совершал он такой же уродливый и непривлекательный.«И в Равенсбрюке, и в Майданеке, — заключает она, — женское насилие считалось чем-то исключительным». В послевоенных процессах, таких как судебное разбирательство по делу Ирмы Грезе, «Прекрасное чудовище», агрессивные женщины-охранники рассматривались как денатурированные, неженственные и неестественные существа, объекты особого и часто похотливого интереса для международной прессы. Однако различие между жестокостью и насилием не всегда легко провести, и в целом тезис Майландера не совсем убедителен.

Ужасы лагерей потрясли международное сообщество, когда они были раскрыты в полной мере, когда союзные войска вошли в них в конце войны.Как показывает плодовитый историк Холокоста Дэн Стоун в своей новой книге The Liberation of the Camp , солдаты Красной Армии были потрясены обнаружением исхудавших, изрешеченных вшами тел выживших и груд трупов, разбросанных по земле. лагеря. Их возмущение усиливало жестокость обращения с немецким населением, с которым они столкнулись, и впоследствии использовалось для оправдания оргии изнасилований и убийств, которым они предавались. На Западе самое большее, что сделали войска союзников, — это заставили немецких мирных жителей посетить лагеря и увидеть результаты нацизма собственными глазами, а в некоторых случаях вынудили их хоронить мертвых и помогать в операциях по очистке.

Как отмечает Стоун в своей увлекательной и информативной книге — первом полном и сравнительном исследовании предмета — тот факт, что лагеря смерти долгое время находились на Востоке, исказил общественное восприятие на Западе. Когда Советы освободили основные лагеря смерти, они обнаружили, что осталось относительно мало сокамерников либо потому, что они были мертвы, либо потому, что они уже были эвакуированы нацистами. Таким образом, подавляющее большинство выживших находилось в лагерях, освобожденных западными союзниками, и именно их рассказы создали образ, благодаря которому лагеря стали известны долгое время.Советский режим не поощрял свои войска открыто говорить о том, что они обнаружили, и представлял зверства нацистов как преступления против граждан Восточной Европы, а не конкретно против евреев. В первые послевоенные годы лагеря смерти и геноцид евреев вообще были отодвинуты на задний план.

Стоун полезно отмечает, что освобождение не всегда было делом союзных войск, прибывающих к воротам лагеря, чтобы их приветствовали ликующие сокамерники; было гораздо больше прозаических встреч, особенно вдали от основных центров, когда пленные просто уходили, а в некоторых местах немецкие пленные были повторно арестованы подозрительными солдатами союзников по прибытии.Освобождение также было постепенным процессом, поскольку выжившие приспособились к нормальной жизни, были переведены в лагеря для перемещенных лиц или решали, что им делать с оставшейся жизнью. Многие не смогли вылечиться, несмотря на усилия союзного медицинского персонала. Другие чувствовали вину и стыд за то, что выжили, или начали отчаянные поиски пропавших без вести родственников, которые, по всей вероятности, уже погибли.

Подход Стоуна, однако, сопряжен с некоторыми проблемами. Подзаголовок его книги « Конец Холокоста и его последствия » поднимает вопрос о том, в какой степени лагеря в целом можно отнести к понятию «Холокост».Он, конечно, осознает тот факт, что евреи составляли меньшинство среди заключенных лагерей, но на практике он постоянно объединяет эти две категории, ссылаясь на «сокамерников еврейских лагерей», как будто это все, что есть. Стоун говорит нам, что «произошел крах различия между убийством евреев и функционированием концентрационных лагерей», потому что евреи, эвакуированные из лагерей на Востоке в ходе «маршей смерти», оказались в лагерях в западной и центральной Германии, которые были освобождены союзниками, но даже здесь в лагерях было большинство неевреев, как указывают Ваксманн и Вюншманн.

Геноцид евреев был направлен против «мирового врага», которого нацисты пытались истребить везде, где могли находиться его члены; но их убийство было лишь частью, пусть и уникальной, гораздо более широкой программы массовых убийств. Официальный «Генеральный план для Востока», например, предусматривал преднамеренное убийство до 45 миллионов «славян» в Восточной Европе, чтобы расчистить путь для немецких поселений. Стоун неправильно понимает критически важный аспект этого ландшафта массовых убийств, когда заявляет, что «в ходе войны около 3 миллионов советских военнопленных погибли в плену SS ».На самом деле (как достаточно ясно показывает источник, который он цитирует для этого утверждения), эти несчастные солдаты были убиты не SS , а регулярной немецкой армией, таким образом сорвав план Гиммлера использовать их в качестве рабского труда. Не только SS совершили массовые убийства от имени немецкого народа во время войны, и не только евреи были убиты.

Одна из самых интересных и оригинальных черт книги Стоуна заключается в том, что он имеет дело не только с опытом освободителей, но и с точки зрения заключенных и персонала лагеря.Многие из последних, как он отмечает, были застрелены напуганными войсками союзников, когда они раскрывали ужасные реалии лагерей в последние дни и недели их жизни. Некоторые были забиты до смерти разъяренными заключенными; и многие были арестованы и преданы суду за свои преступления. Большинство людей знает, что выжившие лидеры Третьего рейха подвергались судебному преследованию в Нюрнберге перед международным военным трибуналом в 1945–1946 годах, и что значительная их часть, включая главу Люфтваффе и «второго человека в Третьем рейхе», Герман Геринг, бывший министр иностранных дел Иоахим фон Риббентроп, и Ганс Франк, нацистский правитель Польши, были признаны виновными и приговорены к смертной казни.

Менее известны последующие двенадцать специализированных процессов над старшими нацистскими судьями, промышленниками, врачами и другими. И почти не осталось и следа в общественной памяти о большом количестве судебных процессов, проведенных, в основном с 1946 по 1949 год, над низшими должностными лицами режима, включая персонал концентрационных лагерей и лагерей смерти. Только британцы провели 358 судебных процессов в своей зоне оккупированной Германии, в результате чего были осуждены 1085 человек, 240 из которых были приговорены к смертной казни, а двести фактически казнены.Американские военные трибуналы провели длительную серию из 489 судебных процессов в бывшем концентрационном лагере в Дахау, большинство из которых касалось правонарушений, не имевших прямого отношения к событиям в самом лагере. В общей сложности эти американские судебные процессы длились три года и привели к осуждению 1416 служителей низшего ранга Третьего рейха. Во французской зоне судили более двух тысяч военных преступников, в то время как конвенция, согласно которой преступники должны предстать перед судом в странах, где они занимали свой пост при нацистском режиме, привела к новой серии судебных процессов в странах, ранее оккупированных немцами, включая Италию. , Норвегия и Польша, где в период с 1945 по 1949 год было экстрадировано и осуждено более двух тысяч немцев, включая бывшего коменданта Освенцима Рудольфа Хёсса.

Немногие из этих испытаний сейчас широко известны. Забытые судебные процессы над Холокостом , написанные учеными-правоведами Майклом Дж. Базилером и Фрэнком М. Тюркхаймером, поэтому особенно приветствуются. Некоторые из этих судебных процессов, конечно, были предметом научных исследований сами по себе, но, объединив все судебные процессы и сопоставив различные стили их поведения в различных изученных юрисдикциях, авторы оказали услугу ученым-юристам и студентам. . Например, приверженность Англии соблюдению надлежащей правовой процедуры контрастирует с безразличием к ней французской судебной системы в случае Пьера Лаваля; Американская забота о доказательствах в процессе Einsatzgruppen заметно отличалась от узкого видения немецкого суда в деле Освенцима.

Несмотря на название книги, не все судебные процессы, о которых идет речь, были связаны с массовыми убийствами европейских евреев. Суд над Лавалем, премьер-министром коллаборационистского режима Виши во Франции после поражения немецкой французской армии в 1940 году, был посвящен его предполагаемому заговору с целью подрыва Французской республики и его предательскому сотрудничеству с врагом, а не его участию в депортации. и убийство французских евреев, которое упоминалось в судебном разбирательстве, но не фигурировало в обвинительном заключении. Суд над охранниками SS и другими лицами, занимающими руководящие должности в концентрационном лагере Дахау, был посвящен нарушению ими законов войны посредством жестокого обращения с не-немецкими гражданскими и военными заключенными.Судебный процесс над тридцатью восемью сотрудниками лагеря в Равенсбрюке в Гамбурге проходил по аналогичным обвинениям с добавлением жестоких и незаконных медицинских экспериментов над заключенными.

Базилер и Тюркхаймер сделали хорошее начало, хотя и довольно узко законное, но многое еще предстоит узнать об огромном множестве судебных процессов, имевших место после войны. Взятые вместе, эти книги рассказывают нам огромное количество о преступлениях нацистов и еще раз напоминают нам о моральной глубине, до которой они опустились.В частности, монументальное исследование Ваксманна наверняка станет стандартным однотомным отчетом о нацистских концлагерях на многие годы вперед.

Отнести все эти преступления к понятию «Холокост» — значит чрезмерно сузить наше видение и ограничить нашу способность преследовать аналогичные преступления в будущем. Как отмечают два юриста: «Трагично, что все еще существуют триггеры для судебного преследования за геноцид и другие массовые злодеяния, что жестокое обращение с гражданским населением и массовые кражи, изнасилования и расчленение народов — это не просто историческая виньетка, но часть сегодняшней Новости.Однако, по крайней мере, — заключают они, заканчивая осторожным оптимизмом, — идеи 1940-х годов превратились в систему правосудия для борьбы с некоторыми из этих преступлений », и это« улучшение по сравнению с тем, где нам было семьдесят ». много лет назад.»

«KL: История нацистских концентрационных лагерей», Николаус Ваксманн

Из примерно 2,3 миллиона заключенных, попавших в ад нацистских концентрационных лагерей, более 1,7 миллиона были убиты, независимо от того, отравлены ли они газом или работали до смерти.Многие пошли прямо на смерть, в том числе около 870 000 евреев, убитых по прибытии и без регистрации в Освенциме; другие претерпели более медленное уничтожение, сведенное к тому, что Ханна Арендт назвала «ужасными марионетками с человеческими лицами». Еще миллионы были убиты другими способами, но были и выжившие, и в конце монументального исследования лагерей СС «KL: История нацистских концлагерей» Николаус Вахсманн фокусируется на одном. Его зовут Мориц Чойновски, еврей польского происхождения, задержанный гестапо в 1939 году в немецком городе Магдебург.К моменту своего освобождения 29 апреля 1945 года Чойновский пережил Бухенвальд, Освенцим, медленно растущий немецкий лагерь под названием Гросс-Розен и, наконец, Дахау, а также кошмарные транспортные средства между ними. «Это возможно?» он рыдает в лазарете Дахау. Это было просто.

В ходе своей ужасной одиссеи Чойновский испытал на себе различные степени нацистской развращенности при Гитлере. Были градации ужаса. Лагеря развивались по мере того, как режим Гитлера сбросил все ограничения в водовороте тотальной войны.Они не были монолитными. Одним из достоинств «KL» (распространенное сокращение от Konzentrationslager или концлагеря) является то, как он отражает неумолимое скольжение на протяжении 12 лет от жестоких репрессий и жестокости к систематическим убийствам и промышленным истреблениям. Как пишет Ваксманн: «В радикальном тоталитарном государстве, таком как Третий Рейх, террор не уменьшился после того, как режим утвердился. Нацистские лидеры преследовали все более крайние цели, и поэтому KL расширилась, хотя внутриполитическая оппозиция уменьшилась.

Дахау в 1933 году — когда он был основан недалеко от Мюнхена как первый из 27 основных лагерей СС — и Освенцим в 1944 году были совершенно разными. И все же они принадлежали к одной беззаконной вселенной. С самого начала Дахау нацелился на политических противников нацистов, часто коммунистов, подвергая их суровому тюремному заключению и иногда капризным убийствам. К предпоследнему году войны Освенцим представлял собой обширный комплекс смерти, его газовые камеры были наполнены криками умирающих, крематории бесконечно дымились: линия уничтожения европейского еврейства, цыган и других, питавшаяся плотью.Как сказал Примо Леви: «Поезда, тяжело нагруженные людьми, ходили каждый день, и все, что выходило, — это пепел их тел, их волосы и золото их зубов». В этом спуске к надиру человеческого беззакония лагерь во всех его формах был центральным. Ваксманн пишет: «Концентрационные лагеря олицетворяли дух нацизма, как никакое другое учреждение в Третьем рейхе».

Этот дух исходил в конечном итоге от самого Гитлера через избранного им главного приспешника, лидера СС Генриха Гиммлера, «бесспорного хозяина террористической машины Третьего рейха», который стал начальником полиции в 1936 году.Его поддерживал отряд эсэсовцев с поразительно похожим прошлым, родившийся на рубеже 20-го века, сформированный унижением немецкого поражения в Первой мировой войне, радикализованный военизированной борьбой против Веймарской республики и наконец отпущенный на свободу. потворствовать всем садистским фантазиям (а также пользоваться значительными привилегиями своих постов, такими как бассейн и теннисные корты в Дахау). Их образ действий был хорошо понят одним офицером СС, Гансом Лорицем, который, когда он захватил лагерь Эстервеген в 1934 году, заявил: «Что касается дисциплины, я свинья.”

10 книг, свидетельствующих о

Дневник Анны Франк (1947), Анны Франк

Дневник Анны Франк, опубликованный ее отцом после войны, рассказывает о скрытой жизни ее семьи в оккупированных нацистами Нидерландах. Современная классика и важная работа в формировании послевоенного повествования о Холокосте, Фрэнк получила дневник на свое тринадцатилетие в 1942 году, незадолго до того, как семья скрылась в закрытых комнатах здания, в котором находилась компания ее отца. в Амстердаме.Через два года семью предали. Анна умерла в Берген-Бельзене от сыпного тифа в начале марта, за несколько недель до того, как пленников освободили британские войска в апреле 1945 года. Дневник представляет собой письма воображаемым друзьям, чьи имена, как полагают, взяты из книг голландцев. детский автор Цисси может Марксвельдт.

Один в Берлине (1947), Ханс Фаллада

Один из первых антинацистских романов, опубликованных немецким автором после войны, «Один в Берлине» основан на реальной истории об обычной супружеской паре из рабочего класса, проявившей необычайное мужество.Присоединившись к немецкому движению сопротивления, Отто и Элиза Хэмпель взяли на себя задачу бороться с нацистами, разместив сотни открыток в различных местах Берлина, призывающих людей свергнуть режим. Их героические поступки привели к их казни в тюрьме Плётцензее в 1943 году. Фаллада, который был хронически болен и страдал от морфиновой зависимости, поэт Иоганнес Бехер передал их гестапповское дело. Поначалу неохотно Фаллада был подкуплен историей Хэмпела. Он написал роман за 24 дня и умер несколько месяцев спустя, до того, как книга была опубликована.

Если это мужчина (1947), Примо Леви

Человеческая способность к злодеяниям и человеческая способность справляться с ними находятся в центре потрясающего свидетельства Леви о зле, которое люди причиняют друг другу. Итальянский химик Леви был арестован за членство в партизанском отряде на севере Италии.В 1943 году его отправили в Освенцим, где он работал в лаборатории фабрики Буна в Моновице. В этой книге и в большей части его последующих художественных и научно-популярных произведений Леви исследует, в какой степени можно было оставаться человеком в условиях концентрационных лагерей. Красиво написанный, с присущей ученому наблюдательностью и проницательностью, If This is a Man ставит под сомнение, что значит быть живым до, во время и после Холокоста. Это свидетельство литературы в ее наиболее убедительном виде: «Никто не должен уезжать отсюда и нести в мир вместе со знаком, отпечатанным на его коже, злые вести о том, что человек самонадеянно относился к человеку в Освенциме.”

Истоки тоталитаризма (1951), Ханна Арендт

Арендт была немецко-еврейским политическим теоретиком, сбежавшим из Европы в Америку после заключения в лагере Гурс, лагере для интернированных недалеко от По во Франции для евреев не французского происхождения.В дополнение к фразе «банальность зла», являющейся подзаголовком ее противоречивой книги по делу Адольфа Эйхмана, Арендт написала ряд других книг о природе власти. Истоки тоталитаризма , в котором анализируется нацизм, сталинизм и основные диктаторские режимы 20-го века, занял высокое место в международных списках литературы. Другие критиковали книгу, однако, в статье, опубликованной в Times Literary Supplement в 2009 году, где источники Арендт были поставлены под сомнение.

Ночь (1956), Эли Визель

«Никогда не забуду ту ночь, первую ночь в лагере, которая превратила мою жизнь в одну долгую ночь, семь раз проклятую и семь раз запечатанную». Визель и его семья были переведены в Освенцим после вторжения нацистов в Венгрию и Румынию в 1944 году. Пока союзники готовились к освобождению Европы, сотни тысяч евреев-румын были отправлены поездом в лагеря смерти.Потеряв мать и младшую сестру в газовых камерах, Визель оказался в Освенциме, пытаясь сохранить жизнь себе и своему психически ухудшающемуся отцу. Это первая книга в трилогии, этот короткий, немногочисленный роман, который дает незабываемый отчет о бесчеловечности, свидетелем которой автор стал в лагерях. Переведенный в Бухенвальд, где его отец умер незадолго до освобождения, Визель эмигрировал в Америку после войны и был удостоен Нобелевской премии мира за свою политическую деятельность.

Обрывок жизней и других историй (1987), Ана Финк

Оккупированная Польша является фоном для большинства историй в сборнике Финка, в котором рассказывается о разрушениях, нанесенных Холокостом деревенской и семейной жизни.Сопоставляя повседневный мир и мир природы с ужасами геноцида, Финк рассказывает истории обычных людей, вынужденных делать немыслимые выборы. Родившаяся в Польше, автор иммигрировала в Израиль в 1957 году. Ее собственный опыт, в том числе побег из Збарского гетто в 1941 году с фальшивыми арийскими бумагами, воплощен в сборнике, получившем премию Анны Франк и премию PEN за перевод.

Maus (1991), Art Spiegelman

Графический роман американского карикатуриста основан на серии интервью с его отцом, пережившим Холокост.Используя животных для обозначения разных рас — евреи — мыши, немцы — кошки, польские неевреи изображаются свиньями — Шпигельман рассказывает историю семьи через смесь жанров. Мемуары, биография, художественная литература и несколько оригинальных иллюстраций объединяются, чтобы сформировать два повествования: одно — в Нью-Йорке семидесятых, где происходят интервью, а второе — в преддверии Второй мировой войны. Мать художника, Аня Шпигельман, пережившая Холокост, покончила с собой, когда ее сыну было двадцать.Ее письменное свидетельство об Освенциме было уничтожено ее мужем, и герои книги обсуждали эту тему.

Читатель (1995), Бернхард Шлинк

Выздоравливающий от гепатита подросток Майкл Берг закончил школу и предоставлен самим себе в конце пятидесятых в Берлине. Случайная встреча с пожилой женщиной, непостижимой Ханной, вызывает интенсивные, странные отношения, сосредоточенные на чтении и сексе.Спустя годы, изучая право в колледже, Майкл начинает понимать причины странности Ханны. Наполненный отвращением и жалостью, он борется с личной виной, которую Шлинк мастерски использует в качестве фона для исследования вины нации. Вопросы, нависшие над «вторым поколением», детьми тех, кто связан с нацистским режимом или запятнан им, находятся в центре книги: «Что должно было сделать наше второе поколение, что оно должно делать со знанием ужасов? об истреблении евреев? Мы не должны верить, что можем постичь непонятное, мы не можем сравнивать несравнимое, мы не можем не спрашивать, потому что исследовать — значит делать ужасы предметом обсуждения, даже если сами ужасы не подвергаются сомнению, вместо того, чтобы принимать их как нечто само собой разумеющееся. лицо которого мы можем только замолчать в отвращении, стыде и вине.Должны ли мы замолчать только от отвращения, стыда и вины? »

О естественной истории разрушения (1999), WG Sebald

Сын нацистского солдата, У. Г. Себальд решил написать о страданиях еврейского народа при режиме с нескольких необычных точек зрения. В его романе Austerlitz (2001) рассказывается история беженца из Киндертранспорта из Чехословакии. «Эмигранты» (1992), с его черно-белыми изображениями без титров, рассказывает о жизни немецких евреев, разогнанных войной. О естественной истории разрушения — это книга очерков о писателях и литературе, в которых Себальд исследует разрушения Второй мировой войны и молчание его страны после ее окончания. В обзоре для Guardian Джон Банвилл назвал книгу «яростным протестом против лжи и моральной уклончивости нашего времени».

Дело Коллини (2011), Фердинанд фон Ширах

Vergangenheitsbewältigung — это немецкое слово, обозначающее процесс обращения с прошлым.Как и книга Шлинка, The Collini Case фокусируется на современном судебном процессе, уходящем корнями в зверства нацистов. Отличие этой книги в личной связи автора с преступниками. Дед фон Шираха, Бальдур фон Ширах, был главой гитлерюгенда. В центре романа — суд над итальянцем, обвиняемым в жестоком убийстве старика. Потерпевший, Ханс Мейер, был фигурой по отцовской линии главного героя, юриста Каспара Лейнена, который берет на себя дело, не ведая о преступлениях прошлого.

.