Сократ … Три Сита… ~ Поэзия (Мир души)

Пришел к Сократу Человек
— Что о Тебе рассказывал Твой друг,
Ты хочешь знать?
— Нет, подожди — остановил его Сократ.
— Просей все то, что собираешься сказать…
— Что значит все просеять?
— А это значит, прежде, чем сказать,
Три Сита надобно умом понять,
Чтоб ложь, плохое и ненужное развеять…
Сначала через Сито ПРАВДЫ
Уверен Ты, что это не ложь и не обман?
— Нет, не уверен,я мог чего-то не услышать.
— Если не знаешь, правда это или дурман,
Тогда через второе Сито надо сеять…
Второе Сито — Сито ДОБРОТЫ.
Ты хочешь мне сказать хорошее о друге?
— Нет, нет, наоборот, возможно много клеветы
— Как можно плохо говорить,
Не выяснив все это на досуге?…
И третье Сито — Сито ПОЛЬЗЫ.
А мне необходимо все это знать?
— Наверно, нет, и повторять нет смысла дважды…
И в заключении сказал Сократ:
— Нет Правды, нет Добра, нет Пользы,
Зачем же говорить ТОГДА?…

Есть версия, что это обьясняет тот факт, что Сократ так и никогда не узнал, что его ученик Платон переспал с его женой Ксантиппой?!…

2 7 М А Р Т А 2 0 1 3

О Т З Ы В Ы :

Порою люди говорят:
» Немного чокнут был Сократ!»
Приходят люди и уходят,
Ну а, Сократ — все с нами вроде…Андрелекс Сергеев
********************************27.03.13.

Просеяв информацию чрез сито,
Останусь у разбитого корыта,
В котором не удержится вода,
О чем же буду говорить тогда??…Татьяна Турбина
********************************27.03.13.

Все в нашей Жизни перепуталось давно
Бывает Правда зла.Добро, а где оно??

Не видим мы порой и нужного момента
Попавшись на уду пустого комплимента!
И нет у нас той мудрости Сократа,
Давно ушедшего от нас большого Брата… Георгий Родд
*********************************28.03.13.

Совет Сократа. Секрет притяжения. Как получить то, что ты действительно хочешь [litres]

Совет Сократа

Мне очень нравится совет, приписываемый Сократу, о том, как следует поступать с людьми, сообщающими негативную информацию.

Однажды какой – то человек вбежал к Сократу и обратился к нему со словами:

– У меня есть новости!

Сократ поднял руку в знак того, что говоривший должен замолчать.

– Позволь сперва задать тебе три вопроса, – сказал Сократ.

– Конечно, – кивнул посетитель.

– Ты хочешь мне рассказать о чем – то, что видел воочию?

– Вообще – то, нет, – ответил гость. – Но я узнал об этом из достоверного источника.

– Тогда я задам тебе второй вопрос, – продолжал Сократ. – Это новости о ком – то, с кем ты лично знаком?

– Нет, – сказал гость. – Но я думаю, что вы знакомы с этим человеком.

– Понимаю, – сказал Сократ. – Тогда позволь задать тебе последний вопрос. Эта новость хорошая или плохая?

– Вообще – то, плохая.

– Давай рассуждать здраво, – сказал мудрый Сократ. – Ты хочешь поведать мне плохую новость, причем точно не знаешь, насколько она правдива, да еще и о ком – то, с кем ты незнаком.

– М – да, если рассуждать таким образом, то получается нехорошо.

– Я думаю, что могу обойтись без этой новости, – сказал Сократ.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Читать книгу целиком

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

Апология Сократа | Притчи

Апология Сократа

Эту известность, о мужи афиняне, получил я не иным путем, как благодаря некоторой мудрости. Какая же это такая мудрость? Да уж, должно быть, человеческая мудрость. Этой мудростью я, пожалуй, в самом деле мудр; а те, о которых я сейчас говорил, мудры или сверхчеловеческой мудростью, или уж не знаю, как и сказать; что же меня касается, то я, конечно, этой мудрости не понимаю, а кто утверждает обратное, тот лжет и говорит это для того, чтобы оклеветать меня. И вы не шумите, О мужи афиняне, даже если вам покажется, что я говорю несколько высокомерно; не свои слова буду я говорить, а сошлюсь на слова, для вас достоверные. Свидетелем моей мудрости, если только это мудрость, и того, в чем она состоит, я приведу вам Бога, который в Дельфах. Ведь вы знаете Херефонта. Человек этот смолоду был и моим, и вашим приверженцем, разделял с вами изгнание и возвратился вместе с вами. И вы, конечно, знаете, каков был Херефонт, до чего он был неудержим во всем, что бы ни затевал. Ну вот же, приехав однажды в Дельфы, дерзнул он обратиться к оракулу с таким вопросом. Я вам сказал не шумите, о мужи! Вот он и спросил, есть ли кто-нибудь на свете мудрее меня, и Пифия ему ответила, что никого нет мудрее. И хотя сам он умер, но вот брат его засвидетельствует вам об этом.

Посмотрите теперь, зачем я это говорю; ведь мое намерение — объяснить вам, откуда пошла клевета на меня. Услыхав это, стал я размышлять сам с собою таким образом: что бы такое Бог хотел сказать и что это он подразумевает? Потому что сам я, конечно, нимало не сознаю себя мудрым; что же это он хочет сказать, говоря, что я мудрее всех? Ведь не может же он лгать: не полагается ему это. Долго я недоумевал, что такое он хочет сказать; потом, собравшись с силами, прибегнул к такому решению вопроса: пошел я к одному из тех людей, которые слывут мудрыми, думая, что тут-то я скорее всего опровергну прорицание, объявив оракулу, что вот этот, мол, мудрее меня, а ты меня назвал самым мудрым. Ну и когда я присмотрелся к этому человеку — называть его по имени нет никакой надобности, скажу только, что человек, глядя на которого я увидал то, что я увидал, был одним из государственных людей, о мужи афиняне, — так вот, когда я к нему присмотрелся (да побеседовал с ним), то мне показалось, что этот муж только кажется мудрым и многим другим, и особенно самому себе, а чтобы в самом деле он был мудрым, этого нет; и я старался доказать ему, что он только считает себя мудрым, а на самом деле не мудр. От этого и сам он, и многие из присутствовавших возненавидели меня. Уходя оттуда, я рассуждал сам с собою, что этого-то человека я мудрее, потому что мы с ним, пожалуй, оба ничего в совершенстве не знаем, но он, не зная, думает, что что-то знает, а я коли уж не знаю, то и не думаю, что знаю. На такую-то малость, думается мне, я буду мудрее, чем он, раз я, не зная чего-то, и не воображаю, что знаю эту вещь. Оттуда я пошел к другому, из тех, которые кажутся мудрее, чем тот, и увидал то же самое; и с тех пор возненавидели меня и сам он, и многие другие.

Ну и после этого стал я уже ходить по порядку. Замечал я, что делаюсь ненавистным, огорчался этим и боялся этого, но в то же время мне казалось, что слова Бога необходимо ставить выше всего. Итак, чтобы понять, что означает изречение Бога, мне казалось необходимым пойти ко всем, которые слывут знающими что- либо. И, клянусь собакой, о мужи афиняне, уж вам-то я должен говорить правду, что я поистине испытал нечто в таком роде: те, что пользуются самою большою славой, показались мне, когда я исследовал дело по указанию Бога, чуть ли не самыми бедными разумом, а другие, те, что считаются похуже, — более им одаренными. Но нужно мне рассказать вам о том, как я странствовал, точно я труд какой-то нес, и все это для того только, чтобы прорицание оказалось неопровергнутым. После государственных людей ходил я к поэтам, и к трагическим, и к дифирамбическим, и ко всем прочим, чтобы на месте уличить себя в том, что я невежественнее, чем они. Брал я те из их произведений, которые, как мне казалось, всего тщательнее ими отработаны, и спрашивал у них, что именно они хотели сказать, чтобы, кстати, и научиться от них кое-чему. Стыдно мне, о мужи, сказать вам правду, а сказать все-таки следует.

Ну да, одним словом, чуть ли не все присутствовавшие лучше могли бы объяснить то, что сделано этими поэтами, чем они сами. Таким образом, и относительно поэтов вот что я узнал в короткое время: не мудростью могут они творить то, что они творят, а какою-то прирожденною способностью и в исступлении, подобно гадателям и прорицателям; ведь и эти тоже говорят много хорошего, но совсем не знают того, о чем говорят. Нечто подобное, как мне показалось, испытывают и поэты; и в то же время я заметил, что вследствие своего поэтического дарования они считали себя мудрейшими из людей и в остальных отношениях, чего на деле не было. Ушел я и оттуда, думая, что превосхожу их тем же самым, чем и государственных людей.

Под конец уж пошел я к ремесленникам. Про себя я знал, что я попросту ничего не знаю, ну а уж про этих мне было известно, что я найду их знающими много хорошего. И в этом я не ошибся: в самом деле, они знали то, чего я не знал, и этим были мудрее меня. Но, о мужи афиняне, мне показалось, что они грешили тем же, чем и поэты: оттого, что они хорошо владели искусством, каждый считал себя самым мудрым также и относительно прочего, самого важного, и эта ошибка заслоняла собою ту мудрость, какая у них была; так что, возвращаясь к изречению, я спрашивал сам себя, что бы я для себя предпочел, оставаться ли мне так, как есть, не будущий ни мудрым их мудростью, ни невежественным их невежеством, или, как они, быть и тем и другим. И я отвечал самому себе и оракулу, что для меня выгоднее оставаться как есть.

Вот от этого самого исследования, о мужи афиняне, с одной стороны, многие меня возненавидели, притом как нельзя сильнее и глубже, отчего произошло и множество клевет, а с другой стороны, начали мне давать это название мудреца, потому что присутствующие каждый раз думают, что сам я мудр в том, относительно чего я отрицаю мудрость другого. А на самом деле, о мужи, мудрым-то оказывается Бог, и этим изречением он желает сказать, что человеческая мудрость стоит немногого или вовсе ничего не стоит, и, кажется, при этом он не имеет в виду именно Сократа, а пользуется моим именем для примера, все равно как если бы он говорил, что из вас, о люди, мудрейший тот, кто, подобно Сократу, знает, что ничего-то по правде не стоит его мудрость. Ну и что меня касается, то я и теперь, обходя разные места, выискиваю и допытываюсь по слову Бога, не покажется ли мне кто-нибудь из граждан или чужеземцев мудрым, и, как только мне это не кажется, спешу поддержать бога и показываю этому человеку, что он не мудр. И благодаря этой работе не было у меня досуга сделать что-нибудь достойное упоминания ни для города, ни для домашнего дела, но через эту службу Богу пребываю я в крайней бедности.

Кроме того, следующие за мною по собственному почину молодые люди, у которых всего больше досуга, сыновья самых богатых граждан, рады бывают послушать, как я испытываю людей, и часто подражают мне сами, принимаясь пытать других; ну и я полагаю, что они находят многое множество таких, которые думают, что они что-то знают, а на деле ничего не знают или знают одни пустяки. От этого те, кого они испытывают, сердятся не на самих себя, а на меня и говорят, что есть какой-то Сократ, негоднейший человек, который развращает молодых людей. А когда спросят их, что он делает и чему он учит, то они не знают, что сказать, но, чтобы скрыть свое затруднение, говорят то, что вообще принято говорить обо всех любителях мудрости: он-де занимается тем, что в небесах и под землею, богов не признает, ложь выдает за истину. А сказать правду, думаю, им не очень-то хочется, потому что тогда оказалось бы, что они только делают вид, будто что-то знают, а на деле ничего не знают. Ну а так как они, думается мне, честолюбивы, могущественны и многочисленны и говорят обо мне согласно и убедительно, то и переполнили ваши уши, клевеща на меня издавна и громко. От этого обрушились на меня и Мелет, и Анит, и Ликон: Мелет, негодуя за поэтов, Анит — за ремесленников, а Ликон — за риторов. Так что я удивился бы, как говорил вначале, если бы оказался способным опровергнуть перед вами в столь малое время столь великую клевету. Вот вам, о мужи афиняне, правда, как она есть, и говорю я вам без утайки, не умалчивая ни о важном, ни о пустяках. Хотя я, может быть, и знаю, что через это становлюсь ненавистным, но это и служит доказательством, что я сказал правду и что в этом-то и состоит клевета на меня и таковы именно ее причины. И когда бы вы ни стали исследовать это дело, теперь или потом, всегда вы найдете, что это так.

…

Так что с если бы вы меня отпустили, не поверив Аниту, который сказал, что или мне вообще не следовало приходить сюда, а уж если пришел, то невозможно не казнить меня, и внушал вам, что если я уйду от наказания, то сыновья ваши, занимаясь тем, чему учит Сократ, развратятся уже вконец все до единого, — даже если бы вы меня отпустили и при этом сказали мне: на этот раз, Сократ, мы не согласимся с Анитом и отпустим тебя, с тем, однако, чтобы ты больше не занимался этим исследованием и оставил философию, а если еще раз будешь в этом уличен, то должен будешь умереть, — так вот, говорю я, если бы вы меня отпустили на этом условии, то я бы вам сказал: «Желать вам всякого добра — я желаю, о мужи афиняне, и люблю вас, а слушаться буду скорее Бога, чем вас, и, пока есть во мне дыхание и способность, не перестану философствовать, уговаривать и убеждать всякого из вас, кого только встречу, говоря то самое, что обыкновенно говорю: о лучший из мужей, гражданин города Афин, величайшего из городов и больше всех прославленного за мудрость и силу, не стыдно ли тебе, что ты заботишься о деньгах, чтобы их у тебя было как можно больше, о славе и о почестях, а о разумности, об истине и о душе своей, чтобы она была как можно лучше, -не заботишься и не помышляешь?»

И если кто из вас станет возражать и утверждать, что он об этом заботится, то я не оставлю его и не уйду от него тотчас же, а буду его расспрашивать, пытать, опровергать и, если мне покажется, что в нем нет доблести, а он только говорит, что есть, буду попрекать его за то, что он самое дорогое не ценит ни во что, а плохое ценит дороже всего. Так я буду поступать со всяким, кого только встречу, с молодым и старым, с чужеземцами и с вами, с вами особенно, потому что вы мне ближе по крови. Могу вас уверить, что так велит Бог, и я думаю, что во всем городе нет у вас большего блага, чем это мое служение Богу. Ведь я только и делаю, что хожу и убеждаю каждого из вас, молодого и старого, заботиться раньше и сильнее не о телах ваших или о деньгах, но о душе, чтобы она была как можно лучше, говоря вам: не от денег рождается доблесть, а от доблести бывают у людей и деньги и все прочие блага, как в частной жизни, так и в общественной. Да, если бы такими словами я развращал юношей, то слова эти были бы вредными. А кто утверждает, что я говорю что-нибудь другое, а не это, тот несет вздор. Вот почему я могу вам сказать, афиняне: послушаетесь вы Анита или нет, отпустите меня или нет — поступать с иначе, чем я поступаю, я не буду, даже если бы мне предстояло умирать много раз.

Не шумите, мужи афиняне, исполните мою просьбу — не шуметь по поводу того, что я говорю, а слушать; слушать вам будет полезно, как я думаю. Я намерен сказать вам и еще кое-что, от чего вы, наверное, пожелаете кричать, только вы никоим образом этого не делайте. Будьте уверены, что если вы меня такого, как я есть, убьете, то вы больше повредите себе, нежели мне. Мне-то ведь не будет никакого вреда ни от Мелета, ни от Анита, да они и не могут мне повредить, потому что я не думаю, чтобы худшему было позволено вредить лучшему. Разумеется, он может убить, изгнать из отечества, отнять все права. Но ведь это он или еще кто-нибудь считает все подобное за великое зло, а я не считаю; гораздо же скорее считаю я злом именно то, что он теперь делает, замышляя несправедливо осудить человека на смерть. Таким образом, о мужи афиняне, я защищаюсь теперь совсем не ради себя, как это может казаться, а ради вас, чтобы вам, осудивши меня на в смерть, не проглядеть дара, который вы получили от Бога.

В самом деле, если вы меня убьете, то вам нелегко будет найти еще такого человека, который, смешно сказать, приставлен к городу как овод к лошади, большой и благородной, но обленившейся от тучности и нуждающейся в том, чтобы ее подгоняли. В самом деле, мне кажется, что Бог послал меня городу как такого, который целый день, не переставая, всюду садится и каждого из вас будит, уговаривает, упрекает. Другого такого вам нелегко будет найти, о мужи, а меня вы можете сохранить, если вы мне поверите. Но очень может статься, что вы, как люди, которых будят во время сна, ударите меня и с легкостью убьете, послушавшись Анита, и тогда всю остальную вашу жизнь проведете во сне, если только Бог, жалея вас, не пошлет вам еще кого-нибудь. А что я такой как будто бы дан городу богом, это вы можете усмотреть вот из чего: похоже ли на что-нибудь человеческое, что я забросил все свои собственные дела и сколько уже лет терпеливо переношу упадок домашнего хозяйства, а вашим делом занимаюсь всегда, обращаясь к каждому частным образом, как отец или старший брат, и убеждая заботиться о добродетели.

И если бы я от этого пользовался чем-нибудь и получал бы плату за эти наставления, тогда бы еще был у меня какой-нибудь расчет, а то сами вы теперь видите, что мои обвинители, которые так бесстыдно обвиняли меня во всем прочем, тут по крайней мере оказались неспособными к бесстыдству и не представили свидетеля, который с показал бы, что я когда-либо получал какую-нибудь плату или требовал ее; потому, думаю, что я могу представить верного свидетеля того, что я говорю правду, — мою бедность. …

---

Новые статьи:

Старые статьи:

---

Сократ и рост рационального самосознания в Древней Греции

Я говорил вам, что в прошлый раз беспокоился о том, чтобы высунуть шею, но это был такой успех, и я так благодарен вам за то, что вы снова повернулись сегодня вечером. Я хотел бы поблагодарить Найджела Сандерса-Селфа за то, что он сделал для меня презентацию PowerPoint. И моя внучка Фиби Заяк, которая делала для меня слайды. И Вольфгангу Розенбергу и Алене Смит за продвижение, и Эрику Тирманну за съемку обоих вечеров. Сделаем из них DVD или CD.Так что они будут доступны. И спасибо всем остальным, которые сделали эти два вечера успешными. Я посчитал и подумал, что если буду делать это каждую ночь, то смогу заработать четверть миллиона долларов в год. Но меня волновало, что нечего сказать, но потом я подумал: «Нет, я могу повторить некоторые из них».

Это был интересный эксперимент, и у меня есть еще несколько в рукаве, и я буду счастлив сделать это, и мы сообщим вам, когда планируем их. Мы передаем вам лист, чтобы вы подписались, чтобы мы могли уведомить вас, когда мы проведем следующий раунд для One-night University.Я хотел бы пригласить всех вас поступить в Университет Пенни, который является своего рода ответвлением. Это дискуссионная группа, которую мы с Пейджем Смитом организовали в 1973 году. И, хотите верьте, хотите нет, но она до сих пор работает и собирается каждый понедельник вечером в 5:00 в епископальной церкви на Голгофе до 6:15. Приглашены все вы. Некоторые из вас в последний раз приходили на сессию, и мы были рады вас видеть. Ценим свежую кровь в группе. Мы с Джимом Бирманом проводим его, и каждый понедельник это интересное обсуждение; мы думаем об этом как о разговоре с друзьями на званом обеде.Это постоянное учреждение, которое мне очень нравится.

Сегодня — Сократ. Я разместил сетку на экране, прежде всего, чтобы вы имели некоторое представление о тех, кто предшествовал Сократу. Их называют досократиками. Я думаю, что это в основном своего рода номинальный термин для тех, кто предшествовал Сократу, но я отношусь к нему серьезно. А именно, Сократ был таким мастерским, великолепным событием, что все, кто был до него, считались предшествующими ему. Вероятно, существует от 15 до 20 греческих мыслителей, которые развивают то, что ведет к рациональному самосознанию, которое наиболее полно выражается в личности Сократа.Их интересно изучать — если вы когда-нибудь серьезно заболеете, или попадете под машину или что-то в этом роде, вы можете вернуться к повторению имен досократических философов. Вот что я бы сделал, если бы мне нужно было что-то, на чем я мог бы сосредоточиться.

Первый досократик — Фалес. Ранние до Сократа были заинтересованы в том, чтобы попытаться найти основной материал. Они хотели «добраться до этого». Ну что это такое? Им нужен был какой-то термин, который функционировал бы как объединяющее понимание того, чего они добивались с точки зрения реальности.Фалес сказал, что это вода. Итак, первое слово досократической философии — «вода». Он имеет в виду своего рода метафизическую воду. Я думаю, что он имел в виду воды крещения, а не просто h3O, это точно. Его считают первым, хотя вы можете спросить, кто предшествовал досократикам? Что ж, была группа деятелей, предшествовавших досократовским философам, и их называли Семью мудрецами Греции. И Фалес считается последним из семи мудрецов и первым из досократиков.

Итак, Семь мудрецов были теми, кто выразил глубокую меланхолию задумчивости, характерную для греков, называя это архаическим хмурым взглядом по сравнению с архаической улыбкой. Их наиболее характерным высказыванием было: «Лучше бы никогда не родиться. Но, родившись, умрем поскорее ». Вот насколько распространена тревога судьбы и смерти среди первых греков. В прошлый раз мы подробно говорили о пророчестве о том, что Ахиллес должен умереть в Трое, и о том, какое бремя для него — принять свою смертность, как это уготовано ему в Трое.Итак, эта меланхолия пронизывает высказывания Семи мудрецов; они напоминают книгу Экклезиаста в Ветхом Завете: суета тщеславия, все суета.

Вы вступаете в ряды досократиков вместе с Фалесом, и двумя его преемниками были Анаксамандр и Анаксимин.

Анексиминес сказал, что это все воздух. Ну, знаете, можно было ожидать, что философ, наконец, придумал это. Горячий воздух. Высказывание Анаксамандра — это первое полное предложение досократической философии.Я отдам его вам, потому что он подводит итог. Это первое прозаическое предложение греческой философии: «Из какого источника возникают вещи, к чему они возвращаются по необходимости, когда они разрушаются. Потому что они терпят наказание и удовлетворяют друг друга за несправедливость в соответствии с порядком времени ».

Когда я читаю это или думаю об этом, я думаю о Судзуки Роши, выполняющем круг Дзен, круг, который он нарисовал как выражение Дзэн, выражение круга рождения и смерти, возникновения и распада.Знаете, строчки из «В ожидании Годо»: «Мы рожаем верхом на могиле, свет на мгновение светится, а потом уже нет. Тебе этого мало? У Беккета такое же настроение, как и у Кафки. Меланхолия отчаяния. У греков складывается впечатление, что существование — это вход в какой-то чудовищный суд, за который мы признаны виновными, и это на самом деле не имеет ничего общего с моралью или тем, что мы сделали. Это космическая судьба; мы виновны в силу того, что существуем.Это характерно для религиозного движения в Греции, известного как орфизм, где считается, что душа потеряла свою звездность — когда-то мы были звездами. И звезды были распылены, раздроблены, и звездная пыль упала на землю, и поэтому в нас есть эта звездная пыль — звездные фрагменты, которые жаждут вернуться к своему небесному происхождению. И они в ловушке тела. Это каламбур по-гречески: сома , сема . Греческое слово «тело» — сом . А тело понимается как тюрьма — sema , которая всех нас ловит.Тюрьма конечности.

Это сильная тематика Платона; он находился под влиянием орфизма. С другой стороны, это смещение — вы всегда должны упоминать, что все мы знаем, как греки обожали красоту тел и насколько это выражено в греческой скульптуре, а также в диалогах Платона. Итак, в греческом сознании существует конфликт между каким-то образом страдать от участи быть пойманным в ловушку существования как своего рода могилу или тюрьму, из которой наши души хотят освободиться, и все же поклонением телу в греческой скульптуре, свидетельствующей об одном из величайших художественных достижений. достижений когда-либо.

Итак, от Анаксамандра после него идет Анаксимин, а затем Пифагор — великий математик, у которого был своего рода культ. Он руководил религиозным братством, они проводили ритуалы и почти поклонялись числам. Он действительно был тем, кто сделал математику важной для греков. Это стало огромным ресурсом, и это действительно сердце платонических диалогов. Платон воспринял Пифагора точно так же, как Орфизм. Было большим открытием для понимания того, насколько Платон зависит от математики и ссылается на нее в диалогах.После Анаксимина идет Ксенофан. Он один из моих любимых, потому что он первый теолог. Он тот, кто говорит: «Поэты много лгут! Он тот, кто резко критикует Гомера и Гесиода. Он считает, что то, что они говорят о богах, неприлично. Греческое слово — epiprepei . Красивое слово; Мне это нравится. Это epiprepei , чтобы говорить неподобающие вещи о богах. Ксенофан — замечательная фигура.

Парменид — величайший из философов досократов, хотя Гераклит соперничает с ним за титул.Парменид — это тот, кто открывает бытие. Он едет на колеснице к видению бытия. Это фантастическое стихотворение, которое он сочиняет, чтобы описать это экстатическое переживание — разум в экстазе. И он совершает это путешествие, говорит он, насколько мог желать его тумос — ведя его к Вратам Ночи и Дня, и там богиня Истины — Алетейя — приветствует его, сбрасывает свою вуаль и показывает ему видение бытия. И Парменид говорит: «Есть». Я имею в виду, что это даже неправильно переводится как «Это так.» «Является.» И не может быть. Это неоспоримое утверждение бытия, которое преодолевает Парменида в кульминации этой колесницы в этом классическом выражении самопревосхождения.

Это напомнило мне поездку на колеснице, которую использует Телемах, чтобы узнать о своем отце. Я думаю, он идет в суд… Кто был женат на Хелен? Менелай? Он идет ко двору Менелая, чтобы узнать, есть ли какая-нибудь информация о его отце и о перспективе его возвращения, и есть какая-то странная фраза, где Телемах говорит, кто знает, мой отец или нет? Когда я ее прочитал, меня поразило — сомнение в отцовстве — это начало философии.А именно откуда я взялся? Не знаю, поражало ли вас это когда-нибудь, но я могу вспомнить момент, когда я поднимался по лестнице в доме в Милуоки, где я вырос, и я смотрел на своих маму и отца, сидящих в гостиной, и думал : они действительно мои родители? Ты знаешь? Может, я сирота. И я думал об этом больше об отце, чем о матери, что, вероятно, так и есть. Это сомнение в отцовстве. И это действительно было началом того, что привело к так называемому шоку небытия.Зачем там что-нибудь? Почему не ничего? Это считается началом философии. Это не совсем вопрос; это протест. Это шок. И это классика в философской традиции. Этот момент на лестнице стал началом моей карьеры философа.

Итак, вот Парменид, у которого есть видение бытия, и оно становится одной из главных забот греков, а с тех пор и философии в целом. Это ведет к аспекту философии или разделу философии, называемому метафизикой или онтологией.Я рассмеялся, думая об этом, когда Клинтон сказал: «Это зависит от того, что вы имеете в виду под словом« есть »». Вся медитация на бытие западной традиции завершается в овальном кабинете на коленях. Это тот вопрос, который вы задаете, когда думаете о смысле бытия. Это вариации слова «есть». Я помню, как ходил на курс метафизики в колледже Святого Олафа, где я ходил в школу. И я просто не мог пошевелиться. У меня был очень умный друг Осмонд Оверби, и он пытался раскрыть мне значение слова «бытие», которое просто не звучало.То есть, я не знал — я не мог сделать такой абстрактный ход. Я был неспособен к этой абстракции — это действительно самое абстрактное слово из всех существующих, но в то же время самое конкретное. Вот что такого особенного в слове «бытие». Гете сказал: «Вы заметили, что все такое« бытие »? Мне всегда нравилось это высказывание как способ добиться большего. Бытие существ.

Вот досократики. Я хотел дать вам представление о том, кто предшествует Сократу, до того, как мы выйдем на главный турнир.И вряд ли нам нужно больше свидетельствовать о том, что он является тем событием, которым он был, чем Платоновские диалоги. Я сравниваю их с Евангелиями Нового Завета. Появление Иисуса в образе Христа было таким событием, что Евангелия были ответом на это событие. Появление Сократа было таким событием, что Платоновские диалоги стали ответом. В обоих отношениях логотип стал плотью. У меня есть подозрение, что автор Евангелия от Иоанна заимствовал свое учение о логотипе и у Платона.«Вначале был логотип , , логотип , был у Бога, а логотип был у Бога. И логотип стал плотью и обитал среди нас, исполненный благодати и истины ».

Мы не поймем его, если переведем как «слово», потому что для нас слова — это произвольные маркеры. У нас нет почти магического, мистического понимания значения и силы слов, которое было характерно для греков. Настолько, что они думали, что любой, кто не говорит по-гречески, был варваром.Вот как они ценили свой собственный язык, отделяя себя как говорящих по-гречески от всех остальных, кто не говорил по-гречески и должен был быть варварами. Их язык был пропитан логотипами , как никто другой. Они смогли понять реальность, потому что их язык дал им структуру и силу выражения для этого. Реальность была рационально структурирована благодаря логотипам.

Вот мой колесничий из Дельф. Это одна из величайших греческих скульптур.И просто для того, чтобы дать вам представление о поездке на колеснице Патрокла и колеснице Парменида.

[Когда я поехал в Грецию через год после этих бесед, я увидел Дельфийского возницы, когда он был в Дельфах. Он стоит в отдельной комнате в музее в Дельфах. Я мельком увидел это над головами людей перед собой, когда подошел к комнате и сказал вслух: «Вот оно!» У меня было предчувствие, что это будет великий момент поездки и что меня захватит красота скульптуры, но я понятия не имел, что она захватит меня с такой силой.Когда я стоял и смотрел на него, я разрыдался и был вынужден закрывать лицо руками, пока приступ не прошел. Это был единственный раз, когда я плакал, глядя на арт-объект. Я был так тронут, что вынужден был подойти и кратко рассказать о поездке на колеснице Телемаха в поисках своего отца и поездке на колеснице Парменида в его видении бытия и поездке на колеснице души мимо загадок сказанного мифа. в «Федре» Платона учащимся, участвовавшим в экскурсии, и о том, как эта скульптура соотносится с тремя другими знаковыми моментами в истории греческой культуры.

Это Парменид.

Говорят, это Гераклит, и это может быть. У меня сложилось впечатление, что если вы посмотрите на это лицо полчаса, вы станете философом. Есть что-то удивительное в том, что выражено в этой бронзе греческого мыслителя, будь то Гераклит или кто-то еще. Может быть, Демокрит. Я думаю, что есть еще одна атрибуция — Демокрит, отец атомизма. Но это прекрасный пример — подумайте, как мы перешли от архаичной улыбки к этой. Итак, это наиболее полное появление по эту сторону Сократа рационального самосознания — никаких сомнений.А архаичная улыбка давно осталась позади.

Вот он. Итак, мне нравится сравнивать его с Иисусом, хотя я не хочу просто преувеличивать, но сравнение показывает его. Платон похож на авторов Евангелий с точки зрения того, что он получил; что-то настолько откровенное произошло в этих соответствующих фигурах, что они вызвали отклик, составляющий часть величайшей литературы в истории человеческой культуры. Я не знаю ничего, что могло бы сравниться с Платоническими диалогами — уж точно ничего из того, что я мог бы придумать в истории философии.

Платон был трагиком. Он писал трагедии, пока не встретил Сократа. И он оставил свою карьеру трагика и посвятил себя написанию того, что он называл Истинной трагедией, а именно диалогов Сократа и Платона. Я был бы немного смущен сравнением Сократа и Иисуса, если бы я не узнал, что Сократа считали спасителем последующие философские школы, потому что он преодолел тревогу перед смертью. И по этой причине они почитали Сократа.На самом деле они не поклонялись ему, но почитали его почти до поклонения. Сократ не был мессией. Он не был Христом, но он был Спасителем, потому что то, что он делал, имело спасительную силу. И он назвал философскую терапию и то, как мы должны сделать себя максимально здоровыми как телом, так и духом. Таким образом, было терапевтическое значение того, чего хотел Сократ, говоря о гармонии, которая, по его мнению, могла возникнуть в результате изучения философии и становления философом, постигнутым Логосом, рациональной структурой реальности.

Я упомянул логотипы . Я уверен, что Платон думал, что Сократ был воплощением логотипов . И у него есть несколько хитрых способов указать на это. Один сравнивает Сократа с Силенами, этими маленькими фигурками, стоявшими на перекрестке, и Марсием. Я покажу вам их слайды через минуту. Марсий — это маленькие скульптуры, которые, если их вскрыть, содержат что-то прекрасное внутри. Итак, о Сократе говорят, что его уродливая маска — его внешняя физиономия, которая считалась уродливой, так что его можно было уподобить фигуре Силена и фигуре Марсия, на самом деле была маской внутренней красоты, и что если можно было проникнуть под маску Сократа, можно было заглянуть в его внутреннюю красоту — в его душу.Сократу приписывают открытие души — духовного центра. Мы называем это центрированным «я» в соотношении со структурированным миром. Это то, что понимает греческое понимание логотипов . Греческий язык был таков, что он мог уловить реальность, потому что он был созвучен реальности, и вы могли выразить реальность, потому что ваше центрированное «я» под влиянием рациональности коррелировало со структурированным миром. И это ясно и ясно проявляется в образе Сократа.

Кайрос — еще один приятный термин для использования в полноте времени, в отличие от хронологического времени, считается, что в полноте времени Иисус как Христос явился, и Иисусу предшествовали пророки Израиля, как и Сократу предшествовали досократические философы. И в нужный момент они появились. Он был подготовлен к. И тогда событие понимается как событие, которое оно есть, потому что полнота времени породила их.

Его еще называют акушеркой.Его мать на самом деле была акушеркой, и одна из главных черт Сократа — то, что он не передавал содержания. Его не интересовала информация. Софисты были теми, кто использовал информацию; они были своего рода энциклопедистами обучения. Ты сунул им в рот монетку, и они бы поговорили с тобой о чем угодно. Сократ не заинтересован в создании или распространении контента; он хочет воплотить в вас истину, которая принадлежит вам. И поэтому его называют акушеркой.Это, вероятно, самая известная метафора Сократа, и он понимает то, что он хотел сделать, встретившись с кем-нибудь и поговорив с ним. Он — повод, а не причина происходящего рождения.

Его еще называют скатом, потому что он хочет ужалить вас — ужалить, чтобы вы проснулись. И это подводит нас к линии мысли, которую мы создали в прошлый раз, которая сейчас претворяется в жизнь, а именно к конфликту между философией и поэзией. Вы должны понимать это как конфликт между сократовским состоянием ума, платоническим состоянием ума и гомеровским состоянием ума.Благодаря Платону и Сократу они находятся в радикальном конфликте. Зачем? Потому что под влиянием Гомера вы никогда не научитесь думать самостоятельно. Если возникает проблема, вы цитируете Гомера. Готово — это энциклопедия племен. И вы можете создать цитату для любого поведения или любых обстоятельств. Сократ говорит: «Нет, нет, нет — когда мы поднимаем вопрос о правосудии, скажем — это самая важная из всех тем — я не хочу, чтобы вы приводили мне пример из Гомера, я хочу знать, что вы думаете о справедливости». , и я хочу, чтобы вы сказали мне, что вы думаете о справедливости как таковой.

Итак, Сократ хочет, чтобы вы были в состоянии осмыслить справедливость, чтобы прийти к определению справедливости, чтобы быть в ней рационально ясным. И во всех ранних диалогах нет никого, кто мог бы понять, о чем он говорит, потому что они все еще обременены гомеровским состоянием ума. Платон так же осуждает гомеровское душевное состояние как патологию. Это патологическое состояние ума. Я имею в виду, насколько он противен в этом? Зачем? Потому что это порождает состояние транса.Вы слушаете гомеровские стихи и впадаете в транс. Как вы должны думать самостоятельно в трансе? Вы не можете; вы загипнотизированы. А теперь давай, скат должен пробудить тебя из состояния транса. И поэтому столкновение такое жестокое.

Так как же Платон познакомился с Сократом? Я ответил на это для себя следующим образом. Мне никогда не удавалось по-настоящему проверить это, чтобы увидеть, соответствует ли оно реальности, и я точно не знаю, как это сделать. Но я сложил воедино следующее: Пелопоннесская война была огромным опытом для греков — она ​​подорвала сознание греков.Это сломало их. На ранней стадии Пелопоннесской войны была чума, и чума поразила людей в Афинах за пределами вашего самого смелого воображения. Повсюду валялись тела. И люди стали презренными и хуже зверей. Итак, перед вами проблема зараженного сознания, унаследованного Платоном. И наступает момент, когда я думаю, что родственники Платона, взявшие на себя власть как тираны, имеют Сократа во власти, потому что Сократ — мелкий чиновник, и поэтому они — чтобы вовлечь Сократа в свой режим, приказывают ему пойти и арестовать адмирал за провал морской кампании.И Сократ знает, что это подстава, и что, если он это сделает, он поставит под угрозу свою целостность, то есть, по сути, подорвет свою душу. Они просят его сдаться, ну, ну, как Карл Роув.

Итак, Сократ идет домой. Он не делает того, что его просят. Подразумевается, что он фактически готов подвергнуться аресту и казни за неподчинение приказу на этом уровне, и у меня сложилось впечатление, что именно это и арестовывает Платона — что в Афинах есть один человек, чья моральная целостность все еще не пострадала до такой степени, что он так же скоро постигнет смерть, как пойдет против своей совести.И Платон присоединяется. Есть этот один человек, и для Платона он означает все, что есть. Я несу этот момент вплоть до Эммануила Канта — у меня сложилось впечатление, что именно Кант сформулировал этот момент в биографии Сократа как категорический императив, а именно: никогда не относитесь к другому человеку как к средству для достижения вашей цели, но всегда как самоцель. В святости и достоинстве человека есть что-то, что вы должны признать. Это категорический императив.Это не гипотетически; это категорично! Вы не получаете его ни из чего, а именно: вы будете наказаны, если не сделаете этого или что-то еще. Это категорично. Это верно само по себе для встречи человека с человеком. И у Канта есть небольшая вариация на этот счет: «Так универсализируйте свое поведение в том, что вы делаете, как бы говоря: что, если бы все так поступали?» Думайте о своем поведении как о универсальном.

Итак, этот категорический императив сначала проявляется в поведении Сократа и личности Сократа, и это то, что улавливает Платона.Это абсолют. Мы живем в эпоху релятивизма. В этом нет никаких сомнений. Релятивизм проник во все. Я устал от стоматолога, который приходил в Университет Пенни и всякий раз, когда ему хотелось, он говорил: «Ну, все относительно. И мне потребовалось время, чтобы сообразить, что ему сказать, а именно, что это внутреннее противоречие. Я имею в виду, что все не может быть относительно. Не все. Это безусловное утверждение. Если вы ему это скажете, он не сможет сказать: «Хорошо, значит, почти все относительно.Это теряет смысл. Вы не можете исключить утверждение из того, что оно подразумевает.

Итак, вы можете сказать, что одна из наших проблем, если мы так склонны, — это поиск абсолютных понятий. И категорический императив для меня непоколебим. Это абсолют. Так что это первое выражение в Сократе. И что удивительно в Канте, так это то, что прежде чем сформулировать категорический императив, он приводит два примера. Один довольно забавный: парень идет в публичный дом, и вы говорите: «Эй, подожди минутку, ты собираешься нарушить категорический императив», а он, Ага, ага, ага .И поэтому ему все равно, потому что он находится под влиянием неутолимой похоти. Итак, Кант говорит: «Хорошо, а затем ты говоришь ему:« Хорошо, давай, удовлетворяйся и нарушай категорический императив », но когда ты выйдешь, мы тебя повесим. [ выпускающий свисток ] Ладно, хватит его похоти. Затем Кант продолжает: «Теперь, хотя это трудно развлечь и мы даже представить себе не можем, что это когда-либо произойдет, подумайте о ком-то, кто скорее умрет, чем скомпрометирует себя с точки зрения своей моральной целостности».И я подумал: «О! Кант мог иметь в виду Сократа при формулировании категориального — потому что именно это он и делал, и именно это привлекает Платона и привлекает его внимание.

Так что это было отличное осознание. Категорический императив — это действительно своего рода изощренное обновление Золотого правила. Но вот почему он золотой, понимаете? Поступайте с другими так, как вы хотели бы, чтобы они поступали с вами, и часто это формулируется негативно: Не поступайте с другими так, как вы не хотели бы, чтобы они поступали с вами.Таким образом, категорический императив — это уточненная формулировка Золотого правила, воплощение которого — в Сократе.

Ладно, поехали в Республику. Величайший час Сократа. Это, наверное, самый популярный и важный диалог Платона, и именно здесь он обращается к Гомеру. И там, где ясно сказано, что мы должны создать совершенно новую образовательную систему, теперь, когда в Афинах возникли рациональное самосознание и грамотность, и мы должны выгнать поэтов, потому что они вызывают это состояние транса, которое является патологическим и вы Придется будить людей.Им нужна человеческая автономия. Найти себя. Придите к своему собственному закону. Автономность. Итак, первая нота, сделанная в защиту человеческой автономии, принадлежит Сократу и Платону. И снова одним из лучших разработчиков этого является Кант. Он написал эссе под названием Что такое Просвещение ? И он говорит, что это автономия. Вы сами становитесь боссом. Autos nomos , закон себе, где ты сам думаешь. И это послание платонического / сократовского события.

Подумайте о Дельфах — ладно, кто-то идет к Дельфийскому оракулу и спрашивает: кто мудрейший из людей? И она говорит, Сократ. Вот где это произошло. Итак, Сократ думает, вот что я вам скажу: я ходил и разговаривал со всеми людьми — сапожниками, кожевниками, политиками, художниками, скульпторами — и, знаете, у них все в порядке с точки зрения того, что они делают. , но никто бы не подумал, что они действительно были особенно мудрыми. Итак, я предполагаю, что Дельфийский Оракул имел в виду мое признание моего самообмана.

Для меня в изучении этого материала это самое важное, к чему я пришел. Признание в самообмане. Давайте вернемся к «Илиаде» и теме, которую я не затронул в прошлый раз, но она важна и актуальна для сегодняшнего вечера. Это признание Агамемнона. Я всегда немного ошибаюсь в этой книге — это 19-я книга Илиады, когда Агамемнон хочет наверстать упущенное перед Ахиллом. И вот он приходит — не совсем извиняясь — он говорит: Ахилл, ты знаешь, это не моя вина.Ел заставил меня это сделать. Еда была причиной нашего конфликта. И он рассказывает Миф об Ате, который является одной из величайших вещей, которые я знаю. Ате — старшая дочь Зевса. И он рассказывает о времени, когда Ате обманул Зевса и сбил его с пути. У заблуждения есть своего рода обман в форме слайда. Почти как невроз и психоз — заблуждение — это доведенный до крайности обман. Это нужно радикально обмануть. И заблуждение — латинское слово luden означает играть. И заблуждение — это притворство самого себя, что может быть очень неприятным опытом.

Итак, Сократ сознает проблему Ате, старшей дочери Зевса, сбившей Зевса с пути, и в результате Зевс выбросил ее с Олимпа, как только узнает. И теперь она легко ходит по головам всех мужчин и женщин и сбивает всех с пути. Ате — родственное слово слову «инфляция». Съел едет в ату. Ате — это ослепление, которое приводит к необдуманным действиям, которые приводят к самоуничтожению. Съел импульсивный бес. Скажи это подростку. Я надеюсь, что большинству из нас здесь удалось пережить период, когда над нами властвовал Ате, хотя это все еще может иметь место.Мы знаем, к чему ведет импульсивное поведение.

Но греки так беспокоились о безудержных действиях из-за своего рода слепоты по отношению к обстоятельствам, которые могли привести к их самоуничтожению. Поэтому мне интересно рассматривать признание Сократа в самообмане как превращение Ате в своего доброго демона. Ат становится уникальным для него сократовским демоном. Он всегда говорит об этом свойственном ему демоне. Это как его совесть, но это как ангел-хранитель, и он всегда говорит ему, чего нельзя делать.Так что это проверка его порывов. И поэтому его признание в самообмане вместе со своим ангелом-хранителем — это его способ преодолеть обычную склонность к самообману. И знаете, что он сделал? Это сделало Сократа прозрачным. Признание в самообмане делает вас прозрачным. Вот почему мне нравится ассоциировать это с покаянием. Если вы каетесь, вы становитесь прозрачными — перед Богом. И признание самообмана — прозрачность аналогичным образом. Греческое слово метанойя — радикальное преобразование ума.

Это трудно понять, потому что сегодня везде вы читаете о сократовском исповедании невежества. И я не знаю ни одного тела , любого , где, в , любого современной литературы, которая называет это признание самообмана, не говоря уже о том, чтобы связать его с исповеданием Агамемнона в Гомеровской Илиаде. и фигура Ате в качестве фона для этого. Я не знаю, почему это произошло. Возможно, это произошло из-за перевода на латынь.Я думаю, что «незнание» — это латинское слово. И поэтому вы полностью теряете его силу. Дело не в том, что вы чего-то не знали и могли быть проинформированы — а? Дело в том, что вы были обмануты. Вы думали, что знаете, но не знали! В этом сила проблемы заблуждения и то, что делает Сократа уникальным и мудрейшим из людей, потому что он признает это. Как он смог это сделать? Я не знаю. Благодать. У него есть благодать признаться в самообмане. Теперь это для меня, когда я прикалываю хвост ослу.Сократовское признание самообмана и миф об Ате — не забывайте об этом. Настало время лото в истории идей.

Хорошо, снова Республика. Он начинается со слов: «Я упал». [ swistle ] Это одна из особенностей Платонического диалога. Они созданы в литературном контексте, где каждое слово и каждое описание ситуации имеют отношение к тому, что выражается. Я спустился в Пирей. Хорошо, «Я упал?» — греческое слово — kateben — крупная сделка? Хорошо, притча о пещере.Хотите пройти по в пещеру? И Миф об Эр в конце республики, и подземный опыт судьбы душ после смерти. Так вот, что слово звучит в начале Республики. И я кратко упомяну кольцо Гигеса, которое встает рано. Эти двое — я думаю, они братья Платона. Они точно родственники: Главкон и Адеймантус обсуждают с Сократом, что такое справедливость. И они начинают с того, что говорят — знаете, во-первых, я думаю, в первой книге Фрасимах как бы шлепает их среди них.Он как генерал, он воин, он как боксер, он как бы смеется над всей этой чушью и говорит: «Вы хотите знать, что такое справедливость?» Это право сильных мира сего. И если вы не верите, я вышибу из вас дерьмо! Кому-нибудь есть что сказать? И все они уходят, ну, знаете, и он наконец уходит, но, знаете, это готовит почву. Это одно из определений справедливости. Могущественное правило. И они говорят, что такое справедливость.

Итак, два мальчика говорят Сократу: хорошо, а как насчет кольца Гигеса? Именно это кольцо пастух по имени Гигес находит в пещере, надевает его и становится невидимым.Так что он делает? Он идет и убивает короля и трахает королеву! Разве не все так поступают? Знаешь, если бы им это сошло с рук? Я имею в виду, разве невидимость не дает вам того, чем вы хотите заниматься? Итак, Платон имел в виду проблему прозрачности Сократа. И что есть большая разница между невидимостью и прозрачностью. Вопрос не в том, сможете ли вы уйти от этого. Это характер вашей души.

Тогда вы получите притчу о пещере.И вы можете принять это как прочтение Платоном перехода от гомеровского сознания к сократовскому сознанию. Вы знаете, в гомеровском состоянии ума вы прикованы цепями в пещере и смотрите на эти тени образов реальности. Наверху — за вами — проход, и перед некоторыми огнями, похожими на костры, появляются образы реальности, которые отбрасывают свои тени на стену пещеры — похоже на телевидение. И все сидят и думают, что все. А потом один из них вырывается из цепей, поднимается и видит дневной свет, и он так поражен, что возвращается, чтобы рассказать всем, и они убивают его.Таким образом, это, очевидно, притча о судьбе Сократа, но это также притча о преодолении гомеровского сознания или гомеровского состояния ума и выходе на свет благодаря рациональному самосознанию и собственной автономии.

Я оставлю миф об Эр на потом. Это моя любимая вещь во всем Платоне. Хочешь пойти дальше?

Это хорошая книга: Маски Сократа и почему он стал образом интеллектуала или действительно мудрого человека, что является гораздо лучшей атрибуцией для всего позднего античного периода.Следующий.

Вот он снова. Следующий.

Вот он снова. Следующий.

Вот где его сравнивают с Силеном. Следующий.

В Marsyas, я имею в виду, где вы открываете того парня и получаете красивое изображение внутри. Так что это прекрасные сравнения. Следующий.

Что ж, зайду к нему позже. Это Алькибиад. Бог! Ну, может, я сейчас о нем расскажу. Я имею в виду, он племянник Перикла. Судьба Афин лежит на его плечах. Он унаследовал это.И он — эта грубая жизненная сила, которую можно закалить , но не . Вы не можете его обуздывать. Я имею в виду, он просто безрассудно дикий. Он из тех, кто просто отказывается трансформироваться, вплоть до того, что берет на себя ответственность перед Афинами как преемником Перикла как своего племянника. И он становится учеником Сократа. Что он пытается сделать? Он пытается соблазнить Сократа. Он ему нравится. Сократ уродлив, но ему все равно. И вот однажды они ложатся спать.И ничего не произошло. И они просыпаются утром, и Алькибиад понимает, что его соблазнили, , но таким образом, который ему трудно принять, а именно, он каким-то образом встретил того, кто ставит его перед собой, и он отказывается признать это. Итак, он предает Сократа. И он делает все возможное, чтобы его избегать. И это одна из трагических пар в истории культуры, что Алькибиад каким-то образом не мог этого понять и не мог быть другим Платоном. И не мог ответить на то, что говорил Сократ.Он даже предает Афины и переходит на сторону врага, и в ту ночь, когда он это делает, ходят слухи, что он искалечил фигуры и Силену, фигуры на перекрестке, которые, по их мнению, были похожи на Сократа. И когда Сократа арестовывают, одно из обвинений против него заключается в том, что он сбил с толку афинскую молодежь и не верит в богов, и это следствие того, что сделал Алькибиад, привело к казни учителя, которого он отвергает. . Есть чудесная «Жизнь Алькибиада» Плутарха.Я призываю вас получить это. Я имею в виду, что Плутарх делает эти невероятные виньетки. Получил один из Сократа и Платона. Но образ Алькибиада — это выбор, потому что он действительно дает вам представление о безрассудной фигуре, которой был Алькибиад, и о трагедии, которая происходит из-за того, что он отказывается быть преобразованным Сократом.

Хорошо, миф об Эр. (Сделайте следующее.) Ну, это тюрьма, в которой сидел Сократ. Ты можешь в это поверить? Он там сегодня. Это у подножия Акрополя. И вы, вероятно, сможете войти в ту же камеру, где сидел Сократ.

Хорошо, миф об Эр. Конец республики Платона. Это одно из величайших достижений Платона. И это снова противопоставляется Гомеру. Он просит Сократа начать с того, что я расскажу вам миф, который не тот миф, который Одиссей рассказал при дворе Алкиноуса на острове Феакия, который в конечном итоге имеет отношение к его спуску в подземный мир — ну-э-э-э , это не будет гомеровским мифом. Я собираюсь рассказать вам философский миф о судьбе душ после смерти.Это все об Эре, памфилианце, который представляет собой каламбур, то есть означает каждого человека, любого типа или расы. Его оставили умирать на поле битвы. И пока он находится в смертельном трансе, его душа отправляется в то место, где души собираются перед возрождением. И это его история.

И это слишком сложно для меня реконструировать для вас, но он преследует меня с тех пор, как я влюбился в него. Когда я уезжал из Кембриджа, после десяти лет преподавания в Гарварде и Массачусетском технологическом институте, я собирался разыграть Миф об Эр с моим другом, который был художником-перформансом Гердом Стерном, и мы собирались сделать это в Карпентер. Центр, единственное здание Ле Корбюзье в стране, и его директор был нашим другом, но сделал предложение слишком поздно.Некогда было его надеть. [ смеется ] Я расскажу, почему я собирался это сделать.

Эр наблюдает, как души, испытавшие тысячелетний период награды или наказания, спускаются сверху или снизу вверх и собираются на своего рода недельный фестиваль всех душ, где они рассказывают друг другу, что им понравилось или пострадал. Дело в том, что за сто лет жизни вы платите штраф или получаете награду, умноженную на десять. Вот почему это тысячелетний период. И в конце вы вернетесь, чтобы пройти ритуал, который я опишу, когда вы собираетесь переродиться в следующей жизни.

Итак, после обмена историями души попадают в центр вселенной, где на троне восседает великая богиня Ананке — Судьба, также известная как Необходимость. А перед ней сидят ее три дочери, Клото, Лахезис и Атропос, олицетворяющие прошлое, настоящее и будущее. И веретена вселенной крутятся на коленях у девы-богини Ананке. А сирены стоят в разных точках этих веретен и издают одну ноту — музыку сфер. И судьбы, ее дочери, которые сидят перед ней, крутят веретена, одна одной рукой, одна другой рукой, а другая обеими руками.

Итак, в этот центр вселенной заносятся души. И в определенный час неназванный пророк — угадайте, кто? — выходит и обращается к ним со словом, которое, я бы сказал, является самым проницательным словом греческой души: ephemeroi . Существа дня. Наступает еще один цикл поколения смертных, где рождение — маяк смерти. Каждый сам выберет свою судьбу. Бог непорочен. И он выбрасывает пронумерованные участки, и в соответствии с вашим числом вы можете перейти к целой панораме психики, персонажей на выбор, из которых вы будете следующим, когда вы переродитесь.И вы проходите под троном Ананке, и вы пересекаете душно горячий самолет, который приводит вас к водам, которые вы пьете слишком много. Равнина известна как «Равнина забвения» — Лете. Его часто путают с рекой Амелас. Обычно ее называют Рекой Лета. Даже в древние времена, но рассказ Эр указывает не на это. Как бы то ни было, вы пересекаете этот душно жаркий план — Равнину Забвения, и вас заставляют пить воды забвения, что также переводится как «беззаботный».«А потом вы попадаете в новое рождение как падающую звезду. Итак, Эр оживает, чтобы рассказать сказку, а Сократ говорит: «И сказка была спасена, и она спасет нас, как мы в это верим».

Пытаясь понять смысл этого мифа — потому что я не верю в загробную жизнь — я имею в виду, не в смысле некоего посмертного продолжения этого временного промежутка времени, и несмотря на таких парней Эдвардс по телевизору, который хочет знать, начинается ли девичья фамилия моей матери с буквы «П». Вы должны думать об этом как о мифе.Причина, по которой это миф, состоит в том, что Платон ясно дает понять, что вы не можете выразить эту тему судьбы души иначе; вы должны использовать мифические символы. Это какое-то мифическое время; не посмертное продолжение этого времени. Это похоже на время, характеризующееся совершенным временем: совершенное прошедшее, совершенное настоящее, совершенное будущее. Это временное время мифа и мифических символов, не путать с обычным временем. Время, выходящее за пределы обычного времени; время самопревосхождения.Цель мифа об Эр, и на это указывает почти тот факт, что в середине рассказа о мифе Сократ прерывает его и говорит: «А теперь подождите, иначе мы не сгенерируем состояние транса, как Гомер, имея это. сказанный образный рассказ, давай, проснись. Вы понимаете, что здесь выражено? Вам придется переродиться в соответствии с тем, как вы прожили эту жизнь, и вы, соответственно, понесете наказание или награду. И если вы поняли суть мифа, так это то, что вещи довольно часто менялись.Пострадавшие люди очень осторожно подходили к выбору в следующий раз. И люди, которые наслаждались тысячью лет, они были немного безрассудны в том, что они выбрали, так что все как бы поменялось.

И Сократ говорит: подождите — вы знаете, значение этого мифа , теперь . Миф об Эре происходит с года по настоящее время с года. Вы должны думать об этом не как о горизонтальном продолжении, а как о вертикальном поперечном сечении. Сейчас он прорезается, и вы должны понимать, что слушаете это вместе со мной.И он принимает совершенно другой характер, как способ выразить динамику того, что означало встретиться с Сократом. Я не знаю, как это сделать яснее, хотя Эрику Фогелину удается выразить это идеально, и вот что он говорит:

«Великая потребность человека в духовной силе проясняется в символике Страшного Суда, как Платон развивает его в своих Горгиях. Своим софистическим оппонентам, которые руководствуются этикой мирского успеха человека власти, Платон возражает, аргументируя это тем, что «успех» в жизни заключается в том, чтобы предстать перед судьями мертвых.Перед этими судьями стоит душа, лишенная оболочки тела и покрова земного статуса, в полной прозрачности. И жизнь следует вести в ожидании этой окончательной прозрачности, sub specie
mortis, а не под принуждением воли к власти и социального статуса. То, что символически выражается в платоновском мифе, как и во всех мифах о суждениях, — это пограничный опыт исследования совести. Помимо обычной проверки наших действий на соответствие стандартам рациональной этики, которая называется совестью и которую мы, мужчины, выполняем, опыт проверки может быть разработан медитативно и расширен до опыта стояния в Суждении.Человек знает, что даже самое сознательное самоанализ ограничено рамками его человечности: ошибками в суждениях; в принципе неполное знание всех факторов ситуации и всех разветвлений действий; и, прежде всего, недостаточное знание своих конечных мотивов, которые проникают в бессознательное. Исходя из этого знания об ограниченности самооценки посредством медитативного эксперимента, можно представить себе ситуацию, в которой человека следует судить не в конкретный момент в конкретной ситуации его жизни и только перед ним самим, а в определенный момент. основа всей его жизни (которая завершается только смертью) и перед всеведущим судьей, перед которым больше нет никаких возражений по особым вопросам, и никакие аргументы или защита невозможны, потому что все, даже самое малое и самое отдаленное, уже известный.В этой медитации на границе все «за» и «против» замолкают, и ничего не остается, кроме молчания суждения, которое человеческое существо высказало самому себе своей жизнью.

Платон проводил эту медитацию — иначе он не смог бы составить свой миф о суде. Но если мы поставим себя в ситуацию, в которой он заставляет своего Сократа связать миф со своими оппонентами-софистами, и если мы спросим, ​​возможно ли, что он повлиял на этих жестких приверженцев реальной политики, твердо стоящих в «жизни», то мы снова должны усомниться в том, что многие приняли близко к сердцу и позволили сформировать им свое существование — даже если, слушая, они могли быть глубоко тронуты на мгновение.Сама медитация и, тем более, существование в ее напряжении были бы невыносимы для большинства людей ».
Эрик Фогелин: Наука, политика и гностицизм, с.85-86.

Хотел бы я найти время, чтобы рассказать вам, что эти два абзаца значат для меня как выражение этого экзистенциального момента, когда ставки, связанные с встречей с Сократом, проясняются в их конечном значении, чтобы мы могли смириться с этим, мы с тобой вместе. Полагаю, для этого нам придется отправиться на ретрит.И хотя Фогелин говорит о мифе о суде в Горгиях, он напрямую относится и к мифу об Эре в Республике.

Я хотел воплотить этот миф в Карпентер-центре в Гарварде и собирался спросить Эрика Эриксона, который был моим научным руководителем по докторской диссертации, сыграет ли он роль неназванного пророка. Это было бы удачным ходом века, потому что Эриксон был преемником Фрейда и главным теоретиком человеческой идентичности. И он был немного похож на Зевса.У него была огромная седая голова, он был безмерно красив и величав. Я собиралась нарядить его в смокинг, а он выйдет и сказать: «Существа дня!» Теперь вы собираетесь выбрать свою новую личность. У нас не получилось этого сделать. Когда я переехала в Санта-Крус, я хотела, чтобы меня понесли до моего нового рождения, как падающую звезду.

В Республике у вас есть разработка платонической структуры сознания, которую я дал вам на вашем листе. Знаете, вот, может быть, наступил момент перехода от Гомера к Платону.Гомер, без структуры, игра сил в своего рода поле, без центрированного я в корреляции со структурированным миром — он зарождается — хорошо, хорошо, он на подъеме, у вас есть Одиссей, он движется туда как одна из ведущих фигур его культуры, но их еще нет. Только когда на сцене появится Сократ и Платон не получит то, что открывается через него. Итак, Платон может сформулировать структуру рационального самосознания и показать вам, что это такое.

Итак, psyche — это слово, обозначающее сознание Платона. Ноус — это слово, обозначающее разум. А thumos , мое любимое слово, это золотая середина между разумом и желанием. У вас есть этот динамический центр, который может двигаться в любом направлении — к самореализации, актуализации себя, приобщению к истине, добру и прекрасному, который ведет вас к этому эрос . Эрос — это «неотразимое стремление к благородному». Это сказочное слово и отличное определение. Эрос — это восходящий ход тимоса, и я полагаю, что Ате — это нисходящий ход.Ате — это импульс к самоуничтожению. Вот насколько хрупок и динамичен этот центр, и, возможно, именно поэтому он выпал из моделей знания. Его практически исключил Декарт и с тех пор. Вы не получите — не более thumos . Я подумал, что с повторным открытием или открытием всего вилочковой железы в качестве железистой основы thumos , главного органа иммунной системы, не могли бы мы вернуть сознание тимуса снова? Если бы мы могли.

Одно из наследий сегодняшнего вечера и в последний раз для вас — это подумать о вашем thumos , этой золотой середине, которая так важна и важна для Платона, но которую мы находим довольно пустой и пустой. Можно сказать, что это область наших тревог: то, что было судьбой и смертью для древних, для нас бессмысленно и пустота. Все разговоры о расширении прав и возможностей и — что еще? — о самоуважении, я имею в виду, всегда напоминают мне насильственное кормление гуся. У вас может получиться большая печень, но с thumos вы ничего не добьетесь.Если бы только это стало предметом самооценки и расширения возможностей, вы бы кое-чего достигли. Потому что это жизненно важный центр. И это так жалко. Это так — вы знаете, мы полые мужчины и полые женщины в том смысле, что это для нас означает. Так что думайте об этом как о чем-то, над чем можно медитировать и научиться любить. Узнайте, как любить вилочковую железу. После того, как я во всем разобрался — на самом деле есть какой-то австралийский парень, который написал книгу о том, как любить вилочковую железу. И я подумал, что это кто-то сделал — шутка, просто чтобы подразнить меня.Но аа, это было одно из тех совпадений. И он предлагает удар по вилочковой железе. Вы знаете, католики делают это: mea culpa, mea culpa. И он сказал: «Вы знаете, любите свой тимус, давая ему знать, что вы знаете, что он там». Итак, thumos , это великое платоническое слово, которое нам нужно восстановить.

Эй, мы здесь. Мне нужно сказать пару вещей, и мы закончили. В прошлый раз я спросил Берни Ле Бёфа, как у него дела, и он сказал, что продолжал на десять минут дольше. Тумос… Хорошо, дальше.

Ладно, вот оно. Позвольте мне сделать это. Поэтому, когда мне исполнилось 50, я сел за пишущую машинку IBM Selectric и напечатал давно утерянные последние диалоги Сократа. У меня был своего рода вдохновляющий припадок. И я знал местонахождение первоначальной Платонической академии в Афинах через философа из Йельского университета по имени Роберт Брамбо. Так что я назвал свой гараж здесь Платонической академией, когда превратил его в свой офис после того, как покинул университет. Знаете, я немного стеснялся — от Афин до Флоренции и до Санта-Круса в моем гараже, но я был вдохновлен на это, потому что в Калифорнии, если вы назовете это, вы получили это — вы знаете, возвращаясь к Золотой лихорадке — вы заявляете о своем требовании.И знак на шоссе 280 — автостраде Джуниперо Серра, самой красивой автостраде в мире. Ладно. Поэтому я называю свой гараж Платонической академией. Итак, у меня появилось вдохновение в Платонической академии. Итак, я начал писать давно утерянные последние диалоги Сократа как следствие психических археологических раскопок, которые я провел на первоначальном месте Платонической академии в Афинах. История гласит, что Сократ на самом деле не умер. Друзья Сократа подкупили одного из охранников, и он дал Сократу травяной отвар, а не болиголов, который вызвал у Сократа состояние глубокого транса, и его жизненные показатели упали до такой степени, что власти сочли его умершим, и они сдались его тело его друзьям, которые должны были похоронить его, но они вытащили его, и он ожил, и вот что он сказал.И вы знаете, поскольку он пережил своего рода внетелесный опыт и опыт смерти, он был готов пересмотреть многие вещи, поэтому он начал думать: ну, вы знаете, может быть, мы слишком жестко относились к Гомеру. Вы знаете, эта ссора между философией и поэзией — мы не хотим, чтобы она длилась 2000 лет. Может, мы еще раз обдумаем это, понимаете? И я разыгрываю это.

Ну, у меня был ученик в Санта-Крус, который поехал в Афины — изучал здесь философию — его звали Рик Бейкер. Он здесь сегодня вечером? Он был здесь две недели назад.Он прислал мне эту открытку. Это открытка — знаете, ей, наверное, сто лет, с изображением тюрьмы, в которой был заточен Сократ, и это был один из моих самых драгоценных сувениров. Я положил это на лицевую сторону этой рукописи. И он появился две недели назад — не видел его, я не знаю, 30 лет, и вот он: Рик Бейкер. Итак, спасибо, Рик.

Итак, вот он. А теперь я хотел бы сказать вам последнее замечание по этому поводу. Он называется Pharmakon . Я получил его от Деррида.Вы можете получить его, прочитав книгу Деррида Disseminations . Я дал вам ссылку в библиографии. А первая глава называется «Аптека Платона». Это нокаут. Деррида, кажется, единственный парень, который смог поднять эту тему. У них был праздник в Афинах на 6-й день Таргелиона по афинскому календарю. И он был известен как Праздник Козла отпущения, что по-гречески означает Pharmkcon . Pharmakon означает средство, заклинание, рецепт, лекарство и козла отпущения, как в случае с раненым целителем.Яды в правильных дозах — это лекарства. А на 6-й день Таргелиона афиняне спасли преступника для этой цели — они немного откормили его ячменными лепешками и медом и вывели его на окраину города, где били его по гениталиям. с луком-пореем, убил его и сжег, чтобы избавить город от загрязнения. Фестиваль Фармакона. Раненый лекарь. Сократ родился на 6-й день Фаргелиона.

Спасибо.

[ аплодисментов ]

Хотите сделать следующий? Это благородная голова Платона.Это Платоновская академия. О, я должен тебе сказать — я так рад, что вспомнил. Хорошо, первая Платоническая Академия просуществовала тысячу лет. Его закрыл Юстиниан. Вторая платоновская академия была создана парнем по имени Георгий Гемистос, византийским ученым из Византии, который приезжает на совет во Флоренции в начале 15 века, скажем, в 1440 году. Теперь он взял имя Плетон, но имел в виду Платона. Он просто из уважения написал это по-другому, но ему нравилось, когда его называли Плето.Я имею в виду, что это так — он знакомится с Козимо де Медичи и представляется: Меня зовут Плето. И я думаю, тебе стоит перезапустить Платоническую академию — у тебя есть дополнительная вилла. И Козимо де Медичи говорит: «Хорошо». И Плетон говорит: я дам вам тексты, которых у вас нет на греческом языке. Вам нужно найти кого-нибудь, кто сможет выучить греческий язык, чтобы перевести его на латынь, и это положит начало итальянскому Возрождению. Это будет центральное событие итальянского Возрождения — восстановление Платонической академии и восстановление древних источников мудрости.И Козимо говорит: хорошо. Итак, я имею в виду, что это правдивая история. Собирались купить виллу. То есть, пару лет назад его выставили на продажу. Я думал, что могу продать один из своих домов — у меня есть два дома в Санта-Крус. Я мог продать одну, купить оригинальную Флорентийскую Платоническую Академию и выйти из гаража. Так или иначе, он нанимает Козимо — нет, его зовут Козимо — он нанимает Марсилио Фичино и Пико делла Мирандола, и то, что Марсилио Фичино пишет после перевода Платона, — это The Platonic Theology .Так вот, это только здесь сегодня вечером — я думаю, единственное место в этой стране в то время, где вы могли бы услышать дискурс о теологическом измерении Сократа и Платона, который на самом деле восходит к итальянскому Возрождению, и его переводит и публикует Гарвардский университет Пока мы говорим, печатайте многотомные книги Марсилио Фичино «Платоновское богословие» , которые почти полностью забыты. Итак, это одна из моих любимых историй о том, как Платоновская Академия попала во Флоренцию в 15 веке.И вот мы снова здесь сегодня вечером, как будто в вечном возвращении, размышляя над этими проблемами, которые, я думаю, никогда не исчезнут.

Спасибо. [ аплодисментов ]

Как насчет этого? Ух! Так что у нас есть всего несколько минут для вопросов, и я думаю, что мы должны отпустить всех, кто хочет, и если некоторые из вас захотят остаться и выйти вперед, мы можем поговорить еще немного. Но, знаете, нам достаточно пяти, десяти минут на вопросы — да.

Вопрос: Какие движения или писатели, мыслители — какие группы людей вы видите в настоящее время, дают вам надежду, что они действительно продолжают это и раздувают, поддерживая эксперимент?

Нет, его больше нет.Это не продолжается. Для меня симптоматическим моментом был отказ от классики в UCSC. И они сложили это под историей. Я даже не знал об этом до тех пор, пока пару лет назад я не подружился с Джоном Линчем, который был ректором […?…] Колледжа и профессором классики. И он сказал: «Нет, вот — у меня еще 30, 40, 50 студентов, изучающих греческий язык и так далее, но кафедры классической литературы больше нет. Я виню себя. Я хотел создать настоящую Платоническую Академию в Санта-Крузе и просто получить дом, чтобы там жили студенты, и развить библиотеку, и сделать ее центром платонических исследований, чтобы собрать все вокруг, но я никогда этого не делал.

Так что большая часть того, что я сказал сегодня вечером, в значительной степени устарела. Я имею в виду, что вы точно не сможете услышать эту реплику о Сократе. И ни в коем случае не богословское измерение Сократа. Платон придумал слово «теология». Вот где все начинается, и именно благодаря Сократу он это сделал. Он должен был поразить это измерение — сократовскую душу. Если мы видим, воспринимаем другую душу в те редкие моменты нашей жизни, которые действительно волшебны, это то, что произошло между Платоном и Сократом. Таким образом, именно Платон помог Сократу открыть душу.Так что можете попробовать. Я имею в виду, что нет — я думаю, что академическая философия, знаете ли, проиграна. Это просто … ну, по крайней мере, все гуманитарные науки — безнадежное дело. Канцлер до предыдущего, Марси Гринвуд, постоянно называла его крупным исследовательским институтом. Она никогда не называла это университетом. И я подумал, хорошо. Я имею в виду, если честно. Итак, вы следите за деньгами и за тем, где даются ресурсы, а гуманитарные науки действительно, вы знаете, не учитываются. Я имею в виду, он все еще силен сам по себе.Студенты по-прежнему заинтересованы в этом, но найти работу довольно сложно. Мой отец хотел знать, почему вы занимаетесь философией? Для чего это нужно? Следующий? Да.

Вопрос: По иронии судьбы, у вас есть открытка с изображением тюрьмы Сократа. А ранее вы описали Сократом описание тела как тюрьмы или гробницы.

Совершенно верно. Хорошая точка зрения. Огромное спасибо. Я не думал об этом. Вы видите, как такие ассоциации скрыты в материале и кажутся неисчерпаемыми.

Вопрос (продолжение): Итак, Сократ решил не отправляться в изгнание. Он решил пожертвовать своей жизнью ради подчинения законам Афин. Не могли бы вы объяснить?

Верно, ну, Эскулап был греческим богом исцеления. Так что есть замечательный способ расширить это, и я не знаю, смогу ли я найти слова, чтобы сделать это сейчас. Но именно поэтому он сказал предложить член Эсклепию, и когда я иду к своей смерти, я иду с мыслью, что я исцелюсь. Я буду спасен. Спасение — это событие космического исцеления.Сократ это понимал. Когда вы говорили о том, что он не сбежал — его друзья пытались вытащить его, чтобы он избежал казни. И с тех пор это была большая проблема: почему он не обратил на них внимания? Что ж, хотя он родился на 6-й день Таргелиона и был в некотором смысле козлом отпущения, он не хотел становиться таковым в этом смысле, а именно беженцем из Афин. Это было плохое место для беглеца, беженца, как человека, который сбежал. В нем было проклятие. И он не хотел брать на себя эту ответственность.Так что в каком-то смысле он был консерватором. Он хотел подчиниться объективным принципам своего общества, включая законы, и даже если они могли быть истолкованы как несправедливые в том или ином пункте, как формальный вопрос, он был готов подчиниться. И это было частью его честного, объективного исследования и действий, в которых результаты этого исследования были актуализированы на практике. Его субъективность подчинена объективным нормам логики и этики. И поэтому, я думаю, чтобы засвидетельствовать это подчинение объективным нормам, он решил остаться и понести наказание.Это одна из основных причин, почему он стал символом мудрого человека перед лицом невзгод для грядущих поколений. За это его почитали.

Вопрос: Не могли бы вы объяснить последние строчки в конце «Республики» с точки зрения идеи о том, что за исцеление нужно платить доктору, и моей интерпретации того, что Сократ говорил: «Спасибо за исцеление меня».

Ну, ты сам это сказал. Знаешь, я не могу ничего лучше этого. Единственное, что сейчас приходит в голову, это то, что люди, окружавшие Сократа и Платона, называли себя Братством лебедей, что мне очень нравится, потому что Лебедь поет песню, когда умирает.И она известна как Лебединая песня. Вот почему они назвали себя братством лебедей. Итак, эта медитация на смертность — это изысканное чувство эфемерности и того, что мы привязаны к чему-то большему, чем то, что мы можем схватить или дотянуть, — это стремление к абсолютам — это то, что мне больше всего нравится в греках. Итак, эти предсмертные слова — эти последние слова Сократа очень дороги. И то, как вы интерпретируете предложение петуха Эскулапу, богу исцеления, говорит само за себя.

Вопрос: Мне было любопытно, в восстановлении какого-то тимуса сознания, думаете ли вы, что есть какая-то ценность в своего рода прото-экзистенциалистской позиции — в данном случае я особенно думаю о Ницше, который очень активно пытался восстановить или возродить досократическое мышление — своего рода дионисийское досократическое мышление, или, как вы думаете, это слишком забавное зеркало того, что было задумано и о чем думало то раннее поколение греков?

Вы можете пройти долгий путь, а именно, он очень неоднозначно относился к Сократу и к тому, что рациональность сделала с жизненной силой или волей к власти.И поэтому он хотел вернуться к гомеровским героям, знаете, где жизненная сила была беспримесной. Ему даже не нравился момент между импульсом и действием. Он хотел надеть это. Я имею в виду, что это воля к власти, которая есть воля к жизненному самоутверждению. И он видел в гомеровском герое образцом этого. А Сократ — знаете, это типа: быть или не быть — знаете, это монологи Гамлета, и вы никогда не дойдете до того, чтобы позволить сукин сын! Так что Ницше относился к этому неоднозначно, хотя Ницше был одним из величайших образцов рационального самосознания.У него было кое-что о Сократе. Хорошо, в прошлый раз я попытался немного поговорить о так называемых примитивных или коренных народах во всем мире, и собираюсь ли я винить их, потому что они не стесняются рационально? Я так не думаю. У меня есть книги об эскимосах или инуитах, в которых показаны лица 50-75-летней давности, где разум настолько очевиден, что вы просто хотите, сделайте паузу перед ним. Итак, это проблема с точки зрения того, во что мы втянулись, взяв этот курс, который почти — и даже не почти — исключительно мужской, и это было такой доминирующей силой в мировой истории, что мы еще не преодолели его. пока что.Таким образом, необходимо провести большую переоценку рационального самосознания, основанного на грамотности. Однажды я был на семинаре или конференции по грамотности в Небраске. И я занял позицию, что предпочел бы не учиться читать из уважения к коренным народам. Мне бы понравилось сознание, которое было дограмотным и дорациональным. И они думали, что я сошел с ума. Кто этот парень? Вот насколько трагичны эти конфликты культур, когда одна сменяет другую.Да.

Вопрос: Самые высокие тайны — это тайны Диотимы. И эти загадки метафоричны и поэтичны, и мне было интересно — большинство диалогов Платона заканчиваются мифом, выражающим невыразимое.

Право.

Вопрос (продолжение): Это женское начало?

Наверное. Я имею в виду, что Диотима приобщила Сократа к видению красоты, и этого для меня достаточно. Диотима была настолько могущественной жрицей в Афинах, что сдерживала чуму в течение X лет.Было замечательно сказать о ней. Она инициировала Сократа. Так что она определенно потрясающая фигура, и ее речь на Симпозиуме, как говорится, является одним из величайших текстов Платонических диалогов. Итак, мы получили это. И приятно ее воспитывать. Еще один.

Вопрос: Я бы хотел, чтобы вы подробнее остановились на открытии души. Не могли бы вы рассказать об этом подробнее?

Видите ли, как только вы спросите, наш язык настолько нестабилен, знаете ли, между духом и душой, и мы не знаем, как с этим жить.Как только я понял значение thumos как биологической души, тогда я обосновал это. Итак, я могу думать о духе как о чем-то, что превосходит биологическую душу, даже если мы определяем тумос как одухотворенный. Итак, нестабильность языка души и духа, даже в отношении тела, — это то, с чем мы должны жить. Для меня было огромным облегчением вспомнить о теле биологической души — биологически обоснованной души в концепции thumos , как золотой середины между разумом и желанием.Он настолько динамичен, что может идти в любом направлении. И тогда духовное измерение открывается выше этого, насколько то, что раскрыто в Сократе, и это выражается в переживаниях трансцендентности, и Сократ был известен своими состояниями транса, однажды на поле битвы и после того, как он попал на пир в симпозиуме. Когда Парменид едет на своей колеснице, он говорит, что его тумос могут пожелать, это переживание трансцендентности: разум в экстазе. Это определенно духовно, так что, как вы знаете, как только вы войдете в динамику самопревосхождения, тогда вы сможете говорить, я думаю, о духовном измерении, которое открывается, пока вы сохраняете эту ссылку на душу, которая связана с кузов в тумосе , дабы его заземлить.Это то, что мы потеряли. Вот почему дух и душа так свободно плавают и, кажется, не имеют для нас какого-либо значимого ориентира. Если бы мы могли восстановить эту золотую середину — духовную часть нас самих в поле тимуса , тогда нам было бы лучше. Поверьте мне на слово.

Спасибо.

Сократов в Республике | Шмооп

Сократ

Сократ — человек-загадка. Мы знаем, что он историческая фигура, и мы знаем, что он был известным философом, но мы не знаем многого другого.Зачем?

Ну, отчасти потому, что он стал настолько известен как персонаж в диалогах Платона, что мы не можем отделить факты от вымысла. Поскольку Сократ не оставил нам никаких своих произведений — он предположительно относился к написанному с подозрением, — мы знаем только то, что Платон (и этот другой чувак по имени Ксенофонт, который также писал о нем) хотел, чтобы Сократ сказал и подумал. Итак, мы читаем Сократа или Платона? Это извечный вопрос, и мы, вероятно, никогда не узнаем.

Хорошая новость для нас заключается в том, что тот факт, что Сократ — персонаж, которого Платон использует, чтобы рассказать нам о философии, не означает, что он не очень важен и супер интересен. На самом деле, он может быть даже более интересным как персонаж, чем как настоящий чувак, так что давайте рассмотрим.

Познай себя

Выписанная на дверях Дельфийского оракула (ваши любимые гадалки в Древней Греции) фраза «познай себя» в значительной степени является личным лозунгом Сократа. Эта фраза вдохновила его посвятить всю свою жизнь философии и помогла ему понять самое важное, что он мог знать: что он ничего не знает.

Ага, Сократ указывал на собственное (и всех остальных) невежество. В любом случае, насколько мы действительно знаем ?

Как вы, наверное, догадались, потребность Сократа постоянно напоминать всем, что они на самом деле ничего не знают, не принесла ему никакой победы в соревнованиях по популярности. Фактически, он очень рассердил многих людей. Настолько разгневанный, что они приказали убить его за развращение молодых людей и непоклонение богам (неясно, насколько серьезно были выдвинуты эти обвинения).

Сократ произнес знаменитую речь в свою защиту, и Платон записал ее в труде под названием Apology . Именно здесь Сократ сказал, что «неизведанная жизнь не стоит того, чтобы жить». И он имел это в виду. Вместо того, чтобы избежать смертной казни, как настаивали его друзья, он выпил данный ему ядовитый болиголов и стал мучеником за философию, показывая, что нужно соблюдать даже несправедливые законы.

Итак, даже если «ты невежественен» — не самая вдохновляющая вещь, которую вы слышали сегодня, стоит помнить, что Сократ имел в виду это как напоминание всегда мыслить критически и никогда не принимать вещи за чистую монету.Он искренне видел в ней руководство к тому, чтобы вести самую настоящую и счастливую жизнь, которая будет всегда и постоянно нуждаться в тщательном изучении и изучении.

На самом деле, история Сократа заканчивается благополучно, поскольку сегодня он наиболее известен не тем, что он надоедливый вредитель, а тем, что изобрел сократовский метод вопросов и ответов … и, как вы знаете, полностью изменил историю западной философии.

Сократ и его «воображаемый друг»

Прекрасно, у Сократа в буквальном смысле нет воображаемого друга, но у него есть нечто подобное, и это его «даймон».»

Даймоны подобны духам или второстепенным богам в греческой религии. Они были связаны с конкретными людьми, у них не было своего имени или должности (в отличие, скажем, от Зевса), и они часто действовали как посредники между человеческим миром. и божественный мир как источник вдохновения.

(Звучит немного знакомо? Возможно, вы думаете о серии романов для молодых взрослых Филипа Пуллмана под названием Золотой компас , в которой представлена ​​модернизированная версия этих изящных маленьких существ.)

Сократ мало воспитывает своего даймона; вероятно, это не лучший способ начать разговор. В «Республике » эта тема возникает только один раз, где Сократ сравнивает свои отношения со своим даймоном как своего рода одержимость: «Теперь люди, ставшие членами этой небольшой группы [одержимых демонами людей], вкусили, как сладко это благословение владения »(496с). И это все, что мы получаем, так что не беспокойтесь, если это не имеет полного смысла — так не должно быть.В отличие от обычного стремления Сократа быть максимально точным и рациональным, его даймон определенно выявляет его более неясную сторону.

(Кстати: да, слово «демон» мы получили от этих существ, но демоны и даймоны — не одно и то же.)

По этой причине даймон Сократа часто удивляет людей. Может ли мистер-логика-и-философия-без-времени-поэзия иметь эту духовную, божественную, совершенно нерациональную сторону? Хотя трудно сказать, что именно делать с этим явлением (в конце концов, мы так мало знаем о греческом мире), стоит задуматься, может ли быть что-то иррациональное или духовное в философии Платона и, возможно, даже в философии в целом.

Разве это не забавно?

Сократическая ирония — это определенно , а не , о чем пела Аланис. (На самом деле она не поет о какой-либо иронии, но не стоит нам начинать.) На самом деле, сократовская ирония даже не обычная старая ирония; это особый вид, связанный только с ним.

По сути, сократовская ирония — это просто еще одно название сократовского метода, процесса вопросов и ответов, который, как вы видите, Сократ использует на протяжении всей Республики , чтобы добраться до истины.Обычно это связано с тем, что может показаться очевидным. Истина обнаруживается в результате кропотливой атаки на все эти крошечные, кажущиеся очевидными аспекты чего-либо.

Таким образом, по сути, структурирована вся Республика . Возьмем, к примеру, бедного старого Цефала, который думает, что просто мило болтает с Сократом о старости, и упоминает, скорее, мимоходом, концепцию справедливости. Большой. Ошибка. «Но что касается именно этой вещи, справедливости, — отвечает Сократ, — должны ли мы так просто утверждать, что это истина и возвращение того, что человек взял у другого, или же поступать именно так иногда справедливо, а иногда несправедливо? » (331c).Здесь ничего не «просто утверждается»: Сократ любит указывать на то, что нечто на самом деле является своей противоположностью. Фух.

Но это не просто пустое занятие в заблуждении; это оказало большое влияние на историю западной мысли. Всем этим потенциальным юристам вы, возможно, захотите получить практику, потому что метод Сократа и по сей день является основой юридического образования в США. Это также очень распространено в классах (может быть, даже у вас).

Как видите, Сократ оказал довольно большое и продолжительное влияние, даже за пределами области философии.Как поясняет Republic , интерес Сократа к самопознанию затрагивает все аспекты человеческой жизни и все основные дисциплины: математику, естественные науки, музыку и так далее. Серьезно, сегодня, наверное, нет дисциплины, на которую бы этот парень так или иначе не повлиял. Итак, то, во что верил Сократ, действительно оказалось правдой: критическое мышление и самоанализ могут изменить мир.

Сократ Хронология

469 до н.э.	Сократ родился (469 г. до н. Э.) Сократ родился в 470 или 469 г. до н. Э. В семье скульптора или каменщика и акушерки.В детстве он был хорошо образован, что говорит о том, что его родители, будучи работниками, преуспели.
431 BC	Пелопоннесские войны (431–404 гг. До н.э.) Будучи еще относительно молодым человеком, Сократ сражался в афинской армии во время Пелопоннесских войн. Точные даты его службы неизвестны, но классические источники предполагают, что он храбро сражался и считался хорошим солдатом.
427 BC	Платон родился (427 г. до н. Э.) Платон, самый известный из последователей Сократа, родился в 427 г. до н. Э.Он был еще молодым человеком, когда умер его учитель.
407 до н.э.	Платон встретил Сократа (407 г. до н. Э.) Платон встретил Сократа в 407 г. до н. Э. В то время Сократ обычно читал лекции и беседовал со студентами за пределами Афинской Агоры, так как многие молодые люди не могли войти в Агору.
406 BC	Сократ был членом Буля (406 г. до н. Э.) В 406 г. до н. Э. Сократ служил членом Буля, или совета граждан, управлявших городом.
404 BC	Арест Леона (404 г. до н. Э.) Сократ был одним из лиц, которым поручили арестовать Леона Саламинца в Саламине. К этому времени Афины были олигархией, которой управляло небольшое количество людей. Когда Сократ отправился в Саламин, он вернулся без Леона.
403 BC	Платон проявляет интерес к философии (403 г. до н. Э.) Платон, уже отказавшись от драматургии, оставил свой интерес к политике ради интереса к сократической философии.
403 BC	Ксенофонт был учеником Сократа (403–401 гг. До н. Э.) В 403 г. до н. Э. Ксенофонт, один из немногих авторов, помимо Платона, предоставляющих информацию о Сократе, вошел в круг познания философа.
399 до н.э.	Афинский суд над Сократом (399 г. до н.э.) Сократа судили в Афинах за политические преступления против государства, возникшие в результате распрей в правительстве города.У него была возможность сбежать во время суда, но он не воспользовался ею.
399 до н.э.	Умер Сократ (399 г. до н.э.) После суда Сократ был приговорен к смерти от яда. Он принял яд и умер в 399 г. до н. Э.
398 до н.э.	Платон бежал в Мегару (398 г. до н.э.) Платон и другие близкие Сократа бежали в город Мегара после смерти Сократа, чтобы избежать потенциального преследования в Афинах.
385 до н.э.	Платон основал Академию (385 г. до н.э.) В 385 г. до н.э. Платон основал Академию для преподавания философии. Самый известный из его учеников, Аристотель, продолжал оказывать долгосрочное влияние.
335 до н.э.	Аристотель основал лицей (335 г. до н. Э.) В 335 г. до н. Э. Аристотель, ученик Платона и через Платона — сократовскую философию, обучал Александра Великого и основал свою собственную философскую школу — лицей.

Различия, сходства и пересечения между Востоком и Западом

Почему мы должны знать и понимать наши культурные корни?

Исторически Восток и Запад развивались по разным путям с небольшим вмешательством между двумя сферами.

Философия Дао описывает вселенную с точки зрения взаимодополняющих противоположностей — например, день и ночь, мужское и женское начала, левое и правое полушарие. Эти двое явно разделены, но нуждаются друг в друге, чтобы быть единым целым.Та же мысль отражена в работах квантового физика Нильса Бера «Комплементаризм».

В сегодняшней глобально смешанной реальности сообщества Восток-Запад быстро расширяются.

Есть большой интерес, чтобы лучше понять различия, сходства и пересечения между Востоком и Западом.

Корни восточного и западного мировоззрения.

Хотя на Востоке и на Западе существует множество этнических групп, в основе Востока и Запада лежат две философии.Греческие философы Платон, Сократ и Аристотель оказали влияние на развитие западной культуры, в то время как Конфуций, Будда и Лао-Цзы сформировали восточные ценности и культуру.

Это важно, потому что ценности, которые пришли из их мышления, определили культурное развитие Востока и Запада.

География мысли

Ричард Нисбетт Профессор социальной психологии и содиректор программы «Культура и познание» Мичиганского университета в Анн-Арборе дает очень проницательный взгляд на мышление Востока и Запада.

В книге Нисбетта География мысли: как азиаты и жители Запада думают по-разному и почему (Free Press; 2003) утверждает, что наш мозг устроен так, чтобы думать и обрабатывать информацию по-разному, в зависимости от нашего воспитания и того, как мы социализированы. язык, который мы используем, и наши гены.

Он приводит ряд ключевых отличий: мозг западного человека настроен мыслить линейно, а восточный — контекстно.

Жители Запада более склонны к риторике, тогда как жители Востока более склонны принимать знания без особых аргументов.

Жители Запада используют больше существительных, а жители Востока — больше глаголов. Пример: азиат скажет: «Выпей». Житель Запада скажет: «Еще чая?»

Жители Запада идентифицируют предметы по их форме, а жители Востока — по их сущности.

Нисбиттс показывает, как наше мышление влияет на культурное самовыражение, и приходит к выводу, что люди податливы, то есть они меняются в зависимости от окружающей среды и социальной ориентации.

Разница между Востоком и Западом: кухня.

Говорят, что путь к сердцу лежит через живот.Совместное питание всегда играет центральную роль в сохранении единства семьи и общества. Благодаря еде мы можем поддерживать связь с семьей, друзьями и обществом. Мы узнаем о своем образе жизни, наших ценностях, о том, как мы себя идентифицируем, что делает нас похожими и непохожими на других, а также отмечаем особые случаи во время еды.

Западные ценности индивидуальности, деталей и науки ярко выражены в том, как едят вестерны. Блюда подаются отдельными порциями и едят ножом и вилкой.Это отражает индивидуалистическую культуру. На Западе основными блюдами являются мясо и рыба, а гарнирами — овощи.

Ценность науки и деталей выражается в пищевой ценности продуктов питания

Восточные ценности коллективизма, группового или общинного мышления выражаются в совместном приеме пищи, что способствует укреплению семейных отношений. Блюда размещаются в центре стола, чтобы каждый мог поделиться ими. Блюда едят палочками — на Востоке овощи — основное блюдо, которое подается с зерном, обычно белый рис или лапша, а мясо используется небольшими порциями.

Духовные, эстетические (то, как что-то выглядит) и целостные Ценности выражаются в том, что вкус и внешний вид пищи более важны, а баланс достигается за счет сочетания продуктов Инь и Ян в еде.

Принадлежность к многонациональному сообществу или семье дает преимущество в том, что вы знакомы с различными типами кухонь и стилями приготовления. Питание основано на индивидуальных предпочтениях и сочетании продуктов, а не на предпочтении одного типа кухни. Например, некоторые блюда могут быть азиатскими по происхождению, такими как суши, китайское жаркое, в то время как в другие дни могут отражаться западные предпочтения, например, спагетти-болоньез, пицца, гамбургер, или, возможно, в другие дни можно выбрать блюдо или стиль фьюжн.

Различия между Востоком и Западом: эстетика.

Определение эстетики.

Термин «эстетика» касается наших чувств и наших реакций на объект. Если что-то доставляет вам эстетическое удовольствие, это «приятно», и вам это нравится. Если это эстетически не нравится вам , то это «неприятно» и вам не нравится. Эстетика включает в себя все ваши чувства — зрение, слух, осязание, вкус и обоняние — и ваши эмоции.

Западное мировоззрение.

Западный взгляд на красоту уходит корнями в Древнюю Грецию, как и западные культурные ценности. Чтобы что-то считалось красивым, в нем должны быть три элемента:

Традиционное западное искусство связано с деталями, геометрическими линиями и точкой зрения художника. Это отражает западные ценности логики, линейной перспективы, деталей, внешнего восприятия, индивидуальности.

Восточное мировоззрение.

Восточный взгляд пытается передать дух художника или произведения искусства.Вместо деталей используются пустота и пространство, чтобы отразить восточный взгляд на холизм. Все взаимосвязано. Природа часто используется как предмет, отражающий восточную ценность близости к природе. Художник стремится смотреть на глазами , а не глазами, чтобы создать духовную чувственность и душевный опыт.

Эстетические ценности восточного дзэн пытаются передать неподвижность вселенной, которая вызывает недоумение, потому что она пуста, но в то же время полна.Сущность пустого пространства и таинственности через видение художником искренности, таинственной глубины, пафоса, возвышенной красоты, эмоциональной красоты, меланхолии, одиночества — одни из самых ценных эстетических идеалов.

Различия между Востоком и Западом: язык.

Язык — показатель нашего культурного наследия. Языков столько, сколько разных культур и стран.

Как и западная ценность структуры и правил, западный язык имеет фонетическую основу.Это намного проще, чем восточные языки, потому что в алфавите всего двадцать шесть букв, тогда как в восточном языке есть тысячи символов — нужно знать как минимум три тысячи символов, чтобы читать основные тексты.

Китай, будучи большой страной, имеет много разных регионов, каждый со своим собственным диалектом. Официальный диалект — мандаринский. Другие языки из стран Восточной Азии включают японский, корейский и тайваньский.

Как и китайская ценность контекста и холизма, китайский — это тональный язык, в котором одно слово означает разные вещи в зависимости от используемого тона.

Письменный язык, хотя и сложен, одинаков для всех китайских диалектов, поэтому, хотя в Китае много диалектов, письменный язык остается одним и тем же независимо от диалекта. Написание основано на графических и закодированных символах. Например, у слова «яркий» есть и сын, и луна. Китайцы придают большое значение книгам и письменной речи.

Поскольку Китай становится все более влиятельным в мире, многие люди сегодня изучают мандаринский диалект из-за его потенциала для открытия возможностей

Различия между Востоком и Западом: Музыка.

Музыка считается видом искусства. Музыка способна преобразовывать нас и передавать сообщения, которые трудно выразить.

Система ценностей Востока и Запада влияет на тип производимой музыки и ее обращение к разным культурам.

На Западе с его индивидуалистической культурой много разных типов музыки и жанров: хип-хоп, кантри, рок, поп, джаз.

На Востоке Конфуций считал, что музыка должна дополнять культурные цели нации. Поэтому традиционная музыка создается с целью привить чувство коллективной гармонии между разумом, телом и духом.

Инструменты, такие как флейта, цинь и барабаны, используются для создания музыки, которая гармонирует с разумом, телом и душой.

Сегодня K Pop обращается к широкой азиатской аудитории. — Западный хип-хоп исполняется на корейском языке в синхронной хореографии.

Сходства между восточным и западным мировоззрением

Много было написано о различиях между восточным и западным мировоззрением, но мало что было сказано о сходствах и параллелях между двумя, казалось бы, подходящими мировоззрениями.

Сходства между Востоком и Западом.

Восток и Запад, как и все люди, ищут смысл и цель жизни. Много говорится о различиях между Востоком и Западом, но гораздо меньше говорится о сходствах и параллелях.

• Исторически обе философии ищут истину — одна через науку, а другая через духовность.
• Обращаться с людьми так, как вы хотели бы, чтобы относились к вам, учили Конфуций и Иисус Христос.
• Оба видят вселенную состоящей из элементов.Вода, воздух, земля, металл и огонь.
• И Восток, и Запад согласны с тем, что все есть энергия и что есть другие измерения в нашей большой вселенной, даже если они могут быть невидимы невооруженным глазом.
• Оба имеют предсказательную систему зодиака. Западный зодиак основан на двенадцати знаках, относящихся к месяцам в году, в то время как восточная традиция насчитывает двенадцать животных в зависимости от года рождения.
• Оба использовали притчи, чтобы связать понятия.
• И Восток, и Запад верят, что человек рождается с врожденным знанием, к которому нужно просто побуждать стремиться.Мы любим своих детей и хотим, чтобы они процветали.
• И Восток, и Запад преследуют смысл добра и зла.
• И жители Востока, и жители Запада имеют иерархию потребностей, описанную в теории потребностей Маслоу. Начиная с физиологического, безопасности, принадлежности, самоуважения и самореализации.

В целом потребности те же, но методы поиска ответов и решений несколько отличаются — Запад предпочитает научный подход с акцентом на конкретных элементах, а Восток — более целостным и общим.

Перекрестки между Востоком и Западом.

И даосизм, и комплементаризм, как они определены в квантовой физике, согласны с тем, что вселенная состоит из полярных противоположностей, которые нуждаются друг в друге для поддержания гармоничного целого. Каждая противоположность не может занимать одно и то же пространство в одно и то же время, но вместе они образуют дополнительное целое

Например, день и ночь, мужчина и женщина, добро и зло, левое и правое полушарие. Точно так же Восток и Запад рассматриваются как взаимодополняющие противоположности.

Отсюда следует, что Восток и Запад соглашаются в одних и тех же вещах, но их методы часто полярно противоположны, когда дело доходит до поиска решений и результатов. Например, Запад, как правило, более ориентирован на внешний мир, а Восток — на внутреннее. На Западе ценится индивидуализм, а на Востоке — коллективизм. Запад традиционно ассоциируется с мышлением левого полушария, тогда как Восток — с мышлением правого полушария.

Пересечение комплементаризма с растущим осознанием того, что мир взаимосвязан и взаимозависим, создает потребность в сотрудничестве между Востоком и Западом для получения дополнительных и целостных результатов.

Заключение.

Сегодняшняя эпоха постмодернизма отражает смешение времени, пространства и культуры, где смешение коллективной мудрости восточных и западных ценностей все больше влияет и формирует нашу реальность.