«Какие пять книг вы бы взяли с собой на необитаемый остров?» — Яндекс Кью

Главная

Сообщества

Искусство и культураЛитератураЧто почитать?

Anna Anna

22 октября 2015  ·

11,2 K

Лев Оборин

Поэт, переводчик, литературный критик  · 24 окт 2015  · trepang.livejournal.com

Хорошенько подумав, взял бы «Робинзона Крузо» Дефо, «Фердидурке» Гомбровича, «Похождения бравого солдата Швейка» Гашека, «Войну и мир» Толстого и наиболее представительную из возможных антологию русской поэзии XIX–XXI веков. Пять — это мало, лучше десять.

Sergey Uryevich

Стратегический аналитик. Походник. С рюкзаком с трех лет. С байдаркой познакомился в 10…  · 13 дек 2021  · dzen.ru/iso-centr.ru

Поскольку формулировка подразумевает заранее спланированное посещение необитаемого острова, то можно и художественную литературу и научную, а может и ничего. Смотря какая запланирована программа, какой режим пребывания и на какое время. Если запланировано, например, изучение острова, то вполне логично взять справочники по флоре и фауне того региона, в котором… Читать далее

Андрей Кузьмин

Генеральный продюсер, маркетолог медиа холдинга «TVPRO», кинорежиссер, музыкант…  · 12 окт 2021  · tvpro.asia

Я бы взял что нибудь по Судостроению, чтобы уплыть в цивилизацию.
Возможно, Как построить туризм на необитаемом острове. Что нибудь про шоу-бизнес. Устроил бы проект по типу Evrovision среди змей, лягушек и черепах

Производство, прокат, продажа медиа контента, продюсирование кино, тв проектов.

Перейти на kuzmin.asia

Наталия Казакова, журналист и путешественник

С удовольствием изучаю древности — крепости, замки и городища с мужем и собаками. Пишу…  · 14 дек 2021  · travel.dogrurik.ru

«Два капитана» Каверина.

Антологию Лебедева о викингах.

Библию, Тору и Коран (я не воцерковленный человек, наверное, даже не верующий, хоть и не воинствующий атеист, но проникнуться вековой мудростью не помешает).

Подшивку глянца, любых современных журналов.

До встречи на маршрутах! Ваши путешественники с собаками.

Перейти на travel.dogrurik.ru

Kristina Potupchik

Общественный деятель, ОПРФ  · 25 окт 2015

1. Справочник-определитель грибов и растений. 2. Учебник по неорганической химии. 3. Медицинский справочник 4. Пособие по охоте и рыбалке. 5. Пособие для скаутов «Энциклопедия юных сурков». А с художественной литературой на необитаемом острове долго не протянуть. Читать далее

Даниил Прохоров

Индивидуальный предприниматель, студент  · 16 окт 2016

Ни одной. Некогда читать. Нужно крепкий, уютный дом строить, осваивать остров и добывать пропитание. Там не до чтения. Днём, под солнцем, долго не просидишь (жара, быстрое обезвоживание, солнечный удар, надоедливая мошкара и т. д.). Да и опасно, допустим, в тропиках, под открытым небом, долго сидеть/лежать неподвижно. Вокруг столько опасных тварей, готовых тебя убить… Читать далее

Софья Древель

Читатель  · 5 авг 2016

1)медицинский справочник 2)атлас растений 3)способы выживания спецназа гру 4)сам себе строитель 5)энциклопедия охоты еще можно куда-нибудь запихнуть сканворды и анекдоты. Ну или Войну и мир все тома Читать далее

Натся Владимирова

редактор, переводчик  · 29 окт 2015

То, что никогда не надоедает: 1. «Властелин колец», 2. Шекспир (наиболее полное собрание сочинений в одном томе), 3. «Asterios Polyp». «Потому что почему бы и нет»: 4. Учебник итальянского (может, хоть так я бы его добила). И то, что точно пригодится: 5. «Покажи мне как. 500 самоучителей в одной книге» (в том числе довольно большая глава о выживании). В одиночестве без х… Читать далее

David Rabinovitch

Senior Programmer FashionTV  · 25 окт 2015

Берем планшет на андроиде. К нему повербанк с солнечными батареями. Скачиваем туда флибусту и теорию большого взрыва. 5 книг выкидываем и берем вместо книг еще 10 банок тушенки. Профит.

Ксения Рейн

25 октября 2015

Yelena Kondaurova

Продавец в книжном магазине. Языки, торговля, дипломатия, этикет, военная история…  · 25 окт 2015

1. Книги и учебники по ораторскому искусству, 2. Словари русского языка и иностранных языков, 3. Книги по страноведению, культурам, традициям других стран и народов, международному этикету, 4. Книги по ведению переговоров, в том числе, международных 5. Книги по психологии, невербальной коммуникации, по коммуникации, решению конфликтов. Плюс блокнотики, ручки… Читать далее

Artem Klim

25 октября 2015

А с кем это вы собираетесь налаживать дипломатические отношения на необитаемом острове ?

2 ответа скрыто(Почему?)

10 книг, которые я бы взял на необитаемый остров. Часть 1/2

Регулярно наталкиваясь в Сети на посты с названием, вынесенным в заголовок, и сам задался вопросом: а что бы взял на такой остров я? Ну, ладно, не на остров, а, например, в случае переезда в другую страну (всю-то домашнюю библиотеку ведь не перевезёшь). Побродив мимо книжных полок, довольно быстро составил требуемую по условиям игры десятку. С точки зрения многих продвинутых читателей список этот наверняка типичен и в чем-то примитивно-наивен. Но на условном необитаемом острове у меня явно не будет нужды производить на отсутствующих окружающих впечатление (вроде того, как у Гребенщикова, когда «один Жан-Поль Сартра лелеет в кармане и этим сознанием горд») – куда важней в такой ситуации окружить себя теми произведениями, что сформировали твои вкусы и предпочтения. За каждым из которых скрывается целый пласт твоей жизни, что позволит не потерять на необитаемом острове (или в другой стране) ощущения цельности и непрерывности своей личности. При прочтении которых неизбежно подтянутся сопутствующие ассоциации, протянутся ниточки к другим книгам, людям, местам и ситуациям.

Повторяю, это не рейтинг мировых литературных шедевров, но исключительно субъективная подборка, и на сегодняшний день список из десяти книг, что максимально повлияли на мои вкусы, мировоззрение, да и просто жизнь, выглядит вот так:

1.      Александр Дюма, «Двадцать лет спустя»

Дюма, наверное, первый автор, благодаря которому я приобщился к иностранной литературе. Да, до него я уже успел прочесть Кэрролла, Свифта и многих других, но то были ярко выраженные сказочники, а «Три мушкетёра» стали первой прочитанной книгой о взрослых людях реального (ну или почти реального) мира. И именно тогда я впервые столкнулся с культурным разнообразием человечества – ничего похожего на Дюма я ни тогда, ни по сию пору в русской литературе не встречал: не в наших это традициях. Тем интереснее было читать про что-то абсолютно непохожее, абсолютное иное и при этом невероятно притягательное. Именно с этой книги культура Западной Европы прочно вошла в мою жизнь. Причём, по моим личным наблюдениям, те, кто не проникся Дюма или Верном в том нежном возрасте, никогда впоследствии не отличались знанием, да и просто любопытством в отношении западноевропейской культуры. Это сейчас я уже не на словах, а именно нутром понимаю, что все люди разные, что вообще в любой стране весьма малый процент интересуется чужой культурой, но в юные годы, помню, меня здорово удивляло отсутствие энтузиазма одноклассников к этому произведению. Более того, даже сейчас, общаясь с людьми весьма широкого кругозора, иногда просто отказываюсь верить в то, что огромный «мушкетёрский» мир прошёл мимо них, соприкоснувшись с их жизнью только посредством советского мюзикла.

Но почему «Двадцать лет спустя», а не собственно «Три мушкетёра»? Наверное, из-за динамики – её в «Мушкетёрах» слишком уж много, что делает эту книгу величайшим экшном в истории литературы, но любому экшну, как правило, не хватает глубины, прорисовки. «Двадцать лет спустя» в этом смысле представляет собой гораздо более плотный текст. Приключений тут немало, но исторических и бытовых зарисовок куда больше, так что на выходе получился всесторонний и живой портрет эпохи, возможно и не существовавшей в точно таком уж виде, но после Дюма ставшей абсолютно реальной и осязаемой. Ну, и обилие бесподобного юмора, коего в первой части было гораздо меньше. Торговля д’Артаньяном соломой, протестный митинг в поддержку советника Бруселя, путешествие мушкетёров по Англии – эти сцены видятся мне ещё и шедеврами сатиры. И, конечно, подробнейшим образом описанный Париж, посетить который хочется любому читателю Дюма. Уже взрослым дядькой, прогуливаясь неподалёку от Люксембургского сада, я был просто заворожён, завидев вот такой перекрёсток:

На улице Феру в «Трёх мушкетёрах» проживал Атос, а с улицы Вожирар на дуэль с д’Артаньяном приходит Портос, а еще на этой улице состоялась дуэль д’Артаньяна с Бернажу, да и вообще много чего… Конечно, я знал о существовании даже самых настоящих книг, посвящённых Парижу мушкетёров, но одно дело листать специализированный труд, и совсем другое – просто гулять, пребывая в своих мыслях, и вдруг благодаря лишь парочке ничем не примечательных табличек оказаться заброшенным в совершенно иной мир образов и воспоминаний.

«Двадцать лет спустя» стали для меня первым «окном в Европу». Открыв эту книгу на необитаемом острове, я моментально погрузился бы как в ставшую столь важной для меня французскую культуру, так и просто в своё детство.   

2.      Жюль Верн, «Таинственный остров»

Жюль Верн также составил немалый пласт впечатлений и ассоциаций, оставшийся со мной на всю жизнь. Указанный выше двенадцатитомник (его по подписке получила моя бабушка), был мною в детстве зачитан до дыр. Из обширнейшего наследия автора на необитаемый остров я бы, естественно, взял «Таинственный остров». Во-первых, где ещё как не на необитаемом острове перечитывать эту книгу; а во-вторых, именно в ней Жюль Верн максимально красочно и страстно описывает самые лучшие проявления человеческой природы – силу духа, бескорыстную верную дружбу, взаимовыручку, любознательность, здоровый дух в здоровом теле, неиссякаемый оптимизм, жажду путешествий. Никогда больше мировая литература не будет такой притягательно-светлой, и при этом не натужно светлой, как у советских пропагандистов. У шестерых колонистов нет никаких подавленных комплексов, скрытых сексуальных вожделений, они не грызутся в замкнутом пространстве, словно пауки в банке. Контраст с островом «Повелителя мух» превосходно демонстрирует разницу в мироощущении европейца XIX века и европейца века ХХ, прошедшего две страшные войны, что содрали плёнку старой культуры и обнажили животное и часто просто отвратительное бессознательное. Перемены эти оказались столь значительны, что ныне Жюль Верн прочно занял место классика литературы для юношества, хотя изначально его читателями были-то самые что ни на есть взрослые. Возможность сохранить в себе как детские воспоминания, так и портрет Золотого века европейской культуры, столь милого моему сердцу, – вот для чего бы я прихватил эту книгу на необитаемый остров.       

3.      Джордж Оруэлл, «1984»

Но восторженный гимн человеку от Жюля Верна, мягко говоря, не вполне исчерпывающе описывает человеческую природу. Мрачнейший и безысходный роман Оруэлла производит ошеломляюще-отрезвляющий эффект: да, общество может быть и таким, совсем не похожим на коммуну французского прогрессиста. Впервые прочитав «1984» в девятом классе, я с тех пор не нашел, наверное, ни одной статьи сколь-нибудь видного критика или писателя, который бы однозначно похвалил эту книгу. Всю свою жизнь я читаю лениво-снисходительные поучения о том, как и в чём Оруэлл неправ, в чем его слабость как литератора, как много существует гораздо более талантливо написанных антиутопий и т.д. и т.п. Однако спустя почти 70 лет после написания эта книга является одним из лидеров продаж в США; не проходит и недели, чтобы я не встретил в московском метро человека именно с этим романом в руках, т.е. «1984» остаётся глобальным феноменом, несмотря на все старания его критиков. Жажда личной свободы, не преувеличенное, но и не преуменьшенное значение плотской любви, само чувство любви, которые при желании легко может быть опоганено и разрушено извне, разрушена извне может быть и сама личность, какими бы качествами она ни обладала – вот главные акценты этой книги, что оказались столь близки чувствам и страхам самых обыкновенных людей, включая меня. Напоминание о том, что каждый отдельно взятый человек и общество в целом при определённых пертурбациях могут быть предельно отвратительны, не помешает ни на необитаемом острове, ни в любом ином месте.
4.      Артур Кларк, «Конец детства»

«Нет судьбы кроме той, что мы творим сами». Так говаривал Кайл Риз и вслед за ним Сара Коннор. Будущее может быть не только оруэлловским, но и звёздно-космическим – каковое чрезвычайно красочно живописали представители Золотого века фантастики, которыми я зачитывался в старших классах школы и на начальных курсах института. Большинство этих книг следовало жюльверновской традиции прогрессизма и безудержного оптимизма, и «Конец детства» весьма выделяется на их фоне. «Звезды не для человека»; чтобы вырваться из плена родного дома человеческому виду придётся, мягко говоря, значительно эволюционировать, и продукт такой эволюции может оказаться, по меркам современного человека, невероятно отталкивающим, а судьба человека нынешнего – трагичной: породив это новое, могущественное, загадочное, чудовищное, странное существо, сам он уйдет в небытие. Роман Кларка (к слову, самого настоящего учёного, а не просто бойкого литератора-гуманитария) и вообще фонтанирует смелыми идеями, прогнозами, предвидениями, выглядящими просто поразительно для середины ХХ века. На необитаемом острове «Конец детства» заменил бы мне Хокинга и Докинза, Вайнберга и Гулда – не в том смысле, что это энциклопедия науки, но в том, что эта книга подталкивает читателя к самостоятельному размышлению о самых главных научных и этических вопросах, от себя обеспечивая не массив научных данных, а дерзкие гипотезы, спорить с которыми можно бесконечно долго.

5.      Джеймс Джойс, «Улисс»

Но не только же судьбами мира и цивилизации зачитываться на необитаемом острове. Львиную долю жизни каждого из нас составляет самая обыкновенная рутина и бытовуха, и не было, наверное, во всей мировой литературе лучшего её певца, чем Джеймс Джойс. Этого автора я открыл для себя относительно недавно, хотя к «Улиссу» подступался не раз, всякий же раз раздражённо отбрасывая где-то на сотой странице, когда уже становилось понятно, что никакого динамичного развития событий ждать не приходится. «Люди делятся на две категории: на тех, кто любит Джойса, и тех, кто его читал» – некогда я был готов подписаться под этим афоризмом. Всё изменилось с началом моего увлечения Ирландией, когда это супер-многоплановое произведение заиграло для меня новыми красками. Увы, «Улисс» требует основательной подготовки. Раньше мне казалось, что это провальный ход, что подлинный шедевр должен читаться легко и приятно, без километровых комментариев переводчиков и многомудрых экспертов, но сейчас допускаю, что и у этого правила – как у любого правила – могут быть свои исключения.

(один из символов Дублина, главного героя «Улисса» — мост Хаф-пенни)

Конечно, было бы преувеличением сказать, что теперь это моя настольная книга. И я не очень люблю формулировки в духе «это обязан прочитать каждый» (кому обязан? почему обязан? с точки зрения кого обязан?). Но в случае с лингвистом это и в самом деле так – любой лингвист и литератор пожалуй что обязан. Хотя бы перед самим собой и своими будущими читателями на тот случай, если ему вдруг придёт в голову сделать краеугольным камнем своего произведения форму и стилистическую игру – так вот: не надо, всё уже сделано до вас Джойсом, лучше ищите свой путь, эта тропа сто лет как проторена.  

Но «Улисс» это не только триумф формы и всяческих литературных «фишек» (сам Джойс говорил, что этим произведением он намерен загадать загадок потенциальным толкователям на многие годы вперёд), это ещё и первый по-настоящему масштабный и мощный гимн среднему человеку, исполненный подлинного гуманизма. Джойсу претит институт религии, институт государства, взгляд на историю человечества как череду «великолепных» правителей и развязываемых ими бесконечных войн, да и вообще история как что-то цельное, последовательное и закономерное. Никогда прежде (да и, наверное, вообще) у 800-страничного романа не было такого героя – ничем не примечательного обывателя с ни чем не примечательной жизнью, которая при этом бы возносилась до подлинно эпических высот. Однако обывателя без вульгарности, по-своему обаятельного, дружелюбного, порою даже смешного, с множеством странностей: от гастрономических пристрастий до сексуальных аппетитов (как у каждого из нас). Но он обладает и по-своему неотразимой душевной глубиной.

На необитаемом острове «Улисс», эта энциклопедия английской и ирландской литературы, её стилей и техник письма, заменила бы мне Шекспира и Диккенса, Байрона и Уайльда. Опять-таки, не потому что вмещает в себя все произведения вышеозначенных авторов, но потому что в процессе его прочтения воспоминания о них, об их идеях, концепциях, кредо и т.д. подтянутся обязательно. С «Улиссом» я захвачу с собой на остров целую библиотеку.

6.      Умберто Эко, «Имя розы»

Со следующими двумя книгами я познакомился благодаря экранизациям, хотя многие считают их не самыми удачными: о фильме Жан-Жака Анно негативно упоминал даже сам Эко, назвав его «катастрофой». Недовольство итальянца можно понять: режиссёр сохранил в фильме лишь событийную составляющую, имеющую непосредственное отношение к детективной интриге, отбросив многочисленные отступления и лишив экранизацию глубины первоисточника. С другой стороны, а как он должен был поступить? Дать на полчаса сцену диспута о бедности Христа? Сделать значительное отступление, посвящённое дольчинитам? Такой ход был бы оправдан только в случае многосерийного фильма, да и то вряд ли, а когда в твоём распоряжении всего два с небольшим часа, тут приходится безжалостно отсекать всё, что нарушит динамику основного повествования. Так что лично мне фильм как понравился при первом просмотре (в середине 90-х), так нравится и сейчас. Свои основные задачи – погрузить зрителя в мир Средневековья и вызвать желание ознакомиться с первоисточником – он выполнил блестяще, что позволяет считать экранизацию удавшейся. Ну, а о лучшем Вильгельме, чем бывший агент 007, Эко, будучи ещё и большим поклонником «бондианы», наверное, не мог бы и мечтать.

Умберто Эко долгое время виделся мне учёным, а не писателем – такое отношение к себе поддерживал и он сам. Мне понадобилось изучить его основные научные труды, чтобы прийти к выводу: образ учёного, пожалуй, был приятен самому Эко, но какого-то глобального значения его научные изыскания, на мой скромный взгляд, не имеют. Интересно о литературоведении, интересно про переводы, про семиотику, но часто и скучно, с обилием переусложнённых конструкций, затуманивающих мысль автора. И совсем другое – его литературные опыты. Последние лет пятнадцать слава Эко в России справедливо множилась, и потому литературоведческих работ, посвящённых итальянцу, я за это время прочел немало. Почти каждая из них пестрит «постмодернизмами», «дискурсом» и «нарративом» (такие формулировки обожал и Эко), и у человека, пока ещё не знакомого с творчеством итальянца, может сложиться впечатление, что речь идёт о какой-то мутной псевдо-интеллектуальной зауми. Так вот, это совсем не так, по сути Эко – продолжатель классической европейской традиции. Несмотря на то, что он написал основательную (и, действительно, несколько заумную) книгу «Поэтики Джойса», никакого модернизма (и уж тем более постмодернизма) в его произведениях, по большому-то счету, нет. Да, его Вильгельм часто цитирует Ньютона, Руссо и, как мне кажется, даже Поппера, да и сам автор не прочь иногда вставить стилистические и лексические игры и шарады, но, во-первых, это лишь мелкие штришки, а, во-вторых, тогда практически любое литературное произведения можно назвать постмодернистским. Эко – классицист, просветитель, «человек эпохи Возрождения», и без такого человека мне на необитаемом острове было бы весьма неуютно.

Почему «Имя розы», а не более поздние романы Эко? Скорее всего, потому что именно это произведение получилось максимально литературным, максимально проработанным в плане создания атмосферы, максимально многопластовым, что при этом не идёт во вред повествованию. После «Имени розы» Эко прогремит ещё не раз, но в каждом случае его следующая книга будет в чём-то однобокой: «Маятник» — чересчур энциклопедичной, «Остров» — бедной на динамику, «Баудолино» — забавной, но уже вторичной. Идеи в этих книгах  превалирует над сюжетом, все персонажи говорят практически одинаково, являясь просто различными масками автора. «Роза» же в определенном смысле совершенство, роман без слабых мест, где все вышеуказанные «однобокости» пребывают друг с другом в гармонии. Даже если Эко после неё не написал бы вообще ничего, он всё равно мог бы навечно и заслуженно именоваться писателем. 

«Имя розы» для меня – это возможность прослушать-прочитать лекцию, великолепно оформленную художественно, от ведущего специалиста в своем деле, глыбы-эрудита. Лекцию не только о Средневековье, но и обо всей Западной культуре и эстетике – и это при том, что магистральной линией романа стал лихо закрученный детектив.

То, что без Эко на необитаемом острове мне не обойтись, я понял ещё год назад, в день его смерти, когда испытал ощущение самой настоящей личной утраты. Вообще это поразительно, как порой совершенно посторонние люди, никоим образом не входящие в твой личный круг общения, могут стать тебе поистине родными. Это ни в коем случае не было безоговорочным поклонением — напротив, заочно я постоянно с ним спорил, во многом не соглашался, некоторые сентенции считал избыточными и переусложненными, но при всём том масштаб его ума и кругозора никогда мной не оспаривался, да что там мной – читая всяческие некрологи о нём, отметил этот редчайший случай: либо хорошо, либо ничего – это ли не показатель величия и достойно прожитой жизни?

Удивительно, но я даже мог с ним встретиться – не прилагая для этого каких-то усилий, вроде записи на лекцию в Болонский университет. Дело было в конце 90-х, и одна знакомая нашей семьи, в своё время закончившая Литинститут и близкая к богемным кругам, пригласила меня как специализировавшегося на иностранной литературе студента-гуманитария на какую-то неформальную встречу. Пригласила довольно вяло, из серии «мне самой скучно туда идти, но вдруг тебе будет интересно». Дескать, у ее знакомой (от которой, в свою очередь, моя знакомая об этом прознала) однокашница, закончив МГУ, уехала в Италию, где познакомилась с каким-то итальянским писателем, стала его переводчицей и теперь вот привозит его по издательским делам в Москву. Из скучающего тона этой интеллектуалки создалось впечатление, что намечается блеклая тусовка с каким-то блеклым писателем – явно никчёмным, раз на закрытую встречу с ним может пробраться, по сути, кто угодно. Я, естественно, тоже не пошел, ибо самому по долгу учёбы регулярно доводилось встречаться с «крупными деятелями культуры» современной Греции (т.е. для мебели, по разнарядке от института, присутствовать на унылых мероприятиях, куда приходили никому не известные и никому не нужные люди). Через некоторое время, в разговоре со своей знакомой – она хоть и знаток литературы, но совершенно не интересовалась литературой современной – я, узнав фамилию переводчицы, понял, что «какой-то» итальянский писатель это, собственно, Умберто Эко (ну, а переводчица – Е. Костюкович), приехавший с неформальным визитом в Москву. Это сейчас я понимаю, что ничего интереснее своих текстов автор не скажет и что нет ничего страшного в том, что не довелось с ним пообщаться, ведь всё, что я хотел бы о нём или его мнении узнать, я прекрасно могу узнать из его трудов. Но в тот момент хотелось натурально придушить эту самую знакомую-интеллектуалку, которая в своем снобизме даже не удосужилась поинтересоваться, на встречу с кем ей было дозволено (исключительно по «протекции») попасть.

Из воспоминаний Елены Костюкович: «Мы приехали в Россию в 1997-м году. FIAT обещал машину, но в «Шереметьево» приехали разбитые «Жигули». Нас выручили простоватые разбогатевшие молодые люди. Прибыл джип с татуированным бритоголовым водителем. Эко очень живо на все реагировал, это было очень бурно. В Санкт-Петербурге он упал в обморок, там была толпа с конной милицией, и ему не хватило воздуха». Ни дать, ни взять – невероятные приключения итальянца в России.

Что бы я сказал ему тогда? Скорее всего, как я восхищён. Наверняка закидал бы его своими впечатлениями и мнениями, дабы показать, какой я умный. Ну и восторгами – наверняка для всемирно известного писателя это было бы в новинку. Но сейчас мне было бы просто достаточно пожать ему руку. И сказать – но только лишь взглядом и про себя: «Я понимаю тебя. Твоё кредо очень мне близко. Часть твоей жизни стала неотъемлемой и очень приятной частью жизни моей. Спасибо тебе. За то, что ты есть».

10 книг, которые мне нужны на моем необитаемом острове : BookerTalk

Какие книги вы бы взяли с собой, если бы оказались на необитаемом острове?

Я могу себе представить, чтобы такой вопрос был использован в качестве ледокола на первом собрании книжного клуба. На этой неделе это приглашение на десятку лучших вторников, организованное ThatArtsyReaderGirl.

Мысль о том, что меня выбросит на берег в одиночестве на каком-нибудь острове, приводит меня в ужас, особенно если мне приходится делить пространство со змеями. Абсурдно думать, что я достаточно расслаблюсь, чтобы читать!

Но, подыгрывая этой идее, я подумал, какие книги станут хорошими компаньонами.

Думаю, для моих книг по необитаемому острову мне понадобится хорошее сочетание: несколько богатых идеями, чтобы я мог стимулировать мозг; другие, которые помогли бы мне забыть реальность моей ситуации на несколько часов. Поскольку я, вероятно, буду чувствовать себя довольно одиноко, я подумал, что было бы полезно иметь рядом со мной несколько старых друзей-литераторов.

Было трудно выбрать всего десять, и я постоянно менял свое мнение о том, что включить. Я подозреваю, что если бы вы задали мне этот вопрос на следующей неделе или в следующем месяце, у меня был бы другой список. А пока вот мой набор из 10 книг о необитаемом острове.

Книги необитаемого острова : Старое избранное

1. На первом месте в моем списке книг на необитаемом острове стоит роман, который я часто называю «моим необитаемым островом». Идея исходит из давней радиопрограммы BBC под названием «Диски необитаемого острова», где каждую неделю гость выбирает восемь музыкальных произведений, одну книгу и одну роскошь, которую они могут взять с собой на необитаемый остров. Мой выбор — Middlemarch Джорджа Элиота. Он не только длинный, но и богатый идеями, с темами и концепциями, начиная от брака и амбиций и заканчивая наукой и связью сообществ. Я перечитывал ее не менее восьми раз и с каждым новым чтением открываю для себя что-то новое.

2. Я не могу скрываться на острове, не зная, что Джейн Остин рядом со мной. Но какую Остин выбрать? Мне нравится Убеждение , но я думаю, что Гордость и предубеждение — лучший вариант, потому что в нем есть юмористический элемент, которого нет в первом. Миссис Беннетт всегда хороша для смеха, но я также наслаждаюсь сценами с участием священника мистера Уильяма Коллинза.

На данный момент придерживаясь классики, я выбираю Эмиля Золя. В идеале мне бы понравились все 20 книг из его знаменитого цикла Ругон-Марке, но это было бы обманом, потому что они никогда не публиковались в виде сборника. Так что я выберу две игры из этой серии.

3. Во-первых, это книга, которая подсадила меня на Зола: Germinal . Это сильный роман, в котором основное внимание уделяется бедственному положению угольщиков на севере Франции. Золя ведет нас в их жалкие голые дома и спускается в опасную, удушающую жару угольных шахт, показывая условия, побуждающие рабочих к забастовке.

4. Еще один фаворит Золя — L”Assommoir , рассказ о борьбе женщины за счастье в рабочем Париже. Жерве добилась определенного успеха, управляя собственной прачечной, но ее муж растрачивает ее заработок на частые посещения местной питейной лавки. Постепенно пара погружается в нищету и убожество.

5. Не будет обманом взять Полное собрание сочинений Шекспира Ардена под редакцией Энн Томпсон, потому что это опубликованный сборник. Тексты всех пьес, стихов и сонетов Шекспира в одном томе — одни знаю, другие никогда не читал и не видел в исполнении. Я мог бы даже поставить свой собственный спектакль со мной в качестве ведущего (к сожалению, сольного) исполнителя. Думаю, на этих 1300+ страницах много эскапизма и созерцательного материала.

Книги необитаемого острова: новые приключения

После всего этого тяжелого, мне нужно немного облегчения.

6. Я выбираю какого-нибудь П. Г. Вудхауза, автора, которого я никогда не читал, но, как мне достоверно известно, над ним можно посмеяться. Я думал, что нашел идеальный вариант — «Омнибус Дживса», но он разделен на четыре тома, а в первом томе всего три рассказа, так что мне придется отказаться. Вместо этого я выберу Продолжай, Дживс   , который представляет собой сборник из десяти рассказов, написанных в 1925 году. В последний раз я пытался это сделать, когда учился в университете, и почти все, кого я знал, читали ее. Я бросил после 50 страниц. Но он не считается классикой фэнтези без веских причин. На более чем 1000 страниц я надеюсь, что он проведет меня до тех пор, пока меня не спасут. А если совсем не получится, то наверняка пригодится для чего-нибудь…

Книги необитаемого острова : Вдохновение

Я не знаю, как долго я пробуду на этом острове, но неизбежно будут времена, когда мой моральный дух будет на дне. В такие моменты может быть полезно искать вдохновение у людей, которые кое-что знают о преодолении препятствий.

8. Долгий путь к свободе Нельсона Манделы . Автобиография Манделы прослеживает происхождение человека, который когда-то считался террористом, но затем привел свою страну к свободе. Впервые прочитал это в 1994, год его публикации, и всегда собирался вернуться к нему, но как-то годы пролетели незаметно…

9. Для интересной пары с Долгий путь к свободе, я выберу Земля обетованная Барака Обамы высший пост в своей стране. Может быть, к тому времени, когда я закончу, я вернусь в цивилизацию, и он закончит том 2?

Практичность

Мой выбор до сих пор может быть замечательным, предлагая мне просветление о любви, жизни, моральных дилеммах и мировых делах, но они будут бесполезны, помогая мне выжить на этом острове или выбраться с него, что было бы предпочтительнее. У меня нет естественных навыков выживания, которые продемонстрировал Том Хэнкс в Castaway, поэтому мне нужно простое руководство.

10 Судостроение: полный справочник по строительству деревянных лодок , автор Howard I Chapelle был моим первым выбором, но потом я понял, что для этого требовался неограниченный запас гвоздей, пил, шурупов и молотков (полагаю, на этом острове нет магазинов DIY??).

Вместо этого я выбираю SAS Survival Handbook : The Ultimate Guide to Surviving Anywhere Джона Уайзмана. Это научило бы меня, как сделать убежище и найти еду в дикой природе, что делать, если я ранен (падающие кокосы могут оставить неприятную вмятину на голове) или столкнуться с бурей. Я пропущу главу о навигационных навыках, так как без лодки или каноэ это немного лишнее. Я хотел бы услышать, какие места были особенными для вас, поэтому просто оставьте комментарий в поле ниже. Десять лучших вторников – это еженедельный мем, созданный The Broke and the Bookish и теперь размещенный Яной в That Artsy Reader Girl. Чтобы ознакомиться с правилами и списком тем, посетите страницу «Десять лучших вторников» в ее блоге.

 

Нравится:

Нравится Загрузка…

Какие книги вы бы взяли на необитаемый остров?

B Диски BC Radio 4 Desert Island Discs постоянно звучат в нашем эфире с 1942 года. Каждую неделю знаменитый гость показывает, какие восемь треков они хотели бы взять с собой, если бы их выбросили на необитаемый остров. Карантин загнал многих из нас на собственные необитаемые острова. Этот длительный период пребывания дома и социального дистанцирования вдохновил почти 4000 человек на опрос, чтобы узнать, что мы читаем на наших изолированных островах.

Гордость и предубеждение , Убить пересмешника , 1984 , Шантарам , Алхимик , Джейн Эйр 901 32, Хоббит и Великий Гэтсби были признаны национальными книгами необитаемого острова.

Меня не удивляет, что эти книги оказались самыми популярными — ведь они не просто так являются классикой и их можно перечитывать несколько раз. Многие читатели знакомы с этими книгами, потому что они часто встречаются в школьной программе и в списках литературы в стиле «50 книг, которые нужно прочитать до 50 лет». Именно это ощущение близости может утешить в эти тревожные времена. Стремление к истории или персонажам, которые чувствуют себя как дома, — понятная реакция на изоляцию.

Что касается самих восьми книг, то я бы с удовольствием потерпел крушение с Гордость и предубеждение и Убить пересмешника . Я читал другие книги из списка, кроме Шантарам и Алхимик , так что я вижу их привлекательность, но я не обязательно хотел бы полагаться на них как на единственное развлечение. Например, 1984

и Великий Гэтсби могут быть поучительными историями для нашего времени, но я сомневаюсь, что мне будет приятно читать их на повторе; не предлагают много надежды или передышки.

В настоящее время романы являются преобладающей литературной формой, поэтому легко упустить из виду другие способы написания

Если бы я оказался на необитаемом острове, мне бы хотелось получать самые разные тексты. Я бы остановился на Гордость и предубеждение и Убить пересмешника , потому что классика может интерпретироваться по-разному при каждом повторном прочтении, поэтому было бы много возможностей для переосмысления повествования.

я бы тоже взял Джейн Эйр , потому что я никогда не находил в себе силы наслаждаться этой книгой, и, как я ранее писал о том, чтобы дать книгам второй шанс, я должен практиковать то, что проповедую. Более поздняя книга, которую я бы взял, — « Purple Hibiscus » Чимаманды Нгози Адичи, потому что она — одна из моих любимых авторов, и она рассказывает истории, которые, я думаю, всем нам нужно услышать.

В настоящее время романы являются преобладающей литературной формой, поэтому легко упустить из виду другие способы письма. Я бы хотел сборник стихов, как у Элис Уокер Лошади украшают пейзаж чтобы составить мне компанию на запертом необитаемом острове

. Я нахожу точность тщательно подобранного языка поэта очень приятной, потому что кусочки его мозаики складываются гораздо быстрее и точнее, чем в романе.

Я бы тоже взял эпопею вроде Метаморфоз Овидия . Это еще более вневременная классика, чем перечисленные в результатах опроса Desert Island Books. Он длился 2000 лет и оказал влияние на другие великие произведения западной литературы, такие как Данте, Боккаччо и Чосер. Я думаю, что мифы, рассказанные в «Метаморфозы » помогли бы мне выжить на необитаемом острове, потому что они созданы для того, чтобы их снова и снова пересказывали и переосмысливали, так что скучать по ним было бы трудно.

Действие Tempest происходит на собственном необитаемом острове, поэтому он особенно подходит для потерпевшего кораблекрушение

Книги «Мой необитаемый остров» также включают в себя научную литературу. В прошлом году друг порекомендовал мне « Все, что я знаю о любви » Долли Аллертон, и я уже прочитала ее несколько раз. Я бы назвал эту книгу отчасти мемуарами, отчасти руководством по самосовершенствованию, потому что она выражает чувство потерянности, которое в то или иное время испытывает большинство людей.