Выложи это к себе в историю пусть люди напишут: Конец сказки. — Творчество — Клуб самостоятельных путешественников
Конец сказки. — Творчество — Клуб самостоятельных путешественников
#1 Ctrelok
Отправлено 17 октября 2005 — 12:01
У меня есть одна знакомая девушка – мой близкий друг. Вообще, мне иногда кажется, что Настоящая Дружба между мужчиной и девушкой появляется тогда, когда они побыли любовниками. Так вот, не смотря на хорошее ее ко мне отношение, она является Ярым Критиком моего творчества. Ей недостаточно просто сказать: все плохо. О нет — она досконально прочитывает мои рассказы (как автостопные на сайте АВП, так и художественные), и буквально по абзацам разбирает их – что не так, как, что изменить.
В июне этого года я закончил повесть «Конец Сказки». Многие мои друзья считают, что это – лучшее, что я написал. Но не она! Она в пух и прах разнесла, к примеру, мою любимую Теорию о Вампирах (одна из глав), буквально посмеялась над моей Теорией о знакомствах, как нечто безумное высмеяла Теорию корпорации и Теорию шмоткоголизма.
Но.
Недавно я получил от нее по мылу: Игорек, вывеси на паре-тройке своих форумов, на которых общаешься, свою эту несчастную повесть. Пусть ее оценят незнакомые или малознакомые люди. Они будут беспристрастными (а значит, лучшими) судьями. Напишут, что классно и все супер – тебе же лучше. Будет благодатная почва для твоего тщеславия. Напишут, что все хреново – тебе же лучше. Будет стимул писать лучше.
… И НИКАКИЕ ВЫ НЕ СУМАСШЕДШИЕ – такие истории случаются постоянно и со всеми. Ну что же, тогда это повесть – НИ О ЧЕМ.
Если вы посчитаете, что в повести я «похвастаюсь перед читателями, какие красивые девушки были в нашей жизни» — значит, так оно есть.
Если вы напишите, что эта повесть – вообще какой-то загиб, что она – о чем-то вообще ненормальном, что мы – просто бездельники, не знающие, чем себя занять – вы попадете в точку.
Эта повесть – такая, какой вы ее увидите. Честно.
- Наверх
#2 Ctrelok
Отправлено 17 октября 2005 — 12:01
Итак.
В ноябре прошлого года ко мне вписалась на 4-5 дней одна девушка. И осталась жить на 3.5 месяца. Я и мои друзья были вовлечены в целый водоворот странных (если не сказать безумных порой) событий, происшествий и т.п. Справедливости ради нужно сказать, что происшествия происходили и с ней самой. До сих пор многое так и осталось загадкой, ЧТО ЖЕ ЭТО БЫЛО на самом деле. В конце апреля мои знакомые посоветовали написать обо всем, чтобы отдать боль бумаге. Так появилась повесть «Ад на Земле».
Самое забавное, что события, происходящие со мной в «Аде на Земле» не меня изменили. Они НАС ВСЕХ изменили. Сами мои друзья считают, что мы трое сошли с ума. Моя мама говорит, что я просто повзрослел. Окружающие меня девушки полагают, что я более трезво стал смотреть на вещи.
А мое мнение хорошо выражено в строках песни:
Я убиваю в себе все самое лучшее.
Все то, что мог бы отдать другим.
Выставляя напоказ лишь худшее,
И ненавидя себя таким.
Я топчу мир своими ботинками,
Не замечаю, куда наступаю.
А время уходит от меня цветными картинками,
Но я даже этого не понимаю…
- Наверх
#3 Ctrelok
Отправлено 17 октября 2005 — 12:02
А вот письмо, которое я тогда разослал:Привет, мои любимые друзья!
Представляю Вашему вниманию два романа, которые я, ничтоже сумнящийся, написал.
Сначала это была всего лишь последняя глава, но она столько всего вместила в себя, что по объему далеко переплюнула «Ад…» и вылилась в самостоятельный роман.Надеюсь, что вышло хорошо и стильно. Надеюсь, что романы не станут для Вас экологически чистым снотворным. Надеюсь, что иногда Вы будете улыбаться. Надеюсь, что вы избегните событий, описанных в оных.
• Сатанизм.
• Как мы вступили в секту.
• Первое предательство Светы.
• Грязь. Про Цветочника и еще немного про Сашу.
• Про боязнь толпы и теорию путешествий.
Мещевские девушки.
• Лена.
• Как мы покинули секту.
• Ира.
а также полностью роман «Конец сказки».
Если же Вам не станет интересно и здесь – ну тогда Бог с ним! Отложите роман в сторону. Не читайте дальше – не нужно. Дальше все равно будет еще хуже.
Лучше поступите в институт.
Закончите институт.
Сделайте еще один шаг вверх по карьерной лестнице.
Займите свое место в жизни.
Если у Вас депрессия, если у Вас сейчас все плохо – превратите свою боль в деньги.
Если у Вас все хорошо – найдите себе серую мышь жену. Или респектабельного мужа.
Купите новую стиральную машину. Обустройтесь.
У Вас обязательно получится. Вы ведь такие умницы – а разве я дружил бы с Вами иначе?
На самом деле в этой истории нет ничего интересного.
На самом деле эта история про глупых мальчиков и девочек, возомнивших о себе не весть что.
Вы все – Вы гораздо лучше меня и моих друзей. Так потому мы с Вами и общаемся – чтобы тоже измениться в лучшую сторону. Мы хотим научиться, и потому мы так внимательно слушаем Ваши советы и взгляды на жизнь, и даже делаем себе пометки.
Ну, да ладно… Чего это я?
Джефф.
- Наверх
#4 Ctrelok
Отправлено 17 октября 2005 — 12:03
Не буду здесь выкладывать «Ад на Земле».
Глава № 1. (Ад на Земле) Золотая молодежь.
Прикрепленные файлы
- ______1__.doc 47,5К 205 Количество загрузок:
- Наверх
#5 Ctrelok
Отправлено
А «Селигер» — это начало наших «приключений».
Самое обидное, что между главами – разница в 3 недели, а так все поменялось… И еще. Мне тут трое человек выслали в приват свои мнения. Не спешите судить, пока не доберемся до «Конца Сказки».
Глава № 2 (Ад на Земле) Женечка
Прикрепленные файлы
- ________2.________.zip 141,24К 99 Количество загрузок:
Сообщение отредактировал Skazochnik: 24 октября 2005 — 13:52
- Наверх
#6 Ctrelok
Отправлено 20 октября 2005 — 17:37
Глава № 7 (Ад на Земле) СелигерПрикрепленные файлы
- ________7._______.zip 173,2К 89 Количество загрузок:
- Наверх
#7 Ctrelok
Отправлено 20 октября 2005 — 17:44
Я фигею — у меня мой собственный zip не открывается после того, как я поместил его на форуме.
Буду теперь несжатые тексты выкладывать…Прикрепленные файлы
- _______.doc 179,5К 152 Количество загрузок:
- Наверх
Загробная жизнь людей и вещей. «Памяти памяти» Марии Степановой
Мария Степанова, «Памяти памяти». Новое издательство. М., 2017, 408 страниц
Жанровые атрибуты давно сорваны с якорей. Вот книга, которую некоторые, непонятно с какой стати, окрестили романом — и даже лучшим романом года. Автор снабдила ее своей этикеткой, «романс», которая жанра все равно не определяет, скорее подчеркивает его необычность.
Книга, задуманная как возвращение частного прошлого, на самом деле пробивает брешь в стене, которой мы отгородились от общего
Мария Степанова — прекрасный поэт и, может быть, лучший эссеист русскоязычного пространства, по крайней мере на том его участке, на котором она работает, потому что эссе сегодня — огромное поле, практически все, что не беллетристика, стихи или статья по молекулярной биологии.
Романа, я подозреваю, она в ближайшее время не напишет, хотя ей, конечно, виднее. То, что она написала, скорее напоминает эпос, историю конкретной еврейско-русской семьи, который, однако, не имеет ничего общего со снотворными эпопеями, скажем, Роже Мартена дю Гара или Джона Голсуорси — Томасу Манну может быть выпишу индульгенцию. Это не придуманная семья, а ее собственная, чью историю на протяжении последних полутора столетий она воссоздает по семейным архивам, уцелевшим безделушкам и местам обитания на всем протяжении евразийского континента, которые она посчитала своим долгом навестить. Это глубоко личная книга, и здесь нельзя не отметить контраст с поэтическим творчеством Степановой: Федор Сваровский причислил ее к «новым эпикам», поэтам, настаивающим на сюжете, но при этом намеренно из него устраняющимся, в том числе и в претенциозной личине «лирического героя». В «Памяти памяти» автор отступает на задний план разве что в некоторых вставных, «рифмующихся», по ее выражению, эссе.
У меня есть за пазухой небольшой и, пожалуй, единственный камень, который я лучше уж выложу сразу, чтобы он не портил мне дальнейшей картины.
Это проблема синтаксиса: с какой-то страницы начинаешь замечать, что автор все чаще заменяет рефлекторное «который» в придаточных предложениях несколько манерным, с моей точки зрения, «что». Вполне допускаю, что тут моя собственная идиосинкразия напоролась на чужую, но мне видится в этом выпадение из стиля. «Который» действительно надоедливое слово, но без него не обойтись, и с ним будет честнее, потому что каждое такое «что» немедленно напоминает нам, что на самом деле здесь должно быть «который». Деньги лучше просто оставлять где лежат, чем с привлекающей внимание запиской «обратите внимание, деньги тут».
Ну вот разве еще один, совсем уже мелкий камешек. В книге довольно много цитат, как правило с атрибуцией, хотя не все, как мне кажется, поднимаются до уровня, требующего такой атрибуции. Тем удивительней на этом фоне не подписанный ничьим именем девиз покойной тетки автора: «Иди своей дорогой, и пусть люди говорят, что хотят, повторяла она за кем-то». Этот «кто-то» в данном случае — Данте Алигьери: segui il carro e lascia dir le genti.
это совсем не «проза поэта»
Собственно говоря, перечень упреков исчерпан, но о стиле этого письма, за вычетом вышеприведенной придирки, хочется сказать несколько слов особо. Степанова умеет быть не слишком прозрачной, как хорошо известно читателям ее эссе, где давление содержания подчас ставит слова под максимальную нагрузку. Ничего этого, однако, в «Памяти памяти» мы не замечаем, но это совсем не подразумевает сухости и лапидарности, авторская речь насыщена тропами, аллюзиями и лирическими отступлениями, разливающимися в побочные фабулы, но она пропускает сквозь себя сюжетную линию без малейшего сопротивления. Это качество тем более дорого, что с некоторого времени, когда шлагбаум взлетел вверх, нетривиальность стиля представляется кое-кому эквивалентом художественного достоинства, а способность забуксовать читателя уже на третьей странице — залогом совершенства. В данном случае никакой расстыковки между тем, о чем повествуется и как, незаметно, это совсем не «проза поэта», как мы эвфемистически (на самом деле снисходительно) ее именуем.
В самом начале автор предупреждает нас, что речь идет об обычных людях, ни в чем не выдающихся — ни героев, ни злодеев в ее родословной нет, всего лишь один погибший на войне и один пострадавший от сталинских репрессий, но без расстрела и отсидки. Свою задачу Степанова видит в том, чтобы дать этим людям возможность быть как бы восстановленными в правах, наравне с нами, живыми, потому что ушедшие — пожалуй самое бесправное меньшинство из всех, отмеченных в истории цивилизации, им уже никак не выступить в собственную защиту. Здесь, как мне кажется, мелькнула неубиваемая идея русского космизма, но уже лишенная всех атрибутов сексизма и психоза: Федоров и Циолковский с человеческими лицами. С решением этой задачи Степанова вполне справляется, но на пути к нему книга постепенно обретает совершенно иное измерение и выходит далеко за рамки семейной саги — к этой мысли я еще вернусь.
Что же касается родословной жанра, то автор ее и не скрывает — имя В. Г. Зебальда, стершего границу между эссе, романом и даже фотоальбомом, упомянуто неоднократно, но разница все же есть: в «Аустерлице» Зебальда, к примеру, при всей необычности конструкции, автор остается в пределах беллетристики, тогда как любое подозрение в вымысле скомпрометировало бы идею Степановой.
В любом случае жанр, единожды обозначенный, копирайту не подлежит: Пруст — не плагиатор Ричардсона.
Несмотря на упомянутый дефицит героизма и злодейства было бы трудно придумать себе семью, отягченную большим бременем символизма, чем та, которая реально досталась автору. Она охватывает огромный континент, от Парижа до дальневосточного Артема, и значительную часть социальной пирамиды: от богатого херсонского заводчика до беспризорника. Каждого из этих людей коснулась катастрофическая история России, но она их как правило обжигала, а не испепеляла, и для большинства из нас, чья родня не хлебнула трагедии полной мерой или старательно об этом забыла, все эти Гуревичи, Фридманы и Степановы ближе, скорее соседи по лестничной клетке, чем персонажи лагерных мемуаров или жертвы показательных процессов. Тем неожиданнее для чуткого читателя окончательный смысл книги.
Степанова реставрирует семейное дерево по дошедшим до нее записям, безделушкам, артефактам и фотографиям
Что же касается вставных эссе, то они по той же методике извлекают из истории полузабытых людей с их духовным и материальным имуществом, как бы поверяя выбранный метод на параллельных сюжетах.
Судьба художницы Шарлотты Саломон, создательницы уникального автобиографического альбома «Жизнь? Или театр?», погибшей в Освенциме, несколько выбивается из этого ряда — не только нескончаемой вереницей постигших ее трагедий, но и потому, что Саломон в последнее время стала объектом пристального внимания, ее публикуют, ее работы выставляются, о ней много пишут. Ближе к магистральному повествованию — история американского художника Джозефа Корнелла, работавшего большей частью в жанре «коробок», собирателя беспризорных артефактов, которыми он эти застекленные коробки населял, или синклит обериутов, взапуски перечислявших любимые предметы и ситуации. Степанова реставрирует семейное дерево по дошедшим до нее записям (как бы она ни сетовала на их скудость, склонность ее предков к письменности выше средней), но также по сохранившимся безделушкам, артефактам и фотографиям, иные из которых уже безвозвратно утратили смысл и траекторию.
Характерно, что ближе к концу книги эти вставные эссе исчезают, личный поиск становится вседовлеющим — особенно когда начинают уходить из жизни люди, с которыми автор была в тесном личном контакте.
Смерть как окончательное поражение в правах становится слишком наглядной, на ее оттеснение уходят все силы, а в финале это уже какое-то presto, лихорадочные попытки пригласить тех, кому в тексте как бы не хватило места или фактографии. Это нарастающее напряжение, которое Саломон и Корнелл до времени успешно от нас заслоняют, работает на протяжении всей книги, но мы по-настоящему замечаем его, когда пружина распрямляется — композиционный tour-de-force.
И вот теперь хочется поговорить о втором смысле, более абстрактном, независимо от того, насколько он был очевиден для автора в процессе письма. По странному совпадению (все та же рифмовка?), параллельно «Памяти памяти» я читал книгу Юрия Слезкина, профессора Калифорнийского университета Беркли, «Дом правительства» — о жильцах пресловутого «дома на набережной», их окружении и потомстве. Книга эта опубликована в прошлом году, по-английски, но русский перевод, видимо, не за горами. Здесь тоже заметен жанровый дрейф: перед нами, казалось бы, исторический труд с огромными документальными раскопками, но на поверку куда необычнее, с крупными прожилками ранней советской литературы, и повествование чуть ли не на четверть составляют куски из дневников и писем, как и у Степановой.
Вот только автор полностью уклоняется от субъективных оценок, но по сути это сходная попытка реставрации прав покойников, хотя и на другом социальном этаже: все эти люди принадлежат истории, они ее творили, по большей части неприглядно и кроваво, пока не стали костями в колымских болотах и сугробах и их не вычеркнули из учебников, а их потомство, одержимое теми же идеалами, не полегло на Второй мировой. В отличие от героев Степановой, они жили слишком близко к ядерному реактору.
Персонажи вроде бы совсем иного плана, но есть поразительные перемычки. Например, Сарра Свердлова, сестра куда более железного, чем Феликс, Якова — подруга юности степановской прабабки. Пока Мария Степанова дробила окаменевшую породу времени на этом берегу, с противоположного прокладывали встречный тоннель, только на ином уровне, и стыковки пока нет — не для двух человек эта работа над завалами, которые явились плодом усердия всей страны.
Много лет назад я пытался осмыслить урок совершенно другой книги.
«Изнанка мира» американского прозаика Дона Делилло — огромная эпопея, посвященная истории его страны в годы «холодной войны». В отличие от вышеупомянутых, это чистая беллетристика, роман, он выстроен вокруг артефакта, мяча, залетевшего на трибуны во время знаменитого бейсбольного матча в начале 50-х, и с тех пор ставшего сувениром, меняющим хозяев, через чьи судьбы воссоздана эпоха. И тогда мне подумалось, что по эту сторону океана ничего подобного такой попытке осмысления не произошло, а время уходит безвозвратно. Все, что было написано об этом по-русски до тех пор, да и с тех пор, казалось мне неадекватным.
Как теперь видно, я ошибся, и в каком-то минимальном смысле могу сказать «ныне отпущаеши». «Памяти памяти», книга, задуманная как возвращение частного прошлого, на самом деле пробивает брешь в стене, которой мы отгородились от общего. За этой стеной — не история, а живые люди, и если мы о них забываем, они умирают повторно. Их возвращение — непосильный труд для одного человека, даже такого виртуоза, как Слезкин, потому что оно требует не просто работы с документами, а воображения художника, на то он нам и послан.
Книга Марии Степановой — спасительная трещина, которую дала наша коллективная амнезия на уровне человеческих глаз, а не там, в вышине, где страдали в своих шестикомнатных вольерах революционеры, это попытка реабилитации памяти и истории как частного достояния каждого. История дала течь, память вытекает наружу, а что теперь с ней делать — решать нам самим.
Не позволяйте другим писать вашу историю
Оззи Балканли,
Никто не может определять ваш успех, кроме вас. Так легко унижать себя и сравнивать себя с другими. Мнения других не являются отражением вас, они не создают и не ломают вас.
Все стоящее в жизни будет иметь судей , циников , тех, кто уничтожит тебя. Знайте себе цену и знайте, в чем заключаются ваши ценности. Не позволяйте этим людям испортить вам путь. Это не будет чувствоваться хорошо, но обещаю, оно того стоит.
Тогда сделайте самое невероятное и стоящее, что может предложить эта вселенная — следуйте за своей страстью!
Никто на самом деле не знает, что такое эта жизнь.
Некоторые поняли это лучше, чем другие, но когда-то они были там, где вы сейчас находитесь, и они боролись, чтобы понять это.
Единственный способ «разобраться в этом» — это испытать жизнь, попробовать что-то новое, идти за своими страхами, делать то, что заставляет вас чувствовать себя некомфортно, идти по пути, который вам неизвестен и в котором вы не уверены куда оно вас приведет. Такой опыт укрепит характер и укрепит силу. При этом не позволяйте чужому мнению сдерживать ваше направление и ваши действия.
Пусть чужие голоса приходят и уходят. Пусть слов других будут просто… слов . Продолжайте взбираться на гору, чтобы достичь своей безумной мечты. Продолжай быть бойцом. Держите это внутри себя, и как только вы достигнете вершины, пусть другие будут шокированы.
Не слушайте скептиков. Они не знают вашей истории и не знают, на что вы способны. Вы находитесь в процессе создания своей империи, не позволяйте никому помешать вашему процессу!
Самое главное понять, что другие люди не знают, как написать вашу историю, даже ваши родители.
Они могут подойти к вам и предложить, как вам должно быть , но не смей слушать и позволять этому овладеть тобой. Ты знаешь, что для тебя лучше и чего просит от тебя твоя душа, слушай этот голос — он уже знает, что тебе нужно делать.
Держите голову выше, держите себя в руках и тренируйтесь каждый божий день. Каждый успех начинается с маленькой победы каждый день. Никогда не позволяйте тому, что говорят другие, заставить вас воспринимать этот мир по-другому.
Еще одна важная вещь, которую следует учитывать, — это никогда не выписываться из-за неуверенности в себе. Позвольте этим мыслям прийти, распознайте их, а затем отпустите. Мысли — это просто мысли. Им не нужно быть теми, кто вы есть, поэтому не позволяйте им становиться и поглощать вас.
Не слишком привязывайся к своим прошлым путям и привычкам. Вы можете изменить их с правильным типом мышления. Это займет время, но если вы продолжите работать над этим, вы найдете способ. Это приходит на ум о чем-то новом, чему вы учитесь, будь то обучение игре на фортепиано или езда на велосипеде, вы должны продолжать и продолжать пытаться, и однажды это просто произойдет для вас.
Это называется быть настойчивым.
Легкая дорога – это не путь, потому что такой вещи не существует – к сожалению или, может быть, к счастью для нашего роста, нам не дана жизнь с легкой дорогой. Поймите, что жить трудно, но оставайтесь голодными и работайте над собой, чтобы сделать это менее трудным. Каждому дано что-то, с чем ему придется иметь дело. Трудности закаляют характер. Необходимо уметь принимать все, что встречается на вашем пути.
На днях я наткнулся на то, что кто-то сказал о боли и невзгодах. Она сказала, что трудности подобны походу в спортзал и поднятию тяжестей: чем тяжелее вес, тем больше мышц будет построено, и чем тяжелее трудности в вашей жизни, тем сильнее вы станете. Я надеюсь, что вы можете видеть это, проходя через то, через что вы проходите. Вы станете непоколебимым и сами станете героем своей истории.
Преображение себя во всех отношениях — лучшее, что вы можете сделать для себя. Вы управляете своей судьбой и своим будущим. У вас есть все, что вам нужно, чтобы начать прямо сейчас.
Все, что вам нужно сделать, это продолжать идти. Вы умеете писать свою историю. Подумайте о своем результате и никогда не позволяйте кому-то другому сказать, как его написать.
Это твой момент, продолжай убивать его!
Вот несколько видео для мотивации, которые мне понравились:
- Начать новую жизнь (1 час)
- Создайте человека, которым вы хотите быть (35 минут)
- Игнорировать ненавистников (10 минут)
Спасибо, что прочитали.
xx, Оззи
Для полного раскрытия этого сайта, пожалуйста, прочтите это.
«Мир увидит вас таким, каким вы его видите, и будет относиться к вам так же, как вы относитесь к себе». — Бейонсе
Нравится:
Нравится Загрузка…
Только ВЫ можете написать свою историю, никогда не позволяйте никому украсть ручку кто-нибудь еще держит ручку». Забудьте просто держать ручку, люди будут изо всех сил стараться вырвать ее из ваших рук и написать вашу историю полностью по своему вкусу.
Не позволяй им. «Когда вы пишете историю своей жизни, не позволяйте никому держать ручку».Я много думал об этом в последнее время, как мы достигли такого уровня в нашем обществе, когда мы никому не позволяем держать свою ручку в руках. Каждый божий день, как в большом, так и в малом, мы не просто позволяем другим писать наши истории для нас, мы делаем то же самое с ними. Кажется, что мы все играем друг с другом в биографов, тогда как должны играть в автобиографов перед собой.
Вам не нужно далеко ходить, чтобы понять, что я имею в виду. Просто опубликуйте что-нибудь, даже самое обыденное, в социальных сетях, и вы увидите это в действии. Вы можете сказать «яблоки», а другой человек обвинит вас в том, что вы сказали «апельсины». Вскоре все, включая вас, полностью убедятся, что вы действительно сказали «апельсины».
Этот пример кажется такой мелочью. Кого волнует, если все думают, что вы сказали «апельсины» вместо «яблоки», верно? В конечном счете, это просто слова на экране, и это не влияет на вашу жизнь.
За исключением того, что это так. В этот короткий момент, этот, казалось бы, тривиальный момент, вы позволили кому-то другому переписать вашу историю под их нарратив.
Хуже того, вы облегчили другим возможность переписывать большую часть вашей истории. Видите ли, как только вы позволяете кому-то схватить ручку, даже если это всего лишь на крошечную-маленькую секунду, вернуть ее почти невозможно. Они передают это. Играйте с ним подальше.
Прежде чем вы это узнаете, они используют его, чтобы написать большую часть истории вашей жизни. Ваша жизнь становится биографией, написанной людьми, которые даже не знают вас. Ведь ни один человек на этой земле не знает вашу историю лучше вас.
«В любой момент у вас есть право сказать: история так не закончится».Не позволяйте вашей жизни стать биографией, когда она должна быть автобиографией
Как и в случае с буквальной биографией, когда вы позволяете кому-то другому написать вашу историю, ваша «аудитория» никогда не увидит полной реальной картины.
Никогда не узнает тебя настоящего. Даже человек с самыми лучшими намерениями и самым искусным пером не может уловить все мелочи, мелкие нюансы, которые делают вас тем, кто вы есть.
К сожалению, у большинства людей, пытающихся написать наши истории, не самые лучшие намерения в отношении нас — или, если уж на то пошло, у них не самое искусное перо. Нет, у них обычно есть очень гнусные причины, по которым они хотят, чтобы мир увидел нас другими глазами. Бывший, который хочет переписать историю вашего разрыва. Брат или сестра, который хочет, чтобы ваша семья думала, что причина вражды — ВЫ. Даже незнакомец, который хочет, чтобы интернет подумал, что вы сказали что-то, чего не говорили.
Итак, вы должны изо всех сил схватить эту ручку, когда кто-то попытается ее украсть. Держитесь как можно крепче и напишите свою собственную историю. Что еще более важно, напишите это так, как ВЫ хотите, даже если вы думаете, что люди будут осуждать вас за это.
«Мир осудит вас, что бы вы ни делали, так что живите так, как хотите».
Мир осудит вас, несмотря ни на что, так что напишите историю, которую хотите…
Есть цитата: «Мир осудит вас, что бы вы ни делали, так что живите так, как хотите». То же самое касается написания вашей истории. Недостаточно просто держать ручку; только вы должны решить, что вы хотите добавить в свою историю. Точно так же, как вы никогда не должны оправдывать то, что делает вас счастливым, вы никогда не должны чувствовать, что вам нужно «отредактировать» свою жизнь, чтобы она соответствовала чьему-то представлению о том, каким должен быть ваш рассказ.
Если вы хотите жить в сказочной истории, наполненной рыцарями в сияющих доспехах, дерзайте… даже если мир говорит, что настоящим феминисткам рыцари не нужны. Если вы хотите жить приключенческой историей, рысью по миру в поисках потерянных сокровищ, сделайте это… даже если мир говорит, что это «непрактичный» образ жизни. Черт возьми, если вы хотите пережить ужасную историю, наполненную приключениями охоты на призраков, дерзайте… даже если все говорят, что призраки не настоящие.