Цитаты из книги эльчин сафарли если бы ты знал: Цитаты из книги «Если бы ты знал…» — Эльчин Сафарли — Citaty.info
Цитаты из книги «Если бы ты знал…» — Эльчин Сафарли — Citaty.info
Зарегистрироваться Войти- Цитаты…
- из книг
- из фильмов
- из сериалов
- известных людей
- из песен
- из мультфильмов
- из аниме
- из игр
- из телешоу
- из спектаклей
- из стихов
- из комиксов
- из самиздата
- пословицы и поговорки
- притчи
- автор неизвестен
- короткие цитаты
- цитаты с картинками
- цитаты на английском с переводом
- Цитаты по темам
- цитаты про любовь
- цитаты про дружбу
- цитаты про жизнь
- мотивирующие цитаты
- красивые цитаты
- грустные цитаты
- цитаты со смыслом
- цитаты про зиму
Цитаты из книги «Если бы ты знал…» Эльчина Сафарли, страница 14 – ЛитРес
У меня ничего нет, кроме себя самой.
Я прилетела сюда, когда там для меня всё закончилось.Теперь многое иначе. Но мне бы кое-что из того времени: хочу, чтобы всё было просто и ясно, как тогда, чтобы было понятно, что и для чего.Если нет дороги на запад, тогда лучше ехать на восток. Земля в любом случае круглая — рано или поздно каждый придёт к тому, к чему должен прийти….молчание никогда не обернётся против меня. С годами только стала понимать, что мало кто кому-то до конца рад.Чёрная полоса иногда становится взлётной.Ты всегда была вдалеке от меня. Между нами всегда было холодно….меня вдруг стало так мало, что ещё чуть-чуть — и совсем растворилась бы в собственном горе.Я всё помню. Вот только зачем?..Когда же мне полегчает? …Полегчает тогда, когда ты обретёшь новую точку опоры.Мы таскаем с собой прошлое, и, если у нас с ним неладно, куда бы мы ни убежали, оно будет ныть в боку.У раненых женщин взгляд смелый, проникновенный. В глазах стальной блеск, который вырабатываешь годами……иногда полезно не усердствовать и молча наблюдать за тем, как всё пойдёт.
Лечись тишиной, мало-мальски участвуй в жизни — ты увидишь, как самые тугие узлы развяжутся. Самое главное чаще всего находится рядом, под носом — надо лишь внимательно оглядеться. А вместо этого мы изводим себя, бросаемся из крайности в крайность, ищем выход — и обнаруживаем его слишком поздно, когда перегорит.Если ты совершил выбор, обсуждать его как минимум поздно, если не глупо.Я ушла не только из-за того, что ты не поддержал меня. Просто было такое время. Я устала так сильно, что готова была бежать куда угодно. Ноги не стояли на месте — пускались в бег, подальше бы от прежних мест.Если окончательно решишь покинуть какое-либо место, думай о том, куда держишь курс, а не о том, с чем давно пора было попрощаться….какими бы отчаянными и циничными мы ни стали, в жизни непременно появится нечто более сильное, что перечеркнёт всё то, что мы надумали за время потускневших надежд….каждый человек рано или поздно перекраивает собственную жизнь….боль не пройдёт и обязательно вернётся, если самому не отпустить её.
Если ты хотя бы вяло трепыхаешься, значит, не всё потеряно.Однажды я стояла на остановке в ожидании тебя, тьфу, автобуса, смотрела за горизонт проспекта и, стесняясь, курила сигарету. Затягивалась, отвернувшись от рядом стоящих людей. Не хотела, чтобы кто-то видел, как я раскуриваю тоску. Автобус подъехал, народ слился в монолит толпы и двинулся к открывшейся двери, как вдруг одна старушка в синей куртке, проходя мимо меня, сказала: «Девочка моя, он не придёт, ждать бесполезно. Лучше иди дальше.» Я отпрянула от неё, докурила и, достав телефон, набрала номер. Он ответил на втором гудке. Поздоровалась, спросила, как он, проигнорировав ответное «А ты как? Нормально?». Я сказала, что рада его слышать и что пусть он не болеет, не принимает всё близко к сердцу, пусть вернётся к плаванию, потому что полнота ему не идёт. Он сказал, что постарается, и хотел как-то продолжить разговор, но я попрощалась: «Береги себя! Всего доброго». Я нажала отбой, закрыла глаза и хотела заплакать, но не заплакала.
Перекинула сумку через плечо и пошла в сторону метро. С детства не люблю автобусы. Лучше пятнадцать минут пешком, чем автобус. Я спускалась в подземку и вдруг остановилась, вытащила мобильный и посмотрела, сколько минут назад был сделан звонок. 19:09. Прошло двадцать шесть минут. Чёрт, двадцать шесть минут, прожитые для себя. Без желания доказать тому, кто от меня когда-то отказался, своё превосходство, силу, гордость. Первые двадцать шесть минут через двадцать шесть месяцев зависимости от прошлого. Я свободна.
Цитаты из книги «Если бы ты знал…» Эльчина Сафарли, страница 79 – ЛитРес
У меня ничего нет, кроме себя самой. Я прилетела сюда, когда там для меня всё закончилось.Теперь многое иначе. Но мне бы кое-что из того времени: хочу, чтобы всё было просто и ясно, как тогда, чтобы было понятно, что и для чего.Если нет дороги на запад, тогда лучше ехать на восток. Земля в любом случае круглая — рано или поздно каждый придёт к тому, к чему должен прийти….молчание никогда не обернётся против меня.
С годами только стала понимать, что мало кто кому-то до конца рад.Чёрная полоса иногда становится взлётной.Ты всегда была вдалеке от меня. Между нами всегда было холодно….меня вдруг стало так мало, что ещё чуть-чуть — и совсем растворилась бы в собственном горе.Я всё помню. Вот только зачем?..Когда же мне полегчает? …Полегчает тогда, когда ты обретёшь новую точку опоры.Мы таскаем с собой прошлое, и, если у нас с ним неладно, куда бы мы ни убежали, оно будет ныть в боку.У раненых женщин взгляд смелый, проникновенный. В глазах стальной блеск, который вырабатываешь годами……иногда полезно не усердствовать и молча наблюдать за тем, как всё пойдёт. Лечись тишиной, мало-мальски участвуй в жизни — ты увидишь, как самые тугие узлы развяжутся. Самое главное чаще всего находится рядом, под носом — надо лишь внимательно оглядеться. А вместо этого мы изводим себя, бросаемся из крайности в крайность, ищем выход — и обнаруживаем его слишком поздно, когда перегорит.Если ты совершил выбор, обсуждать его как минимум поздно, если не глупо.
Я ушла не только из-за того, что ты не поддержал меня. Просто было такое время. Я устала так сильно, что готова была бежать куда угодно. Ноги не стояли на месте — пускались в бег, подальше бы от прежних мест.Если окончательно решишь покинуть какое-либо место, думай о том, куда держишь курс, а не о том, с чем давно пора было попрощаться….какими бы отчаянными и циничными мы ни стали, в жизни непременно появится нечто более сильное, что перечеркнёт всё то, что мы надумали за время потускневших надежд….каждый человек рано или поздно перекраивает собственную жизнь….боль не пройдёт и обязательно вернётся, если самому не отпустить её.Если ты хотя бы вяло трепыхаешься, значит, не всё потеряно.Однажды я стояла на остановке в ожидании тебя, тьфу, автобуса, смотрела за горизонт проспекта и, стесняясь, курила сигарету. Затягивалась, отвернувшись от рядом стоящих людей. Не хотела, чтобы кто-то видел, как я раскуриваю тоску. Автобус подъехал, народ слился в монолит толпы и двинулся к открывшейся двери, как вдруг одна старушка в синей куртке, проходя мимо меня, сказала: «Девочка моя, он не придёт, ждать бесполезно.
Лучше иди дальше.» Я отпрянула от неё, докурила и, достав телефон, набрала номер. Он ответил на втором гудке. Поздоровалась, спросила, как он, проигнорировав ответное «А ты как? Нормально?». Я сказала, что рада его слышать и что пусть он не болеет, не принимает всё близко к сердцу, пусть вернётся к плаванию, потому что полнота ему не идёт. Он сказал, что постарается, и хотел как-то продолжить разговор, но я попрощалась: «Береги себя! Всего доброго». Я нажала отбой, закрыла глаза и хотела заплакать, но не заплакала. Перекинула сумку через плечо и пошла в сторону метро. С детства не люблю автобусы. Лучше пятнадцать минут пешком, чем автобус. Я спускалась в подземку и вдруг остановилась, вытащила мобильный и посмотрела, сколько минут назад был сделан звонок. 19:09. Прошло двадцать шесть минут. Чёрт, двадцать шесть минут, прожитые для себя. Без желания доказать тому, кто от меня когда-то отказался, своё превосходство, силу, гордость. Первые двадцать шесть минут через двадцать шесть месяцев зависимости от прошлого.
Я свободна.
Книги Эльчина Сафарли. Если бы ты знал. Мне тебя обещали
Книги Эльчина Сафарли это пересечение Востока и славянства, наверное, потому, что сам автор одно время жил в Баку, после в Стамбуле. У него у самого в душе одинаково уживаются восточная и русская культуры, потому и книги его это очень часто сочетание того и другого. Вполне могу себе представить такое смешение, потому что мне самой, славянке, русской, тем не менее близок и интересен Восток. Может, не настолько, чтобы уехать жить туда, но в восточной культуре точно есть нечто яркое и теплое, что гармонично дополняет что-то в душе.
Я прочитала четыре книги Эльчина Сафарли и могу сказать, что все они о том, как пережить утрату. Вообще все его книги примерно об одном и том же – примерно одинаковые герои, даже имена иногда повторяются, одни и те же места, очень похожие мотивы и устремления, почти все они ходят к обожаемому Босфору, едят зеленые яблоки, курят, вкусно готовят, заводят собаку, главный герой находит душевную подругу, которая помогает ему искать истину, главная героиня обзаводится душевным другом.
Понятно, что во всех книгах мы пишем о самих себе, ну вот и Эльчин Сафарли так делает. Когда-то от него ушла девушка, и все его переживания отражены в его книгах.
В его повествованиях на редкость мало событий и действий, зато очень много разговоров и размышлений. Вот ради чего стоит читать его произведения, так это ради мудрости, заключенной в них. Не ждите, что главный герой будет всегда следовать этой мудрости – иногда этот герой так правильно и мудро рассуждает, но сам все продолжает и продолжает страдать… Правда, к концу книги все обычно разруливается, и он находит долгожданный душевный покой.
Книги Эльчина Сафарли учат, как переживать утрату, как жить с ней, как прощать, как снова учиться верить в жизнь, как снова открываться для любви. Очень хорошо он об этом пишет – и о наших метаниях, тяге к прошлому, о необходимости оставить это прошлое в покое и продолжать жить, более того – счастливо жить и снова любить.
Эльчин Сафарли «Если бы ты знал…»
К слову сказать, эти две его книги, «Если бы ты знал…» и «Мне тебя обещали», словно зеркальное отражение друг друга.
Только первая написана от лица девушки, которая потеряла свою любовь, а вторая – от лица мужчины, девушка которого умерла. Первая книга помягче, вторая – пожестче, хватает в ней и брутальности и циничности, однако обе развиваются примерно по одной и той же схеме – переживание потери и постепенное медленное возвращение к жизни, нахождение новой, более осознанной, спокойной, мудрой любви. Ну вот только любит все-таки Эльчин Сафарли в конце книг наказывать своих героинь, словно мстит той, которая ушла от него когда-то, – каждый раз лишает их чего-то. Возможно, это одно из проявлений терапии писательством — выговориться на бумаге о наболевшем и избавиться от него…
Эльчин Сафарли «Мне тебя обещали»
Цитата из этой книги.
Все это очень перекликается с тем, что я сама чувствую и думаю, и именно эти слова напомнили мне мою собственные мысли про чистоту сознания, ведь действительно так важно уметь слышать тишину и себя в ней.
Вот еще пара строк.
Очень верно сказано.
Все мы, как правило, начинаем ценить что-то, только после пережитых потерь.
Эльчин Сафарли «Туда без обратно»
Эта книга тоже написана от лица девушки, русской проститутки, живущей в Стамбуле. «Туда без обратно» тоже о поисках счастья. И те же выводы – что надо идти, несмотря ни на что, ценить жизнь, рано или поздно оставлять прошлое в прошлом, учиться любить заново, что бы ни происходило…
Интересно, кстати, что почти после каждой книги Эльчин Сафарли пишет небольшой текст о самой книге – почему он ее написал, с какими чувствами писал, что хотел выразить. Любопытно иногда, как книги по-разному рождаются и переживаются, но какими при этом похожими бывают…
Эльчин Сафарли «Я вернусь…»
Книга «Я вернусь…» это история любви восточного мужчины и русской женщины. Вот все-таки, несмотря на всю мудрость Эльчина Сафарли, в нем слишком много надрыва, стремления к страданиям, и это произведение яркое тому подтверждение.
Самая, пожалуй, благополучная история из прочитанных мною, влюбились друг в друга, все взаимно, счастливо, но девушка при этом бесконечно мучается из-за Москвы, своего родного города, из-за оставшегося там мужа.
И ведь ничего ее с ними, казалось бы, не связывает, она давно понимает, что жизнь эта давно стала пустой и безрадостной, детей у них нет, а здесь, в Стамбуле, что-то живое, настоящее, что заставляет ее заново полюбить жизнь.
И все равно опять уезжает в Москву, причем даже не поставив заранее в известность своего восточного мужчину, не попрощавшись, оставив только письма с признаниями в любви и обещаниями вернуться. И вот они уже страдают оба – он без нее в Стамбуле, она без него в бездушной Москве.
Как говорится, если хочешь быть счастливым, будь им. Страдать так хочется только в молодости. Как сам Эльфин Сафарли в послесловии к одной из своих книг написал – если в конце кто-нибудь не умрет, к книге не будут относиться серьезно. Думается мне, что и все эти страдания для того же – для придания веса и смысла. Спустя годы, когда гораздо больше начинаешь ценить саму жизнь, страдать уже совсем не хочется. Вместе с этим часто пропадает и желание писать.
Одним словом, что хочу сказать в заключение своего рассказа про книги Эльчина Сафарли.
Мне в них не хватало действия – сплошные разговоры, приготовили, поели, покурили, выпили кофе, погуляли у Босфора… И так день за днем, страница за страницей. Да, происходило главное – менялось состояние главного героя, и все-таки этому так не хватало более насыщенного фона.
Мудрые цитаты Эльчина Сафарли
Однако не зря книги Эльчина Сафарли растащены на цитаты по всему интернету. У него много таких мыслей, о которых хочется почаще напоминать себе.
В его книгах показаны все правильные чувства, стремление к осознанности, к осознанному умению любить и ценить, вообще к истинным ценностям – не к наносной шелухе, которая не приносит никакого удовлетворения, а к тому, что наполняет и согревает душу.
И еще, можно сказать, напутствие напоследок: «Если окончательно решишь покинуть какое-либо место, думай о том, куда держишь курс, а не о том, с чем давно пора было попрощаться».
Интуитивные и метафорические карты, открытки, панно
для себя и в подарок
В продолжение темы
Если бы ты знал.
.. — Сафарли Эльчин » Онлайн библиотека книг читать онлайн бесплатно и полностью
.. — Сафарли Эльчин » Онлайн библиотека книг читать онлайн бесплатно и полностьюAnnotation
Перед тем как уйти, я спросила: «Скажи, а ты любишь меня?» Ты долго не отвечал, а потом уронил упрямо: «Мне с тобой хорошо. Этого недостаточно?» В тот момент я ещё раз убедилась в том, что способна по-бабски приукрасить абсолютно всё – свою жизнь, чувства любимого мужчины, окружающий мир. Женщины – прирождённые художники-декораторы. С кистью в руках и мольбертом в придачу. А мужчины для нас порою чистые холсты – рисуем, раскрашиваем, где-то подтираем, что-то замазываем. Только вот, как правило, в итоге выясняется, что рисуем мы не с натуры, а на поводу у фантазий, желаний – гляди, сплошное несоответствие с действительностью.
«Если бы ты знал…» – это история одного женского отчаяния, о котором можно поведать только белоснежным листам дневника. Это история о чувствах, сомнениях, ожиданиях и таких страхах, которые чаще всего помогают начать жизнь заново.
Эльчин Сафарли
«Если бы ты знал…»
Спасибо маме, Панде, Ей и моим бабушкам Соне и Анне
Когда есть такая болезнь, как онкология, – многолетняя, многомесячная, и все родственники больного об этом знают, – жизнь человека сразу меняется. Появляется возможность повиниться, попрощаться, доцеловать. В такой болезни есть свое достоинство – время. А в мгновенной смерти времени нет, а значит, и нет возможности что-то исправить.
Вера Миллионщикова, главный врач Первого московского хосписа
Кто-нибудь когда-нибудь прочтет и станет весь как первое утро в незнакомой стране.
Владимир Набоков
Часть 1
Кларисса искренна – вот. Питер сочтет ее сентиментальной. Она сентиментальна – действительно. Потому что она поняла: единственное, о чем надо говорить, – наши чувства. Все эти умничания – вздор. Просто что чувствуешь, то и надо говорить.
Вирджиния Вулф, «Миссис Дэллоуэй»
Не дари мне на память пустыни – все и так пустотою разъято!
Федерико Гарсиа Лорка
1
У меня ничего нет, кроме себя самой.
* * *
По вечерам я хожу за печеньем. Миндальным. Любимым с детства. В круглосуточный магазин в соседнем квартале. Там вечно мокрый кафельный пол и продавщица с печально-влажными глазами. Однажды я не выдержала, спросила: «У вас все хорошо?» Она ответила с беспросветным разочарованием в голосе: «Такого не бывает, девушка». В тот миг я поняла абсурдность своего вопроса и правдивость ее ответа.
Миндальное печенье в этом магазине идет нарасхват. Домашнее, хрустящее, со сладкой горчинкой. Каждый день в полдевятого утра его приносит сюда пожилая иммигрантка из Европы. Складывает в кондитерском отделе семь бумажных мешочков с ароматным содержимым, получает деньги за вчерашние проданные и уходит. На прошлой неделе я встретила ее в дверях магазина. Как я ее узнала? По запаху жареного миндаля. У нее не было левой руки. А еще она улыбалась.
* * *
Я прилетела сюда, когда тамдля меня все закончилось. Один чемодан вещей, одна вечная непогода за спиной, одна я. Здесь тоже часто дожди, по ночам в основном, зато по утрам – солнце. Даже в январе. В этом городе нет углов. Повезло. Острота углов врезается в меня остротой воспоминаний – больно. Хотя, казалось бы, почему должно быть больно, если прошло? Овальные дома, овальные улицы, овальные светофоры. И овальная набережная. Отдушина. Только с морем не молчу.
2
Я умираю. Верно, конечно, то, что мы все умираем, но я знаю примерно, сколько мне осталось. Недолго. Совсем не страшно. Когда времени в обрез, глупо тратить его на сожаления, страхи, страдания. Неправда, что в таком положении оставшееся количество дней пытаешься насытить тем, чего было мало или вовсе не было
Для меня моя болезнь – не приговор, как принято о ней думать.
Я не подсудимая, я не приговоренная, чтобы меня отправляли на эшафот и, насильно пригнув голову, набрасывали на шею петлю. Услышав диагноз, я не заплакала. Посмотрела на врача с аккуратно зачесанной назад сединой и сухо спросила: «Почему так рано?» Дура. Ты черт знает какая по счету пациентка с подобным диагнозом, поэтому сил на философию, поддержку у него уже не остается. Конвейер завершающихся человеческих жизней. Он развел руками, заговорил о возможностях современной медицины. Я отказалась: «Не смешите, доктор! Какая там у вас нанотерапия?! Не такие вы умные, чтобы обманывать судьбу!»
Вышла из клиники в раннюю весну. Мне вдруг захотелось набрать в пакет этой окрыляющей погоды, надеть его на голову и потуже завязать под подбородком. Надышаться до одури, до полного ощущения свободы. Я улыбнулась и в этот миг нашла ответ на вопрос, заданный врачу. Мое время жизни подошло к концу. Быть может, оно продолжится в другом месте, в другом обличье. Отпустить – не значит сдаться. Чаще всего это единственное верное решение, победа над обстоятельствами.
* * *
Я сняла квартиру в ста пятидесяти двух шагах от набережной. Две крошечные комнаты и два больших французских окна. Они исцарапаны с внешней стороны лезвием морозных ветров. Хозяйка признается, что квартира пустует практически весь год, только летом сюда вселяются туристы. «В квартале наш дом называют “Сердце ветра”. Он, сорвавшись с набережной, буквально врывается сюда. Именно в окна моей квартиры, подлец. Стучится, царапает их, ревнует, если кто-то здесь живет, кроме меня. Я не выдержала, в прошлом году переехала отсюда. Не пугаю – заранее предупреждаю, чтобы потом вы не убегали, требуя деньги назад». Протягиваю хозяйке обговоренную сумму и снимаю с окна плакат «Сдается. 818-34-567-0, Сулеме».
Если бы ты знал… — Сафарли Эльчин » Онлайн библиотека книг читать онлайн бесплатно и полностью
Перед тем как уйти, я спросила: «Скажи, а ты любишь меня?» Ты долго не отвечал, а потом уронил упрямо: «Мне с тобой хорошо. Этого недостаточно?» В тот момент я ещё раз убедилась в том, что способна по-бабски приукрасить абсолютно всё – свою жизнь, чувства любимого мужчины, окружающий мир.
Женщины – прирождённые художники-декораторы. С кистью в руках и мольбертом в придачу. А мужчины для нас порою чистые холсты – рисуем, раскрашиваем, где-то подтираем, что-то замазываем. Только вот, как правило, в итоге выясняется, что рисуем мы не с натуры, а на поводу у фантазий, желаний – гляди, сплошное несоответствие с действительностью.
«Если бы ты знал…» – это история одного женского отчаяния, о котором можно поведать только белоснежным листам дневника. Это история о чувствах, сомнениях, ожиданиях и таких страхах, которые чаще всего помогают начать жизнь заново.
Эльчин Сафарли
Если бы ты знал…
Спасибо маме, Панде, Ей и моим бабушкам Соне и Анне
Когда есть такая болезнь, как онкология, – многолетняя, многомесячная, и все родственники больного об этом знают, – жизнь человека сразу меняется. Появляется возможность повиниться, попрощаться, доцеловать. В такой болезни есть свое достоинство – время. А в мгновенной смерти времени нет, а значит, и нет возможности что-то исправить.
Вера Миллионщикова, главный врач Первого московского хосписа
Кто-нибудь когда-нибудь прочтет и станет весь как первое утро в незнакомой стране.
Владимир Набоков
Часть I
Кларисса искренна – вот. Питер сочтет ее сентиментальной. Она сентиментальна – действительно. Потому что она поняла: единственное, о чем надо говорить, – наши чувства. Все эти умничания – вздор. Просто что чувствуешь, то и надо говорить.
Вирджиния Вулф, «Миссис Дэллоуэй»
Не дари мне на память пустыни – все и так пустотою разъято!
Федерико Гарсиа Лорка
1
У меня ничего нет, кроме себя самой. Все, что было, осталось там. Теперь не разделяю время на прошлое, настоящее, будущее. Только сегодня – в нем одном начало, продолжение и, скорее всего, конец моей жизни. Календарь с одной страницей. Так лучше. Трезво оцениваешь то, что имеешь на данный момент. Не оглядываешься назад и не заглядываешь вперед. Никакого самообмана.
Иллюзия – это далеко не надежда, а надежда не всегда реальность. Это не пессимизм. Принимаю жизнь как она есть. В немецком языке есть слово «hassliebe». Если по словарю, то оно переводится как «чувство, колеблющееся между любовью и ненавистью». Вот такое чувство я испытываю к каждому своему «сегодня».
* * *
По вечерам я хожу за печеньем. Миндальным. Любимым с детства. В круглосуточный магазин в соседнем квартале. Там вечно мокрый кафельный пол и продавщица с печально-влажными глазами. Однажды я не выдержала, спросила: «У вас все хорошо?» Она ответила с беспросветным разочарованием в голосе: «Такого не бывает, девушка». В тот миг я поняла абсурдность своего вопроса и правдивость ее ответа. «Все» никогда не бывает: если повезет, то достанется хотя бы четвертинка.
Миндальное печенье в этом магазине идет нарасхват. Домашнее, хрустящее, со сладкой горчинкой. Каждый день в полдевятого утра его приносит сюда пожилая иммигрантка из Европы. Складывает в кондитерском отделе семь бумажных мешочков с ароматным содержимым, получает деньги за вчерашние проданные и уходит.
На прошлой неделе я встретила ее в дверях магазина. Как я ее узнала? По запаху жареного миндаля. У нее не было левой руки. А еще она улыбалась.
* * *
Я прилетела сюда, когда там для меня все закончилось. Один чемодан вещей, одна вечная непогода за спиной, одна я. Здесь тоже часто дожди, по ночам в основном, зато по утрам – солнце. Даже в январе. В этом городе нет углов. Повезло. Острота углов врезается в меня остротой воспоминаний – больно. Хотя, казалось бы, почему должно быть больно, если прошло? Овальные дома, овальные улицы, овальные светофоры. И овальная набережная. Отдушина. Только с морем не молчу. Со всеми остальными, на работе к примеру, говорю по надобности. Перед сном сижу на подоконнике, смотрю на пустую улицу. Пью чай с печеньем, думаю о странном. Например, о том, что люблю случайных людей. С ними у меня всегда много совпадений. А еще о том, что забыла о страхе потерять. Может быть, из-за того, что уже все потеряла?
2
Я умираю. Верно, конечно, то, что мы все умираем, но я знаю примерно, сколько мне осталось.
Недолго. Совсем не страшно. Когда времени в обрез, глупо тратить его на сожаления, страхи, страдания. Неправда, что в таком положении оставшееся количество дней пытаешься насытить тем, чего было мало или вовсе не было до этого. Абсолютно нет. Хочется обычной жизни, некой середины между повседневностью и жизнью в целом. Дышать ленивым вечерним бризом, пить кофе на открытых верандах, смотреть в глаза жизни и не задаваться вопросом «А вдруг это неправда?». Вполне себе обычные желания, ничем не примечательные, не драматичные.
Для меня моя болезнь – не приговор, как принято о ней думать. Я не подсудимая, я не приговоренная, чтобы меня отправляли на эшафот и, насильно пригнув голову, набрасывали на шею петлю. Услышав диагноз, я не заплакала. Посмотрела на врача с аккуратно зачесанной назад сединой и сухо спросила: «Почему так рано?» Дура. Ты черт знает какая по счету пациентка с подобным диагнозом, поэтому сил на философию, поддержку у него уже не остается. Конвейер завершающихся человеческих жизней.
Он развел руками, заговорил о возможностях современной медицины. Я отказалась: «Не смешите, доктор! Какая там у вас нанотерапия?! Не такие вы умные, чтобы обманывать судьбу!»
Вышла из клиники в раннюю весну. Мне вдруг захотелось набрать в пакет этой окрыляющей погоды, надеть его на голову и потуже завязать под подбородком. Надышаться до одури, до полного ощущения свободы. Я улыбнулась и в этот миг нашла ответ на вопрос, заданный врачу. Мое время жизни подошло к концу. Быть может, оно продолжится в другом месте, в другом обличье. Отпустить – не значит сдаться. Чаще всего это единственное верное решение, победа над обстоятельствами.
* * *
Я сняла квартиру в ста пятидесяти двух шагах от набережной. Две крошечные комнаты и два больших французских окна. Они исцарапаны с внешней стороны лезвием морозных ветров. Хозяйка признается, что квартира пустует практически весь год, только летом сюда вселяются туристы. «В квартале наш дом называют “Сердце ветра”. Он, сорвавшись с набережной, буквально врывается сюда.
Именно в окна моей квартиры, подлец. Стучится, царапает их, ревнует, если кто-то здесь живет, кроме меня. Я не выдержала, в прошлом году переехала отсюда. Не пугаю – заранее предупреждаю, чтобы потом вы не убегали, требуя деньги назад». Протягиваю хозяйке обговоренную сумму и снимаю с окна плакат «Сдается. 818-34-567-0, Сулеме».
В глазах Сулеме нет точки опоры, в них ветер Буэнос-Айреса, где она родилась, полюбила, похоронила двух дочерей и откуда бежала в Овальный город, чтобы похоронить себя прежнюю. Мы с ней в какой-то мере отражение друг друга, но я об этом молчу. Для нее хочу остаться рядовой туристкой, любительницей загорелых мужчин с порослью на груди, ищущей приключений на свою белую задницу. А как иначе? Не скажу же я ей: «Сулеме, я приехала сюда умирать». Никогда не забуду первую ночь в «Сердце ветра». Так хорошо мне давно не спалось. Посреди ночи проснулась выпить воды. Вышла на балкон. Там между ветками дерева с кривым массивным стволом висела луна. Она напоминала елочную игрушку, светящийся шар.
И я вспомнила имбирные печенья бабушки на Новый год. Детство – это единственное, по чему я скучаю. Вру. И еще по нему.
* * *
После работы спешу на эстакаду. Она уходит глубоко в море, нужно около получаса, чтобы дойти до ее конца. Туда мало кто доходит – незачем и опасно. Даже в безветренную погоду там волны – обязательно смочат волосы, зальются в туфли. Такого красноречивого моря я еще не встречала. Оно сине-зеленое, пенистое, угрюмое. Рыбаки не любят его за мутное нутро, разорванные сети. В нем много рыбы, но оно не хочет от себя что-либо отрывать. «Мне от тебя ничего не нужно, слышишь?! Я просто посижу рядом». Старая сырая скамейка эстакады, ветер закрывает мне лицо моими же волосами. Мысленно окунаюсь в дни, которые не до конца осознала, чтобы отпустить. В Овальном городе мне предстоит вернуться туда, откуда пришла. Отпуская прошлое, не раз совершаю бесконечный круг, в котором стрелки, доходя до конца, начинают путь сначала. Но каждый раз этот путь другой – легчает, освобождаюсь, и дорога уже не кажется такой утомительной, как в прошлый раз.
Вот оно – то самое исцеление перед долгожданной остановкой.
ТОП 25 ЦИТАТОВ УИНСТОНА ЧЕРЧИЛЛЯ (из 1272)Авторизоваться Подписаться
Авторов:
Жизнь и приключения Мартина Чезлвита Чарльза Диккенса: Глава 20 (продолжение) 20. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Но если бы вы, как Джо, только что приехали в Дублин, не было бы никаких шансов на личный контакт, никто не сказал бы вам, что их койка освободится в конце месяца. Нет, это был вопрос проживания в общежитии и поисков. 
Им управляли монахини, и она не пострадала. Ее отец сказал, что он надеялся, что в доме будет тепло; общежития были известны тем, что замерзали. Сестры Джо, которые работали в отеле официантками, сказали, что она, должно быть, сошла с ума, чтобы провести целую неделю в общежитии. Но Джо не знала, что они все еще думают о ней и обсуждают ее, когда она ответила на объявление о квартире в Рингсенде.Там говорилось: «Своя комната, собственный телевизор, общая кухня, ванная». Это было очень близко к почтовому отделению, где она работала, и казалось слишком хорошим, чтобы быть правдой. Пожалуйста, пусть будет хорошо, пусть любят меня, пусть не будет слишком дорого! 
Но квартиры не было в подвале, она была наверху. А по лестнице спускалась веселая девушка с университетским шарфом, явно неудачница. «Отчаянное место», — сказала она Джо. «Они оба ужасны. Обычное, как грязь. «Ой», — сказал Джо и продолжил восхождение. 
Несса сказала, что они собирались выпить чашку чая. Она достала три кружки; на одном было «Несса», на другом — «Полина», а на другом было написано «Другой». «Мы назовем ваше имя, если вы приедете, — великодушно сказала она. 
..
Глава двадцать (продолжение) 
Была тысяча
Вокруг разносятся приятные ароматы молодых листьев и свежих бутонов;
кукушка пела весь день и только сейчас
приглушенный; запах недавно перевернутой земли, первое дыхание надежды
первый работник после увядания его сада благоухал в
вечерний бриз. Это было время, когда большинство людей ценило хорошие решения,
и печаль о потерянном прошлом; когда большинство мужчин, глядя на
тени, когда они собираются, думайте о том вечере, который должен закончиться
все, и то завтра, у которого нет ничего кроме.