Есенин стихи редкие: Мои любимые 19 стихов Сергея Есенина
Редкие стихи Сергея Есенина хранятся в семье тайшетского священника
Рейтинг: / 3
ПлохоОтлично
В городе Тайшете, пожалуй, нет человека, кто не знал бы Василия Федоровича Толстенко, священника Петропавловского храма. Но мало кто знаком с прошлым его семьи. По рассказам друзей Толстенко, отцу священника, Федору Дмитриевичу, посчастливилось состоять в переписке с Сергеем Есениным, сохранить и донести до потомков редкое стихотворение поэта, ранее нигде не публиковавшееся…
Незадернутая занавеска
Семья Толстенко родом из Донбасса. «Всего ничего от Сибири — семь локтей по карте….» — улыбается Василий Федорович. В семье его отца — проповедника и глубоко верующего человека — было 13 детей. В 1930 году Федора Дмитриевича советская власть в первый раз арестовала за веру. Большевики громили церкви, расстреливали священников. Тьма опустилась на Россию.
Священником Федор Дмитриевич не был.
Он просто верил в Бога и проповедовал Священное Писание.
Кто-то донес в НКВД, что в доме Толстенко собираются люди и о чем-то говорят. Чекистам всюду мерещились заговоры против Сталина. И отца арестовали.
Второй арест
Вернулся Толстенко-старший в 1933 году. Тогда еще репрессивная машина работала не в полную меру, и все обошлось малой кровью. В 1949 году отца арестовали повторно, и лишь в 1954-м в семью пришла казенная бумага о его реабилитации «за отсутствием состава преступления». Конфискация имущества после второго ареста была истинным фарсом — что можно было взять в нищей семье? Чекисты, производившие обыск, увели корову и, уходя, выдернули из-под спавших на полу детей старенькое покрывало. А после конфисковали и полдома. Об этом батюшка Василий вспоминает с глубокой печалью:
Вернувшись после второго ареста, Федор Дмитриевич не отказался от веры. Все его дети росли по нравственным законам. Его супруга, не умевшая читать, специально обучилась грамоте, чтобы изучать Библию. А между тем семья жила очень трудно. На Донбассе свирепствовал голод. Из тринадцати детей выжили немногие. Семья перебралась в сибирский город Тобольск.
Пасквиль советских времен
Историю переписки Толстенко-старшего с поэтом Сергеем Есениным, Василий Федорович никогда никому не рассказывает и даже отрицает. В советское время он не раз подвергался нападкам со стороны КГБ. И тоже за веру. Как-то его маленькая дочь Оксана перекрестилась в детском саду. Священника немедленно потащили в местный КГБ. В его доме не раз устраивали обыски. Никакой литературы в то время священник в доме держать не мог, чтоб не подвести других. Годы преследований научили батюшку быть осторожными.
Он не верит в то, что сегодня можно смело исповедовать свои взгляды. И даже когда молится или принимает гостей, всегда задергивает в доме занавески, помня об отцовской ошибке.
Он умалчивает о том, что отец его писал Сергею Александровичу. Знают об этом только близкие друзья. Василий Федорович говорит лишь, что его отец хорошо знал и любил поэзию. В свое время его потрясло стихотворение-пасквиль Демьяна Бедного «Евангелие без изъяна евангелиста Демьяна». Под псевдонимом Бедный работал советский поэт Ефим Придворов. Стихотворение носило ярко выраженный антирелигиозный характер, где высмеивалась церковь и ее устои.
Священник отпел русского поэта
И лишь один русский поэт сумел достойно ответить пасквилянту. Это был Сергей Есенин. Ответ Есенина никогда и нигде не публиковался. Как он попал в семью Толстенко, остается только гадать. Василий Федорович не называет никаких адресатов и не рассказывает, как к нему попало это стихотворение. Лишь говорит о некоем одесском священнике, передавшем раритет его семье. В конце концов, это право любого — хранить свои семейные тайны.
В середине восьмидесятых годов, когда Василий Федорович уже был под пристальным наблюдением КГБ, накануне очередного обыска его предупредили: «Готовься, придут». Всю ночь перед приходом незваных гостей священник жег запрещенную литературу. Стихи Есенина сгорели тоже. Но Василий Федорович их прекрасно помнит наизусть.Я часто думаю — за что Его казнили?
За то, что жертвовал своею головой?
За то, что, враг суббот, Он против всякой гнили
Отважно поднял голос свой….
За то, что в стороне проконсула Пилата,
Где культа кесаря полны и стар и млад, и свет и тень,
Из дальних деревень за кесарем признал лишь силу злата?
Ты оскорбил поэтов целый цех.
И малый свой талант покрыл большим позором.
Но ты, Демьян, Христа не оскорбил,
Ты не задел его своим пером нимало,
Иуда был, разбойник был, тебя, Демьян, лишь не хватало.
Ты сгусток крови у креста копнул ноздрей, как толстый боров,Ты только хрюкнул на Христа, Ефим Лакеевич Придворов…
Теперь, вероятно, в восстановленной биографии Сергея Есенина эти стихи займут достойное место.
Но то, что современники благодаря семье Толстенко могли прочитать их и 30, и 20 лет назад, — поистине чудо.
— Отец никогда не верил, что его любимый поэт погиб, наложив на себя руки. Утверждал, что его убила советская власть руками ее палачей.
В марте 1996 года Василий Федорович прочитал литературное расследование о смерти Сергея Есенина. Это окончательно убедило его в том, что тому помогли уйти из жизни. И тогда священник отпел безвинно погибшего поэта по всем законам православной церкви.
11.12.2002. Портал Бабр.ru. Иркутск.
Social Like
- < Назад
- Вперёд >
Добавить комментарий
Есенин Сергей Александрович. Зима. Стихи, неизвестные стихотворения.
Слышишь — мчатся сани, слышишь — сани мчатся…
Сергей Есенин
Слышишь — мчатся сани, слышишь — сани мчатся.
Хорошо с любимой в поле затеряться.
Ветерок веселый робок и застенчив,
По равнине голой катится бубенчик.
Эх вы, сани, сани! Конь ты мой буланый!
Мы к нему подъедем, спросим — что такое?
И станцуем вместе под тальянку трое.
Октябрь 1925
Синий туман. Снеговое раздолье…
Сергей Есенин
Синий туман. Снеговое раздолье,
Тонкий лимонный лунный свет.
Сердцу приятно с тихою болью
Что-нибудь вспомнить из ранних лет.
Снег у крыльца, как песок зыбучий.
Вот при такой же луне без слов,
Шапку из кошки на лоб нахлобучив,
Тайно покинул я отчий кров.
Снова вернулся я в край родимый.
Кто меня помнит? Кто позабыл?
Грустно стою я, как странник гонимый,
Старый хозяин своей избы.
Молча я комкаю новую шапку,
Не по душе мне соболий мех.
Вспомнил я дедушку, вспомнил я бабку,
Вспомнил кладбищенский рыхлый снег.
Все успокоились, все там будем,
Как в этой жизни радей не радей,—
Вот почему так тянусь я к людям,
Вот почему так люблю людей.
Вот отчего я чуть-чуть не заплакал
И, улыбаясь, душой погас,—
Эту избу на крыльце с собакой
Словно я вижу в последний раз.
Сентябрь 1925
Зима
Сергей Есенин
Вот уж осень улетела,
И примчалася зима.
Как на крыльях, прилетела
Невидимо вдруг она.
Вот морозы затрещали
И мальчишки закричали
Ей спасибо за труды.
Вот появилися узоры
На стеклах дивной красоты.
Все устремили свои взоры,
Глядя на это. С высоты
Снег падает, мелькает, вьется,
Ложится велой пеленой.
Вот солнце в облаках мигает,
И иней на снегу сверкает.
1911-1912
Снежная замять дробится и колется…
Сергей Есенин
Снежная замять дробится и колется,
Сверху озябшая светит луна.
Снова я вижу родную околицу,
Через метель огонек у окна.
Все мы бездомники, много ли нужно нам.
То, что далось мне, про то и пою.
Вот я опять за родительским ужином,
Снова я вижу старушку мою.
Смотрит, а очи слезятся, слезятся,
Тихо, безмолвно, как будто без мук.
Хочет за чайную чашку взяться —
Чайная чашка скользит из рук.
Милая, добрая, старая, нежная,
С думами грустными ты не дружись,
Слушай, под эту гармонику снежную
Я расскажу про свою тебе жизнь.
Много я видел и много я странствовал,
Много любил я и много страдал,
И оттого хулиганил и пьянствовал,
Что лучше тебя никого не видал.
Вот и опять у лежанки я греюсь,
Сбросил ботинки, пиджак свой раздел.
Снова я ожил и снова надеюсь
Так же, как в детстве, на лучший удел.
А за окном под метельные всхлипы,
В диком и шумном метельном чаду,
Кажется мне — осыпаются липы,
Белые липы в нашем саду.
Сентябрь 1925
Клен ты мой опавший, клен заледенелый…
Сергей Есенин
Клен ты мой опавший, клен заледенелый,
Что стоишь нагнувшись под метелью белой?
Или что увидел? Или что услышал?
Словно за деревню погулять ты вышел.
И, как пьяный сторож, выйдя на дорогу,
Утонул в сугробе, приморозил ногу.
Ах, и сам я нынче чтой-то стал нестойкий,
Не дойду до дома с дружеской попойки.
Там вон встретил вербу, там сосну приметил,
Распевал им песни под метель о лете.
Сам себе казался я таким же кленом,
Только не опавшим, а вовсю зеленым.
И, утратив скромность, одуревши в доску,
Как жену чужую, обнимал березку.
Ноябрь 1925
Ах, метель такая, просто чёрт возьми!…
Сергей Есенин
Ах, метель такая, просто чёрт возьми!
Забивает крышу белыми гвоздьми.
Только мне не страшно, и в моей судьбе
Непутёвым сердцем я прибит к тебе.
Октябрь 1925
Поет зима — аукает
Сергей Есенин
Поет зима — аукает,
Мохнатый лес баюкает
Стозвоном сосняка.
Кругом с тоской глубокою
Плывут в страну далекую
Седые облака.
А по двору метелица
Ковром шелковым стелется,
Но больно холодна.
Воробышки игривые,
Как детки сиротливые,
Прижались у окна.
Озябли пташки малые
Голодные, усталые,
И жмутся поплотней.
А вьюга с ревом бешеным
Стучит по ставням свешенным
И злится все сильней.
И дремлют пташки нежные
Под эти вихри снежные
У мерзлого окна.
И снится им прекрасная,
В улыбках солнца ясная
Красавица весна.
Эх вы, сани…
Сергей Есенин
Эх вы, сани! А кони, кони!
Видно, черт их на землю принес.
В залихватском степном разгоне
Колокольчик хохочет до слез.
Ни луны, ни собачьего лая
В далеке, в стороне, в пустыре.
Поддержись, моя жизнь удалая,
Я еще не навек постарел.
Пой, ямщик, вперекор этой ночи,
Хочешь, сам я тебе подпою
Про лукавые девичьи очи,
Про веселую юность мою.
Эх, бывало, заломишь шапку,
Да заложишь в оглобли коня,
Да приляжешь на сена охапку,—
Вспоминай лишь, как звали меня.
И откуда бралась осанка,
А в полуночную тишину
Разговорчивая тальянка
Уговаривала не одну.
Все прошло. Поредел мой волос.
Конь издох, опустел наш двор.
Потеряла тальянка голос,
Разучившись вести разговор.
Но и все же душа не остыла,
Так приятны мне снег и мороз,
Потому что над всем, что было,
Колокольчик хохочет до слез.
Сентябрь 1925
Пороша
Сергей Есенин
Еду. Тихо. Слышны звоны.
Под копытом на снегу,
Только серые вороны
Расшумелись на лугу.
Заколдован невидимкой,
Дремлет лес под сказку сна,
Словно белою косынкой
Подвязалася сосна.
Понагнулась, как старушка,
Оперлася на клюку,
А над самою макушкой
Долбит дятел на суку.
Скачет конь, простору много,
Валит снег и стелет шаль.
Бесконечная дорога
Убегает лентой вдаль.
В ожидании зимы
Сергей Есенин
Под осенними осинками
Зайка зайке говорит:
— Посмотри, как паутинками
Наш осинничек обвит.
Замелькали нити белые,
Закраснел в дубраве лист;
Сквозь деревья помертвелые
Чей-то слышен вой и свист.
То зима идет сердитая —
Горе бедному зверью!
Поспешим к ее прибытию
Шубку выбелить свою. —
Под осенними осинками
Обнялись друзья, молчат…
Повернулись к солнцу спинками —
Шубки серые белят.
1911—1913
Береза
Сергей Есенин
Белая береза
Под моим окном
Принакрылась снегом,
Точно серебром.
На пушистых ветках
Снежною каймой
Распустились кисти
Белой бахромой.
И стоит береза
В сонной тишине,
И горят снежинки
В золотом огне.
А заря, лениво
Обходя кругом,
Обсыпает ветки
Новым серебром.
Мелколесье. Степь и дали…
Сергей Есенин
Мелколесье. Степь и дали.
Свет луны во все концы.
Вот опять вдруг зарыдали
Разливные бубенцы.
Неприглядная дорога,
Да любимая навек,
По которой ездил много
Всякий русский человек.
Эх вы, сани! Что за сани!
Звоны мерзлые осин.
У меня отец крестьянин,
Ну а я крестьянский сын.
Наплевать мне на известность
И на то, что я поэт.
Эту чахленькую местность
Не видал я много лет.
Тот, кто видел хоть однажды
Этот край и эту гладь,
Тот почти березке каждой
Ножку рад поцеловать.
Как же мне не прослезиться,
Если с венкой в стынь и звень
Будет рядом веселиться
Юность русских деревень.
Эх, гармошка, смерть-отрава,
Знать, с того под этот вой
Не одна лихая слава
Пропадала трын-травой.
Октябрь 1925
Плачет метель, как цыганская скрипка…
Сергей Есенин
Плачет метель, как цыганская скрипка.
Милая девушка, злая улыбка,
Я ль не робею от синего взгляда?
Много мне нужно и много не надо.
Так мы далеки и так не схожи —
Ты молодая, а я все прожил.
Юношам счастье, а мне лишь память
Снежною ночью в лихую замять.
Я не заласкан — буря мне скрипка.
Сердце метелит твоя улыбка.
Октябрь 1925
Снежная равнина, белая луна…
Сергей Есенин
Снежная равнина, белая луна,
Саваном покрыта наша сторона.
И берёзы в белом плачут по лесам.
Кто погиб здесь? Умер? Уж не я ли сам?
Октябрь 1925
Снежная замять крутит бойко…
Сергей Есенин
Снежная замять крутит бойко,
По полю мчится чужая тройка.
Мчится на тройке чужая младость.
Где мое счастье? Где моя радость?
Все укатилось под вихрем бойким
Вот на такой же бешеной тройке.
Октябрь 1925
Разбор стихотворения Есенина руками милой пары лебедей. «Руки милой — пара лебедей…» С. Есенин Ныряют в золото моих волос
«Руки милой — пара лебедей…» Сергей Есенин
Сладкие руки — пара лебедей —
Нырни в золото моих волос.
Все в этом мире людей
Песня любви поется и повторяется.Я пел и был когда-то далеко
И теперь снова пою о том же
Вот почему я дышу полной грудью
Нежностью пропитано слово.Если любить душой до дна,
Сердце превратится в слиток золота,
Только Тегеран луна
Не согреет песнями теплотой.Я не знаю, как мне жить
То ли сгореть в ласках сладких Шагов
Иль под старостью тревожно скорбеть
О былой песне мужества?У всего своя походка:
Что слуху приятно, что глазу.
Если перс сочиняет плохую песню,
Значит, он никогда не из Шираза.Обо мне и об этих песнях
В народе так говорят:
Нежнее и чуднее пел бы,
Да, парочку лебедей убил.
Анализ стихотворения Есенина «Руки милой — пара лебедей…»
Движимый интересом к восточной поэзии, Есенин страстно желал посетить Тегеран, затем Стамбул, но планам не суждено было сбыться. Знаменитый персидский цикл родился во время пребывания автора на советском Кавказе в 1924-1925.
Прекрасная Шаганэ стала центральным образом творений, овеянных чарующей и таинственной восточной экзотикой. У воображаемой персиянки есть реальный прототип – армянская учительница арифметики Шаганэ Талян, с которой поэт познакомился в Батуме.
В персидских поэмах образ лебедя, традиционный для есенинской поэтики, наделяется новым смыслом. Восходящее к многочисленным легендам о деве-лебеде, оно связано с руками красивой женщины, ее стройными и грациозными движениями. В тексте появляются «лебединые руки» восточной красавицы, похожие на крылья» «В анализируемом произведении экспрессивный образ развивается, отождествляясь с очарованием возлюбленной и пленительной силой высокого чувства.
Каким предстает «сладкий Шаг» в глазах ее избранника? Верный, нежный и ласковый, способный успокоить тревогу в душе лирического «я». Герой, очарованный и вдохновленный невестой, сочиняет из живых, «нежно пропитанных» слов песню — свой вклад во всеобщую и вечную «песнь любви», служащую основой гармоничного мира.
Трепетное идиллическое чувство, соединившее лирическую пару, сродни редкой драгоценности. Эта идея подчеркивается золотой гаммой цветовых оттенков, которая является ведущей в художественном тексте. Первое упоминание связано со специфической характеристикой внешности предмета речи, второе является составной частью аллегорического ряда о сердце и душе, по-восточному витиеватой и задумчивой.
Содержание четвертого четверостишия нарушает умиротворяющие интонации, царившие в первой части. Герой решает сообщить о своих сомнениях. В глубине его души борются две ипостаси, две важные роли — отважного поэта и нежного любовника. Какой из них отдать оставшиеся годы? Риторический вопрос содержит намек на ответ, словно продиктованный восточным мудрецом: нелепо «в старости» грустить о несбывшемся, меняя веселье на уныние.
Внутренний конфликт разрешается в последнем четверостишии. Былому «песенному мужеству» и громкому имени лирическое «я» предпочитает внутреннюю гармонию интимных отношений, ласковую поддержку рук-лебедей любимой женщины.
Есенин Сергей Александрович
Сладкие руки — пара лебедей —
Нырни в золото моих волос.
Все в этом мире людей
Песня любви поется и повторяется.
Я пел и был когда-то далеко
И вот я снова пою о том же
Оттого и дышу полной грудью
Нежностью пропитано слово.
Если любить душой до дна,
Сердце превратится в слиток золота,
Только Тегеранская луна
Не согреет песнями теплотой.
Я не знаю, как прожить свою жизнь
Сгореть ли в ласках сладких Шагов
Иль под старостью тревожно скорбеть
О былой песне мужества?
У всего своя походка:
Что слуху приятно, что глазу.
Если перс сочиняет плохую песню,
Значит, он никогда не из Шираза.
Обо мне и за эти песни
В народе говорят так:
Нежнее и чуднее пел бы,
Да, парочку лебедей убил.
Движимый интересом к восточной поэзии, Есенин страстно желал посетить Тегеран, затем Стамбул, но планам не суждено было сбыться.
Знаменитый персидский цикл родился во время пребывания автора на советском Кавказе в 1924-1925.
Сергей Есенин на Кавказе (в центре)
Прекрасная Шаганэ стала центральным образом творений, овеянных чарующей и таинственной восточной экзотикой. У воображаемой персиянки есть реальный прототип – армянская учительница арифметики Шаганэ Талян, с которой поэт познакомился в Батуме.
Шаганэ Талян
В персидских поэмах образ лебедя, традиционный для есенинской поэтики, наделяется новым смыслом. Восходящее к многочисленным легендам о деве-лебеде, оно связано с руками красивой женщины, ее стройными и грациозными движениями. «Лебединые руки» восточной красавицы, похожие на крылья, появляются в тексте «Я никогда не был на Босфоре…». В анализируемом произведении развернут выразительный образ, отождествляемый с очарованием возлюбленной и пленительной силой высокого чувства.
Каким предстает «сладкий Шаг» в глазах ее избранника? Верный, нежный и ласковый, способный успокоить тревогу в душе лирического «я».
Герой, очарованный и вдохновленный невестой, сочиняет из живых, «нежно пропитанных» слов песню — свой вклад во всеобщую и вечную «песнь любви», которая служит основой гармоничного мира.
Трепетное идиллическое чувство, соединившее лирическую пару, сродни редкой драгоценности. Эта идея подчеркивается золотой гаммой цветовых оттенков, которая является ведущей в художественном тексте. Первое упоминание связано со специфической характеристикой внешности предмета речи, второе является составной частью аллегорического ряда о сердце и душе, по-восточному витиеватой и задумчивой.
Содержание четвертого четверостишия нарушает умиротворяющие интонации, царившие в первой части. Герой решает сообщить о своих сомнениях. В глубине его души борются две ипостаси, две важные роли — отважного поэта и нежного любовника. Какой из них отдать оставшиеся годы? Риторический вопрос содержит намек на ответ, словно продиктованный восточным мудрецом: нелепо «в старости» грустить о несбывшемся, меняя веселье на уныние.
Внутренний конфликт разрешается в последнем четверостишии. Былому «песенному мужеству» и громкому имени лирическое «я» предпочитает внутреннюю гармонию интимных отношений, ласковую поддержку рук-лебедей любимой женщины.
Напишите, пожалуйста, анализ стихотворения Есенина «Дорогие руки, пара лебедей», или хотя бы ссылку на сайт
- Есенинский цикл Персидские мотивы. в который вошли такие произведения как Шаганэ ты мой, Шаганэ. Руки милой пары лебедей и других, раскрывают нам чувство любви, одухотворенное и светлое, которое в нм является основным предметом изображения. Его героини прекрасны, как и их удивительная родина Персия, страна грз, страна сказки, восточный шафрановый рай с опаловыми небесами. Есенина интересуют различные оттенки и варианты любовных чувств: ревность, печаль, любовное томление, измена, занятия любовью.
Ручки милой пары лебедей. Его тема — любовь, как и остальные стихотворения из цикла персидских мотивов. но эта любовь несчастна, и это подтверждается словами:
Нежнее и чудесней он пел бы,
Да, убил пару лебедей.
Мне кажется, что идея этого стихотворения в том, что если люди красиво поют о любви. это вовсе не значит, что они знают о чм синге.
Все в этом мире людей
Песня любви поется и повторяется.
Люди поют о любви, о счастье, еще не зная, что может случиться горе. Как известно, 1925 год стал последним годом в жизни Сергея Есенина, а поскольку в его стихах много автобиографичности, можно предположить, что он был несчастен из-за любви. Она погубила его.
живой интернет живой интернет руки милой парочки лебедей.Анна Изряднова – первая возлюбленная поэта. Ему тогда было всего 17 лет. В этом (гражданском) браке у Есенина родился сын.
Весной 1917 года два бездомных поэта, Сергей Есенин и Алексей Ганин, ночевали в редакции газеты «Дело народа» и подружились с машинисткой Зиной Райх. Она отправилась с ними на пароходе на Соловки. За поездку заплатила Зинаида — денег у поэтов не было. После поездки на Соловки Сергей и Зинаида поженились.
Зинаида Райх — революционерка, подруга Мейерхольда, полюбила Есенина, была его женой, родила ему дочь Танюшу!
Райх сама ушла от Есенина, потому что Сергей познакомился с Айседорой в 1921 году, через год после расставания с Зинаидой. Зинаида стала актрисой знаменитого театра Мейерхольда. Зинаида Райх написала Сталину письмо с просьбой честно рассказать о смерти Сергея Есенина. Через год, в 1937 году, Райх был варварски убит, зарезан…; впрочем, смерть самого Сергея Есенина — преступление века. Ему прострелили голову. кто-то пытался выдать убийство за самоубийство. ; поэта нашли повешенным возле печки, и рана на лбу у него обгорела от температуры печи, так как его лицо коснулось ее. Произошло это в сталинские времена.
Именно после трехлетнего романа с Райх, в одном из московских особняков, в 1921 году Есенин познакомился с танцовщицей Айседорой Дункан, которую советское правительство пригласило в Москву для создания собственной студии. Айседора была старше Сергея Есенина на 17 лет.
Она безумно любила его, страдала, переживала, когда поэт много пил; Полтора года мучительной семейной жизни подорвали силы и здоровье обоих. Айседора умерла в 1938 году в Ницце, длинный гардероб танцовщицы намотался на ось автомобиля и моментально задушил ее.
Возможно, поэт женился на внучке Льва Толстого, Софье Андреевне, тоже по любви. Не разводясь с Айседорой Дункан, он (Есенин) увел Софью у своего друга, прозаика Бориса Пильника. Брак продлился меньше года, при этом Есенин месяц провел в психиатрической больнице доктора Ганнушкина. Софья любила Есенина! Она рассказала, что какие-то типы, пьяные и грязные, постоянно посещали их дом. Спали на диванах или кроватях, ели и пили, пользовались есенинскими деньгами. Но у Сони не было новых туфель, сапог, ничего нового, все было старое, снесенное. Возвращаясь из психушки, Есенин заехал к Софье, чтобы забрать свои вещи; оттуда прямо в Ленинград, где через несколько дней его найдут повешенным в номере гостиницы «Англетер». Софья Толстая, последняя возлюбленная Есенина, посвятила свою жизнь созданию двух музеев — мужа и прадеда.
умер в 1957.
По книгам и газетам. Джани Сит
Самым любимым и родным для поэта была его мать.
Я еще такой нежный
И только мечтаю о
Чтоб скорее от мятежной тоски
Вернуться в наш низкий дом.
(Отрывок из стихотворения *Письмо к матери*)
Так целуй меня, целуй меня
Будь то кровь или боль.
В ладу с холодом будет
Кипяток сердечных струй.
Среди веселых не для нас.
Пойми мой друг
На земле живут только один раз!
Оглянись вокруг спокойными глазами
Посмотри: во мраке сыро
Луна подобна желтому ворону
Кружит, парит над землей.
Ну, поцелуй меня! Я хочу.
Песня тления пела мне.
Ты видишь мой фетр смерти
Тот, кто лезет в небо.
До конца моих милых губ
Я хочу поцеловаться.
Чтоб все время в голубых мечтах,
Не стыдясь и не тая,
В нежном шелесте черемухи
Было слышно: «Я твой».
И чтоб свет над полной кружкой
Не гасился светлой пеной —
Пей и пой, мой друг:
На земле живут только раз!
Руки милой — пара лебедей. Сергей Есенин
Сладкие ручки — пара лебедей —
Нырни в золото моих волос.
Все в этом мире людей
Песня любви поется и повторяется.
Я пел и был когда-то далеко
И теперь снова пою о том же
Оттого и дышу полной грудью
Нежностью пропитано слово.
Если любить душой до дна,
Сердце станет слиток золота.
Только Тегеранская луна
Не согреют песни теплотой.
Я не знаю, как прожить свою жизнь
Сгореть ли в ласках сладких Шагов
Иль под старостью тревожно горевать
О былой песне мужества?
У всего своя походка:
Что на слух приятно, что на глаз.
Если перс сочиняет плохую песню,
Значит, он никогда не из Шираза.
Обо мне и об этих песнях
Говорить так среди людей:
Он пел бы нежнее и чудеснее,
Да, убил пару лебедей.
Сергей Есенин
Сладкие руки — пара лебедей —
Нырни в золото моих волос.
Все в этом мире людей
Песня любви поется и повторяется.
Я пел и был когда-то далеко
И вот снова пою о том же
Оттого дышу полной грудью
Нежностью пропитано слово.
Если любишь душу до дна,
Сердце станет куском золота.
Только Тегеранская луна
Не согреют песни теплотой.
Я не знаю, как прожить свою жизнь
То ли сгореть в ласках сладких Шагов
Или под старостью тревожно горевать
О былой песне мужества?
У всего своя походка:
Что слуху приятно, что глазу.
Если перс сочиняет плохую песню,
Значит, он никогда не из Шираза.
Обо мне и об этих песнях
В народе так говорят:
Нежнее и чудеснее пел бы,
Да, парочку лебедей убил.
Есенин Сергей Александрович (1895-1925)
Есенин! золотое имя. Убитый мальчик. Гений земли русской! Ни один из пришедших в этот мир Поэтов не обладал такой духовной силой, обаятельной, всемогущей, захватывающей дух детской открытостью, нравственной чистотой, глубокой болью-любовью к Отечеству! Столько слез было пролито над его стихами, столько человеческих душ сочувствовало и сопереживало каждой есенинской строчке, что если бы ее посчитать, то поэзия Есенина перевесила бы любую и многое другое! Но этот метод оценки недоступен землянам.
Хотя с Парнаса было видно — народ еще никого так не любил! Со стихами Есенина шли в бой в Отечественную войну, за его стихами шли на Соловки, его поэзия будоражила души, как никакая другая… Только Господь знает об этой святой любви народа к своему сыну. Портрет Есенина втиснут в настенные семейные фоторамки, поставлен на святыню наравне с иконами…
И ни один Поэт в России еще не был истреблен или запрещен с таким остервенением и настойчивостью, как Есенин! И запрещали, и замалчивали, и в достоинстве принижали, и грязью поливали — и до сих пор делают. Невозможно понять, почему?
Время показало: чем выше Поэзия с ее тайным господством, тем озлобленнее завистливые неудачники и тем больше подражателей.
Еще об одном великом божьем даре Есенина — он читал свои стихи так же уникально, как и создавал их. Они так звучали в его душе! Оставалось только сказать это. Все были в шоке от его чтения. Заметьте, великие поэты всегда умели читать свои стихи неповторимо и наизусть — Пушкин и Лермонтов.
.. Блок и Гумилев… Есенин и Клюев… Цветаева и Мандельштам… Так что, молодые господа, поэт, бормочущий свое строчки с бумажки со сцены — не Поэт, а дилетант… Поэт может многого в жизни не уметь, но только не этого!
Последнее стихотворение «До свиданья, друг мой, до свиданья…» — еще одна тайна Поэта. В том же 1925 году есть и другие строчки: «Вы не знаете, чего стоит жить!»
Да, в пустынных городских переулках к легкой походке Есенина прислушивались не только бродячие собаки, «братья меньшие», но и большие враги.
Мы должны знать истинную правду и не забывать, как по-детски закинута его золотая головка… И снова слышен его последний вздох:
«Дорогой мой, добрый-роси…» поздно, великий Джим Харрисон
В то время как литературный мир оплакивает уход из жизни поэта и писателя Джима Харрисона, многие из его поклонников пересматривают его сочинения, многие из которых были основаны на его мичиганском воспитании и страсти к природе на севере.
Но если вы никогда не читали ни одного из более чем трех десятков книг выпускника штата Мичиган или если вы знаете его только как человека, написавшего «Легенды осени », может быть сложно понять, с чего начать.
. Поэтому мы обратились к нескольким писателям и преподавателям литературы, глубоко любившим творчество Харрисона, — и в одном случае к одному из давних близких друзей Харрисона — за их предложениями. Под их руководством вот наш список основных книг Джима Харрисона:
Wolf: A False Memoir (1971)
The New York Times описала первое художественное произведение Харрисона, действие которого происходит в горстке американских городов и горах Гурон в UP, как «непристойное, смешное, чванливое, злая, самоуверенная книга». Здесь присутствуют многие элементы того, что впоследствии станет стилем письма и личной философией Харрисона.
«То, что вы найдете [здесь], является введением в тему, которая проходит через работу Джима, который, как он сам заявил, был главным героем, который изо всех сил пытался прожить жизнь, но не смог этого сделать», — сказал Пулитцеровская премия. победивший журналист Филип Капуто, один из давних друзей Харрисона, дал интервью по телефону из своего дома в Аризоне.
«Вы также видите высочайший талант Джима: его способность писать о мире природы и месте человека в нем».
Коричневый пес (2014)
Этот недавно выпущенный сборник наконец собрал в одной книге серию ранних новелл, вращающихся вокруг любимого персонажа Харрисона по имени Коричневый пес. Род Филлипс, адъюнкт-профессор гуманитарных наук, культуры и письма в Университете штата Мичиган, описал главного героя, коренного американца, живущего на Верхнем полуострове Мичигана, как оказавшегося в «некоторых интересных ситуациях, связанных с законом и общением с людьми из нижнего штата».
«[Коричневый Пес] — одновременно и очень забавный персонаж, и озлобленный аутсайдер», — сказал Филлипс. «Я всегда думаю, когда читаю эти новеллы, что это настоящий голос Харрисона: кто-то, кто придерживается набора ценностей, совершенно отличных от господствующей Америки, кто прежде всего ценит мир природы. Тип человека, который предпочел бы проводить время в компании.
его птичьих собак, чем глав государств».
Дальва (1988) и Дорога домой (1998)
Далва — это история женщины средних лет со Среднего Запада, которая вынуждена искать сына, которого отдала на усыновление; «Дорога домой » — это его продолжение, в которое вошли другие голоса семьи Далвы. «Эти романы были литературным ответом Джима его феминистским критикам, которые часто обвиняли его в том, что он ультра-мачо, писатель-женоненавистник, который не может нарисовать правдоподобного женского персонажа», — сказал Капуто. «Это никогда не было правдой в отношении него, но у него была тенденция поддерживать этот образ самого себя; я думаю, ему нравилось, когда о нем думали как об этом пьяном, любящем спать парне. Но Далва и Дорога домой — прекрасный портрет взросления женщины, ее жизни и смерти. впервые появился в журнале The New Yorker в несколько иной форме; его главная героиня — домохозяйка из Детройта, которая бросает свой брак, просто перепрыгнув через забор на стоянке для отдыха на шоссе.
Эта история — еще один пример универсальности Харрисона как писателя, когда дело доходит до голоса другого пола. «Харрисон — один из немногих писателей-мужчин, которые действительно освоили создание женского персонажа, — сказал Филлипс. — Я думаю, что это, возможно, его лучшая коллекция».0006
True North (2004)
Действие этого романа Харрисона происходит на Верхнем полуострове, где главный герой борется с взрослением, отчуждением, наследием своей семьи и другими конфликтами на протяжении нескольких десятилетий. «Это хороший вариант для читателей из Мичигана», — сказал Филлипс. «Это касается долгой истории Верхнего Мичигана и различных подъемов и спадов, а также лесной промышленности, которая установила своего рода иерархию, и того, как мы до сих пор в некотором роде расплачиваемся за это».
Plain Song (1965)
В 1965 году небольшая типография в Мичигане напечатала 1500 экземпляров первой книги стихов Харрисона.
Сегодня копия редкой книги в твердом переплете продается в Интернете за 300 долларов. Поэт и писатель Майкл Дельп, бывший директор программы творческого письма в Центре искусств Interlochen недалеко от Траверс-Сити, вспоминал, какое впечатление произвела на него эта коллекция в молодости. «Я помню, как взял эту книгу в библиотеке округа Кроуфорд и был просто ошеломлен тем, как [Харрисон] использовал язык», — сказал Дельп. «Вы как бы чувствуете, что нашли кого-то, кто пишет вам напрямую, как будто он говорит на языке, который вы просто врожденно понимаете».
Легенды осени (1979)
Произведение, благодаря которому Харрисон наиболее известен (отчасти благодаря экранизации 1994 года с Брэдом Питтом в главной роли), на самом деле представляет собой трио новелл. «Это абсолютно его лучшая работа», — сказал Капуто. «Заглавный рассказ имеет такой эпический размах. Единственный писатель, которого я знаю, который может написать новеллу и вызвать ощущение, что это гораздо более масштабное произведение, — это Элис Монро, лауреат Нобелевской премии».
Письма Есенину (1973)
Необычный сборник стихов, содержащий письма в прозе Харрисон, адресованные Сергею Есенину, почитаемому русскому поэту, покончившему с собой в 1925 году. «Письма к Есенину — о нашей борьбе с депрессией, самоубийством и тому подобным», — Капуто. сказал. «Звучит мрачно — и это темно, — но красота, с которой Джим пишет об этих вещах, захватывает дух. Его поэзия просто захватывает дух».
Сырое и приготовленное: приключения странствующего гурмана (2001)
Харрисон, пожалуй, наиболее известен своими стихами и художественной литературой, но он также был знаменитым писателем научной литературы. Показательный пример: этот сборник эссе о еде и путешествиях, включающий работы Харрисона для таких журналов, как Esquire и Men’s Journal. «Он смог взять эти обыденные темы, например, о поедании стейка в закусочной в Альбукерке, и превратить их во что-то гораздо большее и более интересное», — сказал Филлипс.