инструкция по применению, цена, аналоги, состав, показания

Владелец регистрационного удостоверения

PRO.MED.CS Praha a.s., Telcska 1, 140 00 Praha 4, Česká republika (Прага 4, Чешская Республика).

1 таблетка содержит:

Активное вещество: изосорбида мононитрат 20 мг или 40 мг (в виде изосорбида мононитрата разбавленного),

Вспомогательные вещества: моногидрат лактозы, микрокристаллическая целлюлоза, кукурузный крахмал, тальк, стеарат магния.

Белые, плоские таблетки с риской.

Периферические вазодилататоры, применяемые при лечении заболеваний сердца. Органические нитраты.

Фармакологические свойства

Моносан® является лекарственным средством, расширяющим сосуды. Вызывает уменьшение венозного возврата и снижает нагрузку при поступлении крови в правый желудочек сердца. В больших дозах вызывает понижение периферического сосудистого сопротивления за счет расширения малых артерий. Уменьшает работу левого желудочка и уменьшает потребление кислорода в сердечной мышце.

Одновременно непосредственно расширяет венечные артерии сердца.

Профилактическое лечение стенокардии (в том числе в постинфарктном периоде;.

Моносан® запрещается принимать при наличии гиперчувствительности к веществам, входящим в состав лекарственного средства, комбинировать с приемом лекарственных средств для лечения нарушений эрекции (таких как силденафил (Виагра), тадалафил, варденафил и др.).

Моносан® не следует принимать в случаях острого сердечного приступа (приступ стенокардии, инфаркт миокарда), острой недостаточности кровообращения (шок, резкое снижение артериального давления), тампонады сердца, выраженного снижения артериального давления (систолическое артериальное давление ниже 90 мм рт. ст.). Данное лекарственное средство не назначается пациентам с заболеваниями под названием «закрытоугольная глаукома», «констриктивный перикардит», «гипертрофическая обструктивная кардиомиопатия», а также при сужении путей оттока крови из сердца (аортальный и митральный стеноз), выраженном снижении количества красных кровяных телец и гемоглобина (анемия), повышенном внутричерепном давлении.

Моносан® противопоказан при таких наследственных состояниях, как непереносимость галактозы, дефицит лактазы Лаппа, или мальабсорбция глюкозы-галактозы, а также в период беременности и кормления грудью.

Моносан® не предназначен для применения в детском и подростковом возрасте до 18 лет.

Требуется соблюдать особую осторожность, если имеются серьезные нарушения кровообращения в головном мозге (тяжелая цереброваскулярная недостаточность).

Со стороны сердечно-сосудистой системы: в начале лечения может возникать головная боль («нитратная головная боль»), которая, как правило, уменьшается через несколько дней терапии; головокружение, гиперемия кожи лица, ощущение жара, тахикардия. Иногда, при первом приеме препарата или после увеличения дозы, наблюдается снижение артериального давления и/или ортостатическая гипотензия, что может сопровождаться рефлекторным повышением частоты сердечных сокращений, заторможенностью, а также головокружением и чувством слабости. В редких случаях — усиление приступов стенокардии (парадоксальная реакция на нитраты), ортостатический коллапс.

Отмечались случаи коллаптоидных состояний, иногда брадиаритмией и обмороком.

Со стороны желудочно-кишечного тракта: тошнота, рвота, возможно появление ощущения легкого жжения языка, сухость во рту.

Со стороны центральной нервной системы: скованность, сонливость, нечеткость зрения, снижение способности к быстрым психическим и двигательным реакциям (особенно в начале лечения). В редких случаях — ишемия головного мозга.

Аллергические реакции: кожная сыпь.

Прочие: развитие толерантности (в т.ч. перекрестной к другим нитратам). Для предотвращения развития толерантности следует избегать непрерывного приема высоких доз препарата. В отдельных случаях — эксфолиативный дерматит (тяжелые случаи многоформной экссудативной эритемы, распространение импетиго и токсикодермия).

При длительном применении возможна метгемоглобинемия, а также повышение уровня катехоламинов и ванилин-янтарной кислоты в моче.

Применение лекарственного средства Моносан® может приводить к транзиторной гипоксемии за счет относительного перераспределения кровотока в гиповентилируемые альвеолярные сегменты.

Это может стать пусковым механизмом ишемии у пациентов с ишемической болезнью сердца.

Моносан® не применяется при острых приступах стенокардии и остром инфаркте миокарда!

В период лечения необходим контроль артериального давления и частоты сердечных сокращений. После приема изосорбида мононитрата может развиться артериальная гипотензия, особенно в вертикальном положении. Лекарственное средство следует использовать с осторожностью у ослабленных и/или склонных к развитию гипотензии пациентов. Гипотония, вызванная нитратами, может сопровождаться парадоксальной брадикардией и прогрессированием стенокардии. Частое и/или в высоких дозах применение изосорбида мононитрата может вызвать развитие толерантности. В этих случаях рекомендуется отмена изосорбида мононитрата на 24-48 ч или после 3-6 недель регулярного приема делать перерыв на 3-5 дней, заменяя на это время другими антиангинальными средствами. Следует избегать резкой отмены лекарственного средства (дозу снижать постепенно).

При появлении непереносимости Моносана ни в коем случае не повторять прием еще раз. Во время лечения Моносаном следует исключить употребление алкоголя. Как и при лечении другими нитратами, прием Моносана может сопровождаться головными болями, которые уменьшаются через несколько дней. Не рекомендуется изменять режим приема лекарственного средства с целью избежать головной боли, так как при этом может снижаться антиангинальный эффект. Возможно применение аспирина или ацетаминофена для уменьшения нитрат-индуцированной головной боли без уменьшения основного эффекта.

Моносан® следует с осторожностью назначать пациентам, страдающим от недоедания, имеющим тяжелые поражения печени и почек.

Лекарственное средство содержит лактозу, поэтому его не следует применять пациентам с такими редкими наследственными заболеваниями, как непереносимость галактозы, дефицит лактазы Лаппа, или мальабсорбция глюкозы-галактозы.

Препарат, особенно на начальном этапе лечения, может оказать негативное влияние на деятельность, требующую сосредоточенности внимания и быстрого принятия решения. Такого рода деятельность можно выполнять, только после специального разрешения врача.

Применение при беременности и в период грудного вскармливания

Данных о применении изосорбида мононитрата при беременности и кормлении грудью недостаточно для установления эффективности для матери и безопасности для плода или ребенка. В целях предосторожности рекомендуется избегать назначения лекарственного средства Моносан® в период беременности и кормления грудью. В случае тщательно оцененной врачом необходимости приема изосорбида мононитрата следует прекратить грудное вскармливание.

Вазодилататоры, другие гипотензивные лекарственные средства (такие как блокаторы медленных кальциевых каналов, бета-адреноблокаторы, диуретики, ингибиторы ангиотензин-превращающего фермента и др.), нейролептики, трициклические антидепрессанты, прокаинамид и хинидин могут усиливать гипотензивное действие изосорбида мононитрата.

Антигипертензивное воздействие Моносана также усиливается ингибитором фосфодиэстеразы типа 5-силденафила, поэтому их одновременное использование противопоказано.

При комбинированном применении с М-холиноблокаторами (атропин и др.) возрастает вероятность повышения внутриглазного давления.

Адсорбенты, вяжущие и обволакивающие лекарственные средства уменьшают всасывание изосорбида мононитрата в ЖКТ.

Одновременное применение изосорбида мононитрата с дигидроэрготамином может привести к увеличению концентрации дигидроэрготамина в плазме крови и, таким образом, усилить его гипотензивное действие.

Применение алкоголя усиливает гипотензивное воздействие препарата.

Влияние на способность вождения транспорта и управления механизмами

Моносан®, особенно на начальной стадии лечения, может влиять на деятельность, требующую повышенного внимания (напр. вождение автотранспорта и управление механизмами).

Способ применения и дозировка

Лечение препаратом Моносан® начинается с низких доз, которые в процессе лечения при необходимости увеличиваются.

Обычно Моносан® принимается 2 раза в сутки (например, утром, после пробуждения и в послеобеденное время) по 1 таблетке 20 мг или 40 мг. С целью предотвращения развития толерантности к нитратам вторую таблетку следует принимать не ранее, чем через 8 часов.

Чтобы предотвратить потерю эффективности, следует избегать назначения высоких доз Моносана и приема более 2 раз в день. Рекомендуется определить и использовать минимально эффективную дозу.

Таблетки рекомендуется принимать после еды, не раскусывая и запивая достаточным количеством жидкости.

В случае если прием лекарственного средства был пропущен, рекомендуется принять следующую дозу в обычное время. Не следует принимать двойную дозу для восполнения пропущенной.

Пожилые пациенты

Пациентам пожилого возраста коррекция дозы обычно не требуется. Однако лекарственное средство рекомендуется назначать с осторожностью, начиная с минимальных доз, учитывая состояние функции почек, печени, сердечно-сосудистой системы и сопутствующей лекарственной терапии.

Пациенты с нарушением функции печени, почек

Рекомендуется начинать терапию с минимальных доз и с учетом сопутствующей лекарственной терапии.

Дети

Безопасность и эффективность применения изосорбида мононитрата у детей не установлена.

В случае если прием лекарственного препарата был пропущен, рекомендуется принять следующую дозу в обычное время. Не следует принимать двойную дозу для восполнения пропущенной.

Симптомы: выраженное снижение артериального давления с ортостатической вазодилатацией, сердцебиение, слабость, головокружение, заторможенность, головная боль, покраснение кожи, тошнота, рвота, диарея, коллапс, обморок, гипертермия, судороги, потливость, метгемоглобинемия (цианоз, аноксия), гиперпноэ, диспноэ, нарушение внутричерепного давления, паралич, кома.

Лечение: промывание желудка, активированный уголь. В случае развития гипотонии пациента необходимо поместить в лежачее положение с приподнятыми ногами; при выраженном снижении АД и/или состоянии шока следует вводить жидкость; в исключительных случаях для улучшения кровообращения можно проводить инфузии норадреналина и/или допамина. Введение эпинефрина (адреналина) и родственных соединений противопоказано.

В зависимости от степени тяжести, в случаях метгемоглобинемии применяются следующие антидоты:

Витамин С: 1 г. внутрь или в форме натриевой соли в/в.

Метиленовый синий: до 50 мл 1% раствора метилен синего в/в.

Толуидин синий: сначала 2-4 мг/кг массы тела строго в/в; затем, при необходимости возможны повторные введения по 2 мг/кг массы тела с интервалом между введениями в один час.

Оксигенотерапия, гемодиализ, обменное переливание крови.

Хранить в защищенном от влаги и света месте при температуре 15-25°С.

Хранить в недоступном для детей месте.

4 года.

По рецепту.

По 10 таблеток в алюминий-ПВХ блистере, по 3 блистера и инструкция по применению в картонной коробке.

Информация о производителе

PRO.MED.CS Praha a.s.,Telcska 1, 140 00 Praha 4, CR (Прага 4, Чешская республика).

На приёме у врача. Спасли бы сегодня Карла Маркса и Ги де Мопассана? | История | Общество

03. 06.2018 00:07

Ольга Туманова

Примерное время чтения: 5 минут

11863

АиФ Здоровье № 22. Как снизить холестерин без лекарств 29/05/2018

Ги де Мопассан и Карл Маркс. www.globallookpress.com

Карл Маркс

 

«В частной жизни Маркс очень неряшлив. Редко моется и меняет бельё. Много пьёт и быстро пьянеет…» – писал в своём донесении агент, которого прусские власти наняли для слежки за Карлом Марксом.

Пора скитаний

Будущий автор «Капитала» родился в Пруссии в семье адвоката. Окончив гимназию с прекрасными отметками, Маркс поступил в Университет в Берлине и занялся изучением философии, истории искусств и юриспруденции.

Несмотря на желание преподавать философию после окончания университета, учёным Маркс так и не стал. Ещё в университете он примкнул к кружку младогегельянцев, которые пытались найти революционные воззрения в сочинениях Гегеля. Под влиянием этих идей Маркс устроился на должность редактора оппозиционной газеты, где открыто призывал к свержению прусской монархии.

В конце концов статьи Маркса переполнили чашу терпения властей – и газету закрыли. Позже правительство пыталось подкупить Маркса, предложив ему должность на государственной службе, однако он отказался, и под угрозой ареста вместе с женой ему пришлось переехать в Париж, оттуда – в Брюссель, а затем – в Лондон.

Бедный и больной

Жизнь в эмиграции оказалась крайне тяжёлой. Маркс нигде не работал, занимаясь лишь написанием своего главного труда под названием «Капитал». Ситуацию усугубляло здоровье Маркса, которое отнюдь не было крепким. Постоянные головные боли, ревматизм и болезни печени часто укладывали Маркса в постель. Однако философ продолжал небрежно относиться к себе – он много пил, курил самые дешёвые сигары, был крайне неопрятен и имел пристрастие к солёной рыбе, которая негативно отражалась на его и без того больной печени.

Но больше всего неприятностей Марксу доставляли огромные фурункулы, которые постоянно вскакивали на теле. Примочки с мышьяком, горячие компрессы и хирургическое вскрытие абсцессов давали лишь временное облегчение. Современные исследователи считают, что Маркс страдал от гидраденита. Это заболевание вызывается золотистым стафилококком и возникает на фоне ослабленного иммунитета и недостаточной гигиены. Умер Карл Маркс от бронхита, который перешёл в воспаление лёгких. Философу было 64 года.

Современный подход

Если бы в пору, когда жил Карл Маркс, существовали антибиотики, справиться с его заболеваниями было бы несложно. Антибактериальные препараты эффективно используются для лечения гидраденита и бронхита. При своевременно начатой терапии такие лекарства дают полное излечение от обоих заболеваний.

Ги де Мопассан

Фото: АиФ

«Человек, решивший постоянно ограничиваться одной только женщиной, поступил бы так же нелепо, как любитель устриц, который вздумал бы круглый год есть одни устрицы», – писал Мопассан.

Разгульная жизнь

Ги де Мопассан родился близ города Дьепп на западе Франции в дворянской семье. С детства Ги отличался прекрасным здоровьем, кроме того, с юных лет он уделял много внимания различным тренировкам, считая, что занятия спортом уберегут его от недугов.

После лицея юноша хотел изучать право, однако его планы нарушила Франко-прусская война, на которую Мопассану пришлось отправиться в качестве рядового солдата. После войны он устроился на службу в морское министерство и пытался писать, однако не считал, что его рассказы достойны быть опубликованными. И лишь по совету друга Ги решился отправить свои рассказы издателям.

Он очень быстро завоевал признание публики и из бедного чиновника превратился в состоятельного господина – его гонорары были очень высоки. Деньги Мопассан тратил в основном на женщин. «Верность, постоянство – что за бредни! Меня никто не разубедит в том, что две женщины лучше одной…» – писал Мопассан в предисловии к роману «Мадам Бовари».

Такой образ жизни и послужил причиной возникновения недуга, который мучил его всю жизнь. «У меня сифилис, наконец-то настоящий, а не жалкий насморк!» – писал Мопассан одному из своих приятелей.

Паралич мозга

Увы, Мопассан хорохорился напрасно. Болезнь протекала очень тяжело. Для лечения были назначены препараты ртути и йодистый калий, однако сифилис прогрессировал. Мопассан потерял почти все волосы, к этому прибавились ужасные головные боли, нарушения зрения, проблемы с пищеварением. Но сильнее всего пострадала психика писателя. Появились галлюцинации.

В 1891 году на фоне нервного припадка Мопассан попытался совершить самоубийство, после чего его доставили в лечебницу для душевнобольных. Там он и скончался, так и не придя в себя. Причиной смерти стал паралич мозга, который был осложнением сифилиса.

Современный подход

Возбудитель сифилиса, бледная трепанома, является фактически единственным микроорганизмом, который до настоящего времени сохранил чувствительность к пенициллину. Поэтому главным методом лечения является введение пенициллина в достаточной дозе. При своевременном обнаружении болезни она полностью вылечивается. В запущенных случаях могут развиваться необратимые изменения, приводящие к инвалидности.

на приеме у врачаКарл МарксГи де Мопассан

Следующий материал

Самое интересное в соцсетях

Новости СМИ2

Эфирные сны времен Fin-de-Siècle Paris – The Public Domain Review

Те, кто глотал или нюхал эфир и хлороформ в 19 веке, испытали ряд эффектов от этих перепрофилированных анестетиков, включая сверхъестественную ясность ума, психологические привидения и смещения во времени и пространстве. Майк Джей исследует, как мощные растворители повлияли на произведения Ги де Мопассана и Жана Лоррена — психонавтов, открывших дверь в невидимое измерение разума и испытавших на себе прометеевские последствия.

Опубликовано

3 мая 2023 г.

Перед печатью прокрутите всю страницу, чтобы загрузить все изображения.

Картина Ричарда Теннанта Купера, изображающая действие хлороформа, ок. 1912 — Источник.

Диэтиловый эфир и хлороформ, впервые использовавшиеся в качестве хирургических анестетиков в 1840-х годах, к концу века перестали использоваться только в операционных. Теперь эти мощные растворители широко доступны в аптеках, их вдыхали в виде успокаивающих паров при заболеваниях грудной клетки и легких, в качестве анальгетиков при болях и в качестве быстродействующих транквилизаторов при панических атаках и других нервных состояниях. Врачи и журналисты неодобрительно отзывались о «роскошном» использовании хлороформа в чайных и о случайных публичных наблюдениях групп молодых женщин, хихикающих и теряющих сознание под его воздействием. В то же время он приобрел зловещую репутацию благодаря нескольким сенсационным уголовным делам, таким как дело Генри Говарда Холмса, который использовал его в убийствах неизвестного числа людей в Чикаго во время Всемирной выставки 189 года.3. К концу 1890-х годов в желтой журналистике и народном воображении оно соединилось с зависимостью, самоубийством, изнасилованием и убийством, а также с устойчивым заблуждением, что пропитанная хлороформом тряпка, приложенная к лицу жертвы, вызывает мгновенную потерю сознания (на самом деле для этого требуется продолжительное глубокое дыхание).

Нити медицины, расширения сознания, опьянения, наркомании и преступности тесно переплелись в Париже конца века, где среди богемы циркулировали эфир и хлороформ demi-mondaines наряду с морфином, опиумом, кокаином, гашишем и полынным абсентом. Эти растворители часто носили в маленьких стеклянных пузырьках и бутылочках с лекарствами астматики, туберкулезники и неврастеники, добавляли в патентованные тоники и сиропы, а иногда и в коктейли: пропитанная эфиром клубника, плавающая в шампанском, вызывала головокружительный прилив, фрукты мешали летучей жидкости слишком быстро испаряться. Литературные ссылки на эфир изобиловали либо как символ декаданса, либо как литературная опора для переноса реалистического повествования в ландшафт снов и символов, где его диссоциативные качества становились порталом в странные психические состояния, психологические привидения, сверхъестественные удвоения и смещения пространства и времени.

Прокрутите всю страницу, чтобы загрузить все изображения перед печатью.

Иллюстрация к рассказу Герберта Уэллса «Под ножом», в котором хлороформ отправляет хирургического пациента в бестелесное космическое путешествие — Источник бессонница и плохие сны, которые портят их ночи. Врач среди них уверяет их, что «настоящий сон», который является «самым сладким опытом в мире», является даром современной медицины. Его товарищи по обеду предполагают, что он имеет в виду опиум или гашиш, которые они уже пробовали; один отвечает устало: «Я читал Бодлера и даже пробовал знаменитое снадобье, от которого меня сильно тошнило». Но доктор говорит об эфире, которым он сначала пытался успокоить свою невралгию, «и которым я с тех пор, может быть, немного злоупотребляю». Лежа с бутылкой с эфиром и медленно вдыхая, он вспоминает, что его тело: ※

стал легким, таким легким, как будто плоть и кости расплавились и осталась только кожа, кожа, необходимая для того, чтобы я мог осознать сладость жизни, купания в этом ощущении благополучия. Тогда я понял, что больше не страдаю. Боль ушла, растаяла, испарилась. И я слышал голоса, четыре голоса, два диалога, не понимая, что было сказано.

В отличие от гашишных снов или «несколько болезненных» видений опиума, последующее состояние было состоянием повышенной ясности ума:

Я рассуждал с предельной ясностью и глубиной, с необычайной энергией и интеллектуальным удовольствием, с необычайным опьянением, возникающим из-за этого разделения моих умственных способностей. . . Мне казалось, что я вкусил Древа Познания, что все тайны раскрылись, настолько я попал во власть новой, странной и неопровержимой логики. И доводы, рассуждения, доказательства громоздились перед моим мозгом только для того, чтобы тут же быть вытеснены более сильным доказательством, рассуждением, доводом. Моя голова фактически стала полем битвы идей. Я был высшим существом, вооруженным непобедимым разумом, и испытал огромное наслаждение при проявлении своей силы. ¹

Доктор целую вечность продолжал вдыхать из своей бутылочки, увлекшись своими мысленными мечтами, пока не посмотрел вниз и не увидел, что она пуста. Собственное использование эфира Мопассаном сходным образом сочетало в себе медицинское, чувственное и философское. Сначала он попробовал его как лекарство от своего каталога стойких медицинских и неврологических состояний, включая мигрень, ревматизм, частичную слепоту, внутреннее кровотечение и лихорадку; его врачи высказали противоречивые мнения по поводу их причины, большинство из которых были ретроспективно связаны с его возможным ухудшением состояния и смертью от сифилиса. Регулярное употребление эфира подействовало на него странно: он описывал друзьям, как видел маленьких красных человечков, сидящих в креслах, чувствовал, как его душа отделяется от тела, и не раз входил в его дом и видел себя сидящим на диване. ²

Прокрутите всю страницу, чтобы загрузить все изображения перед печатью.

Этюд Ги де Мопассана, изображенный Гюставом Фрайпоном, ок. 1888 — Источник

Прокрутите всю страницу, чтобы загрузить все изображения перед печатью.

Иллюстрация Яна Даржана к книге Луи Фигуйе Les Merveilles de la Science , изображающая галлюцинаторные сны, вызванные эфиром, 1868 г. — Источник эфира и других наркотиков. Отпечаток Эфира можно различить в описанных им слуховых галлюцинациях, которые начинаются как звон в ушах, нарастают до крещендо и во время последующей задумчивости превращаются в голоса, слова которых часто неслышны или бессмысленны, но характер и тон говорящего четко определены. Бестелесные голоса часто описывались как в медицинской, так и в духовной литературе, переживались и интерпретировались по-разному. Британский врач Эрнест Данбар описал, как слышал их под хлороформом в отчете для Общества психических исследований:0003

Мне казалось, что где-то в глубине моего сознания борются и ссорятся голоса. . . Разговор начинался примерно так: «Вот видите, вы снова у нас». Тогда я бы подумал: «О! ты не оставишь меня в покое? Я хочу отдохнуть», и приходил ответ: «Последнее слово за нами», и с этим следовало бормотание и ворчание, изредка переходившее в жалобное нытье этих голосов. Я никогда не вдыхал хлороформ, не услышав этих голосов. ³

Там, где исследователи экстрасенсов слышали телепатические сообщения, духов умерших или голоса ангелов, Мопассан имел тенденцию интерпретировать их как удвоение или расщепление собственного разума. Однако в свои последние годы он не мог отбросить возможность того, что они были намеками на что-то помимо себя: не обязательно духи или демоны, как традиционно представлялось, а свидетельство бестелесного присутствия, которое бродило по современному миру. Его наиболее устойчивым вымышленным исследованием этой возможности был его рассказ 1887 года «Орла», который отказывается от элегантного натурализма его более ранних работ в пользу изломанного, амбивалентного и извращенного повествования, в котором ковер постоянно выдергивается из-под ног рассказчика. В серии еще более душераздирающих дневниковых записей главный герой документирует двойное сознание или самопреследование, когда предметы в его запертой комнате мешают. «Я должен быть игрушкой своего ослабленного воображения», — решает он; или, возможно, он стал страдающим амнезией или лунатиком; «или я попал под власть одного из тех влияний — например, гипнотического внушения, — которые, как известно, существуют, но до сих пор были необъяснимы». ⁴ Но если он сумасшедший, как он может быть таким трезвым и рациональным?

Должно быть, в моем мозгу возникло какое-то неизвестное возмущение, одно из тех возмущений, которые современные физиологи пытаются точно заметить и зафиксировать, и это нарушение должно было вызвать глубокую пропасть в моем уме, в порядке и логике моих мыслей. ⁵

Как и при эфире, аргументы и доказательства строятся со все большей изобретательностью, только для того, чтобы быть замененными другими. Аномалии сохраняются и усиливаются, пропасть расширяется; Вскоре он размышляет, что «Кто-то владеет моей душой и управляет ею!» ⁶ Возникает идея, что ученые-исследователи выпустили на волю сущность, которая питается сознательным разумом и над которой они не властны:

Месмер угадал его, и десять лет назад врачи точно открыли природу его силы еще до того, как Он сам ее применил. Они играли этим оружием своего нового Господа, властью таинственной воли над порабощенной человеческой душой. Они называют это месмеризмом, гипнозом, внушением. . . Новое существо! Почему нет? Он обязательно должен был прийти! Почему мы должны быть последними? ⁷

Прокрутите всю страницу, чтобы загрузить все изображения перед печатью.

Иллюстрация на обложке книги Жана Лоррена Le Vice Errant , 1902 — Источник

Литературным деятелем, наиболее тесно связанным с эфиром во Франции конца века, был писатель, поэт, журналист и писатель Жан Лоррен (1855–1906), чья коллекция темных и Сардонические сказки были опубликованы в 1895 году под названием « Кошмары эфиропьющего».0016 . Лоррен был экстремальной фигурой даже в декадентском Париже: напудренный и украшенный драгоценностями денди, скандальный сплетник, богемный, балующийся сатанист, обитатель преступного и жестокого гей-подполья города и в то же время его самый высокооплачиваемый писатель. «Что такое порок?» он пожал плечами. — Просто вкус, которого ты не разделяешь. ⁸ Его наглая самореклама в качестве Томаса де Квинси эфира была вполне в характере, хотя рассказы в томе, как правило, упоминают наркотик лишь косвенно, и он никогда не описывает свой опыт с ним так прямо, как это сделал Мопассан в «Сновидениях». Его присутствие рассеяно, разрывая завесу реальности и перемежая ее сюрреалистическими сопоставлениями и вспышками сверхъестественной ясности. Он задает сцену и настроение для таких историй, как «Страшное преступление», которое начинает рассказчик:

Это было два года назад, когда мои нервные расстройства были в самом разгаре. Я оправился от эфира, но не от болезненных явлений, которые он породил: слуха, видения, ночных приступов паники и ночных кошмаров. Сульфонал и бромид начали облегчать самые тяжелые симптомы, но мои страдания продолжались, несмотря на лекарства. Хуже всего эти явления проявлялись в квартире на другом берегу реки, на улице Сен-Гийом, которую я так долго делил с ними. Их присутствие, казалось, пропитало стены и арматуру с помощью какой-то пагубной симпатической магии. . . По углам ютились причудливые тени, на окнах наводили складки на занавесках, а дверные занавески вдруг оживали каким-то страшным и безымянным подобием жизни. ⁹

Лоррен впервые использовал эфир в медицинских целях в качестве симптоматического средства для лечения хронического туберкулеза — подобно своему сопернику Мопассану, который однажды вызвал его на дуэль за плагиат. Его болезнь и его самолечение эфиром были вплетены в его высококультурный общественный образ. Близкий друг Йориса-Карла Гюисманса, чей « À Rebours » (1884) зарекомендовал себя как библия декадентов, писательская карьера Лоррена охватила миры высокого эстетизма, хорошо оплачиваемой журналистики, коммерческой сенсации и нецензурных извращений. Подобно шедевру Гюисманса, многие из его рассказов представляют собой не столько повествования, сколько виньетки, пьесы о настроении или исследования психических состояний, разворачивающиеся во внутренних монологах, предвосхищающих поток сознания модернистов. À Rebours включает длинное отступление об запахе, а также о том, какие ощущения и ассоциации он может вызвать; Эфир в творчестве Мопассана и особенно Лоррена можно рассматривать как результат этой навязчивой идеи, доведенной до безумия. В салонах и кафе часто говорили, что вы можете почувствовать присутствие Лоррена в комнате раньше, чем увидите его. В его прозе запах эфира и его сновидческая логика проникают повсюду, принося с собой путаницу ассоциаций: приемная больницы, будуар, агония легких, мягкое оторванность от реальности, внезапное пробуждение от кошмара — и, наконец, боль от язвы желудка, которую его привычка причиняла ему с нарастающей жестокостью.

Прокрутите всю страницу, чтобы загрузить все изображения перед печатью.

Слева: рисунок Давида Осиповича Видхопфа с изображением Жана Лоррена, озаглавленный «Жан Лоррен мечтает о месье де Фока » (его декадентский шедевр), ок. 1901 г. Справа: фотография Жана Лоррена, одетого как умирающий воин в костюме, созданном Сарой Бернар, ок. 1900 г. — Источник: слева, справа.

Хотя его рассказы об эфире полны привидений, Лоррен не верил в призраков или духов; как он мог бы сказать, цитируя Сэмюэля Тейлора Кольриджа: «Я слишком много видел сам». ¹⁰ Как и Гюисманс, он исследовал сатанизм: эти двое были завсегдатаями кафе Chat Noir, богемного центра Монмартра, где ученики Жюля Мишле обсуждали колдовство и искали тайные обряды в подвалах и катакомбах, а слухи о тайных шабашах и оккультных ритуалах крутятся на фоне его рассказов. В конце концов, однако, ни наука, ни сверхъестественное, ни даже эфир не дали достаточного объяснения. «О, не вините в этом эфир!» отвечает главный герой рассказа «Бесы» другу, пытающемуся разобраться в его ужасающих навязчивых идеях:

Тем не менее, мне нужно уйти. Я обязательно заболею снова, как только наступит ноябрь, когда Париж наполнится фантастическими привидениями. Понимаете, странность моего случая в том, что я уже не боюсь невидимого, меня ужасает реальность. ¹¹

Извращенный и шокирующий роман Лоррена « Monsieur de Phocas » (1901) ознаменовал собой скандальную вершину его карьеры и ne plus ultra французской декадентской литературы. Разоренный судебными исками за плагиат и непристойность, он выпал из моды в новом веке и в 1906 позорно скончался от перитонита после перфорации толстой кишки клизмой при попытке облегчить вызванные эфиром язвы кишечника. Наркотик, подобно опиуму Де Куинси, стал его талисманом, его торговой маркой и его проклятием. Это открыло дверь в невидимое измерение разума, которое гипноз и медики не могли объяснить больше, чем медиумы или экзорцисты. Как восклицает другой из его переутомленных героев в виньетке 1891 года «Волшебный фонарь»: «Никогда Фантастика не процветала так зловеще и так ужасающе, как в современной жизни!»

Это эссе было взято и адаптировано из книги Майка Джея, Psychonauts: Drugs and the Making of the Modern Mind (Yale University Press, 2023). Copyright © 2023 Майк Джей.

Майк Джей много пишет по истории науки и медицины и регулярно публикуется в London Review of Books и Wall Street Journal . Его последняя книга — Psychonauts: Drugs and the Making of the Modern Mind , а его предыдущие книги по истории наркотиков включают Мескалин , Высшее общество и Атмосфера небес .

Project MUSE — Progression / Regression: Hypnotism and the Sustitious in Le Horla Мопассана

G uy Повесть де Мопассана Le Horla , опубликованная в 1887 году, была написана во время того, что сейчас считается «золотым веком» хайпа нотизм во Франции. ¹ 1870-е и 1880-е годы были задокументированы такими учеными, как Алан Голд, Доминик Баррукан и Анри Ф. Элленбергер, как время, когда гипноз как метод лечения приобрел во Франции наиболее научно признанный статус. Этот статус в основном был обеспечен исследованиями Жана-Мартена Шарко (1825-189 гг.). 3), чьи лекции в приюте Сальпетриер были известны не только во Франции, но и во всей Европе, и Ипполит Бернгейм (1840-1919), работавший в Университете Нанси. В этот период гипноз также серьезно использовался в медицине не только как лекарство от ряда болезней, но и как анестетик. Поль Брока был среди многих врачей, которые использовали гипноз для своих пациентов как единственный анестетик при проведении операций. В 1880-х годах к гипнозу относились как к медико-научной области исследований в такой степени, какой не наблюдалось ни до, ни после, благодаря серьезному вниманию некоторых из величайших и наиболее признанных медицинских исследователей того времени. И Шарко, и Брока совершили прорывы в медицине, благодаря которым их до сих пор помнят в общепринятой медицинской терминологии, например, болезнь Шарко-Мари-Тута и «зона Брока», часть мозга, названная в честь Брока. ² Серьезное внимание таких выдающихся ученых-медиков к гипнозу не только придало научное значение этой практике, но и способствовало росту исследовательской активности, связанной с гипнозом, в научном сообществе в целом.

Тем не менее, сверхъестественное не могло быть полностью исключено из обсуждения гипноза в 1870-х и 1880-х годах. Действительно, чудесные и таинственные ассоциации, связанные с гипнозом, использовались шоуменами на протяжении всего девятнадцатого века, а сам Месмер начал привлекать известность благодаря своим публичным проявлениям магнетизма в 1770-х годах. Эта традиция оставалась популярной на протяжении всего столетия, и некоторые из самых известных шоу гастролировали по Европе. Один из таких спектаклей устроил датчанин Карл Хансен, выступавший «по всей Европе между 1879 ии 1884 »(Crary 235). В его шоу участвовали загипнотизированные субъекты, «участвующие в нелепых пантомимах, встающие и напевающие, поедающие сырой картофель, думая, что это груша; и пили воображаемое шампанское из настоящих бокалов, а затем вели себя так, как будто были в состоянии алкогольного опьянения »(Gauld 303). Такие зрелища поощряли эмоциональные реакции у зрителей, которые были там в первую очередь для развлечения. Однако эти шоу часто были также первым столкновением с гипнозом для некоторых из величайших ученых, которые серьезно занялись этим предметом. Зигмунд Фрейд находился под влиянием Хансена, и Бернхейм не только видел шоу Хансена, но и настаивал на его подлинности, признавая, что Хансен не обучался медицине, но, тем не менее, мог практиковать метод, который можно было изучить и использовать в терапевтических целях.0029 3 Крэри предположил, что гипнотические очки, задуманные для развлекательных целей, убедили многих великих исследователей психотерапии девятнадцатого века в том, что существует «нечто важное и подлинное, требующее дальнейшего изучения» (235). Дискуссия вокруг гипноза в 1870-х и 1880-х годах была смесью сверхъестественного и научного: они были связаны вместе и взаимозависимы. Граймс описал публичный дискурс о гипнозе в то время как «смесь идей о сверхъестественных силах месмеризма и практической цели гипноза в области психологии» (63). Как мы увидим позже, именно это противоречие и согласие между сверхъестественным и научным внутри гипноза можно увидеть в девятом эпизоде ​​Мопассана.