Серия книг Мифы и легенды народов мира | издательство Эксмо

«Эксмо» — это универсальное российское издательство, одно из крупнейших в Европе. Оно выпускает более 8 тыс. наименований книг в год общим тиражом порядка 80 млн. экземпляров. Каждая седьмая книга в России — это книга, изданная «Эксмо». Среди серий издательства: остросюжетная литература (включая женские, интеллектуальные и авантюрные детективы), современная проза, детская литература, отечественная и зарубежная фантастика, научно-популярная литература, книги о бизнесе, спорте, досуге, кулинарии и здоровье.
Авторский портфель издательства насчитывает около 6000 имен. Среди них — ведущие мастера современной прозы, авторы популярных детективов, писатели-фантасты, сатирики: Александра Маринина, Ник Перумов, Виктор Пелевин и другие. В издательстве выходят и книги зарубежных авторов, таких как Харуки Мураками, Терри Пратчетт, Софи Кинселлы и многих других.

Мифы и легенды народов мира

«Эксмо» — это универсальное российское издательство, одно из крупнейших в Европе. Оно выпускает более 8 тыс. наименований книг в год общим тиражом порядка 80 млн. экземпляров. Каждая седьмая книга в России — это книга, изданная «Эксмо». Среди серий издательства: остросюжетная литература (включая женские, интеллектуальные и авантюрные детективы), современная проза, детская литература, отечественная и зарубежная фантастика, научно-популярная литература, книги о бизнесе, спорте, досуге, кулинарии и здоровье. Авторский портфель издательства насчитывает около 6000 имен. Среди них — ведущие мастера современной прозы, авторы популярных детективов, писатели-фантасты, сатирики: Александра Маринина, Ник Перумов, Виктор Пелевин и другие. В издательстве выходят и книги зарубежных авторов, таких как Харуки Мураками, Терри Пратчетт, Софи Кинселлы и многих других.

Внимание!
Если Вы обнаружили ошибку на странице серии «Мифы и легенды народов мира», пишите об этом в сообщении об ошибке. Спасибо!

Серия книг Мифы и легенды народов мира | издательство Вече

Издательство «Вече» создано в 1991 году. Ежегодно издает более 800 книг общим тиражом 5 миллионов экземпляров. Специализация издательства — книги по истории, не имеющие аналогов в России. Среди прославленных серий издательства — «Сто великих» (вышла уже сотая книга серии), «Военные тайны XX века», «Великие тайны», «Московский хронограф», «Гиды цивилизаций».
В области прикладной литературы издательство выпускает большой ассортимент книг, посвященных домашним питомцам, досугу и хозяйству, охоте и рыбалке, медицине и здоровью.

Подарочные издания («Словарь Даля», Омар Хайям «Рубаи») отличает содержание и превосходное оформление.
Издательство постоянно сотрудничает более чем с 300 авторами. Среди самых известных авторов, книги которых издательство продолжает выпускать сегодня, это Валентин Пикуль, Владимир Карпов, Борис Васильев, Даниил Гранин и многие другие известные писатели советского периода русской литературы.
Среди историков, сочинения которых издает «Вече», помимо таких известных имен, как Василий Ключевский, издательство выпускает исторические исследования Александра Боханова, Николая Коняева, Валерия Демина, Игоря Можейко и др.

Мифы и легенды народов мира

Издательство «Вече» создано в 1991 году. Ежегодно издает более 800 книг общим тиражом 5 миллионов экземпляров. Специализация издательства — книги по истории, не имеющие аналогов в России. Среди прославленных серий издательства — «Сто великих» (вышла уже сотая книга серии), «Военные тайны XX века», «Великие тайны», «Московский хронограф», «Гиды цивилизаций».В области прикладной литературы издательство выпускает большой ассортимент книг, посвященных домашним питомцам, досугу и хозяйству, охоте и рыбалке, медицине и здоровью.Подарочные издания («Словарь Даля», Омар Хайям «Рубаи») отличает содержание и превосходное оформление. Издательство постоянно сотрудничает более чем с 300 авторами. Среди самых известных авторов, книги которых издательство продолжает выпускать сегодня, это Валентин Пикуль, Владимир Карпов, Борис Васильев, Даниил Гранин и многие другие известные писатели советского периода русской литературы.Среди историков, сочинения которых издает «Вече», помимо таких известных имен, как Василий Ключевский, издательство выпускает исторические исследования Александра Боханова, Николая Коняева, Валерия Демина, Игоря Можейко и др.

Мифы и легенды народов мира т. 1 Древняя Греция (fb2) | КулЛиб

Мифы и легенды народов мира т. 1 Древняя Греция (fb2) | КулЛиб — Классная библиотека! Скачать книги бесплатно

Книга 178949 устарела и заменена на исправленную

— Мифы и легенды народов мира т. 1 Древняя Греция (а.с. Мифы и легенды народов мира-1) 3.14 Мб, 567с.  (читать) (читать постранично) (скачать fb2) (скачать исправленную) — Александр Иосифович Немировский

Настройки текста:

Цвет фоначерныйсветло-черныйбежевыйбежевый 2персиковыйзеленыйсеро-зеленыйжелтыйсинийсерыйкрасныйбелыйЦвет шрифтабелыйзеленыйжелтыйсинийтемно-синийсерыйсветло-серыйтёмно-серыйкрасныйРазмер шрифта14px16px18px20px22px24pxШрифтArial, Helvetica, sans-serif»Arial Black», Gadget, sans-serif»Bookman Old Style», serif»Comic Sans MS», cursiveCourier, monospace»Courier New», Courier, monospaceGaramond, serifGeorgia, serifImpact, Charcoal, sans-serif»Lucida Console», Monaco, monospace»Lucida Sans Unicode», «Lucida Grande», sans-serif»MS Sans Serif», Geneva, sans-serif»MS Serif», «New York», sans-serif»Palatino Linotype», «Book Antiqua», Palatino, serifSymbol, sans-serifTahoma, Geneva, sans-serif»Times New Roman», Times, serif»Trebuchet MS», Helvetica, sans-serifVerdana, Geneva, sans-serifWebdings, sans-serifWingdings, «Zapf Dingbats», sans-serif

Насыщенность шрифтажирныйОбычный стилькурсивШирина текста400px500px600px700px800px900px1000px1100px1200pxПоказывать менюУбрать менюАбзац0px4px12px16px20px24px28px32px36px40pxМежстрочный интервал18px20px22px24px26px28px30px32px

А. И. Немировский Мифы и легенды народов мира т. 1 Древняя Греция (Мифы и легенды народов мира – 1)

Координаты мифа

Если верить мифам, ни один из воителей, как ахейских, так и троянских, не имел такого великолепного щита, каким обладал Ахилл, сын Фетиды. Его не было даже у небожителей, которые порой сходили со своего многоснежного Олимпа на землю, чтобы встретиться с полюбившимися им людьми или вступить в битву, защищая своих любимцев. Для описания этого щита Гомеру потребовалось сто двадцать пять строк, тогда как для всего остального оружия, выкованного Гефестом по просьбе Фетиды, хватило и шести.

Щит из пяти составил листов и на круге обширном

Множество дивного бог по замыслам творческим сделал.

Там представил он землю, представил и небо и море.

Солнце в пути неистомное, полный серебряный месяц,

Все прекрасные звезды, какими венчается небо;

Видны в их сонме Плеяды, Гиады и мощь Ориона,

Арктос, сынами земными еще Колесницей зовомый;

Там он всегда обращается, вечно блюдет Ориона

И единый чуждается мыться в волнах Океана… ^[1]

Почему Гефесту пришло в голову изобразить на щите всю землю, небо и звезды, не говоря уже о многочисленных эпизодах сельской и городской жизни? Ведь воину, каким был Ахилл, важно было не то, как разрисован щит, а крепок ли он и сумеет ли противостоять ударам вражеских копий, дротиков и стрел!

Недоумение рассеется, если мы вспомним, что Фетида была не смертной женщиной, а богиней, и не просто богиней, а приближенной к прародителю богов Океану, первенцу Геи и Урана, рожденному задолго до Крона, – к быстротечному глубокому Океану, окружавшему землю и море. Она знала не из вторых рук, как устроен мир, и попросила бога-кователя запечатлеть на щите карту космоса и обитаемой земли – ойкумены. По ней Ахилл мог бы отыскать не только землю мирмидонян, где правил его смертный отец Пелей, но и Трою, куда он прибыл во главе отряда, чтобы вместе с другими ахейцами отстоять честь Менелая и наказать его оскорбителей.

Как щит Ахилла (подобно любому другому щиту) имел центр с небольшим возвышением, так и земля, имевшая форму щита, обладала в представлениях древних народов срединной горой, которую называли «пупом земли». В силу слабо развитых географических представлений и уверенности каждого народа в его превосходстве над другими народами греки искали «пуп земли» в своей собственной стране. Они поместили его на месте знаменитейшего храма Аполлона в Дельфах, посещавшегося не только греками, но и чужеземцами. Оставалось только объяснить с помощью мифа, что центральное положение храма – не людская выдумка, а факт, установленный самими богами. За этим дело не стало! Появился миф, будто Зевс послал с востока и запада двух орлов, которые встретились в воздухе прямо над Дельфами. В знак того, что Дельфы являются «пупом земли», там позднее, когда уже землю представляли в форме шара, был установлен мраморный шар с двумя золотыми орлами по сторонам.

Через срединную гору, или «пуп земли», у греков, как и у многих других народов, была мысленно проведена мировая ось, верх которой упирался в Полярную звезду, а нижняя часть уходила под землю, где располагалось царство мертвых – аид, а еще глубже – тартар, находящийся на таком же расстоянии от земли, как сама земля от небесной дали. В многосумрачном тартаре залегали корни земли и моря – все начала и все концы, и именно туда были низвергнуты побежденные Зевсом титаны.

Щит Ахилла помогает нам разобраться в казалось бы хаотических представлениях древних греков о том, что мы называем миром, а они именовали «космосом». Мы уже на пороге нашего путешествия в страну мифов узнаем, каким было пространство, где разворачивалось великое мифологическое действо, великая трагедия, участниками которой были богини и боги, титаны, гиганты, смертные мужчины и женщины, иногда удостоенные встречаться с небожителями, вступать с ними в брак и рождать от них героев. Вскоре мы убедимся, что действо развивалось не только в пространстве, но и во времени, что мир богов, построенный по образу и подобию мира людей, знал свою историю.

Спартанки, провожая своих сыновей на войну, напутствовали их: «Со щитом или на щите». Конечно же мы отправимся со щитом, чтобы с ним вернуться в наш современный, столь не похожий на древний космос мир. Щит Ахилла будет для нас не только пропуском в страну мифов, но своего рода компасом, который не даст заблудиться среди сложных и запутанных лабиринтов древних сказаний. И с самого начала он поможет нам усвоить, что миф – не сказка, а донаучное объяснение мира, соответствующее тому времени, когда возможности человека понять природу и историю были ограничены. С его помощью мы поймем, что миф сориентирован не только по странам света, а теснейшим образом привязан к местности, острову, городу, и без этой привязки он теряет почву, лишается своеобразия.

Итак, перед нами не мифы Эллады вообще, а мифы отдельных ее этнических групп, городов-государств (полисов), хотя и имевшие повсеместное хождение. Возвращение богов и героев на породившую их географическую, этническую, общественную почву – едва ли не единственный путь для выявления исторической основы мифа.

Зевс Олимпийский работы Фидия (реконструкция)

Космос. Земля. Человечество

Миф о происхождении мира (космоса) из первобытного хаоса, рассказанный Гесиодом, относится к типу космогонических мифов, согласно которым мир постепенно развился из некоего первоначального бесформенного состояния, но в него вплетены теологические и антропологические сюжеты. На формирование этого греческого мифа, как установлено современной наукой, повлияли более древние восточные религиозные системы (вавилонская, хеттская) с их учениями о поколениях богов и борьбе между ними, о закреплении за богами отдельных стихий, о различии между богами и людьми. Космогония Гесиода не была единственной в греческом мире. Одновременно складывалась и завоевывала признание в низах населения орфическая космогония, связанная с культами Деметры и Диониса. В ней было немало общего с космогонией Гесиода: «Орфей пел и рассказывал, что некогда небо, и земля, и море были соединены в одно, но потом рассорились и разделились». Но в этой космогонии Зевс побеждает не Кроноса, а Фаиеса (Свет или Любовь), а люди мыслятся состоящими из двух начал – дионисийского и титанического (благого и злого).

Для орфизма характерно нетрадиционное толкование происхождения богов. В этом отношении орфики выступают как критики гесиодовской «Теогонии». Эпименид признавал за начала Воздух и Ночь, из брака между которыми возникли Тартар и пара богов, породивших мировое яйцо. У Гесиода нет ни слова о мировом яйце, но в ходячей греческой мифологии мировое яйцо присутствует. Оно связано с мифом о Леде, к которой явился Зевс в облике лебедя, и она снесла после связи с ним два яйца, из которых вылупились Елена и Диоскуры.

Другой орфик – Ферекид (V в. до н. э.) – начинал свою «Теогонию» словами: «Зевс и Хронос (время) и Хтония, также ей имя Земля». Здесь появляется неизвестная Гесиоду троица богов, среди которых Хронос – переосмысление гесиодовского Кроноса (этимологически Кронос и Хронос не связаны). Появление времени как безначальной категории вместо Кроноса, этапа в истории космоса у Гесиода, – явление знаменательное в плане развития греческой мысли. Но значение этого открытия для античной историографии не следует преувеличивать. Влияние категории времени в орфическом истолковании мы находим лишь у Гелланика, который знал об Орфее и относил его к более раннему времени, чем Гомера и Гесиода, а также обозначал Геракла как «время». Но с этой концепцией спорил Геродот, и она не оказала влияния на других греческих историков.

Главное в орфизме – это подчеркивание центральной роли Диониса, с гибелью которого от рук титанов связывается начало истории человечества. В мифическом образе расчленения Диониса на части с последующим его воображаемым соединением воплощается орфическое представление о судьбе человечества, повторяющего судьбу Диониса. В этом пункте орфизм смыкается с христианским вероучением.

Орфики не только полемизировали с олимпийской мифологией, но выступали как исследователи мифа. Эпимениду, который, если верить Платону, ок. 500 г. находился в Афинах и произвел очищение города от Килоновой скверны, приписывали ряд сочинений, касающихся вопросов мифологии: это «Происхождение куретов и корибантов», «Теогония» (500 строк), «Аргонавтика» (6500 строк), «О Миносе и Радаманте» (4000 строк), «О жертвоприношениях в критском государстве». Судя по высказываниям Максима Тирского и других поздних авторов, писавших об Эпимениде, Минос и Радамант интересовали его в плане мистического учения о жизни как сновидении. Очевидно, Эпименид во время воображаемого сна вступал в общение с Миносом и Радамантом, и они истолковывали ему свои законы в духе орфических представлений. Точно так же и «Аргонавтика» Эпименида была не традиционным изложением мифа, а рассказом об участии в походе аргонавтов Орфея и изложением орфических представлений о смерти и о странствиях души.

Остановись, смертный!

Не иди путями бессмертных, если в тебе

бьется смертное сердце и течет в жилах человеческая кровь.

Не дозволи т Немесида увидеть то, что сокрыто от взгляда смертных.

Не пройти тебе мимо Горгон, при одном виде которых каменеет

тело и ты превращаешься в памятник собственного неразумия,

не проплыт ь мимо Сирен, заманивавших в воды смерти сладостным

пением. Остановись!

Если же у тебя в груди тлеет уголь лю бознания, вложенный

человеколюбивым титаном Прометеем, насыть его песнями

Гомера и Гесиода, которые им напели легкокрылые музы ^[2].

В начале всего был бесформенный, неопределенный в своих размерах Хаос^[3], затем появились широкохолмая Гея (Земля), глубоко залегающий в ее недрах сумрачный Тартар^[4] и извечная, существовавшая еще до них сила влечения – Эрос^[5] Этим же словом греки называли божка любви, сопутствовавшего богине любви Афродите, но Эрос, стоявший в начале мироздания, исключает то, что понимается самим Гесиодом под словом «любовь»: «Девичий шепот любовный, улыбки и смех и обманы, сладкая нега любви и пьянящая радость объятий». Он исключает какое бы то ни было чувство – было бы странным представить себе, что метеорит, летящий к земле, направляется силой любви. Эрос – это то, что мы назвали бы силой тяготения, существующей в мировом пространстве как закон. И эта сила приводит в движение и Хаос и Землю. Хаос производит женское начало – Ночь и мужское начало – Мрак (Эреб). Порождения Ночи – и мрачные, беспощадные божества смерти керы, и Танат (Смерть), и Сон (Гипнос), и целая толпа сновидений, и бесстрастные мойры, в чьих руках с появлением человеческого рода сосредоточится людская судьба, и грозная богиня возмездия Немесида, и Обман, и Старость, и воплотившая в себе соперничество и раздоры Эрида, которая принесла еще не возникшему человечеству свое недоброе потомство – Изнурительный труд, Голод, Скорби, Битвы, Убийства, Лживые слова, Судебные тяжбы и Беззакония, но принесла и непреклонно справедливого Орка, карающего всякого, кто дает лживую клятву. А из соединения Ночи с Эребом рождаются легкий прозрачный Эфир и сияющий День. Свет из Тьмы! Этот образ известен и восточной мудрости: «И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил свет от тьмы, и назвал Бог свет днем, а тьму назвал ночью». Но в греческой картине сотворения мира в отличие от библейской нет Бога, который творит, испытывая от этого радость. Эрос, занимающий место творца, соединяет и разъединяет, но сам не ощущает ни красоты, ни безобразия. В мире еще нет чувств, но уже существует Закон.

Селена выходит из моря (роспись на сосуде)

Пробуждается и широкохолмая Гея. Сначала ею рожден был Уран (Небо), чтобы дать богам прочное и вечное жилище, затем поднялись из недр ее Горы, чтобы могли найти там бессмертные временный приют, заполнили лесистые их склоны рожденные ею нимфы, разлилось по равнинам возлюбленное ею детище Море (Понт).

Уран – олицетворение мужского начала («небо» в греческом языке мужского рода). Породила его Гея равным себе по величине, и Уран, по словам Гесиода, «точно покрыл землю» – мифологический образ, вызванный иллюзией, будто чаша неба точно накрывает лежащее под ней плоское блюдо земли.

Покрытие Небом Земли, понимавшееся как соединение Мужчины и Женщины, привело к появлению богов первого поколения – их было двенадцать: шесть братьев и шесть сестер, могучих и прекрасных. Не единственными они были детьми от союза Геи и Урана. Производит Гея на свет также трех огромных уродливых Круглоглазых (киклопов) с большим оком посреди лба, а вслед за ними еще трех надменных великанов – Сторуких. Но лишь титаны, взяв в жены своих сестер, заполнили просторы Матери-Земли и Отца-Неба своим потомством: они дали начало великому племени богов самого древнего поколения.

У старшего из них, могучего Океана^[6], которого поэты называли «началом всего», было три тысячи дочерей, прекрасноволосых океанид, и столько же пронизавших всю сушу звонких речных потоков. Смертным никогда не запомнить их имен, как не вычерпать их вод, питаемых Океаном. Об истоках потоков-братьев Нила, Эридана и Истра знают лишь живущие на краю света суровые киммерийцы, блаженные эфиопы и черные человечки пигмеи, неустанно ведущие войну с журавлями. Какой смельчак найдет к ним пути? А если найдет, сумеет ли вернуться назад? Дано это лишь Гелиосу (Солнцу), порожденному вместе с Селеной (Луной), Эос (Зарей) и многочисленными Звездами другой парой титанов, занявшей высоты мироздания, да, может быть, быстролетным ветрам Борею, Ноту и Зефиру – крылатым внукам третьей их пары.

Рея дает Крону вместо сына Зевса завернутый в пеленки камень (роспись на сосуде)

Титан Иапет не мог похвастать столь же обильным потомством, как его старшие братья, но стал он славен немногими, зато великими сынами: Атлантом, взявшим на свои плечи тяжелую ношу небесного свода, и Прометеем, самым благородным из титанов.

Младшим сыном Геи и Урана был Крон^[7], дерзкий и нетерпеливый. Не захотел он выносить не только высокомерного покровительства старших братьев, но и власти собственного отца. Может быть, и не решился бы он поднять на него руку и посягнуть на верховную власть, если бы не мать Гея. Поделилась она с возмужавшим сыном давней обидой на супруга: возненавидел Уран за уродство сыновей – Сторуких великанов и заточил, опутав цепями, в ее не знающие солнечного света глубины. Встретив в сыне поддержку, выбросила Гея из своих недр твердый сплав железа адамант, превратила его сильными руками в острый серп и передала Крону, чтобы навсегда лишил он отца возможности иметь потомство, раз тот не умел любить своих детей, какими бы они ни являлись на свет.

Подкравшись к Урану под покровом Никты, недрогнувшей рукой оскопил его Крон и захватил отцовскую власть.

Взяв в жены сестру свою Рею, Крон положил начало новому племени, которому люди дали имя богов. Но, поднявший руку на отца, опасался коварный Крон своего потомства и, чтобы никто не лишил его власти, стал проглатывать собственных детей, едва они рождались.

Горько жаловалась Рея на свою печальную участь Матери-Земле и получила от нее совет, как спасти очередного младенца. Как только ребенок появился на свет, Гея сама укрыла его в одной из тех недоступных пещер, которых так много в ее необъятных недрах, а Рея передала супругу запеленатый камень.

Тем временем Зевс – так назвала счастливая мать спасенного младенца – стал расти в скрытой от глаз глубокой пещере на склонах лесистой Иды, самой высокой горы острова Крита, лежащего посреди виноцветного моря. Там охраняли его юноши куреты и корибанты, заглушая детский плач ударами медных щитов и бряцанием оружия, а благороднейшая из коз Амалфея кормила его своим молоком. За это Зевс, заняв впоследствии подобающее место на Олимпе, постоянно заботился о ней, а после смерти вознес ее на небо, чтобы вечно сияла она в созвездии Возничего. Впрочем, шкуру своей кормилицы Зевс решил оставить себе, изготовив из нее щит – знак высшей власти. Этот щит так и называли «эгидой», от греческого слова «коза». По нему Зевс получил один из самых своих распространенных эпитетов – эгидодержавный. А рог, который Амалфея как-то раз по неосторожности сломала еще во время своей земной жизни, владыка богов превратил в рог изобилия и отдал своей дочери Эйрене, покровительнице мира.

Возмужав, Зевс стал сильнее отца и не хитростью, как Крон, а силой поборол его и заставил извергнуть из чрева проглоченных братьев и сестер. Это были Аид, Посейдон, Гера, Деметра и Гестия.

Приближался конец эры титанов, которые заполнили к этому времени несколькими своими поколениями небесные и земные просторы. Начиналась эра богов, но им предстояло еще победить своих могучих предшественников.

Схватка богов и титанов

Дай разделить певцу твой быстротечный бег!

То Прометеев вопль или брань воздушных станов?

Где я! Вкруг туч пожар – мрак бездн – и крыльев снег,

И мышцы гордые напрягших мощь титанов…

Вячеслав Иванов

Успели уже у богов родиться и возмужать сыновья и созреть дочери, когда пришло, наконец, время решающей схватки. Равны были ярость и сила идущих друг на друга богов и титанов, и не было видно конца их сражению, пока не стало Зевсу известно, что, лишь освободив из заточения скрытых в недрах земли Сторуких, одержат боги победу.

Присоединились к богам также киклопы и кое-кто из титанов. С новой силой разгорелась жестокая битва, когда ринулись в бой Сторукие. Опьяненные полученной свободой, они вырывали из тела Земли скалы и с силой обрушивали их на головы титанов. Зевс же без устали метал огненные молнии, которые едва успевали выковывать и подносить ему киклопы.

Гея поднимается из пропасти, чтобы спасти гиганта Полибота, своего сына от Урана, от гнева Посейдона (роспись на сосуде)

Застонала Земля, обжигаемая пламенем горящих лесов. Ничем не могла она помочь своим сыновьям. И побежденные титаны были низринуты в такую глубь Матери-Земли, что наковальня, если бы кто бросил ее вниз, лететь должна была бы девять дней и ночей. Там, в сумрачном тартаре, за охраняемой Сторукими медной дверью, навсегда должны были остаться бессмертные титаны, за исключением тех немногих, кто в начале сражения откликнулся на призыв Зевса и перешел на сторону богов, занявших многовершинный Олимп. Среди них – и сын Иапета Прометей, и старший из титанов Океан: хотя и не смог он поднять своего текучего тела на снежную вершину Олимпа, зато убедил это сделать суровую Стикс, старшую из океанид, и она первой явилась на Олимп вместе со своими детьми Никой (Победой), Силой и Мощью, чтобы вместе с олимпийцами обрушиться на титанов. Зевс не забыл этой услуги – он навсегда оставил при себе ее детей, а самой Стикс оказал небывалую честь – предназначил ей быть нерушимой клятвой бессмертных. С тех пор и клянутся ее водами подвластные Зевсу небожители, когда хотят скрепить договор самой верной из клятв.

Завершилось время Крона.

Боги и гиганты

Движением льдов вся долина обнажена.

Разломы скалы как клочья кровавые мяса,

И словно бы здесь орлом пробужденный от сна,

Владыка небес с земли сыновьями сражался.

Он выиграл бой и на свой удалился Олимп,

Они же, титаны, спустились в глубинные недра,

И здесь, под обрывом, среди перевернутых глыб,

Как нимб, распустился кровавый цветок рододендрон.

Но рано было радоваться олимпийцам. Не могла простить Гея надругательства над ее сыновьями-титанами, а также и того, что новые боги, вознесшись в небо, относились к ней с пренебрежением. И взрастила она в своих недрах из капель крови Урана, которые впитала, когда оскопил его Крон, еще одно поколение сыновей.

Ничего не подозревавшие боги, проснувшись, беспечно обратили взоры к наступающему дню и наслаждались бессмертием, как вдруг из внезапно образовавшихся на поверхности земли трещин потянулись ядовитые испарения – дыхание зашевелившихся в толще белотелых гигантов. Гелиос покрылся дымкой и стал похож на чем-то удивленное око. В обволокшем все пространство молочном тумане змееногие чудовища казались еще огромнее и страшнее, чем были на самом деле. Из глоток, разверстых, как огненные кратеры вулканов, вырывался грозный рев. И было в нем столько надрыва, ярости и угрозы, что Олимп содрогнулся до самых оснований.

Не в силах дотянуться до обиталища бессмертных, земнородные стали швырять в небо все что попадется. Они выхватывали из земной тверди скалы и беспорядочно метали их ввысь. Именно тогда моря, заполняя образовавшиеся впадины и углубления, вторглись в сушу, и возникли новые бухты, проливы и острова.

Один из гигантов, вращая над головой земную ось, как дубину, оторвал прикрывавший ее островок Делос^[8], и тот поплыл, гонимый ветром, как лист водяного растения. Боги, оправившись от пережитого потрясения, поспешили вступить в бой. Все небо прорезала карающая молния Зевса. На месте ее падения вспыхнул пожар, и впервые стали видны искаженные страхом и злобой лица гигантов, каждый вздувшийся от напряжения мускул их необожженных солнцем тел.

Зевс, поражающий молнией гигантов (резьба по камню)

Одну за другой метали молнии и другие боги. Но не остановило это натиска штурмовавших небо гигантов, ибо судил Рок, что лишь с помощью смертного боги смогут взять верх. И послал тогда Зевс Афину за своим сыном Гераклом. Узнав об этом, стала Гея шарить во мраке по своему телу в поисках растения, которое могло бы спасти сыновей. Но Зевс успел скосить этот чудодейственный цветок до наступления дня.

Тем временем прибыл Геракл, вооруженный луком и не дающими промаха напоенными ядом стрелами. Первая их туча обрушилась на гиганта Алкионея^[9]. Но на него не действовал яд. Он швырнул в Геракла скалу. Подхватив ее в воздухе, Геракл нанес гиганту той же скалой смертельный удар^[10]. С особой яростью сражался гигант Порфирион^[11], и Геракл его одолел лишь с помощью Зевса. Гиганта Эфиальта Геракл убил при поддержке Аполлона. Гиганту Эвриту нанес смертельный удар Дионис. Гигант Энкелад обратился в бегство, но его догнала и прикончила могучая дочь Зевса Афина. Та же участь постигла и Миманта, с которым первоначально вступил в схватку Арес, ранивший его копьем, но гигант выхватил из моря остров Лемнос и швырнул в бога. Мимант пытался спастись морем, но владыка морей Посейдон отколол трезубцем часть острова Коса и, метнув в беглеца, убил его наповал^[12]. Лишь немногим гигантам удалось избежать гибели. Но, устрашенные, они больше не угрожали победителям.

Тифон

Не давала покоя Гее горькая участь ее сыновей, и породила она в Киликии, соединившись с Тартаром, ужасного Тифона. Само его имя греки производили от глагола «тифоо» – дымить, чадить, испускать пар. Был Тифон выше всех гор. Головой задевал он звезды, простирая руки, одной касался востока, другой – запада. Вместо пальцев у него сто драконьих голов. Ниже пояса – извивающиеся, переплетающиеся друг с другом змеи, выше – колоссальное человеческое туловище, покрытое перьями. Вращающиеся глаза выбрасывали снопы пламени. Драконьи головы то изрыгали проклятия на языке богов, то рычали, как львы, то ревели, как быки, то лаяли, как собаки^[13].

Дрогнули боги при виде Тифона и пустились наутек. Пробегая Египтом, они приняли облик обитавших там животных, надеясь таким образом обмануть чудовище. Аполлон обернулся коршуном, Гермес – ибисом, Арес – рыбой, Дионис – козлом, Гефест – быком^[14]. Только Зевс и Афина не стали прятаться от Тифона, а вступили с ним в бой.

Содрогнулась земля, и вместе с нею задрожали в тартаре титаны. Закипели от невыносимой жары моря и реки. Бросил Зевс в Тифона последнюю, самую мощную молнию. Расплавился Тифон и потек, как течет расплавленная руда, превращаясь в металл.

Впрочем, рассказывали, что Тифон сначала победил Зевса и, вырезав у него сухожилия, спрятал их в Корикейской пещере на территории Киликии. Выманив сухожилия у Тифона хитростью, Гермес вживил их в неподвижное тело отца богов. И битва возобновилась. Местами сражений были и гора Касий в Сирии, с которой хеттские мифы связывали победу бога-громовержца над змееголовым чудовищем Иллуянки, и гора Гем^[15] во Фракии, и, наконец, восточное побережье Сицилии, где Зевс навалил на Тифона огромную гору Этну. И поныне не может освободиться от этой тяжести Тифон, но в ярости извергает ядовитые пары и выплевывает огненную лаву.

Так завершилась последняя из битв богов с сыновьями Геи. Теперь боги могли владеть миром, не опасаясь за свою власть. На земле, на небе, в подземных глубинах был установлен угодный богам порядок. Сами неукоснительно соблюдая законы мироустройства, они неусыпно следили за тем, чтобы их не нарушил никто из смертных.

Гелиос и Фаэтон

И там, где взоры обратив к деннице,

Мы только шар бездушный видим в ней, Там Гелиос в блестящей колеснице Сиял, сверкал и гнал своих коней.

Фридрих Шиллер (пер. В. Жуковского)

Гелиос, в самом имени которого – сияние, блеск, полыхание солнечного огня, принадлежал поколению титанов, считаясь сыном титана Гипериона и титаниды Тени, братом Эос (Зари) и Селены (Луны), и был древнее олимпийских богов. Поэты и художники представляли его красавцем с могучим телом, облаченным в тонкое, колеблемое ветром одеяние, со сверкающими глазами, с развевающимися волосами, прикрытыми либо лучистой короной, либо сверкающим шлемом. Каждое утро он появлялся на солнечной колеснице, запряженной четверкой белых как снег, крылатых и извергающих огонь коней (их имена – Свет, Блеск, Гром и Молния), и к вечеру опускался в Океан на западе, чтобы пересесть в огромную круглую, по форме его тела, барку^[16]. Ночной путь Гелиоса считался короче дневного, но времени этого хватало для отдыха.

Народы, которых первыми и последними касались лучи Гелиоса, назывались эфиопами. Они круглый год пользовались благосклонностью Гелиоса и поэтому считались счастливейшими из смертных. Их тела таили в себе солнечный блеск. У них пребывали боги в то время года, когда остальные части земли страдали от холода, и наслаждались там теплом, пышной растительностью и зрелищем вечно зеленых полей.

От дочери Океана Персеиды Гелиос имел дочерей Кирку и Пасифаю (жену царя Крита Миноса) и сыновей Ээта и Перса. Имелись две солнечные страны Эйи, куда были поселены дети Гелиоса: восточной страной правил Ээт, к западу от Греции – волшебница Кирка. Впоследствии восточная Эйя была отождествлена с Колхидой. Нельзя было попасть в эти страны ни морем, ни воздухом, так как плавающие ворота, которые в них вели, захлопывались, расплющивая любой корабль, морское животное и даже птицу, если, конечно, это не орел Зевса.

Еще у Гелиоса было семь дочерей Гелиад от нимфы Роды. А Климена, сестра Персеиды, родила ему также семь дочерей и сына Фаэтона^[17]. Именно он нарушил установленный богами порядок.

Земля была еще окутана мраком, когда Гелиос направился в конюшню, где храпели и били копытами его горячие, не выносившие замкнутого пространства кони. Привычными движениями он подкатил колесницу и впряг их в нее. В это мгновение за спиной послышались торопливые шаги, и перед светлыми очами Гелиоса предстал Фаэтон. И стал взгляд Гелиоса еще светлей, ибо у могучего бога была единственная слабость – он любил сына от Климены больше, чем других детей, и не мог ни в чем ему отказать.

– Отец! – воскликнул Фаэтон. – Дозволь мне прокатиться на твоей колеснице. К утру завтрашнего дня я тебе ее возвращу.

Несколько мгновений Гелиос молчал, пораженный необычностью просьбы.

– Что это тебе вздумалось?! – наконец проговорил он. – Ведь то, что я делаю уже мириады лет, – не забава.

– Дозволь, отец! – настойчиво повторил юноша, и слезы блеснули у него на глазах. – Мои товарищи насмехались надо мной! Иначе они не поверят, что ты мой отец^[18]. А твою работу я проделаю не хуже тебя.

– Подумай, сын! – проговорил Гелиос с тревогой в голосе. – Усидеть ли смертному в моей колеснице, если ни один из богов не берется ею управлять. Мои крылатые кони несутся как вихрь, преодолевая за один день такое расстояние, какое самый быстрый корабль не пройдет и за год. К тому же ты не знаешь дороги. Стоит от нее отклониться, как нарушится заведенный в мире порядок.

– Но ведь ты сам говорил, – возразил Фаэтон, – что по небу проложена колея и кони к ней привыкли.

– Привыкли, – согласился Гелиос. – Но они норовисты. Сможешь ли ты удержать их?

– Удержу! – самонадеянно воскликнул юноша. – Ты считаешь меня мальчиком, а я…

Фаэтон обнял отца, сколько было сил.

Затрещали кости Гелиоса, и он с трудом освободился из сыновьих объятий.

– Я вижу, ты силен! – с гордостью произнес отец. – Наклони голову, я надену на тебя венец. Возьми поводья и, что бы ни случилось, их не отпускай.

Фаэтон быстро вскочил на колесницу. В это же мгновение распахнулись ворота, и колесница вылетела в открытое пространство, как медный диск, брошенный рукою атлета.

Новое, еще не испытанное чувство полета наполнило сердце юноши гордыней. «Я, – с ликованием думал он, – правлю солнечной колесницей, и весь мир взирает на меня».

Кони неслись бесшумно, и об огромной скорости можно было судить лишь по тому, с какой стремительностью летели навстречу и скрывались за горизонтом звезды, как быстро бледнела и растворялась в утреннем тумане Селена, и сама колесница из ярко-красной становилась белой, меняя цвет, как металл под сильным огнем.

Все быстрее и быстрее мчались кони, из оси потянуло дымом, но Фаэтон этого не почувствовал. Забыв обо всем, он гнал коней бичом. Внезапно колесница накренилась, Фаэтон испугался, поняв, что колеса выскочили из наезженной колеи. Вспомнив последние слова отца, он крепче натянул поводья, но было уже поздно.

Охваченная пламенем солнечная колесница металась по небу, то взмывая вверх, то падая вниз. Край неба потемнел, и выступили звезды, каких еще не видели смертные. Можно было подумать, что их привлекло необыкновенное зрелище взбесившегося Солнца. Совсем в другом краю горизонта показалась Селена. Но бледный лик ее так исказился, словно это была совсем другая царица ночи.

Гелиос (слева внизу) правит квадригой, двигаясь вверх. Справа еще видна задняя часть коня Селены, тогда как сама богиня уже исчезла. На закат уходит едущая на колеснице крылатая Никта (роспись на сосуде)

Хуже всего пришлось Земле. Задымились покрытые лесами горы, и каждая из них стала огнедышащим вулканом. В реках и озерах закипела вода. Море вышло из берегов и обрушило на скалы кипящие валы. Населявшие тогда мир чудовищные драконы сгорали от невыносимой жары. Уцелели лишь те, которые забились в глубокие пещеры, чтобы через многие тысячи лет героям было на ком проверять свою доблесть.

И стала бы мертвой земля, если бы не Зевс. Он выхватил из колчана одну из самых разрушительных молний и метнул в Фаэтона. Разбежались бессмертные кони Гелиоса, а обломки колесницы разлетелись по всему свету, и еще теперь на земле кое-где можно отыскать ее остатки – сплавившиеся бесформенные куски небесного металла.

Долго искала морская богиня прах сына, пока не обнаружила его на берегу Эридана, сказочной западной реки. Она, захоронив юношу, вернулась к себе на дно, а ее дочери Гелиады остались на берегу реки, ибо скорбь их была безутешна. Горестный плач в конце концов надоел Зевсу, и он превратил сестер Фаэтона в плакучие ивы и тополя.

Жизнь вошла в свою колею. Только на огромном зеленом теле Геи-Земли появились желтые плеши пустынь, да в небе остался дымный Млечный Путь, след легкомыслия Гелиоса и безрассудства его несчастного сына. И еще появился янтарь – застывшие слезы Гелиад^[19].

Селена

Ее оскорбляет хитрец и святой,

Когда середине верны золотой.

Но мы, неразумные, ищем ее В далеких краях, где жилище ее…

Мы грезим, придя к неприступной скале, О белом ее прокаженном челе,

Глазах голубых и вишневых губах, Медовых – до бедер – ее волосах.

Роберт Грейвс (пер. И. Озеровой)

Когда смуглянка Никта (Ночь) сменяла уходящего на покой бледнолицего брата Гемера (День), на радость природе из-за горизонта появлялась серебряная колесница, влекомая неторопливыми быками. Ими управляла Селена^[20] в длинном одеянии цвета шафрана, с лунным серпом на белом лбу.

Рождаемые ее затуманенным взором лучи, ниспадая на землю, сплетались между собой в сказочные узоры и образовывали какие-то фантастические строения. При появлении Селены море, охваченное беспокойством, с шумом катило волны на берег. И не было на земле смертного, не испытавшего с появлением Селены неясного томления и грусти. По воле Аполлона в часы Селены к людям с тонкой душой приходило вдохновение, и они прославляли полуночное царство, рассеивающееся с первыми лучами Гелиоса. Этим людям казалось, что и сама Селена подвластна чувствам, которые она пробуждает у смертных, и они поведали историю, в которую не поверит ни один здравомыслящий человек.

В Элиде жил юноша Эндимион^[21]. Сам Зевс взял его за красоту на Олимп. Эндимион был так прекрасен, что и Гера не осталась к нему равнодушной. Заметив это, Зевс обрек Эндимиона на вечный сон в одной из пещер^[22]. Однажды, случайно бросив лучи под свод пещеры, увидела Селена Эндимиона и, пораженная его умиротворяющей красотой, потеряла покой. С тех пор в часы, когда ее не видно из-за туч, богиня, остановив колесницу, спускалась в пещеру, нежно склонялась над спящим юношей, целовала смежившиеся очи и произносила те слова, которые поэты дарят своим возлюбленным. Слышит их Эндимион, но, зачарованный Гипносом, не в силах приподнять век и ответить на ласки. Поэтому всегда тоскует Селена, и ее тоска порождает среди всего живого такую же тоску. Воют, закинув головы, псы и волки. Люди, охваченные непонятным беспокойством, не находят себе места и подчас совершают такое, о чем сами забывают с приходом Гелиоса^[23].

Эос

Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос.

Гомер (пер. В. Жуковского)

Сестра Гелиоса, розоперстая Эос, предшествует его восходу на горизонте. Предупреждая появление солнечной колесницы, она омывает землю росой, и капли ее горят на травах и листьях, как драгоценные камни. Как всякая женщина, Эос подвластна силе Эроса. Увидев со своей небесной высоты Титона, сына троянского царя Лаомедонта, она его полюбила и унесла в свой розовый терем на краю неба и земли^[24]. Желая делить с Титоном счастье вечно, Эос упросила Зевса даровать ему бессмертие, но по рассеянности, свойственной всем влюбленным, позабыла попросить о вечной молодости.

Шло время, измеряемое месячным ростом Селены и годовыми обращениями Гелиоса, и увядала красота Титона. На его лбу оно, словно резцом, прочертило глубокие морщины. Сморщились когда-то прекрасные щеки. Звонкий голос стал хриплым и дребезжащим. Не могла больше любить Титона Эос. Она сохраняла к нему лишь жалость. Поэтому она не сбросила его на землю, как поступила бы иная жестокосердная красавица, а держала в своем тереме за занавеской, стараясь видеть как можно реже, чтобы не страдать от горьких воспоминаний.

Однажды терем посетили боги, и, услышав из-за занавески хриплое старческое дыхание, устыдился Зевс, что выпрошенный Эос дар стал источником страданий и для нее самой, и для несчастного Титона. Отнял он у старца человеческий облик и превратил его в сверчка. С тех пор обитает сверчок в старых деревянных домах и напевает свою унылую дребезжащую песенку.

От Титона родила Эос прекрасного сына и дала ему египетское имя Мемнон. Он стал царем солнцелюбивых эфиопов – людей с пылающими лицами, обитавших на южной оконечности земли^[25]. Мемнон любил свои знойные пустыни и вознесшиеся к небу горы, где берет начало кормилец Египта Нил, и поэтому редко посещал чужие земли. Но, услышав, что троянцы терпят поражения и что им не смогли помочь пришедшие с севера амазонки, решил оказать поддержку своему дяде Приаму. Под стенами Трои Мемнон убил многих недругов троянцев, но и сам пал от руки могучего Ахилла. За поединком героев затаив дыхание следили не только смертные, но и божественные матери сражающихся. Эос сделала все, чтобы ее Мемнон остался жив. Она дала ему два ветра, которые могли бы его унести в случае смертельной опасности. Но золотое копье Ахилла не дало промаха.

Обратилась Эос с мольбой к отцу богов, чтобы тот разрешил похоронить сына на его родине. Смилостивился Зевс, и ветры унесли тело Мемнона в Эфиопию, где мать устроила ему пышные похороны. По другой легенде, Мемнон был похоронен неподалеку от Трои. Черный дым, вырвавшийся из погребального костра, принял облик птиц, и замелькали в воздухе подобия острых крыльев, кривых клювов и когтей. Обретя плоть, птицы трижды облетели костер и, разделившись на два стана, вступили между собой в бой. Закружился над землей черный пух, словно бы принесенный ветром из страны эфиопов, и раздались резкие крики, напоминающие чужую, гортанную речь. И каждый год, сколько бы ни прошло с той поры лет, прилетают эти черные птицы, чтобы отметить кровавым сражением смерть Мемнона^[26].

Неутешная Эос и поныне в час своего появления на небе продолжает проливать слезы-росинки, не в силах забыть о своем кратковечном сыне. Не забыли о Мемноне и люди. А поскольку никто не знал толком, где на южном краю обитаемого мира лежит земля управляемых Мемноном эфиопов, следы его искали и в персидских Сузах, и в Сирии, и, конечно же, у истоков полноводного Нила в Эфиопии, пока не нашли их в Египте. Там во время землетрясения в 27 г. до н. э. от двадцатиметровой статуи фараона Аменхотепа III отвалился камень, и с тех пор на заре стали слышаться странные протяжные звуки. Греки, ничего не слышавшие ни о каком Аменхотепе, сразу поняли, что это и есть Мемнон, который стонет, жалуясь своей матери Эос, как только она поднимается на утреннем небе. Многие специально приезжали в Фивы, чтобы послушать чудесный голос. Греческий писатель Филострат так описывает эту статую, названную «колоссом Мемнона»: «Мемнон изображен безбородым юношей с ликом, обращенным к восходу, а изваян он из черного камня со сдвинутыми ступнями… И с руками, упертыми в трон так, что он словно бы еще сидит, но уже порывается подняться… От прикосновения луча тотчас уста Мемнона разверзаются, а очи словно зажигаются блеском в ответ восходу, как это бывает у солнцелюбивых людей»^[27].

Звезды

Окидывая невооруженным взглядом звездное небо, грек, вскормленный мифами, видел не скопления светил разной яркости и удаленности от земли и друг от друга, а развернутый свиток черной ночи с запечатленными на нем огненными знаками – судьбами птиц, животных, людей, сумевших услужить богам или тронуть их сердца избытком своих бед, поднятых на небо из чувства благодарности или из желания преподать урок живым^[28]. Не зная о звездном мире и сотой доли того, что теперь известно каждому школьнику, древние люди вычитывали по звездам историю человечества, полную жестокости и страданий, самоотверженности и любви, гордого порыва и жалкого падения. Они находили на небе полюбившихся им героев – Геракла, Персея, Андромеду и даже целый корабль со звездными героями «Арго». Взглянем и мы глазами греков на несколько самых известных созвездий, по которым древние ориентировались в пространстве или определяли время сельскохозяйственных работ.

Как и большинство народов, живущих в северном полушарии, греки, находясь в море, искали созвездие в форме ковша. В отличие от нас, которым его имя ничего не говорит, они вспоминали трогательную и поучительную историю.

Среди красавиц Аркадии выделялась одна, недаром носившая имя Каллисто («Прекраснейшая»). Ее, конечно, заметил Зевс и стал посещать втайне от Геры. Вскоре Каллисто родила сына Аркада, ставшего, как все обитатели гор, пастухом и охотником. Но как ни прятался Зевс со своей возлюбленной в пещерах и лесной глуши, усмотрела их Гера и превратила красавицу в неуклюжую медведицу. С ревом помчалась Каллисто по горам, призывая на помощь Зевса. Но первым услышал медвежий рев Аркад. Увидев матерого зверя, он выхватил стрелу и уже наложил ее на лук. К счастью, подоспевший вовремя Зевс успел остановить руку юноши. Но понял бог, что не удастся ему каждый раз спасать возлюбленную от Геры и охотников, и перенес ее на самый край неба, а чтобы не преследовали Каллисто звездные звери, забросил туда и Аркада, дав ему имя Волопас. Держит Волопас на цепи рвущихся к матери Гончих Псов, оберегает и от других хищников.

Редко обращала Гера взор на звездное небо. Следила она за землей, куда зачастил ее супруг. Но однажды, случайно подняв голову, богиня увидела два новых созвездия и по расположению звезд сразу узнала соперницу и ее сына.

Ярость охватила ревнивое сердце Геры, и, покинув Олимп, она спустилась к седому Океану и его сестре-супруге Тефиде.

– Смотрите! – вскрикнула она, показывая на небо. – Как жестоко оскорбил меня Зевс, подняв над миром блудницу и ее щенка. Я превратила ее в медведицу, он сделал ее созвездием. Видите, она улыбается, обратив ко мне свою мерзкую пасть. Я бессильна этому помешать. Так пусть она, по крайней мере, не опустится в ваши воды и останется косматой и грязной.

Сжалились супруги Океан и Тефида над Герой и с тех пор не дают Медведице и Волопасу погрузиться в море, как другим звездам. Успокоилась Гера, а мореходы обрадовались. Они всегда по Медведице находят север и путь к родной гавани.

Необъятно небо, и сколько бы ни изменял Зевс своей супруге, всегда отыщется на нем безопасное место для возлюбленных, преследуемых ревнивой Герой. И не один Зевс, но и другие боги поднимали смертных на небо – и в награду и в знак наказания.

Попал туда и болтливый ворон, став созвездием с этим именем. А случилось это так. Был у Аполлона на службе ворон, такой же белый, как он сам, сияющий, как лебедь или снег в стране гипербореев. Но погубил его язык. Услышал ворон, что одна из возлюбленных Аполлона, собиравшаяся родить сына, ему изменяет, и поспешил оповестить об этом бога. Скор на расправу Аполлон, стрелы его не дают промаха. Когда же несчастная упала, обливаясь кровью, узнал Аполлон от умирающей, что она невиновна. И вознегодовал Сребролукий на не в меру услужливую птицу. Стал ворон темнеть на глазах, ибо свершил он черное дело. Жесток Аполлон, но справедлив – не терпит доносчиков. И зашвырнул он ворона подальше от себя на небо.

Так же внимательно, как за Большой Медведицей, наблюдали мореходы и земледельцы за созвездиями Гиад и Плеяд, поскольку они указывали на изменения погоды и начало сельскохозяйственных сезонов. Появление на небе Гиад совпадало с наступлением дождей, откуда и их название: по-гречески Гиады – «дождливые». Но миф, естественно, по-другому объясняет и это название, и дожди, сопутствующие восхождению Гиад. Греки рассказывали, что у дочерей Атланта сестер Гиад был брат – страстный охотник. Однажды он не вернулся домой. Его проглотил Лев, дракон или какой-либо другой из небесных хищников. По нему, недолговечному, и лили безутешные сестры слезы, заливая всю землю.

Дочерями Атланта считались также и Плеяды. В отличие от Гиад, которых в древности никто не мог сосчитать, так как их было много и они перемещались по небу с большой скоростью, Плеяд греки насчитывали ровно семь и эту цифру никогда не меняли.

Жили все семеро до того, как подняться на небо, в Беотии. Почти все имели божественных супругов, только скромная Меропа не привлекла внимания никого из богов, и пришлось ей выйти замуж за смертного. Появились сыновья, у каждой из сестер – своя жизнь, свои заботы.

А почему оказались сестры на небе все вместе, рассказывали по-разному. Одни говорили, что горе, охватившее Плеяд при вести о гибели сестер Гиад, было так велико, что Зевс решил поместить их на небе неподалеку. Другие уверяли, что все дело в великане-охотнике Орионе. Он преследовал прекрасных Плеяд столь неотступно, что те взмолились богам о спасении, и Зевс превратил их в нежных голубиц. Но Орион не успокоился. Могучий охотник, которому бы в пору ходить на львов и медведей, не гнушался такой мелкой добычей, как голуби. И не было на него управы, так что Зевсу пришлось перенести Плеяд на небо, где они составили созвездие. Впрочем, и это не избавило их от Ориона – со временем он тоже оказался на небе, совсем рядом с созвездием Плеяд.

Гордо появляются Плеяды на майском небе, зажигаясь яркими огнями. Только Меропа среди них почти незаметна – стыдится, что была женой смертного, и прячется за своих сиятельных сестер.

Ветры

Ты догадался – я Борей,

Родившийся под небом серым.

Дыханье северных морей

Я принесу к тебе в пещеру.

Помолодеешь в сквозняке,

Я затхлость всю твою развею.

А надоем тебе – в мешке

Отдай скитальцу Одиссею.

От титана Астрея (Звездного) родилось у розоперстой Эос три обвевающих землю ветра: западный – Зефир, северный – Борей, южный – Нот. Только они были отнесены к роду богов и получали от смертных жертвы. Остальные ветры, сколько бы их ни дуло на земле, Гесиод считает бесполезными:

Ветры же прочие все – пустовеи и без толку дуют.

Сверху они налетают на мглисто-туманное море,

Вихрями злыми крутясь, на великую пагубу людям.

Дуют туда и сюда, корабли во все стороны гонят…

И разоряют прелестные нивы людей земнородных,

Пылью обильной их заполняя и тяжким смятеньем ^[29] .

Эти ветры – порождения чудовищного сына Геи и Тартара Тифона, сброшенного богами в мрачное царство его собственного отца и страдающего там от невероятной жары: она-то и вызывае

Читать Великие мифы народов мира — Колум Патрик — Страница 1

Патрик Колум

Великие мифы народов мира

Охраняется Законом РФ об авторском праве. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

ЗНАЧЕНИЕ МИФОЛОГИИ

До недавнего времени мифологии не придавалось должного значения. Итальянский философ XVII века Вико знал, что герой мифов Геракл, который мог разрушать горы, законодатели Ликург и Ромул за краткое время, отведенное человеку, выполнили работу многих веков, были созданиями коллективного разума. Когда человеку потребовались антропоморфные божества, он пошел по пути, как утверждает Вико, воплощения в одном герое своих вековых идеалов. Ему вторил Гете, который считал, что в ранние века идеи существовали в интуитивных мысленных образах и лишь позднее их облекли в понятия – мироощущения обрели форму, богов, а сегодня они вновь становятся понятиями. Иеремия Кертин, человек, увлеченный поэтическими образцами мифологии, писал, что в греческом языке есть два существительных, имеющих долгую историю: миф и логос. Первоначально они имели одинаковое значение, во всяком случае, в повседневной речи. Во времена Гомера использовалось то одно, то другое, и обозначали они то же, что и слово в нашем современном языке. Постепенно логос стал обозначать внутреннее содержание – смысл, понятие и одновременно внешнюю форму мысли – слово, высказывание, выражение. Следовательно, логос есть выражение точной мысли, которая является таковой потому, что соответствует всеобщим и неизменным принципам, выработанным человечеством. Логос достиг высшей степени величия, поскольку относится не только к человеческому разуму, но и ко всей вселенной как универсальная осмысленность, ритм и соразмерность бытия. Божественный Логос – сын Господа и сам Господь… Миф в самом широком смысле означает все, произнесенное человеком, – слово, сообщение о чем-то, рассказ. В античной Греции мифом называли повествование о доисторических греках. Применение термина миф в среде современных ученых получило достаточно широкое толкование: теперь равнозначное значение имеют сказания любого племени на земле. С древности было широко распространено мнение о том, что миф является синонимом выдумки, хотя правдивые мифы – а таковых отнюдь не мало – могут быть самым исчерпывающим и поэтичным изложением реальных событий. Миф, даже когда он заключает в себе всеобщий принцип, выражает в особой форме через своеобразие своих героев язык и внутренний мир людей определенного времени и места. Люди, которые любят и понимают мифологию, согласятся, что правда неотделима от нее, как тело от души, подчеркивал Иеремия Кертин.

Из высказываний Вико, Гете и Иеремии Кертина мы узнаем о внутренней сущности мифологии. Теперь обратимся к специалисту, который поможет нам отличить подлинные мифы от выдумок и баснословных эпизодов в романтических и эпических повествованиях. Бронислав Малиновский считает, что существует особая категория «священных» рассказов, воплощенных в различных ритуалах, обычаях и даже в социальной организации сообщества людей, которые составляют неотъемлемую и активную часть примитивной культуры. Эти рассказы порождены не праздным интересом и являются не только художественным или документальным повествованием. Они служат для данного сообщества средством утверждения первозданной, более великой реальности, которая определяет их современную жизнь, судьбу и деятельность и знание которой вооружает человека приемами ритуальных действий, а также указаниями, как их выполнять.

Таким образом, мы можем сделать вывод: мифология состоит из историй, считающихся священными и образующими составную и активную часть человеческой культуры. Истории из этого собрания должны быть таковыми или иметь знак того, что были такими когда-то. Австралийское, африканское или южноамериканское племя может передавать из поколения в поколение рассказ о сотворении мира жуком, и это повествование может быть для него священным. Но мы могли и не знать об этой истории. Примитивные формы цивилизации, такие варварские и такие великие, оставались забытыми или непонятыми, пока в период, получивший название романтизма, к ним не обратился европейский дух. Европейцы, если можно так сказать, признали эти истории как представляющие интерес для современности. Об этом писал Бенедетто Кроче, и я использую его выражения, чтобы обозначить пределы понимания, которых нам удалось достичь, в знакомстве с мифами разных народов мира. Это повествования, содержащие нечто, способное затронуть эмоциональную сферу сегодняшних читателей, пробудить у них желание поближе познакомиться с духовной жизнью ушедших цивилизаций.

ЕГИПЕТСКАЯ МИФОЛОГИЯ

Представляется совершенно естественным начать с египтян. Однако дошедшие до нас образцы мифотворчества этой величайшей цивилизации фрагментарны; чтобы ознакомиться с самыми известными из них, приходится обратиться к греческому литературному памятнику – трактату Плутарха об Осирисе и Иcиде. В приведенном здесь повествовании основные события даются по Плутарху. Но в него включен также рассказ о сотворении мира из египетских источников. Имена божеств не совпадают с именами, употребляемыми Плутархом: они даны в формах, принятых египтологами. Большая часть египетской мифологии посвящена появлению, исчезновению и повторному появлению солнца, а также описанию мира мертвых. Но ни одно из сохранившихся мифологических произведений не предлагает нам свода представлений египтян об этих процессах. Чтобы эти представления могли быть изложены в повествовательной форме, была придумана сказка о братьях и их умирающем отце. Гимн, приведенный в ней, взят из «Религии египтян» Адольфа Лемана.

Насколько сильно история Осириса и Иcиды повлияла на весь Древний мир, свидетельствуют следующие размышления Плутарха: «И вот на что осторожно намекают нынешние жрецы, служа истине и укрывая ее: этот бог правит и царствует над мертвыми, и он есть не кто иной, как тот, кто называется у эллинов Плутоном, или Гадесом; а так как истина эта непонятна, то она приводит в замешательство многих людей, а именно: святой и священный Осирис обитает в земле и под землей, где скрываются тела тех, кто, как полагают, обрел конец. Напротив, этот бог очень далек от земли и пребывает нетронутым, незапятнанным и чистым от всякой сущности, причастной к разрушению и смерти. И для людских душ, которые облекаются в этом мире в тела и страсти, сопричастие богу ощущается только как образ туманного сновидения, которого можно коснуться познанием с помощью философии. Когда же души освобождаются и переходят в невидимое, незримое, невозмутимое и непорочное обиталище, тогда этот бог становится для них владыкой и царем, из-за него они как бы привязаны к несказанной и невыразимой для людей красоте, созерцают ее и ненасытно стремятся к ней. И, как гласит старинное предание, Исида, полюбив красоту, вечно тяготея к ней и пребывая с ней, наполняет наш мир всем прекрасным и благим, что имеет отношение к рождению. Таково объяснение всего этого, более всего соответствующее божественной природе».

Интерпретация Плутарха истории об Осирисе и Иcиде вовсе не обязательно имеет египетские корни. Мы также не можем быть уверены, что молитва героя Апулея Люция Исиде была бы именно таковой, если бы произнес египтянин: «О святейшая, человеческого рода избавительница вечная, смертных постоянная заступница, что являешь себя несчастным в бедах нежной матерью! Ни день, ни ночь одна, ни даже минута краткая не протекает, твоих благодеяний лишенная: на море и на суше ты людям покровительствуешь, в жизненных бурях простираешь десницу спасительную, которой рока нерасторжимую пряжу распускаешь, ярость судьбы смиряешь, зловещее светил течение укрощаешь. Чтут тебя вышние боги, и боги теней подземных поклоняются тебе, ты круг мира вращаешь, зажигаешь солнце, управляешь вселенной, попираешь Тартар. На зов твой откликаются звезды, ты чередования времен источник, радость небожителей, госпожа стихий. Мановением твоим огонь разгорается, тучи сгущаются, всходят посевы, подымаются всходы. Силы твоей страшатся птицы, в небе летающие, звери, в горах блуждающие, змеи, в земле скрывающиеся, чудовища, по волнам плывущие. Но я для воздания похвал тебе – нищ разумом, для жертв благодарственных – беден имуществом, и всей полноты речи не хватает, чтобы выразить чувства, величием твоим во мне рожденные, и тысячи уст не хватило бы, тысячи языков и неустанного красноречия потока неиссякаемого! Что же, постараюсь выполнить то единственное, что доступно человеку благочестивому: лик твой небесный и божественность святейшую в глубине моего сердца на веки вечные запечатлею и сберегу».

книга Мифы и легенды народов мира

скачать Мифы и легенды народов мира бесплатно
Книга: Древняя Греция / Ранняя Италия и Рим / Древний Египет и Месопотамия
Автор: Немировский А. И., Ильинская Л. С., Рак И. В.
Год издания: 2004
Страниц: 1360
Формат: djvu
Размер: 25,29 Мб
Качество: нормальное

Первые 3 тома из восьмитомника, в котором дается возможность читателю в наиболее полном, литературном изложении ознакомиться с историей и культурой многочисленных племен и народов, населявших в древности все континенты нашей планеты.

Мифы и легенды народов мира — величайшее культурное наследие человечества, интерес к которому не угасает на протяжении многих столетий.
Древняя Греция. Том 1. 496 с. В этом томе можно ознакомиться с мифологией Древней Греции, оказавшей сильнейшее влияние как на развитие античной культуры, так и на формирование общечеловеческой цивилизации в целом.
Ранняя Италия и Рим. Том 2. 432 с. В этом томе можно ознакомиться с мифологией древних римлян, в чьей религии соединились боги всех племен, вошедших в состав Римского государства. Римляне считали, что переселив богов завоеванных ими народов и воздав им должные почести, Рим избежит их гнева.
Древний Египет. Месопотамия. Том 3. 432 с. В этом томе можно ознакомиться с мифологией одной из древнейших культур мировой цивилизации — Древнего Египта, а также с легендами и мифами Месопотамии.

  [dfiles.ru] [turb.to]

С этой книгой бесплатно скачивают:

Kodges.ru представляет электронную библиотеку, с постоянно обновляемыми изданиями. Скачать любую книгу сервиса можно совершенно бесплатно и при этом нет необходимости регистрироваться. Мы любим своих читателей и стараемся сделать библиотеку интересной для каждого пользователя. Так, в разделе «Дом и семейный очаг» можно найти издания, которые станут любимыми и полезными в каждом доме, например «Мифы и легенды народов мира». Книги раздела помогут ответить на вопросы, связанные со строительством, приусадебным участком и семейными отношениями.

Поделитесь ссылкой на книгу со своими друзьями:

Отзывы о книге: 

Комментарии (0)

Читать онлайн книгу «Великие мифы народов мира» бесплатно — Страница 1

Патрик Колум

Великие мифы народов мира

Охраняется Законом РФ об авторском праве. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

ЗНАЧЕНИЕ МИФОЛОГИИ

До недавнего времени мифологии не придавалось должного значения. Итальянский философ XVII века Вико знал, что герой мифов Геракл, который мог разрушать горы, законодатели Ликург и Ромул за краткое время, отведенное человеку, выполнили работу многих веков, были созданиями коллективного разума. Когда человеку потребовались антропоморфные божества, он пошел по пути, как утверждает Вико, воплощения в одном герое своих вековых идеалов. Ему вторил Гете, который считал, что в ранние века идеи существовали в интуитивных мысленных образах и лишь позднее их облекли в понятия – мироощущения обрели форму, богов, а сегодня они вновь становятся понятиями. Иеремия Кертин, человек, увлеченный поэтическими образцами мифологии, писал, что в греческом языке есть два существительных, имеющих долгую историю: миф и логос. Первоначально они имели одинаковое значение, во всяком случае, в повседневной речи. Во времена Гомера использовалось то одно, то другое, и обозначали они то же, что и слово в нашем современном языке. Постепенно логос стал обозначать внутреннее содержание – смысл, понятие и одновременно внешнюю форму мысли – слово, высказывание, выражение. Следовательно, логос есть выражение точной мысли, которая является таковой потому, что соответствует всеобщим и неизменным принципам, выработанным человечеством. Логос достиг высшей степени величия, поскольку относится не только к человеческому разуму, но и ко всей вселенной как универсальная осмысленность, ритм и соразмерность бытия. Божественный Логос – сын Господа и сам Господь… Миф в самом широком смысле означает все, произнесенное человеком, – слово, сообщение о чем-то, рассказ. В античной Греции мифом называли повествование о доисторических греках. Применение термина миф в среде современных ученых получило достаточно широкое толкование: теперь равнозначное значение имеют сказания любого племени на земле. С древности было широко распространено мнение о том, что миф является синонимом выдумки, хотя правдивые мифы – а таковых отнюдь не мало – могут быть самым исчерпывающим и поэтичным изложением реальных событий. Миф, даже когда он заключает в себе всеобщий принцип, выражает в особой форме через своеобразие своих героев язык и внутренний мир людей определенного времени и места. Люди, которые любят и понимают мифологию, согласятся, что правда неотделима от нее, как тело от души, подчеркивал Иеремия Кертин.

Из высказываний Вико, Гете и Иеремии Кертина мы узнаем о внутренней сущности мифологии. Теперь обратимся к специалисту, который поможет нам отличить подлинные мифы от выдумок и баснословных эпизодов в романтических и эпических повествованиях. Бронислав Малиновский считает, что существует особая категория «священных» рассказов, воплощенных в различных ритуалах, обычаях и даже в социальной организации сообщества людей, которые составляют неотъемлемую и активную часть примитивной культуры. Эти рассказы порождены не праздным интересом и являются не только художественным или документальным повествованием. Они служат для данного сообщества средством утверждения первозданной, более великой реальности, которая определяет их современную жизнь, судьбу и деятельность и знание которой вооружает человека приемами ритуальных действий, а также указаниями, как их выполнять.

Таким образом, мы можем сделать вывод: мифология состоит из историй, считающихся священными и образующими составную и активную часть человеческой культуры. Истории из этого собрания должны быть таковыми или иметь знак того, что были такими когда-то. Австралийское, африканское или южноамериканское племя может передавать из поколения в поколение рассказ о сотворении мира жуком, и это повествование может быть для него священным. Но мы могли и не знать об этой истории. Примитивные формы цивилизации, такие варварские и такие великие, оставались забытыми или непонятыми, пока в период, получивший название романтизма, к ним не обратился европейский дух. Европейцы, если можно так сказать, признали эти истории как представляющие интерес для современности. Об этом писал Бенедетто Кроче, и я использую его выражения, чтобы обозначить пределы понимания, которых нам удалось достичь, в знакомстве с мифами разных народов мира. Это повествования, содержащие нечто, способное затронуть эмоциональную сферу сегодняшних читателей, пробудить у них желание поближе познакомиться с духовной жизнью ушедших цивилизаций.

ЕГИПЕТСКАЯ МИФОЛОГИЯ

Представляется совершенно естественным начать с египтян. Однако дошедшие до нас образцы мифотворчества этой величайшей цивилизации фрагментарны; чтобы ознакомиться с самыми известными из них, приходится обратиться к греческому литературному памятнику – трактату Плутарха об Осирисе и Иcиде. В приведенном здесь повествовании основные события даются по Плутарху. Но в него включен также рассказ о сотворении мира из египетских источников. Имена божеств не совпадают с именами, употребляемыми Плутархом: они даны в формах, принятых египтологами. Большая часть египетской мифологии посвящена появлению, исчезновению и повторному появлению солнца, а также описанию мира мертвых. Но ни одно из сохранившихся мифологических произведений не предлагает нам свода представлений египтян об этих процессах. Чтобы эти представления могли быть изложены в повествовательной форме, была придумана сказка о братьях и их умирающем отце. Гимн, приведенный в ней, взят из «Религии египтян» Адольфа Лемана.

Насколько сильно история Осириса и Иcиды повлияла на весь Древний мир, свидетельствуют следующие размышления Плутарха: «И вот на что осторожно намекают нынешние жрецы, служа истине и укрывая ее: этот бог правит и царствует над мертвыми, и он есть не кто иной, как тот, кто называется у эллинов Плутоном, или Гадесом; а так как истина эта непонятна, то она приводит в замешательство многих людей, а именно: святой и священный Осирис обитает в земле и под землей, где скрываются тела тех, кто, как полагают, обрел конец. Напротив, этот бог очень далек от земли и пребывает нетронутым, незапятнанным и чистым от всякой сущности, причастной к разрушению и смерти. И для людских душ, которые облекаются в этом мире в тела и страсти, сопричастие богу ощущается только как образ туманного сновидения, которого можно коснуться познанием с помощью философии. Когда же души освобождаются и переходят в невидимое, незримое, невозмутимое и непорочное обиталище, тогда этот бог становится для них владыкой и царем, из-за него они как бы привязаны к несказанной и невыразимой для людей красоте, созерцают ее и ненасытно стремятся к ней. И, как гласит старинное предание, Исида, полюбив красоту, вечно тяготея к ней и пребывая с ней, наполняет наш мир всем прекрасным и благим, что имеет отношение к рождению. Таково объяснение всего этого, более всего соответствующее божественной природе».

Интерпретация Плутарха истории об Осирисе и Иcиде вовсе не обязательно имеет египетские корни. Мы также не можем быть уверены, что молитва героя Апулея Люция Исиде была бы именно таковой, если бы произнес египтянин: «О святейшая, человеческого рода избавительница вечная, смертных постоянная заступница, что являешь себя несчастным в бедах нежной матерью! Ни день, ни ночь одна, ни даже минута краткая не протекает, твоих благодеяний лишенная: на море и на суше ты людям покровительствуешь, в жизненных бурях простираешь десницу спасительную, которой рока нерасторжимую пряжу распускаешь, ярость судьбы смиряешь, зловещее светил течение укрощаешь. Чтут тебя вышние боги, и боги теней подземных поклоняются тебе, ты круг мира вращаешь, зажигаешь солнце, управляешь вселенной, попираешь Тартар. На зов твой откликаются звезды, ты чередования времен источник, радость небожителей, госпожа стихий. Мановением твоим огонь разгорается, тучи сгущаются, всходят посевы, подымаются всходы. Силы твоей страшатся птицы, в небе летающие, звери, в горах блуждающие, змеи, в земле скрывающиеся, чудовища, по волнам плывущие. Но я для воздания похвал тебе – нищ разумом, для жертв благодарственных – беден имуществом, и всей полноты речи не хватает, чтобы выразить чувства, величием твоим во мне рожденные, и тысячи уст не хватило бы, тысячи языков и неустанного красноречия потока неиссякаемого! Что же, постараюсь выполнить то единственное, что доступно человеку благочестивому: лик твой небесный и божественность святейшую в глубине моего сердца на веки вечные запечатлею и сберегу».

ВАВИЛОНСКАЯ МИФОЛОГИЯ

Вавилонская религия находилась на более высоком уровне развития, чем египетская, которая, по словам одного из величайших египтологов, Масперо, была близка к анимизму и фетишизму африканских племен. И все же шумеры и вавилоняне в сравнении с египтянами имели очень слабое представление о жизни после смерти. Для них нижний мир был средоточием тьмы, где ушедшие, сохраняя сознание, обречены лежать без движения на протяжении веков под строгим присмотром богини, царствовавшей в том мире. Профессор Ростовцев утверждает, что гимны и молитвы, адресованные богам Вавилона и Ассирии, полны неподдельного религиозного чувства и поэтического вдохновения. Вавилоняне в своей эпической поэзии старались объяснить великие тайны природы, связанные с жизнью богов и людей.

Их рассказы о борьбе богов против Хаоса и созданных им чудовищ, о приключениях Гильгамеша, о сошествии Иштар в страну мертвых по своей образности сравнимы с их резными изображениями, на которых цари и солдаты, лошади и львы, колесницы и копья переданы с такой художественной выразительностью, что и сегодня выглядят устрашающе.

Чудеса, которые демонстрируют могущественную волю,

Огромная сила и непревзойденное мастерство,

Которые не ищут похвалы,

Слишком слабой, чтобы достичь такой высоты.

Сохранением вавилонских и шумерских мифов мы в значительной степени обязаны ассирийскому царю неовавилонского периода Ашурбанипалу, который правил в Ниневии в 668 году до н. э. Решив собрать в своем дворце библиотеку, царь приступил к систематической работе по сбору литературных произведений. Он послал переписчиков в древние города, центры ученой мысли – Ашур, Вавилон, Кута, Ниппур, Аккад, Эрех и многие другие, чтобы сделать копии с хранившихся там древних трудов, а когда они попадали в Ниневию, делал с них новые копии для дворцовой библиотеки сам либо поручал это своим переписчикам. В любом случае царь сличал тексты лично перед тем, как поместить их в библиотеку. Появление табличек с текстами из его библиотеки предполагает, что он создал мастерскую, где глину очищали, замешивали и формовали из нее однотипные таблички правильной формы. Существовала также промышленная печь, в которой их обжигали после нанесения надписей. Удивительно единообразие таких надписей, а ошибки в них встречаются очень редко. Ашурбанипал интересовался литературой шумеров, народа, населявшего Нижний Вавилон в 3500 году до н. э. и позднее. Он и его переписчики сделали двуязычный список знаков, слов и предметов всех классов и видов – все они воистину бесценны для современных студентов, изучающих шумерский и ассирийский языки.

Греки позаимствовали у вавилонян один миф – о Таммузе – Адонисе. Как утверждает Фрейзер в «Золотой ветви», каждый год Таммуз умирал, покидая веселую и радостную землю и переходя в мрачное подземное царство, и каждый год его божественная супруга отправлялась на поиски его. В середине лета смерть Таммуза оплакивали все мужчины и женщины на земле. История о сошествии в страну мертвых Иштар, возможно, была создана из гимнов, которые пели на траурных церемониях в середине лета. Как и Осирис, Таммуз олицетворял растительность, которая умирает и возрождается снова.

ПЕРСИДСКАЯ МИФОЛОГИЯ

В то время когда ассирийские цари неовавилонской эпохи создавали мифологические циклы, а египетская и греческая мифологии расцвели пышным цветом, оригинальная персидская или иранская мифология приостановилась в своем развитии; в последующее время почти все записи были уничтожены. Это произошло в царствование Дария (VI век до н. э.) из-за подъема маздеистского, или зороастрийского, дуализма – течения, которое, будучи признанным царем и правящими классами, лишило старую мифологию своего первоначального значения и ценности.

Зороастрийский дуализм являлся религией, которая находилась на более высоком уровне развития, чем религии Египта и Вавилона. Профессор Ростовцев утверждает, что, как и иудейские пророки, Зороастр достиг концепции единого духовного бога – Ормузда, или Ахурамазды, в котором воплощены принципы добра, тогда как принципы зла олицетворял Ариман, он же Ангра-Майнью. Эти два принципа находятся в вечном противостоянии в жизни и в природе, и в этой борьбе участвуют люди. Человек ответственен за свои действия, как хорошие, так и плохие; он хозяин своей судьбы, его воля определяет линию поведения. Если он борется против зла, признает Бога и заботится о чистоте своего тела и души, тогда по прошествии четырех периодов в мировой истории по три тысячи лет каждый, когда настанет время для окончательной победы добра над злом, Ормузда над Ариманом, – воскрешения мертвых и последнего суда, – ему гарантировано место среди спасенных и праведников.

Персидская религия имела сильное влияние на иудаизм и раннее христианство: царь, который был поборником раннего зороастризма, покончил с вавилонским пленом и дал возможность иудеям воссоздать культ волхвов, которые были персами и зороастрийцами. Эта религия в форме обожествления одной из ангельских сил зороастрийской теологии – Митры – распространилась и на западе в период заката Римской империи и стала могущественным соперником зарождающегося христианства. Культ Митры, которого идентифицировали с солнцем, поощрялся римскими военачальниками. Известно, что даже в Британии был храм, построенный в его честь. Современное христианство, в части, касающейся церемоний и ритуалов, имеет элементы, порожденные прежней близостью к митраизму. Прочитав «Восточную оду» Фрэнсиса Томпсона, мы узнаем кое-что о поклонении Митре. Показательно, что оду открывают метафоры из священного ритуала:

И вот на священном востоке

День, верный жрец,

Величественный во всех одеждах,

Поднимается медленно, поднимается плавно

Из своего восточного шатра.

Там появляется круглый священный символ,

Который дает миру благословление рассветом.

Чувства поклонников Митры проявляются еще сильнее в другом стихе:

Ты есть воплощенный свет,

Чье величие исконно и незыблемо, и после

Смерти и возрождения нашего дня и ночи;

От него твой наместнический жезл

С двойной силой черного и белого.

Дающий любовь, и красоту, и желание,

Страх, и притягательную силу, и чистоту,

Смертоносность и жизненную силу огня!

Считается, что оригинальная мифология Ирана и Персии принадлежит к тому типу, который существовал в арийской Индии около 1000 года до н. э., – мифологии ведических гимнов. Множество имен из самого старого слоя иранских традиций имеет корни среди имен в ведических гимнах. Одно из этих имен – Йима, впоследствии ставшее персидским Джамшид. Йима – то же, что и ведический бог Йама: Йама в Индии был божеством мертвых. Альберт Дж. Карной пишет: «…все известное о Йаме-Йиме свидетельствует о том, что это заходящее солнце. Он идет по пути солнца, чтобы отправиться в удаленное жилище, куда ведет за собой людей. …В Иране солнечная природа Йимы больше подчеркивается, чем в Индии, и старые эпитеты, употребляемые вместе с именем Йимы, очень характерны в этом отношении. Его обычно называют сверкающим, и это прилагательное часто сопутствует солнцу». История Джамшида одна из самых ясных и законченных легенд мифологии, дошедшая до нас из Древнего Ирана. Она сохранилась в созданном значительно позже труде, названном «Шахнамэ», написанном поэтом Фирдоуси, который умер примерно в 1025 году н. э. Фирдоуси использовал древние обычаи, которые являлись мифологией, изложенной в виде псевдоисторических легенд. Интересно отметить, что вскоре после того, как Фирдоуси обратился к фрагментам арийской мифологии как к историческим обычаям и романтическим сказаниям, аналогичный подход был применен на другом конце арийского мира – в Уэльсе, где фрагменты кельтской мифологии были объединены в сборник романтических историй, известный как «Мабиногион».

ЕВРЕЙСКАЯ МИФОЛОГИЯ ПОСТХРИСТИАНСКОГО ПЕРИОДА

Еврейская мифология, дошедшая до нас в «Хаггаде», наиболее родственна персидской мифологии. Ее монотеизм представляется номинальным, прикрывающим истинный дуализм. Так, Бог создает ангелов на второй день, чтобы люди не подумали, что ангелы помогали Богу в создании неба и земли. Этот дух соперничества присутствует во многих историях: с одной стороны Бог, с другой – ангелы. Ангел Самаэль, который впоследствии становится сатаной, то есть силой, противостоящей Всевышнему, занимает то же положение, что и Ангра-Майнью по отношению к Ахурамазде. Истории, составившие «Хаггаду», создавались между II и XIV веками н. э.

ГРЕЧЕСКАЯ МИФОЛОГИЯ

Мифы Древней Греции приводятся в данной книге в основном по «Теогонии» Гесиода и гимнам Гомера, созданным между VIII и VI веками до н. э. О греческой мифологии сказано и написано очень много – добавить почти нечего. Можно только процитировать несколько фраз из «Пролегомены к исследованию греческой религии», написанных Джейн Гаррисон: «Все люди благодаря своей человеческой природе являются создателями образов, но в одних случаях эти образы яркие и выразительные, в других – скучные и безжизненные. Греки были выдающимися «иконистами», величайшими создателями образов из всех известных миру, и поэтому их мифология жива и сегодня».

ЛАТИНСКАЯ МИФОЛОГИЯ

Важно разделять греческую и латинскую мифологии. Юпитер и Зевс хотя во многом и тождественны, но они вовсе не одно и то же лицо. Юнона – это не Гера, Минерва – не Афина, Нептун – не Посейдон. Римляне, как утверждает Джейн Гаррисон, обожествляли не богов (dei), а силы (numina).

И эти силы были совершенно безликими. Они не имели отличительных черт, они не были наделены яркой индивидуальностью, как греческие божества, вокруг каждого из них не слагались глубокие и поэтические мифы. Но мы должны помнить, что мифология, создание образов, является только лишь одним и, вероятно, не самым главным фактором в религии. Римляне, безусловно, не были «иконистами», но из этого вовсе не следует, что они были менее религиозны, чем греки. Скорее даже наоборот. Нечто смутное, не вполне ясное вызывает большее благоговение, чем известное и очевидное.

По утверждению Моммзена, Марс, сеющий смерть, был центральным италийским божеством, во всяком случае когда италийские народы жили на своем полуострове сами по себе. Он был защитником горожан. Потрясая копьем, он охранял свой народ и отражал его врагов. Марсу был посвящен первый месяц не только в римском календаре – который в других случаях не принимает во внимание богов, – но также, вероятно, и во всех латинских и сабинских календарях. Среди римских имен собственных, которые, аналогичным образом, не содержат намеков на других богов, с древнейших времен встречаются такие имена, как Маркус, Мамеркус и Мамуриус. С Марсом и его священным дятлом связано старейшее италийское пророчество; волк, священное для Марса животное, был эмблемой римских горожан. И даже священные легенды, на которые хватило даже бедного воображения римлян, относились исключительно к богу Марсу и его копии – Квирину. В то время как абстракция, которая лежит в основе каждой религии, где-то еще стремилась подняться до более широкого и полного понимания и глубже проникнуть в суть вещей, форма римской веры осталась застывшей или даже опустилась до необычайно низкого уровня понимания и проницательности. В религии Рима не было ничего тайного, за исключением имен богов города, Пенатов, а истинный характер даже этих богов был очевиден всем и каждому. Из всех римских культов, вероятно, самым глубоким был культ духов-хранителей, которые жили в домах, в кладовых, в общественных зданиях. Речь идет о культе Весты и Пенатов, причем Пенаты были общественные и домашние1, о культе Сильвана – бога лесов и дикой природы – и, особенно, богов домашнего очага – Ларов, которым регулярно выделалась еда с домашнего стола. О мире духов можно сказать немногое. Души умерших, «хороших» людей, продолжали существовать в виде теней, посещавших то место, где ранее пребывало тело, и получали еду и питье от живых. Но жили они глубоко под землей, и не было моста, по которому можно было выйти из нижнего мира к людям на землю или к богам над ней. Культ героев, столь сильно развитый в Греции, у римлян отсутствовал. Нума – древнейшая и самая уважаемая фигура в римской истории – никогда не обожествлялся в Риме так, как Тесей в Афинах.

Истории Ромула и Нумы приведены по жизнеописаниям Плутарха и трудам Ливия, где персонажи рассматриваются как исторические личности. История Помоны и Вертумна взята из трудов Овидия.

ГРЕКО-РИМСКАЯ МИФОЛОГИЯ

История о Купидоне (Амуре) и Психее является литературным вымыслом; тем не менее она приводится в данном сборнике мифов, поскольку приобрела черты священной истории, сосредоточения религиозной мысли. Кроме того, литературное произведение было основано на древнем греческом сказании, включавшем и религиозные элементы. Следует помнить, что матерью Купидона является не Венера, героиня ранней римской мифологии, и не Венера-Родительница из поэмы Лукреция; она отождествлялась с Афродитой, богиней, культ которой был широко развит на южных и восточных островах Греческого архипелага. В дошедшей до нас форме история относится к довольно позднему периоду: она была написана Апулеем из Мадавра, который родился в 124 году н. э., и составляет эпизод его известного произведения «Золотой осел».

1 Домашние Пенаты охраняли единство семьи, общественные – целостность Римского государства. (Здесь и далее примеч. пер.)

КЕЛЬТСКАЯ МИФОЛОГИЯ

Кельтская мифология известна только благодаря фрагментам, которые дошли до нас из ирландской (гаэльской) и уэльской (бритонской) романтических историй. О мифологии континентальных кельтов мы не знаем ничего.

Альфред Натт в «Путешествии Брана» писал, что на континенте кельтские племена соприкоснулись с богатой и высокоразвитой греко-римской мифологией и практически отказались от собственного мифотворчества. На Британских островах кельтский мифологический романтизм избежал влияния Рима, был пощажен христианством и вплоть до нашего времени служил основой для крестьянских представлений о феях и эльфах, которые, по существу, являлись древними сельскими верованиями в волшебные силы. Они сохранились в первозданном виде и лишь частично видоизменились под яростным напором представителей воинствующего христианства. Гаэльские крестьянские верования отличались от верований жителей других частей Европы, потому что кельты сохранили в романтической форме элементы дохристианской мифологии. Благодаря тому, что эти элементы вошли в артурианский романтизм, литература современной Англии сохранила доступ в волшебное царство мифов и легенд и получила возможность собирать божественные плоды неувядаемой красоты в чудном саду старины.

В Ирландии образованные люди, которые гордились своей национальной историей, писали исторические произведения и романтические истории, используя образы мифологии. Они дошли до нас в документах XI и XII веков, В Уэльсе менее обширный и более разрозненный материал за период между 1080 и 1260 годами был оформлен в романтический сборник, который известен под названием «Мабиногион».

В Древнем мире кельты были известны своими самобытными взглядами, касающимися жизни души, – у них существовала концепция иного мира, в котором царило всеобщее счастье.

Известный исследователь кельтских мифов Альфред Натт пишет, что, хотя самые древние записанные греческие и ирландские высказывания разделяет от пятнадцати до двадцати веков, все же обе мифологические системы находятся примерно на одной ступени развития, разве что Ирландия сохранила с большей полнотой и точностью концепцию, из которой появилась гомеровская Греция. Исследование мифологий других арийских народов, вернее, народов, говорящих на арийских языках, как и на греческом и ирландском, выявляет удивительный факт: только греки и ирландцы сохранили раннюю концепцию иного счастливого мира в сравнительной полноте.

Кельтская религия представляла собой обожествление сил жизни и роста.

«В Греции силы жизни и роста, которым поклонялись примитивные земледельцы, являются только одним из элементов законченного эллинского пантеона, который подвергся таким многочисленным изменениям, был настолько расширен и прославлен, что стал почти неузнаваемым. В Ирландии, если судить по сохранившимся ранним текстам, эти силы, очевидно, составляли доминирующий элемент пантеона, который не слишком отклонился от своей первоначальной формы. Главное же заключается в том, что основными действующими феноменами являются сельские силы жизни и роста, поэтому в мифологии преобладают рассказы, связанные с сельскохозяйственным занятием жителей».

Альфред Натт делает следующий вывод относительно кельтской мифологии, проявляющейся в ирландском романтизме:

«Общие черты греческой и ирландской мифологий принадлежат к ранней стадии арийской мифологической эволюции и не являются результатом влияния, которое оказывает более развитый народ на сравнительно отсталый. Уцелев в Греции, они показывают высокий уровень ирландского дохристианского развития, отсюда последовательность и выразительность ирландской мифологии. Она, безусловно, несколько отрывочна по форме и искажена из-за передачи через создание христиан, однако мы обязаны Ирландии сохранением мифологических концепций и образов более архаичных, чем величайшие мифологии Греции и ведической Индии».

Приведенные здесь кельтские истории относятся главным образом к приключениям в ином, счастливом, мире, в божественной стране. «Путешествие принца Брана» – типичный образец этой части кельтской мифологии, оно опубликовано с комментариями Альфреда Натта. Поэмы, составляющие древнейшую часть этого произведения, относятся к VIII или, возможно, к VII веку. В божественной стране, по которой путешествует принц Бран, происходят события, которые приводят к рождению Этайн и к смерти короля Коннайре. Божественная страна также является местом приключений Пвилла в мифологии Уэльса. Пвилл, Аравн и Матонви первоначально были божествами кельтской Британии: рассказы о них взяты из уэльского «Мабиногиона».

ФИНСКАЯ МИФОЛОГИЯ

Финская мифология создавалась финнами, народом, принадлежащим к финно-угорской группе, включающей финнов и их ближайших родственников эстонцев, а также саамов и венгров. Эта мифология знакома нам по эпосу «Калевала». В дошедших до нас финно-угорских мифах действие происходит в стране лесов и озер Северной Европы. До недавнего времени эти предания существовали в виде устного народного творчества. Разрозненные отрывки поэмы, известной под названием «Калевала», были опубликованы в 1822 году Закариасом Топелиусом. Элиас Леннрот собрал остальные и сформировал двадцать две или двадцать три тысячи стихов в пятьдесят рун. Метрической форме, в которой дошла до нас «Калевала», подражал Лонгфелло в своей «Песне о Гайавате».

1 2 3 4 5 6

мифов и легенд Китая

мифов и легенд Китая

Электронная книга мифов и легенд Китая по проекту Гутенберг, Э. Т. К. Вернер

Эта электронная книга предназначена для использования кем угодно и где угодно бесплатно и с
почти никаких ограничений. Вы можете скопировать, отдать или
повторно использовать его в соответствии с условиями лицензии Project Gutenberg, включенной
в этой электронной книге или на сайте www.gutenberg.net


Название: Мифы и легенды Китая

Автор: Э.Т. К. Вернер

Дата выпуска: 4 марта 2005 г. [Электронная книга № 15250]
Последнее обновление: 7 января 2017 г.

Язык: Английский

Кодировка набора символов: ISO-8859-1

*** НАЧАЛО ПРОЕКТА GUTENBERG EBOOK МИФЫ И ЛЕГЕНДЫ КИТАЯ ***




Продюсеры Джульет Сазерленд, Джерун Хеллингман и PG Online.
Распределенная команда корректуры.






 

Конфуций: учитель и философ

Автор
E.T.C. Вернер
H.B.M. Консул Фучжоу (в отставке), адвокат Миддл Темпл, покойный член Историографического бюро правительства Китая Пекин Автор книг «Описательная социология: китайский», «Китай китайцев» и др.
С тридцатью двумя цветными иллюстрациями китайских художников

Джордж Г. Харрап и Ко. Ltd.
Лондон Бомбей Сидней

In Memoriam

Глэдис Нина Чалмерс Вернер Стр.7

Основными литературными источниками китайских мифов являются: Li tai shên hsien t’ung chien в тридцати двух томах, Shên hsien lieh chuan в восьми томах, Fêng shên yen i в восьми томах и Sou shên chi в десяти томах.При написании следующих страниц я в основном перевел или перефразировал эти работы. Я также консультировался и иногда цитирует превосходные книги Пера Анри Доре о китайских суевериях, вошедшие в ценную серию Variétés Sinologiques , издаваемая католической миссией Press в Шанхае. Местные произведения, содержащиеся в Ssŭ K’u Ch’üan Shu, одном из немногих публичные библиотеки в Пекине оказались полезными в справочных целях. Мои самые сердечные благодарности моему хорошему другу господину Му Сюэ-сю, ученого с широкими знаниями и щедрым нравом, за то, что он любезно позволил мне использовать его очень большой и полезная библиотека китайских книг.Покойный д-р G.E. Моррисон, пока он не продал его японскому барону, был достаточно хорош, чтобы позвольте мне проконсультироваться с его обширной коллекцией зарубежных работ, касающихся Китая, когда я захочу, но в силу того, что так западные писатели сделали очень мало работы по китайской мифологии. Я счел, что лучше заняться этой темой. прямо к оригинальным китайским текстам. Я в долгу перед профессором Х.А. Джайлзу и его издателям, господам Келли и Уолшу, Шанхай, за разрешение перепечатать из Strange Stories из китайской студии легенды о лисах, приведенные в главе XV.

Насколько мне известно, это единственная монография по китайской мифологии на любом языке, отличном от китайского. Также родные работы не включают любой научный анализ или философское рассмотрение их мифов. Стр.8

Моя цель, после обобщения социологии китайцев как предпосылки для понимания их идей и чувств, и работать как можно более полно, в соответствии с ограничениями пространства (ограничения, которые вынудили презентацию очень большой и сложной темы в сильно сжатой форме), с философией предмета, было изложено в английском одеваются те мифы, которые можно считать аккредитованными представителями китайской мифологии, — те, которые живут в умах людей и чаще всего упоминаются в их литературе, а не те, которые просто развлекают без быть типичным или поучительным — короче говоря, истинным, а не искаженным изображением.

Эдвард Теодор Чалмерс Вернер

Пекин
Февраль 1922 г. Стр.9

Стр.11

Page 12

Mais cet Orient, cette Asie, quelles en sont, enfin, les frontières réelles? … Ces frontières sont d’une netteté qui ne permet aucune erreur. L’Asie est là où cesse la vulgarité, où naît la dignité, и т. Д., Начните l’égance intellectuelle. Et l’Orient есть là où sont les sources débordantes de poésie.

Mardrus,
La Reine de Saba

Стр. 13

Глава I

Расовое происхождение

Несмотря на многочисленные исследования и предположения, происхождение китайцев остается неустановленным. Мы не знаем кем они были ни откуда они пришли. Имеющиеся доказательства указывают на их иммиграцию из других мест; у самих китайцев есть традиция западного происхождения. Первое изображение их реальной истории показывает нам, а не людей, которые ведут себя так, как будто поселились на земле, которая была их домом и домом их предков, но инопланетная раса сражалась с дикими зверями, очищая густые леса и оттеснение коренных жителей.

Отбросив несколько теорий (включая ту, что китайцы являются коренными народами и их цивилизация является коренной), теперь рассматриваемые лучшими авторитетами как несостоятельные, исследования китаеведов, кажется, указывают на происхождение (1) из ранней Аккадии; или (2) в Хотане, Таримская долина (обычно то, что сейчас известно как Восточный Туркестан), или горы Кунь-лунь (относительно что более сейчас). Вторая гипотеза может относиться только к более или менее продолжительному пребыванию по пути из Аккадии. к окончательному поселению в Китае, тем более что цивилизация Хотана была импортирована из Пенджаб в III веке до нашей эры.C. Тот факт, что были сделаны серьезные ошибки в идентификации ранних китайских правители с вавилонскими королями и китайскими po-hsing (кантонское bak-sing ), «людьми» с племенами бак-синг или бак, не исключает возможности аккадского происхождения. Но в любом случае иммиграция в Китай, вероятно, была постепенной и могла идти по маршруту из Западной или Центральной Азии прямо к берегам Желтой реки, или, возможно, проследовали по нему на юго-восток через Бирму, а затем на северо-восток через территорию нынешнего Китая — поселение последняя страна, таким образом, распространилась с юго-запада на северо-восток или в северо-восточном направлении вдоль реки Янцзы, и так на север, а не с севера на юг, как обычно предполагается.

Южное происхождение Невероятно

Но этот последний путь представит много трудностей; Казалось бы, это было выдвинуто просто как дополнение к теории что китайцы произошли с Индокитайского полуострова. Эта теория основана на предположении, что древние китайцы идеограммы включают изображения тропических животных и растений; что самые старые и чистые формы языка найдены на юге; и что китайская и индокитайская группы языков являются тональными.Но все эти факты или предполагаемые факты так же легко или лучше объясняются предположением, что китайцы прибыли с севера или северо-запада последовательно волны миграции, более поздние прибывшие толкают более ранних все дальше и дальше на юг, так что самые старые и чистые формы китайского языка можно найти там, где они есть, тональные языки Индокитайского полуострова в этом случае считаются языками авангарда миграции. Кроме того, упомянутые идеограммы представляют животных и растения умеренный пояс, а не тропики, но даже если бы можно было показать, чего нельзя, что эти животные и растения теперь принадлежат исключительно тропикам, что не было бы доказательством тропического происхождения китайцев, поскольку в древние времена климат Северного Китая был намного мягче, чем сейчас, и такие животные, как тигры и слоны, существовали в густых джунглях, которые позже были найдены только в более южных широтах.

Расширение рас с севера на юг

Теория южного происхождения (против которой сейчас будет высказано еще одно серьезное возражение) предполагает постепенное проникновение китайских иммигрантов через Южный или Средний Китай (как указано выше) на север, но нет никаких сомнений в том, что движение рас было с севера на юг, а не наоборот . На территории нынешних провинций Западный Ганьсу и Ссочуань жили люди, связанные с китайцами (что доказано изучение индокитайской сравнительной филологии), которые переехали на нынешнюю территорию Тибета и известны как тибетцы; в чем в настоящее время провинция Юннань была Шань или Ай-лао (современный Лаос), которые, вынужденные монгольскими нашествиями, эмигрировали на полуостров на юге и стал сиамским; а в Индокитае, не связанном с китайцами, были аннамцы, кхмеры, мон, хаси, Коларайны (остатки которых разбросаны по холмам Центральной Индии) и другие племена, жившие в доисторические времена. раз в Южный Китай, но впоследствии отброшенный экспансией китайцев в этом направлении.

Прибытие китайцев в Китай

Принимая во внимание все имеющиеся свидетельства, возражения против всех других теорий происхождения китайцев кажутся быть выше, чем любая из тех, кто до сих пор придерживался теории о том, что иммигранты из Таримской долины или из-за ее пределов (, т. е. из Элама или Аккадии, либо прямо, либо через Восточный Туркестан ) на своем пути на восток вышли на берег Желтой реки и последовали за ней. до тех пор, пока они не достигли мест, где мы впервые находим их поселение, а именно в области, покрытой частями трех современных провинций. Шаньси, Шэньси и Хэнань, где соединяются их границы.Тогда они (около 2500 или 3000 г. до н.э.) находились в относительно продвинутом состояние цивилизации. Страна к востоку и югу от этого района была заселена аборигенными племенами, с которыми китайцы дрались, как они это делали с дикими животными и густой растительностью, но с которыми они также смешивались и смешивались, и среди которых они сажали колонии как центры распространения своей цивилизации.

Горы Кунь-Лунь

В отношении гор Кунь-лунь, обозначенных в китайской мифологии как обитель богов — предков китайцев. расы — следует отметить, что они отождествляются не с ареалом, отделяющим Тибет от Китайского Туркестана, а с индуистскими Куш.Это несколько приближает нас к Вавилону и очевидному совпадению двух теорий, Центральной Азии и Западноазиатские страны, казалось бы, указывают на возможное решение проблемы. Ню Куа, один из предполагаемых создателей людей, а Ню и Куа, первые два человека (согласно разновидности легенды), находятся в горах Кунь-лунь. Это выглядит обнадеживающим. К сожалению, доказано, что легенда о Кунь-лунь имеет даосское происхождение. Кунь-лунь — центральная гора земли и 3000 миль в высоту.Вот источник бессмертия, и оттуда текут четыре великие реки Мир. Другими словами, это Sumêru из индуистской мифологии, перенесенная в китайскую легенду, и для нашей нынешней цели без историческая ценность. Стр. 17

Это заняло бы слишком много места, чтобы вдаваться в подробности этой интересной проблемы происхождения китайцев и их цивилизации, культурные связи или сходства Китая и Западной Азии в довавилонские времена, происхождение двух различных культурные области, столь отмеченные на протяжении большей части китайской истории и т. д., и этого будет достаточно для нашей цели изложить вывод, на который указывают доказательства.

Предварительное заключение

В ожидании обнаружения решающих доказательств следующий предварительный вывод может многое рекомендовать, а именно, что предки китайцев пришли с запада, из Аккадии или Элама, или из Хотана, или (что более вероятно) из Аккадии или Элам через Хотан, как одно кочевое или скотоводческое племя или группа кочевых или скотоводческих племен, или как последовательные волны иммигрантов достигли то, что сейчас является Собственным Китаем в его северо-западном углу, расположено вокруг локтя Желтой реки, простирается на северо-восток, на восток, и на юг, завоевывая, поглощая или вытесняя аборигенов на территорию нынешнего Южного и Юго-Западного Китая.Эти аборигенные расы, которые представляют волну или волны неолитических иммигрантов из Западной Азии раньше, чем относительно высокомерные иммигранты в Северный Китай (которые прибыли примерно в двадцать пятом или двадцать четвертом веке до нашей эры) и которые покинули так глубоко впечатление на японцев, смешанных и смешанных с китайцами на юге, что в конечном итоге привело к выраженным различиям, в физических, умственных и эмоциональных чертах, в чувствах, идеях, языках, процессах и продуктах из северных китайцев которые так заметны в наши дни.Страница 18

Неорганическая среда

В начале своей известной истории страна, оккупированная китайцами, была сравнительно небольшим регионом, упомянутым выше. Тогда это был участок неправильной продолговатой формы, расположенный между 34 ° и 40 ° северной широты и 107 ° и 114 ° восточной долготы. территория вокруг локтя Желтой реки имела площадь около 50 000 квадратных миль и постепенно расширялась до побережье на северо-востоке до 119 ° долготы, когда его площадь увеличилась примерно вдвое.Население, возможно, составляло миллион, увеличиваясь с расширением до двух миллионов. Это можно назвать младенческим Китаем. Его период (феодальный период) приходился на две тысячи лет между двадцать четвертым и третьим веками до нашей эры. В первые века монархического периода который длился с 221 г. до н. э. к 1912 году он расширился на юг до такой степени, что включал в себя все Восемнадцать Провинции, составляющие то, что в наше время известно как Собственный Китай, за исключением части к западу от Кансу. и большие части Сычуань и Юннань.Во времена маньчжурского завоевания в начале семнадцатого века Н.э. он охватил всю территорию, лежащую между 18 ° и 40 ° северной широты и 98 ° и 122 ° восточной долготы (Восемнадцать провинций или Собственный Китай) с добавлением обширных отдаленных территорий Маньчжурии, Монголии, Или, Коко-нор, Тибета и Кореи, с сюзеренитетом над Бирмой и Аннамом — площадью более 5 000 000 квадратных миль, включая 2 000 000 квадратных миль покрытых восемнадцатью провинциями.Как правило, эта территория гористая на западе, постепенно спускающаяся к морю на Восток. Он состоит из трех основных горных хребтов и крупных аллювиальных равнин на севере, востоке и юге. Три великих Страница 19 и около тридцати крупных рек пересекают страну, их многочисленные притоки достигают каждой ее части.

Что касается геологических особенностей, великие аллювиальные равнины покоятся на граните, новом красном песчанике или известняке. На севере обнаружена своеобразная формация лёсса, происходящая, вероятно, из скопившейся вековой пыли, принесенной из монгольских плато.Переход с севера на юг обычно идет от старых к более новым скалам; с востока на запад аналогичная серия найден, с некоторыми вулканическими особенностями на западе и юге. Уголь и железо — главные полезные ископаемые, золото, серебро, медь, свинец, олово, нефрит и др. также добываются.

Климат этой обширной области неоднороден. На севере зима долгая и суровая, лето жаркое и сухое, с прохладной погодой. короткий сезон дождей в июле и августе; на юге лето длинное, жаркое и влажное, зима короткая.Средняя температура составляет 50,3 ° F и 70 ° F на севере и юге соответственно. Обычно градусник для широты низкий, хотя, возможно, правильнее будет сказать, что Гольфстрим повышает температуру на западном побережье Европы выше средней. Значение количество осадков на севере составляет 16, на юге 70 дюймов, с вариациями в других частях. Тайфуны дуют на юге с июля и октябрь.

Органическая среда

Растительные продукты обильны и разнообразны.Рисовая зона (значимая в связи с культурными различиями выше) охватывает южную половину страны. Чай, впервые выращенный для настаивания в 350 г. н.э., выращивают в южные и центральные провинции между двадцать третьим и тридцать пятым градусом широты, хотя он также встречается далеко на севере, как Шантунг, главный «чайный район», однако это большая территория к югу от реки Янцзы, к востоку от озера Тунгтин и великой реки Сианг, и к северу от провинции Куантун.Другими основными растительными продуктами являются пшеница, ячмень, кукуруза, просо, фасоль, батат, сладкое и сладкое. картофель обыкновенный, помидор, баклажан, женьшень, капуста, бамбук, индиго, перец, табак, камфора, жир, арахис, мак, арбуз, сахар, хлопок, конопля и шелк. Среди выращенных фруктов — финик, шелковица, апельсин, лимон, пумело, хурма, личи, гранат, ананас, инжир, кокос, манго и банан, помимо обычных видов, распространенных в западных странах.

К диким животным относятся тигр, пантера, леопард, медведь, соболь, выдра, обезьяна, волк, лиса, двадцать семь или более видов. жвачных животных и многочисленные виды грызунов.Носорог, слон и тапир все еще существуют в Юннани. Домашние животные включают верблюда и водяного буйвола. Здесь обитает около 700 видов птиц и бесчисленное множество видов рыб и насекомых.

Социологическая среда

По прибытии в территорию, которая сейчас известна как Китай, китайцы, как уже отмечалось, вступили в схватку с аборигенными племенами. Последний были истреблены, поглощены или изгнаны на юг с распространением китайского правления. Китайцы «выковырили очи земли», и, следовательно, некитайские племена теперь живут в нездоровых лесах или болотах на юге или в горных регионах. труднодоступны, некоторые даже на деревьях (добровольное, а не обязательное продвижение), хотя некоторые, такие как Собака Чжун в Фуцзян, сохранить поселения, как острова, среди правящей расы.

В III веке до н. Э. начались враждебные отношения китайцев с северными кочевниками, которые продолжались на протяжении большей части их истории. В течение первых шести веков Н.э. были сношения с Римом, Парфией, Турцией, Месопотамией, Цейлоном, Индией и Индокитаем, а в седьмом веке с арабами. Христианские путешественники внесли Европу в социологическую среду. С десятого по тринадцатый столетие север был оккупирован Китанами и Нюченами, и вся Империя находилась под властью монголов в течение восьмидесяти восьми лет в тринадцатый и четырнадцатый века.Отношения коммерческого и религиозного характера с соседями в период следующие четыреста лет. Регулярные дипломатические отношения с западными странами были установлены в результате серии войн в восемнадцатом и девятнадцатом веках. До недавнего времени нация держалась в стороне от союзов и в целом отвращение к иностранным сношениям. Начиная с 1537 г., как продолжение войны или договора, были получены концессии, поселения и т. Д. иностранными державами. Китай теперь потерял некоторые из своих приграничных стран и большие прилегающие острова, военные и торговые. Давление западных стран и Японии сменилось

Китайских мифов о сотворении мира — Crystalinks

Китайских мифов о сотворении мира — Crystalinks Китайские мифы о сотворении мира

В Китае существует пять основных взглядов на творение:

Первый и наиболее последовательный исторически заключается в том, что мифа не существует.Это не означает, что их вообще не существовало, просто нет доказательств, подтверждающих попытку объяснить происхождение мира.

Вторая точка зрения очень косвенная. Это просто основано на вопросе диалога в более ранней ссылке. Идея вопроса подразумевает, что небо и земля отделены друг от друга.

Третий взгляд увековечен даосизмом в силу его философии. Похоже, что это «относительно» поздно в китайской истории. В нем Дао описывается как высшая сила, стоящая за творением.С помощью дао ничто породило существование, существование породило инь и ян, а инь и ян породили все. Из-за неоднозначного характера этого мифа он мог быть совместим с первым мифом (и поэтому ничего не сказать). Но это, как и его противоположность, можно объяснить так, чтобы лучше соответствовать современным научным представлениям о сотворении Вселенной.

Четвертая точка зрения — это относительно поздний миф о Пангу. Это объяснение было предложено даосскими монахами через сотни лет после Лаоцзы; вероятно, около 200 г. н.э.В этой истории вселенная начинается как космическое яйцо. Бог по имени Пангу, рожденный внутри яйца, разбил его на две половины: верхняя половина стала небом, нижняя половина стала землей. По мере того как бог становился выше, небо и земля становились толще и отделялись друг от друга. В конце концов бог умер, и части его тела стали разными частями земли.

Пятая точка зрения — это племенные описания, которые сильно различаются и не обязательно связаны с системой верований.

---

Фан Ку — Пань Ку

Из различных историй сотворения, которые развиваются в Китае, наиболее поразительной является история Пань Ку.Он вылупился из космического яйца. Половина панциря над ним, как небо, другая половина под ним, как земля. Он растет с каждым днем ​​в течение 18 000 лет, постепенно раздвигая их, пока они не достигнут назначенного места. После всех этих усилий Пань Ку распадается. Его члены становятся горами, его кровь — реками, его дыхание — ветром, а его голос — громом. Его два глаза — это солнце и луна. Паразиты на его теле — человечество.

Другая версия … Вначале было огромное яйцо, содержащее хаос и смесь инь-ян (женщина-мужчина, холод-тепло, темный-свет, влажный-сухой и т. Д.).Также внутри этого инь-янь был Фан Ку, который возник из яйца как гигант, разделивший инь-ян на множество противоположностей, включая землю и небо. С помощью большого долота и огромного молотка Фан Ку вырезал горы, реки, долины и океаны. Он также создал солнце, луну и звезды. Говорят, что когда он умер, спустя 18 000 лет, блохи в его волосах стали людьми. Подводя итог, китайцы говорят, что все, что есть — это Фан Ку, а все, что Фан Ку есть инь-янь.

---

Пан Гу

Вначале небо и земля были единым целым, и все было хаосом.Вселенная была похожа большое черное яйцо, несущее в себе Пан Гу. Спустя 18 тысяч лет Пан Гу проснулся от долгого спать. Он чувствовал себя задыхающимся, поэтому он взял топор и изо всех сил взмахнул им, чтобы открыть яйцо. Его светлая, прозрачная часть взмыла вверх и образовала небеса, холодную мутную материю. остался внизу, чтобы сформировать землю. Пан Гу стоял посередине, его голова касалась неба, его ноги посадили на землю. Небеса и земля начали расти со скоростью десять футов в день, и Пан Гу рос вместе с ними.Еще через 18 тысяч лет небо стало выше, земля толще, и Пан Гу стоял между ними как столб высотой 9 миллионов ли, чтобы они никогда не присоединяйся снова.

Когда Пан Гу умер, его дыхание превратилось в ветер и облака, а голос — в раскатистый гром. Один глаз стал солнцем и луной. Его тело и конечности превратились в пять больших гор, а его кровь образовала ревущую воду. Его вены превратились в протяженные дороги, а мускулы плодородны. земельные участки.Бесчисленные звезды на небе исходили из его волос и бороды, а цветы и деревья — из его кожа и тонкие волосы на его теле. Его мозг превратился в нефрит и жемчуг. Его пот потек как хороший дождь и сладкая роса, питавшие все на земле. По некоторым версиям из легенды о Пань Гу, его слезы текли, и сияние его глаз превратилось в гром и молния. Когда он был счастлив, светило солнце, но когда он был зол, черные облака собрались в небе.Одна из версий легенды гласит, что блохи и вши на его теле стали предки человечества.

История Пан Гу прочно вошла в китайскую традицию. Есть даже идиома, относящаяся к он: «С тех пор, как Пан Гу сотворил землю и небо», что означает «очень долгое время». Тем не менее, он довольно поздно вошел в каталог китайских легенд. Первое упоминание об этом есть в книге о Китайские мифы, написанные Сюй Чжэном в период Троецарствия (220-265 гг. Н. Э.).Некоторые мнения Считают, что он возник в Южном Китае или Юго-Восточной Азии.

Есть несколько версий истории Пан Гу.

Легенда касается Мяо, Яо, Ли и других народов Южного Китая. прародитель всего человечества, с мужским телом и собачьей головой. Это звучит так: На небесах Бог, отвечающий за землю, король Гао Синь, владел красивой пятнистой собакой. Он вырастил его на тарелка (сковорода по-китайски) внутри тыквы (ху, что близко к звуку гу), так что собака была известный как Пан Гу.Среди богов была великая вражда между королем Гао Синем и его соперником. Король Клык. «Тот, кто принесет мне голову Короля Клыка, может жениться на моей дочери», — сказал он. — провозгласили, но никто не хотел попробовать, потому что боялся сильного солдаты и крепкие лошади.

Собака Пан Гу подслушала сказанное и, когда Гао Синь спал, выскользнула из дворец и побежал к королю Клыку. Тот был рад видеть, что он стоит там и виляет хвостом.»Вы видите ли, король Гао Синь близится к своей смерти. Даже его собака бросила его, — сказал Клык и устроил банкет для случай с собакой на его стороне.

В полночь, когда все стихло и Клык был захвачен выпивкой, Пан Гу прыгнул на кровать короля, откусил ему голову и побежал с ней к своему хозяину. Король Гао Синь очень обрадовался, увидев голову своего соперника, и приказал принести Пань Гу свежего мяса. Но Пан Гу оставил мясо нетронутый и свернулся калачиком в углу, чтобы заснуть.Три дня он ничего не ел и не ел размешивать.

Король был озадачен и спросил: «Почему ты не ешь? Это потому, что я не сдержал своего обещания. жениться на собаке? »К его удивлению, Пан Гу заговорил:« Не волнуйся, мой король. Просто прикрой меня своим золотым колоколом, и через семь дней и семь ночей я стану человеком ». Король сделал, как он сказал, но на шестой день, опасаясь, что он умрет с голоду, из заботы принцесса заглянул под звонок.Тело Пан Гу уже превратилось в тело человека, но его голова была все еще что из собаки. Однако, как только был поднят колокол, волшебное изменение прекратилось, и ему пришлось оставаться человеком с собачьей головой.

Он женился на принцессе, но она не хотела, чтобы ее видели с таким мужчиной, поэтому они переехали в земли и поселились в отдаленных горах южного Китая. Там они жили счастливо и имели четыре дети, трое мальчиков и девочка, которые стали предками человечества.

---

Легенда о Тан’гуне

В Вэй Шу говорится, что две тысячи лет назад, в то время императора Яо, Тангун Вангом выбрал Асадаль своей столицей и основал государство Чосциркон. The Old Record отмечает, что в в древние времена сын Хванина, Хванунг, хотел произойти из рай и жить в мире людей. Зная своего сына желание, Хванин обследовал три самые высокие горы и обнаружил Гора Таэбэк — самое подходящее место для его сына, чтобы поселиться и помогать людям.Поэтому он дал Хвануну три небесных запечатал и отправил его править людьми.

Хванунг спустился с тремя тысячами последователей на место под деревом у Святого Алтаря на вершине горы Таэбэк, и он позвал это место Город Бога. Он был Небесным королем Хванунгом. Возглавляя графа Ветра, повелителя дождя и повелителя облаков, он руководил около трехсот шестидесяти участков ответственность, включая сельское хозяйство, выделенную продолжительность жизни, болезни, наказание, и добро, и зло, и принесли культуру своему народу.

В это время молились медведь и тигр, живущие в одной пещере. в Святой Хванунг, чтобы превратить их в людей. Король дал им связку священной полыни и двадцать долек чеснок и сказал: «Если ты съешь их и хоть на один через сто дней вы примете человеческий облик ». Оба животных съели специи и избегали солнца. Через двадцать один день медведь превратился в женщину, а тигр, не в силах наблюдать табу, остался тигр.Не найдя мужа, Женщина-медведица молилась под алтарем о ребенке. Hwanung превратился в себя, лег с ней и родил сына, названного Tangun Wanggom.

На пятидесятом году правления императора Яо Тангун сделал обнесенный стеной город Пьёнъян столицей и названный его страной Чосон. Затем он перенес свою столицу в Асадал на горе Пэгак, Он назвал гору Кунгхол, где правил полторы тысячи лет. Когда в год кимё [1122 г. до н.э.] король Чжоу У отошел от Чи Цзы к Чосону, Тангун переехал в Чханданъён, но позже он вернулся и спрятался в Асадале как горный бог в возрасте одного года тысяча девятьсот восемь.

---

Слово о короле Тонмён

В третий год Шэнь-цюэ Хань, в начале лета, когда Большая Медведица стояла в Змеи, Хэмосу прибыл в Корею, истинный Сын Неба. Он спустился по воздуху в пятидраконе колесница, со свитой из сотен, струящиеся одежды, верховая езда на лебедях. Атмосфера громко перекликалась с перезвоном музыки, и знамена плыли на тонированных облаках. С древних времен люди, предназначенные править, сошли с Небес, но при дневном свете он пришел из самого сердца неба — невиданного прежде.

По утрам он жил среди людей, по вечерам возвращался в его небесный дворец. Древние говорили нам, что между небо и земля расстояние две тысячи миллиардов восемнадцать тысяча семьсот восемьдесят ри. Масштабная лестница могла не доходят до сих пор, летающие шестерни не выдерживают нагрузки, но утром и вечером он ходил и возвращался по желанию. Какой силой он мог это сделать?

К северу от столицы протекала Грин-Ривер, где река Эрлз три прекрасные дочери поднялись из зеленых волн драконьей шеи играть в Пул Сердце Медведя.Их нефритовые украшения звенели, их цветочная красота была скромной — они могли быть феи берегов реки Хан или богини реки Ло островки. Король, на охоте, заметил их, был очарован и потерял сердце не из-за страсти к девушкам, а из-за страстного желания наследник. Три сестры увидели его приближение и погрузились в воды, чтобы бежать, поэтому король приготовил дворец, чтобы спрятаться, пока они вернулся:

Он начертил основы кнутом: Бронзовый дворец внезапно возвышались, шелковые подушки расстилались, яркие и элегантные, золотые кубки ждали с ароматным вином.Вскоре три девушки вошли и поджаривали друг друга, пока не напились. Тогда король вышел из укрытия; Пораженные девушки побежали, споткнулись и упал на пол. Самым старым был Цветок ивы, и он была та, кого поймал король.

Граф Реки разгневался и послал посыльного требовать: «Что за мошенник, который смеет вести себя так самонадеянно?» «Сын Небесного Императора, — ответил Хэмосу, — я прошу твоего рука благородной дочери.»Он поманил в небо: машина дракона пришла вниз, и сразу перебрался в Океанский дворец, где речной граф увещевал его: «Брак — дело важное, нуждаются в посредниках и подарках. Зачем ты это сделал? Если ты наследник самого Бога, докажи свои способности трансмогрификации! » Река Эрл прыгнула сквозь рябь, текущую зеленую воду, превращаясь в карпа; король сразу превратился в выдру которые схватили карпа прежде, чем он успел убежать.

Затем у графа выросли крылья, взлетевшие вверх, превратившиеся в фазан; но король был беркутом и ударил как большая хищная птица; граф умчался оленем, король преследовали как волк. Затем граф признался, что король был божественное, налили вино, и они выпили за договор. Когда король был пьян, его положили в кожаный мешок, поставили рядом с девушка в его колеснице, и отправился с ней, чтобы вместе подняться на Небеса. Но машина не выехала из воды до того, как Хэмосу очнулся от его ступор и, схватив девушку за золотую шпильку, проткнул кожу и выскользнул через отверстие, чтобы в одиночку сесть на машину за малиновые облака.Все было тихо; он не вернулся.

Река Граф наказал свою дочь, растянув губы на три фута долго, и бросил ее в поток Убал только с двумя служанками. Рыбак видел их в водоворотах, существа рассыпались. как ни странно, и сообщил об этом королю Комве. Была установлена ​​железная сетка в потоке, и женщина оказалась в ловушке на скале, чудовище шокирующая внешность, длинные губы которой сделали ее немой. Три раза они были обрезаны, прежде чем она смогла говорить.Король Комва признал Жена Хэмосу и дал ей дворец, где она могла бы жить. Солнце светило ей в грудь, и на четвертом курсе она родила Чумонга. Шэнь-цюэ.

Его форма была прекрасна, его голос могущественной силы. Он родился из яйцо размером с горшок, которое пугало всех, кто его видел. Король думал это зловещий, чудовищный и нечеловеческий, и положить в загон для лошадей, но лошади старались не топтать его; сброшено с крутых холмов, но все дикие звери защищали его; мать забрала его и взрастила это, пока мальчик не вылупился.Его первыми словами были: «Мухи грызут мои глаза, я не могу лежать и спать спокойно «. Его мать поклонилась ему и стрелы, И он ни разу не промахнулся.

Шли годы, он рос, умнее с каждым днем, а корона принц Пуйо начал ревновать, говоря: «Этот парень Чумонг — грозный воин. Если мы не будем действовать в ближайшее время, он будет позже станет проблемой «. Итак, король послал Чумонга пасти лошадей, чтобы проверить его намерения. Чумонг медитировал: «Ради внука небес быть простым пастухом — невыносимый позор.»Поиск его сердцем, он искал верный путь: «Лучше умереть, чем так жить. Я бы пошел на юг, основал нацию, построил город — но для моих мать, от которой трудно расстаться «. Мать услышала его слова. и плакал; но вытерла блестящие слезы:

«Неважно обо мне. Я боюсь за вашу безопасность. Рыцарь отправляясь в путь, нужен верный жеребец ». Вместе они пошел в загон и стал бить лошадей длинными плетками.Перепуганные звери бродили, но одна лошадь, красивый залив, перепрыгнул через стену с двумя саженями и показал себя лучше всех пасти. Они воткнули ему в язык иглу, которая ужалила его, поэтому он не мог есть; через день или два он чахнул и выглядел как изношенный нефрит.

Когда король подошел посмотреть, он отдал эту лошадь Чумонгу, который взял его, вынул иглу и хорошо кормил лошадь днем ​​и ночью. Затем он заключил договор с тремя друзьями, друзьями, которые были людьми мудрость; они двинулись на юг, пока не достигли Ом, но смогли найти нет парома для перехода.Чумонг поднял хлыст к небу и произнес: длинная грустная жалоба: «Внук Неба, Внук Реки, я прилетел сюда в полете от опасности. Посмотри на мое жалкое осиротевшее сердце: Небо и Земля, ты прогнал меня? »

Взяв свой лук, он ударил по воде: Рыбы и черепахи спешили, вместе, чтобы образовать большой мост, который друзья сразу пройдено. Внезапно появились и всадились преследующие войска. мост; но он растаял.

Пара голубей принесла ячмень в счетах, посыльные послали его загадочной матерью. Он выбрал место для своей столицы среди горы, ручьи и холмы с густым лесом. Усаживаясь на королевской циновке, как король Тонмён, он приказал его подданные. Увы, Сунъян, король Пирю, почему он такой невнимательный? Был ли он сыном бессмертных богов, которые могли не признать отпрыска Небес?

Он попросил Тонмёна стать его вассалом, выдвигая необдуманные требования: но не смог попасть в пупок нарисованного оленя и был поражен когда Тонмён расколол нефритовое кольцо; он нашел свой барабан и горн изменился и не осмеливался называть их своим; он видел Тонмёна древние столбы, потом вернулся домой, кусая язык.

Тонмён отправился на охоту на запад, поймал высокого белоснежного олень, привязал его за задние лапы в Хэвоне и произвел великое проклятие: «Пусть Небеса проливают потоки на Пирью, и смыть его капитал. Я не отпущу тебя, пока ты не поможешь мне излей мой гнев «.

Олень кричал так жалобно, что они достигли уши небес. И от ужасной музыки оленей великий дождь шел семь дней, наводнения пришли, как будто Хуай присоединился к Су; Сунъян был напуган и встревожен.У него были толстые веревки протянувшись у воды, рыцари и крестьяне боролись за сжимайте их, потея и зевая от страха.

Затем Тонмён взял хлыст и провел линию, по которой вода прекратилась. Сунъян представил, и после этого там не было аргументов. Темное облако накрыло перевал Сокола, гребни хребтов были скрыты, и тысячи и тысячи там слышался стук плотников. Царь сказал: «Музыка с Небес для меня готовит там большую крепость.» Внезапно туман рассеялся, и дворец стал высоким и великолепно, где Тонмён правил девятнадцать лет, пока не поднялся к небу и покинул свой престол.

---

Nuwa Makes Men

Нува — богиня, которая отделила небо от земли, создав Божественная земля (Китай). Она является изначальным предком китайской нации. Согласно легенде, Нува также была младшей сестрой императора Фуси (сказал жила в третьем тысячелетии до нашей эры), а сама была императрицей.

Исторические записи говорят:

У Нува была фамилия Фэн; у нее было тело змеи, человеческая голова и сила божественного существа. Она также известна как Микси.

Имя Нува впервые появляется в одной из элегий Чу под названием Тянь Вэнь:

Нува любил покой и радовался творчеству. Она лепила фигурки из желтой земли и дала им жизнь и способность рожать детей: так было создано человечество.Когда демоны вели ужасную войну, они сломали столбы, удерживавшие небеса. Небосвод раскололся, и человеческий мир оказался в смертельной опасности.

Чтобы спасти жизни тех, кто у нее был Созданный, Нува работал непрерывно, плавя пятицветные камни, чтобы исправить брешь. Когда небосвод снова стал целым, Нува, измученная ее труд легла на землю и превратилась в огромную гору спектр.Таким образом, она способствовала росту китайской нации, обеспечивая богатая и плодородная земля. Эта известная сказка известна как «Нува исправляет Небесный свод ».

Среди этнических меньшинств Китая сохранилась другая история о том, как Император Фуси приехал, чтобы взять в невесту свою сестру Нува. Эта сказка известна как Брат и сестра женятся.

Свирепый Бог Грома был схвачен отцом Фуси и заключен в тюрьму. глубоко в горной пещере.Никому не разрешили навещать его. Фуси и Нва не мог больше слышать жалкие мольбы Бога Грома о воде, но они не осмелились принести ему воды. В конце концов, они двое слезы, которые бог пил из их ладоней. Бог Грома был настолько окрепший от слез, что вырвался из горной тюрьмы. Чтобы отплатить Фуси и Нува за их участие в спасении, Бог Грома потянул длинный клык изо рта и дал им со словами:

«Через три дня человечество постигнет ужасное бедствие.Вы можете использовать этот зуб чтобы уберечься от вреда «.

Сказав это, Бог Грома прыгнул в небо и исчез.

Три дня спустя небо наполнилось громом и молниями. Огромный разразился шторм. Непрерывно шел дождь и поднимались наводнения; огромные волны прокатился по земле, и весь человеческий род был уничтожен. Поскольку начался потоп, зуб Бога Грома превратился в лодку.Безопасно на борту этого судна Фуси и его сестра плыли по волнам и плыли вместе с ним. приливы. Только когда вода спала, Фуси и Нува поняли, что они один пережил запустение. Когда они стали взрослыми, Фуси и Нува стала мужем и женой, чтобы иметь потомство и основать новая человеческая раса.

Эта вторая история отражает обычай смешанных браков между кровными отношения в Древнем Китае.Это также показывает, почему Нува известна как мать китайская нация.

Говорят, что не было людей, когда небо и земля были разделены. Именно Нува создавал людей, лепя желтую глину. В работа была настолько утомительной, что ее силы не было равных. Так что она обмакнул веревку в грязь и поднял ее. Грязь, которая капала из веревки тоже стали мужчины.Изготовленные из желтой глины. были богаты и знатны, в то время как те, которые поднимали веревку, были бедными и низкий. — от Тай пинг ю лань

(Антологии тайпинов для Императора)

---

Nuwa Mends the Sky

В древние времена четыре угла неба рухнули, и мир с его девятью областями раскололся. Небо не могло покрыть все, что находится под ним, и Земля не могла нести все на себе.

Бушевал большой пожар, который не угасал; свирепое наводнение пронеслось вокруг, и его невозможно было остановить. Дикие звери пожирали невинных людей; злые птицы охотятся на слабых и старых.

Затем Нува расплавила камни пяти цветов и использовала их, чтобы заделать трещины в небе. Она поддерживала четыре угла неба ногами, отрезанными от гигантской черепахи. Она убила черного дракона, чтобы спасти людей Цзичжоу, и заблокировала наводнение пеплом тростника.

Таким образом небо было исправлено, его четыре угла приподняты, наводнение приручено, Цзичжоу умиротворен, а вредные птицы и звери убиты, и невинные люди смогли жить на квадратной Земле под куполом неба. Это было время, когда птицы, звери, насекомые и змеи больше не использовали свои когти, зубы или ядовитые укусы, потому что они не хотели ловить или есть более слабые вещи.

Деяния Нува принесли пользу небесам вверху и земле внизу. Ее имя запомнили последующие поколения, и ее свет сиял на каждом творении.

Теперь она ехала на громовой колеснице, запряженной двукрылым драконом и двумя зелеными безрогими драконами, с благоприятными предметами в руках и специальным матрасом под ними, окруженная золотыми облаками, белый дракон шел впереди, а летящая змея следовала за ней. позади.

Свободно парив над облаками, она взяла призраков и богов на девятое небо и получила аудиенцию у Небесный Император в Линь Мене, где она покоилась с миром и достоинством при императоре.Она никогда не хвасталась своими достижениями и не пыталась добиться какой-либо известности; она хотела скрыть свои достоинства в соответствии с обычаями вселенной.

---

Цзян Тайгун встречает короля Вэня

Когда король Вэнь решил пойти на охоту, Биан, его официальный историк, сжег панцирь черепахи, чтобы предсказать результат. Прочитав трещины, он сказал: «Охота на северной стороне реки Вэй обязательно принесет большой выигрыш. Это не будет дракон или Чи, не будет тигр или медведь.Это будет мудрый человек, посланный Небесами, чтобы быть вашим служителем и наставник «. Король Вэнь сел в карету, завел лошадей и отправился на место. Там он увидел Цзян Тайгун, сидящего на трава и рыбалка. — От Лю Тао ( Six Tactics )

Чжоу Сибо пошел на охоту и на северном берегу реки Вэй он встретил Цзян Тайгуна.Поговорив с ним, Ксибо был очень доволен, говоря: «Перед смертью мой отец ожидал, что Чжоу стали процветающими, когда к нам пришел мудрец. Ты мудрец? Мой отец давно ждал твоего приезда! »Так он назвал его Тайгун Ван (Отцовские ожидания). Он вернулся с Тайгун, поделившись своим карета с ним, и должен был относиться к нему как к своему наставнику.- От Ши цзи ( Записи великого историка )

Король Вэнь назначил Тайгуна магистратом Гуантана. В течение года Тайгун был там, никогда не было достаточно сильного ветра потревожить листья деревьев. Однажды во сне король Вэнь увидел красивая женщина плачет перед его каретой.

Когда его спросили причина, она ответила: «Я дочь бога горы Тайшань и женился на боге Восточного моря.Теперь я хочу домой, но добродетельный магистрат Гуантана затрудняет поездку. Для моего движения всегда сопровождаются сильной бурей, которая повредить его доброе имя «. Проснувшись, царь призвал Тайгун, чтобы спросить, что случилось. Ему сказали, что сильный шторм в тот день проливным дождем захлестнули районы за пределами Гуантана. король Затем Вэнь повысил Тайгуна до должности главного генерала.- Из Соу шен цзи ( Истории бессмертных, )

ДРЕВНИЙ КИТАЙ

СОЗДАНИЕ ПО СТРАНАМ ИНДЕКС

ИНДЕКС СОЗДАНИЯ

ИНДЕКС ПАЛЕНТОЛОГИИ

ДРЕВНИЕ ЦИВИЛИЗАЦИИ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ ВСЕХ ФАЙЛОВ

ГЛАВНАЯ СТРАНИЦА
CRYSTALINKS

ПСИХИЧЕСКОЕ ЧТЕНИЕ С ЭЛЛИ

2012 АЛХИМИЯ ВРЕМЕНИ

Легенд эскимосов / инуитов (фольклор, мифы и традиционные индийские рассказы)

Легенды эскимосов / инуитов (фольклор, мифы и традиционные индийские рассказы)

Языки американских индейцев Индейцы Америки Что нового на нашем сайте сегодня!

Это наша коллекция ссылок на сказки инуитов и традиционные рассказы, которые можно прочитать в Интернете.Мы проиндексировали наш раздел легенд коренных народов Америки. по племени, чтобы их было легче найти ; однако варианты на том же легенды часто рассказываются коренными американцами из разных племен, особенно если эти племена являются родственниками или соседями по друг друга. В частности, хотя эти легенды исходят от инуитов, традиционные истории о родственные племена, такие как алеуты и Племена юпиков очень похожи.

Наслаждайтесь рассказами! Если вы хотите порекомендовать легенду инуитов для этой страницы или подумайте об одной из приведенных здесь должны быть удалены, сообщите нам об этом.

Рекламные ссылки

Нажмите на имя каждого персонажа, чтобы получить более подробную информацию о его роли в мифологии инуитов / эскимосов.

Седна (также известная как Санна, Нерривик, Нулиаджук и многие другие региональные названия): Инуитская богиня моря. В большинстве инуитских мифов Седна когда-то была смертной женщиной, которая стала правительницей подземного мира, когда ее Отец принес ее в жертву, бросив за борт, чтобы она утонула.Говорят, что первые морские млекопитающие были созданы из отрубленных пальцев Седны.

Сказки и традиции эскимосов:
Собрание легенд и рассказов инуитов.
Эскимосские сказки:
Электронная книга фольклора инуитов.
Мифы о родителях мира:
Сравнение Гурона, Кри и мифы о создании инуитов Иглуик.
Седна, хозяйка преисподней:
Легенда о ранней жизни инуитской богини Седны.
История создания инуитов Ворона приносит дневной свет Происхождение света:
Рассказы инуитов о рождении Ворона и создании света.
Первая женщина:
Миф инуитов, в котором бог Ворон создал первую женщину.
Солнечная сестра и Лунный брат:
Происхождение солнца и луны в мифологии инуитов.
Почему звезды в небе:
Эскимосские мифы о звездах и планетах.
Легенды и фольклор северного сияния:
Рассказы инуитов о северном сиянии, Квакиутль и Тлинкиты и Племена алгонкинов.
История Ангангуюка:
Эскимосская легенда о похищенном ребенке.
История Ангутисугсук:
Эскимосская легенда о семье, заколдованной на битву друг с другом.
История Anarteq:
Эскимосский миф о человеке, ставшем духом лосося.
Неестественный дядя:
Кадьяк Эскимосская легенда о мальчике, который победил своего злого дядю.
The Fox Wife:
Легенда инуитов о человеке, который женился на лисе.
Мужья орла и кита:
Легенда об инуитских женщинах, вышедших замуж за животных.
Женщина и ее медведь:
Эскимосская легенда о женщине, усыновившей белого медведя.
Как Фокс спас людей:
Фокс спасает инуитов от голода, а Ворон извлекает урок.
Эскимосская история совы и ворона:
Инуктитут легенда о том, как Ворон стал черным.
Кивюк:
Приключения сверхъестественного инуитского героя Кивюка.
Кауджагюк Мальчик с огромными ноздрями:
Легенда инуитов о мести оскорбленного мальчика.
Истории коренных жителей Аляски:
Восемь легенд ахтна, тлинкитов и эскимосов, представленных образовательной организацией коренных жителей Аляски.

Рекомендуемые книги по мифологии инуитов
Наша организация получает комиссию с любой книги, купленной по этим ссылкам

Сказания о Тикасуке: эскимосские легенды и рассказы:
Сборник традиционных историй, рассказанных автором-инуитом.
Сын белого медведя:
Очаровательная книга с картинками, основанная на легенде инуитов о женщине, которая усыновила медвежонка.
Северное сияние: футбольные трассы :
Книжка с картинками для детей о важности северного сияния для духовности инуитов (эскимосов).
Сокровищница эскимосских сказок:
Классический сборник легенд и сказок инуитов.
Седна: Богиня моря:
Книга рассказов о жизни и деяниях инуитской морской богини Седны.
Иди домой, река:
Детская книга автора уроженца Аляски, иллюстрирующая ребенка-инупиата, изучающего традиционные уроки круговорота воды.
Китовый снег:
Детская книга, рассказывающая о важности китов для традиционной культуры инуитов.
The Deetkatoo:
Большой сборник традиционных сказок о маленьких людях из племен инуитов и коренных американцев.

Рекламные ссылки

Дополнительные ресурсы

Религия инуитов и выразительные традиции
Книги мифов коренных американцев
Родные религии
Инуктитут / язык инупиак
эскимосских слов
Коренные жители Аляски
Люди Арктики
Эскимо-алеутских языков
Культура инуитов
Собственные сайты

Назад к богам и монстрам коренных народов
Вернуться на домашнюю страницу Amerind
Прочтите стихи коренных американцев

Предки коренных американцев Имена индийских лошадей История Делавэра Атаниэль фантастика Племенные татуировки

Хотели бы вы помочь нашей организации в работе с языками индейцев инуитов?

Веб-сайт коренных народов Америки © 1998-2020 Контакты и страница часто задаваемых вопросов

Мифы и легенды Перу — Глобальные программы обслуживания волонтеров

Страновой менеджер в Перу Даниэль Салазар рассказывает о мифах и легендах Перу и рассказывает нам легенду о Манко Капаке и Мама Оклло.

Одно из самых интересных мест, которое вы посещаете, — это местные мифы и легенды. Это особенно актуально для таких стран, как Перу или Эквадор, на территории империи инков, самой большой империи в доколумбовой Америке. Хотя инки были великой империей, у них не было письменных свидетельств их истории. Но они оставили нам множество удивительных мифов и легенд, которыми мы хотели бы поделиться, когда вы готовитесь посетить эту богатую культурой страну.

Легенда о Манко Капаке и Мама Оклло, также известная как Легенда озера Титикака, была впервые записана Инкой Гарсиласо де ла Вега, сыном капитана испанцев и внучкой императора инков.Именно от ее семьи Гарсиласо узнал многие легенды инков.

Озеро Титтикака на сегодняшний день в Пуно, Перу.

Люди живут на искусственных плавучих островах, подобных этому на озере Титикака.

В земле вокруг озера Титикака (Перу и Боливия) люди жили как дикари и не имели религии, закона или какой-либо другой формы организации. Они жили в пещерах, собирались, охотились за пропитанием и ходили голыми, потому что не умели шить одежду. Итак, бог Инти (солнце) сжалился над ними и послал своего сына Айара Манко или Манко Капака и его дочь Маму Оклло, чтобы они цивилизовали этих людей и сформировали империю, которая будет его уважать.

Но сначала Манко Капаку нужно было найти подходящее место для основания города, который стал бы центром империи и всего мира. Для выполнения этой задачи Инти дал Манко Капаку золотарник. Манко Капак должен был основать город на земле, где золотарник легко утонет. Однажды он нашел величественную долину, где полностью затонул золотарник. Там он основал город Куско.

Горы вокруг долины Куско, где Манко Капак затопил золотарник.

Манко Капак учил людей жить в обществе, восхвалять Инти, ловить рыбу, строить дома, заниматься сельским хозяйством и т. Д., а мама Оклло учила женщин ткать и выполнять домашние дела. В конце концов, из этих новых цивилизованных людей родилась Империя инков.