О женщинах буковски: Чарльз Буковски цитаты о женщинах (9 цитат)
Цитаты из книги «Женщины»
Роман Женщины содержит, эротические сцены и отличается присущим Буковски натурализмом.
Герой книги, 50-летний Хэнк Чинаски фактически сам Буковски. Хэнк пьет не просыхая, пишет стихи иногда рассказы, выступает на литературных вечерах, знакомится с молоденькими девушками, писем от которых ему отбоя нет. В книге описываются все женщины до мельчайших подробностей, которых он встречает на своем пути, их непредсказуемость и неповторимость.
Для поклонников сериала «Калифрения» будет интересным факт, что Чинаски является неким прототипом Хэнка Муди.
«Женщины» — автобиографическая книга в рамках цикла из пяти художественых произведений Чарльза Буковски, так же называемых «одиссеей Чинаски» (San Francisco Chronicle), по фамилии главного героя всех романов серии. С библиографической точки зрения «Женщины» следуют за «Фактотумом» (англ. Factotum, 1975, рус. перевод 2000) — центральной книгой цикла, повествующей о многочисленных работах, на которых удосужилось послужить ее автору, и находятся «перед» закрывающим серию «Голливудом» (англ.
Повествование романа «Женщины» строится вокруг описания многочисленных половых партнерш, с которыми у главного действующего лица — Генри Чинаски (англ. Henry Chinaski), литературного alter ego Буковски и антигероя всех его романов, за исключением последнего — «Макулатуры», строятся отношения — по большей части мимолетные интрижки, реже — длительные романы. Книгу открывают благодарности, выражаемые Буковски редакторам антологии «Огни большого города # 4» (англ. City Lights Anthology # 4), а так же журналам «Интенсив первого лица» (англ. First Person Intence), «Hustler» и «Рогнерз Мэгэзин» (англ. Rogner’s Magazin) — в которых первоначально печатались некоторые главы романа. Непосредственное повествование предверяет цитата по Чинаски: «Сколько хороших мужиков оказалось под мостом из-за бабы», и авторское примечание о художественной природе «Женщин», а так же о несоответствии персонажей книги реально существующим или существовавшим лицам.
Книга состоит из ста четырех глав, названных по порядковому номеру оных, и не имеет деления на части — начинается роман с исторического экскурса в жизнь Генри Чинаски; он, выступающий помимо прочего рассказчиком в романе, описывает последние пятнадцать лет своей жизни — четыре года без секса, частые занятия онанизмом (и первое, и второе — правда для самого Буковски), неудачную женитьбу (Барбара Фрай (англ. Barbara Frye) на период с 1955 по 1958, вторая, если быть биографически корректным, жена автора), единственную любовь своей жизни (Джейн Кyни Бейкер (англ. Jane Cooney Baker), жена Буковски с 1947 по 1955 год; факт женитьбы писатель отрицал) и шестилетнюю внебрачную дочь (Марина-Луиза Буковски (англ. Marina Louse Bukowski), род. 1964, от Францес Смит (англ. Frances Smith, его сожительницы с 1963 по 1965).
Здесь же, в главе # 1, появляется первый персонаж женского пола — Лидия Вэнс. Точного времени герой вспомнить не может, но утверждает, что знакомство их произошло около шести лет назад (с момента начала повествования «Женщин») — когда Чинаски только-только бросил службу на почте (данный период его жизни описан в романе «Почтамт», англ.
Post Office, 1971, рус. перевод 2007), что соответствует январю-февралю 1970 года. Знакомство с Лидией произошло, по предположению рассказчика, на первых поэтических чтениях в одном книжном магазине Лос-Анджелеса — а отношения завязались несколькими днями позже, когда писатель заехал с визитом домой к Вэнс (позже Буковски скажет, что не раз приезжал туда — полюбив работать над стихами и прозой в ее доме). Прототипом Лидии и истории ее отношений с Чинаски выступает американская поэтесса и скульптор Линда Кинг (англ.)русск. — однажды, на вечеринке после Вторых ежегодных поэтических чтений Санта-Круса, за свой буйный нрав и пристрастие к алкоголю гостям представленая как «Буковски с пиздой». Упоминание Кинг под фамилией «Вэнс» в тексте романа (в обход примечанию в начале книги) подтверждает писатель — примечательный (по словам самого Буковски) факт его биографии, а именно неумение делать кунилингус, обнаруживается именно в период бурного романа Генри и Лидии; «Тебе за пятьдесят, и ты ни разу не ел пизду?» — Лидия, удивленная данным обстоятельством, «учит старого пса новым трюкам», что занимает значительную часть пятой главы книги.
Описание романа Генри и Лидии — бурного, полного секса, скандалов, многочисленных разладов, расставаний и встреч, занимает практически треть книги (от начала до тридцать второй главы включительно). Помимо Вэнс, самого Чинаски и двух его молодых друзей, живущих неподалеку от последнего — Бобби, работника порнографического книжного магазина (настоящее имя — Джордж Ди Каприо (англ.)русск., отец актера Леонардо Дикаприо), и его жены, бывшей пациентки психиатрической клиники, Вэлери — в книге присутствуют только два сюжетно значимых (и значимых в жизни Буковски аналогично) персонажа; прочие, упоминаемые в тексте книги, предстают исключительно эпизодическими героями, не играющими в повествовании хоть сколько важной роли.
В сюжетной хронологии это Лиллиан, одна из слушательниц с поэтических чтений Чинаски, Эйприл — случайная знакомая с очередной квартирной попойки, Ди Ди Бронсон, давний друг Генри, занимающая пост директора музыкальной компании, Николь — писавшая герою письма о своей любви к его книгам, а так же Минди, аналогично последней познакомившаяся с Чинаски в ходе переписки и Лора Стэнли — юная девушка, с которой герой встречается на вечеринке после выступления со своим литературным материалом в Хьюстоне. Возвращение с чтений обратно в Лос-Анджелес для Чинаски ознаменует окончательный разрыв с Вэнс — скандал на фоне сексуальных отношений пары и вечного пьянства Генри выливается в желание Лидии уехать в Феникс к сестре; длительные отношения с писателем (в реальности продолжавшиеся …) завершаются.
Главный герой не остается на длительное время один и здесь же, в тридцать второй главе, в сюжетную линию попадает новая пассия Чинаски — «высокая статная поллумиллионерша» Джоанна Дувр, деловой партнёр бывшего мужа Лоры Стэнли; крутя романы с обеими девушками сразу, Генри снова оказывается наедине со своим одиночеством и пьянством к сорок первой главе, когда опять его стремлению взяться-таки за печатную машинку («Надо вернуться к пишмашинке, подумал я.
Следующим важным персонажем с точки зрения биографии автора становится девушка, получившая в романе имя «Сара» — с ней главный впервые познакомился в одном питейном заведении (в биографии автора это соответствует 1976-му году. «Хэнк был пьян, когда мы познакомились» — говорила она журналистам People десятилетие спустя[6]), однако, предпочёл общество её подруг (Дебры и Кэсси). Развитие отношений с Сарой, владелицей закусочной под эгидой здоровой пищи, осложняют её религиозные воззрения — а именно увлечение учением индийского мистика Мехера Бабы, в рамках которого секс возможен только после брака.
Следующей героиней романа становится девушка по имени Таня, «двадцатидвухлетняя хорошенькая сучка», как пишет она сама в письме Генри, с которого и начинается их знакомство. Размышляя о характере своих отношений с Сарой («Но мы ведь не женаты. У мужчины есть право. Я — писатель. Я — грязный старик»), он, заинтересованный Таниным «сексуальным голосом в стиле бетти пуп», соглашается в телефонном разговоре встретить девушку в аэропорту — с чего и начинается их роман, последнее длительное увлечение Чинаски на страницах «Женщин».
Роман завершается звонком Генри Саре — та, примирившаяся с изменами возлюбленного, соглашается приехать вечером. Чинаски произносит фразу, определяющую его дальнейшую жизнь и подводящую своеобразный итог его обильных любовных похождений: «Мужику нужно много баб, только если они все никуда не годятся. <…> Сара заслуживает гораздо большего, нежели я ей даю. Теперь все зависит от меня», — с Линдой Ли (Сарой) Буковски поженится в 1985, спустя примерно девять лет после времени, когда заканчиваются «Женщины».
Добро пожаловать на Чарльз Буковски
«Вставай, ублюдок! Брызни себе на лицо холодной водой, и идем пировать!»
Он гений.
Он пил больше, чем полагается, имел больше любовниц, чем считается приемлемым, жил не так, как учат жить, работал не там, где престижно работать.
Он писал не о том, о чём читать приятно, никогда о том, что правильно.
В написанных им текстах — горечь.
Пропойца, чернорабочий, и один из лучших, умнейших писателей, чьи работы когда-либо публиковались.
О СЕБЕ
«Я человек не очень приятный — это вам любой скажет. Я и слова-то такого не знаю. Меня всегда восхищали подлецы, разбойники, сукины сыны. Мне не нравится гладковыбритые мальчики при галстуке и приличной работе. Я люблю людей отчаянных, с выбитыми зубами, шальной башкой и сломанной жизнью. Такие меня интересуют. Они полны тайн и взрывчатки. Также мне нравятся опустившиеся женщины, матерящиеся пьяные сучки со сползшими чулками и размалеванными физиономиями. Меня больше интересуют развратники, чем святые. Мне хорошо с бродягами, потому что я сам бродяга. Я не люблю законы, правила, религию и мораль.
Я не позволю обществу перекраивать меня по-своему».
О КУРЕНИИ
Я люблю курить. Сигареты и алкоголь уравновешивают друг друга. Я курю, чтобы очнуться от пьянства и, знаешь, курю так много, что обе ладони становятся желтыми. Видишь, как будто перчатки надел… почти коричневые… и тогда ты говоришь: «Вот дерьмо, на что же похожи мои легкие? Боже мой!».
ОБ АЛКОГОЛЕ
Алкоголь, возможно, одна из величайших вещей на земле, и мы неплохо ладим. Он разрушителен для большинства людей, но не для меня. Все то, что я создаю, я делаю пока пьян. Даже с женщинами. Понимаешь, я всегда был сдержан во время секса, а алкоголь сделал меня более свободным, сексуально свободным. Это облегчение, потому что я, в общем-то, довольно робок и замкнут, а алкоголь позволяет мне быть этаким героем, широко шагающим сквозь время и пространство, совершая все эти геройские поступки… Так что я люблю его… да!
О БАРАХ
Хватит с меня всех этих барных штучек.
Вычеркните это из моего списка дел. Сейчас, когда я иду в бар, меня тошнит, я захожу в двери и начинаю блевать. Я повидал слишком много баров, чертовски много. Понимаешь, всё это больше подходит, когда ты помоложе. Когда тебе нравится помахаться кулаками с кем-нибудь, поиграть в мачо, пытаясь подцепить шлюху. В моем возрасте всё это уже не нужно. Теперь я захожу в бар, чтобы просто помочиться. Слишком много лет я там провел.
О ДРАКАХ
Самое приятное, когда ты уделываешь парня, которого и не предполагал уделать. Однажды я имел дело с одним таким, он наговорил мне кучу всего. Тогда я сказал: «Окей, выйдем». С ним совсем не было проблем – я легко его уложил. Он валялся на земле с разбитым носом — полный комплект, в общем. «Черт возьми, ты двигался медленно, я думал быстро с тобой разделаюсь, а когда началась эта драка, я вообще не видел твоих рук, ты был охуенно быстр. Что случилось?» — на что я ответил: «Чувак, я не знаю. Все было как обычно».
О ЖЕНЩИНАХ И СЕКСЕ
Женщины… Скажешь пару слов, схватишь за руку: «Пойдем, детка!», затащишь в спальню и оттрахаешь.
И они идут! Попав в этот ритм однажды, ты должен продолжать двигаться. Парень, вокруг столько одиноких женщин! Они хорошо выглядят, только надо законтачить. Они сидят все такие одинокие, ходят на работу, с работы…
Для них многое значит иметь какого-нибудь парня, который всовывает им. Если он сидит рядом, пьет и разговаривает – вот оно, удовольствие. Дааа… все было круто… и я был счастлив.
Современные женщины… они не будут штопать тебе карманы, забудь об этом! Я называю их машинками для нытья. Всё всегда идет не так, когда смываешься от них. И послушай, когда ты проходишь сквозь эту истерию… забудь это. Я выхожу, сажусь в машину и валю. Куда угодно. Заказываю где-нибудь чашку кофе. Где угодно. Что угодно, кроме еще одной женщины. Я полагаю, они только выглядят по-разному, а? Истерия начинается… они разорены. Ты уходишь — они не понимают. «КУДА ТЫ СОБИРАЕШЬСЯ?» — «Детка, я поищу бордель в другом месте!».
Они думают я женоненавистник, но нет. Это все слухи. Они только и слышали, мол: «Буковски — шовинистская свинья», но они не удосуживаются проверить первоисточник.
Конечно, временами я выставляю их не с лучшей стороны, но я также поступаю и с мужчинами. Я и с собой так поступаю. Если я действительно думаю, что что-то хреново, то я говорю, что это хреново, неважно кто передо мной – мужчина, женщина, ребенок ли, собака.
Женщины такие обидчивые, думают они особенные. В этом их проблема.
ПЕРВЫЙ РАЗ
Первый, он же и самый странный – она научила меня как лизать «киску» и всем этим дерьмовым штучкам. Я ни черта не знал. Она сказала: «Знаешь, Хэнк, ты великий писатель, но ты ни черта не знаешь о женщинах!» — «Что ты имеешь в виду? Я многих перетрахал» — «Нет, ты не понимаешь. Дай-ка я научу тебя кое-чему» — «Окей». «Ты хороший ученик, схватываешь на лету».
Вот и все. Всё это дерьмо типа «eatin’ pussy» — своего рода средство. Мне нравится доставлять им удовольствие, но… Послушай, всё это переоценено. Секс великая вещь только тогда, когда больше нечем заняться.
ОБ ИППОДРОМЕ
Я никогда не ездил верхом.
Я не интересуюсь лошадьми, так же как и тем, как поступить — правильно или нет… избирательно. Я пытался когда-то зарабатывать на ипподроме. Это тяжело. Но это и восхитительно. Всё на кону – деньги на жильё – всё. Но обычно ты слишком осмотрителен… и это уже не то.
Как-то раз я сидел в первых рядах, на повороте. В забеге было двенадцать лошадей, и все они сбились в кучу. Они смотрелись как большущий снаряд. Все, что я видел, так это здоровенные лошадиные задницы, которые двигались вверх и вниз. Дикое зрелище. А я смотрел на эти лошадиные задницы и думал: «Это сумасшествие, это полное безумие!».
Но вот потом бывают дни, когда ты выигрываешь четыреста или пятьсот долларов, ты угадываешь восемь или девять гонок подряд и чувствуешь себя Богом, ты знаешь всё. Всё сходится.
О КОТАХ
Хорошо иметь целую кучу котов вокруг. Если чувствуешь себя плохо — посмотри на кошек, тогда тебе станет лучше, потому что они всё знают, знают таким, какое оно есть на самом деле.
Их ничем не удивишь. Они просто знают. Они — спасители. Чем больше у тебя котов, тем дольше ты проживешь. Если у тебя сто котов, то ты проживешь в десять раз дольше, чем если бы у тебя было только десять. Однажды это обнаружится, и люди станут заводить по тысяче кошек и жить вечно. Это в самом деле смешно.
О ЖЕСТОКОСТИ
Думаю, что жестокость часто неверно толкуется. Определенная жестокость нужна. В каждом из нас есть энергия, которая просится наружу. Думаю, что если эту энергию зажать, то мы сойдем с ума.
Мир во всем мире, которого мы все так хотим, на самом деле не есть желанная цель. Что-то в нашем устройстве не позволяет этому осуществиться. Поэтому я люблю смотреть бокс, и поэтому в молодости я любил помахать кулаками в подворотнях.
Жестокость иногда называют «достойным выплеском энергии», существуют «привлекательное сумасшествие» и «отвратительное сумасшествие». Жестокость существует в хороших и плохих формах. Так что, фактически… это бессмысленный термин.
Просто не слишком делайте это за счет других, тогда всё будет нормально.
О КРАСОТЕ
Нет такой вещи как красота, особенно в человеческом лице, в том, что мы называем физиономией. Это все подсчитанная и воображаемая подгонка. Мол если нос не слишком торчит, бока в порядке, если уши не слишком большие, если волосы длинные… Это мираж обобщения. Люди думают, что определенные лица красивы, но, на самом деле, они таковыми не являются, математически равны нулю.
Настоящая «красота», конечно, исходит от характера, а не от того, какой формы брови. Большинство женщин, которым я говорил, что они красивы… ужас, они выглядели как супницы.
ОБ УРОДСТВЕ
Не существует такой вещи как уродство. Есть вещь, называемая недостатком или дефектом, но внешнего «уродства» не существует…
О МОРАЛИ
Ситуация может быть совсем не ужасна, но вот тот, кто судит, может превратить ее в сплошной ад. Думаю, люди переучились.
Ты хочешь разузнать, что происходит с тобой, как ты будешь на это реагировать.
Я сейчас произнесу странный термин… «добро». Не знаю, откуда оно берется, но я чувствую, что от рождения в нас есть какая-то частичка доброты. Я не верю в Бога, но я верю в эту «доброту», которая как стержень проходит сквозь нас.
Её можно воспитать. Всегда происходит что-то волшебное, когда на автостраде, набитой машинами, кто-то вдруг освободит для тебя место, чтобы ты перестроился в другой ряд…
Это обнадеживает.
О ЦИНИЗМЕ
Меня всегда обвиняли в цинизме. Я думаю, что цинизм — это как прокисший виноград. Цинизм это слабость. Это отвечать на «Всё идет не так! ВСЁ ИДЁТ НЕ ТАК!» — «Это не правда! Это не правда!» — понимаешь? Цинизм – это слабость, которая сдерживает тебя от того, чтобы справиться с тем, что происходит в данную минуту.
Да, цинизм — определенно слабость, так же, как и оптимизм. «Солнышко светит, птички поют – так мило» — это тоже чепуха. Истина лежит где-то посередине.
Что есть, то есть. Так что, если ты не готов это усвоить… плохи твои дела.
ОБ ОДИНОЧЕСТВЕ
Я никогда не был одинок. Бывает, я сидел в комнате и чувствовал себя убийственно, я был в депрессии, мне было так херово, что хуже просто некуда, но я никогда не допускал мысли, что кто-то может зайти в комнату и помочь мне… то есть вообще возможность того, что какое-то количество людей может зайти в комнату.
Другими словами, одиночество это что-то, что никогда меня не беспокоило, потому что я всегда чувствую этот ужасный зуд одиночества. Он присутствует на вечеринке, на стадионе полном радостного народу — так что и там я ощущаю одиночество. Цитируя Ибсена(4): «Сильнейший всегда самый одинокий».
Меня никогда не посещали мысли, типа: «Так, сюда придет симпатичная блондинка, потрахается со мной, потрет мне яйца, и я буду себя прекрасно чувствовать» — это не поможет. Ну, ты знаешь, как это обычно бывает с людьми: «Вау, сегодня вечер пятницы, а ты что делаешь? Просто сидишь тут?» — «Да».
Потому что снаружи ничего нету. Только тупость. Тупые люди собираются с тупыми людьми. Пускай отупляют себя.
Я никогда не страдал от необходимости пойти куда-нибудь вечером. Я прятался в барах, потому что не хотел прятаться на фабриках. Вот и всё. Приношу извинения миллионам, но я никогда не был одинок. Я люблю себя. Я — самое лучшее развлечение из того, что у меня есть.
Давайте пить больше вина!
О СЛАВЕ
Она разрушительна. Она шлюха и сука, разрушитель на все времена. Мне выпала самая сладкая слава, потому что я знаменит в Европе и неизвестен здесь. Я счастливчик. Слава по-настоящему ужасна. Она меряет тебя по общему знаменателю, и от этого мозги работают уровнем ниже. Никуда не годится.
Выбирать публику куда лучше.
ОБ УЗНАВАЕМОСТИ
Недавно сижу там, и чувствую, что на меня пялятся. А я знаю, что будет дальше, поэтому встаю, чтобы уйти, понимаешь, да? И тут начинается: «Извините…», и я отвечаю: «Да, в чем дело?», он спрашивает: «Вы Буковски?», я говорю: «Нет!», на что он: «Думаю, люди спрашивают у вас это каждый раз, не так ли?», и я: «Да!» и ухожу.
Впрочем, мы уже это обсуждали. Частная жизнь бесценна.
Знаешь, мне нравятся люди. Это замечательно, что они любят мои книги и всё такое… но я не книга, понимаешь? Я тот парень, который их пишет, но я не хочу, чтобы меня осыпали розами и так далее… Я хочу, чтобы они дали мне спокойно подышать. А им хочется пообщаться со мной. Они ожидают, что я притащу несколько шлюх, поставлю дикую музыку и врежу кому-нибудь… а? Но они-то читают рассказы! Мать вашу, всё это произошло 20-30 лет назад!
О СОЧИНИТЕЛЬСТВЕ
Я написал один рассказ с точки зрения насильника, изнасиловавшего маленькую девочку. За это люди обвиняют меня. Однажды меня спросили: «Вам нравится насиловать маленьких девочек?», на что я ответил: «Конечно, нет. Я фотографирую жизнь».
У меня бывали неприятности со многими моими произведениями. С одной стороны, поэтому продается сколько-то книг, но с другой — когда я пишу, то я пишу для себя… (*затягивается сигаретой*)… Я люблю это. Затянуться – это по мне, а пепел – для пепельницы.
.. Я никогда не пишу днём. Это как голым пробежать по магазину. Каждый может увидеть тебя.
А ночью… Вот тогда ты можешь потрюкачить…
О СТИХАХ
«…А я продолжал писать стихи. Мы пили с тараканами, квартирка была крохотная, и страницы 5, 6, 7 и 8 лежали в ванне, помыться было невозможно, а страницы 1, 2, 3 и 4 лежали в большом чемодане, так что вскоре места не осталось вообще. Повсюду были кипы страниц по семь с половиной футов высотой.
Мы осторожно передвигались между ними… Имелась еще лестничная клетка. Так что Джон с Луисой спали там на матрасе, а с кроватью пришлось расстаться. Таким образом освободилось пространство на полу, куда можно было складывать кипы страниц. “Буковски, кругом Буковски! Я схожу с ума!” — говорила Луиса. Шныряли тараканы, мы пьянствовали, а печатный станок заглатывал мои стихи.
Удивительное было время…”
Чарльз Буковски — Женщины читать онлайн
Чарлз Буковски
Женщины
Этот роман – художественное произведение, и ни один персонаж не призван намеренно изображать реальное лицо или сочетание реальных лиц, живых или же мертвых.
«Сколько хороших мужиков оказалось под мостом из-за бабы.»
– Генри ЧинаскиМне уже стукнуло 50, и с женщиной в постели я не был четыре года. Друзей-женщин у меня не водилось. Я смотрел на женщин всякий раз, когда проходил мимо на улицах или в других местах, но смотрел без желанья и с ощущением тщетности. Дрочил я регулярно, но сама мысль завести отношения с женщиной – даже на не-сексуальной основе – была выше моего воображения. У меня была дочь 6 лет, внебрачная. Она жила с матерью, а я платил алименты. Я был женат много лет назад, когда мне было 35. Тот брак длился два с половиной года.
Моя жена со мной разошлась. Влюблен я был всего один раз. Она умерла от острого алкоголизма. Умерла в 48, а мне было 38. Жена была на 12 лет моложе меня. Я полагаю, сейчас она тоже уже умерла, хотя не уверен. 6 лет после развода она писала мне длинные письма к каждому Рождеству. Я ни разу не ответил…
Я не уверен, когда впервые увидел Лидию Вэнс. Лет 6 назад, наверное, я только-только бросил службу на почте, где просидел двенадцать лет, и пытался стать писателем.
Я пребывал в ужасе и пил больше, чем обычно. Пробовал писать первый роман. Каждую ночь, за работой, я выпивал пинту виски и две полудюжины пива. Курил дешевые сигары, печатал, пил и слушал по радио классическую музыку до зари. Я поставил себе целью десять страниц в ночь, но всегда узнавал только на следующий день, сколько написал на самом деле. Обычно я поднимался утром, блевал, потом выходил в переднюю комнату и смотрел на тахту – сколько страниц. Свою десятку я всегда превышал. Иногда там лежало 17, 18, 23, 25 страниц. Конечно, работу каждой ночи нужно было либо чистить, либо выбрасывать. На первый роман у меня ушла двадцать одна ночь.
Хозяева двора, где я тогда обитал, сами жившие на задворках, считали меня сумасшедшим. Каждое утро, когда я просыпался, на крыльце у меня стоял большой коричневый бумажный пакет. Содержимое менялось, но обычно внутри лежали помидоры, редис, апельсины, зеленый лучок, банки супа, красный лук. Время от времени по ночам я пил с хозяевами пиво, часов до 4-5 утра.
Старик отрубался, а старуха и я держались обычно за руки, и иногда я ее целовал. В дверях всегда припечатывал ей по-настоящему. Она была ужасно морщиниста, но что ж тут поделаешь. Она была католичкой и выглядела очень славно, когда надевала розовую шляпку и воскресным утром отправлялась в церковь.
Я думаю, что познакомился с Лидией Вэнс на своем первом поэтическом чтении. Оно проходило в книжном магазине на Кенмор-Авеню – в «Подъемном Мосту». Опять-таки, я был в ужасе. Надменен, но в ужасе.
Когда я вошел, оставались только стоячие места. Перед Питером, заправлявшим той лавочкой и жившим с черной девчонкой, лежала куча налички.
– Вот говно же, – сказал он мне, – если б я всегда мог их сюда так напихивать, мне б еще раз на Индию хватило.
Я вошел, и они зааплодировали. Если говорить о поэтических чтениях, то мне предстояло порвать себе целку.
Я читал 30 минут, потом попросил перерыв. Я еще был трезв и чувствовал, как на меня из темноты пристально смотрят глаза.
Подошли поговорить несколько человек. Затем, во время затишья, подошла Лидия Вэнс. Я сидел за столом и пил пиво. Она возложила обе руки на края стола, нагнулась и посмотрела на меня. У нее были длинные коричневые волосы приличной длины, выдающийся нос, а один глаз не совсем сочетался с другим. Но от нее исходила жизненная сила – ее нельзя было игнорировать. Я чувствовал, как между нами побежали вибрации.
Некоторые – замороченные и нехорошие, но всё равно они были. Она посмотрела на меня, я посмотрел на нее в ответ. На Лидии Вэнс была замшевая ковбойская куртка с бахромой на вороте. Груди у нее были ничего. Я сказал ей:
– Мне бы хотелось содрать с вашей куртки бахрому – с этого мы могли бы начать.
Лидия отошла. Не сработало. Никогда не знаю, что говорить дамам.
Ну и корма же у нее. Я наблюдал за этой прекрасной кормой, когда Лидия отходила.
Зад джинсов обнимал ее, и я следил за ней, пока она отчаливала.
Я закончил вторую половину чтений и забыл о Лидии, как забывал обо всех женщинах, которых обгонял на тротуарах.
Забрал свои деньги, подписал несколько салфеток, несколько клочков бумаги, потом поехал назад, домой.
Я по-прежнему работал каждую ночь над первым романом. До 6.18 вечера писать я никогда не садился. Именно в то время я отмечался на проходной своего крыла терминала на почтамте. А они заявились в 6: Питер с Лидией Вэнс. Я открыл дверь. Питер сказал:
– Смотри, Генри, смотри, что я тебе привез!
Лидия запрыгнула на кофейный столик. Джинсы сидели на ней еще туже. Она мотала длинными коричневыми волосами из стороны в сторону. Она была безумна; она была дивна. Впервые я рассмотрел возможность того, чтобы действительно заняться с ней любовью. Она начала читать стихи. Свои. Это было очень плохо. Питер пытался остановить ее:
– Нет! Нет! Никаких рифм в доме Генри Чинаски!
– Да пусть читает, Питер!
Я хотел поглядеть на ее ягодицы. Она расхаживала взад-вперед по старенькому кофейному столику. Затем пустилась в пляс. Она размахивала руками.
Поэзия была ужасна, тело и безумие – отнюдь.
Лидия спрыгнула.
– Как тебе понравилось, Генри?
– Что?
– Поэзия.
– С трудом.
Лидия замерла со своими листиками стихов в руке. Питер облапал ее.
– Давай поебемся, – сказал он ей. – Кончай, давай поебемся!
Она его оттолкнула.
– Ладно, – сказал Питер. – Тогда я уезжаю.
– Ну и вали. У меня своя машина, – ответила Лидия. – Я к себе и сама доберусь.
Питер подбежал к двери, остановился и обернулся:
– Ладно, Чинаски! Не забывай, что я тебе привез!
Он хлопнул дверью и был таков. Лидия присела на тахту, поближе к двери. Я сел примерно в футе и посмотрел на нее. Выглядела она великолепно. Я боялся. Я протянул руку и коснулся ее длинных волос. Они были волшебны. Я отдернул руку.
– И все эти волосы в самом деле твои? – спросил я. Я знал, что так оно и есть.
– Да, – ответила она, – мои.
Я взялся рукой за ее подбородок и очень неумело попробовал повернуть ее голову к своей. Я никогда не уверен в таких ситуациях, как эта.
Я слегка поцеловал ее.
Лидия подскочила:
– Мне надо идти. Я плачу няньке.
– Послушай, – сказал я, – останься. Заплачу я. Останься на немного.
– Нет, не могу, – ответила она. – Идти надо.
Она пошла к дверям, я следом. Открыла дверь. Потом обернулась. Я потянулся к ней еще один, последний раз. Она подняла лицо и выделила мне крохотный поцелуй. Затем отстранилась и вложила мне в руку какие-то отпечатанные на машинке листки. Дверь закрылась. Я сел на кушетку с бумагами в руке и стал слушать, как заводится ее машина.
Конец ознакомительного отрывка
Вы можете купить книгу и
Прочитать полностью
Хотите узнать цену?ДА, ХОЧУ
Чарльз Буковски о жизни и женщинах | Femmie
Вашему вниманию художественные размышления о жизни и женщинах от одного из самых острословный и прямолинейных писателей 20 века — Чарльза Буковски.
«Женщины… Мне нравятся краски их одежды; то, как они ходят; жестокость в некоторых лицах; время от времени почти что чистая красота в каком-нибудь другом лице, абсолютно и завораживающе женском.
У них есть над нами это преимущество: они гораздо лучше составляют планы и лучше организованы. Пока мужчины смотрят футбол, или пьют пиво, или шастают по кегельбанам, они, женщины эти, думают о нас, сосредотачиваются, изучают, решают – принять нас, выкинуть, обменять, убить или просто-напросто бросить. Но какая разница: что бы ни сделали они, мы кончаем одиночеством и безумием.»
«Я по натуре одиночка, довольствуюсь просто тем, что живу с женщиной, ем с ней, сплю с ней, иду с ней по улице».
«Начало отношений — всегда самое легкое. Уже после начинают спадать покровы, и это никогда не кончается».
«Человеческие отношения вообще странны. Я имею в виду, вот некоторое время ты — с одним человеком, ешь с ним, и спишь, и живешь, любишь его, разговариваешь, ходишь везде, а затем это прекращается. Наступает короткий период, когда ты ни с кем, потом приезжает другая женщина, и ты ешь теперь с ней, и ***ать ее, и все это вроде бы нормально, словно только ее и ждал, а она ждала тебя».
«Однако женщины — хорошие женщины — пугали меня, поскольку в конечном итоге, требовали себе всю душу, а то, что еще оставалось от моей души, я хотел сберечь».
«Меня пробивали многие вещи: женские туфельки под кроватью; одинокая заколка, забытая на комоде; то, как они говорят: «Пойду пописяю…»; ленты в волосах; когда идешь с ними по бульвару в полвторого дня – просто два человека, шагающие вместе; долгие ночи с выпивкой и сигаретами, разговорами; споры; мысли о самоубийстве; когда ешь вместе и тебе хорошо; шутки, смех ни с того ни с сего; ощущение чуда в воздухе; когда вместе в машине на стоянке; когда сравниваешь прошлые любови в 3 часа ночи; когда тебе говорят, что ты храпишь, а ты слышишь, как храпит она; матери, дочери, сыновья, кошки, собаки; иногда смерть, а иногда – развод, но всегда продолжаешь, всегда доводишь до конца; читаешь газету один в бутербродной, и тебя тошнит от того, что она сейчас замужем за дантистом с коэффициентом интеллекта 95; ипподромы, парки, пикники в парках; даже тюрьмы; ее скучные друзья, твои скучные друзья; ты пьешь, она танцует; ты флиртуешь, она флиртует; ее колеса, твои ***ки на стороне, а она делает то же самое; когда спишь вместе…»
«Мужику нужно много баб только тогда, когда все они никуда не годятся.
Мужик может вообще личность свою утратить, если будет слишком сильно хреном по сторонам размахивать».
«Какие-то мужики пытались поймать ее взгляд, но она держалась поближе ко мне, взяв меня под руку. Очень немногие красивые женщины стремятся показать на людях, что они кому-то принадлежат. Я знал их достаточно, чтобы это понимать. Я принимал их, какие они есть, а любовь приходила трудно и очень редко».
«Целоваться – более интимное занятие, чем ***ля. Именно поэтому мне никогда не нравилось, чтобы мои подружки ходили везде и целовали мужиков. Лучше б они их трахали».
– Что вы думаете о женщинах? – спросила она.
– Я не мыслитель. Все женщины разные. В основе своей они кажутся сочетанием лучшего и худшего – и волшебного, и ужасного. Я рад, что они существуют, тем не менее.
Комментарии
Женщины Начала читать я книгу, и, конечно же, мне в лицо влетело того «изысканного» языка Буковски. Однако к главе 5 более менее привыкаешь, и чем дальше, тем лучше. Вцелом, стиль написания мне понравился, и смысл книги какой-никакой для меня раскрылся. Действительно было интересно читать. Думаю, если бы было не так откровенно, то книга получила бы 5 звёзд от меня. Но будь не так откровенно, это была бы другая книга. Женщины
Хмм, настало время и мне написать рецензию на данную книгу. Наверное, я бы никогда не прочитала ее,если бы не встретила одного человека,который во многом поменял моё отношение ко многим вещам. И вот он рассказывал мне про «самую лучшую книгу из всех,что читал», было столько хороших слов и отзывов о ней, ну и мой ,тогда ещё, друг постоянно сравнивал себя с главным героем. Понятное дело,что после такого ,я решила тоже прочитать. Женщины
Совершенно не понравилась книга. Женщины Первая и последняя книга, которую я читала у этого автора. Краткое содержание книги: писатель постоянно бухает, выступает со своим творчеством перед аудиторией, каждый день / каждую ночь спит с малознакомыми и знакомыми женщинами. Всё это сопровождается бесконечными матами и подробным описанием того, как его член то вставал, то опускался. Я еле дочитала эту книгу. Зато в интернете ходит куча замечательных цитат из этого «шедевра». Мне они все пришлись по душе, поэтому я взялась читать книгу. И самое интересное — почему у этой книги ТАКИЕ рейтинги?! Больше ни за что на свете. Полный отстой. Не рекомендую. Женщины В романе «Женщины» наконец появляется то самое чудовище которого зовут Чарльзом Буковски. Женщины
представьте, что в баре к вам подсел мужичек, бородатый, дет пятидесяти, и начинает с вами разговаривать, ни о чем и обо всем одновременно, о жизни, о детстве, о полите, о ЖЕНЩИНАХ, о сексе, и т.д Женщины Чинаски, Чинаски. Рецензировать Женщин будет сложно. Потому что Буковски сложно рецензировать. И потому, что я его люблю и любовь эту объяснить невозможно человеку, который эмоционально и чувственно не ощутил Бука. И если вы ранее читали его же «Хлеб с ветчиной», вам будет яснее почему он в книге порой поступает именно так. О Чинаски говорят много. Что он жалкий алкоголик, что он не умеет писать, что это пустая грязь, не имеющая за собой ничего ценного. И как же вы глупы, если правда так думаете, как же вы глупы. Генри и сам подмечал непонимание его литературы людьми: Когда я читал лучшие вещи, публика не знала как реагировать, а когда читал остальные — хохотала там, где не надо Буковски. Он пишет просто. И за этой простотой кроется больше, чем вы думаете. Что же такое для Буковски эти женщины? Не уж то он и правда так ужасно обращался с женщинами и был бабником? Позже в он книге говорит, что влюблялся 4 раза. Это были Джейн, которая погибла, Лидия, Кэтрин и Тамми. Женщины весьма интересные. Вся трудность как раз в том, каких женщин подкидывает Буку жизнь. Те женщины, к которым он испытывает некую влюбленность, не отвечают тем же. Лидия, которую он в какой-то момент любил, писал ей стихи, что она делает? Она врывается в его дом, берет все его картины и все написанные им книги и демонстративно рвет на части, крича во весь голос НЕ ГОВОРИ МНЕ ПРО СВОИХ ЖЕНЩИН, хотя сама до этого звонила Буку и рассказывала про свои похождения с мужчинами, которые Буковски выслушивает и никак не реагирует, хотя сам мог отреагировать агрессивно, также, как и делала это Лидия. И даже после этой неадекватной ситуации, когда коп у него спрашивает про денежную компенсацию от Лидии за ее разгром, он отказывается, потому что он знает о том, что у нее есть дети и проблем с деньгами у нее хватает. А Кэтрин, которую он также полюбил. Чинаски начал уже витать в облаках. Начал себе надумывать. Общий дом, собака с кошкой бегают по двору, походы в супермаркеты. На следующее утро Кэтрин говорит, что у них просто секс и все. Не больше, не меньше. В этом тоже он как-то виноват? Такова его жизнь. Либо женщины падшие, либо женщины не дающие ему любви в ответ. По сути Бук очень добр. Он не желает никому зла. Всегда поможет, если помощь правда требуется. Но все равно он испытывает чувство тоски, одиночества, даже не смотря на то, сколько женщин его окружает. Он все равно называет себя отшельником, слабаком. Казалось бы, жизнь, в которой тебя бесконечно окружают женщины, много кто о таком только мечтает. Но для Бука жизнь его тяжкая и что такое депрессия он прекрасно знает. Странная вещь — человеческие отношения. Я в том смысле, что вот ты с кем-нибудь вместе, ешь с ним, спишь, живешь, любишь его, разговариваешь, ходишь куда-нибудь, а потом наступает конец. Но учитывая и эти факты, становится очевиден и другой факт. Буковски сам себе портит жизнь. Такая у него тропа. Каждый разлагается по-своему. Он обращается с людьми не так, как должен. Он знает и ненавидит себя за это. Каждый раз, когда ему попадалась красивая девушка, он не верил, как может ему так везти, почему они вообще с ним разговаривают. Он этого не понимал. Он любил, но делал и больно любимым. Его это терзало, он не понимал почему так поступает, зачем ему это. Он сам себе же гадит в штаны. И все же он не плохой, как бы он себя не обзывал. А обзывал он себя тяжкими словами. Когда я читал эту книгу, мне было плохо. Не от того, что я прочел эту книгу, нет. Я как будто в ней был. Я ее прочувствовал, также как и прочувствовал Буковски не как просто писателя, а как человека. Но сможет ли он найти эту любовь, если он не способен любить себя? P.s. Решил из интереса прочесть другие рецензии на книгу Женщины. А мы точно одно и ту же книгу читали? Почему то, что вижу я, что видно невооруженным глазом, написано прямым текстом, почему вы этого не видите? Почему? Женщины «Что вы думаете о женщинах? Чарльз Буковски один из не многих писателей относиться к которому «нейтрально» — невозможно. Роман «Женщины» одна из самых известных его работ. И одновременно самая провокационная. На протяжении всего романа. Который к слову состоит из 104 глав. Действия происходят по одному и тому же сценарию: сон, еда, выпивка, секс (более подходит другое слово…….), разборки/выяснение отношений и знакомство с очередной девушкой. Главный герой «Генри Чинаски» действуя на протяжении всей книге по сценарию изложенному выше. Во многом похож на автора. И не зря многие считают эту книгу своего рода автобиографией. Сложно написать какие-либо выводы после прочтения этой книги. Скорее можно сказать в ней изложена точка зрения автора на жизнь, которой он придерживался. А принимать ее или нет и в какой мере ее возможно принять — каждый сам для себя решит. Что касается личного отношения автора к женщинам. Он их любил, хоть и по-своему. А это не может быть ненормальным. Рекомендовать данный роман? — Я бы не стал. Но ознакомиться с творчеством Ч. Буковски советовал бы каждому. (Возможно не с этой книги) А после, для себя решить открывать следующую или нет. «Я просто алкоголик, ставший писателем только за тем, чтобы иметь возможность валяться в постели до полудня» — Чарльз Буковски. |
6
Читал я одну книгу, где же Буковски, читал другую и снова то ли Буковски то ли нет. Ну вот наконец то он, старый козел (я по доброму), секс-терминатор и порно-киллер. Главные герои романа не Генри Чинаски, а его женщины, которых он шпилит, дрючит, долбит, жарит, да просто …бет в конце то концов. Молодые и старые, красивые и не очень, шлюхи и девственницы, с зубами и без, пятидесятилетний Генри рад всем, и никому не отказывает. Он долго терпел и теперь держитесь «девоньки». Просто секс одиссея какая то.
Он хочет любить. Он хочет быть любимым. Все детство ему не хватало любви и нежности. Но любили ли его? Испытывают ли к нему чувства? В начале книги Чинаски сам говорил, что в жизни влюблялся он лишь однажды. Она погибла в 48 лет от алкоголизма. И это должно быть тоже сыграло свою роль.
Разве так поступают свиньи и плохие люди?
Потом короткое время нет вообще никого, потом появляется новая женщина, ты ешь с ней и занимаешься сексом, и кажется, что все так и должно быть, что ты ждал именно ее, а она — тебя. Я всегда чувствовал, что одиночество — это ошибка, иногда приятная, но — ошибка.
Это сложно объяснить, потому что объяснить это невозможно. Такие у Буковски книги. Один человек возьмет и увидит только грязь, секс и мат. Другой увидит рассказ жизни, исповедь своего поганого проживания и сожаления в своих поступках. История слабого, но доброго человека, который сквозь толпы скверных женщин все же хочет найти любовь и быть любимым.
Его либо принимают, либо навсегда забывают после первой прочитанной книги.
И прекрасно разбавил юмором.Чарльз Буковски, «Женщины» — отзыв о книге
Как это обычно бывает у старого козла-Буковски, главного героя зовут Генри Чинаски. Как обычно, главный герой — альтер эго писателя.
От осознания этого факта читать становится еще интереснее.
Генри Чинаски в «Женщинах» — уже состоявшийся, известный в широких кругах поэт и писатель. Его книги продаются, его приглашают на поэтические чтения в университеты и бары. Он ведет переписку со своими читательницами. Выпивает со своими поклонницами после поэтических вечеров. И всё всегда у него заканчивается сексом. Но это не главное.
Те, кто утверждают, что это мерзкая и грязная книжонка (я получал такие отзывы), просто воспринимают ее слишком буквально. Если же принять всю ту грязь и разврат, которые там, бесспорно, присутствуют и взглянуть на историю более широко, то становится понятно, что мало кто любит женщин сильнее, чем Генри Чинаски. Он их воспевает, он ими восхищается, он ими вдохновляется.
Женщины: мне нравятся краски их одежды; то, как они ходят; жестокость в некоторых лицах; время от времени почти что чистая красота в каком-нибудь другом лице, абсолютно и завораживающе женском.
Меня много чего пробивает: женские туфельки под кроватью; одинокая заколка, забытая на комоде; то, как они говорят «пойду посикаю…»; ленты в волосах; когда идешь с ними по бульвару в полвторого дня — просто два человека шагают вместе; долгие ночи с выпивкой и сигаретами, разговорами; споры; мысли о самоубийстве; когда ешь вместе и тебе хорошо; шутки; смех ни с того ни с сего; ощущение чуда в воздухе; … когда тебе говорят, что ты храпишь, а ты слышишь как храпит она…
И, главное, Генри Чинаски всегда предельно честен со своими женщинами.
Хотя стоит признать, что помимо искреннего восхищения женщинами, главный герой имел и кое-какие корыстные мотивы: весь свой полученный с женщинами опыт он использовал в своей писательской деятельности:
Я должен дегустировать женщин, чтобы взаправду их познать, пробраться внутрь. В уме я могу изобретать мужчин, поскольку сам такой, но женщин отлитературить почти невозможно, не узнав их сначала как следует.
Я забрался в нее довольно далеко, но она, похоже, не реагировала. Плевать. Я качал и качал. Еще одна поёбка. Научно-исследовательская. Не чувствуется, будто вторгаешься куда-то.
Этим своим обзором я хочу добиться двух вещей:
- Реабилитировать книгу в глазах тех, кто ее прочитал и посчитал ужасной и мерзкой, может у кого-то возникнет желание перечитать ее и переосмыслить.
- Порекомендовать к прочтению тем, кто еще не читал. Я не так часто даю подобные рекомендации, это важно 🙂
Такой вот обзор с пристрастием получился.
Вместо заключения
В книге упомянуты не менее 40 различных женщин. Точное число пока не назову, но скажу только, что у меня в процессе чтения возникла идея нового раздела на моём сайте. Это будет раздел со статьями, и первая статья будет называться «Женщины Генри Чинаски в романе „Женщины“». Там будет сводная таблица с именами и небольшим описанием каждой из женщин 🙂
Читать «Женщины» — Буковски Чарльз — Страница 1
Чарльз Буковски
Женщины
Сharles Bukowski.
Women
Copyright © 1978 by Charles Bukowski
© М. Немцов, перевод с английского, 2009
© ООО «Издательство «Эксмо», издание на русском языке, оформление, 2011
Благодарности
Благодарность выражается редакторам антологии «Огни большого города № 4», «Интенсива первого лица», «Хастлера» и «Рогнерз мэгэзин», где первоначально публиковались некоторые главы отсюда.
Сколько хороших мужиков оказалось под мостом из-за бабы.
Генри Чинаски
Этот роман – художественное произведение, и ни один персонаж не призван намеренно изображать реальное лицо или сочетание реальных лиц, живых или же мертвых.
1
Мне уже стукнуло 50, и в постели с женщиной я не был четыре года. Друзей-женщин у меня не водилось. Я смотрел на женщин всякий раз, когда проходил мимо на улицах или еще где, но смотрел без желанья и сознавая тщетность. Дрочил я регулярно, но сама мысль завести отношения с женщиной – даже на несексуальной основе – была выше моего воображения.
У меня имелась дочь 6 лет, внебрачная. Она жила с матерью, а я платил алименты. Я был женат много лет назад, когда мне исполнилось 35. Тот брак длился два с половиной года. Моя жена со мною разошлась. Влюблен я был всего один раз. Она умерла от острого алкоголизма. Умерла в 48, а мне было 38. Жена была на 12 лет моложе меня. Я полагаю, сейчас и она уже умерла, хотя не уверен. 6 лет после развода она писала мне длинные письма к каждому Рождеству. Я ни разу не ответил…
В точности не помню, когда впервые увидел Лидию Вэнс. Лет 6 назад, наверное, я только-только бросил службу на почте, где просидел двенадцать лет, и пытался стать писателем. Я был в ужасе и пил больше обычного. Пробовал писать первый роман. Каждую ночь за работой я выпивал пинту виски и две полудюжины пива. Курил дешевые сигары, печатал, пил и до зари слушал классическую музыку по радио. Я поставил себе целью десять страниц в ночь, но всегда только на следующий день узнавал, сколько написал на самом деле. Обычно я поднимался утром, блевал, потом выходил в переднюю комнату и смотрел на тахту – сколько страниц. Свою десятку я всегда превышал. Иногда там лежало 17, 18, 23, 25 страниц. Конечно, работу каждой ночи нужно было либо чистить, либо выбрасывать. На первый роман у меня ушла двадцать одна ночь.
Хозяева двора, где я тогда обитал, сами жившие на задворках, считали меня полоумным. Каждое утро, когда я просыпался, на крыльце у меня стоял большой коричневый бумажный пакет. Содержимое менялось, но обычно внутри лежали помидоры, зеленый лук, редис, апельсины, банки супа, красный лук. Довольно часто по ночам я пил с хозяевами пиво, часов до 4–5 утра. Старик отрубался, а старуха и я держались за руки, и я ее иногда целовал. В дверях всегда припечатывал ей по-настоящему. Она была ужасно морщиниста, но что ж тут поделаешь. Она была католичкой и выглядела очень славно, когда надевала розовую шляпку и воскресным утром отправлялась в церковь.
Я думаю, что познакомился с Лидией Вэнс на своем первом поэтическом чтении. Оно проходило в книжном магазине на Кенмор-авеню – в «Подъемном мосту». Опять-таки, я был в ужасе. Надменен, но в ужасе. Когда я вошел, оставались только стоячие места. Перед Питером, заправлявшим лавочкой и жившим с черной девчонкой, лежала куча налички.
– Вот говно же, – сказал он мне, – если б я всегда мог так их сюда напихивать, мне б еще раз на Индию хватило.
Я вошел, и они зааплодировали. В смысле поэтических чтений мне предстояло порвать себе целку.
Я читал 30 минут, потом попросил перерыв. Я еще был трезв и чувствовал, как на меня из темноты пристально смотрят глаза. Подошли поговорить несколько человек. Затем во время затишья подошла Лидия Вэнс. Я сидел за столом и пил пиво. Она возложила обе руки на край, нагнулась и посмотрела на меня. У нее были длинные каштановые волосы – приличной длины, – выдающийся нос, а один глаз не совсем сочетался с другим. Но от нее исходила жизненная сила – от такой не отмахнешься. Я чувствовал, как между нами побежали вибрации. Некоторые – замороченные и нехорошие, но все равно они были. Она посмотрела на меня, я посмотрел на нее. На Лидии Вэнс была замшевая ковбойская куртка с бахромой на вороте. Груди у нее ничего. Я сказал ей:
– Мне бы хотелось содрать с вашей куртки бахрому – с этого мы могли бы начать.
Лидия отошла. Не сработало. Никогда не знаю, что говорить дамам. Ну и корма же у нее. Я наблюдал за этой прекрасной кормой, когда Лидия отходила. Зад джинсов обнимал ее, и я следил за этой женщиной, пока она отчаливала.
Я закончил вторую половину чтений и забыл о Лидии, как забывал обо всех женщинах, которых обгонял на тротуарах. Забрал свои деньги, подписал несколько салфеток, несколько клочков бумаги, потом поехал назад, домой.
Я по-прежнему работал каждую ночь над первым романом. До 6.18 вечера я никогда писать не садился. В это время я отмечался на проходной своего крыла терминала на почтамте. А они заявились в 6 вечера: Питер с Лидией Вэнс. Я открыл дверь. Питер сказал:
– Смотри, Генри, смотри, что я тебе привез!
Лидия запрыгнула на кофейный столик. Джинсы сидели на ней еще туже. Она мотала длинными каштановыми волосами из стороны в сторону. Она была безумна; она была дивна. Впервые я задумался, не заняться ли с ней любовью. Она принялась читать стихи. Свои. Это было очень плохо. Питер пытался ее остановить:
– Нет! Нет! Никаких рифм в доме Генри Чинаски!
– Да пусть читает, Питер!
Я хотел поглядеть на ее ягодицы. Она расхаживала взад-вперед по старенькому кофейному столику. Затем пустилась в пляс. Она размахивала руками. Поэзия была ужасна, тело и безумие – отнюдь.
Лидия спрыгнула.
– Как тебе понравилось, Генри?
– Что?
– Поэзия.
– С трудом.
Лидия замерла со своими листиками стихов в руке. Питер ее облапал.
– Давай поебемся, – сказал он ей. – Кончай, давай поебемся!
Она его оттолкнула.
– Ладно, – сказал Питер. – Тогда я уезжаю.
– Ну и вали. У меня своя машина, – ответила Лидия. – Я к себе и сама доберусь.
Питер подбежал к двери, остановился и обернулся:
– Ладно, Чинаски! Не забывай, что я тебе привез!
Он хлопнул дверью и был таков. Лидия присела на тахту, поближе к двери. Я сел примерно в футе и посмотрел на нее. Выглядела она великолепно. Я боялся. Я протянул руку и коснулся ее длинных волос. Они были волшебны. Я отдернул руку.
– И все эти волосы в самом деле твои? – спросил я. Я знал, что так оно и есть.
– Да, – ответила она, – мои.
Я взялся рукой за ее подбородок и очень неумело попробовал повернуть ее голову к себе. Я никогда не уверен в таких случаях. Я слегка ее поцеловал.
Лидия подскочила:
– Мне надо идти. Я плачу няньке.
– Послушай, – сказал я, – останься. Заплачу я. Останься на немного.
– Нет, не могу, – ответила она. – Идти надо.
Она пошла к дверям, я следом. Открыла дверь. Потом обернулась. Я потянулся к ней еще один, последний раз. Она запрокинула голову и выделила мне крохотный поцелуй. Затем отстранилась и вложила какие-то машинописные листки мне в руку. Дверь закрылась. Я сел на тахту с бумагами в руке и стал слушать, как заводится ее машина.
Стихи были скреплены вместе, откопированы и назывались «ЕЕЕЕЕ». Я прочел несколько. Интересны, полны юмора и чувственности, но плохо написаны. Авторы – сама Лидия и три ее сестры, все вместе – такие задорные, такие храбрые, такие сексуальные. Я отбросил листики и раскупорил пинту виски. Снаружи было темно. Радио играло в основном Моцарта, Брамса и Бе.
Women by Charles Bukowski
«Я никогда не преувеличиваю свою пошлость. Я жду, пока она не появится на своих условиях» — Чинаски / Буковски, отвечая женщине, которая организовала его чтение стихов и удивлена, обнаружив его довольно милым и милым. «Нормально» лично.Я вообще своего рода поклонник Буковски, особенно его стихов и ранних романов Генри Чинаски. Он жестоко честен, противен претенциозным людям и в то же время злобно самоуничижителен. Десятилетиями он работал на фабриках, в почтовом отделении, на разных случайных работах.
«Я никогда не преувеличиваю свою пошлость.Я жду, пока он прибудет на своих условиях ». — Чинаски / Буковски, отвечая женщине, которая организовала его чтение стихов и удивлена, обнаружив его довольно милым и« нормальным »лично.Я вообще своего рода поклонник Буковски, особенно его стихов и ранних романов Генри Чинаски. Он жестоко честен, противен претенциозным людям и в то же время злобно самоуничижен. Десятилетиями он работал на фабриках, в почтовом отделении, в различных случайных заработках. он рассказывает в «Фактотум», «Почтовое отделение» и других книгах, поэтому, когда дело доходило до литературного мира, Буковски просто считал это глупым и самовлюбленным.Он не пишет о себе как о чем-либо, кроме того, кто он есть: пьяный, пошлый, грубый, а иногда и очень забавный. «Женщины» — это более поздний роман о пожилом Чинаски, которому перевалило за пятьдесят, который, очевидно, сосредоточен на его обычно катастрофических (в основном сексуальных) отношениях (на самом деле, вы бы не назвали их романтическими). И менее забавно, чем предыдущие книги, но на самом деле не более проницательно. Он просто говорит так, как есть, и не претендует на какую-то особую мудрость ни в чем, что он делает.
В самом начале, в первом романе Чинаски «Хэм и Рожь», мы видим пьянство и безумие Генри в свете хаоса, в котором воспитывалась его семья, его жестокий отец.В этой книге нет секса и много юмора. К настоящему времени в «Женщинах» Чинаски — недавно известный писатель, который слишком много делится своим «опытом» с женщинами, практически ничего не узнав о них по пути. Секс и невежество, парад женщина за женщиной на 291 странице. И в том, что он ничего не знает о женщинах! Что иногда забавно, чаще всего оскорбительно и в конечном итоге немного скучно. Я слушал книгу, иначе я бы несколько раз перебросил ее через комнату.Иногда это забавно, особенно когда он касается письма и писательской жизни, или когда он описывает то или иное безумие. Но я действительно думаю, что он мог бы разрезать эту книгу пополам; он просто продолжается и продолжается от трагедии «отношений» к трагедии. Чиански полностью пьян, по его словам, у него 300 похмелья в год.
«Я просто алкоголик, который стал писателем, чтобы оставаться в постели до полудня»
Мне напомнили «Проблемы с женщинами» Роберта Крамба, где Крамб делится некоторыми комиксами, которые феминистки называют женоненавистниками.Как и Крамб, у Буковски, кажется, нет этических фильтров, нет границ, которые он не хотел бы пересекать, и это делает его веселым для многих читателей и даже, стыдно сказать, меня. Он признает это, но он все еще делает то же самое в 50 лет, что и в 20, и теперь это занятие немного скучно. Он даже знает это и продолжает писать, зная, что его преданные поклонники (такие как я, черт возьми!) Будут продолжать писать.
Здесь он использует несколько оправданий, чтобы оправдать свое поведение:
«Я воображал себя особенным, потому что я вышел с фабрик в 50 лет и стал поэтом.Горячее дерьмо. Так что я злился на всех так же, как те начальники и менеджеры злились на меня, когда я был беспомощен. Получилось то же самое. Я был пьяным, избалованным тухлым ублюдком с очень незначительной известностью ».
Итак, заслуживает ли он здесь похвалы за жестокую честность или это всего лишь одно и то же оскорбление читателей? Буковски здесь более несчастен, чем в предыдущих книгах:
«Человеческие отношения все равно не работают. Только первые две недели было какое-то оживление, потом участники потеряли интерес.Маски спали, и стали появляться настоящие люди: чудаки, имбецилы, безумцы, мстители, садисты, убийцы. Современное общество создало себе подобных, и они пировали друг друга. Это была смертельная дуэль — в помойке ».
О, это помойка, хорошо, жизнь Бука, сыгранная для мрачной комедии, с Буковски / Чинаски центральной коми-трагической фигурой, но слишком часто за счет женщин, хотя некоторые из них также плохо обращаются с ним, как он с ними .
Так почему я не любил женщин? Я назову некоторые из этого вопиющим женоненавистничеством, хотя он, как обычно, так же строг к себе, как и любая из женщин, с которыми спит.Вот как он думает, что насилие сошло ему с рук, но сейчас я не совсем считаю это интересным.
Так почему мне вообще нравятся женщины? Я предполагаю, потому что он действительно говорит правду, и пишет эту правду все еще интересным способом в местах:
«Я любил выпить, я был ленив, у меня не было бога, политики, идей, идеалов. Я был поселен в ничто; своего рода небытие, и я принял это. Не для интересного человека. Я не хотел быть интересным, это было слишком сложно.На самом деле я хотел только мягкого, туманного пространства, в котором можно было бы жить и чтобы меня оставили в покое. С другой стороны, когда я напивался, я кричал, сходил с ума, все выходило из-под контроля. Одно поведение не соответствовало другому. Мне было все равно «.
«Сексуальная политика» покойной Кейт Миллетт пригвоздит Генри Миллера и Нормана Мейлера к женоненавистничеству, маскируя это под своего рода романтизм мачо. Буковски здесь тоже женоненавистник, почти исключительно описывая женщин в сексуальных терминах, женщину за женщиной, выпивку за выпивкой, скачки за скачками.Часто отталкивает. Иногда забавно декадентский. Толстый, некрасивый пьяница, который иногда заставляет меня улыбаться. Но не в этом, а в других.
«Ты такой говнюк!» — Лидия
Я засмеялась. «Вот почему я пишу» — Буковски
Лучшие цитаты из романа Чарльза Буковски «Женщины» — Цитаты Буковски
«Женщины» Чарльза Буковски.
Роман Чарльза Буковски « Женщины » многими считается одним из лучших его произведений. Женщины, о которых пишет Чарльз Буковски, являются знакомым прототипом в остальных его работах, по крайней мере, по большей части.Многие из них могут не отставать от Буковски в питейном отделе и, безусловно, могут выстоять в отделе аргументов. Это взгляд изнутри на то, каково было встречаться с этим мужчиной, в лучшую или худшую сторону.
Bukowski alter ego Генри Чинаски впервые ощутил вкус литературной славы, когда начал публиковать свои работы и, что довольно нехотя, начал проводить публичные чтения стихов. Хотя он не любит давать показания, он оплачивает счета, избавляя его от необходимости возвращаться на фабрики, откуда он пришел.Это также дает ему новую возможность встретиться с зажигательными поклонницами.
Опыт Чинаски с этими женщинами лежит в основе сюжета Женщин . В частности, в нем описываются его отношения с его давней подругой Линдой Кинг (в книге ее называют Лидией Вэнс), а также отношения Буковски с Линдой Ли Бейл (в романе ее зовут Сарой), которую он позже жениться. Линда Буковски и Чарльз Буковски оставались в браке до его смерти в 1994 году.
Женщины — третий роман Буковски, опубликованный в 1978 году.Ему предшествовали Post Office и Factotum , за ним следовали Ham On Rye , Hollywood и Pulp .
Вы читали Женщины ? Дайте нам знать, что вы думаете об этом, и в чем, по вашему мнению, он сочетается с другими его романами, в комментариях ниже.
Чарльз Буковски Цитаты женщин
«Вы были замужем?»
«Да».
«Что случилось?»
«Психологическая жестокость», согласно документам о разводе.
«Это правда?» — спросила она.
«Конечно: в обе стороны».
«Я нашел Пита и Сельму. Сельма выглядела великолепно. Как получить Сельму? Собаки этого мира никогда не заканчивались Сельмой. Собаки остались собаками ».
«Образование было новым богом, а образованные люди — новыми хозяевами плантаций».
«Мы расходились хотя бы раз в неделю -« навсегда », но всегда каким-то образом умудрялись помириться. Она закончила лепить мою голову и отдала ее мне.Когда мы расходились, я клал голову в машину рядом со мной на переднее сиденье, отвозил к ней домой и оставлял за дверью на крыльце. Затем я шел к телефонной будке, звонил ей и говорил: «Твоя проклятая голова за дверью!» Эта голова металась взад и вперед… ».
«Вы не понимаете. Я буду великолепен. У меня потенциальных возможностей и больше, чем у вас! »
« Потенциал, — сказал я, — ничего не значит. Вы должны это сделать. Практически у каждого ребенка в кроватке больше возможностей, чем у меня.’”
« Когда я был пьян, а Лидия сошла с ума, мы были почти равным соперником ».
«Буковски — Женщины» от BRISTOL NOIR
«Мне не нравились выходные. Все вышли на улицы. Все играли в пинг-понг, стригли лужайку, полировали машину, ходили в супермаркет, на пляж или в парк. Везде толпы. Понедельник был моим любимым днем. Все вернулись на работу и скрылись из виду ».
«Ди Ди налила еще один бокал вина.Хорошее вино. Я любил ее. Было хорошо иметь место, куда можно пойти, когда дела пошли плохо. Я вспомнил первые дни, когда дела шли плохо и некуда было деваться. Может быть, это было хорошо для меня. Потом. Но теперь меня не интересовало, что для меня хорошо. Меня интересовало, как я себя чувствую и как перестать чувствовать себя плохо, когда что-то пошло не так. Как снова почувствовать себя хорошо.
«Я не хочу тебя трахать, Ди Ди», — сказал я. «Я не всегда хорошо отношусь к женщинам».
«Я же говорил тебе, что люблю тебя».
«Не делай этого.Не люби меня ».
« Хорошо, — сказала она, — я не буду любить тебя, я буду любить тебя почти . Будет ли это нормально? »
« Это намного лучше, чем другое ».
Мы допили вино и легли спать…».
«Тем не менее, я продолжал думать о Лидии. Хорошие стороны наших отношений были похожи на крысу, которая ходит и грызет мне живот ».
«Донни принес выпивку, и они с Ди Ди поговорили. Казалось, они знают одних и тех же людей.Я никого из них не знал. Чтобы меня возбудить, нужно было многое. Мне было все равно. Мне не нравился Нью-Йорк. Я не любил Голливуд. Я не любил рок-музыку. Ничего не понравилось. Может, я боялся. Вот и все — я боялся. Я хотел посидеть в одиночестве в комнате с опущенными шторами. Я наслаждался этим. Я был чудак. Я был сумасшедшим. А Лидии больше не было ».
«Нет ничего хуже, чем быть разоренным и женщина бросит вас. Нечего пить, никакой работы, только стены, сидеть там, глядя на стены и думать.Вот как женщины ответили на вас, но это тоже ранило и ослабило их. По крайней мере, мне нравится верить.
«Ди Ди знала, что то, что случилось с одним человеком, случилось с большинством из нас. Наши жизни не были такими уж разными, хотя нам нравилось так думать ».
«Странная боль. Кот убивает птицу, автокатастрофа, пожар … Приходит боль, БАХ, и вот она, садится на тебя. Это реально. И для всех, кто смотрит, ты выглядишь глупо. Как будто ты вдруг стал идиотом. От этого нет лекарства, если вы не знаете кого-то, кто понимает, что вы чувствуете, и знает, как помочь.
«Худшее для писателя — это знать другого писателя, и, что еще хуже, знать ряд других писателей. Как мухи на одной и той же какашке ».
«Ди Ди заказал еще одну порцию напитков. «Почему ты не можешь быть порядочным по отношению к людям?» — спросила она.
«Страх», — сказал я.
«Она поцеловала меня и ушла. Я выключил телевизор. и открыл еще пиво. На этом острове делать нечего, кроме как напиться. Я подошел к окну. На пляже ниже Ди Ди сидела рядом с молодым человеком, радостно разговаривала, улыбалась и жестикулировала руками.Молодой человек усмехнулся в ответ. Было хорошо не быть частью такого рода вещей. Я был рад, что не был влюблен, что меня не устраивает мир. Мне нравилось ссориться со всем. Влюбленные люди часто становятся резкими, опасными. Они теряют чувство перспективы. Они теряют чувство юмора. Они становятся нервными и занудными психотиками. Они даже становятся убийцами ».
«« Вы писали сегодня? »
« Немного. »
« Было ли это хорошо? »
« Вы не узнаете раньше, чем через 18 дней »». жить с женщиной, есть с ней, спать с ней, гулять с ней по улице.Я не хотел ни разговоров, ни никуда, кроме ипподрома или боксерских матчей. Я не понимал телеканал. Я чувствовал себя глупо платить деньги за то, чтобы пойти в кинотеатр и посидеть с другими людьми, чтобы поделиться своими эмоциями. Меня тошнило от вечеринок. Я ненавидел игры, грязные игры, флирт, пьяных любителей, зануд ».
Рубашки Чарльза Буковски — Купить
«Как вы можете узнать что-нибудь о людях, если не встречаетесь с ними?»
«Я уже знаю о них все. в ресторане, держи голову опущенной, ни на кого не смотришь .«
» Почему я болею? »
« Я наблюдаю за людьми, — сказала она, — я их изучаю. »
« Черт! »
« Вы боитесь людей! »
« Я их ненавижу ». «Как ты можешь быть писателем? Вы не наблюдаете ! »
« Хорошо, я не смотрю на людей, но я зарабатываю арендную плату своим письмом. Это лучше, чем пасти овец ».
« Ты не протянешь. У тебя никогда не получится. Вы все делаете неправильно ».
« Это , почему я делаю ».
« Делаю ? Кто, черт возьми, знает, кто вы? Вы известны как Mailer ? Например, Capote ? »
« Они не умеют писать.
«Но можно! Только ты, Чинаски, можешь писать! »
« Да, я так чувствую ».
« Ты знаменит? Если бы вы поехали в Нью-Йорк, кто-нибудь узнал бы вас? »
« Послушайте, меня это не волнует. Я просто хочу продолжать писать. Мне не нужны трубы. ‘
‘ Вы бы взяли все трубы, которые могли бы получить. ‘
‘ Может быть. ‘
‘ Вам нравится притворяться, что вы уже знамениты. ‘
‘ Я всегда поступал так же, еще до того, как я написал. «
Ты самый неизвестный известный человек, которого я когда-либо встречал» ».
« Ну, — сказала она, — ты напуган? »
« Уже не так сильно.Ты мне нравишься ».
« Ты выглядишь намного лучше, чем на своих фотографиях », — сказала она. «Я вовсе не считаю тебя уродливым».
«Спасибо».
«О, я не имею в виду, что ты красивый, — не то, что люди думают о красавце. Ваше лицо кажется добрым. Но твои глаза — они красивые. Они дикие, сумасшедшие, как какое-то животное, выглядывающее из горящего леса. Боже, что-то в этом роде. Я не очень хорошо владею словами ».
« Тон Лидии внезапно успокоился. Я чувствовал лучше. Ее насилие напугало меня. Она всегда утверждала, что я ревнивая, и я часто ревновал, но когда я видел, что что-то работает против меня, мне просто становилось отвращение и я уходил.Лидия была другой. Она отреагировала. Она была главным чирлидером в игре о насилии ».
«У дверей стояли двое милиционеров.
«Здравствуйте, — сказал я.
«Мы отвечаем на тревожный призыв к миру».
«Просто небольшой семейный спор, — сказал я.
«У нас есть кое-какие подробности», — сказал полицейский, стоявший ближе всех ко мне. «Есть две женщины».
«Обычно есть, — сказал я.
— Хорошо, — сказал первый коп. «Я просто хочу задать вам один вопрос».
«Хорошо»
«Какая из двух женщин вам нужна?»
«Я возьму на себя эту.Я указал на Лидию, которая сидела в кресле и злилась на себя.
«Хорошо, сэр, вы уверены?»
«Я уверен».
Копы ушли, и вот я снова с Лидией.
«Немногие красивые женщины были готовы публично показать, что они кому-то принадлежат. Я знал достаточно женщин, чтобы понять это. Я принял их такими, какие они есть, а любовь приходила тяжело и очень редко. Обычно это происходило по неправильным причинам. Просто надоело сдерживать любовь и отпускать ее, потому что нужно было куда-то пойти.Тогда обычно случались неприятности ».
«Я снова влюбился, у меня были проблемы…»
«Я не хочу мешать тебе писать.
» Я не могу перестать писать, это форма безумия . ‘»
« Начало отношений всегда было самым легким. После этого началось открытие, никогда не прекращавшееся ».
«Можно было кое-что узнать о письме, просмотрев боксерские матчи или отправившись на ипподром.Сообщение было нечетким, но мне помогло. Это была важная часть: сообщение было нечетким. Это было бессловесно, как в горящем доме, или землетрясении, или наводнении, или женщине, выходящей из машины, показывая свои ноги. Я не знал, что нужно другим писателям; Мне было все равно, я все равно не мог их читать ».
«Мне нужно вернуться к пишущей машинке, — подумал я. Искусство требует дисциплины. Любой засранец может погнаться за юбкой ».
«Проблема с писателями. Если то, что написал писатель, было опубликовано и продано много-много копий, писатель считал себя великим.Если то, что написал писатель, было опубликовано и продано средним тиражом, писатель считал себя великим. Если то, что написал писатель, было опубликовано и продано очень мало копий, писатель считал себя великим. Если то, что написал писатель, никогда не было опубликовано, и у него не было денег, чтобы опубликовать это самому, то он считал себя действительно великим. Однако правда заключалась в том, что величия было очень мало. Его почти не было, его не было видно. Но можно быть уверенным, что у худших писателей больше всего уверенности, меньше всего неуверенности в себе.Как бы то ни было, писателей следовало избегать, и я старался избегать их, но это было почти невозможно. Они надеются на какое-то братство, на какое-то единение. Ничто из этого не имело никакого отношения к письму, ничто не помогало с пишущей машинкой ».
«Если женщина восстанет против вас, забудьте об этом. Они могут любить тебя, тогда в них что-то крутится. Они могут увидеть, как ты умираешь в сточной канаве, сбитый машиной, и плюнут на тебя.
«Той ночью я снова плохо прочитал.Мне было все равно. Им было все равно. Если бы Джон Кейдж мог получить тысячу долларов за яблоко, я бы согласился на 500 долларов плюс билет на самолет за то, что был лимоном ».
«Это проблема с выпивкой, — подумал я, наливая себе выпить. Если случается что-то плохое, вы пьете, пытаясь забыть; если случается что-то хорошее, вы пьете, чтобы отпраздновать; и если ничего не происходит, ты пьешь, чтобы что-то произошло ».
«Никто из нас не знает, как использовать секс и что с ним делать», — сказал я.«Для большинства людей секс — это просто игрушка — заводи и дай волю».
«А как насчет любви?» — спросила Валери.
«Любовь хороша для тех, кто может справиться с психической перегрузкой. Это все равно, что пытаться нести на спине полный мусорный бак через бурную реку мочи ».
« О, это не , а плохо! »
« Любовь — это форма предрассудков. У меня слишком много других предрассудков ».
« Купи мне выпить », — попросил я ее.
Она кивнула бармену. Он подошел.
«Водка-7 для джентльмена.
«Спасибо…»
«Бабетта»
«Спасибо, Бабетта. Меня зовут Генри Чинаски, писатель-алкоголик ».
« Никогда о тебе не слышал ».
« Точно так же ».
« Я владею магазином рядом с пляжем. Безделушки и дерьмо, в основном дерьмо ».
« Мы квиты. Я пишу много чуши ».
« Вы не хотите, чтобы вас слишком бомбили, — сказал Джо. «Ты действительно начинаешь невнятно произносить слово». Им наплевать. Они просто хотят, чтобы я попал в крест ».
« 500 долларов за час работы? »- спросил Дадли. «Вы называете это крестом?»
«Да.«
« Ты какой-то Христос! »»
«Что ты думаешь о женщинах?» — спросила она.
«Я не мыслитель. Все женщины разные. По сути, они кажутся сочетанием лучшего и худшего — волшебного и ужасного. Однако я рад, что они существуют ».
« Я пишу художественную литературу. »
« Что такое художественная литература? »
« Художественная литература — это улучшение жизни »».
«Я продолжал смешивать напитки и скоро мы выбежали. Я позвонил в винный магазин. «Я хочу…»
«Подожди, мой друг, — сказал он, — мы не доставляем домой раньше 18:00.
«Правда? Я запихиваю тебе в глотку 200 долларов в месяц… »
« Кто это? »
« Чинаски ».
« О, Чинаски, … Чего ты хотел? »
Я сказал этому человеку. Затем: «Вы знаете, как сюда добраться?»
«О, да».
«Это было мексиканское заведение в скромном хиппи-районе Хермоса-Бич. Блестящие, равнодушные типы. Смерть на берегу. Просто прекратите, вдохните, наденьте сандалии и представьте, что это прекрасный мир ».
« Женщины : Мне понравились цвета их одежды; как они шли; жестокость в некоторых лицах; то и дело почти чистая красота другого лица, полностью и очаровательно женского.Они победили нас: они намного лучше планировали и были лучше организованы. Пока мужчины смотрели профессиональный футбол, пили пиво или боулинг, они, женщины, думали о нас, концентрировались, учились, решали — принять ли нас, отказаться от нас, обменять нас, убить нас или просто оставить нас. В конце концов, это не имело значения; что бы они ни делали, мы остались одинокими и безумными ».
«В молодости я все время находился в депрессии. Но самоубийство больше не казалось возможностью в моей жизни.В моем возрасте убивать было очень мало. Что бы они ни говорили, хорошо быть старым. Было разумно, что мужчине должно быть не менее 50 лет, прежде чем он сможет писать хоть сколько-нибудь ясно. Чем больше рек вы пересекали, тем больше вы знали о реках — если вы выжили в белой воде и скрытых скалах. Иногда это может быть грубая початка.
«Люди были обязаны друг другу определенными обязательствами, даже если они не состояли в браке. В каком-то смысле доверие должно быть глубже, потому что оно не было освящено законом.
«Мужчина нуждался в большом количестве женщин только тогда, когда ни одна из них не годилась».
Купить женщин , Чарльз Буковски
Комментарии
комментария
Женоненавистничество в работе Чарльза Буковски: Плюм
от Аманды Картиджано
Мы много слышим о репрезентации женщин, когда речь идет о телевидении и музыке, но средства массовой информации редко обращают внимание на женщин в литературе. Конечно, есть много популярных работ с участием феминистских персонажей и / или повествований, таких как Jane Eyre , «Желтые обои» и The Color Purple , но я хочу выделить некоторые проблемы, которые возникают, когда литературные гиганты как Чарльз Буковски, выступающий против феминизма в своих собственных произведениях.
Важно понять концепцию Буковски о женщинах и период времени, в который он их писал. Его знаменитые романы « Женщины, » и «Ветчина на ржи » считаются автобиографическими, поскольку главный герой, Генри Чарльз «Хэнк» Чиански, является альтер-эго Буковски. Выросший с отцом, у которого сложилось негативное впечатление о том, кого он считал «слабым полом», сильно повлияло на собственное понимание Буковски женщин.
Благодаря глубокому, конкретному языку и образности в поэзии женоненавистнические приемы Буковски полностью представлены, и он, кажется, зациклен на этой теме.Возможность думать и рассматривать женщин таким унизительным для того места в литературе образом только усиливает предвзятое, сексистское представление.
В «Лошади за 340 долларов и шлюхе за сто долларов» Буковски сравнивает тело женщины со ставками на ипподром:
«там есть женщины, которые идут туда, куда идут деньги, и иногда, когда смотришь на этих шлюх, этих шлюх за сто долларов, иногда удивляешься, не шутит ли природа, разнося столько груди и задниц, и как это все висели вместе, смотришь, смотришь, смотришь и не веришь »
Между 1930 и 1970 годами существовало множество социальных и политических движений, пытавшихся добиться справедливости и равенства для женщин.С началом «Освобождения женщин» и второй волны феминизма, получившей огромную известность, женщины выступили с требованиями изменить свою ценность. Но Буковски, казалось, держал свою работу отдельно от того, что происходило вокруг него. Его создание персонажей иллюстрирует то, что пережил Буковски, и поэтому он пришел к выводу, что «женщины — агрессивные и нелояльные шлюхи». В эссе Яни Корхонен «Изображение женщин в романах Чарльза Буковски» она обсуждает два важнейших компонента женоненавистничества и сексизма: восприятие мужчинами женской враждебности и восприятие мужчинами женщин как сексуальных объектов.Когда вы не уважаете кого-то, не говоря уже о целом поле, почти невозможно охарактеризовать их как законных людей. Поэтому вместо этого Буковски использовал насилие и гнев, чтобы сделать свои произведения более убедительными.
Большинство феминисток подумали бы держаться подальше от работ Буковски, учитывая то, как он говорил о женщинах, но большая часть его работ была написана в конце 70-х — начале 80-х годов, когда распространенные заблуждения о гендерном представительстве и равенстве были повсеместными.Возможно, тогда было не так много разговоров о необходимости перемен, как сейчас, но это все же не отменяет существования женоненавистничества в его литературных произведениях. Он часто писал с точки зрения своего альтер-эго, что создает нехудожественную перспективу, и хотя Буковски считает, что таким образом необходимо говорить о женщинах, другим женщинам трудно поддерживать помолвку, потому что это слишком реально.
Персонажи в литературе обычно следуют тому же рецепту, что и персонажи в фильмах, но поскольку текст не является мгновенным визуалом, обществу требуется время, чтобы отреагировать.Обозначение женщин как сексуальных объектов по-прежнему является важной темой, обсуждаемой в СМИ, посвященных гендерным вопросам, и воссоздание этой точной буквы в письменной форме может быть сделано с помощью различных элементов характеристики.
Письменные изображения женщин Буковски важно отметить здесь, потому что, поскольку его работа считается автобиографической, это подразумевает для его читателей, что это был его собственный опыт. Мы пишем то, что знаем, и именно так он, , знал женщин. Мы часто даем писателям возможность сомневаться в нашем удовлетворении, если считаем, что произведение хорошее, но с этической точки зрения, с точки зрения другого писателя, также уместно осознать социологические недостатки, которые также проявляются.Мы не можем изменить книгу, но можем быть в сознании.
Чтобы узнать больше об Аманде, посмотрите ее интервью.
Аудиокнига недоступна | Audible.com
Evvie Drake: более
- Роман
- От: Линда Холмс
- Рассказал: Джулия Уилан, Линда Холмс
- Продолжительность: 9 часов 6 минут
- Несокращенный
В сонном приморском городке в штате Мэн недавно овдовевшая Эвелет «Эвви» Дрейк редко покидает свой большой, мучительно пустой дом почти через год после гибели ее мужа в автокатастрофе.Все в городе, даже ее лучший друг Энди, думают, что горе держит ее внутри, а Эвви не поправляет их. Тем временем в Нью-Йорке Дин Тенни, бывший питчер Высшей лиги и лучший друг детства Энди, борется с тем, что несчастные спортсмены, живущие в своих худших кошмарах, называют «ура»: он больше не может бросать прямо и, что еще хуже, он не может понять почему.
- 3 из 5 звезд
Что-то заставляло меня слушать….
- От Каролина Девушка на 10-12-19
Рецензии на книгу Криса Салибы: Женщины, Чарльз Буковски
Отзыв персонала Криса СалибыТретий роман Чарльза Буковски — это сексуальный банкет чрезмерного снисходительности и мимолетного удовлетворения. Женщины — это также роман глубоко экзистенциальный.
Яркое название Women — третий роман Чарльза Буковски, опубликованный в 1978 году. Он практически идентичен по формату и стилю своим предшественникам Post Office (1971) и Factotum (1975). Основное отличие состоит в том, что он вдвое длиннее и даже грубее, чем первые два. Post Office , Factotum и Women почти можно рассматривать как единое непрерывное произведение, в котором все изображает одного и того же антигероя, Генри Чинаски, очевидно, самого Чарльза Буковски.
Женщины, Чарльз Буковски. Издано Virgin Books. ISBN: 9780753518144 Рекомендуемая розничная цена: 19,95 долл. США
BOLD MONKEY REVIEW: ОБЗОР КНИГИ / ЛУЧШИЕ ЦИТАТЫ: ЖЕНЩИНЫ Чарльза Буковски (1978)
ОБЗОР КНИГИ: Чарльз Буковски ЖЕНЩИНЫ. Wild & Wooley, Сидней, 1979. 291 страница.
Это третий роман Буковски, в котором подробно рассказывается о жизни Генри Чинаски как поэта, пьяницы и любовника.Он написан в характерном для Буковски лаконичном, деловом стиле и считается в значительной степени автобиографическим, несмотря на аннотацию в начале книги, которая предупреждает, что « этот роман — художественное произведение, и ни один персонаж не предназначен для изображения какого-либо человека или комбинации живых и мертвых людей ».
Чинаски за пятьдесят, он опубликовал около двадцати пяти книг и зарабатывает достаточно денег, чтобы платить за квартиру в Восточном Голливуде. Он хорошо ест и может позволить себе хорошее вино, но все еще борется за широкую литературную славу.Он летает по континенту, давая обычно неэффективные, пьяные чтения своих стихов, а в перерывах прыгает в постель со своими юными читательницами.
Если вы знакомы с творчеством Буковски, вам понравится эта книга. Многочисленные взаимозаменяемые поклонницы, с которыми дружит Чинаски, становятся довольно повторяющимися, но никогда не предсказуемыми. Любой идиот может напиться, трахнуться и написать стихотворения, но нужен особый талант, такой как Буковски, чтобы писать об этом достоверно, с большим юмором и духом.Буковски — позорный образец для подражания для любого начинающего писателя, но он пишет с необычайной откровенностью и убежденностью.
Инциденты, о которых рассказывает Чинаски, увлекательны сами по себе, но то, что возвышает его слова над страницей, что делает эту книгу великой, — это то, как он может выразить свое мнение в нескольких предложениях между его алкогольными напитками, спиртными напитками и выпивкой. жизнь.
Вот обзор некоторых из лучших линий Чинаски в коллекции Women . Я назову этот раздел «Трехногий зверь» в честь вымышленной книги одноименных рассказов Чинаска, которую он представляет в этом романе.Это подходящая метафора для описания животного в Буковски.ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ. Некоторые из следующих цитат содержат ссылки для взрослых. Рекомендуется для детей старше 18 лет.
«Трехногий зверь»
На женщин
Для этой книги Чинаски провел много «исследований». Изначально он жаждал проституток, но, поскольку он привлек внимание к своим писательским работам, у него возникла слабость к более чувствительным и заботливым женщинам.Против его воли им правит его «третья нога»:
«Мне нужно было пробовать женщин на вкус, чтобы по-настоящему узнать их, проникнуть в них. Я мог изобретать мужчин в своем уме, потому что я был им, но женщин для меня было почти невозможно придумать, не зная их сначала ».
«В основном я жаждал проституток, низменных женщин, потому что они были смертоносными и жестокими и не предъявляли никаких личных требований. Но в то же время я тосковал по нежной, хорошей женщине, несмотря на непомерную цену ».
«Ее платье было задрапировано вокруг ее бедер, показывая этот бок, ту ногу, обтянутую нейлоном… Я возбудилась.Проклятая проститутка, я бы дал ей сотню поглаживаний, я дал бы ей семь с половиной дюймов пульсирующего фиолетового цвета! »
Об отношениях
Чинаски не заинтересован в длительных отношениях, предполагающих личную приверженность и ответственность. Он цинично относится к любви и рассматривает отношения в основном с точки зрения похоти:
«Человеческие отношения были странными. Я имею в виду, вы какое-то время были с одним человеком, ели, спали и жили с ним, любили их, разговаривали с ними, ходили вместе, а потом это прекратилось.’
«Только в первые две недели было какое-то волнение, затем участники потеряли интерес… я решил, что максимум, на что можно надеяться в человеческих отношениях, — это один год».
О любви
«Я принял их такими, какие они есть, и любовь приходила тяжело и очень редко. Когда это происходило, обычно по неправильным причинам … Потом обычно были проблемы ».
«Это похоже на попытку нести на спине полный мусорный бак через бурную реку мочи».
О сексе
Буковски очень изобретателен и по-разному описывает секс.Он часто описывает половой акт как «убийство» или «убийство» своей партнерши. Это рассматривается как жестокая, животная деятельность, иногда как попытка разбить женщину пополам:
«Мысль о сексе как о чем-то запретном возбуждала меня без разума. Это было похоже на то, как одно животное режет ножом другое, заставляя подчиняться. Когда я пришел, я почувствовал, что перед лицом всего приличного, белая сперма капает на головы и души моих умерших родителей. Если бы я родился женщиной, я бы непременно был проституткой.’
«Тогда я отказался от попыток доставить ей удовольствие и просто трахнул ее, злобно порывая. Это было похоже на убийство. Мне было все равно: мой член сошел с ума. Все эти волосы, ее молодое и красивое лицо. Это было похоже на изнасилование Девы Марии ».
«Я дал ей длинный галоп, полный неожиданных вариаций и изобретательности, прежде чем я наконец выстрелил в нее».
В питье
Удивительно, что Буковски дожил до 72 лет, учитывая чрезмерное употребление алкоголя на протяжении всей своей жизни.
Будет интересно внимательно изучить его оригинальные черновики и то, как Мартин их редактировал:
«Я ненавидел, когда пиво не выдерживало».
«Если случается что-то плохое, вы пьете, пытаясь забыть; если случается что-то хорошее, вы пьете, чтобы отпраздновать; а если ничего не происходит, вы пьете, чтобы что-то произошло ».
«Я просто алкоголик, который стал писателем, чтобы оставаться в постели до полудня».
По старости
Буковски был грязным стариком до конца:
«Я решил дожить до 80 лет.Представьте, что вам 80 и вы трахаетесь с 18-летней девушкой. Если и был способ обмануть игру смерти, то это был он ».
«Я был стар и уродлив. Может быть, поэтому было так приятно втыкать это в молодых девушек. Я был Кинг-Конгом, а они были гибкими и нежными. Пытался ли я прокрутиться мимо смерти?
Об образовании
«В каком-то смысле, как бы мне это не нравилось, образование помогало, когда вы просматривали меню или ищите работу, особенно когда вы просматривали меню.’
О жизни
«Люди просто слепо хватались за все, что там было: коммунизм, здоровую пищу, дзен, серфинг… альпинизм, йога, совокупление, азартные игры, выпивка… Людям приходилось находить чем заняться, ожидая смерти».
Чинаски на Чинаски
Как и Буковски, он изображает себя одиночкой, у которого нет ни бога, ни политики. После избиения десятков, в основном молодых, наивных женщин, Чинаски неожиданно видит себя таким, какой он есть: «эгоистичным, избалованным ублюдком» и жалко плачет про себя в конце романа.Это внезапное изменение недостаточно подготовлено и не соответствует действительности:
«Я от природы был одиночкой, довольствовался тем, что жил с женщиной, ел с ней, спал с ней, гулял с ней по улице. Я не хотел ни разговоров, ни никуда, кроме ипподрома или боксерских поединков ».
«Меня тянуло ко всем неправильным вещам: я любил выпить, я был ленив, у меня не было бога, политики, идей, идеалов. Меня устроили в ничто, в своего рода небытие, и я принял это.’
«Я ел мясо. У меня не было бога. Я любил трахаться. Природа меня не интересовала. Я никогда не голосовал. Мне нравились войны. Мне наскучил космос. Бейсбол мне наскучил. История мне наскучила. Мне скучно по зоопаркам.
«Я просто позволял вещам происходить, не думая о них. Я не думал ни о чем, кроме собственного эгоистичного дешевого удовольствия. Я был как избалованный школьник. Я был хуже любой шлюхи; шлюха забрала твои деньги и не более того. Я возился с жизнями и душами, как если бы они были моими игрушками.Как я мог называть себя мужчиной? Как я мог писать стихи? Из чего я состоял? Я был из лиги кустарников де Сада, но без интеллекта ».
«Я воображал себя особенным, потому что ушел с заводов в возрасте 50 лет и стал поэтом. Горячее дерьмо. Так что я злился на всех так же, как те начальники и менеджеры злились на меня, когда я был беспомощен. Получилось то же самое. Я был пьяным, избалованным, тухлым ублюдком с очень второстепенной славой ».
О написании
Чинаски изображает себя человеком, который вынужден писать.Он ненавидит других писателей и посещает книжные чтения только потому, что они помогают оплачивать счета:
«Я не могу перестать писать, это форма безумия».
«Искусство требует дисциплины. Любой засранец может погнаться за рубашкой ».
«Я пишу художественную литературу. Художественная литература улучшает жизнь ».
О писателях
«Худшее, что писатель должен знать, — это другой писатель, а хуже всего — знать ряд других писателей».
«Вы можете быть уверены, что у худших писателей было больше всего уверенности, меньше всего неуверенности в себе.В любом случае писателей следует избегать ».
«Мне было лучше держаться подальше от других писателей и просто делать вашу работу или просто не делать ее».
На поэтических чтениях
«Чтения уменьшили меня. Они были отстойными … Чтения иногда доставали тебе кусок задницы ».
«Какими бы пьяными они ни были, они сразу же заметили любой фальшивый жест, любое фальшивое слово. Невозможно недооценить аудиторию ».
«Я ненавидел чтения, но они помогали с арендой, а может быть, они помогали продавать книги.’Буковски делает написание простым, но очевидно, что это навык, который он отточил, написав тысячи рассказов и стихов. Это длинная книга, но на самом деле она не похожа на роман. Это скорее серия коротких анекдотов, которые слабо связаны с женщиной, которую «исследует» Чинаски. Чинаски никогда не навязывает себя женщинам, но по-прежнему производит впечатление жестокого оппортуниста. У него действительно нет сочувствия к работающим беднякам, которое он выразил в Factotum , и только когда уже слишком поздно, он проявляет сожаление или сострадание к своим действиям.
Wild & Wooley имела лицензию от Black Sparrow Press на издание книги Women в Австралии в 1979 году. Было напечатано всего 750 экземпляров. Книга в хорошем состоянии теперь будет стоить 150 долларов и более долларов.
женщин — Буковски | Дэнни Моррисон
Завершено Женщины Чарльза Буковски, веселая шутка о женщинах, сексе, наркотиках и алкоголе, написанная от первого лица полуавтобиографическим персонажем Буковски Генри Чинаски.
О эго и «величие» Чинаски размышляет: «Есть проблема с писателями.Если то, что написал писатель, было опубликовано и продано много-много копий, писатель считал себя великим. Если то, что написал писатель, было опубликовано и продано средним тиражом, писатель считал себя великим. Если то, что написал писатель, было опубликовано и продано очень мало копий, писатель считал себя великим. Если то, что написал писатель, никогда не было опубликовано, и у него не было денег, чтобы опубликовать это самому, то он считал себя действительно великим. Однако правда заключалась в том, что величия было очень мало. Его почти не было, его не было видно.Но можно быть уверенным, что у худших писателей больше всего уверенности, меньше всего неуверенности в себе. Как бы то ни было, писателей следовало избегать, и я старался избегать их, но это было почти невозможно. Они надеялись на какое-то братство, на какое-то единение. Ничто из этого не имело никакого отношения к письму, ничто не помогало с пишущей машинкой ».
Чинаски на тему алкоголь : «Это проблема с выпивкой, — подумал я, наливая себе выпить. Если случается что-то плохое, вы пьете, пытаясь забыть; если случается что-то хорошее, вы пьете, чтобы отпраздновать; и если ничего не происходит, вы пьете, чтобы что-то произошло.”
Женщине он объясняет свою работу:
«Я пишу художественную литературу».
«Что такое художественная литература?»
«Художественная литература улучшает жизнь».
«Ты хочешь сказать, что лжешь?» — спросила Гертруда.
«Немного. Не слишком.»
2 сентября .