Поединок — Александр Куприн (стр. 1)

A. KUPRIN

Александр Куприн

THE DUEL

Поединок

THE 6th Company’s afternoon drill was nearly over, and the junior officers looked with increasing frequency at their watches, and with growing impatience.

Вечерние занятия в шестой роте приходили к концу, и младшие офицеры все чаще и нетерпеливее посматривали на часы.

The rank and file of the new regiment were being instructed in garrison duty.

Изучался практически устав гарнизонной службы.

Along the whole of the extensive parade-ground the soldiers stood in scattered groups: by the poplars that bordered the causeway, by the gymnastic apparatus, by the door of the company’s school, and in the neighbourhood of the butts.

По всему плацу солдаты стояли вразброс: около тополей, окаймлявших шоссе, около гимнастических машин, возле дверей ротной школы, у прицельных станков.

All these places were to represent during the drill the most important buildings in the garrison—the commander’s residence, the headquarters, the powder magazine, the administration department, etc.

Все это были воображаемые посты, как, например, пост у порохового погреба, у знамени, в караульном доме, у денежного ящика.

Sentries were posted and relieved; patrols marched here and there, shouting at and saluting each other in military fashion; harsh non-commissioned officers visited and examined the sentries on duty, trying, sometimes by a trick, sometimes by pretended threats, to fool the soldiers into infringing the rules, e.g. to quit their posts, give up their rifles, to take charge of contraband articles, etc.

Между ними ходили разводящие и ставили часовых; производилась смена караулов; унтер-офицеры проверяли посты и испытывали познания своих солдат, стараясь то хитростью выманить у часового его винтовку, то заставить его сойти с места, то всучить ему на сохранение какую-нибудь вещь, большею частью собственную фуражку.

The older men, who had had previous experience of such practical jokes, were very seldom taken in, but answered rudely,

Старослуживые, тверже знавшие эту игрушечную казуистику, отвечали в таких случаях преувеличенно суровым тоном:

“The Tsar alone gives orders here,” etc., etc.

«Отходи!
Не имею полного права никому отдавать ружье, кроме как получу приказание от самого государя императора».

The young recruits, on the other hand, often enough fell into the snare set for them.

Но молодые путались.
Они еще не умели отделить шутки, примера от настоящих требований службы и впадали то в одну, то в другую крайность.

“Khliabnikov!” a stout little “non-com.” cried angrily in a voice which betrayed a passion for ruling.

— Хлебников!
Дьявол косорукой! — кричал маленький, круглый и шустрый ефрейтор Шаповаленко, и в голосе его слышалось начальственное страдание. 

“What did I tell you just now, simpleton?

— Я ж тебя учил-учил, дурня!

Did I put you under arrest?

Ты же чье сейчас приказанье сполнил?
Арестованного?

What are you sticking there for, then?

А, чтоб тебя!..

Why don’t you answer?”

Отвечай, для чего ты поставлен на пост?

In the third platoon a tragi-comic scene took place.

В третьем взводе произошло серьезное замешательство.

Moukhamedjinov, a young soldier, Tartar by birth, was not yet versed in the Russian language.
He got more and more confused under the commander’s irritating and insidious questions.

Молодой солдат Мухамеджинов, татарин, едва понимавший и говоривший по-русски, окончательно был сбит с толку подвохами своего начальства — и настоящего и воображаемого.

At last he lost his head entirely, brought his rifle to the charge, and threatened all the bystanders with the bayonet.

Он вдруг рассвирепел, взял ружье на руку и на все убеждения и приказания отвечал одним решительным словом:
— З-заколу!

“Stop, you madman!” roared Sergeant Bobuilev.

— Да постой… да дурак ты… — уговаривал его унтер-офицер Бобылев. 

“Can’t you recognize your own commander, your own captain?”

— Ведь я кто?
Я же твой караульный начальник, стало быть…

“Another step and you are a dead man!” shouted the Tartar, in a furious rage.
His eyes were bloodshot, and he nervously repelled with his bayonet all who approached him.

— Заколу! — кричал татарин испуганно и злобно и с глазами, налившимися кровью, нервно совал штыком во всякого, кто к нему приближался.

— ​​Пожалуй, она никогда никого не любила, кроме…

— У меня нет сил на отношения, если за мужчиной нужно бегать. Сейчас ещё и жарко так.

Искренне ценю это состояние, когда женщина приходит к тому, что лучшее, что можно сделать с мужчиной — это оставить его в покое.

Буквально и где бы он ни был.

Категорически и без компромиссов.

Оставить в покое. Не вдохновлять. Не контролировать. Не мотивировать. Не двигать с места.

Отъебаться.

От него и от себя — что еще важнее.

Он не звонит/не приглашает на свидание, потому что не хочет/не может/нечем.

Он не предлагает познакомить с родителями/съехаться, потому что не хочет/не может/нечем.

Он не идёт покорять финансовый мир/не читает литературу, потому что не хочет/не может/нечем.

Ему ок. Когда ему станет не ок, он пойдёт и что-то сделает. Он полежит и что-то сделает. Он захочет и что-то сделает.

С тобой что? Ты сама чего хочешь? Собой займись.

Нет никакого смысла заниматься мужчиной, если это не твой ребёнок годков 3.

Мужчина — это второй взрослый. И если он чего-то не делает, у него всегда есть причина — он не хочет/не может/нечем.

Если он не говорит об этой причине, оставь в покое.

Это не твоя ответственность, женщина.

Ты хочешь сама построить отношения?

Ты хочешь за него решить, чего ему хотеть?

Ты хочешь сама за все отвечать?

Зачем тебе это?

Зачем тебе убивать его потом за ношу, которую ты сама на себя взвалила?

Ведь если присмотреться, внимательно так и с чувствительностью, с пониманием себя и с умением слушать и видеть, а не слышать свое и дорисовывать иллюзии, мужчина — это то, что он делает.

Не говорит. Делает.

И так бывает, что:

Не то время.

Не тот мужчина.

Не тот фон.

Whatever.

С тобой точно все в порядке, женщина.

И с ним все ок.

Просто для танго нужны двое — всегда.

Если второй не хочет/не может/нечем, а ты хочешь и можешь за него — это не отношения, а работа с весом. Сходи в спортзал.

Партнёрство — это про равных, одинаково взрослых двух. Если оба хотят одного и того же — быть вместе — ответ всегда будет равен ответственности.

Его ответ и твой ответ.

А если не равен — оставь мужчину в покое, женщина. Ему иногда тоже нужно просто полежать, просто побыть, просто подумать. Ему иногда нужно ничего не решать и ничего не делать. Ему иногда нужно, чтобы ему подушечку примостили и чай поставили на столик.

И все. Он потом свернёт горы, если захочет. Не надо воротить их за него.

И да, я знаю. Это едва ли не самое сложное — вот так искренне отстать от всех. Но самое благодарное точно.

Локомотив контроля.

А я писала локус.

Т9 исправил на локомотив. Да, женщина, которая чего-то хочет, похожа на локомотив, двигающий 10 тонн.

Но это так сложно.

И так жарко сейчас.

Не нужно становиться сильнее, когда хочется становиться счастливее.

@anastasia_drannikova Instagram profile with posts and stories

Я поставила на этого мужчину всё. Теперь тёмная лошадка должна или выиграть, или свернуть себе к чёрту шею. На кону — вера в любовь, вера в людей, сама любовь и жизненный сценарий, от которого веет счастьем. Я не подготовилась, не надела дорогущих чулок, я только прихватила с собой помаду — на случай удачи и немного выпить — на случай провала. Я — та, которая громче всех кричала, что нельзя во все тяжкие без страховки, что омут не щадит головы, что надо надцать раз отмерить, потом наточить нож, потом запастись перекисью, а потом уже кромсать; я — создание, прославляющее благоразумие, думающая трижды, стою сейчас озябшая, с искусанными губами, проклинающая оставшиеся 4% зарядки на телефоне и схожу с ума. От мысли, что ты можешь не оценить моей пронзительной сдачи у меня подкашиваются коленки. Господи, я люблю его. Моя неотвратимость. Не обойти, не объехать, да я и не хочу. Я не смогу не делать этого, я не смогу не любить. Я не так сильна, как думала до этого сообщения. Я ещё могу выкабениваться из старых запасов дури, но становится больно, когда я думаю, что мне придётся выёбываться до конца жизни то там, то там оставляя кучки души и белья вместо того, чтобы готовить тебе, залазить к тебе на коленки, поздравлять твою маму, ездить к моей, заниматься любовью ловя одновременные приходы. Невозможность. Поверить в то, что станешь моим, что совпало — верх самонадеянности и чокнутой надежды на то, что кто-то сверху, седовласый и мудрый решил мне немного подыграть. Немногословность. Я не скажу ничего лишнего и надеюсь, ничего лишнего не услышу. Я буду молчать, я даже научусь реветь молча, только пусть твои руки сожмут мои плечи, распрямят вечно сгорбленную спину, пусть возьмут запястья, до хруста пальцы сомнут. Пусть. Пожалуйста. Я хочу тебя, нас, мир, без разницы. Я первый раз не снизхожу до тянущихся рук, просящих глаз, я не равнодушная, я хочу. Я словно проснулась, отошла ото сна, ощутила неутолимую жажду. Хочу, чтобы ты был моим. Господи, как же сильно.

Любовь в повести А. И. Куприна «Поединок»

1. Портрет и характер Георгия Ромашова.
2. Тоска по настоящей жизни в душе молодого офицера.
3. Любовь к Шурочке как спасение от жестокости военных будней.
4. Образ Александры Петровны и ее отношение к любви.
5. Неизбежность поединка.

— Спи, моя прекрасная, спи, любовь моя. Я — возле, я стерегу тебя!
А. И. Куприн

Главный герой повести А. И. Куприна «Поединок» Георгий Алексеевич Ромашов — натура чувствительная и романтическая. Это видно с первых страниц произведения, когда повествователь начинает рассказывать об этом офицере. Георгий часто задумывался, любил смотреть закаты, представляя, что за горизонтом существует чудесный город. Подпоручик «был среднего роста, худощав, и хотя довольно силен для своего сложения, но от большой застенчивости неловок…». Из того же абзаца выясняется, что Ромашов носил очки. Вот еще эпизод, где описывается внешность Юрия Алексеевича: «Тогда Ромашов вдруг с поразительной ясностью и как будто со стороны представил себе самого себя… бледное лицо, близорукость, свою обычную растерянность и неловкость…». Но, несмотря на это и на привычку Георгия Алексеевича фантазировать и мысленно говорить о себе в третьем лице, молодой прапорщик обладал живым умом, образным мышлением, смелостью, умением сопереживать и сострадать людям. Он имел твердое понятие о чести, совести, человеческом достоинстве. На службе Ромашов руководствовался тем, что бить солдата, который не имеет права не только поднять руку на вышестоящего военного, но даже защититься от побоев, бесчеловечно и жестоко. На протяжении всей повести Георгий неоднократно заступался за слабого человека (солдата-татарина, вечно всеми обижаемого Хлебникова, женщину в публичном доме) перед сильным (полковником Шульговичем, унтер-офицером Шаповаленко, поручиком Бек-Агамаловым), тогда когда все остальные покорно молчали, предпочитая бездействовать.

В одной из первых глав повести говорится о том, что и офицеры, и солдаты, не особо отягощенные честолюбием, несли военную службу, как «принудительную, неприятную, опротивевшую барщину». Не любил армейскую жизнь и чувствительный человек Ромашов. И не только из-за ее однообразия, но и потому что люди, живя в таких условиях, ожесточались, теряли человеческий облик, и часто единственной отрадой офицера в конце дня был поход в столовую для того, чтобы выпить водки. Молодому офицеру все это опротивело — он уже научился выпивать, и завел грязный и пошленький роман с замужней полковой дамой Раисой Петерсон. А душа Ромашова хотела настоящей, чистой и искренней любви. Георгий Алексеевич, тонко чувствующий природу, ощущал радостное и светлое настроение весны: «…И в этом мягком воздухе, полном странных весенних ароматов, в этой тишине, темноте, в этих преувеличенно ярких и точно теплых звездах — чувствовалось тайное и страстное брожение, угадывалась жажда материнства и расточительное сладострастие земли, растений, деревьев — целого мира». Желание любить особенно ощущалось весной: «…в сердце шевелилось неясное и сладкое предчувствие грядущей любви…».

Ромашов полюбил жену поручика Владимира Ефимыча Николаева Шурочку. Сначала он испытывал к этой женщине только тайную нежность, любил посещать семейство Николаевых, наблюдать за ней, тянуть нитку, когда она занималась вязанием, разговаривать с ней в присутствии готовящегося к экзаменам мужа. Но постепенно чувство влюбленности в молодую обаятельную Алёксандру Петровну переросло в более серьезное и глубокое чувство — в любовь: «…На мгновение вспомнилась ему Шурочка, такая сильная, такая гордая, красивая, — и что-то томное, сладкое и безнадежное заныло у него около сердца». 23 апреля, в день совместных именин Александра пригласила Георгия Алексеевича на пикник в честь ее и его именин. Празднование, особенно время, проведенное в сгущающихся сумерках, в отдалении от всех наедине с Шурочкой еще больше разожгли в молодом подпоручике любовь к ней, заставили пылко признаться возлюбленной в своих чувствах. Тогда сердце Ромашова забилось сильнее, но он не достиг желаемого счастья с Шурочкой. Более того, она, назвав молодого офицера «милым» и «любимым человеком», просит его больше не приходить к ним домой из-за грязных анонимных писем, приходящих в дом к Николаевым. Теперь Юрию Алексеевичу остается только ходить у нее под окнами, бросать в них цветы и мысленно обращаться к возлюбленной. «…Часто, увидав издали женщину, которая фигурой, походкой, шляпкой напоминала ему Шурочку, он бежал за ней со стесненным сердцем, с прерывающимся дыханием, чувствуя, как у него руки от волнения делаются холодными и влажными».

А любила ли сама Александра Петровна Георгия Ромашова? Трудно однозначно сказать «да», даже, несмотря на ее нежные слова в адрес молодого подпоручика. Главный герой повести восхищается бледным смуглым лицом Саши, ее горящими губами, гибкостью ее тела и родинкой на ухе. Сама же Александра рада слушать в свой адрес комплименты от постороннего мужчины в присутствии своего супруга. Она готова проявить сиюминутную нежность, иногда даже заботу об «арестантике» Ромашове, но в день пикника она, умело раздразнив молодого офицера, не может, не хочет отдаться пылко любящему ее подпоручику. Объясняет это она нежеланием трусости и обмана. Но накануне дуэли Шурочка все же позволила возлюбленному «взять их счастье», предварительно договорившись с Ромашовым об условиях поединка, которые будут выгодны и ее семейству, и молодому офицеру. На мой взгляд, самые точные слова об Александре Николаевой произнес Василий Назанский, бывший возлюбленный Шурочки и близкий друг подпоручика Ромашова: «Пожалуй, она никогда и никого не любила, кроме себя. В ней пропасть властолюбия, какая-то злая и гордая сила. И в то же время она — такая добрая, женственная, бесконечно милая. Точно в ней два человека: один — с сухим, эгоистичным умом, другой — с нежным и страстным сердцем». Из тайного последнего разговора Александры Петровны с Ромашовым становится очевидным, что молодая женщина сначала беспокоится о своей выгоде, своей репутации, о своем деле (чтобы муж успешно выдержал экзамены), а потом уже вспоминает о чести Георгия Алексеевича. В отчаянии, доходящем до слез, Шурочка обещает «сгореть в один миг как фейерверк», если репутация ее мужа пострадает, и его оставят в полку. Это не могло не тронуть до глубины души Ромашова, ведь счастье и благополучие любимой женщины ему дороже всего на свете!

Молодому офицеру не остается ничего другого, как покориться воле Александры Петровны. Ее слова «Вы непременно должны завтра стреляться» звучат для «Ромочки» как приказ. Несмотря на разумный совет Назанского не играть со смертью, Ромашов идет на этот опасный шаг во имя любви, во имя исполнения желания возлюбленной.

Официальный сайт Малого театра

МАРИЯ МИХАЙЛОВНА БЛЮМЕНТАЛЬ-ТАМАРИНА

Из книги Н.А.Смирновой «Воспоминания».

Передо мной лежит последнее письмо Марьи Михайловны от 11 апреля 1938 года из санатория «Барвиха»: «Милая, дорогая моя Надечка. Вчера привезли мне твое письмо. Я была очень, очень рада. Одновременно привезли и письмо от Синельникова, которому я, к стыду моему, не писала почти год, а ты знаешь мою любовь и благодарность ему за все, что он для меня, как для актрисы, сделал. Во время болезни я ему написала, оросила меня простить за долгое молчание, и вот старик мне прислал письмо. Так что 9 апреля был для меня великолепный день, я от тебя и от Николая Николаевича получила весточки, от самых любимых и преданных друзей. Старик после гриппа очень ослаб, пишет, еле двигается. Как мне временами бывает грустно, что оба вы, мои любимые друзья, так далеко от меня. Если бы жили в Москве, как бы часто можно было видеться и вспомнить далекое молодое прошлое…»

Да, нам было что вспомнить с дорогой Марьей Михайловной. Два года мы проработали вместе в театре Корша, а осенью 1908 года, когда я перешла в Малый театр, она переехала к нам, и мы прожили с ней вместе ровно 25 лет до того года, как она получила отдельную квартиру. Дружба наша была крепкая, неразрывная. Мы с ней делились радостями и горестями — и жизненными и театральными. Я не только горячо любила Марью Михайловну, но благоговела перед ней и почитала ее как человека и как актрису. В ее многострадальной жизни театр был утешением, радостью, в театре она забывала все, отдавалась ему всецело, загораясь огнем творчества, и театр сторицей заплатил ей за эту преданность. Я мало знаю актрис, которые пользовались бы такой любовью публики и такой широкой популярностью, как Марья Михайловна. Она была поистине «народной» артисткой. Ее знал весь СССР, рабочие, крестьяне, служащие, интеллигенция, молодежь, люди среднего возраста, старики и дети. Марья Михайловна была для всех «своя», «родная». С кипучей энергией, с энтузиазмом, сохранившимся до самых последних дней ее долгой жизни, она успевала играть в театре, выступать в концертах, читать по радио, сниматься в кино, участвовать в поездках в провинцию и в колхозную деревню. Когда я, живущая последнее время большую часть года вдали от Москвы, приезжала в столицу, мне нужно было изловчиться, чтобы поймать моего дорогого друга в промежутках между репетицией, спектаклем, концертным выступлением или съемкой в кино. Ей редко удавалось отдохнуть хоть полчаса в день. Она уходила из дому в десять часов утра, возвращалась, чтобы наскоро пообедать, и опять работала часто до двух часов ночи, порою даже снимаясь для кино по ночам. Она никогда не спала больше шести часов в сутки, потому что утром любила сама прибрать комнату и распорядиться по хозяйству. Она часто говорила о себе, шутя, слова Кукушкиной из пьесы Островского «Доходное место» — роль, которую она замечательно играла: «У меня чистота, у меня порядок». И она никому не доверяла поддерживать эту чистоту и порядок. Бывало, с раннего утра, в плюшевом зеленом халатике, столь памятном мне, в фартуке, повязав голову платком, с метелкой и тряпкой она бегала по дому, вытирая пыль с бесконечного количества вазочек, фарфоровых чашек и тарелок, статуэток, картин и •портретов, которые украшали ее комнату и полочки на стенах. Друзья и знакомые дарили ей эти, любимые ею, вещицы. Она любила, чтобы у нее в квартире было красиво и уютно. Она успевала сама вышивать какие-то красивые подушки и салфеточки, украшавшие диваны, кресла и столы. Когда мы жили вместе, то в нашей квартире у нее было дзе комнаты — спальня и гостиная, она же столовая. Мне до сих пор, когда приезжаю в свою квартиру в Мамоновском переулке (теперь переулок Садовских), все кажется, что за дверью раздастся ее милый голос, выскочит она, куда-то бегущая, спешащая, на ходу крепко обнимет меня и проговорит: «Некогда, Надя, некогда, иду на репетицию, только после спектакля увидимся,, тогда поужинаем вместе и наговоримся досыта». С особенным умилением вспоминаю я ее подвижную, сухонькую, маленькую фигурку в восемнадцатом-двадцатом годах, когда в квартире не действовало центральное отопление и мы во всех комнатах поставили нещадно дымившие железные печки. Марья Михайловна ходила в теплом капоре, в меховой кофте, в валенках, с утра она топила печку в своей комнате, ставила чайник, чтобы погреться чайком или кофейком, если таковой имелся, плакала от- дыма, щипавшего глаза, а потом забывала все неудобства тогдашней жизни, взявшись за изучение роли и увлекшись она весело смеялась над текстом и прибегала поделиться со мной радостью что ей удалось найти нужные краски для роли. Тут же она бежала (она всегда бегала, а не ходила) в кладовую где стояли сундуки с платьями и париками, быстро находила нужные ей вещи, одевалась и «приходила показаться мне сразу в ее воображении возникал весь внешний облик творимого ею образа. Она не могла работать над ролью не поглядев на себя в зеркало. Все орудия производства были у нее под рукой. Она никогда не играла итак называемых «казенных» костюмах и париках. Даже после революции, когда наступило- счастливое для актрис время и за них обдумывал и осуществлял костюмы театр, она предпочитала играть в своих платьях. Они все у нее были «настоящие», строго соответствовавшие эпохе, в которую происходило действие пьесы. В свое .время она покупала их на базарах в провинциальных городах, где ей приходилось играть, и в Москве у разных старух, хранивших их в своих сундуках. Она владела такими замечательными шалями, наколками и чепцами для пьес Островского, какие и в Малом театре не всегда найдешь.

В эпоху увлечения формализмом, условным театром гротеском, когда режиссеры и художники требовали точного выполнения костюмов по эскизам, часто вычурным, утрированным и непонятным, Марья Михайловна с большим трудом расставалась со своими «настоящими» костюмами Но она привыкла подавать пример дисциплины, уважения к режиссеру и художнику и подчинялась их требованиям. Кроме того, очень гибкая, она под напором буйствующих новаторов готова была признать, что ее взгляды немного устарели и может быть, молодежь права в поисках новых форм. Но все-таки она чувствовала себя как-то не по себе в этих новых формах и была несказанно счастлива, когда в театре наступило главенство социалистического реализма. Она поклонялась Художественному театру, Константину Сергеевичу Станиславскому и все жалела, что у нее нехватает времени вплотную заняться его «системой».

Когда в 1933 году был расформирован бывший театр Корша и артисты, составлявшие его труппу, приглашены в разные театры, окружавшие Марью Михайловну считали что она должна попасть в МХАТ, так как в этом театре нет равной ей актрисы на ее амплуа. Сама Марья Михайловна, будучи исключительно скромным человеком, всегда сомневалась в себе, несмотря на популярность и на ту оценку, которую ей дали партия и правительство, наградив высоким почетным званием и орденами. Все же и она думала, что в Художественном театре она найдет большее применение своему таланту, чем в Малом, где есть такие сильные артистки на ее роли, как Рыжова, Массалитинова, Турчанинова. Я видела, как она «боялась» вступить в труппу Малого театра, робела, как девочка, смущалась, что кому-нибудь помешает, лишит кого-то роли, вызовет неудовольствие. «Расскажи мне, Надя, какие эти актрисы, мои будущие «соперницы», сердитые или добрые, очень завистливые до ролей или не очень? Ведь вот я люблю играть, я жадная на роли. Если отдают роль другой актрисе, я огорчаюсь, беспокоюсь, иногда ночь не сплю из-за этого, но на нее не сержусь, понимаю, что ей тоже охота играть, вхожу в ее положение. Такие ли они? Или они свое недовольство будут переносить на меня и будут дуться, косо смотреть? Вот этого я не переношу, это для меня нож; острый».

Сама Марья Михайловна всегда признавала талант и мастерство таких прекрасных актрис, как Бурдина, с которой она делила роли у Корша, или Е. П. Шебуева, с которой встретилась в Московском драматическом театре (где служила с 1915 по 1922 год). У нее установились с ними самые теплые, дружественные отношения.

Перед О. О. Садовской она преклонялась и никогда не позволяла даже другим сравнивать их таланты. Она всегда ставила Ольгу Осиповну выше себя и искренно и горячо восхищалась ею. А между тем в сравнении ее с Ольгой Осиповной нет большого преувеличения. Правда, Ольга Осиповна была незаменима в русских пьесах, но зато она никогда не играла иностранного репертуара, а Марья Михайловна замечательно играла и немок, англичанок, евреек. Прекрасно владея русской речью, она в то же время мастерски передавала акцент и ритм каждого иностранного языка. Диапазон ее был огромен: Матрена во «Власти тьмы» Л. Толстого, изящная английская леди в пьесе «Мисс Гоббс» Дж. Джерома, старая дева немка — тетя Франциска в «Родине» Зудермана, сваха в «Женитьбе» Гоголя, еврейка из черты оседлости, — и каждый образ передавался ею с тончайшими характерными чертами.

Я старалась рассеять опасения Марьи Михайловны, что в Малом театре ее встретит недружелюбный прием, и говорила, что мой собственный опыт и наблюдения убедили меня в том, что в Малом театре нового пришельца встречают, как пассажира, вошедшего в Курске в купе вагона, идущего из Сочи в Ленинград. Все уже удобно устроились, познакомились, подружились, и вдруг кто-то нарушает покой. На него косятся, ему неохотно указывают место, отодвигают свои вещи, отмалчиваются,, но потом понемногу начинают разговаривать, угощать бутербродами и конфетами и к концу пути уже жалеют расставаться, просят записать адреса и телефоны и зовут к себе в гости.

Она очень смеялась над этим сравнением и потом признала мою правоту.

Когда я перешла из провинции в театр Корша, Марья Михайловна была уже любимицей московской публики. В провинции я тоже слыхала о ней много хорошего, но служить с ней мне не приходилось.

Она внимательно и ласково отнеслась ко мне,, была очень приветлива на репетициях, столь волновавших меня, говорила, что московская публика восприимчива, отзывчива, особенно молодежь, и что мне бояться нечего. Я сразу почувствовала к ней большую симпатию,, очевидно взаимную, потому что мы с ней быстро сошлись и подружились.

Она посвятила меня во все подробности своей интимной жизни. Больше всего меня поразила ее беззаветная, самоотверженная любовь к мужу — талантливому актеру и режиссеру, в то время директору театра Московской оперетты. Он был ее первой и единственной любовью, несмотря на горе, которое он причинил ей, уйдя к другой женщине и бросив ее с двумя маленькими детьми без всяких средств к жизни.

Марье Михайловне пришлось жить одной в дешевеньких номерах, обмывать и обшивать детей, за которых вечно болела душа из-за невозможности воспитать их, как хотелось,. и отсутствия достаточного присмотра с ее стороны, так как она оставляла их на руках необразованной чужой женщины.

До конца жизни сохранила Марья Михайловна беззаветную любовь к детям, заботясь о них и переживая с ними все их радости и печали.

Отец никак не поддерживал их — ни материально, ни нравственно. Но Марья Михайловна продолжала так же преданно и верно любить его и помогать ему во всех затруднениях и горестях его новой жизни. Она говорила мне: «Раз он полюбил другую, значит я не сумела дать ему всего, чего требовала его сложная, талантливая натура». Он часто приезжал к ней жаловаться на свою новую жену, Марья Михайловна разбирала их ссоры, выслушивала и того и другого, вместе с ними плакала и в конце концов мирила. Жена Александра Эдуардовича, Мария Павловна Никитина, исключительно хорошенькая и способная женщина, из которой он сделал недурную опереточную актрису, обожала Марью Михайловну и считала ее святой.

Я помню, как волновалась Марья Михайловна, когда Александр Эдуардович извещал ее о своем приходе. Она вела себя, как влюбленная девушка, спешила приготовить для него любимые им блюда, вина и фрукты, по-праздничному накрывала стол и ежеминутно смотрела на часы, ожидая его прихода. До слез трогательно было глядеть на нее. А он приезжал утомленный, расстроенный, жаловался и требовал сочувствия.

Он умер внезапно, и на мою долю выпала печальная обязанность сообщить ей об этом. Весть пришла рано утром. По моему лицу Марья Михайловна поняла, что случилось что-то страшное, и воскликнула: «С Блюменталем что-нибудь? Ради бога, говорите правду!» (мы тогда; еще не были на «ты»). — «Да, Марья Михайловна, пришли сказать, что он заболел». — «Неправда, он умер!» — закричала она, схватив меня за руку. «Да», — ответила я беспомощно, не сумев постепенно подготовить ее к страшной вести.

Она не заплакала, не растерялась, только смертельно побледнела и после нескольких минут молчания засуетилась, начала спешно одеваться, приговаривая: «Боже мой, боже мой, что же это? Как же? Кто пришел сказать? Как это случилось? Не страдал ли он?»

Я отвечала, что не знаю никаких подробностей. Она быстро собралась и уехала помогать устраивать достойные похороны своему бесконечно любимому мужу, к которому относилась, как к ребенку. Она была уверена, что все, кроме нее, растеряются от неожиданности, что-то забудут, сделают не так, а она будет на своем посту и отдаст последний долг своей верной, преданной любви, она украсит его гроб цветами, она бросит своей любящей рукой первую горсть земли на крышку гроба в раскрытую страшную могилу.

Я поражалась ее мужеству, твердости и деловитости в эти трудные дни. Она дни и «очи проводила около гроба, утешала растерявшуюся Марию Павловну, которая плакала у нее на груди. Когда Марья Михайловна прибегала не надолго домой, чтобы немного отдохнуть, и делилась со мной и Николаем Ефимовичем своим горем, мы глубоко сочувствовали ей, но она, стойкая и крепкая, не нуждалась в нашей поддержке.

Но когда Александра Эдуардовича похоронили, начались мучительные дни и ночи. Она обливала слезами его письма и портреты, не расставалась с ними, ездила каждый день на могилу и убирала ее цветами.

Теперь ей нужна была наша дружеская поддержка. .Неглавным помощником в горе была ее беззаветная любовь к театру. Этой любви она тоже не изменила до конца своей жизни.

Тяжелую школу жизни прошла эта женщина и все-таки не стала озлобленной и сумрачной, а осталась жизнерадостной, доброй, веселой.

Все побеждала и спасала любовь к искусству. Зато и театр с самого начала давал ей много радости. Ее любили антрепренеры, ее любила публика, а она любила и умела работать. Все свои образы она брала из жизни, потому что так же страстно любила жизнь, со всеми ее горестями и радостями. Собственные страдания сделали ее чуткой к страданиям людей, а необыкновенный мягкий юмор позволял видеть все веселое и забавное в жизни. Она умела посмеяться, повеселиться и подурачиться.

До революции, когда не было такого широкого простора для общественной деятельности, она и то находила для себя всякие дела и в «Театральном обществе», и в разных благотворительных учреждениях, устраивавших концерты,, и в кружках молодежи, интересовавшейся театром.

Я не помню такого времени, когда бы она не спешила. До своих семидесяти девяти лет она была (молодой, а в средние годы (я познакомилась с ней, когда ей было сорок шесть лет) — юной, по-детски резвой. Во всех наших затеях она принимала самое горячее участие. У нас в те годы были в моде всякие маскарады, особенно на святках.

Мы обычно изображали бродячую труппу и ездили из дома в дом на праздничные вечера, предупредив хозяев; вваливались веселой компанией с массой всяких инсценировок и «номеров», музыкальных, танцевальных и даже цирковых. Особенно запомнился мне один костюмированный вечер, на котором Марья Михайловна изображала куклу, игрушку, изготовлявшуюся в мастерской Троице-Сергиевской лавры. Она приложила всю изобретательность актерской фантазии к этому костюму, выполнив его в совершенстве, и произвела фурор. Кукла, одетая в розовый тарлатан, со смешным паричком из белой пакли, с торчащей сверху нелепой шляпочкой, с гримом, возбуждающим веселый смех, сидела на палке, прикрепленной под юбкой.

На наших вечеринках Марья Михайловна под конец пускалась обычно в пляс с кем-нибудь из молодежи, вызывая всеобщий восторг.

Уже в последние годы нашей совместной жизни Марья-Михайловна, вернувшись часа в четыре утра домой с вечеринки, устроенной актерами театра б. Корша, веселая, оживленная, увлеченно рассказывала, как она много танцовала, с каким удовольствием выпила целых три бокала любимого ею шампанского «Абрау».

Когда однажды у нас, в Мамоновском переулке, устраивался детский маскарад для моих многочисленных племянников, она приняла самое деятельное участие в выдумывании к шитье костюмов, а в день маскарада сама нарядилась и забавляла детей и плясала с ними до утра. Если на наших актерских ужинах и вечеринках не было «Марьюшки», как мы все ее звали, то и веселье было не в веселье, не хватало самого главного зачинщика шуток и проказ. Она никогда не отказывалась прочитать или рассказать что-нибудь, и. на наши вечера нетеатральная публика приходила, как на спектакль. Единственно, чего она не умела, — это петь и очень сокрушалась, что не может принимать участия в хоре, которым обыкновенно дирижировал Иван Михайлович Москвин. Все, без исключения, любили Марью Михайловну, а прислуга в нашем доме просто боготворила ее.

Бывало, сижу у себя в комнате на антресолях (у нас была квартира в два этажа) и слышу внизу веселый, заразительный хохот: кухарка, горничная, няня, их гости из соседней квартиры жадно ловят каждое слово знаменитой актрисы, с неподражаемым юмором читающей за кухонным столом рассказы Горького, Чехова, Глеба Успенского, Пантелеймона Романова, а иногда и целые сцены из пьес Островского. Она с одинаковым увлечением читала и у нас на кухне, закутавшись в домашний халатик, и на эстраде большого концертного зала, нарядно одетая, хорошо причесанная, в элегантной обуви.

На свой туалет она обращала большое внимание. У нее было немного нарядов, но все первосортные, заказанные у лучших портных, шляпниц, сапожников. Одна из самых элегантных старушек, каких я знала, она) всегда одевалась с большим вкусом, в соответствующем ее возрасту стиле. До-конца ее дней Марью Михайловну одевала очень хорошая, известная в* Москве портниха Надежда Васильевна Пантелеймонова. Она любила актрис, брала с них за работу вдвое меньше, чем с «дам» и купчих, одевала с любовью и художественным увлечением. На юбилейный прием по поводу пятидесятилетия служения Марьи Михайловны в театре она сшила -ей красивое, изящной платье. Усталая от всяких предъюбилейных приготовлений, Марья Михайловна терпеливо стояла перед зеркалом и поправляла каждую складочку.

Как-то, много лет тому назад, Марья Михайловна, придя с похорон одной артистки, с ужасом сказала мне:

«Надечка, ведь она была красивая женщина, до чего же ее изуродовали в гробу! Расчесали волосы на две стороны, яадели какую-то косыночку, нарядили в нечто вроде ночной рубахи, смотреть было неприятно. Когда я умру, дайте мне слово, что вы сами причешете меня, как на концерт, оденете в самое красивое платье, чтобы люди сказали: «Марья Михайловна совсем такая, как выходила, бывало, на эстраду.

Я обещала ей шутя. Но потом много раз при разговоре о смерти она заставляла меня повторять это обещание.

Я видела ее в последний раз в конце августа на даче, близ станции «Новый Иерусалим», где она гостила у родных, уговоривших ее отдохнуть у них от городской суеты. По-прежнему веселая, милая, она радушно и радостно встретила меня. За обедом, устроенным среди роз, под высокими тенистыми деревьями прекрасного сада, она мне вновь сказала: «Как же, Надечка, будет теперь с твоим обещанием причесать и одеть меня после смерти? Теперь уже пора серьезно подумать об этом, ведь мне семьдесят девять лет. В Москве ты живешь не все время, большей частью в своей Тарусе, ехать оттуда трудно: умру, а ты не успеешь приехать».— «Марья Михайловна, — сказала я уже не шутливым тоном,, потому что, расставаясь с ней, я всегда думала: а увижу ли я еще раз мою дорогую, любимую старушечку, ведь уж очень часто она стала прихварывать, — где бы я ни была, я тотчас же прилечу, но ты еще долго проживешь». — «Нет, Надя, уж очень хвораю, пожалуй, не проживу, как хотелось бы мне, до девяноста лет, не увижу еще большего расцвета нашей прекрасной жизни, не приму участия в праздновании четвертьвекового существования нашей Советской республики, не побываю на параде на Красной площади, не повидаю еще раз в Кремле любимых вождей и Сталина». Она даже всплакнула. Я ей серьезно сказала: «Ну, что будет, то будет, дня и часа своей смерти мы не знаем;, но в наши годы думать о ней возможно. Я тебе обещаю, что все исполню, как ты хочешь, и в гробу ты будешь красавицей».

Потом она забыла о смерти и каялась, что загородную жизнь под сенью лесов и все красоты природы она ценит теоретически, но гораздо больше любит шумную, кипучую жизнь города и отдыхать предпочитает в одном из наших роскошных санаториев, особенно в Барвихе, где все так комфортабельно устроено, залито электрическим светом,, а вечером в громадной гостиной собирается блестящее общество знаменитых людей всех профессий, устраиваются концерты и ведутся интересные беседы на всевозможные темы.

«А здесь: в восемь часов темнота, на улице ни зги не видно, в комнатах тускло горят керосиновые лампы, все уже легли спать, а я сижу одна, как сова. Раньше двух часов уснуть не могу — привычка всей жизни. А природа что: нынче красивый закат, завтра красивый закат, кругом одни деревья, никаких людей — скука! Хоть бы поскорее сезон начался. Только и оживаю, когда сюда приезжают гости».

Когда она переехала из нашей квартиры, то часто горевала, что мы не вместе и не у кого поплакать на груди в тяжелые минуты. В такие минуты примется, бывало, читать адреса, поднесенные ей от разных театров, учреждений, от публики в дни ее юбилеев, которые справлялись и в двадцатипятилетие, и в сорокалетие, и, наконец, в пятидесятилетие ее служения театру. И успокоится дорогая старушечка, заблестят глаза, засветится улыбка. «Да, вот этот любимый никогда и ничем не огорчал меня, только радовал», — говорила она про театр.

Много пьес переиграла я вместе с Марьей Михайловной в спешных постановках Коршевского театра. Мы с ней совсем по-разному работали, и с тем большим интересом я следила за созданием ею сценических образов.

У Марьи Михайловны прежде всего возникал пластический и звуковой образ роли. От него шла дальнейшая психологическая разработка. Роли она всегда учила вслух и по многу раз повторяла неудававшиеся интонации, стараясь понять причины неудачи. Часто она звала меня прослушать ее и с радостью и вниманием принимала все замечания, продумывая даже те, с которыми не соглашалась. Она не шла непосредственно от своих внешних данных при создании внешнего облика, а старалась приспособить себя к идеальному, с ее точки зрения, облику роли. Жесты и мимика рождались у нее непосредственно, она не работала над ними особо, хотя часто репетировала перед зеркалом в костюме и гриме. Режиссерскими указаниями она не только дорожила, но не умела обходиться без них. Ей нужна была проверка проделанной ею работы. Она часто не доверяла себе, сомневалась в своих силах. Хорошо, что ей посчастливилось в раннюю пору своей сценической жизни работать под внимательным наблюдением такого режиссера,, как Николай Николаевич Синельников. Она никогда не останавливалась в: своей (работе над ролью, и каждый спектакль вносил в нее что-нибудь новое. Всегда прислушивалась к отзывам критики, и дружественной и недружелюбной, и проверяла справедливость делаемых замечаний, снова и снова обдумывая свое исполнение. Особенно ценила и любила она статьи Николая Ефимовича Эфроса, вкусу которого верила, восхищалась его пониманием актерской души, дорожила его похвалами и горячо благодарила за указанные недостатки.

Прием публики оказывал большое слияние на ее игру. Она расцветала и загоралась, почувствовав контакт между собой и зрительным залом, и увядала, если такого контакта не устанавливалось по вине аудитории, потому что сама она всегда была, как говорят актеры,, в «игральном» настроении.

Реакция публики вносила много изменений в исполнение ею роли. На публичной генеральной и на спектакле она всегда сильно волновалась, уже с утра ни о чем другом не думала и жила жизнью изображаемого лица. В эти дни лучше было не попадаться ей на глаза — все равно не заметит или рассердится и скажет: «Не до вас мне теперь, отвяжитесь, у меня сегодня генеральная» (или спектакль), — и все кругом старались не беспокоить и не отвлекать ее.

Когда мы служили в театре Корша, Марья Михайловна всегда торопила меня на репетицию: «Надя, скорей, скорей, да бросьте вы ваш кофе, опоздаем, срам-то какой». И если я не очень торопилась, она убегала, не дождавшись меня.

На репетициях она, поглощенная ролью, ничем не отвлекалась и до слез огорчалась, если роль не ладилась. В пьесе Юшкевича «В городе» у нее не выходила маленькая роль нищей «Машке». Помню, как она мучилась, а Синельников сердился, горячился в своей будке, сжимая кулачки. Марья Михайловна робела, смущалась и терялась. Выходя за кулисы, восклицала: «Что делать, что делать! Все фальшиво, бездарно, не вижу я ее, эту «Машке».

Она никогда не гнушалась самыми маленькими ролями, играя их с такой же любовью и увлечением, как большие. В пьесе Оскара Уайльда «Веер леди Уиндермер» она играла роль ровно в два слова, но сколько внимания потратила она на ее оформление. Специально сшила себе роскошное серое платье с кружевом, заказала парик и в выходе на балу не только обратила на себя внимание публики, но была упомянута почти во всех рецензиях о спектакле.

Всем нам и молодежи она подавала пример бескорыстного служения делу, уменья трудиться,, подчиняться дисциплине и не зазнаваться от успеха.

Марья Михайловна не любила фарса, гротеска и для комических ролей пользовалась красками своего мягкого юмора. Из драматических ей особенно удавались роли тихих, забитых любящих женщин, матерей и слуг. О созданном ею классическом образе Ванюшиной в пьесе Найденова «Дети Ванюшина» много сказано в театральной литературе. Мне пришлось с ней играть Людмилу. В роли Ванюшиной она была бесподобна, и нам, актерам, игравшим с ней, доставляло художественную радость слушать ее тихие, ласковые,, умиротворяющие речи, смотреть на страдальческое, недоуменное лицо, когда она не понимала, почему же дети ее вышли такими плохими, почему в доме царит ложь и даже разврат, когда они с отцом оба такие добродетельные и так полны любви к ним. Марья Михайловна ярко изображала наивную, простую, немудрящую женщину, неспособную понять всю сложность отношений, создавшихся в семье благодаря крутому, деспотическому нраву мужа, который с ней был даже ласков, которого она любила и жалела всем сердцем,, хотя и побаивалась. Она любила детей, баловала их и скрывала от отца все дурное, что она узнавала о них, чтобы он не расстраивался и не гневался.

На моих глазах создавала она в пьесе Леонида Андреева «Дни нашей жизни» свою замечательную роль матери-сводни, продающей прелестную, нежную, хрупкую несчастную Оль-Оль, любящую студента, то развратному старику, отвратительному немцу фон-Ранкен, то пьяному офицеру.

Марья Михайловна ходила по Тверскому (ныне Пушкинскому) бульвару и по Тверской (ныне улице Горького!}, где прежде обычно прогуливались по вечерам продажные женщины. Она боялась ходить одна и просила кого-нибудь из молодых актеров сопровождать ее. Из наблюдений, собранных во время этих прогулок, Марья Михайловна и создала незабываемый образ. Она была одета, как очень приличная дама, ходила, шаркая больными, подагрическими ногами, утомленными долгой ходьбой в поисках за «покупателем», разговаривала заискивающим, подобострастным голосом с грубыми мужчинами, посылавшими ей вслед насмешки, и смотрела глазами изголодавшейся, испуганной собаки на: тех, с кем торговалась за свой живой товар. Слегка подвыпив в третьем действии, она мурлыкала какую-то легкомысленную песенку или цыганский романс и жадно лакомилась своим любимым мармеладом, купленным на деньги, вырученные за дочь. Она сюсюкала, как маленькая девочка, выпивая «валивоцку» и закусывая «соколаткой» (шоколадкой). И даже становилось жалко, когда горячий юноша студент называл ее оскорбительными именами, а она беспомощно плакала и не понимала, за что.

В пьесе Гордина «Мирра Эфрос»,, которую мне много раз приходилось играть с Марьей Михайловной, она изображала старую простую еврейку. Она очень хорошо передавала легкий акцент и напевность еврейской речи и вносила в роль характерные черточки, подмеченные ею во время бесчисленных поездок по еврейским городам и местечкам. Она знала в мельчайших деталях жизнь и мелкого и богатого купечества и мещанства, гениально раскрытую в пьесах Островского. Все многочисленные образы, созданные Марьей Михайловной в его пьесах, она взяла из жизни. Она бывала в купеческих и мещанских домах, знакомилась со свахами, приживалками и «странными» людьми, делала свои наблюдения на базарах в приволжских городах, бродила по церквам,, где рассматривала старушек богомолок, нищих и странниц.

Галлерея сыгранных Марьей Михайловной типов Островского громадна. Все изображаемые ею женщины были разные, но во всех проглядывала ее индивидуальность: доброе отношение к людям, сочувствие к их страданиям, ласковый смех над их смешными сторонами. Подобно тому, как в жизни не бывает сплошь черного или сплошь белого, так и Марья Михайловна видела людей многокрасочными и многогранными вне масок и схем, с изменчивыми переливами живых красок. Недаром ее так любили зрители: она, обращала» их внимание на разносторонность и противоречия человеческого существа, вовлекая в жизнь творимого ею образа. Ей верили и узнавали в этих старушках своих матерей, тетушек, нянюшек и знакомых.

Она неподражаемо талантливо рассказывала почерпнутый ею из жизни материал, с точностью передавая жесты, походку, мимику изображаемых ею лиц. В нашей актерской компании мы слушали и смотрели ее рассказы по многу раз, прося еще и еще раз повторить эти шедевры изобразительно-повествовательного мастерства.

Она никогда не отказывалась и любила, чтобы ее слушали. Откуда бы она ни приходила, всегда приносила с собой несколько новых рассказов, новых анекдотов.

Марья Михайловна трогательно относилась к животным. Она любила их, как детей, и много возилась с ними. Последнюю ее привязанность — дворовую собачонку — я шутя назвала Дюдька. Так за ней и осталось это прозвище. Марья Михайловна держала ее в комнате и трогательно любила. Дюдька отвечал ей тем же, но он был бродяга и не мог отказаться от удовольствия самостоятельно подолгу гулять по московским улицам. Марья Михайловна надела ему ошейник, выправила собачий паспорт, но всегда страшно боялась, что Дюдька пропадет, его украдут или он падет жертвой уличного движения. «Ну кому нужен такой урод! — говорили ей все кругом. — И на шкуру-то он не годится, да к тому же его не заберут, потому что у него есть на шее номер».— «Что вы, — (возражала Марья Михайловна, — он такой обаятельный».

А Дюдька был пестрый песик — белый с коричневыми пятнами, на коротких ножках, помесь таксы с грифоном, с длинным хвостом и большой головой, но с большими черными чудесными собачьими глазами, которые он с обожанием устремлял на свою хозяйку. Когда Дюдька заболел экземой, Марья Михайловна, придя усталая со спектакля или концерта, никогда не забывала намазать ему спину мазью, прописанной ветеринаром, и укрыть его мохнатой тряпкой.

Бывало, приду откуда-нибудь домой, Марья Михайловна встречает тревожным вопросом

«Не встретила ли ты, Надечка, моего Дюдьку?»

«Встретила, Марья Михайловна, он сидел около подъезда Дома Моссовета, я его звала, но он отвернулся и сделал вид, что не узнает меня».

«Ах, батюшки, пойду его искать, там такое бойкое место, попадет под автомобиль! И чего это он так любит туда ходить, сколько раз ловила я его! около этого дома!»

«Вероятно, Марья Михайловна, оттого, что там очень оживленно».

Дюдька, действительно, выбирал для своих уличных наблюдений самые многолюдные места и часто сиживал около трамвайных остановок.

Когда он состарился, его пришлось усыпить, потому что он очень страдал, покрылся ранами и хрипел. Марья Михайловна долго плакала и не захотела уже больше заводить собаки.

Марья Михайловна боялась пятидесятилетнего юбилея своей сценической деятельности. Ею владел суеверный страх, что она не переживет всех волнений, связанных с этим днем. Ее действительно замучили интервьюеры, репортеры всяческих газет и журналов, бесконечные звонки по телефону, просьбы написать что-нибудь о себе, о своих взглядах на искусство. Я пришла к ней утром накануне юбилея; несчастная Марья Михайловна лежала в изнеможении на диване, прося никого больше к ней не впускать. В передней раздался резкий, настойчивый звонок, и кто-то рвался, уверяя, что необходимо ее видеть. Она не выдержала, схватилась за голову, выскочила в переднюю и почти »в истерике закричала: «К чорту, к чорту, никого больше не могу видеть!»

Ошеломленный посетитель попятился назад и опрометью сбежал с лестницы.

Юбилей прошел блестяще, все приветствия были проникнуты искренней любовью и уважением. На него не попала и сотая часть публики, желавшей приветствовать любимицу всего Союза. Она играла «Славу» Гусева, произносила слова рабочей, старой матери с неподражаемой простотой и теплотой, без ложного пафоса, и тем сильнее доходили эти слова до сердца зрителей, с восторгом аплодировавших ей.

С подлинным энтузиазмом говорила Марья Михайловна о том, как она рада участвовать в шефских концертах, как любит Красную Армию и как бойцы любят ее.

Ее увлекала жизнь колхозов, и она от всей души радовалась почетному положению, которое заняла в них женщина.

Так же радовалась она, встречаясь и беседуя с знатными стахановцами на фабриках и заводах, где часто выступала в спектаклях и концертах. Она искренно, восторженно радовалась званию народной артистки и орденам, носимым ею с честью и достоинством.

Помню ее рассказ о посещении Кремля, о том, как просто, ласково говорили с ней товарищи Калинин, Ворошилов, Каганович и сам товарищ Сталин.

Она преданно, искренно, горячо служила советской власти и народу — «не за страх, а за совесть»,, как говорится. Потому-то так правдиво и проникновенно звучали со сцены все ее слова в пьесах из советской жизни, из жизни колхозной деревни. Поистине редко даже в ком из молодежи я встречала такой горячий пафос и энтузиазм.

«Ах, Надя, как я жалею, что старею, — говорила она мне за два месяца до смерти, — как хочется видеть еще больший расцвет жизни и искусства в нашей стране».

Ее сгубила раньше времени ненасытная жажда все видеть, всюду побывать, всем послужить своим искусством. Чуть не накануне смерти она и репетировала новую роль в Малом театре и снималась в кино.

Она приехала со съемки домой измученная, в третьем часу ночи. Все в доме спали, и Марья Михайловна, продрогшая в холодном павильоне, сама кипятила чай, Чтобы согреться. Ей нездоровилось весь этот день, но она перемогла себя и поехала на работу.

Пошла она и на следующее утро на репетицию в Малый театр, но, вернувшись домой, легла в постель, ее знобило. Это было началом конца. Грипп, который Марья Михайловна перенесла на ногах, дал осложнение на не долеченное в предыдущем году ухо, и 16 октября 1938 года Марья Михайловна после продолжительной агонии скончалась в Кремлевской больнице, куда ее перевезли 14 октября. В сознание она не приходила, нежеланная смерть пришла к ней неожиданно, и она едва ли осознала прикосновение ее беспощадной холодной руки.

Я в точности исполнила обещание, данное Марье Михайловне, приехала в морг Кремлевской больницы во время вскрытия ее тела и ждала в соседней комнате.

Мне на руки передали ее маленькое, исхудавшее тело, которое всего два дня тому назад еще жило кипучей, трепетной жизнью.

Я причесала моего доро

Профиль инвестора Jew_ | Тинькофф Инвестиции Пульс

Jew_

3 месяца назад

$PLTR🔥 Есть еще кое-что, но это лишь часть того, что необходимо знать любому активному трейдеру.Продолжение в комментариях🚦Поехали!!! Форма 8-к Эта форма используется для сообщения SEC о важных событиях, что делает их общедоступными. Включены такие элементы, как смена руководства, изменение названия компании, слияния или поглощения, заявления о банкротстве, а также внедрение основных новых продуктов или продажа линейки продуктов. $CCL Форма 8-K ДОЛЖНА быть заполнена, когда член совета директоров уходит в отставку из-за разногласий. 8-K подается в течение четырех рабочих дней с момента происшествия. Эта форма используется только отечественными эмитентами, иностранные эмитенты освобождаются от уплаты налогов. Хотя АДР зарегистрированы в Комиссии по ценным бумагам и биржам, они также освобождены от уплаты налога из-за основной безопасности иностранного выпуска. $AMZN Форма 10-К Большинство национальных публичных эмитентов должны подавать годовой отчет в SEC по ФОРМЕ 10-K. Этот отчет представляет собой всесторонний обзор бизнеса и финансового состояния компании и включает финансовую отчетность, которая была проверена независимым бухгалтером. Не путайте это с годовым отчетом для акционеров, который также содержит финансовую информацию, прошедшую аудит, чем годовой отчет, в то время как годовой отчет будет содержать гораздо больше деталей о самой компании и ее планах на будущее $RIG Сроки подачи заявок зависят от публичного обращения компании. Для компаний с оборотом 700 миллионов долларов и более крайний срок формы 10-K составляет 60 дней после закрытия финансового года; 75 миллионов долларов, но не 700 миллионов долларов, это 75 дней; и менее 75 миллионов долларов подлежат оплате в течение 90 дней. $TSLA Форма 10-Q Поскольку один год между подачей заявок — это большой промежуток времени, и многое может произойти быстро, у нас также есть эта форма, и она заполняется ежеквартально (Q — ежеквартально). Он содержит неаудированные финансовые отчеты, и для всех компаний, за исключением компаний с публичным размещением менее 75 миллионов долларов, он должен быть подан в течение 40 дней после каждого из первых трех финансовых кварталов года (в конце года 10-Q не подается. четвертый квартал — об этой информации позаботится подача 10-К). Эти более мелкие фирмы подают свои документы в течение 45 дней после окончания квартала. Ежегодные отчеты $M и Когда речь идет о публично торгуемых компаниях, как правило, все акционеры должны получать копию годового отчета эмитента. Для тех, кому лень получить доступ к EDGAR, это самая подробная информация о финансовом положении компании, которую они могут получить. В отличие от формы 10-K, это обычно профессионально подготовленный материал, который используется как в маркетинговых целях, так и для предоставления информации. $MAC  Обычно это приветственное письмо от генерального директора / председателя совета директоров, которое обычно содержит красивые фотографии улыбающихся людей (сотрудников и клиентов) и объектов компании. Обсуждаются новые планы по продуктам и программам, добавляются доверенности для голосования. $BABA Форма S-1 SEC является первоначальной регистрационной формой для новых ценных бумаг, требуемой SEC для публичных компаний, базирующихся в США. Любая ценная бумага, отвечающая критериям, должна иметь регистрацию S-1, прежде чем акции могут быть включены в листинг национальной биржи, например как Нью-Йоркская фондовая биржа. $SEDG  Компании обычно подают SEC Form S-1 в ожидании своего первичного публичного предложения (IPO). Форма S-1 требует, чтобы компании предоставили информацию о планируемом использовании поступлений от капитала, подробно описали текущую бизнес-модель и конкуренцию, а также предоставили краткий проспект самой планируемой ценной бумаги, предлагая методологию ценообразования и любое разводнение, которое произойдет с другими $COIN листинговыми ценными бумагами.

«Загадка, как у меня получилось стать гитаристом»

Музыкант Артем Дервоед, сооснователь фестиваля «Виртуозы гитары» – о своем первом инструменте и о том, как собрать полный Большой зал консерватории

Артем Дервоед: гитарист, организатор фестивалей /Евгений Разумный / Ведомости

Гитара – старинный инструмент, барочный, ровесник скрипки и виолончели, для него писали концерты Вивальди и Паганини, рассказывает Артем Дервоед, и великий скрипач был еще и прекрасным гитаристом. Но в современном своем виде гитара сложилась только в конце XIX в., поэтому популярность ее пока отстает от популярности смычковых струнных. Кроме того, гитарой называется множество весьма разных по звучанию и функциям инструментов, и Артем Дервоед подчеркивает, что он играет на классической шестиструнной гитаре.

– Когда говорят слово «гитара», в первую очередь в голову обычного человека приходит рок, электрогитара. Вы играли на электрогитаре?

– Играл. Электрогитара и рок-музыка пришли в мою жизнь как хобби. Вначале мы по воскресеньям собирались с друзьями в районной поликлинике и играли кавер-версии известных песен. Следующий коллектив назывался «Фигуры перед зеркалом», по Кастанеде (в книге «Активная сторона бесконечности» Карлос Кастанеда, американский философ и мистик, рассказывает учителю, дону Хуану, историю, как пожилая итальянская проститутка крутит фигуры перед зеркалом, разогревая клиентов; у Кастанеды ее танец вызвал прилив отчаяния и чувство одиночества. – «Ведомости»). Я там писал и музыку, и тексты. А третий и последний коллектив назывался Dirty MoleculAs («Грязные молекулы»). Он добился неплохих успехов, мы выступали в рок-клубах, на рок-тусовках, даже в Парке Горького, на каком-то огромном фестивале на 10 000 человек. Я играл на электрогитаре где-то до 2005 г. И так реализовывались мои композиторские амбиции.

– В рок-музыке есть гитаристы-иконы – Джимми Пейдж, Эрик Клэптон. Кого из рок-гитаристов вы поставите выше других?

– Никого. Для меня рок-музыка всегда была не про гитару, а про общее состояние, энергетику. Когда в 2005 г. наша последняя группа распалась, я долго скучал по рок-сцене, потому что там ты получаешь такие эмоции, которых нет в классической музыке.

Фестивали и Noize MC

– Электрогитара – это один из видов гитары. Какие еще есть?

– Рассказывать про разные виды гитары – цель моего фестиваля «Виртуозы гитары». В целом это фестиваль классической гитары, но периодически мы делаем вкрапления, чтобы люди услышали и современную, и барочную гитару. Чтобы люди узнавали: вот это барочная гитара, она выглядит так, звучит так. А вот это классическая гитара, она вот такая. А вот это гитара фламенко. Джаз на классической гитаре мы несколько раз показывали. В этом году покажем бразильскую семиструнную гитару.

Мы знакомим людей с миром гитары: с оркестром, соло, дуэтами гитар, гитарой в камерном ансамбле. Чтобы человек мог прийти и понять, что такое гитара на самом деле. Что классическая гитара – это не барды, не цыгане, не парни из подъезда. Цыгане прекрасны, невероятно одаренные. Просто совсем другой стиль. Чтобы не было вопросов: на чем ты играешь? На классической гитаре. А что это? Цоя играешь? Могу и Цоя, но это не оно. Классическая гитара – это про классическую музыку, это инструмент, которому более 300 лет.

– Как появился фестиваль?

– Он вырос из моих концертов в зале Чайковского. Сначала один солист-гитарист в концерте, остальное время играл кто-то другой или оркестр. Потом начались концерты полностью для гитары с оркестром – и полный зал, всем все понравилось. Так возникла идея создания гитарного фестиваля в зале Чайковского. И в этом году нам 15 лет. За это время он стал одним из крупнейших гитарных фестивалей в мире. 

– Как деньги на него собираются?

– Фестиваль проводит Московская филармония. Поскольку я в этом фестивале с момента основания, то, конечно, чувствую ответственность за все. Хотя напрямую я отвечаю только за программу.

Это уникальный фестиваль – нет другого такого гитарного фестиваля в одном из крупнейших залов страны с участием одного из лучших оркестров страны. Все же Россия не Зимбабве, и у нас оркестры мирового уровня. И, конечно, я собираю лучших солистов со всего мира. У нас каждый год мировые премьеры, мы расширяем репертуар, заказываем новую музыку. И у нас всегда полные залы. 1505 мест в зале Чайковского, и почти всегда аншлаговое открытие и закрытие. 

– А другой ваш фестиваль – «Золотые грифы»?

– Он основан пять лет назад как фестиваль памяти Александра Пономарчука, моего друга, талантливого гитариста, который безвременно нас покинул. Я решил таким образом продвигать идею камерной гитарной музыки, потому что частая проблема гитаристов в том, что они видят карьеру только сольную, а это получается в лучшем случае у одного процента. А камерная музыка – это не солист и аккомпаниатор. Камерная музыка – это все участники ансамбля исполняют роли и солиста, и аккомпаниатора. Это про равноправие, про умение слышать, сотрудничать. Я решил с помощью фестиваля показать гитаристам, что так можно – есть репертуар, есть сцена. Это просветительский проект, с помощью которого мы расширяем гитарный репертуар. Мы заказываем новые сочинения современным композиторам, устраиваем премьеры.

Хороших исполнителей много. Но из них единицы могут потянуть карьеру солиста. В музыкальной сфере жесткий естественный отбор, он начинается с детства. Чтобы быть солистом, мало просто хорошо играть.

– Нужно толкаться локтями?

– Я бы не назвал это «толкаться локтями», но, чтобы быть на сцене, гастролировать, нужны разные качества. Я знаю людей, которые, съездив в первый тур, сказали, что больше никогда. Нужны железные нервы, крепкое здоровье, хорошая память, потому что многое из репертуара исполняется наизусть. Бойцовские качества. Коммуникабельность, потому что все-таки один в поле не воин. Поэтому, скорее, не толкаться локтями, а уметь притягивать правильных людей, которые поверят в дело, которое ты делаешь и в которое сам веришь. Кстати, гитаристу еще важно иметь крепкие ногти.

Родился Родился в 1981 г. в Ростове-на-Дону. Окончил Московский колледж при МГИМ им. А. Г. Шнитке, Российскую академию музыки (РАМ) им. Гнесиных, летнюю Академию «Киджиана» (Сиена, Италия), Гитарную академии Кобленца (Германия)

1993

дебютировал с оркестром на сцене Московской консерватории. В 1999 г. впервые выступил в Концертном зале им. Чайковского с концертом Хоакина Родриго «Аранхуэс»

2006

стал первым за 40 лет россиянином, победившим на конкурсе им. Микаэле Питталуги в Алессандрии (Италия). В этом же году стал сооснователем фестиваля «Виртуозы гитары» Московской филармонии

2009

стал первым россиянином, победившим на конкурсе ее королевского величества принцессы Кристины в Испании

2011

начал преподавать в РАМ им. Гнесиных, в этом же году дебютировал с сольным концертом в Карнеги-холле

2014

дебютировал в программе Большого фестиваля РНО, исполнив мировую премьеру концерта Паганини/Госса с Российским национальным оркестром под управлением Михаила Плетнева

2016

учредил Московский фестиваль камерной гитарной музыки «Золотые грифы»

2019

исполнил в Китае мировую премьеру собственной транскрипции для гитары симфонии «Ню Шу: тайные песни женщин» для арфы, 13 микрофильмов и оркестра Тан Дуна

– За площадку платите?

– Фестиваль «Золотые грифы» – общественный благотворительный проект, все бесплатно. Бесплатный вход для зрителей. Музыканты участвуют бесплатно.

– Расскажите о вашем проекте с Noize MC. Как вы с ним нашлись?

– Нас познакомил коллега из компании Yamaha. Ваня в прошлом играл на классической гитаре. Я рассказал ему, что моя задача – знакомить людей с гитарой: инструмент достойный, но не такой популярный, как остальные классические инструменты. И я хочу сделать его популярным. Предложил: давай сделаем что-то совместное – у тебя хорошая большая аудитория, а тебе, возможно, будет интересно поучаствовать. И он согласился. Мы с ним все согласовали, и вот Noize уже стоит в программе Московской филармонии. В следующем году будем исполнять цикл композитора Марио Кастельнуово-Тедеско для гитары и чтеца «Платеро и я» по книге Хуана Рамона Хименеса. 

Детство и начало

– Как вы решили стать гитаристом? На гитаре почти все могут играть восемь аккордов, но сделать это профессией…

– Это точно. Даже если человек не умеет играть на гитаре, научить его восьми аккордам можно легко. Для меня до сих пор по большому счету загадка, как у меня получилось стать гитаристом. Мне было года три, и я помню, что явно хотел играть, имитировал игру. У родителей было музыкальное образование, хотя никто из них не пошел по музыкальной линии. У меня семья советской научной интеллигенции. Мама – историк, папа – биохимик. Папа в детстве учился играть на баяне, а мама – на фортепиано. Но дома у нас не было инструментов, никто не играл. Классическая музыка дома не звучала. Где я мог услышать гитару? Пластинки. Родители очень любили Высоцкого. Ну и, наверное, телевизор.

И вот я имитировал игру на гитаре, вставал и играл. Умилялись все взрослые. У меня есть брат, на 10 лет меня старше. И в один прекрасный день он принес домой обыкновенную гитару Шиховской фабрики. Мне ее никто не давал, потому что все, что попадало ко мне в руки в детстве, ломалось. Меня реально боялись. У меня была проблема с детским садиком, я туда ходил в своей жизни две недели. Я не смог находиться в социуме, и социум не принял меня абсолютно. Мы друг друга возненавидели с первых же встреч. И в том числе потому, что все игрушки, которые попадали ко мне в руки, ломались. Брат не хотел, чтобы я сломал его гитару, и какое-то время не давал мне к ней прикасаться. Я вокруг нее ходил кругами, мучился. Помню, однажды он разрешил мне в его присутствии взять гитару. Я взял, положил ее себе на колени как гусли – не понимал, как ее держать. Бренчал по струнам, и помню, что ощутил такую благость невероятную, такой прилив счастья, что понял – вот оно! И я в этот же вечер сказал: «Мама, папа, я хочу научиться играть на гитаре, отведите меня!»

– Обучение не отвратило вас?

– Нет, более того, меня даже не отвратило то, что на прослушивании в музыкальной школе мне сказали, что у меня нет ни слуха, ни голоса, ни чувства ритма и вообще мне не надо заниматься музыкой в принципе. Я всегда был асоциальным типом. Сейчас я к этому проще отношусь, а раньше сильно не любил чужих людей. А на прослушивании какой-то чужой дядя, которого я не знаю, что-то мне говорит – спой песенку, простучи ритм… я впал в ступор и вообще не смог сделать ничего. И меня не приняли. Но я сказал, что все равно хочу играть на гитаре, давайте найдем место, куда меня возьмут. Я пошел в первый класс в 6 лет в Ростове-на-Дону. Мы жили на окраине города, за нашим домом уже только кукурузное поле и кладбище. Но в образовательной школе оказался кружок гитары, куда брали всех подряд. Учили семиструнной гитаре, но мне было все равно. Я тогда не понимал разницу, просто хотел учиться играть.

Получаться стало сразу, через полгода после начала обучения я уже играл на каком-то концерте. Потом мы переехали в Электрогорск в Подмосковье, там не было класса гитары. И я год не занимался. Только через год папа нашел школу в Орехове-Зуеве. Мама сказала, что будет возить. И так я начал играть на классической, шестиструнной гитаре. Потом мы переехали в Москву, и в Москве я сменил две школы. Но так ни одну и не окончил.

– Когда вы поняли, что будете профессионально играть?

– Где-то лет в 11. Кто-то в один прекрасный день рассказал, что есть такая профессия – музыкант. И я подумал: о, я занимаюсь любимым делом и мне за это еще и деньги платят. А тут мама договаривается о прослушивании в частной музыкальной школе «Юные дарования». Я пошел на прослушивание, сыграл, они сказали: отлично, мы тебя берем. Только у нас нет класса гитары. Но это не проблема. У кого ты хочешь учиться? Я вспомнил, что, когда мы переехали в Москву, я попал на концерт Николая Комолятова и решил, что хочу у него учиться. Вот я и сказал, что хочу учиться у Николая Комолятова. Они говорят: хорошо. Сначала он не хотел со мной заниматься, потому что до этого никогда не занимался с маленькими детьми. Но послушал и сказал, если я готов отказаться от игр, футбола, девочек… Я сказал, что на все согласен. И мы начали.

Я там был единственный гитарист. Каждый месяц наша школа давала отчетный концерт в Рахманиновском зале консерватории. Я сразу попал на серьезную крутую сцену. Концерты были на спонсорские средства, зал всегда битком. И в этот же период я начал сочинять музыку. Даже есть архивная запись на телевидении 1990-х гг., мне 12 лет и я исполняю премьеру своего дуэта для скрипки и гитары. Музыка была очень жалостливая, «Романс» называлась. Она выбивала слезу у всех, и директор сказала, что, пожалуй, надо ходить с этой музыкой по спонсорам.

– А деньги откуда взялись на частную школу?

– Для нас все было бесплатно, все оплачивали спонсоры школы. Это был такой типичный проект новой России начала 1990-х гг. – богатый дядя дает деньги. Кто – не помню. На эти деньги учились многие талантливые дети.

–В 13–14 лет, когда гормоны играют и сложно не отвлекаться, как вы справились? Или этой проблемы не было?

– Я бы не назвал это проблемой. Что такое исполнительство классической музыки? Человек пытается ухватить мысли, чувства и переживания небесталанного композитора. Обычно эти мысли и чувства достаточно глубоки. И если в тебе нет этой глубины, ты не прожил какие-то моменты жизни, ты и не знаешь, о чем там говорится, и не знаешь, как об этом рассказать людям. Конечно, годы моего обучения в колледже были достаточно безумны. Помимо гормонов и других отвлекающих факторов я впервые оторвался от семьи. До этого я все время проводил дома. В детстве меня не выпускали одного гулять на улицу, потому что мы жили в неблагополучном районе Ростова, потом Подмосковья и позже в Москве – в Солнцеве. В начале 1990-х гг. это были самые настоящие джунгли, где я всегда очень сильно выделялся. Мне было страшно даже пройти по улице. Тогда было так: если ты прошел по улице и тебя не обули и не избили, значит, очень хороший день, реально повезло. В самом детстве я один не гулял, друзей практически не было, я всегда играл один в комнате. И в школе я не особо с кем-то общался. Школьные годы для меня тоже черная полоса жизни, там действительно всегда было ужасно. В школе меня все ненавидели, хотя до сих пор не могу понять, за что. Видимо, пацанчики на районе четко определяли: мы как все, а он будет жертвой.

А в колледже я ощутил, что попал ровно в противоположную среду. Меня вдруг все начали любить. Вообще все: однокурсники, однокурсницы, преподаватели. Только начальство недолюбливало, а со всеми остальными все было прекрасно. Наверное, это сильно способствовало тому, что я еще больше закрепился в музыке. Я понял, что это мое общество, моя тусовка – меня здесь любят, принимают. Я не такой, как все, но здесь это абсолютно нормально и приветствуется. А отвлекающие факторы… я ни о чем не жалею вообще. Чего я только в жизни не повидал, абсолютно безумные были истории. 

– Для вас быть гитаристом – какая амбиция? Показать себя, показать, что вы служите большому делу? Или обе сразу?

– Есть несколько мотиваций. Самая долгоживущая – ты делаешь, потому что не можешь не делать. То есть призвание. Это самая чистая, искренняя и правильная мотивация, которая двигает людей до самого конца, несмотря ни на какие финансовые сложности. Потому что классическая музыка по большому счету не про деньги. Она не сравнима, например, с нефтегазовой отраслью.

Особый женский язык

«9 июня у нас будет мультимедийное шоу вместе с Тан Дуном. Он очень крутой, его проект про женщин – это такое собирательство фольклора. Он нашел в Китае деревню, где женщины говорят на своем, неведомом никому языке. Он сложился, потому что они не допущены были к образованию. И они общались между собой, писали книги на этом языке, и передавались знания от женщин из уст в уста, в том числе через песни. Тан Дун поехал в эту деревню, записал это все, сделал документальный фильм, написал симфонию для арфы, микрофильмов и оркестра. А я сделал переложение для гитары, и мы покажем новую версию – с гитарой. Тан Дун невероятный. Он не просто очередной дирижер-композитор, он особенный человек, правда. Его дирижирование – смесь Шаолиня с дирижированием , это стоит увидеть. И работа с ним – огромное удовольствие».

– Тоже совсем другие цифры. Сильно меньше. Поэтому нужна сильная мотивация, чтобы продолжать заниматься, когда денег нет. Музыканты очень долго учатся. Школа, училище, вуз, потом еще аспирантура, стажировки. И все это время музыкант не самостоятелен. Финансовая самостоятельность приходит позже, чем к сверстникам, которые занимаются чем-то другим. Мы все с детства играем на сцене, но это бесплатные концерты. Моя финансовая состоятельность и независимость пришли достаточно поздно. До этого меня поддерживали родители и брат. 

Многие мои однокурсники или коллеги ушли работать гитаристами неклассического профиля. Они играют на электрогитаре у известных певцов – Лепса, Михайлова и т. д. И я думаю, в целом это правильный выбор.

– А когда у вас деньги начались? Серьезные, что можно и родителям помочь?

– Да недавно. Я сначала стал играть в Рахманиновском зале Московской консерватории, потом начал учиться и параллельно зарабатывал деньги в переходах на свои подростковые нужды. И тогда же я дебютировал в зале Чайковского. Мне было 17, по-моему.

– Вот вы молодой, 1990-е годы, кругом клубы, деньги. Не было соблазна во все это окунуться? Заработать побольше?

– Мне это никогда не было интересно. Мне было интересно общение. Всегда. И меня соблазняло общение с интересными людьми, а ночные клубы мне скучны, там невозможно общаться, отвратительная музыка, накурено.

А заработать я всегда пытался, играя на гитаре. Я играл в переходах, в метро. Просто садился и играл свою программу. Помню какой-то Новый год, 31 декабря, у меня ни копейки денег, а хотелось всем купить подарки. Я пошел, сел в переходе на Охотном Ряду, поиграл несколько часов, заработал. Мне тогда родители давали карманные деньги, их, естественно, не хватало. А были вещи, на которые родительские деньги, мне казалось, тратить неправильно, – и я играл. И хватало на то, что было тогда интересно. Не на рестораны. Мы собирались и выпивали в каких-то дешевых забегаловках. Там было очень душевно, была отличная наша компания. Когда было тепло, то просто на улице собирались. Никогда у меня не было желания купить Bentley, и до сих пор нет. 

– Ладно Bentley, есть же более насущные надобности. Концертная гитара, например. Дорогой инструмент.

– Относительно. Но если сравнить со скрипками – нет.

– Хорошая гитара стоит несколько тысяч долларов?

– Ну да. Действительно, нормальный инструмент у меня появился примерно в 1995–1996 гг., уже в колледже. Родители купили. Пошли с Николаем Комолятовым, он помог выбрать гитару, и недорогую, и неплохую. На начальных этапах помогали родители. Позже помогал брат, он бизнесмен.

– А как сейчас организованы ваши заработки?

– У меня есть менеджер, я состою в агентстве, которое занимается не только моими концертами, но и в целом моей карьерой. Помимо концертов у меня много разных проектов, в том числе те два фестиваля. Я много работаю с современными композиторами. У меня каждый год возникает глобальный интереснейший проект. Плюс я занимаюсь педагогикой.

Гитара и концертные залы

– Насчет фестиваля вашего. С гитарой непросто, наверное, в зал Чайковского попасть?

– Непросто. Но мне всегда везло.

– Со скрипкой даже не очень известный музыкант имеет определенный шанс попасть в Большой зал консерватории. А к гитаре и баяну есть предвзятое отношение?

– Давайте не смешивать гитару и баян, они ничего общего между собой не имеют. В России есть отношение к гитаре как к народному инструменту. Но это баян – народный инструмент. Это только сейчас на нем играют серьезный репертуар. Гитара и баян – абсолютно разные истории. На гитаре играли во времена барокко. Бах, конечно, играл не на гитаре, он играл на лютне. Но это родственница гитары. Еще раньше существовала виуэла, прямой предок гитары. Во времена Ренессанса виуэла была очень популярным инструментом, на ней играли при дворе. Гитара – древний инструмент, из той же семьи, что и скрипка, альт, виолончель и другие струнные. Я ни в коем случае не ущемляю баян, это прекрасный инструмент, просто надо понимать, что яблоки не растут на дубе, а желуди не растут как морковь.

– Вопрос не в том, что гитара недостаточно хороша, а в том, что гитаристу не так просто попасть в консерваторию и филармонию.

– Непросто, да. В филармонию я попал благодаря двум людям. Первый – мой профессор Николай Комолятов. Он меня отвел в филармонию и познакомил с Натальей Захаровой. Она тогда занималась планированием сезонов, абонементов. Он ей сказал: вот молодой, перспективный, может быть, как-то можно ему помочь. Она поставила меня в программу следующего сезона с [Аранхуэсским] концертом [испанского композитора Хоакина] Родриго в зале Чайковского и с концертом [Антонио] Вивальди в Большой зал консерватории. Естественно, от этого дебюта зависело все мое будущее. К счастью, всем все понравилось, и меня начали ежегодно приглашать на концерты с оркестром в зал Чайковского. Я показывал разные программы, и публике очень нравилось. Понимаете, проблема гитары в больших залах и на серьезных концертах в том, что очень мало тех, кто хочет рисковать. Люди не знают репертуара, не понимают, пойдет – не пойдет. А здесь человек рискнул и увидел, что публика воспринимает гитару прекрасно. Да, может быть, незнакомый репертуар, но музыка хорошая, красивая, и всегда выступления проходили на ура.

И точно так же происходило в других больших залах. Например, гитара нечасто звучит в зале Кельнской филармонии. Огромный зал, консервативная немецкая публика. Зал битком – 2500 человек, по-моему. После моего выступления весь зал аплодировал стоя. Это был незабываемый концерт.

– А в гитарных странах вы концертировали? Испания, Латинская Америка?

– Гитарные страны – это фикция. Большое заблуждение думать, что, например, лучше всего на гитаре играют в Испании. Испания считается гитарной страной, потому что там есть жанр цыганского народного творчества – фламенко. Но гитара фламенко отличается от классической шестиструнной. Сейчас фламенко очень популярно, есть и японцы, играющие фламенко, и русские и т. д. Можно говорить, что Испания – страна гитары фламенко. Несмотря на то что классическую гитару тоже называют испанской, формирование той конструкции, которую мы сейчас знаем, происходило во всех европейских странах. У всех были свои нюансы, но все закончилось в конце XIX в., когда Антонио де Торрес сделал ту конструкцию, которую мы называем классической. Он собрал воедино все идеи и сделал инструмент, который действительно прекрасно звучал. Лучше на тот момент не звучало ничего. Да и, может быть, на данный момент тоже. Сейчас просто тенденция – делать гитару громче. Но вот гитары де Торреса – это классика. Говорить, что Испания гитарная страна – это примерно как говорить, что Италия – скрипичная страна. Везде играют на скрипках, и везде могут играть хорошо. Точно так же на гитаре. В каждой стране есть несколько гитаристов, которые играют очень круто.

– Скрипка – международный инструмент. Гитару везде знают, но, допустим, немцы не очень привычны к гитаре…

– Абсолютно нормально воспринимают. Германия сейчас лучшая страна, чтобы получить музыкальное гитарное образование, на мой взгляд. Я тоже там учился. Германия – богатая страна, там либо бесплатное, либо очень дешевое обучение. И поскольку там хорошо платят, туда приезжают хорошие преподаватели.

– Насколько большой зал может собрать гитарист с классическим репертуаром?

– Любой, наверное. Самое главное – известность имени. Никакой неизвестный исполнитель не соберет «Олимпийский», даже если завесить весь город рекламой. Дальше – программа. И реклама. Но в целом мы, конечно, не выходим на стадионы.

– Светлановский зал реально собрать?

– Я играл неоднократно в Светлановском зале. 9 июня я буду в большом зале «Зарядья» играть. Большой зал консерватории, зал Чайковского, все большие площадки, я их собирал.

– Вы лауреат очень многих конкурсов. Любите соревноваться или в этом есть практический смысл?

– Я на конкурсах зарабатывал деньги. Вот вы говорите, взять гитару, пойти в клуб и заработать. А я брал гитару и ехал зарабатывать на конкурс. Мой первый конкурс был в 11 лет. Конечно, там еще не было денег. Потом был первый мелкий выигрыш, когда я почувствовал себя добытчиком и кормильцем, – выиграл видеомагнитофон. Мы жили достаточно скромно, у нас не было видеомагнитофона, и вдруг я еду на конкурс в Воронеж и получаю как премию видеомагнитофон. Тогда я чувствовал – мужик!

А дальше все разделилось на несколько этапов. Сначала ты пытаешься посмотреть других и чему-то научиться. Исполнительство на конкурсе сильно отличается от концертного, и к этому нужно привыкнуть. Понять, как это работает. Потом ты начинаешь показывать себя, зарабатывать имя, выигрывать призы. Это как казино. То есть ты заработал, думаешь, ага, я могу на эти деньги съездить еще на несколько конкурсов. Если у тебя где-то пять конкурсов в год, три выигрываешь – два проигрываешь, то будешь все равно в плюсе. Реально похоже на казино.

– О каких деньгах идет речь на конкурсах?

– По-разному. На начальных конкурсах просто подарки. Потом 1000 евро или долларов – поездку отбить. А потом начинаешь ездить на конкурсы, где 10 000 евро. К тому моменту у меня уже был боевой конкурсный репертуар. Я достаточно свободно себя чувствовал на конкурсах, уверенно. Меня знали. Я понимал обстановку. На конкурсы ведь одни и те же ездят. Ты познакомился, всех знаешь, понимаешь, кто что и как играет. Знаешь жюри, понимаешь, что этому ты нравишься, а этому нет. И тут уже начинается реальная игра. Я готовился к конкурсу – изучал список жюри, понимал, что с этим жюри у меня шансов никаких. Ну не нравлюсь я этим людям, и все, с этим ничего не сделаешь. В конкурсах все субъективно. Всегда найдется кто-нибудь, кто скажет: это было ужасно. Если я понимал, что это классное жюри, то ехал на конкурс. И жил очень неплохо, зарабатывал тут десятку, там десятку.

– Детям своим пожелаете гитарной карьеры? И вообще музыкальной?

– Начальное музыкальное образование должно быть обязательным для всех. Я обязательно отдам детей в музыкальную школу. А дальше – как сами решат. Музыкальная карьера очень сложная. Это не про деньги и не про славу, а про постоянный ежедневный труд. Часто музыкальный мир не очень доброжелательный. Тем более я понимаю, как сложно быть ребенком человека, который в этой области чего-то достиг. Соревнование с родителями, мне кажется, нездоровая история. А найти себя в той же области, но не соревноваться – это нужно постараться. Мне кажется, задача родителей – предоставить палитру возможностей, дать попробовать. Почему часто дети идут по стопам родителей? Потому что не знают ничего больше. Я хочу быть как папа, потому что он большой и сильный. Я верю в папу, папа крутой. А если показать, что другой папа тоже крутой? Но музыкальное образование я бы ввел обязательно.

Великий Гэтсби, Глава 7

Глава 7 знаменует кульминацию Великого Гэтсби . Вдвое длиннее, чем любая другая глава, она сначала увеличивает напряжение треугольника Гэтсби-Дейзи-Том до критического уровня в сцене клаустрофобии в отеле Plaza, а затем заканчивается ужасным ударом по животу Миртл.

Прочтите наше полное описание The Great Gatsby Chapter 7, чтобы увидеть, как умирают все мечты, которые заменяются мрачной и циничной реальностью.

Изображение: Helmut Ellgaard / Википедия

Краткое примечание о наших цитатах

Наш формат цитирования в этом руководстве (глава, параграф). Мы используем эту систему, поскольку существует множество изданий Гэтсби, поэтому использование номеров страниц будет работать только для студентов с нашей копией книги.

Чтобы найти цитату, которую мы цитируем через главу и абзац в вашей книге, вы можете либо взглянуть на нее (абзацы 1-50: начало главы; 50-100: середина главы; 100-on: конец главы), либо использовать функция поиска, если вы используете версию текста онлайн или электронную книгу.

Великий Гэтсби : Краткое содержание главы 7

Внезапно в одну субботу Гэтсби не устраивает вечеринку. Когда Ник подходит, чтобы понять, почему, у Гэтсби появляется новый дворецкий, который грубо отсылает Ника.

Оказывается, Гэтсби заменил всех своих слуг на тех, кого послал Вольфшим. Гэтсби объясняет, что это потому, что Дейзи приходит каждый день, чтобы продолжить их дело — ему нужно, чтобы они были осторожны.

Гэтсби приглашает Ника в дом Дейзи на обед.Планируется, что Дейзи и Гэтсби расскажут Тому об их отношениях, а Дейзи оставит Тома.

На следующий день очень жарко. Ник и Гэтсби приходят пообедать с Дейзи, Джорданом и Томом. Том разговаривает по телефону, похоже, с кем-то спорит из-за машины. Дейзи предполагает, что он только притворяется, и что он на самом деле разговаривает с Миртл.

Пока Тома нет в комнате, Дейзи целует Гэтсби в губы.

Няня приводит в комнату дочь Тома и Дейзи, и Гэтсби в шоке осознает, что ребенок действительно существует и реален.

Том и Гэтсби выходят на улицу, и Гэтсби указывает, что это его дом находится прямо через залив от их дома. Все неспокойны и нервничают.

По тому, как Дейзи смотрит на Гэтсби и разговаривает с ним, Том внезапно понимает, что у нее с Гэтсби роман.

Дейзи просит поехать на Манхэттен, и Том соглашается, настаивая на том, чтобы они ехали немедленно. Он берет с собой бутылку виски. Существует короткий, но важный спор о том, кто какую машину возьмет.В конце концов, Том забирает Ника и Джордана в машину Гэтсби, в то время как Гэтсби забирает Дейзи в машине Тома.

По дороге Том объясняет Нику и Джордану, что он расследует Гэтсби, на что Джордан смеется. Они останавливаются заправиться на заправке Уилсона. Том демонстрирует машину Гэтсби, делая вид, что она его собственная. Уилсон жалуется на то, что болен, и снова просит машину Тома, потому что ему срочно нужны деньги (предполагается, что он перепродает ее с прибылью).

Уилсон объясняет, что он понял, что Миртл ему изменяет, поэтому он увозит ее из Нью-Йорка в другой штат.Рад, что Уилсон не понял, с кем у Миртл роман, Том говорит, что продаст Уилсону свою машину, как обещал. Когда они уезжают, Ник видит Миртл в окне наверху, смотрящим на Тома и Джордана, которых она принимает за его жену. (Важно понимать, что Миртл теперь также ассоциирует Тома с этой желтой машиной.)

Когда они добираются до Манхэттена, все еще безумно жарко. Джордан предлагает пойти в кино, но в итоге они снимают номер в отеле Plaza. В гостиничном номере душно, и внизу доносятся звуки свадьбы.

Разговор напряженный. Том начинает ковырять в Гэтсби, но Дейзи защищает его. Том обвиняет Гэтсби в том, что он на самом деле не из Оксфорда. Гэтсби объясняет, что он отправился в Оксфорд только на короткое время из-за специальной программы для офицеров после войны. Это правдоподобное объяснение вселяет в Ника уверенность в отношении Гэтсби.

Внезапно Гэтсби решает рассказать Тому свою версию правды — что Дейзи никогда не любила Тома, а всегда любила только Гэтсби. Том называет Гэтсби сумасшедшим и говорит, что, конечно, Дейзи любит его — и что он тоже любит ее, даже если он все время ей изменяет.

Гэтсби требует, чтобы Дейзи сказала Тому, что никогда его не любила. Дейзи не могла заставить себя сделать это и вместо этого сказала, что любит их обоих. Это сокрушает Гэтсби.

Том начинает раскрывать то, что он знает о Гэтсби из своего расследования. Оказывается, деньги Гэтсби поступают от нелегальной продажи алкоголя в аптеках, как и предсказывал Том, когда впервые встретил его. У Тома есть друг, который пытался заняться бизнесом с Гэтсби и Вольфшимом. Через него Том знает, что бутлегерство — это только часть преступной деятельности, в которую вовлечен Гэтсби.

Эти разоблачения заставляют Дейзи отключиться, и как бы Гэтсби ни пытался защитить себя, она разочаровалась. Она просит Тома отвезти ее домой. Последняя силовая игра Тома — сказать Гэтсби, чтобы вместо этого забрал Дейзи домой, зная, что оставить их вместе наедине теперь не представляет никакой угрозы для него или его брака.

Гэтсби и Дейзи едут домой на машине Гэтсби. Том, Ник и Джордан вместе едут домой на машине Тома.

Повествование теперь переключается на повторение Ником показаний, данных во время дознания (судебное разбирательство по сбору фактов, связанных со смертью) Михаэлисом, который управляет кафе рядом с гаражом Уилсона.

В тот вечер Уилсон объяснил Михаэлис, что запер Миртл под стражей, чтобы присматривать за ней, пока они не уедут через пару дней. Михаэлис был шокирован, услышав это, потому что обычно Уилсон был кротким человеком. Когда Михаэлис ушел, он услышал ссору Миртл и Уилсон. Затем Миртл выбежала на улицу к машине, ехавшей из Нью-Йорка. Машина сбила ее и уехала, и к тому времени, когда Михаэлис добрался до нее на земле, она была мертва.

Повествование возвращается к точке зрения Ника, когда Том, Ник и Джордан возвращаются из Манхэттена.Они подъезжают к месту аварии. Сначала Том шутит о том, что Уилсон наконец-то получил какие-то дела, но когда он видит, что ситуация серьезная, он останавливает машину и подбегает к телу Миртл.

Том спрашивает у полицейского подробности аварии. Когда он понимает, что свидетели могут опознать желтую машину, сбившую Миртл, он обеспокоен тем, что Уилсон, который видел его в этой машине ранее днем, протолкнет его полиции. Том хватает Уилсона и говорит ему, что желтая машина, сбившая Миртл, не принадлежит Тому, и что он только управлял ею, прежде чем вернуть ее владельцу.

Когда они уезжают с места происшествия, Том рыдает в машине.

Вернувшись в свой дом, Том приглашает Ника и Джордана внутрь. Нику все это надоело, и он поворачивается, чтобы уйти. Джордан также просит Ника войти внутрь. Когда он снова отказывается, она входит.

Уходя, Ник видит Гэтсби, скрывающегося в кустах. Ник внезапно видит в нем преступника. Когда они обсуждают то, что произошло, Ник понимает, что на самом деле Дейзи вела машину, а это означает, что Дейзи убила Миртл.Гэтсби говорит, что ей пришлось выбирать между лобовым столкновением с другой машиной, едущей с другой стороны дороги, или столкновением с Миртл, и в последнюю секунду решила ударить Миртл.

Гэтсби, кажется, не испытывает никаких чувств к мертвой женщине, а беспокоится только о том, что Дейзи и как она отреагирует. Гэтсби говорит, что возьмет на себя вину за вождение машины. Гэтсби говорит, что он скрывается в темноте, чтобы убедиться, что Дейзи в безопасности от Тома, который, как он опасается, может плохо с ней обращаться, когда узнает, что произошло.

Ник возвращается в дом, чтобы провести расследование, и видит, что Том и Дейзи вместе на кухне устроили интимный заговорщический момент. Ясно, что Гэтсби снова в корне неправильно понял отношения Тома и Дейзи. Ник оставляет Гэтсби в покое.

Удивительно, насколько подозрительным и жутким Гэтсби сразу становится, когда Ник нападает на него. Наш рассказчик с самого начала крутил поведение Гэтсби?

Ключевые цитаты по главе 7

Затем она вспомнила о жаре и виновато села на диван, когда в комнату вошла свежевыстиранная медсестра, ведущая маленькую девочку.

«Bles-sed pre-cious», — напевала она, протягивая руки. «Приди к своей матери, которая тебя любит».

Ребенок, брошенный медсестрой, бросился через комнату и робко вцепился в платье матери.

«Блес-сед, прелесть! Мать напудрила твои старые желтые волосы? Встань и скажи« Как-де-дела ».

Гэтсби и я, в свою очередь, наклонились и взяли маленькую неохотную руку. Потом он с удивлением смотрел на ребенка. Я не думаю, что он когда-либо действительно верил в его существование раньше.(7,48-52)

Это наш первый и единственный шанс увидеть, как Дейзи исполняет обязанности материнства. И «выступление» — правильное слово, поскольку все в действиях Дейзи здесь звучит немного фальшиво, а ее миловидное пение немного похоже на представление. Присутствие медсестры дает понять, что, как и многие женщины из высшего сословия того времени, Дейзи на самом деле не занимается воспитанием детей .

В то же время, это именно тот момент, когда Гэтсби бредовые мечты начинают рушиться .Шок и удивление, которые он испытывает, когда понимает, что у Дейзи действительно есть дочь от Тома, показывают, как мало он думал о том, что Дейзи вела свою собственную жизнь вне него последние пять лет. Существование ребенка является доказательством отдельной жизни Дейзи, и Гэтсби просто не может с этим справиться, тогда она не совсем такая, какой он ее представлял.

Наконец, здесь мы можем увидеть, как Памми разводят на всю жизнь как будущую «красивую маленькую дурочку», как выразилась Дейзи.Когда макияж Дейзи натирается на волосы Памми, Дейзи побуждает свою неохотную дочь подружиться с двумя незнакомыми мужчинами.

«Что мы будем делать с собой сегодня днем, — воскликнула Дейзи, — и на следующий день после этого, и в следующие тридцать лет?»

«Не будь болезненным», — сказал Джордан. «Жизнь начинается заново, когда осенью становится свежей». (7.74-75)

«Сравнение и противопоставление Дейзи и Джордан») — одно из самых распространенных заданий, которые вы получите при изучении этого романа.Эта очень известная цитата — отличное место для начала.

Попытка пошутить Дейзи раскрывает ее фундаментальную скуку и беспокойство. Несмотря на то, что у нее есть социальное положение, богатство и любые материальные блага, которые она могла бы пожелать, она не счастлива в своей бесконечно однообразной и однообразной жизни. Эта экзистенциальная тоска во многом помогает объяснить, почему она использует Гэтсби как побег из рутины.

С другой стороны, Джордан — прагматичный и реалистичный человек, который использует возможности и видит возможности и даже повторяющиеся циклические моменты изменений.Например, здесь, хотя осень и зима чаще всего связаны со сном и смертью, тогда как весна обычно рассматривается как время возрождения, для Иордании любые изменения приносят с собой шанс для переосмысления и новых начинаний.

«У нее нескромный голос», — заметил я. «Он полон…»

Я заколебался.

«Ее голос полон денег», — внезапно сказал он.

Вот и все. Я никогда раньше не понимал. Он был полон денег — это было неиссякаемое очарование, поднимавшееся и опускавшееся в нем, его звон, его песня цимбал.. . . Высоко в белом дворце дочь короля, золотая девушка. . . . (7.103-106)

Здесь мы подходим к корню того, что на самом деле так привлекает Гэтсби в Дейзи.

Ник отмечает, что того, как Дейзи разговаривает с Гэтсби, достаточно, чтобы раскрыть их отношения с Томом. В очередной раз мы видим мощную привлекательность голоса Дейзи. Для Ника этот голос полон «нескромности», интересного слова, которое в то же время напоминает раскрытие секретов и раскрытие незаконной сексуальной активности.Ник уже использовал это слово в этом значении раньше — при описании Миртл в главе 2 он несколько раз использовал слово «осторожный», чтобы объяснить меры предосторожности, которые она принимает, чтобы скрыть свой роман с Томом.

Но для Гэтсби, голос Дейзи не обладает этой сексуальной привлекательностью, а скорее обещанием богатства , которое было его главной целью и амбициями на протяжении большей части его жизни. Для него ее голос отмечает ее как приз, который нужно получить. Это впечатление еще больше подчеркивается сказочными образами, которые следует за связью голоса Дейзи с деньгами.Подобно тому, как принцесс, являющихся концом сказок, дается в качестве награды отважным героям, так и Дейзи — это выигрыш Гэтсби, свидетельство того, что он добился успеха.

«Ты думаешь, я довольно тупой, не так ли?» он предложил. «Возможно, да, но у меня есть… иногда почти второе зрение, которое подсказывает мне, что делать. Может, вы в это не верите, но наука…» (7.123)

Ник никогда не видит в Томе ничего, кроме злодея; однако интересно, что только Том сразу видит Гэтсби за мошенничество, которым он оказывается .Том с самого начала называет это тем, что деньги Гэтсби поступают от бутлегерства или другой преступной деятельности. Кажется, что жизнь Тома во лжи дает ему особую проницательность в обнаружении лжи других.

Неумолимая жара начинала меня сбивать с толку, и у меня был плохой момент, прежде чем я понял, что до сих пор его подозрения не касались Тома. Он обнаружил, что у Миртл была какая-то жизнь отдельно от него в другом мире, и потрясение сделало его физически больным.Я посмотрел на него, а затем на Тома, который сделал параллельное открытие менее часа назад, — и мне пришло в голову, что не существует такой глубокой разницы между людьми, в интеллекте или расе, как разница между больным и здоровым. . Уилсон был так болен, что выглядел виноватым, непростительно виноватым — как будто у него только что родилась бедная девочка. (7,160)

Вас также часто просят сравнить Тома и Уилсона, двух персонажей, у которых есть некоторые общие детали сюжета. Этот отрывок, явно противопоставляет реакцию этих двух мужчин на обнаружение их женами романов , является отличным местом для начала. .

• Ответ Тома на отношения Дейзи и Гэтсби — немедленно сделать все, чтобы продемонстрировать свою силу. Он вынуждает совершить поездку на Манхэттен, требует, чтобы Гэтсби объяснил себя, систематически разбирает осторожный образ и мифологию, которые создал Гэтсби, и, наконец, заставляет Гэтсби отвезти Дейзи домой, чтобы продемонстрировать, как мало ему нужно бояться их одиночества.

• Уилсон тоже пытается показать силу. Но он настолько не привык владеть им, что изо всех сил пытается запереть Миртл, а затем выслушать ее выхолащивающие оскорбления и провокации.Более того, вместо того, чтобы расслабиться во время этой поездки силы, Уилсон становится физически больным, чувствуя себя виноватым как за свое участие в изгнании жены, так и за то, что заставил ее подчиниться.

• Наконец, интересно, что Ник интерпретирует эти реакции как связанные со здоровьем. Чей ответ Ник считает «больным», а чей — «здоровым»? Заманчиво связать телесную реакцию Уилсона со словом «больной», но эта двусмысленность носит целенаправленный характер. Что хуже в этой ситуации — испытывать жаждущее власти наслаждение, выпотрошив соперника, в стиле Тома, или быть побежденным на психосоматическом уровне, как Уилсон?

«Самоконтроль!» — недоверчиво повторил Том.«Я полагаю, что последнее, что нужно сделать, — это расслабиться и позволить мистеру Никто из ниоткуда заняться любовью с вашей женой. Что ж, если это идея, вы можете меня не считать … В наши дни люди начинают с насмешек над семейной жизнью и семейными институтами и затем они выбросят все за борт и вступят в брак между черными и белыми ».

Покраснев от страстной тарабарщины, он увидел себя стоящим в одиночестве на последнем барьере цивилизации.

«Мы все здесь белые», — пробормотал Джордан.

«Я знаю, что не очень популярен.Я не хожу на большие вечеринки. Я полагаю, вам нужно превратить свой дом в свинарник, чтобы иметь друзей — в современном мире ».

Как бы я ни был зол, как и все мы, мне хотелось рассмеяться всякий раз, когда он открывал рот. Переход от распутника к пригу был таким полным. (7.229-233)

Ник счастлив, когда ему удается продемонстрировать, насколько на самом деле необразован и тупой Том. Здесь гнев Тома на Дейзи и Гэтсби каким-то образом трансформируется в жалкую к себе и фальшивую праведную тираду о смешанных браках, распущенной морали и упадке устойчивых институтов. Мы видим связь между Джорданом и Ником, когда они оба прокалывают напыщенный воздушный шар Тома. : Джордан указывает, что раса на самом деле не является проблемой в данный момент, и Ник смеется над лицемерием бабника, такого как Том, внезапно оплакивающего отсутствие своей жены чопорности.

«Она никогда не любила тебя, слышишь?» он плакал. «Она вышла за тебя замуж только потому, что я был беден, и она устала меня ждать. Это была ужасная ошибка, но в своем сердце она никогда никого не любила, кроме меня!» (7.241)

Гэтсби развеивает осторожность и раскрывает историю, которую он рассказывал себе о Дейзи все это время. По его мнению, Дейзи тосковала по нему так же сильно, как он тосковал по ней, и он смог объяснить свой брак себе, просто исключив любое представление о том, что у нее могут быть свои собственные надежды, мечты, амбиции и мотивы. . Последние пять лет Гэтсби вдохновляла идея, что у него есть доступ к тому, что находится в сердце Дейзи. Однако мы можем видеть, что мечта, построенная на таком зыбучем песке, — это в лучшем случае принятие желаемого за действительное, а в худшем — умышленное самообман.

«Дейзи, все кончено», — серьезно сказал он. «Это больше не имеет значения. Просто скажи ему правду — что ты никогда не любил его — и все это стерто навсегда». …

Она заколебалась. Ее взгляд упал на нас с Джорданом с своего рода призывом, как будто она наконец поняла, что делает — и как будто она никогда не собиралась делать что-либо вообще. Но это было сделано сейчас. Было слишком поздно….

«Ой, ты слишком многого хочешь!» — крикнула она Гэтсби. «Я люблю тебя сейчас — разве этого недостаточно? Я ничего не могу поделать с тем, что было в прошлом.«Она начала беспомощно всхлипывать.« Однажды я действительно любила его, но я тоже любила тебя ».

Глаза Гэтсби открывались и закрывались.

«Ты тоже меня любил?» — повторил он. (7.254-266)

Гэтсби не хочет ничего, кроме того, что Дейзи стерла последние пять лет своей жизни. Он не желает принимать идею о том, что Дейзи испытывала чувства к кому-то, кроме него, что у нее была история, которая не касается его, и что она не проводила каждую секунду каждого дня в размышлениях о том, когда он вернется в ее жизнь.Его абсолютизм — это форма эмоционального шантажа.

При всех очевидных слабостях Дейзи свидетельством ее психологической силы является то, что она просто не желает воссоздавать себя, свои воспоминания и свои эмоции в образе Гэтсби. В этот момент она могла бы легко сказать, что никогда не любила Тома, но это было бы неправдой, и она не хочет отказываться от своей независимости разума. В отличие от Гэтсби, который вопреки всем свидетельствам обратного считает, что прошлое можно повторить, Дейзи хочет знать, что будущее есть.Она хочет, чтобы Гэтсби был решением ее забот о каждом последующем будущем дне, а не проклятием о выборе, который она сделала, чтобы добраться до этой точки.

В то же время важно отметить осознание Ника того, что Дейзи «никогда не собиралась делать что-либо вообще». Дейзи никогда не планировала бросать Тома. Мы знаем это с тех пор, как впервые увидели их в конце главы 1, когда он понял, что их дисфункция скрепила их вместе.

Это прошло, и он начал возбужденно говорить с Дейзи, все отрицая, защищая свое имя от обвинений, которых не было.Но с каждым словом она все глубже и глубже втягивалась в себя, поэтому он отказался от этого, и только мертвый сон продолжался, когда полдень ускользнул, пытаясь прикоснуться к тому, что больше не было осязаемым, несчастно, безнадежно борясь с этим потерянным голосом через комната. (7,292)

Появление дочери Дейзи и заявление Дейзи о том, что в какой-то момент своей жизни она любила Тома, помогли разрушить одержимость Гэтсби своей мечтой. Точно так же объяснения Тома о том, кто такой Гэтсби на самом деле и что скрывается за его фасадом, сломили безумие Дейзи.Обратите внимание на язык здесь — , когда Дейзи удаляется от Гэтсби, мы возвращаемся к изображению Гэтсби с вытянутыми руками, пытающегося схватить что-то, что находится вне досягаемости . В данном случае это не только сама Дейзи, но и его мечта быть с ней в его прекрасных воспоминаниях.

«Бей меня!» он услышал ее крик. «Брось меня и побей, грязный маленький трус!» (7,314)

Миртл сражается, провоцируя и насмехаясь. Здесь она указывает на слабую и робкую натуру Уилсона, побуждая его относиться к ней так же, как Том, когда он ударил ее кулаком в начале романа.

Однако, прежде чем мы сделаем какие-либо выводы о Миртл из этого восклицания, стоит подумать о контексте этого замечания.

• Во-первых, мы получаем эту речь из третьих рук. Это Ник рассказывает нам то, что Микаэлис описал подслушивая, поэтому слова Миртл прошли через двойной мужской фильтр.

• Во-вторых, слова Миртл стоят обособленно. Мы понятия не имеем, что Уилсон говорил ей, чтобы спровоцировать это нападение. Что мы действительно знаем, так это то, что каким бы «бессильным» ни был Вильсон, у него все еще есть достаточно власти, чтобы заточить свою жену в их доме и в одностороннем порядке искоренить и переместить ее в несколько штатов против ее воли.Ни Ник, ни Михаэлис не замечают, является ли любое из этих проявлений односторонней власти над Миртл уместным или справедливым — просто ожидается, что это то, что муж может сделать с женой.

Итак, что мы делаем с тем фактом, что Миртл пыталась словесно выхолостить своего мужа? Может быть, крик на него — ее единственный выход в жизни, где у нее нет реальной способности контролировать свою жизнь или физическую целостность.

«Машина смерти», как ее называли в газетах, не останавливалась; он вышел из сгущающейся тьмы, на мгновение трагически заколебался, а затем исчез за следующим поворотом.Михаэлис даже не был уверен в его цвете — он сказал первому полицейскому, что он был светло-зеленым. Другая машина, направлявшаяся в сторону Нью-Йорка, остановилась в сотне ярдов от нее, и ее водитель поспешил обратно туда, где Миртл Уилсон, жизнь которой жестоко угасли, встала на колени на дороге и смешала свою густую темную кровь с пылью.

Михаэлис и этот мужчина подошли к ней первыми, но когда они разорвали ее рубашку, все еще влажную от пота, они увидели, что ее левая грудь болтается, как лоскут, и не нужно было прислушиваться к сердцу под ней.Рот был широко открыт и разорван по углам, как будто она немного задохнулась, отказавшись от огромной жизненной силы, которую хранила так долго. (7.316-317)

Резкий контраст здесь между странно призрачной природой машины, которая врезается в Миртл, и интуитивным, ужасающим, явным образом того, что происходит с ее телом после столкновения, очень разительный. Автомобиль почти не кажется настоящим — он выходит из темноты, как мстительный дух, и исчезает, Михаэлис не может сказать, какого он цвета.Между тем, труп Миртл подробно описан, он явно физический и присутствует.

Это лечение тела Миртл может быть тем местом, куда стоит обратиться, когда вас попросят сравнить Дейзи и Миртл в классе. Тело Дейзи даже не описывается, за исключением мягкого указания на то, что она предпочитает белые платья, свободные и свободные. С другой стороны, каждый раз, когда мы видим Миртл в романе, ее тело подвергается физическому насилию или присвоению. Сначала Том поднимает ее, неуместно прижимая свое тело к ее на платформе вокзала.Перед ее вечеринкой Том занимается с ней сексом, пока Ник (человек, незнакомый для Миртл) ждет в соседней комнате, а затем Том заканчивает ночь, ударив ее кулаком по лицу. Наконец, муж удерживает ее в своем доме, а затем сбивает.

Дейзи и Том сидели друг напротив друга за кухонным столом, между ними стояла тарелка с холодной жареной курицей и две бутылки эля. Он пристально разговаривал с ней через стол, и в его серьезности его рука упала на ее руку и накрыла ее.Время от времени она смотрела на него и согласно кивала.

Они не были счастливы, и ни один из них не прикоснулся к курице или элю — и все же они не были несчастны. В картине царила безошибочная атмосфера естественной интимности, и любой мог бы сказать, что они сговорились. (7.409-410)

Итак, обещание, что Дейзи и Том — дисфункциональная пара, которая каким-то образом заставляет ее работать (Ник увидел это в конце главы 1) выполнено.Для внимательных читателей романа этот вывод должен был быть ясен с самого начала. Дейзи жалуется на Тома, а Том периодически изменяет Дейзи, но, в конце концов, они не желают отказываться от привилегий, на которые им дает их жизнь.

Этот момент истины лишил Дейзи и Тома основ. Они находятся в наименее эффектной комнате своего особняка, сидят с простой и неприхотливой едой, и с них сняли внешний вид. Их честность делает то, что они делают — в основном сговор с целью избежать наказания за убийство, — полностью прозрачно.И это факт, что они могут терпеть такой уровень честности друг в друге, кроме того, что каждый из них — ужасный человек, который держит их вместе.

Сравните их готовность простить друг другу что угодно — даже убийство! — с утверждением Гэтсби, что это его путь или нет.

Образ Тома и Дейзи, держащихся за руки, обсуждая, как бежать после того, как Дейзи убивает Миртл, является ключевым моментом их отношений. Они готовы все прощать друг другу.Неужели они втайне самая романтичная пара в книге?

The Great Gatsby Глава 7 Анализ

Неудивительно, что эта очень длинная, эмоциональная и шокирующая глава пронизана темами из The Great Gatsby . Давайте взглянем.

Общие темы

Нравственность и этика. В этой главе подозрения в преступлении повсюду:

• У нового дворецкого Гэтсби есть «негодяй» (7.2) лицо
• женщина беспокоится, что Ник украл ее сумочку в поезде
• Гэтсби прячется возле особняка Бьюкененса, словно «он собирался сейчас ограбить дом» (7.384)
• Дейзи и Том сидят и собираются вместе за кухонным столом

Этот вид незаконности усиливает фактические преступления, которые имеют место или раскрываются в главе:

• Гэтсби бутлегер (или хуже)
• Дейзи убивает Миртл
• Гэтсби прячет машину со своими доказательствами аварии
• Дейзи и Том решают избежать наказания за убийство

Это погружение в темную сторону Дикого Востока (в отличие от версии Ника о спокойном и строго откровенном Среднем Западе) раскрывает взгляд романа на крайности того времени.Интересно, что подавляющее большинство описываемых преступлений или близких к ним преступлений — это кражи, то есть присвоение чужого имущества. Те же самые желания, которые побуждают амбициозных людей приехать на Манхэттен, чтобы попытаться сделать что-то из себя, также подстрекают тех, кто готов срезать углы, что приводит к преступности. Только Дейзи, которая уже настолько убеждена, что воровство ей не нужно, выводит преступность на новый уровень.

Любовь, желание, отношения. Как преступление повсюду, так и незаконная сексуальность. Тем не менее, жар и напряжение , кажется, полностью изменяют поведенческие тенденции персонажей , которых мы узнали в течение шести глав.

• Обычно сдержанный Ник задается вопросом о своем проводнике поезда и «чьи покрасневшие губы он целовал, чья голова заставляла смачивать карман пижамы над его сердцем» (7.23). Он также пошутил по поводу того, что дворецкому Бьюкенен пришлось кричать по телефону, что он просто не может отправить тело Тома Миртл в такую ​​жару.

• Обычно пассивная Дейзи целует Гэтсби в губы перед Ником и Джорданом в знак протеста. Позже она называет Тома его эвфемистическим описанием случаев, когда он изменял ей сразу после их медового месяца, как «веселье» (7.252), слово, которое просто означает «весело провести время».

• С другой стороны, распутный Том чопорно и лицемерно разглагольствует о падении морали и о возможности того, что людям разных рас будет разрешено вступать в брак.

• Точно так же обычно слабый и неэффективный Уилсон пересиливает свою жену достаточно, чтобы запереть ее, когда он узнает о ее романе. Он также чувствует себя плохо из-за этой ситуации, как если бы он случайно забеременел от женщины.

• Желание каждого человека иметь кого-то, кто не является его супругом, подчеркивается тем, как продолжающаяся свадьба постоянно описывается как крайне непривлекательная на протяжении всей главы. В конце концов, свадебная музыка всплывает в центре кульминационного спора, как это: «Из бального зала внизу доносились приглушенные удушающие аккорды на горячих волнах воздуха» (7.261). Семейная жизнь удушает, и эти персонажи тратят значительные силы, пытаясь вырваться на свободу.

Мотивы: Погода. Сильная дневная жара играет жизненно важную роль в создании атмосферы душной, потной и неприятной одышки . Непреодолимое напряжение и неловкость каждой сцены еще больше усугубляются физическим дискомфортом, который испытывают все (также важно помнить, что когда жарко и немного обезвожено, повышается уровень опьянения, которое испытывает человек, эти персонажи наливают виски за виски).Эта горячая мужественность усиливает гнев и негодование, а также, кажется, усиливает безрассудство, с которым люди готовы раскрывать свои сексуальные желания и преследовать их. Этот атмосферный элемент настолько важен, что в каждой экранизации этого романа актеры покрываются потом во время этих сцен, поэтому смотреть на них почти так же неудобно, как представить, что они пережили этот день. Вот небольшой видеоролик, который показывает, что я имею в виду.

Изменчивость идентичности. Это уместно, что точно так же, как много шерсти удаляется из многих глаз, поскольку Гэтсби является источником богатства, и поскольку Дейзи показана не как сказочный плод воображения Гэтсби, идея фасадов, ложные впечатления, и ошибочная идентификация — впереди и в центре .

• Во-первых, в этот невероятно жаркий день Дейзи очарована тем, что Гэтсби создает образ, который выглядит «так круто» и напоминает «рекламу этого человека» (7.81-83). Глянцевый внешний вид Гэтсби идеален, но при этом явно неглубокий и фальшивый, как реклама.

• Позже Миртл кипит от ревности, когда видит, что Том едет рядом с Джорданом, и предполагает, что Джордан — Дейзи. Этот случай ошибочной идентификации способствует ее смерти, поскольку она предполагает, что Том ехал из города на той же машине, что и он.

• В-третьих, Дейзи и Джордан помнят человека по имени Билокси, который уговорил Дейзи и Тома на свадьбе, а затем уговорил остаться в доме Джордана на три недели, пока тот поправлялся от обморока.Их воспоминания ясно показывают, что вся его история о себе была фикцией — фикцией, которая работала, пока не перестала действовать, как фасады главных героев этой истории.

• В-четвертых, Уилсон вкратце предполагает, что Михаэлис — любовник Миртл. Его неспособность понять, кто это, на самом деле роман с женой, приводит ко второму убийству в романе.

Лечение женщин. Также ключевыми в этой главе являются женские персонажи.

Во-первых, это пара Дейзи и Джордана, взгляды которых на жизнь диаметрально противоположны.

• Дейзи богата, увлечена и бесконечно скучна своей монотонно роскошной жизнью . Она цепляется за роман с Гэтсби — это возможный побег, но вскоре сталкивается с реальностью идеального, идеализированного существа, которым он хотел бы, чтобы она была. Дейзи понимает, что она предпочитает безопасную скуку и случайное предательство Тома нереалистичным ожиданиям — и, следовательно, неизбежному разочарованию — быть с Гэтсби. Ее фундаментальная трусость больше подходит для Тома, как мы узнаем после автомобильной аварии, когда она убивает Миртл.Именно Том предлагает ей соучастие, понимание и возвращение к стабильности.

• С другой стороны, Джордан — прагматик, который видит возможности и возможности везде . Это делает ее привлекательной для Ника, которому нравится, что она замкнута, спокойна, цинична и вряд ли будет чрезмерно эмоциональной. Однако такой подход к жизни означает, что Джордан в основном аморальна, о чем в этой главе свидетельствует ее почти полное отсутствие реакции на смерть Миртл и ее предположение, что жизнь в доме Бьюкенен будет продолжаться как обычно.Для Ника, который цепляется за свое представление о себе как о глубоко порядочном человеке, это нарушает условия сделки.

Далее у нас есть сравнение между Дейзи и Миртл, двумя женщинами, чей брак не удовлетворяет их настолько, что они ищут других любовников. Есть много способов их сравнить, но в этой главе особенно важно то, что каждая женщина способна сохранять последовательность и целостность.

• Гэтсби хочет от Дейзи полного стирания ее разума, истории и эмоций , чтобы она соответствовала его странно плоскому и идеализированному представлению о ней.Требуя, чтобы она отказалась когда-либо испытывать чувства к Тому, Гэтсби хочет отрицать ее фундаментальное чувство самопознания. Дейзи отказывается идти на такой компромисс и поэтому может сохранять психологическую целостность.

• С другой стороны, Миртл, физическая сущность которой всегда была ее определяющей чертой, в конечном итоге теряет даже самую основную целостность — телесную целостность — поскольку ее тело не только разрывается, когда ее сбивает машина, но это увечье засвидетельствовано многими людьми, а затем также описано графически.

Наконец, мы можем посмотреть на всех трех женщин с точки зрения того, контролируются ли мужчины в их жизни и как они находятся под их контролем, и как они избегают этого контроля.

• Холодная отстраненность Джордана не дает ей попасть в ловушку точно так же, как Миртл и Дейзи. Несмотря на то, что позже она даже признала, что разрыв с Ником задел ее чувства, у нас определенно возникает ощущение, что Джордан может забрать его или бросить. Она сохраняет большую власть в их отношениях. Например, когда Ник внезапно приходит в ужас из-за того, что ему исполнилось 30, она показывает ему, как быть «слишком мудрым, чтобы из века в век переносить хорошо забытые мечты» (7.308) и положив свою руку на его с «обнадеживающим давлением» (7.308).

• Ни одна из двух других женщин никогда не была на вершине даже таким очень мягким способом. Например, Том, который привык возлагать руки на людей, чтобы показать свою власть над ними (в этой главе он делает это с полицейским, а затем с Уилсоном), кладет руку на руку Дейзи в конце глава, чтобы указать, что она вернулась в его круг контроля. Но, по крайней мере, попытка побега Дейзи привела ее к предположительно джентльменскому обращению с Гэтсби.

• Этого нельзя сказать о Миртл, которой становится все хуже и хуже, когда она сбегает из брака, чтобы завязать роман с Томом , который чувствует себя свободным избить ее, а затем вынужден вернуться к мужу , которая чувствует себя вправе посадить в тюрьму и насильно выселить ее из дома.

Смерть и неудача. Смерть проявляется во многих формах, как метафорических, так и ужасно реальных. Конечно, основная смерть в этой главе — это смерть Миртл, ужасно убитая Дейзи.Но это также та глава, где мечты умирают. Фантазия Гэтсби о Дейзи постепенно исчезает, когда он встречает ее дочь, и когда он узнает, что она просто не желает отказываться от всей своей истории с Томом ради Гэтсби. Точно так же любые романтические представления Дейзи о Гэтсби исчезают, когда она узнает, что он преступник.

Отель Plaza в Нью-Йорке, известный как место, где Элоиза живет в детских книжках, и как место действия сцены противостояния в этом романе.

Важнейшие особенности характера

• Гэтсби перестает устраивать вечеринки в своем доме и вместо этого заводит роман с Дейзи. Ник, Гэтсби, Дейзи, Джордан и Том вместе обедают и решают поехать на Манхэттен на день, чтобы спастись от жары.

• И Том, и Уилсон понимают, что у их жен роман; однако только Том знает, с кем роман Дейзи. Уилсон решает увести Миртл в другое место.

• Ник, Гэтсби, Дейзи, Джордан и Том оказываются в номере отеля «Плаза», где все выходит наружу.Гэтсби и Дейзи признают, что у них был роман, Гэтсби требует, чтобы Дейзи сказала Тому, что никогда не любила его. Дейзи не может этого сделать, и мечты Гэтсби разбиваются.

• Гэтсби и Дейзи едут домой вместе. По дороге, когда Дейзи ведет машину, они сбивают и убивают Миртл, которая пытается сбежать, будучи заключенным в ее доме Уилсоном.

• Гэтсби решает взять на себя вину за аварию, но не совсем понимает, что между ним и Дейзи все кончено.

• У Дейзи и Тома интимный момент, когда они решают, что они собираются делать дальше.

Что дальше?

Сравните четыре поездки романа на Манхэттен : Ник на вечеринке Миртл в главе 2, описание Ника того, что значит быть одиноким парнем в городе в конце главы 3, Ник за обедом с Гэтсби в главе 4 и безумие на площади в этой главе. Влияет ли Манхэттен на поведение персонажей? Делает ли это их более или менее вероятным, что они будут там действовать? Они там комфортно себя чувствуют?

Перейдите к резюме главы 8 или вернитесь к резюме главы 6.

Какие общие темы в Gatsby? Мы углубляемся в деньги и материализм, американскую мечту и многое другое в нашей статье, посвященной наиболее важным темам Великого Гэтсби .

Хотите улучшить свой результат SAT на 160 баллов или ваш результат ACT на 4 балла? Мы написали руководство для каждого теста о 5 лучших стратегиях, которые вы должны использовать, чтобы улучшить свой результат. Скачать бесплатно сейчас:

Великий Гэтсби: Дейзи Бьюкенен | Анализ характера

Анализ характера Дейзи Бьюкенен

Дейзи — это Великий Гэтсби — самый загадочный и, возможно, самый разочаровывающий персонаж.Хотя Фицджеральд многое делает для того, чтобы сделать из нее персонажа, достойного безграничной преданности Гэтсби, в конце концов она раскрывает себя такой, какая она есть на самом деле. Несмотря на свою красоту и обаяние, Дейзи — всего лишь эгоистичная, поверхностная и, по сути, обидная женщина. Гэтсби любит ее (или, по крайней мере, ее идею ) с такой энергией и решимостью, что читатели хотели бы во многих смыслах видеть ее достойной его преданности. Хотя Фицджеральд тщательно выстраивает характер Дейзи с ассоциациями света, чистоты и невинности, когда все сказано и сделано, она противоположна тому, кем она себя представляет.

С первого визита Ника Дейзи ассоциируется с потусторонним миром. Ник заходит к ней домой и сначала находит ее (и Джордана Бейкера, которая во многом является незамужней версией Дейзи), одетая во все белое, сидящей на «огромной кушетке … поддерживаемой, как будто на закрепленном на якоре воздушном шаре. … [ее платье] колышется и трепещет, как будто [ее] только что влетело обратно после короткого полета вокруг дома ». С этого момента Дейзи становится похожей на ангела на земле. Ее обычно связывают с белым цветом (белое платье, белые цветы, белая машина и т. Д.), Она всегда находится на пике моды и обращается к людям только в самых ласковых словах.Она кажется чистой в мире обманщиков и лжецов. Учитывая одержимость Гэтсби Дейзи и то, на что он пошел, чтобы завоевать ее, она кажется достойной любовницей.

Однако по мере того, как история продолжается, Дейзи раскрывается все больше, и постепенно она становится все менее идеальной. Учитывая, что она полностью осознает измены своего мужа, почему она ничего не делает с этим? Поскольку у него есть деньги и власть, и она наслаждается выгодами, которые она получает от этих вещей, она готова заниматься делами.Кроме того, когда она посещает одну из вечеринок Гэтсби, помимо получаса, которое она проводит с Гэтсби, у нее неприятное времяпровождение. Она считает West Egg nouveaux riches утомительным и вульгарным, оскорблением ее менталитета «старых денег». Другой случай, который ставит под сомнение характер Дейзи, — это то, как она говорит о своей дочери Памми. «Я надеюсь, что она будет дурой, — говорит она, — это лучшее, чем может быть девушка в этом мире, красивая маленькая дурочка». Ясно, что у нее есть некоторый опыт в этой области, и это подразумевает, что в мире нет места для женщины; Лучшее, что она может сделать, — это надеяться на выживание, и лучший способ сделать это — с помощью красоты, а не ума.Позже, в главе 7, когда Пэмми появляется в своем единственном появлении, Дейзи обращается с ней как с объектом, выставляя напоказ ее перед гостями, что говорит о том, что Дейзи не заботится о своем ребенке. Жизнь Дейзи вращается вокруг Дейзи, позволяя Пэмми войти только тогда, когда это удобно. Ясно, что в реальной жизни Дейзи не совсем то, что помнит Гэтсби, но, ослепленный своей мечтой, он не может видеть правду.

Хотя Дейзи, кажется, нашла любовь в своем воссоединении с Гэтсби, более тщательное изучение показывает, что это совсем не так.Хотя ей нравится внимание, у нее на уме не только любовь. Во-первых, она прекрасно знает, что у Тома много лет. Может ли это не побудить ее отомстить ему, завязав интрижку? Затем подумайте о том, как Дейзи отреагировала на богатство Гэтсби, особенно на рубашки — может ли кто-то из влюбленных расплакаться, когда ему показали ассортимент рубашек? Для Дейзи (и Гэтсби тоже) рубашки символизируют богатство и средства. Когда Дейзи склоняет голову и рыдает в рубашки, она демонстрирует свой интерес к материализму.Она не плачет, потому что воссоединилась с Гэтсби, она плачет от чистого удовлетворения, которое приносит ей все его материальное богатство. Он стал подходящим способом отомстить Тому. Когда Том и Гэтсби ссорятся в отеле в главе 7, мотивация Дейзи ставится под сомнение: ее неспособность отрицать, что она любила Тома, говорит в ее пользу, но в то же время предполагает, что ее привязанность к Гэтсби была чисто деловой. . Том также знает, что после того, как Дейзи поймет, что Гэтсби не принадлежит к их социальным кругам, она вернется к Тому за утешением и защитой, которые приносят его деньги и власть.

Хотя истинная сущность Дейзи проявляется все больше и больше каждый раз, когда Ник встречает ее, ее последние действия помогают показать, из чего она на самом деле сделана. Когда она бьет и убивает Миртл Уилсон, а затем уходит с места происшествия, читатели знают (а бедный Гэтсби до сих пор не знает), что она лишена совести. Возможно, весь этот белый цвет, который ее окружал, не столько чистота (хотя Гэтсби, конечно, видел бы это как таковое), но, возможно, белый представляет собой пустоту, недостаток (как в недостатке интеллектуализма и недостатке совести). ).Для Дейзи Миртл — расходный материал. Она не принадлежит к социальной элите, так какое значение имеет ее смерть? Чтобы добавить оскорбления к травме, как будто она уже недостаточно предала Гэтсби, она бросает Гэтсби после его смерти. Убив Миртл, Дейзи возвращается домой. Она и Том разрешают свои разногласия и вскоре после этого уезжают, предположительно переезжая в другой город, где они останутся совершенно неизменными, а жизнь продолжится, как всегда. Дейзи, хотя в одних качествах неземная, в других — явно дьявольская.

Великий Гэтсби: Резюме и анализ Глава 7

Резюме и анализ Глава 7

Сводка

По мере того, как любопытство вокруг Гэтсби достигает пика, обычные субботние вечеринки внезапно прекращаются. Когда Гэтсби приходит по просьбе Дейзи, чтобы пригласить его на обед в ее дом на следующий день, Ник узнает, что Гэтсби заменил слуг «некоторыми людьми, для которых Вольфшим хотел что-то сделать» — он боялся, что они могут утечь информацию о нем и Дейзи.День оказался невыносимо жарким, и все участники завтрака — Дейзи, Гэтсби, Ник, Джордан и Том — почувствовали себя еще более неудобно, чем ожидалось. Пока все пятеро находятся в доме Бьюкененсов, Том выходит из комнаты, чтобы поговорить со своей любовницей по телефону, а Дейзи смело целует Гэтсби, признаваясь в любви к нему. Позже, после того, как Дейзи предлагает им отправиться в город, Том становится свидетелем мягкого взгляда, который проходит между Дейзи и Гэтсби, и больше не может отрицать, что у них двоих роман.

В ярости от того, что он только что узнал, Том соглашается, что им следует отправиться в город. Он достает бутылку виски, и группа начинает — Том, Джордан и Ник едут на машине Гэтсби, а Гэтсби и Дейзи — в машине Тома. Оказывается, Том все время с подозрением относился к Гэтсби и велел провести расследование. Заметив, что в машине мало бензина, Том подъезжает к станции Уилсона, где обнаруживает, что Уилсон явно нездоров. Уилсон внезапно объявляет, что он и Миртл вскоре направятся на Запад, потому что он только что узнал о ее тайной жизни, хотя личность любовника Миртл ему еще неизвестна.Том, вдвойне разгневанный возможной потерей любовницы и жены, злобно расспрашивает Гэтсби после того, как группа собирается в отеле Plaza. Он противостоит Гэтсби о его любви к Дейзи. Гэтсби, отказываясь бояться, говорит Тому: «Твоя жена тебя не любит … Она никогда тебя не любила. Она любит меня». Том, не веря своим глазам, обращается к Дейзи за подтверждением. Однако Дейзи не может честно признаться, что никогда не любила Тома. Гэтсби, несколько потрясенный разворачивающейся перед ним сценой — крахом его тщательно сконструированной мечты — пробует другую тактику.Он заявляет: «Дейзи покидает тебя». Том уверяет его, что Дейзи никогда не бросит его ради бутлегера. Том приказывает Дейзи и Гэтсби отправиться домой (на этот раз на собственной машине Гэтсби). Том, Джордан и Ник следуют за ним в машине Тома.

Теперь повествование переходит к Джорджу Уилсону, которого заболел его сосед Михаэлис. Уилсон объясняет, что он запер Миртл внутри, и она останется там, пока они не уедут через два дня. Михаэлис, пораженный, возвращается в свой ресторан. Он возвращается через несколько часов, слышит голос Миртл, а затем видит, как она отрывается от мужа и бросается на дорогу.Когда она выезжает на шоссе, Миртл врезается в проезжающую машину, которая не останавливается и продолжает свой путь за пределы города. Вскоре на место происшествия прибывают Ник, Том и Джордан. Взволнованный мыслью о том, что что-то происходит, Том останавливается, чтобы разобраться. Он убит горем, обнаружив безжизненное тело Миртл, лежащее на рабочем столе. Том узнает, что машина, сбившая Миртл, соответствует описанию машины Гэтсби. Том, явно расстроенный сегодняшними событиями, может только хныкать от гнева по отношению к человеку, которого он уже ненавидит.

Возвращаясь в Ист-Эгг, Том приглашает Ника внутрь подождать, пока такси отвезет его домой.Ник, ясно видя моральное и духовное разложение Тома, Дейзи и всего общества, которое они представляют, отказывается. Возле дома Бьюкенен Ник сталкивается с Гэтсби, который спрашивает, не было ли на дороге проблем. Ник рассказывает о том, что он видел. Задав несколько вопросов, Ник узнает, что в то время за рулем вела Дейзи, а не Гэтсби. Гэтсби, однако, в истинно рыцарской манере говорит, что возьмет на себя вину. Глава заканчивается тем, что Гэтсби, образец рыцарства и заблудших мечтаний, остается на бдении возле дома Дейзи, на случай, если ей понадобится помощь, чтобы разобраться с Томом, в то время как Ник возвращается в Вест-Эгг.

Анализ

Все Великий Гэтсби строился к перекресткам в этой очень важной главе. Все пути, когда-то в лучшем случае слабо связанные, теперь сходятся — решительно и смертельно. Буря главы 7 дает четкое представление о том, чем занимаются Гэтсби, Дейзи, Том и даже Ник. К сожалению, для трех из четырех откровения дополняют друг друга. По мере того, как погода в романе становится все более жаркой и гнетущей, Фицджеральд наконец доходит до сути любовного треугольника между Гэтсби, Дейзи и Томом, но позволяет ему плохо говорить обо всех участниках.Ник, один, выходит из этой главы и выглядит сильнее. Как и все другие персонажи, в этой главе он прошел испытание, но, надо отдать ему должное, он растет и развивается в позитивном ключе.

Эта глава поместила Гэтсби и Тома бок о бок. Хотя это ненадолго произошло в главе 6, здесь двое мужчин сражаются друг с другом лицом к лицу. Том больше не может отрицать, что у Гэтсби и Дейзи роман (подробности этого романа, однако, отрывочны. Единственное, что имеет значение, так это то, что роман является продолжением мечты Гэтсби и ведет его к разрушению мечты и самого себя).Через несколько часов после того, как он узнает о неосмотрительности своей жены, Том узнает, что помимо, возможно, потери жены, он наверняка теряет и любовницу. Эта двойная потеря приводит Тома в ярость, и он жестоко бьет человека, которого считает ответственным — человека, который, в его глазах, является проституткой из низшего сословия, бутлегером, который никогда не сможет дистанцироваться от своего прошлого. В элитарном сознании Тома Гэтсби обычен, и поэтому его существование бессмысленно: он происходит из обычных корней и никогда не может этого изменить.

К концу главы Гэтсби был полностью разоблачен. Ушли в прошлое таинственные слухи и самодельный миф. Лишенный всех своих иллюзий, он стоит у дома Дейзи, уязвимый и трагически одинокий. Хотя он начинает главу со своим обычным достоинством Гэтсби, когда он сталкивается с твердостью Тома, иллюзия Джея Гэтсби рушится. За все годы сновидений Гэтсби ни разу не подозревал, что, возможно, не добьется своего (какова природа сновидений; никто не мечтает о том, чтобы на пути стояли люди, мешающие фантазиям).Как только Гэтсби приходится бороться с людьми, чьи роли он не может написать, он теряется. Вместо этого он будет пытаться любой ценой удержать свою мечту. В каком-то смысле это единственное, что для него реально. Без этого (к сожалению) он больше не может определять себя; поэтому мечта должна поддерживаться любой ценой (даже когда мечта уже прошла). Лучший пример последней попытки Гэтсби спасти свою мечту — это попытка заставить Дейзи признать, что она никогда не любила Тома. Когда она признается, что действительно любила Тома, Гэтсби, не желая сдаваться, продвигает ситуацию вперед, внезапно говоря Тому: «Дейзи покидает вас.Том смеется над этим заявлением, распускает всю группу и приказывает Дейзи и Гэтсби вернуться в машине Гэтсби. Следуя команде Тома, любовники, по сути, признают поражение, и мечта Гэтсби рушится.

Помимо настоящей сенсации о Гэтсби, можно увидеть и настоящую Дейзи. У нее относительно мало строк, но то, что она произносит, а затем и то, что она делает, навсегда меняет ее образ. В то время как в предыдущих главах она выглядела застенчивой и милой, немного банальной, но определенно очаровательной, здесь она немного глубже, но то, что скрывается под поверхностью, не обязательно хорошо.Причины романа Дейзи с Гэтсби — совсем не те, по которым он ее любит. Смело поцеловав Гэтсби, когда Том выходит из комнаты в начале главы 7, а затем провозгласив «Ты знаешь, я люблю тебя» достаточно громко, чтобы все услышали (к большому разочарованию Джордана и Ника), Дейзи, по сути, показала ей это, любя Гэтсби. это игра, единственная цель которой — попытаться отомстить Тому. Она играет в эту игру на своих условиях, пытаясь что-то доказать своему мужу (ее ответ на грубый допрос Тома позже в отеле также поддерживает эту идею).

Другое раннее видение Дейзи — миротворец (хотя возникает вопрос, зачем ей нужны Том и Гэтсби на одной прогулке). В жаркий летний день именно Дейзи предлагает перенести вечеринку в город (в основном, чтобы всех осчастливить). Однако странные вещи всегда происходят в городе — в стране безграничных возможностей. При изменении местоположения изменяется и действие.

По мере того, как глава продолжается, и группа перемещается в нейтральную, но волшебную страну города, начинает появляться настоящая Дейзи, кульминацией которой является ее роковой отказ быть частью видения Гэтсби.В некотором смысле она предает его, оставляя его беспомощно барахтаться против злости и гнева Тома. Наконец, к концу главы маска невиновности снята, и Дейзи разоблачена. Ее безрассудство привело к жестокой смерти Миртл. Что еще хуже, чувствуется, что Дейзи на самом деле пыталась убить Миртл. Гэтсби с трудом признается, что объект его любви на самом деле не просто ударил и убил другого человека, но и скрылся с места происшествия.

Смерть Миртл на большой машине Гэтсби определенно не случайность.Детали отрывочны, но, когда Миртл сбивает родстер Гэтсби, Фицджеральд посылает четкое сообщение. Автомобиль Гэтсби, «машина смерти», приобретает символическое значение как ясное и очевидное проявление американского материализма. Что может быть более очевидным способом продемонстрировать свое богатство и средства, чем использовать самую большую и красивую машину. Да, это трагично, что Миртл умирает так жестоко, но ее смерть приобретает большее значение, когда понимаешь, что материализм привел к ее гибели.Если вернуться к главе 2, становится ясно, что Миртл стремится к богатству и привилегиям. Ей нужны все материальные блага, которые могут обеспечить деньги — и она вовсе не выше того, чтобы владеть своим богатством над другими (такими как ее сестра, Ник или Макки). Ее стремление к деньгам (которое позволяет получить доступ ко всем материалам) привело ее к роману с Томом (изначально она связалась с ним из-за его модной одежды). Смерть Миртл печально поэтична; женщина, которая всю жизнь приобретала материальные блага любыми возможными способами, была фактически убита своими собственными желаниями.По словам Фитцджеральда, чрезмерное зацикливание на материальных вещах не может привести к положительному решению. Материализм может принести только страдания, как это видно на примере Миртл.

Уилсон тоже становится более объемным в главе, что необходимо для того, чтобы должным образом подготовиться к следующей главе. Хотя Уилсон не обязательно хорош, он чист. Его горе, вызванное тем, что он узнал о тайной жизни своей жены, искренен, но, будучи человеком малообеспеченным и слабым, он не знает, что с этим делать. Очевидно, он очень любит Миртл — настолько сильно, что даже запер ее в комнате, чтобы она не убежала (он планирует увезти ее на Запад через несколько дней, еще раз показывая, что, по мнению Фицджеральда, есть нечто большее. чистое, толковейшее, про Запад).Уилсон должен стоять напротив Тома, и то, как эти двое мужчин реагируют сначала на измены своих жен, а затем на смерть Миртл, показывает, что, хотя один мужчина богат, а другой беден, у них все же много общего. В конце концов, однако, бедняк оказывается более страстным и сердечным в своем горе.

Ник — единственный персонаж, который вышел из этой главы в лучшей форме, чем когда он вошел. Он, конечно, вспомнил, что во время этой главы ему исполнилось тридцатилетие (помните, самому Фицджеральду было всего 29, когда эта книга была опубликована. опубликовано, так что, вероятно, он видел тридцать как веху для своего рассказчика, а также для себя самого).Для Ника это изменение знаменует собой отход от юношеского идеализма (даже невежества). Хотя Ник начинает главу почти так же, как и в предыдущих главах (немного неловко с Бьюкененами и тем, что они представляют, но совершенно не желает выступать против них), к концу он довольно ясно увидел, что Дейзи, Том и Джордан около.

После смерти Миртл Ник явно потрясен и, как человек с моральной совестью, взглянул на свою жизнь и на окружающих. Когда Том, Джордан и Ник возвращаются домой после аварии, Том приглашает Ника.Здесь Ник показывает, из чего он на самом деле сделан. Вместо того, чтобы принять приглашение Тома, как ожидалось, он говорит читателю: «Будь я проклят, если бы я вошел; мне их всех хватило бы на один день». Ушел в прошлое тот парень, который прошел границу между рабочим классом и высшим классом. Ушел из жизни человек, который воздерживался от суждения, потому что не у всех «были преимущества, которые были у [него]». Наконец, Ник достаточно вырос, чтобы занять четкую моральную позицию. Его мнение о Бьюкененах становится ясным и продолжает созревать, пока он, наконец, не может больше терпеть и не направляется обратно на Средний Запад в конце книги (опять же, Фитцджеральд показывает Средний Запад как Утопию).

Последнее изображение в главе, пожалуй, самое жалкое во всей книге. Для некоторых читателей это будет задевать их сердца, для других это будет решающий момент, показывающий настоящего Джея Гэтсби. После того, как Джей и Дейзи возвращаются в Ист-Эгг, Гэтсби ждет у ее дома и зовет Ника, проходя мимо. Он создает поразительно странную фигуру в своем розовом костюме, ярко светящемся в лунном свете. Когда Ник спрашивает, что он делает, Гэтсби, всегда мечтатель, отвечает, что он бодрствует на случай, если Дейзи понадобится его помощь.Хотя Гэтсби и раньше принимал облик странствующего рыцаря, нигде он не выглядит так явно в поисках (и поисках, обреченных на провал), чем прямо здесь, готовым пожертвовать своей жизнью ради Дейзи. (Кроме того, какая польза от мечты, которая была разрушена? Ради чего стоит жить?) Что ускользает от Гэтсби, но совершенно ясно для Ника, так это то, что в его наблюдении нет необходимости; нет никаких шансов, что у Дейзи будут проблемы с Томом. Действия Тома и Дейзи в отеле показали, насколько они похожи, и во время кризиса нет никаких сомнений в том, что они объединятся.Дейзи, вероятно, не знает (или, по крайней мере, не обеспокоена) чувствами Гэтсби; Том, хотя, возможно, опечален смертью Миртл, скорее всего, видит ее так, как он видит всех, кто не принадлежит к его социальному классу, — предмет расходного материала. И поэтому Гэтсби, совершенно потерянный теперь, когда его мечта умерла, держится за последний кусок всего, что он когда-либо знал как взрослый, стоя на страже у Дейзи. К несчастью для него, это будет долгая ночь.

Глоссарий

Trimalchio богатый персонаж, который щедро угощает гостей на банкете в «Satyricon » Петрония , сатире на римскую жизнь в первом веке нашей эры.Д.

караван-сарай на Ближнем и Среднем Востоке, своего рода трактир с большим центральным двором, где останавливаются на ночь караваны.

средний человек, через которого к живым посылаются сообщения от духов мертвых.

Lyrics — Courtney Barnett

Я люблю тебя, я ненавижу тебя

Мне нравится, что ты презираешь, восхищаюсь тобой, что мы будем делать, когда все рухнет?

Должен признаться, я испортил то, что должно было иметь небольшой успех, но я отвлекся, по крайней мере, я старался изо всех сил.

Это другой, зачем даже беспокоиться, это не будет со мной на моем смертном одре, но я все еще буду в твоей голове.

Поставьте меня на пьедестал, и я вас только разочарую.

Скажи мне, что я исключительный человек, я обещаю использовать тебя.

Отдай мне все свои деньги, и я сделаю оригами, дорогая.

Я думаю, вы шутите, но не нахожу вас очень смешным.

Мой внутренний монолог — это насыщенный аналог. Он царапается и дрейфует, я привязался к идее, что это все меняющаяся мечта, горько-сладкая философия, я понятия не имею, как я вообще сюда попал.

Мне обидно, что у меня экзистенциальный кризис времени, какое блаженство, переход на летнее время не исправит этот беспорядок.

Недостаток работы и чрезмерный секс Я должен выразить свою незаинтересованность, крысы снова в моей голове, что бы сказал Фрейд?

Поставьте меня на пьедестал, и я вас только разочарую.

Скажи мне, что я исключительный человек, я обещаю использовать тебя.

Отдай мне все свои деньги, и я сделаю оригами, дорогая.

Я думаю, вы шутите, но не нахожу вас очень смешным.

Я хочу промыть голову скипидаром и цианидом, мне не нравится эта внутренняя диатриба, когда я пытаюсь поймать твой взгляд, я ненавижу видеть, как ты плачешь на кухне, я не знаю, почему это так на меня действует, когда тебя даже нет моё рассмотреть.

Ошибочно.

Гармоничный.

Я не ханжец.

Грязная одежда, я полагаю, все мы перерастаем сами себя.

Я фальшивка, я фальшивка, я проснулась, я одна, я домашняя, я Скорпион.

Поставьте меня на пьедестал, и я вас только разочарую.

Скажи мне, что я исключительный человек, я обещаю использовать тебя.

Отдай мне все свои деньги, и я сделаю оригами, дорогая.

Я думаю, вы шутите, но не нахожу вас очень смешным.

Самые возбуждающие «позиции» альбома Арианы Гранде с текстами песен, рейтинг

Это Джуди Гарланд из Red Tube, или то, что могло бы случиться, если бы Джули Эндрюс любила 69. Фото: YouTube

Positions , шестой студийный альбом Арианы Гранде, — это еще одна запись в творчестве, которое чаще всего находится на стыке грандиозной театральности и чистого, восторженного возбуждения.Альбом — это фантастическое сказочное путешествие в развратный разум Арианы, состоящий из роскошных скрипок, сверкающих звуков свистка, сложенных гармоний и новеллистических описаний карантина, который, кажется, был проведен в основном чертовски. Это Джуди Гарланд из Red Tube, или то, что могло бы случиться, если бы Джули Эндрюс любила до 69 лет. Между длинными параграфами эротических фанфиков о себе и своем парне-риэлторе Ариана также трогательно поет о своем страхе отпустить, научиться полюбить другого человека после нескольких лет катастрофы.Но она также чертовски забавна на Positions : Ариана радостно каламбур, высмеивает собственный имидж, ласково просит несколько неизвестных людей заткнуться, призывает любовника не бояться провести руками по ее знаменитому искусственному хвосту, и плавно играет с жанровыми конвенциями, в один момент вызывая воспоминания о старых голливудских мюзиклах, а в следующий — исполняя «Не могли бы вы?» — Эра Джанет Джексон.

По большей части, тем не менее, Positions — это средство, с помощью которого Ариана может рассказать нам обо всем траханье, которое она совершила во время пандемии, а также ей удалось написать альбом об этом трахании.Альбом — это ее странный King Lear , и, возможно, ее самая театрально возбужденная работа на сегодняшний день, которая действительно много говорит для того, кто когда-то написал текст: «Давай уложим их темы в постель и пошли ебать на крышу / Просто чтобы сказать что мы и сделали », и зашли так далеко, что испортили само Рождество. В честь нашей самой восхитительно извращенной поп-звезды я поставил песни на позицию по чистому, неподдельному возбуждению.

Эта песня, довольно целомудренная по сравнению с ее дико эротичными собратьями, вызывает баллов Cinderella , , если бы она была на 56 процентов жестче.Сладкая мелодия резко контрастирует с сообщением о том, что кто-то (или несколько человек) действительно отстой. Ариана довольно небрежно объясняет, что «все эти демоны помогли мне по-другому взглянуть на дерьмо» и что в результате она больше не будет терпеть это дерьмо. «Как вы проводите время? Почему ты так беспокоишься о моем? она спрашивает неустановленное лицо (и / или людей). В заключение она сообщает субъекту песни: «Ты знаешь, что ты такой тупой / Так что, может, тебе стоит заткнуться». Само собой разумеется, что в этой песне никого не ебут.

«Сеть безопасности» — это песня о страхе Арианы влюбиться, особенно в риэлтора по имени Далтон (я немного редактирую). «Я никогда раньше так не боялась / Чувства, которые я просто не могу игнорировать / Не знаю, драться мне или летать / Но я не против», — поет она вместе с самим сексологом Тай Долла $ ign. , с энтузиазмом поддерживая в роли риэлтора по имени Далтон, в которого она влюбляется (снова редакция здесь). «На этот раз это реально или все в моей голове?» Ариана задается вопросом, возможно, ссылаясь на свою предыдущую песню «In My Head», в которой говорилось о том, что у Пита Дэвидсона были теннисные туфли Gucci, и это должно было быть красным флагом.«Спотыкаться, падать, без страховки». Эта песня возбуждает, если вы считаете, что идея спотыкания и падения без страховочной сетки носит эротический характер.

Хотя в этой песне участвуют два самых возбужденных артиста на Земле Бога, она подозрительно не возбуждена. Медленный, плавный ритм предполагает возбуждение — нет, приглашает его — но вместо столь же чувственной лирики мы получаем серию глубоких извилистых вопросов от Арианы и Weeknd о зарождающихся отношениях. Ариана объясняет, что она все еще «еще не совсем вылечена и не готова, не должно быть слишком устойчивой», но все еще хочет знать о новой связи: «Любовь полностью исключена? / Ты будешь там? » The Weeknd отвечает утвердительно: «Я буду ждать тебя / Хотя мне всегда кажется, что я буду нет».2 кому-то, кого ты больше не можешь удерживать / Ты пытался заполнить пустоту парой парней / Я вижу сквозь это ». Эта последняя часть немного возбуждает.

Одна из самых мягких и серьезных песен на альбоме, «POV», повествует об Ариане, желающей увидеть себя глазами своего возлюбленного. «Я хочу любить меня / Так, как ты меня любишь / За всю мою красоту / И все мое уродство тоже / Мне нравится видеть меня с твоей точки зрения». Тем не менее, она действительно позволяет себе проявлять более тонкую, тихую и романтическую возбужденность.«Это похоже на то, что у тебя есть суперсила, превращай мои минуты в часы», — поет она. «Как ты прикасаешься к моей душе извне?» Даже в режиме пауэр-баллады Ариана действительно ничего не может с собой поделать.

В этой песне, возможно, моей любимой на альбоме, Ариана возбуждена, но только для себя. Песня представляет собой странное перечисление способов, которыми она управляет: «Как волшебство / Я привлекательная / Я получаю все, что хочу, потому что я привлекаю это», — радостно поет она. «Хорошая карма, моя эстетика / Держи мою совесть чистой / Вот почему я такой притягательный.»В качестве бонуса мы также можем взглянуть на ежедневный график Арианы, который сродни графику принцессы Маргарет:« Просыпаюсь в своей постели / я просто хочу хорошо провести день / 12 часов у меня собрание команды / затем медитация ». примерно в 1:30 / Затем я еду в студию / Слушаю какое-то дерьмо, которое я написал ». Позже в тот же день она смотрит в свой телефон, упрекает себя, а затем «читает гребаную книгу». В какой-то момент она поет: «Средний палец к моему большому пальцу, а затем я щелкаю им», что мой мозг, смешанный с Grande erotica, неправильно расслышал как минимум четыре раза, как «мизинец к моей заднице», но это уже другая история для другого возбужденного. день.

В этой песне нет явного секса; вместо этого он функционирует как своего рода умственное упражнение, во время которого Ариана и Доджа Кэт размышляют о том, какие условия должны были бы быть, если бы секс действительно имел место. «Скажи мне, почему у меня такое чувство / Что ты действительно хочешь меня возбудить?» — сразу же спрашивает Ариана, возможно, риторически, учитывая, что она явно включена на всю продолжительность альбома. Остальная часть песни о том, что вы хотите сделать это с кем-то, но сначала вам нужно разобраться в их атмосфере.«Я признаю, что это захватывающе / Части меня это вроде как нравится / Но прежде чем я вас расскажу / Можете ли вы сказать мне, в чем ваш мотив?» она задается вопросом. Последующее содержание альбома демонстрирует, что мотив этого человека был достаточно чистым, чтобы перейти к следующему этапу (сексу).

Кипящее возбуждение на «Вестсайде» связано с тем, что Ариана объявляет, что готова выйти замуж. «Просто позволь мне быть такой в ​​твоей жизни / Будь такой твоей женой / Верни свет», — поет она в этой песне о встрече на Вестсайде (в Лос-Анджелесе? Где она живет?) делайте это до бесконечности и с юридического благословения правительства Соединенных Штатов.«Я заставлю тебя хотеть большего / я стану твоим новым фаворитом», — уверенно объясняет Ариана. «Если это не твое прикосновение / Лучше каждый раз, когда мы остынем / Тебе не нужно приносить ничего / У нас есть все, что нам нужно, прямо здесь». (Секс.)

В этой песне Ариана разрушает устоявшиеся языковые нормы и создает новую парадигму метафор, сравнивая человека с очень конкретным часом дня, представленным на часах. «Мне просто интересно, детка, если ты останешься / Просто хочу спросить тебя напрямую / Мальчик, дай мне знать, если ты готов / Ты упал / Спустился примерно в 6:30?» Для тех, кто все еще сбит с толку, я думаю, здесь происходят две вещи.Во-первых, в 6:30 стрелки часов указывают вниз. Ариана также объясняет, что 6:30 — это час заката, когда заходит солнце. Другими словами, Ариана хочет знать, будет ли этот человек для Арианы так же, как заходит солнце, особенно в час 6:30? (В этой расширенной метафоре, должно быть, в родном для Арианы Лос-Анджелесе осень, а это единственное время, когда солнце садится так рано.) В любом случае. Песня удобно расположена посередине театрально возбужденной шкалы; в какой-то момент Ариана поет: «Я знаю, что тебе нравится, как я ее хлестаю / Ты можешь злиться только на минуту / Так иди сюда и поцелуй меня / Ты знаешь, что я очень вкусная.”

«Мои волосы» — остроумная небольшая песенка, которая убеждает беспокойного любовника, что прикоснуться к почти устрашающему гигантскому хвосту Арианы Гранде — это нормально. Это также классическая возбуждающая приманка и переключатель, начинающаяся как сексуальная, крутая, в стиле 70-х годов, черт возьми. «Я дам тебе несколько инструкций, которые ты можешь не бояться попробовать / Я хочу, чтобы ты прикасался к нему мягко, как будто ты делаешь мои мысли», — начинает Ариана. «У него есть тело, и он гладкий на ощупь, как моя кожа / Так что не бойся / Провести руками по моим… волосам.«Песня является одновременно собственной (Ариана знает, что ее волосы слегка безумны) и гибкой (Ариана не заботится о том, что ее волосы смутно безумны). «Это было давно пора / Обычно не позволяй людям трогать это / но сегодня ты получишь пропуск», — весело трепещет она. «Тратить мои копейки и тратить свое время, чтобы все оставалось реальным / Иногда это следы / Но мне все равно / Так что проведи руками по моим волосам».

В «Очевидно» Ариана заверяет своего мужчину, что она захочет отдать это ему до конца его естественной жизни.«Мне нравится твой вкус утром / Согрей меня и ничего более, ничего важнее», — начинает она. «Мне нравится думать о нас вечером / Жаждать чувства». Позже она объясняет, что «трудно думать, когда я нахожусь под вами / Рассказывать вам все мои грязные истины / Ни хрена, я попал туда, где ты хочешь, детка / Могу ли я быть более очевидным?» Мы также вкратце познакомимся с ее режимом тренировок, который звучит утомительно, если учесть остальную физическую активность, составляющую ее день: «Подъем на беговой дорожке во время сна.”

Эта песня представляет собой похотливую подлую атаку. Сначала Ариана объясняет, как она и ее партнер используют один и тот же «язык любви». «Ты сдерживаешь это с каждым словом, которое произносишь / Прошла минута с тех пор, как я ел что-то такое сладкое», — поет она. «Если ты будешь говорить на моем языке любви / Ты можешь говорить дерьмо всю ночь». Затем добираемся до моста. «Детка, прости за мой французский / Но ты мог бы говорить на языках?» — нахально спрашивает Ариана. Затем она раскрывает, пожалуй, самую театрально возбужденную лирику в карьере, полностью набитую ими: «Относитесь к нему так же, как к Givenchy / Это дорого на вкус / Не нужно напоминать вам / Это AG в вашем лице.«Я обожаю эту возбужденную сучку!

Первый и главный сингл альбома «Positions» повествует о том, как Ариана хочет «поменять позу» для своего мужчины, как в спальне, так и за ее пределами, где она, по необъяснимым причинам, является президентом Соединенных Штатов. Вся схема песни диктует, что она должна быть театрально возбужденной. Тексты указывают на жгучее вожделение, которое просто не утихает даже в худший день недели (хотя для Арианы кажется, что понедельники довольно открыты).«Мальчик, я пытаюсь встретиться с твоей мамой в воскресенье / А потом займись любовью в понедельник», — поет она. Затем она демонстрирует радостное желание попробовать что-нибудь, как в отношении рецептов, так и в сексуальном плане. «Поменяй позу для тебя / готовлю на кухне, а я в спальне / ничего, что я бы не стал делать / Переключаюсь за тебя».

Эта песня, название которой Ариана услужливо объясняет «означает, что я хочу 69 с тобой, без дерьма», не столько возбуждающая, сколько откровенное сексуальное руководство с графическими диаграммами.«Вы можете подумать, что я сошла с ума / Как я страстно желала / Если выразиться прямо / Просто дайте мне детей», — довольно благоприятно начинает Ариана. Она продолжает еще более прямолинейную просьбу: «Ты можешь не спать всю ночь? / Трахни меня до рассвета? / 34 35? » На случай, если возникла какая-то путаница в сроках этого плотского марафона, Ариана объясняет, что они «начнутся в полночь», затем «дойдут до восхода солнца», где они будут «закончены одновременно». Она продолжает восхвалять способы, которыми она готовилась к этой семи с лишним часам sextravaganza: «Я пила кофе / я ела здоровую пищу / Вы знаете, я держу ее писклявкой / экономлю свою энергию.Позже она уверяет своего, вероятно, измученного любовника, что: «Даже если я женушка, ты можешь ударить ее, как боковую цыпочку / Боковой член не нужен».

Если «34 +35» арестовывает кучу подростков, «Грязный» арестовывает всех нас. И Ариана это знает. Она выходит на трек, кудахчая. «Я чувствую, что это заставит меня…» она замолкает. (В тюрьме?) «Я просто хочу уделить тебе время / Клянусь, это как раз для тебя / Как эта киска, созданная для тебя», — спокойно поет она, объясняя, что хочет, чтобы ее ругали шестью способами до воскресенья, и сразу же: « Не хочу ждать этого / Сегодня вечером я хочу стать противным / Чего ты ждешь? » Если ее любовник вообще не понимает, что именно находится в меню, чтобы не стать неприятным, она более подробно рассказывает: «Обещай, что Имма отдаст тебе это, как будто у тебя этого никогда не было / Я делаю это так хорошо, что все будет хорошо». трудно избавиться от этой привычки / Ты как целое созвездие / Плаваешь, как будто ты в отпуске.Ариана, становясь все более нетерпеливой, затем просит свое сексуальное завоевание «вывести корешей» из дома, чтобы ее «тело могло что-то сказать». Другими словами, она здесь не для того, чтобы играть. Она здесь до мозга костей и театрально.

Знакомства с вдовой или вдовцом: часто задаваемые вопросы

День святого Валентина на этой неделе. (Если вам нужна помощь, чтобы справиться с этим днем, у нас есть для вас несколько сообщений прямо здесь.) С приближением праздника Hallmark мы собираемся обратиться к теме, которую нам еще предстоит решить в На WYG у нас есть более 500 статей.

Как следует из названия этого сообщения, мы имеем в виду темы, связанные со свиданиями после смерти супруга или партнера. Раньше мы не спешили писать на эту тему, потому что она СЛОЖНАЯ. Знакомства — это сложно. Горе сложно. Перемешайте их вместе, и все может стать довольно беспорядочным.

Тем не менее, мы получаем множество вопросов по электронной почте, в которых задаются вопросы, связанные с новыми отношениями после переживания потери, и со временем мы надеемся получить статьи, посвященные всем этим проблемам.Сегодня мы собираемся начать с поста для особой группы из не-скорбящих , а именно мужчин и женщин, которых встречаются с вдовами и вдовцами. Если вы не понимаете, зачем нужна эта статья, скажу вам, что большинство электронных писем, которые мы получаем по этой теме, не от самих вдов / вдовцов, а от людей, которые встречаются с ними.

Теперь, будучи скорбящим, вы, возможно, думаете: «О, бух, вы встречаетесь с вдовой. Жизнь должна быть такой тяжелой для вас », и, честно говоря, за несколько дней до того, как мы начали WYG, мы, возможно, говорили то же самое.Однако после получения электронных писем на протяжении многих лет мы поняли, что ориентироваться в мире свиданий с вдовой (а) сложнее, чем кажется.

Наш план для этой публикации прост: мы собираемся дать вам наши двухцентовые ответы на некоторые из наиболее часто задаваемых вопросов. Как всегда, в конце статьи вы найдете наш раздел замечательных и диких комментариев, где мы приветствуем ваши мысли и впечатления.

Прежде чем мы перейдем к часто задаваемым вопросам, для любого , кто заботится о скорбящем человеке, неплохо было бы иметь базовое представление о горе.Итак, вы можете начать с просмотра этих постов о горе, а затем прочитать этот пост о том, как поддержать скорбящего.

---

Встречи с вдовой или вдовцом. Часто задаваемые вопросы

1. Я встречаюсь с вдовой, которая все еще показывает фотографии своего покойного партнера в своем доме. Означает ли это, что они застряли? Готовы ли они к свиданию? Могу я попросить их снять фотографии?

На самом деле, у нас есть сообщение с ответом на этот вопрос, но разговор стоит повторить, потому что это наш наиболее часто задаваемый вопрос.Прочтите весь пост, если хотите получить более подробный ответ, но вот быстрый и грязный — показывать дома фотографии опоздавшего партнера — это на 100% нормально. Это , особенно , если умерший является родителем детей, которые живут в доме или посещают его.

Подумайте об этом — людей не стирают из их семей или семейной истории просто потому, что они умерли. Считаете ли вы странным, что у кого-то дома есть фотография умершего дедушки, бабушки, брата, сестры или ребенка? Скорее всего, нет, и 9/10 здесь действует то же правило.Люди не перестают заботиться о близких просто потому, что они умерли, поэтому нет, мы не рекомендуем вам просить их снимать фотографии.

Цитата Митча Албома « Смерть заканчивает жизнь, а не отношения» — правда. Их отношения и любовь к этому человеку будут продолжаться, и это нормально и здорово (если это шокирует вас, прочтите этот пост на тему «Теория постоянных связей»).

Фотографии не означают, что человек застрял или что он не готов встречаться.В людях замечательно и удивительно то, что у нас нет конечной способности любить. Горе — это продолжение любви к умершему, а также освобождение места для новых и удивительных вещей в жизни. Вы можете быть одним из тех новых и удивительных вещей для скорбящего человека, но это не значит, что вы заменяете то, что было раньше.

Спросите себя: Почему мне неудобны фотографии? Если вы чувствуете угрозу или неуверенность, возможно, вам придется пересмотреть свое понимание горя и взаимоотношений умерших близких, которые играют в жизнях тех, кто их оплакивает.Прежде всего, это поможет понять, что ваша вторая половинка думает о фотографиях, поэтому спросите их. Спросите их, что для них значат фотографии, и, если уместно, поделитесь своими впечатлениями от фотографий.

---

2. Я встречаюсь с вдовой (э-э), и они все еще близки с семьей своего умершего партнера. Это нормально?

Во-первых, давайте проясним: очень трудно сказать, что является нормальным в горе, а что нет. Скажем так, в этом нет ничего ненормального! Часто возникает прочная связь с членами семьи партнера, и потеря связи с этими людьми может казаться еще одной потерей.

Когда кто-то умирает, может быть очень приятно оставаться на связи с другими людьми, которые также знали и любили их. Иногда это просто потому, что человек ценит любовь и поддержку членов семьи, а иногда потому, что это люди, с которыми вы можете поделиться воспоминаниями и историями. Если вы пропустили эту публикацию выше, возможно, сейчас самое подходящее время, чтобы ее проверить.

Спросите себя: Почему вам неприятны отношения? Вы обеспокоены тем, что семья их покойного партнера не примет вас? Вы чувствуете себя обделенным? Это что-то совсем другое? Если вам некомфортно в отношениях, разумно выразить свои чувства (в конце концов, вы имеете право на свои чувства).Однако при этом, , мы рекомендуем вам постараться непредвзято оценивать роль этих отношений в жизни вашего значимого друга.

---

3. Я встречаюсь с вдовой (а), у которой есть дети, и очень нервничаю по поводу встречи с ними. Что я могу сделать, чтобы все прошло гладко?

Отличный вопрос, вы вдумчивый партнер. Прежде всего, вам следует это сделать, если вы не обсуждали свои тревоги со своим партнером. Убедитесь, что вы оба знаете, что сказали детям и как вас представляют.

То, что вы решите, может зависеть от возраста детей, от того, являетесь ли вы первым человеком, с которым встречалась вдова (или, по крайней мере, с кем познакомились дети) и т. Д. Как известно, дети младшего возраста проверяют взрослых, чтобы убедиться, что их истории последовательны, поэтому критически важно быть на одной странице с языком и информацией.

Помимо этого, будьте открыты и возьмите на себя их инициативу. Если есть возможность проявить интерес к информации об умершем родителе, отлично! Проявляйте интерес и задавайте вопросы, но не заставляйте его.Всегда помните, что умерший родитель / партнер остается членом семьи. Вы здесь не для того, чтобы заменить этого человека, а для того, чтобы заполнить новое и другое место в семье. Чем больше вы сможете сделать, чтобы донести до детей свое понимание этого, тем лучше.

Наконец, дочитал по теме сожаления. На каждом новом этапе развития дети понимают мир по-новому и по-новому. Они часто начинают смотреть на свое продолжающееся горе через эту новую линзу, и это может означать также означать пересмотр вашей роли в семье.Имейте в виду, что на важных жизненных этапах дети могут особенно расстраиваться из-за того, что их умершего родителя нет рядом, а вас нет (что не означает, что они сочтут это плохим). Вот почему так важно поддерживать открытый диалог со своим партнером и, при необходимости, с их детьми о своем горе.

Спросите себя: Достаточно ли я уверен в будущем этих отношений, чтобы встретить скорбящих детей моего SO? Готова ли я принять сложные чувства, которые могут возникнуть у детей? Как мне лучше всего передать, что я теплый и открытый, что я не собираюсь заменять их родителя и что я понимаю, какую роль в их жизни будет играть их умерший любимый человек?

---

4.Я хочу поддержать свою вторую половинку в трудные дни (в годовщину смерти, день рождения партнера, годовщину и т. Д.). Однако они не рассказали мне о своих чувствах, поэтому я не знаю, как это сделать. Если я упомяну эти дни, напомню ли я им о боли?

Скорее всего, они не забыли о значении наших дней. Хотя мы всегда рекомендуем брать на себя инициативу обидчика, в этой ситуации может быть полезно заранее предложить свою поддержку. Спросите их, есть ли что-нибудь, что они хотели бы сделать, чтобы почтить память своего любимого человека в этот день, и спросите их об их тревогах, но дайте понять, что вы готовы дать им пространство и время для себя, если это то, что им нужно.

Спросите себя: Готовы ли вы быть там для всего, что им нужно (единственное, что хуже, чем не предлагать, — это невыполнение)? Вы примете это на свой счет, если они скажут, что не хотят поддержки и / или им нужно место?

---

Последние мысли

Если вы боретесь как партнер вдовы (э-э), самый большой вопрос, который нужно задать себе, — действительно ли вы готовы признать, что человек, с которым вы встречаетесь, будет на каком-то уровне всегда любить и заботиться о человеке, который умер? Можете ли вы поверить — на интеллектуальном и эмоциональном уровне — что их любовь к умершему не отнимает у них любовь, которую они испытывают к вам? И, если вы будете добры и готовы узнать больше, вы можете обнаружить, что их воспоминания и связи с этим человеком составляют еще один замечательный слой, который вы можете узнать через истории и воспоминания.

Мысли, вопросы, опасения, мудрые слова по этой теме? Оставьте комментарий ниже!

16 признаков того, что вам, вероятно, следует расстаться

Как однажды мудро пел Пэт Бенатар, любовь — это поле битвы. Хотя может быть стоит вложить все силы в поддержание отношений, иногда пора махнуть белым флагом. Вы не должны воспринимать это как нечто близкое к провалу! Вместо этого расставание, чтобы найти кого-то, кто вам подходит, означает, что вы смелы, полны сил и целого ряда других лестных прилагательных.И имейте в виду, что большинство пунктов в этом списке ни в коем случае не высечены в камне — они варьируются от пары к паре. Но несмотря ни на что, следующие 16 признаков того, что вы, возможно, захотите расстаться, определенно заслуживают внимания.

1. Если секс кажется таким же привлекательным, как пять следующих посещений стоматолога за один присест.

В любых длительных отношениях есть взлеты и падения. Бывают случаи, когда вы хотите провести с этим человеком всю жизнь, делая короткие перерывы только для дозаправки.В других случаях ваше либидо накапливается и уходит в творческий отпуск, оставляя вас противоположным возбужденному состоянию. (Куда он девается? Может быть, в спокойной поездке в спа? Можно только догадываться.) Но если от мысли о сексе с партнером у вас мурашки по коже, или ваше либидо интересует только других людей, основное влечение, необходимое для поддерживать отношения, возможно, покинул здание.

2. Если они не поддержат вас перед своей семьей или наоборот.

У меня был друг, отношения которого были романтическим эквивалентом щенка, обнимающего младенца: почти до тошноты очаровательны.Единственная проблема заключалась в том, что семья ее парня отказалась встречаться с ней, потому что она принадлежала к другой расе, чем они. Из-за страха оттолкнуть своих близких парень моего друга никогда не заставлял их открывать свое мнение и не честно говорил с ними о том, как много для него значат эти отношения. Несмотря на то, что мой друг был по уши для этого парня, она отказалась от этого, потому что он не мог поддержать ее таким жизненно важным способом. После определенного момента чувство, что он стыдится ее, было слишком болезненным, чтобы любовь того стоила.Конечно, эти ситуации сложны и могут иметь множество первопричин, помимо расы, но отстаивать свою семью о человеке, о котором вы заботитесь, обычно не подлежит обсуждению.

3. Если они оскорбительны.

Никто не заслуживает оскорбительных отношений, будь то физически или эмоционально. Вот некоторая информация о том, как выйти из оскорбительных отношений наиболее безопасным способом.

4. Если не так уж и сильно, но они всегда кажутся застрявшими в среднем режиме.

Когда кто-то постоянно заставляет вас чувствовать себя плохо (даже не желая этого!), Он должен уйти. Быть одиноким лучше, чем быть с человеком, который тянет вас вниз, а не поднимает вас до уровня самого крутого себя, что действительно должно быть одним из главных преимуществ отношений.

5. Если ваши жизненные цели полностью противоположны.

Допустим, ваш партнер хочет жить в самом центре большого города, а ваш идеальный дом будущего — это самый идеальный сельский сарай в стиле Pinterest.Компромисс — это всегда вариант, но когда у вас совершенно разные представления о том, как вы хотите, чтобы жизнь шла, одному человеку, возможно, придется отказаться от слишком многого, чтобы быть по-настоящему счастливым.

6. Если все вокруг говорят вам бросить их.

Когда у вашей семьи и друзей есть поверхностные причины желать, чтобы вы разорвали отношения, не стесняйтесь их игнорировать. Кого волнует, носит ли ваш партнер футболки с браслетами вместо деловых костюмов? Но если вас не покидает чувство, что их опасения обоснованы, возможно, стоит прислушаться к их мнению.В конце концов, кто знает вас лучше их?

7. Если вы не выносите своих повседневных привычек.

Это нормально иногда сводить друг друга с ума — может быть, ее жевательная резинка имитирует слишком тесное жевание коровы, или его неспособность повесить мокрое полотенце поражает вас. Но если их маленькие причуды необъяснимым образом наводнят вас гневом, это неприятный образ жизни для вас обоих!

8. Если вы всегда нервничаете по поводу их измены.

Может быть, они заблудились раньше, или, возможно, вы беспокоитесь, потому что кое-что из того, что они говорят, не сходится.В любом случае, вам никогда не придется беспокоиться 24/7 о том, остается ли кто-то верным. Подумайте обо всех других вещах, которые вы могли бы сделать в это время, например, найти кого-то, у кого нет подозрительно удобного оправдания тому, почему в его постели лежит пара чужого нижнего белья.

9. Если вы не можете перестать мечтать о путешествии по миру в одиночку.

Иногда люди жаждут побыть в одиночестве, чтобы найти себя, и успокаиваться до этого не кажется правильным.Даже если человек, с которым вы находитесь, в значительной степени идеален, время может быть неподходящим, потому что вы просто не закончили расти. Сделайте передышку и знайте, что если отношения правильные, вы можете снова объединиться, а если нет, вы найдете кого-то, кто лучше подходит для более развитых вас.

10. Если вы не согласны насчет детей.

Это применимо, если ваш партнер занимается семейной жизнью, а вы никогда не хотите иметь детей, или наоборот. Но это также может снизиться до , как вы хотели бы воспитать этих теоретических детей политически, религиозно и морально.Если вы категорически против этих важных моментов, вы можете ожидать, что на пути к вашему семейному счастью будет больше, чем несколько столкновений.

11. Если ничего, что вы делаете вместе, вас не волнует.

Хотя отношения не могут быть все время захватывающими, в отношениях, полностью лишенных какого-либо возбуждения, быть не так уж и весело. Когда вы вместе долгое время, будут периоды, когда ваша сексуальная жизнь будет довольно спокойной. , что в идеале, когда деятельность за пределами спальни заставляет вас быть с этим человеком.И если повседневная жизнь временами кажется слишком рутинной, надеюсь, ваша сексуальная жизнь будет радовать вас обоих. Дело в том, что главное — регулярное волнение.

12. Если вы постоянно ссоритесь из-за одного и того же.

Ссоры необходимы в отношениях, но идея состоит в том, чтобы из них вырасти еще более сильная пара. Если вы снова и снова переживаете одни и те же аргументы, это может быть признаком того, что есть некоторые проблемы, которые вы, возможно, не сможете преодолеть. По крайней мере, это намек на то, что они могут быть слишком большими, чтобы вы могли справиться с ними самостоятельно, когда посещение терапевта для пары может пригодиться.

13. Если вы думаете, что все может получиться, если кто-то из вас внесет некоторые изменения.

Надежда на то, что вы можете изменить кого-то, обычно является рецептом катастрофы, как и попытки изменить то, кем вы являетесь, только потому, что вы думаете, что это сделает кого-то счастливым. Конечно, каждый должен всю жизнь стремиться к совершенствованию, но часто бывает трудно придерживаться изменений, если они предназначены для кого-то, кроме вас самих.

14. Если вы всегда катаетесь на эмоциональных американских горках.