«Роман-воспоминание» отзывы и рецензии читателей на книгу📖автора Анатолия Рыбакова, рейтинг книги — MyBook.

Что выбрать

Библиотека

Подписка

📖 Книги

🎧 Аудиокниги

👌 Бесплатные книги

🔥 Новинки

❤️ Топ книг

🎙 Топ аудиокниг

🎙 Загрузи свой подкаст

📖 Книги

🎧 Аудиокниги

👌 Бесплатные книги

🔥 Новинки

❤️ Топ книг

🎙 Топ аудиокниг

🎙 Загрузи свой подкаст

1. MyBook — Электронная библиотека
2. Библиотека
3. Анатолий Рыбаков
4. Роман-воспоминание
5. org/ListItem»>Отзывы на книгу «Роман-воспоминание»

отзывов и рецензий на книгу

Celine

Оценил книгу

Только начав читать эту книгу, я сразу поняла какие у меня с ней сложатся отношения: я буду с нетерпением глотать страницу за страницей, и одновременно с грустью поглядывать на счетчик страниц оставшихся до конца, понимая что каждая прочитанная страница приближает меня к конце замечательного повествования о жизни и судьбе писателя, которого я нежно люблю.
Наверно, нет людей плюс минус моего возраста кто бы в детстве не зачитывался детскими книгами Рыбакова — «Кортик», «Бронзовая птица», серия книг про Кроша. Ну если и не читали, то экранизации наверняка выдали, ни одни школьные каникулы не проходили, чтобы по телевидению не показали экранизации. Потом пришли 80-е и по стране загремели рыбаковские «Дети Арбата». Это была и остается одной из самых обсуждаемых книг про сталинскую эпоху с полным спектром мнений от восторга до криков об очернительстве, оскорблений и угроз.

(Кстати, в книге Рыбаков приводит цитаты из писем, которые он получал после выхода книги, мне запомнилась больше всего фраза из письма одной библиотекарши, которая писала что «книгу молодежи на руки не выдает»). Да и сейчас, пробежавшись по комментариям к книгам Рыбакова можно начитаться такого, что хочется пойти и вымыть руки: и либераст он, и дерьмократ, я уж молчу про грязные комментарии по поводу его национальности, что он решил просто попиариться на теме сталинизма в перестройку (даже странно, что в эпоху интернета люди могут писать такое. А ничего, что «Детей Арбата» Рыбаков начал писать еще в конце 50-х, когда и надежды быть не могло, что эта книга будет опубликована?). А уж сколько здоровья, нервов потратил Анатолий Наумович в борьбе с партийными чиновниками, руководителями журналов, Союза Писателей СССР, редакторами и прочими генералами от литературы. Кстати, у него была куча возможностей напечатать свой роман на Западе, такие предложения к нему поступали неоднократно, но он мечтал, чтобы его роман был опубликован на родине.
Анатолий Наумович описывает своих родственников, бабушку и дедушку с украинского городка на Черниговщине, родителей, сестру Раю (кстати, некоторые события из жизни (например, первый неудачный брак с бильярдистом своей сестры) он потом перенес на страницы книги в жизнь Вари. Анатолий Наумович часто так поступал, и многие из его книжных героев имели реальных прототипов из родственников или друзей Рыбакова. Арбатские дома и школа — это те, где жил и учился Толя, когда с родителями переехал в Москву. Лена Будягина — в жизни Лена Розенгольц, школьная любовь Толи Рыбакова, тоже дочь высокопоставленного партийца. Книжный Юра Шарок — его Рыбаков списал со своего собственного следователя с той же фамилией, амбициозного молодого красивого парня, решившего сделать карьеру в органах. Примеры можно продолжать и дальше.
В своих воспоминаниях Рыбаков почти не описывает свой ссыльный период и последующий, как он мотался со своим «минусом» по всей стране работая на тех работах, где требовалось минимальное заполнение анкет — он сразу говорит, что все это он перенес в книге на Сашу Панкратова, и судьба Саши в тот период почти полностью совпадает с судьбой самого Рыбакова.
Во время войны, как и Саша был военным шофером, прошел до Германии. Ему была оказана «милость» — так как, он «смыл кровью» свои преступления перед Родиной, то с него постановлением была снята судимость. (Вроде как снята, да не совсем, это ему еще аукнется, когда под микроскопом будут изучать анкеты претендентов на Сталинскую премию).
Интереснейшие главы о том, как Рыбаков придумывал и писал свои книги. Но написать книгу в СССР — это только половина дела, а вот добиться ее издания!!! Особенно, если в книгах содержалась хоть малейшая крамола или отхождение от «генеральной линии партии». Еще Анатолий Кузнецов в предисловии к своему многострадальному «Бабьему Яру» писал, что писатели старались читать книги друг друга в рукописях, а не изданными, потому что только так можно было понять изначальный замысел писателя до того, как он будет искромсан цензорами и «людьми в штатском». А тем, у кого нет возможности читать рукопись — оставалось только одно, использовать замечательный новоприобретенный навык советских людей «читать между строк».

Тяжелая судьба была у еще одного знаменитого романа Рыбакова «Тяжелый песок». Акцент на слове «евреи» и их судьбах во время войны (кстати, этот роман основан на судьбах родителей одного из знакомых Рыбакова) закрывал путь к публикации романа в большинстве печатных изданий СССР. Не надо вот этих акцентов на евреях, есть только героическая борьба народа СССР против немецко-фашистских захватчиков, и точка! Вот как описывал это Рыбаков:

– Знаешь, Толя, боюсь, не получится. Я уж не говорю о тридцать седьмом. Но евреи… Ананьев вряд ли станет рисковать.
– Я прошу об одном – передай рукопись Ананьеву и скажи: «Рыбаков просит прочитать».
– Ананьев сейчас в отпуске.
– Тем лучше. Положи ему на стол.
Он взял рукопись, отвез в журнал, положил на стол Ананьеву. Тот вернулся из отпуска, нашел на столе мой роман, взял, прочитал, позвонил мне, пригласил в редакцию и объявил, что согласен печатать, если я приму поправки. Что за поправки? Прочитают другие товарищи в редакции и дадут заключение.
Не буду отнимать у читателя время рассказом о перипетиях романа в журнале. Приведу лишь несколько пунктов из длиннейшего (на трех страницах) заключения:
…
«Редакционное заключение по роману А. Рыбакова „Рахиль“.
Во всех эпизодах романа Великой Отечественной войне будет придан характер общенародного, общенационального бедствия, а нацизму – как идеологии, направленной против всего человечества, а не только против евреев.
Из романа будут полностью исключены имена Сталина, Молотова, Достоевского и связанные с ними рассуждения.
Полностью исключаются история ареста и гибели Льва Рахленко и вообще все, что имеет отношение к политическим процессам 37 – 38 гг.
Призыв Рахили должен быть обращен не только к мужчинам-евреям, а ко всем людям.
Название «Рахиль» заменить на другое.
Город Цюрих заменить на любой другой германоязычный город Швейцарии.
9.3.78 г. Зав. отделом прозы Н. Крючкова ».
Все остальные пункты того же типа: убрать, снять, заменить, не «евреи», а вообще «люди» и так далее и тому подобное. Заключение писал заместитель главного редактора Владимир Жуков. Не понимал: сколько ни исключай из романа слово «еврей», роман о евреях, и никуда от этого не денешься.
Название романа я заменил на «Тяжелый песок», взял из Библии (книга Иова): «Если бы была взвешена горесть моя, и вместе страдания мои на весы положили, то ныне было бы оно песка морского тяжелее: оттого слова мои неистовы».
Труднее было с политической линией, с процессами тридцатых годов, характеристиками Сталина, Молотова. Думал: соглашаться, не соглашаться? Как по живому резать. Лев Рахленко в романе расстрелян, как «враг народа» – пришлось его бросить под поезд. Антисемитские листовки с текстом из Достоевского, которые разбрасывали немцы на фронте, я заменил текстами Кнута Гамсуна. Но все-таки что-то удастся сказать. Ведь даже саму цифру уничтоженных евреев – шесть миллионов – скрывали, впервые у нас она была названа в моем романе.
Из-за купюр и поправок роман, конечно, обеднел, но главный его пафос все-таки сохранился.

Позволю себе еще один большой кусок цитирования для демонстрации процесса книгоиздания и цензурирования:

У «Октября» было одно преимущество, весьма существенное. Если журнал «Новый мир» собирался печатать роман в трех номерах, то цензор требовал представить ему весь роман и, только прочитав его целиком, визировал первый кусок. В надежном «Октябре» цензор читал очередной номер, не требуя всего произведения. Так получилось и со мной. Прочитал цензор первую часть, вроде ничего крамольного – предреволюционный еврейский городок на Украине, – завизировал. А когда прочитал второй кусок, потом третий, хватился, но уже было поздно, никакие поправки я не принимал, а прервать печатание никто не решился. Это означало бы развязать очередной литературный скандал. В 1995 году в моем собрании сочинений я в «Тяжелом песке» восстановил все выброшенное.
Самое смешное произошло, когда потребовали Цюрих заменить на другой город, потому что в то время вышла книга Солженицына «Ленин в Цюрихе». Боялись ассоциаций. Даже родиться нельзя было в Цюрихе! Я заменил Цюрих на Базель.
Позже, когда роман выходил уже отдельным изданием, меня пригласили в ЦК КПСС и такой же бесцветный чиновник, как некогда принимавший меня здесь Маслин, прочитал по бумажке замечания по роману. Добавил почтительно:
– Пометки Михаила Андреевича.
Я не сразу сообразил, кто такой Михаил Андреевич, потом догадался – Суслов, главный идеолог партии, а вот не поленился, прочитал. Впрочем, «Тяжелый песок» читали тогда все, в библиотеках очередь.
…
Замечания его были мелочные, никакого значения для романа не имели, ничего не меняли. Я не стал возражать. Только подумал: «Чем же они занимаются, наши руководители? В стране нет дел посерьезнее? И почему они считают себя вправе вмешиваться в писательский текст?»
Интереснее было предъявленное мне чиновником письмо некоего профессора, утверждавшего, что «Тяжелый песок» – роман сионистский. «Не случайно, – писал профессор, – главный герой романа родился в Базеле, где происходил сионистский конгресс и некий Герцль выдвинул идею создания еврейского государства в Палестине».
Я положил перед чиновником «Редакционное заключение» журнала: был Цюрих, предложено заменить на Базель. На что прикажете менять в третий раз? И можно ли менять, когда роман уже прочитали тысячи людей?
Чиновник все-таки понял нелепость ситуации и развел руками.

Фраза Рыбакова «Чем же они занимаются, наши руководители? В стране нет дел посерьезнее? ярко характеризует труд писателя в условиях тоталитарного общества и повальной цензуры. А ведь вдумайтесь, в это было втянуто огромное количество людей, в самых разнообразных организациях, от редакций журналов и издательств до всемогущего кэгэбэ сидели эти «искусствоведы в штатском» и с лупой в руках читали, анализировали, следили чтобы никакая крамола не проскочила в печать!!! А пропустишь — можешь лишиться сам и своего теплого места, и спецраспределителя, и очередная звездочка на погоны не упадет (а то и глядишь, и сами погоны и плеч слетят, хорошо, если не с головой вместе). Не скажу, что рассказанное Рыбаковым стало для меня откровением, многое из описанного о работе писателя я читала и у Войновича, Чуковской, Кузнецова и других.
Про то, как Рыбаков писал и пытался пробить «Детей Арбата» я отдельно писать не буду — коротко не получится, да и можно себе представить исходя уже из вышеописанного, да и сама тематика книги подразумевала куда бОльший накал страстей по поводу публикации. Все это есть в книге-воспоминаниях Рыбакова.
Замечательная книга замечательного писателя, у меня вся книга получилась в закладках. Я еще обязательно ее перечитаю, уже вдумчиво и не торопясь.
Очень рекомендую прочитать ее не только тем, кто ценит творчество писателя, но и тем, кто интересуется бытом и жизнью людей в СССР.

1 декабря 2015

LiveLib

Поделиться

sher2408

Оценил книгу

Автобиографическая книга Анатолия Наумовича Рыбакова «Роман-воспоминание» читается не менее увлекательно, чем его художественные произведения. Дописывал роман писатель за год до смерти, потому и содержит произведение воспоминания практически о всем его жизненном пути, причем некоторые периоды очерчены довольно схематично, другие же, напротив, досконально развернуты, как, например, история написания и издания трилогии «Дети Арбата».

Детство, взрослая жизнь, арест, ссылка, война, яркие вехи творчества – вот какие темы составляют основную канву произведения. Однако автор рассказывает параллельно и о политической ситуации в стране, отсюда и попытки проанализировать деятельность отдельных политических фигур. Впрочем, анализу Анатолий Наумович подвергает не только политиков, разбирает он и творчество/характеры/поступки и своих собратьев по цеху – писателей. Поэтому роман является не просто повествованием о жизни и творчестве писателя-Рыбакова, а романом о людях, романом-оценкой (да субъективной оценкой, но не ставшей от того менее интересной) происходившего в стране, переломных моментов истории, того, чему автор был свидетелем.

Книга искренняя, пропитанная болью, и не менее тяжелая, чем трилогия «Дети Арбата» и роман «Тяжелый песок», ведь в их основу и легло увиденное Анатолием Наумовичем Рыбаковым, а порой и лично пережитое. Поэтому, после прочтения «Романа-воспоминания» я немного по-иному взглянула на эти произведения, ведь последний труд-воспоминание писателя в некотором роде их дополняет и поясняет саму историю возникновения замысла оных.

Роман будет интересен всем поклонникам творчества Анатолия Наумовича Рыбакова.

21 августа 2019

LiveLib

Поделиться

Shishkodryomov

Оценил книгу

Любимый автор детства остался таковым и ныне. Чем именно, какими качествами должен обладать писатель, чтобы с возрастом интерес к нему не ослабевал? Одних ностальгирующих воспоминаний, определенно, мало. Существует довольно много авторов, к которым трепетно относился в детстве, но которых теперь боишься даже брать в руки, чтобы не глумиться над светлым. Теплые воспоминания стоят многого. Из них и состоит зачастую сам человек. Да, Рыбаков написал когда-то своих «Детей Арбата», начав полномасштабную компанию против Сталина, но любят его совсем не за это. Скорее за его школьные годы, пионерлагеря, студенческое время, проведенные на Арбате и в его окрестностях. Что касается вышеозначенных авторов, к которым боишься прикасаться, то Рыбаков явно не из их числа. Прошли десятилетия, интересы, казалось бы, совсем иные, советская власть формально канула в небытие, но ты по-прежнему с удовольствием открываешь любимые потрепанные книжицы любимого, абсолютно непотрепанного временем автора.

Жизнь Анатолия Аронова (в девичестве его мамы — Рыбакова) была интересной, чрезвычайно занимательной, трудной и ужасающей. Поделив ее на неравномерные и неравнозначные отрезки, Рыбаков написал одну большущую книгу жизни, разделив ее на несколько частей.
Часть 1 (Революционное детство) «Кортик», «Бронзовая птица», «Выстрел».
Часть 2 (Послевоенная юность, пережитая заново) «Приключения Кроша», «Каникулы Кроша», «Неизвестный солдат».
Часть 3 (Правда о юности) «Дети Арбата», «Страх», «Прах и пепел».
Часть 4 (Как я любил и был писателем) «Водители», «Екатерина Воронина», «Тяжелый песок».
Заключение — «Роман-воспоминание».

Несмотря на то, что «Дети Арбата» — главное произведение Рыбакова, не могу похвастаться особыми восторгами по поводу него. Да, в конце 80-х у всех были эти растрепанные подшивки журналов, что это? Рыбаков? Оу! Тот самый? В ту пору я был слишком мал, чтобы по достоинству оценить данный труд. Всю ту битву, что вел писатель с советской властью, все те рогатки цензуры и переменчивость бытия. В «Романе-воспоминании» этот процесс показан досконально и правдоподобно. Читая главы о Сталине я откровенно зевал, а трилогия Рыбакова именно о Сталине, хотя и содержит многие элементы автобиографии. Что касается автобиографии, то Сашу Панкратова, героя трилогии, мы получили, если и лучше всего отображающего Рыбакова настоящего, то уже совершенно иного, искривленного, прошедшего лагеря и годы неустроенности. Конечно, именно измененный Анатолий Наумович и стал писателем (именно потому и стал), но как бы ни кидала и не рвала жизнь — чистые и светлые образы детства остаются с человеком навсегда. Если они, конечно, были.

Для Рыбакова ими стали послереволюционные годы. Автор остался искренним приверженцем 20-х годов, их он передал наиболее ярко и органично. И пусть «Кортик» с его Мишей Поляковым стал тем, что сделало Рыбакова известным писателем, образ главного героя остался мечтой автора. В принципиальном и неподкупном Мише Полякова Рыбаков реализовал не только все несбывшиеся мечты революции, но и то, чем хотел бы быть сам. Разумеется, ничего подобного из автора не вышло. Трилогия о кортике привлекает чем угодно — непередаваемой атмосферой того времени, Москвой 20-х, детективными сюжетами, школьной жизнью, но только не самим Рыбаковым, который так и остался в стороне. Собственную интеллигентную неуверенность, светлые мечты и неудачную юность лучше всего писатель воплотил в трилогии о Кроше. Эти три книги наиболее точно отражают личность самого автора без излишней воинственной правильности и без разочарований в жизни, которыми уже пестрят все последующие произведения. Может поэтому трилогия не настолько популярна в сравнении с остальными и может поэтому я ее люблю больше всего. Любовь к Крошу — это любовь к настоящему Рыбакову. Не всем он нравится таким.

Произведения из 4 части — «Водители», «Екатерина Воронина», «Тяжелый песок» продемонстрировали Рыбакова грамотным писателем, понимающим что происходит, умелым журналистом, чувствующим конъюктуру и разносторонним человеком. Сюда же можно было бы отнести и «Детей Арбата», если бы не было столько выстрадано благодаря им. «Тяжелый песок», затронувший проблемы еврейского народа, необъяснимым для меня образом попал в тираж в конце 70-х, ответов на свои вопросы в «Романе-воспоминании» в полном объеме я не получил. Оказалось, впрочем, что читал я сокращенную версию произведения. Что и прекрасно, ибо есть повод перечитать. Любовная линия «Тяжелого песка» тоже давно не давала покоя автору и, как понимаю, он пытался ее реализовать ранее в «Екатерине Ворониной». Действительно, тема межполовых отношений прошла лишь намеками и у Миши Полякова, и у Кроша.

«Роман -воспоминание» в первой своей части построен таким образом, что то тут, то там, всплывают знакомые отрывки из самых различных произведений Рыбакова. Они совершенно не состыковываются между собой, что делает процесс чтения еще более интересным. Тоже самое происходит с героями произведений, которые всплывают на разных этапах жизни Рыбакова под теми же именами или автор объясняет их происхождение. Львиная доля романа посвящена «Детям Арбата», что вполне объяснимо. Свое произведение-заключение Рыбаков написал в 85-летнем возрасте, очень своевременно, хотя и в сложное время.

Что сказать об Анатолии Рыбакове, слова излишни, вот он человек настоящий, вот она литература настоящая, пусть и советская, вот он, герой настоящий, которого не тронуло время, потому что он менялся вместе с ним. Читайте Рыбакова, это классик советской литературы, их очень немного на самом деле. Это уже видно, ибо многие фамилии канули в небытие.

15 июня 2017

LiveLib

Поделиться

nad1204

Оценил книгу

Для меня Рыбаков начался почему-то с трилогии о Кроше. Я училась тогда в классе четвёртом и когда услышала название «Приключения Кроша», почему-то решила, что это сказка о гусенице, которую зовут Крош.
Почему?!
Трилогию просто проглотила, абсолютно не разочаровавшись в герое «не гусенице».
Первая повесть, правда, не очень понравилась. Какая-то производственная практика. Гараж. Механика, детали, производственная тема. Скучно.
Но вот «Каникулы Кроша» и «Неизвестный солдат» до сих пор остаются любимыми.
Что такое нецке?! А Бог его знает! Но ведь загадочно и удивительно!
Кстати, года через два мы были с семьёй в Ленинграде. И, конечно, посещали Кунсткамеру.. Очередь была дикая. Но если кто-то хотел увидеть уродцев, то я уж точно жаждала увидеть нецке. И они были прекрасны.
А вот про «Неизвестного солдата» и вообще сказочно и правильно.
Эта история справедлива.
Ничто не забыто и никто не забыт! (с)

Затем был «Кортик» и «Бронзовая птица». «Выстрел» не зашел совсем. А вот первые две части считаю одними из лучших детских книг СССР. Приключения, детектив, яркие герои, храбрые поступки и уверенность в правильно выбранном жизненном пути. Люблю.

Дальше было сложнее.
«Дети Арбата» пришли в семью в журнальном варианте, по записи и на короткое время (по-моему, дня на три). Читали родители, меня оттирали не по-детски. Помню, что даже прогуливала занятия, так как очень хотелось дочитать. Было, по-моему, три журнала и кое-что я всё-таки пропустила.
Отношение к роману было сложное. Очень серьёзное произведение. Очень. Видимо не готова я была к такому.
Поначалу всё нравилось: идейные комсомольцы, атмосфера молодёжи 30-х годов в центре Москвы, юношеские порывы, первые любовные страсти… Доморощенный аборт…
А вот потом придавило: арест, тюрьма, политика. Очень страшно.
Больше я роман не перечитывала. Как-то до сих пор не по себе.

А потом, много-много позже был «Тяжелый песок». Что тут сказать? На этой книге я застыла. Вот это просто невозможно глубоко. Перечитывать точно не буду. Просто не могу. Но это один из самых сильных романов в моей читательской биографии.

Мемуары Анатолия Наумовича я не торопилась читать. И так знала, что почти все его книги так или иначе перекликаются с биографией автора. Но, видимо, время пришло.
«Роман-воспоминание» — хорошая, крепкая биография. Без неожиданностей, без заигрывания с читателями. Да и жизнь там очень уж суровая, чтобы улыбаться. Суховато, есть такое, но надо учесть, что и писал эту книгу Рыбаков, когда было ему уже за восемьдесят.
Интересно, особенно когда рассказывал про создание любимых книг.
Очень не хватило фотографий. Хорошо он говорил о своих близких, родных и друзьях, а фотографий нет совсем. Всё-таки для биографии это важно.

13 июня 2020

LiveLib

Поделиться

russian_cat

Оценил книгу

Люблю автобиографии. Не так их много на моем счету, но вроде бы еще ни разу не случилось разочароваться. Потому что авторы рассказывают о том, что видели своими глазами, о том, как жили они и их современники, и эта информация «из первых уст» — бесценна. Вот и эту книгу прочитала почти залпом, благо сочетание зимних праздников и сильных холодов за окном дало возможность почти не отрываться.

Анатолий Рыбаков, в общем-то, и так значительную часть своей жизни уже описал в книгах. В «Кортике» и «Приключениях Кроша» — детско-юношеские впечатления, в «Тяжелом песке» — родной город, эпизоды из жизни дедушки, бабушки, дяди, в «Водителях» — опыт в соответствующей профессии…

Ну, и, конечно, «Дети Арбата», где он не только подробно рассказал историю своего ареста, ссылки, жизни без права селиться в крупных городах и, наконец, участия в войне. Он еще и практически «дословно» перенес в роман самого себя: взаимоотношения с родителями; дом на Арбате, где он жил в детстве; девушку, которая нравилась в юности; друга, ставшего в книге соседом; сестру, воплощенную в образе одной из героинь (удивилась, как много реальных элементов ее биографии он поместил в книгу — а сам при этом уверял сестру, что героиня — не она, она только чуть-чуть похожа! Ничего себе «чуть-чуть»). И следователя, который его допрашивал в тюрьме, он тоже поместил в роман, даже имя сохранил. И даже опыт работы грузчиком на заводе.

Ну, а «Роман-воспоминание» стал последней, заключительной, книгой Рыбакова, опубликованной в 86 лет, за год до смерти. Здесь он много рассказывает о своих школьных годах, а потом почти сразу переходит к концу войны и всему, что было после. Говорит, все, что было посередине, описал в «Детях Арбата», нет смысла повторяться.

Некоторые абзацы автобиографии читаются так, словно автор рандомно навставлял туда кусков из собственных книг: настолько похоже описаны многие эпизоды. Например, история женитьбы его бабушки и дедушки, которые в «Тяжелом песке» стали родителями главной героини.

Рыбаков прожил долгую жизнь, на которую выпала огромная масса событий. И в своей книге он оглядывается назад, прослеживая, как и что менялось в стране на протяжении почти столетия. Не только в глобальном плане (хотя о политике он пишет немало, что было ожидаемо), но и с точки зрения обычного человека: как жили, как учились, как работали, о чем думали. И, конечно, со стороны писательской среды: что приходилось преодолевать, чтобы получить шанс напечатать свою книгу; как безжалостно выкручивали руки, заставляя убирать из текста строки, эпизоды, целые страницы, менять героев и даже заменять города, где они родились (чтоб не возникло каких-нибудь ненужных ассоциаций, даже если они могут возникнуть только в больной голове цензора). Скольких нервов стоило спасти текст, оставить его «авторским», а не огрызком.

А Рыбакову было и того сложнее. В конце войны с него официально сняли судимость решением военного трибунала — «смыл кровью». Но сняли-то сняли, право-то не указывать ее в анкете он имел, а если не указал, но все же узнали — тут же и вопрос: почему не указал? скрываешь? В его случае подобное произошло прямо перед вручением Сталинской премии за один из романов. Полностью реабилитирован он был уже намного позже, а до того много лет пришлось прожить с оглядкой, с выработанным годами чутьем, когда начинают что-то уж слишком пристально наблюдать.

Тем любопытнее было узнать, почему он в принципе решил попробовать себя в писательстве: нужна была свободная профессия, чтобы заполнять анкеты и иметь сопутствующие проблемы приходилось как можно реже. А склонность из всех творческих профессий у него была именно к литературе.

Рассказывает Анатолий Наумович и о людях, с которыми ему довелось познакомиться и дружить или работать: писатели, поэты, журналисты, редакторы, в том числе зарубежные. Случалось ему бывать и в заграничных поездках, на презентациях своих книг, опубликованных за рубежом (и здесь тоже нередко ставили палки в колеса, умышленно задерживая оформление документов и т.п.), а в 1986 году он ездил читать лекции в американских университетах.

Но больше всего внимания в книге уделено, разумеется, созданию и публикации «Детей Арбата». Очень интересно было узнать, как он задумывал эту книгу, как собирал материалы к ней (например, специально разыскивал и разговаривал с людьми, лично знавшими Сталина, чтобы максимально точно передать в романе его образ, манеру говорить и т. д.; читавшие рукопись говорили — получилось). Как потом, не имея возможности опубликовать, давал читать рукопись разным людям, собирал отзывы.

Роман двадцать лет ждал публикации, несколько раз публикация срывалась в последний момент, уже после анонса книги в печати — никто не решался напечатать, говорили «роман хороший, но нет, сейчас никак невозможно» или «вот убери это, это и это (список правок на несколько листов) и тогда, может быть…». Что-то приходилось править скрепя сердце, а за что-то — бороться до конца. Рыбакову неоднократно поступали предложения опубликовать книгу за рубежом, но он хотел, чтобы впервые она вышла в его стране. Все же дождался, добился своего. И это невероятно круто.

P. S. Как-то так случилось, что детские книги писателя (да и фильмы по ним) прошли в детстве мимо меня. Но буду восполнять пробелы, все-таки интересно)

14 января 2021

LiveLib

Поделиться

Олег Бузуй

Оценил книгу

Феноменально интересная книга, написана умным, порядочным человеком. Сколько интересных персонажей, емких характеристик. Ярко и зримо предстает история страны, дух времени, люди, жившие в нем. А люди — люди всякие: и испорченные квартирным вопросом, и другие. Сложная штука жизнь. На меня в свое время сильное влияние оказал «, Тяжелый песок», по другому стал смотреть на евреев. Сказано, книга не рекламировалась, мне в руки попала случайно, имя автора ни о чем не говорило, хотя в соответствующем возрасте был прочитан и «Кортик», и «Бронзовая птица, » и Крош. Очень любопытно было посмотреть на аппаратные рожи, на различнных представителей актива, послушать отзывы-характеристики умудренного жизнью, много повидавшего, многое осмыслившего человека.

5 мая 2018

Поделиться

Стандарт

(45 оценок)

Читать книгу: «Роман-воспоминание»

Анатолий Рыбаков

Установите приложение, чтобы читать эту книгу

О проекте

Что такое MyBook

Правовая информация

Правообладателям

Документация

Помощь

О подписке

Купить подписку

Бесплатные книги

Подарить подписку

Как оплатить

Ввести подарочный код

Библиотека для компаний

Настройки

Другие проекты

Издать свою книгу

MyBook: Истории

Книга «Воспоминания.

Материалы к биографии художника» Конашевич В

• Книги
  • Художественная литература
  • Нехудожественная литература
  • Детская литература
  • Литература на иностранных языках
  • Путешествия. Хобби. Досуг
  • Книги по искусству
  • Биографии. Мемуары. Публицистика
  • Комиксы. Манга. Графические романы
  • Журналы
  • Печать по требованию
  • Книги с автографом
  • Книги в подарок
  • «Москва» рекомендует

  • Авторы • Серии • Издательства • Жанр

• Электронные книги
  • Русская классика
  • Детективы
  • Экономика
  • Журналы
  • Пособия
  • История
  • Политика
  • Биографии и мемуары
  • Публицистика
• Aудиокниги
  • Электронные аудиокниги
  • CD – диски
• Коллекционные издания
  • Зарубежная проза и поэзия
  • Русская проза и поэзия
  • Детская литература
  • История
  • Искусство
  • Энциклопедии
  • Кулинария. Виноделие
  • Религия, теология
  • Все тематики
• Антикварные книги
  • Детская литература
  • Собрания сочинений
  • Искусство
  • История России до 1917 года
  • Художественная литература. Зарубежная
  • Художественная литература. Русская
  • Все тематики
  • Предварительный заказ
  • Прием книг на комиссию
• Подарки
  • Книги в подарок
  • Авторские работы
  • Бизнес-подарки
  • Литературные подарки
  • Миниатюрные издания
  • Подарки детям
  • Подарочные ручки
  • Открытки
  • Календари
  • Все тематики подарков
  • Подарочные сертификаты
  • Подарочные наборы
  • Идеи подарков
• Канцтовары
  • Аксессуары делового человека
  • Необычная канцелярия
  • Бумажно-беловые принадлежности
  • Письменные принадлежности
  • Мелкоофисный товар
  • Для художников
• Услуги
  • Бонусная программа
  • Подарочные сертификаты
  • Доставка по всему миру
  • Корпоративное обслуживание
  • Vip-обслуживание
  • Услуги антикварно-букинистического отдела
  • Подбор и оформление подарков
  • Изготовление эксклюзивных изданий
  • Формирование семейной библиотеки

Расширенный поиск

Конашевич В.

Рекомендуем посмотреть

Новинка

Осоргин М.

Очерки современной Италии. Предисловие и комментарии Анны Ямпольской

1 278 ₽

1 540 ₽ в магазине

Купить

Гейфорд М.

Модернисты и бунтари. Бэкон, Фрейд, Хокни и Лондонская школа

880 ₽

1 060 ₽ в магазине

Купить

Surrealism and Magic. Enchanted Modernity

4 382 ₽

5 280 ₽ в магазине

Купить

Christo & Jeanne-Claude

14 333 ₽

16 640 ₽ в магазине

Купить

Giger

1 419 ₽

1 710 ₽ в магазине

Купить

Гуггенхайм П.

На пике века. Исповедь одержимой искусством

672 ₽

810 ₽ в магазине

Купить

Илья Репин. 1844-1930. Альбом

3 030 ₽

3 650 ₽ в магазине

Купить

Дейнека. Самохвалов. Альбом

4 831 ₽

5 820 ₽ в магазине

Купить

Семенова Н.

Щукин. Биография коллекции. Альбом

2 590 ₽

3 120 ₽ в магазине

Купить

Репродукция картины Ю. Пименова «Новая Москва». 1937 год

50 ₽

60 ₽ в магазине

Купить

Снопков А. Е., Снопков П. А., Шклярук А.Ф

Советский рекламный плакат. 1948—1986

847 ₽

1 020 ₽ в магазине

Купить

Tom of Finland

8 757 ₽

10 550 ₽ в магазине

Купить

Wassily Kandinsky

1 776 ₽

2 140 ₽ в магазине

Купить

Gustav Klimt. The Complete Paintings

14 333 ₽

16 640 ₽ в магазине

Купить

Кандинский В. В.

О духовном в искусстве

158 ₽

190 ₽ в магазине

Купить

Любаров В.

Праздник без повода. Книжка с картинками

598 ₽

720 ₽ в магазине

Купить

Кандинский В. В.

Точка и линия на плоскости. О духовном в искусстве

208 ₽

250 ₽ в магазине

Купить

Веселые картинки Аминадава Каневского. Комплект открыток

249 ₽

300 ₽ в магазине

Купить

Юрий Васнецов. Веселые картинки. Комплект открыток

249 ₽

300 ₽ в магазине

Купить

Загрузить еще

Л.В. Иванова. Воспоминания. Книга об отце.

Л.В. Иванова. Воспоминания. Книга об отце.

1

КНИГА ОБ ОТЦЕ

2

3

Подготовка текста и комментарий
Джона Мальмстада

Atheneum

4

Original title in Russian:

Lidia Ivanova. VOSPOMINANIA. KNIGA OB OTSE.

Copyright by Atheneum, 1990
All rights reserved

Cover design by Danuta Niekrassow-Heller

Publisher: Atheneum, 10 bis, rue Duhesme, 75018 Paris
Printed in France

ISBN 2-906141-14-3

5

Говорят, что Август нашел Рим кирпичным, а оставил его мраморным, и что подобное же и в том же поколении произошло с латинской поэзией. Конечно, для кого-то кирпич может оказаться предпочтительней, и те, кто его предпочитают, всегда с подозрением будут смотреть на писания великого латиниста другой эпохи, поэта, критика и философа Вячеслава Иванова. Его роль как вождя религиозного крыла символистского движения, — следует признать ключевой в формировании русской литературы начала века. И все-таки жалобы и нарекания, которыми были встречены самые первые стихи дебютанта Иванова, до сих пор повторяются критиками и «там» и «здесь» каждый раз, когда речь заходит о его творчестве. Даже в тех случаях, когда способность критиков отличать «кирпич» от «мрамора» нельзя подвергать сомнению, они, говоря о стихах Иванова, словно извиняются, оправдываются за то, что в его поэзии так много эрудиции и культуры. Хотя, если разобраться, таковым было и творчество Пушкина, одного из кумиров Иванова; Пушкина, как-то обмолвившегося, что «поэзия, прости Господи, должна быть глуповата», но нигде не сказавшего, что она должна быть глупа…

Пора уже наконец восстановить справедливость по отношению к поэзии Вячеслава Иванова, признать очевидным, что у каждого поэта своя музыка. Споры по поводу «искренности» в противоположность «величию», «ясности» в противоположность «невразумительности», «простоты» в противоположность «сложности», как и споры по поводу правильного или неправильного истолкования мифа и традиции — споры вечные. Каждый поэт решает их в рамках собственных конкретных достижений (или провалов) в области поэтического выражения. И конечно, здесь не следует даже пытаться найти подобное решение в случае Вячеслава Иванова, поэта интеллектуального и философского склада ума, в течение всей жизни искавшего путей для выражения через искусство своего опыта и религиозного миросозерцания. К тому же в «доме» русской поэзии найдется место и для «обителей» из «мрамора» и для «квартир» из «кирпича». В этом отношении мемуары Лидии Вячеславовны Ивановой призваны сыграть значительную роль для вынесения справедливой и гармоничной оценки как поэта Вячеслава Иванова, так и человека, чей портрет никогда еще не представал столь живым и ярким.

6

Эти воспоминания послужат также исправлению гротескных ошибок как в западных, так и в советских источниках, которые, с легкой руки авторов статей в «Литературной энциклопедии» (т. 4, 1930) и «Краткой литературной энциклопедии» (т. 3, 1966), продолжают повторяться до сегодняшнего дня «комментаторами», утверждающими, что Иванов «был ректором Бакинского университета, замнаркомпроса Азербайджана» и что в эмиграции он занимался исключительно «теологией». Можно надеяться, что после публикации этих мемуаров с такими мифами будет покончено навсегда.

О некоторых периодах жизни Иванова мы имеем представление по воспоминаниям и описаниям современников, но мемуары Лидии Вячеславовны превосходят по полноте и степени освещения наиболее интимных сторон личности Иванова все, что когда-либо появлялось. Она родилась в Париже 28 апреля 1896 года. В своей в высшей степени автобиографической работе (которая вместе с тем не является автобиографией) она не пишет о ранних годах жизни отца, ибо мемуары ее являются рассказом лишь о том, чему она была свидетельницей и что пережила сама; поэтому в приложении мы поместили автобиографию Вячеслава Иванова 1917 года. Кроме того, первые десять лет жизни, когда отец и мать постоянно странствовали по городам Европы и Ближнего Востока, Лидия Вячеславовна часто жила вдали от своих родителей. Для восполнения сведений об этом периоде жизни Иванова незаменимым источником является «Введение», предпосланное Ольгой Дешарт первому тому собрания его сочинений. Однако в течение более сорока лет Лидия Вячеславовна была неизменной спутницей отца, и даже когда они физически были разделены пространством, они находились в постоянной и тесной переписке. В мемуарах она описывает эту жизнь, изображая под очень необычным углом зрения знаменитую «башню», живо повествуя о перипетиях страшных пореволюционных московских лет, о бакинской жизни начала двадцатых годов и, что ценнее всего, представляет ни с чем не сравнимую по детализации картину последнего, итальянского периода жизни Иванова, периода менее всего изученного и известного, когда влияние его распространилось на европейские интеллектуальные круги, периода постоянных контактов и обмена идеями с такими выдающимися деятелями европейской культуры, как Шарль Дю Бос, Габриель Марсель, Роберт Курциус, Бенедетто Кроче, Жак Маритен, Мартин Бубер.

Столь же важна и та особенность мемуаров, что они показывают нам как «мрамор», так и «кирпич». Многие годы молодая Лидия испытывала благоговейный трепет перед величественно

7

олимпийской, находящейся в каком-то отдалении фигурой отца, личные контакты с которым порой обретали форму своего рода «аудиенций». Это Иванов-maître, тот самый, кого мы считаем нам «известным» и кому как нельзя более подходит шестовское определение «Вячеслав Великолепный». Но со времени третьего брака — на Вере Константиновне Шварсалон, трагически погибшей в 1920 году, отношения отца и дочери становятся все более близкими, особенно в тот период, когда Иванова постоянно ранит смерть близких ему людей и он мог бы вслед за Флобером повторить: «Мое сердце превращается в некрополь». Семья становилась для него еще дороже.

Каким образом мы завладеваем прошлым? Мы читаем, изучаем, мы спрашиваем, запоминаем — и вдруг случайная деталь смещает всё. В этом состоит ценность мемуаров, особенно таких, как эти. Несомненно, мы видим здесь «русского европейца» Иванова, но вместе с тем мы как бы становимся свидетелями спора о том, как правильно пользоваться салфеткой, впервые видим перед собой внимательного читателя и ценителя журнала своих детей, «Пуля Времен», наслаждающегося их пародиями на поэтический стиль и ученость отца; слышим голос человека, подписывающего письма семье «р-р-р-Да!». Мы находим здесь детали, навсегда смещающие наше одномерное представление о Вячеславе Иванове.

Структуру мемуарам как целому придает хронология, но в них нет «академической» биографии, с подробным перечислением событий день за днем. Жизнь Иванова отмечена прерывностью времени и пространства, вплоть до последнего римского десятилетия. На протяжении больших промежутков времени он переезжал с места на место, не имея постоянного адреса и снимая квартиры самого разного сорта; ему пришлось испытать на себе следовавшие один за другим исторические потрясения: три русских революции, гражданскую войну, две мировых войны, крушение старого порядка в Европе, в том числе и в его любимой Италии. Иванов провел за границей почти столько же времени, сколько и в России — сорок шесть из своих восьмидесяти трех лет. Сама Лидия Вячеславовна, по сути, жила в России менее двух десятилетий своей в общем долгой жизни. «Разбросанность» ее книги аналогична ее собственной жизни и жизни ее отца, наполненной множеством переездов и устройств на новом месте (даже последние годы Л. В. прошли под страхом выселения из квартиры на Авентине — самого продолжительного места жизни семьи Ивановых). Доминируют в книге, по выражению Ремизова, «узлы и закруты памяти».

8

Они, эти «узлы и закруты», также отражены и в довольно умышленной непоследовательности тона. Иногда слышится «нейтральный» голос взрослого человека, вспоминающего и воспроизводящего события. И сразу же вслед за этим текст может неожиданно и по ассоциации сместиться на какой-нибудь фрагмент прошлого, рассказанный в том виде, в каком он воспринимался с точки зрения ребенка или девочки, со всеми языковыми особенностями, свойственными этому возрасту. Эти красочные «картинки», то трогательные, то комические или испытующие читателя, заставляют вспомнить, что автор — композитор, художник большого таланта, учившийся у одного из величайших мастеров «картин» в современной музыке — Респиги. Эта живая изобразительность очень хорошо отражает особое очарование Лидии Вячеславовны как собеседника. Меткие наблюдения, своеобразный взгляд художника, с неожиданными всплесками обезоруживающей наивности. Не зная ее близко, никогда нельзя было быть уверенным, где начинаются и где кончаются ее шутки. В 1922 году одна из ее бакинских подруг, Елена Александровна Миллиор, отметила в своих записях: «Сегодня утром после библиотеки я зашла к Лидии Вячеславовне (я знала, что Вячеслава нет дома). Я расспрашивала ее о Белом, и она, начав говорить о нем, рассказала мне столько интересного, что я слушала ее с открытым ртом». Лидия Вячеславовна всегда сохраняла этот особый дар рассказчика, и читатель ее мемуаров найдет в них те самые «рассказы о Белом» (и о многих других), которые так пленили одну из ее современниц более шестидесяти лет тому назад.

То, что Лидия Вячеславовна сблизилась с отцом, всегда ценившим и поощрявшим ее музыкальный талант (о котором итальянский композитор Гоффредо Пертасси писал: «ее музыкальное и художественное дарование было достаточно велико, чтобы обеспечить ей определенное незаурядное место в мире музыки») — было данью не только ее удивительным личным качествам, непринужденности ее манер, но и ее интеллекту и развитому вкусу — всему тому, что так полно проявилось в ее мемуарах. Сам Иванов легко внушал желание дружеских отношений (подтверждение этому можно найти, скажем, в воспоминаниях Белого) и поощрял это чувство в манере легкого поддразнивания, что временами могло перейти едва обозначенную (и опасную) черту между поддразниванием и провоцированием. Лидия Вячеславовна обладала в отношениях с людьми теми же талантами, что и ее отец. Несомненно, что многие приходили в римскую квартиру на Via Leon Battista Alberti 25 по той причине, что там жил последнее десятилетие своей жизни великий поэт (и как неслучайно, что

9

улица, на которой он жил, была названа именем величайшего лативского гуманиста пятнадцатого столетия), превращая эту квартиру в место обязательного паломничества. Однако возвращались они туда снова и снова (если им выпадала удача возвратиться) из-за прекрасных людей, продолжавших там жить — самой Лидии Вячеславовны, ее брата Димитрия и Ольги Александровны Шор (которую мне так никогда и не удалось увидеть). Возвращались из-за той атмосферы, определить которую с точностью представляется трудным, но такой редкой в наше время, что сама возможность существования ее в маленьком уголке на Авентине всегда представлялась мне не чем иным, как «чудом». «Теплота», «отзывчивость», «великодушие», «забота» — все эти определения подходят, хотя в результате стереотипного их употребления целым поколением доморощенных «психологов» с них стерся языковой чекан (по крайней мере, в Америке). Кроме того, в них нехватает какого-то очень важного элемента, который можно было бы обозначить как «аристократизм». Это определение отражает те утонченные манеры, с которыми принимали гостей, без малейшего признака надутости, давая им почувствовать себя свободно и непринужденно, а их присутствие в доме ощущить желанным. Но более всего это был «аристократизм духа» (я отдаю себе отчет в невыразительности этой «формулы»), отчетливо ощутимый в мемуарах и определяемый как фигурой самого Вячеслава Иванова, так и в не меньшей степени обаятельным образом автора воспоминаний, «всегда сострадательной и терпимой, неизменно готовой к самопожертвованию, но при этом не теряющей заразительного, а иногда и лукавого задора», — говоря словами некролога Лидии Вячеславовне, помещенного в «Новом журнале» (№162, 1986).

И если жизнь Иванова и его детей была отмечена отсутствием внешней непрерывности, внутренняя связность и единство в ней, достигнутые в результате долгих поисков и страданий, дали им возможность охватить ее в одном целом и в конечном итоге возвыситься над всеми многочисленными переменами и противоречиями. Символом этого возвышения стало органическое преодоление пропасти между культурами православного Востока и католического Запада, когда перейдя в католическую веру, они осознавали ту единую духовную сущность, которая лежит в основе разнородного мира феноменов.

Американский поэт Роберт Пени Уоррен писал: «в самой последней области сердца только те, кто стар, молоды» («In the heart’s last kingdom / Only the old are young»). Пусть эти строки будут эпиграфом для мемуаров Лидии Вячеславовны, написанных,

10

когда автору было восемьдесят лет (до самой своей смерти 9 июля 1985 года в Риме она все еще исправляла и, по моей просьбе, добавляла новые материалы к этим мемуарам).

 

Ранний вариант первой части мемуаров появился в четырех книжках «Нового журнала» (№147—150) в 1982—1983 гг. Эти воспоминания были написаны Лидией Вячеславовной по просьбе профессора Роберта Джексона, председателя Первого международного симпозиума, посвященного творчеству Вячеслава Иванова, в Yale University 1—4 апреля 1981 года. Небольшие фрагменты из второй части, с отрывками из переписки Иванова с семьей, были напечатаны в альманахе «Минувшее», т. 3, 1987.

Мне остается поблагодарить Галину Шабельскую и Владимира Гитина за внимательную сверку текста и выразить слова особой признательности Димитрию Вячеславовичу, без помощи которого, оказываемой в течение нескольких лет и при подготовке текста, и при составлении комментариев, это издание не могло бы появиться. Я хотел бы видеть в этой публикации дань его отцу и сестре, делу и памяти которых он с такой беззаветностью посвятил себя.

Джон Мальмстад
Гарвардский университет.

Вперед

Содержание

Биографический справочник

Наш выбор: книга о том, как устроены наши воспоминания

Почему мы помним одно и моментально забываем другое? Что такое память и как она работает? Как пересть терять воспоминания? Ответы на эти вопросы есть в книге норвежского нейропсихолога Ильвы Эстбю и известной писательницы Хильды Эстбю «Это мой конёк: наука запоминания и забывания». Мировой бестселлер основан на последних научных исследованиях и скоро будет издан на русском языке. С разрешения издательства «Альпина нон-фикшн» The Challenger публикует отрывок из этой книги.

Какие воспоминания вам захотелось бы воскресить в памяти, если бы вы знали, что жить вам осталось считаные минуты? Какие события сияют, словно жемчужины уникального ожерелья нашей жизни? Уникального — потому что во всём мире наши воспоминания есть только у нас. Что будет порхать по вашему гиппокампу в момент прощания с жизнью, что за «бабочки» сядут к вам на руки? А если выбрать только одно воспоминание, как в японском фильме «После жизни» — по сюжету умершим приходилось делать подобный выбор, прежде чем отправиться на небеса. Воспоминание, в которое вы будет погружаться снова и снова целую вечность, самое счастливое мгновение вашей жизни. Что выбрали бы вы? […]

Что мы на самом деле помним про свою жизнь

Профессор психологии Дорте Бернтсен руководит Центром исследований автобиографической памяти в Орхусе и занимается исключительно личными воспоминаниями. «Лучше всего мы помним период от раннего этапа подросткового возраста и до 30 лет», — рассказывает она.

Далеко не все события оставляют в нашей памяти одинаковое количество информации. У каждого из нас есть пик воспоминаний (учёные называют его reminiscence bump), приходящийся на так называемый период становления личности. На этом этапе мы получаем столько поражающей воображение новой информации, что впечатления сохраняются на всю жизнь. Люди среднего возраста, когда их просили поделиться своими самыми важными воспоминаниями, как правило, называли события, относящееся к этому периоду. Что удивительно, по вопросам данной сферы психологии учёные почти не спорят.

А если писать дневник, как Ида Джексон (создатель популярного блога в Норвегии. — Прим. ред.), — поможет ли это памяти?

«Да, поможет. Но бывает, письменные свидетельства подменяют собой воспоминания», — говорит профессор Бернтсен.

Что ещё возможно сделать, чтобы сохранить воспоминания подольше

Станет ли опыт воспоминанием — ответ на этот вопрос зависит от многих факторов.

Первый — насколько велико оставленное событием впечатление. Впечатления, связанные с яркими эмоциями, более сильные. Например, вы несётесь к земле с высоты 4500 метров. Или впервые целуете любимого человека, ожидая этого момента несколько недель. Ещё одна важная составляющая яркого воспоминания — то, насколько сильно оно расходится с ожиданиями. Иначе говоря, насколько оно выдающееся и исключительное.

Многие воспоминания представляют собой смесь впечатлений, полученных нами в схожих ситуациях, и содержащаяся в них информация не относится к одному конкретному событию. Например, вы всегда ездили на работу на автобусе. Об этом у вас есть своего рода общее воспоминание, помеченное ярлычком «автобус до работы». […] Или возьмём 73-е погружение Катерины Каттанео. Чувство, которое она испытала, опускаясь в тёмные глубины, пузыри, устремившиеся к свету у поверхности. Манипуляции с кислородным баллоном — всё это она уже делала 72 раза. Её опыт превратился в общее воспоминание под названием «погружение», ну или «погружение в Осло-фьорде» либо «зимнее погружение». А события, имеющие отличительные черты, остаются с нами в виде уникальных самостоятельных воспоминаний. Как в тот раз, когда Катерина впервые увидела редкого голожаберного моллюска. Или морского конька на Мадейре.

«Память работает согласно двум противоречащим друг другу принципам, — говорит профессор Университета Осло Андерс Фьелль. — Одни участки мозга делают всё возможное, чтобы классифицировать данные и сэкономить место, тогда как гиппокамп стремится сохранить уникальные черты событий».

Гиппокамп устроен так, что собирает особенные, выделяющиеся из общей массы события и впечатления. Именно тогда возникает уникальный след памяти, одна из сияющих жемчужин ожерелья.

Как и в случае со всей имеющейся в памяти информацией, важно проговорить уникальное событие несколько раз — тогда оно закрепится в памяти. Немаловажно то, насколько часто мы впоследствии обращались к воспоминанию и говорили о нём. Мелкие истории из нашей жизни — мы делимся ими за обедом, на вечеринках, в соцсетях — это наполнитель для бесед, способствующий закреплению наших воспоминаний. Парадокс состоит в том, что воспоминания превращаются в рассказы и теряют живость.

Исследовательский центр Дорте Бернтсен находится в Орхусе, в Дании, там же расположен художественный музей АРоС — больше нигде в мире нам не откроется подобный вид. На крыше музея художник Олафур Элиассон возвёл круглый коридор из стекла всех цветов радуги.

Оттуда можно посмотреть в любом направлении и увидеть город с его шпилями и куполами, построенными ещё в XVII веке, — в зависимости от вашего местоположения они будут окрашены в красный, оранжевый, жёлтый, зелёный, голубой, синий, фиолетовый. Окраску город приобретает благодаря светофильтру, через который мы на него смотрим; наши воспоминания тоже подвергаются действию фильтров — чувств.

Судьбу воспоминания определяет его значимость для нас

Личные воспоминания касаются нас самих. Они связаны с тем, чего мы хотим достичь и считаем важным, с тем, что мы определяем как важную часть собственной идентичности. Воспоминания, помогающие выстроить биографию, имеют для памяти приоритет.

Личность и идентичность возможно создать и без воспоминаний. Даже Генри Молейсон, не способный ничего запомнить, очевидно, имел некоторое представление о самом себе. Он знал, кто он, хоть и не помнил, как именно таким стал. Кто мы — определяют такие факторы, как темперамент и поведение, то, как мы воспринимаем мир и все возникающие перед нами задачи и события. Но главные воспоминания — по-настоящему яркие, определяют нас как личность и события нашей личной биографии располагают по порядку. Хоть мы, в отличие от Карла Уве Кнаусгора, не пишем о себе шеститомный труд, у каждого в памяти хранится личная биография. И это не хаотичный поток произошедших с нами событий. Биография структурирована и организована в соответствии с жизненным сценарием. Все мы писатели.

«“Жизненный сценарий” (англ. — life script) — такой термин принят среди исследователей памяти, — говорит Дорте Бернтсен. — Это своего рода сценарий развития нашей жизни, структурирующий впечатления».

Спросите детей, кем они хотят стать, когда вырастут, — вот что вы услышите в ответ: полицейским, пожарным или врачом, а может быть, писателем, или психологом, или парашютистом. Другими словами, по их представлениям, в жизни взрослого есть работа и, вероятно, брак и дети. Уже будучи дошкольниками, мы осознаём, что жизнь движется в определённом направлении. Жизненный сценарий предполагает наличие ожиданий о том, как сложится жизнь, и его ключевые точки — первый школьный день, конфирмация, учёба в университете, свадьба, рождение детей, повышения по службе, пенсия. С течением жизни ожидания постепенно пересматриваются, а жизненный сценарий даёт доступ к воспоминаниям — путеводные нити, помогающие искать в памяти необходимую информацию, названия глав в книге жизни: «Конфирмация», «Учёба», «Свадьба», «Работа», «Прыжки с парашютом». Случается, мы активируем часть жизненного сценария — он срабатывает как сеть воспоминаний, точно так же как во время нашего эксперимента с аквалангистами сетью воспоминаний послужили моллюски, пузырьки воздуха, ласты и водоросли. Если что-то заставляет нас задуматься об учёбе, мы мысленно переносимся в студенческую столовую — появляется возможность извлечь из памяти множество воспоминаний, относящихся к тому периоду. Особенно те, что дарили яркие эмоции, выделялись из общей массы и часто обсуждались.

«Мы не в состоянии постоянно помнить всё произошедшее в нашей жизни», — подчёркивает Дорте Бернтсен.

Жизненный сценарий предоставляет нам обзор. Благодаря ему воспоминания доступны порциями. Если мы ошиблись главой, то не найдём то, что ищем. Поэтому некоторые главы нашей жизни не всегда доступны где и когда угодно. Если мы начали новую главу, для поиска воспоминаний из предыдущих потребуется больше усилий.

[…] Психолог, профессор Дорте Бернтсен изучает и спонтанные воспоминания, то есть всплывающие в памяти сами по себе, когда мы сознательно к ним не обращаемся. Но как ухватить чужие личные воспоминания в момент появления? Дорте Бернтсен работает с абсолютно будничными воспоминаниями обычных людей, не совершающими выдающихся поступков — ни в космосе, ни где-либо ещё. Испытуемым она выдаёт будильник и блокнот. По звонку будильника испытуемые записывают то, о чём только что думали, параллельно занимаясь повседневными делами. И она замечает, что нередко люди вспоминают о событии просто потому, что о нём напомнило нечто в их окружении. Значит, спонтанные воспоминания устроены так же, как воспоминания кошки, когда животное смотрит на дверцу шкафа, прищемившую ему хвост, и отпрыгивает в сторону. У людей ассоциации гораздо сложнее.

Вокруг нас есть множество ниточек, ведущих к скрытым воспоминаниям. Особенно это касается зрительных ощущений, но запахи, вкусы, беседы и не в последнюю очередь музыка — всё это ведущие вглубь памяти тропы.

«Музыку очень часто упоминают как триггер личных воспоминаний», — рассказывает она.

Когда испытуемые перечисляют, какие воспоминания всплыли в их сознании за день и когда именно, нередко в качестве ведущей к воспоминаниям ниточки они называют звучавшую по радио музыку.

Включите музыкальный альбом, который вы чаще всего слушали в молодости, — разве вы не переноситесь сразу же в тот момент, когда впервые его услышали? Нахлынувшие чувства и атмосфера иногда имеют такую силу, что вы вспоминаете запахи и цвета, одежду и детали обстановки — всё, что казалось забытым.

«Как только самолёт приземлился, погасли надписи “Не курить” и из бортовых репродукторов полилась негромкая музыка. Какой-то оркестр душевно исполнял песню The Beatles “Норвежское дерево” (Norwegian Wood). Как всегда, от этой мелодии у меня закружилась голова. Впрочем, нет, внутри моей головы всё закружилось и замелькало с такой силой, как никогда раньше» — такими словами Харуки Мураками начинает роман «Норвежский лес».

Это история о несчастной любви, для которой символическое значение имеют определённая пластинка и песня, а в самом начале книги приводятся яркие воспоминания, возникающие в памяти благодаря музыке — неожиданно всплывающие в сознании целые пейзажи и сцены.

Подтверждённый факт: музыка — прочная нить, ведущая к воспоминаниям и обращающаяся непосредственно к эмоциям.

А как же запахи? Отвечающий за их восприятие отдел мозга расположен очень близко к гиппокампу. Люди ведь когда-то были животными, а у животных обоняние играет весьма важную роль и помогает избегать опасностей. Так почему же запах не является главным ключом к нашим личным воспоминаниям? Запах — важная ниточка, тянущаяся к ним. Согласно исследованиям Дорте Бернтсен, запах особенно важен на ранних этапах жизни. Может, всё дело в том, что детские воспоминания имеют менее тесную связь с интерпретациями и рассказами о нас самих, а потому больше места остаётся для обоняния, которое непосредственно связано с эмоциями. Или же просто в повседневной жизни взрослых людей не окружают запахи детства. Когда подобный запах всплывает, он имеет потенциальную силу благодаря следу памяти, не истёртому от частого обращения за прошедшие годы. Это временная капсула, в мгновение ока отправляющая вас в прошлое. Подумайте сами: помните ли вы запахи родом из собственного детства?

Подпишись на The Challenger!

Книгу надо читать сразу, пока не прошло настроение

Директор Центра поддержки экспорта Приморского края Екатерина Соколова рассказывает об эмоциональной связи с художественной литературой

Дальневосточный фестиваль «Литература Тихоокеанской России» (6+) продолжает рубрику «Полка ЛиТРа» (6+), в рамках которой известные люди и медийные личности Дальнего Востока рассказывают о своих книжных инсайтах, а также делятся топами любимых произведений. На этот раз на встречу с журналистом ИА PrimaMedia в книжный магазин «Игра слов» пришла директор Центра поддержки экспорта Приморского края Екатерина Соколова.

Сначала были Шарль Перо и ядерная физика

— На выбор литературы и склонность к чтению влияют много факторов: место рождения или проживания, родители, профессия. Расскажите, пожалуйста, немного о себе? Важные моменты, которые, по-вашему мнению, характеризуют вас?

— Я директор центра поддержки экспорта Приморского края. Моя жизнь до этого складывалась насыщенным образом. Изначально, я окончила Томский политехнический университет, по специальности «ядерная физика». Потом приехала учиться сюда. Поскольку здесь ядерной физики не было, я немного переориентировалась и заканчивала ДВФУ уже по линии молекулярной спектроскопии. Поэтому у меня мышление больше математическое, рационального склада ум, для меня важна логика. По жизни меня больше сопровождала специальная литература. Поскольку я кандидат физико-математических наук читала очень много научно-популярной литературы.

— Давайте начнем с основ. Была ли у вас в детстве традиция — «сказка на ночь»?

— Такой традиции не было. Но у меня папа достаточно начитанный человек, и он меня и мою сестру научил ценить книгу. Нам привили очень хорошее качество — ходить в библиотеку прямо с раннего детства. Мы начали очень рано читать. Сестра начала читать в 3 года, я в 4. Сестра была уникальный ребенок, ей настолько нравилось читать, буквально под одеялом с фонариком ночи напролет зачитывалась. В отличие от нее, любовь к чтению у меня развивалось по мере взросления.

— Первые воспоминания о книге. Это вам ее читают и показывают, или вы ее держите и читаете?

— Больше я держу и читаю. Но у меня настолько приятные детские воспоминания, я очень люблю детскую литературу в отношении иллюстрации. До сих пор покупаю детскую литературу именно в качестве ознакомления с работами художников. Какие у нас есть? Допустим, Алиса, нарисованная Мигуновым, безумно красивые рисунки ещё советского художника. У меня есть целая коллекция таких книг. Я их просто визуально люблю.

Екатерина Соколова. Фото: ИА PrimaMedia, Мария Смитюк

Екатерина Соколова. Фото: ИА PrimaMedia, Мария Смитюк

— Мне кажется, Алиса в 4 года — это сложно?

— А если совсем базовые книги, самые первые простые произведения. То больше всего запомнилось — это «Волшебник Изумрудного города»…

— Первый вопрос — первая книга, которую вы в принципе держали в руках и читали? Второй — та книга, которую вы выбрали сознательно и прочитали от корки до корки?

— Первые книги, которые я читала от корки до корки — это маленькие детские рассказы Джанни Родари, и конечно же, Шарль Перо, маленькие детские книжки-раскладушки.

— А вот уже немножко попозже, когда читаешь не те книги, которые рекомендованы взрослыми. А есть книги, которые не входят в программу. Такие, которые уже выбираешь сам, потому что она в тебя запала. Какая это была книга?

— О, это был «Эффект бабочки». Но я эту книгу прочитала уже во взрослом возрасте, в 18 лет. Это одна из немногих книг, за которую я села и прочитала от начала до конца.

— О чем она?

— Она своеобразная. Психоделика. Мне было 18 лет, и в этом произведении я увидела аналогии по волнующим меня вопросам полового воспитания, взаимоотношения с семьей. Очень нелегкая книга для чтения, но, наверное, поэтому она меня и привлекла в то время. Я ее, что называется, проглотила на одном дыхании. Всю ночь просидела над книгой, прочитала от начала до конца.

— Что сподвигло ее прочитать? Какое движение крыла бабочки изменило ваше будущее и восприятие жизни?

— Будущее она не изменила, но запала в душу крепко. Когда вы берете книгу по рекомендации, вы уже ожидаете какой-то конец. А когда вы берете незнакомую книгу в руки, и у книги есть несколько секунд, чтобы поймать ваш взгляд. В эти моменты решается, сможет она вас поглотить или нет. По большому счету, когда она вас захватывает, вы стремитесь к этому концу. Вы не знаете, даже не можете предугадать, каким он будет. Особенно, если это сложная книга, и будет открытый финал.

— Книга необычная по большому счету. В 18 лет, что же такое в душе жило, что так зацепило?

— Это книга о противоречиях. Там речь идет о грани жизни и смерти, что молодые себе ставят. Дикая любовь или не любовь, готовы ли мы ради нее на все или не на все. Настолько острая книга. Но мне кажется, когда начинается, пограничный возраст от 18 до 23, мы ищем такую литературу. Ту, которая вызывает острые ощущения и отвечает на наши вопросы.

— Все или ничего.

— Период максимализма, когда ты пытаешься и в литературе найти себя.

— Джанни Родари в 4 года, в 18 лет «Эффект бабочки». А в промежутке что было?

— Рекомендованная литература. Мне нравились, поскольку в детстве я любила логически рассуждать, небольшие детективы вроде Шерлока Холмса. Приключения очень любила. Практически все приключенческие книги, начиная с «10 тысяч лье под водой». Это будоражит и развивает нашу фантазию. В дальнейшем я использовала ее для своей научной деятельности. Она дает широту понимания мира и его возможностей. Не берем школьную литературу. Она хороша тем, что ты ее читаешь, не понимаешь, но потом к ней возвращаешься в определённом возрасте и воспринимаешь ее совсем по-другому.

— К чему возвращались?

— Пушкин, Толстой, Достоевский по нескольку раз. Причем Достоевский уникальный, потому что ты можешь его перечитывать раз в 3 года одну его книгу и смотреть каждый раз по-другому. Уникальный писатель.

— Акценты разные?

— Разные. Потому что вопросы ты себе в жизни задаешь разные.

— Получается, каждый раз — новая книга?

— Да. Но я люблю читать еще и классику, потому что там безумно красивый язык. К сожалению, т.к. сейчас время ускорилось, мы говорим кратко, быстро. Мы стали более эмоциональными, наверное, но менее словоохотливыми в плане использования лингвистического аппарата. А там идет речь именно о красоте русского языка. О специфике эмоциональной передачи. Описательным характером того или иного действия можно просто зачитываться, без диалогов. Читаешь и получаешь эстетическое и эмоциональное удовольствие.

— Вам важна именно эмоциональная связь с книгой?

— Расскажу еще одну интересную вещь в моей жизни. Я достаточно сдержанный эмоционально человек, но был случай, когда я плакала над книгой. Анна Гавальда «Просто вместе», потому что она рассказывает про жизнь, казалось бы, не взаимосвязанных между собой людей. И там, в процессе погибает пожилой человек, это к вопросу социальной поддержки. И насколько это красиво было описано и преподнесено в сюжете, что я отдалась этому моменту практически как при просмотре фильма. У меня был поток слез. Я сама удивилась, потому что вроде как не в том возрасте, чтобы рыдать над книгой.

— Это когда было?

— Мне было в районе 25-27 лет. Такое тоже случилось в моей жизни.

Хорошая книга должна отвечать на сокровенные вопросы

— Книга — это совокупность знаний? Или это какое-то особое состояние, процесс? Что ценнее — сам процесс чтения или полученные из книги знания? Можно же прослушать книгу?

— О, я любила радиоспектакли. В советское время они часто были в эфире, очень любила. Пластинки — это вообще отдельная сфера. Именно аудиоспектакли. Когда я училась со второй смены, до начала занятий как раз рассказы читали. На радио нужно эмоционально читать, чтобы держать внимание слушателей, ну, и потому что надо же передать сюжетную линию. И мне нравились эти радиоспектакли, поэтому до сих пор люблю аудиокниги.

В целом, книги бывают разные. Есть рабочая литература, которая увлекает тебя именно с профессиональной точки зрения, как такой «интеллектуальный массаж». Вот тут мы говорим о наличии знаний. А когда мы говорим о художественной литературе, арт-литературе, то тут ты уже испытываешь эстетически-эмоциональные переживания. Рабочая литература не должна так подстёгивать твои эмоции. Она должна тебя питать, развивать в том направлении, где ты их будешь применять на практике. А эмоции ты открываешь в художественной литературе. Всегда нужно балансировать между разными жанрами и видами литературы. Пополнять свой багаж знаний и эмоционально расти. Интеллект растет с двух точек зрения: психологической и с точки зрения знаний как основы твоих рабочих компетенций. Нельзя читать только художественную литературу, или только специальную, а то высока вероятность упустить что-то важное в нашей жизни.

Екатерина Соколова. Фото: ИА PrimaMedia, Мария Смитюк

— Открытыми глазами смотреть на мир, а не через призму каких-то художественных иллюзий. О чем должна быть хорошая книга? Какой сюжет вам наиболее близок?

— Думаю, что она должна отвечать на мои вопросы. Когда мы приходим в книжный магазин, мы видим там безумное количество книг. С красивыми обложками, красивыми воззваниями, яркими лозунгами. Но когда мы открываем ее, пролистываем, читаем аннотацию, мы понимаем, отвечает ли она нашим запросам. Именно сейчас и именно в этот момент. Зачастую покупка книги подвержена эмоциям. Вот у меня сейчас такое настроение, поэтому я купил эту книгу. Желательно ее сейчас же употребить, потому что если настроение изменится, особенно к художественной литературе, момент может пройти. Поэтому выбираю сюжет, исходя из запроса. Я верна логике, все-таки я физик. И для меня логика процесса относится и к выбору книг. Я к ним тянусь, исходя из того, что у меня сейчас в жизни складывается.

У меня был период, когда я активно занималась политологией, переговорными процессами, международной деятельностью. Если посмотреть мою библиотеку дома, там целый пласт куплен за этот период. Все, что касается международных отношений, этики выстраивания дискуссии и всего остального.

Мы двигаемся в жизни, нарабатываем опыт, и вместе с нами двигается наша литература, наша библиотека. Если люди особо не покупают книжки домой, это отражает состояние их развития. В юности, поскольку период 20 лет сопровождается вопросами к себе и о себе. В основном люди читают психологическую литературу. У меня ее было очень много. Достоевский кстати тоже относится к достаточно мощной психологической литературе. Потом это была профессиональная литература. Сейчас, к сожалению, я могу сказать, что художественную литературу я читаю гораздо меньше. Больше читаю рабочей. Это к вопросу о перекосах.

— Пандемия как-то помогла развить литературу и любовь к чтению? Потому что современные люди не могут себе позволить выделить много времени на чтение.

— Мы сами у себя украли время. Это не роскошь. Потому что мы его крадем, тратя свое время, на мой взгляд, немного на неправильные тексты, неправильную информацию. Сегодня люди много времени тратят на соцсети, телеграм-каналы, какие-то новости. Неудивительно, что мы устаем и не хотим читать, к вечеру мозг перегружен разрозненной информацией. И так получается мусор в голове, пустая информация все падает и падает. К концу дня вы устали. И время, которое вы могли бы посвятить хорошей книге, в ваш график не укладывается.

Уметь уделить время себе — это очень важно. Меньше читать всего подряд и дать возможность себе насытиться чем-то светлым.

Экспорт как пиратское приключение, главное не боятся

— Я услышал, какое место в вашей жизни занимает книга. Меня больше интересует то, что вы взяли из детства, со школы, в том числе, из художественной, классической литературы. Что из этого большого пласта помогает вам ориентироваться в вашей профессиональной деятельности? Что вдохновляет на проекты?

— Основа — приключенческие книги. Она дает широту кругозора, что твой мир не заканчивается внутри тебя самого, а распространяется на все твое окружение. Он шире и больше тебя. Тот же Жюль Верн учит, что все возможно и весь мир может быть покорен. Так складывается покорение пространственное и покорение себя как человека, мысленное. Опираясь на эти книги, ты понимаешь, что любые цели, которые ты себе ставишь, проектные, они достижимы. Тот момент, когда всем страшно… Любой проект — это страх, что он может быть невыполним, неправильно сделан. Но все эти приключенческие книги, где герои находят выход из любой ситуации, борются с ветром, течением, ищут возможности, и приходят все равно к тому, к чему они шли. Это и дает в жизни успех любому проекту. Заряд энергии. Если у героев получилось, то у меня здорового, разумного, взрослого человека точно получится.

— Когда я слышу об экспорте или импорте, у меня в голове всплывают аналогии приключенческой литературой из детства. С пиратскими подвигами героев Дефо или Стивенсона. С тем же «Островом сокровищ».

— Да, мир велик, для экспорта есть широкий выбор направлений и развитий. Не надо бояться. Я своим коллегам, компаниям, которые к нам обращаются, говорю, что мир больше, чем наши соседи рядом — Китайская Народная Республика. Мир содержит в себе кучу стран Океании, Латинской Америки. Казалось бы, они далеко, но на самом деле они близко, даже в ментальном плане. У них европейское образование, это не Юго-Восточная Азия. Давайте смотреть туда. С логистикой и правильными партнерами мы поможем. Для меня это не страшно. Для меня это как вызов себе и возможность найти правильное решение, путь.

— Такая ориентация помогла кому-нибудь? Есть реально реализуемые проекты?

— Конечно. Мы достаточно интересно стараемся сейчас работать с компаниями, которые находятся в необычном ракурсе для нас. Например, сервис услуг для ИТ. Ребята создают программы, сайты. Находить для них клиентов за рубежом не так легко, потому что сервис специфический, но востребованный. Мы пробуем заходить на Бразилию с компанией Wizzard, ищем им там партнеров для создания сайтов. Но это нужно понимать культуру другой страны, потому что мы с вами привыкли воспринимать дизайн сайтов на свой российский взгляд. А у них другое восприятие мира, они читали другие книжки с другими картинками. Чтобы туда зайти, ты для себя должен открыть целый мир. Это сподвигает тебя читать литературу о Латинской Америке. Как и чем они живут, как вести с ними диалог. Про наших ближайших соседей мы все знаем, что они сдержанные, где-то поклониться, где-то промолчать… А про тех людей через океан мы не так хорошо все знаем. Поэтому мы и делаем новые открытия для наших компаний, чтобы они тоже читали, шли туда и открывали для себя новых людей.

Сегодня вектор политики определяет литературные предпочтения

— Замечательно. Ваши предпочтения в литературе в течение жизни менялись?

— Конечно. Допустим, психологию я уже не так читаю как раньше. Использую ее в практической плоскости. Уже ответила на вопросы, знаю какие-то аспекты, которые мне как руководителю помогают понимать свой коллектив, желания моего руководства. Продолжаю читать, но уже не так. Сейчас больше интересует политическая литература, потому что как руководитель мне надо знать вектор направленности политики. Это очень важно. Разделять его, идти или не идти, искать свой путь, параллельный или еще какой-то.

Художественная литература. Я люблю читать душевную литературу, например, Наринэ Абгарян «Люди, которые всегда со мной». Это об основах семьи, семейных качеств, к которым ты возвращаешься. У тебя всегда будет работа, но приходишь ты всегда домой. И помнить о своих близких, не закрываться от мира, быть ближе ко всем людям — это ценные качества, основа человечности. И понимание этого приходит с возрастом. Я даже обращаюсь к «Евангелие», тоже полезная литература, и это не беллетристика. Ты не будешь читать ее быстро, а будешь читать медленно, осознанно, вдумчиво, потому что там за короткими воззрениями стоит очень глубокомысленные вещи, которые ты перечитываешь, возвращаешься к ним.

— Это основа нашей культуры, с нее все начиналось.

— Но она же приходит в определенном возрасте. Дай эту книгу в 20 лет, вы из нее вряд ли почерпнете то, что вам откроется в 40 лет, а тем более в 60. У меня пишущая семья. отец пишет стихи, мама пишет рассказы. Но они у меня занимаются больше исторической литературой, выпускают исторические книги о Сибири, где они живут. А еще родственники живут в Оренбургской области. Там уже историко-географические описания. Здесь я люблю книги нашего издательства «Рубеж», очень люблю литературу Русского географического общества. Люблю погружаться в историческую действительность. Это ведь тоже литература?

— Конечно. Наше все — В.К. Арсеньев. Как Дерсу Узала открыл мир тайги Владимиру Клавдиевичу, так и краеведческая литература открывает нам целую галактику нашей родной земли. Это хорошая литература.

— Вот и балансируем между рабочей литературой и исторической реальностью, и душевными исканиями.

Книги, которые нужно прочитать

— Обратимся к тем произведениям, которые вы принесли.

— Начнем с классики. Михаил Булгаков, «Мастер и Маргарита». Настолько атмосферная и глубокая книга. Здесь заложены и основы философии, библейские воззрения параллельно с обычными рассуждениями о человеческих качествах. Меняются ли они с течением лет? И когда понимаешь, что ничего не меняется в нашей жизни… Ну прям, как квартирный вопрос, который испортил москвичей. По большому счету ничего не меняется. И это повод задуматься, потому что и сейчас ничего не меняется. Как создатель книги умудрился увидеть такую глубину и именно в такой интересной форме все преподнести. Это же фантастический рассказ, но он задел все самое главное, все струнки души.

Это тоже заставляет тебя возвращаться к истокам, к Библии. Тогда нельзя было писать об этом. Как можно было писать в булгаковские времена о Библии? Тот же 1937 год. За такое, тогда при выходе из подъезда сразу попадали в определенные места. Этот роман не только риск, это еще и своего рода вызов. Тоже своего рода приключение. Вызов литератора обществу и власти. Это интересно и до сих пор остается актуальным. «Мастера и Маргариту» до сих пор приятно перечитывать.

Екатерина Соколова. Фото: ИА PrimaMedia, Мария Смитюк

— Замечатльно. Идем дальше.

— Дальше у нас «Переговоры. Полный курс» Гэвин Кеннеди. Рабочая литература о том, как правильно настраивать дискуссию с твоими партнерами. Это больше психологическая книга. Как располагать к себе партнера таким образом, чтобы он тебя услышал. Здесь про умение слушать, слышать, что позволяет тебе найти потом те точки соприкосновения, которые интересны партнеру не меньше, чем тебе. Этот полный курс про переговоры рассматривает различные кейсы о том, как оно должно складываться, и каким образом можно добиваться плюсов для себя и своих целей. Когда вы начинаете диалог, вы всегда преследуете свою цель. Например, у вас это получить интервью, а у меня получить удовольствие от общения. Поэтому мы находимся в коммуникации.

Следующая книга — это «Стрелы кентавра» про кибервойну по-американски Ильи Савинова. Поскольку у нас стал очень акутальным вопрос по кибербезопасности в целом. Плюс есть термин «аналитические центры», think tanks, которые в т.ч. описывали предшествие этой кибервойне как возможности влияния на социум. Поэтому с этой точки зрения, как работают think tanks в Америке и в мире в целом мне очень интересно. Эта литература, полезная для моей головы. Я очень часто обращаюсь к аналитике, чтобы понимать, куда движется рынок, маркетинг, политика.

— А вы Примакова читали? В своих работах про системный анализ он тоже механизм международных дипломатических переговоров описал. Еще в советское время. Когда он возглавлял ИМЭМО, это был всемирно признанный аналитический центр, ничуть не уступающий ведущим мировым think tanks.

— Конечно. У нас очень много своих хороших аналитических школ. Есть аналитический центр «Северо-Запад» в Петербурге. Но, к сожалению, мы же знаем в основном многие иностранные think tanks, потому что они востребованы во всем мире, им отовсюду заказывают аналитику. У них очень крупный международный состав, там много специалистов из разных стран. У нас такой опыт в зачаточном состоянии. У нас он как бы есть, есть базис, на который можно опираться, но надо уметь продавать. Потому что я считаю, что аналитика в РФ настолько хороша, что ее можно очень хорошо продавать. И это будет очень сильно востребовано. Поэтому это тоже представляет для меня интерес.

Другая книга на французском языке о Китайском Шелковом пути. О том, куда наши коллеги строят свой путь. Свои планы у них, вписываемся ли мы со своим воззрением в их экономические планы. Почему на французском? Он для меня второй, я для себя использую английский и французский. Чтение на различных языках позволяет тебе понимать экспертное мнение с другой стороны. Мы видим китайские отношения с точки зрения ближайших соседей, а издалека это видится совсем по-другому. Когда ты читаешь различные точки зрения на других языках, у тебя складывается интересный пазл. Ты начинаешь в себе в объёме все это представлять. Что же на самом деле китайцы из себя представляют.

— Вы читаете о Китае через французскую мировоззренческую призму?

— Так и есть. Они очень сильно интересуются Китаем, и это надо понимать. Это к вопросу о пространстве мира. Вы же знаете историю? В советское время переводили очень много иностранной литературы. Почему? Потому что мы хотели понять, как они смотрят на этот мир. Поэтому у нас и Жюль Верн, и все остальные переведены и доступны нам на русском языке. Кстати, в прекрасном переводе. Но поверьте мне, не все страны так делают. Они живут в своем мире, а у нас он шире. И язык, он тоже важен. Интересно читать книгу, когда вы прочитали ее на русском, и если вы сможете прочесть ее хотя бы на английском, это совершенно разные книги. Потому что перевод — это особое искусство. Переводчик вкладывает туда много своего. Особенно если мы говорим о стихотворной форме.

— Там невозможно дословно. Совершенно другой культурный контекст. Нужно местные культурные ассоциации накладывать на аутентичное произведение. Чтобы добиться того впечатления, которое зарубежный автор оказывает на свою читательскую аудиторию. Борис Заходер, по-моему, так переводил. Он не дословно, а передавал смыслы и чувства, которые закладывались в Винни-Пухе и других книгах мировой литературы.

— Поэтому главное в нашем современном мире — не потерять действительно литературных переводчиков. Просто так перевести с помощью искусственного интеллекта не получится. Только переводчик, живой человек может вдохнуть жизнь в сухой текст, и сделать из набора символов и данных настоящую литературу, которая заставляет читателя смеяться и плакать, надеяться и думать. С теми отсылками, которые вам понятны, которые зашиты в нашем культурном коде.

— А у вас этот французский аналитический «Великий шелковый путь» ассоциации с «1000 и одной ночью» не вызвал?

— Да нет. Для меня это больше караваны, которые идут через Монголию. Караваны не персидские.

— «1000 и одна ночь» родилась же из произведений Марко Поло, по итогам его путешествий до Юаньского Китая?

— Кстати, если читать «1000 и 1 ночь», там очень много умного. Я люблю классическую восточную мудрость, особенно стихи Омар Хайама. Написано чуть-чуть, а смысл, какой глубокий. А там то же самое. Небольшие сказки, но глубокомыслие тоже есть. Не быстрое чтиво.

Последняя книга, которую я люблю и рекомендую всем прочитать — это Наринэ Абгарян «Люди, которые всегда со мной». Тут про семью, про то, как нужно ценить людей, которые рядом с тобой. Именно предыдущее поколение, дедушки и прадедушки, помнить о них, помнить о том, что они тебе дали, уметь это вовремя оценить и всегда быть благодарными. Как говорят, не теряйте время и всегда говорите спасибо, потому что оно может быть упущено. Потом вы не скажете этого никогда. Тут самое приятное возвращение к основам.

— Понятно. Что для знаний, что для капитала — это профессиональная литература. А вот про родное, про семейное — это все-таки художественная литература.

— Да, а юности полеты на Луну и погружения в океаны. Было бы интересно узнать, какая современная литература появляется. Наверняка, она необычна в своей форме. Люди стали в большей степени эмоциональны, и многое совсем по-другому интерпретируют. И язык изменился. Интересно куда направлен этот вектор смещения.

— Большое спасибо за интересную беседу!

Организаторы Пятого фестиваля «Литература Тихоокеанской России» — медиахолдинг PrimaMedia и интеллектуальный клуб «Культбригада» при поддержке правительства Приморского края, регионального оператора Исторического парка «Россия — Моя История» в городе Владивостоке АНО «Приморский культурно-исторический центр» и НКО «Фонд развития социальных инициатив». 

Информационные партнеры мероприятия — радио «Дача», радио «МИР», «Русское радио», «MEDIAMETRICS ДВ» (18+), глянцевый журнал «Собрание EXCLUSIVE», телеграм-канал «Дальневосточные Ведомости».

Официальный сайт фестиваля https://litrfest.ru/

ТГ-канал ЛиТРа https://t.me/litrfest

Группа ВКонтакте https://vk.com/litrfest (12+)

Самое интересное в Телеграм. Узнавай о важном первым

Только самые важные новости в Одноклассниках

Книгу надо читать сразу, пока не прошло настроение

Директор Центра поддержки экспорта Приморского края Екатерина Соколова рассказывает об эмоциональной связи с художественной литературой

Дальневосточный фестиваль «Литература Тихоокеанской России» (6+) продолжает рубрику «Полка ЛиТРа» (6+), в рамках которой известные люди и медийные личности Дальнего Востока рассказывают о своих книжных инсайтах, а также делятся топами любимых произведений. На этот раз на встречу с журналистом ИА PrimaMedia в книжный магазин «Игра слов» пришла директор Центра поддержки экспорта Приморского края Екатерина Соколова.

Сначала были Шарль Перо и ядерная физика

— На выбор литературы и склонность к чтению влияют много факторов: место рождения или проживания, родители, профессия. Расскажите, пожалуйста, немного о себе? Важные моменты, которые, по-вашему мнению, характеризуют вас?

— Я директор центра поддержки экспорта Приморского края. Моя жизнь до этого складывалась насыщенным образом. Изначально, я окончила Томский политехнический университет, по специальности «ядерная физика». Потом приехала учиться сюда. Поскольку здесь ядерной физики не было, я немного переориентировалась и заканчивала ДВФУ уже по линии молекулярной спектроскопии. Поэтому у меня мышление больше математическое, рационального склада ум, для меня важна логика. По жизни меня больше сопровождала специальная литература. Поскольку я кандидат физико-математических наук читала очень много научно-популярной литературы.

— Давайте начнем с основ. Была ли у вас в детстве традиция — «сказка на ночь»?

— Такой традиции не было. Но у меня папа достаточно начитанный человек, и он меня и мою сестру научил ценить книгу. Нам привили очень хорошее качество — ходить в библиотеку прямо с раннего детства. Мы начали очень рано читать. Сестра начала читать в 3 года, я в 4. Сестра была уникальный ребенок, ей настолько нравилось читать, буквально под одеялом с фонариком ночи напролет зачитывалась. В отличие от нее, любовь к чтению у меня развивалось по мере взросления.

— Первые воспоминания о книге. Это вам ее читают и показывают, или вы ее держите и читаете?

— Больше я держу и читаю. Но у меня настолько приятные детские воспоминания, я очень люблю детскую литературу в отношении иллюстрации. До сих пор покупаю детскую литературу именно в качестве ознакомления с работами художников. Какие у нас есть? Допустим, Алиса, нарисованная Мигуновым, безумно красивые рисунки ещё советского художника. У меня есть целая коллекция таких книг. Я их просто визуально люблю.

Екатерина Соколова. Фото: ИА PrimaMedia, Мария Смитюк

Екатерина Соколова. Фото: ИА PrimaMedia, Мария Смитюк

— Мне кажется, Алиса в 4 года — это сложно?

— А если совсем базовые книги, самые первые простые произведения. То больше всего запомнилось — это «Волшебник Изумрудного города»…

— Первый вопрос — первая книга, которую вы в принципе держали в руках и читали? Второй — та книга, которую вы выбрали сознательно и прочитали от корки до корки?

— Первые книги, которые я читала от корки до корки — это маленькие детские рассказы Джанни Родари, и конечно же, Шарль Перо, маленькие детские книжки-раскладушки.

— А вот уже немножко попозже, когда читаешь не те книги, которые рекомендованы взрослыми. А есть книги, которые не входят в программу. Такие, которые уже выбираешь сам, потому что она в тебя запала. Какая это была книга?

— О, это был «Эффект бабочки». Но я эту книгу прочитала уже во взрослом возрасте, в 18 лет. Это одна из немногих книг, за которую я села и прочитала от начала до конца.

— О чем она?

— Она своеобразная. Психоделика. Мне было 18 лет, и в этом произведении я увидела аналогии по волнующим меня вопросам полового воспитания, взаимоотношения с семьей. Очень нелегкая книга для чтения, но, наверное, поэтому она меня и привлекла в то время. Я ее, что называется, проглотила на одном дыхании. Всю ночь просидела над книгой, прочитала от начала до конца.

— Что сподвигло ее прочитать? Какое движение крыла бабочки изменило ваше будущее и восприятие жизни?

— Будущее она не изменила, но запала в душу крепко. Когда вы берете книгу по рекомендации, вы уже ожидаете какой-то конец. А когда вы берете незнакомую книгу в руки, и у книги есть несколько секунд, чтобы поймать ваш взгляд. В эти моменты решается, сможет она вас поглотить или нет. По большому счету, когда она вас захватывает, вы стремитесь к этому концу. Вы не знаете, даже не можете предугадать, каким он будет. Особенно, если это сложная книга, и будет открытый финал.

— Книга необычная по большому счету. В 18 лет, что же такое в душе жило, что так зацепило?

— Это книга о противоречиях. Там речь идет о грани жизни и смерти, что молодые себе ставят. Дикая любовь или не любовь, готовы ли мы ради нее на все или не на все. Настолько острая книга. Но мне кажется, когда начинается, пограничный возраст от 18 до 23, мы ищем такую литературу. Ту, которая вызывает острые ощущения и отвечает на наши вопросы.

— Все или ничего.

— Период максимализма, когда ты пытаешься и в литературе найти себя.

— Джанни Родари в 4 года, в 18 лет «Эффект бабочки». А в промежутке что было?

— Рекомендованная литература. Мне нравились, поскольку в детстве я любила логически рассуждать, небольшие детективы вроде Шерлока Холмса. Приключения очень любила. Практически все приключенческие книги, начиная с «10 тысяч лье под водой». Это будоражит и развивает нашу фантазию. В дальнейшем я использовала ее для своей научной деятельности. Она дает широту понимания мира и его возможностей. Не берем школьную литературу. Она хороша тем, что ты ее читаешь, не понимаешь, но потом к ней возвращаешься в определённом возрасте и воспринимаешь ее совсем по-другому.

— К чему возвращались?

— Пушкин, Толстой, Достоевский по нескольку раз. Причем Достоевский уникальный, потому что ты можешь его перечитывать раз в 3 года одну его книгу и смотреть каждый раз по-другому. Уникальный писатель.

— Акценты разные?

— Разные. Потому что вопросы ты себе в жизни задаешь разные.

— Получается, каждый раз — новая книга?

— Да. Но я люблю читать еще и классику, потому что там безумно красивый язык. К сожалению, т.к. сейчас время ускорилось, мы говорим кратко, быстро. Мы стали более эмоциональными, наверное, но менее словоохотливыми в плане использования лингвистического аппарата. А там идет речь именно о красоте русского языка. О специфике эмоциональной передачи. Описательным характером того или иного действия можно просто зачитываться, без диалогов. Читаешь и получаешь эстетическое и эмоциональное удовольствие.

— Вам важна именно эмоциональная связь с книгой?

— Расскажу еще одну интересную вещь в моей жизни. Я достаточно сдержанный эмоционально человек, но был случай, когда я плакала над книгой. Анна Гавальда «Просто вместе», потому что она рассказывает про жизнь, казалось бы, не взаимосвязанных между собой людей. И там, в процессе погибает пожилой человек, это к вопросу социальной поддержки. И насколько это красиво было описано и преподнесено в сюжете, что я отдалась этому моменту практически как при просмотре фильма. У меня был поток слез. Я сама удивилась, потому что вроде как не в том возрасте, чтобы рыдать над книгой.

— Это когда было?

— Мне было в районе 25-27 лет. Такое тоже случилось в моей жизни.

Хорошая книга должна отвечать на сокровенные вопросы

— Книга — это совокупность знаний? Или это какое-то особое состояние, процесс? Что ценнее — сам процесс чтения или полученные из книги знания? Можно же прослушать книгу?

— О, я любила радиоспектакли. В советское время они часто были в эфире, очень любила. Пластинки — это вообще отдельная сфера. Именно аудиоспектакли. Когда я училась со второй смены, до начала занятий как раз рассказы читали. На радио нужно эмоционально читать, чтобы держать внимание слушателей, ну, и потому что надо же передать сюжетную линию. И мне нравились эти радиоспектакли, поэтому до сих пор люблю аудиокниги.

В целом, книги бывают разные. Есть рабочая литература, которая увлекает тебя именно с профессиональной точки зрения, как такой «интеллектуальный массаж». Вот тут мы говорим о наличии знаний. А когда мы говорим о художественной литературе, арт-литературе, то тут ты уже испытываешь эстетически-эмоциональные переживания. Рабочая литература не должна так подстёгивать твои эмоции. Она должна тебя питать, развивать в том направлении, где ты их будешь применять на практике. А эмоции ты открываешь в художественной литературе. Всегда нужно балансировать между разными жанрами и видами литературы. Пополнять свой багаж знаний и эмоционально расти. Интеллект растет с двух точек зрения: психологической и с точки зрения знаний как основы твоих рабочих компетенций. Нельзя читать только художественную литературу, или только специальную, а то высока вероятность упустить что-то важное в нашей жизни.

Екатерина Соколова. Фото: ИА PrimaMedia, Мария Смитюк

— Открытыми глазами смотреть на мир, а не через призму каких-то художественных иллюзий. О чем должна быть хорошая книга? Какой сюжет вам наиболее близок?

— Думаю, что она должна отвечать на мои вопросы. Когда мы приходим в книжный магазин, мы видим там безумное количество книг. С красивыми обложками, красивыми воззваниями, яркими лозунгами. Но когда мы открываем ее, пролистываем, читаем аннотацию, мы понимаем, отвечает ли она нашим запросам. Именно сейчас и именно в этот момент. Зачастую покупка книги подвержена эмоциям. Вот у меня сейчас такое настроение, поэтому я купил эту книгу. Желательно ее сейчас же употребить, потому что если настроение изменится, особенно к художественной литературе, момент может пройти. Поэтому выбираю сюжет, исходя из запроса. Я верна логике, все-таки я физик. И для меня логика процесса относится и к выбору книг. Я к ним тянусь, исходя из того, что у меня сейчас в жизни складывается.

У меня был период, когда я активно занималась политологией, переговорными процессами, международной деятельностью. Если посмотреть мою библиотеку дома, там целый пласт куплен за этот период. Все, что касается международных отношений, этики выстраивания дискуссии и всего остального.

Мы двигаемся в жизни, нарабатываем опыт, и вместе с нами двигается наша литература, наша библиотека. Если люди особо не покупают книжки домой, это отражает состояние их развития. В юности, поскольку период 20 лет сопровождается вопросами к себе и о себе. В основном люди читают психологическую литературу. У меня ее было очень много. Достоевский кстати тоже относится к достаточно мощной психологической литературе. Потом это была профессиональная литература. Сейчас, к сожалению, я могу сказать, что художественную литературу я читаю гораздо меньше. Больше читаю рабочей. Это к вопросу о перекосах.

— Пандемия как-то помогла развить литературу и любовь к чтению? Потому что современные люди не могут себе позволить выделить много времени на чтение.

— Мы сами у себя украли время. Это не роскошь. Потому что мы его крадем, тратя свое время, на мой взгляд, немного на неправильные тексты, неправильную информацию. Сегодня люди много времени тратят на соцсети, телеграм-каналы, какие-то новости. Неудивительно, что мы устаем и не хотим читать, к вечеру мозг перегружен разрозненной информацией. И так получается мусор в голове, пустая информация все падает и падает. К концу дня вы устали. И время, которое вы могли бы посвятить хорошей книге, в ваш график не укладывается.

Уметь уделить время себе — это очень важно. Меньше читать всего подряд и дать возможность себе насытиться чем-то светлым.

Экспорт как пиратское приключение, главное не боятся

— Я услышал, какое место в вашей жизни занимает книга. Меня больше интересует то, что вы взяли из детства, со школы, в том числе, из художественной, классической литературы. Что из этого большого пласта помогает вам ориентироваться в вашей профессиональной деятельности? Что вдохновляет на проекты?

— Основа — приключенческие книги. Она дает широту кругозора, что твой мир не заканчивается внутри тебя самого, а распространяется на все твое окружение. Он шире и больше тебя. Тот же Жюль Верн учит, что все возможно и весь мир может быть покорен. Так складывается покорение пространственное и покорение себя как человека, мысленное. Опираясь на эти книги, ты понимаешь, что любые цели, которые ты себе ставишь, проектные, они достижимы. Тот момент, когда всем страшно… Любой проект — это страх, что он может быть невыполним, неправильно сделан. Но все эти приключенческие книги, где герои находят выход из любой ситуации, борются с ветром, течением, ищут возможности, и приходят все равно к тому, к чему они шли. Это и дает в жизни успех любому проекту. Заряд энергии. Если у героев получилось, то у меня здорового, разумного, взрослого человека точно получится.

— Когда я слышу об экспорте или импорте, у меня в голове всплывают аналогии приключенческой литературой из детства. С пиратскими подвигами героев Дефо или Стивенсона. С тем же «Островом сокровищ».

— Да, мир велик, для экспорта есть широкий выбор направлений и развитий. Не надо бояться. Я своим коллегам, компаниям, которые к нам обращаются, говорю, что мир больше, чем наши соседи рядом — Китайская Народная Республика. Мир содержит в себе кучу стран Океании, Латинской Америки. Казалось бы, они далеко, но на самом деле они близко, даже в ментальном плане. У них европейское образование, это не Юго-Восточная Азия. Давайте смотреть туда. С логистикой и правильными партнерами мы поможем. Для меня это не страшно. Для меня это как вызов себе и возможность найти правильное решение, путь.

— Такая ориентация помогла кому-нибудь? Есть реально реализуемые проекты?

— Конечно. Мы достаточно интересно стараемся сейчас работать с компаниями, которые находятся в необычном ракурсе для нас. Например, сервис услуг для ИТ. Ребята создают программы, сайты. Находить для них клиентов за рубежом не так легко, потому что сервис специфический, но востребованный. Мы пробуем заходить на Бразилию с компанией Wizzard, ищем им там партнеров для создания сайтов. Но это нужно понимать культуру другой страны, потому что мы с вами привыкли воспринимать дизайн сайтов на свой российский взгляд. А у них другое восприятие мира, они читали другие книжки с другими картинками. Чтобы туда зайти, ты для себя должен открыть целый мир. Это сподвигает тебя читать литературу о Латинской Америке. Как и чем они живут, как вести с ними диалог. Про наших ближайших соседей мы все знаем, что они сдержанные, где-то поклониться, где-то промолчать… А про тех людей через океан мы не так хорошо все знаем. Поэтому мы и делаем новые открытия для наших компаний, чтобы они тоже читали, шли туда и открывали для себя новых людей.

Сегодня вектор политики определяет литературные предпочтения

— Замечательно. Ваши предпочтения в литературе в течение жизни менялись?

— Конечно. Допустим, психологию я уже не так читаю как раньше. Использую ее в практической плоскости. Уже ответила на вопросы, знаю какие-то аспекты, которые мне как руководителю помогают понимать свой коллектив, желания моего руководства. Продолжаю читать, но уже не так. Сейчас больше интересует политическая литература, потому что как руководитель мне надо знать вектор направленности политики. Это очень важно. Разделять его, идти или не идти, искать свой путь, параллельный или еще какой-то.

Художественная литература. Я люблю читать душевную литературу, например, Наринэ Абгарян «Люди, которые всегда со мной». Это об основах семьи, семейных качеств, к которым ты возвращаешься. У тебя всегда будет работа, но приходишь ты всегда домой. И помнить о своих близких, не закрываться от мира, быть ближе ко всем людям — это ценные качества, основа человечности. И понимание этого приходит с возрастом. Я даже обращаюсь к «Евангелие», тоже полезная литература, и это не беллетристика. Ты не будешь читать ее быстро, а будешь читать медленно, осознанно, вдумчиво, потому что там за короткими воззрениями стоит очень глубокомысленные вещи, которые ты перечитываешь, возвращаешься к ним.

— Это основа нашей культуры, с нее все начиналось.

— Но она же приходит в определенном возрасте. Дай эту книгу в 20 лет, вы из нее вряд ли почерпнете то, что вам откроется в 40 лет, а тем более в 60. У меня пишущая семья. отец пишет стихи, мама пишет рассказы. Но они у меня занимаются больше исторической литературой, выпускают исторические книги о Сибири, где они живут. А еще родственники живут в Оренбургской области. Там уже историко-географические описания. Здесь я люблю книги нашего издательства «Рубеж», очень люблю литературу Русского географического общества. Люблю погружаться в историческую действительность. Это ведь тоже литература?

— Конечно. Наше все — В.К. Арсеньев. Как Дерсу Узала открыл мир тайги Владимиру Клавдиевичу, так и краеведческая литература открывает нам целую галактику нашей родной земли. Это хорошая литература.

— Вот и балансируем между рабочей литературой и исторической реальностью, и душевными исканиями.

Книги, которые нужно прочитать

— Обратимся к тем произведениям, которые вы принесли.

— Начнем с классики. Михаил Булгаков, «Мастер и Маргарита». Настолько атмосферная и глубокая книга. Здесь заложены и основы философии, библейские воззрения параллельно с обычными рассуждениями о человеческих качествах. Меняются ли они с течением лет? И когда понимаешь, что ничего не меняется в нашей жизни… Ну прям, как квартирный вопрос, который испортил москвичей. По большому счету ничего не меняется. И это повод задуматься, потому что и сейчас ничего не меняется. Как создатель книги умудрился увидеть такую глубину и именно в такой интересной форме все преподнести. Это же фантастический рассказ, но он задел все самое главное, все струнки души.

Это тоже заставляет тебя возвращаться к истокам, к Библии. Тогда нельзя было писать об этом. Как можно было писать в булгаковские времена о Библии? Тот же 1937 год. За такое, тогда при выходе из подъезда сразу попадали в определенные места. Этот роман не только риск, это еще и своего рода вызов. Тоже своего рода приключение. Вызов литератора обществу и власти. Это интересно и до сих пор остается актуальным. «Мастера и Маргариту» до сих пор приятно перечитывать.

Екатерина Соколова. Фото: ИА PrimaMedia, Мария Смитюк

— Замечатльно. Идем дальше.

— Дальше у нас «Переговоры. Полный курс» Гэвин Кеннеди. Рабочая литература о том, как правильно настраивать дискуссию с твоими партнерами. Это больше психологическая книга. Как располагать к себе партнера таким образом, чтобы он тебя услышал. Здесь про умение слушать, слышать, что позволяет тебе найти потом те точки соприкосновения, которые интересны партнеру не меньше, чем тебе. Этот полный курс про переговоры рассматривает различные кейсы о том, как оно должно складываться, и каким образом можно добиваться плюсов для себя и своих целей. Когда вы начинаете диалог, вы всегда преследуете свою цель. Например, у вас это получить интервью, а у меня получить удовольствие от общения. Поэтому мы находимся в коммуникации.

Следующая книга — это «Стрелы кентавра» про кибервойну по-американски Ильи Савинова. Поскольку у нас стал очень акутальным вопрос по кибербезопасности в целом. Плюс есть термин «аналитические центры», think tanks, которые в т.ч. описывали предшествие этой кибервойне как возможности влияния на социум. Поэтому с этой точки зрения, как работают think tanks в Америке и в мире в целом мне очень интересно. Эта литература, полезная для моей головы. Я очень часто обращаюсь к аналитике, чтобы понимать, куда движется рынок, маркетинг, политика.

— А вы Примакова читали? В своих работах про системный анализ он тоже механизм международных дипломатических переговоров описал. Еще в советское время. Когда он возглавлял ИМЭМО, это был всемирно признанный аналитический центр, ничуть не уступающий ведущим мировым think tanks.

— Конечно. У нас очень много своих хороших аналитических школ. Есть аналитический центр «Северо-Запад» в Петербурге. Но, к сожалению, мы же знаем в основном многие иностранные think tanks, потому что они востребованы во всем мире, им отовсюду заказывают аналитику. У них очень крупный международный состав, там много специалистов из разных стран. У нас такой опыт в зачаточном состоянии. У нас он как бы есть, есть базис, на который можно опираться, но надо уметь продавать. Потому что я считаю, что аналитика в РФ настолько хороша, что ее можно очень хорошо продавать. И это будет очень сильно востребовано. Поэтому это тоже представляет для меня интерес.

Другая книга на французском языке о Китайском Шелковом пути. О том, куда наши коллеги строят свой путь. Свои планы у них, вписываемся ли мы со своим воззрением в их экономические планы. Почему на французском? Он для меня второй, я для себя использую английский и французский. Чтение на различных языках позволяет тебе понимать экспертное мнение с другой стороны. Мы видим китайские отношения с точки зрения ближайших соседей, а издалека это видится совсем по-другому. Когда ты читаешь различные точки зрения на других языках, у тебя складывается интересный пазл. Ты начинаешь в себе в объёме все это представлять. Что же на самом деле китайцы из себя представляют.

— Вы читаете о Китае через французскую мировоззренческую призму?

— Так и есть. Они очень сильно интересуются Китаем, и это надо понимать. Это к вопросу о пространстве мира. Вы же знаете историю? В советское время переводили очень много иностранной литературы. Почему? Потому что мы хотели понять, как они смотрят на этот мир. Поэтому у нас и Жюль Верн, и все остальные переведены и доступны нам на русском языке. Кстати, в прекрасном переводе. Но поверьте мне, не все страны так делают. Они живут в своем мире, а у нас он шире. И язык, он тоже важен. Интересно читать книгу, когда вы прочитали ее на русском, и если вы сможете прочесть ее хотя бы на английском, это совершенно разные книги. Потому что перевод — это особое искусство. Переводчик вкладывает туда много своего. Особенно если мы говорим о стихотворной форме.

— Там невозможно дословно. Совершенно другой культурный контекст. Нужно местные культурные ассоциации накладывать на аутентичное произведение. Чтобы добиться того впечатления, которое зарубежный автор оказывает на свою читательскую аудиторию. Борис Заходер, по-моему, так переводил. Он не дословно, а передавал смыслы и чувства, которые закладывались в Винни-Пухе и других книгах мировой литературы.

— Поэтому главное в нашем современном мире — не потерять действительно литературных переводчиков. Просто так перевести с помощью искусственного интеллекта не получится. Только переводчик, живой человек может вдохнуть жизнь в сухой текст, и сделать из набора символов и данных настоящую литературу, которая заставляет читателя смеяться и плакать, надеяться и думать. С теми отсылками, которые вам понятны, которые зашиты в нашем культурном коде.

— А у вас этот французский аналитический «Великий шелковый путь» ассоциации с «1000 и одной ночью» не вызвал?

— Да нет. Для меня это больше караваны, которые идут через Монголию. Караваны не персидские.

— «1000 и одна ночь» родилась же из произведений Марко Поло, по итогам его путешествий до Юаньского Китая?

— Кстати, если читать «1000 и 1 ночь», там очень много умного. Я люблю классическую восточную мудрость, особенно стихи Омар Хайама. Написано чуть-чуть, а смысл, какой глубокий. А там то же самое. Небольшие сказки, но глубокомыслие тоже есть. Не быстрое чтиво.

Последняя книга, которую я люблю и рекомендую всем прочитать — это Наринэ Абгарян «Люди, которые всегда со мной». Тут про семью, про то, как нужно ценить людей, которые рядом с тобой. Именно предыдущее поколение, дедушки и прадедушки, помнить о них, помнить о том, что они тебе дали, уметь это вовремя оценить и всегда быть благодарными. Как говорят, не теряйте время и всегда говорите спасибо, потому что оно может быть упущено. Потом вы не скажете этого никогда. Тут самое приятное возвращение к основам.

— Понятно. Что для знаний, что для капитала — это профессиональная литература. А вот про родное, про семейное — это все-таки художественная литература.

— Да, а юности полеты на Луну и погружения в океаны. Было бы интересно узнать, какая современная литература появляется. Наверняка, она необычна в своей форме. Люди стали в большей степени эмоциональны, и многое совсем по-другому интерпретируют. И язык изменился. Интересно куда направлен этот вектор смещения.

— Большое спасибо за интересную беседу!

Организаторы Пятого фестиваля «Литература Тихоокеанской России» — медиахолдинг PrimaMedia и интеллектуальный клуб «Культбригада» при поддержке правительства Приморского края, регионального оператора Исторического парка «Россия — Моя История» в городе Владивостоке АНО «Приморский культурно-исторический центр» и НКО «Фонд развития социальных инициатив». 

Информационные партнеры мероприятия — радио «Дача», радио «МИР», «Русское радио», «MEDIAMETRICS ДВ» (18+), глянцевый журнал «Собрание EXCLUSIVE», телеграм-канал «Дальневосточные Ведомости».

Официальный сайт фестиваля https://litrfest.ru/

ТГ-канал ЛиТРа https://t.me/litrfest

Группа ВКонтакте https://vk.com/litrfest (12+)

Подпишись на Telegram-канал YakutiaMedia и будь всегда в курсе главных событий дня без спама

16 лучших идей книг для воспоминаний, которые останутся навсегда

Когда вы моложе, все новое, и каждое «первое» записывается или сохраняется. Но по мере того, как мы становимся старше, наша жизнь наполняется воспоминаниями, формирующими нас самих, — воспоминаниями, которые значат даже больше, чем наша первая стрижка или первый велосипед. Тем не менее, мы все меньше и меньше документируем. Почему бы не собрать вехи нашего взросления в красивой книге памяти? Выйдите за рамки простого семейного альбома или отпуска фотокниги . Это может быть самый запоминающийся подарок, который вы когда-либо делали, будь то для себя или кого-то еще.

16 Идеи для уникальной книги памяти 

Важные люди в вашей жизни

Значимая книга памяти рассказывает историю о вас и о самых дорогих вам людях. Начните с составления списка близких, чтобы включить его в воспоминания, которые отражают вашу уникальную связь. Вы можете разделить свою книгу на разделы, посвященные каждому другу или члену семьи, сгруппировать фотографии по времени года или особому событию или рассматривать каждую страницу как коллаж из моментов. Не забудьте добавить забавные цитаты и подписи.

Книга счастья

Когда видишь то, что любишь, и любимое занятие, это моментально поднимает настроение. Всякий раз, когда вы чувствуете себя одиноким, разочарованным или лишенным вдохновения, вы можете пролистнуть страницу в поисках нового места для начала. Это даже не обязательно должна быть ваша собственная фотография. Это могут быть цитаты, вырезки из журналов, изображения, которые вы найдете на Unsplash — все, что делает вас счастливыми, увидев это. Простое творчество — это приятное занятие, не говоря уже о том, что оно находится в поле вашего зрения.

Детские игрушки

Отличная идея для детской книги. Когда дети вырастут из игрушек, мягких игрушек, даже любимых костюмов, обуви и накидок, сфотографируйте их. Хранить каждый объект вечно может быть нецелесообразно, но вы можете хранить все воспоминания между обложками книги воспоминаний.

Любимые песни и альбомы

Такая книга памяти подходит для любого возраста. Создайте автобиографию из песен и альбомов. Найдите обложку, возможно, даже сфотографируйте свои физические копии компакт-дисков и винила. Напишите краткую заметку о воспоминаниях, связанных с этой песней или альбомом, или о том, как они повлияли на вас. Писатель Ник Хорнби блестяще сделал это в своей книге 9.0037 Songbook, , но вам не обязательно быть автором бестселлеров, чтобы «организовать свою коллекцию пластинок» на страницах книги.

Цитаты и вдохновение

Мы черпаем вдохновение из множества мест. Будь то семейная мудрость, любимые авторы или репосты в Instagram, создание собственной книги воспоминаний означает, что вы можете собрать все это в один том, чтобы возвращаться к нему для напоминаний. Соедините цитаты с фотографиями членов семьи, которые сделали их знаменитыми, или с фотографиями и иллюстрациями, которые также вас вдохновляют. Это похоже на то, как сделать микс из всей мудрости, которую вы носите с собой. Самое лучшее в том, чтобы сделать это самостоятельно, это то, что это ваше! Ваша коллекция будет такой же уникальной, как и вы, и в этом ее прелесть!

Каракули и рисунки

Оцифруйте эти наброски и превратите их во что-то более постоянное. Это также станет отличным подарком для художника или рисовальщика в вашей жизни. Сфотографируйте лучшие страницы альбомов, записных книжек, журналов и создайте собственные работы в одном профессионально напечатанном томе. Это защищает ваши идеи и вдохновение, а также практические наброски от потери или рассеяния.

Книга обычных воспоминаний

Книга для читателей. Один из способов запомнить прочитанное — записать выдержки в блокноты для дальнейшего использования. Это практика, которая восходит к 18 ^-й г. но многие люди теперь делают заметки о прочитанном, даже не зная о традиции. Ваша книга памяти не обязательно должна быть визуальной. Это может быть собрание ваших заметок о чтении в один том. По мере их составления вы можете рассортировать их по разным категориям — любовь, успех, вера, деньги и т. д. — и составить свою книгу в соответствии с этими разделами. Вы создадите том, который станет семейной реликвией на долгие годы.

Альбом для домашних животных

Все чаще можно увидеть аккаунты в Instagram, посвященные исключительно домашним животным. Есть что-то особенное в наших пушистых друзьях, которые приносят в нашу жизнь столько радости и любви. Наши питомцы — члены семьи! Зачем отправлять эти фотографии на телефон? Разместите их на страницах, чтобы ваши питомцы могли жить вместе с остальными членами семьи и занять свое место в коллекции семейных альбомов.

Годовой обзор

Говоря о том, чтобы снимать фотографии с телефона, почему бы не сделать ежегодную фотокнигу ? Распечатайте эти особенные моменты, чтобы они не навсегда остались в ленте новостей. Вы можете автоматически передавать свои фотографии прямо со своего телефона и учетной записи Facebook, и через несколько минут у вас будет печатная версия вашего года. Не оставляйте свои воспоминания постоянно меняющимся технологиям. Вы сделали эти фотографии по особой причине, поместите их в книгу памяти, чтобы они выдержали испытание временем.

Ежегодные события

Их легко не заметить, потому что они происходят каждый год. Но сделать книгу памяти о ежегодном событии легко, потому что тема уже есть! Соберите все фотографии тыквенных грядок, или снимки из ежегодной поездки сестер, или с Дня Благодарения за эти годы. Может быть, вы всегда посещаете вернисаж бейсбола. Наличие фотографий в книге означает, что вы можете вернуться к этим ежегодным событиям в течение года.

Целое путешествие

Вы сделали что-то, на что у вас ушли месяцы или годы? Цель, которую вы наконец достигли? Проект, который, наконец, был завершен? Может быть, вы сбросили 100 фунтов, и у вас есть селфи из спортзала, чтобы показать свой прогресс. Может быть, вы закончили фреску. Вы собирали средства на важное дело? Соберите воедино воспоминания о том, как вы туда попали, потому что иногда это столько же о том, что потребовалось, чтобы добраться куда-то, сколько и о том, как это сделать. Если вы еще не начали свое путешествие, имея в виду, что возможность создания книги памяти будет стимулировать вас к документированию на этом пути!

Откуда я

Это может быть важным подарком самому себе как инструмент самопознания, но также может быть утешительным подарком для того, кто собирается отправиться в новое место. Соберите фотографии, которые представляют семейное наследие, картины и артефакты из родного города или района, истории местных достопримечательностей, семейные традиции и т. д. Внимательно изучите свои корни, подержите их в руке в виде книги памяти, это может дать у вас есть крылья, чтобы достичь следующего места на вашем жизненном пути.

Отдых на выходных

То, что это небольшой отпуск, не означает, что его не стоит печатать. Выходные в честь девичника, семейные визиты, местные приключения, короткие визиты — они создают большие объемы воспоминаний. Планируйте немного заранее, и вы сможете собрать все фотографии из поездки и иметь много материала для создания фотокниги о путешествиях.

Индивидуальная книга ABC Memory

Возможно, вы не являетесь иллюстратором мирового класса, но вы можете сделать специальную детскую книгу для самых маленьких в своей жизни. Соберите фотографии для каждой буквы алфавита, которые являются личными и значимыми. Это увлекательная творческая задача для вас со встроенной структурой и темой, а вашему малышу будет весело учиться, пока вы будете корпеть над ней долгие годы.

Письма-примечания

Сейчас редко обмениваемся письменными письмами, но у нас есть поток электронной почты. Некоторые из наших самых острых культурных воспоминаний происходят из писем писателей и художников, которые изначально были «не для протокола». Какие письменные сокровища вы спрятали в папке в папке «Входящие»? Избавьтесь от этих ранних романтических писем, или историй об учебе за границей, или ежедневных встреч между друзьями. Уберите беспорядок и организуйте сбор в виде беседы. Спустя годы вы будете так рады, что вам не придется искать способ их прочитать.

Посмотрите, как Кэтлин Монахан превратила рукописные письма своего отца в замечательный семейный сувенир: Дорогая мама, с любовью, Джонни .

Vision Memory Book

Что насчет воспоминаний, которые вы все еще хотите оставить? Вы слышали о досках визуализации, где вы храните визуальные напоминания о целях, надеждах и мечтах. А как насчет книги видений? Запишите эти планы и будущие размышления на настоящих страницах. Где вы хотите быть через 5 лет? 10 лет? Как вы хотите, чтобы ваша жизнь выглядела? Каков ваш план, чтобы добраться туда? Соберите фотографии, цитаты, подробные описания и размышления для своей книги видений. Сделайте это красиво. Держите его лежать вокруг. Когда вы держите один из них в руках, вы можете медитировать на создание жизни, которая вдохновляет самую важную аудиторию — вас самих!

В наших головах уже есть библиотека воспоминаний. Они возвращаются в одно мгновение, вызванные определенным запахом, песней или временем года. Может быть, есть некоторые, которые мы не хотим видеть снова, но другие, когда они вспоминаются, означают, что мы снова и снова испытываем эту любовь и радость. Вместо того, чтобы ждать погоды или определенного сочетания запахов, поместите лучшие из них на страницы, чтобы вы могли взять их с полки, когда захотите. Сделайте эту внутреннюю библиотеку реальной, которую вы можете иметь и хранить с помощью личных книг памяти.

The Memory Book (TV Movie 2014)

• Cast & crew
• User reviews
• Trivia

IMDbPro

• TV Movie
• 20142014
• Not RatedNot Rated
• 1h 24m

IMDb RATING

6. 8/10

1,6K

Ваше рейтинг

Популярность

10 554

Игровые Трейлер: 33

1 Видео

9 Фотографии

DRAMAROMANCE

Начинающий фотограф ищет ту же настоящую любовь, которую находит в старом фотоальбоме. Начинающий фотограф ищет ту же настоящую любовь, которую находит в старом фотоальбоме. альбом.

Оценка IMDB

6.8/10

1,6K

Ваше рейтинг

Популярность

10 554

• Режиссер
  • Paul A. Kaufman
• WIRLE A. KAUFMAN

.0140

Stars

• Meghan Ory
• Luke Macfarlane
• Art Hindle

Top credits

• Director
  • Paul A. Kaufman
• Writer
  • Duane Poole
• Stars
  • Meghan Ory
  • Люк Макфарлейн
  • Арт Хиндл

Посмотреть производство, кассовые сборы и информацию о компании

• 13Отзывы пользователей
• 2Критические отзывы

See more at IMDbPro

• Awards
  • 1 win & 4 nominations

Videos1

Trailer 0:33

The Memory Book

Photos9

Top cast

Meghan Ory

• Chloe Давенпорт

Люк Макфарлейн

• Гейб Синклер

Арт Хиндл

• Джек Додд

Джон Кассини

r J.

r0140

Stephanie Van Dyck

• Taylor

Adrienne Barbeau

• Sarah Lund

Amitai Marmorstein

• Reggie

Nicola Cavendish

• Mabel Potter

Michael Coleman

• Pastor Reynolds

Лиза Макфадден

• Ширли Дженсен

Стефан Майерс

• Чарли

Джилена Кори

David Longworth

• Ranger Stan

Katerina Katelieva

• Young Sarah

Ryan Bruce

• Young Jonathan

Tom Pickett

• Older Man

BJ Harrison

• Older Woman

Ди Джей Джексон

• Менеджер

• Директор
  • Пол А. Кауфман
• Сценарист
  • Дуэйн Пул
• All Cast & Crew
• Производство, касса и многое другое на IMDBPRO

больше, как это

Love Blossoms

Сделайте снимок в Love

. Воздух

Любовь под звездами

День святого Валентина

27-часовой день

Наше искусство

Любовь на льду

Я делаю, делаю, делаю

Фестиваль воздушных змеев

Storyline

Did you know

• Connections

  References Matlock (1986)

User reviews13

Review

Featured review

10/

10

A heartwarming story

This is such a gem ! Поистине красивая история и две замечательные роли. Мне также нравится тема боязни любви, в то же время тайно желая ее, она очень актуальна для многих людей и подчеркивает деликатность любви, удивительно освежающий взгляд на романтику для фильма Hallmark.

Книга воспоминаний заинтересовала Хлою, фотографа, который считает, что длительные романтические отношения просто не заложены в ее генах. Любопытно узнать, существует ли на самом деле глубокая любовь, о которой она мечтает, и она отправляется на поиски первоначального владельца книги. Раздражающий, а иногда и удобный спонтанный мужчина, которого она встречает после того, как он критикует ее работы, становится ее соучастником преступления.

полезно•0

0

• kategobe
• 31 января 2022 г.

Details

• Release date
  • August 26, 2014 (United States)
• Country of origin
  • United States
• Language
  • English
• Also known as
  • Memory Book
• Места съемок
  • Ванкувер, Британская Колумбия, Канада
• Производственные компании
  • The Kaufman Company
  • eOne Television
• См. Больше кредитов компании по адресу IMDBPRO

Технические спецификации

• Продолжая

  1 час 24 минуты

• Color

Связанные новости

103 CORLATE

Связанные новости

103 Top Gap

Под каким названием The Memory Book (2014) была официально выпущена в Канаде на английском языке?

Ответить

Еще для изучения

Недавно просмотренные

У вас нет недавно просмотренных страниц

10 лучших книг памяти для бабушек и дедушек

Введите ключевые слова для поиска

Каждый предмет на этой странице был выбран командой The Pioneer Woman. Сайт может получать комиссию за некоторые продукты.

Если вы искали особенный подарок, он у нас есть.

По Ребекка Лоуин

0

Z»> 7 марта 2022 г.

Амазонка

Скорее всего, вы так же любите бабушек и дедушек своих детей (или своих собственных бабушек и дедушек!), как и Ри Драммонд. О своей матери, бабушке своих детей, она говорит: «Люди уходят после разговора с ней, чувствуя себя немного более обнадеживающими в жизни».

Почему бы в этом году не отпраздновать эту особую связь, подарив вашему любимому дуэту одну из памятных книг для бабушек и дедушек, которые мы собрали здесь? Приближается ли их день рождения, нужен ли подарок на День матери или приближается праздничный сезон, всегда есть веская причина прихватить несколько подарков для бабушек и дедушек — и эти книги — одни из самых особенных, которые мы когда-либо видели. Каждый предлагает наводящие на размышления подсказки, которые помогут им вести хронику своих жизненных историй свежим, новым способом, который интересен им обоим и их внуки. Это подарок два в одном… и не забывайте, что доступ к этим воспоминаниям — это подарок и для вас!

Возможно, вы ищете подарки специально для бабушек, и в этом случае вы можете влюбиться в Расскажи мне историю своей жизни, бабушка , памятную книгу только для бабушек. Но если вы не хотите, чтобы дедушка ваших детей остался без веселья, у нас есть множество совместных книг памяти бабушек и дедушек, в том числе несколько вариантов в тканевом переплете, готовых на память. Приготовьтесь порадовать всю семью этой подборкой!

1

600+ отзывов

Книга памяти «Воспоминания для моего внука»

Амазонка

16 долларов на АМАЗОН

2

Лучшее для внуков

«Письма моему внуку: пиши сейчас». Читать позже. Сокровище навсегда».

Амазонка

13 долларов на АМАЗОН

3

Прекрасный дизайн

«Эта моя жизнь: журнал на память для бабушек и дедушек, родителей и всех, кто хочет сохранить воспоминания, моменты и вехи»

Амазонка

20 долларов на АМАЗОН

4

1000+ отзывов

Персонализированный блокнот «Письма внуку»

Этси

21 доллар на ETSY

5

300+ отзывов

«Альбом на память дедушки и бабушки: особые воспоминания о первых годах моего внука»

Amazon

Сейчас скидка 10%

18 долларов на АМАЗОН

6

2000+ отзывов

«Воспоминания для моего внука: памятный подарок»

Amazon

Сейчас скидка 16%

15 долларов на АМАЗОН

7

300+ отзывов

«Расскажи мне историю своей жизни, бабушка: дневник бабушки и памятная книга на память»

Амазонка

10 долларов на АМАЗОН

8

Развлечение для внуков, бабушек и дедушек

Набор для письма дедушки и внука

Мезонет

33 доллара в мезонете

9

Для любящих еду бабушек и дедушек

«Моя семейная кулинарная книга»

Необычные товары

30 долларов в НЕОБЫЧНЫХ ТОВАРАХ

10

Хорошо организованные отделения

«Книга дедушки и бабушки: журнал на память»

Amazon

Сейчас скидка 29%

12 долларов на АМАЗОН

40+ специальных подарков для отчимов

55 значимых подарков для вашей свекрови

---

20 идей подарков на день рождения, которые понравятся любой маме

---

15 идей костюмов на Хэллоуин для папы и его сыновей

---

50 милых сообщений для записи в открытке Baby Shower

55 подарков ко Дню отца в последнюю минуту, которые вы можете купить сейчас

---

---

75 лучших подарков на День отца на 2022 год

60 продуманных идей подарков для папы от сыновей

---

31 подарок, чтобы приветствовать любого зятя в семье

---

34 продуманных идеи подарка для вашего тестя

---

Идеи книги памяти

Ищете новые идеи для книг памяти?

Хотите сделать памятную книгу для семьи или друзей?

Хотите знать, что должно быть включено в книгу памяти?

 

Мемуары или книга памяти?

Следует ли вам создать собственную книгу памяти? Когда мы теряем любимого человека, наши воспоминания и любые ценные вещи — это единственные ценные вещи, которые у нас остаются, чтобы помнить о них. Возможно, вы думаете о том, чтобы написать историю их жизни, чтобы важные моменты и особые воспоминания не были забыты. Возможно, вы также захотите сохранить свое генеалогическое древо и семейную историю.

Написание мемуаров — отличная идея, но не для всех. Книга памяти — еще один вариант, который поможет вспомнить любимого человека и те бесценные моменты, которые вы провели вместе. Эта статья представляет собой руководство по тому, как оставить свое наследие или сохранить наследие любимого человека. Давайте посмотрим, как создать книгу воспоминаний, а также некоторые идеи для создания пользовательских книг памяти.

 

События, люди и места, которые следует включить в Книгу памяти

С таким количеством аспектов жизни человека, некоторые из которых вы можете знать, а другие нет, может быть трудно сузить фокус. . Вам, конечно, не нужно создавать роман, но вы также хотите включить достаточно, чтобы ваш любимый человек был полностью представлен.

Возможно, вы создаете книгу памяти в память об умершем возлюбленном, но у создания книги памяти есть и другие цели. Вы можете отметить особое событие подарком на день рождения, свадьбу или годовщину. Или вы можете создать книгу воспоминаний, чтобы помочь кому-то, кто страдает деменцией или болезнью Альцгеймера. Возможно, вы захотите подарить копии книги памяти своим родителям в качестве подарка на День матери или отца или гостям на похоронах, поминальной службе или праздновании жизни вашего близкого человека. Или вы можете захотеть, чтобы книга памяти служила частью истории, оставленной для будущих поколений.

Когда вы определите цель своей книги воспоминаний, вы также захотите начать думать о том, что включить в нее. Итак, первое, что вы можете сделать, это определиться с темой. Вот несколько идей для начала.

• Рождение
• Свадьба
• Пары
• День рождения
• Праздники
• Школа
• Особые случаи
• Поездки и отдых
• Отношения
• Хобби/развлечения
• Спорт
• Религия / вера
• Хронологическая история
• Работа/карьера
• Детская книжка памяти
• Дошкольные годы
• Класс
учебного года
• Годы средней школы
• студенческие годы
• Взрослые годы
• Родительство
• Выход на пенсию
• Бабушка и дедушка
• И многое другое!

 

Создание всесторонней книги памяти

Если вы рассказываете только часть жизни человека, действительно ли вы представляете его жизнь такой, какой она была? Когда размышляешь о жизненных событиях, хорошее всегда приходит с плохим… позитивным с негативным… легким и трудным… радостью и печалью… веселым и грустным. Все эти нормальные аспекты жизни добавляют богатства человеку и хорошо прожитой жизни.

Итак, пока вы разбираете, что включить в книгу воспоминаний, убедитесь, что она сбалансирована… расскажите всю историю. При этом держите себя в руках. Спросите себя, хотел бы ваш любимый человек, чтобы что-то было включено в историю или нет. Если они будут смущены или обижены, если что-то раскроется, то лучше уважать их желания.

Кроме того, имейте в виду, что вам не нужно сосредотачиваться только на больших событиях в жизни. Писать о юморе, грустных и счастливых временах может быть одинаково терапевтическим. Многие мелочи, драгоценные моменты или семейные воспоминания могут многое сказать о человеке и о том, что они значили для других. Поэтому не забудьте включить некоторые мелочи вместе с большими вещами.

 

Кто будет рассказчиком?

Это, наверное, самый важный вопрос, который люди забывают задать, пока не сядут и не начнут писать книгу о жизни. Будет ли ваш голос или чей-то еще рассказчиком жизни любимого человека? Или вы потратите время, чтобы рассказать историю как можно ближе к их точке зрения? Если ваш любимый человек еще жив, то у вас есть замечательная возможность включить его в создание своей книги памяти. Потратьте время, чтобы захватить их жизнь с их глаз, пока вы можете. Затем вы можете заполнить остальные позже своими рассказами и историями друзей, коллег и родственников.

 

Отслеживание воспоминаний

Независимо от того, начинаете ли вы книгу воспоминаний для кого-то, кто уже ушел из жизни, или если вы начинаете проект заранее, вам нужно оставаться как можно более организованным. Назначьте ящик для сбора предметов, картинок, сувениров и других предметов, которые войдут в вашу книгу памяти. Вы можете пойти еще дальше и сгруппировать элементы в коробке в соответствии с вашей темой. Например, вы можете захотеть иметь папки для каждого года или каждого десятилетия. Или вы можете захотеть вести папки по темам: детство, отцовство, трудовые годы, выход на пенсию и т. д. Ваша тема, вероятно, определит метод организации.

Мы призываем вас проявить творческий подход при создании книги воспоминаний. Вот несколько идей, которые можно включить в книгу памяти.

• Фотография, фотокнига или фотоальбом
• Достижения/награды
• Памятные вещи
• Ремесла / искусство
• Поэзия, писания, лирика
• Сувениры
• Фотографии крупных предметов
• Рецепты
• Альбомы для вырезок
• Все, что представляет вашего любимого человека

Другой вариант — вести ежедневный или еженедельный дневник, чтобы записывать свои воспоминания в течение года. Дневник поможет вам оставаться мотивированным, чтобы записывать свои воспоминания, пока они еще свежи в вашей памяти. Вы можете уделять определенное количество времени в день или неделю или писать в любимое время дня, чтобы не отставать от завершения своего проекта.

 

Переход на цифровые технологии: преимущества цифровой книги памяти

Создавая книгу памяти, многие люди останавливаются на создании только одной книги. Вы можете сделать еще один шаг и сделать копии для друзей и членов семьи, чтобы они тоже могли насладиться плодами вашего труда, по-особому вспоминая любимого человека.

Если вы решите отказаться от одной или нескольких физических копий книги воспоминаний, убедитесь, что вы сохранили их целостность. Обязательно храните книгу памяти в чистом помещении с контролируемым климатом. Слишком сильное воздействие тепла, солнечного света, пыли или влаги на книгу памяти может привести к тому, что книга и элементы в ней выцветут, деформируются, станут грязными или ломкими. Страницы также могут склеиваться или выпадать. Итак, найдите время, чтобы защитить свою книгу памяти, как и любую другую семейную реликвию.

Следующим шагом будет сохранение вашей книги воспоминаний в сети. Цифровая книга памяти предлагает возможность навсегда воздать должное любимому человеку. Не беспокойтесь о том, что чудесное творение книги памяти может быть потеряно в результате стихийного бедствия, кражи или по другим причинам. Онлайн-версия вашей книги памяти может быть дополнена фотографиями, видео и аудиозаписями. Вам не нужно беспокоиться о пространстве. И вам не нужно беспокоиться о потере или неправильном размещении вашего творения.

Какой бы путь вы ни выбрали, важно сохранить историю своей семьи и память о близком человеке. Желаем вам успехов на вашем творческом пути!

 

 

 

Книга памяти | Национальный музей афроамериканской истории и культуры. Понедельник, 19 мая. Пока меня, брыкающегося и кричащего, несли в этот мир (событие большой личной важности), в мире происходило много других, более важных вещей.

В этом году США признали новое государство Вьетнам и оказали ему военную помощь. Американские войска впервые были задействованы в корейском конфликте в этом году, и сенатор Джозеф Маккарти начал коммунистическую охоту на ведьм. Это также был год, конечно, с моей помощью, когда население США подскочило до 151 миллиона человек.

Между моим первым и шестым днями рождения в моей жизни не произошло ничего интересного. В мире утих корейский конфликт, а Вьетнам становился все более взрывоопасным. В США чернокожие начали протестовать и бойкотировать сегрегацию, но меня это не касалось в моей маленькой части Нового Орлеана.

В позднем детстве, когда мне было около семи или восьми лет, летние каникулы в доме моих бабушки и дедушки в Гэривилле, штат Луизиана, всегда были полны воспоминаний.

Между восемью и двенадцатью годами, кроме расширения моего детского сознания, в моей жизни не происходило ничего действительно впечатляющего.

Но 1963 год был для меня богатым на события. Будучи подростком, я больше осознавал мир за пределами моих ближайших родственников и друзей. Это было время, когда я впервые услышал и понял речь доктора Мартина Лютера Кинга, в которой он заявил: «Мы победим». Примерно в то же время, когда мы переезжали в Чикаго, я помню массовый марш на Вашингтон в поддержку равноправия чернокожих, в ходе которого доктор Кинг произнес свою самую известную речь «У меня есть мечта».

Это был август того года, когда наша семья покинула Новый Орлеан и переехала в Чикаго. Мы все были взволнованы и обеспокоены переездом, но в то же время опасались и боялись. Моему отцу посчастливилось получить партнерство в компании по уборке. Вскоре после того, как мы обосновались в Чикаго, я увидел свой первый сценический спектакль «Изюм на солнце», который стал первой драмой чернокожей женщины, поставленной на Бродвее в 1919 году.59. Также в течение этих первых трех месяцев в Чикаго президент Кеннеди был убит (ноябрь 63 г.), когда ехал в кортеже в Далласе. Я помню чувства, охватившие меня, как будто это было вчера, когда во время моего урока английского по громкой связи прозвучало объявление, и нас обрушило известие о смерти президента. Мой желудок чувствовал себя так, как будто катаюсь на американских горках по вершине, что-то вроде прилива адреналина.

Чикаго середины шестидесятых был подобен бомбе замедленного действия, которая должна взорваться в любой момент, и это произошло. 19 июля66, произошли расовые беспорядки, в основном в трущобах. С таким большим невежеством, коррупцией и жадностью большинство чернокожих не могли видеть, что с ними делают сами по себе. До сих пор я не знал, что такое предубеждение, и меня ждало грубое пробуждение.

Когда мы с семьей смотрели вечерние новости, мы услышали, что церковь, в которую мы ходили, подверглась бомбардировке. К счастью, это была суббота, и в это время в церкви никого не было. Мы также слышали, что во всех беспорядках в городе было ранено и убито гораздо больше черных, чем белых, латиноамериканцев или азиатов, и моя мама сказала, что это потому, что люди так боятся быть добрыми друг к другу. Я чувствовал тревогу в ее голосе и выражение лица, когда она ходила по комнате, словно проверяя, все ли там.

Это также было время моего роста, испытания своих крыльев и экспериментов с жизнью; узнать, кто я и куда иду. В 16 лет я почувствовал, что у меня есть все ответы, когда я осмелился исследовать с Джонни Смитом. 23 сентября 1967 года в возрасте 17 лет я родила дочь Розалин Джойс. Я бросил школу в выпускном классе с мыслью вернуться в следующем году, чтобы получить высшее образование, потому что мне нужно было сначала позаботиться о своем ребенке.

К ноябрю я позволила маме и маме Джонни уговорить меня выйти за него замуж. Это было не то, чего мы хотели, но в то время думали, что это то, что мы должны сделать, чтобы сохранить мир и сделать всех счастливыми. К марту 68-го я записался на GED, так как стало ясно, что я не вернусь в старшую школу.

В тот самый день, когда я должен был сдать G.E.D. В апреле 1968 года появились новости об убийстве доктора Мартина Лютера Кинга-младшего. В Чикаго, как и во многих крупных городах страны, разразился настоящий ад. Как только появились новости, владельцы магазинов начали закрываться и запирать все на ключ. Транспорт в некоторых районах был остановлен. Помню, какое-то время я чувствовал себя опустошенным и потерянным, а в желудке образовалась пустота. Я знал, что мир потерял кого-то очень важного. Излишне говорить, что я не сдавал экзамен ни в тот день, ни, если на то пошло, в том году.

Конец 60-х был неспокойным временем, и, помимо расовых волнений в штатах, шла война во Вьетнаме. Каждый день поступали сообщения о количестве жертв среди солдат и мирных жителей, их и наших, и росло ощущение, что США были не правы, ввязываясь в эту войну. В Чикаго 100 000 боевиков собрались в Грант-парке в 1968 году, чтобы выразить протест против роста числа погибших. Они назвали его «Фестиваль жизни».

К этому времени я рассталась с мужем и вернулась в родительский дом. К 20 годам я успешно пережил свой первый развод. Мы расстались друзьями главным образом потому, что оба знали, что вообще не должны были жениться. Также мы согласились, что у нас нет причин оставаться в браке, у которого нет будущего. Розалин всегда будет знать Джонни как своего отца, и мы всегда будем рядом с ней.

Это также был момент в моей жизни, когда мне пришлось заняться настоящим самоанализом и решить, что делать со своей жизнью, чтобы обеспечить жизнь своей дочери. К 23 годам я получил G.E.D. и начал посещать практические курсы медсестер, в то время как я продолжал работать полный рабочий день в медицинском центре Торек в качестве палатного клерка.

Моя жизнь шла хорошо, пока я не заболел и не был вынужден бросить школу, чтобы сделать операцию. Между 1974 и 1978 годами моя жизнь замерла. Мое пребывание в больнице обычно длилось от 30 дней до 4 месяцев, в зависимости от типа процедуры или операции.

Наконец-то я пробыл в больнице достаточно долго, чтобы вернуться к работе и накопить достаточно денег, чтобы уехать из Чикаго. Не только город, но и погода повлияли на меня. К февралю 79-го я вернулся в Новый Орлеан, так сказать, к своим корням. Самым трудным в возвращении было то, что я оставил всех своих друзей и большую часть семьи в Чикаго. Мне также пришлось оставить там Розалин с мамой, пока я не пошлю за ней.

Примечание от Роба Бойта: На этом автобиография закончилась, но это была незавершенная работа. 19 апреля79 Бренда пошла работать в Хоуп-Хейвен/Мадонна Мэнор, приют для мальчиков и подростков в Марреро через реку от Нового Орлеана. Там она познакомилась с Робом Бойтом в 1980 году и начала с ним жизнь. Остальное, как говорится, уже история.

На представленном изображении Бренда работает медсестрой в 1974 году. 

Книга памяти на конец года и мероприятия

Год подходит к концу, и классы заканчивают большую часть обязательной учебной программы, пришло время сделать некоторые мероприятия в конце года просто для удовольствия. Мне нравится заниматься искусством, и мы всегда создаем книгу памяти. Вот несколько занятий, которые мне нравятся в нашем классе.

В этом сообщении блога представлены два продукта, которые также были объединены в один комплект. Книга памяти и мероприятия и награды предназначены для 2-5 классов.

Книга памяти включает

Помимо титульных страниц для каждого класса, второго, третьего и четвертого, книга памяти включает:

• Обо мне
• Любимые вещи
• Моя школа
• Мой учитель
• Любимый предмет
• Любимая экскурсия
• Любимая книга
• Мой лучший друг
• Мои цели на следующий год
• Чего мне будет больше всего не хватать
• Я с нетерпением жду
• Я был великолепен в
• Хотел бы я быть лучше в
• Самый лучший
• 0 Сладкие записки от одноклассников
• Записка от моего учителя
• Избранное за месяц
• Через 10 лет . . .

В книге памяти есть обложки для второго, третьего и четвертого классов. Учащиеся раскрашивают обложку и пишут свое имя и год.

Буклет памяти

Вот несколько фотографий страниц буклета.

В разделе Обо мне запрашивается общая информация. Некоторые из них студенты могут не знать, например, рост и вес. Вы можете оставить их пустыми или пройти мини-урок по измерению роста.

Раздел Избранное на этой странице посвящен любимым вещам вне школы.

Моя школа — это школа, учитель и самое лучшее, что есть в школе. В Мой учитель раздела страниц, ученики могут рассказать все о своем учителе!

Дополнительные разделы включают любимый предмет, любимую экскурсию, любимую книгу и моего лучшего друга.

Любая книга воспоминаний не будет полной без размышлений и постановки целей. Студенты также имеют возможность поговорить о том, что они пропустят и чего ждут в следующем году.

Существуют также страницы для размышлений, на которых учащиеся пишут о том, что у них получилось хорошо в прошлом году, и что они хотели бы улучшить.

Раздел «Самые и лучшие» имитирует студенческие награды, которые являются частью мероприятий и наград на конец года, описанных ниже в этом сообщении блога.

Мероприятия на конец года включают

• Письмо учащимся следующего года – с абзацем и полным шаблоном письма (версии для 2–4 классов)
• Поиск слов – два из них
• Опрос
• Наполнители ведер, соответствующие наградам
• Металлы на конец года / награды
• Карточки с заданиями
• Комикс
• Плакат из одного слова
• Летний список желаний
• Важная информация о ___ классе

Вот несколько фотографий мероприятий в конце года.

Письмо ученикам следующего года

Одна вещь, которую я делаю в конце каждого учебного года, это прошу моих учеников написать письмо ученикам следующего года. Мне не только нравится вспоминать об этом в августе, но и воодушевлять новую группу учеников в их первый день в школе!

В комплект входит шаблон в виде каркаса, который обеспечивает основу для учащихся, а также страницу для написания писем. Страницы доступны для второго, третьего и четвертого классов.

Поиск слов

Какой конец года без хороших поисков слов? В набор действий входят поиск двух слов.

Опрос о мероприятиях на конец года

Опрос больше похож на деятельность учителя, по крайней мере, для начала. Я сажусь со студентами и обдумываю список мероприятий на конец года или на лето, которые им нравятся.

Каждый учащийся выбирает четыре вида деятельности и записывает их в свою таблицу. Затем они ходят по классу или школе и спрашивают учеников, какое занятие им больше всего нравится.

Учащиеся используют свои данные для создания гистограммы или графического изображения. Включены графические вопросы.

Мне нравится это задание, потому что никакие два ученика не выбирают одни и те же четыре задания, а каждый график немного отличается.

Награды на конец года

Включены 30 различных наград, которые вы можете использовать со своими учениками. Награды посвящены супергероям и включают версии для мальчиков и девочек.

К наградам прилагаются карточки-наполнители. Они также соответствуют страницам в Книге Памяти выше. На карточке-заполнителе учащиеся пишут об учащемся, который должен получить конкретную награду, а затем вручают этому учащемуся ободряющую записку.

Карточки с заданиями с заданиями

На прилагаемых карточках с заданиями есть множество заданий, которые заставляют учащихся мыслить нестандартно, прощаться со школой и одноклассниками и подводить итоги года.

Занятия по составлению слов

Хотели бы вы провести БЕСПЛАТНЫЕ задания в конце года по составлению слов в последние дни учебы в школе? Нажмите на текст или изображение ниже и зарегистрируйтесь, чтобы получать их.

БЕСПЛАТНОЕ занятие «Создание слов» в конце года

Другие творческие занятия

Также включены несколько других занятий: плакат из одного слова и шаблон простого летнего списка дел.