Жив здоров не глядишь на другую вот и все остальное стерплю: Жив-здоров. Не глядишь на другую. Вот и все. Остальное стерплю. Не грустишь? Но и я не тоскую… ▷ Socratify.Net

Содержание

Жив-здоров. Не глядишь на другую. Вот и все. Остальное стерплю. Не грустишь? Но и я не тоскую… ▷ Socratify.Net

Ирина Снегова.

Стихи — galareana — LiveJournal ?

Ирина Снегова. Стихи

: galareana; November 9th, 2021

Сосны качаются, сосны гудят,
Сосны склоняться к земле не хотят,
Но ломит их ярость осеннего дня…

Спасибо тебе, что ты любишь меня.
Поезд уходит в промозглую тьму,
Тьма убегает вдогонку ему,
За окнами темень, вокруг ни огня…
Спасибо тебе, что ты любишь меня.

***

Жив-здоров. Не глядишь на другую.
Вот и всё. Остальное стерплю.
Не грустишь? Но и я не тоскую.
Разлюбил? Но и я не люблю.
Просто мне, чтоб по белому свету
Подыматься дорогой крутой,
Нужно верить, что дышишь ты где-то,
Жив-здоров… И не любишь другой.

****

Бывает так: живешь в неволе –
В безвыходной сердечной боли.
Потом, бывает, минет срок,
И боль уйдет, как дождь в песок.

И волен ты, как ветер в поле,
Но… жаль тебе сердечной боли.

***
Минуло. Не было — и нет.
Остыло. Рук не отогреть.
Но и сегодня, как на свет,
Мне больно на тебя смотреть.

***

Приснился бы! Хоть мельком, в кой-то раз…
Как странно явь господствует над снами,
Что снятся нам обидевшие нас
И никогда — обиженные нами.
Из гордости… не снятся нам они,
Чтоб нашего смущения не видеть…
А может быть, чтоб, Боже сохрани,
Нас в этих снах случайно не обидеть!

****

Всё приходит слишком поздно:
Мудрость — к дряхлым,
слава — к мёртвым.
Белой ночи дым беззвёздный
В небе, низко распростёртом, —
К нам с тобой, идущим розно,

Всё приходит слишком поздно:
Исполнение — к желанью,
Облегчение — к недугу.
Опозданья, опозданья
Громоздятся друг на друга…

http://sotvori-sebia-sam.ru/irina-snegova/

Tags: поэзия, русская поэзия, стихи чужие

квантовый чеширский кот и стих Веры Дорошиной
вот о существовании квантового чеширского кота до сего дня я не знала) только что-то смутное про шрёдингеровского.
И вот его, кота Шрёдингера, улыбка…
мое предисловие к верлибрам Елены Луновской

А дальше – жить-жить Погружаемся в путешествие – словно загадочная кинокамера, слог поэта Елены Луновской запечатлевает пространство существования в…
Антон Шаулов . Ещё будет
Ещё будет март с его ледяными ветрами Ещё будет больно, но значит — ты тоже живой Не забудь ей сказать: это ангелы вас потеряли Из виду, когда вы…

Гамлет, Акт 3, Перевод Сцены 3

Гамлет, Акт 3, Перевод Сцены 3 | Шекклира, LitCharts

Также ознакомьтесь с нашим подробное резюме и анализ этой сцены

Посмотрите наш резюме и анализ этой сцены

Оригинал

Перевод

Входят КЛАВДИЙ, РОЗЕНКРАНЦ и ГИЛЬДЕНШТЕРН.

КЛАВДИЙ

Он мне не нравится, и с нами я не в безопасности, Чтоб его безумие распространилось. Поэтому подготовьтесь. Я вашу комиссию немедленно отправлю, И он в Англию вместе с вами. Условия нашего поместья не могут терпеть такой опасный риск, как ежечасно растет Из его безумия.

КЛАВДИЙ

Мне это не нравится. Небезопасно позволять его безумию бушевать повсюду, так что приготовьтесь. Я посылаю вас в Англию с дипломатической миссией, и Гамлет поедет с вами. Мой долг короля не позволяет мне позволить такому опасному человеку, как Гамлет, сбежать, тем более что он с каждым часом становится все безумнее.

GUILDENSTERN

Мы сами обеспечим. Самый священный и религиозный страх — это Сохранить в безопасности те многочисленные тела, Которые живут и питаются вашим величием.

ГИЛЬДЕНШТЕРН

Мы приготовимся. Это священная обязанность защищать всех тех людей, чьи жизни зависят от вас, ваше величество.

РОЗЕНКРАНЦ

Единственная и своеобразная жизнь связана Всей силой и доспехами разума, Чтобы уберечь себя от неприятностей, но гораздо больше того духа, от чьего блага зависят и покоятся жизни многих. Конец величия Умирает не один, но, как бездна, увлекает за собою Все, что рядом. Это массивное колесо, Укрепленное на вершине высочайшей горы, К огромным спицам которого Врезаны и примыкают десять тысяч меньших вещей, которые, когда оно падает, Каждое маленькое дополнение, мелкое последствие Сопровождает бурную гибель. Никогда один Король не вздыхал, но всеобщим стоном.

РОЗЕНКРАНЦ

Каждый человек всеми силами пытается избежать травм. Но еще важнее защитить того человека, от здоровья которого зависит вся нация. Король не умирает в одиночестве. Вместо этого он, как водоворот, засасывает все, что находится рядом. Царь подобен огромному колесу на вершине высочайшей горы, к спицам которого прикреплены тысячи мелких вещей. Когда это колесо скатывается с горы, все, что к нему прикреплено, падает вместе с ним, бешено вращаясь и превращаясь в руины. Король никогда не вздыхает в одиночестве; все остальные всегда стонут вместе с ним.

КЛАВДИЙ

Вооружитесь, я прошу вас, в это быстрое путешествие. Ибо мы наложим оковы на этот страх, Который теперь слишком свободен.

КЛАВДИЙ

Пожалуйста, подготовьтесь к этой поездке. Мы наденем цепи на эту опасность, которая теперь бежит на свободе.

РОЗЕНКРАНЦ, ГИЛЬДЕНШТЕРН

Мы поторопимся.

РОЗЕНКРАНЦ, ГИЛЬДЕНШТЕРН

Мы будем спешить.

РОЗЕНКРАНЦ и ГИЛЬДЕНШТЕРН уходят.

Входит ПОЛОНИЙ.

ПОЛОНИЙ

Милорд, он идет в каморку своей матери. За аррасами я пройду, Чтоб услышать процесс. Я ручаюсь, что она обложит его налогом домой. И, как вы сказали (и это было сказано мудро), «Это справедливо, что больше слушателей, чем мать, — Поскольку природа делает их пристрастными, — должны подслушать Речь с выгодой. Прощайте, мой сеньор. Я позову тебя, прежде чем ты ляжешь спать, И скажу тебе, что знаю.

ПОЛОНИЙ

Милорд, Гамлет идет в комнату своей матери. Я спрячусь за гобеленом, чтобы подслушать. Держу пари, она отдаст его ему. И, как вы сказали (и вы сказали это мудро), хорошо, когда кто-то, кроме матери, слушает то, что он говорит, поскольку, как мать, она, естественно, любит его. До свидания, мой лорд. Я приду к вам, прежде чем вы ляжете спать, и расскажу вам, что я узнал.

КЛАВДИЙ

Спасибо, милорд.

КЛАВДИЙ

Спасибо, мой дорогой лорд.

ПОЛОНИЙ уходит.

КЛАВДИЙ

О, мой проступок — ранг. Пахнет до небес. На нем первородное проклятие, Убийство брата. Молитесь, не могу ли я. Хотя склонность так же сильна, как и воля, Моя более сильная вина побеждает мое сильное намерение, И, как человек, удвоивший свои обязательства, Я стою в паузе там, где должен начать, И оба пренебрегают. Что, если бы эта проклятая рука Была толще самой себя от братской крови? Разве недостаточно дождей в сладостных небесах, Чтоб они стали белыми, как снег? Кому служит милосердие, Как не противостоять лику обиды? И что в молитве, как не эта двойная сила, Чтоб предостеречь нас прежде, чем мы упадем, Или простить паденье? Потом посмотрю. Моя вина прошла. Но о, какая форма молитвы Может послужить моей очереди: «Прости мне мое гнусное убийство?» Этого не может быть, поскольку я все еще владею теми плодами, ради которых я совершил убийство: моей короной, моими собственными амбициями и моей королевой. Можно ли простить и сохранить обиду? В испорченных потоках этого мира золотая рука Преступления может протолкнуть правосудие, И часто видно, что злой приз сам выкупает закон. Но это не так наверху. Перемешивания нет. Там действие лежит В его истинной природе, и мы сами вынуждены, Даже до зубов и лба наших ошибок, Дать показания. Что тогда? Что отдыхает? Попробуйте, что может покаяние. Что не может? Но что он может, когда нельзя покаяться? О жалкое государство! О грудь черная, как смерть! О мудрая душа, которая, борясь за свободу, более занята Искусством! Помогите, ангелы. Сделайте анализ. Склонитесь, упрямые колени, и, сердце со стальными струнами, Будьте мягки, как жилы новорождённого младенца. Все может быть хорошо. [на колени]

КЛАВДИЙ

О, мое преступление грязно. Воняет до самого неба. Это старейшее и худшее из всех преступлений: братоубийство. Я не могу молиться. Хотя я очень хочу молиться, моя вина сильнее, чем моя надежда помолиться. И — как человек, который должен делать две вещи одновременно, — я стою как парализованный, не зная, с чего начать в первую очередь, и поэтому пренебрегаю обоими. Даже если эта моя проклятая рука покрыта кровью моего брата, неужели в сладостных небесах недостаточно дождя, чтобы вымыть ее добела, как снег? В чем цель милости Божией, как не в прощении грешника? И разве у молитвы нет этих двух сил: остановить нас от греха до того, как мы его согрешим, и предложить прощение, когда мы согрешили? Так что буду молиться. Мой грех в прошлом. Но, о, какая молитва может дать мне то, что я хочу: «Прости меня за мое ужасное убийство?» Это не сработает, поскольку у меня все еще есть все, что я получил, совершив убийство: моя корона — объект моих амбиций — и моя королева. Возможно ли получить прощение и сохранить то, что вы получили от преступления? В этом коррумпированном мире преступники могут использовать богатство, которое они получают от своих преступлений, чтобы отодвинуть правосудие в сторону, подкупая служителей закона. Но это не рай. Там от закона не спрячешься. Там каждый поступок оценивается строго по достоинству, и каждый должен лицом к лицу противостоять своим грехам. Что тогда? Что мне остается делать? Покайся, как могу. Это не может повредить. Но и это мало чем может помочь, так как я не могу толком раскаяться. О, какая неприятная ситуация! О, мое сердце черное, как смерть. Моя душа попала в ловушку греха, и чем больше она борется за освобождение, тем больше она попадает в ловушку. Помогите мне, ангелы! Сделать усилие. Теперь согните мои упрямые колени, и пусть мое ожесточенное сердце станет мягким, как мышца новорожденного младенца. Возможно, все будет хорошо. [Он становится на колени]

Входит ГАМЛЕТ.

ГАМЛЕТ

Теперь я могу сделать это погладить. Теперь он молится. А теперь не буду. И поэтому он попадает в рай. Вот и я отмщен. — Это будет просканировано. Негодяй убивает моего отца, и за это я, его единственный сын, этого самого злодея посылаю На небеса. О, это наем и зарплата, а не месть. Он взял моего отца грубо, сыт хлебом, Со всеми его преступлениями, широко раздутыми, такими же красными, как май. И как обстоят дела с его аудитом, кто знает, кроме небес? Но в наших обстоятельствах и образе мыслей с ним тяжело. И неужели я тогда отомщу, Что возьму его на чистку души, Когда он будет готов и приучен к переходу? Нет! Поднимайся, меч, и познай более ужасную курицу. Когда он во сне пьян, или в ярости, Или в кровосмесительном наслаждении своей постели, В игре, ругаясь, или в каком-нибудь поступке, В котором нет удовольствия от спасения, — Тогда подножи его, чтобы он брыкнул пятками. на небо, И чтобы его душа была проклята и черна, Как ад, куда она идет. Моя мать остается этим лекарством, но продлевает твои болезненные дни.

ГАМЛЕТ

Теперь я мог это сделать. Теперь, когда он молится. И сейчас я это сделаю. [Обнажает меч] И так он попадет в рай, а я отомщу. Подождите, это требует дополнительного размышления. Злодей убивает моего отца, и в отместку я, единственный сын моего отца, отправляю этого самого злодея на небеса. Отправить его в рай — о, это сослужит ему службу, а не месть. Он убил моего отца до того, как мой отец успел помолиться и духовно подготовиться, так что грехи моего отца расцвели в полной мере. Одному Богу известно, сколько грехов есть у моего отца против него. Но, насколько я могу судить, это не очень хорошо для него. Так отомщу ли я, если убью Клавдия, пока он молится и исповедуется в своих грехах, чтобы он был готов отправиться прямо на небеса? Нет! Уходи, меч, и жди более ужасного момента, чтобы убить его. [Он вкладывает меч в ножны] Когда он пьян и спит, или на вечеринке, или занимается кровосмесительным сексом, или ругается и играет в азартные игры, или делает что-то другое, в чем нет и следа рая, — тогда я убью его, чтобы его пятки устремляются к небесам, а его проклятая черная душа падает прямо в ад. Моя мама ждет. Клавдий, эта попытка вылечить себя молитвой лишь немного продлит твою болезненную жизнь.

ГАМЛЕТ уходит.

КЛАВДИЙ

[встает] Мои слова летят вверх, мои мысли остаются внизу. Слова без мыслей никогда не попадают в рай.

КЛАВДИЙ

[Вставая] Мои слова улетают в небо, но мои мысли остаются здесь внизу. Слова без мыслей никогда не попадут в рай.

КЛАВДИЙ уходит.

Акт 3, Сцена 2

Акт 3, Сцена 4

Как Бог отвечает, когда Его народ хочет умереть?

Сообщение в блоге Эбби Макдональд

Иногда легче быть зрителем. Когда какое-либо событие или трагедия попадает в заголовки и привлекает много внимания в средствах массовой информации, это часто то, чем я являюсь. Я сижу и читаю слова других писателей. Я киваю и тихо говорю: «Аминь».

Но в последние недели после самоубийства двух известных знаменитостей я понял, что должен сделать нечто большее, чем молчаливое признание. Я видел, как другие рассказывают о своем собственном опыте депрессии и смело рассказывают свои истории, и Бог взволновал мою душу.

Я знаю, каково это быть в том месте, где ты боишься проснуться.

Выглянуть в окно и попытаться почувствовать что-то кроме медленного небытия, поглощающего вас. После рождения моего первого ребенка были дни, когда мне не терпелось заползти в постель и соскользнуть в бездну сна.

На прошлой неделе я прочитал слова отважного человека, который озвучил истину, которую большинство из нас не так часто слышит: кто-то может любить Иисуса, но все же желать смерти. И я аплодирую ей за это. Это те типы разговоров, которые нужны большему количеству из нас.

Через несколько дней после того, как я прочитал ее историю, ее мысли все еще вертелись у меня в голове, и я поймал себя на том, что задаюсь вопросом: «Почему мы так часто хотим хранить молчание о нашей собственной тьме?» Автопилотная часть меня знает ответ. Люди, которые любят Иисуса, не должны хотеть покончить с собой, верно? У них должна быть вера, которая может исцелить, и дух, который находит покой в его присутствии, верно?

Да, это возможно. Бог может. Но они не всегда являются правилом. Через несколько дней после того, как я прочитал слова другого пришельца, я подумал: «Даже некоторые пророки имели дело с этой тьмой».

Хотите увидеть сами? Илия и Иона, которые оба были слугами Господа и слышали это непосредственно от него, заявили, что хотят умереть. (См. 3-я Царств 19 и Иона 4)

Это были люди, которые не только думали о смерти, но и открыто говорили Богу, что хотят этого.

Это были люди, которых Бог специально избрал для общения и использования. Он доверял им и разделил их на поколения, наполненные людьми, которые поклонялись идолам, кланялись Ваалам и обращались ко всему, кроме него, чтобы найти удовлетворение.

Они были недалеко от Бога, но сосуды его послания. Они изменили жизнь и дали надежду. В тот момент, когда они выразили свою боль, они увидели, как Бог совершает чудеса. Огонь с неба по слову Илии. Для Ионы народ Ниневии превратился из гнусных актов жестокости в покаяние.

И все же они хотели умереть.

Сейчас я не буду вдаваться в подробности путешествия каждого человека. Но если мы прочитаем их рассказы, то увидим, что один боялся сумасшедшей жены царя, а другой злился. Их желание умереть проистекало из совершенно разных эмоций.

Сегодня я хочу поговорить не об их причинах, а о Божьем ответе. Потому что многие думают, что Бог отворачивается от подобных чувств и криков отчаяния. И я здесь, чтобы сказать вам, что это не так.

Так что же ответил Бог? Он наказал их? Отвернуться и бросить их в ад? Скрыть его лицо и позволить им блуждать во тьме?

Даже не близко. Вот три реакции Бога, когда его последователи хотят умереть:

Он приходит к ним в их нужде и позволяет им отдохнуть.

Бог не отворачивается от своих детей. Он не кричит: «Как ты смеешь такое говорить!» или действовать так, как будто он не может поверить, что один из его собственных последователей делает такое смелое заявление. В бедственном положении Илии он посылает к нему ангела с едой и водой. Он позволяет ему поспать и подготовиться к долгому путешествию. Как только у него было время восстановить свои силы, он следует за ним на гору Хорив. Ионе он дает тень и облегчает его дискомфорт. И хотя позже он забирает растение, чтобы проиллюстрировать свою точку зрения Ионе, он не оставляет его.

Он добирается до сути дела.

Бог не уклоняется от того, что на самом деле происходит в сердцах этих людей. Он задает вопросы. Он видит то, о чем они не говорят и не спрашивают. Илии он спрашивает: «Что ты здесь делаешь?» (3 Царств 19:9), а Иону он спрашивает: «Правильно ли тебе гневаться?» (Иона 4:4). Бог уже знает ответы на эти вопросы. Он хочет, чтобы люди, чьи сердца он преследует, видели то же, что и он.

Он слушает.

Бог не прерывает этих пророков и не обрывает их, когда они объясняют, как они оказались в этом месте. И снова он знает ответ. В случае с Элайджей он знает, что ошибочно полагает, что он единственный оставшийся последователь. Но он все еще позволяет ему говорить. Он позволяет ему произнести эти слова, за которые он цеплялся, путешествуя по пустыне, думая, что больше некому служить Богу.

Иногда путешествие по пустыне готовит нас к принятию истины.

Друг, я не знаю, где ты сегодня. Я не знаю, сражаетесь ли вы во тьме или твердо стоите на месте победы сегодня. Но могу ли я сказать вам, что Бог видит вас, несмотря ни на что? Он не отворачивается от тех мест, которые вы храните похороненными.

Бог не сомневается в заявлениях, подобных заявлениям Илии и Ионы. Он приближается. Он достигает через щель. Когда нам больно, ему больно.

Поговори с ним сегодня. Даже если вам кажется, что он вас не слышит, все равно поговорите с ним. Он прямо здесь и ждет, когда вы дотянетесь до него.

***ЕСЛИ ХОЧЕШЬ УМЕРЕТЬ и не знаешь, что делать: Есть способ спастись. Это просто. Выберите отпустить свою жизнь прямо сейчас — в духовном плане. Нет, это НЕ означает, что вы убиваете себя физически. Это означает, что вы молитесь этой молитвой:

«Боже, я не знаю, что делать. Я признаюсь тебе, что хочу умереть. Я в конце себя. Я делаю ошибки, я грешу, я делаю то, что неправильно. Я ненавижу аспекты себя. С этим я отпустил тебя. Я прошу Тебя, Иисус, войди в мое сердце и жизнь как Спаситель и Избавитель. Я признаю, что ты Господь. Я позволяю тебе господствовать в моей жизни. Перенимать. Я прошу Святого Духа войти в мое сердце прямо сейчас. Я, принимая вас, принимаю ваше прощение. Теперь я мертв для греха и жив для Христа Иисуса. Я благодарю тебя за то, что действительно искало мое сердце — тебя. Я теперь дитя Бога. Ты поведешь меня во всем. Ты поможешь мне. Я пришел с новой надеждой сейчас. Благодаря тебе, Иисус».

Если вы уже знаете Иисуса как Господа, рассмотрите эту молитву:

«Отец, пожалуйста, возроди надежду в моей жизни. Пожалуйста, открой мне глаза, чтобы увидеть тебя и узнать твою любовь. Пожалуйста, несите меня в этот час, когда я не знаю, куда идти дальше.