Вопрос о человеке – один из самых острых для людей, проходящих оглашение

Какую цель ставит перед собой катехизатор в антропологической теме, которую мы обозначили как тему конференции? Насколько трезвый взгляд на человека – с одной стороны, на его падшесть, а с другой, на призванность – помогает воцерковлению, изменению пути?

Вопрос о человеке – один из самых острых для людей, проходящих оглашение, он их волнует прежде всего, даже прежде разговора о Боге. Начиная с этапа миссии наиболее востребованы ответы именно на ряд вопросов, связанных с человеком. И именно с этого надо начинать разговор. Сегодня мы чаще всего приходим к Богу через откровение о человеке. И основной этап катехизации должен как бы собрать воедино в духовном опыте катехумена всё то, о чём на этапе «слушающих» говорили в течение года, и добавить всё то, чего не хватало, чтобы получилась целостная, укорененная в традиции картина спасения человека.

Почему вопрос о человеке является, как я уже сказал, одним из самых основных? Потому что на оглашении должен в большой степени разрешиться внутренний конфликт, очень чётко переживаемый, но очень сложно выражаемый человеком – конфликт между пониманием того, что «во мне что-то принципиально не так», и в то же время того, что «во мне есть что-то, что этому в корне противоречит и зовёт меня куда-то вперёд и вверх, к Богу». И на втором этапе на уровне керигмы¹ раскрывается церковное учение, которое позволяет человеку понять, в чём суть этого конфликта. Оказывается, обычный человек, которого мы знаем сейчас, грешник не потому, что он грешит, а наоборот: он грешит потому, что он грешник! Он оказывается грешником по своей природе – падшей. Вообще это страшное откровение. Это сравнимо с тем, когда какой-то человек вдруг начинает понимать, что за разрозненными нехорошими симптомами, которые он видит в разных частях своего тела, кроется одна серьёзная, смертельная болезнь. А здесь ещё серьёзней: такому, какой он есть по природе, недоступен путь на Небо – не потому, что Небеса закрыты, а потому, что сам человек по своей падшей природе не способен жить в Завете Любви с Богом. Это откровение постепенно нарастает в течение этапа «слушающих», и вот здесь – на основном этапе – оно находит своё завершение и… разрешение: одновременно совершенно чётко и ясно очерчивается Надежда, которая нам даётся от Господа. И эта Надежда одна – Господь наш Иисус Христос. Он – Новый Адам. Он Тот, приобщившись к Кому, мы можем обрести иную природу. Не просто перевоспитаться, не просто умягчиться сердцем, глядя на Него, а «перетвориться». И если последовательно раскрывать Слово Божье, какая же радость охватывает просвещаемых, когда до них доходит, что Иисус – не только Бог, Он и Человек! И цель катехизатора – помочь тому, чтобы то, что я сказал выше, дошло до ума и сердца просвещаемых.

Какие заблуждения, какие мифологемы в рамках этой темы чаще всего приходится опровергать, с чем бороться? Что труднее всего понять современному человеку?

По-разному бывает. Тем не менее можно сказать, что самых больших мифологем две, и они связаны друг с другом. Первая – что человек не настолько пал, чтобы ему была необходима какая-то надежда, находящаяся вне его. Согласно этому взгляду, спасать человека не надо. Ему нужно только помочь, подставить плечо. Попросить помощи Божьей в этом случае люди согласны, но согласиться с тем, что их положение совсем безнадежно, человек не готов.

Второй предрассудок (не знаю – назвать это предрассудком или мифологемой) типичен прежде всего для нашей культуры. Это неверие в то, что Иисус на самом деле был Человеком. Потому что если всерьёз признать, что Он не только Бог, но и Человек, – это сразу рождает ряд следствий: значит, Ему можно и нужно подражать, и Он может быть моим Судьёй. А когда Он просто Бог, тогда это к нам в принципе как бы особо и не относится. Мы готовы восхищаться Иисусом Христом, мы готовы Ему даже поклоняться, но следовать и подражать Ему мы не можем в принципе.

Есть ли то, что было здесь упущено за века, пока не было катехизации?

Если нет катехизации, то неизбежно начинают «размываться» лежащие в основании вещи, вследствие чего церковный народ начинает скатываться до уровня Ветхого Завета, а потом и в язычество в форме разных суеверий. Когда нет катехизации, собственно, и получается то, о чём мы говорили, обсуждая выше две мифологемы.

Можно ли говорить о динамике темы антропологии в рамках системы оглашения отца Георгия Кочеткова за эти сорок с лишним лет? Что изменилось за это время в понимании темы, в её раскрытии?

Первое, что я хочу сказать, – что катехизация за эти годы всё более и более становилась, скажем так, «антропологичной», всё более и более исходящей из конкретной ситуации, в которой человек находится. И познание этого человека – не только того, который в церковном учении так или иначе раскрыт, но и того, который проходит оглашение, – приводило к необходимым изменениям катехизации: её удлинению, расставлению определённых акцентов, продумыванию частей первого этапа, удлинению третьего этапа. Всё это исходило именно из антропологических выводов. Исходило из того, как человек живёт, как научается верить, как он усваивает духовный опыт, что можно сделать, чтобы это усвоение шло лучше.

Второе касается уже ситуации последнего времени и связано с работой о. Георгия над темой антропологии в рамках этапа, следующего за основным – мистагогии, таинствоводства². Раньше на таинствоводстве эти темы были немного «в тени» и излагались в конце – получалось всё время как-то «на выдохе». Сейчас они приобретают иное звучание и важность. Митрополит Каллист (Уэр) говорил, что если ХХ век был прежде всего посвящён экклезиологии, то век XXI будет посвящён антропологии. И, насколько я знаю, о.  Георгий с этим согласен: тема антропологии действительно становится самой «горячей».

——————

1. Керигма (греч. κήρυγμα – провозглашение, проповедь) – новозаветный термин, близкий по смыслу к понятию Евангелие (не как книга, а как Благая Весть; ср. Рим 14:24; 1 Кор 1:21). Этимологически это слово восходит к κηρύττω – публично проповедовать, возвещать какое-либо важное учение. В Септуагинте глашатай керигмы понимался обычно как светское лицо, вестник царской воли, хотя там встречаются и исключения (напр., Ион 1:2).

Согласно Новому завету, керигма есть не просто изложение истин веры, а один из аспектов сотериологического процесса, ставящий человека перед тайной спасения и выбором пути. Обычное человеческое слово не может породить веры, но керигматическая проповедь обладает особой силой, которая способна преобразить душу («вера, – говорит апостол, – от слышания», Рим 10:17). На этой силе керигмы зиждется и авторитет проповедующего (1 Фес 2:13). Он есть «соработник у Бога» (1 Кор 3:9), и, таким образом, его керигма входит в искупительный замысел Божий.

2. Напомним, что система катехизации священника Георгия Кочеткова ныне состоит из трёх этапов: первый этап («слушающие») длится около 1 года и сам разделён на несколько частей; второй, основной этап («просвещаемые») продолжается около 2 месяцев и обычно совпадает или с Рождественским, или с Великим постом и заканчивается принятием крещения (для некрещеных), или миропомазанием (в особых случаях), или исповедью за всю жизнь; третий этап, таинствоводство или мистагогия («новопросвещенные») также продолжается около двух месяцев.

 

Психолог Ольга Аллахвердова: Глобальная причина споров — перелом эпох

Почему мы не умеем договариваться? Обсудим тему с кандидатом психологических наук, членом Совета Лиги медиаторов Ольгой Аллахвердовой.

Если вопрос не очень принципиальный, я спорить не стану

Вы неконфликтный человек? С вами легко договориться?

— Я — человек, который старается защищать свои интересы, поэтому столкновения с кем-то иногда происходят. Я могу быть чем-то недовольна, испытывать раздражение, взрываться. Но я всегда пытаюсь найти выход из сложившейся ситуации. Со мной можно договориться.

До каких пределов вы готовы отстаивать свою позицию?

— До разумных. Если я вижу, что неким административным решением ущемляются мои интересы как специалиста, я иду к моему непосредственному руководителю и выражаю свое недовольство. Если он говорит: «Да, я с вами согласен, давайте попробуем это решение оспорить», — я могу обратиться к вышестоящему руководству. Но если мой начальник говорит: «Это система, нам не дано выйти за ее рамки», — я начинаю взвешивать, стоит ли дальше бороться и чего я реально добьюсь. Взвесив все «за» и «против», я прихожу к пониманию, стоит ли продолжать борьбу или ради своей социальной безопасности лучше отступить. Если вопрос для меня не очень принципиальный, я спорить не стану. Если же я сталкиваюсь с ситуацией, которая для меня в чем-то принципиальна, я буду не столько спорить, сколько приводить аргументы, объяснять, почему я занимаю такую-то позицию и предлагать допустимые способы решения проблемы. Но я понимаю, что не в моих силах переделать мир, изменить человеческую природу и поэтому стараюсь взвешенно оценивать происходящее.

Посредник не должен входить в суть конфликта

Как вы стали переговорщиком?

— Еще со школьных лет меня удивляло, почему есть так называемые трудновоспитуемые дети и почему все их отторгают, не принимают. Мое личное с ними общение показывало, что чаще всего это просто неординарные люди, которые не вписываются в усредненные рамки. Это привело меня к изучению психологии. Моя первая научная работа была связана с исследованием подростков в колонии для несовершеннолетних. Я пыталась понять, что там за люди, почему они туда попали. И оказывается, что чаще всего это дети, отвергнутые семьей в детстве. Потом я долгое время занималась подбором коллективов. Можем ли мы так подобрать людей для совместной работы, чтобы между ними не возникало конфликтов? Была иллюзия, что можем, но она вскоре развеялась. А непосредственно в сферу переговоров я попала в начале девяностых и со временем пришла к ощущению, что мы не умеем договариваться. Я стала думать: почему? Первый, самый простой ответ: мы этого не хотим. Да, тут имеют значение культура, воспитание, но самое главное препятствие к разрешению любого конфликта — наше принципиальное нежелание договариваться. Ставка — только на силу. Не обязательно физическую. Авторитет, статус, деньги… Если что-то из этого набора у человека имеется, с какой стати он будет договариваться? Есть и другая психологическая установка: если человек идет договариваться, значит, «проявляет свою слабость».

Это наша ментальность сказывается?

— Было бы проще всего заявить, что это идет от нашей авторитарной традиции, от привычки идти напролом. Но в странах развитой демократии наблюдается то же самое. Когда люди, в каком бы обществе они ни жили, борются за что-то свое, они чаще всего не готовы к конструктивному диалогу.

Ваша задача — расположить, подтолкнуть их к этому диалогу?

— Да, как посредника в урегулировании конфликтов, моя задача помочь наладить диалог.

Чего не должен делать посредник?

— Он не должен входить в суть конфликта в том смысле, что не должен выяснять, кто прав, а кто не прав, и тем более заявлять об этом. Задача посредника — помочь людям договориться.

А если они не хотят договариваться? Или один из них хочет, другой — нет?

— У посредника есть много профессиональных приемов, чтобы того, кто не хочет договариваться, подвести к диалогу. Существует несколько типов переговорного диалога: манипулятивный, агрессивный, приспособленческий (все они неконструктивны с точки зрения достижения цели). Но есть диалог ассертивный (уверенное поведение, которое позволяет защищать свои интересы, не ущемляя интересы другого).Что нужно делать в переговорах? Уметь показать, что для тебя важно, но при этом дать возможность оппоненту понять, что важно для него, и выйти из борьбы друг с другом, объединившись в поисках ресурсов для компромисса. Вроде бы все очень просто: вы что-то хотите, я что-то хочу, давайте посмотрим, как прийти к согласию, учитывая интересы друг друга. На деле не все так просто! Допустим, человек сделал шаг навстречу кому-то. Но в голове у него тут же начинает вертеться мысль: а не продешевил ли я? Ему кажется, что он согласился на меньшее. Он не осознает, что в этом случае у него и ответственности меньше. Мы однажды провели эксперимент под видеозапись, чтобы посмотреть, как люди в конфликте будут реагировать на разные стили поведения партнера и получили, что на агрессию и манипуляцию всегда будет в ответ агрессия. Но в то же время в ряде экспериментальных ситуаций мы столкнулись с потрясающей вещью, когда одна сторона в конфликте начинает вести себя конструктивно и предлагает решение, удовлетворяющее интерес партнера, другая пугается: не доверяет, чувствует какой-то подвох. Видимо, этот страх быть обманутым сидит глубоко и он свойствен не только нашим согражданам.

Наука договариваться труднее всего дается людям с низкой самооценкой

Какие типичные ошибки совершают участники конфликта?

— Самая распространенная ошибка — обвинить другую сторону в том, что произошло. «Он меня обидел, он меня обманул». Да, возможно, так и случилось. Но мало кто способен задать себе вопрос: а как я сам в этот момент себя повел — конструктивно или неконструктивно? Человек ведь сразу мог заявить о своей позиции и начать ее спокойно обсуждать. Но чаще всего мы этого не делаем. Мы доводим до эмоционального взрыва, после чего уже перестаем друг друга понимать, слышать, начинаем жить в своих мирах, которые не пересекаются. Сейчас лингвисты и специалисты по коммуникации много думают о том, как преодолеть всеобщую склонность к такому поведению в конфликте. Я недавно в Калининграде делала доклад на эту тему. На мой взгляд, наука договариваться труднее всего дается людям с низкой самооценкой — тем людям, кто не уверен в себе и пытается самоутвердиться рьяной неуступчивостью.

Когда человек доведен до пика эмоционального возмущения, он перестает разумно рассуждать

Какие конфликты сегодня самые распространенные?

— Да какие угодно — семейные, коммунальные, трудовые, внутрикорпоративные, бизнес-конфликты. ..

Каковы, по-вашему, глобальные причины сегодняшних споров и столкновений?

— Глобальная причина — перелом эпох, который начался в девяностые и, на мой взгляд, еще не завершен. Когда страна вступила в рынок, многие люди оказались брошенными. Конфликты тогда возникали от того, что человек растерялся, не понимал, что делать, кто виноват. А, с другой стороны, у человека появилось чувство свободы, ощущение возможностей, которых прежде не было. Эта смесь ущемленного самолюбия с обретенной свободой создавала и продолжает создавать питательную среду для разного рода конфликтов. Люди постоянно находятся в состоянии, что называется, «на грани»: малейшая искорка — и все вспыхнуло. Когда человек доведен до пика эмоционального возмущения, он в какой-то момент перестает разумно рассуждать. У некоторых это просто переходит в болезнь, и здесь участие конфликтолога не поможет. Здесь уже стоит говорить о других подходах, методах, средствах.

Чего они только ни делили — книги, ложки, коврики.

..

Как возник руководимый вами в течение семи лет Центр разрешения конфликтов?

— Случайно. Я работала в академическом институте, у нас были очень интересные исследования, хорошо финансируемые в сфере разработки методов для подбора экипажей, работающих в особых условиях. И вдруг в 1986 году все прекратилось, и мы начали думать, как выжить. Познакомились с американскими коллегами. Тогда ведь в Россию просто потоком текли специалисты из Германии, Франции, Америки, и мы, голодные до информации, бегали к ним на семинары. На первый свой семинар по переговорам я попала в 1992 году. Посидела, послушала и пришла к выводу: ерунда всё это! Чему они приехали нас учить? За кого они нас принимают? Прошло полгода, и один мой коллега из бизнеса предложил мне создать Центр разрешения конфликтов. А через некоторое время он пригласил нас на встречу со специалистом из Сиэтла. Мы с мужем были на этой встрече. Она проходила в неформальной обстановке, на квартире. Пока готовился фуршет, один из российских участников встречи сказал: «Вот вы тут все специалисты по конфликтам. Скажите, что мне делать? У меня проблема, связанная с пьяным сотрудником и смертью в автоаварии». Мы примерно полчаса задавали вопросы, что-то уточняли, обсуждали, он слушал, в ответ на наши предложения вздыхал: «Увы, это невозможно… Нет, этого я тоже не могу сделать…» И когда мы зашли в тупик, он без всякой надежды спросил: «А ты, Скотт, что скажешь?» Скотт (наш коллега — посредник в урегулировании конфликтов) задал три вопроса, мы даже не успели сообразить каких. И тот, кому требовался совет, сказал: «Понятно! Теперь я знаю, что надо делать». Меня это настолько поразило, что тут же появился интерес к американскому коллеге. Мы договорились, что через полгода он приедет и обучит нас своему ремеслу. Он приехал, обучил нас и вскоре мы сделали заявку на грант, чтобы открыть этот центр.

Чей был грант?

— Евразийский. Нам дали его на развитие центра, который поначалу, в течение полутора лет, работал только на нашем энтузиазме.

Чем вы занимались?

— Мы помогали в разрешении конфликтов, большинство которых было связано с дележом жилплощади. Тогда весь центр города был в коммуналках, их и сейчас еще достаточно. Хорошо помню историю: два брата делили родительское наследство. В течение восьми лет в суде рассматривалось исковое заявление на раздел имущества между двумя братьями после смерти родителей без завещания. Реально они делили садовый участок в шесть соток и домик двадцати восьми квадратных метров, все остальное было уже поделено. Дошло до того, что обе семьи оказались втянуты в тяжбу: жены, дети, внуки… Мы с ними тоже долго работали. В какой-то момент нам стало понятно, что садовый участок и домик на нем для участников спора — не цель, а позиция. Надо сказать, что эти оба брата — одному из них было тогда шестьдесят лет, другому пятьдесят пять — кандидаты наук: умные, интеллектуально развитые люди, имевшие к тому времени прекрасные квартиры, а у одного из них и машина была. Но вы не представляете, чего они только ни делили — книги, ложки, коврики… Мы провели одиннадцать встреч с ними. И в конце концов подвели их к вопросу: зачем вам все это? Ответ многое объяснил. Старший брат в нашем присутствии сказал младшему: «Ну почему так? Как только ты родился — всё тебе. Игрушки — тебе, велосипед — тебе… Когда ты женился, тебе квартиру купили, а я с родителями на одной жилплощади обитал. Ну хоть этот дом с участком оставь мне!». Младший спросил: «А почему ты все эти годы молчал? Почему ни разу не сказал мне об этом?». Но как сказать: «Тебя любят больше, чем меня»? Это же глубоко внутреннее. Я за двадцать с лишним лет, пока существует наш центр, много подобных вещей насмотрелась. Я знаю, как был уничтожен завод только потому, что директор не посоветовался со своей любовницей. Как был разрушен бизнес только потому, что один из партнеров считал другого более харизматичным и мучился этим. Я ничего не придумываю. Это конкретные конфликты. Я с ними работала как посредник.

Медиатор приводит спорящих к мирному соглашению, но он не судья

А сейчас чем занимается центр?

— Он является одним из подразделений Санкт-Петербургского госуниверситета и занимается в основном обучением, то есть подготовкой специалистов по разрешению конфликтов. А вся практика по урегулированию конфликтов осуществляется через Лигу медиаторов.

Медиаторы — это переговорщики?

— Да.

А лига что собой представляет?

— Это созданная в 2012 году ассоциация профессиональных конфликтологов, имеющих международный сертификат по переговорам.

Какие у нее задачи?

— С одной стороны, просвещать и продвигать переговорную технологию. С другой — активно работать с судами и другими организациями, где могут быть востребованы услуги посредников-медиаторов. Плюс повышение квалификации медиаторов.

Есть понятие «член лиги»?

— Есть.

В лигу можно вступить?

— Да.

На каких условиях?

— В нее можно вступить, пройдя базовое обучение по медиации и получив Сертификат Лиги медиаторов, соответствующий международным стандартам. Человек, сдавший экспертной комиссии Лиги медиаторов экзамен по 37 параметрам и получивший оценку выше 4,2 балла, принимается в сообщество профессиональных медиаторов.

Что дает членство в лиге?

— Сознание, что ты принадлежишь к сообществу. Возможность получать информацию о событиях в нашей профессиональной среде. Возможность передавать опыт и обучать. Возможность самому практиковать.

Услуги медиатора дорого стоят?

— По-разному. Но пока большую часть услуг мы оказываем бесплатно. Например, у нас в нескольких муниципальных округах было организовано дежурство специалистов-конфликтологов, и сам муниципальный совет выделял на это ресурсы и оплачивал консультанта. Это были смешные деньги. Вся социальная работа у нас оплачивается низко. Но для людей, обратившихся за помощью, это было бесплатно. Бизнес-медиация — другое дело, там стороны готовы оплачивать услуги.

Посредничество в споре хозяйствующих субъектов — это должно быть дорого.

— Это действительно может быть дорого. Но наш бизнес уже чуть-чуть дозрел до понимания, что иногда лучше обратиться за помощью к медиатору, чем вести тяжбу в арбитражном суде и потерять гораздо больше и денег, и времени, и к тому же потерять партнеров.

Можно сказать, что медиатор — это в каком-то смысле мировой судья?

— Нет, я бы так не сказала. Медиатор приводит спорящих к мирному соглашению, но он не судья. Он не судит и не выносит решения.

Тогда можно ли сказать, что медиатор в каком-то смысле психотерапевт?

— Это тоже неверно. Медиатор, скорее, помогает человеку высказать все, что у него наболело. В отличие от психотерапевта, медиатор не лечит.

А что же он делает? Усаживает спорящих за стол переговоров?

— В идеале — да. Если конфликтующие стороны сели за стол и на самом деле хотят договориться, есть почти стопроцентная гарантия, что они договорятся. Но, чтобы их посадить за стол, требуется время. Иногда на подготовку к тому, чтобы стороны сели за стол переговоров, до полугода уходит.

Медиатор предлагает вариант разрешения спора?

— Нет. Он может только вместе с участниками спора искать и продуцировать разные варианты, а стороны сами выбирают наиболее для них подходящее решение.

В чем тогда по большому счету состоит его функция?

— В том, чтобы показать бесполезность борьбы, помочь безопасно выразить негативные эмоции, возвратить к разумному поиску выхода из конфликта. Чтобы вместе искали, друг другу подсказывали. Это достаточно нудная, скрупулезная работа.

Если человек своевременно не разрешил конфликт, у него начинает развиваться фобия мести

Существует ли некая профилактика конфликтов?

— Конечно.

В чем она состоит?

— Прежде всего — в трезвой оценке реальности. Многие люди благодушно считают, что ни с кем в конфликте не находятся и никакой конфликт у них не назревает. Хорошо, если так. Но бывает, что конфликт назрел, а человек этого не замечает. Особенно чуткими в этом отношении должны быть руководители коллективов, бизнесмены. Как только человек начинает чувствовать, что происходит что-то неладное, он должен отдать себе в этом отчет. После чего целесообразно пригласить специалиста и предотвратить конфликт.

Все же почему мы не умеем договариваться?

— Потому что не знаем, как это делать, не обучены этому. Значит, надо учиться. А некоторым даже полезно пройти курс лечения.

В каком смысле?

— В самом прямом. Один известный российский психиатр и психолог, давно высказал мысль, что если человек своевременно не разрешил конфликт, у него начинает развиваться фобия мести. Любая фобия — заболевание. А фобия мести тем острее, чем дальше она отстоит от момента насилия. Насилия в широком смысле. Уже никаких оснований для беспокойства нет, уже человека не обижают, не ущемляют, но идея, что «я должен отомстить» остается. С этим необходимо работать соответствующим специалистам.

Мы когда-нибудь научимся договариваться?

— Вероятно, научимся, если будем учиться этому. Я, наверное, идеалистка, но продолжаю надеяться, что, в какие бы противоречия и конфликты люди, корпорации, страны ни вступали друг с другом, они рано или поздно поймут, что силой ничего не решишь: надо договариваться. Главное — чтобы понимание этого пришло не слишком поздно.

Визитная карточка

Ольга Аллахвердова — кандидат психологических наук, доцент кафедры теории и практики социальной работы факультета социологии СПбГУ. Консультант в области урегулирования и разрешения конфликтов в бизнесе, социальных ситуациях и межличностных отношениях. Практикующий медиатор, автор более 50 работ по конфликтологии и медиации. Тренер-преподаватель в обучении посредничеству. Специализация — межкорпоративные, корпоративные и внутрикорпоративные споры.

Окончила факультет психологии ЛГУ. С 1974 года работала в НИИ комплексных социальных исследований. Основные области научных интересов: практическое разрешение конфликтов, медиация в урегулировании конфликтов, интегративные переговоры, психология общения, социальная психология, управление в организации.

Что самое сложное в том, чтобы оставаться трезвым

Трезвость — это то, над чем нужно постоянно работать на протяжении всей жизни. После того, как люди проходят курс лечения и выздоровления, они верят, что им стало лучше, и они готовы вернуться к жизни. К сожалению, именно тогда происходит рецидив, и это может быть самой сложной частью вашего нового трезвого образа жизни. В вашей прошлой жизни есть много триггеров, которые могут вернуть вас в то свободное пространство, в котором вы когда-то были, прежде чем сделать шаг к трезвости.

Существуют замечательные ресурсы и группы поддержки, которые помогают с возвращением в общество и после него. Хотя они чрезвычайно полезны, вам придется приложить усилия, потому что иногда это может быть сложно. Трезвая жизнь не всегда легка, но не невозможна. У вас будут хорошие и плохие дни, и всегда есть системы поддержки, которые помогут вам на этом пути.

Перемены могут быть неудобными 

Перемены могут быть пугающими независимо от обстоятельств. Хотя, когда выздоравливаешь и возвращаешься к жизни после выздоровления, это может показаться сложнее. Вы бросаетесь из одной крайности, которую вы так хорошо знали, в другую, новую и сложную. Злоупотребляя веществами, они часто забирают большую часть чувств, эмоций и беспокойства, которые приносит жизнь. Теперь, когда вы полностью убрали эти вещества из своей жизни, вы все чувствуете, и это может быть ошеломляющим и трудным для управления.

Люди думают, что если встать и переехать на новое место, а также уйти от потенциальных триггеров, это поможет им не сбиться с пути. К сожалению, изменения происходят не в окружающей вас среде, которая будет удерживать вас на пути к трезвости, а в изменениях внутри. Нельзя держаться подальше от людей, которые пьют и думают, что это конец, все исправится. Многие люди пьют или курят, поэтому избежать таких людей практически невозможно. Изменение вашего мышления и недопущение того, чтобы эти триггеры воздействовали на вас, — это то, что поможет вам сосредоточиться и не будет чесаться откатиться назад.

Когда вы решите вырваться из сковывающих вас цепей, это принесет много изменений. Друзья, которые у вас когда-то были, могут исчезнуть, потому что это были люди, которые поощряли пристрастия. Места, где вы проводите время, могут начать меняться, чтобы уберечь вас от триггеров. Хотя жизнь может выглядеть по-другому, важно то, как вы смотрите на эти изменения и принимаете их. Все это позитивные изменения, которые настраивают вас на успех и на полноценную и прекрасную новую жизнь.

Противодействие давлению сверстников и триггерам

Этот вызов на пути к трезвости идет рука об руку со страхом перемен. Именно эти изменения, которые вы должны сделать, чтобы сохранить мотивацию и сосредоточенность, могут быть пугающими. Многие вещи из вашей прошлой жизни могут и будут срабатывать. Люди из вашей прошлой жизни могут не уважать ваш выбор стать трезвым. Вот почему отказ от некоторых из этих дружеских отношений может стать лучшим вариантом для вашего успеха.

Посещение тех же мест, которые вы используете для звонков в места тусовки, может быть серьезным триггером. Часто это были места, где большинство людей накуривались или слишком много пили, что может быть триггером. Избегать этих мест может быть сложно, но это может быть жизненно важно, особенно в первые несколько месяцев после выздоровления. Помните, что выздоровление и жизнь после него будут выглядеть по-разному для каждого. Вам разрешено выходить на улицу и получать удовольствие до тех пор, пока вы сохраняете мотивацию и помните, почему вы приложили усилия, чтобы достичь того, что вы имеете.

Как справиться со стрессом и эмоциями

Многие люди наливают себе напиток после долгого дня, чтобы расслабиться от стрессовых факторов долгого рабочего дня. Некоторые могут обратиться к веществам, чтобы помочь замаскировать эмоции и тревогу из-за сложной ситуации, с которой они столкнулись. Это может быть то, из чего состояла ваша прошлая жизнь, и это может показаться самым простым решением для борьбы со стрессом и эмоциями, которые он приносит. Если вы действительно хотите оставаться трезвым и изменить свою жизнь к лучшему, это уже не вариант.

Изучение здоровых и полезных способов справиться со стрессом и беспокойством является важным шагом на пути к возвращению в общество после выздоровления. Вот несколько примеров, которые помогут справиться со стрессом:

• Поиск группы поддержки
• Общение с семьей и друзьями
• Здоровое питание
• Упражнения 
• Высыпание
• Поиск нового хобби
9003 9

Как бы вы ни решили справиться с стресс и ваши эмоции, важно делать это здоровым способом. Не позволяйте себе вернуться к плохим привычкам.

Заблуждение о том, что трезвый = скучный Возможно, вы привыкли ходить в «счастливые часы» с друзьями или ходить на вечеринки и кайфовать, чтобы заполнить свое время. Когда люди позволяют себе потеряться в своей зависимости, они в конечном итоге теряют себя. Вот почему, когда они заканчивают программу, общий вопрос: что дальше? Один из первых шагов к преодолению «скучного» фанка, в котором вы можете оказаться, — это найти то, что вам нравится делать.

Это прекрасная возможность посетить урок рисования, на который вы всегда хотели пойти. Научитесь заниматься серфингом или возьмите уроки кулинарии. Есть бесконечные возможности, чтобы вы были заняты и счастливы. Позволив себе скучать и ничего не предпринимая, многие люди начинают думать о веществах, которыми когда-то злоупотребляли. Если вы позволите своему разуму вернуться в те темные времена, это может привести к рецидиву. Найдите местную группу поддержки и несколько раз в неделю вместе посещайте занятия по физкультуре.

Вы никогда не одиноки, и есть так много групп поддержки и инструментов, которые ждут, чтобы вы ими воспользовались.

Нужна помощь в борьбе с трудностями, связанными с трезвостью?

Различные центры реабилитации от алкоголизма и наркомании также могут сыграть свою роль в облегчении проблем, связанных со стрессом и спутанностью сознания после выхода из реабилитационного центра. Предоставляя высокоиндивидуализированные услуги как стационарным, так и амбулаторным пациентам, а также тем, кто завершил программу. Одним из наиболее ярких примеров является Центр снижения вреда, который является частным медицинским учреждением, предлагающим комплексное медикаментозное лечение и все уровни амбулаторной помощи. Эксперты Центра снижения вреда считают, что выздоровление должно быть разным для всех, и предоставляют инструменты для достижения успеха на каждом этапе пути.

5 способов справиться с тем, что ты единственный трезвый человек в комнате

Когда вы пьете, встретить трезвого человека часто бывает в новинку. Обычно это капризный назначенный водитель, или хорошо воспитанный друг группы, или кто-то, кто легко проводит ночь после особенно ужасного похмелья.

Редко можно встретить человека, выздоравливающего, в баре, ночном клубе или посреди любого общественного собрания, на котором большинство (или, как правило, все) других участников пьют. Когда я вспоминаю свои пьяные дни, я, возможно, встречал кого-то, кто не пил раз или два, но я никогда не задерживался достаточно долго, чтобы понять, почему или что мотивировало их решение. Было ли это восстановление или однодневная вещь? Честно говоря, трезвые люди пугали меня до чертиков.

Трезвый? Как странно , подумал я.

Когда я бросил пить, я стал тем трезвым человеком, которого боялся. Пять лет трезвости, и я понял, что шанс остаться единственным трезвым человеком в комнате довольно высок, куда бы я ни пошел. Если я не пойду на вечеринку, организованную моими трезвенниками, вполне вероятно, что я буду одиноким трезвенником.

Раньше меня это беспокоило — я чувствовал себя одиноким и другим. Но реальность такова, что большинство людей пьют в обществе. Так устроен наш нынешний социальный мир. Хотя это мышление определенно меняется, медленно, но верно становясь более приспособленным к трезвенникам, трезвые люди должны иметь инструменты, чтобы справляться с тем, чтобы быть единственными трезвенниками в комнате.

А с этими советами, кто знает, может, вам даже понравится.
1. Примите свою трезвость

Мало что может быть приятнее, особенно в трезвости, чем быть подлинным.

Для многих из нас ложь — это то, что мы оставили вместе с алкоголем. Мне нравится честно говорить о своей трезвости. Нет большей силы, чем владеть тем, кто и что вы есть. Обычно, когда я нахожусь в комнате, полной пьющих, и говорю, что не пью, меня встречают удивленные глаза и растерянные лица.

Владение им позволяет мне чувствовать себя сильнее. Меня больше не волнует, что моя трезвость «удивительна» или заставляет других людей чувствовать себя некомфортно. Он мой и только мой. Когда я владею своей трезвостью, я стою в ней твердо.

2. Будьте готовы к вопросам

Помимо смущенных взглядов, люди могут заинтересоваться. Помните — люди, которые пьют, не склонны окружать себя кучей трезвых людей, так что вы своего рода редкость! Люди могут захотеть узнать, почему вы такой, какой вы есть, особенно если вы готовы рассказать, почему не пьете.

Первый вопрос, который я всегда получаю: «Вау, ты действительно был настолько плох?» Я никогда не знаю, как ответить на этот вопрос, поскольку шкала того, насколько «плохой» была ваша зависимость, невероятно субъективна. Мои ответы отличаются. Иногда я говорю, что могло быть и хуже, а иногда говорю: «Да! Я был настолько плох, что мне нужно было бросить». Оба эти ответа верны.

Другие примеры вопросов, которые мне задавали, включают: «Ты имеешь в виду, что больше никогда не будешь пить? Даже иногда? или «Ты не скучаешь?» и «Вы алкоголик?» Может показаться, что люди ищут любую причину, чтобы исключить вас как пугающий стереотип в своем сознании. Мы должны благодарить СМИ за это. Они проделали огромную работу, чтобы трезвенники и наркоманы выглядели плохими людьми, с которыми вам никогда не следует общаться.

Дело в том, что вам не нужно отвечать на вопросы, на которые вы не хотите отвечать, но если вы хотите, получайте от этого удовольствие. Просто будь честным.

Не ходите на мероприятие

, идите . Я не делаю этого в трезвом состоянии. Я делаю больше того, что хочу.

3. Где бы вы ни были, убедитесь, что вы здесь не просто так

Не могу не подчеркнуть. Хотя я думаю, что глупо советовать трезвым людям избегать баров, ночных клубов и «счастливых часов» вообще, я думаю, важно убедиться, что, где бы вы ни оказались, там что-то для вас найдется.

Что я имею в виду? Если вы собираетесь быть единственным трезвенником в комнате, вам нужно быть на вечеринке с друзьями, которых вы любите, или в клубе с музыкой, которая заставляет вас танцевать до упаду, или в баре, где есть безалкогольные коктейли. умереть для. Не ходите на мероприятия до иди .

Я не делаю этого в трезвом состоянии. Я делаю больше того, что хочу, и выбираю алкогольные мероприятия, на которые хожу. Если для меня там нет ничего интересного, например, на пивоварне, где нет еды и игр, а есть только вода? Я передам. Чем более комфортно вы себя чувствуете и чем больше вы чувствуете, что активно выбираете ситуацию, тем легче вам будет быть одиноким трезвым человеком в комнате.

4. Успокойтесь в своей трезвости

Ничто не заставляет меня чувствовать себя лучше на светском мероприятии, чем отсутствие необходимости придумывать, как добраться до дома, зная, что я лягу спать в свою кровать в правильном настроении и проснусь без похмелья.

Раньше мне приходилось предвидеть смущение перед моим боссом или друзьями. Раньше мне приходилось ожидать, что я потеряю свой кошелек или вещи, или скажу или сделаю что-то, чего я не хотел говорить или делать. Социальные настройки, в которых вы единственный трезвый человек, — прекрасное напоминание о том, почему вы трезвы.