Любите чтобы вас любили вновь омар хайям текст: Омар Хайям (Эраст Матаев) слова песни
Омар Хайям (Эраст Матаев) слова песни
Омар Хайям (Эраст Матаев) (исполнитель: Любите, чтобы вас любили вновь)
Бытует мнение,что счастье-это дар,а мудрость,боль ошибок гонорар,когда б мы точно знали, где найдем и точно знали бы, где -это потеряем не стали бы из искры... мы раздувать пожар! Я часто в вечерних молитвах просил :отец мироздания молью ....я часто жалею о чем говорю и редко о том ,что молчу!. Друзей льстивых речи ,хвалебные оды,как правило нас развращают, угроза врага и плохая погода -нас лечат,трезвят,исправляет. Кто счастье не ценит,тот близок к несчастью, кто время не ценит забвенью, нам вторил пророк не забудьте урок-кому все обязаны своим появлением. Я вижу во сне белоснежные блики,как рой паутины окутав меня ,пытают ,как - будто бы ищут признания ,забыв,что давно приручили меня.Я крик алигории слышу так четко,как слоган молитвы заучен ,кто агнецем станет на заклании божьем,а кто самодержцем могучим..?? Когда б мы культурой своей дорожили,не дав приземлиться пороку ,на головы наши на площадки раздумий ,не дай прозвучать злому року.. Великая победа,что знает человечество, победа не над смертью и верь не над судьбой,вам засчитал очко судья,что судит суд небесный, только одну победу -победу над собой,когда в поступках,действиях в своих ты чист,когда тебе пророчески все абсолютно ясно ,когда прозрачно чистою душой слагаешь стих ,понятно чистому все абсолютно грязно. Однажды, мне приснился сон,где я любимчик Бога, где властью услужением и лестью окружен ,где мог повергнуть в прах любого, средь них пытался я найти друзей ,под тяжким грузом власти бремени ,однажды мудрость мысли я постиг,друзья, лишь мелкие воришки ,отпущенного мне Богом времени... Когда мы видим горизонт - мы видим грань -земли и неба как нам понять и где ответ,где миг души покой и где найти тот край насущный хлеба ,нас учит жизнь пройти дорогу чести,не искущаясь на моменты лжи,чтоб различить смогли б мы дефирамбы лести,чтоб не налили сами яд в сосуд души .... Все покупается и продается, и жизнь откровенно над нами смеется , мы негодуем мы возмущаемся ,но продаемся и покупаемся. .. История любви.... у всех бывает разной Бывает пылкая,бывает грустной, бывает и несчастной ,бывает так,что чувство через мозг ,пролезть не могут от сомнений,что уберег,все что нажил,то и получишь без сомнений... Я повествуя только о своем ,что в жизни много разного и в нем мы усмотреть должны все краски бытия и быта ,чтоб не остаться у разбитого корыта ... нам жизнь всегда подарит шанс ,кого любить, кого нам ненавидеть дружно и главное поверьте мне не спутать реверанс,чтобы не кланяться тому кому не нужно... Любить и быть любимым -это счастье, Вы берегите от простых ненастьей и ,взяв бразды любви совместно жадно в руки ,не отпускайте никогда ,даже живя в разлуке, нам жизнь подарит много испытаний,подарит море счастья и непростых скитаний так помните ,храните ваши чувства ,чтоб не остаться одиноким в час безумства,безрассудства... Желаю счастья всем,кто любит и любим ,ведь жизнь без красок делает безликим ,и мир, и жизнь, и радость ,и любовь. ..ЛЮБИТЕ ,ЧТОБЫ ВАС ЛЮБИЛИ ВНОВЬ!
Текст песни Омар Хайям — Бытует мнение, что счастье
Бытует мнение, что счастье — это дар,
А мудрость — боль ошибок гонорар…
Когда б мы точно знали, где найдем
И точно знали бы где это потеряем,
Не стали бы из искры мы раздувать пожар.
Я часто в вечерних молитвах просил:
«Отец мироздания, молю:
Я часто жалею о чем говорил
Друзей льстивых речей и хвалебные оды,
Как правило, нас развращают.
Угрозы врага и плохая погода
Нас лечат трезвят, исправляют.
Кто счастье не ценит, тот близок к несчастью
Кто время не ценит — к забвению…
Нам вторил пророк:
«Не забудьте урок-
Кому все обязаны своим появлением!»
Я вижу во сне белоснежные блики,
Как рой паутины, окутав меня,
Пытают, как будто бы ищут признание.
..Забыв, что давно приручили меня.
Я крик аллегории слышу так
Как слоган молитвы заучен…
Кто агнецом станет на заклание Божьем,
А кто самодержцем могучим.
Когда б мы культурой своей дорожили,
Не дав приземлиться пороку
На головы, наши на площадки раздумий,
Не дай прозвучать злому року.
Великая победа, что знает человечество-
Победа не над смертью, и верь — не над судьбой.
Вам засчитал очко судья, что судит суд небесный,
Только одну победу — победу над собой!!!!
Когда в поступках, действиях своих ты чист,
Когда тебе пророчески все обсолютно ясно,
Когда прозрачно чистою душой слогаешь стих,
Понятно — чистому все обсолютно грязно.
Где властью, услужением и лестью окружен,
Где мог повергнуть в прах любого…
Средь них пытался я найти друзей.
Под тяжким грузом власти бремени
однажды… мудрость мысли я постиг:
Друзья? — лишь мелкие воришки,
Отпущенны вы мне Богом времени!
Когда мы видим горизонт —
Мы видим грань земли и неба,
Как нам понять и где найти ответ
«Где миг души покой?
И где найти тот край, насущный хлеба?»
Не искушаясь на момент лжи,
Чтоб различить смогли б мы дифирамбы лести,
Чтоб не налили сами яд в сосуд души.
Всё покупается и продается!
И жизнь откровенно над нами смеется…
Мы не годуем, мы возмущаемся,
но продаемся и покупаемся!
История любви у всех бывает разной:
Бывает пылкая, бывает грустной, бывает и несчастной.
Бывает так, что чувства через мозг
Пролезть не могут от сомнений
Что уберег все, что нажил, то и получишь без сомнений…
Я повествую только о своем,
Что в жизни много разного
Чтоб не остаться у разбитого корыта,
Нам жизнь всегда подарит шанс:
Кого любить, кого нам не навидеть дружно.
..И, главное, поверьте мне — не спутать реверанс,
Чтобы не кланяться тому, кому не нужно.
Любить и быть любимым — это счастье
Вы берегите от простых ненастий!
И, взяв бразды любви совместно жадно в руки,
Не отпускайте никогда, даже живя в разлуке!
Нам жизнь подарит много испытаний,
Подарит море счастья и не простых скитаний…
Чтоб не остаться одиноким в час безумства, безрассудства!
Желаю счастья всем, кто любит и любим!
Ведь жизнь без красок делает безликим
И мир, и жизнь, и радость, и любовь…
Любите, чтобы вас любили вновь!
Argued that happiness — is a gift
And wisdom — pain errors fee …
When used , we knew exactly where we find
And knew exactly where it would lose ,
Would not have a spark of fire we inflate .
I am often asked to evening prayers :
I often regret talking about
And rarely that I am silent . «
Friends blandishments and laudatory odes ,
As a rule , we are corrupt .
Enemy threats and bad weather
We treat sober , correct .
Who does not appreciate happiness , that is close to the misfortune
Who does not appreciate the time — to oblivion …
We echoed the prophet :
» Do not forget the lesson —
Who all owe their existence ! «
I dream about white glare
Like a swarm of cobwebs enveloping me
Tortured, as though looking for recognition …
Forgetting that long tamed me.
clearly !
As a slogan learning it by rote prayers …
Who will be the Lamb of God to the slaughter ,
And who is mighty autocrat .
When we used the culture of their treasured
Prevent land vice
At the head of our meditations on the site ,
Do not let the evil rock sound .
Great victory that humanity knows —
Winning is not over death , and trust — not over the fate .
You point the judge credited that judge court of heaven ,
When in his actions, his actions do you clean
When you prophetically obsolyutno all clear
When transparent pure soul slogan verse
Clear — clean all obsolyutno dirty.
Once I had a dream where I pet God
Where power, servitude and flattery surrounded,
Where could plunge into any dust …
Among them, I tried to find friends.
Under heavy load power burden
once thought … I learned wisdom :
Friends ? — Only petty thieves ,
God gave me absolution you time !
When we see the horizon —
We see the face of the earth and sky,
How do we understand and where to find the answer
» Where a moment of soul rest?
And where to find that edge , daily bread? «
Life teaches us to go the way of honor,
Not tempted at the moment lies
Able to distinguish the praises we used flattery,
So as not to poison themselves poured into the vessel of the soul.
All bought and sold !
And life openly laughing at us …
We are not year, we are indignant
but bought and sold !
The love story of all is different:
Sometimes passionate , sometimes sad, and sometimes miserable.
It so happens that feeling through the brain
Can not climb from doubt
What has saved all that amassed is what you get without doubt …
I only narrates about his ,
What’s in a lot of different life
And there we have seen all the colors of life and living conditions,
So as not to remain with nothing ,
We always give life a chance :
Someone to love , someone we do not navidet together …
And, most importantly , believe me — not to confuse curtsy
Not to bow down to , who do not need.
Love and be loved — this is happiness
You take care of simple bad weather !
And he took the reins of love together eagerly in hand,
Do not release ever, even while living apart !
We give life a lot of testing ,
Sea give happiness and simple wandering .
..So remember, keep your feelings
So as not to remain alone in the hour of madness , folly !
I wish good luck to everyone who loves and is loved !
After all, life does not paint a faceless
And the world and life , and joy, and love …
Love to be loved again !
Омар Хайям «Бытует мнение, что счастье – это дар…»
Бытует мнение, что счастье — это дар…а мудрость – боль ошибок гонорар.
Когда б мы точно знали, где найдём,
и точно знали бы, где это потеряем,
не стали бы из искры мы раздувать пожар.
Я часто в вечерних молитвах просил:
«Отец мироздания, молю,
Я часто жалею о чём говорил
И редко о том, что молчу».
Друзей льстивых речи и хвалебные оды,
Как правило, нас развращают…
Угрозы врага и плохая погода
Нас лечат, трезвят, исправляют.
Кто счастье не ценит — тот близок к несчастью,
кто время не ценит — к забвению.
Нам вторил пророк: «не забудьте урок, кому все обязаны своим появлением».
Я вижу во сне белоснежные блики, как рой паутины, окутав меня,
пытают как будто бы ищут признание, забыв, что давно приручили меня.
Я крик аллегории слышу так чётко,
как слоган молитвы заучен.
Кто агнецом станет на закланье Божьем?
А кто самодержцем могучим?
Когда б мы культурой своей дорожили,
не дав приземлиться пороку,
на головы наши, на площадки раздумий, не дай прозвучать злому року.
Великая победа, что знает человечество,
победа не над смертью и верь, не над судьбой,
вам засчитал очко судья, что судит суд небесный,
только одну победу — победу над собой.
Когда в поступках, действиях в своих ты чист,
когда тебе в пророчестве всё абсолютно ясно,
когда прозрачно чистою душой слагаешь стих,
понятно чистому: всё абсолютно грязно.
Однажды мне приснился сон,
где я — любимчик Бога,
где властью, услужением и лестью окружён,
где мог повергнуть в прах любого.
Средь них пытался я найти друзей,
под тяжким грузом власти бремени…
Однажды мудрость мысли я постиг:
друзья — лишь мелкие воришки, отпущены вы мне Богом времени.
Когда мы видим горизонт — мы видим грань земли и неба…
Как нам понять? И где найти ответ?
Где миг души покой и где найти тот край насущный хлеба?
Нас учит жизнь пройти дорогу чести,
не искушаясь на моменты лжи,
чтоб различить смогли б мы дифирамбы лести,
чтоб не налили сами яд в сосуд души.
Всё покупается и продаётся,
И жизнь откровенно над нами смеётся.
Мы негодуем, мы возмущаемся,
но продаёмся и покупаемся.
История любви у всех бывает разной…
Бывает пылкою… Бывает грустной… Бывает и несчастной…
Бывает так, что чувства через мозг пролезть не могут от сомнений.
Что уберёг, всё что нажил — то и получишь без сомнений.
Я повествую только о своём:
что в жизни много разного, и в нём
мы усмотреть должны все краски бытия и быта,
чтоб не остаться у разбитого корыта.
Нам жизнь всегда подарит шанс:
Кого любить, кого нам ненавидеть дружно.
И, главное, поверьте мне — не спутать реверанс,
чтобы не кланяться тому, кому не нужно.
Любить и быть любимым —
это счастье, вы берегите от простых ненастий.
И взяв бразды любви совместно жадно в руки,
не отпускайте никогда, даже живя в разлуке…
Нам жизнь подарит много испытаний,
подарит море счастья и не простых скитаний.
Так помните — храните ваши чувства,
чтоб не остаться одиноким в час безумства, безрассудства.
Желаю счастья всем, кто любит и любим…
Ведь жизнь без красок делает безликим —
И мир, и жизнь, и радость, и любовь.
Любите, чтобы вас любили вновь…!!
Стихи про любовь
Скажи, а ты меня сегодня любишь?»— спросила громко девушка в маршрутке,
и пуговицу пальцем теребила,
на кожаной своей, осенней куртке.
Ей кто-то там ответил в телефоне,
она тихонько стала хохотать:
«Вчера — это вчера, ты что не понял?
А мне сегодня это нужно знать!»
Напротив тихо женщина вздохнула,
уж год как бросил муж.
.и ждать нет сил.
Слезу с щеки тихонечко смахнула:
«Эх, если бы и он вот так спросил.»
А рядом с ней мальчишка лет пяти
ладошку папы очень сильно сжал:
«Пап, ну..а ты меня сегодня любишь?»
Отец..вдруг улыбнувшись, приобнял.
«Конечно любит! — бабушка сказала,-
смотри..как смотрит..ты ж его награда,
ты счастье его в каждом новом дне,
и даже сомневаться в том не надо.»
Улыбка у мальчишки стала шире
и он спросил:»а кто-то любит Вас?»
«Не знаю, я живу в пустой квартире,
одна наверно встречу смертный час.
Есть дети, внуки, правнуки..так вышло,
что им уже давно не до меня.
(в маршрутке тишина на миг повисла)
Но, нужно жить..другого не виня!
Мне главное, чтоб жили они в счастье,
здоровы были и чтоб все в порядке.
И чтоб хоть раз в три месяца звонили,
я жду их, покупаю шоколадки.
Молится буду каждый день, за каждого!
Для них всегда горит мой свет в окне.
Ведь это важно..это очень важно,
когда есть тот, кто любит в каждом дне.»
«А вот меня и незачто любить!
— сказал мужчина, — я тупой баран!
Не смог я счастье вовремя ценить,
и в том, что я один..виновен сам.»
«Ты не баран, — вдруг кто-то прокричал,
— бараны не сумеют позвонить.
Ты..раз хоть ее номер набирал?
Сказал?..что любишь?..попросил простить?»
Мужчина лишь вздохнул, махнув рукой,
и номер прям по памяти набрал:
— Скажи, а ты меня сегодня любишь?
— Люблю..еще сильнее, чтоб ты знал!
Его глаза наполнились слезами:
«Нельзя мужчине плакать..некрасиво.
Но..если бы вы только понимали!
Как рад ее я слышать!..всем спасибо!»
«Скажи, а ты меня сегодня любишь?»
— набрал вслух смс-ку парень в куртке.
Ответ он всей маршрутке прочитал:
«Люблю..24 часа в сутки!»
— А ты, сынок?! Ты, хоть чуток-то любишь?
(старик спросил мужчину у окошка.
)
— Люблю бать, я к тебе пять суток ехал!
Чтоб рядышком побыть с тобой немножко!
******************************* *******
Напомните же близким и родным,
что мыслями и сердцем рядом будете.
Согрейте их признанием простым,
что и сегодня вы их очень любите!
Омар Хайям — Мудрости жизни Омара Хайяма
Омар Хайям — мудрости жизни
Не теряй никогда в жизни мудрости суть,
Не теряй, чтоб к добру или злобе прильнуть!
Ты — и путник, и путь, и привал на дороге, —
Не теряй же к себе возвращения путь!
Благородные люди, друг друга любя,
Видят горе других, забывают себя.
Если чести и блеска зеркал ты желаешь, —
Не завидуй другим, — и возлюбят тебя.
Благородство и подлость, отвага и страх —
Всё с рожденья заложено в наших телах.
Мы до смерти не станем ни лучше, ни хуже.
Мы такие, какими нас создал Аллах!
Брат, не требуй богатств — их не хватит на всех.
Не взирай со злорадством святоши на грех.
Есть над смертными Бог. Что ж до дел у соседа,
То в халате твоём ещё больше прорех.
Бросать не стоит в будущее взгляд,
Мгновенью счастья будь сегодня рад.
Ведь завтра, друг, и мы сочтёмся смертью
С ушедшими семь тысяч лет назад.
Будешь в обществе гордых учёных ослов,
Постарайся ослом притвориться без слов,
Ибо каждого, кто не осёл, эти дурни
Обвиняют немедля в подрыве основ.
Будь вольнодумцем! Помни наш зарок:
«Святоша — узок, лицемер — жесток».
Звучит упрямо проповедь Хайяма:
«Разбойничай, но сердцем будь широк!»
Будь всесилен, как маг, проживи сотни лет, —
В тёмной бездне веков не увидят твой свет.
Лишь в легендах порой наши судьбы мерцают,
Стань же искрою счастья средь этих легенд!
Будь камнем твёрдым я, полировать начнут;
Будь воском мягким я, бездумно изомнут;
Будь луком согнутым, прихватят тетивою;
Будь я прямей стрелы, подальше запульнут.
Будь мягче к людям! Хочешь быть мудрей? —
Не делай больно мудростью своей.
С обидчицей — Судьбой воюй, будь дерзок,
Но сам клянись не обижать людей!
Будь хотя завсегдатаем всех кабаков,
Вечно пьяным, свободным от всяких оков,
Хоть разбойником будь на проезжей дороге:
Грабь богатых, добром одаряй бедняков!
В день завтрашний нельзя сегодня заглянуть,
Одна лишь мысль о нем стесняет мукой грудь.
Кто знает, много ль дней тебе прожить осталось?
Не трать их попусту, благоразумен будь.
В полях — межа. Ручей. Весна кругом.
И девушка идёт ко мне с вином.
Прекрасен миг! А стань о вечном думать,
И кончено: поджал бы хвост щенком!
В час, когда совершилось начало начал,
Рад был каждый и большего не ожидал.
Спор о большем всегда становился лишь ссорой —
Вот мораль, чтобы жадным ты в жизни не стал.
В этом мире глупцов, подлецов, торгашей
Уши, мудрый, заткни, рот надёжно зашей,
Веки плотно зажмурь — хоть немного подумай
О сохранности глаз, языка и ушей!
Великая победа, что знает человечество,
Победа не над смертью, и верь, не над судьбой.
Вам засчитал очко судья, что судит суд небесный,
Только одну победу — победу над собой.
Владыкой рая ли я вылеплен иль ада,
Не знаю я, но знать мне это и не надо:
Мой ангел, и вино, и лютня здесь, со мной,
А для тебя они — загробная награда.
Влёк и меня учёных ореол.
Я смолоду их слушал, споры вёл,
Сидел у них… Но той же самой дверью
Я выходил, которой и вошёл.
Вместо злата и жемчуга с янтарём
Мы другое богатство себе изберём:
Сбрось наряды, прикрой своё тело старьём,
Но и в жалких лохмотьях — останься царём!
Вращаясь, свод небесный нас давит и гнетёт,
Пустеет мир, и многих друзей недостаёт.
Чтоб вырвать хоть мгновенье у рока для себя,
Забудь о том, что было, и не гляди вперёд.
Всем сердечным движениям волю давай,
Сад желаний возделывать не уставай,
Звёздной ночью блаженствуй на шёлковой травке:
На закате — ложись, на рассвете — вставай.
Всех пьяниц и влюблённых ждёт геенна.
Не верьте, братья, этой лжи презренной!
Коль пьяниц и влюблённых в ад загнать,
Рай опустеет завтра ж, несомненно.
Встанем утром и руки друг другу пожмём,
На минуту забудем о горе своём,
С наслажденьем вдохнём этот утренний воздух,
Полной грудью, пока ещё дышим, вздохнём!
Вы говорите мне: «За гробом ты найдёшь
Вино и сладкий мёд. Кавсер и гурий». Что ж,
Тем лучше. Но сейчас мне кубок поднесите:
Дороже тысячи в кредит — наличный грош.
Говорят: «Будут гурии, мёд и вино —
Все услады в раю нам вкусить суждено».
Потому я повсюду с любимой и с чашей, —
Ведь в итоге к тому же придем всё равно.
Да, лилия и кипарис — два чуда под луной,
О благородстве их твердит любой язык земной,
Имея двести языков, она всегда молчит,
А он, имея двести рук, не тянет ни одной.
Дарить себя — не значит продавать.
И рядом спать — не значит переспать.
Не отомстить — не значит всё простить.
Не рядом быть — не значит не любить!
День завтрашний от нас густою мглой закрыт,
Одна лишь мысль о нём пугает и томит.
Летучий этот миг не упускай! Кто знает,
Не слёзы ли тебе грядущее сулит?
День прошёл — и о нём позабудь поскорей,
Да и стоит ли завтрашний наших скорбей?
Откровения нет ни в былом, ни в грядущем, —
Мы сегодня живём.
Так смотри веселей!
Для достойного — нету достойных наград,
Я живот положить за достойного рад.
Хочешь знать, существуют ли адские муки?
Жить среди недостойных — вот истинный ад!
Для мудреца наставник всяк,
Кто Истину порой глаголет!
Не важно Кто, не важно Как,
А важно, Что из уст исходит!
Для тех, кто искушён в коварстве нашей доли,
Все радости и все мученья не одно ли?
И зло и благо нам даны на краткий срок, —
Лечиться стоит ли от мимолётной боли?
Для того, кто за внешностью видит нутро,
Зло с добром — словно золото и серебро.
Ибо то и другое — даётся на время,
Ибо кончатся скоро и зло, и добро.
Долго ль будешь ты всяким скотам угождать?
Только муха за харч может душу отдать!
Кровью сердца питайся, но будь независим.
Лучше слёзы глотать, чем объедки глодать.
Достойней, чем весь мир возделать, заселить —
В одной душе людской печали утолить,
И лаской одного в неволю заковать,
Чем тысяче рабов свободу даровать.
Друг, два понятия должен бы ты затвердить:
Это разумней, чем спорить, внимать, говорить! —
Лучше не есть ничего, чем есть что попало,
Лучше быть одиноким, чем с кем попало дружить.
Друг, умей от пустой суеты отличать
То, что сможешь на деле ты людям отдать.
Лучше что-то хорошее ближнему делать,
Чем весь мир от крушения мира спасать.
Если в гуще толпы ты безмолвно живёшь,
Ты, о сердце, колосья безбожия жнёшь.
Удались, терпеливый, в пустынную землю, —
Подивишься тому, что ты там обретёшь.
Если вдруг на тебя снизошла благодать —
Можешь всё, что имеешь, за правду отдать.
Но, святой человек, не обрушивай гнева
На того, кто за правду не хочет страдать!
Если гурия страстно целует в уста,
Если твой собеседник мудрее Христа,
Если лучше небесной Зухры музыкантша —
Всё не в радость, коль совесть твоя не чиста!
Если знанья вино сможешь в разум впитать,
То молчи — тайн великих не смей продавать!
И ушей не ищи ты для слов драгоценных —
Станешь морем бескрайним, коль будешь молчать!
Если к чаше приник — будь доволен, Хайям!
Если с милой хоть миг — будь доволен, Хайям!
Высыхает река бытия, но покуда
Бьёт ещё твой родник — будь доволен, Хайям!
Если мудрость начертана в сердце строкой,
Значит, будет в нём ясность, любовь и покой.
Надо либо творцу неустанно молиться,
Либо чашу поднять беззаботной рукой.
Если низменной похоти станешь рабом —
Будешь в старости пуст, как покинутый дом.
Оглянись на себя и подумай о том,
Кто ты есть, где ты есть и — куда же потом?
Если с умным я в адский огонь попаду,
То сумею, пожалуй, прожить и в аду.
Но не дай Бог в раю с дураком оказаться!
Отведи, о Всевышний, такую беду!
Живи правильно, будь тем доволен, что есть,
Живи вольно, храни и свободу, и честь.
Не горюй, не завидуй тому, кто богаче,
Кто беднее тебя, — тех на свете не счесть!
За страданья свои небеса не кляни.
На могилы друзей без рыданья взгляни.
Оцени мимолётное это мгновенье.
Не гляди на вчерашний и завтрашний дни.
Закрой Коран. Свободно оглянись
И думай сам. Добром — всегда делись.
Зла — никогда не помни. А чтоб сердцем
Возвыситься — к упавшему нагнись.
Зачем ты пользы ждёшь от мудрости своей?
Удоя от козла дождёшься ты скорей.
Прикинься дураком — и больше пользы будет,
А мудрость в наши дни дешевле, чем порей.
Знай: в любовном жару — ледянным надо быть.
На сановном пиру — нехмельным надо быть.
Чтобы уши, глаза и язык были целы, —
Тугоухим, незрячим, немым надо быть.
Знайся только с достойными дружбы людьми,
С подлецами не знайся, себя не срами.
Если подлый лекарство нальёт тебе — вылей!
Если мудрый подаст тебе яду — прими!
И сиянье рая, и ада огни —
Мне мерещились на небе в давние дни.
Но Учитель сказал: «Ты в себя загляни —
Ад и рай, не всегда ли с тобою они?»
Из — за того, что не пришло, ты не казни себя.
Из — за того, что отошло, ты не кляни себя.
Урви от подлой жизни клок — и не брани себя.
Покуда меч не поднял рок — живи, храни себя.
Известно, в мире всё лишь суета сует:
Будь весел, не горюй, стоит на этом свет.
Что было, то прошло, что будет — неизвестно,
Так не тужи о том, чего сегодня нет.
Из-за рока неверного, гневного не огорчайся.
Из-за древнего мира плачевного не огорчайся.
Весел будь! Что случилось — прошло, а что будет — не видно,
Ради сует удела двухдневного не огорчайся.
К тайнам ты не пускай подлеца — их скрывай,
И секреты храни от глупца — их скрывай,
Посмотри на себя меж людей проходящих,
О надеждах молчи до конца — их скрывай!
Каждый молится богу на собственный лад.
Всем нам хочется в рай и не хочется в ад.
Лишь мудрец, постигающий замысел божий,
Адских мук не страшится и раю не рад.
Как прекрасны и как неизменно новы
И румянец любимой, и зелень травы!
Будь весёлым и ты: не скорби о минувшем,
Не тверди, обливаясь слезами: «Увы!»
Как странно! Любят суть, а воспевают лик.
Кто в сердце краснобай, тот въявь косноязык.
Ещё диковинней, о Властелин вселенной:
От жажды мучаюсь, а предо мной родник.
Коль знаменит ты в городе – ты — «худший из людей»!
Коль ты забьёшься в угол свой – ты «вредный чародей»!
Святым ли будь, пророком ли, — разумнее всего
Здесь быть для всех невидимым, не видеть никого!
Коль станешь твёрдым — как копьё, начнут тебя метать,
А станешь мягким — словно воск, положат под печать.
Согнёшься, выпрямят тебя перед огнем, как лук.
А выпрямишься — как стрелой, начнут тобой стрелять.
Коль ты сегодня выпить волен-будь доволен.
Ласкаешь ту, которой болен-будь доволен.
Теперь представь на миг, что нет тебя,
Но ты ведь есть, и этим будь доволен.
Коль человек чужой мне верен — он мой брат.
Неверный брат — мой враг, будь проклят он стократ.
Лекарство иногда опасней, чем отрава.
Болезни иногда излечивает яд.
Кому легко? Неопытным сердцам.
И на словах — глубоким мудрецам.
А я в глаза смотрел ужасным тайнам,
И в тень ушёл, завидуя слепцам.
Кто битым жизнью был, тот большего добьётся,
Пуд соли съевший, выше ценит мёд.
Кто слёзы лил, тот искренней смеётся,
Кто умирал, тот знает, что живёт.
Кто, живя на земле, не грешил? Отвечай!
Ну, а кто не грешил — разве жил? Отвечай!
Чем Ты лучше меня, если мне в наказанье
Ты ответное зло совершил? Отвечай!
Лик розы освежён дыханием весны,
Глаза возлюбленной красой лугов полны,
Сегодня чудный день! Возьми бокал, а думы
О зимней стуже брось: они всегда грустны.
Лучше впасть в нищету, голодать или красть,
Чем в число блюдолизов презренных попасть,
Лучше кости глодать, чем прельститься страстям,
За столом у мерзавцев, имеющих власть.
Мне мудрость не была чужда земная,
Ища разгадки тайн, не ведал сна я.
За семьдесят перевалило мне,
Что ж я узнал? Что ничего не знаю.
Много лет размышлял я над жизнью земной.
Непонятного нет для меня под луной.
Мне известно, что мне ничего не известно, —
Вот последний секрет из постигнутых мной.
Мой друг, о завтрашнем заботиться не след:
Будь рад, что нынче нам сияет солнца свет.
Ведь завтра мы навек уйдём и вмиг нагоним тех,
Что отсель ушли за восемь тысяч лет.
Мой совет: будь хмельным и влюблённым всегда.
Быть сановным и важным — не стоит труда.
Не нужны всемогущему господу-богу
Ни усы твои, друг, ни моя борода!
Мы не знаем, протянется ль жизнь до утра…
Так спешите же сеять вы зёрна добра!
И любовь в тленном мире к друзьям берегите
Каждый миг пуще золота и серебра.
На розах блистанье росы новогодней прекрасно,
Любимая — лучшее творенье господне — прекрасна.
Жалеть ли минувшее, бранить ли его мудрецу?
Забудем вчерашнее! Ведь наше Сегодня — прекрасно.
Нам жизнь всегда подарит шанс:
Кого любить, кого нам ненавидеть дружно.
И, главное, поверьте мне — не спутать реверанс,
Чтобы не кланяться тому, кому не нужно.
Не бойтесь дарить согревающих слов,
И добрые делать дела.
Чем больше в огонь вы положите дров,
Тем больше вернётся тепла.
Не верь тому, кто говорит красиво,
В его словах всегда игра.
Поверь тому, кто молчаливо,
Творит красивые дела.
Не изменить, что нам готовят дни!
Не накликай тревоги, не темни
Лазурных дней сияющий остаток.
Твой краток миг! Блаженствуй и цени!
Не преследуй людей по наветам чужим,
Меж людей будь разумен, и добр, и терпим.
Скажешь: «Зло я творил не по собственной воле».
Не поверит никто оправданьям твоим!
Не пристало хороших людей обижать,
Не пристало, как хищник в пустыне, рычать.
Не умно похваляться добытым богатством,
Не пристало за званья себя почитать!
Не смотри, что иной выше всех по уму,
А смотри, верен слову ли он своему.
Если он своих слов не бросает на ветер —
Нет цены, как ты сам понимаешь, ему.
Не ставь ты дураку хмельного угощенья,
Чтоб оградить себя от чувства отвращенья:
Напившись, криками он спать тебе не даст,
А утром надоест, прося за то прощенья.
Не таи в своём сердце обид и скорбей,
Ради звонкой монеты поклонов не бей.
Если друга ты вовремя не накормишь —
Всё сожрёт без остатка наследник-злодей.
Не трать себя, о, друг, на огорченья,
На камни тягот, на долготерпенье.
Не зная завтра, каждое мгновенье
Отдай вину, любви и наслажденью!
Небо — кушак, что облёк изнурённый мой стан,
Волны Джейхуна — родят наших слёз океан,
Ад — это искорка наших пылающих вздохов,
Рай — это отдых, что нам на мгновение дан.
Недостойно — стремиться к тарелке любой,
Словно жадная муха, рискуя собой.
Лучше пусть у Хайяма ни крошки не будет,
Чем подлец его будет кормить на убой!
Некто мудрый внушал задремавшему мне:
«Просыпайся! Счастливым не станешь во сне.
Брось ты это занятье, подобное смерти,
После смерти, Хайям, отоспишься вполне!».
Нет, солнце глиною замазывать не стану,
О тайнах времени рассказывать не стану.
Из моря мудрости жемчужину мою
Не только что сверлить, показывать не стану.
Не оплакивай, смертный, вчерашних потерь,
Дел сегодняшних завтрашней меркой не мерь,
Ни былой, ни грядущей минуте не верь,
Верь минуте текущей — будь счастлив теперь!
Нищим дервишем ставши — достигнешь высот,
Сердце в кровь изодравши — достигнешь высот,
Прочь, пустые мечты о великих свершеньях!
Лишь с собой совладавши — достигнешь высот.
О доколе ты по свету будешь кружить,
Жить — не жить, ненасытному телу служить?
Где, когда и кому, милый мой, удавалось
До потери желаний себя ублажить?
О мудрец! Если бог тебе дал напрокат
Музыкантшу, вино, ручеёк и закат —
Не выращивай в сердце безумных желаний,
Если всё это есть — ты безмерно богат!
О мудрец! Коротай свою жизнь в погребке.
Прах великих властителей — чаша в руке.
Всё что кажется прочным, незыблемым, вечным, —
Лишь обманчивый сон, лишь мираж вдалеке.
О мудрец, если тот или этот дурак
Называет рассветом полуночный мрак —
Притворись дураком и не спорь с дураками.
Каждый, кто не дурак — вольнодумец и враг.
О прославленном скажут: «Спесивая знать!»
О смиренном святом: «Притворяется, знать…»
Хорошо бы прожить никому не известным,
Хорошо самому никого бы не знать.
О тайнах сокровенных невеждам не кричи
И бисер знаний ценных пред глупым не мечи.
Будь скуп в речах и прежде взгляни с кем говоришь:
Лелей свои надежды, но прячь от них ключи.
О чём скорбеть? Клянусь дыханьем,
Есть в жизни два ничтожных дня:
День ставший мне воспоминаньем,
И не наставший для меня.
О, мудрец! Если бог тебе дал напрокат
Музыкантшу, вино, ручеёк и закат —
Не выращивай в сердце безумных желаний.
Если всё это есть — ты безмерно богат!
Общаясь с дураком, не оберёшься срама,
Поэтому совет ты выслушай Хайяма:
Яд, мудрецом тебе предложенный, прими,
Из рук же дурака не принимай бальзама!
Один всегда постыден труд — превозносить себя,
Да так ли ты велик и мудр? — сумей спросить себя.
Примером служат пусть глаза — огромный видя мир,
Они не ропщут от того, что им не зрить себя.
Один не разберёт, чем пахнут розы…
Другой из горьких трав добудет мёд,
Дай хлеба одному — навек запомнит…
Другому жизнь пожертвуй — не поймёт.
Один с мольбой глядит на небосвод,
Другой от жизни требует щедрот.
Но час придёт, и оба содрогнуться:
Путь истины не этот и не тот.
От смертных не жди состраданья, участья,
И в двери к ним часто побойся стучать!
У каждого муки свои и несчастья
И некогда им твою жизнь исправлять.
Стыдись у несчастного выклянчить счастье,
Что выплакал он у гордой судьбы,
Умри, если сам не осилишь борьбы,
И смертью закончи тревоги, злосчастье!
Ответственность за то, что краток жизни сон,
Что ты отрадою земною обделён,
На бирюзовый свод не возлагай угрюмо:
Поистине, тебя беспомощнее он.
Отврати свои взоры от смены времён.
Весел будь неизменно, влюблён и хмелён.
Не нуждается небо в покорности нашей —
Лучше пылкой красавицей будь покорён!
Оттого, что неправеден мир, не страдай,
Не тверди нам о смерти и сам не рыдай,
Наливай в пиалу эту алую влагу,
Белогрудой красавице сердце отдай.
Очень коварна удача. Увы…
За ни за что не бывает награда.
Не торопись есть бесплатно халвы,
Если не хочешь вкусить горечь яда.
Перенеся лишенья, ты станешь вольной птицей.
А капля станет перлом в жемчужнице-темнице.
Раздашь свое богатство – оно к тебе вернётся.
Коль чаша опустеет – тебе дадут напиться.
Показывать можно только зрячим.
Петь песню — только тем, кто слышит.
Дари себя тому, кто будет благодарен,
Кто понимает, любит вас и ценит.
Пока ты жив — не обижай никого.
Пламенем гнева не обжигай никого.
Если ты хочешь вкусить покоя и мира,
Вечно страдай, но не угнетай никого.
Полно, друг, о мирском горевать и тужить, —
Разве вечно кому — нибудь выпало жить?
Эти несколько вздохов даны нам на время,
А имуществом временным что дорожить?
Поможет мне чужой — почту его своим;
А отстранится свой — сочту его чужим.
Врученный другом яд — противоядьем станет;
Подаст завистник мед — вонзит и жало с ним.
Прекрасно — зёрен набросать полям!
Прекрасней — в душу солнце бросить нам!
И подчинить Добру людей свободных
Прекраснее, чем волю дать рабам.
Прославься в городе — возбудишь озлобленье,
А домоседом стань — возбудишь подозренье,
Не лучше ли тебе, хотя б ты Хызром был,
Ни с кем не знаться, жить всегда в уединенья?
Пусть будет сердце страстью смятено.
Пусть в чаше вечно пенится вино.
Раскаянье творец дарует грешным —
Я откажусь: мне ни к чему оно.
Пусть буду я сто лет гореть в огне,
Не страшен ад, приснившийся во сне;
Мне страшен хор невежд неблагородных, —
Беседа с ними хуже смерти мне.
Раз не нашею волей вершатся дела,
Беззаботному сердцу и честь и хвала.
Не грусти, что ты смертен, не хмурься в печали,
А не то тебе станет и жизнь не мила.
Разум к счастью стремится, все время твердит:
«Дорожи каждым мигом, пока не убит!
Ибо ты — не трава, и когда тебя скосят —
То земля тебя заново не возродит».
Рай, — мне твердили, — высшая награда.
Там — прелесть гурий, сладость винограда.
Но что мне рай, когда я и сейчас
Владею всем, не выходя из сада!
Растить в душе побег унынья — преступленье,
Пока не прочтена вся книга наслажденья
Лови же радости и жадно пей вино:
Жизнь коротка, увы! Летят её мгновенья.
С людьми ты тайной не делись своей.
Ведь ты не знаешь, кто из них подлей.
Как сам ты поступаешь с божьей тварью,
Того же жди себе и от людей.
С ослами будь ослом — не обнажай свой лик!
Ослейшего спроси — он скажет: «Я велик!»
А если у кого ослиных нет ушей,
Тот для ословства явный еретик!
Скажу тебе, коль хочешь мой выслушать совет:
Нарядом лицемерья не обольщай наш свет.
Земная жизнь — мгновенье, другая — без конца,
Продать за миг всю вечность? Да в этом смысла нет.
Сказала роза: «Ах, на розовый елей
Краса моя идет, которой нет милей!» —
«Кто улыбался миг, тот годы должен плакать»,
На тайном языке ответил соловей.
Словно ветер в степи, словно в речке вода,
День прошел — и назад не придет никогда.
Будем жить, о подруга моя, настоящим!
Сожалеть о минувшем — не стоит труда.
Смело к нищим иди, независимым будь,
С лика сердца пятно только смыть не забудь!
А заблудшему молви: познай свою душу —
И по сердцу тогда выбирай себе путь!
Смертный, думать не надо о завтрашнем дне,
Станем думать о счастье, о светлом вине.
Мне раскаянья бог никогда не дарует,
Ну а если дарует — зачем оно мне?
Смертный, если не ведаешь страха — борись.
Если слаб — перед волей аллаха смирись.
Но того, что сосуд, сотворенный из праха,
Прахом станет — оспаривать не берись.
Созвездия в заоблачной дали,
Раздумьям тщетным многих обрекли.
Одумайся, побереги рассудок —
Мудрейшие и те в тупик зашли.
Сорваный цветок должен быть подарен, начатое стихотворение — дописано, а любимая женщина — счастлива, иначе и не стоило браться за то, что тебе не по силам.
Сперва мой ум по небесам блуждал,
Скрижаль, калам, и рай, и ад искал.
Сказал мне разум: Рай и ад — с тобою, —
Все ты несешь в себе, чего алкал.
Старайся принимать без ропота мученья,
Не жалуйся на боль — вот лучшее леченье.
Чтоб стал ты богачом, за нищенский удел
Благодари светил случайное стеченье.
Тайны мира, как я записал их в тетрадь,
Головы не сносить, коль другим рассказать.
Средь ученых мужей благородных не вижу,
Наложил на уста я молчанья печать.
Так как истин великих твой ум не постиг —
Волноваться смешно из-за мелких интриг.
Так как Бог в небесах неизменно велик —
Будь спокоен и весел, цени этот миг.
Те, у кого душа лежала к мудрым думам,
Пришли к ничтожеству путем своим угрюмым.
Будь простаком, дружи со свежим соком лоз,
А мудрым предоставь быть высохшим изюмом.
Те, что веруют слепо, — пути не найдут,
Тех, кто мыслит, — сомнения вечно гнетут.
Опасаюсь, что голос раздастся однажды:
«О невежды! Дорога не там и не тут!»
Те, что жили на свете в былые года,
Не вернутся обратно сюда никогда.
Наливай нам вина и послушай Хайяма:
Все советы земных мудрецов — как вода.
Тем, кто несет о неизвестном весть,
Кто обошел весь мир, — почет и честь.
Но больше ли, чем мы, они узнали,
О мире — о таком, каков он есть?
То, что Бог нам однажды отмерил, друзья,
Увеличить нельзя и уменьшить нельзя.
Постараемся с толком истратить наличность,
На чужое не зарясь, взаймы не прося.
Тот, кто мир преподносит счастливчикам в дар,
Остальным — за ударом наносит удар.
Не горюй, если меньше других веселился,
Будь доволен, что меньше других пострадал.
Тот, кто с юности верует в собственный ум,
Стал в погоне за истиной сух и угрюм.
Притязающий с детства на знание жизни,
Виноградом не став, превратился в изюм.
Тот, кто следует разуму, — доит быка,
Умник будет в убытке наверняка!
В наше время доходней валять дурака,
Ибо разум сегодня в цене чеснока.
Трудно замыслы божьи постичь, старина.
Нет у этого неба ни верха, ни дна.
Сядь в укромном углу и довольствуйся малым:
Лишь бы сцена была хоть немного видна!
Ты — рудник, коль на поиск рубина идешь,
Ты — любим, коль надеждой свиданья живешь.
Вникни в суть этих слов — и нехитрых, и мудрых:
Все, что ищешь, в себе непременно найдешь!
Ты богат и известен, тебе повезло,
Но для зависти стал ты прекрасной мишенью.
Поступил я умнее, всем людям назло,
И прожил свою жизнь бессловесною тенью.
Ты все пытаешься проникнуть в тайны света,
В загадку бытия… К чему, мой друг, все это?
Ночей и дней часы беспечно проводи,
Ведь все устроено без твоего совета.
Ты выбрался из грязи в князи,
Но быстро князем становясь…
Не позабудь, чтобы не сглазить…,
Не вечны князи — вечна грязь.
Ты коварства бегущих небес опасайся.
Нет друзей у тебя, а с врагами не знайся.
Не надейся на завтра — сегодня живи.
Стать собою самим хоть на миг попытайся.
Ты не слушай глупцов, умудренных житьем.
С молодой уроженкой Тараза вдвоем
Утешайся любовью, Хайям, и питьем,
Ибо все мы бесследно отсюда уйдем.
Ты обойдён наградой? — Позабудь!
Дни вереницей мчатся? — Позабудь!
Беспечный ветер в вечной книге жизни
Мог и не той страницей шевельнуть!
Ты опьянел — и радуйся, Хайям!
Ты полюбил — и радуйся, Хайям!
Придет ничто, прикончит эти бредни.
Еще ты жив — и радуйся, Хайям!
Ты представь, что ты в жизни высоко взлетел,
Ты представь, что сполна получил, что хотел.
Взял сокровища в жизни ты полною мерой,
Ты представь: все оставить — конечный удел!
Ты прежде мог не спать, не пить, не насыщаться,
Стихии в том тебя заставили нуждаться.
Но все, что дали, — вновь отнимут у тебя,
Дабы свободным ты, как прежде мог остаться.
Ты сегодня не властен над завтрашним днем,
Твои замыслы завтра развеются сном!
Ты сегодня живи, если ты не безумен.
Ты — не вечен, как все в этом мире земном.
У одного мудреца спросили: — Почему бедные более приветливы и менее скупы, чем богатые? — Посмотри в окно, что ты видишь? — Вижу, как дети играют во дворе.
— А теперь посмотри в зеркало. Что ты видишь там? — Себя. — Вот видишь. И окно, и зеркало — из стекла, но стоит добавить немного серебра — и уже видишь только себя.
Ученью не один мы посвятили год,
Потом других учить пришел и нам черед.
Какие ж выводы из этой всей науки?
Из праха мы пришли, нас ветер унесет.
Хоть и не ново, я напомню снова:
Перед лицом и друга и врага,
Ты — господин несказанного слова,
А сказанного слова — ты слуга.
Хочешь — пей, но рассудка спьяна не теряй,
Чувства меры спьяна, старина, не теряй.
Берегись оскорбить благородного спьяну.
Дружбу мудрых за чашей вина не теряй.
Храни свои слова надежнее монет.
Дослушай до конца потом давай ответ.
Тебе при двух ушах язык один достался.
Чтоб выслушал двоих и дать один совет.
Чем стараться большое именье нажить,
Чем себе, закоснев в самомненье, служить,
Чем гоняться до смерти за призрачной славой —
Лучше жизнь, как во сне, в опьяненье прожить!
Что значат храмы из гранита,
Зачем тебе молиться в них?
Твой в сердце храм, его постигнуть
Старайся ты хотя б на миг.
Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало,
Два важных правила запомни для начала:
Ты лучше голодай, чем что попало есть,
И лучше будь один, чем вместе с кем попало.
Я для знаний воздвиг сокровенный чертог,
Мало тайн, что мой разум постигнуть не смог.
Только знаю одно: ничего я не знаю!
Вот моих размышлений последний итог.
Я научу тебя, как всем прийтись по нраву,
Улыбки расточай налево и направо,
Евреев, мусульман и христиан хвали —
И добрую себе приобретешь ты славу.
Я пью, — что говорить, — но не буяню спьяну;
Я жаден, но к чему? Лишь к полному стакану.
Да, свято чтить вино до смерти буду я,
Себя же самого, как ты, я чтить не стану.
Я спросил у мудрейшего: «Что ты извлек
Из своих манускриптов?» — Мудрейший изрек:
«Счастлив тот, кто в объятьях красавицы нежной
По ночам от премудрости книжной далек!»
Омар Хайям — Караван жизни. Рубаи читать онлайн
Омар Хайям
Караван жизни
© М.
Ватагин, перевод, 2015
© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2015
© Художественное оформление, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2015
* * * 1Кто Богом избран, кто постиг премудрость книг
И даже, кажется, в загадки звезд проник,
Стоит, растерян, изумлен и полон страха,
Как небо, сгорбился и головой поник.
Кто молод и кто стар – всем суждено уйти,
Уйти в небытие, другого нет пути,
Здесь навсегда никто, никто не оставался —
И всем, идущим вслед, дано одно – уйти.
Не будет роз для нас – нам и шипов довольно,
Не будет света дня – огня костров довольно,
Не будет шейха, рубища и ханаки —
Зуннара, церкви и колоколов довольно.
Господь, Ты тело дал и разум дал, а мне что делать?
И шерсть мою, и ткань мою соткал, а мне что делать?
И все добро и зло, что совершить придется,
Заранее предначертал, а мне что делать?
Цель и венец Его творенья – мы,
Вершина мысли, миг прозренья – мы.
Круг мирозданья – драгоценный перстень,
В нем лучший камень, без сомненья, – мы!
Те, что проникли в таинства земли
И всех ученых за собой вели, —
Не выбрались из этой темной ночи,
Наговорили сказок и ушли.
Так быстро нас до края довели! Как жаль!
И в чаше неба вскоре истолкли! Как жаль!
Мы и моргнуть-то даже не успели —
И, цели не достигнув, мы ушли! Как жаль!
Хотя лицо мое красиво, как тюльпан,
И, будто кипарис, мой строен стан,
Все ж не пойму, зачем Художником предвечным
В любимом цветнике мне этот образ дан?
Поскольку хлеб наш Небом предопределен,
Не станет меньше он, не станет больше он.
Ты не печалься, друг, о том, что не досталось, —
Сумей отринуть то, чем ты обременен.
Вращается холодный небосвод.
И нет друзей. Подумай, кто придет?
Смотреть назад или вперед – не надо!
Довольно и сегодняшних забот.
Когда скрижаль судьбы познал бы я,
Ее своей рукой переписал бы я,
Печаль и горечь со страниц изгнал бы
И головою до небес достал бы я!
12
Людские души в наше время – мрак.
Друзьям не доверяй, коль не дурак.
А на того, кого считал опорой,
Разумно посмотри – да он твой враг!
Несведущий в делах вселенной – ты ничто.
Несведущий и в жизни бренной – ты ничто.
Две бездны с двух сторон твоей тропы зияют —
Кто б ни был ты, но, несомненно, – ты ничто.
Наш караван-сарай, создание Творца,
Где день бежит за ночью, и бегу нет конца, —
Остатки от пиров веселых ста Джамшидов,
Могилы ста Бахрамов, – вращение кольца.
О, было б место где-нибудь такое,
Куда бы устремиться для покоя!
О, если б через тысячу веков
Из-под земли взойти хотя б травою…
Гонимый волей рока, словно мяч,
Беги дорогами удач и неудач.
Зачем? – лишь Он, тебя пустивший, знает.
А ты – Его игрушка, плачь не плачь!
Когда я в мир пришел – расцвел ли небосвод?
Когда во мрак уйду – убавится ль забот?
И нет того, кто объяснить сумел бы,
Зачем был мой приход и будет мой уход.
Где прок от нашего прихода и ухода?
Ничто не поколеблет небосвода.
Огонь небесный пал на самых лучших,
Они исчезли. И молчит природа.
О вечности понятья не имеем ни ты, ни я.
Вот письмена – читать их не умеем, ни ты, ни я.
Есть лишь беседа наша за завесой, падет она —
Что там? – увидеть не успеем ни ты, ни я.
Нет повода, поверь, для хмурого лица.
Невзгоды – да! – идут, не будет им конца.
Но не от нас – увы! – все сущее зависит…
Принять свою судьбу – решенье мудреца.
Мгновения летят. Нам жизнь дана одна.
Да будет в ней сполна веселья и вина!
Нет в жизни ничего превыше жизни —
Как проживешь ее, так и пройдет она.
22
Ногами глину мнут – ватага удальцов! —
Подумать бы, понять бы вам, в конце концов,
О, гончары, вы месите не глину —
Вы топчете усердно прах отцов!
Смотрел я на волшебника вчера —
Я был вчера в гостях у гончара.
Я видел то, чего другой не видит:
Был прах отцов в руках у гончара.
Кто б ни был ты – для всех один конец.
Бессчетно остановлено сердец!..
И никогда такого не случалось,
Чтоб нам оттуда весть принес гонец.
Та птица радости, что молодостью звали,
Исчезла, мало с ней мы пировали!
И все-таки она была, жила!
И эти дни забудутся едва ли.
Унынию, мой друг, не поддавайся,
Отринь заботы – с милой оставайся,
И локоны ее из рук не выпускай,
И не губи себя – с вином не расставайся!
Слетают вниз листы из книги бытия,
И горько мне, друзья, ведь это вижу я.
Мне говорит мудрец: вино – противоядие,
Ты пей и не горюй, и уползет змея.
Глоток вина – надменность уходит из сердец.
Глоток вина – и споры готов решить мудрец.
И если бы Иблис глоток вина отведал —
Пошел бы он к Адаму с поклоном, наконец.
Мне говорят: «Не пей вина в Шабан,
Не пей в Раджаб – запрет на это дан».
Увы, то месяцы Аллаха и пророка,
И значит, наверстаю в Рамазан!
О, виночерпий, глянь – пленительны цветы!
Недолго длится миг бесценной красоты…
Так лучше пей вино и рви цветы, мой милый,
Неделя пролетит – и прах увидишь ты.
Саки, твой светлый облик мне бесконечно мил,
С волшебной чашей Джама его бы я сравнил.
А прах у ног твоих сияет будто солнце,
И сам сияешь ты, как тысяча светил!
32
Кувшин вина прекрасней, чем пища Мариам,
А жбан милее царства, которым правил Джам,
И песня пьяных мне приятней песнопений,
Что дарят нам Абу-Саид и сам Адхам.
Пусть ты с красавицей сидишь вдвоем – и это чудо!
И ты живую воду пьешь из чудного сосуда,
Пусть музыка в руках Зухры, слова – в устах Исуса,
Но если камень на душе – веселью быть откуда?
Ты радости коснись, ведь жизнь – лишь миг один.
Где Кай-Кубад и Джам? Никто не приходил…
Весь мир – мираж, обман и сон чудесный,
А вечно лишь сияние светил.
По книге жизни я вчера гадал.
С сердечной болью вдруг мудрец сказал:
«Блажен, кто держит луноликую в объятьях!
За этот миг полцарства бы отдал!»
Надоедающих забот не бойся
И возникающих невзгод не бойся —
Идущий миг в веселье проведи,
Того, что вдруг произойдет, не бойся.
Пусть истины не знаем, наплевать!
Нельзя всю жизнь в сомненьях пребывать!
Сегодня пиала в руках – и ладно,
Не трезвы и не пьяны – мы будем пировать!
Забудь про небеса и мир великих
И пей в кругу красавиц луноликих.
Из всех ушедших кто назад вернулся,
Кто к нам пришел из тех краев далеких?
С красавицей, подобной розам алым,
Ты в сад любви войди с наполненным бокалом,
Пока не налетел внезапный ураган,
Пока не оказался ты перед финалом.
Тот, кто рубин устам пьянящим дал,
Кто боль сердечную скорбящим дал,
Нам радостей недодал? Что за дело?
Ведь горе тысячам его молящих дал.
Пока не подошла пора, чтоб в землю лечь,
Ты лучше о вине завел бы речь,
Ведь ты не золото, глупец беспечный,
Чтобы тебя зарыть и вновь извлечь!
42
Считают, что я вечно пьян – так я таков!
Считают, что гуляка я – так я таков!
Пусть каждый думает, как Бог ему подскажет,
Известна мне цена моя – да, я таков!
Боюсь, что в этот мир не вступим мы опять,
Друзей не встретим и не станем пировать.
Давай используем идущее мгновенье,
Другое будет ли у нас? Как знать…
Вино – источник вечности, так было искони,
Веселье возвращается, как в те шальные дни!
Вино, хоть обжигает, – печали утоляет,
Вино – вода живая, глотни ее, глотни!
Печалью сердце, друг, не огорчай,
Заботами свой день не омрачай,
Никто не знает, что случится завтра —
Налей вина, любимую встречай!
Уж если вздумал пить, то выпей с мудрецом
Или с красавицей с улыбчивым лицом.
Ты пей, но не кричи об этом, не бахвалься,
Ты тайно выпей, друг, и дело чтоб с концом.
И телом я и духом изнемог.
Владыка мира, Ты излишне строг!
Не помогло мне ни одно лекарство —
Меня врачует лишь вина глоток.
Все сущее вокруг воздвиг Творец,
При этом сколько опечалено сердец!
Как много алых губ и лиц луноподобных
Под землю Он унес, упрятал в свой ларец!
Того, что будет завтра, не узнать.
Поверь, такие мысли надо гнать.
Мечта о будущем – пустое дело!
Сегодня счастья миг сумей догнать!
Вот капелька воды частицей моря стала.
Пылинка, улетев, землею вскоре стала.
На землю твой приход и твой уход – что значат?
А ничего! На миг тут муха залетала…
Да, я несчастен и в грехах погряз,
Но не желаю совершать намаз.
Да, утром голова трещит с похмелья,
Но я лечусь лишь чаркой каждый раз.
52
О будущем тужить не надо, брат.
Сегодня жив-здоров! – и я так рад!
А завтра, может быть, нагнать придется
Тех, кто ушел шесть тысяч лет назад.
Тот, кто в премудрость мира посвящен —
Он знает: радость и печаль – всего лишь сон.
А раз добро и зло дается нам на время,
То и не станет огорчаться он.
О неудачах думы ты отбрось
И радуйся тому, что удалось.
Когда б в природе рока было постоянство,
Тебе бы и родиться не пришлось.
Ходил я много по земле, она цвела,
Но в гору, нет, увы, не шли мои дела.
Доволен я, что жизнь хотя и огорчала,
Но иногда весьма приятно шла.
Проходит этой жизни караван,
И миг веселья всем, наверно, дан.
О будущем не думай, виночерпий,
Неси вино! Все прочее – обман!
Да не иссякнет к луноликим страсть,
И да продлится винограда власть!
Мне говорят: «Творец раскаянье дарует».
Не стану я ему поклоны класть!
Лишь каплей жидкости ты был в своем начале,
Потом на свет явился, и тебя встречали…
Но вскоре ветер прах твой разметет —
Так проживи свой миг с вином и без печали.
Печаль прогнать – вина кувшин приму
И полный жбан руками обниму…
Я дам развод и разуму, и вере,
А в спутницы я дочь лозы возьму!
Возник рассвет – и воздух просиял.
Владыка дня бросает шар в фиал.
И стон любви, что слышал на рассвете, —
Я знаю, – он на всю вселенную звучал!
О, виночерпий жизни, ты мутное вино
Коварно подливаешь в мой кубок уж давно.
Доколь, скажи, я должен свой век влачить в обмане?
Я выплесну весь кубок! Мне стало все равно!
62
Красавица с ума меня сводила
И вдруг сама в тенета угодила —
Недуг любви ей сердце поразил.
И кто нас вылечит? Какая сила?
Шагнуть за шестьдесят – не думай, не мечтай,
Страницы жизни, друг, под хмелем пролистай.
Пока из головы твоей кувшин не слепят,
Неси кувшин с вином, из рук не выпускай.
Нас всех ведет судьба. Дорога нелегка.
Налей-ка, друг, вина, расслабимся пока.
Ведь этот небосвод, увы, непредсказуем —
Глядишь, в последний миг не даст воды глотка.
Кто в юном сердце мудрость начертал —
На путь прозренья изначально встал:
Один блаженство черпает в молитвах,
Другому радости дает бокал.
В тот день, когда не вижу я вина,
Еда – как яд, еда мне не нужна!
Печали мира – яд, вино – противоядье.
Как выпью – мне отрава не страшна.
В рай или в ад меня ведут – я не пойму,
Задача эта, видно, мне не по уму.
Святошам – рай! – потом. А мне – сейчас! – вино,
Красавица и лютня – их возьму!
«Вино есть кровь лозы, и это не секрет,
А если это кровь – я пить не стану, нет!»
Старик меня спросил: «Ты говоришь серьезно?»
«Конечно, я шучу!» – таков был мой ответ.
Налейте мне вина – иных желаний нет,
Пусть желтое лицо вернет румяный цвет.
Когда умру, прошу, меня вином омойте.
Из виноградных лоз – носилки – мой завет.
70
Все мысли о мирском – и в яви, и во сне,
И думать некогда тебе о Судном дне.
Приди в себя, глупец, открой глаза – увидишь,
Что время делает с подобными тебе и мне!
Вином и розами на берегу ручья
С красавицею наслаждаться буду я.
Оставшиеся дни в подлунном бренном мире
Я буду жить, друзья, и буду пить, друзья!
Роса на нежных лепестках – прекрасна,
Лицо возлюбленной в руках – прекрасно.
Зачем же горевать о дне вчерашнем?
Сегодня небо в облаках – прекрасно!
Под ветерком раскрылся розовый бутон,
И соловей сияет – в розу он влюблен.
Да, розы долго будут жить и осыпаться,
Мы ж превратимся в прах – и я, и он.
Судьба стыдится тех, кто пасмурный сидит,
Перебирая цепь ошибок и обид…
Хайям, возьми бокал и пей под звуки лютни,
Спеши, пока бокал о камни не разбит.
Вы вместе соберетесь, друзья, когда-нибудь,
И вот в глаза друг другу вы сможете взглянуть.
Когда нальет вина вам в бокалы виночерпий,
Прошу я добрым словом Хайяма помянуть.
Гончар, что чаши всех голов исполнил,
Так о могуществе своем напомнил:
Над скатертью земли он чашу опрокинул
И эту чашу горечью наполнил.
Непостижима суть вселенская Твоя,
Господь, Тебе покорность не нужна моя,
Пьян от грехов и трезв от упованья,
На милосердие Твое надеюсь я.
Они погребены, но нет, не навсегда.
Лежать обречены несчетные года…
Каким же зельем опоить их так сумели,
Чтоб было им не встать до Страшного суда?
Когда твоя любовь осталась позади,
Ты душу милой пери, друг, освободи,
Ведь это царство красоты, увы, не вечно,
Оно уйдет из рук, и потому – не жди.
80
Саки, прости меня, увы, моя вина —
Сегодня, видимо, я перебрал вина…
А на щеках твоих, саки, пушок так нежен,
Что вдруг на старика нахлынула весна.
Да, небосвод – лишь поясок на нашем теле.
Джейхун – лишь струйка слез на самом деле.
Ад – только искорка, печальный вздох,
А рай – лишь миг покоя, мы у цели.
Да, грешен я, друзья, но это не беда, —
На милость Господа надеюсь я всегда.
Ты тут валяешься сегодня, пьян мертвецки,
Но вот умрешь, и Он простит тебя тогда.
Приятнее вина не выдумать подарка,
В руках красавицы сияет он так ярко!
Зовет бродяжничество нас, зовет беспутство…
От Рыбы до Луны – всего милее чарка!
Встань, виночерпий наш, сияя новым днем,
Хрустальный мой бокал наполни, друг, вином.
Прекрасный этот миг дарован нам сегодня,
И никогда, поверь, его мы не вернем.
Ты мой кувшин разбил – что сделал ты, Господь?
К блаженству дверь закрыл, разбил мечты, Господь!
Пурпурное вино на землю пролил!
Проклятье, кто же пьян, я или ты, Господь?
Вина поставь горе – гора сорвется в пляс.
Вино – оно всегда прекрасно без прикрас.
Я не раскаюсь, нет, что пью напиток дивный,
Ведь это он порой воспитывает нас.
Глоток вина дороже державы Кай-Ковуса,
И трона Кай-Кубада, и вечной славы Туса.
А стон влюбленных, тот, что слышу по утрам,
Святей молитв святош, сбежавших от искуса.
Любимая, возьми кувшин и пиалу
И у ручья кружись, встречая ночи мглу.
Ведь этот небосвод так много луноликих
Стократно обратил в кувшин и в пиалу.
Я уронил его – жить перестал кувшин.
Быть может, был я пьян, а может, поспешил…
«Я был таким, как ты, ты мне подобным станешь», —
На тайном языке мне прошептал кувшин.
90
Ее глаза прожгли меня насквозь.
И вот опять ее увидеть довелось,
Она взглянула, будто мне сказала:
«Ты сотвори добро и в воду брось!»
Да, я люблю вино, да, по душе мне пир,
Но нет меня среди бахвалов и задир.
Да, поклоняюсь я вину, в том нет позора,
А ты в себя влюблен, ты сам себе кумир.
Увидел я кувшины в гончарной мастерской
И вдруг услышал их беседу меж собой:
«Кто тут гончар? Кто продавец? Кто покупатель?» —
Вот так звучали голоса наперебой.
Где б розы ни росли, тюльпаны ни цвели,
Там кровь царей и шахов – они там полегли.
Вы на земле увидели фиалки – знайте:
Из родинок красавиц они произросли.
Поденщик воду пьет. Гляди, кувшин его
Гончар слепил из сердца султана самого.
А вон из чаши пьет вино хмельной гуляка —
Из уст прелестной пери та чаша у него.
В развалинах, Творец, хочу Тебе открыться,
А без Тебя – в михрабе – я не хочу молиться,
Ведь Ты – всего начало и Ты – всего конец,
Коль хочешь – Ты убей меня, а хочешь – дай напиться
Я пьяный заглянул однажды в погребок,
Навстречу – старец, он кувшин едва волок.
Я говорю ему: «Старик, побойся Бога!»
А он: «Ты пей со мной, таких прощает Бог!»
За тайный полог никому дороги нет,
И ни одна душа не знает, где тот свет.
Когда придет пора уйти – никто не знает…
Так лучше пей вино. А сказочкам – привет!
Вино – возлюбленная! Да, я признаюсь.
Смеяться будут надо мной? И пусть!
Я так нальюсь, что скажут: «Ну и бочка!»
А мне-то что? Позора не боюсь!
Друзья мне говорят: «Зачем же столько пить?»
Ну что же, я могу причины объяснить,
Причины есть: лицо прекрасной пери
И чистое вино с утра, его ль забыть?
100
Я чашу от души расцеловать готов.
Красу ее воспеть? О нет, не хватит слов.
Но вот ее берет и бьет гончар небесный!
И чаша – глина снова, основа всех основ.
Нам – к девушке и к чаше, вам – в храм пора идти,
Вам – райские дорожки, нам – адские пути.
И грех тут ни при чем: направимся туда лишь,
Куда предначертал Художник нам уйти.
Короны ханов продаю и царские венцы,
Я их за песню продаю, берите, хитрецы!
Смотрите, четки продаю за пиалу вина!
Я четки оптом продаю, спешите, о, лжецы!
Все зримое во всей вселенной знаю,
Все скрытое и все, что тленно, знаю.
И все-таки, да будет стыдно мне,
Что трезвость тоже, несомненно, знаю.
Из всех, прошедших этот трудный путь,
Вернулся ли назад хоть кто-нибудь?
В дороге ничего не оставляйте —
Обратно не удастся повернуть.
Иди своим путем, иди своей тропой,
Прими, что предназначено тебе судьбой.
Но не сдавайся, друг, пусть враг твой – хоть Рустам,
И пусть твой друг – Хатам, – ты будь самим собой.
Когда красавица, улыбкою играя,
Мне чашу поднесет, от страсти замирая,
И мы на зелень трав опустимся вдвоем,
Я буду хуже пса – вдруг возмечтав о рае.
Травинка, та, что у ручья произросла,
Красавицы частицей в былые дни была.
На травку нежную ногой не наступайте,
Хотя тюльпаноликая давно ушла…
Когда я трезв – увы! – не те идут слова,
Когда я пьян – моя слабеет голова…
Но в промежутке – миг, дарующий блаженство!
И я готов сказать: природа, ты права.
Кувшин! К нему я с жадностью приник.
«Вот, – думал, – долголетия родник!»
На тайном языке кувшин поведал:
«Я был, как ты.
Побудь со мной хоть миг!»
110
В его руках – бокал и локон несравненной,
Сейчас они вдвоем – одни во всей вселенной!
И что ему теперь небес коловращенье?! —
Ничем не заменить минуты той блаженной!
Блажен, кто в наше время вольно жил,
Кто тем, что дал Господь, доволен был,
Кто насладился сладким мигом жизни
И о вине, конечно, не забыл.
Кувшин – влюбленным был, как я любил, бывало.
Красавица все мысли героя занимала.
А ручка у кувшина была его рукой,
Которая красавицу так нежно обнимала.
Вот вечный небосвод. И что мы для него?
Придет пора – из нас не станет никого.
Сядь на траву и пей вино с любимой!
Придет пора – взойдет трава из праха твоего.
Когда уходит жизнь, не все ли нам равно —
Что горько и что сладко? – Понять нам не дано.
Луна пройдет свой круг, родится новый месяц…
Отринь заботы, друг, продолжим пить вино!
Готов поведать, что такое – человек,
Вершащий свой необратимый бег:
Замешен был Творцом из глины горя,
По свету проскакал да и застыл навек.
Сегодня разум не в цене – прими урок:
Доить быка – вот разума итог.
Прикинься лучше дураком – оно полезней!
За разум купишь ты лишь лук или чеснок.
О, кравчий, посмотри, уже пришел рассвет,
Играй и наливай! – прими такой совет,
Ибо Джамшидов и царей – сто тысяч! —
Вернуло в прах чередованье зим и лет.
Из тех, кто мир ногами исходил,
И кто себя познанью посвятил,
Не знаю, кто сумел дойти до самой сути,
Другим глаза открыл и просветил.
Безмерен вечный круг, подобие венца.
В нем не увидишь ни начала, ни конца.
Откуда привели нас? Куда потом отправят?
Кто сможет рассказать? Вопрос для мудреца…
120
Когда б я знал, на что способен небосвод, —
Он одного создаст, другого заберет…
Когда бы знали мы, что претерпеть придется!..
Кто б захотел родиться – попасть в котел невзгод?!
Я неуч, хоть ученым вам кажусь,
Я с книгами беспомощно вожусь,
Я опоясаться готов зуннаром —
Грехов моих стыжусь, религии стыжусь.
Другой красавицей увлечься был бы рад,
Казалось, на пути на этом нет преград.
Но вот глаза мне слезы застилают,
И не могу я на другую бросить взгляд.
О, рок, меня ты удивляешь, и весьма!
Твоя обитель, вижу, – произвол и тьма.
Пройдохе – радости, а честному – невзгоды…
Рок, ты и был ослом? Иль выжил из ума?
Мир продаем мы за ячменное зерно.
Интересует нас, бесспорно, лишь одно.
Один спросил: «Куда пойдешь ты после смерти?»
Сказал ему: «Иди ты сам! А мне оставь вино!»
О, небо, где тут правда, где тут честь?
Кругом несправедливость – вот что есть!
А у земли, когда мечом развалишь брюхо,
Увидишь камни драгоценные – не счесть!..
Вином, дарящим новый облик бытию,
Скорее, друг, наполни пиалу мою!
Ведь наша жизнь короче с каждым мигом —
Я жить спешу и влагу жизни пью!
Весной, когда цветы начнут цвести,
Ты встань и к чаше взор свой обрати,
Ведь завтра вот такие же тюльпаны
Из праха твоего начнут расти.
Будь весел, ведь невзгоды бесконечны.
Светила в небесах сияют, вечны.
Из праха ж твоего налепят кирпичей,
Чтоб сделать дом для богачей беспечных.
Как быстротечна жизнь! Вот то-то и оно.
И значит, без вина и милой жить грешно.
Не надо выяснять, мир вечен иль не вечен, —
Когда уйдем туда, нам будет все равно.
130
Зачем себя сверх силы утруждать
И для себя кусок побольше ждать?
Что предначертано тебе, то и получишь,
И нечего гадать, и нечего страдать.
Когда ты тайны мира смог постичь,
Зачем тебе, мудрейшему, грустить?
Поскольку все под небом без тебя вершится,
Ты будь доволен, миг свой возвеличь!
Под колесо небес идут за рядом ряд
Махмуды и Аязы, ушедшие стократ.
Так пей вино и знай: нет на земле бессмертных,
А для ушедших – знай! – дороги нет назад.
Нам гурии обещаны, но там – в раю,
А я вино пурпурное сегодня пью!
Реальное – беру, посулы – отвергаю,
Вот так определяю простую жизнь мою!
С собой борюсь я постоянно, увы, что делать?
Жизнь пролетела бесталанно, увы, что делать?
И хоть грехи мои Творец простит, я верю,
Но стыд терзает беспрестанно, увы, что делать?
Покинут наши души плоть – настанет этот час.
Из праха предков смастерят надгробия для нас.
Но вскоре души улетят из тех, что шли за нами, —
Понадобятся кирпичи из нас на этот раз.
Нам тайны рока не постичь, кого винить?
Неужто рок ты хочешь отстранить?
Ты покорись судьбе, прими, что есть, и ладно!
Что предначертано, того не изменить.
Ты тайны, друг, скрывай от всех людей
И сердце закрывай от всех людей.
Как поступаешь с божьей тварью, вспомни,
Того же ожидай от всех людей.
Нам говорят: «В раю блаженство ждет,
Там будут гурии, вино и мед…»
Не расстаюсь с красавицей и с чаркой?
Но ведь судьба сама к тому ведет!
Настало утро, о, изнеженный, вставай,
Испей вина, на лютне поиграй,
Ведь в этом мире долго не пробудешь,
А дальше – все равно! – ад или рай!
140
Из-за мирских сует не надо горевать
И из-за прошлых бед не надо горевать.
Что было, то прошло, не переменишь,
И мой совет – не надо горевать.
Кто в этом мире не грешил, скажи?
Кто без греха в веселье жил, скажи?
Я совершаю зло, Ты – злом караешь.
В чем разница? Что ты решил? Скажи!
Нет, жемчуга покорности Тебе я не сверлил
И пыль греха с лица до сей поры не смыл,
Но верю я в Твое великодушие —
Двуличным все-таки я никогда не слыл.
Желание мое стремится к нежным лицам,
Рука моя к вину пурпурному стремится.
Пока не стал я прахом, я возьму свое
От радостей земных, от каждой их частицы.
Ты опьянен вином? – доволен будь, Хайям,
С возлюбленной вдвоем? – доволен будь, Хайям!
Врата небытия нас ждут в конце дороги,
Но мы еще живем! – доволен будь, Хайям!
Глоток вина дороже царства – я повторяю снова.
Вино прекрасно, лишь оно всему теперь основа.
Кувшин вина дороже мне, чем царство Фаридуна,
А горло этого кувшина ценней венца Хосрова.
Ни одного мгновения я трезвым не бываю,
В Ночь предопределения я тоже выпиваю.
Уста – у чаши на устах, грудь – на груди у жбана,
Кувшина шею до утра рукою обвиваю.
Я солнце скрыть цветами не могу,
Раскрыть Вселенной тайны не могу.
Из моря размышлений разум вынул жемчуг,
Но просверлить его годами не могу!
У гончара кувшин однажды я купил.
О тайнах тот кувшин со мною говорил:
«Теперь я лишь кувшин – для пьяницы кувшин,
А были времена – великим шахом был».
В ее долине верховодит счастье,
Любой, увидевший ее, находит счастье.
Не обижайся на подругу за обиды —
Ведь все, что от нее исходит, – счастье!
150
Жизнь бесполезно протекла, как жаль!
К вершинам, нет, не привела, как жаль!
Того, что Ты велел, я не исполнил —
Дурные совершал дела, как жаль!
Добыть лепешку и большой кувшин вина,
Еще баранья ножка для пиршества нужна…
В развалины с любимой уйти на целый день…
Не каждому султану такая жизнь дана.
Слыхал я, будто пьяниц спустят в ад.
По-моему, глупцы такое говорят.
Ведь если пьяных и влюбленных в ад отправить,
То завтра опустеет райский сад!
Разбита чаша, больше нет ее, увы!
И черепки лежат в пыли, они мертвы,
Безжалостно на них не наступайте,
Ведь чашу сделали из чаши головы.
Зачем так тосковать из-за греха, Хайям?
Что толку толковать, в чем суть греха, Хайям?
Ведь если нет греха, зачем тогда прощенье?
Не надо горевать из-за греха, Хайям!
Господь, Ты милосерден – я о грехах молчу,
Господь, Ты хлеб даруешь – и я вперед лечу!
Я верю, все грехи Ты мне легко отпустишь —
О страшной Черной книге и думать не хочу!
Нам форма наша Мастером дана,
Но нам порой не нравится она.
Он сделал хорошо? Но почему изъяны?
А если плохо – чья тогда вина?
О, небосвод, за что ко мне суровым стал?
Гляди – мою рубашку счастья изорвал.
Ты свежий ветер обращаешь в пламя,
А воду – в пыль, помилуй, я устал.
Взгляни: подобен чаше – сияет небосвод,
Мудрейшие под ним страдают от невзгод.
Взгляни: вон пиала целуется с кувшином,
При этом, видишь, между ними кровь течет.
Мне говорят, мол, нынче прославиться – позор.
Я в кабачок спешу – и вот опять укор.
По мне, чем слыть аскетом, уж лучше опьянеть
От запаха вина. О чем, скажите, спор?
160
«Того, кто пьет вино, ведет дорога в ад», —
Разумные разумно мне это говорят.
Все так, но лучше всех миров, уже известных, —
Блаженный миг один, и я ему так рад!
Мы – просто куклы, Небо – строгий кукловод.
Нам кажется – идем путем своих забот.
Но вот едва мы нашу сцену отыграем,
Как кукловод нас в ящик уберет.
Над городской стеной вдруг ворон закружил,
На стену тихо сел и череп положил.
Он черепу сказал: «Что ж не гремят литавры? —
Прошла твоя пора. А ты ведь шахом был!»
Работай, чтобы есть, и чтобы пить,
И чтоб, как человек, одетым быть.
Но мудрым будь: все прочее не стоит,
Чтоб нам из-за него свой век губить.
Вина два мана раздобудешь, и тогда
В кругу друзей пойдет веселий череда.
Но знай, Творцу и наши гости безразличны,
И наши, добрый друг, усы и борода.
О том, что небогат, не надо, друг, тужить.
Летящим временем – вот чем бы дорожить!
Не забывай, нам жизнь дана на время,
А если так, то надо просто жить!
Коловращение небес внушает страх.
Но все идет своим путем во всех мирах…
Вы по земле ступайте осторожно:
Зрачком красавицы когда-то был тот прах.
Измученный постом, ликуй, народ,
Избавишься ты скоро от невзгод!
Взгляни на небо – месяц истощился,
Настанет месяц праздничных забот.
Друзья, объединимся в этот час,
Чтоб победить печаль – в который раз!
Сегодня пить мы будем до рассвета.
Придет пора – рассвет придет без нас.
В моей любви к вину упреков не стыжусь,
А в спорщики с невеждой, простите, не гожусь.
Вино лишь для мужей – целительный напиток,
У не мужей он вызывает грусть.
170
Когда умру – вином омойте, это добрый знак.
Не зря я жил в кругу таких, как я, гуляк…
Кто вздумает найти меня в день воскрешенья,
Пускай идет в развалины, пускай идет в кабак!
Принять кувшин вина – и сердце непокорно!
Куда ему уйти? – ведь все вокруг притворно…
Суфий-невежда выпьет лишь глоток —
И вот уж пьян! – Свое твердит упорно!
В одной руке Коран, в другой руке бокал.
Я, наконец, нашел, что так давно искал:
Одновременно я кафир и мусульманин —
Вот долгих размышлений мой праведный финал!
Кувшин вина увидели – хотим лишь одного:
«Давай, дружище, вместе попробуем его,
Пока не начал мастерить гончар свои кувшины
Из праха моего, из праха твоего».
Ты к лютне прикоснись рукой, мы будем пить вдвоем,
Пурпурное вино любви мы вместе разопьем.
Молельный коврик продадим мы за кувшин вина,
А славы вздорную бутыль о камни разобьем!
По мне дороже ста религий – один кувшин вина,
Кувшин дороже, чем Китай – великая страна.
С вином рубиновым ничто на свете не сравнимо,
И я в блаженство погружаюсь. Свобода мне нужна.
Прославишься – и злобных мнений кучи,
Запрешься в келье – подозрений тучи.
А хорошо бы никого не знать,
И чтоб тебя не знали. Так-то лучше!
Поскольку жизни срок ни сжать, ни растянуть,
Поскольку сам Творец определил твой путь,
Не надо горевать о сделанных ошибках,
Ведь все равно назад не повернуть.
Что делать в этом бренном мире – сам решай.
Сад наслаждений ты усердно украшай,
Потом садись на мягкую лужайку,
А поутру вставай и не плошай.
В делах Вселенной молчаливым будь
И тайн не раскрывай, о них забудь!
Пока глаза, язык и уши целы,
Ты рта не раскрывай. И в этом суть.
180
С красавицами буду и с вином!
Пусть лицемер долдонит об одном…
Ведь если пьющих и влюбленных в ад отправить,
Что буду делать я в раю таком пустом?
Себя благочестивыми считают лицемеры,
Они так любят поучать, при этом врут без меры.
Такого слушаю и ставлю на темя хум с вином
И ухожу, махнув рукой, мол, нет такому веры.
О, муфтий, ты умен, но мы тебя умнее,
Мы пьяные с утра, но мы тебя трезвее.
Мы пьем лишь кровь лозы, а ты – людскую кровь.
Так рассуди, кто кровожаднее и злее?
Вино прекрасно в дни твоей весны —
Красавицы нежны, красавицы нужны…
Наш бренный мир развалинам подобен —
Мы в нем с красавицами пить должны!
Ты красотою восхищаться не устанешь, о, Хайям,
И за премудростью гоняться не устанешь, о, Хайям!..
Но будь ты хоть Замзамом, хоть живой водою,
Настанет день – и ты под землю канешь, о, Хайям.
Вчерашний день прошел, забудь о нем, он – был.
День завтрашний придет, еще не наступил.
Не думай о былом, не думай о грядущем,
Сегодняшний твой день да будет сердцу мил!
Не пьешь вина – не пей, но пьющих не суди,
От веселящихся подальше отойди.
Гордишься трезвостью? Нашел же, чем гордиться!
Ханжа! С тропы привычной лжи сойди!
Пускай увидит враг, как выпил ты бокал.
Не знает он, что ты забвения искал.
И правда – в трезвости какая польза?
Лишь сердце ноет: приближается финал.
Пусть не страшит тебя небесный вечный круг,
Послушай-ка меня, мой старый добрый друг:
Сядь в уголке, довольствуйся немногим,
Спокойно рассуждай, посматривай вокруг…
Я тайны мира на бумаге начертал.
И голос мне: «Без головы остаться возмечтал?»
Да, средь ученых я не вижу благородных,
И тайны никому я открывать не стал.
190
Я вижу этот мир настолько неприглядным, —
Увы, ничто меня не убедит в обратном.
Хвала Творцу: теперь, куда ни брошу взор —
Я вижу все изъяны многократно.
Ты алчность укроти, легко живи,
С добром и злом судьбы ты связь прерви.
В одной руке вино, в другой – кумира локон,
Недолгий век земной отдай любви.
Мир сотворен лишь для тебя? Едва ли!
И умные об этом знали, не зевали.
Тебе подобные приходят и уходят.
Возьми свое, пока тебя не взяли.
Ты крутишься в делах, стараешься, устал,
Но все идет лишь так, как Он предначертал.
А ты мечтал: успею свершить и то, и это…
И вдруг глядишь – всю книгу жизни пролистал.
В прекрасный день смотрю на лик цветов —
Смотреть на розу я всегда готов;
Ей соловей поет на тайном языке:
«Пора нам выпить, о, краса садов!»
Господь, молю, осточертела нищета,
Нет у меня для тела ни черта!
Ты дай, Господь, увидеть жизнь другую,
Пока в глазах не наступила темнота.
Творец, ты сотворил меня, каким хотел,
Чтоб я вино любил и песни пел…
За что же ты теперь мне адом угрожаешь?
За то, что я и в том и в этом преуспел?
Тужить да горевать – не много ли забот?
А небосвод бессчетно и сеет нас и жнет…
Наполни кубок мой, вложи скорее в руку,
Чтоб я сказал: «Все верно, все чередом идет».
Господь, ты милостив, я так и знал,
Но ты зачем из рая бунтаря изгнал?
Простить меня, покорного, – не диво,
Прости меня, когда я бунтовал.
Сказать, как сердцу больно, – мне не хватает слов,
Покойнику, наверно, завидовать готов.
Напрасны все мои раскаянья и слезы,
Неисправимый грешник – выходит, я таков!
200
Ты хочешь укрепить основы бытия
И хочешь мирно жить без умного вранья?
Будь, милый, с теми, кто веселью предается,
Успей свое испить – позиция моя!
Тревога – яд, вино – лекарство, пей его!
Кто выпил – не боится ничего!
Пей на траве с красавицею вместе,
Пока трава не проросла из праха твоего.
Молиться не спеши, шагай, друг, веселей,
Дай бедному кусок, для бедных не жалей.
Не покушайся на добро чужое.
Тот свет я на себя беру. Скорей налей!
Ты слов дурных со зла обрушиваешь град,
Безбожным пьяницей назвать меня ты рад,
И я готов признать: все так, все это правда,
Но вот тебе ль меня судить? Навряд!
Над лугом туча плачет – так слезы льют из глаз.
Пора пойти, проверить, что кабачок припас.
Иду, и вдоль дороги, смотрю, растет трава…
А кто траву увидит, растущую из нас?
Понять загадки жизни, увы, не хватит сил.
Терзаний в этом мире немало ты сносил.
Насколько можешь, друг, будь весел и беспечен —
Творец все сам устроил, советов не просил.
Старик-мудрец, скорей вставай, раздумывать не надо,
Вон мальчик весело пылит, игра – его отрада.
Ты наставленье дай ему: «Будь, милый, осторожен,
Ведь эта пыль – Парвиза глаз и сердце Кай-Кубада».
Хочу, чтобы саки мне наливал всегда,
Чтоб музыкант играл и напевал всегда.
Из праха моего, прошу, кувшин слепите,
Хочу я, чтобы он с вином стоял всегда.
С любимой и с вином в развалинах вдвоем
От страха отвернулись, стоим мы на своем.
Мы отдали и души и тело за напиток
И от стихий свободу свободно познаем.
Все то, что существует, лишь видимость одна,
А истина от смертных сокрыта, не видна…
Освободись от всех бесплодных размышлений —
Для этого скорей пойди испей вина.
210
Всех нас Ты сотворил, Ты сделал, что хотел,
И Ты же нас толкнул на сотни странных дел.
Я лучше, чем я есть, увы, уже не стану,
Тот облик, что ношу, достался мне в удел.
Господь, Ты душу окаянную мою прости,
И голову, такую пьяную, мою прости,
И ноги, в харабат меня несущие, прости,
И руки, ловко пиалу берущие, прости.
Вот прокричал петух. А знаете о чем?
Увидел он рассвет. А чем так огорчен?
Печален он, что ночь – еще одна! – минула,
А вы – горазды спать, и все вам нипочем!
Ученые ослы собою так горды!
Но вижу я, на что годятся их труды.
При этом возле них ты быть ослом обязан,
Иначе – бойся их! – не избежать беды!
Нет, небесам не жаль для подлеца
Ни мельницы, ни бани, ни дворца…
А благородный в долг берет лепешку.
За это ли благодарить Творца?
Ты в этом мире не тужи – хорош он, не хорош,
Не отягчай своей души – другого не найдешь.
Пей, веселись и знай одно: хоть будь ты падишахом —
Туда ячменного зерна с собою не возьмешь.
В круговороте дней то, что искал, – возьми.
Сядь на престол веселья и бокал возьми.
Знай, не нужны Творцу ни бунты, ни поклоны,
Вот – счастье, ты его, пока не расплескал, возьми.
О чем тужить? О том, что суждено?
Легко прожить – дано иль не дано? —
Успеешь ли ты чашу эту выпить?
Поторопись, в ней чистое вино.
Господь, дай хлеба мне, чтоб мог я жить —
Об одолженьях подлецов забыть;
И дай вина, чтобы я мог упиться —
О муках всех в конце концов забыть.
Вот и рассвет пришел, в окно взгляни,
Возьми бокал с вином и нежно потяни…
Вино, бывает, горьким называют,
Так, значит, истина – вину сродни.
220
Унынью места в сердце не давай,
И книгу радости листай, не уставай!
И пей вино, и исполняй желанья сердца…
Жизнь коротка, ты не зевай и успевай!
Судьбе не кланяйся, мой друг, пред ней не трепещи.
Пусть нас красавицы манят, лишь им рукоплещи.
Все те, кто в этот мир пришли, – уходят и уходят,
И нет вернувшихся назад, напрасно не ищи.
В день Страшного суда, – нам говорят, – поверьте,
Воскреснет всяк таким, каким он был в день смерти.
Я потому с вином и с пери неразлучен,
Чтоб с ними и предстать. Не верите? – Проверьте!
Пылинка праха – даже не приснится! —
Была частицей пери яснолицей.
Смывая пыль, касайся нежно милых щек —
Пылинка, может быть, была Зухры частицей.
Поскольку мы лишь миг один живем на свете,
Ты весело живи – всегда с собой в совете.
Общайся с мудрецом и знай, что тело наше —
Лишь пыль и капля, искорка и ветер.
Идешь тропою той, которой суждено,
Желанья твоего не спросят все равно,
Сегодня назовут какую-то причину,
А завтра будет то, что прежде решено.
Когда цветеньем роз нас одарит весна,
Ты прикажи, кумир, пусть подадут вина.
И это будет рай. А о загробном рае
Не думай, милая, нам сказка не нужна.
Должна быть тайна в сердце мудреца,
Подобна тайной Анка-птице без лица.
Так в раковине втайне зреет жемчуг.
У тайны моря – ни начала, ни конца.
228
Я в тайны мирозданья вникал всю жизнь мою,
Казалось мне – все знаю, но что я узнаю?
Узнал, дойдя до края, что ничего не знаю! —
Вот мой итог, с которым остался на краю!
Философом зовут меня мои враги,
И вольнодумцем обзывают дураки,
Но видит бог, что я тех прозвищ недостоин,
Иду своим путем, теченью вопреки.
Коль пользы в наши дни не обещает разум,
Мой друг, подай мне то, что похищает разум,
Тогда смогу я встать с глупцами рядом —
И, может быть, судьба посмотрит добрым глазом.
Я шел в оковах – нынче, как вчера,
Но не настала, нет, моя пора.
Я очень долго жизни обучался
И к старости не вышел в мастера.
Веселья мы источник и горя мы рудник,
Неправды мы основа и правды мы родник,
Добро и зло – все вместе сосуществует в нас,
Да, человек и целен и он же – многолик.
Я чистого вина хочу всегда —
Пусть осень, пусть весна – хочу всегда.
И девушек прекрасных солнцеликих —
В том не моя вина – хочу всегда!
Не потому, что опустел карман, – уже не пью,
Не потому, что надоел дурман, – уже не пью,
Я раньше пил, чтоб сердце веселилось…
Но вот ты в сердце поселилась – уже не пью!
Твои шаги определили еще вчера
И от забот освободили еще вчера.
А если так – будь весел, ни о чем не думай,
Ведь в небесах – как жить – решили еще вчера.
О, наливай, кумир, прелестница моя,
Ты украшаешь пир, сегодня счастлив я!
Пока гончар наш прах не замесил на чаши,
Мы будем постигать загадки бытия.
Горюю и страдаю уже немало лет,
Ты ж предо мной кичишься количеством побед…
Кичиться тут не надо, таит, ты знаешь, небо
За тайною завесой букет нежданных бед.
238
У четырех стихий в плену и у семи планет —
И ты решил: спасенья нет, погаснет скоро свет…
Спасенье есть! – Ты пей вино! – тебе я повторяю,
А коль уйдешь – так навсегда – оттуда хода нет.
Никто не победил гремящий небосвод,
Никто не усладил свой алчущий живот.
А ты кичишься тем, что, мол, тебя не съели…
Немного погоди, придет и твой черед.
Тому, кто каждый день имеет хлеб,
Понять бы надо, если не ослеп, —
Не должен он прислуживать ничтожным,
Ведь этот путь бездарен и нелеп.
Доколь ты будешь подлым угождать
Или, как муха, угощенья ждать?
Живи и никому не будь обязан,
Уж лучше черствый хлеб – но свой! – глодать.
«Быть прихлебателем» – презренные слова,
От этих слов моя страдает голова.
Воистину, свой хлеб ячменный лучше,
Чем у сановных на пиру халва.
Приводят одного, взамен берут другого
И никому не говорят ни слова.
Нам тайны не откроют никогда,
Что было – будет повторяться снова.
Когда б я плод надежды среди ветвей нашел,
Тогда бы я и нить судьбы своей нашел.
Что говорить о тесноте темницы бытия?
Вот если бы к небытию я дверь скорей нашел!
Мы ждем от неба справедливых дел,
Но достается нам иной удел,
Когда бы это небо стало справедливым,
То благородный получил бы, что хотел.
Не думай, что с тобой всегда друзья стоят.
Пути судьбы любой опасности таят.
И если в рот тебе судьба халву положит,
Не торопись глотать – к халве примешан яд!
Мы чистыми приходим в этот мир
И радостно встречаем жизни пир.
Потом грешим и слезы проливаем
И вдруг уходим. Ах, прощай, кумир!
248
Кто жемчуг смысла мудростью сверлил
И о Творце так много говорил —
Никто не разгадал загадки мирозданья:
Посуесловил каждый и – почил.
Мне снился сон: мудрец сказал: «Наверняка
Во сне не расцветают розы цветника…
Зачем же делать то, что так на смерть похоже?
Вставай, тебе еще придется спать века!»
В чем мироздания основа – не узнаешь,
В чем суть божественного слова – не узнаешь.
Зеленый луг, красавица, вино —
Вот рай тебе, другого не узнаешь.
Когда растоптан буду я ногою смерти,
Когда ощипан буду я рукою смерти,
Из праха моего кувшин слепите —
От запаха вина я оживу, поверьте!
Как появился вдруг сей океан светил?
Кто жемчуг этой тайны, скажите, просверлил?
Из века в век несут трактаты, толкования,
Но самой сути – нет, никто нам не открыл.
На лепестках тюльпанов мне нравится роса.
Фиалки хоть и в каплях, но смотрят в небеса.
Но только тот цветок мне по душе, который
Подол немножко поднял, о, скромная краса!
Старик – как дом, как дуб, вот ветки облетели,
Гранаты щек моих, смотрите, потускнели,
И все, что есть во мне, – подпорки, стены, крыша —
В негодность все пришло, я вижу, в самом деле.
Закрыли горло жбана мы рубищем аскета.
Пурпурное вино – хорошая примета:
Надеемся найти вот в этом погребке
Года, что потерялись, прошли когда-то, где-то…
Тебе открою тайну ото всех вдали —
Два слова я скажу, а ты внемли:
С одной любовью я сойду однажды в землю,
С одной любовью выйду из земли.
«Юсуф прекрасный я! – так розан мне сказал. —
Уста мои прекрасны, как драгоценный лал».
Ответил я ему: «Попробуй, докажи-ка!»
А он: «В крови рубаха, гляди, ты это знал!»
258
Ты одолеешь сто дорог, – и ждет тебя венец,
Сумеешь ты понять урок, – и ждет тебя венец,
Ты отвернешься от любви, – поверь: твоя победа,
При этом одолей порог, – и ждет тебя венец.
Пройдем сквозь несвободу. Такие времена.
Чтоб выросла жемчужина – темница ей нужна.
Богатства вдруг не стало? – Поверь, оно вернется.
А чаша опустела? – Наполнится она.
Как ты шагал, счастливец! Сияло торжество.
И вот пора настала – не нужно ничего.
Шатер твой славный – тело – вдруг стало ненадежным
Сам видишь, как ослабли все колышки его.
О сущем нам известно лишь одно:
Что существует – на распад обречено,
Поэтому считай – его не существует…
Не существует? Существует? Все равно!
Ты зрячий? На могилы погляди!
Ты чувствуешь смятение в груди?
Жрут муравьи вельмож, красавиц, шахов…
Ждут нас – и это, знаю, впереди.
Поскольку все давным-давно предрешено,
Кому нужны старанья? Все одно!
Так близок наш уход! И мы тоскуем…
Что остается нам? Опять зовем вино!
В руке бокал не оттого, что сердце так страдает,
Не оттого, что жизнь, как ртути шарик, убегает…
Пойми, что юности задор поник, вдали остался,
А счастье – это только сон, а сон, поверьте, тает!..
Всю жизнь мою вино хвалю – оно всегда красиво,
Всю жизнь мою вино люблю – в нем жизненная сила.
О, дервиш, ты – мой ученик, и ты преуспеваешь…
Я поклониться рад судьбе – на пир нас пригласила!
Стоит бокал с вином, источник света в нем,
Цветение весны и роскошь лета в нем.
Мгновенье счастья – здесь, в кругу друзей, красавиц…
Я с ними пью вино – ищу совета в нем…
Наука никогда мне не была чужда,
Раскрытых мною тайн сияла череда.
К семидесяти двум годам внезапно понял:
Я ничего не знаю, и зря прошли года.
268
Я днем с вином пурпурным развлекаюсь
И думаю: «Вот вечером покаюсь».
Хочу заречься, Господи, от пьянства…
Но что со мной? Я от зароков зарекаюсь.
С тех пор, как в небесах взошли Зухра и ясная луна,
Никто не видел ничего прекрасней чистого вина.
Я продавцу вина дивлюсь: блаженством он торгует!
Но не понять ему того!.. И не его вина…
Дискуссии что пользы затевать?
Про ад и рай что толку толковать?
Скрижаль судьбы – она неколебима!
Все предначертано. К кому взывать?
Один в путь веры мыслями проник,
Другого путь ведет сквозь толщу книг…
«И тот, и этот – оба вы не правы!» —
Когда-нибудь такой услышим крик.
Да, строгий шариат клянет вино,
А мне, простите, нравится оно.
Сидим мы в кабаке, с бокалом каждый…
Мне по душе все, что запрещено!
На свете правды нет. И ложь царит вокруг.
Не надо обижаться на судьбу, мой друг.
Ты знай: перо судьбы назад не развернется,
Чтоб для тебя переписать страницу вдруг.
Заложим за глоток вина и души и одежды.
Свободны мы от страха, свободны от надежды,
Свободны от земли, от ветра, от воды…
Пускай смеются надо мной ученые невежды!
Мгновения летят, и радость нам нужна.
Прекрасен этот миг, когда в душе весна.
Саки! К чему печаль: мол, Страшный суд нагрянет…
Гляди, проходит ночь – скорей подай вина!
Того, что начертал калам, тебе не изменить,
Твою дорогу на земле тебе не удлинить.
Ты весело иди вперед, иди, не сомневайся,
А мудрость, что успел собрать, сумей, друг, сохранить
Сидим в кругу красавиц, о, как свежи они!
Сияют их улыбки – порадуйся, взгляни.
И вдруг сказал прекрасный виночерпий:
«Ах, как недолго длятся златые эти дни!»
278
Там семь небес иль восемь – мне это все равно,
Влиять на их вращение – мне это не дано.
Конца не избежать. А муравьи иль волки
Придут тебя сожрать – мне это все равно.
Без моего участия ведет меня судьба,
Куда бы я ни завернул – найдет меня судьба.
Вчера все без меня прошло, сегодня – так же точно.
За что ж к ответу призовет Он своего раба?
Откуда мы пришли, куда спешим уйти?
На этот мой вопрос ответа не найти.
Рождений и смертей круговорот бушует,
И ни начала, ни конца – всегда в пути…
Да, я твой раб, Господь. Но слов-то добрых нет…
Да, я бываю зол. Но где твой чистый свет?
Ты обещаешь рай мне за мою покорность.
А милость где твоя? Где дар? Где твой привет?
Испей вина, богатство Махмуда – лишь в вине.
Послушай чанг – слышны мелодии Давида мне.
Не вспоминай о том, что было и пропало,
Будь счастлив настоящим и радуйся весне!
Поскольку, друг, ты в тайны мира посвящен,
Тебе печалиться не надо ни о чем.
Поскольку о свободе нет и речи,
Ты проведи в веселье миг, которым одарен.
Спешил мой юный разум – искал и рай и ад.
И я прилежно слушал, что люди говорят:
Но вот сказал Учитель: «Напрасно не шуми!
И рай и ад – с тобою – в душе твоей горят!»
Чем опечален, человек? Ведь опыт твой не мал.
Вопросы ставила судьба – ты их легко снимал.
Живи и радуйся, мой друг, и душу не терзай —
Не ты ж в начале тех времен решенья принимал.
Как этот мир устроен – я нашел ответ,
Я описал движение планет.
Я развязал узлы загадок мироздания
И только узел смерти не распутал, нет.
Потеряны друзья. Настал их час.
Спустились в нижний мир. Никто не спас.
Мы пили за одним столом, одно вино…
Они на три бокала опередили нас.
288
Глянь, розы расцвели, числом безмерны!
Сейчас нам подадут вина – бальзам от скверны.
Не слушай, что твердят про рай, про ад…
Я слышал, слухи те недостоверны!
Я отрекусь и от пещер, и от поста.
Дружу с вином всю жизнь. И неспроста!
Я встретил в жизни семь десятков вёсен!..
Теперь пирую! Остальное – суета.
Осточертела мне вся ваша муть,
И вот я ухожу в последний путь.
Пусть тот моей обрадуется смерти,
Кто сам от смерти сможет увильнуть.
Поскольку все давно предрешено,
Кому нужны старанья? Все одно!
Так близок наш уход! Тоскуем постоянно…
Что остается нам? Опять зовем вино!
Печальный человек, что гнет тебя? Скажи!
Какие ты внезапно увидел миражи?
Дурное все отбрось и верь в свою победу,
Зовет тебя удача, иди и не дрожи!
Господь, Ты нас такою формой одарил!
Ты нас бесценным светом озарил…
Я не могу стать лучше, чем Ты сделал,
Ведь Ты хотел, чтоб я таким и был…
Слепивший наши черепа Гончар
В ваянье проявил искусства дар,
Потом над нами чашу неба опрокинул,
А в чаше той кипел страстей пожар.
С тех пор, как в небе появились Зухра и ясная Луна,
Никто не видел ничего прекрасней чистого вина.
Я удивляюсь продавцу: каким вином торгует!
Но не понять ему, увы… И не его вина…
В руке бокал не оттого, что сердце так страдает,
Не оттого, что жизнь, как ртуть, – я вижу – утекает…
Пойми, что юности задор поник, остался позади,
А счастье – это только сон. А сон, поверьте, тает.
Я от Пещеры отрекусь и от поста.
Дружу с вином всю жизнь. И неспроста!
Я встретил в жизни семь десятков весен!
Теперь пирую! Остальное – суета.
Они освоили науки, этикет
И объявили: «Нам доступен свет!»
Но не нашли дороги ночью темной,
Лишь сказку рассказали. Нам привет.
Прекрасен мир идущий, не зевай!
Бери свой кубок, смело наливай!
Про Страшный суд не думай, не нагрянет!
Проходит ночь! Скорее выпивай!
300
Я пью вино, но в пьянство не впадаю,
Без выпивки, однако, я страдаю.
При этом стать ослом, тебе подобным, —
Самовлюбленным стать я не желаю!
Мне говорят: «Дружище, меньше пей!»
Но рядом милая моя, я с ней!..
Она прекрасней и свежей рассвета…
Беру бокал. Нет повода ясней!
Вино – это расплавленный рубин,
Сокровищница тайная – кувшин.
Да, чаша – тело, а вино – душа.
Сокровища сверкают из глубин…
Когда судьба укажет горький путь,
Успей с друзьями выпить, в этом суть.
Когда настанет миг покинуть мироздание —
Не станет времени воды хлебнуть.
Забвение приносит мне вино,
Врага выводит из себя оно.
Что толку в трезвости? Она напоминает:
Все движемся к финалу. Все одно.
Весна поет, сияет новый май!
И ты себя весельем занимай!
Про ад и рай не вспоминай, не думай.
Недостоверным слухам не внимай.
Биография поэта и философа
Текст песни солнце скрылось за синие горы потемнел небосвод голубой
ВЕЛИЧАЛЬНАЯ
Музыка Андрея Новикова, слова В. Пухначева
Кому нынче песню, друзья, зачинаем,
Что в песне мы славим, кого величаем?
Мы славим рабочих,
Их верные руки,
Союз величаем
Труда и науки.
Мы труд воспеваем
И славим работу,
О Родине нашей
Любовь и заботу.
Кому еще песню, друзья, мы слагаем,
Что в песне прославим, кого величаем?
Мы славим колхозное
Наше раздолье,
Колхозную долю
И хлебное поле,
Союз нерушимый
Заводов и пашен,
В нем силу и гордость,
Могущество наше.
Кому еще песню, друзья, запеваем,
Что в песне прославим, кого величаем?
Мы юность прославим —
Пору золотую
И радость дерзаний,
Весну молодую.
Мы партию славим!
Мы Ленина славим!
Отчизну родную
Мы все величаем!
КОЛХОЗНАЯ ПЕСНЯ О МОСКВЕ
Музыка Ф. Маслова, слова В. Гусева
От колхозного вольного края
Свой привет мы тебе принесли.
Здравствуй, наша столица родная!
Здравствуй, сердце советской земли!
Ты нам двери свои открываешь,
Красотою чаруешь своей,.
Ты колхозных гостей принимаешь
Как любимых своих сыновей.
Мы к победам идем за тобою,
Мы с Москвою навеки дружны,
За Окой и за Волгой-рекою
Нам кремлевские звезды видны.
Наша дружба навек нерушима,
Наша молодость вечно жива.
Здравствуй, город, родной и любимый,
Здравствуй, красная наша Москва!
НИВЫ РОССИИ
Музыка И. Волкова, слова А. Бодренкова
Трудные нивы России,
русский поклон вам земной за повседневное чудо –
Хлеб наш насущный ржаной.
За бескорыстную службу, за голубой окаем…
Нивы родимые, нивы России,
С детства вы в сердце моем.
Вольные нивы России,
Стали морям вы сродни, –
Где они, межи меж вами?
Нет их, куда ни взгляни!
Волнами ходят колосья, не обозрим окаем…
Вольные нивы России,
Славит вас в песнях народ
В добрых богатствах державы много от ваших щедрот.
Пусть же вовеки над вами не закружит воронье.
Нивы родимые, нивы России,трудное счастье мое…
ПЕСНЯ-СКАЗ О МАМАЕВОМ КУРГАНЕ
. Музыка А. Пахмутовой, переложение для хора А. Колосова, слова В. Бокова
На Мамаевом кургане тишина,
За Мамаевым курганом тишина.
В том кургане похоронена война,
В мирный берег тихо плещется волна.
Перед этою священной тишиной
Встала женщина с поникшей головой.
Что-то шепчет про себя седая мать,
Всё надеется сыночка увидать.
Заросли степной травой глухие рвы.
Кто погиб, тот не поднимет головы,
Не придет, не скажет: «Мама, я живой!
Не печалься, дорогая, я с тобой!»
Вот уж вечер волгоградский настает,
А старушка не уходит, сына ждет,
В мирный берег тихо плещется волна,
Разговаривает с матерью она.
ПОДМОСКОВНЫЕ СОСНЫ
Музыка Н. Кутузова, слова Е. Карасева
За полями, за тихой рекою
Расплескался багряный закат.
И, как и детстве, опять надо мною
Подмосковные сосны шумят.
Припев: Сосны, подмосковные сосны, Как солдаты,
Вы встречали и пламя и дым.
А теперь вы встречаете мирные весны
И привольно шумите над обрывом крутым.
Здесь мальчишкою русоволосым
Я играл у родного крыльца.
Здесь, под соснами, в грозную осень
Провожал я на битву отца.
Припев
Становился я сильным и рослым,
Шел солдатской дорогой крутой.
И повсюду родимые сосны
Пели песни свои надо мной.
Припев
Я иду вдоль застроенных улиц.
На знакомом стою берегу.
Новым городом долго любуюсь
И волнения скрыть не могу.
Припев
СИБИРЬ ЛЕНИНСКАЯ
Музыка Г. Пантюкова, слова Т. Белозерова
Необъятны Сибири просторы,
Всё вместила большая душа:
И лесами покрытые горы,
И могучий разлив Иртыша.
Припев: Сибирь, Сибирь, моя Сибирь!
Ты край России!
Зеленый край, моя тайга,
Родной Байкал, его просторы голубые
Живут в душе сибиряка.
Ходит волнами хлебное море,
Зрелый колос звенит на ветру,
Запевают комбайнов моторы
На сибирских полях поутру.
Припев
Нет крупнее сибирских алмазов,
Только самый бесценный алмаз —
Это Ленинской партии разум,
Это наша советская власть.
Припев
МНЕ ДОВЕРЯЕТ РОССИЯ
Музыка А. и Г. Заволокиных, слова Е. Карасева
Мне доверяет Россия свою красоту —
И соловьиные трели, и яблони в белом цвету,
И поля, и леса,
Где на каждой травнике сверкает роса.
Мне доверяет Россия отвагу свою —
И ордена ветерана, и знамя в солдатском строю.
Тех бойцов имена,
Над которыми скорбно молчит тишина.
Мне доверяет Россия большие дела —
И новостройки Сибири, где дальняя трасса легла,
И улыбки друзей,
От которых на свете повсюду светлей.
Мне доверяет Россия себя навсегда,
И я доверие это в душе пронесу сквозь года.
Под высокой звездой
Я живу для России, России родной.
ПЕСНЯ КОМБАЙНЕРА
Музыка В. Лаптева, слова В. Бокова
Рано сегодня выйду я в поле,
Срок подошел, не спи, комбайнер!
Как я люблю родное раздолье,
Наш золотой пшеничный простор!
В сердце любовь да к милому краю,
Всюду о нем веду разговор.
Сыном твоим себя я считаю,
Наш золотой, пшеничный простор.
Гляну кругом я — даль неоглядна,
В золоте хлеба тонет мой взор.
С поля приду, скажу ненаглядной
Про золотой пшеничный простор.
ЗАПЕВАЮТ ЗВЕНЬЕВЫЕ
Музыка А. Двоскина, слова В. Добронравова
Хороший вечер, погожий вечер на полевой спустился стан.
Пришли ребята, пришли девчата, и заливается баян.
Звучат аккорды, и вдруг задорный
Выходит парень молодой.
От пляски жарко, и него не жалко!
А завтра снова день трудовой
На работе руки золотые,
и тд…
ЛЮБЛЮ БЕРЕЗУ РУССКУЮ
Музыка Б. Киселева, слова А. Прокофьева
Люблю березу русскую,
То светлую, то грустную,
В белом сарафанчике,
С платочками в карманчиках,
С красными застежками,
С зелеными сережками.
Люблю ее, заречную,
С нарядными оплечьями,
То ясную, кипучую,
То грустную, плакучую.
Люблю березу русскую,
Она всегда с подружками
Весною хороводится,
Целуется, как водится.
Идет, где не горожено,
Поет, где не положено,
Под ветром долу клонится
И гнется, но не ломится!
То светлую, то грустную,
Люблю березу русскую.
Люблю березу русскую.
Я НАЗОВУ ТЕБЯ ЗОРЕНЬКОЙ
Музыка Г. Пономаренко, слова В. Бокова
Часто сижу я и думаю,
Как мне тебя называть?
Скромную, славную, милую,
Как мне тебя величать?
Я назову тебя реченькой,
Только ты дальше теки,
Я назову тебя звездочкой,
Только ты дольше свети.
Я назову тебя зоренькой,
Только ты раньше вставай,
Я назову тебя солнышком,
Только везде успевай.
Я назову тебя радугой,
Только ты ярче гори,
Я назову тебя радостью,
Только ты дальше зови!
ТРАВИНОЧКА
Музыка В. Григоренко, слова В. Татаршюва
Прикушу травинку клевера,
Выйду тропкою в луга.
Я в любовь твою поверила,
А сберечь не сберегла
и тд…
ЛЮБОВЬ ДА СОВЕТ
Музыка В. Голикова, слова А. Гангова
В этот день торжественный
Жениху с невестою Посвящаем песню мы свою;
Не тая волнения, С добрым днем рождения Поздравляем новую семью!
Припев: На много лет,
На много, много лет
Любовь да совет,
Любовь да совет!
Желаем вам, желаем всей душой
Больших удач и радости большой!
Дни бывают разные:
Ясные, ненастные, —
Дорожите дружбою своей;
Где согласье доброе,
Там и счастье долгое, —
Мы желаем вам лишь светлых дней!
Припев
Будьте век счастливыми,
Сильными, красивыми,
Будьте неразлучною четой!
Мы мечтой поделимся:
Очень мы надеемся
Спеть на вашей свадьбе золотой:
Припев
ОТЧЕГО
Музыка П. Барчунова, слова В. Крахта
Солнце скрылось за синие горы,
Потемнел небосвод голубой.
Отчего так нежданно, так скоро
Мы расстались когда-то с тобой?
Может, счастье, как солнце, вернется,
Расцветет, как сирень под окном.
Отчего только сердце так бьется
И мечтает о ком-то родном?
Разошлись мы по разным дорогам,
Наша песня умолкла вдали.
Отчего мы забыли о многом,
А ее позабыть не могли?
Помнишь, пели с тобой мы, бывало,
Уходя в золотистую рожь.
Отчего эта песнь отзвучала
И ее ты со мной не поешь?
Коль любовь улетела, как птица,
Коль она не вернется назад.
Отчего мне по-прежнему снится
Твой задумчивый, ласковый взгляд?
Я шепчу твое имя ночами
И зову тебя так, как сейчас!
Отчего счастья ищут годами,
А находят его только раз?
В ЧИСТОМ ПОЛЕ
Музыка Л. Печникова, слова М. Андронова
Поле. Снег. Белым-бело.
День к закату клонится.
Все дороги замело —
Вслед за тройкой, вслед за тройкой вьюга гонится.
Бубенцы звенят: дзинь-дзинь! —
Сколько их развешено!.
Ты остынь, дружок, остынь — Не гони так,
не гони коней так бешено!
Вдаль по снежной целине
Тройка мчит с упряжкою.
Первый раз любовь во мне
На морозе, на ветру цветет ромашкою.
Балалайка жениха
Сыплет радость бойкую.
А гармошка рвет меха — То рыдает,
то поет над резвой тройкою.
Кружат вихри всё сильней,
Снег под сани стелется.
Наших свадебных коней
В чистом поле не догнать седой метелице!
Русские народные песни
ЗЕЛЕНАЯ РОЩИЦА
Запись В. Захарова
— Зеленая рощица,
Ох, что ж ты не цветешь?
Молодой соловьюшек,
Ох, что ж ты не поешь?
Молодой соловьюшек,
Ох, что ж ты не поешь?
— Запел бы я песенку,
Ох, мне волюшки нет.
Запел бы я песенку,
Ох, мне волюшки нет.
Голубка гуркует,
Ох, что молодца нет,
Голубка гуркует,
Ох, что молодца нет.
Молодка горюет,
Ох, что молодца нет.
МИМО МОЕГО САДИКА
Запись н обработка И. Веретенникова
ГДЕ Ж ТЫ БЫЛ, МОИ ЧЕРНЫЙ БАРАН?
Запись и обработка Е. Шелеманова
Где ж ты был, мой черный баран?
На мельнице, на мельнице, сударь мой Иван.
Что ж ты там делал, мой черный баран?
Муку молол, муку молол, сударь мой Иван.
Чем же ты молол, мой черный баран?
Рожками, ножками, сударь мой Иван.
Кто ж тебя выгнал, мой черный баран?
Мельники, мельники, сударь мой Иван.
Чем же тебя били, мой черный баран?
Палками, скалками, сударь мой Иван.
Как же ты кричал, мой черный баран?
Ме-ке-ке, бре-ке-ке, сударь мой Иван.
РАЗ-ДВА, ЛЮБЛЮ ТЕБЯ
Северные игровые припевки. Запись и обработка Ю. Запарного
Красна девица вила кудерышкн,
Да на реке оставила ведерышки.
Раз-два, люблю тебя, люблю тебя,
Да на реке оставила ведерышки.
— Скажи, мила ненаглядная,
Да почему ты не нарядная?
— Потому не иарядилася,
Да за водой поторопилася.
Раз-дза, люблю тебя, люблю тебя,
Да за водой поторопилася.
За водицей ходить версточку,
Да я взяла орешков горсточку.
Раз-два, люблю тебя, люблю тебя,
Да я взяла орешков горсточку.
Тебе, тятенька, бить не отбить,
Да я задумала молодчика любить.
Полюбила не за ум, не за красу,
Да полюбила за поглядку веселу.
Раз-два, люблю тебя, люблю тебя,
Да полюбила за поглядку веселу.
Весела его поглядочка,
Да от милого пришла карточка.
Раз-два, люблю тебя, люблю тебя,
Да от милого пришла карточка.
Пришла-карта, нарисованный портрет,—
Да опиши, милая, любишь или нет.
Раз-два, люблю тебя, люблю тебя,
Да опиши, милая, любишь или нет.
Я писала другу Ванюше:
Да не женись, дружок, на Танюше.
Если женишься, спокаешься,
Да со худой женой намаешься.
Раз-два, люблю тебя, люблю тебя,
Да со худой женой намаешься.
Со худой женой намаешься,
Да со хорошей накрасуешься!
Раз-два, люблю тебя, люблю тебя,
Да со хорошей накрасуешься!
РЯЗАНСКИЕ ЧАСТУШКИ
Обработка А. Широкова
И папаня ничего,
И маманя ничего:
Гуляй, дочка, до бела,
Я сама в девках была.
Вот идет, вот идет,
Идет мой голубчик.
Развевает ветерок
Его рыжий чубчик.
Что ж ты, милый, редко ходишь,
На неделе десять раз.
Если кажется далеко —
Приходи, живи у нас.
Не дождусь -— когда ты сядешь
Рядом да скамеечку,
Не дождусь, когда ты глянешь
На меня, на девочку.
Сел миленочек напротив,
Заиграл в тальяночку.
А мне, девчонке, подмигнул —
Да отодвинь товарочку.
Сколько раз я зарекалась
Под гармошку песни петь,
А гармошка заиграет —
Невозможно утерпеть.
Развеселый голосочек,
Долетай до милого.
Не давай ему покоя
Часу ни единого.
Все я песни перепела
Да еще осталось две.
Эти песни сероглазому
Спою наедине.
Текст
1
ПРОБУЖДЕНИЕ ! для «Утро в чаше ночи»
Имеет бросил Камень, обращающий Звезды в Полет:
А Вот! Охотник Востока поймал
Башня султана в петле света.
2
Мечтать когда левая рука Рассвета была в небе
я Услышал голос в крике таверны,
«Пробудитесь, мои малыши, и наполни Чашу
Раньше Ликер жизни в чашке сухой.«
3
А, как команда Петуха, те, кто стоял до
Таверна крикнула: «Тогда открой дверь!
Вы знаю, как мало нам осталось,
А, после того, как ушел, больше не может возвращаться «.
4
Сейчас Новый Год возрождая старые Желания,
задумчивая Душа к одиночеству уходит в отставку,
Где БЕЛАЯ РУКА МОИСЕЯ на ветке
Путы вне, и Иисус из-под земли подозревает.
5
Ирам действительно ушел со всей своей розой,
А Кубок Джамшида Sev’n-ring’d, о котором никто не знает;
Но Тем не менее Виноградная лоза дает урожай ее древнего Рубина,
А все еще дует сад у воды.
6
А Губы Дэвида закрыты; но в божественном
Высокая трубочка Пехлеви, с «Вино! Вино! Вино!»
Красный Вино ! «- кричит Соловей Розе
.Это желтая щека ее воплощения.
7
Давай, Наполни Чашу и в Пламени Весны
Зимняя одежда покаяния бросок:
Птице Времени далеко
Кому лети — и вот! Птица на крыле.
8
А смотри — тысяча цветов с Днем
проснулся — и тысяча разбросана по глине:
А в этот первый летний месяц, приносящий розу
Должен заберите Джамшид и Кайкобад.
9
Но Пойдем со старым Хайямом и оставим лот
Оф Кайкобад и Кайхосру забыли:
Пусть Рустум лежал вокруг него, как хочет,
Или Хатим Тай плачь Ужин — не обращай на них внимания.
10
с я на какой-то полосе травы заброшен
Это отделяет пустыню от посевной,
Где имя Раба и Султана редко известно,
г.А пожалей султана Махмуда на его троне.
11 Вернуться к началу
Здесь с буханкой хлеба под ветвью,
А Фляжка с вином, книга стихов — и ты
Рядом я пою в пустыне —
А Пустыня — это еще и рай.
12
«Как сладко смертны совранты! «- думают некоторые:
Другое — «Как благословен грядущий рай!»
Ач, Возьмите Наличные деньги и откажитесь от Остального;
Ой, Смелая Музыка далекого Барабана!
13
Посмотреть Розе, которая веет вокруг нас — «Lo,
»Смеющийся » она говорит: «Я вдуваю в мир»:
в когда-то шелковая кисточка моего кошелька
слеза, и его Сокровища в саду.«
14
Люди мирской надежды возлагают свои сердца на
Оборотов Пепел — или процветает; и анон,
Нравится Снег на пыльном лице пустыни
Освещение Час-два — уже нет.
15
А те, кто разводил Золотое зерно,
А те, кто бросил его ветрам, как дождь,
одинаковых к такой золотистой Земле не обращаются
As, похоронен однажды, Мужчины хотят снова откопать.
16
Думаю, в этом караван-сарае
Чей Дверные проемы чередуются Днем и Ночью,
Как Султан после султана с его помпой
Обитель его час или два, и пошел своей дорогой.
17
Они говорят, что Лев и Ящерица держат
Судов, где Джамшид прославился и напился:
А Бахрам, великий охотник — Дикий осел
Марки над его головой, и он крепко спит.
18
я иногда думаю, что никогда не дует так красный
Роза, словно там, где истек кровью похороненный Цезарь;
Это каждый Гиацинт, который носит Сад
Выпало в ее коленях от некогда прекрасной головы.
19
А эта восхитительная трава, нежная зеленая
Оперения Губа реки, на которую мы опираемся —
Ач, легонько опереться на него! для кто знает
От какая когда-то прекрасная Губа возникает невидимой!
20
Ач, Мои Возлюбленные, наполните Чашу, очищающую
В ДЕНЬ прошлых сожалений и будущих страхов —
Завтра ? — Почему, завтра мне может быть
Я с «Вчерашней Сев’н Тысячелетней».
21 Вернуться к началу
Ло! некоторые мы любили, самые красивые и лучшие
Это Время и судьба всех их винтажных перстов,
Есть выпил свою чашку за раунд или два до,
А один за другим молча подползли к Отдыху.
22
А мы, что сейчас веселимся в Комнате
Они слева, а Летние платья в New Bloom,
Себя Мы должны под Ложе Земли
Спуск, Самостоятельно сделать Диван — для кого?
23
Ач, максимально использовать то, что мы еще можем потратить,
Раньше мы тоже в Прах спускаемся;
Пыль в прах и в прах лгать,
Sans Wine, sans Song, sans Singer, и — sans End!
24
одинаковых для тех, кто к TO-DAY готовится,
А те, что после ЗАЗТРА пристально смотрят,
А Муэдзин из Башни Тьмы плачет
«Дураки ! ваша награда ни здесь, ни там! ‘
25
Почему, все святые и мудрецы, которые обсуждали
Оф Два Мира так учёно воткнули
Нравится глупые пророки вперед; их слова к презрению
Аре scatter’d, и их пасти затоплены пылью.
26
Ой, Пойдем со старым Хайямом и оставим Мудрый
Кому говорить; одно несомненно, что Жизнь летит;
Один вещь определенная, а остальное ложь;
Цветок, который однажды распустился, навсегда умирает.
27
Я в молодости охотно посещал
Доктор и Святой, и услышал великий аргумент
О компании это и про: но вечно
пришел через ту же дверь, что и я.
28
с их Я сеял Семя Мудрости,
А собственноручно потрудился, чтобы вырасти:
А это был весь урожай, который я собрал —
«я пришел, как Вода, и я иду, как Ветер ».
29
в эта Вселенная, и , почему не знает,
Нор откуда , как Вода волей-неволей течет:
А из него, как ветер по пустоши,
я не знаю куда , волей-неволей дует.
30
Что, не спрашивая, сюда торопились откуда ?
А, не спрашивая, куда поспешил отсюда!
Другой и еще чаша для утопления
Память об этой дерзости!
31 Вернуться к началу
вверх от Центра Земли через Седьмые врата
я поднялся, и на троне Сатурна сат,
А многие Узлы распутались у Дороги;
Но не узел человеческой смерти и судьбы.
32
Там была дверь, к которой я не нашел ключа:
Там было прошлое Завесы, которое я не мог видеть:
Некоторые Немного поговорим обо мне и о тебе
Там кажется, — и больше не о ТЕБЕ и МЕНЯ.
33
Тогда Я закричал катящемуся Heav’n,
Спрашивая, «Какая Лампа должна была направить Судьбу
Ее маленькие дети, спотыкающиеся в темноте? »
А — «Слепое понимание!» Heav’n ответил.
34
Тогда в эту глиняную чашу я отложил
Мой Губа секрет Колодец Жизни, чтобы узнать:
А От губ к губам он бормотал — «Пока живешь
»Напиток ! — за один раз мертвым ты никогда не вернешься. «
35
я думаю Судно, что с беглецом
Шарнирное сочленение ответил, когда-то жив,
А веселье; И холодную губу я целовал
Как Много поцелуев можно взять — и подарить!
36
Для на рыночной площади, один закат дня,
я смотрел, как Поттер бьет мокрую глину:
А со всем стертым языком
Это бормотал — «Осторожно, брат, нежно, помолись!»
37
Ач, Наполните Чашку: — какие бутсы повторить
Как Время ускользает у нас под ногами:
Нерожденный TO-M0RROW, и умер ВЧЕРА,
Почему волнуйтесь о них, если СЕГОДНЯ будет сладко!
38
Один Момент в Пустошах Аннигиляции,
Один Момент Колодца Жизни по вкусу —
Звезды заходят и Караван
пусков для Рассвета Ничто — О, поскорее!
39
Как долго, как долго, в бесконечном преследовании
Оф Это и То стремление и спор?
Лучше Веселитесь с урожайным виноградом
Чем грустный после ничего или горький фрукт.
40
Вы знаете, друзья мои, как давно в моем доме
Для новый брак, который я заключил Carouse:
В разводе старый бесплодный разум из моей постели,
А взял Дочь Виноградной Лозы к Супруге.
41 Вернуться к началу
Для «ЕСТЬ» и «ЕСТЬ-НЕ», хотя с правилом и строкой ,
А «ВВЕРХ-И-ВНИЗ» без , я смог определить,
я но в целом я только хотел знать,
Был никогда не погружаюсь ни в чем, кроме вина.
42
А в последнее время у двери таверны агапе,
пришел Кража через Сумрак в форме ангела
Подшипник сосуд на плече; и
He предложи мне попробовать его; и ’twas — Виноград !.
43
Виноград, консервированный с Logic absolute
Семьдесят сентиментальных сект опровергают:
тонкий алхимик, который в Trice
Жизни свинцовый металл в золото превращается.
44
могущественный Махмуд, победоносный Господь,
Это все заблудшие и черная орда
Оф Страхи и печали, наводняющие Душу.
Скаттер и убивает своим зачарованным мечом.
45
Но оставь Мудрых пререкаться, а со мной
Ссора Вселенной пусть будет:
А, в каком-то углу кушетки Hubbub,
Марка Игра того, что делает Тебя столько же.
46
Для внутрь и наружу, вверху, примерно, внизу,
‘Тис ничего, кроме шоу Magic Shadow,
Сыграно в коробке, свеча которой — Солнце,
Раунд которые мы, Призрачные Фигуры, приходят и уходят.
47
А если вино, которое вы пьете, губу, которую вы нажимаете,
Конец в Ничто все заканчивается — Да —
Тогда воображать, пока Ты есть, Ты есть, но что
тыс. будет — Ничего — Ты не будешь меньше.
48
Пока Роза веет вдоль реки Бринк,
с старый Хайям Рубин Винтаж напиток:
А когда Ангел с его более темным Проектом
Тиражи до Тебя — возьми и не сжимайся.
49
‘Тис все шахматная доска ночей и дней
Где Судьба с людьми для пьес пьес:
Сюда и туда движется, и спаривается, и убивает,
А один за другим лежит в шкафу.
50
Ball No Question делает из «Да и нет»,
Но Вправо или влево, когда игрок наносит удары;
А Тот, что бросил Тебя в Поле,
He знает обо всем — ОН знает — ОН знает!
51 Вернуться к началу
Moving Finger пишет; и, предъявив судебный приказ,
ходов на: ни все благочестие твое, ни остроумие
Должен заманите его обратно, чтобы отменить половину строки,
Нор все твои слезы смывают Слово об этом.
52
А эту перевернутую чашу мы называем Небом,
На основании чего ползая курятник, мы живем и умираем,
Лифт Не твои руки на Это за помощью — за Оно
Рулонов бессильно, как Ты или я.
53
с Первая Земля Глина Они месили Последнего Человека,
А затем Последней Жатвы посеял Семя:
Да, первое Утро Творения написал
Что «Последняя заря расплаты» должна прочитать.
54
я скажи Тебе это — Когда, начиная с Цели,
Больше плечи пылающего жеребенка
Оф Они бросили Хев’н Парвин и Муштару,
В мой предопределенный Сюжет Праха и Души.
55
Вайн задел Волокно; что около
Если цепляется за мое Существо — пусть суфий насмехается;
Оф мой недрагоценный металл может быть подан ключ,
Это откроет Дверь, на которой он воет.
56
А это я знаю: тот ли Истинный Свет,
разжечь Любить, или Гнев поглотить меня вполне,
Один проблеск Его в таверне поймал
Лучше чем в Храме проиграли сразу.
57
Ой, Ты, кто сделал — с Pitfall и с Gin
Beset Дорога, по которой я должен был бродить,
тыс. не увянет с предопределением раунд
Энмеш меня и вменяют мое грехопадение?
58
Ой, Ты, которого создал Человек низшей Земли,
А кто вместе с Эдемом изобрел Змею;
Для весь грех где с лицом человека
Is blacken’d, Прощение Человека давай — и возьми!
КУЗА-НАМА
59
Слушайте очередной раз.Один вечер на закрытии
Оф Рамазан, до восхода лучшей луны,
В та старая гончарная лавка, где я стоял один
с глина Население раунд по рядам.
60
А, странно сказать, среди этого земельного участка
Некоторые могли сформулировать, в то время как другие нет:
А вдруг еще один нетерпеливый закричал —
Кто — это Поттер, молитесь, а кто Горшок?
61 Вернуться к началу
Тогда сказал другой — «Не зря же
Мой Вещество с обычной Земли было та’эн,
.Это Тот, кто тонко превратил меня в форму
Должен снова верни меня на обычную Землю.«
62
Другой сказал — «Почему не раздражительный мальчик,
Был бы разбить Чашу, из которой он пил с радостью;
Должен Тот, что сделал Сосуд чистой Любви
А Вообразите, после того, как Rage уничтожит! «
63
Нет ответил на это; но после того, как Молчание заговорило
А Судно более неуклюжего Марка:
«Они насмехаться надо мной за то, что я наклонился наперекосяк
Что ! тогда рука Поттера дрожала? »
64
Саид один — «Народ угрюмого тапстера телла»,
А намазать его Лик адским дымом;
Они говорить о каком-то строгом Испытании нас — Пиш!
Он Добрый человек, и все будет хорошо.«
65
Тогда сказал другой с протяжным вздохом,
«Моя Глина с долгим забвением высохла:
Но, Наполни меня старым знакомым соком,
Methinks Я могу поправиться до свидания! «
66
Так в то время как Суда говорили одно за другим,
Один шпионил за маленьким полумесяцем, которого все искали:
А затем они начали бегать трусцой: «Брат! Брат!
Hark к узлу на плече портера скрипит! »
67
Ач, с Виноградом моя увядающая Жизнь обеспечивает,
А омой мое тело, откуда умерла жизнь,
А в листе виноградной лозы,
Так похорони меня в каком-нибудь сладком саду.
68
Это даже мой зарытый прах такой ловушка
Оф Духи взлетят в воздух,
Как не Истинно верующий, проходящий мимо
Но должны быть застигнуты врасплох.
69
Действительно кумиры, которых я так любил
Есть сделал мой кредит в Men’s Eye очень неправильно;
Есть утонул мою честь в неглубокой чаше,
А продал свою репутацию за песню.
70
Действительно, действительно, Покаяние часто до
г.я выругался — но был ли я трезв, когда ругался?
А потом пришла весна, и роза в руке
Мой нити-голые кусочки Пенитенс разорвали.
71 Вернуться к началу
А столько, сколько Вино сыграло в неверных,
А отнял у меня мою мантию чести — ну,
я часто задаются вопросом, что виноделы покупают
Один наполовину так дорого, как товары, которые они продают.
72
Увы, Эта весна должна исчезнуть с розой
Это Благоухающая рукопись молодежи должна закрываться!
Соловей пел в ветвях,
Ач, откуда и куда снова полетело, кто знает!
73
Ач Любовь ! не могли бы мы с тобой сговориться с судьбой
Кому ухватить эту жалкую схему вещей целиком,
Был бы не разнесем на куски — а то
Переформовать это ближе к Желанию Сердца!
74
Ач, Луна моего восторга, не знающая убывания,
Луна Неба снова восходит:
Как часто вставая в будущем, она будет выглядеть
Через этот самый Сад после меня — напрасно!
75
А когда пройдешь сияющей ногой
Среди Гости, разбросанные по траве,
А в своем радостном поручении достичь Пятна
Где Я сделал одно — опусти пустой стакан!
ТАМАМ ШУД Вернуться к началу
Рубайят Омара Хайяма
Текст первого издания
Я.
ПРОБУДИТЕСЬ! для утра в чаше ночи Бросил Камень, обращающий Звезды в Полет: И вот! Охотник Востока поймал Башня султана в петле света.
II.
Сны, когда левая рука Зари была в небе Я услышал голос в таверне, крик, «Пробудитесь, мои малыши, и наполните чашу Прежде, чем Ликер Жизни в чаше станет сухим ".
III.
И, как и команда Петуха, те, кто стоял раньше Таверна кричала: «Тогда открой дверь.Вы знаете, как мало нам осталось остаться, И, однажды отбыв, не может больше вернуться ».
IV.
Теперь Новый Год возрождает старые Желания, Душа задумчивая к одиночеству удаляется, Где БЕЛАЯ РУКА МОИСЕЯ на ветке Выталкивает, и Иисус из-под земли подозревает.
В.
Ирам действительно ушел со всей своей Розой, И Кубок Джамшида Sev'n-ring'd, о котором никто не знает; Но все же Виноградная лоза ее древний Рубин дает, И все же сад у воды дует.
VI.
И губы Давида сомкнуты; но в божественном Пелеви с высоким клочком, с «Вино! Вино! Вино! Красное вино! »- кричит Соловей Розе. Эта ее желтая щека - инкарнадин.
VII.
Приходите, наполните чашу и в весеннем огне Бросок "Зимняя одежда покаяния": У Птицы Времени есть немного пути Летать - и вот! Птица на крыле.
VIII.
И посмотрите - тысяча цветов с днем Проснулся - и тысяча разлетелась в Клэй: И в этот первый летний месяц, который приносит розу Заберут Джамшид и Кайкобад.
IX.
Но пойдем со старым Хайямом и оставим Лот О Кайкобаде и Кайхосру забыли: Пусть Рустум ляжет с ним, как хочет, Или Хатим Тай плакать Ужином - не обращай на них внимания.
ИКС.
Со мной по какой-то полосе травы, брошенной Это просто отделяет пустыню от засеянной, Где редко известно имя Раба и Султана, И пожалей султана Махмуда на его троне.
XI.
Здесь с буханкой хлеба под веткой, Фляжка с вином, книга стихов - и ты Рядом со мной пою в пустыне - И пустыня - это уже рай.
XII.
«Как сладка смертная Совранта!» - думают некоторые: Другие - «Как благословен грядущий рай!» Ах, возьмите Наличные в руки и откажитесь от Остального; О, смелая Музыка далекого Барабана!
XIII.
Взгляни на Розу, которая веет вокруг нас - «Вот, Смеясь, - говорит она, - я воню в мир: Сразу шелковая кисточка моего кошелька Слезу и ее сокровище бросить в сад ».
XIV.
Люди мирской надежды возлюбили Превращает Пепел - или процветает; и анон, Как снег на пыльном лице пустыни Освещение немного Час или два - больше нет.
XV.
И те, кто выращивал Золотое Зерно, И те, кто кинул его ветрам, как дождь, Как ни одна такая золотистая Земля не обратилась Как похороненный однажды, Мужчины хотят откопать снова.
XVI.
Подумайте, в этом разбитом караван-сарае Чьи двери сменяют ночь и день, Как султан после султана с его пышностью Прождал час или два и пошел своей дорогой.
XVII.
Говорят, Лев и Ящерица держат Дворы, где Джамшид прославлял и пил глубоко: И Бахрам, этот великий Охотник - Дикий Осел Печати над его головой, и он крепко спит.
XVIII.
Я иногда думаю, что никогда не дует так красным Роза как то место, где истек кровью похороненный Цезарь; Что каждый гиацинт, который носит сад Упал на колени из некогда прекрасной Головы.
XIX.
И эта восхитительная трава, нежно-зеленая Оперивается Губа реки, на которую мы опираемся - Ах, легонько оперся на него! ибо кто знает Из какой некогда прекрасной Губы возникает невидимая!
ХХ.
А! Мои Возлюбленные, наполните Чашу, которая очищается СЕГОДНЯ прошлых сожалений и будущих страхов- Завтра? Почему, завтра я могу быть Я с вчерашней сев'н тысячами лет.
XXI.
Ло! некоторые мы любили, самые прекрасные и лучшие Это время и судьба всех их винтажных перстов, Выпили свою чашку раунд или два назад, И один за другим молча подползли к Отдыху.
XXII.
И мы, что теперь веселились в Комнате Они ушли, и Летние платья в новоцвете, Мы сами должны под Ложе Земли Спустимся сами, чтобы сделать диван - для кого?
XXIII.
Ах, извлеките максимум из того, что мы еще можем потратить, Прежде, чем мы тоже в Прах спустимся; Пыль в Прах и Прах лгать, Без вина, без песни, без певца и без конца!
XXIV.
Подобно тем, кто к ДНЮ НАЗНАЕТСЯ, И те, что после ЗАЗТРА смотрят, Плачет муэдзин из Башни Тьмы «Дураки! Ваша награда ни здесь, ни там».
XXV.
Да ведь все святые и мудрецы, которые обсуждали Из двух миров так учеными толкаются Как неразумные пророки; их слова к презрению Рассеяны, и их пасть затоплена пылью.
XXVI.
Ой, пойдем со старым Хайямом и оставим мудрых Поговорить; одно несомненно, что Жизнь летит; Одно можно сказать наверняка, а остальное - ложь; Цветок, который однажды распустился, навсегда умирает.
XXVII.
Я в молодости очень часто Доктор и Святой, и услышал великий аргумент Об этом и о: но навсегда Вышел через ту же дверь, что и я.
XXVIII.
Я сеял с ними Семя Мудрости, И собственноручно трудил его, чтобы вырасти: И это был весь урожай, который я собрал - «Я пришел, как Вода, и, как Ветер, я ухожу».
XXIX.
В эту Вселенную, и почему не зная, Ни откуда, как Воды волей-неволей текут: И из него, как ветер по пустоши, Не знаю куда, волей-неволей дует.
ХХХ.
Что, не спрашивая, куда сюда спешили? И, не спрашивая, куда поспешили отсюда! Еще одна и еще одна чашка, чтобы утонуть Память об этой дерзости!
XXXI.
Вверх от центра Земли через седьмые врата Я встал и на троне Сатурна насытился, И многие Узлы распутаны Дорогой; Но не узел человеческой смерти и судьбы.
XXXII.
Была дверь, к которой я не нашел ключа: Было прошлое Завесы, которое я не мог видеть: Немного поговорим обо мне и о ТЕБЕ Казалось - и больше не было ТЕБЯ и МЕНЯ.
XXXIII.
Тогда я закричал до самого катящегося Неба: Спрашивая: "Какой Лампе Судьба направить? Ее маленькие дети спотыкаются в темноте? " И - «Слепое понимание!» Heav'n ответил.
XXXIV.
Тогда я остановился в этой глиняной Чаше. Моя губа - секрет Колодца Жизни, чтобы узнать: И от губ к губам он бормотал: «Пока ты жив, Пей! - однажды мертвым ты никогда не вернешься ».
XXXV.
Я думаю Судно, что с беглецом Артикуляция ответила, когда-то жила, И веселиться; и холодную губу, которую я целовал Сколько поцелуев потребуется - и подарить.
XXXVI.
Ибо на рыночной площади, в сумерках, Я смотрел, как Поттер бьет мокрую глину: И с его полностью стертым языком Он бормотал: «Осторожно, брат, нежно, помолись!»
XXXVII.
А, наполните чашу: —какого неловка повторять Как время ускользает у нас под ногами: Нерожденный ДО ЗАЗРА и умер ВЧЕРА, Зачем волноваться о них, если ДЕНЬ будет милым!
XXXVIII.
Один момент в Пустошах Аннигиляции, Одно мгновение Колодца Жизни, чтобы попробовать - Звезды заходят, и Караван Начинается рассвет Ничто - О, поскорее!
XXXIX.
Как долго, как долго в бесконечном преследовании Об этом и том стремлении и споре? Лучше веселись с плодородным виноградом Чем грустный после никчемного или горький фрукт.
XL.
Вы знаете, друзья мои, как давно в моем доме Для нового Бракосочетания я устроил Калашу: Разведенный старый бесплодный разум с моей постели, И взял Дочь Виноградной Лозы к Супруге.
XLI.
Для "ЕСТЬ" и "ЕСТЬ-НЕ", хотя с правилом и линией, И "ВВЕРХ-И-ВНИЗ" без, я мог бы определить, Я еще только хотел знать, Никогда не погружался ни в что, кроме… Вина.
XLII.
А недавно, у Дверной Таверны, агапе, Пришел крадущийся сквозь Сумрак в форме ангела, Несет сосуд на плече; а также Он предложил мне попробовать его; и это - Виноград!
XLIII.
Виноград, который может с абсолютной логикой Семьдесят противоречивых сект опровергают: Тонкий алхимик в триче Свинцовый металл жизни превращается в золото.
XLIV.
Могущественный Махмуд, Господь победоносный, Это все заблуждение и черная Орда О страхах и печалях, наводняющих душу Разбрасывает и убивает своим зачарованным мечом.
XLV.
Но оставь Мудрых спорить, а со мной Ссора Вселенной пусть будет: И в каком-то уголке кушетки Хаббаба, Сделай Игрой то, что делает Тебя как можно больше.
XLVI.
Для входа и выхода, вверху, примерно, внизу, Это не что иное, как волшебное шоу теней, Играли в шкатулке, свеча которой - солнце, Вокруг которого мы появляемся и уходим Фантомные Фигуры.
XLVII.
И если вино, которое ты пьешь, губу давишь, Конец в ничто, на что заканчивается все - Да- Тогда представь, пока Ты есть, Ты есть, но что Ты будешь - Ничто - Ты не будешь меньше.
XLVIII.
Пока Роза дует по Реке Бринк, С напитком Old Khayyam the Ruby Vintage: И когда Ангел с его более темным зельем Притягивает к тебе - возьми и не сжимайся.
XLVIX.
'Это все шахматная доска ночей и дней Где играет Destiny with Men for Pieces: Туда и сюда движется, спаривается и убивает, И один за другим лежит в шкафу.
Л.
«Бал без вопросов» состоит из «Да» и «Нет», Но направо или налево, как удары, игрок идет; И Тот, что бросил Тебя в Поле, Он знает обо всем - ОН знает - ОН знает!
LI.
Движущийся палец пишет; и, имея приказ, Движется дальше: ни все благочестие, ни остроумие Заманим его обратно, чтобы отменить половину строки, И все твои слезы не смывают этого слова.
LII.
И эта перевернутая Чаша, которую мы называем Небом, По которым ползком курятник не живем и не умираем, Не подноси к Нему рук своих за помощью - ибо Оно Бессильно катится как ты или я.
LIII.
С первой глиной Земли Они месили Последнего человека, И тогда из Последнего урожая посеяно Семя: Да, первое утро творения писало Что прочтет «Последняя заря расплаты».
LIV.
Я говорю Тебе это - Когда, начиная с Цели, За плечами пылающего жеребенка Из Heav'n Parwin и Mushtari они бросили, В моем предопределенном сюжете пыли и души
LV.
Виноградная лоза задела волокно; который о Он цепляется за мое Существо - пусть суфий насмехается; От моего основного металла может быть подан ключ, Это откроет Дверь, за которой он воет.
LVI.
И это я знаю: Тот ли Истинный Свет, Разжечь любовь, или Гнев поглотит меня совсем, Один взгляд на это в таверне поймал Лучше, чем в Храме проиграть сразу.
LVII.
О, ты, кто сделал с Pitfall и Gin На дороге, по которой я должен был бродить, Ты не хочешь с предопределением вокруг Опутать меня и вменить мое грехопадение?
LVIII.
О Ты, сотворенный Человеком низменной Земли, И кто вместе с Эдемом изобрел Змею; За весь грех, которым лицо человека Blacken'd, Прощение Человека отдавай и возьми!
LIX.
Послушайте еще раз.Один вечер в конце Рамазана, прежде чем взошла лучшая луна, В том старом магазине Поттера я стоял один С глиняным раундом населения по рядам.
LX.
И странно сказать, среди того Земляного Лот Некоторые могли сформулировать, а другие нет: И вдруг еще один нетерпеливый закричал - "Кто такой Поттер, молитесь, а кто Горшок?"
LXI.
Тогда другой сказал: «Конечно, не напрасно. Моя субстанция с общей Земли была та'эн, Тот, Кто тонко превратил меня в форму Должен снова вернуть меня на обычную Землю."
LXII.
Другой сказал: Разобьет Чашу, из которой он пил радость; Должен ли Тот, Кто сотворил сосуд в чистой любви? И Фэнси, после уничтожения Ярости! "
LXIII.
На это никто не ответил; но после молчания Сосуд более неуклюжего изготовления: "Они насмехаются надо мной за то, что я наклонился наперекосяк; Какие? тогда рука Поттера дрожала? "
LXIV.
Сказал: «Люди угрюмого Тапстера рассказывают, И намазать его Лик дымом ада; Они говорят о каком-то строгом Испытании нас - Пиш! Он хороший парень, и с ним все будет хорошо."
LXV.
Тогда другой сказал с протяжным вздохом: «Моя глина с долгим забвением иссякла: Но наполни меня старым знакомым соком, Мне кажется, я мог бы поправиться до свидания! "
LXVI.
Итак, пока Сосуды один за другим говорили, Один заметил маленький полумесяц, которого все искали: А потом они начали толкать друг друга: «Брат! Брат! Слушайте, как скрипит узел на плече Портера! "
LXVII.
Ах, с Виноградом моя увядающая Жизнь дает, И омой мое Тело, откуда умерла жизнь, И в Завёрнутом Листе Виноградной Лозы, Так похорони меня у сладкого сада.
LXVIII.
Это даже мой зарытый пепел такая ловушка Парфюма взлетят в воздух, Как не Истинно Верующий, проходящий мимо Но застигнут врасплох.
LXIX.
Действительно, кумиры, которых я так долго любил Сделал мой кредит в Men's Eye очень неправильно: В неглубокой чаше утонул мою честь, И продал свою репутацию за песню.
LXX.
Действительно, Покаяние часто раньше Я выругался - но был ли я трезв, когда ругался? А потом пришла весна и Роза в руке Мои нити-голые штаны Покаяния разорвались.
LXXI.
И как вино играло неверных, И отнял у меня мантию чести - ну, Я часто задаюсь вопросом, что покупают виноделы Одна половина столь же драгоценна, как товары, которые они продают.
LXXII.
Увы, эта Весна должна исчезнуть вместе с Розой! Благоухающая рукопись этого юноши должна быть закрыта! Соловей, что в Ветвях пел, Ах, откуда и куда снова полетело, кто знает!
LXXIII.
Ах, любовь! не могли бы мы с тобой сговориться с судьбой Чтобы понять всю эту печальную схему вещей, Разве мы не разнесем его вдребезги - а потом Переделайте его ближе к желанию сердца!
LXXIV.
Ах, Луна моего восторга, не знающая убывания, Луна Неба снова восходит: Как часто в будущем она будет выглядеть Через этот самый Сад после меня - напрасно!
LXXV.
И когда пройдешь Себя с сияющей Ногой Среди гостей, разбросанных по траве, И в радостном поручении Твоем достигни места Где я его сделал - опусти пустой стакан!
ТАМАМ ШУД.
Пятое издание Текст
Я.
ПРОБУДИТЕСЬ! Для Солнца, которое бросилось в бегство Звезды перед ним с Ночного поля, Ведет Ночь вместе с ними из Небес и наносит удары Башня султана с древком света.
II.
Прежде, чем призрак Ложного утра умер, Мне показалось, что голос в таверне закричал: "Когда весь Храм приготовлен внутри, "Почему кивает сонный Прихожанин снаружи?"
III.
И, как и команда Петуха, те, кто стоял раньше Таверна кричала: «Тогда открой дверь! "Ты знаешь, как мало нам осталось остаться, И, однажды уйдя, не может больше вернуться."
IV.
Теперь Новый Год возрождает старые Желания, Душа задумчивая к одиночеству удаляется, Где БЕЛАЯ РУКА МОИСЕЯ на ветке Выталкивает, и Иисус из-под земли подозревает.
В.
Ирам действительно ушел со всей своей Розой, И Кубок Джамшида Sev'n-ring'd, о котором никто не знает; Но все же Рубин в лозе зажигает, И много дует сад у воды.
VI.
И губы Давида сомкнуты; но в божественном Аппетитный Pehlevi, с «Вино! Вино! Вино! «Красное вино!» - кричит Соловей Розе. Ее желтоватая щека - инкарнадин.
VII.
Приди, наполни Чашу и в огне весны Ваша зимняя одежда покаяния: У Птицы Времени есть немного пути Порхать - и Птица летит на Крыло.
VIII.
Будь то Найшапур или Вавилон, Будь то чаша сладкой или горькой, Вино Жизни продолжает сочиться капля за каплей, Листья жизни падают один за другим.
IX.
Каждое утро приносит тысяча роз, вы говорите: Да, но где же вчерашняя роза? И в этот первый летний месяц, который приносит розу Заберут Джамшид и Кайкобад.
ИКС.
Ну пусть возьмут! Что нам делать С Кайкобадом Великим или Кайхосру? Пусть Зал и Рустум бушуют, как хотят, Или призыв Хатима к ужину - не обращай внимания на тебя.
XI.
Со мной по полосе травы, заросшей Это просто отделяет пустыню от засеянной, Где забыто имя Раба и Султана - И мир Махмуду на его золотом троне!
XII.
Книга стихов под ветвью, Кувшин вина, буханка хлеба - и ты Рядом со мной пою в пустыне - О, пустыня была раем достаточно!
XIII.
Некоторые для славы этого мира; и немного Вздохните о грядущем Рае Пророка; Ах, возьми наличные и отпусти кредит, Не обращайте внимания на грохот далекого Барабана!
XIV.
Взгляни на развевающуюся Розу вокруг нас - «Вот, Смеясь, - говорит она, - я вдуваю в мир, Сразу шелковая кисточка моего кошелька Слезу и ее сокровище бросить в сад ».
XV.
И возделывавшие золотое зерно, И те, кто бросил на ветер, как Дождь, Как ни одна такая золотистая Земля не обратилась Как похороненный однажды, Мужчины хотят откопать снова.
XVI.
Люди мирской надежды возлюбили Превращает Пепел - или процветает; и анон, Как снег на пыльном лице пустыни, Освещение немного, час или два - больше нет.
XVII.
Подумайте, в этом разбитом караван-сарае Чьи порталы сменяют Ночь и День, Как султан после султана с его пышностью Обитель своего предназначенного Часа, и пошел своей дорогой.
XVIII.
Говорят, Лев и Ящерица держат Суды, где Джамшид прославлял и пил по полной: И Бахрам, этот великий Охотник - Дикий Осел Печатает его голову, но не может нарушить его сон.
XIX.
Я иногда думаю, что никогда не дует так красным Роза как то место, где истек кровью похороненный Цезарь; Что каждый гиацинт, который носит сад Упала ей на колени из некогда прекрасной головы.
ХХ.
И эта оживляющая трава, нежно-зеленая Оперивается Губа реки, на которую мы опираемся - Ах, легонько оперся на него! ибо кто знает Из какой некогда прекрасной Губы возникает невидимая!
XXI.
Ах, мои возлюбленные, наполните очищающую чашу СЕГОДНЯ прошлых сожалений и будущих страхов: Завтра - почему, завтра я могу быть Я со вчерашней Сев'н тысячами лет.
XXII.
Для тех, кого мы любили, самых милых и лучших Что из его Vintage Rolling Time имеет perst, Выпили свою чашку раунд или два назад, И один за другим тихонько ползли отдыхать.
XXIII.
И мы, что теперь веселились в Комнате Они ушли, и летние платья в новом цвете, Мы сами должны под Ложе Земли Спустимся - мы сами сделаем кушетку - для кого?
XXIV.
Ах, извлеките максимум из того, что мы еще можем потратить, Прежде, чем мы тоже в Прах спустимся; Прах в прах и под прахом ложь, Без вина, без песни, без певца и без конца!
XXV.
Подобно тем, кто к ДНЮ НАЗНАЕТСЯ, И те, что после некоторого ЗАЗТРА смотрят, Плачет муэдзин из Башни Тьмы, «Дураки! Ваша награда ни здесь, ни там».
XXVI.
Да ведь все святые и мудрецы, которые обсуждали Из двух миров так мудро - их толкают Как неразумные пророки; их слова к презрению Рассеяны, и их пасть затоплена пылью.
XXVII.
Я в молодости очень часто Доктор и Святой, и услышал великий аргумент Об этом и о: но навсегда Вышел через ту же дверь, в которую вошел.
XXVIII.
Я сеял с ними семя Мудрости, И своими руками сделал, чтобы он рос; И это был весь урожай, который я собрал - «Я пришел, как Вода, и, как Ветер, я ухожу».
XXIX.
В эту Вселенную и почему не зная Ни откуда, как вода, волей-неволей текущая; И из него, как ветер по пустоши, Не знаю, куда, волей-неволей дует.
ХХХ.
Что, не спрашивая, Сюда торопились Откуда? И, не спрашивая, Куда поспешил отсюда! О, много чашек этого запретного вина Должен заглушить память о той дерзости!
XXXI.
Вверх от центра Земли через Седьмые врата Я встал и на троне Сатурна насытился, И многие Узлы распутались у Дороги; Но не Главный узел Судьбы Человека.
XXXII.
Это была дверь, к которой я не нашел ключа; Была Завеса, сквозь которую я мог не видеть: Немного поговорим обо мне и о ТЕБЕ Не было - и больше не было ТЕБЯ и МЕНЯ.
XXXIII.
Земля не могла ответить; ни моря, которые скорбят В струящемся Пурпурном, их Лорда Забытого; Ни катиться на небесах, со всеми его знаками, открытыми И спрятан за рукавом Ночи и Утра.
XXXIV.
Тогда О ТЕБЕ ВО МНЕ, который работает позади Покров, я поднял руки, чтобы найти Лампа среди Тьмы; и я слышал, Как из Без - «Я ВНУТРИ СЛЕПОЙ!»
XXXV.
Затем к устью этой бедной земляной урны Я научился секрету моей жизни: И от губ к губам он бормотал: «Пока ты жив, «Пей! - ибо однажды мертвый, ты никогда не вернешься».
XXXVI.
Я думаю Судно, что с беглецом Артикуляция ответила, когда-то жила, И пить; и ах! пассивная губа, которую я целовал, Сколько поцелуев потребуется - и подарить!
XXXVII.
Я помню, как останавливался по дороге Чтобы посмотреть, как Поттер бьет мокрую глину: И с его полностью уничтоженным языком Он бормотал: «Осторожно, брат, нежно, помолись!»
XXXVIII.
И не имеет такой истории с древних времен Последовательные поколения Вниз Человека катились Такой ком насыщенной Земли Отлит Создателем в человеческую форму?
XXXIX.
И ни капли, что из наших Кубков мы бросаем Для Земли пить, но может украсть внизу Чтобы погасить огонь Страданий в каком-то Оке Там спрятано - далеко внизу и давным-давно.
XL.
Как тогда Тюльпан для утреннего ужина Небесного урожая с земли смотрит вверх, Вы набожно делаете то же самое, пока Heav'n Чтобы Земля перевернула вас - как пустую чашу.
XLI.
Perplext больше не с Human или Divine, Завтра клубок ветрам уйдет, И потерять пальцы в локонах Стройный кипарисский министр вина.
XLII.
И если вино, которое ты пьешь, губу давишь, Конец в том, чем Все начинается и чем заканчивается - Да; Подумайте, что вы СЕГОДНЯ то, что ВЧЕРА Вы были… ДО УТРА не станете меньше.
XLIII.
Итак, когда этот Ангел темного напитка Наконец найду тебя на берегу реки, И, предлагая свою чашу, пригласи свою Душу Вперед к губам пить - не сжимайся.
XLIV.
Почему, если Душа может отбросить Пыль, И голый по Небесному воздуху скачет, Не было стыдно - не стыдно для него В этой глиняной туше жить искалеченной?
XLV.
'Это но палатка, где он отдыхает на один день Султан в адреста царства Смерти; Султан восходит, и темный Ферраш Наносит удар и готовит его для другого Гостя.
XLVI.
И не бойся, чтобы Существование не закрывало твою Учетная запись, и моя, больше не должны знать ничего подобного; Вечные саки из той Чаши вылились Миллионы Пузырей вроде нас и разольются.
XLVII.
Когда мы с тобой за Завесой прошли, О, но долго-долго мир будет длиться, Который из наших приездов и отъездов учитывает Как Моря должен прислушаться к камню.
XLVIII.
A Moment's Halt - мгновенный вкус БЫТИЯ из Колодца среди Пустошей - И вот! - призрачный Караван достиг НИЧЕГО, из которого он исходил - О, поскорее!
XLIX.
Не могли бы вы потратить этот блесток Существования О СЕКРЕТЕ - быстро, друг! Волосы, возможно, отделяют Ложь от Истины - А от чего, пожалуйста, может зависеть жизнь?
Л.
Волос, возможно, разделяет Ложное и Истинное; Да; и единственный Алиф были ключом к разгадке - Не могли бы вы найти его - в Сокровищницу, И, пожалуй, еще и МАСТЕРУ;
LI.
Чье тайное присутствие по венам Творения Бег по ртути избавляет от боли; Принимая все формы от Махи до Махи и Они меняются и все погибают - но Он остается;
LII.
Мгновение угадали - потом снова за Фолд Погружение во тьму вокруг драмы roll'd Которая для вечного времяпрепровождения Он Сам придумывает, вводит в действие, вот.
LIII.
Но если зря, то на упорный пол Земли и до неоткрывающейся двери Небес, Ты смотришь СЕГОДНЯ, а Ты - как тогда ДО ЗАЗРА, когда Тебя больше не будет?
LIV.
Не тратьте свой час ни на что напрасно Об этом и том стремлении и споре; Лучше быть веселым с плодотворным виноградом Чем грустный после никчемного или горький фрукт.
LV.
Вы знаете, друзья мои, с какой храброй пьянкой Я заключила второй брак в своем доме; Разведенный старый бесплодный разум с моей постели, И взял Дочь Виноградной Лозы к Супруге.
LVI.
Для «Есть» и «Нет», хотя с правилом и линией И "ВВЕРХ-И-ВНИЗ" Логикой я определяю, Из всего, что нужно понять, я никогда не увлекался ничем, кроме… Вина.
LVII.
А, по моим подсчетам, люди говорят, Сократить год для лучшего счета? 'Twas только поражает из календаря Нерожденный завтра и мертвый вчера.
LVIII.
А недавно, у Дверной Таверны, агапе, Пришел, сияя сквозь сумерки, в форме ангела Несет сосуд на плече; а также Он предложил мне попробовать его; и это - Виноград!
LIX.
Виноград, который может с абсолютной логикой Семьдесят противоречивых сект опровергают: Суверенный алхимик, который мгновенно Свинцовый металл жизни превращается в золото;
LX.
Могущественный Махмуд, Аллах дышащий Господь, Это все заблуждение и черная Орда О страхах и печалях, наводняющих душу Разлетается перед ним со своим вихревым Мечом.
LXI.
Да будь этот Сок ростом Бога, осмелившегося Богохульствовать о скрученном усике как о ловушке? Благословение, мы должны его использовать, не так ли? А если Проклятие - тогда зачем, Кто его там установил?
LXII.
Я должен отречься от Бальзама Жизни, я должен, Испуганный какой-то Последней расплатой за доверие, Или заманить надеждой на какой-то предсказательный напиток, Наполнить Чашу - когда рассыпется в пыль!
LXIII.
Об угрозах ада и надеждах рая! По крайней мере одно можно сказать наверняка - эта жизнь летит; Одно можно сказать наверняка, а остальное - ложь; Цветок, который однажды распустился, навсегда умирает.
LXIV.
Странно, не правда ли? тот из мириадов, которые Прежде, чем мы прошли через дверь Тьмы, Никто не возвращается, чтобы рассказать нам о Дороге, Которые, чтобы обнаружить, мы тоже должны путешествовать.
LXV.
Откровения набожности и учености Который встал перед нами и как горели Пророки, Все, кроме историй, которые пробудились от сна Они рассказали своим товарищам, и Сон вернулся.
LXVI.
Я послал свою Душу через Невидимое, Некоторая буква этой загробной жизни по буквам: И постепенно моя Душа вернулась ко мне, И ответил: «Я Сам - рай и ад»:
LXVII.
Небеса, но видение исполненного желания, И адская тень от души в огне, Бросьте на тьму, в которую мы сами, Так поздно вышел из, так скоро истечет.
LXVIII.
Мы не что иное, как движущийся ряд Волшебных теней, которые приходят и уходят. Проведен раунд с освещенным солнцем фонарем «В полночь» ведущего шоу;
LXIX.
Но беспомощные части игры, в которую он играет На этой шахматной доске ночей и дней; Туда и сюда движется, сдерживает и убивает, И один за другим лежит в шкафу.
LXX.
Бал без вопросов делает из "Да и нет", Но здесь или там, как удары, игрок идет; И Тот, что бросил тебя в Поле, Он знает обо всем - ОН знает - ОН знает!
LXXI.
Движущийся палец пишет; и, имея приказ, Двигается дальше: ни все ваше благочестие, ни остроумие Заманим его обратно, чтобы отменить половину строки, И все твои слезы не смывают этого слова.
LXXII.
И та перевернутая Чаша, которую они называют Небом, Который ползает в курятнике, мы живем и умираем, Не поднимайте к Нему рук за помощью - за Нее Так же бессильно движется, как ты или я.
LXXIII.
С первой глиной Земли Последний человек месил, И там из Последней жатвы посеяно Семя: И первое Утро Творения написало Что прочтет «Последняя заря расплаты».
LXXIV.
ВЧЕРА Безумие этого дня действительно приготовилось; Молчание, триумф или отчаяние TO-MORROW: Напиток! ибо ты не знаешь, откуда ты и зачем: Напиток! ибо вы не знаете, зачем вы идете и куда.
LXXV.
Я говорю вам вот что - Когда, начав с Цели, Над пылающими плечами жеребенка Из Heav'n Parwin и Mushtari они бросили, В моем предопределенном Сюжете Праха и Души.
LXXVI.
Виноградная лоза задела волокно: Он цепляется за мое Существо - пусть дервиши пренебрегают; Из моего основного металла может быть подан ключ Это откроет Дверь, за которой он воет.
LXXVII.
И это я знаю: тот ли Истинный Свет Разжечь любовь, или Гнев поглотит меня совсем, Одна вспышка в таверне поймана Лучше, чем в Храме проиграть сразу.
LXXVIII.
Что! из бессмысленного не на что провоцировать Что-то сознательное, чтобы негодовать на ярмо Непозволенного удовольствия под болью О вечных штрафах, если сломался!
LXXIX.
Что! от его беспомощного существа быть отплаченным Чистое золото за то, что он одолжил ему - Сью за долги, он никогда не заключал контракта, И не могу ответить - Ах, жалкая сделка!
LXXX.
О, ты, кто сделал ловушку и с джином На дороге, по которой я должен был бродить, Ты не хочешь с предопределенным злом раундом Enmesh, а затем вменять мое грехопадение!
LXXXI.
О Ты, сотворенный Человеком низменной Земли, И даже Рай изобрёл Змею: За весь грех, которым лицо человека Blacken'd - прощение человека дать - и взять!
LXXXII.
Как под покровом уходящего дня Унеси голодного Рамазана прочь, Еще раз в доме Поттера в одиночестве Я стоял в окружении фигур из глины.
LXXXIII.
Формы всех видов и размеров, большие и маленькие, Это стояло вдоль пола и у стены; И несколько болтливых сосудов были; и немного Возможно, слушал, но никогда не разговаривал.
LXXXIV.
Один из них сказал: «Конечно, не напрасно. Моя субстанция общей Земли была та'эн И к этой фигуре, вылепленной, чтобы сломаться, Или снова затоптать на бесформенную Землю ».
LXXXV.
Затем сказал Второй: «Никогда не злой мальчик. Разбил бы Чашу, из которой пил от радости; И Тот, кто своей рукой сделал Сосуд Конечно, не будет после того, как Гнев уничтожит. "
LXXXVI.
После минутного молчания заговорил Какой-то сосуд более неуклюжего производства; "Они насмехаются надо мной за то, что я наклонился наперекосяк: Какие! тогда рука Поттера дрожала? "
LXXXVII.
Где один из болтливых Лотов - Я думаю, суфийская трубочка - накаленная воском - "Все это о Потере и Поттере - тогда скажи мне, Кто такой Поттер, молитесь, а кто Горшок? "
LXXXVIII.
«Почему, - сказал другой, - есть те, кто Того, кто угрожает, он бросит в ад Несчастные горшки, которые он делал, - Пиш! Он хороший парень, и с ним все будет хорошо ».
LXXXIX.
«Ну, - пробормотал один, - пусть кто изготовит или купит, Моя глина с длинным Oblivion иссякла: Но наполни меня старым знакомым соком, Мне кажется, я мог бы скоро поправиться."
XC.
Итак, пока сосуды один за другим говорили, Маленькая Луна заглянула в то, что все искали: А потом они начали толкать друг друга: «Брат! Брат! А теперь поскрипывает узел на плечах Портера! "
XCI.
Ах, с Виноградом моя увядающая жизнь дает, И омой Тело, откуда умерла Жизнь, И положи меня, окутанный живым Листом, Некоторым небезызвестным Садовником.
XCII.
Это ev'n похоронил пепел такой ловушкой Винтаж должен взлететь в воздух Как не Истинно верующий, проходящий мимо Но застигнут врасплох.
XCIII.
Действительно идолы, которых я так долго любил Сделали мою честь в этом Мире очень неправильно: Утопили мою славу в неглубокой чаше, И продал свою репутацию за Песню.
XCIV.
Действительно, Покаяние часто раньше Я выругался - но был ли я трезв, когда ругался? А потом пришла весна и Роза в руке Разорвались мои голые нитками кусочки Покаяния.
XCV.
И как вино играло неверных, И отнял у меня мантию чести - ну, Я часто задаюсь вопросом, что покупают виноделы Половина такая же драгоценная, как и то, что они продают
XCVI.
И все же Ах, эта Весна должна исчезнуть вместе с Розой! Благоухающая рукопись этого юноши должна быть закрыта! Соловей пел в ветвях, Ах, откуда и куда снова полетело, кто знает!
XCVII.
Будет, но Пустыня Фонтана дает Один взгляд - хотя и смутно, но все же обнаруживается, К которому мог бы прибежать падающий в обморок Путешественник, Как родники вытоптанные травы поля!
XCVIII.
Хотел бы, но какой-нибудь крылатый ангел раньше слишком поздно Арестуйте еще не раскрытый Свиток Судьбы, И сделай суровый Регистратор иначе Зарегистрируйся или совсем уничтожь!
XCIX.
Ах, любовь! могли бы вы и я с ним сговориться Чтобы понять всю эту печальную схему вещей, Разве мы не разнесем его вдребезги - а потом Переделайте его ближе к желанию сердца!
С.
Восходящая луна, которая снова нас ищет - Как часто в будущем она будет расти и убывать; Как часто в будущем нас ждут Через этот самый Сад - и напрасно!
CI.
И когда, как она, о Саки, ты пройдешь Среди гостей, рассыпанных звездами на траве, И в своем радостном поручении достичь места Там, где я сделал Один - закрой пустой стакан!
ТАМАМ.
ХРУПКОСТЬ ЖИЗНИ И ТЕМА СМЕРТНОСТИ И МЕЛАНХОЛИИ В «РУБАЙАТЕ» ОМАРА ХЯАМА.
IJELLH ISSN-2321-7065
Том V, выпуск VIII август 2017 г. 503
цилиндр вращается.Здесь поэт сравнивает Мир с одним из этих Волшебных Фонарей, где его центральная лампа
— это не Свеча, а Солнце, а мы — его проецируемые тени — «приходят и уходят»
, имеющее двойное значение «приходят и уходят». как вращается Фонарь »и« Живи и умри »(время идет
). Аналогия с мимолетной тенью похожа на ту, что можно найти в знаменитой речи
из« Макбета »Шекспира (Акт 5, сцена 5, строки 19-28) :
Выходи, короткая свеча!
Жизнь — всего лишь ходячая тень, плохой игрок,
Которая расхаживает и тревожит свой час на сцене,
А потом больше не слышно.Это сказка
Рассказанная идиотом, полная звука и ярости,
Ничего не значащая.
Представление о «Мастере шоу» — высшей силе, которая незримо управляет событиями
нашей жизни — является интересным с долгой историей, уходящей корнями, по крайней мере, до греческих трагиков
, особенно Эсхила . Томас Харди писал в заключительном абзаце Тесс
Д’Эрбервиллей, что «Президент Бессмертных, выражаясь эсхиловским выражением, закончил свою игру
вместе с Тесс.»Поскольку Харди тоже ставит своих главных героев на мрачный фон случайности и совпадений
и игру Имманентной Воли над действиями смертных персонажей. В» Династах
«, эпическая поэма Харди о войне с Наполеоном, написанная пустым шрифтом. Стихотворение (или драма) написано местами в манере древнегреческой пьесы
, в которой человеческие действия наблюдаются, комментируются и иногда оказываются под влиянием
. «Призрачными Разумами», такими как Дух Года, Дух Жалостей,
Духи Зловещие и Иронические и Дух.Здесь то, что Фитцджеральд назвал «Мастером шоу
», — взывает Харди через мундштук Spirit Ironic: «… мечтательное, темное, тупое
Вещь / Это поворачивает ручку этого праздного шоу / .. . какой-то фокус-покус, который нужно выполнить «. Но на самом деле в стихотворении встречается
итаких изображений. Действительно, первая сцена части 1 начинается с Тени
, Земля спрашивает: «А что насчет имманентной воли и ее замыслов?», Получив ответ от духа года
: «Он работает бессознательно, как прежде. .Немного позже в этой Предсцене,
Имманентная Воля становится «Этим невидимым, безмолвным Вращателем Колеса» с «Его
бессмысленностью земных бедствий». Позже Харди говорит Духу Зловещему Духу Года. ,
, что, если бы он начал «пытаться доказать, что есть какое-то право или причина во Вселенной»
, он бы «не добился этого до Судного Дня» (Акт 1, Сцена 6.) Еще позже Дух Ироник говорит
о «странной механике жизни», добавляя, что «нащупывание имманентной воли…
Рубайят Омара Хайяма: сводка и анализ
Рубайят Омара Хайяма представляет собой интересную задачу для любого читателя, пытающегося разобраться в его тяжелом символизме и не столь очевидной теме. Стихотворение не только дает нам убедительную поверхностную историю, но и второй взгляд на текст может выявить богатую коллекцию отдельных значений, скрытых в объективных описаниях стихотворения и обширном повествовании, которое на пространстве нескольких страниц включает в себя таких разрозненных персонажей. как Луна, Бог, Змея (и его традиционное христианское соседство, Рай), «Бальзам жизни», не говоря уже о почти каждом животном и секс-символе, которые может придумать человеческий разум.
Очевидно, что на одном уровне стихотворение может быть представлено довольно прямолинейно в духе CARPE DIEM. В третьей строфе автор пишет: «Тогда открой дверь! / Ты знаешь, как мало нам осталось оставаться / И, однажды уйдя, уже не может вернуться». На протяжении всего стихотворения есть несколько припевов к этому, первый в седьмой строфе: «Давай, наполни чашу. . ./ Птице Времени есть только немного пути / Порхать — и птица летит на Крыло ».
Вся девятая строфа описывает летний месяц, «приносящий Розу», уносящий «Джамшид и Кайкобад», и так далее, и так до тошноты.Опять же, в пятьдесят третьей строфе: «Ты смотришь сегодня, пока ты есть Ты — как тогда / Завтра, когда тебя больше не будет?» Поэт, кажется, невероятно торопится начать эту жизнь до наступления какого-то космического крайнего срока, и более чем готов воодушевить любого из мирян, с которыми он сталкивается в ходе стихотворения, сделать то же самое.
Еще один повторяющийся мотив в стихотворении — освященный веками акт выпивки нескольких напитков. Похоже, что «Вино», «Чаша» или «Чаша» и «Виноград» касаются каждой строфы стихотворения; рассказчик кажется алкоголиком.В пятьдесят шестой строфе он отвергает все, чтобы он мог напиться, развелась с Разумом и женился на Дочь Виноградной Лозы в предыдущей строфе: «Из всего того, что следовало бы постичь, я / никогда не был глубоко ни в чем, кроме … Вино.» Позже рассказчик сравнивает Виноград с ангелом. Понятно, что у этого человека есть что-то вроде навязчивой идеи.
Но все эти, казалось бы, прозрачные упоминания о выпивке требуют более глубокого анализа. Написание действительно отличного стихотворения о том, как на следующий день сдуть, не попадет в литературный канон.Особый интерес представляет символ «Чаша» или «Чаша» (или даже «Горшок» в одном месте стихотворения) и «Вино», которое рассказчик, кажется, извлекает из него каждый раз.
«Кубок» в западном обществе почти всегда является синонимом какого-либо приза или конкурса. Помимо того, что Чаша полуочевидно приравнивается к влагалищу и, следовательно, является своего рода сексуальным завоеванием в истории нашего общества, движимой мужчинами, существует также легенда о Святом Граале — Чаше Жизни, которая дарует вечную жизнь любому, кому посчастливится Найди это.
В Библии есть притча о женщине, которая, будучи замужем несколько раз из-за похоти или финансовой необходимости, идет к колодцу за водой и находит там Иисуса, дающего мудрость в своей обычной манере. Когда она набирает воды, Иисус говорит ей: «Всякий, кто пьет из этого колодца, снова будет жаждать». Никогда не ясно, убеждает ли это женщину отказаться от мирских удовольствий и стать христианкой.
Так что же это за «Чаша», на которую поэт ссылается двадцать пять раз на протяжении всего стихотворения (включая «Сосуд», «Урна», «Чаша» и «Стекло»)? Довольно легко утверждать, что чаша — это символ жизни и жизненного акта.Это еще и проклятие — чаша бездонна, отсюда следует:
а) нельзя наслаждаться вином, пока не выпьешь его, но
б) чем больше выпьешь, тем быстрее закончится.
Теперь другая тема возникает из символов, которые использует автор. Не пора ли «поймать день» и допить его, пока у нас есть шанс? Шестьдесят третья строфа использует другой символ для объяснения этого: «Одно можно сказать наверняка, а остальное — Ложь / Цветок, который однажды распустился, навсегда умирает.На протяжении всего стихотворения смерть рассматривается как пустая чаша (Станца 72): «И ту перевернутую Чашу, которую они называют Небом, / Откуда мы ползаем в курятнике, живем и умираем», и в сороковой строфе: «Ты искренне творишь? и тому подобное, пока Heav’n / To Earth не перевернет тебя, как пустая Чаша. В двадцать второй строфе «некоторые, которые мы любили. . . Выпили свою чашку раунд или два. . . И один за другим тихонько ползли отдыхать ». Автор, кажется, понимает, что после того, как пьянство закончилось, жизнь закончилась.
Позже автор беседует с несколькими горшками разного размера (Станцы 82-90).Это в высшей степени метафорическое описание философских «горшков», дающих свое мнение о своем «горшечнике» (т.е. людях, говорящих о Боге), еще больше подчеркивает идею о том, что человеческие души — это конечные сосуды, которые, будучи опустошенными, служат им. В Станце 89 горшок говорит: «Моя глина с длинным Oblivion иссякла: / Но наполни меня старым знакомым соком, / Мне кажется, я мог бы скоро поправиться».
Это подводит нас к вопросу об этом «соке». Можно сказать, что «вино», которое поэт восхваляет за сотню строф, похоже на твинки или шоколадный эклер: вкусное угощение на все случаи жизни, которое следует по возможности выпивать.Но поэт имеет в виду более темные мотивы: (Станца 43) «Итак, когда этот Ангел темного напитка / Наконец-то найдет вас на берегу реки / И, предлагая свою чашу, пригласит вашу Душу / Forth к губам, чтобы quaff — не сжимайся ».
Действительно ли «Вино» искушение и гедонизм? Или своего рода побег? В сорок пятой строфе зловещий султан обращается к «царству смерти» и готовит свой шатер «для другого гостя». В пятьдесят восьмой строфе «Форма ангела» (независимо от того, находится ли она с правой стороны дорожек, о которых нам никогда не говорят), приносит поэту Виноград.И вся выпивка в стихотворении происходит потому, что (семьдесят четвертая строфа лучше всего говорит об этом): «Пей! Ибо ты не знаешь, откуда ты и зачем; / Пей! Ибо ты не знаешь, зачем ты идешь и куда ».
Не может быть просто совпадением, что «Вино» всегда сопровождается более или менее завуалированной религиозной ссылкой на протяжении всего стихотворения. Шестая строфа: «Губы Давида сомкнуты, но в божественном / тонком пехлеви, с« Вино! Вино! Вино!'». Двенадцатое: «Книга стихов под ветвью, кувшин с вином.. . и Ты, / Рядом со мной пою в пустыне- / О, пустыня теперь была раем! »
Поэта можно было рассматривать как нападающего на людей, которые верят в абстрактного и невидимого «Бога», как на людей, которые просто пьют, потому что не знают ответов и не хотят об этом беспокоиться. Сравнение религии с вином или «опиатом для масс» было довольно популярным в то время, хотя Маркс, вероятно, еще не достиг той популярности, которой он станет в следующем столетии.
«Ну, конечно, — говорит поэт, — выпей!».В шестьдесят первой строфе он насмехается над ними: «Почему этот Сок — рост Бога, который осмелился / Богохульствовать на скрученный усик как на ловушку? / Благословение, мы должны использовать его, не так ли? / И если проклятие — тогда почему, кто его там поставил? » Из этого логически следует, почему поэту пришлось развести «Разум с моей постели», чтобы забрать «Дочь Винограда в супруги». в строфе 55.
Итак, у нас есть конечный сосуд; люди, которые развелись с Разумом, наполняют его веществом, выданным Ангелами и Султанами, которое после употребления не приносит никакой другой пользы и заканчивает вашу жизнь.Используя базовый и легко поддающийся расшифровке (но не очевидный) символизм, поэт намеренно представил две интерпретации одной и той же идеи: жизнь конечна и скоро кончится. Итак, мы можем захватить день и напиться, но это опьянение затмевает высшую истину и в конечном итоге дает только утешение, а не ответы.
Но опять же, разве это так плохо? Если вы хотите, чтобы вас проповедовали, в этом стихотворении будет циничная проповедь, осуждающая тех, кто ищет ответы на вопросы вина (религии?).Но если вы просто хотите наслаждаться жизнью, стихотворение содержит легкое для восприятия сообщение о том, что нужно забыть о завтрашнем дне и жить сегодняшним днем. В некотором смысле, это стихотворение похоже на один из тех рисунков, которые, если перевернуть его вверх ногами, становятся чем-то совершенно другим, чем то, что было правильной стороной вверх. И поэт на самом деле никогда не дает указаний, как его держать.
Помогите нам исправить его улыбку своими старыми эссе, это займет секунды!
-Мы ищем предыдущие эссе, лабораторные работы и задания, которые вы выполнили!
-Мы рассмотрим и разместим их на нашем сайте.— Доход от рекламы используется для поддержки детей в развивающихся странах.
-Мы помогаем оплатить операции по восстановлению расщелины неба через операцию «Улыбка и поезд улыбки».
рубайят Омара Хайяма | OUPblog
Кэсси Аммерман, помощник по рекламе
Признаюсь, я не большой поклонник поэзии. На самом деле, я склонен категорически не любить поэзию до такой степени, что смущает моих главных англичан друзей и коллег. Вот почему я немного застонал, когда обнаружил, что меня назначил публицистом «Рубайат Омара Хайяма» Эдвардом Фицджеральдом под редакцией Даниэля Карлина.Так было, конечно, пока я не прочитал.
Так вот, это не какая-то волшебная история о том, как мне исполнилось восемьдесят лет, когда я исполнился вечной любви к поэзии. Rubáiyát остается одним из немногих стихотворных произведений, которые мне действительно понравились, и я не очень-то собираюсь углубляться в них (хотя знаю, что рано или поздно придется). Но поскольку апрель — это Национальный месяц поэзии, я подумал, что поделюсь с вами некоторыми из моих любимых частей из Rubáiyát , начиная с части вступления Карлин.
Что же это за стихотворение Rubáiyát ? Он состоит из ряда катренов, переведенных из стихов Омара ибн Ибрагима аль-Хайяма, который родился в 1048 году и умер в 1131 году, или приписываемых ему. Предисловие, которое в этом отношении осталось почти таким же в четырех редакциях стихотворения, появившихся при его жизни…
Когда Фитцджеральд познакомился с поэзией Омара летом 1856 года, он сделал это в форме копии рукописи пятнадцатого века, которая, хотя, несомненно, содержала десятки стихотворений не Омара, но содержала лишь некоторые из них, которые, возможно, не могли быть написаны. его.Это был, если использовать термин, встречающийся в современной науке, «омарианский» текст, поскольку мы говорим о «гомеровском» корпусе. В этой рукописи Фитцджеральд разглядел, был тронут и одержим духом бескомпромиссного материализма, столь же глубоким и дальновидным, как у Лукреция, пронизанного лирической силой и сардоническим остроумием. Именно этот дух он намеревался передать в своей английской версии. В персидском тексте rubáiyát — это независимые, эпиграмматические стихи, сгруппированные в соответствии с традицией по конечной рифме, другими словами, не образующие повествовательной или аргументативной последовательности.Фитцджеральд увидел, как некоторые из этих отдельных стихотворений могут быть объединены в такой последовательности по аналогии с классическим греческим или латинским «эклогом». Поэма начинается на рассвете и заканчивается с наступлением темноты, и в течение этого символического дня говорящий медитирует на «Человеческую смерть и судьбу» (стр. XXXI), оплакивает быстротечность жизни, встречает свою смертность с мужеством, с негодованием, с негодованием. веселье, но без того, что он считает иллюзиями и утешениями религиозной веры.
I.
Пробудитесь! Утро в чаше ночи
Бросил Камень, обращающий звезды в полет:
И вот! Охотник Востока поймал
Башня Султана в Петле Света.
VII.
Приходите, наполните Чашу и в весеннем огне
Зимняя одежда покаяния бросок:
У Птицы времени мало пути
Летать — и вот! Птица на крыле.
X
Со мной вдоль какой-то посаженной полосы травы
Это просто отделяет пустыню от засеянной,
Где редко известны имена Раба и Султана,
И пожалей Султана Махмуда на его Троне.
XI
Здесь с буханкой хлеба под веткой,
Фляжка с вином, книга стихов — и ты
Рядом со мной пою в пустыне —
И пустыня — это уже рай.
XVIII
Иногда мне кажется, что никогда еще не дует такой красный
Роза, как там, где истек кровью закопанный Цезарь;
То, что каждый Гиацинт в Садах носит
На коленях некогда прекрасной Головы.
XIX
И эта восхитительная трава, чья нежная зеленая
оперяется на устье реки, на которую мы опираемся —
Ах, оперся на нее слегка! ибо кто знает
Из какой когда-то прекрасной Губы возникает невидимая сила!
XX
Ах, мой Беловед, наполни Чашу, очищающую
Сегодня прошлых сожалений и будущих страхов —
Завтра? — Почему, завтра я могу быть
Сам с вчерашними семью тысячами лет.
XXIII
Ах, извлеките максимум из того, что мы еще можем потратить,
Прежде чем мы тоже в Прах спустимся;
Прах в прах и под прахом, чтобы лгать,
Без вина, без Сонга, без Зингера и… без конца!
XXVIII
С ними Я сеял Семя Мудрости,
И собственноручно трудил его, чтобы вырасти:
И это был весь урожай, который я собрал… идти.»
XXIX
В эту Вселенную, и почему не зная,
Ни откуда , как вода волей-неволей течет:
И из нее, как Ветер по Пустоши,
Я не знаю куда волей-неволей дует.
XL
Вы знаете, друзья мои, сколько времени прошло в моем доме
Для нового брака я устроил пирушку:
Разведен, старый бесплодный Причина с моей постели,
И взял Дочь Виноградной Лозы супругу.
XLI
Для «Есть» и «Не-нет», хотя с правилом и линией ,
и «вверх-вниз» без , я мог определить,
Я все же во всем, что мне было нужно знать,
Никогда не погружался ни в что, кроме… Вина.
LI
«Движущийся палец» пишет; и, имея приказ,
движется дальше: ни все твое благочестие, ни остроумие
не соблазнят его назад, чтобы отменить половину строки,
ни все твои слезы смыть его Слово.
LXVIII
Что даже мой зарытый прах, такая ловушка
Духов взлетит в воздух,
Как не Истинный Верующий, проходящий мимо
Но будет застигнут врасплох.
LXIX
Воистину идолы, которых я любил так долго.
Сделали мою заслугу в глазах мужчин очень плохо:
Утопили мою честь в неглубокой чаше,
И продали мою репутацию за песню.
LXXIV
Ах, Луна Моего Восторга, не знающая убывания,
Луна Неба снова восходит:
Как часто она в будущем восходит
Сквозь тот же Сад вслед за мной — напрасно!
LXXV
И когда Сам сияющей Ногой пройдешь
Среди гостей Рассеяны звёзды на траве,
И в своём радостном поручении достигни Пятна
Где я его сделал — опусти пустой стакан!
рубайят анализа омар хаям
Но у поэта есть более мрачные мотивы: (Станца 43) «Итак, когда этот Ангел темного напитка / Наконец-то найдет вас на берегу реки / И, предлагая свою чашу, пригласит вашу Душу / Forth к губам, чтобы quaff — не сжимайся.«Вино» действительно искушение и гедонизм? Ни в одном из переводов нет символики «v * gina». ОМАРХАЙЯМ БИХОН. АДРЕС ДЖОНХАЯ, ПОЛУЧЕННЫЙ 8 ДЕКАБРЯ 1897 ГОДА, АТТЕДИННЕРОФ ОМАРХАЙЯМКЛУБ, ЛОНДОН. Рубайят Омара Хайяма (Полный анализ) 1. Омар Хайям, 1048–1131 гг. Н. Э., Был персидским математиком, астрономом и поэтом. Это произведение персидского поэта Омари Хайяма, переведенное на английский язык в 1859 году Эдвардом Фицджеральдом и в конечном итоге завоевавшее всемирное признание. Рубайят Омар Хайям.б) чем больше выпьешь, тем быстрее закончится. Скрытые истины в Рубаи Омара Хайяма. Красота и простота этого стихотворения настолько безупречны, что люди всех вероисповеданий и те, кто вообще не верит, могут искать в нем божественного утешения. Действительно увлекательно! Он упустил суть, когда сновал в поисках политических символов. терять чужую очередь. Просто мне это очень нужно. Источники Рубайят Омара Хайяма Нет никаких прямых доказательств того, что Омар Омар Хайям был автором какого-либо из катренов рубайят для него.Тавриса / Блумсбери. Наука, английский язык, история, обществоведение, искусство, бизнес, право, география — все бесплатно! Это очень похоже на поэзию «поймать день». Он советует не позволять себе терять надежду и побуждает выражать полезные для жизни страсти: плохо, если ваше сердце не обожжено, если нет никого, по кому вы тоскуете, кто заставляет его прыгать. ï Š. Стихи Омара Хайяма одиннадцатого века и их девятнадцатый век… Николас придерживался мнения, что сам Хайям явно был суфием. Автор Рудольф Претцлер.Ваш интернет-сайт для помощи в учебе и домашних заданиях. Неспособность проявить волонтерство в каждом вспыхнувшем слове, надеюсь, вам всем это понравится! Щелкните здесь, чтобы просмотреть отдельные избранные катрены. Текст других изданий и сравнительный анализ см. В исследовании Декера. Мы рассмотрим и разместим их на нашем сайте. DOGO CULK! Рубайят Омара Хайяма: 1917 г., издательство Barse & Hopkins Gilbert James. В пятьдесят шестой строфе он отвергает все, чтобы напиться, развелась с Разумом и женившись на Дочь Виноградной Лозы в предыдущей строфе: «Из всего, что нужно понять, я никогда не был глубоко погружен ни в чем, кроме Вина. .Позже рассказчик сравнивает Виноград с ангелом. . Можно сказать, что «вино», которое поэт восхваляет за сотню строф, похоже на твинки или шоколадный эклер: вкусное угощение на все случаи жизни, которое следует по возможности выпивать. Характер перевода во многом зависит от того, какое толкование дает философия Хайяма. Мы благодарны за их вклад и призываем вас сделать свой собственный. См. Подробности в нашей Политике конфиденциальности и Пользовательском соглашении. Doubleday & Company Inc.Гарден-Сити, Нью-Йорк, 1968. Но если смотреть на лицо, стихотворение просто говорит, что нужно наслаждаться жизнью, пока есть возможность. и финал. В некотором смысле, это стихотворение похоже на один из тех рисунков, которые, если перевернуть его вверх ногами, становятся чем-то совершенно другим, чем то, что было правильной стороной вверх. На Востоке его катрены пользуются совсем другой репутацией: они известны как глубокая аллегория романа души с Богом. за их ответы. Рубаи был процитирован в фильме «12 обезьян» (1995) примерно через 11 минут. Современные ученые согласны с тем, что очень мало (если вообще есть) из собрания поэтических произведений, известных как «Рубайят» Омара Хайяма, можно отнести к историческим произведениям. фигура.Вся девятая строфа описывает летний месяц, «приносящий Розу», уносящий «Джамшид и Кайкобад», и так далее, и так до тошноты. Он задуман как хранилище рубайятских изданий, произведений искусства и других средств массовой информации, связанных с этой замечательной книгой стихов. Рубайят. Какие источники я могу использовать для всего стихотворения, и каково подробное значение слова… Читать дальше ». Учитель естественных наук и любитель сочинений. Подлинный Рубайят Омара Хайяма. Вы можете изменить свои рекламные предпочтения в любое время.. Похоже, что «Вино», «Чаша» или «Чаша» и «Виноград» касаются каждой строфы стихотворения; рассказчик кажется алкоголиком. Существует традиция приписывать Омару Хайяму стихи, написанные в форме четверостиший (rubāʿiyāt رباعیات). . Но все эти, казалось бы, прозрачные ссылки на алкоголь требуют более глубокого анализа. Похоже, вы уже обрезали этот слайд. Его «Рубайят» демонстрирует, что он был намного больше, чем то, что можно было бы назвать «ботаником средневековья». Если вы хотите, чтобы вас проповедовали, в этом стихотворении будет циничная проповедь, осуждающая тех, кто ищет вина (религии?) 5.Выбирайте внимательно. Выйдя замуж, девушка не может … 3. В сорок пятой строфе зловещий султан обращается к «царству смерти» и готовит свой шатер «для другого гостя». В пятьдесят восьмой строфе «Форма ангела» (независимо от того, находится ли она с правой стороны дорожек, о которых нам никогда не говорят), приносит поэту Виноград. Эти заметки были предоставлены членами сообщества GradeSaver. 1. Это обязательное чтение для всех учащихся средних школ и университетов. Рубайят Омара Хайяма из Найшапурского анализа.Другой заметил… Когда она набирает воды, Иисус говорит ей: «Кто будет пить из этого колодца, снова будет жаждать». Никогда не ясно, убеждает ли это женщину отказаться от мирских удовольствий и стать христианкой. «Так что, конечно, — говорит поэт, — выпей!». Написание действительно отличного стихотворения о том, как на следующий день сдуть, не попадет в литературный канон. Рубият Омара Хайяма — это поэма с высоким божественным и духовным смыслом. Однако поэзия Умара Хайяма… Рубайят Омара Хайяма — один из переводческих шедевров Эдварда Фицджеральда.Омар Хайям был математиком и астрономом, он написал множество трактатов по механике, географии, минералогии и очень влиятельный по алгебре. Бернард Куаритате, Лондон, 1859 г. Я читал альтернативные переводы. Slideshare использует файлы cookie для улучшения функциональности и производительности, а также для предоставления вам релевантной рекламы. Правила: II. Культура страны: Многоженство в Иране законно, и мужчины могут жениться до четырех жен. Другие видели признаки мистицизма, даже атеизма или, наоборот, набожного и ортодоксального ислама.и Рубайат Омара Хайяма. Знаменитая поэма Омара Хайяма «Рубайят» любима на Западе как гимн похвалы чувственным наслаждениям. И вся выпивка в стихотворении происходит потому, что (семьдесят четвертая строфа лучше всего говорит об этом): «Пей! Звезды перед ним из Ночного Поля, Ночь гонят вместе с ними из Небес и ударяют. В историческом эпилоге своего перевода я аргументирую это тем, что этот том представляет собой антологию многих поэтов и что возник обычай приписывать их великому астроному, умершему в 1131 году нашей эры.. Последняя редакция статьи: 2020 | Институт Св. Розмарина © 2010-2021 | Creative Commons 4.0. Шестая строфа: «Губы Давида сомкнуты, но в божественном / тонком пехлеви, с« Вино! Позже автор беседует с несколькими горшками разного размера (Станцы 82-90). Он содержит иллюстрации из стихотворения Гилберта Джеймса, Эндрю Лэнга «Омару Хайяму» и анализ Эдварда С. Холдена. Я впервые прочитал это стихотворение в старшей школе и МНОГО раз в жизни перечитывал его. Итак, мы можем захватить день и напиться, но это опьянение затмевает высшую истину и в конечном итоге дает только утешение, а не ответы.Это в высшей степени метафорическое описание философских «горшков», дающих свое мнение о своем «горшечнике» (то есть даже тогда … Фитцджеральд дал Рубаи особый фаталистический штырь, хотя это … Или своего рода побег? Поэт делает двадцать пять ссылок на протяжении всего стихотворения (включая «Сосуд», «Урна», «Чаша» и «Стакан»)? Особый интерес представляет символ «Чаши» или «Чаши» (или даже «Горшка»). »В одном месте стихотворения) и« Вино », которое рассказчик, кажется, извлекает из него каждый раз.Я просыпаюсь! Рубайят Омара Хайяма (первое издание), переведенный на английский стих Эдвардом Фицджеральдом. Двенадцатое: «Книга стихов под ветвью, кувшин с вином. Рубайят Омара Хайяма смутно относятся к людям, которые откладывают достижение желаний своего сердца. Он родился в Нишапуре, на северо-востоке Ирана. Это займет секунды! За Солнце, которое обратилось в бегство. И поэт на самом деле никогда не дает указаний, как его держать. 4. Требуется один ответ, и он должен быть первым. Мое глубокое уважение к великому поэту Омару Хайяму и моя огромная признательность за перевод этого РУБАЙЯТА на английский язык Эдвардом Фицджеральдом в 1859 году.Для перехода по тексту используйте следующие ссылки: катрены 11, 21, 31, 41, 51, 61, 71, 75. Никто из моих знакомых никогда не читал оригинал, поэтому мы действительно не знаем, что такое «чашка» и другие термины относятся к. ./ Птице Времени еще немного пути / Порхать — и птица летит на Крыло ». Доходы от рекламы используются, чтобы накормить, одеть и отправить детей из развивающихся стран в школу. Катрен Хайям обычно не должен иметь никакого отношения к другим рубай в Рубайят, и, при анализе, отдельные строки, фразы или слова в катрене являются лишь составными частями всего рубайят.Однако даже там знание основано на том, кем и чем был Омар Хайям: мудрецом и мистиком. Фотографии в основном являются фотографиями тарелок Эдмунда Дюлака. . Теперь настройте имя буфера обмена для хранения ваших клипов. Вино!'». 1. Один игрок добровольно поднимет руку и вино! Но если вы просто хотите наслаждаться жизнью, стихотворение содержит легкое для восприятия сообщение о том, что нужно забыть о завтрашнем дне и жить сегодняшним днем. люди, говорящие о Боге) дополнительно подчеркивает идею о том, что человеческие души — это ограниченные сосуды, которые, будучи опустошенными, служат им.Не пора ли «поймать день» и допить его, пока у нас есть шанс? Поэта можно было рассматривать как нападающего на людей, которые верят в абстрактного и невидимого «Бога», как на людей, которые просто пьют, потому что не знают ответов и не хотят об этом беспокоиться. 2. В сборнике стихов он написал: Знакомлю вас со старым другом. Тот факт, что рубайят представляет собой собрание четверостиший — и может быть выбран и переставлен субъективно для поддержки той или иной интерпретации — привел к широко различающимся версиям.Он идет: И когда, как она, о Саки, ты пройдешь / Среди гостей Звезда, разбросанная по траве / И в своем радостном поручении достигнешь места / Где я сделал Один — опусти пустой стакан! Случайно он встретил Эдварда Коуэлла, одного из немногих викторианцев, говорящих по-персидски и достаточно дружелюбных, чтобы помочь ему. Перевод английского поэта и писателя Эдварда Фицджеральда — самая известная и знаменитая англоязычная версия. Мы ищем предыдущие эссе и задания, которые вы выполнили! Ваша жизнь коротка и может закончиться в любой момент.Я впервые прочитал в старшей школе — не уверен, что действительно получил… и Ты, / Рядом со мной пою в пустыне- / О, пустыня теперь была раем! ». Рубайят Омара Хайяма [отрывок] Эдвард Фицджеральд. Очень хорошо в супер хорошей суперобложке. Правила: 1. Один игрок добровольно поднимет руку и ответит на запутанное слово. Рубайят Омара Хайяма считается одним из самых известных стихотворений в мировой литературе и был переведен на английский, французский, немецкий, итальянский, русский, китайский, хинди, арабский, суахили и многие другие языки.Поэзия в основном создавалась в… Рубаи Омара Хайяма: анализ текстов и перевод. Рубайят Омара Хайяма: резюме и анализ. Удивительный РУБАЯТ ОМАР ХАЙЯМ, ВАУ! Существует традиция приписывать Омару Хайяму стихи, написанные в форме четверостиший (rubāʿiyāt رباعیات). Новый перевод Роберта Грейвса и Омара Али-Шаха. Стихотворение не только дает нам убедительную поверхностную историю, но и второй взгляд на текст может выявить богатую коллекцию отдельных значений, скрытых в объективных описаниях стихотворения и обширном повествовании, которое на пространстве нескольких страниц включает в себя таких разрозненных персонажей. как Луна, Бог, Змея (и его традиционное христианское соседство, Рай), «Бальзам жизни», не говоря уже о почти каждом животном и сексуальном символе, которые может придумать человеческий разум.Башня Султана с Лучом Света. Slideshare использует файлы cookie для улучшения функциональности и производительности, а также для предоставления вам релевантной рекламы. Это полный текст 75 катренов, опубликованных Фитцджеральдом в первом издании Рубайят Омара Хайяма. Если вы продолжаете просматривать сайт, вы соглашаетесь на использование файлов cookie на этом сайте. Рубайят: победоносная поездка вдаль Закат Омар Хайям считает, что каждое мгновение на земле чрезвычайно ценно и должно быть прожито в полной мере.Будить! Многоязычное издание, опубликованное в 1955 году компанией Tahrir Iran Co./Kashani Bros. В третьей строфе автор пишет: «Тогда открой дверь! / Вы знаете, как мало нам осталось остаться, / И, уйдя, мы можем вернуться. больше не надо.» На протяжении всего стихотворения есть несколько припевов к этому, первый в седьмой строфе: «Давай, наполни чашу. Помогите нам накормить и обучить детей, загрузив свои старые сочинения, заметки или задания! Также случайно Коуэлл обнаружил рукопись Омара Хайяма в Бодлеанском университете (Фитцджеральд пытался помешать ему поехать в Оксфорд).На это должно быть легко ответить. Шестьдесят третья строфа использует другой символ для объяснения этого: «Одно можно сказать наверняка, а остальное — Ложь / Цветок, который однажды распустился, навсегда умирает». На протяжении всего стихотворения смерть рассматривается как пустая чаша (Станца 72): «И ту перевернутую Чашу, которую они называют Небом, / Который ползает в курятнике, мы живем и умираем», и в сороковой строфе: «Ты благочестиво творишь типа, пока Heav’n / To Earth не перевернет тебя, как пустая чашка. В двадцать второй строфе «некоторые, которые мы любили. Фильм «Омар Хайям», также известный как «Любовь Омара Хайяма», был выпущен в 1957 году компанией Paramount Pictures и включает отрывки из «Рубайят».Ибо ты не знаешь, откуда ты и зачем; / Пей! Рубайят — это серия четверостиший (четыре стихотворных строки). Комментарий: о Рубаи было опубликовано много комментариев. . На этом веб-сайте представлены издания, которые я собрал лично или с которыми обратились посетители (отмеченные, когда это так), с метаданными, такими как издатель, год, исполнитель,… В Библии есть притча о женщине. который, будучи женатым несколько раз из-за похоти или финансовой необходимости, идет к колодцу за водой и находит там Иисуса, дающего мудрость в своей обычной манере.«Кубок» в западном обществе почти всегда является синонимом какого-то приза или конкурса. Омар Хайям (1048 — 1131) был персидским астрономом и математиком, родившимся в Нишапуре на северо-востоке Ирана, который жил и работал при дворе династии Сельджуков. «Вино Мистика», представляющее полные комментарии Парамахансы Йогананды к Рубайят Омара Хайяма, объединяет поэтические и духовные прозрения трех выдающихся людей, чьи жизни длились более девятисот лет.В календаре он написал: «Наслаждайтесь пейзажем». Не тратьте время на поиски богатства. Теперь другая тема возникает из символов, которые использует автор. Скачать: доступна только текстовая версия 18k. Эта поэзия стала широко известна англоязычному миру в переводе Эдварда Фицджеральда (Rubaiyat of Omar Khayyam, 1859), который пользовался большим успехом в ориентализме конца века. В шестьдесят первой строфе он насмехается над ними: «Почему этот Сок — рост Бога, который осмелился / Богохульствовать на скрученный усик как на ловушку? / Благословение, мы должны использовать его, не так ли? / И если проклятие — тогда почему, кто его там поставил? » Из этого логически следует, почему поэту пришлось развести «Разум с моей постели», чтобы забрать «Дочь Винограда в супруги».»В строфе 55. Этот веб-сайт посвящен рубайят Омара Хайяма, переведенному Эдвардом Фицджеральдом. Привет. ответьте на запутанное слово. Омар использовал популярные метафоры в своем страстном восхвалении вина и любви. Я бы предположил, что существует много источников, но пока я просто прошу подробное объяснение последнего стиха 5-го перевода. Эти стихи отобраны из всех 5 изданий, а не по порядку. Неспособность… 2. Опять же, в пятьдесят третьей строфе: «Ты смотришь сегодня, пока ты есть Ты — как тогда / Завтра, когда тебя больше не будет?» Поэт, кажется, невероятно торопится начать эту жизнь до наступления какого-то космического крайнего срока, и более чем готов воодушевить любого из мирян, с которыми он сталкивается в ходе стихотворения, сделать то же самое.Его основной из них был перевод rubáiyát (катренов) персидского математика-астронома XII века Омара Хайяма. Рубайят — Примечания Мухаммада Азама, Академия Шахина, G-6 / 1-3, Исламабад, МУХАММАД АЗАМ, ВИЦЕ-ГЛАВНЫЙ IMSB G-6/4, ИСЛАМАБАД, Общедоступные буферы обмена для этого слайда не найдены, Рубайят Омара Хайяма (полный анализ ). Это толстое красное издание Rubaiyat от Barse & Hopkins — первое издание этого издателя, добавленное на этот веб-сайт. Рубайят Омара Хайяма представляет собой интересную задачу для любого читателя, пытающегося разобраться в его тяжелой символике и не столь очевидной теме.Но опять же, разве это так плохо? Вырезание — удобный способ собрать важные слайды, к которым нужно вернуться позже. «Рубайят» Омара Хайяма из Найшапура включает в себя краткое изложение и анализ по главам, список персонажей, список тем, исторический контекст, биографию автора и викторины, написанные такими же членами сообщества, как вы. Могу ли я получить копию стихотворения Омара Хайяма «Из Рубаи»? Выпили свою чашку раунд или два.
Рубайят Омара Хайяма из Найшапура Текст стихотворения
Эти заметки были предоставлены членами сообщества GradeSaver.Мы благодарны за их вклад и призываем вас сделать свой собственный.
Рубайят Омара Хайяма из Найшапура
(переведено на английский язык в 1859 году Эдвардом Фицджеральдом)
Пробудитесь! Утро в чаше ночи
Бросил Камень, обращающий звезды в полет:
И вот! Охотник Востока поймал
Башня султана в петле света.
Сон, когда Левая Рука Рассвета была в небе
Я услышал голос в таверне:
«Пробудитесь, мои малыши, и наполните чашу
, пока не высохнет ликер жизни».’
И когда команда Петуха стояла перед
Таверна кричала: «Тогда открой дверь!
Вы знаете, как мало нам осталось оставаться,
И, однажды уйдя, мы больше не сможем вернуться.
Теперь Новый год возрождает старые Желания,
Задумчивая Душа уединяется,
Там, где Белая Рука Моисея на ветке
Тянется, и Иисус из Земли подозревает.
Ирам действительно ушел со всей своей Розой,
И Чашей Сев’н-ринг Джамшида, о которой никто не знает;
Но все же Виноградная лоза ее древний рубин уступает место,
И все еще дует сад у воды.
И губы Давида сомкнуты; но в божественном
Пехлеви с высокими трубками, с надписью «Вино! Вино! Вино!
Красное вино! ‘- Соловей взывает к Розе
Эта ее желтая Щека воплощается.
Приходите, наполните чашу и в весеннем огне
Зимняя одежда покаяния бросок:
Птице времени мало
Летать — и вот! Птица на крыле.
Будь то Найшапур или Вавилон,
Чаша со сладкой или горькой струей,
Вино Жизни продолжает сочиться капля за каплей,
Хранилище Листьев Жизни падает одна за другой.
Ты говоришь, утро приносит тысячу роз;
Да, но где же Роза вчерашнего дня?
И этот первый летний месяц, приносящий Розу.
Унесет Джамшид и Кайкобад.
Но пойдем со старым Хайямом и оставим участок
Кайкобад, и Кайхосру забыл:
Пусть Рустум лежит вокруг него, как он хочет,
Или Хатим Тай плачет Ужин — не слушай их.
Со мной по полосе зарослей травы
Которая отделяет пустыню от посевной,
Где имя Раба и Султана забыто —
И мир — Махмуд на его Золотом Троне!
Книга стихов под ветвью,
Кувшин вина, буханка хлеба — и ты
Рядом со мной пою в пустыне —
О, пустыня теперь была раем!
Некоторые для славы этого мира; и некоторые
Вздыхают о будущем Рае Пророка;
А, возьми Наличные и отпусти Обещание,
Не обращай внимания на грохот далекого Барабана!
Разве не глупость, паук, плести
Нить настоящей Жизни прочь, чтобы выиграть —
Что? для самих себя, которые не знают, сможем ли мы
выдохнуть то самое Дыхание, которым мы сейчас вдыхаем!
Взгляни на Розу, которая веет вокруг нас — «Вот,
Смеюсь, — говорит она, — в мир я дую:
Сразу же шелковая кисточка моего кошелька
Слеза и ее сокровище в саду».’
Люди мирской надежды возлагают свои сердца на
Пепел поворотов — или он процветает; и анон,
Как снег на пыльном лице пустыни
Освещение немного Час или два — прошло.
И те, кто взрастили Золотое Зерно,
И те, кто бросил его Ветрам, как Дождь,
Ни одна такая золотая Земля не обратилась
Как однажды похороненные, Люди хотят снова выкопать.
Подумайте, в этом разбитом Караван-сарае
Чьи двери сменяют Ночь и День,
Как султан после Султана с его Помпой
Обитал его Час или два и пошел своей дорогой.
Говорят, что Лев и Ящерица охраняют
Дворы, где Джамшид прославлял и пил глубоко:
И Бахрам, этот великий Охотник — Дикий осел
Печать на его голове, но не может нарушить его Сон.
Иногда мне кажется, что никогда не дует так ярко.
Роза, как там, где истек кровью закопанный Цезарь;
То, что каждый Гиацинт в Садах носит
На коленях некогда прекрасной Головы.
И эта восхитительная трава, чей нежный зеленый цвет
оперяется на устье реки, на которую мы опираемся —
Ах, оперся на нее слегка! ибо кто знает
Из какой когда-то прекрасной Губы возникает невидимая сила!
Ах, мои Возлюбленные, наполните Чашу, очищающую
Сегодня прошлых сожалений и будущих страхов —
Завтра? — Да ведь завтра я могу быть
Сам с вчерашней Сев’н Тысячелетней.
Ло! некоторые из них мы любили, самые прекрасные и лучшие
That Time and Fate из всех их Vintage perst,
Выпили свою чашку раунд или два назад,
И один за другим тихо поползли на Отдых.
А мы, которые сейчас веселились в Комнате
Они ушли, и Летние платья в новоцвете,
Сами должны мы под Кушеткой Земли
Спуститься сами, чтобы сделать Кушетку — для кого?
Ах, извлеките максимум из того, что мы еще можем потратить,
Прежде, чем мы тоже спустимся в Прах;
Прах в прах и прах в ложь;
Sans Wine, sans Song, sans Singer и — sans End!
Подобно тем, кто к сегодняшнему дню готовится,
И тем, кто после какого-то Завтра пристально смотрит,
Муэдзин из Башни Тьмы кричит
«Дураки! Ваша награда ни здесь, ни там! ‘
Да ведь все Святые и Мудрецы,
Обсуждающие Два Мира с таким знанием дела, выталкиваются
Как глупые Пророки; их дела к презрению
рассеяны, и их уста затоплены пылью.
О, пойдем со старым Хайямом и оставим Мудрых
Поговорить; одно несомненно, что Жизнь летит;
Одно несомненно, а остальное — ложь;
Цветок, который однажды распустился навсегда, умирает.
Я в молодости очень часто посещал
Доктора и Святого и слышал великий аргумент
Об этом и о; но evermore
вышел через ту же дверь, что и я.
С ними Я сеял Семя Мудрости,
И собственноручно трудил его, чтобы расти:
И это был весь урожай, который я собрал —
«Я пришел, как Вода, и как Ветер, я иду.’
В эту Вселенную, и почему не зная,
Ни откуда, как Воды волей-неволей течет:
И из нее, как Ветер по Пустоши,
Не знаю Куда, волей-неволей дует.
Вверх от Центра Земли через Седьмые Врата
Я поднялся, и на Троне Сатурна насат,
И многие Узлы распутались на Дороге;
Но не главный узел судьбы человека.
Это была Дверь, к которой я не нашел Ключа:
Была Завеса, сквозь которую я не мог видеть:
Некоторое время немного поговорил обо Мне и Тебе
Не было — а потом больше не было Тебя и Меня.
Тогда к катящемуся Небу я закричал,
Спрашивая: «Какая Лампа имела Судьбу вести
Ее маленькие Дети, спотыкающиеся в темноте?
И … Слепое понимание! — ответил Heav’n.
Тогда к Губе этой бедной земляной Урны
я наклонился, тайный Колодец Жизни узнать:
И Губа в Губу он бормотал — «Пока жив,
Пей! — ибо, однажды мертвый, ты никогда не вернешься ».
Я думаю, что Сосуд, который с беглым
Артикуляцией ответил, когда-то действительно жил,
И веселье, и холодная Губа, которую я целовал,
Сколько поцелуев он мог бы взять — и дать!
XXXVII.
Ибо на Рыночной площади, в один из дневных сумерек,
я наблюдал, как Поттер стучит по мокрой глине:
И со всем стертым языком
Он бормотал: «Осторожно, брат, нежно, молись! ‘
И разве такая История из старых поколений
Дауна не скатилась
Из такого комка насыщенной Земли
Отлита Создателем в человеческую форму?
Ах, наполните Чашу: — какие сапоги повторять
Как время ускользает под нашими ногами:
Завтра нерожденные и вчера мертвые,
Зачем беспокоиться о них, если Сегодня сладко!
Остановка на мгновение — мгновенный вкус
Бытия из колодца среди пустошей —
И вот! Призрачный Караван достиг
Ничто, откуда он отправился — О, поспеши!
Ой, больше не мучаюсь ни человеческим, ни божественным,
Завтрашний клубок сам себе в отставку,
И потеряй пальцы в косах
Кипарисового стройного министра вина.
Не трать свой час зря, ни в тщетном преследовании
Того и Того стремления и спора;
Лучше веселиться с плодородным виноградом
Чем грустить после ни одного или горького фрукта.
Вы знаете, друзья мои, с какой храброй каруселью
я заключил второй брак в моем доме;
Разведенный старый бесплодный Разум с моей постели,
И взял Дочь Виноградной Лозы супругу.
И недавно, у двери таверны,
пришел, крадя сквозь Сумрак фигуру ангела
, несущий сосуд на плече; и
Он повелел мне отведать его; и это — Виноград!
Виноград, который может с абсолютной логикой
Два и семьдесят сотрясающих сект опровергают:
Тонкий алхимик, который в Trice
Преобразует свинцовый металл жизни в золото.
Почему этот Сок — рост Бога, осмелившегося
Богохульствовать о скрученном усике, как о ловушке?
Благословение, мы должны его использовать, не так ли?
А если Проклятие — тогда зачем, Кто его там установил?
Но оставь Мудрых спорить, а со мной
Ссора Вселенной пусть будет:
И, в каком-то уголке Хаббаба,
Сделай игру того, что делает Тебя столько же.
Ибо внутрь и наружу, вверху, примерно, внизу,
‘Это не что иное, как шоу волшебных теней,
Сыграно в коробке, свеча которой — Солнце,
Круг, вокруг которого мы, Призрачные Фигуры, приходят и уходят.
Странно, не правда ли?
Прежде, чем мы прошли через врата Тьмы, через
Никто не вернулся, чтобы рассказать нам о Дороге,
Который, чтобы обнаружить, мы тоже должны путешествовать.
The Revelations of Godout and Learn’d
Кто восстал перед нами, и когда Пророки горели,
Это все, кроме Историй, которые, пробудившись от сна,
Они рассказали своим товарищам, и Сон вернулся.
Почему, если Душа может отбросить Пыль,
И обнаженная в Небесном Воздухе скакать,
Разве не стыдно — Разве не стыдно для него
Так долго в этом пригороде Клэя оставаться?
Но это всего лишь шатер, в котором можно отдохнуть.
Султан в царство Смерти адрест;
Султан встает, и темный Ферраш
Ударяет и готовит его для другого гостя.
Я послал свою Душу через Невидимое,
Какое-то письмо этой загробной жизни написать:
И через много дней моя Душа вернулась
И сказала: «Смотри, Я есть Небеса и Ад».
Небеса, но видение исполненного желания,
И ад — Тень пылающей души,
Брось на тьму, в которую мы сами,
Так поздно вышли из, так скоро истечет.
Пока Роза дует вдоль реки Бринк,
Со старым Хайямом и рубиновым старинным напитком:
И когда Ангел с его более темным Глотком
Притягивается к Тебе — возьми это и не сжимайся.
И не бойтесь, чтобы Существование, закрывшее вашу Учетную запись
, не потеряло или больше не узнало тип;
Вечный саки из Чаши налил
Миллион пузырей, как мы, и разольется.
Когда мы с тобой за Завесой пройдем,
Ой, но долго еще долго продлится Мир,
Который из наших Приходов и Отбытий прислушивается
Столь же, как Океан, брошенный из гальки.
‘Все это шахматная доска ночей и дней
Где Судьба с Людьми за фигуры играет:
Ходит туда-сюда, и спаривается, и убивает,
И один за другим лежит в шкафу.
Мяч без вопроса состоит из «Да» и «Нет»,
Но вправо или влево, в зависимости от ударов игрока;
И тот, кто бросил Тебя в Поле,
Он знает обо всем — Он знает — ОН знает!
The Moving Finger пишет; и, имея приказ,
движется дальше: ни все твое благочестие, ни остроумие
не соблазнят его назад, чтобы отменить половину строки,
ни все твои слезы смыть его Слово.
Ибо пусть Философ и Доктор проповедуют
О том, что они хотят и чего не хотят, — каждое
— это всего лишь одно звено в вечной цепи
Чтобы никто не соскользнул, ни сломался, ни перешагнул.
И ту перевернутую Чашу, которую мы называем Небом,
Под ползанием курятника мы не живем и не умираем,
Не поднимай на нее руки, ибо Она
Бессильно катится, как Ты или я
Первой глиной Земли Они сделали Последний Человек месил,
И затем Последней Жатвы посеяли Семя:
Да, Первое Утро Творения написало
То, что должна прочитать Последняя Заря Судьбы.
Вчера Безумие этого дня действительно приготовилось;
Завтрашнее молчание, триумф или отчаяние:
Выпей! ибо не знаешь, откуда ты и зачем:
Пей! ибо вы не знаете, зачем вы идете и куда.
Я говорю Тебе это — Когда, начиная с Цели,
Они бросили через плечи пылающего Жеребенка
Небесного Парвина и Муштари,
На моем предопределенном Заговоре Пыли и Души.
Виноградная лоза ударила в волокно:
Если цепляется за мое Существо — пусть дервиш пренебрежет;
Из моего недрагоценного металла можно найти ключ,
Ключ, который откроет дверь, за которой он воет.
И вот что я знаю: будь то Истинный Свет,
Разжигание любви или Гнев — поглотите меня полностью,
Один проблеск Его в Таверне поймал
Лучше, чем в Храме, проиграл сразу.
Что! из бессмысленного Ничего, чтобы спровоцировать
Сознательное Нечто, чтобы возмущаться игом
Недозволенного удовольствия, под болью
Вечного наказания, если сломается!
Что! от его беспомощного Существа должно быть возвращено
Чистого Золота за то, что он одолжил нам безнадежно —
Сью за Долг, который мы никогда не заключали,
И не могу ответить — О, жалкая сделка!
Нет, но из страха перед его гневным Ликом
Клянусь, я не назову Несправедливость Милостью;
Не один Хороший Товарищ из Таверны, а
Выкинул бы такого бедного Труса с места.
О, Ты, который сделал ловушку и джин
Осадил дорогу, по которой я должен был блуждать,
Ты не захочешь с Предопределенным Злом вокруг
Запутать меня и вменять мое грехопадение?
О, Ты, Который сотворил Человек низменной Земли,
И Который вместе с Эдемом изобрел Змею;
За весь грех, которым почернело лицо человека.
Прощение человеческое давай — и возьми!
Послушайте еще раз. Однажды вечером в конце
Рамазана, прежде чем взошла лучшая Луна,
В той старой гончарной лавке я стоял один
С глиняным населением, кругом рядами.
И, как ни странно, среди этого земельного участка
Одни могли сформулировать, а другие нет:
И вдруг еще один нетерпеливый вскрикнул:
«Кто Горшечник, молитесь, а кто Горшок? ‘
Затем другой сказал: «Конечно, не напрасно
Та’эн была моя Субстанция с общей Земли,
Тот, Кто тонко придал мне форму
, Должен вернуть меня обратно на общую Землю».
Другой сказал: «Да ведь ни один сварливый Мальчик,
Разбил бы Чашу, из которой пил с радостью;
Неужели Тот, Кто сотворил сосуд в чистой Любви
И Фантазии, в гневе после смерти уничтожит? ‘
На это никто не ответил; но после того, как Безмолвие заговорило
Сосуд более неуклюжего Марка:
‘Они насмехаются надо мной за то, что я наклонился ко мне;
Что! Тогда тряслась Рука Поттера? ‘
«Да ведь, — сказал другой, — есть люди, которые рассказывают
О том, кто угрожает, он бросит в ад
Несчастные горшки, которые он испортил, создавая — Пиш!
Он хороший парень, и с ним все будет хорошо.’
Затем сказал другой с протяжным вздохом:
«Моя глина с долгим забвением иссякла:
Но, наполни меня старым знакомым соком,
Мне кажется, я мог бы скоро поправиться! ‘
Итак, в то время как Сосуды один за другим говорили,
Маленькая Луна заглянула в то, что все искали:
И затем они толкнули друг друга: «Брат! Родной брат!
А теперь поскрипывает плечевой узел Портера! ‘
Ах, Виноградом моя увядающая Жизнь обеспечит,
И омой мое Тело, откуда умерла Жизнь,
И в Виноградном листе, завернутом в виноградный лист,
Так похороните меня у какого-нибудь сладкого Сада.
Что даже в моем погребенном прахе такая ловушка
Духов взлетит в воздух,
Как не Истинный Верующий, проходящий мимо
Но будет застигнут врасплох.
Воистину идолы, которых я любил так долго.
Очень плохо сделали мою заслугу в глазах мужчин:
Утопили мою честь в неглубокой чаше,
И продали мою репутацию за песню.
В самом деле, в самом деле, в покаянии я часто клялся до
года, но был ли я трезв, когда клялся?
А потом, а потом пришла Весна и Роза в руке
Мои голые нитками кусочки Покаяния разорвали.
И сколько вина сыграло неверных,
И отняло у меня мою мантию чести — ну,
Я часто задаюсь вопросом, что виноделы покупают
Половину такой ценной, как товары, которые они продают.
Увы, весна должна исчезнуть вместе с Розой!
Душистый манускрипт этого юноши должен быть закрыт!
Соловей, который пел в Ветвях,
Ах, откуда и куда снова полетел, кто знает!
Хотелось бы, но Пустыня Фонтана дала бы
Один проблеск — Если бы смутно, но действительно, открылась бы
Куда мог бы прыгнуть падающий в обморок Странник,
Как источники растоптанные травы поля!
Ах, любовь! Не могли бы мы с тобой сговориться с Судьбой
Чтобы понять эту жалкую Схему Вещей целиком,
Разве мы не разбили бы ее на куски — а затем
Изменили бы ее ближе к Желанию Сердца!
Ах, Луна моего Восторга, не знающая убывания,
Луна Неба снова восходит:
Как часто она будет взирать в будущем
Через этот же Сад за мной — напрасно!
И когда, как она, о Саки, ты пройдешь
Среди гостей, рассыпанных звездами на траве,
И в своем радостном поручении доберись до места
Где я его сделал — опусти пустой стакан!
— Омар Хайям
Обновите этот раздел!
Вы можете помочь нам, пересматривая, улучшая и обновляя эта секция.