Великие Луки : Так называемый «Пушкинизм»

Опубликовано: 17 мая 2007 г. в 15:53 4 0Нет комментариев0

Накануне очередного Дня поэзии неизбежно хочется присовокупиться к теме. Пофилософствовать на досуге о том, как сегодня чувствует себя «наше все». Метафизически чувствует, конечно. Ведь отношение к Пушкину так или иначе — индикатор состояния культурного ландшафта. В какой-то момент Александр Сергеевич заменил русским людям Ленина. Ленин испарился, а Пушкин остался. И 200-летний юбилей этот факт наглядно подтвердил. (Даже про Набокова почти забыли). При том, что Набоков и Пушкин для мировой культуры явления несопоставимые. Набоков — всемирно известен. Пушкин принципиально непереводим, зато Пушкин сохранился в качестве национальной иконы. Культового персонажа. Мифа. И при этом у всякого читателя к Пушкину личное отношение. Я не пушкинист, но встречал много пушкинистов. Потому что именно на Пушкине «сидит» большинство русских литературоведов. Остановить перепроизводство исследований попросту нельзя.

Хотя, казалось бы, что можно выискать нового? Однако ж наука не стоит на месте. Изобретаются очередные «аспекты», проекты. И, добавим, -провоцирование общественного вкуса. Как выразился один персонаж из фильма «Сибирский цирюльник»: «Срал я на вашего Моцарта!». Имя Пушкина постоянно встречается с диаметрально противоположными оценками. Одни художники сооружают грандиозные сусальные лубки, как это сделала Наталья Бондарчук в своем последнем фильме про дуэль. Фильм настолько напоминает глянцевую открытку (отягощенную идеей антироссийского заговора), что это даже забавляет. Другие норовят гения как-нибудь «обидеть», и тем самым привлечь к себе внимание. Многие современники А. С. действительно, мягко говоря, недолюбливали. И было за что. Как пришпилит эпиграммой по самое не балуйся! Или рога наставит. Неприятный, злой человек. Чуть что — стреляться. Таковы диковатые дворянские нравы.В литературе безусловный новатор, Пушкин быстро перерос романтизм, и далеко ушел от современников, которых как раз и настигло романтическое безумие.

Эпитет «исписался» по отношению к лысеющему поэту (а кудрявый гений к своим 37-ти начал неумолимо лысеть) в кулуарах употреблять не стеснялись. Были, конечно, и верные друзья, и восторженные почитатели, но ко дню дуэли Александр Сергеевич находился в духовной обструкции, отчего наверняка страдал, и мучился от непонимания окружающих, как и всякий профессиональный художник. Ну, так, что ж! Это — жизнь, идет она полосами, и вполне вероятно, — даже наверняка, — если б не трагическое стечение обстоятельств, лет через пять в глазах общества Пушкин снова был бы на коне. Однако гораздо любопытнее и символичней то, что стало происходить с нашим поэтом в исторической, «так сказать», перспективе. По выражению Хлестакова, по пьянке хвастающегося мнимым знакомством со знаменитостью: «С Пушкиным на дружеской ноге. Бывало, часто говорю ему: „Ну что, брат Пушкин?“ — „Да так, брат, отвечает, бывало, — так как-то все…“ Большой оригинал».Так вот. На протяжении нескольких десятилетий девятнадцатого века Пушкина не то что забыли, просто он был, что называется, неактуален. Позитивизм, наука, лягушек резать. Какая там лирика? Помните рассуждения нигилиста Базарова из классического романа Тургенева? Но к концу золотого века в русских умах постепенно начало вызревать истинное понимание значения поэта для национального культурного проекта.И Пушкину на народные деньги соорудили знаменитый памятник, то есть фактически канонизировали, превратили в фетиш. А если имеется истукан, всегда найдутся люди, желающие его свалить. Характерная позиция представлена поэтом Рюхиным из Булгаковского «Мастера и Маргариты»: «Вот пример настоящей удачливости…» — тут Рюхин встал во весь рост на платформе грузовика и руку поднял, нападая зачем-то на никого не трогающего чугунного человека, — какой бы шаг он ни сделал в жизни, чтобы ни случилось с ним, все шло ему на пользу, все обращалось к его славе! Но что он сделал? Я не постигаю… Что-нибудь особенное есть в этих словах. «Буря мглою…»? Не понимаю!.. Повезло, повезло! — вдруг ядовито заключил Рюхин и почувствовал, что грузовик под ним покачнулся, — стрелял, стрелял в него этот белогвардеец и раздробил бедро и обеспечил бессмертие…«С другой стороны, восторжествовало обожание, переходящее в маразм, вроде конкурса пушкинских двойников, или культа, наподобие мавзолея, что устроил Семен Гейченко в Михайловском, остроумно и с обаянием описанного Сергеем Довлатовым в повести «Заповедник». Об это «культурировании» зло и ядовито писал еще Набоков накануне столетнего юбилея поэта. «То, что делают с гением в поисках человеческого элемента, похоже на ощупывание и осматривание погребальной куклы, такой же, как розовые трупы покойных царей, которые обычно гримировали для похоронных церемоний. Какое наслаждение для мечты русского проникнуть в мир Пушкина! Жизнь поэта как пародия его творчества.В сущности, не имеет значения, если то, что мы представляем в своем воображении, всего лишь большой обман. Предположим, окажись у нас возможность вернуться назад и пробраться в эпоху Пушкина, мы бы его даже не узнали. Ну и что!Создатели либретто, эти зловещие личности, доверившие „Евгения Онегина“ или „Пиковую даму“ в посредственной музыке Чайковского, преступным образом уродуют пушкинский текст: я говорю преступным, потому что это как раз тот случай, когда закон должен был бы вмешаться; раз он запрещает частному лицу клеветать на своего ближнего, то как же можно оставлять на свободе первого встречного, который бросается на творение гения, чтобы его обокрасть и добавить свое — с такой щедростью, что становится трудно представить что-либо более глупое, чем постановку „Евгения Онегина“ или „Пиковой дамы“ на сцене».

Вот она, встреча оценок, фейерверк из мнений. Современник Набокова Маяковский, эпатируя публику, призывает сбросить Пушкина с парохода современности, Набоков же, сидя в Париже, просит не трогать святого имени липкими пальцами профанов, для которых половин6а пушкинских текстов — «китайская грамота».В наше время та же байда. Эдуард Лимонов, признанный эстетический эпатажник и маргинальный политик, мотая срок на нарах, сочинил книжку под названием «Священные монстры», и имя Пушкина не забыл, обозвав гения «поэтом для календарей». «С парохода современности он упал давно и сам», — с ненавистью констатирует авангардист и извращенец, любимец глянцевых журналов и полуподпольных тусовок.«Кроме календаря и общих мест (а общие места это: „мой дядя самых честных правил…“) Пушкин нам ни для чего не нужен. Сейчас мыслят иначе, другими категориями. У Пушкина с Татьяной никто не спит, и такую прелестную литературу выносить трудно. Сам Пушкин не отказывал (по примеру своего литературного кумира Байрона, тот и вовсе был бисексуалом, любителем оргий и группового секса) себе в плотских развлечениях, но в литературу это не попало.  В переводе на современность герой Пушкина Онегин — это некий асидо-кислотный юноша поклонник рэйва с серьгой в носу, с выжженным перекисью водорода клоком. Сын новорусского папы. Пушкин устарел уже, когда только появился. Он умер позже маркиза де Сада, но какой контраст не в пользу „нашего“ поэта!Ленивый, не очень любопытный, модный Пушкин никак не тянет на национального гения. Его нелепая смерть на дуэли, проистекшая из непристойного поведения его жены, достойна двух бронзовых дутых фигурок, стоящих на Арбате у телеграфа. Здесь пошлость заказа московского правительства конкурирует с пошлостью этой истории: жена шепталась, хохотала и обжималась с французом, а муж, защищая честь этой жены, получил пулю в живот и умер от этого на диване. Пушкину всего лишь хорошо повезло после смерти. В 1887-м его поддержал большой литератор Достоевский, выпихнув в первый ряд. Позднее еще несколько высоких арбитров поддержали Достоевского. Так был сделан Пушкин. Гением его объявили специалисты. Как и Эйнштейна. Объявили потому, что надо иметь национального гения. К 1887 году было ясно, что России насущно необходим национальный гений. У всех есть, а у нас нет, — так, по-видимому, рассуждал короновавший его Достоевский. Выбрали Пушкина». В общем, «сильно преувеличили».Симптоматично и название эссе другого успешного представителя андеграунда, а заодно и телеведущего Виктора Ерофеева: «А был ли Пушкин?».Коктейль из обожания и того, что в литературе называется, некорректным переводом с одного языка на другой, но по существу верно, порождают эффект маленького эстетического взрыва. Истые пушкинисты скрежещут зубами и бросают бить морду Ерофееву, вещающему из телевизора.«Маленького роста, 1, 65 м, лицом похожий на обезьяну, Пушкин был первой в русской литературе суперзвездой, окруженной мифами и сплетнями. Кто не знает о том, что в южной ссылке он выеб жену своего влиятельного начальника, губернатора края графа Воронцова? А „случай“ Керн, прекрасной соседки, воспетой в самом известном русском любовном стихотворении, которую в частном письме он от души назвал „блядью“? Но он и сам был хорошей „блядью“, когда поостерегся, сославшись на зайца, ехать в Петербург, узнав о декабристском восстании.

Друзья отправились на виселицу или в Сибирь, а он был приближен к новому царю…Любовные проделки русского эфиопа закончились самой яркой и самой гнусной любовной катастрофой в истории родной культуры. Пушкин на своем примере блестяще доказал, что национальный гений № 1 не застрахован быть опущенным своей бабой. Сколько бы Пушкин не брюхатил первую московскую красавицу, она неизменно уходила в блядском кокетстве от верности своему мужу с царем, гомосексуалистом, с кем угодно. С женской точки зрения, гений не стоит нормального предсказуемого красавца француза. Никакие стихи, никакая слава, никакое божественное вдохновение не спасли гения от позора. Он стал рогоносцем, независимо от „проникновения“ чьего либо члена во фригидную п… Натали. Он испытал адские муки неопределенности и обосранности. Высший свет единодушно встал на сторону Дантеса, хохоча над ревностью Пушкина, бесславно доведшей его до могилы».Ха! Каково? Эпатировать, так эпатировать! Нечего рисовать бантики на навозе.Интересно, если бы Пушкин, восстав из своей могилы в Святогорском монастыре, прочитал сей спич, что бы он сделал? Достал из небытия тот самый пистолет с пулей и, метко прицелившись, (снайпер-то был отменный) — отстрелил Ерофееву яйца?Или наоборот, предложил бы выпить на брудершафт?Так называемый «пушкинизм» в России продолжается. Саша Донецкий

Центр Деловой Информации Псковской области

http://businesspskov.ru/

Пушкинистика | это… Что такое Пушкинистика?

У этого термина существуют и другие значения, см. Пушкинизм (значения).

Пушкинистика (реже пушкиноведение; в конце XIX — начале XX в. также пушкинизм, пушкинианство) — раздел литературоведения и истории литературы, посвящённый творчеству и биографии А. С. Пушкина. Исследователи жизни и творчества Пушкина называются пушкинистами.

Содержание 1 Начало пушкинистики 2 Развитие пушкинистики в XX веке 3 Советский период 4 Пушкинистика за рубежом 5 Исследование отражения творчества Пушкина в других видах искусства 6 Философская пушкинистика 7 Примечания 8 Библиография

Начало пушкинистики

П. В. Анненков

Основы научной пушкинистики заложили П.  В. Анненков, автор первой обширной биографии и составитель первого критически подготовленного собрания сочинений Пушкина, и П. И. Бартенев, собравший большое количество свидетельств современников о поэте. В 1880—1900-е годы появляются новые биографии Пушкина (В. Я. Стоюнин, А. И. Незелёнов, В. В. Сиповский, А. Н. Шимановский), исследуются рукописи Пушкина, выходят новые издания его сочинений (В. Е. Якушкин, П. О. Морозов, В. И. Саитов, И. А. Шляпкин).

Развитие пушкинистики в XX веке

С. А. Венгеров

Принципиальные события для русской пушкинистики происходят в 1900-е гг., когда появляется издание «Пушкин и его современники» (1903), Пушкинский дом Академии наук (1905), с 1908 года функционирует в Петербурге Пушкинский семинарий С. А. Венгерова. В это время выдвигаются такие исследователи, как Б. Л. Модзалевский, П. Е. Щёголев, Н. О. Лернер, М. А. Цявловский. В венгеровском семинарии получили подготовку такие заметные пушкинисты 1890-х годов рождения, как Ю.  Н. Тынянов, С. М. Бонди, Н. В. Измайлов, Ю. Г. Оксман, В. М. Жирмунский.

Значительную роль в научной пушкинистике сыграли русские поэты Серебряного века — В. Я. Брюсов, В. Ф. Ходасевич, А. А. Ахматова.

Советский период

Ю. М. Лотман

В 1920-е годы выдвигается поколение основателей классической советской пушкинистики — Б. В. Томашевский, В. В. Виноградов, Г. О. Винокур, Д. Д. Благой. Они обращали особое внимание на «сравнительно-историческое» изучение Пушкина, при этом большое влияние на пушкинистику этого периода оказал русский формализм. В 1930-е—1950-е советская пушкинистика была сильно социологизирована и политизирована по условиям времени либо вовсе обходила идеологию Пушкина, однако дала ряд фундаментальных филологических достижений (в области текстологии, изучения стиля Пушкина). Основным достижением периода стало академическое юбилейное Полное собрание сочинений Пушкина (1937—1949), вышедшее без комментариев (кроме текстологических) по личному распоряжению Сталина.

Новое обращение к вопросам поэтики, идеологии и философии Пушкина дало важные результаты в 1960—1980-е годы (Л. Я. Гинзбург, Ю. М. Лотман, В. Э. Вацуро и др.)

Пушкинистика за рубежом

Пушкинистика за рубежом начинается уже вскоре после смерти поэта, с обширных некрологов-биографий Ф. А. Лёве-Веймара, К. А. Фарнгагена фон Энзе, Адама Мицкевича, Проспера Мериме (некоторые из них знали Пушкина лично). Крупную биографию Пушкина издал француз Эме Оман (1911). Заметный вклад в пушкинистику XX века внесли такие слависты, как польский учёный Вацлав Ледницкий, итальянец Этторе Ло Гатто, француз Андре Мазон, американцы Уолтер Викери и Томас Шоу, англичанин Джон Бейли. Из русских эмигрантов надо отметить известных литературоведов Всеволода Сечкарёва и Дмитрия Чижевского, Дмитрия Святополк-Мирского; ставшего французским писателем Льва Тарасова (Анри Труайя), автора обширной биографии Пушкина; в свой американский период пушкинистикой много занимался Владимир Набоков, преподававший в университетах и издавший объёмный комментарий к «Евгению Онегину»; значительна пушкинистика Романа Якобсона и его американских учеников. Исследованиям также подвергались находящиеся за рубежом материалы, связанные с Пушкиным и его семьёй (архивы Дантесов, Фризенгофов, Тургеневых, материалы посольств и дипмиссий и др.).

Исследование отражения творчества Пушкина в других видах искусства

Начало музыковедческой пушкинистике положили работы М. М. Иванова «Пушкин в музыке» (Спб., 1899) и С. К. Булича «Пушкин и русская музыка» (СПб., 1900). Впоследствии появлялись всё новые публикации; этапными стали книги: И.Эйгес «Музыка в жизни и творчестве Пушкина» (1937), В.Яковлев «Пушкин и музыка» (1949), А.Глумов «Музыкальный мир Пушкина» (1950).

Философская пушкинистика

Аполлон Григорьев, автор слов «Пушкин — наше всё»

Наряду с научной пушкинистикой значительную роль в истории русской мысли имеет художественно-философское осмысление личности Пушкина и его творчества в контексте русской культуры, конструирование своеобразного «пушкинского мифа» (или даже нескольких «мифов», в зависимости от позиции автора). Его начал ещё при жизни Пушкина Н. В. Гоголь в 1832 году, далее со своими эссе о Пушкине выступали В. Ф. Одоевский, А. А. Григорьев, Ф. М. Достоевский, Д. С. Мережковский, В. С. Соловьёв, М. О. Гершензон, С. Л. Франк, И. А. Ильин, Г. П. Федотов и другие.

Примечания

Библиография

• Страхов Н. Н. Заметки о Пушкине и других поэтах, СПб., 1888.
• Майков Л. Н. Пушкин. Биографические материалы и историко-литературные очерки, СПб., 1899.
• Черняев Н. И. Критические статьи и заметки о Пушкине, Х., 1900.
• Гершензон М. О. Мудрость Пушкина, М., 1919.
• Гершензон М. О. Статьи о Пушкине, М., 1926.
• Гершензон М. О. Избранное, т. 1, М. — Иерусалим, 2000.
• Пушкин. Сборник памяти проф. С. А. Венгерова, М.-П., 1922.
• Ходасевич В. Ф. Поэтическое хозяйство Пушкина, Л., 1924.
• Ходасевич В. Ф. О Пушкине, Б., 1937.
• Ходасевич В. Ф. Пушкин и поэты его времени / Под. ред. Р. Хьюза. — Беркли, 1999.
• Жирмунский В.  М. Байрон и Пушкин, Л., 1924. (то же — 1978).
• Узин В. С. О повестях Белкина. П., 1924.
• Томашевский Б. В. Пушкин. Современные проблемы историко-литературного изучения, Л., 1925.
• Томашевский Б. В. Пушкин, кн. 1-2, М.-Л., 1956—1961 (2-е изд. М., 1990)
• Томашевский Б. В. Пушкин и Франция, Л. 1960.
• Томашевский Б. В. Пушкин. Работы разных лет, М., 1990.
• Бицилли П. М. Этюды о русской поэзии, Прага, 1926. (то же — в его кн.: Избранные труды по филологии, М., 1996).
• Пушкин в мировой литературе. Сборник статей, Л., 1926.
• Брюсов В. Я. Мой Пушкин, М.-Л., 1929.
• Модзалевский Б. Л. Пушкин, Л., 1929.
• Модзалевский Б. Л. Пушкин и его современники, СПб., 1999.
• Вересаев В. В. В двух планах, М., 1929. (то же — 2000)
• Вересаев В. В. Спутники Пушкина, М., 1937. (то же — т. 1-2, М., 1993)
• Лернер Н. О. Рассказы о Пушкине, Л., 1929.
• Щеголев П. Е. Из жизни и творчества Пушкина, 3-е изд., М. -Л. 1931.
• Бондди С. М. Повые страницы Пушкина, М., 1931.
• Бонди С. М. Черновики Пушкина, М., 1971.
• Бодни С. М. О Пушкине, М., 1978.
• Бодни С. М. Мир Пушкина, М., 1999.
• Арзамас и арзамасские протоколы / подг. М. С. Боровсковой-Майковой, предисл. Д. Д. Благого. — Л., 1933.
• Эфрос А. М. Рисунки поэта, М., 1933.
• Эфрос А. М. Автопортреты Пушкина, М., 1945.
• Виноградов В. В. Язык Пушкина, М.-Л., 1935.
• Виноградов В. В. Стиль Пушкина, М., 1941.
• Шкловский В. Б. Заметки о прозе Пушкине, М., 1937.
• Лежнев А. З. Проза Пушкина. Опыт стилевого исследования. М., 1937. (2-е изд. М., 1966).
• Бем А. Л. О Пушкине, Ужгород, 1937.
• Фейнберг И. Л. Незавершенные работы Пушкина, М., 1955. (7-е изд. М., 1979)
• Фейнберг И. Л. Читая тетради Пушкина, М., 1985.
• Гуковский Г. А. Пушкин и проблемы реалистического стиля, М., 1957.
• Гуковский Г. А. Пушкин и русские романтики, М., 1965.
• Оксман Ю.  Г. От «Капитанской дочки» к «Запискам охотника», Саратов, 1959.
• Цявловский М. А. Статьи о Пушкине, М., 1962.
• Макогоненко Г. П. Роман Пушкина «Евгений Онегин», М., 1963.
• Макогоненко Г. П. Творчество Пушкина в 1830-е гг., Л., 1982.
• Цветаева М. И. Мой Пушкин, М., 1967. (3-е изд. М., 1981).
• Благой Д. Д. Творческий путь Пушкина (1826—1830), М., 1967.
• Благой Д. Д. Душа в заветной лире, 1977. (2-е изд. М., 1979).
• Григорьева А. Д., Иванова Н. Н. Поэтическая фразеология Пушкина, М., 1969.
• Цявловская Т. Г. Рисунки Пушкина, М., 1970. (4-е изд. М., 1986).
• Алексеев М. П. Пушкин. Сравнительно-историческое исследование, Л., 1972. (2-е изд. Л., 1974).
• Алексеев М. П. Пушкин и мировая литература, Л., 1984.
• Вацуро В. Э., Гилельсон М. И. Сквозь «умственные плотины», М., 1972. (2-е изд. М., 1986).
• Петрунина Н. Н., Фридлендер Г. М., Над страницами Пушкина, Л., 1974.
• Стихи Пушкина 1820-30-х гг. [Cб. статей] / ред. Н. В. Измайлов. — Л., 1974.
• Бочаров С. Г. Поэтика Пушкина. Очерки, М., 1974.
• Гинзбург Л. Я. О лирике, 2-е изд., Л., 1974.
• Лотман Ю. М. Роман в стихах Пушкина «Евгений Онегин», Тарту, 1975.
• Лотман Ю. М. Роман Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий, Л., 1980. (2-е изд. Л., 1983).
• Лотман Ю. М. Пушкин [статьи и заметки; комментарий], СПб., 1995.
• Измайлов Н. В. Очерки творчества Пушкина, Л. 1975.
• Ахматова А. О Пушкине, Л., 1977. (3-е изд. М., 1989).
• Рассадин С. Драматург Пушкин, М., 1977.
• Эйдельман Н. Я. Пушкин и декабристы, М., 1979.
• Эйдельман Н. Я. Пушкин. История и современность в художественном сознании поэта, М., 1984.
• Друзья Пушкина. М., «Правда», 1984 г.
• Щеголев П. «Помещик Пушкин и другие очерки» М., Захаров, 2006 г.
• Витале Серена «Пуговица Пушкина» Калининград, Янтарный сказ, 2001 г.
• Гофман М. «Невеста и жена Пушкина» Екатеринбург, У-фактория, 2001 г.
• Скрынников Р. «Пушкин. Тайна гибели» Спб., Нева, 2004 г.
• Тыркова-Вильямс А. «Жизнь Пушкина» М., Мол. Гвардия, 2004 г.
• Фридкин В. «Из зарубежной пушкинианы» М., Захаров, 2006 г.

Пушкинизм во времена Путинизма. Россия в путах лжи

Пушкинизм во времена Путинизма. Россия в путах лжи

ВикиЧтение

Россия в путах лжи
Ващилин Николай Николаевич

Содержание

Пушкинизм во времена Путинизма

З0 мая 2013 года. Разгар Путинизма. Алеет Восток. Учебные боевые тревоги сотрясают мирно спящий воздух России. Пилят Кировлес. Тащут в Японию, полные крабами, тралы. Бьют фонтаны нефти. Пузырится по руками Мюллера природный газ Ямала. Торжествует дерьмократия. Выборщики в дерьме, избранные полируют счета в швейцарских банках. Поют нездешние птицы. Надвигаются зимние Олимпийские игры в жарком Сочи. Тра-та-та, тра-та-та.

В разгар дня по главному Первому каналу Оксана Пушкина, принципиально не сменившая фамилию великого русского поэта, на более приземлённую /ну, скажем, Пышкина../, так же возвышенно, пятистопым ямбом рассказывает, свободным от основной работы зрителям Первого канала, душераздирающую историю о внебрачном совокуплении гость-раб-байкера с гость-раб-байкершей в московском подвале и призывает население России помочь им материально. Дело в том, что Он и Она плохо помнят друг друга и не согласны на глазах всей честной публики обвенчаться по усреднённому обряду и стать мужем и женой. Гость-раб-байкер уличён ещё в одной незаконной половой связи, но от плода этой мимолётной любви отказывается. Он сильно пьёт, несмотря на причастность к религии трезвенников. Оксана Пушкина /прямо так и произносится её светлое имя/ стыдит Депутата Госдумы за то, что он не готов пожертвовать деньгами российских налогоплательщиков на излечение родившихся плодов мимолётной похоти от хронического заболевания синдромом Дауна, ссылаясь на то, что налогоплательщики его не поймут. Оксана Пушкина перенесла венчание гость-раб-байкеров на следующую передачу, но дожала Депутата с выплатой средств на медицинскую помощь при остром заболевании. О, времена! О, нравы!

Мой мозг не выдержал и я вызвал платную скорую помощь по признакам психиатрии. Для Оксаны.

Николай Ващилин, 2013

Времена…

Времена… Мама вчера ездила в «Зоо» за едой для кошки Скрябин и кошки РУ. Мы все были заняты – младший мой ребенок Лина шла вчера в одиннадцатый класс, внук мой Андрей – в первый. Да, мы были заняты, и наша экономная мама, игнорируя такси, поехала в «Зоо» маршруткой.

Часть 5. Глобальный взлет путинизма

Часть 5. Глобальный взлет путинизма Война культур становится глобальной Война культур приобрела глобальный характер.И разногласия существуют не только между странами, но и внутри них. «Гомосексуализм внезапно оказался вне закона, – запричитал Джей Лено (Jay Leno). – Я хочу

Глобальный взлет путинизма

Глобальный взлет путинизма «Абэ усиливает свой контроль над властью, тогда как японцы уклоняются от участия в выборах».Такой заголовок был опубликован на первой странице газеты Financial Times по поводу победы премьер-министра Синдзо Абэ на состоявшихся в воскресенье

Теология позднего путинизма

Теология позднего путинизма Путин как главная российская святыня, или Культ субстанцииНекоторые особенности современной российской жизни и особенно лексики наводят на мысль, что описывать поздние нулевые в терминах политологии бесперспективно, а вот теология —

В ПОСЛЕСТАЛИНСКИЕ ВРЕМЕНА

В ПОСЛЕСТАЛИНСКИЕ ВРЕМЕНА Аналогично тому, как мировое еврейство использовало Вторую мировую войну и так называемый холокост для обирания мирового сообщества (у одних взять землицы, у других — деньжат, у третьих — людишек), советские евреи не без поддержки

ЧЕЛОВЕК НА ВСЕ ВРЕМЕНА

ЧЕЛОВЕК НА ВСЕ ВРЕМЕНА О Сахарове — Человеке, Гражданине, Ученом — уже сложились легенды. О себе он рассказал сам в своей „Автобиографии», с присущей ему словесной безыскусностью и прямотой. Кроме того, о нем написаны десятки, если не сотни статей, отзывов, эссе, которые

1.2. Новые времена

1.2. Новые времена Никто не хотел войны, но она надвигалась с неотвратимостью страшного сна. Начало века сотрясали конфликты: делили провинции, пересчитывали страны, готовились…Странный мир одна тысяча девятьсот четырнадцатого года, мир, переполненный надеждами; в его

Победа Путинизма

Победа Путинизма Мы, сверстники, просиживавшие свои штаны на одних партийных собраниях и слушавших демагогию о Победе коммунизма, оказались в разных экономических зонах. Мои товарищи, которым я разъяснял тайны науки и помогал сдавать экзамены, стали миллионерами и живут

Времена — меняются?

Времена — меняются? Наверное, если бы референдум на Украине проводился сегодня, результаты его были бы совсем иными. Все больше на Украине людей, для которых жить розно — хуже, чем вместе. И они используют День России для демонстрации добрых чувств к этой стране.Например,

Я тот, кто жил во времена мои

Я тот, кто жил во времена мои К столетию Арсения Александровича Тарковского. 12 (25) июня 1907 – 27 мая 1989В 1963 году Арсений Тарковский проговорил свое credo. Я ветвь меньшая от ствола России, Я плоть ее, и до листвы моей Доходят жилы, влажные, стальные, Льняные, кровяные,

Времена и люди

Времена и люди Библиоман. Книжная дюжина Времена и люди Виктор Шварц. Частная жизнь . – М.: ИД Шварца. – 416 с.: ил. Сборник воспоминаний о выдающихся людях, с которыми автора сводила судьба, и времени, в котором они жили. «В те годы «Литературкой» руководил Александр

Времена и идеи

Времена и идеи Библиоман. Книжная дюжина Времена и идеи Этьен Жильсон. Философия в средние века : От истоков патристики до конца XIV века / Пер. с фр. А.Д. Бакулова. – Культурная революция, Республика, 2010. – 678 с. В труде известного французского философа подробно

Времена не выбирают

Времена не выбирают Первая полоса Времена не выбирают Александр КУШНЕР  ***                                                                                                                                             Не жалуюсь на быстротечность! При ярком

Такие времена…

Такие времена… Обычно в конце года принято подводить итоги. Учитывая особенности новогодних праздников — семейность, светлую романтическую возвышенность, очень не хочется делать это в форме зубодробительно-занудной музыковедческой статьи. Поэтому позволю себе

Книга на все времена

Книга на все времена Выражение «Прожить жизнь надо так, чтобы не было мучительно, больно за бесцельно прожитые годы» давно стало крылатым, но не каждый знает героя, для которого оно было жизненным девизом. Это, конечно, в первую очередь касается современной молодёжи,

КАРТИНКИ ПУТИНИЗМА

КАРТИНКИ ПУТИНИЗМА 11 ноября 2003 0 46(521) Date: 11-11-2003 КАРТИНКИ ПУТИНИЗМА Новая книга Николая Анисина — лауреата премии Союза журналистов СССР и члена Союза писателей России — не сборник статей-репортажей с колес и не цикл кабинетно-литературных очерков. Жанр Николая

Крылатые слова — Википедия Wiki Русский 2023

This article uses material from the Wikipedia article Крылатые выражения, which is released under the Creative Commons Attribution-ShareAlike 3.0 license («CC BY-SA 3.0»); additional terms may apply. (view authors).

(перенаправлено с «Крылатые выражения»)

Крылатые слова^[1], крылатые выражения^[2] — устойчивые, афористические, как правило, образные выражения, вошедшие в речь из литературно-художественных, публицистических, философских, фольклорных и других источников. К крылатым выражениям также относят популярные изречения исторических личностей (Пришёл, увидел, победил. — Юлий Цезарь); имена мифологических или литературных персонажей, ставшие нарицательными^[2](Обломов, Митрофанушка). Изучаются фразеологией^[1].

Фраза «крылатое выражение» сама по себе является крылатым выражением.

Содержание

Show / Hide

Происхождение

Выражение «крылатые слова» (метафорический образ — «слова, вылетающие из уст говорящего», др.-греч. ἔπεα πτερόεντα προσηύδα) взято из поэм Гомера^[1].

Например, восемнадцатая песнь поэмы «Одиссея» содержит, в частности, следующий текст:

В двери вступив, Одиссея он стал принуждать, чтоб покинул
дом свой; и бросил ему, раздражённый, крылатое слово:
«Прочь от дверей, старичишка, иль за ноги вытащен будешь!»

— Гомер. Одиссея. XVIII, 8—10

В конце XVIII века выражение «крылатые слова» употребил немецкий поэт Фридрих Готлиб Клопшток. В качестве филологического термина введено немецким учёным Георгом Бюхманом в его книге Geflügelte Worte^[1], сборнике популярных цитат, вышедшем впервые в 1864 году.

Л. П. Дядечко в монографии «Крылатые слова как объект лингвистического описания» (2002) предложила для обозначения крылатых выражений использовать термин «эптоним»^[3].

Примеры

• Enfant terrible
• Спорить о тени осла
• Всё течёт, всё меняется
• Жребий брошен
• Деньги не пахнут
• Благими намерениями вымощена дорога в ад
• И ты, Брут?!
• Если Бога нет, всё позволено
• Со щитом или на щите
• Хотели как лучше, а получилось как всегда
• Денег нет, но вы держитесь
• Где-где? В Караганде!

См. также

• Список крылатых латинских выражений
• Афоризм
• Пословица

Примечания

1. ↑ ^{1 2 3 4} Бельчиков, 2010, с.  143.
2. ↑ ^{1 2} Фелицына, Прохоров, 1988, с. 8.
3. ↑ Варченко Т. Г., Рачковская Л. А. К вопросу о терминологическом аппарате и становлении крылатологии как самостоятельной лингвистической дисциплины // Мир науки, культуры, образования : научный журнал. — 2013. — № 4 (41). — С. 36.

Литература

• Ашукин Н. С., Ашукина М. Г. Крылатые слова. Литературные цитаты. Образные выражения. — 4-е изд., доп. — М.: Художественная литература, 1987. — 528 с.
• Крылатые слова / Бельчиков Ю. А. // Крещение Господне — Ласточковые [Электронный ресурс]. — 2010. — С. 143. — (Большая российская энциклопедия : [в 35 т.] / гл. ред. Ю. С. Осипов ; 2004—2017, т. 16). — ISBN 978-5-85270-347-7.
• Варченко Т. Г., Рачковская Л. А. К вопросу о терминологическом аппарате и становлении крылатологии как самостоятельной лингвистической дисциплины // Мир науки, культуры, образования : журнал.  — 2013. — № 4 (41).
• Луков Вл. А., Луков В. А. Крылатые слова // Новая российская энциклопедия: в 12 т. / Редкол.: А. Д. Некипелов, В. И. Данилов-Данильян и др.. — М.: Энциклопедия; Инфра-М, 2011. — Т. IX (1). — С. 219–221.
• Фелицына В. П., Прохоров Ю. Е. Русские пословицы, поговорки и крылатые выражения: Лингвострановедческий словарь / Под ред. Е. М. Верещагина, В. Г. Костомарова. — Издание Института русского языка имени А. С. Пушкина. — М.: Русский язык, 1988. — 272 с.
• Крылатые строки (слова) // Литературная энциклопедия терминов и понятий / Под ред. А. Н. Николюкина. — Издание Института научной информации по общественным наукам РАН. — М.: Интелвак, 2001. — Стб. 419—420. — 1596 с. — ISBN 5-93264-026-X.

🔥 Top trends keywords Русский Wiki:

Заглавная страницаЕлизавета IIПригожин, Евгений ВикторовичСлужебная:ПоискГруппа ВагнераКарл III (король Великобритании)Вторжение России на Украину (2022)Диана, принцесса УэльскаяYouTubeОрганизация Договора о коллективной безопасностиЕлизавета ПетровнаСунгоркин, Владимир НиколаевичРоссияСоединённые Штаты АмерикиУткин, Дмитрий ВалерьевичЧервона калина (песня)Анна ИоанновнаХ-101Годар, Жан-ЛюкVK (компания)Георг VIУильям, принц УэльскийВКонтактеКарачуновское водохранилищеФилипп, герцог ЭдинбургскийАнна (принцесса Великобритании)Камилла (королева-консорт Великобритании)Маргарет, принцесса ВеликобританииГарри, герцог СассекскийЗаменяющий символПутин, Владимир ВладимировичДом ДраконаПотери сторон в период вторжения России на УкраинуСписок умерших в 2022 годуСнайперская винтовка ЧукавинаФрейндлих, Алиса БруновнаБоуз-Лайон, ЕлизаветаАрменияЭндрю, герцог ЙоркскийЯндекс2021 годУкраинаФранциск (папа римский)Эдвард, граф УэссекскийНагорный КарабахМеган, герцогиня Сассекская14 сентябряАзербайджанВторая карабахская войнаКонтрнаступление в Харьковской области (2022)Кэтрин, принцесса УэльскаяГеорг VКривой РогRobloxЭдуард VIIIGoogle (компания)Пушкин, Александр СергеевичЮсупова, Прасковья ГригорьевнаКарабахский конфликтЛяйен, Урсула фон дерВеликобританияМоскваРоссийско-украинская войнаШанхайская организация сотрудничестваКириллов, Игорь ЛеонидовичTelegramПереводчикPythonПервая мировая войнаКалифорнияИзюм (город)Ту-95IOS 16Кубок России по футболу 2022/2023АмкалОднопользовательская играRuTracker. orgТрошев, Андрей НиколаевичВластелин колец: Кольца власти🡆 More

Related topics

«Я в мир вхожу…» (Заметки о творчестве О. Мандельштама)

Литературное развитие предреволюционной поры и первых двух десятилетий советской эпохи оставило нам богатое наследие. В этом наследии – немало писателей сложных, противоречивых, диалектика мировоззрения и творчества которых остается пока недостаточно изученной. К такого рода писателям, безусловно, относится Осип Эмильевич Мандельштам (1891 – 1938) – поэт, прозаик, критик, переводчик, – творческий вклад которого в развитие русской литературы требует внимательного историко-литературного анализа.

Осип Мандельштам принадлежал к кругу литераторов, начало творческого пути которых было отягощено, осложнено идейно-философскими и идейно-эстетическими предрассудками, усвоенными в университетах Германии, Франции, Петербурга, в Религиозно-философском обществе и в так называемой «башне» Вячеслава Иванова.

Однако в процессе своего духовного развития Мандельштам довольно рано обнаружил известные расхождения с окружавшей его литературной средой. Это, несомненно, помогло ему принять Октябрь, сочувственно отозваться на великие революционные события.

Многие старые представления и иллюзии были изжиты, отброшены поэтом. Но груз идеалистических традиций продолжал угнетать Мандельштама, как и ряд других литераторов его среды и поколения. Новая, социалистическая идеология, новая, социалистическая эстетика не были освоены им в той полноте, в какой осваивали их писатели, активно включившиеся в созидательные процессы революционной жизни. Отношение к новой действительности у Мандельштама было во многом продиктовано искренними эмоциональными порывами, но не воплотилось в стройную систему идеологических и эстетических взглядов.

И тем не менее, несмотря на трудности его творческого развития, Осип Мандельштам был поэтом, принявшим Октябрь и вставшим на советские позиции. Сложная диалектика его мировоззрения и творчества, безусловно, заслуживает пристального внимания.

В журнальной публикации этих заметок, ограниченной местом, автор вынужден был опустить некоторые конкретные разборы и примеры, нет речи здесь о жизненном пути Мандельштама и его художественной прозе, не касается автор и его литературно-критических трудов и поэтических переводов. Несомненно, изучение творчества Мандельштама, только начинающееся, будет продолжено.

1

В статьях Осипа Мандельштама о литературе, написанных в предреволюционные годы и в начале революционной эпохи, еще явственно чувствуются влияния «школы» философского идеализма. Есть в них и заблуждения, и субъективистские оценки, и прямые противоречия. Последние весьма характерны, – они выражают борьбу в сознании поэта-критика, борьбу между идеалистически-декадентскими воздействиями и прозрениями и догадками, носящими трезвый, демократический, научно верный характер.

«Заметки о Шенье» – ранняя, относящаяся к 1914 или 1915 году, статья Мандельштама, впоследствии помещенная в его книге «О поэзии». В ней находим соображение, которое можно переадресовать ее автору: «Что такое поэтика Шенье? Может у него не одна поэтика, а несколько в различные периоды или вернее минуты поэтического сознанья?» ¹  Иначе говоря, поэт – существо, постоянно развивающееся, изменяющееся, к нему нужен исторический подход. Именно такой подход нужен и по отношению к О. Мандельштаму. Не только его поэтика, но и вся идейно-эстетическая сущность его поэзии различна на разных этапах его развития.

Первый, наиболее ранний, этап творческой эволюции Мандельштама связан с его «учебой» у символистов, с участием в акмеистическом движении. Это период «Камня» и стихотворений, сопутствующих этой книге.

На этом этапе О. Мандельштам выступает в рядах писателей-акмеистов. Но как же при этом очевидна его особость в их среде! Не искавший путей к революционным кругам поэт пришел к среде, во многом для него чужой. Вероятно, он был единственным акмеистом, который так отчетливо ощущал отсутствие контактов с «миром державным». Впоследствии, в 1931 году, в отличном стихотворении «С миром державным я был лишь ребячески связан…» Мандельштам поведал, что в годы юности он насильственно принуждал себя к «ассимиляции» в чужеродном литературном кругу, слитом с миром, который не дал Мандельштаму реальных духовных ценностей:

И ни крупицей души я ему не обязан,

Как я ни мучал себя по чужому подобью.

То, что с такой отчетливостью ретроспективно осознано поэтов, – его несовместимость, несопряженность с «миром державным», – жило в чувствах уже в начале его литературного пути. В раннем стихотворении «Воздух пасмурный влажен и гулок…» прямо сказано об отчужденности, разобществленности, гнетущей многих людей в «равнодушной отчизне» – царской России:

Я участвую в сумрачной жизни,

Где один к одному одинок!

Это осознание своей разобществленности, социального одиночества порождало у Мандельштама глубоко индивидуалистические настроения, приводило его к поискам «тихой свободы» в индивидуалистическом бытии, к иллюзорной «концепции» самоотграничения человека от общества:

Недоволен стою и тих

Я – создатель миров моих…

 («Истончается тонкий плен… «)

Мандельштам – искренний лирик и искусный мастер – находит здесь чрезвычайно точные слова, определяющие его состояние: да, он и недоволен, но и тих, смиренен и смирен, его воображение рисует ему некий иллюзорный, сфантазированный мир покоя и примирения. Но реальный мир бередит его душу, ранит сердце, тревожит ум и чувства. И отсюда в его стихах столь широко «разлившиеся» по их строкам мотивы недовольства действительностью и собой.

В этом «отрицании жизни», в этом «самоуничижении» и «самобичевании» есть у раннего Мандельштама нечто роднящее его с ранними символистами. С ранними символистами юного Осипа Мандельштама сближает и ощущение катастрофичности современного мира, выраженное в образах бездны, пропасти, обступающей его пустоты. Однако, в отличие от символистов, Мандельштам не придает этим образам никаких двусмысленных, многосмысленных, мистических значений. Он выражает мысль, чувство, настроение в «однозначащих» образах и сравнениях, в точных словах, приобретающих иной раз характер определений. Его поэтический мир – вещный, предметный, порою «кукольный». В этом нельзя не почувствовать влияния тех требований, которые в поисках «преодоления символизма» выдвинули предакмеистские и акмеистские теоретики и поэты, – требований «прекрасной ясности» (М. Кузмин), предметности деталей, вещности образов (С. Городецкий).

В таких строках, как:

Немного красного вина,

Немного солнечного мая, –

И, тоненький бисквит ломая,

Тончайших пальцев белизна, –

 («Невыразимая печаль… «)

Мандельштам необычайно близок к М. Кузмину, к красочности и конкретности деталей в его стихах предакмеистического времени – периода статьи «О прекрасной ясности».

С акмеистами О. Мандельштама объединяла в годы 1912 – 1916 не только общность отношения к изобразительным и выразительным средствам поэзии. В какой-то мере он принимал и «адамизм» Н. Гумилева и С. Городецкого, их поэтизацию мира первозданных эмоций.

Было время, – годы 1912 – 1916, – когда О. Мандельштама воспринимали как «правоверного», ортодоксального акмеиста. Поэт в ту пору сам содействовал такому восприятию его литературной позиции и творчества, вел себя как дисциплинированный член объединения, группы. Но на самом деле он разделял далеко не все принципы, заявленные акмеистами в их декларациях. Весьма отчетливо можно увидеть и различие между ним и таким программным поэтом акмеизма, каким был Н. Гумилев, сопоставив творчество обоих поэтов. Мандельштаму были чужды подчеркнутый аристократизм Гумилева, его антигуманистические, ницшеанские идеи, холодный, бездушный рационализм ряда его произведений. Не только политически – в отношении к войне, к революции – Мандельштам разошелся с Гумилевым, но и творчески. Как известно, Гумилев, претендовавший на преодоление символизма, его философии и поэтики, капитулировал перед ним, вернулся к символистскому мистицизму и социальному пессимизму. Развитие Мандельштама было иным, противоположным: религиозность и мистика никогда не были ему свойственны, путь его эволюции был, в частности, и путем преодоления пессимистического мироотношения.

В одной из своих статей, в статье «Барсучья нора» (1922), Мандельштам высказал верную мысль, вполне относящуюся и к методике определения его собственной поэзии. Он написал: «Установление литературного генезиса поэта, его литературных источников, его родства и происхождения сразу выводит нас на твердую почву» ² . Мы видели, что у раннего Мандельштама вполне очевидно родство с символистами и акмеистами. Но литературные источники его поэзии, ее традиции – и шире и глубже, они коренятся прежде всего в русской поэзии XIX века, у Пушкина, Батюшкова, Баратынского, Тютчева, они лежат в великих традициях мировой литературы.

Культ Пушкина начинается в творчестве Мандельштама уже на страницах книги «Камень». Петербургская тема у него овеяна «дыханием» пушкинского «Медного всадника»: тут и преклонение перед гением Петра, тут и образ пушкинского Евгения, резко противопоставленный «миру державному», образу предреволюционного буржуазно-дворянского Петербурга:

Летит в туман моторов вереница.

Самолюбивый, скромный пешеход,

Чудак Евгений, бедности стыдится,

Бензин вдыхает и судьбу клянет!

 («Петербургские строфы»)

Реминисценции из Пушкина постоянно возникают в «Камне»: пушкинские темы, образы, лирические жанры, пушкинский историзм и гуманизм. В дальнейшем этот «пушкинизм» все шире разрастается в лирике Мандельштама.

Тютчев также один из любимых русских поэтов Мандельштама, один из его учителей. В одной из своих ранних статей – в статье «Утро акмеизма», написанной, по-видимому, в 1913 году, но опубликованной поэтом В. Нарбутом значительно позднее, в 1919 году, – автор «Камня» прямо указал на то, что заголовок его первой книги вызван к жизни тютчевским воздействием. «…Камень Тютчева, что «с горы скатившись, лег в долине, сорвавшись сам собой или низвергнут мыслящей рукой» – есть слово» ³, – написал Мандельштам.

Поэт, влюбленный в отечественную историю и в родной русский язык, Осип Мандельштам, подобно своим великим учителям, был отличным знатоком и преемником ряда лучших традиций мировой литературы. Он хорошо знал и любил античную мифологию и щедро пользовался ее мотивами и образами, знал и любил поэтов античных времен – Гомера, Гесиода, Овидия (из тристий которого он взял название для своей второй книги), Катулла. Он увлекался средневековой поэзией, эпической и лирической, и в статье «Утро акмеизма» дал явно идеализированную трактовку культуры средневековья как «лабиринта ажурно-тонкой культуры, когда абстрактное бытие, ничем неприкрашенное личное существование ценилось как подвиг» ⁴. За его действительно неверную, приукрашенную оценку средних веков поэта не раз упрекали, и упрекали справедливо. Но иногда при этом упускали из виду, что Мандельштам высоко чтил гуманистическую культуру Возрождения, враждебную средневековью, что в работе о Данте (1933) и в стихах, навеянных ренессансными темами и образами, он отошел от преувеличенной оценки средневековья и сохранил лишь вполне обоснованное восхищение его зодчеством и искусством, проникнутым строгой соразмерностью художественных средств и архитектонических решений. Поэты Франции, – притом столь разные, как Вийон, Расин, Шенье, Барбье, – не раз вдохновляли его творчески. Немецкая поэзия и немецкий литературный язык, созданный Лютером, также были для него одним из источников вдохновения. Обращение к традициям мировой художественной культуры, характерное для Мандельштама с начала его литературного пути, крепло, расширялось, углублялось с годами.

Совершенно очевидно, что, несмотря на усвоение им некоторых поэтических достижений символизма (живописно-импрессионистические и музыкальные особенности в поэтике многих ранних стихотворений), Мандельштам выступал как его полемический критик. Но, полемизируя против принципов символизма как школы, течения, Мандельштам отлично понимал, что символизм – «родовая поэзия», из которой «выломились» некоторые крупные поэтические индивидуальности, писатели, переросшие рамки школы и расставшиеся с течением. В 1924 году в статье «Выпад» он писал: «…Из широкого лона символизма вышли индивидуально-законченные поэтические явления», «род распался и наступило царство личности, поэтической особи», «уж не было все покрыто шапкой рода, а каждая особь стояла отдельно с обнаженной головой» ⁵. Такими «особями», вышедшими за пределы школы, он справедливо считал Блока, Ин. Анненского, Брюсова.

Против «размывания» смысла слова символистами в предвоенные годы протестовали не только акмеисты, но и футуристы. Мандельштам решительно отмежевывался от словотворчества, лабораторного словоновшества последних. В той же своей декларативной статье «Утро акмеизма» он заявлял, что акмеисты «с презрением отбрасывают бирюльки футуристов, для которых нет высшего наслаждения, как зацепить вязальной спицей трудное слово…». Он утверждал, что акмеисты возвращают слову его сознательный смысл, что для них «Логос, такая же прекрасная форма, как музыка для символистов». Характеризуя «утро акмеизма», останавливаясь на отношении акмеистов к слову, Мандельштам во многом опирался на собственный поэтический опыт, на свои художественные искания;  В предвоенные годы, а затем – по инерции – и в начало революционной эпохи Мандельштам часто воспринимался в критике как «чистый» акмеист. Но наиболее зоркие «судьи» литературы не разделяли этой иллюзии. Весьма характерна, что Александр Блок в своей известной статье «Без божества, без вдохновенья», направленной против наиболее типичных акмеистов – Н. Гумилева и его эпигонов, – отделил от них А. Ахматову и О. Мандельштама, мастеров драматической лирики, поэтов глубоких чувств и сильных переживаний. Действительно, к атому времени, когда А. Блок обнародовал свою нашумевшую статью против акмеистов, ко времени гражданской войны, Мандельштам был, – пользуясь его собственной терминологией, – самостоятельной поэтической особью, покинувшей узкое лоно акмеизма. Формального разрыва с Н. Гумилевым у него не было, но фактически пути их разошлись уже в годы войны.

Начало первой мировой войны вызвало в кругах буржуазных литераторов прилив милитаристических в шовинистических настроений. Одним из лидеров барабанной поэзии явился в то время Н. Гумилев. Среди немногих поэтов, выразивших отвращение к несправедливой империалистической войне, был А. Блок. О. Мандельштам не поднялся до позиции Блока, которого «гул набата заставил заградить уста», но и не включился в ряды «мобилизовавшихся бардов».

В 1915 и 1916 годах в поэзии Осипа Мандельштама появились отчетливые антицаристские и антивоенные мотивы. Цензура не дала поэту обнародовать стихотворение 1915 года «Дворцовая площадь», в котором она с полным основанием усмотрела вызов Зимнему дворцу, царскому штандарту, двуглавому орлу, – стихотворение могло быть напечатано лишь после революции. В 1916 году поэт написал два антивоенных стихотворения, одно из которых появилось в печати только в 1918 году. Это стихотворение «Собирались эллины войною…», направленное против коварной захватнической политики Великобритании. Другое антивоенное произведение – «Зверинец» – вышло в свет после революции, в 1917 году. Прозвучавшее в нем требование мира, смело выдвинутое еще в январе 1916 года, выражало настроения широких народных масс, как и призыв к обузданию правительств воюющих стран.

Мандельштам, не обладавший политической подготовкой и политическим темпераментом Маяковского, не сумел подняться до поэтического воплощения лозунга превращения войны империалистической в войну гражданскую, каким явилось стихотворение Маяковского «К ответу!», написанное в 1917 году. Но его «Зверинец», несомненно, перекликнулся с некоторыми антивоенными стихотворениями и памфлетами, созданными Владимиром Маяковским в бурный период между Февралем и Октябрем 1917 года. Несмотря на известную утопичность представлений о будущем (вспомним, что эти стихи писались, однако, не в 1917, революционном году, а в году 1916), в «Зверинце» четко выражалось требование – наказать и обезвредить военных преступников:

В зверинце заперев зверей,

Мы успокоимся надолго,

И станет полноводней Волга,

И рейнская струя светлей…

Так еще в канун революции в творчество Осипа Мандельштама вошла социальная тема, решаемая на основе общедемократических убежденна и настроений. Ненависть к «миру державному», к аристократии, к военщине сочеталась в сознания поэта с ненавистью к буржуазным правительствам ряда воюющих европейских стран и к отечественной буржуазии. Именно поэтому Мандельштам иронически отнесся к деятелям Временного правительства, к этим врагам царя, стоявшим за продолжение войны «до победного конца».

Восстанавливая в «Египетской марке» свои эмоциональные впечатления от периода между Февралем и Октябрем, Мандельштам писал: «Стояло лето Керенского и заседало лимонадное правительство. Все было приготовлено к большому котильону. Одно время казалось, что граждане так и останутся навсегда, как коты с бантами». В этих словах нельзя не ощутить презрения к буржуазным либералам и к социал-шовинистам. Исторический опыт военных лет и периода «лимонадного правительства», воспринятый отзывчивым сердцем поэта, подготовил Мандельштама к политическому разрыву со старым миром и к принятию Октября.

При этом возникшее у поэта отвращение к бессердечно-холодной интеллектуальной элите, к снобизму и дендизму также содействовало его отходу от акмеистической группы. Литераторы из «Цеха поэтов» стали ему духовно чуждыми. Нравственно опустошенные эстеты вызывали у него раздражение и негодование. Подобно А. Блоку, осудившему тип «русского дэнди», Мандельштам отвернулся от эстетствующих, от живущих без идеалов и вдохновения, от всех тех, о ком он несколькими годами позднее написал с горечью и без пощады: «Кто же они эти люди – не глядящие прямо в глаза, потерявшие вкус и волю к жизни, тщетно пытающиеся быть интересными, в то время, как им самим ничего не интересно?» ⁶

 

2

В 1928 году Осип Мандельштам ответил на анкету, предложенную ряду литераторов редакцией газеты «Читатель и писатель». Тема анкеты была «Советский писатель и Октябрь».

«Октябрьская революция не могла не повлиять на мою работу, так как отняла у меня «биографию», ощущение личной значимости. Я благодарен ей за то, что она раз навсегда положила конец духовной обеспеченности и существованию на культурную ренту… Чувствую себя должником революции…» ⁷

Все сказанное поэтом в этих строках было сказано с полной, с предельной искренностью. Мандельштам действительно тяготился «биографией» – традициями семейной среды, которые были ему чужды, нравами буржуазной литературной среды, с которой он был временно связан. Революция помогала рубить путы, сковывающие его духовные порывы. В отказе от ощущения личной значимости было не самоуничижение, а то духовное самочувствие, которое было свойственно ряду писателей-интеллигентов (Брюсову, Блоку и некоторым другим) и выражало готовность пожертвовать личными интересами во имя общего блага.

Такого рода настроения выразились и на страницах второй книги поэта – сборника «Tristia», – в стихах, написанных в период революции и гражданской войны. С наибольшей силой пафос приятия революции сказался в гимническом стихотворении «Прославим, братья, сумерки свободы…» В мае 1918 года Мандельштам пишет это стихотворение, оглядываясь на год 1917, который в его сознании выступает как время утренней зари:

Восходишь ты в глухие годы,

О солнце, судия, народ!

Впрочем, у Мандельштама и в этом, наиболее декларативно-революционном произведении той поры нет осознания революции как социалистической.

Книга «Tristia» представляет по сравнению с книгой «Камень» принципиально новый этап эстетического развития Мандельштама. Структура его стихотворений по-прежнему архитектонична, но прообразы его «архитектуры» лежат теперь не в средневековой готике, а в древнеримском зодчестве, в эллинистическом зодчестве. Эту особенность являют и самые мотивы многих стихов, мотивы обращений к культурам античной Греции и древнего Рима, к поискам отражения эллинистических традиций в Тавриде, в Крыму.

Стихотворения, вошедшие в сборник «Tristia», подчеркнуто классицистичны, иные из них даже своими размерами, своей поэтической «поступью»: «Золотистого меда струя из бутылки текла…», «Сестры – тяжесть и нежность, одинаковы ваши приметы…». Подчеркнуто классицистичны многие их образы, их нарочито архаизированный, торжественный, возвышенный поэтический строй, их словарь, нередко перенасыщенный понятиями, связанными с античностью и древними мифами (форум, легионы, Геркуланум, Делия, Психея, Кассандра, Антигона, Персефона, Илион и т. д.). Обращение к классицистическим традициям постоянно подчеркивается разного рода реминисценциями – обращениями к образам поэм Гомера и других античных поэтов, обращениями к Расину, к его «Федре», которой были посвящены взволнованные и проникновенные строки еще в «Камне».

Классицистические тенденции в сборнике «Tristia» не раз отмечались в критике. Но за ними нередко оставались незамеченными и другие весьма существенные, пробужденные революционной современностью романтические тенденции. В «Tristia» нередко соединялись классицистичность и романтика. Критика считала подчеркнуто классицистические стихотворения в книге «Tristia» едва ли не холодными стилизациями. Она не замечала при этом романтического душевного жара, опалявшего эти стихи.

В «Камне» человек нередко представал игрушкой рока, судьбы, «ненастоящим», жертвой всепоглощающей пустоты. В «Tristia» человек – центр вселенной, труженик, созидатель. Небольшое, восьмистрочное стихотворение с присущей Мандельштаму точностью слов-«определений» выражает гуманистические основы его миропонимания:

Пусть имена цветущих городов

Ласкают слух значительностью бренной.

Не город Рим живет среди веков,

А месте человека во вселенной.

 

Им овладеть пытаются цари,

Священники оправдывают войны,

И без него презрения достойны,

Как жалкий сор, дома и алтари.

 

Этим преклонением перед человеком, верой в него, любовью к нему проникнуты и стихи о Петербурге, созданные в годы гражданской войны. Стихи эти трагичны, Петербург – Петроград – Петрополь казался Мандельштаму умирающим городом, гибнущим «в прекрасной нищете», И уже не слова-«определения», а слова-метафоры выразили на сей раз мандельштамовскую веру в человека, бессмертного, как природа:

Все поют блаженных жен родные очи,

Все цветут бессмертные цветы.

 («В Петербурге ми сойдемся снова… «)

Любовная тема занимает небольшое место в лирике Мандельштама. Но и она в «Tristia» существенно иная, нежели в «Камне». Если в «Камне» образ любимой исполнен печали, удаленности от мира, бесплотности (стихотворение «Нежнее нежного…»), то в «Tristia» он земной, плотский, и самая любовь, – хотя и мучительная, трагичная, – земная, плотская (стихотворение «Я наравне с другими…»).

Как видим, Осип Мандельштам прошел определенный путь развития от «Камня» к «Tristia», он принял революцию, приветствовал новую современность, но, будучи воспитан в традициях идеалистической философии истории, не постиг ее социалистического содержания и характера, и это безусловно стало помехой к тому, чтобы открыть страницы своих произведений новым темам и новым образам, рождаемым новой эпохой. В «Tristia» принятие нового декларативно и отвлеченно выражено в условно-метафорических формах, в романтических образах. Декларативны и отвлеченны, – хотя и даны словами-«определениями», – и благородные, демократичные мысли, заключенные в стихотворении 1920 года «Актер и рабочий»:

Под маской суровости скрывает рабочий

Высокую нежность грядущих веков!

 

Что сказал художник, сказал и работник:

«Воистину, правда у нас одна!»

Единым духом жив и плотник,

И поэт, вкусивший святого вина!

Между тем революционная современность все более властно входила в жизнь страны и народа. Осип Мандельштам, несомненно, чувствовал, что его поэзия, искренняя и эмоциональная, нередко оказывается в стороне от современности. Все больше и больше стал он задумываться над возможностями и путями преодоления известной отчужденности его поэзии от современной жизни. Нет сомнения в том, что он серьезно думал и относительно собственного духовного роста, но этот рост тормозился пережитками общедемократических представлений и иллюзий, преодоление которых все еще не давалось поэту с должной полнотой и основательностью.

1. О. Мандельштам, О поэзии (Сборник статей), «Academia», Л. 1928, стр. 85.[↩]
2. О. Мандельштам, О поэзии, стр. 57.[↩]
3. «Сирена» (Воронеж), 1919, N 4 – 5, стр. 70 – 71.[↩]
4. »Сирена» (Воронеж), 1919, N 4 – 5, стр. 72. [↩]
5. О. Мандельштам, О поэзии, стр. 14.[↩]
6. О. Мандельштам, Армия поэтов, «Огонек», 1923, N 33.[↩]
7. »Читатель и писатель», 1928, N 45 [↩]

Хотите продолжить чтение? Подпишитесь на полный доступ к архиву.

Уже подписаны? Авторизуйтесь для доступа к полному тексту.

Научная статья: «Диалог культур: роль кибертекстов…»

Диалог культур: роль кибертекстов в приобщении мигрантов к культуре новой для них страны

Данная статья опубликована в сборнике: Эмиграция как текст культуры: историческое наследие и современность

(Фонд Dialogorum)

Авторы:  Акишина А.А., кандидат фил. наук, профессор, Тряпельников А.В., канд. педагогических наук, доцент

Предлагаемая статья посвящена роли культурных институтов диаспор в пространстве «другой культуры». А поскольку одним из важнейших институтов диаспор являются институты обучения языку страны, куда приехали эмигранты, то проблемы преподавания иностранного языка становятся злободневными и для этих институтов. Авторы сообщают о новом учебном типе мультимедийного текста, который ими назван кибертекстом, а образ, передаваемый этим текстом, − киберобразом; кибертекст облегчает эмигрантам вхождение в «чужую» для них культуру. Анализируются особенности строения данного учебного кибертекста и его педагогическая значимость. Рассматриваются уже существующие виды текстов (текст, гипертекст, интертекст) и место кибертекста в ряду этих типов. Освещается роль кибертекстов в формировании у учащихся современной картины мира изучаемого языка.

Сегодня в иноязычном образовании особенно значим принцип диалога культур, так как требования сегодняшнего дня  –  это умения   жить в обществе среди людей разных вероисповеданий, языков, различных культур и быть толерантным, понимать и принимать чужие обычаи, уважать представителей других культур.   Считается, что нет раздельно языка и культуры, язык есть органическая часть культуры. Факты языка – это те же факты культуры. Именно поэтому диалог культур становится первоочередной задачей преподавания чужого языка.

Потребность в иноязычном образовании в диалоге культур на иностранном языке возникает как у людей, которые эмигрируют из своей страны в другие страны, на новые места своего проживания, так и у тех, кто временно переезжает в чужую страну в поисках работы. Так образуются во многих развитых странах диаспоры эмигрантов-соотечественников в пространстве «другой для них культуры». И если у одних эмигрантов потребность иноязычного образования насущная, острая проблема, то у других, временно работающих в чужой стране, эта потребность значительно ниже, а иногда даже отсутствует. Но и   в этом случае проблемы взаимопонимания, социального взаимодействия в языковой культурной среде только усугубляются, поскольку пренебрежение к языку в его культурном пространстве воспринимается как неуважительное отношение «к стране и обществу в целом». «Небрежное отношение к языку, по словам ученого Ю.В. Рождественского, говорит о небрежности отношения к стране и обществу в целом» [1].

Язык – это ключ к успешной интеграции в новое общество. Язык – это средство, помогающее проникнуть в ментальность народа, познать его культуру. Успешное обучение второму языку предполагает овладение и культурой страны.

Однако, преподавая   эмигрантам, изучающим   второй язык и неродную для них  культуру, мы часто не учитываем, как отмечает методист Е. И Пассов, того, что «готовность воспринимать чужое (чуждое!) не является естественным свойством человека. Наоборот: биологически человеку свойственна ксенофобия», возникают проблемы взаимопонимания, менталитета, взаимоотношений культуры и языка [2].

Преподавание неродного языка эмигрантам только с позиций   языка     не отвечает в полной мере современному принципу коммуникативного обучения  в диалоге культур. Недостаточно знакомить учащихся со страноведческой информацией, давать знания о сходстве и различии культур.    Только осознание ценностей чужой культуры, признание прав других традиций, уважение к чужой культуре является сегодня целью обучения неродному языку.

А для этого необходимо эмоциональное отношение к чужой культуре, не настороженное, не нейтральное, а заинтересованное, эмоционально пережитое. Настало время и   появились возможности создавать новые виды эмоционально воздействующих учебных текстов. С одним таким видом текста на материале русского языка   и русской культуры авторы знакомят читателей этой статьи. Эти тексты ими названы   кибертекстами, а образ, передаваемый этим текстом, − киберобразом.

Анализируются особенности строения данного учебного кибертекста и его педагогическая значимость.    Рассматриваются уже существующие виды текстов (текст, гипертекст, интертекст) и место кибертекста в ряду этих типов. Освещается роль  кибертекстов  в формировании у учащихся современной картины мира изучаемого языка.

Что же мешает эмигрантам быстро адаптироваться и легко освоить    новую для них культуру той страны, в которую они приехали? Конечно, незнание языка. Знание языка, умение общаться открывает  большие возможности для знакомства со страной.

Но новый язык нелегко дается. Основы языка, то, что называют «язык выживания», мигрант человек выучил и бросил. Почему?

Причина всему – критический барьер: «здесь все не мое, не привычное для меня, чуждое, здесь и воздух не тот и люди не те, и говорят они не так, и язык у них не такой музыкальный, как мой, и все здесь не мое». И замыкается человек в себе и своем кругу, отгораживается от всего чужого, прячется как черепаха в свой панцирь [3].

Как помочь снять критический барьер?

О критическом барьере, который мешает человеку влиться в новую для него среду и выучить иностранный язык, много говорят психологи, а  болгарский ученый Георгий Лозанов [4] разработал метод, как помочь снять критический барьер, который мешает быстро и успешно принять новую языковую среду и  выучить иностранный язык, – это, в первую очередь, подключение эмоциональных способов воздействия. И одним из способов такого эмоционального воздействия является, по нашему мнению, разработанный нами новый учебный вид текста, КИБЕРТЕКСТ.

Что такое кибертекст?

Кибертекст – это такой вид цифрового текста, который  собирается из разных  текстов, находящихся в киберпространстве: словесный текст, видео-, аудиотекст, живописное полотно, фотография, музыкальное произведение и т.д.  При этом формируется и новый образ, названный нами киберобразом.

Как всякий  текст, кибертекст  имеет смысловую связанность, целостность, завершенность,    но это не  последовательность символов, типичная для любого   текста   (в словесном тексте – слов и предложений, в музыке – звуков или нотных символов, в живописи – красок, форм, линий, в кинематографии – монтажа и т.д.),  а  поликодовый текст, набор текстов с разными символами (словесными, звуковыми, кинематографическими), но связанных одной темой и единым художественным образом. На рис. 1 мы показываем пример, как выглядит кибертекст «А.С. Пушкин».

Рис.1. «А.С. Пушкин»  в свернутом виде [4]

Собирание кибертекста условно можно сравнить с созданием картины-инкрустации, когда из мелких деталей разной окраски и формы делается картина, с задуманным автором художественным образом, и этот образ возникает в результате соединения множества деталей. То же самое мы наблюдаем   при создании витражей и собирании пазлов, хотя все это и происходит в другой среде и с другими целями.

Кибертекст − это принципиально новая текстовая   организация, новая образная архитектура. Это лаконичный обобщенный сплав словесного и образно-эмоционального восприятия мира, который стал возможен благодаря информационно-техническому прорыву.

Известно, что мир образов – это чувственное представление определенной идеи. Кибертекст, как любой иной текст, передает смысл, то важное и существенное, что хотят донести   авторы своим подбором текстов. А поскольку авторы кибертекстов опираются на тексты, представленные в киберпространстве, они, хотят этого или не хотят, отражают точку зрения на явления массового потребителя цифрового поля. Авторское видение явления, отражающее обобщенное понимание этого явления носителями языка, – это и есть художественный образ кибертекста.

Киберобраз, как любой художественный образ, является замыслом автора,  воплощённой автором главной, обобщающей идеи, переданной не только вербальным текстом, но и зрительно-слуховыми текстами: музыкой, кадрами кинофильмов, полотнами художников, фотографиями и др.    [6, стр. 267–274].

Киберобраз принимает чувственно воспринимаемые формы, экспрессивно воздействуя на   эмоции   пользователей (читателей, слушателей, зрителей). Киберобраз максимально ёмок, обобщен, типизирован, экспрессивен, самодостаточен, лаконичен. Это сближает его с образами    текстов художественных произведений и воздействует на эмоционально-экспрессивном уровне.

Благодаря киберобразу, действующему на пользователя на экспрессивно-эмоциональном уровне, кибертекст легко воспринимается людьми, даже плохо владеющими языком страны.   Таким образом, кибертекст является прекрасным учебным текстом, рано знакомящим учащихся с литературой, искусством, историей страны, язык которой ими изучается.

На рисунке 1 можно увидеть, что кибертекст  состоит из  фрагментов,  это   миникибертексты, перечислим их в приведенном выше кибертексте:

1. А.С. Пушкин — единственная творческая личность, именем которого названа эпоха. Портреты Пушкина, цитата А.Ахматовой о пушкинской эпохе, фрагмент лекции о А. С.Пушкине, увертюра к опере «Руслан и Людмила» М.И.Глинки.
2. Важнейшие исторические события этого периода: Отечественная война 1812 года на фоне музыки М.И.Глинки из оперы «Иван Сусанин», восстание декабристов. Фрагмент лекции «Пушкин и декабристы». Цитаты из стихотворений Пушкина. Полотна художников, отражающих эти события.
3. Пушкинская Москва. «Москва, как много в этом звуке…» Видеофрагмент биографии А.Пушкина.
4. Пушкинский Петербург. «Люблю тебя, Петра творенье.» Фрагменты из видеофильмов о Пушкине.
5. Семья, друзья и современники А.С. Пушкина (композиторы, художники, писатели и их произведения). Видеофрагменты из документальных фильмов о Пушкине.
6. Гибель поэта и рождение нового поэта М.Ю. Лермонтова («Погиб поэт, невольник чести…) Фрагменты из видеофильмов о Пушкине.
7. Пушкинское стихотворение «Памятник». Стихи даются в аудиозаписи. Включены фрагменты из документальных фильмов-лекций и из художественных видеофильмов о Пушкине

Приведём   пример одного из миникибертекстов «Пушкинский Петербург», который в свою очередь тоже состоит из множества кадров: памятные места, связанные с именем поэта (лицей, Невский проспект, театр, место дуэли, последняя квартира поэта), семья поэта (см. рис.2).

Рис. 2. Пример миникибертекста и кадров к нему, входящих в этот кибертекст

С нашей точки зрения, кибертекст − тот вид учебного текста, который необходим в методике преподавания неродных языков и, в частности, русского языка как неродного, в свете современного подхода к изучению языка в диалоге культур. Kибертексты обладают сильной эмоциональной образностью, благодаря  художественному образу, который закладывается авторами кибертекста подборкой фрагментов, а также  тем, что  кибертекст воздействует на все органы чувств одновременно — музыка, аудио-, видео-, что  облегчает   понимание, усвоение и принятие текста. И при этом все лаконично, компактно и понятно.

При включении кибертекста в обучение языку мы исходим из того, что нет языка без культуры изучаемого языка и не будет успеха в освоении культуры без владения языком изучаемой культуры.  Язык, культура и этнос неразрывно между собой связаны – это место сопряжения физического, духовного и социального. И поэтому знание истории, культуры и обычаев народа, язык которого изучается, в сравнении с собственной культурой, с нашей точки зрения, обязательно. Наш принцип: язык через культуру, культура через язык [7]. И наш кибертекст «А.С. Пушкин» с его киберобразом «Пушкин – наше все» как учебный текст для обучения иностранному (в нашем случае – русскому как иностранному языку)  знакомит  мигрантов не только с поэтом, а  с его ролью в жизни каждого русского человека, с  национальным концептом «Пушкин» в русской культуре.

Что же значит для носителей русского языка и культуры имя Александр Сергеевич Пушкин? Мы произносим имя ПУШКИН и подразумеваем наличие таких смыслов, как:

Пушкин  – имя известного русского поэта,  писателя и драматурга.

Пушкин – основоположник  русского литературного языка (мы говорим и пишем сегодня языком Пушкина)  и отмечаем международный день русского языка в дату рождения поэта – 6 июня.

Пушкин − это его литературные произведения, которые мы слушаем и читаем с детства («Сказка о царе Салтане», «Сказка о золотой рыбке», «Руслан и Людмила» и и.др.),  изучаем в школе («Евгений Онегин»,  «Я вас любил», «Моцарт и Сальери», «Станционный смотритель», «Капитанская дочка», «Борис Годунов» и т.д.).

Пушкин – это герои   его произведений, с которыми мы сроднились (Татьяна Ларина, Владимир Ленский,  Дубровский, Руслан и Людмила, Лукоморье, кот ученый, 33 богатыря, три сестрицы под окном, белка песенки поет, золотая рыбка и разбитое корыто, Черномор и мн. др).

Пушкин – это строки его поэзии, которые мы цитируем, не задумываясь об авторстве («и растет царевич там не по дням, а по часам», « я памятник себе воздвиг нерукотворный» , «мы все учились понемногу», « но я другому отдана»  и многие-многие другие).

Пушкин – это музыка и живопись, написанные по произведениям  писателя.

Пушкин — это потомок  рода Ганнибалов с интересной родословной и внешностью, с яркой биографией: это выпускник первой группы лицеистов, человек, защитивший честь жены Натали и погибший на дуэли, это друг декабристов, современник писателя Н.В.Гоголя, композитора М.В.  Глинки и художника К.П. Брюллова.

Пушкин – это образы русской природы, которые сегодня мы сверяем с пушкинскими строками: «Уж небо осенью дышало,

        «Уж реже солнышко блистало,

          Короче становился день».

           «Ложился на поля туман».

        «Мороз и солнце, день чудесный».

           «Стоял ноябрь уж у двора».

«Зимы ждала, ждала природа,

Снег выпал только в январе» и др.

Пушкин – это эмоциональный, темпераментный, остроумный, находчивый человек, автор многих эпиграмм.

Оригинальность личности А.С. Пушкина отразилась в многочисленных анекдотах о нем.   Пушкин в них прежде всего поэт.   В народных и историко-литературных анекдотах он чаще всего изъясняется стихами или репликами, близкими к стихам. «Это обычно истории об остроумном литераторе, чье слово сражало, как   выстрел на дуэли – или как козырная  карта за карточном столом».

Пушкин – это «Мы с Пушкиным спасли страну». Есть в Интернете трогательные воспоминания и стихи о значении для людей имени А.С. Пушкина и его поэзии в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.  под общим названием «Мы с Пушкиным спасли страну»: «Неправда, будто на войне / Смолкает голос муз. / На фронте с Пушкиным вдвойне/Был крепок наш союз».

Эти строки написала Вера Михайловна Инбер, с первого до поледнего дня находившаяся в осажденном Ленинграде [8].

О том, что имя Пушкина вошло в русское сознание, говорят многие исследователи, изучающие пушкинское мифотворчество [9, стр. 245],  стихи и высказывания о Пушкине:

«Любовь! Россия! Солнце! Пушкин! –
Могущественные слова!…

Есть имена, как солнце! Имена –
Как музыка! Как яблоня в расцвете!
Я говорю о Пушкине: поэте,
Действительном, в любые времена!»(И. Северянин) [10].

«Пушкин – солнечный центр» нашей истории, – писал философ И. Ильин. И определяя роль А.С. Пушкина в русской истории, И. Ильин в своих  многочисленных работах о Пушкине как поэте, историке  и философе  утверждал, что величие Пушкина в том, что он пророчески указал жизненную цель русскому народу –  душевную свободу. Он «сам дышал этой свободой и потому стал русским национальным учителем, путеводной звездой русской культуры» [11].

Пушкин –  это «Мой Пушкин». 

Его имя оторвалось от стихов, от  сути – давно «продаётся» отдельно: «Пушкин» – самолёт «Аэрофлота» (Boeing 777-300), ресторан «Пушкин», институты, аэропорты, библиотеки и т.д. имени Пушкина, конфеты «Онегин», гостиницы «Онегин», клубы – «Онегин»,  реклама «Майский чай  — Пушкин» и т.д.…

Все события, связанные с именем поэта (места его рождения и проживания, встречи его с друзьями, имена родственников),   цитаты из его произведений, которые подчас даже не осознаются как цитаты, имена героев его произведений, да и само имя Пушкин  вошли в русскую речь в виде нарицательных слов.

Все эти прецедентные тексты (крылатые слова, аллюзии, интертексты), пушкинизмы, восходя  к пушкинскому слову, занимают особое место в языковом сознании современного носителя русского языка, в его культурной памяти, о чем свидетельствует   «Русский ассоциативный словарь», который  фиксирует  в качестве реакции на многие стимулы пушкинизмами, например: тяжела ты шапка Мономаха, наука страсти нежной, охота к перемене мест, мы все глядим в Наполеоны и мн. др.[12].  А по свидетельству авторов «Словаря крылатых  выражений А.С. Пушкина» 1900 выражений  из разных произведений А.С. Пушкина в том числе 400 из «Евгения Онегина» находятся  сегодня в употреблении  [13].    Как писал Л. Рубинштен: «Пушкина рвут на куски. А он рвется легко, безо всяких травм, главное,  ничуть не теряя собственной целостности. Ибо он  не монолит. Он – вопреки классической формулировке – не солнце русской поэзии, а скорее воздух и атмосфера» [14]. Эти прецедентные тексты действуют на эмоциональную сферу личности,  проникая   в языковое сознание человека бессознательно.

Итак, Пушкин – это «наше всё» (А. Григорьев).

Заключение. Как все эти «заместители» русской культуры, включенные в одно имя «А.С.Пушкин», передать иностранцу единым образом, единым, контекстом? Как дать иностранцу понять значение имени Пушкин для русского человека? Это, конечно, можно сделать через любой вербальный текст, перечислив значение поэта в русской литературе и в становлении русского литературного языка. Но как дать почувствовать  связь русских людей с его именем так, как её чувствует  носитель русского  языка, когда говорит:  «мой Пушкин», «я выросла на пушкинских сказках», «когда мне трудно, я перечитываю стихи Пушкина»?            

  И в этом случае нам сможет помочь кибертекст, тот новый вид учебного текста, который вот уже несколько лет авторы этой статьи продвигают в учебный процесс вместе с термином, который они предлагают. Именно кибертекст, который собирается в киберпространстве и представляет собой мозаику, собранную из множества самых различных текстов способен передать как единый образ  –  «Пушкин-наше все».

 

Авторами данной статьи  созданы ММ комплексы с кибертекстами по русской истории и культуре с  VIII века – по XXI век,    пособия для детей  «Природа и музыка» по развитию речи, а также разработаны технологии их использования на занятиях  и во внеурочное время.

Познакомиться с этими материалами можно по ссылкам:

— авторский образовательный ресурс «АТМОСФЕРА» ( https://www.atmos-sfera-edu.ru ),

— открытые образовательные ресурсы на сайте кафедры русского языка и межкультурной коммуникации ФГСН РУДН ( http://ryimk.ru/node/126 ),

— канал на YouTub (https://www.youtube.com/channel/UCJjCnkovp3ki7dUVZ0nI9VQ

Список использованной литературы

1. Ю.В. Рождественский. URL: https://omiliya.org/article/horosh-li-russkiy-yazyk-yu-v-rozhdestvenskiy (дата обращения: 04.04.2020).
2. Е.И. Пассов Диалог культур: социальный и образовательный аспекты (Статья вторая). URL: http://gramota.ru/biblio/magazines/mrs/28_237 (дата обращения: 04. 04.2020).
3. Стресс и ненависть в эмиграции: 4 стадии адаптации в новой стране. URL: https://theoryandpractice.ru/posts/15978-stress-i-nenavist-v-emigratsii-4-stadii-adaptatsii-v-novoy-strane (дата обращения: 04.04.2020).
4. Лозанов Г. Суггестология. – София: 1971
5. Акишина А.А, Тряпельников А.В. Мастерская: русский язык через историю и культуру России. URL: https://atmos-sfera.ru/atmosfera.html (дата обращения: 04.04.2020).
6. Акишина А.А., Тряпельников А.В., Шипелевич Л. О новом типе учебного текста для изучающих иностранные языки // Человек, сознание, коммуникация, интернет: материалы VI Международной научной конференции «Русский язык в языковом и культурном пространстве Европы и мира»: 22—25 мая 2014. Лёвен, 2014. С. 267—274.

7.Тряпельников А.В., Акишина А.А. Вызовы XXI века: поликодовые мультимедийные тексты. Материалы VI Международного конгресса исследователей русского языка Русский язык: исторические судьбы и современность (Москва, МГУ, 20-23 марта 2019 года). URL: https://www.twirpx.com/file/2795565/ (дата обращения: 04.04.2020).

8. Мы с Пушкиным спасли страну. Вокруг книг. URL: http://vokrugknig.blogspot.com/2015/06/blog-post_9.html (дата обращения: 04.04.2020).
9. Загидуллина М.В. Пушкинский миф в конце ХХ века, Челяб. гос. ун-т, Челябинск: 2001. 245 стр.
10. Северянин И. URL: https://rustih.ru/igor-severyanin-lyubov-rossiya-solnce-pushkin/ (дата обращения: 04.04.2020).
11. Ильин И.А. Пророческое призвание Пушкина. URL: http://pushkin-lit.ru/pushkin/articles/ilin/prorocheskoe-prizvanie.htm (дата обращения: 04.04.2020).

12.Русский ассоциативный словарь, т.1-6, Российская  академия наук. М.,1994-1998.

13. Мокиенко В. М., Сидоренко К. П. Словарь крылатых выражений Пушкина. СПб.: Изд-во СПбГУ; Фолио-Пресс, 1999.— 747 с.
14. Цитируется по Cernjak V.D. Revue des etudes slaves, vol.71.No.3/4 les freres de serapion of les voies de la literature Russe du XXe siècle.199.p.797-800. URL: https://www.jstor.org/stable/43271312?seq=1#page_scan_tab_contents (дата обращения: 04.04.2020).

Мнение | Читая Пушкина в Брюсселе

Мнение|Читая Пушкина в Брюсселе

Реклама

Продолжить чтение основной история

Мнение

Op-Ed Contributor

Майкл Джонсон

• 11 мая 2012

БРЮССЕЛЬ — Это был жуткий опыт, чтобы нажать «Alexandre Pouchkine» в дверном звонке вместе с именем Alexandre Pouchkine в дверном звонке. еще более странно, когда дверь распахнулась и там был он. Некоторое время я собирался встретиться с ним для монографии, над которой работаю. Громкое «Бонжур!» с бельгийским акцентом наша встреча началась по душе.

Этот Пушкин — пишет он по-французски — праправнук известного русского поэта с таким же именем и его последний выживший потомок мужского пола. Ему не хватает усов, таланта к лирике и репутации «расточителя», как у его знаменитого предка, но он с гордостью носит это имя по Европе и обратно в Россию. Теперь, уйдя из деловой карьеры в Брюсселе, он посвящает оставшиеся годы повышению осведомленности о писателе.

Таково наследие Пушкина в России, что «все хотят поговорить со мной, прикоснуться ко мне», когда он приезжает, говорит он. Образованные русские все с детства читали Пушкина и не имеют лучшего шанса приблизиться к живому.

Книжные полки в уютной брюссельской квартире Пушкина заставлены произведениями Александра Пушкина и о нем, а ценный эскиз с его изображением украшает стену гостиной.

Чай был подан, и мы провели день, собирая по кусочкам его генеалогию (его отец поселился в Бельгии после русской революции). Его жена Мария, троюродная сестра и тоже Пушкина, поддерживала его честность, внося поправки в даты и места.

— У меня мурашки по коже, когда я говорю о нем, — сказал Пушкин, полушутя, что в тот день призрак поэта как будто присутствовал в гостиной.

В какой-то момент Мария открыла сборник французских переводов и указала на произведение Александра Дюма, которое ей не нравится, потому что в нем «не хватает души». У нее были те же оговорки относительно переводов Проспера Мериме и других писателей, которые пытались заставить его говорить по-французски.

Ведущий американский пушкинист Дэвид Бетеа из Висконсинского университета согласен с тем, что переводы Пушкина на другие языки могут иметь катастрофические последствия. Большинство переводов на английский звучит как «довольно хороший викторианский поэт, может быть, Теннисон», — сказал он мне по телефону.

Это одна из причин, по которой западные культуры сомневаются в Пушкине, несмотря на его богоподобное положение дома. Его проза, «известная своей поверхностной ясностью, пронизана коннотациями и смыслами», — говорит профессор Оксфордского университета и известный пушкинист Эндрю Кан. Большая часть тонкости теряется при переводе.

Драматизм и музыкальность его сочинений привели к оперным и балетным интерпретациям, в том числе к «Борису Годунову», «Евгению Онегину», «Пиковой даме», «Руслану и Людмиле» и «Капитанской дочке».

Эксперты и литературные авантюристы часто спорят о том, как перевести его на другие языки. Однако ни одна коллизия не может сравниться со знаменитой дуэлью между Владимиром Набоковым и критиком Эдмундом Уилсоном из-за набоковского перевода 1964 года пушкинского «Евгения Онегина».

Этот перевод последовал за переводом Вальтера Арндта, который яростно осуждал Набоков. Арндт, писал он, совершал «идиотские» ошибки, путая мужа с любовником и стрелу с ружьем. Знаменитая вступительная строка «Онегина» «У моего дяди самые честные принципы» была передана Арндтом «Мой дядя, порядочный старый чернослив».

Когда Уилсон встал на защиту Арндта и раскритиковал перевод Набокова, Набоков обрушился на Уилсона за его несовершенный русский язык. Набоков вспоминал, как пытался научить Уилсона читать вслух по-русски, но оба упали в обморок от «милого лая» Уилсона.

Несмотря на неразрешимые проблемы с переводом, на Западе появляется новое осознание гениальности Пушкина. Александр Пушкин International A. S. Фонд Пушкина, например, проводит пушкинские мероприятия по всей Бельгии, в том числе спектакль «Ночь с Пушкиным в Петербурге», который был поставлен 60 раз.

Другие присоединяются к пушкинской кампании в Соединенных Штатах. Американский режиссер-документалист Майкл Бекельхаймер берет интервью у любителей Пушкина по всей России и повсюду находит желающих сыграть. «Слова Пушкина просто слетают с языка», — говорит он.

Юрист из Нью-Йорка Джулиан Лоуэнфельд недавно опубликовал 700-страничную дань уважения жизни и творчеству Пушкина «Мой талисман», труд любви, которым он занимался большую часть своей взрослой жизни.

Bethea из Висконсина полна решимости преодолеть этот языковой разрыв, и сделать это трудным путем. Он ведет русскоязычную программу для пушкинистов, начиная с первокурсников средней школы и заканчивая студенческими годами, в том числе периодами в Санкт-Петербурге. Он надеется расширить программу по всей стране.

Пушкину пришлось бороться за признание за границей, и, возможно, оно, наконец, будет в пути.

Майкл Джонсон четыре года проработал в Москве корреспондентом Associated Press.

5 Природа и романтическая субъективность | Лирический интеллект Пушкина

Фильтр поиска панели навигации Оксфордский академический Лирический интеллект ПушкинаЛитературные исследования (19век)Литературоведение (европейское)Литературоведение (поэзия и поэты)Литературоведение (романтизм)КнигиЖурналы Термин поиска мобильного микросайта

Закрыть

Фильтр поиска панели навигации Oxford AcademicPushkin’s Lyric IntelligenceЛитературные исследования (19 век)Литературные исследования (европейские)Литературные исследования (поэзия и поэты)Литературные исследования (романтизм)КнигиЖурналы Термин поиска на микросайте

Расширенный поиск

• Иконка Цитировать Цитировать

• Разрешения

• Делиться
  • Твиттер
  • Подробнее

CITE

Kahn, Andrew,

‘5 Nature and Romantic Subjectivity’

,

Lyric Intelligence’s

(

Oxford,

2008;

Online EDN,

Oxford Academic

.

, сентябрь 2008 г.), https://doi.org/10.1093/acprof:oso/9780199234745.003.0006,

, по состоянию на 16 сентября 2022 г.

Выберите формат Выберите format.ris (Mendeley, Papers, Zotero).enw (EndNote).bibtex (BibTex).txt (Medlars, RefWorks)

Закрыть

Фильтр поиска панели навигации Oxford AcademicPushkin’s Lyric IntelligenceЛитературные исследования (19 век)Литературные исследования (европейские)Литературные исследования (поэзия и поэты)Литературные исследования (романтизм)КнигиЖурналы Термин поиска мобильного микросайта

Закрыть

Фильтр поиска панели навигации Oxford AcademicPushkin’s Lyric IntelligenceЛитературные исследования (19 век)Литературные исследования (европейские)Литературные исследования (поэзия и поэты)Литературные исследования (романтизм)КнигиЖурналы Термин поиска на микросайте

Advanced Search

Abstract

В этой главе исследуется, как изобретательность и воображение отличали лирическое мышление Пушкина о природе. В нем утверждается, что только в 1830-х годах лирическое обращение Пушкина с природой окончательно сближает его с романтической субъективностью. Глава начинается с обсуждения роли природы в его первом сборнике стихов, что является явно важным моментом, когда Пушкин, знаменитый автор повествования, достиг сопоставимого статуса лирика. В ней рассматриваются два примера пушкинской большой романтической лирики, которые входят в число его величайших стихотворений: «Осень» и «Вновь прихожу». . . ’, последняя – переработка «Тинтернского аббатства» Вордсворта (179 г.8). Именно потому, что в лирике Пушкина природа более заметна своим отсутствием, чем присутствием, эти стихи знаменуют исключительную пробу романтического стиля для Пушкина.

Ключевые слова: Пушкин, лирика, Романтизм, Осень, Я снова в гостях, Вордсворт, Тинтернское аббатство

Тема

Литературоведение (поэзия и поэты)Литературоведение (19 век)Литературоведение (романтизм)Литературоведение (европейское)

В настоящее время у вас нет доступа к этой главе.

Войти

Получить помощь с доступом

Получить помощь с доступом

Доступ для учреждений

Доступ к контенту в Oxford Academic часто предоставляется посредством институциональных подписок и покупок. Если вы являетесь членом учреждения с активной учетной записью, вы можете получить доступ к контенту одним из следующих способов:

Доступ на основе IP

Как правило, доступ предоставляется через институциональную сеть к диапазону IP-адресов. Эта аутентификация происходит автоматически, и невозможно выйти из учетной записи с IP-аутентификацией.

Войдите через свое учреждение

Выберите этот вариант, чтобы получить удаленный доступ за пределами вашего учреждения. Технология Shibboleth/Open Athens используется для обеспечения единого входа между веб-сайтом вашего учебного заведения и Oxford Academic.

1. Щелкните Войти через свое учреждение.
2. Выберите свое учреждение из предоставленного списка, после чего вы перейдете на веб-сайт вашего учреждения для входа.
3. Находясь на сайте учреждения, используйте учетные данные, предоставленные вашим учреждением. Не используйте личную учетную запись Oxford Academic.
4. После успешного входа вы вернетесь в Oxford Academic.

Если вашего учреждения нет в списке или вы не можете войти на веб-сайт своего учреждения, обратитесь к своему библиотекарю или администратору.

Войти с помощью читательского билета

Введите номер своего читательского билета, чтобы войти в систему. Если вы не можете войти в систему, обратитесь к своему библиотекарю.

Члены общества

Доступ члена общества к журналу достигается одним из следующих способов:

Войти через сайт сообщества

Многие общества предлагают единый вход между веб-сайтом общества и Oxford Academic. Если вы видите «Войти через сайт сообщества» на панели входа в журнале:

1. Щелкните Войти через сайт сообщества.
2. При посещении сайта общества используйте учетные данные, предоставленные этим обществом. Не используйте личную учетную запись Oxford Academic.
3. После успешного входа вы вернетесь в Oxford Academic.

Если у вас нет учетной записи сообщества или вы забыли свое имя пользователя или пароль, обратитесь в свое общество.

Вход через личный кабинет

Некоторые общества используют личные аккаунты Oxford Academic для предоставления доступа своим членам. Смотри ниже.

Личный кабинет

Личную учетную запись можно использовать для получения оповещений по электронной почте, сохранения результатов поиска, покупки контента и активации подписок.

Некоторые общества используют личные аккаунты Oxford Academic для предоставления доступа своим членам.

Просмотр учетных записей, вошедших в систему

Щелкните значок учетной записи в правом верхнем углу, чтобы:

• Просмотр вашей личной учетной записи и доступ к функциям управления учетной записью.
• Просмотр институциональных учетных записей, предоставляющих доступ.

Выполнен вход, но нет доступа к содержимому

Oxford Academic предлагает широкий ассортимент продукции. Подписка учреждения может не распространяться на контент, к которому вы пытаетесь получить доступ. Если вы считаете, что у вас должен быть доступ к этому контенту, обратитесь к своему библиотекарю.

Ведение счетов организаций

Для библиотекарей и администраторов ваша личная учетная запись также предоставляет доступ к управлению институциональной учетной записью. Здесь вы найдете параметры для просмотра и активации подписок, управления институциональными настройками и параметрами доступа, доступа к статистике использования и т. д.

Покупка

Наши книги можно приобрести по подписке или приобрести в библиотеках и учреждениях.

Информация о покупке

Philologica: Содержание

ФИЛОЛОГИЯ
Двуязычный журнал русской и теоретической филологии

---

Том 1 | Том 2 | Том 3 | Том 4 | Том 5 | Том 6 | Том 7 | Том 8 | Том 9 | Том 10

---

ОСНОВА

  Ю. С. Степанов
Слово (Слово): Из статьи для словаря понятий (концептуариума) русской культуры

  Болотов С.Г., Пильщиков И.А.
О «Семантической реконструкции» (Критические замечания к статье Юрия Степанова)

  М. И. Шапир
Гексаметр и пентаметр в поэзии Катенина (о формально-смысловом происхождении метров стихосложения)

ОПУСКУЛА

  А. А. Добрицын
Нашедший подкову : Эллинская древность в поэзии Мандельштама (Приложение к комментарию)

ЛИТТЕРАРУМ ТАБУЛАРИУМ

  Богомолов Н. А.
История одного отзыва ( Cor ardens Вячеслава Иванова в оценке Михаила Кузьмина)

СТУДИЯ ТАБУЛАРИУМ

  М. М. Кенигсберг
Из поэтологических этюдов. 1. Анализ понятия «стих». Под редакцией и подготовкой текста С.Ю. Мазур и М.И. Шапир. Заметки и предисловие М. И. Шапира

 Протокол заседания Московского языкового кружка 26 февраля 1923 г. Под редакцией, подготовка текста и примечаний М. И. Шапира

СПОРЫ

  И. А. Пильщиков
Литературные цитаты и аллюзии в письмах Батюшкова (Примечания к академическому комментарию. 12)

ВЕРСИИ

  А. А. Ильюшин
Запоздалый перевод Эротической Приапейской оды (Алексей Пирон, Ода Приапе )

БИБЛИОТЕКА ОЦЕНОК

П. А. Вяземский, Записные книжки (Е. В. Пермяков)

 

ОСНОВА

  М. И. Шапир
«Версус» vs «проза»: пространство-время поэтического текста

  О. Г. Дилакторская
Скопцы и Скопчество в изображении Достоевского (К экзегезе Хозяйка )

ОПУСКУЛА

  И. А. Пильщиков
О роли промежуточных версий в генезисе переводного текста (Дмитриев Лаарп Скалигер Тибулл)

  С. Е. Ляпин
Проблема влияния синтаксиса на ритм стиха (на примере полноударных четырехстопных хореев пушкинских стихотворных сказок)

МЕДИТАЦИИ

 Примечание редактора

  А. Пятигорский
Краткие заметки о философском в его отношении к филологическому

  М. И. Шапир
Эстетический опыт ХХ века: авангард и постмодернизм

ЛИТТЕРАРУМ ТАБУЛАРИУМ

  Гаспаров М.Л.
Ода Мандельштама Грифельная ода : История текста и история его значения

СТУДИЯ ТАБУЛАРИУМ

 Ненаписанная рецензия Александра Ромма на книгу Михаила Бакстина и Валентина Волошинова Марксизм и философия языка . Под редакцией, подготовка текста, введения и примечаний А. Л. Беглова и Н. Л. Васильева

СПОРЫ

  И. А. Пильщиков
Литературные цитаты и аллюзии в письмах Батюшкова (Примечания к академическому комментарию. 34)

  И. Г. Добродомов
Венгерская нецензурная брань в переписке Батюшкова (дополнение к комментарию)

БИБЛИОТЕКА ОЦЕНОК

Виноградов В.В., История слов (Добродомов И.Г.)

 

ОСНОВА

  М. Ф. Мурьянов
Литературный дебют Александра Блока (Стихотворение о Голубиной книге : Текст, контекст и подтекст). Послесловие А. Л. Гришунина. (Приложение: неопубликованные воспоминания Л. Д. Блока)

Библиография печатных работ Михаила Мурьянова (1959–1996). Составитель И. В. Мурьянова

ОПУСКУЛА

  М. И. Шапир
На заре русского четырехстопного ямба: генезис и эволюция ритма (О социолингвистической характеристике раннего стихосложения Ломоносова)

  А. Л. Беглов
Иосиф Бродский: монотонность поэтической речи (на материале четырехстопного ямба)

  В. В. Сперантов
Разное поэтологическое: 1. Был ли князь Шаликов Изобретателем «Онегинской станцы»?

ЛИТТЕРАРУМ ТАБУЛАРИУМ

  А. Пушкин
Тень Баркова (реконструкция М. А. Цявловского в сравнении с недавно обнаруженной рукописью 1821 г.). Под редакцией и подготовкой текста И. А. Пильщиковым. Вступительное слово Е. С. Шальмана

  М. А. Цявловский
Комментарии. Под редакцией Е. С. Шальмана. Подготовка текста и примечаний И. А. Пильщикова

 Письма Афанасия Фета Сергею Петровскому и Константину Леонтьеву. Под редакцией, подготовка текста, введение и примечания В. Н. Абросимовой

 «Задирать нос выше головы» или «Почему люди такие отбросы?» (Письма Надежды Санзарь Алексею Суворину, Вячеславу Иванову, Александру Блоку и Александру Серафимовичу). Под редакцией, подготовка текста, введение и примечания Аксеновой А.А.

СТУДИЯ ТАБУЛАРИУМ

  Р. Якобсон
Московский лингвистический кружок. Под редакцией, подготовка текста, введения и примечаний М. И. Шапира

БИБЛИОТЕКА ОЦЕНОК

В. Набоков, Лекции по русской литературе: Чехов, Достоевский, Гоголь, Горький, Толстой, Тургенев (А. А. Ильюшин)

 

ОСНОВА

  И. А. Пильщиков
Из истории русско-итальянских литературных отношений (Батюшков и Тассо)

  М. И. Шапир
Феномен Батенькова и проблема мистификации (Лингвистико-версификационный аспект. 12)

ОПУСКУЛА

  М. Ф. Мурьянов
О сложных прилагательных у Пушкина и Тютчева

  Горный Е.А.
Ремизов и Чехов (Материалы и пролегомены)

  Добрицын А.А.
«Сонет» в прозе: дело Xarms

ЛИТТЕРАРУМ ТАБУЛАРИУМ

 «Он любил меня, но иногда немножко изменял»: Маргиналии Надежды Мандельштам об американском собрании сочинений Мандельштама . Под редакцией, подготовка текста и предисловие Т. М. Левиной. Заметки Т. М. Левиной и А. Т. Никитаева

СТУДИЯ ТАБУЛАРИУМ

  Б. И. Ярхо
Распределение речи в пятиактной трагедии (К вопросу о классицизме и романтизме). Под редакцией, подготовка текста и примечания М. В. Акимовой. Вступительное слово М. И. Шапира

КОММЕНТАРИИ

  Т.Ю. Кибиров, И. Л. Фальковский
Allusions Perdues: попытка авторизованного комментария к стихотворению Лесная школа

СПОРЫ

  С. Е. Ляпин
Демифологизация ритма русского четырехстопного ямба (прежде всего на основе одического стиха Державина)

ВЕРСИИ

 Алексей Константинович Толстой: с немецкого на русский: Стихи из его писем к Каролине Павловой, перевод Нонны Слепаковой. Введение и примечания А. А. Ильюшина

БИБЛИОТЕКА ОЦЕНОК

Б. А. Успенский, Краткий очерк истории русского литературного языка (XIXIX вв. ) (М. Ш.)

 

ОСНОВА

  В. В. Сперантов
Поэтика сценических ремесел в русской трагедии XVIII — начала XIX вв. (К типологии литературных направлений)

  М. И. Шапир
Феномен Батенькова и проблема мистификации (Лингвистико-версификационный аспект. 35)

ОПУСКУЛА

  Добродомов И.Г.
Немой кизлар (из комментария к Бахчисарайский фонтан )

  Сато Юсуке, Сорокина В.В.
«Человек с спутанной бородой» (Об одном символическом образе в Анна Каренина )

  Е. В. Крисанова
Фонетические портреты Анны Ахматовой и Бориса Пастернака (Консонантизм)

  Добрицын А. А.
Две заметки о Xarms

ЛИТТЕРАРУМ ТАБУЛАРИУМ

  Катенин П.
Изменения в текст Произведения и переводы . Под редакцией, подготовка текста, введение и примечания М. В. Акимовой

  С. Б. Рудаков
Новые редакции стихов Катенина (Авторский экземпляр сочинений 1833 г. ). Под редакцией, подготовка текста, введение и примечания М. В. Акимовой

СТУДИЯ ТАБУЛАРИУМ

  Медный всадник : Стих и смысл (Обсуждение книги Андрея Белого Ритм как диалектика в Государственной академии художественных наук). Под редакцией, подготовка текста, введение и примечания М. В. Акимовой и С. Е. Ляпина

СПОРЫ

 Примечание редактора

  Краснопевцев Е.А.
Фоника и семантика гомеровского гексаметра (тройственное мироустройство)

  Зайцев А.И.
О статье Краснопевцева Е.А. «О фонетике и семантике эпического гексаметра»

  В. В. Фаер
К методике фонико-семантических исследований (по гипотезе Е. А. Краснопевцева)

БИБЛИОГРАФИЯ

  Мертвые души Николая Васильевича Гоголя : Библиография. 1842–1942 гг. Составитель К. П. Богаевская. Предисловие К. П. Богаевской и Л. И. Тимофеева

БИБЛИОТЕКА ОЦЕНОК

В. Набоков, Комментарий к роману А. С. Пушкина «Евгений Онегин» ; В. Набокова, Комментарии к «Евгению Онегину» Александра Пушкина (И. Г. Добродомов, И. А. Пильщиков)

ОШИБКИ

 Ошибка

 

ОСНОВА

  И. А. Пильщиков
Пушкин и Петрарка (Некоторые комментарии к Евгений Онегин )

ОПУСКУЛА

  Пеньковский А.Б.
Загадки пушкинского текста и лексики ( Евгений Онегин , 1, XXXVII, 1314)

  Сидоров И.С.
Две заметки о Пушкине Полководец

  Скворцов А.Е.
Лев Толстой в кривом зеркале Мастер и Маргарита (Дополнение к анализу мотивов романа Булгакова)

  Зубарев Д.
«8 × 8», или «Чернышевский и шахматы» (Некоторые комментарии к книге Набокова Дар . 12)

  Ю. Зелински
«Лебеди вдвое больше лодок» (Набоков и Марко Поло)

  М. И. Шапир
О максимальной длине строки в Верс Либре (Д. А. Пригов и др.)

СТУДИЯ ТАБУЛАРИУМ

  Б. И. Ярхо
Комедии и трагедии Корнеля (Этюд по теории жанра). Под редакцией, подготовка текста и примечания М. В. Акимовой

СПОРЫ

  М. Тарлинская
Синтаксис Станцы в Евгений Онегин (Разбор по главе)

  М. И. Шапир
Сон Татьяны: Ритм Синтаксис Смысл (Дополнительные соображения)

БИБЛИОТЕКА ОЦЕНОК

  Саввина книга: Древнеславянская рукопись XI, XIXII и конца XIII века , часть. I (А. С. Касьян)

Баратынский Е.А., Полное собрание стихотворений (Пильщиков И.А.)

Н. А. Тэффи, Собрание сочинений , том. 15 (С. И. Князев)

 Об орфографии академических изданий литературных произведений: О Собрании сочинений В. А.Комаровского (В.Н.Попов)

ОШИБКИ

 Письмо в редакцию (В. Н. Ярхо)

 Ошибка

 

 2001/2002   Том 7   № 17/18 

ОСНОВА

  А. А. Добрицын
Русские эпиграммы восемнадцатого и девятнадцатого веков и их западноевропейские оригиналы

  И. А. Пильщиков
Вяземский и Фонтенель (О «галльских» корнях эпиграммы на Семена Боброва)

  В. Н. Ярхо
Ифигения в Авлиде Иннокентий Анненский (Древнегреческая трагедия в стиле модерн)

ОПУСКУЛА

  Листов В.С.
Автобиографические элементы в «Капитанской дочке»

  Сидоров И.С.
Радугин и Хлестаков (Об одном возможном источнике Государственный инспектор )

  Перцов Н.В.
«Ночь, полная созвездий…»: синтез пространства-времени в Хлебникове

  И. Ю. Светликова
«Звуковые повторы» Осипа Брика (К генезису идеологии ранних формалистов)

  О. Г. Постнов
Александр Пушкин и Александр Грин (На перекрестке одного антропонима)

ЛИТТЕРАРУМ ТАБУЛАРИУМ

Мицкевич, Боратынский, Грибоедов в письме М. Малиновского к Ж. Лелевелю. Под редакцией, подготовка текста, введения и примечаний А. И. Федута

СТУДИЯ ТАБУЛАРИУМ

  Акимова М.В.
Борис Ярхо Полемизируя с тыняновской концепцией стихового языка

 Спор о стихе и прозе в Государственной академии художественных наук. Под редакцией, подготовка текста и примечаний Акимова М.В.

  Гаспаров М.Л.
О критерии стиха по Борису Ярхо (Примечание к статье М.В. Акимовой)

  М. И. Шапир
«…Домашний дальний спор…» (Борис Ярхо против Юрия Тынянова в их взглядах на природу и семантику стиха)

МЕДИТАЦИИ

  О. Ронен
Исторический модернизм, художественное новаторство и мифотворчество в системе ценностных суждений Владимира Набокова

СПОРЫ

  А. Жолковский
Об одном частном случае инфинитивного письма (Шершеневич Пастернак Кушнер)

  М. И. Шапир
Об одном толковании так называемого инфинитивного письма

БИБЛИОТЕКА ОЦЕНОК

Письмо в редакцию (Е. Шальман)

Примечание редакции (И. П., М. Ш.)

ОШИБКИ

 Ошибка

 

 2003/2005   Том 8   № 19/20 

В ПАМЯТЬ

Максим Ильич Шапир (25 августа 1962 г. – 3 августа 2006 г.) (М. В. Акимова, И. А. Пильщиков, М. А. Дзюбенко, А. А. Ильюшин, О. Ронен, Н. В. Перцов, А. И. Федута, О. Г. Постнов)

ОСНОВА

  М. Шруба
Девичья игрушка Драматургия и французский эротический театр первой половины XVIII века

  Перцов Н. В., Пильщиков И.А.
«Бессмертная клевета» (об одном из последних бурлескных произведений Пушкина)

  М. И. Шапир
Смысловые лейтмотивы мнимо-героического Оттава Рима (Байрон Пушкин Тимур Кибиров)

ОПУСКУЛА

  Добрицын А.А.
Эпиграмматические цитаты в Евгений Онегин

  И. Г. Добродомов
Заметка о лексике и фразеологии Евгений Онегин («Корсар на пенсии, Морали»)

  Федута А.И.
«Подвиг благородного человека» (Об источнике формулы Пушкина)

  Заславский О.Б.
Структурные парадоксы Пушкина Фрагмент («Несмотря на большие достоинства…»)

  И. А. Пильщиков, М. И. Шапир
Поэт и читательская аудитория во фрагменте Пушкина «Несмотря на большие преимущества…» (дополнения к комментарию)

  Д. Иоффе
Футурист на задворках ислама: Урус Дервиш и Гуль-Мулла с точки зрения биографии и поэтики Хлебникова (Критический обзор и дополнения к комментарию)

  О. Ронен
Два акмеистических образа непонятной поэзии

МЕДИТАЦИИ

  О. Ронен
Путь Пруста в описательном искусстве Набокова

СПОРЫ

  Добрицын А. А.
Заметки о происхождении эпиграмм Баратынского и Вяземского

ОШИБКИ

 Ошибка

 

 2012   Том 9   № 21/23 

 Lectoribus nostris

ОСНОВА

  Зализняк А.А.
Об эффекте проксимальной семантической эволюции

  А. Б. Пеньковский
«…В те времена ель не мчалась на легких парусах…» (К. Н. Батюшков. Элегия из Тибулла , 1811)

  Федута А.И.
«Человечный внук воинственного деда» (А. А. Суворов-Рымникский в русской поэзии)

  Акимова М.В.
«Некоторые выше закона»: подвижность метрического ударения в итальянской и русской силлабо-тониках

  Гвидо Карпи
«Я бы убил за деньги»: Темы денег и агрессии в Братья Карамазовы (Герменевтическое упражнение в статистическом анализе)

ОПУСКУЛА

  Бодрова А. С.
К истории пушкинской эпиграммы «Каждый стих в твоем рассказе…»

  С. Е. Ляпин
Русская лирика начала XIX века и пушкинская Евгений Онегин (Сравнительный анализ лексической частотности и проблемы поэтики)

  Иткин И.Б.
Медный всадник : Два потопа

  Стефано Гарцонио
Метрические опыты С. П. Шевырева и русский стих эпохи романтизма

  Приходько И.С.
Пушкина Дикая красавица в Александре Блоке («Скакали дикой степью…»)

  Добрицын А. А.
Трубка Федора Сологуба Тростниковая : Стилизации или переводы?

  Омри Ронен
«Что делает женщину амазонкой»: Пастернак, Цветаева и наследие Генриха фон Клейста

  М.Ю. Миксеев
О поэтике Платонова и предпочтениях метонимии метафорам

  Скворцов А.Е.
Поэма Олега Чухсонцева Родные. Семейная хроника : Поэт и его предшественники

  Манфред Шруба
Аллюзии на Чехова в пьесах Акунина, Сорокина, Гловацкого и Мамета (К типологии интертекстуальных приемов)

  Марина Тарлинская
Атрибуция стиха: Генрих VIII

  Утгоф Г. М.
«Увечье беззащитных мертвых поэтов»: Преемственность в синтаксике текста

ЛИТТЕРАРУМ ТАБУЛАРИУМ

Доклад Осипа Брика о новых переводах произведения Гейне «Германия» и его обсуждении в секции переводчиков Союза писателей (1934). Под редакцией, подготовка текста, введение и примечания Т. Ф. Нешумовой

СТУДИЯ ТАБУЛАРИУМ

 Из Наследия Максима Кенигсберга. Под редакцией, подготовка текста и предисловия Г. А. Левинтон

  Микела Вендитти
К сравнению методологий Бориса Ярхо и Густава Шпета

  Сидоров И.С.
Пушкинист Павел Сергеевич Попов

МЕДИТАЦИИ

  Кормилов С. И.
Шапира на Гаспарова

  Деннис Иоффе
О прагматике жизненного текста: теория авангарда Максима Шапира

  Клаудия Скандура
Новая русская поэзия: Тимур Кибирова Крэпперс

СПОРЫ

  А.Ю. Милитарев
Две записки (квази)библеиста

БИБЛИОТЕКА ОЦЕНОК

Москвин В.П., Теоретические основы стиховедения, (К. М. Корчагин)

 

 2013/2014   Том 10   № 24

ОСНОВА

  Гвидо Карпи, Вирджиния Пили
Поэтический синтаксис раннего Маяковского и проблема художественного перевода: В. В. Маяковский и Антоний Слонимский

ОПУСКУЛА

  Добрицын А.А.
Iter Vitae, Lepton Ochema, Trionfo del Tempo и «Телега Жизни»

  Кузьмин Д.В.
Моностич: Между добавлением строк и стиранием лишнего

  Евгений Сошкин
Нас четверо (к описанию поэтической космологии Анны Ахматовой)

ЛИТТЕРАРУМ ТАБУЛАРИУМ

  Письма Бориса Ярхо к Максимилиану Волошину
Под редакцией, предисловием и примечаниями М. В. Акимовой

СПОРЫ

  В. В. Фаер
«Станут потомки тебе благословить»? (О новом переводе первой книги Одиссеи )

БИБЛИОТЕКА ОЦЕНОК

М. Л. Гаспаров, «Избранные труды», т. 1, с. IV: Лингвистика stixa; Анализ и интерпретация (Д. В. Сичинава)

ПРИЛОЖЕНИЯ

 Дополнения

 Соавторы тома

«Невыносимо видеть плебейство русской культуры.» Но ты стал доктором наук

К 6 июня, ко дню рождения Александра Сергеевича Пушкина, канал КУЛЬТУРА подготовил для нас подарок — повтор авторской программы Валентина Непомнящего «А. С. Пушкин. Тысяча строк любви» (2003). По какой-то неведомой причине потом пропустил, тем более внимательно смотрел передачи в этот раз. Я посмотрел все восемь — от начала до конца. Я получил огромное удовольствие, насладился стихами Пушкина — не всякий пушкинский поэт так ярок и одухотворен, к тому же наизусть, может их прочитать, но и задал много недоумевающих вопросов.

О вопросах после — сначала о том, что понравилось. Каждая из программ начиналась с энергичной и яркой музыки, первых тактов Классической симфонии Сергея Прокофьева. Гениальность предшествовала истории гения. И эта история была лаконичной, очень личной, полной откровений. Валентин Непомнящий, пожалуй, последний в плеяде великих пушкинистов ХХ века, начиная с Семена Афанасьевича Венгерова и его «Пушкинской семинарии» в Санкт-Петербургском университете.

В юности мне довелось слушать лекции Сергея Михайловича Бонди, одного из участников той семинарии, пушкинского текстолога, который, казалось, знал о Пушкине все. Валентин Непомнящий – другой. Судя по программам, его не очень интересуют имена и судьбы женщин, окружающих Пушкина и подробности их общения, ему важны Путь поэта, преображение его личности и взгляды на любовь. От первой до последней передачи, одну за другой, в хронологическом порядке, он читает нам стихи Пушкина о любви, давая им свои пояснения. Что-то пропало; Так, «Черная шаль», самая популярная у современников поэта, не прозвучала. Да и вообще, стоит ли тратить время на такую ​​чепуху и маскарад — балладу с выдуманным кровавым сюжетом, где страсти рвутся в клочья?

Валентин Семенович одним из первых прочитал нам стихотворение «Домовой» (1819), где у юноши Пушкина уже был в голове идеал его будущей жизни — на лоне семьи и природы. Но на пути к этому идеалу много препятствий, в поэте блуждают страсти, он жаждет любви, любви чувственной… Поворотным моментом в изменении самосознания поэта является стихотворение «Пророк» (1826), написавшее что вы не можете не следовать голосу Того, кто направил вас. В тридцать лет поэт женится, он созрел для брака и давно хочет привести свою жизнь в ограниченные рамки порядка и нравственности. Его избранница – это сама красота, молодость и грация. Но недаром в Болдине перед свадьбой, во время холерного карантина, была написана поэма «Бесы» (1830). Видно, что он предвидит впереди что-то страшное, смутное, необъяснимое: «Домового хоронят? / Выдадут ли замуж ведьму?»

Это «домовой» не из юношеских стихов? И при чем тут «ведьма», вышедшая замуж накануне собственной свадьбы поэта? «Казалось, он сунул руку в огонь», — говорит рассказчик. И после этой фразы нельзя не вспомнить Дон Гуана — «Каменный гость» написан тем же Болдинским осенью 1830 года — повешение обольстителя, погибшего от сдавливания каменной правой руки Командора, вдове которого он пошел на свидание.

В предпоследней программе цикла Валентин Непомнящий подводит нас к смерти поэта: «Пушкин нашел все, о чем мечтал, и тут на него обрушивается его прошлое».

Сложно, невозможно, сложно пересказать смысл этих программ. Вот несколько записанных мной прямых высказываний Валентина Непомнящего:

(о молодом поэте) «Было в нем смертельное обаяние, неслыханное обаяние. Вибрации таланта и ума. Комплекс Победителя».

«В человеке есть несколько сущностей: низшая и высшая. Натуральный и совершенный. Пушкин тонко различал в себе эти сущности.

«Оказывается, творчество, жизнь, смерть, любовь — не самодостаточны. Они воплощают то, что захватывает все.

(В поэме «Дар напрасный, дар случая») все против «Пророка», он опровергнут по всем пунктам. Пушкин не живет той жизнью, которой должен жить автор «Пророка».

(об Анчаре) Мир создан совершенным. Он избалован мной, нами. У каждого из нас есть свой Анчар (ядовитое дерево, -ИЧ).

В дневнике Анны Олениной (1828 г.) есть запись: «Пушкин — интереснейший человек нашего времени».

(о стихотворении «Я тебя любил») «Это образец всеобъемлющего чувства, вмещающего в себя все».

«В стихотворении «Безумные годы, угасшие забавы» (1830) есть гениальная строчка «Хочу жить, думать и страдать». «Думать и страдать, а не «срывать цветы удовольствия» (Хлестаков. — И.Ч.) Сначала было «думать и мечтать». «Страдание» не встречается ни в одной поэзии мира. Там, где он есть, возможно чудо «Болдинской осени».

«…он как будто приложил ухо к земле – и услышал жужжание, грозное. И пошел на этот гул. Должна быть рифма для его прошлой жизни.

«Этот могучий мужчина, которому всего 30 лет, потомок «негритянского урода» и бояр, после женитьбы перестает писать любовные стихи.

«Погиб, защищая честь жены, свою честь, честь России. Бог не позволил ему стать убийцей. Пушкин умирал, как великий поэт.

Теперь о том, что вызвало вопросы. Меня удивил подход к теме, когда почти не уделялось внимания конкретному адресату, женщине, которой Пушкин посвящает стихи. Этот аспект темы кажется мне очень важным. Но Валентин Семенович даже ничего не сказал о «тайной любви» поэта. Он не сделал никаких предложений. Не знаю, чем было иначе, но мне, с юности увлеченной статьей Тынянова «Безымянная любовь», хотелось услышать мнение Непомнящего о высказанной там гипотезе. Да, большинство пушкинистов отвергает версию Юрия Тынянова о том, что неназванным адресатом многих пушкинских стихов, его «тайной любовью» была Екатерина Андреевна Карамзина, вторая жена историка. Вместо этого называют имя Марии Раевской. Но так ли это? Не было ли слишком мимолетным знакомство Пушкина с девушкой Раевской? И Екатерина Андреевна прошла всю жизнь поэта, он просил ее позвать его перед смертью, она его крестила. ..

Или такой момент. У Пушкина есть стихи, явно посвященные одной – покойной – женщине, которую он страстно любил. Это «Заклинание» («О, если и правда, что в ночи…»). Эти стихи, как я всегда считал, посвящены Амалии Ризнич (1803-1825?), подруге одесского поэта, предмету его вечного чувства, умершей в Италии от чахотки или, по легенде, умершей от ревности мужа. . Непомнящий назвал в связи с этим стихотворением имя Воронцовой.

Минуточку! Ведь Пушкин ясно говорит: «Я тень зову». Он зовет свою умершую возлюбленную, а Елизавета Ксаверьевна Воронцова в 1830 г. жива и здорова, и проживет еще 50 лет — годы ее жизни: 1792 — 1880. Есть и подсказка о людях, «чей злой умысел убил моего друга. » Поэт зовет возлюбленную буквально из гроба, в час, когда «тихие могилы пустеют». И что? Это живая Елизавета Ксаверьевна?

Сергей Михайлович Бонди призывал нас верить Пушкину, он учил, что одно слово «грустный», сказанное о свече, можно понять, что в тот момент нет возлюбленного с поэтом («Мой голос нежен и томен для вас» ). Пишет стихи, вспоминая любовное свидание…

А тут все сказано своими словами — и все же исследователь настаивает на том, что речь идет о женщине, которая умерла не на самом деле, а фигурально. Ну нет, дико больно, срывая голос, поэт кричит и зовет («Иди ко мне, мой друг! Сюда! Сюда!») Так что я верю, что все это «понарошку».

Еще одно место в этой истории меня просто ужаснуло. Нет, не там, где Валентин Семенович говорит о «Борисе Годунове» как о религиозном произведении, я просто с этим не согласен, но ужаснуло другое — датировка одного стихотворения.

Вот оно. «Нет, я не ценю мятежных удовольствий» (1830?). Это «самое эротическое» стихотворение Пушкина, конечно же, посвящено его жене. И Непомнящий этого не отрицает. Но он говорит, что это было написано «перед свадьбой». Как так? Нет-нет, Валентин Непомнящий и не думал сомневаться в добрачной невиновности Натальи Николаевны, иначе «Пушкин не женился бы на этой женщине». Что тогда? Стихи не о ней? Разве ее не называют «скромной женщиной»? Какая-то ерунда получается.

И не спасает сравнение со стихотворением Батюшкова, воспевающим не любовь, а «искусство любви». Но Пушкину-де нужна любовь. Если это пушкинское стихотворение чисто «теоретическое», если из него убрать реальное содержание, оно, как говорится, «не качается». Но нет, все говорит о том, что он вдохновлен жизнью и реальными отношениями с молодой женой. Разве это не чувствуется? Неудивительно, что Пушкин и не подумал ее опубликовать. Я посмотрел: в разных сборниках это стихотворение имеет дату написания 1830, 1831 и 1832 год. Кстати, о датировке. Они могут быть «камуфляжными». Об этом пишут многие исследователи, и в своей «Линии жизни» (2015) об этом говорит сам Валентин Непомнящий. С подобным я столкнулся, работая со стихами Некрасова, адресованными Авдотье Панаевой. Почти все его знакомства фиктивные, специально отнятые…

Та же история, но менее «эротическая», но говорящая о том же стихотворении «Когда в моих объятьях…». Оказывается, тоже написано «до брака», хотя и посвящено жене. Не верю. Трудно поверить в эту чудовищную версию…

И последняя. Я уже не в первый раз удивляюсь, как даже наши очень уважаемые и уважаемые исследователи бывают «ленивыми и любопытными». Вот купил в Москве книгу 2009 года выпуска «Дуэль и смерть Пушкина». И что? Читал в ней все, что писали об этом в свое время наши деды и прадеды. Но с тех пор написано много прорывных работ, сделаны удивительные открытия, например, письма Жоржа Дантеса к Екатерине Гончаровой из архива его правнука, найденные итальянской пушкинисткой Сереной Витале (см. 8 на 1997), были опубликованы.

Почему эти письма не потрясли привычную картину додуэльной истории, одному Богу известно. Из рассказа Валентина Семеновича Непомнящего о последних месяцах жизни Пушкина я понял, что ему некогда обращаться к этим документам. Однако, как я уже говорил, вся жизненная «фактура» волновала исследователя меньше, чем сам Путь Поэта.

Валентин Непомнящий прекрасно завершил свой, в общем-то, замечательный цикл — поэму «Зимнее утро» (1829 г. или 1830 г.). Все его, конечно, помнят: «Мороз и солнце; чудесный день / Еще ты спишь, милый друг! / Пора, красавица, проснись…»

Ничего не скажешь, гениальные стихи. Прекрасная любовная лирика. И Валентина Непомнящего читает блестяще. вот эта «милая подруга», вот эта «красавица», которой адресованы эти замечательные строки. А надо ли? Может, правильно сделали мои школьные учителя, когда обрезали всякие подобные вопросы? Есть стихотворение — ну учите сами !Тогда чеканить к марке… А вы, видать, еще хотите знать, кому посвящается…

А. С. Пушкин. Тысяча строк любви. Выпуск 1

Валентин Непомнящий. Линия жизни

Валентин Семенович Непомнящий (род. 9 мая 1934, Ленинград) — советский и российский пушкинист. Доктор филологических наук. Лауреат Государственной премии Российской Федерации

Биография

Окончил филологический факультет МГУ, отделение классической филологии (1957). В 1963-1919 гг.92 Работал редактором журнала «Вопросы литературы», а с 1992 г. — старшим научным сотрудником Института мировой литературы РАН. Доктор филологических наук. Председатель Пушкинской комиссии ИМЛИ РАН (с 1988 г.). Лауреат Государственной премии России 2000

Специалист по творчеству Александра Сергеевича Пушкина, автор книг «Поэзия и судьба. Статьи и заметки о Пушкине» (1983 г., дополненное издание 1987 г.), «Пушкин. Русская картина мира» (1999), «Да, потомки православных знают. Пушкин. Россия. Мы» (2001), «На фоне Пушкина» (2014).

Основная библиография

1. Двадцать строк. Пушкин в последние годы жизни и стихотворение «Я памятник себе построил нерукотворный. «Вопросы литературы», 1965, № 4.
2. Для чего мы читаем Пушкина. Ответ проф. Д. Д. Доброго. — «Вопросы литературы», 1966, № 7.
3. О «Маленьких трагедиях», предисловие в кн.: Пушкин А. С. Маленькие трагедии. М., 1967.
4. Записки по сказкам Пушкина. — «Вопросы литературы», 1972, № 4.
5. «Пушкин» — Большая советская энциклопедия, т. 1, с. 21, 1976.
6. Юная пушкинистка Анна Ахматова. — «Вопросы литературы», 1978, № 1.
7. Пункт назначения — Новый Свет, 1979, № 6.
8. Поэзия и судьба. Статьи и заметки о Пушкине. М., 1983. (2-е изд.-1987 г.)
9. «Пророк». Художественный мир Пушкина и современность. — «Новый мир», 1987, №1.
10. Холдинг сейчас. Феномен Пушкина и исторический удел России. К проблеме целостной концепции русской культуры. — «Новый мир», 1996, № 5
11. Пушкин. Русская картина мира. — М., 1999
12. Поэзия и судьба. М., 1999
13. Пушкин. Избранные произведения 1960-1990-х гг. В 2-х кн. М., 2001.
14. На фоне Пушкина. М., 2014.

16 января 2018, 15:44

Только что разговаривал с женой Валентином Семеновичем. Татьяна Евгеньевна сказала, что очень нужны деньги на лекарства. Состояние Валентина Семеновича с переменным успехом зависит от лечения и медикаментозного лечения.
Мне даже писать об этом стыдно: Непомнящий — филолог с мировым именем, известный пушкинист, президент пушкинской секции ИМЛИ, имеет оклад 25 тысяч рублей. Сын инвалид, а жена почти ослепла после инсульта.

На протяжении нескольких лет В.С. Непомнящие проблемы со здоровьем — депрессия, бессонница, быстрая утомляемость — результат напряженной интеллектуальной работы, по мнению врачей. Непомнящий когда-то писал, что русский человек по природе своей склонен работать не за деньги, а за идею / «На фоне Пушкина», 1 т. /. Да и сам Валентин Семенович, как представитель этого типа настоящего русского человека, всю свою жизнь посвятившего делу русской литературы, не работал и не копил на черный день.

Сейчас семье нужны средства на лечение и лекарства для Валентина Семеновича. Мы обращаемся ко всем неравнодушным к русской культуре и ее сподвижникам помочь семье Непомнящих материально, пожертвовав любую сумму на их целевой счет. Поверьте, это тот случай, когда эта жертва нужна не только его семье, но и всем нам, читающим книги В.С. Непомняшного, питаясь его высокими открытиями литературно-антропологического плана.
Краткая справка: Валентин Семенович Непомнящий (род. 9 мая, 1934, Ленинград) — российский литературовед.

Писатель, доктор филологических наук, заведующий сектором пушкиноведения, председатель пушкинской комиссии Института мировой литературы РАН (ИМЛИ РАН). Один из ведущих отечественных пушкинистов (первая работа о Пушкине была опубликована в 1962 г.), автор книг «Поэзия и судьба» (М., 1983, 1987, 1999) и «Пушкин. Русское мировоззрение» (М., 1999; удостоена Государственной премии РФ).
Для пожертвований:

Новая карта: Для пожертвований:
Карта Сбербанка России: 5336 6900 6562 1700 / владелец карты В.С. Жена Непомнящего Елена Евгеньевна Непомнящая /
Укажите: О лечении Валентина Семеновича Непомнящего

В рецензии на двухтомник Валентина Непомнящего, вышедшего в 2001 году, известный псковский критик Валентин Курбатов пишет: «Плохо понимаю, как это делается . Два тома статей, тысяча страниц об одном, через известного (так мы уверены) героя — А.С. Пушкин. А о вещах «школьных» — о «Памятнике», «Онегине», «Анчаре», «Пророке». И я часто читал и слышал автора (мы уже десять лет сидим рядом на Псковском Пушкинском театральном фестивале, смотрим какие-то спектакли, меняемся книгами и уже поняли близость взглядов). Но я читаю эту тысячу в отрыве, как от известных страниц, и совершенно нелитературное ощущение сплошного счастья и растерянности.

Действительно, как бы ни был велик Пушкин, о его жизни и творчестве написано так много, что самому талантливому пушкинисту трудно удивить неспециалиста. Валентин Непомнящий удивляет и радует не только читателей, но и зрителей. Каждая его статья, каждая телепрограмма становится событием. А ведь он занимается Пушкиным уже более сорока лет! Как ему удается каждый раз заново открывать читателям и зрителям любимого поэта? Мне кажется, дело в том, что сам Валентин Семенович всю жизнь открывает для себя Пушкина, и только потом радостно и щедро делится своим открытием с другими. Конечно, чтобы написать или рассказать о великом поэте, нужно иметь писательский талант, трудолюбие, образование. Но главный талант Валентина Непомнящего – это талант сердца. Протоиерей Артемий Владимиров как-то точно заметил, что после статей или программ Непомнящего о Пушкине кажется, что Валентин Семенович только что разговаривал с Александром Сергеевичем в гостиной за чашкой кофе. Подход Непомнящего — не поверхностное знакомство, а проникновенное чтение Пушкина. Видимо, очень давно чуткое сердце исследователя ощутило духовную и душевную близость с великим поэтом. И именно благодаря этому чувству, помноженному на незаурядный литературный талант, пытливый ум, внутреннюю свободу и интеллектуальную честность, Валентин Непомнящий стал одним из виднейших русских писателей и мыслителей второй половины XX и XXI веков.

На мой взгляд, Валентин Семенович не просто пушкинист, а мыслитель, достойный продолжатель лучших традиций русской религиозной философии. Не просто пушкинист, не в смысле «поэт в России больше поэта» — я не понимаю смысла этих слов. В отличие от многих людей своего поколения, Непомнящий не «прятался» за литературу, чтобы эзоповским языком выражать крамольные мысли. Нет, он с раннего детства полюбил поэзию, как и классическую музыку. Слово искусства он воспринимает как музыку. (Неудивительно поэтому, что Георгий Васильевич Свиридов был одним из поклонников его таланта, а Валентин Семенович, в свою очередь, был настолько близок к музыке Свиридова, что он, не музыковед, написал статью о книге «Музыкальный мир». Георгия Свиридова, которую Георгий Васильевич считал лучшим из того, что написано о его музыке). Он слышит музыку слова. Чтобы убедиться в этом, достаточно хотя бы раз услышать, как он читает стихи. Редкая поэтическая молва Непомнящего признается даже самыми непримиримыми его противниками.

Но при всей любви к искусству Валентин Семенович никогда не считал его «игрой в бисер». Выпускник классического отделения филфака МГУ, он прекрасно знает истинное значение слова «культура». В переводе с латыни оно означает «окультуривание» — взращивание духа, души, ума. Творчество Валентина Непомнящего — пример такого культивирования. Такой подход не укладывается в рамки академического литературоведения. Неслучайно именно в академической, формально родной среде Непомнящего их всегда больше критиковали, чем хвалили. Скромность, с которой он воспринимает эту критику, поражает. Да, мол, я груб для академического литературоведения. Непомнящий хамит?! Валентин Непомнящий со своим вкусом, неподдельным аристократизмом, удивительным умом! Тем не менее, он искренне принимает критику. Принимает, но продолжает работать, как подсказывает сердце.

Именно поэтому его талант оценили уже упомянутые Георгий Свиридов, Анна Ахматова, Александр Твардовский, Корней Чуковский, Юрий Домбровский, Виктор Астафьев, Георгий Товстоногов и ныне живущий Александр Солженицын — художники, работавшие не только умом, но и их сердца. И сердцем они чувствовали в Валентине Непомнящем свою душу — душу художника. Как и сам Валентин Семенович, гораздо раньше почувствовал в Пушкине свою вторую половинку.

Валентин Непомнящий пришел к Богу в зрелом возрасте, но не стал, как многие неофиты, пренебрегать светской культурой, которой он многим обязан. «Да, светская культура родилась в падшем мире и подвержена его слабостям, но разве это не те самые слабости, которые каждый из нас, также рожденный в падшем мире, несет на себе бремя адамова греха? Зачем издеваться над такими, как мы? Или мы святые? — писал он в 1999 году в статье «Служение Церкви в современном мире и судьба светской культуры». Высочайший профессионал, Валентин Семенович не терпит дилетантства. Поэтому он не «переквалифицировался» в богословов, а продолжает заниматься тем, что понимает. «Всякое значительное произведение русской литературы, русской культуры есть повод для глубокого размышления о том, как иначе совершается сила Божия в человеческой немощи» — писал Непомнящий в той же статье .   Такие мысли его статьи, книги и программы. Поэтому они не оставляют равнодушными людей, интересующихся смыслом жизни.

Все творчество Валентина Непомнящего отличает честность и интеллектуальное бесстрашие. Он не «фильтрует» любимого поэта, чтобы представить его примерным христианином с юных лет. Наоборот, он показывает, как мучительно шла борьба в сердце Пушкина. Но такая же борьба идет и в сердце любого человека, как прекрасно сказал Достоевский. Не все художники побеждают в этой борьбе, но подлинное искусство всегда стремится к вечности.

Валентин Семенович никогда не позволит себе осуждать в фарисее художников, которые все-таки потерпели неудачу и трагически закончили свою жизнь. Он прекрасно знает, насколько хрупка душа человека, а тем более — душа художника. И знает не только из книг, но и из личного опыта. По его словам, они с женой стали церквями во многом благодаря сыну Павлу. Вот что рассказал о нем Валентин Семенович в интервью нашему сайту, данном в прошлом году: «Это необыкновенный человек, взрослый ребенок, в древности их называли блаженными. Он беззащитен и во многом беспомощен в «низкой жизни», чужд привычных нам условностей в быту и общении, по-детски простодушен, но духовно очень умен, необыкновенно талантлив в музыкальном плане; когда хочет — сочиняет романсы, играет на рояле, причем красиво; когда хочет, пишет стихи и рассказы, в которых драматизм восприятия человеком жизни «без кожи» сочетается с потрясающим юмором, неожиданного, ни на что не похожего характера; когда хочет, рисует изумительно. Поет в хоре. Его язык невероятно ярок и экспрессивен до примитивности.

После такого откровенного рассказа посвящение книги «Пушкин. Русская картина мира»: «Таня (жена — Л.В.) и сыну Павлу, дорогие мои помощники, вдохновители и учителя. Валентин Непомнящий считает, что он по-прежнему остается чисто светским человеком. Это верно, потому что он живет в мире и занимается светской культурой. Но разве его смиренное и мудрое принятие своего креста не свидетельствует о глубине веры?

Валентин Непомнящий редко высказывается в прессе по политическим вопросам. Не из-за отсутствия гражданства, а из-за уже упомянутой нелюбви к самодеятельности. Но в 2002 году одним из лауреатов литературной премии имени Александра Солженицына был политолог Александр Панарин (ныне, к сожалению, покойный), а Валентин Семенович, член жюри, выступил на церемонии награждения словом о своей книге «Матч-реванш История: Российская стратегическая инициатива в XXI веке. Все, кто читал это слово (оно было напечатано в «Литературной газете»), убеждались, что знаменитый пушкинист интересовался политикой и внимательно читал труды одного из крупнейших политологов.

9 мая Валентину Семеновичу Непомнящему исполняется 70 лет. В это легко поверить, если взглянуть на его биографию или список работ. Но поверить в это невозможно — Валентин Семенович еще по-детски любуется красотой божьего мира и с пушкинской легкостью передает свое восхищение читателям и зрителям. Поздравляю замечательного человека и неутомимого просветителя с юбилеем, желаю ему здоровья, сил и новых творческих открытий! Много лета, Валентин Семенович!

Валентин Семенович Непомнящий отказался от интервью.

Прости меня! — сказал. — Я болен.

Но можно ли теперь не писать о Непомнящем — знаменитом пушкинисте, щедром человеке? 9 мая Валентину Семеновичу исполняется 80 лет. Пришло время поблагодарить его за красоту и мудрость, которые он подарил нам, своим современникам.

«Евгений Онегин. Читает и рассказывает Валентин Непомнящий», «Пушкин. Тысяча строк о любви»… Эти и другие многосерийные телефильмы можно смотреть и пересматривать бесконечно. И каждый раз открываю для себя новый. читает Пушкина лучше Непомнящего.«Евгения Онегина» — знает наизусть!

ВАЛЕНТИНА И ВАЛЕНТИНА

Непомнящий родился в Ленинграде. Он сказал, что их семья жила в Лиговке. Пятилетний мальчик вспомнил, как мама читала ему книги. Именно тогда он впервые встретился с Пушкиным. И слушал не только сказки, но и Медного всадника. Что тогда мог понять ребенок в этом рассказе? Но он что-то понял. Стихи запечатлелись в его душе.

А мама петь любила. У нее был хороший голос — сопрано. Она пела романсы, арии из опер. Она дала сыну правильное направление в жизни – к красоте, гармонии.

Потом была война, эвакуация из Ленинграда. Туда семья не вернулась: у отца было прострелено легкое, и пуля так и не была извлечена. Он не мог жить во влажном ленинградском климате. Поселился в Москве.

Нехорошо жили. Валентин любил классическую музыку, слушал оперы, драматические спектакли. Все это транслировалось по советскому радио. И шутил, что его сформировало радио.

Но больше всего он по-прежнему благодарен своей матери. Несколько раз издавалась книга Валентина Семеновича о Пушкине с лаконичным названием «Поэзия и судьба». На ней краткое посвящение: «Памяти мамы — Валентины Алексеевны Никитиной».

Она Валентина. Он Валентин. Это случайно?

НОВЫЙ ВЗГЛЯД

Валентин Непомнящий поступил в МГУ на отделение классической филологии. Изучал древнегреческий, латынь. О Пушкине он не думал, хотя многие его стихи выучил.

Пошел работать в заводской тираж. Так почему-то назывались газеты, которые издавались не многочисленными, а очень малыми тиражами.

На фабрике «Вымпел» шили пальто. Непомнящий ходил по цехам, сидел на собраниях. А в свободное время собирал знакомства и читал стихи. Они вместе слушали симфоническую музыку.

Валентин Семенович учился в театральной студии Дома культуры имени Русакова. Обычный дом культуры труда.

Эта мастерская существовала — с гулькиным носом, — рассказала мне Татьяна Евгеньевна, жена Непомнящего.

Здесь они встретились — на всю жизнь. С тех пор прошло 58 лет. И здесь Валентин Семенович встретился с Пушкиным на всю жизнь. По-новому.

В студии ставили «Маленькие трагедии». Это совпадение? Незапоминаемому дали роль Дон Гуана. Молодой человек легко читал со сцены строки Пушкина. И вдруг директор остановил его:

Имейте в виду: герой говорит одно, а думает о другом.

Для Валентина Семеновича это было открытием: у Пушкина два плана?! И задумался: что внутри?

ЖЕЛТЫЕ И ЗВОНЯЩИЕ

В журнале «Вопросы литературы» опубликована статья Валентина Семеновича о «Маленьких трагедиях Пушкина». «Вопящий» — так весело сокращали его название в народе.

Непомнящий написал вторую статью о «Памятнике». Валентин Семенович сказал в книге: «…это одно из самых дорогих воспоминаний для меня. Летом 1965, в конце дня, я сидел на гранитном парапете сквера на Пушкинской площади, недалеко от памятника…»

Вдруг к нему подошел «человек с неприметным лицом, в довольно рваный пиджак, серенький, небритый» и просил пояснить слова поэта: «И призвал милосердие к падшим». толерантность к людям, а не классовая борьба (искусство тогда оценивалось по политическим категориям). Валентин Семенович еще жил этой статьей. Начал рассказывать. Говорил горячо. И ответил:

Точно… Простите, я и сам так чувствовал…

Словно Пушкин звал Непомнящего: «И меня, и читателей надо понять. Объясните, пожалуйста!»

«СКАЖИТЕ МНЕ, КТО ВАШ ДРУГ…»

Думать, писать, говорить о Пушкине стало его воздухом, смыслом. Он приходил в школы и разговаривал со старшеклассниками. живой, радостный Пушкин. Появлялся в домах пионеров. Он разговаривал, задавал детям вопросы — и, иногда, ребята открывали ему то, чего не мог понять взрослый, который не мог понять.

Непомнящий был убежден, что Пушкин был солнечным центром нашей истории (как утверждал философ Ильин). А «мир Пушкина есть космос, что по-гречески означает «порядок», «порядок»: устроенное целое, в котором все не случайно, все не зря, все осмысленно и по своей сути прекрасно». «…это мир всеобщей связи и единства: образ целостного бытия, той самой настоящей Жизни, которая всегда неблагополучна, но всегда прекрасна, потому что это Жизнь, и само присутствие любого количества теней в это все еще говорит о присутствии света». «Этот мир залит светом и потому светится сам, поэтому беда его не лезет в глаза».

Жизнь Непомнящего менялась. Он выучил французский язык, потому что на нем писал и думал Пушкин. Он стал доктором наук. Я отчетливо слышал, как «у Пушкина вся громада вселенной звучит, существует, происходит и делается ради человека». Я понял смысл жизни. Он пришел к Богу.

В общем, Непомнящий нашел друга — и жизнь его осветилась пушкинским светом.

«ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН»

Пушкин — солнечный центр нашей истории. И «Евгений Онегин» — центр этого центра. В этом убедился Валентин Семенович Непомнящий.

«Евгения Онегина» Пушкин писал семь лет. Он начал в двадцать три года и закончил в тридцать. Он многое пережил за это время и был очень внимателен к своей душе. Я видел, как в ней боролись два начала. Один высокий, встречающий судьбу человека: стоять лбом к Вечности, помнить идеал, истину. Другой прагматичен: хватай побольше денег, удовольствий, всегда добивайся желаемого, не думая о последствиях.

Татьяна Ларина — олицетворение лучшей части души поэта, Евгений Онегин — эгоист. Они дерутся между собой — и в то же время составляют единое целое. Так что Россия воюет. Кажется, что он совсем исчезнет, ​​потом снова вспомнит о совести, верности, чистоте.

Думаю, Россия всем своим опытом — катастрофическим, трагическим, героическим, абсурдным, глупым — показывает, что невозможно построить рай с таким человечеством, что технологический, научный, коммерческий рай невозможен», — считает Непомнящий. — Тот рай совсем другое дело: не прогресс, а человек, который становится человеком в полном смысле этого слова.

СОВЕТ ОТ Чайковского

Однажды Валентин Семенович слушал оперу Чайковского «Орлеанская дева». Петр Ильич написал ее сразу после «Евгения Онегина». И вдруг в спектакле прозвучали музыкальные интонации финального объяснения Татьяны и Онегина. Это Жанна Д-Арк объяснила мужчине, которого любила, а он — из вражеского стана.

Непомнящий говорит:

Чайковский повторил художественную логику Пушкина, закончившего «Евгения Онегина», и сразу перешел к роману «Рославль», где есть русская женщина Полина, отчасти с душой Жанны Д-Арк, у которой какое-то взаимное притяжение с пленным французом, тоже врагом. Этот француз рассказывает Полине о пожаре Москвы — с горечью, ужасом, потому что понимает: Наполеон умер. А она говорит:

Наша честь спасена! Европа больше никогда не посмеет воевать с народом, который режет себе руки и сжигает свои капиталы!

И Татьяна пришла к тому, о ком мечтала, кого видела во сне, и считала идеальным человеком. Он пал к ее ногам, и она горит, как Москва, но не уступает.

Не случайно жизнь свободна! Россия одна, а в ней две России, которые воюют друг с другом. И Валентин Семенович заключает:

От того, кто из них победит, зависит, уйдёт ли моё Отечество, моя Родина под воду, как город Китеж, как крейсер «Варяг» — или поможет человечеству остаться человечеством и спастись.

СЕЛО. РОССИЯ.

Сериал «Евгений Онегин. Читает и рассказывает Валентин Непомнящий» снимался в деревенском доме Валентина Семеновича и в окрестностях села Махры.

Вообще Валентин Семенович человек мягкого нрава, но потом проявил настойчивость, — говорит Татьяна Евгеньевна. — Он в молодости, когда отдавал какую-то работу в издательство, говорил: «Нечего без меня править! Если я ставлю прочерк, то пусть будет прочерк!

Большинство событий «Евгения Онегина» происходят в деревне. На латыни село называется рус. Россия. Россия.

Непомнящий читает, рассуждает на фоне музыки — Чайковского, Рахманинова… Его окружает необыкновенно красивая атмосфера.

А дом у нас дощатый, и не самый лучший, — продолжает Татьяна Евгеньевна. «Но телевизионщики изменили его». Принесли какие-то шторы, покрывала, переставили мебель.

Фильм был показан на канале «Культура». Обстановка в нем воспринималась как очень богатая. Татьяна Евгеньевна даже испугалась:

Я боялся, что нас ограбят.

ТАЙНЫ БЫТИЯ

«Мне нужно привести свой дом в порядок», — это были последние слова Пушкина перед уходом в мир иной. А Пушкин и сейчас приводит в порядок свой дом — огромную, живучую Россию. Соединяет людей, поколения. Он говорит с нами на великорусском языке.

«Гармония Пушкина — обыденность, в которой раскрываются тайны бытия». Так писал Непомнящий.

Глубокие воды

Плавное течение.

Мудрые люди

Спокойно живите.

Так написал Пушкин на закладке.

Наталья ГОЛЬДОВСКАЯ

Gale Apps — Технические трудности

Приложение, к которому вы пытаетесь получить доступ, в настоящее время недоступно. Приносим свои извинения за доставленные неудобства. Повторите попытку через несколько секунд.

Если проблемы с доступом сохраняются, обратитесь за помощью в наш отдел технической поддержки по телефону 1-800-877-4253. Еще раз спасибо, что выбрали Gale, обучающую компанию Cengage.

org.springframework.remoting.RemoteAccessException: невозможно получить доступ к удаленной службе [authorizationService@theBLISAuthorizationService]; вложенным исключением является com.zeroc.Ice.UnknownException unknown = «java.lang.IndexOutOfBoundsException: индекс 0 выходит за границы для длины 0 в java.base/jdk.internal.util.Preconditions.outOfBounds(Preconditions.java:64) в java.base/jdk.internal.util.Preconditions.outOfBoundsCheckIndex(Preconditions.java:70) в java.base/jdk.internal.util.Preconditions.checkIndex(Preconditions.java:248) в java.base/java.util.Objects.checkIndex(Objects.java:372) в java.base/java.util. ArrayList.get(ArrayList.java:458) в com.gale.blis.data.subscription.dao.LazyUserSessionDataLoaderStoredProcedure.populateSessionProperties(LazyUserSessionDataLoaderStoredProcedure.java:60) в com.gale.blis.data.subscription.dao.LazyUserSessionDataLoaderStoredProcedure.reQuery(LazyUserSessionDataLoaderStoredProcedure.java:53) в com.gale.blis.data.model.session.UserGroupEntitlementsManager.reinitializeUserGroupEntitlements(UserGroupEntitlementsManager.java:30) в com.gale.blis.data.model.session.UserGroupSessionManager.getUserGroupEntitlements(UserGroupSessionManager.java:17) в com.gale.blis.api.authorize.contentmodulefetchers.CrossSearchProductContentModuleFetcher.getProductSubscriptionCriteria(CrossSearchProductContentModuleFetcher.java:244) на com.gale.blis.api.authorize.contentmodulefetchers.CrossSearchProductContentModuleFetcher.getSubscribedCrossSearchProductsForUser(CrossSearchProductContentModuleFetcher. java:71) на com.gale.blis.api.authorize.contentmodulefetchers.CrossSearchProductContentModuleFetcher.getAvailableContentModulesForProduct(CrossSearchProductContentModuleFetcher.java:52) на com.gale.blis.api.authorize.strategy.productentry.strategy.AbstractProductEntryAuthorizer.getContentModules(AbstractProductEntryAuthorizer.java:130) на com.gale.blis.api.authorize.strategy.productentry.strategy.CrossSearchProductEntryAuthorizer.isAuthorized(CrossSearchProductEntryAuthorizer.java:82) на com.gale.blis.api.authorize.strategy.productentry.strategy.CrossSearchProductEntryAuthorizer.authorizeProductEntry(CrossSearchProductEntryAuthorizer.java:44) на com.gale.blis.api.authorize.strategy.ProductEntryAuthorizer.authorize(ProductEntryAuthorizer.java:31) в com.gale.blis.api.BLISAuthorizationServiceImpl.authorize_aroundBody0(BLISAuthorizationServiceImpl.java:57) на com.gale.blis.api.BLISAuthorizationServiceImpl. authorize_aroundBody1$advice(BLISAuthorizationServiceImpl.java:61) на com.gale.blis.api.BLISAuthorizationServiceImpl.authorize(BLISAuthorizationServiceImpl.java:1) в com.gale.blis.auth.AuthorizationService._iceD_authorize(AuthorizationService.java:97) в com.gale.blis.auth.AuthorizationService._iceDispatch(AuthorizationService.java:406) в com.zeroc.IceInternal.Incoming.invoke(Incoming.java:221) в com.zeroc.Ice.ConnectionI.invokeAll(ConnectionI.java:2706) на com.zeroc.Ice.ConnectionI.dispatch(ConnectionI.java:1292) в com.zeroc.Ice.ConnectionI.message(ConnectionI.java:1203) в com.zeroc.IceInternal.ThreadPool.run(ThreadPool.java:412) в com.zeroc.IceInternal.ThreadPool.access$500(ThreadPool.java:7) в com.zeroc.IceInternal.ThreadPool$EventHandlerThread.run(ThreadPool.java:781) в java.base/java.lang.Thread.run(Thread.java:834) » org. springframework.remoting.ice.IceClientInterceptor.convertIceAccessException(IceClientInterceptor.java:348) org.springframework.remoting.ice.IceClientInterceptor.invoke(IceClientInterceptor.java:310) org.springframework.remoting.ice.MonitoringIceProxyFactoryBean.invoke(MonitoringIceProxyFactoryBean.java:71) org.springframework.aop.framework.ReflectiveMethodInvocation.proceed(ReflectiveMethodInvocation.java:186) org.springframework.aop.framework.JdkDynamicAopProxy.invoke(JdkDynamicAopProxy.java:215) com.sun.proxy.$Proxy151.authorize(Неизвестный источник) com. gale.auth.service.BlisService.getAuthorizationResponse(BlisService.java:61) com.gale.apps.service.impl.MetadataResolverService.resolveMetadata(MetadataResolverService.java:65) com.gale.apps.controllers.DiscoveryController.resolveDocument(DiscoveryController.java:57) com.gale.apps.controllers.DocumentController.redirectToDocument(DocumentController.java:22) jdk.internal.reflect.GeneratedMethodAccessor249.invoke (неизвестный источник) java.base/jdk.internal.reflect.DelegatingMethodAccessorImpl.invoke(DelegatingMethodAccessorImpl.java:43) java. base/java.lang.reflect.Method.invoke(Method.java:566) org.springframework.web.method.support.InvocableHandlerMethod.doInvoke(InvocableHandlerMethod.java:205) org.springframework.web.method.support.InvocableHandlerMethod.invokeForRequest(InvocableHandlerMethod.java:150) org.springframework.web.servlet.mvc.method.annotation.ServletInvocableHandlerMethod.invokeAndHandle(ServletInvocableHandlerMethod.java:117) org.springframework.web.servlet.mvc.method.annotation.RequestMappingHandlerAdapter.invokeHandlerMethod (RequestMappingHandlerAdapter.java:895) org.springframework.web. servlet.mvc.method.annotation.RequestMappingHandlerAdapter.handleInternal (RequestMappingHandlerAdapter.java:808) org.springframework.web.servlet.mvc.method.AbstractHandlerMethodAdapter.handle(AbstractHandlerMethodAdapter.java:87) org.springframework.web.servlet.DispatcherServlet.doDispatch(DispatcherServlet.java:1067) org.springframework.web.servlet.DispatcherServlet.doService(DispatcherServlet.java:963) org.springframework.web.servlet.FrameworkServlet.processRequest(FrameworkServlet.java:1006) org.springframework.web.servlet.FrameworkServlet.doGet(FrameworkServlet.java:898) javax. servlet.http.HttpServlet.service(HttpServlet.java:626) org.springframework.web.servlet.FrameworkServlet.service(FrameworkServlet.java:883) javax.servlet.http.HttpServlet.service(HttpServlet.java:733) org.apache.catalina.core.ApplicationFilterChain.internalDoFilter(ApplicationFilterChain.java:227) org.apache.catalina.core.ApplicationFilterChain.doFilter(ApplicationFilterChain.java:162) org.apache.tomcat.websocket.server.WsFilter.doFilter(WsFilter.java:53) org.apache.catalina.core.ApplicationFilterChain. internalDoFilter(ApplicationFilterChain.java:189) org.apache.catalina.core.ApplicationFilterChain.doFilter(ApplicationFilterChain.java:162) org.apache.catalina.filters.HttpHeaderSecurityFilter.doFilter(HttpHeaderSecurityFilter.java:126) org.apache.catalina.core.ApplicationFilterChain.internalDoFilter(ApplicationFilterChain.java:189) org.apache.catalina.core.ApplicationFilterChain.doFilter(ApplicationFilterChain.java:162) org.springframework.web.servlet.resource.ResourceUrlEncodingFilter.doFilter(ResourceUrlEncodingFilter.java:67) org. apache.catalina.core.ApplicationFilterChain.internalDoFilter(ApplicationFilterChain.java:189) org.apache.catalina.core.ApplicationFilterChain.doFilter(ApplicationFilterChain.java:162) org.springframework.web.filter.RequestContextFilter.doFilterInternal (RequestContextFilter.java:100) org.springframework.web.filter.OncePerRequestFilter.doFilter(OncePerRequestFilter.java:117) org.apache.catalina.core.ApplicationFilterChain.internalDoFilter(ApplicationFilterChain.java:189) org.apache.catalina.core.ApplicationFilterChain.doFilter(ApplicationFilterChain.java:162) org. springframework.web.filter.OncePerRequestFilter.doFilter(OncePerRequestFilter.java:102) org.apache.catalina.core.ApplicationFilterChain.internalDoFilter(ApplicationFilterChain.java:189) org.apache.catalina.core.ApplicationFilterChain.doFilter(ApplicationFilterChain.java:162) org.springframework.web.filter.OncePerRequestFilter.doFilter(OncePerRequestFilter.java:102) org.apache.catalina.core.ApplicationFilterChain.internalDoFilter(ApplicationFilterChain.java:189) org.apache.catalina.core.ApplicationFilterChain.doFilter(ApplicationFilterChain.java:162) org. owasp.validation.GaleParameterValidationFilter.doFilterInternal(GaleParameterValidationFilter.java:97) org.springframework.web.filter.OncePerRequestFilter.doFilter(OncePerRequestFilter.java:117) org.apache.catalina.core.ApplicationFilterChain.internalDoFilter(ApplicationFilterChain.java:189) org.apache.catalina.core.ApplicationFilterChain.doFilter(ApplicationFilterChain.java:162) org.springframework.boot.web.servlet.support.ErrorPageFilter.doFilter(ErrorPageFilter.java:126) org.springframework.boot.web.servlet.support.ErrorPageFilter.access$000(ErrorPageFilter.java:64) org. springframework.boot.web.servlet.support.ErrorPageFilter$1.doFilterInternal(ErrorPageFilter.java:101) org.springframework.web.filter.OncePerRequestFilter.doFilter(OncePerRequestFilter.java:117) org.springframework.boot.web.servlet.support.ErrorPageFilter.doFilter(ErrorPageFilter.java:119) org.apache.catalina.core.ApplicationFilterChain.internalDoFilter(ApplicationFilterChain.java:189) org.apache.catalina.core.ApplicationFilterChain.doFilter(ApplicationFilterChain.java:162) org.springframework.web.filter.FormContentFilter.doFilterInternal (FormContentFilter.java:93) org. springframework.web.filter.OncePerRequestFilter.doFilter(OncePerRequestFilter.java:117) org.apache.catalina.core.ApplicationFilterChain.internalDoFilter(ApplicationFilterChain.java:189) org.apache.catalina.core.ApplicationFilterChain.doFilter(ApplicationFilterChain.java:162) org.springframework.boot.actuate.metrics.web.servlet.WebMvcMetricsFilter.doFilterInternal (WebMvcMetricsFilter.java:96) org.springframework.web.filter.OncePerRequestFilter.doFilter(OncePerRequestFilter.java:117) org.apache.catalina.core.ApplicationFilterChain.internalDoFilter(ApplicationFilterChain. java:189) org.apache.catalina.core.ApplicationFilterChain.doFilter(ApplicationFilterChain.java:162) org.springframework.web.filter.CharacterEncodingFilter.doFilterInternal (CharacterEncodingFilter.java:201) org.springframework.web.filter.OncePerRequestFilter.doFilter(OncePerRequestFilter.java:117) org.apache.catalina.core.ApplicationFilterChain.internalDoFilter(ApplicationFilterChain.java:189) org.apache.catalina.core.ApplicationFilterChain.doFilter(ApplicationFilterChain.java:162) org. apache.catalina.core.StandardWrapperValve.invoke(StandardWrapperValve.java:202) org.apache.catalina.core.StandardContextValve.invoke(StandardContextValve.java:97) org.apache.catalina.authenticator.AuthenticatorBase.invoke(AuthenticatorBase.java:542) org.apache.catalina.core.StandardHostValve.invoke(StandardHostValve.java:143) org.apache.catalina.valves.ErrorReportValve.invoke(ErrorReportValve.java:92) org.apache.catalina.valves.AbstractAccessLogValve.invoke(AbstractAccessLogValve.java:687) org. apache.catalina.core.StandardEngineValve.invoke(StandardEngineValve.java:78) org.apache.catalina.connector.CoyoteAdapter.service(CoyoteAdapter.java:357) org.apache.coyote.http11.Http11Processor.service(Http11Processor.java:374) org.apache.coyote.AbstractProcessorLight.process(AbstractProcessorLight.java:65) org.apache.coyote.AbstractProtocol$ConnectionHandler.process(AbstractProtocol.java:893) org.apache.tomcat.util.net.NioEndpoint$SocketProcessor.doRun(NioEndpoint.java:1707) org.apache. tomcat.util.net.SocketProcessorBase.run(SocketProcessorBase.java:49) java.base/java.util.concurrent.ThreadPoolExecutor.runWorker(ThreadPoolExecutor.java:1128) java.base/java.util.concurrent.ThreadPoolExecutor$Worker.run(ThreadPoolExecutor.java:628) org.apache.tomcat.util.threads.TaskThread$WrappingRunnable.run(TaskThread.java:61) java.base/java.lang.Thread.run(Thread.java:834)

Библиография Александра Пушкина на английском языке

Author:	Leighton, Lauren Leighton, Lauren G.
Year:	1999
Pages:	336
ISBN:	0-7734-8170-2 978-0-7734-8170-1
Цена:	219,95 $

Работа содержит 250 элементов, которые не фигурировали в предыдущих библиографиях, соответственно, она состоит из двух основных частей: «Исследования» и «Переводы». Этюды, расположенные в алфавитном порядке по авторам, подразделяются на общие и специальные, с разделами на стихотворные произведения, драму, прозу и отдельные произведения. Он также содержит интересный раздел по переводоведению.

Рецензии

«Лейтон описывает эту библиографию как один из англоязычных продуктов празднования двухсотлетия со дня смерти Пушкина и как обновление Пушкина на английском языке, подготовленное Славянским отделением Нью-Йоркской публичной библиотеки (1937). Составитель утверждает, что работа содержит 250 пунктов, которые не фигурировали в предыдущих библиографиях, и подсчитал, что до 1997 г. появилось около 1700 исследований и 900 переводов произведений Пушкина. Соответственно, библиография состоит из двух основных частей: «Исследования» и «Переводы». Этюды, расположенные в алфавитном порядке по авторам, подразделяются на общие и специальные, с разделами на стихотворные произведения, драму, прозу и отдельные произведения. Он также содержит интересный раздел по переводоведению. Раздел «Переводы» состоит из общих сборников, пушкинских сборников и отдельных произведений: лирики, сказок, повествовательных стихов, драмы и прозы. Оба раздела являются всеобъемлющими; например, Лейтон перечисляет восемь переводов знаменитой лирики «Я любил тебя» и 20 переводов «Медного всадника». Студенты старших курсов бакалавриата и магистратуры.» — ВЫБОР

«Пушкинская библиография доктора Лейтона — это находка для пушкинистов, романтиков и славистов в целом. Библиография очень доступна и чрезвычайно полезна для перекрестных ссылок на ее исчерпывающие цитаты, которые приводятся полностью при каждом упоминании. Это образец точности и тщательности. Все библиографии должны быть такими хорошими». — Профессор Льюис Бэби, Университет Вайоминга

Содержание

Содержание:
Предисловие Дж. Томаса Шоу, введение
Часть первая: Исследования:
Био-литературные исследования
Сравнительные исследования: Пушкин в России, Пушкин за границей
Популярные и публицистические исследования
Лирическая поэзия: общие занятия, отдельные стихи
Народные сказки
Сказочный стих: Общие этюды, отдельные произведения (Руслан и Людмила, Кавказский пленник, Габрилиада, Бахчисарайский фонтан, Цыгане, Граф Нулин, Полтава, Тазит, Домик в Коломне, Анджело, Медный всадник)
Евгений Онегин: Роман в стихах
Драматические произведения: общие исследования
Борис Годунов
Маленькие трагедии: общие занятия
«Маленькие трагедии» и «Водяная нимфа: Скупой рыцарь»; Моцарт и Сальери; Каменный гость; Пир во время чумы; Водяная нимфа
Художественная проза: общие занятия
Рассказы Белкина: общие и индивидуальные исследования: выстрел; Метель; гробовщик; Начальник станции; Госпожа в горничную
Художественная проза: Отдельные этюды: Негр Петра Великого; История села Горюхино; Дубровский; Пиковая дама; Кирджали; Египетские ночи; Капитанская дочка
Путешествовать; Исторические сочинения; Критика и журналистика; Буквы, Язык, Поэтика, Стиль, Структура; музыкальные исследования; Документы и документация; переводоведение; диссертации; Библиография

Часть вторая: переводы
Общие коллекции
Коллекции Пушкина
Лирическая поэзия: отдельные стихи
Народные сказки: Сборники; Отдельные сказки: Жених; Мертвая принцесса и семь великанов; Рыбак и рыба; Золотой петушок; Поп и его работник Балда; Сказка о Медведице; Царь Никита и его сорок дочерей; Царь Салтан
Повествовательный стих: Сборники; Отдельные сказки: (Руслан и Людмила; Кавказский пленник; Габрилия; Братья-разбойники; Фонтан в Бахчисарае; Цыгане; Граф Нулин; Полтава; Тазит; Домик в Коломне; Анджело; Медный всадник 9. 0240 Евгений Онегин: Роман в стихах
Драматические произведения: Борис Годунов
Маленькие трагедии: коллекции
«Маленькие трагедии» и «Водяная нимфа: Скупой рыцарь»; Моцарт и Сальери; Каменный гость; Пир во время чумы; Водяная нимфа
Художественная проза: Сборники
Рассказы Белкина: Сборники и отдельные рассказы: Выстрел; Метель; Гробовщик; Начальник станции; хозяйка в горничной
Художественная проза: Отдельные произведения: Негр Петра Великого; Роман в письмах; История села Горюхино; Рославлев; Дубровский; Пиковая дама; Кирджали; Египетские ночи; Капитанская дочка
Незаконченная прозаическая художественная литература
Путешествие: Путешествие в Арзрум
Исторические сочинения: История Пугачева
Критика и журналистика; Буквы; Автобиография, мемуары, дневники

Другие книги об абортах

2003 — Социология права: Библиография теоретической литературы

1992 — Революционные организации и революционеры в межвоенной Польше.