Причудливый мир Такаси Мураками

12.02.2021

1 февраля отмечает свой день рождения один из самых загадочных современных художников – Такаси Мураками. Его ставят в один ряд с Энди Уорхолом и Дэмиеном Херстом. Его улыбающиеся маргаритки и причудливые анимешные герои известны всему миру. Его работы притягивают и отталкивают одновременно, так что если вы еще с ним не знакомы – то пора это исправить.

Самое главное о Такаси Мураками

Такаси Мураками считает, что в Японии нет четкой границы между массовым и высоким искусством. Стиль своего творчества художник определяет как superflat – «суперплоский». В произведениях Такаси уживаются вместе «плоскость» традиционной японской живописи и яркие (иногда даже слишком) краски. Поэтому работы мэтра отлично смотрятся как на выставке в Версале, так и на сумках Louis Vuitton или обложке альбома Канье Уэста.

Еще одна отличительная черта творчества Такаси – его тиражность. Большинство его работ создается в мастерской Kaikai Kiki Co в Токио. Восемь тысяч квадратных метров, двести сотрудников – настоящий конвейер, штампующий искусство. 

Источники вдохновения 

Такаси Мураками нередко называют «японским Энди Уорхолом», и он действительно вдохновлялся работами американского художника. Однако сам мэтр

не очень любит это сравнение: «У нас с Уорхолом слишком разный бэкграунд. Утверждают, что мы с ним схожи в одном: мы оба выходцы из поколения потребления. Но у меня, в отличие от Уорхола, не было подспорья в виде динамично развивающегося общества, поэтому, наверное, я и останусь в истории в качестве потускневшего Уорхола, что вгоняет меня в уныние».

instagram.com/p/CCHXFPAF011/?utm_source=ig_embed&utm_campaign=loading» data-instgrm-version=»13″>

 
Художник понемногу учился у разных эпох. В университете Такаси изучал японскую живопись: неудивительно, что в его работах встречаются традиционные японские мотивы. Есть отсылки и к западному искусству: например, к художникам Ренессанса.  

Мистер ДОБ и другие

В 1996 году Такаси Мураками создал нечто среднее между Микки Маусом и Hello Kitty и назвал получившегося персонажа Мистер ДОБ. Его имя – это сокращение от японского «Dobojite dobojite» («Зачем? Зачем?»). Мистер ДОБ является своеобразным символом массовой культуры. Персонаж кочевал от одной работы художника в другую, претерпел множество изменений, но так и не ушел окончательно с картин Такаси. Мэтр его считает своим альтер-эго, так что Мистер ДОБ – почти что символ творчества Такаси.

Осталось только найти $50 млн и смело «сигануть» в космос

Лидер группы «Мураками»: Осталось только найти $50 млн и смело «сигануть» в космос

НОВОСТИ ЧАСА

Авторские новостиГруппа «Аффинаж»Специально для НСНГлавные новости уходящей недели

00:00

НСН

в эфире трёх радиостанций

Станция «Наше радио» 101,7 FM

НСН

в эфире трёх радиостанций

Станция Jazz FM 89,1 FM

НСН

в эфире трёх радиостанций

Станция Rock FM 95,2 FM

Лидер группы «Мураками»: Осталось только найти $50 млн и смело «сигануть» в космос

1 октября 202120:00

org/Organization»>Редакция НСН

Лидер группы «Мураками» специально для НСН подготовила топ главных, на ее взгляд, новостей уходящей недели.

1

Кассету с записью не вышедшей песни Леннона продали на аукционе

Кассету с записью не вышедшей песни и интервью журналистам всемирно известного британского музыканта Джона Леннона продали на аукционе в Дании за 370 тысяч датских крон (более 58 тысяч долларов).

Диляра Вагапова: «Круто! Кто еще кроме меня хочет послушать эту песню? Интересно, кто-нибудь выложит в сеть эту неизданную запись? Как думаете, когда мир снова услышит голос Леннона?» — задалась вопросами вокалистка.

2

РЖД откажутся от приготовления блюд в вагонах-ресторанах и снизят стоимость питания

Компания РЖД приняла решение отказаться от приготовления блюд в вагонах-ресторанах, теперь готовые блюда будут только разогревать, что повлияет и на стоимость обедов.

Диляра Вагапова: «Вот что на стоимость повлияет – это прекрасно! Но, честно говоря, уже давно в РЖД лишь подогретое питание. В вагонах-ресторанах могут по-быстренькому приготовить салат, а что касается вторых блюд, то как мне всегда казалось, их готовят на станциях и нам подают горячими после микроволновки», — поделилась наблюдениями певица.

3

В Space Adventures рассказали, сколько стоит тур в космос

Стоимость туристического полета на космическом корабле «Союз» составляет около 50 миллионов долларов США, рассказал журналистам глава российского представительства компании-оператора космического туризма Space Adventures Сергей Костенко.

Диляра Вагапова: «Вот об этом, мне кажется, мечтает каждый мальчишка. Да что там мальчишка, и девчонка тоже! Осталось только 50 миллионов найти и смело сигануть выше облаков! Может быть, когда-нибудь люди смогут перемещаться с планеты на планету, ведь раньше мы тоже только фантазировали о телефонах, телевизорах, видеозвонках, а теперь все в наших руках», — отметила артистка.

4

В вузах Канады будут изучать рэп

В канадском университете Райерсон разработали дисциплину, в рамках которой студенты изучат творчество рожденных в Торонто рэперов Дрейка и The Weeknd.

Диляра Вагапова: «И в наших ВУЗах потихонечку добрались и до рок-героев. Знаю, что в некоторых ВУЗах уже изучают и соприкасаются с историей живой музыки. Поэтому зайти на сайт группы «Мураками» и посмотреть, где пройдут наши ближайшие концерты. 7 ноября в Москве в баре «Люстра» мы представим акустическое звучание нашего нового альбома «Среди акул»», — пригласила лидер коллектива.

О проекте

«Авторские новости от НСН» — радиопрограмма НСН, которая выходит одновременно в эфире сразу трёх радиостанций (НАШЕ Радио, Rock FM, Радио JAZZ) с ежедневной аудиторией в 1,5 миллиона человек в Москве и четыре миллиона — в России. Ведущими «Авторских новостей от НСН» являются самые известные люди страны, имена которых хорошо знакомы радиослушателям. В настоящий момент в проекте участвуют 200 человек.

ФОТО: пресс-служба коллектива

Получайте свежие материалы на почту

Мы будем регулярно отправлять вам актуальные эксклюзивы и новости! Отписка доступна в письме

комментарии

Следите за новостями в социальных сетях

Получайте свежие материалы на почту

Информационное агентство «Национальная Служба Новостей (НСН)»: свидетельство о регистрации СМИ ИА № ФС77-53714 выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор) 17 апреля 2013 года.

© 2021 ООО «НСН»ЗАО «Мультимедиа Холдинг», все права защищены

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Safari

книжная полка КН Калужские новости

«Калужские новости» продолжают пополнять свою рубрику «Книжная полка».

Как мы уже писали ранее, в ней мы рассказываем о книгах, которые нам понравились и которые мы рекомендуем к прочтению тем, кто не знает, что почитать, не претендуя, впрочем, на оригинальность.

Сегодня поговорим о романе Мураками, адовом произведении Геймана и Пратчетта, а также антиутопии Сансаля. 

Новый роман японского писателя едва ли можно назвать чем-то уникальным с точки зрения творчества автора. Скорее, ему присущи все те же черты, которые так полюбились его читательской аудитории. Немного мистики, немного сюрреализма, музыки, искусства и грустной песни жизни, растянутой на весь роман и просачивающейся фрагментами биографических флешбеков героев.

В центре сюжета разошедшийся с женой художник-портретист, отправляющийся сначала в небольшое путешествие по Японии, а затем – осевший в доме знаменитого художника Томохико Амады. Там начинается его затворничество, там классика, записанная на пластинки, звучит из граммофона; там, на чердаке, герой находит картину «Убийство Командора». Последнее обстоятельство Владимир Пропп назвал бы завязкой волшебной сказки. С этого момента жизнь 30-летнего портретиста начинает стремительно меняться. Он знакомится с загадочным соседом из дома напротив, а затем и с маленькой девочкой, которая, «может быть», его дочь. Но это не точно. Грань между мирами настоящим и ирреальным вдруг стирается, и у себя в кресле ты вдруг видишь того самого Командора. Или это Идея? Черт их разбери. Но делать это придется, как и следовать скромной поступью по подземному миру, не увенчанным божественным лавром Вергилия, а потому – открытым любой опасности, подстерегающей за углом.

Сюжет Мураками как джазовая импровизация: местами нудноват, местами – спор, местами навевает грусть и меланхолию. 800 страниц текста, чего уж там. Здесь есть где попереживать, есть над чем посмеяться, есть чего напугаться. Это роман – для тех, кто уже знаком с творчеством японского писателя и интуитивно знает, чего от него можно ждать. Если вы читаете Мураками впервые, то стоит приготовиться к тому, что по прошествии пары десятков страниц возникнет желание отложить книгу. Но это превратное чувство, которое вскоре пройдет. Романом Мураками нужно наслаждаться медленно, как хорошим скотчем или аргентинским мате. Он решительно имеет к тому все предпосылки.

Роман-антиутопия «2084» маститого алжирского писателя Буалема Сансаля является своеобразным парафразом знаменитого «1984» Джорджа Оруэлла и развивает ту же тему: отношения свободы и тоталитаризма, человеческой личности и бездушного государственного аппарата. При этом автор в самом начале книги предупреждает читателя, что «не следует полагать, что изложенная история правдива или отражает какие-либо известные события, произошедшие в реальности».

Действие разворачивается в далеком будущем в государстве, именуемом Абистан, где господствует тоталитарный режим. Правда, с большой разницей, что здесь не государство устанавливает свои законы, а религия. Здесь и позволено только молиться по девять раз на дню и славить посланца Аби. Любые проявления свободомыслия считаются здесь ересью, и за каждым пристально наблюдают не только полицейские, но и добровольные ополченцы-доносчики. Все, кого заподозрят в неверии, объявляются врагами народа и отправляются на казнь. Но есть у этого государства граница, за которой, как поговаривают вероотступники, совсем другая свободная жизнь. Знакомство с этими людьми порождает в голове главного героя Ати мысли об иной жизни. Ати начинает сомневаться, думать и действовать. Но что ждет его: судьба героя Оруэлла Уинстона Смита или победа над системой?

Конечно, не стоит ждать от книги той нагнетающей атмосферы, которую смог воссоздать в своей истории Джордж Оруэлл, но книга по-своему самобытна и может оказаться интересна тем, кто любит окунуться в мир запретов и предубеждений, поразмыслить о прошлом, настоящем и будущем.

Нил Гейман и Терри Пратчетт, «Благие знамения»

Гейман и Пратчетт написали этот роман еще в далеких 90-х, но в этом году он обрел вторую жизнь после того, как компания Amazon сняла по нему сериал. Получился он довольно занятным, однако книга есть книга, и это тот самый случай, когда она ни с чем не сравнится.

Вы когда-нибудь задумывались над тем, что библейский конец света можно остановить? Ну, в смысле, эта штука скучна, довольно губительна, да и люди на планете в большинстве своем (за исключением каких-нибудь пары сотен откровенных подонков) не такие уж плохие, чтобы их массово накрывать Армагеддоном? Так вот, ангел Азирафаэль, приставленный к Земле, как некий куратор, и его бывший коллега Кроули, «ангел, не то чтобы Падший, а скорее Тихонечко Спустившийся», вопрос это обсуждают основательно и, говоря весьма грубо, — всерьез. Со дня на день в мир должен прийти Антихрист, это событие и станет отправной точкой ко всеобщему Концу. Однако Ази и Кроули, наделенные отличным чувством юмора и не лишенные здравого смысла, уже знают, что нужно делать.

Или даже так – интуитивно предполагают.

И вот Кроули уже несется на своем стареньком «бентли» под мелодию Queen, а Фредди Меркьюри выступает транслятором инструкций из Ада. Падший ангел не хочет их выполнять, и поэтому ему нужно срочно проконсультироваться со своим amigo, с которым они знакомы всего-то пару тысяч лет, прошли многое и время от времени любят напиться хорошего, черт возьми, вина.

«Благие знамения» можно перечитывать снова и снова, а читатель никогда не останется разочарованным.

---

Денис Волин, Елена Торубарова 

Харуки Мураками – мастер японского магического реализма

 

12 января в 1949 году родился один из наиболее известных японских писателей – Харуки Мураками. Он известен не только на родине, но и за рубежом, в частности, такими романами как «Норвежский лес», «Кафка на пляже» и «1Q84».

Харуки Мураками родился в бывшей столице Японии Киото, в семье буддистов. Его дедушка содержал небольшой храм, отец был преподавателем в университете. Через 11 лет семья переехала в пригород порта Кобе, город Асия. В 1971 году женился на своей однокласснице, так и не завёл детей. В 1974 открыл свой джаз-клуб. И только в 30 лет он решил начать свою писательскую карьеру, опубликовав свою первую повесть. Писательской деятельностью занимается и по сей день, много путешествует, получает престижные награды и приглашается в качестве специалиста в университеты на лекции о литературе. Многие считают книги Мураками не японскими, в его рассказах очень много меланхолии, сюрреализма, одиночества и отчуждённости.

Первой опубликованной автором повестью является «Слушай песню ветра», которая входит в цикл «Трилогии Крысы». Она не имеет сюжета как такового, состоит в основном из разговоров и размышлений главных героев, но именно здесь закладывается основа, которая будет раскрыта в дальнейших романах этой тетралогии. Несмотря на краткость, текст всё равно получился достаточно увлекательным, по-японски тягучим и по-европейски «акварельным».

Вслед за первой повестью вышел второй роман из «Трилогии Крысы». Данная книга уже имеет более связный сюжет, рассказывает об обычном жителе японского города со своими увлечениями и приключениями. И вновь появляется уже знакомый нам персонаж – Крыса, вслед за которым начинают происходить развития сюжета. Роман всё ещё выглядит пробой пера для автора, однако уже утверждает Мураками как хорошего писателя.

В 1981 году выходит третья часть из цикла под названием «Охота на овец». Здесь жанр романа уже более определён, содержит элементы мистики и фантастики, Мураками пробует себя в постмодернизме. Сюжет книги основан на китайской легенде, в которой рассказывается о переселении души Овцы в тело человека. Роман начинается со смерти одной из героинь и тянет за собой цепь фантастических событий. Примечательно, что Мураками не использует имён в повествовании, все герои названы по их отличительному признаку. И, конечно же, в сюжете присутствует герой прошлых повестей – Крыса.

Закончив работу над романами, Мураками взялся за рассказы, и в 1983 опубликовал два сборника – «Медленной шлюпкой в Китай» и «Хороший день для кенгуру».

Первый сборник включает в себя 7 рассказов. В основном, они также имеют философскую подоплёку, герои много рассуждают о жизни, смерти, прошлом и будущем. Мураками даже вставил отсылки к своим прошлым романам.  Рассказы небольшие, и вы сможете читать по одному за вечер, проникаясь атмосферой авторского слога.

Сборник «Хороший день для кенгуру» состоит уже из 18 рассказов, которые также повествуют о жизни разных героев, их мыслях и увлечениях. Некоторые из них максимально повседневны, другие – фантастичны. Однако вы всё равно узнаете неповторимый слог, интересный стиль авторского повествования.

 Следующий опубликованный Харуки Мураками роман называется «Страна чудес без тормозов и конец света», состоящий из двух разных историй. В главах с нечётным числом сюжет разворачивается вокруг героя, живущего в современной Японии, имеющего способность использовать своё подсознание в качестве ключа к системам шифрования и обработки данных. Вторая часть романа, описанная в чётных главах, рассказывает о некой Стране Чудес, попав в которую вы лишаетесь своей Тени. Главный герой этой части является библиотекарем, задачей которого является просмотр снов единорогов. В конце эти, казалось бы, абсолютно несхожие истории сплетаются воедино, поражая читателя. В свойственной ему манере автор вновь поднимает философские темы, в этот раз о роли сознания и подсознания в жизни человека, рассуждает о том, чем является личность. Всё это вплетается в лёгкий фантастический сюжет, делая книгу более развлекательной и доступной читателю.

Роман «Норвежский лес» носит название в честь одноимённой песни группы The Beatles, и она участвует в повествовании. Главный герой, услышав эту песню, переносится в прошлое и начинает рассказывать нам события своей студенческой юности, о своих друзьях и любимой девушке, о событиях, происходящих в это время в городе Токио. Многие посчитали эту книгу автобиографичной, хотя сам автор это яро отрицает. Эта книга немного отличается от типичной японской прозы тем, что автор рассуждает о смерти немного не по-японски, показывает её не так, как другие авторы из страны восходящего солнца.

Следующей книгой автор выпустил четвёртую часть «Трилогии Крысы» под названием «Дэнс, дэнс, дэнс», являющуюся прямым продолжением второй части трилогии «Охота на овец». Мы снова оказываемся в той же локации, с теми же героями, которые пытаются разобраться в последствиях событий из первой части. Однако посыл, вложенный автором в книгу, меняется. Теперь нам необходимо вместе с главным героем найти смысл жизни, своё место в этом вечно движущимся мире и привести внутренний и внешний хаос в порядок.

В 1992 году Мураками публикует новый роман «К югу от границы, на запад от солнца». В этот раз мы не живём в фэнтезийном мире, нашим героем является обычный молодой человек, владелец джазового бара, который встречает свою любовь юности и предаётся воспоминаниям, которые пробуждают в нём давно минувшую страсть. Бытовая повесть серых будней и обычных героев сначала может показаться немного скучноватой, но в этом есть своя определённая прелесть.

И вновь Харуки Мураками возвращается к рассуждениям о смысле жизни вместе с главным героем нового романа «Хроники заводной птицы». Герой книги апатичен и депрессивен, все события вокруг него воспринимаются также, хотя они очень насыщенны и сменяют друг друга быстрым калейдоскопом. Чем дальше тянется сюжет, тем страннее эти самые события, и читателю с каждым разом всё интереснее – чем же всё закончится.

В романе «Мой любимый Sputnik» Мураками затрагивает очень сложную тему – тему любви и одиночества. Сюжет строится на очень запутанном любовном треугольнике между главным героем и двумя девушками, одна из которых в ходе повествования пропадает, и двум другим необходимо найти её на одной из греческих островов, где начинают происходить странные явления.

Роман «Кафка на пляже» также поделён на две сюжетных линии. Одна рассказывает о жизни подростка Кафки Тамура, а другая – о его отце. Судьба Кафки очень сложная и наполненная фантастическими событиями, в частности, его отец предсказал ему судьбу, схожую с судьбой древнегреческого героя Эдипа. Это стало одной из основных причин побега Тамуры из дома, который становится отправной точкой для дальнейших сложновзаимосвязанных событий.

Сюжет книги «Послемрак» рассказывает об одной ночи в центре Токио, где мы встречаем множество удивительных людей со своей судьбой. В эту ночь грань между сном и реальностью стирается, и читатель находится как-бы между двумя мирами, ловко варьируя между ними.

В 2009-10 годах вышел наиболее известный многотомный роман автора под названием «Тысяча невестьсот восемьдесят четыре». Также, как и в некоторых других романах сюжет вновь поделён на две взаимосвязанные части – Токио 1984 года и Токио «невестьсотого» года. Главная героиня имеет способность прибывать в параллельной реальности. Второй герой книги – преподаватель математики в университете похож на героя одного из предыдущих романов – он пассивен, ищет своё место в жизни. Сложный сплетённый сюжет вновь рассказывает о пересечении параллельной реальности и нашего мира.

«Бесцветный Цкуру Тадзаки и годы его странствий» – роман о жизни мужчины, жизнь которого круто изменилась после странных событий – четыре его друга детства резко оборвали с ним связи в институтские годы, это же сделал и его новый университетский друг, заставив главного героя думать, что он обречён на одиночество. Спустя 16 лет он все же решает разобраться, что сподвигло друзей оставить героя в полном одиночестве.

Не обошёл Харуки Мураками и подлинные события реальной жизни. Свой роман «Подземка» автор посвятил событиям террористического акта в Токийском метро 20 марта 1995 года. Книга написана со слов очевидцев и участников.

 

Все книги автора вы можете прочитать в Центральной библиотеке им. А. С. Пушкина в молодёжном отделе или на абонементе.

 

Кристина Хохрова, библиотекарь молодежного отдела

Центральной библиотеки им. А. С. Пушкина

«Не очень люблю приближаться к этому дому в одиночку». Отрывок из новой книги Мураками

Критики часто называют романы Харуки Мураками «не японскими». Мураками много лет провел в США и Европе, его интересовала американская музыка, особенно джаз. Много лет писатель коллекционировал пластинки — у него их больше 40 тысяч, а до того, как начать свой путь в литературе, он был владельцем джаз-бара. Мураками никогда не скрывал, что вдохновлялся западными коллегами, русскими классиками (в том числе Достоевским). «Я слушал американские джаз и поп, смотрел американские телешоу — это было окно в иной мир. И тем не менее я понемногу нащупал свой собственный стиль. Не японский и не американский — просто мой, и всё​​​​​​», — рассказывал писатель.​

Его работы чем-то напоминают работы Франца Кафки — они тоже наполнены атмосферой одиночества, меланхолии, а персонажи склонны к философским рассуждениям, часто живут в изоляции (или переживают ее внутри себя).

Новый двухтомник Мураками «Убийство командора»  выходит в издательстве «Эксмо». Его главный герой — безымянный портретист, который переживает расставание с супругой. В этот нелегкий период жизни он уезжает в домик в горах, где раньше обитал знаменитый живописец. Там он планирует остаться наедине с собой и найти душевное спокойствие. Но в особняке есть одна странность — нигде нет картин предыдущего жильца, кроме одной-единственной, которую совершенно случайно герой находит на чердаке. Его любопытство запускает целую череду головокружительных, мистических событий — от появлений призраков нацистов в Вене до воплощения самых невероятных сюрреалистических фантазий. Мураками рассказывал, что вдохновлялся рассказом «Судьба, связавшая две жизни» классика японской готики Акинари Уэды, где оживают мощи заживо мумифицированного монаха.

Обложка книги Харуки Мураками «Убийство командора»

© Издательство «ЭКСМО»

Первое, что мне показалось странным в этом доме: нигде не было картин. Ни единого полотна не только на стене, но и на полках и в шкафах. Причем не только самого Томохико Амады, но и других художников тоже. Стены — нетронутые, голые, ни единой замазанной дырки от гвоздя под раму. Насколько я знаю, почти все художники в той или иной мере держат картины при себе, будь то свои или чужие. Незаметно они просто обрастают картинами. Так же, например, сколько ни чисти снег, он лишь продолжает накапливаться.

Позвонив Масахико Амаде по какому-то делу, я заодно спросил и об этом. Почему в доме нет ни одной картины? Кто-то унес, или так и было сначала?

— Отец не любил хранить свои работы, — ответил Масахико. — Заканчивал картину и тут же звал торговца. Что не нравилось — сжигал в печи на заднем дворе. Поэтому ничего удивительного.

— А картин других художников тоже не держал?

— Ну почему? Были у него четыре-пять полотен. Старый Матисс, Брак. Все маленькие — он купил их в Европе еще до войны. Приобретал у знакомых — когда покупал, они еще не были такими дорогими. Разумеется, теперь это весьма ценные полотна. Их, стоило отцу переехать в пансионат, взял на хранение один знакомый торговец. Оставлять в пустующем доме не годилось. Полагаю, теперь их держат в особом хранилище с кондиционером — как и положено произведениям искусства. А кроме них я в доме и не видел других картин. Дело в том, что отец недолюбливал своих коллег. Разумеется, те отвечали ему взаимностью. Мягко говоря, одинокий волк. А если жестче — паршивая овца.

На эту тему

— Твой отец прожил в Вене с тридцать шестого по тридцать девятый?

— Да, два года — это точно. Но почему именно в Вене, я не знаю. Любимые художники отца почти все были французами.

— А затем, вернувшись в Японию, он вдруг занялся японской живописью? — спросил я. — Интересно, что заставило его принять такое важное решение? Пока он находился в Вене, с ним ничего особенного не приключилось?

— Н-да, это загадка. Отец мало что говорил о том своем периоде. Зато иногда рассказывал малоинтересные истории. Например, о венском зоопарке, о еде, об оперном театре. А вот о себе не говорил. Ну а я расспрашивать не осмеливался. Мы с отцом жили по большей части раздельно и встречались очень редко. Мне он казался скорее дядюшкой, изредка навещавшим нас, нежели родным папой. А с моих лет двенадцати он стал докучать мне пуще прежнего, и после я уже сам старался избегать контактов. Когда я решил поступать в Институт искусств, с ним даже не посоветовался. Нельзя сказать, что отношения у нас были натянутыми, но ведь и нормальной такую семью никак не назовешь. Надеюсь, ты примерно понимаешь, о чем я.

— Так, в общих чертах.

— Как бы там ни было, вся прошлая память отца исчезла. Или же ушла на илистое дно. Что ни спроси — ответа нет. Он не узнает меня. Вероятно, даже не понимает, кто он сам. Пожалуй, мне следовало расспросить его обо всем, пока он был при памяти, — бывает, посещают меня такие мысли. Но теперь уже поздно.

Масахико умолк, будто задумался. Но вскоре заговорил опять:

— Почему ты расспрашиваешь об отце? Был какой-то повод?

— Нет, все не так, — ответил я. — Просто когда живешь в чужом доме, то там, то тут невольно ощущаешь тень его хозяина. Вот я и посмотрел в библиотеке, что там о нем есть.

— Подобие тени отца?

— Следы его бытия, если так можно сказать.

— Полагаю, это не очень-то и приятно?

Я покачал головой прямо перед телефонной трубкой.

— Да нет, ничего неприятного. Просто кажется, где-то вокруг еще витают следы присутствия человека по имени Томохико Амада. В воздухе этого дома.

Масахико опять умолк, но вскоре произнес:

— Отец долго там жил, много работал. Почему бы следам и не остаться? Я, признаться, не очень люблю приближаться к этому дому в одиночку. Кстати, из-за этих следов тоже.

Я молча слушал, что он скажет еще.

На эту тему

— Я уже говорил, что Томохико Амада был для меня не более чем привередливый брюзгливый тип. Вечно торчал в своей мастерской и с кислым видом писал свои картины. Неразговорчивый, что у него на уме — неизвестно. Когда мы с ним бывали под одной крышей, мать то и дело предупреждала: «Папа работает, мешать ему нельзя». Нельзя было бегать по дому и громко кричать. Признанный художник, выдающиеся картины. Но что с того ребенку? Мучение, да и только. Но когда я пошел по стопам отца, он стал для меня тягостным бременем. Стоило мне представиться, как от всех только и слышал: вы, часом, не родственник того Томохико Амады? Даже подумывал сменить имя. Теперь, спустя время, он совсем не кажется мне плохим человеком. Старался баловать меня, как мог, просто не выпячивал свою любовь. Что с этим поделать? И все потому, что важнее всего для него были картины. Люди искусства — они такие.

— Наверное, да, — вымолвил я.

— А у меня стать художником нет никаких шансов, — вздохнув, произнес Масахико Амада. — Пожалуй, это — единственная отцовская наука.

— Ты же говорил, что отец по молодости был своенравным и делал все, что ему вздумается?

— Да, но когда я подрос, от его блажи не осталось и следа. Хотя в молодости он, похоже, погулял вволю. Парень он был статный, симпатичный, сынок местного богатея, к тому же талантливый художник. Еще бы к такому не льнули девчонки! А он — еще тот ловелас. Закончилось тем, что семье пришлось выложить кругленькую сумму, чтобы замять одно щекотливое дело. Однако родственники поговаривали, что после стажировки его как подменили.

— Что, так сильно изменился?

— Вернувшись в Японию, он прекратил разгульную жизнь: заперся в доме и весь отдался работе над картинами. Неохотно общался с людьми. Поехал в Токио, там долго жил холостяком, но как только дохода с картин стало хватать для обеспеченной жизни, ему вдруг взбрело на ум жениться. Взял себе в жены родственницу из Кумамото — будто восполнил пробел в своей жизни. Достаточно поздний брак. И так родился я. Ходил он на сторону после женитьбы или нет, сказать не могу. Но, во всяком случае, кутить перестал.

— Стал другим человеком?

— Да. Однако родители отца после его возвращения на родину этой перемене не могли нарадоваться: надеялись, что казусов с женщинами больше не будет. Но что с ним приключилось в Вене, почему он обратился к нихонга, забросив западную живопись, никто из родственников ответить не смог. Об этом сам отец помалкивал, будто устрица на морском дне.

А теперь, когда приоткрыли эту раковину, внутри уже оказалось пусто.

Я попрощался с Масахико и положил трубку.

10 книг, которые вы не прочитали в 2017 году

Копировать ссылку От мировых бестселлеров до незамеченных книг любимых авторов

Во вторую десятку рейтинга самых продаваемых художественных книг попадают не только авторы, которым удалось уловить предпочтения аудитории и удачно встроиться в существующий тренд (как, например, Сара Джио), но и те, кто задает тон (например, Колм Тойбин). Среди них легко найти и новые книги любимых авторов, которые вы могли по каким-то причинам пропустить (например, «Жажда» Ю Несбё или «Мужчины без женщин» Харуки Мураками). Итоги 2017 года еще раз подтверждают, что читающая аудитория сильно пополнилась за счет выросших с книгой подростков: рынок литературы young adult переживает расцвет, и это видно не только по книжным фан-клубам в соцсетях, по книжному буму в Instagram и Telegram, но и по результатам продаж бумажных книг.

• Самые продаваемые книги — 2017. Художественная проза
• Самые продаваемые книги — 2017. Нон-фикшн

Даниэл Киз — «Прикосновение»

Издательство: ЭКСМО
Дата выхода: 14 марта 2017 года
Продано: 34 600 экземпляров*

Читатели, открывшие для себя Даниэла Киза после «Цветов для Элджернона» и «Таинственной истории Билли Милигана», не желают расставаться с интересным автором — и бросаются читать каждый новый переведенный роман. В прошлом году среди бестселлеров оказалась «Пятая Салли», в 2017-м издательство «Эксмо» перевело психологический триллер об опасности радиационного излучения «Прикосновение». Поклонники Киза, правда, тут же раскритиковали роман за то, что он написан «совершенно иначе, чем остальные книги Киза», но продажи продолжают расти.

На одном из предприятий происходит утечка радиации, и один из сотрудников становится разносчиком «радиоактивной пыли». Не подозревая об этом, он заражает смертельной болезнью многих, в том числе своего соседа — скульптора Барни Старка. Простая случайность, стечение обстоятельств — и жизнь Барни и его жены кардинально меняется. Долгожданная беременность становится пыткой: она высчитывает вероятность рождения ребенка без отклонений, он ваяет эмбрионы с пороками развития. Иррациональный, всепоглощающий страх, ненависть окружающих, рухнувшие мечты… Жизнь превращается в ад, и нет ни сил разделить свою боль с другим, ни сил облегчить чужую боль.

*Основные источники данных о продажах: ведущие российские издательства и крупные книжные магазины. Учитывается сводный рейтинг продаж на аналитическом портале о книжном рынке Pro-Books.ru и итоги года всероссийской книжной сети «Читай-город», петербургской сети «Буквоед» и московского магазина «Библио-Глобус». 

Ю Несбё — «Жажда» 

Издательство: Азбука
Дата выхода: 15 ноября 2017 года
Продано: 30 702 экземпляра

Главная книга года для всех поклонников скандинавского детектива вообще и романов Ю Несбё о Харри Холе в частности. В этом сезоне, благодаря экранизации «Снеговика» с Майклом Фассбендером в главной роли, о гениальном следователе услышали и те, кому книги Несбё пока не попадали в руки. Если вы еще не знакомы с Харри Холе, начинать читать книги о нем лучше по порядку, с первого романа «Нетопырь». Некоторые сюжетные линии развиваются от романа к роману, а значит, выхватывая истории из середины, вы лишаете себя особого удовольствия читателей детективов.

После «Полиции», десятого романа цикла об угрюмом алкоголике и лучшем полицейском Осло, Несбё объявил, что книг о Харри Холе больше не будет, и переключился на отдельные истории. Но, к счастью, ему самому ужасно не хватало харизматичного полицейского, для которого борьба с внутренними демонами и внешним злом жизненно необходима.

В Осло убиты молодые женщины, назначившие свидание с незнакомцем через популярное приложение Tinder. А бросивший вызов Харри Валентин Йенсен, наводящий ужас одним своим присутствием, до сих пор на свободе и одержим жаждой убивать. Связано ли происходящее в Осло личным кошмаром Харри Холе? Какая страсть сильнее — к женщине или к любимому делу? «Жажда» отвечает на все эти вопросы и еще на один самый важный для поклонников Несбё: Харри вернулся надолго, двенадцатому роману про Холе быть.

Сара Джио — «Тихие слова любви»

Издательство: ЭКСМО
Дата выхода: 1 марта 2017 года
Продано: 30 120 экземпляров

Американская журналистка Сара Джио явно очень внимательно следила за успехами Джоджо Мойес и Сесилии Ахерн и в какой-то момент решила «а чем я хуже». Так же решили и молодые читательницы, которые к тому же оценили изящный формат, дизайн и прочие девичьи радости книг Сары Джио. Даже вторичность и поверхностность историй не останавливает романтичных барышень — новая книжка Сары Джио «Среди тысяч лиц» вышла в конце октября 2017 года, но уже продано больше 22 тысяч экземпляров.

В свой 29-й день рождения хозяйка цветочного магазина Джейн Уильямс получает письмо, где сказано, что она владеет уникальным даром — видеть любовь. Сначала Джейн принимает это за розыгрыш своего брата Флинна, который пытается устроить ее личную жизнь. Однако череда удивительных событий заставляет девушку поверить в странное послание. Теперь она хочет выполнить задание из странного письма: распознать шесть типов любви и описать каждый из них.

Дмитрий Быков — «Июнь»

Издательство: «Редакция Елены Шубиной»
Дата выхода: 30 августа 2017 года
Продано: 26 029 экземпляров

«Июнь» Дмитрия Быкова — пример того, как писатель становится заложником собственного текста. Весь роман написан по принципу, который придумывает профессор-лингвист в третьей, заключительной части «Июня», и это делает книгу еще интереснее. На первый взгляд, «Июнь» — три почти не связанных друг с другом истории, объединенные лишь временем действия и почти незаметным сквозным персонажем, в котором Быков, по собственному признанию, описал собственного деда. Все три части заканчиваются накануне Великой Отечественной, в июне 1941 года. Это предчувствие войны, предощущение перемен становится для романа ключевым. «Мне важно было написать о том, как три героя —каждый по-своему —приближают катастрофу, а расплачивается за них четвертый, ни в чем не виноватый. Этот четвертый — мой дед».

О чем книга?

«Июнь» — юность, молодость и зрелость, по-разному проживающие последний предвоенный год. Молодой и пылкий поэт Миша Гвирцман, которого в 1940 году по нелепому заявлению однокурсницы на полгода выгоняют из Института философии, литературы и истории (ИФЛИ), войны боится и в то же время ждет, как некий новый отсчет. Мечущийся между женой и вернувшейся из эмиграции возлюбленной советский журналист Борис Гордон не выдерживает испытания страхом в атмосфере доносов и подозрительности, ему тоже нужна война, как способ обнулить свою жизнь. И, наконец, филолог Крастышевский, так похожий на Сигизмунда Кржижановского, наделенный той же фанатичной верой в силу литературы и магию слова. Он предполагает, что нашел способ воздействовать на человека с помощью слов и верит, что войны можно избежать, если отправлять верно составленный закодированный текст самому главному человеку в стране.

Харуки Мураками — «Мужчины без женщин»

Издательство: ЭКСМО
Дата выхода: 23 мая 2017 года
Продано: 28 420 экземпляров

Когда сборник рассказов «Мужчины без женщин» вышел в Японии, поклонники раскупили весь тираж к концу дня. Очень уж долго Харуки Мураками не баловал читателей короткой прозой, которая так мастерски ему удается. На этот раз писатель размышляет о невозможности мужчин и женщин, даже самых близких, понять души друг друга до конца.

Это немного грустные истории о мужчинах, которых по разным причинам и обстоятельствам покинули женщины. Кто-то потерял любовь всей своей жизни, а кто-то просто не встретил. Как с грустью пишет Мураками, «стать мужчинами без женщин очень просто. Достаточно крепко любить женщину, чтобы потом она куда-то исчезла». «Мужчины без женщин» — необычные для прозы Мураками новеллы — что-то среднее между рассказом и романом, объединенные одной темой, на которую писатель предлагает взглянуть с разных сторон.

Нил Гейман — «Скандинавские боги»

Издательство: АСТ
Дата выхода: 9 июня 2017 года
Продано: 24 300 экземпляров

Почти 25 000 читателей захотели взглянуть на северную мифологию глазами одного из самых популярных современных сказочников. Во-первых, потому, что это Гейман, а во-вторых, потому что это скандинавские мифы, герои которых и без того у всех на слуху — Тор, Один, Рагнарёк.

Сумерки богов и Судный день, легенды о создании девяти миров, о гибели всего сущего и одновременно возрождении человечества, истории о великих богах, искусных мастерах-карликах и могучих великанах — все это Нил Гейман пересказывает своим колдовским языком. Он, безусловно, пишет свою собственную северную сказку, страшную и смешную, бережно приближая древние северные легенды к сегодняшнему читателю.

Сесилия Ахерн — «Идеал»

Издательство: Азбука
Дата выхода: 3 апреля 2017 года
Продано: 23 737 экземпляров

Сесилия Ахерн, дочь исландского премьер-министра и признанная королева романтических историй с добавлением капли волшебства, стала писать истории с продолжением. «Идеал» —  это продолжение романа «Клеймо», официального дебюта Ахерн в жанре young adult и перехода в мир романтического подросткового фэнтези (права на экранизацию уже приобретены компанией Warner Bros.). «Клеймо» — вариант антиутопии, по сути та же история, что и в «Прикосновении» Киза. После того, как человек получает клеймо, его мир начинает рушиться. «Идеал» — вторая книга цикла, вариант для тех, кто любит встречаться со старыми героями и узнавать, что было после «жили они долго и счастливо».

В цикле «Клеймо» Сесилия Ахерн описала мир, в котором идеал ценится превыше всего и малейшие отступления от него наказуемы. Селестина Норт идеальна во всем: образцовая дочь и сестра, любимица учителей и одноклассников, девушка неотразимого Арта Кревана. В мире, где все подчинено строгим правилам Трибунала, Селестина чувствует себя прекрасно до тех пор, пока, следуя велению сердца, не помогает больному старику из заклейменных. Наказание за нарушение Закона неизбежно — теперь ее саму ждет тюрьма или Клеймо навеки отверженной. Девушка рискнула всем, что ей дорого и решилась противостоять системе. В романе «Идеал» Заклейменная скрывается от стражей, преследующих ее по приказу отца ее любимого Арта, верховного судьи Кревана. Но теперь девушке известна опасная тайна, способная уничтожить и Кревана, и сам Трибунал.

Аньес Мартен-Люган «Извини, меня ждут…»

Издательство: Corpus
Дата выхода: 31 мая 2017 года
Продано: 23 569 экземпляров

Книги Аньес Мартен-Люган — французские истории того же порядка, что и романы Сары Джио и других молодых писательниц. «Извини, меня ждут…» — четвертая книга Мартен-Люган, которая буквально проснулась знаменитой после издания дебютного романа с гениальным названием «Счастливые люди читают книжки и пьют кофе». Она пишет незамысловатые истории о молодых женщинах, о поисках себя, о карьере, о любви — просто делает это с французским шармом.

Амбициозная переводчица Яэль жертвует ради карьеры всем — личной жизнью, семьей, развлечениями — и не замечает, что из беззаботной, окруженной друзьями студентки превратилась в слишком серьезную одинокую тридцатилетнюю женщину. Она даже запрещает себе слушать музыку, чтобы не пробуждать бесполезных эмоций. Но случайная встреча с другом юности, как водится, меняет все.

Колм Тойбин — «Бруклин»

Издательство: «Фантом Пресс»
Дата выхода: 31 мая 2017 года
Продано: 22 700 экземпляров

Безупречный роман одного из лучших современных ирландских авторов, получивший в 2009 году премию Costa как «полный завораживающего света и меланхоличной грусти текст о жизни на стыке двух миров» не зря был в списке самых ожидаемых книг года. Тихая, пронзительная и созвучная многим, уехавшим далеко от родного дома, история о выборе и поисках себя, о сомнениях и их преодолении, о тоске по прошлому и предвкушении будущего.

Собственную ностальгию и мучительные воспоминания Колм Тойбин переплавил в глубокий роман об утрате родины и обретении новой. Тонкий, щемящий, построенный на полутонах «Бруклин» о том, что жизнь — это привычная череда трудностей и печалей с мимолетными вспышками счастья.

В 1950-х годах юная Эйлиш живет в ирландском городке, где жизнь скучна и предсказуема. Но девушка не рвется никуда уезжать, она довольна своей привычной жизнью. Однако когда подворачивается случай изменить жизнь и уехать в далекую и почти мифическую Америку, Эйлиш решается. После тихой ирландской глуши ее совершенно ошеломляет шумный нью-йорский Бруклин с роскошными универмагами, широкими улицами и сверкающими автомобилями. Эйлиш отчаянно тоскует по дому, но выбор сделан, и она строит новую жизнь, пока не приходит время вернуться.

Владимир Сорокин — «Манарага»

Издательство: Corpus
Дата выхода: 17 мая 2017 года
Продано: 21 038 экземпляров

Роман-предсказание Владимира Сорокина о будущем бумажных книг из списка самых ожидаемых художественных текстов года. «Манарага» — остроумное и в то же время философское размышление современного классика о новом витке взаимоотношений человечества с печатным словом (после Нового Средневековья и Второй исламской революции) и о будущем человечества в целом.

Время действия «Манараги» — это время расцвета нового бизнеса — book’n’grill. Книги больше не печатают, уцелевшие бумажные экземпляры стали экспонатами музеев. Но за ними идет настоящая охота: книги воруют и тайно доставляют тем, кто может позволить себе бесценные тома. Но вовсе не для чтения. Главный герой романа, шеф-повар, то есть book’n’griller, Геза объяснит, сколько стоит шашлык из осетрины на «Идиоте», хорошо ли готовится каре барашка на «Дон Кихоте», с чем сочетается русская классика и почему жарить стейк на Горьком — дурной тон. В мире «Манараги» книги снова становятся страстью, причем запретной, а значит очень дорогой.

Копировать ссылку

Мой любимый Sputnik

Нужно ли делать прививку от коронавируса, рассуждает Ксения Исаева:

— Написала я название этой колонки и подумала: надо ли вам его расшифровать или так поймёте? Расшифрую, потому что не уверена, что среди моих читателей все любители творчества Харуки Мураками. «Мой любимый Sputnik» — название одного из романов японского писателя.

Вопрос, брать в спутники «Спутник» или нет, сейчас стоит у многих. Мне вообще все разговоры о вреде прививок напоминают разговор мамаш-антипрививочниц на форумах. Надо ли делать детям прививки? Я считаю, что надо. По крайней мере те, что предусмотрены отечественным календарем прививок. Классические, так сказать. К удивлению, узнала год назад, что есть, оказывается, вакцина от ветрянки. Два раза привиться надо, и ребёнок не болеет. И ведь делают. Ведь ветрянка штука такая — застаёт врасплох. Заболел кто-то один в саду — и все: каждый принёс на себе это домой. Достаём зелёнку! Гримируемся в Шрэков! Потому что открыть зелёнку и не испачкать пальцы невозможно.

А теперь серьезно. Вы знаете, что такое коклюш? Это когда кашель душит тебя несколько месяцев и ничего, абсолютно ничего не действует. Я видела, как им болеют дети, чужие, правда, дети. Потому что своих от коклюша я привила. И буду прививать. Рассуждения о вреде или пользе прививок настолько бессмысленны, что здесь каждому родителю надо просто принять своё решение и не обсуждать ни с кем. Это называется родительская ответственность.

Мой хороший знакомый, у него, кстати, есть телеграмм-канал как раз по этой теме, — в числе группы добровольцев, которые привились вакцинной «Спутник V» самыми первыми. Когда пошли все эти разговоры о том, делать или не делать, знакомый мне сказал: делай. Первая волна, когда мы все сидели весной дома и модная нынче болезнь была, скажем так, экзотической — никто не думал о прививке. Но когда «никого не пощадила эта осень», даже самые упёртые решили — надо делать. Решила и я.

Как там медики говорят: здоровых нет, есть недообследованные. Бог знает, какие спящие вулканы может пробудить в организме новый вирус. Прививки на этой неделе начали делать даже самые мои ворчливые друзья. Ведь на кон поставлено всё — поездки за рубеж, здоровье близких пожилых людей, ну и собственное здоровье в конце концов.

Что там разработали российские учёные, какую такую прививку? А вот какую. Авторитетный научный журнал Lancet опубликовал результаты третьей фазы клинических испытаний российской вакцины «Спутник V», разработанной исследовательским Центром им. Гамалеи. Согласно предварительным данным, эффективность вакцины против заражения коронавирусом SARS-CoV-2 составила 91,6%.

Журнал Lancet — это авторитетнейший, старинный мировой медицинский журнал. Эффективность 91 с небольшим процентов! Неужели вы ещё раздумываете и ведёте кухонные разговоры на тему конспирологии? Я — нет. Я видела, как болеют мои близкие, и никому не пожелаю пройти через это. У нас ещё вся жизнь впереди, неоткрытые маршруты, незавершённые дела… Так много впереди встреч и планов.

Мы снова стоим на развилке выбора, один в один, как с детскими прививками — делать или подвергать опасности болезни детей в будущем. Может пронесёт, а может и нет.

На этой неделе очень много моих друзей сделали прививки вакциной отечественного производства «Спутник V» и к моменту, как я дописываю эту колонку, все чувствуют себя хорошо. Мы так ждали эту вакцину. Считали дни до того события, когда кто-то изобретет прививку от этой заразы.

Очень хочется, чтобы всё стало, как и прежде. Я в это верю.

Я сделала.

Цитаты Харуки Мураками

Любой, кто влюбляется, ищет недостающие части себя.

ХАРУКИ МУРАКАМИ, Кафка на берегу

Иногда мне кажется, что сердца людей подобны глубоким колодцам. Никто не знает, что внизу. Все, что вы можете сделать, это представить себе то, что время от времени всплывает на поверхность.

ХАРУКИ МУРАКАМИ, Слепая ива, Спящая женщина

Даже небесные замки можно обойтись свежим слоем краски.

HARUKI MURAKAMI, К югу от границы, к западу от Солнца

Чистое настоящее — неуловимое продвижение прошлого, пожирающее будущее. По правде говоря, все ощущения — это уже воспоминания.

ХАРУКИ МУРАКАМИ, Кафка на берегу

Когда я начинаю писать, у меня вообще нет никакого плана. Я просто жду истории.Я не выбираю, что это за история или что произойдет. Я просто жду.

HARUKI MURAKAMI, Paris Review , лето 2004

К сожалению, время идет, часы идут. Прошлое увеличивается, будущее отступает. Возможности уменьшаются, сожалеет о росте.

HARUKI MURAKAMI, Dance Dance Dance

Воспоминания — это то, что согревает изнутри.Но они также и раздирают вас.

ХАРУКИ МУРАКАМИ, Кафка на берегу

Я мечтаю. Иногда мне кажется, что это единственно правильный поступок.

HARUKI MURAKAMI, Sputnik Sweetheart

Принимаете ли вы отверстие от пончика как пустое пространство или как отдельную сущность — это чисто метафизический вопрос, который никак не влияет на вкус пончика.

HARUKI MURAKAMI, Погоня за дикими овцами

Если вы читаете только те книги, которые читают все остальные, вы можете думать только о том, что думают все остальные.

HARUKI MURAKAMI, Norwegian Wood

Я думаю, что моя работа — наблюдать за людьми и миром, а не судить их. Я всегда надеюсь отойти от так называемых выводов.Я хотел бы оставить все широко открытым для всех возможностей мира.

HARUKI MURAKAMI, Paris Review , лето 2004

Если вы думаете, что Бог есть, Он есть. Если нет, значит, нет. И если таков Бог, я бы не беспокоился об этом.

ХАРУКИ МУРАКАМИ, Кафка на берегу

В мире, в котором мы живем, то, что мы знаем и чего не знаем, похоже на сиамских близнецов, неразлучных, находящихся в состоянии замешательства.

HARUKI MURAKAMI, Sputnik Sweetheart

Боль неизбежна. Страдание необязательно.

HARUKI MURAKAMI, О чем я говорю, когда говорю о беге

У меня такое странное чувство, что я больше не я. Трудно описать словами, но я думаю, это как будто я крепко спал, и кто-то пришел, разобрал меня и поспешно собрал меня снова.Такое чувство.

HARUKI MURAKAMI, Sputnik Sweeheart

Жизнь не похожа на воду. Вещи в жизни не обязательно протекают по кратчайшему пути.

Не бывает идеального письма, как и идеального отчаяния.

ХУРАКИ МУРАКАМИ, Услышь пение ветра

Я сам, пока пишу, не знаю, кто это сделал.Мы с читателями на одной позиции. Когда я начинаю писать рассказ, я совершенно не знаю, что будет делать дальше, и не знаю, что будет дальше. Если первым делом идет дело об убийстве, я не знаю, кто убийца. Я пишу книгу, потому что хочу узнать. Если я знаю, кто убийца, нет смысла писать историю.

HURAKI MURAKAMI, Paris Review , лето 2004

Узкие умы, лишенные воображения.Нетерпимость, теории, оторванные от реальности, пустая терминология, узурпированные идеалы, негибкие системы. Это то, что меня действительно пугает. Чего я абсолютно боюсь и ненавижу.

ХАРУКИ МУРАКАМИ, Кафка на берегу

Смерть не противоположность жизни, но ее часть.

ХАРУКИ МУРАКАМИ, Слепая ива, Спящая женщина

Ответ — мечты.Мечтать все дальше и дальше. Входить в мир снов и никогда не выходить. Остальное время жить в мечтах.

HARUKI MURAKAMI, Sputnik Sweetheart

Каждый раз, когда я пытаюсь что-то сказать, я не понимаю сути. Либо так, либо я в конечном итоге говорю противоположное тому, что имею в виду. Чем больше я пытаюсь понять это, тем больше запутывается. Иногда я даже не могу вспомнить, что вообще пытался сказать.Как будто мое тело раскололось надвое, и один из меня преследует другого вокруг большой колонны. Мы бегаем по нему кругами. У другого меня есть правильные слова, но я никогда не могу ее поймать.

ХАРУКИ МУРАКАМИ, Слепая ива, Спящая женщина

Только мертвые остаются семнадцатью навсегда.

HARUKI MURAKAMI, Norwegian Wood

Виски, как и красивая женщина, требует признательности.Сначала ты смотришь, потом пора пить.

ХАРУКИ МУРАКАМИ, Страна чудес и конец света

Трудно отличить море от неба, между путешественником и морем. Между реальностью и работой сердца.

ХАРУКИ МУРАКАМИ, Кафка на берегу

Иногда судьба похожа на небольшую песчаную бурю, которая постоянно меняет направление.Вы меняете направление, но вас преследует песчаная буря. Вы снова поворачиваетесь, но шторм утихает. Снова и снова вы разыгрываете это, как зловещий танец со смертью перед рассветом. Почему? Потому что эта буря — это не то, что налетело издалека, и это не имеет к вам никакого отношения. Этот шторм — это ты. Что-то внутри тебя. Итак, все, что вы можете сделать, это поддаться этому, шагнуть прямо в шторм, закрыть глаза и заткнуть уши, чтобы песок не попал внутрь, и пройти через него, шаг за шагом.Там нет ни солнца, ни луны, ни направления, ни чувства времени. Просто мелкий белый песок, клубящийся в небе, как измельченные кости.

ХАРУКИ МУРАКАМИ, Кафка на берегу

У денег, конечно же, не было названия. И если бы у него было название, это уже не были бы деньги. Истинное значение денег придавала безымянность темной ночи и захватывающая взаимозаменяемость.

HARUKI MURAKAMI, The Wind-Up Bird Chronicle

Есть способы умереть, которые не заканчиваются похоронами.Виды смерти, которые вы не чувствуете.

ХАРУКИ МУРАКАМИ, Слепая ива, Спящая женщина

Что бы вы ни искали, не получится в той форме, на которую вы рассчитываете.

ХАРУКИ МУРАКАМИ, Кафка на берегу

Утренний свет все разлагает.

HARUKI MURAKAMI, Погоня за дикими овцами

Посредственность — это как пятно на рубашке — оно никогда не снимается.

HARUKI MURAKAMI, Dance Dance Dance

Знать свое состояние непросто. Например, нельзя смотреть прямо на собственное лицо собственными глазами. У человека нет выбора, кроме как смотреть на свое отражение в зеркале. По опыту мы приходим к убеждению, что изображение правильное, но это все.

HARUKI MURAKAMI, The Wind-Up Bird Chronicle

Определенный тип совершенства может быть реализован только через безграничное накопление несовершенного.

ХАРУКИ МУРАКАМИ, Кафка на берегу

Отходы — наивысшее достоинство, которого можно достичь в развитом капиталистическом обществе.

ХАРУКИ МУРАКАМИ, Танец, танец, танец

Весна как концепция захлестнула нас, мрачная волна тоски. Его приход пробудил страсти тех безымянных масс, упавших между трещинами города, бесшумно унося их к зыбучим пескам тщетности.

ХАРУКИ МУРАКАМИ, Танец, танец, танец

Я обнаружил, что тишину действительно можно услышать.

ХАРУКИ МУРАКАМИ, Кафка на берегу

Самое важное, чему мы учимся в школе, — это тот факт, что самые важные вещи не могут быть изучены в школе.

ХУРАКИ МУРАКАМИ, О чем я говорю, когда говорю о беге

Серьезно относиться к безумным вещам — пустая трата времени.

ХАРУКИ МУРАКАМИ, Кафка на берегу

Независимо от того, чего они хотят, как бы далеко они ни зашли, люди никогда не могут быть никем, кроме самих себя.

ХАРУКИ МУРАКАМИ, Слепая ива, Спящая женщина

Какая цитата из произведений Мураками вас больше всего поразила? : murakami

Не могу выбрать одну,

‘Воспоминания согревают изнутри.Но они также разлучают вас ».

«Возможно ли, в конечном счете, для одного человека достичь полного понимания другого? Мы можем вложить огромное количество времени и энергии в серьезные усилия, чтобы узнать другого человека, но, в конце концов, насколько близко мы можем подойти к его сущности? Мы убеждаем себя, что хорошо знаем другого человека, но действительно ли мы знаем о ком-нибудь что-нибудь важное? »

и последний от Wind-Up Bird очень личны для меня:

«Как вы все знаете, в течение жизни мы испытываем много видов боли.Боли тела и сердца. Я знаю, что испытывал боль в самых разных формах, и уверен, что вы тоже. Однако в большинстве случаев, я уверен, вам было очень трудно передать правду об этой боли другому человеку: объяснить ее словами. Люди говорят, что только они сами могут понять боль, которую они чувствуют. Но правда ли это? Я, например, не верю, что это так. Если на наших глазах мы видим кого-то, кто действительно страдает, мы иногда чувствуем его страдание и боль как свои собственные.Это сила сочувствия. Я ясно выражаюсь? »

Он замолчал и снова оглядел комнату.

» Причина, по которой люди поют песни для других людей, заключается в том, что они хотят иметь силу, чтобы вызывать сочувствие, вырваться из узкой оболочки себя и поделиться своей болью и радостью с другими. Конечно, это непросто. Итак, сегодня вечером, в качестве своего рода эксперимента, я хочу, чтобы вы испытали более простой, более физический вид сочувствия. Свет, пожалуйста.»

Теперь все присутствующие замолчали, все взоры устремились на сцену. В тишине мужчина смотрел в пространство, как будто хотел вставить паузу или достичь состояния умственной концентрации. Затем, не говоря ни слова, он положил руку на зажженную свечу. Постепенно он приближал ладонь к пламени. Кто-то в аудитории издал звук, похожий на вздох или стон. Вы могли видеть, как кончик пламени обжигал ладонь человека. Вы почти могли слышать шипение плоти. Женщина тяжело вскрикнула.Все остальные просто смотрели в ледяном ужасе. Мужчина терпел боль, его лицо исказилось в агонии. Что, черт возьми, это было? Зачем ему пришлось сделать такую ​​глупую, бессмысленную вещь? Я почувствовал, как во рту пересохло. Через пять или шесть секунд он медленно убрал руку с огня и поставил блюдо со свечой на пол. Затем он сложил руки вместе, прижав правую и левую ладони друг к другу.

«Как вы убедились сегодня вечером, дамы и господа, боль действительно может обжечь человека», — сказал мужчина.Его голос звучал точно так же, как и раньше: тихо, ровно, прохладно. На его лице не осталось и следа страданий. Действительно, на смену ей пришла слабая улыбка. «И боль, которая должна была там быть, вы могли чувствовать, как если бы она была вашей собственной. В этом сила сочувствия ».

Харуки Мураками: «Я изгой японского литературного мира» | Харуки Мураками

«Странные вещи происходят в этом мире, — говорит Харуки Мураками. — Вы не знаете, почему, но они случаются». Это может быть руководящим девизом для всей его художественной литературы, но он говорит конкретно о несовершеннолетнем персонаж в его новом романе, Бесцветный Цукуру Тадзаки и его годы паломничества .Персонаж — джазовый пианист, который, кажется, заключил договор со смертью и может видеть ауры людей.

«Почему этот пианист может видеть цвета людей, я не знаю», — размышляет Мураками. «Это просто происходит». В целом, по его мнению, в романах есть некоторая тайна. «Если очень важный секрет не будет раскрыт, читатели будут разочарованы. Это не то, что я хочу. Но если какой-то секрет остается в секрете, это очень серьезное любопытство. Я думаю, что читателям это нужно».

Самый популярный в мире культовый романист потягивает кофе в солнечной библиотеке эдинбургского отеля, куда — возможно, к разочарованию поклонников его фантастических рассказов — не попасть через лабиринтную сеть подземных туннелей.Мураками расслаблен и приветлив, а не угрюмо гномичен. «Я не таинственный!» — говорит он, смеясь.

Цукуру Тадзаки , как автор сокращенно называет свой собственный роман, было продано миллион копий за две недели, когда он вышел прошлым летом в Японии. (Мураками родился в Киото в семье двух учителей литературы и вырос в портовом городе Кобе. Сейчас он живет недалеко от Токио, проводя периоды в Греции, в университетах Принстона и Тафтса, где он написал свой шедевр, The Wind- Up Bird Chronicle — и недавно на Гавайях.) Он содержит мимолетные тайны, такие как пианист, который видит ауры, но это также детектив в более широком смысле. Цукуру, его 36-летний главный герой, все еще скорбит за годы до того, как пошел в университет, когда он был частью неразлучной группы из пяти друзей — пока однажды они не сказали ему без объяснения причин, что никогда не хотели увидеть его снова.

«В первую очередь у меня было намерение написать небольшой рассказ», — говорит Мураками. «Я просто хотел описать того парня, 36 лет, очень одинокого… Я хотел описать его жизнь.Так что его секрет не подлежал растворению; тайна должна была остаться тайной ».

Но он не рассчитывал на побуждающую силу женщины продвигать историю вперед, как это часто делают женские персонажи Мураками.« Когда я писал эту часть рассказа », он продолжает: «Сара, подруга [Цукуру], пришла к нему и сказала:« Ты должна узнать, что случилось потом », поэтому он отправился в Нагою, чтобы увидеть своих старых друзей. То же самое произошло и со мной. Сара пришла ко мне и сказала: «Тебе следует вернуться в Нагою и выяснить, что случилось.«Когда я писал книгу, мой персонаж подошел ко мне и сказал, что делать… Художественная литература и мой опыт произошли одновременно, параллельно. Так что это стало романом ».

Мураками часто говорил о теме двух измерений, или реальностей, в своих работах: нормальный, красиво вызванный повседневный мир и более странное сверхъестественное царство, в которое можно попасть, сидя внизу. колодца (как это делает герой The Wind-Up Bird Chronicle ), или выбрав неправильную аварийную лестницу с городской скоростной автомагистрали (как в 1Q84 ).Иногда сны действуют как порталы между этими реальностями. В Tsukuru Tazaki есть поразительный сексуальный сон, в кульминации которого читатель не уверен, спит ли Цукуру или бодрствует. Тем не менее, Мураками почти никогда не вспоминает свои собственные сны.

«Однажды я разговаривал с очень известным терапевтом в Японии, — говорит он, — и я сказал ему, что мне не снится много, почти ничего, и он сказал:« Это имеет смысл ». Поэтому я хотел спросить его: «Почему? Почему это имеет смысл?» Но не было времени.И я ждал, чтобы увидеть его снова, но он умер три или четыре года назад ». Он грустно улыбается.« Жаль ».

Его романы до сих пор в основном делятся на два типа. Есть откровенно магико-реалистические романы ( A Wild Sheep Chase , The Wind-up Bird Chronicle , 1Q84 ), а также работы на меньшем холсте, на которых намёки на сверхъестественное остаются в основном под грустной земной поверхностью ( к югу от границы, К западу от Солнца ; Возлюбленная Спутника ). Tsukuru Tazaki с его неразрешенными загадками, сказками внутри сказок и мечтами кажется почти гибридом обоих стилей. «Я думал, что мои романы делятся на две категории, как вы сказали», — соглашается он. «Так что это как симфонии Бетховена, ну знаете, четные и нечетные числа. Три, пять, семь, девять — это своего рода большая симфония, а два, четыре, шесть, восемь — это своего рода интимное произведение. Я думаю, что мои романы сделайте то же самое. Что я думаю об этом Tsukuru Tazaki ? Да, это может быть новая категория.

Подобные музыкальные сравнения естественны для Мураками, который вместе со своей женой, Йоко Такахаши, управлял джаз-баром под названием Peter Cat в Токио в свои 20 лет, который он открыл, еще будучи студентом драматического факультета в университете Васэда. Мураками продал бар и после публикации своего второго романа Pinball сконцентрировался на писательской деятельности. С тех пор его жизнь была связана с писательством и бегом на длинные дистанции, как описано в его мемуарах «О чем я говорю, когда говорю о беге» — а также сбор записей.В его романах почти всегда присутствует тематическое музыкальное произведение (его популярный японский бестселлер Norwegian Wood был назван в честь песни Beatles). Необычные гармонии «Круглой полуночи» Телониуса Монка идеально подходят для преследуемого пианиста этого романа, подумал он: «Мелодия Телониуса Монка полна загадок. Монк играет очень странные звуки во время аккордов. Очень странно. Но для него это очень странно. логический аккорд. Но когда мы слушаем его музыку, это звучит нелогично ».

Кадр из киноверсии фильма Мураками Norwegian Wood (2011).

Тем временем Цукуру и его бывшие друзья слушают «Le Mal du Pays», отрывок из набора фортепианных сюит Листа Years of Pilgrimage (отсюда и подзаголовок романа). Это был саундтрек к произведению романа. «Я просыпаюсь рано утром и ставлю пластинку, виниловую пластинку, когда пишу. Не так громко. Через 10 или 15 минут я забываю о музыке, я просто концентрируюсь на своем сочинении. Но все же мне нужно какая-то музыка, хорошая музыка. Когда я писал Tsukuru Tazaki , я слушал Листа Years of Pilgrimage , и эта песня «Le mal du pays» почему-то осталась в моей памяти, поэтому я просто захотел написать что-нибудь об этой песне.Это прекрасная пластинка ». Слушая ее, Цукуру кажется, что« он проглотил твердый кусок облака ».

Одинокий взрослый Цукуру работает проектировщиком железнодорожных станций.« Есть причина, по которой я заинтересован в железнодорожных вокзалов, — начинает объяснять Мураками, и это не лишено загадочности. Это относится к его 20 годам, когда он искал хорошее место в Токио для открытия своего джаз-бара. «Я слышал, что одна железнодорожная компания реконструировала станцию», — сказал он — говорит.Он хотел знать, где будет новый вход, чтобы его бар был рядом с ним.«Но это секрет, потому что люди спекулируют». В то время Мураками изучал драму, но он пошел в железнодорожную компанию и притворился студентом железных дорог, подружившись с человеком, который отвечал за проект восстановления. «Он не сказал мне новое местоположение входа на станцию. Но он был хорошим парнем. Мы хорошо провели время вместе. Поэтому, когда я писал эту книгу, я вспомнил этот эпизод.

« Я собрал так много воспоминания, в моей груди, в груди моего разума, — удовлетворенно говорит он.«Я думаю, что у каждого есть много собственных воспоминаний, но найти правильный ящик — это особый дар. Я могу это сделать. Если мне что-то понадобится, я могу указать на нужный ящик».

Цукуру считает себя неинтересным, «пустым сосудом», но Мураками почти не может не придать своему герою эстетическую чувствительность. В какой-то момент Цукуру видит стул в офисе: «Стул был простого скандинавского дизайна из хрома и белой кожи. Красивый, чистый и тихий, без капли тепла, как мелкий дождь, падающий под полуночным солнцем.«Так неужели Цукуру действительно более интересен, чем он думает? С гуманной привязанностью романиста к ним может быть кто-нибудь?

« Я не знаю, — говорит Мураками. — У меня много общего с [Цукуру] ». Я считаю себя обычным парнем. В основном я не считаю себя художником. Думаю, я просто что-то конструирую. «Строитель, как Цукуру?» «Да, верно!» — смеется он. «Я люблю писать. Мне нравится подбирать правильные слова, мне нравится писать правильные предложения. Это похоже на садоводство или что-то в этом роде.Вы кладете семя в почву в нужное время и в нужном месте ».

Однако такая инженерия утомительна: ежедневное путешествие в« подвал разума »и обратно». это своего рода бессознательное, подсознательное… вы должны спуститься туда и вернуться на поверхность. Вы должны посвятить себя этой работе. У вас нет лишнего места, чтобы заняться чем-то еще ».

Стиль Мураками на первый взгляд прост, даже очевидно случайен, а Tsukuru Tazaki , как и многие из его предыдущих романов, разделил критиков на тех, кто считает его банальным, и тех, кто кто воспринимает большую глубину в его яркости и точности образов.Конечно, как и большинство простых стилей, он является результатом кропотливой работы. «Мне нужно время, чтобы переписать», — объясняет он. «Переписывание — моя любимая часть письма. Первый раз — это иногда своего рода пытка. Рэймонд Карвер [чье произведение Мураками перевел на японский] сказал то же самое. Я встретил его и разговаривал с ним в 1983 или 84 году, и он сказал: «Первый черновик — это своего рода пытка, но когда вы переписываете, становится лучше, так что вы счастливы, становится все лучше, лучше и лучше». «Для романа Мураками никогда не бывает крайнего срока -« Я не как дедлайны … когда это закончено, оно закончено.Но до этого он еще не закончен ». Иногда он не может сказать, когда ему следует прекратить переписывать, но« моя жена знает ». да. Иногда она решает: «Тебе нужно закончить здесь». Он улыбается и имитирует свой послушный ответ: «Хорошо!»

Сейчас Мураками ничего не пишет. «После 1Q84 , — ​​говорит он, -» Я был так измотан … Обычно, когда я утомляюсь написанием большого романа, я пишу серию рассказов. Но не тогда … У меня не было сильной энергии, чтобы спуститься », — мимикрирует он, спускаясь в подвал.«Вы должны быть сильными, чтобы сойти во тьму своего разума». Но после завершения Tsukuru Tazaki , Мураками написал шесть рассказов за три месяца; они были опубликованы этим летом в Японии под названием «Мужчины без женщин». Он думает, что в следующем году он может начать еще один роман. Длинная, как симфония Бетховена с нечетным номером? «Я думаю, может быть, большая книга, да».

Один из любимых писателей Мураками… Кадзуо Исигуро. Фотография: Мэтт Карр / Getty Images

На просьбу назвать некоторых из своих любимых писателей, работающих сегодня, Мураками с энтузиазмом отзывается о Кадзуо Исигуро («Я думаю, что он посвящает себя писательству… Когда он не пишет, он путешествует по миру, но когда он пишет, он никуда не идет »), Кормак Маккарти (« всегда захватывающий ») и норвежский писатель Даг Солстад, которого он в настоящее время переводит на японский с английского (« Он своего рода писатель-сюрреалист, очень странные романы.Я думаю, что это серьезная литература «). Когда он переводил Рэймонда Чендлера, я спрашиваю его и о современных криминальных писателях.» Мне нравится Ли Чайлд «, — решительно заявляет он и смеется. Я тоже, — говорю я. — О, он тебе нравится. ? Это хорошо! На данный момент я прочитал 10 из них. «Что вам в них нравится? Он двигает руками в воздухе, как будто проводит пальцами по невидимой клавиатуре пианино, и усмехается.« Все то же самое! »

Мураками этого не делает. читал многих своих японских современников. Чувствует ли он себя отстраненным от своей домашней жизни? «Это щекотливая тема», — говорит он, посмеиваясь.«Я своего рода изгой японского литературного мира. У меня есть свои читатели… Но критики, писатели, многие из них меня не любят». Это почему? «Понятия не имею! Я пишу 35 лет, и с самого начала до сих пор ситуация почти такая же. Я вроде как гадкий утенок. Всегда утенок, никогда не лебедь.

» Но я думаю, В каком-то смысле мы играем в разные игры, — продолжает он. — Я начал так думать. Это очень похоже, но правила другие. Оборудование другое, поля разные.Люблю теннис и сквош. «Неужели он думает, что его примут, если он выиграет Нобелевскую премию, как многие люди сейчас ожидают?» Эээ, я не хочу строить догадки, — говорит он и смеется. — Это очень рискованная тема. Может, меня повесят на фонарном столбе, я не знаю! »

Как долго, по мнению Мураками, может длиться игра в литературу?« Я думаю, что серьезные читатели книг составляют 5% населения, — говорит он. есть хорошие телешоу или чемпионат мира по футболу или что-то еще, что 5% будут читать книги очень серьезно и с энтузиазмом.А если общество запретит книги, они уйдут в лес и вспомнят все книги. Так что я верю в их существование. У меня есть уверенность ».

Чего бы он хотел достичь для себя, как писатель?« Честно говоря, я понятия не имею, — отвечает он. — Скотт Фицджеральд был моим кумиром, когда я был молод. Но он умер, когда ему было 40 лет. Я люблю Трумэна Капоте, но он умер в возрасте 50 лет. А Достоевский — мой идеальный писатель, но он умер в 59 лет. Мне сейчас 65 лет. Я не знаю, что будет! Так что у меня нет образца для подражания.Понятия не имею — когда мне исполнится 80 лет, что я напишу? Я не знаю. Может, я бегаю и пишу… »« Было бы здорово. Но никто не знает ».

Он говорит, что пытается думать о себе как о мастере, мастере-лудильщике.« Я хотел бы быть идеальным мастером. Поэтому я должен писать хорошие предложения — честные, красивые, элегантные и сильные ».

Мураками нашего времени

13 июля 2021 г.

— Автор З.Л. Nickels

Обзор Харуки Мураками от первого лица в единственном числе .Пер. Филип Габриэль (Кнопф, 2021)

Самым значительным рассказом, который я когда-либо читал, был рассказ Мураками. Я не могу сказать, какой именно, только то, что он фигурирует в коллекции Blind Willow, Sleeping Woman . Подумайте об отказе в причастии во имя сохранения: как только вы признаете, что для вас наиболее важно, вы совершаете неизгладимый поступок. Я не хочу сдаваться таким образом. Я зашел слишком далеко (и слишком долго), чтобы отказаться от призрака писателя, которым я хочу однажды стать.Чтобы отказаться от этой возможности, мне потребовалось бы полностью убедиться в себе. Для этого нужно быть Харуки Мураками.

Мало что сказано о сказочнике Мураками. Возможно, это неизбежный побочный продукт нашей фетишизации романа, но Мураками давно принял этот рассказ. В своем предисловии к английскому переводу вышеупомянутого сборника он утверждает, что «если написание романов похоже на посадку леса, то написание рассказов больше похоже на посадку сада.«Если это правда, то особенно это касается Мураками. Его рассказы мало чем отличаются от его романов; скорее они стремятся к какой-то другой, более обоснованной истине. Не знаю, считает ли себя Мураками реалистом, но как рассказчику этот ярлык подходит ему больше всего. Хотя он возвышает мир в своих рассказах (иногда чуть выше того, что мы знаем, иногда намного превосходит его), это всегда мир, в котором мы живем. Всегда

Его новая коллекция First Person Singular, пришла в интересный период его карьеры.Текст имеет сходство с его предыдущим томом Мужчины без женщин , особенно в том, что касается его объема и основных тем. Его последний роман, Killing Commendatore , был опубликован четыре года назад и, за исключением примерно 130 страниц, начинающихся с главы «Что-то вот-вот должно произойти», не произвел на него впечатления. На данный момент кажется, что Мураками находится в таком же положении, как и многие его персонажи: он находится посередине. За последнее десятилетие он не опубликовал по-настоящему достойных внимания работ, но от этого не пострадали ни его продажи, ни его репутация.По этой причине читатели, ожидающие триумфального возвращения к форме, скорее всего, сочтут этот сборник разочарованием.

Но я не могу заставить себя разочароваться. Хотя статус Мураками как неподражаемого рассказчика имеет значение — а имеет значение — большее значение имеет его возрождение в нашей жизни. Возвращение, которое меня больше всего волнует, — это не возвращение к форме, а, скорее, возвращение домой. Мураками — это истории моей жизни. Это истории всей нашей жизни.

Четыре из восьми произведений сборника были опубликованы до его выпуска.Я помню, где был для троих из них. Каждое воспоминание возвращает меня в орбиту женщины, которую я больше не вижу — потеря, которую я продолжаю оплакивать. Я прочитал первый рассказ «Сливки» в ее постели ленивым днем ​​в конце января; «With the Beatles» пришло в мой почтовый ящик год спустя, примерно в тысячах тысяч миль отсюда, когда я размышлял, смогу ли я провести с ней остаток своей жизни; Последний рассказ «Признания обезьяны Шинагава» был опубликован через месяц после того, как мы решили, что больше не можем быть вместе.В этой последней истории, которая зависит от свидетельства, я осознал очевидную симметрию: несчастный любовник, который крадет имена своих возлюбленных; имя моей возлюбленной, которое ношу только я.

Я не могу читать этот сборник, не столкнувшись с этими воспоминаниями. В этом смысле это похоже на другие мои переживания, связанные с чтением работ Мураками; Я подозреваю, что вы тоже можете так себя чувствовать. Это то, что затрудняет анализ этой коллекции: когда истории служат пробным камнем для нашей жизни, традиционные стандарты, по которым мы их судим, часто становятся несущественными при сравнении.Но традиционные стандарты находят применение. Из этих восьми историй только одну можно назвать по-настоящему великой, а другую — ужасной — остальные лежат в диапазоне между этими крайностями, в зависимости от вашей собственной склонности к саморефлексивному повествованию. Мы можем определить эту субъективность через форму: в этом сборнике исчезло обычное разделение между читателем и писателем. Не только мы потерялись на этих страницах. Мураками тоже здесь.

С от первого лица Singular внимательный читатель, естественно, задастся вопросом, является ли его рассказчик от первого лица одним и тем же рассказчиком в каждой истории или этот персонаж меняется.Мураками не решил дать никому из этих рассказчиков имя, кроме одного: Харуки Мураками . В сборнике стихов «Якульт ласточки» автор сам входит в текст, рассказывая о своей любимой бейсбольной команде (которая одновременно является любимой бейсбольной командой рассказчика) и о вдохновении, которое они послужили источником его сборника вымышленных стихов. Как рассматривать это решение? Даже внутренняя часть куртки отражает это недоумение: «Иногда появляется рассказчик, который может быть самим Мураками, а может и не быть.

Это рассказчик от первого лица Харуки Мураками? И является ли этот сборник рассказов собранием личных переживаний, оклеенных этикеткой , художественной литературой, ? В интервью Петре Майер перед выпуском First Person Singular Мураками сказал следующее:

«В современной японской литературе существует давняя традиция автобиографического, так называемого« I-романа ». Идея о том, что искренность заключается в том, чтобы честно и открыто писать о своей жизни, делая своего рода признание в себе.Я против этой идеи и хотел написать свое собственное сочинение, основанное на «личном единственном числе» ».

В от первого лица в единственном числе Мураками предпринимает активные попытки запутать себя — в этом, по его мнению, кроется искренность. Отступая от текста, он открывает дистанцию ​​между собой и этими рассказами. Получающееся отсутствие писателя — вот что гарантирует, что это не признание. Фактически, это различие требует моих извинений: рассказывая о моем собственном отношении к этому тексту, я не отражал Мураками.Я просто предоставил запись; когда на карту поставлена ​​простая правильность, свидетельских показаний быть не может. Решение Мураками другое. Это гарантирует, что его переживания не могут быть полностью объяснены.

То есть эти истории можно убедительно понять как истории из жизни Мураками. Это та линза, через которую следует читать от первого лица в единственном числе . Поступая таким образом, мы меняем наши традиционные стандарты на концептуальное понимание того, как мы можем лучше всего интерпретировать нашу собственную жизнь.Это полезное чтение, увлекательное чтение. Конечно, есть и другие причины для чтения. Если вы читатель, который отдает приоритет этим традиционным стандартам, ваше удовольствие от этого текста будет зависеть от того, являетесь ли вы поклонником Мураками и его работ. Если же, с другой стороны, это ваше первое знакомство с рассказами Мураками, не начинайте с от первого лица в единственном числе . Вернитесь к его более ранним работам и испытайте его в лучшем виде.

Но если вам нравится Мураками, если вы уважаете то, что он делает, то эта коллекция стоит вашего времени.И если вы любите Мураками, как и многие из нас, то можете ли вы порадоваться странному восторгу от возвращения домой к уникальным переживаниям от первого лица, которые возвышают наш мир.

З. Л. Никелс — кандидат МИД Массачусетского университета в Амхерсте. Его письмо ранее появлялось в Crazyhorse , Rupture , Critical Flame и Sinking City . В настоящее время он работает над своим первым романом, в котором исследуются последствия смерти Великого бога Пана.

Харуки Мураками Цитаты: Я не знаю — может быть, в мире есть …

Я не знаю — может быть, в мире есть два разных типа людей, и для одних мир — это совершенно логичное место с рисовым пудингом, а для других — это макаронный гратен на выбор.

(«Хроники заводных птиц»)

Другие цитаты Харуки Мураками:

Я никогда не доверяю людям без аппетита. Как будто они всегда что-то скрывают от тебя.
Харуки Мураками

Я хочу, чтобы ты всегда меня помнил. Ты запомнишь, что я существовал и вот так стоял рядом с тобой?
Харуки Мураками

Я и огромные организации не ладим. Они слишком негибкие, тратят слишком много времени и имеют слишком много глупых людей.
Харуки Мураками

Слушайте. Может, я и немного, но я все, что у меня есть. Может быть, вам понадобится увеличительное стекло, чтобы найти мое лицо на фотографии с выпускного в старшей школе. Может, у меня нет семьи или друзей.Да, да, я все это знаю. Но, как это ни странно, я не совсем недоволен жизнью … Я чувствую себя в значительной степени как дома с тем, кем я являюсь. Я не хочу никуда идти. Я не хочу единорогов за забором.
Харуки Мураками

А теперь крепкого двенадцатичасового сна, сказал я себе. Двенадцать твердых часов. Пусть поют птицы, пускай работают. Где-то там может взорваться вулкан, израильские коммандос могут уничтожить палестинскую деревню. Я не мог это остановить. Я собирался спать.
Харуки Мураками

Остальные в общежитии думали, что я хочу стать писателем, потому что я всегда был один с книгой, но у меня не было таких амбиций.Я ничем не хотел быть.
Харуки Мураками

Просмотреть все: Харуки Мураками Цитаты

Читателям, которым нравится эта цитата, Также нравится:

На основе тем: Цитаты людей, цитаты о местах, мировые цитаты

На основе ключевых слов: гратин, хит-или- мисс, макароны

У меня хорошие толпы. На это ушло всего 50 лет.
Моисей Эллисон

Если слабый смертный должен делать что-либо в этом мире, кроме того, чтобы есть его хлеб, должно быть определенное подчинение всей природы одной цели, не тратя времени на пустяки со временем, которое проходит, с силой, которая только слишком ограничено.
Беатрис Поттер Уэбб

Свобода процветает, когда жива религия и признается верховенство закона под Богом.
Рональд Рейган

Paris Review — Искусство фантастики № 182

Автор в своем джаз-клубе Peter Cat в 1978 году.

Харуки Мураками — не только, пожалуй, самый экспериментальный японский писатель, переведенный на английский язык, но и самый популярный, с миллионными продажами по всему миру. Его величайшие романы обитают в пограничной зоне между реализмом и баснями, детективом и научной фантастикой: Крутая страна чудес и конец света , например, рассказывает о главном герое, который буквально двоедушен, а — Ветряная птица. «Хроники », возможно, самая известная его работа за пределами Японии, начинается прозаично — как поиск мужчиной своей пропавшей жены — затем незаметно превращается в самый странный гибридный рассказ со времен «Тристрама Шенди » Лоуренса Стерна.Мир Мураками — аллегорический мир, построенный из знакомых символов — пустого колодца, подземного города, — но значение этих символов остается герметичным до последнего. Несмотря на его долг перед популярной культурой (и, в частности, американской поп-культурой), можно утверждать, что ни одно произведение автора никогда не было более частным.

Мураками родился в 1949 году в Киото, древней столице Японии, в семье среднего класса, глубоко интересовавшейся национальной культурой: его отец был учителем японской литературы, а дед — буддийским монахом.Когда ему было два года, его семья переехала в Кобе, и именно этот шумный портовый город с его постоянным потоком иностранцев (особенно американских моряков) наиболее явно сформировал его чувствительность. Отвергая японскую литературу, искусство и музыку в раннем возрасте, Мураками все больше и больше стал отождествлять себя с миром за пределами Японии, миром, который он знал только по джазовым пластинкам, голливудским фильмам и книгам в мягкой обложке.

Будучи студентом в Токио в конце шестидесятых, Мураками развил вкус к постмодернистской фантастике, тихо, но сочувственно наблюдая за тем, как протестное движение достигло своего апогея.Он женился в двадцать три года и следующие несколько лет своей жизни провел в токийском джаз-клубе «Питер Кэт», прежде чем публикация его первого романа позволила ему расплачиваться писательской деятельностью. Роман Hear the Wind Sing , переведенный на английский, но недоступный за пределами Японии по просьбе автора, принес ему желанную литературную премию Гунзо и положил начало читательской аудитории. С каждой последующей книгой его признание и популярность росли, пока в 1987 году не был опубликован его первый реалистический роман Norwegian Wood , который превратил его в литературную мегазвезду и де-факто «голос своего поколения» — японскую версию книги восьмидесятых. Дж.Д. Сэлинджер. Только в Японии было продано более двух миллионов экземпляров книги, что эквивалентно одному экземпляру на каждую семью в Токио.

С тех пор Мураками стал нежелательной знаменитостью в своей родной стране, годами живя за границей, чтобы обеспечить себе определенную дистанцию ​​от своего публичного имиджа. Он жил как в Европе, так и в США; The Wind-Up Bird Chronicle , например, был написан во время преподавания в Принстоне и Тафтсе. Хотя он так и не вернулся к прямолинейному лиризму Norwegian Wood , его романы продолжают находить все более широкую аудиторию — его новый роман Kafka on the Shore уже продан тиражом в Японии тиражом и выйдет на английском позже в этом году. год.На международном уровне Мураками сейчас самый читаемый японский писатель своего поколения; он выиграл практически все премии, которые предлагает Япония, в том числе и самую большую — литературную премию Йомиури. Он также является чрезвычайно активным переводчиком: он познакомил японских читателей с такими разными писателями, как Раймонд Карвер, Тим О’Брайен и Ф. Скотт Фицджеральд, многие из которых впервые.

Офис

Murakami находится рядом с главной улицей заброшенного бутиками района Аояма, токийского эквивалента нью-йоркского Сохо.Само здание приземистое и выглядит устаревшим, как будто перемена в районе произошла без его разрешения. Мураками снимает номер среднего размера на шестом этаже здания, и его комнаты производят примерно такое же впечатление: простые деревянные шкафы, вращающиеся стулья, столы с майларовым покрытием — короче говоря, офисная мебель. Декор кажется одновременно глубоко несовместимым с понятием писательской студии и в то же время каким-то образом подходящим: его персонажи часто оказываются именно в такой повседневной среде, когда мир грез впервые манит их.Оказывается, хотя он иногда и пишет туда, основная функция офиса — это нервный центр для деловой части карьеры Мураками. Воздух гудит от вежливой индустрии. Не менее двух помощников умело скользят на изящных ножках в чулках.

Во время следующего интервью, которое проводилось в течение двух дней подряд, он демонстрировал готовность смеяться, что приятно не соответствовало тишине офиса. Он явно занятой человек и, по его собственному признанию, неохотно говорит, но как только начался серьезный разговор, я обнаружил, что он сосредоточен и открыт.Он говорил бегло, но с длительными паузами между заявлениями, стараясь дать максимально точный ответ. Когда речь зашла о джазе или беговых марафонах, двух из его величайших увлечений, его легко можно было принять за человека на двадцать лет моложе или даже за пятнадцатилетнего мальчика.

ИНТЕРВЬЮЕР

Я только что прочитал «После землетрясения », ваш последний сборник историй, и мне показалось интересным, насколько свободно вы смешиваете реалистичные истории в стиле вашего романа Norwegian Wood , скажем так, с другими, более интересными. общий с The Wind-Up Bird Chronicle or Hard-Boiled Wonderland and End of the World .Вы видите фундаментальную разницу между этими двумя формами?

ХАРУКИ МУРАКАМИ

Мой стиль, который я считаю своим стилем, очень близок к Hard-Boiled Wonderland . Мне сам не нравится реалистичный стиль. Я предпочитаю более сюрреалистический стиль. Но с Norwegian Wood я решил написать стопроцентно реалистичный роман. Мне был нужен этот опыт.

ИНТЕРВЬЮЕР

Считаете ли вы эту книгу упражнением по стилю или у вас есть особая история, которую лучше всего рассказать реалистично?

МУРАКАМИ

Я мог бы стать культовым писателем, если бы продолжал писать сюрреалистические романы.Но я хотел прорваться в мейнстрим, поэтому мне нужно было доказать, что я могу написать реалистичную книгу. Вот почему я написал эту книгу. Это был бестселлер в Японии, и я ожидал такого результата.

ИНТЕРВЬЮЕР

Так что это был действительно стратегический выбор.

МУРАКАМИ

Верно. Norwegian Wood очень легко читать и понимать. Эта книга понравилась многим. Тогда они могут быть заинтересованы в других моих работах; так что это очень помогает.

ИНТЕРВЬЮЕР

Значит, японские читатели похожи на американских? Им нужна легкая история.

МУРАКАМИ

Моя последняя книга, Kafka on the Shore , продана триста тысяч комплектов — вы знаете, она здесь в двух томах. Я был удивлен, что их было продано так много; это не обычная вещь. История очень сложная, и за ней трудно следить. Но мой стиль, мою прозу очень легко читать. В нем есть чувство юмора, он драматичен и перелистывает страницы.Между этими двумя факторами существует своего рода магический баланс; возможно, это еще одна причина моего успеха. Тем не менее, это невероятно. Я пишу роман каждые три-четыре года, и люди его ждут. Однажды я взял интервью у Джона Ирвинга, и он сказал мне, что чтение хорошей книги — это главное. Когда они становятся зависимыми, они всегда ждут.

ИНТЕРВЬЮЕР

Вы хотите превратить своих читателей в наркоманов.

МУРАКАМИ

Так сказал Джон Ирвинг.

ИНТЕРВЬЮЕР

Эти два фактора — прямой, понятный повествовательный голос в сочетании с часто сбивающим с толку сюжетом — это сознательный выбор?

МУРАКАМИ

Нет, это не так. Когда я начинаю писать, у меня вообще нет никаких планов. Я просто жду истории. Я не выбираю, что это за история или что произойдет. Я просто жду. Norwegian Wood — другое дело, потому что я решил писать в реалистичном стиле.Но в принципе, я не могу выбрать.

ИНТЕРВЬЮЕР

Но выбираете ли вы голос, которым это рассказывается, этот невозмутимый, легкий для понимания голос? Вы выбираете это?

МУРАКАМИ

Я получаю несколько изображений и соединяю один кусок с другим. Это сюжетная линия. Затем я объясняю читателю сюжетную линию. Вы должны быть очень добры, когда что-то объясняете. Если вы думаете, ничего страшного; Я, , знаю, что это очень высокомерная вещь. Легкие слова и хорошие метафоры; хорошая аллегория.Вот что я делаю. Объясняю очень тщательно и ясно.

15 незабываемых цитат Харуки Мураками о борьбе с невзгодами

Харуки Мураками — всемирно известный японский писатель, который, вероятно, наиболее известен своим романом «Норвежский лес». Если вам нужно восстановить свои силы в трудные времена, мудрость этих цитат Харуки Мураками укажет вам путь.

Содержание

• «Жизнь не похожа на воду.Вещи в жизни не обязательно протекают по кратчайшему из возможных путей «. — 1Q84
• «Боль неизбежна. Страдание необязательно ». — О чем я говорю, когда говорю о беге
• «Послушайте, каждый объект находится в движении … Они не остаются в той или иной форме или в одном месте навсегда». — Кафка на берегу
• «Даже небесные замки обходятся свежим слоем краски». — К югу от границы, к западу от Солнца
• «Два человека могут спать в одной постели и оставаться наедине, когда закроют глаза» — Крутая страна чудес и конец света
• «Ненависть подобна двоим. клинковый меч.Когда вы режете другого человека, вы порезаете себя ». — Norwegian Wood
• «Если ты меня помнишь, то меня не волнует, что все остальные забудут». — Кафка на берегу
• «Одно сердце не связано с другим одной лишь гармонией. Вместо этого они глубоко связаны своими ранами ». — Бесцветный Цукуру Тадзаки и его годы паломничества
• «Даже если бы мы могли повернуть вспять, мы, вероятно, никогда не вернемся туда, откуда начали». — 1Q84
• «От жизни не убежишь. Так что разберись с этим.Конец.» — The Wind-Up Bird Chronicle
• «Если вы можете любить кого-то всем сердцем, даже одного человека, тогда в жизни есть спасение. Даже если ты не можешь встретиться с этим человеком ». –1Q84
• «И когда шторм утихнет, ты не сможешь вспомнить, как пережил это, как тебе удалось выжить». — Кафка на берегу
• «Мне странные нравятся. Люди, которые выглядят нормально и ведут нормальный образ жизни — это те, за кем нужно остерегаться «. — Кафка на берегу
• «К сожалению, время идет, часы идут.Прошлое увеличивается, будущее отступает. Возможности уменьшаются, сожаления растут ». — Dance Dance Dance
• «Каждый из нас теряет что-то драгоценное. Упущенные возможности, упущенные возможности, чувства, к которым мы уже никогда не вернемся. Это часть того, что значит быть живым «. — Кафка на берегу

«Жизнь не как вода. Вещи в жизни не обязательно протекают по кратчайшему из возможных путей «. — 1Q84

Когда кажется, что все сложно, это совершенно нормально.Примите тот факт, что в вашей жизни будут трудности. Не боритесь с этим, и вы обнаружите, что у вас гораздо меньше стресса.

«Боль неизбежна. Страдание необязательно ». — О чем я говорю, когда говорю о беге

Вы не можете контролировать все, что с вами происходит, но вы можете выбирать, как на это реагировать. Отношение может повлиять на то, насколько хорошо вы справляетесь с невзгодами.

«Послушайте, каждый объект находится в движении … Они не остаются в той или иной форме или в одном месте навсегда.»- Кафка на берегу

Для многих перемены могут быть трудными. Но это естественная часть жизни. Так что плывите по течению. Примите перемены. Воспользуйтесь открывающимися возможностями. Спросите себя, чему вы можете научиться из этих новых ситуаций и что вы можете получить.

«Даже небесные замки можно обойтись свежим слоем краски». — К югу от границы, к западу от Солнца

Со стороны жизнь окружающих может казаться идеальной. Но вы не все видите.Совершенство не всегда желательно.

«Два человека могут спать в одной постели и оставаться наедине, закрыв глаза» — Страна чудес и конец света

Отношения часто рассматриваются как конечная цель. Разве не одиноко быть одному? Но вы должны быть счастливы внутри себя, чтобы быть счастливыми в отношениях. Будьте осторожны, полагая, что наличие партнера решит все ваши заботы.

«Ненависть подобна палке о двух концах.Когда вы режете другого человека, вы порезаете себя ». — Норвежское дерево

Некоторые люди неизбежно будут плохо относиться к вам. Вы не можете изменить ни их, ни прошлое. Что вы можете изменить, так это то, как вы смотрите на их действия. Прощение их позволяет вам двигаться дальше. Вы не можете забыть, что они сделали. Но для вас лучше двигаться дальше и не сердиться на них.

«Если ты меня помнишь, то меня не волнует, что все остальные забудут». — Кафка на берегу

Мало кто из нас сможет повлиять на мир.Но мы можем изменить ситуацию к лучшему для некоторых людей.

«Одно сердце не связано с другим одной лишь гармонией. Вместо этого они глубоко связаны своими ранами ». — Бесцветный Цукуру Тадзаки и годы его паломничества

Любовь может быть болезненной. Это часть цены, которую мы платим за эту радость. Люди причинят вам боль, а вы можете причинить им боль.

«Даже если бы мы могли повернуть назад, мы, вероятно, никогда не вернулись бы туда, откуда начали». — 1Q84

Если бы мы только могли изменить прошлое! Все было бы иначе.Но мы не можем вернуться. Вместо этого сосредоточьтесь на настоящем и будущем. Что мы можем сделать по-другому?

«От жизни не убежишь. Так что разберись с этим. Конец.» — Заводная птичья хроника

Люди часто меняют свое окружение, думая, что они могут избавиться от несчастья. Но ты не можешь убежать от себя. Ваши проблемы останутся с вами, если вы не решите их. Научитесь смотреть в лицо тому, что вас пугает. Измени свое отношение. Работа над собой.

«Если вы можете любить кого-то всем сердцем, даже одного человека, тогда в жизни есть спасение.Даже если ты не можешь встретиться с этим человеком ». — 1Q84

Это душераздирающе, если ты не можешь быть с любимым человеком. Но, по крайней мере, у вас есть эта любовь, даже если вы ничего не можете с этим поделать. У некоторых людей никогда не бывает так много. Это показывает, что у вас есть способность любить.

«И когда шторм утихнет, вы не будете вспоминать, как вы пережили это, как вам удалось выжить». — Кафка на берегу

Большинство из нас сильнее, чем мы думаем.Нам нужно верить в себя. Мы можем оглянуться назад и задаться вопросом, как мы справились с невзгодами. Но мы делаем. Каждый раз. У нас есть внутренние сильные стороны, о которых мы не подозреваем.

«Мне нравятся странные. Люди, которые выглядят нормально и ведут нормальный образ жизни — это те, за кем нужно остерегаться «. — Кафка на берегу

Вас высмеивали за то, что вы «другой» или «странный»? Возможно, вам втайне завидуют. Но ты уникален, ты сам по себе. Любите себя таким, какой вы есть.Что думают другие, значения не имеет.

«К сожалению, время идет, часы идут. Прошлое увеличивается, будущее отступает. Возможности уменьшаются, сожаления растут ». — Танец Танец Танец

Время, потраченное на сожаления, — потраченное зря. Вы ничего не можете изменить. Наслаждайся своей жизнью. С этого момента извлеките из этого максимум пользы. Но не жалею. Вы сделали все, что могли в то время. Не критикуй себя.

«Каждый из нас теряет что-то драгоценное.