ᐉ Рубаи омара хайяма о любви к мужчине. Самые глубокие высказывания Омар Хаяма о любви

Нестареющие цитаты о любви Омара Хайяма

Прошло уже много веков, а рубаи про любовь, ученого, а также философа Омара Хайяма у многих на устах. Цитаты о любви к женщине, афоризмы из его маленьких четверостиший довольно часто выставляются как статусы в соцсети, так как несут глубокий смысл, мудрость веков.

Стоит отметить, что Омар Хайям вошел в историю, прежде всего, как ученый, который сделал ряд важных научных открытий, тем самым ушел далеко вперед своего времени.

Видя статусы, взятые из творчества великого азербайджанского философа, можно уловить некий пессимистичный настрой, но глубоко анализируя слова, а также фразы, улавливается скрытый подтекст цитаты, можно увидеть горячую глубокую любовь к жизни. Всего несколько строчек могут донести явный протест против несовершенства окружающего мира, таким образом, статусы могут указать на жизненную позицию выставившего их человека.

Стихи известного философа, описывающие любовь к женщине и, собственно, к самой жизни, можно без особого труда найти во всемирной паутине. Крылатые высказывания, афоризмы, а также фразы в картинках несут мудрость веков, в них так тонко прослеживаются раздумья о смысле жизни, предназначении человека на Земле.

Впервые рубаи были опубликованы в далеком 1859 году в Англии. Всего за несколько месяцев книги со четверостишиями Хайяма обрели огромную популярность, вскоре стали библиографической редкостью.

Книга Омар Хайям «Рубаи о любви» – это емкое сочетание мудрости, лукавости, а также утонченного юмора. Во многих четверостишиях можно читать не только о высоких чувствах к женщине, но и суждения о Боге, высказывания о вине, смысле жизни. Все это неспроста. Древнейший мыслитель мастерски отшлифовал каждую строку четверостишия, словно искусный ювелир отшлифовывает грани драгоценного камня. Но как сочетаются высокие слова о верности и чувствах к женщине со строками о вине, ведь Коран на то время строго запрещал употреблять вино?

В стихах Омара Хайяма пьющая личность являлась своеобразным символом свободы, в рубаях четко прослеживается отхождение от установленных рамок – религиозных канонов. Строки мыслителя о жизни несут тонкий подтекст, вот почему мудрые цитаты, а также фразы актуальны и по сей день.

Омар Хайям не воспринимал свою поэзию всерьез, скорее всего рубаи писались для души, позволяли немного отвлечься от научных трудов, взглянуть на жизнь по-философски. Цитаты, а также фразы из рубаи, говорящие про любовь, превратились в афоризмы, крылатые высказывания и по прошествии многих веков продолжают жить, об этом свидетельствуют статусы в соцсетях. Но поэт вовсе не жаждал такой славы, ведь его призванием были точные науки: астрономия и математика.

В скрытом смысле стихотворных строк таджико-персидского поэта человек считается высшей ценностью, основной целью пребывания в этом мире, по его мнению, является обретение собственного счастья. Вот почему стихи Омара Хайяма содержат так много рассуждений о верности, дружбе, отношениях мужчин к женщине. Поэт протестует против эгоизма, богатства и власти, об этом говорят емкие цитаты и фразы из его произведений.

Мудрые строки, которые со временем превратились в крылатые высказывания, советуют как мужчине, так и женщине найти любовь всей жизни, вглядеться во внутренний мир, поискать невидимый другим свет и таким образом понять смысл своего существования на Земле.

Богатством человека является его духовный мир. Мудрые мысли, цитаты, а также фразы философа не стареют с веками, а скорее наполняются новым смыслом, вот почему их довольно часто используют как статусы соцсетей.

Омар Хайям выступает гуманистом, он воспринимает человека вместе с его душевными ценностями как нечто ценное. Он побуждает получать удовольствие от жизни, обрести любовь, получать наслаждение от каждой прожитой минуты. Своеобразный стиль изложения позволяет поэту выражать то, что невозможно передать открытым текстом.

Статусы из соцсетей дают понятие о мыслях и ценностях человека, даже не видя его ни разу. Мудрые строки, цитаты и фразы говорят о тонкой душевной организации человека, выставившего их как статусы. Афоризмы о верности, говорят о том, что обрести любовь – огромная награда от Бога, ее необходимо ценить, трепетно относится как женщине, так и мужчине на протяжении всей жизни.

Омар Хайям — Лучшие цитаты, высказывания!

«Ветер жизни иногда свиреп.
В целом жизнь, однако, хороша
И не страшно, когда черный хлеб,

«Никогда не иди назад. Возвращаться нет уже смысла.
Даже если там те же глаза, в которых тонули мысли.
Даже если тянет туда, где ещё всё было так мило,
не иди ты туда никогда, забудь навсегда, что было.
Те же люди в прошлом живут, что любить обещали всегда.
Если вспомнил ты это — забудь, не иди ты туда никогда.
Не верь им, они — чужие. Ведь когда-то ушли от тебя.
Они веру в душе убили, в любовь, в людей и в себя.
Живи просто тем, что живешь и хоть жизнь похожа на ад,
смотри только вперед, никогда ни иди назад» Омар Хайям

«Ты не считай друзей наперечет!
Не тот твой друг, кем любопытство движет,

«Глаза умеют говорить. Кричать от счастья или плакать.
Глазами можно ободрить, с ума свести, заставить плакать.
Словами можно обмануть, глазами это невозможно.
Во взгляде можно утонуть, если смотреть неосторожно» Омар Хайям

«Лучше впасть в нищету, голодать или красть,
Чем в число блюдолизов презренных попасть.
Лучше кости глодать, чем прельститься сластями
За столом у мерзавцев, имеющих власть» Омар Хайям

«Молчанье — щит от многих бед,
а болтовня всегда во вред.
Язык у человека мал,
но сколько жизней он сломал» Омар Хайям

«Чем ниже человек душой,
Тем выше задирает нос.
Он носом тянется туда,
Куда душою не дорос.» Омар Хайям

«Можно соблазнить мужчину у которого есть жена, можно соблазнить мужчину у которого любовница, но нельзя соблазнит мужчину у которого есть любимая женщина!» Омар Хайям

«Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало,
Два важных правила запомни для начала:
Ты лучше голодай, чем, что попало есть,
И лучше будь один, чем вместе с кем попало» Омар Хайям

«Всё покупается и продаётся,
И жизнь откровенно над нами смеётся.
Мы негодуем, мы возмущаемся,
Но продаёмся и покупаемся» Омар Хайям

«Один не разберет, чем пахнут розы,

«Меня никогда не отталкивала бедность человека, другое дело, если бедны его душа и помыслы!» Омар Хайям

«Хоть и не ново, я напомню снова:
Перед лицом и друга и врага
Ты — господин несказанного слова,
А сказанного слова — ты слуга!» Омар Хайям

«Не смешно ли весь век по копейке копить,
Если вечную жизнь все равно не купить?
Эту жизнь тебе дали, мой милый, на время,
Постарайся же времени не упустить!» Омар Хайям

«Так как вечных законов твой ум не постиг —
Волноваться смешно из-за мелких интриг.

«Коль можешь, не тужи о времени бегущем,
Не отягчай души ни прошлым, ни грядущим.
Сокровища свои потрать, пока ты жив;
Ведь все равно в тот мир предстанешь неимущим!» Омар Хайям

«Меняем реки, страны, города
Иные двери Новые года
А никуда нам от себя не деться,
А если деться — только в никуда!» Омар Хайям

«И с другом и с врагом ты должен быть хорош!
Кто по натуре добр, в том злобы не найдешь.
Обидишь друга — наживешь врага ты,
Врага обнимешь — друга обретешь!» Омар Хайям

«Бог дает, Бог берет вот и весь тебе сказ.
Что к чему остается загадкой для нас.

«Если есть у тебя для жилья закуток —
В наше подлое время — и хлеба кусок,
Если ты никому не слуга, не хозяин —
Счастлив ты и воистину духом высок!» Омар Хайям

«С людьми ты тайной не делись своей,
Ведь ты не знаешь, кто из них подлей.
Как сам ты поступаешь с Божьей тварью,
Того же жди себе и от людей!» Омар Хайям

«Вино запрещено, но есть четыре «но»:
Смотря кто, с кем, когда и в меру ль пьет вино.
При соблюдении сих четырех условий.
Всем здравомыслящим вино разрешено!» Омар Хайям

«От без божья до Бога мгновенье одно!
От нуля до итога мгновенье одно.

«Если подлый лекарство нальет тебе — вылей! Если мудрый нальет тебе яду — прими! » Омар Хайям

«Упавший духом гибнет раньше срока!» — Омар Хайям

«Тот усердствует слишком, кричит: Это я! В кошельке золотишком бренчит: Это я! Но едва лишь успеет наладить делишки — Смерть в окно к хвастунишке стучит: Это я!» Омар Хайям

«То, что Бог нам однажды отмерил, друзья,
Увеличить нельзя и уменьшить нельзя.
Постараемся с толком истратить наличность,
На чужое не зарясь, взаймы не прося!» Омар Хайям

«В этом мире любовь украшенье людей,
Быть лишенным любви это быть без друзей.

«В этом мире неверном не будь дураком: Полагаться не вздумай на тех, кто кругом, Трезвым оком взгляни на ближайшего друга — Друг, возможно, окажется злейшим врагом!» Омар Хайям

«Жизнь — пустыня, по ней мы бредем нагишом.
Смертный, полный гордыни, ты просто смешон!
Ты для каждого шага находишь причину —
Между тем он давно в небесах предрешен!» Омар Хайям

«Удивленья достойны поступки Творца! Переполнены горечью наши сердца, Мы уходим из этого мира, не зная Ни начала, ни смысла его, ни конца!»- Омар Хайям

«В божий храм не пускайте меня на порог. Я — безбожник. Таким сотворил меня Бог. Я подобен блуднице, чья вера — порок. Рады б грешники в рай — да не знают дорог!» Омар Хайям

« Хорошо, если платье твое без прорех.
И о хлебе насущном подумать не грех.
«А всего остального и даром не надо —
Жизнь дороже богатства и почестей всех» Омар Хайям

«Если пост я нарушу для плотских утех —
Не подумай, что я нечестивее всех.
Просто постные дни — словно черные ночи,
А ночами грешить, как известно, не грех!» Омар Хайям

«Неужели таков наш ничтожный удел: Быть рабами своих вожделеющих тел? Ведь еще ни один из живущих на свете вожделений своих утолить не сумел!» Омар Хайям

«Жизни стыдно за тех, кто сидит и скорбит, Кто не помнит утех, не прощает обид. Пой, покуда у чанга не лопнули струны! Пей, покуда об камень сосуд не разбит!» Омар Хайям

« Когда уходите на пять минут Не забывайте оставлять тепло в ладонях В ладонях тех, которые вас ждут, В ладонях тех, которые вас помнят. Не забывайте заглянуть в глаза, С улыбкой робкой и покорною надеждой. Они в пути заменят образа Святых, даже неведомых вам прежде. Когда уходите на пять минут Не закрывайте за собою двери- Оставьте это тем, которые поймут, Которые сумеют в вас поверить. Когда уходите на пять минут, Не опоздайте вовремя вернуться, Чтобы ладони тех, которые вас ждут, За это время не успели разомкнуться. » Омар Хайям

Мудрый Омар Хайям о любви и жизни

Омар Хайям, цитаты из произведений которого не теряют своей актуальности даже в ХХI веке, обладал острым умом и ярким образным мышлением. Именно это позволило ему создать удивительные по своей глубине и точности рубаи. Прочитайте высказывания великого персидского поэта о любви и жизни.

Омар Хайям: цитаты о любви

Омар Хайям едва ли не самый популярный поэт, произведения которого отличаются не только глубиной философского осмысления чувств и переживаний человека, но и выразительной образностью. Благодаря этому написанные им четверостишия стали афоризмами.

Омар Хайям, стихи которого исполнены глубины, лиризма и тонкой иронии, знал толк в любви. Отношения между мужчиной и женщиной воспеты в чеканных и легких, как дыхание ветра, произведениях.

Поэтические цитаты о любви великого поэта помогут понять и проникнуться тайнами этого всеобъемлющего чувства:

Жертвуй ради любимой всего ты себя, Жертвуй тем, что дороже всего для тебя. Не хитри никогда, одаряя любовью, Жертвуй жизнью, будь мужествен, сердце губя! Любя тебя, сношу я все упреки И вечной верности не зря даю зароки. Коль вечно буду жить, готов до дня Суда Покорно выносить гнет тяжкий и жестокий.

В высказываниях Омара Хайяма о любви подкупает всё: искренность и точность описанных чувств, эмоциональность и красота образов, изысканность слога. Все потому, что автор описывает подлинные ощущения, делится пережитым опытом. Это не может не понравиться читателя.

Мудрые цитаты о жизни: Омар Хайям

Большинство верит в культурную мистификацию образа Омара Хайяма — охмелевшего философствующего старца. На самом же деле поэт получил великолепное образование, был признанным ученым.

Его высказывания о жизни — это сокровенное знание, которым он делится с окружающим миром:

Ветер жизни иногда свиреп. В целом жизнь, однако, хороша И не страшно, когда черный хлеб, Страшно, когда черная душа. Не смешно ли весь век по копейке копить, Если вечную жизнь все равно не купить? Эту жизнь тебе дали, мой милый, на время, — Постарайся же времени не упустить!

Не все в его произведениях поддается однозначному прочтению. Все образы символичны и имеют огромный потенциал к раскрытию новых значений. Поэтому мудрые цитаты о жизни Омара Хайяма каждый понимает по-своему. В этом и прелесть афоризмов великого поэта: читая их, примеряешь сказанное к себе, сравниваешь со своим жизненным опытом:

Показывать можно только зрячим. Петь песню — только тем, кто слышит. Дари себя тому, кто будет благодарен, Кто понимает, любит и ценит. Имей друзей поменьше, не расширяй их круг. И помни: лучше близких, вдали живущий друг. Окинь спокойным взором всех, кто сидит вокруг. В ком видел ты опору, врага увидишь вдруг. Общаясь с дураком, не оберешься срама. Поэтому совет ты выслушай Хайяма: Яд, мудрецом тебе предложенный, прими, Из рук же дурака не принимай бальзама.

Цитаты про жизнь со смыслом Омара Хайяма всегда резонируют с чувствами и настроениями людей. В этом тайна их популярности. В простоте и чеканности слога великого поэта кроется вековая мудрость Востока, тонкое понимание души человека, его устремлений и жизненных приоритетов.

Источники:

http://mirpozitiva.ru/articles/1228-omar-haiiam-o-liubvi.html
http://zen.yandex.ru/media/id/5acba6ff57906afe5de73753/omar-haiiam-luchshie-citaty-vyskazyvaniia-5ad0f2b3256d5c208b33126e
http://www.nur.kz/1773828-omar-hajam-citaty-o-zizni-i-lubvi.html

Читать книгу «Восточная мудрость»📚 онлайн полностью — Омар Хайям

Авторы: Омар Хайям, Конфуций, Лао-Цзы, Саади Ширази

Переводы К. Бальмонта, М. Ватагина, И. Евсы, Д. Конисси, П. Попова, К. Чайкина.

Саади Ширази

Переводы К. Чайкина

Притча

 
Вот притча, что нам рассказали без лжи
Ревнители веры и правды мужи:
Мудрец раз на барса воссел и на нем,
Змею взявши в руки, поехал верхом.
Тут некто воскликнул: «Друг Божий, скажи,
Сего как достиг ты? И путь укажи!
Как хищник тебе подчинился во всем?
Ужель овладел ты волшебным кольцом?»
Ответил: «Не диво, что эти в плену!
Могу приказать и орлу, и слону.
И если завидна подобная власть,
Пред Богом ты должен смиренно упасть.
Ему подчинившись во всем до конца,
Обрящешь охрану и помощь творца».
Господь своего боголюбца-слугу
Ужели предаст на потеху врагу?
Вот истины путь впереди пред тобой,
Найдешь все, что хочешь, пойдя той тропой.
К советам Са’ди коль внимателен ты,
Найдешь исполненье желанной мечты!
Прощаяся с жизнью, почти бездыхан,
Так сыну Хормизду сказал Нуширван
«Ты слабым и бедным защитником будь,
О счастье своем и покое забудь!
Кто в царстве твоем успокоен, храним,
Коль ты озабочен покоем своим?»
 

Рассказ

 
В тот час как навеки глаза закрывал,
Хосров к Шируйэ перед смертью воззвал:
«Какой бы ты замысел ни возымел,
Подумай о подданных прежде всех дел.
Ты будь правосуден, дела свои взвесь,
Не то опустеют и нива, и весь.
Народ убежит от тирана-царя,
Повсюду лишь злое о нем говоря.
В основу всех дел если зло ты кладешь,
Свой корень подрежешь, плода не сберешь.
Не столь разрушительны войны, ей-ей,
Как матери слезы, лишенной детей,
И светоч, возженный обидою вдов,
Немало, ты знаешь, пожег городов.
Но ежели правдой царит падишах,
Всегда он пребудет удачлив в делах.
Когда же почиет он в бозе, народ
Молитвы свои на погост принесет.
Конец одинаков и добрым, и злым,
Все ж лучше добром коль помянут одним.
Кто богобоязнен, того назначай
На должность – он ладно устроит весь край.
Кто подать сбирает, обиды творя, —
Людей угнетатель и недруг царя.
Главенство, от коего руки взнесло
В мольбе населенье – ужасное зло.
Кто доброе сеет – добро его плод,
Кто злое посеет – злодейство пожнет.
Легко угнетателей, царь, не карай,
Исторгнуты плевелы будут пускай.
Пусть сих кровопийц не жалеет твой суд,
С их жирного тела пусть кожу сдерут.
Пусть вовремя волка постигнет конец,
Чтоб он не терзал беззащитных овец.
 

Притча

 
Однажды, со всех угрожая сторон,
Купца обступили разбойники… Он
Вскричал: «Если дерзок разбойник и тать,
То шахское воинство – бабам подстать!»
Ах, если властитель купечеству враг,
Народ свой и войско лишает он благ.
Придет ли разумный торговец туда,
Откуда грозит для торговли беда?
Властитель, чтоб доброе имя снискать,
Обязан купцов и послов охранять.
Властитель, получше послов принимай —
Тебя по вселенной прославят пускай.
Беда угрожает стране, если там
Обиды чинят чужестранным гостям.
Найдут чужестранцы привет и приют
И добрую молвь о тебе разнесут.
С гостями будь ласков, с посланцами – мил,
Смотри, чтоб никто их обидеть не мнил.
Но все ж не бросай осторожности: вдруг
Врагом твоим станет, кто с виду был друг.
Зато от сподвижников старых не жди
Отнюдь вероломства, но их награди;
И если из них постарел кто-нибудь,
Смотри, о заслугах его не забудь.
Коль верный сановник беспомощно стар,
За верную службу да примет он дар.
 

Продолжение советов царям

 
Коль воду закон запрещает – не пей,
Фетвою потребуют крови – пролей!
Ведь так? Посему, коль прикажет фетва,
Преступная пусть упадет голова.
Но если преступник оставил семью,
Излей на нее благосклонность свою.
Пусть кару претерпит злокозненный муж,
Страданья жены и младенца к чему ж?
Пусть войском богат ты, властитель, и смел,
Но все ж не вторгайся во вражий предел.
Ведь в крепость враждебный властитель уйдет,
Беда на невинных и бедных падет.
Сидящих в тюрьме да не минет твой глаз,
Бывает меж ними невинный подчас.
Случится ль торговцу в стране умереть,
Именьем его не стремись завладеть.
Сберется семейство над мертвым отцом,
Поплачут и, знаешь, что скажут потом:
«Скончался бедняга в пределе чужом,
Насильник же царь овладел всем добром».
Страшись, падишах, обездоленных ты,
О, бойся стенаний и слез сироты!
Стенанья сирот заставляли упасть
Нередко царей долголетнюю власть.
Владыки, чья слава во веки веков,
Не льстились отнюдь на добро бедняков.
Будь ты хоть всемирным владыкой, но лишь
Ограбишь торговца, ты – жалкий дервиш.
Ведь муж благородный скорее умрет,
Чем отнятым хлебом наполнит живот.
 

Рассказ

 
Один падишах, хоть и славно царил,
Из ткани подкладочной платье носил.
«Счастливый владыка, – сказали ему, —
Парчовое платье не шьешь почему?»
Ответил: «Довольно прикрыт я и так,
А платья другие – роскошества знак.
Ужель для того собираю налог,
Чтоб, сидя на троне, роскошничать мог?
Надевши, как жены, роскошный убор,
Как дам я врагу надлежащий отпор?
Быть может, и прихоть во мне не одна,
Да разве затем существует казна?
Казна не затем, чтоб мой двор мог сиять,
Казна для того, чтоб крепка была рать.
Коль воины будут бедны, голодны,
Не станут блюсти безопасность страны.
Налог, десятину затем ли берем,
Чтоб враг завладел земледельца ослом?
Царь подати тащит, противник – осла,
Ну, как процветут государства дела?»
Бесчестно тех грабить, кто смирен и прост,
Так тащит зерно у мурашика дрозд.
Твой подданный – древо, взлелей и вспои —
Плоды соберешь ты в сушильни свои.
Из почвы его вырывать не моги,
Ведь только глупцы для себя, как враги.
Кто к подданным не был жесток и суров —
Тот счастия вкусит прекрасных плодов.
И подданный если тобой разорен,
Страшись, коль ко господу взмолится он.
О, крови не лей в беспощадной войне,
Коль мирным путем воцариться в стране
Чужой ты сумеешь! Властитель, ей-ей,
Не стоит владычество крови людей!
 

Рассказ

 
Я слышал, что славный властитель Джемшид
Сие изречение врезал в гранит:
«Бывало здесь много царей в оны дни,
Все скрылись бесследно навеки они.
Боролись и мир покоряли войной,
Но в гроб ничего не забрали с собой.
Ушли. Всяк пожал, что посеял сперва,
На свете осталась от них лишь молва».
Противника если беспомощна рать,
Довольно с него, не стремись добивать.
И лучше пусть враг досаждает, грубя,
Чем кровь пролитая падет на тебя.
 

Рассказ

 
Раз Дарий – один из славнейших царей —
Охотясь, отбился от свиты своей.
Пастух устремился навстречу один.
Подумал, увидев его, властелин:
«Наверно питает он умысел злой,
Да будет пронзен он на месте стрелой».
Он в миг изготовил свой лук и хотел
Пронзить человека одною из стрел.
Пастух завопил, обуял его страх:
«Не враг я, в меня не стреляй, падишах!
Ведь я из твоих же, о царь, пастухов,
Я службу справляю средь этих лугов».
Испуганный царь, успокоившись, так
С улыбкою пастырю молвил: «Добряк!
Помог тебе, видимо, ангел Серош,
Ты мог бы погибнуть: мой выстрел хорош».
Пастух рассмеялся и молвил царю:
«Коль правду скажу я, добро сотворю.
Ах, это большой недостаток царей —
Не ведать отличья врагов от друзей!
Из подданных кто б ни столкнулся с тобой,
Ты должен бы знать про него: кто такой.
Ты видывал в замке меня, падишах,
О пастбищах спрашивал, о табунах.
Я ныне с любовью навстречу бегу —
Ко мне ты отнесся как будто к врагу.
Могу распознать я любого коня
Из тысяч других, если спросишь меня.
Я тверд и разумен в служебных делах,
Будь пастырем паствы народной, о шах!»
Совет показался властителю мил,
И он пастуха за него наградил.
Пошел он и думал: «Запомню навек,
Что молвил сегодня мне сей человек».
Ах, если мудрей властелина пастух,
В том царстве увидишь немало разрух!
Превыше Сатурна коль взнесся твой трон,
Властитель, услышишь ли жалобный стон?
Так чутко дремли, чтобы жалобы крик
Мгновенно в твой слух беспокойный проник.
Ведь если обижен кто в царстве твоем,
Ты также виновен в насилии том.
Кусая прохожих, виновен не пес,
А тот человек, у кого он возрос.
Владеешь ты словом, Са’ди. Так вперед!
Как меч, это слово победу дает.
Скажи все, что знаешь, – одобрит господь.
Долой лихоимство и грешную плоть!
Иль жадничай грубо, но истин не жди,
Иль, плоть обуздав, молви правду, Са’ди!
 

Рассказ

 
Узнал раз один из Иракских князей,
Что некий бедняк так стонал у дверей:
«С надеждой пред дверью предстанешь и ты,
О князь! Потому не гони бедноты!
Коль муки не хочешь ты в царствии том,
Со скорбным будь ласков и добр с бедняком —
Отринув мольбу и о помощи стон,
Нередко владыки теряют свой трон.
В дворце ты вкушаешь полдневный покой,
А бедных на улице мучает зной.
Так знай же: поможет несчастному бог,
Коль прав от царя он добиться не мог».
 

Рассказ

 
В преданьях о прежних царях на земле
Читаем, что, как воцарился Тукле,
Страною стал править превыше похвал,
Обиды никто от него не видал.
Он раз мудрецу в разговоре изрек:
«Я правил достойно, но близок мой срок,
Все царства проходят бесследно, и днесь
Я мыслю: бедняк всех счастливее здесь.
Чтоб годы последние не потерять,
Хочу я, о мудрый, отшельником стать».
Услышал мыслитель реченье царя,
«Довольно! – воскликнул он, гневом горя. —
Путь к богу не в рясе, не в четках, Тукле,
А в том, чтоб народу служить на земле.
На царственном троне сиди, как сидишь,
Будь нравом смиренен и чист, как дервиш.
Будь чистосердечен и искренен будь,
Пустые ненужные речи забудь.
Ведь богу потребны дела, не молва,
Ведь вера без дела, о царь мой, мертва.
К чему власяница, коль клад чистоты
Скрываешь под царской одеждою ты?»
 

Рассказ

 
В степи, где Сирийскому краю конец,
В пещере укрылся от мира мудрец.
В сем темном пристанище, подвиг верша,
Довольством его наслаждалась душа.
Обличием тощ, нравом ангел он был,
А имя его Ходадуст-Феофил.
Пещеру святой не хотел покидать,
И к ней на поклон собиралася знать.
В смиренье и в нищенстве каждый мудрец
Плотским вожделениям видит конец,
Влачит из деревни в деревню он плоть
Свою, чтоб ее искушенья бороть.
В краю, где спасался сей старец честной,
Правителем был угнетатель лихой,
Насилья которого претерпевал
Безропотно всякий, кто беден и мал.
Безжалостен, мрачен, свиреп и хитер,
Над краем печаль он и скорбь распростер,
И часть населенья бежала, о зле
Чинимом молву разнося по земле,
Другие ж остались, бессильны пред злом,
Проклятья твердили и ночью, и днем.
О горе! В местах, где вселилась беда,
Смеющихся уст не видать никогда.
Правитель к отшельнику ездил порой,
Вниманья ему не дарил муж честной.
И вот он воззвал: «О любимец небес!
Почто на меня не возводишь очес?
Я с дружбой к тебе прихожу, почему ж
Враждебно меня ты встречаешь, о муж?
Забудем, что я управитель земли,
Как нищим, внимание мне удели.
О нет, не прошу я меня предпочесть,
Как всем, окажи мне такую же честь».
Услышал воззвание сие Ходадуст,
И гневное слово сорвалося с уст:
«Внемли же, о князь! Ты – насильник людей,
Любить не могу я подобных князей.
Я господу друг, ты же враг его злой,
И в дружестве быть не могу я с тобой.
Тебя ведь врагом почитает господь,
И мне ли враждебность к тебе побороть?
И если ты дружбу ко мне возымел,
Не делай враждебных создателю дел.
И если ты руку целуешь мою,
Ступай и люби всех, кого я люблю.
Коль другу господнего друга ты враг,
Друг божий тебя не полюбит никак».
Едва ли насильник спокойно заснет.
Коль подданных будит насилия гнет!
 

Читать книгу Мудрость восточной поэзии (сборник) Омара Хайяма : онлайн чтение

Омар Хайам, Низами Гянджеви, Саади Ширази
Мудрость поэтов Востока

© ООО «Издательство АСТ», 2018

Омар Хайам

Ученый и поэт

Кто он, Омар Хайям? Долгое время всему миру под этим именем был известен гениальный ученый Омар Хайям. Как математик он внес вклад в алгебру построением классификации кубических уравнений и их решением с помощью конических сечений. Как астроном Омар Хайям прославился созданием солнечного календаря, более точного, чем григорианский. Еще больше людей знает его как выдающегося философа. А вот слава поэта к нему пришла значительно позднее…

В России Хайям-ученый и Хайям-поэт долгое время считались двумя разными людьми. Путаница объясняется тем, что во времена Хайяма свои труды ученые писали на арабском языке. Не был исключением в этом отношении и Хайям, который как ученый все свои работы написал именно на этом языке. Стихи же не предназначались для широкой публики, они часто сочинялись для себя, и, конечно, писались на родном персидском языке. Вот так и случилось, что в книгах, написанных на арабском языке (языке ученых), о нем говорят исключительно как о математике и астрономе. Персидские же источники упоминают о нем и как о поэте.

Омар Хайям родился в семье небогатого торговца в городе Нишапур персидской провинции Хорасан. Его полное имя – Гияс ад-Дин Абуль Фатх Омар ибн Ибрахим Хайям Нишапури. Предполагается, что прозвище Хайям (Палаточник) связано с профессией его отца или кого-то еще из предков. Детство Хайяма пришлось на жестокий период сельджукского завоевания Центральной Азии. Провинция Хорасан, где проходило детство Омара Хайяма, стала местом жестоких столкновений. Погибло множество людей, в том числе значительная часть ученых.

Омару Хайяму приписывается авторство около 5000 рубаи, хотя ни одна из древних рукописей не содержала более 300–400 четверостиший. Причем отмечается, что значительное количество рубаи изобилует повторами. В этой связи известный советский востоковед Е. Э. Бертельс высказал суждение: «Внимательный читатель не может не заметить, что среди рубаи значительное число трактует одну и ту же тему. Мы находим как бы „пучки“ четверостиший, очень близких по содержанию и различающихся лишь мелкими деталями. Нам кажется, что одна гипотеза могла бы легко объяснить эту особенность четверостиший Хайяма… Возможно, что он писал их на клочках, обрывках бумаги, и, когда у него собиралась небольшая группа ученых, его единомышленников, Хайям в беседе за кубком вина читал им свои последние творения. Представим себе, что пять друзей Хайяма, придя домой, записали услышанные ими стихи, каждый с небольшими отклонениями, с заменой того или иного слова. Так возникло бы минимум шесть вариантов четверостишия, которые позднее, при собирании их, принимали за отдельные стихотворения. Число вариантов увеличивалось и при переписке рукописей». Это мнение Е. Э. Бертельса в последние десятилетия поддерживается многими хайямоведами. В библиотеке Кембриджского университета хранятся подлинники древних рукописей, содержащих 293 рубаи, которые, по мнению востоковедов, достоверно принадлежат Омару Хайяму.

В целом исследователи разных времен и народов считают, что творчество Хайяма – это одно из удивительных явлений в истории культуры народов Средней Азии и Ирана, и, пожалуй, всего человечества. Рубаи Омара Хайяма, не зная ни временных, ни национальных границ, пережили века и династии, дошли до наших дней. Вся поэзия Хайяма – это прославление величия духа человеческого, она проникнута верой в бессмертный творческий разум. Этим она близка людям. В этом – залог ее бессмертия.

Николай Волковский, профессор СПбГУ

Рубаи1
  Перевод Ирины Евсы

[Закрыть]

 
Если Тот, Кто прелестницам дал красоту,
Утоленье – скорбящим, а праздным – тщету, —
Нам с тобою не выделит места под солнцем,
Не печалься: других Он низверг в черноту.
 
 
Коль не знаешь, что будет с тобой через год,
Зря печалишься раньше прихода невзгод
Ты, вкусивший вина, обнимающий пери,
Утирающий страсти взыскующий пот.
 

 
Вы, объятые шумным веселием круга,
Под звучанье барбата воспойте друг друга.
И незло помяните беднягу Хайяма,
Что очнулся травинкой весеннего луга.
 
 
Не тверди, что идет за бедою беда.
Ты желанной награды не сыщешь тогда.
Знает каждый мудрец: всё во власти Аллаха.
Слезы лить понапрасну – не стоит труда.
 
 
Бедные жители кладбищ, их горевое родство
В прах превратилось летучий. Ветер развеял
его.
Что за вино они пили, если до Судного дня
Спят, ни о чем не тревожась, спят, не боясь
ничего?
 
 
Даже избранный муж, чья всесильна рука,
Кто о мире привык рассуждать свысока,
Пред делами Всевышнего жалок, потерян
И ничтожен, подобно крупице песка.
 
 
Смерть торгов не ведет и не кажет лица.
На нее ты бежишь, словно зверь на ловца.
Чрево рыхлой земли – вот обитель покоя.
Пей вино. Этой сказке не видно конца.
 
 
Избороздив морщинами чело,
Сомненье не сулит нам ничего.
И лишь вином наполненная чаша
Весельем освещает торжество.
 
 
У меня – ни двора, ни кола во дворе.
Вся наличность моя – голова в серебре.
Пьянь. Бродяга. Болтун. А поскольку в сединах —
Борода, то и черт, как известно, – в ребре.
 
 
Я видел сон: один мудрец мне произнес: «Пока
Ты спишь, дряхлеют лепестки пурпурного
цветка.
Стряхни дремоту дней своих, что смерти
равносильна.
Встань, ибо скоро ты уснешь на долгие века».
 
 
Там, в загробном краю, хорошо или худо —
Не расскажет никто, не надейся на чудо.
Для чего ты зарыл столько золота в землю,
Если знал, что за ним не вернешься оттуда.
 
 
И сгорбленный старик, чья борода седа,
И розовый юнец – все сгинут без следа.
Ты думал, этот мир вручен тебе навеки?
О нет, всего на миг ты заглянул сюда.
 

 
Бестолково состариться нам суждено.
Время нас истолчет, словно в ступе – зерно.
Для чего мы посеяли столько желаний,
Если нам урожая собрать не дано?
 
 
«Кто блажен?» – я спросил одного мудреца.
Он ответил: «Как слепы людские сердца!
Счастлив тот, кто в объятьях
своей луноликой
Ночь проводит, которой не видно конца».
 
 
Я спешил в погребок. Осветила луна
Захмелевшего старца с кувшином вина.
Я спросил: «Почему не стыдишься Аллаха?»
Он ответил: «Бог милостив, пей же – до дна!»
 
 
Тот блажен, кто избрал не ярмо, а свободу,
Кто молился закату, а также – восходу,
Кто, все ниже склоняя кувшин обливной,
Пил вино бытия, а не пресную воду.
 
 
Я откроюсь тебе: цель творения – мы.
Ненасытного разума зрение – мы.
Этот круг мироздания перстню подобен.
Лучший камень в его инкрустации – мы.
 
 
Мы – веселья источник и пожар мятежа.
Справедливости корень и коварство ножа.
Совершенство и низость, очищенье и грязь.
Мы – и чаша Джамшида, мы – и зеркала ржа.
 
 
Употребляй вовсю румяна, притиранья.
Но старость победить – напрасные
старанья.
Сто раз произнеси, что ты – источник жизни,
Но век измерен твой, как сказано в Коране.
 
 
Смешна твоя радость, а также – обида.
Ты легче пылинки из праха Джамшида,
Мгновенья короче, бесплотней надежды,
Что бледным огнем сновиденья прошита.
 
 
Помнишь малую каплю, что стала волной,
Горстку праха, что с глиной смешалась
земной?
Что приход и уход твой для мира? – Вот муха:
Прожужжала и стала сплошной тишиной.
 
 
Тот, Чью тайну скрывают лазурные дали,
Безразличен к победе моей и к печали.
Пусть я пьян от грехов, но трезвею от веры,
Что в конце Он утешит меня, как в начале.
 

 
Каплей жидкости были мы, вложенной
в чресла,
Что в огне обоюдных желаний воскресла.
Завтра ветры развеют наш прах, но сегодня
Веселись: то, что в чаше, хмельно, а не пресно.
 
 
Сам с собою сражаюсь – я жалок и слаб.
Пью вино и не каюсь – я жалок и слаб.
Отпусти мне, Всевышний, грехи, ибо знаешь:
Потому и грешу я, что жалок и слаб.
 
 
Допьем кувшин вина – в нем жизненная сила, —
Покуда нас двоих тоска не сокрушила.
Потом Гончар судеб наш прах смешает
с глиной
И вылепит кувшин, а может – два кувшина.
 
 
Всё тайна: море бытия и жемчуг смысла в нем.
Ее постигнуть ты и я пытались день за днем.
И всяк болтал, увы, лишь то, что выгоду
сулило.
Но дна никто не озарил спасительным огнем.
 
 
Я в злобный рок не верю, коль мне Творцом
дано
Из рук прекрасной пери волшебное вино.
Грози мне адом, дыбой, вини во всех грехах,
Но меж Луной и Рыбой напьюсь я все равно!
 
 
Греша, не могу не испытывать страха.
Но я уповаю на милость Аллаха.
Пригрей, Всемогущий, Хайяма, который
Был пьяным гулякой, стал горсточкой праха.
 
 
Ты, Аллах, замесил мою глину. – Как быть?
Плоть слепил и согнул мою спину. —
Как быть?
Ты, Всевышний, деянья благие и злые
Начертал на челе моем бренном. – Как быть?
 
 
Я вчера заходил к одному гончару.
И сказал ему: «Помни: мы – пыль на ветру.
Пыль осядет на землю, смешается с глиной,
Чтоб воскреснуть кувшином на пьяном пиру».
 
 
Пол пестрит черепками изысканной чаши,
Чей узор – ожерелья жемчужного краше.
Что, невежда, хрустит у тебя под ногой?
Присмотрись к черепкам: это головы наши.
 
 
Тысячи Махмудов и Айязов
Поглотил бездонным синим глазом
Небосвод. Никто не возвратился,
Не утешил нас своим рассказом.
 

 
Что толку от прихода моего?
Бесстрастен небосвод над головой.
Уйду – его сиянье не померкнет.
Зачем я здесь? И там я для чего?
 
 
Я солнце цветком не могу заслонить,
Не вижу судьбы золоченую нить.
Ум вынул из моря жемчужину мысли,
Но страх помешал мне ее просверлить.
 
 
Мудрец, не проболтайся в пьяном споре,
Иль тайна сердца сплетней станет вскоре.
Запомни: перл, мерцающий в ракушке,
Был каплей тайны, скрытой в сердце моря.
 
 
Ты, чьи очи так алчно и хищно горят,
День за днем умножающий рыночный ряд,
Посмотри, что проделало время с другими,
Даже с теми, что лучше тебя во сто крат.
 
 
Останется зерно надежды на лугу.
Твой сад перед тобой останется в долгу.
Трать все – от ячменя до золотой монеты —
С друзьями, а не то достанутся врагу.
 
 
Тайну мира я вам не открою, увы,
Ибо стану мишенью для грязной молвы.
У премудрых мужей не в чести благородство.
Проболтаюсь – и мне не сносить головы.
 
 
Мечтаешь быть потомками воспетым?
Трепещешь, словно лист, пред жадным светом?
Уж лучше быть гулякой, чем святошей.
И лучше быть пропойцей, чем аскетом.
 
 
Не отвергая молодого, а также старого вина,
Мы белый свет продать готовы
лишь за ячменных два зерна.
Тебя тревожит, где я буду, когда покину мир
земной?
Отстань. Мне жаль тебя, зануду. Вот чаша. И она полна.
 
 
От вина мы теплеем. Веселия глас
Заглушает обиды, живущие в нас.
Если б выпил Иблис хоть глоток из кувшина, —
Поклонился б Адаму две тысячи раз.
 
 
Скупец, не причитай, что плохи времена.
Все, что имеешь, – трать. Запомни:
жизнь одна.
Сколь злата ни награбь, а в мир иной отсюда
Не унесешь, увы, и горсточки зерна.
 

 
Небесный Кравчий, Чьи уста окрасили рубин,
Лишь тех печалью не вскормил, кого
не возлюбил.
И только тот, кого не смыл поток Его печали,
В ковчеге Нуха, как в гробу, живет, боясь
глубин.
 
 
Есть ли польза от жизни, что прожили мы,
Погружаясь во тьму, выплывая из тьмы?
Время выжгло глаза у великих пророков,
Превратило их в пепел. Но где же дымы?
 
 
Оплеванный всеми, свой путь продолжаю
с трудом,
Сквозь хляби и сели недоброю силой ведом.
Рванулась из тела душа. Я спросил:
«Ты уходишь?»
– «А что же мне делать, – вздохнула, —
коль рушится дом?»
 
 
Наполни чашу соком лоз, пока
Рассвет над кровлей теплится слегка.
Ты говоришь, вино горчит? Ну что же,
В нем – истина. Она всегда горька…
 
 
Ты – богат и пресыщен, я – беден и наг.
Но зачем суетимся мы в поисках благ?
Оба в прах обратимся, а он, как известно,
На гробницы пойдет для других бедолаг.
 
 
Всемогущий, Ты добр и не жаждешь расплаты.
Но зачем из Эдема изгнал бунтаря Ты?
Если милость Твоя для невинных, Господь, —
У кого же прощенья искать виноватым?
 
 
Друг, пока мы здоровы и духом тверды,
Будем пить, заедая горбушкой беды.
Ибо вскоре небесная чаша, вращаясь,
Нашу жажду не скрасит и каплей воды.
 
 
Вино – рубин. Кувшин – рудник. А тело —
пиала.
Мерцает в ней твоей души подсвеченная мгла.
Хрусталь, искрящийся вином, воистину
подобен
Слезам, в которых кровь лозы багровый луч
зажгла.
 
 
За все готов платить сполна, под языком
нектар катая.
Я за один глоток вина отдам сокровища Китая.
И сто религий – за хрусталь хмельного кубка
в час рассветный.
Все так. Но есть еще печаль, что нас уносит,
не считая.
 
 
Всевышний, говорят, и сам не рад,
Что раздавал изъяны всем подряд.
Теперь Он разбивает нас о камни.
Ущербны мы. Но кто же виноват?
 

 
Сегодня ты богат, а завтра нищ.
Твой прах развеют ветры пепелищ,
Смешают с глиной, и она однажды
Пойдет на стены будущих жилищ.
 
 
О кумир драгоценный, продолжим игру.
Кровь пурпурной лозы я в кувшин соберу.
Выпьем вместе, покуда мы глиной не стали,
А из глины – кувшином на бойком пиру.
 
 
Поскольку жизнь твоя висит на волоске,
Остерегайся дни растрачивать в тоске.
Иначе ты найдешь не переливы перлов,
А серую пыльцу в разжатом кулаке.
 
 
Даже если мой стан – кипарис, а щека
Ярче розы, нежнее ее лепестка, —
Не пойму, для чего, о Предвечный Художник,
Ты включил нас в узор Своего цветника?
 
 
Что мне миру сказать, если, умники, вы
Не узрели рисунка Господней канвы?
Потянули за кончик сверкающей нити —
И узор в тот же миг распустился, увы!
 
 
Гонимый роком по холмам кручин —
Не различает истинных причин
Тех бед, что небосвод ему пророчит
Затем, чтоб он их завтра получил.
 
 
Слабеют корни. Осыпается листва.
Гранаты щек моих покрыла синева.
Я – старый дом: прогнили крыша и опоры.
Свет не погас еще, но теплится едва.
 
 
Бог – кукловод, а куклы – ты и я.
Что боль Ему твоя или моя?
Даст поиграть над пестрою завесой
И сложит нас в сундук небытия.
 
 
Почто в преданиях сплелись и с незапамятных
времен
Волнуют смертных кипарис и нежной лилии
бутон?
Ведь лилия всегда молчит, десятком языков
владея.
А стоязыкий кипарис ввысь неподвижно
устремлен.
 
 
В стрекозьем пенье луга, где синь и тишина,
Он возлежит с подругой, что нежности полна.
И пьет рубин из чаши под куполом лазурным,
Пока не опьянеет от сладкого вина.
 

 
Под небесами счастья нет, и мир устроен так:
Один рождается на свет, другой летит
во мрак.
Когда бы ведал человек о всех земных печалях,
Не торопился б он сюда, коль сам себе не враг.
 
 
К чаше, полной соблазна в луче золотом,
Сотни раз припадал я взыскующим ртом.
А Творец создает драгоценную чашу
И о землю ее разбивает потом.
 
 
Искусен тот гончар, что чашами голов
Земной украсил мир, трудясь без лишних слов:
На скатерть бытия вверх дном поставил Чашу
И горечью ее наполнил до краев.
 
 
Из чаши неба пьют уста твои
Напиток зла, глупец, а не любви.
Смотри: бутыль и кубок в поцелуе
Опять слились, но губы их – в крови.
 
 
Прекрасен капель жар на черенке листа.
Возлюбленной твоей прекрасна чистота.
Что о вчерашнем дне ни вспомнишь,
всё некстати.
Будь счастлив тем, что есть, а прочее —
тщета.
 
 
Ты плачешь, что роком по жизни гоним,
Что слабому духу не справиться с ним.
Не лучше ли воле Творца подчиниться?
Будь счастлив хотя бы мгновеньем одним.
 
 
Ты, гонимый човганом рока, словно мяч,
по горбам времен,
Не спеши вопрошать до срока и оплакивать
свой урон.
Ибо Тот, Кто тебя направил и заставил тебя
бежать, —
Он-то знает, зачем. Он знает. Только Он это
знает. Он.
 
 
Если мудрому знанье о мире дано, —
Радость, горе, печаль он приемлет равно.
Будь, чем хочешь: вином, утоляющим жажду,
Или жаждой, что в нас порождает оно.
 
 
И мудрому – увы – конца не миновать.
Чтоб роком правил я – такому не бывать.
Похороню мечты. Пожрет их червь могильный
Иль воющий шакал, – мне, право, наплевать.
 
 
Я отвергнут любимой. Сказала она:
«На другую гляди, а меж нами – стена».
Как могу я глядеть на другую, о пери,
Если взор застилает мне слез пелена?!
 

 
Утро. Чаша. Лепешка, а к ней – виноград.
Нам не стоит глядеть ни вперед, ни назад.
Все, что было, – ушло, а грядущее – скрыто.
Вот – сегодняшний рай твой. И вот он —
твой ад.
 
 
Перенеся лишенья, ты станешь вольной
птицей.
А капля станет перлом в жемчужнице-темнице.
Раздашь свое богатство – оно к тебе
вернется.
Коль чаша опустеет – тебе дадут напиться.
 
 
Как только я кувшин опустошил на треть,
Он выскользнул из рук на каменную твердь.
Всевышний, для кого Ты создаешь кувшины
И разбиваешь их из-за кого, ответь?
 
 
Всю жизнь аскетом быть, лелея образ рая?
Ну нет! – уж лучше пить. Я чашу выбираю.
Коль пьяниц прямо в ад погонят, как баранов,
То кто ж увидит рай из тех, кого я знаю?
 
 
Чем к смерти суетно спешить,
Уж лучше с гурией грешить.
Пока я был, и есть, и буду, —
Я пил, я пью, я буду пить!
 
 
Говорят: «Ни вина, ни подруги не тронь,
Или вскоре пожрет тебя адский огонь».
Чепуха. Если ад – для влюбленных и пьяных, —
Рай назавтра окажется пуст, как ладонь!
 
 
Мне говорят: «Не пей. Ты попадешь в капкан.
Тебе гореть в огне, гуляка и смутьян».
О, не сулите мне ни ада и ни рая:
Блаженней двух миров тот миг, когда я пьян!
 
 
Если будет в объятьях владелица розовых уст,
В чаше – Хидра вода, и кувшин не окажется
пуст,
Музыкантом – Зухра, а Иса собеседником
станет, —
Вновь душа расцветет, как весною —
гранатовый куст.
 
 
В тех песчинках, что ветер сдувает
с горы, —
Прах красавиц: подруги, невесты, сестры.
Пыль со смуглой щеки вытирай осторожно —
Юной девой была она с ликом Зухры.
 
 
Жаркий лал в синеве небосклона – любовь.
Бирюзой напоенная крона – любовь.
И не стон соловья над поляной зеленой,
А – когда умираешь без стона – любовь.
 

 
Тот, чей разум, словно факел, потревожил
темноту,
Ни единого мгновенья не потратил на тщету:
Или к милости Господней обратил свои
молитвы,
Или выбрал созерцанье и вино поднес ко рту.
 
 
Ту, что тело мое воспалила и дух,
Иссушили наветы коварных подруг.
У кого мне искать исцеленья от хвори,
Если лекаря тоже терзает недуг?
 
 
Счастлив тот, кто в плену у своей дорогой,
Даже если он – пыль у нее под ногой.
Из возлюбленных рук я приму и отраву.
Не возьму и лекарства из дланей другой.
 
 
Без причины о нуждах чужих не радей.
Стерегись приближать незнакомых людей.
Тот, кто нынче за чашей тебя восхваляет,
Завтра в пропасть столкнет, как последний
злодей.
 
 
О камень ты разбил кувшин с вином, Господь.
Врата услад закрыл для уст моих, Господь.
Ты землю окропил лозы живою кровью.
Будь проклят я, но Ты, наверно, пьян, Господь?
 
 
Кто в мире не грешил, скажи?
И кто не жил во лжи, скажи?
Я зло свершил, Ты злом воздал мне:
Кто здесь хорош, кто плох, скажи?
 
 
Мир, мне не сбросить ни на миг
Судьбы мучительных вериг.
Всю жизнь ходить мне в подмастерьях
У лучших мастеров твоих.
 
 
Та, что сердце мое увела без труда,
Вновь надеждой меня одарила, когда
Жаркий бросила взор, словно камешек в чашу:
Он остыл, но зато закипела вода.
 
 
Как дождевые облака,
Пройдут и радость, и тоска.
Пока ты медлил, жизнь кувшин твой
Опустошила в три глотка.
 
 
Над глупостью смеешься? Но пока
Бессилен разум: он доит быка.
Сам притворись глупцом: сегодня ум твой
Не стоит и головки чеснока.
 

 
Мы пили вино, наслаждались, любили.
Нас весны ласкали, а зимы губили.
Ступай осторожно меж нежных соцветий —
Зрачками красавиц вчера они были.
 
 
Муки старят красавиц. Избавь от беды
Ту, чьи веки прозрачны, а губы тверды.
Будь с любимой нежней: красота ускользает,
На лице оставляя страданий следы.
 
 
«Рай, – мне твердили, – высшая награда.
Там – прелесть гурий, сладость винограда».
Но что мне рай, когда я и сейчас
Владею всем, не выходя из сада!
 
 
Мы влюблены, восторженны, пьяны.
Молясь вину, не чувствуем вины.
Земные узы сброшены: отныне
Мы в дом Творца на пир приглашены.
 
 
Щека тюльпана мокнет в синеве.
Наполни кубок, лежа на траве.
Когда-нибудь и ты тюльпаном станешь.
Пей, смысла не ищи в людской молве.
 
 
Книга юности нами прочитана. Жаль.
Облетели страницы, как горький миндаль.
Тишина еле слышно шуршит под ногами,
И печалью сквозит помутневшая даль.
 
 
Встань, юнец, чтоб увидеть рассвет за окном,
Тонкий кубок наполнить пурпурным вином.
Краткий миг, что для радости нам
предназначен,
Отыскать не сумеешь ты в мире ином.
 
 
Век прожит? Не грусти о нем.
Давай рукой на все махнем,
Вдвоем прильнем устами к чаше
И насладимся этим днем.
 
 
Подруга, ты зря притворяешься злой.
Потешь свое сердце моей похвалой.
Танцуй, веселись, ибо завтра, быть может,
Я стану кувшином, а ты – пиалой.
 
 
Хочешь цели достичь – не надейся
на помощь людей.
На чужое не зарься, своим равнодушно владей.
Тот, кто прошлым живет или будущим, равен
безумцу,
Что из суетных рук выпускает сегодняшний
день.
 

 
Мир – вымысел, что множит миражи.
А я, глупец, поверил этой лжи.
Эй, кравчий! Я прикончил жбан, но, может,
И он – лишь пьяный вымысел, скажи?
 
 
Караван этой жизни почти миновал.
Много лет я чужим доверялся словам.
А теперь доверяюсь кувшину, в котором
Только то, что мне кравчий, смеясь, наливал.
 
 
Мудрец, омывающий ноги в речушке,
чья влага светла,
Увидел, как пыль на дороге вздымает погонщик
осла.
И старец изрек: «Осторожней! А вдруг
эта желтая пыль
Была головой Кей-Кубада и глазом Парвиза
была?»
 
 
Мне облако, цвета густой синевы,
Шепнуло: «Любуешься глянцем травы?
Дождешься, что некто пленится фиалкой,
Проросшей из глупой твоей головы!»
 
 
Изысканный тюльпан на синем ветерке
Вскормила кровь царя, угасшего в тоске.
Не раздави в лугах невинную фиалку,
Что родинкой была на девичьей щеке.
 
 
Травинку в тени молодого граната
Сорвать не осмелюсь: возможно, когда-то
Была она локоном дивной смуглянки,
Что сном беспробудным отныне объята.
 
 
Зри, око, пока не ослепло, могилы средь гулких
ручьев,
Мир, щедро удобренный пеплом и полный
греха до краев,
Правителей гордые клики, сокрытые в недрах
земли,
И луноподобные лики в недремлющих ртах
муравьев.
 
 
Эй, гончар! Ты работаешь в поте лица:
Глину месишь, и топчешь, и бьешь без конца.
Если слеп твой рассудок, прислушайся к сердцу:
Ты, возможно, глумишься над прахом отца.
 
 
Откуда ты пришел, куда уйдешь, —
Не спрашивай: ответом будет ложь.
В том круге, без конца и без начала,
Ни щели, ни просвета не найдешь.
 
 
Лик твой – чаши Джамшида прекраснее,
кравчий!
Смерть из рук твоих лучше бессмертия,
кравчий!
Прах ступней твоих станет очей моих светом.
Ярче тысячи солнц засверкает он, кравчий!
 

 
Виночерпий, я с горечью мира знаком.
Дай мне сладость почувствовать под языком.
Погляди: скоро дно обнажится в кувшине.
Жизнь моя уменьшается с каждым глотком.
 
 
Что синий небосвод? – На теле поясок.
Джейхун – твоя слеза, ушедшая в песок.
Ад – место, где тебя обдаст жестоким жаром.
А рай – привал, где ты передохнешь часок.
 
 
Пусть я погряз в грехах, зато, по крайней мере,
Не мучаюсь, как те, что потрафляют вере
В кумирнях. Мне нужны в тяжелый час
похмелья
Не церковь, не мечеть, а лишь вино и пери.
 
 
Нам – вино и любовь, вам – кумирня и храм.
Нам – глумленье в аду, вам – в раю фимиам.
Судьбы смертных Творец начертал
на скрижалях.
Разве мы виноваты, что верим словам?
 
 
Мне тоска воздержания не по нутру.
Если впрямь я воскресну таким, как умру, —
Не расстанусь до ночи с подругой и с чашей,
Чтоб и с той, и с другою воспрять поутру.
 
 
Тайн вечности, мой друг, нам не постичь
никак.
Неясен каждый звук, расплывчат каждый знак.
Жизнь – света пелена меж прошлым
и грядущим.
Рассеется она – и мы уйдем во мрак.
 
 
Качнется свод небесно-голубой
И облаком накроет нас с тобой.
Пей, веселись, ласкай траву ладонью.
Мы станем прахом, чтоб взойти травой.
 
 
Нет на свете того, кто б подмял небосвод,
Кто бы пищей земною насытил живот.
Зря кичишься, что вышел из бед невредимым:
Будешь недругом съеден и ты в свой черед.
 
 
Взахлеб вино любви (все прочее – вода)
Я пью с огнем в крови, не ведая стыда.
Так жадно, долго пью, что спрашивает
встречный:
«Откуда, жбан вина, бредешь ты и куда?»
 
 
Все, что тебя неволит и гнетет,
Не сваливай на бедный небосвод.
Он – раб, и то свершает, что Всевышний
Ему велит, а не наоборот.
 

 
Виночерпий, цветы, что пестрели в лугах,
Потускнели, истлели, рассыпались в прах.
Веселись же, покуда пурпурные чаши
Полыхают под солнцем на сочных стеблях!
 
 
Один к фиалке попадает в плен,
Другой – к тюльпану, в жажде перемен.
А мне милей – бутон стыдливой розы,
Что подбирает платье до колен.
 
 
Творец, создавший бытия изнанку и лицо,
смирил
Прыть недруга, с которым я вчера,
как с другом, говорил.
Черпак из тыквы – мне твердят —
быть мусульманином не может.
Но как ты назовешь того, кто эту тыкву
сотворил?
 
 
На землю в ярости пролей кровь тех,
чья совесть коротка;
Кровь нечестивцев и вралей, что греют
жирные бока;
И лицемеров, чьи слова пусты, раскаянье
фальшиво.
Но крови девственной лозы не проливай
и полглотка.
 
 
Мне не набрать мгновений, когда я трезв
бывал.
Ночь предопределений я спьяну прозевал:
Припав губами к чаше, держа кувшин за горло,
Прижавшись грудью к жбану, я храпака давал.
 
 
Я к вину не рискну прикоснуться в шабан.
И в раджаб я себе послабленья не дам.
Ибо месяцы эти во власти Аллаха.
Но уж как я потешу себя в рамадан!
 
 
Доколе будешь низости людской
прислуживать, ничтожный человек,
И, прилипая к пище день-деньской,
как муха, коротать недолгий век?
Уж лучше, не имея ничего,
голодным быть, чем должником извечным.
И лучше кровью сердца своего
питаться, чем жевать чужой чурек.
 

 
Я приму и шипы, если роз
не достанется мне.
Свет с небес не сойдет – я готов
размышлять при огне.
Коль Всевышнего я не найду ни в мечети,
ни в церкви, —
Веры в сердце моем мне достаточно будет
 

Мудрость жизни. Восточная мудрость о жизни. Омар Хайям

Мудрость — это своеобразное выражение мыслей, основанное на опыте и сконцентрированное на идеях определенного мыслителя или философа. Как выразился современный философ Фетхуллах Гюлен об этом понятии: «Восточная мудрость – самый важный источник света, избавляющий мысль человека от замутнения, а душу – от одичания. Она очищает дух, а совести дает факел, который будет озарять все вокруг, помогая понять истину». То есть в восточном восприятии мудрость – это сочетание глубоких знаний и жизненного опыта.

Философия Востока стала единой многообразной системой идей различных мудрецов разных поколений. На Востоке считается, что без духовного развития любые знания бесполезны, так как мудрость всегда находится по другую сторону интеллекта и сознания. Такое понимание мудрости объясняют тем, что благодаря сочетанию интуиции и интеллекта открываются новые знания, и такая совокупность намного увеличивает их общую значимость, делает познание более адекватным, глубоким и полным. Поэтому понятие «мудрость» для мыслителей Востока наполнено глубоким содержанием.

Лагерфельд: «Мудрость жизни. Философия стиля». Немного о западной философии

Карл Лагерфельд – классический представитель философии западного мира. Он всегда был большим книголюбом, является владельцем издательского дома. Прекрасный фотограф, модельер, создатель духов и арт-дизайнер. Столь много талантов, сочетающихся в одном человеке, позволяют посмотреть на жизнь под разными углами, найти свою правду, что он и пробует сделать в своей книге «Мудрость жизни. Философия стиля».

Многие опираются на чужое мнение, философия Запада учит тому, что жить следует для самого себя, опираясь на личные чувства, потребности, свои жизненные позиции. Бытие ценно во всех проявлениях и постоянно нуждается в совершенствовании. Лагерфельд считает, что не следует никогда останавливаться на достигнутом, ведь еще много неизведанных жизненных аспектов.

Нужно постоянно искать, смотреть, слушать и быть услышанным. Тогда сама жизнь будет идти навстречу любым стремлениям, так как познание нового приводит к большим успехам в любых сферах деятельности.

Китайская и японская философия жизни

Мудрость Поднебесной можно обозначить как науку бодрствования духа и чуткого понимания текущего момента. Интересны китайские мудрости о жизни, они стремятся разделить бытие на внутреннее и внешнее. Страна издавна славилась огромным количеством философов. Великая китайская мудрость – цитаты о жизни.

• Если сделал что-то хорошее — никогда не жалей. Жалеть нужно только о том, что сделал плохо.
• Искусство жизни заключается в том, чтобы быть здоровым настолько и так долго, насколько сможешь, и довольствоваться тем, что уже есть в наличии.
• Волею судьбы человек может временно править миром, а благодаря силе любви он сможет править вечно.

Японская мудрость заключается в постоянном совершенствовании души, в гармонии взаимоотношений мира с человеком. Самураи стремятся найти красоту повсюду – во всем окружающем. Японцы считают мудрость сокровищем для последующих поколений. Философия их направлена на духовный мир человека, его внутреннее «Я» и окружающий мир. На жизненные знания, умение ими пользоваться и применять в быту. Об этом говорят японские мудрости о жизни.

• Если будет все в жизни так, как хочется тебе, то жизнь станет просто неинтересной.
• Даже если у тебя совсем ничего нет, это неправда – у тебя есть жизнь, в которой есть абсолютно все!
• Лучше быть для хорошего человека врагом, чем для плохого – другом.

Кто такой Омар Хайям?

Это истинно легендарная личность своего поколения: философ, астролог, ученый-математик. Сейчас уже никто и не помнит, что именно Хайям занимался совершенствованием актуального сегодня календаря, предложил варианты решения кубических уравнений. Все его помнят как выдающегося поэта и автора афоризмов, в которые гений вложил свой опыт и мудрость. Удивительно то, что прошло уже 10 веков, а его творчество по-прежнему актуально. Остается задуматься: может дело в том, что истина вечна, постоянна и неизменна?

Омар Хайям известен многим со школьной скамьи. Один из самых величайших средневековых поэтов, который продолжает вдохновлять людей всего мира до сих пор, кажется, знал всю мудрость жизни. Знаменитые рубаи (короткие четверостишия) рассказывают о судьбе, о любви, о мимолетности каждого мгновения, о страсти, смысле жизни… Безусловно, его творчество так или иначе повлияло на понимание людьми окружающего мира. Афоризмы, народные мудрости о жизни насыщены сокровенными мыслями, размышлениями о возвышенном, всем тем, что понимает каждый, но выразить в такой блестящей лаконичной форме не может. Омар Хайям по праву считается одним из авторитетов, который понял жизнь и внес значительную лепту в сокровищницу духовного состояния всего мира.

Мудрец Востока — Омар Хайям

В средние века для восточных стран было характерно весьма скептическое отношение к жизни. Порой даже некоторые мудрецы утверждали, что лучшим выбором для человека будет полное отрицание жизни, тотальное отшельничество и крайний аскетизм. «За мир цепляться совсем не стоит», — говорили они. Дело здесь в общей философии и психологии восточных людей. Для них характерны такие религии, как буддизм, конфуцианство и суфизм. В этих верованиях мир представляется как что-то временное, преходящее и непостоянное. Следовательно, не нужно слишком серьезно вникать в его законы. Только после смерти, по их мнению, была возможна лучшая жизнь, переход в другое тело, перевоплощение в колесе сансары и тому подобное… Однако находились смельчаки, которые не представляли человеческую жизнь такой трагичной и совсем неинтересной вещью. Восточная мудрость о жизни Хайяма не соизмерима по новизне с уже имевшимися в те времена представлениями. Омар Хайям хотя и в некоторой степени отвергал земное существование, все же совершенно не гнушался жизненными райскими усладами. В своем творчестве он строчка за строчкой доказывает нам, что это блаженство можно вполне найти на Земле и, между прочим, в самых простых повседневных вещах. Каждое его творение представляет собой гимн, посвященный самой природе и жизни в любых ее проявлениях. А книга «Мудрость жизни» позволит вам открыть дверь в этот удивительный мир.

Омар Хайям о любви

Любовная лирика Хайяма стала известна широкому кругу лишь со времен Фицджеральда. Этот знаменитый литератор перевел стихотворения восточного поэта. Цитаты и стихи Омара Хайяма — мудрость о жизни и любви — сочетают в себе тонкий юмор, лукавство, открытость, повседневность и божественность. Он в полной мере смог отшлифовать такой драгоценный камень, как представление о любви, и преподнести его в форме маленьких четверостиший.

Взглянув на любое стихотворение, можно понять, что поэт явно не против любви, и скорее даже очень рад, что такое чувство занимает важнейшую позицию в жизни. «День без любви — потерян» и «О горе сердцу, где жгучей страсти нет» — произведения, показывающие это. Любовь платоническую и физическую к партнеру, к детям, к родным, к миру, к Всевышнему он считал важнейшими ценностями. Главное, что мы сможем сделать на Земле, что на самом деле является нашим предназначением — встретить свое счастье и сделать счастливым другого.

Любовь в его творчестве носит разный характер. Это может быть интимная связь, мимолетное увлечение, которое должно принести радость. Это может быть любовь божественная, сакральная, которая способна заставить «сиять любую частичку бытия». Немалое место занимает лирика Хайяма, мотивы которой почерпнуты им из такого источника, как китайские мудрости о жизни. А также темы любви к роду, к детям, к старикам, к друзьям. Настоящее чувство, по мнению поэта, включает в себя аспекты дружбы, интимности, умного спора, красоты, природности и искренности. Ложными ценностями на этом пути он считает себялюбие, эгоизм, тщеславие, властность и алчность. А самое удивительное явление, присущее стихотворениям Омара Хайяма, – это то, что каждый на определенном этапе жизни понимает одно и то же любовное четверостишие по-разному. Понять истинный смысл рубаи великого мыслителя можно, лишь ощутив те же чувства, что и он.

Омар Хайям о женщинах

Женщина в стихах Омара Хайяма – это нечто священное, дорогое, сокровенное. Она зачастую является обладательницей всех прославляемых благодетелей, а мимолетное касание ее руки может вызвать божественный трепет. Средневековый мыслитель Омар Хайям изречения о женской красоте сочинял не так часто, как хотелось бы многим. Но эти немногочисленные рубаи красивы, мудры и прелестны. Мыслитель пишет о женщинах и их красоте как истинный восточный представитель сильного пола. Он сравнивает героинь с розами, кипарисами, нежными ланями и луной. Но как бы велика ни была красота, она все же не сможет заменить красоты духовной. Настоящая женщина должна быть мудрой, тогда ее будет интересно читать всю жизнь, словно прекрасную книгу.

Омар Хайям о вине

Если внимательно присмотреться к любовной лирике Омара Хайяма, то можно найти некоторые закономерности. Во многих своих творениях он тесно связывает любовные чувства и вино. Тема вина занимает большое место в писаниях средневекового поэта. Но почему так случилось, ведь ислам запрещает распитие спиртного? Скорее всего, ответ кроется в том, что для Хайяма распитие вина представляло собой некоторый ритуал выхода из повседневности. То есть человек таким образом мог на некоторое время избавиться от устоявшихся в средневековом обществе строгих норм и правил поведения, став свободным, и разрешить своей мысли летать, подобно парящей птице.

Некоторое любовные лирические произведения, например, могут иметь двойной подтекст, иное значение. Важно лишь, что вы сами при прочтении четверостишия поставите на первое место. «Забудется имя твое, но ты не горюй, пусть утешит хмельное питье». Однако Хайям верит, что унывать все равно не стоит — далее следуют размышления поэта о том, что необходимо ласкать любимую до той поры, пока не распадутся суставы. Нельзя с полной уверенностью сказать, чем являлась литература для Хайяма. Может быть, размышлениями под воздействием хмельных напитков об извечных философских вопросах. А может, просто приятным времяпрепровождением после тяжелых занятий астрономией, математикой? Некоторые его последователи полагают, что Хайям считал своим предназначением пронести через века некоторые сокровенные восточные знания.

Омар Хайям о дружбе

Верную дружбу поэт причисляет к самым главным аспектам счастливой жизни. Средневековый гений не делит людей на своих и чужих, на друзей и врагов. Хайям философски смотрит на жизнь. Мудрости жизни, цитаты его наполнены глубоким смыслом: «Став ласковым с врагом — ты друга обретешь». Всегда отвечать на злость со стороны другого человека добром — отличная реакция, которая может стать противоядием от причинения вреда, высказывания недобрых слов, предательства. Не нужно считать Омара Хайяма сухим теоретиком. Основываясь на многолетних наблюдениях, порой на горьком опыте общения с людьми, он понял, что настоящего друга не стоит терять. Но не стоит, по его мнению, и искать друга в каждом встречном. «Быть одному лучше, чем с кем попало», — гласит его известный афоризм.

Омар Хайям о семье и детях

Отношения между разными поколениями были не менее злободневным вопросом и в прошлом. Даже сейчас, в век современных технологий, можно редко повстречать такого человека, которого совсем не волновала бы проблема потомства, правильного выстраивания отношений в семье. Актуальными афоризмы и высказывания о детях делает более всего то, что каждому хочется стабильности и счастья в семье. А это подразумевает уважение отца к матери, воспитание здорового и счастливого ребенка. Осознать важность таких отношений помогает нам Омар Хайям. Восточная мудрость всегда говорит нам о том, что следует с уважением относиться к своим близким. Речь идет не только о старейших, но и о совсем еще молодых ребятах. Ведь воспитание во многом определяет то, как юнец в свою очередь будет позже относиться и к своим детям.

Омар Хайям: мудрости жизни о быте

Восточные мудрецы выказывают мысли о том, что по-настоящему счастливому человеку нет разницы, чем заниматься. Ведь состояние его души умиротворенное, дух спокоен — ему везде хорошо, и все полезно. Сохранение спокойствия и отсутствие раздражительности — главные критерии того, что бытовые вопросы не смогут расстроить. Восточное мировоззрение дарит нам истинную мудрость жизни. Омар Хайям утверждал, что достигнуть равновесия материального можно, только если вы сможете достичь равновесия духовного. Мысль порождает поступок, тот, в свою очередь, порождает действия. Каждое действие человека нельзя однозначно назвать правильным или нет, но если кто-то чувствует себя несчастливым – это повод заглянуть глубже и выяснить, что же привело к такому результату. В своих творениях средневековый поэт не часто рассуждает, однако, может быть, именно это и делает подобные его творения просто бесценными.

Омар Хайям о смысле жизни

Порой у многих возникает поверхностное представление о Хайяме как о веселом прожигателе жизни, которого волнуют только вино, женщины и красота. Но при более внимательном взгляде на творчество поэта все эти штампы навсегда снимаются. Перед нами — глубокий мыслитель, настоящий философ и психолог, который способен познать и показать самые важнейшие вопросы бытия. Что такое жизнь, если есть смерть? В чем сущность человеческого бытия? Может ли разум познать тайны загробного мира? И есть ли они? На фундаментальных вопросах стоит все творчество Хайяма. Например, японские мудрости о жизни и рассуждения о существовании довольно пессимистичны. Хайям с горестью отмечает, что если уж самые великие умы Страны восходящего солнца не смогли понять, в чем же смысл жизни, то нам это и подавно не дано. Человеческий мозг не способен заглянуть за пределы некоторого трансцендентного мира, угадать, что скрывается за ширмой окончания земной жизни. Может быть, смысл находится за этой ширмой? Или же создатель забросил нас в этот мир и лишил своего внимания? И теперь нам предстоит всю жизнь то обретать один смысл, то находить совсем другой? «Светлые умы смогли разгадать несколько тайн… и отправились спать, как и мы». Так же иронично автор-поэт рассуждает и о самом себе, собственном творчестве. Здесь он следует за знаменитым изречением греческого философа Сократа: «Я знаю, что ничего не знаю».

Но такое мировоззрение не означает, что Хайям впал в депрессию и всем советовал, ничего не делая, ждать окончания пути! Древняя китайская мудрость, цитаты о жизни, наравне с японским творчеством – кладезь мудрости и источник вдохновения для Хайяма. Он просит нас ловить мгновенья, наслаждаться временем, ведь его ненадежность ничего не гарантирует. В любую минуту мы может ощутить страдание или же смерть. Так почему же не делать сию минуту то, что приносит удовольствие, а размышления о смысле жизни оставить седым мудрецам?

Омар Хайям о жизни и смерти

Жизнь Омар Хайям не рассматривает так же, как это делают другие средневековые восточные философы. Для них земное существование — это скорее время и место, когда человек может осознать, что должен делать, стать достойным и готовиться к загробной жизни, по пути совершая множество важных добрых дел. Поэт не придерживается такого мнения. Для него жизнь представляет собой событие уникальное, счастливое. Конечно, с уверенностью никто не может сказать, сколько времени пройдет «от нуля до итога», может быть, минута, а может, вечность? «Такая неопределенность заставить должна сберечь абсолютно каждое предоставленное мгновенье», – говорит Хайям. Афоризмы про мудрость жизни, вроде «Жизнь — ни много, ни мало — она лишь мгновенье одно!», прочно закрепились сегодня и в западной культуре.

Омар Хайям о гуманизме

Очень для писателя ценна и каждая отдельная личность. Ее счастье и спокойствие он ставит на одно из первых мест в своем творчестве. Душевный мир первичен, и Хайям призывает развивать прежде всего гармонию внутри себя. Настоящая святыня — это не строгие догматы религий, а настоящее живое человеческое сердце. Человека он признает вершиной божественного творением. Наверное, самое вдохновляющее стихотворение, которое понятнее, нежели все притчи о мудрости жизни, когда-либо придуманные людьми, принадлежит Омару Хайяму, и начинается оно со слов: «Мы — цель и вершина Вселенной». Каждого человека он называет самым драгоценным камне

Омар хайям цитаты и афоризмы, мудрые высказывания о счастье и любви

Этот знаменитый всему миру мудрец родился в 1048 году, прошло столько лет, веков и тысячелетий его труды, люди читают и сейчас. Большинство работ Омара увековечены в рукописях, их передают из поколения в поколение. Даже сейчас листая информацию в интернете, видим цитаты и афоризмы, мудрые высказывания, о счастье и любви омара хайяма.

Омар Хайям работал в сфере науки, философии, так же писал научные труды и четверостишия, которые имеют глубокий смысл. Этот всесторонне развитый человек изучал историю, астрономию, литературу, математику, создал точный календарь. Родился Омар на Востоке, в Иране и стал самым популярным и известным мудрецом Востока.

Омар Хайям цитаты и афоризмы, мудрые высказывания о счастье и любви

Известные высказывания поэта

Но не только на востоке читают его труды и высказывания, его знает весь мир. Вот одно из них, в котором автор размышляет о извечном вопросе,что такое любовь? Но его запомнили благодаря стихам, которые он писал просто так для души.

Многие поэты современности в своих трудах описывают это великое чувство любовь, но у каждого человека это может быть не только любовь к противоположному полу. Есть такое великое чувство как любовь к жизни, матери, родине.Стихи о любви омар хайяма подтверждают,что любое проявление любви, является источником всего бытия.

Как мудрец стал писать стихи

Во время своего существования на земле, этот великий мудрец, жил в обычном доме, работал как все, жил как все. Но единственной его тайной было изучение наук, и он очень любил свои мысли и умозаключения записывать на бумаге. В основном это были стихи из четырех строк,которые связаны рифмой.

Главной заслугой этого писателя, ученого и мудреца является то, что он под запретом властей, не боясь смертной казни, писал книги.Ведь в Иране за свободные мысли, которые не совпадают с общественным мнением, была назначена сметная казнь.

О дружбе и любви к жизни

Так же мудрец учит всех читателей в своих рубаи, что жить без любви, как и без друзей в этом мире невозможно, так как человек не будет счастливым.

Высказывания омара хайяма имеют актуальность и в современном мире, благодаря этому многие люди, понимая смысл этих посланий автора, решают свои жизненные и душевные проблемы.В представленном изречении автор рассказывает о любви к жизни, нужно любить ее такой, какая она есть.

Рубаи о отношениях

Многие цитаты омара хайяма звучат как мантра для влюбленных:

Согласно этому выражению, становиться понятно, что за любовью нужно ухаживать и лелеять как цветок. Ведь без работы со стороны обеих любящих людей, это чувство может просто погибнуть. Потому что постоянные проблемы, ссоры,взаимные обвинения и оскорбления, убивают это прекрасное чувство.

У поэта есть прекрасные мысли обо всех женщинах мира, в котором мудрец советует всем мужчинам не бросать своих любимых, а наоборот уделять им больше внимания и благодаря этому, любимая женщина будет как открытая книга. Ведь после того как мужчин будет знать все тайные мысли и желания женщины,ее мыли, характер и привычки, то сможет сделать ее поистине счастливой и он сам это человек станет счастливым благодаря взаимной любви.

Так же актуальным для любых отношений является совет омара хайяма в стихе о жизни, в котором говориться, что лучше остаться без чего-либо, чем довольствоваться малым в жизни, чем жить с тем человеком, которому не испытываешь чувств любви, лучше оставаться одиноким, это основные правила мудрой жизни.

В одном из своих афоризмов омар хайям советует будущим поколениям, что нужно доделывать каждое дело до конца, в этом залог успешной жизни. То же и касается любви, если живя с женщиной не дарить ей радость, счастье и хорошее настроение,то зачем иметь такие отношения,которые не приносят результата. Ведь если какая та задача невыполнима, то лучше не начинать с ней работать это не принесет должного результата.

Рубаи омара хайяма о любви остаются популярными многие века, а так же самыми правдивыми и мудрыми в мире, их до сих пор изучает большинство людей. Ведь истинная мудрость, она копиться годами, приносит человеку пользу в трудную минуту.

Личная жизнь мудреца

Несмотря на то, что у автора много цитат и мыслей об отношениях мужчины и женщины, сам мудрец не был женат. Всю свою жизнь он провел в одиночестве, общался с людьми,помогал им постичь смысл бытия, но семьи и детей у него не было.

Поэтому наследников у автора не осталось, но слушая песни о любви, воспевание ее в афоризмах омара хайяма,понимаешь, что он разбирался в отношениях с женщинами. И видя по философским взглядам и направлениям ученого, что женщины так же отвечали ему взаимностью.

Многие высказывания автора увековечены в лучших трудах писателей, его вспоминают влюбленные, когда дарят картинки в интернете. Но на самом деле мудрец больше любил науку, чем свои стихотворения, их он писал в свободное время.

Но так как они имеют не только философскую окраску, мудрость, глубокий подтекст ими пользуются люди, в сложные минуты жизни. Когда не могут решить, как им поступить и выбрать правильный вариант действий.

Также предлогаем видео: Омар Хайям – мудрые высказывания о счастье и любви

15 лучших афоризмов Омара Хайяма

Вечные цитаты великого поэта и одного из самых известных восточных мудрецов и философов. Каждое его четверостишие — уравнение, стремящееся к точной формуле, к афоризму.
 

Образ великого поэта Востока Омара Хайяма овеян легендами, а биография полна тайн и загадок. Древний Восток знал Омара Хайяма в первую очередь как выдающегося ученого: математика, физика, астронома, философа. В современном мире Омар Хайям известен более как поэт, создатель оригинальных философско-лирических четверостиший — мудрых, полных юмора, лукавства и дерзости рубаи. Об этом сообщает Day.Az со ссылкой на Фитнес для мозга.
 

Рубаи — одна из самых сложных жанровых форм таджикско-персидской поэзии. Объем рубаи — четыре строки, три из которых (редко четыре) рифмуются между собой. Хайям — непревзойденный мастер этого жанра. Его рубаи поражают меткостью наблюдений и глубиной постижения мира и души человека, яркостью образов и изяществом ритма.
 

Живя на религиозном Востоке, Омар Хайям размышляет о Боге, но решительно отвергает все церковные догмы. Его ирония и свободомыслие отразились в рубаи. Его поддерживали многие поэты своего времени, но из-за страха преследований за вольнодумство и богохульство они приписывали и свои сочинения Хайяму.

Омар Хайям — гуманист, для него человек и его душевный мир превыше всего. Он ценит удовольствие и радость жизни, наслаждение от каждой минуты. А его стиль изложения давал возможность выражать то, чего нельзя было сказать вслух открытым текстом.

15 глубоких и непревзойденных цитат Омара Хайама о человеке, счастье и любви:

1. Красивым быть — не значит им родиться,
   Ведь красоте мы можем научиться.
   Когда красив душою Человек —
   Какая внешность может с ней сравниться?
2. Чем ниже человек душой, тем выше задирает нос.
   Он носом тянется туда, куда душою не дорос.
3. Кто жизнью бит, тот большего добьется.
   Пуд соли съевший выше ценит мед.
   Кто слезы лил, тот искренней смеется.
   Кто умирал, тот знает, что живет!
4. В одно окно смотрели двое. Один увидел дождь и грязь.
   Другой — листвы зелёной вязь, весну и небо голубое.
   В одно окно смотрели двое.
5. Мы источник веселья — и скорби рудник.
   Мы вместилище скверны — и чистый родник.
   Человек, словно в зеркале мир — многолик.
   Он ничтожен — и он же безмерно велик!
6. Как часто, в жизни ошибаясь, теряем тех, кем дорожим.
   Чужим понравиться стараясь, порой от ближнего бежим.
   Возносим тех, кто нас не стоит, а самых верных предаем.
   Кто нас так любит, обижаем, и сами извинений ждем.
7. Мы больше в этот мир вовек не попадем,
   вовек не встретимся с друзьями за столом.
   Лови же каждое летящее мгновенье —
   его не подстеречь уж никогда потом.
8. Не завидуй тому, кто силен и богат,
   за рассветом всегда наступает закат.
   С этой жизнью короткою, равною вдоху,
   Обращайся, как с данной тебе напрокат.
9. Я думаю, что лучше одиноким быть,
   Чем жар души «кому-нибудь» дарить.
   Бесценный дар отдав кому попало,
   Родного встретив, не сумеешь полюбить.
10. Не смешно ли весь век по копейке копить,
    Если вечную жизнь все равно не купить?
    Эту жизнь тебе дали, мой милый, на время, —
    Постарайся же времени не упустить.
11. Дарить себя — не значит продавать.
    И рядом спать — не значит переспать.
    Не отомстить — не значит все простить.
    Не рядом быть — не значит не любить.
12. Можно соблазнить мужчину, у которого есть жена, можно соблазнить мужчину, у которого есть любовница, но нельзя соблазнить мужчину, у которого есть любимая женщина.
13. Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало,
    Два важных правила запомни для начала:
    Ты лучше голодай, чем что попало есть,
    И лучше будь один, чем вместе с кем попало.
14. Не делай зла — вернется бумерангом,
    Не плюй в колодец — будешь воду пить,
    Не оскорбляй того, кто ниже рангом,
    А вдруг придется, что-нибудь просить.
    Не предавай друзей, их не заменишь,
    И не теряй любимых — не вернешь,
    Не лги себе — со временем проверишь,
    Что этой ложью сам себя ты предаёшь.
15. Сорванный цветок должен быть подарен, начатое стихотворение — дописано, а любимая женщина — счастлива, иначе и не стоило браться за то, что тебе не по силам.

20 цитат и фраз, ses plus belles pensées

Тип d’кинорежиссёр:
Tousabbéacadémicienaccusé де meurtreacteuraffichisteagresseur sexuelagronomealchimistealpinisteamant де célébritéambassadeuranarchisteanimateuranimateur де radioanimateur де télévisionanthropologueanticléricalanticolonialisteantimilitaristeantisionisteapothicaireapôtrearchéologuearchitectearmateurarrangeur musicalartisanartisteastrologueastronauteastronomeastrophysicienathlèteauteur d’ouvrages historiquesauteur d’ouvrages philosophiquesauteur де Банда dessinéeauteur де contesauteur де ливр налить enfantsautobiographeaventurieraviateuravocatbanquierbasketeurbassistebatteurbiographebiologistebotanisteboxeurbuglistecandidat à ипа Избирательного politiquecapitainecardinalcaricaturistecascadeurcatholiquecentristechancelierchanteurchanteur де blueschanteur де gospelchanteur де jazzchanteur де popchanteur де reggaechanteur-де-ритм и blueschanteur de rockchanteur de soul, chasseur de rockchanteur de soul, chasseurchef cuisinierchef d’orchestrechef spirituelchimistechi rurgienchorégraphechrétienchroniqueurcinéasteclowncomiquecommandantcommerçantcommunistecompositeurcompositeur де bluescompositeur де jazzcompositeur де Musique classiquecompositeur де Musique де filmcompositeur де variétéscompositeur де мира musiccomteconjoint де célébritéconseiller généralconservateurconteurcornistecorsairecosmologistecosmonautecoureur cyclistecourtisancouturiercriminelcriminel Contre l’humanitécriminel де guerrecritiquecritique d’artcritique де cinémacritique littérairecuisinierculturistedanseurdécorateurdémographedéputédéputé européendescendant де célébritédesignerdessinateurdialoguistediaristediplomatedirecteurdirigeant sportifdissidentdjdocteur де l’églisedocumentaristedoubleurdramaturgeducécologisteéconomisteécrivainécrivain scientifiqueéditeuréditeur де bandes dessinéeséditeur де littératureéditeur де presseempereurenseignantentraineurentraineur де футболистрэгбиентренир теннисапредпринимательпистолияспионерсайистэтнологэтологэвекфабул isteféministefootballeurfrère де célébritéfuturologuegambistegangstergaullistegénéralgénéticiengéographegéologuegigologolfeurgouverneurgraveurguérisseurguitaristeguitariste де bluesharmonicistehaut fonctionnaireherboristehistorienhistorien де l’arthistorien де ла philosophiehistorien де idéeshistorien де religionshistorien де scienceshomme d’affairehomme d’étathomme де l’espacehomme де loihomme ле плюс richehomme politiquehomme richehors-ла-loihumanisteillustrateurimitateurindustrielinformaticieningénieurjésuitejongleurjoueur де футбол américainjoueur де хоккей Сюр glacejoueur де tennisjournalistejudokajugelamalibrettistelieutenantlinguistelithographeluthierlyricistemagistratmairemangakamannequinmaréchalmari де présidentemathématicienmédecinmédiummembre du консилиум конституцииNelmémorialistemetteur en scènemicrobiologistemilaireвоинтервоинтправо гражданского общества Тре-де-ла-де-ла-cultureministre défenseministre-де-ла-де-ла justiceministre santéministre де ла villeministre déléguéministre де делах socialesministre де financesmodèle де charmemoinemonarchistemonteurmoralistemusicienmusicologuenageurnationalistenaturalistenavigateurnazinégociantnoblenouvellisteocéanographeorganistepaléontologuepapeparent де célébritéparolierpasteurpatronpatron де pressepdgpédagoguepédiatrepédophilepeintrepharmacienphilologuephilosophephotographephotographe paysagistephotographe portraitistephotojournalistephysicienphysiologistepianistepilote де coursepilote де Formule 1plasticienpoètepolitologuepratiquant d’Art martialprédicateurpréfetpremier ministreprésidentprésident d’ООН парти politiqueprésident дю Conseil généralprésident дю Parlement европеец alystepsychiatrepsychologuerabbinrappeurréalisateur d’animationrecordmanreligieuxrésistantrestaurateurrévolutionnaireroiromancierromancier d’aventureromancier policierrugbymansaintscénaristescénariste де bandes dessinéesscientifiquesculpteursecrétaire d’étatsémiologuesénateursex symbolsinologuesismologueskieur alpinskipperslammeursocialistesociologuesouverainistesportifstar де télé réalitéstar дю xstylistesyndicalistethéologientop modeletraducteurtrafiquant де droguetrompettisteurbanistevice-présidentvictimevictime d’agressionvictime де déportationvictime де génocidevictime де meurtrevictime де torturevidéastevioloncellisteviolonistevioloniste де jazzzoologiste

Гражданство:
ToutesAfrique ей sudAlbanieAlgérieAllemagneArabie saouditeArgentineArménieAustralieAutricheBelgiqueBiélorussieBrésilCachemirCamerounCanadaCap-vertChiliChineColombieCongoCorée ей sudCôte d’ivoireCroatieCubaDanemarkÉcosseÉgypteEmpire romainEspagneEstonieÉtats-UNIS d’amériqueFidjiFinlandeFranceGhanaGrèceGuatemalaGuinée-bissauHaïtiHongrieIndeIranIrlandeIslandeIsraëlItalieJamaïqueJaponJordanieKenyaLibanMaliMarocMauriceMauritanieMexiqueMonacoNépalNorvègeNouvelle-zélandeOugandaPakistanPalestineParaguayPays-basPérouPersePolognePortugalPrusseRépublique tchèqueRoumanieRoyaume-uniRussieSénégalSerbieSuèdeSuisseTibetTunisieTurquieUkraineUruguayViêtnam

Пол:
TousHommeFemme

Рубайят Омара Хайяма Омар Хайям

I.
Пробудитесь! Утро в чаше ночи
Бросил Камень, обращающий звезды в полет:
И вот! Охотник Востока поймал
Башня султана в петле света.

II.
Сон, когда Левая Рука Рассвета была в небе
Я услышал голос в таверне:
«Пробудитесь, мои малыши, и наполните чашу
, пока не высохнет ликер жизни».

III.
И, как **** команда, те, кто стоял перед
Таверна, кричали: «Тогда открой дверь!
Вы знаете, как мало нам осталось оставаться,
И, однажды уйдя, больше не может вернуться.

IV.
Теперь Новый год возрождает старые желания,
Задумчивая Душа уединяется,
Там, где Белая Рука Моисея на ветке
выходит, и Иисус из земли подозревает.

V.
Ирам действительно ушел со всей своей Розой,
И Чашей Сев’н-ринг’д Джамшида, о которой никто не знает;
Но все же Виноградная лоза дает ее древний рубин,
И все же сад у воды дует.

VI.
И Давид Губы сомкнутые, но в божественном
Высокий кант Pehlevi, с надписью «Wine! Вино! Вино!
Красное вино! »- взывает Соловей к Розе.
Эта ее желтая Щека воплощается.

VII.
Приходите, наполните Чашу и в весеннем огне
Зимняя одежда покаяния бросок:
Птице времени мало
Летать — и вот! Птица на крыле.

VIII.
Будь то Найшапур или Вавилон,
Чаша со сладким или горьким потоком,
Вино Жизни продолжает сочиться капля за каплей,
Хранилище Листьев Жизни падает одна за другой.

IX.
Ты говоришь, утро приносит тысячу роз;
Да, но где же Роза вчерашнего дня?
И этот первый летний месяц, приносящий Розу.
Унесет Джамшид и Кайкобад.

X.
Но пойдем со старым Хайямом и оставим участок
Кайкобада, и Кайхосру забыли:
Пусть Рустум лежит вокруг него, как он хочет,
Или Хатим Тай плачет Ужин — не слушай их.

XI.
Со мной по полосе заросшей травой
Которая отделяет пустыню от засеянной,
Где забыто имя Раба и Султана —
И мир — это Махмуд на своем Золотом Троне!

XII.
Книга стихов под ветвью,
Кувшин вина, буханка хлеба, — и ты
Рядом со мной пою в пустыне —
О, пустыня была раем достаточно!

XIII.
Некоторые для славы этого мира; и некоторые
вздыхают о будущем Рае Пророка;
А, возьми Наличные и отпусти Обещание,
Не обращай внимания на грохот далекого Барабана!

XIV.
Разве это не было глупо, паукоподобно плести
Нить настоящей Жизни прочь ради победы —
Что? для самих себя, которые не знают, сможем ли мы
выдохнуть то самое Дыхание, которым мы сейчас вдыхаем!

XV.
Взгляни на Розу, которая веет вокруг нас — «Вот,
Смеюсь, — говорит она, — в мир я дую»:
Сразу же бросается шелковая кисточка моего кошелька
Слеза и ее сокровище в саду.»

XVI.
Люди мирской надежды возложили свои сердца на
Пепла Поворотов — или он процветает; и вскоре,
Как снег на пыльном лице пустыни
Освещение немного Час или два — прошло.

XVII.
И те, кто взрастили Золотое зерно,
И те, кто бросил его на Ветры, как Дождь,
Как ни одна такая золотая Земля не обратилась
Как, однажды похороненные, Люди хотят снова выкопать.

XVIII.
Подумайте , в этом разбитом Караван-сарае
Чьи двери сменяют Ночь и День,
Как Султан после Султана с его Помпой
Обитель своего Часа или двух и пошел своей дорогой.

XIX.
Говорят, что Лев и Ящерица охраняют
Дворы, где Джамшид прославлял и пил глубоко:
И Бахрам, этот великий Охотник — Дикий ***
Печати на его голове, но не могут нарушить его Сон.

**.
Иногда мне кажется, что никогда не дует так ярко.
Роза, как там, где истек кровью похороненный Цезарь;
Что каждый гиацинт в саду носит
капель на коленях некогда прекрасной головы.

XXI.
И эта восхитительная трава, чей нежный зеленый цвет
оперяется на устье реки, на которую мы опираемся —
Ах, оперся на нее слегка! ибо кто знает
Из какой когда-то прекрасной Губы возникает невидимая!

XXII.
Ах, мои Возлюбленные, наполните Чашу, очищающую
Сегодня прошлых сожалений и будущих страхов —
Завтра? — Почему, завтра я могу быть
Сам с Вчерашней Сев’н Тысячелетней.

XXIII.
Ло! некоторые, которые мы любили, самые прекрасные и лучшие
That Time and Fate из всех их Vintage perst,
Выпили свою чашку раунд или два назад,
И один за другим тихо поползли на отдых.

XXIV.
А мы, которые теперь веселились в Комнате
Они ушли, и Летние платья в новоцвете,
Сами должны мы под Кушеткой Земли
Спуститься сами, чтобы сделать Кушетку — для кого?

XXV.
Ах, извлеките максимум из того, что мы еще можем потратить,
Прежде, чем мы тоже спустимся в Прах;
Прах в прах и прах, ложь;
Sans Wine, sans Song, sans Singer и — sans End!

XXVI.
Подобно тем, кто к сегодняшнему дню готовится,
И тем, кто после какого-то Завтра пристально смотрит,
Муэдзин из Башни Тьмы кричит
«Дураки! Ваша награда ни здесь, ни там!»

XXVII.
Да ведь все Святые и Мудрецы, которые так умно обсуждают
Двух Миров, ******
Подобны глупым Пророкам; их дела к презрению
рассеяны, и их уста затоплены пылью.

XXVIII.
О, пойдем со старым Хайямом и оставим Мудрого
Поговорить; одно несомненно, что Жизнь летит;
Одно несомненно, а остальное ложь;
Цветок, который однажды распустился навсегда, умирает.

XXIX.
Я, когда был молод, очень охотно посещал
Доктора и святого и слышал великий аргумент
Об этом и о; но evermore
вышел через ту же дверь, что и я.

***.
С ними Семя Мудрости я сеял,
И собственноручно трудил его, чтобы расти:
И это был весь урожай, который я собрал —
«Я пришел, как Вода, и, как Ветер, я иду.»

XXXI.
В эту Вселенную, и почему не зная,
Ни откуда, как вода ***** — волей-неволей течет:
И из нее, как ветер по пустоши,
Я не знаю куда, ** *** — неволей дует.

XXXII.
Вверх от Центра Земли через Седьмые Врата
Я поднялся, и на Троне Сатурна сат,
И много Узлов, распутанных Дорогой;
Но не Мастер-Узел Человеческой судьбы.

XXXIII.
Там была Дверь, к которой я не нашел Ключа:
Была Завеса, сквозь которую я не мог видеть:
Некоторое время немного поговорил о Мне и Тебе
Там было — и больше не было Тебя и меня.

XXXIV.
Тогда к катящемуся Небу я закричал,
Спрашивая: «Какая Лампа имела Судьбу вести
Ее маленькие Дети, спотыкаясь в Темноте?»
И — «Слепое понимание!» Хев’н ответил.

XXXV.
Тогда к Губе этой бедной земляной Урны
Я наклонился, тайный Колодец Жизни, чтобы узнать:
И Губа в Губу он бормотал: «Пока жив,
Пей! — ибо однажды мертвый, ты никогда не вернешься «.

XXXVI.
Я думаю, что Сосуд, который с беглым
Articulation ответил, когда-то действительно существовал,
И веселился, и холодная Губа, которую я целовал,
Сколько поцелуев он мог бы взять — и дать!

XXXVII.
Ибо на Рыночной площади, в один из дневных сумерек,
Я наблюдал, как Поттер стучит по мокрой глине:
И с его полностью стертым языком
Он бормотал: «Осторожно, брат, нежно, молись!»

XXXVIII.
И разве такая История из последовательных поколений Старого
Пухового Человека не свернулась
Из такого комка насыщенной Земли
Отлита Создателем в человеческую форму?

XXXIX.
Ах, наполните Чашу: — какие сапоги повторять
Как время ускользает под нашими ногами:
Нерожденный завтра и мертвый Вчера,
Зачем беспокоиться о них, если Сегодня сладко!

XL.
Остановка на мгновение — мгновенный вкус
Бытия из колодца среди пустошей —
И вот! Призрачный Караван достиг
Ничто, откуда он отправился — О, поспеши!

XLI.
Ой, больше не мучаюсь ни человеческим, ни божественным,
Завтрашний клубок сам себе в отставку,
И потеряй пальцы в косах
Кипарисового стройного министра вина.

XLII.
Не тратьте свой час зря, ни в тщетном преследовании
Того и Того стремления и спора;
Лучше веселиться с плодоносным виноградом
Чем грустить после ни одного или горького плода.

XLIII.
Вы знаете, друзья мои, с какой храброй каруселью
я заключил второй брак в моем доме;
Разведенный старый бесплодный Разум с моей постели,
И взял Дочь Виноградной Лозы супругу.

XLIV.
И недавно, у входа в таверну,
Пришел и украл из Сумрака фигуру ангела
, несущую сосуд на плече; и
Он повелел мне отведать его; и это — Виноград!

XLV.
Виноград, который может с абсолютной логикой
Два и семьдесят сотрясающих сект опровергают:
Тонкий алхимик, который в Trice
Преобразует свинцовый металл жизни в золото.

XLVI.
Почему этот Сок — рост Бога, осмелившегося
Богохульствовать на скрученный усик как на ловушку?
Благословение, мы должны его использовать, не так ли?
А если Проклятие — зачем тогда, Кто его там поставил?

XLVII.
Но оставьте Мудрых спорить, а со мной
Ссора Вселенной пусть будет:
И, в каком-нибудь уголке Хаббаба, на диване,
Сделай игру из того, что делает Тебя таким же.

XLVIII.
Для входа и выхода, вверху, примерно, внизу,
‘Это не что иное, как шоу Magic Shadow,
Сыграно в коробке, свеча которой — Солнце,
Round, в котором мы, Призрачные фигуры, приходят и уходят.

XLIX.
Странно, не правда ли? что из мириад, которые
Перед нами прошли дверь Тьмы через
Никто не возвращается, чтобы рассказать нам о Дороге,
Который, чтобы обнаружить, мы тоже должны путешествовать.

L.
Откровения благочестия и учености
Кто восстал перед нами, и когда Пророки горели,
Это все, кроме Историй, которые, пробудившись от сна,
Они рассказали своим товарищам, и Сон вернулся .

LI.
Почему, если Душа может отбросить Пыль,
И обнаженная в Небесном Воздухе верхом,
Разве не стыдно — Разве не стыдно для него
Так долго в этом пригороде Клэя оставаться?

ЛИИ.
Но это всего лишь палатка, в которой можно покоиться
Султан в царство Смерти адрест;
Султан встает, и темный Ферраш
Ударяет и готовит его для другого гостя.

LIII.
Я послал свою Душу через Невидимое,
Какое-то письмо той загробной жизни, чтобы записать:
И спустя много дней моя Душа вернулась
И сказала: «Смотри, Я есть Небеса и Ад».

LIV.
Небеса, но видение исполненного Желания,
И ад, Тень души в огне,
Бросить во тьму, в которую мы сами,
Так поздно вышли из, так скоро истечет.

LV.
Пока Роза дует по реке Бринк,
Со старым Хайямом и рубиновым старинным напитком:
И когда Ангел с его более темным напитком
Поднимается к Тебе — возьми это и не сжимайся.

LVI.
И не бойтесь, чтобы Существование, закрывшее вашу Учетную запись
, не потеряло или больше не узнало тип;
Вечный саки из Чаши налил
Миллионов пузырей, как мы, и выльется.

LVII.
Когда мы с тобой за Завесой пройдем,
Ой, но долго-долго Мир будет длиться,
Который из наших Приходов и Отъездов внимает
Столь же, как Океан, брошенный из гальки.

LVIII.
‘Это все шахматная доска ночей и дней
Где Судьба с людьми за фигурки играет:
Ходит туда-сюда, и спаривается, и убивает,
И один за другим лежит в шкафу.

LIX.
«Мяч без вопросов» состоит из «Да» и «Нет»,
Но вправо или влево, в зависимости от ударов игрока;
И тот, кто бросил Тебя в Поле,
Он знает обо всем — Он знает — ОН знает!

LX.
Движущийся палец пишет; и, имея приказ,
Двигается дальше: ни все твое благочестие, ни остроумие
Не заманят его обратно, чтобы отменить половину строки,
Ни все твои слезы не смывают его Слово.

LXI.
Ибо пусть Философ и Доктор проповедуют
О том, что они хотят и чего не хотят — каждое
— это всего лишь одно звено в вечной цепи
Что никто не может соскользнуть, сломать или выйти за пределы.

LXII.
И ту перевернутую Чашу, которую мы называем Небом,
, Под ползком которого мы не живем и не умираем,
Не поднимай на нее руки, ибо Она
Бессильно катится как Ты или я.

LXIII.
Первой глиной Земли Они сделали Последний Человек месили,
И затем Последней Жатвы посеяли Семя:
Да, Первое Утро Творения написало
То, что должна прочитать Последняя Заря Расплаты.

LXIV.
Вчера Безумие этого дня действительно приготовилось;
Завтрашнее молчание, триумф или отчаяние:
Выпей! ибо не знаешь, откуда ты и зачем:
Пей! ибо вы не знаете, зачем вы идете и куда.

LXV.
Я говорю Тебе это — Когда, начиная с Цели,
Они бросили через плечи пылающего Жеребенка
Небес, Парвин и Муштари,
В моем предопределенном Заговоре Пыли и Души.

LXVI.
Виноградная лоза ударила в волокно: около
Если цепляется за мое Существо — пусть дервиш пренебрегает;
Из моего недрагоценного металла можно подать Ключ,
Ключ, который откроет дверь, за которой он воет.

LXVII.
И вот что я знаю: будь то один Истинный Свет,
Разжигание любви или Гнев — поглотите меня полностью,
Один проблеск этого в таверне поймал
Лучше, чем в Храме, потерянный сразу.

LXVIII.
Что! из бессмысленного Ничего не спровоцировать
Сознательное Нечто возмущать иго
Недозволенного Удовольствия, под болью
Вечного наказания, если сломается!

LXIX.
Что! от его беспомощного Существа должно быть возвращено
чистого золота за то, что он одолжил нам безнадежно —
Сью за Долг, который мы никогда не заключали,
И не могу ответить — О, жалкая сделка!

LXX.
Нет, но из страха перед его гневным Ликом
Клянусь, я не назову Несправедливость Милостью;
Не один Хороший Товарищ из Таверны, но
Выгонит такого бедного Труса с места.

LXXI.
О, Ты, кто сделал ловушку и джин
Осадил дорогу, по которой я должен был блуждать,
Ты не хочешь с Предопределением Зла вокруг
Запутать меня и вменять мое грехопадение?

LXXII.
О, Ты, Который сотворил Человек низменной Земли,
И Который с Эдемом изобрел Змею;
За все грехи, которыми почернело лицо человека
, Прощение человеческое давай — и возьми!

LXXIII.
Послушайте еще раз. Однажды вечером в конце
Рамазана, прежде чем взошла лучшая Луна,
В той старой гончарной лавке я стоял один
С глиняным народом, расставленным рядами.

LXXIV.
И, как ни странно, среди этого земельного участка
Некоторые могли сформулировать, а другие нет:
И вдруг еще один нетерпеливый закричал —
«Кто такой Поттер, молитесь, а кто ***?»

LXXV.
Затем сказал другой: «Конечно, не зря
Моя Субстанция с общей Земли была та’эн,
Тот, Кто тонко придал мне форму
, Должен снова вернуть меня на общую Землю.

LXXVI.
Другой сказал: «Да ведь ни один сварливый Мальчик,
Разбьет Чашу, из которой он пил радость;
Неужели Тот, Кто сотворил сосуд в чистой Любви
И Причудливой, разрушит после Гнева? »

LXXVII.
Никто не ответил на это; но после того, как Безмолвие произнесло
Сосуд более неуклюжего Создания:
меня за то, что наклонился все наперекосяк;
Что! Тогда рука Поттера дрожала? »

LXXVIII:
« Почему, — сказал другой, — есть те, кто рассказывают
О том, кто угрожает, он бросит в ад
Несчастные горшки, которые он испортил, создавая — Пиш!
Он хороший парень, и с ним все будет хорошо.»

LXXIX.
Затем сказал другой с протяжным вздохом,
» Моя глина с долгим забвением иссякла:
Но, наполни меня старым знакомым соком,
Думаю, я мог бы скоро поправиться! »

LXXX.
Итак, пока Сосуды один за другим говорили,
Маленькая Луна заглянула в него, все искали:
И затем они толкнули друг друга: «Брат! Родной брат!
А теперь скрипит плечевой узел Портера! »

LXXXI.
Ах, с Виноградом моя увядающая Жизнь дает,
И омой мое Тело, откуда умерла Жизнь,
И в обмотке из виноградных листьев,
Так похороните меня у какого-нибудь сладкого сада.

LXXXII.
Это даже мой зарытый пепел, такая ловушка
Духов взлетит в воздух,
Как не Истинный Верующий, проходящий мимо
Но будет застигнут врасплох.

LXXXIII.
Воистину идолы, которых я любил так долго.
Сделали мою заслугу в мужских глазах очень плохо:
Утопили мою честь в неглубокой чаше,
И продали мою репутацию за песню.

LXXXIV.
Действительно, в самом деле, покаяние часто происходило до
года, я клялся — но был ли я трезв, когда клялся?
А потом, а потом пришла Весна, и Роза в руке
Мои голые нитками кусочки Покаяния разорвали.

LXXXV.
И сколько вина сыграло неверных,
И отняло у меня мою мантию чести — ну,
Я часто задаюсь вопросом, что виноделы покупают
Половину такой ценной, как товары, которые они продают.

LXXXVI.
Увы, эта Весна должна исчезнуть вместе с Розой!
Душистый манускрипт этого юноши должен быть закрыт!
Соловей, что в Ветвях пел,
Ах, откуда и куда снова полетел, кто знает!

LXXXVII.
Было бы, но Пустыня Фонтана принесла
Один проблеск — Если бы смутно, но все же действительно открылось бы
Куда мог бы прыгнуть падающий в обморок Странник,
Как источники растоптанные травы поля!

LXXXVIII.
Ах, любовь! Не могли бы мы с тобой сговориться с Судьбой
Чтобы понять эту печальную Схему Вещей целиком,
Разве мы не разбили бы ее на куски — а затем
Изменили бы ее ближе к Желанию Сердца!

LXXXIX.
Ах, Луна моего Восторга, не знающая убывания,
Луна Неба снова восходит:
Как часто она будет взирать в будущем
Через этот же Сад за мной — напрасно!

ХС.
И когда, как она, о Саки, ты пройдешь
Среди гостей, рассыпанных звездами на траве,
И в своем радостном поручении достигнешь места
Где я сделал один — опусти пустой стакан!

Омар Хайям ▷ Английский перевод

 I. 

Пробудитесь! для утра в чаше ночи
Бросил Камень, обращающий Звезды в Полет:
И вот! Охотник Востока поймал
Башня султана в петле света. 


II. 

Сны, когда левая рука Рассвета была в небе
Я услышал голос в таверне, крик,
«Пробудитесь, мои малыши, и наполните чашу
Прежде чем Ликер Жизни в Чаше станет сухим. 
 "

III.

И, как команда Петуха, те, кто стоял раньше
Таверна кричала: «Тогда открой дверь!
Вы знаете, как мало нам осталось остаться,
И, однажды отбыв, не может больше вернуться. 
 "

IV. 

Теперь Новый год возрождает старые Желания,
Душа задумчивая к одиночеству удаляется,
Где белая рука Моисея на ветке
Выталкивает, и Иисус из-под земли подозревает. 


V. 

Ирам действительно ушел со всей своей Розой,
И Кубок Джамшида Sev'n-ring'd, о котором никто не знает;
Но все же Лоза ее древний рубин дает,
А еще дует Сад у воды.


VI. 

И губы Дэвида сомкнуты; но в божественном
Высокий кант Pehlevi с надписью «Вино! Вино! Вино!
Красное вино! »- кричит Соловей Розе.
Эта ее желтая щека воплотилась. 


VII. 

Приходите, наполните чашу и в весеннем огне
Бросок "Зимняя одежда покаяния":
У Птицы Времени есть немного пути
Летать - и вот! Птица на крыле. 


VIII. 

Будь то Найшапур или Вавилон,
Будь то чаша сладкой или горькой,
Вино Жизни продолжает сочиться капля за каплей,
Листья жизни падают один за другим.


IX. 

Ты говоришь, утро приносит тысячу роз;
Да, но где же вчерашняя роза?
И в этот первый летний месяц, который приносит розу
Заберет Джамшид и Кайкобад. 


X. 

Но пойдем со старым Хайямом и оставим лот
О Кайкобаде и Кайхосру забыли:
Пусть Рустум ляжет с ним, как хочет,
Или Хатим Тай плакать Ужином - не обращай на них внимания. 


XI. 

Со мной по полосе травы
Это просто отделяет пустыню от засеянной,
Где забыто имя Раба и Султана -
И мир - это Махмуд на своем Золотом троне!

XII.

Книга стихов под ветвью,
Кувшин вина, буханка хлеба - и ты
Рядом со мной поют в пустыне -
О, пустыня была раем достаточно!

XIII. 

Некоторые во славу этого мира; и немного
Вздохните о будущем Рае Пророка;
Ах, возьми наличные и отпусти Обещание,
Не обращайте внимания на гул далекого Барабана!

XIV. 

Если бы это было не глупо, как паук вращаться
Нить настоящей Жизни ушла на победу -
Какие? для себя, кто не знает, будем ли мы
Выдохните то самое Дыхание, которым мы сейчас дышим!

XV.

Взгляни на Розу, которая веет вокруг нас - «Вот,
Смеясь, - говорит она, - я воню в мир:
Сразу шелковая кисточка моего кошелька
Слезу и ее сокровище бросить в сад. 
 "

XVI. 

Люди мирской надежды возлагают свои сердца
Превращает Пепел - или процветает; и анон,
Как снег на пыльном лице пустыни
Горит чуть-чуть Час-два - уже нет. 


XVII. 

И те, кто выращивал Золотое Зерно,
И те, кто кинул ветрам, как дождь,
Как ни одна такая золотистая Земля не обратилась
Как, похороненный однажды, Мужчины хотят откопать снова.


XVIII. 

Думаю, в этом забитом караван-сарае
Чьи двери сменяют Ночь и День,
Как султан после султана с его пышностью
Прождал час или два и пошел своей дорогой. 


XIX. 

Говорят, Лев и Ящерица держатся
Дворы, где Джамшид прославлял и пил глубоко:
И Бахрам, этот великий Охотник - Дикий Осел
Печатает его голову, но не может нарушить его сон. 


ХХ. 

Я иногда думаю, что никогда не дует так красным
Роза как то место, где истек кровью похороненный Цезарь;
Что каждый гиацинт, который носит сад
Упал на колени из некогда прекрасной Головы.


XXI. 

И эта восхитительная трава, нежно-зеленая
Оперивается Губа реки, на которую мы опираемся -
Ах, опереться на нее слегка! ибо кто знает
Из какой когда-то прекрасной Губы возникает невидимая!

XXII. 

Ах, мои Возлюбленные, наполни Чашу, которая очищается
Сегодняшние прошлые сожаления и будущие страхи -
Завтра? - Почему, завтра я могу быть
Я со вчерашней сев'н Тысячелетием. 


XXIII. 

Вот! некоторые мы любили, самые прекрасные и лучшие
Это время и судьба всех их винтажных перстов,
Выпили свою чашку раунд или два назад,
И один за другим молча подползли к Отдыху.


XXIV. 

И мы, что сейчас веселимся в комнате
Они ушли, и Летние платья в новоцвете,
Сами должны мы под Ложе Земли
Сходим, сами делать Диван - для кого?

XXV. 

Ах, извлеките максимум из того, что мы еще можем потратить,
Прежде, чем мы тоже в Прах спустимся;
Прах в прах и прах в ложь;
Без вина, без песни, без певца и без конца!

XXVI. 

Подобно тем, кто к сегодняшнему дню готовится,
И те, что завтра смотрят,
Плачет муэдзин из Башни Тьмы
"Дураки! Ваша награда ни здесь, ни там!"

XXVII.

Да ведь все святые и мудрецы, которые обсуждали
Из двух миров так учёно толкнули
Как неразумные пророки; их работы к презрению
Рассеяны, и их уста затоплены пылью. 


XXVIII. 

О, пойдем со старым Хайямом и оставим мудрых
Поговорить; одно несомненно, что Жизнь летит;
Одно можно сказать наверняка, а все остальное - ложь;
Цветок, который однажды распустился, навсегда умирает. 


XXIX. 

Я в молодости очень часто
Доктор и Святой, и услышал великий аргумент
Об этом и о; но всегда
Вышел через ту же дверь, что и я.


ХХХ. 

С ними Я сеял Семя Мудрости,
И собственноручно трудил его, чтобы расти:
И это был весь урожай, который я собрал -
«Я пришел, как Вода, и как Ветер я иду. 
»

XXXI. 

В эту Вселенную, и почему не зная,
Ни откуда, как вода, волей-неволей текущая:
И из него, как ветер по пустоши,
Не знаю, куда, волей-неволей дует. 


XXXII. 

Вверх от центра Земли через Седьмые врата
Я поднялся и на троне Сатурна насытился,
И многие Узлы распутались у Дороги;
Но только не главный узел судьбы человека.


XXXIII. 

Была дверь, к которой я не нашел ключа:
Была Завеса, сквозь которую я не мог видеть:
Немного поговорим обо мне и тебе
Не было - и больше не было Тебя и Меня. 


XXXIV. 

Тогда я закричал на катящееся небо,
Спрашивая: "Какая Лампа должна была направлять
Ее маленькие дети спотыкаются в темноте? "
И - «Слепое понимание!» Хев'н ответил. 


XXXV. 

Затем к Губе этой бедной земляной урны
Я узнал секрет Колодца Жизни:
И от губ к губам он бормотал: «Пока ты жив,
Напиток! - ибо, однажды мертвый, ты никогда не вернешься.
 "

XXXVI. 

Я думаю, что Сосуд, что с беглецом
Артикуляция ответила, когда-то жила,
И веселье, и холодная губа, которую я целовал,
Сколько поцелуев нужно - и подарить!

XXXVII. 

Ибо на рыночной площади одни сумерки,
Я смотрел, как Поттер бьет мокрую глину:
И с его полностью стертым языком
Он бормотал: «Осторожно, брат, нежно, помолись!»

XXXVIII. 

И не имеет такой истории из старых
Последовательные поколения Вниз Человека катились
Такой ком насыщенной Земли
Отлит Создателем в человеческую форму?

XXXIX.

Ах, наполните чашу: - какие бутсы повторять
Как время ускользает у нас под ногами:
Нерожденный завтра и мертвый вчера,
Зачем беспокоиться о них, если сегодня сладко!

XL. 

A Moment's Halt - мгновенный вкус
Бытие из колодца среди пустошей -
И вот! Призрачный Караван достиг
Ничто, из которого оно началось - О, поскорее!

XLI. 

О, я больше не страдаю ни человеческим, ни божественным,
Завтра клубок себе смириться,
И потерять пальцы в локонах
Стройный кипарисский министр вина.


XLII. 

Не тратьте впустую свой час, ни в тщетных поисках
Об этом и том стремлении и споре;
Лучше веселись с плодородным виноградом
Чем печаль после ни одного или горького фрукта. 


XLIII. 

Вы знаете, друзья мои, с какой храброй каруселью
Я заключила второй брак в своем доме;
Разведенный старый бесплодный разум с моей постели,
И взял Дочь Виноградной Лозы к Супруге. 


XLIV. 

А недавно, у двери таверны, открылось,
Пришел крадущий через сумерки фигуру ангела
Несет сосуд на плече; а также
Он предложил мне попробовать его; и это - Виноград!

XLV.

Виноград, который может с абсолютной логикой
Семьдесят противоречивых сект опровергают:
Тонкий алхимик, который есть в Trice
Свинцовый металл жизни превращается в золото. 


XLVI. 

Да будь этот сок ростом Бога, посмевшего
Богохульствовать за скрученный усик как на ловушку?
Благословение, мы должны его использовать, не так ли?
А если Проклятие - тогда зачем, Кто его там поставил?

XLVII. 

Но оставь Мудрых пререкаться, а со мной
Ссора Вселенной пусть будет:
И в каком-то уголке кушетки Хаббаба,
Сделай Игру из того, что делает Тебя как можно больше.


XLVIII. 

Для входа и выхода, вверху, примерно, внизу,
Это не что иное, как волшебное шоу теней,
Играли в шкатулке, свеча которой - солнце,
Вокруг которого мы, Призрачные Фигуры, появляемся и исчезаем. 


XLIX. 

Странно, не правда ли? что из мириад, которые
Прежде, чем мы прошли через дверь Тьмы
Никто не возвращается, чтобы рассказать нам о Дороге,
Которые, чтобы обнаружить, мы тоже должны путешествовать. 


Л. 

Откровения набожности и учености
Который встал перед нами и как горели Пророки,
Все, кроме рассказов, которые проснулись от сна,
Они рассказали своим товарищам, и в Сон вернулся.


LI. 

Почему, если Душа может отбросить Пыль,
И голый по Небесному воздуху скачет,
Не стыдно - ему не стыдно
Так долго жить в этом пригороде Клэя?

LII. 

Но это всего лишь палатка, в которой можно отдохнуть
Султан в адреста царства Смерти;
Султан восходит, и темный Ферраш
Ударяет и готовит для другого гостя. 


LIII. 

Я послал свою Душу через Невидимое,
Некоторая буква этой загробной жизни по буквам:
И через много дней моя душа вернулась
И сказал: «Вот, Я есмь Небеса и Ад.
 "

LIV. 

Небеса, но видение исполненного желания,
И адская тень души в огне,
Бросьте на тьму, в которую мы сами,
Так поздно вышел из, так скоро истечет. 


LV. 

Пока Роза дует по реке Бринк,
Со старым хайямом и рубиновым марочным напитком:
И когда Ангел с его мрачным зельем
Поднимается к Тебе - возьми и не сжимайся. 


LVI. 

И не бойтесь, чтобы Существование не закрыло вам
Аккаунт должен потерять или больше не знать тип;
Вечные саки из Чаши вылились
Миллионы Пузырей, как нас, и выльются.


LVII. 

Когда мы с тобой за завесой прошли,
О, но как долго мир будет длиться,
Который из наших приездов и отъездов учитывает
Как Океан из гальки. 


LVIII. 

Это все шахматная доска ночей и дней
Где играет Destiny with Men for Pieces:
Туда и сюда движется, спаривается и убивает,
И один за другим лежит в шкафу. 


LIX. 

Бал без вопросов делает из "Да" и "Нет",
Но вправо или влево, в зависимости от ударов игрока;
И тот, что бросил Тебя в Поле,
Он знает обо всем - Он знает - ОН знает!

LX.

Движущийся палец пишет; и, имея приказ,
Движется дальше: ни все благочестие, ни остроумие
Заманим его обратно, чтобы отменить половину строки,
Ни все твои слезы не смывают этого слова. 


LXI. 

Ибо пусть проповедуют философ и доктор
Чего они хотят, а чего нет - каждый
Это всего лишь одно звено в вечной цепи
Что никто не может поскользнуться, сломаться или выйти за пределы. 


LXII. 

И эта перевернутая Чаша, которую мы называем Небом,
По которым ползком курятник не живем и не умираем,
Не подноси к нему рук своих за помощью - ибо Оно
Бессильно катится, как Ты или я.


LXIII. 

С первой глиной Земли Последний человек месил,
И тогда из Последнего урожая посеяно Семя:
Да, первое утро творения писало
Что прочтет «Последняя заря расплаты». 


LXIV. 

Вчерашнее безумие этого дня приготовилось;
Завтра Молчание, Триумф или Отчаяние:
Напиток! ибо не знаешь, откуда ты и зачем:
Напиток! ибо вы не знаете, зачем вы идете и куда. 


LXV. 

Я говорю Вам это - Когда, начиная с Цели,
За плечами пылающего жеребенка
Они бросили Хев'н Парвин и Муштари,
В моем предопределенном Заговоре Праха и Души.


LXVI. 

Виноградная лоза ударила по волокну:
Если цепляется за мое Существо - пусть дервиш насмехается;
Из моего основного металла может быть подан ключ,
Это откроет Дверь, за которой он воет. 


LXVII. 

И это я знаю: тот ли Свет Истинный,
Kindle to Love или Wrath - поглоти меня совсем,
Один взгляд на это в таверне поймал
Лучше, чем в Храме проиграть сразу. 


LXVIII. 

Какие! из бессмысленного не на что провоцировать
Что-то сознательное, чтобы негодовать на ярмо
Непозволенного удовольствия под болью
О вечных штрафах, если сломался!

LXIX.

Какие! от его беспомощного существа быть отплаченным
Чистое золото за то, что он одолжил нам дроссель -
Сью за долг, который мы никогда не заключали,
И не могу ответить - Ах, жалкая сделка!

LXX. 

Нет, но от ужаса его гневного Лика,
Клянусь, я не назову Несправедливость Грейс;
Не один добрый человек из таверны, но
Выкинул бы такого бедного Труса с места. 


LXXI. 

О, ты, кто сделал ловушку и с джином
На дороге, по которой я должен был бродить,
Ты не будешь с предопределенным злым раундом
Опутать меня и вменить мое грехопадение?

LXXII.

О, Ты, сотворенный Человеком низменной Земли,
И кто вместе с Эдемом изобрел Змею;
За весь грех, которым было лицо человека
Blacken'd, Прощение Человека дает - и берет!

LXXIII. 

Послушай снова. 
 Один вечер в конце
Рамазана, прежде чем взошла лучшая луна,
В той старой гончарной лавке я стоял один
С глиняным раундом населения по рядам. 


LXXIV. 

И, как ни странно, среди того Земного Лота
Некоторые могли сформулировать, а другие нет:
И вдруг еще один нетерпеливый закричал -
"Кто такой Поттер, молитесь, а кто Горшок?"

LXXV.

Потом сказал другой - «Не зря же
Моя субстанция с общей Земли была та'эн,
Тот, Кто тонко превратил меня в форму
Должен снова вернуть меня на обычную Землю. 
 "

LXXVI. 

Другой сказал: «Да ну, не злой мальчик,
Разбьет Чашу, из которой он пил радость;
Должен ли Тот, Кто сотворил сосуд в чистой Любви?
И Fancy, после уничтожения Rage? "

LXXVII. 

Никто не ответил на это; но после молчания
Сосуд более неуклюжего изготовления:
"Они насмехаются надо мной за то, что я наклонился неправильно;
Какие! тогда рука Поттера дрожала? "

LXXVIII:
«Почему, - сказал другой, - есть те, кто
Того, кто угрожает, он бросит в ад
Несчастные горшки, которые он испортил, - Пиш!
Он хороший парень, и с ним все будет хорошо.
 "

LXXIX. 

Потом сказал другой с протяжным вздохом:
«Моя глина с долгим забвением иссякла:
Но наполни меня старым знакомым соком,
Думаю, скоро я поправлюсь! "

LXXX. 

Итак, пока Суда говорили одно за другим,
Маленькая Луна заглянула в это все искали:
А потом они начали толкать друг друга: «Брат! Брат!
А теперь поскрипывает плечевой узел Портера! "

LXXXI. 

Ах, с Виноградом моя увядающая Жизнь дает,
И омой мое тело, откуда умерла жизнь,
И в листе виноградной лозы, обернутом,
Так похорони меня у какого-нибудь сладкого сада.


LXXXII. 

Это даже мой похороненный пепел, такой ловушка
Парфюма взлетят в воздух,
Как не истинный верующий, проходящий мимо
Но застигнут врасплох. 


LXXXIII. 

Действительно идолы, которых я так долго любил
Сделал мой кредит в Men's Eye очень неправильно:
В неглубокой чаше утопили мою честь,
И продал свою репутацию за песню. 


LXXXIV. 

В самом деле, покаяние часто было раньше
Я выругался - но был ли я трезв, когда ругался?
А потом, потом пришла весна, и Роза в руке
Разорвались мои голые нитками кусочки Покаяния.


LXXXV. 

И как Вино играл неверных,
И отнял у меня мою мантию чести - ну,
Я часто задаюсь вопросом, что покупают виноделы
Одна половина столь же драгоценна, как товары, которые они продают. 


LXXXVI. 

Увы, эта Весна должна исчезнуть вместе с Розой!
Благоухающая рукопись этого юноши должна быть закрыта!
Соловей, что в Ветвях пел,
Ах, откуда и куда снова полетело, кто знает!

LXXXVII. 

Было бы, но Пустыня Фонтана уступила
Один взгляд - если смутно, но действительно раскрывается
К которому мог бы прибежать падающий в обморок Путешественник,
Как родники затоптанные травы поля!

LXXXVIII.

Ах, любовь! могли бы ты и я с судьбой сговориться
Чтобы понять эту печальную схему вещей,
Разве мы не разнесем его вдребезги - а потом
Переделайте его ближе к желанию сердца!

LXXXIX. 

Ах, Луна моего восторга, кто не знает убывания,
Луна Неба снова восходит:
Как часто в будущем она будет выглядеть
Через этот самый Сад за мной - напрасно!

XC. 

И когда, как она, о Саки, ты пройдешь
Среди Гостей, рассыпанных звездами на траве,
И в своем радостном поручении достичь места
Там, где я сделал один - опусти пустой стакан!