Мы глупые люди любим то что нас губит хотим то что нельзя: Мы глупые люди. Любим то, что нас губит. Хотим то, что нельзя. слова песни

Содержание

Певец Макс Барских — «Путь становления от унылого трэш-мальчика до приторно-зефирного брутала.»

Мне захотелось написать отзыв про кого-нибудь из современных исполнителей. Но как посмотрела, кого же сейчас слушают, то поняла, что это для меня «тёмный лес». Я ничегошеньки не знаю про Моргенштерна, Бузову, Даню Милохина, Little Big и тому подобных деятелей эстрады. Я начала вспоминать. И пока единственным кого смогла более менее припомнить, оказался Макс Барских.

Фабрика Звёзд.

Старт карьеры Макса(хотя до взятия псевдонима его вроде звали Колей) начался с участия в передаче «Фабрика Звёзд». Это был угловатый паренёк, который своеобразно танцевал и двигался по сцене. Выглядел немного неумытым, одевался в затёртые джинсы и кофточки, и напоминал что-то среднее между персонажами фильма «Кин-дза-дза» и «Дорога Ярости».

На передаче было много более ярких участников, которые пестрили эпатажными костюмами и заводными песнями. На их фоне Макс Барских смотрелся обиженным мальчиком в невзрачной одежонке и как бы оставался в стороне от всего этого карнавала.

Исполнял уныло-депрессивные песенки собственного сочинения.

Остался только один выход — сойти сума
Остановилось время, мне не легче

Один из его первых клипов на песню снимался в каком-то грязном подвале.

Постепенная смена образа.

В начале своей карьеры Макс Барских был вот таким.

Со временем он начал немного преображаться, подкрашивать глаза и его внешность стала более выразительной.

Одежда становилась всё ярче и насыщенней по цвету. В ходе экспериментов с эпатажными образами выработал свой стиль.

Иногда возвращается к немного мрачным, но мужественным амплуа.

Тексты.
В принципе, не особо отличаются от текстов других современных исполнителей. Простая лирика, которую обычно пишут под танцевальные мелодии. И, конечно, всё в основном про любовь.

Я каждый раз закрываю глаза
Когда смотрю в чужие лица
И в темноте хочу увидеть тебя
И нечаянно влюбиться…

Но сам автор теперь проявляет более спокойное, философское отношение к этой теме.

И уже давно я не жду любовь, как спасение
Я устал искать в каждой паре глаз отражение

Рифмы, конечно, иногда хромают.

Моя, моя, моя неземная, как ты меня нашла?
Мне до тебя везло лишь в карты, теперь без тебя ни дня

След твоей помады остался на щеке.
Ты опять к нему, а я стою в огне.

Но стоит ли заморачиваться насчёт правильности рифм и содержания текстов, когда они накладываются на зажигательную мелодичную музыку.

Часто проскальзывают известные цитаты либо поговорки.

Мы — глупые люди: любим то, что нас губит.
Хотим то, что нельзя.

Дважды в одну реку не войдёшь
Раненое сердце не зашьёшь

Ни о чём не жалей!
Лучше точно не бывает
Всё, что не ранит, делает сильней
Завтра никто не отменяет

Музыка.
Прослеживается музыкальная стилистика и ритмы 90-х годов. Часто бывает задействован синтезатор. Некоторые мелодии очень зачётные. Бывают такие, перед которыми невозможно устоять и сразу начинаешь пританцовывать. Конечно, многие из них похожи на уже известные хиты. «Армагедон» напомнил «Два бездонных океана глаз» в исполнении «Иванушек International», а в «Я хочу танцевать» слышались нотки из «Солнышко в руках» группы «Демо». Ну, и ещё были знакомые, но всех не припомню. Но общее впечатление от музыки очень позитивное.

Клипы.
Я не в восторге от его музыкальных видео. А точнее сказать, многие из них — это просто palmface.

Опять же всё стилизированно под 90-е, как и в музыке. Например, как это было представлено в «Я хочу танцевать». Куча шмоток с барахолки, которые надо успеть всунуть в 3 минуты. Особой сюжетной линии не просматривается.

Смена нарядов, найденных на какой-то ретро-распродаже.

Хотя исполнитель и в более ранних клипах не стеснялся блеснуть «мускулатурой». Например, в песне «Студент».

А ещё в «Хочу танцевать» был разрисованный комиксами унитаз. Какое смысловое наполнение несло присутствие этого предмета — просто загадка.

Почти во всех музыкальных видео он красуется разнообразными пёстрыми костюмами:

Серебристый цвет, блёстки-паетки, часто бывает закос под ихтиандра.

Малиновый костюм поверх леопёрдовой рубашки из клипа «Лей, лей, не жалей».

Ну, судя по всему, это дань моде 90-х годов, типа он очень крутой «новый русский».

Бледно-розовый — из клипа «Моя любовь».

Салатный куртец и зелёные волосы как у Билли Айлиш в «Музыка громче».

Думаю, что весь этот эпатажный образ, заслуга не самого Макса, а его продюсера и клипмейкера Алана Бадоева.

Символика.

Перед клипом «Музыка громче» цитата из книги французского писателя Бернара Вербера.

И философский диалог на эту тему.

Много ретро-предметов.

В разных клипах переходящим символом является розовая краска.

И, вообще, розовый цвет.

Вышка для прыжков в воду.

И бассейн.

Скорее всего розовая краска обозначает «любовь», а бассейн — это «человечество».

Ну, и куда же без Джокера? Как символа тяжёлых внутренних страданий и необходимости улыбаться на публику.

Серебристый цвет. То ли в связи с космической темой, то ли с ихтиандровско-морской.

Не понравилось:

🔴 Тексты немного простоваты.

🔴 Много психоделики.

🔴 Иногда слишком эпатажные наряды.

🔴 Некоторые моменты в музыкальных видео. Иногда слишком пошло.

🔴 Клипы из нового альбома «1990». Они сняты на мобилку и все какие-то однотипные. Вроде бы своеобразная неординарная фишка и в то же время как-то однотипно и скучно.

Почему я слушаю песни Макса Барских?

Обычно я слушаю инди-рок, альтернативу, фолк и всё в таком духе. Но в депрессивно-сентиментальные моменты, когда на меня накатывало уныние и я ревела в три ручья, а из привычной музыки мне ничего не помогало, я начинала слушать песни Макса. В них есть что-то настолько позитивное. Не в клипах, не в текстах, а, вероятно, в ритме, в музыке и энергетике самого исполнителя. И это реально успокаивало и прогоняло уныние. В нормальном настроении его песни тоже хорошо воспринимаются.

Вывод: Я не фанатка этого исполнителя, поэтому считаю, что рассуждаю на тему его творчества трезво. Некоторые его клипы просто вгоняют в ступор, а тексты не блещут оригинальностью. Костюмы очень яркие и неординарные, иногда доходит до смешного. Но зато мелодии его песен и ритмы очень зачётные. Понятно, что всё это коммерческий проект: эстетичного вида парень в эпатажном амплуа двигается под бодрую музыку. Но есть что-то ещё, энергетика, внутренний посыл, что выводит Макса Барских из общей шеренги певцов.

аккорды для гитары, текст песни, аппликатуры аккордов

В этом разделе разберем аккорды песни «Подруга ночь» для гитары, которую исполняет Макс Барских.

EМИ AЛЯ DРЕ GСОЛЬ BСИ EМИ

0. .9
А
Б
В
Г
Д
Е
Ж

Тональность

Печать

G#m               C#m
Только-только начинается ночь,
D#             G#m
А ты успела сказать мне "Нет". 
C#m
Словами бьёшься больнее,
D#               G#m
Я люблю сильнее. Мне нравится боль.
G#m             C#m
Разум говорит: "Уходи!",
D#                  G#m
А тело снова просит дать ей шанс.
C#m                     D#
Мы - глупые люди: любим то, что нас губит;
G#m
Хотим то, что нельзя.
Припев:
G#m             C#m
Подруга-ночь, мне не до сна;
D#                 G#m
Не хочу домой, там не ждут меня!
G#m          C#m
Подруга-ночь, ты не одна;
D#                 G#m
Вези меня туда, где танцы до утра!
G#m C#m           D#            G#m
Танцы до утра. Танцы до утра.
G#m C#m           D#            G#m
Танцы до утра. Танцы до утра.
В понедельник я приду в себя,
Буду собираться по частям.
Жить станет не просто, ты забрала воздух -
И разбила любовь.
Припев
G#m              E
Что со мной, где я, - не понимаю;
D#           G#m
Я не помню с кем я пришел.
G#m         E
Этой ночью город замирает, -
D#            G#m
И сегодня мне хорошо!
Припев

Песня «Подруга ночь», в исполнении Макс Барских, подойдет для изучения гитаристу любого уровня. Это довольно простая, но красивая песня. В любой компании наверняка кто-то захочет ее спеть и сыграть на гитаре. Аккорды и текст песни были составлены и проверены опытными гитаристами.

На сайте предусмотрена возможность транспонировать аккорды в комфортную тональность, включать автоматическую прокрутку и распечатать аккорды. Для удобство показаны все аппликатуры аккордов, которые встречаются в песне «Подруга ночь». Если вы новичок, то можете подобрать аккорды без баре. Так же, вы можете найти другие аккорды песен, которые исполняет Макс Барских.

Трамп рассказал репортеру свой самый большой секрет: что он представляет опасность для американского народа | Richard Wolffe

Предполагается, что у инуитов есть десятки слов для описания снега. У британцев есть бесконечное количество способов поговорить о дожде. Теперь пришло время американцам определить все многочисленные признаки глупости Дональда Трампа.

Если новый блокбастер Боба Вудворда и учит нас чему-то новому о характере 45-го президента, так это тому, что у нас еще нет слов, чтобы описать многочисленные варианты вакуума в его голове.

Глупость высокомерия, глупость невежества и его старый друг: глупость откровенного двуличия. Вот его убийственная глупость, его предательская глупость, его преступно-развратная глупость и его старая добрая инфантильная глупость.

Начнем с вершины этой таксономии: области тупости Дональда. По своей сути бывшая звезда реалити-шоу — особенно глупый человек, который думает, что он очень умен. Или, как он предпочитает называть своего персонажа, «очень стабильный гений».

Возможно, только возможно, это лежит в основе его монументально глупого решения дать Вудворду 18 интервью, в записи и на пленке.

Сохранение хотя бы капельки самообладания было бы непосильной задачей для этого президента, если бы ему хватило всего одного ответа на один вопрос. В ходе многочасовых разговоров, после рабочего дня в особняке, даже сверхдисциплинированный Барак Обама изо всех сил старался сохранять бдительность.

Вместо этого наш очень глупый гений изрыгнул всевозможные секреты, которые в совокупности доказывают вне всяких разумных сомнений, что он представляет величайшую опасность для судьбы как американского народа, так и для него самого.

Как мы классифицируем глупость разболтать величайший секрет из всех: что он все время знал, насколько Covid-19 смертелен и легко передается? Теперь мы знаем, что в конце января его советник по национальной безопасности сказал ему, что коронавирус был «самой большой угрозой национальной безопасности» его президентства. Через неделю он сказал Вудворду, что эта болезнь «более смертоносна, чем ваш сильный грипп».

Он потрудился поделиться этим с американским народом, чтобы они могли защитить свою жизнь? Не совсем. Весь остаток февраля и март он говорил миру, что это чудо исчезнет, что это не хуже гриппа. «Я хотел всегда преуменьшать это», — сказал он Вудворду. «Мне все еще нравится преуменьшать это, потому что я не хочу создавать панику».

Это от президента, вся предвыборная кампания которого основана на введении паники в белых избирателей, как отбеливатель.

В течение некоторого времени мы неправильно классифицировали неумелую реакцию Трампа на пандемию как глупость невежества. Но получается гибрид глупости высокомерия и двуличия. Определенно в пределах смертоносного рода. Научный мир должен принять это к сведению.

Наше доказательство было выставлено на всеобщее обозрение в среду, когда оно появилось — откуда еще? – проболталась дыра президентского рта на собственной пресс-конференции. «Дело в том, что я болельщик этой страны. Я люблю нашу страну. И я не хочу, чтобы люди пугались», — сказал он журналистам. «Мы хотим показать уверенность. Мы хотим показать силу».

Ничто так не раздувает ваше сопротивление Вудворду («еще один политический хит»), как признание в своей высокомерности и двуличии на пресс-конференции. И ничто так не раздувает вашу неприязнь к Вудворду («еще один политический хит»), как признание в своем высокомерии и двуличии на пресс-конференции.
Иногда у людей есть реальные причины бояться. Иногда вашим гражданам необходимо принимать соответствующие меры, чтобы защитить себя и свою страну. Один из таких случаев, когда у них есть колоссально кретиничный главнокомандующий.
Глупость высокомерия — единственный способ классифицировать беспечное рассекречивание Трампом существования секретной ядерной программы в одной из его многочисленных беззаботных бесед с человеком, который разрушил президентство Никсона.
«Я построил ядерную установку — систему вооружения, которой раньше в этой стране не было ни у кого. У нас есть вещи, которые вы даже не видели и не слышали. У нас есть вещи, о которых Путин и Си никогда раньше не слышали», — заявил лидер свободного мира, убедившись, что лидеры России и Китая теперь слышали о его супер-пупер-секретной новой системе вооружений. Вудворд сообщает, что его источники были удивлены тем, что Трамп раскрыл его существование.
Трудно находиться в режиме скрытности, когда болтливые губы вашего лидера заняты потоплением кораблей.
Это, возможно, относится к предательскому роду глупости, хотя существует множество его экземпляров. На самом деле их было так много, что мудрые старики, запятнавшие свою репутацию служением ему, решили, что что-то должно быть сделано.
Вудворд рассказывает, что Джим Мэттис, министр обороны Трампа, пошел в национальный собор, чтобы помолиться за нацию, и вышел, чтобы сказать Дэну Коутсу, главе разведки Трампа, что «может наступить время, когда нам придется предпринять коллективные действия». Похоже, это ссылка на то, что кабинет министров применяет 25-ю поправку об отстранении недееспособного президента от должности.
На самом деле, несмотря на все эти мольбы, именно Мэттис и Коутс были выведены из строя: они знали, что Трамп представляет опасность для республики, но не могли заставить себя сказать миру такие вещи в режиме реального времени. Сам Коутс пришел к выводу, что «у Путина что-то есть на Трампа», но не мог понять, что именно. Какой смысл быть умным, если тебя постоянно обыгрывает такой глупый человек?
Из-за их бездействия у нас теперь есть разведывательное сообщество, которое скрывает предупреждения о вмешательстве России в выборы и террористах сторонников превосходства белой расы, одновременно раздувая заговоры против антифа. Можно сказать, что это было безупречным положением дел, но сенаторы-республиканцы развили новую глупость трусости.
Как и все по-настоящему глупые люди, Трамп считает, что он довольно блестяще определяет интеллект окружающих. Он считает Джорджа Буша-младшего «глупым придурком», а Барака Обаму вовсе не умным, а «сильно переоцененным» — и вдобавок плохим оратором. Сломанные часы могут показывать правильное время два раза в день, но они все равно не могут определить время.
Конечно, чтобы создать этого деревенского идиота олимпийских размеров, нужна целая деревня идиотов. Так что приятно узнать, что Джаред Кушнер определил проблему в этом Белом доме. Зятю президента нравится думать о себе как о лучшем и умнейшем из болванов Трампа, но мы все можем видеть в нем классическую помесь коррумпированной и инфантильной глупости.
«Самые опасные люди в окружении президента — самонадеянные идиоты», — сказал Кушнер Вудворду, очевидно имея в виду таких людей, как Мэттис.
Боги иронии действительно завещали нам пир самоуверенных идиотов. Мы будем отмечать его каждый год в ноябре, как только придумаем правильное слово для определения их опасной смеси самоуверенности и идиотизма. Потому что снежинка кажется таким невинным способом описать таких глупых мужчин.
Как политика делает нас глупыми
В апреле и мае 2013 года профессор права Йельского университета Дэн Кахан, работая с соавторами Эллен Питерс, Эрикой Кантрелл Доусон и Полом Словичем, решил проверить вопрос, который постоянно ставит ученых в тупик: почему веские доказательства не более эффективны в решении политических проблем? дебаты? Например, почему растущее количество доказательств того, что изменение климата представляет собой реальную угрозу, не убеждает больше скептиков?
Ведущей теорией, как писали Кахан и его соавторы, является тезис о научном понимании, в котором говорится, что проблема заключается в том, что общественность недостаточно знает о науке, чтобы судить о дебатах. Это версия Гипотезы о большем количестве информации: более умные и образованные граждане не будут иметь всех этих проблем с чтением научных данных и принятием их четких выводов об изменении климата.
Но у Кахана и его команды была альтернативная гипотеза. Возможно, людей не сдерживает нехватка знаний. В конце концов, они обычно не сомневаются в выводах океанографов или в существовании других галактик. Возможно, есть виды дебатов, в которых люди не столько хотят найти правильный ответ, сколько хотят победить в споре. Возможно, люди рассуждают не для того, чтобы найти истину, а для того, чтобы повысить свой авторитет в своем сообществе или убедиться, что они не злят вождей своего племени. Если бы эта гипотеза подтвердилась, то более умные и образованные граждане не положили бы конец этим разногласиям. Это просто означало бы, что участники лучше подготовлены, чтобы отстаивать свою собственную сторону.
Кахан и его команда придумали хитрый способ проверить, какая из теорий верна. Они взяли 1000 американцев, опросили их политические взгляды, а затем дали им стандартный тест, используемый для оценки математических навыков. Затем они представили им головоломку. В своей первой форме он выглядел так:
Исследователи-медики разработали новый крем для лечения кожной сыпи. Новые методы лечения часто работают, но иногда усугубляют сыпь. Даже когда лечение не работает, кожная сыпь иногда проходит сама по себе, а иногда ухудшается. В результате необходимо проверить любое новое лечение в эксперименте, чтобы увидеть, улучшает или ухудшает ли оно состояние кожи тех, кто его использует, по сравнению с тем, если бы они его не использовали.
Исследователи провели эксперимент на пациентах с кожной сыпью. В эксперименте одна группа пациентов использовала новый крем в течение двух недель, а вторая группа не использовала новый крем.
В каждой группе количество людей, состояние кожи которых улучшилось на , и количество людей, состояние которых ухудшилось на , занесено в таблицу ниже. Поскольку пациенты не всегда заканчивают исследования, общее количество пациентов в каждых двух группах не совсем одинаково, но это не мешает оценке результатов.
Укажите, показывает ли эксперимент, что использование нового крема может улучшить состояние кожи или ухудшить .
Какой результат подтверждает исследование?
Люди, которые пользовались кремом для кожи, имели больше шансов поправиться , чем те, кто этого не делал.
У людей, которые пользовались кремом для кожи, ухудшение состояния было выше, чем у тех, кто этого не делал.
Это хитрая задача, предназначенная для использования обычного ментального ярлыка. Взгляд на цифры оставляет у большинства людей впечатление, что крем для кожи уменьшил сыпь. В конце концов, более чем в два раза больше людей, использовавших крем для кожи, увидели улучшение своей сыпи. Но если вы на самом деле подсчитаете соотношение, правда будет прямо противоположной: около 25 процентов людей, которые использовали крем для кожи, заметили, что их сыпь ухудшилась, по сравнению только с примерно 16 процентами людей, которые не использовали крем для кожи.
Задачи такого рода используются в экспериментах по социальным наукам для проверки способности людей замедляться и анализировать имеющиеся перед ними доказательства. Это вынуждает субъектов подавлять свое стремление придерживаться того, что выглядит как правильно, и вместо этого выполнять трудную умственную работу по выяснению того, что является правильным. В выборке Кахана большинство людей потерпели неудачу. Это было верно как для либералов, так и для консерваторов. Исключением, как и следовало ожидать, были люди, которые показали себя необычайно хорошо в математике: они, как правило, решали задачу правильно. Эти результаты подтверждают тезис о научном понимании: чем лучше испытуемые были в математике, тем больше вероятность, что они остановятся, обработают доказательства и найдут правильный ответ.
Но Кахан и его соавторы также разработали политизированную версию проблемы. В этой версии использовались те же цифры, что и в вопросе о кремах для кожи, но вместо кремов для кожи повествовательная установка была сосредоточена на предложении запретить людям носить скрытое оружие в общественных местах. Блок 2×2 теперь сравнивает данные о преступности в городах, где запрещено ношение огнестрельного оружия, с данными о преступности в городах, где это запрещено. В некоторых случаях правильно подсчитанные цифры показали, что запрет сработал для сокращения преступности. В других цифры показали, что это не удалось.
При представлении этой задачи произошла забавная вещь: то, насколько хорошо испытуемые были в математике, перестало предсказывать, насколько хорошо они справятся с тестом. Теперь именно идеология давала ответы. Либералы очень хорошо справились с этой проблемой, когда доказали, что законодательство о контроле над оружием снижает уровень преступности. Но когда им представили вариант задачи, предполагающий, что контроль над огнестрельным оружием не удался, их математические способности перестали иметь значение. Они, как правило, неправильно решали задачу, независимо от того, насколько хорошо они разбирались в математике. Консерваторы продемонстрировали ту же картину, только наоборот.
Лучшее знание математики не только не помогло сторонникам прийти к правильному ответу. На самом деле это еще больше отдалило их друг от друга. Партизаны со слабыми математическими способностями на 25% чаще давали правильный ответ, если он соответствовал их идеологии. Партизаны с сильными математическими способностями на 45 процентных пунктов на чаще давали правильный ответ, когда он соответствовал их идеологии. Чем умнее человек, тем глупее его может сделать политика.
Только подумайте, какое это безумие: лучшие способности к математике делают сторонников меньше шансов правильно решить проблему, когда правильное решение проблемы означало предательство их политических инстинктов. Люди не рассуждали, чтобы получить правильный ответ; они рассуждали, чтобы получить ответ, который они хотели быть правы.
Эксперимент с кожной сыпью был не первым случаем, когда Кахан показал, что пристрастие способно сокращать интеллект. В другом исследовании он проверил научную грамотность людей наряду с их идеологией, а затем задал вопрос о рисках, связанных с изменением климата. Если бы проблема действительно заключалась в том, что людям нужно больше знать о науке, чтобы полностью осознать опасности потепления климата, тогда их беспокойство должно было бы расти вместе с их знаниями. Но и здесь все было наоборот: среди людей, и без того скептически относившихся к климатическим изменениям, научная грамотность делала их больше скептически относятся к изменению климата.

Это будет понятно любому, кто когда-либо читал работу серьезного отрицателя изменения климата. Он наполнен фактами и цифрами, графиками и диаграммами, исследованиями и цитатами. Большая часть данных неверна или неактуальна. Но выглядит убедительно. Это потрясающий результат научного исследования. И скептики по поводу изменения климата, которые углубляются в это, в конечном итоге гораздо более уверены в том, что глобальное потепление — это обман, чем люди, которые не потратили много времени на изучение этого вопроса. Больше информации в этом контексте не поможет скептикам обнаружить лучшие доказательства. Вместо этого он отправляет их на поиск доказательств, которые, кажется, доказывают их правоту. И в век Интернета такие доказательства всегда рядом.
В ходе другого эксперимента Кахан и его соавторы раздали образцы биографий выдающихся ученых вместе с кратким изложением результатов их исследований. Затем они спросили, действительно ли ученый является экспертом в этом вопросе. Оказалось, что на самом деле люди определяют «эксперта» как «уполномоченного человека, который согласен со мной». Например, когда результаты исследователя подчеркивали опасность изменения климата, люди, которые были склонны беспокоиться об изменении климата, на 72 процентных пункта чаще соглашались с тем, что исследователь был добросовестным экспертом. Когда один и тот же исследователь с теми же полномочиями был связан с результатами, которые ставят под сомнение опасность глобального потепления, люди, которые были склонны игнорировать изменение климата, на 54 процентных пункта чаще считали исследователя экспертом.
Кахан быстро замечает, что в большинстве случаев людей вполне можно убедить самыми убедительными доказательствами. Например, существует много разногласий по поводу изменения климата и контроля над огнестрельным оружием, но почти нет разногласий по поводу того, работают ли антибиотики, является ли грипп h2N1 проблемой или ухудшает ли пьянство способность людей водить машину. Скорее, наши рассуждения становятся рациональными, когда мы имеем дело с вопросами, ответы на которые могут угрожать нашему племени — или, по крайней мере, нашему социальному положению в нашем племени. И в таких случаях, говорит Кахан, мы совершенно благоразумны, когда обманываем самих себя.
Шон Хэннити. Ури Шанкер/WireImage
Представьте, что случилось бы, скажем, с Шоном Хэннити, если бы он завтра решил, что изменение климата является главной угрозой, стоящей перед планетой. Сначала его зрители подумали бы, что он шутит. Но вскоре они начали яростно звонить. Некоторые организовали бы бойкот его программы. Десятки, а то и сотни профессиональных климатических скептиков начнут гневно опровергать новый крестовый поход Хэннити. Многие из друзей Хэннити в консервативном мире СМИ отвернулись бы от него, а некоторые попытались бы извлечь выгоду, осудив его. Некоторые из политиков, которых он уважает, были бы в ярости из-за его предательства дела. Он потеряет друзей, зрителей и деньги. В конце концов он может потерять работу. И по пути он причинил себе огромную личную боль, систематически отталкивая своих ближайших политических и профессиональных союзников. Миру придется обновить свое понимание того, кто такой Шон Хэннити и во что он верит, и Шон Хэннити тоже. А смена личности — это психологически жестокий процесс.
Кахан не находит странным, что мы реагируем на угрожающую информацию, мобилизуя нашу интеллектуальную артиллерию для ее уничтожения. Он считает странным, что мы ожидаем от рациональных людей чего-то другого. «Ничто, во что любой обычный член общества лично верит в существование, причины или вероятные последствия глобального потепления, не повлияет на риск, который изменения климата представляют для него или для кого-либо или чего-либо, что ему небезразлично», — пишет Кахан. «Однако, если она сформирует неправильную позицию в отношении изменения климата по сравнению с той, которую люди, с которыми она имеет близкие отношения — и от чьего высокого уважения и поддержки она во многом зависит в своей повседневной жизни, — она может пострадать от крайне неприятных последствий. , от избегания до потери работы».

Кахан называет эту теорию Познанием, защищающим идентичность: «Чтобы избежать диссонанса и отчуждения от ценимых групп, люди подсознательно сопротивляются фактической информации, которая угрожает их определяющим ценностям». В другом месте он выражается еще более содержательно: «То, что мы думаем о фактах, — пишет он, — говорит нам, кто мы». И самый важный психологический императив, который есть у большинства из нас в данный день, — это защита нашего представления о том, кто мы есть, и наших отношений с людьми, которым мы доверяем и любим.
Любой, кто когда-либо сталкивался с гневным спором со своим политическим или социальным кругом, знает, насколько это опасно. Для многих людей быть «правым» просто не стоит ввязываться в ожесточенную ссору с людьми, которые им небезразличны. Это особенно верно в таком месте, как Вашингтон, где социальные круги и профессиональная жизнь часто организуются вокруг политики людей, а границы того, во что верят эти племена, становятся все более четкими.
В середине 20-го века две основные политические партии были идеологически разными. Демократы на Юге часто были более консервативны, чем республиканцы на Севере. Странная путаница в политических коалициях облегчала разногласия. Другая сторона не была такой угрожающей, потому что в ней было много людей, с которыми вы были согласны. Однако сегодня партии отсортированы по идеологии, и теперь ни в Палате представителей, ни в Сенате нет более консервативных демократов, чем какие-либо республиканцы, или наоборот. Эта сортировка сделала племенное притяжение двух сторон намного более сильным, потому что другая сторона теперь существует как явный враг.

Одним из следствий этого является то, что Вашингтон стал машиной для облегчения познания, защищающего личность. У каждой партии есть свои союзные аналитические центры, свои эксперты, свои любимые журналы, свои дружественные блоги, свои сочувствующие ученые мужи, свои решительные активисты, свои идеологические дельцы. И профессионалы, и преданные волонтеры, составляющие партийный механизм, являются членами социальных кругов, миров Твиттера, групп Фейсбука, рабочих мест и многих других экосистем, которые сделали бы их жизнь очень неприятной, если бы они слишком далеко отошли от веры. И поэтому в этих учреждениях в конечном итоге работает много очень умных, очень искренних людей, чей внушительный интеллект гарантирует, что они обычно остаются в строю. Делать что-либо еще означало бы перевернуть их повседневную жизнь.
Проблема, конечно, в том, что эти люди также влияют, а в некоторых случаях и контролируют рычаги управления. И здесь, по словам Кахана, познание, защищающее личность, становится опасным. То, что разумно для отдельных людей, может быть смертельно опасным для групп. «Хотя для любого человека практически ничего не стоит сформировать представление о риске изменения климата, которое является неправильным, но культурно благоприятным, формирование убеждений таким образом очень вредно для коллективного благосостояния отдельных людей в целом», — пишет Кахан. Ледяным шапкам все равно, разумно ли нам беспокоиться о нашей дружбе. Если мир продолжит нагреваться, они растают независимо от того, насколько хороши наши личные причины ничего не делать.
Проводить много времени с исследованиями Кахана — значит заглядывать в своего рода интеллектуальную бездну. Если работа по сбору доказательств и рассуждению через острые, противоречивые политические вопросы на самом деле является процессом, с помощью которого мы обманываем себя, чтобы найти нужные ответы, то как правильно искать ответы? Откуда мы можем знать, что ответы, которые мы придумываем, какими бы благими намерениями они ни были, не являются просто более мотивированным познанием? Откуда мы можем знать, что эксперты, на которых мы полагаемся, не исказили свои ответы? Откуда мне знать, что эта статья не является формой защиты личных данных? Исследование Кахана говорит нам, что мы не можем доверять собственному разуму. Как нам найти выход из этого?
Я решил, что начать следует с разговора с Дэном Каханом. Я ожидал разговора с интеллектуальным нигилистом. Но Кахан не похож на создание бездны. Он звучит так, как будто он есть на самом деле: юрист с гарвардским образованием, который работал клерком у Тергуда Маршалла в Верховном суде, а теперь преподает в Йельской школе права. Он звучит как парень, который прожил свою взрослую жизнь, преуспев в учреждениях, посвященных идее, что образованные мужчины и женщины могут решать самые сложные проблемы общества и воспитывать следующее поколение лидеров. И когда мы говорили, он казался недовольным своими выводами. В отличие от многих ученых, которые хотят подчеркнуть значимость своей работы, он, похоже, хотел преуменьшить ее значение.
«Мы зацикливаемся на тех случаях, когда что-то не работает», — говорит он. «Последствия могут быть драматичными, поэтому имеет смысл обращать на них внимание. Но они являются исключением. Многие другие вещи просто работают. Они работают настолько хорошо, что почти незаметны. действительно патология. Я хочу определить динамику, которая приводит к этим непродуктивным дебатам». На самом деле Кахан хочет пойти еще дальше. «Смысл подобных исследований в том, чтобы показать, как решить проблему».
Медсестра загружает в шприц вакцину против гепатита. Робин Бек/AFP/Getty Images
Подумайте о вакцине против вируса папилломы человека, говорит он. В последние годы это стало крупной культурной битвой, и многие родители настаивают на том, что правительство не имеет права предписывать вакцину, облегчающую подросткам заниматься сексом. Кахан сравнивает фиаско с ВПЧ с относительно гладким распространением вакцины против гепатита В.

«А как насчет вакцины против гепатита В?» он спрашивает. «Это также заболевание, передающееся половым путем. Оно также вызывает рак. Оно было предложено Центрами по контролю за заболеваниями в качестве обязательной вакцины. стал ли ВПЧ тем, чем он стал?»
Кахан отвечает, что в научном сообществе плохая команда по связям с общественностью. На самом деле, зачеркните это: Кахан не думает, что у них вообще есть команда по связям с общественностью. «В нашем обществе нет организованного мозга для связи между наукой и разведкой, — говорит он. «У нас есть только ствол мозга. У нас нет людей, наблюдающих за спорами о таких вещах, как вакцины, и реагирующих на них».
По словам Кэхана, вакцина против ВПЧ была симфонией ошибок. Его производитель, Merck, хотел, чтобы он как можно скорее попал на полки магазинов. Они спонсировали законодательные кампании в зданиях штатов, чтобы сделать это обязательным. Чтобы быстрее донести его до клиентов, они сначала одобрили его для девочек, а затем для мальчиков. Все это, по его мнению, позволило политизировать процесс, а более спокойный, медленный, технократический подход мог бы сохранить мир. «Я думаю, что FDA было бы уместно при рассмотрении вопроса об ускорении вакцины учитывать эти риски научной коммуникации».
Исследования Кахана, какими бы удручающими они ни были, также являются источником его оптимизма: он считает, что если исследователи смогут просто разработать более основанную на фактических данных модель того, как люди относятся к вопросам науки как к вопросам идентичности, ученые смогут создать коммуникацию. стратегия, которая позволит избежать этих ловушек. «Моя гипотеза заключается в том, что мы можем использовать разум для выявления источников угроз для нашего разума, а затем мы можем использовать наш разум для разработки методов управления и контроля над этими процессами», — говорит он. Это много рассуждений. В качестве конкретного примера он предлагает подход правительства к регулирующим решениям. «В Административно-бюджетном управлении действует процедура, согласно которой каждое решение должно пройти проверку на рентабельность, — говорит он. «Почему в FDA нет процесса, оценивающего каждое решение с точки зрения воздействия на науку?»
Но когда я спрашиваю его, действительно ли защитники вакцины против ВПЧ будут хранить молчание, если FDA откажется ускорить лечение, спасающее жизнь, на том основании, что более медленное развертывание будет лучшим пиаром, у него не так много ответов. . Действительно, нажимая на него в этих вопросах, я задаюсь вопросом, не занимается ли Кахан собственным познанием, защищающим личность. Помогая раскрыть мощный мыслительный процесс, который подрывает институты, которым он больше всего предан, он рационализировал проблему как простой артефакт плохой коммуникационной стратегии.
Ответы Кахана также предполагают, что ученые играют очень важную роль в развитии общественного дискурса. Что, мягко говоря, спорно. «Если вы научили всех, кто заботится о науке, правильно общаться, вы все равно не смогли бы контролировать Fox News», — говорит Крис Муни, писатель Mother Jones, который фокусируется на пересечении науки и политики. «И это имеет большее значение, чем то, как общаются отдельные ученые».
Но Кахан никогда не стал бы отрицать, что и его беспокоит защита личности. На самом деле, признание этого является основой его стратегии избегания этого. «Я уверен, что в любой данный момент какая-то часть того, во что я верю, я верю в целях защиты личности», — говорит он. «Это придает тебе своего рода смирение».
Однако признание проблемы не равно ее устранению. Я спросил Кахана, как он пытается защищаться от защиты личности в своей повседневной жизни. Ответ, по его словам, заключается в том, чтобы попытаться найти разногласия, которые не угрожают вам и вашей социальной группе, и один из способов сделать это — сознательно искать их в своей группе. «Я пытаюсь найти людей, которые, как мне кажется, на самом деле похожи на меня — людей, с которыми я хотел бы проводить время, — но они не верят в то, во что верят все остальные, такие как я», — говорит он. «Если я нахожу некоторых людей, с которыми себя идентифицирую, я не нахожу их опасными, когда они не согласны со мной». Это хороший совет, но он требует в качестве предварительного условия желания выставить себя перед неудобными доказательствами — и уверенности в том, что это знание не повредит вам.
(Дэн Кахан. Wikimedia Commons)
В какой-то момент нашего интервью Кахан смотрит в бездну, хотя бы на мгновение. Он вспоминает несогласие, написанное судьей Верховного суда Антонином Скалиа по делу о переполненности калифорнийских тюрем. Скалиа отклонил доказательные выводы суда низшей инстанции как мотивированные политическими предпочтениями. «Меня это действительно деморализует, но я думаю, что некоторые люди просто рассматривают эмпирические данные как своего рода устройство», — говорит Кахан.
Но комментарии Скалии были вполне предсказуемы, учитывая все, что нашел Кахан. Скалия — очень идейный, чрезвычайно умный человек с очень сильной привязанностью к консервативной политике. Он из тех защитников идентичности, которые публично заявили, что перестали подписываться на Washington Post, потому что «просто не могут больше с этим справляться», и поэтому теперь он прячется на более близких по духу страницах Washington Times и Wall Street Journal. . Разве это не тот случай, спросил я Кахана, что все, что он нашел, предсказывает, что Скалия убедит себя во всем, что ему нужно думать, чтобы получить нужные ему ответы?
Этот вопрос, похоже, немного обеспокоил Кахана. «Условия, которые заставляют человека смотреть на доказательства таким образом, — медленно сказал он, — это вещи, которые следует рассматривать как действительно ужасающие, угрожающие влияния на американскую жизнь. доказательство.»
Угроза реальна. Вашингтон — это ожесточенная война между двумя хорошо финансируемыми, четко определенными племенами, у которых есть свои машины для сбора доказательств и свои собственные сторонники ортодоксальности. Это идеальный шторм для того, чтобы сделать умных людей очень глупыми.
Положительным моментом является то, что политика происходит не только в Вашингтоне. Смысл политики в политике. И большинство людей не воспринимают политику как политический аргумент. Они воспринимают это как налоговый счет, карточку медицинского страхования или развертывание. И, в конечном счете, не существует достаточно эффективной уловки, чтобы убедить американцев игнорировать разрушающуюся экономику, стремительно растущие расходы на здравоохранение или неудачную войну.