Омар Хайям цитаты про мужчин (фразы, афоризмы, высказывания)

Создай крафтовую футболку с любимой цитатой по цене магазина — такой больше не будет ни у кого! ЗАЦЕНИ

«Можно соблазнить мужчину, у которого есть жена, можно соблазнить мужчину, у которого есть любовница, но нельзя соблазнить мужчину, у которого есть любимая женщина.»

Автор цитаты: Омар Хайям

Ещё цитаты Омар Хайям

• Показывать можно только зрячим. Петь песню — только тем, кто слышит. Дари себя тому, кто будет благодарен, кто понимает, любит и ценит.

  
  перейти к цитате

• Не говорите, что мужчина бабник! Если бы он был однолюб, то до вас бы очередь не дошла.

  
  перейти к цитате

• Время тихой любви — это больше забота… По глазам уловить, с полуслова понять.

  Ведь любовь, как ни странно — большая работа, если ей дорожишь и не хочешь терять.
  
  перейти к цитате

• Не хмурь бровей из-за ударов рока,
  Упавший духом гибнет раньше срока.
  Ни ты, ни я не властны над судьбой.
  Мудрей смириться с нею. Больше проку!

  
  перейти к цитате

Ещё цитаты про мужчин

• Женщина от любви умнеет, а мужчина теряет голову.

  
  перейти к цитате

• Мужчина, если бы и смог понять, что думает женщина, все равно не поверил бы. — Дороти Паркер

  
  перейти к цитате

• Мужчины, вы думаете женщины любят красавцев или героев? Нет, они любят тех, кто о них заботится. — Анна Ахматова

  
  перейти к цитате

• Мужчина заперт полностью в клетке. Он не привык, что с ним разговаривают. Поэтому ему остается только физическое действие. Его не научили родители разговаривать с женщиной… Сложно поверить, что 70 процентов женщин у нас подвергаются домашнему насилию. Первым пунктом в психологических исследованиях стоит, что женщине нравится быть жертвой… Когда происходит какой-то такой момент физического насилия, на утро она встает и становится спасительницей, ее муж избил, когда был пьяный, а утром она принесла ему рассольчика и супчика и начала читать нравоучения. И она уже вроде как спасительница, и он вроде ее любит, и многие этим пользуются. — Регина Тодоренко

  
  перейти к цитате

! Сегодня Никого не забыли поздравить?
Ещё не поздно:

вам сюда

ПОСЛЕДНИЕ ДОБАВЛЕННЫЕ АВТОРЫ:
Эми Адамс, Баста (Василий Вакуленко), Ольга Скабеева, Джон Адамс, Аврелий Августин, Аввакум Петров, Абу-ль-Фарадж, Авиценна, Сергей Бурунов, Александр Петров,

Омар хайям стихи с днем рождения мужчине

Хайям ты вечно женщин славил,
В их честь всё рубаи слагал
Красавицу с вином превыше ставил
И петь им гимн нигде не уставал.

***

Что жизнь Хайям? Кусок ожившей глины.
Тщеславием, гордыней заражён,
В стяжательстве не разгибает спины,
Ты веришь.

***

Исправно ходит, посещает каждый раз,
Потом воодушевлённая приходит.
И каждый раз я слушаю рассказ
Что в жизни.

***

Молодость твоя пусть не убудет,
А вместе с ней — любовь и доброта.
Пусть вечным гостем в доме твоем будут
Покой и счастье, мир и теплота!

***

Пусть в этот день,
Вам солнце ярче светит,
Цветы под ноги падают ковром,
Желаем Вам здоровья.

День рождения Омара Хайяма

1. Один не разберёт, чем пахнут розы,
Другой из горьких трав добудет мёд,
Кому-то мелочь дашь — навек запомнит,
Кому-то жизнь отдашь — он не поймёт.

***

2. Чем ниже человек душой,
тем выше задирает нос.
Он носом тянется туда,
куда душою — не дорос.

***

3. Кто жизнью бит, тот большего добьется.
Пуд соли съевший выше ценит мед.
Кто слезы лил, тот искренней смеется.
Кто умирал, тот знает, что живет!

***

4. В одно окно смотрели двое.
Один увидел дождь и грязь.
Другой листвы зелёной вязь,
весну и небо голубое.
В одно окно смотрели двое.

***

5. Мы источник веселья и скорби рудник.
Мы вместилище скверны и чистый родник.
Человек, словно в зеркале мир многолик.
Он ничтожен и он же безмерно велик!

***

7. Благородство и подлость, отвага и страх —
всё с рожденья записано в наших телах,
Мы до смерти не станем ни лучше, ни хуже,
Мы такие, какими нас создал Аллах.

***

8. Не завидуй тому, кто силен и богат,
за рассветом всегда наступает закат.
С этой жизнью короткою, равною вдоху,
Обращайся, как с данной тебе напрокат.

***

9. Я думаю, что лучше одиноким быть,
Чем жар души «кому-нибудь» дарить.
Бесценный дар отдав кому попало,
Родного встретив, не сумеешь полюбить.

***

10. Не смешно ли весь век по копейке копить,
Если вечную жизнь все равно не купить?
Эту жизнь тебе дали, мой милый, на время,
Постарайся же времени не упустить.

***

11. Дарить себя не значит продавать.
И рядом спать не значит переспать.
Не отомстить не значит все простить.
Не рядом быть не значит не любить.

***

12. Можно соблазнить мужчину, у которого есть жена, можно соблазнить мужчину, у которого есть любовница, но нельзя соблазнить мужчину, у которого есть любимая женщина.

***

13.Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало,
Два важных правила запомни для начала:
Ты лучше голодай, чем что попало есть,
И лучше будь один, чем вместе с кем попало.

***

15. Сорваный цветок должен быть подарен, начатое стихотворение дописано, а любимая женщина счастлива, иначе и не стоило браться за то, что тебе не по силам.

Ухожу, ибо в этой обители бед
Ничего постоянного, прочного нет!
Пусть смеется лишь тот уходящему вслед,
Кто прожить собирается тысячу лет.

***

Книга жизни моей перелистана жаль!
От весны, от веселья осталась печаль
Юность-птица! Не помню, когда ты пришла
И когда, легкокрылая, вдаль уплыла

***

Месяца месяцами сменялись до нас,
Мудрецы мудрецами сменялись до нас.
показать весь текст

***

Знай: в любовном жару ледянным надо быть.
На сановном пиру нехмельным надо быть.
Чтобы уши, глаза и язык были целы,
Тугоухим, незрячим, немым надо быть.

***

Многих женщин в парчу, жемчуга одевал,
Но не мог я найти среди них идеал.
Я спросил мудреца: Что же есть совершенство?
Та, что рядом с тобою! Он мне сказал.

***

Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало,
Два важных правила запомни для начала:
Ты лучше голодай, чем что попало есть,
И лучше будь один, чем вместе с кем попало.

***

• Растить в душе побег унынья преступленье,
  Пока не прочтена вся книга наслажденья
  Лови же радости и жадно пей вино:
  Жизнь коротка, увы! Летят её мгновенья.
  показать весь текст

***

Постепенно ушло время страсти кипящей-
Нет ревнивых речей и трагических поз,
Время тихой любви, зрелой и настоящей,
Дарит редко букеты тюльпанов и роз.

***

Время тихой любви-это больше забота,
По глазам уловить, с полуслова понять.
Ведь любовь-как ни странно, большая работа,
Если ей дорожишь и не хочешь терять.

Омар Хайям: Стихи о мужчинах

Коль властвовать собой ты можешь ты мужчина.
Судьбой калек себя тревожишь ты мужчина.
совсем не мужество упавшего пинать.
Коль встать упавшему поможешь ты мужчина.

Коль ты гордыню сам стреножишь ты мужчина.
Коль над собою власть устрожишь ты мужчина.
Уж это ль мужество упавшего пинать!
Коль встать упавшему поможешь ты мужчина.

Кто всячески себе наводит красоту,
Мечтая всем в глаза бросаться за версту,
Тому и невдомек, в чем красота мужская.
А ну как я его за женщину сочту.

Муж ученый, который мудрее муллы.
Но бахвал и обманщик, достоин хулы.
Муж, чье слово прочнее гранитной скалы,
Выше мудрого, выше любой похвалы!

Мужчина только тот, кто пемзой черных дней
Сдирает ржавчину и грязь с души своей.
На то и мужество: чем чище, тем трудней,
Светлее белизна заметней пыль на ней.

Не мужчина, кто холить свой облик привык,
Кто стремится понравиться каждый свой миг.
Будь же мужествен всюду, укрась свою душу,
Ибо женщина муж, украшающий лик!

О сердце! Не спеши, умерь свои мечты,
Испей вина, избавь себя от суеты,
Из одиночества создай себе свободу,
Тогда воистину мужчиной станешь ты.

• Признаешь превосходство других, значит муж,
  Коль хозяин в поступках своих, значит муж.
  Чести нет в униженье того, кто повержен,
  Добр к упавшим в несчастии их, значит муж!

Сдружившийся с вином, всегда мужчиной будь,
Для собственных страстей всегда плотиной будь.
С учебником Любви весь век не расставайся,
Перед возлюбленной с главой повинной будь.

Только суть, как достойно мужчин, говори,
Лишь ответствуя слов господин говори.
Уха два, а язык дан один не случайно
Дважды слушай и раз лишь один говори!

К дню рождения Омара Хайяма: ТОП мудрых цитат философа

Вчера исполнилось 968 лет со дня рождения персидского философа и поэта Омара Хайяма. Он стал знаменит во всем мире благодаря своим четверостишиям «рубаи».

***

Кроме того, Омар внес большой вклад в алгебру построением классификации кубических уравнений и их решением с помощью конических сечений.

***

Вашему вниманию ТОП лучших цитат выдающегося философа о дружбе, жизни, зависти и богатстве.

***

1. Красивым быть не значит им родиться,
Ведь красоте мы можем научиться.
Когда красив душою человек —
Какая внешность может с ней сравниться?

***

2. Дарить себя не значит продавать.
И рядом спать не значит переспать.
Не отомстить не значит все простить.
Не рядом быть не значит не любить.

***

3. Муки старят красавиц. Избавь от беды
Ту, чьи веки прозрачны, а губы тверды.
Будь с любимой нежней: красота ускользает,
На лице оставляя страданий следы.

***

4. В одно окно смотрели двое. Один увидел дождь и грязь.
Другой листвы зелёной вязь, весну и небо голубое.
В одно окно смотрели двое.

***

• 5. Не завидуй тому, кто силен и богат,
  за рассветом всегда наступает закат.
  С этой жизнью короткою, равною вдоху,
  Обращайся, как с данной тебе напрокат.

***

7. Сорваный цветок должен быть подарен, начатое стихотворение дописано, а любимая женщина счастлива, иначе и не стоило браться за то, что тебе не по силам.

***

8. Не верь тому, кто говорит красиво, в его словах всегда игра.
Поверь тому, кто молчаливо, творит красивые дела.

***

9. Хорошо, если платье твое без прорех.
И о хлебе насущном подумать не грех.
А всего остального и даром не надо
Жизнь дороже богатства и почестей всех

***

10. Чем ниже человек душой, тем выше задирает нос.
Он носом тянется туда, куда душою не дорос.

Омар Хайям: Что такое гарем?

Мой последний пост изложил то, что мы знаем об Омаре Хайяме, персидском поэте, математике и астрономе, который является одноименным героем Омара Хайяма (он же Жизнь, любовь и приключения Омара Хайяма , 1957, реж. Уильям Дитерле). Так что же сделал с ним фильм?

(Обратите внимание, что на этом плакате Хайям назван «полководцем, настолько великая армия убийц пала перед его гением!» Это то, что мы, историки, формально называем «чушью»).0007

Фильм открывается долгим голосом за кадром. «Тысячу лет назад Персидская империя простиралась от Средиземного моря до Индии и вплоть до Египта. Этой великой империей правил воинственный шах. Он обладал абсолютной властью над жизнью и смертью. Даже самые возвышенные склонялись к его ногам. И все же этот могущественный правитель был бы теперь забыт, если бы не работа человека, который был одним из самых скромных из его подданных: Омара Хайяма. Он был счастливым человеком, у него были друзья как среди низших, так и среди знатных людей в древнем городе Нишапур. Девизом тех опасных и волнительных дней было «Думай, как думает твой господин», но Омар Хайям думал сам за себя. Он был любителем жизни и мудрости, поэтом, когда настроение было на него, и математиком, когда оно не было. Он изучал звезды и то, что написано на звездах. У Омара Хайяма было понимание человеческой природы и философия, покорившая сердца мужчин и женщин».

В первой половине вступления есть серьезные проблемы. Во-первых, Хайям жил скорее за 850 лет до фильма, но что такое полтора века между кинозрителями? Во-вторых, в средневековый период не существовало Персидской империи; упомянутый воин-шах, Малик-шах, на самом деле был турком, потому что турки-сельджуки завоевали большой кусок территории, простирающейся от современной Турции на восток через части Ирака до Западной Персии. Но в него точно не входил Египет, и его нельзя назвать «персидским». Но в фильме много чего похуже, так что давайте просто отложим все это в сторону, хорошо?

Вторая половина вступления делает разумный шаг к описанию исторического Хайяма. Прочитав поэзию Хайяма и немного о его интеллектуальной деятельности, вы вполне можете охарактеризовать его как любителя жизни и мудрости, особенно если вы думаете о Хайяме-скептике, каким явно является этот фильм. В нем нет ни намёка на суфий, ни вообще явного обсуждения или изображения ислама.

На протяжении всего фильма Хайям (Корнел Уайлд) делает много того, что Хайям действительно делал. Он периодически бросает четверостишья (в переводе Фитцджеральда) о жизни, правителях, выпивке и так далее. Малик Шах делает его придворным астрономом, и он предлагает реформировать календарь, что на самом деле становится своего рода сюжетной точкой позже в фильме. Он пьет много вина, и никто не говорит, что ислам запрещает алкоголь. И он любит женщин.

Ну, он любит одну женщину, Шарейн (Дебра Пэджет), которая любит его в ответ. Но когда Малик Шах решает жениться на ней как на своей четвертой жене, это становится «Любовью, которой не может быть», поэтому остаток фильма они вдвоем тоскуют друг по другу. Ему дают рабыню Яффу (Джоан Тейлор в ее последней роли в кино), которая влюбляется в него. И первая жена Малика, королева Зарада (Маргарет Хейс), в какой-то момент накладывает на него ход, потому что она злая, коварная королева, которая замышляет заговор против своего мужа. О, и, если вы не догадались, НИ ОДНОЙ ИЗ ЭТИХ ЖЕНЩИН НИКОГДА НЕ СУЩЕСТВОВАЛО.

Хайям и Шарейн

 

Средневековые исламские семьи в реальности и в Средневековые мусульмане могли по закону иметь до четырех жен, и у них могло быть столько наложниц, сколько они хотели; в то время как исламский закон имел довольно строгие правила, защищающие права жен, он практически не касался наложниц, которых можно было приобретать и распоряжаться более или менее по своему желанию.

Средневековое (и в некоторой степени современное) исламское общество подходит к отношениям между полами в соответствии с принципом  махрама , что означает, что любой человек, достаточно близко связанный, чтобы не быть приемлемым партнером по браку; секс между двумя махрамами человек является инцестом. Обычно это описывается с точки зрения мужчины: моя мать и ее предки женского пола, сестры моей матери, мои сестры, мои дочери и все их потомки женского пола — махрам   для меня, как и любые женщины, происходящие от них. Кроме того, любая женщина, непосредственно связанная с моей женой, также является махрамом , равно как и жены моего отца, и все, кого кормила грудью моя мать. Почти все остальные являются гайр махрам, потенциальным законным сексуальным партнером и супругом.

Не знаю, что это за персонаж, но посмотрите на эти штаны!

Многоженство и сожительство были характерными чертами элиты. Правители содержали большие хозяйства, обычно называемые «королевскими гаремами», вход в которые был закрыт для всех мужчин, кроме правителя и тех, кто был махрам женщинам внутри («гарем» и махрам этимологически связаны; оба означают что-то запретное). Женщинам-рабыням и евнухам-мужчинам был разрешен доступ, потому что ни один из них не представлял риска заняться сексом с женщинами внутри. Тем, кто был гайр махрам , не следует позволять без присмотра приближаться к конкретной женщине. (Другими словами, если я могу законно жениться и заниматься сексом с женщиной, у меня не должно быть свободного доступа к ней.) Западное представление об исламских гаремах как о дворцах удовольствий, заполненных женщинами, ожидающими секса с мужчинами, значительно преувеличено. но не совсем неверно, если мы представим себе королевские гаремы, члены которых предназначались для сексуальных наслаждений правителя. Эти женщины обычно были ограничены гаремом и его территорией и, как правило, не имели свободного доступа к внешнему миру.

Другие мужчины тоже содержали гаремы, но эти «домашние гаремы» были совсем другими. Они не были заполнены женщинами, бездельничающими повсюду для мужского сексуального удовольствия. раб или два. В некоторых случаях братья могли содержать совместный гарем, разделяя домашнее пространство между семьями, каждая из которых была махрама друг для друга. Поскольку многоженство не было широко распространено среди низших классов, эти пространства имели мало общего с королевскими гаремами, за исключением основного принципа, согласно которому домашнее пространство семьи было в значительной степени запрещено для неродственников. Точно так же, как во многих современных семьях случайные посетители дома не ожидали, что им будет предоставлен доступ в семейные спальни, так и в исламском обществе (тогда и сейчас) лицам, не являющимся членами семьи, не давали доступа в частную часть дома. но развлекались бы в помещении, предназначенном для приема гостей (чуть приятнее 19в домах была «гостиная» для приема посетителей). В строго поддерживаемом домашнем гареме женщинам не разрешалось уходить, но на практике большинство женщин из низшего сословия уезжали, по крайней мере, для ведения бизнеса, например, продажи продукции своих веретен и ткацких станков и покупки новых принадлежностей.

Фильм явно пытается представить исламскую семейную практику, но не может понять, как это работает на самом деле. В начале фильма у Малика Шаха три жены, и он решает взять Шарейн своей четвертой. Но церемония бракосочетания явно смоделирована по образцу середины 20-х годов.0063-й век американец признает. Ее трижды спросили, согласна ли она взять шаха в мужья. На самом деле исламские церемонии бракосочетания в этот период проводились между женихом и тестем, а невеста обычно сидела в другой комнате. Ее согласие, как правило, подпадало под согласие ее отца. Таким образом, у невесты не будет спрошено ее согласие, потому что это согласие уже было достигнуто, когда был заключен брачный договор между ее отцом и ее будущим мужем.

Представление фильма о том, как выглядит гарем

 

Хайям дважды пробирается в домашний гарем отца Шарайн, пробираясь через стену в его сад, чтобы увидеть ее. В фильме это представлено как слегка непослушное, например, держаться за руки за спиной отца, хотя на самом деле это было довольно серьезным нарушением. Во втором случае его преследует группа других мужчин, которые вторгаются в гарем, не чувствуя, что это неуместно.

y

У шаха явно есть императорский гарем, потому что есть пара сцен, в которых Шарейн и Зарада просто болтаются, стреляя друг в друга среди толпы других женщин, в то время как рабыни бродят вокруг, размахивая благовониями. Но нахождение в гареме никому не мешает общаться с этими женщинами; практически нет смысла разделения между махрам и гайр махрам мужчины. В нескольких сценах, когда шах держит суд, его жены и наложницы просто бродят вокруг, болтая с людьми. Омару и Шарайн удается найти возможность поговорить друг с другом наедине. А в конце фильма Зарада просто уезжает из города, и никто этого не замечает. Что касается гаремов, то они довольно проницаемы. Разрешение женщинам шаха свободно перемещаться полностью нарушает сам смысл существования гарема и предполагает, что шах был готов позволить другим мужчинам спать со своими женами и наложницами.

Посмотрите на распутную королеву Зараду, гуляющую с мальчиками

Кроме того, в фильме не рассматривается динамика средневековых исламских государств; вместо этого он последовательно рассматривает их как средневековые европейские государства. Зарада — «королева» шаха, а ее сын Ахмуд (потому что в фильме не удосужились правильно написать «Ахмед») говорит о том, что он законный наследник, потому что он первенец шш.

Полная ерунда. Многоженство и сожительство оказали глубокое влияние на средневековую исламскую политику. Ислам настаивает на отцовстве отца, поэтому у него нет юридического понятия незаконнорожденного ребенка; все сыновья имеют право на долю имущества своего отца, независимо от того, кто их мать. Любой сын правителя от жены или наложницы был потенциальным наследником престола. В то время как Западная Европа со временем разработала систему первородства, при которой старший сын наследует королевство, исламский мир так и не разработал ничего подобного. Из-за этого между женой и наложницей не было большой функциональной разницы, за исключением того, что исламский закон ограничивал то, как мужчина может обращаться со своей женой и сколько он может иметь одновременно. Следовательно, многие средневековые исламские правители вообще никогда не брали жен и просто имели наложниц. Когда правители брали жен, на них не возлагалась какая-либо особая политическая функция; они не были королевами в каком-либо формальном смысле и не выполняли официальных функций при дворе, как жена европейского короля. Это было только в 20 9В 0063-м -м веке ближневосточные правители начали назначать жен королевами, подражая европейской монархии.

Джоан Тейлор в роли Яффы

Вместо различия между законными женами и внезаконными наложницами разделительная линия в имперском гареме проходила между женщинами, имевшими детей, и женщинами, у которых их не было, потому что те, у кого были сыновья, потенциально были матерью следующего правителя и, таким образом, обладал политическим влиянием на следующего правителя. И когда один из этих сыновей стал следующим правителем, его мать поднялась в социальном положении и политической власти, потому что она имела влияние на своего сына (поскольку она была его связью с предыдущим правителем) и потому что он мог доверять ей в своих интересах. в глубине души (потому что ее статус полностью зависел от того, был ли он правителем). Внутри королевских гаремов возникали политические фракции, поскольку бездетные женщины заключали политические союзы с одной из женщин, у которых были дети; эти фракции могут соперничать друг с другом, чтобы повлиять на выбор правителем своего наследника.

В результате изображение внутренней политики при дворе в фильме совершенно не соответствует действительности. Зарада завидует Шарейн, потому что боится, что соперница вытеснит ее с поста королевы, тогда как на самом деле Зарада опасалась, что у Шарейн может родиться ребенок, который вытеснит ее сына. Она решает составить заговор против шаха, потому что он не дает Ахмуду подобающее место наследника. Матери, замышляющие, чтобы их сыновья наследовали, определенно случались в имперских гаремах, но, похоже, конкуренция обычно была матерью против матери, а не женой против мужа.

 

Хотите узнать больше?

В средневековом исламе не так много хороших книг о женщинах. Начать стоит с работы Лейлы Ахмед « Женщины и пол в исламе», , которая представляет собой исследование исторического положения женщин в исламских обществах, а не только средневековых женщин. Но есть также книга Фатимы Мерниси «Забытые королевы ислама», , в которой рассматривается почти неизвестная традиция женщин-правителей в исламской истории. Наконец, вы также можете посмотреть на «9» Делии Кортезе и Симонетты Кальдерини.0003 Женщины и Фатимиды в мире ислама , в котором рассматривается роль женщин конкретно в Египте 10-го и 11-го веков.

Нравится:

Нравится Загрузка…

Диалог в Аиде: Омар Хайям и Уолт Уитмен

Омар . Добро пожаловать в царство теней, ты, путник из полушария, о котором и не мечтали, когда я покидал Землю.

Уолт . Это так ? Тогда я лучше всего подхожу для ее описания, ибо представляю всю американскую жизнь. Мне

«Ученик простейших, учитель самых сообразительных,

Начинающий новичок, но опытный в мириадах времен года,
Всех цветов, профессий, рангов, каст и религий,
Не только Нового Света, но и Африки, Европы, Азии — бродячий дикарь,
Фермер, механик, художник, джентльмен, моряк, любовник, квакер,
Заключенный, ловкач, дебошир, адвокат, врач, священник».

Омар . Ты говоришь загадками.

Уолт . Это поэзия, чувак.

Омар . Меня бы так не называли, когда я жил в Найшапуре; но, быть может, ты был одним из первооткрывателей западного мира и стремился направить аборигенов на приятные пути стихосложения.

Уолт

. Я только недавно покинул эту планету.

Омар . А твоя поэзия сейчас в моде?

Уолт . Еще нет; но будет, хотя

«Все, что я сделал, я с радостью отдал бы на то, чтобы на меня попирали, если бы только это была почва превосходных стихов.

Моя цель состояла в том, чтобы

«Объявить большее потомство, ораторы, дни, а затем уйти».

Я не торопился с личным признанием, полагая, что

«Доказательство поэта должно быть сурово отложено до тех пор, пока его страна не поглотит его так же нежно, как он поглотил ее».

Тем временем мои соотечественники поглощают вас.

Омар . Ты удивляешь меня.

Что общего у меня было с обитателями твоего мира, варвар?

Уолт . Американцы питают пристрастие к восточным образам, как к экзотическим растениям, ко всему редкому или необычному. Их бардов раньше упрекали в слишком строгом следовании европейским образцам, но когда возник не скованный условностями, кто принес манеру в жертву материи и был самому себе законом —

Омар . Его считали богом.

Уолт . Совсем наоборот. Жители Штатов по-прежнему опираются на традиции Старого Света в вопросах искусства. Утонченное они ставят выше натурального, хотя все люди знают, что черный хлеб полезнее белого; и пока они будут превращать ваши меланхолические четверостишия в музыкальные английские стихи первоклассным поэтом, они не послушают моего «варварского рыдания».

Омар . И я не могу винить их. Твой гений недостаточно силен, чтобы пробежать хорошую дистанцию ​​из-за твоей грубости.

Уолт . Мне нравится не слово от того, кто радовался пьянству.

Омар . Вот что ты вчитываешь в мою похвалу винограду, о злой ум. Подумай над своим собственным высказыванием —

«Вся архитектура — это то, что ты делаешь с ней, когда смотришь на нее,

Думал ли ты, что она из белого или серого камня? или линии арок и карнизов?

«Вся музыка — это то, что пробуждается от вас, когда
вам напоминают инструменты».

Уолт . Вы, кажется, читали мои стихи. Я не ожидал, что они проникнут так далеко.

Омар . Сюда прибыло множество полных томов, отправленных в Аид учителями нравственности Земли.

Уолт . Здесь должен быть хороший запас отборной литературы.

Омар . Истинный; но нет такого отталкивающего, как твой, ты, сластолюбец.

Уолт . Я не более сластолюбец, чем ты пьяница. Вы утверждаете, что не были, и я не сомневаюсь ни в одном человеческом слове. Подобно Проповеднику в Екклесиасте, вы сказали: «Я искал в сердце моем предаться вину», просто как комментарий к тексту: «Все суета».

Моя точка зрения была противоположной — Все , а не суета. Я воспевал Современного человека целиком и считал не более почетным игнорировать неотъемлемую часть, чем врач, препарирующий человеческое тело.

Омар . Во время моего земного пребывания врач избрал для своего анализа не общественные улицы. Ты мог бы достичь своей цели способом, более близким к благопристойности.

Уолт . Я относился ко всем предметам одинаково.

Омар . Ты говоришь правду. Во всем твоем так называемом стихе преобладают ненужные детали. Я не удивляюсь тому, что мой предпочтительнее.

Уолт .

«Кто вы, в самом деле, что говорить или петь в Америке?
Вы изучили МОЮ ЗЕМЛЮ, ее идиомы и людей?
Вы изучили физиологию, френологию, политику, географию, гордость, свободу, дружбу моей земли? его субстраты и объекты?
Приняли ли вы во внимание органический договор первого дня первого года независимости Штатов, подписанный уполномоченными, ратифицированный » —

Омар . Держать ! Достаточно ! Ты сбиваешь меня с центра моего притяжения своим потоком бессмысленных слов. Воистину, если твоя земля похожа на твою поэзию, я могу хорошо описать ее, хотя я и не видел ее.

Уолт . Тогда начинай.

Омар . Он отличается от Европы во многих лигах однообразием между местами, представляющими природный или исторический интерес.

Уолт . Но пятна есть, согласитесь, и они достаточно интересны, чтобы оправдать просторный фон, чем тусклее, тем лучше. Вы можете часами путешествовать по плоской и унылой поверхности, но вдруг вы оказываетесь перед Ниагарским водопадом.

Омар . Несомненно, ты имеешь в виду какую-то поразительную красоту природы, и если это так, то мое сравнение применимо. Я переворачиваю твои Листья Травы в отчаянии от их скуки, но вдруг натыкаюсь на какую-то поразительную красоту природы, твою Поэму о дороге или Слово из моря. Если бы я мог пересечь Бруклинский паром с тобой, а что касается твоих строк, начинающихся со слов «Я тот, кто гуляет с нежной и растущей ночью», я мог бы сам их сочинить.

Уолт . Ты никогда не мог. Ваше чувство к природе не было той близкой, личной привязанностью, которую я испытывал — к грубой, как к гладкой, к неприглядной, как к миловидной. Вы олицетворяли Солнце, Звезды, Ночь, давая им существование вне связи с Землей. Внешний мир был частью самой моей сущности; для тебя она была эмблемой Судьбы: —

«И ту перевернутую Чашу, которую называют Небом,
В которой мы ползаем и умираем, Не поднимай к Ней руки за помощью — за нее
Так же бессильно движется, как ты или я.

Омар . Что-то вроде того, что я сказал, без сомнения.

Уолт . Но есть и другие твои четверостишия, которые я мог бы написать.

Омар . Ты скромный.

Уолт . Я не мог бы установить своего родства с каждым когда-либо жившим человеком, если бы во мне не было даже чего-то от вас.

Омар . Позвольте мне услышать ваши самонадеянные сравнения.

Уолт . Я говорю, —

«Нежно я буду пользоваться тобой, вьющаяся трава,
Может быть, ты исходишь из грудей юношей,
Может быть, если бы я знал их, Я любил бы их».

Вы транскрибируете ту же мысль так: —

«И эта возрождающая трава, чья нежная зелень
оперяет губу реки, на которую мы опираемся —
Ах, обопритесь на нее слегка ! ибо кто знает
Из каких когда-то прекрасных Губ он рождается незримым!

Опять ты вздыхаешь, —

«В эту вселенную, и почему не зная
Ни Откуда, как Вода, волей-неволей течет;
И из него, как ветер по Пустоши,
Не знаю Куда, Волей-неволей дует.

Я вторю, —

«Мы, капризные, привезены неведомо откуда, распростерлись пред тобою,
Ты там наверху ходишь или сидишь,
Кто бы ты ни был, мы тоже лежим в сугробах у твоих ног».

Я нахожу вечность в мужчинах и женщинах, и вы приходите к выводу, —

«Я сам есть Небеса и Ад».

Ты поешь, —

«И не бойся, как бы Существование, закрывая твой
Счет и мой, не узнало подобного больше,
Вечная Саки из этой Чаши излила
Миллионы пузырей, подобных нам, и будет лить».

На что я отвечу, —

«Я тоже, но значу, в крайнем случае, небольшой намытый нанос,
Несколько песков и мертвых листьев собрать,
Собрать и слиться с частью песков и дрейфовать».

Омар . Я поражен, не заметив ни одного твоего чувства, подобного моему.

Уолт . Вы не должны думать, что ваш тип ума умер вместе с Омаром, Делающим Палатки. Это распространено в моей стране, представителем которой я являюсь, и поэтому озвучиваю каждую ее фазу.

Омар . Даже вопреки твоему преобладающему настроению? Я всегда был склонен к самоподавлению, тогда как ты не считал хорошим то, что игнорировало отдельных людей.

Уолт . Да; Я был «Учителем неутолимой веры, а именно эгоизма».

Омар . Подходящее ли это кредо для нации, где индивидуальность уже свирепствует, если верить твоим писаниям? Мне кажется, лучше не проповедовали в Европе или в Азии, где с мужчинами обращаются в массовом порядке .

Уолт . Вы не понимаете. Я был рупором Демократии, где бы он ни находился.

Омар . Твой идеал не соответствует идеалу европейцев, с которыми я общался с тех пор, как они пришли сюда. Должно быть, он сформировался исключительно на опыте Америки.

W%lt . Возможно; Я никогда не был нигде.

Омар . Отсюда избыток эгоизма, равно как и твой провинциализм.

Уолт . Мое что ?

Омар . Ты не понимаешь слова? Его значение не может быть неизвестно даже в Америке. Эта земля может быть размером с половину земного шара по своей субстанции и превосходить материальные вещи, и все же быть отсталой в мышлении. Разве изобретательность твоих соотечественников не опередила их воображение? Разве их образование не отдалило их культуру?

Уолт . Нет другой нации, настолько помешанной на вещах ума.

Омар . И все же ты, надеясь быть его представителем, прославлял тело.

Уолт . Я стремился запечатлеть истину, которую Америка в своем помешательстве на интеллектуальность, скорее всего, забудет, а именно, что физическое развитие необходимо для высшего умственного развития.

Омар .

«Это не книга,
Кто прикоснется к этому, прикоснется к человеку».

Уолт . Вы можете насмехаться над моими строками, как вам угодно; Говорю вам, в них содержится теплое и сокровенное чувство к расе как к индивидуумам, гораздо более искреннее, чем большая часть разговоров о Человеческом Братстве; это стало модой для современных поэтов петь. Легко любить себе подобных оптом и пренебрегать отдельными экземплярами.

Омар . Я не беспокоился ни о том, ни о другом, а жил отшельником и смотрел на звезды.

Уолт . Вы совершили большую ошибку. Мужчина должен был смотреть вниз и вокруг, а также вверх, если он хотел сочувствовать себе подобным.

Омар . Ты сказал, что род твой не примет тебя.

Уолт . Мои стихи обрели внимательный слух у думающих Старого Света.

Омар . Странный! Америка цепляется за меня; Европа тебе.

Уолт . Совсем не странно. Незрелое всегда жаждет готового, законченное сырое. Когда мои работы, как и ваши, будут погребены на восемь столетий, из моих гниющих листьев травы могут вырасти цветы с таким редким ароматом, какие когда-либо цвели в вашем саду — с помощью знающего земледельца.

Омар . Никто не хотел больше, чем я, признать, что я в долгу перед переводчиком, которого я должным образом поблагодарил, поскольку у меня была возможность, хотя он не ответил ни на один из вопросов, которые я задал в своем Рубаи.

Уолт . Потому что не мог.

Омар . Эта задача была предоставлена ​​тебе. Я не знаю равных тебе по самоуверенности.

Уолт . Я хотел бы, чтобы вы помнили, что

«Я не заявлял себе ничего такого, чего я не требовал бы тщательно для других на тех же условиях» —

Омар . Прекрати репетировать свои бесконечные строки и расскажи мне правду, в чем секрет твоей твердой веры в существование того состояния, к которому мы теперь пришли.

Уолт . Моя вера основывалась главным образом на теории эволюции.

Омар . В мое время об этом никто не слышал.

Уолт . Ни для многих вдоль дня после. Я пошел на шаг дальше большинства моих современников в применении его законов к духу так же, как и к материи, считая одно столь же нерушимым, как и другое. Где же ты был со своим четверостишием, —

«Ах, израсходуй по максимуму то, что мы еще можем израсходовать,
Прежде, чем мы тоже в Пыль сойдем;
Пыль в Пыль, и под Пылью лежать,
Без Вина, без Песни, без Зингера, и — без Конца! »

вопреки моему обещанию, —

» И я покажу тебе, что все, что ни с кем происходит, может обернуться прекрасными последствиями — И я покажу, что ничего не может случиться прекраснее смерти.»

Омар . Воистину, веселый показ; но я был доволен тем, что был последователем Эпикура, и отпустил будущее.

Уолт . Твои стихи не дышали довольством, мой товарищ. Я испытывал к вам еще большую симпатию, чем к агностикам моего времени, с которыми вы так близки. Они довольствуются тем, что не знают, но вы, казалось, всегда сомневались, не является ли то, чего вы не знали и тщетно стремились открыть, суммой и сущностью всей Истины.

Омар . Конечно, мое отношение было противоположным твоему, но я уверен, что только твое крепкое здоровье и хорошее пищеварение были причиной твоей радости в жизни.

Уолт . Возможно, так было с самого начала, но мое мнение не изменилось, даже когда я стал бедным, старым и парализованным, мое превосходное телосложение было подорвано лишениями, выпавшими на долю больных или раненых солдат на войне —

Омар . Война ? Разве этот позор человечества еще не устранен?

Уолт . Нет; и «Что есть, то правильно». Но скажи мне, друг, неужели ты так мало интересовался землей, что не посетил ее в духе?

Омар . Зачем мне возвращаться? Как и ты, я был не в ладах с людьми, среди которых жил.

Уолт . И все же простое любопытство могло вызвать у вас желание увидеть, какой прогресс сделал мир за все эти сотни лет с тех пор, как вы его покинули.

Омар . Что такое века, когда ты уже не во Времени, а в Вечности? Более того, планета Земля, вся солнечная система, к которой она принадлежит, теперь имеют бесконечно малое значение в чудесах вселенной, которые я исследую.

Уолт . Я понимаю. Вы были астрономом и продолжили. Позволь мне пойти с тобой.

Омар . Как можно удовлетворить такую ​​просьбу человека, написавшего:

: «Я верю, что не найду в звездах ничего более величественного и прекрасного, чем я уже нашел на земле»?

Уолт . Вы опять неправильно меня понимаете. Твои стихи в одном ключе; мои в разных.