Цитата эрих мария ремарк: Эрих Мария Ремарк — лучшие цитаты из книг, афоризмы и высказывания — Книги для домашнего мастера

Цитата эрих мария ремарк: Эрих Мария Ремарк — лучшие цитаты из книг, афоризмы и высказывания

Содержание

Эрих Мария Ремарк — лучшие цитаты, высказывания и афоризмы

Эрих Мария Ремарк💬: известные цитаты и афоризмы

Культовый немецкий писатель, Эрих Мария Ремарк является ярким представителем так называемого «потерянного поколения». Его трудами восхищаются миллионы, удивляться чему не стоит, учитывая уникальный талант литератора.

Философские мысли Ремарка, отраженные в его книгах, заставляют взглянуть на привычные вещи под иным углом. Сомневаетесь в этом? Тогда вам стоит прочесть самые интересные афоризмы писателя, его наиболее популярные высказывания, которые мы для вас собрали в отдельной подборке.

Ни один человек не может стать более чужим, чем тот, кого ты в прошлом любил.

Странно, каких только путей мы не выбираем, чтобы скрыть свои истинные чувства.

Жизнь есть жизнь, она не стоит ничего и стоит бесконечно много.

То, чего не можешь заполучить, всегда кажется лучше того, что имеешь. В этом состоит романтика и идиотизм человеческой жизни.

Характер человека по-настоящему можно узнать, когда он станет твоим начальником.

Если женщина принадлежит другому, она в пять раз желаннее, чем та, которую можно заполучить, – старинное правило.

До чего же теперешние молодые люди все странные. Прошлое вы ненавидите, настоящее презираете, а будущее вам безразлично. Вряд ли это приведет к хорошему концу.

Тот, кто указал на реальность нависающей угрозы, должен указать и путь преодоления.

Лучше умереть, когда хочется жить, чем дожить до того, что захочется умереть.

Женщина, экономящая на себе, вызывает у окружающих только одно желание — сэкономить на ней еще больше

Кто хочет удержать – тот теряет. Кто готов с улыбкой отпустить – того стараются удержать.

Трудно найти слова, когда действительно есть что сказать…

Одиночество легче, когда не любишь.

Никогда никуда не надо возвращаться.

Принципы нужно иногда нарушать, иначе от них никакой радости.

Если женщина злится — значит она не только не права, но еще и знает об этом.

И что бы с вами ни случилось – ничего не принимайте близко к сердцу. Немногое на свете долго бывает важным.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Короткие цитаты под фото в Инстаграм про себя со смыслом.

Если хочешь, чтобы люди ничего не заметили, не надо осторожничать.

Мне нравится, как уходят красивые и гордые женщины, надменно и стремительно постукивая каблуками и хлопая дверью. Может, они потом сползают по ее обратной стороне и горько плачут, но уходят они замечательно…

Просто счастливы нынче только коровы.

Мне казалось, что женщина не должна говорить мужчине, что любит его. Об этом пусть говорят ее сияющие, счастливые глаза. Они красноречивее всяких слов.

Человек может стать тебе близок за три дня. А тот, кто живет рядом с тобой годами, может так и не узнать, какой твой любимый цвет.

Только несчастный знает, что такое счастье. Счастливец ощущает радость жизни не более, чем манекен: он только демонстрирует эту радость, но она ему не дана. Свет не светит, когда светло. Он светит во тьме.

Каждый мужчина имеет какие-нибудь достоинства, только нужно ему на них указать.

Мы никогда друг друга не забудем, но никогда друг друга не вернём.

Мы за равенство только с теми, кто нас превосходит.

Деньги, правда, не приносят счастья, но действуют чрезвычайно успокаивающе.

Свободен лишь тот, кто утратил всё, ради чего стоит жить.

Она улыбнулась, и мне показалось, что весь мир стал светлее.

Всякая любовь хочет быть вечной. В этом и состоит ее вечная мука.

Женщина от любви умнеет, а мужчина теряет голову.

Только мечта помогает нам примириться с действительностью.

Хорошая память — основа дружбы и гибель любви…

Что может дать один человек другому, кроме капли тепла? И что может быть больше этого?

Жизнь — это парусная лодка, на которой слишком много парусов, так что в любой момент она может перевернуться.

Пока человек не сдается, он сильнее своей судьбы.

Чем примитивнее человек, тем более высокого он о себе мнения.

Только тот, кто не раз оставался один, знает счастье встреч с любимой.

Я стоял рядом с ней, слушал ее, смеялся и думал, до чего же страшно любить женщину и быть бедным.

Чем меньше у человека самолюбия, тем большего он стоит.

Разум дан человеку, чтобы он понял: жить одним разумом нельзя.

Давай просто будем. Не надо обещаний. Не надо ожидать невозможного. Ты будешь у меня, а я — у тебя. Давай просто будем друг у друга. Молча. Тихо. И по-настоящему.

Первый человек, о котором ты думаешь утром и последний человек, о котором ты думаешь ночью — это или причина твоего счастья или причина твоей боли.

Женщин следует либо боготворить, либо оставлять. Все прочее – ложь.

Кто готов с улыбкой отпустить, того пытаются удержать.

Власть – самая заразная болезнь на свете.

Жизнь дана для того, чтобы чему-то научиться.

Если мы перестанем делать глупости — значит, мы состарились.

Кто слишком часто оглядывается назад, легко может споткнуться и упасть.

Нет ничего утомительнее, чем присутствовать при том, как человек демонстрирует свой ум. В особенности, если ума нет.

Скромность и добросовестность вознаграждаются только в романах.

Женщинам ничего не нужно объяснять, с ними всегда надо действовать.

ИНТЕРЕСНО: Короткие цитаты в Инстаграм под фото.

Нет смеха непорочнее и чище, чем у людей, которым знакомо глубочайшее горе.

Самая большая ненависть возникает к тем, кто сумел дотронуться до сердца, а затем плюнул в душу.

Всё проходит – это самая верная истина на свете.

На самом деле человек по-настоящему счастлив только тогда, когда он меньше всего обращает внимание на время и когда его не подгоняет страх. И все-таки, даже если тебя подгоняет страх, можно смеяться. А что же еще остается делать?

Уж если речь идет о счастье, стоит наклониться за ним очень низко.

Воспоминания — вот из-за чего мы стареем. Секрет вечной юности — в умении забывать.

Ошибочно предполагать, будто все люди обладают одинаковой способностью чувствовать.

Любовь есть любовь. Вы ищете основания для любви, для того чтобы полюбить. Но настоящая любовь их не ищет, настоящая любовь не требует доказательств.

Самый чудесный город – это тот, где человек счастлив.

В тёмные времена хорошо видно светлых людей…

Говорят, труднее всего прожить первые семьдесят лет. А дальше дело пойдет на лад.

Ведь нужно уметь и проигрывать. Иначе нельзя было бы жить.

Ты только никого не подпускай к себе близко. А подпустишь — захочешь удержать. А удержать ничего нельзя.

Тот, кто нигде не имеет дома, волен ехать куда угодно.

Самое сильное чувство — разочарование. Не обида, не ревность и даже не ненависть… после них остается хоть что-то в душе, после разочарования — пустота.

Если к кому-то потянулась душа, не сопротивляйтесь. Она единственная точно знает, что нам надо.

Твой человек не тот, кому «с тобой хорошо» — с тобой может быть хорошо сотне людей. Твоему — «без тебя плохо».

РЕКОМЕНДУЕМ: Красивые цитаты под фото в ВК.

О счастье можно говорить минут пять, не больше. Тут ничего не скажешь, кроме того, что ты счастлив. А о несчастье люди рассказывают ночи напролет.

Родиться дураком не позор. А вот умереть дураком стыдно.

Просто мы чужие люди, которые случайно прошли вместе какой-то отрезок пути, так и не поняв друг друга.

Кто ничего не ждет, никогда не будет разочарован.

Считающие себя справедливыми, в последствии оказываются наиболее безжалостными.

Человек не подозревает, как много он способен забыть. Это и великое благо, и страшное зло.

Без любви человек не более чем мертвец в отпуске, несколько дат, ничего не говорящее имя. Но зачем же тогда жить? С таким же успехом можно и умереть…

Люди еще больший яд, чем алкоголь или табак.

Самая хрупкая вещь на Земле — это любовь женщины. Один неверный шаг, слово, взгляд и ничего восстановить уже не удастся.

И, что бы с вами ни случилось, ничего не принимайте близко к сердцу. Немногое на свете долго бывает важным.

Нельзя привязываться к людям всем сердцем, это непостоянное и сомнительное счастье. Ещё хуже — отдать своё сердце одному единственному человеку, ибо что останется если он уйдёт? А он всегда уходит.

Запомни одну вещь, мальчик: никогда, никогда и еще раз никогда ты не окажешься смешным в глазах женщины, если сделаешь что-то ради нее.

Вы знаете, что страшнее всего на свете? Скажу вам доверительно: то, что в конце концов все становится привычным.

Человеческая жизнь тянется слишком долго для одной любви. Просто слишком долго. Любовь чудесна. Но кому-то из двух всегда становится скучно. А другой остается ни с чем. Застынет и чего-то ждет… Ждет, как безумный…

Любовь не терпит объяснений. Ей нужны поступки.

Не всегда прощения просит тот, кто виноват. Прощения просит тот, кто дорожит отношениями.

Неуверенность разрушила столько возможностей.

Деньги — это свобода, выкованная из золота.

Эрих Мария Ремарк «На Западном фронте без перемен» (избранные цитаты. Часть I) | Huxleў

Фото: thecinemaarchives.com

«На Западном фронте без перемен» — знаменитый антивоенный роман немецкого писателя Эриха Марии Ремарка, вышедший в 1929 году. Повествует о пережитом и увиденном на Западном фронте Первой мировой войны молодым солдатом Паулем Боймером и его товарищами.

Эта книга не является ни обвинением, ни исповедью. Это только попытка рассказать о поколении, которое погубила война, о тех, кто стал ее жертвой, даже если спасся от снарядов

«Они все еще писали статьи и произносили речи, а мы уже видели лазареты и умирающих; они все еще твердили, что нет ничего выше, чем служение государству, а мы уже знали, что страх смерти сильнее. От этого никто из нас не стал ни бунтовщиком, ни дезертиром, ни трусом (они ведь так легко бросались этими словами): мы любили родину не меньше, чем они, и ни разу не дрогнули, идя в атаку; но теперь мы кое-что поняли, мы словно вдруг прозрели. И мы увидели, что от их мира ничего не осталось».

«В течение десяти недель мы проходили военное обучение, и за это время нас успели перевоспитать более основательно, чем за десять школьных лет. Нам внушали, что начищенная пуговица важнее, чем целых четыре тома Шопенгауэра. Мы убедились — сначала с удивлением, затем с горечью и наконец с равнодушием — в том, что здесь все решает, как видно, не разум, а сапожная щетка, не мысль, а заведенный некогда распорядок, не свобода, а муштра.

Мы стали солдатами по доброй воле, из энтузиазма; но здесь делалось все, чтобы выбить из нас это чувство. Через три недели нам уже не казалось непостижимым, что почтальон с лычками унтера имеет над нами больше власти, чем наши родители, наши школьные наставники и все носители человеческой культуры от Платона до Гете, вместе взятые. Мы видели своими молодыми, зоркими глазами, что классический идеал отечества, который нам нарисовали наши учителя, пока что находил здесь реальное воплощение в столь полном отречении от своей личности, какого никто и никогда не вздумал бы потребовать даже от самого последнего слуги.

Козырять, стоять навытяжку, заниматься шагистикой, брать на караул, вертеться направо и налево, щелкать каблуками, терпеть брань и тысячи придирок, — мы мыслили себе нашу задачу совсем иначе и считали, что нас готовят к подвигам, как цирковых лошадей готовят к выступлению. Впрочем, мы скоро привыкли к этому. Мы даже поняли, что кое-что из этого было действительно необходимо, зато все остальное, безусловно, только мешало.

На эти вещи у солдата тонкий нюх».

«…Кропп — философ. Он предлагает, чтобы при объявлении войны устраивалось нечто вроде народного празднества, с музыкой и с входными билетами, как во время боя быков. Затем на арену должны выйти министры и генералы враждующих стран, в трусиках, вооруженные дубинками, и пусть они схватятся друг с другом. Кто останется в живых, объявит свою страну победительницей. Это было бы проще и справедливее, чем то, что делается здесь, где друг с другом воюют совсем не те люди».

«Ни для кого на свете земля не означает так много, как для солдата. В те минуты, когда он приникает к ней, долго и крепко сжимая ее в своих объятиях, когда под огнем страх смерти заставляет его глубоко зарываться в нее лицом и всем своим телом, она его единственный друг, его брат, его мать. Ей, безмолвной надежной заступнице, стоном и криком поверяет он свой страх и свою боль, и она принимает их и снова отпускает его на десять секунд, — десять секунд перебежки, еще десять секунд жизни, — и опять подхватывает его, чтобы укрыть, порой навсегда».

«Когда мы выезжаем, мы просто солдаты, порой угрюмые, порой веселые, но как только мы добираемся до полосы, где начинается фронт, мы становимся полулюдьми-полуживотными».

«Война сделала нас никчемными людьми. Мы больше не молодежь. Мы уже не собираемся брать жизнь с бою. Мы беглецы. Мы бежим от самих себя. От своей жизни. Нам было восемнадцать лет, и мы только еще начинали любить мир и жизнь; нам пришлось стрелять по ним. Первый же разорвавшийся снаряд попал в наше сердце. Мы отрезаны от разумной деятельности, от человеческих стремлений, от прогресса. Мы больше не верим в них. Мы верим в войну».

«…Над нами тяготеет проклятие — культ фактов. Мы различаем вещи, как торгаши, и понимаем необходимость, как мясники. Мы перестали быть беспечными, мы стали ужасающе равнодушными. Допустим, что мы останемся в живых; но будем ли мы жить? Мы беспомощны, как покинутые дети, и многоопытны, как старики, мы стали черствыми, и жалкими, и поверхностными, — мне кажется, что нам уже не возродиться».

«Фронт — это клетка, и тому, кто в нее попал, приходится, напрягая нервы, ждать, что с ним будет дальше. Мы сидим за решеткой, прутья которой — траектории снарядов; мы живем в напряженном ожидании неведомого. Мы отданы во власть случая».

Читать часть II

Вступая в клуб друзей Huxleў, Вы поддерживаете философию, науку и искусство

Присоединиться к клубу друзей

Поделиться материалом

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Эрих Мария Ремарк. Цитаты и афоризмы о любви, счастье, жизни

Цитаты и Афоризмы 25.08.2017

Дорогие читатели, мы не раз слышали названия этих книг – «На Западном фронте без перемен», «Три товарища», «Время жить и время умирать», «Черный обелиск», «Жизнь взаймы», «Тени в раю». Они уже стали устойчивыми выражениями. И тянет читать и перечитывать эти и другие произведения немецкого писателя Ремарка, хочется повторять цитаты Ремарка. До сих пор не стареют фильмы, снятые по его романам. Почему?

Трепетно, нежно, тонко и проникновенно и одновременно с надломом, драматически – именно так писал автор, и этим он сразу запомнился мне и стал одним из самых ценимых.

Актер героической пьесы?

Ремарк родился в Германии в 1898 году. С 1916 года он сражался в ополчении немецкой армии, но конец войны провел в госпиталях.

После войны Ремарк сменил свое второе имя – с Эрих Пауль на Эрих Мария в честь умершей матери. Он работал учителем, продавцом надгробий и органистом в часовне у душевнобольных. Позже стал редактором в журнале, и постепенно раскрылся его писательский талант. Ремарк был писателем, которого или сильно любили, или люто ненавидели. Так, например, нацисты жгли его книги и преследовали его самого. Ремарк вовремя уехал в Швейцарию, однако его сестра не успела – и была казнена в 1943 году.

А ведь Ремарк просто со всей откровенностью говорил о «потерянном поколении», представители которого не нашли себе места среди тех, кто не был на страшной войне. Книга «На Западном фронте без перемен» входит в большую тройку романов, посвященных «потерянному поколению». В том же 1929 году, что и она, были также изданы «Прощай, оружие!» Эрнеста Хемингуэя и «Смерть героя» Ричарда Олдингтона. При этом Ремарк страдал от комплекса неполноценности и считал свой успех незаслуженным! Он даже лечился от депрессии в США.

Одно из самых глубоких воспоминаний о Ремарке оставила дочь актрисы Марлен Дитрих Мария Рива. Она писала, что Ремарк напоминал актера из героической пьесы, который всегда стоит за кулисами и ждет нужную реплику. «А ведь он писал книги, мужские персонажи которых воплощали все те силы, что в нем дремали, но никогда не складывались в законченный характер, – отмечала Мария. – Как раз самым очаровательным его качествам так и не суждено было обрести свое место в портрете совершенного человека. Не то, чтобы он не знал, как встать с этим портретом вровень, – он считал себя недостойным такого совершенства».

И все же цитаты и афоризмы Ремарка сразу западают в душу. Ведь несмотря на все испытания и разочарования, он верил во всепоглощающую любовь, которая полностью меняет жизнь человека: «Если бы мы с тобой создавали этот мир, он выглядел бы лучше, не правда ли?». Цитаты о любви хочется выписывать со страниц в особую тетрадь, чтобы регулярно к ним возвращаться!

Его особенность также в том, что он был внимателен к мелочам. Цитаты о жизни из творений Ремарка – емкие и яркие. Порой по утрам вспоминается эта фраза: «Как ни странно, но от запаха кофе я повеселел… Важное, значительное не может успокоить. Утешает всегда мелочь, пустяк». А вот что приходит в голову вечером: «Самый чудесный город – это тот, где человек счастлив».

О счастье

Истинное счастье – в дружбе и в любви. Но, общаясь с товарищами и прекрасной женщиной, человек не задумывается о том, насколько он счастлив. Он просто радуется жизни и ценит каждое мгновение. И – совсем другое, когда это счастье у него отнимают…

«Только несчастный знает, что такое счастье. Счастливец ощущает радость жизни не более, чем манекен: он только демонстрирует эту радость, но она ему не дана. Свет не светит, когда светло. Он светит во тьме».

«Просто счастливы нынче только коровы».

«О счастье можно говорить минут пять, не больше. Тут ничего не скажешь, кроме того, что ты счастлив. А о несчастье люди рассказывают ночи напролет».

«На самом деле человек по-настоящему счастлив только тогда, когда он меньше всего обращает внимание на время и когда его не подгоняет страх. И все-таки, даже если тебя подгоняет страх, можно смеяться. А что же еще остается делать?»

Об обществе

Действительно ли людей что-то объединяет или это лишь иллюзия? Часто человек одинок и погружен в себя. Современники находятся в постоянном поиске, часто бессмысленном – так считал Ремарк.

«Чем больше люди знают друг о друге, тем больше у них получается недоразумений. И чем ближе они сходятся, тем более чужими становятся».

«Жалость – самый бесполезный предмет на свете… Она – обратная сторона злорадства, да будет вам известно».

«Родиться дураком не позор. А вот умереть дураком стыдно».

«Чем примитивнее человек, тем более высокого он о себе мнения».

«До чего же теперешние молодые люди все странные. Прошлое вы ненавидите, настоящее презираете, а будущее вам безразлично. Вряд ли это приведет к хорошему концу».

«Нет ничего утомительнее, чем присутствовать при том, как человек демонстрирует свой ум. В особенности если ума нет».

«Разум дан человеку, чтобы он понял: жить одним разумом нельзя».

«Чем меньше у человека самолюбия, тем большего он стоит».

«Ошибочно предполагать, будто все люди обладают одинаковой способностью чувствовать».

«Если хочешь, чтобы люди ничего не заметили, не надо осторожничать».

«Раскаяние – самая бесполезная вещь на свете. Вернуть ничего нельзя. Ничего нельзя исправить. Иначе все мы были бы святыми. Жизнь не имела в виду сделать нас совершенными. Тому, кто совершенен, место в музее».

«Лучше умереть, когда хочется жить, чем дожить до того, что захочется умереть».

«И, что бы с вами ни случилось, ничего не принимайте близко к сердцу. Немногое на свете долго бывает важным».

«И впрямь всё отлично, – кто одинок, тот не будет покинут».

«Слишком поздно… Всегда всё слишком поздно. Так уж повелось в жизни».

О любви

Любовь – сложное, многогранное чувство, и порой она причиняет множество мучений, но и мудрость пробуждает очень глубокую. Именно таковы цитаты Ремарка о любви – с горчинкой, но при этом теплые и светлые. Ремарк и его герои были готовы на подвиги во имя этого хрупкого романтического мира их любви.

«В любви не бывает глупостей!»

«Только не это. Остаться друзьями? Развести маленький огородик на остывшей лаве угасших чувств? Нет, это не для нас с тобой. Так бывает только после маленьких интрижек, да и то получается довольно фальшиво. Любовь не пятнают дружбой. Конец есть конец».

«Ни один человек не может стать более чужим, чем тот, кого ты в прошлом любил».

«Что может дать один человек другому, кроме капли тепла? И что может быть больше этого? Ты только никого не подпускай к себе близко. А подпустишь — захочешь удержать. А удержать ничего нельзя…»

«Человеческая жизнь тянется слишком долго для одной любви. Просто слишком долго. Любовь чудесна. Но кому-то из двоих всегда становится скучно. А другой остается ни с чем. Застынет и чего-то ждет… Ждет, как безумный…»

«Только тот, кто не раз оставался один, знает счастье встреч с любимой».

«Любовь не терпит объяснений. Ей нужны поступки».

«Всякая любовь хочет быть вечной. В этом и состоит ее вечная мука».

«Женщина от любви умнеет, а мужчина теряет голову».

«Только если окончательно расстанешься с человеком, начинаешь по-настоящему интересоваться всем, что его касается. Таков один из парадоксов любви».

«Одиночество легче, когда не любишь».

«Кто хочет удержать – тот теряет. Кто готов с улыбкой отпустить – того стараются удержать».

«Запомни одну вещь, мальчик: никогда, никогда и еще раз никогда ты не окажешься смешным в глазах женщины, если сделаешь что-то ради нее».

«Мне казалось, что женщина не должна говорить мужчине, что любит его. Об этом пусть говорят ее сияющие, счастливые глаза. Они красноречивее всяких слов».

«Женщин следует либо боготворить, либо оставлять. Все прочее – ложь».

«Если женщина принадлежит другому, она в пять раз желаннее, чем та, которую можно заполучить, – старинное правило».

«Женщинам ничего не нужно объяснять, с ними всегда надо действовать».

«Женщина – это вам не металлическая мебель; она – цветок. Она не хочет деловитости. Ей нужны солнечные, милые слова. Лучше говорить ей каждый день что-нибудь приятное, чем всю жизнь с угрюмым остервенением работать на нее».

«Я стоял рядом с ней, слушал ее, смеялся и думал, до чего же страшно любить женщину и быть бедным».

«То, чего не можешь заполучить, всегда кажется лучше того, что имеешь. В этом состоит романтика и идиотизм человеческой жизни».

И еще раз о любви

Особого внимания заслуживают отношения Эриха Марии Ремарка с Марлен Дитрих. Это была бурная и мучительная связь. Дитрих считается прообразом героини «Триумфальной арки». Письма Ремарка с цитатами и афоризмами о любви и жизни читаются на одном дыхании.

«Ничего не делай второпях ничего не бойся и ни на что не досадуй мы только начинаем они все еще удивятся» – из телеграммы.

«Люди больше не различают зова. Они даже не слышали его… В них нет и небесной двусмысленности; они до ужаса однозначны. В них нет «Больше!» – они все уменьшают».

«Каждому сердцу знакомы приливы и отливы и каждой голове тоже. И когда море отступает, оно оставляет на пляже разную странную живность».

«Люби меня. Скажи, что ты любишь меня, я из-за этого делаюсь лучше. Я буду работать лучше, и спокойнее, и быстрее, если ты скажешь мне, что любишь меня, ибо я живу только потому, что ты меня любишь».

«В человеке тебе принадлежит только то, что ты в нем изменил…»

«И, как всегда, Бог – в деталях…»

И немного юмора

И все-таки, несмотря ни на что, Ремарк был живым человеком, а не печальным отстраненным гением, и умел с юмором относиться к жизни.

«Говорят, труднее всего прожить первые семьдесят лет. А дальше дело пойдет на лад».

«Жизнь – это парусная лодка, на которой слишком много парусов, так что в любой момент она может перевернуться».

«– Хотите яблоко? Яблоки продлевают жизнь!
– Нет, спасибо.
– А сигару?
– Они тоже продлевают жизнь?
– Нет, они укорачивают ее. Потом это уравновешивается яблоками».

«Нашпигованная приборами панель – свидетельство компетентности, необходимое для любого честолюбивого водителя. Она должна выглядеть как центральный пост огромного вокзала; и чем меньше автомобиль, тем больше должно быть манометров, тахометров, часов, рычажков, переключателей, контрольных аппаратов и тысяч других штук. Даже если большинство из них не нужно или не работает – все равно не помешает и выгладит восхитительно серьезно, а это главное! Особенно по вечерам, когда приборная панель светится магическим синим или зеленым цветом, – она вызывает восхищение любого дилетанта».

«Принципы нужно иногда нарушать, иначе от них никакой радости».

Несомненно, Ремарк был непростым человеком, и цитаты из его книг лишний раз это подтверждают. Но с другой стороны, только пережив многое, и можно понять что-то о людях и о жизни. Счастье для нас, что у него был такой талант выражать свои мысли и чувства. И даже много лет спустя после его ухода из этого мира его высказывания дают нам столько поводов задуматься о собственной жизни.

А сейчас давайте послушаем с вами прекрасную музыку немецкой группы Scorpions, выходцев с тех же земель, что и Ремарк. Композиция называется Still Loving You.

Смотрите также

В музыке снега услышь свое счастье… С Новым годом, мои дорогие читатели!

Афоризмы Конфуция: мудрость на все времена

Луиза Хей о счастье ответственности за свою жизнь

Расторопша – колючий лекарь для печени

Черная редька – королева овощей

Ромашка лекарственная. Лечебные свойства и противопоказания

Эрих Мария Ремарк – цитаты, высказывания и афоризмы

Эрих Мария Ремарк – каким он видится взору искушенного современного читателя? Гений 20 века, голос «потерянного поколения», самый яркий и узнаваемый немецкий писатель, оказавший недюжинное влияние на литературу в дальнейшем, человек с чуткой и ранимой душой? Пожалуй, все это вместе взятое! Его произведения заслуженно входят в топ-листы, а пронизанные глубоким смыслом цитаты Эриха Марии Ремарка давно стали крылатыми фразами.

Содержание

1 Интересные факты о писателе и его творчестве
2 Цитаты, высказывания и афоризмы Эриха Марии Ремарка
- 2.1 Цитаты о любви
- 2.2 Афоризмы о жизни
- 2.3 Мудрые фразы о человеке
- 2.4 Высказывания о войне

Интересные факты о писателе и его творчестве

Настоящее имя Ремарка – Эрих Пауль. В 1918 году он заменил его вторую часть на Мария в память об умершей матери, с которой был очень близок. С тех пор личность писателя овеяна домыслами и мифами, слабо ориентирующиеся в мире литературы люди и вовсе считают его женщиной. Не осталась без внимания «публики» и фамилия: после выхода в свет первых романов фашисты пустили слух, что это псевдоним, который придумал себе потомок французских евреев Крамер (Ремарк в обратном прочтении). Долгое время это служило поводом для преследований.

Прежде чем найти свое призвание, юноша успел побывать на фронте, а затем, вернувшись домой из-за тяжелого ранения, поработать продавцом надгробных памятников, бухгалтером, органистом, репетитором. Профессия же писателя оказалась выбранной неслучайно: жизнь Эриха с юных лет была наполнена книгами, т. к. отец работал переплетчиком. Один из самых любимых авторов – Достоевский.

Топ-3 интересных моментов, связанных с творчеством:

Первым опубликованным произведением стал роман «Мансарда снов». Писатель остался не удовлетворен результатом своих трудов: чтобы не опозориться перед читателями, он лично скупил весь изданный тираж.
Знаменитый роман «На западном фронте без перемен» тесно связан с цифрой 6: шесть недель понадобилось Ремарку, чтобы написать шедевр, и целых шесть месяцев рукопись пылилась в столе, ожидая своего часа. Впоследствии в послевоенной Германии всего за год было продано 1,5 млн экземпляров книги.
Писатель был выдвинут на Нобелевскую премию, с которой не срослось из-за обвинений Лиги германских офицеров, утверждавших, что рукопись Ремарк попросту украл у погибшего товарища.

Эрих Мария был обладателем баронского титула, который … он купил у обедневшего аристократа за 500 марок. А его визитные карточки венчало изображение короны. Хобби у писателя были под стать «происхождению»: коллекционирование ковров, картин импрессионистов и изображений ангелов, которые, как он полагал, защищают его жизнь от бед. Тем не менее эти милые существа не помогли ему в получении американского гражданства. Долгих 14 лет Ремарку пришлось выносить все тяжбы затянувшейся процедуры, пока его «моральный облик» перестал вызывать сомнения у американцев.

У писателя было два брака, причем с первой женой он сочетался семейными узами дважды – второй раз это был благородный поступок, дающий Ильзе Ютте возможность выбраться из Германии. Главной же женщиной в жизни Ремарка была его соотечественница Марлен Дитрих, которая стала прообразом Джоан Маду в «Триумфальной арке». Мучительный и наполненный бесчисленными унижениями роман имел столь же грустный конец: в ответ на предложение руки и сердца от женщины последовало откровение, что она сделала аборт от другого.

Несмотря на долгие неудачи в личной жизни, Ремарк целиком реализовал себя в творчестве: его произведения вдохновляли людей во всех уголках земного шара. Например, советская рок-группа «Черный обелиск» позаимствовала название именно из его романа. А Международный астрономический союз назвал кратер на Меркурии в его честь.

Цитаты, высказывания и афоризмы Эриха Марии Ремарка

Каждое произведение писателя, будь то «Жизнь взаймы», «Триумфальная арка», «Возвращение» или любой другой роман – это кладезь ценных мыслей. Сам Ремарк не любил говорить о своем творчестве, предпочитая, чтобы это делали книги – то величайшее наследие, которое он подарил людям. Все они сотканы из живых чувств и ярких образов, мелькавших перед его глазами и живших в его сердце. Каждая цитата из произведений пронизана такой глубиной, которой подчас не найти в огромных томах, написанных современными авторами.

На суд читателя 100 лучших цитат о любви, дружбе, житейском счастье, горькой печали и ненависти, разрушительном влиянии войны, колкой иронии и жизни в целом из самых популярных книг.

Цитаты о любви

В его книгах она видится как огромное счастье и такая же боль. Это страстное чувство, всепоглощающее, пропитывающее каждую клеточку тела, занимающее все мысли и мечты. Оно проходит красной нитью через все труды автора. Вдохновение он черпал из личной жизни, наделяя героинь романов чертами своих возлюбленных – талантливых, самобытных и роскошных.

После как минимум 4 бурных романов Ремарк показывал любовь сильным, одухотворяющим, но отнюдь не вечным чувством, которое так сложно удержать…

Любовь не терпит объяснений. Ей нужны поступки.

***

Только если окончательно расстанешься с человеком, начинаешь по-настоящему интересоваться всем, что его касается. Таков один из парадоксов любви.

***

«Нет, — быстро сказал он. — Только не это. Остаться друзьями? Развести маленький огородик на остывшей лаве угасших чувств? Нет, это не для нас с тобой. Так бывает только после маленьких интрижек, да и то получается довольно фальшиво. Любовь не пятнают дружбой. Конец есть конец».

***

Всякая любовь хочет быть вечной. В этом и состоит ее вечная мука.

***

Женщина от любви умнеет, а мужчина теряет голову.

***

Ни один человек не может стать более чужим, чем тот, кого ты в прошлом любил.

***

Что может дать один человек другому, кроме капли тепла? И что может быть больше этого?

***

Каким неуклюжим становится человек, когда он любит по-настоящему! Как быстро слетает с него самоуверенность! И каким одиноким он себе кажется; весь его хваленый опыт вдруг рассеивается, как дым, и он чувствует себя таким неуверенным.

***

Только тот, кто не раз оставался один, знает счастье встреч с любимой.

***

Люди становятся сентиментальными скорее от огорчений, нежели от любви.

***

Любовь — не зеркальный пруд, в который можно вечно глядеться. У нее есть приливы и отливы. И обломки кораблей, потерпевших крушение, и затонувшие города, и осьминоги, и бури, и ящики с золотом, и жемчужины… Но жемчужины — те лежат совсем глубоко.

***

Если мы любим друг друга, мы вечны и бессмертны, как биение сердца, или дождь, или ветер, — и это очень много.

***

Любовь — высшая степень растворения друг в друге. Это величайший эгоизм в форме полного самопожертвования и глубокой жертвенности.

***

Самая хрупкая вещь на Земле — это любовь женщины. Один неверный шаг, слово, взгляд – и ничего восстановить уже не удастся.

***

Твой человек не тот, кому «с тобой хорошо» — с тобой может быть хорошо сотне людей. Твоему — «без тебя плохо».

***

Я стоял рядом с ней, слушал её, смеялся и думал, до чего же страшно любить женщину и быть бедным.

***

Первый человек, о котором ты думаешь утром, и последний человек, о котором ты думаешь ночью — это или причина твоего счастья, или причина твоей боли.

***

Когда находишь свое, на другое даже смотреть не хочется.

***

Настоящая любовь не терпит посторонних.

***

Любовь — это желание передать дальше то, что не можешь удержать.

***

Мы! Какое необычное слово! Самое таинственное на свете.

***

Без любви человек не более чем мертвец в отпуске, несколько дат, ничего не говорящее имя.

***

Любить – это когда хочешь с кем-то состариться.

Афоризмы о жизни

Каждая книга автора – о жизни со всеми ее противоречиями и разнообразием. В работах Ремарка она видится разной: непостижимой, короткой, вновь приобретенной, славной, свинской, беспорядочной, славной, проклятой… Эта тема злободневна для писателя, она настолько его волновала, что даже само слово в разных вариациях он использовал в названиях трех романов. В каждом его произведении найдутся высказывания о жизни, в которых он, рассуждая, философствуя, направляя и подсказывая, неизменно призывает читателя просто жить. Жизнь настолько многогранна, что вряд ли простому человеку удастся найти ее истинное значение. Но, похоже, Ремарку это все же удалось.

Жизнь — это парусная лодка, на которой слишком много парусов, так что в любой момент она может перевернуться.

***

В моей жизни так много переменилось, что мне казалось, будто везде все должно стать иным.

***

Раскаяние — самая бесполезная вещь на свете. Вернуть ничего нельзя. Ничего нельзя исправить. Иначе все мы были бы святыми. Жизнь не имела в виду сделать нас совершенными. Тому, кто совершенен, место в музее.

***

Живем, питаясь иллюзиями из прошлого, а долги делаем в счет будущего.

Говорят, труднее всего прожить первые семьдесят лет. А дальше дело пойдет на лад.

***

У меня такое чувство, будто я оказалась среди людей, которые собираются жить вечно. Во всяком случае, они так себя ведут. Их настолько занимают деньги, что они забыли о жизни.

***

Ты можешь превратиться в архангела, шута, преступника – и никто этого не заметит. Но вот у тебя оторвалась, скажем, пуговица – и это сразу заметит каждый. До чего же глупо устроено все на свете.

***

А время — оно не лечит. Оно не заштопывает раны, оно просто закрывает их сверху марлевой повязкой новых впечатлений, новых ощущений, жизненного опыта… И иногда, зацепившись за что-то, эта повязка слетает, и свежий воздух попадает в рану, даря ей новую боль… и новую жизнь…

***

Видимо, жизнь любит парадоксы: когда тебе кажется, будто все в абсолютном порядке, ты часто выглядишь смешным и стоишь на краю пропасти. Зато, когда ты знаешь, что все пропало, жизнь буквально задаривает тебя — ты можешь даже не пошевелить пальцем, удача сама бежит за тобой, как пудель.

***

Дай женщине пожить несколько дней такой жизнью, какую обычно ты ей предложить не можешь, и наверняка потеряешь ее. Она попытается обрести эту жизнь вновь, но уже с кем-нибудь другим, способным обеспечивать ее всегда.

Жизнь есть жизнь, она не стоит ничего и стоит бесконечно много.

***

Жить можно по-разному — внутри себя и вовне. Вопрос лишь в том, какая жизнь ценнее.

***

Облака — вечные изменчивые странники. Облака — как жизнь… Жизнь тоже вечно меняется, она так же разнообразна, беспокойна и прекрасна…

***

Почему вы рассуждаете о жизни, вместо того чтобы ощущать ее?

***

Жизнь — это болезнь, и смерть начинается с самого рождения.

***

Выпьем, ребята! За то, что мы живем! За то, что мы дышим! Ведь мы так сильно чувствуем жизнь! Даже не знаем, что нам с ней делать!

***

В жизни больше несчастья, чем счастья. То, что она длится не вечно — просто милосердие.

***

Кто ничего не ждет, никогда не будет разочарован. Вот хорошее правило жизни. Тогда все, что придет потом, покажется вам приятной неожиданностью.

***

Жизнь скоро кончится, и будем ли мы радоваться или горевать — все равно, ни за то, ни за другое нам потом не заплатят.

***

Жизнь. Она расточает каждого из нас, подобно глупцу, который проигрывает свои деньги шулеру.

***

Нужно уметь и проигрывать. Иначе нельзя было бы жить.

***

Я вообще хочу жить не рассуждая, не слушая советов, без всяких предупреждений. Жить, как живётся.

***

И когда мне становится очень тоскливо, и я уже ничего больше не понимаю, тогда я говорю себе, что уж лучше умереть, когда хочется жить, чем дожить до того, что захочется умереть.

***

Если не предъявлять к жизни особых претензий, то все, что ни получаешь, будет прекрасным даром.

***

Допустим, что мы останемся в живых: но будем ли мы жить?

Мудрые фразы о человеке

Человек – самая большая загадка природы. Конечно, даже самые яркие цитаты из книг Ремарка не дадут исчерпывающего ответа, кто мы такие и куда мы идем. Однако даже попытка выразить в словах то, что укрыто от взора других, заслуживает внимания, возможно, даже помогает глубже разобраться в себе и окружающих, всесторонне развивает. Ведь, как говорил сам автор: «Родиться дураком, не позор! А вот умереть дураком, стыдно!».

Пока человек не сдается, он сильнее своей судьбы.

***

Чем меньше у человека самолюбия, тем большего он стоит.

***

Иногда умирает сотня людей и ничего не ощущаешь, а иногда один, с которым в общем-то не многое тебя связывает, а кажется, будто это тысяча.

***

Иной раз человеку кажется, будто он очень хитёр; именно тогда он обычно и делает глупости.

***

Чем примитивнее человек, тем более высокого он о себе мнения.

***

Странное дело. Самые естественные вещи вгоняют человека в краску, а подлость – никогда.

***

Характер человека по-настоящему можно узнать, когда он станет твоим начальником.

***

Разум дан человеку, чтобы он понял: жить одним разумом нельзя.

***

Кто слишком часто оглядывается назад, легко может споткнуться и упасть.

***

Человек велик в своих замыслах, но немощен в их осуществлении. В этом его беда, и его обаяние.

***

Нигде ничто не ждет человека, всегда надо самому приносить с собой все.

***

Люди еще больший яд, чем алкоголь или табак.

***

Человека теряешь, только когда он умирает.

***

До чего же теперешние молодые люди странные. Прошлое вы ненавидите, настоящее презираете, а будущее вам безразлично. Вряд ли это приведет к хорошему концу.

***

В темные времена хорошо видно светлых людей.

***

Совесть мучает обычно тех, кто не виноват.

***

Благодарность, если только ты способен почувствовать её, согревает душу.

***

Как это ни странно, но всяческие беды и несчастья на этом свете очень часто исходят от людей маленького роста; у них гораздо более неуживчивый и энергичный характер, чем у людей высоких.

***

Самый легкий характер у циников, самый невыносимый у идеалистов. Вам не кажется это странным?

***

Одинокий человек не может быть покинут. О, эта жалкая потребность человека в крупице тепла. Да и разве вообще существует что-то, кроме одиночества.

***

Человек всегда становится пленником своей собственной мечты, а не чужой.

***

Способность прощать — только это и есть в человеке от Бога.

***

Человек никогда не может закалиться. Он может только ко многому привыкнуть.

Высказывания о войне

«Смерть одного человека – это смерть; смерть двух миллионов – лишь статистика», – с отчаянием писал Ремарк о войне. Для него это самое большое зло, которое он презирал и ненавидел. В романах он высказывался о войне в циничном свете, описывал всю ее чудовищность, бесчисленное количество бессмысленных жертв, ужасающие судьбы простых людей, еще вчерашних бывших солдат, которые не смогли найти свое место в послевоенной жизни. Писатель предостерегал будущие поколения от этой напасти, противопоставляя ей более важные нравственные ценности: честность, справедливость, чувство собственного достоинства, порядочность.

Фронт представляется мне зловещим водоворотом. Еще вдалеке от его центра, в спокойных водах уже начинаешь ощущать ту силу, с которой он всасывает тебя в свою воронку, медленно, неотвратимо, почти полностью парализуя всякое сопротивление.

***

Два года подряд стрелять из винтовки и метать гранаты — это нельзя сбросить с себя, как сбрасывают грязное белье…

***

Атака, контратака, удар, контрудар, — все это слова, но как много за ними кроется!

***

Шквальный огонь. Заградительный огонь. Огневые завесы. Мины. Газы. Танки. Пулеметы. Ручные гранаты. Все это слова, слова, но за ними стоят все ужасы, которые переживает человечество.

***

Мне думается, это скорее что-то вроде лихорадки. Никто как будто бы и не хочет, а смотришь, — она уж тут как тут. Мы войны не хотим, другие утверждают то же самое, и все-таки чуть не весь мир в нее впутался.

***

После войны люди стали ходить на политические собрания, а не в церковь.

***

Слишком много крови было пролито на этой земле, чтобы можно сохранить веру в небесного отца!

***

Целыми днями мы валялись на пляже, подставляя голые тела солнцу. Быть голыми, без выкладки, без оружия, без формы, – это само по себе уже равносильно миру.

***

Даже в самые тяжелые времена надо хоть немного думать о комфорте. Старое солдатское правило.

***

Они все еще писали статьи и произносили речи, а мы уже видели лазареты и умирающих; они все еще твердили, что нет ничего выше, чем служение государству, а мы уже знали, что страх смерти сильнее.

***

Война – это нечто вроде опасной болезни, от которой можно умереть, как умирают от рака и туберкулеза, от гриппа и дизентерии. Только смертный исход наступает гораздо чаще, и смерть приходит в гораздо более разнообразных и страшных обличьях.

***

…все, что мы умеем, это играть в карты, сквернословить и воевать. Не очень много для двадцати — слишком много для двадцати лет.

***

Мы стали солдатами по доброй воле, из энтузиазма; но здесь делалось все, чтобы выбить из нас это чувство.

***

Мы еще не успели пустить корни. Война нас смыла. Для других, тех, кто постарше, война — это временный перерыв, они могут ее мысленно перескочить. Нас же война подхватила и понесла, и мы не знаем, чем все это кончится.

***

Но как прикажете присматривать за человеком, если он на фронте!

***

На войне было бы не так скверно, если бы только можно было побольше спать.

***

Мы солдаты, а уж потом, удивительным и стыдливым образом, еще и люди.

***

– Так отчего же все-таки бывают войны? – спрашивает Тьяден.

Кат пожимает плечами:

– Значит, есть люди, которым война идет на пользу.

***

Всякому приличному кайзеру нужна по меньшей мере одна война, а то он не прославится.

***

Ко всему на свете привыкаешь, даже к окопу.

***

Что скажут наши отцы, если мы когда-нибудь поднимемся из могил и предстанем перед ними и потребуем отчета? Чего им ждать от нас, если мы доживем до того дня, когда не будет войны?

***

До какой же степени лжива и никчёмна наша тысячелетняя цивилизация, если она даже не смогла предотвратить эти потоки крови, если она допустила, чтобы на свете существовали сотни тысяч таких вот застенков. Лишь в лазарете видишь воочию, что такое война.

***

Война сделала нас никчемными людьми. Мы больше не молодежь. Мы уже не собираемся брать жизнь с бою. Мы беглецы. Мы бежим от самих себя. От своей жизни … Мы отрезаны от разумной деятельности, от человеческих стремлений, от прогресса. Мы больше не верим в них. Мы верим в войну.

***

Мы бесчувственные мертвецы, которым какой-то фокусник, какой-то злой волшебник вернул способность бегать и убивать.

***

Фронт — это клетка, и тому, кто в нее попал, приходится, напрягая нервы, ждать, что с ним будет дальше.

Отношения

Цитаты — Эрих Мария Ремарк

Цитаты

Вчера у меня был долгий разговор с одним товарищем, вице-фельдфебелем Лейглом. То, что до сих пор представлялось мне чем-то неопределенным, приобрело четкие очертания. Это мысль о том, чтобы после окончания войны призвать молодежь Германии, эту великолепную, твердую как сталь молодежь, к борьбе с прогнившим и поверхностным в искусстве и жизни. .. Атака на устаревшие методы воспитания… Борьба за улучшение условий жизни народа, за проведение земельной реформы, и прежде всего борьба против угрозы милитаризации молодежи, против милитаризма во всех извращенных проявлениях… Ну и прежде всего стремление к внутренней правдивости и серьезности во всех делах, противостояние мелочности и низости при любых обстоятельствах. — в госпитале Св. Винченце в Дуйсбурге

— дневник, 24 августа 1918

Только не подумайте, что немецкая молодёжь из патриотических чувств страдает и погибает за «кайзера и рейх». Это чувство может изливаться только из ваших сердец. Патриотизм декларируют исключительно спекулянты, наживающиеся на войне, а также те, кто востребован ею. Кроме того, патриотизм, коим вы заполняете газетные полосы, есть признак геройства, но не свободы духа. Разве это достойный шаг, если я жертвую своей жизнью во имя абсурдной идеи, рассчитываясь за глупости государственных деятелей, во имя человека, которого уже давно отвергаю? Разве эта война не есть безумное извращение естественного положения вещей? Меньшинство диктует, приказывая подавляющему большинству — а теперь всем на войну!. . Можно ли поверить в реальность происходящего? — в госпитале Св. Винченце в Дуйсбурге

— дневник, лето 1918

…Много лет тому назад, будучи в состоянии отчаяния, я собрался с мыслями и, преодолев последние колебания, отправил несколько своих стихотворений человеку, мнению которого суждено было решить мою судьбу — стоит ли мне пытаться продолжить свои усилия или же признать правоту окружающих меня людей, советовавших отбросить химерические идеи и поменять профессию… потом моя жизнь продолжилась, признаться, непросто было совладать с самим собой, но в результате я всё же написал книгу… — В 1921 году Ремарк, усомнившись в правильности выбранного им пути, написал Цвейгу с просьбой дать беспристрастную оценку его писательских амбиций и достоинств, отправив несколько своих стихотворений. В ответном письме тот благожелательно оценил незнакомого автора.

— второе письмо Стефану Цвейгу (1930-е, после успеха романа)

	Народ поэтов и мыслителей, каковым он никогда не был, оказался народом убийц и палачей.
	— дневник, 1945

Мир снова пребывает в блеклом свете апокалипсиса, запах крови и пыль недавних разрушений еще напоминают о себе. Но уже снова во всю мощь заработали лаборатории и фабрики, чтобы сохранить мир путем изобретения вооружений, с помощью которых можно взорвать весь земной шар. — Мир на земле! Никогда об этом не говорили больше и никогда не предпринимали во имя этого меньше, чем в наше время.

— 1950-е

Всё словно под водой. Какие-то неведомые существа. Напоминающие зомби, но с обостренным вниманием, чутье как ни у кого другого. С окружением связь утрачена. Во всем нечто чужое, и всё это разыгрывается на чужой сцене. Будто во сне: любое слово, произнесенное в том числе и кем-то из гостиничного персонала, производит какое-то недостоверное впечатление, все словно кем-то передернуто — тональность разговора, да и сами люди не те, почему-то кажется, что все мгновенно переменится и канет в Лету. Восприятие человечности, теплоты, подлинности — всё утрачено, всё переменилось — как на сцене, к тому же не самой лучшей… В общем, старт безо всяких иллюзий. Голая жизнь. Вокруг сплошные носители функций. Опасность вновь и вновь напоминает о себе. Когда ревет самолет, все смотрят вверх, чтобы уловить момент. Может, снова прилетел, чтобы сбросить бомбы.

— дневник, июль 1952 (Берлин)

Люди должны видеть и слышать то, что происходит с индивидами, поскольку сила их воображения не соответствует общепризнанным фактам, принимать её во внимание нельзя. Катастрофа привела к гибели пяти миллионов человек, но это вроде бы ничто — данное цифровое обозначение как бы лишено смысла. Но если я продемонстрирую вам одного-единственного человека во всем его совершенстве, вызову доверие к нему, его надеждам и трудностям, а потом ещё поведаю, как он умирает, — это навсегда останется в вашей памяти.

— нач. 1950-х

вопрос о том, что происходит в современной немецкой литературе?
— Видите ли, нынешние немецкие писатели оказались в своеобразной ситуации: предшествующее поколение, к которому я отношу и себя, больше не существует. В сущности, эмигрировав из Германии, оно так и не вернулось на родину.

— нач. 1960-х

Самые особенные цитаты ЭРИХА МАРИИ РЕМАРКА, которые легко запомнить и запомнить

Жизнь — болезнь, брат, и смерть начинается уже при рождении.

Каждый вздох, каждый удар сердца — это момент умирания — легкий толчок к концу.

Эта книга не должна быть ни обвинением, ни исповедью, и менее всего приключением, ибо смерть не приключение для тех, кто стоит с ней лицом к лицу. Он попытается просто рассказать о поколении людей, которые, хотя и избежали снарядов, были уничтожены войной.

Я молод, мне двадцать лет; и все же я ничего не знаю о жизни, кроме отчаяния, смерти, страха и глупой поверхностности, заброшенной в бездну печали. Я вижу, как народы настраиваются друг против друга и молча, по незнанию, глупо, послушно, невинно убивают друг друга.

Я ревную? — подумал он, пораженный.

Завидовать случайному объекту, к которому она привязалась? Завидовать тому, что меня не касается? Можно ревновать к любви, которая отвернулась, но не к той, к которой она обратилась.

Забыть — секрет вечной молодости.

Стареют только памятью. Слишком мало забывают.

Попробуйте 10 лучших цитат и изображений Эриха Марии Ремарка

Каким бы невероятным ни было утверждение, если оно сделано с достаточной уверенностью, оно производит впечатление.

Толпа, продолжая кричать, расступается перед нами.

Мы пробиваем себе дорогу. Женщины закрывают лица фартуками и, спотыкаясь, уходят прочь. Рев ярости поднимается вверх. Уносят раненого.

Нам было восемнадцать, и мы начали любить жизнь и мир; и нам пришлось расстрелять его на куски.

Мы уже не молодежь. Мы не хотим взять мир штурмом. Мы бежим. Мы летим от себя. Из нашей жизни. Нам было восемнадцать, и мы начали любить жизнь и мир; и нам пришлось расстрелять его на куски.

Кто-то сказал мне однажды, что сигарета в нужный момент лучше всех идеалов на свете.

Хорошо это или плохо, жизнь есть жизнь; вы понимаете это только тогда, когда вам приходится рисковать.

Мы — огонечки, плохо укрытые хрупкими стенами от бури разложения и безумия, в которой мы мерцаем и иногда почти гаснем… мы подкрадываемся к себе и большими глазами смотрим в ночь… и так ждем утра.

Цитаты	103 высказывания
Nationality	Немецкий
Профессия	Писатель
День рождения	октября

В темноте видно, как движутся их формы, как палочные аисты, как большие птицы. Они подходят вплотную к проволочному забору и прислоняются к нему лицами. Их пальцы цепляются за сетку.

Человек может выдохнуть свою жизнь рядом с тобой, и ты ничего этого не почувствуешь.

Жалость, сочувствие, конечно, но ты не чувствуешь боли. Ваш живот цел, и это главное. В полуметре от вас в ревущей агонии задыхается чей-то мир — и вы ничего не чувствуете. В этом беда мира.

Они для меня больше жизни, эти голоса, они больше материнства и больше страха; это самое сильное, самое утешительное, что есть на свете: это голоса моих товарищей.

Ни один солдат не переживет тысячу шансов. Но каждый солдат верит в случай и доверяет своей удаче.

На Западном фронте без перемен.

(Равич о бабочке, пойманной в Лувре) Утром она будет искать цветы и жизнь и светлый мед цветов и не найдет их, а потом заснет на тысячелетнем мраморе, ослабев к тому времени, до хватки тонких, цепких ножек ослабла и упала, тонкий лист преждевременной осени.

Мужество — лучшее украшение юности.

Зеркала есть, когда мы есть, но они никогда не возвращают нам ничего, кроме нашего собственного отражения. Никогда, никогда мы не узнаем, что они из себя представляют, когда они одни, или что скрывается за ними.

Мы хотим жить любой ценой; поэтому мы не можем обременять себя чувствами, которые, хотя они и могли бы быть достаточно декоративными в мирное время, здесь были бы неуместны.

Маршируем, угрюмые или добродушные солдаты — доходим до зоны, где начинается фронт и становимся на мгновение человеческими животными.

Я тоже скоро уеду, — говорит, — устала и устала от своей усталости. Все начинает казаться немного пустым и наполненным прощанием, меланхолией и ожиданием.

Самыми мудрыми были просто бедные и простые люди.

Они знали, что война — это несчастье, а те, кому было лучше и кто должен был яснее видеть последствия, были вне себя от радости.

Мы одиноки, как дети, и опытны, как старики, мы грубы, печальны и поверхностны — я думаю, что мы потеряны.

Это все чушь, которую в военных новостях кладут о хорошем настроении войск, о том, как они устраивают танцы чуть ли не перед выходом из-за линии фронта. Мы поступаем так не потому, что мы в хорошем настроении: мы в хорошем настроении, потому что иначе мы бы развалились.

Какое утешение в коже того, кого ты любишь!

Я почувствовал первое мягкое свечение опьянения, которое согревает кровь и распространяет иллюзию приключений над неизвестностью.

Мы лежим под сетью сводчатых оболочек и живем в напряжении неизвестности. Если раздастся выстрел, мы можем пригнуться, вот и все; мы не знаем и не можем определить, где он упадет». — На западном фронте без перемен, глава 6

Для меня фронт — это таинственный водоворот.

Хоть я и нахожусь в стоячей воде далеко от ее центра, я чувствую, как водоворот вихря медленно, неудержимо, неотвратимо затягивает меня в себя.

Наши мысли — глина, они лепятся сменой дней;

—когда мы отдыхаем, они хороши; под огнем они мертвы. Поля кратеров внутри и снаружи.

В школе нас никто никогда не учил, как зажечь папиросу в ливень, как развести костер мокрыми дровами, как штык лучше в брюхо втыкать, потому что там его не заклинит, как это происходит в ребрах.

Окопы, госпитали, братская могила — других вариантов нет.

Сладких снов под грохот пушек.

Чудо прошло мимо меня; оно коснулось, но не изменило меня; У меня все еще то же имя, и я знаю, что, вероятно, буду носить его до конца своих дней; Я не феникс; воскресение не для меня; Я пытался летать, но кувыркался, как ослепленный, неуклюжий петух, обратно на землю, обратно за колючую проволоку.

Как бессмысленно все, что когда-либо может быть написано, сделано или задумано, когда такие вещи возможны. Должно быть, все это ложь и ничтожество, если тысячелетняя культура не смогла предотвратить пролитие этого потока крови, этих сотнями тысяч застенков. Один только госпиталь показывает, что такое война.

Для нас, восемнадцатилетних юношей, они должны были быть посредниками и проводниками в мир зрелости, в мир труда, долга, культуры, прогресса — в будущее.

… одежда иногда поднимала настроение больше, чем любое философское утешение.

Мы потеряли всякий смысл других соображений, потому что они искусственны.

Только факты реальны и важны для нас. И хорошие ботинки трудно достать». — На западном фронте без перемен, глава 29.0005

Буря хлещет нас, из смуты серого и желтого град осколков вырывает детские крики раненых, и в ночи разбитая жизнь мучительно стонет в тишине. Наши руки — земля, наши тела — глина, а наши глаза — лужи дождя. Мы не знаем, живы ли мы еще.

Поверьте мне, мы проигрываем войну, потому что умеем слишком хорошо отдавать честь.

Внезапно меня наполняет всепоглощающее нетерпение уйти.

Гроб, он защитит меня, хотя в нем лежит сама Смерть

Один лишь госпиталь показывает, что такое война.

Бомбардировка, заградительный огонь, завесы, мины, газ, танки, пулеметы, ручные гранаты — слова, слова, но в них ужас мира.

Я не хотел так много думать о ней.

Я хотел принять ее как неожиданный, восхитительный подарок, который пришел и снова уйдет — не более того. Я хотел не давать места мысли о том, что когда-нибудь может быть больше. Я слишком хорошо знал, что всякая любовь имеет стремление к вечности и что в этом ее вечная мука. Ничто не вечно. Ничего такого.

Монотонно качаются грузовики, монотонно звонят, монотонно льет дождь. Он падает на наши головы и на головы убитых в очереди, на тело маленького рекрута с раной, которая слишком велика для его бедра; он падает на могилу Кеммериха; оно падает в наши сердца.

Я больше не дрожащая крупица существования, одинокая во тьме;

—Я принадлежу им, а они мне; мы все разделяем один и тот же страх и одну и ту же жизнь … Я мог бы зарыться в них, в эти голоса, в эти слова, которые спасли меня и будут поддерживать меня.

Годами наш бизнес убивал;

— это было наше первое призвание в жизни. Наше знание жизни ограничено смертью.

Эрих Мария Ремарк – цитаты и фразы

Мы маленькие огонечки, плохо укрытые хилыми стенами от бури разложения и безумия, в которой мы мерцаем и иногда почти гаснем… мы подкрадываемся к себе и большими глазами смотрим в ночь… и так ждем утра.

«На западном фронте без перемен»

Наши мысли — глина, они слеплены сменой дней; когда мы отдыхаем, они хороши; под огнем они мертвы. Поля кратеров внутри и снаружи.

«На западном фронте без перемен»

В том и замечательная вещь, что выпивка так быстро сближает людей, но между ночью и утром устанавливает интервал снова в годы.

«Три товарища»

«На Западном фронте все спокойно»

Человек не может понять, что над такими разбитыми телами все еще есть человеческие лица, в которых жизнь течет своим повседневным кругом. А это только одна больница, одна станция; сотни тысяч в Германии, сотни тысяч во Франции, сотни тысяч в России. Как бессмысленно все, что когда-либо может быть написано, сделано или задумано, когда такие вещи возможны. Должно быть, все это ложь и ничтожество, если тысячелетняя культура не смогла предотвратить пролитие этого потока крови, этих сотнями тысяч застенков. Один только госпиталь показывает, что такое война.

«На Западном фронте все тихо»

Иногда мне казалось, что однажды я проснусь, и все, что было, закончится. Забытый, затонувший, утонувший. Ни в чем не было уверенности — даже в памяти.

«Три товарища»

Мы поняли — сначала с удивлением, потом с горечью и, наконец, с равнодушием, — что разум, видимо, не самое главное… не идеи, а система; не свобода, а муштра. Мы объединились с энтузиазмом и доброй волей; но они сделали все, чтобы выбить это из нас.

«На западном фронте без перемен»

Всем поровну жратвы и одинаковой платы
И война кончится за один день.

«На западном фронте без перемен»

Пусть идут месяцы и годы, они ничего не могут отнять у меня, они не могут взять ничего больше. Я так одинок и так безнадежен, что могу противостоять им без страха. Жизнь, пронесшая меня через эти годы, все еще в моих руках и моих глазах. Подчинил ли я его, я не знаю. Но пока он здесь, он будет искать выход, не обращая внимания на волю, которая во мне.

«На Западном фронте без перемен»

Жизнь — болезнь, брат, и смерть начинается уже при рождении. Каждый вздох, каждый удар сердца — это момент умирания — легкий толчок к концу.

«Три товарища»

Было ощущение, что я сползаю в гладкую бездонную яму. Это не имело никакого отношения к Брейеру и людям. Это не имело никакого отношения даже к Пэт. То была печальная тайна, что реальность может возбуждать желания, но никогда не удовлетворять их; что любовь начинается с человека, но не заканчивается в нем; и что там может быть все: человек, любовь, счастье, жизнь — и что все-таки каким-то ужасным образом этого всегда мало и чем больше кажется, тем меньше становится.

«Три товарища»

Держите вещи на расстоянии вытянутой руки… Если вы подпустите что-то слишком близко, вы захотите удержать это. И нет ничего, за что человек мог бы удержаться.

«Три товарища»

Музыка заколдовала воздух. Он был как южный ветер, как теплая ночь, как раздувающиеся паруса под звездами, совершенно и совершенно нереальный… Он делал все просторным и красочным, в нем как бы пульсировал темный поток жизни; не было больше ни тягот, ни пределов; существовали только слава, и мелодия, и любовь, так что просто нельзя было понять, что, в то же время, когда была эта музыка, снаружи царила нищета, мука и отчаяние.

«Три товарища»

Мы все сразу были ужасно одиноки; и в одиночку мы должны пройти через это.

«На западном фронте без перемен»

Но сейчас я впервые вижу, что ты такой же человек, как я. Я думал о ваших ручных гранатах, о вашем штыке, о вашей винтовке; теперь я вижу вашу жену, ваше лицо и наше общение. Прости меня, товарищ. Мы всегда видим это слишком поздно. Почему они никогда не говорят нам, что вы такие же бедняги, как и мы, что ваши матери так же озабочены, как и наши, и что у нас такой же страх смерти, и то же умирание, и та же агония. Прости меня, товарищ; как ты мог быть моим врагом?

«На западном фронте без перемен»

Мне не хотелось так много думать о ней. Я хотел принять ее как неожиданный, восхитительный подарок, который пришел и снова уйдет — не более того. Я хотел не давать места мысли о том, что когда-нибудь может быть больше. Я слишком хорошо знал, что всякая любовь имеет стремление к вечности и что в этом ее вечная мука. Ничто не вечно. Ничего такого.

«Три товарища»

Страшно только, что нечего ждать.

«Три товарища»

Ты можешь превратиться в архангела, дурака или преступника — этого никто не увидит. Но когда кнопки не хватает — это видят все.

Жизнь не собиралась делать нас совершенными. Тот, кто совершенен, принадлежит музею.

«Триумфальная арка»

Нам было восемнадцать, и мы начали любить жизнь и мир; и нам пришлось расстрелять его на куски. Первая бомба, первый взрыв разорвались в наших сердцах. Мы отрезаны от деятельности, от стремления, от прогресса. Мы больше не верим в такие вещи, мы верим в войну.

«All Quiet On The Western Front»

jokergames.me

Random topics and author pages

IllusionChoicesBeginningWilliam Ralph IngeChallenge

CoolCelebrationPictureIntegrityRomantic

Erich Maria Remarque Quotes & Sayings (99 Quotations)

Объявления

Каким прекрасным был бы мир, если бы у людей были сердца, как у собак

А потом вы встречаете одного человека, и ваша жизнь меняется навсегда

Два самых важных дня в вашей жизни — это день, когда вы родились, и день, когда вы поняли, почему
Настоящий друг — это тот, кто принимает ваше прошлое, поддерживает ваше настоящее и вдохновляет на будущее
Реклама
Не в деньгах счастье, но лучше поплакать в Lamborghini
Я нравлюсь себе немного больше, когда я с тобой
Реклама
Я никогда не совершаю одну и ту же ошибку дважды. Я делаю это пять или шесть раз, просто чтобы быть уверенным
Text Quotes
Это был печальный секрет, что реальность может пробудить желания, но никогда не удовлетворить их (Цитаты Эриха Марии Ремарка) У Небес нет фаворитов (Цитаты Эриха Марии Ремарка) Сладкие сны, хотя пушки гремят (Цитаты Эриха Марии Ремарка) Мы иметь наши мечты, потому что без них мы не могли бы вынести правду (Цитаты Эриха Марии Ремарка)Все, что можно решить деньгами, дешево (Цитаты Эриха Марии Ремарка)Ужасно только то, что нечего ждать (Цитаты Эриха Марии Ремарка)Ничто не является зеркало, в котором ты видишь мир (Цитаты Эриха Марии Ремарка)Ни один солдат не переживет тысячу шансов (Цитаты Эриха Марии Ремарка)Мы все сразу были ужасно одиноки; и в одиночку мы должны пройти через это (Цитаты Эриха Марии Ремарка) То, что люди сделали или чувствовали, что они должны были сделать (Цитаты Эриха Марии Ремарка) Только больница показывает, что такое война (Цитаты Эриха Марии Ремарка) Наши знания о жизни ограничены смертью (Цитаты Эриха Марии Ремарка) Нам так много нужно сказать, и мы никогда не скажем этого (Цитаты Эриха Марии Ремарка) Мужество — самое прекрасное украшение юности (Цитаты Эриха Марии Ремарка) Война погубила нас навсегда (Цитаты Эриха Марии Ремарка) ) Какое утешение в коже того, кого ты любишь! (Эрих Мария Ремарк Цитаты) Грубый век. Мир стабилизируется пушками и бомбардировщиками, человечество концлагерями и погромами. Мы живем во время, когда все стандарты перевернуты с ног на голову, Керн. Сегодня агрессор — пастырь мира, а побежденные и преследуемые — смутьяны мира. Более того, есть целые расы, которые в это верят! (Эрих Мария Ремарк Цитаты) Лучший способ потерять женщину — показать ей такую жизнь, которую можно предложить ей всего на несколько дней. (Эрих Мария Ремарк Цитаты)На протяжении многих лет наш бизнес убивал, это было наше первое призвание в жизни. Наши познания о жизни ограничены смертью (Эрих Мария Ремарк Цитаты)Всё это вздор, что кладут в военных известиях о хорошем настроении войск, о том, как они устраивают танцы чуть ли не перед выходом из-за линии фронта. Мы поступаем так не потому, что мы в хорошем настроении: мы в хорошем настроении, потому что иначе мы развалились бы на куски (цитаты Эриха Марии Ремарка) Чем позже это становится, тем более беспокойным становится город. Я иду с Альбертом по улицам. Мужчины стоят группами на каждом углу. Слухи летят. Говорят, что военные уже обстреляли процессию демонстрантов (Эрих Мария Ремарк Цитаты) На ступеньках стоит готовый к бою пулемет. Площадь пуста; только улицы, ведущие в него, забиты людьми. Идти дальше было бы безумием — площадь прикрывает пулемет (Эрих Мария Ремарк Цитаты)Я часто стою на страже у русских. В темноте видно, как движутся их формы, как палочные аисты, как большие птицы. Они подходят вплотную к проволочному забору и прислоняются к нему лицами. Их пальцы цепляются за сетку (Эрих Мария Ремарк Цитаты) Для меня слишком опасно выражать эти вещи словами. Я боюсь, что тогда они могут стать гигантскими, и я больше не смогу совладать с ними (Эрих Мария Ремарк Цитаты) Жизнь не собиралась делать нас совершенными. Тот, кто совершенен, принадлежит музею (Эрих Мария Ремарк Цитаты) Держите вещи на расстоянии вытянутой руки… Если вы подпускаете что-то слишком близко, вы хотите удержать это. И нет ничего, за что человек мог бы держаться (Эрих Мария Ремарк Цитаты) Удивительно, как сложно мы можем все усложнять, лишь бы не показывать то, что чувствуем! (Цитаты Эриха Марии Ремарка) Кто-то сказал мне однажды, что сигарета в нужный момент лучше всех идеалов в мире (Цитаты Эриха Марии Ремарка) Внезапно я наполнился всепоглощающим нетерпением уйти (Цитаты Эриха Марии Ремарка) Кто-то сказал мне однажды, что сигарета в нужный момент лучше всех идеалов в мире (цитаты Эриха Марии Ремарка)
Эрих Мария Ремарк: Биография и Цитаты
Эрих Мария Ремарк (1898-1970) был немецким писателем, известным своими романами, в которых подробно рассказывается о военном и послевоенном опыте солдат. Он наиболее известен своим романом « На западном фронте без перемен, » (1929). Несмотря на то, что нацисты запретили и сожгли романы Ремарка, он постоянно писал об ужасах войны, ее способности украсть молодость и концепции дома.
Ремарк писал романы об ужасах войны, Pixabay
Биография Эриха Марии Ремарка
22 июня 1898 года в Оснабрюке, Германия, родился Эрих Мария Ремарк (урожденный Эрих Пауль Ремарк). Семья Ремарка была католической, и он был третьим ребенком из четырех. Он был особенно близок со своей матерью. Когда Ремарку было 18 лет, его призвали в имперскую немецкую армию для участия в Первой мировой войне.
Ремарк был солдатом во время Первой мировой войны, Pixabay
В 1917 году Ремарк был ранен и вернулся на войну в октябре 1918 года. Вскоре после его возвращения на войну Германия подписала перемирие с союзниками, положив конец войне. После войны Ремарк завершил обучение в качестве учителя и работал в различных школах Нижней Саксонии в Германии. В 1920 году он перестал преподавать и работал на многих должностях, например, библиотекарем и журналистом. Затем он стал техническим писателем для производителя шин.
В 1920 году Ремарк опубликовал свой первый роман Die Traumbude (1920), которую он начал писать в возрасте 16 лет. В 1927 году Ремарк опубликовал свой следующий роман, Station am Horizont, в серийной форме в спортивном журнале Sport im Bild, . Главный герой романа — ветеран войны, очень похожий на Ремарка. В 1929 году он опубликовал роман, определивший его карьеру, под названием « На западном фронте без перемен » (1929). Роман имел невероятный успех из-за того, как много ветеранов войны могли относиться к истории, в которой подробно описывался опыт солдат во время Первой мировой войны.
Ремарк изменил свое второе имя на Мария в честь своей матери, умершей вскоре после окончания войны. Ремарк также изменил свою фамилию с оригинальной Ремарк, чтобы почтить память своих французских предков и дистанцироваться от своего первого романа, Die Traumbude, , опубликованного под именем Ремарк.
После успеха романа «На Западном фронте без перемен» Ремарк продолжал публиковать романы о войне и послевоенном опыте, в том числе «Обратный путь» (1931). Примерно в это же время Германия находилась под властью нацистской партии. Нацисты объявили Ремарка непатриотичным и публично критиковали его и его творчество. Нацисты запретили Ремарку въезд в Германию и лишили его гражданства.
В 1933 году Ремарк поселился на своей швейцарской вилле, которую он купил за несколько лет до нацистской оккупации. Он переехал в Соединенные Штаты со своей женой в 1939 году. Он переехал прямо перед началом Второй мировой войны. Ремарк продолжал писать военные романы, в том числе Три товарища (1936 г.), Флотзам (1939 г.) и Триумфальная арка (1945 г.). Когда война закончилась, Ремарк узнал, что нацисты казнили его сестру за заявление о проигрыше войны в 1943 году. В 1948 году Ремарк решил вернуться в Швейцарию.
Ремарк написал много романов за свою жизнь, Pixabay
Свой следующий роман, Spark of Life (1952), он посвятил своей покойной сестре, которая, как он полагал, работала в антинацистских группах сопротивления. В 1954 года Ремарк написал свой роман « Zeit zu leben und Zeit zu sterben » (1954), а в 1955 году Ремарк написал сценарий под названием «Der letzte Akt» (1955). Последним опубликованным Ремарком романом был « Ночь в Лиссабоне » (1962). Ремарк умер 25 сентября 1970 года от сердечной недостаточности. Его роман « теней в раю » (1971) был опубликован посмертно.
Романы Эриха Марии Ремарка
Эрих Мария Ремарк известен своими романами о войне, в которых подробно описывается ужасный опыт многих солдат, с которыми пришлось столкнуться во время боевых действий и в послевоенные периоды. Ремарк, сам ветеран войны, воочию видел трагедию войны. Его самые известные романы включают На Западном фронте без перемен (1929 г.), Триумфальная арка (1945 г.) и Искра жизни (1952 г.).
На западном фронте без перемен (1929)
На западном фронте без перемен подробно рассказывается о событиях немецкого ветерана Первой мировой войны по имени Пауль Боймер. Боймер сражался на Западном фронте во время войны и пережил множество ужасных предсмертных переживаний. В романе подробно рассказывается о физической боли и лишениях, которые солдаты пережили во время и после Первой мировой войны, а также о психических и эмоциональных страданиях, которые они испытали во время и после войны. Роман содержит такие темы, как умственное и физическое воздействие войны, разрушение войны и потерянная молодежь.
Во время нацистского режима в Германии На Западном фронте без перемен был запрещен и сожжен, поскольку считался непатриотичным. Другие страны, такие как Австрия и Италия, также запретили роман, поскольку сочли его антивоенной пропагандой.
За первый год публикации роман разошелся тиражом более полутора миллионов экземпляров. Роман имел такой успех, что в 1930 году был экранизирован американским режиссером Льюисом Майлстоуном.45)
Триумфальная арка была опубликована в 1945 году и рассказывает истории беженцев, живших в Париже незадолго до начала Второй мировой войны. Роман начинается в 1939 году с немецкого беженца и хирурга Равика, который живет в Париже. Равичу приходится тайно делать операции, и он не может вернуться в нацистскую Германию, где его лишили гражданства. Равик постоянно боится депортации и чувствует, что для любви нет времени, пока не встречает актрису по имени Джоан. Роман содержит такие темы, как безгражданство, чувство потери и любовь в опасные времена.
Искра Жизни (1952)
Действие игры Искра Жизни происходит в вымышленном концентрационном лагере, известном как Меллерн, где рассказывается о жизни и историях заключенных лагеря. В Меллерне есть «Маленький лагерь», где заключенные сталкиваются со многими нечеловеческими трудностями. Группа заключенных решает объединить усилия, поскольку они видят надежду на освобождение. То, что начинается с неповиновения приказам, постепенно превращается в вооруженную борьбу. Роман посвящен сестре Ремарка Эльфриде Шольц, казненной нацистами в 1943.
Стиль письма Эриха Марии Ремарка
Эрих Мария Ремарк обладает эффектным и скупым стилем письма, который отражает ужас войны и ее влияние на людей таким образом, что это захватывает интерес читателя. Первой ключевой характеристикой стиля письма Ремарка является использование им прямого языка и использование коротких слов и фраз. Это быстро перемещает сюжетную линию, не пропуская слишком много деталей или основного сообщения истории. Он также не слишком долго останавливается на повседневных деталях течения времени.
Еще одна ключевая характеристика творчества Ремарка заключается в том, что он предпочитал не останавливаться на эмоциональных реакциях солдат во многих своих военных романах. Ужасы войны и постоянная смерть однополчан привели к тому, что многие солдаты потеряли чувствительность к своим чувствам. По этой причине Ремарк решает создать отстраненное чувство к трагическим событиям.
Как ни странно, Бем пал одним из первых. Он получил ранение в глаз во время нападения, и мы бросили его лежать умирать. Мы не могли взять его с собой, потому что нам пришлось возвращаться в беспорядке. Днем мы вдруг услышали его зов и увидели, как он ползает по ничейной земле» (глава 1, «На западном фронте без перемен»). 0005
Этот отрывок из «На западном фронте без перемен» демонстрирует многие ключевые характеристики стиля письма Ремарка. Обратите внимание на использование быстрых, коротких слов и фраз. Время также проходит быстро, всего за несколько слов от дня до позднего вечера. Наконец, обратите внимание на отсутствие эмоций. Главный герой рассказывает о предполагаемой смерти одного из своих однополчан, но не проявляет никаких признаков печали или траура.
Темы в творчестве Эриха Марии Ремарка
Романы Эриха Марии Ремарка сосредоточены на военном и послевоенном опыте и содержат множество связанных тем. Основная тема большинства его романов — ужасы войны без романтизации и прославления войны.
На Западном фронте без перемен неоднократно описывает реалистичные и ужасные реалии солдат во время Первой мировой войны. Эти переживания включают постоянную и жестокую смерть, психологическую борьбу травмированных солдат и влияние войны на солдат, возвращающихся домой.
Еще одна важная тема в творчестве Ремарка — потеря молодости из-за войны. Многие солдаты ушли на войну очень молодыми, большинству чуть за двадцать. Это означало, что многим пришлось пожертвовать радостями юности и быстро повзрослеть. Кроме того, боевые действия на передовой означали переживание ужасающих реалий, которые травмировали солдат на всю оставшуюся жизнь. Это означало, что когда солдаты возвращались домой после войны, они уже никогда не были прежними.
Многие солдаты Первой мировой войны были очень молоды и потеряли молодость во время войны, Pixabay
Наконец, тема безгражданства постоянна в его романах. Обе мировые войны породили множество беженцев, которым пришлось покинуть свои родные страны и попытаться найти лучшую жизнь в другом месте. У многих не было ни паспортов, ни официальных документов, и они находились под постоянной угрозой депортации обратно в страну, в которой им не рады. Это создавало ощущение безгражданства и отсутствия корней.
Это верно для таких персонажей, как беженец Равик из Триумфальной арки, , которому запрещен въезд в Германию, но он постоянно опасается, что Франция депортирует его. Осознание того, что у него действительно нет дома, куда он мог бы обратиться, где он будет чувствовать себя стабильно и безопасно, создает в характере Равика ощущение безгражданства.
В творчестве Ремарка встречается еще много тем, но ужасы войны, потеря молодости, безгражданство — одни из самых частых.
Цитаты Эриха Марии Ремарка
Вот несколько цитат из произведений Эриха Марии Ремарка вместе с краткими пояснениями и анализами.
То, что я еще жив, так же зависит от случая, как и то, что меня могли ранить. В бомбоубежище я могу разлететься на атомы, а на открытом воздухе могу выдержать десятичасовую бомбардировку невредимым. Ни один солдат не переживет тысячу шансов. Но каждый солдат верит в случай и доверяет своей удаче» (глава 6, «На Западном фронте без перемен»). сосредоточьтесь на эмоциях, которые испытывает Боймер. Скорее, он сосредотачивается на логике Боймера. Боймер понимает, что его шансы умереть очень высоки, и он может умереть ужасной смертью в любой момент. Однако он также знает, что то, что побуждает каждого солдата продолжать движение, — это вера на случай и удачу.
В Меллерне не было газовых камер. Этим фактом особенно гордился комендант лагеря Нойбауэр. Он любил объяснять, что в Меллерне человек умер естественной смертью» (глава 1, «Искра жизни»). Это также тонкий способ отметить извращенное мышление коменданта лагеря, который считает, что просто потому, что заключенные умирают «естественной смертью», это более гуманно, чем газовая камера 9.0005
Он сел на край ванны и снял туфли. Это всегда оставалось неизменным. Объекты и их безмолвное принуждение. Банальность, затхлая привычка во всем обманчивом свете преходящего опыта» (глава 18, Триумфальная арка).
Равик — немецкий беженец, живущий в Париже. Он тайно работает хирургом и всегда находится под угрозой депортации. вернуться в страну, въезд в которую ему запрещен. Равич, несмотря на чувство безгражданства, отмечает несколько вещей, которые всегда останутся неизменными: привычки и распорядок дня. В этом отрывке Равич, снимая обувь, размышляет о том, как снятие обуви для купания в конце дня всегда будет одним и тем же мирским занятием, независимо от местоположения или состояния.0005
Эрих Мария Ремарк — Основные выводы
Эрих Мария Ремарк (1898-1970) — немецкий писатель, известный своими романами, подробно описывающими военный и послевоенный опыт, особенно солдат и ветеранов.
Ремарк наиболее известен своими романами На западном фронте без перемен , Триумфальная арка и Искра жизни .
Стиль письма Ремарка скуден, прямолинеен и лишен эмоций, чтобы отразить оцепеневшую, травмированную точку зрения солдат во время войны.
Романы Ремарка содержали такие темы, как ужасы войны, потеря молодости и безгражданство.
Ремарку запретили въезд в Германию, и нацистская партия лишила его гражданства из-за его романов, которые они сочли непатриотичными и подрывающими.
Лучшие цитаты Эриха Марии Ремарка
Лучшие цитаты Эриха Марии Ремарка | Твои цитаты
Эрих Мария Ремарк принадлежит к следующей категории: Писатели
Он пал в октябре 1918 года, в день, когда на всем фронте было так тихо и тихо, что армейский отчет ограничился одной фразой: На Западном фронте все спокойно. .
Эрих Мария Ремарк на Западном фронте без перемен

Поделиться
Слово команды сделало эти молчаливые фигуры нашими врагами; слово команды может превратить их в наших друзей.
Война Эрих Мария Ремарк На Западном фронте без перемен приключение для тех, кто стоит с ним лицом к лицу. Он попытается просто рассказать о поколении людей, которые, хотя и избежали снарядов, были уничтожены войной.
Первая мировая война Эрих Мария Ремарк На Западном фронте без перемен

Поделиться
Идем вверх, капризные или благодушные солдаты — доходим до зоны начала фронта и становимся на мгновенные человеческие животные.
Эрих Мария Ремарк на Западном фронте без перемен

Share
Для меня слишком опасно выражать эти вещи словами. Я боюсь, что тогда они могут стать гигантскими, и я больше не смогу ими управлять.
Эрих Мария Ремарк в «На Западном фронте без перемен»

Share
Очень странно, что несчастья мира часто вызываются невысокими людьми. Они гораздо более энергичны и бескомпромиссны, чем большие парни.
Эрих Мария Ремарк на Западном фронте без перемен .
Эрих Мария Ремарк на Западном фронте без перемен.
Эрих Мария Ремарк на Западном фронте без перемен

Поделиться
Наши знания о жизни ограничены смертью.
Эрих Мария Ремарк на западном фронте без перемен

Поделиться
Мы все сразу были страшно одиноки; и в одиночку мы должны пройти через это.
Эрих Мария Ремарк на Западном фронте без перемен , но они хранят ужас мира.
Первая мировая война Эрих Мария Ремарк в «На западном фронте без перемен»

Поделиться
То, что я еще жив, так же зависит от случая, как и то, что меня могли ранить.
Эрих Мария Ремарк в «На западном фронте без перемен»

Поделиться
То, что люди делали или чувствовали, что должны были делать.
Эрих Мария Ремарк на Западном фронте без перемен

Поделиться
Почему нам никогда не говорят, что вы такие же бедняги, как и мы, что ваши матери так же озабочены, как и наши, и что у нас такой же страх смерти, и то же умирание, и те же муки — Прости меня, товарищ ; как ты мог быть моим врагом?
Эрих Мария Ремарк на Западном фронте без перемен

Share
Катчинский говорит, что все дело в образовании — оно смягчает мозг.
Эрих Мария Ремарк в «На Западном фронте без перемен»

Поделиться
Мы уже не молодежь. Мы не хотим взять мир штурмом. Мы бежим. Мы летим от себя. Из нашей жизни. Нам было восемнадцать, и мы начали любить жизнь и мир; и нам пришлось расстрелять его на куски. Первая бомба, первый взрыв разорвались в наших сердцах. Мы отрезаны от деятельности, от стремления, от прогресса. Мы больше не верим в такие вещи, мы верим в войну.
Первая мировая война Эрих Мария Ремарк На западном фронте без перемен

Поделиться
Они для меня больше, чем жизнь, эти голоса, они больше, чем материнская забота и больше, чем страх; это самое сильное, самое утешительное, что есть на свете: это голоса моих товарищей.
Эрих Мария Ремарк на Западном фронте без перемен

Поделиться

На Западном фронте без перемен Эрих Мария Ремарк: Цитаты
«Эта книга не должна быть ни обвинением, ни признанием, и менее всего приключением, ибо смерть не приключение для тех, кто стоит лицом к лицу столкнуться с этим. Он попытается просто рассказать о поколении людей, которые, хотя и избежали снарядов, были уничтожены войной».
Глава первая
«Качинский прав, когда говорит, что война была бы не такой уж плохой, если бы можно было хоть немного поспать. В строю у нас почти никого не было, а четырнадцать дней — это большой срок для одного отрезка». – стр. 2
«Один из нас действительно колебался и не хотел подчиняться. Это был Джозеф Бем, пухлый, невзрачный малый. Но он позволил себя уговорить, иначе он был бы подвергнут остракизму. И, может быть, многие из нас думали так же, как он, но никто не мог выделиться, потому что в то время даже родители были готовы с миром «трусить»; никто не имел ни малейшего представления о том, что нас ждет». – стр. 11
«Странно, Бем упал одним из первых. Он получил ранение в глаз во время нападения, и мы бросили его лежать умирать. Мы не могли взять его с собой, потому что нам пришлось возвращаться в беспорядке. Днем мы вдруг услышали его зов и увидели, как он ползает по нейтральной полосе. Его только что потеряли сознание. Поскольку он ничего не видел и был обезумел от боли, ему не удалось укрыться, и поэтому он был застрелен до того, как кто-либо успел пойти и забрать его.0005
Естественно, мы не можем винить в этом Канторека. Что было бы с миром, если бы каждый человек был привлечен к ответственности? Были тысячи кантореков, и все они были убеждены, что действуют во имя лучшего — таким образом, который им ничего не стоил.
Вот почему они так сильно подвели нас.
Для нас, восемнадцатилетних юношей, они должны были быть посредниками и проводниками в мир зрелости, в мир труда, долга, культуры, прогресса — в будущее. Мы часто смеялись над ними и подшучивали над ними, но в душе доверяли им. Идея власти, которую они представляли, ассоциировалась в нашем сознании с большей проницательностью и более гуманной мудростью. Но первая смерть, которую мы увидели, разрушила это убеждение. Мы должны были признать, что нашему поколению можно доверять больше, чем их. Они превзошли нас только в фразах и в сообразительности. Первая же бомбардировка показала нам нашу ошибку, и под ней мир, каким нас учили, развалился на куски.
Пока они продолжали писать и говорить, мы видели раненых и умирающих. В то время как они учили, что долг перед родиной — это величайшее дело, мы уже знали, что агония сильнее. Но при всем том мы не были ни мятежниками, ни дезертирами, ни трусами — они были очень вольны со всеми этими выражениями. МЫ любили нашу страну так же сильно, как и они, мы мужественно шли на каждое действие; но также мы отличали ложное от истинного, мы вдруг научились видеть. И мы увидели, что от их мира ничего не осталось. Мы все были одновременно ужасно одиноки, и в одиночестве мы должны пережить это». – стр. 12 -13
Глава 2
«У нас, двадцатилетних, однако, есть только родители, а у некоторых, может быть, и девочка — это немного, ибо в нашем возрасте влияние родителей наиболее слабо и девушки еще не овладели нами». – стр. 20
«Мы узнали, что яркая пуговица тяжелее четырех томов Шопенгауэра». – стр. 21
«Сначала изумленные, потом озлобленные и, наконец, равнодушные, мы признали, что дело не в уме, а в сапожной щетке, не в разуме, а в системе, не в свободе, а в муштре». – стр. 22
Глава 3
«Кропп, с другой стороны, мыслитель. Он предлагает, чтобы объявление войны было чем-то вроде народного праздника с входными билетами и оркестрами, вроде боя быков. Затем на арене министры и генералы двух стран, одетые в купальные костюмы и вооруженные дубинками, могут сойтись между собой. Победит тот, кто выживет в своей стране. Это было бы намного проще и справедливее, чем эта договоренность, когда воюют не те люди». – стр. 41
«Если вы приучите собаку есть картошку, а потом положите перед ней кусок мяса, она огрызнется на него, такова его природа. А если дать мужчине немного авторитета, он ведет себя точно так же, тоже огрызается. Вещи точно такие же. Сам по себе человек по существу зверь, только он намазывает его, как кусок хлеба, небольшим приличием». 43 – 44
«Месть – это кровяная колбаса». – стр. 49
Глава 4
«Жду несколько секунд – он не рухнул – оглядывается и делает несколько шагов – хрипя в горле Я тоже срываю маску и падаю вниз, воздух вливается в меня холодной водой, мой глаза лопаются, волна захлестывает меня и гасит меня». – стр. 70
Глава 5
«Тем временем Кэт достала из кармана мертвеца повязку, и мы тщательно перевязываем рану. Я говорю юноше, который пристально на нас смотрит: «Сейчас мы пойдем за носилками…»
Затем он открывает рот и шепчет. «Оставайся здесь…»
‘Мы скоро вернемся снова,; говорит Кэт. «Мы только достанем для вас носилки».
Мы не знаем, понимает ли он. Он скулит, как ребенок, и дергает нас: «Не уходите».
Кэт оглядывается и шепчет: «А не взять ли нам револьвер и покончить с этим?»
Юноша вряд ли переживет переноску, в лучшем случае продержится всего несколько дней. То, через что он прошел до сих пор, не имеет ничего общего с тем, что ему предстоит, пока он не умрет. Сейчас он оцепенел и ничего не чувствует. Через час он станет одним кричащим комком невыносимой боли. Каждый день, который он сможет прожить, будет воющей пыткой. И кому какое дело, есть они у него или нет —
Я киваю. «Да, Кэт, мы должны избавить его от страданий». 72
«Где-то раздается взрыв. Мы вздрагиваем, глаза напрягаются, руки готовы перепрыгнуть через борт грузовика в канаву у дороги». – стр. 74
Глава 5
«Хайе необыкновенно увлечен своей идеей. Он влюблен в это». – стр. 79
«В школе нас никто никогда не учил, как зажечь сигарету в ливень, как развести костер мокрыми дровами, как лучше всего вонзить штык в живот, потому что там не застревает, как в ребрах». – стр. 85
«Мы согласны, что это одинаково для всех; не только у нас здесь, но и везде, у всех сверстников; одним больше, а другим меньше. Это общая судьба нашего поколения.
Альберт выражает это так: «Война погубила нас во всем».
Он прав. Мы уже не молодежь. Мы не хотим взять мир штурмом. Мы бежим. Мы летим от себя. Из нашей жизни. Нам было восемнадцать, и мы начали любить жизнь и мир», и нам пришлось расстрелять его на куски. Первая бомба, первый взрыв разорвались в наших сердцах. Мы отрезаны от деятельности, от стремления, от прогресса. Мы больше не верим в такие вещи, мы верим в войну». – стр. 87 – 88
«Это наша единственная цель: выбить самомнение из почтальона». – стр. 89
Глава 6
«Ни один солдат не переживет тысячу шансов. Но каждый солдат верит в случай и доверяет своей удаче». – стр. 101
«Днем мы бездельничаем и воюем с крысами. Боеприпасов и ручных гранат стало больше. Мы ремонтируем штыки, то есть те, у которых пила на тупом крае. Если тамошние ребята поймают человека с одним из них, его убьют с первого взгляда. На следующем участке нашлись наши бойцы с отрезанными носами и выколотыми штыками-пилами глаза. Их рты и носы были забиты опилками, так что они задыхались». – стр. 103
«Каждый мужчина знает, как тяжелые снаряды срывают бруствер, вырывают насыпь и сносят верхние слои бетона. Когда снаряд попадает в траншею, мы замечаем, насколько глухой яростный взрыв похож на удар лапы разъяренного хищника. Уже к утру несколько новобранцев зеленеют и их рвет. Они слишком неопытны». – стр. 106
«Мы достигаем убежища заповедников и жаждем прокрасться и исчезнуть, но вместо этого мы должны повернуться и снова погрузиться в ужас. Если бы мы не были в этот момент автоматами, мы бы продолжали лежать там, измученные и безвольные. Но нас снова несет вперед, бессильных, безумно диких и яростных; мы убьем, ибо они все еще наши смертельные враги, их винтовки и бомбы направлены против нас, и если мы их не уничтожим, они уничтожат нас». – стр. 115
«Прохладно. Я на страже и смотрю в темноту. Мои силы истощены, как всегда после приступа, и поэтому мне тяжело оставаться наедине со своими мыслями. Это не совсем мысли; это воспоминания, которые в моей слабости преследуют людей и странным образом трогают меня». – стр. 119
«Между лугами за нашим городом стоит ряд старых тополей у ручья. Они были видны издалека, и хотя росли они только на одном берегу, мы называли их тополиной аллеей. Еще детьми мы питали к ним большую любовь, они смутно влекли нас туда, мы целыми днями прогуливали их и слушали их шорох. Мы сели под ними на берегу ручья и погрузили ноги в яркую, быструю воду. Чистый аромат воды и мелодия ветра в тополях захватили наше воображение. Мы очень любили их, и образ тех дней до сих пор заставляет мое сердце замирать.
Странно, что все воспоминания, которые приходят, обладают этими двумя качествами. Они всегда совершенно спокойны, что в них преобладает; и даже если они не очень спокойны. они становятся такими. Это беззвучные призраки, говорящие со мной взглядами и жестами безмолвно, без единого слова, — и именно тревога их молчания заставляет меня схватиться за рукав и винтовку, чтобы я не предался освобождению и соблазну в что мое тело растянется и мягко перейдет в неподвижные силы, лежащие за этими вещами.
Они совсем такие, потому что тишина для нас сейчас так недосягаема. На фронте нет покоя, и проклятие фронта простирается так далеко, что мы никогда не выходим за его пределы. Даже в отдаленных складах и на базах отдыха всегда стоит в ушах гудение и глухой грохот артиллерийских обстрелов. Мы никогда не уходим так далеко, чтобы его больше не было слышно. Но в последние дни это было невыносимо.
Неподвижность их и есть причина того, что эти воспоминания о былых временах пробуждают не столько желание, сколько грусть – огромную, непостижимую тоску. Когда-то у нас были такие желания – но они не возвращаются. Они в прошлом, они принадлежат другому миру, который ушел от нас. В бараке они вызвали мятежную, дикую жажду их возвращения; ибо тогда они были еще связаны с нами, мы принадлежали им, а они нам, хотя мы уже отсутствовали у них. Они появлялись в солдатских песнях, которые мы пели, маршируя между сиянием зари и черными силуэтами леса, чтобы пробурить болото, это были сильные воспоминания, которые были в нас и исходили от нас.
Но здесь, в окопах, они совсем для нас потеряны. Они больше не возникают; мы мертвы, и они стоят далеко на горизонте, они таинственное отражение, призрак, который преследует нас, которого мы боимся и любим без надежды. Они сильны и наше желание сильно — но они недостижимы, и мы это знаем.
И даже если бы нам вернули эти сцены нашей юности, мы вряд ли знали бы, что делать. Нежное, тайное влияние, перешедшее от них к нам, уже не могло подняться снова. Мы могли бы быть среди них и двигаться в них; мы могли бы помнить и любить их и волноваться при виде их. Но это все равно, что смотреть на фотографию мертвого товарища; это его черты, это его лицо, и дни, проведенные вместе, обретают в памяти скорбную жизнь; но сам человек это не так.
Мы никогда не сможем восстановить прежнюю близость к этим сценам. Не какое-то признание их красоты и их значения привлекало нас, а приобщение, чувство товарищества с вещами и событиями нашего бытия, которые отсекали нас и делали мир наших родителей вещью для нас непостижимой — ибо тогда мы отдавались событиям и терялись в них, и малейшей мелочи было достаточно, чтобы унести нас вниз по течению вечности. Может быть, это была только привилегия нашей юности, но мы еще не признавали границ и нигде не видели конца. У нас в крови был трепет ожидания, который связывал нас с течением наших дней.
Нынче мы, как путники, пройдем по сценам нашей юности. Мы сгораем от неопровержимых фактов; как торговцы, мы понимаем различия, и как мясники, мы понимаем потребности. Мы больше не беззаботны – мы безразличны. Мы могли бы существовать там; но должны ли мы действительно жить там?
Мы одиноки, как дети, и опытны, как старики, мы грубы, печальны и поверхностны — я думаю, что мы потеряны». – стр. 120 – 123
«Легко понять, что он плачет. Сначала он звал только на помощь – на вторую ночь у него, должно быть, был какой-то бред, он разговаривал с женой и детьми, мы часто улавливали имя Элиза. Сегодня он просто плачет. К вечеру голос становится хриплым. Но это сохраняется до сих пор в течение всей ночи. Мы слышим его так отчетливо, потому что ветер дует в нашу сторону. Утром, когда мы думаем, что он, должно быть, уже давно отдохнул, до нас доходит последний булькающий хрип. – стр. 125
«Дни жаркие, а мертвые лежат непогребенными. Мы не можем собрать их всех, иначе мы не знали бы, что с ними делать. Снаряды похоронят их. У многих животы раздулись, как воздушные шары. Они шипят, отрыгивают и совершают движения. Эти газы в них шумят. – стр. 125 – 126
«Их бледные репчатые лица, их жалкие сжатые руки, прекрасное мужество этих бедняг, отчаянные атаки и атаки бедных храбрых негодяев, которые так напуганы, что не смеют громко кричать, но с разбитой грудью, с разорванными животами, руки и ноги только тихонько скулят по матерям и замолкают, как только на них взглянешь.
В их острых, пушистых, мертвых лицах ужасная невыразительность мертвых детей.
Комок подступает к горлу, когда смотришь, как они переворачиваются, бегут и падают. Мужчине хотелось бы их отшлепать, они такие глупые, взять их за руку и увести отсюда, где им нечего делать. Они носят серые пальто, брюки и ботинки, но для большинства из них униформа слишком велика, она висит на их конечностях, плечи слишком узки, а тела слишком худы; по этим ребяческим меркам никогда не шили униформу.
На каждую старую руку приходится от пяти до десяти рекрутов.
Внезапная газовая атака уносит многих из них. Они еще не научились что делать. Мы нашли одну землянку, полную их, с синими головами и черными губами. Некоторые из них в воронке слишком рано сняли маски; они не знали, что газ дольше всего лежит во впадинах; когда они увидели других без масок наверху, они тоже стянули свои и проглотили достаточно, чтобы обжечь легкие. Состояние их безнадежно, они задыхаются от кровотечений и удушья». стр. 130 – 131
«Бомбардировка, заградительный огонь, завесы, мины, газ, танки, пулеметы, ручные гранаты — слова, слова, но в них ужас мира. – стр. 132
«Они слушают, они послушны – но когда это начинается снова, от волнения они все делают не так.
Хайе Вестхус уходит с огромной раной на спине, из-за которой легкое пульсирует при каждом вдохе. Я могу только пожать ему руку; — Все кончено, Пол, — стонет он и кусает себя за руку от боли.
Мы видим людей, живущих с пробитыми черепами; мы видим, как солдаты бегут с отрубленными ногами, они шатаются на своих осколках в ближайшую воронку; ефрейтор полторы версты ползет на руках, волоча за собой разбитое колено; другой идет в перевязочный пункт и над сложенными руками выпячивает свои кишки; мы видим людей без ртов, без челюстей, без лиц; мы находим одного человека, который два часа держал в зубах артерию руки, чтобы не истечь кровью. Солнце садится, наступает ночь, свистят снаряды, жизнь подошла к концу.
Все еще держится маленький кусочек сотрясаемой земли, в котором мы лежим. Мы отдали врагу не более нескольких сотен ярдов в качестве приза. Но на каждом дворе лежит мертвец». – стр. 134 – 135
Глава 7
«Скоро я узнал вот что: – ужас можно терпеть, пока человек просто пригибается; – но она убивает, если человек думает об этом». – стр. 138
«Всё это чушь, что пускают в военных известиях о хорошем настроении войск, о том, как они устраивают танцы чуть ли не перед выходом из передовой. Мы поступаем так не потому, что мы в хорошем настроении: мы в хорошем настроении, потому что иначе мы бы развалились. Даже в этом случае мы не можем продержаться дольше; наш юмор с каждым месяцем становится все более горьким». – стр. 140
«Но потом я чувствую губы маленькой брюнетки и прижимаюсь к ним, глаза закрываются, я хочу, чтобы все это упало с меня, война, и ужас, и грубость, чтобы проснуться молодым и счастливым; Я думаю о фотографии девушки на плакате и на мгновение верю, что моя жизнь зависит от ее победы. И если я еще сильнее прижмусь к обнимающим меня рукам, может быть, произойдет чудо…» – стр. 150
«Садись сюда рядом со мной, — говорит мама.
Она смотрит на меня. Ее руки белые, болезненные и хрупкие по сравнению с моими. Мы говорим очень мало, и я благодарен, что она ничего не спрашивает. Что я должен сказать? Все, что я мог желать, случилось. Я благополучно выбрался из него и сижу рядом с ней. А на кухне стоит моя сестра, готовит ужин и поет». – 159
«Я не доверял редакторам подборок выбирать все самое лучшее. Поэтому я купил только «собрание сочинений». 170
«Ах! Мать мать! Ты все еще думаешь, что я ребенок — почему я не могу положить голову тебе на колени и заплакать? Почему я всегда должен быть сильным и владеть собой? Я хотел бы и поплакать, и утешиться, ведь я еще совсем ребенок; в шкафу до сих пор висят короткие, мальчишеские штанишки — это было так недавно, почему же оно закончилось?» – стр. 183
«Ах! Мать! Я знаю, чего тебе стоили эти трусы в ожидании, ходьбе и попрошайничестве! Ах! Мать мать! как это может быть, что я должен расстаться с вами? Кто еще имеет ко мне претензии, кроме тебя? Вот я сижу, а ты лежишь; нам так много нужно сказать, и мы никогда этого не скажем.
«Спокойной ночи, Мать».
«Спокойной ночи, дитя мое».
В комнате темно. Я слышу дыхание матери и тиканье часов. За окном дует ветер и шумят каштаны.
На лестничной площадке я спотыкаюсь о свой рюкзак, который лежит там уже заправленным, потому что рано утром мне нужно уходить.
Я вгрызаюсь в подушку. Я хватаюсь кулаками за железные прутья своей кровати. Я никогда не должен был приходить сюда. Там я был безразличен и часто безнадежен — я никогда не смогу быть таким снова. я был солдатом, а теперь я только мука для себя, за мать, за все, что так безутешно и без конца.
Мне не следовало приходить в отпуск. – стр. 184 – 185
Глава 8
«Мой отец кивает. Его лицо разбито и полно морщин. Моя мать всегда была болезненной, и хотя она обращалась в больницу только тогда, когда была вынуждена, это стоило больших денег, и жизнь моего отца была практически отдана на откуп». – стр. 196 – 197
Глава 9
«Никому конкретно это не нужно, а тут вдруг вот оно. Мы не хотели войны, другие говорят то же самое, а между тем полмира все равно в ней». – стр. 206
«Но с другой стороны больше лжи, чем с нашей стороны, — говорю я; «Только подумайте о тех брошюрах, которые есть у заключенных, где говорится, что мы едим бельгийских детей. Парни, которые пишут эту ложь, должны пойти и повеситься. Они настоящие преступники». – стр. 206
«Сейчас меня охватывает новое тепло. Этот голос, эти тихие слова, эти шаги в траншее за моей спиной напоминают мне о страшном одиночестве и страхе смерти, которым я был почти уничтожен. Они для меня больше жизни, эти голоса, они больше материнства и больше страха; это самое сильное, самое утешительное, что есть на свете: это голоса моих товарищей». – стр. 212
«Но каждый вздох обнажает мое сердце. У этого умирающего есть время с ним, у него есть невидимый кинжал, которым он пронзает меня: Томе и мои мысли». – стр. 221
«Я думал о ваших ручных гранатах, о вашем штыке, о вашей винтовке; теперь я вижу вашу жену, ваше лицо и наше общение. Прости меня, товарищ. Мы всегда видим это слишком поздно. Почему нам никогда не говорят, что вы такие же бедняги, как и мы, что ваши матери так же озабочены, как и наши, и что у нас такой же страх смерти, и то же умирание, и то же мучение… Простите меня, товарищ; как ты мог быть моим врагом? – стр. 223
«Я напишу твоей жене, — торопливо говорю я покойнику, — я напишу ей, она должна услышать это от меня, я ей скажу все, что я тебе сказал, она не пострадает». , я помогу ей, и твоим родителям тоже, и твоему ребенку…» – стр. 224
«Мой мозг перегружен. Но я прекрасно понимаю, что когда-нибудь осмелюсь написать этим людям так, как намеревался. Невозможно. Я еще раз смотрю на портреты; они явно не богатые люди. Я мог бы отправить им деньги анонимно, если я заработаю что-нибудь позже. Я хватаюсь за это, это хоть что-то, за что можно держаться. Этот покойник связан с моей жизнью, поэтому я должен сделать все, все обещать, чтобы спасти себя; Я слепо клянусь, что хочу жить только ради него и его семьи, с мокрыми губами пытаюсь его задобрить — и в глубине души во мне лежит надежда, что я могу откупиться таким образом и, может быть, даже выпутаться из этого; это маленькая хитрость: если только мне позволят бежать, я позабочусь об этом». – стр. 225
Глава 10
«Пара осколков просвистела в верхней части кухонного окна. Жаркое готово. Но жарить блины становится все труднее, взрывы происходят так быстро, что осколки снова и снова ударяются о стену дома и влетают в окно. Всякий раз, когда я слышу звук приближающегося снаряда, я падаю на одно колено со сковородой и блинами и прячусь за стеной окна. Сразу же после этого я снова встаю и продолжаю жарить». – стр. 235
«Но ночь плохая. Мы съели слишком много жира. Свежий поросенок очень цепляется за миски. В землянке постоянно приходят и уходят. Двое, трое мужчин со спущенными штанами вечно сидят на улице и ругаются. Я сам выходил девять раз. Около четырех часов утра мы достигаем рекорда: все одиннадцать мужчин, охрана и посетители, сидят на корточках снаружи». – стр. 237
«Но мы молимся и за вас».
– Все равно закрой дверь.
Она исчезает, оставляя дверь открытой. Продолжается интонация ектении.
Мне становится дико, и я говорю: «Я буду считать до трех. Если это не остановится раньше, я позволю чему-нибудь полететь».
«Я тоже», — говорит другой.
Считаю до пяти. Потом беру бутылку, прицеливаюсь и выбрасываю через дверь в коридор. Разлетается на тысячу осколков. Молитва прекращается. Появляется рой сестер и дружно упрекает нас.
«Закрой дверь!» мы кричим.
Они отступают. Малыш, который пришел первым, уйдет последним. — Язычник, — щебечет она, но все равно закрывает дверь. Мы победили. – стр. 252
«Да», — объясняет он. «Я получил трещину в голове и мне предъявили справку о том, что я периодически не отвечаю за свои действия. С тех пор я отлично провел время. Никто не посмеет меня обидеть. И никто мне ничего не делает». – стр. 253
«Человек не может понять, что над такими разбитыми телами есть еще человеческие лица, в которых жизнь течет своим повседневным кругом. И это только одна больница, одна единственная станция; сотни тысяч в Германии, сотни тысяч во Франции, сотни тысяч в России. Как бессмысленно все, что когда-либо может быть написано, сделано или задумано, когда такие вещи возможны. Должно быть, все это ложь и ничтожество, если тысячелетняя культура не смогла предотвратить пролитие этого потока крови, этих сотнями тысяч застенков. Один только госпиталь показывает, что такое война.
Я молод, мне двадцать лет; и все же я не знаю ничего о жизни, кроме отчаяния, смерти, страха и глупой поверхностности, заброшенной в бездну печали. Я вижу, как люди настраиваются друг против друга и молча, бессознательно, глупо, послушно, невинно убивают друг друга. Я вижу, что самые острые умы мира изобретают оружие и слова, чтобы сделать его еще более изощренным и прочным, и все люди моего возраста, здесь и там, во всем мире видят это; все мое поколение переживает эти вещи со мной. Что сделали бы наши отцы, если бы мы вдруг встали, предстали перед ними и предложили свой отчет? Чего они ждут от нас, если когда-нибудь придет время, когда война закончится? Наше дело годами убивало, — это было наше первое призвание в жизни. Наше знание жизни ограничено смертью. Что будет потом? И что выйдет из нас?» – стр. 263 – 264
«Мама не хочет меня отпускать. Она слаба. Все гораздо хуже, чем было в прошлый раз.
Затем меня отзывают в полк, и я снова возвращаюсь в строй.
Расставание с моим другом Альбертом Кроппом было очень тяжелым. Но к таким вещам в армии привыкаешь. – стр. 269
Глава 11
«Мюллер мертв. Кто-то выстрелил ему в упор в живот из фонаря Вери. Он прожил полчаса в полном сознании и в ужасной боли.
Перед смертью он передал мне свой бумажник и завещал мне свои сапоги — те самые, что он когда-то унаследовал от Кеммериха. Я ношу их, потому что они мне очень подходят. После меня их достанет Тьяден, я ему обещал. – стр. 279
«Наша артиллерия отстреляна, у нее слишком мало снарядов и стволы так изношены, что стреляют неуверенно, и так широко разлетаются, что даже падают на нас самих. У нас слишком мало лошадей. Наши свежие солдаты — это анемичные мальчишки, нуждающиеся в отдыхе, которые не могут нести рюкзак, а просто умеют умирать. Тысячами. Они ничего не понимают в войне, они просто идут и дают себя расстрелять». – стр. 280
«У Бертинка ранение в грудь. Через некоторое время осколок разбивает ему подбородок, и тот же осколок обладает достаточной силой, чтобы разорвать бедро Леера. Леер стонет, поддерживая себя на руке, он быстро истекает кровью, никто не может ему помочь. Как опорожняющая трубка, через пару минут он разрушается.
Какой ему прок теперь, что он был таким хорошим математиком в школе. – стр. 284
Глава 12
«Если бы мы вернулись домой в 1916, из-за страданий и силы нашего опыта мы могли бы спровоцировать бурю. Теперь, если мы вернемся, мы будем утомленными, сломленными, сгоревшими, лишенными корней и надежды. Мы больше не сможем найти дорогу.
И люди не поймут нас – ибо поколение, выросшее до нас, хотя и прошедшее эти годы с нами, уже имело дом и призвание; теперь оно вернется к своим старым занятиям, и война будет забыта – и поколение, выросшее после нас, будет нам чуждо и оттолкнет нас.