Лао-дзы о государстве и праве — Студопедия.Нет

Древнекитайская политическая мысль знала и более радикальные, чем у Конфуция, призывы вернуться к прошлому. Речь идет о даосизме,или школе даосов, основанной Лао-цзы. Достоверных сведений о его жизни нет. Говорят, что он жил в VI в. до н. э., как и Конфуций. Ему приписывается книга «Дао-дэ цзин», хотя известно, что она составлена значительно позже, вероятно в III в. до н. э.

Лао-цзы понимает дао как первопричину и закон развития Вселенной, которому подвластны и небо, и земля, и природа, и общество. Человек — часть природы. Подчинение вечному закону обеспечивает ему счастье в единстве с природой. Все, что придумывали сами люди, отделяет их от дао и ведет к несчастьям. Лао-цзы одним из первых высказал мысль, что цивилизация, усложнение и усовершенствование жизни, изобретение орудий труда и т. п. ведут человека к утрате первозданного совершенства, спокойствия и самоудовлетворенности, что чревато конфликтами и гибелью.

Идеал даосизма — уход от людей и общества, отшельничество. Только оно обеспечивает нравственную жизнь. Что же касается мирян, им рекомендуется опроститься, сократить свои потребности, максимально ограничить использование всяких усовершенствований и вести естественную жизнь в общении с природой и тесным кругом близких. «Государство, — говорил Лао-цзы, — должно быть маленьким, население малочисленным. Если и есть различные орудия, ими не следует пользоваться. И пусть люди до самой смерти не уходят от своих мест. Если есть лодки и повозки, ими не нужно пользоваться. Если есть оружие и снаряжение, не стоит его демонстрировать. Пусть люди восстановят практику плетения узелков (вместо письма) и пользуются этим… И хотя соседние государства видны друг другу, слышен лай собак и пение петухов, пусть люди до старости и смерти не посещают соседей.» Речь идет о полном возврате к примитивной жизни. Все, что позволяет одним людям выделиться, подняться над другими, должно быть упразд­нено. «Если не возвеличивать способных, люди не станут соперничать; если не ценить драгоценности, не будут воровать… Мудрый, управляя людьми, стремится, чтобы у них не было знаний и желаний и чтобы те, кто имеет знания, не смели проявлять активность.»

Лао-цзы — один из первых представителей анархизма. Государство — искусственная структура, оно осуждается так же, как богатство, знатность. Конфуций уверен, что государство служит общему благу, а Лао-цзы считает, что правители используют власть в корыстных целях: «Народ голодает оттого, что власти берут слишком много налогов». Наряду с поборами Лао-цзы осуждает и войны, одно из главных направлений деятельности правителей.

Даосисты сознавали, что полное уничтожение всякой системы управления нереально. Идея заключалась в создании мини-государств на уровне деревень, общин. Правителям рекомендовалось как можно меньше вмешиваться в естественный ход жизни. Главный принцип мудрого управления — недеяние. У Лао-цзы представлен набор основных анархистских идей:

1)          государство — искусственный организм, аппарат подавления и насилия;

2)          децентрализация, низведение государственности до уровня деревни;

3)          самое лучшее то правительство, которое меньше всего правит;

4)          аполитизм — призыв замкнуться в себе, не интересоваться делами государства и общества.

Анархизм нередко бывает связан с призывом к разрушению государства, восстанию против него. У Лао-цзы этого нет. Его принцип недеяния относится не только к правителям, но и к тем, над кем осуществляется власть. Не нужно стремиться повлиять на ход событий, следует довериться действию космического закона дао — таков совет Лао-цзы.

Даосизм, в отличие от конфуцианства, индивидуалистичен и мистичен. Его цель — личная праведность, духовное совершенствование, обращение к небесному идеалу. Даосизм не может служить основой для общественного преобразования. Но критика государства как орудия осуществления интересов правителей раскрывает очень важный аспект многоплановой и противоречивой действительности.

10. Социально-политическое учение Лао-цзы. История политических и правовых учений. Шпаргалки

10. Социально-политическое учение Лао-цзы

Идеи даосизма записаны учениками его основателя Лао-цзы в трактате «Книга о дао и дэ», (в IV–III вв. до н. э.). В основе учения лежит понятие «дао» (т. е. путь), заимствованное из традиционных китайских верований, где означало правильный жизненный путь человека или народа, соответствующий велениям неба. В отличие от официального религиозного культа с его догмами о «небесной воле» и «государе — сыне неба», дарующим законы дао народу, даосисты подразумевали под дао абсолютное мировое начало. Это начало предшествует небесному владыке и превосходит его своей мощью. Дао — источник всего существующего, бесконечный поток возникновения и смены всех явлений, их перехода из одного в другое, вечный круговорот рождения и смерти. Дао предстает в виде сверхъестественного закона, управляющего миром, перед которым человеку остается лишь осознать свое ничтожество и попытаться путем освобождения от страстей продлить себе жизнь.

Лао-цзы считал, что мир не создан божественным творением, а создан естественными законами; дао определяет миропорядок и является естественной справедливостью, перед которой все равны. Все беды человечества он видел в стремлении к богатству, а государство считал искусственным образованием, излишним для общества. Однако он выдвигал идею недеяния, надеясь, что нарушенное людьми дао сможет само восстановиться, он был против насильственных действий (революции, восстания и пр.). Покой приносит только отсутствие желаний. Лао-цзы выступал против «вредного мудрствования», рассматривал прогресс и культуру как отход от дао, потому что мудрствование порождает желания. Лао-цзы предлагает вернуться к простоте прошлых времен, отказаться от достижений цивилизации, вернуться к элементарной общественной организации (модель «государства-деревни»), обуздать человеческие желания и страсти, следовать принципу недеяния. Простота мудра, считал он, она основана не на знаниях, а на интуиции. Лао-цзы осуждал войну и восхвалял мир.

Начиная с Лао-цзы, даосизм обращен на родовое прошлое, в котором и усматривается природно-социальный идеал. Последователи даосизма детализировали и развили исходные положения, включили в учение дофилософскую мифологию и данные древних наук, наибольшую полемику они вели с конфуцианством.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Читать книгу целиком

Поделитесь на страничке

1. Лао-цзы. История политических и правовых учений: Учебник для вузов

Основателем даосизма, одного из наиболее влиятельных течений древнекитайской философской и общественно-политической мысли, считается Лао-цзы (учитель Лао, VI в. до н. э.). Его взгляды изложены в произведении «Дао дэ цзин» («Книга о дао и дэ»).

В отличие от традиционно-теологических толкований дао как проявления «небесной воли» Лао-цзы характеризует Дао как независимый от небесного владыки естественный ход вещей, естественную закономерность. Дао определяет законы неба, природы и общества. Оно олицетворяет высшую добродетель и естественную справедливость. В отношении к дао все равны.

Все недостатки современной ему культуры, социально-политическое неравенство людей, бедственное положение народа и т. д. Лао-цзы приписывает отклонению от подлинного дао. Протестуя против существующего положения дел, он вместе с тем все свои надежды возлагает на самопроизвольное действие дао, которому приписывается способность восстанавливать справедливость. «Небесное дао, — утверждал он, — напоминает натягивание лука. Когда понижается его верхняя часть, поднимается нижняя. Оно отнимает лишнее и отдает отнятое тому, кто в нем нуждается. Небесное дао отнимает у богатых и отдает бедным то, что у них отнято. Человеческое же дао наоборот. Оно отнимает у бедных и отдает богатым то, что отнято».

В такой трактовке дао выступает как своеобразное естественное право.

Существенная роль в даосизме отводится принципу недеяния, воздержанию от активных действий. Недеяние выступает в этом учении прежде всего как осуждение антинародного активизма властителей и богатых, как призыв воздержаться от притеснений народа и оставить его в покое. «Если дворец роскошен, то поля покрыты сорняками и хлебохранилища совершенно пусты… Все это называется разбоем и бахвальством. Оно является нарушением

дао… Народ голодает оттого, что власти берут слишком много налогов… Трудно управлять народом оттого, что власти слишком деятельны».

Все неестественное (культура, искусственно-человеческие установления в сфере управления, законодательства и т. д.), согласно даосизму, это отклонение от дао и ложный путь. Влияние естественного вообще (в том числе и естественного права) на общественную и политико-правовую жизнь в целом, по данной концепции, осуществляется на путях такого следования дао, которое скорее означает отказ от культуры и простое возвращение к естественности, нежели дальнейшее совершенствование общества, государства и законов на основе и с учетом каких-то позитивных требований дао.

Резко критиковал Лао-цзы всякого рода насилие, войны, армию. «Где побывали войска, — говорил он, — там растут терновник и колючки. После больших войн наступают голодные годы… Победу следует отмечать похоронной процессией».

Однако восхваляемое даосизмом недеяние означало вместе с тем и проповедь пассивности. Даосистской критике культуры и достижений цивилизации присущи черты консервативной утопии. Поворачиваясь спиной к прогрессу, Лао-цзы призывал к патриархальной простоте минувших времен, к жизни в маленьких, разобщенных поселениях, к отказу от письменности, орудий труда и всего нового.

Эти аспекты даосизма существенно притупляли его критицизм по отношению к реально существовавшим социально-политическим порядкам.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Читать книгу целиком

Поделитесь на страничке

Жизнеописание Лао-цзы и основные идеи трактата «Дао-дэ-цзин»

 

Имя Лао-цзы 老子можно перевести как «Старый мудрец» или «Старый младенец». Вместе с «Желтым императором» Хуан-ди 黄帝 он считается легендарным основоположником даосизма. Сведения о нем крайне скудны и недостоверны. Как писал синолог Д.Нидэм, Лао-цзы – «одна из самых темных фигур в китайской истории».

Жизнеописание Лао-цзы

Наиболее ранние сведения о Лао-цзы содержатся в главе «Тянься» («Поднебесная») трактата «Чжуан-цзы» и главе «Жизнеописание Лао-цзы» в «Исторических записках» Сыма Цяня (II в. до н.э.). Согласно им, настоящее имя Лао-цзы было Ли Эр, Лао Дань или Ли Бо-ян.

Он родился в самом конце VII века или VI веке до н.э. в деревне Цюйжэнь уезда Ку волости Ли царства Чу. Одно время занимал должность хранителя библиотеки в царстве Чжоу. Там состоялась его легендарная встреча с Конфуцием, который был младше его. Молодой Конфуций почтительно беседовал с ним и был восхищен его мудростью и знаниями.

Затем Лао-цзы ушел со службы и поселился в уединении. В конце жизни, разочаровавшись в возможности реализации своего учения в Китае, на буйволе белой масти он отправился на Запад. На пограничной заставе его задержал начальник по имени Инь Си (Гуань Инь-цзы). По его просьбе Лао-цзы написал трактат из двух частей «Дао-дэ-цзин» 道德经 («Канон о Пути и его благой силе»), где в сжатом виде изложил своё учение.

Однако современные исследователи, основываясь на текстологическом анализе, полагают, что автор «Дао-дэ-цзина» не мог жить ранее IV-III вв. до н.э.

Лао-цзы едет на буйволе. Картина Чжан Лу (ок. 1490-ок.1563)

О трактате «Дао-дэ-цзин»

Трактат «Дао-дэ-цзин», который приписывается Лао-цзы, состоит из 81 параграфа (чжан 章) и насчитывает около 5 тыс. иероглифов. Традиционно он делится на две части – «Дао-цзин» 道经 (Канон о Дао) и «Дэ-цзин» 德经 (Канон о дэ), однако существенных различий они не имеют. Нынешний канонический вариант текста относится ко II-I вв. до н.э.

В 70-х годах XX века в Мавандуе (Чанша, КНР), в могиле ханьского времени (206 до н.э. — 220 н.э.) была найдена наиболее древняя рукопись трактата, которую отличает иное членение на главы, небольшое расхождение в тексте и другое название – «Дэ-дао-цзин» 德道经.

Текст «Дэ-дао-цзин» из Мавандуя

«Дао-дэ-цзин» написан ритмизованной, рифмованной прозой. Его смысл довольно темен и непонятен, и потому уже во II веке до н.э. началось комментирование этого текста. Наиболее известные комментарии были написаны Хэшан-гуном («Старец с речного берега», II в. до н.э.), Третьим патриархом Школы небесных наставников Чжан Лу (II-III вв.) и одним из основателей неодаосизма Ван Би (III в.).

Культ Лао-цзы и развитие даосизма

В эпоху правления династии Хань (206 до н.э. – 220 н.э.) личность Лао-цзы была мифологизирована. Он был объявлен воплощением Дао, существовавшим прежде Неба и Земли. С этого времени берет традиция его почитания под именем Лао-цзюнь 老君 («Престарелый государь»). Согласно ей, Лао-цзы неоднократно воплощался на Земле в качестве мудрого наставника государей, в том числе и «Желтого императора» Хуан-ди 黄帝. В 165 году император Хуань-ди (132-168) приказал совершить жертвоприношение на родине Лао-цзы в уезде Ку, а год спустя – во дворце.

Во II в. н.э. возникло учение Чжэнъи [дао] 正一道 ([Путь] Истинного Единства), основанное святым Чжан Даолином 张道陵 (Чжан Лин, между 34-156). Согласно ему, Лао-цзы (Лао-цзюнь) явил ему своё откровение и назначил его своим наместником на Земле с титулом «Небесного наставника» тяньши 天师. До настоящего времени этот титул передается по наследству в роде Чжан. Школа существует до сих пор.

Двор даосского монастыря Дунъюэ (храм Восточного пика), принадлежащего к направлению «Путь Истинного Единства», Пекин

В эпоху проникновения буддизма в Китай (первые века нашей эры) широкое распространение получила доктрина «просвещения варваров (化胡 хуа ху). Существует несколько её версий. Согласно одной из них, Лао-цзы проповедовал своё учение Будде, который видоизменил его. Согласно другой, Лао-цзы был отцом Будды. Считается, что доктрина хуа ху возникла в буддийской среде с целью придания буддизму китайского происхождения, а по мере распространения и развития буддизма в Китае была в значительной степени забыта. Одновременно начала складываться концепция «Трех учений» (三教 сань цзяо), согласно которой конфуцианство, даосизм и буддизм имеют равную мировоззренческую ценность и дополняют друг друга.

В эпоху Шести династий (220-589) Лао-цзы наряду с Изначальным Небесным владыкой (元十天君 Юань-ши тянь-цзунь) и Небесным владыкой чудесной драгоценности (灵宝天君 Лин-бао тянь-цзунь) стал почитаться как третья ипостась Трех чистых (三清 сань цин).

В средние века Лао-цзы приписывалось авторство значительного числа канонических текстов «Дао цзана» 道藏 (Даосского канона). В эпоху Тан (618-907) почитание Лао-цзы приобрело особый размах: он был объявлен предком императоров правящей династии по фамилии Ли. По всему Китаю началось возведение святилищ, где совершали жертвоприношения в его честь, он наделялся различными титулами и званиями.

Идеи Лао-цзы оказали огромное влияние не только на китайскую мысль, но и на всю мировую культуру. В России идеи Лао-цзы были восприняты и интерпретированы многими мыслителями, например, Львом Толстым.

Учение «Дао-дэ-цзин»

Дао

Центральной категорией даосизма является Дао. Иероглиф Дао 道 состоит из двух графем – голова шоу 首 и идти цзоу 走 (辶). Отсюда его основное значение – «дорога, по которой ходят люди». Его словарные значения чрезвычайно разнообразны: «путь», «дорога», «правда», «истина», «учение», «говорить», «выражать», «учить» и т.п.

В конфуцианстве дао – это просто путь, которому должен следовать человек:

Учитель сказал:
– Человек может сделать великим путь, которым идет, но путь не может сделать человека великим.
(«Лунь юй», XV, 28)

В даосизме Дао (с большой буквы) – это родоначальник всего сущего, принцип, лежащий в основе мира. Дао безвкусно, пресно, проникает везде и повсюду. Оно подобно воде, которая внешне кажется мягкой, но обладает огромной разрушительной и созидающей силой.

Дао характеризуется качеством цзыжань 自然 («естественность», «самость», «таковость») – оно само по себе, действует спонтанно, в соответствии со своей природой. Поэтому люди должны следовать своей природе, отбросив навязанные извне социальные нормы и правила.

В первом чжане (параграфе) «Дао-дэ-цзина» определяется, что существует два Дао – безымянное (у-мин 无名) и обладающее именем (ю-мин 有名). Безымянное Дао – «отец Неба и Земли», постоянное, бездеятельное, которое пребывает в покое, недоступно восприятию и словесно-понятийному выражению, порождает мир в целом, но само относится к сфере отсутствия/небытия (у 无). Дао, обладающее именем – «мать всех вещей», оно всеохватывающее, подобно воде, всепроникающее, изменяющееся вместе с миром, деятельное, доступное восприятию и познанию, выразимое в словах и знаках. Оно создает конкретные вещи, является «матерью всех вещей», порождая наличие/бытие (ю 有).

Дао, которое может быть выражено словами, не есть постоянное дао. Имя, которое может быть названо, не есть постоянное имя. Безымянное есть начало неба и земли, обладающее именем — мать всех вещей. Поэтому тот, кто свободен от страстей, видит чудесную тайну [дао], а кто имеет страсти, видит только его в конечной форме.

Безымянное и обладающее именем одного и того же происхождения, но с разными названиями. Вместе они называются глубочайшими. Переход от одного глубочайшего к другому — дверь ко всему чудесному. («Дао-дэ-цзин», §1)

Дао – произвольное имя, за которым не стоят какие-то определенные атрибуты, как, например, когда мы стол называем столом, то этой вещи приписываем определенные атрибуты. Само Дао никем не создано. Название «Дао» — лишь произвольный иероглиф. Дао является основой основ всего мира, его всеобщим законом. Оно бесформенно, беззвучно:

Смотрю на него и не вижу, а поэтому называю его невидимым. Слушаю его и не слышу, поэтому называю его неслышимым. Пытаюсь схватить его и не достигаю, поэтому называю его мельчайшим. Не надо стремиться узнать об источнике этого, потому что это едино. Его верх не освещен, его низ не затемнен. Оно бесконечно и не может быть названо. Оно снова возвращается к небытию. И вот называют его формой без форм, образом без существа. Поэтому называют его неясным и туманным. Встречаюсь с ним и не вижу лица его, следую за ним и не вижу спины его.

Придерживаясь древнего дао, чтобы овладеть существующими вещами, можно познать древнее начало. Это называется принципом дао. («Дао-дэ-цзин», §14)

Дао порождает все вещи (тьму вещей), но само вещью не является. Дао – это то, через что вещи получили свое существование, стали теми, чем они являются. Лао-цзы уподобляет Дао необработанной глыбе. Дао – начало и конец вещей, все вещи начинаются с него и возвращаются к нему; «мать», «корень», «предок», генетически предшествующее всему сущему. Дао уподобляется женскому началу и называется «сокровенной самкой», «матерью Поднебесной» и др. Дао – недифференцированное единство, «таинственное тождество», оно в потенции содержит себе все вещи, которые пребывают в нем в качестве «пневмы» (气 ци) и семени (精 цзин).

Дао сравнивается с водой, которая текучая, слабая, повсюду проникает:

Высшая добродетель подобна воде. Вода приносит пользу всем существам и не борется с ними. Она находится там, где люди не желали бы быть. Поэтому она похожа на Дао («Дао-дэ-цзин», §8).

Дао является пустотой, отсутствием, но при этом порождает всё сущее. В качестве отсутствия оно предшествует всем вещам (наличию), однако это не временное, космологическое предшествование, а онтологическое. Поэтому Дао как отсутствие/небытие может проявляться как наличие/бытие и наоборот. Оно непрерывно превращается в свою противоположность, движется по кругу. Наличие и отсутствие находятся в процессе постоянного взаимодействия и взаимопревращения. Превращение в противоположное есть действие Дао, слабость есть свойство Дао. В мире все вещи рождаются в бытии, а бытие рождается в небытии. Дао, поэтому порождает Одно – наличие/бытие, а оно уже, в свою очередь – все сущее.

Дао порождает одно, одно рождает два, два рождает три, а три рождают все существа. Все существа носят в себе инь и ян, наполнены ци и образуют гармонию («Дао-дэ-цзин», §42).

* * *

Вот вещь, в хаосе возникающая, прежде неба и земли родившаяся! О беззвучная!  О лишенная формы!  Одиноко стоит она и не изменяется. Повсюду действует и не имеет преград.  Ее можно считать матерью Поднебесной!  Я не знаю ее имени.  Обозначая иероглифом, назову ее  дао. Произвольно давая ей имя, назову ее  великое.  Великое — оно в бесконечном движении. Находящееся в бесконечном движении не достигает предела. Не достигая предела, оно возвращается [к своему истоку].

Вот почему велико дао, велико небо, велика земля, велик также и Государь! Во вселенной имеются четыре великих, и среди них — Государь.

Человек следует [законам] земли. Земля следует [законам] неба. Небо следует [законам] дао, а дао следует самому себе. («Дао-дэ-цзин», §25)

Нет ни одного предмета или явления, которое возникло бы без участия Дао. Однако Дао не воздействует намеренно на предметы, не имеет целеполагания. Дао позволяет каждому естественно развиваться, выражая полноту своей сущности. Дао находится в процессе постоянного движения, превращаясь в свои противоположности. Оно не навязывает никому свою волю, не господствует. Лао-цзы называет это «таинственной добродетелью» Дао:

Великое Дао растекается повсюду. Оно может находиться и вправо, и влево. Благодаря ему все сущее рождается и не прекращает своего роста. Оно совершает подвиги, но славы себе не желает. С любовью воспитывая все существа, оно не считает себя их властелином. Оно никогда не имеет собственных желаний, поэтому его можно назвать ничтожным. Все сущее возвращается к нему, но оно не рассматривает себя их властелином. Его можно назвать великим. Оно становится великим, потому что никогда не считает себя таковым («Дао-дэ-цзин», §34).

Пустота

Одно из свойств Дао – пустота.

Дао пусто, но в применении неисчерпаемо. О глубочайшее! Оно кажется праотцем всех вещей. Если притупить его проницательность, освободить его от хаотичности, умерить его блеск, уподобить его пылинке, то оно будет казаться ясно существующим. Я не знаю, чьё оно порождение, [я лишь знаю, что] оно предшествует небесному владыке. («Дао-дэ-цзин», §4)

В данном отрывке слово «пустота» обозначается иероглифом чун, который словарь «Шовэнь» объясняет через иероглиф чжун («пустота в сосуде»). То есть Дао является функциональной пустотой, определяющей качество наличия/бытия.

Пустота определяет возможность использования вещи:

Тридцать спиц соединяются в одной ступице, образуя колесо, но употребление колеса зависит от пустоты между спицами. Из глины делают сосуды, но употребление сосудов зависит от пустоты в них. Пробивают двери и окна, чтобы сделать дом, но пользование домом зависит от пустоты в нём. Вот почему полезность чего-либо имеющегося зависит от пустоты («Дао-дэ-цзин», §11).

Более того, сам мир является пустым:

…Разве пространство между небом и землёй не похоже на кузнечный мех? Чем больше [в нём] пустоты, тем дольше [он] действует, чем сильнее [в нём] движение, тем больше [из него] выходит [ветер]… (Дао-дэ-цзин», §5).

Относительность слов и понятий

Дао невозможно определить, о нем ничего нельзя сказать определенного. Мы можем только прочувствовать Дао, слиться с ним. Тому, кто смог совершить это, нельзя причинить вред, ему не страшны хищники и земные стихии. Лао-цзы, говоря о «безымянном дао», называет его «началом Неба и Земли», а «обладающее именем» – это «Мать всех вещей».

Все в мире находится в единстве, перетекает из одного состояния в другое. То, что человек воспринимает как отдельную форму — не более чем его иллюзия, заблуждение. Но это опасная иллюзия: из-за этого возникают различные учения, появляются распри и войны.

Когда все в Поднебесной узнают, что прекрасное является прекрасным, появляется и безобразное. Когда все узнают, что доброе является добром, возникает и зло. Поэтому бытие и небытие порождают друг друга, трудное и легкое создают друг друга, длинное и короткое взаимно соотносятся, высокое и низкое взаимно определяются, звуки, сливаясь, приходят в гармонию, предыдущее и последующее следуют друг за другом. («Дао-дэ-цзин», §2)

Совершенномудрый

Совершенномудрый человек уподобляется Дао. Он также как и Дао, предоставляет возможность всем существам жить своей жизнью, реализуя свою природу. Как и Дао, он хаотичен, непонятен, действует спонтанно, подчиняясь собственной естественной природе. Со стороны он выглядит чудаком или сумасшедшим, однако именно в этом состоянии он способен охватить всю полноту бытия и уподобиться Дао.

Слиться с Дао – это значит вернуться в детское состояние, когда мир еще казался недифференцированным и единым. Поэтому второй иероглиф в имени – цзы, означает не только «мудрец», но и «младенец».

О! Как хаотичен мир, где еще не установлен порядок. Все люди радостны, как будто присутствуют на торжественном угощении или празднуют наступление весны. Только я один спокоен и не выставляю себя на свет. Я подобен ребенку, который не явился в мир. О! Я несусь! Кажется, нет места, где мог бы остановиться. Все люди полны желаний, только я один подобен тому, кто отказался от всего. Я сердце глупого человека. О, как оно пусто! Все люди полны света. Только я один подобен тому, кто погружен во мрак. Все люди пытливы, только я один равнодушен. Я подобен тому, кто несется в мирском просторе и не знает, где ему остановиться. Все люди проявляют свою способность, и только я один похож на глупого и низкого. Только я один отличаюсь от других тем, что вижу основу в еде. («Дао-дэ-цзин, §20)

Совершенномудрый не стремится управлять другими, но поскольку он познал Дао, люди сами непременно будут следовать за ним. Он не выпячивает себя, не стремится быть первым. Но именно поэтому он впереди и остальные признают его власть.

Небо и Земля не обладают человеколюбием[1] и предоставляют всем существам возможность жить собственной жизнью[2].  Совершенномудрый не обладает человеколюбием и предоставляет народу возможность жить собственной жизнью. Разве пространство между Небом и Землей не похоже на кузнечный мех? Чем больше [в нем] пустоты, тем дольше [он] действует, чем сильнее [в нем] движение, тем больше [из него] выходит [ветер]. Тот, кто много говорит, часто терпит неудачу, поэтому лучше соблюдать меру. («Дао-дэ-цзин», §5)

[1] Прим. переводчика: Согласно Лао-цзы, все социальные явления, поступки людей должны быть подчинены естественной необходимости.  Поэтому он отвергал конфуцианское понятие жэнь — «человеколюбие», считая его чуждым сущностной природе человека, а требование его соблюдения неоправданным вмешательством в жизнь общества. [2] Прим. переводчика: В оригинале содержатся два иероглифа чу гоу, которые в одних комментариях трактуются как «трава» и «собака», а в других — «соломенная собака», которая по древнекитайскому обычаю используется при похоронах, после чего выбрасывается. В том и в другом случае чу гоу в данном контексте означает существа, в жизнь которых не вмешиваются ни небо, ни земля, ни совершенномудрый.

Верные слова не изящны. Красивые слова не заслуживают доверия. Добрый не красноречив. Красноречивый не может быть добрым. Знающий не доказывает, доказывающий не знает.

Совершенномудрый ничего не накапливает. Он все делает для людей и все отдает другим. Небесное дао приносит всем существам пользу и им не вредит. Дао совершенномудрого – это деяние без борьбы. («Дао-дэ-цзин», §81)

Недеяние

Другая важнейшая даосская категория – у-вэй 无为 («недеяние»). Это понятие вовсе не означает «ничегонеделанье». «Недеяние» подразумевает не делать ничего лишнего, а только то, что необходимо в данный момент. Дао можно сравнить с рекой. Против течения плыть невозможно, можно лишь спускаться вниз по течению. Но если ничего не делать при этом, то может выбросить на опасные скалы. Поэтому нужно слегка корректировать свой путь, делать то, что необходимо в данный момент.

Поэтому совершенномудрый, совершая дела, предпочитает недеяние; осуществляя учение, не прибегает к словам; вызывая изменения вещей, [он] не осуществляет их сам; создавая, не обладает [тем, что создано]; приводя в движение, не прилагает к этому усилий; успешно завершая [что-либо], не гордится. Поскольку он не гордится, его заслуги не могут быть отброшены. («Дао-дэ-цзин», §2)

* * *

Не выходя со двора, можно познать мир. Не выглядывая из окна, можно видеть естественное дао. Чем дальше идешь, тем меньше познаешь. Поэтому совершенномудрый не ходит, но познает [все]. Не видя [вещей], он проникает в их [сущность]. Не действуя, он добивается успеха. («Дао-дэ-цзин», §47)

Нужно осуществлять недеяние, соблюдать спокойствие и вкушать безвкусное. Великое состоит из малого, а многое — из немногого. На ненависть нужно отвечать добром.

Преодоление трудного начинается с легкого, осуществление великого начинается с малого, ибо в мире трудное образуется из легкого, а великое — из малого. Поэтому совершенномудрый начинает не с великого, тем самым он совершает великое. Кто много обещает, тот не заслуживает доверия. Где много легких дел, там много и трудных. Поэтому совершенномудрый относится к делу, как к трудному, поэтому он не испытывает трудности. («Дао-дэ-цзин», §63)

Дэ

Если Дао порождает вещи, то дэ 德 – пестует, взращивает их. Дэ переводится как «благодать», «добродетель», «благая сила» и др.

Дао рождает вещи, дэ вскармливает их. Вещи оформляются, формы завершаются. Поэтому нет вещи, которая не почитала бы Дао и не ценила бы дэ. Дао почитаемо, дэ ценимо, потому что они не отдают приказаний, а следуют естественности. Дао рождает вещи, дэ вскармливает их, взращивает их, воспитывает их, совершенствует их, делает их зрелыми, поддерживает их. Создавать и не присваивать, творить и не хвалиться, являясь старшим, не повелевать – вот что называется глубочайшим дэ. («Дао-дэ-цзин», §51)

Критика учености и конфуцианства

Даосские мыслители выступали с критикой конфуцианства. Они полагали, что следование конфуцианским нормам возможно лишь в тот момент, когда Поднебесная находится в состоянии хаоса, утраты Дао. Кроме того, различные мудрецы, придерживаясь разных точек зрения, способствуют столкновению взглядов и, как следствие, войнам.

Конфуцианские добродетели – человеколюбие, справедливость, мудрость, ритуал и др. возникают только после утраты человеком Дао и являются своеобразными «костылями»:

… дэ появляется только после утраты дао; человеколюбие – после утраты дэ; справедливость – после утраты человеколюбия; ритуал – после утраты справедливости. Ритуал – это признак отсутствия доверия и преданности. В ритуале – начало смуты («Дао-дэ-цзин», §38)

Лао-цзы проводит идею отказа от мудрости. Различные учения, споры мудрецов привносят лишь смуту. Поэтому задача правителя заключается в том, чтобы мудрецы не смели говорить и действовать. Аналогично не должно быть у людей ничего того, что их разъединяет – богатств, редких вещей и др. Задача совершенномудрого – ослабить волю народа, чтобы он довольствовался малым.

Если не почитать мудрецов, то в народе не будет ссор. Если не ценить редких предметов, то не будет воров среди народа. Если не показывать того, что может вызвать зависть, то не будут волноваться сердца народа.

Поэтому, управляя [страной], совершенномудрый делает сердца [1] [подданных] пустыми, а желудки — полными. [Его управление] ослабляет их волю и укрепляет кости.

Оно постоянно стремится к тому, чтобы у народа не было знаний и страстей, а имеющие знание не смели бы действовать. Осуществление недеяния всегда приносит спокойствие. («Дао-дэ-цзин», §3)

[1] По-китайски «сердце» (синь 心) также означает «сознание».

Когда устранили великое дао, появились «человеколюбие» и «справедливость».  Когда появилось мудрствование, возникло и великое лицемерие.  Когда шесть родственников [1] в раздоре, тогда появляются «сыновняя почтительность» и «отцовская любовь». Когда в государстве царит беспорядок, тогда появляются и «верные слуги» [2]. («Дао-дэ-цзин», §18)

[1] Прим. переводчика: Шесть родственников — отец, мать, старший и младший братья, муж, жена. [2] Прим. переводчика: Честные и преданные государственные деятели.

Когда будут устранены мудрствование и ученость, народ будет счастливее во сто крат; когда будут устранены человеколюбие и «справедливость», народ возвратится к сыновней почтительности и отцовской любви; когда будут уничтожены хитрость и нажива, исчезнут воры и разбойники. Все эти три вещи [происходят] от недостатка знаний. Просто нужно указывать людям, что они должны быть простыми и скромными, уменьшать личные [желания] и освобождаться от страстей. («Дао-дэ-цзин», §19)

Идеал правителя и вопросы управление

По мнению ряда исследователей, первоначально Дао-дэ-цзин представлял собой руководство правителю по управлению государством на основе учения о Дао и дэ.  Во главе общества стоит совершенномудрый монарх, основная задача которого заключается в осуществлении недеяния в «упорядочении Поднебесной». Он правит на основе недеяния, неподвижно сидя лицом к югу, а вся Поднебесная вращается вокруг него. Поэтому правителю необязательно выходить из дома, путешествовать, чтобы руководить страной. Если правитель познал Дао, то вся Поднебесная естественным образом со-настроится ему и подчинится. Если правитель не имеет желаний, то народ станет простодушным и будет послушно подчиняться ему.

Лучший правитель тот, о котором народ знает лишь то, что он существует. Несколько хуже те правители, которые требуют от народа его любить и возвышать. Еще хуже те правители, которых народ боится, и хуже всех те правители, которых народ презирает. Поэтому, кто не заслуживает доверия, не пользуется доверием у людей. Кто вдумчив и сдержан в словах, успешно совершает дела, и народ говорит, что он следует естественности («Дао-дэ-цзин», §17)

Социальный идеал – маленькая патриархальная деревня-страна с редким населением, максимально обособленная от соседей. Её жители ведут простую, безыскусную жизнь. Фактически, это идеализированное родовое общество, где люди занимаются натуральным хозяйством. Хорошей иллюстрацией является фильм «Деревня водяных мельниц» из цикла «Сны Акиры Куросавы» (реж. Акира Куросава).

Когда в стране существует дао, лошади унавоживают землю; когда в стране отсутствует дао, боевые кони пасутся в окрестностях. Нет больше несчастья, чем незнание границы своей страсти, и нет большей опасности, чем стремление к приобретению [богатств]. Поэтому, кто умеет удовлетворяться, всегда доволен [своей жизнью]. («Дао-дэ-цзин», 46)

* * *

Пусть государство будет маленьким, а население — редким. Если [в государстве] имеются различные орудия, не надо их использовать. Пусть людям до конца своей жизни не уходят далеко [от своих мест]. Если [в государстве] имеются лодки и колесницы, не надо их употреблять. Даже если имеются воины, не надо их выставлять. Пусть народ снова начинает плести узелки [1] и употреблять их вместо письма. Пусть его пища будет вкусной, одеяние красивым, жилище удобным, а жизнь радостной. Пусть соседние государства смотрят друг на друга, слушают друг у друга пение петухов и лай собак, а люди до самой старости и смерти не посещают друг друга. («Дао-дэ-цзин», 80)

[1] Согласно китайской традиции, первым типом письменности было узелковое письмо.

В своей естественности, спонтанности, хаотичности Дао противостоит всему искусственному, нарочитому – мудрости, орудиям, социальным нормам и т.п. Сытая жизнь без лишних потрясений может позволить человеку дожить до глубокой старости и, тем самым, реализовать свою природу.

Пять цветов притупляют зрение. Пять звуков притупляют слух. Пять вкусовых ощущений притупляют вкус [1]. Быстрая езда и охота волнуют сердце. Драгоценные вещи заставляют человека совершать преступления.

Поэтому совершенномудрый стремится к тому, чтобы сделать жизнь сытой, а не к тому, чтобы иметь красивые вещи. Он отказывается от последнего и ограничивается первым. («Дао-дэ-цзин», §12)

[1] Прим. переводчика: Пять цветов — желтый, красный, синий, белый, черный; пять звуков — пять вариаций гаммы в китайской музыке; пять вкусовых ощущений — сладкий, кислый, горький, острый, соленый. Здесь Лао-цзы предостерегает от стремления к роскоши, призывает к умеренности и скромности.

Продление жизни и бессмертие

В тексте также содержатся намеки на идею продления жизни и обретения неуязвимости и бессмертия посредством сопричастности Дао:

Существа рождаются и умирают. Из десяти человек три идут к жизни, три – к смерти. Из каждых десяти еще имеются три человека, которые умирают от своих деяний. Почему это так? Это происходит оттого, что у них слишком сильно стремление к жизни. Я слышал, что, кто умеет овладевать жизнью, идя по земле, не боится носорога и тигра, вступая в битву, не боится вооруженных солдат. Носорогу некуда вонзить в него свой рог, тигру негде наложить на него свои когти, а солдатам некуда поразить его мечом. В чем причина? Это происходит оттого, что для него не существует смерти. («Дао-дэ-цзин», §50)

Монах-даос в монастыре Байюнь (храм Белого облака), Пекин

* «Дао-дэ-цзин» дан в переводе Ян Хин-шуна.

© Сайт «История и путешествия», 2009-2020. Копирование и перепечатка любых материалов и фотографий с сайта anashina.com в электронных публикациях и печатных изданиях запрещены.

Мы в социальных сетях: ВКонтакте, Facebook, Telegram, Instagram, RSS, Яндекс.Дзен, YouTube

Онлайн-сервисы, которые помогают мне путешествовать:

• Дешевые авиабилеты: Aviasales
• Гостиницы и базы отдыха: Booking
• Туристическая страховка: Cherehapa
• Экскурсии на русском языке: Tripster и Sputnik8

Посмотреть все

 

 

Общественно-политические взгляды Лао-цзы и Конфуция — Студопедия.Нет

Лао-цзы

Основателем даосизма, одного из наиболее влиятельных те­чений древнекитайской философской и общественно-полити­ческой мысли, считается Лао-цзы (учитель Лао, VI в. до н. э.). Его взгляды изложены в произведении «Дао дэ цзин» («Книга о дао и дэ»).

В отличие от традиционно-теологических толкований дао как проявления «небесной воли» Лао-цзы характеризует Дао как независимый от небесного владыки естественный ход вещей, естественную закономерность. Дао определяет законы неба, природы и общества. Оно олицетворяет высшую доброде­тель и естественную справедливость. В отношении к дао все равны.

Все недостатки современной ему культуры, социально-по­литическое неравенство людей, бедственное положение народа и т. д. Лао-цзы приписывает отклонению от подлинного дао. Протестуя против существующего положения дел, он вместе с тем все свои надежды возлагает на самопроизвольное действие дао, которому приписывается способность восстанавливать справедливость. «Небесное дао, — утверждал он, — напоминает натягивание лука. Когда понижается его верхняя часть, подни­мается нижняя. Оно отнимает лишнее и отдает отнятое тому, кто в нем нуждается. Небесное дао отнимает у богатых и отдает бедным то, что у них отнято. Человеческое же дао наоборот. Оно отнимает у бедных и отдает богатым то, что отнято».

В такой трактовке дао выступает как своеобразное естест­венное право.

Существенная роль в даосизме отводится принципу недеяния,воздержанию от активных действий. Недеяние выступает в этом учении прежде всего как осуждение антинародного акти­визма властителей и богатых, как призыв воздержаться от при­теснений народа и оставить его в покое. «Если дворец роско­шен, то поля покрыты сорняками и хлебохранилища совершен­но пусты… Все это называется разбоем и бахвальством. Оно является нарушением дао… Народ голодает оттого, что власти берут слишком много налогов… Трудно управлять народом от­того, что власти слишком деятельны».

Все неестественное (культура, искусственно-человеческие установления в сфере управления, законодательства и т. д.), со­гласно даосизму, это отклонение от дао и ложный путь. Влия­ние естественного вообще (в том числе и естественного права) на общественную и политико-правовую жизнь в целом, по дан­ной концепции, осуществляется на путях такого следования дао, которое скорее означает отказ от культуры и простое воз­вращение к естественности, нежели дальнейшее совершенство­вание общества, государства и законов на основе и с учетом ка­ких-то позитивных требований дао.

Резко критиковал Лао-цзы всякого рода насилие, войны, ар­мию. «Где побывали войска, — говорил он, — там растут тер­новник и колючки. После больших войн наступают голодные годы… Победу следует отмечать похоронной процессией».

Однако восхваляемое даосизмом недеяние означало вместе с тем и проповедь пассивности. Даосистской критике культуры и достижений цивилизации присущи черты консервативной уто­пии. Поворачиваясь спиной к прогрессу, Лао-цзы призывал к патриархальной простоте минувших времен, к жизни в малень­ких, разобщенных поселениях, к отказу от письменности, ору­дий труда и всего нового.

Эти аспекты даосизма существенно притупляли его крити­цизм по отношению к реально существовавшим социально-по­литическим порядкам.

Конфуций

Фундаментальную роль во всей истории этической и поли­тической мысли Китая сыграло учение Конфуция(Кун-цзы, 551—479 до н. э.). Его взгляды изложены в книге «Лунь юй» («Беседы и высказывания»), составленной его учениками. На протяжении многих веков эта книга оказывала значительное влияние на мировоззрение и образ жизни китайцев. Ее заучи-вали наизусть дети, к ее авторитету апеллировали взрослые в делах семейных и политических.

Опираясь на традиционные воззрения, Конфуций развивал патриархально-патерналистскую концепцию государства.Госу­дарство трактуется им как большая семья. Власть императора («сына неба») уподобляется власти отца, а отношения правя­щих и подданных — семейным отношениям, где младшие зави­сят от старших. Изображаемая Конфуцием социально-полити­ческая иерархия строится на принципе неравенства людей: «темные люди», «простолюдины», «низкие», «младшие» долж­ны подчиняться «благородным мужам», «лучшим», «высшим», «старшим». Тем самым Конфуций выступал за аристократиче­скую концепцию правления, поскольку простой народ полно­стью отстранялся от участия в управлении государством.

Правда, его политический идеал состоял в правлении ари­стократов добродетели и знания, а не родовой знати и богатых, так что предлагаемая им идеальная конструкция правления от­личалась от тогдашних социально-политических реалий и бла­годаря этому обладала определенным критическим потенциа­лом. Но в целом для Конфуция и его последователей, несмотря на отдельные критические замечания и суждения, характерно скорее примиренческое и компромиссное, нежели критическое отношение к существовавшим порядкам. Вместе с тем прису­щее конфуцианству требование соблюдения в государственном управлении принципов добродетели выгодно отличает это уче­ние как от типичной для политической истории Китая практи­ки деспотического правления, так и от теоретических концеп­ций, оправдывавших деспотическое насилие против подданных и отвергавших моральные сдержки в политике.

Будучи сторонником ненасильственных методов правления, Конфуций призывал правителей, чиновников и подданных строить свои взаимоотношения на началах добродетели.Этот призыв прежде всего обращен к правящим, поскольку соблю­дение ими требований добродетели играет решающую роль и предопределяет господство норм нравственности в поведении подданных. Отвергая насилие, Конфуций говорил: «Зачем, управляя государством, убивать людей? Если вы будете стре­миться к добру, то и народ будет добрым. Мораль благородного мужа (подобна) ветру; мораль низкого человека (подобна) тра­ве. Трава наклоняется туда, куда дует ветер».

Основная добродетель подданных состоит, согласно Конфу­цию, в преданности правителю, в послушании и почтительно­сти ко всем «старшим». Политическая этика Конфуция в целом направлена на достижение внутреннего мира между верхами и низами общества и стабилизации правления. Помимо чисто моральных факторов он обращает внимание и на необходи­мость преодоления процессов поляризации богатства и бедно­сти среди населения. «Когда богатства распределяются равно­мерно, — отмечал он, — то не будет бедности; когда в стране царит гармония, то народ не будет малочислен; когда царит мир (в отношениях между верхами и низами), не будет опасно­сти свержения (правителя)». Отвергая бунты и борьбу за власть, Конфуций высоко оценивал блага гражданского мира.

Отрицательно относился Конфуций также и к внешним войнам, к завоевательным походам китайских царств друг про­тив друга или против других народов («варваров»). Не отвергая в принципе сами гегемонистские претензии китайских прави­телей, Конфуций советовал им: «людей, живущих далеко и не подчиняющихся» необходимо «завоевать с помощью образо­ванности и морали». «Если бы удалось их завоевать, — добав­лял он, — среди них воцарился бы мир». Эти культуртрегерские и миротворческие мотивы в дальнейшем нередко использова­лись китайскими правителями в качестве морального прикры­тия своих завоевательных акций и подчинения своей власти других народов.

Регулирование политических отношений посредством норм добродетели в учении Конфуция резко противопоставляется управлению на основе законов. «Если, — подчеркивал он, — руководить народом посредством законов и поддерживать по­рядок при помощи наказаний, народ будет стремиться укло­няться (от наказаний) и не будет испытывать стыда. Если же руководить народом посредством добродетели и поддерживать порядок при помощи ритуала, народ будет знать стыд и он ис­правится».

В целом добродетель в трактовке Конфуция — это обшир­ный комплекс этических норм и принципов, в который входят правила ритуала (ли), человеколюбия (жэнь), заботы о людях (шу), почтительного отношения к родителям (сяо), преданно­сти правителю (чжун), долга (и) и т. д.

Отрицательное отношение Конфуция к позитивным зако­нам (фа) обусловлено их традиционно наказательным значением, их связью (на практике и в теоретических представлениях) с жестокими наказаниями.

Вместе с тем Конфуций не отвергал полностью значение за­конодательства, хотя, судя по всему, последнему он уделял лишь вспомогательную роль.

Существенную социально-политическую и регулятивную нагрузку в учении Конфуция несет принцип «исправления имен»(чжэ мин). Цель «исправления имен» — привести «имена» (т. е. обозначения социальных и политических статусов различных лиц и групп населения в иерархической системе общества и го­сударства) в соответствие с реальностью, обозначить место и ранг каждого в социальной системе, дать каждому соответст­вующее ему имя, чтобы государь был государем, сановник — сановником, отец — отцом, сын — сыном, простолюдин — простолюдином, подданный — подданным.

Уже вскоре после своего возникновения конфуцианство ста­ло влиятельным течением этической и политической мысли в Китае, а во II в. до н. э. было признано официальной идеологи­ей и стало играть роль государственной религии.

 

Лао-цзы (ли Эр)

ЛАО-ЦЗЫ (ЛИ ЭР)

(род 604 до н. э.)

Лао-цзы — почетное имя величайшего китайского мыслителя Ли Эра (Ли Бояня, Лао Даня), основателя даосизма. Ему приписывают авторство «Дао дэ цзин» (трактат о пути и добродетели) Основное понятие Лао-цзы — дао, которое метафорически уподобляется воде (податливость и неодолимость). Вытекающий из дао образ действия — недеяние (у вэй), уступчивость, покорность, отказ от желаний и борьбы. О жизни Лао-цзы известно мало. Основываясь на сведениях, содержащихся в главе «Тянься» («Поднебесная») в сочинении Чжуан-цзы и в главе «Жизнеописание Лао-цзы» в «Исторических записках», можно говорить, что Лао-цзы был несколько старше Конфуция.

Дошедшее до нашего времени сочинение «Лао-цзы» отражает идеи мыслителя и служит главным источником для их изучения. В 1973 году в Мавандуе, вблизи Чанша, была вскрыта могила, относящаяся к ханьскому времени, в которой обнаружили два экземпляра сочинения Лао-цзы, написанные на ткани. Этот экземпляр дал ценный материал для изучения идей Лао-цзы. Он родился в царстве Чу, в уезде Ку волости Ли, в деревне Цюйжэнь. Настоящее имя мыслителя Ли Эр Лао-цзы означает «учитель Лао». В свою очередь, Лао — это прозвище и означает оно «Старец».

Согласно легенде, мать носила его в чреве 81 год, и когда произвела его на свет, новорожденный был сед. Он получил фамилию Ли, так как родился под деревом Ли (сливой). У него были длинные уши, за что ему было дано имя Эр (ухо).

Известно, что Лао-цзы был историографом, главным хранителем государственного архива при Чжоуском дворе. Он долго жил в столице, много трудился над доверенными ему документами, официальными и литературными текстами, много размышлял, много беседовал с навещавшими его людьми, представителями разных сословий и профессий. Впечатления от прочитанного, увиденного и услышанного складывались в собственные выводы о природе всего сущего, о всеобщих законах естественного возникновения, становления и развития мира. Он воплотил их в трактат, сыгравший огромную роль в китайской философии. Завершение периода Чуньцю, когда жил Лао-цзы, ознаменовалось сменой рабовладельческого строя феодальным. Лао-цзы с отвращением отвергал существующий прежде принцип «управления на основе правил поведения» и горестно сетовал: «Правила поведения — они подрывают преданность и доверие, кладут начало смутам». В то же время его не удовлетворял и принцип феодалов «управление на основе закона», и он с тревогой восклицал: «Когда растут законы и приказы, увеличивается число воров и разбойников». Он протестовал также против «почитания мудрых» и выступал против захватнических войн, которые вели между собой правители отдельных царств.

В общем, он с отвращением отвергал старое, но в то же время таил обиду на новое, причем к тому же не находит реального выхода из создавшегося положения. В связи с этим, «видя ослабление династии Чжоу», Лао цзы ушел со службы, поселился в уединении и, приняв «независимую» позу, стал искать для себя оторванную от реальности счастливую жизнь, только для себя. Обобщая уроки, полученные во время службы, Лао-цзы считал, что корень того, что в обществе происходят «смуты» и им «трудно управлять», лежит в «знаниях» и «желаниях». Он говорил: «Поэтому управление страной при помощи знаний — несчастье для страны, а управление страной без помощи знаний — счастье для страны» — и настаивал на «управлении, построенном на недеянии». Лао-цзы считал, что нужно лишь, чтобы правитель сам «не имел желаний», и тогда народ естественным образом станет простодушным. Чтобы добиться «отсутствия знаний» и «отсутствия желаний», необходимо отказаться от «почитания мудрых» и «не ценить редких предметов», иными словами, ликвидировать все вызывающее желания и возбуждающее споры. Лао-цзы называл это «осуществлением недеяния» и говорил: «Осуществление недеяния приведет к тому, что не останется ничего, что бы не управлялось».

Исходя из этого, идеальное управление в представлении Лао-цзы могло быть только в так называемом «маленьком государстве с редким населением». В подобном обществе государство должно быть небольшим, а население — малочисленным, и пусть в нем «имеются различные орудия, не надо их использовать. Пусть люди до конца своей жизни не переселяются далеко от своих мест. Если даже имеются лодки и колесницы, не надо ездить на них. Если даже имеются латы и оружие, не надо их выставлять. Пусть народ снова плетет узелки и употребляет их вместо письма. Пусть его пища будет вкусной, одежда красивой, жилище удобным, а жизнь радостной. Пусть соседние государства издали смотрят друг на друга, слушают друг у друга пение петухов и лай собак, но люди до самой старости и смерти не должны ходить друг к другу».

По преданиям, когда Лао-цзы покидал Чжоуское царство, на пограничной заставе его встретил начальник и попросил оставить хоть что-нибудь для своей страны. И Лао- цзы дал ему рукопись в 5000 знаков — ту самую поэму, которая вошла в историю под названием «Дао дэ цзин» («Путь добродетели, или Книга о силе и действии»). В этом небольшом трактате в двух частях излагается суть учения о Дао. Иероглиф дао состоит из двух частей «шоу» — голова и «цзоу» — идти, поэтому основное значение этого иероглифа — дорога, по которой ходят люди, но в дальнейшем этот иероглиф приобрел переносный смысл и стал означать закономерность, закон.

Лао-цзы, приняв дао за высшую категорию своей философии, придал ей не только смысл всеобщего закона, на и рассматривал ее как источник происхождения мира. Он считал, что дао — это «корень неба и земли», «мать всех вещей», что дао лежит в основе мира. Лао-цзы говорил «Дао рождает одно, одно рождает два, два рождает три, а три рождает все существа», что является характеристикой процесса происхождения всего сущего от дао. Из дальнейшего текста: «Все сущее носит в себе темное и светлое начала, испускает ци и создает гармонию» — ясно, что под «одно» подразумевается первозданный космогонический хаос, когда темное и светлое начала еще не разделились, под «два» подразумевается разделение хаоса и появление темного и светлого начал, а под «три» — темное начало, светлое начало и гармония (го есть единое тело). Смысл высказывания «три рождает все существа» раскрывается в главе «Тянь Цзыфан» сочинения Чжуан-цзы, в котором о темном и светлом началах сказано: «Связь между двумя началами порождает гармонию, а затем рождается все сущее». Другими словами, через противостояние темного и светлого начал рождается новое, единое тело.

Что же такое дао в понимании Лао-цзы? В первом параграфе его сочинения говорится: «Дао, которое может быть выражено словами, не есть постоянное дао». Лао-цзы считал, что его дао есть постоянное дао, суть которого нельзя выразить в словах. Оно не имеет вида, не издает звуков, не обладает формой, и, по словам Лао-цзы: «смотришь на него, но не видишь, слушаешь его, но не слышишь, ловишь его, но не можешь поймать». Одним словом, дао — это «пустота» или «небытие». В четвертом параграфе сказано: «Дао пусто, но при его использовании оно не переполняется». Древнейший словарь «Ховэнь» объясняет иероглиф чун, означающий пустоту, через иероглиф чжун (пустота в сосуде), отсюда дао надо понимать как абсолютную «пустоту», которая никогда не переполнится при употреблении. «Пустота» — это то же, что и небытие, из которого дао рождает все сущее, что сформулировано в высказывании. «Все вещи в Поднебесной рождаются в бытии, а бытие рождается в небытии».

Дао не только источник происхождения мира, но и всеобщий мировой закон. Как говорил Лао-цзы: «Дао постоянно пребывает в недеянии, но нет ничего, чего бы оно не делало»; «дао никто не приказывает, оно постоянно остается само собой»; «переход в противоположность — путь движения дао, слабость — (метод) действия дао»;»одинока стоит, но не меняется, ходит повсюду, но не устает»; «любит приносить пользу всем существам и не борется (с ними) за выгоду».

Нет ни одного предмета или явления, возникшего без его участия; оно не принуждает расти ни одно существо, не вмешивается в его жизнь, позволяет всему естественно развиваться, дао постоянно находится в движении к противоположности, мягко исполняет свою роль, но оно вечно, независимо существует и без устали движется, появляясь везде; хотя дао приносит пользу всему сущему, оно не вступает ни с кем в борьбу, не стремится никого захватить, не считает свою деятельность заслугой перед окружающими и не добивается ни над кем господства. Такое поведение дао Лао-цзы называл «таинственной добродетелью» и рассматривал ее как высший закон в природе и обществе.

В связи с этим он требовал, чтобы правители считали дао законом и, подобно дао, «очищали сердца (делая их пустыми)» и не «желали чрезмерно много». Он требовал не только того, чтобы правители «постоянно стремились к тому, чтобы у народа не было знаний и желаний», но и сами «знали меру», «не кичились», проявляли уступчивость в отношении низших и не вступали с ними в борьбу, соблюдали недеяние и придерживались естественности. Только при соблюдении этих требований можно добиться положения, при котором правитель «не ведет борьбы, поэтому никто в Поднебесной не в силах бороться с ним», и «соблюдать недеяние, поэтому нет ничего, чем бы он не управлял».

Лао-цзы говорил: «Высшее добро подобно воде. Добро, которое оказывает вода, приносит пользу всем существам, и она не борется (с ними). Вода находится в тех местах, которыми гнушаются люди, поэтому она похожа на дао».

Во втором параграфе он говорит: «Когда в Поднебесной все узнают, что красивое является красивым, появится безобразие. Когда все узнают, что добро является добром, появится зло. Поэтому бытие и небытие порождают друг друга, трудное и легкое создают друг друга, длинное и короткое образуют форму, высокое и низкое опрокидывают друг друга, тоны и звуки вызывают гармонию, предыдущее и последующее следуют друг за другом». Лао-цзы также считал, что необходимо «знать людей» и в то же время «знать себя», необходимо «побеждать людей» и в то же время «побеждать себя» (преодолевать собственные недостатки), так как только в этом случае можно добиться высшей мудрости и обрести могущество. Наиболее глубоким толкованием превращения противоречий в предметах следует считать следующее высказывание Лао-цзы: «О несчастье! Оно является опорой счастья О счастье! В нем притаилось несчастье».

Лао-цзы считал, что превращение счастья в несчастье происходит при определенных условиях. В девятом параграфе он говорит: «Если богатые и знатные проявляют кичливость, они сами навлекают на себя беду». «Богатство и знатность» — это счастье, а «беда» — несчастье. Условие, при котором первое переходит во второе, — кичливость. Именно поэтому Лао-цзы постоянно требовал «не кичиться» и «знать меру», чтобы предупредить превращение счастья в несчастье.

Лао-цзы дал философское обобщение превращению предметов в процессе развития, когда, достигнув расцвета, они начинают клониться к одряхлению, старости и смерти, выразив это в словах «предметы, достигнув расцвета, стареют». Для него одинаково сильны вновь возникший или одряхлевший предмет; он считал, что и тот, и другой в своих превращениях идут к старости и смерти, ни у одного из них нет будущего. Исходя из этого, Лао-цзы выдвинул абсолютный принцип, выразив его в словах «крепкое и сильное — слуги смерти». Он всеми силами выступал против «крепкого и сильного», считая, что они не соответствуют дао, а то, что не соответствует дао, «обречено на преждевременную смерть»: «Не соответствующее дао погибает раньше времени».

В противоположность указанному принципу Лао-цзы выдвинул другой принцип: «Мягкое и слабое — слуги жизни». Выступая против «крепкого и сильного», Лао-цзы прилагал все усилия для возвеличивания «мягкого и слабого» и выдвинул широко известный принцип «мягкое и слабое побеждает твердое и сильное». Лао-цзы считал, что «все предметы, трава и деревья при своем рождении нежны и слабы». Но они обладают большой жизнеспособностью, полны жизненных сил и могут победить сильное, идущее к одряхлению и старости. Он говорил: «В Поднебесной нет ничего мягче и слабее воды, но она нападает на крепкое и сильное, и никто не может победить ее», а поэтому утверждал: «Мягкое побеждает твердое, слабое побеждает сильное».

Во времена Лао-цзы в войне при встрече с сильным противником применялась тактика: «Я не смею быть хозяином (положения), а буду гостем, я не смею наступать хотя бы на цунь, а отступлю назад на чи». Это делалось для того, чтобы показать свое бессилие, вынуждавшее отступать из-за слабости. Это должно было спровоцировать высокомерие военачальников и нерадивость воинов противника, ошибки в отдаваемых распоряжениях, что позволило бы в дальнейшем победить врага в бою. По мнению Лао-цзы, человек не должен вмешиваться в естественный ход событий. «Кто действует, — считает он, — потерпит неудачу. Кто чем-либо владеет — потеряет. Вот почему совершенно мудрый бездеятелен, и он не терпит неудачи. Он ничего не имеет и поэтому ничего не теряет. Те, кто, совершая дела, спешат достигнуть успеха, потерпят неудачу. Кто осторожно заканчивает свое дело, подобно тому как он его начал, у того всегда будет благополучие. Поэтому совершенно мудрый не имеет страсти, не ценит трудно добываемые предметы, учится у тех, кто не имеет знаний, и идет по тому пути, по которому прошли другие».

Лао-цзы говорил: «Я имею три сокровища, которыми дорожу первое — это человеколюбие, второе — бережливость, а третье состоит в том, что я не смею быть впереди других»

Как зародился даосизм?

Почему люди не могут жить в мире и согласии? Почему сильный всегда обижает слабого? Почему страшные войны уносят тысячи жизней и оставляют сирот и вдов?

Почему мы постоянно недовольны своим уделом? Зачем завидуем? Почему жадничаем, словно собираемся жить вечно и сможем потратить все богатства мира? Почем  изменяем своим убеждениям и добившись желаемого вновь начинаем желать чего-то несбыточного?

Китайский мудрец дает нам ответ на все эти вопросы. Мы слишком подчиняемся чужому мнению, и в то же время хотим подчинить людей своей воле. Мы живем своими желаниями, подчиняемся телу, а не душе. Мы не можем изменить свои взгляды и убеждения и, главное, мы не хотим их менять, если они идут вразрез с нашими желаниями.

Мы не думаем о том, что миром правит ДАО – великий и незыблемый путь к постижению истины.  ДАО – и основа, и миропорядок, именно он правит миром и всеми вещами, материальными и духовными, в этом мире.

Поэтому если человек идет правильным путем, путем ДАО, он отказывается от своих плотских неправедных желаний, отказывается от денег и драгоценных вещей, переосмысливает свои убеждения и превращается в наивного ребенка, который постигает новые законы бытия. В этом случае он следует путем гармонии с природой и вселенной, путем ДАО.

Считается, что начать путь постижения даосизма нужно с прочтения книги Лао Цзы. Она сложна к понимаю и постижению истин, в ней заложенных, но нужно читать ее раз за разом и тогда научитесь читать между строк и понимать внутренний смысл написанного. Интуитивно вы будете постигать ранее непостижимое, и ваш разум изменится и сможет расширить горизонты познания.

Один даос любил повторять: «Если я два- три дня не читаю «Дао», то мой язык становится каменным и не может проповедовать учение».

Основные догмы даосизма

«Небо и земля долговечны потому, что они существуют не для себя», —  Лао хотел сказать, что и небо, и земля вечны и незыблемы, они нужны каждому человеку и дают радость каждому. Если небо будет всегда над головой, а земля – под ногами, то более ничего не нужно искать и ничего не нужно добиваться, кроме самосовершенствования.

«По- настоящему мудрый человек никогда не выпячивает своих знаний, он ставит себя ниже других, но оказывается впереди всех», — это изречение мудреца настолько ясно, что не требует никакого толкования, оно очень сходно с высказыванием Сократа: «Я знаю только то, что ничего не знаю».

Чем больше знаний имеет человек, тем больше он понимает, что только прикоснулся к истине познания, а познать все невозможно и только глупец будет похваляться своими знаниями.

Лао Цзы считал именно воду основой жизни, он говорил, что нет ничего нежнее, мягче и слабее воды, но она в один миг может стать жестокой и разрушительной стихией и может разрушить крепкий камень.

Этим он хотел сказать, что с помощью нежности и слабости можно победить крепкое и сильное. Любой человек приходит в мир нежным и слабым, а уходит из него крепким и жестким. Все понимают это, но никто не действует соответственно, поскольку старается быть жестоким с жестокими , а нежным только с нежными.

Еще мудрец хотел этим сказать, что именно разум и знания – самое сильное оружие, хотя его можно назвать «нежным». Агрессия вызывает ответную агрессию, а толерантность и терпимость помогут достичь взаимопонимания без жестокости.

«Кто знает людей, тот умен, кто познал себя, тот мудр» и опять мы возвращаемся к философии античности. Древнегреческий философ Фалес Милетский сказал: «Что труднее всего? Познать самого себя». И действительно человеку трудно заглянуть именно в свою душу и познать истоки своих поступков. А если сумеешь понять глубинные истоки своих поступков, то сможешь узнать и других людей, поскольку люди одинаковы во многом.

«Если не позволять себе смотреть на то, что вызывает желание, то сердце не затрепещет».

Этим китайский мудрец хотел сказать, что люди постоянно стремятся к излишним вещам: хотят денег, драгоценностей, шелков и роскоши, но если не знать об их существовании и никогда не видеть подобных вещей, то их и не будешь желать. А если стремиться только к славе, почестям и богатству, вместо того чтобы вести праведную жизнь, полную размышлений и познания мира, то с годами придется грустить об упущенных возможностях.

«Кто не хлопочет о жизни, мудрее чем тот, кто понимает жизнь», —на первый взгляд это высказывание несколько туманно, но именно эта мысль проходит через всю мировую философию. Человек должен жить каждым днем и ценить каждую минуту своего существования. Человеку необходимо победить страх смерти и идти по жизни не боясь встретить ее лицом к лицу. Этот страх делает нас слабыми и мешает идти к намеченной цели.

Только избавившись от этого страха можно жить полной жизнью, дышать полной грудью и наслаждаться каждым мгновением.

ДАО- вечный и незыблемый Абсолют, к которому стремится все живое, даже вечное Небо подчиняется законам ДАО, и смысл жизни любого человека – это слиться с ним в вечной гармонии и постись божественный экстаз единения космических душ.

8 уроков легендарного Лао-цзы, которые нужно усвоить каждому, чтобы изменить свою жизнь в лучшую сторону

1. У вас уже есть ответы на все вопросы

«В центре вашего существа есть ответ; вы знаете, кто вы и чего именно хотите».

«Знание других — это ум; знание самого себя — это истинная мудрость. Освоение других – это сила; овладение самим собой — истинная сила».

«Когда я отпущу то, чем я являюсь, я стану тем, кем я могу быть».

2. Когда вы отпускаете, вы становитесь свободными

«Умейте отпускать всё в этой жизни. Побеждают те, кто умеет отпускать. Мир находится за пределами победы».

«Если вы хотите стать целыми, позвольте себе быть частичными. Если вы хотите стать прямыми, позвольте себе быть кривым. Если вы хотите стать полным, позвольте себе быть пустым. Если вы хотите возродиться, позвольте себе умереть. Если вы хотите получить все, отдайте все».

«Хватит ли у вас терпения подождать, пока грязь оседает, и вода станет чистой? Можете ли вы оставаться неподвижным до тех пор, пока правильное действие не возникнет само собой?»

3. Ваше эго никогда не даст вам истинного удовольствия

«Тот, кто определяет себя, не может знать, кто он на самом деле».

«Тот, у кого есть власть над другими, не может наделить силой самого себя».

«Тот, кто пытается сиять, приглушает свой собственный свет».

4. Зло умирает, когда его игнорируют

«Не давайте злу ничего в ответ, и оно исчезнет само собой».

5. Добро всегда побеждает, зло проигрывает

«К хорошим людям относитесь по-доброму, к плохим также относитесь с добротой. Таким образом, достигается высшее благо. Будьте честны с теми, кто честен, и будьте честны с теми, кто не честен. Таким образом, достигается честность «.

«Доброта в словах создает уверенность. Доброта в мышлении создает глубину. Доброта в подаче создает любовь».

«Глубокая любовь кого-то придает вам силы, а глубокая любовь к кому-то придает вам мужество».

6. Будьте самим собой

«Если вас волнует мнение и одобрение людей, вы становитесь их пленником».

«Когда вы довольны собой, радуйтесь тому, кто вы есть, не сравниваете себя с кем-то и также не соревнуетесь, каждый начинает уважать вас».

7. Будьте смиренны и будьте мудры

«Мудрый человек – это тот, кто знает того, чего он не знает».

«Все реки ведут к океану, потому что океан ниже всех рек… Смирение придает силу».

8. Изменения неизбежны, поэтому принимайте их

«Если вы начинаете понимать, что все меняется, не пытайтесь что-то удержать. Если вы не боитесь смерти, нет ничего, чего бы вы не могли достичь».

«Новые начинания часто прячутся за болезненными окончаниями чего-то старого».

В вашем браузере отключен Javascript.
Чтобы произвести расчеты, необходимо разрешить элементы ActiveX!

Читать книгу Дао Дэ Цзин

Дао Дэ Дзин (Книга о Пути и Силе)

1

Путь, ведущий к цели, не есть извечный Путь[1]. То, что можно сказать, не есть извечное Слово. Не обладающее именем — начало Неба и Земли, я называю его «мать всех вещей». И потому неустанно освобождаясь от стремлений, узришь сокровеннейшее его[2], неустанно обретая стремления, узришь облик его. И то, и другое имеют один исток и различаются лишь названием. Для неведомого все имена, что одно. Видеть в чудесном чудесное — вот ключ ко всем тайнам мира.

2

Когда все в Поднебесной узнают, что прекрасное — это прекрасное, тогда и возникнет безобразное. Когда все узнают, что добро — это добро, тогда и возникнет зло. И поэтому то, что порождает друг друга — это бытие и небытие[3], то, что уравновешивает друг друга — это тяжелое и легкое, то, что ограничивает друг друга — это длинное и короткое, то, что служит друг другу — это высокое и низкое, то, что вторит друг другу — это голос и звук, то, что следует друг за другом — это прошедшее и наступающее, и так без конца. Вот почему Мудрый живет себе спокойно, свободный от необходимости заниматься делами[4], действуя, руководствуется «знанием без слов»[5]. Вся тьма вещей существует издавна, но их существованию нет начала. Рождаются, но не пребывают, действуют, но не надеются на других, добиваясь успеха, не останавливаются на этом. Ведь только тот, кто не останавливается, ничего не теряет[6].

3

Чтобы в народе не старались выслужится друг перед другом, нужно не возвеличивать достойных. Чтобы в народе не было воров, не нужно дорогие вещи ставить превыше всего. Чтобы сделать чистыми сердца людей, нужно отвратить свой взор от того, что рождает желание. И потому мудрый в жизни руководствуется следующим: делает свое сердце пустым и открытым, а наполняет свой желудок. Желания свои размягчает, а укрепляет свой дух. Другим же говорит только: «Освободитесь от своих познаний, освободитесь от стремления иметь». Тот, кто наставляет людей: «Набирайтесь ума!» — сам-то не может быть умным. Когда ты действуешь свободно, без задних мыслей, только тогда ты не связан ничем.

4

Дао пусто[7], но благодаря ему существует все и не переполняется. О, бездонное! Ты как глава рода, а род твой — вся тьма вещей. Ты сохраняешь его остроту, не даешь превратиться в хаос бесчисленным его нитям, наполняешь гармонией его сияние, уравниваешь между собой все бренные его существа. О, величайшее, хранящее жизнь! Я не знаю кто породил тебя, похоже, что ты существовало еще прежде Небесного Владыки.

5

Небо и Земля лишены сострадания, вся тьма вещей для них подобна соломенному чучелу собаки, что используют при жертвоприношениях[8]. И мудрый не имеет сострадания, он понимает, что все люди — и родные, и близкие — подобны «соломенной собаке». Пространство меж Небом и Землей — подобно ли оно пространству кузнечных мехов или пространству свирели? Пустое — и потому нельзя его уничтожить. Изменчивое — и потому в проявлениях своих не имеет равных. Много говорить об этом — толку мало, так не лучше ли здесь умерить себя!

6

Дух горной лощины[9] не умирает, он есть Неведомая Праматерь, что скрыта во тьме[10]. Неведомая Праматерь — это проход[11], она является корнем Неба и Земли. Тянется беспрерывно, словно живая нить, все в работе, в трудах, а не устает ничуть!

7

Небо — величайшее из существующего, Земля — древнейшее из существ. Благодаря чему Небо и Земля достигли и величия и долголетия? Они живут, словно забыв о себе, потому и достигли столь почтенного возраста. Вот почему мудрый не печется о своем теле, и тело само выбирает дорогу. Отстраняет интересы своего «я», и тем продлевает себе жизнь. Но разве не получается, что так он действует во вред себе? Наоборот, только так и можно достичь полноты своих свойств.

8

Высшая добродетель подобна воде. Вода дарит благо всей тьме существ, но не ради заслуг. Жить в покое, вдали отдел — вот то, чего избегают люди, но только так и можно приблизиться к истинному Пути[12]. В покое Земля обретает величие, сердца делаются бездонными, а человеколюбие — истинным, суждения обретают силу и точность. В покое научаешься руководствоваться в жизни главным, и дела заканчиваются успешно, а изменения происходят всегда вовремя. Лишь тот, кто не стремится оказаться впереди всех[13], может освободиться от ошибок.

9

Наполняет собою весь мир, не убавляясь и не прибавляясь, и не похоже, что когда-нибудь наступит ему конец. Действует подобно молоту кузнеца, оттачивая суть вещей, и потому в мире нет ничего постоянного[14]. Ты можешь наполнить весь дом золотом и драгоценностями, но не сможешь их уберечь. Стремясь к богатству, чинам и почестям, ты сам навлекаешь на себя беду. Истинное достижение — это освободиться от того, что обычно свойственно человеку. Именно таков Путь[15] Неба.

10

Если всем сердцем устремиться к одному, можно ли освободиться от утрат? Непрестанно размягчая чувства и делая податливым дух, можно ли стать подобным новорожденному? Отвергая все, что нельзя воспринять обычным путем, можно ли освободиться от ущербности? Любить людей и управлять государством, можно ли здесь обойтись без познаний? Небесные врата то открываются то закрываются[16], может ли это происходить без участия женского начала?[17] Узреть все возможные тайны мира, можно ли этого достичь, освободившись от дел? Порождает и вскармливает все существа… Порождает, но не обладает, действует но не надеется на других, превосходит все, но не стремится главенствовать. Вот что значит удивительная сила Дэ[18].

11

Тридцать спиц в колесе сходятся к втулке, середина которой пуста, и благодаря этому и можно пользоваться колесом. Когда формуют глину, изготавливая из нее сосуд, то делают так, чтобы в середине было пусто, и благодаря этому и можно пользоваться сосудом. Когда строят жилье, проделывают окна и двери. оставляя середину пустой, и благодаря этому и можно пользоваться жилищем. И потому наполнение — это то, что приносит доход, опустошение — это то, что приносит пользу.

12

Тот, кто смотрит на мир с помощью пяти цветов, подобен слепому[19]. Тот, кто слушает с помощью пяти звуков, подобен глухому. Тот, кто вкушает с помощью пяти вкусов, вводит себя в заблуждение. Когда в погоне за добычей мчишься по полю во весь опор, сердце твое делается безудержными слепым. Добывая в поте лица ценности и украшения, ты действуешь во вред себе. И потому мудрый ощущает мир животом, а не глазами[20], поскольку, отказываясь от одного, он обретает другое.

13

Любовь и благосклонность причиняют одни беспокойства. То, что ценится высоко, наносит наибольший вред твоему телу. Но почему любовь и благосклонность причиняют одни беспокойства? Любовь делает тебя зависимым, — сначала боишься ее не найти, потом боишься ее потерять. Вот почему любовь и благосклонность причиняют одни беспокойства. Но почему же то, что высоко ценится, наносит вред твоему телу? Когда люди действуют с целью собственной выгоды, они причиняют себе наибольший вред. Когда же ты достиг того, что у тебя отсутствует стремление к собственной выгоде, то как же можно причинить тебе вред? И потому высоко цени не себя, а землю, на которой живешь. и сможешь жить спокойно, вверив себя ей. Люби не себя, а землю, и ты сможешь найти у нее поддержку и опору[21].

14

Видеть[22] — не значит просто смотреть. это значит пребывать в покое, слившись с окружающих Внимать звукам — не значит просто слушать, это значит быть безмолвным и пустым[23]. Соблюдать умеренность — это не значит ограничивать себя подобно скряге, но значит осуществлять это постепенно, как бы в тайне от себя самого. Тот, кто практикует эти три правила, никогда не исчерпает их до конца, но, сочетая их вместе, сможет достигнуть Единого[24]. Что же суть Единое? Верх его не светел, низ его не темен[25]. Тянется, не прерываясь ни на миг, а по имени не назовешь. Круг за кругом все в него возвращается, а вещей там никаких нет. Вот что называется иметь облик, которого нет, обладать существованием, не будучи вещью. Вот что называется быть неясным и смутным подобно утренней дымке. Встречаю его. но не вижу его лица, следую за ним, но не вижу его спины. Строго придерживаясь искусства Пути древних. ты достигнешь полноты управления настоящим, познаешь глубочайший исток вещей. Это и называется знанием основ Пути.

15

Лучшие люди древности, следовакшие Пути[26] достигали невообразимых, удивительных результатов, глубину которых невозможно постичь. Лишь тот, кто не стремится постичь, лучше всех ощутит глубину моих слов! Говорю тебе: Будь ровным и спокойным, словно переправляешься через реку зимой. Будь внимательным и осмотрительным, как если бы со всех сторон тебя окружали опасности. Соблюдай такое достоинство, которое подобает путнику, обретшему лишь временный приют. Будь раскрытым во вне, подобно замерзшему озеру, которое начало освобождаться от льда. Будь простым и естественным, подобно самой Природе. Будь пустым и открытым, подобно долинев горах. Будь сокрытым и непредсказуемым. подобно вещи, окутанной туманом[27] Будучи непредсказуемым, оставайся трезвым[28]. Успокоив свой ум, обретешь ясность духа. Помня о своей цели, будь терпелив. Ведь изменения — это то. что приходит не сразу, но как бы само собой. Тот, кто придерживается этого Пути, не стремится к избытку. Лишь тот. кто не стремится к избытку, сможет стать несведущим подобно ребенку и уже не желать никаких новых свершений.

16

Сохраняя свое сознание в неподвижности и безмолвии, я достигаю пустоты, пределов этого мира.[29] Там вся тьма вещей соединяется вместе, и, созерцая, я могу видеть их возвращение. Все бесчисленные существа, рожденные в мире, все они возвращаются назад, к своему началу. Возвращение к началу именуется обретением покоя и безмолвия. Это и называют исполнить свою судьбу . Исполнить свою судьбу значит познать извечное. Познать извечное значит стать сиянием, светом. Не думая об извечном, ты слепо идешь навстречу собственному несчастью. Познав извечное вместилище всего, поймешь, что оно и есть всеобщая казна[30], что эта казна и есть верховный правитель что этот правитель и есть Небо, что Небо и есть Дао, что Дао и есть неизбывное, вечное. Оно утратило свое тело, свое, и потому его жизненные силы неисчерпаемы.

17

Высший правитель, оно дарует сознание всем своим подданным. Но при этом не стремится облагодетельствовать или наградить их. Не стремится внушить к себе страх, не стремится внушить к себе трепет. Тот, кто слепо верит, тот не знает, тот, кто видит сам, не верит слепо[31]. О, как глубоки эти высокие слова! Достигая успеха в делах, я следую дальше, и все бесчисленные чины мира раскрывают предо мной свою суть[32].

18

Когда отходят от Великого Пути, тогда и появляются человеколюбие справедливость. Когда вокруг много умников. тогда и появляется великое заблуждение. Когда в семье не ладят между собой. тогда и появляются сыновняя любовь; почтительность к старшим;. Когда в государстве беспорядок и смута, тогда и появляются преданные слуги.

19

Если люди перестанут мудрствовать и отбросят умничанье, польза их возрастет во сто крат. Если люди перестанут сострадать друг другу и отбросят тягу к справедливости, они смогут вернуться к почитанию родителей и взаимной любви. Если люди перестанут ловчить да выгадывать, воры и разбойники исчезнут сами собой. Тот, кто следует этим трем правипям. достигает искусности, не опираясь ни на что[33]. В своей жизни руководствуется тем, что видит в простоте и естественности основу силы, в умалении своекорыстных интересов — освобождение от страстей.

20

Перестань хранить верность вещам, к которым привязан, и ты освободишься от горя и тоски. Только так можно обрести опору в жизни, разве не стоит ради этого отказаться от взаимных упований и надежд? Пытаясь оказать добро другим, мы причиняем им зло[34]. разве не стоит нам отказаться от этого? То, чего страшатся люди, чего они не могут не бояться. так это оказаться в одиночестве, оставленным всеми, но никому не миновать этого! А пока все люди предаются веселью, словно справляя великое жертвоприношение, словно празднуя приход Весны. Один лишь я тих и незаметен, словно то, что еще не появилось на свет, словно младенец, который еще не умеет смеяться. Такой усталый, такой грустный! Подобно страннику, навеки утратившему возможность вернуться назад. Все люди держатся за свое, один лишь я выбрал отказаться от этого[35]. Мое сердце подобно сердцу глупого человека, — такое темное, такое неясное! Повседневный мир людей ясен и очевиден, один лишь я живу в мире смутном, подобном вечерним сумеркам. Повседневный мир людей расписан до мелочей, один лишь я живу в мире непонятном и загадочном. Как озеро я спокоен и тих. Неостановимый, подобно дыханию ветра! Людям всегда есть чем заняться, один лишь я живу беззаботно, подобно невежественному дикарю. Лишь я один отличаюсь от других тем. что превыше всего ценю корень жизни, мать всего живого.

21

Непостижимое Дэ — это то, что наполняет форму вещей, но происходит оно из Дао. Дао — это то. что движет вещами, путь его загадочен и непостижим. Такое неясное, такое смутное! Но суть его обладает формой. Такое смутное, такое неясное! Но суть его обладает существованием. Такое глубокое, такое таинственное! Но суть его обладает силой[36]. Сила его превосходит все, что существует в мире, и суть его можно узреть. С древности и до наших дней не иссякнет голос его, несущий волю Отца всей тьмы вещей. Где же могу я узреть облик Отца всех вещей? Повсюду[37].

22

Ущербное сменяется полным, ложь сменяется правдой, после низкой воды наступает сезон половодья, старое сменяется новым, в уменьшении — источник выгоды, в умножении — источник тревог[38]. Вот почему мудрый следует Единому[39] и тем являет пример для всей Поднебесной. Он не обнаруживает себя, и потому дух его ясен. Не считает себя непогрешимым, и потому сияние его очищается. Он не борется с собой и потому достигает успеха. Не испытывает жалости к себе и потому может совершенствоваться. Лишь тот, кто не стремится оказаться впереди всех, способен жить в ладу со всей Поднебесной. Но разве слова древних о том, что ущербное сменяется полным — пустые речи? Воистину, став цельным, в конце концов придешь к этому.

2З

Неслыханные слова рождаются сами собой. Ураганный ветер не может дуть с утра до вечера. Буря с дождем не может продолжаться целыми днями. Кто же установил это? Небо и Земля. Небо и Земля полны величия, однако и они не вечны, тем более, может ли человек равняться с ними?! И потому тот, кто в делах следует Дао, устанавливает с ним связь. Очищающий свой дух. вступает в союз с силой Дэ. Утративший эту связь, не имеет ничего в своей жизни, кроме потерь. Для того, кто имеет связь с Дао, Дао — это то, что дает ему радость. Для вступившего в союз с силой Дэ, Дэ — это то, что дает ему радость. Тот, кто утратил связь с Дао, всю жизнь довольствуется этим. Доказывающий не знает, знающий не доказывает.[40]

24

Тот, кто лишь пытается начать, никогда не начнет. Тот, кто слишком торопится, ничего не достигнет. Тот, кто виден всем[41], не может быть ясным. Тот, кто считает себя правым, не может стать лучше. Тот, кто заставляет себя, не достигнет успеха. Тот, кто жалеет себя, не может совершенствоваться[42]. Находясь в пути. он изо дня в день предается излишествам в еде и совершает никчемные поступки, и все, что он имеет, внушает ему отвращение. И потому он на этом пути не обрящет покоя.

25

Есть вещь, что возникла из хаоса, она не была рождена Небом и Землей. Такая пустая, такая безмолвная! Существует сама по себе, и нет ей ни конца, ни края. Ее действие присутствует во всем, не истощаясь, поэтому ее можно назвать мать всех вещей. Я не знаю ее имени, люди ее называют Путь[43], по мне, лучшие ее назвать Великое. Великое значит Ускользающее, Ускользающее значит Глубочайшее, Глубочайшее значит Неистощимое в Превращениях. Дао — это Великое, Небо — это Великое, Земля — это Великое, и человек также — Великое. На свете существуют четыре Великих вещи, и жизнь человека[44] — это одна из них. Человек следует велениям Земли, Земля следует велениям Неба, Небо следует велениям Дао, Дао следует само по себе.

26

В способности сносить тяготы заключен корень легкости. В покое заключена основа движения. Вот почему мудрый все время в пути[45] и он не пытается сбросить груз со своей повозки[46]. Если даже и доведется ему оказаться в дворцовой зале, он будет чувствовать себя там спокойно и беззаботно, подобно случайно залетевшей ласточке. Ведь что можно поделать с тем, кто, будучи господином[47], с легкостью взирает на мир и руководствуется лишь своими личными интересами? Обретешь легкость тогда, когда избавишься от привязанности к тому, что имеешь. Обретешь свободу движений тогда, когда утратишь связь с тем, кто тебя породил[48].

27

Идущий истинным путем не найдет отпечатков колес[49]. Знающий истинные слова говорит без изъяна. Лучшее правило в жизни — это не строить планов. Лучший запор тот, что не имеет замка, и его невозможно взломать. Лучшие узы те, что не удерживаются ничем, и их нельзя разрубить. Вот почему мудрый всегда готов придти на помощью ближнему и потому он не сторонится людей. Всегда готов помочь любой твари и потому он не скрывается ни от кого[50]. Это и называется быть ясным и открытым. И потому тот, кто стремится улучшить жизнь людей, не может быть им хорошим наставником; тот, кто не стремится оказать благодеяние людям, тем легче может помочь им. Не цени высоко свои наставления, не дорожи тем, что имеешь, ведь знание — это великое заблуждение. И это воистину глубокая мысль[51].

28

Видя петуха, помнить о курице — вот вещь глубочайшая, способная вместить весь мир[52]. Неустанно совершенствуясь в этом, избавишься от стремления различать и вновь сможешь стать подобным новорожденному. Видя белое, помнить о черном — вот идеал для всей Поднебесной. Неустанно совершенствуясь в этом, избавишься от ошибок, — и сможешь вновь стать свободным от шаблонов и ограничений. Видя славу, помнить о позоре — вот пропасть, способная вместить весь мир. Неустанно совершенствуясь в этом. достигнешь умения довольствоваться тем, что имеешь, — и сможешь вновь вернуться к простоте и естественности. Непринужденно следовать естественному ходу вещей, оставаясь незаметным, словно впадина на горе — вот к чему стремится мудрый и тем достигает великих возможностей[53]. Потому что великий порядок свободен от распорядка.

29

Велико стремление управлять всем миром, и люди стараются в этом преуспеть. но я не вижу в том никакой выгоды. Мир — это вместилище духа, вещь чудесная и загадочная. и нельзя обладать им. Кто же стремится к этому, терпит неудачу, желая удержать, только теряет. И потому всякая живая тварь либо пытается уйти от судьбы, либо следует своему пути. либо сопит и всхлипывает, либо дышит полной грудью, либо выбивается из сил, либо смиренно принимает то, что дается, либо сохраняет себя, либо нет. Вот почему мудрый избегает чрезмерного, избавляется от излишнего, не стремится к великому изобилию.

30

Тот, кто следует Дао — служит и людям, и повелителю, но он не является тем солдатом, кто старается ради других. То, чему он служит, он всегда готов оставить с легким сердцем, ведь он стремится лишь к покою и согласию; а служба и дела — это то, что порождает колючки и тернии на пути к этому[54]. Ведь повелителя, содержащего великую армию, обязательно ждет голодный год. Удача имеет следствие и причину, но не пытайся достичь ее, стараясь изо всех сил. Она придет, если перестанешь испытывать жалость к себе и оставишь милосердие, если не будешь действовать грубой силой, если избавишься от важности и самодовольства, она придет сама собой, за ней не нужно гоняться, она придет, если не будешь стараться достичь ее во что бы то ни стало. Вещи и люди, едва достигнув расцвета, тут же начинают увядать, и это потому, что они не следуют Дао. Жизнь того, кто не следует Дао, кончается раньше срока[55].

31

Разящий меч — это не то, что приносит счастье, всякая тварь его боится, и потому тот, кто обладает Дао, не надеется на него. Когда благородный человек дорожит тем, что находится с краю, он живет спокойно. Когда он дорожит тем, что считается достойным, он действует мечом. Орудие войны — это не то, что приносит счастье, это не средство благородного человека, он не жаждет им обладать и потому может им пользоваться. Тот, кто равнодушен к славе и выгоде, находится выше всех, он обладает силой и не выставляет это. Тот, кто любит показывать силу, также и любит подавлять других. А ведь тот, кто любит подавлять других, воистину не сможет достичь полноты восприятия мира! Дорожить тем. что находится с краю, — вот что приносит счастье. Дорожить тем, что называют достойным, — вот что приносит несчастье. Находиться в стороне от великих армий — это и значит быть с краю; находиться впереди великой армии — значит занимать достойное

Вы можете сказать мне, кем был Лао-цзы?

Лао-цзы или Лао-цзы — это огромный китайский символ и символ. Он написал книгу под названием Дао Дэ Цзин и благодаря ей стал отцом-основателем даосизма.

Существует множество мифов, связанных с этим человеком, который должен был жить где-то около 5 года до н. Э., Возможно, примерно в то же время, что и Конфуций. Некоторые даже говорят, что он учил Конфуция или что он был Конфуций.

Легенда гласит, что когда Лао-цзы родился в 601 г. до н.э., он был уже старым человеком.Он был зачат, когда его мать увидела падающую звезду. Также предполагается, что он прожил сотни лет. Ладно, это может немного растянуть его.

О самом человеке известно не так много, и самое раннее упоминание о нем содержится в документе Сыма Цяня (145-89 до н.э.) под названием Shiji , который был написан намного позже во времена династии Хань. Это очень похоже на Новый Завет, который был написан спустя годы после смерти Христа.

Однако, по словам Цяня, Лао-цзы родился в Чу, южном штате, во времена династии Чжоу.Его фамилия была Ли, а имя Дэн было его именем.

Он работал при королевском дворе Чжоу как астролог, ученый и философ. Его работа заключалась также в том, чтобы быть библиотекарем при дворе. Очевидно, здесь он поспорил с Конфуцием, поскольку считал, что молодой человек был самовлюбленным.

«Путешествие в тысячу миль начинается у вас из-под ног»

Это правда, что он покинул двор на водном буйволе, очевидно, чтобы отправиться на запад. Ему было восемьдесят лет, а династия Чжоу рушилась и была полна коррупции.

Лао-цзы путешествовал через Китай к западной границе, замаскированный под фермера. Ему пришлось пройти через перевал Сянгу, чтобы войти в штат Цинь в сторону Тибета. Но привратник Иньси узнал в нем известного философа и настоял на том, чтобы он написал книгу, чтобы он мог поделиться своей мудростью.

Так он и сделал, по крайней мере, так гласит история. Он оставался на перевале Сянгу со своим учеником Иньси, пока не дочитал книгу. Затем Лао-цзы прошел через перевал, и больше о нем никто не слышал.

Еще одна мифическая история о Лао-цзы заключается в том, что он приехал в Непал из Китая и стал Буддой.Другие считают, что он, возможно, стал отшельником на всю оставшуюся жизнь, что неудивительно, учитывая его разочарование в королевском дворе.

Tao Te Ching

Tao Te Ching (или Daodejing ) означает «образ жизни / закон благости». Книга рассказывает нам о Дао — источнике всего сущего. Если мы сможем гармонизировать с Дао, тогда мы сможем жить хорошей жизнью (как если бы мы вернулись к природе).

Большинство людей считают, что Дао Дэ Цзин был написан не одним человеком.Они думают, что многое из этого было написано позже и другими людьми, которые использовали имя Лао-цзы. Это потому, что имя на самом деле означает «старый хозяин» или «мудрец», так что их было несколько.

В книге также много написанного Конфуцием, чьи основные идеи связаны с семьей, уважением и социальным взаимодействием, тогда как части, написанные Лао-цзы, имеют несколько иную направленность.

Tao Te Ching состоит из 81 стихотворения на самые разные темы, от природы до политики.Но, пожалуй, самая важная идея для Лао-цзы и даосизма — это «увэй». Это буквально означает «ничего не делать» или «бездействие».

Wuwei

Несмотря на то, что бездействие кажется отговоркой или простой ленью, это все же своего рода действие. С увэй вы делаете что-то без усилий и борьбы.

Второе стихотворение в книге немного объясняет это:

«Когда люди видят одни вещи красивыми,
другие вещи становятся уродливыми.
Когда люди считают одни вещи хорошими,
другие становятся плохими.
Бытие и небытие создают друг друга ».

Даосизм в некотором смысле действительно прост. Это о том, чтобы отпустить. Замедление и просто бытие. Вместо того, чтобы метаться и не осознавать окружающий мир. Эту модель берут на вооружение люди во всем мире, поскольку мы, кажется, стремимся к слишком активным действиям. Лао-цзы сказал: «Природа не торопится, но все свершается».

Другими словами, все делается без особых усилий, особенно если мы сгибаемся, как бамбук на ветру.«Высшее благо подобно воде, которая питает все, не пытаясь». Итак, давайте все будем такими же свободными, как вода…

Смерть и после смерти

Лао-цзы предположительно умер в 531 г. до н.э. Но смерть его совсем не беспокоила. Он собирался войти в историю. В главе 33 Дао Дэ Цзин он говорит: «Те, кто умирают, не будучи забытыми, получают долголетие».

Лао-цзы явно беспокоился о том, как люди в то время свернули с пути добра и природы к коррупция.Цянь резюмировал жизнь Лао-цзы в шиджи : «Он культивировал Дао и его атрибуты, и главная цель его исследований состояла в том, как оставаться скрытым и оставаться неизвестным».

В 733 году до нашей эры император Сюаньцзун издал указ, чтобы все семьи имели копию Дао Дэ Цзин .

Ко времени правления династии Хань (206–220 гг. До н. Э.) Лао-цзы поклонялись по всему Китаю. Он стал своего рода богом. Сегодня даосизм в Китае и на Тайване — это религия для миллионов людей, а также образ жизни.Многие китайцы могут даже не называть свою веру даосской, так как это принятая часть их повседневной жизни.

Есть много английских переводов Tao Te Ching , онлайн и в виде книги, и некоторые из них лучше других. Отчасти это связано с трудностями при переводе с классического китайского, но также и с тем, что книга полна игры слов и противоречий. Лао-цзы просил нас подвергнуть сомнению наш язык, а также самих себя. Это всего лишь небольшая книга, поэтому ее стоит проверить, если вы интересуетесь даосизмом.

Вы нашли эту статью интересной? Пожалуйста, поделитесь!

Анна Кассулке имеет докторскую степень в области журналистики. Она пишет для журналов, редактирует книги, проводит семинары, учит творческому письму и работает волонтерами в своем местном сообществе. Некоторые люди, с которыми работала Анна, получили профессиональные признания и награды.

Последние сообщения Анны Кассульке (посмотреть все).

Лао-цзы (Лао-цзы) | Интернет-энциклопедия философии

Лао-цзы — это имя легендарного даосского философа, альтернативное название раннего китайского текста, более известного на Западе как Даодэцзин , и прозвище божества в пантеоне организованного «религиозного даосизма», возникшего во время позже династия Хань (25-220 гг. н. э.). Лаоцзы — это латинизация пиньинь китайских иероглифов, означающих «Старый мастер». Лао-цзы также известен как Лао Дань («Старый Дан») в ранних китайских источниках (см. Системы латинизации китайских терминов). Zhuangzi (конец 4 ^— века до н.э.) — это первый текст, в котором Laozi используется как личное имя и идентифицируется Laozi и Lao Dan. Самые ранние материалы, в которых упоминается Лао-цзы, находятся во Внутренних главах Zhuangzi (Chs. 1-7) в повествовании о похоронах Лао Дань в гл. 3 . Два других отрывка подтверждают связь Лао-Цзы и Лао Дань (в гл. 14 и гл. 27). Есть семнадцать отрывков, в которых Лаоцзы играет роль в Чжуанцзы. Три находятся во Внутренних главах, восемь встречаются в главах 11-14 в разделах текста Желтого Императора (главы 11, 12, 13, 14), пять — в главах, которые, вероятно, принадлежат ученикам Чжуан Чжоу как источники (гл. 21, 22, 23, 25, 27), и один находится в последней заключительной редакционной главе (гл. 33). В разделах «Желтый Император», в которых Лаоцзы является главной фигурой, четыре отрывка содержат прямые атаки на Конфуция и конфуцианские добродетели ren , yi и li в форме диалогов.Чувства, выраженные Лаоцзы в этих отрывках, напоминают замечания из Даодэцзин и, вероятно, относятся к периоду, когда эта коллекция достигла почти окончательной формы. Некоторые из этих тем включают , пропаганду у-вэй , отказ от дискурсивных рассуждений и вмешательства в разум, осуждение дискриминации и повышение ценности забвения и поста ума. Самые ранние приписывания авторства Даодэцзин Лаоцзы находятся в Хань Фэйцзы и Хуайнаньцзы .Со временем Лао-цзы стал главной фигурой в институционализированных формах даосизма, и его часто связывали со многими трансформациями и воплощениями самого дао .

Содержание

1. Лаоцзы и Лао Дань в районе Чжуанцзы
2. Лаоцзы и Даодэцзин
3. Первая биография и утверждение Лаоцзы как основателя даосизма
4. Продолжающийся миф о Лаоцзы
5. Ссылки и дополнительная информация

1.Лаоцзы и Лао Дань в районе Чжуанцзы

Zhuangzi дает следующее, вероятно вымышленное, описание впечатления Конфуция о Лаоцзы:

«Учитель, вы видели Лао Дана — как вы его оцените?» Конфуций сказал: «Наконец-то я могу сказать, что я видел дракона — дракона, который извивается, чтобы показать свое тело в лучшем виде, который расползается, чтобы показать свои лучшие образцы, верхом на дыхании облаков, питающимся инь и ян .Мой рот открылся, и я не мог его закрыть; мой язык взлетел вверх, и я даже не могла заикаться. Как я мог оценить Лао Дань! » Zhuangzi , Ch. 14

Отношения Лао-цзы с Конфуцием — основная часть картины философа Zhuangzi . Из семнадцати отрывков, в которых Лао-цзы упоминается, Конфуций фигурирует как партнер или субъект диалога в девяти. Хотя ясно, что Конфуцию, как думают, предстоит пройти долгий путь, чтобы стать чжэньрен (способ Чжуанцзы говорит о совершенном человеке), Лао Дань, похоже, жалеет Конфуция в своем ответе Учжи. «Без пальцев ног» в гл.5, Знак добродетели Завершено . Лао-цзы рекомендует Учжи попытаться освободить Конфуция от пут его склонности устанавливать правила и человеческое различение (например, правильное / неправильное; красивое / уродливое) и дать ему возможность блуждать с дао .

Лао Дань обращается к Конфуцию под своим личным именем «Цю» в трех отрывках. Поскольку такую ​​свободу может принять только человек, обладающий старшинством и авторитетом, этот стиль побуждает нас поверить в то, что Конфуций был учеником Лао Дань и, таким образом, признал Лао-цзы авторитетом.В одном из этих отрывков, в котором Лао Дань использует личное имя Конфуция Цю, он предостерегает Конфуция от умных аргументов и построения планов и стратегий для решения жизненных проблем, говоря ему, что такие риторы просто подобны проворным обезьянам и собакам, которые ловят крыс. в сторону, когда не может выполнять (Ch. 12, Heaven and Earth ). А в другом случае Цю утверждает, что он досконально знает «шесть классиков» и что он пытался убедить 72 короля в их истине, но они остались равнодушными.Лао Дань отвечает: «Хорошо!» Он велит Конфуцию не заниматься такими изношенными способами, а вместо этого сам прожить дао (Глава 14, Поворот Небес ).

В его более поздней попытке представить настоящую биографию Лаоцзы Сыма Цяня (см. Ниже), призвание Лаоцзы как библиотекаря занимает видное место. Если основным источником этой традиции является Чжуанцзы, , мы не должны забывать, что контекст этой записи является компонентом темы, которой Лаоцзы учил Конфуция, который был сбит с толку и не добился успеха со своими собственными учениями.Соответственно, суть истории, в которой упоминается профессия Лаоцзы библиотекарем или архивариусом (гл. 13), заключается в том, что сочинения Конфуция, предложенные Лао-цзы самим Конфуцием, просто не достойны того, чтобы помещать их в библиотеку. Таким образом, мы не можем быть уверены в том, что для нас сохранились какие-либо реальные воспоминания об оккупации Конфуция, поскольку эта история может быть целой выдумкой, призванной подчеркнуть несостоятельность учения Конфуция.

Наконец, в главе 14, Обращение небес Лао Дань делает прямую атаку не только на правила и постановления Конфуция, но также на учение моистов и почитание древних императоров и легендарных мудрецов прошлого, показывая свое предпочтение эмпирическому единству с дао любому учению или традиции философов или великих умов прошлого.

2. Лаоцзы и Даодэцзин

Способы, которыми выражения Лаоцзы в семнадцати отрывках, в которых он встречается в Zhuangzi , звучат как сантименты в Даодэцзин (далее DDJ), в совокупности представляют собой одну основу для традиционной ассоциации Лаоцзы как автора текста. Например, на похоронах Лаоцзы в гл. 3, Цинь Ши хвалит Лао-цзы, говоря, что он многого добился, хотя и не делает этого, что является ссылкой как на отказ Старого мастера от погони за славой и властью, так и на похвалу за его поведение как у-вэй (действие без усилий ) в единстве с дао. Похвала Цинь Ши Лао-цзы также согласуется с учением Лаоцзы Янцзы Цзюй в гл. 7 не искать славы и власти. Такое поведение и отношения настоятельно поощряются в DDJ 2, 7, 22, 24, 51 и 77. Когда Лаоцзы говорит Учжи вернуться к Конфуцию и освободить его от болезни проблематизации жизни и связывания себя узлами, помогая ему освободиться о проведении различений ( Zhuangzi гл. 5), то же самое учение обнаруживается в DDJ во многих местах (например, гл.5 и 18). Точно так же Лао-цзы критикует Конфуция за попытку распространить классику (12 в гл. 13 и 6 в гл. 14) вместо того, чтобы ценить бессловесное учение, DDJ имеет готовую параллель в гл. 56. В то время как Конфуций учит своих учеников прилагать усилия и развивать доброжелательность ( ren ) и соответствующее поведение ( yi ), Лаоцзы говорит ему, что он должен обучать действиям без усилий ( wu-wei ) в Zhuangzi гл. 13, 14 и 21). Это учение также обнаруживается в DDJ (гл.2, 3, 20, 47, 48, 57, 63 и 64). Наконец, если взять Zhuangzi Ch. 33 как оригинальная часть работы, то Лао Дань (Лао-цзы) фактически цитирует DDJ 28.

В дополнение к тому, как учения Лаоцзы в Zhuangzi звучат так же, как и в DDJ, мы также должны отметить, что обе очень ранние классические работы, известные как Hanfeizi и Huainanzi , содержат отрывки, которые являются прямыми. цитирует или безошибочно намекает на учения DDJ и приписывает их Лао Дань или Лао-цзы по имени.Тэ Хён Ким изучил эти отрывки в Hanfeizi , и недавний английский перевод Huainanzi Джона Мейджора и других позволяет легко найти эти цитаты (например, см. Huainanzi, 11.3). Все эти связи достигают высшей точки в биографии Лаоцзы Сыма Цяня (см. Ниже), в которой не только говорится, что Лаоцзы был автором DDJ , , но и объясняется, что это был письменный текст учений Лаоцзы, данных, когда он покинул Китай, чтобы отправиться в Запад.Итак, к I в. До н.э., согласно традициям и преданиям, Лаоцзы был автором DDJ.

Однако приписывание авторства DDJ Лао-цзы намного сложнее, чем кажется на первый взгляд. DDJ состоит из 81 главы и примерно 5000 китайских иероглифов, в зависимости от того, какой текст используется. Его двумя основными подразделениями являются дао цзин (главы 1-37) и дэ цзин (главы 38-81). Но на самом деле это разделение, вероятно, основывается ни на чем, кроме того факта, что основная концепция, открывающая главу 1, — это dao (путь), а концепция главы 38 — de (добродетель).Более того, хотя текст изучается комментаторами китайской истории на протяжении веков, общее почтение к нему и давняя традиция, что это был труд великого философа Лаоцзы, были двумя факторами, препятствовавшими критическому литературному анализу этого текста. структура. Сейчас мы знаем, что, несмотря на мнение, что у текста был один автор по имени Лао-цзы, текстологам ясно, что эта работа представляет собой собрание небольших отрывков, отредактированных в разделы, а не работу одной руки.Большинство из них, вероятно, распространялось устно, возможно, в виде отдельных учений или небольших сборников. Позже их собрал и расставил редактор.

Внутренняя структура DDJ является лишь одним из оснований для отказа от единственного автора текста. Тот факт, что теперь мы знаем, что существовало несколько версий DDJ, даже в 300 г. до н. Э., Также предполагает, что маловероятно, чтобы один автор написал только одну книгу, которую мы теперь знаем как DDJ. Учтите, что почти 2000 лет китайский текст, используемый комментаторами в Китае и на котором основывались все переводы на западные языки, за исключением самых последних, назывался Ван Би по имени комментатора, который сделал полное издание DDJ где-то между 226 годами. -249 с.E. Хотя Ван Би не был даосом, комментарий, который он написал после сбора и редактирования текста, стал стандартным толковательным руководством, и, вообще говоря, даже сегодня ученые отходят от его расположения фактического текста только тогда, когда они могут привести убедительные аргументы в пользу того, что так. Однако, основываясь на недавних археологических находках в Гуодиане в 1993 году и Мавандуй в 1970-х годах, мы не сомневаемся, что существовало несколько одновременно распространяющихся версий текста DDJ, которые предшествовали компиляции Ван Би того, что мы теперь называем «полученным текстом».”

Мавандуй — это название захоронения, обнаруженного недалеко от Чанши в провинции Хунань. Открытия Mawangdui включают два неполных издания DDJ на шелковых свитках (бошу), которые теперь называются просто «A» и «B». Эти версии имеют два принципиальных отличия от Wang Bi . Присутствуют некоторые расхождения в выборе слов. Порядок глав обратный: 38-81 в Ван Би идет перед главами 1-37 в версиях Mawangdui . Точнее, порядок текстов Mawangdui берет традиционную 81 главу и устанавливает их следующим образом: 38, 39, 40, 42-66, 80, 81, 67-79, 1-21, 24, 22, 23, 25. -37.Роберт Хенрикс опубликовал перевод этих текстов с подробными примечаниями и сравнениями с Ван Би под названием Лао-цзы, Те-тао Цзин .

Находка Гуодиан состоит из 730 бамбуковых листов с надписями, найденных в гробнице недалеко от деревни Гуодиан в провинции Хубэй в 1993 году. 71 листок с материалами, которые также встречаются в 31 из 81 главы DDJ и соответствуют только главам 1 -66. Основываясь на вероятной дате закрытия гробницы, версия DDJ, найденная в ней, может датироваться примерно ок.300 до н. Э.

3. Первая биография и утверждение Лао-цзы как основателя даосизма

Теперь мы подошли к этапу, на котором обычно начинается изучение биографии Лаоцзы.

Первая известная попытка написать биографию Лао-цзы содержится в Shiji ( исторических записях ) Сыма Цяня (145-89 до н.э.). Согласно этому тексту, Лао-цзы был уроженцем Чу, южного штата династии Чжоу. Его фамилия была Ли, его личное имя — Эр, а его стиль — Дэн.Сыма Цянь сообщает, что Лаоцзы был историографом, ведающим архивами Чжоу. Более того, Сыма Цянь сообщает нам, что Конфуций приезжал к Лаоцзы, чтобы узнать от него о выполнении ритуалов. Согласно Книге обрядов ( Лиджи ), мастер, известный как Лао Дань, был знатоком траурных ритуалов. Сообщается, что в четырех случаях Конфуций ( Kongzi , Мастер Конг) отвечал на вопросы, апеллируя к ответам, данным Лао Дань. В записях даже говорится, что Конфуций однажды помог ему в отпевании.Точно неизвестно, какую дату мы можем поставить в этой записи от . Книга обрядов — это неясно, но, возможно, это повлияло на биографию Сыма Цяня.

Согласно биографии, в ходе их разговоров Лао-цзы сказал Конфуцию отказаться от своей гордости и стремления к власти. Когда Конфуций вернулся к своим ученикам, он сказал им, что был ошеломлен властным присутствием Лао-цзы, которое было похоже на присутствие могущественного дракона. В биографии говорится, что Лаоцзы выращивал дао и де. Однако, поскольку состояние Чжоу продолжало ухудшаться, Лао-цзы решил покинуть Китай через Западный проход (в сторону Индии), и что после своего отъезда он дал хранителю прохода одну Инь Си, книгу, разделенную на две части: один на dao и один на de, и длиной 5000 символов. После этого никто не знал, что с ним стало. Это, пожалуй, самая известная из традиций, рассказанных Сыма Цянем, и она содержит ядро ​​почти каждой последующей биографии или агиографии важного Лаоцзы.Однако на этом биография не закончилась. Сыма Цянь записал то, что другие источники говорили о Лаоцзы.

В первой биографии Сыма Цянь сообщает, что Лаолайзи происходил из Чу, был современником Конфуция, и он написал работу, состоящую из пятнадцати разделов, в которой говорится о практическом использовании даосских учений. Но Сыма Цянь не решает, считает ли он, что Лаолаизи следует отождествлять с Лаоцзы, даже если он действительно включил эту ссылку в раздел о Лаоцзы.

Сыма Цянь добавляет еще один слой к биографии, не комментируя степень уверенности в ее правдивости, в соответствии с которой говорится, что Лаоцзы прожил 160 или даже 200 лет в результате культивирования дао и воспитания его долголетие.

Еще одна традиция, включенная в первую биографию, состоит в том, что Дан, историограф Чжоу, предсказал в 479 году до н. Э. что Чжоу и Цинь разойдутся, и что из Цинь возникнет новый король. Суть этой традиции состоит в том, что Дань (Лао Дань?) Имел власть предсказывать политическое будущее народа, включая фрагментацию династии Чжоу и подъем Цинь примерно в 221 году до н. Э. (то есть Циньшихуан, или первый император Китая). Но Сыма Цянь также отказывается отождествлять Лаоцзы с этим Дэном.

Наконец, первая биография завершается ссылкой на сына Лаоцзы и его потомков. Еще одно движение в истории Лаоцзы завершилось примерно к 240 г. до н. Э. Это было вызвано связью Лао Даня с великим историографом Даном во времена Чжоу, который предсказал подъем государства Цинь. Эта информация, наряду с информацией о путешествии Лаоцзы на Запад и написании книги для Инь Си, заняла благоприятное положение для Лаоцзы во времена династии Цинь. Связь Лаоцзы с текстом (DDJ), который становилась все более значимой, была важна.Однако с падением государства Цинь потребовалось некоторое изменение отношений Лаоцзы с ними. Итак, последние слова Цяня о сыне Лаоцзы помогли связать родословную философа с новой правящей семьей Хань. Путешествие в западную составляющую теперь также приобрело новую силу. Это объясняло, почему Лаоцзы в настоящее время не консультировал ханьских правителей.

В целом кажется, что самая ранняя биография полностью соответствует отрывкам, содержащимся в Zhuangzi , главах 11-14 и 26, в которых Лаоцзы связываются с архивариусом или историографом Чжоу, упреком Лаоцзы в горделивом стремлении Конфуция к славе и стремлении к власти и сообщают, что Конфуций сказал своим ученикам, что Лао-цзы был подобен огромному дракону.Таким образом, возможно, что Zhuangzi является основным источником информации Сыма Цяня.

Сыма Цянь также говорит: «Лаоцзы культивировал дао и его достоинства ( de )». Мы, конечно, осознаем, что « дао и его сила» — это дао и , и что эта фаза предназначена для укрепления ассоциации Лаоцзы с даодэ цзин . То, что Zhuangzi, Hanfeizi и Huainanzi только намекали, помещая цитаты из DDJ в уста Лаоцзы, Сыма Цянь теперь делает явную связь.Он даже говорит нам, что когда королевство Чжоу начало приходить в упадок, Лаоцзы решил покинуть Китай и отправиться на Запад. Когда он достиг горного перевала, хранитель перевала (Инь Си) настоял на том, чтобы он записал свои учения, чтобы люди получили их после его отъезда. Итак, «Лаоцзы написал книгу, состоящую из двух частей, в которых в 5000 словах обсуждались идеи дао и де , и ушел. Никто не знает, где он закончил свою жизнь ». Эти замечания устанавливают безошибочную связь между тем, что Лаоцзы, как говорят, доставил Инь Си, и двумя частными подразделениями DDJ, и очень близко соответствуют точному количеству символов в нем.

Сыма Цянь классифицировал шести школ как инь-янь, конфуцианство, мохист, законников, школу имён и даосов. Поскольку в его биографии Лаоцзы относился к периоду времени, предшествующему Чжуанцзы , а отрывки в Чжуанцзы казались о человеке, жившем во времена Конфуция (а не просто литературным или традиционным изобретением), то Было легко сделать вывод, что Лаоцзы был основателем даосской школы.

4. Продолжающийся миф о Лаоцзы

In Жизни бессмертных ( Liexuan zhuan ) Лю Сян (79-8 B.C.E.) есть отдельные записи для Лаоцзы и Инь Си. Согласно продолжению истории о выезде Лаоцзы из Китая через Западный проход, которое можно найти в работе Лю Сяна, Инь стал учеником Лаоцзы и умолял его также позволить ему поехать на Запад. Лао-цзы сказал ему, что он может пойти с ним, но только после того, как он вырастит дао . Лао-цзы приказал Инь усердно учиться и ждать вызова, который будет доставлен ему на рынке в городе Чэнду. В настоящее время на предполагаемом месте этого места есть святыня, посвященная «идеальному ученику».Кроме того, в тексте Лю Сяна ясно, что Лаоцзы прославляется как выдающийся бессмертный и как превосходный даоши (фанши) , который достиг не только бессмертия благодаря мудрости и практике техник долголетия, но и мастерству в искусствах. связанных со способностями и навыками того, кто был объединен с дао (сравните «Человека-духа», живущего в горах Гушэ в Чжуанцзы гл. 1, и замечания Ван Ни о совершенном человеке или чжэньрен в гл.2).

Еще один важный этап в развитии роли Лаоцзы в китайской философской истории произошел, когда император Хуань (147–167 гг. Н. Э.) Построил дворец на традиционном месте, где родился Лаоцзы, и санкционировал почитание и жертвоприношение Лаоцзы. «Надпись Лаоцзы» ( Laozi ming ), написанная Пянь Шао в ок. 166 г. н. Э. Как памятный знак этого места выходит далеко за рамки биографии Сыма Цяня. Это делает первый апофеоз Лао-цзы в божество. Текст ссылается на множество космических метаморфоз Лаоцзы, изображая его как советника великих мудрецов-королей туманной предыстории Китая.Соответственно, в этот период 2 и 3 веков элита при императорском дворе обожествила Лао-цзы и считала его воплощением или воплощением дао , своего рода космического императора, который знал, как принести вещи в совершенную гармонию и мир, действуя в ву-вэй .

Даосская космологическая вера в силы существ, которые испытали единство с дао , чтобы произвести трансформацию своих тел и сил (например, Хузи в Чжуанцзы, гл.7) был философской основой работы Классика трансформаций Лаоцзы ( Лаоцзы бяньхуа цзин , конец 100-х гг. Н. Э., Сейчас имеется рукопись Дуньхуана, датируемая 612 г. Эта работа отражает некоторые идеи из надписи Пянь Шао, но развивает их еще дальше. В нем рассказывается, как Лао-цзы превратился в свою мать и родил самого себя, буквально взяв замечание из DDJ, где dao изображается как мать всего (DDJ, гл.1). Работа связывает Лао-цзы с различными проявлениями или воплощениями самого дао . В этом тексте есть полный апофеоз Лао-цзы в количественное божество. «Лао-цзы покоится в великом начале, блуждает в великом источнике, плывет сквозь темную, нуминозную пустоту… Он присоединяется к безмятежной тьме перед ее открытием, присутствует в изначальном хаосе до начала времен… .Одинокий и не связанный, он существует с тех пор. перед небом и землей. Живя глубоко скрытым, он всегда возвращается, чтобы быть.Исчезло, первозданное; Настоящий мужчина »(Цит. По Кон,« Миф », 47). Последний отрывок в этой работе — это обращение Лао-Цзы, предсказывающее его новое появление и обещающее освобождение от неприятностей и свержение династии Хань, намек, который помогает нам установить вероятную дату создания произведения. Миллениальные культы второго века считали Лаоцзы мессианской фигурой, которая являлась их лидерам и давала им инструкции и откровения (например, агиография Чжан Даолина, основателя движения Небесного Учителя Чжэнъи, содержащаяся в работе 5-го века, Тайпин Гуанджи 8).

Период Небесных Мастеров (ок. 142–260 гг. Н. Э.) Породил документы, расширяющие миф о Лао-цзы, которого тогда стали называть Лаоцзюнь (Владыка Лао) или Тайшан Лаоцзюнь (Всевышний Владыка Лао). Лаоцзюнь мог проявить себя в любое время беспорядков и принести Великий Мир ( тайпин ). Тем не менее, Небесные Мастера никогда не утверждали, что Лаоцзюнь сделал это в свое время. Вместо такого прямого проявления практикующие Небесные Мастера учили, что Лаоцзюнь передавал им талисманы, регистры и новые писания в форме текстов, чтобы руководить созданием сообществ небесного мира.Одно произведение, скорее всего, датируемое концом 3 ^-го или началом 4 ^-го века н.э. под названием «Сто восемь заповедей, произнесенных лордом Лао » ( Лаоцзюнь шуо ибай баши цзе ), стало самым ранним набором руководств по поведению для Небесных. Сообщества мастеров. Согласно тексту, Лао-цзы передал эти заповеди после возвращения из Индии и обнаружения людей в состоянии коррупции.

Во время правления императора Хуэйди из династии Западных Цзинь (290-306 гг.E.), Ван Фу, мастер внутри даосской сектантской группы, известной как Небесные Мастера, часто спорил с буддийским монахом Бо Юанем о философских верованиях. В результате этих обменов, ученые пришли к единому мнению, что Ван Фу составил книгу с одним свитком, озаглавленную « Классика обращения варваров » ( Хуаху цзин, ок. 300 н. Э. ). Работа также известна под названием «Возвышенная классика» Высшего Божественного сокровища на тему «Преобразование варваров » Лаоцзы ( Taishang lingbao Laozi huahu miaojing ).Возможно, самым подстрекательским заявлением этой работы было учение о том, что, когда Лаоцзы покинул Китай через Западный проход, он отправился в Индию, где он превратился в исторического Будду и обратил варваров. Основная идея книги заключалась в том, что буддизм на самом деле был лишь формой даосизма. Эта работа вдохновляла буддистов на десятилетия. Фактически, и танские императоры Гаоцзун (649-683 гг. Н. Э.) И Чжунцзун (705-710 гг. Н. Э.) Издали императорские приказы запретить его распространение. Однако по мере того, как между буддизмом и даосизмом продолжались ожесточенные споры, даосы фактически расширили Классику обращения варваров , так что к 700 г.E. это было десять свитков в длину. Четыре из них были обнаружены в тайнике манускриптов Дуньхуана. В эту обширную работу вошло сообщение о том, что Лаоцзы вошла в пасть королевы Индии и в следующем году родилась из подмышечной впадины, чтобы стать Буддой. Он пошел сразу после своего рождения, и «с тех пор буддийское учение начало процветать». Для тех, кто знаком с житиями Будды, практически все эти рассказы о рождении можно узнать как связанные с Буддой, а не с Лаоцзы.

В ходе написания полемических писаний о буддийской стороне дискуссии были предприняты попытки переломить ситуацию с даосами. Лао-цзы изображали как бодхисаттву или ученика Будды, посланного для обращения китайцев. Эта теория имела и другие желательные расширения с буддийской точки зрения, потому что она также применялась к Конфуцию, что позволило буддийским риторам считать, что Конфуций был аватаром буддизма, а конфуцианство на самом деле было формой искаженного буддизма.

Большинство более поздних работ о Лаоцзы продолжали основывать свои обращения к авторитету Лаоцзы на его продолжающихся преобразованиях, но они также свидетельствуют о растущей напряженности между даосизмом и буддизмом. Первое мифологическое повествование о рождении Лаоцзы содержится в «Классике Внутреннего Объяснения Трех Небес » ( Santian neijie jing ), произведении Небесного Мастера, датируемом примерно 420 г. н.э. дао из чистой энергии, чтобы стать божеством на небесах; в человеческой форме как древний философ, автор DDJ; и как Будда после его путешествия на Запад.При первом рождении его мать была известна как «Нефритовая Дева Тайн и Чудес». Во втором он родился от человеческой женщины, известной как Мать Ли. Это была восьмидесятилетняя беременность, после которой он родился из ее левой подмышки (есть традиция, что Будда родился из ямки правой руки своей матери). При рождении у него были седые волосы, поэтому его звали лао-цзы (здесь имеется в виду что-то вроде лао хайзи или Старый ребенок). Это рождение происходит во времена династии Шан, за несколько веков до даты, о которой сообщает Сыма Цянь.Но цель такого движения в легенде Лаоцзы — дать ему время отправиться на Запад и затем стать Буддой. Третье рождение происходит в Индии как Будда.

Во времена династии Юань (1285 г. н.э.) император Сизу приказал сжечь даосский канон текстов, и, согласно преданиям, первым уничтоженным письмом была значительно расширенная версия Classic of the Conversion of Warbarians в десяти или более вариантах. свитки. И снова, однако, текст и его рассказ о Лаоцзы казались довольно жизнеспособными.Он снова появился в виде иллюстрированного труда под названием Восемьдесят одна трансформация Господа Лао ( Лаоцзюнь башийи хуа тушуо ). Буддийский мыслитель Сянмай написал подробную, но полемическую историю этого текста, и лишь немногие ученые доверяют его достоверности. Спорный вопрос, сохранились ли Восемьдесят одно преобразование лорда Лао , хотя работа под названием Восемьдесят одно преобразование Всевышнего Лорда Лао Таинственного Происхождения Золотого Портала ( Цзиньцэ сюаньюань Тайшан Лаоцзюнь байши хуа тушуо ) с иллюстрациями и датируется 1598 годом, находится в Музее меха Фолькеркунде в Берлине.Версия в Берлине содержит иллюстрацию каждой трансформации Лаоцзы, каждое из которых сопровождается коротким текстом. Первые изображают его существование в космическом времени. Лишь в 11 ^{-х годах} года он входит в историческое время в эпоху Фу Си под именем Юхуази. В своем преобразовании 34 ^— Лао-цзы отправляет Инь Си, чтобы он объяснил сутры индийским варварам. Преобразование 58 ^{-е годы} года — это появление Лаоцзы в облаках перед Чжан Даолином, основателем секты даосизма Небесного Учителя Чжэнъи, существующей до сих пор.

Гэ Хун (283–343 гг. Н. Э.) Внутренние главы Мастера, принимающего простоту (Baopuzi neipian) , возможно, является наиболее важным даосским философским трудом династии Цзинь. В этом тексте Ге Хун сообщает, что в состоянии визуализации он увидел Лаоцзы, ростом семь футов, в облачной одежде пяти цветов, в многоярусной шапке и с острым мечом. По словам Ге Хуна, у Лаоцзы был выдающийся нос, длинные брови и удлиненная голова. Этот физиологический тип был образцом для изображения бессмертных в даосском искусстве.Принимая во внимание, что в книге Лю Сяна «Собрание биографий бессмертных » ( Лексиан чжуань, ок. 18 г. до н. Э.) Сообщается, что Лаоцзы родился во время династии Шан, служил архивистом при Чжоу, был учителем Конфуция, а позже пробился на Запад, как сказано в стандартной биографии Сыма Цяня, Ге Хун также собрал и отредактировал Биографии бессмертных ( Shenxian zhuan ). Согласно статье о Лаоцзы, Гэ Хун хвалит практику неподвижности Лаоцзы и у-вэй, , но он также представляет Лаоцзы как мастера техник бессмертия и эффективности внешней алхимии, трав и контроля ци .Он приписывает Лао-цзы то, что называется алхимией девяти киновари и восьми минералов, а также обширные знания в области гербологии и диетологии. Гэ Хун также рассказывает историю о некоем Сюй Цзя, который был слугой Лаоцзы. По сюжету Лаоцзы поддерживает жизнь Сюй Цзя с помощью мощного талисмана, помещенного в рот Сюй. Его удаление приводит к смерти Сюй. После замены Сюй Цзя снова жив. Во всем этом Лао-цзы изображается как мастер жизни и смерти с помощью магической силы, практика, используемая Небесными Мастерами и продолженная даосскими мастерами еще во времена династии Мин, если не до нашей эры.

Другие сообщения о проявлениях Лао-цзы дали власть новым даосским линиям передачи или модификациям практики. Например, даосский мастер Коу Цяньчжи сообщил об откровении, полученном от Лаоцзы в 415 году н.э., которое было «Новым Кодексом» для даосских практикующих и общин. Он записал откровение в тексте, который стал известен как Классика наставлений Господа Лао, читаемых под мелодию облаков ( Лаоцзюнь инсун цзэцзин ). Этот текст содержит 36 моральных заповедей, каждый из которых берет свое начало от вступительной фразы: «Лорд Лао сказал….Текстовые следы — не единственные источники традиций и взглядов Лаоцзы в китайской философской истории. Ёсико Камицука провел исследование того, как взгляды на Лао-цзы изменились и отразились в материальной культуре, особенно в скульптуре и надписях.

Лаоцзы также часто искали политического подтверждения. На протяжении большей части династии Тан (618-907 гг. Н.э.) Лаоцзы считался защитником государства из-за традиции, согласно которой и правящая семья Тан, и Лао-цзы носили фамилию Ли, а также из-за множества сообщений о благоприятных появлениях Лаоцзы на церемонии. инаугурация династии Тан, в которой он пообещал свою поддержку во время подъема и укрепления правящей бюрократии.

Житие Лао-цзы продолжает развиваться вплоть до наших дней. Есть даже предания, что различные природные географические достопримечательности и особенности являются непреходящим отпечатком лорда Лао в Китае, и его лицо можно увидеть на них. Конечно, более вероятно, что бессмертие Лаоцзы — это знак, нанесенный философским движением, которое он стал представлять, и культурой, которую оно создало.

5. Ссылки и дополнительная информация

• Эймс, Роджер. (1998). Беспокойство в Чжуанцзы.Олбани: Государственный университет Нью-Йорка.
• Бокенкамп, Стивен Р. (1997). Ранние даосские писания . Беркли: Калифорнийский университет Press.
• Больц, Уильям. (2005). «Составная природа ранних китайских текстов». В Текст и ритуал в раннем Китае , изд. Мартин Керн. 50-78. Сиэтл: Вашингтонский университет Press.
• Csikszentmihalyi, Mark and Ivanhoe, Philip J., eds. (1999). Религиозные и философские аспекты Лаоцзы .Олбани: Государственный университет Нью-Йорка.
• Джайлз, Лайонел. (1948). Галерея китайских бессмертных . Лондон: Джон Мюррей.
• Грэм, Ангус. (1981). Чжуан-цзы: Внутренние главы . Лондон: Аллен и Анвин.
• Грэм, Ангус. (1989). Диспутеры Дао: философские аргументы в Древнем Китае . Ла Саль, Иллинойс: Открытый суд.
• Грэм, Ангус. [1998 (1986)], «Происхождение легенды о Лао Тане». В Лао-цзы и Дао-дэ-цзин , изд.Кон, Ливия Кон и Майкл ЛаФарг, 23–41. Олбани: Государственный университет Нью-Йорка.
• Хансен, Чад. (1992). Даосская теория китайской мысли . Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.
• Хенрикс, Роберт. (1989). Лао-Цзы: Те-Тао Цзин . Нью-Йорк: Баллантайн.
• Айвенго, Филип Дж. (2002). Даодэцзин Лаоцзы . Нью-Йорк: Seven Bridges Press.
• Камицука, Йошико, (1998). «Лао-цзы в даосской скульптуре шести династий.”В Лао-цзы и Дао-дэ-цзин , изд. Кон, Ливия Кон и Майкл ЛаФарг, 63–89. Олбани: Государственный университет Нью-Йорка.
• Ким, Тэ Хён. (2010). «Другие Laozi параллелей в Hanfeizi Альтернативный подход к текстуальной истории Laozi и ранней китайской мысли». Sino-Platonic Papers 199 (март 2010 г.), изд. Виктор Х. Маир. Филадельфия: Университет Пенсильвании Press.
• Кон, Ливия (2008).« Laojun yinsong jiejing [ Классика по заповедям Господа Лао, декламируемая под мелодию в облаках ] ». В Энциклопедия даосизма , изд. Фабрицио Прегадио. Лондон: Рутледж.
• Кон, Ливия, (1998). «Миф о Лао-цзы». В Лао-цзы и Дао-дэ-цзин , изд. Кон, Ливия Кон и Майкл ЛаФарг, 41–63. Олбани: Государственный университет Нью-Йорка.
• Кон, Ливия, (1996). «Лао-цзы: древний философ, мастер долголетия и даосский бог.”В Религии Китая на практике , изд. Дональд С. Лопес, 52–63. Принстон: Издательство Принстонского университета.
• Кон, Ливия и ЛаФарг, Майкл. (1998). Лао-цзы и Дао-дэ-цзин . Олбани: Государственный университет Нью-Йорка.
• Кон, Ливия и Рот, Гарольд (2002) Даосская идентичность: история, происхождение и ритуал . Гонолулу: Гавайский университет Press.
• Нилан, Майкл и Чикзентмихайи, Марк. (2003). «Конструирование родословных и изобретение традиций с помощью образцовых фигур в раннем Китае.” T’oung Pao 89: 1-41.
• Пенни, Бенджамин (2008). « Laojun bashiyi huatu [ Восемьдесят одна трансформация лорда Лао ] ». В Энциклопедия даосизма , изд. Фабрицио Прегадио. Лондон: Рутледж.
• Пенни, Бенджамин (2008). « Лаоцзюнь шуо ибай баши цзе [ 180 заповедей, произнесенных лордом Лао ] ». В Энциклопедия даосизма , изд. Фабрицио Прегадио. Лондон: Рутледж.
• Смит, Киддер (2003).«Сыма Тан и изобретение даосизма,« легализма »и так далее». Журнал азиатских исследований 62.1: 129-156.
• Уотсон, Бертон. (1968). Полное собрание сочинений Чжуан-цзы . Нью-Йорк: издательство Колумбийского университета.
• Уэлч, Холмс. (1966). Даосизм: прощание . Бостон: Бикон Пресс.
• Уэлч, Холмс и Зайдель, Анна, ред. (1979). Грани даосизма . Нью-Хейвен: Издательство Йельского университета.

Информация об авторе

Ронни Литтлджон
Электронная почта: [email protected]
Бельмонтский университет
США

.

Дао Цитаты Лао-цзы о правителях и правительстве

Аутентичные цитаты из Дао Дэ Цзин Лао Цзы

Вот цитаты из Дао Дэ Цзин, классического даосского произведения Лао Цзы, о правителях и правительстве. Чтобы просмотреть всю процитированную главу, щелкните ссылку на главу в скобках.

Добродетельное правление

Можете ли вы заботиться о людях и управлять страной, не лукавив?

Тот, кто дорожит своим телом так же сильно, как мир, может заботиться о мире.

Тому, кто любит свое тело так сильно, как мир, можно доверить мир.

В мире четыре великих, и король — один из них.

Хорошие лидеры находят решения, а затем останавливаются. Они не смеют полагаться на силу.

Если бы принцы и короли могли следовать этому (Дао), все само по себе существовало бы, Небо и Земля соединились бы, и выпала бы сладкая роса. Люди сами обретут гармонию, не будучи подчиненными.

Если бы князья и короли не были превознесены, их могли бы свергнуть.

Люди больше всего ненавидят быть сиротами, опустошенными, недостойными. Но так себя называют князья и короли.

Взращивайте добродетель в городе, и она будет прочной.

Взращивайте добродетель в стране, и она будет в изобилии.

Взращивайте добродетель в мире, и она будет всеобщей.

Тот, кто правит как мать, длится долго.

Править великой страной — все равно что готовить рыбку.

Когда миром правят по Пути, призраки теряют свою силу. Призраки на самом деле не теряют своей силы, но и не используются во вред людям.

Когда коронован император или назначены три герцога, вместо того, чтобы послать подарок из нефрита на четырех лошадях, оставайтесь неподвижными и предлагайте Путь.

Когда мудрец стоит над людьми, они не угнетены.Когда он ведет людей, им ничто не мешает. Мир возвысит его и не устанет от него.

Не претендуя на звание первого в мире, можно править.

Отличные руководители людей низводят себя.

Нести позор страны — значит управлять святынями земли и зерна. Терпеть беды страны — значит быть королем мира.

Правила для правителей

Верховные правители почти не известны своим подданным.Младших любят и хвалят. Боятся еще меньшего. Меньше всего презирают.

В лёгкости корень теряется. В спешке правитель погибает.

Как только правила были сделаны, имена были даны. Имен уже много. Надо знать, когда этого достаточно.

Чем больше будет ограничений и запретов, тем беднее будут люди.

Чем больше острого оружия у людей в стране, тем сильнее будет беспорядок.

Чем больше будет законов и заповедей, тем больше будет воров и разбойников.

Когда правительство довольно ненавязчиво, люди действительно чисты. Когда правительство очень любопытно, люди действительно попустительствуют.

Если великая страна уступит малой стране, она завоюет маленькую страну. Если маленькая страна уступит место великой стране, она будет завоевана великой страной.

Великой стране нужно больше людей, чтобы служить ей.Маленькой стране нужно больше людей, чтобы служить. Итак, если оба получат то, что им нужно, великая страна должна уступить.

Править на основе знания опустошает страну.

Быть храбрым без сострадания, щедрым без умеренности и править, не удерживаясь от того, чтобы быть первым в мире, — это верная смерть.

Когда люди не боятся властей, то нисходит еще больший страх.

Не утомляйте их (людей) своей работой.Если вы не утомляете их, они не устанут от вас.

Людьми трудно управлять. Правители слишком много мешают. Вот почему людьми трудно управлять.

Щелкните заголовок, чтобы оставить комментарий к любой из этих цитат Дао. Вам необходимо войти в Facebook, чтобы оставить комментарий.

Tao Категории цитат

Вот 388 цитат Дао, извлеченных из Дао Дэ цзин Лао Цзы, отсортированных по 19 темам. Каждая цитата Дао имеет ссылку на свою главу в книге.

1. Дао, Цитаты Пути

2. Цитаты Природы и мира

3. Цитаты о знаниях и мудрости

4. Цитаты о противоположностях и парадоксах

5. Цитаты о недействии и действиях

   44
6. Цитаты

7. Умеренность и скромность Цитаты

8. Цитаты о смирении и сострадании

9. Цитаты о желании, богатстве и жадности

10. Хорошие и плохие цитаты

11. 4

    Ролевые модели

12. 4 Цитаты молчания

13. Цитаты из страха и несовершенства

14. Цитаты женщин, детей и семьи

15. Цитаты уступки

16. Цитаты правителей и правительства

Цитаты о
17. 4444 Цитаты о долголетии и смерти
18. 9 0004 Цитаты о войне и насилии

---

Мои книги о даосизме:

Разъяснение даосизма Лао-цзы. Великий классик даосской философии Лао-цзы переведен, и каждая из 81 главы содержит подробные комментарии. Щелкните изображение, чтобы увидеть книгу на Amazon.

Подробнее о книге здесь.

«Древняя мудрость Дао Дэ Цзин» Лао Цзы. 389 цитат из выдающегося даосского классика, разделенных на 51 известную тему. Щелкните изображение, чтобы увидеть книгу на Amazon.

Подробнее о книге здесь.

Проверено ошибочных цитат Дао Дэ Цзин. 90 самых распространенных ложных цитат Лао-цзы, почему они ложны и откуда они на самом деле. Щелкните изображение, чтобы увидеть книгу на Amazon.

Подробнее о книге здесь.

---

О файлах cookie

---

Мои другие сайты:

И Цзин Онлайн

64 гексаграммы китайской классической И Цзин и что они означают в гадании. Попробуйте онлайн бесплатно.

---

Упражнения энергии ци

Объяснение древнекитайской жизненной энергии ци ( ци ) с простыми инструкциями о том, как ее применять.

---

Энергия жизни

Объяснение и сравнение многих древних и современных верований в жизненную силу во всем мире.

---

Мифы о сотворении

Истории сотворения мира со всего мира и раскрытая в них древняя космология.

---

Taoismen på svenska

---

Другие книги Стефана Стенудда:

Космос Древних

Греческие философы и то, что они думали о космологии, мифах и богах. Щелкните изображение, чтобы увидеть книгу на Amazon.

---

Ци — увеличивает вашу жизненную энергию

Объяснение жизненной энергии ци (также ци или ки ) с упражнениями о том, как ее пробудить, увеличить и использовать. Щелкните изображение, чтобы увидеть книгу на Amazon.

---

Принципы айкидо

Основные понятия мирного боевого искусства. Принципы, философия и основные идеи айкидо. Щелкните изображение, чтобы увидеть книгу на Amazon.

---

Энциклопедия жизненной энергии

Ци, прана, дух, руах, пневма и многие другие жизненные силы по всему миру объясняются и сравниваются. Щелкните изображение, чтобы увидеть книгу на Amazon.

---

Обо мне

Я шведский писатель и инструктор по айкидо. Помимо художественной литературы, я написал книги о даосизме и других восточноазиатских традициях. Я также историк идей, исследую древнюю мысль и мифологию. Щелкните изображение, чтобы перейти на мой личный сайт.

Связаться

.

Высказывания Лао-Цзы: Правительство

Высказывания Лао-Цзы: Правительство
Священные тексты Даосизм Индекс Предыдущий следующий

---

Купить эту книгу на Kindle

---

Высказывания Лао-Цзы , перевод Лайонела Джайлза [1905], на sacred-texts.com

---

p. 37

ПРАВИТЕЛЬСТВО

НЕ возвышающая ценность удерживает людей от соперничества. Отсутствие награды за то, что трудно достать, удерживает людей от воровства. Не показывать им, чего они могут желать, — это способ уберечь их разум от беспорядка.

Поэтому Мудрец, когда он правит, опустошает их умы и наполняет их животы, ослабляет их наклонности и укрепляет их кости. Его постоянная цель — удержать людей без знания и без желания, или не дать тем, кто обладает знаниями, осмелиться действовать. Он бездействует, и ничто не остается неуправляемым.

Тот, кто уважает государство как свою личность, достоин управлять им. Тот, кто любит государство как свое собственное тело, достоин быть доверенным им.

В глубокой древности люди не знали, что у них есть правители.В следующем веке они любили и хвалили их. В следующем они их боялись. В следующем они презирали их.

Как осторожен мудрец, как скуп на слова! Когда его задача выполнена и дела идут хорошо, все люди говорят: «Мы стали такими, какие мы есть, естественно и сами по себе».

Если кто-то захочет взять Империю в свои руки и управлять ею, я вижу, что ему это не удастся. Империя — это божественная утварь, которой не может быть

.

с. 38

грубо обработан.Кто вмешивается, Марс. Тот, кто держит ее силой, теряет ее.

Нельзя вылавливать рыбу из воды: методы управления не должны быть открыты людям.

Используйте честность в управлении государством; использовать уловки в ведении войны; практикуйте невмешательство, чтобы завоевать Империю. Вот как я узнаю, что лежу: —

По мере того, как в Империи множатся ограничения и запреты, люди становятся все беднее и беднее. Когда люди подвергаются чрезмерной власти, земля приходит в замешательство.Когда люди искусны во многих хитростях, появляются странные предметы роскоши.

Чем больше будет законов и постановлений, тем больше будет воров и грабителей. Поэтому Мудрец говорит: «Пока я ничего не делаю, люди будут проводить свое собственное преобразование. Пока я люблю спокойствие, люди исправляются сами. Если только я не вмешиваюсь, люди станут богатыми. Я свободен от желаний, люди естественным образом вернутся к простоте «.

Если правительство будет медлительным и терпимым, люди будут честными и свободными от лукавства.Если правительство любопытно и вмешивается, нарушение закона будет постоянным. Правительство коррумпировано? Тогда честность становится редкостью, а доброта — странной. Поистине, человечество много дней пребывает в заблуждении!

Управляйте великой страной, как готовите маленькую рыбу. *

с. 39

Если Империя управляется согласно Дао, бестелесные духи не будут проявлять сверхъестественные силы. Дело не в том, что им не хватает сверхъестественной силы, но они не будут использовать ее, чтобы причинить вред человечеству.Опять же, дело не в том, что они не могут причинить вред человечеству, но они видят, что Мудрец также не причиняет вреда человечеству. Если тогда ни Мудрец, ни духи не причиняют вреда, их добродетель сводится к одной благотворной цели.

В древние времена те, кто знал, как практиковать Дао, не использовали его для просвещения людей, а, скорее, чтобы держать их в неведении. Трудность управления людьми возникает из-за их слишком большого количества знаний.

Если люди не будут бояться величия правительства, наступит царство террора.

Не ограничивайте их слишком узкими рамками; не делайте их жизнь слишком утомительной. Ибо если вы не утомляете их от жизни, то они не устанут от вас.

Если люди не боятся смерти, какой толк в использовании смерти как средства устрашения? Но если люди воспитаны в страхе смерти, и мы можем схватить и казнить любого человека, совершившего чудовищное преступление, кто посмеет последовать его примеру?

Так вот, всегда есть кто-то, кто руководит причинением смерти.Тот, кто займет место магистрата и сам причинит смерть, подобен тому, кто должен попытаться выполнить работу мастера-плотника. А из тех, кто пробует работу мастера-плотника, мало кто не режет руки.

Люди голодают, потому что власть имущие

с. 40

над ними пожирают слишком много налогов; вот почему они голодают. Людьми трудно управлять, потому что те, кто над ними стоит, надоедливы; вот почему ими трудно управлять.Люди презирают смерть из-за чрезмерного труда в поисках средств к жизни; вот почему они презирают смерть.

Один мудрец сказал: «Тот, кто может взять на себя позор народа, достоин быть господином страны. Тот, кто может взять на себя бедствия страны, достоин быть правителем Империи».

Будь я правителем небольшого государства с небольшим населением, и только десять или сто человек были доступны в качестве солдат, я бы не использовал их. Я бы хотел, чтобы люди смотрели на смерть как на что-то прискорбное и не отправлялись в дальние страны.Хотя у них могут быть лодки и экипажи, у них не должно быть повода кататься на них. Хотя они могут владеть оружием и доспехами, им не нужно их использовать. Я бы заставил людей вернуться к использованию узловатых шнуров. * Они должны находить свою простую пищу сладкой, а грубую одежду — прекрасной. Они должны быть довольны своим домом и счастливы по-своему. Если бы соседнее государство было в пределах моей видимости — нет, если бы мы были достаточно близко, чтобы слышать пение петухов друг друга и лай собак друг друга, — эти два народа должны состариться и умереть без каких-либо взаимных половой акт.

---

Сноски

38: * Q.d. , не переборщи.

40: * Старый метод записи событий quipo , до изобретения письма.

---

Далее: Война .