Омар хайям стихи о женщине: Омар Хайям — Стихи, рубаи о женщине: Читать стихотворение о красивой, любимой девушке
Омар хайям стихи о женщине поздравление
Брось пыжиться, кумир! Кривляние смешно,
Зазнавшихся божков и без тебя полно.
Спокойною предстань, узлы бровей распутай,
А на влюбленного кричать совсем грешно.
Весть от Бога в наш мир суеты это ты,
Образец неземной красоты это ты.
Вне тебя ничего нет для сердца на свете
Требуй все! Воплощенье мечты это ты!
Взглядом нас озари, нам приятен твой лик,
Слов прекрасных твоих сердце ждет каждый миг.
А душа твоя зеркало наших желаний
И влюбленным Джамшидовой чаши родник!
Вместе солнцу с луною подобен твой лик,
Цвет рубина от губ твоих дивных возник,
Здесь фиалку лелеет сад этого лика
И живою водою поит каждый миг.
Волос твой гиацинт, что завитым рожден,
А глаза, как нарциссы; нарцисс это сон,
Лалы хмель, что всегда неразлучен с нектаром,
Весь твой лик как огонь, коим я ослеплен.
Вплетен мой пыл вот в эти завитки.
Вот эти губы розы лепестки.
В вине румянец щек. А эти серьги
Уколы совести моей: они легки
Два локона твоих назвал бы я друзьями,
Свиданья розами, а дни разлук шипами.
Из-под щита волос твой взгляд удар копья.
В любви глоток воды, ты в миг размолвки пламя.
День солнцу, ночь тебе. И что же? Ты прекрасней.
Наполню ль кубок свой, всё то же: ты прекрасней.
Но вот меня сманить старается весна
Цветеньем юных роз О Боже! Ты прекрасней!
Омар хайям о женщине
Хайям ты вечно женщин славил,
В их честь всё рубаи слагал
Красавицу с вином превыше ставил
И петь им гимн нигде не уставал.
***
Что жизнь Хайям? Кусок ожившей глины.
Тщеславием, гордыней заражён,
В стяжательстве не разгибает спины,
Ты веришь — поум неет он?
***
Веками оставался ты в забвенье,
Твой прах смешался с глиной, но кувшин,
Народ-гончар восстановил и Музы пенье,
С кувшина вырвалось как заточённый джин!
***
Мы пьёМне потому, что тянемся к веселью,
И не разнузданность себе мы ставим целью.
Мы от самих себя хотим на миг уйти
И только потому к хмельному склонны зелью.
***
Чьё сердце не горит любовью страстной к милой, —
Без утешения влачит свой век унылый.
Дни, проведённые без радостей любви,
Считаю тяготой ненужной и.
Стихи — Омар Хайями и двери
Исправно ходит, посещает каждый раз,
Потом воодушевлённая приходит.
И каждый раз я слушаю рассказ
Что в жизни она нового находит.
***
Я слушаю и головой киваю,
Её стараюсь не перебивать.
И очень тонко ей я намекаю,
Что дверь в квартиру надо закрывать.
***
Подумать только! Высшии материи!
За это можно многое отдать.
И в Римской и в Египетской империи.
Ты близок мне. Я пил твоё вино.
И мне звезда подмигивала в полночь
Смириться — пошло. Бунтовать — смешно.
Служить бы рад, но шейх — такая сволочь!
Стихи — Хайям плюс Ушкин
————————
«брось молиться, неси нам вина, богомол,
разобьём свою добрую славу об пол.
всё равно ты судьбу за подол не ухватишь —
ухвати хоть красавицу за подол!» (Омар Хайям)
***
Шиповник алый нежен? Ты нежней.
Китайский идол пышен? Ты пышней.
Слаб шахматный король пред королевой?
Но я, глупец, перед тобой слабей!
***
Стать ласковой со мной старается никак,
Смирить свой нрав крутой старается никак.
Представьте: кипарис, прямой как восклицанье,
Согнуться запятой старается никак!
***
Пушок над губками возлюбленной твоей
Не портит красоты, а помогает ей.
Припомни, как весной мы садом любовались:
Цветы и там милы, но в зелени милей.
***
От горя разлуки с тобою я вяну.
Куда бы ни шла, от тебя не отстану.
Уйдешь все сердца погибают в печали,
Вернешься они твоей жертвою станут.
***
Опасайся плениться красавицей, друг!
Красота и любовь два источника мук.
Ибо это прекрасное царство не вечно:
Поражает сердца и уходит из рук.
***
Не устану в неверном театре теней
Совершенства искать до конца своих дней.
Утверждаю: лицо твое солнца светлее,
Утверждаю: твой стан кипариса стройней.
***
- На осле ехать
Ногам покоя не знать;
С двумя женами жить
Ушам покоя не знать!
***
На мир пристанище немногих наших дней
Я долго устремлял пытливый взор очей.
И что ж? Твое лицо светлей, чем светлый месяц;
Чем стройный кипарис, твой чудный стан прямей.
***
Муки старят красавиц. Избавь от беды
Ту, чьи веки прозрачны, а губы тверды.
Будь с любимой нежней: красота ускользает,
На лице оставляя страданий следы.
***
Какой соблазн, какой искус, храни Аллах!
Твое лицо и день и ночь царит в мечтах.
Вот потому и боль в груди, и трепет в сердце,
И сухость губ, и влажность глаз, и дрожь в руках.
***
К сиянию луны, красавицы ночной,
Добавлю я тепло, даримое свечой,
Сверканье сахара, осанку кипариса,
Журчание ручья И выйдет облик твой.
***
Развеселись! В плен не поймать ручья?
Зато ласкает беглая струя!
Нет в женщинах и в жизни постоянства?
Зато бывает очередь твоя!
***
Лишь твоему лицу печальное сердце радо.
Кроме лица твоего мне ничего не надо.
Образ свой вижу в тебе я, глядя в твои глаза,
Вижу в самом себе тебя я, моя отрада.
Ухожу, ибо в этой обители бед
Ничего постоянного, прочного нет!
Пусть смеется лишь тот уходящему вслед,
Кто прожить собирается тысячу лет.
***
Книга жизни моей перелистана жаль!
От весны, от веселья осталась печаль
Юность-птица! Не помню, когда ты пришла
И когда, легкокрылая, вдаль уплыла
***
Месяца месяцами сменялись до нас,
Мудрецы мудрецами сменялись до нас.
показать весь текст
***
- Знай: в любовном жару ледянным надо быть.
На сановном пиру нехмельным надо быть.
Чтобы уши, глаза и язык были целы,
Тугоухим, незрячим, немым надо быть.
***
Многих женщин в парчу, жемчуга одевал,
Но не мог я найти среди них идеал.
Я спросил мудреца: Что же есть совершенство?
Та, что рядом с тобою! Он мне сказал.
***
Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало,
Два важных правила запомни для начала:
Ты лучше голодай, чем что попало есть,
И лучше будь один, чем вместе с кем попало.
***
Растить в душе побег унынья преступленье,
Пока не прочтена вся книга наслажденья
Лови же радости и жадно пей вино:
Жизнь коротка, увы! Летят её мгновенья.
показать весь текст
***
Постепенно ушло время страсти кипящей-
Нет ревнивых речей и трагических поз,
Время тихой любви, зрелой и настоящей,
Дарит редко букеты тюльпанов и роз.
***
Время тихой любви-это больше забота,
По глазам уловить, с полуслова понять.
Ведь любовь-как ни странно, большая работа,
Если ей дорожишь и не хочешь терять.
Омар Хайям о женщине: рубаи о женщинах и любви
Я спросил у мудрейшего: «Что ты извлёк
Из своих манускриптов?» Мудрейший изрёк:
«Счастлив тот, кто в объятьях красавицы нежной
По ночам от премудрости книжной далёк»
***
Говорят: «Будут гурии, мед и вино —
Все услады в раю нам вкусить суждено»
Потому я повсюду с любимой и с чашей, —
Ведь в итоге к тому же придем все равно.
***
Отврати свои взоры от смены времен.
Весел будь неизменно, влюблен и хмелен.
Не нуждается небо в покорности нашей —
Лучше пылкой красавицей будь покорен!
***
О кумир! Я подобных тебе не встречал.
Я до встречи с тобой горевал и скучал,
Дай мне полную чарку и выпей со мною,
Пока чарок из нас не наделал гончар!
***
- Каждый розовый, взоры ласкающий куст
Рос из праха красавиц, из розовых уст.
Каждый стебель, который мы топчем ногами,
Рос из сердца, вчера ещё полного чувств.
***
Может быть обратиться с любовью к другой?
Но могу ли другую назвать дорогой,
Если даже взглянуть не могу на другую:
Затуманены очи разлукой с тобой?
***
Луноликой моей и Луны виден лик,
Я от вида двух лун головою поник.
Я увидел луну на земле и на небе,
И затмилась небесная в этот же миг!
***
Луноликая! Чашу вина и греха
Пей сегодня — на завтра надежда плоха.
Завтра, глядя на землю, луна молодая
Не отыщет ни славы моей, ни стиха.
***
Луноликая, бывшая ангелом мне,
Ныне стала подобна — увы! — сатане;
Лик, что чудным теплом грел холодной зимою,
Жаркой шубою стал для меня по весне.
***
Думал я, что верны обещанья твои,
Постоянства полны обещанья твои.
Нет, не знал я, что, как и столпы мирозданья
Свет очей! — непрочны обещанья твои!
***
Опасайся плениться красавицей, друг!
Красота и любовь — два источника мук.
Ибо это прекрасное царство не вечно:
Поражает сердца — и уходит из рук.
***
Лживой книжной премудрости лучше бежать.
Лучше с милой всю жизнь на лужайке лежать.
До того как судьба твои кости иссушит —
Лучше чашу без устали осушать!
***
Как прекрасны и как неизменно новы
И румянец любимой, и зелень травы!
Будь веселым и ты: не скорби о минувшем,
Не тверди, обливаясь слезами: «Увы!»
***
Кудри милой от мускуса ночи тем ней,
А рубин ее губ всех дороже кам ней
Я однажды сравнил ее стан с кипарисом,
Возгордился теперь кипарис до корней!
***
- С той, чей стан — кипарис, а уста — словно лал,
В сад любви удались и наполни бокал,
Пока рок неминуемый, волк ненасытный,
Эту плоть, как рубашку, с тебя не сорвал!
***
Утром лица тюльпанов покрыты росой,
И фиалки, намокнув, не блещут красой.
Мне по сердцу еще не расцветшая роза,
Чуть заметно подол приподнявшая свой.
***
Если гурия кубок наполнит вином,
Лежа рядом со мной на ковре травяном, —
Пусть меня оплюют и смешают с дерьмом,
Если стану я думать о рае ином!
***
Не по бедности я позабыл про вино,
Не из страха совсем опуститься на дно.
Пил вино я, чтоб сердце весельем наполнить,
А теперь мое сердце тобою полно.
***
Дуновения вешней поры хороши,
Музыкальных созвучий хоры хороши,
Пенье птиц и ручей у горы хороши.
Но лишь с милой все эти дары хороши!
***
Я к неверной хотел бы душой охладеть.
Новой страсти позволить собой овладеть.
Я хотел бы — но слезы глаза застилают,
Слезы мне не дают на другую глядеть!
***
Даже с самой прекрасной из милых подруг
Постарайся расстаться без слез и без мук.
Все пройдет, словно сон, красота скоротечна:
Как ее ни держи, ускользает из рук.
***
Дай вина! Здесь не место пустым словесам.
Поцелуи любимой — мой хлеб и бальзам,
Губы пылкой возлюбленной — винного цвета,
Буйство страсти подобно ее волосам.
***
Не устану в неверном театре теней
Совершенства искать до конца своих дней.
Утверждаю: лицо твое — солнца светлее,
Утверждаю: твой стан — кипариса стройней.
***
Дай коснуться, любимая, прядей густых,
Эта явь мне милей сновидений любых.
Твои кудри сравню только с сердцем влюбленным,
Так нежны и так трепетны локоны их!
***
- Ты, кого я избрал, всех милей для меня.
Сердце пылкого жар, свет очей для меня.
В жизни есть ли хоть что-нибудь жизни дороже?
Ты и жизни дороже моей для меня.
***
Нежным женским лицом и зеленой травой
Буду я наслаждаться, покуда живой.
Пил вино, пью вино и, наверное, буду
Пить вино до минуты своей роковой!
***
Не мужчина, кто холить свой облик привык,
Кто стремится понравиться каждый свой миг.
Будь же мужествен всюду, укрась свою душу,
Ибо женщина — муж, украшающий лик!
***
Среди гурий прекрасных я пьян и влюблен
И вину отдаю благодарный поклон.
От оков бытия я сегодня свободен
И блажен, словно в высший чертог приглашен.
***
Мы похожи на циркуль, вдвоем, на траве:
Головы у единого тулова две.
Полный круг совершаем, на стержне вращаясь,
Чтобы снова совпасть головой к голове.
***
Лучше пить и веселых красавиц ласкать,
Чем в постах и молитвах спасенья искать.
Если место в аду для влюбленных и пьяниц —
То кого же прикажете в рай допускать?
***
До щек ее добраться – нежных роз?
Сначала в сердце тысячи заноз!
Так гребень: в зубья мелкие изрежут,
Чтоб слаще плавал в роскоши волос!
***
Пока хоть искры ветер не унес, —
Воспламеняй ее весельем лоз!
Пока хоть тень осталась прежней силы, —
Распутывай узлы душистых кос!
***
Развеселись.
В плен не поймать ручья?
Зато ласкает беглая струя!
Нет в женщинах и в жизни постоянства?
Зато бывает очередь твоя!
***
Сегодня оргия, – c моей женой,
Бесплодной дочкой Мудрости пустой,
Я развожусь! Друзья, и я в восторге,
И я женюсь на дочке лоз простой
***
Жизнь расточай! За нею – полный мрак,
Где ни вина, ни женщин, ни гуляк
Знай (но другим разбалтывать не стоит!),
Осыпался и кончен красный мак!
Омар Хайям
***
«Вино пить – грех». Подумай, не спеши!
Сам против жизни явно не греши.
В ад посылать из-за вина и женщин?
Тогда в раю, наверно, ни души.
***
Красавица с ума меня сводила
И вдруг сама в тенета угодила —
Недуг любви ей сердце поразил.
И кто нас вылечит? Какая сила?
***
Когда красавица, улыбкою играя,
Мне чашу поднесет, от страсти замирая,
И мы на зелень трав опустимся вдвоем,
Я буду хуже пса – вдруг возмечтав о рае.
***
Кувшин – влюбленным был, как я любил, бывало.
Красавица все мысли героя занимала.
А ручка у кувшина была его рукой,
Которая красавицу так нежно обнимала.
***
Кто всячески себе наводит красоту,
Мечтая всем в глаза бросаться за версту,
Тому и невдомек, в чем красота мужская.
А ну как я его за женщину сочту.
***
О, милое дитя, ты робостью пленишь,
Но лучше, коль со мной робеть повременишь:
Глаза ли влажные мне рукавом осушишь,
Сухие губы ли устами увлажнишь.
***
Шиповник алый нежен? Ты — нежней.
Китайский идол пышен? Ты — пышней.
Слаб шахматный король пред королевой?
Но я, глупец, перед тобой слабей!
Омар Хайям о женщинах
***
Едва ты вышла в сад, смутился алый мак,
Не успокоится от зависти никак.
А что же кипарис тебе не поклонился?
Увидел дивный стан, его хватил столбняк!
***
На что мне их уста? Твою бы ножку мне
Разок поцеловать, и счастлив я вполне.
Ах, ручка. И мечтой ошеломлен весь день я.
Ах, ножка. И всю ночь ловлю тебя во сне.
***
Любимая в ночи ко мне пришла,
Назло врагам светильник мой зажгла.
И пусть луна зайдет, свеча погаснет –
С тобою мне и ночь, как день, светла.
***
Я ангелом считал ее – луну.
Теперь, взглянув, увидел сатану.
Та, что была мне как очаг зимою,
Сегодня стала шубой на весну.
***
Я лунной ночью ждал свидания с Луной,
Гляжу, идет она. О, сердце, что со мной?
Глаза к земной Луне, потом к луне небесной
Небесная луна померкла пред земной.
***
Прошлась ты по душе, как благодать. Ты кто?
И, сам не свой, прошу: пройди опять! Ты кто?
Ах, ради бога Нет, скорее, ради сердца,
Присядь со мной, а я начну гадать: ты кто?
рубаи о женщинах
***
Услада сердца! Чьи волшебные персты
Ваяли дивный лик небесной красоты
Красавицы к пирам подкрашивают лица,
Своим лицом и так пиры украсишь ты!
***
Коль не сама Любовь, то, право, кто же ты
Смотрю, дышу, живу, и в этом тоже — ты.
Твоей души, кумир, нет ничего дороже;
А вспомню: краток век! — стократ дороже ты!
***
О первозданный свет для сердца моего,
Прислала б хоть привет для сердца моего!
Разлукой болен я, так исцели свиданьем
Других бальзамов нет для сердца моего.
***
Я дерзкою рукой твою погладил прядь.
Но не спеши меня за дерзость укорять:
Я в локонах твоих свое увидел сердце,
А с сердцем собственным могу ж я поиграть.
***
Твое лицо — луна, которой не скудеть.
Прекрасна без прикрас — и прежде ты, и впредь.
Согласный умереть, охотно жизнь оставлю,
Чтоб у дверей твоих навеки замереть.
.
ОМАР ХАЙЯМ о женщинах.
Без женщин и вина. Омар Хайям: chto_chitat — LiveJournal
Скорее всего, вы никогда не читали Омара Хайяма… Потому что подавляющее большинство переводов на европейские языки – не просто искажают смысл его стихов – часто переводы имеют противоположный первоначальному смысл…
Певцом вина, кабаков и женских прелестей– именно таким предстает «персидский Леонардо» — Омар Хайям в традиционных переводах.
А на самом деле, он прошел великий интеллектуальный и духовный путь, пьянством и блудом никогда не увлекался. В 7 лет он знал наизусть Коран, а в медресе** пришел к выводу, что учителя ничего нового ему сообщить не могут.. если что-то он и не знает, то просто потому, что об этом еще не думал…
Как странно жизни караван проходит.
Блажен, кто путь свой – весел, пьян проходит.
Зачем гадать о будущем, саки?
Дай мне вина! Ночной туман проходит!
Чтобы понять, о чем стихотворение, нужно знать немного …
Творчество Хайяма наполнено суфийскими мотивами и образами..
Суфизм — это мусульманский мистицизм, требующий строгого аскетизма, призванного приводить к «высшему знанию» — познанию Бога. Идейно-теоретическая основа суфизма многое восприняла, в частности, из мистических верований Индии. В суфийских описаниях духовной структуры мироздания, в рекомендациях по отысканию своего «Я» и его очищению немало того, что мы привыкли связывать с некоторыми индийскими учениями, в частности, йогой.
Прибегая к иносказаниям, суфии использовали поэзию для создания обладающих мощным эмоциональным воздействием мистических текстов, которые для непосвященного звучали как любовные или гедонистские* стихи, на деле же были полны сакрального смысла.
Суфийская поэтическая символика группируется вокруг слов «любовь» и «вино»: первое — о взаимоотношениях взыскующей души с Богом, второе — о восприятии уроков наставника и воздействии суфийских религиозных обрядов. Эти же слова играют значительную роль в поэзии Хайяма.
Для западных умов многие священные писания казались лишь сладострастными вакхическими рапсодиями. В них постоянно говорится о «винограде» и о «виноградной лозе», о «красном вине и винной чаше»; а также они переполнены восхвалениями «возлюбленной девы», «возлюбленного», «объятий любви», «брачного ложа» и многих иных представлений и образов, которые в уме европейца связаны с предметами, весьма отдаленными от религии и благочестия. Так и переводили – просто по прямому смыслу.
В таком виде эти стихи везде и растиражированы.
Причиной такого своеобразного стиля является с одной стороны свойственное восточному уму богатство образов, чуждое Западу; с другой стороны суфии были вынуждены скрывать внутренний смысл своих сочинений под видом общепринятых поэтических сюжетов. Окруженные со всех сторон невежественными, фанатическими, правоверными магометанами, суфии были вынуждены прибегать к этому своеобразному символизму.
Символизм этот основан на восторженном признании Бога внутри нас, на присутствии обитающего в нас Духа. Согласно с этим «объятие» означает восторг сознательного единения с божеством; «бракосочетание» – это начало познавания; «вино» – это мистические учения суфиев; «лоза» и «виноград» – это источник вина, то есть сам «суфизм». «Таверна» – это храм, или тайное «место обучения» суфиев; «возлюбленный» – это символ, означающей «Всеблагий», или Бог; «любовником» всегда называется суфий, созерцающий Возлюбленного. Термин «возлюбленная дева» часто употребляется как символ божества, в смысле предмета страстной любви, «любовника», или «суфия».
В том же смысле возлюбленной и любовника применяются выражения «красная роза», любимая «соловьем». Многие западные писатели считают этот символизм слишком напыщенным и не находят в поэзии вдохновенных персидских поэтов ничего, кроме чувственности и вакхического распутства. Прочтите, например, кажущееся распутными стихи «Рубаи», применяя вышеприведенное толкование, и вы убедитесь, что даже в плохом переводе возможно увидеть настоящий смысл…
«Пустыня стала бы раем, будь Ты рядом со мной; Ты бы пела в пустыне; Книга стихов под кустами, кувшин вина и хлеб».
«Вы знаете, друзья, какой славной попойкой отпраздновал я в своем доме вторую мою свадьбу. Я выбросил со своего ложа старый, бесплодный разум, а в жены взял себе дочь вина».
«Недавно, разверзлись врата таверны, и сквозь сумрак просиял ангельский образ. Он нес сосуд на плече и предложил мне вкусить из него. То был – виноград!»
«Виноград, который своей абсолютной логикой может опровергнуть семьдесят две спорящие секты. Это высший алхимик, в одно мгновение превращающий свинцовый металл жизни в золото».
«И пусть вино изменило мне, и стоило мне моей почетной одежды. Все же я часто задаюсь вопросом, покупают ли виноторговцы что-либо наполовину столь ценное, как то, что они продают».
«Еще утренняя заря не занялась, как мне послышался голос из таверны: коль скоро храм внутри уже готов, то что же дремлет вне храма сонный поклонник?»
Или вот, например, про переводы – подстрочник – такой:
Печаль убью я чашей в один ман.
Себя же обогащу двумя ритлями вина.
Сначала я дам трехкратный развод Разуму и Вере,
А затем женюсь на дочери Лозы.
Тут раздумья Хайяма о путях к Истине. Он убедился, что такие привычные для него инструменты познания, как Разум и Вера, оказались недостаточно эффективными. Хайям опечален этим, но Вдохновение (вино) не покинуло его, и он решает обратиться к Интуиции (дочери вьющейся Лозы) Именно в этой иерархии средств постижения Истины -«Разум, Вера, Интуиция» — содержится ключ к пониманию скрытого смысла слов Хайяма, ускользнувшего от его переводчиков. В самом известном переводе (И. Тхоржевского) это стихотворение звучит так:
Сегодня — оргия. С моей женой,
Бесплодной дочкой мудрости пустой,
Я развожусь! Друзья, и я в восторге,
И я женюсь на дочке лоз простой.
Почувствуйте разницу!
Возьмём ещё одно стихотворение:
Я видел скитальца, сидящего
На выжженной солнцем земле.
(Нет в нём) ни неверия и ни
ислама, ни мирского и ни религии,
Ни истины, ни справедливости,
ни шариата, ни убеждений.
Кто же может быть отважнее
него в двух мирах?!
Скиталец, которого видел Хайям, фигура неясная и многоликая, определяемая по восприятию. Вот каким его видят русские и западные переводчики стихов поэта:
Вот беспутный гуляка, хмельной ветрогон:
Деньги, истину, жизнь – всё поставил на кон!
Шариат и Коран – для него не закон.
Кто на свете, скажите, отважней, чем он?
Но все – не так… Этот скиталец стар и молод, весел и грустен. Он беден и богат, слаб и могуществен. Он мудр и безумен, учён и невежествен. Он существует и его нет.
Он живёт одновременно в двух мирах – мире людей и там, где пребывают высшие сущности.
Он похож на людей, знакомых и неизвестных, живущих на “выжженной солнцем земле”…
И еще – оффтоп – почему-то подумала про таджиков, которых тут у нас очень много – строят, метут, копают в своей почти национальной теперь истошно оранжевой форме.. Может, мы их совсем не понимаем?
_________________
*призывающие к наслаждению
** мусульманская школа
Самое опасное место в мире для женщин, Гений Омара Хайяма и Долгие выходные с Сыном Божьим | Телевидение
Время от времени какой-нибудь программе удается превзойти все ожидания. И они, конечно, были сложены против Самое опасное место в мире для женщин (BBC3). Она была сделана неуклюже, две отдельные истории были запутанно соединены вместе. Голос за кадром был приторным, покровительственным и плохо записанным. Я сделал двойной дубль, когда обнаружил, что это Тэнди Ньютон. Тем не менее, несмотря на все это, в итоге получился действительно потрясающий документальный фильм.
Все началось с простой истории, когда 23-летняя жительница Лондона Джудит Ванга вернулась в Демократическую Республику Конго (ДРК) впервые с тех пор, как 20 лет назад ее родители отправили ее к дяде. Все это было знакомо, сопровождалось вздохами «это все так странно» и очень эмоциональными воссоединениями. Но пока это не имело никакого отношения к названию фильма. Киншаса, возможно, не самое безопасное место в мире для женщины, но уж точно не самое опасное, и Джудит, похоже, хорошо проводила время, развлекаясь со своей семьей.
Опасность возникла во втором тайме. По какой-то причине, которая так и не была полностью объяснена, Джудит вылетела в зону боевых действий Восточной ДРК. Она выглядела испуганной с того момента, как приехала, и я не винил ее. Букаву — настоящая местность Сердца Тьмы, где ополченцы насилуют и убивают по своему желанию, а местное население может только стоять в стороне. Куда бы она ни пошла, Джудит находила новые ужасы: женщин, которых неоднократно насиловали, а их мужьям выпотрошили животы; изнасилованные шестимесячные младенцы; подростков, которые изнасиловали и убили своих друзей.
Не менее шокирующим было то, как нормальные местные жители нашли его. Злодеяния были образом жизни в течение многих лет: с начала боевых действий в середине 1990-х годов погибло 5,5 миллиона человек. Целое поколение было дегуманизировано. На протяжении всего фильма мы не видели ни одного гуманитарного работника или миротворца ООН.
Гений Омара Хайяма (BBC4) был более традиционным документальным фильмом, полным говорящих голов, рассуждающих о важности иранского поэта и математика XI века. Было довольно забавно узнать о фигуре, о которой мало что известно большинству людей, но казалось, что более интересная история отошла на второй план волной благоговения. Только Эндрю Моушн отважился на мягкую критику, за которой вскоре последовали хвалебные возгласы.
Здесь, на западе, Хайям больше всего известен благодаря «Рубайят», который был переведен на английский язык Эдвардом Фитцджеральдом в 1859 году. серия цветочных викторианских терпеливых стихов, обнадеживающе восхваляющих добродетель жизни сегодняшним днем. Именно его комфорт, а не его гениальность сделали Хайяма таким популярным.
С другой стороны, Хайям был настоящим математическим гением. Пока лучшие умы Запада пытались сосчитать на пальцах, он освоил кубические уравнения. И все же он получает лишь проходной балл по западной истории мировой математики. Можно рассказать историю о том, как присваиваются знания; к сожалению, мы не получили его.
Последней остановкой хорошего ночного путешествия по миру стала Сибирь для замечательного фильма Джорджа Кэри « Долгие выходные с Сыном Божьим » (Channel 4). Это было все, на что можно было надеяться: красиво снято, динамично и бесконечно удивительно. В нем рассказывалась история Сергея Торопа, бывшего советского гаишника, который в 1989 году решил, что он сын Божий. Он сменил имя на Виссарион, привлек последователей — чему, без сомнения, способствовал тот факт, что после того, как он отрастил волосы, он был точной копией Роберта Пауэлла в «Иисусе из Назарета» — и убедил их переехать на 200 миль к северу от Монголии.
Было много восхитительно абсурдного, но Кэри никогда не смеялся. Вместо того, чтобы списать их со счетов как сумасшедших, он объяснил, что присоединение к такому сообществу было для многих рациональным вариантом в условиях распада Советского Союза. Сам Виссарион оказался восхитительно утомленным миром Мессией.
Ты все ждал но. Они так и не пришли. Не было ни одной из обычных культовых историй о промывании мозгов, оргиях, жестоком обращении с детьми или финансовой помощи самому себе. Они также не собирались убивать тех, кто верил во что-то другое. Все выглядели счастливыми, занятыми своими делами. Это была религия, какой она и должна была быть. Он мог бы даже прижиться, если бы зимой там не было так паршиво.
Рубаи Омара Хайяма Омара Хайяма — Электронная книга
Электронная книга64 страницы42 минуты
Рейтинг: 0 из 5 звезд Сборник стихов персидского поэта, математика, астронома 11-12 веков, пропагандирующих вино и релаксацию как средства духовного развития.
Skip carousel
LanguageEnglish
PublisherGood Press
Дата выхода 16 марта 2020 г.
ISBN4064066104726
Автор
Омар Хайям
Омар Хайям (18 мая 1048 — 4 декабря 1131) был персидским математиком, астрономом и поэтом. Он родился в Нишапуре, на северо-востоке Ирана, и провел большую часть своей жизни при дворе караханидских и сельджукских правителей в период Первого крестового похода. (Википедия)
Пропустить карусель
Связанные категории
Пропустить карусель
Рецензии на Рубаи Омара Хайяма
Rating: 0 out of 5 stars
0 ratings
0 ratings0 reviews
Book preview
The Rubaiyat of Omar Khayyam — Omar Khayyam
Omar Khayyam
The Rubaiyat of Omar Khayyam
Опубликовано Good Press, 2022
goodpress@okpublishing. info
EAN 4064066104726
Содержание
Введение
7
Омар Хайям, астроном-поэт Персии.
First Edition
Fifth Edition
»
Introduction
Table of Contents
Omar Khayyam, The Astronomer-Poet of Persia.Table of Contents
Омар Хайям родился в Найшапуре в Хорасане во второй половине одиннадцатого века нашей эры и умер в первой четверти нашего двенадцатого века.Тонкая история его жизни любопытным образом переплетена с жизнью двух других очень значительных личностей в свое время и в своей стране. : один из которых рассказывает историю всех трех.Это были Низам уль Мульк, визирь Алп Арслана Сына, и Малик Шах, внук Тогрулбека Татарина, который отвоевал Персию у слабого преемника Махмуда Великого, и основал ту сельджукскую династию, которая в конце концов подтолкнула Европу к крестовым походам. Эсмен — сообщает следующее, как цитируется в Calcutta Review, № 59., из «Истории ассасинов» Мирхонда.
‘Одним из величайших мудрецов Хорасана был имам Моваффак из Найшапура, человек весьма почитаемый и почитаемый, — да возрадуется Господь его душе; его славные годы перевалили за восемьдесят пять, и все верили, что каждый мальчик, читающий Коран или изучающий традиции в его присутствии, обязательно достигнет почета и счастья. По этой причине мой отец отправил меня из Туса в Найшапур с Абд-ус-самадом, доктором права, чтобы я мог заняться изучением и обучением под руководством этого прославленного учителя. Ко мне он всегда обращал взоры благосклонности и доброты, и как его ученик я испытывал к нему крайнюю привязанность и преданность, так что провел четыре года на его службе. Когда я впервые приехал туда, я нашел двух других новоприбывших учеников моего возраста, Хакима Омара Хайяма и злополучного Бен Саббаха. Оба были наделены остротой ума и высочайшими природными способностями; и мы втроем подружились.
Мы ответили:Будь как хочешь.
Что ж,
сказал он,давайте дадим обет, что кому бы ни выпало это состояние, он разделит его поровну с остальными и не оставит себе никакого превосходства.
Да будет так», — ответили мы оба, и на этих условиях мы взаимно заверили наши слова. Шли годы, и я отправился из Хорасана в Мавераннахр, скитался по Газни и Кабулу; и когда я вернулся, я был наделен должностью , и дослужился до управляющего делами во времена султаната султана Алп-Арслана ».