Стихи о смерти близкого человека короткие со смыслом омар хайям: Омар Хайям о смерти: Стихи, рубаи Хайяма про смерть
Омар Хайям о смерти: Стихи, рубаи Хайяма про смерть
Перейти к контенту
Стихи классиков > ♥ Стихи о смерти > Омар Хайям о смерти
ОтзывыОмар Хайям — Я смерть готов без страха повстречать
Омар Хайям — Я познание сделал своим ремеслом
Омар Хайям — Я нигде преклонить головы не могу
Омар Хайям — Я не тот, кого мысли о смерти гнетут
Омар Хайям — Я на чужбине сердцем изнываю
Омар Хайям — Чтоб обмыть мое тело, вина принесите
Омар Хайям — Что плоть твоя, Хайям?
Омар Хайям — Чистый дух, заключенный в нечистый сосуд
Омар Хайям — Часть людей обольщается жизнью земной
Омар Хайям — Цветам и запахам владеть тобой доколе
Омар Хайям — Хоть сотню проживи, хоть десять сотен лет
Омар Хайям — Ухожу, ибо в этой обители бед
Омар Хайям — Увидав черепки, не топчи черепка
Омар Хайям — Миг придёт, и смерть исторгнет жадно
Омар Хайям — Ты день и ночь на мир глядишь корыстным взором
Омар Хайям — Тот усердствует слишком, кричит
Омар Хайям — Те, в ком страсти волнуются, мысли кипят
Омар Хайям — Снова туча на землю роняет слезу
Омар Хайям — Смерти я не страшусь, на судьбу не ропщу
Омар Хайям — Сейчас ты властвуешь
Омар Хайям — Сегодня ты богат, а завтра нищ
Омар Хайям — Разумно ль смерти мне страшиться?
Омар Хайям — Пусть сердце мир себе державой требует
Омар Хайям — Пророки приходили к нам толпами
Омар Хайям — Пришел он, моего жизнекрушенья час
Омар Хайям — Приход наш и уход загадочны
Омар Хайям — Предстанет Смерть и скосит наяву
Омар Хайям — Порою некто гордо мечет взгляды
Омар Хайям — Плачь — не плачь, а придется и нам умереть
Омар Хайям — Пей, ибо скоро в прах ты будешь обращен
Омар Хайям — Время пусть летит
Омар Хайям — От стрел, что мечет смерть, нам не найти щита
Омар Хайям — От страха смерти я
Омар Хайям — От земной глубины до далеких планет
Омар Хайям — Никто не лицезрел ни рая, ни геенны
Омар Хайям — Нет ни рая, ни ада, о сердце моё
Омар Хайям — Не рыдай, ибо нам не дано выбирать
Омар Хайям — Не правда ль, странно?
Омар Хайям — Не одерживал смертный над небом побед
Омар Хайям — Нас пичкают одной и той же песней
Омар Хайям — Мы умираем раз и навсегда
Омар Хайям — Мы из глины, сказали мне губы кувшина
Омар Хайям — Мы пешки, небо же игрок
Омар Хайям — Люди тлеют в могилах, ничем становясь
Омар Хайям — Кого из нас не ждет последний, Страшный суд
Омар Хайям — Когда последний вздох испустим мы с тобой
Омар Хайям — Когда от жизненных освобожусь я пут
Омар Хайям — Ты прости Меня Бог, что на Тебя я жалуюсь
Омар Хайям — Когда голову я под забором сложу
Омар Хайям — Когда вселенную настигнет день конечный
Омар Хайям — Когда б ты жизнь постиг, тогда б из темноты
Омар Хайям — Как там в мире ином?
Омар Хайям — Из допущенных в рай и повергнутых в ад
Омар Хайям — И того, кто умен, и того, кто красив
Омар Хайям — Жизнь уходит из рук, надвигается мгла
Омар Хайям — Если все государства, вблизи и вдали
Омар Хайям — Египет, Рим, Китай держи ты под пятой
Омар Хайям — Друг, не тужи о том, чего уж нет
Омар Хайям — Друг, в нищете своей отдай себе отчет
Омар Хайям — Двести лет проживешь, или тысячу лет
Омар Хайям — Даже самые светлые в мире умы
Омар Хайям — Где вы, друзья! Где вольный ваш припев?
Омар Хайям — Все те, что некогда, шумя, сюда пришли
Омар Хайям — Вплоть до Сатурна я обрыскал божий свет
Омар Хайям — Водой небытия зародыш мой вспоен
Омар Хайям — Вижу смутную землю
Омар Хайям — В прах и пыль превратились цари, короли
Омар Хайям — В одной руке цветы, в другой бокал бессменный
Омар Хайям — В загадки вечности никто не посвящен
Омар Хайям — В глуби небес
Омар Хайям — Нам с гуриями рай сулят на свете том
Омар Хайям о смерти: читать популярные, лучшие, красивые стихотворения поэта классика на сайте РуСтих о любви и Родине, природе и животных, для детей и взрослых.
Рубаи Омара Хайяма о смерти: лучшие стихотворения онлайн — StihiOnline.ru
Омар Хайям — Сегодня ты богат, а завтра нищ
Сегодня ты богат, а завтра нищ.
Твой прах развеют ветры пепелищ,
Смешают с глиной, и она однажды
Пойдет на стены будущих жилищ.
Омар Хайям — Разумно ль смерти мне страшиться?
Разумно ль смерти мне страшиться? Только раз
Я ей взгляну в лицо, когда придет мой час.
И стоит ли жалеть, что я — кровавой слизи,
Костей и жил мешок — исчезну вдруг из глаз?
Омар Хайям — Пусть сердце мир себе державой требует
Пусть сердце мир себе державой требует,
И вечной жизни с вечной славой требует.
А смерть наводит лук — и от него,
Всей жизни жертвою кровавой требует.
Омар Хайям — Пророки приходили к нам толпами
Пророки приходили к нам толпами,
И миру темному обещан ими свет.
Но все они с закрытыми глазами
Во тьму сошли один другому вслед.
Омар Хайям — Пришел он, моего жизнекрушенья час
Пришел он, моего жизнекрушенья час,
Из темных волн, увы, я ничего не спас!
Джемшида кубок я, но миг — и он разбился;
Я факел радости, но миг — и он погас.
Омар Хайям — Приход наш и уход загадочны
Приход наш и уход загадочны, — их цели
Все мудрецы земли осмыслить не сумели,
Где круга этого начало, где конец,
Откуда мы пришли, куда уйдем отселе?
Омар Хайям — Предстанет Смерть и скосит наяву
Предстанет Смерть и скосит наяву,
Безмолвных дней увядшую траву…
Кувшин из праха моего слепите:
Я освежусь вином — и оживу.
Омар Хайям — Порою некто гордо мечет взгляды
Порою некто гордо мечет взгляды: «Это — я!»
Украсит золотом свои наряды: «Это — я!»
Но лишь пойдут на лад его делишки,
Внезапно смерть выходит из засады: «Это — я!»
Омар Хайям — Плачь — не плачь, а придется и нам умереть
Плачь — не плачь, а придется и нам умереть.
Небольшое несчастье — однажды истлеть.
Горстка грязи и крови… Считай, что на свете
Нас и не было вовсе. О чем сожалеть?
Омар Хайям — Пей, ибо скоро в прах ты будешь обращен
Пей, ибо скоро в прах ты будешь обращен.
Вез друга, без жены твой долгий будет сон.
Два слова на ухо сейчас тебе шепну я:
«Когда тюльпан увял, расцвесть не может он».
Омар Хайям — Время пусть летит
Пей! Время пусть летит. Вернутся
На то же место звезды… Наш же прах
Замазкой будет на стене. В стенах
Для смерти люди новые проснутся.
Омар Хайям — От стрел, что мечет смерть, нам не найти щита
От стрел, что мечет смерть, нам не найти щита:
И с нищим, и с царем она равно крута.
Чтоб с наслажденьем жить, живи для наслажденья,
Все прочее — поверь! — одна лишь суета.
Омар Хайям — От страха смерти я
От страха смерти я, — поверьте мне, — далек:
Страшнее жизни что мне приготовил рок?
Я душу получил на подержанье только
И возвращу ее, когда наступит срок.
Омар Хайям — От земной глубины до далеких планет
От земной глубины до далеких планет
Мирозданья загадкам нашел я ответ.
Все узлы развязал, все оковы разрушил,
Узел смерти одной не распутал я, нет!
Омар Хайям — Никто не лицезрел ни рая, ни геенны
Никто не лицезрел ни рая, ни геенны;
Вернулся ль кто оттуда в мир наш тленный?
Но эти призраки бесплодные для нас
И страхов и надежд источник неизменный.
Омар Хайям — Нет ни рая, ни ада, о сердце моё
Нет ни рая, ни ада, о сердце моё!
Из мрака возврата, о сердце мое!
И не надо надеяться, о сердце мое!
И бояться не надо, о сердце моё!
Омар Хайям — Не рыдай, ибо нам не дано выбирать
Не рыдай! Ибо нам не дано выбирать:
Плачь не плачь — а придется и нам умирать,
Глиной ставшие мудрые головы наши
Завтра будет ногами гончар потирать.
Омар Хайям — Не правда ль, странно?
Не правда ль, странно? — сколько до сих пор
Ушло людей в неведомый простор,
И ни один оттуда не вернулся…
Все б рассказал — и кончен был бы спор!
Омар Хайям — Не одерживал смертный над небом побед
Не одерживал смертный над небом побед.
Всех подряд пожирает земля-людоед.
Ты пока еще цел? И бахвалишься этим?
Погоди: попадешь муравьям на обед!
Омар Хайям — Нас пичкают одной и той же песней
Нас пичкают одной и той же песней:
Кто праведно живет, тот праведным воскреснет.
А я всю жизнь с любимой и с вином,
Таким ведь и воскреснуть интересней!
Страница 2 из 4«1234»
Омар Хайям — Стихи Омара Хайяма о смерти
Оттого, что неправеден мир, не страдай,
Не тверди нам о смерти и сам не рыдай,
Наливай в пиалу эту алую влагу,
Белогрудой красавице сердце отдай.
Бог создал звёзды, голубую даль,
Но превзошёл себя, создав печаль!
Растопчет смерть волос пушистый бархат,
Набьёт землею рот… И ей не жаль.
Бросать не стоит в будущее взгляд,
Мгновенью счастья будь сегодня рад.
Ведь завтра, друг, и мы сочтёмся смертью
С ушедшими семь тысяч лет назад.
Будь Аристотеля, Джемхура будь мудрей,
Будь богдыхана ты иль кесаря сильней,
Пей всё равно вино.
Конец один — могила:
Ведь даже царь Вихрам почил навеки в ней.
В безмерности небес, укрытый синевой,
Тебе назначенный, ждет часа кубок твой.
Настанет твой черед, прими без сожалений
И радостно испей свой кубок роковой.
В глуби небес — бокал, невидимый для глаз:
Он уготован там для каждого из нас.
Поэтому, мой друг, к его краям устами
Прильни безропотно, когда придет твой час.
В прах судьбою растертые видятся мне,
Под землей распростертые видятся мне,
Сколько я ни вперяюсь во мрак запредельный:
Только мертвые, мертвые видятся мне…
В путь опасный душа, отделившись, пошла,
Тело смыло в земле след добра или зла.
Поколенья пройдут мимо нашего праха,
Но миров нам неведомы будут дела!
В шести… в пяти живых… нет, уже в двух!., в одном!
С рожденья Смерть сидит в любом из нас, в любом!
А взять пиры Судьбы: сберемся за столом —
То соли не найти, то соль лежит на всем.
Вот на кого-нибудь находит: «Это — я!»
Как золотой мешок он ходит: «Это — я!»
И вот он преуспел, дела свои наладил,
Вдруг из засады Смерть выходит: «Это — я!»
Вплоть до Сатурна я обрыскал божий свет.
На все загадки в нем сумел найти ответ,
Сумел преодолеть все узы и преграды,
Лишь узел твой, о смерть, мной не распутан, нет.
Все те, которым так вначале ликовалось,
До упоения пилось и целовалось,
От полной пиалы едва отпили малость,
Как подкосила всех смертельная усталость.
Всего-то раз помрешь, ну и помри разок,
Чем так себя терзать, оплакивая впрок
Свой драгоценнейший — и с жилами, и с кровью,
И с нечистотами! — свой кожаный мешок.
Грозит нам свод небесный бедой — тебе и мне,
И надо ждать разлуки с душой — тебе и мне.
Приляг на мягком дерне! В могиле суждено
Питать все эти корни собой — тебе и мне.
Двести лет проживешь или тысячу лет —
Все равно попадешь муравьям на обед.
В шелк одет или в жалкие тряпки одет,
Падишах или пьяница — разницы нет!
Друг, в нищете своей отдай себе отчет!
Ты в мир ни с чем пришел, могила все возьмет.
«Не пью я, ибо смерть близка», — мне говоришь ты;
Но пей ты иль не пей — она в свой час придет.
Есть время праздновать и время горевать,
И кутать нас в ковры, и снова их срывать…
Когда мудрец легко все это принимает,
Тогда окажется: легко и умирать.
Жаль, постигаем только в смертный час,
Что истолкло без толку небо нас.
О, горе нам! Желаемых свершений
Не довершив, смежаем веки глаз.
Жаркое день за днем вкушающий — уйдет,
С изысканным вином вкушающий — уйдет.
Дервиш, из чашечки для скудных подаяний
Болтушку перед сном вкушающий, — уйдет.
Жил во дворцах великий царь Байрам.
Там ящерицы. Лев ночует там.
А где же царь? Ловец онагров диких
Навеки пойман — злейшею из ям.
Здесь насадивших сад — их никого уж нет;
Здесь возводивших дом — ни одного уж нет…
«А где же их сосед, когда-то мне знакомый?» —
«Жить долго приказал: ведь и его уж нет».
И седых стариков, и румяных юнцов —
Всех одно ожидает в конце-то концов.
Задержаться в живых никому не удастся —
Не помилует смерть ни детей, ни отцов.
Как сердцу этот мир считать своим охота,
Не век, а вечность быть царем земным охота!..
Про Смерть-охотницу бедняге невдомек,
А ведь уже, след в след, идет за ним охота.
Когда б ты жизнь постиг, тогда б из темноты
И смерть открыла бы тебе свои черты.
Теперь ты сам в себе, а ничего не знаешь, —
Что ж будешь знать, когда себя покинешь ты?
Когда бы ясно тайны жизни
Постигло сердце человека,
Оно б и тайны смерти знало,
Нам недоступные от века!
И если ты — слепой невежда,
Теперь, когда ты сам с собою —
И с миром видимым, и с жизнью
Не разлучен еще судьбою,
То что ж, когда себя покинешь
И жалкий прах в земле истлеет, —
О, что ж тогда твой дух бесплотный,
Безличный дух уразумеет?
Когда в погоне Смерть задышит за спиной,
Когда в глазах у нас померкнет мир земной,
Сердца — веселыми швырнем на сито Жизни!
И можно пылью стать под уличной метлой.
Коль небеса к добру склонить не в нашей воле,
То восемь их иль семь, тебе не все равно ли?
Коль так и так умрем, важна забота, что ли,
В могиле муравьи сожрут иль волки в поле?
Людей ночами не тревожил я,
Не вынуждал вопить «О Боже!» я.
Когда-нибудь в ночи за мной придут
И все возьмут, и самого меня.
Мы умираем раз и навсегда.
Страшна не смерть, а смертная страда.
Коль этот глины ком и капли крови
Исчезнут вдруг — не велика беда.
На что он старику, рассыпавшийся храм?
Любое по сердцу, что рок готовит нам.
Коль что-то попрошу, так тут же и отдам.
И смерть приму, как зов: меня заждались — там…
Не избежать конца пути земного,
Вели же принести вина хмельного!
Простак, ведь ты не золото, — тебя,
Раз закопав, не откопают снова.
Не одерживал смертный над небом побед.
Всех подряд пожирает земля-людоед.
Ты пока еще цел? И бахвалишься этим?
Погоди: попадешь муравьям на обед!
Не рыдай! Ибо нам не дано выбирать:
Плач не плачь — а прядется и нам умирать,
Глиной ставшие мудрые головы наши
Завтра будет ногами гончар попирать.
О саки! В ночь веселья, в сиянье луны,
Дай вина, перед сутью судьбы мы равны.
Смерть, как молния, жгущая спелую ниву…
Оглядишься — а нивы уже сожжены.
О сердце! К идолу на пиршество приди,
Там потеряй себя и вновь себя найди.
От власти Бытия, испив из кубка Смерти,
От грез Небытия себя освободи.
О сердце! Что за страх, откуда слезный взор?
С чего глядеть на смерть, как тополь — на топор?
Святая простота, гулена, будь же весел!
Там — отряхнешь с себя земных забот позор.
Огонь и ветр, вода и прах — из них мы встали все,
И станем ими в Судный день, забыв печали все…
Что плоть постылую жалеть? Ее топтали все,
А души нам спасет Творец… И то — едва ли все!
Однажды всяк из нас на Судный зов придет;
Создатель обсудить плоды трудов придет;
Лишенных блага Друг, конечно же, утешит.
Вот видишь? Радость к нам в конце концов придет!
От бездны мрачного Надира до кульминации Кейвана
Я разрешил загадки мира, трудясь над ними неустанно.
Труднейшие узлы вселенной распутал я проникновенно,
И лишь узла простого смерти — не развязал я, — вот что странно.
От глубины Земли до высшей из планет
Загадкам Бытия сумел найти ответ,
Сплетенья всех причин извлек на белый свет,
Расплел я все узлы, но узел Смерти — нет.
От земной глубины до далеких планет
Мирозданья загадкам нашел я ответ.
Все узлы развязал, все оковы разрушил.
Узел смерти одной не распутал я, нет!
От зенита Сатурна до чрева Земли
Тайны мира свое толкованье нашли.
Я распутал все петли вблизи и вдали,
Кроме самой простой — кроме смертной петли.
Палатки мудрости Хайям когда-то шил,
Но в печь беды попал, да в самый жар и пыл,
Остаток лишних лет отстриг посыльный Смерти
И за бесценок их кому-то уступил.
Плачь — не плачь, а придется и нам умереть.
Небольшое несчастье — однажды истлеть.
Горстка грязи и крови… Считай, что на свете
Нас и не было вовсе. О чем сожалеть?
Погруженный в сон смерти — неведомый сон,
Пока Суд не настанет, молчать обречен.
Не тверди, что не шлют тебе вести оттуда —
На неведенье спящий пока осужден.
Порой кто-нибудь идет напролом и нагло кричит: — Это я!
Богатством кичится, звенит серебром и златом блестит- Это я !
Но только делишки настроит на лад — и знатен, глядишь, и богат,
Как из засады подымется смерть и говорит — Это я!
Почему тебя, сердце, так дума гнетет,
Страх, что смерть неизбежно когда-то придет?
Коль тебя заберут, тебя больше не станет,
Возликуй, что уйдешь ты от сотни забот!
Предстанет Ангел там, где пел речей,
Безмолвный Ангел с чашей.
Будет в ней
Напиток смерти темный. И приблизит
Ее к губам. И ты без страха пей!
Пришел он, моего жизнекрушенья час;
Из темных волн, увы, я ничего не спас!
Джемшида кубок я, но миг — и он разбился;
Я факел радости, но миг — и он погас.
Пусть сердце мир себе державой требует
И вечной жизни с вечной славой требует.
А смерть наводит лук — и от него
Всей жизни жертвою кровавой требует.
Разумно ль смерти мне страшиться? Только раз
Я ей взгляну в лицо, когда придет мой час.
И стоит ли жалеть, что я — кровавой слизи,
Костей и жил мешок — исчезну вдруг из глаз?
Решив идти к Нему, — с детьми, с женой порви,
Расстанься сам с собой, со всей родней порви.
В дорогу вещи взял? Сковал цепями ноги.
В цепях куда уйдешь? Уют цепной порви.
С ночных небес вот-вот обрушится беда…
Вели, красавица, вина подать сюда.
Ты, драгоценная, — не золото, глупышка,
Зарыв, откапывать не станут никогда.
Саки, как дивна ночь, как светит нам луна!.
.
Пока не грянул гром, подай-ка нам вина.
Смерть — молнии удар в копну сухой соломы:
Пока ты вскинешь взгляд, копна уж сожжена.
Сказала рыба: «Что? Нам жарко? Не беда.
Не мог ручей пропасть, опять придет вода!»
Но утка ей в ответ: «Нас жарят, это да.
Где смерть, там хоть ручей, хоть море — ерунда»
Смерть лишь однажды встанет за плечом,
Так повернись бесстрашно к ней лицом!
Ты — крови горсть, костей и сухожилий —
Мог и не быть, твой горький вопль о чем?
Смерть однажды случится, моя и твоя.
И душа отлучится, моя и твоя.
Нас не будет, но в лунном и солнечном блеске
Смерть, как пар, растворится, моя и твоя.
Сотрутся со скрижалей имена,
Смерть всем живущим ныне суждена.
О милый кравчий мой луноподобный!
Пока мы живы — дай скорей вина.
Стать бессмертным — напрасный, поверьте мне, труд.
Все, кто стар и кто млад, в могилу сойдут.
Не дано это царство земное навеки
Никому… Да и мы не останемся тут.
Так как смерть все равно мне пощады не даст —
Пусть мне чашу вина виночерпий подаст!
Так как жизнь коротка в этом временном мире,
Скорбь для смертного сердца — ненужный балласт.
Так как собственной смерти отсрочить нельзя,
Так как свыше указана смертным стезя,
Так как вечные вещи не слепишь из воска —
То и плакать об этом не стоит, друзья!
Тот усердствует слишком, кричит: «Это — я!»
В кошельке золотишком бренчит: «Это — я!»
Но едва лишь успеет наладить делишки —
Смерть в окно к хвастунишке стучит: «Это — я!»
Тот, кто в мире великим прослыл мудрецом,
Кто в познании истины спорил с творцом,
Он, как все, в этой темной ночи заблудился,
Тешил баснями нас — и уснул вечным сном.
Тот, кто страстною жаждой услад был томим,
Мир покинул, ничуть не приблизившись к ним.
Неужели ты веришь, что жить будешь вечно? —
Тем, кто был до тебя, так же верилось им!
Триста лет проживи или больше вдвойне,
А придется со всеми лежать наравне.
Под забором бродяга, герой на войне —
Все у смерти в одной невысокой цене.
Ты нагрешил, запутался, Хайям?
Не докучай слезами Небесам.
Будь искренним! А смерти жди спокойно:
Там — или Бездна, или Жалость к нам!
Уж Книгу Жизни мне покинуть — ах, пора,
У Смерти побывать в кривых когтях пора.
О добрый мой саки, век оставайся добрым!
Воды в дорогу дай: спускаться в прах пора.
Укройся, как огонь, в земную твердь, саки,
Так и туда водой проникнет Смерть, саки.
Не прах ли этот мир?.. Певец, порадуй песней.
Не ветер ли — душа?.. Вином приветь, саки.
Умы мудрейшие, ученые мужи,
Познанья светочи, целители души,
Из тьмы ночной не вырвались на свет:
Свое отговорив, покоятся в тиши.
Хайям, по примеру предков, шатры познаний шил,
Но пламень в горниле горя в золу его превратил.
Разрезали ножницы смерти основу его бытия,
Ее у судьбы за бесценок маклак базарный купил.
Хоть сотню проживи, хоть десять сотен лет,
Придется все-таки покинуть этот свет,
Будь падишахом ты иль нищим на базаре, —
Цена тебе одна: для смерти санов нет.
Я земной суетою измучен, поверьте,
Ухожу из неправедной сей круговерти.
Над могилой моей пусть смеется лишь тот,
Кто надеется сам увернуться от смерти.
Я из пределов лжи решил сокрыться.
Здесь жить — лишь сердцем попусту томиться.
Пусть нашей смерти радуется тот,
Кто сам от смерти может защититься.
Я побывал на самом дне глубин.
Взлетал к Сатурну. Нет таких кручин,
Таких сетей, чтоб я не мог распутать…
Есть! Темный узел смерти. Он один!
Я познание сделал своим ремеслом,
Я знаком с высшей правдой и с низменным злом.
Все тугие узлы я распутал на свете,
Кроме смерти, завязанной мертвым узлом.
Я смерть готов без страха повстречать.
Не лучше ль будет там, чем здесь, — как знать?
Жизнь мне на срок дана. Верну охотно,
Когда пора наступит возвращать.
Стихи о смерти – от бытия до небытия
Поцелуй для бесконечности
Как в тумане, словно через сон, Через время, меру и разлуку, С раненой душою в унисон, Колокольный звон звучит мне мукой.
Он гудит, зовёт меня к себе, Только, Боже правый, наказанье Отодвинь на миг, чтоб я успел Исписать страницы до изгнанья.
Нет мне места в суете дорог, Слишком слаб я перед искушеньем, И проклятьем мыслимых тревог Я тащусь, избитый вдохновеньем.
Колокольный звон мой поводырь, Без него не жить, и с ним так рано Уходя в безлюдии бродить, Среди снов и запаха тумана…
И в тумане милые черты Я найду, чтобы забыть навечно, И свои наивные мечты Поцелуем брошу в бесконечность…
11 авг. 06 г.
Стихи о смерти близкого человека короткие
Для нас он жив и где-то рядом, В воспоминаньях, в сердце и в мечтах Душа всегда жива, она всё знает И видит, как страдаем мы сейчас! На небе стало больше ангелом одним, И это очевидно, точно знаю! Сегодня, завтра и всю жизнь Мы помним, любим и скорбим! ***
Мне плохо без него… Невыносимо Я просто существую, не живу О, Господи, подай немного силы! Я большего уже и не прошу
Разлука всё сильнее режет, душит Нет воздуха.
Лишь горький сизый дым Все звуки напрягают слух и душу, И мир каким-то серым стал пустым
Закрыв глаза, представлю, что он рядом, Заколет сердце трепетом в груди, Его лицо с пустым и грустным взглядом И тихо я шепчу: «Не уходи…»
***
Образ твой останется во мне, Голос твой я не забуду, Я скучаю по тебе, Без тебя я жить не буду.
Ты ушел так быстро, Мы не попрощались, Удивительно ведь раньше, Мы даже не общались.
Каждый раз ночами, Я, грущу… Знаешь ка, Аркашик, По тебе скучаю, жду…
***
Ты далеко — вне зоны связи И недоступен – мне так жаль, Как я хочу твой слышать голос И рассказать свою печаль, Поговорить о том, что было, О том, что будет помечтать. На расстоянье оценил я, Как можешь ты меня понять. Ты старший брат — моя опора, Друг самый близкий. Дело в том, Что знаю, встретимся мы скоро, Когда приедем в отчий дом. Ну а пока тебя не вижу, И надо ждать, как ни крути, Лишь только в телефоне слышу: «…Вне зоны действия сети».
***
Душа сжимается в комок, Ему был отдан малый срок.
. И много сделать он не смог, Хотя хотел и дальше жить бы мог, Но вот увы… Окончилась пора и жизнь бывает слишком коротка.. И расставаться нелегко, но ничего уж не вернешь, А по сердцу острый нож… И лучше ничего не трож, Хотел помочь? ну что ж… Помочь не сможешь ты ничем И не срастется полоса ножа Ты умираешь не спеша Кричишь, как будто не дыша, Но всё напрасно.. В мир иной ушел он навсегда…
Ты ушёл, померк весь свет… сердце бьётся уже чуть слышно… Я не верю, что тебя нет. Почему же так всё вышло? Ты ушёл, всё забрав с собой… Застыли слёзы на глазах… А в сердце лишь немая боль… Мы будем вечно помнить ТЕБЯ…
***
Горят сердца и плачут свечи По нашим милым, дорогим. И ранним утром, днем и в вечер Мы вспоминаем их, тоскуем и скорбим Их душам просим вечного покоя Любовь и память сохраним И молимся мы на коленях стоя И вновь опять тоскуем и скорбим.
***
Все стихи для тебя, ангел мой, Боль пронзает в них каждое слово, И душе не найти свой покой Пока вместе не будем мы снова.
***
Ты будешь жить вечной памятью, И кто бы что ни говорил, Там, за кладбищенской оградой, Мир память о тебе хранит. Таких, как ты, так просто не забудут, Глаза останутся блестеть от слез. И очень долго люди еще будут Носить тебе букеты алых роз. Ты спишь. Но так все необычно. Все напоминает о тебе. И только дождь так тихо, еле слышно Стучит. Как будто бы передает привет.
***
Мне без тебя так трудно жить, А ты — ты дразнишь и тревожишь. Ты мне не можешь заменить Весь мир…. А кажется, что можешь. Есть в мире у меня своё: Дела, успехи и напастья. Мне лишь тебя не достаёт Для полного людского счастья. Мне без тебя так трудно жить: Всё неуютно, всё тревожит… Ты мир не можешь заменить, — Но ведь и он тебя не может!
***
Ты в моем сердце навсегда… Так было, есть и будет… Мою любовь убить нельзя, Пусть знают это люди… И даже в день, Тот мрачный день… Её не истребили… Она всегда со мной, как тень… Родной мой и любимый… Мою любовь убить нельзя…
***
Наши близкие не умирают — Возвращаются тёплым дождём.
Возвращаются даже из рая, Чтоб увидеть, как любим и ждём. Пробежав по садам и по полю, Напоив, и цветы и леса, Подышав родным воздухом вволю, Поднимаются ввысь — в небеса. Поднимаются ввысь — испареньем, Превращаясь в облако вновь. И опять проливаются — ливнем, Чтоб увидеть нашу любовь. Наши близкие не умирают.
Жил человек и вдруг не стало. Биться сердце его перестало. Плачет мама, плачет любимая, Что ж вы наделали, вы загубили его. А ведь могло же быть всё иначе И не поможите горю вы плачем. Как дальше жить сами не знаете, Только при жизни любить забываете.
***
Не слышно голоса родного, Не видно добрых милых глаз. Зачем судьба была жестока? Как рано ты ушёл от нас! Великой скорби не измерить, Слезами горю не помочь, Тебя нет с нами, но навеки В сердцах ты наших не умрёшь. Никто не смог тебя спасти, Ушёл из жизни слишком рано. Но светлый образ твой родной Мы будем помнить постоянно…
***
Когда уходит близкий самый, Родной, любимый человек. Весь мир предстанет горькой драмой Где всё чернеет, даже снег.
И никогда! Ничем на свете, Тепло их рук не заменить. Пока вы живы, не скупитесь, Родным любовь свою дарить…
***
Любимые не умирают. Не плачьте уходящим вслед. Ведь это только свечи тают, Сердца не угасают, нет…
Не проклинайте, не вините Вы никого и ничего. Любимые парят как птицы, И им спокойно и легко.
Любимые не покидают. Они навеки будут в нас, Оберегая, согревая День ото дня, из часа в час.
Любимые не исчезают. Они живут во мне, в тебе, Весной с природой расцветают И звездами горят во мгле.
Любимые не умирают. Не плачьте уходящим вслед. Ведь это только свечи тают, Сердца не угасают, нет…
LiveInternetLiveInternet
Эбигеил (Готические_стихи
) все записи автора
Страшная история, реальная и просто ужасная.
Я упала лицом на землю, ударившись носом. Кровь хлынула фонтаном, заливая губы и подбородок.
— Сука, вставай! Быстро!
Меня схватили за волосы и стали поднимать верх. Я знала их. Я знала тех, кто меня избивал.
Удар по лицу. Это уже почти не больно.
— Ладно, D. Хватит уже. скоро они приедут?
— Не знаю, уже должны быть. Что молчишь, дрянь? Теперь поймешь что нельзя разбивать сердца, сука, сука…
Я молчу. Да, я ушла от него. Да так случилось. Но он первый портил отношения скандалами, а мои нервы были мне дороже. Были. Чего они ждут? Я попыталась подняться, но не вышло, слишком сильно болело все тело. Я стала вставать, опираясь на грязную кирпичную стену переулка, где меня повстречали моя прошлая любовь и его друг. Кто знал, что обииженный парень спсобен опуститься так низко?
Я услышала звук приближающейся машины. Я уже встала на одно колено и повернула голову. Там стояла газель. Обычная, белая, ничем не приметная. Ничем не приметная. Эти слова я запомнила на долго. оттуда вышли несколько взрослых мужчин не русской национальности.
Они поговорили с теми, кто избивал меня, а потом отдали им деньги. За меян заплатили! Много. Я заплакала. первый раз за последние 2 мучительных часа.
Меня продали!
Двое приехавших подхватили меня под руки и потащили в кузов газели, где положили на какие-то коробки. Сели сами и мы поехали. Дверца машины была приоткрыта, и я видела кусочек неба. Боже, ка коно было прекрасно! Синее, чистое, безоблачное. Я несколько раз теряла сознание, приходила в себя. Ощущала грязные грубые руки у себя на теле, но не могла даже сказать ничего.
Когда я вновь очнулась меня тащили под руки по какому-то сильно обшарпаному коридору, выложенному белой мелкой местами отколотой плиткой. А потом внесли в какое-то помещение, положили на стол. Вроде хирургический стол, но по бокам были кожаные ремешки. От них пахло страхом. мои руки и ноги пристегнули грубо и очень туго. Я осматривалась мутным взглдом. Потом подошел человек. Толстый. Небриты. На руках у него были большие резиновые перчатки и такой же фартук. от него пахло кровью. Он подкатил какой-то столик и сказал:
— Не бойся. Скоро все кончится.
Он погладил меня нежно по голове и сорвал последнюю одежду с тела.
А потом я умерла. А мою печень, сердце и почки продали еще раз, уже без всего остального. Их долго продавали, пока наконец они не нашли своих новых хозяев. 3х мужчин, проживающих где-то на юге страны. А мое тело сожгли. Под мостом, завалив старыми покрышками.
Под тем самым мостом, где столько раз мы сидели с Ним и мечтали, что когда-нибудь мы поженимся…
Уж сколько их упало в эту бездну
Марина Цветаева
Уж сколько их упало в эту бездну, Разверзтую вдали! Настанет день, когда и я исчезну С поверхности земли.
Застынет все, что пело и боролось, Сияло и рвалось. И зелень глаз моих, и нежный голос, И золото волос.
И будет жизнь с ее насущным хлебом, С забывчивостью дня. И будет все — как будто бы под небом И не было меня!
Изменчивой, как дети, в каждой мине, И так недолго злой, Любившей час, когда дрова в камине Становятся золой.
Виолончель, и кавалькады в чаще, И колокол в селе… — Меня, такой живой и настоящей На ласковой земле!
К вам всем — что мне, ни в чем не знавшей меры, Чужие и свои?!- Я обращаюсь с требованьем веры И с просьбой о любви.
И день и ночь, и письменно и устно: За правду да и нет, За то, что мне так часто — слишком грустно И только двадцать лет,
За то, что мне прямая неизбежность — Прощение обид, За всю мою безудержную нежность И слишком гордый вид,
За быстроту стремительных событий, За правду, за игру… — Послушайте!- Еще меня любите За то, что я умру.
Гамлет
Борис Леонидович Пастернак
Гул затих. Я вышел на подмостки. Прислонясь к дверному косяку, Я ловлю в далеком отголоске, Что случится на моем веку. На меня наставлен сумрак ночи Тысячью биноклей на оси. Если только можно, Aвва Oтче, Чашу эту мимо пронеси. Я люблю Твой замысел упрямый И играть согласен эту роль. Но сейчас идет другая драма, И на этот раз меня уволь. Но продуман распорядок действий, И неотвратим конец пути. Я один, все тонет в фарисействе. Жизнь прожить — не поле перейти.
Выхожу один я на дорогу
Михаил Юрьевич Лермонтов
Выхожу один я на дорогу; Сквозь туман кремнистый путь блестит; Ночь тиха.
Пустыня внемлет богу, И звезда с звездою говорит.
В небесах торжественно и чудно! Спит земля в сияньи голубом… Что же мне так больно и так трудно? Жду ль чего? жалею ли о чём?
Уж не жду от жизни ничего я, И не жаль мне прошлого ничуть; Я ищу свободы и покоя! Я б хотел забыться и заснуть!
Но не тем холодным сном могилы… Я б желал навеки так заснуть, Чтоб в груди дремали жизни силы, Чтоб дыша вздымалась тихо грудь;
Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея, Про любовь мне сладкий голос пел, Надо мной чтоб вечно зеленея Тёмный дуб склонялся и шумел.
Послушайте
Владимир Маяковский
Послушайте! Ведь, если звезды зажигают — значит — это кому-нибудь нужно? Значит — кто-то хочет, чтобы они были? Значит — кто-то называет эти плевочки
жемчужиной? И, надрываясь в метелях полуденной пыли, врывается к богу, боится, что опоздал, плачет, целует ему жилистую руку, просит — чтоб обязательно была звезда! — клянется — не перенесет эту беззвездную муку! А после ходит тревожный, но спокойный наружно.
Говорит кому-то: «Ведь теперь тебе ничего? Не страшно? Да?!» Послушайте! Ведь, если звезды зажигают — значит — это кому-нибудь нужно? Значит — это необходимо, чтобы каждый вечер над крышами загоралась хоть одна звезда?!
Памятник
Александр Сергеевич Пушкин
Я памятник себе воздвиг нерукотворный, К нему не зарастет народная тропа, Вознесся выше он главою непокорной Александрийского столпа.
Нет, весь я не умру — душа в заветной лире Мой прах переживет и тленья убежит — И славен буду я, доколь в подлунном мире Жив будет хоть один пиит.
Слух обо мне пройдет по всей Руси великой, И назовет меня всяк сущий в ней язык, И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой Тунгус, и друг степей калмык.
И долго буду тем любезен я народу, Что чувства добрые я лирой пробуждал, Что в мой жестокий век восславил я Свободу И милость к падшим призывал.
Веленью божию, о муза, будь послушна, Обиды не страшась, не требуя венца, Хвалу и клевету приемли равнодушно И не оспоривай глупца.
Легенда
Виктор Цой
В сети связок в горле комом теснится крик, Но настала пора, и тут уж кричи, не кричи. Лишь потом кто-то долго не сможет забыть, Как, шатаясь, бойцы об траву вытирали мечи. И как хлопало крыльями чёрное племя ворон, Как смеялось небо, а потом прикусило язык. И дрожала рука у того, кто остался жив, И внезапно в вечность вдруг превратился миг. И горел погребальным костром закат, И волками смотрели звезды из облаков. Как, раскинув руки, лежали ушедшие в ночь, И как спали вповалку живые, не видя снов… А «жизнь» — только слово, есть лишь любовь и есть смерть… Эй! А кто будет петь, если все будут спать? Смерть стоит того, чтобы жить, А любовь стоит того, чтобы ждать…
ДУША ВСЕЛЕННОЙ – МЫ 1141 О сгусток, слепленный из Четырех основ!О сущности души послушай пару слов:То дэва жуткого, то деву райских снов – Ты видишь сам себя: ты в этот миг – таков. 1142 Пока на золотой стремишься звон, ты – звон;Пока душе милей не явь, а сон, ты – сон.Вникай! Не нам, а нас цель страсти изменяет. Любой предмет: тебя пленяет он? Ты – он. 1143 Не дай себя отвлечь, за блестками не рвись;Добра ли, зла судьба, а все равно – трудись.В игре не только ты, все проиграть способны: И Мекки гордый храм, и небосвода высь. 1144
Живешь в неведенье, что трезвый, что хмельной. 1145 Чтоб сана тайного достичь когда-нибудь,Не вздумай слабого хоть раз стопой пригнуть.Не накликай беды, не помышляй о смерти: Они и без того к тебе отыщут путь. 1146 Пускай хоть пять веков судьба тебе дала,Не долголетие прославит, а дела.Будь мудрым! Чтоб молва тебя не прокляла, Стань доброй сказкою, а не исчадьем зла. 1147 В пути не шествуй так, чтоб каждый тут и там,Завидев, вскакивал и возглашал “салям!”,И так в мечеть входи, чтоб люд не расступался, Почтительно шепча: “Наверное, имам!” 1148
Взирая на людей, совсем не зрить – себя. 1149 Ты думал ли о том, что предок наш – Адам?Хоть мы разобщены благодаря векам,Чужими кажемся и чуждыми друг другу, Родство – мое с тобой – нельзя оспорить нам. 1150 Пусть извели тебя безрадостные дни,Пусть яростью небес исполнены они,Пусть ты горишь в огне! – глотком воды студеной Из чаши подлеца – уста не оскверни. 1151 Как только хлеб себе сыскал на день-другой,И пусть кувшин надбит, но плещется водой, -Рабом ничтожества зачем же оставаться? Иль делать равного себе – своим слугой? 1152
Чем меж мерзавцами мараться киселем. 1153 Довольно лебезить пред падалью любой,К объедкам дармовым, как муха, льнуть душой.Лепешка на два дня – сытней любых подачек, Ешь лучше плоть свою, чем жирный плов чужой. 1154 О юноша! Старик дает тебе совет,Взошедший на дрожжах преклонных мудрых лет:Не разводи друзей, о коих мало знаешь, Не заводи затей, от коих пользы нет. 1155 В общенье с мудрецом ищи себе оплот,Невежду углядев – за сотню верст в обход.Коль поднесет мудрец, и кубок яда выпей, А потчует глупец, выплескивай и мед. 1156 “От харабата зло”, – частенько говорят.Но зло таится в нас. При чем тут харабат!Все видится кривым, когда глаза косят, И видит кривизну лишь выправленный взгляд. 1157
Чтоб сердце понимать других людей смогло. 1158 Прекраснокудрую обнимешь – хорошо!И чашу сладкую поднимешь – хорошо!И пусть рука судьбы еще помедлит малость: Хоть малость у судьбы отнимешь – хорошо! 1159 Вот из твоих минут еще одна пойдет.Ее украсят смех и блеск вина? – Пойдет!Доверилось тебе сокровище вселенной – Жизнь. 1160 Судьбу-насильницу в ночной покой не пустишьИ память скорбную сгубить тоской не пустишь,И по ветру любовь своей рукой не пустишь, Тогда и на ветер свой век земной не пустишь. 1161
Так сердцем торопись друзей распознавать! 1162 Уж будто мудрецу не виден мир невзгод?Однако посмотри, как весело идет!Пойми же: хорошо подходит к жизни тот, Кто кубок жизни пьет, но горечи – не пьет. 1163 Сердечным прихотям влюбленно угождай,По крохе дней своих сбирая урожай.Со всех сокровищниц, куда стремится сердце, Сбери свой урожай и сызнова раздай. 1164 Вот дело доброе. Любуешься. Но все жСуди не прежде, чем с изнанки повернешь.Портных бери в пример: хотя на лицевую Глядят, ведя стежок, с изнанки вид – хорош. 1165
А уж отдать им жизнь… Ведь это жизнь отдать! 1166 Кому завидуешь – на царство возведешь,А кем побрезгуешь – до рабства низведешь.Но спохватись, пока помочь посильно можешь, Так и в беспомощном помощника найдешь. 1167 Тому, кто ни хвороб, ни голода не знал,Кто на чужой дворец свой кров не разменял,Прислуги не держал и сам слугою не был, – Завидуй: с бытия такие сливки снял! 1168 В верха не лезь; вперед стремясь, других не сбей.Отбросив яд, дари бальзам души своей.Чтоб зло тебя на злой земле не поразило, Злу не учись, злу не учи, зло не лелей! 1169
Вослед им не злословь – и обретешь почет. 1170 Храни свои слова надежнее монет:Дослушай до конца, потом давай ответ.Тебе, при двух ушах, язык один достался, Чтоб выслушал двоих, но дал один совет. 1171 Эй, путник! Не проспи, не проморгай свой путь,Стрелою, без толку порхающей, не будь,Иль тем учеником плетельщика веревок: Историю о нем в дороге не забудь! 1172 На тропах мудрости умом не умалисьИ на беззлобного попутчика не злись.В себя влюбить людей мечтаешь, так старайся: Влюби себя в людей (но не в себя влюбись!). 1173
В развалинах сидеть слепой совой не стал. 1174 Искатель жемчуга, на трудный путь решись,В пучину, к жемчугу, ты сам нырнуть решись.Пусть у веревки друг, жизнь на его ладони… Не трусь над бездною и вниз шагнуть решись. 1175 Каким ты видишь мир, таким и создавай,Живым движением над смертью восставай.Сказал ты: “Самому б пошевелить рукою…” Нет, не посмеешь ты; а смеешь, так давай! 1176 Винопоклонникам – рассветы и цветы. А постижение всеобщей красоты. 1177
Сегодня отсекай! Учись свободой жить. 1178 Не накликай беды, вгоняя сердце в дрожь,О горестях забудь, и станет мир хорош.Зови к себе друзей пропить последний грош, Который в мир иной никак не унесешь. 1179 Не придави рукой могучей никого,Обидой не ошпарь горючей никого!Коль ты измучился по вечному покою, Терпя мученья сам, не мучай никого. 1180 Кто в сердце мудрые начертит письмена,Тот будет каждый миг использовать сполна:Иль Божьей милости усердно добиваться, Иль обретать покой над чашею вина. 1181
ПЫЛИНКА, ИСКОРКА, КРОВИНОЧКА и ВЗДОХ. 1182 Кто беготню презрел и преспокойно жил,Природе следовал, ее законом жил,Везеньем полагал, что жить ему случилось, Спокойно пил вино… Вот он – достойно жил. 1183 Толпа в суждениях подобна всем ветрам.Дай сердцу радости, построй ее как храм,Не выстуди ее, поверив болтунам!.. Таких и помнит мир, кто был подобен нам. 1184 Мы – солнечный росток, – ключи в корнях черны;Свободой рождены – на гнет осуждены;Темны – просветлены; мощны – измождены; И ржа на зеркале, и чаша Джама – мы. 1185
Вселенная – лишь тень, мы – дух ее нетленный. 1186 От плоти от моей – плоть мира, круг земной.А сердце – Духова обитель, мир иной.Стихии, небеса, животные, растенья – Во мраке отблески костра передо мной. 1187 Все мирозданье – плоть; душа вселенной – мы;Связуем суть ее и лик явленный – мы. Миров обоих центр – один, нетленный – мы. 1188 Быть целью Бытия и мирозданья – нам,Всевидящим умом, лучом познанья – нам.Пойми же, человек, что круг вселенной – перстень, Где суждено сверкнуть алмазной гранью – нам! |
Выпей чашу до дна – и не спрашивай много:
Всем судьбой уготована участь одна.Вместе пившие с нами на празднике жизни
Небольшое несчастье – однажды истлеть.Горстка грязи и крови. Считай, что на свете
Пусть вылепят кувшин из праха моего:
Берегись! Это бывших людей черепа.Чаши лепят из них – а потом разбивают.Помни, смертный: придет и твоя череда!От земной глубины до далеких планетМирозданья загадкам нашел я ответ.Все узлы развязал, все оковы разрушил,
В шелк одет или в жалкие тряпки одет,
Теперь ты сам в себе, а нечего не знаешь, —
А смерть наводит лук — и от него,
Трезвый, этого зрелища я не снесу. Нынче мы, на траве развалясь, отдыхаем —
Пусть смеется лишь тот уходящему вслед,
Смерть — стена. И при жизни никто не узнает
Мне счастья жизнь не принесла, прошла…
Участь смертных едина.
Небольшое несчастье — однажды истлеть. Горстка грязи и крови… Считай, что на свете
У зоркого зрачка полезно б научиться,
Поведешь куда, туда она пойдет.
Весь прочий ворох благ и взгляда-то не стоит,
Сокровища – в сердцах, а кошельки – пусты.Нас от незнания не знания спасают,
Познать их только нам доступно; это значит,Омар хайям цитаты о детях. Омар хайям об отношениях мужчины и женщины. Отличная подборка бессмертных цитат омара хайяма
18 мая мы чтим память великого персидского мыслителя и поэта Омар Хайяма. Он родился в 1048 году и известен всему миру как философ, врач, астроном, математик и жизнелюб.
Он прославился тем, что излагал свои мысли о жизни, любви, счастье и глубокой мудрости в стихотворных афоризмах — четверостишиях «Рубаи». Они дошли до нас и понятны и близки людям через много столетий. Его высказывания проникают прямо в сердца, помогают измениться и жить правильно. Они простые, добрые и часто с юмором.
Предлагаю вам самые яркие цитаты великого писателя.
Чем ниже человек душой,
тем выше задирает нос.
Он носом тянется туда,
Куда душою не дорос.
………………………
Цель творца и вершина творения — мы.
Мудрость, разум, источник прозрения — мы
Этот круг мироздания перстню подобен. —
В нем граненый алмаз, без сомнения, мы
……………………………….
Вот снова день исчез, как ветра легкий стон,
Из нашей жизни, друг, навеки выпал он.
Но я, покуда жив, тревожиться не стану
О дне, что отошел, и дне, что не рожден
………………………………..
Ты сегодня не властен над завтрашним днем,
Твои замыслы завтра развеются сном!
Ты сегодня живи, если ты не безумен.
Ты — не вечен, как все в этом мире земном.
…………………………………….
Сорванный цветок должен быть подарен,
начатое стихотворение — дописано,
а любимая женщина — счастлива,
Иначе и не стоило браться за то, что тебе не по силам.
……………………………………
Чтоб угодить судьбе, глушить полезно ропот.
Чтоб людям угодить, полезен льстивый шепот.
Пытался часто я лукавить и хитрить,
Но всякий раз судьба мой посрамляла опыт.
……………………………………..
Правда и ложь отделяются расстоянием,
Близким к ширине волоска.
Кто жизнью бит, тот большего добьется.
Пуд соли съевший выше ценит мед.
Кто слезы лил, тот искренней смеется.
Кто умирал, тот знает, что живет!
……………………………..
Как часто, в жизни ошибаясь, теряем тех, кем дорожим.
Чужим понравиться стараясь, порой от ближнего бежим.
Возносим тех, кто нас не стоит, а самых верных предаем.
Кто нас так любит, обижаем, и сами извинений ждем.
………………………….
О, если б каждый день иметь краюху хлеба,
Над головою кров и скромный угол, где бы
Ничьим владыкою, ничьим рабом не быть!
Тогда благословить за счастье можно б небо.
…………………………….
Не завидуй тому, кто силен и богат,
за рассветом всегда наступает закат.
С этой жизнью короткою, равною вдоху.
Обращайся, как с данной тебе напрокат.
Чтоб мудро жизнь прожить знать надобно не мало.
Два важных правила запомни для начала:
ты лучше голодай, чем что попало есть
и лучше будь один, чем вместе с кем попало.
…………………………
Кого из нас не ждет последний, Страшный суд,
Где мудрый приговор над ним произнесут?
Предстанем же в тот день, сверкая белизною:
Ведь будет осужден весь темноликий люд.
…………………………..
За мгновеньем мгновенье — и жизнь промелькнет…
Пусть весельем мгновение это блеснет!
Берегись, ибо жизнь — это сущность творенья,
Как ее проведешь, так она и пройдет.
……………………………….
Можно соблазнить мужчину, у которого есть жена,
Можно соблазнить мужчину, у которого есть любовница,
но нельзя соблазнить мужчину, у которого есть любимая женщина.
………………………………
В любимом человеке нравятся даже недостатки,
а в нелюбимом раздражают даже достоинства.
…………………………..
Тот, кто с юности верует в собственный ум,
Стал, в погоне за истиной, сух и угрюм.
Притязающий с детства на знание жизни,
Виноградом не став, превратился в изюм.
……………………………..
Упавший духом гибнет раньше срока.
Любовь может обойтись без взаимности, но дружба — никогда.
……………………….
Вместо злата и жемчуга с янтарем
Мы другое богатство себе изберем:
Сбрось наряды, прикрой свое тело старьем,
Но и в жалких лохмотьях — останься царем!
…………………………..
Не искавшему путь вряд ли путь и укажут.
Постучись, и откроются двери к судьбе!
………………………….
Коль можешь, не тужи о времени бегущем,
Не отягчай души ни прошлым, ни грядущим.
Сокровища свои потрать, пока ты жив;
Ведь все равно в тот мир предстанешь неимущим.
………………………………….
Если низменной похоти станешь рабом —
Будешь в старости пуст, как покинутый дом.
Оглянись на себя и подумай о том,
Кто ты есть, где ты есть и — куда же потом?
………………………………..
Встанем утром и руки друг другу пожмем,
На минуту забудем о горе своем,
С наслажденьем вдохнем этот утренний воздух,
Полной грудью, пока еще дышим, вздохнем!
…………………………………..
В этом тёмном мире считай истинным только духовное богатство,
ибо оно никогда не обесценится.
……………………………..
Язык у человека мал, а сколько жизней он сломал.
Растить в душе побег уныния — преступление.
………………………..
Живи сегодня, а вчера и завтра не так важны в земном календаре.
………………………..
Не жалуйся на боль — вот лучшее лекарство.
………………………..
Будь счастлив в этот миг.
Этот миг и есть твоя жизнь.
…………………………..
В этом мире глупцов, подлецов, торгашей
Уши, мудрый, заткни, рот надежно зашей,
Веки плотно зажмурь — хоть немного подумай
О сохранности глаз, языка и ушей!
………………………………
Не забывай, что ты не одинок: и в самые тяжкие минуты рядом с тобою — Бог.
Несколько извинений выглядят менее убедительно, чем одно.
………………………..
Не говорите, что мужчина бабник.
Был бы он однолюб — то до вас бы очередь не дошла.
…………………………
О мудрец! Если тот или этот дурак
Называет рассветом полуночный мрак, —
Притворись дураком и не спорь с дураками.
Каждый, кто не дурак, — вольнодумец и враг!
………………………………….
И с другом и с врагом ты должен быть хорош!
Кто по натуре добр, в том злобы не найдешь.
Обидишь друга — наживешь врага ты,
врага обнимешь — друга обретешь.
………………………….
Не моли о любви, безнадежно любя,
Не броди под окном у неверной, скорбя.
Словно нищие дервиши, будь независим —
Может статься, тогда и полюбят тебя.
……………………………
Я для знаний воздвиг сокровенный чертог,
Мало тайн, что мой разум постигнуть не смог.
Только знаю одно: ничего я не знаю!
Вот моих размышлений последний итог
…………………………
Чем за общее счастье без толку страдать
Лучше счастье кому-нибудь близкому дать.
Лучше друга к себе привязать добротою,
Чем от пут человечество освобождать.
………………………..
Будь проще к людям.
Хочешь быть мудрей —
не делай больно мудростью своей.
О нас думают плохо лишь те, кто хуже нас,
а те кто лучше нас… Им просто не до нас.
…………………………..
Меняем реки, страны, города.
Иные двери. Новые года.
А никуда нам от себя не деться,
а если деться — только в никуда.
……………………………..
В мире временном, сущность которого — тлен,
Не сдавайся вещам несущественным в плен,
Сущим в мире считай только дух вездесущий,
Чуждый всяких вещественных перемен.
…………………………….
Не давай убаюкать себя похвалой —
Меч судьбы занесен над твоей головой.
Как ни сладостна слава, но яд наготове
У судьбы. Берегись отравиться халвой!
………………………………
Красивым быть – не значит им родиться,
Ведь красоте мы можем научиться.
Когда красив душою Человек –
Какая внешность может с ней сравниться?
Мы источник веселья — и скорби рудник.
Мы вместилище скверны — и чистый родник.
Человек, словно в зеркале мир — многолик.
Он ничтожен — и он же безмерно велик!
Мы больше в этот мир вовек не попадем,
вовек не встретимся с друзьями за столом.
Лови же каждое летящее мгновенье —
его не подстеречь уж никогда потом.
……………………………..
Я думаю, что лучше одиноким быть,
Чем жар души «кому-нибудь» дарить.
Бесценный дар отдав кому попало,
Родного встретив, не сумеешь полюбить.
………………………..
Не смешно ли весь век по копейке копить,
Если вечную жизнь все равно не купить?
Эту жизнь тебе дали, мой милый, на время, —
Постарайся же времени не упустить.
Дарить себя — не значит продавать.
И рядом спать — не значит переспать.
Не отомстить — не значит все простить.
Не рядом быть — не значит не любить.
Биография Омара Хайяма полна тайн и загадок, а его образ овеян легендами.
На Древнем Востоке его почитали, как ученого. Нам же он более известен, как поэт, философ, хранитель мудрости — афоризмов, полных юмора и лукавства. Омар Хайям – гуманист, для него душевный мир человека превыше всего. Он ценит радость жизни и наслаждение от каждой минуты. А его стиль изложения давал возможность выражать то, чего нельзя было сказать вслух открытым текстом.
Сорваный цветок должен быть подарен, начатое стихотворение — дописано, а любимая женщина — счастлива, иначе и не стоило браться за то, что тебе не по силам.
Можно соблазнить мужчину у которого есть жена, можно соблазнить мужчину у которого любовница, но нельзя соблазнить мужчину у которого есть любимая женщина!
Не бойтесь потерять тех, кто не побоялся потерять вас. Чем ярче горят мосты за спиной, тем светлее дорога впереди…
В этом мире неверном не будь дураком: Полагаться не вздумай на тех, кто кругом.
Твердым оком взгляни на ближайшего друга — Друг, возможно, окажется злейшим врагом.
Будь проще к людям. Хочешь быть мудрей — Не делай больно мудростью своей.
Настоящий друг — это человек, который выскажет тебе в глаза все, что о тебе думает, а всем скажет, что ты — замечательный человек.
И с другом и с врагом ты должен быть хорош! Кто по натуре добр, в том злобы не найдешь. Обидишь друга — наживешь врага ты, Врага обнимешь — друга обретешь.
Я думаю, что лучше одиноким быть,
Чем жар души «кому-нибудь» дарить
Бесценный дар отдав кому попало
Родного встретив, не сумеешь полюбить.
Имей друзей поменьше, не расширяй их круг. Скорее лучше близких, вдали живущий друг. Окинь спокойным взором всех, кто сидит вокруг. В ком видел ты опору, врага увидишь вдруг.
Меняем реки, страны, города. Иные двери.
Новые года. А никуда нам от себя не деться, а если деться — только в никуда.
Ты выбрался из грязи в князи, но быстро князем становясь… Не позабудь, чтобы не сглазить…, не вечны князи — вечна грязь.
Меня никогда не отталкивала бедность человека, другое дело, если бедны его душа и помыслы.
Добро не одевает маску зла, но часто зло под маскою добра, творит свои безумные дела.
Задумчивая душа склоняется к одиночеству.
Когда уходите на пять минут, Не забывайте оставлять тепло в ладонях. В ладонях тех, которые вас ждут, В ладонях тех, которые вас помнят…
Кто битым жизнью был, тот большего добьётся, Пуд соли съевший выше ценит мёд. Кто слёзы лил, тот искренней смеётся, Кто умирал, тот знает, что живёт.
Любовь может обойтись без взаимности, но дружба — никогда.
Только суть, как достойно мужчин, говори,
Лишь ответствуя — слов господин — говори.
Уха два, а язык дан один не случайно —
Дважды слушай и раз лишь один говори!
Будь счастлив в этот миг. Этот миг и есть твоя жизнь.
Не верь тому, кто говорит красиво, в его словах всегда игра. Поверь тому, кто молчаливо, творит красивые дела.
Что толку толковать тому, кто бестолков!
Не забывай, что ты не одинок: в самые тяжкие минуты рядом с тобою — Бог.
Тому, кто не грешил, не будет и прощенья.
Ты — рудник, коль на поиск рубина идешь, Ты — любим, коль надеждой свиданья живешь. Вникни в суть этих слов — и нехитрых, и мудрых: Все, что ищешь, в себе непременно найдешь!
Страсть не может с глубокой любовью дружить, если сможет, то вместе недолго им быть.
Не смотри, что иной выше всех по уму,
А смотри, верен слову ли он своему.
Если он своих слов не бросает на ветер —
Нет цены, как ты сам понимаешь, ему.
Словно ветер в степи, словно в речке вода,
День прошел — и назад не придет никогда.
Будем жить, о подруга моя, настоящим!
Сожалеть о минувшем — не стоит труда.
Когда о вас сплетничают — это значит, что вас хватает не только на себя, но и на других. Они заполняют себя вами.
Я мир сравнил бы с шахматной доской-
то день, то ночь, а пешки мы с тобой.
Подвигают тихонько и побили
и в темный ящик сунут на покой!
Океан, состоящий из капель, велик.
Из пылинок слагается материк.
Твой приход и уход не имеет значенья.
Просто муха в окно залетела на миг…
Мы уйдем без следа — ни имен, ни примет. Этот мир простоит еще тысячи лет. Нас и раньше тут не было — после не будет.
Ни ущерба, ни пользы от этого нет.
Не хмурь бровей из-за ударов рока,
Упавший духом гибнет раньше срока.
Ни ты, ни я не властны над судьбой.
Мудрей смириться с нею. Больше проку!
Никогда не стоит никому ничего объяснять. Тот, кто не хочет слушать, не услышит и не поверит, а тот, кто верит и понимает, не нуждается в объяснениях.
Смысла нет перед будущим дверь запирать,
Смысла нет между злом и добром выбирать.
Небо мечет вслепую игральные кости —
Все, что выпало, надо успеть проиграть!
Из-за того, что не пришло, ты не казни себя. Из-за того, что отошло, ты не кляни себя. Урви от подлой жизни клок — и не брани себя. Покуда меч не поднял рок — живи, храни себя.
Жизни стыдно за тех, кто сидит и скорбит, кто не помнит утех, не прощает обид…
Счастье смелым даётся, не любит тихонь,
Ты за счастье и в воду иди и в огонь.
Перед богом равны и бунтарь и покорный,
Не зевай — своё счастье не проворонь.
Время тихой любви — это больше забота… По глазам уловить, с полуслова понять. Ведь любовь, как ни странно — большая работа, если ей дорожишь и не хочешь терять.
Дни жизни даже горькие цени, ведь навсегда уходят и они.
Благородство и подлость, отвага и страх-всё с рожденья заложено в наших телах. Мы до смерти не станем ни лучше, ни хуже-мы такие, какими нас создал Аллах.
Известно, в мире все лишь суета сует:
Будь весел, не горюй, стоит на этом свет.
Что было, то прошло, что будет — неизвестно, —
Так не тужи о том, чего сегодня нет.
Благородные люди, друг друга любя,
Видят горе других, забывают себя.
Если чести и блеска зеркал ты желаешь, —
Не завидуй другим, — и возлюбят тебя.
Свою слепить бы жизнь из самых умных дел
Там не додумался, тут вовсе не сумел.
Но Время — вот у нас учитель расторопный!
Как подзатыльник даст, ты малость поумнел.
Не говорите, что мужчина бабник! Если бы он был однолюб, то до вас бы очередь не дошла.
Безгрешными приходим — и грешим,
Веселыми приходим — и скорбим.
Сжигаем сердце горькими слезами
И сходим в прах, развеяв жизнь как дым.
С людьми ты тайной не делись своей,
Ведь ты не знаешь, кто из них подлей.
Как сам ты поступаешь с Божьей тварью,
Того же жди себе и от людей.
Любовь в начале — ласкова всегда.
В воспоминаньях — ласкова всегда.
А любишь — боль! И с жадностью друг друга
Терзаем мы и мучаем — всегда.
Я пришел к мудрецу и спросил у него:
«Что такое любовь?».
Он сказал: «Ничего».
Но, я знаю, написано множество книг.
«Вечность» — пишут одни, а другие — что «миг».
То опалит огнем, то расплавит как снег,
Что такое любовь? — «Это всё человек!»
И тогда я взглянул ему прямо в лицо:
«Как тебя мне понять? Ничего или всё?»
Он сказал, улыбнувшись: «Ты сам дал ответ!» —
«Ничего или всё! Середины здесь нет!
Как хочется сказать хорошие слова…
Пусть снег идет, а с ним и обновленье.
Что жизнь прекрасна и добра!
Цени все эти милые мгновенья!
Ведь из таких мгновений наша жизнь.
И если верим мы в такое чудо…
Душа поет, и сердце рвется ввысь…
И не страшна нам злая вьюга!
Не существуют зависти и лжи.
А лишь покой, тепло и вдохновенье.
Мы на земле для счастья и любви!
Так пусть продлится этот миг свеченья!
Показывать можно только зрячим.
Петь песню — только тем, кто слышит. Дари себя тому, кто будет благодарен, кто понимает, любит и ценит.
Никогда не иди назад. Возвращаться нет уже смысла. Даже если там те же глаза, в которых тонули мысли. Даже если тянет туда, где ещё всё было так мило, не иди ты туда никогда, забудь навсегда, что было. Те же люди в прошлом живут, что любить обещали всегда. Если вспомнил ты это — забудь, не иди ты туда никогда. Не верь им, они — чужие. Ведь когда-то ушли от тебя. Они веру в душе убили, в любовь, в людей и в себя. Живи просто тем, что живешь и хоть жизнь похожа на ад, смотри только вперед, никогда не иди назад.
Жми «Нравится» и получай только лучшие посты в Facebook ↓
Астрология 3 297
Знак зодиака Рак: 10 фактов о Раках, которые вас удивят
Цитаты 16 452
Всемирно известный классик средневековой восточной поэзии, который и по сей день привлекает к себе всех ценителей мудрого слова, учёный, математик, астроном, астролог, поэт и философ – Омар Хаям, полное имя – Гияс ад-Дин Абуль Фатх Омар ибн Ибрахим Хайям Нишапури, родился 18 мая 1048 г.
в Иране, умер 4 декабря 1131 г.
Уроженец города Нишапура в Хорасане (ныне Северный Иран), Омар был единственным сыном, палаточника, который дал ему прекрасное образование. Он был способным и умным мальчиком, все схватывал на лету. В 8 лет уже знал Коран по памяти, глубоко занимался астрономией, математикой и философией.
В 10 лет Омар изучил арабский язык. В 12 лет стал учеником Нишапурского медресе (мусульманское учебное заведение). Блестяще закончил курс по мусульманскому праву и медицине, получил квалификацию хакима, то есть врача. Но медицинская практика мало интересовала Омара. Он с увлечением изучал сочинения известного математика и астронома Сабита ибн Курры, а также труды греческих математиков.
Детство Хайяма пришлось на жестокий период сельджукского завоевания Центральной Азии. Погибло множество людей, в том числе значительная часть учёных. Суровость судьбы в эти времена препятствует всецело отдаться совершенствованию и углубленному изучению науки. В возрасте шестнадцати лет Хайям пережил первую в своей жизни утрату: во время эпидемии умер его отец, а потом и мать.
Омар продал отцовский дом и отправился в Самарканд. В то время это был признанный на Востоке научный и культурный центр.
В Самарканде Хайям после нескольких выступлений на диспутах, настолько поразил всех своей учёностью, что его сразу же сделали наставником. Около 1069 г. Омар Хайям написал тракт «О доказательствах задач алгебры и аллукабалы».
Через четыре года покинул Самарканд и переехал в Бухару, где начал работать в хранилищах книг. За десять лет, что учёный прожил в Бухаре, он написал четыре фундаментальных трактата по математике.
В 1074 г. его пригласили в Исфахан, центр государства Санджаров, ко двору султана Малик-шаха. Омар становится духовным наставником Султана. Кроме того, Малик-шах назначил его руководителем дворцовой обсерватории, одной из крупнейших в мире. Работая на этой должности, Омар Хайям не только продолжал занятия математикой, но и стал известным астрономом.
С группой учёных разработал принципиально новый солнечный календарь, который был принят официально в 1079 г.
и лег в основу иранского календаря, действующего до настоящего времени в качестве официального. Здесь же написал «Комментарии к трудностям во введениях книги Евклида» (1077 г.)
Однако 1092 г. со смертью покровительствовавшего ему султана Малик-шаха его исфаханский период закончился. Обвинённый в безбожном вольнодумстве, поэт вынужден был покинуть сельджукскую столицу. В 1097 г. работал врачом в Хорсане и написал трактат на языке фарси «О всеобщности бытия». Последние 10-15 лет жизни Омар Хайям провел тяжело в уединении в Нишапури, мало общался с людьми и много читал.
Как сообщают историки, в последние часы жизни Омар Хайям читая «Книгу исцеления» Ибн Сины (Авиценны), почувствовал приближение смерти. Он дошёл до раздела «Единое во множественном», заложил между листов золотую зубочистку, закрыл фолиант. Позвал своих близких и учеников, составил завещание и после этого уже не принимал ни пищи, ни питья. Исполнив молитву на сон грядущий, он положил земной поклон и, стоя на коленях, произнёс: «Боже! По мере своих сил я старался познать Тебя.
Прости меня! Поскольку я познал Тебя, постольку я к Тебе приблизился». С этими словами на устах Хайям и умер.
Также есть свидетельство, как Омар во время пира сказал: «Могила моя будет расположена в таком месте, где каждую весну ветерок будет осыпать меня цветами». И действительно, грушевые и абрикосовые деревья из огороженного сада свисали прямо на могилу Омар Хаяма, их цветущие ветви скрывали ее под цветами.
Творчество Омара Хайяма – удивительное явление в истории культуры народов Средней Азии и Ирана, всего человечества. Его открытия в области физики, математики, астрономии переведены на многие языки мира и имеют историческое значение. Во второй половине XII века ему стали приписывать четверостишия («рубаи»). Его стихи до сих пор покоряют своей предельной ёмкостью, лаконичностью, образностью, гибким ритмом, юмором, лукавством, дерзостью и воспринимаются многими как афоризмы в стихах. Однако точно установить, какие из них действительно принадлежат Хайяму почти невозможно.
4
Цитаты и Афоризмы 16.09.2017
Дорогие читатели, сегодня я приглашаю вас к философской беседе. Ведь речь пойдет о высказываниях знаменитого поэта и философа Омара Хайяма. Поэт считается одним из величайших умов и философов Востока. Составляя афоризмы о жизни со смыслом, Омар Хаям писал короткие четверостишия – рубаи. Интересно однако, что при жизни он гораздо больше был известен как ученый-астроном и математик.
До викторианской эпохи о нем знали только на Востоке. Из-за широты взглядов долгое время Хайяма-поэта и Хайяма-ученого считали разными людьми. Сборник четверостиший, рубаят, был опубликован после смерти автора. Европейцы прочитали рубаят в переводе английского естествоиспытателя и поэта Эдварда Фитцджеральда. По мнению литераторов, собрание стихов Хаяма включает более 5 000 произведений. Историки осторожничают: эксперты утверждают, перу Хайяма принадлежит лишь от 300 до 500 стихов.
Философ тонко чувствовал жизнь и точно описывал характеры людей.
Подмечал особенности поведения в разных ситуациях. Несмотря на то, что он жил много лет назад, изречения и мысли Хайяма актуальны до сих пор, а многие высказывания стали известными афоризмами.
И теперь я приглашаю вас, дорогие читатели, получить тонкое удовольствие от поэтичной мудрости и остроумия афоризмов и цитат великого мыслителя Омара Хайяма.
Цитаты и афоризмы Омара Хайяма о любви
Поэт не мог пройти мимо вечной темы отношений мужчин и женщин. Искренне и просто он пишет:
Дни, проведенные без радостей любви,
Считаю тяготой ненужной и постылой.
Но идеализм Хайяму чужд. Любовные метания описывают несколько строк:
Как часто, в жизни ошибаясь, теряем тех, кем дорожим.
Чужим понравиться стараясь, порой от ближнего бежим.
Возносим тех, кто нас не стоит, а самых верных предаем.
Кто нас так любит, обижаем, и сами извинений ждем.
Поэт также много размышлял о том, в чем проявляется истинная близость и любовь между людьми:
Дарить себя – не значит продавать.
И рядом спать – не значит переспать.
Не отомстить – не значит все простить.
Не рядом быть – не значит не любить.
Физические расстояния в далеком прошлом значили больше, чем сейчас. Но душевное отчуждение может быть все тем же. Знаток душ о вечной проблеме семей, соблазнении мужей, сказал кратко: «Можно соблазнить мужчину, у которого есть жена, можно соблазнить мужчину, у которого есть любовница, но нельзя соблазнить мужчину, у которого есть любимая женщина».
Вместе с тем философ признается:
Слаб человек – судьбы неверный раб,
Изобличенный я бесстыдный раб!
Особенно в любви. Я сам, я первый
Всегда неверен и ко многим слаб.
Об идеале женской красоты от лица мужчин Хайям писал:
Ты, чей облик свежее пшеничных полей,
Ты михраба из райского храма милей!
Тебя мать при рожденье омыла амброю,
Подмешав в аромат капли крови моей!
Удивительно, больше десяти веков прошло со времени, когда были написаны эти строки, а поступки влюбленных почти не изменились.
Может быть, поэтому до сих пор пользуются такой популярностью самые остроумные цитаты и афоризмы Омара Хайяма?
Цитаты Омара Хайяма о радости жизни
В период жизни учёного в исламском мире (в современных границах от Азербайджана до Индии) религией в литературе наложены жесткие ограничения на описание любви. Более тридцати лет действует строжайший запрет на упоминание спиртного в стихах. Но философ словно смеется над имамами. Известных стих разобран на афоризмы.
Нам говорят, что в кущах рая мы дивных гурий обоймем,
Себя блаженно услаждая чистейшим медом и вином.
Так если то самим Предвечным в святом раю разрешено,
То можно ль в мире скоротечном забыть красавиц и вино?
Впрочем, пресловутое вино Хайяма не столько спиртное, сколько символ радости жизни:
Пей! И в огонь весенней кутерьмы
Бросай дырявый, темный плащ зимы.
Недлинен путь земной. А время – птица.
У птицы – крылья… Ты у края тьмы.
Вино это еще и способ постичь мудрость обычных, на первый взгляд, явлений и образов:
Человек – это истина мира, венец –
Знает это не каждый, а только мудрец.
Выпей каплю вина, чтоб тебе не казалось,
Что творения все на один образец.
Хотя главное все-таки это умение получать удовольствие от жизни:
Не горюй, что забудется имя твое.
Пусть тебя утешает хмельное питье.
До того, как суставы твои распадутся,
Утешайся с любимой, лаская ее.
Главная особенность произведений мудреца – целостность без модного ныне конфликта. Человек не просто целостен, но и влияет на окружение:
Лишь на небе рассвет займется еле зримый,
Тяни из чаши сок лозы неоценимой!
Мы знаем: истина в устах людей горька, –
Так, значит, истиной вино считать должны мы.
В этом весь Хайям – предлагает искать смысл жизни в ее бесконечных проявлениях.
Афоризмы Омара Хайяма о жизни
Такова суть философов – постоянно размышлять о происходящем вокруг и уметь выразить это точно и емко. Омар Хайям излагал очень необычный взгляд:
И ночи сменялися днями
До нас, о мой друг дорогой,
И звезды свершали все так же
Свой круг предрешенный судьбой.
Ах, тише! Ступай осторожней
На пыль под ногою твоей –
Красавиц ты прах попираешь,
Останки их дивных очей.
Хайям мудр и в своем отношении к смерти и страданиям. Как любой мудрый человек он знал, что нет смысла жалеть о прошлом и что в постоянном ожидании лучшего счастья тоже не найти.
За страданья свои небеса не кляни.
На могилы друзей без рыданья взгляни.
Оцени мимолетное это мгновенье.
Не гляди на вчерашний и завтрашний дни.
И о разном восприятии жизни он писал:
В одно окно смотрели двое. Один увидел дождь и грязь.
Другой – листвы зеленой вязь, весну и небо голубое.
В одно окно смотрели двое.
И, конечно, для него были очевидны все основные законы мироздания, которые и сейчас указывают на то, что самое лучшее в жизни – творить добро:
Не делай зла – вернется бумерангом,
Не плюй в колодец – будешь воду пить,
Не оскорбляй того, кто ниже рангом,
А вдруг придется что-нибудь просить.
Не предавай друзей – их не заменишь,
И не теряй любимых – не вернешь,
Не лги себе – со временем проверишь,
Что этой ложью сам себя ты предаешь.
Философ считал главным труд, а положение в обществе, богатство и социальные блага лишь преходящими атрибутами. О чванстве он писал:
Порою некто гордо мечет взгляды: «Это – я!»
Украсит золотом свои наряды: «Это – я!»
Но лишь пойдут на лад его делишки,
Внезапно смерть выходит из засады: «Это – я!»
В мимолетности бытия поэт ценил человечность, умение сосредоточиться на своих задачах:
Не завидуй тому, кто силен и богат,
За рассветом всегда наступает закат.
С этой жизнью короткою, равною вдоху,
Обращайся как с данной тебе напрокат.
Омар Хайям способен был с юмором относиться ко многим вещам:
Когда голову я под забором сложу,
В лапы смерти, как птица в ощип, угожу –
Завещаю: кувшин из меня изготовьте,
Приобщите меня к своему кутежу!
Хотя, как и вино, кутеж и радость поэта нельзя понимать только буквально. В рубаи заключается несколько слоев мудрости.
Размышления о Боге и религии
В силу особенностей мировоззрения Востока того времени Хайям не мог оставить без внимания религию.
Бог – в жилах дней. Вся жизнь – Его игра.
Из ртути он – живого серебра.
Блеснет луной, засеребрится рыбкой…
Он – гибкий весь, и смерть – Его игра.
Омар Хайям долго шел к пониманию Бога. Бог, по Хайяму, сильно отличается от христианского триединства Отца, Сына и Святого Духа.
Мгновеньями Он виден, чаще скрыт.
За нашей жизнью пристально следит.
Бог нашей драмой коротает вечность!
Сам сочиняет, ставит и глядит.
Говоря строго, в исламе от триединства присутствует лишь Святой Дух. Согласно Корану, Иисус, точнее Иса – один из величайших пророков. Их ученый откровенно не любил:
Пророки приходили к нам толпами,
И миру темному обещан ими свет.
Но все они с закрытыми глазами
Во тьму сошли один другому вслед.
Хотя философ и участвовал в воспитании детей знатных родов, богословских трудов после себя не оставил. Факт тем более удивительный, что за 10 лет работы в Бухаре ученый выпустил 4 фундаментальных дополнения к геометрии Евклида и 2 работы по астрономии. Видимо, теософия осталась вне его интересов. Об отношении к культу религии говорит его шутливый стих:
Вхожу в мечеть. Час поздний и глухой.
Не в жажде чуда я и не с мольбой:
Когда-то коврик я стянул отсюда,
А он истерся.
Надо бы другой…
Один из тех, кто пишет самые лучшие афоризмы – Омар Хайям. Этот персидский математик известен во всем мире в первую очередь как философ и поэт. Цитаты Омара Хайяма до предела набиты смыслом, которого иногда так не хватает.
Если ты за добро благодарность ждёшь —
Ты не даришь добро, ты его продаёшь.
Омар Хайям
Вхожу в мечеть. час поздний и глухой.
Не в жажде чуда я и не с мольбой:
Когда-то коврик я стянул отсюда,
А он истёрся; надо бы другой.
Омар Хайям
Добро и зло враждуют — мир в огне.
А что же небо? Небо — в стороне.
Проклятия и радостные гимны
Не долетают к синей вышине.
Омар Хайям
Можно соблазнить мужчину, у которого есть жена, можно соблазнить мужчину, у которого есть любовница, но нельзя соблазнить мужчину, у которого есть любимая женщина.
Омар Хайям
Красивым быть – не значит им родиться,
Ведь красоте мы можем научиться.
Когда красив душою Человек –
Какая внешность может с ней сравниться?
Омар Хайям
Как часто, в жизни ошибаясь, теряем тех, кем дорожим.
Чужим понравиться стараясь, порой от ближнего бежим.
Возносим тех, кто нас не стоит, а самых верных предаем.
Кто нас так любит, обижаем, и сами извинений ждем.
Омар Хайям
Добром добро оплатишь — молодец
На зло добром ответишь — ты мудрец.
Омар Хайям
Глаза умеют говорить. Кричать от счастья или плакать.
Глазами можно ободрить, с ума свести, заставить плакать.
Словами можно обмануть, глазами это невозможно.
Во взгляде можно утонуть, если смотреть неосторожно…
Омар Хайям
О глупец, ты, я вижу, попал в западню,
В эту жизнь быстротечную, равную дню.
Что ты мечешься, смертный? Зачем суетишься?
Дай вина — а потом продолжай беготню!
Омар Хайям
Не смерть страшна.
Страшна бывает жизнь,
Случайная, навязанная жизнь…
В потемках мне подсунули пустую.
И без борьбы отдам я эту жизнь.
Омар Хайям
Надо жить, — нам внушают, — в постах и труде.
Как живете вы — так и воскреснете-де!
Я с подругой и с чашей вина неразлучен —
Чтобы так и проснуться на Страшном суде.
Омар Хайям
Мне, господь, надоела моя нищета,
Надоела надежд и желаний тщета.
Дай мне новую жизнь, если ты всемогущий!
Может, лучше, чем эта, окажется та.
Омар Хайям
Жизнь — то шербет на льду, а то отстой вина.
Плоть бренная в парчу, в тряпье ль облачена —
Все это мудрецу, поверьте, безразлично,
Но горько сознавать, что жизнь обречена.
Омар Хайям
Если будешь всю жизнь наслаждений искать:
Пить вино, слушать чанг и красавиц ласкать —
Все равно тебе с этим придется расстаться.
Жизнь похожа на сон. Но не вечно же спать!
Омар Хайям
Добросовестных и умных
Уважай и посещай —
И подальше, без оглядки
От невежды убегай!
Омар Хайям
Храни свои слова надежнее монет.
Дослушай до конца — потом давай совет.
Тебе при двух ушах язык один достался.
Чтоб выслушал двоих и дать один совет.
Омар Хайям
Из допущенных в рай и повергнутых в ад
Никогда и никто не вернулся назад.
Грешен ты или свят, беден или богат —
Уходя, не надейся и ты на возврат.
Омар Хайям
С людьми ты тайной не делись своей.
Ведь ты не знаешь, кто из них подлей.
Как сам ты поступаешь с божьей тварью,
Того же жди себе и от людей.
Омар Хайям
Пока ты жив — не обижай никого.
Пламенем гнева не обжигай никого.
Если ты хочешь вкусить покоя и мира,
Вечно страдай, но не угнетай никого.
Омар Хайям
Мы не знаем, протянется ль жизнь до утра…
Так спешите же сеять вы зерна добра!
И любовь в тленном мире к друзьям берегите
Каждый миг пуще золота и серебра.
Омар Хайям
Надеемся, вам были полезны изречения о жизни Омара Хайяма.
Как подобрать идеальное стихотворение для похорон.
Помните Кристина Россетти
Вспомни меня, когда я уйду,
ушел далеко в безмолвную страну;
, когда ты больше не можешь держать меня за руку,
и я не полуповорачиваюсь, чтобы уйти, но поворачиваюсь, остаюсь.
Вспомни меня, когда больше не будет, день за днем
ты расскажешь мне о нашем будущем, которое ты запланировал:
помни только меня; вы понимаете
будет поздно советовать им или молиться.
Но если ты забудешь меня ненадолго
и потом помни, не горюй:
Ибо если тьма и тление оставят
остаток мыслей, которые у меня когда-то были,
намного лучше тебе забыть и улыбнуться
чем помнить и грустить. Вверх↑
О смерти отца Эмили Сэм Б. Дэвис
По правде говоря: из грусти иногда вырастает добро,
хотя, как оно прорастает и расцветает, мы никогда не знаем;
склоняйся теперь ко всем твоим мимолетным болям —
со временем от них собираешь большие зерна. Топ↑
Сонет LXXI Уильяма Шекспира
Не оплакивайте меня, когда я умру
чем вы услышите угрюмый угрюмый колокол
Предупредите мир, что я бежал
из этого мерзкого мира с гнуснейшими червями обитать:
Нет, если вы читаете эту строку, не помните
руку, написавшую ее; ибо я люблю тебя так,
что я в твоих сладких мыслях был бы забыт,
если мысль обо мне тогда должна причинить тебе горе.
О, если, я говорю, вы посмотрите на этот стих
когда я, может быть, смешал меня с глиной,
не столько репетируй мое бедное имя,
но пусть твоя любовь хоть с моей жизнью истлеет;
чтобы мудрый мир не заглянул в твой стон
и не стал насмехаться над тобой вместе со мной после того, как я уйду.
Top↑
Я хотел бы думать от неизвестного
Я хотел бы думать, когда жизнь закончится
что я заполнил нужную должность,
что здесь и там я заплатил за проезд
больше чем пустословие и похвальба;
что я принял божественные дары,
дыхание жизни и мужественности прекрасный
и пытался использовать их время от времени
в служении для моего ближнего. Вверх↑
Последний призыв Уолта Уитмена
Напоследок, нежно,
от стен мощного дома-крепости,
от замков вязаных замков,
от донжона закрытого колодца двери,
пусть меня повеет.
Позвольте мне бесшумно скользить вперед;
ключом мягкости отпирать замки — шепотом,
открой двери, о душа.
Нежно — не теряй терпения,
(сильна твоя хватка, о смертная плоть,
крепка твоя хватка, о любовь.) Top↑
Дикие лебеди в Куле (последний стих) Уильям Батлер Йейтс
Неутомимый , любовник за любовником,
они гребут в холодных
дружеских потоках или карабкаются по воздуху;
их сердца не состарились;
страсть или завоевание, блуждают, где хотят,
по-прежнему сопровождают их.
Но теперь они дрейфуют по тихой воде,
загадочный, красивый;
среди какого тростника они построят,
у края какого озера или пруда
радуют глаза людей, когда я проснусь однажды
и обнаружу, что они улетели. Вверх↑
Остров Иннисфри на озере Уильям Батлер Йейтс
Я встану и пойду сейчас, и пойду в Иннисфри,
и маленькую хижину, построенную там из глины и плетня:
девять рядов фасоли я иметь там улей для медоносной пчелы,
и жить в одиночестве на пчелиной поляне.
И я обрету там покой, ибо покой падает медленно,
падает с утренней завесы туда, где поет сверчок;
там полночь вся мерцает, а полдень багрово зарево,
и вечер полный конопляных крыльев.
Я встану и пойду сейчас, ибо всегда ночь и день
Я слышу плеск озерной воды у берега;
пока я стою на проезжей части, на тротуарах серых,
я слышу это в глубине души. Вверх↑
Из рубайята Омара Хайяма
Движущийся палец пишет, и есть письмо
движется дальше: ни все твое благочестие и остроумие
не заманят его назад, чтобы отменить полстрочки,
ни все твои слезы не смывают ни слова из него .
Top↑
Из Пророк о Смерти by Kahil Gibran
Ваш страх смерти есть не что иное, как трепет
пастуха, когда он стоит перед
королем, чья рука должна быть возложена на него в честь.
Разве пастух не радуется под
его дрожит, что он будет носить знак короля?
Но разве он не более помнит о своей дрожи
Ибо что такое умереть, как не стоять голым
на ветру и таять на солнце?
И что значит перестать дышать,
, как не освободить дыхание от его беспокойных
приливов, чтобы оно могло подниматься и расширяться и искать Бога беспрепятственно?
Только когда ты выпьешь из реки
тишины, ты действительно будешь петь.
И когда вы достигли вершины горы,
тогда вы начнете подниматься.
И когда земля возьмет на себя твои конечности,
тогда ты воистину станцуешь. Вверх↑
Не плачь обо мне Неизвестный поэт (читай Майкла Лэндона)
Не плачь обо мне, ибо я жил… планета лучше, чем я нашел ее.
Не плачь обо мне, ибо я любил и был любим
моей семьей, теми, кого я любил, кто любил меня в ответ
ибо я никогда не знал чужих, только друзей.
Не плачь обо мне.
Когда вы чувствуете морские брызги на своем лице,
Я здесь.
Когда ваше сердце бьется быстрее от грациозного прыжка дельфина,
Я здесь.
Когда ты протягиваешь руку, чтобы коснуться сердца другого,
как сейчас я касаюсь лица Бога,
Я там.
Не плачь обо мне. Я не ушел. Вверх↑
Не уходи осторожно в эту спокойную ночь Дилана Томаса (читается для Ричарда Бертона)
Не уходи осторожно в эту спокойную ночь,
старость должна гореть и буйствовать в конце дня;
Ярость, ярость против умирания света.
Хотя мудрецы в конце концов знают, что тьма — это правильно,
потому что их слова не разветвляли молний, они
не входят спокойно в эту спокойную ночь.
Добрые люди, последняя волна мимо, крича, как ярко
их хрупкие дела могли танцевать в зеленой бухте,
ярость, ярость против умирания света.
Дикие люди, которые поймали и воспели солнце в полете,
и узнали, слишком поздно, они огорчили его в пути,
не уходи нежно в эту спокойную ночь.
Могильные люди, близкие к смерти, которые видят ослепляющим зрением
слепые глаза могут сверкать, как метеоры, и быть веселыми,
Ярость, ярость против умирания света.
И ты, мой отец, там, на этой печальной высоте,
Проклятие, благослови меня теперь своими лютыми слезами, я молю.
Не уходи нежно в эту спокойную ночь.
Ярость, ярость против умирания света. Вверх↑
Funeral Blues У. Ф. Одена (читается в фильме «Четыре свадьбы и одни похороны»)
Остановите все часы, отрубите телефон,
сочной костью не давайте собаке лаять,
Заглушите пианино и с приглушенным барабаном
вынесите гроб, пусть приходят скорбящие.
Пусть самолеты со стонами кружат над головами
пишут на небе сообщение Он умер,
надевают креповые банты на белые шеи публичных голубей,
пусть ГАИ надевают черные хлопчатобумажные перчатки.
Он был моим севером, моим югом, моим востоком и западом,
моей рабочей неделей и моим лучшим воскресеньем,
мой полдень, моя полночь, мой разговор моя песня;
Я думал, что любовь будет длиться вечно: я ошибался.
Звезды сейчас не нужны; потушить всех:
Собери луну и разбери солнце;
вылей океан и подмети леса:
Ибо ничто теперь не может привести ни к чему хорошему. Вверх↑
Вдовец Редьярд Киплинг
На время должна быть боль –
На маленькое, маленькое пространство
Я потеряю из виду ее лицо,
Вернуть прежнюю жизнь снова
Пока Она отдыхает на своем месте.
В течение сезона эта боль должна терпеть,
На немного. Немного времени
Я буду чаще вздыхать, чем улыбаться
До тех пор, пока Время не сотворит мне лекарство,
И жалкие дни обманут.
На какое-то время мы должны быть в разлуке,
На несколько лет,
Пока не приблизится последний час моей жизни,
И выше биения моего сердца,
Я слышу Ее голос в моих ушах.
Но я не пойму –
Настроившись на какую-то более позднюю любовь,
Не узнаю ту, к которой я стремился,
Пока она не протянет мне руку,
Сказав: «Кто, кроме меня, имею право?»
И из беспокойной ночи
Привлечет меня на землю. Top↑
Порезанный палец Поэт Неизвестен
Порезанный палец
онемеет до того, как пойдет кровь,
он кровоточит до того, как начнет болеть,
будет болеть, пока не начнет заживать,
он покроется коркой и чешется
наконец, парша ушла
и небольшой шрам остался
, где когда-то была рана.
Горе — самая глубокая рана
, которую вы когда-либо получали.
Как порезанный палец,
проходит этапы,
и оставляет шрам. Top↑
В память о моей матери Патрик Кавана
Я не думаю о тебе, лежащей в мокрой глине
на кладбище Монаган; Я вижу
тебя, идущего по переулку среди тополей
по дороге на станцию, или счастливого
Идущего на вторую мессу в летнее воскресенье—
Ты встречаешь меня и говоришь:
«Не забудь позаботиться о скоте…»
Среди твоих самых приземленных слов ангелы блуждают.
И я думаю о тебе, идущем по
мысу зеленого овса в июне,
таком полном покоя, таком богатом жизнью—
И я вижу, как мы встречаемся на окраине города
в ясный день случайно, после
все сделки заключены, и мы можем пройти
вместе по магазинам, лоткам и рынкам
бесплатно по восточным улицам мысли.
О, ты не лежишь в мокрой глине,
ибо сейчас вечер сбора урожая, и мы
складываем камни под лунным светом,
и ты улыбаешься нам — вечно. Вверх↑
Эпитафия ребенку Томаса Грея
Здесь, освобожденный от боли, защищенный от страданий, лежит
ребенок, любимец глаз своих родителей:
Более нежный ягненок никогда не резвился на равнине.
Более прекрасный цветок никогда не расцветет снова:
мало было дней, отпущенных его дыханию;
теперь пусть он спит спокойно в ночь смерти. Вверх↑
Второй посев Автор неизвестен
Для кого
Молоко неданное в груди
Когда ребенка нет?
Для кого
Любовь, запертая в сердце
Что осталось в покое?
Этот золотой урожай
Когда-то расколотый дерн, переполнивший августовское поле,
Вымолотый от боли на сентябрьском полу,
Ныне спрятанный высоко в амбарах, бесплодный склад.
Сломать запертую дверь;
Взрывайте, разбрасывайте и высыпайте
Зерно на бесплодной земле
Везде, где есть трещина в коме.
Нет урожая только для сердца:
Семя любви должно быть
Навеки
Повторно посеяно. Вверх↑
Из Berck-Plage Сильвии Плат
Теперь выстиранные простыни летят на солнце,
Наволочки приятны.
Это благословение, это благословение:
Длинный гроб из дуба мыльного цвета,
Любопытные носильщики и сырой финик
Гравировка себя в серебре с дивным спокойствием. Top↑
Там, где заканчивается тротуар by Shel Silverstein
Есть место, где заканчивается тротуар
И перед тем, как начинается улица
И там трава становится мягкой и белой.
И там солнце ярко багрово горит,
И там луна-птица отдыхает от своего полета
Охлаждается на мятном ветру.
Покинем это место, где клубится черный дым
И темная улица вьется и изгибается.
Мимо ям, где растут асфальтовые цветы
Мы пойдем размеренной и медленной походкой,
И будем смотреть, куда идут меловые белые стрелки,
К месту, где кончается тротуар.
Да, мы пойдем походкой размеренной и медленной,
И пойдем туда, куда мелом белые стрелки идут,
Для детей отмечают, а дети знают
Место, где тротуар заканчивается. Top↑
You Came to Me Нэнси Дингман Уотсон
ты пришла ко мне
и разбудила меня в ночи
маленькая взлохмаченная фигурка вывалилась
с волочащимися простынями
торопясь
бросить взгляд монстров и их
пытливое рыло того
назойливого незнакомца
смерть
ты прокралась в мою кровать
и дрожь свернулась ко мне
твоя упругая цветущая щека
под моей рукой
я чувствовала твои круглые колени
вырывая утешение из моего теплого живота
изверги и формировала потом
выпрыгнул
из твоей узкой
костяной груди
у тебя ведь было
плакал святилище
и приземлился полностью
в мои сны
и в моих снах
не было ничего дальнего
отец теперь мать теперь
бог
аннулировать эту тьму
указ Top↑
Untitled by Mark Strand
Не каждый знает, что он будет петь в конце,
Наблюдая за пристанью, когда корабль уплывает, или как это будет выглядеть
Когда его держит рев моря , неподвижно, там в конце,
Или на что он будет надеяться на одного, ясно, что он никогда не вернется.
Когда прошло время обрезать розу или ласкать кошку, когда
Закат, сжигающий лужайку, и полная луна, обледеневшая
Больше не появляются, не каждый знает, что он откроет вместо этого,
Когда вес прошлого опирается ни на что и на небо.
Лишь помнится свет, и рассказы в полете зависли,
Не каждый знает, что его ждет, или что он будет петь
Когда корабль, на котором он находится, скользит во тьму, там, в конце. Top↑
Когда возникают бури by Paul Laurence Dunvar
Когда возникают бури И темнеет небо
Обо мне угрожающе ниже,
К Тебе, Господи, я поднимаю глаза мои,
К Тебе мой измученный дух летит
Для утешения в тот час.
Могучая рука
Не даст вреда
Подойди ко мне, не постигни меня;
Голос успокоит мою тревогу,
Когда разгорится великая битва жизни –
Ни один враг не испугает меня.
На груди они
Безопасный я отдыхаю,
От печали и досады;
Уже не угнетенный заботами греховными,
Но в присутствии их всегда блаженный,
Боже спасения моего.
Top↑
Наконец-то освободились Ричард Ньюман
Я знаю, что мой Лорд — человек войны;
Он сражался со мной у темной двери Ада.
Сатана думал, что он меня быстро;
Я разорвал его цепь и наконец-то освободился.
Наконец-то бесплатно, наконец-то бесплатно,
Слава Всевышнему, я наконец свободен.
Наконец-то свободен, наконец-то свободен,
Слава Всемогущему Богу, наконец-то я свободен.
Здесь ты можешь мне мешать, а там нельзя;
Господь на Небесах ответит на мою молитву.
Я пошел в долину, но не остался;
На душе стало радостно, и я остался на весь день. Top↑
Ангелы наблюдают за мной Ричард Ньюман
Всю ночь, всю ночь
Ангелы наблюдают за мной.
Всю ночь, всю ночь
Ангелы наблюдают за мной.
Когда-нибудь Петр, а когда-нибудь Павел,
Ангелы наблюдают за мной –
Бог создал нас всех одним,
Ангелы наблюдают за мной,
Ты придешь раньше меня,
Ангелы сойдутся я-
Скажи всем моим друзьям, что я тоже иду.
Углы наблюдают за мной. Вверх↑
В Чтения памяти , Элеонора Манро
В великую ночь мое сердце выйдет,
На меня с грохотом идет тьма,
В великой ночи мое сердце погаснет.
From the Papago Top↑
В Чтения памяти , Элеонора Мунро
Возможно, мы действительно живем на земле?
Не навсегда на земле,
Но ненадолго здесь!
Будь то нефрит, он тоже сломается;
Будь то золото, оно тоже расплавится,
И даже шлейф кетцаля истлеет.
Не навсегда на земле,
Но ненадолго здесь!
From the Aztec Top↑
Untitled by Mark Strand
Не каждый знает, что он будет петь в конце,
Глядя на пристань, когда корабль уплывает, или каким он будет казаться
Когда его держит рев моря, неподвижный, там в конце,
Или на что он будет надеяться на одного ясно, что он никогда не вернется.
Когда прошло время обрезать розу или ласкать кошку, когда
Закат, сжигающий лужайку, и полная луна, обледеневшая
Больше не появляются, не каждый знает, что он обнаружит вместо этого,
Когда тяжесть прошлого опирается ни на что и на небо.
Не больше, чем воспоминаемый свет, и истории зависли в полете,
Не каждый знает, что его ждет, или что он будет петь
Когда корабль, на котором он находится, скользит во тьму, там, в конце. Top↑
Untitled by Stephen Greenleaf
Я все еще думал о… мальчиках, которых я знал, для которых не было разницы между войной и миром, которые вернулись из Вьетнама такими израненными внутри и снаружи, что не могли вместиться в общество, которое они были посланы защищать, мальчики больше ранены взглядами и поступками, чем пулями. На вершине холма я сидел под сикоморой и праздно смотрел на соседнюю долину, на деревья и кусты на противоположном склоне, размышляя о безрассудстве и неизбежности войны. Топ↑
Всадник проезжает Сэм Б. Дэвис
Клан собирается на кладбище Кэмп
Батлер, чтобы похоронить Билла
моего дядю; много людей
встречаются среди единого солдатского
камней стоящих белых около захоронения
палаток.
В жизни после смерти мы смотрим
на угольный гроб
такой гладкий, такой лаково-черный
мы можем видеть в нем себя,
и бросать холодные глаза
на какие отражения проплывают мимо.
Люди размышляют о человеке-каламбуре, находящемся под
, перед нашим неуверенным
беспокоится о том, могли ли мы быть
лучше для него. Министр указывает
на хорошее в Билле, мы, как его
фамильяры, часто упускали из виду
в нашей потребности снести одного с меньшим
, чтобы повысить наши подозреваемые нравы,
и мне интересно, чувствовал ли он когда-нибудь настоящую
любовь в свое время, если его Ниша минтая
с моими родственниками была достаточно близка
, чтобы утолить потребность быть нужным
всем нам нужным. Я знаю теперь
истоки погребальной печали лежат
в звуках, в могильном голосе
проповеднической молитвы
в торжественном монологе
амветского представителя
и в необычной одышке
в трауре
борьбе с скверным криком – ибо
только наши относительные страхи
вызывают у нас родственные слезы.
Вверх↑
Следы на песках времени Генри Уодсворта Лонгфелло
Не говори мне, в скорбных числах,
Жизнь — всего лишь пустой сон! —
Ибо мертва душа, что дремлет,
И вещи не то, чем кажутся.
Жизнь реальна! Жизнь серьезна!
И могила не цель его;
Прах ты, в прах возвратишься,
Не сказано о душе.
Не наслаждение и не печаль,
Нам суждено конец или путь;
Но действовать, чтобы каждое завтра
Найти нас дальше, чем сегодня.
Искусство длинно, а Время быстротечно,
И сердца наши, хоть и крепки и храбры,
Всё же, как приглушённые барабаны, бьют
Похоронные марши в могилу.
Не доверяй будущему, как бы это ни было приятно!
Пусть мертвое прошлое похоронит своих мертвецов!
Действуй, — действуй в живом настоящем!
Сердце внутри, а Бог над головой!
Жизнь великих людей все напоминает нам
Мы можем сделать нашу жизнь возвышенной,
И, уходя, оставить после себя
Следы на песках времени;
Следы, может быть, и другие,
Плывя над торжественным судном жизни,
Одинокий и потерпевший кораблекрушение брат,
Увидев, вновь воспрянет духом.
Так будем же и действовать,
С сердцем к любой судьбе;
Все еще добиваюсь, все еще преследую,
Учитесь трудиться и ждать. Top↑
я ношу твое сердце с собой автор e.e. каммингс
я ношу твое сердце с собой (я ношу его в
моем сердце) я никогда без него (куда
я иду ты иди, моя дорогая; и все, что сделано
только мной, это твое дело, моя дорогая)
я не боюсь
никакой судьбы (ибо ты моя судьба, моя милая) я не хочу
никакого мира (ибо прекрасный ты мой мир, моя правда)
и это ты то, что всегда означала луна
и то, что всегда будет петь солнце тебе
вот глубочайшая тайна никому неведомая
(здесь корень корня и почка почки
и небо дерева по имени жизнь; которое растет на
выше чем может надеяться душа или скрывать ум)
и это чудо, которое разделяет звезды
я ношу твое сердце (я ношу его в своем сердце) Top↑
Мы помним Его (Мы помним Ее) Адаптировано из Yizkor Service
Когда мы устали и нуждаемся в сила,
Когда мы потеряны и больны сердцем,
Мы его помним.
Когда у нас есть радость, которой мы жаждем поделиться
Когда у нас есть решения, которые трудно принять
Когда у нас есть достижения, основанные на его
Мы помним его.
При дуновении ветра и в холоде зимы
При распускании почек и возрождении весны,
Мы помним его.
В синеве небес и в тепле лета
В шелесте листьев и в красоте осени,
Мы помним его.
При восходе солнца и при его закате,
Мы его помним.
Пока мы живы, он тоже будет жить
Ведь он теперь часть нас,
Каким мы его помним. Вверх↑
Не стой у моей могилы и не плачь Мэри Фрай
Не стой у моей могилы и не плачь
Меня там нет.
Я не сплю.
Я тысяча дующих ветров.
Я алмаз блестит на снегу.
Я солнечный свет на созревшем зерне.
Я нежный осенний дождь.
Когда вы просыпаетесь в утренней тишине,
Я стремительный вздымающийся порыв
Тихо кружащихся птиц.
Я мягкие звезды, сияющие ночью.
Не стой у моей могилы и плачь;
Меня там нет.
Я не умер. Вверх↑
Смерть вообще ничто Каноник Генри Скотт-Холланд
Смерть вообще ничто
Я просто ускользнул в соседнюю комнату
Я это я, а ты это ты
Кем бы мы ни были друг для друга
Что мы все еще
Зови меня моим старым знакомым именем
Говори со мной так же просто, как всегда
Не вмешивайся в свой тон
Не носи притворной торжественности или печали
Смейся, как мы всегда смеялись
Над маленькими шутками, которыми мы всегда наслаждались вместе
Играй, улыбайся, думай обо мне , помолись за меня
Пусть мое имя всегда будет нарицательным, каким оно всегда было
Пусть оно произносится без усилий
Без призрака тени в нем
Жизнь означает все, что она когда-либо значила
Она такая же, как и была
Существует абсолютная непрерывная непрерывность
Что такое смерть, как не ничтожный несчастный случай?
Почему я должен быть вне поля зрения
Потому что я вне поля зрения?
Жду тебя на антракт
Где-то совсем рядом
Не за горами
Все хорошо.
Ничто не прошло; ничего не потеряно
Один краткий миг, и все будет, как было до
Как мы будем смеяться над скорбью разлуки, когда встретимся вновь! Top↑
10 лучших стихов Роберта Фроста, которые должен прочитать каждый – Интересная литература
ЛитератураЛучшие стихотворения Роберта Фроста, отобранные доктором Оливером Тирлом
Любой список десяти лучших стихотворений такого крупного поэта, как Роберт Фрост (1874-1963), обязательно вызовет разногласия или, по крайней мере, дискуссию; но мы подумали, что бросим нашу литературную шапку на ринг и предложим нашу собственную подборку величайших стихов Роберта Фроста, а также немного о каждом стихотворении. Вы согласны с нашими рекомендациями? Что должно/не должно быть в этом списке, на ваш взгляд?
Узнайте больше о произведениях Фроста, воспользовавшись нашей подборкой самых известных цитат из его произведений.
1. «Починка стены».
Одно из самых известных стихотворений Фроста, «Починка стены», рассказывает о примитивном стремлении человечества «отмечать свою территорию» и о нашей любви к установлению четких границ для наших домов и садов. В то время как Фрост считает, что такие маркеры являются возвратом к более ранней стадии развития человечества, его сосед считает, что (как мы обсуждали здесь) «Хорошие заборы — хорошие соседи» 9.0005
Поэму часто неправильно истолковывают, как заметил сам Фрост в 1962 году, незадолго до своей смерти. «Люди часто неправильно понимают или неверно истолковывают это.» Но он продолжил замечание: «Тайну того, что это значит, я храню». воплощенный в стихотворении самим Фростом (или, по крайней мере, рассказчиком его стихотворения), и подход, представленный его соседом. Сосед Фроста, а не сам Фрост (или говорящий Фрост) настаивает: «Хорошие заборы — хорошие соседи».
2. «Остановка в лесу снежным вечером».
Одно из самых любимых стихотворений Фроста, если не самое любимое из , «Остановка у леса» была навеяна реальным событием в жизни Фроста: остановившись в лесу по пути домой, поэт отчаялся, что он беден.
и у него не было достаточно денег, чтобы обеспечить свою семью, но вместо того, чтобы сдаться, он решил продолжать сражаться и «выбрать жизнь», а не заманчивый побег, предлагаемый лесом. Все остальное вокруг них тихо, кроме мягкого ветра и легкого шума снегопада.
В заключение Фрост говорит нам, что, каким бы прекрасным, темным и манящим ни был лес, у него есть предыдущие обязательства, которые он должен выполнить, поэтому он должен покинуть это место мира и спокойствия и продолжить свое путешествие, прежде чем он сможет уснуть. ночь. Обратите внимание на очень необычную и контролируемую схему рифмовки, которую использует Фрост: он не просто использует схему рифмовки, но вместо этого связывает каждую строфу с последующей, повторяя одни и те же рифмы в разных местах следующей строфы.
Фрост также использует на протяжении всего стихотворения обычный четырехстопный ямб и его выбор останавливать каждую строку в конце: здесь нет enjambment, нет набегающих строк, и это придает стихотворению вид ряда простых, содержательные утверждения или наблюдения, а не более глубокая медитация.
В этом есть что-то неизбежное: это не вордсвортовский «спонтанный избыток сильных чувств», а более современное признание того, что у большинства из нас, как выразился У. Х. Дэвис в другом стихотворении примерно того времени, «нет времени стоять и смотреть» на природа.
3. «Березки».
«Можно поступить хуже, чем качаться на березах»: так завершается это замечательное размышление с пустым стихом о том, как весело играть с этими прекрасными деревьями, раскачиваться на них и даже умирать, упав с них. Вот так! К сожалению, березы, которые Фрост видит в этом стихотворении, оказываются согнутыми не мальчиком, качающимся на них, а ледяной бурей, но Фрост предпочитает более романтизированное представление об игре, придуманной его воображением.
«Березки» основаны на детских воспоминаниях Роберта Фроста о том, как он в детстве качался на березах. Таким образом, стихотворение представляет собой размышление об этих деревьях, которые гибки (т.е. легко гнутся), но крепки (не легко ломаются).
Сравнивая березы с «более прямыми темными деревьями», которые их окружают, Фрост говорит, что ему нравится думать, что они согнуты, потому что на них качается мальчик. Когда Фрост говорит, что он хотел бы «вернуться к [природе] и начать все сначала», возникает чувство тоски, которое простирается гораздо дальше, чем раскачивание березы, намекая на тщетное стремление взрослого вернуться в детство и прожить свою жизнь заново. .
Здесь мы проанализировали это стихотворение.
4. «Дерево у моего окна».
Еще одно стихотворение о дереве, это. Многие из величайших стихотворений Роберта Фроста посвящены деревьям и лесам, и многие из его стихов берут за отправную точку простое наблюдение за природой, которое затем побуждает к более глубокой медитации. (Здесь мы можем сравнить его друга Эдварда Томаса.)
Фрост начинает с обращения к дереву в тавтологических терминах, которые почти напоминают детскую песенку: «Дерево у моего окна, дерево у окна». Последние две строчки ничего не добавляют к смыслу первых четырех, но задают веселый, расслабленный тон, который доминирует во всем стихотворении.
Поэт говорит этому «дереву-окну», что он опускает створку окна, когда наступает ночь, закрывая его, но он не любит задергивать занавеску на окне, чтобы загородить дерево.
Заключительная строфа занимает место в этом списке: в ней Фрост идентифицирует свое «оконное дерево» как родственную душу, при этом дерево связано с «внешним», а Фрост — с «внутренним, погодой».
5. «Познакомившись с Ночью».
Это немного необычно для творчества Роберта Фроста, поскольку во многих других его известных стихах основное внимание уделяется городскому, а не сельскому миру. Но одна из проблем в интерпретации смысла этого стихотворения заключается в том, что говорящий Фроста отказывается рассказать нам, что он чувствует по поводу своего одинокого блуждания в ночи: он, если заимствовать фразу из стихотворения, «не желает объяснять».
Это похожее на сонет стихотворение (чтобы узнать об этом подробнее, нажмите на наш анализ ниже) начинается и заканчивается одной и той же строкой, которая также обеспечивает название стихотворения: «Я был знаком с ночью».
Это еще одно стихотворение о хождении и отчаянии: поэт бродит по ночному городу и мало находит утешения среди темных улиц. Прекрасное стихотворение о городской изоляции и одно из лучших (и самых доступных) стихотворений Фроста.
Мы проанализировали это стихотворение здесь.
6. «Пламя и лед».
Это стихотворение из девяти строк предположительно послужило источником вдохновения для названия романа Джорджа Р. Р. Мартина «Песнь льда и пламени» и придает любопытно апокалиптическое значение «Игре престолов» . Будет ли конец света огнем или льдом? Эти образы предполагают разные вещи: огонь предполагает ярость, войну, страсть; Лед предполагает холодное безразличие и пассивность — и может быть интерпретирован различными способами, что придает этому классическому короткому стихотворению двусмысленность и глубокую символичность.
Элементы огня и льда, упомянутые в стихотворении и выдвинутые на передний план в его названии, являются двумя из четырех аристотелевских или классических элементов, наряду с землей и воздухом (хотя «лед» обычно описывается просто как вода, Фрост — чья фамилия здесь вызывает ледяные условия одной половины стихотворения — нарочно вызывает эти классические элементы).
Фрост написал «Пламя и лед» в 1920 году. Это всего через два года после окончания Первой мировой войны, когда многие люди думали о революции, апокалипсисе, социальном и политическом хаосе.
7. « Стрижка».
Тяжелая работа, говорят, сама по себе награда. Это короткое стихотворение, состоящее из четырнадцати строк, но не сонет, представляет собой размышление о кошении травы косой. Какой звук издает коса? Что оно шепчет? Фрост заключает, что это «сладчайший сон, который знает труд» — коса «шепчет», выполняя свою работу.
8. «Пустынные места».
Использование схемы рифмовки и формы четверостишия rubaiat — наиболее знаком английским читателям в Rubaiyat of Omar Khayyám — «Desert Places» использует снежную природу в качестве декорации, как и «Stopping by Woods», но размышляет о более глубокой изоляции и дезертирстве, которые мы ощущаем как люди. существа.
9. «Елки».
Снова деревья! Это стихотворение 1916 года повествует о крестьянине, который осознает важность рождественских елок на своей земле, когда появляется горожанин и предлагает купить их у него.
Стихотворение написано белым стихом, который Фрост использовал во многих своих лучших стихах, чтобы создать разговорный, приземленный тон.
10. «Неизбранная дорога».
Ни один список лучших стихов Роберта Фроста не был бы полным без этого стихотворения, которое часто понимают неправильно. Он появился в его первой коллекции Mountain Interval в 1916 году; действительно, «Дорога не пройдена» открывает том. По этой причине естественно и понятно, что многие читатели воспринимают это стихотворение как заявление Фроста об индивидуализме поэта: он пойдет «по менее проторенной дороге».
Но действительно ли это стихотворение означает? Говорящий Фроста подходит к развилке дорог и, сокрушаясь о том, что ему приходится выбирать между ними, берет «то, по которому меньше ходят», и говорит себе, что вернется и пойдет другим путем в другой раз, хотя он знает у него, вероятно, никогда не будет возможности сделать это, поскольку «путь ведет к пути». Однако обе тропы на самом деле одинаково покрыты листьями — одна из них не «менее пройдена» в конце концов.
Более того, стихотворение озаглавлено «Неизбранная дорога», и это дает нам понять, что именно эта дорога, а не та явно «менее проторенная», которую выбрал говорящий, — на самом деле у него на уме. И поэтому знаменитые финальные строки — это не столько гордое утверждение индивидуализма, сколько горько-сладкое исследование того, как мы всегда переписываем свою собственную историю, чтобы оправдать принимаемые решения. Однако это остается великим стихотворением — возможно, величайшим из всех произведений Роберта Фроста.
Для хорошего издания стихов Фроста мы рекомендуем Сборник стихов
. Откройте для себя больше классической поэзии с нашей подборкой лучших поэтических антологий, этих классических стихов о тайнах и этих великих стихов о природе.
О Роберте Фросте
Роберт Фрост (1874-1963) считается одним из величайших американских поэтов двадцатого века. И все же он не принадлежал ни к какому конкретному движению: в отличие от своих современников Уильяма Карлоса Уильямса или Уоллеса Стивенса он не был модернистом, предпочитая более традиционные способы и используя более прямой и менее туманный поэтический язык.
Он классно заметил, что свободный стих, который любили многие поэты-модернисты, что это «все равно что играть в теннис с опущенной сеткой».
Многие из его стихов посвящены миру природы, а леса и деревья занимают видное место в некоторых из его самых известных и широко вошедших в антологию стихов («Неизбранная дорога», «Остановка в лесу снежным вечером», «Березки», «Дерево у моего окна»). В других местах он любил очень короткие и содержательные поэтические высказывания: см., например, «Огонь и лед» и «Но космическое пространство».
Роберта Фроста пригласили прочитать стихотворение на инаугурации Джона Ф. Кеннеди в 1961 году. он не мог прочесть на бумаге слов своего стихотворения, настолько ярким было сияние солнца. Поэтому вместо этого он начал читать по памяти одно из своих ранних стихотворений: «Откровенный дар». Большинство критиков сходятся во мнении, что «Прямой дар» лучше поэмы, написанной Фростом в честь инаугурации, а «Прямой дар» теперь более или менее синоним инаугурации Кеннеди.
Автор этой статьи, доктор Оливер Тирл, литературный критик и преподаватель английского языка в Университете Лафборо. Среди прочего, он является автором книг «Тайная библиотека: путешествие книголюбов по историческим курьезам», и «Великая война, пустоши» и длинной поэмы в стиле модерн.
Изображение: Роберт Фрост в ок. 1910 г., автор неизвестен, через Викисклад.
Нравится:
Нравится Загрузка…
Теги: Американская литература, Лучшие стихи Роберта Фроста, Книги, Классика, Поэзия, Рекомендации, Роберт Фрост, Неизбранная дорога
Ваш путеводитель по доступу к духовным сферам (2021)
Без категорий 18 октября 2021 г.
Язык в стихах может служить мощным инструментом для перевода нашего внутреннего мира в физическую реальность.
Но духовная поэзия использует язык, чтобы заглянуть в другой мир.
Слова, узоры и образы в духовной поэме могут открыть дверь в нефизический, духовный мир.
Когда вы читаете стихи, среди них будут стихи, которые без всякой видимой причины глубоко резонируют с вами.
Ваше внутреннее существо понимает послание, переданное в этом стихотворении, без необходимости каких-либо сознательных усилий.
Обычно это происходит потому, что символика слов в стихотворении связана с более глубокой частью вас. Ваш дух.
Итак, что делает стихотворение духовным?
Духовная поэзия глубоко погружается в понимание абстрактных понятий. Такие, как быстротечность бытия, цель страдания и неожиданная причинность событий.
Духовные стихи часто могут говорить о Боге и о нем, но они также выходят за рамки религии.
Есть бесконечные сборники стихов в персидской поэзии, которые тратят время на понимание истинной природы реальности .
Ответы на вопросы о смысле существования, природе пространства и времени и о том, что происходит после смерти.
ПОДРОБНЕЕ>> Прежде чем писать духовную поэму, примите участие в духовном очищении
Какова цель духовной поэзии?
Ни одна поэзия не имеет одной единственной цели.
Духовные стихи дают возможность исследовать самые сложные вопросы, центральные в жизни человека.
Кто я? Что происходит после смерти? Я на правильном пути? Какова цель страданий, одиночества и страданий в этой жизни?
Духовная поэзия может помочь найти ответы и даже найти решения.
Одним из особых аспектов духовной поэзии является то, что мы можем исследовать идеи за пределами традиционного языка.
В духовной поэме слов не всегда то, что они означают .
Вместо этого слова несут сообщения, каждое из которых имеет свой особый символизм (как мы увидим позже на примерах из персидской, японской и англо-американской поэзии).
Как читатель или писатель, духовная поэма позволяет достичь многого:
- Вы можете заглянуть за завесу смерти и избавиться от страха перед неизвестным, который приходит, когда вы думаете о смерти.
- Вы можете найти смысл в немыслимых ситуациях и открыть для себя исцеление.
- Вы можете получить доступ к древним знаниям, закодированным в нашем повседневном языке.
Но самое главное, духовная поэзия — это средство, через которое к нам приходят озарения из прошлого, будущего и со всего мира.
Духовная поэзия не говорит с нашим разумом. Центральные темы духовных стихов нельзя понять средствами логического мышления.
Образы и метафоры специально направлены на то, чтобы помочь вашей душе пробудиться .
Вот почему духовная поэзия часто является направляющей силой для людей, имеющих дело с темной ночью души.
Проходя сложный процесс « смерти эго » и ища более глубокий смысл жизни и свое место в ней, вы можете найти поддержку в духовных стихах прошлого.
Через письмо, чтение и визуализацию метафор, используемых в духовной поэзии, вы можете увидеть взаимосвязь всего в мире.
Вы начинаете понимать свое существование через невидимую ранее парадигму.
Этот свежий подход поможет вам изучить свои чувства по отношению к проблемам, даст вам силы продолжать идти и приведет вас в соответствие со всем, что есть.
7 духовных стихов для успокоения души
Дух — это нефизическая часть любого существа.
Часто поэты посвящают целые сборники стихов, чтобы выразить и познать свою духовную сущность.
Когда поэты делятся своим личным опытом и уникальным видением мира, они также делятся универсальными посланиями, которые объединяют людей. По крайней мере, временно.
В результате духовная поэзия позволяет этой нефизической части нас принять форму, снова сделать нас целыми и трансформировать наши знания о том, что значит быть человеком.
Как и те, кто был до нас, давайте возвысимся и преодолеем жизненные препятствия, заглянув внутрь себя.
И если дела идут плохо, эти 7 духовных стихов здесь, чтобы напомнить вам о вечных истинах, которые уже знает ваша душа.
Но помните, духовные стихи — это не то, что вы читаете своим умом, это то, что вы читать душой .
1. Эмили Дикинсон «
Реквизит помогает Дому »
«Реквизит помогает Дому
Пока Дом не будет построен
Поддержите себя
И перестаньте вспоминать
Авгур и Плотник
Просто такой ретроспективный взгляд
Имеет совершенную Жизнь
Прошлое из досок и гвоздей
И медлительность — тогда эшафоты падают
Подтверждая это Душой»
Как и многие духовные стихи, стихотворение Эмили Дикинсон символизирует эволюцию души к зрелости.
Это также предлагает читателю не искать ответов вне себя. Чтобы соединиться со своим духовным я, посмотрите внутрь себя.
Уровни смысла часто вплетены в духовную поэзию. Как читатель, вы будете раскрывать сообщения через призму собственного опыта.
Когда читаешь духовные стихи — бери только то, что тебе нужно, и не зацикливайся на вещах, которые пока недоступны.
2. Кобаяши Исса «
на ветвь»«На филиале
Плавающий вниз по границе
Крикет, пение»
В этом хайку, японская поэта, стимул.
пределы языкового выражения.
Непредсказуемая природа жизни резюмирована в трех коротких строках.
Выражение того, что мы должны выбирать путь наименьшего сопротивления в этом жизненном путешествии, иногда с бурными течениями, но оставаться счастливыми, несмотря ни на что.
3. Руми «
Тишина »
«В этой новой любви умри.
Ваш путь начинается с другой стороны.
Стань небом.
Поднесите топор к тюремной стене.
Побег.
Уходи, как будто кто-то вдруг стал цветным.
Сделайте это сейчас.
Вы покрыты густым облаком.
Выдвиньте сбоку. Умри,
и молчи. Тишина — вернейший признак
того, что ты умер.
Твоя прежняя жизнь была безумным бегом
из тишины.
Безмолвная полная луна
выходит сейчас.
Персидская поэзия пронизана как смыслом, так и мистикой.
Интерпретация таких стихов не всегда проста, потому что в них скрытый смысл , что логическое мышление просто не может получить доступ.
Во многих восточных культурах луна олицетворяет процесс духовного пробуждения благодаря своим циклам. А полнолуние указывает на завершение того или иного процесса.
Принимая во внимание, что топор — это сила духовного исследования, выходящая за пределы физического существования — тюрьма.
Таким образом, мы можем начать раскрывать скрытую внутри мудрость.
4. Омар Хайям «
рубаи » ( рубаи на фарси для катрена )
«И эту перевернутую Чашу называют Небом,
Под которой мы живем и умираем,
Не поднимайте к Ней руки за помощью — ибо Она
Так же бессильно движется, как вы или я. ”
В большей части персидской поэзии Омара Кахайяма по-прежнему актуальна тема — лови момент.
Небо является эмблемой порядка во вселенной. Во многих обществах люди также обращаются к небу за ответами, руководством и помощью.
Таким образом, стихотворение призывает вас использовать драгоценное время, которое у вас есть в этом мире, поскольку вселенная движется в естественном потоке, без какого-либо контроля над обстоятельствами в человеческой жизни.
Что бы ни происходило, наслаждайтесь жизнью, пока можете. Все так, как должно быть.
5. Джон Донн «
Смерть, не гордись »
«Смерть, не гордись, хотя некоторые называли тебя
Могущественным и страшным, ибо ты не таков;
Для тех, кого, по твоему мнению, ты низвергаешь
Не умирай, бедная Смерть, и все же ты не можешь убить меня.
От отдыха и сна, которые, кроме твоих картин,
Большое удовольствие; тогда от тебя должно исходить гораздо больше,
И как можно скорее наши лучшие люди с тобой уходят,
Остаток их костей и избавление души.
Ты раб судьбы, случая, королей и отчаянных людей,
И обитаешь в яде, войне и болезни,
И мак или чары тоже могут нас усыпить
И лучше, чем твой удар; зачем ты тогда пухнешь?
Один короткий сон позади, мы просыпаемся вечно,
И смерти больше не будет; Смерть, ты умрешь».
Джон Донн исследует чувство, разделяемое многими — бессилие перед лицом смерти.
Но вместо смерти, вместо пугающего взгляда в неизвестность, позиция Донна состоит в том, чтобы сказать, что смерть — это постоянное состояние.
На самом деле смерть — это форма освобождения души от физического тела и начало вечного пути.
Он побуждает вас смотреть на смерть как на низшего противника и нечего бояться. Вам не нужно бояться смерти, потому что все, что она есть, — это «короткий сон».
6. Идзуми Сикибу «
Хотя я пытаюсь »
«Хоть я и пытаюсь
удерживать в сердце единственную мысль
учения Будды,
Я не могу не слышать0005
крик сверчков»
В японской культуре сверчки используются как символ удачи, но они также имеют более мрачное значение.
Сверчки олицетворяют чувства одиночества и печали, возникающие в переходный период.
Когда вы читаете это стихотворение, Изуми Сикибу напоминает вам, что отрицательные эмоции — это нормально.
Даже когда вы знаете и понимаете истину бытия, эти эмоции все равно могут возникнуть.
Не наказывайте себя за то, что у вас есть знания, но вы все еще испытываете негатив.
7. Мэри Фрей «
Не стой у моей могилы и не плачь »
«Не стой у моей могилы и не плачь;
Меня там нет. Я не сплю.
Я тысяча дующих ветров.
Я алмаз блестит на снегу.
Я солнечный свет на созревшем зерне.
Я нежный осенний дождь.
Когда ты проснешься в утренней тишине
Я стремительный вздымающийся порыв
Из тихих птиц в кружном полете.
Я мягкие звезды, сияющие ночью.
Не стой у моей могилы и плачь;
Меня там нет. Я не умер».
Это конкретное стихотворение было написано в связи со смертью матери друга. В нем говорилось, что автор записал слова почти ченнелингом.
Слова просто вылетели из нее чистым потоком сознания. Она схватила все, что было рядом с ней, чтобы записать стихи.
Первое стихотворение Фрея оказалось на поверхности коричневого бумажного пакета.
И это приносит мир в осознании того, что люди продолжают жить. Поскольку люди и вселенная не являются отдельными вещами.
Мы всегда и навсегда останемся одним целым.
ОБ АВТОРЕ
Предприимчивый по натуре, Валерий уже много лет путешествует по миру.
Ее путешествие началось в России, затем переместилось в Великобританию, и теперь она открывает для себя чувство дома в странах по всему миру.
Она выходит за пределы границ — учится, участвует, находит вдохновение и знакомится с разнообразными культурами, в которых ей посчастливилось жить.
Когда она не гонится за приключениями и переживаниями вне зоны комфорта, она исследует чудеса языка и его влияние на себя, мир и межличностное общение.
Она никогда не перестает искать возможности для саморазвития и вносить свой вклад в светлое будущее для окружающего ее мира.
Вы можете узнать о ее опыте на https://medium.com/@valeryvoyager
| Страница 1 Буквальный: Дворец, где Джамшид держал свой кубок Лань и лиса теперь отдыхают и ужинают Бахрам, который безостановочно охотился на дичь Его преследовала смерть, когда его время истекло. 
Значение: Дворец, где Артур искал Грааль
Фицджеральд: Говорят, Лев и Ящерица хранятДворы, где Джамшид славился и напивался: И Бахрам, этот великий Охотник — Дикий Осел Печати над его головой, и он крепко спит. Немецкий: Западный лейт-дер-Паласт, Wo einst Behram geprasst. Джецт Шойхт фон дер Стелле Der Leu die Gazelle Во дер Книг им Яген Уайльд Псел Эршлаген, Версанк-эр-им-Зумпфе Бейм Эзельстриумф.
Буквальный: Я ежедневно решаю, что в сумерках я раскаюсь
Значение: Каждое утро я решаю покаяться ночью
Фицджеральд: Приходи, наполняй Чашу, и в Огне ВесныРозыгрыш «Зимняя одежда покаяния»: У Птицы Времени немного пути Летать — и вот! Птица на Крыле.
Немецкий: An jedem Tag nehm’ich mir vor aufs neue,
Буквальный: Хайям, если ты опьянен вином, наслаждайся!
Значение: В жизни посвятить себя радости и любви
Фицджеральд: И если Вино пьешь, Губы нажимаешь,Конец в Ничто, все кончается — Да — Тогда представь, пока ты есть, Ты есть, но что Ты будешь — Ничем — Ты не будешь меньше.
Немецкий: Chajjam, solang du trunken bist von Wein, sei
Буквальный: О друг, на завтра не будем волноваться
Значение: О, послушай, не будем думать о завтрашнем
Фицджеральд: Ах! мой Возлюбленный, наполни чашу, очищающуюСегодня о прошлых сожалениях и будущих страхах Завтра? — Почему, завтра мне может быть Я с Yesterday’s Sev’n Thousand Years.
Немецкий: Komm, Freund, wir wollen nicht sorgen um morgen,
Буквальный: В детстве мы стремились в школу,
Значение: В поисках знаний в детстве мы поднимаемся
Фицджеральд: Сам в молодости охотно посещалДоктор и Святой, и услышал великий аргумент Об этом и о: но навсегда Вышел той же дверью, что и вошел.
Немецкий: Zum Meister ging ich einst- das war die Jugendzeit-
Буквальный: На рассвете раздался звонок из таверны
Значение: Рано утром я услышал ангельский звон
Фицджеральд: Сон, когда левая рука рассвета была в небеЯ услышал голос в таверне, крик, «Пробудитесь, мои Малыши, и наполните Чашу До того, как Ликер Жизни в своей Чаше высохнет».
Немецкий: Eine Stimme scholl morgens zu mir aus der Schenke:
Буквальный: Если бы мое появление зависело от меня, я бы никогда не родился
Значение: Почему мне дали жизнь? Почему мое семя было посеяно?
Фицджеральд: Действительно, айдолы, которых я так долго любил Немецкий: Zu Fasten fhlt ich und zu Gebet mich jngstgedrngt und dachte: vielleicht Wird nun das ewige Heil von mir, nach dem ich seit lang mich gesehnt, erreicht; Шляпа Allein ein Windhauch das Gebet alsbald Mir auf den Lippen verweht. Ein halber Weinschluck, ehichs gedacht, mein Закрепите все zu nichte gemacht.
Буквальный: Когда канарейка вышла на поле
Значение: Я наблюдал за птицами на природе
Фицджеральд: Ирам действительно ушел со всей своей розой,И Кубок Джамшида Сев’н-ринг’д, где никто не знает; Но все же Лоза ее древний Рубин дает, А еще дует Сад у воды.
Немецкий: Eine Nachtigall, die trunken zu dem Garten flog,
Буквальный: Небеса неполны без небесного романа
Значение: Мечта о будущем — не более чем напрасная надежда
Фицджеральд: «Как сладки смертные Совранты!» — думают некоторые:Другие — «Как благословен грядущий рай!» Ах, возьмите наличные в руки и откажитесь от остальных; О, храбрая Музыка далекого Барабана!
Немецкий: Du sprichst mir von Huris, vom Paradiese,
Буквальный: День, когда жеребец времени был приручен и обучен
Значение: Те же руки, что образовали Венеру и Солнце
Фицджеральд: Я говорю Тебе это — Когда, начиная с Цели,За плечами пылающего жеребенка Из Небес Парвина и Муштари они бросили, В моем предопределенном заговоре пыли и души
Немецкий: Seit das Himmelsro luft auf Goldenen Pfaden,
1998 г.,
Ванкувер, Канада, 1999–2003 гг., Лос-Анджелес, Калифорния, Последнее обновление этой страницы: Четверг, 22 апреля 2010 г. |
Стихи на похороны — LastingPost
Вот самые любимые стихи и чтения на похороны. Выбор очень личный, но мы надеемся, что вы найдете подходящее стихотворение, чтение или молитву в нашей коллекции.
В алфавитном порядке по названию или первой строке
- A
- |
- Б
- |
- С
- |
- Д
- |
- Е
- |
- Ф
- |
- Г
- |
- Х
- |
- я
- |
- Дж
- |
- К
- |
- л
- |
- М
- |
- Н
- |
- О
- |
- Р
- |
- Q
- |
- Р
- |
- С
- |
- Т
- |
- У
- |
- В
- |
- Вт
- |
- х
- |
- Д
- |
- З
A
Песня жизни
Поскольку я любил жизнь, мне не будет грустно умирать.
Вознес я свою радость на крыльях, Чтоб затеряться в небесной синеве.
Я бежал и прыгал с дождем, Я взял ветер на грудь.
Мои щеки, как сонный ребенок, к лицу земли я прижал.
Поскольку я любил жизнь, мне не будет грустно умирать.
Я любовь юную целовал в губы, Я дослушал ее песню до конца,
Я ударил рукой, как печатью, в верной руке друга.
Я познал небесный покой, утешение хорошо сделанной работы.
Я жаждал смерти во тьме и воскрес из ада живым.
Поскольку я любил жизнь, мне не будет грустно умирать.
Я отдал часть своей души миру, когда и где проходит мой курс.
Я знаю, что другой закончит дело, которое я непременно должен оставить невыполненным.
Я знаю, что ни цветок, ни кремень не были напрасны на пройденном мною пути.
Как смотрят в окно на лицо, Всю жизнь я смотрел на Бога,
За то, что я любил жизнь, Мне не будет грустно умирать.
Амелия Берр, американская поэтесса (1878 – 1968)
В гостях
Я не могу сказать и не скажу
Что она умерла, она просто уехала.
С веселой улыбкой и взмахом руки
Она забрела в неизвестную страну;
И заставил нас мечтать о том, как прекрасна
Должно быть, она нуждается в ней, раз она там задерживается.
И ты, о ты, кто безумнее всего тоскует
От давнего шага и радостного возвращения-
Думай о ней, как о родной
В любви там, как о любви здесь
Думай о ней еще так же, я говорю;
Она не умерла, она просто ушла.
Джеймс Уиткомб Райли, американский поэт (1849–1916)
Прощальный гость
Какие они приятные гости
Жизнь и Любовь!
Медленно я отворачиваюсь,
В этот поздний час, но достаточно рад
Они не утаили от меня
Своего высокого гостеприимства.
Так что с лицом, озаренным восторгом
И со всей благодарностью я остаюсь
Еще бы пожать им руки и сказать
«Спасибо. Так прекрасное время! Доброй ночи.
«Джеймс Уиткомб Райли, американский поэт (1849 – 1916)
Послесвечение
Я хочу, чтобы память обо мне была счастливой.
Я хотел бы оставить после себя улыбки, когда жизнь закончится.
Я хотел бы оставить тихое эхо, шепчущее в пути,
О счастливых временах, о временах смеха, о светлых и солнечных днях.
Я хотел бы, чтобы слезы скорбящих высохли пред солнцем;
Счастливых воспоминаний, которые я оставляю, когда жизнь заканчивается. Неизвестно
В тот час
В тот час, когда все успокаивается,
О одинокий наблюдатель небес,
Ты слышишь ночной ветер и вздохи
Арф играть в любовь, чтобы открыть
Бледные врата рассвета?
Когда все успокаивается, ты один
Пробудись, чтобы услышать сладкую игру арф
Любить перед ним на его пути,
И ночной ветер отвечает антифоном
Пока не минует ночь?
Играйте, невидимые арфы, во имя Любви,
Чей путь в небесах сияет
В тот час, когда приходят и уходят мягкие огни,
Мягкая сладкая музыка в воздухе над головой
И на земле внизу.
Джеймс Джойс, ирландский писатель и поэт (1882–1941)
B
Я думаю, куда бы ты ни забрел,
Что я пройду с тобой путь.
Хотя ты можешь блуждать по более сладким землям,
Ты не скоро забудешь мои руки,
Ни то, как я держал голову,
Ни все трепетные слова, которые я сказал.
Ты еще увидишь меня, маленькую и беленькую
И улыбающуюся, в тайной ночи,
И почувствуешь мои объятия, когда
День снова порхает.
Я думаю, где бы ты ни был,
Ты сохранишь меня в своей памяти
И сохранишь мой образ, там без меня,
Рассказывая позже о любви обо мне.
Дороти Паркер, американская писательница и поэтесса (1893 – 1967)
C
Пересечение бара
Закат и вечерняя звезда,
И один ясный звонок для меня!
И да не будет стонов бара,
Когда я выйду в море,
Но такая волна, как движение, кажется спящей,
Слишком полна для звука и пены,
Когда то, что тянуло из безбрежной глубины
Вновь поворачивается дом.
Сумерки и вечерний звон,
А после темнота!
И пусть не будет грусти прощанья,
Когда я отправляюсь;
Ибо, хотя и за пределами нашей границы Времени и Места
Потоп может унести меня далеко,
Я надеюсь увидеть своего Пилота лицом к лицу
Когда я пересеку черту.
Альфред, лорд Теннисон, поэт-лауреат (1809 – 1892)
D
Не стой у моей могилы и плачь
Не стой у моей могилы и не плачь;
Меня там нет. Я не сплю.
Я тысяча дующих ветров.
Я алмаз блестит на снегу.
Я солнечный свет на созревшем зерне,
Я нежный осенний дождь.
Когда ты проснешься в утренней тишине,
Я стремительный вздымающийся порыв
Из тихих птиц в кружном полете.
Я мягкие звезды, сияющие ночью.
Не стой у моей могилы и плачь;
Меня нет, я не умер.
Мэри Фрай, американская поэтесса (1904 – 2004)
Смерть вообще ничто
Смерть вообще ничто
Я только ускользнул в соседнюю комнату
Я это я, а ты это ты
Кем бы мы ни были друг для друга
Что мы по-прежнему
Назови меня моим знакомым именем
Говори со мной так же просто, как всегда
Не вноси разницы в свой тон мы всегда смеялись
Над маленькими шутками, которыми мы всегда наслаждались вместе
Играй, улыбайся, думай обо мне, молись за меня
Пусть мое имя всегда будет нарицательным, каким оно всегда было
Пусть оно произносится без усилий
Без призрака тень в нем
Жизнь означает все, что когда-либо было
Существует абсолютная непрерывная непрерывность
Что такое смерть, как не ничтожный несчастный случай?
Почему я должен быть вне поля зрения
Потому что я вне поля зрения?
Жду тебя на антракт
Где-то совсем рядом
Не за горами
Все хорошо.
Ничто не прошло; ничего не потеряно
Один краткий миг, и все будет, как было до
Как мы будем смеяться над скорбью разлуки, когда встретимся вновь!
Каноник Генри Скотт-Холланд, каноник собора Святого Павла (1847–1819 гг.)18)
Смерть
Если я умру раньше остальных из вас,
Не ломайте цветок и не надписывайте камень.
Ни, когда я уйду, говори воскресным голосом,
Но будь обычным собой, что я знал.
Плачь, если надо,
Разлука — ад.
Но жизнь продолжается,
Так…….. пой.
Джойс Гренфелл, актриса и писательница (1910 – 1979)
Ушедший товарищ
Ушедший товарищ! Ты, искупленный от боли
, Уснешь сном, которого напрасно желают короли:
Не твое чувство потери
Но вот, для нас пустота
Которая никогда не будет снова заполнена.
Не твое, а наше горе.
Всякая боль убегает от тебя.
И мы плачем вместо тебя;
Слезы по скорбящим, которые остались позади
Вечный покой тихо умершим.
Лукреций, римский эпический поэт и философ (ок. 94 – 55 до н.э.)
Смерть не гордись
Смерть не гордись, хотя некоторые называли тебя
Могучий и страшный, ибо ты не такой,
Ибо тех, кого ты думаешь, ты ниспровергаешь,
Не умирай, бедная смерть, и не можешь ты убить меня.
От отдыха и сна, которые, кроме твоих картин, пчелы,
Много удовольствия, тогда от тебя, гораздо больше должно течь,
И скорее наши лучшие люди с тобою уходят,
Отдых их костей, и спасение душ.
Ты раб Судьбы, Случая, королей и отчаянных людей,
И ты живешь с ядом, войной и болезнью,
И мак, или чары могут нас усыпить,
И лучше, чем твой удар; зачем же ты пухнешь?
Один короткий сон прошел, мы проснемся вечно,
И смерти больше не будет; смерть, ты умрешь.
Джон Донн (1572-1631)
E
Ранняя смерть
Она ушла, как утренняя роса
Прежде чем солнце взошло высоко;
Так коротко ее время, что она едва знала
Значение вздоха.
Как кругом росла нежная благоуханье,
Сладкая любовь кругом ее плыла;
Восхищался ею, пока смертный гибель
Подкрался незаметно.
Любовь была ее Ангелом-хранителем здесь,
Но Любовь до смерти покорилась ей;
Хотя Любовь была добра, чего бояться
Но святая Смерть добрее?
Хартли Кольридж, писатель и поэт (1796 – 1849)
Эпитафия ребенку Здесь, освобожденный от боли, защищенный от страданий, лежит
Дитя, любимец глаз своих родителей:
Более нежный ягненок, которого не щеголяли на равнине,
Более прекрасный цветок никогда не расцветет снова:
Мало было дней, отведенных его дыханию;
Теперь пусть он спокойно спит в ночь смерти.
Томас Грей, поэт, классик и дон Кембриджа (1716 – 1771)
Эпитафия Уильяму Мьюиру
ЧЕСТНЫЙ человек здесь покоится,
Как всегда Бог с его изображением благословенным;
друг человека, друг истины,
Друг возраста и наставник юности:
Немногие сердца, подобные его, согреты добродетелью,
Немногие головы со знанием так информированы;
Если есть другой мир, он живет в блаженстве;
Если его нет, он сделал все возможное.
Роберт Бернс, знаменитый шотландский поэт и автор текстов (1759 – 1796)
Даже таково время
Даже таково время, которое берет на себя доверие
Наша юность, наши радости, наше все, что у нас есть,
И платит нам, но землей и пыль;
Кто в темной и безмолвной могиле
Когда мы все пути скитались,
Замалчивает рассказ наших дней;
Но из этой земли, этой могилы, этого праха,
Мой Бог поднимет меня, я верю.
Сэр Уолтер Рэли, исследователь (1554-1618)
F
Не чувствуйте вины, когда смеетесь, он бы знал, как сильно вам не все равно
Не чувствуйте вины, когда смеетесь, он бы знал, как сильно вам не все равно.
Не грусти в улыбке, которую он не может разделить.
Нельзя горевать вечно; он не хотел бы, чтобы вы.
Он надеется, что ты сможешь вести себя так, как всегда.
Итак, расскажите о хороших временах и о том, как вы проявляли заботу,
О днях, которые вы провели вместе, обо всем счастье, которое вы разделили.
Пусть тебя окружают воспоминания, слово, которое кто-то может сказать
Вдруг вернёт время, час, день,
Это вернёт его так ясно, как если бы он всё ещё был здесь,
И наполнит чувством, что он всегда рядом.
Ибо если ты сохранишь эти мгновения, ты никогда не расстанешься
И он будет жить вечно, надежно запертый в твоем сердце.
Неизвестно
Сражайся добрым подвигом изо всех сил
Сражайся добрым подвигом изо всех сил,
Христос — твоя сила, и Христос — твое право;
Держись за жизнь, и будет
Радость и венец навеки.
Беги прямо по благодати Божией,
Подними глаза твои и ищи его лица;
Жизнь со своим путем пред нами лежит,
Христос есть путь, и Христос награда.
Отбрось заботы о проводнике.
Склонись, и доверчивая душа докажет
Христос есть ее жизнь, и Христос ее любовь.
Не унывай и не бойся, его руки рядом,
Он не меняется, и ты дорог;
Только верь, и ты увидишь
Что Христос для тебя все во всем.
Джон Монселл, ректор церкви Св. Николая в Гилфорде (1811–1875)
Похоронный блюз
Остановите все часы, отключите телефон, барабан
Вынесите гроб, пусть приходят скорбящие.
Пусть самолеты кружатся со стонами над головами
Начертают на небе сообщение Он мертв,
Наденьте креповые банты на белые шеи общественных голубей,
Пусть ГАИ наденет черные хлопчатобумажные перчатки.
Он был моим Севером, моим Югом, моим Востоком и Западом,
Моя рабочая неделя и мой воскресный отдых,
Мой полдень, моя полночь, моя речь, моя песня;
Я думал, что любовь будет длиться вечно: я ошибался.
Звезды теперь не нужны: потушите все до одной;
Собери луну и разбери солнце;
Вылей океан и подмети лес;
Ничто теперь не может привести ни к чему хорошему.
У. Х. Оден, поэт (1907 – 1973)
Моя семья: Я хотел бы послать вам солнечный луч
Семья моя:
Я хотел бы послать вам солнечный луч, или мерцание какой-нибудь яркой звезды,
или крошечный кусочек пухового руна, который цепляется за облако вдали.
Я хотел бы послать вам эссенцию мириадов залитых солнцем цветов,
или ритмичную песню ручья, плывущего по сказочным беседкам.
Я хотел бы послать вам капли росы, которые блестят на рассвете,
а затем ночью жуткий свет, который покрывает Млечный Путь.
Я хотел бы послать тебе силу, которую ничто не может переполнить —
способность улыбаться и смеяться, путешествуя по жизни.
Но это только фантазии; Вместо этого я пошлю вам Godspeed,
, и я сожму вашу руку — тогда вы поймете все, что я не сказал.
Аноним
Прощай
Прощай! Но не прощай
Всем моим самым нежным мыслям о Тебе;
В моем сердце они все еще будут жить
И они будут радовать и утешать меня.
Жизнь кажется слаще, чем Ты жил
И люди вернее Ты был один;
Ничто не потеряно из того, что Ты дал,
Ничто не уничтожено из того, что Ты сделал.
Анна Бронте, писательница, поэтесса и младшая из трех сестер Бронте (1820–1849)
Для солнечных часов Катрины
Время слишком медленно для тех, кто ждет,
Слишком быстро для тех, кто боится,
Слишком долго для тех, кто кто скорбит,
Слишком коротко для тех, кто радуется,
Но для тех, кто любит, время
Вечность.
Генри Ван Дайк, американский писатель, академик и священнослужитель (1852–1919 гг.).33)
Прощание, друзья
Это было прекрасно, пока длилось
Путешествие всей моей жизни.
Я ни о чем не жалею
Спаси боль, которую я оставлю позади.
Те дорогие сердца, которые любят и заботятся…
И струны, тянущиеся к сердцу и душе…
Сильные руки, что поддерживали меня
Когда собственные силы подвели меня.
На каждом повороте моей жизни я встречал хороших друзей,
Друзей, которые поддерживали меня,
Даже когда время мчалось со мной.
Прощайте, прощайте, друзья
Улыбаюсь и прощаюсь с вами.
Нет, не лей слез, они мне не нужны
Мне нужна только твоя улыбка.
Если тебе грустно, подумай обо мне
Потому что это то, что мне нравится, когда ты живешь в сердцах
О тех, кого ты любишь, помни тогда
Ты никогда не умрешь.
Гитанджали Гей, поэт-вдохновитель (1961 – 1977)
Не бойся больше солнечного тепла
Не бойся больше солнечного тепла,
Ни яростной зимней ярости;
Ты свою мирскую задачу выполнил,
Домашнее искусство ушло и забрало твою зарплату:
Золотые парни и девицы все должны,
Как трубочисты, обратится в прах.
Не бойся больше хмурого взгляда великих;
Ты миновал удар тирана;
Больше не нужно одеваться и есть;
Тростник тебе как дуб;
Скипетр, обучение, физика, должны
Все следуют этому и обращаются в прах.
Не бойся больше молнии,
Ни всем страшного камня-грома;
Не бойся клеветы, осуждения сыпи;
Ты кончил радость и стон;
Все влюбленные молоды, все влюбленные должны
Предать тебя и превратиться в прах.
Уильям Шекспир (1564-1616)
Примечание: из романа Цимбелин
G
Спокойной ночи
Спокойной ночи; гарантированное освобождение,
Вечный мир,
Имейте это для себя,
Пока море пребывает, и земля,
И основания земли стоят,
и небо пребывает.>
Когда основания земли бегут,
ни небо, ни земля, ни море
Все есть найдено
Довольствуйтесь, пусть сгорают:
Это не твоя забота;
Сон, звук сна.
А. Э. Хаусман, поэт (1859 – 1936)
Дай мне мой гребешок тишины
Дай мне мой гребешок тишины,
Мой посох веры, по которому можно ходить,
Мой мешок радости, бессмертная диета,
Мое платье славы, истинный показатель надежды;
Итак, я отправлюсь в паломничество.
Сэр Уолтер Рэли, исследователь (1554-1618)
H
Он добился успеха
Добился успеха тот, кто жил хорошо,
часто смеялся и много любил:
пользовался доверием чистых женщин,
уважением умных мужчин и любовью маленьких детей;
, заполнивший нишу и выполнивший свою задачу;
, который оставил мир лучше, чем он его нашел;
будь то усовершенствованный мак,
совершенная поэма или спасенная душа;
, который никогда не испытывал недостатка в красоте Земли
или не умел ее выражать;
, который всегда искал лучшее в других
и отдавал лучшее, что у него было.
Чья жизнь была вдохновением;
Чья память благословенна.
Бесси Стэнли, американский поэт
Он не потерял нашу самую дорогую любовь
Он не потерял нашу самую дорогую любовь,
И он не путешествовал далеко,
Просто вошел в самую прекрасную комнату дома
И оставил дверь приоткрытой.
Аноним
Он ушел
Вы можете плакать, что он ушел
Или вы можете улыбаться, потому что он жил
Вы можете закрыть глаза и молиться, чтобы он вернулся
Или вы можете открыть глаза и увидеть все, что он оставил
Ваше сердце может быть пустым, потому что вы не можете видеть его
Или вы можете быть полны любви, которую вы разделили
Вы можете отвернуться от завтрашнего дня и жить вчера
Или ты можешь радоваться завтрашнему дню из-за вчерашнего дня
Ты можешь помнить его и только то, что он ушел
Или ты можешь лелеять его память и позволить ей жить
Ты можешь плакать и закрыть свой разум, быть пустым и отвернуться
Или ты можешь сделать то, что он хочет: улыбнуться, открыть глаза, полюбить и идти дальше.
Дэвид Харкин (1959 – )
Высокий полет
О! Я разорвал угрюмые узы земли
И плясал небеса на смехо-серебристых крыльях;
Навстречу Солнцу Я взобрался и присоединился к кувыркающемуся веселью
Из расколотых солнцем облаков – и сделал сотни вещей
Тебе и не снилось – кружился, парил и качался
Высоко в залитой солнцем тишине.
Хо’ринг там,
Я погнался за кричащим ветром и бросил
Мой нетерпеливый корабль через безногие воздушные залы.
Вверх, вверх по длинной, безумной пылающей синеве
Я взобрался на ветреные высоты с легкой грацией
Где никогда не летал ни жаворонок, ни даже орел.
И в то время как с молчаливым, возвышенным умом я шагал
Высокую непреступную святыню пространства,
Простер руку мою и коснулся лика Бога.
Джон Гиллеспи МакГи-младший (1922–1941) Примечание: Джон Гиллеспи МакГи-младший был американским пилотом «спитфайра», который присоединился к Королевским военно-воздушным силам Канады в 1940 году. Он погиб над Тангмером, Сассекс, в 1941 году. Ему было девятнадцать.
Надежда на Бога
Как лань жаждет потоков воды,
так и моя душа жаждет Тебя, Боже.
Душа моя жаждет Бога, Бога живого.
Когда я смогу пойти и встретиться с Богом?
Мои слезы были моей пищей день и ночь,
в то время как люди говорили мне весь день,
«Где твой Бог?
«Отчего ты унываю, душа моя?
Почему во мне так неспокойно?
Возложи надежду на Бога,
ибо я еще буду славить Его,
Спасителя моего и Бога моего.
Днём Господь направляет свою любовь,
ночью его песня со мной –
молитва Богу моей жизни.
Псалом 42: 1-3, 5, 8
Его путешествие только началось
Не думай, что он ушел
его путешествие только началось,
жизнь имеет так много граней
эта земля только одна.
Только представьте, что он отдыхает
от печалей и слез
в месте тепла и уюта
где нет дней и лет.
Подумайте, как он, должно быть, желает
, чтобы мы могли знать сегодня
как ничто, кроме нашей печали
, не может действительно пройти.
И думай о нем, как о живом
в сердцах тех, кого он коснулся…
ибо ничто из любимого никогда не теряется
и его так любили.
Эллен Бреннеман
Его золотые локоны
Его золотые локоны время превратило в серебро;
О время слишком быстрое, о стремительность непрекращающаяся!
Его юность «по сравнению со временем и возрастом всегда презирала,
Но напрасно презирала; молодость увядает, увеличиваясь:
Красота, сила, молодость — это цветы, но увядание видно;
Долг, вера, любовь — корни, вечнозеленые.
Шлем его ныне пчелиным ульем сделает,
И, любовные сонеты обратились в святые псалмы,
Воин должен теперь служить на коленях,
И питаться молитвами, которые ныне старят его милостыню:
Но хотя из двора в хижину он уходит,
Его святой уверен в своем сердце незапятнанном.
И когда грустит он в келье домашней,
Научит своих кавалеров этой колядке за песню-
«Благословенны сердца, желающие моему государю добра,
Будь прокляты души, которые думают, что она неправа.
Богиня, дай этому старику его право,
Быть твоим бисерщиком теперь, когда был твоим рыцарем.
Джордж Пил, драматург (1558-1599)
Тот, кто находится в упадке, не боится падения
Тот, кто находится в упадке, не боится падения,
Низкий, нет гордыни;
Тот, кто смирен, всегда будет
Пусть Бог будет его проводником. Я доволен тем, что у меня есть,
Будь то мало или много;
И, Господи, я возжелаю довольства,
Потому что Ты спасаешь таких.
Полнота такому бремени
Что отправляются в паломничество:
Здесь немного, а в дальнейшем блаженство,
Лучшее из века в век.
Джон Баньян, писатель и проповедник (1628 – 1688)
I
Если я никогда больше не увижу луну
Если я больше никогда не увижу луну мягкий дождь
Как коричневая земля ее сокровища уступают.
Если бы я никогда не попробовал соленые морские брызги
Когда корабль мчится по ветру.
Или запах шиповника и свежескошенного сена,
или мха или первоцвета под деревом.
Если я никогда не услышу, как просыпаются дрозды
Задолго до рассвета в мерцающей заре.
Или смотреть, как огромные атлантические катки разбиваются
О крутые скалы с непостижимым презрением.
Если я должен проститься с ручьем и лесом,
С широким океаном и зеленым холмом,
Я знаю, что тот, кто сделал этот мир таким хорошим
Где-то сделал рай еще лучше.
Об этом свидетельствует мой последний вздох
Зная любовь Бога,
Я не боюсь смерти.
Майор Малкольм Бойд, погиб в бою во Франции, июнь 1944 года
Если розы растут на небесах
Если розы растут на небесах,
Господь, пожалуйста, собери для меня букет,
Положи их в руки моей Матери
и скажи ей, что они Ты от меня. Скажи ей, что я люблю ее и скучаю по ней,
и когда она поворачивается, чтобы улыбнуться,
поцелуй ее в щеку
и обними ее некоторое время. Потому что вспоминать ее легко,
Я делаю это каждый день,
но в моем сердце есть боль
которая никогда не пройдет.
Anonymous
Я должен снова спуститься к морям, одинокому морю и небу
Я должен снова спуститься к морям, к одинокому морю и небу,
И все, о чем я прошу, это высокий корабль и звезда, чтобы веди ее,
И удар штурвала, и песня ветра, и дрожь белого паруса,
И серый туман на морском лике, и серый рассвет.
Я должен снова спуститься к морю по зову прилива
Является диким вызовом и чистым вызовом, который не может быть отклонен;
И все, что я прошу, это ветреный день, с летящими белыми облаками,
И взметнутые брызги, и взметнутая пена, и крики чаек.
Мне опять в моря, в бродячую цыганскую жизнь,
На путь чайки и пути кита, где ветер, как заточенный нож;
И все, что я прошу, это весёлый анекдот от смеющегося товарища-путешественника
И спокойного сна, и сладкого сна, когда долгий фокус окончен.
Джон Мейсфилд, поэт-лауреат (1878–1919 гг.).67)
Если бы только
Если бы мы могли видеть великолепие земли
К которой наши близкие зовутся от тебя и меня
Мы бы поняли
Если бы мы только могли услышать их приветствие
От старых знакомых голоса все такие родные
Мы бы не горевали
Если бы мы знали причину, почему они ушли
Мы бы улыбнулись и вытерли слезы, которые текут
И ждали довольные.
Anonymous
Я почувствовал ангела
Я почувствовал ангела рядом сегодня, хотя одного я не мог видеть
Я почувствовал ангела, о, так близко, посланного утешить меня
Я почувствовал ангельский поцелуй, мягкий на моей щеке
И о, без единого слова заботы он сказал
Я почувствовал любящее прикосновение ангела, мягкое на моем сердце
И с этим прикосновением я почувствовал боль и обиду в отъезде
Я почувствовал прохладные слезы ангела, мягко падающие рядом с моими
И знал, что когда эти слезы высохнут, новый день будет моим
Я почувствовал, как шелковые крылья ангела обнимают меня с чистой любовью
И почувствовал, как растет во мне сила, сила, посланная свыше
Я чувствовал ангела, о, так близко, хотя я не мог его видеть
Я чувствовал ангела, который сегодня был рядом, чтобы утешить меня.
Anonymous
Если я умру
Если я умру и покину тебя
Будь не таким, как другие, быстро погибни
Кто долго бодрствует среди безмолвия
пыль и плач. Ради меня вернись к жизни и улыбнись
Нервная твое сердце и дрожащая рука
утешают более слабые души, чем ты.
Заверши эти мои незавершенные дела
И, может быть, я утешу тебя.
Томас Грей, поэт, классик и профессор Кембриджа (1716 – 1771)
Благодарю Тебя, Бог, за то, что я жил
Я благодарю Тебя, Бог, за то, что я жил
В этом великом мире и познал его многочисленные радости:
Песни птиц, сильнейший сладкий запах сена,
И прохладный ветерок в тайных сумерках;
Пылающие закаты в конце дня,
Холмы и прекрасные вересковые болота;
Музыка в ночи и лунный свет на море,
Бой волн на скалистом берегу
И дикие белые брызги, взметнутые в экстазе;
Верные глаза собак и заветные книги,
Любовь Рода и дружба друзей
И все то, что делает жизнь дорогой и прекрасной.
И Тебя благодарю, что пришла ко мне
Немного печали и иногда поражения,
Маленькая душевная боль и одиночество
Что приходит с разлукой и словами «Прощай»;
Рассвет после томительных часов боли,
Когда я понял, что ночной мрак должен уступить
И утренний свет снова прорвался ко мне.
Из-за этих и других благословений, излитых
Непрошенных на мою изумленную голову,
Потому что я знаю, что все еще впереди
Еще более богатая и славная жизнь,
И более всего, потому что Твой единственный Сын
Когда-то пожертвовал красотой жизни ради мне,
Благодарю Тебя, Боже, что я жил.
Элизабет Крейвен, писательница и светская львица (1750 – 1828)
В саду
Я прихожу в сад один, Пока
еще роса на розах;
И голос, который я слышу, падает мне на ухо,
Сын Божий открывает. И Он ходит со мной, и Он говорит со мной,
И Он говорит мне, что я Его.
И радость, которую мы разделяем, когда мы остаемся там,
Никто другой никогда не знал.
Он говорит, и звук Его голоса,
Так сладок, что птицы умолкают в своем пении;
И мелодия, которую Он мне дал
В сердце звенит.
И Он ходит со мной, и Он говорит со мной,
И Он говорит мне, что я принадлежу Ему,
И радость, которую мы разделяем, когда мы остаемся там,
Никто другой никогда не знал.
Я бы остался с Ним в саду
Хоть ночь вокруг меня падает;
Но Он велел мне идти через голос горя,
Его голос ко мне зовет
И он идет со мной, и он говорит со мной,
И Он говорит мне, что я Его собственный,
И радость, которую мы разделяем, как мы задерживаемся там,
Никто другой никогда не знал.
C Остин Майлз, американский писатель и лидер прославления (1868 – 1956)
Если
Если вы можете держать голову, когда все вокруг вас
Теряют свою голову и обвиняют в этом вас,
Если ты можешь доверять себе, когда все люди сомневаются в тебе,
Но учти и их сомнения;
Если можешь ждать и не утомляться ожиданием,
Или быть обманутым, не занимайся ложью,
Или быть ненавидимым, не поддаваться ненависти,
И при этом не выглядеть слишком хорошо, ни говорить слишком мудр:
Если ты умеешь мечтать – и не делаешь свои мечты своим хозяином;
Если ты умеешь думать – и не делаешь мысли своей целью;
Если ты сможешь встретиться с Триумфом и Бедствием
И относиться к этим двум самозванцам одинаково;
Если вы можете вынести правду, которую вы сказали
Извращены мошенниками, чтобы сделать ловушку для дураков,
Или смотреть на вещи, которым вы отдали свою жизнь, сломанные,
И наклониться и построить их изношенными инструментами .
Если вы можете заставить свое сердце, нервы и сухожилия
Служить своей очереди еще долго после того, как они уйдут,
И так держись, когда в тебе нет ничего
Кроме Воли, которая говорит им: «Держись!»
Если ты можешь говорить с толпой и сохранять свою добродетель,
‘Или ходить с королями – и не терять общего контакта,
Если ни враги, ни любящие друзья не могут причинить тебе вреда,
Если все люди считаются с тобой, но не слишком;
Если ты сможешь заполнить неумолимую минуту
Шестьдесят секунд бега по дистанции,
Твоя Земля и все, что в ней,
И — что больше — ты будешь Человеком, сын мой!
Редьярд Киплинг, писатель и поэт (1865 – 1936)
Я одолжу тебе ребенка
«Я одолжу тебе на короткое время Моего ребенка». Он сказал.
«Чтобы ты любил, пока он жив
И оплакивал, когда он умер.
Это может быть шесть или семь лет
Или двадцать два или три,
Но будешь ли ты, пока я не перезвоню ему,
Позаботься о нем для Меня?»
Он принесет свои прелести, чтобы порадовать вас,
И если его пребывание будет кратким
У вас останутся его прекрасные воспоминания
Как утешение в вашем горе.
«»Я не могу обещать, что он останется
Поскольку все с Земли возвращаются,
Но там есть уроки, которые преподают там внизу
Я хочу, чтобы этот ребенок научился.
Я осмотрел весь мир
В поисках верных учителей,
И из толп, что заполоняют жизни
Я выбрал тебя.
Теперь ты отдашь ему всю свою любовь,
Не считай труд напрасным,
И не возненавидь Меня, когда Я приду, чтобы позвонить
И снова забрать его.
«Мне показалось, что я слышал, как они говорят:
«Дорогой Господь, да будет воля Твоя,
За всю радость, которую принесет Твое дитя,
Риск горя, которому мы подвергаемся.
Мы нежностью его приютим,
Мы будем любить его, пока можем,
И за то счастье, которое мы знали,
Навеки благодарны останься.
Но если ангелы позовут его
Гораздо раньше, чем мы планировали,
Мы преодолеем горькое горе, которое приходит
и попытаемся понять.
Эдгар Гест, журналист и плодовитый англо-американский поэт (1881–1959)
Памяти А.
Х.Х. (Часть XXVII)
Я не завидую ни в каком настроении,
Пленник пустоты благородной ярости,
Коноплянка, рожденная в клетке,
Никогда не знавшая летнего леса:
Я не завидую зверю, который берет
Его лицензию в поле времени,
Освобожденный чувством преступления,
К кому никогда не пробуждается совесть;
Ни то, что может считать себя благословенным,
Сердце, которое никогда не страдало верой
Но застаивается в сорняках лени;
Ни какого нежеланного покоя.
Я считаю это правдой, что бы ни случилось;
Я чувствую это, когда больше всего скорблю;
Лучше любить и потерять
, Чем вообще никогда не любить.
Альфред, лорд Теннисон, поэт-лауреат (1809 – 1892)
Я засыпаю
Я засыпаю с полной и верной надеждой
Что мой сон не будет нарушен;
И что хоть я все забываю,
Но не буду ли я забыт,
Но продолжаю ту жизнь в мыслях и делах
тех, кого любил.
Сэмюэл Батлер, писатель-иконоборец викторианской эпохи (1835–1902)
Если я уйду завтра
Если я уйду завтра
Это никогда не будет прощанием,
Потому что я оставил свое сердце с вами,
Так что не надо когда-либо плакать.
Любовь, которая глубоко во мне,
Дойдет до тебя со звезд,
Ты почувствуешь ее с небес,
И она залечит шрамы.
Anon
J
K
L
Любовь
Любовь приветствовала меня; но моя душа отступила,
Виновный в пыли и грехе.
Но быстроглазая Любовь, наблюдая, как я ослабеваю
С первого моего входа,
Приблизилась ко мне, мило вопрошая
Не недоставало ли мне чего.
«Гость, — ответил я, — достойный быть здесь».
Любовь сказала: «Ты будешь им».
«Я, недобрый, неблагодарный? Ах, мой дорогой,
я не могу смотреть на Тебя.
Любовь взяла меня за руку и, улыбаясь, ответила:
«Кто сделал глаза, кроме меня?»
«Правда, Господи; но я испортил их: пусть мой позор
Отправляйтесь туда, где он этого заслуживает.
«И вы не знаете, — говорит Любовь, — кто понес вину?»
«Милый, тогда я буду служить».
«Вы должны сесть, — говорит Любовь, — и попробовать мое мясо».
Так что я сел и поел.
Джордж Герберт, поэт, оратор и священник (1593 – 1633)
Жизнь
Жизнь, поверьте, не сон
Так темно, как говорят мудрецы;
Небольшой утренний дождь
Предвещает приятный день.
Порою бывают тучи мрака,
Но все это преходяще;
Если дождь заставит розы цвести,
О, зачем оплакивать его падение? Быстро, весело
Солнечные часы жизни пролетают,
Благодарно, весело,
Наслаждайтесь ими, когда они летят! лучше подальше?
Что, если печаль, кажется, побеждает,
О’эр надежда, тяжелая власть?
Все же надежда снова пружинит упруго,
Непобедимая, хоть и пала;
Все еще парят ее золотые крылья,
Все еще сильны, чтобы нести нас хорошо.
Мужественно, бесстрашно,
День испытания медведя,
Ибо славно, победоносно,
Может мужество подавить страх!
Шарлотта Бронте, писательница и старшая из трех сестер Бронте (1816 – 1855)
Отпусти меня
Мы познали много удовольствий,
Временами терпели боль,
Мы жили на солнце
И гуляли дождь.
Но теперь мы в разлуке
И на время врозь,
Но я не один
Ты навсегда в моем сердце.
Смерть всегда кажется такой внезапной,
И она всегда верная,
Но то, что часто забывается
Это не без лечения.
Возможно, иногда ты скучаешь по мне,
Я надеюсь, что ты скучаешь,
Но улыбайся, когда думаешь обо мне,
Потому что я буду ждать тебя.
Теперь есть много вещей для вас,
И много способов расти,
Так что займитесь делом, будьте счастливы и живите своей жизнью,
Скучайте по мне, но отпустите меня.
Anonymous
Досуг
Что такое жизнь, если, полная забот,
У нас нет времени стоять и смотреть?
Нет времени стоять под ветвями
И смотреть так долго, как овцы или коровы
Нет времени видеть, когда мы проходим лес
Где белки прячут свои орехи в траве
Нет времени видеть, средь бела дня
Потоки, полные звезд, как небо ночью
Нет времени, чтобы обернуться на взгляд Красавицы
И следить за ее ногами, как они могут танцевать
Нет времени ждать, пока ее рот сможет
Обогатить эту улыбку ее глаза начали?
Бедная жизнь эта если, полная забот,
Нам некогда стоять и смотреть.
Уильям Генри Дэвис, валлийский поэт, писатель и путешественник (1871–1940)
Свет
У ночи тысяча глаз.
И день, но один;
Но свет яркого мира умирает
С умирающим солнцем. У разума тысяча глаз.
И сердце одно:
Но свет всей жизни умирает
Когда любовь кончается.
Фрэнсис Бурдильон, поэт, наставник и переводчик (1852 – 1921)
Моя истинная любовь имеет мое сердце
Моя истинная любовь имеет мое сердце, и я имею его,
Просто обменяв одно на другое.
Я дорожу им, и мой он не может не заметить;
Никогда не было лучшей сделки.
Его сердце во мне держит его и меня в одном;
Мое сердце в нем ведет его мысли и чувства;
Он любит мое сердце, на этот раз оно было его собственным;
Я дорожу им, потому что он живет во мне.
Его сердце, его рана, полученная от моего взгляда;
Ибо как от меня на него его обида легла
Так еще я думала во мне его обида светла:
Оба равные обиды, в этой перемене искали наше блаженство;
У моей настоящей любви мое сердце, а у меня его.
Сэр Филип Сидни, солдат и поэт (1554-1586)
N
Нет ночи без
Нет ночи без рассвета
Нет зимы без весны
И за темным горизонтом
Наши сердца снова будут пой…
О тех, кто покидает нас ненадолго
Только ушли
Из беспокойного, измученного заботами мира
В светлый день.
Хелен Штайнер Райс, американская поэтесса (1900 – 1981)
O
Наше веселье подошло к концу
Наше веселье подошло к концу. Эти наши актеры,
Как я и предсказывал, были все духи и
Растаяли в воздухе, растворились в воздухе:
И, как беспочвенная ткань этого видения,
Облачные башни, великолепные дворцы,
Торжественные храмы, сам великий земной шар,
Да, все, что он унаследовал, растворится
И, как это невещественное зрелище померкнет,
Не оставляй после себя ни дыбы. Мы такая дрянь
Как сны делаются, и наша маленькая жизнь
Круглает во сне.
Уильям Шекспир, поэт и драматург (крещен 26 апреля 1564 – 1616)
Примечание: из «Бури» (III, iv)
P
Мир, мое сердце
Мир, мое сердце, пусть время для разлуки будь сладким.
Пусть это будет не смерть, а полнота.
Пусть любовь растворится в воспоминаниях, а боль — в песнях.
Пусть полет по небу закончится складыванием крыльев над гнездом.
Пусть последнее прикосновение твоих рук будет нежным, как цветок ночи.
Остановись на мгновение, о Прекрасный Конец, и скажи свои последние слова в тишине.
Я кланяюсь тебе и поднимаю свою лампу, чтобы осветить твой путь.
Рабиндранат Тагор, бенгальский поэт и философ (1861 – 1941)
Q
R
Вспомни
Вспомни меня, когда я уйду,
Ушел далеко в безмолвную землю;
Когда ты больше не можешь держать меня за руку,
И я не поворачиваюсь, чтобы уйти, но поворачиваюсь, чтобы остаться.
Вспомни меня, когда не будет больше день за днём
Ты расскажешь мне о нашем будущем, которое ты задумал:
Только помни обо мне; вы понимаете
Тогда будет поздно советоваться или молиться.
Но если ты забудешь меня на время
И потом вспомнишь, не горюй:
Ибо если тьма и тление уйдут
Остаток мыслей, которые когда-то были у меня,
Лучше уж ты забудь и улыбнись
Чем это ты должен помнить и грустить.
Кристина Джорджина Россетти, поэт (1830 – 1894)
Запомнить меня
Запомни меня:
К живым я ушел.
К скорбящим я никогда не вернусь.
К гневным меня обманули,
Но к счастливым я спокоен,
И к верным я никогда не уходил.
Меня не видно, но меня слышно.
Так что, когда вы стоите на берегу, глядя на прекрасное море — вспомните меня.
Когда ты с благоговением смотришь на могучий лес и его величественное величие – вспомни обо мне.
Глядя на цветок и любуясь его простотой, вспомни обо мне.
Помни меня в своем сердце, в своих мыслях, в своих воспоминаниях о временах, которые мы любили,
раз, когда мы плакали, когда мы ссорились, когда мы смеялись.
Ибо, если ты всегда будешь думать обо мне, я никогда не уйду.
Маргарет Мид, американская писательница и поэтесса (1901 – 1978)
Риск
Смеяться – значит рисковать показаться дураком.
Плакать — значит рисковать прослыть сентиментальным.
Достучаться до другого — значит рисковать.
Выставлять напоказ чувства — значит рисковать показать свою истинную сущность.
Выставлять свои идеи и мечты перед толпой — значит рисковать прослыть наивным.
Любить — значит рисковать быть нелюбимой в ответ.
Жить — значит рискнуть умереть.
Надеяться — значит рисковать отчаянием.
А попробовать — значит потерпеть неудачу.
Но рисковать надо, потому что самый большой риск в жизни — не рисковать ничем.
Человек, который ничем не рискует, ничего не делает, ничего не имеет, ничто и становится ничем!
Он может избегать страданий и горя, но он просто не может учиться, и чувствовать, и изменяться,
и расти, и любить, и жить.
Прикованный своей уверенностью, он раб, он лишился свободы.
По-настоящему свободен только тот, кто рискует!
Аноним
Реквием
Под широким и звездным небом
Выройте могилу и дайте мне лечь:
Рад я жил и рад умереть,
И положил меня завещанием.
Здесь он лежит там, где давно хотел;
Дом моряка, дом с моря,
И охотник домой с холма.
Роберт Льюис Стивенсон, поэт и писатель (1850 – 1894)
Воскресение
Правда ли, что после этой нашей жизни однажды нас разбудит
ужасающий рев труб?
Прости меня Боже, но я утешаю себя
тем, что о начале и воскресении всех нас умерших
просто возвестит пение петуха.
После этого мы еще полежим…
Первой встанет
Мать… Мы услышим, как она
тихонько разводит огонь,
тихонько ставит чайник на плиту
и уютно достает чайник из шкаф.
Мы снова будем дома.
Владимир Голан, чешский поэт (1905 – 1980)
S
Она ушла
Ты можешь плакать, что она ушла
Или ты можешь улыбаться, потому что она жила
Ты можешь закрыть глаза и молиться, чтобы она вернется
Или ты можешь открыть глаза и увидеть все, что она оставила
Твое сердце может быть пустым, потому что ты не видишь ее
Или ты можешь быть полон любви, которой ты делился
Ты можешь отвернуться завтра и живи вчера
Или ты можешь радоваться завтрашнему дню из-за вчерашнего дня
Ты можешь помнить ее и только то, что она ушла
Или ты можешь лелеять ее память и позволить ей жить
Ты можешь плакать и закрыть свой разум, быть пустым и отвернуться
А можно сделать то, что она хотела бы: улыбнуться, открыть глаза, полюбить и продолжать.
Дэвид Харкинс (1959 – )
Примечание: прочитано на похоронах Ее Величества королевы Елизаветы, королевы-матери в 2002 году.0007 Но бесконечно в свет погружается тьма.
В моей палатке погасла крошечная лампа –
Благословляю пламя, согревающее вселенную.
Фридрих Рюккерт, немецкий поэт и переводчик (1788 – 1866)
Сонет XXX
Когда к сеансам сладких тихих мыслей
Я вызываю воспоминание о прошлом,
Я вздыхаю об отсутствии многого, что я искал,
И со старыми бедами новые оплакивали мои дорогие времена;
Тогда я смогу утопить глаз, не привыкший течь,
Для драгоценных друзей, спрятанных в бессмертной ночи смерти,
И снова оплакивать любовь давно миновавшую горе,
И стонать из-за многих исчезнувших зрелищ:
Тогда смогу я оплакивать прошлые обиды,
И тяжело от горя к горю рассказывать о своем
Печальный счет предвкушенный стон,
Который я новый платить, как будто не платил раньше.
Но если я думаю о тебе, дорогой друг,
Все потери восполняются и печали заканчиваются.
Уильям Шекспир, поэт и драматург (крещен 26 апреля 1564 – 1616)
Успех
Часто смеяться и много любить;
Чтобы завоевать уважение умных людей
И любовь детей;
Заслужить одобрение честных критиков
И терпеть предательство ложных друзей;
Ценить красоту;
Находить лучшее в других;
Отдавать себя;
Чтобы сделать мир немного лучше,
Будь то здоровым ребенком,
Грядка в саду
Или искупленное социальное положение;
Играть и смеяться от души
И поется с ликованием;
Знать, что хоть одна жизнь дышится легче
Потому что ты жил –
Это чтобы получилось.
Ральф Уолдо Эмерсон, американский эссеист, поэт и лидер американского трансценденталистского движения (1803–1882)
Безмолвная слеза
Каждую ночь мы проливаем безмолвную слезу,
Когда мы обращаемся к вам в молитве.
Чтобы вы знали, что мы любим вас,
И как сильно мы заботимся о вас.
Возьми наш миллион слезинок,
Оберни их любовью,
Тогда попроси ветер отнести их,
К тебе на небо выше.
Неизвестно
T
Часы жизни заводятся только один раз
Часы жизни заводятся только один раз
И ни один человек не в силах
Точно сказать, когда остановятся стрелки
В поздний или ранний час.
Потерять свое богатство — это действительно печально
Потерять здоровье — это больше,
Потерять душу — это такая потеря
Которую никто не может восстановить. Настоящее принадлежит нам,
Так что живи любовью, трудись с волей
Не верь в «завтра»,
Потому что тогда часы могут остановиться.
Роберт Х. Смит
Тем, кого я люблю
Если я когда-нибудь покину тебя, кого люблю
Идти по Безмолвному Пути, не печалься,
Не говори обо мне со слезами, но смейся и говори
Обо мне, как будто Я был рядом с тобой там,
(Я бы пришел.
.. Я бы пришел, если бы я нашел путь!
Но разве слезы и горе не были бы преградами?)
И когда ты услышишь песню или увидишь птицу, которую я любил,
Пожалуйста, не грусти обо мне…
Потому что я люблю тебя так же, как всегда…
Ты был так добр ко мне!
Есть так много вещей, которые я хотел еще сделать…
Так много вещей, чтобы сказать тебе…
Помни, что я не боялся…
Просто покидать тебя было так тяжело…
Мы не можем видеть Дальше… Но это Я знаю;
Я так тебя любила…
С тобой был рай!
Айла Паскаль Ричардсон, американский поэт
Примечание: прочитано Грегори Пеком на похоронах Фрэнка Синатры в 1998 году.
Нарциссам
Прекрасные нарциссы, мы плачем,
Вы так скоро уходите;
Еще рано восходящее солнце
Не дожило до полудня.
Постой, постой
До скорого дня
Пробежал
Но до вечерней песни;
И помолившись вместе, мы
Пойдем с тобой.
Как быстрый рост, чтобы встретить увядание,
Как вы, или что-нибудь.
Мы умираем
Как и твои часы, и сохнут
В гостях
Как летний дождь;
Или как жемчуг утренней росы,
Больше никогда не найти.
Роберт Херрик, поэт (1591 – 1674)
Те, кто любят за пределами мира
Те, кто любит за пределами мира, не могут быть разделены ею,
смерть не может убить то, что никогда не умирает.
И никогда не могут быть разделены духи, которые любят
и живут в одном и том же божественном принципе,
корне и летописи их дружбы.
Если отсутствие не смерть, то и их смерть.
Смерть всего лишь пересекает мир, как друзья пересекают моря;
они до сих пор живут друг в друге.
Ибо они должны присутствовать,
что любят и живут в том, что вездесуще.
В этом божественном стекле они видят лицом к лицу;
и их обратная версия бесплатны и чисты.
Это утешение друзей,
что хотя они и могут быть названы умирающими,
однако их дружба и общество,
в лучшем смысле, всегда присутствуют, потому что бессмертны.
Уильям Пенн, квакер и основатель Пенсильвании (1644–1718)
Солдат
Если я умру, думай обо мне только одно:
Что есть уголок чужого поля
Это навеки Англия. Там будет
В той богатой земле скрыта более богатая пыль;
Пыль, которую Англия породила, сформировала, осознала,
Дала когда-то ей цветы для любви, ее пути для блуждания,
Тело Англии, дышащее английским воздухом,
Омываемое реками, благословленное солнцем дома. И подумай, это сердце, все зло отбросившее,
Пульс в вечном разуме, не менее
Отдает куда-то мысли об Англии отданные;
Ее образы и звуки; мечты счастливые, как ее день;
И смех, узнавший от друзей; и мягкость,
В сердцах в мире, под английским небом.
Руперт Брук, военный поэт (1887 – 1915)
Самая большая потребность мира
Немного доброты и чуть меньше жадности;
Чуть больше даяния и чуть меньше нужды;
Чуть больше улыбки и чуть меньше хмурости;
Чуть меньше пинать лежащего человека;
Чуть больше «мы» и чуть меньше «я»;
чуть больше смеяться и чуть меньше плакать;
Еще немного цветов на жизненном пути;
И меньше на могилах в конце усобицы.
C Остин Майлз, американский писатель и лидер прославления (1868 – 1956)
Приветствие новой жизни
Жизнь, мы давно вместе
В приятную и в пасмурную погоду;
Тяжело расставаться, когда друзья дороги,
Быть может, вздоха, слезы;
Тогда ускользни, предупреди немного,
Выбери свое время:
Скажи не «Спокойной ночи», а где-нибудь в светлом краю.
Скажи мне «Доброе утро».
Анна Барбаулд, поэт, эссеист и детский писатель (1743 – 1825)
Смерти нет
Существует план, намного превосходящий тот план, который вы знаете;
Существует ландшафт шире, чем тот, который вы видите.
Есть гавань, куда могут уйти бури – души брошенные-
Вы называете это смертью – мы, бессмертием. Вы называете это смертью – этот кажущийся бесконечным сон;
Мы называем это рождением – душа наконец освобождается.
Не время и не пространство мешают — плачешь.
Зачем плакать при смерти? — Это бессмертие.
Прощай, дорогой Вояжер, это ненадолго.
Твоя работа сделана, теперь да пребудет с тобой мир.
Ваши добрые мысли и дела – они будут жить.
Это не смерть — это бессмертие.
Прощай, дорогой путешественник – река петляет и вертится;
Мелодия твоей песни доносится до меня,
И теперь ты знаешь то, чему учатся все люди:
Нет смерти — есть бессмертие.
Anonymous
Вернись к жизни
Если я умру и оставлю тебя здесь ненадолго,
не будь таким, как другие, страдающие от боли,
кто долго бодрствует у безмолвной пыли.
Ради меня снова вернись к жизни и улыбнись,
нервируя свое сердце и дрожащую руку
, чтобы сделать что-то, чтобы утешить другие сердца, кроме моего.
Завершите мои дорогие незавершенные задачи
, и я, возможно, смогу вас утешить.
Мэри Ли Холл
Примечание: прочитано на похоронах Дианы, принцессы Уэльской в 1997.
Моему дорогому и любящему мужу
Если когда-нибудь двое были одним целым, то уж точно мы.
Если когда-либо мужчина был любим женой, чем ты;
Если когда-нибудь жена была счастлива в мужчине,
Сравните со мной, женщины, если можете.
Я ценю твою любовь больше, чем целые рудники золота,
Или все богатства, что есть на Востоке.
Моя любовь такова, что реки не могут утолить,
Ни что любовью от тебя не вознаградит.
Твоя любовь такова, что я не могу ответить;
Небеса вознаградят тебя многократно, я молюсь.
Тогда, пока мы живы, в любви будем так настойчивы,
Что когда мы больше не будем жить, мы сможем жить вечно.
Энн Брэдсток, англо-американская поэтесса и пуританка (1612 – 1672)
Время облегчит боль
Печаль сегодняшнего дня
Заперто и установлено во времени,
И движение в будущее
Медленно и болезненно подъем. Но все чувства, которые сейчас
Такие яркие и такие настоящие
Не могут удержать свою свежую интенсивность
Когда время начинает заживать. Ни одна рана так глубока никогда не заживет
Полностью ушел;
Но каждая боль становится
Чуть меньше день ото дня.
Ничто другое не может стереть болезненные отпечатки
в вашем уме;
Но есть более мягкие воспоминания
Которые время позволит найти.
Хоть сердце не подпустит грусти
Просто ускользнуть,
Эхо утихнет
Хоть воспоминания останутся.
Брюс Уилмер
Врата года
Я сказал человеку, стоявшему у ворот года,
: «Дай мне свет, чтобы я мог безопасно шагнуть в неизвестность».
И он ответил: «Выйди во тьму
и вложи свою руку в руку Бога
Это будет для тебя лучше, чем свет
И безопаснее, чем известный путь!»
Итак, я вышел и нашел руку Бога
С радостью ступил на свет.
Минни Луиза Хаскинс, преподаватель Лондонской школы экономики (1875 – 1957)
Старые знакомые лица
У меня были товарищи по играм, у меня были товарищи,
В дни моего детства, в мои радостные школьные дни
Все, все ушли, старые знакомые лица. Я смеялся, я кутил,
Допоздна пил, допоздна сидел, с закадычными дружками
Все, все ушли, старые знакомые лица.
Я любил когда-то Любовь , прекраснейшая среди женщин:
Заперты ее двери для меня, я не должен видеть ее
Все, все ушли, старые знакомые лица.
У меня есть друг, добрее друга нет человека:
Как неблагодарный, Я бросил друга резко;
Покинул его, чтобы размышлять о старых знакомых лицах.
Словно призрак, я ходил по пристанищам моего детства,
Земля казалась пустыней, которую я должен был пройти,
Пытаясь найти старые знакомые лица.
Друг моей груди, ты больше, чем брат,
Почему ты не родился в доме моего отца?
Так могли бы мы говорить о старых знакомых лицах –
Как некоторые из них умерли, а некоторые оставили меня,
И некоторые взяты от меня; все ушли
Все, все ушли, старые знакомые лица.
Чарльз Лэмб, эссеист и поэт (1775 – 1834)
Прилив поднимается, прилив падает
Прилив прибывает, прилив падает, Сумерки сгущаются, кричит кроншнеп;
По морским пескам сырым и коричневым К городу спешит путник, А прилив прибывает, отлив.
Тьма оседает на крышах и стенах, Но море, море во тьме зовет;
Маленькие волны своими мягкими белыми руками Стирают следы на песках, И прилив поднимается, прилив падает.
Утренние перерывы; кони в своих стойлах Топают и ржут, как зовет конюх;
День возвращается, но уже никогда Возвращает путника к берегу, И прилив поднимается, прилив падает.
Генри Уодсворт Лонгфелло, американский педагог и поэт (1807 – 1882) поздно и скоро,
Получая и тратя, мы растрачиваем наши силы:
Мало мы видим в природе того, что принадлежит нам;
Мы отдали наши сердца, солидный дар!
Море, обнажающее луне грудь;
Ветры, которые будут завывать круглосуточно,
И теперь собраны, как спящие цветы;
Для этого, для всего, мы не в ладу;
Нас это не трогает.- Великий Боже! Я предпочел бы быть
Язычником, вскормленным устаревшим верованием;
Так мог бы я, стоя на этой приятной lea,
Увидеть Протея, поднимающегося из моря;
Или услышать, как старый Тритон трубит в свой венценосный рог.
Уильям Вордсворт, поэт-романтик (1770 – 1850)
U
V
W
Когда на душе должно быть грустно
Когда в душе тебе должно быть грустно,
Размышляя о радостях, которые у нас были,
Слушай и молчи.
Если мычание с холма
Или труд колокола
Не служите для того, чтобы разрушить чары,
Слушайте: вам может быть позволено
Услышать мой смех из облака.
Сэр Уолтер Рэли, исследователь (1554 -1618)
Когда я должен уйти
Когда я должен покинуть тебя ненадолго
Пожалуйста, не горюй и не лей диких слез
И прижимай к себе свою печаль через годы
Но смело начинай с галантной улыбкой
И ради меня и во имя мое
Живи и делай все то же самое
Не корми свое одиночество пустыми днями
Но наполняй каждый рабочий час полезными способами
Протяни руку в уюте и веселье
А я в свою очередь утешу тебя и прижму к себе
И никогда, никогда не бойся умереть
Ведь я жду тебя в небе.
Anonymous
Когда Бог увидел, что вы устали
Когда Бог увидел, что вы устали
И не было лекарства
Он обнял тебя
И прошептал иди ко мне
Ему не понравилось то, через что ты прошла
И он дал тебе отдых
Его сад должен быть красивым
Он берет только лучшее
И когда мы увидели тебя спящим
Таким мирным и свободным от боли
Мы не хотели бы, чтобы ты вернулся
Чтобы снова страдать
Сегодня мы прощаемся
И пока ты отдыхаешь
Этот сад должен быть прекрасен
Потому что ты один из лучших.
Аноним
Когда завтра начнется без меня
Когда завтра начнется без меня, и меня здесь нет, чтобы увидеть
Если солнце взойдет и увидит твои глаза, полные слез обо мне,
Я знаю, как сильно ты меня любишь как я люблю тебя,
И каждый раз, когда ты думаешь обо мне, я знаю, что ты тоже будешь скучать по мне.
Но когда завтра начнется без меня, пожалуйста, постарайся понять,
Что Иисус пришел и назвал мое имя и взял меня за руку.
Он сказал, что место мое готово на небесах далеко вверху,
И что я должен оставить всех, кого очень люблю.
Но когда я повернулся, чтобы уйти, слеза упала из моего глаза,
Всю свою жизнь я всегда думал, что мне не время умирать.
Мне так много нужно было прожить и так много еще сделать,
Кажется почти невероятным, что я покидаю тебя.
Я думал обо всех вчерашних днях, хороших и плохих,
Я думал обо всей любви, которую мы делили, и обо всем веселье, которое мы имели.
Если бы я мог остаться ненадолго,
Я бы попрощался, поцеловал бы тебя и, может быть, увидел бы твою улыбку.
Но потом я полностью понимаю, что этого не может быть никогда,
Ибо пустота и воспоминания займут место меня.
И когда я думал о мирских вещах, которых мне будет не хватать завтра,
Я думал о тебе, и когда я думал, мое сердце наполнялось печалью.
Но когда я прошел через небесные врата и почувствовал себя как дома,
Когда Бог посмотрел вниз и улыбнулся мне со своего великого золотого трона.
Он сказал: «Это вечность, и все, что я обещал тебе,
Сегодня твоя жизнь на земле прошла, но здесь она начинается заново».
«Я обещаю, что завтра не будет, но сегодня будет всегда,
И поскольку здесь каждый день один и тот же, нет тоски по прошлому.»
Так что, когда завтра начнется без меня, не думай, что мы далеко друг от друга,
Каждый раз, когда ты думаешь обо мне, я здесь, в твоем сердце мы должны остаться Вы знаете, как мало времени у нас есть,
И однажды уйдя, мы можем больше не вернуться. Ах, мой Возлюбленный, наполни Чашу, которая очищает
Сегодня о прошлых Сожалениях и грядущих страхах. Ах, извлеките максимум из того, что мы еще можем потратить,
Прежде чем мы тоже сойдем в Пыль;
Пыль к праху и под Пылью лежать,
Без Вина, без Сонга, без Зингера и без Конца!
Движущийся палец пишет; и написав,
Двигается дальше: ни все твое Благочестие, ни Ум
Не заманят его назад, чтобы отменить половину строки
Ни все твои Слезы не смывают из нее Слово.
Из рубаи Омара Хайяма, персидского поэта, философа и астронома (1048 – 1138)
Примечание. Рубаи — персидская форма поэзии.
Ты никогда не пойдешь один
Когда ты пойдешь сквозь бурю
Подними голову высоко,
И не бойся темноты.
В конце бури
Золотое небо
И сладкая серебряная песня жаворонка.
Иди сквозь ветер,
Иди сквозь дождь,
Пусть твои мечты развеются.
Иди, иди с надеждой в сердце
И ты никогда не будешь идти один.
Ты никогда не будешь ходить один
.Оскар Хаммерштейн II, американский автор текстов, писатель и продюсер (1895–1960)
Примечание: из популярного мюзикла Роджерса и Хаммерштейна 1945 года «Карусель».
Z
Дорогой старый Хайям · LRB 9 апреля 2009
В книжном шкафу эпохи Регентства со стеклянным фасадом в углу Лондонской библиотеки напротив лифта хранится коллекция редких и прекрасных изданий поэмы Эдварда Фитцджеральда, Rubáiyát of Omar Khayyám .
С момента своего первого издания в 1859 году он появлялся во всех размерах и формах, гигантских и игрушечных, на пергаменте и шелке, в сказочных переплетах, украшенных павлиньими хвостами и соловьиными глазами; он был напечатан мастерами для крошечных частных типографий, написан от руки и проиллюстрирован художниками, начиная с трио Уильяма Морриса, Бёрн-Джонса и Чарльза Фэйрфакса Мюррея, которые помогли запустить работу после того, как некоторые друзья наткнулись на нее в ящике с остатками возле Куорича. . Прошло два года с тех пор, как книготорговец впервые опубликовал ее по цене шиллинга, и, кажется, ни одного экземпляра не было продано.
В том же 1861 году Россетти и Суинберн с энтузиазмом взялись за дело. Через Атлантику американский художник Элиу Веддер, специалист по антикварным восточным фантазиям, чьи извивающиеся змеи исцеляющей мудрости и неприступные, но пышногрудые богини учености, истории и памяти до сих пор приветствуют читателей в Библиотеке Конгресса, последовали — Рафаэлиты возглавили и выпустили роскошное издание Омара Хайяма в 1884 году.
Поэма продолжала привлекать поклонников и целую компанию чудаков: великолепный тайник Лондонской библиотеки – более 300 Rubáiyáts — был составлен полиморфным востоковедом Эдвардом Херон-Алленом, который был экспертом в хейрософии (хиромантии), корифеем в области фидицинологии (изучение инструментов, играемых смычком), и написал окончательная работа над ракушками. Херон-Аллен изо всех сил пытался определить, какие стихотворения Омара Хайяма Фицджеральд перевел на английский язык, задача оказалась настолько запутанной, что ему фактически пришлось переводить четверостишия Фитцджеральда на персидский язык. Барон Корво сделал версию; Август Джон предоставил изображения для перевода на цыганский валлийский язык. Совсем недавно В. Г. Зебальд обыскал могилу Фитцджеральда на кладбище в деревне Бульдж в Саффолке, и точно так же, как Фитцджеральд решил говорить через Омара Хайяма, Себальд, кажется, в Кольца Сатурна говорить через Фитцджеральда, когда он с явным сочувствием описывает человеконенавистническое одиночество поэта.
Rubáiyát — он получил определенный артикль в знак своего статуса, как Odyssey или Vita Nuova — когда-то был самым широко известным и цитируемым произведением викторианской поэзии в мире, многие из его куплеты настолько знамениты, что пострадало само стихотворение, ибо короток шаг от любимой фамильярности до затхлости:
Ах, наполни Чашу: – зачем повторять
Как время ускользает из-под наших Ног:
ЗАВТРА нерожденные, а мертвые ВЧЕРА
Зачем о них беспокоиться, если СЕГОДНЯ сладок!
Книга считалась фаворитом на протяжении десятилетий, но Блумсбери и модернисты презирали ее; его атмосфера восточных халатов и обеденных клубов щеголей, его архаизирующие манеры (все эти существительные с заглавной буквы, все эти причудливые диакритические знаки) казались отталкивающими, если не предосудительными. Сексуальность — гомоэротизм — была слишком женственной, а чувства carpe diem застольных песен и светский тон были слишком причудливыми и декадентскими для большинства переживших Первую мировую войну.
А потом была затяжная империалистическая политика предприятия. Фитцджеральд был богатым дилетантом, чье состояние англо-ирландской матери от ирландской ренты было настолько большим, что ее муж сменил свою фамилию на ее. Хотя Фитцджеральд не присоединился к имперскому предприятию и почти не покидал Англию, его переводы с персидского и других языков зависели от сети контактов, установленных империей, и процветали благодаря знаниям, полученным благодаря ее коммерческим и политическим амбициям. Как указывал Эдвард Саид, такие интересы направляют науку, как бы ни казались сами ученые отстраненными от прибылей империализма. Археологи, лингвисты, ученые и географы двигались вместе с армиями солдат и государственных служащих по мере того, как британцы и французы укрепляли свое господство на Ближнем Востоке. Фитцджеральд, темпераментно избегавший власти и сильных мира сего, не принимал в этом непосредственного участия и часто выражал беспокойство по поводу британских амбиций за границей. Но когда в 1856 году ему впервые показали поэзию Омара Хайяма, и он начал работать над своим персидским языком, чтобы перевести ее, он так сильно откликнулся на ее темы, потому что они напоминали мир грез, место очень далекое от Англии, где все виды мысли могут быть обдуманы, а действия могут быть разыграны.
Рубайат Омара Хайяма привлекал его — как привлекал читателей после него — потому что он упивался удовольствиями, в основном невысказанными и определенно запрещенными викторианцами. В этом он вопиюще ориенталистский в терминах Саида: Восток определяется и ограничивается Иным, зоной томной, неэффективной, гедонистической, надушенной чувственности, окрашенной безбожием и потакающим своим желаниям материализмом, декадентской, немужественной. Короче говоря, она заслуживает завоевания и правления умелой, мужественной энергией западных бюрократов.
Эта пестрая история изложена в Персидская сенсация: «Рубайат Омара Хайяма» на Западе , в Центре выкупа Гарри в Остине, штат Техас, где коллекция, выдержавшая более 400 изданий, превосходит даже коллекцию Херона-Аллена. ; кураторы пытаются противопоставить декадентским тенденциям прошлого материал о жизни поэмы в современном Иране. В своем полезном новом издании Даниэль Карлин утверждает — аргументация, которую он приводит, живая и убедительная, — что мы были введены в заблуждение всей этой зелени и всякой ерунды, которая окутала Rubáiyát на протяжении десятилетий, и что иная форма внимания к Фитцджеральду позволяет увлекательно изучать психологию вдохновения даже через промежуток в восемь столетий.
Как и Фунес Памятный, Фитцджеральд был любителем слов и большим читателем словарей; в голове у него звенело от всего, что он когда-либо читал, а обрывки и обрывки стихов греческих, латинских и английских поэтов настраивали его слух. Если Rubáiyát читается так, как будто его линии существовали всегда, то это эффект эхо-камеры книжного ума Фитцджеральда. Он был потрепанным, но аристократом, затворником, странным и навязчивым; Вегетарианец и трезвенник, к нему относились с любовью в деревне Саффолк, где он прожил большую часть своей долгой жизни и где его знали как Дотти. У него было холодное воспитание высшего класса; его утонченная мать время от времени прилетала из Лондона, чтобы заглянуть в детскую, где, по словам Фитцджеральда, «мы, дети, не очень-то утешались». стоицизм — может быть, даже с облегчением? – когда его чувства не были вознаграждены. Его попытка жениться длилась одну жалкую зиму и закончилась контрактом, по которому его жене выплачивалась крупная сумма, чтобы она никогда больше не связывалась с ним.
Он завел страстную дружбу в основном за счет переписки с более молодыми спортивными мужчинами, которые обычно были женаты или собирались жениться. Он также поддерживал отношения со многими друзьями из кембриджских дней, такими как Теннисон, которые были больше от мира, чем он. Он помогал читать корректуру первого двухтомного сборника Теннисона, Стихов (1842 г.), что сделало поэта известным.
Он был блестящим редактором, чей метод в основном заключался в нарезке. Но он не остановился на словах. Увлеченный коллекционер и антиквар, он любил обрезать картины и подкрашивать неприглядные детали. Это практическое участие проливает свет на его метод перевода. Его небрежное пренебрежение честностью чужой работы сейчас кажется поразительным; но на это также можно взглянуть таким образом, чтобы увидеть, что происходило между Фитцджеральдом и персидским поэтом XI века, что позволило викторианскому классику обрести форму.
«Дорогой старый Хайям» Фитцджеральда, его возлюбленный «старый Омар» или «Изготовитель палаток» (фамилия Хайям означает «изготовитель палаток») был выдающимся ученым, астрономом и алгебраистом.
Он размышлял в Персии над своими теоремами и мимолетными качествами жизни того времени, как напоминает нам Борхес в замечательном эссе о Фитцджеральде, когда «на острове к северу и западу, который неизвестен картографам ислама, саксонский король, победивший короля Норвегии, побежден норманнским герцогом.» Работа Хайяма по кубическим уравнениям остается фундаментальной.
Кажется, это была побочная линия, стихосложение. Сочинение четверостиший было культурным времяпрепровождением, точно так же, как японцы эпохи Хэйан около века назад развлекались в праздные минуты, надписывая гербы на корнях ириса или записывая остроумные размышления в наволочках. Рубаи — это характерная форма персидского стиха, состоящая из четырехстрочной строфы, и сохранились сотни, а может быть, и тысячи примеров. Но слава Омара Хайяма, вошедшая в поговорку, означала, что ему приписывают гораздо больше стихов, чем он на самом деле сочинил. Его имя стало синонимом блеска, вдохновения и определенного аромата — Фитцджеральд описал его как «странный Фарраго из могилы и веселья».
Легкое прикосновение скрывает меланхолию; призыв к кутежу тоже звучит модно. Рубайат Омара Хайяма представлял собой сборник стихов в особой поэтической форме, такой как вилланель или сестина, но в отличие от них этот жанр имел особый философский оттенок.
Эти эпиграмматические, изощренные, часто язвительные стихи демонстрируют мастерство Фитцджеральда в обращении с этой формой строфы, с ее музыкальной мощью, напоминающей характерное скольжение мелодии танго, которая заставляет тело ждать, прежде чем позволить танцорам завершить фигуру. Фитцджеральд улавливает эффект в предисловии ко второму изданию, где он говорит, что форма стиха была «что-то вроде греческого алкайского, где третья строка, кажется, поднимает и приостанавливает волну, которая падает в последней»:
Я хочу Вина! о Саки моей Души,
Приготовь свою Песню и наполни утреннюю Чашу;
В этот первый летний месяц, принесший Розу
, он заберет с собой многих султанов.
Первая версия Рубайат , приписываемая Омару Хайяму, состояла из 75 катренов из рукописи на бодлианском языке, которую Фитцджеральду показал его младший друг Эдвард Байлс Коуэлл.
Коуэлл, блестящий востоковед-самоучка, уехал, чтобы занять кафедру истории в Президентском колледже в Калькутте в 1856 году, и после его отъезда они вдвоем переписывались потоком писем о мелочах интерпретации. Позже Коуэлл переписал еще много стихов из другой рукописи, которую он нашел в Азиатском институте в Калькутте, и отправил их Фитцджеральду. Точно так же, как он использовал ножницы и клей для новых приобретений для своей картинной галереи, Фитцджеральд остался при своем «дорогом старом Хайяме». В письме он написал, что хочет превратить его в «сносную английскую музыку». В его словарном запасе упор делается на согласные, с полной рифмовкой на англо-саксонских окончаниях мужского рода и сильным предпочтением быстрого темпа односложных глаголов: ударить, бросить, ударить, вздрогнуть, рассердиться, топнуть, выпить и еще раз выпить. Преобразование разрозненных персидских эпиграмм в сплетенную английскую последовательность — «что-то вроде эклоги», как он это называл, — постоянно приходилось переделывать, отменять и делать снова.
Подход Фитцджеральда к переводу сознательно повторял идею Драйдена о подражании, а не о перефразировании или дословной точности. Но его подражания также являются «овердрафтами», как Бэзил Бантинг блестяще назвал свои эксперименты с латинскими и персидскими поэтами, возможно, имея в виду Фитцджеральда. Коуэллу Фитцджеральд писал: «Но любой ценой вещь должна быть live : с переливанием собственной худшей жизни, если не удается сохранить лучшее от Оригинала. Лучше живой воробей, чем чучело орла». из его Rubáiyát , с серьезными изменениями в некоторых из самых знаменитых строф, и вся последовательность почти вдвое превышает первоначальную длину (110 четверостиший). В издании Карлина все эти изменения и дополнения представлены в сносках, что означает, что за ними немного сложно уследить, в отличие от четко представленного окончательного издания Кристофера Декера в 1919 г.97 (издание Декера больше не издается). Но на изменения стоит обратить внимание: вот поэт, который не только бросает свой голос, чтобы говорить как кто-то другой, но и никак не может обосноваться на поле.
Это вступительный стих в его издании 1859 года:
Пробудитесь! на Утро в Чаше Ночи
Бросил Камень, который обращает Звезды в бегство:
И вот! Охотник Востока поймал
Башня Султана в Петле Света.
К 1868 году у нас есть более величественный, похожий на гимн декорум:
Проснись! Ибо Солнце за той восточной высотой
Прогнало Собрания Звезд из Ночи;
И, возносясь в поле Неба, поражает
Башню Султана Лучом Света.
Новый латинский словарь не обладает превосходной миметической остротой прежнего видения, когда свет пробивается из-за горизонта. Однако многие из новых стихов в этом втором издании так же прекрасны, как и в оригинале, и они часто сильнее подчеркивают свободомыслие:
Почему, будь этот Сок ростом Бога, кто осмеливается
Поносить скрученный усик как Ловушку?
Благословение, мы должны использовать его, не так ли?
А если Проклятье – то зачем, Кто его там наложил?
Фитцджеральд был вынужден вернуться к поэме, потому что Николя выдвинул теорию о том, что Омар Хайям был мистиком, набожным суфием.
По его словам, Виноградная лоза означала Бога, Чаша — своего рода Святой Грааль, Виночерпий (Саки моей души) — Ангел, Вино — само божество и так далее. Но Фитцджеральд был агностиком со скептическим складом ума, и он сделал Омара восточным эпикурейцем. «Пей и веселись», . . . слишком часто повторяется в Оригинале», — позже он напишет:
Как бы то ни было, Результат достаточно печален: возможно, печальнее всего, когда демонстративно весел: во всяком случае, лучше направить Печаль, чем Гнев, на старого Делателя Палаток, который после тщетных попыток освободить свои Шаги от Судьбы и уловить какую-нибудь подлинную Проблеск ЗАВТРА упал на СЕГОДНЯ (которое пережило так много завтрашнего дня!) как на единственную Землю, на которой он мог стоять, однако на мгновение ускользнул из-под его ног.
Для тех из нас, кто думает о викторианцах как о стойких защитниках традиции, остается загадкой, как Rubáiyát пользовался таким ошеломляющим успехом, его четверостишия щедро разбрасывались в проповедях, послеобеденных речах и любовных письмах.
Борхес признается, что не знает, как интерпретировать «чудо» рубаи Фитцджеральда. Он рискнул дать два объяснения: первое состоит в том, что Фитцджеральд был реинкарнацией Омара Хайяма, и это только наполовину шутка. «Исаак Лурия Лев учил, что душа умершего может войти в несчастную душу, чтобы питать или наставлять ее; возможно, около 1857 года душа Омара поселилась в доме Фитцджеральда». Далее он предлагает вместо этого «благожелательное совпадение». Облака иногда принимают форму гор или львов; точно так же несчастье Эдварда Фитцджеральда и рукопись из желтой бумаги с лиловыми буквами, забытая на полке бодлеанского журнала в Оксфорде, сформировали для нашего блага стихотворение».0005
Конечно, ключ в том, что в стороне: «Вещь должна жить : с переливанием собственной худшей Жизни». поднимет его от этой ничтожности и преобразит его. Он смог сформулировать через своего персидского аватара мировоззрение, мировоззрение, завещание. Только тот, кто никогда не пил, дал бы выпить такую положительную роль, без малейшего отвращения к себе.
Но остальное искренне: сладкая вера в любовь и кошачье богохульство, когда даже глиняные горшки протестуют против пренебрежения божеством — если оно вообще существует.
Этот способ письма является формой ченнелинга, и восточные персонажи часто использовались для таких предприятий: вспомните встречу между Теодором Флурнуа, профессором психологии в Женеве, и марсианскими и арабскими персонажами медиума Элен Смит. ; подумайте о Джордже Хайд-Лисе, миссис Йейтс, которая раскрыла поэтический голос своего мужа, вызвав невероятную фигуру Льва Африканского в их гостиную во время переворачивания столов и сеансов автоматического письма, на которых У.Б. Йейтс так зависел. Следствием стали «византийские» стихи.
Но Йейтс опоздал с этой процедурой. В Германии в первые десятилетия XIX века Гёте пережил момент кристаллизации, увидев свое лицо в зеркале другого – другого перса, поэта Хафиза, жившего в XIV веке. Гёте, которому тогда было за шестьдесят, увлекался восточной литературой и интересовался восточными и другими экзотическими философиями — его Фауст, кажется, превращается из средневекового фокусника в сибирского шамана.
Но открытие персидской лирики в творчестве Хафиза побудило Гёте к новым и горячим излияниям в длинной череде 1819 г., Западно-Восточный диван . В этих стихах Гёте восторженно чревовещает свое вновь обретенное alter ego, покровителя бутылки и наслаждений любви:
И хотя весь мир рухнет, я буду подражать тебе, Хафиз, тебе одному! Разделим радость и горе! Любить, как ты, и пить, как ты, будет моей гордостью и делом всей моей жизни.
Теперь, о моя песня, говори своим огнем!
Как и в случае с Омаром Хайямом и Эдвардом Фитцджеральдом, навязчивые идеи Хафиза позволяют Гёте лелеять свежие мечты и надежды, направленные на страсть его последних лет, 30-летнюю Марианну фон Виллемер, его «Сулейку». Она и субъект, и адресат – это стихи о любви, и некоторые из них тоже написаны ею. Итак, в обеих этих мощных лирических последовательностях, Западно-восточный диван и Рубайят , идея авторства сложна. Гёте издал все стихи под своим именем; Эдвард Фитцджеральд отказался подписывать свою работу: он хотел раствориться в образе Омара Хайяма.