• Читаю
• Хочу прочитать
• Прочитал

Оцените книгу

Скачать книгу (полная версия)

364 скачивания

Читать онлайн

О книге «1941. Победный парад Гитлера. Правда об Уманском побоище»

В августе 1941 года Гитлер вместе с Муссолини прилетел на Восточный фронт, чтобы лично принять победный парад Вермахта и его итальянских союзников – настолько высоко фюрер оценивал их успех на Украине, в районе Умани.

У нас эта трагедия фактически предана забвению. Об этом разгроме молчали его главные виновники – Жуков, Буденный, Василевский, Баграмян. Это побоище стало прологом Киевской катастрофы. Сокрушительное поражение Красной Армии под Уманью (июль-август 1941 г.) и гибель в Уманском котле трех наших армий (более 30 дивизий) не имеют оправданий – в отличие от катастрофы Западного фронта, этот разгром невозможно объяснить ни внезапностью вражеского удара, ни превосходством противника в силах. После войны всю вину за Уманскую трагедию попытались переложить на командующего 12-й армией генерала Понеделина, который был осужден и расстрелян (в 1950 году, через пять лет после возвращения из плена!) по обвинению в паникерстве, трусости и нарушении присяги.

Новая книга ведущего военного историка впервые анализирует Уманскую катастрофу на современном уровне, с привлечением архивных источников – как советских, так и немецких, – не замалчивая ни страшные подробности трагедии, ни имена ее главных виновников. Это – долг памяти всех бойцов и командиров Красной Армии, павших смертью храбрых в Уманском котле, но задержавших врага на несколько недель. Именно этих недель немцам потом не хватило под Москвой.

Мнение читателей

В силу всего вышесказанного не стал бы рекомендовать эту книгу, а подождать последующих изданий (этого или другого автора).

3/5spl

Стандартная книга учёта с размеченными клетками, что, на мой взгляд, удобнее, чем линейка

4/5Чуприн Антон

Отзывы читателей

Подборки к

Книги про попаданцев в ВОВ (1941-1945 годы)

«Погранец». Зеленые фуражки — Корчевский Ю.Г.
Поезд, на котором он отправляется к деду, бывшему пограничнику, похвастаться офицерскими погонами, прибывает в прошлое. Западная граница Союза. Только что подписан договор о ненападении. Пограничные будни. А скоро война, и их застава одна из первых вступить в бой.

Снайпер разведотряда. Наш человек в ГРУ — Светлов Д.Н.
Обычный студент из 21 века попадает в прошлое и вместе с бойцами, попавшими в окружение, прорывается к своим. Показав себя, он проходит обучение разведшколе, где из него готовят универсального специалиста высочайшего класса. А впереди у него множество сложнейших операций

Элита элит — Роман Злотников
Он принадлежит к элите, его подготовка выше всяких похвал. Ему кажется, что он готов к любой ситуации. Но как поверить в то, что оказался в прошлом, в день начала войны в Брестской крепости? Но это так, а значит, он будет сражаться и постарается выжить и уберечь тех, кто воюет рядом с ним.

Элита элит. Кадры решают всё — Злотников Р.В.
Капитан Куницын громит элитные части фашистских войск. То, что он делает, кажется невозможным, если не знать, что пришел он из очень далекого будущего и должен сделать так, чтобы Вторая Мировая закончилась с минимальными потерями, а его вторая Родина стала процветающей империей.

Разведчик. Заброшенный в 43-й — Юрий Корчевский
Отслужив год после окончания иняза, Игорь думал, что с воинской службой расстался навсегда. Но судьба распорядилась иначе: ему предстояло принять участие в боях, приводить языков, взрывать объекты и прыгать с парашютом. На календаре май 1943. Он разведчик Семен Катков.

Десантник на престоле. Из будущего — в бой! — Михаил Ланцов
Десантник попадает в прошлое и, оказавшись в теле будущего императора, окунается в непривычную атмосферу. Он убережет Александра III от иностранных шпионов, грамотно играя на мировой политической арене, поучаствует в гражданской войне в США, перевернув историю с ног на голову.

Пока светит солнце — Александр Конторович
Бывший заключенный, переместившийся во времени, попадает в первые дни войны. Он не доехал до заставы. Получив новый приказ, собирает беспорядочно отступающих бойцов и организует оборону важнейших объектов, давая частям время на подготовку и переформирование.

Штурмовой отряд. Битва за Берлин — Олег Таругин
Заброшенный в прошлое с целью арестовать Гитлера, не дав ему совершить самоубийство, штурмовой отряд, вооруженный современным оружием, с боями прорывается к бункеру. Они должны изменить историю, чтобы мир узнал, что Англия и США спонсировали войну и натравили фашистов на СССР.

Дверь в чужую осень — Александр Бушков
Сборник рассказов, написанный от лица очевидцев, которым на войне пришлось столкнуться с чем-то необъяснимым. Например, как лейтенант мог петь под гитару песню Высоцкого, которая была написана в 1966? Куда вела дверь в доме немецкого почтаря и почему враг вернулся, чтобы его уничтожить?

Лесная легенда — Александр Бушков
Не все и не всегда можно объяснить с рациональной точки зрения. А что если все не так, как кажется? Тяжелые бои, лишения и гибель людей описываются в этой книге, но некоторые события, произошедшие с героями, не укладываются в рамки. Они не могли случиться. Но важно ли это?

Самоход. «Прощай, Родина!» — Юрий Корчевский
Солдат-срочник — наводчик противотанкового орудия, провалившись в 1941 год, становится к прицелу пушки-сорокопятки, громит немецкие танки из Артштурма и лёгкой СУ-7б, прозванной братской могилой экипажа. Противотанковые установки и машины, несущие смерть. Кто кого?

Истребитель. Ас из будущего — Юрий Корчевский
Горючего не хватило. Пришлось садиться здесь. Осмотревшись, он видит несколько У-2 и заправщики времен Второй мировой. Так не бывает… Бои на земле и в воздухе, бомбежки, гибель людей — самая настоящая война. И Тихон становится пилотом легендарного У-2, небесного тихохода.

«МиГ»-перехватчик. Чужие крылья — Роман Юров
Нашему современнику, попавшему в самое пекло войны, предстоит освоить истребитель МиГ-3, работающий на очень больших высотах. Но летчиков, умеющих управлять ими, нет. И МиГи используются в качестве обычных истребителей и штурмовиков, хотя не приспособлены для этого…

«Як»-истребитель. Чужая судьба — Юров Р.А.
Он меняет тяжеловесный МиГ на быстрый и маневренный ЯК. Небо над русскими землями кишит самолетами с немецкой свастикой, нацисты продвигаются на восток, Советская армия отступает, близится Сталинградская битва… Ни шагу назад! И они будут биться и на земле и в воздухе.

«Ла»-охотник. В небе Донбасса — Роман Юров
Он осваивает новый Ла-5. Самолет, который составит реальную конкуренцию мессерам и кондорам, а в чем-то даже превзойдет их. Скоро небо над Украиной превратится в поле битвы, где произойдет решающая схватка советских и немецких асов за господство в воздухе.

Леха (архив) — Николай Берг
Это история обычного парня, плохо знающего историю и не имеющего даже базовой военной подготовки. Леха никак не может осознать, что вокруг война и люди гибнут по-настоящему. На его счастье бойцы, встретившие его в лесу, поверили ему и взяли с собой. Но чтобы выжить, ему придется многому научиться

Реконструктор — Александр Конторович
Они реконструкторы, выбравшие роль нацистов. Почему? Просто игра в войну или тайное желание изменить историю? А что будет, если они перенесутся в события, которые реконструируют, и станут настоящими немецкими солдатами, вторгшимися на русскую землю? Какой путь каждый выберет для себя?

Товарищи офицеры. Смерть Гудериану! — Олег Таругин
Белый офицер волею судьбы переносится в 2015 год, знакомится с Виталием и вместе с ним, совершив еще одно перемещение, становится участником Отечественной войны. Сможет ли он, изменив своим принципам, встать плечом к плечу с теми, против кого воевал в гражданскую?

Если завтра война — Константин Самойлов
Привычная жизнь людей из 21 века неожиданно заканчивается. В водоворот странных событий попадает не отдельный человек, а целые города. Света нет, связи со спутниками нет, телефон не работает, а в небе летают раритетные самолеты. Июнь 1940 года. Как повлияет такое соседство на ход истории?

«Качай маятник»! Особист из будущего — Корчевский Ю. Г.
Он пройдет через ад той войны. Сначала танкист, потом разведчик с очень серьезной подготовкой. Секретные задания в нашем тылу и за линией фронта, а по возвращении знакомство с несправедливым обвинением и штрафбатом. Страшная война… Жестокое время.

Боевой разворот. И-16 для «попаданца» — Самохвалов А.А.
Переместившись в начало войны, наш современник попадает в тело своего прадеда — пилота И-16. У него всего 10 дней, чтобы понять, как героически сражались наши летчики, самолеты которых много проигрывали немецким, и на что оказывались способны люди, воевавшие за Родину.

Непрощенные — Дроздов А.Ф., Муравьёв А.Л.
Ильяс отомстит за сестру, погибшую по вине капитана Вигуры. Их встреча закончится смертью. Но судьба даст врагам второй шанс, отправив их в 1941 год. Война. Как поступить? Вступить в бой с немецкими тиграми или уходить в тыл? Олег точно знает, что будет делать, а Ильяс воевать не готов.Хороший немец – мертвый немец. Чужая война — Игорь Градов
Бывший офицер, а ныне удачливый бизнесмен Крайнев проваливается в август 1941 и помогает жителям небольшого селения, снабжая их самым необходимым из своего мира, куда он периодически возвращается. И никак не может понять, с какой целью судьба отправляет его сюда снова и снова.

Бухта надежды. Задача — выжить — Галина Громова
Постапокалиптический мир. Гибель цивилизации. Зомби, уничтожающие оставшихся в живых. Разруха. Страх. Смерть. В этом страшном мире появляются три человека, каждому из которых предстоит, сделав выбор, определить свой жизненный путь.

Лесной фронт. Благими намерениями — Алексей Замковой
Отправившись в ребятами в лес, Алексей Найденов попадает в прошлое. Идет война. После контузии его подобрали и спрятали местные жители. Немцы зверствуют, разыскивая партизан и их пособников. Но Алесей не собирается прятаться, он собирает свой отряд и начинает действовать.

«Попаданец» в НКВД. Горячий июнь 1941-го — Виктор Побережных
На плечи попаданца, ставшего сотрудником НКВД, ложится огромная ответственность: спасти генерала Жукова, предупредить Сталина, не дать возможность англичанам совершить провокацию, предотвратить гибель миллионов и не допустить вторжения в эту эпоху людей из другого времени?

Командир штрафбата — Юрий Корчевский
Он многое видел на этой войне. Танкист, разведчик, сотрудник СМЕРШа. Охота на дезертиров и диверсантов, зачистка лесных банд… Но самое страшное оказалось впереди. Взяв под командование штрафной батальон и получая невыполнимые задания, но понял, что такое ад.

Арктический удар — Борис Царегородцев
Экипаж подводной лодки с удивлением обнаруживает, что находится у берегов Америки, а на календаре 1942 год. И моряки принимают решение отправиться на помощь советским морякам. Немецкие корабли тонут один за другим, порождая суеверный страх у гитлеровцев, не понимающих, что происходит

Время больших побед — Борис Царегородцев
Подводная лодка из нашего времени продолжает вести борьбу против фашистов. Обновленный экипаж Морского волка выполняет поставленную командованием задачу по срыву запланированной немцами операции по переброске войск морем и знакомится с самим Сталиным.

Мы из Бреста. Бессмертный гарнизон — Сизов В.Н.
Нас осталось около ста человек, вырвавшихся из вражеского окружения. Остатки полка… Мы отступаем, видя горящие машины, разрушенные дома, убитых людей и животных. Больно. Кругом война. Теперь мы стали осторожнее — надо любой ценой выжить, чтобы отомстить.

Русские не сдаются! — Махров А.И.
Планам немецкого командования о быстром разгроме Советских войск не суждено было сбыться. Привыкшие к легким победам, они встретили здесь бешеное сопротивление. Да, отступали, но сдаваться не собирались. Русские не сдаются. Тем более когда помощь приходит даже из будущего

Интендант третьего ранга — Анатолий Дроздов
Бывший офицер, а ныне удачливый бизнесмен Крайнев проваливается в август 1941 и помогает жителям небольшого селения, снабжая их самым необходимым из своего мира, куда он периодически возвращается. И никак не может понять, с какой целью судьба отправляет его сюда снова и снова.

Американец. Неравный бой — Григорий Рожков
Воевать нашему современнику Артуру Арсентьеву пришлось в теле американца Майкла Пауэлла, который в это страшное время найдет настоящих друзей и брата. Вместе они отважатся на поступок, на который не могли решиться другие. И не просто выживут, но и победят в этом неравном бою

Цель — Перл-Харбор — Александр Золотько
Путешествие из начала XXI века в 1941 год сделало Всеволода Залессого членом группы хронокорректоров, задачей которых является недопущение изменений в ходе истории. Выбирая между возвращением в свою реальность и новой жизнью, он выбирает второе.

Броня. «Этот поезд в огне…» — Корчевский Ю.Г.
Машинист бронепоезда, он смог выжить в страшном сражении против немецких танков, был ранен, стал разведчиком, проводил диверсионные рейды. И однажды был переброшен под Сталинград на железнодорожную батарею. И снова его бронепоезд противостоит гитлеровским танкам и панцерам.

Пилот-смертник. «Попаданец» на Ил-2 — Юрий Корчевский
Его мечта стать летчиком осуществилась. Вот только летать ему предстоит на Ил-2, сражаясь с мессерами, уходя от зениток и штурмуя немецкие позиции. Он будет подбит и, вернувшись из-за линии фронта, узнает, что такое особый отдел. А потом снова в бой в качестве пилота-торпедоносца.

Если вчера война… — Олег Таругин
Юрий Крамарчук, попав в прошлое, очень рискует, решив добиться возможности поговорить со Сталиным и убедить его, что через год на русской земле будут хозяйничать фашисты. Он мечтает сделать так, чтобы война не началась, чтобы не было миллионов погибших и замученных людей.

«По полю танки грохотали…». «Попаданцы» против «Тигров» — Сергей Константинов
Секретную разработку велели свернуть. С ее свернули… для видимости. Но работа продолжилась. Новая компьютерная игра Танковый клуб оказывается не тем, чем на первый взгляд кажется. Виктор лично тестирует ее, отправляясь в прошлое и принимая участие в реальных танковых сражениях.

Нарвское шоссе — Сергей Сезин
Став участником обороны Ленинграда, Саша делает все от него зависящее, чтобы враг не вошел в его родной город. Он знает о страшной блокаде и понимает, что может погибнуть, но не может оставаться в стороне. Любой человек в состоянии изменить историю, если не мировую, то хотя бы вокруг себя.

Читать онлайн книгу «1941 год» бесплатно — Страница 1

Валентин Егоров

1941 год

Часть первая

Глава 1

1

Утром Иван из-за плохого самочувствия матери задержался дома, поэтому он опаздывал на урок литературы, который вот-вот должен был начаться в школе. Сегодня была пятница четвертого мая 1940 года, это был обычный учебный, ничем не выделяющийся день в жизни семнадцатилетнего москвича. В этом года Иван Фролов должен был получить аттестат зрелости, навсегда покинуть школу, начать взрослую жизнь. Поэтому в школу Иван очень спешил, он почти бежал вниз по Самотечному переулку. До школы ему осталось пробежать совсем немного, перебежать трамвайную линию, а затем повернуть направо и вбежать в школьные ворота. Как-то получилось так, что ноги парня неплохо выполняли свою работу, они быстро несли его по московской мостовой. Голова же этого выпускника школы была занята далеко не детскими мыслями, Иван думал о своих родителях, об отце и матери.

Три года назад НКВД арестовало его отца, заподозрив его в связях с немецкой разведкой! В свое время отцу пришлось немного поработать вместе с немецкими инженерами в одном из советских конструкторских бюро, там они вместе разрабатывали новый тип гражданского самолета. Вот и нашлись люди на авиазаводе, на котором он тогда работал, которые позавидовали успехам его отца, достатку семьи, красивой жене и сыну, и накатали на него телегу в Наркомат внутренних дел СССР! Через полгода расследования отца выпустили из тюрьмы из-за недоказанности улик, выдвинутых в анонимке. Вернувшись домой, там отец обнаружил страшную картину, его жена в прошлом из дворянской семьи, не выдержала своего даже столь короткого одиночества. За время своего девичества, первых лет замужества она слишком уж привыкла к легкой, обеспеченной жизни супруги советского инженера! Поэтому арест мужа, злой язык соседей пролетариев, другие беды и напасти, она не перенесла, сломалась душевно! А вслед за надломом души, молодая и красивая женщина начала злоупотреблять водкой, чтобы ею отгорородиться от своего бытия, отрешиться от тогдашних реалий жизни.

Отец уже три года, как вернулся домой, казалось бы, былое благополучие вместе с ним снова вернулось в его семью. Каждый утро отец уезжал на работу, а жена в его отсутствие все больше и больше пила водку, к тому времени своей меры она уже не знала! Эта женщина перестала присматривать за своим единственным сыном, обращать на него внимание, хорошо, что Иван достаточно к этому времени повзрослел, уже мог за собой присматривать. Женщина забывала готовить завтраки мужу перед уходом на работу и сыну перед школой. Все в хозяйстве этой семьи начало разваливаться прямо на глазах! Ни постоянные убеждения мужа, ни горячие просьбы сына не пить водки, на все это молодая женщина перестала обращать внимание, она оказалась безвольной натурой.

Вот и сегодня Иван, проснувшись рано утром, услышал, как зло и коротко, хлопнула входная дверь их квартиры. Это отец отправился на авиазавод, на котором работал ведущим авиаконструктором, так и не позавтракав. Натянув на себя майку, Иван отправился в ванную комнату, умыться и почистить зубы. Когда Иван вошел на кухню чего-нибудь перекусить перед школой, то там увидел свою мать. Она стояла у окна, пальцем водила по запотевшему оконному стеклу, напевала что-то очень грустное, по ее глазам текли слезы.

Что-то грустно душе, что-то сердцу больней,

Иль взгрустнулось мне о бывалом?

Это май-баловник, это май-чародей

Веет свежим своим опахалом.

Иван стоял на пороге кухни, смотрел на мать у окна, по его глазам потекли слезы. После возвращения отца из тюрьмы, они много вечеров проводили вместе на этой кухне, пытаясь убедить эту женщину, их жену и мать, начать борьбу со своим пороком. Но все их попытки ее уговорить оказывались совершенно напрасным делом. Утром на следующий день она их провожала на работу и в школу приготовленным завтраком, а вечером встречала бегающим взглядом, пустой бутылкой водки, которую только что распила на своей кухне!

Все чаще и чаще Иван, возвращаясь домой после уроков в школе, заставал мать на кухне, но уже вместе с собутыльниками. Каждый раз ее собутыльниками становились местные пьяницы, которые были готовы пойти на все, чтобы только выпить за чужой счет. Они охотно принимали приглашения хозяйки дома, еще более охотно пили бесплатную водку за ее здоровье. За выпивкой говорили целые речи, славасловия хозяйке. Они не отказывались, беспрекословно бегали за новой бутылкой водки. При появлении на кухне ее сына школьника эта подъездная пьянь также беспрекословно поднимались на ноги, отправляясь с кухни восвояси!

Чаще всего среди этих собутыльников Иван видел дворника дома, в котором находилась их квартира, дядю Мишу, который особо много не пил, поэтому у соседей не считался пьяницей. Эта гадюка подколодная ради того, чтобы заработать лишний рубль, стал из-под полы втридорога продавать матери Ивана бутылки с паленой водкой. При появлении на кухне Ивана, вернувшегося из школы, дядя Миша прерывал свою беседу, злобно посматривал на мальца, тяжело поднимался из-за стола, направляясь к выходу из квартиры. Несколько раз отец пытался усовестить, урезонить дворника, один раз он его даже сильно побил, но дядя Миша продолжал регулярно появляться на их кухне, регулярно продавать матери Ивана паленую водку. Мать Ивана также регулярно продолжала пить эту паленую водку, причем, ее здоровье ухудшалось день ото дня.

Апрель этого года выдался прохладным месяцем, поэтому Иван, как и всю зиму, второй весенний месяц проходил в своем стареньком демисезонном пальтишке. Из этого пальто он уже давным-давно вырос, сейчас на его плечах оно более всего походило на демисезонную куртку, и было оно ему только до пояса. Сегодня впервые после майских праздников пришло настоящее тепло, поэтому Иван, натянув на себя простенькую рубашку и вельветовую куртку с молнией, отправился на уроки в школу. Он переступил порог школы именно в тот момент, когда громко прозвенел школьный звонок, объявляя о начале первого урока. Он вошел в класс, когда преподаватель русской литературы и одновременно их классный руководитель, Анна Николаевна, уже пригласила учеников его класс занять свои места. Иван застыл у дверей, терпеливо ожидая, когда Анна Николаевна обратит на него свое внимание, разрешит ему сесть за парту.

Несколько минут классный руководитель не поворачивала своей головы в его сторону, что-то изучая в классном журнале. Иван, как и все ученики класса, прекрасно знал, что Анна Николаевна его успела увидеть, но сейчас она перед всеми учениками притворялась, делала вид, что его она пока не видит. За последний месяц в отношениях Ивана с преподавательницей русской литературы появились непонятные ему трещины, настоящие проблемы! По русской литературе Ивану стала грозить четвертка, хотя он был первым кандидатом на получение красного аттестата. За все годы учебы в школе Иван Фролов еще ни разу не получал, хотя бы одной четверки! Школа до последнего ученика была тоже уверена в том, что в июне месяце ученик из 10А Иван Фролов получит красный аттестат!

— Хорошо, Фролов! — В этот момент послышался голос Анны Николаевны.  — Займи свое место за партой! Но ты уже постарайся больше не опаздывать на мой урок!

Иван прошел к стене с окнами, затем прошелся вдоль этой стены, чтобы сесть за самую дальнюю парту в том ряду. Но только он устроился за партой, как в дверь класса снова кто-то вежливо постучал.

Донельзя возмущенная этим обстоятельство, Анна Николаевна подошла к двери, слегка ее приоткрыла. Тут же послышался чей-то шепот. Иван сидел слишком далеко от этой двери, чтобы разобрать, о чем это там шептались. Он из портфеля достал учебник русской литературы, положил его на угол парты. Татарка Машка, его соседка по парте, мазнула по нему взглядом своих черных глаз. По этому страстному взгляду Иван догадался о том, что соседка хотела его о чем-то спросить, но в этот момент Анна Николаевна с ничего особенно не выражающим лицом отошла от двери, негромким, спокойным голосом произнесла:

— Иван Фролов, выйди, пожалуйста, в коридор. С тобой хотят поговорить!

Иван недоуменно пожал плечами, поднялся из-за парты и, пройдя через весь класс, открыл тяжелую дверь класса и вышел в коридор. Там он тут же застыл на месте от полной неожиданности, от того, что увидел перед собой! В школьном коридоре находилась директор школы, двое военных в форме НКВД и два красноармейца с винтовками за плечами. А за его спиной, за закрытой дверью класса послышал ровный голос Анны Николаевны, которая обратилась к ученикам Иванова класса:

— А сейчас, друзья, мы начнем наш урок литературы. Сегодня мы поговорим о Михаиле Лермонтове, его «Мцырях»…

В этот момент Иван Фролов находился в полной растерянности, он явно не ожидал увидеть подобной картины в этом школьном коридоре! Парень начал даже осматриваться по сторонам, желая разыскать еще одного человека, к которому могла бы прийти такая странная компания! Но никого другого в этом коридоре он так и не нашел.

В этот момент один из командиров НКВД злобно ухмыльнулся, выхватил наган из кобуры, прыжком подскочил к Ивану со спины. Он с такой неожиданной силой оттолкнул школьника подальше от двери класса, что Иван грохнулся на колени, больно ударившись им о школьный пол, и на них проехал метра полтора от своего класса. С большим трудом мальчишке удалось сдержать свой первый стон. Но он также не успел подняться с колен на ноги, как тот же энкеведешник дуло своего нагана приставил к его затылку, злобным шепотом прокричал:

— Ты, что, курва, глазами рыскаешь по сторонам, что бежать надумал?! Да, я ж тебя, предателя родины, сейчас же поставлю к стенке, на расплав души пущу!

Иван Фролов, по-прежнему, молчал, он не понимал, что с ним сейчас происходит?! Он стоял на коленях, склонив голову к полу, а по его шее уже текла кровь, это энкеведешник дулом своего нагана рассек кожу ему на затылке. Иван не молил энкеведешников о снисхождении, так как он оказался в ситуации, когда его мальчишеское сознание попросту отказалось воспринимать все эти вещи сейчас с ним происходящие! Энкеведешник же с наганом в руках не успокаивался, он все больше и больше бесился! Видимо, молчание арестованного мальца его сводило с ума, размахнувшись он рукояткой револьвера ударил по голове Ивана. Удар оказался таким сильным, рукоятка нагана уже в нескольких местах рассекла тому кожу на голове. Из ранений на голове парня хлынул целый поток крови, который тут же пролился на его лицо, сделав его каким-то красным и липким. Иван попытался лихорадочными движениями своим рук стереть с лица эту прилипчивую красноту, но у него ничего не получалось.

Директор школы, наблюдая со сторону картину избиения школьника своей школы, ничего не могла ему помочь, но ее женское сердце ее продало. В какой-то момент она вскрикнула, но тут же свои руки эта пожилая женщина подняла ко рту, чтобы не позволить себе политических высказываний! Склонив свою голову к полу, директорша начала плакать и громки всхлипывать! На ее поведение обратил внимание второй командир, до этого момента стоявший совершенно спокойно, наблюдавший за тем, как его товарищ профессионально избивал школьника.

Он к своему товарищу по службе, серьезно разбушевавшемуся, руками, ногами и револьвером избивавшего Фролова, чтобы тихо прошептать тому на ухо:

— Сема, прекрати буйствовать! Не забывай о том, что мы не на службе, а арестовываем предателя родины в школе. Скоро в этом коридоре появится наша малышня. Здесь будет сплошная толкотня из детей и женщин! Многие из них могут неправильно истолковать твои методы работы!

— Ну, и что? Не мешай мне работать! Мы должны сейчас и здесь расколоть этого изменника родины, решившего пойти по стопам своего отца! Нужно, чтобы он сейчас признался, сообщил бы нам имена своей преступной группы! В другом месте, этого нам труднее будет добиться!

— Я полностью с тобой согласен по этому вопросу, Сема. Но ты пойми, свою работу мы должны делать тихо, без свидетелей и без громкого детского рева! Ну, а ты только представь себе, как дети будут реагировать на твое разумное поведение! Словом, мы должны, как можно скорей, покинуть эту школу, а этого молокососа должны доставить в тюремную камеру.

Энкеведешник Сема внешне успокоился, согласился со своим товарищем, посоветовавшему ему, спецобработку арестанта перенести в камеру тюрьмы на чуть более позднее время! Он свой наган убрал обратно в кобуру, поправил под ремнем гимнастерку и молча по коридору отправился к выходу из школы. Второй же командир НКВД повернулся к красноармейцам, и им спокойным голосом приказал:

— Парни, забирайте этого предателя, отведите его в наш воронок!

Тюремный фургон стоял на школьном дворе. Этот двор в основном использовался для проведения общешкольной линейки первого сентября каждого года. С этим двором у школьников были связаны одни только радостные воспоминания, в тот день на нем собирались празднично ученики всех классов школы, приходили родители. По окончанию линейки будущие выпускники школы на свои плечи сажали первоклашек с большими букетами цветов, таки на своих плечах первоклашек разносили по классам, там они рассаживали их по школьным партам. Это мероприятие сопровождалось громкой и веселой музыкой, детским смехом и детскими слезами радости.

Сегодня же этот двор встретил Ивана, конвоированного двумя красноармейцами, полной тишиной, а также тюремным воронком с гостеприимно распахнутой дверью. Когда Ивана Фролово вывели на этот двор из школьного подъезда, то он вдруг ощутил, что занятия в школе прекратились, а все ее ученики прильнули к школьным окнам, наблюдая за тем, как их товарища подводят к этому страшному грузовичку, тюремному воронку. Обернувшись, Иван хотел рукой поприветствовать своих товарищей, но он увидел одни пустые окна. Эта школа и его товарищи по школе оказались равнодушными к несчастию, только что с ним случившемуся! Только одна дуреха стояла раскрытого школьного окна, она открыто и громко ревела, его провожая в тюрьму. Эти слезы его соседки по парте, татарки Машки, словно кувалда кузнеца, ударили по голове Ивана! Парень вдруг осознал, понял, что все происходящее с ним это дело серьезное и надолго. Что может случиться и так, что он, Иван Фролов, уже никогда не вернуться в эту школу! Что в этом учебном году он уже не будет сдавать экзамены на аттестат зрелости!

Сейчас Иван Лавров пока еще не знал о том, что этот арест навсегда изменил его жизнь, его будущее, его судьбу! Что с этого дня он в свое будущее пойдет другой дорогой, которая уже не будет той дорогой, по которой в свое будущее пойдет подавляющее большинство советских школьников!

2

Когда конвоиры подвели Ивана к тюремной карете, то энкеведешник Сема неожиданным ударом кулака снова сбил его с ног. Красноармейцы, отложив винтовки в сторону, ухватили парня за руки и ноги, начали его тело раскачивать в воздухе. На счет «три» они ловко, видимо, им неоднократно приходилось проделывать подобное упражнение, швырнули Иваново тело за решетку тюремной кареты. Всю дорогу до Лубянской тюрьмы Ивана избивали в этой карете, остервенело, били кулаками, сапогами. В какой-то момент Иван в этой дикой для него кутерьме интуитивно попытался защищаться. Ему удалось ударом кулака заехать в переносицу одному из энкеведешников. Тогда энкеведешники, отобрав винтовки у красноармейцев, принялись его избивать прикладами винтовок. Прикладами они переломали ему все ребра, нанесли тяжелую черепно-мозговую травму, лицо парня превратили в одну кровавую массу. Сломали одну ногу и все продолжали бить, бить, калечить парня.

Когда на тюремном дворе Ивана волоком вытащили из зарешеченного кузова грузовика, швырнули на бетонный пол. Иван не то, чтобы уже не мог самостоятельно стоять на ногах, передвигаться, к этому времени парень с большим трудом дышал. Мимо проходили работники НКВД СССР, ни один из них не подошел к Ивану, не попытался ему помочь! Пришедший его принимать, тюремный старшина укоризненно посмотрел на командиров НКВД, покачал головой и сказал:

— Мужики, ну, а за что вы его так? Он, что дорогу вам перешел? Я его, конечно, приму, но только после медицинского освидетельствования. Нести ответственность за жмура я не собираюсь, так что идите, зовите тюремного доктора. Когда тюремный доктор его осмотрит, даст свое заключение, тогда мы с вами и подпишем документ о передаче вашего арестанта в мои руки.

Доктор, пришедший осматривать Ивана, при одном только взгляде на едва дышавшее тело парня тут же его отправил в тюремную медсанчасть. Затем он посмотрел на тюремного старшину и сказал:

— Этот парень больше не жилец на этом свете! Я не понимаю, за что конвой его так отделал! Какие-то личные счеты, наверное! А может и действительно чей-то шпион! Только мал он уж очень, ему же всего семнадцать лет, у него вся жизнь была впереди! А теперь, если его и вылечат, то он будет хромать, ездить в инвалидной коляске!

В медсанчасти Иван Фролов провел почти месяц, прежде чем его тело оправилось от ушибов, нанесенных побоями, но пока не срастались ребра в груди, постоянно и сильно болела голова. В одну из ночей в медсанчасти ему вдруг приснился очень странный сон. В этом сне его кровать, а он лежал на ней, стояла в очень большой палате какой-то больницы. Фролов не видел, но ощущал, что в палате очень много больных, почти умирающих человек. Их обходили врачи, которые с ними беседовали. Один из таких врачей подошел к нему, внимательно его осмотрел, затем он сверился со своими записями в блокноте, повернул лицо к Ивану и тихим голосом сказал:

— Молодой человек у тебя сильная черепно-мозговая травма, несовместимая с жизнью. Но ты не умрешь, Всевышний, сказал, таких, как тебя больных, лечить, возвращать в родные пенаты! Так что сейчас тебя прооперируют, но я должен тебя заранее предупредить о том, что такие гематомы, какая сейчас находится у тебя в голове, просто так без последствий не извлекаются. Будь готов к тому, что впоследствии у тебя появятся необычные для человека способности! Мой тебе совет, смирись, продолжай жить, пока не наступит твое окончательное время.

Ровно через месяц Ивана Фролова выпустили из тюремной медсанчасти, тюремный врач только развел руками, когда директор тюрьмы у него поинтересовался:

— Послушай, что же произошло, почему этот парень все еще жив и здоров, а не покоится на погосте, как ты мне раньше обещал?!

Из медсанчасти Иван Фролов попал в общую камеру, в которой сидели пятьдесят арестантов, высший криминальный элемент и политические, по делам которых все еще велось следствие. Политические встретили Ивана с гостеприимством, а вот с представителями криминала ему пришлось пару раз подраться, отстаивая свои гражданские права. Причем, вдруг в этих драках выяснилось, что заключенный Фролов был знаком с такими приемами и способами ведения рукопашного боя, в результате чего он оказался не по зубам быкам преступного элемента.

Время в тюремной камере для Ивана Фролова потекло размеренно, но уж очень медленно, он рвался на волю. Изредка, два раза в неделю следователь вызывал его на допрос, но ни разу на допросе он его пальцем не тронул! Да к тому же этот следователь практически уже ничем особо не интересовался! Преступный элемент камеры после двух драк стал относиться к новичку нейтрально, но с уважением. Ивану отвели не очень плохое, но и не очень хорошее место в камере. Все свободное время он был предоставлен самому себе, начал заниматься спортом, тренироваться в дальнем углу камеры, подальше от всех, стараясь никому из заключенных и арестантов не мешать своим бегом на месте, прыжками в высоту, выполнением физических упражнений на развитие мускулатуры живота, рук и ног! Кое-что у Ивана получалось, но очень многие упражнения ему приходилось выполнять снова и снова, добиваясь лучшего результата.

В перерывах между занятиями спортом, Иван Фролов уже вместе с представителями преступного мира осваивал новый для себя язык, воровскую феню! Вскоре он научился говорить на фене лучше, чем кто-либо еще из его камеры. Потихонечку этот паренек своей настойчивостью, стремлением к новому, стал и доброму, стал заметен в среде преступного элемента советского общества, сумел завоевать авторитет. Через полгода пребывания в Лубянской тюрьме кое-что изменилось по его тюремному делу. Иван не знал того, что его отец не выдержал допросов с пристрастием, он покончил с собой в тюремной одиночке, повесившись на оконной решетке! После его смерти надуманное следователем дело начало разваливаться. Тогда этот следователь НКВД, ведший его дело, обеляя самого себя перед начальством, принял решение, расследуемое им дело из политического дела переклассифицировать в криминальное расследование. Эта переклассификация сказался на положении Ивана Фролова в тюрьме. Теперь он больше не преследовался по политическим причинам, а стал простым криминальным элементом, или, проще говоря, Иван стал уркаганом.

Словом, после смерти отца Ивана всего пару раз вызывали на допрос к следователю, а потому о его существовании как бы забыли! Но дела не прекратили и на волю Ивана Фролова не выпустили! Дело Фролова рассматривалось в суде, это был редкий случай даже по тому времени, судья в приговоре советского суда присудил Ивану пятнадцать лет трудовых лагерей без права переписки. Этот срок урка Иван должен был отработать в сибирских трудовых лагерях. Из Лубянской тюрьмы Ивана перевели в одну из московских тюрем. Некоторое время его еще продержали в этой московской тюрьме, а затем отправили в трудовой лагерь под Долгопрудным, где формировались этапы для отправки на Дальний Восток! Осужденного уркагана Фролова должны были очередным этапом отправить в далекий Магадан. Но в лагере под Долгопрудным уркаган Иван Фролов почему-то надолго задержался. Он там провел целых полгода, прежде чем руководство магаданского трудлагеря вспомнило о существовании этого своего зека. Оно перед руководством ГУЛАГа подняло вопрос о включении Фролова в этап, для последующей транспортировки на Дальний восток.

Когда Ивана Фролова под конвоем доставили в трудовой лагерь под Долгопрудным, то он к этому времени почти уже превратился в уркагана. Научился неплохо владеть ножом, говорил только на фене. Ему оставалось только обкататься какой-нибудь кражей, чтобы официально стать вором. Но в жизнь этого молодого парня москвича снова внезапно вмешалась такая ветреная женщина, как его судьба!

Она с этим парнем поступила очень интересным образом! Однажды, будучи пойман за нарушение одного лагерного правила, Иван Фролов был наказан. Трое суток он провел в лагерном карцере. В тот же момент в карцере отбывал срок еще один зек. Случайно оказалось, что этим двум зекам предстояло провести трое суток вместе в этом железном ящике. Карцер имел такие размеры, что оба зека ничем не могли в нем заниматься, разве что одним лишь разговором по душам, так быстрее летало время их отсидки. В первый день знакомства Иван своему новому товарищу в деталях поведал историю о том, каким это образом он образом загремел на пятнадцать лет трудлагерей строго режима.

Внимательно слушая рассказ своего товарища, Михаил, так себя назвал товарищ Ивана по карцеру, неожиданно ему предложил, под его непосредственным руководством научиться новому комплекс специальных упражнений. По словам Михаила, этот комплекс упражнений сделает Ивана сильным и уважаемый в лагерных кругах человеком, поможет ему выживать даже в самых нечеловеческих условиях. Но опять-таки, снова и снова повторял Михаил:

— При условии, Ваня, что этими упражнениями ты будешь заниматься по часу каждый божий день!

Разумеется, Иван заинтересовался этим предложением Михаила. Еще во время их пребывания в карцере он под надзором Михаила приступил к освоению этого волшебного комплекса упражнений. Два последних дня Ивана в карцере пролетели, словно одно мгновение, он снова и снова принимал стойку, а затем приступал к выполнению различных упражнений для укрепления мускулатуры пресса живота, бицепсов предплечий. Причем, одно упражнение переходило в другое, образовывая цепочку из звеньев спортивных упражнений, крепко связанных между собой.

Вернувшись в лагерный барак, теперь Иван каждое утро отправлялся в барак, где содержался Михаил. Там, неподалеку от барака, они нашли свободный пятачок земли, где оба в паре снова и снова выполняли одни и те спортивные упражнения. Первое время Ивану казалось, что он только зря теряет время с Михаилом, танцуя вместе с ним на этом пятачке. Но вскоре он почувствовал, как неведомая сила начала извне в него вливаться. Немного быстрее заработал его головной мозг. Он стал более быстро просчитывать и анализировать различные житейские ситуации. Иногда случалось такое, что Иван уже знал конечный результат, когда другие люди только-только приступали к рассмотрению той или иной ситуации!

А затем наступило время, когда неведомая сила оккупировала его мускулы, пресс стал непробиваемым, кулак одним ударом пробивал практически любую доску. Движения его тела стали настолько быстрыми, что другие профессиональные борцы попросту не успевали брать его в захват, как сами оказывались на лопатках! А Михаил продолжал настаивать на аккуратном исполнении этого чудесного спортивного танца, череды спортивных упражнений, от которых Иван Фролов становился только сильней.

Однажды вечером, прогуливаясь перед лагерными бараками, до сигнала горна отхода ко сну оставалось еще время, Михаил вдруг поинтересовался у Ивана:

— Ваня, а какими иностранными языками ты владеешь?

Фролов очень серьезно отнесся к этому вопросу своего товарища, он подробно ему рассказал:

— Понимаешь, Миша, моя мама была урожденной дворянкой. Она даже имела какой-то титул, то ли баронессы, то ли графини. Сегодня я уже не помню, каким именно это был ее титул?! Всю жизнь она никогда не работала, ни разу не стояла за ткацким станком! Поэтому мама так и не смогла найти кусочек своей жизни в этой нашей большой пролетарской жизни. Но моя мама свободно владела французским и английским языком. Французский-то язык я под ее руководством легко усвоил, ну а на английском сейчас я говорю так себе! Отец хорошо знал немецкий язык, и он меня научил этому языку. Могу похвалиться тем, что я могу на немецком языке говорить, как истинный немец!

— То есть, ты хочешь этим сказать, что свободно владеешь французским и немецким языками, и более слабо английским языком?!

— Может быть, и так, Миша! По крайней мере, я их понимаю, а иностранцы понимают меня!

Вскоре после этого разговора Михаил познакомил Ивана с различными упражнениями рукопашного боя. Он своего друга познакомил с боевым ножом, научил его мастерскому владению этим ножом. Очень скоро Иван мог своим ножом насмерть поразить любого врага. Фролов мог выстоять и добиться победы в любом поединке с ножом в руке или просто кулаками. Михаил обучил его, как во время упражнений по эквилибристики, акробатики и просто в борьбе голыми руками убивать людей. Иван Фролов оказался способным учеником, к этому времени сформировался его характер.

Эта, казалось бы, очень странная дружба Ивана с Михаилом, закончилась также странно и неожиданно, как и началась!

Они даже не успели по-хорошему попрощаться, поговорить, когда Михаила внезапно отправили по этапу в неведомые края. Придя однажды утром к девятому лагерному барака, Иван вдруг обнаружил, что этот барак плотно окружен охранниками, мимо которых не могла проскользнуть даже опытная барачная крыса. Присмотревшись, Иван увидел, что в том бараке шел большой шмон! Охранники лагеря по одному выводили из барака зеков, вывернув им руки за спину, заломив их кверху. В таком согнутом в три погибели виде зеков подводили железнодорожному вагону, только что подогнанному к бараку. Как бы Иван Фролов не старался увидеть, но он так не смог увидеть своего друга Михаила! С тех пор Ивану пришлось заниматься самостоятельно всему тому, чему его обучил Михаил! Но добрая память об этом несломленном зеке так навсегда осталась в памяти Фролова!

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31

Читать онлайн книгу «1941 – Бои местного значения» бесплатно — Страница 1

Иван Байбаков

Малой кровью на своей территории: 1941 – Бои местного значения

Предисловие, или Небольшое вступление от Автора

Уважаемые читатели!

Прежде чем вы откроете эту книгу и приступите к чтению, позвольте сделать несколько уточнений.

Предлагаемый вам роман о событиях Великой Отечественной войны не является ни документальным историческим исследованием, ни учебником по тактике ведения боевых действий, ни справочником по истории развития техники. Это просто попытка интересно для читателя рассмотреть и описать события того времени в условиях внедрения некоторых элементов «послезнания» и «прогрессорства». Надеюсь, роман будет интересен читателям, которые любят анализировать и оценивать исторические события с разных точек зрения и в условиях изменения некоторых базовых обстоятельств.

Тем же из вас, уважаемые читатели, кто серьезно интересуется реальной историей во всем многообразии ее проявлений: историей реальной и альтернативной, историей развития цивилизации и общества, историей войн, военной тактики и стратегии, историей развития техники, вооружения, организации армий, и т. д., могу порекомендовать обратиться к следующим открытым ресурсам информационной сети Интернет, содержащим много интересной и полезной информации:

Сайт «battlefront.ru»: http://battlefront.ru/index.php

Сайт «Para Bellum»: http://www.vn-parabellum.com/index.html

Сайт «Армейский вестник»: http://army-news.ru/

Сайт «Боевые действия Красной Армии в ВОВ»: http://bdsa.ru

Сайт «Большая военная энциклопедия»: http://zonwar.ru/index.html

Сайт «Википедия»: https://ru.wikipedia.org/wiki/Заглавная_страница

Сайт «Виртуальная энциклопедия бронетехники»: http://pro-tank.ru/home

Сайт «Военная археология, История»: http://копанина. рф

Сайт «Военная литература»: http://militera.lib.ru

Сайт «Военное обозрение»: https://topwar.ru

Сайт «Военно-Исторический портал, посвященный Второй Мировой войне»: http://www.2history.ru/index.php

Сайт «Исторические материалы»: http://istmat.info

Сайт «Обозник»: http://www.oboznik.ru

Сайт «Рабоче-Крестьянская Красная Армия»: http://www.rkka.ru/index.htm

Сайт «Солдат.ru»: http://www.soldat.ru/

Сайт «Танковый фронт»: http://www.tankfront.ru/index.html

Сайт «Техника Победы»: http://www.tehnikapobedy.ru/index.htm

Сайт «Цивилизация и война»: http://ciwar.ru

Сайт Юрия Веремеева «Анатомия армии»: http://army.armor.kiev.ua

И еще одно уточнение.

Произведение написано в жанре альтернативной истории и является полностью фантастическим. Все персонажи вымышленные, и любое совпадение с реально живущими или жившими людьми случайно.

А теперь – приятного чтения!

Пролог

«Тиха украинская ночь. / Прозрачно небо. Звезды блещут. / Своей дремоты превозмочь / Не хочет воздух…» – отметил в свое время прелесть ночной природы великий русский поэт А. С. Пушкин в поэме «Полтава». К слову сказать, в этом произведении он, среди прочего, описывал также действия всяких мерзавцев и негодяев, которые нагло приперлись захватывать чужую землю, но по результатам своих необдуманных действий изрядно огребли не только имущественных потерь, но и физических неприятностей на собственные организмы.

С той поры минуло много лет, но людей со звериными душами и ублюдочным мировоззрением в мире не стало меньше. И вот теперь, в июне 1941-го, ситуация вновь повторялась, включая мелкие детали в виде наличия мерзавцев и предателей.

Снова на чужую землю, теперь уже на всем протяжении западной границы Советского Союза, приперлись незваными всякие сволочи и подонки, чтобы грабить, убивать, насиловать, мародерить все, до чего дотянутся, – словом, демонстрировать покоряемому местному населению все свои самые мерзкие качества, за неимением других. Они считали все население огромной страны унтерменшами, недочеловеками, которые могут и должны существовать только на положении рабов – вне зависимости от национальности, этноса и вероисповедания – только потому, что захватчики определили для себя, что так должно быть…

И снова в прозрачном ночном небе блистали звезды, а воздух, пропитавшийся дневной жарой, неторопливо, дремотно шелестел в кронах деревьев, отдавая накопленное за день тепло и насыщаясь взамен прохладной свежестью, попутно разнося по округе птичье щебетание. …Вот только ночи, восхитительные летние ночи, воспетые великим поэтом, тихими уже не были – война теперь шла другими средствами и по другим правилам…

Ночь 28-го и раннее утро 29 июня 1941 года в Белоруссии, в районе Белостока, тоже не были тихими. Еще накануне, как только обозначились вечерние сумерки и фашистские летчики, успевшие за день изрядно нагадить не только советским войскам, но и местному населению и самой белорусской природе, отправились пить вечерний кофе, попутно хвастаясь друг перед другом своими дневными «подвигами», в число которых обязательно входили бомбежка мирного населения и расстрел беззащитных беженцев на дорогах, в темнеющем небе снова послышался тяжелый гул авиационных моторов. И гул этот не прекращался потом всю ночь, до самого утра, – во исполнение приказа командующего Западным фронтом генерала армии Павлова, под Белосток перебрасывалась по воздуху, посадочным способом, 214-я воздушно-десантная бригада из состава 4-го воздушно-десантного корпуса…

Уже перед самым рассветом, нагруженный под завязку и еще чуть-чуть сверху, тяжелый четырехмоторный бомбардировщик ТБ-3 из состава 326-го десбап (десантно-бомбардировочного авиационного полка) ВВС РККА – крайний в длинной веренице таких же нагруженных в перегруз своих собратьев – мягко коснулся своими здоровенными сдвоенными колесными тележками грунтовой взлетно-посадочной полосы военного аэродрома под Белостоком. Натужно кромсая винтами воздух, он медленно, тяжело порулил с полосы на стоянку, стараясь по возможности объезжать воронки от немецких авиабомб, кое-как засыпанные накануне в большой спешке, – за неполную неделю войны бомбардировщики люфтваффе с истинно немецкой педантичностью отметились и по этому, и по остальным окрестным аэродромам уже не один раз.

Бомбардировщик зарулил на стоянку и замер, неспешно глуша перегретые, славно потрудившиеся этой ночью моторы. К самолету сразу кинулась аэродромная обслуга, изрядно разбавленная для массовости обычной пехотой, – рассупонивать и разгружать закрепленное под днищами самолетов на внешней подвеске имущество, – а к плоскости правого крыла заторопился с лесенкой для спуска десанта молоденький солдат.

Командир экипажа, он же первый пилот, медленно отпустил штурвал, несколько раз сжал в кулаки и разжал дрожащие от напряжения пальцы рук, чуть размял затекшие плечи, а потом устало откинулся на спинку сиденья и с чувством проговорил:

– С… собачья свадьба!.. Как же я умаялся-то!.. Два боевых вылета за ночь, без малого по триста пятьдесят километров туда и обратно, да в темноте и на максимальной скорости, да еще со всякими разнотипными грузами на внешней подвеске!.. А еще погрузка и выгрузка в авральном режиме… Сколько летаю, а так еще ни разу не упахивался!

– И не говори, командир, – поддержал его сидящий рядом и не менее уставший второй пилот. – Я думал, тяжелее, чем когда мы обеспечивали снабжение по воздуху наших войск в Польском походе, быть уже не может, но нынешняя ночь!.. И как только самолеты до конца выдержали… Хотя моторы теперь по-любому основательно перебирать придется…

Пока пилоты обменивались впечатлениями, медленно отходя от сумасшедших физических и нервных нагрузок, выпавших на их долю этой ночью, в фюзеляже открылся люк грузовой кабины, и на правую плоскость крыла начали выбираться десантники. При этом некоторые, особо нетерпеливые, не дожидаясь своей очереди спуска по приставленной к крылу лесенке, начали прямо с крыла, с полутораметровой высоты, спрыгивать на землю, демонстрируя окружающим свою лихость и ловкость. Да еще и потом, уже на земле, ожидая остальных, в качестве разминки затеяли шутливую возню с элементами самбо и рукопашного боя.

«Вот же черти двужильные, некуда им дурную силу и энергию девать, – с улыбкой подумал командир 214-й воздушно-десантной бригады полковник Левашов, наблюдая прыжки, кувырки и прочие элементы прикладной акробатики в исполнении своих бойцов. – Эта ночка всем тяжело далась, да еще и неизвестно, будет ли отдых, или сразу в бой, а им все нипочем – молодцы, горжусь своими ребятами!»

Он спускался последним, не мешая остальным выбираться из тесных и неудобных, не очень-то и подходящих для перевозки людей самолетных проходов и крыльевых ниш. Спускаясь, не удержался и ласково похлопал самолет по обшивке, как бы благодаря его за добросовестную службу вообще и за напряженную боевую работу нынешней ночью в частности. Эти тихоходные, угловатые и давно устаревшие в своем классе старички-ветераны еще перед войной были сняты с вооружения в бомбардировочных частях и использовались в основном в качестве военно-транспортных. Но с началом войны снова вернулись в строй, причем с первых дней показали очень неплохие результаты именно в качестве бомбардировщиков, точнее, ночных бомбардировщиков, – днем-то они, со своей тихоходностью, становились легкой добычей немецких истребителей и средств ПВО. Зато ночью их тихоходность, а вследствие этого малошумность и точность бомбометания давали превосходный результат, так что в первые же дни боев всех «старичков» сразу расхватали обратно по боевым бомбардировочным частям. И даже приданные их 4-му воздушно-десантному корпусу десантно-бомбардировочные авиационные полки вовсю использовали именно как бомбардировочные, еще и потому, кстати, что в текущей оперативной обстановке выбрасывать или перебрасывать по воздуху десанты было некуда и незачем – наша армия отступала.

…Да, война началась совсем не так, как себе это представляли и к чему готовились, никакого решительного контрнаступления, а значит, и никакой массовой выброски парашютного десанта в тыл врага. И уже ходили неясные пока слухи о том, что их 4-й воздушно-десантный корпус готовятся направить на передовую, в боевые порядки пехоты, ну и сражаться, соответственно, как обычная пехота. Оно и это не пугало – десант хоть в тылу врага, так сказать, по специальности, хоть на переднем крае, в рукопашной, он везде десант, труса не празднует и любой пехоте фору даст. Но все же щемило сердце, что его орлы, в обучение и подготовку которых было вложено столько сил, средств, да и изрядная часть собственной души, вместо того чтобы наводить на противника в его тылах страх и трепет своими особыми минно-взрывными умениями и диверсионной подготовкой, будут никчемно разменивать свои жизни на передовой, под немецкими бомбами и пулеметами, зачастую даже не имея возможности сойтись с врагом вплотную, добраться своими руками до его горла. Вот и томились пока десантники в местах дислокации, с бессильной ненавистью слушая сводки боевых действий и готовясь со дня на день воевать как пехота. До вчерашнего дня…

…Началось все со странного – напрямую из штаба фронта – вызова Левашова к командующему фронтом, генералу армии Павлову. Вызова неожиданного и потому еще более странного – вроде не по чину ему, простому комбригу, по высокому начальству шататься, чай не стратег-полководец. Для этого дела есть командующий корпусом, есть его заместители, есть начштаба корпуса, наконец. Его же дело – орлов своих готовить на совесть и потом с ними боевые операции проводить… и если понадобится, так и лично с ними в бой ходить. А боевые приказы ему и начальство корпусное довести может, не обязательно для этого в штаб фронта тащиться. Ну а если не за боевым приказом, так зачем еще туда ехать-то, к самому командующему? Но приказ есть приказ. Впрочем, как выяснилось чуть позднее, командующего воздушно-десантным корпусом тоже вызвали…

В приемной командующего фронтом им пришлось подождать – Павлов проводил совещание. Как скупо шепнул командующему корпусом один из адъютантов, его знакомец, – утром комфронтом неожиданно для всех отменил уже почти начавшееся перебазирование управления и служб фронта в тыл, раздал оглушительных трындюлей высшему комсоставу фронта и своему штабу, а сейчас проводит рабочее совещание по выработке планов обороны Минска и стабилизации линии фронта в целом. Пока ждали, Левашов осмотрелся, и его поразила изрядная суета – все вокруг носились, как наскипидаренные, но суета не бестолково-паническая, а какая-то… сосредоточенная, деятельная суета. Трезвонили телефоны, носились туда-сюда порученцы разных рангов, сновали машинистки с текстами приказов и делегаты связи с пакетами донесений.

Само совещание, к слову, тоже проходило очень интенсивно и весьма… необычно, на взгляд Левашова. В кабинет к Павлову то и дело заскакивали военные и гражданские с одинаковым тревожно-настороженным выражением лица. Причем входили все одинаково – торопливой походкой, чуть ли не бегом, а вот выходили по-разному. Кто стремительно, с воодушевленным лицом и даже с легкой решительной улыбкой, весь собранный, наполненный энергией, словно окрыленный хорошими новостями или интересными заданиями. Кто задумчиво на ходу прикидывающий решение проблемы или боевой задачи, только что поставленной для исполнения и пока не до конца ясной. Кто красный или бледный, на трясущихся, подгибающихся ногах, с испариной едкого пота и выражением трепета на лице, явно после крепкого разноса. А кто и прямиком в камеру или допросную – на его глазах бойцы дежурного комендантского взвода в сопровождении сержанта госбезопасности выволокли из кабинета Павлова какого-то майора-тыловика, безуспешно пытающегося упираться и истошно вопящего что-то про то, что он реквизировал чужие грузовики с передовой «не для себя».

Как только совещание закончилось, их пригласили в кабинет. Павлов тоже был красный, возбужденный, прохаживался туда-сюда возле открытого окна, сбрасывая нервное напряжение. Командующего 4-м воздушно-десантным корпусом полковника Казанкина он уже хорошо знал, а Левашова до этого видел всего раз, когда тот в числе прочих представлялся вновь назначенному командующему ЗОВО. Тогда знакомство прошло очень поверхностно, Павлова личность командира одной из воздушно-десантных бригад явно не интересовала, поэтому все ограничилось коротким формальным докладом. А вот сейчас комфронта смотрел на Левашова изучающе, с явным интересом, но без неприязни или высокомерия, скорее приветливо. После доклада о прибытии поздоровался, предложил обоим присесть, а сам, продолжая прогуливаться у окна, обратился к Левашову.

– Ну что, полковник, давай знакомиться поближе. Расскажи-ка для начала поподробнее о себе.

Левашов коротко изложил свою биографию. Служить и воевать он начал в 1919 году, сначала простым красноармейцем, против войск Колчака, потом, в 1920-м, был направлен служить в пешую разведку. Затем, с 1921-го по 1924 год, учеба в 5-й Киевской пехотной школе, после чего служил уже командиром, начал со взвода. Ну, а в десанте он с 1933 года, с момента формирования в Белорусском военном округе 2-го авиадесантного отряда (батальона) особого назначения. Непосредственно в воздушно-десантной бригаде служит с 1936 года, с момента ее основания (тогда это была 47-я авиадесантная бригада особого назначения). Сначала командиром батальона, а с сентября 1938-го по настоящее время – командиром бригады, которая в 1939 году была выведена из состава ВВС с передачей туда своих авиационных частей и введена в состав сухопутных войск как 214-я воздушно-десантная, с дислокацией в населенном пункте Марьина Горка. Это примерно в шестидесяти километрах к юго-востоку от Минска, рядом с железнодорожной станцией (и аэродромом) Пуховичи.

– Так, хорошо, – Павлов продышался, сел на свое место во главе стола для совещаний и открыл блокнот для записей. – И чем твоя десантная бригада по существу от обычных пехотных частей отличается? Я этим как-то раньше не особо интересовался.

– Ну, личного состава в бригаде по штату одна тысяча шестьсот восемьдесят девять человек, по факту сейчас чуть меньше, но ненамного – это по численности больше половины или даже две трети стрелкового полка довоенного штата получается. По структуре также определенное сходство имеется – тоже три батальона, а к ним в придачу подразделения различного назначения. Дальше начинаются различия, обусловленные как требованиями мобильности, так и особенностями боевого применения десантных частей.

По структуре – три десантных батальона по пятьсот человек в каждом, и каждый из этих батальонов в плане подготовки фактически отдельная боевая группа со своей специализацией по способу десантирования – парашютный, планерный и посадочно-десантный.

По средствам усиления: артиллерии меньше – 76-миллиметровых полковых пушек и 120-миллиметровых полковых минометов нет вообще, но зато вместо этого есть мотомеханизированный батальон, в нем по штату сто восемьдесят девять человек личного состава, 6 противотанковых 45-миллиметровых пушек, 18 батальонных (82-миллиметровых) минометов, а также малые плавающие танки Т-37А, Т-38 и Т-40, общим количеством 24 машины, и 9 легких пулеметных бронеавтомобилей БА-20.

По стрелковому вооружению: отличие в том, что у нас в десантных батальонах в полтора-два раза больше ручных пулеметов и значительно больше, чем в пехоте, доля автоматического оружия под пистолетный патрон. Есть даже, помимо ППД-40, новейшие автоматы ППШ, их только перед самой войной массово выпускать стали и десант в первую очередь обеспечили. У остальных, кто от боя чуть подальше, – только самозарядные винтовки, они при должном уходе и правильном обращении хороши и плотность огня гораздо выше «мосинок» дают. Есть немного автоматических винтовок Симонова АВС-36 – примерно по две-три на отделение. Они при грамотном использовании тот же ручной пулемет, только полегче намного и с магазином поменьше, а за счет этого десанту для скоротечного боя ох как сподручными оказались. Ну, и винтовочно-гранатометные комплексы конструкции Дьяконова имеются, для стрельбы осколочными гранатами по живой силе и для подавления огневых точек противника. Это обычная трехлинейка и к ней гранатомет-мортирка, который крепится на стволе, стреляет 40-миллиметровой ружейной осколочной гранатой Дьяконова образца 1930 года. Комплекс этот конструктивно имеет определенные слабые стороны, но для повышения плотности огня в условиях отсутствия тяжелого вооружения существенный эффект дает. В пехоте такие гранатометные комплексы по одному на каждый взвод полагаются, а у нас на каждое отделение есть.

Еще – помимо 50-миллиметровых ротных минометов – у моих десантников на вооружении есть 37-миллиметровые минометы-лопаты образца 1939 года, тоже по одному миномету на каждое отделение. Эти минометы хоть и с недостатками – прицеливание на глазок, малая дальность, слабая мина, поэтому их выпуск уже прекращен и в стрелковых частях их полностью изъяли на склады, – но моим ребятушкам они в самый раз: малый вес, мобильность и неплохие результаты при массированном применении.

Что касается транспорта: у нас больше автомобилей (32 против 19) и есть мотоциклы, но совсем нет лошадей, ни верховых, ни ездовых, а их в стрелковом полку более пятисот, и это у них основной транспорт. Так что наши автомобили – это так, капля в море, основной транспорт десанта – самолеты, придаваемые из состава специальных десантно-бомбардировочных авиаполков.

Но все эти отличия, товарищ генерал армии, это не главное. Главное отличие десанта от обычных пехотных частей – это, конечно же, в первую очередь люди и их подготовка. Вот взять костяк бригады – младший и средний командно-начальствующий состав. Практически все сержанты-сверхсрочники, многие службу по призыву еще в 47-й адброн начинали, да так в десанте и остались. Подготовка на уровне – почти все значкисты ГТО, больше половины «Ворошиловского стрелка» имеют, у многих спортивные разряды по самбо, боксу или борьбе. В командном звене взвод-рота многие командиры тоже в десанте служат еще с 1932 года, с момента основания в Ленинградском военном округе первой авиадесантной бригады, где их на инструкторов по воздушно-десантной подготовке готовили. Есть такие, что уже до сотни прыжков с парашютом совершили, в том числе в особых условиях: ночные, затяжные, групповые. А еще немаловажный момент – почитай, все сержанты и командиры с боевым опытом. Наша бригада ведь в советско-финской войне участвовала и неплохо себя там проявила.

Что касается рядовых бойцов – они у меня тоже особого отбора. В десант ведь до войны никого силой не тащили – все равно толку никакого не будет, – а только тех, кто хотел и еще на гражданке к этой трудной службе готовился. То есть помимо спортивных разрядов и значка ГТО еще и в Осоавиахиме не один год занимались, парашютную подготовку освоили, не менее трех прыжков совершили. А Осоавиахим, сами знаете, товарищ генерал армии, это подготовка основательная и разноплановая. Это тебе не только прыжки с парашютом, но и радиодело, и авто-мотодело, стрелковая подготовка сильная опять же… Да если еще потом к этой подготовке уже у нас, в десанте, своя, особая, физическая и боевая подготовка приложится…

Вот, к примеру, у меня в бригаде нет выделенных подразделений связи, разведки и саперов, как в пехоте, – у меня каждый десантник, помимо того, что хороший стрелок, сам по себе и разведчик, и немного подрывник, да и медицинскую подготовку имеет. А в каждом отделении минимум два бойца радиодело знают и на рации работать могут.

Или взять наш механизированный батальон – его подготовка тоже от обычных артиллерийских и броневых частей отличается. У нас в десанте ведь особо возиться некогда, бывают такие задачи, что с неба и сразу в бой, поэтому и артиллерия наша с минометами, и бронетехника готовились к максимально быстрому развертыванию и нанесению огневого удара, а еще к быстрому маневру и взаимодействию как между собой, так и с бойцами десантных подразделений. Так что многие бойцы, случись что, и технику водить смогут, и с минометом разберутся…

– Гм, да… – протянул Павлов, закончив делать пометки в блокноте и задумчиво постукивая пальцем по столу.

Он раньше оценивал роль и возможности десантных частей как-то… поверхностно, что ли. Ну да, знал, что они есть. Знал, что их готовят для боев и диверсий в тылу противника. Но считал десантников скорее дополнением к действиям механизированных соединений, чем грозной боевой силой. Ну, выбросят их в тыл врага, ну, пошумят они там, шороху наведут, но это и все. Вот его любимые танки – это да! Это скорость, маневр, броня, огонь! Это мощь и сила, способная прорвать любую оборону и победить в открытом бою любого врага! А десант, даже со своими средствами усиления в виде артиллерии, минометов и совсем легкой брони, – это так, для отвлечения внимания…

Так он думал раньше, до войны. А потом началась война – и все пошло совсем не так. Где теперь эти танки?.. Нет, танкисты молодцы и дерутся отчаянно, но только обстановку это не спасает… Часть танков уничтожена противником, часть просто сломалась, еще до боя, а часть брошена при отступлении без горючего… В результате не прошло и недели боев, а немецкие танки уже под Минском. Со дня на день они могут прорвать оборону, и тогда в городе начнутся уличные бои, где нашим войскам нужны будут уже не танки, которых и так почти нет, а такие вот – самостоятельные, отлично подготовленные бойцы, способные вести бой за линией фронта и малыми группами. Они в этом деле всяко получше обычной пехоты будут… Особо, если к их подготовке и умениям кое-какие средства и идеи из присланных Хацкилевичем материалов добавить…

Полковник Левашов, наблюдая задумчивость командующего фронтом, но не усматривая в его задумчивости особого раздражения, набрался смелости спросить о важном для своих бойцов.

– Товарищ генерал армии, а куда нас теперь, в смысле бригаду мою куда? Был слух, что в пехоту нас отправят?

– Что, полковник, не хочешь в пехоту, на передовую? – с легкой ехидцей переспросил Павлов.

– Дело не в этом, товарищ генерал армии, – глядя тому прямо в глаза, твердо произнес Левашов. – И я, и мои бойцы готовы хоть сейчас в бой, и воевать будем там, где Родина прикажет. А мои бойцы и в пехоте, на переднем крае, себя отлично покажут, будьте уверены, я за это ручаюсь. Вот только жалко будет, если мои орлы там все, чему их учили, применить не смогут, всю свою штурмовую и разведывательно-диверсионную подготовку проявить…

– Штурмовую и разведывательно-диверсионную подготовку, говоришь, – раздумчиво протянул Павлов, немного помолчал и обратился уже к полковнику Казанкину: – А что, полковник, остальные воздушно-десантные бригады в твоем корпусе такую же хорошую подготовку имеют?

Комкор покосился на Левашова, тяжело вздохнул и с сожалением ответил:

– Нет, товарищ генерал армии, остальные две бригады корпуса значительно слабее в плане подготовки будут, а в плане боевого опыта – так вообще никакие. Это ведь только 214-я бригада у нас в корпусе изначально десантная и в боевых действиях поучаствовать успела. И именно на ее основе, собственно, весь наш корпус весной 1941 года развернули. Соответственно, и две остальные бригады, 7-я и 8-я, – они только весной этого года были сформированы, и обе на основе обычных стрелковых дивизий, которые, в свою очередь, тоже были совсем недавно созданы. Какая уж тут подготовка и боевой опыт. Конечно, при формировании новых бригад некоторая часть военнослужащих из состава 214-й вдбр была переведена туда в качестве инструкторов, поэтому кое-какую подготовку за эти пару месяцев они получили, но по сравнению с 214-й бригадой… небо и земля…

Павлов махнул рукой – сидите, мол, – а сам снова встал и подошел к окну, о чем-то основательно задумавшись. Постоял так несколько минут, словно окончательно что-то для себя решая, а потом вернулся за стол и озвучил свое решение:

– Ну, значит, слушайте, товарищи командиры, что я решил и как оно с вашим воздушно-десантным корпусом дальше будет. Твоим орлам, полковник, – обращаясь к Левашову, – действительно нечего в пехоте, да еще в обороне, зря штаны просиживать – пусть своим основным делом занимаются. Они же у тебя для боев и диверсий в тылу врага готовились? Вот пусть в тылу врага и повоюют, подготовку свою покажут. Если конкретнее – твоя десантная бригада вместе с приданной боевой техникой и средствами усиления как можно скорее – максимум сутки – должна быть переброшена за линию фронта, под Белосток, в распоряжение генерал-майора Хацкилевича. Он там сейчас отступающие от границы войска собирает и оборонительный укрепрайон в тылу врага организовывает. Ну, и для действий в тылу врага, за линией своей обороны, просил у меня твою бригаду. Заметь себе, полковник, не просто десантников, а именно твою бригаду – уж откуда он узнал об особой подготовке и боевом опыте твоих бойцов, ума не приложу, видать, кто-то, хорошо знающий тебя и твоих орлов, вовремя подсказал. Да и я теперь, после твоего рассказа, тоже думаю, что десантники твои там несравненно больше пользы принесут, чем здесь, в пехоте.

И увидев, как засияло лицо Левашова, командующий фронтом тут же его немного остудил:

– Но учти – перед сменой места дислокации выделишь часть своих бойцов и младших командиров из числа наиболее подготовленных, общим числом до ста человек, в распоряжение полковника Казанкина, а свою бригаду до штатной численности пополнишь курсантами из Пуховичского пехотного училища – оно как раз рядом с твоей бригадой расположено. Они хоть и не твои десантники по подготовке, но и не рядовые первогодки из пехоты… А дальше уже сам подучишь.

Теперь ты, полковник, – это уже к Казанкину. – Примешь от Левашова сержантов и бойцов как инструкторов и командиров малых боевых групп в оставшиеся у тебя бригады. Сами группы сформировать немедля, и особый упор в их подготовке необходимо сделать на ведение уличных боев, после совещания получишь у меня кое-какие методические материалы на эту тему, так сказать, последние разработки. Думаю, пара-тройка дней, а может, даже и неделя, у тебя есть, так что постарайся. А потом, если немцы все же нашу оборону прорвут и в Минск войдут, эти малые боевые группы мне здесь нужны будут.

1 2 3 4

Книга: 1941, 22 июня — Александр Некрич

Читать книгу Вторжение. 22 июня 1941 года Алексея Исаева : онлайн чтение

Алексей Исаев
Вторжение. 22 июня 1941 года

Автор благодарит Н. Власова, П. Козлова, М. Синицына и А. Томзова за неоценимую помощь в работе над этой книгой.

© Исаев А. В., 2016

© ООО «Яуза-каталог», 2016

Предисловие

Прошлое уже нельзя изменить. Исторические события таковы, как они произошли 10, 50 или 100 лет назад. Однако далеко не всегда остается статичным наше знание о них. Обнаружение новых документов, сопоставление данных из разных источников позволяет по-новому взглянуть на, казалось бы, хорошо изученные моменты истории отечества.

За несколько лет, прошедших с момента издания книги «22 июня. Черный день календаря», написанной в соавторстве с Артемом Драбкиным, объем знаний о первом дне войны значительно вырос. Это заставило задуматься о написании новой книги, не просто очерка основных событий первого дня войны вкупе с объяснением причин происходившего, но выстраивания детальной, подробной картины боевых действий 22 июня 1941 г. на всем пространстве от Балтики до Черного моря. Кто сражался, кто отступил, кто был героем, а кто антигероем первого дня войны. Что вообще происходило на всем гигантском извилистом фронте от Паланги до Перемышля? В конце концов, спустя 75 лет мы имеем право знать, что происходило в приграничной полосе в то роковое для всей страны воскресенье. Поэтому в этой книге я не углубляюсь в вопросы военного строительства и планирования сторон, сосредотачиваясь на собственно боевых действиях первого дня войны. Позволю себе лишь напомнить некоторые существенные и важные для событий именно 22 июня 1941 г. детали. Относительно общего состояния Красной Армии и вермахта многое уже было сказано на страницах моих предыдущих работ.

Много лет мне не давала покоя простая мысль о том, что ушедшие из казарм или летних лагерей на войну солдаты и командиры Красной Армии еще не знали о грядущей катастрофе. Они строились в маршевые колонны или занимали места на позициях, будучи овеянными кинофильмами, книгами и песнями о том, что «Всколыхнется страна, велика и сильна, и врага разобьем мы жестоко…». Те, кто шли в бой, еще не знали о быстрой потере Минска, трагедии Киева, о череде окружений и отступлений первых месяцев войны. Они были уверены в себе и во вверенной им технике (при всех оговорках относительно реального ее, техники, состояния).

Мы сейчас, спустя много десятилетий, знаем, что обстановка утром 22 июня давала бойцам и командирам приграничных частей мало шансов даже на простое выживание в пламени первых боев. Они всего этого еще не знали. Причем подъем с кроватей под огнем был скорее исключением из правил. У большинства была возможность подняться по тревоге и привести себя в порядок, располагая минутами, если не часами, до встречи с противником. Томительное ожидание на позициях, лихорадочное «вгрызание» в землю в последние мирные часы или марш под палящим солнцем – у всех был свой путь на войну. По существу схватка между силами вторжения и войсками армий прикрытия распалась на множество боев, атак и контратак на всем протяжении границы. В этих боях немецкие и советские части вели каждая свою войну. Немалое число солдат вообще шли в бой первый раз в жизни (причем не только со стороны Красной Армии).

Впереди у людей в униформе мирного времени, еще не переживших ад позиционных боев или скитаний по лесам после окружения, был целый день. Причем не просто целый день, а самый длинный день в году, начавшийся с первыми лучами солнца и закончившийся в кромешной тьме июньской ночи. За время этого дня многое могло измениться, и фортуна могла успеть отвернуться от одних и повернуться к другим. Это глубочайшее заблуждение, что 22 июня 1941 г. разворачивалось как по нотам для сил вторжения. «Туман войны» густо окутывал поле сражения, и решение задачек со многими неизвестными в подготовительный период далеко не всегда оказывалось правильным и адекватным реальной обстановке.

Что же позволяет взглянуть на 22 июня другими глазами? Прежде всего, это работа с документами противника, сопоставление которых с отечественными данными дало немало пищи для размышлений. Выяснилось, что уже в первый день войны немецкое командование вынуждено было серьезно скорректировать первоначальный план действий своих войск на Украине под влиянием упорного сопротивления Красной Армии. Под Брестом в Белоруссии имело место серьезное отставание наступления 2-й танковой группы от запланированного графика. В Прибалтике, на территории самого слабого округа, имелись отдельные узлы ожесточенного сопротивления, заставлявшие если не радикально переписывать планы, то менять задачи отдельных соединений.

Одним словом, 22 июня 1941 г. вовсе не было однозначно успешным для всех соединений вермахта и однозначно неуспешным для всех оказавшихся на их пути советских частей и подразделений. Не все, и, можно даже сказать, далеко не все, войска в приграничных округах СССР оказались застигнуты врасплох. Против Красной Армии работали мощные внешние факторы, перевешивавшие внезапность начала войны. В целом первый день боевых действий стал завязкой упорной борьбы на советско-германском фронте.

Также необходимо подчеркнуть, что написание истории страны – это всегда коллективный труд, его формирует научное сообщество. Взаимодействие и научная дискуссия позволяют выстраивать сбалансированную картину происходившего. В последние годы огромный вклад в изучение событий 1941 г. сделан такими исследователями, как М. Э. Морозов (в отношении действий советского ВМФ и морской авиации), Р. Алиев (Брестская крепость), М. Тимин (в отношении подготовки и действий ВВС Красной Армии) и С. Б. Булдыгин (Прибалтийский округ). Их работы, некоторые моменты которых можно смело называть открытиями, безусловно, требуют учета и внимания в описании начала войны.

Часть первая
Когда мир затаит дыхание

Когда начнется «Барбаросса», мир затаит дыхание и потеряет дар речи!

Адольф Гитлер

 
В целом мире нигде нету силы такой,
Чтобы нашу страну сокрушила.
 

Песня из кинофильма «Если завтра война»

В 1938 г., когда на экраны Советского Союза вышел фильм «Если завтра война», мало кто мог предсказать разрушительную мощь новых средств борьбы, со всей ужасающей очевидностью продемонстрированную в 1940 г. Прецедент силы, способной сокрушить русскую государственность, уже имелся в прошлом – монголы. Монголы нового времени, уже не на лошадях, а на танках, тягачах и автомобилях, пришедшие не с востока, а с запада, грозили смертью и опустошением. Тем более наша страна не считалась еще сильным противником. Вскоре после окончания кампании на Западе в 1940 г. упоенный успехом Гитлер сказал начальнику штаба верховного командования вооруженных сил Германии: «Мы сейчас показали, на что мы способны. Поверьте мне, Кейтель, кампания против России будет детской игрой в сравнении с этим». В рейтинге армий мира Красная Армия на тот момент, безусловно, стояла ниже французской и считалась относительно слабым противником.

Цели и задачи войны против СССР были сформулированы Гитлером 31 июля 1940 г. на совещании в Бергхофе: «Мы не будем нападать на Англию, а разобьем те иллюзии, которые дают Англии волю к сопротивлению. Тогда можно надеяться на изменение ее позиции. […] Подводная и воздушная война может решить исход войны, но это продлится год-два. Надежда Англии – Россия и Америка. Если рухнут надежды на Россию, Америка также отпадет от Англии, так как разгром России будет иметь следствием невероятное усиление Японии в Восточной Азии». Таким образом, германское руководство искало в сокрушении СССР выход из стратегического тупика. Германия не имела возможности решить судьбу войны вторжением на британские острова. Непрямое воздействие виделось Гитлеру в уничтожении надежд Англии на победу над Германией даже в дальней перспективе. Одновременно сокрушение последнего потенциального противника на континенте позволяло немцам перенацелить военную промышленность на производство вооружений для морского флота и авиации.

Те же слова были повторены фюрером на совещании в штабе оперативного руководства вермахта 9 января 1941 г. Он сказал следующее: «Англичан поддерживает только возможность русского вступления в войну. Будь эта надежда разрушена, они бы прекратили войну. Он [Гитлер] не верит в то, что англичане «совершенно спятили с ума»; если бы они не видели больше никакой возможности выиграть войну, они бы ее прекратили. Ведь если они ее проиграют, им уже больше никогда не иметь моральной силы удержать свою империю от распада. Но если они продержатся, если они сумеют сформировать 40–50 дивизий и им помогут США и Россия, для Германии возникнет очень тяжелая ситуация. Это произойти не должно. До сих пор он [фюрер] действовал по принципу: чтобы сделать шаг дальше, надо сначала разбить вражеские позиции. Вот почему надо разбить Россию. Тогда англичане либо сдадутся, либо Германия продолжит войну против Великобритании в благоприятных условиях. Разгром России позволил бы японцам всеми своими силами повернуть на США, а это удержало бы США от вступления в войну. Разгром Советского Союза означал бы для Германии большое облегчение [в войне против Англии]. Тогда на Востоке можно было бы оставить всего 40–50 дивизий, сухопутные силы можно было бы сократить, а всю военную промышленность использовать для нужд люфтваффе и военно-морского флота».1
  Откровения и признания. Нацистская верхушка о войне «Третьего рейха» против СССР. Смоленск: Русич, 2000. С. 125.

[Закрыть] Примерно в том же духе Гитлер высказался в разговоре с командующим группой армий «Центр» фон Боком 2 февраля 1941 г. Последний записал слова фюрера в своем дневнике в следующей формулировке: «Стоящие у власти в Англии джентльмены далеко не глупы и не могут не понимать, что попытка затянуть войну потеряет для них всякий смысл, как только Россия будет повержена». То есть перед нами не вырванное из контекста высказывание, а осмысленная идея, постоянно озвучивавшаяся на совещаниях руководства.

С. К. Тимошенко осматривает 45-мм противотанковую пушку на предвоенных учениях. Стоят Г. К. Жуков и К. Е. Ворошилов.

Изначально сделанная ставка на силовое решение проблемы и переоценка своих возможностей привели к введению в заблуждение советского руководства относительно реальных планов Германии. Не было прощупывания на дипломатическом уровне возможности получения от СССР тех или иных материальных благ или территорий. Не было прямых обвинений (например, в сотрудничестве с Англией, с которой Германия находится в состоянии войны). Нападение Германии на СССР в 1941 г. было особым случаем в истории войн.

После принятия политическим руководством Третьего рейха летом 1940 г. политического решения о нападении на СССР военное руководство немецких вооруженных сил начало вести работу по разработке военных планов разгрома советских вооруженных сил. Наконец, 21 декабря 1940 г. окончательный вариант плана был утвержден фюрером. Он остался в истории как Директива № 21. Гитлер дал ей название «Барбаросса». Общий замысел операции был сформулирован так: «Основные силы русских сухопутных войск, находящиеся в западной России, должны быть уничтожены в смелых операциях посредством глубокого, быстрого выдвижения танковых клиньев. Отступление боеспособных войск противника на широкие просторы русской территории должно быть предотвращено».2
  1941 г. Документы. С. 452.

[Закрыть]

Первая страница Директивы № 21 «Барбаросса». Факсимиле документа.

Направлением главного удара было выбрано московское направление. В Директиве № 21 было сказано:

«Театр военных действий разделяется Припятскими болотами на северную и южную части. Направление главного удара должно быть подготовлено севернее Припятских болот. Здесь следует сосредоточить две группы армий. Южная из этих групп, являющаяся центром общего фронта, имеет задачу наступать особо сильными танковыми и моторизованными соединениями из района Варшавы и севернее ее и раздробить силы противника в Белоруссии».

Таким образом, германские войска, предназначенные для ведения войны с СССР, были разделены на три группы армий: «Север», «Центр» и «Юг».

«Охотничьи соколы». Главным инструментом, предназначенным для достижения целей, поставленных планом «Барбаросса», должны были стать танковые группы. На тот момент они, безусловно, были вершиной развития организации танковых войск не только в Германии, но и во всем мире. Танки стали одним из главных действующих лиц на поле боя Второй мировой войны. Однако характер их использования по сравнению с 1916–1918 гг. существенно изменился. Характерные для того периода атаки танков совместно с пехотой остались, но они были лишь одним из способов применения бронетехники. Большим шагом вперед стало создание самостоятельных механизированных соединений – танковых и моторизованных дивизий. Немцы длительное время опережали своих противников в создании и применении этого средства борьбы. Согласно «Директивам по вождению танковой дивизии» 1940 г., указывалось: «Бронетанковая дивизия действует, как правило, в составе бронетанкового корпуса». Немецкий танковый, точнее моторизованный, корпус образца июня 1941 г. состоял из одной-двух танковых и двух или одной моторизованной дивизий. Иногда ему придавались пехотные дивизии. Танковые группы в том виде, в котором они существовали к началу войны с СССР, являлись промежуточной инстанцией между моторизованным корпусом и армией. В танковую группу входило два-три моторизованных корпуса, иногда ей придавались пехотные армейские корпуса. Промежуточное положение между корпусом и армией позволяло подчинять танковые группы полевым армиям, хотя танковые командиры относились к этому без восторга. Часто группы армий брали управление танковой группой на себя.

При численности танковой группы от 130 до 200 тыс. человек и полной механизации и моторизации ее основных соединений она могла использоваться для прорывов на большую глубину. Такая масса людей и техники обладала достаточной самостоятельностью для действий в отрыве от основных сил группы армий. Бывший командующий 1-й танковой группой Эвальд фон Клейст, уже в советском плену, охарактеризовал свойства этого объединения любопытным и даже где-то поэтическим сравнением: «Танковую группу как средство оперативного управления армейской группировкой можно сравнить с охотничьим соколом, который парит над всем оперативным районом армейской группировки,3
  Вероятно, неудачный перевод, скорее всего имеется в виду «группа армий». – Прим. автора.

[Закрыть] наблюдает за участком боя всех армий и стремительно бросается туда, где уже одно его появление решает исход боя».4
  Генералы и офицеры вермахта рассказывают… Документы из следственных дел немецких военнопленных. 1944–1951. М.: МФД, 2009. С. 63.

[Закрыть]

Первой танковой группой стала ТГр Клейста в мае 1940 г. во Франции. Наступление танковой группы Клейста во Франции привело к отсечению и оттеснению к морю группировки англо-франко-бельгийских войск численностью почти 1 млн человек. К началу войны с СССР в вермахте было четыре танковых группы. Соответственно 1-я танковая группа Э. фон Клейста подчинялась ГА «Юг», 2-я и 3-я танковые группы (под командованием Г. Гудериана и Г. Гота) – ГА «Центр» и 4-я танковая группа Э. Гепнера – ГА «Север».

Одним из краеугольных камней германского военного планирования была концепция выбора и точного определения так называемых «панцерштрассе» (Panzerschtrasse – букв. «танковая дорога»). Иногда в документах ее также называли Rollbahn (автогужевое шоссе, рулежная дорожка в авиации). В «Директивах по вождению танковой дивизии» 1940 г. указывалось: «Предельное использование скорости дивизии обеспечивается предоставлением ей хороших дорог с мостами большой грузоподъемности и освобождением этих дорог от других частей».5
  ЦАМО РФ. Ф. 38. Оп. 11351. Д. 31. Л. 152.

[Закрыть] Соответственно, концепция «панцерштрассе» предусматривала заблаговременное выявление в полосе предстоящего наступления дорог, которые могли бы стать осью продвижения механизированных соединений. Танки и БТР, разумеется, могли действовать вне дорог. Однако многочисленный автотранспорт, тысячи автомашин, обеспечивавших снабжение танковых частей, требовали хороших дорог с твердым покрытием.

Расположение трех «панцерштрассе» в полосе действий группы армий «Юг». Факсимиле немецкой карты.

Обычно «панцерштрассе» представляли собой цепочку из соединяющих узлы дорог шоссе с твердым покрытием. С началом операции движение по этим дорогам подразделений пехотных дивизий строго воспрещалось. Разумеется, на практике имели место нарушения этого правила, но, по крайней мере, директивно это прямо и недвусмысленно запрещалось. «Панцерштрассе» могли быть использованы только для передвижения транспорта танковых соединений. Чаще всего одному моторизованному корпусу выделялась одна «панцерштрассе». Родоначальник боевого применения танковых групп Э. фон Клейст выбрал для 1-й танковой группы три «панцерштрассе» в полосе наступления ГА «Юг». Для 2-й и 3-й танковых групп были выбраны по две «панцерштрассе». Дополнительно для 3-й ТГр Г. Гота выделялась запасная «панцерштрассе», проходящая через Гродно. В 4-й ТГр «панцерштрассе» в явном виде не обозначались, но осью наступления все равно выбирались крупные магистрали. В приложении к событиям 22 июня 1941 г. это важно, поскольку с самого первого дня развернулась борьба за обладание этими крупными автомагистралями. Предложения об использовании альтернативных маршрутов отклонялись командованием танковых групп. Особенно ярко это проявилось в отношении 1-й танковой группы.

Однако не у всех эта концепция вызывала положительные эмоции. Опытный пехотный командир Фридрих Хоссбах (к началу войны с СССР – полковник, возглавлявший 82-й пехотный полк) позднее писал: «Появление в армии моторов уничтожило это проверенное веками уважительное отношение к пехоте. Лучшие дороги стали отдавать в распоряжение моторизованных и механизированных соединений, чтобы лучше использовать их подвижность и беречь их материальную часть. В распоряжении пехоты остались самые плохие дороги. Такой подход показался обоснованным в условиях Западной Европы с ее сетью превосходных дорог. Однако в условиях бездорожья восточного театра военных действий такая тактика привела к резкому затруднению продвижения пехотных частей».6
  Хоссбах Ф. Пехота вермахта на Восточном фронте. 31-я пехотная дивизия в боях от Бреста до Москвы. 1941–1942. М.: ЗАО Центрполиграф. 2014. С. 54–55.

[Закрыть] Далее Хоссбах выразился даже резче: «Высокопоставленные командиры и их помощники […] в большой мере утратили представление о границах возможного». Своя правда в этих словах есть – действовавшей совместно с танковыми соединениями пехоте действительно приходилось трудно, и неизбежно возникали трения относительно использования «панцерштрассе». Тем не менее проблема не была всеобщей: танковые группы наступали на ключевых направлениях, оставляя немало места для маневрирования пехоты на направлениях вспомогательных. Здесь пехота вермахта могла наступать, не оглядываясь на выбор дорог подвижными частями.

Немецкая штурмовая группа ведет бой за советский ДОТ на новой границе. Фото постановочное, но повреждения ДОТа не оставляют сомнений, что он подвергся удару реальной штурмовой группы, возможно, за несколько часов до снимка.

Штурмовые группы. «Блицкриг» обычно ассоциируют с танками и танковыми войсками, однако первым камнем в фундамент технологии «молниеносной» войны стала тактика боя пехоты, выработанная в общих чертах в конце Первой мировой войны 1914–1918 гг., известная как тактика штурмовых групп. Основной идеей этой тактики являлось максимально возможное использование маневра и огня наступающих пехотных подразделений для довершения разгрома обороны противника. Ввиду возросшего могущества обороны, даже самая сильная артиллерийская подготовка не могла полностью уничтожить ее систему огня. Французская идея «артиллерия разрушает, пехота занимает» не работала и приводила к колоссальным потерям. Более продуктивной оказалась идея «артиллерия разрушает, пехота добивает». Атакующие пехотные подразделения, перекатывая в своих боевых порядках легкие орудия калибром 37–75 мм, добивали огнем пулеметов и орудий оживающие после артподготовки огневые точки противника. Также штурмовые группы активно использовали уже пробитые в обороне бреши для просачивания в глубину, обхода и атак оставшихся узлов сопротивления с флангов и тыла. Далее захваченные позиции закреплялись с помощью инженерных средств, которые штурмовые группы также несли с собой. В послевоенный период эта тактика получила свое логическое развитие с принятием на вооружение специальных легких орудий, способных перемещаться вместе с атакующей пехотой. Речь идет прежде всего о 75-мм полковой пушке leIG18. Также немцы активно использовали в составе штурмовых групп 37-мм противотанковые пушки. Они не были лучшим средством борьбы с новейшими танками, но вполне эффективно использовались как средство поддержки атаки пехоты. 22 июня в бой пошли новейшие 50-мм противотанковые пушки.

Немецкие пехотинцы у ДОТа «Линии Мажино». Германская армия в 1940 г. получила не только опыт операций механизированных соединений, но и опыт штурма долговременных укреплений.

«Капля долбит камень не силой, но частотой падения…» – толстая броня колпаков «Линии Мажино» раскалывалась после множества попаданий.

Казалось бы, все эти вещи далеки от «блицкрига», но это обманчивое впечатление. Адаптация тактики штурмовых групп пехотой вермахта в целом повышала эффективность наступательных действий всех подразделений, в том числе мотопехотных. Это позднее стало одним из факторов успешных атак немецкой мотопехотой французской обороны на Маасе в мае 1940 г., и июньского прорыва «линии Мажино».

Советские специалисты позднее так описывали немецкую тактику:

«Для действия против долговременных огневых точек немцы создают из саперов специальные блокировочные отряды. Такой блокировочный отряд составляется из 30–40 человек…

[…]

Если нужно, дымовая подгруппа ставит непосредственно перед долговременной огневой точкой дымовую завесу. Ударная подгруппа проделывает проходы в проволочных заграждениях и пропускает подрывную подгруппу, которая подползает к долговременной огневой точке для разрушения выходящих на поверхность частей сооружения (броня, стволы орудий, пулеметы, вентиляционные отверстия). Через образовавшиеся после взрывов разрушения в амбразурах подрывники забрасывают защитников долговременной огневой точки ручными гранатами. С тыла под прикрытием дымовой завесы подбирается огнеметная подгруппа, которая выжигает входные двери казематов».7
  Разведывательный бюллетень № 25. Германская тактика (по опыту войны СССР с Германией). М.: Воениздат НКО СССР, 1942. C. 70–71.

[Закрыть]

Еще одним фактором, обеспечившим немцам успешный прорыв «линии Мажино» (а немалое число ее фортов были именно взяты штурмом), стало использование 88-мм зениток. В ходе штурма форта (точнее «овража», комплекса долговременных сооружений) «Фермон» у Лонгийона 17 июня 1940 г. поддерживавшие 183-ю пд две 88-мм зенитки с дистанции 6 км выпустили 160 снарядов за четыре часа и пробили дыру диаметром около метра в основном артиллерийском сооружении форта. Последние из выпущенных снарядов разрывались уже внутри форта. Хотя именно форт Фермон в итоге выстоял, 88-мм зенитки оказались эффективнее осадной артиллерии, в том числе 305-мм гаубиц.

Более результативным был штурм форта Керфен соединениями немецкой 1-й армии. После трехчасового обстрела 88-мм зенитками, серьезно повредившими форт, в атаку пошли штурмовые группы. Финалом штурма был обстрел из 88-мм зенитки с дистанции всего 100 метров. В итоге гарнизон форта капитулировал. Любопытно отметить, что на этом направлении у немцев вообще отсутствовала сверхтяжелая артиллерия. Дивизии, штурмовавшие линию Мажино в составе XXXV корпуса, располагали лишь 150-мм дивизионными гаубицами. Исследования французских укреплений уже после падения Франции показали, что бронеколпаки с толщиной брони около 300 мм, теоретически неуязвимые для полевой артиллерии и 88-мм пушек, от массированного обстрела все же раскалывались и разрушались, что в итоге вело к потере боеспособности всего сооружения.

В более традиционном стиле при поддержке авиации и тяжелой артиллерии проходил штурм укреплений «линии Мажино» в северном Эльзасе. Здесь 215-я пд атаковала «овражи» 19 июня 1940 г. при поддержке 355-мм и 420-мм орудий, а также пикирующих бомбардировщиков. Однако двухчасовая артиллерийская подготовка и 30-минутный налет Ю-87 не возымели ожидавшегося эффекта. Как отмечалось в истории соединения, «вопреки ожиданиям разрушительный огонь тяжелой артиллерии и пикирующих бомбардировщиков, несмотря на свое устрашающее моральное воздействие, так и не смог вывести из строя бронированные бункеры».8
  Шельм В., Мерле Г. 215-я пехотная дивизия. 1939–1945. М.: Центрполиграф, 2015. С. 22.

[Закрыть] Разумеется, некий эффект все же был. В частности, были разрушены линии связи между сооружениями. Но гарнизоны вполне сохраняли боеспособность. В этих условиях именно штурмовые действия пехоты и приданные в последний момент 88-мм зенитки и 20-мм зенитные автоматы стали основными средствами борьбы с французскими долговременными укреплениями. Немецкие пехотинцы поднимались на крыши сооружений и использовали мощные подрывные заряды для подавления сопротивления противника. Как позднее отмечалось в истории соединений, изрешеченный бронеколпак одного из «овражей» в полосе 215-й пд был помещен в учебник как пример эффективного подавления долговременного сооружения противотанковыми пушками. Успех штурмовых групп дивизии обусловил вскрытие того факта, что во время обстрела французы закрывали амбразуры бронезаслонками. Соответственно, это позволяло немцам подбираться ближе к фортам в процессе артподготовки. Прорыв «линии Мажино» стоил 215-й пд всего 31 убитого и 108 раненых.

Накопленный опыт штурма долговременной фортификации никуда не делся и в 1941 г. применялся для прорыва советских укреплений. Зачастую в атаках на советские укрепрайоны участвовали конкретные соединения, уже имевшие опыт прорыва «линии Мажино» в той или иной форме. Это были, например, 257-я и 75-я пехотные дивизии. Опыт использования 88-мм зениток уже по результатам осмотра захваченных сооружений был правильно оценен, и 22 июня как средство борьбы с ДОТами уверенно направляли 88-мм зенитки. Кроме того, подоспели разрабатывавшиеся изначально для сокрушения «линии Мажино» 600-мм мортиры «Карл».

Удары по аэродромам. Одним из излюбленных методов люфтваффе в борьбе с авиацией противника являлось ее уничтожение на аэродромах. Причем нельзя сказать, что аэродромы обязательно должны были «спать». Участие «Легиона Кондор» в гражданской войне в Испании дало немцам бесценный опыт и стало своего рода полигоном для отработки тактики и стратегии такой борьбы. В ночь на 2 октября 1936 г. 2 принадлежавших франкистам бомбардировщика Ю-52 бомбили республиканский аэродром Хетафе. На нем выстроились в линию 9 самолетов, составлявшие основу республиканской авиации на мадридском направлении. Они были уничтожены одним ударом. В дальнейшем немцы непрерывно оттачивали в Испании тактику удара по аэродромам. Так, на Северном фронте в 1936–1937 гг., где активно действовал «Легион Кондор», из 62 потерянных республиканцами И-15 и И-16 около трети (18 машин) было уничтожено на аэродроме бомбардировкой противника. Поэтому было бы большой ошибкой считать германский план уничтожения ВВС Красной Армии на аэродромах чем-то новым и из ряда вон выходящим в практике люфтваффе.

Исхлестанный снарядами 88-мм пушек бронеколпак «Линии Мажино». Через год теми же методами будут штурмоваться советские ДОТы на новой границе.

Следует отметить, что немецкий опыт в ударах по аэродромам на Западе в кампании 1940 г. часто неправильно оценивается, если не сказать сильнее – абсолютно неверно интерпретируется. Несмотря на то что к началу немецкого наступления 10 мая 1940 г. боевые действия длились уже много месяцев, эффект от ударов все равно оказался впечатляющим. Статистика потерь ВВС противников Германии на Западе показана в таблице.

Таблица. Безвозвратные потери авиации союзников 10 мая 1940 г..9
  Кондратьев В. Статистика блицкрига // Авиапарк № 3, 2010. С. 23.

[Закрыть]

Немцы осматривают сгоревший на летном поле французский истребитель MS.406.

Конечно, наиболее эффективными оказались авиаудары по аэродромам остававшейся до 10 мая 1940 г. нейтральной Бельгии. Причем хотелось бы отметить, что дело не ограничилось одним смертоносным налетом в утренние часы. Бельгийская эскадрилья 3/II/2 в 5.30 потеряла три «Фиата» CR.42 в ангаре на аэродроме Нивель (в том же ангаре сгорели еще 4 бомбардировщика Фейри «Бэттл»). Боеспособные самолеты из Нивеля были перегнаны на площадку у Брюстема. В 14.40, после доразведки, аэродром атаковали с бреющего истребители Ме-109, а в 15.25 за ними последовали пикировщики Ю-87 из I/StG2. Было потеряно сразу 14 «Фиатов», все безвозвратно.10
  Cornwell Peter D. The Battle of France. Then and Now. After the Battle. 2008. P. 198.

[Закрыть] Эскадрилья перестала существовать, потеряв 14 из 15 своих самолетов. Всего же бельгийцы потеряли 86 машин, т. е. более половины довоенной численности своих ВВС. Голландцам «повезло» больше – их аэродромы немцы берегли для высадки десантов. Однако те аэродромы, которые не имели перспектив для посадки десантов, получили полную дозу авиаударов. Так, на аэродроме Берген эскадрилья новых двухмоторных истребителей Фоккер G.I в 5.20 утра была буквально разгромлена: 12 из 14 самолетов были уничтожены или серьезно повреждены и впоследствии брошены.11
  Cornwell P. Op. cit. P. 193.

[Закрыть] Аэродром Де Коой выдержал три атаки люфтваффе – в 7.50, в 8.40 и в 12.00. Шесть базировавшихся на этом аэродроме «Фоккеров» D.XXI эскадрильи 1-II-1 были повреждены еще утром (четыре позднее восстановлены), три сожжены в 12.00.12
  Cornwell P. Op. cit. P. 192.

[Закрыть] Только усилия механиков позволили избежать больших потерь и списания поврежденных самолетов (в том числе в воздушном бою при отражении налета).

В отношении ВВС союзников люфтваффе также добивались эффекта «спящего аэродрома», несмотря на продолжавшуюся уже довольно долго «странную войну». Наиболее результативным был налет на авиабазу в Альпрехе, где Хе-111 сожгли 12 купленных в США «Виндикейторов» и еще 12 были списаны из-за повреждений. На аэродроме Камбрэ-Нержин в результате налета немецких «Хейнкелей» были уничтожены 8 истребителей Моран-Сольнье MS.406, еще 5 получили тяжелые повреждения, 13 – более легкие.13
  Кондратьев В. Статистика блицкрига // Авиапарк № 3, 2010. С. 18.

[Закрыть] Точно так же, как в Бельгии (и, забегая вперед, в СССР тоже), немцы не ограничивались одним налетом в день, добиваясь нужного результата серией налетов на аэродромы. Причем воздействие было не только прямым, но и косвенным: французские бомбардировщики 10 мая 1940 г. не поднимались в воздух, налетов на перешедшие в наступление немецкие соединения со стороны французских ВВС в этот день не было.

Естественно, весьма интересным вопросом здесь становится «цена победы», т. е. собственные потери немцев при атаках на аэродромы. Стоила ли овчинка выделки? Люфтваффе потеряли в воздушных боях 10 мая 1940 г. 68 самолетов всех типов, еще 28 машин было сбито зенитками и 14 не вернулись с боевого задания.14
  Кондратьев В. Указ. соч. С. 23.

[Закрыть] При этом бельгийские летчики могли записать на свой счет из числа реально потерянных 1 Do-17 и 2 He.111. Счет, прямо скажем, разгромный. В целом немецкие ВВС потеряли безвозвратно 110 (по другим данным 101) боевых самолетов. Потери противника, как мы видим, оказались в три раза большими. Общий результат дня 10 мая 1940 г. для немцев был несколько смазан потерями транспортников Ю-52, высаживавших десанты (еще 125 машин), но это уже совсем другая история. Операция против аэродромов союзников, Бельгии и Голландии, прошла вполне успешно.

Рецензия на книгу: 1941

1941: год, когда Германия проиграла войну , Эндрю Нагорски, Саймон и Шустер, Нью-Йорк, 2019, $ 30

30 декабря 1941 года премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль выступил перед канадским парламентом. Только что после консультаций с президентом Франклином Рузвельтом он представил смелое видение будущего курса войны. Смелость была не нова, но появилась новая уверенность, что исход войны больше не вызывает сомнений.С самого начала войны Черчилль говорил о Британии, сражающейся в одиночку, чего бы это ни стоило. В тот день он красноречиво говорил о круге наций-мстителей, нападающих на цитадели виновных держав.

Историк-бестселлер и отмеченный наградами журналист Эндрю Нагорски рассматривает 1941 год как год, который определил траекторию, ведущую к окончательному поражению нацистской Германии от союзников. К концу года Адольф Гитлер принял почти все возможные неправильные решения — как политические, так и военные, — тем самым обеспечив разрушение Третьего рейха.

Гитлер был игроком, и в 1940 году он постоянно выигрывал; но в 1941 году его авантюра по эскалации оказалась катастрофической. Разочарованный отказом Великобритании капитулировать, он вторгся в Советский Союз в июне того же года, делая ставку на быструю победу. Но серия военных промахов и его сознательная слепота к реальности, которая не соответствовала его ожиданиям, действительно сильно испортила операцию. Когда Япония напала на Соединенные Штаты в Перл-Харборе, Гитлер поспешил объявить войну Соединенным Штатам, невероятно веря, как отмечает Нагорски, в то, что такое расширение войны было выгодно Германии.Война превратилась в глобальный конфликт. Вместо того, чтобы в одиночестве противостоять разбомбленной и осажденной Британии, Гитлер нажил двух новых могущественных врагов — Советский Союз и Соединенные Штаты.

Нагорский умело сплетает дипломатические, политические и военные повествования в единое целое. Его рассказ об этом решающем году, богато контекстуализированный, разворачивается в широком контексте конфликта от его зарождения до послевоенного мира. Его трактовка личностей и мыслей Черчилля, Гитлера и Иосифа Сталина, когда они принимали решения (хорошие и плохие), вытекающие из своих целей, многое добавляет к увлекательному характеру книги.

— Джастин Д. Лайонс

Смоленских и Рославльских сражений 1941 (Книга)

— В этом томе речь идет о советской столице германо-советской войны, мечети
, возвышающейся вокруг узла и дороги на Смоленск.
Состояние Центральной группы армий и расширение боевого порта немецкой Красной армии
Здесь это охватывает. В июне 1941 года или около 7
Ценный рекорд того времени, когда в центре были сделаны черно-белые фотографии
Выбрать true. Продвижение по бескрайним русским равнинам в Германию
солдат Вермахта, солдат и мотоциклы, и полугусеничный штурм
Расскажите, сколько на поле боя таких артиллерийских боевых машин.
Камофура с травой, прикрепленной к каске или наплечному ремню
Включая их фотографии и сопряженные 88-мм пехотные орудия
А полевое орудие и противотанковое орудие, зенитные орудия, танки и штурмовые, или
Орудия, камуфляж и т.д. самоходной артиллерийской тележки
Украшенная картинками и т.п., доделать модель модели вентилятора
Единственное, что помогло бы сделать усиление или сцену. Кроме того,
Образы в Советской Армии потерпели поражение на Т-34
солдат Красной Армии, которые стали военнопленными и государственными и узнают, как там
Или вы разговариваете с состоянием немецких солдат советских гражданских
Разместил широкий спектр контента, например фотографии.Река
Простой мост был построен вместе с немецкой армией и лодками, превышающими
Как вы используете, шлюпка и моторная лодка
Например, те, которые используют фотографии различных ситуаций
Также интересно увидеть, что Дешо также внесен в список для сравнения правда
Продано.
Кроме того, в этот том включены четыре цветных иллюстрации. Один
немецких танка 1941 года указывает на страницу большого формата.
Солдат, стоящий весь раскрашенный изображениями немецкой пехоты.
Добавлен.Подробная информация об оборудовании и униформе, английский язык
Ясно сделано, чтобы ввести описание.
Конечно, каждая фотография сопровождается кратким описанием на английском языке.
From, и это определенно одна книга, которая может служить документацией.

— Размер: 21,5 × 28 см
— Цветные иллюстрации Размещено: 4 балла
— Изображения: 13 баллов
Page 52
— Автор Ханс Зайдлер

Киев 1941 — Рецензия на книгу | Кресло General Magazine

Киев 1941; Битва Гитлера за господство на Востоке. Дэвид Стахел. Cambridge University Press, 2012. 468 стр. С 21 иллюстрацией, 13 картами и 2 таблицами. $ 35,00

Последняя работа Дэвида Стахела о Второй мировой войне и войне Германии на востоке представляет собой образец силы анализа, нарратива и ревизионизма. Следуя своей успешной книге об операции «Барбаросса» в г. Киев, 1941 г .: Гитлеровская битва за господство на востоке г., Стахел обращает свое внимание на битву под Киевом. Хотя Стахел обычно рассматривается как крупная победа нацистов, в центре его внимания находится стратегическая пустота, по сути, пиррова природа этой победы (хотя он сам называет ее «самым значительным триумфом Гитлера на поле битвы»).По словам Стахела, идея о том, что Киев подтвердил немецкое господство на Восточном фронте, вводит в заблуждение. «Битва не была гладкой схваткой, которую часто изображают, а скорее той, которая характеризовалась ожесточенными боями, ожесточенными командными спорами и обострением и без того серьезного снижения наступательной силы Ostheer [немецкая армия на Восточном театре].

Как указывает Дэвид Стахел, общепринятая историческая мудрость состоит в том, что окончательный провал Германии во Второй мировой войне был «спонтанным делом», и у них были возможности победить даже в 1942 году и, возможно, в 43 году.Однако он считает, что это неправда. На самом деле, прилив у Германии произошел намного раньше, и их план завоевания СССР «давно провалился». Позже успехи России были лишь «подтверждением» уже сложившегося обстоятельства. Послевоенная наука упустила этот факт из виду, приняв «тон, заданный немецкими генералами, которые сами просто повторяли многие торжествующие фразы, которые ранее трубил Геббельс».

В свете этого понимания Стахел пытается заполнить то, что он считает «пробелами» в исторической литературе.Он хочет, «с одной стороны, дать первую интенсивную трактовку битвы под Киевом, а с другой — наметить продолжающуюся кончину оперативного мастерства Германии в 1941 году». Он видит крах Барбароссы, несмотря на значительные успехи, такие как Киев, как оставление «стратегии Гитлера без руля и, хотя в то время едва ли осознаваемой, она не подлежит ремонту».

Глава первая из Киев 1941 — это обзор войны до начала операции «Барбаросса», цель которой — представить всю тяжесть восточной кампании в правильной перспективе.Общая важность советских усилий по разгрому нацистской Германии недооценивалась в течение многих лет после войны. «Хотя роль Запада в разгроме нацистской Германии, безусловно, является существенной, ни одна другая нация не пострадала и не принесла в жертву больше, чем Советский Союз в период с 1941 по 1945 год», — пишет Стахел. Подчеркивая важность советских усилий, он также подчеркивает неэффективность британской кампании стратегических бомбардировок. Производство немецкого оружия не только не вывело из строя Германию, но и увеличилось.Даже Черчилль был разочарован бездействием Великобритании, «в то время как Россия все время разваливается на куски». Просто не было того же уровня в отношении войск и припасов на западе по сравнению с восточными кампаниями. Именно концентрация Германии на востоке и неудача блицкрига (ведущего к войне на истощение) позволили Британии восстановить и переделать свои сухопутные войска. «Действительно, с советской точки зрения, все англо-американские военные усилия вплоть до высадки союзников во Франции в июне 1944 года были значительны только с точки зрения того, сколько немецких ресурсов удалось вывести с восточного фронта.В конце лета 1941 года эта цифра была ничтожно мала и, можно сказать, способствовала советской катастрофе в Киеве ».

Сопротивление советских войск, даже при том, что оно привело к огромным потерям людей и материалов, создало нагрузку на немецкие войска, что сказалось на них в будущем, даже в битве за Киев. «Во время битвы за Киев продолжающееся сопротивление окруженного котла задержало высвобождение немецких бронетанковых войск и уменьшило их способность отдыхать и переоснащаться перед следующим крупным наступлением.«

Одной из малоизвестных в истории войны причин больших потерь военной техники Советским Союзом в начале войны было то, что они использовали ужасное устаревшее оборудование. Танки, грузовики, орудия могли выйти из строя, выйти из строя, выйти из строя из-за нехватки топлива и т. Д. Но эти потери привели к замене новыми, лучшими материалами, танками, самолетами и т. Д. »В конце концов, это была их замечательная приверженность к тотальным военным усилиям и невероятной готовности к тяжелому труду и самопожертвованию — вот настоящая история советского выживания в 1941 году.«

Больше всего Стахел хочет подчеркнуть, что, несмотря на все успехи немцев в начале Барбароссы, их окончательное положение, достигнутое к концу лета 1941 года, было фатально неустойчивым. Бесполезность Германии можно объяснить, во-первых, ее экономической неспособностью поддерживать операции, а во-вторых, провалом ее летнего наступления и превращением ее в войну на истощение. «Как только Вермахт потерял свое оперативное превосходство и в огромной войне на востоке преобладали ресурсы, а не быстрый маневр и тактика« шока », перспективы военных усилий Германии были фатально изменились.«

Нехватка продовольствия и будущая экономическая неполноценность были одной из главных причин появления Барбароссы. Многие из этих недостатков были преувеличены по мере развития войны. Не хватало стандартного оборудования, что приводило к серьезной нехватке запасных частей в случае поломки. Стахел подчеркивает, что Барбаросса должен был добиться успеха быстро или не добиться успеха вовсе, поскольку не было адекватного плана на случай, если он не увенчается успехом быстро. С этими полностью задокументированными недостатками трудно поверить, что немцы продержались так долго.К моменту битвы под Киевом эти проблемы привели к серьезным недостаткам и «лишили армию средств для маневра и быстрого сражения с противником». Немецкая армия все еще была способна на мобильность и тактические победы, как Киев, но с провалом блицкрига на востоке о стратегической победе не могло быть и речи.

Чтобы не повторяться из своей более ранней книги ( Операция Барбаросса и поражение Германии на Востоке, , Cambridge University Press, 2009), в которой описаны летние неудачи 2-й и 3-й танковых групп группы армий «Центр», Стахел много времени уделяет этой книге. том, в котором обсуждается группа армий «Юг» генерала Герда фон Рунштедта.Особое внимание он уделяет 1-й танковой группе генерал-полковника Эвальда фон Клейста, которая на раннем этапе столкнулась с неудачами и замедлила продвижение из-за интенсивных оборонительных действий российских войск, особенно из-за прибытия их намного превосходящего танка Т-34. «Вермахту была возложена долгосрочная кампания, в которой он был ослаблен в военном отношении и не получил экономической поддержки».

Эти тяжелые бои отрицательно сказались и на группе армий «Центр», некоторые подразделения были оттянуты в наступление на юге.Способность Советов не только обеспечивать мощную оборону, но и инициировать наступательные атаки, вызвала большой стресс для Вермахта и привела к потерям в людях и технике без адекватных средств пополнения запасов или подкреплений. Стахел объясняет, что советские наступательные возможности не были чем-то полностью сформированным в 1942 году, а были созданы в конце лета 1941 года, и что проблемы Германии с отражением этих ударов уже были очевидны. Он подробно описывает не только проблемы с питанием и истощением, но и всевозможные бедствия — болезни, жуки, плохую воду и т. Д.И все это до хорошо задокументированных и разрушительных недостатков армии в борьбе с русской зимой в конце года.

Все эти проблемы и сопутствующие злословие генералов Федора фон Бока и Хайнца Гудериана по поводу стратегических решений неизбежно привели к провалу кампании, провалу, который оба генерала знали, будет фатальным. Немецкие стратегические цели требовали быстрой победы. Статичная война, война на истощение, Германия не могла победить. Но ко времени Киева было уже слишком поздно, несмотря на замечательные результаты сражения.«Война явно шла не так, как Германия, и даже незначительные неудачи, взятые в целом по всему восточному фронту, оказались достаточно дорогостоящими, чтобы поставить под угрозу передовые рубежи наступательной силы Германии. Даже один раз наступил кризис. фронт был преодолен, и ситуация восстановилась, потери как в живой силе, так и в технике было все труднее восполнить, а это означало, что многие дивизии оказались в постоянном процессе непоправимого упадка. Последствия этого уже были очевидны в медленном продвижении Гудериана на юг, и Положение было еще хуже в некоторых пехотных дивизиях, особенно из разбитых 9-й и 6-й армий.«

Только одна глава в книге действительно посвящена самой битве под Киевом, которая представляла собой битву при окружении несколько ослабленных немецких войск против столь же ослабленных советских войск, которым не было дано разрешения на отступление из собирающейся клешни. Хотя многочисленные, непрекращающиеся советские атаки были неудачными и дорогостоящими, они также очень дорого обходились немцам в людях, материалах, численности войск, здоровье и моральном состоянии. Создается впечатление, что советская армия намного сильнее, причинив немцам гораздо большие страдания и потери, чем это принято считать историками войны.Победа Германии под Киевом была обусловлена ​​не превосходством немцев на данном этапе, а годом, несмотря на немецких слабых места, слабости, которые невозможно было исправить в долгосрочной перспективе. Потеря под Киевом отчасти связана с отказом Сталина позволить тактическое отступление или сокращением линий, чтобы отрезать фланговые маневры, чему способствовали запуганные командиры.

Сама битва прекрасно описана, как и ее последствия, и Стахел дает душераздирающее описание судьбы советских военнопленных. «Во многих отношениях они вошли в гораздо более жестокий мир мучений, не имея возможности защитить себя.Хотя никаких данных нет, можно предположить, что лишь небольшая часть пленных в битве под Киевом дожила до освобождения ».

В заключение он кратко рассказывает об операции «Тайфун», попытке захватить Москву в конце 1941 года, выражая свою уверенность в том, что у нее никогда не было шансов на успех. По его мнению, идея о том, что неудача «Тайфуна» обрекла стратегию вермахта, ошибочна. Он уже был обречен слабостью в снабжении, живой силе, силе танковых частей и т. Д.У Вермахта просто не было сил для реализации столь амбициозной стратегии.

В этой красиво изданной книге, с прочной бумагой, множеством карт и иллюстраций, приятным шрифтом, есть досадное количество опечаток. Тем не менее, это хорошо написанное обсуждение не только битвы за Киев, но и прогресса и перспектив Барбароссы в целом. «Несмотря на все, что он сделал, Киев был величайшей битвой диктатора, и все же этого было недостаточно для решительного разгрома Красной Армии или завершения войны на востоке.Такой подвиг уже был не по силам Германии ». Чтобы понять, почему это произошло, настоятельно рекомендуется эта книга.

Об авторе
Дуглас Стерлинг — книготорговец и писатель-фрилансер из Северного Кентукки, опубликовавший работы об армии Юлия Цезаря, поздних крестовых походах, Столетней войне и Второй мировой войне. Имеет степень магистра военной истории и истории Америки. Помимо нескольких рецензий на книги, его статьи для ArmchairGeneral.com включают «Эрвин Роммель — Корни победы, семена поражения.«

1941 SS Nibelungen Verlag Soldier Spirit Book

ИЛЛЮСТРАЦИЯ ВАФФЕН СС СОЛДАТ ДУХ КНИГА 1941

SOLDATENGEIST —
КНИГА ВОЕННОГО ДУХА
КНИГА WAFFEN-SS, ИЗДАННАЯ
НИБЕЛУНГЕН-ВЕРЛАГОМ
В 1941 ГОДУ

К концу 1941 года дела Германии в войне шли плохо ни на одном фронте, и на самых высоких уровнях было затрачено много усилий, чтобы попытаться положительно повлиять на солдатскую мораль.Soldatengeist — eine Deutung aus Bekenntnissen der Front (Солдатский дух — интерпретация фронтовых обязательств) был опубликован в 1941 году издательством СС Nibelungen-Verlag в Берлине и начинается с параграфа мудрости за подписью самого рейхсфюрера СС , Генрих Гиммлер.

Книга размером 5-1 / 2 x 8-1 / 2 дюйма, 158 страниц, передает многие впечатления от боя, записанные ветеранами на передовой.