Секреты «ораторских перлов» политиков | «Златоуст» Черномырдин и грубиян Хрущев | | Литературное досье.

Речь без мата — это доклад. — М. Жванецкий.

Когда орлы умолкают, попугаи начинают трескотать. -Уинстон Черчилль.

«В переводе с французского перл — это жемчужина, но в русском языке это слово чаще употребляется в другом, ироническом смысле — как  «нелепое, смешное, или бессмысленное высказывание».

Политики в эпоху СМИ говорят часто и помногу и, вполне предсказуемо, произносят множество  глупостей и ляпов. Разумеется, не каждый словесный ляп становится «перлом» или, тем более популярным «мемом».

Формула «ораторского перла», который претендует на то, чтобы стать «мемом»  выглядит следующим образом:

Н.С. Хрущев осуществляет партийное руководство культурой.

Имя политика (чем оно известней, тем лучше) + Серьезность речи + Глупость (противоречивость, нелепость или косноязычие) + ЭКСПРЕССИЯ = ПЕРЛ/МЕМ.

«Вас хоть на попа поставь, хоть в другую позицию – всё равно толку нет». — В. Черномырдин.

Суть (панчлайн) перла состоит в его несуразности, и это не случайно, поскольку глупость — одна из любимых тем юмора, а  нелепость, исходящая от «великого человека» делает высказывание более смешным.

Американская свинья и советская, я убеждён, что они могут вместе сосуществовать.- Никита Хрущев.

Разумеется, глупость глупости рознь. Чтобы стать популярным мемом, «фраза-жемчужина» должна быть  краткой, образной и экспрессивной и, по возможности, соответствовать образу человека, который ее произнес (если предположить, что таковой уже существует).

На полях страны.

Самым известным у нас автором «ораторских перлов» является Виктор Степанович Черномырдин (1938 — 2010гг.), видный советский и российский государственный деятель.

Мнения экспертов в отношении «перлов» Черномырдина расходятся. Одни упрекают его в косноязычии и неумении грамотно формулировать свои мысли, другие же называют (впрочем, не без доли иронии) «златоустом» и утверждают, что «Виктор Черномырдин внёс вклад в идиоматику русского языка, обогатив его многочисленными крылатыми фразами, а стиль его высказываний называют «экстравагантной и афористичной«.

Высказывания Виктора Степановича и правда отличаются завидным разнообразием. Среди его «крылатых фраз» есть и прямые оговорки, и ляпы, и противоречивые, зачастую двусмысленные высказывания на грани приличия, и несомненные словесные «жемчужины», достойные того, чтобы стать «афоризмами».

Продолжим анализ «перлов» Черномырдина, который мы начали в предыдущей статье.

Странные и даже отчасти нелепые утверждения.

«Вообще-то успехов немного. Но, главное: есть правительство».

Если следовать общечеловеческой логике, то главное — это результаты, ради которых, собственно говоря, и создаются руководящие органы, включая правительство. Но у Виктора Степановича, как оказалось, есть свой, нестандартный взгляд на положение вещей.

«Надо контролировать, кому давать, а кому не давать…. Почему мы вдруг решили, что каждый может иметь?».

«Сорока-ворона Кашу варила, Деток кормила. Этому дала, Этому дала, А этому не дала». И в самом деле, почему мы вдруг решили, что каждый может иметь? И кашу, и все прочее? Детские сказки, они тоже учат жизни.

Надо всем лечь на это и получить то, что мы должны иметь.

Если бы кто-то попросил меня объяснить, что имел ввиду «златоуст», я бы пришел в нешуточное замешательство. Может быть, это вариация на тему «Эй, дубинушка, ухнем! Эй, зелёная, сама пойдёт! Подёрнем, подёрнем, Да ухнем!»? В конце концов, если в основе перла может лежать сказка, то чем хуже народная песня?

На любом языке я умею говорить со всеми, но этим инструментом я стараюсь не пользоваться (Без комментариев).

Афоризмы и шутки Черномырдина.

Вы спросите, почему «перл» обязательно должен быть серьезным? Все дело в том, что нелепость или бессмыслица, сказанная иронически или шутливо, перестает быть таковой, поскольку превращается в своего рода иносказание, и ее следует понимать уже не буквально, а в каком-то другом, иногда прямо противоположном буквальному смыслу слов значении. Вспомним афоризм Черчилля, который сказал, что:

«Шутка – вещь очень серьезная».

Нарушение «правила серьезности» приводит к тому, что вместо «перлов» возникают продукты, принадлежащие к другому жанру, независимо от того, как их называть — афоризмами, шутками, максимами или фразелогизмами.

Черномырдин известен именно как автор перлов. Иногда он пытается шутить или изрекать афоризмы, но редко когда это получается  очень уж удачно — наверное потому, что это просто не его стихия.

Ну, кто меня может заменить? Убью сразу…

Понятно, что Виктор Степанович пытается острить, но эта шутка, похоже, не слишком-то ему удалась.

«Как кто-то сказал, аппетит приходит во время беды».

Это — именно шутка, а не «перл», даже не придуманная самим Черномырдиным, а лишь повторенная («кто-то сказал«). Использованная в удачном контексте, она действительно могла бы показаться смешной, если бы не имидж самого оратора, которого мы привыкли воспринимать в ином амплуа.

«Вино нам нужно для здоровья. А здоровье нам нужно, чтобы пить водку».

Скорее всего, Виктор Степанович снова пошутил. Но эта фраза выглядит по-настоящему смешной (на мой взгляд, разумеется) только в случае, если воспринимать ее так, как мы уже говорили — с предельной серьезностью.

Красивых женщин я успеваю только заметить. И ничего больше (а вот это уже намного смешнее — потому что в большей степени по-черномырдински).

На самом деле у Черномырдина есть несколько высказываний, которые действительно могут быть причислены именно к афоризмам. В первую очередь это знаменитое:

«Какую бы общественную организацию мы ни создавали, все время получается КПСС». Часто ее цитируют в такой форме: «Почему-то что ни делаем — получается КПСС либо автомат Калашникова».

Вполне возможно, что Виктор Степанович произносил оба варианта афоризма, но если бы даже речь шла исключительно о КПСС, аудитории все равно пришла бы в голову фраза об автомате Калашникова, придуманная гораздо раньше (по-видимому, именно на ее основе и появился афоризм). 

И последнее. Как справедливо заметил один эксперт, какие бы нелепости (по форме) не говорил премьер, российская аудитория все равно видит в нем «проницательного человека, тонко чувствующего некие универсалии российской общественной жизни».

Что же, в этом есть доля (и весьма значительная) правды, иначе бы ляпы Черномырдина никогда не стали бы «перлами», «мемами», и крылатыми фразами, которые стали частью общественного сознания.

«Перлы» Черномырдина вполне укладываются в формулу, но и обладают опредленным своеобразием. В чем же оно заключается?

Во-первых, Виктор Степанович очень старается но, несмотря на это, практически никогда ему не удается придать своей мысли ту законченную форму, которой обычно отличаются классические афоризмы — например, того же Франсуа Ларошфуко. Приведем примеры:

Вернейший способ быть обманутым, это считать себя хитрее других.

О достоинствах людей мы судим по их отношению к нам.

Люди недалёкие обычно осуждают то, что выходит за пределы их кругозора.

Сравним с высказываниями россиянина:

Никогда этого не бывало, и вот опять! 

Правительство — это не тот орган, где, как говорят, можно только языком.

Народ пожил — и будет!

Но именно эта незавершенность,  бесформенность и даже косноязычность и стали чем-то вроде его личного «товарного знака». «Недосказанность» (или, может быть, излишняя «пересказанность»?) дает аудитории возможность попытаться самой сформулировать то, что хотел, но толком не сумел выразить оратор, что не может не понравиться людям. И наконец, Черномырдин действительно русский человек и отлично понимает пресловутые «универсалии» нашей жизни — которые, быть может, находят наиболее адекватное выражение именно в такого рода «словесных перлах».

И еще один элемент формулы «перла», связанный с экспрессивностью и образностью языка. Едва ли не наиболее ярко он проявился в речах другого премьера (и по совместительству Первого секретаря ЦК КПСС) Никиты Сергеевича Хрущева.

Одним из ярких событий времен «оттепели» стало посещение Хрущёвым выставки художников-авангардистов в Манеже в декабре 1 декабря 1962 года. Хрущев остался недоволен творчеством авангардистов и сказал, среди прочего, следующую фразу:

(Художникам) «Вы мужики или пидорасы проклятые, как вы можете так писать? Есть у вас совесть?

В чем «сила» этого высказывания? Вы скажете, что в его грубости, отсутствии тактичности и даже использовании нецензурных (ну, или почти) слов,  — качествах, которые при наличии определенной доли воображения можно назвать пассионарностью. Это так, но дело, конечно, не только в этом.

Главное — в контрасте между тем, кто говорит (глава государства), кому (творческим работникам, художникам) и что. Мы ожидаем от высокого лица либо глубокомысленных суждений о волшебной силе искусства («Из всех искусств важнейшим для нас является кино!»), либо наставлений на тему о том,  чем должны заниматься работники искусства.

А. М. Герасимов. Художники на даче у Сталина»

«В так называемых абстрактных картинах нет реальных образов людей, которым бы хотелось подражать в борьбе за счастье народа, в борьбе за коммунизм, по пути которых хотелось бы идти… А на что может вдохновить груда ржавого железа, выдаваемая «новаторами» от скульптуры за произведение искусства? На что могут вдохновить абстрактные картины художников? (И. В. Сталин на встрече с творческой интеллигенцией в 1946г.).

В принципе, если обратиться к содержанию речей, то Хрущев сказал художникам примерно то же самое, что и его предшественник, но сделал это на свой собственный манер. Существует популярное выражение про то, что «Русская речь без мата превращается в доклад» (часто его приписывают сатирику М. Жванецкому).
Слова Хрущева действительно имеют мало общего с пресловутым «докладом». Во-первых, он употребил если не матерное, то не слишком приличное слово, которое часто употреблялось в обыденной речи, но в советской печати на него было наложено табу. Во-вторых, он высказался кратко и экспрессивно.

Разговор Никиты Хрущёва и скульптора Эрнста Неизвестного

«Давайте не уворачиваться от использования коротких экспрессивных фраз, даже если разговорных», — говорил Уинстон Черчилль.

Кому-кому, а Никите Сергеевичу «лайфхак» британского премьера был без надобности, потому что он сам был неплохим оратором, и отлично знал, как воздействовать на аудиторию, особенно российскую, и от «коротких экспрессивных фраз» он уворачиваться не думал, даже скорее наоборот — старался обходиться по преимуществу ими.

Кто ударит нас по щеке, тому мы голову оторвем.  — Н. С. Хрущев.

История на нашей стороне. Мы вас закопаем! — Н. С. Хрущев.

Сталин в целях усиления эмоционального воздействия ставил перед обществом вопрос: «На что могут вдохновить абстрактные картины художников?»

Хрущев тоже использовал «вопросную» форму, но придав ей экспрессивность и образность, он дополнил ее адресностью, обратившись не к гипотетическим народным массам или прогрессивной общественности, а к самим деятелям искусства: «Вы мужики или пидорасы проклятые?» (какой на это был дан ответ — уже совсем другая история).

Хрущев на выставке в Манеже. После просмотра экспозиции он заявил, что советскому народу всё это не нужно.

Отметим, что Никита Сергеевич не обошел своим вниманием и музыку (Нецензурный элемент на этот раз отсутствовал, однако это с лихвой компенсировалось краткостью, образностью, и экспрессивностью).

«От саксофона до ножа — один только шаг!» (Никита Хрущев).

Вы можете сказать, что у вас на этот счет свое мнение, разительно отличающееся от мнения Первого секретаря ЦК КПСС. Что же, Хрущев заранее предвидел и это.

„Существуют два мнения: одно моё, другое глупое.“ (Никита Хрущев).

А вот и еще одно высказывание Н. С. Хрущева. Которое тоже можно отнести к разряду «перлов» но, на мой взгляд, оно больше напоминает афоризм — и, может быть, именно поэтому не столь популярно, как другие его «крылатые фразы».

„Политики везде одинаковы: они обещают построить мост там, где и реки-то нет.“ — Никита Хрущев. 

От соленого юмора до поэзии факта. Виталий Дымарский об Уинстоне Черчилле | Интервью

Виталий Дымарский

Главный редактор исторического журнала «Дилетант»

В июне 2020 года активисты Black Lives Matter осквернили в Лондоне памятник Уинстону Черчиллю, человеку, которого каких-то 18 лет назад, в 2002 году, признали величайшим британцем всех времен.

Вообще, летом 2020 года могло показаться, что овладевавший миром коронавирус несет в себе не только угрозу человеческому здоровью, но и какой-то новый штамм необузданной агрессии. На Западе она выплеснулась в самых разных формах социального протеста (вспомним хотя бы Black Lives Matter или #MeToo), а в конце концов, как полагается, вылилась в поиски виновных. 

С теми, кто под рукой, разобрались быстро и тогда взялись за «отцов-основателей» всех сегодняшних безобразий. Тут и пригодился Черчилль с его необузданным острым языком. Ляпнул вроде где-то, что верит в расово-религиозную иерархию: мол, индейцы стоят выше африканцев, а белые христиане-протестанты выше католиков. И заслужил всяческих оскорблений на своем памятнике, который пришлось обшить фанерными щитами. Те, в свою очередь, тоже послужили «стеной демократии» с надписями «внутри расист», «не вскрывать» и т.д. 

Памятник Уинстону Черчиллю на Парламентской площади в Лондоне/Фото: Global Look Press

#INSERT_ARTICLE#

Удивляет, пожалуй, только одно. Если уж браться за многочисленные высказывания выдающегося деятеля, украшавшего в течение 55 (!) лет сцену британской и мировой политики, то претензии должны были накопиться не только у BLM.

Черчилля явно прозевали, скажем, феминистки.  

Примечание автора. Дальше я вступаю на очень ненадежную почву, «подставляясь» под удары феминисток. Но я не Черчилль, на памятник не претендую и не рассчитываю, поэтому — ну что ж, бейте!

Женоненавистник

Так вот, отношения министра самых разных дел с так называемыми «гендерными» движениями складывались, говоря дипломатическим языком, достаточно сложно. А если без дипломатии, то они просто-напросто не складывались. Черчилль не выносил социального активизма и предпочитал заниматься политическими дискуссиями с равными себе. С остальными ему просто было неинтересно, хотя он являлся сторонником социально ориентированных законов (как, например, закона 1908 года о минимальной заработной плате), да и от демократических процедур деться было некуда. И Черчиллю приходилось идти «в народ», где он и оттачивал свои полемические таланты. 

Впервые добиваясь депутатского места аж в 1900 году, будущий премьер решил обойти дома избирателей (в эпоху отсутствия социальных сетей этот метод агитации назывался «от двери к двери»). Все шло более-менее благополучно, пока ему не попался ярый оппонент. Их диалог вошел в «золотой фонд» афоризмов Черчилля: «Голосовать за вас? Да я лучше отдам голос дьяволу!» — «Понимаю. Но если ваш друг не выставит свою кандидатуру, могу я рассчитывать на вашу поддержку?»

Уинстон Черчилль, 1940 год/Фото: Global Look Press

#INSERT_ARTICLE#

Вернемся к феминисткам. Вернее, к британским суфражисткам, лидером которых являлась неутомимый борец за права женщин Эммелин Панкхерст, прославившаяся своей воинственностью. С Черчиллем, тогдашним главой различных военных ведомств, она была на ножах. В первую очередь из-за вызывающего поведения политика, не скрывавшего своей любви к крепкому алкоголю и доброй кубинской сигаре. И когда группа суфражисток ворвалась к нему в кабинет, радуясь, что министр пойман с поличным (с бутылкой виски на столе), Черчилль им ответил фразой, которая легко стоила бы ему еще одного оскорбления на памятнике: «Ну и что? Я-то просплюсь и протрезвею, а у вас как были кривые ноги, так и останутся».

 

Уф, хамство, конечно, невиданное, никак не вяжущееся с благородным происхождением из герцогов Мальборо…

Примечание автора. Здесь напрашивается важная ремарка. Черчиллю приписывается такое количество блестящих (и не очень) афоризмов, что разобраться в том, принадлежат ли они ему на самом деле, почти невозможно. Так, знаменитое «черчилльское» признание заслуг Сталина (мол, принял страну с деревянной сохой, а оставил с атомной бомбой) — один из многочисленных апокрифов, автором которых считается британский премьер. 

Впрочем, в разных источниках приводятся разные версии одних и тех же высказываний Черчилля, и тот же диалог с суфражистками существует и в иных редакциях. Например, как ответ политика на упрек парламентария Бесси Брэддок в том, что он пьян. «Дорогуша, ну а вы уродливы. Но я к утру протрезвею, а вы так и останетесь уродиной», — сказал премьер. Кстати, именно это замечание признано в Великобритании самым остроумным оскорблением в истории! Что, конечно, не делает его менее хамским.

Вы хотите чего-то более приличествующего английскому юмору? Пожалуйста, вот вам еще один вариант диалога с суфражистками. «Будь я вашей женой, я бы налила вам в кофе яд!» — вспылила в разговоре с Черчиллем одна из них. Он оценивающе посмотрел на нее и язвительно ответил: «Будь вы моей женой, я бы выпил этот кофе».

Идеальный муж

В общем, законченный, казалось бы, женоненавистник. Но тут на передний план выдвигается новый персонаж — Клементина Хозьер, она же баронесса Спенсер-Черчилль. При всей приверженности к юмору вряд ли Уинстон Черчилль выбрал подругу жизни только потому, что она родилась 1 апреля. Но согласитесь, его портрет в семейном интерьере от этого приобретает небольшой дополнительный штрих… А если серьезно, на протяжении 57 лет супружества Клемми, как любовно называл ее муж, только и делала, что раскрывала секреты своего безграничного влияния на человека, приручить которого не удавалось никому.  

Клементина Хозьер и Уинстон Черчилль во время их помолвки, 1908 год/Фото: Global Look Press

Секреты просты, и каждый мужчина, думаю, с удовольствием поделится ими со своей женой.

Впрочем, никакого множественного числа, фактически секрет только один: «Никогда не заставляйте его делать то, что ему не хочется!» Или другая редакция: «Не переделывайте мужа под себя, пусть будет самим собой». Ну вот и все секреты. 

Попробуйте последовать советам мудрой баронессы — и вы обречены на счастливый брак. Счастливый — это когда несносный грубиян вдруг откровенно признается: «Моим самым блестящим достижением в жизни стало то, что я убедил мою жену выйти за меня замуж». И посмотрите, как меняется юмор Черчилля, если рядом с ним верная супруга. Как-то на банкете приглашенных знаменитостей спрашивали: «Если бы вы не были собой, то кем бы хотели стать?» И что ответил премьер? Он встал и произнес: «Если бы я не был тем, кем являюсь, я бы больше всего хотел быть… — тут он взял за руку свою жену, — вторым мужем миссис Черчилль».

Тем временем единственная жена Уинстона Черчилля становится единым целым со своим супругом, который, как свидетельствуют люди из его окружения, не принимает ни одного политического решения, не посоветовавшись с Клемми. И кому, как не ей, было доверить получение в 1953 году Нобелевской премии по литературе, присужденной Черчиллю за «высокое мастерство произведений исторического и биографического характера, а также за блестящее ораторское искусство, с помощью которого отстаивались высшие человеческие ценности». Клементине, заменившей супруга, который застрял на Бермудских островах, выпала честь услышать высшие оценки в адрес лауреата — от сравнения с Цезарем и Цицероном до удивительно точной формулировки другого нобелевского лауреата, английского прозаика Уильяма Голдинга: «Его поэзия факта изменила историю». 

Уинстон Черчилль и Клементина Хозьер/Фото: Global Look Press

#INSERT_ARTICLE#

Поэзия факта

Хм, поэзия факта — это что? Конечно же, сколько людей — столько и будет ответов. Мне представляется, что Черчилль-политик обладал удивительной способностью видеть факты текущей жизни не россыпью, каждый по отдельности (и соответственно реагировать на них), а в их стереоформате.

Речь о способности эти факты, если хотите, рифмовать, узреть взаимосвязи, очевидные и скрытые, создать, в конце концов, их образ, помогающий понять и внешнюю оболочку, и суть событий. 

А как иначе он смог бы, только заняв пост премьера в самый разгар Второй мировой, фактически в одиночку (нет-нет, Клементина была рядом) буквально перетянуть на свою сторону кабинет министров и парламент, вовсе не расположенные к ведению боевых действий против Третьего рейха? Черчилль через колено нагибает политический класс Великобритании и отказывается от, казалось бы, неизбежного решения идти на компромисс с Гитлером. Посмотрите хоть и художественный, но практически документальный фильм «Темные времена», показывающий напряжение момента, почти трагическую поэзию факта, когда за сиюминутностью надо было суметь заглянуть за горизонт. В политике это называется стратегическим видением ситуации, коим владеет, увы, меньшинство практикующих это странное ремесло, которому никто нигде не учит.

Или как иначе он преодолел бы самого себя, пойдя на противоречащий всякой логике тогдашнего мировосприятия альянс с Советским Союзом, в одночасье увидев в естественном противнике естественного союзника? Ведь мог бы занять позицию наблюдателя за тем, как уничтожают друг друга две ненавистные Черчиллю системы — национал-социалистическая и большевистская. Но опять же, поэзия факта взяла верх над прозой жизни. Британский премьер, сойдя с позиции «оба хуже», настоял на поддержке той стороны, которая, по его убеждению, вела справедливую войну. (И, кстати говоря, склонил в эту же сторону Рузвельта с его ленд-лизом, сыгравшим огромную роль в обеспечении Победы — что бы ни говорили наши современные интерпретаторы, повинуясь требованиям конъюнктуры.)

Примечание автора. Я только хотел поставить точку, но вспомнил, что требует еще объяснения знаменитая Фултонская речь Черчилля, произнесенная в США 5 марта 1946 года. Советская пропаганда приписывала ей «историческую» роль стартера холодной войны. На самом деле Черчилль к тому моменту не был уже премьер-министром и в колледж американского Фултона приехал как частное лицо. Да и по своему содержанию эта речь — скорее сожаление многоопытного политика по поводу того, что еще недавним союзникам не удалось сохранить былые отношения после войны и они оказались разделенными «железным занавесом».

И этой поэзии факта никак не противоречило ни острословие, порой весьма злое, Уинстона Черчилля, ни его афористичность, ни шутки, граничащие — что уж тут скрывать?! — с оскорблениями. Завершим словами одного из биографов величайшего из всех британцев: «Умение воспринимать всерьез свои дела, но не себя самого — это черта настоящего лидера. Соленый юмор Черчилля служил ему противоядием от лицемерия и политической рисовки».

Подписывайтесь на наш Telegram-канал

Фото: Getty Images/Global Look Press

* Деятельность компании Meta Platforms Inc. (Facebook и Instagram) на территории РФ запрещена
** Признан иноагентом на территории РФ

10 величайших противоречиев карьеры Уинстона Черчилля

• Опубликовано

  000Z»> 26 января 2015

Источник изображений, Getty Images

от Tom Heyden

BBC New о смерти Уинстона Черчилля. Многие считают его величайшим британцем всех времен, но для некоторых он остается весьма противоречивой фигурой.

В самые мрачные часы Второй мировой войны для Британии лидерство Черчилля было жизненно важным для поддержания боевого духа и ведения страны к возможной победе над нацистской Германией.

В 2002 году Черчилль провожал таких, как Шекспир, Дарвин и Брюнель, чтобы стать величайшим британцем всех времен.

Но за 70-летнюю карьеру у него было немало спорных моментов.

«Существует опасность того, что Черчилль обретет чисто культовый статус, потому что это на самом деле лишает его человечности», — говорит Аллен Паквуд, директор Архивного центра Черчилля.

«Это невероятно сложное, противоречивое и огромное человеческое существо, и он боролся с этими противоречиями на протяжении всей своей жизни. »

Вот 10 самых распространенных дебатов о наследии Черчилля. 1. Взгляды на расу сторонник превосходства».

Сэр Николас Сомс, внук Черчилля, был возмущен. А консервативный оппонент Уиттингема Бен Уоллес назвал комментарии «невежественными» и «невероятно оскорбительными». Твит был удален, и Лейбористская партия заявила: «[Это] не отражает точку зрения Лейбористской партии. Он безоговорочно приносит извинения, если это вызвало какое-либо оскорбление».

Но ранее высказывались предположения, что Черчилль придерживался расистских убеждений.

В 1937 году он сказал Королевской комиссии Палестины: «Например, я не признаю, что краснокожим индейцам Америки или чернокожим жителям Австралии был нанесен большой ущерб. Я не признаю, что был нанесен ущерб этим людям тем фактом, что более сильная раса, раса более высокого уровня, более мудрая раса, если можно так выразиться, пришла и заняла их место».

Черчилль определенно верил в расовую иерархию и евгенику, говорит Джон Чармли, автор книги «Черчилль: конец славы». По мнению Черчилля, белые христиане-протестанты были выше белых католиков, а индийцы — выше африканцев, добавляет он. «Черчилль считал себя и Британию победителями в социальной дарвиновской иерархии».

«Смягчением будет то, что он не был особенно уникален в своих взглядах, — говорит Ричард Той, автор книги «Империя Черчилля», — хотя было много других, кто их не придерживался».

Сомс считает смехотворным нападать на Черчилля. «Вы говорите об одном из величайших людей, которых когда-либо видел мир, который был ребенком эдвардианской эпохи и говорил на ее языке».

И взгляды Черчилля на расы были несопоставимы с убийственной интерпретацией Гитлером расовой иерархии, говорит Той. «Хотя Черчилль действительно считал, что белые люди выше, это не означало, что он обязательно считал нормальным бесчеловечное обращение с небелыми людьми».

Источник изображения, Getty Images

Подпись к изображению,

бронеавтомобиля и бомбардировщика британских ВВС на дежурстве в Ираке во время конфликта в Месопотамии, 1922 год

2.

Ядовитый газ

Черчилля критиковали за пропаганду применения химического оружия — в первую очередь против курдов и афганцев.

«Я не могу понять этой брезгливости в отношении применения газа», — писал он в служебной записке, будучи министром войны и авиации в 1919 году. продолжение.

Эти цитаты использовались такими критиками, как Ноам Хомский, для нападок на Черчилля.

Но полемика неуместна, говорит Уоррен Доктер, научный сотрудник Кембриджского университета и автор книги «Уинстон Черчилль и исламский мир». «То, что он предлагал использовать в Месопотамии, было слезоточивым газом, который по сути является слезоточивым, а не ипритом».

В меморандуме Черчилля от 1919 г. продолжалось: «Моральный эффект должен быть настолько хорош, чтобы гибель людей была сведена к минимуму. Нет необходимости использовать только самые смертоносные газы: можно использовать газы, которые причиняют большие неудобства и распространяют живой ужас, и все же не оставит серьезных необратимых последствий для большинства пострадавших».

В другой записке об использовании газа против афганцев, по словам Доктера, Черчилль задавался вопросом, почему британский солдат может быть убит лежащим на земле раненым, в то время как якобы несправедливо «выстреливать снарядом, от которого указанный туземец чихает — это действительно слишком глупо». «.

Но некоторые все еще критикуют британские воздушные атаки, используемые для подавления мятежных племен в регионе.

И важно отметить, что он выступал за использование горчичного газа против османских войск в Первой мировой войне, говорит Доктер, хотя это было в то время, когда его применяли другие страны.

Источник изображения, Getty Images

Подпись к изображению,

Голодающие дети в Индии, 1943 г.

3. Голод в Бенгалии

регион Бенгалии, вызванный японской оккупацией Бирмы годом ранее.

Считается, что по меньшей мере три миллиона человек погибли, а действия Черчилля или их отсутствие были предметом критики.

Мадхусри Мукерджи, автор книги Черчилля «Тайная война», сказал, что, несмотря на отказ удовлетворить потребность Индии в пшенице, он продолжал настаивать на том, чтобы она экспортировала рис для подпитки военных действий.

«[Военный кабинет] приказал создать запас пшеницы для прокорма европейских гражданских лиц после их освобождения. Таким образом, 170 000 тонн австралийской пшеницы обошли голодающую Индию и предназначались не для потребления, а для хранения», — сказала она после выпуск книги в 2010 году.

Черчилль даже обвинял индейцев в голоде, утверждая, что они «размножаются, как кролики».

«Это одно из самых серьезных пятен в его послужном списке, — говорит Той. «Очевидно, что людям было трудно заставить его серьезно отнестись к этому вопросу».

«Черчилль воспринял это как отвлечение», — объясняет он. Поглощенный борьбой с Германией в Европе, Черчилль не хотел, чтобы его беспокоили, когда люди поднимают этот вопрос.

«У нас есть образ дальновидного и пророческого человека Черчилля, — говорит Чармли. «Но то, что он трагично делает в случае с бенгальским голодом, показывает абсолютно нулевой прогресс [по сравнению с] ирландским голодом 100 лет назад».

Это было ужасное событие, но его нужно рассматривать в контексте глобальной войны, — говорит Паквуд.

«В данный момент Черчилль ведет глобальную войну, и всегда будут конфликтующие приоритеты и требования», — говорит он. «Это невероятно сложная и развивающаяся ситуация, и он не всегда все сделает правильно».

Артур Герман, автор книги «Ганди и Черчилль», утверждал, что без Черчилля голод был бы еще хуже. Как только он полностью осознал масштабы голода, «Черчилль и его кабинет искали все способы облегчить страдания, не подрывая военных действий», — писал Герман.

Это был сбой в расстановке приоритетов, говорит Тойе. Это правда, что британские ресурсы были на пределе, говорит он, но это не оправдание, учитывая относительно небольшие усилия, которые потребовались бы для решения проблемы.

Источник изображения, Getty Images

Подпись к изображению,

Черчилль о Ганди: «Мятежный юрист, выдающий себя за факира»

Черчилль был твердо настроен в отношении этого человека, которого теперь широко уважают за его работу по защите самоопределения Индии.

«Тревожно и тошнотворно видеть г-на Ганди, мятежного юриста из Миддл Темпл, который теперь выдает себя за факира… полуголым шагает по ступеням дворца вице-королевства», — сказал Черчилль о своем противнике-антиколониализме в 1919 году.31.

«Ганди не должен быть освобожден из-за простой угрозы голодания», — сказал Черчилль кабинету министров в другом случае. «Мы должны избавиться от плохого человека и врага Империи, если он умрет».

Сегодня немодно ставить под сомнение ненасильственную политическую тактику Ганди. Его почитают почти так же, как Черчилля в Великобритании. Но в течение многих лет он представлял угрозу видению Черчилля Британской империи.

«Он поставил себя во главе движения непримиримых империалистических романтиков», — написал Борис Джонсон в своей недавней биографии Черчилля. «Непреклонные защитники владычества и данного Богом права каждого англичанина с розовым подбородком сидеть на своей веранде и… славиться владением Индией».

«Черчилль был очень правым в британской политике в отношении Индии, — говорит Чармли. «Даже для большинства консерваторов, не говоря уже о либералах и лейбористах, взгляды Черчилля на Индию между 1929 и 1939 годами вызывали отвращение».

Он громко выступал против Ганди, говорит Тойе, и не хотел, чтобы Индия предпринимала какие-либо шаги в направлении самоуправления вплоть до противодействия лидерам его собственной партии и в целом весьма враждебно относилась к индуизму.

Позиция Черчилля во многом была позицией позднего викторианского империалиста, добавляет Чармли. «[Черчилль] был ужасно встревожен тем, что предоставление индейцам самоуправления могло привести к падению Британской империи и концу цивилизации».

Молодые тори, такие как Энтони Иден, относились к Черчиллю с большим недоверием в 1930-е годы из-за его связи с сторонниками жесткой линии в партии, говорит он.

«Люди иногда задаются вопросом, почему люди не прислушивались к предупреждениям Черчилля о Гитлере в конце 1930-х, — говорит Чармли, — на что краткий ответ заключается в том, что он использовал точно такие же слова о Ганди в начале 1930-х. »

5. Отношение к евреям

В 2012 году были возражения против предложенного Центра Черчилля в Иерусалиме на том основании, что ему «не чужд скрытый антисемитизм его поколения и класса».

Сэр Мартин Гилберт, официальный биограф Черчилля, возразил, что «он был знаком с сионистскими идеалами и поддерживал идею еврейского государства».

Но быть антисемитом и сионистом вполне совместимы, говорит Чармли.

«Черчилль, вне всякого сомнения, был ярым сионистом, — говорит он, — горячо верившим в право еврейского народа на собственное государство, и это государство должно быть в том, что мы тогда называли Палестиной».

Но он также «разделял поверхностный антисемитизм своего класса и своего рода», говорит он. Если бы мы судили всех людей той эпохи по стандартам политкорректности 21-го века, они все были бы виновны, отмечает он. «Это не должно скрывать от нас более широкую картину».

В 2007 году была обнаружена неопубликованная статья 1937 года, предположительно написанная Черчиллем, под названием «Как евреи могут бороться с преследованием». страдать», — говорится в сообщении. «Есть ощущение, что еврей — неисправимый чужой, что его первая верность всегда будет по отношению к его собственной расе».

Но по поводу статьи сразу же возник скандал, и историки Черчилля указали, что она была написана журналистом Адамом Маршаллом Дистоном и что она могла совсем не точно отражать взгляды Черчилля.

«Случайный антисемитизм свирепствовал, — соглашается Доктер, — [но] немыслимо представить его антисемитом».

В статье 1920 года он писал: «Некоторым нравятся евреи, а другим нет, но ни один вдумчивый человек не может сомневаться в том, что они, вне всякого сомнения, являются самой грозной и самой замечательной расой, которая когда-либо появлялась в мире. »

Уинстон Леонард Спенсер Черчилль, 1874–1965

Источник изображения, Пенсильвания

• Родился 30 ноября 1874 года во дворце Бленхейм в Оксфордшире. Посещал Харроу и Сандхерст, прежде чем начать военную карьеру, наблюдая за действиями в Индии и Судане 9. 0010

• В 1900 г. стал депутатом от консерваторов, но в 1904 г. вступил в Либеральную партию. Член кабинета министров с 1908 года, он был первым лордом Адмиралтейства с 1911 года до катастрофической экспедиции на Дарданеллы в начале Первой мировой войны. Некоторое время служил на Западном фронте, прежде чем вернуться в правительство в 1917-1929 гг. После начала Второй мировой войны он сменил Невилла Чемберлена на посту премьер-министра, где закрепилась его репутация вдохновляющего лидера военного времени.0010

• Потерял власть на выборах 1945 г., но вернулся к власти в 1951 г. и оставался премьер-министром до 1955 г. Умер 24 января 1965 г. и был устроен в честь государственных похорон

Еще из BBC History

Пол Уэстон, председатель партии «Свобода Великобритании», был арестован в прошлом году по подозрению в расовых домогательствах после того, как прочитал вслух некоторые мысли Черчилля об исламе.

Уэстон цитировал Черчилля 1899 книгу «Война на реке», в которой он писал: «Как ужасны проклятия, которые магометанство налагает на своих приверженцев!

«Непредусмотрительные привычки, неряшливые системы ведения сельского хозяйства, вялые методы коммерции и незащищенность собственности существуют везде, где правят или живут последователи Пророка». его антиисламская позиция.

«Возможно, это была самая распространенная точка зрения, которую разделяли британцы эпохи Черчилля, и я не сомневаюсь, что он верил именно в это», — говорит Чармли.

Но у Черчилля была гораздо более тонкая позиция по отношению к исламу, говорит Доктер. Книга 1899 года была написана специально для махдистов Судана, сразу после войны, в которой участвовал Черчилль.

Недавно выяснилось, что Черчилль был настолько увлечен исламом, что его семья в какой-то момент забеспокоилась о том, что он может обратиться в ислам.

А в 1940 году его кабинет выделил 100 000 фунтов стерлингов на строительство мечети в Лондоне в знак признания индийских мусульман, сражавшихся за Британскую империю. Позже он сказал Палате общин: «Многие из наших друзей в мусульманских странах на всем Востоке уже высоко оценили этот подарок».

«Его отношения с исламом намного сложнее, чем думает большинство людей», — предполагает Доктер, отмечая, что Черчилль ездил в отпуск в Стамбул и играл в поло в Индии с мусульманами.

Источник изображения, Getty Images

Подпись к изображению,

Бастующие шахтеры в Тонипанди, 1910

7. Обращение с забастовщиками Tonypandy Riots в том году вызвал много споров и вызвал неприязнь к нему в Южном Уэльсе на всю оставшуюся жизнь.

Его внуку даже пришлось защищать действия Черчилля еще в 19 лет78, когда премьер-министр Джеймс Каллаган сослался на «вендетту вашей семьи против шахтеров Тонипанди».

Беспорядки вспыхнули в ноябре 1910 года в городке на юге Уэльса из-за разногласий между рабочими и владельцами шахт, кульминацией которых стали забастовки, продлившиеся почти год.

Когда забастовщики столкнулись с местной полицией, Черчилль, тогдашний министр внутренних дел, послал туда солдат.

Утверждения о том, что солдаты стреляли, были необоснованными, объясняет Тойе. На самом деле он отправил меморандум, в котором прямо отрицал возможность применения насилия.

Тем не менее, с тех пор это сделало его «злодеем пантомимы» в этом районе, сказала Би-би-си Луиза Мискелл, историк из Университета Суонси в марте 2014 года. связанные с ними беспорядки в Ливерпуле. На этот раз солдаты выстрелили из своего оружия, и два человека были убиты.

И в последующие годы его презрение к профсоюзам стало более выраженным, говорит Чармли.

В 1919 году при Черчилле, который к тому времени был министром авиации и войны, танки и около 10 000 солдат были переброшены в Глазго в период массовых забастовок и гражданских беспорядков на фоне страха перед большевистским восстанием.

Инцидент с Тонипанди можно сравнить с более поздней борьбой Маргарет Тэтчер с шахтерами, предполагает Чармли. Можно утверждать, что если бы Черчилль не ввел войска, ситуация могла бы быть намного хуже, и его критиковали бы еще больше, говорит он.

В биографии Бориса Джонсона он продвигает более либеральную сторону Черчилля как «родителя одного из самых прогрессивных законов за 200 лет».

«Вместе с [бывшим премьер-министром Дэвидом] Ллойд Джорджем он заслуживает звания основателя государства всеобщего благосостояния».

Источник изображения, Getty Images

Подпись к изображению,

Дэвид Ллойд Джордж и Уинстон Черчилль, 1915 год

Он поддерживал довольно радикальные социальные реформы, добавляет Паквуд, но они были больше в форме викторианского патернализма, и он был стойким противником коммунизма, которые видели его руку за рабочим движением в 1920-е годы.

«Для того, у кого такая ужасная репутация в профсоюзах, — говорит Паквуд, — он на самом деле управляет двумя очень примирительными правительствами».

Источник изображения, Getty Images

Подпись к изображению,

Уинстон Черчилль (в цилиндре, в центре слева) во время осады Сидни-стрит в 1911 году

8.

Осада Сидни-стрит

огонь за опрометчивое участие другого рода.

Осада Сидней-стрит — перестрелка в лондонском Ист-Энде в январе 1911 года. Около 200 полицейских окружили убежище банды латышских анархистов во главе с «Петром Художником», убившим за месяц до этого трех полицейских.

Долгая перестрелка закончилась гибелью двух членов банды после того, как Черчилль приказал пожарным не тушить горящее здание, в котором они прятались, пока не прекратится стрельба.

Но споры вокруг Черчилля возникли из-за того, что он отдавал приказы и напрямую вмешивался в полицейские операции.

Артур Бальфур сказал палате общин: «Он и фотограф оба рисковали ценными жизнями. Я понимаю, что делал фотограф, но что делал достойный благородный джентльмен?»

Для противников Черчилля это был пример опрометчивости и нестабильности, говорит Той. Кинохроника застала его в разгар действия.

Современник написал в письме, что «я действительно считаю, что Уинстон не проявляет интереса к политическим делам, если они не связаны с возможностью кровопролития», — объясняет Чармли.

«Черчиллю понравилась возможность сфотографироваться еще до того, как было изобретено это слово», — говорит Чармли.

Источник изображения, Getty Images

Подпись к изображению,

«Черно-подпалые» (на фото в Типперэри, 1921 г.) приобрели репутацию чрезмерно жестоких людей. Одиннадцать дней спустя началась ирландская война за независимость.

Роль Черчилля в Ирландии больше всего связана с развертыванием спорных «черно-подпалых» для борьбы с Ирландской республиканской армией (ИРА). Эти временные констебли, названные в честь их униформы, вскоре заработали репутацию чрезмерно жестоких людей.

В книге «Черчилль: разоблачение величайшего британца» Найджел Найт утверждает, что Черчилль неоднократно отказывался дать отпор черно-подпалым и даже выступал за использование авиации в Ирландии.

Но было бы несправедливо называть Черчилля антиирландцем, говорит Тойе.

Хотя Черчилль был против самоуправления в Ирландии и первоначально применял суровые репрессии, он также был одним из первых сторонников раздела, объясняет Той. Черчилль сыграл ключевую роль в англо-ирландском договоре 1921, что положило конец войне.

«Это возвращается к его характеру, а именно: «На войне решимость, в мире — великодушие», — говорит Паквуд. «Когда он чувствовал, что идет драка, он очень сильно давил, [и] когда он думал, что есть шанс на мир и диалог, он также был в авангарде этого».

Черчилль уже в 1912 году выражал поддержку самоуправлению.

Он также признавал ту роль, которую ирландский персонал, служивший в британских вооруженных силах, играл как в Первой мировой войне, так и позже во Второй мировой войне, добавляет Той.

10. Денежные средства за влияние

«В обмен на плату в размере 5000 фунтов стерлингов две нефтяные компании, Royal Dutch Shell и Burmah Anglo-Persian Oil Company [позже BP], попросили его представлять их интересы в их заявлении в правительство. для слияния», — говорится в официальной биографии Гилберта.

По современным британским политическим стандартам платеж 1923 года считался бы крайне неуместным.

Черчилль, чья «политическая карьера в то время находилась в упадке», согласно истории British Petroleum, согласился использовать свое парламентское влияние, чтобы поднять этот вопрос в обмен на деньги.

«Но я бы поостерегся называть это взяткой, — говорит Той. «Он принимал всевозможные подарки, которые в сегодняшней культуре полного раскрытия информации привели бы к исключению из палаты общин. Но в то время таких правил не существовало».

Реестр интересов участников был введен в 1975 году. «Можно утверждать, что это был конфликт интересов, можно даже утверждать, что это было неправильно, но нельзя называть это взяткой в ​​том смысле, что это было на самом деле незаконно», — говорит Той.

«Связи политиков с бизнесом и СМИ не находились под таким же пристальным вниманием, как тогда, — говорит Паквуд, — он работал в несколько иной этической среде».

Подробнее о Черчилле

Источник изображения, Getty Images

В октябре 2014 года британские самолеты участвовали в своей третьей воздушной кампании над Ираком за 23 года. Королевские ВВС бомбили Ирак более 90 лет назад, и эта противоречивая стратегия оказала огромное влияние на современные войны и на Ближний Восток.

Британские бомбардировки Ирака в 1920-е годы (октябрь 2014 г.)

Природа депрессии Черчилля

Помогли ли слова Черчилля выиграть войну?

Подпишитесь на информационный бюллетень журнала BBC News Magazine , чтобы получать статьи на свой почтовый ящик.

Почему Британия не может принять правду об Уинстоне Черчилле? | Приямвада Гопал

Мрачное молчание сопровождает одну из самых обсуждаемых фигур в британской истории. Вы можете бесконечно восторгаться тем, что Уинстон Черчилль «в одиночку» победил Гитлера. Но упомяните его взгляды на расы или его колониальную политику, и вы мгновенно утонете в свирепом и срежиссированном купоросе.

В море раболепно-почтительных биографий Черчилля едва ли найдется какая-нибудь книга, серьезно исследующая его задокументированный расизм. Кажется, ничто не может усложнить, а тем более запятнать национальный миф о безупречном герое: кумире, который «спас нашу цивилизацию», как утверждает Борис Джонсон, или «человечество в целом», как это сделал Дэвид Кэмерон. Сделайте неудобное замечание о его взглядах на превосходство белых, и люди вроде Пирса Моргана спросят: «Почему вы живете в этой стране?»

Не всем нравится, когда им говорят замолчать, потому что если бы не Черчилль, они бы «говорили по-немецки». Многие люди хотят больше узнать об исторических личностях, которыми они должны некритически восхищаться. Протесты Black Lives Matter в июне прошлого года, во время которых слово «расист» было написано красными буквами на статуе Черчилля на Парламентской площади, сопровождались требованиями большего образования в отношении расы, империи и фигур, чьи статуи усеивают наши пейзажи.

Однако получить более полную картину сложно. К ученым, исследующим менее выдающиеся стороны Черчилля, относятся пренебрежительно. Возьмем, к примеру, Черчилль-колледж в Кембридже, где я преподаю. В ответ на призывы предоставить более полную информацию о своем основателе колледж организовал серию мероприятий, посвященных Черчиллю, империи и расе. Недавно я председательствовал на втором из них, панельной дискуссии на тему «Расовые последствия г-на Черчилля».

Еще до того, как это произошло, обсуждение неоднократно осуждалось в таблоидах и социальных сетях как «идиотское», «убийство личности», направленное на «разгром» великого человека. В возмущенных письмах в колледж говорилось, что академическая свобода зашла слишком далеко и что мероприятие следует отменить. Выступавшие и я, все ученые и цветные люди, подвергались яростным письмам с ненавистью, расистским оскорблениям и угрозам. Нас обвинили в предательстве и клевете. Один корреспондент предупредил, что мое имя было передано командиру базы Королевских ВВС недалеко от моего дома.

Колледж находится под сильным давлением, чтобы прекратить эти мероприятия. После недавней панели правый аналитический центр Policy Exchange, влиятельный в правительственных кругах и претендующий на защиту свободы слова и противоречивых взглядов в университетском городке, опубликовал «обзор» мероприятия. В предисловии, написанном внуком Черчилля Николасом Сомсом, говорилось, что он надеется, что обзор «предотвратит организацию такого интеллектуально нечестного мероприятия в колледже Черчилля в будущем — и, можно надеяться, в другом месте».

Забавно. Правительство и средства массовой информации говорят нам, что «отмена культуры» — это навязывание академических левых. Но на самом деле это фактическая «культура отмены», которая мешает правдивому взаимодействию с британской историей. Черчилль был уважаемым лидером военного времени, который вовремя распознал угрозу Гитлера и сыграл ключевую роль в победе союзников. Должно быть возможно распознать это, не замалчивая его менее мягкую сторону. Ученые на мероприятии в Кембридже — Мадхусри Мукерджи, Оньека Нубия и Кехинде Эндрюс — обратили внимание на упорную защиту Черчиллем британского колониального правления; его роль в катастрофическом 1943 Бенгальский голод, от которого напрасно погибли миллионы людей; его интерес к евгенике; и его взгляды на расу, глубоко ретроградные даже для своего времени.

Известно, что Черчилль восхваляет «арийское происхождение» и настаивает на том, что «более сильная раса, более высокоразвитая раса» должна занять место коренных народов. Сообщается, что он не думал, что «черные люди были такими же способными или эффективными, как белые». В 1911 году Черчилль запретил межрасовые боксерские поединки, чтобы белые бойцы не проигрывали черным. Он настаивал на том, что Великобритания и США разделяют «англо-саксонское превосходство». Он назвал антиколониальных активистов «дикарями, вооруженными идеями».

Его взгляды на расы шокировали даже современников. В контексте жесткой линии Черчилля против оказания помощи голодающим в Бенгалии министр по делам колоний Лео Амери заметил: «Что касается Индии, Уинстон не совсем в своем уме… Я не видел большой разницы между его взглядами и взглядами Гитлера».

То, что Гитлер был расистом, не означает, что Черчилль не мог им быть. В конце концов, Великобритания вступила в войну, потому что столкнулась с экзистенциальной угрозой, а не в первую очередь потому, что не соглашалась с нацистской идеологией. Отмечая сходство между колониальным и нацистским расовым мышлением, африканские и азиатские лидеры подвергли сомнению двойные стандарты Черчилля, решительно отвергавшего самоопределение колониальных подданных, которые также боролись с Гитлером.

Стоит напомнить, что преобладающее сегодня некритическое преклонение перед Черчиллем не разделялось многими британцами в 1945 году, когда они проголосовали за его отстранение от должности еще до того, как война полностью закончилась. Многие рабочие общины Великобритании, от Данди до Южного Уэльса, испытывали сильную неприязнь к Черчиллю за его готовность мобилизовать военную силу во время трудовых споров. Еще в 2010 году общественный совет Лланмаэса выступил против переименования военной базы в Churchill Lines.

Критическая оценка не является «убийством персонажа». Благодаря групповому мышлению «культа Черчилля» покойный премьер-министр стал фигурой скорее мифологической, чем исторической. Преуменьшать последствия взглядов Черчилля на расу — или абсурдно предполагать, как это делает Policy Exchange, что его расистские слова означали «нечто иное, чем их общепринятое определение» — говорит мне о глубоком недостатке честности и мужества.

Этот недостаток храбрости связан с более широким отвращением к правдивому изучению Британской империи, возможно, из страха перед тем, что она может сказать о Британии сегодня.