Книги про анорексию

Идеал женской красоты менялся от эпохи к эпохе. Вспомните греческие статуи женщин с пышными бедрами и маленькой грудью, или красавиц 20-го века Бриджит Бордо и Мерлин Монро – сегодня все они уже не подходят под «стандарт красоты». Высокая, худощавая девушка с торчащими ключицами и ребрами – вот эталон, который нам предлагают подиумы и модные журналы. Стремление следовать за призрачным идеалом сгубило уже не одну тысячу юных девушек. Чтобы лучше разобраться с этой проблемой, лучше всего почитать книги про анорексию и булимию. Именно там хорошо показано, как это казалось со стороны, и чем обернулось впоследствии.

Список книг про анорексию

1. «0%», Франк Рюзе. Эта книга показывает обратную сторону такого притягательного и завораживающего мира моды. Он утверждает, что ничего не придумал – именно таких девушек ему доводится встречать каждый день.
2. «Этим утром я решила перестать есть», Жюстин. Это – одна из лучших книг про анорексию для подростков. На страницах раскрывается шокирующая откровенностью повесть юной девушки, которая решила, что стать красивой и любимой можно только при помощи худобы.
3. «Худышка», Иби Каслик. Книга открывает историю убежденной анорексички, которая не в силах бороться с реальностью, и все больше отрывается от нее. Помощь близких – вот последнее, что у нее осталось.
4. «Девушка с голодными глазами», Маша Царева. Героиня книги просто помешана на том, чтобы стать лучше, красивее и стройнее. Она – типичная современная горожанка, которая уверена, что СМИ предлагают достойный эталон красоты для подражания. Книга посвящается всем тем, кто изнуряет себя диетами.
5. «Смертельная диета. Stop анорексия», Анна Николаенко. Героиня книги задается вопросом – правдивы ли рассказы об анорексии? Или всегда можно собраться с силами и прекратить? Где та тонкая грань между красотой и патологией? Эта книга-дневник показывает проблему изнутри, глазами человека, который борется с ней.
6. «38 кг. Жизнь в режиме «0 калорий», Анастасия Ковригина. Эта книга – еще одна исповедь анорексички, которая достигла отметки 38 килограммов в погоне за модой и красотой. Она точно помнит месяцы, проведенные за высчитыванием калорийности продуктов и страхом перед лишним кусочком.

Книги про анорексию написали многие профессиональные и непрофессиональные авторы – среди последних, конечно, преобладают те, кто сам прошел эту болезнь и смог ее победить.

 

Статьи по теме:

Семейная психология — книги Книги по психологии семейных отношений будут полезны всем, кто стремится к развитию и самосовершенствованию. В этой статье мы предлагаем ознакомиться с некоторыми произведениями, которые наиболее интересно и ярко раскрывают суть семейной психологии.	Книги развивающие интеллект Самым лучшим средством для развития интеллекта во все времена считали книги, причем самой широкой направленности, от художественной литературы до специальной. В этой статье мы расскажем о лучших, на наш взгляд, книгах, способных содействовать развитию интеллекта.
Полезные книги для развития Наверное, сложно найти что-либо более подходящее для саморазвития, чем книги. В этой статье мы предлагаем ознакомиться с некоторыми книгами, которые в разной степени и направлении могут помочь в развитии личности.	Книги, которые заставляют задуматься Книги способны не только повысить уровень интеллекта и помочь самосовершенствованию, они могут в корне изменить жизнь и по новому расставить акценты. В этой статье мы предлагаем список книг, которые заставляют задуматься и нередко ведут к переоценке ценностей.

 

Читать онлайн «Анорексия. Непоставленный диагноз», Елизавета Романова – Литрес

Дизайнер обложки Александр Александрович Герасимов

© Елизавета Романова, 2017

© Александр Александрович Герасимов, дизайн обложки, 2017

ISBN 978-5-4483-7998-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Анорексия. Непоставленный диагноз

я хочу капли с твоим запахом их бы во всю мою еду подливали

я хочу заниматься с тобой всеми словами

я хочу чтобы где больно туда целовали

туда целовали

Михаил Котов.

Мне 5 лет

Все, что я из себя представляю, – болезненная бледность и темно-карие, почти черные глазищи. Настоящая Неточка Незванова. Я уже умею читать, но еще не знаю, кто такая Неточка Незванова. Через несколько лет прочту одноименную повесть Достоевского, на долгие годы влюблюсь в главную героиню и начну себя с ней ассоциировать.

Все это будет потом, а пока я пришла с мамой в гости к ее двоюродной сестре и сижу за столом над тарелкой плова. Мамины сестры – веселые пышки, умеющие находить радость жизни во всем. В их домах постоянно звучит смех. Вот и сейчас тетушки хохочут, вспоминая какую-то шалость из детства. Тетя Валя, настоящая русская гром-баба, увидев, что я практически ничего не съела, весело говорит: «Ничего, Машутка, это ты сейчас такая худенькая. Я в твоем возрасте тоже тощая была, а теперь вот во!». Что-то мне становится страшно. Не хочу быть «Во!».

Мне 8 лет

Я мелкая, тощая и ужасно некрасивая – кавказская внешность, цыганистые кудри длиной ниже пояса. Каждое лето меня отправляют гостить к бабушке в деревню, и лето из каникул и времени чудес превращается в медленную мучительную пытку. Вместе со мной у бабушки живут мои двоюродные братья. Разница в возрасте у нас с ними крошечная – они старше меня на год и на два, но наша жизнь у бабушки существенно различается.

Их день начинается часов в 11 яичницей и пельменями, мой – в 9 утра сбором колорадских жуков на здоровенном картофельном поле.

Нет, я не преувеличиваю и не пытаюсь натянуть на себя маску жертвы. Просто все это было на самом деле, а жизнь чаще всего гораздо удивительнее, нежели в самых фантастических романах. Итак, любящая бабушка будит меня в девять утра, и как только я натягиваю футболку и шорты, торжественно вручает мне пластиковую бутылку, в которую я должна скидывать жуков.

Дело это муторное и противное, но, если быть честной, эти полтора-два часа копошения с жуками на картофельном поле – лучшее мое время за весь день, поскольку здесь только я, картофельные кусты, миленькие полосатые жучки и ряд подсолнухов на границе между бабушкиным и соседским огородами.

Я на коленях ползаю между кустами картошки, старательно собираю жуков и их детишек в бутылку и распеваю во весь голос. Можете представить весь масштаб катастрофы – слуха у меня нет совсем, так что мое пение – то еще наслаждение. К счастью, мало кто в это время проходит мимо огорода, так что мое пение услаждает слух только жуков. А еще я мечтаю. Воображение у меня хорошее, и в нем я вижу себя то супер крутой рок-звездой со стильной стрижкой, то очаровательной принцессой в пышной розовой юбке, то олимпийской чемпионкой по фигурному катанию. Ни в одном из моих мечтаний нет осточертевших братьев и злобной бабушки, это – идеальная воображаемая реальность.

К сожалению, к половине одиннадцатого-одиннадцати утра начинает припекать солнце, а, значит, моя вахта подходит к концу. Я тащу бутылку с жуками в крытый двор, нагреваю на газе ковшик воды и выливаю кипяток в бутылку с жуками. Этот ритуал у нас с бабушкой носит название «приготовить суп с жуками». Пожалуй, один из немногих моментов, когда мы вдвоем искренне над чем-то смеемся. Ну, а затем начинается треш – завтрак.

Братья мои – существа капризные и рожденные от любимых бабушкиных детей, я – молчаливая, не смеющая защищаться девчонка, дочь нелюбимой бабушкиной дочери. Именно поэтому братцы получают заботу и вкусняшки, а я – яйца и овощи. Короче говоря, завтрак наш выглядит так: мы сидит втроем за большим овальным столом на кухне, бабушка чуть поодаль (но достаточно близко, чтобы достать до стола руками) вяжет. Посреди стола стоит вазочка с вареньем, тарелка с медом, хлебница. В тарелках братьев – жареная колбаса и яичница, в моей тарелке – мерзкие жареные кабачки и яичница. Формально завтрак протекает в молчании, на деле – как только бабушка не смотрит на нас, братья начинают щипать меня, пинать под столом, хватать именно тот кусок хлеба, от которого я уже откусила, комментировать мою внешность и национальность моего папы. Как только бабушка слышит их змеиное шипение и, подняв очки на лоб, смотрит на нас, братцы замолкают. Виноватой остаюсь я, потому что именно в этот момент я размахиваю руками или задыхаюсь от сдерживаемых слез. Водянистые кабачки и пережаренная яичница доедены, и очень хочется вылезти из-за стола, но не-е-е-ет! Надо ждать чай. Чай – это отдельный ужас. Стоит мне или Костику, который старше меня на два года, потянуться к вазочке с вареньем, как бабушка шлепает нас по рукам, придвигает вазочку к Антону и приговаривает: «Куда полезли? Это Антоше, у него же папы нет!».

Ага, папы нет. Зато есть отчим, который пашет за десятерых и все несет в дом, не получая за это никакой благодарности. Но это такие частности, что бабушке в них вникать неинтересно, посему – у Антоши папы нет, и точка. Я мгновенно допиваю жиденький чай с каменной карамелькой и выбегаю из-за стола. Эти минуты после завтрака – тоже исключительно мои. Я бегу в крохотную комнату, хватаю с этажерки книгу и начинаю читать. Книг у бабушки немного, все они советские и довольно скучные – колхозы, поднятие целины, активные советские граждане. Но каждый из этих граждан настолько лучше моих родственников, что мне интереснее убежать ко взрослой нудноватой литературе. У бабушки антикульт литературы, поэтому здесь я читаю мало и почти тайно. Пока братья доедают, я читаю несколько страниц, сидя на корточках у этажерки. Возможно, именно из-эа этой тайности и торопливости я так полюбила чтение и читаю очень быстро, подчас, правда, не понимаю кусков прочитанного.

Дом у бабушки большой, но это все равно, что большая клетка, в которой негде спрятаться от палача. Минут через десять я слышу гогот наевшихся братьев, ставлю книгу на место и выбегаю в зал. Время телевизора!

Телевизор мы смотрим так же мучительно, как и все остальное: я зажата на диване между Антоном и Костиком, бабушка устроилась на стуле в другом углу комнаты. Смотрим мы новости или дурацкие сериалы. Братцы противно ржут мне в уши, болтают всякие гадости, толкают меня и смеются. Я пытаюсь отключаться и переноситься в воображении куда-нибудь в иные миры, и иногда у меня это даже получается.

На дворе конец 20 века, но время в деревне ползет так же медленно, как и сотни лет назад. Вот так: ме-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-едленно. Это даже не улитка, а что-то похуже. Оно будто сжалось до одной точки и упорно не желает сдвинуться с места. Все деревенские радости – парное молоко, купание в озере, походы в лес, игры на улице с соседскими ребятишками – омрачены для меня присутствием братьев. Они делают каникулы по-настоящему невыносимыми, а я даже не могу пожаловаться на это маме. Вернее, пыталась.

Мама звонит раз в несколько дней от соседей, потому что телефона у нас нет. Трубку берет бабушка, некоторое время расписывает маме свои болячки и наше плохое поведение, а затем передает трубку мне. Сама бабушка при этом никуда не девается, а сидит рядом и штопает носки или постельное белье.

– Машенька, как ты там?

– Я… Я… – я пытаюсь что-то выговорить, но чертов комок застревает в горле, и я понимаю, что если произнесу еще хотя бы один звук, то разревусь. А плакать нельзя.

– Ты себя хорошо ведешь?

– Угу.

– Бабушке помогаешь?

– Ага.

– Слушаешься бабушку?

– Да…

В общем, диалоги с мамой короткие. Мама говорит, что они с папой по мне скучают, не обещает приехать, не обещает забрать меня. Велит слушаться бабушку и не пакостить. На этом разговор заканчивается. Я передаю трубку бабушке, и пока она разговаривает с мамой, сижу рядом на диване, чувствуя, как возникшая было надежда на спасение уносится от меня далеко-далеко.

– Ну, ладно, дочь, пойду дела делать, – говорит бабушка, выслушивает мамины прощания и кладет трубку.

Все! Аут!

Еще через десяток лет я впервые прочту «Постороннего» Камю и пойму, как чувствовал себя главный герой в последний момент перед казнью: еще минуту назад надежда была, а теперь ее нет. Пойму и буду долго сидеть на холодном полу, прижавшись к стене, и молчать, переваривая это страшное ощущение безнадежности.

Любые детские чувства кажутся взрослым чем-то ерундовым – ну, не может ребенок быть полноценной личностью и испытывать не только радость и счастье, но и боль, тревогу, страх, безнадежность. Онжеребенок! Он же должен радовать и умилять родителей и родственников пухлыми щечками, ясными глазками, послушанием и успехами в учебе. Не должен.

Он такая же личность, как и взрослые. Он испытает всю гамму чувств и эмоций, вот только если взрослые могут хотя бы попытаться справиться с этой лавиной, то ребенок остается один на один со всеми ужасами своего пребывания в этом огромном мире. Защитить ребенка от внешних проявлений жестокости мира сложно, но возможно, и большинство родителей успешно с этим справляются: не разрешают малышам разговаривать на улице с чужими дядями и тетями, крепко держат сына или дочку за руку при переходе через дорогу, кормят наваристыми супами и вкусными булочками. Гораздо сложнее помочь малышу пережить внутренние страхи, и перед этим многие родители бессильны. Впрочем, я неправильно подобрала слово: не бессильны. Родители попросту не подозревают о том, что творится в душе у ребенка. И брошенным себя может ощущать не только малыш, находящийся в детском доме, но и ребенок, воспитывающийся в благополучной полной семье.

 

Иногда я умудрялась подстеречь звонок мамы и схватить трубку первой, это в те редкие минуты, когда братцы и бабушка были где-нибудь на улице, а я по счастливой случайности – в доме. Вот тогда я позволяла слезам хлынуть из меня и, перемешивая слезы с соплями, захлебываясь от своего маленького детского горя и одиночества, почти выла в трубку и просила маму забрать меня из деревни. Мама как могла, утешала и успокаивала меня. Но не обещала забрать.

И я вновь оставалась одна.

Август.

Я все еще в деревне. Собственно говоря, к концу лета я как-то свыкаюсь со своим житьем-бытьем. То ли братьям надоедает надо мной издеваться, то ли у бабушки истекает лимит равнодушия и жестокости, но факт остается фактом: в августе мне намного легче. Я бываю у дяди с тетей, и вот там-то меня никто не трогает и не дергает. Мы с тетей часами болтаем на кухне, я с удовольствием помогаю тете во всем, начиная от готовки и заканчивая огородом, хожу с дядей за коровой, большущими кружками пью парное молоко и вечерами греюсь в бане.

К бабушке приехали гости – ее названый сын с семьей. Приезжают они всегда ненадолго, но успевают раскрасить деревенскую унылую жизнь заразительным смехом и городскими новостями.

Попив чай и выложив все новости, гости торопливо собираются домой. Мы выходим на улицу их проводить, дядя Гоша садится за руль, тетя Лида открывает переднюю дверцу и, помахав нам рукой, кричит: – Маша, втяни живот, пупок торчит!

Братья смеются, бабушка что-то бурчит, а я недоуменно смотрю на живот. Что втянуть? Зачем втянуть?

Все, мысль о толстом животике и некрасивом пупке посеяна в мой маленький глупый мозг.

Сколько себя помню, я всегда было худющей. И всегда мне казалось, что я толстушка.

Даже самое ужасное лето рано или поздно заканчивается, и вот я дома.

Послезавтра в школу.

А еще через неделю мы пишем сочинение на тему: «Как я провел лето?».

Я пишу, мешая правду с ложью: о том, как бабушка пекла блины, как она любит меня, как я ей помогаю. Перед уроками мы с одноклассниками обсуждаем домашку, делимся впечатлениями, читаем сочинения друг друга. Я слушаю рассказы о том, как подружки провели лето, и завидую черной завистью. Девочки тоже были в деревнях у бабушек, но у них такие бабушки… Как из детских книжек. Идеальные бабушки!

Но ведь моя… тоже идеальная. Только не для меня. Или я для нее – неидеальная внучка?

Мне 10 лет

1999 год – один из самых запомнившихся в моей жизни. Нет, ничего особенного в этот период не произошло, но очень чувствовалось, что через несколько месяцев наступит Он – двадцать первый век! Каким он будет? Что принесет? Об этом говорили в телевизионных передачах и на уроках в школе, взрослые и дети, по радио и в газетах. Это волновало всех.

Рост 140 сантиметров, вес 32 килограмма. Спасибо ежегодному медосмотру, который мы проходили в школе. Это тоже нервно и почему-то довольно унизительно. Мальчишки хихикают и пытаются подсмотреть, что же происходит, когда в одном из кабинетов школы находятся врачи, медицинские сестры и девочки.

Я одна из самых высоких девочек в классе и при этом ужасно худая. Честно говоря, в девяностые почти не было пухлых детей: в нашем небольшом городе мало кто мог позволить себе фастфуд или даже мало-мальски хорошие продукты, все ели одинаково мало и одинаково скудно. Это было веселое и жуткое время.

Всю зиму девяносто девятого года мы сидели на уроках в верхней одежде и варежках, но умудрялись негнущимися пальцами на уроках труда создавать какие-то поделки, аппликации, что-то шили и лепили. Мы искренне хохотали и честно учили уроки.

Всю зиму девяносто девятого года мы ели картошку, варенную в мундире. О, вы не представляете, какое это лакомство!

Когда картошка готова, мы с мамой сливаем воду и перекладываем картофелины в большую миску, а затем, перекидывая горяченные картофелины из руки в руку, чтобы не обжечься, снимаем шкурку.

А дальше все просто. Мама любит картошку с квашеной капустой: накладывает в глубокую тарелку капусту, туда же отправляет крупно нарезанные картофелины, поливает растительным маслом и перемешивает.

А мы с папой любим просто картошку с маслом. Картофелина сначала посыпается солью, а затем макается в растительное масло. Пища богов, честное слово! И никому такой рацион не казался убогим. По крайней мере, нам, детям, безумно нравилось, и не было мыслей о том, что кто-то богат, а кто-то – беден. Возможно, от того, что в нашем небольшом городке все были одинаково бедны.

Я некрасива. Не знаю, как чувствуют себя красивые девочки, а вот таким некрасивым, как я, живется… непонятно. Обычные девчонки могут стать хорошенькими, а как быть тем, кому природа не оставила шансов?

Мой строгий папа взял на себя функции природы и не оставил мне шансов. Он всегда переживал, что излишне открытое тело может привлечь мальчиков, излишне красивое или яркое лицо может привлечь мальчиков, что-то еще может привлечь мальчиков…

Поэтому мне покупались вещи на несколько размеров больше, не разрешалось носить брюки и стричь волосы. Словом, к 10 годам я представляла собой этакого лохматого бровастого зверька. Зато я сидела с самым красивым мальчиком в классе и, конечно, была влюблена в него! В шестом классе я устрою ему настоящий допрос, а пока…

С завидной регулярностью – раз в неделю – я шлепалась в обморок. Девяностые сказывались на здоровье, мой гемоглобин был катастрофически низок. Кажется, тогда я была именно той, кем мечтают стать нынешние девчонки: худенькая, бледная, грустная, изможденная… Этакая аристократка в вещах с чужого плеча.

Все свободное время я читала и мечтала. Я мечтала быть красивой и волнующей, центром компании и звездой… города? Страны? Нет, всего мира! Оставаясь дома одна, я заворачивалась в покрывало, как в мантию, и сама с собой играла в королеву: вышагивала царственной походкой, отдавала приказы, странным эхом отдававшиеся в пустоте дома, медленно усаживалась на стул как на трон и, оттопырив мизинец, пила роскошный воображаемый чай из воображаемой фарфоровой чашечки.

В 10 лет я читала – о, ужас! – классику: произведения Достоевского, Тургенева, стихи Есенина и Блока. Не любила Пушкина, возможно, мне не нравились его оптимизм и веселость, не знаю. И, конечно, я продолжала мечтать. В своем воображении я побывала на всех светских мероприятиях и балах Петербурга девятнадцатого века, ерошила пшеничные кудри Сергея Есенина в полуденный зной села Константиново, молча стояла в углу гробоподобной комнатушки Раскольникова. Я странно жила.

Нашла фотографию тех времен. Новогодний утренник в школе, я в платье снежинки стою у ёлки. Да-а-а, платья снежинок в те времена были у всех. Мое взрослело вместе со мной – я надевала его каждый новый год, начиная с пяти лет. На первой фотографии в этом платье – детсадовской – я сижу на лавочке, платье стелется по полу, распущенные длинные кудри тоже почти на полу, я исподлобья смотрю на фотографа.

Я росла, платье становилось все короче, но налезало на меня. Фото четвертого класса: я ростом почти с ёлочку, установленную в кабинете, платье мне совсем коротко, худенькие длинные, как у цапли, ножки, – в белых колготках и белых же сандалиях. Длинные волосы, серебристая мишура, украшающая мой лоб, словно самая роскошная в мире алмазная диадема.

В 10 же лет началось мое половое созревание: прыщи и месячные. Не знаю, почему вместе с менструациями не появилась грудь, зато помню, как ужасно я мучилась от прыщей в то время, когда все одноклассницы обладали прекрасной чистой кожей. И как же меня ужасали месячные! Они начались совершенно внезапно, в декабре 99 года. Я тогда постоянно ходила на лечебную физкультуру в детскую поликлинику, боролась со сколиозом. Первые месячные начались во время занятия в поликлинике. Придя домой и обнаружив пару уже ставших коричневыми пятнышек на трусиках, я испытала настоящий шок и ужас. Что это? Я ранена? Я умираю? Что со мной?

Мама никогда не говорила со мной об этом. Возможно, считала, что еще слишком рано, возможно, просто не видела в этом необходимости. Вечером мама увидела это безобразие и наконец-то рассказала своей маленькой взрослеющей дочери, что же это такое. Рассказала, неловко подбирая фразы и боясь называть вещи своими именами.

А на следующий день о том, что я «стала девушкой» (цитата мамы), узнала практически вся родня. Ужасное чувство публичного обнажения, ужасное. Слишком сложное для десятилетнего ребенка, не способного пока еще с таким справиться.

Из последних лет двадцатого столетия родом и мой постоянный голод. Я все время хочу есть. Даже если только что поела и чувствую, что сейчас лопну, я все равно хочу есть. Не есть даже, а жрать. Я готова съесть все вкусности мира. Я не умею оставлять сладости или фрукты на завтра, я должна съесть все здесь и сейчас. Чуть позднее это изрядно скажется на моем весе и самоощущении, ну, а пока я живу в голодные, но яркие девяностые.

Каждые выходные меня отправляют к тете. Она мать моего братца Антона. Того самого, у которого нет папы.

И у меня вновь нет шанса отказаться, не поехать… Выходные у тети – это концентрация летних каникул в деревне. Хотя есть и некоторые положительные моменты: когда меня не трогают, я сижу в углу и читаю, пока остальные смотрят телевизор. Единственное условие: если вечером все сидят в зале с выключенным светом и смотрят какой-нибудь блокбастер, мне нельзя включить свет в другой комнате и читать. А смотреть все это мне неинтересно. Поэтому я сижу на полу и смотрю на книжный шкаф, на лакированной поверхности которого отражается экран телевизора. Так хотя бы интереснее.

Наверное, я лукавлю о том, что не могла отказаться. Мне просто было страшно. Мой любимый мужчина рассказывал, как в 14 лет ушел из дома и несколько месяцев жил один. Вот он – смог. А я боялась. Зря, наверное. Каждый вечер в деревне я представляла, как под покровом темноты захожу в сарай, угоняю старый велосипед и уезжаю в город. Однажды даже почти решилась на это. Но испугалась.

Рекомендации по книгам о расстройствах пищевого поведения | ANAD

8 ключей к выздоровлению от расстройства пищевого поведения

Кэролайн Костин (клинический консультант ANAD) и Гвен Шуберт Грабб

Уникальный и личный взгляд на лечение расстройств пищевого поведения, написанный терапевтом и ее бывшим пациентом , сейчас сама терапевт.

Это не обычная книга о том, как преодолеть расстройство пищевого поведения. Авторы смело делятся своими уникальными историями о том, как они страдали от собственных тяжелых расстройств пищевого поведения и в конечном итоге преодолевали их.

Переплетая личный рассказ с точки зрения их собственных отношений между терапевтом и клиентом, их идеи привносят беспрецедентную глубину осознания того, что необходимо для успешного решения этой сложной и, казалось бы, неразрешимой клинической проблемы.

Всем, кто пострадал, их семьям и друзьям, а также другим специалистам, помогающим, эта книга должна быть под рукой. С большим состраданием и клиническим опытом Костин и Грэбб знакомят читателей со всеми тонкостями процесса выздоровления, описывая, что влечет за собой терапия, разъясняя общие связанные эмоции, такие как страх, вина и стыд, и, самое главное, обеспечивая мотивацию для обратитесь за помощью, если вы были обескуражены, сопротивлялись или боялись. Авторы доводят самораскрытие до уровня, которого еще не видели в книге о расстройствах пищевого поведения, и дают читателям надежду на то, что полное выздоровление возможно.

Купить на Амазоне

Не все чернокожие девушки умеют есть

Стефани Ковингтон Армстронг (член правления ANAD)

Стефани Ковингтон Армстронг не соответствует стереотипу женщины с расстройством пищевого поведения.

Она выросла бедной и голодной в центральной части города. Приемная семья, сексуальное насилие и крайняя незащищенность определили ее ранние годы. Но самая большая разница в ее расе: Стефани черная.

 

В этом трогательном повествовании от первого лица Армстронг описывает свою борьбу черной женщины с расстройством, которое постоянно изображается как проблема белой женщины. Пытаясь избежать ненависти к себе и одержимости едой, никогда не замедляясь, Стефани попадает в ловушку нисходящей спирали. Наконец, она больше не может отрицать, что умрет, если не получит помощь, не преодолеет свой стыд и не победит пристрастие к использованию еды в качестве оружия против самой себя.

Купить на Амазоне

Самый длинный матч

Бетси Бреннер (наставник ANAD)

«Расстройства пищевого поведения». Большинство из нас мгновенно представляет себе девушку-подростка или студентку, когда мы видим эти слова. В конце концов, разве возраст не иммунизирует женщин от образа тела, проблем с весом и расстройств пищевого поведения, которые преследуют молодые годы? Правда в том, что более 15% женщин среднего и старшего возраста страдают расстройствами пищевого поведения, что превышает число больных раком молочной железы! Это серьезные, опасные для жизни и душераздирающие заболевания в любом возрасте.

Эту историю нужно рассказать, и Бетси Бреннер именно это и делает.

Купить на Амазоне

Справочник выжившего после диеты

Джудит Матц, LCSW и Эллен Франкель, LCSW 

Лучшая недиетическая книга для тех, кто хочет установить позитивные и удовлетворяющие отношения с едой.

Если вы ищете эффективные диеты, остановитесь прямо здесь. Диета опасна для здоровья. Диеты не работают и не будут работать, а диета йо-йо сделает вас толще.

Вы можете отказаться от разрушительной диеты и вернуть себе чувство собственного достоинства, положительный образ тела и счастливую, здоровую жизнь. Эти 60 вдохновляющих уроков дадут вам инструменты, необходимые для изменения ваших отношений с едой, своим телом и самим собой.

В этой книге вы узнаете, как:

• Никогда больше не садиться на диету и позволить своему весу стабилизироваться
• Перестать чувствовать вину за то, что вы едите любимую пищу life
• Прикоснитесь к физическому голоду и научитесь любить свое тело
• Прекратите есть стресс, компульсивное и эмоциональное питание и вместо этого практикуйте осознанное питание

Выйдите из порочного круга и перестаньте переедать.

Джудит Матц и Эллен Франкель — терапевты, специализирующиеся на проблемах с питанием и весе. Каждый из них имеет степень магистра социальной работы и более 20 лет клинического опыта в области расстройств пищевого поведения. Они авторы книги

«За тенью диеты ».

Купить на Амазоне

Доброта к телу

от Rebecca Scritchfield

Создайте более здоровую и счастливую жизнь, относитесь к себе с сочувствием, а не со стыдом.

Представьте себе график с двумя линиями. Один указывает на счастье, другой отслеживает, как вы относитесь к своему телу. Если вы похожи на миллионы людей, линии не пересекаются. Но что, если они это сделали?

Эта практичная, вдохновляющая и визуально живая книга показывает вам путь к ощущению благополучия, достигаемому путем понимания того, как любить, общаться и заботиться о себе — и это касается вашего ума, а также вашего тела.

Доброта тела основана на четырех принципах.
ЧТО ВЫ ДЕЛАЕТЕ: выбор, который вы делаете в отношении еды, физических упражнений, сна и многого другого
КАК ВЫ ЧУВСТВУЕТЕ: дружите со своими эмоциями и противостоите бесполезному голосу в вашей голове
КТО ВЫ: постановка целей на основе ваших личных ценностей
ГДЕ ВАМ НУЖНО: любящая тело поддержка со стороны людей и сообществ, которые помогают вам создать наполненную смыслом жизнь

С упражнениями для ума и тела, которые поддерживают рост вашей энергии, и подсказками, которые помогут вам определить, чего ВЫ действительно хотите и о чем заботитесь,  Доброта к телу  помогает вам отпустить то, что вы не можете контролировать, и принять то, что можете, находя действенные ежедневные шаги, которые подходят вам лучше всего. Это антидиетическая книга, которая ведет к более радостной и осмысленной жизни.

Купить на Амазоне

Достаточно хорошо

Джен Петро-Рой

Маленькая девочка с расстройством пищевого поведения должна найти в себе силы выздороветь в этом трогательном романе Джен Петро-Рой для школьников.

До того, как у двенадцатилетней Райли было расстройство пищевого поведения, она была многим: начинающей художницей, бегуньей, сестрой и другом.

Но теперь, находясь внутри стационарного лечебного центра, где она лечится от анорексии, легко обо всем этом забыть. Тем более, что под влиянием расстройства пищевого поведения Райли оттолкнула друзей, отказалась от искусства, превратила бег во что-то вредное и разрушила доверие семьи.

Если Райли хочет вернуться к жизни, она должна выздороветь. Часть ее хочет поправиться. Когда она идет на терапию, заводит друзей в больнице и снова начинает рисовать, все начинает налаживаться.

Но когда ее соседка по комнате начинает нарушать правила, провоцируя старое поведение Райли и шантажируя ее, чтобы заставить ее замолчать, Райли понимает, что выздоровление будет еще сложнее, чем она думала. Она начинает думать, что даже если она «выздоровеет», она никак не сможет выздороветь после того, как выйдет из больницы и столкнется со своей сидящей на диете мамой, школьным хулиганом и сестрой, звездой гимнастики.

Написанный человеком, пережившим расстройство пищевого поведения, и активистом, Good Enough  – это реалистичное описание стационарного лечения расстройства пищевого поведения и трогательная история о девочке, которой приходится бороться с собой, чтобы выжить.

Купить на Амазоне

Красота Больная

Рене Энгельн, доктор философии

Удостоенный наград профессор психологии Северо-Западного университета рассказывает, как культурная одержимость женской внешностью является эпидемией, которая наносит ущерб способности женщин продвигаться вперед и жить счастливой, значимой жизнью, в этом мощном, — вступительная работа в духе Наоми Вульф, Пегги Оренштейн и Шерил Сандберг.

Современные молодые женщины сталкиваются с ошеломляющим набором противоречий, когда речь заходит о красоте. Они не хотят быть куклами Барби, но, как и поколения женщин до них, им говорят , что они должны быть похожи на них. Они возмущены тем, как средства массовой информации обращаются с женщинами, но жадно потребляют те самые средства массовой информации, которые принижают их достоинство. Они высмеивают абсурдный идеал красоты современной культуры и снимают видеоролики, демонстрирующие приемы фотошопа, но чувствуют себя обязанными подражать тем же изображениям, которые они критикуют, позируя с «тощей рукой». Они понимают, что то, что они видят, ненастоящее, но все равно скачивают приложения, чтобы отретушировать свои селфи. Тем не менее, эти же молодые женщины являются яростными борцами за проблемы, которые их волнуют. Они готовы дать отпор своей помешанной на красоте культуре и создать для себя другой мир, но им нужен путь вперед.

В Beauty Sick доктор Рене Энгельн, чье выступление на TEDx о болезни красоты набрало более 250 000 просмотров, раскрывает шокирующие последствия нашей одержимости внешностью девочек для их эмоционального и физического здоровья, их кошельков и амбиций, в том числе депрессия, расстройства пищевого поведения, нарушения когнитивной обработки, а также потерянные деньги и время. Сочетая научные исследования с голосами реальных женщин всех возрастов, она ясно дает понять, что для того, чтобы по-настоящему реализовать свой потенциал, мы должны освободиться от культурных сил, которые подпитывают деструктивные желания, взгляды и слова — от пристыжения толстых до очернения других женщин. . Она предлагает вдохновение и действенные решения, чтобы помочь девушкам и женщинам преодолеть негативное отношение и полностью принять себя, изменить свою жизнь, претендовать на будущее, которого они заслуживают, и, в конечном счете, изменить свой мир.

Купить на Амазоне

Позитивно Кэролайн

Кэролайн Адамс Миллер

Позитивно Кэролайн: Как я навсегда победил булимию и обрел настоящее счастье радость и здоровье, которые сохраняются после первых лет выздоровления. Некоторые сообщения средств массовой информации заставляют людей поверить в то, что существует «аддиктивная личность», которая мечется от зависимости к зависимости, никогда не испытывая длительного хорошего самочувствия, но история Кэролайн является демонстрацией того, что многие люди могут и делают это, рассматривая пищу в ее правильном ракурсе, а затем продолжайте справляться с другими жизненными проблемами, не скатываясь назад к злоупотреблению едой или обращаясь к другим вызывающим зависимость веществам или поведению.

Позитивно Кэролайн — это продолжение бестселлера Меня зовут Кэролайн (Doubleday 1988), который стал первой крупной автобиографией, посвященной выздоровлению от булимии, и который продолжает хорошо продаваться и сегодня. Книга была альтернативным выбором Литературной гильдии, была рассмотрена в бесчисленных газетах и ​​журналах по всему миру и показана в теле- и радиопрограммах. Десятки тысяч людей говорят, что эта книга помогла им обрести надежду для себя или своих близких и придала им смелости высказаться и получить необходимую помощь.

Купить на Амазоне

Любовь к человеку с расстройством пищевого поведения

Дана Харрон, PsyD

В этом сострадательном руководстве эксперт по расстройствам пищевого поведения Дана Харрон дает надежду партнерам людей с расстройствами пищевого поведения. Вы откроете для себя способы общения с сочувствием и пониманием, стратегии решения проблем во время еды и советы, которые помогут вам обоим вернуться к доверию, любви и близости.

Если ваш любимый человек — один из миллионов американцев, страдающих расстройством пищевого поведения, таким как нервная анорексия или булимия, вы можете чувствовать себя одиноким, лишенным руководства или понимания. Как романтический партнер, вы должны знать, как решать такие вопросы, как воспитание детей, секс и близость, а также ведение домашнего хозяйства. Эта книга предоставляет эту помощь, обращаясь к вашей уникально сложной и трудной ситуации, и обеспечивает столь необходимую поддержку для роста и исцеления.

Купить на Амазоне

Рядом с ними

Лара Лин Белл

В разгар болезни трудно поверить, что выздоровление возможно. Преодоление расстройства пищевого поведения — одна из самых трудных битв, которую может вести каждый из нас — не только для страдающего человека, но и для друзей, членов семьи и близких, страдающих вместе с ним и задающихся вопросом, как они могут помочь. Рядом с ними  понимает. Родители, братья и сестры, друзья, врачи, психологи и выжившие, которые высказались в этой книге, все на собственном опыте стали свидетелями разрушительной силы расстройства пищевого поведения. Делясь своими убедительными свидетельствами, экспертными советами, советами и техническими знаниями, они надеются дать вам возможность понять, через что проходит ваш близкий человек, и как вы можете оказать наилучшую возможную поддержку. Читая, вы также можете следить за сопутствующей книгой,  Работа рядом с ними , рабочая тетрадь для управляемого ведения журнала, записи наблюдений и сбора ресурсов для вашего любимого человека и себя. Каким бы мрачным ни казалось будущее, есть надежда на исцеление. Пусть рядом с ними поможет вам найти путь. Узнайте больше на bytheirsidebook.com.

Купить на Амазоне

Ежедневный вызов при расстройствах пищевого поведения

Линды Кей

Книга в помощь тем, кто борется с расстройствами пищевого поведения, такими как анорексия или булимия, или даже с другими заболеваниями, вызывающими зависимость. предназначен для предоставления практической помощи и советов по преодолению битвы. С помощью интерактивных действий и ежедневных заданий Линда предлагает читателю выполнить практическое задание, чтобы помочь бороться с голосом «Эда». Это идеальный компаньон для выздоровления, дающий вдохновение, сочувствие и содержательные сообщения, которые вдохновляют и вселяют надежду на путешествие, которое временами может казаться безнадежным.

Купить на Амазоне

Надежда на выздоровление

Кэтрин Браун и Кристина Тинкер

Статистика расстройств пищевого поведения ошеломляет. Только в США 30 миллионов человек страдают расстройствами пищевого поведения, и каждые 62 минуты один человек умирает непосредственно в результате расстройства пищевого поведения. На самом деле смертность от расстройств пищевого поведения выше, чем от любого другого психического заболевания.

Соредакторы Кэтрин Браун, писатель, и Кристина Тинкер, корпоративный рассказчик и культиватор мужества, входят в число 60% людей, выздоровевших от расстройств пищевого поведения. Чтобы помочь другим, которые борются, они совместно редактировали и участвовали в составлении сборника эссе женщин и мужчин, выздоровевших от расстройств пищевого поведения, включая анорексию, булимию и компульсивное переедание.

Разнообразные эссе книги подчеркивают путь каждого писателя к выздоровлению, давая надежду людям, страдающим расстройством пищевого поведения, и их близким. В дополнение к этим очень личным, ранимым эссе книга включает информативные разделы с мнениями специалистов в области психического здоровья по таким темам, как, например, как семьи могут помочь близким, страдающим расстройствами пищевого поведения, и мужчинам с расстройствами пищевого поведения.

Купить на Амазоне

Голод

Молли Фенниг

16-летний Уэс Маккой не самый любимый ребенок. У него нет борцовской стипендии в Стэнфорде, и он не соответствует семейному наследию как спортсмен, в отличие от своего брата Джейсона. Но когда Джейсон погибает в автокатастрофе по дороге на школьный чемпионат штата по борьбе, Уэс обращается к еде, чтобы дать ему контроль над своей жизнью, которого у него не было раньше, и такой успех, которого он никогда не испытывал.

В чередующихся главах прошлого и настоящего, вращающихся вокруг смерти Джейсона, Уэс должен смириться не только со смертью Джейсона. Есть Кайла, дерзкая девушка, которая знакомит его с болезненным удовольствием голодания. И есть Коллин, лучший друг Уэса, который говорит шекспировскими оскорблениями и отношения с которым непоправимо испорчены. Но самое главное, Уэс должен вернуть себе контроль над своим расстройством пищевого поведения, поскольку он узнает больше о себе и тайне, связанной с аварией Джейсона, прежде чем он потеряет свою жизнь и самых близких ему людей.

Купить на Амазоне

Книга, вызвавшая мое расстройство пищевого поведения

Novel Gazing — это серия личных эссе Electric Literature о том, как чтение формирует нашу жизнь. На этот раз мы спросили : Что это за книга, которую вы неправильно поняли?

Однажды, когда я учился в старшей школе, я сел на диету. Не помню почему, только то, что я пошла домой после школы и была так голодна, что легла в постель и заплакала. Я был слишком голоден, чтобы читать, делать уроки, смотреть телевизор; Я попытался заснуть. За несколько месяцев я привык к такому уровню голода, который до того момента был для меня невообразимым. Я все еще ел, потому что моя семья заметила бы, если бы я вообще перестала есть, но немного: маленькая тарелка сухих хлопьев Cheerios утром, нежирный взбитый йогурт Yoplait в обед, самая маленькая порция, которую я могла съесть из того, что съела мама. приготовлено на ужин. Я думал, что около 500 калорий в день будет уместно. У меня прекратились месячные, я заметила на спине слой пушистых светлых волос, и все отметили, какой я худой. Я уже был худым, поэтому, вероятно, люди думали, что я стал немного худее, чем был. Скачок роста, будучи подростком.

Пятнадцать лет спустя самым странным для меня в то время было то, насколько тщательно я исследовал то, что делал с собой. Я помню, как еженедельно ходил в библиотеку, запоминал полки, где можно было найти книги об анорексии и других расстройствах пищевого поведения, читал о женщинах, которые однажды просто перестали есть. Даже когда я ел так мало, что каждый раз, когда я вставал, у меня начинались приступы головокружения, меня восхищали и отталкивали женщины, которые заходили так далеко, что их отправляли в больницу или даже умирали. 9 Джоан Джейкобс Брумберг0077 Fast Girls: The History of Anorexia Nervosa была особенной навязчивой идеей, книгой, которую я перечитывал неоднократно.

Хорошо известно, что девочки, страдающие анорексией, склонны исследовать собственное расстройство пищевого поведения и злоупотреблять имеющимися ресурсами. На каждом веб-сайте, на котором перечислены признаки расстройства пищевого поведения, есть по крайней мере одна девушка с расстройством пищевого поведения, которая просматривает этот список, чтобы убедиться, что она не раскрывает ни один из них, а также оценить свою квалификацию. В своих навязчивых, жестоких диетах я рассматривала истории об анорексии как своего рода руководство: делайте то, что эти женщины так успешно делали, только чуть меньше. Это были еще первые дни Интернета, и я несколько раз входил в систему, чтобы читать форумы женщин, обсуждающих и поддерживающих друг друга в своей анорексии — «форумах, о которых я узнал из одной из моих библиотечных книг, хотя я не помню, какой именно». . Если бы мир вокруг этих женщин говорил им, что они больны, они могли бы зайти на этот сайт и подтвердить свою приверженность почти полному воздержанию от еды. Вероятно, к счастью для меня, что-то в этих дискуссиях ужаснуло меня, и я отступил к библиотечному выбору из пяти или десяти книг по предметам.

Хорошо известно, что девочки, страдающие анорексией, склонны исследовать собственное расстройство пищевого поведения и злоупотреблять доступными ресурсами.

Что сделало Fasting Girls такой интригующей книгой для меня, так это то, как она поместила анорексию, мою диету и спутанные представления о своем теле в историю расстройства пищевого поведения. Оказалось, что анорексия не нова, а восходит к средневековым женщинам, чья способность выживать без еды была чудом. Это была история, но это было также руководство и ободрение: вот как это сделала эта женщина, и это, и это. Как человек, пишущий об анорексии, Джейкобс Брумберг, вероятно, знает, что некоторые читатели ее истории находят ее не потому, что им любопытна эта тема, а потому, что они одержимы ею, потому что им нужно понять свою собственную неспособность принимать пищу. Пока я читал всю книгу, меня захватил современный раздел, поместивший эту болезнь в более узнаваемый мир приютов, психиатрии и принудительного кормления. Статья Джейкобс Брумберг могла быть сухой, и мне интересно, не было ли это частью обращения: в отличие от форумов, которые могли бы предоставить более «полезные» рекомендации, ее работа была научной, что-то, что я мог объяснить  — «другим и себе» — как исторический, а не личный интерес.

Той осенью я работала в рождественском магазине в своем маленьком городке, продавая дорогие стеклянные украшения и жутких старомодных кукол, сделанных из газетной бумаги под платьями и продающих по сто долларов за штуку. Мое самое отчетливое воспоминание о работе — это моя привычка ходить по украшениям, невежественная и сбитая с толку. Каждую неделю появлялось еще одно разбитое украшение на 50 долларов, которое мне приходилось записывать в блокнот на спирали рядом с кассой. Однажды, гуляя по дому хозяйки после того, как вывесили вывеску нашего магазина на улице, я наткнулся прямо на прозрачный декоративный стеклянный шар, который она висела на крыльце, разбив его и оставив себе синяк и пульсирующую головную боль. Грохот был настолько громким, что вся семья выбежала посмотреть, что произошло. В течение многих лет это были одни из моих лучших историй о работе, примеры моей бесконечной неуклюжести, но все эти украшения, вероятно, были бы в безопасности, если бы я просто позволил себе нормально поесть. Когда вы не едите, жизнь превращается в бесконечную битву с головокружением и голодом, но я оставалась преданной идее, что я могла бы быть одной из этих сверхуспешных девушек с такой впечатляющей силой воли, что я могла бы буквально уморить себя голодом в ничто, в человека, который бы исчезнуть, когда вы повернули ее боком. Я приходил домой с работы и вытаскивал из-под кровати свои библиотечные книги, находя в них ободрение не сдаваться.

---

Я забыл о Fasting Girls до тех пор, пока несколько месяцев назад не прочитал книгу Эммы Донохью The Wonder для своего книжного клуба. Чудо рассказывает о медсестре, которой поручили присматривать за молодой девушкой, которая, по-видимому, выживает в воздухе  — чудо. Донохью, должно быть, читала некоторые из тех же книг, которыми я был одержим в подростковом возрасте, исследуя ее историю. «Чудо » отчасти рассказывает о традициях первых «постящихся девушек», тезок работы Джейкобса Брумберга. Как только медсестра выясняет, что девочка на самом деле морит себя голодом, что она скорее проблемный ребенок, чем чудо, роман превращается в вопрос о том, как можно решить физическую проблему, которая на самом деле является психической. Как вы уговорите кого-то поесть, когда он убежден, что единственный способ исправить свой мир — это не есть?

Хотя это не является ненормальным поведением для человека с анорексией или неправильным питанием, мне теперь кажется странным, насколько внимательно и неправильно я прочитал Постящиеся девушки. Меня не интересовали книги о диетах или форумы, посвященные анорексии, но книга, которая позволила мне осмыслить вред, который я причиняла своему телу, была привлекательной. Идея о постящихся девушках принесла с собой некую идею достижения другого уровня мысли и веры, и, может быть, это то, что я думал, что смогу найти   —   не понимая, что, пытаясь стереть мое тело, мою плоть, она станет буквально единственной вещью. Я мог подумать. Чем больше я старался не есть, тем больше привязывался к земле.

Меня не интересовали книги о диетах или форумы, посвященные анорексии, но книга, которая позволила мне интеллектуализировать вред, который я причиняла своему телу, была привлекательной.

В конце концов, вероятно, именно моя особая одержимость работой Джейкобса Брумберга спасла меня от пересечения границы, отделяющей чрезмерное соблюдение диеты от беспорядочного питания, из-за которого вас отправляют в больницу, а затем на реабилитацию. Газетные и журнальные истории часто непреднамеренно драматизируют своих анорексичных субъектов таким образом, что это бесконечно привлекает подростка, каким был я. Скажи мне, сколько она весит, какие у нее руки, какого размера штаны она носит, и я буду считать это целью. Скажи мне, сколько калорий она ела каждый день, как часто она взвешивалась, и я сделаю то же самое. Но я мог найти эти статьи только случайно  — «не все было размещено и доступно для поиска в Интернете в то время», — а я всегда мог вернуться в библиотеку, к тем же самым немногим книгам. И хотя я злоупотреблял ее книгой, я не помню, чтобы Джейкобс Брумберг хоть как-то обращался к идее анорексии. Части Fasting Girls были скучными, и я возвращался к ним больше за комфортом и ощущением собственного местоположения, чем за чем-либо еще. Я помню, что ее история была печальной, она дала мне понять, какой растратой могут быть мои действия .

Должно быть, я мучился из-за этого решения, но теперь все, что я помню, это то, как однажды я проснулся и решил, что мне нужно измениться. Я бы ел обычную еду со своей семьей  — всю еду, не придираясь к краям. Прошли месяцы с тех пор, как у меня были месячные, и вдруг что-то в этом меня напугало. Я понял, что зашел слишком далеко. Через несколько месяцев я снова начал есть и избегать библиотечного прохода, где я провел так много времени в предыдущие месяцы. Мой период вернулся. В последующие годы я иногда направлял свое неправильное питание в другую сторону, не ложась спать до поздней ночи, чтобы съесть кексы, тайно купленные в Wawa, целые коробки пончиков Tastykake; затем пытаюсь снова ограничить себя.