Поэт трагической обречённости

15 октября — 205 лет со дня рождения М.Ю. Лермонтова

Главная особенность творчества М.Ю. Лермонтова заключается в его трагической обречённости на душевные страдания с первых лет сознательной жизни и до её последних мгновений.

Его сознание изначально содержало в себе эсхатологическое начало, т.е. предчувствие смерти. Его жизнь — удивительное подтверждение мысли о том, что её завершением для великого поэта может быть только катастрофа. Именно катастрофичность является одной из сущностных черт творчества Лермонтова.

Он очень рано столкнулся с отнюдь не детскими проблемами, осознал свой талант и понял невозможность его реализации в условиях крепостнической России. Вследствие этого Лермонтов всё время занимался творчеством, говоря современным языком, в экстремальных условиях, постоянно предчувствуя гибель, катастрофу не только свою, но и всей России.

В шестнадцатилетнем возрасте написал:

Настанет год,

России чёрный год,

Когда царей корона упадёт;

Забудет чернь к ним прежнюю любовь,

И пища многих будет смерть и кровь…

Можно бесконечно удивляться прозорливости подростка, фактически предсказавшего события 1917 года. Откуда она могла появиться у человека его лет? Конечно, он был необычайно талантлив. Это признавал даже такой критик гениев, как Лев Толстой: «Если бы этот мальчик не ушёл так рано, ни во мне, ни в Достоевском не было бы потребности». По словам известного актёра В. Ланового, «Лермонтов не с людьми говорил, а с богом и дьяволом». Может, так и было?

Современные либералы всю трагедию ХХ века сводят к деятельности большевиков. А Лермонтов угадал более глубинные причины падения самодержавия.

Думаю, трагедию жизни Лермонтова в значительной мере предопределило его понимание общественной миссии поэта. Вслед за Пушкиным он противопоставлял гения толпе. Но были и принципиальные отличия в понимании этой миссии.

Пушкин писал: «Поэзия выше нравственности или, по крайней мере, совсем другое». По его мнению, поэзия не зависит ни от государства, ни от общества, у неё нет задач вне её самой.

В отличие от своего кумира Лермонтов не отрывал поэзию от морали. Да, как и Пушкин, он ставил поэта выше толпы, но исходил из того, что назначение творца — проповедовать высокие нравственные идеалы, сеять доброе и вечное, воздействовать на умы и сердца людей. Михаил Юрьевич считал, что он призван не столько проникать в сердца людей, сколько железным стихом пробуждать в них возвышенные чувства. Долг поэта — преобразование мира на более высоких нравственных началах.

Если же говорить об эволюции творчества, она заключалась в движении от романтизма к реализму, от мистицизма к психологизму, от лирики — к железному героическому стиху — «Бородино», «На смерть поэта», «Завещание», «Родина», «Пророк».

Героизм жизни и творчества Лермонтова заключается в том, что он один выступил против всей общественной обстановки самодержавно-крепостнической России, тирании николаевского режима. Он был обречён на проигрыш в этой борьбе. Но эта обречённость сочеталась в нём с верой в ненапрасность своей борьбы: «Выхожу один я на дорогу; /Сквозь туман кремнистый путь блестит…»

Это не абстрактная лирика, Лермонтов вышел на свой жизненный путь. Но это не путь к самоубийству. Поэт ищет «свободы и покоя», хочет «забыться и заснуть», но вовсе не «холодным сном могилы», а сном, позволяющим слышать биение вечной жизни, шум зеленеющего дуба, склоняющегося над его могилой. Свобода и покой для Лермонтова — с честью выполненный долг на Земле.

В своём последнем стихотворении «Пророк» (1841) он выдвинул новую концепцию миссии поэта: не выявлять пороки и недостатки общества, не жечь сердца людей, а «провозглашать… любви и правды чистые ученья». Пафос этого стихотворения — менять мир к лучшему!

С героизмом цели, естественно, был связан и трагизм жизни поэта, на который он был обречён едва ли не фатально. Лермонтов не имел никаких ясных идей общественного преобразования хотя бы на уровне мировоззрения декабристов. Единственное, чем он мог реально воздействовать на мир — быть примером для окружающих, воплощать в самом себе всё то лучшее, что соответствует нравственному идеалу человека.

Но этот пример не срабатывал и не мог сработать в существовавших тогда условиях российской действительности. Лермонтов остро чувствовал, что принадлежит к поколению малодушному, безвольному, смирившемуся, живущему без надежды на будущее. И надо было обладать прозорливостью В. Г. Белинского, чтобы увидеть в «охлаждённом и озлобленном взгляде» веру поэта в достоинства жизни и человека.

Белинский верно угадал в поколении Лермонтова-Печорина наличие качеств томительного бездействия при избытке внутренней жизни. Он первым указал на близкое родство между Онегиным Пушкина и Печориным Лермонтова. Расстояние между ними, указывал критик, также невелико, как пространство, разделяющее реки Онега и Печора, давшие имена этим персонажам. А самого Печорина Белинский назвал «Онегиным нашего времени». Предвидя дальнейшую судьбу героя романа, Белинский считал, что тот либо ещё больше ожесточится, либо станет «причастником радостей жизни».

Однако, оценивая творчество Лермонтова, следует признать, что поэт так и остался для современников неразгаданной до конца тайной.

Он не был понят вполне ни с социальной, ни с поэтической точек зрения.

Косвенным подтверждением этому служат прижизненные портреты Михаила Юрьевича. Если пушкинские дополняют друг друга, то лермонтовские противоречивы. Кстати, и памятники Лермонтову в Ставрополе и в Москве разные — один смотрит вперёд, другой — в сторону. Общее — руки за спиной.

Столь же сложной является и поэзия Михаила Юрьевича, постижение которой требует от человека непременно высокого уровня душевного развития, в то время как Пушкин воспринимается по-другому.

Не схватывали сущности личности Лермонтова и мемуаристы: они не только по-разному описывали внешний вид поэта, но и нередко давали ему взаимоисключающие характеристики. Одним он кажется холодным, желчным, раздражительным. Других поражает живостью и весёлостью. Одному фигура поэта внушает безотчётное нерасположение, другому симпатична.

Противоречивые оценки личности Лермонтова можно цитировать бесконечно и удивляться им: откуда такой разнобой в суждениях о великом человеке? Одно из объяснений заключается в том, что поэт рассматривал себя как личность-вызов — вызов обществу, друзьям и близким, самой жизни (впоследствии С. Есенин, В. Высоцкий, В. Шукшин и др.). Причины жизни-вызова следует искать в феномене его принципиальной невозможности быть укоренённым в обычную жизнь. Он томился и тяготился обыденным, остро чувствовал трагическое противоречие глубины своей натуры и бесплодности действий.

Но рождение Лермонтова как великого поэта было связано с величайшим потрясением, вызванным гибелью Пушкина. Она до крайности обострила трагическое мироощущение, его тотальную оппозиционность обществу. Если прежде Лермонтов критиковал николаевскую эпоху и высший свет в достаточно умеренных тонах, то позже он буквально обрушивается на них, призывая к суду, и сам судит виновных. Стихи, клеймившие не только убийцу, но и придворную знать — виновницу свершившейся трагедии, — разошлись по всей России.

Если предыдущую жизнь Лермонтова можно образно охарактеризовать как вялотекущий стресс, то с гибелью Пушкина начался бурный и продолжительный стресс — длительное состояние творческого экстаза. За четыре с небольшим года после гибели Александра Сергеевича Лермонтов совершил непостижимый творческий подвиг. Он создал величайшие творения романтической поэзии — «Демон», «Мцыри», эпическую «Песню про царя Ивана Васильевича…» и гениальный роман «Герой нашего времени», знаменовавший начало русской психологической прозы. Понять Печорина и понять Лермонтова — одно и то же.

Современное значение творчества поэта огромно. Оно учит умению противостоять негативным условиям среды, сохранять достоинство, следовать высшим нравственным идеалам, бороться за них и запечатлеть преданность им, если надо, ценой своей жизни. Лермонтов не даёт нам ответа на вопрос о целях в жизни, об идеалах бытия, но убедительно свидетельствует о том, как надо жить, каким должен быть настоящий герой своего времени. Его можно сравнить с Сизифом: вопреки всему следует нести свой крест, и пусть будет, что будет.

P.S. Кто-то из читателей может обвинить меня в отходе от политики и литературном уклоне в газете. Но Лермонтов — не столько поэзия, сколько именно политика: умей бороться, даже если ты один против целой общественной системы.

Н.Ф. БОНДАРЕНКО.

Эта статья в PDF-версии газеты «Родина» от 10 октября 2019 года на сайте ЦК КПРФ,  а также на сайте Ставропольского крайкома КПРФ.

Tags: Михаил Лермонтов

Яков Гордин: искал ли смерти боевой офицер Михаил Лермонтов

Свежий номер

РГ-Неделя

Родина

Тематические приложения

Союз

Свежий номер

Культура

12.10.2019 09:26

Поделиться

Алексей Филиппов

15 октября мы отметим 205-летний юбилей Лермонтова. О его характере, отношении к смерти и женщинам и загадке его смерти рассказывает писатель, историк и публицист Яков Гордин, главный редактор журнала «Звезда».

ИТАР-ТАСС

Если бы в преддверии юбилея Михаила Юрьевича его стихи и прозу с профессиональной точки зрения прочел психотерапевт, у него появилась бы масса вопросов. В произведениях Лермонтова постоянно присутствуют темы одиночества, враждебного окружения, смерти, обреченности. Что это — литературная маска или глубоко личные вещи, связанные с семьей, воспитанием, генетикой — возможным самоубийством деда?

Яков Гордин: Абсолютно определенно ответить на этот вопрос невозможно.

Думаю, что и то, и другое. Тут и обстоятельства детства, уродливая ситуация в семье, деспотическая любовь бабушки, отдалившей его от отца. Но никакой патологии здесь нет. Если внимательно прочитать воспоминания о Лермонтове, то становится ясно, что он вел себя абсолютно естественно. Он был нехорош с теми, кто ему не нравился, и хорош со своими друзьями. Особая ситуация была с дамами, но я думаю, что это не только Лермонтову было свойственно. Среди молодого гвардейского офицерства это было традицией — просто о Лермонтове мы знаем больше, чем о других. Пушкин тоже делал вид, что он безумный ловелас: «хоть вампиром именован я в губернии Тверской!» А на самом деле это было сильное преувеличение. Такого рода ситуации усиливались с пушкинских до лермонтовских времен, потому что болезненней становилось время. Современники Пушкина довольно спокойно играли с женщинами. На рубеже сороковых годов это стало интенсивней.

К тому же у Лермонтова было свое отношение к смерти. Тут его можно сопоставить с Бродским, который в молодости писал о смерти больше, чем о чем-либо другом. Но Лермонтов был военным, всерьез воевал на Кавказе, и мотив смерти для него не был игрой. Он ее не боялся, в этом особость его характера. В «Фаталисте» об этом все сказано — Печорин рискнул головой, не рассчитывая остаться в живых.

Как офицер Лермонтов был человеком абсолютно храбрым. Он участвовал в двух очень серьезных экспедициях. Есть известный рапорт генерала Галафеева, где он представлял Лермонтова к Владимиру 4 степени с бантом за редкую храбрость. В рапорте не сказано, что чеченские завалы Лермонтов штурмовал верхом, и это выглядело самоубийством. Он был идеальной мишенью, а стреляли чеченцы очень хорошо, в отличие от русской армии у них были нарезные винтовки. В следующей экспедиции генерал Граббе представил его к золотой сабле. Ни того, ни другого он не получил, поскольку Николай I его не любил.

Все это свидетельствует не о байронической позе, а об абсолютной серьезности поведения. Дело в том, что Лермонтова категорически не устраивало мироустройство.

Мироустройство как устройство мира или внутренние порядки российской империи?

Яков Гордин: Конечно же, первое, положение человека в мире казалось ему трагическим и несправедливым. Империя не устраивала многих, но Лермонтов революционером не был, хоть и видел всю порочность системы. При этом он был патриотом России.

Николай I был человеком рациональным. Был ему нужен Пушкин — он Пушкина пригрел. Был нужен активно неприятный ему Булгарин — и тот получил покровительство. Лермонтова он не выносил. Помните сказанное после его смерти: «собаке собачья смерть!..»

Яков Гордин: Я думаю, что это миф. Царь был христианином, верующим человеком, и сказать такое о другом христианине, своем подданном, да еще и офицере он просто не мог. Это противоречит нравам и обычаям времени. Он не был Сталиным, сказавшим нечто подобное о Якире.

Лермонтова царь очень не любил по разным причинам. «Смерть поэта» его раздражала, очень не понравился «Герой нашего времени». Императору казалось, что книга разлагает молодежь, и главным героем должен был стать Максим Максимыч. Ему не нравился сам стиль поведения Лермонтова, и он вычеркивал его из наградных списков. Он был для него чуждой фигурой, император чувствовал в нем отвратительную ему свободу поведения.

А история с великой княжной Марией Николаевной, которую Лермонтов обидел на бале-маскараде, где она была под маской, тоже миф? Она хотела познакомиться, он ее грубо отбрил.

Яков Гордин: Не то, чтобы грубо… Он повел себя холодно, и это был жест, поступок.

Вот это вполне возможно и в стиле времени. В отличие от Николая I августейшая семья Лермонтовым очень интересовалась. Великим княжнам, да и императрице, еще достаточно молодой женщине, импонировал Печорин, им была интересна вся эта история. А Николай I видел офицера, который черт знает чем занимается вместо того, чтобы служить. Он «позволял себе», будучи не раз оштрафованным поручиком, и это совершенно не нравилось Николаю Павловичу.

Есть два весьма условных, но живучих понятия: плохой и хороший человек. Под какую дефиницию подпадал Михаил Юрьевич?

Яков Гордин: Что касается отношения к женщинам, то это стиль поведения определенного гвардейского офицерского слоя и лихой дворянской молодежи. Чем больше женщин ты обидел, тем выше твой статус в компании. С нашей точки зрения, это не очень хорошо, но что было, то было.

Про Лермонтова лучше не говорить в такой терминологии. Он был трудный человек, и для себя, и для многих других. Но близкие друзья его любили, и есть воспоминания, где он предстает совершенно очаровательным человеком, добрым и остроумным. Хотя веселым он был своеобразно. Он был саркастически весел. Но если почитать его письма к женщинам, с которыми он дружил, скажем, к Лопухиной, то они очень милые, ласковые, приятные, человеческие. Так же, как и письма к его другу Раевскому.

И закончилось это дуэлью, по сути дела ставшей самоубийством.

Яков Гордин: Я в этом не убежден. Последняя лермонтовская дуэль — загадочная вещь. Лермонтов, как говорится, «нарывался», провоцировал Мартынова, хотя я не уверен в том, что он ожидал вызова. Мартынов его безумно раздражал. Этот красавец в черкесской одежде и с кинжалом, которые он носил совершенно некстати — в гостиных, при дамах, был претенциозен. Лермонтов себя не сдерживал, ведь Мартынов был выигрышной фигурой для развлечения дам. Непонятно другое — это не тот повод, за который убивают, а Мартынов стрелял, чтобы убить. Этого не ожидал ни Лермонтов, ни все остальные.

Всюду, вплоть до Википедии, пишут, что Лермонтов выстрелил в воздух.

Яков Гордин: В воздух он выстрелить не мог, потому что по дуэльному кодексу это считалось очень тяжелым проступком. Человек обезоружил себя и заставляет противника стрелять в безоружного! В воздух стреляли после промаха противника. Пистолет Лермонтова разрядил в воздух кто-то из секундантов уже после выстрела Мартынова.

Самоубийством это не было, но совсем молодым он писал, что «умереть с пулей в груди стоит медленной агонии старика». Тогда не знали слова «экзистенциализм», не читали Хайдеггера, но Лермонтов принадлежал к тому же типу людей, что и Лунин. Игра со смертью означала для него высшую степень свободы, то, что экзистенциалисты называли «предельной ситуацией».

Каким образом сам Лермонтов как ролевая модель и его герои отозвались в русской традиции?

Яков Гордин: Лермонтовская традиция пресеклась, такой тип человеческого поведения сошел на нет. Это можно проследить и на бытовании дуэльной традиции. Недавний гвардейский офицер и очень храбрый человек, будущий знаменитый анархист Бакунин отказался от поединка после того, как литератор Катков публично дал ему пощечину. Это было в том самом 1840 году, когда Лермонтов с легкостью принял вызов Баранта. В отличие от Бакунина, Лермонтов психологически был человеком пушкинской эпохи с ее представлениями о чести и благородстве. Он мучительно ощущал уход этой эпохи. Он чувствовал наступление иных идеалов, с которыми ему трудно было ужиться. И это стало одной из причин его трагедии. Он был — замыкающим.

Штрихи к дуэли

Остроты, колкости, насмешки…

«С самого приезда своего в Пятигорск Лермонтов не пропускал ни одного случая, где бы мог он сказать мне что-нибудь неприятное. Остроты, колкости, насмешки на мой счет, одним словом, все, чем только можно досадить человеку, не касаясь до его чести. Я показывал ему, как умел, что не намерен служить мишенью для его ума, но он как будто не замечает, как я принимаю его шутки. Недели три тому назад, во время его болезни, я говорил с ним об этом откровенно; просил его перестать, и хотя он не обещал мне ничего, отшучиваясь и предлагая мне, в свою очередь, смеяться над ним, но действительно перестал на несколько дней. Потом взялся опять за прежнее. На вечере в одном частном доме, за два дня до дуэли, он вывел меня из терпения, привязываясь к каждому моему слову, на каждом шагу показывая явное желание мне досадить. Я решился положить этому конец».

Из показаний Н.С. Мартынова 17 июля 1841 года на следствии по делу о дуэли

Что еще почитать

Как хочется стреляться среди березок средней полосы

Яков Гордин — автор прекрасной книги «Дуэли и дуэлянты», о которой «РГ» писала в материале Юрия Лепского «Вызов». Эту статью вы можете прочитать, перейдя по QR-коду ниже. Как это работает? На смартфонах по умолчанию установлен сканер QR-кода.

1. Откройте сканер на своем телефоне.

2. Держите устройство над QR-кодом так, чтобы он вошел в рамки сканера. Телефон автоматически сканирует код. В некоторых приложениях для сканирования кода нужно нажать на изображение или кнопку. Ссылка откроется автоматически в браузере смартфона.

Цитата с комментарием

Что имел в виду Тынянов

Всегда в крови бродит время, у каждого периода

есть свой вид брожения.

Было в двадцатых годах винное брожение — Пушкин.

Грибоедов был уксусным брожением.

А там — с Лермонтова идет по слову и крови гнилостное брожение,

как звон гитары.

Юрий Тынянов, «Смерть Вазир-Мухтара»

Яков Гордин: Тынянов имел в виду не Лермонтова как такового, а разложение традиции, разложение времени. Вспомните дуэльную историю Печорин-Грушницкий, когда попытались поставить Печорина безоружным перед вооруженным человеком. Это абсолютная подлость, не укладывающаяся ни в какую дуэльную традицию. И еще за 10 лет до этого, в те времена, о которых пишет Тынянов, ничего подобного никому бы и в голову не пришло.

Деталь

Когда Лермонтов выстрелил в воздух

«В феврале 1840 года произошла дуэль Лермонтова с Барантом, молодым человеком лет Лермонтова, сыном известного историка и французского посланника при русском дворе. Столкновение, поведшее к дуэли, произошло на бале у гр. Лаваль, где Лермонтов был вызван Барантом за какие-то им будто сказанные слова, в которых Лермонтов не хотел извиниться. /…/ Дуэль была сначала на шпагах, потом на пистолетах и кончилась для Лермонтова небольшой царапиной; сам он выстрелил на воздух».

А.Н. Пыпин. Лермонтов. 1873.

Российская газета — Неделя — Федеральный выпуск: №227(7985)

Поделиться

ЛитератураИстория

Михаил Лермонтов | Муза Байрона

«Я была готова любить весь мир, но меня никто не понял, и я научилась ненавидеть».

Кристина Робертсон, великие княжны Ольга и Александра, дочери Николая I, 1840 г.

Я впервые прочитал увлекательный роман Михаила Лермонтова «Герой нашего времени» несколько лет назад, и он мне очень понравился, и я получил огромное удовольствие. читая его, особенно часть под названием «Принцесса Мэри». Главный герой, молодой человек по имени Печорин, очень остроумен, и его комментарии и замечания о мире, любви, людях вокруг него очень забавны, и я могу с ним в какой-то степени согласиться. Я буквально смеялся, пока читал, некоторые диалоги просто истерические.

Лермонтов написал роман в 1839 г., а опубликован он был в 1840 г. Через год Лермонтова не стало. В возрасте двадцати семи лет. Как романтично!? Умереть на дуэли в таком возрасте. Роман разделен на пять частей, не в хронологическом порядке, и часть, которую я больше всего люблю, называется «Княжна Мери» из дневника Печорина и начинается с его приезда в Пятигорск одним прекрасным днем ​​в начале мая. Начинается она лирическим описанием природы Кавказа и ее воздействия на душевное и душевное состояние Печорина: « ВЧЕРА Я приехал в Пятигорск. Я нанял квартиру в самом конце города, в самой высокой части, у подножия горы Машук: во время бури тучи сойдут на крышу моего жилища. Сегодня утром, в пять часов, когда я открыл окно, комната наполнилась благоуханием цветов, растущих в скромном палисаднике. Ветки цветущей черемухи заглядывают в мое окно, и ветерок то и дело осыпает мой письменный стол их белыми лепестками. Вид, открывающийся моему взору с трех сторон, прекрасен (….) Чувство, близкое к восторгу, разливается по всем венам моим. Воздух чист и свеж, как поцелуй ребенка; солнце яркое, небо голубое — чего еще можно желать? Какая нужда в таком месте, как это, в страстях, желаниях, сожалениях? »

Григорий Гагарин, Бал, 1832

Но очень быстро Печорин выходит в свет и читатель знакомится с другими персонажами, о которых Печорин пишет откровенно; фальшиво-сентиментальный кавалер Грушницкий, молодой, красивый и неглубокий в эмоциях. Вот как описывает его Печорин: « он ничего не знает о людях и их слабостях, потому что всю свою жизнь никем, кроме самого себя, не интересовался. Его цель состоит в том, чтобы сделать себя героем романа. Он так часто пытался убедить других, что он существо, созданное не для этого мира и обреченное на какие-то таинственные страдания, что почти убедил себя, что таковым он и является на самом деле. Отсюда гордость, с которой он носит свою толстую солдатскую шинель. Я видел его насквозь, и он не любит меня по этой причине, хотя внешне мы находимся в самых дружеских отношениях. » Грушницкий поэтому противоположен Печорину; чувства первого поверхностны, а второй скрывает глубину своих эмоций и держит их при себе. Существует явное сходство между пушкинскими персонажами Евгения Онегина, который является лишним человеком, и Печорина, который также является таковым, и их двойниками: пушкинский персонаж Владимир Ленский — наивный романтик, похожий на Грушницкого.

Карл Брюллов, Всадница, 1832

Лишний человек — русский вариант байронического героя; Лермонтов даже упоминает лорда Байрона в своих стихах и на протяжении всего романа. Подобно байроническому герою, лишний человек полон противоречий; он чувствует превосходство над своим окружением, но он ничего не делает, чтобы использовать свои таланты и интеллект с пользой, он проницательный и имеет глубокие эмоции, но поверхностность и поверхностность общества вынудили его скрывать эти более глубокие чувства, потому что мир не понял бы их . Склонный к саморазрушению, страдающий от скуки и обладающий чувством, что жизнь в своей основе не имеет реального смысла; все это толкает лишнего человека, вроде Евгения Онегина и Печорина, к бесцельному путешествию или к флирту, который для них ничего не значит. Пока день приятно проведён, истинные намерения сердца не имеют значения.

Дуэли, флирт, сплетни; этого романа в избытке, и Печорин одновременно видит пустоту такой жизни, но тем не менее предается ей, потому что его циничные мировоззрения мешают ему верить в искренность и любовь.

Ах, любовь, да! Каким был бы роман без него. Печорин дает женщинам мало поводов любить его, и тем не менее они его любят, но он дает этому ясное циничное оправдание: «Женщины любят только мужчин, которых они не знают». Это, безусловно, верно для такого рода романов; это таинство мужчины, которое манит милых, наивных девиц, потому что они потом приписывают всякие благородные качества дворянам, которых только видели издалека и с которыми говорили, может быть, несколько фраз. Печориным руководит то же эгоистическое желание, каким был Евгений Онегин, когда он давал бедной Татьяне ложные надежды, и это потому, что для Печорина ничто не имеет значения, он ничем не дорожит, так как же он мог понять, что вещи имеют значение для других людей:

“ Я часто спрашиваю себя, почему я так упорно пытаюсь завоевать любовь молодой девушки, которую не хочу обманывать и на которой никогда не женюсь. К чему это женское кокетство? Вера любит меня больше, чем княгиня Мэри. (…) По правде говоря, есть безграничное наслаждение в обладании молодой, едва зародившейся душой! Он подобен цветку, который источает свой лучший аромат при поцелуе первого луча солнца. В эту минуту нужно сорвать цветок и, наполнившись его ароматом, бросить его на дорогу: авось кто-нибудь поднимет! Я чувствую в себе тот ненасытный голод, который пожирает все, что встречается на пути. .. »

Княгиня Марья Лиговская не имеет такой глубокой и чистой души, как у пушкинской Татьяны, ведь она надменная и образованная барышня из Москвы, читавшая сочинения лорда Байрона по-английски и знающая алгебру. С такой девушкой нельзя связываться. Интересно отметить, что Печорин начал флиртовать с ней только после того, как Грушницкий признался ему в своих тайных чувствах к ней. Лишний человек не удовлетворен, пока не разрушит и не испортит чужие перспективы на счастье. И действительно ли он удовлетворен тогда? Нет, к сожалению, он никогда не бывает удовлетворен, ибо для него жизнь — лишь бессмысленная череда событий, каждое из которых скучнее и менее значимо, чем предыдущее, пока не приходит сладкая смерть. В одной беседе по-французски с Грушницким Печорин говорит: « Друг мой, я презираю женщин, чтобы не любить их, потому что иначе жизнь превратилась бы в слишком нелепую мелодраму. »

Карл Брюллов, Сестры Шишмаревы, 1839

В отличие от слепого, юношеского увлечения княгини Марьи Печориным, совершенно обожает его другая женщина, Вера, верная красавица из прошлого Печорина. Мария влюбилась в Печорина, потому что он «высокий, смуглый и красивый», таинственный, манящий — и он, кажется, не очарован ею, что служит ей только мотивацией, чтобы завоевать его. Он — романтический герой, о котором она только читала унылыми зимними вечерами в Москве. Но Вера любит его очень сильно, хоть их жизненные пути разошлись, и хоть она замужем…. во второй раз и не ему. Хотя на бумаге она может быть чьей-то женой, но сердце ее принадлежит только Печорину. Она говорит ему, краснея, как они вместе сидят на природе: « Ты знаешь, что я твой раб: я никогда не мог сопротивляться тебе… и я буду наказан за это, ты перестанешь меня любить! По крайней мере, я хочу сохранить свою репутацию… не для себя — это ты прекрасно знаешь!.. О! Умоляю вас: не томите меня, как прежде, праздными сомнениями и притворной холодностью! Быть может, я скоро умру; Я чувствую, что день ото дня слабею… И все же я не могу думать о будущей жизни, я думаю только о вас… Вы, мужчины, не понимаете прелести взгляда, пожатия руки. .. но как для меня, клянусь вам, что, когда я слушаю ваш голос, я чувствую такое глубокое, странное блаженство, что самые страстные поцелуи не могли заменить его. »

А Печорин позже хвалит глубину характера Веры: « Вера не заставляла меня клясться в верности, или спрашивать, любил ли я других с тех пор, как мы расстались… Она снова доверилась мне со всем своим прежним равнодушием, и я не обмануть ее: она единственная женщина в мире, которую я никогда не был бы в силах обмануть. Я знаю, что скоро нам снова придется расстаться, а может быть, и навсегда. Мы оба разными путями пойдем в могилу, но память о ней останется неприкосновенной в моей душе. Я всегда повторял ей это, и она мне верит, хотя говорит, что не верит. »

Наивная, глупая гусыня, вот кто Мария Лиговская, подумать только, что этот темный и загадочный человек откажется от своего цинизма и свободы, чтобы жениться на ней. Печорин совершенно ясно излагает свои взгляды на брак: « … надо мной слово «жениться» имеет какую-то магическую силу. Как бы страстно я ни любил женщину, если она только дает мне почувствовать, что я должен на ней жениться, — тогда прощай, любовь! Мое сердце обратилось в камень, и ничто не согреет его заново. Я готов на любую другую жертву, кроме этой; двадцать раз жизнь свою, нет, честь свою поставил бы на карту… а свободу свою никогда не продам. Почему я так высоко ценю его? Что в этом для меня? К чему я себя готовлю? Чего я жду от будущего?.. По правде говоря, ровно ничего. »

Наталья Пушкина, Портрет Александра Брюллова, 1831

Вот разговор Печорина с Верой, который меня так позабавил:

Она смотрела мне в лицо своим глубоким, спокойным глаза. Во взгляде ее выражалось недоверие и что-то вроде упрека.

— Мы давно не виделись, — сказал я.

«Давно, и мы оба во многом изменились».

«Значит, ты меня больше не любишь?»…

«Я замужем!»… сказала она.

«Опять? Несколько лет назад, правда, эта причина тоже была, но тем не менее…

Она отдернула свою руку от моей, и щеки ее вспыхнули.

«Может быть, вы любите второго мужа?»…

Она ничего не ответила и отвернулась.

«Или он очень ревнив?»

Она молчала.

Михаил Лермонтов, Автопортрет, 1837

И в завершение, вот мой любимый отрывок из романа, который мне очень близок:

» Все видели в моем лице злые черты, которые Я не обладал. Но они предполагали, что я это сделал, и так они развивались. Я был скромен, и меня обвинили в лживости: я стал скрытным. У меня было сильное чувство добра и зла; вместо доброты я не получил ничего, кроме оскорблений, так что я возмущался. Я был угрюм, другие дети веселы и разговорчивы. Я чувствовал себя выше их, но считался ниже: я стал завидовать. Я был готов любить весь мир, но меня никто не понимал, поэтому я научился ненавидеть. Моя бесцветная юность прошла в борьбе с собой и с миром. Боясь насмешек, я похоронил свои лучшие чувства на дне сердца: там они и умерли».

Метки: 1839, 1840, XIX век, Герой нашего времени, Байронический герой, смешной, Лермонтов, Литература, Михаил Лермонтов, Печорин, Россия, Русская литература, Лишний человек, остроумный

Герой нашего времени Краткое содержание и учебное пособие

Герой нашего времени

Михаил Лермонтов

Избранные сборники

• Названия школьных учебников
• Класс
• Класс

9 0002 Сводка

Фон

Резюме и анализ глав

Предисловие к книге 1

Книги 2-3

Книга 4

9015 4

Книга 5

Анализ символов

Темы

Символы & Мотивы

Важные цитаты

Темы для эссе

Резюме — Предыстория — Резюме и анализ глав — Анализ персонажей — Темы — Символы и мотивы — Важные цитаты — Темы для эссе

Благодарим Вас за изучение данного SuperSummary Учебного пособия «Герой нашего времени» Михаила Лермонтова. — современная альтернатива SparkNotes и CliffsNotes. SuperSummary предлагает высококачественные учебные пособия с подробным изложением глав и анализом основных тем , персонажей, цитат и тем эссе.

Обзор

Герой нашего времени — классическое произведение русской литературы, написанное Михаилом Лермонтовым и опубликованное в 1840 году. и гений не может здорово выразить эти таланты из-за каких-то личных и социальных обстоятельств. Роман оказал большое влияние благодаря своей критике царского российского общества и своему культовому антигерою, который стал символом проблем и недостатков лермонтовского поколения.

В этом руководстве используется издание романа Digireads.com 2015 года, основанное на переводе 1916 года Дж. С. Уисдома и Марра Мюррея, опубликованном Альфредом А. Кнопфом. В некоторых версиях романа книги 4 и 5 перепутаны местами, так что «Принцесса Мэри» является последним рассказом в романе. В текущем издании «Княгиня Мэри» — это Книга 4, а «Фаталист» — Книга 5.

Предупреждение о содержании: Путеводитель ссылается на предвзятые описания женщин и народов Кавказа, присутствующие в оригинальном тексте.

Обзор сюжета

Роман разделен на пять частей с двумя основными рассказчиками. В книгах 1 и 2 рассказчик — безымянный молодой солдат, который путешествует по горам Кавказа, документируя свои передвижения. Книги 3-5 озвучены Григорием Александровичем Печориным, главным героем романа.

В книге 1 «Бела сердце русского» рассказчик знакомится со старшим офицером по имени Максим Максимыч, который показывает ему образ жизни войск в этом регионе и способы взаимодействия с местным населением Кавказа. Когда они вместе путешествуют по горам, а затем ищут убежища от бури, Максим рассказывает историю Печорина, младшего офицера и главного героя книги.

Печорин влюбляется в дочь местного князя Белу и убеждает ее брата Азамата похитить ее в обмен на украденную лошадь. В конце концов она влюбляется в Печорина, но ее убивает Казбич, первоначальный владелец лошади. Печорин впадает в глубокую депрессию, на время становится физически больным, но в конце концов смеется над ее смертью.

Во второй книге «Максим Максимыч» Максим Максимыч и рассказчик снова встречаются. Они встречают грубого слугу и узнают, что его хозяином является Печорин. Максим Максимыч в восторге от приезда Печорина, но Печорин равнодушен во время их встречи. Максим Максимыч носил для него дневники Печорина, но оказывается, что они ничего не значат для Печорина, и Максим Максимыч в гневе бросает их на пол. Рассказчик забирает их после того, как оба мужчины уходят.

В предисловии к книгам 3-5 рассказчик сообщает нам, что Печорин умер во время путешествия по Персии. Он объясняет, что следующие несколько историй будут взяты непосредственно из дневников Печорина, и он находит Печорина умным, интровертным человеком. Журналы ценны неумолимой честностью Печорина. Он будет публиковать только рассказы о временах Печорина на Кавказе, правда, по причинам, которые не раскрывает.

В Книге 3 начинается повествование Печорина. В повести «Тамань» он ненадолго останавливается в одноименном приморском поселке, но не может найти ночлег. Он останавливается в хижине у моря, насчет которой местные жители суеверны. Он просит хозяина дома, но слепой мальчик говорит ему, что старуха в деревне. Той ночью Печорин не может уснуть и следует за тенью, которая, похоже, занимается контрабандой. Когда он угрожает раскрыть властям деятельность группы, женщина целует его, заманивает в лодку и пытается утопить. Печорин уходит на следующий день, никому не рассказав о происшествии, потому что боится унижения.

В четвертой книге «Княжна Мери» Печорин встречает старого знакомого Грушницкого в горном курортном городке Пятигорске, где отдыхают другие военные и представители российского высшего общества. Печорин находит Грушницкого раздражающим и эгоцентричным; он решает соблазнить возлюбленную Грушницкого, княжну Марию Лиговскую, назло. Печорин чувствует, что это будет занимательно, и он сможет завязать роман со своей бывшей возлюбленной Верой, потому что она входит в ближайшее окружение княжны Марьи.

Он завоевывает расположение княжны Марьи, несмотря на то, что не испытывает к ней никаких чувств, что настраивает Грушницкого и растущее число его знакомых против Печорина. Наконец Грушницкий делает грубое замечание о княжне Марье, и Печорин вызывает его на дуэль. Хотя Грушницкий и его второй планируют дать Печорину незаряженный пистолет, чтобы выставить его дураком, Печорин просит своего секунданта, доктора Вернера, перезарядить его пистолет в последний момент. Печорин убивает Грушницкого, который отказывается извиняться за свое предательство, и Грушницкий падает насмерть с края обрыва.

Дуэль еще больше отталкивает Печорина, и в конце концов он заявляет княжне Марье, что не любит ее. Он получает письмо от Веры, в котором говорится, что ее муж узнал об их романе и что она больше никогда его не увидит. Печорин едет, чтобы увидеть ее в последний раз, но его лошадь падает замертво от истощения, бросая Печорина на мель и заставляя его гадать о своей судьбе. Когда Печорин уезжает из края, он признается, что его беспокойная, разочарованная натура помешает ему влюбиться.

В книге 5 «Фаталист» Печорин находится в казачьей станице. Он и некоторые его товарищи-офицеры обсуждают предопределение и делятся историями, доказывающими и опровергающими его. Сербский офицер и игрок по имени Вулич предлагает эксперимент; он насыпает порох в пистолет, не зная, заряжен ли он. Он стреляет из пистолета себе в лоб, но дает осечку. Они предполагают, что он не был заряжен, но он снова стреляет в кепку на стене, и пуля проходит через кепку.

Позже Вулич погибает, когда пьяный казак нападает на него на дороге. Печорин должен задержать убийцу, что он делает с большой опасностью для себя. Он ошеломлен тем, что его предчувствие, что Вулич умрет в ту ночь, сбылось, хотя он и не умер в пари. В последней сцене рассказа Максим Максимыч и Печорин беседуют, а Печорин рассказывает о своих переживаниях. Он разочарован, потому что Максим Максимыч только высказывает свое мнение о порочности азиатских пистолетов и, кажется, не в состоянии вести тот глубокий разговор, которого так жаждет Печорин.