Рассказ «Спасибо за боль» – читать онлайн

Спасибо за боль  

День 1. День Х. Земля ушла из-под ног. Бессонная ночь. Спасибо за боль.  

 

День 2. Так плохо мне никогда не было. Мысли просто поглощают, они как вирус. Что-то сжирает меня изнутри. Такое чувство, что я задыхаюсь, ком в горле. Пытаюсь переключиться, но не могу.  

Ты твердишь, что так будет лучше, но, по-моему, от этого только хуже. Знаешь, так поступают только слабые люди. Дойти до середины пути и сдаться – вот признак слабых людей. Все сказанные тобой слова до этого пусты.  

Снова бессонная ночь и снова спасибо за боль.  

 

День 3. Лучше не становится. Для меня ты был лучшим, самым лучшим. Я думала у нас с тобой вся жизнь впереди, и я покажу тебе, как действительно сильно умею любить. Но, увы, этому уже не случиться.  

Ну и где же твоя «новая» жизнь, в которой я буду счастлива? Ты говоришь, что надо подождать. Но если ждать невыносимо, что тогда? По-моему ты ошибся, сделав все это. Но если ты так хочешь, то я «сломаю» себя. Ты больше не услышишь и не увидишь меня. Я постараюсь, правда.  

 

День 4. Стадия смирения. А может и правда, так будет лучше. Знаешь, человек, который готов потратить все свои средства на какую-то вещь, нежели приехать к любимому человеку, для меня это не любящий по-настоящему человек. А я бы приехала к тебе куда угодно, где бы ты ни находился. Вот дура.  

Не переживай, если ты конечно переживаешь, у меня всё будет хорошо.  

 

День 5. И пусть мне тяжело сейчас все так же, но я отпускаю тебя. Будь счастлив.  

 

День 6. Ты слышишь? Ты еще найдешь того, с кем сердце скоротает век, а я, поверь, не тот кто тебе нужен, сказал мне самый нужный человек.  

 

День 7. Вот уже и неделя прошла, а что изменилось……. собственно ничего. Я поняла, мы не можем больше быть вместе. Слишком много обид. Ты живешь в прошлом. Я знаю, что во многом я была не права, но и ты не ангел. Научись прощать, правда. Живи без меня своей новой жизнью. Дай мне уйти. Ты прав, так будет лучше.  

 

Эпилог.  

А знаешь, мне всегда было легче написать о своих чувствах, нежели сказать. Я не знаю почему так. До всей этой ситуации я хотела тебе все рассказать, почему я вела себя так в той или иной ситуации, сказать, как ты важен для меня, но не смогла. Наверное, уже тогда я что-то предчувствовала на уровне женской интуиции. Да и как всегда сыграли обстоятельства. Ты не рад был меня видеть. Ты показывал это всем своим видом, но я хотела верить, что это не так. Я не знаю, как дальше все сложится, но, надеюсь, у тебя будет все хорошо. Я не хочу сейчас ворошить прошлое, все, что было, там и останется. Я всегда тебя ждала, одна в этих «гребаных» четырех стенах, даже когда мы ругались, я выходила на балкон и молча выглядывала тебя, но тебя не было. Обида копилась во мне. И так повторялось день, другой, пока ты не приезжал. И вроде все забывалось, я была счастлива. Хотя каждый раз в голове я прокручивала фразу, сказанную одним человеком: «Любящий человек всегда приедет, не смотря ни на что, в тот же день». Вот почему я тебе говорила, что если бы мне было плохо, то ты бы не сорвался и не приехал ко мне не только посреди ночи, но и в другие часы. Отсюда и зарождаются сомнения. У тебя никогда не было времени на меня. Ты со всеми гулял, ходил в кафе, пил кофе, ты всем уделял время, но только не мне. А мне приходилось ходить одной по ночному городу, чтобы не сойти с ума. И в такие моменты ты начинаешь сомневаться, а нужны ли вообще такие отношения. И в такие моменты ты осознаешь, что в этом городе тебе больше нечего делать. Ты никогда не интересовался, как у меня на душе. Даже, когда я билась в истерике, рыдала, тебе было просто безразлично. Видимо я тебе никто, как сказал ты однажды. Но я все прощала и была с тобой. Весь мой последний год я просто провела в ожиданиях. Верила непонятно во что. И я не стыдилась тебя, я просто не выношу личную жизнь на всеобщее обозрение. Есть такая фраза – счастье любит тишину. Спасибо за все, за хорошие и не очень моменты. Для меня это очередной опыт. Мне, правда, тяжело с тобой прощаться, ты все-таки стал частью моей жизни, научил меня любить, пусть и такой безумной эмоциональной любовью. Я рассматривала свое будущее именно с тобой. И даже сейчас я понимаю, что прочитав это все, ты так и не поймешь меня. Да я собственно и не жду этого. Видимо, мы просто не созданы друг для друга. Все- таки гороскопам частично можно верить. Просто знай, как все было на самом деле. И это только лишь маленькая часть.  

P. S. И я бы никогда так с тобой не поступила, как бы не злилась на тебя и что бы тебе не говорила.  

Валерик — Лермонтов. Полный текст стихотворения — Валерик

Я к вам пишу случайно; право
Не знаю как и для чего.
Я потерял уж это право.
И что скажу вам?— ничего!
Что помню вас?— но, Боже правый,
Вы это знаете давно;
И вам, конечно, все равно.И знать вам также нету нужды,
Где я? что я? в какой глуши?
Душою мы друг другу чужды,
Да вряд ли есть родство души.
Страницы прошлого читая,
Их по порядку разбирая
Теперь остынувшим умом,
Разуверяюсь я во всем.
Смешно же сердцем лицемерить
Перед собою столько лет;
Добро б еще морочить свет!
Да и при том что пользы верить
Тому, чего уж больше нет?..
Безумно ждать любви заочной?
В наш век все чувства лишь на срок;
Но я вас помню — да и точно,
Я вас никак забыть не мог!
Во-первых потому, что много,
И долго, долго вас любил,
Потом страданьем и тревогой
За дни блаженства заплатил;
Потом в раскаяньи бесплодном
Влачил я цепь тяжелых лет;
И размышлением холодным
Убил последний жизни цвет.
С людьми сближаясь осторожно,
Забыл я шум младых проказ,
Любовь, поэзию,— но вас
Забыть мне было невозможно.И к мысли этой я привык,
Мой крест несу я без роптанья:
То иль другое наказанье?
Не все ль одно. Я жизнь постиг;
Судьбе как турок иль татарин
За все я ровно благодарен;
У Бога счастья не прошу
И молча зло переношу.
Быть может, небеса востока
Меня с ученьем их Пророка
Невольно сблизили. Притом
И жизнь всечасно кочевая,
Труды, заботы ночь и днем,
Все, размышлению мешая,
Приводит в первобытный вид
Больную душу: сердце спит,
Простора нет воображенью…
И нет работы голове…
Зато лежишь в густой траве,
И дремлешь под широкой тенью
Чинар иль виноградных лоз,
Кругом белеются палатки;
Казачьи тощие лошадки
Стоят рядком, повеся нос;
У медных пушек спит прислуга,
Едва дымятся фитили;
Попарно цепь стоит вдали;
Штыки горят под солнцем юга.
Вот разговор о старине
В палатке ближней слышен мне;
Как при Ермолове ходили
В Чечню, в Аварию, к горам;
Как там дрались, как мы их били,
Как доставалося и нам;
И вижу я неподалеку
У речки, следуя Пророку,
Мирной татарин свой намаз
Творит, не подымая глаз;
А вот кружком сидят другие.
Люблю я цвет их желтых лиц,
Подобный цвету наговиц,
Их шапки, рукава худые,
Их темный и лукавый взор
И их гортанный разговор.
Чу — дальний выстрел! прожужжала
Шальная пуля… славный звук…
Вот крик — и снова все вокруг
Затихло… но жара уж спала,
Ведут коней на водопой,
Зашевелилася пехота;
Вот проскакал один, другой!
Шум, говор. Где вторая рота?
Что, вьючить?— что же капитан?
Повозки выдвигайте живо!
Савельич! Ой ли — Дай огниво!—
Подъем ударил барабан —
Гудит музыка полковая;
Между колоннами въезжая,
Звенят орудья. Генерал
Вперед со свитой поскакал…
Рассыпались в широком поле,
Как пчелы, с гиком казаки;
Уж показалися значки
Там на опушке — два, и боле.
А вот в чалме один мюрид
В черкеске красной ездит важно,
Конь светло-серый весь кипит,
Он машет, кличет — где отважный?
Кто выйдет с ним на смертный бой!..
Сейчас, смотрите: в шапке черной
Казак пустился гребенской;
Винтовку выхватил проворно,
Уж близко… выстрел… легкий дым…
Эй вы, станичники, за ним…
Что? ранен!..— Ничего, безделка…
И завязалась перестрелка…Но в этих сшибках удалых
Забавы много, толку мало;
Прохладным вечером, бывало,
Мы любовалися на них,
Без кровожадного волненья,
Как на трагический балет;
Зато видал я представленья,
Каких у вас на сцене нет…Раз — это было под Гихами,
Мы проходили темный лес;
Огнем дыша, пылал над нами
Лазурно-яркий свод небес.
Нам был обещан бой жестокий.
Из гор Ичкерии далекой
Уже в Чечню на братний зов
Толпы стекались удальцов.
Над допотопными лесами
Мелькали маяки кругом;
И дым их то вился столпом,
То расстилался облаками;
И оживилися леса;
Скликались дико голоса
Под их зелеными шатрами.
Едва лишь выбрался обоз
В поляну, дело началось;
Чу! в арьергард орудья просят;
Вот ружья из кустов [вы]носят,
Вот тащат за ноги людей
И кличут громко лекарей;
А вот и слева, из опушки,
Вдруг с гиком кинулись на пушки;
И градом пуль с вершин дерев
Отряд осыпан. Впереди же
Все тихо — там между кустов
Бежал поток. Подходим ближе.
Пустили несколько гранат;
Еще продвинулись; молчат;
Но вот над бревнами завала
Ружье как будто заблистало;
Потом мелькнуло шапки две;
И вновь всё спряталось в траве.
То было грозное молчанье,
Не долго длилося оно,
Но [в] этом странном ожиданье
Забилось сердце не одно.
Вдруг залп… глядим: лежат рядами,
Что нужды? здешние полки
Народ испытанный… В штыки,
Дружнее! раздалось за нами.
Кровь загорелася в груди!
Все офицеры впереди…
Верхом помчался на завалы
Кто не успел спрыгнуть с коня…
Ура — и смолкло.— Вон кинжалы,
В приклады!— и пошла резня.
И два часа в струях потока
Бой длился. Резались жестоко
Как звери, молча, с грудью грудь,
Ручей телами запрудили.
Хотел воды я зачерпнуть…
(И зной и битва утомили
Меня), но мутная волна
Была тепла, была красна.На берегу, под тенью дуба,
Пройдя завалов первый ряд,
Стоял кружок. Один солдат
Был на коленах; мрачно, грубо
Казалось выраженье лиц,
Но слезы капали с ресниц,
Покрытых пылью… на шинели,
Спиною к дереву, лежал
Их капитан. Он умирал;
В груди его едва чернели
Две ранки; кровь его чуть-чуть
Сочилась. Но высоко грудь
И трудно подымалась, взоры
Бродили страшно, он шептал…
Спасите, братцы.— Тащат в торы.
Постойте — ранен генерал…
Не слышат… Долго он стонал,
Но все слабей и понемногу
Затих и душу отдал Богу;
На ружья опершись, кругом
Стояли усачи седые…
И тихо плакали… потом
Его остатки боевые
Накрыли бережно плащом
И понесли. Тоской томимый
Им вслед смотрел [я] недвижимый.
Меж тем товарищей, друзей
Со вздохом возле называли;
Но не нашел в душе моей
Я сожаленья, ни печали.
Уже затихло все; тела
Стащили в кучу; кровь текла
Струею дымной по каменьям,
Ее тяжелым испареньем
Был полон воздух. Генерал
Сидел в тени на барабане
И донесенья принимал.
Окрестный лес, как бы в тумане,
Синел в дыму пороховом.
А там вдали грядой нестройной,
Но вечно гордой и спокойной,
Тянулись горы — и Казбек
Сверкал главой остроконечной.
И с грустью тайной и сердечной
Я думал: жалкий человек.
Чего он хочет!.. небо ясно,
Под небом места много всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он — зачем?
Галуб прервал мое мечтанье,
Ударив по плечу; он был
Кунак мой: я его спросил,
Как месту этому названье?
Он отвечал мне: Валерик,
А перевесть на ваш язык,
Так будет речка смерти: верно,
Дано старинными людьми.
— А сколько их дралось примерно
Сегодня?— Тысяч до семи.
— А много горцы потеряли?
— Как знать?— зачем вы не считали!
Да! будет, кто-то тут сказал,
Им в память этот день кровавый!
Чеченец посмотрел лукаво
И головою покачал.Но я боюся вам наскучить,
В забавах света вам смешны
Тревоги дикие войны;
Свой ум вы не привыкли мучить
Тяжелой думой о конце;
На вашем молодом лице
Следов заботы и печали
Не отыскать, и вы едва ли
Вблизи когда-нибудь видали,
Как умирают. Дай вам Бог
И не видать: иных тревог
Довольно есть. В самозабвеньи
Не лучше ль кончить жизни путь?
И беспробудным сном заснуть
С мечтой о близком пробужденьи?Теперь прощайте: если вас
Мой безыскусственный рассказ
Развеселит, займет хоть малость,
Я буду счастлив. А не так?—
Простите мне его как шалость
И тихо молвите: чудак!..

Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях

Царь с царицею простился,
В путь-дорогу снарядился,
И царица у окна
Села ждать его одна.
Ждет-пождет с утра до ночи,
Смотрит в ноле, инда очи
Разболелись глядючи
С белой зори до ночи;
Не видать милого друга!
Только видит: вьется вьюга,
Снег валится на поля,
Вся белешенька земля.
Девять месяцев проходит,
С поля глаз она не сводит.
Вот в сочельник в самый, в ночь
Бог дает царице дочь.
Рано утром гость желанный,
День и ночь так долго жданный,
Издалеча наконец
Воротился царь-отец.
На него она взглянула,
Тяжелешенько вздохнула,
Восхищенья не снесла
И к обедне умерла.

Долго царь был неутешен,
Но как быть? и он был грешен;
Год прошел, как сон пустой,
Царь женился на другой.
Правду молвить, молодица
Уж и впрямь была царица:
Высока, стройна, бела,
И умом и всем взяла;
Но зато горда, ломлива,
Своенравна и ревнива.
Ей в приданое дано
Было зеркальце одно;
Свойство зеркальце имело:
Говорить оно умело.
С ним одним она была
Добродушна, весела,
С ним приветливо шутила
И, красуясь, говорила:
«Свет мои, зеркальце! скажи
Да всю правду доложи:
Я ль на свете всех милее,
Всех румяней и белее?»
И ей зеркальце в ответ:
«Ты, конечно, спору нет:
Ты, царица, всех милее,
Всех румяней и белее».
И царица хохотать,
И плечами пожимать.
И подмигивать глазами,
И прищелкивать перстами,
И вертеться подбочась,
Гордо в зеркальце глядясь.

Но царевна молодая,
Тихомолком расцветая,
Между тем росла, росла.
Поднялась — и расцвела.
Белолица, черноброва,
Нраву кроткого такого.
И жених сыскался ей,
Королевич Елисей.
Сват приехал, царь дал слово.
А приданое готово:
Семь торговых городов
Да сто сорок теремов.

На девичник собираясь.
Вот царица, наряжаясь
Перед зеркальцем своим,
Перемолвилася с ним:
«Я ль, скажи мне, всех милее.
Всех румяней и белее?»
Что же зеркальце в ответ?
«Ты прекрасна, спору нет;
Но царевна всех милее,
Всех румяней и белее».
Как царица отпрыгнет,
Да как ручку замахнет,
Да по зеркальцу как хлопнет,
Каблучком-то как притопнет!..
«Ах ты, мерзкое стекло!
Это врешь ты мне назло.
Как тягаться ей со мною?
Я в ней дурь-то успокою.
Вишь какая подросла!
И не диво, что бела:
Мать брюхатая сидела
Да на снег лишь и глядела!
Но скажи: как можно ей
Быть во всем меня милей?
Признавайся: всех я краше.
Обойди все царство наше,
Хоть весь мир; мне ровной нет.
Так ли?» Зеркальце в ответ:
«А царевна все ж милее,
Все ж румяней и белее».
Делать нечего. Она,
Черной зависти полна,
Бросив зеркальце под лавку,
Позвала к себе Чернавку
И наказывает ей,
Сенной девушке своей,
Весть царевну в глушь лесную
И, связав ее, живую
Под сосной оставить там
На съедение волкам.

Черт ли сладит с бабой гневной?
Спорить нечего. С царевной
Вот Чернавка в лес пошла
И в такую даль свела,
Что царевна догадалась,
И до смерти испугалась,
И взмолилась: «Жизнь моя!
В чем, скажи, виновна я?
Не губи меня, девица!
А как буду я царица,
Я пожалую тебя».
Та, в душе ее любя,
Не убила, не связала,
Отпустила и сказала:
«Не кручинься, бог с тобой».
А сама пришла домой.
«Что? — сказала ей царица,—
Где красавица-девица?»
— «Там, в лесу, стоит одна,—
Отвечает ей она,—
Крепко связаны ей локти;
Попадется зверю в когти,
Меньше будет ей терпеть,
Легче будет умереть».

И молва трезвонить стала:
Дочка царская пропала!
Тужит бедный царь по ней.
Королевич Елисей,
Помолясь усердно богу,
Отправляется в дорогу
За красавицей-душой,
За невестой молодой.

Но невеста молодая,
До зари в лесу блуждая,
Между тем все шла да шла
И на терем набрела.
Ей навстречу пес, залая,
Прибежал и смолк, играя;
В ворота вошла она,
На подворье тишина.
Пес бежит за ней, ласкаясь,
А царевна, подбираясь,
Поднялася на крыльцо
И взялася за кольцо;
Дверь тихонько отворилась.
И царевна очутилась
В светлой горнице; кругом
Лавки, крытые ковром,
Под святыми стол дубовый,
Печь с лежанкой изразцовой.
Видит девица, что тут
Люди добрые живут;
Знать, не будет ей обидно.
Никого меж тем не видно.
Дом царевна обошла,
Все порядком убрала,
Засветила богу свечку,
Затопила жарко печку,
На полати взобралась
И тихонько улеглась.

Час обеда приближался,
Топот по двору раздался:
Входят семь богатырей,
Семь румяных усачей.
Старший молвил: «Что за диво!
Все так чисто и красиво.
Кто-то терем прибирал
Да хозяев поджидал.
Кто же? Выдь и покажися,
С нами честно подружися.
Коль ты старый человек,
Дядей будешь нам навек.
Коли парень ты румяный,
Братец будешь нам названый.
Коль старушка, будь нам мать,
Так и станем величать.
Коли красная девица,
Будь нам милая сестрица».

И царевна к ним сошла,
Честь хозяям отдала,
В пояс низко поклонилась;
Закрасневшись, извинилась,
Что-де в гости к ним зашла,
Хоть звана и не была.
Вмиг по речи те опознали,
Что царевну принимали;
Усадили в уголок,
Подносили пирожок,
Рюмку полну наливали,
На подносе подавали.
От зеленого вина
Отрекалася она;
Пирожок лишь разломила,
Да кусочек прикусила,
И с дороги отдыхать
Отпросилась на кровать.
Отвели они девицу
Вверх во светлую светлицу
И оставили одну,
Отходящую ко сну.

День за днем идет, мелькая,
А царевна молодая
Все в лесу, не скучно ей
У семи богатырей.
Перед утренней зарею
Братья дружною толпою
Выезжают погулять,
Серых уток пострелять,
Руку правую потешить,
Сорочина в поле спешить,
Иль башку с широких плеч
У татарина отсечь,
Или вытравить из леса
Пятигорского черкеса,
А хозяюшкой она
В терему меж тем одна
Приберет и приготовит,
Им она не прекословит,
Не перечат ей они.
Так идут за днями дни.

Братья милую девицу
Полюбили. К ней в светлицу
Раз, лишь только рассвело,
Всех их семеро вошло.
Старший молвил ей: «Девица,
Знаешь: всем ты нам сестрица,
Всех нас семеро, тебя
Все мы любим, за себя
Взять тебя мы все бы рады,
Да нельзя, так бога ради
Помири нас как-нибудь:
Одному женою будь,
Прочим ласковой сестрою.
Что ж качаешь головою?
Аль отказываешь нам?
Аль товар не по купцам?»

«Ой вы, молодцы честные,
Братцы вы мои родные,—
Им царевна говорит,—
Коли лгу, пусть бог велит
Не сойти живой мне с места.
Как мне быть? ведь я невеста.
Для меня вы все равны,
Все удалы, все умны,
Всех я вас люблю сердечно;
Но другому я навечно
Отдана. Мне всех милей
Королевич Елисей».

Братья молча постояли
Да в затылке почесали.
«Спрос не грех. Прости ты нас,—
Старший молвил поклонись,—
Коли так, не заикнуся
Уж о том».— «Я не сержуся,—
Тихо молвила она,—
И отказ мой не вина».
Женихи ей поклонились,
Потихоньку удалились,
И согласно все опять
Стали жить да поживать.

Между тем царица злая,
Про царевну вспоминая,
Не могла простить ее,
А на зеркальце свое
Долго дулась и сердилась;
Наконец об нем хватилась
И пошла за ним, и, сев
Перед ним, забыла гнев,
Красоваться снова стала
И с улыбкою сказала:
«Здравствуй, зеркальце! скажи
Да всю правду доложи:
Я ль на свете всех милее,
Всех румяней и белее?»
И ей зеркальце в ответ:
«Ты прекрасна, спору нет;
Но живет без всякой славы,
Средь зеленыя дубравы,
У семи богатырей
Та, что все ж тебя милей».
И царица налетела
На Чернавку: «Как ты смела
Обмануть меня? и в чем!..»
Та призналася во всем:
Так и так. Царица злая,
Ей рогаткой угрожая,
Положила иль не жить,
Иль царевну погубить.

Раз царевна молодая,
Милых братьев поджидая,
Пряла, сидя под окном.
Вдруг сердито под крыльцом
Пес залаял, и девица
Видит: нищая черница
Ходит по двору, клюкой
Отгоняя пса. «Постой,
Бабушка, постой немножко,—
Ей кричит она в окошко,—
Пригрожу сама я псу
И кой-что тебе снесу».
Отвечает ей черница:
«Ох ты, дитятко девица!
Пес проклятый одолел,
Чуть до смерти не заел.
Посмотри, как он хлопочет!
Выдь ко мне».— Царевна хочет
Выйти к ней и хлеб взяла,
Но с крылечка лишь сошла,
Пес ей под ноги — и лает,
И к старухе не пускает;
Лишь пойдет старуха к ней,
Он, лесного зверя злей,
На старуху. «Что за чудо?
Видно, выспался он худо,—
Ей царевна говорит,—
На ж, лови!» — и хлеб летит.
Старушонка хлеб поймала;
«Благодарствую,— сказала.—
Бог тебя благослови;
Вот за то тебе, лови!»
И к царевне наливное,
Молодое, золотое
Прямо яблочко летит…
Пес как прыгнет, завизжит…
Но царевна в обе руки
Хвать — поймала. «Ради скуки,
Кушай яблочко, мой свет.
Благодарствуй за обед»,—
Старушоночка сказала,
Поклонилась и пропала…
И с царевной на крыльцо
Пес бежит и ей в лицо
Жалко смотрит, грозно воет,
Словно сердце песье ноет,
Словно хочет ей сказать:
Брось! — Она его ласкать,
Треплет нежною рукою;
«Что, Соколко, что с тобою?
Ляг!» — и в комнату вошла,
Дверь тихонько заперла,
Под окно за пряжу села
Ждать хозяев, а глядела
Все на яблоко. Оно
Соку спелого полно,
Так свежо и так душисто,
Так румяно-золотисто,
Будто медом налилось!
Видны семечки насквозь…
Подождать она хотела
До обеда, не стерпела,
В руки яблочко взяла,
К алым губкам поднесла,
Потихоньку прокусила
И кусочек проглотила…
Вдруг она, моя душа,
Пошатнулась не дыша,
Белы руки опустила,
Плод румяный уронила,
Закатилися глаза,
И она под образа
Головой на лавку пала
И тиха, недвижна стала…

Братья в ту пору домой
Возвращалися толпой
С молодецкого разбоя.
Им навстречу, грозно воя,
Пес бежит и ко двору
Путь им кажет. «Не к добру! —
Братья молвили,— печали
Не минуем». Прискакали,
Входят, ахнули. Вбежав,
Пес на яблоко стремглав
С лаем кинулся, озлился,
Проглотил его, свалился
И издох. Напоено
Было ядом, знать, оно.
Перед мертвою царевной
Братья в горести душевной
Все поникли головой
И с молитвою святой
С лавки подняли, одели,
Хоронить ее хотели
И раздумали. Она,
Как под крылышком у сна,
Так тиха, свежа лежала,
Что лишь только не дышала.
Ждали три дня, но она
Не восстала ото сна.
Сотворив обряд печальный,
Вот они во гроб хрустальный
Труп царевны молодой
Положили — и толпой
Понесли в пустую гору,
И в полуночную пору
Гроб ее к шести столбам
На цепях чугунных там
Осторожно привинтили,
И решеткой оградили;
И, пред мертвою сестрой
Сотворив поклон земной,
Старший молвил: «Спи во гробе.
Вдруг погасла, жертвой злобе,
На земле твоя краса;
Дух твой примут небеса.
Нами ты была любима
И для милого хранима —
Не досталась никому,
Только гробу одному».

В тот же день царица злая,
Доброй вести ожидая,
Втайне зеркальце взяла
И вопрос свой задала:
«Я ль, скажи мне, всех милее,
Всех румяней и белее?»
И услышала в ответ:
«Ты, царица, спору нет,
Ты на свете всех милее,
Всех румяней и белее».

За невестою своей
Королевич Елисей
Между тем по свету скачет.
Нет как нет! Он горько плачет,
И кого ни спросит он,
Всем вопрос его мудрен;
Кто в глаза ему смеется,
Кто скорее отвернется;
К красну солнцу наконец
Обратился молодец.
«Свет наш солнышко! ты ходишь
Круглый год по небу, сводишь
Зиму с теплою весной,
Всех нас видишь под собой.
Аль откажешь мне в ответе?
Не видало ль где на свете
Ты царевны молодой?
Я жених ей».— «Свет ты мой,—
Красно солнце отвечало,—
Я царевны не видало.
Знать, ее в живых уж нет.
Разве месяц, мой сосед,
Где-нибудь ее да встретил
Или след ее заметил».

Темной ночки Елисей
Дождался в тоске своей.
Только месяц показался,
Он за ним с мольбой погнался.
«Месяц, месяц, мой дружок,
Позолоченный рожок!
Ты встаешь во тьме глубокой,
Круглолицый, светлоокий,
И, обычай твой любя,
Звезды смотрят на тебя.
Аль откажешь мне в ответе?
Не видал ли где на свете
Ты царевны молодой?
Я жених ей».— «Братец мой,—
Отвечает месяц ясный,—
Не видал я девы красной.
На стороже я стою
Только в очередь мою.
Без меня царевна видно
Пробежала».— «Как обидно!» —
Королевич отвечал.
Ясный месяц продолжал:
«Погоди; об ней, быть может,
Ветер знает. Он поможет.
Ты к нему теперь ступай,
Не печалься же, прощай».

Елисей, не унывая,
К ветру кинулся, взывая:
«Ветер, ветер! Ты могуч,
Ты гоняешь стаи туч,
Ты волнуешь сине море,
Всюду веешь на просторе.
Не боишься никого,
Кроме бога одного.
Аль откажешь мне в ответе?
Не видал ли где на свете
Ты царевны молодой?
Я жених ее».— «Постой,—
Отвечает ветер буйный,—
Там за речкой тихоструйной
Есть высокая гора,
В ней глубокая нора;
В той норе, во тьме печальной,
Гроб качается хрустальный
На цепях между столбов.
Не видать ничьих следов
Вкруг того пустого места,
В том гробу твоя невеста».

Ветер дале побежал.
Королевич зарыдал
И пошел к пустому месту
На прекрасную невесту
Посмотреть еще хоть раз.
Вот идет; и поднялась
Перед ним гора крутая;
Вкруг нее страна пустая;
Под горою темный вход.
Он туда скорей идет.
Перед ним, во мгле печальной,
Гроб качается хрустальный,
И в хрустальном гробе том
Спит царевна вечным сном.
И о гроб невесты милой
Он ударился всей силой.
Гроб разбился. Дева вдруг
Ожила. Глядит вокруг
Изумленными глазами,
И, качаясь над цепями,
Привздохнув, произнесла:
«Как же долго я спала!»
И встает она из гроба…
Ах!.. и зарыдали оба.
В руки он ее берет
И на свет из тьмы несет,
И, беседуя приятно,
В путь пускаются обратно,
И трубит уже молва:
Дочка царская жива!

Дома в ту пору без дела
Злая мачеха сидела
Перед зеркальцем своим
И беседовала с ним,
Говоря: «Я ль всех милее,
Всех румяней и белее?»
И услышала в ответ:
«Ты прекрасна, слова нет,
Но царевна все ж милее,
Все румяней и белее».
Злая мачеха, вскочив,
Об пол зеркальце разбив,
В двери прямо побежала
И царевну повстречала.
Тут ее тоска взяла,
И царица умерла.
Лишь ее похоронили,
Свадьбу тотчас учинили,
И с невестою своей
Обвенчался Елисей;
И никто с начала мира
Не видал такого пира;
Я там был, мед, пиво пил,
Да усы лишь обмочил.

Сказка о царе Салтане — Пушкин. Полный текст стихотворения — Сказка о царе Салтане

Три девицы под окном
Пряли поздно вечерком.
«Кабы я была царица, —
Говорит одна девица, —
То на весь крещеный мир
Приготовила б я пир».
«Кабы я была царица, —
Говорит ее сестрица, —
То на весь бы мир одна
Наткала я полотна».
«Кабы я была царица, —
Третья молвила сестрица, —
Я б для батюшки-царя
Родила богатыря».
Только вымолвить успела,
Дверь тихонько заскрыпела,
И в светлицу входит царь,
Стороны той государь.
Во всё время разговора
Он стоял позадь забора;
Речь последней по всему
Полюбилася ему.
«Здравствуй, красная девица, —
Говорит он, — будь царица
И роди богатыря
Мне к исходу сентября.
Вы ж, голубушки-сестрицы,
Выбирайтесь из светлицы,
Поезжайте вслед за мной,
Вслед за мной и за сестрой:
Будь одна из вас ткачиха,
А другая повариха».
В сени вышел царь-отец.
Все пустились во дворец.
Царь недолго собирался:
В тот же вечер обвенчался.
Царь Салтан за пир честной
Сел с царицей молодой;
А потом честные гости
На кровать слоновой кости
Положили молодых
И оставили одних.
В кухне злится повариха,
Плачет у станка ткачиха,
И завидуют оне
Государевой жене.
А царица молодая,
Дела вдаль не отлагая,
С первой ночи понесла.
В те поры война была.
Царь Салтан, с женой простяся,
На добра-коня садяся,
Ей наказывал себя
Поберечь, его любя.
Между тем, как он далёко
Бьется долго и жестоко,
Наступает срок родин;
Сына бог им дал в аршин,
И царица над ребенком
Как орлица над орленком;
Шлет с письмом она гонца,
Чтоб обрадовать отца.
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой,
Извести ее хотят,
Перенять гонца велят;
Сами шлют гонца другого
Вот с чем от слова до слова:
«Родила царица в ночь
Не то сына, не то дочь;
Не мышонка, не лягушку,
А неведому зверюшку».
Как услышал царь-отец,
Что донес ему гонец,
В гневе начал он чудесить
И гонца хотел повесить;
Но, смягчившись на сей раз,
Дал гонцу такой приказ:
«Ждать царева возвращенья
Для законного решенья».
Едет с грамотой гонец,
И приехал наконец.
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой,
Обобрать его велят;
Допьяна гонца поят
И в суму его пустую
Суют грамоту другую —
И привез гонец хмельной
В тот же день приказ такой:
«Царь велит своим боярам,
Времени не тратя даром,
И царицу и приплод
Тайно бросить в бездну вод».
Делать нечего: бояре,
Потужив о государе
И царице молодой,
В спальню к ней пришли толпой.
Объявили царску волю —
Ей и сыну злую долю,
Прочитали вслух указ,
И царицу в тот же час
В бочку с сыном посадили,
Засмолили, покатили
И пустили в Окиян —
Так велел-де царь Салтан.
В синем небе звезды блещут,
В синем море волны хлещут;
Туча по небу идет,
Бочка по морю плывет.
Словно горькая вдовица,
Плачет, бьется в ней царица;
И растет ребенок там
Не по дням, а по часам.
День прошел, царица вопит…
А дитя волну торопит:
«Ты, волна моя, волна!
Ты гульлива и вольна;
Плещешь ты, куда захочешь,
Ты морские камни точишь,
Топишь берег ты земли,
Подымаешь корабли —
Не губи ты нашу душу:
Выплесни ты нас на сушу!»
И послушалась волна:
Тут же на берег она
Бочку вынесла легонько
И отхлынула тихонько.
Мать с младенцем спасена;
Землю чувствует она.
Но из бочки кто их вынет?
Бог неужто их покинет?
Сын на ножки поднялся,
В дно головкой уперся,
Понатужился немножко:
«Как бы здесь на двор окошко
Нам проделать?» — молвил он,
Вышиб дно и вышел вон.
Мать и сын теперь на воле;
Видят холм в широком поле,
Море синее кругом,
Дуб зеленый над холмом.
Сын подумал: добрый ужин
Был бы нам, однако, нужен.
Ломит он у дуба сук
И в тугой сгибает лук,
Со креста снурок шелковый
Натянул на лук дубовый,
Тонку тросточку сломил,
Стрелкой легкой завострил
И пошел на край долины
У моря искать дичины.
К морю лишь подходит он,
Вот и слышит будто стон…
Видно на море не тихо;
Смотрит — видит дело лихо:
Бьется лебедь средь зыбей,
Коршун носится над ней;
Та бедняжка так и плещет,
Воду вкруг мутит и хлещет…
Тот уж когти распустил,
Клёв кровавый навострил…
Но как раз стрела запела,
В шею коршуна задела —
Коршун в море кровь пролил,
Лук царевич опустил;
Смотрит: коршун в море тонет
И не птичьим криком стонет,
Лебедь около плывет,
Злого коршуна клюет,
Гибель близкую торопит,
Бьет крылом и в море топит —
И царевичу потом
Молвит русским языком:
«Ты, царевич, мой спаситель,
Мой могучий избавитель,
Не тужи, что за меня
Есть не будешь ты три дня,
Что стрела пропала в море;
Это горе — всё не горе.
Отплачу тебе добром,
Сослужу тебе потом:
Ты не лебедь ведь избавил,
Девицу в живых оставил;
Ты не коршуна убил,
Чародея подстрелил.
Ввек тебя я не забуду:
Ты найдешь меня повсюду,
А теперь ты воротись,
Не горюй и спать ложись».
Улетела лебедь-птица,
А царевич и царица,
Целый день проведши так,
Лечь решились на тощак.
Вот открыл царевич очи;
Отрясая грезы ночи
И дивясь, перед собой
Видит город он большой,
Стены с частыми зубцами,
И за белыми стенами
Блещут маковки церквей
И святых монастырей.
Он скорей царицу будит;
Та как ахнет!.. «То ли будет? —
Говорит он, — вижу я:
Лебедь тешится моя».
Мать и сын идут ко граду.
Лишь ступили за ограду,
Оглушительный трезвон
Поднялся со всех сторон:
К ним народ навстречу валит,
Хор церковный бога хвалит;
В колымагах золотых
Пышный двор встречает их;
Все их громко величают
И царевича венчают
Княжей шапкой, и главой
Возглашают над собой;
И среди своей столицы,
С разрешения царицы,
В тот же день стал княжить он
И нарекся: князь Гвидон.
Ветер на море гуляет
И кораблик подгоняет;
Он бежит себе в волнах
На раздутых парусах.
Корабельщики дивятся,
На кораблике толпятся,
На знакомом острову
Чудо видят наяву:
Город новый златоглавый,
Пристань с крепкою заставой;
Пушки с пристани палят,
Кораблю пристать велят.
Пристают к заставе гости;
Князь Гвидон зовет их в гости,
Их он кормит и поит
И ответ держать велит:
«Чем вы, гости, торг ведете
И куда теперь плывете?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет,
Торговали соболями,
Чернобурыми лисами;
А теперь нам вышел срок,
Едем прямо на восток,
Мимо острова Буяна,
В царство славного Салтана…»
Князь им вымолвил тогда:
«Добрый путь вам, господа,
По морю по Окияну
К славному царю Салтану;
От меня ему поклон».
Гости в путь, а князь Гвидон
С берега душой печальной
Провожает бег их дальный;
Глядь — поверх текучих вод
Лебедь белая плывет.
«Здравствуй, князь ты мой прекрасный!
Что ты тих, как день ненастный?
Опечалился чему?» —
Говорит она ему.
Князь печально отвечает:
«Грусть-тоска меня съедает,
Одолела молодца:
Видеть я б хотел отца».
Лебедь князю: «Вот в чем горе!
Ну, послушай: хочешь в море
Полететь за кораблем?
Будь же, князь, ты комаром».
И крылами замахала,
Воду с шумом расплескала
И обрызгала его
С головы до ног всего.
Тут он в точку уменьшился,
Комаром оборотился,
Полетел и запищал,
Судно на море догнал,
Потихоньку опустился
На корабль — и в щель забился.
Ветер весело шумит,
Судно весело бежит
Мимо острова Буяна,
К царству славного Салтана,
И желанная страна
Вот уж издали видна.
Вот на берег вышли гости;
Царь Салтан зовет их в гости,
И за ними во дворец
Полетел наш удалец.
Видит: весь сияя в злате,
Царь Салтан сидит в палате
На престоле и в венце
С грустной думой на лице;
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой,
Около царя сидят
И в глаза ему глядят.
Царь Салтан гостей сажает
За свой стол и вопрошает:
«Ой вы, гости-господа,
Долго ль ездили? куда?
Ладно ль за морем, иль худо?
И какое в свете чудо?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет;
За морем житье не худо,
В свете ж вот какое чудо:
В море остров был крутой,
Не привальный, не жилой;
Он лежал пустой равниной;
Рос на нем дубок единый;
А теперь стоит на нем
Новый город со дворцом,
С златоглавыми церквами,
С теремами и садами,
А сидит в нем князь Гвидон;
Он прислал тебе поклон».
Царь Салтан дивится чуду;
Молвит он: «Коль жив я буду,
Чудный остров навещу,
У Гвидона погощу».
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой,
Не хотят его пустить
Чудный остров навестить.
«Уж диковинка, ну право, —
Подмигнув другим лукаво,
Повариха говорит, —
Город у моря стоит!
Знайте, вот что не безделка:
Ель в лесу, под елью белка,
Белка песенки поет
И орешки всё грызет,
А орешки не простые,
Всё скорлупки золотые,
Ядра — чистый изумруд;
Вот что чудом-то зовут».
Чуду царь Салтан дивится,
А комар-то злится, злится —
И впился комар как раз
Тетке прямо в правый глаз.
Повариха побледнела,
Обмерла и окривела.
Слуги, сватья и сестра
С криком ловят комара.
«Распроклятая ты мошка!
Мы тебя!..» А он в окошко,
Да спокойно в свой удел
Через море полетел.
Снова князь у моря ходит,
С синя моря глаз не сводит;
Глядь — поверх текучих вод
Лебедь белая плывет.
«Здравствуй, князь ты мой прекрасный!
Что ж ты тих, как день ненастный?
Опечалился чему?« —
Говорит она ему.
Князь Гвидон ей отвечает:
«Грусть-тоска меня съедает;
Чудо чудное завесть
Мне б хотелось. Где-то есть
Ель в лесу, под елью белка;
Диво, право, не безделка —
Белка песенки поет,
Да орешки всё грызет,
А орешки не простые,
Всё скорлупки золотые,
Ядра — чистый изумруд;
Но, быть может, люди врут».
Князю лебедь отвечает:
«Свет о белке правду бает;
Это чудо знаю я;
Полно, князь, душа моя,
Не печалься; рада службу
Оказать тебе я в дружбу».
С ободренною душой
Князь пошел себе домой;
Лишь ступил на двор широкий —
Что ж? под елкою высокой,
Видит, белочка при всех
Золотой грызет орех,
Изумрудец вынимает,
А скорлупку собирает,
Кучки равные кладет
И с присвисточкой поет
При честном при всем народе:
Во саду ли, в огороде.
Изумился князь Гвидон.
«Ну, спасибо, — молвил он, —
Ай да лебедь — дай ей боже,
Что и мне, веселье то же».
Князь для белочки потом
Выстроил хрустальный дом,
Караул к нему приставил
И притом дьяка заставил
Строгий счет орехам весть.
Князю прибыль, белке честь.
Ветер по морю гуляет
И кораблик подгоняет;
Он бежит себе в волнах
На поднятых парусах
Мимо острова крутого,
Мимо города большого:
Пушки с пристани палят,
Кораблю пристать велят.
Пристают к заставе гости;
Князь Гвидон зовет их в гости,
Их и кормит и поит
И ответ держать велит:
«Чем вы, гости, торг ведете
И куда теперь плывете?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет,
Торговали мы конями,
Всё донскими жеребцами,
А теперь нам вышел срок —
И лежит нам путь далек:
Мимо острова Буяна,
В царство славного Салтана…»
Говорит им князь тогда:
«Добрый путь вам, господа,
По морю по Окияну
К славному царю Салтану;
Да скажите: князь Гвидон
Шлет царю-де свой поклон».
Ности князю поклонились,
Вышли вон и в путь пустились.
К морю князь — а лебедь там
Уж гуляет по волнам.
Молит князь: душа-де просит,
Так и тянет и уносит…
Вот опять она его
Вмиг обрызгала всего:
В муху князь оборотился,
Полетел и опустился
Между моря и небес
На корабль — и в щель залез.
Ветер весело шумит,
Судно весело бежит
Мимо острова Буяна,
В царство славного Салтана —
И желанная страна
Вот уж издали видна;
Вот на берег вышли гости;
Царь Салтан зовет их в гости,
И за ними во дворец
Полетел наш удалец.
Видит: весь сияя в злате,
Царь Салтан сидит в палате
На престоле и в венце,
С грустной думой на лице.
А ткачиха с Бабарихой
Да с кривою поварихой
Около царя сидят,
Злыми жабами глядят.
Царь Салтан гостей сажает
За свой стол и вопрошает:
«Ой вы, гости-господа,
Долго ль ездили? куда?
Ладно ль за морем, иль худо,
И какое в свете чудо?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет;
За морем житье не худо;
В свете ж вот какое чудо:
Остров на море лежит,
Град на острове стоит
С златоглавыми церквами,
С теремами да садами;
Ель растет перед дворцом,
А под ней хрустальный дом;
Белка там живет ручная,
Да затейница какая!
Белка песенки поет,
Да орешки всё грызет,
А орешки не простые,
Всё скорлупки золотые,
Ядра — чистый изумруд;
Слуги белку стерегут,
Служат ей прислугой разной —
И приставлен дьяк приказный
Строгий счет орехам весть;
Отдает ей войско честь;
Из скорлупок льют монету,
Да пускают в ход по свету;
Девки сыплют изумруд
В кладовые, да под спуд;
Все в том острове богаты,
Изоб нет, везде палаты;
А сидит в нем князь Гвидон;
Он прислал тебе поклон».
Царь Салтан дивится чуду.
«Если только жив я буду,
Чудный остров навещу,
У Гвидона погощу».
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой,
Не хотят его пустить
Чудный остров навестить.
Усмехнувшись исподтиха,
Говорит царю ткачиха:
«Что тут дивного? ну, вот!
Белка камушки грызет,
Мечет золото и в груды
Загребает изумруды;
Этим нас не удивишь,
Правду ль, нет ли говоришь.
В свете есть иное диво:
Море вздуется бурливо,
Закипит, подымет вой,
Хлынет на берег пустой,
Разольется в шумном беге,
И очутятся на бреге,
В чешуе, как жар горя,
Тридцать три богатыря,
Все красавцы удалые,
Великаны молодые,
Все равны, как на подбор,
С ними дядька Черномор.
Это диво, так уж диво,
Можно молвить справедливо!»
Гости умные молчат,
Спорить с нею не хотят.
Диву царь Салтан дивится,
А Гвидон-то злится, злится…
Зажужжал он и как раз
Тетке сел на левый глаз,
И ткачиха побледнела:
«Ай!» и тут же окривела;
Все кричат: «Лови, лови,
Да дави ее, дави…
Вот ужо! постой немножко,
Погоди…» А князь в окошко,
Да спокойно в свой удел
Через море прилетел.
Князь у синя моря ходит,
С синя моря глаз не сводит;
Глядь — поверх текучих вод
Лебедь белая плывет.
«Здравствуй, князь ты мой прекрасный!
Что ты тих, как день ненастный?
Опечалился чему?» —
Говорит она ему.
Князь Гвидон ей отвечает:
«Грусть-тоска меня съедает —
Диво б дивное хотел
Перенесть я в мой удел».
«А какое ж это диво?»
— Где-то вздуется бурливо
Окиян, подымет вой,
Хлынет на берег пустой,
Расплеснется в шумном беге,
И очутятся на бреге,
В чешуе, как жар горя,
Тридцать три богатыря,
Все красавцы молодые,
Великаны удалые,
Все равны, как на подбор,
С ними дядька Черномор.
Князю лебедь отвечает:
«Вот что, князь, тебя смущает?
Не тужи, душа моя,
Это чудо знаю я.
Эти витязи морские
Мне ведь братья все родные.
Не печалься же, ступай,
В гости братцев поджидай».
Князь пошел, забывши горе,
Сел на башню, и на море
Стал глядеть он; море вдруг
Всколыхалося вокруг,
Расплескалось в шумном беге
И оставило на бреге
Тридцать три богатыря;
В чешуе, как жар горя,
Идут витязи четами,
И, блистая сединами,
Дядька впереди идет
И ко граду их ведет.
С башни князь Гвидон сбегает,
Дорогих гостей встречает;
Второпях народ бежит;
Дядька князю говорит:
«Лебедь нас к тебе послала
И наказом наказала
Славный город твой хранить
И дозором обходить.
Мы отныне ежеденно
Вместе будем непременно
У высоких стен твоих
Выходить из вод морских,
Так увидимся мы вскоре,
А теперь пора нам в море;
Тяжек воздух нам земли».
Все потом домой ушли.
Ветер по морю гуляет
И кораблик подгоняет;
Он бежит себе в волнах
На поднятых парусах
Мимо острова крутого,
Мимо города большого;
Пушки с пристани палят,
Кораблю пристать велят.
Пристают к заставе гости.
Князь Гвидон зовет их в гости,
Их и кормит и поит
И ответ держать велит:
«Чем вы, гости, торг ведете?
И куда теперь плывете?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет;
Торговали мы булатом,
Чистым серебром и златом,
И теперь нам вышел срок;
А лежит нам путь далек,
Мимо острова Буяна,
В царство славного Салтана».
Говорит им князь тогда:
«Добрый путь вам, господа,
По морю по Окияну
К славному царю Салтану.
Да скажите ж: князь Гвидон
Шлет-де свой царю поклон».
Гости князю поклонились,
Вышли вон и в путь пустились.
К морю князь, а лебедь там
Уж гуляет по волнам.
Князь опять: душа-де просит…
Так и тянет и уносит…
И опять она его
Вмиг обрызгала всего.
Тут он очень уменьшился,
Шмелем князь оборотился,
Полетел и зажужжал;
Судно на море догнал,
Потихоньку опустился
На корму — и в щель забился.
Ветер весело шумит,
Судно весело бежит
Мимо острова Буяна,
В царство славного Салтана,
И желанная страна
Вот уж издали видна.
Вот на берег вышли гости.
Царь Салтан зовет их в гости,
И за ними во дворец
Полетел наш удалец.
Видит, весь сияя в злате,
Царь Салтан сидит в палате
На престоле и в венце,
С грустной думой на лице.
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой,
Около царя сидят —
Четырьмя все три глядят.
Царь Салтан гостей сажает
За свой стол и вопрошает:
«Ой вы, гости-господа,
Долго ль ездили? куда?
Ладно ль за морем иль худо?
И какое в свете чудо?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет;
За морем житье не худо;
В свете ж вот какое чудо:
Остров на море лежит,
Град на острове стоит,
Каждый день идет там диво:
Море вздуется бурливо,
Закипит, подымет вой,
Хлынет на берег пустой,
Расплеснется в скором беге —
И останутся на бреге
Тридцать три богатыря,
В чешуе златой горя,
Все красавцы молодые,
Великаны удалые,
Все равны, как на подбор;
Старый дядька Черномор
С ними из моря выходит
И попарно их выводит,
Чтобы остров тот хранить
И дозором обходить —
И той стражи нет надежней,
Ни храбрее, ни прилежней.
А сидит там князь Гвидон;
Он прислал тебе поклон».
Царь Салтан дивится чуду.
«Коли жив я только буду,
Чудный остров навещу
И у князя погощу».
Повариха и ткачиха
Ни гугу — но Бабариха
Усмехнувшись говорит:
«Кто нас этим удивит?
Люди из моря выходят
И себе дозором бродят!
Правду ль бают, или лгут,
Дива я не вижу тут.
В свете есть такие ль дива?
Вот идет молва правдива:
За морем царевна есть,
Что не можно глаз отвесть:
Днем свет божий затмевает,
Ночью землю освещает,
Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит.
А сама-то величава,
Выплывает, будто пава;
А как речь-то говорит,
Словно реченька журчит.
Молвить можно справедливо,
Это диво, так уж диво».
Гости умные молчат:
Спорить с бабой не хотят.
Чуду царь Салтан дивится —
А царевич хоть и злится,
Но жалеет он очей
Старой бабушки своей:
Он над ней жужжит, кружится —
Прямо на нос к ней садится,
Нос ужалил богатырь:
На носу вскочил волдырь.
И опять пошла тревога:
«Помогите, ради бога!
Караул! лови, лови,
Да дави его, дави…
Вот ужо! пожди немножко,
Погоди!..» А шмель в окошко,
Да спокойно в свой удел
Через море полетел.
Князь у синя моря ходит,
С синя моря глаз не сводит;
Глядь — поверх текучих вод
Лебедь белая плывет.
«Здравствуй, князь ты мой прекрасный!
Что ж ты тих, как день ненастный?
Опечалился чему?» —
Говорит она ему.
Князь Гвидон ей отвечает:
«Грусть-тоска меня съедает:
Люди женятся; гляжу,
Неженат лишь я хожу».
— А кого же на примете
Ты имеешь? — «Да на свете,
Говорят, царевна есть,
Что не можно глаз отвесть.
Днем свет божий затмевает,
Ночью землю освещает —
Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит.
А сама-то величава,
Выступает, будто пава;
Сладку речь-то говорит,
Будто реченька журчит.
Только, полно, правда ль это?»
Князь со страхом ждет ответа.
Лебедь белая молчит
И, подумав, говорит:
«Да! такая есть девица.
Но жена не рукавица:
С белой ручки не стряхнешь,
Да за пояс не заткнешь.
Услужу тебе советом —
Слушай: обо всем об этом
Пораздумай ты путем,
Не раскаяться б потом».
Князь пред нею стал божиться,
Что пора ему жениться,
Что об этом обо всем
Передумал он путем;
Что готов душою страстной
За царевною прекрасной
Он пешком идти отсель
Хоть за тридевять земель.
Лебедь тут, вздохнув глубоко,
Молвила: «Зачем далёко?
Знай, близка судьба твоя,
Ведь царевна эта — я».
Тут она, взмахнув крылами,
Полетела над волнами
И на берег с высоты
Опустилася в кусты,
Встрепенулась, отряхнулась
И царевной обернулась:
Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит;
А сама-то величава,
Выступает, будто пава;
А как речь-то говорит,
Словно реченька журчит.
Князь царевну обнимает,
К белой груди прижимает
И ведет ее скорей
К милой матушки своей.
Князь ей в ноги, умоляя:
«Государыня-родная!
Выбрал я жену себе,
Дочь послушную тебе,
Просим оба разрешенья,
Твоего благословенья:
Ты детей благослови
Жить в совете и любви».
Над главою их покорной
Мать с иконой чудотворной
Слезы льет и говорит:
«Бог вас, дети, наградит».
Князь не долго собирался,
На царевне обвенчался;
Стали жить да поживать,
Да приплода поджидать.
Ветер по морю гуляет
И кораблик подгоняет;
Он бежит себе в волнах
На раздутых парусах
Мимо острова крутого,
Мимо города большого;
Пушки с пристани палят,
Кораблю пристать велят.
Пристают к заставе гости.
Князь Гвидон зовет их в гости,
Он их кормит и поит
И ответ держать велит:
«Чем вы, гости, торг ведете
И куда теперь плывете?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет,
Торговали мы недаром
Неуказанным товаром;
А лежит нам путь далек:
Восвояси на восток,
Мимо острова Буяна,
В царство славного Салтана».
Князь им вымолвил тогда:
«Добрый путь вам, господа,
По морю по Окияну
К славному дарю Салтану;
Да напомните ему,
Государю своему:
К нам он в гости обещался,
А доселе не собрался —
Шлю ему я свой поклон».
Гости в путь, а князь Гвидон
Дома на сей раз остался
И с женою не расстался.
Ветер весело шумит,
Судно весело бежит
Мимо острова Буяна
К царству славного Салтана,
И знакомая страна
Вот уж издали видна.
Вот на берег вышли гости.
Царь Салтан зовет их в гости.
Гости видят: во дворце
Царь сидит в своем венце,
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой,
Около царя сидят,
Четырьмя все три глядят.
Царь Салтан гостей сажает
За свой стол и вопрошает:
«Ой вы, гости-господа,
Долго ль ездили? куда?
Ладно ль за морем, иль худо?
И какое в свете чудо?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет;
За морем житье не худо,
В свете ж вот какое чудо:
Остров на море лежит,
Град на острове стоит,
С златоглавыми церквами,
С теремами и садами;
Ель растет перед дворцом,
А под ней хрустальный дом;
Белка в нем живет ручная,
Да чудесница какая!
Белка песенки поет
Да орешки всё грызет;
А орешки не простые,
Скорлупы-то золотые,
Ядра — чистый изумруд;
Белку холят, берегут.
Там еще другое диво:
Море вздуется бурливо,
Закипит, подымет вой,
Хлынет на берег пустой,
Расплеснется в скором беге,
И очутятся на бреге,
В чешуе, как жар горя,
Тридцать три богатыря,
Все красавцы удалые,
Великаны молодые,
Все равны, как на подбор —
С ними дядька Черномор.
И той стражи нет надежней,
Ни храбрее, ни прилежней.
А у князя женка есть,
Что не можно глаз отвесть:
Днем свет божий затмевает,
Ночью землю освещает;
Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит.
Князь Гвидон тот город правит,
Всяк его усердно славит;
Он прислал тебе поклон,
Да тебе пеняет он:
К нам-де в гости обещался,
А доселе не собрался».
Тут уж царь не утерпел,
Снарядить он флот велел.
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой,
Не хотят царя пустить
Чудный остров навестить.
Но Салтан им не внимает
И как раз их унимает:
«Что я? царь или дитя? —
Говорит он не шутя: —
Нынче ж еду!» — Тут он топнул,
Вышел вон и дверью хлопнул.
Под окном Гвидон сидит,
Молча на море глядит:
Не шумит оно, не хлещет,
Лишь едва, едва трепещет,
И в лазоревой дали
Показались корабли:
По равнинам Окияна
Едет флот царя Салтана.
Князь Гвидон тогда вскочил,
Громогласно возопил:
«Матушка моя родная!
Ты, княгиня молодая!
Посмотрите вы туда:
Едет батюшка сюда».
Флот уж к острову подходит.
Князь Гвидон трубу наводит:
Царь на палубе стоит
И в трубу на них глядит;
С ним ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой;
Удивляются оне
Незнакомой стороне.
Разом пушки запалили;
В колокольнях зазвонили;
К морю сам идет Гвидон;
Там царя встречает он
С поварихой и ткачихой,
С сватьей бабой Бабарихой;
В город он повел царя,
Ничего не говоря.
Все теперь идут в палаты:
У ворот блистают латы,
И стоят в глазах царя
Тридцать три богатыря,
Все красавцы молодые,
Великаны удалые,
Все равны, как на подбор,
С ними дядька Черномор.
Царь ступил на двор широкой:
Там под елкою высокой
Белка песенку поет,
Золотой орех грызет,
Изумрудец вынимает
И в мешечек опускает;
И засеян двор большой
Золотою скорлупой.
Гости дале — торопливо
Смотрят — что ж? княгиня — диво:
Под косой луна блестит,
А во лбу звезда горит;
А сама-то величава,
Выступает, будто пава,
И свекровь свою ведет.
Царь глядит — и узнает…
В нем взыграло ретивое!
«Что я вижу? что такое?
Как!» — и дух в нем занялся…
Царь слезами залился,
Обнимает он царицу,
И сынка, и молодицу,
И садятся все за стол;
И веселый пир пошел.
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой,
Разбежались по углам;
Их нашли насилу там.
Тут во всем они признались,
Повинились, разрыдались;
Царь для радости такой
Отпустил всех трех домой.
День прошел — царя Салтана
Уложили спать вполпьяна.
Я там был; мед, пиво пил —
И усы лишь обмочил.

Сероглазый король — Анна Ахматова: стих «Слава тебе безысходная боль», читать текст стихотворения

Слава тебе, безысходная боль!
Умер вчера сероглазый король.

Вечер осенний был душен и ал,
Муж мой, вернувшись, спокойно сказал:

«Знаешь, с охоты его принесли,
Тело у старого дуба нашли.

Жаль королеву. Такой молодой!..
За ночь одну она стала седой».

Трубку свою на камине нашел
И на работу ночную ушел.

Дочку мою я сейчас разбужу,
В серые глазки ее погляжу.

А за окном шелестят тополя:
«Нет на земле твоего короля…»

Анализ стихотворения «Сероглазый король» Ахматовой

Детские и юношеские годы А. Ахматовой прошли в счастливой и безоблачной атмосфере. Ее окружали одаренные творческие люди. Она сама получила прекрасное образование, увлекалась искусством, рано начала писать стихи. Девушка обладала очень тонкой возвышенной душой, часто мечтала. В 1910 г. она вышла замуж за Н. Гумилева. Примечательно, что свое согласие Ахматова дала после долгих лет ухаживания и даже попытки самоубийства своего будущего мужа. Она никогда не скрывала, что не любит Гумилева, а пошла на брак только из жалости. Вскоре после свадьбы Ахматова написала стихотворение «Сероглазый король». Литературоведы долгое время пытались определить, кому оно было посвящено. В результате общепризнанным стало версия, что произведение не имеет реального адресата. Оно символизирует крушение волшебных надежд поэтессы в связи с браком. Несмотря на холодное отношение к мужу, Ахматова всегда заявляла о своей непогрешимой верности семье.

Произведение написано в жанре сказочной баллады. С первых строк удивляет «безысходная боль», которую испытывает лирическая героиня при известии о смерти «сероглазого короля». Складывается впечатление о наличии какой-то тайной связи. Сообщение о смерти приносит муж героини, который относится к нему совершенно равнодушно. Единственное проявление чувств – жалость к вдове короля, которая «за ночь… стала седой». Да и эта жалость выглядит как стандартное изъявление соболезнования. Распорядок дня мужа не нарушен, он берет свою трубку и спокойно уходит на «работу ночную».

Финал стихотворения содержит намек на упомянутую связь. После ухода мужа героиня уже не скрывает своих чувств. Она даже будит свою дочь, испытывая непреодолимое желание поглядеть в «серые глазки». В одном и том же цвете глаз скрывается указание на возможное отцовство короля. Прошлое уточнение о ночном характере работы мужа также намекает на тайные свидания героини. Наконец, в шелесте тополей женщина слышит фразу «Нет на земле твоего короля…». Даже природа выражает ей свои сожаления по поводу смерти тайного любовника.

Учитывая обстоятельства личной жизни Ахматовой, нельзя воспринимать буквально тайные намеки стихотворения. Вряд ли в нем описан реальный любовник. «Сероглазый король» — это идеал, мечта восторженной девушки, которой так и не суждено было сбыться в жизни.

Philippians 4: 7 И мир Божий, превосходящий всякое понимание, хранит ваши сердца и ваши умы во Христе Иисусе.

New International Version И мир Божий, превосходящий всякое понимание, будет охранять ваши сердца и ваши умы во Христе Иисусе. New Living Translation Тогда вы испытаете мир Божий, превосходящий все, что мы можем понять. Его мир будет охранять ваши сердца и умы, пока вы живете во Христе Иисусе. English Standard Version И мир Божий, превосходящий всякое понимание, будет охранять ваши сердца и умы во Христе Иисусе.Berean Study Bible И мир Божий, превосходящий всякое понимание, будет охранять ваши сердца и ваши умы во Христе Иисусе. Берия Буквальная Библия И мир Божий, превосходящий всякое понимание, будет охранять ваши сердца и ваши умы во Христе Иисусе. .Новая американская стандартная Библия И мир Божий, превосходящий всякое понимание, будет охранять ваши сердца и ваши умы во Христе Иисусе. Новая версия короля Иакова и мир Божий, превосходящий всякое понимание, будут охранять ваши сердца и умы. через Христа Иисуса.Библия короля Иакова И мир Божий, превосходящий всякое понимание, сохранит ваши сердца и умы через Христа Иисуса.Christian Standard Bible И мир Божий, превосходящий всякое понимание, будет охранять ваши сердца и умы во Христе Иисусе. Contemporary English Version Тогда, поскольку вы принадлежите Христу Иисусу, Бог благословит вас миром, который никто не может полностью понять. И этот покой будет контролировать то, как вы думаете и чувствуете. Good News Translation И Божий мир, который намного превосходит человеческое понимание, сохранит ваши сердца и умы в безопасности в союзе с Христом Иисусом.Holman Christian Standard Bible И мир Божий, превосходящий всякую мысль, будет охранять ваши сердца и умы во Христе Иисусе. Международная стандартная версия Тогда Божий мир, который превосходит все, что мы можем себе представить, будет охранять ваши сердца и умы в союзе с Мессией Иисусом. NET Библия И мир Божий, превосходящий всякое понимание, будет охранять ваши сердца и умы во Христе. Иисус. New Heart English Bible И мир Божий, превосходящий всякое понимание, будет охранять ваши сердца и ваши умы во Христе Иисусе.A Faithful Version И мир Божий, превосходящий всякое понимание, будет охранять ваши сердца и мысли во Христе Иисусе. Aramaic Bible in Plain English И мир Бога, Который больше всякого разума, сохранит ваши сердца и ваш разум — Иешуа Мессия. БОЖЬЕ СЛОВО® Translation Тогда Божий мир, превосходящий все, что мы можем вообразить, будет охранять ваши мысли и эмоции через Христа Иисуса. Новый американский стандарт 1977 И мир Божий, превосходящий всякое понимание , будет хранить ваши сердца и ваши умы во Христе Иисусе.Библия короля Иакова 2000 И мир Божий, превосходящий всякое понимание, сохранит ваши сердца и умы через Христа Иисуса. Американский король Джеймс Версия И мир Божий, превосходящий всякое понимание, сохранит ваши сердца и умы через Христа Иисус.Американская стандартная версия И мир Божий, превосходящий всякое понимание, хранит ваши сердца и мысли во Христе Иисусе. Библия Дуэ-Реймса И мир Божий, превосходящий всякое понимание, хранит ваши сердца и умы в Иисус Христос.Перевод Библии Дарби и мир Божий, превосходящий всякое понимание, будут охранять ваши сердца и мысли во Христе Иисусе. English Revised Version И мир Божий, превосходящий всякое понимание, будет охранять ваши сердца и ваши мысли во Христе Иисус, перевод Библии Вебстера И мир Божий, превосходящий всякое понимание, сохранит ваши сердца и умы через Христа Иисуса. Уэймут Новый Завет И тогда мир Божий, превосходящий все наши мыслительные способности, станет гарнизоном чтобы охранять ваши сердца и умы в союзе с Христом Иисусом.World English Bible И мир Божий, превосходящий всякое понимание, будет охранять ваши сердца и мысли во Христе Иисусе. Буквальный перевод молодых и мир Божий, превосходящий всякое понимание, будут охранять ваши сердца и мысли в Иисус Христос. Изучите Библию Стойте твердо в Господе … 6 Не беспокойтесь ни о чем, но во всем, в молитве и прохождении, с благодарением представляйте свои просьбы Богу. 7И мир Божий, превосходящий всякое понимание, будет охранять ваши сердца и ваши умы во Христе Иисусе.8 Наконец, братья, все, что истинно, что почетно, что правильно, что чисто, что мило, что достойно восхищения — если что-либо превосходно или достойно похвалы, — думайте об этом… Cross References Isaiah 26: 3 Твердый дух сохранит в совершенном мире, потому что он надеется на Тебя. Иеремия 32:16 После того, как я отдал купчую Варуху, сыну Нирии, я помолился Господу: Иоанна 14:27 Мир оставляю с тобой; Мой мир я даю тебе.Я не даю вам то, что дает мир. Не позволяйте сердцу тревожиться; не бойтесь.2 Corinthians 10: 5 Мы разрушаем аргументы и всякую самонадеянность, противоречащую познанию Бога; и мы пленяем всякую мысль, чтобы сделать его послушным Христу (Ефесянам 3:19 ) и познать любовь Христа, превосходящую знание, чтобы вы исполнились всей полноты Божией. Филиппийцам 1: 1 Павел и Тимофей слугам Христа Иисуса, всем святым во Христе Иисусе в Филиппах, вместе с надзирателями и диаконами: Philippians 4: 9 Все, что вы узнали, получили или слышали от меня, или видели во мне, претворяйте в жизнь.И Бог мира будет с вами. Филиппийцам 4:19 И Бог мой восполнит все нужды ваши по славному богатству Своему во Христе Иисусе. Филиппийцам 4:21 Приветствуйте всех святых во Христе Иисусе. Приветствуют вас братья, находящиеся со мной. Колоссянам 3:15 Да царствует мир Христов в ваших сердцах, ибо к этому вы призваны как члены одного тела. И будьте благодарны1 Петра 1: 5 , которые через веру защищены силой Божьей для спасения, которое готово явиться в последнее время. Сокровищница Священного Писания И мир Божий, превосходящий всякое понимание, сохранит ваши сердца и умы через Христа Иисуса. мир. Филиппийцам 1: 2 Благодать Да будет вам и мир от Бога Отца нашего и от Господа Иисуса Христа. Числа 6:26 Господь поднимет на тебя лице Свое и дарует тебе мир. Job 22:21 А теперь познакомься с ним и успокойся: от этого добро придет к тебе. См. На Римлянам 1: 7 Всем находящимся в Риме, возлюбленные Богом, призванные в святых: благодать вам и мир от Бога Отца нашего и Господа Иисуса Христа. Римлянам 5: 1 Итак, оправдавшись верою, мы имеем мир с Богом через Господа нашего Иисуса Христа: Римлянам 8: 6 Для плотских мыслей — это смерть; но быть духовно мыслящим — это жизнь и мир. проездной. Ефесянам 3:19 И познать любовь Христову, превосходящую познание, чтобы вы исполнились всей полноты Божией. Revelation 2:17 Имеющий ухо да слышит, что Дух говорит церквам; Побеждающему дам вкушать сокрытой манны, и дам ему белый камень и написанное на камне новое имя, которого никто не знает, кроме получившего , это . должен. Неемия 8:10 Тогда он сказал им: идите, ешьте тук и пей сладкое, и пошлите порции тем, для кого ничего не приготовлено: для этот день святыня Господа нашего : ни пожалейте; ибо радость Господня — твоя сила. Притчи 2:11 Благоразумие сохранит тебя, разум сохранит тебя: Притчи 4: 6 Не оставляй ее, и она сохранит тебя: люби ее, и она будет хранить тебя. через. 1 Петра 1: 4,5 Наследию нетленному, непорочному и неувядающему, сохраненному на небесах для вас… Иуда 1: 1 Иуда, раб Иисуса Христа, и брат Иакова, освященным Богом Отцом и сохраненным в Иисусе Христе, и призваны: Лексикон И καὶ (kai) Соединение Греческий 2532 Стронга: И даже, а именно. the ἡ (hē) Артикул — именительный падеж женского рода единственного числа Греческий язык Стронга 3588: The, определенный артикль. Включая женский род he и средний род to во всех их интонациях; Определенный артикль; файл. peace εἰρήνη (eirēnē) Существительное — именительный падеж женского рода единственного числа Греческий язык Стронга 1515: вероятно, от первичного глагола eiro; мир; по смыслу процветание. Бога, Θεοῦ (Theou) Существительное — Родительный падеж Мужской Род Единственное число Греческий 2316 Стронга: Божество, особенно верховное Божество; образно говоря, магистрат; по гебраизму, очень. which ἡ (hē) Артикул — именительный падеж женского рода Единственное число Греческий язык Стронга 3588: The, определенный артикль. Включая женский род he и средний род to во всех их интонациях; Определенный артикль; файл. превосходит ὑπερέχουσα (hyperechousa) Глагол — настоящее причастие действующее — именительный падеж Единственное число Греческий 5242 Стронга: превосходить, превосходить, превосходить. От хупера и эха; держаться выше, т.е. превосходить; причастие высшее, первенство. все πάντα (panta) Прилагательное — Винительный падеж Единственное число Греческий 3956 Стронга: Все, целое, все виды. Включая все формы склонения; очевидно первое слово; все, любое, каждое, целое. понимание, νοῦν (существительное) Существительное — Винительный род Единственного числа Греческий язык Стронга 3563: Вероятно, от основания гиноско; интеллект, т.е. разум; по смыслу, смысл. будет охранять φρουρήσει (phrourēsei) Глагол — Будущее Индикативное Активное — 3-е лицо Единственного числа Греческий 5432 Стронга: От соединения pro и horao; быть наблюдателем заранее, т.е.е. Чтобы поставить стражу в качестве часового; образно подшить, защитить. your ὑμῶν (hymōn) Личное / притяжательное местоимение — родительный падеж 2-го лица множественного числа Греческий язык Стронга 4771: You. Местоимение второго лица единственного числа; ты. сердца καρδίας (kardias) Существительное — Винительный падеж женского рода Множественное число Греческое слово Стронга 2588: Продолжение первичного кар; сердце, то есть мысли или чувства; также середина. и καὶ (kai) Соединение Греческий 2532 Стронга: И даже также, а именно. your ὑμῶν (hymōn) Личное / притяжательное местоимение — родительный падеж 2-го лица множественного числа Греческий язык Стронга 4771: You. Местоимение второго лица единственного числа; ты. ума νοήματα (noēmata) Существительное — Винительный падеж среднего числа множественного числа Греческий язык Стронга 3540: От noieo; восприятие, то есть цель, или интеллект, предрасположенность как таковой. in ἐν (en) Предлог Греческий язык Стронга 1722: In, on, Among. Первичный предлог, обозначающий положение и средство, т.е.е. Отношение покоя; «in», at, on, by и т. д. Христос Χριστῷ (Christō) Существительное — Дательный мужской род Единственного числа Греческий язык Стронга 5547: Помазанник; Мессия, Христос. Из Крио; Помазанник, то есть Мессия, эпитет Иисуса. Иисус. Ἰησοῦ (Iēsou) Существительное — дательный мужской род единственного числа греческий язык Стронга 2424: еврейского происхождения; Иисус, имя нашего Господа и двух других израильтян. (7) Мир Божий, т.е. (как «праведность Божия», «жизнь Божья»), мир, который Бог дает каждой душе, почивающей на Нем в молитве.Это мир — чувство единства в самом широком смысле — «мир на земле», провозглашенный при рождении нашего Господа, оставленный как Его последнее наследие Его ученикам и провозглашенный при Его первом возвращении к ним из могилы (Луки 2:14; Иоанна 14:27). Следовательно, он включает мир с Богом, мир с людьми, мир с собой. Он держит — то есть наблюдает с бдительностью, которая «не дремлет и не спит» — как «сердца и умы» (или, точнее, души и мысли, сформированные в них), охраняя всю нашу духовную деятельность, как в его источнике, так и в его развитии.Это «через Христа Иисуса», ибо «Он есть наш мир (Ефесянам 2:14), как« объединяющий всех воедино »и« все примиряющий с Богом ». Полнота и красота отрывка естественным образом сделали это (с характерное изменение от «дачи» обетования к «май» благословения) заключительное благословение нашей самой торжественной церковной службы «Святого Причастия» с Богом и людьми. Стих 7. — И мир Божий, превосходящий всякое понимание. … Мир, который дает Бог, который исходит из чувства Его милостивого присутствия и состоит в детской уверенности и доверчивой любви.Этот мир превосходит всякое понимание; его спокойное блаженство превосходит пределы человеческой мысли; это может быть познано только внутренним опытом верующего. Подобный отрывок из 20-й главы Послания к Ефесянам, «Кто может сделать сверх всего, о чем мы просим или о чем думаем», кажется решающим для обычного толкования. Епископ Лайтфут, Мейер и другие придерживаются другой точки зрения на этот отрывок: «Превосходя все уловки и советы человека, то есть что намного лучше, которое приносит большее удовлетворение, чем всякое скрупулезное самоутверждение, всякое тревожное предвидение.«Сохранит ваши сердца и умы во Христе Иисусе; скорее, как Р.В., будет охранять ваши сердца и мысли во Христе Иисусе. Мир будет охранять -« словесный парадокс, ибо охранять — это долг воина »(Епископ Лайтфут). мир Божий, пребывающий в сердце, — это надежный и надежный гарнизон, охраняющий его, чтобы злой дух, однажды изгнанный, не мог вернуться. Мысли исходят из сердца, ибо сердце, как обычно в Еврейских Писаниях, рассматривается как средоточие интеллекта, а не только чувств.Во Христе Иисусе; в сфере его влияния, его присутствие. Истинно верующие, пребывающие во Христе, реализуют Его обещание: «Мир оставляю вам, мир мой даю вам». Перейти к предыдущей Понимание Христа глубже Гарнизонный страж Сердца Умы Иисуса Пройдут Мирные силы Превосходят мысли Мысли превосходят Понимание Союз Перейти к следующему Понимание Христа Глубже Гарнизонные стражи Сердца Умы Иисуса Проходит Проходит Умиротворяющие силы Превосходит Превосходство Мысли Мысли превышает Понимание Филиппийцам 4: 7 NIV Филиппийцам 4: 7 NLT Филиппийцам 4: 7 ESV Филиппийцам 4: 7 NASB Филиппийцам 4: 7 KJV Филиппийцам 4: 7 Библейские приложения Филиппийцам 4: 7 Библия Паралела Филиппийцам 4: 7 Китайская Библия Филиппийцам 4: 7 Французская Библия Филиппийцам 4: 7 Немецкая Библия Алфавит: все И понимание Христа Бог хранит сердца в разуме Иисуса, мир превосходит непостижимое понимание, которое будет вашим NT Letters: Филиппийцам 4: 7 И мир Божий, который превосходит (Филипп.Фил. Php.) Христианские ресурсы для изучения Библии, словарь, согласование и инструменты поиска

.

Матфея 24:13 А стойкий до конца спасется.

Лексикон

Но
δὲ (de)
Конъюнкция
Греческий язык Стронга 1161: первичная частица; но, и т.д.

[тот, кто]
ὁ (ho)
Артикул — именительный падеж Единственного числа
Греческий язык Стронга 3588: The, определенный артикль. Включая женский род he и средний род to во всех их интонациях; Определенный артикль; файл.

perseveres
ὑπομείνας (hypomeinas)
Глагол — Активное причастие аориста — именительный падеж Единственного числа
Греческий 5278 Стронга: От hupo и meno; оставаться под, я.е. Остаться; образно, терпеть, т. е. терпеть, иметь силу духа, проявлять настойчивость.

—
εἰς (eis)
Предлог
Греческий язык Стронга 1519: Первичный предлог; в место, время или цель; также в наречиях.

[конец]
τέλος (телос)
Существительное — Винительный падеж Единственного числа
Греческое слово Стронга 5056: (а) конец, (б) событие или проблема, (в) основная цель, цель, цель, (г) а налог.

будет сохранено.
σωθήσεται (sōthēsetai)
Глагол — Будущее указательное пассивное — 3-е лицо единственного числа
Греческий язык Стронга 4982: Спасать, лечить, сохранять, спасать.От первичного сос; сохранить, т.е. доставить или защитить.

(13) Потерпевший до конца. . — Слова имеют одновременно и высший, и низший смысл. Терпение до конца жизни в любом случае является условием спасения в полном смысле этого слова. Но контекст скорее приводит нас к тому, чтобы увидеть в «конце» завершение периода, о котором говорит наш Господь, то есть разрушение Иерусалима; и поэтому слова «будут спасены», по крайней мере, включают избавление от гибели тех, кто участвовал в этом разрушении.Стих 13. Потерпевший до конца спасется (Матфея 10:22). Вот нота утешения на фоне припева печали. В конце концов, терпение и настойчивость увенчаются успехом. «Конец» означает прежде всего разрушение Иерусалима, а обещанное спасение — безопасность в тот день опасности. Считается, что ни один христианин не погиб во время осады или после нее (см. Ст. 16). Но τέλος, используемое здесь без артикля (в отличие от стихов 6 и 14), не должно ограничиваться одним намеком, а должно восприниматься в более общем плане, как действительно универсальная аксиома, эквивалентная слову «наконец», пока нужна выдержка.И спасение должно относиться к приговору души в последний день, а не к какой-либо простой безопасности тела и жизни. Изречение гласит: терпеливое продолжение добрых дел, покорность гонениям и скорбям, твердость единой веры, даже если она ведет к мученической смерти, — это принесет венец вечного блаженства. Христианин не должен вводиться в заблуждение лжеучителями, оскорбляться распространением скандалов, а также позволять охлаждать его любовь, если он хочет получить награду, разделить славу Мессии и спасти свою душу.

Перейти к предыдущему

End Endure Endured Endures Endureth Firm Goes Salvation Сохраненные стенды

Перейти к следующему

End Endure Endured Endures Endureth Firm Goes Salvation Сохраненные стенды

Ссылки

Матфея 24:13 NIV
Matthew 24:13 NLT
Matthew 13 ESV
Матфея 24:13 NASB
Матфея 24:13 KJVMatthew 24:13 Bible Apps
Matthew 24:13 Biblia Paralela
Matthew 24:13 Chinese Bible
Matthew 24:13 French Bible
Matthew 24:13 German BibleAlphabetical: be but конец претерпевает стойко Спасенный стоит тому, кто желает Евангелия: Матфея 24:13 А претерпевший до конца (Мф.Mat Mt) Ресурсы для христианского изучения Библии, словарь, средства согласования и поисковые инструменты.

Matthew 6:21 Ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше.

Новая международная версия
Где ваше сокровище, там и ваше сердце. New Living Translation
Где бы ни было ваше сокровище, там будут и желания вашего сердца. English Standard Version
Ибо где ваше сокровище, там и ваше сердце. будет также.Berean Study Bible
Ибо, где ваше сокровище, там будет и ваше сердце. Arean Literal Bible
Ибо где ваше сокровище, там будет и ваше сердце.Новая американская стандартная Библия
, где ваше сокровище, там и ваше сердце. Новая версия короля Якова
Ибо где ваше сокровище, там и ваше сердце. Библия короля Иакова
Ибо где ваше сокровище, там и ваше сердце. быть также.Christian Standard Bible
Ибо где ваше сокровище, там будет и ваше сердце. Modern English Version
Ваше сердце всегда будет там, где ваше сокровище. Good News Translation
Потому что ваше сердце всегда будет там, где ваше богатство.Христианская стандартная библия Холмана
Ибо где ваше сокровище, там будет и ваше сердце. Международная стандартная версия
, потому что там, где ваше сокровище, будет и ваше сердце ». NET Bible
Ибо там, где ваше сокровище, будет и ваше сердце. New Heart English Bible
, где ваше сокровище, там и ваше сердце. также.A Faithful Version
Ибо, где ваше сокровище, там будет и ваше сердце. Арамейская Библия на простом английском языке
Ибо где ваше сокровище, там и ваше сердце.GOD’S WORD® Translation
Ваше сердце будет там, где ваше сокровище. Новый американский стандарт 1977 года
: там, где ваше сокровище, там будет и ваше сердце. Библия короля Джеймса 2000 года
Ибо где ваше сокровище, там будет и ваше сердце. Американский Король Джеймс, версия
Ибо там, где ваше сокровище, будет и ваше сердце. Американская стандартная версия
: там, где ваше сокровище, там будет и ваше сердце. Библия Дуэ-Реймса
Ибо где ваше сокровище, там и ваше сердце также.Darby Bible Translation
, ибо где сокровище твое, там будет и сердце твое. Пересмотренная английская версия
ибо где сокровище твое, там будет и сердце твое. Перевод Библии Вебстера
Ибо где сокровище твое, там будет и сердце твое. .Weymouth New Testament
Ибо, где ваше богатство, там будет и ваше сердце. World English Bible
, где ваше сокровище, там и ваше сердце будет также. Буквальный перевод молодого человека
, где ваше сокровище, будет и ваше сердце..

Romans 10:14 Как же они могут призывать Того, в Кого не верили? И как они могут верить в Того, о ком не слышали? И как они могут слышать без проповедующего?

Словарь

How
Πῶς (Pōs)
Наречие
Греческий язык Стронга 4459: Наречие от основания pou; вопросительная частица манеры; каким образом?; также как восклицание, сколько!

, затем
οὖν (oun)
Соединение
Греческий текст Стронга 3767: Следовательно, тогда. Видимо основное слово; конечно, или соответственно.

могут ли они позвонить
ἐπικαλέσωνται (epikalesōntai)
Глагол — сослагательное наклонение Aorist — 3-е лицо во множественном числе
Греческий язык Стронга 1941: (a) для называть (имя) дополнительным (дополнительным, альтернативным) именем, (b) mid: для вызова по, обращение, адрес.

on
εἰς (eis)
Предлог
Греческий 1519 Стронга: основной предлог; в место, время или цель; также в наречиях.

[The One]
ὃν (hon)
Личное / относительное местоимение — Винительный падеж мужского рода единственного числа
Греческий язык Стронга 3739: Кто, что, что, это.

в кого они не поверили?
ἐπίστευσαν (epteusan)
Глагол — Аорист Индикативный Действующий — 3-е лицо Множественное число
Греческий Стронга 4100: From histis; иметь веру, т.е. кредит; по смыслу доверить.

И
δὲ (de)
Соединение
Греческий язык Стронга 1161: первичная частица; но, и и т.д.

как
πῶς (pōs)
Наречие
Греческое слово Стронга 4459: наречие от основания pou; вопросительная частица манеры; каким образом?; также как восклицание, сколько!

могут ли они поверить в [Единого]
πιστεύσωσιν (pisteusōsin)
Глагол — Аорист, сослагательное наклонение, действующее число — 3-е лицо Множественное число
Греческое слово Стронга 4100: От пистис; иметь веру, т.е.е. Кредит; по смыслу доверить.

из которых
οὗ (hou)
Личное / относительное местоимение — родительный падеж мужского рода единственного числа
греческий язык Стронга 3739: Кто, что, что, это.

они не слышали?
ἤκουσαν (ēkousan)
Глагол — Аорист Индикативный Актив — 3-е лицо Множественное число
Греческий язык Стронга 191: Слышать, слушать, понимать на слух; пройти: слышно, сообщается. Первичный глагол; слышать.

И
δὲ (de)
Соединение
Греческий язык Стронга 1161: первичная частица; но, и т. д.

как
πῶς (pōs)
Наречие
Греческое слово Стронга 4459: Наречие от основания pou; вопросительная частица манеры; каким образом?; также как восклицание, сколько!

могут ли они слышать
ἀκούσωσιν (akousōsin)
Глагол — Слагательное наклонение Aorist — 3-е лицо Множественное число
Греческий язык Стронга 191: слышать, слушать, понимать через слух; пройти: слышно, сообщается. Первичный глагол; слышать.

без
χωρὶς (chōris)
Предлог
Греческий язык Стронга 5565: Отдельно, отдельно от; без.Наречие от хора; в пространстве, т.е. отдельно или отдельно от.

[кто-нибудь] проповедовать?
κηρύσσοντος (kēryssontos)
Глагол — Причастие Действующее — Родительный падеж Мужского рода Единственное число
Греческий 2784 Стронга: провозглашать, провозглашать, проповедовать. Неуверенного родства; возвещать, особенно божественную истину.

(14-21) Таким образом, существует четкий порядок — вера, исповедь, призыв. Но прежде чем будет сделан последний или первый из этих шагов, нужно проповедовать Евангелие. Однако еврей не может утверждать, что ему не было проповедано Евангелие.Его проповедовали как евреям, так и язычникам. И Моисей, и Исайя предсказали обращение язычников, и Исайя также предсказал неверие иудеев. Стихи 14, 15. — Как же тогда они могут призывать Того, в кого не уверовали? Этот вопрос может быть воспринят, прежде всего, как соединяющий два отрывка из Иоиля и Исайи (см. Предыдущее примечание). Но дальше это начало сорита, навеянного новой мыслью, которая проводится до конца главы.Ход этой новой мысли в оставшейся части главы можно объяснить следующим образом: от имени неверующих иудеев можно было бы заявить, что они никогда не слышали через должным образом посланных им проповедников евангельской вести; следовательно, они не виноваты в том, что отвергли его. Имея перед собой эту идею, апостол сначала (стихи 14, 15) обычно разрешает в форме ряда вопросов, что, как и прежде, чем воззвать к Господу, должна быть вера, так что перед верой должно быть слушание, прежде слушание должно быть проповедью, а для проповеди должна быть санкционирующая миссия; и в качестве иллюстрации он цитирует отрывок из Исаии, в котором прекрасно описывается проповедь благой вести о мире уполномоченными посланниками по всему миру.Но он осторожно добавляет (стихи 16, 17), что, согласно тому же пророку, такая всеобщая проповедь и последующее слушание не подразумевают всеобщего слушания; таким образом показывая, принимая во внимание главную цель его аргумента, что тот факт, что евреи сейчас не слушают, не является доказательством того, что они не слышали. Затем он спрашивает, может ли кто-нибудь извиниться за то, что он не слышал, чтобы оправдать недостаток веры, исходящей от слушания. Нет, — отвечает он (стих 18), — благая весть разнеслась по всей земле, как и язык природы, о котором говорится в Псалме 19.Затем (ст. 19), доводя свой аргумент до евреев, которые всегда были в поле зрения, он спрашивает: «Но я говорю: разве Израиль не знал?» Слово ἕγνω, отличное от использованного ранее ἤκουσααν, должно выражать другое значение. Но что именно имел в виду апостол Павел, не совсем ясно. Цитаты из Ветхого Завета, которые следуют в доказательстве знания (стихи 19, 20), похоже, подтверждают точку зрения о том, что то, что Израиль знал или должен был знать, было Божественным замыслом провозглашения «благой вести» для всех. мир, о котором только что говорили, ср.Такое обнародование не должно было стать для них камнем преткновения; ибо это было сказано им от Моисея и ниже, и у них была полная возможность узнать это. Наконец (стих 21) апостол намекает, что нынешнее положение вещей, при котором язычники принимают Евангелие, в то время как Израиль в основном отвергает его, вовсе не является возражением против него, но является лишь дальнейшим исполнением пророчеств Исаии, которые представляют Бог, открывший Себя тем, кто не знал Его, напрасно умолял Израиль.Принимая во внимание это изложение предполагаемого хода мыслей, отрывок (с дальнейшей помощью некоторых вставленных комментариев) может стать понятным. Он продолжает: «И как они поверят в Того, о ком не слышали! и как слышать без проповедника! и как проповедовать, если не будут посланы? как написано: «Как прекрасны ноги тех, которые [проповедуют Евангелие (или добрые вести) мира и] несут радостную весть о потопе! (Исайя 3: 7). Подлинность файла.слова в скобках как минимум сомнительно. Даже с ними текст цитируется не полностью, но достаточно, чтобы напомнить о его содержании.

Перейти к предыдущему

Отдельно Верую Верую Веру Слушайте Слышанные новости Проповедник проповедует Проповедует кому-то голосом Поклонение

Перейти к следующему

Отдельно Верую Верую Слушайте слышимые новости Проповедник проповедует проповедует кому-то голосом Поклонение

Ссылки

Римлянам 10:14 NIV
Римлянам 10:14 NLT
Римлянам 10:14 ESV
Римлянам 10:14 NASB
Римлянам 10:14 KJV Римлянам 10:14 Библейские приложения
Римлянам 10:14 Библия Паралела
Римлянам 10:14 Китайская Библия
Римлянам 10:14 Французская Библия
Римлянам 10:14 Немецким БиблияАлфавитный: а И верят, что призыв верят, слышал Его Как не в одном проповеднике, проповедующем кому-то, то им, то кому будут безNT Буквы: Римлянам 10:14 Как же тогда они будут звать его (Рим.Ro) Ресурсы для изучения христианской Библии, словарь, инструменты для согласования и поиска.