7 всемирно известных писателей, дебютировавших в зрелом возрасте

Истории

Марсель Пруст

Первый том из цикла «В поисках утраченного времени», «По направлению к Свану», был впервые опубликован во Франции в 1913 году, то есть когда Марселю Прусту было 42 года. Правда, писать свой большой роман Пруст начал еще в 1895-м, и многие сюжетные линии этого так и не опубликованного, более того, заброшенного навсегда труда под названием «Жан Сантёй», затем были повторены в сделавшем Пруста культовым цикле «Поисков».

Брэм Стокер

Первый роман ирландского писателя Брэма Стокера вышел в 1890 году, когда тому было 43 года, и это был… нет, не «Дракула», а «Змеиный перевал». Впрочем, в 1875-м, когда Стокеру было 28, у него выходил сборник «Проезд Примроуз», но из-за объема — всего чуть больше 100 страниц — многие стокероведы не засчитывают его как серьезный, полноценный роман. Обессмертившего же его «Дракулу» ирландец издал в 50 лет.

Джон Р. Р. Толкин

Английский писатель и поэт, переводчик, лингвист, филолог Джон Рональд Руэл Толкин вошел в «большую литературу» с «Хоббитом, или Туда и обратно», впервые опубликованном в сентябре 1937 года. Писателю на тот момент исполнилось 45 лет. Первый тираж насчитывал 1500 экземпляров, поэтому к Рождеству потребовалось допечатать еще две с лишним тысячи копий. Ну а в следующем, 1938 году книга появилась на книжных прилавках Соединенных Штатов Америки и была распродана тиражом в пять тысяч экземпляров.

Ян Флеминг

Еще один прославившийся благодаря целому циклу романов писатель — это британец Ян Флеминг. Речь, конечно же, о серии книг, посвященных агенту 007. Первый роман Флеминга о Джеймсе Бонде, «Казино „Рояль“», вышел в 1953 году и оказался настолько успешным, что издательству пришлось практически сразу допечатать еще три тиража. Флемингу было 45 лет.

Харриет Доерр

Пожалуй, не такая известная, как джентльмены, о которых мы рассказали выше, но претендующая на рекорд в нашем списке американка Харриет Доерр опубликовала свой дебютный роман, когда ей было… 74 года! «Камни для Ибарры» был издан в 1985 году, после этого у Доерр вышел еще один роман, а также пара сборников рассказов и эссе.

Умберто Эко

Хорошо-хорошо, скажете вы, а есть в вашем списке кто-то посовременнее? Все-таки строить карьеру успешного романиста в конце XIX и начале и середине XX века было несколько проще по сравнению с днем сегодняшним, когда за внимание потенциального читателя с книгами борются телевидение, кино, сериалы, музыка и проч. Предположим, что так. В таком случае вот вам пример успеха позднего старта из конца XX века (а в следующем разделе даже из начала века XXI!). Итальянский писатель, профессор Болонского университета Умберто Эко опубликовал свой дебютный роман «Имя розы» в 1980 году, когда ему было 48 лет. С тех пор книга была переведена на десятки иностранных языков, издана многочисленными тиражами в самых разных уголках планеты и не покидает списки вроде «100 лучших детективных романов всех времен».

Грегори Дэвид Робертс

Наконец, пример самый современный. Первый роман австралийского авантюриста, искателя приключений, а с некоторых пор по совместительству еще и писателя Грегори Дэвида Робертса «Шантарам» был опубликован в 2003 году. К тому моменту Робертсу исполнился 51 год. С тех пор этот без малого девятисотстраничный том победоносно шагает по планете — к 2010-му, когда книгу наконец перевели и издали в России, по всему миру был продан почти миллион копий. В нашей стране «Шантарам» также стал бестселлером.

^{Фото: Wikimedia Commons, Getty Images, voca.arizona.edu}

---

Теги

• история

Сегодня читают

Задачка из детства: переместите 1 спичку, чтобы получился квадрат

Тест: выберите котика, а нейросеть нарисует спальню вашей мечты

Тест: выберите танцующую пару и узнайте, какие отношения вам нужны

Второклассник справился с этой задачей за 30 секунд: сосчитайте все квадраты на картинке

Сколько всего котиков на картинке: сосчитайте за 30 секунд и не ошибитесь

Первый писатель | Преображенское братство

Пришел к вере и к грамоте

Горноалтайск – город с более чем пятьюдесятью тысячами жителей – пожалуй, ничем не напоминает небольшое поселение телеутов, в котором проходило детство родившегося в 1817 году алтайского писателя и просветителя. Подружившись с детьми единственной в этом ауле русской семьи, он выучил русский язык.

Родитель юноши был настроен против христианских миссионеров, но Михаил, крестившись, привел к вере всю семью, и уже младший его брат Адриан вскоре стал учеником в школе, организованной миссией. Впрочем, Михаилу как старшему из детей учиться отец не разрешал – кто-то должен был помогать обеспечивать семью. Грамоте Михаил Чевалков научился самостоятельно, по книгам брата.

Жажду знаний способного юноши заметил основатель Алтайской духовной миссии преподобный Макарий (Глухарев), который помог ему продолжить образование в миссии, а затем привлек к переводческим трудам.

А спустя годы Михаил Чевалков продолжил свое служение в Алтайской духовной миссии в священном сане.

Сподвижник «Апостолов Алтая»

Рождение миссии принято отсчитывать от дня первого крещения в Улале молодого алтайца Элеску. Уже в 1836 году все жители этого селения были христианами, а два года спустя «новокрещеные инородцы и другие православные христиане, живущие в Улалинском селении», построили храм.

Проповедь, богослужение и просвещение алтайские миссионеры старались совершать на родном языке алтайцев и шорцев. Они приложили много трудов для перевода Священного Писания, богослужебных чинов, а также литературных произведений, и плоды были заметны всем: менее чем за столетие большая часть коренного населения Горного Алтая и Горной Шории, придерживавшегося языческих верований, была обращена в Православие. Кроме того, миссионеры помогали хозяйственному обустройству местных жителей, переходящих от кочевого к оседлому образу жизни: учили печь хлеб и устраивать огороды, ловили рыбу, учили и лечили алтайцев, прививали от оспы. А еще издавали для них книги, изучали народные традиции и местный язык.

Создав на основе кириллицы алтайскую азбуку, архимандрит Макарий положил начало письменности местных народов. Переводы православных книг послужили и формированию алтайского литературного языка, что, в свою очередь, стало одним из важнейших факторов объединения разрозненных тюркских народностей на Алтае.

Огромную помощь в переводческих трудах преподобному Макарию (Глухареву), как и одному из его преемников – иеромонаху, а впоследствии митрополиту Московскому Макарию (Невскому) –оказал Михаил Чевалков.

«Второй Макарий», как звали будущего архипастыря алтайцы, не только переводил, но и организовал печатание в Санкт-Петербурге книг на алтайском языке для новокрещенного народа. В книге митрополита Нестора (Анисимова) рассказывается, что он «чудесно усвоил алтайский язык: в семье толмача Чевалкова у нему привязались все… и как дивился сам Чевалков и его семья тому, что скоро научился он понимать язык их родины. “Матерь Божия помогла!” – говорил он, и стал заниматься вместе с толмачом переложением Священных книг на язык Алтая».

Михаил Чевалков на протяжении 45 лет значился на должности толмача, затем переводчика церковной литературы. В 1870 году он был рукоположен в сан диакона. Тем самым отец Михаил стал первым алтайцем – православным священнослужителем. В 1877 году он стал священником и был направлен служить в Чолушманское отделение миссии.

В 1889 году почтенный старец был уволен за штат и поселился с Онгудае, где в 1901 году преставился и был похоронен у алтаря местного храма.

У истоков алтайской литературы

Очень значителен вклад священника в исследования наречий и традиций народностей, населявших Горный Алтай. Еще будучи переводчиком миссии, он не раз участвовал в научных экспедициях, собирал фольклорные памятники, помогал исследователям в переводе и анализе собранных данных.

По совету одного из таких ученых академика Василия Радлова, с которым Михаила Чевалкова связывала настоящая дружба, он написал «Чоболкоптин Дьуруми», то есть «Житие Чевалкова», а в русском переводе – «Памятное завещание». Книгу, с которой началась летопись алтайской литературы, нельзя причислить к какому-либо одному жанру. С одной стороны, это автобиографическая повесть: писатель вспоминает о своем детстве, о том, как он вместе с семьей занимался бортничеством и иными промыслами, как учился грамоте, как пришел к вере, с другой стороны, это мемуары с элементами патерика и житийной литературы: в книге, например, содержатся драгоценные воспоминания о преподобном Макарии (Глухареве), его поучениях. Кроме того, в этом произведении можно увидеть хронику миссионерского служения, бытовые зарисовки, рассказы о том, как порой приходилось терпеть непонимание и притеснения от тех, кто оставался в язычестве. А заключительная часть – «Детям моим-наследникам» – отсылает нас к таким произведениями древнерусской литературы как «Поучение» Владимира Мономаха.

«Глаза есть – смотри и учись, руки есть – трудом живи», – с такими наставлениями обращается отец Михаил к своим детям. Подобные простые на первый взгляд, но очень глубокие поучения содержатся и в других произведениях отца Михаила, например, переводах и переделках басен. Именно Чевалков познакомил алтайцев в творчеством Крылова. Причем, переводя басни, он акцентировал внимание читателей на пороках, которые особо тяжко было искоренять в народе. Например, в переделке знаменитой басни «Стрекоза и муравей» стрекоза – не только бездельница, но и пьяница.

Протоиерей Михаил Чевалков стоит и у истоков алтайской поэзии – сборник его стихов вышел под названием «Поучительные статьи в стихах на алтайском языке». Это именно алтайская поэзия – с самостоятельными законами стихосложения, не являющимися отражением русских поэтических образцов, с отсылками к местному эпосу. А частые рефрены, свойственные народным сказаниям, автор использует, чтобы вновь акцентировать мысль читателей на христианском смысле сюжета.

Назидательные повествования Михаила Чевалкова были популярны и среди некрещеных алтайцев.

Дипломат

Но и этим тоже не ограничивалась деятельность протоиерея Михаила Чевалкова. Он внес значительный вклад в решение вопроса о переходе своих соплеменников теленгитов на территории современных Кош-Агачского и Улаганского районах от власти китайского государства под руку Российского государя. Таким образом эти племена были освобождены от разорительной дани.

После разъяснительной работы, которую проводил он вместе с академиком Радловым, М. Чевалков в прошении к томскому генерал-губернатору писал: «Чуйские зайсаны вместе со своими людьми изъявили желание быть в подданстве Белого царя. О чем свидетельствуют их родовые знаки — ТАНГМА, приложенные к прошению». Михаил Чевалков впоследствии был включен в качестве толмача в состав делегации для подписания соответствующих документов с китайскими чиновниками.

За различные заслуги в течение жизни он был награжден золотой медалью на Аннинской ленте, а также орденом Святой Анны III степени.

Место упокоения

В советские годы могила отца Михаила была заброшена, место, где она находилась, забыто. Реальные шаги по поиску места упокоения великого сына алтайского народа удалось предпринять в конце 1990-х годов: настоятель прихода в Онгудае отец Андрей Ушаков, расспросив старожилов, сделал вывод, что протоиерей Михаил был похоронен за алтарем местной церкви. Там был поставлен крест.

Полученные от жителей Огундая сведения были подтверждены архивными данными, согласно которым, на территории старого храма должны находиться могилы протоиерея Михаила Чевалкова и иеромонаха Платона.

В 2002 году во время специально организованной экспедиции эта территория была расчищена от накопившегося за десятки лет мусора, а затем прошли изыскания на местности: к востоку от алтаря церкви после снятия дерна удалось найти следы двух захоронений, датируемых началом прошлого века, – останки миссионера, писателя, просветителя алтайского народа лежат непотревоженными в родной земле, в местах, где он столько потрудился, приводя соплеменников ко Христу.

Энхедуанна: первый в мире названный автор

Загрузка

Археология

(Изображение предоставлено Музеем Пенна)

Малоизвестная месопотамская поэтесса и жрица Энхедуанна стала героем новой выставки в Нью-Йорке. Дайан Коул исследует свое влияние и смотрит, как она помогла создать общую систему верований во всей древней империи.

S

Она была первым автором, имя которого за всю историю известно: месопотамский поэт, принцесса и жрица Энхедуанна. Удивлен? «Когда люди спрашивают, кто является первым автором, они никогда не угадывают никого в Месопотамии, и это никогда не женщина», — говорит Сидни Бэбкок, куратор недавно открывшейся выставки в нью-йоркской библиотеке Моргана «Та, кто написала: Энхедуанна и женщины Месопотамии». , ок 3400-2000 до н.э. Обычно, говорит он, они предполагают фигуру из Древней Греции; если они вообще упоминают женщину-автора, то это Сапфо, которая жила тысячелетие спустя и от которой сохранилось меньше произведений, чем от Энхедуанны.

Больше похоже на это:
— Древнее место, где началась история
— Таинственный поэт, который может помочь вам жить лучше
— Древние предметы, раскрывающие корни письменности не одинок. Энхедуанна была совершенно неизвестна современности до 1927 года, когда археолог сэр Леонард Вулли раскопал предметы, носящие ее имя. Теперь мы знаем, что ее имя на шумерском языке означает «Украшение Неба», и как верховная жрица лунного божества Нанна-Суэн она сочинила 42 храмовых гимна и три отдельных стихотворения, которые, как и «Эпос о Гильгамеше» (который не приписывается имени автора), ученые считают важной частью литературного наследия Месопотамии.

В сочетании со своим статусом религиозного деятеля и жрицы, Энхедуанна обладала политической властью как дочь Саргона Великого — личность, которую некоторые историки считают основателем первой в мире империи. В частности, она сыграла важную роль, помогая объединить северный месопотамский регион Аккад, где Саргон впервые пришел к власти, прежде чем он захватил шумерские города-государства на юге. Она сделала это, помогая объединить верования и ритуалы, связанные с шумерской богиней Инанной, с верованиями и ритуалами аккадской богини Иштар, и подчеркивая эти связи в своих литературных и религиозных гимнах и стихах, тем самым создавая общую систему верований по всей империи. Каждый из гимнов, написанных Энхедуанной для 42 храмов в южной половине Месопотамии, подчеркивал уникальный характер богини-покровительницы верующим в этих городах; гимны переписывались писцами в храмах в течение сотен лет после ее смерти.

Сочинения Энхедуанны начертаны на глине клинописью (Источник: Вавилонская коллекция Йельского университета / Фото Клауса Вагенсоннера) Джейн Остин или Шарлотты Бронте, но на глиняных табличках с клиновидными оттисками, известными как клинопись. В этом отрывке из стихотворения «Возвышение Инанны» она описывает творческий процесс:

«Я родила,
О, возвышенная госпожа, (на эту песню) для тебя.
То, что я читал тебе в (пол)ночь
Пусть певец повторит это тебе в полдень!»

И она заявляет о своем авторстве в заключении Храмовых гимнов, заявляя: табличка (есть) Энхедуанна. Мой господин, то, что было создано (здесь), никто не создавал раньше».книга Принцесса, Жрица, Поэт. «Она откровенно описывает повседневную жизнь, заботы и внутреннюю природу божеств и их храмов. Она населяет весь окружающий космос активными, привлекательными, неуправляемыми божественными существами».

Эти стихи также могут указывать на твердое понимание математики Энхедуанной — возможно, это не так уж удивительно, если вспомнить, что историки прослеживают происхождение математики в Месопотамии, прямо рядом с развитием клинописи и других ранних систем письма. И письмо, и счет, вероятно, были разработаны по необходимости в активной сельскохозяйственной и текстильной экономике Месопотамии, где системы переплелись, поскольку фермеры и торговцы подсчитывали то, что было произведено, и записывали то, что продавалось и обменивалось.

На одной стороне этого кальцитового диска вырезана сцена жертвоприношения; на другой появляется надпись Enheduanna (Источник: The Penn Museum)

Выставка, как надеется Бэбкок, сделает Энхедуанну более заметной. Мы видим ее изображение на кальцитовом диске, датированном примерно 2300 годом до н. храм. Ее можно узнать по замысловатому круглому головному убору и многоярусному халату с воланами. Лицо Энхедуанны показано в профиль, когда она поднимает глаза на Инанну, богиню любви и войны. Она сохраняла свое положение в течение 40 лет, до самой смерти.

Древний феминизм

Beyond Enheduanna, 90 предметов, представленных на выставке (от разнообразных скульптурных и клинописных табличек до настенных табличек, а также множество цилиндрических печатей рядом с изображениями и отпечатками, оставленными при их были катаны на глиняной или каменной табличке) подчеркивают множество способов, которыми женщины все более активно участвовали в различных аспектах месопотамского общества. Показав большую заметность женщин в третьем тысячелетии, «я хотела подготовить почву для Энхедуанны», — говорит Бэбкок, добавляя, что Месопотамия как общество в ту эпоху была менее патриархальной, чем где-либо еще. Действительно, шутит он, в Месопотамии в то время «не было бы аббатства Даунтон, потому что в ту эпоху женщины могли владеть имуществом», и оно могло передаваться по женской линии.

Этот период, начавшийся примерно в 3400 г. до н.э., ознаменовался огромным ростом городских центров Месопотамии и продолжающимся расширением производства и торговли товарами по всей стране и региону. Увеличение количества заказов означало потребность в большем количестве рабочих, многие из которых были женщинами. Выйдя за рамки своих традиционных ролей дома или приняв на себя религиозные обязанности, эти женщины взяли на себя роль в самых разных профессиях, включая керамику, ткачество, выпечку, животноводство, пивоварение и ремесленничество. На одном из представленных изображений запечатлена группа женщин за ткацким станком, с одной фигурой в полном движении, ее волосы развеваются позади нее. На другом изображены женщины за чем-то, похожим на гончарный круг; в других женщины сидят и обедают с мужчинами, по-видимому, на равных. Их также можно увидеть играющими на музыкальных инструментах, в группах или соло, что изображено на изысканной инкрустации раковины, на которой женщина держит флейту у рта, тонкие ленты обвивают ее вьющиеся волосы.

Артефакты показывают множество месопотамских женщин, занимавшихся различными видами деятельности (Источник: Les freres Chuzeville)

женщин Месопотамии. Статуэтки, некоторые из которых размером с куклу Барби, украшены густыми косами, обмотанными вокруг головы в виде спирали; скрещенные повязки на голове удерживают длинные распущенные волнистые волосы на месте; халаты до щиколотки с многоуровневыми рядами петель для подвешивания создают вид птичьих перьев; один особенно примечательный халат имеет геометрически переплетенный узор, который перекликается с соломенными листьями или тростником. Большинство этих женских фигур стоят на месте, босиком, со сложенными руками и сдержанными улыбками, словно в молитве.

Королевское великолепие

Главный визуальный элемент шоу: потрясающе красочный погребальный ансамбль королевы Пуаби, которая жила примерно за 150 лет до Энхедуанны. Как и подобает королеве, великолепный головной убор Пуаби состоит из чеканных листьев и золотых лент, а также круглых бусин из лазурита и сердолика. Поверх этих украшений также находится замысловатый гребень, похожий на корону, украшенный звездообразными цветами — все в золоте, точно так же, как серия завитков для волос и сопровождающий набор больших серег в форме луны. Не менее величественны разноцветные нити бус из золота и полудрагоценных камней, тянущиеся от шеи до талии, вокруг которых обвивается пояс с золотыми колечками. Все они также были обнаружены в ходе раскопок под руководством Вулли и произвели большой фурор в конце 1920s, как открытие гробницы Тутанхамона в Египте в 1922 году.

Погребальный ансамбль королевы Пуаби состоял из золота и полудрагоценных камней. », которая жила около 2500 г. до н.э., — говорит Бэбкок, поясняя, что мы знаем ее имя только потому, что оно появляется на цилиндрической печати из лазурита, найденной на ее теле. Бэбкок объясняет, что цилиндрические печати — большинство из которых не больше, чем катушка с нитками — распространились по всему месопотамскому обществу, служа как личным удостоверением личности, так и способом подтверждения подлинности сообщения или содержимого, скажем, кувшина. Самое важное для тех, кто пытается реконструировать месопотамскую жизнь сегодня, это то, что на печатях часто вырезались замысловатые узоры и изображения, их оттиски давали множество подробных сведений обо всех слоях общества.

Помимо смертных женщин, эти цилиндрические печати показывают изменяющуюся природу двух главных женских божеств Инанны и Иштар, чьи разные профили Энхедуанна помогли слиться в одну взаимозаменяемую богиню. До завоевания Шумера Саргоном Инанна представляла собой божественное женское начало, которое было кормящей матерью и царицей небес, наблюдающей и сохраняющей цикл жизни. Ее лицо обычно не показывали, но ее присутствие символизировали кольцами связанных тростников.

Но изменения шли полным ходом, и к 2400 г. до н.э. на фрагменте сосуда изображено женское божество, визуализированное в человеческом обличье. Она носит рогатую корону с лиственным растительным материалом, выступающим из ее плеч, и держит гроздь фиников, она имеет аспекты плодородия и плодовитости, связанные с Инанной, но животная корона также предполагает свирепость.

С правлением Саргона и в гимнах Энехедуанны начинает изображаться все более воинственное женское божество: Иштар, изображенная на выставке с оружием, выходящим из ее плеч, и ее ногой на льве, которого она держит на поводке. . В своих стихах Энхедуанна также изображает Инанну/Иштар как могущественную богиню битвы и завоеваний, а также любви и изобилия. И, по словам Бэбкок, цилиндрические печати на выставке на самом деле иллюстрируют сцены из ее поэмы «Инанна и Эбих».

Текст противопоставляет разъяренную Инанну ее врагу, горному хребту, который отказывается кланяться или уступать ей. Мы видим, как богиня, вооруженная ножом и топорами, заставляет камни горы падать каскадом вниз и убивает бога-мужчину горы. «Она заточила оба лезвия своего кинжала. Она схватила Эбиха за шею, словно рвала траву. Она вонзила лезвие в его сердце» и «вопила громом», так что «камни, из которых состоит Эбих, рухнули ему в спину». Затем она празднует свое завоевание, триумфально ставя ногу на упавшие камни. «Это первый раз, когда у вас есть иллюстрации к тексту», — комментирует Бэбкок — еще один первый случай для литературного наследия Энхедуанны.

Другими словами, Энхедуанна не только писала, но и продолжает существовать во многих областях: как значительная фигура в древнем Шумере, в истории женщин и феминизма и, что не менее важно, в литературе.

Та, кто написала: Энхедуанна и женщины Месопотамии, ок. 3400-2000 гг. до н.э., находится в библиотеке Моргана, Нью-Йорк, до 19 февраля 2023 г. видели на BBC Culture, переходите к нашим 9 0080 Facebook или напишите нам на   Twitter .

Если вам понравилась эта история, подпишитесь на еженедельную рассылку новостей bbc.com под названием The Essential List. Подборка историй из BBC Future, Culture, Worklife и Travel, доставляемых на ваш почтовый ящик каждую пятницу.

;

Первым известным в мире писателем была Энхедуанна, принцесса и жрица древней Месопотамии

Первым известным автором в мире считается Энхедуанна, женщина, жившая в 23 веке до н. э. в древней Месопотамии (примерно 2285–2250 гг. до н. э.). Энхедуанна — примечательная фигура: древняя «тройная угроза», она была принцессой и жрицей, а также писателем и поэтом.

Третье тысячелетие до нашей эры было временем потрясений в Месопотамии. Завоевание Саргона Великого привело к развитию первой в мире великой империи. Город Аккад стал одним из крупнейших в мире, а северная и южная Месопотамия впервые в истории объединились.

В этом необычном историческом месте мы находим очаровательную героиню Энхедуанну, дочь Саргона. Она работала верховной жрицей лунного божества Нанна-Суэн в его храме в Уре (на территории современного Южного Ирака). Небесная природа ее занятий отражена в ее имени, означающем «Украшение Неба».

Энхедуанна написала несколько литературных произведений, в том числе два гимна месопотамской богине любви Инанне (семитской Иштар). Она написала миф об Инанне и Эбихе и сборник из 42 храмовых гимнов. Традиции писцов в древнем мире часто считаются областью мужской власти, но произведения Энхедуанны составляют важную часть богатой литературной истории Месопотамии.

Древняя аккадская цилиндрическая печать с изображением месопотамской богини любви Инанны. Предоставлено: Wikimedia Commons

Статус Энхедуанны как известного поэта имеет большое значение, учитывая анонимность работ еще более ранних авторов. Тем не менее, она почти полностью неизвестна в наши дни, и ее достижения в значительной степени игнорируются (заметным исключением является работа юнгианского аналитика Бетти Де Шонг Меадор). Ее письменные произведения глубоко личностны по тематике, содержат многочисленные биографические черты.

Цикл храмовых гимнов Энхедуанны завершается утверждением оригинальности произведения и его авторства:

Составителем табличек был Эн-хеду-ана. Мой король, было создано то, чего никто не создавал раньше.

Недвусмысленно заявляя о праве собственности на творческую собственность своей работы, Энхедуанна также отмечает трудности творческого процесса — видимо, писательский кризис был проблемой еще в Древней Месопотамии.

Долгие часы работы по ночам

В своих гимнах Энхедуанна комментирует сложность воплощения божественных чудес посредством письменного слова. Она описывает, как долгие часы работала над своими композициями по ночам, чтобы затем исполнить их днем. Плоды ее творчества посвящены богине любви.

Поэзия Энхедуанны обладает рефлективным качеством, которое подчеркивает превосходные качества ее божественной музы, а также подчеркивает художественное мастерство, необходимое для письменных композиций.

Ее письменное восхваление небесных божеств получило признание в области современной астрономии. Ее описания звездных измерений и движений были описаны как возможные ранние научные наблюдения. Действительно, в 2015 году в ее честь был назван кратер на Меркурии.

Работы Энхедуанны были написаны клинописью, древней формой письма с использованием глиняных табличек, но сохранились только в виде гораздо более поздних копий, датируемых примерно 1800 годом до н. Вавилонский период и позже. Отсутствие более ранних источников вызвало у некоторых сомнения в отношении идентификации Энхедуанны как автора мифов и гимнов и ее статуса религиозного деятеля высокого ранга. Однако исторические записи ясно указывают на Энхедуанну как на автора древних литературных произведений, и это, несомненно, важный аспект окружающих ее традиций.

Помимо поэзии, археологи обнаружили и другие источники жизни Энхедуанны. К ним относятся цилиндрические печати, принадлежащие ее слугам, и алебастровый рельеф с ее посвящением. Диск Энхедуанны был обнаружен британским археологом сэром Чарльзом Леонардом Вулли и его командой археологов в 1927 году.

Диск Энхедуанны. Предоставлено: Zunkir/Mefman00/Wikimedia Commons, CC BY 4.0

Диск был выброшен и, по-видимому, испорчен в древности, но фрагменты были обнаружены в ходе раскопок, а сцена с участием писателя успешно восстановлена. Сцена изображает жрицу за работой: вместе с тремя слугами-мужчинами она наблюдает, как из кувшина выливают подношение для возлияния.

Энхедуанна находится в центре изображения, ее взгляд сосредоточен на религиозном подношении, а рука поднята в жесте благочестия. Изображение на Диске подчеркивает религиозный и социальный статус жрицы, которая носит чепец и одежду с воланами.

Искусство имитирует жизнь

Поэзия Энхедуанны содержит то, что считается автобиографическими элементами, например, описание ее борьбы против узурпатора Лугаланна. В ее составе Возвышение Инанны , Энхедуанна описывает попытки Лугаланны заставить ее отказаться от ее роли в храме.

Рельеф храма Инанны. Фото предоставлено: Wikimedia Commons

Мольбы Энхедуанны к богу луны, по-видимому, были встречены молчанием. Затем она обратилась к Инанне, которую хвалят за восстановление ее должности.

Вызов авторитету Энхедуанны и восхваление ею своего божественного помощника нашли отражение в других ее работах, таких как миф, известный как Инанна и Эбих. В этом повествовании богиня Инанна вступает в конфликт с надменной горой Эбих. Гора оскорбляет божество тем, что стоит высоко и отказывается низко поклониться ей. Инанна ищет помощи у своего отца, божества Ану. Он (по понятным причинам) советует ей не воевать с грозным горным хребтом.

Инанна в типично смелой форме игнорирует это указание и уничтожает гору, прежде чем воздать хвалу богу Энлилю за его помощь. Миф содержит интригующие параллели с конфликтом, описанным в поэзии Энхедуанны.

В фигуре Энхедуанны мы видим мощную фигуру великого творчества, чье страстное восхваление богини любви продолжает эхом отзываться во времени, спустя 4000 лет после того, как она впервые была вырезана на глиняной табличке.

Примечание: переводы храмовых гимнов взяты из Black, JA, Cunningham, G, Fluckiger-Hawker, E, Robson, E, and Zólyomi, G, The Electronic Text Corpus of Sumerian Literature, Oxford 1998.

Луиза Прайк, преподаватель кафедры языков и литературы Древнего Израиля, Университет Маккуори.

Эта статья впервые появилась на The Conversation.