Живой язык. Родное слово — Михаил Васильевич Ломоносов

19.11.1711 — 15.04.1765

А. С. Пушкин говорил о Ломоносове: «Жажда знаний была сильнейшей страстью сей души, исполненной страстей».

Михаил рано обучился грамоте и пристрастился к чтению. Страсть к знаниям с годами росла, но в деревне, где он родился, негде было учиться. И поэтому он решил уйти из дома. Без разрешения отца он отправился в белокаменную Москву. В январе 1731 года Михаил Ломоносов, скрыв крестьянское происхождение, поступил в Славяно-греко-латинскую академию, лучшее в тогдашней России учебное заведение, где учился настолько успешно, что в 1736 году был послан в Петербургский университет, а оттуда в Германию, где изучал точные науки, горное дело, философию и иностранные языки.

Ломоносов одной из своих главных жизненных задач считал распространение просвещения в русском народе. Именно он был основателем первого университета в Москве, который был открыт, весной 1755 года.

Как и многие ученые того времени, Ломоносов «все испытал и все проник». Главные его открытия касаются химии, физики и астрономии. Он много сделал и в области геологии. Научные интересы Ломоносова касались и самых неожиданных сфер. Такой сферой была область изящных искусств. Именно Ломоносову мы обязаны рождением русской мозаики. Им было создано знаменитое панно, посвященное битве под Полтавой.

Многим обязана Ломоносову русская словесность. И здесь роль Ломоносова очень большая. Учёный не только обладал обширными знаниями в области многих наук, но был знатоком латинского, греческого и современных европейских языков. Именно эти знания, а также удивительно тонкое чувство родного языка позволили Ломоносову заложить основы русской научной и технической терминологии. Зачем употреблять иноземные слова, когда в русском языке можно найти точный и яркий аналог? Если же такого слова в русском языке нет или иноземный термин уже прочно вписался в нашу речь, то и он сгодится! Многие из научных выражений, применяемые нами сегодня, составлены по этим, «ломоносовским правилам», например: земная ось, законы движения, удельный вес.

.. Ломоносов ввёл в научный обиход русские слова, имевшие до того чисто бытовое значение: явление, движение, опыт, частица…

Таким образом, именно он положил начало тому точному научному языку, без которого не обходится ни один «учёный разговор». Одним словом, как писал о Ломоносове в XX веке поэт Николай Рыленков, именно он «нашёл слова, звучащие, как медь!..» Благодаря Ломоносову своими стали в нашем языке (и не только научном) такие слова, как воспитание, класс, лекция, познание, урок, училище, школа… Не он их придумал, но он сделал их общеупотребительными, что очень важно.

Кроме языка научного Ломоносов, занимаясь филологией, много способствовал и очищению русского литературного, разговорного языка. Он призывал развивать живой, понятный всем, образный и красивый русский язык, не злоупотреблять ни словами иностранными, ни церковнославянскими оборотами, столь распространёнными в то время. Ещё в «Письме о правилах российского стихотворства», присланном в Академию из Германии, Ломоносов пишет, что развитие языка должно покоиться «на природном его свойстве», а всего «того, что ему весьма не свойственно, из других языков не вносить».

Как это актуально в наше время, когда разговорный (и литературный) язык оказались переполненными множеством английских слов! И не нужно здесь ссылаться на компьютерный век и проникновение одной культуры в другую! Нужно просто бережно, как завещал Ломоносов, относиться к тому, что мы имеем, что сохранила нам долгая история родного языка… Мнение Ломоносова о русском языке настолько высоко, что достойно цитирования и в наше время. Вот что он писал: «Карл Пятый, римский император, говаривал, что ишпанским языком с богом, французским – с друзьями, немецким – с неприятелем, италиянским – с женским полом говорить прилично. Но если бы он российскому языку был искусен, то, конечно, к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно, ибо нашёл бы в нём великолепие ишпанского, живость французского, крепость немецкого, нежность италиянского, сверх того богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языка».

Немало способствовал Михаил Васильевич и развитию в России такой необычной не только для тех, но и для наших времён науки, как «красиво говорить».

Она называется риторикой. Нельзя сказать, что во времена Ломоносова никто не интересовался риторикой, возникшей ещё в античности. Были даже учебники по этому предмету. Но все они были написаны либо на латыни (которая, как мы с вами знаем, была языком науки той эпохи), либо на церковнославянском языке. А вот Ломоносов в 1743 году написал «Краткое руководство к риторике» на русском языке, а через пять лет вернулся к этой теме, выпустив в свет фундаментальный труд «Риторика», который стал не только учебником красноречия, но, по сути, первой русской хрестоматией мировой литературы! В этой книге Ломоносов дал три раздела; собственно риторику – учение о красноречии, ораторию – наставление к сочинению речей в прозе и поэзию – руководство к написанию поэтических произведений. Этими наставлениями пользовались несколько поколений российских школяров и студентов. А вот что сам учёный писал по поводу этого своего «увлечения»: «Риторика есть наука о всякой предложенной материи красно говорить и писать, то есть оную избранными речами представлять и пристойными словами изображать на такой конец, чтобы слушателей и читателей о справедливости её удостоверить.

..».

Не менее значительны работы Ломоносова и в области русской словесности. Он реформировал систему русского стиха, заложив основы развития современного стихосложения. Его наблюдения в области языка послужили началом становления русского литературного языка светского характера.

Для того чтобы внести порядок в литературный язык, Ломоносов распределил весь его словарный состав по трем группам – штилям, связав с каждым из них определенные литературные жанры. Отсюда и исходит принятое в русском литературоведении определение комедии как низкого жанра, а трагедии – как высокого.

Ломоносов был создателем теории стилей в русском языке и разработал правила грамматики русского языка, которые вышли книгой «Российская грамматика» в 1757 году. Благодаря глубокой и проницательной характеристике функционирования грамматических средств, их систематизации труд Ломоносова до начала XIX века оставался главным руководством к изучению и описанию звуковых и морфологических норм русского языка, правил составления языковых конструкций и их употребления.

По «Грамматике» Ломоносова училось несколько поколений русских, многие последующие грамматики, в том числе и «Российская грамматика», изданная Академией наук в 1802 году, были написаны на основе ломоносовской.

Подход Ломоносова к описанию грамматического строя имел исключительное значение для последующего развития науки о русском языке, так как включал оценку грамматических форм с трёх позиций. Во-первых, с точки зрения внутренних качеств языка – его «духа», как тогда называли. Во-вторых, с точки зрения нормы, правильности употребления с точки зрения законов русского языка, а не французского, например, как эта было принято в ряде синтаксических конструкций в XVIII веке, и не непонятных архаических форм. И, в-третьих, со стилистической точки зрения; Ломоносов понимал, что развитость, богатство языка связаны с дифференцированным его употреблением в разных целях и сферах общения. Эти принципы, эти методологические подходы Ломоносов применил к анализу обширнейшего языкового материала.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({}); Создавая «Грамматику», он собрал огромное количество лексических, фразеологических, фонетических, морфологических и синтаксических примеров, форм, – почерпнутых из истории языка, из оригинальных памятников древнерусской письменности, народной разговорной речи, устной народной поэзии — песен, былин, сказок, которыми так богат архангельский край. Систематизация этого обширного материала позволила Ломоносову сделать обобщения, закрепляющие живые языковые нормы, отметающие все устаревшее и бездумно заимствованное. Именно Ломоносов наиболее верно определил тенденции развития нашего литературного языка.

«Российская грамматика» Ломоносова стала первой научной русской грамматикой, в которой точно и чётко с разнообразными и продуманными примерами, стилистическими наблюдениями были описаны законы и правила изменения и сочетания слов русского языка. Всё последующее развитие теории и практики нормализации русского литературного языка шло «под знаком» Ломоносова, в нём и сейчас живёт мысль Михаила Ломоносова.

Он сделал открытие того, что славянский язык принадлежит к древнейшим индоевропейским языкам, установил факт, что древнерусский язык произошел от славянского языка.

Страстный поборник науки, русской науки, русского языка, просвещения русского народа, создатель первой русской грамматики, закрепившей нормы живого национального языка, раскрывший их стилевое разнообразие, Ломоносов и в филологии дал наукам, говоря словами Пушкина, «то направление, по которым текут они ныне».

 

Основные работы в области литературы и языкознания:

1739 год – «Письмо о правилах Российского стихотворства»;

1748 год – вышла в свет «Риторика»;

1755 год – составлена «Российская грамматика»;

1757-1758 гг. – написана филологическая работа «Предисловие о пользе книг церковных в российском языке».

 

Публикации М. В. Ломоносова:

Избранные произведения : в 2 т. – Москва : Наука, 1986.

Т. 1. Естественные науки и философия. – 1986. – 536 с.

Т. 2. История. Философия. Поэзия. – 1986. – 496 с.

Избранные сочинения / сост. Т. П. Аранзон. – Москва, 2008. – 304 с.

О воспитании и образовании / сост. Т. С. Буторина. – Москва : Педагогика, 1991. – 344 с. – (Педагогическая библиотека) .

Письмо о правилах российского стихотворства ; Краткое руководство к красноречию ; Рассуждения об обязанностях журналистов при изложении ими сочинений, предназначенное для поддержания свободы философии ; Предисловие о пользе книг церковных в российском языке // Русская литературная критика XVIII века : сборник текстов. – Москва, 1978. – С. 25-68.

Тамира и Селим : трагедия // Русская литература-век XVIII. Трагедия / сост. П. Бухаркина ; вступ. ст. Ю. Стенника. – Москва, 1991. – С. 163-215.

 

Публикации о М. В. Ломоносове:

Белявский М. Т. … Всё испытал и всё проник / М. Т. Белявский. – Москва : Изд-во Московского университета, 1990. – 221 с. : ил.

Ишлинский А. Ю. М. В. Ломоносов – великий русский учёный / А. Ю. Ишлинский, Г. Павлова. – Москва : Педагогика, 1986. – 128 с. : ил. – (Библиотечка Детской энциклопедии «Учёные школьнику») .

Карпеев Э. П. М. В. Ломоносов – великий русский учёный-энциклопедист : к 275-летию со дня рождения / Э. П. Карпеев, канд. техн. наук. – Ленинград : «Знание», 1986. – 32 с.

Лебедев Е. Н. Ломоносов / Е. Н. Лебедев. – Москва, 2008. – 752 с. – (Ломоносовская библиотека) .

Михайло Ломоносов : жизнеописания, избранные труды, воспоминания современников, суждения потомков, стихи и проза о нём / сост. : Г. Е. Павлова, А. С. Орлов ; худож. Б. А.Лавров. – Москва : Современник, 1989. – 493 с. : ил. – (Открытия и судьбы. Летопись научно-технической мысли России в лицах и документах) .

Павлова Г. Е. Михаил Васильевич Ломоносов (1711-1765) / Г. Е. Павлова, А. С. Федоров. – Москва : Наука, 1988. – 465 с. : ил. – (Научно-библиографическая литература) .

Пумпянский Л. В. К истории русского классицизма : поэтика Ломоносова / Л. В. Пумпянский // Контекст-1982. – Москва,1982. – С. 163-169.

Уткина Н. Ф. Ломоносов : к 275-летию со дня рождения / Н. Ф. Уткина. – Москва : Мыль, 1986. – 224 с. – (Мыслители прошлого) .

Шторм Г. П. Труды и дни Михаила Ломоносова : истор. повесть / Г. П. Шторм // Шторм Г. П. Избранные произведения : в 2 т. / Г. П. Шторм. – Москва. – Т. 1. – С. 125-261.

М. В. Ломоносов : жизнь и деятельность : рек. указ. лит ./ ГРЮБ РСФСР ; сост. И. И. Лавринович. – Москва, 1987. – 45 с.

ххх

Калюжный Г. Завещание Ломоносова / Г. Калюжный // Наш современник. – 2011. – № 12. – С. 220–247.

Лавёров Н. Слово о Ломоносове / Н. Лавёров // Наука и жизнь. – 2011. – № 11. – С. 2–13.

Буторина Т. Ломоносов. Личная судьба : исторический портрет / Т. Буторина // Наука и жизнь. – 2011. – № 11. – С. 67–77.

Савельев А. Н. Ломоносов : человек-университет, человек-эпоха / А. Н. Савельев // Рус. дом. – 2011. – № 11. – С. 18–20.

Рачкова Е. Каким был его облик / Е. Рачкова // Наука и жизнь. – 2011. – № 11. – С. 64–66.

Беловолов Г. Архистратиг русской науки / Г. Беловолов // Русь Державная. – 2011. – № 11. – С. 1 ; 4.

Новик В. Образ и личность Ломоносова / В. Новик // Наш современник. –2011. – № 11. – С. 209–222.

Ломоносов и время // Детская энциклопедия. – 2011. – № 10. – 56 с.

Антоненко С. «Учитывая выдающийся вклад…» : Верховная власть новой России о Ломоносове / С. Антоненко // Родина. – 2011. – №9. – С. 2-3.

Садовничий В. Ломоносов и Московский университет / В. Садовничий // Родина. – 2011. – № 9. – С. 5–7.

Орлов А. Великий сын Отечества / А. Орлов // Родина. – 2011. – № 9. – С. 8–11.

Голдин В. Ломоносов : от истории к современности / В. Голдин // Родина. – 2011. – № 9. – С. 12–15.

Каменский А. Человек нового времени : Ломоносов на фоне эпохи / А. Каменский // Родина. – 2011. – № 9. – С. 16–19.

Теребихин Н. Священная география родины Ломоносова / Н. Теребихин // Родина. – 2011. – № 9. – С. 20–23.

Петрухинцев Н. «Русский европеец» на пути в науку / Н. Петрухинцев // Родина. – 2011. – № 9. – С. 32–39.

Смирнов Ю. Споры патриотов : Ломоносов и его современники о путях освоения восточных и северных окраин России / Ю. Смирнов // Родина. – 2011. – № 9. – С. 40–47.

Шубин С. «И наша досягнёт в Америку держава» : Ломоносов-геополитик и Русский Север / С. Шубин // Родина. – 2011. – № 9. – С. 51–53.

Бызова Н. Арктический вектор : Ледовитый океан в исследованиях Ломоносова / Н. Бызова // Родина. – 2011. – № 9. – С. 54–56.

Доронин А. «Россия довольна к сравнению с каждым иным Европейским народом…» : Ломоносов у истоков отечественной историографии / А. Доронин // Родина. – 2011. – № 9. – С. 63–67.

Смирнов А. Памятник русскому солдату : Ломоносов и Семилетняя война / А. Смирнов // Родина. – 2011. – № 9. – С. 68–73.

Казанский Н. Талант писателя плюс ясность научной мысли : о языке Ломоносова беседа с директором Института лингвистических исследований РАН (Санкт-Петербург) академиком РАН Н.Н.Казанцевым / беседовал А. Смирнов // Родина. – 2011. – №9. – С. 74–75.

Осипова Э. «Насадитель российского слова» : Ломоносов у истоков русской филологии / Э. Осипова // Родина. – 2011. – № 9. – С. 76–78.

Осипов Вл. «Доброе всем радостное…» : этика Ломоносова / Вл. Осипов // Родина. – 2011. – № 9. – С. 79–81.

Юркин И. «Обо мне дети Отечества пожалеют…» : фактор Х, или Ломоносов читает Шлаттера / И. Юркин // Родина. – 2011. – № 9. – С. 82–85.

Щербакова Е. Два Михайлы и «Махина для снимания першпектив» / Е. Щербакова // Родина. – 2011. – № 9. – С. 86–87.

Осипов Дм. Стекольное дело Ломоносова / Дм. Осипов // Родина. – 2011. – № 9. – С. 88–90.

Бочарова З. Ломоносов и зарубежная Россия / З. Бочарова // Родина. – 2011. – № 9. – С.  99–102.

Экштут С. Необузданный порыв, или Ломоносов есть Ломоносов / С. Экштут, Е. Зайцева // Родина. – 2011. – № 9. – С. 103–107.

Дьяков И. В. Ода Ломоносову / И. В. Дьяков // Рус. дом. – 2011. – № 6. – С. 36–37.

Ярёменко Н. А. Сподвижник просвещения / Н. А. Ярёменко // Рус. дом. – 2011. – № 5. – С. 24–25.

Авдонина Н. А. У истоков российской профессиональной библиографии : к 300-летию М. В. Ломоносова // Библиография. – 2011. – № 3. – С. 75–77.

Авдовина Н. А. У истоков профессии : к 300-летию М. В. Ломоносова / Н. А. Авдовина, Н. С. Масловская // Мир библиографии. – 2011. – № 3. – С. 46–48.

Марченко Н. А. Михайло Васильевич Ломоносов : к 290-летию со дня рождения / Н. А. Марченко // Уроки лит. – 2000. – № 3. – С. 9.

Писаренко К. Ломоносов против Шумахера : столкновение мнимых врагов / К. Писаренко // Родина. – 2009. – № 2. – С. 65–68.

Реформатор русского языка

Это были «неупотребительные и весьма обетшалые» церковнославянские слова (например, обаваю, рясны, овогда, свене) и «презренные слова, которых ни в каком стиле употребить недостойно, как только в подлых комедиях» (АПСС: VII, 588–589).

Далее классификация «речений» была соотнесена М.В. Ломоносовым с иерархией стилей. Причем здесь в концепции «Предисловия о пользе книг церковных» наметилось существенное отличие от концепции, изложенной в «Российской грамматике». Так, если в грамматике речь шла о двух стилях – высоком и простом, то в «Предисловии» М.В. Ломоносов выделил три штиля – высокий, низкий и средний. По мысли М.В. Ломоносова, в «высоком штиле», которым должны писаться героические поэмы, оды и «речи о важных материях», употребляются «славенские» и «славенороссийские» слова. В «низком штиле», которым пишутся комедии, эпиграммы, песни, дружеские письма в прозе, – «славенороссийские» и «российские» слова. Что же касается «среднего штиля», пригодного для театральных сочинений (всех, кроме комедий), стихотворных дружеских писем, сатир, эклог и элегий, то в нем могли быть употреблены все три разряда слов – «славенские», «славенороссийские» и «российские». М.В. Ломоносов специально отмечает, что «в сем штиле должно наблюдать всевозможную равность, которая особливо тем теряется, когда речение славенское положено будет подле российского простонародного» (АПСС: VII, 589).

Предложенная М.В. Ломоносовым программа решала вопрос о том, как использовать изобилие, образовавшееся от соединения в литературном языке церковнославянских и русских элементов.

Страница 111

М.В. Ломоносов и Академия наук

Именно к проблеме стилистической однородности текста М.В. Ломоносов обратился в программном трактате «Предисловие о пользе книг церковных в российском языке» (1758), где были развиты идеи, выраженные ранее в «Российской грамматике». Если в «Российской грамматике» М.В. Ломоносов создавал последовательное научное описание литературного языка и акцентировал внимание, в основном, на фонетических, грамматических и синтаксических вопросах, то в «Предисловии» он сосредоточился исключительно на словарном материале. В лексическом массиве русского литературного языка М.В. Ломоносов выделил три «рода речений»:

 

«К первому причитаются, которые у древних славян и ныне у россиян общеупотребительны, например: бог, слава, рука, ныне, почитаю. Ко второму принадлежат, кои хотя обще употребляются мало, а особливо в разговорах, однако всем грамотным людям вразумительны, например: отверзаю, господень, насажденный, взываю. <…> К третьему роду относятся, которых нет в остатках славенского языка, то есть в церковных книгах, например: говорю, ручей, который, пока, лишь» (АПСС: VII, 588).

 

То есть на основании генетических характеристик М.В.  Ломоносовым были выделены три разряда слов: 1)  «славенороссийские», общие для церковнославянского и русского языков; 2) «славенские», отсутствующие в современном М.В. Ломоносову русском языке, но продолжающие употребляться в литературных текстах; и 3) «российские простонародные» слова. Еще два разряда слов не вошли в эту классификацию, так как были признаны недопустимыми в литературном языке.

Все смешано: Языковой контакт и изменение — Все материалы — Deutschland #NoFilter — Современная информация из Германии и о ней

Языки живы. Это видно из того факта, что слова и фразы из одного языка многократно перенимаются в другом — обычно в качестве средства обогащения диапазона выражения.

Ольга Гряснова

Языки на самом деле очень быстро перенимают иностранные слова | © Гёте-Институт e. В./иллюстрация: Тобиас Шранк

Несколько писем, которые я получил от читателей моей последней книги, указывают на то, что немецкий язык особенно хорошо подходит для философствования. Один читатель приписывает это изречение Михаилу Ломоносову, русскому поэту XVIII века, естествоиспытателю и языковому реформатору. Я не мог этого проверить, но недостатка в крупных философских произведениях, написанных на немецком языке, как в поэзии и прозе, так и в драмах и даже комедиях, явно нет. Излишне говорить, что немецкий язык очень сложный, с чем согласятся многие изучающие этот язык. С другой стороны, я думаю, что представление о том, что вы можете делать определенные вещи особенно хорошо по-немецки, является абсурдом и просто увековечивает определенные предубеждения, хотя, к сожалению, в этой колонке у меня нет места для их перечисления. Кроме того, это явно подразумевает отрицательное следствие: если язык позволяет делать некоторые вещи особенно хорошо, должны быть некоторые другие вещи, которые не могут быть хорошо выражены на немецком языке, и как писатель немецкого языка я не могу допустить, чтобы это утверждение оставалось в силе. .

Бутерброд и вундеркинд

Многие слова в немецком настолько уместны, что я всегда пытаюсь интегрировать их в русский язык. Я мог бы сказать «ассимилировать», но русская грамматика всегда мешает. Возьмем, к примеру, слово « Termin » (т. е. «крайний срок» или «назначение»): трудно найти другое слово, передающее такое ощущение срочности, неизменности и важности. Но чтобы перевести Termin на русский язык, мне пришлось бы склонять его как русское существительное, и в этом случае оно уже не звучало бы по-немецки. Что ставит меня перед дилеммой: придерживаться немецкой грамматики и использовать слово без изменений, или я добавляю русские суффиксы именного склонения, даже если результат звучит ужасно? И все же в русском языке уже есть много заимствований из немецкого языка, например. Butterbrot (хлеб с маслом), Schlagbaum (шлагбаум, шлагбаум), Gastarbeiter (рабочий-иммигрант) и Wunderkind (вундеркинд), и это лишь некоторые из них, и они отклоняются в соответствии с правилами Русская грамматика. В любом случае, это затруднительное положение сбивает меня с толку на середине предложения по-русски, и мне приходится взвешивать все за и против. На самом деле языки имеют тенденцию очень быстро перенимать иностранные слова: немецкий язык заимствовал множество слов из греческого, латинского, французского, английского и многих других языков и продолжает это делать. Лингвисты называют это «языковым контактом»: когда люди обращают внимание на определенные иностранные слова и выражения, которые они слышат в повседневном общении, и перенимают их на своем родном языке. Вот что сделал Джо Байден, когда использовал арабское слово 9.0013 иншаллах в теледебатах во время предвыборной кампании. А для примера поближе к дому: возле моей квартиры есть маленькая французская пекарня, где вручную делают невероятные багеты , круассаны и pains au chocolat . Пекарня называется « Le Brot ».

Быстросменный

В моей нуклеарной семье мы говорим дома на четырех языках: немецком, английском, русском и арабском. Иногда мы ведем целые разговоры на разных языках одновременно и тем не менее понимаем друг друга. А если и нет, то обычно не из-за языка. Даже когда я с друзьями, которые также говорят по-русски и по-немецки или по-русски и по-английски, мы часто переключаемся между языками — не потому, что у нас есть пробелы в том или ином языке, а потому, что это весело. И это весело, только если вы точно знаете, как смешивать языки. Владимир Набоков написал свой роман Ada или Ardor на английском языке, но с аллюзиями и каламбурами на русском и французском языках, и если вы их «получите», то чтение станет единственным в своем роде удовольствием. Смешение языков также является ключевым элементом немецкого рэпа. Лучшим примером является рэпер Хафтбефель, который делает это очень артистично и интеллигентно. Языковые контакты и заимствования оживляют наши языки — и нас самих, по крайней мере, когда мы не заперты и не дистанцируемся от общества, чтобы сдержать пандемию.

Подробнее…

© Гёте-Институт e. В./иллюстрация: Тобиас Шранк

Слово! Языковая колонка

Учебно-сборочный центр св.

Сергия при Толстовском фонде, Нью-Йорк. Русский язык

Русский язык – это язык русской нации, язык, на котором она создавалась и создает культуру.

Русский язык является официальным языком Российской Федерации. Он обслуживает все сферы проживания людей на территории России: на нем пишутся важнейшие документы страны, ведется преподавание в школах.

Поскольку Россия многонациональна, русский язык является средством межнационального общения людей: это очевидно каждому гражданину России. Русский язык является родным языком большей части населения нашей страны.

Русский язык — язык, на котором русский народ создал и создал свою культуру, особенно литературу. В современном виде русский язык впервые появился в XIX веке, в эпоху Александра Пушкина. Его считают родоначальником современного русского языка, понятного всем нам и на котором мы говорим.

К русскому языку относятся как литературные формы (например, такие, в которых соблюдаются все закрепленные в правилах грамматики), так и нелитературные (т. .

Русские писатели и поэты всегда успешно использовали оба вида русского языка, создавая великие произведения русской литературы.

В современном российском обществе русский язык играет ключевую роль как национальный язык и официальный язык межнационального общения. Не менее важная роль русского языка в мире: это язык международного общения (один из шести официальных и рабочих языков ООН).

В современном обществе русскому языку уделяется большое внимание. Забота общества о языке выражается в его кодификации, например в упорядочивании языковых явлений единым сводом правил.

Русский язык невероятно разнообразен. Авторам всегда нравилось огромное количество ответных средств, существующих в русском языке.

Положение русского языка среди других языков. Русский язык как один из индоевропейских языков.

Русский язык относится к индоевропейской семье языков, а значит имеет общий праязык с другими языками группы (в основном, это европейские языки). Из-за общего происхождения эти языки имеют много общего в грамматическом строе, есть слой одних и тех же слов, отличающихся друг от друга фонетически (это слова для обозначения членов семьи, глаголы, обозначающие простые действия и т. д.).

Русский язык среди других славянских языков.

Русский язык относится к славянской группе языков, которая делится на восточную, западную и южную подгруппы. Русский язык относится к восточной подгруппе, в которую также входят украинский и белорусский языки, находится с этими языками в близком родстве.

Русский язык и языковые контакты.

На протяжении всей своей истории русский язык здесь не автономен, а соприкасается с другими языками, оставившими на нем свои отпечатки.

В VII-XII веках заимствованы слова из скандинавских языков в русский язык, это были слова, связанные с морским промыслом (якорный крюк) и имена собственные (Ольга, Игорь).

В XVIII веке на русский язык активно повлиял французский язык, который считался языком аристократии (буфет, тень, манеж).

Слова английского языка активно проникают в русский язык в последние пятнадцать-двадцать лет. Иногда употребляются и слова английского происхождения: иностранные слова, которые порой даже не всем понятны, заменяют самые привычные слова. Это портит его, нарушает такие его качества, как чистота и правильность.

Но влияет не только другие языки на русский язык, но и наоборот. Так, в середине XX века после запуска первых спутников и космических кораблей эти слова вошли во все языки мира как «космонавт» или «спутник».

Роль старославянского языка в развитии русского языка.

Старославянский язык стали использовать западные славяне, а в X веке и он стал языком восточных славян. Именно на этот язык переведены с греческого христианские тексты. Сначала этот язык был только письменным, но затем письменный язык и разговорный язык стали влиять друг на друга, часто эти родственные языки смешивались в русских летописях.

Влияние старославянского языка делает наш язык более выразительным и гибким. Так, например, были использованы слова, обозначающие абстрактные понятия (для которых не существует их названий).

Многие слова, вышедшие из старославянского языка, не воспринимаются как заимствованные: они основательно русифицированы; другие считали устаревшими или поэтичными.

Наука о русском языке называется русистикой. В ней рассматривается как современное состояние языка, так и его история. Он включает в себя такие темы, как грамматика (морфология и синтаксис), лексика, фразеология, фонетика, графика, орфография, пунктуация, орфоэпия, словообразование и стиль.

Видные ученые-русисты.

Основоположником современной науки о русском языке считается М.В. Ломоносов, он написал «Русскую грамматику» первое подробное описание несостоятельности русского языка, разработал теорию трех «штилей».

Другим видным исследователем русского языка был В. И. Даль, создавший четырехкратный «Толковый словарь русского языка» (1883-1866), в котором отразил не только литературный язык, но и многие диалекты.