Легендарная Фаина Раневская (настоящее имя Фанни Гиршевна Фельдман) появилась на свет в богатой еврейской семье в конце августа 1896 года. На то время семейство Фельдманов проживало в собственном доме в Таганроге. Кроме Фаины подрастало ещё четверо детей: сестра Белла и трое братьев (один из них умер в младенчестве). Мама Фаины была домохозяйкой, воспитывала пятерых детей. Папа был влиятельным фабрикантом. Он владел предприятием по производству красок, имел магазин, несколько домов и даже пароход.

Фаина Раневская о женщинах и мужчинах:

• Если женщина говорит мужчине, что он самый умный, значит, она понимает, что второго такого дурака она не найдет.

• Настоящий мужчина — это мужчина, который точно помнит день рождения женщины и никогда не знает, сколько ей лет. Мужчина, который никогда не помнит дня рождения женщины, но точно знает, сколько ей лет — это ее муж.

• Женщины – это не слабый пол, слабый пол – это гнилые доски

• Своих мужей, миленькие мои, всегда ревнуют только уродины, а нам красавицам не до того, мы ревнуем чужих…

• Если женщина идет с опущенной головой — у нее есть любовник! Если женщина идет с гордо поднятой головой — у нее есть любовник! Если женщина держит голову прямо — у нее есть любовник! И вообще — если у женщины есть голова, то у нее есть любовник!

• Женщина, чтобы преуспеть в жизни, должна обладать двумя качествами. Она должна быть достаточно умна, чтобы нравиться глупым мужчинам, и достаточно глупа, чтобы нравиться мужчинам умным

• Сказка — это когда женился на лягушке, а она оказалась царевной. А быль — это когда наоборот.

• Семья заменяет все. Поэтому, прежде чем ее завести, стоит подумать, что тебе важнее: все или семья.

• Вот женишься, Алешенька, тогда поймешь, что такое счастье. Но поздно будет.

Фаина Раневская о здоровье:

• Я себя чувствую, но плохо.

• Здоровье — это когда у вас каждый день болит в другом месте.

• На вопрос: «Вы заболели, Фаина Георгиевна?» — она привычно отвечала: «Нет, я просто так выгляжу».

• Если больной очень хочет жить, врачи бессильны.

• Чем я занимаюсь? Симулирую здоровье.

• Склероз нельзя вылечить, но о нем можно забыть.

• Милочка, если хотите похудеть — ешьте голой и перед зеркалом!

• Чтобы мы видели, сколько мы переедаем, наш живот расположен на той же стороне, что и глаза.

• В моем тучном теле сидит очень даже стройная женщина, но ей никак не удается выбраться наружу. А учитывая мой аппетит, для нее, похоже, это пожизненное заключение.

• «Фаина, — спрашивает ее старая подруга, — как ты считаешь, медицина делает успехи?»

• «А как же. В молодости у врача мне каждый раз приходилось раздеваться, а теперь достаточно язык показать.»

Фаина Раневская о возрасте:

• Страшно, когда тебе внутри восемнадцать, когда восхищаешься прекрасной музыкой, стихами, живописью, а тебе уже пора, ты ничего не успела, а только начинаешь жить!

• Бог мой, как я стара — я еще помню порядочных людей!

• Мысли тянутся к началу жизни — значит, жизнь подходит к концу.

• «Удивительно, — сказала задумчиво Раневская, — Когда мне было 20 лет, я думала только о любви. Теперь же я люблю только думать».

• Стареть скучно, но это единственный способ жить долго.

• Жизнь проходит и не кланяется, как сердитая соседка.

• Старость — это время, когда свечи на именинном пироге обходятся дороже самого пирога, а половина мочи идет на анализы.

• Мне иногда кажется, что я ещё живу только потому, что очень хочу жить. За 53 года выработалась привычка жить на свете. Сердце работает вяло и все время делает попытки перестать мне служить, но я ему приказываю: «Бейся, окаянное, и не смей останавливаться».

• Я как старая пальма на вокзале — никому не нужна, а выбросить жалко.

• Поклонников миллион, а в аптеку сходить некому.

Фаина Раневская о работе:

• Сняться в плохом фильме — все равно что плюнуть в вечность.

• Я жила со многими театрами, но так и не получила удовольствия.

• Как ошибочно мнение о том, что нет незаменимых актеров.

• Получаю письма: «Помогите стать актером». Отвечаю: «Бог поможет!»

• Я не признаю слова «играть». Играть можно в карты, на скачках, в шашки. На сцене жить нужно.

• Вы знаете, что такое сниматься в кино? Представьте, что вы моетесь в бане, а туда приводят экскурсию.

• Успех — единственный непростительный грех по отношению к своему близкому.

Фаина Раневская о жизни:

• Жизнь отнимает у меня столько времени, что писать о ней совсем некогда.

• Жить надо так, чтобы тебя помнили и сволочи.

• Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на диеты, жадных мужчин и плохое настроение.

• Глядя на прореху в своей юбке: «Напора красоты не может сдержать ничто!»

• Лучше быть хорошим человеком, «ругающимся матом», чем тихой, воспитанной тварью.

• У меня хватило ума глупо прожить жизнь.

• Всю свою жизнь я проплавала в унитазе стилем баттерфляй.

• Люди сами себе устраивают проблемы — никто не заставляет их выбирать скучные профессии, жениться не на тех людях или покупать неудобные туфли.

• Главное — живой жизнью жить, а не по закоулкам памяти шарить.

• Всё сбудется, стоит только расхотеть…

• — Вы знаете, милочка, что такое говно? Так вот оно по сравнению с моей жизнью ― повидло.

• Понятна мысль моя неглубокая?

Разное:

• На голодный желудок русский человек ничего делать и думать не хочет, а на сытый — не может.

• Лесбиянство, гомосексуализм, мазохизм, садизм — это не извращения. Извращений, собственно, только два: хоккей на траве и балет на льду.

• Животных, которых мало, занесли в Красную книгу, а которых много — в Книгу о вкусной и здоровой пище.

• Дама может уже сама выбирать, на кого ей производить впечатление.

• Орфографические ошибки в письме — как клоп на белой блузке.

• Я говорила долго и неубедительно, как будто говорила о дружбе народов.

• Есть такие люди, к которым просто хочется подойти и поинтересоваться, сложно ли жить без мозгов?

Не чувствовала себя одинокой Фаина Георгиевна совсем недолго. В 60-ых годах к ней переехала родная сестра Белла, решив скоротать одиночество после смерти своего мужа с родным человеком. Но вскоре сестра заболела и умерла.

Фаина Раневская осталась совершенно одна. Единственным существом, скрашивающим её одиночество, была дворняжка по кличке Мальчик. После смерти актрисы на её надгробии установили фигурку любимой собачки.

77 золотых цитат Фаины Раневской

Когда в Москву привезли «Сикстинскую мадонну», все ходили на неё смотреть. Фаина Георгиевна услышала разговор двух чиновников из Министерства культуры. Один утверждал, что картина не произвела на него впечатления. Раневская заметила:
— Эта дама в течение стольких веков на таких людей производила впечатление, что теперь она сама вправе выбирать, на кого ей производить впечатление, а на кого нет!
***
Бог создал женщин красивыми, чтобы их могли любить мужчины, и — глупыми, чтобы они могли любить мужчин
***
Такая задница называется «жопа-игрунья».
***
Какие, по вашему мнению, женщины склонны к большей верности брюнетки или блондинки?”
Не задумываясь она ответила: “Седые!”
***
Женщины, конечно, умнее. Вы когда-нибудь слышали о женщине, которая бы потеряла голову только от того, что у мужчины красивые ноги?
***
Напора красоты не может сдержать ничто! (Глядя на прореху в своей юбке)
***
Критикессы — амазонки в климаксе.
***
Когда у попрыгуньи болят ноги, она прыгает сидя.
***
С такой жопой надо сидеть дома!

О здоровье

На вопрос: «Вы заболели, Фаина Георгиевна?» — она обычно отвечала: «Нет, я просто так выгляжу».
***
Чем я занимаюсь? Симулирую здоровье.
***
Я себя чувствую, но плохо.
***
Здоровье — это когда у вас каждый день болит в другом месте.
***
Если больной очень хочет жить, врачи бессильны.
***
Склероз нельзя вылечить, но о нем можно забыть.

О старости

Старость — это когда беспокоят не плохие сны, а плохая действительность.
***
Я как старая пальма на вокзале — никому не нужна, а выбросить жалко.
***
Старость — это просто свинство. Я считаю, что это невежество бога, когда он позволяет доживать до старости.
***
Страшно, когда тебе внутри восемнадцать, когда восхищаешься прекрасной музыкой, стихами, живописью, а тебе уже пора, ты ничего не успела, а только начинаешь жить!
***
Бог мой, как прошмыгнула жизнь, я даже никогда не слышала, как поют соловьи.
***
Мысли тянутся к началу жизни — значит, жизнь подходит к концу.
***
Когда я умру, похороните меня и на памятнике напишите: “Умерла от отвращения”.
***
Стареть скучно, но это единственный способ жить долго.
***
Старость — это время, когда свечи на именинном пироге обходятся дороже самого пирога, а половина мочи идет на анализы.

О работе

Деньги съедены, а позор остался. (О своих работах в кино)
***
Сняться в плохом фильме — все равно что плюнуть в вечность.
***
Когда мне не дают роли, чувствую себя пианисткой, которой отрубили руки.
***
Я — выкидыш Станиславского.
***
Я провинциальная актриса. Где я только ни служила! Только в городе Вездесранске не служила!..
***
Я, в силу отпущенного мне дарования, пропищала как комар.
***
Я жила со многими театрами, но так и не получила удовольствия.
***
Четвертый раз смотрю этот фильм и должна вам сказать, что сегодня актеры играли как никогда!
***
Успех — единственный непростительный грех по отношению к своему близкому.
***
Как ошибочно мнение о том, что нет незаменимых актеров.
***
Нас приучили к одноклеточным словам, куцым мыслям, играй после этого Островского!
***
Получаю письма: «Помогите стать актером». Отвечаю: «Бог поможет!»
***
Перпетум кобеле. (О режисере Ю. Завадском)
***
Он умрет от расширения фантазии. (О режисере Ю. Завадском)
***
Пи-пи в трамвае — все, что он сделал в искусстве.
***
Я не признаю слова «играть». Играть можно в карты, на скачках, в шашки. На сцене жить нужно.
***
Жемчуг, который я буду носить в первом акте, должен быть настоящим,- требует капризная молодая актриса.
Всё будет настоящим, — успокаивает ее Раневская. — Всё: и жемчуг в первом действии, и яд — в последнем.

О себе и жизни

Всю свою жизнь я проплавала в унитазе стилем баттерфляй.
***
Я социальная психопатка. Комсомолка с веслом. Вы меня можете пощупать в метро. Это я там стою, полусклонясь, в купальной шапочке и медных трусиках, в которые все октябрята стремятся залезть. Я работаю в метро скульптурой. Меня отполировало такое количество лап, что даже великая проститутка Нана могла бы мне позавидовать.
***
Спутник славы — одиночество.
***
Жить надо так, чтобы тебя помнили и сволочи.
***
У меня хватило ума глупо прожить жизнь.
***
Кто бы знал мое одиночество? Будь он проклят, этот самый талант, сделавший меня несчастной. Но ведь зрители действительно любят? В чем же дело? Почему ж так тяжело в театре? В кино тоже Гангстеры.
***
В Москве можно выйти на улицу одетой, как бог даст, и никто не обратит внимания. В Одессе мои ситцевые платья вызывают повальное недоумение — это обсуждают в парикмахерских, зубных амбулаториях, трамвае, частных домах. Всех огорчает моя чудовищная “скупость” — ибо в бедность никто не верит.
***
Одиночество как состояние не поддается лечению.
***
Проклятый девятнадцатый век, проклятое воспитание: не могу стоять, когда мужчины сидят.
***
Жизнь проходит и не кланяется, как сердитая соседка.

На разные темы

Орфографические ошибки в письме — как клоп на белой блузке.
***
Сказка — это когда женился на лягушке, а она оказалась царевной. А быль — это когда наоборот.
***
Я говорила долго и неубедительно, как будто говорила о дружбе народов.
***
Семья заменяет все. Поэтому, прежде чем ее завести, стоит подумать, что тебе важнее: все или семья.
***
Пусть это будет маленькая сплетня, которая должна исчезнуть между нами.
***
Мне попадаются не лица, а личное оскорбление.
***
Чтобы мы видели, сколько мы переедаем, наш живот расположен на той же стороне, что и глаза.
***
Настоящий мужчина — это мужчина, который точно помнит день рождения женщины и никогда не знает, сколько ей лет. Мужчина, который никогда не помнит дня рождения женщины, но точно знает, сколько ей лет — это ее муж.
***
Мне всегда было непонятно — люди стыдятся бедности и не стыдятся богатства.
***
Понятна мысль моя неглубокая?
***
Ребенка с первого класса школы надо учить науке одиночества.
***
Толстой сказал, что смерти нет, а есть любовь и память сердца. Память сердца так мучительна, лучше бы ее не было… Лучше бы память навсегда убить.
***
Знаете, когда я увидела этого лысого на броневике, то поняла: нас ждут большие неприятности. (О Ленине)
***
Это не комната. Это сущий колодец. Я чувствую себя ведром, которое туда опустили.
***
«Вы не поверите, Фаина Георгиевна, но меня еще не целовал никто, кроме жениха».
— «Это вы хвастаете, милочка, или жалуетесь?»
***
Сотрудница Радиокомитета N. постоянно переживала драмы из-за своих любовных отношений с сослуживцем, которого звали Симой: то она рыдала из-за очередной ссоры, то он ее бросал, то она делала от него аборт Раневская называла ее «жертва ХераСимы».
***
Однажды Раневскую спросили: Почему красивые женщины пользуются бoльшим успехом, чем умные?
— Это же очевидно ведь слепых мужчин совсем мало, а глупых пруд пруди.
***
Сколько раз краснеет в жизни женщина?
— Четыре раза: в первую брачную ночь, когда в первый раз изменяет мужу, когда в первый раз берет деньги, когда в первый раз дает деньги.
А мужчина?
— Два раза: первый раз когда не может второй, второй когда не может первый.
***
Раневская со всеми своими домашними и огромным багажом приезжает на вокзал.
— Жалко, что мы не захватили пианино, — говорит Фаина Георгиевна.
— Неостроумно, — замечает кто-то из сопровождавших.
— Действительно неостроумно, — вздыхает Раневская. — Дело в том, что
на пианино я оставила все билеты.
***
Однажды Юрий Завадский, худрук Театра им. Моссовета, где работала
Фаина Георгиевна Раневская (и с которым у нее были далеко не
безоблачные отношения), крикнул в запале актрисе: «Фаина Георгиевна,
вы своей игрой сожрали весь мой режиссерский замысел!» «То-то у меня
ощущение, что я наелась дерьма!» — парировала Раневская.
***
— Сегодня я убила 5 мух: двух самцов и трех самок.
— Как вы это определили?
— Две сидели на пивной бутылке, а три на зеркале, — объяснила Фаина Георгиевна.
***
Идущую по улице Раневскую толкнул какой-то человек, да еще и обругал грязными словами. Фаина Георгиевна сказала ему:
— В силу ряда причин я не могу сейчас ответить вам словами, какие употребляете вы. Но я искренне надеюсь, что когда вы вернетесь домой, ваша мать выскочит из подворотни и как следует вас искусает.
***
Актеры обсуждают на собрании труппы товарища, который обвиняется в гомосексуализме:
«Это растление молодежи, это преступление»
Боже мой, несчастная страна, где человек не может распорядиться своей жопой, вздохнула Раневская.
***
«Лесбиянство, гомосексуализм, мазохизм, садизм это не извращения» строго объясняет Раневская: «Извращений, собственно, только два: хоккей на траве и балет на льду».
***
Объясняя кому-то, почему презерватив белого цвета, Раневская говорила:
«Потому что белый цвет полнит».
***
Я не пью, я больше не курю и я никогда не изменяла мужу потому еще, что у меня его никогда не было, заявила Раневская, упреждая возможные вопросы журналиста.
Так что же, не отстает журналист, значит у вас, совсем нет никаких недостатков?
В общем, нет, скромно, но с достоинством ответила Раневская.
И после небольшой паузы добавила:
Правда, у меня большая жопа и я иногда немножко привираю!

Анна Ахматова в воспоминаниях Фаины Раневской

…Анна Андреевна была бездомной, как собака.

…В первый раз, придя к ней в Ташкенте, я застала ее сидящей на кровати. В комнате было холодно, на стене следы сырости. Была глубокая осень, от меня пахло вином.
— Я буду вашей madame de Lambaille, пока мне не отрубили голову — истоплю вам печку.
— У меня нет дров, — сказала она весело.
 — Я их украду.
— Если вам это удастся — будет мило.
Большой каменный саксаул не влезал в печку, я стала просить на улице незнакомых людей разрубить эту глыбу. Нашелся добрый человек, столяр или плотник, у него за спиной висел ящик с топором и молотком. Пришлось сознаться, что за работу мне нечем платить. «А мне и не надо денег, вам будет тепло, и я рад за вас буду, а деньги что? Деньги это еще не все». Я скинула пальто, положила в него краденое добро и вбежала к Анне Андреевне.
— А я сейчас встретила Платона Каратаева.
— Расскажите… «Спасибо, спасибо», — повторяла она. Это относилось к нарубившему дрова. У нее оказалась картошка, мы ее сварили и съели.

…Маленький Алеша, сын И.С.Вульф, в то время, когда она (А.А. Ахматова) у нас обедала, долго смотрел на нее, а потом сказал, что она «мировая тетя». А.А. запомнила это настолько, что, когда мальчик подрос, с огорчением сказала мне: «Алеша будет знать обо мне теперь из учебника по литературе…»

…В Ташкенте она звала меня часто гулять. Мы бродили по рынку, по старому городу. Ей нравился Ташкент, а за мной бежали дети и хором кричали: «Муля, не нервируй меня». Это очень надоедало, мешало мне слушать ее. К тому же, я остро ненавидела роль, которая дала мне популярность. Я сказала об этом Анне Андреевне. «Сжала руки под темной вуалью» — это тоже мои Мули», — ответила она. Я закричала: «Не кощунствуйте!»

«Фаина, вы можете представить меня в мехах и бриллиантах?» И мы обе расхохотались.

Есть такие, до которых я не смею дотронуться, отказалась писать о Качалове, а уж об А.А. подавно. В ней было все. Было и земное, но через божественное… Однажды я рассказала ей, как в Крыму, где я играла в то лето в Ялте — было это при белых, — в парике, в киоске сидела толстая пожилая поэтесса. Перед ней лежала стопка тонких книжек ее стихов. «Пьяные вишни» назывались стихи, и посвящались стихи «прекрасному юноше», который стоял тут же, в киоске. Герой, которому посвящались стихи, был косой, с редкими прядями белесых волос. Стихи не покупали. Я рассказала Ахматовой, смеясь, о даме со стихами. Она стала мне выговаривать: «Как вам не совестно! Неужели вы ничего не предпринимали, чтобы книжки покупали ваши знакомые? Неужели вы только смеялись? Ведь вы добрая! Как вы могли не помочь!» Она долго сердилась на меня за мое равнодушие к тому, что книги не покупали. И что дама с ее косым героем книги относила домой.

Однажды я застала ее плачущей, она рыдала. Я до этого никогда не видела ее в слезах и очень обеспокоилась. Внезапно она перестала плакать, помолчала: «Знаете, умерла первая жена моего бывшего мужа. Вам не кажется ли смешным то, что я ее так оплакиваю?»

…Однажды сказала: «Что за мерзость антисемитизм, это для негодяев — вкусная конфета, я не понимаю, что это, бейте меня , как собаку, все равно не пойму».

Она была женщиной больших страстей. Вечно увлекалась и была влюблена. Мы как-то гуляли с нею по Петрограду. Анна Андреевна шла мимо домов и, показывая на окна, говорила: «Вот там я была влюблена… А за тем окном я целовалась».
…Я знала объект последней любви Ахматовой. Это был внучатый племянник Всеволода Гаршина. Химик, профессор Военно-Медицинской Академии. Он предложил Ахматовой брак. Она отказалась.

Она (Ахматова) называла это «моя катастрофа». Рассказала, что к ней пришел циркач — канатоходец. Силач, полуграмотный, вскоре после своей «катастрофы», и стал просить ее или усыновить его, или выйти за него замуж…

…Вспомнила, как примчалась к ней после «постановления». Она открыла мне дверь, потом легла, тяжело дышала… В доме было пусто. Пунинская родня сбежала. Она молчала, я тоже не знала, что ей сказать. Она лежала с закрытыми глазами. Я видела, как менялся цвет ее лица. Губы то синели, то белели. Внезапно лицо становилось багрово-красным и тут же белело. Я подумала о том, что ее «подготовили» к инфаркту. Их потом было три, в разное время. Молчали мы обе. Хотелось напоить ее чаем — отказалась. В доме не было ничего съестного. Я помчалась в лавку, купила что-то нужное, хотела ее кормить. Она лежала, ее знобило. Есть отказалась. Это день ее муки и моей муки за нее. Об «этом» не говорили.
Через какое-то время она стала выходить на улицу. И, подведя меня к газете, прикрепленной к доске, сказала: «Сегодня хорошая газета, меня не ругают».
…И только через много дней вдруг сказала: «скажите, зачем великой моей стране, изгнавшей Гитлера со всей его техникой, понадобилось пройти всеми танками по грудной клетке одной больной старухи?» И опять молчала…
Я пригласила ее пообедать. «Хорошо, но только у вас в номере». Очевидно, боялась встретить знающих ее в лицо.
В один из этих страшных ее дней спросила: «Скажите, вам жаль меня?» «Нет», — ответила я, боясь заплакать. «Умница, меня нельзя жалеть».

Цит. по книге Ф.Г. Раневской «Судьба-шлюха»

Книга: Шуточные стихи и непечатные афоризмы — Фаина Раневская

против него | The New Yorker

Будучи мальчишкой-мальчишкой, Антон Чехов нарушил школьные правила и пошел в местный театр в Таганроге. (Он и его друзья замаскировали себя накладными бородами и очками, чтобы сидеть в галерее.) Позже он стал рассматривать русский театр как «венерическую болезнь городов». «Я не люблю театр, — писал он. «Мне быстро становится скучно, но я люблю смотреть водевили». Со временем Чехов изобрел собственную форму драмы, в которой смешались тяжесть и веселье, сложность и загадочность.Его пьесы — это авторитетные построения тона и текстуры; его антифонный диалог — сладостно-горькая музыка амбивалентности. Как практикующий врач Чехов рассматривал Homo sapiens клиническим взглядом; как драматург, он рассказывал о печальных симптомах недуга человечества и не предлагал ни диагноза, ни лечения. «Моя работа . . . — уметь отличать важные явления от неважных, уметь освещать персонажей и говорить их языками », — писал он другу, настаивая на том, что идеи его персонажей должны« исследоваться как объекты.Сатирическая отстраненность Чехова часто сбивает с толку как игроков, так и публику, которые до слез тронуты его трагическими ситуациями и смущены его классификацией пейзажей утраты и сожаления как «комедии».

«Вишневый сад» (возрожденный под вдохновляющим руководством Андрея Белградера в труппе Classic Stage) был последним произведением Чехова. и самая экспрессионистская игра.(Менее чем через шесть месяцев после дебюта, в январе 1904 года, он умер от туберкулеза в возрасте сорока четырех лет.) Чехов настаивал на первом режиссере и главной роли Константина Станиславского, что «Вишневый сад» — это « не драма, а комедия, местами даже фарс »; в пьесе он подмигивает своей откровенной комической стратегии. Когда персонаж рассказывает мадам Раневской (ранимой и решительной Дайан Вист), которая так же слепо осознает свое затруднительное положение, как и она сама, что он видел «очень забавное представление в театре прошлой ночью», — резко говорит она в «Джоне Кристофере». Четкий, сжатый перевод Джонса: «Люди не должны ходить на спектакли.Они должны смотреть на себя. Жизни такие серые. . . серый, а вы говорите о вещах, которые не имеют значения «. Это, конечно, прекрасное описание спектакля, который мы смотрим.

Хотя Чехов не будет интерпретировать карту, которую рисует для зрителей, он все же дает некоторые указания на то, где найти внутреннюю географию своих персонажей. Здесь, когда актеры выходят на элегантную круглую арену Санто-Локвасто, где холст расстелен по полу, как на арене цирка, прожекторы выделяют игрушечный поезд, лошадку-хобби и миниатюрный стол и стулья.Мадам Раневская и ее окружение вспоминают свое былое блаженство в своем скоро утраченном имении («Счастье и я проснемся вместе», — говорит она), сидя на миниатюрной мебели, как гиганты в детской вселенной. Чехов начал спектакль в детской не зря: взрослые перед нами не хотят брать на себя ответственность за жизни, о которых они оплакивают; они инфантильны и несформированы. «Я чувствую себя молодым. В детстве », — говорит гувернантка Шарлотта (Роберта Максвелл), добавляя:« Откуда я, кто я — не ключ к разгадке.«Невежество — суть комедии Чехова. Некоторые персонажи, такие как Фирс (гениальный Элвин Эпштейн), бывший крепостной, были инфантилизированы рабством и не умеют думать. «Моя жизнь сложилась без меня. Как будто я никогда не родился, — говорит он. Некоторые, например политически настроенный «вечный студент» Трофимов (Джош Гамильтон), изо всех сил пытаются преодолеть разрыв между мыслью и действием. Другие, такие как легкомысленная, но соблазнительная мадам Раневская и ее беспомощный брат Гаев (Дэниел Дэвис), произносящий бессмысленную речь в честь своей детской книжной полки («Ваш безмолвный призыв к продуктивным усилиям не поколебался за столетие», — говорит он) , просто отказываюсь думать.Героям Чехова не хватает морального мужества, чтобы противостоять своим проблемам, и они платят ужасную цену за это отсутствие воли.

Напористый, но милосердный Лопахин (Джон Туртурро), выросший в поместье крестьянином и теперь сам помещик, имеет здравое предложение: погасить свои долги и сохранить свое имущество, которое в противном случае будет продано с аукциона. Мадам Раневская и Гаев должны срубить свой огромный вишневый сад, поделить землю и сдать ее в аренду небольшими участками, на которых можно будет строить дачи.«Это все так пошло», — говорит госпожа Раневская. После нескольких дней уговоров семьи действовать, Лопахин умоляет Гаева: «Скажи мне, что ты хочешь сделать!» «О чем?» — зевает Гаев. Он и его сестра не могут видеть то, что у них под носом. Лопахин, представляющий новый экономический порядок, напротив, признает возможность и, наконец, сам покупает имение. (Туртурро совершает прекрасную прогулку по сцене с высокими шагами и быстрым шагом в честь этого социального и финансового переворота.) Лопахин же тупик в сердечных делах. В великолепной, разрушительной сцене с дочерью мадам Раневской Варей (великолепная Джульетта Райланс), которая хочет выйти за него замуж, Лопахин позволяет любви пройти мимо него.

Яркая постановка Belgrader дает правильный темп, но не всегда правильное определение персонажей. Например, политическому идеализму Трофимова и его столь же идеализированной любви к вежливой Ане (Кэтрин Уотерстон), другой дочери мадам Раневской, недостает особой серьезности, которая, как мне кажется, размывает и юмор, и большую тематическую направленность пьесы.Промежуток не портит вечер, но приглушает ироническую музыку спектакля. У Чехова навязчивая идея, а не действие — вот что контролирует импульс фарса и отправляет персонажей в своего рода моральное и эмоциональное оцепенение. В своей страстной ностальгии по прошлому и озабоченности тем, что ждет в будущем, они скучают по настоящему. Финал подчеркивает этот момент. Когда дом закрывают, персонажи готовятся суетиться по своим различным траекториям: Лопахин, чтобы заработать состояние; Трофимов, чтобы сделать мир лучше; Гаев и Раневская начинают свой период полураспада.Во всех своих планах, тревогах и прощаниях они забывают Фирса, верного слугу, который заперт в доме, пока он заколочен, и у которого на морозе нет шансов выжить; история нелепо и жестоко не замечает его. Последнее слово Фирса и последнее слово пьесы — «тупица». «Вишневый сад» — это анатомия человеческого каприза, превращающая каждую жизнь в фарс-трагедию.

Второй акт «Вишневого сада» был особым испытанием для Чехова, потому что, как отмечал Станиславский, «было необходимо показать скуку безделья в интересной манере.Напротив, «Бонни и Клайд» (режиссер Джефф Калхун, Джеральд Шонфельд), музыкальный пересказ культового фильма Артура Пенна 1967 года о любовниках гангстеров времен Великой депрессии, показывает множество захватывающих событий — побег из тюрьмы, убийства, грабежи. , автомобильные погони, секс — и ему удается сделать их скучными. Вы знаете, что попадаете в беду, когда сценические проекции исторических кадров и фотографий американских сельских жителей Уокера Эванса (хорошо оформленные Аароном Райном) более интересны, чем трудолюбивые актеры перед ними.

Как гласит мюзикл (книга Ивана Менчелла; слова Дона Блэка; музыка Фрэнка Уайлдхорна), Бонни (Лаура Оснес) и Клайд (Джереми Джордан) объединены грандиозностью: она хочет быть кинозвездой, как Клара Боу. ; он хочет быть преступником, как Билли Кид. Вместе они создают музыку и позорят, смешивая свое варварство с поэзией, которую Бонни пишет и отправляет в газеты. Если вы прочитаете названия музыкальных номеров, вы сможете более или менее разобраться в сюжете, поскольку лирика скорее иллюстрирует, чем освещает действие: «Как насчет танца?» Они танцуют.«Слишком поздно возвращаться». Они не повернут назад. «Dyin’ Ain’t So Bad «. Они принимают смерть как плату за свою маленькую убийственную прогулку.

Если бы мюзикл был хуже, как, скажем, «Исход» Леона Юриса, в котором жертвы концлагеря танцевали через колючую проволоку, это могло бы быть весело; вместо этого он просто серьезен, профессионален и скучен. «Бонни и Клайд» не пытается думать о проблемах; он просто продает франшизу. В текстах нет игривости, нет запоминающейся мелодии в песнях, нет социальной или психологической проницательности в истории.Молодые главные герои привлекательны и с сильным голосом, но между ними нет ни малейшего запаха ренегата. Мюзикл притворяется прогулкой по дикой природе, но на самом деле это прогулка по середине дороги. «Бонни и Клайд» прицеливаются и попадают в цель. ♦

taganrogcity.com | Фаина Раневская

Фаина Раневская родилась 27 августа (15 августа по старому стилю) 1896 года в городе Таганроге в зажиточной еврейской семье. Ее отец — Гирши Хаимович Фельдманн — владел фабрикой по производству чернил, несколькими зданиями, цехом и пароходом «Святой Николай». Он был главой Таганрогской синагоги и основателем еврейского приюта для престарелых. Мать Фаины (Милка Рафаиловна, урожденная Заговайлова) — экстатическая личность, большая поклонница литературы и искусства, страстная поклонница Антона Чехова. Кажется, что Фаина унаследовала от нее мудрость, художественное чутье и любовь к поэзии, музыке и театру.В семье было еще трое детей — два брата и старшая сестра Белла.

Фаина Фельдманн посещала начальные классы Мариинской женской гимназии, а затем получала обычное домашнее образование — ей давали музыку, пение, уроки иностранных языков, а Фаина любила читать.

В 14 лет начала увлекаться театром. Наибольшее влияние оказало ее посещение спектакля МХАТа Антона Чехова «Вишневый сад». Псевдоним «Раневская» также связан с этим визитом в театр, который впоследствии стал ее официальной фамилией.Она полюбила театр. Когда Фаина заявила родителям о своем желании стать актрисой, это вызвало скандал, и их отношения были разорваны. В 1915 году девушка уехала из Таганрога в Москву, решив продолжить театральную карьеру. Она начинала с дополнительного актера в массовых или фоновых сценах в Летнем театре Малахова под Москвой в 1915 году. Семья Фельдманнов эмигрировала в 1917 году, но Фаина решила остаться, и она работала в театрах Керчи, Ростова-на-Дону, в передвижном театре » Первый советский театр »в Крыму, а также в Баку, Архангельске, Смоленске и других городах.

В 1931 году Раневская стала актрисой Камерного театра. Фильм «Пышка» («Boule de Suif» в США) режиссера Михаила Ромма ознаменовал ее дебют в качестве киноактрисы в 1934 году. Это был немой черно-белый фильм по роману Ги де «Boule de Suif». Мопассан и Фаина исполнили роль мадам Люазо. Хотя фильм был немым, Раневская выучила несколько высказываний мадам Люазо по-французски из оригинального романа Мопассана. Роман Роллан, французский писатель, побывавший в Советском Союзе в тридцатые годы, полюбил фильм, а его любимым актером в фильме была Фаина Раневская.По просьбе Роллана «Пышка» (Boule de Suif) была показана во французских кинотеатрах и имела большой кассовый успех. Раневская играла на сцене Центрального театра Красной Армии (1935-1939), Драматического театра, ныне Театра Маяковского (1943-1949), Театра Моссовета (1949-1955, 1963-1983), Театра Пушкина (1955-1963).

Актриса была удостоена Государственных премий СССР в 1949 году за выдающиеся творческие заслуги на театральной сцене, а в 1951 году как актриса фильма «У них есть Родина» режиссеров Владимира Легошина и Александра Файнциммера.В 1961 году Фаина Равевская получила звание Народной артистки СССР. Актриса скончалась 19 июля 1984 года в Москве и похоронена на Донском кладбище. Мемориальная доска, посвященная Раневской, была установлена ​​на ее родном доме в Таганроге 29 августа 1986 года.

В мае 2008 года в Таганроге пройдет Первый Международный Раневский драматический фестиваль «Великая провинция». Мероприятие посвящено памяти выдающейся российской актрисы.

Вишневый сад (мягкая обложка) | A to Z Books, малый бизнес, имеющий сертификат женщины штата Нью-Йорк,

Прейскурантная цена: 5 долларов.99

Наша цена: 4,49 $

(Скидка: $ 1,50 25%)

Обычно отправляется в течение 1-5 дней

Описание

Вишневый сад (1903) — последняя пьеса русского драматурга и писателя Антона Чехова. Впервые он был показан в МХАТе в 1904 году под руководством известного актера Константина Станиславского, который также исполнил роль Леонида Гаева, причудливого и скучного брата мадам Раневской.С тех пор он стал одним из самых важных и наиболее часто ставимых драматических произведений театра ХХ века.

После пяти лет жизни в Париже со своим возлюбленным — куда она сбежала после смерти своего маленького сына — госпожа Раневская возвращается в свое русское имение ее дочерью Аней. В ее отсутствие Варя, приемная дочь Раневской, старалась изо всех сил ухаживать за поместьем, но долги семьи вынудили их выставить дом и его знаменитый вишневый сад на аукцион.Леонид Гаев, брат мадам Раневской, надеется сохранить имение, а Ермолай Лопахин — богатый сосед, несмотря на то, что родился крестьянином, — призывает семью продавать. Хотя первоначально они приютили госпожу Раневскую, вскоре она узнает правду и решает — вопреки желанию семьи — устроить вечеринку, которую никто из них не может себе позволить. По мере того, как пьеса достигает своего трагического завершения, богатые вынуждены признать, что их обстоятельства изменились, и персонажи, которые зависят от них в плане занятости, должны делать все возможное, чтобы выжить. «Вишневый сад » — это мощная драма, в которой беспощадно оцениваются масштабные перемены в политических и социальных обстоятельствах, в которых оказались россияне в начале двадцатого века.

Это издание книги Антона Чехова «Вишневый сад » с красиво оформленной обложкой и профессионально набранной рукописью представляет собой классику русской литературы, переосмысленную для современного читателя.

Страсть Анны | Нация

Подписаться на

Спасибо за подписку на еженедельную рассылку The Nation .

Подписаться на

Поддержка прогрессивной журналистики

Зарегистрируйтесь в нашем винном клубе сегодня.

В 1906 году 17-летняя девушка по имени Анна Андреевна Горенко рассказала своему отцу, украинскому морскому инженеру, о своих литературных устремлениях. Столкнувшись с перспективой иметь в семье «декадентскую поэтессу», он умолял ее не позорить его имя. Так она начала писать стихи как Анна Ахматова. Псевдоним прижился.

В дальнейшем Ахматова написала стихотворение из четырех строк под названием «Имя»: «Плотное, татарское, / Оно появилось из ниоткуда, / Приставая к любой возможной беде / Это само по себе несчастье.На протяжении всей своей карьеры эта самозванная Кассандра предсказывала ужасные бедствия, и они действительно случались; по жизни ее преследовали темы из ее стихов. Но она также обладала своего рода «белой магией», вниманием к конкретным деталям и неутомимым интересом к жизни и к другим людям. Эти дары защитили ее от мелодрамы, сделали великим поэтом и приобрели множество друзей.

Во время съезда писателей 1959 года Ахматову в ее номере гостиницы «Метрополь» посетила странная женщина, пришедшая принести свои извинения.Эту женщину звали не только Ахматова, но и она писала стихи, хотя и на осетинском языке. Анна любезно приняла своего двойника и «весело болтала» с ней часами. «Две Ахматовы очень хорошо ладили, — вспоминала Надежда Мандельштам, — и когда ее тезка ушла, Анна Андреевна грустно сказала:« Она настоящая Ахматова, а я нет »».

«Двое Ахматовых отлично сошлись»: Действительно, Анна Ахматова со всеми ладила. В преклонном возрасте заболевание щитовидной железы сделало ее «катастрофически толстой» и уничтожило все следы ее юной красоты; Тем не менее, ее до конца своих дней окружали молодые поклонники, в том числе Иосиф Бродский.По словам Надежды Мандельштам: «Орды женщин и отряды мужчин самого разного возраста могут свидетельствовать о ее великом даре к дружбе, о любви к озорству, которая никогда не покидала ее даже на склоне лет, о том, как , сидя за столиком с водкой и закусками, она могла быть настолько смешной, что все падали со стульев от смеха ».

Описание Надежды Мандельштам как нельзя больше отличалось от публичного образа Ахматовой. Она была иконой: Клеопатра, туберкулезная, очаровательная, ее принятое имя неотделимо от ее образа.Все знали ее высокие скулы и слегка прикрытые глаза, сфотографированные Моисеем Наппельбаумом; все знали рисунки Амедео Модильяни с их египетской простотой. По словам ее подруги и биографа Лидии Чуковской, Ахматова была превращена судьбой в «статую горя, одиночества, гордости, отваги».

Красивая поэтесса пишет несчастные любовные стихи о своих несчастных любовных похождениях, становится символом страдания, переживает революцию и сталинский террор, «раскаивается», отказывается от своих легкомысленных любовных стихов, берется за большие исторические темы, становится иконой не только ее собственные страдания, но и страдания ее народа: это принятая история жизни Ахматовой, плоская траектория до / после от эстетического (и плохого) к этическому (и хорошему).В своей новой неутешительной биографии « Анна всея Руси » Элейн Файнштейн в основном пересказывает эту историю, одобрительно отмечая «превращение« веселой маленькой грешницы »… в голос страданий целого народа». (Как и большинство биографов Ахматовой, Файнштейн также склонен впадать в непродуктивные дискурсы биографической критики советских времен: была ли Ахматова «всего лишь» буржуазным поэтом-любовником или у нее была историческая совесть?) Это басня, которая оправдывает себя. Ни жизни Ахматовой, с ее сложностью и изменчивостью, ни ее богато многослойной работе, с ее синтезом суеверий, религии и пророчеств, греческой драмы и русского романа, сказочной схематики и бытовой специфики.

В 1912 году Ахматова издала свою первую книгу « Вечер, » и в одночасье стала известной. Ее критики сразу же разделились на поляризованные лагеря, которые остались нетронутыми на протяжении всей ее карьеры. Многие упрекали ее в «декадансе» и буржуазной домашней тематике — и на самом деле некоторые из ее ранних текстов слишком легко услышать в голосе Марлен Дитрих («Не целуй меня, я устала- / Смерть» поцелует меня »;« Ой, какой ты красивый, черт тебя побери! »). Но были и чудеса. Поэт Марина Цветаева отдала Ахматовой свое сердце на основе куплета: «Я натянула на правую руку / Левую перчатку.”

В детстве Ахматова была одержима Александром Блоком и французскими символистами. Но в 1911 году она, ее муж Николай Гумилев и третий поэт Осип Мандельштам были в авангарде литературного движения под названием акмеизм как реакции на господствующую школу символизма. Символизм основывался на мистической теософии Владимира Соловьева и на загадочном «ином мире», который можно было открыть только ключами поэзии: музыкальностью, многозначностью и, конечно же, символизмом. Мандельштам как-то возразил, что символисты не нашли ничего «интересного в себе»: голубь символизировал девушку, а девушка — голубя.Напротив, акмеисты требовали возврата к ясности, конкретности, конкретности. В одном из первых стихотворений акмеистов «Жираф» Гумилев пишет о жирафе, бродящем по озеру Чад. Жираф не открывает волшебную дверь в другой мир; само его существование есть магия, доказательство того, что реальность огромна и чудесна. Стихотворение обращается к депрессивной русской женщине, возможно, к самой Ахматовой: «Ты слишком долго дышала в густом тумане», — говорит он ей. «Вы не хотите верить ни во что, кроме дождя.”

Ахматова как-то сказала, что «поэт работает теми же словами, которыми люди приглашают друг друга на чай». Для акмеистов поэзия была частью реального мира, такой же реальной, как приглашение к чаю. В символизме тайна вселенной не может быть открыта без ключа; в акмеизме секрет — это сумма всех ключей.

Союз Ахматовой и Гумилева всегда был драматичным — в несчастливые годы до их свадьбы, когда она отвергла его многочисленные предложения, он дважды пытался покончить с собой.В 1912 году, через два года после того, как они наконец поженились, у них родился сын Лев; в основном его воспитывала мать Гумилева в деревне. После восьми лет открытого брака и нескольких внебрачных связей Гумилевы развелись в 1918 году. Ахматова вышла замуж за застенчивого ассиролога Владимира Шилейко, с которым рассталась несколько лет спустя. В 1925 году она глубоко сблизилась с искусствоведом Николаем Пуниным и переехала в его квартиру, где также жили его жена и дочь. Ахматова и Пунин делили спальню в течение тринадцати лет, после чего она попросила жену Пунина «поменяться комнатами»; она продолжала жить в квартире даже после того, как сошлась со своим следующим возлюбленным.

В 1930-е годы Лев приехал в Петербург, чтобы закончить учебу; он жил с Пуниными то и дело. В 1935 году он был арестован без видимой причины и освобожден через месяц после того, как Ахматова и Борис Пастернак написали письма Сталину от его имени. Лев был снова арестован в 1938 году и приговорен к пяти годам заключения в Сибири, где он работал на медном руднике, изучал геологию и питал горькие обиды на свою мать. Во время ссылки началась война, и его отправили на фронт. В 1940 году у Ахматовой случился первый сердечный приступ.

Следующей осенью ее сослали в Ташкент, где она три года жила с Надеждой Мандельштам и читала стихи в больницах. Она вернулась в Ленинград в 1944 году; когда Лев был демобилизован в 1945 году, он воссоединился с ней у Пуниных.

Этой зимой Ахматову несколько раз навещал молодой Исайя Берлин. Пока Берлин был в квартире Ахматовой, его однокурсник из Оксфорда Рэндольф Черчилль (сын Уинстона) появился во дворе и начал кричать в окно.Черчилль, работавший в Ленинграде в качестве журналиста, слышал, что его старый друг был в городе, и выследил его до резиденции Ахматовой, надеясь, что Берлин сможет сопровождать его в его гостиницу и перевести просьбу персоналу, включающую немного икры и ледяной ящик. Позднее Берлин был смущен убеждением Ахматовой, что «одним лишь фактом [их] встречи» они «начали холодную войну и тем самым изменили историю человечества». Но параноидальный гений воображения Сталина действительно сделал большую часть этого эпизода.Через несколько дней после отъезда из Берлина сотрудники НКВД пришли в квартиру Ахматовой и демонстративно установили микрофон в ее потолке. В 1946 году ее стихи были официально запрещены Центральным Комитетом Коммунистической партии; в 1949 г. были арестованы Пунин и Лев. В надежде улучшить положение сына Ахматова написала пропагандистский цикл « Во славу мира » (1950). Сталина не трогали. Только в 1956 году, через три года после смерти Сталина, Льва освободили. Ахматова умерла десять лет спустя в подмосковном доме-интернате.

Полученное повествование о жизни Ахматовой во многом основано на ее стихотворении «Реквием» (1935-40), в котором она изображает себя ожидающей вестей от Льва, как Мария после Распятия: «Где стояла молчаливая Мать, там / Нет. один взглянул, и никто бы не посмел ». (Стихотворение сильно разозлило Льва, который, в конце концов, пережил ГУЛАГ; позже он заметил, что для стихов его матери было бы лучше, если бы его убили.) В наиболее цитируемом отрывке Ахматова с грустью вспоминает свою беззаботную молодость. : «Тебе надо было показать, насмешник, — пишет она, — Веселый маленький грешник из Царского Села, / Что бы было в твоей жизни — / Как трехсотый в очереди, с посылкой, / Ты бы стоял у Крестов. тюрьма.”

В преклонном возрасте Ахматова и Мандельштам периодически вступали в состязание страданий: Ахматова говорила, что по сравнению с ее бедами проблемы Пастернака были просто «битвой бабочек»; Мандельштам возражал, что проблемы Ахматовой тривиальны по сравнению с страданиями ее самой и ее мужа. Достаточно плохо, когда поэты соревнуются в том, кто больше страдает, но несравненно хуже, когда пятьдесят лет спустя критики поднимают этот спор. Увы, в «Анне всея Руси» Файнштейн беззастенчиво утверждает, что ценность стихотворения зависит от того, сколько всемирно-исторических страданий оно сублимирует.

Файнштейн переосмысливает утомленные сравнения Ахматовой и Цветаевой, делая упор на физическую слабость первой и выносливость второй. «В отличие от Ахматовой, — пишет она, Цветаева умела пилить дрова, разводить костры, мыть картошку в ледяной воде». При жизни подобные сравнения раздражали обоих поэтов. «Я могу все», — лукаво сообщила Ахматова Лидии Чуковской однажды вечером. «А если я этого не сделаю, то просто назло».

Но для Файнштейна Ахматова была хрупкой и красивой, Цветаева — крепкой и пацанкой; Ахматова была сдержана, Цветаева — дикой.«Ахматова сохранила достоинство даже перед лицом трагедии; Цветаева откровенно показала свои эмоции », — пишет Файнштейн — заявление настолько упрощенное, что почти ничего не означает. И Файнштейн противоречит этому в обсуждении Evening : «Хотя [Ахматова] ловко скрывает, о каком человеке были написаны ее стихи, и вполне возможно, что он объединил несколько фигур в одну, все тексты раскрывают недостойные эмоции». Биографу достаточно странно обвинять лирического поэта в недостойных эмоциях; это еще более странно, учитывая общий вклад Файнштейна в достоинство Ахматовой.Хуже того, это наблюдение показывает, что Файнштейн верил в то, что все стихи Ахматовой были написаны для разных мужчин, и что ее работа как биографа состоит в том, чтобы определить, что было написано для кого — это в корне антагонистическое упражнение, попытка «разоблачить» то, что Ахматова смогла «сделать». умно спрячься ».

Файнштейн делает вид, что учёный беспристрастен, отбрасывая фразы вроде «биограф должен признать» и неубедительно играя адвоката дьявола («[Эти строки], конечно, можно было бы истолковать как совершенно несправедливо намекнув на то, что Гумилев сам был садистом»). все время занимаясь самой утомительной формой литературного анализа: это стихотворение о Борисе или Владимире? Было ли оно «сочинено после супружеской ссоры»? Или это говорит нам о том, занималась ли она сексом с Модильяни? В какой-то момент, не в силах решить, на каком человеке основано данное стихотворение, Файнштейн заключает: «Это как если бы она наполнила стихотворение своим собственным разочарованием и придала ему художественную интенсивность.«Ну да, это то, что делают поэты.

Такой анализ слишком типичен для жанра литературной биографии — как, по моему опыту, ее крайне слабое владение риторикой. Файнштейн пишет «однако», когда имеет в виду «более того»; вспомогательные предложения не поддерживают тематические предложения. Ее синтаксис настолько запутан, что даже очень короткие предложения требуют многократного прочтения («В этих очередях родилась Февральская революция 1917 года, свергнувшая царя»). Ее выбор слов граничит с причудой: Гитлер, как она пишет, «проглотил Австрию и Чехословакию»; в другом месте она утверждает, что Ахматова «не одобряла ницшеанскую идею об избраннике, превосходящем Добра и Зла» — как если бы эта вещь однажды утром оказалась у нее на столе, чтобы ее проштамповали.(Файнштейн также не одобряет ницшеанский идеал и описывает Ахматову и ее друзей как «аморальных»; в период между 1917 и 1919 годами, как она пишет, «эти два года жизни Ахматовой были одновременно легкомысленными и аморальными»).

Жизнь Ахматовой — увлекательный материал, но Файнштейна она, похоже, не особенно интересуется. Вряд ли есть что-то похожее на «местный колорит»: Петербург, Москва, Черное море — все это пустые декорации. Мы узнаем, что в Париже есть Эйфелева башня, Латинский квартал, Русские балеты, несколько фруктовых и овощных киосков и Модильяни; а где тот Париж, о котором писала Ахматова, город, благоухающий «бензином и сиренью»? Ташкент получает едва ли два предложения, и все же Ахматова никогда не была такой бдительной, как во время ее центральноазиатской ссылки.«Она замечает гораздо больше, чем я», — записала Чуковская в поезде в Узбекистан:

Она все время указывает мне на вещи…. «Орел! .. Он приземлился на той горе вон там! Смотри — река, она желтая! »… Синие вагоны московского метро, ​​засыпанные снегом. Орлиная Анна Андреевна мне указала на них.

Описание Ташкента Файнштейном — «Темнокожие женщины предлагали восточные сладости и плоские белые буханки хлеба на восточной рыночной площади» — напоминает худший вид символизма с его расплывчатой ​​экзотикой и банальной цветовой гаммой.Я подумал, что Ахматовой просто повезло найти биографа-символиста, а может быть, просто скучного . Файнштейн не пишет ни одного конкретного предложения о Москве, но посвящает эти три вопроса науке о сердечном заболевании Ахматовой: «Стенокардия — это симптом состояния, называемого ишемией миокарда. Это происходит, когда сердечная мышца (миокард) не получает столько крови (а значит, и кислорода), сколько ей нужно. Обычно это происходит из-за сужения или закупорки одной или нескольких сердечных артерий.”

Местный колорит в этой книге объясняется британским характером Файнштейна, его сдержанностью и скованностью верхней губы, которые наиболее ярко проявляются в описаниях военных лет. Она пишет, что 1938 год был «долгим и ужасным годом». Вторжение Гитлера было «быстрым и беспощадным»; «Сталин был поражен и потрясен» французским непротивлением; «Ахматова была совершенно подавлена». Британский патриотизм проявляется в маловероятные моменты. Файнштейн возражает, например, против описания Ахматовой любовницы ее отца как «практически горбушки»: «Это было жестоко и несправедливо, потому что на самом деле Елена Андреевна была необычной женщиной и училась в Оксфордском университете.”

Биография Файнштейна предположительно предназначена для замены или дополнения книги Роберты Ридер 1994 Poet and Prophet ; в крайнем случае, я бы все равно выбрал Reeder. Рассказ Ридер более ясен и подробен, а ее переводы более буквальны. На мой взгляд, они тоже звучат лучше. Не то чтобы у Файнштейна не было причин писать свою книгу. С 1994 года появились новые материалы, в частности, Московских мемуаров Эммы Герштейн, друга и возлюбленной Льва Гумилева, а также мемуары Владимира Гаршина и подруги Ахматовой, комической актрисы Фаины Раневской.Но пристрастие Файнштейн к унылым домашним склокам, недостатка в которых не было во времена тесных коммунальных квартир, мешает ей извлечь из этих воспоминаний что-нибудь интересное. Она слишком увлечена попытками разрешить безнадежные вопросы, например, был ли Лев оправдан в своей «страстной горечи» по отношению к своей матери.

В заключение обратимся к вопросу на миллион долларов: отношение Ахматовой к истории. История вошла в творчество Ахматовой еще в 1922 году, в ее пятой книге « Anno Domini MCMXXI ».Первое стихотворение «Петроград, 1919 год» переносит знакомый сказочный пейзаж Ахматовой на вершины Гражданской войны в России: «И заперты в этой дикой столице / Мы навсегда забыли / Озера, степи, города, / И рассвет великой Родины. / День и ночь в кругу кровавых / Жестокая истома одолевает нас ».

Вокруг Петрограда начертан «кровавый круг», и горожане пленены, заворожены: все снаружи забыли. Как Гумилев и его жираф расширили мир за пределы тумана и дождя, так Ахматова расширила мир за пределы кровавого круга.В «MCMXXI» она пишет о «новых созвездиях», появляющихся в небе: «Как близко чудо притягивает / К грязным полуразрушенным хижинам».

Трудность разделения, не говоря уже об иерархии, тесно переплетенных тем любви и истории в творчестве Ахматовой, пожалуй, лучше всего выразил поэт и критик Анатолий Найман:

Ахматова считала, что история не делает различий между личным и публичным событием. Разделение любовников, хотя и является очень частным, на более широком уровне является частью истории.Из такого разделения — разделения Дидоны и Энея — был создан сам Рим.

В самом деле, Anno Domini MCMXXI на самом деле «примерно» то же самое чувство неправильности, что и Evening — левая перчатка на правой руке — но на этот раз мы находимся на уровне города, а не человека. жилой дом. «По городу бродит чудовищный слух, — пишет Ахматова, — влезает в дома, как вор»: Слух, оказывается, связан с Синей Бородой, с его секретной кровавой комнатой, вариацией на тему «Красный террор».”

«Исторически» тематические стихи Ахматовой — это не отдельное произведение от ее любовных стихов. Как писала Лидия Чуковская в 1940 году, поэзия Ахматовой насыщена «осознанием себя и своей судьбы в русской культуре, в истории человечества и России: Пушкин, Данте, Шекспир, Петербург, Россия, война»; ее дар — неспособность писать о любви, «не показывая читателю с абсолютной точностью точный момент на карте истории». Поскольку поэзия для акмеистов «всего лишь» подмножество языка, поэт — это подмножество мира, гражданин мира.Жизнь поэта, включая, как и другие жизни, любовь, — это часть истории.

Возможно, имя Ахматовой действительно было «несчастьем», Яростью, преследовавшей ее, несмотря на ее попытки скрыться от нее. Скульптурной красотой ее лица и ее стихов так часто восхищались, что она наконец превратилась в статую: «Ахматова». В «Реквиеме» она дает разрешение на строительство памятника когда-нибудь в ее честь, при условии, что он будет стоять не на берегу Черного моря или в Царском Селе, а за пределами Ленинградской тюрьмы: «Здесь, где я простоял триста часов, / И где мне никогда не открывали двери.«Как и Дон Джованни, она исполнила свое желание. Теперь она застыла в памяти как, если использовать две известные фразы Цветаевой: «Анна всея Руси» и «поэт без истории».

Но на самом деле паутина истории протянулась сверху, снизу и вокруг Ахматовой. Вы не обязательно почувствуете это в «Реквиеме» с его тяжелой религиозной символикой. Но это есть в «Северных элегиях», в реконструкции «России Достоевского»: «Луна / Почти четверть, скрытая за колокольней…. И великолепные гробы: «Шумилов-старший.«Это чувствуется в сопоставлении Петербурга Достоевского с Петроградом Ахматовой:« Страна дрожит, а каторжник из Омска / Все понял и все крестным крестом поставил ». И это в шедевре Ахматовой «Поэма без героя», рассказчик которого встречает Новый 1941 год на балу-маскараде с «Гостьем из будущего», представляющим Исайю Берлином, и безымянным поэтом, «современником дуба Мамре». . » Наверняка так и нужно помнить Ахматову: не как статую Марии у ленинградской тюрьмы, а в живом диалоге с Гостьей из будущего, омским каторжником и дубом Мамре.«У ящика тройное дно», — писала Ахматова, и это относилось как к ее стихам, так и к ее жизни.

Театр для детей и юношества

ВЫПОЛНЕНИЯ

Чехов Антон
ВИШНЕВЫЙ САД
Комедия в 3-х действиях

Тема уходящей красоты звучит уже в заглавной песне.
«Вишневый сад» дохода не приносит, держится в его цветущая белизна поэзия бывшая аристократическая жизнь «- писал К.С. Станиславский. В разных театрах мира, «Вишневый сад» по-другому отнесся к похоронам устаревших прошлое »в лице« зевак »или, наоборот, его идеализация, провозглашение новых идеалов в лицо Ани и Трофимова … Наше выступление в первом место, о красоте: тревожная, ранимая, наивная, неуловимая. Такова Любовь Раневская. Она кажется впечатляющей, не местная женщина-птица, приковывающая внимание высоких, стройная фигура, гибкость и пластика движений, особые «странные» интонации.

Раздвигаем занавес, и публика с первых минут окунуться в атмосферу поэзии, изысканной красоты, тонкий юмор и элегическая меланхолия. Чеховские персонажи: Раневская, Гаев, Анна и другие, они могут быть слабыми, но не вульгарно. Существование скучного, безвкусного, уродливого убивает их. Для Раневской главное не то, что она могла. быть разрушенным, но этой красоте грозит разрушение.Следовательно, это отчаянная попытка Лопахиных объяснить владельцам сада, что его необходимо срубить и разрушить приусадебный участок под дачные участки. Для них такие решение неприемлемо, для них его «пошлость». Что ждет Раневскую и Гаева в будущем? Что будет бывает с Варей, Петей, Шарлоттой? Вопросы остаются без ответа, но персонажи покидают поместье без сожаления. И в запертом доме осталась верная Фирс: хранительница секреты, истории и факты биографии владельцев.Смерть красоты, сада, благородного гнезда имеет прямое отношение к смерти Фирса.

И наш спектакль, конечно, о любви: любовь, возникающая и уходящая, счастливая и безответная, но та самая любовь, во имя которой мы все живем.

Директор
Народный артист России,
Лауреат Государственной премии Вологодской области
Борис Гранатов

Художник-постановщик
Лауреат Национальной театральной премии «Золото». маска,
Лауреат Государственной премии Вологодской области
Степан Зограбян

Художник по свету
Заслуженный артист РФ,
Лауреат Государственной премии Вологодской области
Сергей Шпагин

Художник по костюмам
Лауреат национальной театральной премии «Золото». маска,
Лауреат Государственной премии Вологодской области
Ольга Резниченко

Хореограф
Заслуженный деятель образования Российской Федерации,
Лауреат Государственной премии Вологодской области
Вера Федотовская

Аккомпанемент
Лариса Васильева

Звукорежиссер
Круглов Дмитрий

Премьера состоялась октябрь 2008 г.

Персонажи и исполнители:

Раневская Любовь Андреевна
Яна Лихотина

Аня, дочь
Лауреат Государственной премии Вологодской области. Алла Петрик
Екатерина Чаукина

Варя, приемная дочь
Лариса Кочнева
Ольга Юганова

Гаев Леонид Андреевич, Раневская брат
Анатолий Михасик
Заслуженный артист РФ Вячеслав Теплов

Лопахин Ермолай Алексеевич
Лауреат Государственной премии Вологодской области. Эдуард Аблаватский

Трофимов Петр Сергеевич
Александр Лобанцев

Симеонов Пистщик Борис Борисович
Игорь Рудинский

Шарлотта Ивановна
Заслуженный артист РФ,
Лауреат Государственной премии Вологодской области Елена Авдеенко

Епиходов Семен Пантелеевич
Александр Ефремов

Дуняша горничная
Лауреат Государственной премии Вологодской области. Алла Петрик

Елки, Лакей, Старик
Заслуженный артист РФ Августа Кленчина

Яша Молодой Лакей
Алексей Ефимов
Лауреат Государственной премии Вологодской области Виктор Харжавин

Прохожий
Начальник станции
Андрей Камендов

Почтовый служащий
Илья Греднев
Максим Леднев

Оркестр
Елена Авдеенко,
Лариса Васильева,
Александра Ефремова,
Елена Казанская,
Виктор Харжавин

Посетителей
Наталья Исаева,
Максима Леднева,
Нина Масленникова,
Елена Оленева,
Надежда Старикова

Спектакль проводит ассистент продюсера
Мария Боговина

Вишневый сад Антона Чехова: Краткое содержание

Антон Чехов (1860-1904)

Раневская — хозяйка вишневого сада. Она покинула поместье пять лет назад, когда умер ее муж, и уехала во Францию, чтобы остаться со своим жестоким любовником, который теперь ее бросил. Во время своего пребывания во Франции она попала в огромный долг.По ее приезду все обрадовались и устроили грандиозный праздник. Люнова Раневская знакомится со старшей дочерью, которая в ее отсутствие ухаживала за усадьбой. На ее вечеринке представлены все основные персонажи.

Лопахин — прирожденный крепостной, но он упорно боролся за успешную жизнь. Фирс — еще один крепостной, который сохранил ту же должность даже после освобождения. В сцене вечеринки присутствует множество сюжетных линий: роман между наставником Трофимовым и Аней, еще один обнадеживающий роман между ее сестрой Варварой и богатым Лопахиным, любовный треугольник между слугами Дунышей, Яшей и Епиходовым, долг соседа Пищика, классовая борьба Лопахина и Фирса, изоляция Шарлотты и т. д.

Чтобы преодолеть долг госпожи Раневской, ни у нее, ни у ее брата Гаева нет денег. Если они не найдут решения по выплате ипотеки за поместье с вишневым садом, оно будет продано с аукциона в августе. Лопахина в прошлом крепостная, а теперь уже крупный успешный купец предлагает ей построить на территории усадьбы виллы и сдавать их в аренду иностранцам. Таким образом она сможет сохранить свои детские воспоминания в вишневом саду и выплатить долг. Но она отвергает эту идею, и по прошествии весны она обнаруживает, что все больше и больше увязла в долгах без решения.

Между тем странные романы между Аней и Трофимовым и Дунышей и Яшей продолжаются, а между Лопахиным и Варварой и Дунышей и Епиходовым ничего не складывается. Здоровье Фирса ухудшается день ото дня. Госпожа Раневская получает письма от возлюбленного, и Гаев подумывает о работе в банке. Пищик берет ссуды у госпожи Раневской, которая сама все глубже влезает в ссуду.

Настал день аукциона. Госпожа Раневская думает устроить прощальный бал и звонит всем своим друзьям и родственникам.На вечеринке между госпожой Раневской и Трофимовым ведется серьезный разговор о расточительности госпожи Раневской. Трофимов сердится на нее за ее решение вернуться к жестокому любовнику во Франции. Мадам Раневская нервничает по поводу итогов аукциона, ведь вишневый сад покупает Лопахин. Он слишком счастлив и не может скрыть своего крайнего счастья, так как купил то самое имение, где ее семья жила крепостными. Он продолжил вечеринку, хотя настоящая ведущая вечеринки госпожа Раневская не в настроении праздновать, потому что она разорена.

Мадам Раневская в последний раз покидает вишневый сад. Лопахин и Трофимов нежно прощаются с ним перед возвращением в университет. Шарлотта жалуется, что у нее больше нет должности; У Епиходова новая должность с Лопахиным. Пищик может погасить часть своих долгов. Гаев работает в банке, Барбара позиционируется домработницей, а Яша останется с мадам Раневской, которая возвращается во Францию. Многие персонажи пытаются подтвердить, что Фирса отправили в больницу.Лопахин упускает свой последний шанс с Барбарой, а Дуныша плачет, что Яша уходит.

Мадам Раневская и Гаев разделяют ностальгический момент наедине, прежде чем уйти на относительно оптимистичной ноте. В последний момент слышен звук вырубки фруктовых деревьев, и Фирс вываливается на сцену, забытый, запертый в доме. Он ложится отдыхать и, по-видимому, умирает.

Учебный центр «Вишневый сад»

Конфликт старой аристократии и нового меркантилизма в Вишневом саду

Романс и любовь в «Вишневом саду Чехова»

Переходный мир в «Вишневом саду» Чехова

Индивидуальный выбор и социальные движения в Вишневом саду

Отношения Фаины Раневской и Пола Вульфа.Фаина Раневская всю жизнь сожалела, что не стала мамой

Фаина Раневская все боготворила. При всеобщей любви к актрисе осталась жизнь одна, а отсутствие спутника жизни породило бурное обсуждение ее сексуальной ориентации: якобы мужчин Фаина Григорьевна и вовсе не любила. Сейчас о ее жизни ходит много слухов и домыслов.

«Королева кино», «гениальная актриса своего времени», «самый ускоренный язык», — какие только лестные эпитеты летали в ее адрес от современников.Впрочем, актерский талант женщин тоже вызывает сомнения у многих недружелюбных: неужели его так заслуженно хвалят?

Предлагаю разобраться, где правда, а где только домыслы консерваторов.

В 1915 году в кабинет директора одного из театров Подмосковья ворвалась дерзкая девятнадцатилетняя девушка с удивленно стертыми бровями. Едва распухнув, она хлопнула по столу рекомендательным письмом. Авторство предпринимателя Соколовского, близкого друга режиссера.

Дорогой Ванюша, посылаю тебе эту даму, чтобы просто выбраться отсюда. Вы сами как-то деликатно, подсказкой, в скобках, объясняете ей, что на сцене нечего делать, что у нее нет никаких перспектив. Сама я, право, это делать неудобно по ряду причин, поэтому вы, дружище, как-нибудь отговорите ее от актерской карьеры — так будет лучше и для нее, и для театра. Это идеальная нежная, все роли, которые она играет, абсолютно одинаковые, фамилия ее Раневская…

Казалось бы, редакция могла бы сотрудничать в этой статье, но директор театра что-то увидел в этой обеспокоенной девочке. Он еще раз внимательно посмотрел на юную актрису и … разорвал письмо. В этом крохотном кабинете Великая Раневская родилась в Театре «Бог забытого».

Спустя пару недель после своего яркого появления Раневская впервые вышла на сцену. Немногочисленные посетители театра «Малаховский дача» аплодировали юной актрисе, никто не мог подумать, что эта неуклюжая, но очень талантливая девушка не отдала отношениям ни часа своей жизни!

Шарлотта в «Вишневианском саду», Змеукин в «Свадьбе», Дунка в «Любови Яровой» — Казалось, роли второго плана стали главными, когда сыграла Раневская.Вскоре актрису стали замечать более именитые театры: сначала Московский камерный, а затем театр Красной Армии и театр им. Моссовет. За всю свою жизнь Раневская не играла ни одной крупной роли. Актриса с горькой иронией отметила:

«Я люблю яйца: участвую, но не изобретаю»

Все, кто хоть раз встречался с Раневской вживую, отмечали бешеную энергетику, исходящую от актрисы. Ее обаянию и харизме позавидовал каждый, а острый язык вводил любого в ступор.Оцените себя:

Раневская стояла в своих мрачных покровителях совершенно голая и курила. Вдруг без стука вошел директор директора театра. Моссовета Валентина школьники. И остолбенел. Фаина Георгиевна тихо спросила:
— Тебя не шокирует, что я курю?

Но, несмотря на столь яркий характер и успехи в карьере, личной жизни у актрисы не сложилось вовсе. Казалось, что она никогда не заводила романы. Но многие полуспоты ходили по слухам, что Раневская предпочитает женщин.

Алексей Щеглов, внук российской актрисы Пола Вулфа, рассказал о том, как однажды он стал инвалидом свидетелем чрезвычайно тесного общения Фаины и его бабушки, которое с большой натяжкой можно назвать дружеским. На кастинге с маленьким ребенком Раневская сразу нашла этот ответ: «Мы обвиняем вашу бабушку» .

В огонь лесбиянки артистку подлил журналист Глеб Сглорнов, который был близким другом Фаины.Она относилась к нему с большой любовью, часто шутила над сыном. Подолгу они провели в разговоре, который потом ругали записали в тетрадь.

Так, по словам журналиста, Раневская не без стеснения рассказывала ему о своей любви к представительницам прекрасного пола. Вскоре из этих записанных диалогов родилась книга. Раневская узнала о рукописи и сразу разорвала отношения с сетью. Книга вышла в свет только после смерти актрисы.

Великая Раневская всю жизнь чувствовала себя совершенно одинокой в ​​этом огромном мире. Прикрывая его душевные муки голым сарказмом, она безумно боялась не только жить, но и умереть в одиночестве. Она привела собаку, которой мальчик назвал себя — в честь ее любимого Станиславского. Домработница, у которой актриса пыталась найти подруг, поднимала имущество престарелой актрисы, и знакомые все чаще и реже навещали.

Чего так боялась Раневская: она умерла одна.Но, может быть, действительно великие люди и должны уходить так тихо, почти молча?

Павел Леонтьевна Волк (1878-1961) — российская актриса, заслуженная артистка республики (1927).

Биография

Из дворянской семьи.

Актриса решила стать после того, как увидела на сцене В. Ф. комиссаром. По информации Совета, Комиссаржевская, в которую он обратился с письмом, поступила в Драматическое училище «Поллак», через год перешла на драматические курсы в Императорское хореографическое училище при Александринском театре.

Дебютировал на сцене ученицей в роли Лауры в спектакле Зудманана «Битва бабочек».

По окончании учебы по совету своего учителя В. Данилина попыталась поступить во МХАТ, но не была принята. С 1901 года работал в Нижегородском театре у предпринимателя Неллобина.

В 1902–1904 актриса Рижского городского театра.

После революции жил в Ростове-на-Дону. Там я познакомился с Файнен Раневской. Стал ее другом и учителем.

Левое воспоминание.

Признание и награды

• «Заслуженный художник республики» (1927)

Роли П. Л. Вульф

• «Ноборское гнездо» И. Тургенева — Лиза
• «Чайка» А.П. Чехов — Нина Заречная
• «Вишневый сад» А.П. Чехов — Аня.
• Иванов А.П. Чехов — Саша
• «Царь Федор Иоанн» — Ирина
• «Горе от ума» А.С. Грибоедов — Софья

***********************

Поэтесса София Гарнеч (1885 — 1933) была самой откровенной лесбийской фигурой русской литературы «Серебряный век». Как лесбиянка парень жил в полную силу, и ее длинные романы с женщинами, самыми разными — по возрасту, профессии и характеру, вошли в творчество поэтессы, она говорила языком стихов от своих многочисленных молчаливых сестер.

Первые стихи написаны Софией Гарник в шестилетнем возрасте.Позже, обучаясь в Мариинской гимназии Таганрога, она поведет свои первые поэтические тетради. Надо сказать, что в учении София была очень способной и в 1904 г. завершила гимназическое образование с золотой медалью.

С Таганрогом семнадцатилетний парень, не задумываясь, расстался и «сбежал» за какой-то актрисой вроде нее в свое первое из трех европейских путешествий. Она пытается поступить в Женевскую консерваторию, но бросает музыку и возвращается в Санкт-Петербург, где поступает на юридические курсы, которые, впрочем, тоже не заканчиваются.

Надежда Полякова

Двадцатилетняя подопытная переживает роман с Надеждой Павловной Поляковой . Их связь длилась более пяти лет. N.P.P. Я стал основным адресатом стихов даже в студенческих тетрадях игры.

Цветаева Марина Николаевна

В 1914 году Софья Глакнова знакомится с Мариной Цветаевой …
Софии Гаменке было 29 лет, она была на 7 лет старше Марины Цветаевой, которая быстро очаровала себя уверенной и внешне несколько агрессивной женщиной.Их отношения были на грани дозволенного: Марина полностью подчинялась своей Сонечке, и она «отталкивала, заставляла его клянчить, топтала ноги …», но — и Марина верила этому — «любила …»

Теплица для Цветаевой — ее «качалки». Рок войдет и в поэтику цветных текстов, адресованных игре. В них главным будет мотив сильного смирения и поклонения перед возлюбленным, не ожидающий взаимности, но настороженный.Во многом этот роман, подчеркнув холодность к «Подруге Серуогрозы», чувство власти над покорной девушкой, бросившейся ради мужа и семьи, трансформировал внутренние ощущения самого игрока. Она сначала приняла любовь, позволила полюбить себя и, как это часто бывает, как бы отомстила за то, что когда-то в юности сама стала жертвой такой слепой любви к Поляковой неутешительной («… И вот что Мне пять лет Жизнь подарила »).

После Цветаевой в жизни Софии было много женщин.

Людмила Эрайрия

Заметный след оставила новая любовь — актриса театра им. Неллобина Людмила Владимировна Эрайрян . Их привязанность друг к другу приходится на черные революционные годы. Летом 1917 года, когда настроение у всех было «убийственное», а жить было «почти невозможно», они вместе поедут в Крым, где вместе жили.

Ольга Зубербиллер

В начале 1920-х годов София Глакнова познакомилась с профессором математики Ольгой Николаевной Зубербиллер, которая стала главной опорой игрока «в самые страшные» годы.«Бесценная» и «благословенная» подруга Ольга взяла Софию, как она выразилась в одном из писем, «на иждивении». Игра окончательно обосновалась в одной из московских коммуналок. Находясь под своеобразным домашним покровительством подруги, он не оставляет попыток наладить свою литературную жизнь.

В личной жизни игры В конце 1929 года короткое увлечение певицы неожиданно вспыхнуло Мария Максакова Но это, впрочем, не поймет «странные» желания стареющей поэтессы.

Отвергнутая и непонятная Максакова, гинея, на которую в литературе оставалось только надеяться на труд чернокожего рабочего-переводчика, приближавшегося к закату его жизни.

Нина Веденеева

Половину предпоследнего года жизни София Гарнеч провела в городе Кашина со своей случайной подругой-врачом Ниной Евгенией Веденевой . У обоих было меньше 50 …

Веденеева стала последней любовью игрока — Софии перед смертью, как будто он получил награду от Бога… Кстати, рожденный в семье, исповедовавшей иудаизм, София сознательно крестилась, приняла православие и христианскую культуру. В преддверии смерти парень в полной мере ощутил силу любви и снова обрел творческую свободу, которой вдохнули ее чувства к «серому бугру» — Веденеева , .

О, в эту ночь, последнюю на земле,
Пока еще не остыл жар в пепле,
Застрявший рот, вся жажда тебя упадет,
Моя серая, моя каменная страсть!

Побывав в Кашине, остался цикл стихотворений — последних поэтов.Кашинский цикл — по общему мнению, высшее достижение лирики игры.

Следующим летом в разгар своего необычного позднего романа и яркого творческого взлета «задохнулись» чувства гинеи умерли в маленькой русской деревушке недалеко от Москвы.

Фаина Раневская

На фото в объятиях два шашки, два таганроина, Софья Гарнеч, и Фаина Раневская. В отличие от своей старшей подруги, Фаина была монохомбом.Через всю ее жизнь прошла красная, а точнее розовая нить, любовь к актрисе Павлу Вульфу. .

Детство Файны прошло в большом двухэтажном семейном доме в центре Таганрога. С самого младшего возраста она испытывала пристрастие к игре. Весной 1911 года на сцене Таганрогского театра Фаину впервые увидит Павел Леонтьевна Вульф … Но пройдут четыре года, окончив гимназию, Файн все бросит и, вопреки пожеланиям родителей, поедет в Москву, мечтает стать актрисой.

Израсходовав свои сбережения, потеряв деньги, присланные Отцом, отчаявшись направить дочь на истинный путь, протянувшийся от мороза, Фаина будет беспомощно стоять в Колоннаде Большого театра. Пышный вид на нее привлечет внимание известной балерины Екатерины Васильевны Гельсер . Она приведет протянутую девушку к себе домой, затем — в MCAT; возьму на кастинговые встречи, в салоны. Там Файн встретится с Мариной Цветаевой , чуть позже, вероятно, с Софией Гарник .Марина назвала ее своим парикмахером: Фаина распятая до челки …

Весной 1917 года Раневская узнала, что ее семья бежала в Турцию на собственном пароходе «Святой Николай». Она оставалась в стране одна — до середины 1960-х годов, когда вернула из эмиграции сестру Бал.

От кровного семейного одиночества спасла Фаина Раневская Павел Леонтьевна Волк . Новая встреча с ней произошла в Ростове-на-Дону как раз в те дни, когда «Святой Николай» приставал к турецким берегам.Почти сорок лет жизни началась Фаина Раневская рядом, , вместе с Павлом Вульфом. .

Надо сказать, что прямых указаний о лесбийской природе отношений между Файнией и Полом нет, есть только косвенные. Да, они были близки, как близки к лучшим подругам. Да, артистическая партия не может вспомнить ни одного Романа Раневского с мужчинами, ну разве что вспомнить свою непонятную недолгую дружбу с Толбухиным, разорвавшуюся со смертью Маршала в 1949 году.

Добавьте сюда искрометного юмора Фаины Георгиевны, любившей пошутить над его лесбиянкой. Она часто рассказывала историю, как когда в юности испытала страшное оскорбление, нанесенное ее мужчиной:
«Однажды ко мне пришел молодой человек, — я тщательно подготовился к его приезду: снял квартиру, сделал стол из сковородок, — и сказал: «Я хочу вас попросить, дайте мне сегодня свою комнату, мне негде встретиться с девушкой ». Этот рассказ пишет в книге «Русские амазонки …» искусствовед Ольга Жук, Раневская обычно дополняет слова «С тех пор я стала лесбиянкой… «

http://skif-tag.livejournal.com/

На склоне лет, 1980-е

Марина Цветео София Гаменк

Конец 1960-х

1929-е, 33 года

Она умерла у меня на руках.

Марка Россия, 2001

«… так и не узнал, что к чему». Фаина Раневская

На склоне лет, 1980-е

Известен «Как сольный трагикомический номер» и история одного из них. Ее прощальные свидания известны этой неоднократной актрисе. «Однажды к актрисе пришел молодой человек, она тщательно готовилась к его приезду: сняла квартиру, из скудных лекарств поставила стол, — и сказала:« Я хочу вас попросить, пожалуйста, дайте мне сегодня свою комнату, у меня есть негде встретиться с девушкой ».Этот рассказ пишет в книге «Русские амазонки …» искусствовед Ольга Жук, Раневская обычно завершает словами «С тех пор я стала лесбиянкой …». Включение Раневской в ​​вашу «… историю лесбийской субкультуры в России», «Жук» указывает на «узы дружбы-любви» Фаины Раневской и Пола Вулфа, а также на ее весьма вероятный роман с Анной Андреевной Ахматовой.

Детство Файны прошло в большом двухэтажном семейном доме в центре Таганрога. С самого младшего возраста она испытывала пристрастие к игре. Заметно и по привычке затянутой из фаин «повторять все, что говорят» и делать вокруг «красочные фигуры».

В 1908 году поцелуй на экране в нарисованном фильме «Ромео и Джульетта» стал настоящим потрясением для подростка. «В состоянии алкогольного опьянения от искусства» она разбила копилку и раздавала деньги соседским детям, чтобы все они пережили любовь в кино.

Весной 1911 года на сцене Таганрогского театра Файн впервые увидит Павла Леонтьевну Вульф …

Но ему будет четыре года раньше, после окончания гимназии Файн все бросит и наоборот по желанию родителей поедет в Москву, мечтает стать актрисой.Потратив свои сбережения на потерю денег, присланных Отцом, отчаявшись направить дочь на истинный путь, идущий от Мороза, Фейн беспомощно будет стоять в Колоннаде Большого театра. Убогий вид на него привлечет внимание известной балерины Екатерины Васильевны Гельцер. Она приведет протянутую девушку к себе домой, затем — в MCAT; возьму на кастинговые встречи, в салоны. Там Файн познакомится с Мариной Цветаевой (1892 — 1941), чуть позже, вероятно, с Софьей Гаменкой (1885 — 1933) (сохранилось даже их совместное фото).Марина позвонила ей в парикмахерскую: Файн потягивала челку …

В это время появится художественный псевдоним Файн Файнман — Раневская. Он происходил из «Вишневого сада» Антона Чехова. Деньги, присланные Отцом, разнесенные ветром по ступеням телеграфа, напомнили отношение приятелей Файны к деньгам Раневской, а кто-то сказал реплику из спектакля: «Ну, развалились …»

Гельцер устроил Раневскую. на выходные в летнем Малаховском театре в 25 км от МКАД.Так началась ее сценическая судьба.

Конец 1960-х

От кровного семейного одиночества избавляла Фаина Раневская Павел Леонтьевна Вульф. Новая встреча с ней произошла в Ростове-на-Дону как раз в те дни, когда «Святой Николай» приставал к турецким берегам.Вместе с Полом Вольфом начались почти сорок лет жизни Фаян Раневской.

Невероятная степень близости Вульфа и Раневской просматривается через ревность к бабушке Алексею Щеглову, автору книги о жизни Фаини Георгиевны, написанной на основе личных воспоминаний и записок Раневской. «Родная дочь Вульф», — кажется Щеглову (речь идет о его матери — Ирине Вульф), — «чувство ревности и раздражения вызвало Фаин …». Она, Ирина, «ушла в тень, не нашла тепла в своем доме.«Но все же в Крыму это была еще семья из четырех человек — Павел с дочерью, Фаина и Тата (Наталья Александровна Иванова — Портниха и Костюмуша Вульф). поэт Волошин.

Все изменилось в 1923 году, когда все вернулись в Москву из Крыма: «Это уже было совершенно непохоже на две семьи — учеников Мкатова Ирины Вульф и другой — Павла Леонтьевны, Файни и Таци».

В 1925 году Вульф и Раненевская вместе поступили на службу в передвижной театр Департамента народного образования Москвы — Моно.Он, следуя своему имени, скитался по стране — Артемовску, Баку, Гомелю, Смоленску, Архангельску, Сталинграду … Семь лет совместной жизни в «Театральной массе».

С 1931 года, вернувшись в Москву, Вульф занялся педагогической работой в театре рабочей молодежи — трамвае. Раневская сыграла свою первую роль в кино — «Толчок» Михаила Роммы. В 1936 году Пол и Файн надолго разорвутся. Театр Юрия Завадского, в котором Павел был заслуженным артистом РСФСР, будет переведен в Ростов-на-Дону.«Женская колония», по словам Раневской, снова встретится в эвакуации в Ташкенте. Анна Андреевна Ахматова станет частым гостем дома Вольф-Раневской. Интересно, что Ахматов сравнит свою связь с Борисом Пастернаком с отношениями Раненевской и Пола Вульфа: «Она говорит, что Борис Пастернак относится к ней, как и я, к П.Л.

Вернувшись из эвакуации в 1943 году, Раненевская «долго боялась разлуки с Вульфом, переживала за свое здоровье, скучала». Хотя с 1947 года Фаина и Павел стали жить отдельно, встретились и провели много времени. время друг с другом. Вместе отдыхали вместе: «… третий час ночи … Я знаю, не засыпаю, подумаю, где взять деньги на отдых во время отпуска мне, а не одному, и с ПЛ »- запись« На блоках »1948.

За короткое время разлуки они были незаменимы, писали друг другу нежные послания:« Все мои мысли, вся душа с тобой, и я буду рядом. тело к 1 июля… Не печалься, не приходи в отчаяние ». Это из переписки лета 1950 … Обииму было уже за 50.

1929-й, 33 года

В конце жизни Фаина Раневская, задумавшись над вопросом, любил ли ее кто-нибудь, ответила: «В этой жизни меня любил только П.Л. «Поскольку я всегда боялся того, что произошло: я боялся пережить ее». Но это случилось, и Раневская постепенно пришла в себя и восстановила дружеские отношения с Анной Андреевной Ахматовой, которую звали в Ташкент со своей мадам де Ламбай.

Но Павел все еще оставался в сердце. На обороте фотографии Вульф Раневская где-то в конце 1960-х годов написала: «Мой родной, мой родной, ты — вся моя жизнь. Как мне тяжело без тебя, что мне делать? не понимаю Как я не умру от горя, что мне теперь делать без тебя? »

Около пятнадцати лет, судя по запоминанию Раневской, не покидают мысли об облученной утрате после смерти Поля Вульфа.Пол ей постоянно снится, «звонки из загробного мира», просит ноги в гробу прикрыть холодом. И на жизненном склоне, переживая самое главное в памяти, Раневская запишет: «Теперь, в конце жизни, я поняла, какое счастье для меня было встретить с моим незабываемым павотом Леонтьевным. Я бы не стала актриса без ее помощи Она разрушила все во мне Что могло помешать тому, кем я стал …

Она умерла у меня на руках

Сейчас мне кажется, что я осталась одна на всей планете.«

» На склоне лет: Я скучаю по троим своим: Павла Леонтьевна, Анна Ахматова, Качалова. Но больше всего П.

Были ли в жизни Фаян Раневской Мужчины? Мы не можем назвать ни одного. Да, она полюбила своих партнеров по сцене — за один спектакль, на время съемок — в режиссеров. Но это была любовь в их таланте, в их душе, в подарке. Любила ли Раневская кого-то другого — страстью небесного сердца, слепо идущей навстречу дорогому тебе мужчине? Нет, такого не было.Неудачные и неудачные ее свидания («… Не то чтобы меня на свидание приглашали») — постоянная точка актерской иронии, благодаря которой раневская жизненная драма характерна для Раневской Таланта. Ну разве что можно вспомнить ее непонятную недолгую дружбу с Толбухиным, оборвавшуюся со смертью маршала в 1949 году.

Mark Russia, 2001

«Экстази я давно не испытывал. Жизнь окончена, а я так и не узнал, что к чему».

В кино и на сцене, словно иронизируя на темы своего «лесбиянства», Раневская оставляла довольно неоднозначные анекдоты. Какой хоть ее «Лев Маргаритович» (так называет себя героиня, потерявшая «психологическое равновесие» из-за хитрости любовника) в фильме Георгия Александрова «Весна». Эту реплику придумала сама Раневская.А роль в макете Лилианы Хельман «Лисица» в Московском драматическом театре 1945 года она как раз сыграла, считает Ольга Жук, как «сложную драму лесбийских переживаний».

Марианна Елизаровна вспоминала, что Раневская на встречах неоднократно просила ее обменяться стихотворением Софии «Я не знаю своих предков — кто они?». Она сразу в памяти, противостоянии, прочитала это чудесное стихотворение. Позже я узнал, что это было написано в 1915 году, в то время, когда Файн жил в Таганроге:

Я не знаю своих предков — кто они?

Куда ты ушел из пустыни?

Только сердце бьется от волнения,

Немного поговорим о Мадриде.

К этим Dlasses овсянка и клевер,

Мой прадед, откуда ты пришел?

Все цвета моими северными глазами

Инксианство черный и желтый.

Мои правнуки, нашей кровью, старые,

Покраснеют, бледнеют,

Как позавидовать певице с гитарой

Или женщине с красной гвоздикой?

Марианна Елизаровна продолжила: «Она мечтала если не написано, то хоть кому-то из« доверенных »слушателей рассказать о Софье Глакновой — ведь знакомство с ней привело Раневскую и Марину Цветаеву, а может, и А.Ахматова … Думаю, что в личной жизни немаловажную роль сыграло знакомство с игрой. Игры Софья Яковлевна в некоторых письмах (М. Ф. Гнесиным. — М. Г.) писала: «Я никогда, к сожалению, не была влюблена в человека». Софья Яковлевна была так влюблена в Марину Цветаеву, что они оба даже не сочли нужным скрывать это. Конечно, Фаина мне об этом никогда не рассказывала, но рассказывать об игре, и не только о ней, Виталий всю жизнь … »

Однако свидетельства о цвете стихов Софии самой Подруге, посвященные к циклу Софии:

Могу ли я меня не вспомнить

Тот запах белой розы и чая

И цифры Севриана

Над коваными верблюдами…

Мы были: Я в пышном платье

Из золотой фи

Ты в вязаном черном жакете

С крылатым воротником …

И хотя отношения Цветаевой и гамен вызвали неприкрытое осуждение тех, кто знал свой народ (мать поэта Е.О. Кириенко-Волошина даже обратилась к игре против этого человека), долгое время ни к чему не приводившая. В одном из писем Цветаевой А. Эфрон написано: «Соня меня очень любит, и я люблю ее — и это навсегда.»

Зная о знакомстве Раненевской и с Цветаевой, и из игры, можно не сомневаться, что подробности этого романа не были для Файн секретом, хотя к моменту их знакомства (середина 1910-х) он уже ушло в прошлое.О своем отношении к личной жизни русского Сафо, как его часто называли Софьей игры, мы ничего не знаем — Фаина Георгиевна никогда публично о подобных вещах не распространялась. короткое общение с гвинеей, как многолетняя нежная дружба с Э.В. Гельцер и П. Л. Вульф могут вызвать (и уже вызывают) у общественности некие подозрения в отношении приверженности самой Раневской однополой любви, к которой, как известно, склонны многие творческие натуры. Можно сказать только одно: если сама Фаина Георгиевна считала нужным не предавать огласке обстоятельства своей личной жизни, то приходить к ним — тем более при полном отсутствии фактов — явно неэтично.

Вспоминая Софью Гаменку, хочу добавить рассказ о ее талантливом брате Валентине Яковлевиче Парне — тем более, что я тоже слышал о нем Моисевны от Елизаветы.Валентин Парнс в 1909 году с отличием окончил Таганрогскую гимназию, а в 1912 году, несмотря на всевозможные нормы, был принят на факультет факультета Петербургского университета. Разносторонние способности этого молодого человека вызывали восхищение: его музыкальными классами руководил сам Михаил Фабианович Гнесин, его талант не просто заметил, но и высоко оценил Мейерхольд, он в своем журнале «Любовь к трем апельсинам» по рекомендации Александра Блока. сам напечатал подборку Валентина Парнаша.

Елизавета Моисеевна рассказывала, что многие стихи В. Парнаха Раневской цитируются по памяти. А вот ее рассказ о последнем свидании двух земляков: «Никогда не забуду холодную зиму 1951 года. Вместе с ней были на похоронах Валентина Парнача на Новодевичьем кладбище. Были Эренбург, Гнесин, Скалы, кажется, Шостакович. По дороге домой Файн вдруг сказал: «Дай Бог, чтобы мы не завидовали Валентине!» Почему она так сказала? Дело врачей еще не началось, а сама Файн недавно получила очередную Сталинскую премию.Раненевская помогла Парне в тяжелые для него годы, увлекшись его гениальностью в разных издательствах, но «идейно сомнительными» переводами испанских и португальских поэтов.

К сожалению, Э.М. Таврог ничего не смог рассказать о годах учебы Раневской в ​​гимназии. Отчасти этот пробел заполняет письмо актрисы к таганрогской подруге Л.Н. Прозоровской, написанное в сентябре 1974 года: «Она училась в Мариинской женской гимназии Таганрога … Очень плохо … Осталась на второй год. Кстати, Чехов тоже второй год был.- М.Г.) … Гимназию ненавидели … Не было четырех правил арифметики, задачи решались, рыдая, не понимая их. В задании торговцы продавали ткань дороже, чем покупали! Было неинтересно. Возможно, отсутствие интереса к прибыли сделало меня на вечные времена очень непоколебимым и патологически непрактичным. Помню, меня трясло: «Просто человек, забери меня из гимназии». Ко мне стали ходить гимнасты музыкальной гимназии, это были репетиторы, а за ними — учителя из покинутой мной гимназии.Впоследствии я занимался науками, которые меня увлекали, и, может быть, я был в какой-то степени компетентен, если бы не плохая память … Пишу вам как хороший знакомый. Я очень горжусь своим великим земляком Чеховым. Он был в хороших отношениях с его вдовой. Ольга Леонардовна взволнованно спросила меня о Таганроге … »

Это письмо возвращает нас к теме связи Раненевской и Чехова. Довольно неожиданный аспект этой связи касается не самой Файнан Георгиевны, а ее отца.Юность Чехова прошла в отцовской постройке на углу Елизаветинской улицы и Донского переулка. Перед отъездом Антона в Москву нуждавшийся в деньгах Павел Егорович Чехов заложил этот дом местному богачу Селиванову за 600 рублей. Но судьба сложила так, что отец Чехов, банкрот, уехал в Москву, причем, не купив дома. Вскоре он купил за пять тысяч рублей еврейское благотворительное общество, председателем которого был Гирш Хаймович Фельдман. В доме помещен еврейский Раддл.Вот что говорит известный революционер, поэт и ученый Владимир Тан-Богораз, товарищ Чехов по гимназии: «Я посетил этот чеховский дом одним грустным осенним вечером. В доме было темно и грязно. Повсюду попадались узкие кровати, старые, неухоженные люди. с седой бородой, но комнаты остались без изменений. Тот же старый полуподъездный подъезд и у деревянного крыльца без перил, похожий на поддельную лестницу, такие же неожиданные окна под самым потолком ».

Дружба Чехова и Тана -Бограз прошел через всю их жизнь, — неоднократно упоминал Чехов в своих письмах.Богораз находился в доме Гирши Фельдмана. Фаина Георгиевна как-то в шутку сказала Маршаку: «Вы еще очень молоды, а я в детстве видела себя разговаривающей с отцом на библейские темы на иврите. Я, конечно, ничего не понимала на эту тему. Уже при жизни. в Москве читаю его чудесные стихи ».

Чехов, Богораз, Гаменк — эти имена органично связаны с Раневской и ее родным городом. И хотя Фаина Георгиевна не часто рассказывала о своей любви к Таганрогу, тем не менее иногда вспоминала, что в его городе никогда не было представителей Союза Русского Народа.Богораз писал об этом: «У нас никогда не было еврейского погрома». Произошло это не во многих городах, а в городе Чехове, где был создан шедевр «Скрипка Ротшильда», иначе просто не могло быть. Помните эту историю? После похорон жены увана Яков, Матвеевич Иванов, пришел Моисей по прозвищу Ротшильд и передал приглашение руководителя ансамбля, в котором часто играл Яков, прийти на свадьбу: «Якову казалось, что это противно. он умывается, моргает и что у него столько красных веснушек.И гадько было смотреть на его зеленое пальто с темными лентами и на всю его хрупкую хрупкую фигуру.

Встреча Раневской и Вульфа во многом изменила жизнь каждого из них и обоих вместе. Без встречи с Вульфом немыслима биография Фаини Георгиевны, вернее, она была бы совсем другой. Между тем Пол Вулф не раз отмечал, что и без Раневской она прожила бы совсем другую жизнь. На закате жизни Фаина Раневская вспоминала: «Павел Леонтьевна спас меня с улицы.Она очень меня любила, и я относился к ней с молитвой. Павел Леонтьевна — имя для меня свято. Только я должен актрисе. В трудную минуту я обратился к ней за помощью. Она нашла меня способным и начала работать со мной. Он научил меня, что ее учил ее великий учитель Давыдов и очень любил ее комиссаржевскую. Она сделала меня и мужчиной, и актрисой. Если бы я начал понимать, как себя вести на сцене, «я обязан только Павлу Леонтьевне».

О своем знакомстве с Павлом Вульф Раневский рассказал: «В Ростове-на-Дону в 1918 году, работая в Цирке Массинг, видел на сцене театра« Благородное гнездо »с Павлом Леонтовым Вульфом в роли Лизы Калитиной.На самом деле, я уже видел этот спектакль, и он был от Вульфа в Таганроге, был потрясен ее Лизой, но тогда я мало что понял. Теперь впечатление было намного сильнее и глубже. Это все решило. Что за цирк, когда на свете есть такие люди ?! Она приобрела необъяснимую незавершенность и пошла к Павлу Леонтьевне с «скромной» просьбой — научить меня игре. Это так просто. «В тот день у Павла Леонтьевны случился приступ мигрени, из-за чего она не хотела никого видеть. Но на следующий день пришла Фаина, она так страстно говорила Павлу Леонтьевне о его желании стать ее ученицей, что уже в тот день Между ними была завязана дружба, которая длилась более сорока лет.

Павел Вулф много сделал для театральной карьеры своей подруги Фаины. Уже в день знакомства она дала Фейн Плейс рекомендацию выбрать любую роль и походить на нее. Фаина выбрала роль итальянской актрисы и готовилась к ней в течение недели. Нашла в Ростове итальянку, им оказался бункер из Генуи. Под его руководством Файн изучал итальянский, верный, жестикуляционный, потратив почти все деньги, заработанные в Цирковой мессе. Появившись перед Павлом Вульфом очень похудевшей, но подготовленной к роли, Фаина произвела на актрису благоприятное впечатление.Позже Раневская рассказывала: «Они со страхом разыграли монолог из роли, пытаясь копировать Андреева. Выслушав меня и увидев мое волнение, Павел Леонтьевна сказала:« Я думаю, вы способны, я с вами разберусь ». Она работала. со мной выше этой роли и устроила меня в театр, где я дебютировал в этой роли. С тех пор я стал ее учеником ».

Вскоре Павел Леонтьевна пригласила Фэйна жить к себе. Отказаться было невозможно — театр уехал в Крым, и надеяться на новую случайную встречу с Вульфом было нереально.В дальнейшем Фаина Георгиевна и Павел Леонтьевна не мешали его жизни без друга. Вместе с Павлом Леонтивной и маленькой дочкой Раневская уехала в Крым. В Симферопольском городском театре, который раньше назывался дворянским, точнее — театром Таврического дворянства. Добраться до Симферополя на пароходе через Евпаторию. В своей книге воспоминания Павла Вульфа напишут: «Крымский период стал началом творческих успехов Раневской …»

После войны Раневская долго боялась разгадывать с Павлом Леонтивным, беспокоился о ее здоровье, скучал.Из путешествия, со съемок Фаины Георгиевны, я очень спешил написать ей письмо, открытку — посоветуйтесь, пожаловаться, успокойтесь: «Мамочка, я постараюсь тебе объяснить, почему я в таком рискованном состоянии и депрессивный … Когда я вышел с сырой, не сделанной, непроверенной и Не готовой ролью, и к тому же у меня все еще роль, что я один и противный, я был сбит с толку, напуган, весь трясся, я забыл текст, запутался и в итоге испытал что-то вроде нервного потрясения, потрясений. На премьере с учетом вышеизложенного был полный провал, во втором спектакле я дросел а на третьем ехал, потом мне было тепло на выступлениях, но играл и играю плохо.Поймите — я не бытовая актриса, играть мне не дано, не умею — перевела роль в плане реалистичных буффонтов, но это неправда, но, может быть, роль незначительна … «Мамон-золотой … Все Мои Мысли, вся душа с тобой, а я буду телом к ​​1 июля. Отпускают зубы, 15 июля снова стреляют, переделывают и начинаются, то есть продолжение кошмара. Заботы накопилось много … Рад, что ты скоро обнимешь тебя, родная, родная.Не теряйте, не приходите в отчаяние. Твоя Фаина.

Дружба Раневской и Вульфа продолжалась до конца жизни Павла Леонтьевны, и после ее смерти в 1961 году ежедневник Раневской почти не заботился о ней. Надо ли говорить, каким смертельным ударом стала для Файнан Георгиевна? Место Вульфа в самом сердце Раневской так и осталось незанятым, зияющим открытой раной. Долгие годы оплакивая свою утрату, она не переставала благодарить судьбу за то, что ее послала такая дружба, творческая и человечная, что мало кому попадает.Может быть, это дало возможность фонду Раневской в ​​конце жизни признать: «Мне повезло с друзьями».

Биография

Вульф Павел Леонтьевна — российская актриса, заслуженная артистка республики (1927). Павел Леонтьевна Вульф была из Порчова, из псковских помещиков, происходила из рода васильков, имевших много дочерей. Один из них был женат на Графе Строганове, владельце огромной усадьбы-Мажорат Вишево (близ Портика), а другой — за сыном обрусевшего немецкого барона Карла Вольфа — Леонтия Карловича Вульфа, от брака с которым родилась Пауль Леонтьевна. .

Павел Вульф родился 19 июля 1878 года. Вскоре ее родители переехали из Порхова в Псков, и с ними случилось несчастье — тяжелая болезнь отца, осудившая его за бездействие: «Он страдал неизлечимой болезнью и мог переехать. только в кресле, на колесах … Он никогда не жаловался на несколько часов, когда ему стало лучше, шутил. Отец нас никогда не наказывал, не поднимал голосование, а только расстраивался, и это было наказание похуже ». Отец Вульфа прекрасно играл на скрипке и не расставался с ней до конца своих дней: «Вдруг звуки оборвались, скрипка замолчала, я побежал в комнату отца — он сидел в своем кресле, роняя скрипку, и тихонько помчалась.Это было незадолго до его смерти. «

В имении тети в Волышеве Павел впервые участвовал в спектаклях« Торван »и« Живые картины », вероятно, натолкнув его на мысль о театральной карьере. Волышево сохранилось до сих пор, однако в плачевном состоянии. Павел Леонтьевна тщательно скрывал свое неполетурическое происхождение и лишь случайно написал об этом в своей книге «В старом и новом театре» как о праздничном сне.

Первоначальное образование получил дома, где преподаватели МГУ занимались Павлом, а затем и самим поступила в Институт благородных девиц в Санкт-Петербурге.Петербург, где проучился несколько лет, а потом решил, что станет актрисой. Это решение она приняла после того, как увидела на сцене В.Ф. Комиссар. По информации Совета, Комиссаржевская, в которую он обратился с письмом, поступила в Драматическое училище «Поллак», через год перешла на драматические курсы в Императорское хореографическое училище при Александринском театре.

Дебютировал на сцене ученицей в роли Лауры в спектакле Зудманана «Битва бабочек». По окончании учебы по совету своего учителя В.Данилина пыталась поступить во МХАТ, но не была принята. С 1901 года работал в Нижегородском театре у предпринимателя Неллобина. В 1902–1904 гг. Играл в Рижском городском театре. На гастролях в Одессе играл вместе с М.Г. Савиной. В сезоне 1905/1906 работал в Театре Корахера, играл с В.И. Качалов. В последующие годы провел на провинциальной сцене.

В 1909-1911 гг. Играл в Москве в «Новом театре» К.Н. Незлобин. В 1911 году снова вернулся на провинциальную сцену.До 1917 года играл в театрах Ростова-на-Дону, Киева, в Харькове Н.Н. Синельникова.

После революции 1917 г. вступил в товарищество, организованное В.А. Ермолов-Фороздин. Сначала товарищество работало в Евпатории. В составе коллектива: И.Ф. Скуратов, С.И.Днепров, Р.А. Карелин-Радич, Н. Четверть. Среди начинающих артистов в труппе работали Д.Н.Журавлев, Е.И. Страдская, Ф. Раневская (впоследствии Вульф стал близким другом Раневской).

В 1918-1923 годах была ведущей актрисой Симферопольского театра.Начал преподавать в театральной школе при Симферопольском драматическом театре. В 1923-1929 годах работал в Смоленске, Ростове, Казани, Святогорске, Баку, Днепропетровске. В сезоне 1929/1930 Махачкала была приглашена в Дагестанский государственный академический театр в качестве актрисы и еще одного режиссера. Владел спектакль «Заговор чувств» Ю. Олеши, получивший одобрительные отклики критики и зрителей.

В 1930-1931 годах в азербайджанской секции Бакинского театра рабочей молодежи был преподавателем класса движения, в русской секции — сценической речи.С 1931 года работал в Москве, сначала преподавателем в школе камерного театра, в агитоллективе машиностроителей и драматической школе при театре Красной Армии.

В 1935 году вернулся на сцену — в театр Красной Армии, где играл Нурен Суринус («Я люблю тебя» Иосифа Род в постановке Ю.А. Завадского).

Вместе с Юрием Завадским перешел работать (1936-1938) в Ростовский театр им. Горького. Возвращение в Москву, в театр.Ленсовет репетировал роль Аграфены в спектакле Леонида Леонова «Волк». В результате тяжелой болезни он был вынужден покинуть сцену в 1938 году. Писал мемуары.