Философская лирика Лермонтова — презентация онлайн

1. Философская лирика Лермонтова

Тёлина Анастасия
Г. Алатырь МБОУ
СОШ 9
9а
Филосо́фия (др.-греч. φιλοσοφία дословно «любомудрие; любовь к мудрости»)

3. Немного о философской лирике

Слово «лирика» пришло к нам из греческого языка. В классическом понимании ЛИРИКА – это один из
родов литературы, в основе которого лежит изображение духовной жизни человека, мира его чувств и
эмоций, мыслей и размышлений. Лирическое произведение подразумевает поэтическое повествование, в
котором отображены размышления автора о различных природных явлениях и жизни в целом.
ФИЛОСОФСКАЯ ЛИРИКА – это стихотворения, в основу которых легли раздумья о смысле жизни или о
вечных человеческих ценностях. Они, как и всякая иная лирика, содержат в себе требование соблюдения
всех литературных правил по написанию стихов (рифма, образность, олицетворение и т.д.) и
присутствие скрытого смысла, помимо понятного основного. Скрытый смысл порой раскрывается не
сразу, а после прочтения произведения несколько раз, иногда даже после произошедшего позже
реального события (стихотворение — пророчество). Скрытый смысл может присутствовать в стихах,
написанных на тему космоса, природы, религии или каких-то необъяснимых вещей (НЛО,
фантастические фильмы и т.д.).
Темы стихов современной философской лирики могут быть самыми
разными. Ее продолжение и разновидности – это «гражданская лирика»
и «религиозная лирика», «мистика и эзотерика». Если философская
лирика рассматривает вечные темы смысла жизни, добра и зла,
мироустройства и цели нашего пребывания на земле, то «гражданская»
приближена к общественным проблемам – к истории и политике, она
описывает (непременно поэтическим языком!) наши коллективные
чаяния, любовь к родине, борьбу со злом в обществе. Тема «религиозной
лирики» — это осмысление своей веры, церковной жизни,
взаимоотношений с Богом, религиозные добродетели и грехи, покаяние.
«Мистика и эзотерика» – отражение в стихах особой философской
картины мира, отличной от религиозной.
Философские мотивы в произведениях классиков – не
редкость. Философия приходит на помощь тогда, когда
нужно лучше понять целостную систему «мир –
человек». Кому, как ни поэту, человеку, остро
чувствующему жизнь, обладающему удивительным даром
выражать свои мысли в особой форме, не обратиться к
размышлениям о взаимоотношениях индивида и общества,
о смысле жизни, о истоках духовного развития и
совершенства.

6. Под ношей бытия не устает И не хладеет гордая душа; Судьба ее так скоро не убьет, А лишь взбунтует, мщением дыша Против

Все лирические произведения Лермонтова пронизывают философские мотивы. Наиболее
полно они выражены в стихотворениях «Молитва» (1829), «Монолог», «Благодарность»,
«И скучно и грустно», «Благодарность», «Я жить хочу, хочу печали» , «Как часто
пестрою толпою окружен» и др
Под ношей бытия не устает
И не хладеет гордая душа;
Судьба ее так скоро не убьет,
А лишь взбунтует, мщением дыша
Против непобедимой, много зла
Она свершить готова, хоть могла
Составить счастье тысячи людей:
С такой душой ты бог или злодей…
Па́фос (греч. ) — страдание, страсть, возбуждение, воодушевление) —
риторическая категория, соответствующая стилю, манере или способу
выражения чувств, которые характеризуются эмоциональной
возвышенностью над чем-либо. Категория впервые была полно разработана
Аристотелем, который наряду с пафосом выделял такие элементы
риторики, как этос и логос. В трактовке Аристотеля, пафос представляет
собой приём, при котором эстетика повествования передаётся через
трагедию героя, его страдание и ответные эмоции зрителей. Используя
пафос, автор или оратор должен вызвать у аудитории нужные чувства, при
этом не открывая до конца собственные.
Пафосом философской лирики Лермонтова является его
стремление к самопознанию, желание определить свое отношение
к людям и к миру. В центре внимания поэта — столкновение
дьявольского и божественного в душе человека. Эту проблему
автор унаследовал от Байрона, который также ставил перед
собой философские вопросы. Во многих случаях в самой постановке
подобных вопросов и у Байрона, и у Лермонтова намечаются
ответы.
Лермонтов задумывается над извечным вопросом о смысле
жизни и находит его не в гармонии и покое, не в покорном
подчинении судьбе, а в стремительном движении вперед, в
борьбе и исканиях. Это наиболее ярко выражено в
стихотворениях «Парус», «Я жить хочу! хочу печали…».
Пора, пора насмешкам света Прогнать спокойствия
туман; Что без страданий жизнь поэта? И что без бури
океан?
Лермонтова-философа волнует вопрос о взаимосвязи
человека и природы, он пытается осмыслить свое
место во вселенной — «Выхожу один я на дорогу»,«Мой
дом», «Небо и звезды», «Для чего я не родился…».
Для Лермонтова оказываются неразрывно связанными понятия
«покой» и «одиночество». И это коренным образом отличает его
лирику от пушкинской, для которой чрезвычайно характерно
другое сочетание: «покой и воля». Мотив одиночества получил в
произведении «Выхожу один я на дорогу…». Ощущение
одновременно и единства с миром, и полной отдаленности от
людей поразительно: Уж не жду от жизни ничего я И не жаль мне
прошлого ничуть. Я ищу свободы и покоя, Я б хотел забыться и
заснуть… Мечта лирического героя, а во многом и самого автора,
в том, чтобы не просто слиться с природой, но и слушать
«сладкий голос», поющий о любви.
Он заявляет о несправедливости вселенских и человеческих
законов и выступает с обвинением против Бога, в котором иногда
готов видеть виновника мирового зла -«Благодарность». Поэта
волнует «загадка жизни и смерти», он часто поднимает тему
бессмертия души, но при этом склонен к утверждению
материальной жизни как наиболее близкой и понятной («К деве
небесной», «Земля и небо», «Что толку жить!.. Без
приключений…»).
Белинский, отмечавший, что «эти стихи написаны кровью, они
вышли из глубины оскорбленного духа», был, безусловно, прав. И
страдание поэта вызвано не только отсутствием в обществе
«внутренней жизни», но и в том, что его ум, его душа тщетно
искали отклика. Лермонтов пытался найти кого-либо, способного
его понять, но ощущал лишь разочарование, растущее чувство
одиночества. В стихотворении «И скучно, и грустно» Лермонтов
не только говорит о своем разочаровании в обществе, людях, но и
искренне сожалеет о том, что «некому руку подать в минуту
душевной невзгоды». Именно об этом произведении Белинский
писал: «Страшен… этот потрясающий душу реквием всех надежд,
всех чувств человеческих, всех обаяний жизни».
В отличие от Пушкина в лирике Лермонтова нет упоения жизнью, столь
свойственного романтизму воспевания, вакхических радостей: «Выхожу
один я на дорогу», «Дубовый листок» — шедевры творчества поэта. Но те же
мотивы усталости, безысходности, одиночества, непонятости отразились
и в стихотворении «Никто словам моим не внемлет… Я один…», в котором
уже первая строка поражает читателя. Даже проникнутое глубоким
лиризмом произведение «Из Гете», созданное в 840 году, оканчивается
строками: Не пылит дорога, Не дрожат листы. Подожди немного
Отдохнешь и ты.

Философские раздумья в поэзии М. Ю. Лермонтова

Лучшие экзаменационные сочинения: 400 золотых страниц.

Михаил Юрьевич Лермонтов говорил страстно, вдохновленный мыслью о родине, мечтой о свободе, стремлением к действию, к подвигу. Значительную часть своего творчества Он посвятил проблеме взаимопонимания поэта и общества.

В творчестве поэта это тема активных и часто даже враждебных взаимоотношений между творческой личностью и окружающей средой.  Особенно ярко проблематика этих взаимоотношений выражена в стихотворении «Пророк». Нужно отметить, что это стихотворение Лермонтов начинает именно с того момента, на котором остановился А. С. Пушкин в своем «Пророке»: «С тех пор, как вечный судия мне дал всевиденье пророка…»

Есть в этих двух произведениях преемственность: от социального оптимизма Пушкина к абсолютному одиночеству и трагичности лирического героя Лермонтова. И если Пушкин показывает нам процесс создания Творцом пророка, то Лермонтов показал уже результат деятельности пророка.

Оттого-то жизнь лермонтовского героя полна страданий и мучений от непонимания и неверия людей: «В меня все ближние мои бросали бешено каменья». «Шумный град» встречает героя насмешками «самолюбивой» пошлости, презрением.

К тому же различие трактовки образа пророка у Пушкина и Лермонтова заметно в описании их облика. Пушкин наделяет своего героя сверхъестественными свойствами, Лермонтов же придает герою человеческие черты, отмечая даже бытовые подробности: он худ, бледен, одет в лохмотья. Он пробирается через город, слыша за спиной оскорбительные возгласы:

Как он угрюм, и худ, и бледен!
Смотрите, как он наг и беден,
Как презирают все его!

Трагический элемент у Лермонтова усилен. У Лермонтова поэт всегда противостоит обществу. Если стихотворение Пушкина пронизано оптимизмом, верой в свободу и общество, то у Лермонтова мы замечаем совершенно иное настроение: здесь нет надежды и веры. Его стихотворение глубоко пессимистично.

Тема поэта и общества появляется и становится главной и в таких произведениях Лермонтова, как «Смерть поэта» и «Поэт», «Журналист, читатель и писатель» и др. Стихотворение «Смерть поэта» не только прославило Лермонтова, но и изменило его судьбу: за него поэт был сослан на Кавказ.

В этом страстном стихотворении, посвященном смерти Пушкина, поэт клеймит тех, кто «жадною толпой» стоит у трона, кто явился истинной причиной гибели Пушкина. Именно они — гонители таланта, сплетники, наушники, «свободы, гения и славы палачи» стали причиной смерти поэта.

Нужно отметить, что при всем этом Лермонтов не стал мрачным отрицателем жизни. В стихотворении — «Поэт» тема взаимоотношений поэта и толпы, поэта и черни, поэта и общества раскрывается по-другому. Здесь Лермонтов применяет художественный прием параллелизма образов. Стихотворение можно разбить на две части. В первой части Лермонтов рассказывает о кинжале, когда-то боевом оружии, а теперь золоченой ненужной игрушке, висящей на стене. Во второй части автор сравнивает участь кинжала с судьбой поэта. Поэт затих, голос его не слышен, былые подвиги (когда голос его звучал «как колокол на башне вечевой среди торжеств и бед народных») забыты, толпа презирает его. Но в заключение пессимистический тон меняется на обнадеживающий, призывной.

Проснешься ль ты опять, осмеянный пророк,
Иль никогда на голос мщенья
Из золотых ножон не вырвешь свой клинок,

Покрытый ржавчиной презренья!

Недаром в конце этого стихотворения вновь возникает образ пророка, который является символом гражданской, Богом данной поэзии.

Чувство острого одиночества, которое Лермонтов испытывал на протяжении всей жизни, не могло не отразиться на его творчестве. Избранность поэта, постоянное пребывание «между двух жизней», в этом страшном промежутке — увы, это удел поэта. Тема поэта и поэзии, назначения поэта стала одной из значительных в русской литературе. Продолжателями этой темы можно считать Некрасова, Маяковского, Ахматову, Пастернака и других поэтов современности.

< Предыдущая		Следующая >

Далеко от России

ГЛАВА ОДИН

Далеко от России
Воспоминания
ОЛЬГА АНДРЕЕВА КАРЛАЙЛ
Книги Томаса Данна

Прочитать обзор

---

Звуки поэзии

Мои самые ранние воспоминания связаны со взрослыми, декламирующими стихи в нашей квартире под Парижем: моим отцом, моими тетями и дядями и Мариной Цветаевой. Мне было бы пять или шесть, и я не знал, что есть миры за пределами нашей семьи, темнеющей обеденной комната, горячий ароматный чай и волны поэзии, захлестнувшие нас.

    У Цветаевой были бледно-зеленые глаза, кожа смуглая, а короткие волосы тронуты серебром. Мне нравилась ее резкость — быстрые движения, низкий, слегка скрипучий голос с твердыми

r -ми родовитого москвича.

    Цветаева носила на запястьях тяжелые серебряные браслеты; кожаный ремень был туго затянут вокруг ее талии. Я помню ее острый профиль на фоне сумерек, звон ее браслетов и русский стих поставлено в несколько стилизованной манере, яркой и в то же время даже тонированной.

    Так читал стихи и мой отец, и моя тетя Ариана, которая знала всего Евгения Онегина наизусть.

Через несколько лет мне скажут, что, по словам современников, Пушкин читал стихи таким образом.

    Мне говорили, что Пушкин был величайшим поэтом России, что его праздновали как раз в 1937 году, к столетию со дня его гибели на дуэли, тайно спланированной русским царем. Пушкина стихи и Лермонтова, другого великого поэта, убитого на дуэли, часто читали за столом после обеда. Взрослые разделились: тетя Наташа и бабушка предпочли Пушкину Лермонтова, а остальные, в том числе Цветаева благоволила Пушкину.

    Я тоже считал себя пушкинистом, хотя именно Пастернак, еще один поэт, был моим любимым. Хоть его и было трудно понять, но именно он прекраснее всего говорил о России, далекой край летних лесов, сирени и вихревых метелей. Отец читал свои стихи с особым усердием, вызывая резонанс каждой строчки. Много лет спустя, слушая, как Роберт Лоуэлл читает свои стихи и стихи Йейтса, я почувствовал чувство узнавания. Здесь на другом языке была заклинательная монотонность, которой звучало мое детство.

    В Париже в 30-х годах была небольшая русская литературная среда, и моя семья входила в нее. Друзьями моих родителей были поэт Цветаева, философ Бердяев, и всякий раз, когда он навещал свою семью, в Париже Исаак Бабель. Эти писатели, неизвестные во Франции за пределами узкого круга русских читателей, теперь прославлены в России. Но потом, за исключением Бабеля, их имена поносили в Советском Союзе, как и те из моих двух дедов, которые оба были заклятыми врагами Ленина.

    Во Франции в те годы было много и других русских эмигрантских общин разного политического и религиозного толка.

Говорят, что только в Париже проживает триста тысяч беженцев из большевистской революции. Однако привязанность моей семьи была прежде всего литературной. И популистский. Люди, благополучие людей во всем мире часто обсуждались с детьми. Как и история Россия и ее судьба при коммунизме, о которой мало что было известно, пока не развернулась поразительная драма Великих чисток. К тому времени мне было семь.

    Я понял, что мы не Красные и не Белые, что мы «принадлежим народу». Оба моих деда были внуками крепостных в дореволюционной России. Леонид Андреев, мой отец отец, был из Орловской области в средней полосе России, а приемный отец моей матери, Виктор Чернов, из Саратова, на Волге. Оба мужчины ненавидели царский режим, оба были революционерами в очень различные пути. Разведенный с моей бабушкой, Чернов, ныне живущий в Праге, был лидером социалистов-революционеров, злополучной партии эсеров, уничтоженной большевиками после событий 19 октября. 17 переворот государственный. Что касается Андреева, то он умер в ссылке в Финляндии в 1919 году. Он был знаменитым писателем, пока большевики не стерли его имя из русской литературы.

    Андреев симпатизировал эсерам, однако осознавал двусмысленность их политического кредо. До 1908 г. они потворствовали отдельным террористическим актам, направленным против высокопоставленных чиновников. В это время царский режим становился все более репрессивным. Тайная «Боевая организация» внутри партии замышляла убийства ведущих царских политиков, виновных в их глазах в недопустимых преступлениях. против народа.

    Но эти благородные, казалось бы, опытные революционеры позволили проникнуть в себя русской тайной полиции, охранке. В конце концов царские двойные агенты сами инсценировали некоторые убийств, улаживая личную вендетту и помогая дискредитировать революционные движения. Участились аресты и казни. Они вдохновили Леонида Андреева на самые сильные работы, в которых исследовалась мораль. применения террора против самодержавия: Семь повешенных, Губернатор, Тьма … Его дальновидная новелла Красный смех предсказал ужасы грядущих войн.

    В середине тридцатых мои родители получили партию вещей, прибывших из дома Леонида Андреева в Финляндии. Среди них был набор бронзовых подсвечников и массивная чернильница в стиле ампир, выглядевшая для меня как миниатюрный надгробный памятник. Маленькие черные ступени ведут к урне, в которой был спрятан стеклянный контейнер с чернилами. Очевидно, письмо чернилами было ключом к бессмертию. Для меня эта чернильница была священным предметом, и Я любил его рисовать, стараясь запечатлеть бронзовые ступени нарочитой восходящей зигзагообразной линией.

    Посылка из Финляндии, наследие моего отца, включала в себя обширную коллекцию фотопластинок. Это были цветные диапозитивы. Каждая была установлена ​​вдвое: они предназначались для просмотра через стереоскопический зритель. Они были упакованы в блестящие плоские картонные коробки, надписанные энергичным, округлым почерком Леонида Андреева. Зрителя у нас не было, но отец показывал мне их, поднося к стене. свет. Их цвета были реалистичными, приглушенными и в то же время яркими. Мне сказали, что эти изображения были получены путем химического использования картофельной муки. Казалось, в это трудно поверить. Как могли эти крылья бабочки светиться на фоне дневной свет исходит от картошки?

    Благодаря этим фотографиям детство моего отца стало частью моего. Сидя на лестнице, мой отец был прекрасным мальчиком с грустными мягкими серыми глазами — он потерял мать, когда ему было пять. Его младший брат Дэниел в холщовой летней шляпе выглядел еще печальнее. Теперь у них была красивая, самодовольная мачеха, которая тщетно пыталась казаться милой на своих картинах, прижимая к груди букеты. Леонид Андреев тоже был там, загадочный, печальный, в странных костюмах. Достаточно близко, чтобы дотронуться до приезжих родственников, скандинавского пейзажа, окаймленного облаками, берез и мягко сияющих прудов. И полевые цветы такие же, как те, которые мама собирала в букеты, чтобы я их рисовала.

    Из Финляндии также прибыло несколько негабаритных рисунков углем. Среди них был «Черти, подстригающие ногти» Леонида Андреева, вдохновленный Гойей. На какое-то время мой отец закрепил это исследование в зал нашей маленькой солнечной квартиры в Ле-Плесси. Бесы были отвратительны; мы с мамой их ненавидели. В конце концов они были свернуты и исчезли под диваном в кабинете отца, где были картины и чертежи обычно хранились. Меня не устраивал такой расклад. По моему мнению, чертей, которые выглядели одновременно надуманными и злыми, следовало бы вообще выгнать из нашего дома.

    Но на самом деле эта картина была символом того, что происходило в тот момент в большом мире — гражданской войны в Испании, прихода к власти Сталина и Гитлера. Андреева и особенно его новеллы живы и сегодня. Его пьесы ставятся в России после семидесятилетнего перерыва. Проблемы, над которыми размышлял Андреев, — это проблемы сегодняшнего дня: война, насилие, голод.

    Как бы я хотел, чтобы сохранились фотографии и из детства моей матери! Она выросла в Италии на берегу Средиземного моря, среди лимонных деревьев и плетистых роз. В четырнадцать в 1917 г., в начале революции, вернулась с семьей в Россию. После большевистского государственного переворота она, ее мать и сестры были арестованы. За голову Чернова была назначена цена — он ушел в подполье. Положение женщины было отчаянным. Потом подруга, бывшая эсерка, когда-то вышедшая замуж за Максима Горького, Екатерина Пешкова добилась от самого Ленина разрешения на их эмиграцию.

    Приключения моей семьи в революционной России были фантастическими, полными странных совпадений. Они преследуют меня по сей день. Были рассказы о красноармейцах в остроконечных касках, едущих по подсолнуху поля Саратова во главе со своим мифическим атаманом Чапаевым. Рассказы о ночных обысках ЧК, большевистской охранки. Доносы и аресты в заснеженной Москве, езда поезда по бескрайним замерзшим степям. И история о моей маме и ее сестре-двойняшке Наташе, которые целое лето живут одни в лесу.

    Четыре женщины в нашей семье — моя бабушка и три ее дочери — были блестящими рассказчицами. Моя бабушка была самой успешной. Через несколько лет после того, как гласность пришла в Россию в 1980-х гг., Листая томик воспоминаний женщин-эсеров, посаженных большевиками в тюрьму по дороге в Сибирь и на уничтожение, я наткнулся на свидетельство о способностях моей бабушки как рассказчицы. У нее была способность воплощать в жизнь все, что она рассказывала; будь то повседневные события, история, сюжеты из Диккенса или Александра Дюма или события из ее счастливого детства в поместье на юге России. В псковской тюрьме, по словам одного Что касается ее товарищей, ее рассказы часами отвлекали сокамерниц от мрачной реальности, стоявшей перед ними. Хотя она была отличным журналистом и превосходным поваром, рассказывание историй было волшебным даром моей бабушки. была Шахерезада нашей семьи.

    Вырванная из мрачной псковской тюрьмы благодаря вмешательству Пешковой, моя бабушка воссоединилась с дочерьми и выслана из России во Францию.