Буковски, Чарльз — ПЕРСОНА ТАСС

Происхождение, образование
Чарльз Буковски (Генрих Карл Буковски — младший) родился 16 августа 1920 г. в г. Андернах (ныне — земля Рейнланд-Пфальц, Германия). Его отец был сержантом американской армии (участвовал в Первой мировой войне), мать-немка работала швеей. В 1923 г. семья переехала в США, сначала в Балтимор (штат Мэриленд), затем в пригород Лос-Анджелеса. Отец жестоко обращался с Буковски, ему часто приходилось терпеть побои. Сверстники же издевались над ним за его немецкий акцент. Из-за сложной эмоционально-психологической обстановки в семье и школе Чарльз Буковски рос замкнутым и неуверенным в себе. Скрасить тяжелое детство ему помогало посещение местной библиотеки, с тех пор чтение стало его любимым увлечением. Уже в подростковом возрасте у него начались проблемы с алкоголем, эта пагубная привычка сопровождала его на протяжении всей жизни.
После окончания школы в течение двух лет Буковски изучал журналистику и искусство в Городском колледже Лос-Анджелеса, в этот период он начал писать. После того как однажды отец раскритиковал его рассказы, тот ушел из дома. В 1941 г. во многом из-за его алкогольной зависимости он был отчислен из вуза. Сменив несколько низкооплачиваемых профессий, Буковски решил отправиться в путешествие по Америке и осуществить свою мечту стать писателем.
Творческий путь
В середине 1940-х гг. Буковски опубликовал свои первые произведения — пару рассказов и несколько стихотворений. Однако первая попытка войти в литературные круги Америки была не очень успешной. После этой неудачи он ушел в многолетний запой. По воспоминаниям Буковски, именно это «потерянное десятилетие» способствовало в дальнейшем созданию им его литературного героя — пьяницы, бабника и бунтаря Генри Чинаски — главного персонажа всех его романов (за исключением «Макулатуры»). В 1955 г. он вновь начал писать стихи. В 1958 г. поступил на службу в почтовое отделение, где проработал сортировщиком и разносчиком почты около 12 лет. В эти годы он продолжал писать стихи. В 1963 и 1965 гг. в издательстве Loujon Press вышли его поэтические сборники It Catches my Heart in Its Hands и Crucifix in a Deathhand, закрепившие за ним славу поэта. В 1967 г. он писал сатирические заметки в лос-анджелесском издании Open City. Впоследствии на основе этих материалов были выпущены сборники рассказов Notes of a Dirty Old Man (1969; в русском переводе «Записки старого козла») и More Notes of a Dirty Old Man (2011).
Опыт работы на почте Чарльз Буковски отразил в своем первом романе «Почтамт». Он вышел в 1971 г. в издательстве Black Sparrow Press («Черный воробей»), которое основал его друг Джон Мартин (в 1970 г. он уговорил Буковски бросить работу, пообещав ему пожизненное жалованье в $100, если тот посвятит себя литературному творчеству; все остальные романы были изданы в «Черном воробье»). Книга имела огромный успех у читателей и критиков и впоследствии была переведена на 15 языков.
Вторым крупным произведением Буковски стал роман «Фактотум» (первая публикация — 1975 г.). Автор работал над ним в 1971-1975 гг. и описал в нем свои путешествия по США. Под впечатлением от прочтения «Декамерона» Джованни Бокаччо в 1977 г. Буковски написал третий роман «Женщины» (вышел в 1978 г.), в котором он описывает любовные похождения своего героя Чинаски. Затем писатель обращается к проблемам детства и взросления в наиболее автобиографической книге «Хлеб с ветчиной» (1982), наполненной страшными эпизодами его отношений с родственниками. После этого Буковски написал еще несколько сборников рассказов и стихов, а также романы «Голливуд» (1989; в нем автор рассказывает о своем опыте работы над сценарием к фильму «Пьянь» 1987 г., реж. Барбе Шредер) и «Макулатура» (1994).
Почти все произведения Буковски отличаются автобиографичностью, прямотой высказывания, простотой слога и юмором на грани вульгарности. В числе писателей, которых он считал для себя авторитетами, — Антон Чехов, Луи-Фердинанд Селин, Джон Фанте и Уильям Сароян.
Личные сведения
Чарльз Буковски был трижды женат. В 1947-1955 г. его супругой была Джейн Куни Бейкер (также страдала алкогольной зависимостью; после ее смерти в 1962 г. Буковски посвятил ей сборник стихов), в 1955-1958 г. — Барбара Фрай (литературный редактор). В 1963 г. у Буковски завязались отношения с его поклонницей Фрэнсис Смит, двумя годами позже они разошлись (в 1964 г. у пары родилась дочь Марина-Луиза). С 1985 г. его женой была Линда Ли Бегли.
Смерть и признание
Чарльз Буковски тяжело болел начиная с 1988 г. В 1994 г. у него диагностировали лейкемию. Он умер 9 марта 1994 г. в возрасте 73 лет.
Писатель оказал огромное влияние на массовую культуру. Его произведения продолжают переиздаваться на десятках языков, некоторые из них были экранизированы, в т. ч. «Холодная луна» (1991; реж. Патрик Бушите) и «Фактотум» (2005; реж. Бент Хамер). О его жизни и творчестве было снято по меньшей мере десять документальных фильмов.

{{filterList[filterType]}}

Чарльз Буковски, или Какими словами Хэнк и Веничка послали бы друг друга

Текст: Андрей Цунский

О скольких писателях и поэтах обыватель с наслаждением, с гадкой улыбочкой и смакуя, приговаривает: «Писатель хороший, но алкаш…» или еще лучше «но наркоман…», «но бабник…» — или еще какую-нибудь интимную подробность. И вдруг выясняется, что все знают всё и обо всех – но сплетни удивительным образом принимают форму восприятия авторской лирики.

То, что Булгаков был морфинистом – было известно даже тогда, когда его почти не печатали. Роман «Мастер и Маргарита» кто-то назвал «библией русской интеллигенции», это определение многим понравилось, и о Булгакове заговорили как об образце нравственности и высочайшей культуры, а также эталоне поведения «на работе и в быту». Самому Булгакову было бы очень неловко такое читать. Но кто-то нажал капслок – и случилось up shifting. Смещение вверх, по-нашему.

Про Льва Толстого наговорили в свое время столько, что сейчас читать это без смеха невозможно. От «зеркала русской революции» до «Тень-дер-день-тер-тер-день-день-день». Но четыре тома «Войны и мира» внушают уважение и легкий ужас пред теми, кто их прочитал (а я читал, и не раз, и все помню, так что – трепещите!). Про Достоевского тоже говорили – в основном насчет пристрастия к азартным играм – ну прокололся Федор Михайлович, зачем было писать «Игрока». А ведь был бы приравнен общественным мнением чуть ли не к святым. Но – вернемся к дауншифтерам.

Тысячи проходимцев утверждали, что пили с Высоцким. Хотя многие из них действительно с ним это делали. Не меньше в советские годы было и тех, кто «сам был знаком с одним вором, который сидел с Высоцким, у них нары были рядом, и он точно сказал, что Высоцкий был вором в законе, а короновал его Витя [Слава, Коля и т.д. допустим – Усть-Илимский]. Да правда, зуб даю, он человек серьезный, и врать ему незачем!» «Любовницы Высоцкого» встречались реже, но были – и даже есть до сих пор. Правда уже старенькие, но ресницами и сейчас машут, как крыльями. Парочку сам видел. Черт знает, может даже и не врали.

Кстати, пивших с Довлатовым я тоже многих видел, несколько живы до сих пор. Кто-то из них до сих пор его за что-то не простил. Но сплетен нет. Может быть, потому что он и сам никогда не пытался примерить ангельские крылья? Или просто кто-то вовремя сказал про его «дар органического беззлобия» (up-shifting)? Формула относительно Довлатова совсем небесспорная, но, тем не менее, сплетники помалкивают, хотя бы в публичном пространстве. Да и правильно делают.

По причине российских особенностей интимных друзей ныне уже бронзового нонконформиста с арматурой и раньше было не то чтобы много. Но после выступления его в старинные времена, тогда еще живого и бодрого, в концертной студии «Останкино» перед телезрителями – появились, хоть и не отправились в поездки по стране. Он ведь ездил и сам, и вруну мог лично выписать кренделей. Может, сейчас завелись, в определенных, не афиширующих себя кругах.

Когда писатель прячется под маску человека без твердой позиции в общественной иерархии, изгоя, парии, гримируя под него лирического героя – читатель без фантазии принимает грим за истинное лицо и легко верит даже неискусным обманщикам. Тем более что писателям действительно не чужд периодический социальный дауншифтинг.

Людей, пивших водку с Венедиктом Ерофеевым – несколько меньше. Их число резко возросло после публикации поэмы «Москва-Петушки» в журнале «Трезвость и культура» (лихой был журнал, ей-ей!) в 1989 году в трех номерах с продолжением. Время было интересное, широкому кругу читателей почти каждый день открывались новые имена, журналы улетели в провинции с прилавков мгновенно, а «живые свидетели» алчно окидывали взглядом карту СССР, садились в электрички, пряча ноги в прохудившихся скороходовских ботинках под скамейкой. В эпоху перестройки традиции «детей лейтенанта Шмидта» ожили. Возвращались «собутыльники Ерофеева» из далеких краев, случалось, и в СВ, в костюмах, в кашемировых пальто (тогда считалось верхом крутизны), с чемоданами и при деньгах — и в туфлях из натуральной кожи. Но иногда им не верили, и тогда — просто били. Как Паниковского, только больнее. Каюсь – при мне такое с одним «собутыльником Ерофеева» произошло. Я сам не участвовал – но мешать не стал. «Друг Ерофеева» врал неумело и беспощадно, а под конец обнаглел до того, что стал рассказывать про интимную жизнь писателя с несколькими знаменитыми актрисами. Так что за дело получил. Денег ему… все равно заплатили. «У России щедрая душа».

Пример Венедикта Ерофеева нам сейчас важнее прочих – после дня рождения Чарльза Буковски. Их обоих можно назвать социальными дауншифтерами. Но есть ли тут хоть какое-то сходство? Стоит разобраться. Ну, не разобраться – хотя бы попытаться понять, почему оба ушли в алкоголь и поближе к социальному дну.

Чарльз (тогда – Генрих Карл) родился в семье американского солдата и тоже Генриха Карла Буковски. Солдат этот был по рождению немцем, говорил по-немецки и легко нашел взаимопонимание с Катариной Фетт, сестрой своего друга в городке Андернах. Так что взаимопонимание обернулось кулечком с голубой ленточкой. Что такое Германия после поражения в Первой мировой сейчас если и не знаешь – так можно почитать. Весьма средний писатель, но точный описатель Ганс Фаллада сделал это в романе «Волк среди волков». Американский солдат казался немецкой простодушной провинциалке богачом. Поначалу тот решил строить бизнес в Германии, взялся за строительные подряды, но страна, в которой деньги, полученные утром, к вечеру превращались в мусор – не лучшее место для деловой активности. В апреле 1923 года семья Буковски перебралась в Балтимор, оттуда в Калифорнию – но и там отцу сопутствовала неудача. Немецкую, обрушенную репарациями и войной экономику он поменял на американскую экономику Черного четверга и Великой депрессии.

Читатель недоверчивый может принять за выдумки воспоминания самого Буковски об отце. Понимаю, что любое сравнение хромает, а это даже на обе ноги, но похожий на Генриха Карла Буковски персонаж есть в американской литературе, и читателю постарше даже очень неплохо знаком. В восьмидесятые годы страна зачитывалась романом Ирвина Шоу «Богач, бедняк». Вспомним главу семейства – Акселя Джордаха. Отец будущего писателя не выпекал булочки, и трех детей не завел, но тоже был по природе своей авторитарной личностью, да еще и с садистскими наклонностями. Сына он регулярно бил ремнем для правки бритвы. Современный читатель и не знает, что это такое и что вообще можно сделать с бритвой ремнем. Полюбопытствуйте, впечатление будет сильным.

Про эту процедуру сам Буковски говорил, что его отец таким способом преподавал ему литературное мастерство. Литература ведь начинается с беспричинной боли. «Мой отец был очень хорошим учителем литературы».

Отношения с отцом завершились после первого случая, когда Буковски отзеркалил папаше по морде без зазрения совести. Прямо как Том Джордах. «Мать говорила, что если отец хочет наказать меня, то в чем-то он может быть прав. Может и был, в десяти процентах случаев. А в остальных он был (барабанная дробь вместо слов автора с поправкой на российское законодательство) не прав!»

«Вот, помню, когда мне стукнуло двадцать лет, – тогда я был безнадежно одинок. И день рождения был уныл. Пришел ко мне Юрий Петрович, пришла Нина Васильевна, принесли мне бутылку столичной и банку овощных голубцов, – и таким одиноким, таким невозможно одиноким показался я сам себе от этих голубцов, от этой столичной – что, не желая плакать, заплакал…» В текст Ерофеева порой вкрадываются куски подлинной биографии. Его отец безвинно погублен преступной властью. Мать от отчаяния оставила его и брата с сестрами. Сестры говорили – потому что не хотела лишать их продовольственных карточек. Как было на самом деле – уже не узнать. Только он долго не мог ее простить. А потом простил. Она часто приезжала к нему и к внуку.

Буковски ненавидел отца и был к материи равнодушен, но жил с ними до двадцати четырех лет. Ерофеев отца и не помнил, мать видел редко. Что страшнее и хуже – решать вам самим.

Буковски был изгоем. Ерофеев был изгоем среди изгоев.

Велик соблазн порассуждать о том, насколько легче так жить, когда вокруг сытая Америка или полуголодная Россия – только это суждение даже не оценочное, а умозрительное.

Чарльз Буковски. Фото: flickr.com

Наступает важный момент. Сейчас можно вступить на скользкий путь ложных замеров. Ох, сразу всплыли в памяти великие «индивидуальные графики» Ерофеева – и было в них куда больше точности и полезной информации, чем в умозрительных, даже точнее – межеумочных попытках объяснить, чем один писатель лучше другого. В каждой стране найдется масса специалистов по тяге предмета за уши. «Ерофеев русский – и уже потому лучше, чем американец». Убогость этого постулата легко выявляется, если посмотреть, что ему противостоит: «Буковски – американец, и потому он лучше, чем русский». Оставим в покое простые глупости, есть куда более интересные: «Ерофеев русский писатель – а русская литература старше американской, и потому он лучше». «Ерофеев православный, и потому он лучше». Американская литература – ровесница русской. Ерофеев вообще не православный – он католик, Буковски тоже. И что – это их как-то сближает?

В своих текстах ни один, ни второй не чуждаются темы секса. Буковский до предела откровенен, цитат не стану приводить – так вы охотнее найдете их сами (там много подробностей и деталей). Ерофеев рядом с ним образец ангельского целомудрия, но читатель реагирует на обе манеры весьма заинтересованно. Только если Ерофеева легко читают в компании вслух, Буковски предпочитают штудировать в одиночестве. Ерофеев такого читателя, кстати, стебанул без всякой жалости:

– Сольются в поцелуе?.. – заерзал Семеныч, уже в нетерпении…

– Да! И сольются в поцелуе мучитель и жертва; и злоба, и помысел, и расчет покинут сердца, и женщина…

– Женщина!! – затрепетал Семеныч. – Что? что женщина?!!!..

– И женщина Востока сбросит с себя паранджу! окончательно сбросит с себя паранджу угнетенная женщина Востока! И возляжет…

– Возляжет?!! – тут уж он задергался. – Возляжет?!!

– Да. И возляжет волк рядом с агнцем, и ни одна слеза не прольется, и кавалеры выберут себе барышень, кому какая нравится! И…

– О-о-о-о! – застонал Семеныч. – Скоро ли сие? Скоро ли будет?.. – и вдруг, как гитана, заломил свои руки, а потом суетливо, путаясь в одежде, стал снимать с себя и мундир, и форменные брюки, и все, до самой нижней своей интимности…

Оба они при этом еще и мастера парадокса. Вот Буковски о сексе:

«Секс иногда бывал чумазым; а непристойный рассказ — это очень скучно. Вы их почитайте: «Парень вынул свой пульсирующий …; в … было восемь дюймов длины, и она потянулась к нему губами…» Вот вам непристойный рассказ, и это скучно. Поэтому я бы не утверждал, что пишу непристойные рассказы».

В русской литературе традиционно секс использовался для того, чтобы показать близость героя к падению. Кстати, Сергей Довлатов тоже использует этот метод не без элегантности: «Он напоминал Левина из «Анны Карениной». Левина накануне брака смущала утраченная в молодые годы девственность. Брата мучила аналогичная проблема. А именно, можно ли быть коммунистом с уголовным прошлым?

Старые коммунисты уверяли его, что можно…»

Но и в русской литературе есть выдающиеся авторы, которые выходили за все возможные рамки. Тот же Лимонов, хотя бы. Страницы того, что обыватель на людях немедленно и грозно заносит в «похабщину», сменяются страницами пронзительной, нежнейшей лирики.

Но каковы все эти авторы в реальной жизни с реальными женщинами?

«Сука, ты … мне мозги все это время! Да я найму еврейского адвоката, и твою жалкую ж… отсюда выкинут в два счета! Ты не знаешь, что такое еврейский адвокат, мало не покажется! Как ты меня (барабанная дробь во имя общественной нравственности)» — это слова, которые Буковски адресовал совершенно точно любимой жене, причем перед камерой, что называется под запись. И это была не игра на камеру – а игра на жену. Жена это вскоре раскусила и оказалась умнее – однажды она перестала ему возражать и перечить, и тогда он бесился в комнате один, ломая мебель и чертыхаясь.

Ерофеев доводил своих женщин до слез постоянно.

Ужас Марины Влади перед запоями Высоцкого описан ею в книге «Владимир, или Прерванный полет».

Две из трех жен Довлатова до сих пор стоически молчат, хотя им тоже наверняка есть что сказать.

Да и женам Булгакова, Татьяне Николаевне – точно, досталось по первое число.

«Не боги» — те горшки обжигают, а писатели — тоже не боги, и совсем нередко обжигают живых людей. Но только ли писатели? Офисные работники и слесаря, и, говорят, даже отдельные заслуженные… молчу.

Дауншитфтинг писателям редко удается до конца. Нырнуть ко дну поближе – да, сколько угодно. Главное – вовремя вынырнуть. У Высоцкого был театр и всесоюзная слава. Лимонов так и вовсе стал ярким политиком – хотя остался при этом несгибаемым нонконформистом. Твардовский ходил по дачному поселку в «трениках» советского образца с пузырями на коленях, выпрашивая у случайных знакомых «рюмочку христову» – а потом в костюм, в галстук – и на работу в «Новый мир». И каждый хотел иметь в руке то, что водолазы называют «сигнальный конец» – если чувствуешь опасность, просто начни им сучить поактивнее (это называется «Частые рывки – сигнал опасности, подымайте на поверхность») – приедет Вадим Туманов и вправит мозги, или прибегут врачи, сделают уколы. Издатель подожмет со сроками. В крайнем случае – жена Джека отвяж. В общем – приходит писатель в норму и продолжает творить. Даже Довлатов старался работать в какой-нибудь чахлой многотиражке – формально ради денег, а может быть – просто ради повода надеть цивильную одежду и пойти на работу, а не в шлепанцах по Рубинштейна к пивному ларьку. Лимонов – тот и вовсе работал дворецким у какого-то богача, в смокинге и с пипидастром в руках.

Буковски трудился на почте. Увольнялся – а потом написал жалостливое письмо с просьбой принять обратно – «надеюсь, за годы работы я доказал свою пригодность», «прошу принять, мое заявление, о том, что работа вредна для моего здоровья было ложью». Тренировался – как не перепутать и на скорость разложить корреспонденцию по нужным ячейкам (в подпитии трудно).

С Ерофеевым сложнее. Какие работы он себе выбирал, подробно описано в поэме «Москва-Петушки». Путь от этой Трои до своей Итаки он проделал честно и до конца.

«Москву-Петушки» Ерофеев назвал поэмой. Как Гоголь — «Мертвые души».

Проза Буковски плавно перешла в поэзию.

Русскому читателю трудно дается современная англоязычная поэзия. Отсутствие метра и рифмы воспринимается как обман. А для читателя англоязычного все, что с рифмой и метром, делится на три категории – архаика («Ворон» Эдгара По), тексты песен (не будем далеко ходить – Боб Дилан), или стихи шуточные, юмористические. Читая стихи Буковски (не все, конечно), понимаешь, что юмора там и близко нет:

• Знаете:
• а я ведь снова нарезался
• тут слушая Чайковского
• по радио.
• Боже мой, я слышал его 47 лет
• Назад
• когда был голодавшим писателем
• и вот он
• снова
• а я добился умеренного успеха как
• писатель
• и смерть расхаживает взад-вперёд
• по этой комнате
• куря мои сигары
• прикладываясь к моему
• вину
• а Чайк пилит, себя не помня
• свою Патетическую
• ну и дорожка мне выпала
• и если мне везло, то только
• потому, что я правильно кидал
• кости…
• Перевод М. Немцова

«А когда я опрокинулся, Господь, я сразу отдался мощному потоку грез и ленивой дремоты – о нет! Я лгу опять! я снова лгу перед лицом Твоим, Господь! это лгу не я, это лжет моя ослабевшая память! – я не сразу отдался потоку, я нащупал в кармане непочатую бутылку кубанской и глотнул из нее раз пять или шесть, – а уж потом, сложа весла, отдался мощному потоку грез и ленивой дремоты…»

А ведь – поэзия. И кто возразит?

В общем, в России проза и стихи всегда рука об руку, ибо «Какое бы страстное, грешное, бунтующее сердце ни скрылось в могиле, цветы, растущие на ней, безмятежно глядят на нас своими…» – вот это я завернул. Хотя тоже вроде поэзия. Впрочем, и Добролюбов такое терпеть не мог. А многим нравится. Кто-то терпеть не может Уитмена, а кого-то со стола не стащишь, залезет и знай себе, вопит: «О капитан мой, капитан!»

Есть глуповатая фраза: «О вкусах не спорят». О вкусах-то как раз и спорят. Не переставая. Почему бы и не поспорить, если есть о чем…

Если честно, я не уверен, что Венедикт Васильевич Ерофеев прочитал бы книги Буковски от корки до корки. Тут важно, может быть, какая бы попалась ему первой.

Да и Буковски «Москву-Петушки» вполне мог бы бросить на середине. Разные люди. Не миры, не страны, не культуры – люди. Лимонов вот русский, а его Ерофеев с лестницы спустил, и говаривал, что читать его не может, потому что блевать ему вредно. А может и прочитал бы. Что сейчас фантазировать?

А при личной встрече диалог, скорее всего, вышел бы такой:

— Шел бы ты на …, Хэнк!

— … you, Benny!

Важнее то, что есть люди, которые не принимают одного и не принимают другого, либо обоих обожают, либо и того и другого не переваривают.

Вот отзыв русской читательницы:

«Я очень благодарный читатель, но, как выяснилось, не очень сообразительный. Почитав некоторые рецензии в сообществе, я поняла, что частенько не замечаю в прочитанной книге важных моментов. С Макулатурой Буковски вообще глупо получилось — я думала, она про одно, а она, как выяснилось, совсем-совсем про другое. И вот теперь я с опаской составляю свое мнение о прочитанном.

Мне, собственно, хочется, чтобы мне как на уроке литературы объяснили, «что хотел сказать автор»:)»

Лично у меня отзыв вызывает огромное уважение – никакой фанаберии, огульного отрицания, добрая ирония.

А бывает вот так:

«Ничтожность на фоне американской литературы.

Обгадил отца и мать в романе «Хлеб с ветчиной». Одного этого уже достаточно, чтобы побросать всю его писанину в топку. Богатство американской литературы позволяет быть максималистом в суждениях.

В нем нет ничего ценного, его «твори» — чтиво для «нечитателей», для случайных людей, решивших что-то почитать. Он ничего не показал читателю, у него нет мастерства, он — всего лишь хроникер с сомнительной маргинальной специализацией.

После чистоты и величия Лонгфелло и Торо, героики Лондона, мудрости Драйзера, достойных трудов Хэмингуэя, Сэлинджера, О. Генри, Колдуэлла, Ирвинга писанина Буковски — просто духовная помойка, и более нечего сказать».

Опять-таки – лично я – такого и написать бы не смог. Как не додумался бы до слова «творь». Но это я. Вы же можете думать и писать по своему разумению. Да нет, не можете – а должны. Все остальное (барабанная дробь с учетом российского законодательства) лицемерие. Хуже лицемерия ничего и быть не может. Вернее, все худшее именно с него и начинается.

Так что дать вам ответ на вопрос, зачем писателям и поэтам социальный дауншифтинг, я категорически не могу.

Буковски периодически подмигивает нам из русской литературы. «Ham on Rhye» и «Омон Ра» – случайно и это созвучие?

А интеллигентнейший человек, профессор и писатель Олег Лекманов как-то сказал: «Если Зураб Церетели изваял Марину Цветаеву с цветком в руке, я очень надеюсь, что он не примется за памятник Константину Вагинову». Похоже, привет от Ерофеева. Всем нам.

Чарльз Буковски | Биография, книги и факты

Год рождения:

16 августа 1920 г. Андернах Германия

Умер:

9 марта 1994 г. (73 года) Сан-Педро Калифорния

Известные работы:

«Эрекции, эякуляции, демонстрации и общие рассказы об обычном безумии» «Фактотум» «Цветок, кулак и звериный вой» «Ржаная ветчина» «Голливуд» «Музыка горячей воды» «Он держит мое сердце в своих руках» «Любовь — это собака из ада» «Пересмешник, пожелай мне удачи» «Записки грязного старика» «Почтовое отделение» «пульпа» «Склоняясь к нирване» «Наконец-то люди выглядят как цветы» «Война все время» «Временами ты становишься таким одиноким, что это просто имеет смысл»

Просмотреть весь связанный контент →

Чарльз Буковски , полностью Генри Чарльз Буковски младший , (родился 16 августа 1920, Андернах, Германия — умер 9 марта 1994, Сан-Педро, Калифорния, США), американский писатель известен тем, что использовал жестокие образы и графический язык в поэзии и художественной литературе, изображающих выживание в коррумпированном, испорченном обществе.

Буковски большую часть жизни прожил в Лос-Анджелесе. Некоторое время он посещал Городской колледж Лос-Анджелеса (19 лет).39–41) и работал на черных работах, сочиняя рассказы, первые из которых были опубликованы в середине 1940-х годов. После 10-летнего периода, в течение которого он бросил писать и путешествовал по США, живя жизнью нищего бродяги-алкоголика, он вернулся в Лос-Анджелес и начал публиковать стихи в 1955 году. Начиная с

Flower, Fist and Bestial Wail (1959) Тома его стихов почти ежегодно появлялись в небольших подпольных издательствах. К 1963-му году он опубликовал Он поймал мое сердце в свои руки — сборник стихов об алкоголиках, проститутках, неудачниках и неудачниках — у Буковски были верные последователи. Известные более поздние сборники стихов включают Пересмешник, пожелай мне удачи (1972), Любовь — это собака из ада (1977), Война все время (1984) и Иногда ты так одинок, что это просто имеет смысл (1986). Хотя он начал свою карьеру как один из величайших «культовых авторов», его работы были настолько популярны и влиятельны, что к моменту своей смерти он был одним из самых известных американских авторов и авторитетной частью литературного мира 20-го века. канон. Буковски был настолько плодовитым писателем, что продолжительность его произведений превысила его собственную продолжительность жизни; многочисленные сборники его ранее не публиковавшихся стихов появились посмертно, например, Склоняясь к нирване (2005) и Наконец-то люди выглядят как цветы (2007).

Викторина «Британника»

Викторина американских писателей

Рассказы и романы Буковски беспощадно реалистичны и обычно комичны. Они часто наблюдают за мыслями и действиями альтер-эго Буковски Генри Чинаски, пьяного неквалифицированного рабочего, любителя классической музыки и азартного игрока на лошадях. Сборники его рассказов включают Записки грязного старика (1969), взятые из его одноименной подпольной газетной колонки, Эрекции, эякуляции, выставки и общие рассказы об обыкновенном безумии (1972) и Музыка горячей воды (1983). Его более поздние романы включают Почтовое отделение (1971), Factotum (1975) и Ветчина во ржи (1982).

Hollywood (1989), также роман, в качестве сюжета был взят фильм 1987 года Barfly , полуавтобиографическая комедия о любовниках-алкоголиках, для которых Буковски написал сценарий (опубликовано 1984). Роман Pulp был опубликован посмертно в 1994 году.

Библиография Чарльза Буковски, рукописи, база данных стихов, дискуссионный форум

Плодовитый и влиятельный поэт 20-го века, автор рассказов и прозаик

Познакомьтесь с Чарльзом Буковски

Чарльз Буковски родился в Германии, вскоре после Первой мировой войны, в семье немецкой матери и отца-американского солдата. Когда ему было два года восемь месяцев, родители посадили его на корабль и привезли в Соединенные Штаты, где они поселились в Лос-Анджелесе, штат Калифорния, недалеко от семьи отца. Вскоре после того, как Америка присоединилась ко Второй мировой войне, Буковски покинул Лос-Анджелес, путешествуя по разным городам страны, проводя большую часть своего времени в Филадельфии и Новом Орлеане. В 19В 47 лет он вернулся в Лос-Анджелес, где прожил остаток своей жизни.

Находясь «в дороге», Буковски впервые был опубликован в журнале Story . Шел 1944 год, ему было 24 года. В то время он был в основном писателем рассказов, который лишь изредка писал стихи. Но десять лет спустя, в 1954 году, ситуация изменилась после того, как у Буковски произошло внутреннее кровотечение, и он провел девять дней на пороге смерти в окружной больнице Лос-Анджелеса. После этого опыта он начал писать гораздо больше стихов и быстро стал одним из самых уникальных и влиятельных голосов в американской поэзии 20-го века.

В конечном счете, Буковски, возможно, более известен своими романами, такими как Почтовое отделение , Factotum , Женщины и Ветчина во ржи , чем своими стихами. Но даже когда он работал над романами, он продолжал писать стихи и короткие рассказы. Фактически, на момент своей смерти в 1994 году Буковски написал более 5300 стихов и рассказов. И это только те названия, которые нам известны. Вероятно, были еще сотни написанных — и впоследствии утерянных — в XIX веке.40-х, 50-х и 60-х, прежде чем он начал хранить копии своих работ.

Экранизация книг Буковски

В 1979 году Буковски начал писать сценарий фильма Barfly . После многих лет задержек и споров фильм в конечном итоге снял Барбет Шредер с Микки Рурком и Фэй Данауэй в главных ролях. Буковски написал об этом в своем забавном, недооцененном романе « Голливуд ». В том же 1987 году на экраны вышел бельгийский фильм по рассказам Буковски под названием «9».0029 Безумная любовь . Другие экранизации работ Буковски включают итальянский фильм Tales of Ordinary Madness с Беном Газзарой в главной роли и Factotum , в котором Мэтт Диллон играет свою очередь Буковски.

Последствия смерти Буковски

После смерти Буковски в 1994 году Black Sparrow Press продолжала выпускать новые сборники стихов каждый год или около того. К сожалению, эти коллекции страдают от всеобъемлющей — и необъяснимой — редакционной подделки, в результате чего посмертные коллекции выглядят так, как будто они состоят из меньших произведений. Однако при чтении оригинальных рукописей Буковски становится ясно, что именно изменения, внесенные тогдашним редактором Буковски, делают большую часть работы мягкой и неуклюжей.

Как найти информацию о любом стихотворении или рассказе Буковски

bukowski.net — самый полный в мире источник информации о жизни и творчестве Чарльза Буковски. Получите доступ к 1700 рукописям стихов и писем и выполните поиск в нашей обширной базе данных публикаций, чтобы найти подробную информацию о стихах, рассказах, книгах и записях. База данных является результатом десятилетий исследований широкого круга специалистов и постоянно обновляется.

Библиография Буковски, хронология, искусство, файлы ФБР и многое другое

Если вы ищете, что почитать, взгляните на наш контрольный список каждой книги Буковски и просмотрите подборку стихов, рассказов и интервью Буковски. Вы также можете прочитать весь файл ФБР, составленный на Буковски, вместе с иллюстрированной хронологией его жизни и времен, сотнями произведений искусства, которые он сделал, фотографиями и даже интерактивной картой, показывающей, где он жил и работал.

Ответ на любой вопрос Буковски

Если у вас есть вопросы по что-либо, связанное с Буковски, вы можете задать их на нашем дискуссионном форуме, где вы гарантированно получите быстрый и компетентный ответ. Если вы хотите узнать что-нибудь о жизни или творчестве Чарльза Буковски, это место, где вы можете это найти.

Содержание базы данных Буковски

База данных Буковски в настоящее время содержит информацию о:

• 4848 стихотворениях
• 560 рассказах
• 5450 всего работ ( 4690 уникальных произведений, 760 альтернативных названий или версий)
• 5250 произведений в 133 книг
• 2950 произведений в 141 3 журналы
• 57 плакаты
• 1583 рукописи стихов
• 264 рукописи писем
• 43 выпуски 21 различные сеансы записи или чтения
• 268 ссылки на аудиозаписи
• 863 ссылки на сканы неопубликованных или не собранных работ, первые публикации в журналах и оригинальные тексты на форуме
• 410 ссылки на сканы первых публикаций в журналах на других веб-сайтах

  Иногда трудно сказать, появляется ли дезинформация в Интернете случайно или преднамеренно, но как только она укореняется, многие принимают ее как факт.