Книга тэмуджин: Читать онлайн «Тэмуджин. Книга 1», Алексей Гатапов – Литрес — Книги для домашнего мастера

Книга тэмуджин: Читать онлайн «Тэмуджин. Книга 1», Алексей Гатапов – Литрес

Содержание

Читать книгу «Тэмуджин. Книга 1» онлайн полностью📖 — Алексея Гатапова — MyBook.

* * *

Всякую лошадь, бегущую хорошо в жирном теле, если она побежит так же в полтеле и тощей, можно назвать хорошей.
Всякий, кто может вести верно дом свой, может вести и владение; всякому, кто может устроить десять человек… прилично дать тысячу и десять тысяч, и он сможет устроить их хорошо.
«Билик» (изречения Чингисхана)

Часть первая

I

Есугей слыл одним из самых знатных внуков великого Хабул-хана и исчислял себя в двадцать втором поколении от породителя их племени Бортэ Чоно. Еще во времена тюрков Тумэн-хагана отважный Бортэ Чоно переплыл Внутреннее море с запада на восток и пришел в долину Онона. Здесь от него и пошло по земле племя монголов. Потомки его так размножились за века, собрали вокруг себя столько разного народа, что от тесноты и многолюдства уже начали враждовать между собой.

Хабул, дед Есугея, первым собрал всех монголов под свое знамя и повел их на чжурчженей, которые до этого тучами наводнили степь и рыскали повсюду в поисках добычи и жертвы, и многие племена были ими рассеяны и истреблены. В двух битвах монголы наголову разбили тех разбойников и прогнали их обратно, за Длинную стену. И благоденствовали бы монголы, если бы не подлые татары, эти чжурчженские прихвостни. Не было в те годы, пожалуй, ни одного лета, чтобы они не напали на монгольские курени, не угнали табуны и людей. Хабул-хан жизнь свою положил на борьбу с татарами, от татарской стрелы и покинул он этот мир.

От Хабул-хана пошел род киятов^[1]. Имея семерых сыновей, Хабул-хан трон свой завещал не кому-нибудь из них, а своему троюродному брату Амбагаю из рода тайчиут. Амбагай же захотел помириться с татарами и поехал к ним, чтобы посвататься, а те схватили его и передали в руки чжурчженей. Перед смертью он сказал, кому отдать ханский трон: тоже не своим детям, а снова киятам – четвертому сыну Хабул-хана, Хутуле-багатуру

[2].

Так рука об руку шли два старших рода в племени монголов – кияты и тайчиуты.

Хутула умер молодым, не успев назвать преемника. Достойные были и у тайчиутов, и у киятов. В племени поговаривали о Есугее, но тайчиуты настойчиво прочили своего сородича – коварного и властолюбивого нойона Таргудая Хирэлтэга.

Имя Есугея среди монгольских нойонов возвысилось в последнюю войну с татарами. Вдобавок к своим породным нукерам, полученным в наследство от покойного отца, он набрал трехтысячный отряд из безусых юношей, молодых рабов и сброда охотников. Обучил их в короткое время, одел, вооружил, и с такой яростью бились они под его рукой, что татары прозвали их голодными осами Есугея-нойона.

В сражении у Джили-Буха Есугей поднял упавшее знамя Хутулы и бросился впереди своих на отборный тумэн противника. Сотни его одна за другой взбесившимися роями впивались в ряды врага, потеснили его и захватили главную ставку татар. Хан их Мэгуджин-Соелту едва успел спастись, сев на полудикого верблюда.

Обогатился Есугей в той войне несказанно. Несчетные табуны лошадей и верблюдов, стада коров, овец, семьдесят с лишним арб, наполненных китайскими тканями, войлоком, чугунными и железными котлами, оружием и доспехами привел он оттуда с собой.

Воинов, бывших с ним в походе, он расселил на своей земле. По границам его владений теперь встали новые курени. Бывшие разбойники, пленники, беглецы без роду и племени, женившись на его рабынях и дойщицах кобыл, пополнили число его подданных – и теперь Есугей владел силой немалой.

После победы над татарами в степи стало спокойнее. Меркиты, соседи на северо-западе, тоже давние недруги, увидев, что монголы вошли в силу, откочевали вниз по Селенге и редко показывались на границах. Мелкие племена дагуров на северо-востоке, кочевавшие по низовьям Онона и по Шэлгэ, боялись монголов, в иные годы укочевывали дальше на восток, в неведомые земли по Черной реке.

Лишь кереитский поход ненадолго всколыхнул застоявшуюся тишину в степи. Полтора тумэна увел тогда Есугей на реку Толу в помощь наследнику кереитского трона Тогорилу против его младшего брата Эрхэ-Хара. Тот после смерти отца снюхался с найманами из-за Алтайских гор и при их помощи вероломно захватил власть в улусе. Монголы прогнали найманских пособников до самых их границ, прошлись набегами по их окраинам и тоже захватили немалую добычу.

Празднуя победу, Есугей с Тогорилом побратались на крови из своих жил, поклялись приходить на помощь друг другу по первому зову. Многие монгольские нойоны, поначалу не отозвавшиеся на клич Есугея, посчитав, что не много добычи будет из такого похода, теперь истекали завистью, услышав об этом. По лицам их видел это Есугей, возвратившись из похода. Поздно они поняли смысл его побратимства с Тогорилом: силу всего кереитского ханства имел теперь Есугей за своей спиной, если кто вздумает поднять на него оружие. Для многих, кто раньше соперничал с ним во влиянии в племени, он стал не под силу. Могущественные нойоны, повелители тумэнов, раньше снисходительно усмехавшиеся при имени молодого Есугея, теперь поприжали рты.

Было у Есугея две жены и дети от них. Еще пяти лет не исполнилось ему, когда отец его Бартан-багатур просватал за него дочь онгутского нойона – двухлетнюю Сочигэл. Сваты обменялись поясами, а на Есугея пал долг взять ту Сочигэл в жены, когда подоспеет пора. Но когда пора подоспела, он встретил другую. В безлюдной степи, возвращаясь с соколиной охоты, в повозке случайного путника он увидел девушку необычайной красоты. Глаза ее, блестевшие черным огнем, словно крупные ягоды черемухи после теплого ливня, обдали пораженного Есугея светом и лаской. Путник оказался меркитским багатуром Ехэ Чиледу. Высватав эту девушку из племени олхонут, он вез ее в свой курень. Но с детства не такой был Есугей, чтобы отказаться от того, что ему однажды понравилось. Подобно молодому лосю на осенней свадьбе прискакал он к братьям и рассказал о своей задумке. Но те наотрез отказались ему помогать.

– У тебя уже есть невеста, – сказал старший брат Негун-тайджи. – Отец просватал, когда был еще жив. Что он скажет, когда с неба увидит нас с чужой бабой?!

– Ты что, хочешь нас с онгутами поссорить? – поддакнул ему Мунгэтэ. – Этого еще нам не хватало. Амбагай-хан узнает, так он тебе покажет, как в степи баловать.

– Отец и Амбагай-хан простят меня, – не сдавался Есугей. – Делом заслужу. Не поедете вы, поеду с Даритаем.

Братья переглянулись. Они знали нрав Есугея.

– Ладно, съезжу с ними, – проворчал Негун-Тайджи и посмотрел на Мунгэтэ. – Отпусти их одних, они еще убьют человека и с меркитами войну завяжут.

Втроем они догнали одинокую повозку меркитского воина и напали с трех сторон. Меркит ускакал верхом, а молодая жена досталась Есугею. Так Оэлун, однажды выданная в меркитское племя, стала женой монгольского нойона.

Есугей сам ездил к ее сородичам на поклон. Те поартачились для виду, но смирились, когда Есугей назвал число своего калыма – за воровство. Зато долго не могли успокоиться свои сородичи, братья отца да их жены, вредные старухи. Поначалу они не упускали случая, чтобы выставить его жену на посмешище. Но Оэлун оказалась женщиной на редкость хорошо обученной. Никто из других невесток рода не мог так достойно встретить гостей, оказать почесть старшим, приличное слово сказать.

– Пышущих злобой заставит сладко улыбнуться, – так про нее сказали потом те же самые старухи.

Сородичи примирились с ней, но принудили Есугея выполнить и старый долг.

– Ты должен жениться и на онгутке, – сказали ему дядья. – Это дело нашего брата, и мы его так не оставим.

Так в одно лето Есугей женился раз за разом на двух женщинах. На родовом обо^[3] он молился духу отца, просил благословения. По-старинному, не скотским, а звериным мясом и кровью приносил он жертвы своему отцу.

На другой год жены принесли ему по сыну. Сын от Оэлун появился из утробы, сжимая в правой руке кровяной сгусток размером с баранью бабку. Все были поражены таким неслыханным случаем. Со всего племени съехались шаманы – и белые, и черные. Днем белые шаманы молились западным богам, ночью черные призывали восточных.

На девятые сутки они заявили, что хотят огласить небесную тайну. В юрте Есугея, отогнав подальше лишних людей, собрались ближайшие родичи, дядья, киятские нойоны и старейшины.

– Великим ханом и воителем станет этот ваш новорожденный мальчик, – сказали шаманы. – Девяносто девять тысяч багатуров поставит под свое знамя, девяносто девять стран он завоюет, девятьсот девяносто девять народов примут его законы.

Сородичи поразмыслили над словами шаманов и решили, что для красноречия они преувеличили размеры владений будущего хана. Но все же обрадовались рождению нового воина и властителя, могущего прославить их род в степи. И тогда Есугей дал этому сыну имя своего злейшего врага, татарского багатура Тэмуджина, сильнее которого он не знал воинов и которого он пленил в тот год.

* * *

Оэлун рожала сыновей через каждые два года – живучих и крепких, как медвежата. Дети для нее и были главной заботой, единственной отрадой и думой долгими днями и ночами в чужом племени. Четверых сыновей и одну дочь – младшую – она выпестовала для мужа за все те годы.

Сочигэл через три года после первого ребенка принесла еще одного и больше не рожала. Не хотела мириться с именем второй жены, не прощала обиды.

Есугей все годы после смерти отца, Бартана-багатура, кочевал вместе с близкими сородичами, кият-борджигинами^[4]. Из четверых сыновей Бартана Есугей был третьим. Старшие его братья Мунгэтэ-Киян и Негун-Тайджи рано ушли к предкам. Мунгэтэ был смертельно ранен в стычке с татарами. Негун погиб в случайной перестрелке с конокрадами. Остались они с младшим Даритаем. Дети и жены старших братьев по обычаю перешли к Даритаю.

Двоюродных братьев в живых было четверо. Старший Хутугта Юрги считался самым спокойным и разумным из всех. Он был сыном старшего брата отца, и Есугей оказывал ему должное почтение. Бесстрастный и неразговорчивый, не имеющий ни близких друзей, ни ярых врагов, он, однако, имел большое влияние среди сородичей. Дележи наследства, анза^[5] за убийство, споры за пастбища – на все у него был готовый ответ, и люди гурьбой ходили к нему за советом. Хутугта, Есугей да дядя Тодоен, младший брат их родителей, оставались за старших в роду кият-борджигинов. Все другие были ниже и по годам, и по кости – дети младших братьев отца.

Бури Бухэ – этот брат был, пожалуй, самым сильным человеком не только в роду кият-борджигинов, но и во всем племени монголов. С огромными буграми плеч, наделенный богами медвежьей силой, ум же имел почти детский и единственным делом, которое он хорошо знал и умел, была борьба. У далеких онгутов и найманов про него шли слухи, будто тело его состоит сплошь из кости, без мяса, а сам он черный колдун. Мало находилось желающих встретиться с ним на празднествах, уже многим он поломал хребты. В своем племени польза от него была только на войнах да на свадьбах. На войнах он запугивал врагов, на свадьбах – сватов. В другое время от Бури Бухэ знали один лишь вред, только и слышно было о нем по куреням: тому он руку сломал, другому юрту разворотил, у третьего быку шею свернул – на спор или просто так, из баловства. Не злой был человек Бури Бухэ, простоватый, но опасно было попадаться ему под горячую руку и люди побаивались его, особенно чужие.

Три сына покойного Хутулы-хана – Джучи, Гирмау и Алтан – держались особняком. Себе на уме, они были горды ханским званием своего отца, но открыто показывать это не смели – не те уже были времена, не это давало вес в племени. Да и Есугея побаивались: крут норовом и тяжел на руку старший брат, и перед женами, и перед нукерами может так осрамить, что позора не оберешься. От других они не отставали, вперед не выпячивались, но глухо шептались в своих юртах, что, мол, время придет и посмотрим, что будет, как все еще обернется, быть может, еще и взойдем на высокий ханский трон и тогда покажем всем свое достоинство.

Был в курене еще Ехэ Цэрэн. Жадный до безумства, кроме своего скота да торговли с купцами он мало на что обращал внимание. Табунов имел едва ли не больше всех в роду, но каждую осень, перед самым снегом, со своими нукерами он уходил в дальние набеги, на найманов или онгутов. Петлял по степи с чужими табунами с месяц, заметая следы, и пригонял коней с незнакомыми метками, пополняя и так уж бессчетные свои косяки. Не раз предупреждали его братья:

– Нарушишь мир с соседями, один будешь отвечать, мы за тебя не встанем.

Тому никакие увещевания на пользу не шли, он посмеивался и продолжал воровать. Сыновей у него не было, а дочери от трех жен рождались каждый год, но он был даже рад этому.

– За каждую возьму калым! – хвастался он в разговорах. – А вы еще сыновьям своим будете выделять.

– Тебе украсть легче, – усмехались слушавшие. – Хлопот меньше, и на свадьбу с приданым не тратиться.

Читать книгу «Тэмуджин. Книга 3» онлайн полностью📖 — Алексея Гатапова — MyBook.

* * *

С мирными людьми будь как ласковый бычок,
В войнах с врагами будь как голодный беркут.

«Билик» (изречения Чингисхана)

Часть первая

I

В следующую зиму после женитьбы Тэмуджина в монгольской степи разгорелась настоящая война между ононскими и керуленскими родами. Вражда их, впервые вспыхнувшая после летнего нашествия онгутов, татар и чжурчженей и всю осень тлевшая в глухой грызне, в набегах – с пока еще мелкими стычками, убийствами пастухов при стадах и угоном скота, – вдруг заполыхала буйным степным пожаром, разразилась многотысячными походами друг на друга, кровопролитными битвами тумэнов под родовыми знаменами.

По большим куреням гремели боевые барабаны, из окрестных урочищ по призыву нойонов собирались воины от молодых до старых, толпились вокруг, а ночами шаманы с намазанными кровью лицами били в бубны, глядя в звездное небо, плясали на перевернутых котлах, призывая на помощь богов и духов. Вожди резали лошадей и баранов, уменьшая и без того поредевшие стада и табуны, – обильно подносили небожителям. Тут же и пировали, поднимая воинам дух. Тайчиутский Таргудай Хирэлтэг и некоторые крупные нойоны принесли жертвы людьми. Исступленно молились все, прося богов ниспослать удачу в войне, словно поднимались они на каких-то чужеземных врагов, а не на кровных соплеменников.

* * *

А еще летом, когда ононские борджигины, вернувшись из низовий (где они во главе с Таргудаем прятались от нашествия чужеземцев), только начинали свои нападки на керуленских монголов, те в большинстве своем не очень охотно вступали в грызню с ними. До последнего они надеялись на мирный исход и пытались уклониться от прямых столкновений. В начале молочного месяца хонгираты и олхонуты без спора уступили сородичам Таргудая некоторые свои северные пастбища, другие не ответили на угон скота. Затаившись, они выжидали, что будет дальше. Одни лишь джадараны в конце того же месяца решились выступить против тайчиутов, позарившихся на их владения по верховью Шууса, и дали отпор, сойдясь с ними в настоящем большом сражении. Тогда-то и призывал Таргудай на помощь есугеевских тысячников, а те по наущению Мэнлига обманули его и укочевали на земли джадаранов.

После этого на некоторое время наступило затишье – всем было недосуг, роды возились со своими стадами и табунами, не успевали справляться с хозяйством. Курени перекочевывали сначала на осенние, а потом и на зимние пастбища, а пора в тот год выдалась трудная. Зима пришла ранняя, почти всюду выпал большой снег, люди спасали скот от бескормицы, часто перекочевывали с места на место, разыскивая пригодные для пастьбы урочища. Курени то распадались на мелкие части и разбредались по разным сторонам, то, попав на хорошие места, сходились с айлами других родов; стада их перемешивались, они долго разбирались, где чей скот, делились и расходились в поисках другого места…

В эту же пору в монгольской степи развелось особенно много волков. Огромными стаями по полусотне и более голов, ведомые чудовищных размеров – как рассказывали видевшие, – с кобылу ростом, вожаками, они рыскали всюду и нападали на скот. Безудержно резвясь и утоляя звериный свой голод, они рвали коров и лошадей, оставляя после кровавых пиров недоеденные туши. Звериные объедки подбирали рабы и харачу, с корзинами и мешками бредя по степи, тащили в свои юрты, чтобы накормить голодных детей.

После первых потерь от волчьих нападок курени стали выставлять воинские отряды в караулы – целыми сотнями. Днями и ночами те находились при стадах, оцепив их со всех сторон, свистящими стрелами встречая звериные полчища.

Пора выдалась хлопотная, казалось бы, всем сейчас не до войны, но все понимали, что вражда между южными и северными родами, раз уже омытая кровью, так просто не закончится. Исподволь все готовились к новым событиям.

– Войны не миновать, – уверенно говорили старики, – волков много развелось, а это самая верная примета.

Керуленские роды, раньше нечасто объединявшиеся между собой и предпочитавшие в мирное время жить каждый сам по себе, теперь, волей-неволей, стали прощупывать между собой связи. Зачастили между родами гонцы и посольства. Больше всего они стремились сблизиться с многочисленными и отважными джадаранами, которые раз уже дали отпор борджигинам и всем показали свою силу.

Вожди южных родов частенько стали наведываться в джадаранский курень – встречались там, договаривались на случай войны, подсчитывали общие силы. Решимости им придавало и то, что на джадаранских землях стояло сильное войско Есугея, враждебное Таргудаю, да к ним же прибивались еще генигесы – те самые, которых во время летнего отступления на Ононе Таргудай бросил на съедение онгутам, а те, не имея иного выхода, перешли на сторону пришельцев. С онгутами они и собирались уходить на южную сторону Гоби, навсегда покидая родное племя, но в последнее время, увидев, что в племени назревает раскол, остались на Керулене. Джадаранский Хара Хадан и их приютил на своей земле, рассчитывая, что и они пригодятся в противостоянии с борджигинами.

Соплеменники – и с той, и с другой стороны – чувствуя, что прежние беззаботные времена миновали и в любой день может нагрянуть буря большой войны, притихли в тревожном ожидании. И по Онону, и по Керулену курени замерли в тоскливой тишине. Даже важные осенние тайлганы, обычно пышные и многодневные, теперь проходили без былого шума и веселья, без пиров и гуляний. Лишь богам приносили жертвы, собираясь то на западных, то на восточных сторонах куреней, и тут же расходились, и вновь застывала все та же гнетущая, выжидающая тишина.

В этот год почти не проводилось и свадеб (обычно они приходились на осеннюю молочную пору), да и те немногие айлы, которые решались исполнить прежде заключенный сговор, проводили все быстро, наспех – лишь бы свершить обряды.

Мужчины точили оружие, ладили доспехи. Юноши под присмотром десятников и сотников почти ежедневно выходили на учения, толпами носились вокруг окрестных холмов с копьями наперевес, поднимая за собой густые снежные вихри. В ожидании битв и сражений они спешили научиться главным премудростям войны: сообща наступать и отступать, заманивать, окружать…

У окраинных юрт подолгу стояли старики и подростки, смотрели, как по заснеженным склонам муравьиными полчищами рассыпаются всадники в конном строю. Подростки возбужденно кричали, спорили:

– Этот край отстает!

– А как не отстанет, когда у этих круг больше выходит.

– Это те должны были придержать коней.

– Пока будешь придерживать, враги успеют перестроиться…

Старики все больше молчали, хмурили лица, потихоньку переговаривались:

– Сейчас-то как будто бодрые, посмотрим, каковы будут, когда придет враг, не подвели бы в нужное время…

– Не наложили бы в штаны.

– Эх, вони много будет…

Сказка о Тэмуджине

Перейти к содержимому

12,95 $

Автор Сара Бреннан

Иллюстрации Гарри Харрисона

Тигр Тэмуджин — Ужас Востока. Он проложил путь разрушений и изысканных блюд от Монголии до ворот Большого императорского дворца в Пекине! Но принцесса Драгоценная тоже довольно ужасна, с талантом к истерикам и пронзительным криком! Посмотрите, что происходит, когда две непреодолимые силы сталкиваются в этой веселой рифмованной сказке для детей всех возрастов!

Чингисхан и Императорский дворец в Пекине.

Возраст: от 6 до 10 лет

Количество

Сказка о Тэмуджине

Артикул: 9789881888297 Категории: Детские, Иллюстрированные Тег: Сказки китайского календаря

Описание
Дополнительная информация
Об авторе

Описание

«Уступите место Драгоценному и Тэмуджину, двум самым грозным членам семьи Calendar Tales Сары Бреннан! Это еще одно прекрасное дополнение к серии, где Гарри Харрисон, как всегда, предоставляет свои всегда захватывающие и свирепые иллюстрации». – Бервин Сонг, редактор отдела искусства и развлечений, Это Шанхай

«Сара Бреннан взяла азиатскую историю и придала ей неожиданный поворот – великий Чингисхан представлен в образе свирепого тигра! Быстрые рифмы Бреннана порадуют и очаруют читателей всех возрастов, а иллюстрации Гарри Харрисона, как всегда, свежи и занимательны». – Сьюзен Рамзи, редактор, 9 лет.0035 Young Post

Сара Бреннан родилась в Хобарте, на красивом австралийском островном штате Тасмания. Ее семья содержала целый зверинец животных, включая павлинов, цесарок, фазанов, уток и коз, а в ручье в глубине сада водился даже дикий утконос! Она начала писать стихи и рассказы еще в детстве и с тех пор не прекращала! Приезд в Гонконг в 1998 году дал ей импульс осуществить свои детские мечты, а в 2004 году вышла ее первая детская книга «9».0035 «Грязная история », а в следующем году — «Еще более грязная история ».

Но, посещая гонконгские школы с детьми, в основном выходцами из Китая или Азии, Сара все больше стремилась писать для них об их культуре и истории… и в 2007 году родились сказок китайского календаря . Сара рада видеть, что ее книги используются в качестве учебных пособий в начальных школах по всему Китаю, Юго-Восточной Азии и Австралии, с великолепными сюжетными линиями, наполненными интересной лексикой и историей, и информационными вставками на обложке каждой книги.

Сара также является ярым пропагандистом детской грамотности, регулярно проводя в своем блоге международные конкурсы писателей для учащихся начальных классов, в которых участвуют участники со всего мира, включая США, Великобританию, Китай, Сингапур, Индию, Гонконг и Австралию. Она также является восторженным послом писателя в Room to Read, международной благотворительной организации, продвигающей грамотность и образование девочек в странах третьего мира, и регулярно беседует с родителями, учителями, библиотекарями и их ассоциациями о фундаментальной важности чтения печатных книг в эпоху цифровых технологий. .

Посетите забавный и потрясающий блог Сары на www.sarahbrennanblog.com!

Сказка о Тэмуджине

$99.00

Чингисхан и Императорский дворец в Пекине.

Возраст от 6 до 10 лет

«Сара Бреннан взяла азиатскую историю и придала ей неожиданный поворот — великий Чингисхан представлен в образе свирепого тигра! Быстрые рифмы Бреннана порадуют и очаруют читателей всех возрастов, а иллюстрации Гарри Харрисона, как всегда, свежи и занимательны». Сьюзан Рэмзи, редактор Young Post, South China Morning Post

«Уступите место Драгоценному и Тэмуджину, двум самым грозным членам семьи Календарных сказок Бреннана! Это еще одно прекрасное дополнение к серии, где Харрисон, как всегда, предоставил свои захватывающие и свирепые иллюстрации». Berwin Song, редактор по искусству и развлечениям, That’s Shanghai

ВАРИАНТ ДЛЯ ПОДПИСИ АВТОРА И СООБЩЕНИЯ

Подпишите свою книгу Сарой Бреннан с забавным комментарием! Пожалуйста, введите имя предполагаемого получателя и любую другую специальную информацию, например. если это подарок на день рождения или знак зодиака получателя. :- ($5.00)

Категория: Сказки китайского календаря

Дополнительная информация
Отзывы (0)

Только зарегистрированные клиенты, которые приобрели этот продукт, могут оставить отзыв.

Гонконгские доллары (HKD)Дирхам ОАЭ (د.