Эксперимент розенхана википедия: Эксперимент Розенхана — Википедия

Содержание

Эксперимент Розенхана — Википедия

Эксперимент Розенхана (англ. Rosenhan experiment) — известный эксперимент, проведённый в 1973 году в США психологом Дэвидом Розенханом (англ.)русск. и поставивший под сомнение надёжность психиатрической диагностики[1]. Его результаты опубликовал журнал Science в статье «Психически здоровые на месте сумасшедших»[2]. Данная публикация считается важной и значимой критической статьёй о психиатрических диагнозах.

Эксперимент Розенхана проходил в два этапа. Первый этап включал привлечение психически здоровых «псевдопациентов», которые симулировали наличие непродолжительных слуховых галлюцинаций с целью попасть в 12 различных психиатрических больниц, расположенных в пяти различных американских штатах. Все они были госпитализированы, и у всех них были выявлены психические расстройства. После госпитализации псевдопациенты вели себя адекватно и сообщали персоналу о том, что чувствуют себя хорошо и уже не испытывают никаких галлюцинаций. Тем, кто работал в больнице, не удалось выявить ни одного псевдопациента, и они, напротив, полагали, что у всех псевдопациентов обнаруживается симптоматика протекающего психического заболевания. Некоторые из них провели в условиях изоляции несколько месяцев. Всех их заставили признать наличие психического заболевания и согласиться принимать антипсихотические препараты — это было условием их выхода из психиатрической больницы.

Второй этап эксперимента состоял в том, что перед персоналом психиатрической больницы ставили задачу выявить симулянтов. Персонал ошибочно принял за симулянтов значительное количество реальных больных.

Этот эксперимент дал основание сделать следующий вывод: «Очевидно, что в психиатрических больницах мы не можем отличить здоровых от нездоровых», а также продемонстрировал опасности, связанные с необоснованной стигматизацией и нивелированием личности в психиатрических учреждениях. Эксперимент Розенхана сформировал мнение, что осознанию и решению социально-психологических проблем, выявленных посредством этого эксперимента и свойственных психиатрическим учреждениям, могут способствовать обучение их работников и создание общественных служб психиатрической помощи, для которых работа с психическими и поведенческими отклонениями была бы приоритетнее задачи выставить психиатрический диагноз.

Эксперимент с привлечением псевдопациентов

Сам Розенхан и семь его психически здоровых коллег, которых условно назвали «псевдопациентами», пытались попасть в психиатрические больницы, добиваясь приёма у врача и сообщая о симулируемых слуховых галлюцинациях. Работникам больницы ничего не было известно о проведении данного эксперимента. Группу псевдопациентов составляли три психолога, педиатр, психиатр, художник и домохозяйка; восьмым добровольцем был сам Розенхан

[3]. Ни на кого из них истории болезни в психиатрической больнице не имелось. Псевдопациенты пользовались псевдонимами, и тех из них, кто работал в области психиатрической помощи, трудоустроили на фиктивную работу в другой сфере, чтобы избежать возможных проблем, связанных с психиатрическим лечением или наблюдением. За исключением вымышленных имён и сведений о трудоустройстве, все предоставляемые в последующем биографические сведения были достоверными.

При предварительном психиатрическом освидетельствовании каждый псевдопациент сообщал, что слышит принадлежащие людям его же пола голоса, которые зачастую неразборчивы, но произносят, как ему кажется, слова «пустой», «полый», «стук» (англ. empty, hollow, thud) и ничего больше. Эти слова были выбраны ввиду того, что отчасти содержали признаки определённого экзистенциального кризиса, а опубликованной литературы, которая позволила бы считать эти проявления симптомами психоза, не было. Ни о каких других симптомах психических расстройств не сообщали. Как только пациенты попадали в психиатрическую больницу, они прекращали симулировать галлюцинации, в больницах они не предъявляли жалоб и вели себя как полностью здоровые люди

[3]. Полученные после эксперимента больничные записи указывают на то, что все псевдопациенты характеризовались персоналом как дружелюбные и отзывчивые.

Все они были госпитализированы в 12 находящихся в разных районах Соединённых Штатов психиатрических больниц, в том числе в обветшавшие и скудно финансируемые государственные больницы в сельских районах, городские больницы, находившиеся в ведении университетов и пользовавшиеся заслуженной известностью, а также одну частную больницу, где лечение было платным и недешёвым. Несмотря на то, что предъявлялись жалобы на одни и те же симптомы, 11 псевдопациентам, госпитализированным в государственные психиатрические больницы, был выставлен диагноз «шизофрения», а одному пациенту, принятому в частную больницу, выставили диагноз, внушавший больший оптимизм при более обнадёживающем клиническом прогнозе, — «маниакально-депрессивный психоз». Сроки пребывания псевдопациентов в психиатрических больницах варьировались от 7 до 52 дней и в среднем составляли 19 дней, псевдопациенты подвергались медикаментозному лечению

[3]. Все псевдопациенты были выписаны с диагнозом «шизофрения в стадии ремиссии», который Розенхан принимает за доказательство того, что психическое заболевание воспринимается скорее как необратимое состояние, чем как излечимое заболевание, из-за чего создаётся пожизненная стигма.

Несмотря на то, что регулярно и открыто велись детальные записи, касавшиеся особенностей поведения персонала и пациентов, персонал больницы не выявил среди псевдопациентов ни одного симулянта, тогда как многие другие пациенты психиатрической больницы, казалось, могли уверенно распознать в них симулянтов. При первых трёх госпитализациях 35 из всех 118 пациентов высказали подозрение, что псевдопациенты здоровы, и догадку, что эти пациенты являются исследователями или журналистами, проводящими в больнице исследование.

Перед псевдопациентами ставили задачу покинуть больницу самостоятельно, добившись, чтобы их выпустили из стен учреждения, хотя был нанят юрист, с которым можно было связаться в экстренных ситуациях, если станет ясно, что псевдопациентов не выпустят из психиатрического стационара по их первому требованию. Сразу после госпитализации и освидетельствования псевдопациенты лишились возможности покинуть психиатрическую больницу до тех пор, пока в присутствии психиатров не признали себя психически больными и не согласились принимать антипсихотические препараты, которые, впрочем, выкидывали в унитаз. Никто из персонала не заметил, что псевдопациенты выбрасывали в унитаз выдававшиеся им препараты. Псевдопациенты сообщали, что реальные пациенты делали то же самое.

По утверждению Розенхана и других псевдопациентов, в психиатрической больнице их мучили непреодолимое ощущение утраты себя, бесцеремонное вторжение в их личное пространство и тоска. Их вещи выборочно проверяли, и эти проверки нередко происходили, когда псевдопациенты отлучались в туалет. По словам псевдопациентов, персонал, несмотря на свою порядочность, в основном относился к пациентам как к вещам и не придавал значения их личности, зачастую подробно обсуждая пациентов в их присутствии, как будто их рядом не было, и избегая прямых контактов с пациентами, кроме тех случаев, когда непреложно требовалось исполнить формальные обязанности. Некоторые лица из обслуживающего персонала были склонны к грубым действиям и высказываниям в отношении пациентов, когда другие работники отсутствовали. Один врач сказал своим студентам о группе уставших пациентов, стоявших у столовой в ожидании ланча, что они испытывают психиатрические симптомы «повышенной оральной чувствительности». Контакт с врачами в среднем длился 6,8 минут в день.

Все действия и высказывания псевдопациентов воспринимались персоналом через призму представлений о психическом заболевании. Больничные записи свидетельствуют о том, что персонал рассматривал поведение псевдопациентов исключительно в психиатрических нозологических категориях. Например, некая медсестра обозначила то, что один псевдопациент делает записи, как графоманию и сочла это проявлением патологии. Биографическим сведениям, предоставленным пациентами и не содержащим признаков патологии, в больничных записях придали новый вид — согласно тому, что было известно о шизофрениках из некогда господствовавших теорий об этиологии шизофрении. На основании полученных результатов Розенхан сделал следующий вывод

[2]:

…Данные свидетельствуют об огромной роли стигматизации в психиатрической диагностике. Нет ничего, что единожды заклеймённый шизофреником псевдопациент может сделать, чтобы преодолеть эту стигму. Стигма основательно окрашивает впечатления других о нём и его поведении.

Оригинальный текст (англ.)

…The data speak to the massive role of labeling in psychiatric assessment. Having once been labeled schizophrenic, there is nothing the pseudopatient can do to overcome the tag. The tag profoundly colors others’ perceptions of him and his behavior.

Эксперимент без привлечения псевдопациентов

Данный эксперимент Розенхан поставил в хорошо известной больнице, располагавшей собственной исследовательской и учебной базой. Её работники были ознакомлены с результатами предыдущего эксперимента, но утверждали, что в их учреждении подобные ошибки повториться не могут. Розенхан договорился с этими людьми о том, что до истечения трёх месяцев в психиатрическую больницу попытаются попасть один или несколько из псевдопациентов, чтобы оценка каждого пришедшего пациента производилась с учётом вероятности, что он может быть симулянтом. Среди 193 пациентов сочли симулянтами 41 человека и ещё 42 человека заподозрили в симуляции. В действительности, однако, Розенхан вообще не направлял в эту больницу псевдопациентов, и все пациенты, заподозренные больничным персоналом в симуляции, на самом деле были больными

[2][3]. На основании полученных результатов был сделан вывод о том, что «никакая диагностика, которая слишком легко приводит к значительным ошибкам данного рода, не может быть очень надёжной». В исследованиях других специалистов получены аналогичные результаты, свидетельствующие о ненадёжности психиатрической диагностики.

Похожие эксперименты

В 1965 году Морис Темерлин (Maurice K. Temerlin) разделил 25 психиатров на две группы и предложил им прослушать голос актёра, изображавшего психически здорового человека. Одной группе сообщили, что актёр — «очень интересный человек, поскольку он выглядит как невротик, но фактически является психотиком», а другой группе не сказали ничего. Шестьдесят процентов участников первой группы выставили ему диагноз «психоз», причём в большинстве случаев выставили шизофрению. Однако в контрольной группе подобные диагнозы не выставил никто[4].

В 1988 году Лоринг и Пауэлл раздали 290 психиатрам текст клинического интервью, сообщив половине из них, что пациент был чернокожим, а второй половине, что пациент был белым. Исследователи пришли к выводу, что «врачи, по-видимому, приписывают агрессию, склонность к подозрениям и опасность клиентам с чёрным цветом кожи, даже в случае, когда результаты исследований их истории болезни не отличаются от истории болезни белых пациентов»[5].

В 2008 году посвящённая науке программа Би-би-си «Horizon» провела похожий эксперимент под названием «Насколько вы сумасшедший?», проходивший в два этапа. В эксперименте принимали участие десять человек: пять тех, у кого ранее были диагностированы различные психические отклонения, и пять тех, у кого не было психиатрических диагнозов. Все 10 человек прошли обследование у трёх экспертов по психиатрической диагностике, задачей которых было выявить пять человек с психическими отклонениями[6]. Двум из десяти пациентов эксперты поставили правильный диагноз, одному пациенту — неправильный и ошибочно сочли двух здоровых пациентов людьми, имеющими проблемы с психическим здоровьем[7].

В 2009 году журналист Анас Аремайоу Анас (Anas Aremeyaw Anas) расследовал работу психиатрического госпиталя в городе Аккра, столице африканского государства Гана, притворяясь пациентом (3 недели в мужском отделении), торговцем, пекарем, водителем такси. Он описал воровство персонала, пренебрежение жалобами пациентов и даже невнимание к их критическому состоянию, жестокое обращение с больными, торговлю наркотиками[8]. Стоит отметить, что в другой своей статье Анас обрушился с критикой на организаторов «альтернативного» лечения психических расстройств, устраивающих «молельные лагеря» и предлагающих пациентам терапию, основанную на шаманских «традициях предков»[9].

Нидерланды

В 2009 году «Нью-Йорк Таймс» сообщила о практике использования специально подготовленных псевдопациентов для исследования работы одной из психиатрических больниц в Нидерландах. Особенность проекта в том, что он носит официальный характер: врачей клиники заранее предупреждают о возможности такого исследования, псевдопациенты имеют на себе видеокамеры и микрофоны, передающие данные в «центр управления»[10].

В 2010 году ожидается расширение программы, которая охватит также 3-5 других клиник. Реакции на данный эксперимент, как описано в статье, ожидаемо разнятся. Профессор медицины из Гарвардского университета и специалист по медицинской этике Джеймс Сабин говорит, что эта тактика «поможет врачам понять, каково приходится их пациентам». Артур Лазарус, психиатр с большим стажем работы, в июльском номере Psychiatric Services оставил положительный комментарий относительно подобных проектов[11].

С другой стороны, социальный работник Мелисса Миллер считает, что «в данной сфере и так достаточно сдержек и противовесов» и не следует «излишним образом вторгаться» и нарушать доверительные отношения врач-пациент. Профессор клинической психологии Ричард Бенталл высказал «осторожное одобрение» проекта.

Ответная реакция

Розенхан опубликовал свои результаты в журнале Science с целью подвергнуть критике ненадёжность психиатрической диагностики, недопустимый и унизительный характер психиатрической помощи, который в полной мере ощутили на себе испытуемые, принявшие участие в данном исследовании. Его статья вызвала бурную полемику.

Многие защищали психиатрию, доказывая, что поскольку психиатрическая диагностика широко полагается на сообщения пациентов о своих симптомах, их симуляция является показателем ненадёжности психиатрической диагностики не в большей мере, чем симуляция симптомов других заболеваний. В данном ключе в 1975 году ответил на критику, вызванную исследованием Розенхана, главный автор классификации психических расстройств (DSM-IV) психиатр Роберт Спитцер[12]:

Если бы я выпил литр крови и, скрыв это, с кровавой рвотой явился в отделение экстренной медицинской помощи любой больницы, то поведение персонала было бы вполне предсказуемым. Если бы они мне поставили диагноз и назначили лечение, как при язве желудка, вряд ли бы я смог убедительно доказать отсутствие у медицинской науки знаний о диагностике этого заболевания.

Оригинальный текст (англ.)

If I were to drink a quart of blood and, concealing what I had done, come to the emergency room of any hospital vomiting blood, the behaviour of the staff would be quite predictable. If they labelled and treated me as having a peptic ulcer, I doubt I could argue convincingly that medical science does not know how to diagnose that condition.

См. также

Примечания

  1. ↑ Moran M. (7 April 2006). “Writer Ignites Firestorm With Misdiagnosis Claims”. Psychiatric News. American Psychiatric Association. 41 (no. 7): 10—12. Проверено 2009-12-31.
  2. ↑ 1 2 3 Rosenhan D.L. (January 1973). “On being sane in insane places”. Science (New York, N.Y.). 179 (70): 250—258. DOI:10.1126/science.179.4070.250. PMID 4683124.
  3. ↑ 1 2 3 4 Власова О.А. Антипсихиатрия: становление и развитие (Монография). — Москва: Изд–во РГСУ «Союз», 2006. — С. 136—138. — 221 с. — ISBN 571390346X.
  4. ↑ Ruscio J. (Spring–Summer 2004). “Diagnoses and the Behaviors They Denote: A Critical Evaluation of the Labeling Theory of Mental Illness”. The Scientific Review of Mental Health Practice. 3 (1).
  5. ↑ Loring M., Powell B. (March 1988). “Gender, race, and DSM-III: a study of the objectivity of psychiatric diagnostic behavior”. Journal of health and social behavior. 29 (1): 1—22. PMID 3367027.
  6. ↑ BBC Headroom Horizon: How Mad Are You? (неизв.). BBC (2008). Проверено 31 октября 2010. Архивировано 13 апреля 2012 года.
  7. ↑ How Mad Are You?—Spotlight (англ.). BBC (21 June, 2010). Проверено 31 октября 2010. Архивировано 13 апреля 2012 года.
  8. ↑ Публикация журналиста, обзор со ссылками в психологическом блоге MindHacks:
  9. ↑ Investigative report: Lies of prayer camps and traditional healers (англ.). MyJoyOnline (22 August 2009). Проверено 6 апреля 2017.
  10. ↑ Heingartner D. (30 November 2009). “The Doctors Were Real, the Patients Undercover”. The New York Times. Проверено 2009-12-31.
  11. ↑ Lazarus A. (July 2009). “Improving psychiatric services through mystery shopping”. Psychiatric Services. 60 (7): 972—3. DOI:10.1176/appi.ps.60.7.972. PMID 19564229.
  12. ↑ Spitzer RL (October 1975). “On pseudoscience in science, logic in remission, and psychiatric diagnosis: a critique of Rosenhan’s «On being sane in insane places»”. Journal of abnormal psychology. 84 (5): 442—52. PMID 1194504.

Ссылки

Эксперимент Розенхана — Википедия

Эксперимент Розенхана (англ. Rosenhan experiment) — известный эксперимент, проведённый в 1973 году в США психологом Дэвидом Розенханом (англ.)русск. и поставивший под сомнение надёжность психиатрической диагностики[1]. Его результаты опубликовал журнал Science в статье «Психически здоровые на месте сумасшедших»[2]. Данная публикация считается важной и значимой критической статьёй о психиатрических диагнозах.

Эксперимент Розенхана проходил в два этапа. Первый этап включал привлечение психически здоровых «псевдопациентов», которые симулировали наличие непродолжительных слуховых галлюцинаций с целью попасть в 12 различных психиатрических больниц, расположенных в пяти различных американских штатах. Все они были госпитализированы, и у всех них были выявлены психические расстройства. После госпитализации псевдопациенты вели себя адекватно и сообщали персоналу о том, что чувствуют себя хорошо и уже не испытывают никаких галлюцинаций. Тем, кто работал в больнице, не удалось выявить ни одного псевдопациента, и они, напротив, полагали, что у всех псевдопациентов обнаруживается симптоматика протекающего психического заболевания. Некоторые из них провели в условиях изоляции несколько месяцев. Всех их заставили признать наличие психического заболевания и согласиться принимать антипсихотические препараты — это было условием их выхода из психиатрической больницы.

Второй этап эксперимента состоял в том, что перед персоналом психиатрической больницы ставили задачу выявить симулянтов. Персонал ошибочно принял за симулянтов значительное количество реальных больных.

Этот эксперимент дал основание сделать следующий вывод: «Очевидно, что в психиатрических больницах мы не можем отличить здоровых от нездоровых», а также продемонстрировал опасности, связанные с необоснованной стигматизацией и нивелированием личности в психиатрических учреждениях. Эксперимент Розенхана сформировал мнение, что осознанию и решению социально-психологических проблем, выявленных посредством этого эксперимента и свойственных психиатрическим учреждениям, могут способствовать обучение их работников и создание общественных служб психиатрической помощи, для которых работа с психическими и поведенческими отклонениями была бы приоритетнее задачи выставить психиатрический диагноз.

Эксперимент с привлечением псевдопациентов

Сам Розенхан и семь его психически здоровых коллег, которых условно назвали «псевдопациентами», пытались попасть в психиатрические больницы, добиваясь приёма у врача и сообщая о симулируемых слуховых галлюцинациях. Работникам больницы ничего не было известно о проведении данного эксперимента. Группу псевдопациентов составляли три психолога, педиатр, психиатр, художник и домохозяйка; восьмым добровольцем был сам Розенхан[3]. Ни на кого из них истории болезни в психиатрической больнице не имелось. Псевдопациенты пользовались псевдонимами, и тех из них, кто работал в области психиатрической помощи, трудоустроили на фиктивную работу в другой сфере, чтобы избежать возможных проблем, связанных с психиатрическим лечением или наблюдением. За исключением вымышленных имён и сведений о трудоустройстве, все предоставляемые в последующем биографические сведения были достоверными.

При предварительном психиатрическом освидетельствовании каждый псевдопациент сообщал, что слышит принадлежащие людям его же пола голоса, которые зачастую неразборчивы, но произносят, как ему кажется, слова «пустой», «полый», «стук» (англ. empty, hollow, thud) и ничего больше. Эти слова были выбраны ввиду того, что отчасти содержали признаки определённого экзистенциального кризиса, а опубликованной литературы, которая позволила бы считать эти проявления симптомами психоза, не было. Ни о каких других симптомах психических расстройств не сообщали. Как только пациенты попадали в психиатрическую больницу, они прекращали симулировать галлюцинации, в больницах они не предъявляли жалоб и вели себя как полностью здоровые люди[3]. Полученные после эксперимента больничные записи указывают на то, что все псевдопациенты характеризовались персоналом как дружелюбные и отзывчивые.

Все они были госпитализированы в 12 находящихся в разных районах Соединённых Штатов психиатрических больниц, в том числе в обветшавшие и скудно финансируемые государственные больницы в сельских районах, городские больницы, находившиеся в ведении университетов и пользовавшиеся заслуженной известностью, а также одну частную больницу, где лечение было платным и недешёвым. Несмотря на то, что предъявлялись жалобы на одни и те же симптомы, 11 псевдопациентам, госпитализированным в государственные психиатрические больницы, был выставлен диагноз «шизофрения», а одному пациенту, принятому в частную больницу, выставили диагноз, внушавший больший оптимизм при более обнадёживающем клиническом прогнозе, — «маниакально-депрессивный психоз». Сроки пребывания псевдопациентов в психиатрических больницах варьировались от 7 до 52 дней и в среднем составляли 19 дней, псевдопациенты подвергались медикаментозному лечению[3]. Все псевдопациенты были выписаны с диагнозом «шизофрения в стадии ремиссии», который Розенхан принимает за доказательство того, что психическое заболевание воспринимается скорее как необратимое состояние, чем как излечимое заболевание, из-за чего создаётся пожизненная стигма.

Несмотря на то, что регулярно и открыто велись детальные записи, касавшиеся особенностей поведения персонала и пациентов, персонал больницы не выявил среди псевдопациентов ни одного симулянта, тогда как многие другие пациенты психиатрической больницы, казалось, могли уверенно распознать в них симулянтов. При первых трёх госпитализациях 35 из всех 118 пациентов высказали подозрение, что псевдопациенты здоровы, и догадку, что эти пациенты являются исследователями или журналистами, проводящими в больнице исследование.

Перед псевдопациентами ставили задачу покинуть больницу самостоятельно, добившись, чтобы их выпустили из стен учреждения, хотя был нанят юрист, с которым можно было связаться в экстренных ситуациях, если станет ясно, что псевдопациентов не выпустят из психиатрического стационара по их первому требованию. Сразу после госпитализации и освидетельствования псевдопациенты лишились возможности покинуть психиатрическую больницу до тех пор, пока в присутствии психиатров не признали себя психически больными и не согласились принимать антипсихотические препараты, которые, впрочем, выкидывали в унитаз. Никто из персонала не заметил, что псевдопациенты выбрасывали в унитаз выдававшиеся им препараты. Псевдопациенты сообщали, что реальные пациенты делали то же самое.

По утверждению Розенхана и других псевдопациентов, в психиатрической больнице их мучили непреодолимое ощущение утраты себя, бесцеремонное вторжение в их личное пространство и тоска. Их вещи выборочно проверяли, и эти проверки нередко происходили, когда псевдопациенты отлучались в туалет. По словам псевдопациентов, персонал, несмотря на свою порядочность, в основном относился к пациентам как к вещам и не придавал значения их личности, зачастую подробно обсуждая пациентов в их присутствии, как будто их рядом не было, и избегая прямых контактов с пациентами, кроме тех случаев, когда непреложно требовалось исполнить формальные обязанности. Некоторые лица из обслуживающего персонала были склонны к грубым действиям и высказываниям в отношении пациентов, когда другие работники отсутствовали. Один врач сказал своим студентам о группе уставших пациентов, стоявших у столовой в ожидании ланча, что они испытывают психиатрические симптомы «повышенной оральной чувствительности». Контакт с врачами в среднем длился 6,8 минут в день.

Все действия и высказывания псевдопациентов воспринимались персоналом через призму представлений о психическом заболевании. Больничные записи свидетельствуют о том, что персонал рассматривал поведение псевдопациентов исключительно в психиатрических нозологических категориях. Например, некая медсестра обозначила то, что один псевдопациент делает записи, как графоманию и сочла это проявлением патологии. Биографическим сведениям, предоставленным пациентами и не содержащим признаков патологии, в больничных записях придали новый вид — согласно тому, что было известно о шизофрениках из некогда господствовавших теорий об этиологии шизофрении. На основании полученных результатов Розенхан сделал следующий вывод[2]:

…Данные свидетельствуют об огромной роли стигматизации в психиатрической диагностике. Нет ничего, что единожды заклеймённый шизофреником псевдопациент может сделать, чтобы преодолеть эту стигму. Стигма основательно окрашивает впечатления других о нём и его поведении.

Оригинальный текст (англ.)

…The data speak to the massive role of labeling in psychiatric assessment. Having once been labeled schizophrenic, there is nothing the pseudopatient can do to overcome the tag. The tag profoundly colors others’ perceptions of him and his behavior.

Эксперимент без привлечения псевдопациентов

Данный эксперимент Розенхан поставил в хорошо известной больнице, располагавшей собственной исследовательской и учебной базой. Её работники были ознакомлены с результатами предыдущего эксперимента, но утверждали, что в их учреждении подобные ошибки повториться не могут. Розенхан договорился с этими людьми о том, что до истечения трёх месяцев в психиатрическую больницу попытаются попасть один или несколько из псевдопациентов, чтобы оценка каждого пришедшего пациента производилась с учётом вероятности, что он может быть симулянтом. Среди 193 пациентов сочли симулянтами 41 человека и ещё 42 человека заподозрили в симуляции. В действительности, однако, Розенхан вообще не направлял в эту больницу псевдопациентов, и все пациенты, заподозренные больничным персоналом в симуляции, на самом деле были больными[2][3]. На основании полученных результатов был сделан вывод о том, что «никакая диагностика, которая слишком легко приводит к значительным ошибкам данного рода, не может быть очень надёжной». В исследованиях других специалистов получены аналогичные результаты, свидетельствующие о ненадёжности психиатрической диагностики.

Похожие эксперименты

В 1965 году Морис Темерлин (Maurice K. Temerlin) разделил 25 психиатров на две группы и предложил им прослушать голос актёра, изображавшего психически здорового человека. Одной группе сообщили, что актёр — «очень интересный человек, поскольку он выглядит как невротик, но фактически является психотиком», а другой группе не сказали ничего. Шестьдесят процентов участников первой группы выставили ему диагноз «психоз», причём в большинстве случаев выставили шизофрению. Однако в контрольной группе подобные диагнозы не выставил никто[4].

В 1988 году Лоринг и Пауэлл раздали 290 психиатрам текст клинического интервью, сообщив половине из них, что пациент был чернокожим, а второй половине, что пациент был белым. Исследователи пришли к выводу, что «врачи, по-видимому, приписывают агрессию, склонность к подозрениям и опасность клиентам с чёрным цветом кожи, даже в случае, когда результаты исследований их истории болезни не отличаются от истории болезни белых пациентов»[5].

В 2008 году посвящённая науке программа Би-би-си «Horizon» провела похожий эксперимент под названием «Насколько вы сумасшедший?», проходивший в два этапа. В эксперименте принимали участие десять человек: пять тех, у кого ранее были диагностированы различные психические отклонения, и пять тех, у кого не было психиатрических диагнозов. Все 10 человек прошли обследование у трёх экспертов по психиатрической диагностике, задачей которых было выявить пять человек с психическими отклонениями[6]. Двум из десяти пациентов эксперты поставили правильный диагноз, одному пациенту — неправильный и ошибочно сочли двух здоровых пациентов людьми, имеющими проблемы с психическим здоровьем[7].

В 2009 году журналист Анас Аремайоу Анас (Anas Aremeyaw Anas) расследовал работу психиатрического госпиталя в городе Аккра, столице африканского государства Гана, притворяясь пациентом (3 недели в мужском отделении), торговцем, пекарем, водителем такси. Он описал воровство персонала, пренебрежение жалобами пациентов и даже невнимание к их критическому состоянию, жестокое обращение с больными, торговлю наркотиками[8]. Стоит отметить, что в другой своей статье Анас обрушился с критикой на организаторов «альтернативного» лечения психических расстройств, устраивающих «молельные лагеря» и предлагающих пациентам терапию, основанную на шаманских «традициях предков»[9].

Нидерланды

В 2009 году «Нью-Йорк Таймс» сообщила о практике использования специально подготовленных псевдопациентов для исследования работы одной из психиатрических больниц в Нидерландах. Особенность проекта в том, что он носит официальный характер: врачей клиники заранее предупреждают о возможности такого исследования, псевдопациенты имеют на себе видеокамеры и микрофоны, передающие данные в «центр управления»[10].

В 2010 году ожидается расширение программы, которая охватит также 3-5 других клиник. Реакции на данный эксперимент, как описано в статье, ожидаемо разнятся. Профессор медицины из Гарвардского университета и специалист по медицинской этике Джеймс Сабин говорит, что эта тактика «поможет врачам понять, каково приходится их пациентам». Артур Лазарус, психиатр с большим стажем работы, в июльском номере Psychiatric Services оставил положительный комментарий относительно подобных проектов[11].

С другой стороны, социальный работник Мелисса Миллер считает, что «в данной сфере и так достаточно сдержек и противовесов» и не следует «излишним образом вторгаться» и нарушать доверительные отношения врач-пациент. Профессор клинической психологии Ричард Бенталл высказал «осторожное одобрение» проекта.

Ответная реакция

Розенхан опубликовал свои результаты в журнале Science с целью подвергнуть критике ненадёжность психиатрической диагностики, недопустимый и унизительный характер психиатрической помощи, который в полной мере ощутили на себе испытуемые, принявшие участие в данном исследовании. Его статья вызвала бурную полемику.

Многие защищали психиатрию, доказывая, что поскольку психиатрическая диагностика широко полагается на сообщения пациентов о своих симптомах, их симуляция является показателем ненадёжности психиатрической диагностики не в большей мере, чем симуляция симптомов других заболеваний. В данном ключе в 1975 году ответил на критику, вызванную исследованием Розенхана, главный автор классификации психических расстройств (DSM-IV) психиатр Роберт Спитцер[12]:

Если бы я выпил литр крови и, скрыв это, с кровавой рвотой явился в отделение экстренной медицинской помощи любой больницы, то поведение персонала было бы вполне предсказуемым. Если бы они мне поставили диагноз и назначили лечение, как при язве желудка, вряд ли бы я смог убедительно доказать отсутствие у медицинской науки знаний о диагностике этого заболевания.

Оригинальный текст (англ.)

If I were to drink a quart of blood and, concealing what I had done, come to the emergency room of any hospital vomiting blood, the behaviour of the staff would be quite predictable. If they labelled and treated me as having a peptic ulcer, I doubt I could argue convincingly that medical science does not know how to diagnose that condition.

См. также

Примечания

  1. ↑ Moran M. (7 April 2006). “Writer Ignites Firestorm With Misdiagnosis Claims”. Psychiatric News. American Psychiatric Association. 41 (no. 7): 10—12. Проверено 2009-12-31.
  2. ↑ 1 2 3 Rosenhan D.L. (January 1973). “On being sane in insane places”. Science (New York, N.Y.). 179 (70): 250—258. DOI:10.1126/science.179.4070.250. PMID 4683124.
  3. ↑ 1 2 3 4 Власова О.А. Антипсихиатрия: становление и развитие (Монография). — Москва: Изд–во РГСУ «Союз», 2006. — С. 136—138. — 221 с. — ISBN 571390346X.
  4. ↑ Ruscio J. (Spring–Summer 2004). “Diagnoses and the Behaviors They Denote: A Critical Evaluation of the Labeling Theory of Mental Illness”. The Scientific Review of Mental Health Practice. 3 (1).
  5. ↑ Loring M., Powell B. (March 1988). “Gender, race, and DSM-III: a study of the objectivity of psychiatric diagnostic behavior”. Journal of health and social behavior. 29 (1): 1—22. PMID 3367027.
  6. ↑ BBC Headroom Horizon: How Mad Are You? (неизв.). BBC (2008). Проверено 31 октября 2010. Архивировано 13 апреля 2012 года.
  7. ↑ How Mad Are You?—Spotlight (англ.). BBC (21 June, 2010). Проверено 31 октября 2010. Архивировано 13 апреля 2012 года.
  8. ↑ Публикация журналиста, обзор со ссылками в психологическом блоге MindHacks:
  9. ↑ Investigative report: Lies of prayer camps and traditional healers (англ.). MyJoyOnline (22 August 2009). Проверено 6 апреля 2017.
  10. ↑ Heingartner D. (30 November 2009). “The Doctors Were Real, the Patients Undercover”. The New York Times. Проверено 2009-12-31.
  11. ↑ Lazarus A. (July 2009). “Improving psychiatric services through mystery shopping”. Psychiatric Services. 60 (7): 972—3. DOI:10.1176/appi.ps.60.7.972. PMID 19564229.
  12. ↑ Spitzer RL (October 1975). “On pseudoscience in science, logic in remission, and psychiatric diagnosis: a critique of Rosenhan’s «On being sane in insane places»”. Journal of abnormal psychology. 84 (5): 442—52. PMID 1194504.

Ссылки

Эксперимент Розенхана — Википедия. Что такое Эксперимент Розенхана

Эксперимент Розенхана (англ. Rosenhan experiment) — известный эксперимент, проведённый в 1973 году в США психологом Дэвидом Розенханом (англ.)русск. и поставивший под сомнение надёжность психиатрической диагностики[1]. Его результаты опубликовал журнал Science в статье «Психически здоровые на месте сумасшедших»[2]. Данная публикация считается важной и значимой критической статьёй о психиатрических диагнозах.

Эксперимент Розенхана проходил в два этапа. Первый этап включал привлечение психически здоровых «псевдопациентов», которые симулировали наличие непродолжительных слуховых галлюцинаций с целью попасть в 12 различных психиатрических больниц, расположенных в пяти различных американских штатах. Все они были госпитализированы, и у всех них были выявлены психические расстройства. После госпитализации псевдопациенты вели себя адекватно и сообщали персоналу о том, что чувствуют себя хорошо и уже не испытывают никаких галлюцинаций. Тем, кто работал в больнице, не удалось выявить ни одного псевдопациента, и они, напротив, полагали, что у всех псевдопациентов обнаруживается симптоматика протекающего психического заболевания. Некоторые из них провели в условиях изоляции несколько месяцев. Всех их заставили признать наличие психического заболевания и согласиться принимать антипсихотические препараты — это было условием их выхода из психиатрической больницы.

Второй этап эксперимента состоял в том, что перед персоналом психиатрической больницы ставили задачу выявить симулянтов. Персонал ошибочно принял за симулянтов значительное количество реальных больных.

Этот эксперимент дал основание сделать следующий вывод: «Очевидно, что в психиатрических больницах мы не можем отличить здоровых от нездоровых», а также продемонстрировал опасности, связанные с необоснованной стигматизацией и нивелированием личности в психиатрических учреждениях. Эксперимент Розенхана сформировал мнение, что осознанию и решению социально-психологических проблем, выявленных посредством этого эксперимента и свойственных психиатрическим учреждениям, могут способствовать обучение их работников и создание общественных служб психиатрической помощи, для которых работа с психическими и поведенческими отклонениями была бы приоритетнее задачи выставить психиатрический диагноз.

Эксперимент с привлечением псевдопациентов

Сам Розенхан и семь его психически здоровых коллег, которых условно назвали «псевдопациентами», пытались попасть в психиатрические больницы, добиваясь приёма у врача и сообщая о симулируемых слуховых галлюцинациях. Работникам больницы ничего не было известно о проведении данного эксперимента. Группу псевдопациентов составляли три психолога, педиатр, психиатр, художник и домохозяйка; восьмым добровольцем был сам Розенхан[3]. Ни на кого из них истории болезни в психиатрической больнице не имелось. Псевдопациенты пользовались псевдонимами, и тех из них, кто работал в области психиатрической помощи, трудоустроили на фиктивную работу в другой сфере, чтобы избежать возможных проблем, связанных с психиатрическим лечением или наблюдением. За исключением вымышленных имён и сведений о трудоустройстве, все предоставляемые в последующем биографические сведения были достоверными.

При предварительном психиатрическом освидетельствовании каждый псевдопациент сообщал, что слышит принадлежащие людям его же пола голоса, которые зачастую неразборчивы, но произносят, как ему кажется, слова «пустой», «полый», «стук» (англ. empty, hollow, thud) и ничего больше. Эти слова были выбраны ввиду того, что отчасти содержали признаки определённого экзистенциального кризиса, а опубликованной литературы, которая позволила бы считать эти проявления симптомами психоза, не было. Ни о каких других симптомах психических расстройств не сообщали. Как только пациенты попадали в психиатрическую больницу, они прекращали симулировать галлюцинации, в больницах они не предъявляли жалоб и вели себя как полностью здоровые люди[3]. Полученные после эксперимента больничные записи указывают на то, что все псевдопациенты характеризовались персоналом как дружелюбные и отзывчивые.

Все они были госпитализированы в 12 находящихся в разных районах Соединённых Штатов психиатрических больниц, в том числе в обветшавшие и скудно финансируемые государственные больницы в сельских районах, городские больницы, находившиеся в ведении университетов и пользовавшиеся заслуженной известностью, а также одну частную больницу, где лечение было платным и недешёвым. Несмотря на то, что предъявлялись жалобы на одни и те же симптомы, 11 псевдопациентам, госпитализированным в государственные психиатрические больницы, был выставлен диагноз «шизофрения», а одному пациенту, принятому в частную больницу, выставили диагноз, внушавший больший оптимизм при более обнадёживающем клиническом прогнозе, — «маниакально-депрессивный психоз». Сроки пребывания псевдопациентов в психиатрических больницах варьировались от 7 до 52 дней и в среднем составляли 19 дней, псевдопациенты подвергались медикаментозному лечению[3]. Все псевдопациенты были выписаны с диагнозом «шизофрения в стадии ремиссии», который Розенхан принимает за доказательство того, что психическое заболевание воспринимается скорее как необратимое состояние, чем как излечимое заболевание, из-за чего создаётся пожизненная стигма.

Несмотря на то, что регулярно и открыто велись детальные записи, касавшиеся особенностей поведения персонала и пациентов, персонал больницы не выявил среди псевдопациентов ни одного симулянта, тогда как многие другие пациенты психиатрической больницы, казалось, могли уверенно распознать в них симулянтов. При первых трёх госпитализациях 35 из всех 118 пациентов высказали подозрение, что псевдопациенты здоровы, и догадку, что эти пациенты являются исследователями или журналистами, проводящими в больнице исследование.

Перед псевдопациентами ставили задачу покинуть больницу самостоятельно, добившись, чтобы их выпустили из стен учреждения, хотя был нанят юрист, с которым можно было связаться в экстренных ситуациях, если станет ясно, что псевдопациентов не выпустят из психиатрического стационара по их первому требованию. Сразу после госпитализации и освидетельствования псевдопациенты лишились возможности покинуть психиатрическую больницу до тех пор, пока в присутствии психиатров не признали себя психически больными и не согласились принимать антипсихотические препараты, которые, впрочем, выкидывали в унитаз. Никто из персонала не заметил, что псевдопациенты выбрасывали в унитаз выдававшиеся им препараты. Псевдопациенты сообщали, что реальные пациенты делали то же самое.

По утверждению Розенхана и других псевдопациентов, в психиатрической больнице их мучили непреодолимое ощущение утраты себя, бесцеремонное вторжение в их личное пространство и тоска. Их вещи выборочно проверяли, и эти проверки нередко происходили, когда псевдопациенты отлучались в туалет. По словам псевдопациентов, персонал, несмотря на свою порядочность, в основном относился к пациентам как к вещам и не придавал значения их личности, зачастую подробно обсуждая пациентов в их присутствии, как будто их рядом не было, и избегая прямых контактов с пациентами, кроме тех случаев, когда непреложно требовалось исполнить формальные обязанности. Некоторые лица из обслуживающего персонала были склонны к грубым действиям и высказываниям в отношении пациентов, когда другие работники отсутствовали. Один врач сказал своим студентам о группе уставших пациентов, стоявших у столовой в ожидании ланча, что они испытывают психиатрические симптомы «повышенной оральной чувствительности». Контакт с врачами в среднем длился 6,8 минут в день.

Все действия и высказывания псевдопациентов воспринимались персоналом через призму представлений о психическом заболевании. Больничные записи свидетельствуют о том, что персонал рассматривал поведение псевдопациентов исключительно в психиатрических нозологических категориях. Например, некая медсестра обозначила то, что один псевдопациент делает записи, как графоманию и сочла это проявлением патологии. Биографическим сведениям, предоставленным пациентами и не содержащим признаков патологии, в больничных записях придали новый вид — согласно тому, что было известно о шизофрениках из некогда господствовавших теорий об этиологии шизофрении. На основании полученных результатов Розенхан сделал следующий вывод[2]:

…Данные свидетельствуют об огромной роли стигматизации в психиатрической диагностике. Нет ничего, что единожды заклеймённый шизофреником псевдопациент может сделать, чтобы преодолеть эту стигму. Стигма основательно окрашивает впечатления других о нём и его поведении.

Оригинальный текст (англ.)

…The data speak to the massive role of labeling in psychiatric assessment. Having once been labeled schizophrenic, there is nothing the pseudopatient can do to overcome the tag. The tag profoundly colors others’ perceptions of him and his behavior.

Эксперимент без привлечения псевдопациентов

Данный эксперимент Розенхан поставил в хорошо известной больнице, располагавшей собственной исследовательской и учебной базой. Её работники были ознакомлены с результатами предыдущего эксперимента, но утверждали, что в их учреждении подобные ошибки повториться не могут. Розенхан договорился с этими людьми о том, что до истечения трёх месяцев в психиатрическую больницу попытаются попасть один или несколько из псевдопациентов, чтобы оценка каждого пришедшего пациента производилась с учётом вероятности, что он может быть симулянтом. Среди 193 пациентов сочли симулянтами 41 человека и ещё 42 человека заподозрили в симуляции. В действительности, однако, Розенхан вообще не направлял в эту больницу псевдопациентов, и все пациенты, заподозренные больничным персоналом в симуляции, на самом деле были больными[2][3]. На основании полученных результатов был сделан вывод о том, что «никакая диагностика, которая слишком легко приводит к значительным ошибкам данного рода, не может быть очень надёжной». В исследованиях других специалистов получены аналогичные результаты, свидетельствующие о ненадёжности психиатрической диагностики.

Похожие эксперименты

В 1965 году Морис Темерлин (Maurice K. Temerlin) разделил 25 психиатров на две группы и предложил им прослушать голос актёра, изображавшего психически здорового человека. Одной группе сообщили, что актёр — «очень интересный человек, поскольку он выглядит как невротик, но фактически является психотиком», а другой группе не сказали ничего. Шестьдесят процентов участников первой группы выставили ему диагноз «психоз», причём в большинстве случаев выставили шизофрению. Однако в контрольной группе подобные диагнозы не выставил никто[4].

В 1988 году Лоринг и Пауэлл раздали 290 психиатрам текст клинического интервью, сообщив половине из них, что пациент был чернокожим, а второй половине, что пациент был белым. Исследователи пришли к выводу, что «врачи, по-видимому, приписывают агрессию, склонность к подозрениям и опасность клиентам с чёрным цветом кожи, даже в случае, когда результаты исследований их истории болезни не отличаются от истории болезни белых пациентов»[5].

В 2008 году посвящённая науке программа Би-би-си «Horizon» провела похожий эксперимент под названием «Насколько вы сумасшедший?», проходивший в два этапа. В эксперименте принимали участие десять человек: пять тех, у кого ранее были диагностированы различные психические отклонения, и пять тех, у кого не было психиатрических диагнозов. Все 10 человек прошли обследование у трёх экспертов по психиатрической диагностике, задачей которых было выявить пять человек с психическими отклонениями[6]. Двум из десяти пациентов эксперты поставили правильный диагноз, одному пациенту — неправильный и ошибочно сочли двух здоровых пациентов людьми, имеющими проблемы с психическим здоровьем[7].

В 2009 году журналист Анас Аремайоу Анас (Anas Aremeyaw Anas) расследовал работу психиатрического госпиталя в городе Аккра, столице африканского государства Гана, притворяясь пациентом (3 недели в мужском отделении), торговцем, пекарем, водителем такси. Он описал воровство персонала, пренебрежение жалобами пациентов и даже невнимание к их критическому состоянию, жестокое обращение с больными, торговлю наркотиками[8]. Стоит отметить, что в другой своей статье Анас обрушился с критикой на организаторов «альтернативного» лечения психических расстройств, устраивающих «молельные лагеря» и предлагающих пациентам терапию, основанную на шаманских «традициях предков»[9].

Нидерланды

В 2009 году «Нью-Йорк Таймс» сообщила о практике использования специально подготовленных псевдопациентов для исследования работы одной из психиатрических больниц в Нидерландах. Особенность проекта в том, что он носит официальный характер: врачей клиники заранее предупреждают о возможности такого исследования, псевдопациенты имеют на себе видеокамеры и микрофоны, передающие данные в «центр управления»[10].

В 2010 году ожидается расширение программы, которая охватит также 3-5 других клиник. Реакции на данный эксперимент, как описано в статье, ожидаемо разнятся. Профессор медицины из Гарвардского университета и специалист по медицинской этике Джеймс Сабин говорит, что эта тактика «поможет врачам понять, каково приходится их пациентам». Артур Лазарус, психиатр с большим стажем работы, в июльском номере Psychiatric Services оставил положительный комментарий относительно подобных проектов[11].

С другой стороны, социальный работник Мелисса Миллер считает, что «в данной сфере и так достаточно сдержек и противовесов» и не следует «излишним образом вторгаться» и нарушать доверительные отношения врач-пациент. Профессор клинической психологии Ричард Бенталл высказал «осторожное одобрение» проекта.

Ответная реакция

Розенхан опубликовал свои результаты в журнале Science с целью подвергнуть критике ненадёжность психиатрической диагностики, недопустимый и унизительный характер психиатрической помощи, который в полной мере ощутили на себе испытуемые, принявшие участие в данном исследовании. Его статья вызвала бурную полемику.

Многие защищали психиатрию, доказывая, что поскольку психиатрическая диагностика широко полагается на сообщения пациентов о своих симптомах, их симуляция является показателем ненадёжности психиатрической диагностики не в большей мере, чем симуляция симптомов других заболеваний. В данном ключе в 1975 году ответил на критику, вызванную исследованием Розенхана, главный автор классификации психических расстройств (DSM-IV) психиатр Роберт Спитцер[12]:

Если бы я выпил литр крови и, скрыв это, с кровавой рвотой явился в отделение экстренной медицинской помощи любой больницы, то поведение персонала было бы вполне предсказуемым. Если бы они мне поставили диагноз и назначили лечение, как при язве желудка, вряд ли бы я смог убедительно доказать отсутствие у медицинской науки знаний о диагностике этого заболевания.

Оригинальный текст (англ.)

If I were to drink a quart of blood and, concealing what I had done, come to the emergency room of any hospital vomiting blood, the behaviour of the staff would be quite predictable. If they labelled and treated me as having a peptic ulcer, I doubt I could argue convincingly that medical science does not know how to diagnose that condition.

См. также

Примечания

  1. ↑ Moran M. (7 April 2006). “Writer Ignites Firestorm With Misdiagnosis Claims”. Psychiatric News. American Psychiatric Association. 41 (no. 7): 10—12. Проверено 2009-12-31.
  2. ↑ 1 2 3 Rosenhan D.L. (January 1973). “On being sane in insane places”. Science (New York, N.Y.). 179 (70): 250—258. DOI:10.1126/science.179.4070.250. PMID 4683124.
  3. ↑ 1 2 3 4 Власова О.А. Антипсихиатрия: становление и развитие (Монография). — Москва: Изд–во РГСУ «Союз», 2006. — С. 136—138. — 221 с. — ISBN 571390346X.
  4. ↑ Ruscio J. (Spring–Summer 2004). “Diagnoses and the Behaviors They Denote: A Critical Evaluation of the Labeling Theory of Mental Illness”. The Scientific Review of Mental Health Practice. 3 (1).
  5. ↑ Loring M., Powell B. (March 1988). “Gender, race, and DSM-III: a study of the objectivity of psychiatric diagnostic behavior”. Journal of health and social behavior. 29 (1): 1—22. PMID 3367027.
  6. ↑ BBC Headroom Horizon: How Mad Are You?. BBC (2008). Проверено 31 октября 2010. Архивировано 13 апреля 2012 года.
  7. ↑ How Mad Are You?—Spotlight (англ.). BBC (21 June, 2010). Проверено 31 октября 2010. Архивировано 13 апреля 2012 года.
  8. ↑ Публикация журналиста, обзор со ссылками в психологическом блоге MindHacks:
  9. ↑ Investigative report: Lies of prayer camps and traditional healers (англ.). MyJoyOnline (22 August 2009). Проверено 6 апреля 2017.
  10. ↑ Heingartner D. (30 November 2009). “The Doctors Were Real, the Patients Undercover”. The New York Times. Проверено 2009-12-31.
  11. ↑ Lazarus A. (July 2009). “Improving psychiatric services through mystery shopping”. Psychiatric Services. 60 (7): 972—3. DOI:10.1176/appi.ps.60.7.972. PMID 19564229.
  12. ↑ Spitzer RL (October 1975). “On pseudoscience in science, logic in remission, and psychiatric diagnosis: a critique of Rosenhan’s «On being sane in insane places»”. Journal of abnormal psychology. 84 (5): 442—52. PMID 1194504.

Ссылки

Как психиатрия 1970 гг. ответила на эксперимент Розенхана

 

В январе 1973 г. в журнале Science была опубликована статья под названием “О том, как быть вменяемым в сумасшедших местах”. Ее автор, психолог Дэвид Розенхан, описал, как он и семь других здоровых людей самостоятельно обратились в разные психиатрические больницы, утверждая, что слышат голоса, которые произносили странные слова, такие как ”стук” или “пустота”. У всех диагностировали либо шизофрению, либо маниакально-депрессивный психоз. Оказавшись внутри психиатрической лечебницы, они моментально прекращали симуляцию. В среднем через 19 дней все участники эксперимента были выписаны с диагнозом “шизофрения в стадии ремиссии”.

 

Руководство одной из больниц, услышав об исследовании, заявило, что их специалистов невозможно  так просто обмануть. Главный врач бросил вызов Розенхану, потребовав прислать к нему симулянтов. Тот молниеносно согласился, но так и не сделал этого. Тем не менее, в больнице заявили, что были выявлены и отправлены домой сорок один симулянт.

 

Эксперимент Розенхана вспоминают, когда речь заходит о проблеме валидности психиатрических диагнозов. Каким был ответ профессионального сообщества на публикацию Розенхана?

 

Дэвид Розенхан Credit: Denver Post via Getty

 

Статья Розенхана появилась в номере Science от 19 января 1973 г. В номере от 27 апреля того же года в рубрике “Письма в редакцию” были опубликовано несколько коротких текстов, написанных в ответ на статью Розенхана. Основные тезисы авторов (здесь и далее не перевод, а конспективный пересказ):

 

Fleischman (Йельский университет, Департамент психиатрии)

 

Статья Розенхана методологически неадекватна, выводы противоречат собранным данным. То, что псевдопациентам поставили диагноз, подтверждает то, насколько важен опрос пациента в психиатрии. Синдром Мюнхгаузена давно известен в медицине. На основании фейковых жалоб, можно поставить диагноз инфаркт миокарда, но это не означает, что само понятие “инфаркт” – это ложная концепция, существующая только в головах врачей. Розенхан использует неуместный термин “невменяемый” (статья называется “On being sane in insane places”). Это юридический термин, а не диагноз, причем здесь больницы? В ходе эксперимента всех псевдопациентов выписали с диагнозом “шизофрения в ремиссии”. То есть в 100 % случаев врачи не обнаружили признаков психоза у тех, у кого не было признаков психоза. Получается, что Розенхан доказал, что диагносты сработали максимально точно. Плохая бытовая обстановка в больницах не доказывает, что психозов не существует.

 

Israel (Медицинский колледж Джорджии, Департамент клеточной и молекулярной биологии)

 

Эксперимент говорит о том, что врачи не увидели у псевдопациентов признаков болезни и выписали их, а также о том, что врачи не склонны видеть в пациентах симулянтов. Ну и зачем Science опубликовал это?

 

Burr (Психиатрическая больница Массачусетса)

 

Два варианта: или псевдопациенты жаловались не только на голоса (потому что только с голосами в стационар класть необязательно), или в этих больницах госпитализируют с любыми жалобами. Непонятно, каково было их положение. Розенхан пишет, что их держали в среднем 19 дней, значит были какие-то факторы, из-за которых врачи не выписывали их.

 

Hoaken (Больница Отель-Дье, Онтарио)

 

Ни в одном учебнике, ни в одной научной статье не написано, что одних слуховых галлюцинаций достаточно для диагноза шизофрения. Если все было так, как описано в статье, то врачи были некомпетентны. Поэтому нельзя говорить, что произошедшее показывает, что все психиатры не умеют отличать здоровье от болезни.

 

Thaler (Университет Рочестера, Департамент психиатрии)

 

Предполагается, что 12 больниц – репрезентативная выборка, позволяющая судить о психиатрии в целом. Никакой информации об этих больницах не дается, хотя особенности лечебного учреждения не могут не влиять на результаты лечения. Бывают разные больницы, но нигде не будут класть в стационар только потому, что пациент просит об этом. Если у человека есть описанные в статье симптомы и нет никаких проблем на работе и в отношениях с людьми, то его не будут лечить в стационаре. Если же все-таки человека госпитализируют, а потом выяснится, что у него нет ни дистресса, ни симптомов, ни проблем в жизни, то его выпишут в течение 24-48 часов. И большинство пациентов госпитализируются добровольно, в стационаре их не удерживают.

 

Zucker (Школа медицины Маунт-Синай)

Отсутствие клинического опыта и знаний приводит к тому, что автор не различает некачественную практику и ненадежность диагностических критериев. Любой психиатр, если услышит жалобу на внезапно появившиеся голоса у здорового человека, подумает об органическом психозе (из-за приема галлюциногенов, синдрома отмены алкоголя или наркотиков, эндогенной или экзогенной эндокринной токсичности, отравления, сердечно-сосудистых заболеваний, опухоли мозга). После очень детальной оценки психического состояния будет выполнен анализ мочи на психоактивные вещества, проведена консультация невролога, сделан рентген черепа и ЭЭГ. Также нужно побеседовать с членами семьи, учитывая что алкоголики и наркоманы часто искажают информацию. За 20 лет практики я ни разу не встречал в больнице и в литературе пациентов, жалующихся на голос, произносящий слово “стук”. Это очень необычная слуховая галлюцинация и странно, почему врачи псевдопациентов не обратили на это внимание. После того как органические причины отсеяны, можно предположить шизофрению. И то, психиатры, обученные психодинамическому подходу, будут разбираться с психологическими особенностями пациента, обращаясь с вопросами к членам его семьи. В статье Розенхана ничто из этого не упоминается.

 

Hanley (Университет Калифорнии, Институт изучения мозга и Департамент психиатрии)

 

Жалобы на слуховые галлюцинации требуют неврологического обследования, включающего в себя люмбальную пункцию, рентген черепа, радиоизотопную диагностику. Эти процедуры несут определенный риск, который оценивается ниже чем риск от невылеченных галлюцинаций. Интересно, псевдопациентов предупредили об этих рисках?

 

Lieberman (Коламбус колледж, Джорджия)

 

Розенхан хочет сказать, что критерии для выявления психической болезни нечеткие и противоречивые. Но это давно известный факт. Психоз проявляется при определенных условиях. Психоз не проявляет себя во всем, что больной человек делает. Более впечатляющим был бы другой эксперимент: взять очевидно безумного человека и поселить его где-нибудь под видом абсолютно здорового. То, что пациентов не признали здоровыми, это объяснимо. Они были не просто здоровыми, а здоровыми людьми, изображавшими нездоровье. Вывод такой: компетентные люди не могут отличить невменяемого от вменяемого, изображающего невменяемость. Надо было взять “контрольное” состояние из другой медицинской сферы и повторить эксперимент: послать псевдопациента с “болью в пояснице” или “головной болью” к терапевту и посмотреть, сколько врачей выявит симуляцию.

 

Hunter (Университет Луизианы)

 

В больнице псевдопациенты не вели себя как нормальные люди. Нормальное поведение выглядело бы так: они бы подошли к медсестре и сказали, что симулировали симптомы, чтобы попасть в стационар, теперь они хотят уйти. Если говорить о насилии в больницах, то я работаю в этой сфере с 1946 г. и ни разу не встречал пациента, которого били в больнице. Это удивительно, если учесть, как провокационно ведут себя пациенты и как невнимательно подходят к набору персонала.

 

Pinsker (Больница Бет-Изрейел, Нью-Йорк)

 

В американской психиатрии плохо изучают феномен болезни и классификацию, поэтому неудивительно, что диагноз шизофрения могут поставить с атипичными галлюцинациями без каких-либо других симптомов. Влияние психодинамического подхода в системе психиатрического образования довело до того, что психиатры не знают о паттернах ненормального поведения. Врачи по-разному понимают диагноз шизофрения. Одни пользуются им очень широко и не понимают в чем проблема стигмы, ведь их пациенты с таким диагнозом живут благополучно, как здоровые люди. Другие понимают его узко, ставят его редко и качество жизни их пациентов весьма низкое, как у людей с подобными симптомами, жившими до внедрения термина шизофрения. Розенхан считает, что вариативность понятия нормы в разных культурах говорит о невалидности диагнозов в психиатрии. Но психическая болезнь – это не просто проявление ненормальности. Психиатры, не освоившие критерии диагностики, конечно, будут ставить ошибочные диагнозы. Интересно, что псевдопациенты разделяют нарциссическое заблуждение многих пациентов – якобы медсестры делают записи о ненормальном поведении пациентов. Правильно обученный персонал должен вписывать в отчет все, что наблюдает, а не только ненормальности. Розенхан пишет о том, что врачи общаются с пациентами не как с интересными индивидуумами, а как с носителями диагнозов. Мы нормально относимся к тому, что дорожный регулировщик помогает водителям, не спрашивая о том, куда они едут, а банковский клерк не спрашивает о том, на что мы будем тратить деньги. В современной психиатрии также – лечат от психозов, не интересуясь надеждами и страхами пациента. Врач старых времен мог часами сидеть у постели умирающего, а современный врач выписывает лекарство и отсутствует, пока пациент выздоравливает.

 

Blair (Университет Калифорнии, Департамент физиологии и анатомии)

 

Из эксперимента можно сделать важные выводы. Во-первых, в Америке очень легко лечь в психиатрический стационар, достаточно просто попросить об этом. Во-вторых, психиатрическая больница – неприятное место для “нормальных” людей. Это объяснимо, ведь здоровым там не место. В-третьих, модель психической болезни поддерживается благодаря усилиям администрации и страховщиков, оплачивающих лечение. Розенхзан удивляется, почему псевдопациентов не выпустили сразу, как увидели, что они нормально ведут себя. Но ведь большинство пациентов в больнице ведут себя нормально. После госпитализации острота симптомов ослабевает.

 

Reich (Йельский университет, Департамент психиатрии)

 

По моему опыту, врачи не меняют диагноз и план лечения не потому что не умеют, а потому что не хотят отказываться от диагноза и плана, на который уже потрачены ресурсы. Недостаток контакта с пациентами объясним особенностями заболеваний. Психическая болезнь менее понятна, чем соматические болезни. Когда психиатра останавливают в коридоре с вопросами типа “Чем я болен?”, “Когда можно домой?”, “Нужно ли развестись с женой?”, “Когда все это кончится?”, “Когда заработает лекарство?”, дать определенный ответ довольно сложно. Хотя я думаю, что как бы тяжело ни было, врач должен попытаться дать честный ответ на вопросы пациента.

 

Wiedeman (Колумбийский университет, Нью-Йорк)

 

Розенхан прав: персонал должен больше общаться с пациентами. Чем тяжелее болезнь, тем меньше общаются с пациентом и тем хуже результат лечения. Систему надо менять, но никаких изменений не будет, если начинать с заявления о том, что психических болезней не существует. Розенхан пишет, что психиатры зря жалуются на недостаток денег. Он абсолютно неправ. Психиатрия в США недофинансируется. В 1970 г. в гос. больницах на одного пациента тратилось 14,89 долларов в день (в долларах 2019 г. – 98,76) , а в одном штате всего лишь 5,80 (в долларах 2019 г. – 38,47). В ветеранских больницах – 30 долларов (в долларах 2019 г. – 198,98), в частных больницах – около 48 долларов (в долларах 2019 г. – 318,37). А в обычной (непсихиатрической) больнице на пациента тратится 80 долларов в день (в долларах 2019 г. – 530,61)! Понятно, почему в псих. больницах проблемы с персоналом.

 

Pattinson (Университет Калифорнии, Департамент психиатрии и поведения человека)

 

То, что Розенхан описывает, мы изучаем много лет. Системные изменения не происходят автоматически из-за накопления знаний. Классическое исследование Гоффмана (E. G. Goffman, Asylums. N.Y., 1961), посвященное проблемам психиатрических учреждений проводилось в одной известной больнице. Через 10 лет после выхода книги я беседовал с персоналом этой больницы. Многие знали об этой книге, но мало кто понимал, что речь идет именно об их больнице – и за 10 лет там ничего не изменилось. Розенхан предлагает просто не посылать никого лечиться в больницы. Это созвучно актуальной тенденции – стараться лечить амбулаторно. Но Розенхан неправильно оценивает последовательность событий. Он считает, что к людям начинают плохо относиться после того, как они полежат в псих. больнице. Но на самом деле к больным начинают плохо относиться в обществе еще до того, как они попадают в стационар. Все плохие процессы в больнице, описанные Розенханом, могут происходить вне больницы, в обычном сообществе (см. F. Cumming, Systems of Social Regulation. New York, 1968). Институты и профессионалы не существуют в изоляции, они взаимодействуют с обществом. Негуманные порядки в больнице отражают запросы и ожидания общества.

 

В статье с разбором антпсихиатрической аргументации, опубликованной в 1974 г. (Kety SS. From rationalization to reason. Am J Psychiatry. 1974 Sep;131(9):957-63), автор отвечает Розенхану так:

 

Если бы я выпил литр крови, пошел бы в приемный покой любой больницы, и продемонстрировал там кровавую рвоту, поведение персонала было бы довольно предсказуемым. Если бы они начали лечить язвенное кровотечение, я бы не стал потом делать вывод о том, что они не умеют диагностировать эту болезнь.

 

В 1975 г. ответ Розенхану опубликовал Journal of Abnormal Psychology (Millon T. Reflections on Rosenhan’s “On being sane in insane places”. J Abnorm Psychol. 1975 Oct;84(5):456-61):

 

За что можно сказать Розенхану спасибо? За три высказанных тезиса. Во-первых, существует проблема рабской преданности устаревшей психиатрической номенклатуре, лишенной логики, состоящей из пересекающихся категорий, лишенной четкой системы критериев. Во-вторых, диагностические решения принимаются на основании данных, собранных в особых условиях, ситуативно и контекстуально окрашенных и получающих интерпретацию, основанную на сомнительных теориях. В-третьих, наклеивание диагностических ярлыков портит людям жизнь в стенах больницы и за ее пределами. Если бы Розенхан остановился на этих пунктах, он встретил бы другую реакцию. Но, к сожалению, он предложил очень неправильные выводы.

 

Проблема начинается с того, что Розенхан подстроил метод доказательства своего под тезис. Тезис таков – в псих. больнице не различить, кто болен, а кто нет. Участники симулировали болезнь и их действительно приняли за больных.

 

В науке так делать нельзя. Участники эксперимента не должны поддерживать утверждение, которое должно быть проверено в ходе эксперимента. В эксперименте Розенхана участники вели себя не как обычные здоровые люди, случайно оказавшиеся в псих. больнице – они не подошли сразу же к врачу и не объяснили ситуацию. Они стали вести себя как мирные обитатели больницы, т. е. стали подгонять результат эксперимента под тезис, который хотел доказать Розенхан. Ослепление к контролируемых исследованиях означает, что участники эксперимента не знают, что хочет доказать автор исследования.

 

Качественный эксперимент мог бы выглядеть так. Здоровые люди приходят в приемный покой и ведут себя как здоровые люди, не выдумывая жалобы, а потом спрашивают врача, не считает ли он необходимым их госпитализировать. В другой группе для сравнения надо собрать больных людей и отвести их в ту больницу, где их не знают. Там они должны вести себя, как обычно, и озвучить свои реальные жалобы. А потом посмотреть процент госпитализированных в обеих группах.

 

Еще один вариант: собрать в одной группе пациентов стационара и непациентов, позвать врачей, которые не знают, кто есть кто и попросить, чтобы они отсеяли здоровых от больных. Непациентам надо запретить говорить, что они не лежат в больнице, врачи должны получать информацию о человеке только на основе осмотра и беседы.

 

Розенхан прав: врачи любят ставить диагнозы, и стремятся при этом втиснуть человека в какую-нибудь диагностическую категорию. Это печальный факт.

 

Для диагностики пользуются DSM. Сначала исключаются неврологические факторы, потом влияние психоактивных веществ, а потом уже можно предположить шизофрению. Другой вопрос, нужно ли вообще сохранять это слово в психиатрии, или заменить его на описание симптомов, вроде “галлюцинации”.

 

Розенхан ничего не пишет о неврологическом обследовании. Вообще-то это очевидное решение, такое обследование легко провести быстро и сразу. С другой стороны, на психиатров давит общественное мнение – общество боится, что из больниц выпустят недолеченных людей со склонностью к насилию.

 

Похоже, что Розенхан плохо представляет, как выглядит жизнь в псих. больнице. Он ориентируется на стереотипное представление о сумасшедшем доме, в котором царит тотальный хаос. На этом фоне псевдопациенты должны были выглядеть как нормальные люди. В реальности пациенты довольно быстро успокаиваются. А вот псевдопациенты Розенхана, судя по его словам, вели себя странненько: нервничали, боялись, что другие больные их раскусят, что-то постоянно записывали, не настаивали на выписке, хотя говорили, что чувствуют себя хорошо.

 

Важно то, что всех псевдопациентов выписали с корректным диагнозом “шизофрения в ремиссии”.

 

Может быть, Розенхан недоволен длительностью пребывания псевдопациентов в стационаре? Но на это влияла методика эксперимента. Участники хотели что-то доказать и, чем дольше они оставались в стационаре, тем сильнее было  доказательство.

 

Статья Розенхана внесла вклад в бесплодный спор о том является ли психическая болезнь болезнью. Успех симуляции, по мнению некоторых, говорит о том, что болезни не существует. Очевидно, что, если хорошо подготовиться, то можно симулировать много разных симптомов (головная боль, колит, боль в спине, даже инфаркт) и обмануть врача.

 

Розенхан прав в том, что подгонка пациента под категорию – это плохая диагностика. Наклеивание ярлыков – вот, что опасно. Происходит овеществление, как будто психиатр находит нечто, обладающее определенными характеристиками. Даже после того, как симптомы уйдут, эта “вещь” останется. Отсюда стигматизация со всеми ее последствиями.

 

Розенхан не видит разницы между диагностикой и наклеиванием ярлыков. Ярлыки нужны для быстрой коммуникации между специалистами. Хорошо если ярлыки привязаны к теоретической системе. Нехватка такой системы – причина разочарованности психиатрией.

 

Предложение называть пациентов не шизофрениками, а “галлюцинирующими”, звучит странно. Со словом “галлюцинирующий” произойдет то же, что и со словом “шизофреник”.

 

В 1976 г. по поводу эксперимента Розенхана высказался Роберт Спитцер, автор DSM-3, вышедшей в 1980 г.  (Spitzer RL. More on pseudoscience in science and the case for psychiatric diagnosis. A critique of D.L. Rosenhan’s “On Being Sane in Insane Places” and “The Contextual Nature of Psychiatric Diagnosis”. Arch Gen Psychiatry. 1976 Apr;33(4):459-70):

 

Благодаря престижу журнала Science и тому, что Розенхан сказал то, что многие хотели услышать, его статья стала сверхпопулярной. О ней написали в медиа (New York Times, Jan 20, 1974; Saturday Review of Science, March 1, 1973, pp 55-56; Newsweek, Jan 29, 1973, 46) и среди обычных людей она стала самой известной психиатрической работой последнего десятилетия.

 

В 15 из 31 недавно опубликованных учебников по психологии упоминается статья Розенхана.

 

Центральная проблема статьи очень важна. Если Розенхан прав в своих выводах, то психиатры ничем не могут помочь больным. Странно, что Розенхан, профессор права, использует термины “вменяемый” и “невменяемый”, ведь он знает, что вменяемость – это юридический, а не медицинский термин.

 

Есть три способа выявить псевдопациентов. Первый способ: сразу понять, что перед тобой симулянт. Второй: после наблюдения в стационаре понять, что это симулянт и он никогда не имел симптомов. Третий: понять во время наблюдения в стационаре, что у пациента больше нет никаких признаков болезни, хотя в момент госпитализации он казался больным.

 

Розенхан считает, что первые два способа имеют отношение к его главному вопросу – умеет ли психиатрия отличать здорового от больного.

 

Насчет третьего способа. Если врач считает, что пациент, который ведет себя “нормально”, болен, то значит на его решение каким-то образом влияет контекст. В больнице удалось лучше оценить состояние пациента. Розенхан пишет: выписали как шизофреника в ремиссии, а это значит, что для психиатра этот человек все равно больной, хотя и в ремиссии. Подразумевается, что врач выписал псевдопациента с диагнозом “шизофрения в ремиссии” не потому что увидел ремиссию, а потому что надо было выписать, а раз надо выписывать, значит надо написать “ремиссия”.

 

Те, кто знает, как все устроено в больницах, знают, что далеко не всех больных выписывают с диагнозом “шизофрения в ремиссии”. На самом деле это очень редкий случай. Во-первых, редко бывает, чтобы при выписке не было вообще никаких симптомов. Во-вторых, часто выписывают с тем же диагнозом, что и при поступлении.

 

Розенхан ничего не пишет о том, с каким диагнозом выписывали настоящих шизофреников из больниц, где лежали псевдопациенты. Я могу сказать о больнице в Нью-Йорке, где я работаю. За год не было ни одного пациента, которого выписали бы с диагнозом “шизофрения в ремиссии”. Состояние “в ремиссии” кодируется добавлением цифры 5 к коду болезни. Например, параноидная шизофрения – 295.3, а параноидная шизофрения в ремиссии – 295.35. Допустим врачам лень было дописывать пятую цифру. Я попросил ассистентов прочитать истории болезни 100 последних пациентов с шизофренией. Только у одного пациента состояние при выписке описывалось с помощью слов “в ремиссии”, т. е. врач действительно забыл добавить цифру 5.

 

Я попросил ассистента позвонить в 12 первых попавшихся псих. больниц (Розенхан отказался называть, в каких 12 больницах проводился эксперимент, чем сильно затруднил обсуждение своего исследования). Нас интересовало, как часто там выписывают людей с диагнозом “шизофрения в ремиссии” или “без симптомов”. В 11 больницах сказали, что никогда не пишут такое при выписке или делают это крайне редко. В 12-й больнице (частной) сказали, что такой диагноз ставят 7 % пациентам при выписке.

 

Итак, псевдопациенты Розенхана получили сверхредкий диагноз при выписке. Значит, психиатры руководствовались наблюдениями за пациентом, а не порядками больницы.

 

Розенхан пишет, что, когда участники эксперимента делали записи, это расценивалось как проявление болезни. Единственное доказательство – медсестра указала в отчете, что пациент делает записи. То есть сделала то, что должна была – описала поведение пациента. Примечательно, что Розенхан не приводит никаких реальных доказательств. Например, когда псевдопациент слонялся от скуки по коридору, медсестра спросила его не нервничает ли он. Розенхан считает, что это свидетельствует о том, что в больнице нормальное поведение считается патологическим.

 

Теперь о первой возможности распознать симулянта – сразу, при первой встрече.

 

К сожалению, многие психиатры, ответившие на статью Розенхана, написали, что ошибкой было ставить диагноз только по одному симптому. Розенхан выбрал слова “пустота” и “стук”, потому что не нашел упоминаний о таких звуковых галлюцинациях в психиатрической литературе. Он решил, что в таком случае психиатр не должен признавать симптомы клинически значимыми. Это абсурд. У меня недавно был пациент, которому голоса постоянно говорили “Окей. Окей.” Ничего подобного я в литературе не встречал. Ну и что?

 

По условиям эксперимента, симулянты приходили в больницу и сообщали о голосах, больше ничего. Я считаю, что приход в больницу – это тоже важный элемент клинической картины. (В выступлении 1975 г. Розенхан уточнил, что симулянты не просто сообщили о голосах, но пожаловались на то, что это их сильно беспокоит.) В личной беседе Розенхан сказал мне, что симулянты сообщили о том, что голоса слышатся в течение трех недель, то есть это не псевдогаллюцинации типа тех, что бывают при засыпании или пробуждении.

 

Симулируют обычно с какой-то целью. Психиатры знают об этом, но в данном случае не было никаких признаков, что псевдопациенты чего-то хотят добиться с помощью госпитализации. Органический психоз исключается (нет истории злоупотреблений веществами, физических болезней, проблем с памятью, вниманием), истерический психоз или транзиентное ситуационное расстройство исключается (не было стрессов), аффективный психоз исключается (нет проблем с настроением). Что остается? Только шизофрения.

 

Меня бы очень сильно удивил такой пациент, с голосами и без каких-либо других признаков болезни. Но я бы тоже решил, что наиболее вероятным (не окончательным) диагнозом должна быть шизофрения.

 

Что Розенхан хочет сказать? То, что есть пациенты, которым только на основании жалоб на голоса сходу ставят диагноз шизофрения, а на самом деле у них другая болезнь? Пусть предоставит данные о таких случаях.

 

Мы ничего не знаем о деталях эксперимента. В идеале хотелось бы увидеть истории болезни. Я общался с Розенханом и у меня осталось впечатление, что у него есть эти материалы. Я попросил их у него, он пообещал, что даст их в будущем.

 

Теперь о возможности выявить симулянта после госпитализации. Если какое-то состояние считается хроническим, было бы странно не усомниться в диагнозе, если у пациента нет симптомов. По мнению Розенхана, в психиатрии считают, что шизофрения длится вечно. Откуда он это взял?

 

В DSM есть диагноз “острый эпизод шизофрении”, после которого пациент выздоравливает через несколько недель.

 

Розенхан пишет о том, как диагноз влияет на восприятие врачом пациента, а именно о том, как факты искажаются для того, чтобы втиснуть историю болезни в психодинамическую теорию. Вот здесь он прав. Но это происходит не из-за проблем с диагностикой, а из-за того что люди хотят подогнать факты под этиологическую теорию. Например, бихевиористски настроенный врач объясняет галлюцинации тем, что что пациенту нравится то внимание, которое он получает от близких, когда жалуется на голоса.

 

Система измерений в психологии работает только в приложении к определенной группе. Да, есть проблема с надежностью систем диагностики, используемых для оценки состояния пациентов. Но Розенхан пишет о том, как эта система работает с другой группой – с группой псевдопациентов.

 

Обстановка в больницах, судя по описанию в статье Розенхана, очень плохая. С врачами нет никакого контакта, персонал бьет пациентов и оскорбляет. Сложно поверить, что все настолько плохо, но комментарий Розенхана невозможно понять. Он считает, что работники псих. больниц вели себя так не потому что они глупые и злые, наоборот, они очень преданы своей работе и хотят помочь.

 

Он объясняет плохое отношение тем, что на персонал действует сила диагностических ярлыков. К пациентам относятся плохо, потому что у них в истории болезни написано, что они шизофреники. Это бессмыслица! Как будто в обществе негативно относятся к раку только потому что людей пугает слово “рак”.

 

Есть исследования, которые показывают, что псих. больные, которых выписывают из больниц, встречают плохое отношение в сообществе не потому что известен их диагноз, а потому что они провоцируют своим поведением негативное отношение. Розенхан не допускает мысли, что отношение к псих. больным может быть как-то связано с поведением больных.

 

Ничего не изменится, если изменять названия болезней. Вспомните, как слово “психопат” заменили словом “социопат”, а недавно термином “антисоциальная личность”. Вспомните, как “секс. извращение” стало “секс. девиацией”. Дело не в словах. В таком случае единственный способ избавиться от стигматизации – доказать, что псих. болезней не существует, к чему и клонит Розенхан. На самом деле единственный эффективный способ улучшить отношение к псих. болезни в обществе – это научиться эффективно лечить эти болезни.

 

Розенхан считает, что надо было ставить диагноз “галлюцинации неизвестного происхождения”. Интересно, а что бы он предложил, если бы псевдопациенты озвучили жалобы не только на голоса, но и на ощущение прозрачности мыслей, недостаток эмоций, затруднения с мышлением, а также говорили бы в особенной манере? Поставить им несколько диагнозов, по одному на каждое проявление болезни?

 

У диагноза есть цель. Он помогает коммуницировать с другими врачами, понимать патологию и контролировать болезнь. Любая дискуссия на тему валидности диагнозов должна принимать во внимание эти цели. Диагнозы в психиатрии в основном полезны для коммуникации, неадекватны для понимания патологии, но зато значительно помогают в лечении. Нужно ли заменить психиатрические диагнозы на чисто описательную систему с фокусом на поведенческие фенотипы? Нет. Розенхан ошибочно считает, что проблемы с надежностью диагнозов есть только у психиатрии, они есть и в других сферах медицины. Но наличие таких проблем не означает, что диагнозы вообще не нужны в медицине.

 

Автор текста: Филиппов Д.С.

Читайте также:

условия проведения и ход, предпосылки к эксперименту и его результаты.

Эксперимент Розенхана в своё время нанёс сокрушительный удар по психиатрической диагностике, уровню развития психиатрии в целом и выявил нарушения и преступления, происходившие в исследованных психиатрических клиниках (и, предположительно, в клиниках всего мира).

Психолог Дэвид Розенхан провёл свой эксперимент в 1973 году в разных городах США. На основе этой работы в журнале Science была написана статья «Психически здоровые на месте сумасшедших».

Эксперимент Розенхана

Предпосылки к проведению и цель исследования

О сомнительной эффективности системы психиатрического здравоохранения было известно давно. И хотя в ХХ веке психиатрическая наука интенсивно развивалась, достоверность диагнозов всё равно у многих людей вызывала сомнения, также как и качество лечения. Чтобы проверить, как обстоят дела в современной на тот момент психиатрии, Розенхан и задумал этот эксперимент.

Условия проведения и ход эксперимента

Розенхан набрал целую команду добровольцев, в числе которых был и он сам. В неё же вошли три психолога, педиатр, психиатр, художник и домохозяйка. Всё это были психически здоровые люди, не имевшие никаких нарушений. Те из добровольцев, которые работали в психиатрии, были временно устроены на фиктивную работу, чтобы эксперимент не был разоблачён. Также все участники взяли псевдонимы. Кроме вымышленных имён и данных о трудоустройстве, все сведения о себе, которые они подавали в последующем, были достоверными.

Первая часть эксперимента состояла в том, что добровольцы пытались попасть в психиатрические клиники в разных городах и штатах США. Для этого они обращались к врачам и жаловались им на слуховые галлюцинации. Каждый из них говорил, что слышит голос человека своего же пола; при этом слов по большей части разобрать не удаётся, однако они выявили такие слова, как «пустой», «стук», «полый». Эти слова добровольцы выбрали потому, что они часто ассоциировались с экзистенциальным кризисом. Помимо этих симптомов, ни о каких других добровольцы не сообщали.

Все добровольцы были госпитализированы с определёнными диагнозами. Как только они попадали в больницу, «галлюцинации» у них «прекращались», и псевдопациенты вели себя как вполне здоровые люди. При этом все они старались быть порядочными, добродушными и приветливыми.

Как уже говорилось, больницы находились в разных регионах США. Среди них были обветшавшие и плохо финансируемые государственные сельские больницы, и городские государственные больницы, хорошо оснащённые и имевшие приличную репутацию, и даже одна престижная частная клиника, лечение в которой было дорогим удовольствием. Несмотря на то, что жалобы псевдопациентов были аналогичными, в разных клиниках им выставили различные диагнозы: у одних нашли шизофрению, у других – маниакально-депрессивный психоз. При выписке, впрочем, всем был поставлен диагноз «шизофрения в стадии ремиссии». Псевдопациенты пребывали в больницах разное время – от 7 до 52 дней. Всё время нахождения в больницах псевдопациенты подвергались медикаментозному лечению.

Примечательно, что наблюдение за псевдопациентами велось постоянное, медработники делали подробные записи, однако ни один из них не выявил симулянта.

Среди настоящих пациентов, однако, многие подозревали, что новые посетители только симулируют болезнь, являясь какими-нибудь журналистами или учёными.

Сразу после госпитализации врачи сказали псевдопациентам, что их не выпустят из больницы до тех пор, пока они не признают себя больными и не согласятся принимать необходимые препараты. Им пришлось согласиться, при этом лекарства они выбрасывали в унитаз. Никто из персонала не заметил, как они выкидывают лекарства; псевдопациенты заметили, что лекарства выбрасывают и настоящие пациенты.

Розенхан и его соратники рассказывали, что работники больниц, врачи и медсёстры постоянно оказывают моральное давление на пациентов, бесцеремонно вмешиваются в их личное пространство и вообще не видят в пациентах личностей. Над ними нередко смеялись; больничные работники часто обсуждали пациентов в их присутствии, как будто их не было рядом. Когда пациент выходил из палаты, работники могли зайти и проверить их вещи. Некоторые врачи грубо обращались с больными и оскорбляли их. При этом врачи не считали нужным подробно осматривать и выслушивать пациентов, в среднем контакт с врачом занимал шесть минут в день.

Помимо этого, врачи выражали явные признаки стигматизации пациентов: каждое их действие они считали проявлением болезни. Например, одна медсестра увидела, что псевдопациент делает записи, и посчитала это графоманией и проявлением патологии. Когда псевдопациенты передавали врачам биографические сведения о себе, не содержащие информации о каких-либо болезнях и нарушениях, эти сведения были врачами искажены и истолкованы по-другому; в биографиях абсолютно здоровых людей они нашли множество «явных» признаков шизофрении.

Вторая часть эксперимента была проведена через некоторое время после того, как Розенхан и его соратники вышли из больниц. Отчёт о первом эксперименте получил достаточно широкую известность, в том числе среди врачей и учёных.

Теперь Розенхан обратился в одну хорошо известную больницу, у которой была собственная исследовательская и учебная база. Работники этой больницы ознакомились с проведённым исследованием, но заявили, что в их больнице такая ошибка произойти не может. Тогда Розенхан сказал, что в течение трёх месяцев он пришлёт в больницу одного или нескольких симулянтов, и можно будет проверить, выявят ли их работники больницы.

Получалось, что отныне каждый поступающий пациент мог оказаться симулянтом. За указанный период в эту больницу поступили почти двести пациентов, из которых симулянтами признали 41 человека и ещё 42 заподозрили в симуляции. На самом деле Розенхан вообще не направлял в эту больницу симулянтов, и все «разоблачённые» и «подозрительные» были настоящими больными.

1

Полученные результаты

Результаты эксперимента Розенхана оказались неутешительными для психиатрической отрасли. Исследование выявило, что компетенция врачей, работающих в этой сфере, является сомнительной, а используемые методы диагностики – ненадёжными.

Ещё одна характерная черта, выявленная Розенханом, — халатное отношение работников психбольниц к своим обязанностям. Это проявляется не только в обслуживании пациентов, но и в постановке диагноза и назначении лечения. Было ясно, что врачи заинтересованы в том, чтобы во что бы то ни стало выявить у поступившего признаки болезни, даже если ничто не указывает на их наличие. Пациентов с разными диагнозами работники психбольниц «сваливают в одну кучу», не делая между ними существенной разницы; поэтому, например, к человеку, страдающему слуховыми галлюцинациями, будут относиться точно так же, как к пациенту с диагнозом «имбецильность», то есть умственная отсталость средней тяжести.

Подобные эксперименты

Похожие эксперименты, уличающие психиатрическую науку в ненадёжности, проводились неоднократно. В одном из них разным врачам давали характеристику одного и того же здорового человека, но одним говорили, что он здоровый, а другим – что он, возможно, имеет какое-то нарушение. Первые врачи, прочитав описание, не нашли в нём никаких отклонений. Вторые врачи в том же самом описании нашли массу признаков болезни и поставили диагноз.

В ещё одном американском эксперименте врачам давалось клиническое интервью, но одним говорилось, что пациент белый, а вторым – что он чернокожий. Врачи из второй группы выявили у пациента склонность к повышенной агрессии, к подозрительности, возможную опасность для общества; а медики из первой группы ничего подобного не выявили.

В 2009 году скандально известный журналист из Ганы Анас Аремайоу Анас притворился психически больным и провёл три недели в психбольнице в Аккре, столице Ганы. За эти дни он изучил работу медперсонала и выявил среди них воровство, грубое обращение с пациентами, невнимание к их жалобам, даже в критических ситуациях, халатное отношение к их лечению и даже торговлю наркотиками.

Самое старое подобное исследование было проведено ещё в 1887 году. Американская журналистка Нелли Блай притворилась сумасшедшей, чтобы попасть в одну из известных тогда женских психбольниц. Там она столкнулась с ужасающими условиями содержания пациенток, постоянными издевательствами над ними со стороны врачей, а также заметила, что часть больных была госпитализирована по ошибке. Её статья вызвала огромный резонанс и привела к тому, что состоянием психиатрических лечебниц в стране заинтересовалась не только общественность, но и государство.

В 2009 году в Нидерландах также провели эксперимент с заселением в одну из местных больниц псевдопациентов. Это исследование имело официальный характер. Врачи были заранее предупреждены о возможном проведении в их больнице такого эксперимента; псевдопациенты были снабжены камерами и микрофонами, которые передавали информацию в центр управления. В дальнейшем такие эксперименты были проведены и в других клиниках страны.

2

Выводы

Эксперимент Розенхана, как и ряд похожих исследований, выявил несовершенство психиатрической системы и необходимость её обновления. Одно из пагубных последствий для общества заключается в стигматизации: «звание» психически больного закрепляется за пациентом навечно и становится причиной его отторжения в обществе. Процесс стигматизации чаще всего «запускают» сами же врачи, изначально относящиеся к пациенту предвзято; в дальнейшем точно так же начинают относиться к нему и окружающие.

Статья об эксперименте Розенхана сразу же вызвала бурную полемику. Многие специалисты не согласились с её выводами. Они отметили, что в психиатрии, как и в любой другой отрасли медицины, диагностика строится на показаниях самого пациента, и если он сумел имитировать все признаки болезни, то факт того, что врачи не заметили имитации, не свидетельствует об их некомпетентности. Автор американской классификации психических заболеваний Роберт Спитцер говорит, что если человек выпьет литр крови, скроет этот факт и придёт в отделение экстренной медицинской помощи с кровавой рвотой, то у врачей не будет никаких оснований увидеть в этом симуляцию; соответственно, они сразу же диагностируют язву желудка и назначат лечение.

Тем не менее, предвзятость врачей, их легкомыслие и халатность были чётко выявлены Розенханом и его группой. Равно как их низкая компетентность и грубое обращение с пациентами.

Многое в этом исследовании становится понятным, если вспомнить историю психиатрии. Возможно, уровень развития этой отрасли медицины – самый низкий по сравнению с другими отраслями. Одна из причин этого в том, что определение «психической нормы» в разное время, в разных странах и культурах были различными. К примеру, в прошлом богохульство считалось явным симптомом сумасшествия, данное представление до сих пор распространено среди религиозных людей. Однако официальная наука в наше время ничего патологического в отрицании существования бога не видит.

Психиатрическая отрасль очень часто использовалась властями для подавления инакомыслия. Поэтому лечение настоящих психических заболеваний в больницах отводилось на второй план, в первую очередь врачи занимались «усмирением» тех, кто мыслит «неправильно» с точки зрения властей. Кроме того, в таких условиях явные психически больные объявлялись здоровыми, если они демонстрировали лояльность правящему режиму и могли быть чем-то для него полезными. Тоталитарным режимам было свойственно отправлять в психиатрические клиники совершенно здоровых людей и, наоборот, возвышать людей с отклонениями, ведь так было проще управлять народом.

Это объясняет, в частности, почему российская психиатрическая наука в наше время сильно отстаёт от западной. Многие психиатры в наших больницах – люди старшего возраста, и о психических болезнях они судят на основе старых идеологических концепций. Старые концепции нередко используются и для обучения молодых врачей.

Смотреть видео

Експеримент Розенхана — Вікіпедія

Матеріал з Вікіпедії — вільної енциклопедії.

Експеримент Розенхана (англ. Rosenhan experiment) — відомий експеримент, проведений в 1973 в США психологом Девідом Розенханом, що поставив під сумнів надійність психіатричної діагностики. Його результати опублікував журнал Science у статті «Психічно здорові на місці божевільних». Дана публікація вважається важливою і значущою критичною статтею про психіатричні діагнози.

Експеримент проходив у два етапи. Перший етап включав залучення психічно здорових «псевдопаціентів», які симулювали наявність нетривалих слухових галюцинацій з метою потрапити в 12 різних психіатричних лікарень, розташованих у п’яти різних американських штатах. Всі вони були госпіталізовані, і у всіх них були виявлені психічні розлади. Після госпіталізації псевдопаціенти поводилися адекватно і повідомляли персоналу про те, що відчувають себе добре і вже не відчувають жодних галюцинацій. Тим, хто працював у лікарні, не вдалося виявити жодного псевдопаціента, і вони, навпаки, вважали, що у всіх псевдопаціентів виявляється симптоматика протікання психічного захворювання. Деякі з них провели в умовах ізоляції кілька місяців. Усіх їх змусили визнати наявність психічного захворювання і погодитися приймати антипсихотичні препарати — це було умовою їх виходу з психіатричної лікарні.

Другий етап експерименту полягав у тому, що перед персоналом психіатричної лікарні ставили завдання виявити симулянтів. Персонал помилково прийняв за симулянтів значну кількість реальних хворих. У підсумку серед 193 пацієнтів цієї лікарні лікарі виявили 41 симулянта, і ще 42 людей в цьому помилково запідозрили. Насправді Розенхана не відправляв жодного «псевдопацієнта» у цю лікарню, і всі запідозрені, насправді були хворими.

На Розенхана посипалась критика, перш за все зі сторони психіатрів. Багато з них вважали що експеримент був проведений некоректно. Роберт Спітцер, автор класифікації психічних розладів  DSM-II, заявив: «Якби я випив літр крові, і приховавши це, з кров’яною рвотою з’явився в лікарні, то поведінка персоналу була б передбачуваною. Якби вони поставили мені діагноз і призначили лікування, як при язві шлунку, навряд чи я б зміг довести відсутність у медичній науці знань про діагностику цього захворювання.» 1980 року Спітцер створив нову класифікацію DSM-III, в якій діагнози базувались на конкретному переліку симптомів, їх частоті і тривалості їх прояву. Спітцер вважав, що виправлена версія є захистом медичної моделі яка застосовується до психіатрії.

Через 40 років психолог та журналістка Лорін Слейтер вирішила повторити експеримент Розенхана. У першій лікарні, психіатр виявив у неї симптоми психозу і виписав їй антипсихотичні засоби. Пізніше Слейтер відвідала ще 8 лікарень, в більшості їй поставили діагноз «депресія з елементами психозу». За час експерименту Лорін отримала 25 рецептів на антипсихотичні засоби, і 60 на антидепресанти. Бесіда з психіатром не тривала більше 12.5 хвилин. Слейтер розповіла про свій досвід Роберту Спітцеру, який здався після довгого супротиву ідеї Розенхана. Він сказав: «Я розчарований. Думаю, лікарі просто не люблять говорити. Я не знаю».

Експеримент дав підставу зробити такий висновок: «Очевидно, що в психіатричних лікарнях ми не можемо відрізнити здорових від хворих», а також продемонстрував небезпеки, пов’язані з необґрунтованою стигматизацією і нівелюванням особистості в психіатричних закладах. Експеримент Розенхана сформував думку, що усвідомлення й вирішення соціально-психологічних проблем, виявлених за допомогою цього експерименту та властивих психіатричним закладам, можуть сприяти навчанню їх працівників та створення громадських служб психіатричної допомоги, для яких робота з психічними та поведінковими відхиленнями була б приоритетнішою завданню виставити психіатричний діагноз.

Эксперимент Розенхана — Википедия. Что такое Эксперимент Розенхана

Эксперимент Розенхана (англ. Rosenhan experiment) — известный эксперимент, проведённый в 1973 году в США психологом Дэвидом Розенханом (англ.)русск. и поставивший под сомнение надёжность психиатрической диагностики[1]. Его результаты опубликовал журнал Science в статье «Психически здоровые на месте сумасшедших»[2]. Данная публикация считается важной и значимой критической статьёй о психиатрических диагнозах.

Эксперимент Розенхана проходил в два этапа. Первый этап включал привлечение психически здоровых «псевдопациентов», которые симулировали наличие непродолжительных слуховых галлюцинаций с целью попасть в 12 различных психиатрических больниц, расположенных в пяти различных американских штатах. Все они были госпитализированы, и у всех них были выявлены психические расстройства. После госпитализации псевдопациенты вели себя адекватно и сообщали персоналу о том, что чувствуют себя хорошо и уже не испытывают никаких галлюцинаций. Тем, кто работал в больнице, не удалось выявить ни одного псевдопациента, и они, напротив, полагали, что у всех псевдопациентов обнаруживается симптоматика протекающего психического заболевания. Некоторые из них провели в условиях изоляции несколько месяцев. Всех их заставили признать наличие психического заболевания и согласиться принимать антипсихотические препараты — это было условием их выхода из психиатрической больницы.

Второй этап эксперимента состоял в том, что перед персоналом психиатрической больницы ставили задачу выявить симулянтов. Персонал ошибочно принял за симулянтов значительное количество реальных больных.

Этот эксперимент дал основание сделать следующий вывод: «Очевидно, что в психиатрических больницах мы не можем отличить здоровых от нездоровых», а также продемонстрировал опасности, связанные с необоснованной стигматизацией и нивелированием личности в психиатрических учреждениях. Эксперимент Розенхана сформировал мнение, что осознанию и решению социально-психологических проблем, выявленных посредством этого эксперимента и свойственных психиатрическим учреждениям, могут способствовать обучение их работников и создание общественных служб психиатрической помощи, для которых работа с психическими и поведенческими отклонениями была бы приоритетнее задачи выставить психиатрический диагноз.

Эксперимент с привлечением псевдопациентов

Сам Розенхан и семь его психически здоровых коллег, которых условно назвали «псевдопациентами», пытались попасть в психиатрические больницы, добиваясь приёма у врача и сообщая о симулируемых слуховых галлюцинациях. Работникам больницы ничего не было известно о проведении данного эксперимента. Группу псевдопациентов составляли три психолога, педиатр, психиатр, художник и домохозяйка; восьмым добровольцем был сам Розенхан[3]. Ни на кого из них истории болезни в психиатрической больнице не имелось. Псевдопациенты пользовались псевдонимами, и тех из них, кто работал в области психиатрической помощи, трудоустроили на фиктивную работу в другой сфере, чтобы избежать возможных проблем, связанных с психиатрическим лечением или наблюдением. За исключением вымышленных имён и сведений о трудоустройстве, все предоставляемые в последующем биографические сведения были достоверными.

При предварительном психиатрическом освидетельствовании каждый псевдопациент сообщал, что слышит принадлежащие людям его же пола голоса, которые зачастую неразборчивы, но произносят, как ему кажется, слова «пустой», «полый», «стук» (англ. empty, hollow, thud) и ничего больше. Эти слова были выбраны ввиду того, что отчасти содержали признаки определённого экзистенциального кризиса, а опубликованной литературы, которая позволила бы считать эти проявления симптомами психоза, не было. Ни о каких других симптомах психических расстройств не сообщали. Как только пациенты попадали в психиатрическую больницу, они прекращали симулировать галлюцинации, в больницах они не предъявляли жалоб и вели себя как полностью здоровые люди[3]. Полученные после эксперимента больничные записи указывают на то, что все псевдопациенты характеризовались персоналом как дружелюбные и отзывчивые.

Все они были госпитализированы в 12 находящихся в разных районах Соединённых Штатов психиатрических больниц, в том числе в обветшавшие и скудно финансируемые государственные больницы в сельских районах, городские больницы, находившиеся в ведении университетов и пользовавшиеся заслуженной известностью, а также одну частную больницу, где лечение было платным и недешёвым. Несмотря на то, что предъявлялись жалобы на одни и те же симптомы, 11 псевдопациентам, госпитализированным в государственные психиатрические больницы, был выставлен диагноз «шизофрения», а одному пациенту, принятому в частную больницу, выставили диагноз, внушавший больший оптимизм при более обнадёживающем клиническом прогнозе, — «маниакально-депрессивный психоз». Сроки пребывания псевдопациентов в психиатрических больницах варьировались от 7 до 52 дней и в среднем составляли 19 дней, псевдопациенты подвергались медикаментозному лечению[3]. Все псевдопациенты были выписаны с диагнозом «шизофрения в стадии ремиссии», который Розенхан принимает за доказательство того, что психическое заболевание воспринимается скорее как необратимое состояние, чем как излечимое заболевание, из-за чего создаётся пожизненная стигма.

Несмотря на то, что регулярно и открыто велись детальные записи, касавшиеся особенностей поведения персонала и пациентов, персонал больницы не выявил среди псевдопациентов ни одного симулянта, тогда как многие другие пациенты психиатрической больницы, казалось, могли уверенно распознать в них симулянтов. При первых трёх госпитализациях 35 из всех 118 пациентов высказали подозрение, что псевдопациенты здоровы, и догадку, что эти пациенты являются исследователями или журналистами, проводящими в больнице исследование.

Перед псевдопациентами ставили задачу покинуть больницу самостоятельно, добившись, чтобы их выпустили из стен учреждения, хотя был нанят юрист, с которым можно было связаться в экстренных ситуациях, если станет ясно, что псевдопациентов не выпустят из психиатрического стационара по их первому требованию. Сразу после госпитализации и освидетельствования псевдопациенты лишились возможности покинуть психиатрическую больницу до тех пор, пока в присутствии психиатров не признали себя психически больными и не согласились принимать антипсихотические препараты, которые, впрочем, выкидывали в унитаз. Никто из персонала не заметил, что псевдопациенты выбрасывали в унитаз выдававшиеся им препараты. Псевдопациенты сообщали, что реальные пациенты делали то же самое.

По утверждению Розенхана и других псевдопациентов, в психиатрической больнице их мучили непреодолимое ощущение утраты себя, бесцеремонное вторжение в их личное пространство и тоска. Их вещи выборочно проверяли, и эти проверки нередко происходили, когда псевдопациенты отлучались в туалет. По словам псевдопациентов, персонал, несмотря на свою порядочность, в основном относился к пациентам как к вещам и не придавал значения их личности, зачастую подробно обсуждая пациентов в их присутствии, как будто их рядом не было, и избегая прямых контактов с пациентами, кроме тех случаев, когда непреложно требовалось исполнить формальные обязанности. Некоторые лица из обслуживающего персонала были склонны к грубым действиям и высказываниям в отношении пациентов, когда другие работники отсутствовали. Один врач сказал своим студентам о группе уставших пациентов, стоявших у столовой в ожидании ланча, что они испытывают психиатрические симптомы «повышенной оральной чувствительности». Контакт с врачами в среднем длился 6,8 минут в день.

Все действия и высказывания псевдопациентов воспринимались персоналом через призму представлений о психическом заболевании. Больничные записи свидетельствуют о том, что персонал рассматривал поведение псевдопациентов исключительно в психиатрических нозологических категориях. Например, некая медсестра обозначила то, что один псевдопациент делает записи, как графоманию и сочла это проявлением патологии. Биографическим сведениям, предоставленным пациентами и не содержащим признаков патологии, в больничных записях придали новый вид — согласно тому, что было известно о шизофрениках из некогда господствовавших теорий об этиологии шизофрении. На основании полученных результатов Розенхан сделал следующий вывод[2]:

…Данные свидетельствуют об огромной роли стигматизации в психиатрической диагностике. Нет ничего, что единожды заклеймённый шизофреником псевдопациент может сделать, чтобы преодолеть эту стигму. Стигма основательно окрашивает впечатления других о нём и его поведении.

Оригинальный текст (англ.)

…The data speak to the massive role of labeling in psychiatric assessment. Having once been labeled schizophrenic, there is nothing the pseudopatient can do to overcome the tag. The tag profoundly colors others’ perceptions of him and his behavior.

Эксперимент без привлечения псевдопациентов

Данный эксперимент Розенхан поставил в хорошо известной больнице, располагавшей собственной исследовательской и учебной базой. Её работники были ознакомлены с результатами предыдущего эксперимента, но утверждали, что в их учреждении подобные ошибки повториться не могут. Розенхан договорился с этими людьми о том, что до истечения трёх месяцев в психиатрическую больницу попытаются попасть один или несколько из псевдопациентов, чтобы оценка каждого пришедшего пациента производилась с учётом вероятности, что он может быть симулянтом. Среди 193 пациентов сочли симулянтами 41 человека и ещё 42 человека заподозрили в симуляции. В действительности, однако, Розенхан вообще не направлял в эту больницу псевдопациентов, и все пациенты, заподозренные больничным персоналом в симуляции, на самом деле были больными[2][3]. На основании полученных результатов был сделан вывод о том, что «никакая диагностика, которая слишком легко приводит к значительным ошибкам данного рода, не может быть очень надёжной». В исследованиях других специалистов получены аналогичные результаты, свидетельствующие о ненадёжности психиатрической диагностики.

Похожие эксперименты

В 1965 году Морис Темерлин (Maurice K. Temerlin) разделил 25 психиатров на две группы и предложил им прослушать голос актёра, изображавшего психически здорового человека. Одной группе сообщили, что актёр — «очень интересный человек, поскольку он выглядит как невротик, но фактически является психотиком», а другой группе не сказали ничего. Шестьдесят процентов участников первой группы выставили ему диагноз «психоз», причём в большинстве случаев выставили шизофрению. Однако в контрольной группе подобные диагнозы не выставил никто[4].

В 1988 году Лоринг и Пауэлл раздали 290 психиатрам текст клинического интервью, сообщив половине из них, что пациент был чернокожим, а второй половине, что пациент был белым. Исследователи пришли к выводу, что «врачи, по-видимому, приписывают агрессию, склонность к подозрениям и опасность клиентам с чёрным цветом кожи, даже в случае, когда результаты исследований их истории болезни не отличаются от истории болезни белых пациентов»[5].

В 2008 году посвящённая науке программа Би-би-си «Horizon» провела похожий эксперимент под названием «Насколько вы сумасшедший?», проходивший в два этапа. В эксперименте принимали участие десять человек: пять тех, у кого ранее были диагностированы различные психические отклонения, и пять тех, у кого не было психиатрических диагнозов. Все 10 человек прошли обследование у трёх экспертов по психиатрической диагностике, задачей которых было выявить пять человек с психическими отклонениями[6]. Двум из десяти пациентов эксперты поставили правильный диагноз, одному пациенту — неправильный и ошибочно сочли двух здоровых пациентов людьми, имеющими проблемы с психическим здоровьем[7].

В 2009 году журналист Анас Аремайоу Анас (Anas Aremeyaw Anas) расследовал работу психиатрического госпиталя в городе Аккра, столице африканского государства Гана, притворяясь пациентом (3 недели в мужском отделении), торговцем, пекарем, водителем такси. Он описал воровство персонала, пренебрежение жалобами пациентов и даже невнимание к их критическому состоянию, жестокое обращение с больными, торговлю наркотиками[8]. Стоит отметить, что в другой своей статье Анас обрушился с критикой на организаторов «альтернативного» лечения психических расстройств, устраивающих «молельные лагеря» и предлагающих пациентам терапию, основанную на шаманских «традициях предков»[9].

Нидерланды

В 2009 году «Нью-Йорк Таймс» сообщила о практике использования специально подготовленных псевдопациентов для исследования работы одной из психиатрических больниц в Нидерландах. Особенность проекта в том, что он носит официальный характер: врачей клиники заранее предупреждают о возможности такого исследования, псевдопациенты имеют на себе видеокамеры и микрофоны, передающие данные в «центр управления»[10].

В 2010 году ожидается расширение программы, которая охватит также 3-5 других клиник. Реакции на данный эксперимент, как описано в статье, ожидаемо разнятся. Профессор медицины из Гарвардского университета и специалист по медицинской этике Джеймс Сабин говорит, что эта тактика «поможет врачам понять, каково приходится их пациентам». Артур Лазарус, психиатр с большим стажем работы, в июльском номере Psychiatric Services оставил положительный комментарий относительно подобных проектов[11].

С другой стороны, социальный работник Мелисса Миллер считает, что «в данной сфере и так достаточно сдержек и противовесов» и не следует «излишним образом вторгаться» и нарушать доверительные отношения врач-пациент. Профессор клинической психологии Ричард Бенталл высказал «осторожное одобрение» проекта.

Ответная реакция

Розенхан опубликовал свои результаты в журнале Science с целью подвергнуть критике ненадёжность психиатрической диагностики, недопустимый и унизительный характер психиатрической помощи, который в полной мере ощутили на себе испытуемые, принявшие участие в данном исследовании. Его статья вызвала бурную полемику.

Многие защищали психиатрию, доказывая, что поскольку психиатрическая диагностика широко полагается на сообщения пациентов о своих симптомах, их симуляция является показателем ненадёжности психиатрической диагностики не в большей мере, чем симуляция симптомов других заболеваний. В данном ключе в 1975 году ответил на критику, вызванную исследованием Розенхана, главный автор классификации психических расстройств (DSM-IV) психиатр Роберт Спитцер[12]:

Если бы я выпил литр крови и, скрыв это, с кровавой рвотой явился в отделение экстренной медицинской помощи любой больницы, то поведение персонала было бы вполне предсказуемым. Если бы они мне поставили диагноз и назначили лечение, как при язве желудка, вряд ли бы я смог убедительно доказать отсутствие у медицинской науки знаний о диагностике этого заболевания.

Оригинальный текст (англ.)

If I were to drink a quart of blood and, concealing what I had done, come to the emergency room of any hospital vomiting blood, the behaviour of the staff would be quite predictable. If they labelled and treated me as having a peptic ulcer, I doubt I could argue convincingly that medical science does not know how to diagnose that condition.

См. также

Примечания

  1. ↑ Moran M. (7 April 2006). “Writer Ignites Firestorm With Misdiagnosis Claims”. Psychiatric News. American Psychiatric Association. 41 (no. 7): 10—12. Проверено 2009-12-31.
  2. ↑ 1 2 3 Rosenhan D.L. (January 1973). “On being sane in insane places”. Science (New York, N.Y.). 179 (70): 250—258. DOI:10.1126/science.179.4070.250. PMID 4683124.
  3. ↑ 1 2 3 4 Власова О.А. Антипсихиатрия: становление и развитие (Монография). — Москва: Изд–во РГСУ «Союз», 2006. — С. 136—138. — 221 с. — ISBN 571390346X.
  4. ↑ Ruscio J. (Spring–Summer 2004). “Diagnoses and the Behaviors They Denote: A Critical Evaluation of the Labeling Theory of Mental Illness”. The Scientific Review of Mental Health Practice. 3 (1).
  5. ↑ Loring M., Powell B. (March 1988). “Gender, race, and DSM-III: a study of the objectivity of psychiatric diagnostic behavior”. Journal of health and social behavior. 29 (1): 1—22. PMID 3367027.
  6. ↑ BBC Headroom Horizon: How Mad Are You? (неизв.). BBC (2008). Проверено 31 октября 2010. Архивировано 13 апреля 2012 года.
  7. ↑ How Mad Are You?—Spotlight (англ.). BBC (21 June, 2010). Проверено 31 октября 2010. Архивировано 13 апреля 2012 года.
  8. ↑ Публикация журналиста, обзор со ссылками в психологическом блоге MindHacks:
  9. ↑ Investigative report: Lies of prayer camps and traditional healers (англ.). MyJoyOnline (22 August 2009). Проверено 6 апреля 2017.
  10. ↑ Heingartner D. (30 November 2009). “The Doctors Were Real, the Patients Undercover”. The New York Times. Проверено 2009-12-31.
  11. ↑ Lazarus A. (July 2009). “Improving psychiatric services through mystery shopping”. Psychiatric Services. 60 (7): 972—3. DOI:10.1176/appi.ps.60.7.972. PMID 19564229.
  12. ↑ Spitzer RL (October 1975). “On pseudoscience in science, logic in remission, and psychiatric diagnosis: a critique of Rosenhan’s «On being sane in insane places»”. Journal of abnormal psychology. 84 (5): 442—52. PMID 1194504.

Ссылки

эксперимент Rosenhanův — Википедия

эксперимент Rosenhanův je převratný эксперимент zpochybňující praktiky psychiatrické vědy.

В 1972 году, американский психолог, психолог и журналист Давид Розенхан доказал эксперимент, в котором он дал свои результаты, прежде всего, по-французски, вьетнамские вальки. Se svými kolegy zpozoroval, že jsou branci schopni předstírat симптоматика natolik přesvědčivě, že se do dokázali vyhnout vojenské službě. Эксперимент «Тенто в доброй воле, да здравствуй, не только», но и эксперимент Роберта Розенталя, 1966 год.Rosenhan se rozhodl ověřit schopnost psychiatrů rozeznat skutečný stav duševního zdraví pacienta.

Rosenhan přemluvil 8, в котором есть все, что нужно, чтобы узнать, как это происходит в психиатрической клинике. Jediné, co měli ošetřujícímím lékaři při příjmu říci, был к тому времени, когда вы слышите, что вы думаете, что нужно делать. Было дано полное мнение о том, что я не замужем за ребенком, и не только за психологическую помощь, но и за психиатрическую помощь.Pokud byli pseudopacienti hospitalizováni, měli okamžitě personálu oznámit, že jsou v pořádku, že jim nic není.

По настоящему, что у вас есть особые немыслимые и непечалованные слова о себе, вы видите, что у вас есть Розенхана до России, в психиатрической помощи США. Все было ясно, что у него есть диагноз — шизофренический диагноз и биполярная инфекция. Při terapeutických sezeních, která pseudopacienti podstoupili, se projevovalo takzvané nálepkování.Все, что было до сих пор, не было так, как раньше, чтобы диагностировать. Займаве так было, но я думаю, что был только о диагностике, а также о том, что пациенты знают, что такое душа, как у меня. Всеобщее особое мнение о том, что пописовали, что не является обязательным условием, а также что Розенхан был объединен с другими людьми. Průměrná doba госпитализированы были 19 дней, максимальный пакет 52 и больше добрых, положительные и отрицательные отношения в городе Лечне, была 7 дней.Это было бы полезно для того, чтобы помнить о немочах.

По экспериментам с ученым в 1972 году в школе Я думаю, что он получил незабываемые знания Наука о психиатрической науке и психологии человека. Pacienti dle této kritiky přijdou k lékaři, pokud mají nějaký problém, simulovat se for i somatický příznak nemoci. Jedna z klinik dokonce Розенхана вызвала.Poté, co Rosenhan výzvu přijal a uplynula dohodnutá doba, klinika oznámila, že odhalila 41 podvodníků. Rosenhan však neposlal nikoho.

Эксперимент dopomohl ke ztrátě všemocnosti a neomylnosti psychiatrie 40. a 50. let 20. století. Navíc rozpoutal discuzi o verohodnosti a vedeckosti psychiatrických диагноз психиатрии самотне. Stal se prvotním impulzem ke změně DSM. Эксперимент по отрывку от споличенского вливу на вымогатель поруч (напр.на гомосексуалиту). До сучности с экспериментами подобного тому Розенханову можно опаковать.

,

эксперимент Розенхана Википедия

Эксперимент по определению обоснованности психиатрического диагноза

Эксперимент Розенхана или эксперимент Thud проводился для определения достоверности психиатрического диагноза. Экспериментаторы симулировали галлюцинации, чтобы войти в психиатрические больницы, и впоследствии действовали нормально. Им был поставлен диагноз психические расстройства, и им были назначены антипсихотические препараты. Исследование было проведено психологом Дэвидом Розенханом, профессором Стэнфордского университета, и опубликовано в журнале Science в 1973 году под названием «О том, как быть в здравом уме в безумных местах». [1] [2] Считается важной и влиятельной критикой психиатрического диагноза. [3]

Исследование Розенхана было выполнено в восьми частях. Первая часть включала в себя использование здоровых партнеров или «псевдо-пациентов» (три женщины и пять мужчин, включая самого Розенхана), которые кратко симулировали слуховые галлюцинации в попытке получить госпитализацию в 12 психиатрических больниц в пяти штатах США. Все были допущены и диагностированы с психическими расстройствами.После поступления псевдо-пациенты действовали нормально и говорили персоналу, что чувствуют себя хорошо и больше не испытывают каких-либо дополнительных галлюцинаций. Все были вынуждены признать наличие психического заболевания и согласились принимать антипсихотические препараты в качестве условия их освобождения. Среднее время, которое пациенты провели в больнице, составило 19 дней. Все, кроме одного, были диагностированы с шизофренией «в стадии ремиссии» до их освобождения.

Вторая часть его исследования касалась оскорбленной администрации больницы, которая бросила вызов Розенхану, чтобы он отправил псевдобольных в свое учреждение, которое затем обнаружит его персонал.Розенхан согласился, и в последующие недели из 193 новых пациентов сотрудники определили 41 как потенциальных псевдобольных, причем 2 из них получили подозрения по крайней мере от одного психиатра и еще одного сотрудника. На самом деле Розенхан не отправлял псевдобольных в больницу.

Прослушивая лекцию Р. Д. Лейнга, которая была связана с антипсихиатрическим движением, Розенхан задумал эксперимент как способ проверить достоверность психиатрических диагнозов. [4] В исследовании сделан вывод, что «очевидно, что мы не можем отличить психически ненормальных в психиатрических больницах», а также проиллюстрирована опасность дегуманизации и маркировки в психиатрических учреждениях.Было высказано предположение, что решение может быть использовано в общественных психиатрических учреждениях, которые сосредоточены на конкретных проблемах и поведении, а не на психиатрических ярлыках, и рекомендовано образование, с тем чтобы работники психиатрической службы лучше понимали социальную психологию своих учреждений.

В популярной книге Розенхана, написанной в 2019 году автором Сюзанной Кахалан, Великий претендент , достоверность и обоснованность эксперимента Розенхана была поставлена ​​под сомнение.

Ложный эксперимент []

Сам Розенхан и семь его психически здоровых партнеров, называемых «псевдопациентами», попытались попасть в психиатрические больницы, вызвав назначение и симулируя слуховые галлюцинации.Сотрудники больницы не были проинформированы об эксперименте. В число псевдобольных входили аспирант по психологии в возрасте двадцати лет, три психолога, педиатр, психиатр, художник и домохозяйка. Ни у кого не было истории психических заболеваний. Ложные пациенты использовали псевдонимы, а тем, кто работал в области психического здоровья, давали ложную работу в другом секторе, чтобы избежать применения какого-либо специального лечения или проверки. Помимо предоставления ложных имен и сведений о занятости, правдиво сообщались и другие биографические данные.

Во время своей первоначальной психиатрической экспертизы псевдо-пациенты утверждали, что слышали голоса того же пола, что и пациент, которые часто были неясны, но, казалось, произносили слова «пустой», «полый» или «глухой», и ничего больше , Эти слова были выбраны, поскольку они смутно указывают на какой-то экзистенциальный кризис и из-за отсутствия какой-либо опубликованной литературы, ссылающейся на них как на психотические симптомы. Других психиатрических симптомов не было. В случае признания псевдобольницам предписывалось «вести себя нормально», сообщая, что они чувствовали себя хорошо и больше не слышали голоса.Больничные записи, полученные после эксперимента, указывают на то, что все псевдо-пациенты были охарактеризованы как дружественные и готовые сотрудничать с персоналом.

Все они были госпитализированы в 12 психиатрических больниц по всем Соединенным Штатам, включая заброшенные и недостаточно финансируемые государственные больницы в сельских районах, городские университетские больницы с отличной репутацией и одну дорогую частную больницу. Хотя у них были идентичные симптомы, у семи были диагностированы шизофрения в государственных больницах, а у одного — маниакально-депрессивный психоз, более оптимистичный диагноз с лучшими клиническими результатами, в частной больнице.Их пребывание варьировалось от 7 до 52 дней, в среднем 19 дней. Все, кроме одного, были выписаны с диагнозом шизофрении «в стадии ремиссии», который Розенхан считал доказательством того, что психическое заболевание воспринимается как необратимое состояние, создающее пожизненную стигму, а не излечимую болезнь.

Несмотря на то, что постоянно и открыто делали обширные заметки о поведении персонала и других пациентов, ни один из псевдобольниц не был идентифицирован как самозванцы персоналом больницы, хотя многие из других психиатрических пациентов, казалось, были в состоянии правильно идентифицировать их как самозванцев.Во время первых трех госпитализаций 35 из 118 пациентов выразили подозрение, что псевдо-пациенты были в здравом уме, а некоторые предположили, что пациенты были исследователями или журналистами, исследующими больницу. В больничных записках указывалось, что персонал интерпретировал большую часть поведения псевдобольных с точки зрения психического заболевания. Например, одна медсестра пометила запись одного псевдобольного пациента как «писательское поведение» и сочла это патологическим. Нормальные биографии пациентов были записаны в больничных записях в соответствии с тем, что ожидалось от шизофреников по тогдашним доминирующим теориям его причины.

Эксперимент требовал, чтобы псевдо-пациенты самостоятельно выходили из больницы, заставляя больницу освобождать их, хотя адвокат был оставлен для вызова экстренных случаев, когда стало ясно, что псевдобактивистов никогда не будут добровольно освобождать на коротких уведомление. При поступлении и диагностике псевдо-пациенты не могли получить освобождение до тех пор, пока они не договорились с психиатрами о том, что они психически больны, и начали принимать антипсихотические препараты, которые они смывали в унитаз.Никто из сотрудников не сообщил, что псевдобольные пациенты спускали свои лекарства в туалеты.

Розенхан и другие псевдо-пациенты сообщили о подавляющем чувстве дегуманизации, серьезном вторжении в частную жизнь и скуке во время госпитализации. Их имущество обыскивалось случайным образом, и их иногда наблюдали во время пользования туалетом. Они сообщили, что, хотя персонал казался благонамеренным, они, как правило, объективировали и дегуманизировали пациентов, часто подробно обсуждая пациентов в их присутствии, как будто их там не было, и избегая прямого взаимодействия с пациентами, за исключением случаев, когда это строго необходимо для выполнения официальных обязанностей. ,Некоторые обслуживающий персонал были склонны к словесному и физическому насилию над пациентами, когда другие сотрудники не присутствовали. Врач сказал, что группа пациентов, ожидающих у кафетерия за полчаса до обеда, испытывает «орально-приобретательные» психические симптомы. Общение с врачами составляло в среднем 6,8 минут в день.

Несуществующий эксперимент с самозванцами []

Для этого эксперимента Розенхан использовал известную научно-учебную больницу, сотрудники которой слышали о результатах первоначального исследования, но утверждали, что подобные ошибки не могли быть допущены в их учреждении.Розенхан договорился с ними о том, что в течение трехмесячного периода один или несколько псевдо-пациентов будут пытаться получить госпитализацию, и персонал будет оценивать каждого поступающего пациента как вероятность того, что он самозванец. Из 193 пациентов 41 был признан самозванцами, а еще 42 — подозреваемыми. На самом деле Розенхан не послал псевдобольных; все пациенты, которых персонал больницы подозревал как самозванцев, были обычными пациентами. Это привело к выводу, что «любой диагностический процесс, который слишком легко поддается массовым ошибкам такого рода, не может быть очень надежным.» [2]

Влияние и противоречие []

Розенхан опубликовал свои выводы в Science , в которых он подверг критике надежность психиатрического диагноза и бескомпромиссный и унизительный характер ухода за пациентами, испытываемый сотрудниками в исследовании. [2] Кроме того, он описывал свою работу в различных новостных выпусках, в том числе для BBC:

Я сказал друзьям, я сказал своей семье: «Я могу выйти, когда смогу выйти. Вот и все.Я буду там пару дней и уйду ». Никто не знал, что я буду там в течение двух месяцев … Единственным выходом было указать, что они [психиатры] правы Они сказали, что я сумасшедший: «Я , я сумасшедший; но я поправляюсь «. Это было подтверждением их взгляда на меня. [5]

Эксперимент, как утверждается, «ускорил движение за реформирование психиатрических учреждений и деинституционализации как можно большего числа психически больных». [6]

Многие респонденты этой публикации защищали психиатрию, утверждая, что, поскольку психиатрический диагноз в значительной степени зависит от сообщения пациента о своем опыте, фальсификация их присутствия не более демонстрирует проблемы с психиатрическим диагнозом, чем ложь о других медицинских симптомах. В этом ключе психиатр Роберт Спитцер процитировал Сеймура Кети в 1975 году в критике исследования Розенхана: [7]

Если бы я выпил литр крови и, скрывая то, что я сделал, пришел в отделение неотложной помощи любой рвоты с кровью в больнице, поведение персонала было бы вполне предсказуемым.Если бы они называли меня кровоточащей язвенной болезнью и лечили меня, я сомневаюсь, что могу убедительно утверждать, что медицинская наука не знает, как диагностировать это состояние.

Кети также утверждала, что психиатры не обязательно должны предполагать, что пациент притворяется психическим заболеванием, поэтому в исследовании не было реалистичности. [8] Розенхан назвал это «эффектом экспериментатора» или «предвзятым отношением», что указывает на выявленные проблемы, а не на проблему в его методологии. [9] Другие [ кто? ] указали, что компетентный психиатр или психолог будет осведомлен о возможности временных симптомов и будет готов рассмотреть другие объяснения, казалось бы, кратковременного симптома, нежели пожизненное органическое психическое заболевание, которое они вместо этого настаивали на признании пациентом , [ цитирование необходимо ]

В популярной книге Розенхана, написанной в 2019 году автором Сюзанной Кахалан, Великий претендент , правдивость и обоснованность эксперимента Розенхана была поставлена ​​под сомнение; Кахалан утверждает, что Розенхан никогда не публиковал дальнейшую работу над данными эксперимента, и при этом он не выполнил книгу об этом, которую он обещал.Более того, спустя полвека она не могла найти предметы эксперимента, кроме двух — самого Розенхана, мертвого с тех пор, и другого добровольца, показания которого якобы не соответствовали заявлениям Розенхана. [10] [11] Сюзанна пришла к выводу, что она не может быть полностью уверена в том, что Розенхан обманула, несмотря на то, что она дала название своей книге «Великий претендент». [12]

Связанные эксперименты []

В 1887 году американский журналист-расследователь Нелли Блай симулировала симптомы психического заболевания, чтобы получить разрешение на прием в сумасшедший дом и сообщить о страшных условиях в нем.Результаты были опубликованы как Десять дней в сумасшедшем доме . [ цитирование необходимо ]

В 1968 году Морис К. Темерлин разделил 25 психиатров на две группы и попросил их послушать актера, изображающего персонажа с нормальным психическим здоровьем. Одной группе сказали, что актер «был очень интересным человеком, потому что он выглядел невротичным, но на самом деле был довольно психотическим», в то время как другой ничего не сказали. Шестьдесят процентов из первой группы диагностировали психозы, чаще всего шизофрению, в то время как ни одна из контрольной группы не сделала этого. [13] [необходим не первичный источник ]

В 1988 году Лоринг и Пауэлл дали 290 психиатрам стенограмму интервью с пациентом и сказали половине из них, что пациент был чернокожим, а другая половина — белым; они пришли к выводу, что «врачи приписывают насилие, подозрительность и опасность чернокожим клиентам, даже несмотря на то, что тематические исследования такие же, как и у белых клиентов». [14]

В 2004 году психолог Лорен Слейтер заявила, что провела эксперимент, очень похожий на эксперимент Розенхан для своей книги «Открытие ящика Скиннера ». [3] Слейтер написала, что в 9 психиатрических отделениях неотложной помощи она обнаружила слуховые галлюцинации, в результате чего «почти каждый раз» диагностировали психотическую депрессию. Однако, когда ее попросили предоставить доказательства фактического проведения ее эксперимента, она не смогла. [15] Серьезные методологические и другие проблемы, связанные с работой Слейтера, появились в виде серии ответов на отчет журнала в том же журнале. [16]

В популярных СМИ []

В 2008 году научная программа BBC Horizon провела несколько похожий эксперимент в двух эпизодах под названием «Как ты сошел с ума?».В эксперименте участвовали десять человек, пять с ранее диагностированными состояниями психического здоровья и пять без такого диагноза. Их наблюдали три эксперта по диагностике психического здоровья, и их задача состояла в том, чтобы идентифицировать пятерых с проблемами психического здоровья исключительно по их поведению, не разговаривая с субъектами и не изучая их истории. [17] Эксперты правильно диагностировали двух из десяти пациентов, неправильно диагностировали одного пациента и неправильно определили двух здоровых пациентов как имеющих проблемы с психическим здоровьем.Однако, в отличие от других экспериментов, перечисленных здесь, целью этого журналистского упражнения была не критика диагностического процесса, а минимизация стигматизации психически больных. Он был призван проиллюстрировать, что люди с предыдущим диагнозом психического заболевания могут вести нормальную жизнь со своими проблемами со здоровьем, не очевидными для наблюдателей из их поведения. [18] [19]

См. Также []

Список литературы []

Примечания []

  1. ^ Гогвин, Питер (2011). «Как ты злишься? — В центре внимания». 2 июля 2010 г. В архиве с оригиналом 2010-07-02.

Библиография []

Внешние ссылки []

,

Эксперимент Викизеро — Розенхана

Эксперимент по определению достоверности психиатрического диагноза

Эксперимент Розенхана или Туд эксперимент проводился для определения достоверности психиатрического диагноза. Экспериментаторы симулировали галлюцинации, чтобы войти в психиатрические больницы, и впоследствии действовали нормально. Им был поставлен диагноз психические расстройства, и им были назначены антипсихотические препараты. Исследование было проведено психологом Дэвидом Розенханом, профессором Стэнфордского университета, и опубликовано в журнале Science в 1973 году под названием «О том, как быть в здравом уме в безумных местах». [1] [2] Считается важной и влиятельной критикой психиатрического диагноза. [3]

Исследование Розенхана было выполнено в восьми частях. Первая часть включала в себя использование здоровых партнеров или «псевдо-пациентов» (три женщины и пять мужчин, включая самого Розенхана), которые кратко симулировали слуховые галлюцинации в попытке получить госпитализацию в 12 психиатрических больниц в пяти штатах США. Все были допущены и диагностированы с психическими расстройствами.После поступления псевдо-пациенты действовали нормально и говорили персоналу, что чувствуют себя хорошо и больше не испытывают никаких дополнительных галлюцинаций. Все были вынуждены признать наличие психического заболевания и согласились принимать антипсихотические препараты в качестве условия их высвобождения. Среднее время, которое пациенты провели в больнице, составило 19 дней. Все, кроме одного, были диагностированы с шизофренией «в стадии ремиссии» до их освобождения.

Во второй части его исследования участвовала оскорбленная администрация больницы, которая бросила вызов Розенхану, чтобы он отправил псевдобольных в свое учреждение, которое затем обнаружит его персонал.Розенхан согласился, и в последующие недели из 193 новых пациентов сотрудники определили 41 как потенциальных псевдобольных, причем 2 из них получили подозрения по крайней мере от одного психиатра и еще одного сотрудника. На самом деле Розенхан не отправлял псевдобольных в больницу.

Прослушивая лекцию Р. Д. Лейнга, которая была связана с антипсихиатрическим движением, Розенхан задумал эксперимент как способ проверить достоверность психиатрических диагнозов. [4] В исследовании сделан вывод, что «очевидно, что мы не можем отличить психически ненормальных в психиатрических больницах», а также проиллюстрирована опасность дегуманизации и маркировки в психиатрических учреждениях.Было высказано предположение, что решение может быть использовано в общественных психиатрических учреждениях, которые сосредоточены на конкретных проблемах и поведении, а не на психиатрических ярлыках, и рекомендовано образование, с тем чтобы работники психиатрической службы лучше понимали социальную психологию своих учреждений.

В популярной книге Розенхана, написанной в 2019 году автором Сюзанной Кахалан, Великий претендент , достоверность и обоснованность эксперимента Розенхана была поставлена ​​под сомнение.

Ложный эксперимент [править]

Сам Розенхан и семь его психически здоровых партнеров, называемых «псевдобольными», пытались попасть в психиатрические больницы, вызывая назначение и симулируя слуховые галлюцинации.Сотрудники больницы не были проинформированы об эксперименте. В число псевдобольных входили аспирант по психологии в возрасте двадцати лет, три психолога, педиатр, психиатр, художник и домохозяйка. Ни у кого не было истории психических заболеваний. Ложные пациенты использовали псевдонимы, а тем, кто работал в области психического здоровья, давали ложную работу в другом секторе, чтобы избежать применения какого-либо специального лечения или проверки. Помимо предоставления ложных имен и сведений о занятости, правдиво сообщались и другие биографические данные.

Во время своей первоначальной психиатрической экспертизы псевдо-пациенты утверждали, что слышали голоса того же пола, что и пациент, которые часто были неясны, но, казалось, произносили слова «пустой», «полый» или «глухой», и ничего больше , Эти слова были выбраны, поскольку они смутно указывают на какой-то экзистенциальный кризис и из-за отсутствия какой-либо опубликованной литературы, ссылающейся на них как на психотические симптомы. Других психиатрических симптомов не было. В случае признания псевдобольницам предписывалось «вести себя нормально», сообщая, что они чувствовали себя хорошо и больше не слышали голоса.Больничные записи, полученные после эксперимента, указывают на то, что все псевдо-пациенты были охарактеризованы как дружественные и готовые сотрудничать с персоналом.

Все они были госпитализированы в 12 психиатрических больниц по всем Соединенным Штатам, включая заброшенные и недостаточно финансируемые государственные больницы в сельских районах, городские университетские больницы с отличной репутацией и одну дорогую частную больницу. Хотя у них были идентичные симптомы, у семи были диагностированы шизофрения в государственных больницах, а у одного — маниакально-депрессивный психоз, более оптимистичный диагноз с лучшими клиническими результатами, в частной больнице.Их пребывание варьировалось от 7 до 52 дней, в среднем 19 дней. Все, кроме одного, были выписаны с диагнозом шизофрении «в стадии ремиссии», который Розенхан считал доказательством того, что психическое заболевание воспринимается как необратимое состояние, создающее пожизненную стигму, а не излечимую болезнь.

Несмотря на то, что постоянно и открыто делали обширные заметки о поведении персонала и других пациентов, ни один из псевдобольных не был идентифицирован как самозванцы персоналом больницы, хотя многие из других психиатрических пациентов, казалось, были в состоянии правильно идентифицировать их как самозванцев.В первых трех госпитализациях 35 из 118 пациентов выразили подозрение, что псевдобольные были нормальными, а некоторые предположили, что пациенты были исследователями или журналистами, исследующими больницу. В больничных записках указывалось, что персонал интерпретировал большую часть поведения псевдобольных с точки зрения психического заболевания. Например, одна медсестра обозначила запись одного псевдобольного пациента как «писательское поведение» и сочла это патологическим. Нормальные биографии пациентов были записаны в больничных записях в соответствии с тем, что ожидалось от шизофреников по тогдашним доминирующим теориям его причины.

Эксперимент требовал, чтобы псевдо-пациенты самостоятельно выходили из больницы, заставляя больницу освобождать их, хотя адвокат был призван к вызову в экстренных случаях, когда стало ясно, что псевдо-пациенты никогда не будут добровольно освобождены на короткие сроки. уведомление. После госпитализации и постановки диагноза псевдо-пациенты не могли добиться освобождения до тех пор, пока они не договорились с психиатрами о том, что они психически больны, и начали принимать антипсихотические препараты, которые они смывали в унитаз.Никто из сотрудников не сообщил, что псевдобольные пациенты спускали свои лекарства в туалеты.

Розенхан и другие псевдо-пациенты сообщили о подавляющем чувстве дегуманизации, серьезном вторжении в частную жизнь и скуке во время госпитализации. Их имущество обыскивалось случайным образом, и их иногда наблюдали во время пользования туалетом. Они сообщили, что, хотя персонал казался благонамеренным, они, как правило, объективировали и дегуманизировали пациентов, часто подробно обсуждая пациентов в их присутствии, как будто их там не было, и избегая прямого взаимодействия с пациентами, за исключением случаев, когда это строго необходимо для выполнения официальных обязанностей. ,Некоторые обслуживающий персонал были склонны к словесному и физическому насилию над пациентами, когда другие сотрудники не присутствовали. Врач сказал, что группа пациентов, ожидающих у кафетерия за полчаса до обеда, испытывает «орально-приобретательные» психические симптомы. Общение с врачами составляло в среднем 6,8 минут в день.

Несуществующий эксперимент с самозванцами ,Розенхан договорился с ними о том, что в течение трехмесячного периода один или несколько псевдо-пациентов будут пытаться получить госпитализацию, и персонал будет оценивать каждого поступающего пациента как вероятность того, что он самозванец. Из 193 пациентов 41 был признан самозванцами, а еще 42 — подозреваемыми. На самом деле Розенхан не послал псевдобольных; все пациенты, которых персонал больницы подозревал как самозванцев, были обычными пациентами. Это привело к выводу, что «любой диагностический процесс, который слишком легко поддается массовым ошибкам такого рода, не может быть очень надежным.» [2]

Воздействие и противоречие [править]

Розенхан опубликовал свои выводы в Science , в которых он подверг критике надежность психиатрической диагностики и бескомпромиссный и унизительный характер ухода за пациентами, испытываемый сотрудниками в исследовании. [2] Кроме того, он описывал свою работу в различных новостных выпусках, в том числе для BBC:

Я сказал друзьям, я сказал своей семье: «Я могу выйти, когда смогу выйти. Вот и все.Я буду там пару дней и уйду ». Никто не знал, что я буду там в течение двух месяцев … Единственным выходом было указать, что они [психиатры] правы Они сказали, что я сумасшедший: «Я , я сумасшедший; но мне становится лучше. «Это было подтверждением их взгляда на меня. [5]

Предполагается, что эксперимент« ускорил движение за реформирование психиатрических учреждений и деинституционализацию как можно большего количества психически больных ». [6]

Многие респонденты этой публикации защищали психиатрию, утверждая, что, поскольку психиатрический диагноз в значительной степени зависит от сообщения пациента о своем опыте, фальсификация их присутствия больше не демонстрирует проблем с психиатрическим диагнозом, чем ложь о других медицинских симптомах. В этом ключе психиатр Роберт Спитцер процитировал Сеймура С. Кети в 1975 году с критикой исследования Розенхана: [7]

Если бы я выпил литр крови и, скрывая то, что я сделал, пришел в отделение неотложной помощи поведение любой рвоты в больнице, поведение персонала будет вполне предсказуемым.Если бы они называли меня кровоточащей язвенной болезнью и лечили меня, я сомневаюсь, что могу убедительно утверждать, что медицинская наука не знает, как диагностировать это состояние.

Кети также утверждала, что психиатры не обязательно должны предполагать, что пациент притворяется психическим заболеванием, поэтому в исследовании отсутствовал реализм. [8] Розенхан назвал это «эффектом экспериментатора» или «предвзятым отношением», что указывает на выявленные проблемы, а не на проблему в его методологии. [9] Другие [ кто? ] указали, что компетентный психиатр или психолог будет осведомлен о возможности временных симптомов и будет готов рассмотреть другие объяснения, казалось бы, кратковременного симптома, нежели пожизненное органическое психическое заболевание, которое они вместо этого настаивали на признании пациентом , [ цитирование необходимо ]

В популярной книге Розенхана, написанной в 2019 году автором Сюзанной Кахалан, Великий претендент , правдивость и обоснованность эксперимента Розенхана была поставлена ​​под сомнение; Кахалан утверждает, что Розенхан никогда не публиковал дальнейшую работу над данными эксперимента, и при этом он не выполнил книгу об этом, которую он обещал.Более того, спустя полвека она не могла найти предметы эксперимента, кроме двух — самого Розенхана, мертвого с тех пор, и другого добровольца, показания которого якобы не соответствовали заявлениям Розенхана. [10] [11] Сюзанна пришла к выводу, что она не может быть полностью уверена в том, что Розенхан обманула, несмотря на название своей книги «Великий претендент». [12]

Связанные эксперименты [править]

В 1887 году американский журналист-расследователь Нелли Блай симулировал симптомы психического заболевания, чтобы получить разрешение на прием в сумасшедший дом и сообщить об ужасных условиях в нем.Результаты были опубликованы как Десять дней в сумасшедшем доме . [ цитирование необходимо ]

В 1968 году Морис К. Темерлин разделил 25 психиатров на две группы и попросил их послушать актера, изображающего персонажа с нормальным психическим здоровьем. Одной группе сказали, что актер «был очень интересным человеком, потому что он выглядел невротичным, но на самом деле был довольно психотическим», в то время как другой ничего не сказали. Шестьдесят процентов из первой группы диагностировали психозы, чаще всего шизофрению, в то время как ни одна из контрольной группы не сделала этого. [13] [ нужен не первичный источник ]

В 1988 году Лоринг и Пауэлл дали 290 психиатрам стенограмму интервью пациента и сказали половине из них, что пациент был чернокожим, а другая половина — белой; они пришли к выводу, что «врачи приписывают насилие, подозрительность и опасность чернокожим клиентам, даже несмотря на то, что тематические исследования такие же, как и у белых клиентов». [14]

В 2004 году психолог Лорен Слейтер заявила, что провела эксперимент, очень похожий на эксперимент Розенхан, для ее книги «Открытие коробки Скиннера ». [3] Слейтер написала, что в 9 психиатрических отделениях неотложной помощи она обнаружила слуховые галлюцинации, в результате чего «почти каждый раз» диагностировали психотическую депрессию. Однако, когда ее попросили предоставить доказательства фактического проведения ее эксперимента, она не смогла. [15] Серьезные методологические и другие проблемы, связанные с работой Слейтера, появились в виде серии ответов на отчет журнала в том же журнале. [16]

В популярных СМИ [править]

В 2008 году научная программа BBC Horizon провела несколько похожий эксперимент над двумя эпизодами под названием «Как ты сошел с ума?».В эксперименте участвовали десять человек, пять с ранее диагностированными состояниями психического здоровья и пять без такого диагноза. Их наблюдали три эксперта по диагностике психического здоровья, и их задача состояла в том, чтобы идентифицировать пятерых с проблемами психического здоровья исключительно по их поведению, не разговаривая с субъектами и не изучая их истории. [17] Эксперты правильно диагностировали двух из десяти пациентов, неправильно диагностировали одного пациента и неправильно определили двух здоровых пациентов как имеющих проблемы с психическим здоровьем.Однако, в отличие от других экспериментов, перечисленных здесь, целью этого журналистского упражнения была не критика диагностического процесса, а минимизация стигматизации психически больных. Он был призван проиллюстрировать, что люди с предыдущим диагнозом психического заболевания могут вести нормальную жизнь со своими проблемами со здоровьем, не очевидными для наблюдателей из их поведения. [18] [19]

См. Также [редактировать]

Список литературы [редактировать]

Примечания [редактировать]

  1. ^ Гогвин, Питер (2011). Loring, Marti; Пауэлл, Брайан (март 1988). «Пол, раса и DSM-III: исследование объективности психиатрического диагностического поведения».
.

Развитие мелкой моторики у детей от 1 года: эффективные упражнения и игры

Чернослив от запора у грудничка: польза, применение и рецепты

Когда новорожденный начинает видеть и слышать после рождения: особенности развития органов чувств малыша

Во сколько месяцев девочки начинают сидеть: особенности развития и рекомендации

Как правильно носить бандаж для беременных: рекомендации, виды и польза

Как выкормить новорожденных котят без кошки: пошаговая инструкция

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *