«Нас ждет как минимум полвека нестабильности» — формирование новых государств

Мы решили подвергнуть ревизии институт под названием «государство». Поняли, что время пришло. Главным импульсом стали события в Белоруссии. До этого события все, что происходит вокруг России, казалось только продолжением распада СССР. «Нехорошие» внешние силы всячески стимулируют народы и элиты стран СНГ скидывать авторитарные режимы и стремиться в Европу и в демократию. Белоруссия как-то сразу не уложилась в это клише. Оказалось, что внешних сил нет. Вернее, они есть: и Европа, и Америка, и даже Китай — все вроде бы имели свои интересы в контексте событий в Белоруссии, но никто из них активности проявлять не стал, или не смог, или не захотел. Народ белорусский тоже поступил не как обычно: авторитарного лидера, несмотря на возмущение, не скинул, протесты превратились в затяжные, лидеров у народа не нашлось. Элиты собраться в оппозиционный «кулак» не смогли, конечно, помешала жесткость Лукашенко, но, так или иначе, ресурсов и храбрости у оппозиции оказалось недостаточно. Лукашенко ни к кому за помощью не обратился, не сбежал, бьется за сохранение власти, явно понимая, что эта власть ненадолго. То есть действующие силы: внешние игроки, народ, элита, лидер страны — все в этой ситуации оказались без цели и без плана. Действуют хаотично, как пловец, которого унесло течением в море и он в истерике не знает, ни куда грести, ни долго ли он продержится.

Последующие события — Нагорный Карабах, Киргизия, неуправляемые выборы в Америке — дали право считать, что состояние «без плана и цели» характерно сейчас для очень многих стран и игроков. Что же происходит? Где центральная точка нестабильности? Кто пловец?

Нам показалось, что природа всего этого хаоса — в кризисе института под названием «государство». Достигшее пика своего совершенства на Западе и СССР в 1960–1970-е годы, вобравшее в себя к этому моменту всю внутреннюю политику стран, выстроившее непротиворечивые глобальные надгосударственные институты, доброе и разумное по отношению к гражданам и хозяйственным системам, сейчас оно превратилось в то, чем никто не дорожит. Народы легко разрушают свои государства и бегут из них; элиты тоже не то чтобы пытаются сохранить государство, а просто жадно борются за власть; международные игроки туда же. Но если атом — даже не атом, а неделимое ядро мировой системы организации жизни — исчезнет, то где мы все окажемся?

Эти вопросы побудили нас начать небольшое исследование «Состояние и функции современного государства». В рамках этого исследования мы возьмем интервью у шести политиков и философов России, Европы и США, занимающихся проблемами государства. А потом напишем обобщающую статью. Читатели могут присылать свои вопросы по поводу государства на адрес [email protected], мы их зададим.

Первый наш собеседник — адвокат, ведущий научный сотрудник Института государства и права РАН, глава комитета по законодательству Государственной думы РФ в 2003–2016 годах Владимир Плигин. Он полагает, что главным функционалом государства в ближайшее время будет обеспечение выживания народа и осуществление власти. И что нас ждет как минимум полвека мировой нестабильности, в результате которой сформируются новые центры-империи, по-новому организующие мир.

— Гегель считал государство высшей формой организации общества. А мы сейчас по всему миру видим, что государство деградирует как институт. Оно все меньше способно выполнять организующую функцию для граждан, а за ней и правовую, и часто оборонительную. И поэтому возникает вопрос: является ли государство и сегодня высшей формой организации общества? Или оно становится вспомогательной формой? А если все-таки остается высшей, значит ли это, что его нельзя отменить, вытеснить, не возвращаясь к варварству?

— Чтобы подойти к ответу на этот вопрос, надо задаться другим: чего хочет человек от некой формы организации общества и где он может найти то, чего хочет? Первый запрос, который есть у человека, — это запрос на безопасность. Это нормальное желание живого организма сохраниться. Возможно, я довожу до абсурда, сравнивая запросы человека с инстинктами животного. Но в основном у людей, находящихся в здравом уме, требование безопасности одно из самых серьезных. Меня могут обвинить в том, что я утверждаю, будто у каждого из нас присутствует постоянный страх перед чем-то. Но я уверен, что запрос на безопасность очень высокий, другое дело, что каждый из нас учится преодолевать свои страхи, с одной стороны, а с другой — запрос на безопасность не всегда подразумевает страх. И человечество с самого начала своего существования, находило разные ответы на этот запрос. Большую часть своей истории эти ответы находились в племенной и родовой организации, которая затем, через много лет, преобразовалась в то, что сегодня называется государством. И от государства люди ждут на самом деле исполнения всего трех функций. Первая — безопасность. Она делится на две: внутренняя безопасность, безопасность хождения по улице — и безопасность внешняя, которую обеспечивает оборонный комплекс.

Вторая функция, которая характерна для современного государства, — обеспечение определенных стандартов жизни. Все дело в том, что значительную часть времени народ воспринимался элитами как некое природное явление. Государство задумывалось о том, как это природное явление выживает, но не более того. Ваш интеллектуальный союзник Фернан Бродель описывал в своих работах, как выживали бедняки, как их выгоняли из городов. То есть не было стандарта. Однако современные государства в силу прежде всего политических причин обеспокоены тем, что у жителей должен быть стандарт. И как только этот стандарт начинает нарушаться, начинаются протесты. Если, условно, традиционный французский батон будет почему-то стоить не девяносто центов, а один евро и десять центов, то, несомненно, во Франции будут протесты.

И третья функция — воспроизведение власти. Поскольку власть предполагает все же определенную организацию жизни. И если не будет этой организации жизни, то будет действительно что-то типа варварства, то есть война всех против всех. А варварство нарушает первые две функции — безопасность и социальные стандарты.

Человечество инстинктивно стремится находить эти три ответа, и оно нашло их в виде государства. В течение длительного времени его статус не подвергался никакому сомнению.

Однако в 2008 году, в начале кризиса, на одной из конференций был поставлен вопрос: не исчезнут ли государства из-за глобализации? Тогда мы пришли к выводу, что государства останутся основными игроками. И вся последующая практика подтвердила это. В условиях непрекращающегося кризиса нации народы начали жестко ориентироваться на свои национальные интересы, отличимые от других национальных интересов. То есть запрос на национальное государство, кажется, даже вырос, но с очень многими условностями. Дело в том, что формы существования государств могут быть разными. Римская империя или Греция были, конечно, привязаны к римлянам и грекам, но они объединяли множество народов и наций. И сейчас актуален вопрос, какая система государств лучше подойдет сегодняшнему времени.

Поэтому — да, государственная форма организации жизни людей останется. Кризис лежит не в государственной форме организации жизни. Когда мы говорим о кризисе государства, который, несомненно, происходит, надо говорить о кризисе современной системы государств.

— Что вы понимаете под государственной формой организации?

— Это классический набор: территория, народ, институт гражданства, разного рода системы организаций власти. Иначе говоря, некое изолированное, обозначенное границами пространство, на котором государство может осуществлять суверенное принуждение, во многом не ориентируясь на других участников политического процесса. Человечество не откажется от такой формы организации жизни, как государство. Другое дело, что современный мир находится в состоянии кризиса, и мы ничего не можем пока предложить достойного. Элиты думали, что можно будет построить какую-то абсолютно глобальную вещь. Очень условно, создать единый центр власти, который был бы рационален для всех семи с половиной миллиардов человек. Но такое единство оказалось невозможно. Все государства были втянуты в этот процесс, но попытка построить какие-то новые формы оказалась неудачными проектами.

— Какие, например?

— Европейское сообщество. Оно обозначалось как уникальный новый проект или новый культурный вызов, потрясающе урегулированный, исключавший, уж точно, войны между Францией и Германией. Он был красив: единая валюта, отсутствие границ, движение товаров. И вдруг на все это начинает оказывать влияние «национальный эгоизм».

Вот я употребляю слова «национальный эгоизм», и сразу возникает противоречие. Ведь слово «эгоизм» — некрасивое слово. Аксиологический подход к этому слову: «Плохо, он не прав, у нас нет национального эгоизма, мы поддерживаем единые европейские ценности». Но есть брекзит, есть требование одних стран к другим поддержать их бюджеты, обозначение ряда стран словом PIGS —Португалия, Италия, Греция и Испания. То есть был задуман проект наднационального единства, но он столкнулся с национальным эгоизмом. А потом присоединилось еще больше стран, со своими интересами, например Польша. Что будет с этим проектом? Повторит ли он судьбу Советского Союза? Советский Союз был более прочен в своей основе.

— Если уж мы коснулись темы состоятельности глобальных объединений, то кроме национального эгоизма сильных стран вроде Германии сразу же выявилась и обратная сторона — ущемление интересов таких стран, как Греция.

— Конечно, эгоизм не однонаправлен. Эгоизм сильного желает подчинить, а эгоизм слабого заключается в том, что «вы же хотите меня присвоить, поэтому плати́те за это. Причем не просто платите, а поддерживайте. Вы мне обязаны за то, что я здесь у вас присутствую».

— Может ли быть, что Советский Союз оказался более устойчивой системой, чем Евросоюз, потому что сильный центр был готов улучшать качество жизни на окраинах за свой счет, тогда как Евросоюз, наоборот, выуживал силы из окраин для того, чтобы реализовать полноту своей экономической выгоды?

И здесь уместно спросить: какова ментальная опора существования государства как оболочки? Можно ли говорить, что это осуществление принципа справедливости в той мере, в какой позволяет текущее экономическое, военное положение? То есть проблемы Евросоюза — это проблемы глобального проекта, порожденного капитализмом, где идеи справедливости нет, а не светлым коммунизмом. В общем, вопрос в том, что является идейной опорой государства.

— Вы назвали две формации. А в мире больше формаций: есть племенная, родовая, феодальная. Но основная часть человечества вовлечена в социализм-коммунизм и капитализм. И так как обе эти формации зашли в кризис, а ничего другого нет, поэтому и государства следуют за этим кризисом.

Но вы внесли сейчас еще одну категорию: «зачем все это нужно?» И ответили: это нужно для справедливости.

— Что заставляет людей расставаться со своими правами — индивидуальными или корпоративными?

— Стремление сохраниться. Нет, мы не можем сказать, что люди обращаются к государству ради справедливости. Это вообще удивительно проклятое понятие. Да, конечно, запрос на это присутствует. Мы говорим: «Будет справедливо, если вы обеспечите мне некий стандарт». Такой мотив есть. Но основной мотив все-таки заключается в том, чтобы найти форму организации, которая позволит жить относительно безопасно, и продолжить свое существование, родить кого-то и воспитывать. Основная природа лежит здесь. Конечно, на эту природу дальше накладывается очень много вещей: право, собственность, владение собственностью. Но и в этом контексте государство должно обеспечить безопасное владение собственностью. Если этого не происходит, то государство оказывается в кризисе, оно падает и не восстанавливается.

Почему Советский Союз был более прочной системой? Потому что на самом деле Советский Союз был по объему меньше, чем Российская империя. А Российская империя существовала сотни лет. Ее модель была очень прочной, потому что была очень гибкой. Эта модель учитывала многие особенности многих народов. А современные государства не предлагают ответа на первоочередной вопрос о безопасности.

— То есть выживания, фактически?

— Да, фактически выживания. Возьмем Соединенные Штаты. То, что там сейчас происходит, в значительной степени связано с тем, что они перестали давать ответ на вопрос, связанный с социальными стандартами, которые нужно соблюдать в виде пенсии, медицинского обеспечения и так далее.

— Кажется, что касается Штатов, они никогда не гарантировали никому равные социальные права.

— Они гарантировали определенный стандарт жизни. Но этот стандарт жизни начал съезжать, и выдержать его невозможно. Невозможно выдержать welfare для всех.

— И все-таки, чтобы расставить акценты: люди расстаются с идеей государства из-за того, что не решена проблема безопасности и выживания или социальных стандартов?

— Люди вообще не расстаются с идеей государства. Они хотят некое государство, но они к этому государству заявляют завышенные требования. А государство эти завышенные требования выполнить не может. Поэтому люди начинают искать ответы на эти вопросы в каких-то других общностях. В результате они стремятся к другому государству или, может быть, они стремятся к другой империи. Потому что, чтобы гарантировать выполнение этих требований, они должны принадлежать к некой большей общности, так как им эта большая общность дает больше. Советский Союз перестал давать ответы на эти вопросы. Элиты раскололись. Народы поверили элитам, что самостоятельность даст независимость, большее процветание. Был это обман или нет — история покажет. Но при кризисе государства люди стремятся в другие общности.

Этот процесс сейчас идет очень активно, и он еще накладывается на формирование новой имперской карты мира. То есть в конечном счете — новых общностей. Старые общности уходят, все это распадается, происходит дробление. Это дробление займет очень долгое время, десятки лет. Почему? Потому что традиционные формы решения вопросов, слава богу, невозможны.

— Войну вы имеете в виду?

— Раньше это была война. Сейчас такие формы невозможны, поэтому будет сложное болото с очень большим периодом неустойчивости. Этот процесс не будет подчинен воле, потому что организовать единый жесткий тоталитарный режим, который касался бы всего человечества невозможно. Поэтому будут происходить отколы, расколы. Плюс увеличивается численность человечества.

Мы же с вами евроцентричны. Мы не думаем о том, что сейчас рождается новые-старые страны, допустим Нигерия. А там двести миллионов человек, с огромным количеством собственных противоречий, трагедий, религиозных расколов.

Таким образом, есть новые центры, которые претендуют на свое влияние. Есть старые-новые центры, которые тоже претендуют. Есть старые центры, которые устали. Есть молодые поколения, которые не знают, что такое война, а значит, не видят какой-то супертрагедии в уменьшении влияния тех или иных государственных образований. И вот эта неопределенность будет преследовать нас очень долго.

— «Очень долго» — сколько? Пятьдесят лет, сто?

— То, что я скажу, не будет точным знанием. Это просто ощущения. Исторические процессы ускоряются, но тем не менее лет пятьдесят уж точно займут. И это будет очень драматично. Когда-то все говорили, что Советский Союз ушел безболезненно. Это неправда. Советский Союз будет еще очень долго уходить, и неизвестно как. Как-то опубликовали список детей, погибших на Украине от обстрелов, собственных граждан, погибших от собственных обстрелов. Эта очень трагично.

Извините, мы все время отступаем, но я хочу сказать главное. Старые системы ушли, начинают организовываться новые системы, они захватят весь земной шар. И будет поиск новой формы организации, которая воспроизведет то же самое государство как оболочку государства. А традиционные государства, которые сейчас существуют, будут приобретать другие формы. И человечеству будет ничуть не лучше от того, что будет с этими государствами происходить. Трагедии будут множиться. Они случались неоднократно. Великая Римская империя, Австро-Венгрия, Российская империя, Британская империя, Китай — все рухнуло.

Я иногда разговариваю с представителями наших народов. Надо понимать, что 99,9 процента представителей наших народов осознают, что их спасение, выживание как народа — в единстве внутри Российской Федерации. Но есть и другие представители этих народов, которые говорят: «Да нет. В другой форме мы бы существовали лучше». Но какая это форма? Чье это предложение? Как бы то ни было, если у них реально это в голове присутствует, то мы к этому должны прислушиваться. Мы должны понимать, что они имеют в виду, куда они собираются двигаться и остановит ли их это движение новая статья Уголовного кодекса в развитии конституционной нормы запрещающей говорить об отторжении части территории страны.

Таким образом, возвращаясь немного назад: поскольку невозможен полный глобальный проект управления, а значит, должны быть сегменты, которые управляют человечеством, в отдельных секторах государство как форма организации жизни сохранится. Но это совершенно не означает, что сохранятся государства в том виде, в котором мы их привыкли воспринимать, глядя на современную карту.

Режимы будут становиться более тоталитарными

— Когда вы говорите «в том виде», вы имеете в виду названия территориальных образований или их смысл?

— Я имею в виду территориальные образования, но и смыслы будут меняться.

Мы с вами начали говорить о пункте два внутри запросов — о социальных стандартах. И если государство хочет быть легитимным, оно постоянно ищет ответ на вопрос, как сохранить социальные стандарты или даже как их повысить. Но современные стандарты, которые были предложены человечеству с середины шестидесятых годов двадцатого, современное государство не выдержит. У него нет для этого ресурса. Оно не может содержать бесконечное количество людей — студентов, пенсионеров, сами университеты и вузы. Все это оплачивается уже за счет будущих поколений. Неправильную картину я сейчас рисую?

— Довольно кровожадную. Но я могу возразить, что наше государство не очень старается исполнять высокие социальные стандарты прошлого.

— В отличие от многих других наше государство наиболее устойчиво. Точнее, оно имеет большие возможности для реализации этих функций, потому что в настоящее время оно не выбирает эти функции. То есть оно, будучи очень богатым с точки зрения запасов ресурсов, запасов территориальных, вообще многих запасов, эти функции еще не нарастило, тогда как другие уже исчерпали свои возможности.

— Возможно. Просто я хотела сказать, что государство как функционал, на нашем примере мы это видим, не использует возможности соединения своих усилий с частным сектором для реализации социальных функций. То есть не задумывается, как использовать все возможности. Отсюда возникает предположение, что государство стратегически не направлено на решение той задачи, о которой вы говорите, — выполнения определенного социального стандарта. Оно внутри себя, через конкретные субъекты, слишком эгоистично, и поэтому политика, которая осуществляется элитами, не имеет цели выполнения определенных стандартов. Мы просто это видим каждый день.

— Мы себя не нашли, на самом деле. Мы пока не предложили себе модель, которая нас устраивает. То есть мы, уйдя от модели социалистического управления, шарахнулись наивно в рыночный механизм и подумали, что там заключается счастье. Но мы потеряли в результате практически всю свою промышленность. Сейчас мы пытаемся через госкорпорации вернуться в какую-то другую модель. Мы ищущее государство. И в этом плане мы переходное государство. С одной стороны, мы устойчивое государство. С другой — переходное, и мы не нашли модель, которая делала бы наше государство стабильным, устойчивым на долгий период времени.

— Поэтому возвращаемся к теме смыслов. Мне кажется, что те сомнения, неопределенность, которая существует внутри нашей элиты, если говорить о формировании государства, связана с тем, что если мы смотрим сегодня в мир, то видим, что социальный стандарт становится необязательным.

— Невозможным и необязательным.

— При этом кажется, что к двадцатому веку сформировался тот комплекс функций государства, который считался абсолютно необходимым.

— Будет значительно проще, если мы запомним три вещи: безопасность, стандарт и легитимность власти.

— Хорошо. И эти стандарты были укоренены в общественное представление, что такое добро и что такое зло, которые, в свою очередь, исходили из тех конфликтов, которые надо было разрешать. Угнетать народы — плохо. Поэтому государство старается не угнетать народы. Воевать — плохо. Поддерживать радикальное социальное неравенство — плохо, поэтому мы стараемся выровнять условия. Поскольку у нас общество прогресса, то поддерживать науку и образование — хорошо. Был комплекс, элиты понимали: это — хорошо, это — плохо.

Сегодня такого комплекса нет. Тот распался, потому что где-то он нереализуем, где-то на осколках советской империи социальное равенство — это плохо, потому что оно привело нас к краху. Где-то в рождающейся Нигерии свои стандарты. То есть глобально, если то государство, которое мы обрели в конце двадцатого века, за несколько столетий выработало какое-то представление о добре и зле, то я утверждаю, что сегодня представления о добре и зле нет. Поэтому и наше государство позволяет себе сомневаться в необходимости стремиться к определенным социальным стандартам. И Евросоюз сомневается, и Америка. И люди в результате бегут от государства. Украинцы не хотят вообще никакого государства. Белорусы тоже сомневаются, что им нужно государство.

— Вы задали центральный вопрос. Действительно, сложилась система ценностей. Никто не способен от этой системы ценностей отказаться. Потому что, если ты от нее публично отказываешься, ты становишься изгоем. Тебя начинают ненавидеть, потому что ты предлагаешь вообще отложить весь прогресс развития добра… Правда, сразу возникает вопрос, что такое добро, что такое зло.

— Я перечислила то, что было стандартом.

— Соответственно, от этого отказаться нельзя. Почему? Потому что эта картина позитивна для каждого человека, и судьба элиты, которая заявит, что она не хочет этого достигать, будет решена на какой-то период времени.

Другое дело, что внутренне многие понимают: это соотношение добра и зла невозможно в силу прежде всего экономических обстоятельств. Это вновь будет звучать кровожадно, но мы не можем предложить занятость тому количеству людей, которые сейчас есть, поэтому государства переходят на систему социального пакета, когда гражданам страны выплачивают стандарт, не предлагая им какой-то творческой реализации личности.

— Просто такое государство никому не нужно, как кажется.

— Может быть, но, если государство сбросит свою, пусть несовершенную, оболочку, тот набор «недобра», о котором вы говорите, возвратится в самом ужасном объеме, и очень быстро. Я приведу пример Сомали. Богатая, кстати, страна. Это государство разрушилось, оно оказалось никому не нужным. И что в результате? Варварство, пиратство.

Поэтому, конечно, нам хочется достигнуть картины «плюс-минус, белое-черное, позитивное-негативное». Но я утверждаю: эта картина не будет позитивной в ближайшие пятьдесят лет. Она все время будет клокочущей, переосмысливающей ценности, предлагающей другую форму добра. Другое дело, что если мы не погубим внутри себя этот стандарт добра, к которому мы приблизились, то он все же будет выполнять роль ориентира, к которому вся система государств будет стремиться. Но он не будет работать.

Я сейчас очень много встречаюсь с людьми, которые утратили свою государственность. Допустим, я встречаюсь с элитой Ирака. Государство, которое предлагалось там, в какой-то момент, когда против курдов применили химическое оружие, просто стало недопустимо. В то же время, когда при внешнем участии произошел его слом, то, по разным оценкам, погибло до миллиона человек. И Ирак до сих пор не нашел устойчивую форму своего существования.

Вы задали очень хороший вопрос, связанный с тем, что нам всем хочется поддержать это добро, которое было сформулировано с точки зрения прогресса, но проблема в том, что государства мира больше не смогут это делать. И они должны будут что-то находить в качестве компенсации утраты своего влияния. Может быть, к сожалению, они будут двигаться в тоталитарном направлении. То есть когда система будет рассыпаться и нужно будет искать ответ на вопрос, как должно реализовываться принуждение, они будут это принуждение реализовать самыми жестокими методами. И будет лицемерием отрицать такую возможность.

Вот пример с точки зрения кризиса гуманитарных ценностей. Есть одно очень маленькое море, Средиземное. И несложно построить флотилию. Это может сделать любое среднее европейское государство. Эти корабли спасут всех беженцев, которые на резиновой лодке перебираются с одного берега на другой. Но эта же флотилия не появляется? Люди, которые не делают эту флотилию, никогда не продекларируют: «А мы не будем никого спасать» Но они так делают. А если ты не строишь этот маленький кораблик, который спасет резиновые лодки, значит, ты отказался в пользу зла от добра. Почему? Потому что добро начинает приобретать национальный эгоистичный характер. Это тоже добро, но с новыми ценностными установками. И оставит ли оно место для твоего старого добра в виде маленькой деревни с церковью, с маленькими кафешками, в которые ты с собачкой ходишь каждое утро, заходишь, здороваешься, читаешь газету? Ответ на этот вопрос дать невозможно.

— То есть мы пришли к тому, что современное жизнеспособное государство — это государство, которое фактически берет на себя две функции — функцию безопасности, внешней и внутренней, и легитимности власти.

— Я бы, может быть, убрал здесь слово «легитимность». Просто «власти». Создания и продуцирования власти.

— Окей. Единицей, атомом современного мироустройства, не подвергающейся разрушению, будет государство, которое обеспечивает власть и безопасность, допускает для себя тоталитарное устройство, чтобы сохранить себя как государство, и построено оно на своем национальном эгоистическом интересе по отношению к миру.

— Это слишком идеалистично. Вы сказали «устойчивый атом». Но этой устойчивости не будет. Оно будет стремиться к этому устойчивому атому, но достигнуть этой формы устойчивости невозможно.

— Даже такое государство может исчезнуть в любой момент?

— Да.

— И сегодня не существует какого-то рецепта, когда можно сказать: «Вот это государство не развалится».

— Я боюсь, что нет. Но это совершенно не значит, что стоит перестать бороться за устойчивость. Мы же говорим, что государство как некое явление никуда не уйдет. Другое дело, что оно приобретает такой текучий характер, оно все время перетекает из частного в европейские сообщества, из европейских сообществ в частное. И оно будет так перетекать. Можно, конечно, организовывать периоды устойчивости. Но нам всем придется смириться с тем, что в рамках организации этих периодов устойчивости традиционное представление о добре может уйти.

— Что вы имеете в виду?

— Что режимы могут становиться более тоталитарными. Означает ли это, что они будут более несправедливыми? Нет.

— Парадокс для современного человека.

— Парадокс. Совсем не согласны с этим?

— В данном случае я не могу быть не согласна, у меня есть только вопросы.

Абсолютная глобализация невозможна

— Существует мнение, что глобализация приводит к тому, что национальные элиты зависят от элит глобальных, растут крупные городские агломерации, и у них, этих городов, возникает возможность богатеть и обеспечивать свою политику независимо от центра. То есть города-агломерации заменят государства.

— Да. Действительно, это одна из теорий. Есть идея, что управление социумом будет строиться не по принципу государств, а по принципу крупных агломераций, мегастолиц, со всей окружающей структурой.

Но вот такой штрих. Нью-Йорк. Пандемия показала, что форма организации жизни такого крупного города не сработала. Люди покидали Нью-Йорк. Москва, 2010 год. Город был совершенно задымлен. И люди тоже стремились уехать куда-то. То есть мы видим, что агломерации не справляются с задачей обеспечения безопасности.

— Мне кажется, что касается этой теории, то это вообще какая-то фантастическая картина, когда в современном мире, пронизанном транспортной инфраструктурой, интернетом, связями, мир вдруг делится на большие агломерации, которые каким-то образом обретают достаточно большое количество военных сил для того, чтобы охраняться, влиять, обеспечивать безопасность на окружающей территории.

Но есть и другой вопрос, связанный с тем, что региональные элиты становятся более зависимыми от глобальных и поэтому перестают осуществлять свою государственную функцию. Например, Меркель связана с Америкой и вынуждена с ней считаться из личных соображений. Наши олигархи имеют активы в Англии, поэтому зависимы от международного капитала. Американские тоже от кого-то зависят, и так далее.

— С элитами тоже происходят интересные вещи. Примерно как с государствами. Центры и ядра элит подвержены двум вещам. Конечно, с одной стороны, они глобализуются. Но, с другой стороны, посмотрите, как поступили советские элиты. Они очень быстро сумели растащить государственное влияние, создать собственную государственность, и они не уступят эту собственную государственность, потому что поняли, что они независимы, они свободны в своих действиях. Исчезла единая генеральная прокуратура.

Мне понравилось, что мы начали с Гегеля. У всякого явления есть мера. Поэтому как не может быть человека ростом три метра, так не может состояться суперглобальное явление государства, оно тоже подчиняется чувству меры. И если оно выходит за пределы этой меры, оно начинает распадаться на другие государственные образования. И элиты, с одной стороны, подчиняются брюссельской элите, но, с другой, понимая, что она поглощает их бесконечным количеством нормативных актов, они бегут от европейской бюрократии. Они, может быть, бегут в другую какую-то глобальную связь элит, но сначала это проявляется как регионализация, феодализация, а потом вписывание себя в качестве независимых в глобальный контекст.

— Вы утверждаете, что элиты будут стремиться к своему суверенитету?

— Элиты будут стремиться к максимально возможной независимости при осуществлении своей власти. Другое дело, какие рамки останутся у них для этой независимости. Эти рамки все же определяются тем, что мы выше сказали. Цивилизация сформулировала представления о добре. Поэтому даже самые подлые по отношению к своему населению элиты будут вынуждены думать. Но тут не должно быть иллюзий. Помните, был такой президент Зимбабве? Мне кажется, он не очень считался с концепцией прав человека. Поэтому с элитами есть некоторый простор. Как только у них появится возможность выскочить из-под норм добра, они будут выскакивать и пытаться проводить более жесткую политику, не уважая эти нормы.

В середине девяностых я был в одной из наших бывших республик. И один представитель топ-элиты этого государства, говоря о своем народе, произносил только одну фразу: «Народ — это то, чтобы жрать». Мне было неприятно это слышать. Он осознавал себя уже как национальная элита, которая никогда не возвратится в зону российского влияния, и меня совершенно поразило это бесстыдное отношение. Я понял, что у этого народа будут трагедии. Так и произошло.

Государства становятся все более лидерскими

— Государство модерна сформулировало определенный способ обеспечения легитимности власти, связанный с представительной демократией, которая сейчас, судя по всему, испытывает глубокий кризис по всему миру. Согласны ли вы с этим? И что может прийти не смену?

В России, говоря о парламенте, мы, например, видим довольно искусственное появление новых партий. И попытку обеспечить следующий парламент обновленным представительством. В какой мере это представительство будет отражать интересы народа — непонятно. То есть мы видим, что наша страна пытается сохранить эти институты, но вроде бы уже не пытаясь насытить их истинным смыслом.

— Важна ли форма? То есть нужно ли предлагать форму, понимая кризис этой формы? От формы можно легко отказаться. Но вы никогда не задумывались, почему не отказываются от конституционных монархий? Это же форма. Но эта форма определяет жизнь и традиции далеко не самых неталантливых наций. Допустим, для Японии уход императора, который отказался от имперской власти, был очень необычной процедурой. И нация очень долго переживала это. Великобритания — это тоже форма. Таким образом, форма очень важна. Почему? Потому что форма заставляет хотя бы ориентироваться на какое-то добро, которое было изобретено раньше. Потому что отказ от этой формы на фоне пустоты приведет к неопределенности, к произволу. Даже не будет зацепок в виде формы, которая позволит поставить вопрос о правовом государстве. Форма страдает. Несомненно. Но это не значит, что ее надо отбрасывать.

Некоторые смелые люди могут сказать, что это трусливый подход. Если форма уже утратила свое содержание, эту форму надо отбросить и придумать что-нибудь другое. Со мной на эту тему говорили аналитики, предлагая осуществить меритократию — власть умных. Но кто будет выбирать этих «умных»?

Новых форм мы пока не нашли, и попытка максимально использовать старую форму очень важна. Впрочем, в результате кризиса форм сейчас мир переходит на несколько иную форму управления — лидерскую. Раньше были на пике партийные формы, теперь многое зависит от лидеров.

— От лидеров партии или лидеров государства?

— Лидеров государства. Форма определения лидера может быть через партию, но партия выполняет роль формы, а лидер выполняет сущностную вещь. То есть мир переходит на лидерское управление. Допустим, Соединенные штаты. Это форма борьбы за лидерство. Или Меркель. Это тоже лидерское. Или Абэ. Все признают, что это был уникальный лидер для Японии.

В итоге, поскольку мы не можем предложить иную форму организации власти, мы должны, конечно, думать над продолжением старого, до того момента, пока не будет возникать новое, если это вообще произойдет. То есть придется согласиться с тем, что ты используешь старую формулу. Имеется в виду парламентаризм, партийная организация, институты.

— Здесь возникает вопрос, что лидерская форма управления ставит лидера в зависимость от элит. А элиты, как мы знаем, плохо убеждаемы по поводу объективно негативного течения событий для государства. Например, возьмем Российскую Федерацию. Мы давно уже видим глобальный тренд на снижение численности населения. Казалось бы, что может быть хуже для страны, если она постоянно теряет свой народ? Но элиты сами, без президента, не собираются и не говорят: «Народ теряем, надо что-то сделать, давай налоги себе повысим. В здравоохранение вложимся по максимуму, дороги построим, воровать не будем».

Я к тому, что представительная форма, которая сложилась в двадцатом веке, обеспечивала эту обратную связь, лидер и элиты находились все время в зоне конкурентной борьбы. И они понимали, что, если они будут вести себя плохо, народ без всяких революций скинет их через выборы. Это с одной стороны. С другой стороны, новые игроки появлялись, они понимали, что если они будут бороться, то они могут победить. То есть эта форма обеспечивала эффективное существование страны с точки зрения управления всем этим богатством нации. А новая форма не всегда обеспечивает эффективное управление.

— Вся проблема в том, что в целом ряде стран произошел отказ от традиционных форм управления страной с попыткой выйти на новые формы управления. Возьмем Египет. Я хорошо его знаю. Там говорили: «Египет всю жизнь управлялся через семьи. Но однажды мы допустили, что наши дети стали идти в бизнес. И в результат мы утратили семейное управление страной и почти утратили страну».

Япония. Она управляется определенным количеством семей. Можно посмотреть так называемые политические династии. Там есть партии, но есть и традиционная формула управления. И если эта традиционная формула управления рухнет, Япония тоже рухнет.

Британия. Воспроизводство элиты, осуществляется через аристократию.

Наш проблема заключается в том, что мы в течение прошлого века все время смывали свою элиту. Она была смыта революциями, войной, компартией, перестройкой. И перестроечная элита, поскольку она вообще не представляла себе, что такое государство, тоже была смыта. Поэтому современная элита, неся внутри себя весь этот исторический опыт, не руководствуется долгосрочными целями. Она приняла на себя формулу «я буду смыта». И ориентируется на небольшие периоды времени. Она пока еще не стала настоящей элитой с национальными целями. Почему? Потому что она не способна воспринять правовое государство. Потому что, если она воспримет правовое государство, ей придется действовать в рамках права, а не подкупа и коррупции. Пока у нее на это запрос не созрел. И здесь я перехожу к предыдущему пункту. Она стремится к глобализации, думая, что будет принята в другие глобальные элиты, она хочет быть там, но она не будет туда принята, если ей не хватит ума сохранить свое собственное государство. Более того, ее будут презирать. Я это очень хорошо знаю. Уровень презрения в тех случаях, когда эта элита не готова отстаивать интересы своей страны, очень высок.

Главный функционал современного государства

— Давайте попробуем коснуться вопроса о новом добре и зле. Появился новый исследователь Стив Фулер, который обратил внимание на интересную вещь. Если в девятнадцатом веке было противостояние левой и правой идеи, то есть идеи свободного индивидуализма и капитализма — и идеи равенства, то сегодня все перемешалось и фактически существуют люди, которые приверженцы идеи глобального — прогресс, «зеленые» экономики, просвещение. И люди, которые придерживаются идеи локальной, что мы должны жить спокойно, хорошо. Важно, что все перемешалось. То есть либералы теперь делятся на тех, которые за локальное, и тех, которые за глобальное. И патриоты, и консерваторы. И вот вопрос: если в двадцатом веке народ спорил о степени социальной справедливости, возможного равенства, вокруг этого кипели умы, то о чем сегодня будут спорить люди? Где они будут искать водораздел?

— Если говорить о наших людях, то для них глобальный вопрос, как создать устойчивость собственности. И они не находят ответа на этот вопрос. Они создали какую-то собственность, она не является легитимной, они это прекрасно понимают. Им бы хотелось, чтобы эта нелегитимность перетекла в легитимность, и тогда они будут, может быть, больше привязаны к национальному государству. Хотя не факт.

Что касается глобальных элит. По-настоящему глобалистски думает очень небольшое количество элит. Они думают глобалистски не с точки зрения достижения некой глобальной справедливости, а с точки зрения привязки этого всего остального к своей собственной выгоде. И в этом плане они думают не глобалистски, а как привязать глобальность к локальности.

— Вы хотите сказать, что люди, которые сегодня называются элитами во всем мире, не интересуются судьбами своих народов, справедливостью, вообще какими-нибудь идеалами, у них существует один вопрос: как сохранить свою собственность?

— О собственности я говорю применительно к нашей стране. А в других странах речь идет о том, как найти такое глобальное влияние, которое не затронет твои личные интересы.

— То есть никаких идеалов не существует? Я спрашиваю не потому, что хочу романтическую тему обыграть. Я по-прежнему кручусь вокруг нового функционала государства. Новый функционал государства будет направлен на сохранение власти, имущества, ресурсов элит?

— Новый функционал государства в любой ситуации должен быть направлен еще и на ограничение эгоистичности элит. Потому что если эта эгоистичность будет расти до бесконечности, то она тоже приведет к краху. И в этой части функционал глобальных систем будет заключаться в том, чтобы попытаться ограничить эгоизм национальных элит. Берем, условно, государство X, равное по масштабу Соединенным Штатам. Государству X все равно, что будет происходить с экологическими процессами в другой части мира. Им, конечно, все равно, но деградация природы в конце концов захватит и их. Поэтому здесь мы можем вычленить общий глобальный интерес. Но это очень сложно.

— Все, что вы так или иначе называете, свидетельствует о том, что сегодня главный функционал государства — выживание. Выживание государства, выживание цивилизации.

— Попытка государств обеспечить выживание тех людей, которые живут на его территории.

— Это очень странно, что мы как цивилизация пришли в такую опасную точку, когда нас должно интересовать только выживание. Мы же еще нормально живем.

— Мы должны вернуться, может быть, немного назад, к сущности человека. Сущностей человека бывает две. Одна сущность — физиологическая, вторая сущность, мегаидеологическая. И вот эта мегаидеологическая функция не мегаидеологическая, а мегаидеалистическая, мегаидеальная. На мегаидеальную функцию был всегда ответ: это бог. И когда говорят, что это был плохой, ненаучный ответ, я, честно говоря, с этим не согласен. Сейчас у нас идеалистического ответа нет. Мы «убили» бога в себе и ищем эту вторую часть своего существа. И не можем найти.

— То есть мы потеряли религию как основание нашей социальной жизни?

— Это не просто потеря веры, конечно. Потеря какого-то уголка мозга, какой-то основы мысли или цельности своего собственного бытия. В результате идеалистическая модель была потеряна, и когда она потеряна, мы выходим, собственно говоря, только на физическое выживание.

— Еще вопрос по поводу территориальных образований. Как мир будет меняться в этом смысле? Вы вот сказали, что Нигерия появляется…

— Вся история мира — в этом никто не признается — это не история борьбы каких-то государств (сейчас в мире примерно двести государств), а формирование имперской карты мира. У меня как-то украли потрясающий атлас. Это был атлас Монгольской империи. Когда-то точка в районе Улан-Батора начала развиваться, и за несколько веков достигла фактически Парижа. А потом это огромное пространство начало вновь уменьшаться до территории современной Монголии. Или Римская империя. Ты приезжаешь в Анталию и находишь дороги Римской империи. Потом, в рамках борьбы с нами как с советской империей, слово «империя» приобрело некрасивый характер. Но, как я уже говорил, были Австро-Венгерская империя, Османская, Российская, Британская. Когда все империи рухнули, все начинают говорить, что это плохое явление. Да, может быть, это явление не очень хорошее, но все будет формироваться в рамках того, какие будут империи, что они будут занимать и какими останутся. Несомненно, в этом движении активно будут участвовать Китай, Индия, Соединенные Штаты, Россия, Иран, Турция, Нигерия.

— Из этого перечисления ясно, что самые большие проблемы — у Европы.

— Да. Либо она должна перестать чего-то бояться и вновь кому-то предложить внутри себя имперский проект. Либо… Фактически, мы живем со словами «закат Европы». И может быть единственное спасение — выстраивание чего-то от Амстердама до Владивостока. В этих рамках все может сохраниться. Без этого Европа значительно быстрее погрязнет в неопределенности, чем любая другая часть мира.

10 загадок на логику с ответами. Выпуск №2

Второй выпуск! И снова загадки на логику с ответами, которые помогут вам отвлечься и отдохнуть от работы или других скучных дел.

Встряхните свой мозг, чтобы не было застоя 🙂 И попробуйте за небольшое время дать правильные ответы на все загадки, а потом напишите в комментариях сколько загадок у вас получилось разгадать.

Поехали!

Загадка 1: Про греческого Короля

Греческий король очень любил загадки. И перед тем как казнить преступников всегда давал им последний шанс — загадывал загадку.

Если преступник отвечал верно, король отпускал его. А если он ошибался то его казнили.

В этот раз король начертил двух метровую линию и сказал преступнику. Если он сделает эту линию в 2 раза короче не прикасаясь к ней, то он отпустит его.

Как ему это сделать?

Ответ на загадку-1

Преступник просто начертил линию в 4 метра, что сделало линию короля короче на 2 метра

Загадка 2: Уравнение в картинках: Вычисли число

Проверим вашу внимательность и способность к математике с помощью уравнения в картинках. Включите свою логику и математический склад ума, чтобы вычислить число в 4-й строке.

Не торопитесь и будьте внимательны

Ответ на загадку 2

Загадка 3: Помоги Джону выбраться

Джон отправился в путешествие, в тёмную пещеру. Вдруг случилось землетрясение и выход завалило камнями. Он долго бродил по пещере и наткнулся на 3 двери.

За первой дверью ядовитый газ который мгновенно убьёт человека, за второй бешеные собаки, а за третьей серийный убийца который ещё в начале двадцатого века убил 19 человек.

Куда пойти Джону?

Ответ на загадку 3

Джону нужно выбрать 3-ю дверь так как убийца уже давно умер или слишком стар и немощен.

Загадка 4: Глупый убийца

Детектив Кейт прогуливался вечером по парку и вдруг наткнулся на бездыханное тело мужчины.

Он достал из его кармана телефон и набрал Жену: «Ваш муж мёртв срочно приезжайте сюда.»

Через некоторое время подъехала Жена. Детектив сразу же арестовал её.

Почему?

Ответ на загадку-4

Детектив не говорил жене где было совершенно убийство. Так что она не могла знать где труп мужа, если конечно она его не убила.

Загадка 5: Лифт

В доме 9 этажей чем выше этаж чем больше людей там живёт.

На какой этаж чаще ездит лифт?

Ответ на загадку 5

Загадка 6: Спрятанный кот

Сможете найти кота среди сов?

Правильный ответ

Вот он где

Загадка 7: Семь сестёр

Семь сестер находятся на даче, где каждая чем-то занята. Первая сестра читает роман, вторая — готовит курицу, третья — играет в шахматы, четвертая — разгадывает судоку, пятая — занимается стиркой, шестая — поливает растения. А чем занимается седьмая сестра?

Ответ на загадку 7

Играет в шахматы с третьей

Загадка 8: Похитители

Эта загадка под силу только настоящим детективам.

В городе произошло дерзкое ограбление из местного отеля были похищены следующие предметы: Фонарик, зубная щётка и рация.

Охранники отеля в тот день поймали 3 подозреваемых: Свинья, летучая мышь и черепаха.

Кто же из них похитил вещи?

Ответ на загадку 8

Похищена зубная щётка, но у черепахи нет зубов, а у летучей мыши ночное зрение и ей не нужен фонарик. Значить это была свинья.

Загадка 9: Внимательная женщина

Пожилая женщина отдыхала в своём номере пятизвездочного отеля, когда она услышала стук в дверь. Женщина открыла ее и увидела молодого мужчину. Он извинился и ушёл сказав что перепутал, думал что это его номер.

Однако женщина позвонила в полицию и сказала что её хотят ограбить.

Почему она так поступила?

Ответ на загадку 9

Он постучал. А люди обычно не стучат в свой же номер.

Загадка 10: Кролики

Эта загадка с подвохом, будьте внимательны.

В клетке находились 3 кролика. Три мальчика попросили дать им по одному кролику. Каждому мальчику дали по одному кролику. И все же в клетке остался один кролик.

Как так получилось?

Ответ на загадку 10

Третий мальчик забрал кролика с клеткой.

Видео: 8 необычных анимационных загадок на логику. Тоже очень интересно!

Ну а на сегодня все! Не забудьте написать в комментариях сколько загадок вы разгадали самостоятельно! А также смотрите наш предыдущий выпуск «10 загадок на логику с ответами Выпуск №1».

Поделиться в социальных сетях

«Нет на свете ничего такого, чего нельзя было бы исправить»

Аркадий и Борис Стругацкие — российские писатели, сценаристы, классики современной научной и социальной фантастики. Цитаты Стругацких о совести, скептицизме и движении к цели:

Братья Стругацкие. (wikipedia.org)

Восемьдесят три процента всех дней в году начинаются одинаково: звенит будильник. («Понедельник начинается в субботу»)

Целыми неделями тратишь душу на пошлую болтовню со всяким отребьем, а когда встречаешь настоящего человека, поговорить нет времени. («Трудно быть богом»)

Все правильно: деньги нужны человеку для того, чтобы никогда о них не думать. («Пикник на обочине»)

Просто удивительно, как быстро проходят волны восторга. Грызть себя, уязвлять себя, нудить и зудеть можно часами и сутками, а восторг приходит и тут же уходит. («Отель «У погибшего альпиниста»)

Но ведь не может быть так, чтобы среди тысячи дорог не нашлось верной! («Желание странного»)

Если во имя идеала человеку приходится делать подлости, то цена этому идеалу — дерьмо. («Хищные вещи века»)

Волчица говорит своим волчатам: «Кусайте, как я», и этого достаточно, и зайчиха учит зайчат: «Удирайте, как я», и этого тоже достаточно, но человек-то учит детеныша: «Думай, как я», а это уже преступление. («Гадкие лебеди»)

Лучше двадцать раз ошибиться в человеке, чем относиться с подозрением к каждому. («Стажеры»)

А какой смысл покупать машину, чтобы разъезжать по асфальту? Там, где асфальт, ничего интересного, а где интересно, там нет асфальта. («Понедельник начинается в субботу»)

Братья Стругацкие. (wikipedia.org)

Каждый человек в чем-нибудь да гений. Надо только найти в нем это гениальное. («Улитка на склоне»)

Удивительная, между прочим, вещь: как ни придешь — вечно эти бармены бокалы протирают, словно у них от этого зависит спасение души. («Пикник на обочине»)

Фантазия — бесценная вещь, но нельзя ей давать дорогу внутрь. Только вовне, только вовне. («Хищные вещи века»)

Скептицизм и цинизм в жизни стоят дешево, потому что это много легче и скучнее, нежели удивляться и радоваться жизни. («Стажеры»)

Среди них никто точно не знал, что такое счастье и в чем именно смысл жизни. И они приняли рабочую гипотезу, что счастье — в непрерывном познании неизвестного, и смысл жизни в том же. («Понедельник начинается в субботу»)

Что это такое — нужен? Это когда нельзя обойтись без. Это когда все время думаешь о. Это когда всю жизнь стремишься к. («Улитка на склоне»)

Там, где торжествует серость, к власти всегда приходят черные. («Трудно быть богом»)

Не в громе космической катастрофы, не в пламени атомной войны и даже не в тисках перенаселения, а в сытой, спокойной тишине кончается история человечества. («Второе нашествие марсиан»)

Братья Стругацкие. (wikipedia.org)

Это ведь неправда, что бывают дети и бывают взрослые. Все, на самом деле, сложнее. Бывают взрослые и бывают взрослые. («Стажеры»)

Нет на свете ничего такого, чего нельзя было бы исправить. («Пикник на обочине»)

Будь оно все проклято, ведь я ничего не могу придумать, кроме этих его слов: СЧАСТЬЕ ДЛЯ ВСЕХ, ДАРОМ, И ПУСТЬ НИКТО НЕ УЙДЕТ ОБИЖЕННЫЙ! («Пикник на обочине»)

Это очень грешно, но когда я с тобой, мне не нужен бог. («Трудно быть богом»)

Думал я, думал, ничего полезного не придумал и решил наплевать! («Пикник на обочине»)

Зло неистребимо. Никакой человек не способен уменьшить его количество в мире. Он может несколько улучшить свою собственную судьбу, но всегда за счет ухудшения судьбы других. И всегда будут короли, более или менее жестокие, бароны, более или менее дикие, и всегда будет невежественный народ, питающий восхищение к своим угнетателям и ненависть к своему освободителю. И все потому, что раб гораздо лучше понимает своего господина, пусть даже самого жестокого, чем своего освободителя, ибо каждый раб отлично представляет себя на месте господина, но мало кто представляет себя на месте бескорыстного освободителя. Таковы люди, дон Румата, и таков наш мир. («Трудно быть богом»)

Я иногда спрашиваю себя: какого черта мы так крутимся? Чтобы заработать деньги? Но на кой черт нам деньги, если мы только и делаем, что крутимся… («Пикник на обочине»)

В нашем деле не может быть друзей наполовину. Друг наполовину — это всегда наполовину враг. («Трудно быть богом»)

Только тот достигнет цели, кто не знает слова «страх»… («Понедельник начинается в субботу»)

У человека должна быть цель, он без цели не умеет, на то ему и разум дан. Если цели у него нет, он ее придумывает… («Град обреченный»)

Братья Стругацкие. (wikipedia.org)

Детей бить нельзя. Их и без тебя будут всю жизнь колотить кому не лень, а если тебе хочется его ударить, дай лучше по морде самому себе, это будет полезней. («Гадкие лебеди»)

Человек создан для того, чтобы мыслить. («Пикник на обочине»)

Я верю во все, что могу себе представить, Петер. В волшебников, в Господа Бога, в дьявола, в привидения… в летающие тарелки… Раз человеческий мозг может всё это вообразить, значит, всё это где-то существует, иначе зачем бы мозгу такая способность? («Отель «У погибшего альпиниста»)

Совесть своей болью ставит задачи, разум — выполняет. Совесть задает идеалы, разум ищет к ним дороги. Это и есть функция разума — искать дороги. Без совести разум работает только на себя, а значит — в холостую. («Обитаемый остров»)

Чтобы начать работать, надо хорошенько заскучать, чтобы ничего больше не хотелось. («Хромая судьба»)

Проще поверить, чем понять. Проще разочароваться, чем понять. Проще плюнуть, чем понять. («Улитка на склоне»)

Тупик — это отличный предлог, чтобы ломать стены. («Далекая радуга»)

Жить — это хорошо. Даже когда получаешь удары. Лишь бы иметь возможность бить в ответ. Настоящая жизнь есть способ существования, позволяющий наносить ответные удары. («Гадкие лебедеи»)

Каждый человек — маг в душе, но он становится магом только тогда, когда начинает меньше думать о себе и больше о других, когда работать ему становится интереснее, чем развлекаться в старинном смысле этого слова. («Понедельник начинается в субботу»)

красивые цитаты, и ничего лишнего

«Корабль не тонет, когда он в воде. Он тонет, когда вода в нём. Не так важно, что происходит вокруг нас. Важно то, что происходит внутри нас».

Саморазвитие

Автор Клубер На чтение 3 мин. Просмотров 3.5k. Опубликовано 16.07.2019

Порой короткая встреча с человеком может изменить жизнь. А мудрые цитаты способны, если и не развернуть кардинально ваш путь, то поднять настроение, вдохновить, заставить задуматься…

«Ошибается – каждый. Признает ошибки – мудрый. Просит прощения – сильный. Восстанавливает отношения – любящий».

«Когда не хочешь, то имеешь. Имеешь – это не ценя. Когда теряешь, понимаешь – без этого уже нельзя. Очнувшись поздно, ты жалеешь – жалеешь, что не замечал. Цени же то, что сейчас имеешь – люби, пока не потерял».

«Шрамы, которые оставили близкие люди, не залечит никто. Они знали, куда бьют…»,  – Аль Пачино.

«Каждый должен сам платить за свою глупость, иначе он никогда не поумнеет», – Александра Маринина.

«Мне нравится версия людей в три часа ночи. Уязвимые. Честные, Настоящие», – Киану Ривз.

«Расстаться с человеком – это пять секунд времени, а для того, чтобы расстаться с мыслями о нем, может и пяти лет не хватить».

 «Счастье – это когда родные и очень близкие тебе люди здоровы. Остальное отремонтируем, выбросим, купим, забудем».

«У меня нет времени, чтобы ненавидеть тех, кто ненавидит меня, потому что я слишком занята, любя тех, кто любит меня».

«Жизнь ломает сильнейших, ставя их на колени, чтобы доказать, что они могут подняться. Слабаков же она не трогает. Они и так всю жизнь на коленях».

«Все мы – хорошие люди, но не во всём, не всегда, и не со всеми».

«Необъяснимая штука – душа. Никто не знает, где находится, но все знают, как болит»,– Антон Чехов.

«Если молитва – это твое обращение к Богу, то интуиция – это разговор Бога с тобой», – Мать Тереза.

«Нормальность – это асфальтированная дорога: по ней удобно идти, но цветы на ней не растут».

«Не ревнуй к прошлому. От хороших не уходят и к плохим не возвращаются».

«Корабль не тонет, когда он в воде. Он тонет, когда вода в нём. Не так важно, что происходит вокруг нас. Важно то, что происходит внутри нас».

«От души посмеяться и вволю выспаться – вот два лучших лекарства от любого недуга», – ирландская пословица.

«Свобода открывается человеку в тот момент, когда ему безразлично, какое впечатление он должен производить».

«Человеку, который медлит с выбором, достанется выбор, сделанный обстоятельствами», –  Хантер С. Томпсон.

«Люди сами себе устраивают проблемы – никто не заставляет их выбирать скучные профессии, жениться не на тех людях или покупать неудобные туфли», – Фаина Раневская.

«Мы живем в мире, где похороны важнее покойника, где свадьба важнее любви, где внешность важнее ума. Мы живем в культуре упаковки, презирающей содержимое», – Эдуардо Галеано.

«Бывает и так: молчишь, а тебя уже неправильно поняли».

«Позвольте себе роскошь не общаться с неприятными людьми».

«Мы меняемся под влиянием людей, которых встречаем, и порой настолько, что сами себя не узнаем».

«Внутри каждого человека идёт борьба злого волка с добрым. Всегда побеждает тот волк, которого ты кормишь».

«Иногда тех, кого мы сумели простить, уже не хочется обнимать».

Новое видео:

45 эффективных предложений по планированию, которые помогут вам достичь ваших целей

Стив Погу

7 марта 2019 г.

Считаете, что ваши планы — пустая трата времени?

Или вы не понимаете значения?

Без усердной работы над задачами, деталями и результатами никто из вашей команды не смог бы достичь своих целей.

Эти вдохновляющие цитаты о планировании помогут сфокусировать вашу команду и подтолкнут вас к совершенствованию вашего подхода.Конечная цель зависит от того, составите ли вы твердый план, чтобы обозначить пункт назначения.

В этом посте вы найдете убедительные цитаты руководителей бизнеса, предпринимателей и влиятельных лидеров о планировании, которые продемонстрируют вам ценность продвижения ваших проектов.

45 Мощные предложения по планированию

«Цель без плана — просто желание». — Антуан де Сент-Экзюпери, писатель и летчик-первопроходец

«Не подготовившись, вы готовитесь к поражению.» — Бенджамин Франклин, отец-основатель США

«Если вы не знаете, куда идете, то окажетесь в другом месте». — Йоги Берра, бывший ловец «Нью-Йорк Янкиз»

«Если обязательства не приняты, остаются только обещания и надежды; но никаких планов ». — Питер Ф. Друкер, автор и педагог

«Я человек, который постоянно разрушает возможности будущего из-за множества альтернативных точек зрения, которые я могу сосредоточить на настоящем. — Дорис Лессинг, автор «Золотой тетради».

«Планы не имеют большого значения, но планирование важно». — Уинстон Черчилль, бывший премьер-министр Великобритании

«Планирование переносит будущее в настоящее, так что вы можете что-то с этим сделать прямо сейчас». — Алан Лакейн, автор

«Планы — это ничего; планирование — это все. » — Дуайт Д. Эйзенхауэр, бывший президент США

«Чем больше времени вы тратите на размышления о том, что вам следовало сделать… вы теряете драгоценное время, планируя, что вы можете и что будете делать.» — Лил Уэйн, рэпер

«Не беспокойтесь о планировании каждого шага в своей жизни». — Рик Ваггонер, бывший председатель и главный исполнительный директор General Motors

«Человек, который не планирует далеко вперед, найдет неприятности у дверей». — Конфуций, китайский философ

«Всегда планируйте заранее. Когда Ной строил ковчег, дождя не было ». — Ричард Кушинг, американский прелат Римско-католической церкви

«Мало у кого есть следующий, они живут впроголодь, не имея плана, и всегда находятся в конце своей очереди.» — Ральф Уолдо Эмерсон, поэт и эссеист

«Каждая минута, которую вы тратите на планирование, экономит 10 минут на исполнении; это дает вам 1000-процентный возврат энергии! » — Брайан Трейси, автор и мотивационный спикер

«Желание требует столько же энергии, сколько и планирование». — Элеонора Рузвельт, бывшая первая леди США

«Время ремонтировать крышу, когда светит солнце». — Джон Ф. Кеннеди, бывший U.С. Президент

«Кто-то сидит сегодня в тени, потому что давным-давно посадил дерево». — Уоррен Баффет, инвестор

«Я готов к худшему, но надеюсь на лучшее». — Бенджамин Дизраэли, британский политик и писатель

«Наши цели могут быть достигнуты только с помощью плана, в который мы должны горячо верить и в соответствии с которым должны активно действовать. Другого пути к успеху нет ». — Пабло Пикассо, художник

«Ставить цель — не главное.Это решение, как вы собираетесь достичь этого, и придерживаться этого плана ». — Том Лэндри, футбольный тренер Зала славы

«Удача — это то, что случается, когда возможность встречается с планированием». — Томас Эдисон, изобретатель

«Вы всегда можете изменить большой план, но никогда не сможете расширить маленький. Я не верю в маленькие планы. Я верю в планы, достаточно большие, чтобы справиться с ситуацией, которую мы не можем предвидеть сейчас ». — Гарри С. Трумэн, бывший U.С. Президент

«Если вы составили хороший план, это не значит, что это произойдет». — Тейлор Свифт, певица и автор песен

«Хороший план, исполненный с применением силы сейчас, лучше, чем идеальный план, исполненный на следующей неделе». — Джордж С. Паттон, бывший офицер армии США

«Если у вас нет определенных, точных, четко поставленных целей, вы не сможете реализовать весь свой потенциал». — Зиг Зиглар, автор и мотивационный спикер

«Прежде всего, подготовка — это ключ к успеху.» — Александр Грэм Белл, изобретатель

«Чтобы достичь великих дел, нужны две вещи; план, а времени не хватает ». — Леонард Бернштейн, композитор и дирижер

«Дайте мне шесть часов, чтобы срубить дерево, и я потрачу первые четыре часа на то, чтобы точить топор». — Авраам Линкольн, бывший президент США

«Планируйте свою работу на сегодня и каждый день, а затем работайте над своим планом». — Маргарет Тэтчер, бывший премьер-министр Великобритании

«Создайте конкретный план для выполнения вашего желания и сразу же начинайте, готовы вы или нет, претворять этот план в жизнь.»- Наполеон Хилл, автор

.

«Причина, по которой всем нравится планирование, заключается в том, что никто ничего не должен делать». — Джерри Браун, губернатор Калифорнии

«Никогда не оглядывайся назад, если не собираешься идти этим путем». — Генри Дэвид Торо, эссеист и поэт

«… у всего есть прошлое. Все — человек, предмет, слово, все. Если вы не знаете прошлого, вы не можете понять настоящее и правильно спланировать будущее ». — Хаим Поток, автор

«Ясное видение, подкрепленное определенными планами, дает вам огромное чувство уверенности и личной силы.» — Брайан Трейси, автор и мотивационный спикер

«Правильное планирование и подготовка предотвращают плохую работу». — Стивен Киг, автор

«Спланируйте свой следующий шаг, потому что каждый шаг способствует достижению вашей цели». — Сукант Ратнакар, автор и мотивационный спикер

«Всегда имейте план и верьте в него. Ничего не происходит случайно ». — Чак Нокс, бывший главный тренер НФЛ

«Причина, по которой большинство людей никогда не достигают своих целей, состоит в том, что они не определяют их или когда-либо серьезно не считают их правдоподобными или достижимыми.Победители могут сказать вам, куда они направляются, что они планируют делать по пути и кто разделит с ними приключение ». — Денис Уэйтли, писатель и мотивационный спикер

«Без целей и планов по их достижению вы подобны кораблю, отплывшему без пункта назначения». — Фитцхью Додсон, автор

«Я не Мартин Лютер Кинг. Мне не нужна мечта. У меня есть план.» — Спайк Ли, актер и режиссер

«Никогда не начинайте день, пока он не закончен на бумаге.» — Джим Рон, предприниматель, автор и мотивационный спикер

«Основываясь на моем личном опыте, постановка целей вместе с подробным планом действий фактически изменила мою жизнь, превратив ее в разочарование и целеустремленность». — Екатерина Пульсифер, автор

«Зрелищному достижению всегда предшествует не впечатляющая подготовка». — Роберт Х. Шуллер, автор и телеевангелист

«Проблема многих планов в том, что они основаны на том, как обстоят дела сейчас.Чтобы добиться успеха, ваш личный план должен быть сосредоточен на том, чего вы хотите, а не на том, что у вас есть ». — Нидо Кубейн, президент университета High Point

«Если план А не сработает, в алфавите будет еще 25 букв — 204, если вы из Японии». — Клэр Кук, писатель и мотивационный оратор

Нужен ли вашей команде мощный инструмент управления проектами, который может использовать вся команда? Workzone может быть просто билетом…

Запросить демонстрацию и расценки Workzone

Стив Пог — менеджер по маркетингу в Workzone.Он пишет о советах по управлению проектами и процессе покупки. Когда он не в Workzone, вы можете увидеть, как он играет в винтажный бейсбол или отдыхает с семьей дома.

Многие обычные бытовые чистящие средства могут убить коронавирус, если вы используете их правильно.

Коронавирус, вызывающий COVID-19, является неприятной ошибкой, но, как и другие члены семейства коронавирусов, он не может сравниться с хорошими дезинфицирующими продуктами, говорят эксперты в области здравоохранения.

«В коронавирусе много плохого, но есть одно хорошее: он не очень вынослив», — сказал д-р.Джон Шварцберг, специалист по инфекционным заболеваниям и почетный профессор Калифорнийского университета в Беркли, Школа общественного здравоохранения. «Он легко разрушается большинством дезинфицирующих средств».

Эксперты Consumer Reports, Центров по контролю и профилактике заболеваний и других организаций высказали свое мнение о продуктах, которые могут помочь защитить нас и наши дома от коронавируса.

Сопутствующие товары

«Регулярная чистка с использованием обычных чистящих средств отлично справляется с удалением всех видов микробов, не только коронавируса, с поверхностей», — сказала Кэтрин Робертс, младший редактор отдела здравоохранения Consumer Reports.«Сосредоточьтесь на областях, вызывающих сильное прикосновение — это ручки смесителей, дверные ручки, лестничные перила и столешницы — вещи, с которыми вы постоянно держите руки».

Лучше всего дезинфицировать эти поверхности несколько раз в день. Робертс предлагает составить список всех мест, которые вы хотите убрать, чтобы вы не забыли ни одно из них. Но коммерческие дезинфицирующие средства содержат «довольно серьезные химические вещества», — предупредила она. «На самом деле это пестициды, зарегистрированные Агентством по охране окружающей среды, поэтому старайтесь использовать их, насколько это возможно, когда детей нет рядом, потому что они могут вызвать астму.”

Спрос на дезинфицирующие салфетки в настоящее время может превышать предложение, но есть много других продуктов, которые вы можете использовать. Фактически, некоторые из них могут быть уже у вас дома.

У Агентства по охране окружающей среды есть список тех, которые соответствуют его критериям для использования против нового коронавируса. На веб-сайте CDC также есть рекомендации для домохозяйств с подозреваемыми или подтвержденными случаями коронавируса.

Вот что вам нужно знать о том, что будет, а что не будет работать против коронавируса — по мнению экспертов.

Мыло и вода

Не фантастика, а мыло и вода. Мыло удаляет вирусные частицы, которые прикрепились к поверхностям — будь то руки, лицо или столешницы — и удерживает их в воде, чтобы их можно было смыть.

Ричард Саклебен, химик-органик и член Американского химического общества, сказал, что большинство чистящих средств, которые мы называем мылом, на самом деле являются моющими средствами, которые не только удаляют микробы с поверхностей, но и убивают их.

«Вирус имеет внешнюю оболочку, а вещество внутри — ДНК или РНК — на самом деле вызывает болезнь. Это что-то вроде корпуса бомбы или торпеды », — пояснил Захлебен. «Для вируса эта оболочка представляет собой белок, а мыло или детергент разрушают эту оболочку, так что вирус выливается внутрь и разваливается».

Сопутствующие

Отбеливатель

«Отбеливатель очень эффективен в уничтожении коронавируса, а также практически всех других микробов на планете», — сказал д-р.Пол Поттинджер, профессор инфекционных болезней Медицинского центра Вашингтонского университета. «Проблема в том, что он вонючий, его трудно использовать, и он может повредить то, что вы пытаетесь очистить».

Чтобы защитить кожу, при использовании отбеливателя следует надевать перчатки и не смешивать отбеливатель ни с чем, кроме воды. Вот формула CDC для приготовления разбавленного раствора отбеливателя: используйте 5 столовых ложек (1/3 стакана) отбеливателя на один галлон воды или 4 чайные ложки отбеливателя на один литр воды. Это решение потеряет свою эффективность примерно через 24 часа, поэтому вам придется делать новую партию каждый день.

Имейте в виду, что отбеливатель — агрессивный очиститель. Поэтому, если вы выберете этот путь, сделайте небольшой тест, прежде чем очистить всю поверхность своим домашним отбеливателем. Будьте осторожны, не допускайте попадания брызг на что-нибудь еще. Отбеливатель также может повредить краску и со временем вызвать коррозию металла. «Так что будьте осторожны, если используете его», — сказал Саклебен NBC News BETTER.

Сопутствующие товары

Перекись водорода

Перекись водорода не так сильна, как отбеливатель, поэтому с меньшей вероятностью может вызвать повреждение, но может обесцветить некоторые ткани, сказал Саклебен.Не разбавляйте, используйте прямо. Перекись водорода разлагается на воду и кислород.

Алкоголь

Медицинские спирты, содержащие не менее 70 процентов алкоголя, убивают коронавирус с меньшим потенциалом повреждения, чем отбеливатель. При использовании медицинского спирта не разбавляйте его. По данным Consumer Reports, медицинский спирт безопасен для всех поверхностей, но может обесцветить некоторые пластмассы.

Не рассчитывайте на дистиллированный белый уксус или водку

Многие люди используют уксус для чистки. Это дешево и естественно.Рекомендации по очистке легко найти в Интернете, но Consumer Reports предупреждает: «Нет никаких доказательств того, что они эффективны против коронавируса».

Несмотря на то, что вы, возможно, видели в социальных сетях, водка не эффективна для дезинфекции, как и другие виды крепких спиртных напитков.

«Пожалуйста, не используйте водку для мытья поверхностей», — сказал Робертс. «Концентрация алкоголя в водке недостаточно высока, чтобы убить вирусы».

Tito’s Handmade Vodka написала в Твиттере предупреждение о том, что ее водка состоит только из 40 процентов алкоголя и, следовательно, «не соответствует текущей рекомендации CDC», согласно которой дезинфицирующее средство для рук должно содержать не менее 60 процентов алкоголя.

СЛЕДУЮЩИЙ: Остаться из-за коронавируса? Вот, что хранить в холодильнике и кладовой.

Правильная техника: одного быстрого движения недостаточно

«Чтобы обеззаразить поверхность, вы не можете просто провести по ней, вы должны вычистить ее, по-настоящему вычистить. пока вся поверхность не станет влажной, а затем дайте ей высохнуть самостоятельно », — сказал Поттинджер. «Смазка и сила, которые вы вкладываете в процесс очистки, действительно могут принести дивиденды. Вы должны физически стереть грязь.Антисептик — это дополнительная мера безопасности, позволяющая уничтожить любой оставленный вирус ».

Очень важно использовать достаточное количество дезинфицирующего средства и дать ему время подействовать. Вот как Clorox рекомендует дезинфицировать твердые непористые поверхности с помощью салфеток: «Используйте достаточно салфеток для обработки обработанной поверхности, чтобы она оставалась заметно влажной в течение 4 минут. Дайте поверхности высохнуть ».

Не существует лечения или лекарства от COVID-19, но это не остановило людей от попыток их продать.

На прошлой неделе Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов и Федеральная торговая комиссия разослали письма с предупреждением семи компаниям за продажу «мошеннических» продуктов COVID-19.Компаниям сказали, что их продукция представляет собой «неразрешенные препараты, которые представляют значительный риск для здоровья пациентов и нарушают федеральный закон».

Одно из этих писем с предупреждением было отправлено в «Шоу Джима Баккера». В середине февраля опальный телеевангелист продвигал потенциальное лекарство под названием «Серебряный раствор», содержащее коллоидное серебро. FDA ранее предупреждало, что коллоидное серебро «небезопасно или неэффективно для лечения любого заболевания или состояния».

Сопутствующие товары

Стоит ли вам подумать о том, чтобы сделать собственное дезинфицирующее средство для рук?

В Интернете легко найти совет о том, как сделать дезинфицирующее средство для рук своими руками.Итак, это хорошая идея? Мнения разные. Всемирная организация здравоохранения и Consumer Reports не советуют этого делать.

«Большинство экспертов, с которыми мы говорили, сказали, что это не лучшая идея», — сказал Робертс. «Вы можете не получить правильную концентрацию. И если в вашем растворе недостаточно алкоголя, он не принесет вам никакой пользы ».

Захлебен также обеспокоен рецептами дезинфицирующих средств для рук. Он химик и даже сказал, что не смешивает собственные дезинфицирующие средства дома.«Вы никогда не узнаете, что то, что вы делаете, так же хорошо, как то, что вы можете купить в магазине», — сказал он. «Если вы его купите, вы знаете, что он будет работать».

Шварцберг считает, что делать что-то в конечном итоге лучше, чем ничего не делать, но он обеспокоен тем, что дезинфицирующие средства для рук, сделанные своими руками, могут вызвать у людей ложное чувство безопасности. «Я обеспокоен тем, что люди не приготовят его с правильным процентным содержанием алкоголя», — сказал он. «Люди могут обмануть себя, думая, что они используют что-то, что поможет, когда это не поможет.”

Помните: дезинфицирующие средства для рук на спиртовой основе не так эффективны, если наши руки явно грязные или жирные. Вот почему так важно мыть водой с мылом.

Увлажняйте руки

При более частом мытье и дезинфекции рук ваши руки могут высохнуть и начать трескаться. В этих трещинах микробы могут спрятаться. Чтобы этого не произошло, важно использовать хороший увлажняющий крем.

Consumer Reports рекомендует продукты, содержащие керамиды (масла), диметикон (разновидность силикона) и масло ши, которые обеспечивают хорошее прилегание к коже.«Чем толще, тем лучше», — говорят они. Жирные мази, такие как вазелин, образуют более прочный барьер, чем кремы и лосьоны.

БОЛЬШЕ СОВЕТОВ ПО ЧИСТКЕ

Хотите еще таких советов? NBC News BETTER одержимы поиском более простых, здоровых и разумных способов жизни. Подпишитесь на нашу рассылку и следите за нами в Facebook, Twitter и Instagram.

«Не могу» или «не могу»: в чем разница?

Должен признаться, я решил написать этот пост, потому что я действительно хотел узнать разницу между «не могу» и «не могу» для себя.Недавно я проверял некоторые из своих сочинений и понял, что не уверен на 100% в различии использования слов «не могу» и «не могу». Даже будучи носителем английского языка, преподавателем английского языка как иностранного и человеком, изучавшим лингвистику в аспирантуре, я совершенно не понимал разницы между этими двумя словами *. Я подумал, что многие из вас тоже могут не знать разницы, поэтому я провел небольшое расследование для всех нас. То, что я обнаружил, было немного противоречивым, и я понял, что причина того, что я не знаю разницы между «не могу» и «не могу», заключается в том, что в 99% случаев разница не имеет значения.Либо это, либо я был болен в тот день, когда мой учитель проводил этот урок в моем классе английского языка в начальной школе 🙂

Если вы посмотрите слово «не может» в словаре, вы обнаружите, что определение — «отрицательная форма слова может», и оно может также обратите внимание, что «не может» — это форма контракта «не могу». (Примечание: «не могу» также является сокращенной формой «не могу».) На основании этой информации кажется, что нет никакой разницы между словами «не могу» и «не могу». В своих исследованиях по этому вопросу я также читал, что эти два написания («не могу» и «не могу») по большей части взаимозаменяемы **, но более распространенное написание — «не могу», и это следует использовать, кроме тех случаев, когда кто-то хочет чтобы быть выразительным ***, то используйте «не могу.Но это еще не все!

Хотя в целом кажется, что большинство людей не видят заметной разницы между «не могу» и «не могу»; на самом деле разница есть. Вот объяснение разницы между этими двумя словами: если вы «не можете» что-то сделать, тогда вы «можете» также это сделать, но если вы «не можете» что-то сделать, это означает, что это невозможно сделать.

Например: я могу ходить пешком или не могу ходить в школу , но я не могу лететь в школу (если я не беру самолет).

Вот еще один способ взглянуть на эту разницу:

можно + (что-то) = способность делать (что-то)

не может + что-то = возможность не делать (что-то
(это означает, что у вас есть возможность что-то делать или нет)

не может + что-то = неспособность сделать (что-то)
(Это означает, что как бы сильно вы ни пытались что-то сделать, это фактически невозможно.)

Хорошо, думаю, теперь я понимаю разницу, и надеюсь, что вы тоже! Есть очень небольшая разница между «не могу» и «не могу». С этого момента я постараюсь правильно использовать эти два слова, и, надеюсь, вы тоже. Не могу поверить, что не знал этого раньше!

* с головы до ног = это выражение означает: с быстрым вспоминанием или знанием чего-либо без необходимости думать об этом
** взаимозаменяемый = две вещи могут быть помещены или использованы вместо друг друга

*** emphatic = демонстрация или выделение; выражая что-то насильно и ясно

.