10 общественных установок, которые отравляют жизнь

Один на один Жизнь 12 ноября 2021

Народные «мудрости» стоит анализировать, а не принимать их на веру.

Статью можно послушать. Если вам так удобнее, включайте подкаст.

1. Счастье любит тишину

Варианты: «Много смеёшься — будешь много плакать»; «Чем похвалишься, без того и останешься».

Эту установку объясняют по‑разному. Одни ищут в ней эзотерические предпосылки и говорят о неких энергиях: мол, Вселенная увидит, что ты чему‑то радуешься, и отберёт это. Другие дают более реалистичное толкование: это люди увидят, позавидуют и отберут. В такой трактовке есть рациональное зерно. Не стоит хвалиться деньгами в тёмном переулке, иначе можно без них остаться.

Но в основном все подобные установки завязаны на запрете эмоций. Счастье и радость — базовые, простые чувства, которые делают жизнь лучше. Каждый человек проявляет их по‑своему. Нет правильного, нормативного способа радоваться. Не хочется делиться своим счастьем ни с кем, комфортнее переживать его внутри — пожалуйста. Хочется кричать о нём на целый мир — на здоровье, только соблюдайте закон о тишине.

Изменяя по чужим меркам свою манеру радоваться, человек теряет часть удовольствия. А в жизни и без того не так много поводов для счастья, чтобы ими разбрасываться.

2. Будь проще, и люди к тебе потянутся

Варианты: «Снизь планку, а то так и останешься в одиночестве»; «Сделай лицо попроще»; «Ты что, самый умный, что ли?»

У «будь проще» нет универсального определения, которое бы дало понять, каким именно надо стать. Это указание ситуативно и может означать буквально что угодно. Оно, скорее, предполагает, что нужно подстраиваться под людей.

С одной стороны, умение вливаться в коллектив — важный социальный навык, и он действительно иногда помогает в жизни. С другой, у человека со «сложностями» есть свои ощутимые преимущества. Они позволяют на старте отсечь неподходящих людей. Например, что толку «быть проще» в компании, которая по пятницам пьёт пиво в гараже, если вы — убеждённый поборник ЗОЖ?

Конечно, в отношениях любого рода придётся притираться друг к другу. Но процесс пойдёт намного проще, если у шестерёнок зубчики уже одинаковой формы и размера.

3. Не жалуйся, другим ещё тяжелее

Варианты: «Что ты расстраиваешься, не ты первый, не ты последний»; «Тоже мне проблема, в Африке вон дети голодают».

Утешать и поддерживать человека в беде сложно. Но эти распространённые установки — красноречивый пример того, как это делать не надо. Любое горе необходимо пережить. Обесценивание чужой боли не делает этот процесс проще. Зато может добавить к ней чувства стыда и вины, которые ухудшают ситуацию.

Простая аналогия: человеку вырвали зуб мудрости, рана саднит. И сколько ему ни рассказывай, что кто‑то вообще всю жизнь мучается от хронической боли, легче ему не станет. А вот лекарства и время помогут.

Если у человека есть раны, в душе или на теле, он вправе переживать так, как хочется. А если они глубокие, стоит обратиться к врачу. Но это не повод казнить себя за то, что страдаешь из‑за «ерунды», пока кому‑то ещё хуже.

4. От добра добра не ищут

Варианты: «Лучше синица в руках, чем журавль в небе»; «Не жили хорошо, нечего и начинать».

Уметь довольствоваться малым и быть счастливым даже в стеснённых обстоятельствах, конечно, здорово. Но общественные установки как бы намекают: радуйся тому, что имеешь, и не пытайся жить лучше. Итог предсказуем: ни пытаться, ни жить лучше многие так и не будут.

На первый взгляд всё логично. Допустим, у человека есть какая‑никакая работа, друзья, хобби. Ему незачем, скажем, срываться в другой город и рисковать тем, что есть, ведь ничего может не выйти, а потому лучше даже не пытаться. Радикальные изменения понятны обществу только в случае, если жизнь идёт под откос.

На деле любые перемены в жизни происходят намного легче, когда они «от добра». Возьмём тот же переезд. Если у человека есть ресурсы — накопления, люди, которые его поддерживают, социальные связи на новом месте — ему будет гораздо проще.

Да и в целом каждый сам несёт ответственность за свою жизнь. Если однажды оглянуться на 20 лет назад и понять, что все эти годы прошли совсем не так, как хотелось, то же общество не упустит случая сказать: ну, это ты сам ничего не делал, чтобы что‑то изменить.

Поэтому, пока есть желание, стоит дерзнуть!

5. Все они такие

Варианты: «Все француженки красивые и ухоженные»; «Все высокие люди умеют играть в баскетбол»; «У рыжих нет души».

Присваивать набор характеристик большой группе в целом довольно глупо. Даже если речь идёт о группе, объединённой каким‑то одним признаком, это не сделает её участников ментальными и физическими близнецами. Например, можно считать всех людей с циррозом печени алкоголиками, но это будет далеко от истины, потому что у болезни есть много других причин.

Впитывать и распространять подобные стереотипы — значит собственными руками выстраивать вокруг себя заборчик, делая свой мир крохотным. Это создаёт иллюзию осведомлённости: человеку кажется, будто он всё и так знает, хотя его знания основываются на сомнительных умозаключениях.

Однако за этим заборчиком много людей и явлений, которые делают жизнь более интересной и многогранной. Именно они дают понять, что возможен не один сценарий существования, их много и они разнообразные. И это понимание в конце концов может привести к большей внутренней свободе и счастью.

6. Не возмущайся. Мне тоже много чего не нравится, но я молчу

Варианты: «Всяк сверчок знай свой шесток»; «Тебе что, больше всех надо, что ли».

Такую позицию занимают в ситуациях любого масштаба — от неприятностей в личной жизни до взаимоотношений с государством. Понятно, что в некоторых случаях возмущаться и правда может быть небезопасно. Однако большинство неурядиц легко решить, если не молчать и не строить из себя жертву, а чётко заявить о своей позиции.

Стремление не высовываться распространено на всех уровнях. Например, собравшиеся в очереди могут упрекнуть того, кому хватило смелости попросить открыть вторую кассу. И потом они же радостно бросятся пользоваться благом, которое дал им тот, кто не молчал. Но если изначально молчать будут все, то не изменится вообще ничего.

7. Даст бог ребёнка, даст и на ребёнка

Вариант: «Дал бог зайку, даст и лужайку».

Если бы это было правдой, то в мире не осталось бы ни одного полуголодного и полуодетого ребёнка. Да и средние зарплаты в стране недвусмысленно намекают, что надеяться в материальных вопросах лучше на что‑то более надёжное, чем народная мудрость или государство.

Дети — это серьёзно. В первую очередь они нуждаются в любви. А также в еде, одежде, медицинских услугах, образовании. Роскошествовать не обязательно, но есть базовые вещи, которые могут сделать его жизнь намного проще и счастливее. В конце концов, странно пускать кого‑то в этот мир, чтобы он с рождения преодолевал невзгоды.

Иногда после появления детей семья действительно начинает жить лучше. Но это чаще происходит, потому что родители понимают, какая на них теперь ответственность, и начинают работать больше. Надёжнее, конечно, стартовать ещё до деторождения, а не мечтать о божественных подгонах.

8. Вам нужен наследник

Варианты: «Сначала нянька, потом лялька»; «Если не родишь мальчика, муж уйдёт».

Неважно, нет у пары детей или уже есть, но «не того» пола, им настоятельно будут советовать родить наследника. Видимо, очень советчики переживают за судьбу чужого имущества. Для них есть новость из XXI века: пол не имеет значения при распределении наследства. Более того, даже в Великобритании право на престол теперь передают по старшинству, не заглядывая в трусы. А это наследство посерьёзнее ипотечной однушки на окраине.

И ещё полбеды, когда семьи, в которых родились девочки, советами родить наследника осаждают доброхоты. Гораздо хуже, когда это транслируют сами родители и относятся к дочкам как к «пробникам» детей. Рассказывать ребёнку, что он второсортный, и позволять это делать другим — плохая идея. Как и думать, что старший ребёнок должен помогать растить младшего. Это целиком выбор и забота мамы с папой.

9. У него получилось, и ты сможешь

Вариант: «Смотри, каков сын маминой подруги!»

Возможно, кого‑то постоянные сравнения с более успешными людьми и приводят к успеху. Но они также могут довести человека до депрессии и других психических расстройств, потому что в них мало конструктива. Слишком неоднородные вводные для сравнения: не только люди разные, но и обстоятельства.

Представим, что двое претендуют на место в крупной фирме. Один из них вырос в полной, хорошо обеспеченной семье. Учился в частной школе, а каждое лето совершенствовал языки за границей. Затем его ждали престижный вуз и прекрасная работа в фирме друга его отца. Второго кандидата растила бабушка на свою пенсию. Поэтому он, как мог, учился сам и поступил в хороший университет, но параллельно много работал, чтобы обеспечить своё существование, причём трудился не по профессии. И как их сравнивать? Пускай первый на шаг впереди, он успешнее? Но второй прошёл несравненно более долгий и трудный путь, чтобы быть всего на шаг позади.

Любые сравнения здесь бесполезны, они только портят настроение. Мотивацию лучше искать в другом месте.

10. Жить надо не для радости, а для совести

Вариант: «Я — последняя буква в алфавите».

Альтруизм долгие годы подавался как высшее благо. Если ты не срываешь с себя последнюю рубашку, пока рядом с тобой кто‑то мёрзнет, ты плохой человек. Если без стеснения признаёшь свои достоинства — тоже. Но дело в том, что здоровый эгоизм не антоним альтруизма. Более того, если человек позаботился о себе, он не голодный, не голый и не несчастный, ему проще помогать другим.

Страдание в целом прочно зашито в нашу культуру. Отчасти это вклад разных религиозных течений, которые преподносят его как прямой путь в царствие небесное. Но и коммунистический XX век с его коллективизмом не способствовал заботе о себе. А потому на всякий случай лучше страдать, мало ли чего. Тем более что делать это просто. Это для счастья надо предпринимать какие‑то усилия, а страдать можно, ничего не делая. Ещё и ответственность за свою полную страданий жизнь удобно спихнуть на кого‑то другого.

Счастье — это в значительной степени выбор. Сменить нелюбимую работу на любимую. Разорвать ужасные отношения. Заняться тем, что нравится, даже если кто‑то этого не одобряет. Быть счастливым нормально, а страдать вовсе не обязательно.

А вас какие общественные установки раздражают больше всего? Делитесь в комментариях.

Читайте также 🧐

• «Горе ты моё!»: как нам вредят негативные установки и что можно с ними сделать
• Почему мы развешиваем на людей ярлыки и к чему это приводит
• 10 советов родителей, к которым не нужно прислушиваться

Деньги любят тишину? — Михаил Самков

Михаил Самков

Написать личное сообщение

Подписчики (24):

Caocha François

41 год, Kievr

Екатерина Виндерских

Киев

vista1

Lemon755

Буча

Lima

39 лет, Днепропетровск

PetrovVodkin

Киев

Aristarkh

Мироновка

DepositGKB

Киев

Vasnetsov2

Ирпень

igi3010

Киев

Юрий Хоруженко

33 года, КИЕВ

BrockLesnar

все подписчики

Михаил Самков

Физик-электронщик, программист

27 октября 2013, 16:02

Многие утверждают, что деньги любят тишину. Так ли это? Если так, то почему?

Первый ответ «ДА» на этот вопрос приходит, когда деньги ворованные. И почему – чтобы никто этого не узнал. Мне скажут, что не все деньги в нашей стране такие и не убедят потому, что не ответят на другой вопрос. Почему они тогда не работают? Почему не самовоспроизводятся без потери своей ценности? Потому, что нет атмосферы доверия.

Тут попутно возникает вопрос, а что такое деньги. Если под деньгами понимать шкалу цен, то каким требованиям она должна соответствовать? Сразу же возникает требование объективности. Как ее можно достичь? Усреднением цен на одинаковые товары, которые были проданы в одинаковых условиях. Чем больше рынок этих товаров, тем объективнее цена. Для чего нужна объективность? Чтобы участники рынка смогли спланировать свои действия. Чем меньше информации о ценах, тем меньше скорость движения товаров и, следовательно, тем больше денег требуется для приведения рынка в движение – каждый держит резерв на риск. Отсюда сразу же возникает ответ

«НЕТ» на главный вопрос статьи. Т.е. для получения объективности цены тишина не нужна.

Когда у участников рынка возникает потребность в объективных ценах? У покупателей – всегда, но у них не возникает потребности в организации такого процесса – у них нет свободных средств. У бизнеса на малых рынках такой потребности обычно не возникает – это их заработок и информацию они ищут сами, или действуют с большими рисками. Но с увеличением рынка она может возникнуть с целью экономии для уменьшения рисков. Тогда бизнес создает информационные агентства, изучающие рынки и распространяющие информацию о ценах.

Что делается в нашей стране в этом направлении? Государство создало статистическую службу за счет бюджета. А информацию распространяет с большим опозданием и без приведения точностных характеристик. Т.е. обеспечило себе монопольный доступ к информации, а доступ остальных участников рынка – на коммерческой основе (или коррупционной). Это уже получается двойное налогообложение. В итоге государство трубит лозунг, что деньги любят тишину, не замечая, что пытается репродуцировать ворованные (фальшивые) деньги.

Так все таки, деньги любят тишину, или честность?

Следить за новыми комментариями

 

Деньги любят тишину большие деньги любят гробовую тишину | by Вячеслав Сокольцов

Вячеслав Сокольцов

·

Подписаться

3 мин чтения

·

11 июня 2018 г.

Деньги дают человеку свобода выбирать все, что он хочет, но финансовый успех порождает зависть и врагов.
Деньги – желанное желание практически любого человека. О них мечтают, они ждут, когда они пойдут на любую жертву и даже на убийство. Но несмотря на это, идут они далеко не всем. Что это такое? С точки зрения метафизики деньги, как и все на свете, живут по своим, присущим только им законам. Они движутся, поэтому обладают определенной энергией, которая, как мы знаем из физики, не возникает ниоткуда и никуда не исчезает. Отсюда можно сделать вывод, что наличные деньги должны работать. Они рождают себе подобных, энергия увеличивается, поэтому они идут туда, где им удобнее.

Почему «дуракам» везет?

Часто можно увидеть, что человек умный, трудолюбивый и порядочный, но почему-то бедный. Ум и богатство не всегда сосуществуют вместе. Это не значит, что все богатые дураки, отнюдь. Они разные, не такие, как все. Как писал Антон Чехов, «деньги, как и водка, делают человека уродом». То есть большинство простых людей не понимает богатых, не верит от этого мира. Это потому, что они живут в разных измерениях.
Деньги любят тишину, а значит редкое получение капитала, особенно начального, может помочь тщательно сделанный расчет, хотя и бывает. Но в виде исключения. Большинство счастливчиков интуитивно чувствуют деньги и идут к ним, не думая ни о каких преградах.

Есть поговорка, что «дуракам всегда везет». Вся народная мудрость поддерживается жизнью. Давно подмечено, что умный, прежде чем начинать дело, все просчитывает, все стены-препятствия отметит и проложит правильный путь, чтобы их обойти. Но обязательно наткнитесь на эту стену, которая, несмотря на все расчеты, будет непроходимой.

Дурак просто и свободно проходит сквозь него, показывая, что никакой стены не было, она была создана нашим воображением. Это можно объяснить тем, что, с точки зрения метафизики, производя расчеты, мы сознательно программируем непреодолимые препятствия, которые странным образом притягиваем к нашим жизненным обстоятельствам. Все в жизни относительно, и понятие «дурак» придумали люди, не понимающие других людей, живущие не по общепринятым правилам.

Негативная энергия зависти.

Человек в мире не одинок, с ним ежедневно сталкиваются десятки людей. Добрые, злые, завистливые, равнодушные, разные, со своими проблемами, в том числе и с деньгами. Так или иначе, но зависть среди людей – это реальный факт. Денежный вопрос стоит очень остро для подавляющего большинства.

Помните, что чужой финансовый успех порождает зависть, которая создает отрицательную энергию — сильное возмущение пространства вокруг денег. И им это не нравится. Отсюда и проблемы, которые обязательно появятся. Не разочаровывайте людей своей радостью и не создавайте много напряжения вокруг своих денег.

Вместо заключения

Удача в жизни не случайное явление, это результат действия, причем целенаправленного. Необходимо помнить: все случайные события предопределены человеком, его верой, духом и волей. Неудача действует как болезнь, которая снижает иммунитет и тем самым притягивает к себе другого. От этого есть лекарство. Это самосовершенствование, избавление от негатива, умение анализировать, найти причину, перешагнуть черную полосу и настроиться на нужную волну. Для этого требуется тишина, покой, возможность на время отказаться от того, что в данный момент вам не по карману.

Почему богатые любят тишину?

Звук джентрификации — это тишина.

Автор Xochitl Gonzalez

Jorge Colombo

1 августа 2022 г.

Saved Stories

Примечание редактора. 023 Пулитцеровская премия за комментарии.

Подпишитесь на информационный бюллетень Xochitl Gonzalez, Brooklyn, Everywhere, здесь.

Эта статья была опубликована в информационном бюллетене One Story to Read Today, в котором наши редакторы рекомендуют один обязательный к прочтению выпуск The Atlantic с понедельника по пятницу. Зарегистрируйтесь здесь.       

Летом в Нью-Йорке шумно, особенно если у вас нет денег. Богатые сбегают в Хэмптон или Мэн. Буржуазия надежно защищена гулом своих систем кондиционирования, их маленькие кузены — грохотом оконных блоков. Но для бедняков — бедняков и неимущих — лето означает открытое окно, сквозь которое городской шум становится саундтреком к жизни: ревущие мотоциклы, тормозящие автобусы, ссорящиеся парочки, дети, созывающие друг друга поиграть, и музыка. Бесконечная музыка.

Помню, летом перед отъездом в колледж я лежал рядом с коробочным вентилятором в спальне и впитывал все это. Благодаря частичной стипендии (и тонне кредитов) я был на пути к колледжу Лиги плюща. Я считал дни, стремясь бросить бетонные тротуары и тесную квартиру моей семьи на железной дороге и начать жить по-своему, на фоне пышных, ухоженных газонов и величественной архитектуры.

Я еще не знал, что ты не живешь в кампусе Лиги плюща. Вы проживаете на одном. Жить шумно и грязно, но жить? Проживание спокойное дело.

Впервые я прибыл в университетский городок на ориентацию студентов из числа меньшинств. Приветственное мероприятие было похоже на вечеринку в квартале, где Блахзай Блахзай играл на бум-боксе. (Это были 90-е.) Первые несколько ночей мы проводили, собираясь друг у друга в комнатах, сплетничая и танцуя допоздна. Мы учились находить утешение в этом новом месте и друг с другом.

Затем прибыли другие студенты — белые студенты. Первый день занятий был отмечен такой великолепной помпой WASP, что мое юное, полное надежд сердце затрепетало. Профессора в академических регалиях произносили речи о многовековых традициях и о том, какие мы замечательные и уникальные — «лучший класс». Дети пели а капелла и маршировали с марширующим оркестром. Я провел свои школьные годы, тайком выбираясь по ночам, чтобы выпить 40-х на пляже и планируя свой путь в клубы. Я понимал, что то, что происходит вокруг меня, не то чтобы крутое, но особенное.

И я был частью этого.

Я просто не рассчитывал, что все последующее будет таким тихим. Сначала ко мне подкралась тишина. Я тусовался со своими друзьями по ориентации, когда один из наших новых соседей по комнате начинал демонстративно готовиться ко сну в удивительно ранний час. Намекали, закатывали глаза, и мы заканчивали вечер. Однажды, когда я случайно сел заниматься в абсолютно тихой комнате библиотеки, сокурсники Тсс- пристыдили меня за то, что я надел свой Дискман. За редкими исключениями — например, субботними вечерами в час пик — в кампусе царила тишина.

Вскоре я понял, что тишина — это больше, чем отсутствие шума; это была эстетика, которую нужно было уважать. И все же это была эстетика, противоречащая тому, кем я был. Кем многие из нас были.

В течение нескольких недель утешение, которое я и многие мои сокурсники из меньшинства чувствовали в те ранние какофонические дни, было подорвано, одно наказание за другим. Пассивно-агрессивные сигналы свернуть наши посиделки сменились прямыми просьбами меньше шуметь, меньше веселиться, жить где-то в другом месте, хотя эти комнаты тоже принадлежали нам. Шумный разговор приводил к тому, что одноклассник стучал в дверь со словами: «Пожалуйста, успокойтесь». Смех, который был слишком громким или долгим в компьютерном кластере, был встречен предупреждением.

В эти моменты я чувствовал себя горячим от стыда и гнева, но не мог объяснить, почему. Мне потребовались годы, чтобы понять, что, требуя от меня и моих друзей тишины, эти студенты подразумевали, что их комфорт важнее нашей радости. И, соглашаясь, я принял это.

Я воспринимал звуки дома как должное. Рев моей бабушки через всю квартиру, мои друзья выкрикивают мое имя с улицы под моим окном. Мусоровозы, автомобильная сигнализация, фейерверки вспыхнули далеко не на Четвертое июля. Музыка. Я думал, что это звуки бедности, загнанности в ловушку. В их отсутствие я понял, что это звуки моей личности, включенные до 11.

Мне нравилось учиться в колледже — академическое и культурное. И мне удалось хорошо повеселиться в пространствах, которые цветные студенты объявили своими.

У нас были свои общежития, свои притоны; мы даже выделили комнату в компьютерном центре, где могли работать так, как нам нравится, а Виктор Мануэль или Селена играли на заднем плане. Некоторые белые студенты возмущались тем, что мы самоизолировались. Чего они не понимали, так это того, что мы просто хотели быть среди людей в местах, где никто не говорил нам заткнуться.

Когда я вернулся в Бруклин после колледжа, я обнаружил, что место изменилось. Районы, которые раньше были польскими, пуэрториканскими и чернокожими, внезапно наполнились людьми, которые больше подходили для моего университетского городка, чем для моей родной земли рабочего класса. Многим из них нужна была доступная арендная плата, потому что они выбрали гламурную, но низкооплачиваемую работу белых воротничков. Увы, эти пришельцы не переехали сюда, чтобы жить рядом с нами; они пришли поселиться.

В первый раз это случилось в ночь перед Днем Благодарения. Трое или четверо из нас — все цветные люди — ели еду на вынос в квартире-студии моего лучшего друга. Радио играло, и мы спорили, как часто делали, кто лучший рэпер из ныне живущих. В дверь постучали, и когда мы открыли ее, соседка моего друга, 20-летняя женщина, недавно посетившая Бруклин, стояла в раздражении. «Разве ваши матери не учили вас различать внутренний голос и внешний голос?»

В следующий раз это случилось на позднем завтраке в Форт-Грине, а затем в недавно открывшемся баре отеля в Вильямсбурге. Через какое-то время я перестал следить. Люди, жалующиеся, явно думали, что пытаются навязать звуковой ландшафт, который они считали превосходным, но на самом деле они использовали стыд, чтобы установить контроль. Над рестораном, зданием, районом. Нас.

Из поколения в поколение иммигранты и представители расовых меньшинств жили на окраинах и городских окраинах. Далеко, но бесплатно. Никому особо не было дела до того, что там произошло. Когда я поступил в колледж, мне было ясно, что я гость в чужой стране, и я старался уважать ее обычаи. Но теперь иностранцы пришли к моим берегам, не собираясь уходить. И они требовали, чтобы остальные из нас переоделись, чтобы им было удобнее.

Общество по подавлению ненужного шума было основано врачом по имени Джулия Барнетт Райс в 1906 году. Райс считала, что шум вреден для здоровья, и привлекала дворянство Нью-Йорка (включая Марка Твена) для лоббирования таких вещей, как правила, регулирующие свистки пароходов, и обещания молчания от детей, которые играли возле больниц.

Группа собиралась в шикарных местах, таких как отель St. Regis, но Райс настаивала на том, что ее интересует не только защита высшего класса Нью-Йорка. «Это движение не для помощи богатым, — писала она в The New York Times , «ибо бедняки получат от этого столько же, если не больше, выгоды, сколько и те, кто может покинуть город, когда пожелает». В 1909 году организация отпраздновала принятие постановления, запрещавшего уличным торговцам (многие из которых были иммигрантами) кричать, насвистывать или звонить в колокольчики для продвижения своих товаров. (Запрет касался только Манхэттена, хотя десятилетием ранее город был полностью включен в состав пяти районов. )

Попытки регулировать звуки города (гудки автомобилей, звон грузовиков с мороженым) продолжались на протяжении но они взяли оборот для личного в ’90 с. Город начал преследовать бумбоксы, автомобильные стереосистемы и ночные клубы. Это, конечно, было шумно, но были ли они помехой? Не для людей, которым они нравились.

Как говорила моя бабушка: «Я не кричу, я так тявкаю!»

В 1991 году полиция Нью-Йорка запустила операцию «Звуковая ловушка», кампанию, в ходе которой полицейские рыскали по улицам — часто в общинах, где преобладали черно-коричневые, — выискивая и конфискуя автомобили с улучшенными стереосистемами. («Если они не убавят звук, мы выключим их зажигание», — пообещал начальник полицейского управления.) Когда Руди Джулиани стал мэром в 19В 94 году он использовал закон о лицензировании кабаре, чтобы вытеснить клубы из облагораживающих районов, таких как Нижний Ист-Сайд и Челси. Битва против ночной жизни продолжалась и в годы правления Bloomberg. Нью-Йорк эффективно кодифицировал элитарную звуковую эстетику: систематическое возвышение тишины над шумом.

В последующие годы многие ночные клубы Нью-Йорка переместились в Бруклин, который остается шумным и гордым. Анализ данных за 2019 год оценил его как самый громкий район Нью-Йорка. Он заслужил это звание, подав больше всего жалоб на шум на 311 — городскую горячую линию для жалоб. Что вызывает вопрос: Был ли самым шумным районом? Или это был просто дом для самой густой смеси громких людей и людей, которые хотели контролировать этих громких людей?

Я нахожу многие городские шумы нервными и раздражающими: стук отбойных молотков, ремонтирующих улицы, писк грузовиков, едущих задним ходом, беспричинно гудящие автомобили. Тем не менее, эти шумы составляют незначительное меньшинство всех жалоб на шум. Почти 60 процентов недавних недовольств связаны с тем, что я считаю выбором образа жизни: музыкой, вечеринками и людьми, которые громко разговаривают. Но громкость одного человека — это выражение радости другого человека. Как говорила моя бабушка: «Я не кричу, я так ору!»

Верхний Ист-Сайд Манхэттена, который простирается от 59-й улицы до 96-й улицы, является одним из самых тихих районов города. За исключением поездок в Метрополитен-музей, я не проводил там много времени в детстве. На самом деле, мой первый настоящий набег на окраину города произошел тем летом перед колледжем. Женщина, которая выделила мне стипендию, хотела встретиться со мной. Я вышел из лифта ее многоквартирного дома на Пятой авеню в моем лучшем воскресном платье, и меня тут же встретила горничная — еще одна латиноамериканка. Я очень тихо ждал, пока моя благодетельница — приятная пожилая женщина в костюме Шанель — присоединится ко мне за чаем. В течение часа я притворялся кроткой, приглушенной версией самого себя. Никто не говорил мне делать это. Я инстинктивно понял, что в этой незнакомой обстановке правильный способ выразить свою благодарность — это замолчать.

Тот день недавно вернулся ко мне, когда я понял, что тот же роскошный участок Пятой авеню также является местом проведения Парада в честь Дня Пуэрто-Рико. Пуэрториканцы приезжали в Нью-Йорк с тех пор, как Соединенные Штаты захватили остров как колонию после испано-американской войны, но большая волна миграции пришлась на 1950-е и 60-е годы. Сотни тысяч пуэрториканцев переехали в Нижний Ист-Сайд, испанский Гарлем, части Бронкса, Бушвик и Сансет-Парк, где я вырос. В конце 19В 50-е годы общественные лидеры хотели показать своим детям, многие из которых никогда не были в школе la matria , гордость за свою идентичность, выйдя из маргиналов и пройдя маршем через сердце Манхэттена. С годами парад рос и рос.

Это громкое дело, и я горжусь тем, что мы шумный народ. (Совпадение ли, что одним из самых популярных хитов Джей Ло стала «Let’s Get Loud»? Думаю, что нет.) Мы любим нашу музыку. Мы любим танцевать. Нам нравится быть пуэрториканцами. И, возможно, поэтому парад внушает такой дискомфорт. В 9В конце 20-х годов жители Верхнего Ист-Сайда обратились в городской отдел разрешений с просьбой перенести парад в Бронкс, в «их район». В статье New York Times за 2003 год сообщалось, что «один день в году Верхний Ист-Сайд делает глубокий вдох и готовится». Только после того, как Майкл Блумберг, тогдашний мэр города, выступил с публичным призывом, ритейлеры и владельцы недвижимости вдоль маршрута перестали забивать окна, как будто на город обрушился ураган. Некоторые рестораны и кафе по-прежнему закрыты в течение дня.

В июне, после двухлетнего перерыва из-за COVID, 65-й ежегодный парад в честь Национального дня Пуэрто-Рико прошел по Пятой авеню. Я имел честь быть послом искусства и культуры, а это означало, что я ездил на заднем сиденье красного кабриолета. Мероприятие представляет собой большую вечеринку, или, точнее, тысячу разных вечеринок, посвященных одному и тому же: быть пуэрториканцем в величайшем городе мира. Каждая платформа, каждая машина, каждая делегация играли реггетон, сальсу, меренге, болеро и Bad Bunny. Куда бы вы ни пошли, вы слышали Bad Bunny. Люди танцевали бомбу, плену и бачату. Звучали скандирования «Пуэрто-Рико!» и « ¡Нет продажи! » Я помахала всем красивым людям, и когда мы проезжали многоквартирный дом, где много лет назад жил мой бывший благодетель, я очень громко выкрикнул « ¡Вепа! ”

На протяжении 35 кварталов мы вели себя так громко, как хотели, и никто ничего не мог нам сказать.