Что такое современные мифы и как они влияют на жизнь

В XXI веке мифы трансформировались — теперь их можно встретить практически в каждой сфере, а из-за интернета они максимально быстро распространяются. Рассказываем, как они меняются, и развенчиваем самые любопытные

Что такое миф и как он менялся

По обычному словарному определению, миф — это «древнее народное сказание о легендарных героях, богах, явлениях природы» или «недостоверный рассказ, выдумка». Однако в XX—XXI веках это понятие трансформируется и усложняется из-за появления новых средств массовой коммуникации. Это заметил и подробно проанализировал философ и литературовед Ролан Барт. В своей работе «Миф сегодня», написанной в 1956 году, он расширил понятие мифа в современном мире. По его определению, «Мифическое слово есть сообщение — оно не обязательно должно быть устным: это может быть письмо или изображение, и письменная речь. А также фотография, кинематограф, репортаж, спортивные состязания, зрелища, реклама могут быть материальными носителями мифического сообщения». Развивая мысль, он пишет, что «мифом может стать все что угодно, так как любую вещь можно вывести из ее замкнутого, безгласного существования и превратить в слово, готовое для восприятия обществом».

В чем проявляются современные мифы

Современный миф — это искажение реальности для выполнения конкретной задачи (идеологической, рекламной, политической или даже юмористической). Особенный виток развития этот феномен получил за счет интернета и социальных медиа, которые еще сильнее снизили объем фильтрации общедоступной информации. Примерами может служить распространение фейковых новостей, городских легенд, конспирологии и теорий заговора.

Зачем нужны современные мифы

Исследователи считают, что мифы помогают осмыслять мир и психологически противостоять потенциальным угрозам. Они выступают в качестве новых доказательств уже существующих убеждений, подтверждают мировоззрение человека и тем самым узаконивают его страхи, придают им осязаемость.

Например, если родители переживают, что молодежь проводит слишком много времени онлайн, они воспримут страшилку о «Синем ките» как реальную. Таким образом они смогут оправдать ограничения интернета для собственных детей. Им будет казаться, что они устанавливают запреты исключительно для их защиты. Мифы также попросту развлекают людей. Обмен ими — важная форма социальной активности. Передача информации другим может дать человеку ощущение его значимости, несмотря на отсутствие доказательств у истории.

Современные мифы и эффект Манделы

Современные мифы тесно сочетаются с эффектом Манделы. Это феномен, при котором большое количество людей считает, что какое-то событие произошло, хотя в реальности этого не случалось. Термин изобрела исследовательница Фиона Брум в 2009 году. Она ездила на конференцию, где в одном из разговоров был затронут Нельсон Мандела — южноафриканский борец за права человека, которого режим апартеида отправил в тюрьму. Освободившись после 27 лет заключения, он стал президентом ЮАР. Тем не менее, и сама Брум, и ее собеседники были уверены, что Мандела погиб в тюрьме в 1980-х годах. Многим даже казалось, будто они видели в новостях речь его жены на похоронах. На самом деле Нельсон Мандела умер в 2013 году в кругу семьи.

Почему люди верят мифам

С одной стороны, эффект Манделы и вера в мифы происходят из-за ложных воспоминаний. Дэниел Шактер, психолог и профессор Гарвардского университета, подчеркивает: «Воспоминания — это психологические комбинации эмоциональных реакций, визуального и слухового восприятия. Они лишь отражают наше отношение к произошедшему и не являются достоверными записями того, что произошло».

Когда в воспоминаниях образуются белые пятна из-за того, что мозг не располагает всей информацией о событии, он самостоятельно додумывает недостающие фрагменты на основе ассоциаций и имеющегося опыта. Этот процесс известен как конфабуляция. «Людям не нравится неопределенность, потому что это вызывает страх и стресс», — говорит Кристофер Дуайер, психолог и преподаватель Технологического университета Шеннона в Ирландии. Кроме того, роль играет информационный хаос цифровой эпохи. Ученые проанализировали дискуссии под 100 тыс. новостей в Twitter и пришли к выводу: фейки и слухи побеждают правду в 70% случаев.

Самые любопытные современные мифы

РБК Тренды собрали подборку из самых интересных и необычных современных мифов. И опровергли каждый из них.

Викинги носили шлемы с рогами

Нет никаких доказательств тому, что скандинавские воины прикрепляли к шлемам рога. Более того, это было бы крайне непрактично в битве — ненужные острия на голове могли зацепиться за что-то и ограничить движение, на них также можно было бы напороться. Миф был создан в 1876 году немецким художником и графиком Карлом Эмилем Деплером. Он создал костюмы для постановки эпической оперы Рихарда Вагнера «Кольцо нибелунга», в которой фигурировали рога на шлемах. С тех пор миф проник в популярную культуру.

Чипсы были изобретены разозлившимся поваром

Миф гласит, что картофельные чипсы были изобретены в 1853 году в США поваром Джорджем Крамом. Якобы железнодорожный магнат Корнелиус Вандербильт вернул картофель фри официанту, заявив, что ломтики были слишком толстыми. Крам в отместку нарезал картошку максимально тонко, обжарил и подал богачу. Однако миллионеру блюдо понравилось. С тех пор чипсы распространились по всему миру. На самом деле, снек впервые появился в английской книге рецептов 1817 года. Джордж Крам лишь популяризировал его в США.

Coca-Cola придумала образ Санта-Клауса

По социальным сетям до сих пор гуляет миф о том, что традиционный красно-белый костюм Санта-Клауса был придуман Coca-Cola во время рекламной кампании в 1930-х годах. Он появляется даже в федеральных СМИ. Корпорация действительно использовала этот образ в 1930-х, чтобы связать в сознании людей газировку с зимой, а не только с теплыми периодами года. Однако привычный костюм Санты появился раньше.

Санта-Клаус — это измененная версия имени «святой Николай», который еще в средневековой Европе ассоциировался с подарками и праздником. В XVI веке в британском фольклоре он соединился с культом персонажа «Отец Рождества», а окончательно был популяризирован в англоговорящем мире в Викторианскую эпоху. В 1863 году карикатурист Томас Наст создал серию рисунков с Санта-Клаусом, на которых дедушка изображался в современном облике. Модифицированная версия в привычном красно-белом костюме также появилась до рекламной кампании Coca-Cola. Например, на обложке журнала Puck в 1902 году или на пропагандистском американском постере времен Первой мировой войны.

Видеоигры вызывают рост насилия в реальном мире

У этого мифа нет ни одного научного доказательства. Он многократно был опровергнут в самых разных исследованиях. Более того, в ряде научных работ было обнаружено, что популярность видеоигр способствует снижению насилия среди молодежи и подростков.

NASA потратило миллионы на космическую ручку, а космонавты СССР просто использовали карандаш

Согласно популярному до сих пор в соцсетях мифу, во время «Космической гонки» NASA потратило миллионы долларов на разработку ручки, чернила из которой не вытекали бы в невесомости. Когда наконец-то им удалось это сделать, радость подпортили советские космонавты, которые рассказали, что все это время просто используют карандаши.

На самом деле, до середины 1960-х и американские, и советские космонавты использовали карандаши. Однако они постоянно ломались, а мелкие частицы могли навредить деталям кораблей. Глава частной компании Пол Фишер разработал альтернативу — способную писать в космосе ручку Space Pen, на что потратил около $1 млн из своих средств. 400 экземпляров закупило NASA, СССР также приобретал Space Pen для полетов кораблей «Союз».

Звезды и планеты влияют на жизнь людей

Астрология существует тысячи лет, но за все это время ни один человек не смог предоставить ни одного убедительного доказательства того, что астрология работает на уровне научной аргументации. Все экспериментальные проверки по астрологии заканчивались отрицательным результатом.

Например, в 1958 году ученые Джеффри Дин и Иван Келли зарегистрировали 2 000 младенцев, которые родились с разницей в несколько минут. В течение следующих десятилетий Дин и Келли исследовали более 100 разных характеристик, среди которых были род деятельности, уровень тревожности, агрессивность, общительность, уровень IQ и способности к спорту, математике и чтению. Эксперимент показал, что среди испытуемых не нашлось стопроцентных «близнецов», хотя по логике астрологов у них должны быть одинаковые черты характера и таланты.

В 2009 году индийский астрофизик Джайант Нарликар предложил 27 ведущим астрологам и одному целому астрологическому «институту» натальные карты школьников, куда входили сведения о рождении, необходимые для составления гороскопов. Среди школьников, чьи карты были представлены, оказались как выдающиеся ученики-гении, так и дети с задержкой психического развития. Все, что требовалось от астрологов, это на основе натальных карт предсказать, кто из школьников вундеркинд, а кто нет. Никто из них не смог ни предсказать, ни даже угадать требуемое с удовлетворительным процентом совпадений.

Если ваш телефон промок, положите его в рис

Корни мифа о том, что промокший телефон можно спасти рисом, лежат в ХХ веке. На протяжении десятилетий операторы использовали рис, чтобы держать камеры в сухости на съемках в дождливых регионах Земли или просто в местах с повышенной влажностью. Однако избегать намокания и делать сухим — разные вещи. Во множестве экспериментов этот «лайфхак» по отношению к смартфонам был опровергнут.

Классическая музыка повышает интеллект младенцев

Этот миф появился после того, как в американских СМИ были неправильно истолкованы результаты исследования 1993 года, в котором когнитивные способности студентов проверялись с использованием классической музыки. Младенцы в нем вообще не упоминались. Более того, даже этот эксперимент был опровергнут в других научных работах.

Люди используют 10% мозга

Происхождение этого мифа доподлинно не известно. По некоторым данным, неграмотные журналисты и авторы развили его в 1930-е годы, некорректно интерпретировав слова ученых об исследовании вундеркиндов. В любом случае неверность заключения неоднократно доказывалась исследователями. Однако миф глубоко проник в популярную культуру — на нем, например, строится сюжет фильма Люка Бессона «Люси».

ГМО вредны

ГМО (генетически модифицированные организмы) — это организмы, в ДНК которых были целенаправленно внесены изменения при помощи методов генной инженерии. То есть им были переданы отдельные гены от другого организма, не обязательно родственного. Обычно таким способом улучшают свойства растений и микроорганизмов, реже — животных, или придают им совершенно новые характеристики.

Согласно лженаучному мифу, продукты с ГМО вредны и несут угрозу организму. На самом деле, существует множество исследований, которые доказывают, что они безопасны. Например, доклад Национальных академий наук, техники и медицины США от 2016 года свидетельствует, что такие продукты не только не вредны, но даже полезны для человека. Авторы изучили более 900 научных работ, опросили 80 экспертов из различных областей, еще 26 привлекли к рецензированию доклада. В основном все проанализированные исследования касались двух типов ГМ-растений: устойчивых к насекомым и к химическим удобрениям. Данные за последние 20 лет показали, что они никак не повлияли на людей и животных, которые ими питались.

Дефибриллятор применяют при полной остановке сердца

Сколько раз вы видели в фильмах, сериалах и даже мультиках, как при прямой линии на мониторе датчиков сердечного ритма, врачи хватаются за «утюжки» дефибриллятора, кричат «Разряд!» и хорошенько прожаривают своего пациента? Обычно это еще и приводит к положительному результату — герой возвращается к жизни.

Но это тоже лишь очень растиражированный миф. Когда врачи наблюдают асистолию — ту самую прямую линию, обозначающую отсутствие сердечных сокращений, это значит, что у человека нет такого электрического дифференциала, который может быть показан кардиомонитором, а внутри клеток сердца просто нет электролитов, способных создать импульс сердечной мышце. Если в этот момент вы примените дефибриллятор, он просто сожжет сердце пациента высокой температурой от разряда, но не запустит его.

Мифы в современной культуре: негативная и позитивная роли

Актуальность темы обусловлена тем, что одно из важнейших направлений научного поиска в области духовной культуры — это исследование ее исторических предпосылок, в результате актуализации которых образуется целостность культуры. Первоначально в качестве такого рода целостности, в которую был погружен человек, выступала мифология. Современная социокультурная ситуация демонстрирует устойчивость структурных элементов мифа и включенность их во все сферы жизнедеятельности человека. Анализируя современное общественное сознание, обыденное, повседневное, массовое исследователи сталкиваются с реликтами — элементами, унаследованными от мифологии.

Целью исследования является рассмотрение мифа в современной культуре, его влияния на важнейшие процессы, происходящие в современном процессе.

На ранней стадии общественного развития основным способом понимания мира является мифология. Слово «миф» в переводе означает сказание, предание. Мифы существовали у всех народов. Древние сказания о фантастических существах, о делах богов и героев объясняли социальную действительность. С помощью мифа прошлое связывалось с настоящим и будущим, обеспечивалась духовная связь поколений. От поколения к поколению передавались духовные ценности, зачатки знаний, религиозные верования, политические взгляды, секреты различных видов искусств [1.С.166].

Под мифологией же понимается совокупность мифов, созданных каким-либо народом. В самом кратком виде его главная особенность выражается в таком определении: миф — это вымысел, принимаемый за правду. Люди, принимающие миф за правду, не могут видеть в нем вымысла; а те, кто считает миф вымыслом, не могут принимать его за правду. Значит, миф есть правда для одних людей и вымысел — для других. Люди той культуры, в которой миф рождается, живет и воспринимается как правда, верят в него и не знают, что он есть миф. В их глазах он вовсе не миф. То, что они имеют дело с мифом, обнаруживается лишь людьми другой культуры, которая дает им «иные глаза» — иное видение мира.

Почему же люди, сочиняя мифы, верят в истинность своих вымыслов? Потому, что они, по их представлениям, ничего не «сочиняют», то есть не выдумывают и не придумывают. В их сказаниях и легендах мир предстает таким, каким он для них существует. Они не только рассказывают мифы — они живут в том мире, который описывается их мифами. Разумеется, жить в этом мире они могут лишь постольку, поскольку содержание мифов не вступает в противоречие с реальными условиями их жизненной практики и не опровергается их жизненными опытом. Но мифы — не случайные плоды досужей фантазии, они возникают не на голом месте, ни с того ни сего. В мифах так или иначе выражается имеющийся у людей опыт жизни и деятельности. А поэтому нет ничего удивительного, что они, живя в мире мифов, имеют вместе с тем возможность существовать и действовать в реальном мире — по крайней мере, пока между тем, что говорится в мифах, и тем, что происходит в их опыте, не обнаружатся существенные расхождения.

Таким образом, мифология выступает не просто как собрание мифов, но и как культурная форма («форма общественного сознания»), в которой люди воспринимают и осознают окружающий мир, запечатлевают накопленный ими жизненный опыт, сохраняют и передают его из поколения в поколение.

Человек, верящий в миф, живет в мире, наполненном смесью реальности и фантазии. Фантазии для него не менее очевидны, чем реальность. Он буквально «воочию», «наяву» видит в реальности то, что на самом деле существует лишь в его воображении. Поэтому его вера в миф не нуждается ни в каком логическом обосновании. А логические доводы против нее бессильны, ибо люди обычно более склонны доверять своим глазам больше, чем логике. Мифологическое мышление, каким бы странным оно нам ни казалось, нельзя считать лишенным логики [2.С.320].

Интересно в этом отношении описание беседы Э. Эванса-Причарда с мальчиком из африканского племени азанде: «Мальчик, пробегая по лесной тропинке, ушиб ногу о корень. Ранка загноилась. Он заявил, что в том, что он ударил ногу о корень, виновато колдовство… Я сказал мальчику, что он был неосторожен и потому ударил ногу о корень, который естественным образом вырос на тропинке, а не появился там благодаря колдовству. Он согласился, что корень рос там сам по себе, но добавил, что он, как и все азанде, следит внимательно за тем куда вступает, и если бы он не был околдован, он бы увидел корень. В качестве решающего аргумента он заметил, что все порезы … заживают быстрее. Почему в таком случае эта ранка гноится и не закрывается, если она не связана колдовством? Авторы книги, откуда взята эта цитата, продолжают: «Предположим, что Эванс-Причард продолжил бы дискуссию с мальчиком и объяснил бы ему, что рана гноится от попавшей в нее земли. Но тот очевидно, возразил бы ему, сказав, что раны специально залепляют землей, чтобы в них не проникло колдовство. А если бы Эван-Причард попытался говорить о микробах, вызывающих воспаление, то мальчик, наверное, мог бы ответить, что эти невидимые, таинственные микробы и есть не что иное как вредные духи» [3. С.327].

Пока логическое мышление развито недостаточно, несогласованность мифов не смущает. Так как соотношение между каждым мифом и остальными таково, как если бы их друг для друга не существовало, то совершенно неизбежно, что между ними возникают противоречия. Однако какими вопиющими эти противоречия ни казались бы нам, туземцев они не смущают ни в малейшей мере. Они не уделяют им никакого внимания [4.С.257].

Современная культура гораздо более рационалистична, самокритична и плюралистична, чем существовавшие прежде типы культур. В ней любое мнение и убеждение подвергается анализу и может быть оспорено. Она допускает существование разных взглядов и верований, так что мало найдется таких мифов, которые все наши современники единодушно считали бы правдой.

Современная мифология отличается от древней. Она не является фундаментом всей культуры. Она менее устойчива, многое в ней изменяется под влиянием быстротекущих перемен в общественной жизни. Она более разнообразна по своему смысловому содержанию. Они часто не столь образны, как древние мифы, хотя, как правило, сохраняют характерную для мифов наглядность, простоту, доступность для обыденного сознания.

В составе современной мифологии выделяют несколько основных форм: мифы, дожившие до наших дней «преданья старины»: о духах вроде лешего и домового, о колдовстве и сглазе, об общении с душами мертвых на спиритических сеансах и т. п.; паранаучные (т. е. «околонаучные») мифы: о летающих тарелках и пришельцах, о снежном человеке, о Бермудском треугольнике, о чудовище озера Лох-Несс и пр. В отличие от «старых» мифов, которые имеют «донаучный» характер, эти расцветают в условиях развитой науки. К паранаучным мифам можно отнести и еще один вид современных мифов — «обновленные» мифы. Они отличаются тем, что в них старые верования облекаются в новые одежды: на типичную для мифов наглядно-образную основу надевается наряд из научной терминологии и навешиваются, как украшения, новейшие научные идеи, причем обычно в чрезвычайно абстрактном и экспериментально непроверяемом виде. В эту группу мифов входит астрология, парапсихология (включая разнообразные рассказы об экстрасенсорных явлениях — телепатии, ясновидении, телекинезе и т. п.), «нетрадиционная» медицина (гомеопатия, «филиппинская хирургия» с помощью голых рук и прочие чудодейственные средства и приемы исцеления всех болезней). Наукообразные термины («космические поля», «астральное тело», «биополе») придает им вполне респектабельный вид.

Однако совершенно необоснованные и даже нелепые с научной точки зрения мифы могут оказаться при весьма тщательной проверке соответствующими действительности. Например, предубеждение против майских браков сохранилось в Англии до наших дней. И хотя никакого научного обоснования подвести под него нельзя, тем не менее статистика подтверждает: у англичан среди майских браков число неудачных больше, чем среди браков, заключенных в другие месяцы года.

Во Франции существует давнее поверье, что преступники рождаются в среду. И когда однажды были проанализированы списки находящихся во французских тюрьмах преступников, обнаружилось, что среди них доля родившихся в среду больше.

Примерно такая же ситуация складывается с астрологическими гороскопами. Широко распропагандированные массовой печатью, они известны всем, и мало кто ныне не знает свой знак зодиака и связанные с ним качества личности. Здесь опять-таки нет никаких научных оснований для того, чтобы установить какую-либо реальную зависимость между людьми на Земле и далекими звездами. Однако нередко качества человека оказываются на самом деле соответствующими его гороскопу.

То есть вера в миф стимулирует поведение, соответствующее этому мифу, и поэтому миф поскольку в него верят, становится активным фактором, воздействующим на людей и подталкивающим их к превращению мифического вымысла в реальность. Ведь люди, верящие в миф, воспринимают его как подлинную реальность, они не только носят этот миф «в уме», но живут и действуют так, как этого требует миф.

Если есть суеверное предубеждение, что майские браки несчастливы, то это способствует тому, что супруги в таком браке начинают видеть в обыденных семейных передрягах некую неизбежность, избавиться от которой можно только разводом. Если французу, родившемуся в среду, приходится с детства слышать хотя бы в шутку брошенные намеки на его возможную склонность к преступлениям, то мысль о своей врожденной преступности может подтолкнуть его к противозаконным поступкам и служить для него оправданием: «Что поделать — это мне на роду написано…». Примерно то же получается и с астрологическими гороскопами: люди, зная, какие личные качества «оправданы», а какие «не оправданы» их знаком зодиака, вольно или невольно подстраивают себя под «заданные звездами» образцы [5. С.225].

Таким образом, любые мифические вымыслы могут найти подтверждение в действительности, потому что люди сами создают им подтверждения. Даже если взять персонажей «комиксов», являющихся современной версией мифологических или фольклорных героев, то они до такой степени воплощают идеал значительной части широкой публики, что разные превратности их судьбы, а тем более смерть, вызывают настоящие потрясения у читателей, они отправляют тысячи телеграмм и писем авторам и редакторам газет и журналов с протестами [6. С.121].

Поэтому мифы в нашей жизни могут играть как позитивную, так и негативную роль. Идеологические мифы, вроде расистских, национал-социалистических мифов фашизма оказывают отрицательное воздействие. Если человек в случае серьезной болезни целиком полагается на магические средства шаманов, колдунов или экстрасенсов, отказываясь при этом от медицинской помощи, то в результате болезнь можно запустить. Если люди пытаются всерьез строить свою жизнь в соответствии с астрологическими гороскопами, то это может привести к непоправимым ошибкам.

Но в тоже время разоблачение мифов — это не всегда безусловно нужное дело. Ведь даже явно ошибочные верования могут сыграть и позитивную роль в жизни человека. Так, во многих случаях прием абсолютно бесполезных лекарств оказывает целебное воздействие благодаря вере пациента в их силу. По некоторым данным, таблетки из сахара и воды в 35 % случаев дают положительный эффект, если только больные думают, что эти таблетки содержат хорошее лекарство («эффект плацебо») [2. С.340].

Таким образом, с течением времени и развитием цивилизации число мифов и их влияния охватывает все больший круг природных явлений и человеческих дел. Разрастается также совокупность обрядов и магических действий, которые люди совершают, вступая в общение с богами и природными силами. Из древней мифологии также выросли и многое из нее вобрали в себя более поздние монотеистические религии. По сегодняшний день у вайнахов сохраняется в социальной структуре масса архаизмов. Особенно эти архаизмы сохраняются в народных праздниках: первой борозды, первого снопа и вообще урожая, в свадьбе и другие.

 Тотемизм сохранился в вайнахской топонимике, о чем свидетельствуют отдельные названия сел в верховьях Чанты-Аргуна: «Борзой» (борз — волк), «Хьакхой» (хьакха — свинья).

С анимизмом у вайнахов связано почитание местных гор, рощ, пастбищ, скал, камней, рек и озер. Большое место в системе древних религиозных представлений и верований вайнахов играла магия, связанная с чисто хозяйственной деятельностью человека. Земледельческая магия включала в себя такие приемы, как перетаскивание плуга через реку, мытье в реке мотыг, одымление вспаханного поля перед посевом, а в засуху прибегали к обряду «къоршкъали» — «ряженый», суть которого заключалась в вызывании дождя ряженым в окружении детей и подростков. Часто их гоняли по селу, обливая водой.

В Чеченской республике как раньше, так и сейчас люди верят в силу магических обрядов. Вредоносная магия преследовала цель послать на человека «порчу», для человека использовалась обувь, кусок одежды намечанной жертвы, волчий астрагал (род растений), обрезки ногтей и волос. Вайнахи верили и верят, что человеку можно нанести вред словом и сглазом, а поэтому для предохранения от сглаза пользовались и пользуются множеством амулетов. Любовная магия включала различные действия, имеющие целью приворожить любимого человека: гадания, угощение ослиным мясом, вшивание в одежду заклинания и так далее. Особенно распространено гадание на звездной книге (седаджейна), камушках, бараньей лопатке.

 Комплекс магических действий применялся также при животноводческой деятельности, охоте, ремесленном производстве, лечении. Местные знахари манипулировали высушенной лапой медведя, хвостом черной кошки или волка, знахарским средством хIолмач (араб. холматун — «красная ткань») — узелком из красной материи, куда завязывались кости, зубы, когти, уголь, который закапывался в комнате под окном или у околицы. Все эти обряды в той или иной мере сохранились в наши дни в повседневном быту чеченцев.

Во многих домах существуют свои суеверия. В некоторых домах подвешивают подкову у входа или разукрашенный веник; ставят статуэтки в виде слона, лягушки. Все эти пережитки дошли до нас с языческих времен вайнахов.

По сей день сохранились мужские и женские имена, связанные с названиями птиц, и это потому что птица была почитаемым божеством и культом у вайнахов: это такие имена как Леча (сокол), Аьрзу (орел), Кхокха (голубь), ТIаус (павлин) и другие [7.С.84].

Подводя итоги, можно сказать, что миф — зародыш всей духовной культуры, продолжает жить в ней на протяжении всей ее истории вплоть до нашего времени — рядом с другими ее формами.

Миф по своей сути предназначен служить подлинным знанием того, что есть «на самом деле».

Вера в миф, в волшебство пробуждает угаснувшие было надежды, поднимает дух, способствует развитию самовнушения. Все это действительно способно оказать положительное воздействие на психическое состояние и поведение человека, а тем самым помочь ему справиться с жизненными невзгодами.

Благодаря казалось бы таким простым вещам, как обереги, амулеты, магические обряды, имена, различные статуэтки, сохраняется некая связь времен. Из-за этого мы узнаем как жили в старину, кому или чему они поклонялись. Ведь даже не задумываясь и не отдавая себе отчета, каждый человек в повседневной жизни использует в обыденной речи мифологические образы.

Литература:

1.         Боголюбова Л. Н. Человек и общество. — М.: Просвещение, 2001. — 414 с.

2.         Кармин А. С. Культурология. — М.: Лань, 2003. — 928 с.

3.         Касавин И. Т., Сокулер З. А. Рациональность в познании и практике.  — М.; Наука, 1989. — 191 с.

4.         Леви-Брюль Л. Первобытная мифология. — М., 2010. — 256 с.

5.         Кармин А. С., Новикова Е. С. Культурология. — М.: Питер, 2008. — 464 с.

6.         Элиаде М. Аспекты мифа. — М.: Академпроект, 2010. — 251 стр.

7.         Алироев И. Ю. Зоонимия народов Северного Кавказа. — Грозный: Книга, 1978. — 196 с.

Основные термины (генерируются автоматически): миф, самое дело, брак, вымысел, духовная культура, колдовство, мальчик, мифология, современная культура, современная мифология.

Почему мы так сопротивляемся идее современного мифа? ‹ Литературный центр

Почему мы все еще создаем мифы? Зачем нам новых мифа? И какие истории достигают этого статуса?

Задавая эти вопросы и ища ответы, мне нужно будет сделать несколько смелых предположений о природе повествования, состоянии современности и категориях литературы. Я не утверждаю, что какое-либо из этих предположений является новым само по себе, но понятие современных мифов может дать им немного концентрации и единства. Мы обдумывали эту концепцию уже много лет, и я не могу не задаться вопросом, не проистекает ли частичное нежелание признать и принять ее из-за недоумения и, возможно, из-за чувства беспокойства, что Van Helsing является частью история. Не только этот фильм, но и такие, как Я был подростком-оборотнем и Зомби-апокалипсис , а также детская литература и криминальное детективное чтиво, не говоря уже о квир-теории, фантазиях о похищении инопланетянами, видеоиграх, телесных ужасах и искусственных интеллект.

Короче говоря, существует множество академических барьеров, культурных предрассудков и зон интеллектуального отчуждения, мешающих исследованию нашего мифопоэтического импульса. Например, даже в 2019 году знаменитый писатель-романист, погружающийся в повествование о роботах, мог предположить, что 90 003 настоящих 90 004 научной фантастики имеют дело с «путешествием со скоростью, в 10 раз превышающей скорость света, в антигравитационных ботинках», а не «смотрением на человеческие дилеммы близости». Именно потому, что наши современные мифы распространяются повсюду, они получают этот ярлык, и по той же причине мы не видим (или сопротивляемся тому, чтобы видеть) их такими, какие они есть. Как классические мифы сделали для культур, которые их придумали, так и современные мифы помогают нам определить условия нашего существования и смириться с ними.

Очевидно, дело не только в литературных книгах. Мифы беспорядочны; они были постмодернистскими до того, как появилась эта концепция, проникая в массовую культуру и формируя ее. Чтобы различить их содержание, нам нужно взглянуть на комиксы и фильмы категории B, а также на романтическую поэзию и немецкое экспрессионистское кино. Нам нужно просмотреть научную литературу, книги по психоанализу и мелодрамы, снятые для телевидения. Мифы не разборчивы в том, где они обитают, и я не собираюсь быть разборчивым в том, где их найти.

*

Идея современного мифа, признает литературный критик Крис Балдик,

просто не должна существовать, согласно наиболее влиятельным взглядам на то, что такое «миф». . . консенсус в обсуждении мифов состоит в том, что они определяются своим исключительным предшествованием письменности и особенно современной культуре. «Миф». . . это затерянный мир, на который современные писатели могут отстраненно и иронически намекать, но в котором они уже не могут непосредственно участвовать.

Как и Болдик, я думаю, что этот традиционный взгляд совершенно неверен для понимания того, что такое миф. Я попытаюсь объяснить, почему.

Слово миф используется с ужасающей самоотверженностью, как будто не имеет большого значения, что оно означает. Сейчас его часто используют, чтобы заклеймить широко распространенное заблуждение: миф о том, что высадка на Луну была инсценирована в голливудской студии, или что Нельсон Мандела умер в 1980-х, или что употребление моркови улучшает зрение. Это может означать неуклюжую попытку замаскировать франшизу под эпопею: «Звездные войны » — это миф, верно? (Это мы еще увидим.) Или, может быть, история становится мифом только потому, что ее часто пересказывают?

Почему мы до сих пор создаем мифы? Зачем нам новых мифа? И какие истории достигают этого статуса?

Боюсь, эксперты тут не помогут. Вы можете собирать академические определения до тех пор, пока длится ваше терпение. «Слово , миф , — как справедливо говорит Нортроп Фрай, — используется в таком ошеломляющем разнообразии контекстов, что всякий, кто говорит о нем, должен прежде всего сказать, в каком он выбран контексте». Фольклорист Лиз Лок выразилась более прямо в 1998 году: «такое состояние семантического беспорядка и/или двусмысленности поистине экстраординарно».

Финский фольклорист Лаури Хонко, тем не менее, дает такое определение, что звучит так, как вы ожидаете от эксперта: миф — это

история богов, религиозный рассказ о начале мира, сотворении, фундаментальные события, образцовые деяния богов, в результате которых мир, природа и культура были созданы вместе со всеми их частями и получили свой порядок, который сохраняется до сих пор. Миф выражает и подтверждает религиозные ценности и нормы общества, дает образец поведения для подражания, свидетельствует о действенности ритуала с его практическими целями, утверждает святость культа.

Это справедливая оценка того, как миф часто рассматривался антропологами. Но он таит в себе опасности и ловушки. Как и само слово «антропология», оно, кажется, предлагает сделать миф чем-то «иным»: чем-то, принадлежащим культурам, не принадлежащим нам, и, скорее всего, культурам, которые даже в кругах либеральных ученых сохраняют вид «примитивных». ». Боги, творение, ритуал, культ: это те понятия, которые мы в развитом мире, безусловно, оставили позади и снова подхватываем только с иронией. Наши «боги» — это не реальные существа или агентства, а метафорические пристрастия («он поклоняется деньгам») или знаменитости (боги рока и секс-богини).

Наши ритуалы, не наделенные никаким духовным содержанием (кроме церквей, мечетей и храмов, посещаемых благочестивыми), являются пустыми или, в лучшем случае, проверенными временем привычками, которым мы предаемся ради социальной санкции, которую они предлагают, — свадьбы и похороны, сказать. Наши культы — это секты для промывания мозгов, изолированные от обычного общества. Точно так же наши «мифы» — это то, что многие люди считают правдой, но на самом деле это не так, или, как «городские мифы», часто рассказываемые истории, которые, вероятно, никогда не случались.

Итак, наше популярное повествование состоит в том, что мы избавились от мифологии в ее традиционном смысле, вероятно, в ходе процесса, начавшегося в эпоху Просвещения, в ходе которого мир «разочаровался» в достижениях науки и который с тех пор привел к светскому обществу, над которым старые божества потеряли свою власть. Мы выросли из богов и мифов, потому что приобрели разум и науку.

Эта картина устойчива, и я подозреваю, что она объясняет большую часть сопротивления представлению (а очень много сопротивления, поверьте мне), что все, что создано в наше время, заслуживает того, чтобы называться «мифом». Признание того, что мы никогда не отказывались от мифов и мифотворчества, может показаться признанием того, что мы не совсем современны и рациональны. Но все, о чем я прошу, используя понятие мифа, которое я использую в этой книге, — это признать, что мы не разрешили все дилеммы человеческого существования, все вопросы о нашем происхождении или нашей природе — и что действительно современность создал еще несколько из них.

Таким образом, наш популярный нарратив состоит в том, что мы избавились от мифологии в ее традиционном смысле, вероятно, в ходе процесса, начавшегося в эпоху Просвещения, в ходе которого мир «разочаровался» в развитии науки.

Одно из возражений против идеи современного мифа заключается в том, что для того, чтобы квалифицировать его как миф, история должна содержать элементы и персонажи, которые где-то кто-то считает буквально существовавшими или произошедшими. Ведь мифы не могут возникнуть из художественных произведений! Антрополог Бронислав Малиновский утверждал то же самое, говоря о мифе, что «это не вымысел, какой мы читаем сегодня в романе, а живая реальность, которая, как полагают, однажды произошла в первобытные времена и продолжается всегда». с тех пор, чтобы влиять на мир и человеческие судьбы».

Но это просто великий нарратив, которым Малиновский и его поколение обрамляли свое исследование мифов «примитивных» культур. Это позволяет нам настаивать (как они и хотели), что у нас, в развитых обществах, не осталось мифов, кроме религии (и даже в нее уже не верят совсем так, как это было пару столетий назад).

Как выразился Болдик, с этой точки зрения «миф — это кратчайший путь из двадцатого [а теперь и из двадцать первого] ​​века».

Однако даже само по себе определение Малиновского тенденциозно. Считал ли автор(ы), которых мы знаем как Гомера, он просто писал историю, вплоть до, скажем, вмешательства Афины в Троянскую войну? Утверждать это значило бы пренебрегать длительными и непрекращающимися научными спорами о том, чем на самом деле занимался Гомер — был ли он, например, скептиком или религиозным реформатором? Хуже того, это приведет к игнорированию еще более продолжительных и глубоких дебатов о

какое повествование до . Возможно, было бы неразумно навешивать на Гомера какой-либо ярлык современности, но тот, который подходит ему больше, чем большинство, состоит в том, чтобы сказать, что он был поэтом и что он использовал поэтическое воображение, чтобы сформулировать свои мифы. Истории, подобные его, рассказывают о том, что считается культурно важным и в некотором смысле «истинным», но не как документальный отчет о событиях. Платон признал это в V веке до нашей эры; Должны ли мы тогда предположить, что греческий миф уже был для него «мертвым»?

Спросить, «верили» ли древние люди в свои мифические истории, значит задать правильный, но чрезвычайно сложный вопрос. Это почти то же самое, что спрашивать, «верят» ли Библии христианские богословы прошлого и настоящего. Да, обычно так и есть, но эта вера сложна, многогранна и спорна, и воображать ее равносильно буквальному убеждению в том, что все события и народы, описанные в священной книге, произошли так, как они написаны, значит неправильно понимать функцию самой религии. Более того, хотя сегодня мы можем предложить целый ряд интерпретаций этих верований, неясно, сможем ли мы когда-либо действительно решить, насколько они соответствуют (и должны ли они вообще соответствовать) убеждениям людей, создавших исходный текст.

Многие ранние антропологи и исследователи мифов (а некоторые и сегодня) считали, что мифы должны быть «священными»: они должны иметь аспект религиозной веры и, возможно, использовались в ритуалах. Это была позиция, занятая Эдвардом Бернеттом Тайлором, одним из основателей культурной антропологии XIX века, а также Джеймсом Фрейзером в его основополагающей ранней работе по сравнительному мифу «: Золотая ветвь » (1890). Для Тайлора, Фрейзера и Малиновского миф был донаучным способом понимания мира и, таким образом, попытки его контролировать. Французский антрополог Клод Леви-Стросс утверждал, что на самом деле миф был своего рода примитивной наукой: логичной и конкретной в своих собственных терминах. Философ Карл Поппер считал, что наука возникла в результате попыток оценить достоверность мифа посредством эмпирического, рационального исследования его эффективности. Оценки всех этих комментаторов основывались главным образом на том, что они сосредоточили внимание на сотворение мифов, которые проще всего сопоставить с вопросами о том, как устроен и управляется физический мир.

Одно из возражений против идеи современного мифа состоит в том, что для того, чтобы считаться мифом, история должна содержать элементы и персонажи, которые, по мнению кого-то, где-то буквально существовали или происходили.

Этот взгляд на миф как на преимущественно религиозный и, во всяком случае, донаучный, безусловно, удобный способ держать миф на расстоянии вытянутой руки от современного светского, технологически развитого общества. Но настаивать на том, что религиозная роль является необходимой, определяющей чертой мифа, было бы произвольной критикой, мало что говорящей нам о социальной работе мифов. Это точка зрения, согласно которой ошибки служат процессу, как если бы мы говорили, что функция церковной службы состоит в том, чтобы дать возможность петь гимны. Это не вяжется даже с тем, как (насколько мы можем вообще что-то сказать по этому поводу) функционировал миф в древности. Как сказал классик Уильям Хансен, «нет никаких реальных доказательств того, что я могу видеть, что греки считали мифы «священными историями», если только вы не понимаете слово «священный» в очень размытом смысле».

Бесспорно, однако, что религия и миф тесно переплетены — не в последнюю очередь потому, что оба они касаются космических вопросов о , означающем , которые лежат за пределами области научной космологии. Для религиоведа Мэри Миллс миф предлагает «космическую основу… который указывает, где находится космическая сила, как она называется и как ее можно использовать». На что можно было бы ответить: конечно, иногда. Возможно, мир, возникший из тела великана Имира. Борьба Тесея с Минотавром или Медеей не так уж и велика.

Соблазнительно предположить, что современные мифы являются сегодняшней заменой религии. Однако это означало бы еще одну категориальную ошибку, ибо религию можно было бы рассматривать как конкретное социальное и институциональное воплощение мифа, а не наоборот. Религия исследует некоторые из тех же вопросов — о жизни и смерти, значении, страдании и судьбе, происхождении — и поэтому неудивительно, что мы обнаружим, что наши современные светские мифы все еще возвращаются к религиозным темам, вопросам и переживаниям. Однако институциональная религия имеет тенденцию кристаллизоваться из этого исследования кодексов поведения, ценностей и норм. В худшем случае он пытается уйти от двусмысленности мифа, навязывая ложное решение неразрешимым вопросам. В лучшем случае он оставляет эти двери открытыми.

Это подводит нас к аккуратной функции, приписываемой мифу определением Хонко: выражать и подтверждать религиозные ценности и нормы общества, а также обеспечивать модели поведения для подражания. Это трезвый, объективный рационалистический взгляд на миф как на нормативный нарратив. Но чье поведение следует подражать титанам и олимпийцам? Кронос отец-кастратор? Зевс секс-вредитель и насильник? Дионисий развратник? Геракл с его тупоголовым прагматизмом? Самовлюбленный Нарцисс?

Нет, миф не аккуратен. Миф это напротив приборки! Был ли Гонг Гонг, вызвавший Великий потоп мифа о формировании Китая, злым королем демонов, который сломал один из Небесных Столпов и проделал дыру, через которую лились воды (как предполагают некоторые версии)? Или он был предприимчивым человеческим королем, который просто пытался использовать катастрофу в своих интересах? Или он был неумелым инженером, нанятым императором Яо для осушения вод? Или он на самом деле был отцом инженера-героя Ю, который, наконец, разрешил беспорядок? Выбирайте. Это, я думаю, лучший ответ, который мы можем дать на подобные вопросы, основываясь на противоречивых версиях сохранившихся мифов (хотя многие другие, без сомнения, были утеряны): это зависит от истории, которую вы хотите рассказать . Гонг Гонг мог представлять множество влияний и сил, в зависимости от того, во что рассказчик мифов хотел, чтобы люди верили в отношении борьбы с наводнениями и государственной власти.

Миф — это, как правило, не история, а развивающаяся сеть множества историй — переплетающихся, взаимодействующих, противоречащих друг другу. Уварите это, и история исчезнет: нет персонажей (то есть людей с историей и психологией), нет места, нет развязки — и нет уникального «смысла». У вас осталось прочное, элементарное, непреодолимое ядро, заряженное магической силой генерирует версии истории .

Однако нельзя отрицать, что религия и миф тесно переплетены — не в последнюю очередь потому, что оба они касаются космических вопросов о , означающем , которые лежат за пределами области научной космологии.

Таким образом, функция мифа о наводнении в Китае (например) состоит не только в том, чтобы дать гражданам квазирелигиозное представление о том, как возникла их нация, но также — и что более важно — помочь им справиться с вездесущим страхом перед массовым наводнением. . Он освящает авторитет того, кто может справиться с таким стихийным бедствием, и даже предлагает теоретическую основу для борьбы с наводнениями: вырезать каналы, чтобы вода текла, а не запрудить их. Но более того: он создает средство для обдумывания проблемы , не предлагая ни окончательной версии событий, ни однозначного решения. Когда миф становится догматическим социальным и этическим кодексом, он становится предписывающей религией или чем-то подобным: мы пришли, скажем, к даосизму или конфуцианству.

Когда миф допускает разрешение — когда ему действительно удается то, что Леви-Стросс называет своей целью, — создание «логической модели, способной преодолеть противоречие» (хотя как это возможно, если противоречие реально?) — это стало моральной басней. Но пока он сохраняет двусмысленность и противоречие, он остается мифом. Он действует не как культурный код, а как то, что историки культуры Аманда Риз и Иван Риз Морус называют (по поводу современных мифов, обсуждаемых в этой книге) «культурным ресурсом».

Несправедливо судить ранних антропологов слишком строго за ограниченную и неадекватную картину мифа, которую они представили, которая, конечно, была продуктом своего времени. Они заслуживают похвалы за то, что серьезно относятся к той функции, которой они служат; как сказал Малиновский, миф «не праздная рапсодия, не бесцельное излияние суетных мечтаний, а трудолюбивая, чрезвычайно важная культурная сила». Тем не менее, только примерно в середине 20-го века такие ученые начали признавать очевидное следствие: работа, требуемая от этой культурной силы, не исчезает просто с современностью, и что в мифе нет ничего по существу древнего. Философа Эрнста Кассирера вполне устраивала мысль о том, что мифы продолжают плодиться, особенно в политической сфере, — он рассматривал в качестве примера нацизм. «Во все критические моменты общественной жизни человека, — писал он, — рациональные силы, сопротивляющиеся возникновению старых мифических представлений, уже не уверены в себе. В эти моменты снова настало время мифа».

Тем не менее, для Кассирера мифотворчество оставалось атавистическим пережитком, стратегией, необходимой только в «безвыходных ситуациях». Чтобы разрушить эту идею, понадобился теолог: немец Рудольф Бультманн, который стремился «демифологизировать» христианский Новый Завет. Он утверждал, что поиск исторической проверки священных писаний или примирения их описания космогенеза с наукой не имеет смысла. Скорее, их послание носит этический и философский характер. То же самое со всеми мифами, сказал он: они выражают вневременной человеческий опыт:

Истинная цель мифа не в том, чтобы дать объективную картину мира как такового, а в том, чтобы выразить понимание человеком самого себя в мире, в котором он живет. Миф должен быть истолкован не космологически, а антропологически, или, лучше сказать, экзистенциально.

Если это действительно хотя бы часть того, о чем миф, то мифотворчество может прекратиться только тогда, когда «мир, в котором мы живем», перестанет меняться, когда мы решим все наши проблемы и разрешим все наши тревоги. Это, я подозреваю, мы можем согласиться, не будет в ближайшее время.

___________________________________

Перепечатано с разрешения The Modern Myths: Adventures in the Machine of the Popular Imagination Филипа Болла, опубликованного The University of Chicago Press. © 2021 Филип Болл. Все права защищены.

Большой список современной мифологии и мифопоэтических саг

2 акции

• Фейсбук
• Твиттер

Когда вы слышите слово «мифология», вы можете подумать о древних историях, таких как «Одиссея» Гомера, скандинавская «Волуспа» или британский эпос «Беовульф». Тем не менее, мифология не умерла. Это живая и дышащая форма литературного выражения, которая процветает сегодня. В этом сообщении блога мы собираемся исследовать современные мифопоэтические саги, которые продолжают нести факел и дают вневременные уроки о человеческой природе.

Я был удивлен, когда уважаемый профессор начал свою лекцию о мифологических историях с Мстители.

А как насчет греческой или скандинавской мифологии, подумал я. Он быстро ответил на мой безмолвный вопрос, объяснив, что мифология вневременна, вечна и не связана ограничениями нашей локализованной культуры.

Если вы думаете об этих историях как о продукте определенного времени и места, то их значение тут же обесценивается. Крайне важно принять символическую интерпретацию возникающих таким образом силлогистических схем и архетипов; вы пронесете их мудрость до конца своей жизни.

Современная мифология продолжает развиваться, принимая фрактальную форму, которая поглощает нашу культуру, признаем мы это или нет. Конечно, выражение этих мифологических историй меняется в зависимости от эстетики нашей культуры или, если копнуть глубже, от психологических потребностей нашего коллективного бессознательного.

(Не случайно в кино преобладают фильмы о героях, космосе и самоотверженной жертве. Это элементы нашей реальности, которые мы отчаянно пытаемся пробудить от их дремоты)

Итак, глядя сквозь эту призму, я понял, что многие мифопоэтические саги были написаны в 20 веке или даже сегодня.

Но прежде чем присмотреться поближе, давайте посмотрим, что представляет собой современная мифопоэтическая сага.

Что такое мифопоэтический мудрец?

Термин «мифопея» редко используется для определения « искусственной мифологии », которая представляет собой вымышленную историю. В переводе с греческого это означает «мифотворчество». Его использовал не кто иной, как J.R.R. Толкин как название стихотворения. Следовательно, он был принят другими писателями и литературными критиками.

Но вы можете подумать, почему прилагательное искусственное ? Что делает один набор историй реальной мифологией, а другой фальшивым или искусственным?

Некоторые люди утверждают, что мифология заключает в себе историческое повествование, священные традиции, сформировавшие цивилизацию, которая производит эти истории для их кодификации.

У меня есть три возражения:

• Сравнительная мифология подчеркивает, что, несмотря на наличие культурных сложностей, параллельные нарративы и общие архетипы связывают разные мифологические истории друг с другом. Например, мифы о Прометее существуют в греческой, шумерской и индуистской мифологии с разными именами и местами.
• По словам Джозефа Кэмпбелла, все культуры быстро меняются, особенно с помощью технологий, настолько, что они «изжили большую часть мифологии прошлого».
• Миф — это символическая итерация изначальной части нас самих. Конечно, вы можете возразить, что современной мифологии может не хватать некоторых исторических продолжений более старых мифологий, но насколько изменилась человеческая природа? Можем ли мы утверждать, что изменились настолько, что истории, которые мы рассказываем, не являются частью того же коллективного сознания, которое создало Илиаду или Бхагавад-гиту?

Мы должны помнить, что современная мифология все еще податлива. Точно так же фольклорные сказки постоянно менялись в зависимости от места и рассказчика; современные мифопоэтические саги можно интерпретировать и реконструировать по-разному.

Тем не менее, общие темы всегда присутствуют.

Вечные ингредиенты мифологической истории

Точно так же люди всех наций имеют схожие качества и черты характера; наши истории следуют общей нитью человечества. Конкретная формула имеет правила и самоорганизуется с использованием определенных шаблонов.

Мифопоэтические саги ничем не отличаются. Они унаследовали литературную prima materia традиционной мифологии. В этом списке, хотя и не исчерпывающем, вы можете увидеть несколько элементов, которые появляются в современной мифологии.

Боги

Будь то совершенно новая космогония или просто реконструкция нашей теологии, боги, божества, духи и невидимая часть нашей реальности служат фоном (или даже катализатором) для многих мифопоэтических саг.

Путешествие героя

Обычный троп, который использовался на протяжении тысячелетий – и не зря.

Это способ написать сюжет вашей истории. Независимо от того, обладает ли ваш герой стереотипными героическими качествами или нет, вы обнаружите сходную модель в том, как он развивает свой характер.

Фольклор

Большая часть наших знаний о доклассической греческой эпохе основана на двух эпических поэмах Гомера. Ритуалы, распорядок дня, традиции, этика и т. д. проистекают из выдуманных сказок.

Точно так же мифолог попытается наполнить свой мир уникальными культурами и знаниями.

Добро против Зла

Космическая битва, этический дискурс, борьба добра и зла. Обычно это основная сюжетная линия; он может быть на переднем крае или существовать как фон для определенного события в этом контексте.

Но вскоре вы обнаружите, что, как и в реальной жизни, не все черно-белое. Многие авторы уважают это и даже извлекают из этого выгоду, еще больше искажая повествование.

Топ-5 самых влиятельных мифопоэтических саг

Я собрал эти современные мифологические истории, основанные на социальном воздействии и их влиянии на фильмы и литературу.

Действительно, они вышли за рамки простого развлечения. Во многих случаях они создали новые традиции и субкультуры, которые продолжают расти, порождая коллективный эгрегор, который формирует поп-культуру!

№1. Легендариум Толкиена

Пожалуй, самая известная мифопоэтическая сага. Во многом Толкин создал этот поджанр. Он был первым, кто установил негласные правила мифотворчества.

От уникального пантеона и религии до новых языков и знаний — ему удалось создать новый мир со своими культурами, историей и будущим.

Его работы приобрели легендарный статус, все его книги стали фильмами – и шоу идет полным ходом!

Что делает «Властелин колец», «Сильмариллион», «Хоббита» такими уникальными, так это сложность и целенаправленная детализация мира, в котором происходят события. Каждое дерево, каждый камень, каждая дорога имеют глубокую предысторию, связанную с мифоисторическое прошлое Арды, Земли.

Он смешал элементы из старых, традиционных мифов и легенд, включая эпос Беовульфа, греческую и скандинавскую мифологию. Это создает ощущение согласованности между нашим миром и его миром.

Толкину понадобилась вся его жизнь, чтобы закончить Legendarium . И все же, нужно написать еще много страниц, чтобы объяснить необъятность его Вселенной.

Если вы хотите глубже погрузиться в мифы и легенды «Властелина колец» и «Сильмариллиона», щелкните по ссылкам!

#2. Гарри Поттер

То, что начиналось как детская книга, стало всемирным явлением, воспитавшим как минимум два поколения читателей.

Я до сих пор помню волнение ожидания у книжного магазина, чтобы получить копию Узника Азкабана. Не то чтобы я не читал другие книги. Но было что-то особенное в HP.

Теперь я понимаю, что построение мира Роулинг позволило детям и молодым людям войти в новую реальность. Реальность с магией, замками, жезлами, драконами и тайнами.

Мифология Гарри Поттера заимствована из английского фольклора, детских сказок и личных рассказов ведьм. На самом деле вы можете проследить множество исторических личностей и мест, которые упоминаются в книгах.

Несмотря на то, что это не эпическая мифологическая история, в ней есть все необходимые ингредиенты для мифопоэтической саги.

Прочтите этот пост в блоге, чтобы получить подробную информацию обо всех 7 книгах. Я рассказываю о настоящей алхимии, кельтской и артуровской мифологии, Malleus Maleficarum и многом другом!

#3. Мифология Лавкрафта

Мифология ассоциируется у нас с героями, подвигами и самопожертвованием, преодолением трудностей и т. д.
Но есть эксцентричный мифолог, которому удалось избежать этой узкой парадигмы и создать довольно темный и запутанный мир.

Когда мы с тобой смотрим на звезды, мы чувствуем себя незначительными, но воодушевленными! Г. Ф. Лавкрафт осторожно поместил антиутопическую альтернативную реальность в самое сердце космоса. Когда он посмотрел на небо, он увидел непривлекательную и равнодушную вселенную, где человечество находится во власти высших сил.

Космогония Лавкрафта остается пугающей и беззастенчиво странной. В центре этого все сидят Внешние Боги. Гигантские существа, существующие вне пространства и времени, воздействующие на реальность каждым своим движением.

А потом у нас есть Великие Древние. Они бесконечно менее могущественны, чем боги, упомянутые выше, но они могут стереть с лица земли наш мир по прихоти. Тучные мерзости — аморальные существа, которые бродят по космосу и вызывают коллективное беспокойство у человечества.

Большинство рассказов Лавкрафта построены по определенной схеме. Герой медленно раскапывает тайны, которые таятся в самых темных уголках Земли. Культы, древние цивилизации, паранормальные явления и запрещенные книги создают современную мифологию с ее знаниями и историей.

Влияние мифологии Лавкрафта на поп-культуру неоспоримо. Одна только концепция космического ужаса породила множество телешоу, книг, музыки и искусства!

Если вы не боитесь погрузиться вглубь и исследовать Мифы Ктулху, прочитать Некрономикон и пройтись по тускло освещенным улочкам Безымянного города, прочитайте этот пост в блоге.

#4. Хроники Нарнии

Что спрятано в твоем гардеробе? Большинство детей боятся, что внезапно выпрыгнет большой страшный монстр и нападет на них.

Но четверым детям (не)повезло найти дверь в мир Нарнии за несколькими вешалками и галстуками! Они ступили в ледяное королевство, которым правит злая Королева. В то же время им встречались сатиры из греко-римской мифологии, говорящие животные, вдохновленные анимизмом. Самое главное, они отправились в великое приключение — ключ ко всем мифологическим историям!

К. С. Льюис написал фантастическую мифопоэтическую сагу, в которой много заимствований из христианского богословия. Например, лев Аслан представляет Иисуса Христа.

Автор медленно расширял свою Вселенную, обрисовывая в общих чертах божественный план, который содержал моральные уроки и его этику.
Вдохновленный своим хорошим другом Толкином на фоне сказок, магии и фэнтези, он изложил свою философию и частную мифологию в семи широко популярных книгах.

#5. Песнь Огня и Льда

Если вы не жили под скалой, вы фанатично слышали или смотрели «Игру престолов». Сериал поднял планку для всех сериалов. Это стало глобальным явлением, привлекающим зрителей, которые раньше никогда не интересовались фэнтези или научной фантастикой.

Одной из главных причин его успеха является сложность мира Джорджа Р. Р. Мартина. Во многих случаях то, что вы видите на экране, является лишь верхушкой айсберга по сравнению с оригинальной мифопоэтической сагой.

История прочно опиралась на основы мифопоэтической саги, окружавшей персонажей, локации, историю и даже еду!

С первых же строк первой книги вы понимаете, что вступаете в мир с уникальной мифологической основой.

Я считаю, что «Песнь Пламени и Льда» — прекрасный пример истории, которая могла произойти в любой момент истории из-за используемых архетипических повествований.

Современные мифологические истории

Мифы раскрывают структуру нашей психики.