5 книг о тюрьме и заключении

Мир мест лишения свободы активно интегрируется в массовую культуру — во многом в связи с громкими делами политических заключенных. Теме тюрьмы посвящают выставочные проекты, об этом снимают художественные и документальные фильмы, устраивают акции.

Enter совместно с сетью книжных магазинов «Читай-город» собрал пять книг, которые рассказывают об истории становления европейской тюрьмы, нацистских лагерях, российских колониях и жизни внутри них.

Партнерский материал 

Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы

Мишель Фуко

Прошли сотни лет, прежде чем наказание преступников превратилось из публичного кровавого шоу в относительно замкнутую систему с собственным миром, параллельным «свободному». Во многом образу современной тюрьмы мы обязаны гуманным идеям социальных реформистов, которые выдвинули на первый план «духовное» наказание вместо физического.

Французский философ потратил годы на изучение наказания и надзора. Пользуясь историческими документами родной страны, он рассказывает о радикальных изменениях в западной культуре. В книге, впервые изданной в 1975 году, Фуко подвергает сомнениям совершенство тюрьмы как способа предотвратить новые преступления. Теоретик утверждает, что места заключения — только часть стратегии, направленной на подчинение, но не на реабилитацию виновных.

История нацистских концлагерей

Николаус Вахсман

Отголоски нацистских лагерей живут в обществе до сих пор. Сеть, созданную во время Второй мировой, вполне можно назвать одним из главных преступлений XX века против ни в чем не виновных людей. В 22 крупных лагерях и еще тысяче спутников погибали миллионы, а оставшиеся в живых до сих пор вспоминают то время с горечью.

За изучение истории создания, целей и принципов машины смерти взялся профессор Бирбек-колледжа Лондонского университета Николаус Вахсман. Он восстановил путь лагерей с первого до последнего дня и не без эмоций привел описания быта и массовых казней в период с 1933 по 1945 год.

Эффект Люцифера. Почему хорошие люди превращаются в злодеев

Филип Зимбардо

Стэнфордский тюремный эксперимент 1971 года показал, что меньше чем за неделю человек, ранее не имевший опыта надзирателя и заключенного, способен превратиться в садиста или бунтаря. Результат работы Филипа Зимбардо поразил общественность, а фильм Кайла Патрика Альварез по ее мотивам получил приз на «Сандэнсе».

В книге социальный психолог продолжает исследование, анализирует формы жестокости, причины их возникновения и развития в разных обстоятельствах и культурах. Он объясняет, что превращает людей в монстров помимо воли и откуда берет свое начало героизм.

3 ½. С арестантским уважением и братским теплом

Олег Навальный

30 декабря 2014 года Замоскворецкий суд приговорил Олега Навального к 3,5 годам лишения свободы по «делу “Ив Роше”». Несмотря на комментарии о политической мотивации осуждения брата знаменитого политика, он отсидел полный срок и написал об этом книгу.

«3 ½» — по сути, сборник записок, которые помогают понять реалии жизни в заключении. Навальный пишет проще, чем Буковский и Подрабинек, так что книгу легко осилить за вечер. А заодно посмотреть на авторские рисунки, узнать расшифровку тюремных терминов и выяснить, что происходит, когда выключается видеорегистратор.

Случайные жизни

Олег Радзинский

Статья 70 УК РСФСР была одной из ходовых в Советской России. По ней осудили Олега Радзинского. Сын знаменитого писателя и актрисы, выпускник филфака МГУ внезапно оказался на лесоповале под Томском среди таких же зэков и был вынужден полностью перестроиться под новый для себя мир.

Автор изложил свою биографию, разделив ее на три «жизни» — реписа, мажора и антисоветского агитатора. Книга рассказывает, как трансформировалась личность в окружении сначала мамы, папы и бабушки, затем — друзей и Группы, а в конце — новых знакомых с зоны.

Материал подготовлен
при поддержке

Смотреть
все материалы

Книги про тюрьму и зону

В этом списке собраны лучшие и популярные книги про тюрьму и зону, которые вам стоит прочитать, если вы интересуетесь этой темой.

Содержание

Сергей Довлатов. Зона. Записки надзирателя

Повесть Сергея Довлатова «Зона» описывает четырнадцать эпизодов из жизни зэков и их надзирателей. В книге повествуется о пребывании в тюрьме и о взаимодействии с другими заключенными. Язык Довлатова прост и понятен, полон жизненного юмора, за которым порой читается, что: «Ад – это мы сами». Дальше

Флит Моул. Дхарма в аду

В книге два главные героя. Во-первых, это общественный активист, который борется за права заключенных, а во-вторых, повествуется об учителе медитации, Флите Моуле, который описывает процесс своей трансформации и о службе в условиях недружелюбия, злобы и отчаяния в стенах федеральной тюрьмы строгого режима. Это сборник статей, некоторые из которых были опубликованы. Все они охватывают 14 лет пребывания в тюрьме. История Флита пронизана добротой, верой в лучшее и победой человеческой души. Идея книги по-настоящему показывает, что в природе каждого человека заложена внутренняя доброта. Дальше

Стивен Кинг. Зелёная миля

«Зеленая миля» — знаменитый роман Стивена Кинга. Читатель окажется в стенах жуткого тюремного блока смертников, среди которых убийцы, маньяки и психопаты. Все они доживают здесь последние дни или даже часы. Работающие в тюрьме надзиратели не лучше: садисты или отчаявшиеся люди. Но неожиданно в этом пугающем месте оказывается наидобрейший Вождь, который способен творить настоящие чудеса и исцелять. Найдется ли в нашем безжалостном и беспощадном мире место для такого светлого человека? Дальше

Ольга Романова. Русь сидящая

В «Руси сидящей» рассказывается о заключенных российских тюрем, исправительных колониях и следственных изоляторах. Здесь отбывают наказание абсолютно разные люди: от умных до самых несообразных, люди состоятельные и бедняки, честные и слабодушные, виновные и невиновные. Они такие же, как свободные люди, как и в жизни на воле, тут есть законы и правила. «От сумы да от тюрьмы не зарекайся» – выражение журналистки Ольги Романовой, которое как нельзя кстати отражает прописную истину российской жизни. Столкнувшись с этим на собственном опыте, она организовала движение, борющееся за помощь осужденным и их семьям. Персонажи ее книги — живые люди, оказавшиеся перед палачом в лице российского правосудия. Их реальные истории способны тронуть до глубины души, заставить испытать целую палитру эмоций, в очередной раз удивляя тем, насколько реальная история может порой затмить даже самую великую выдумку. Дальше

Валерий Карышев. Современные тюрьмы. От авторитета до олигарха

В настоящее время пословица «от тюрьмы и сумы не зарекайся» стала животрепещущей, ведь за решеткой может оказаться кто угодно: и преступник, и миллионер, и самый обычный человек. Автор книги знает о тюрьмах на собственном опыте, ведь привычный распорядок дня адвоката таков: утром – Бутырка, днем – Матроска, вечером – Лефортово. В своей книге Валерий Карышев рассказывает читателю о самых секретных заговорах, раскрывает тайны, традиции и нравы российских тюрем, и том, как люди там живут и умирают. Дальше

[service title=»Рекомендации для вас:» icon=»icon: hand-o-right» icon_color=»#0094de»]Самый популярные книги про Афганскую войну. [/service]

Владимир Колычев. Прощу, когда умрешь

В книге повествуется о стремительном повороте судьбы Тимофея Феоктистова. Герой не только ухитрился отбиться от двух парней с ножами, заставших его в парке, но и навалял одному из них так, что тот оказался в больнице. Кто-то скажет, что он просто защищался, а следствие заключило, что Тимофей – виновник драки, дав 3 года лишения свободы. Пришло время выходить на свободу, но Тимофею не дает покоя вопрос: кто же истинный виновник его несчастья? Тимофей начинает собственное расследование. Он узнает такие вещи, от которых мурашки по телу побегут. Дальше

Владимир Колычев. Заказ, или Мой номер 345

Давно встречались бывший спецназовец Ролан Тихонов и бандит Волока. Спустя время Ролан стал киллером в банде авторитета. Но, как известно, жизнь наемного убийцы коротка, даже если тот не оставляет следов. Однажды Волок приказал своим корешам убить наемника. Но это оказалось не так просто — Ролан дал им отпор и оказался на зоне. Спустя время, вышел он на свободу уже опытным хищником. А закон хищника таков: если драка неизбежна, бей первым. Дальше

Виталий Зегмантович Лозовский. Как выжить и провести время с пользой в тюрьме. Часть 1

В книге детально описывается тюремные традиции, законы, правила и быт. Автор, медик по образованию, знает об этом из собственного опыта, ведь он побывал в 12 тюрьмах России. Он прошел огонь и воду, будучи смотрящим. В книге автор делится своим опытом о том, как не потерять себя при трудных обстоятельствах. Философия тюрьмы станет полезной информацией для тех, кто никогда там не был, тех, чьи близкие не попадали за решетку: о том, как себя вести в тюрьме, сохранив честь и здоровье, о воровских понятиях, как держать себя в камере, отстаивать свою точку зрения и что делать родственникам заключенных, чем лучше помочь арестанту. Дальше

Виталий Зегмантович Лозовский. Как выжить и провести время с пользой в тюрьме. Часть 2

Продолжение первой части книги, где рассказывается о шмонах, этапах заключения и нацболах (представителях тюрьмы, придерживающихся национал-большевистской идеологии). Описываются заповеди арестанта. Например, о том, что лучшее решение – воздержаться от татуировок. Как нужно взаимодействовать с гопниками. Как следить за здоровьем, используя то, что есть в камере. Лозовский раскрывает воровские, людские и гадские понятия, немного об их истории, философии и их парадоксальности. Отдельно представлены советы о том, как вести себя, если угодил за решетку, о первой встрече с правоохранительной системой. Дальше

Фима Жиганец, Александр Анатольевич Сидоров. Тюремные байки

Сборник Фимы Жиганца «Тюремные байки» давно уже считается раритетом, ведь даже при сегодняшней свободе слова издатели не могут решиться выпустить это книгу. Сборник полон ярким слэнгом, нецензурной лексики и тюремными байками. Несмотря на все это, в 2004 году рассказ «Рафик-диссидент» все же завоевал главную премию Русской Национальной литературной сети. Вы не пожалеете о потраченном на прочтение книги времени. Дальше

Мария Юрьевна Обатнина. Игры в добро и зло. Часть первая.

Реванш

Сага в шести частях, повествующая о борьбе полковника Белова и опасного московского преступника Алекса Смолина по прозвищу «Черный Ферзь», имеющая совершенно другую трактовку. В книге от и до раскрыты не только характеры главных героев, но и в очередной раз демонстрируется сокрушительная победа добра над злом. Герой находится на пожизненном заключении в одной из закрытых тюрем России. Неожиданно, каким-то магическим образом, Алекс Смолин оказывается на воле. Дальше

Николай Полотнянко. Загон для отверженных

Герой романа — неудачник и путаник — оказывается в лечебно-трудовом профилактории, через который в 1964 — 1994 годах прошли, даже по самым низким оценкам, около полутора миллионов людей, имеющих алкогольную зависимость. В этом месте их подвергали принудительному лечению и безжалостно использовали, чаще всего для работы на вредном производстве. Тем не менее, главная идея романа заключена не в этом. Основное внимание приковано ко внутреннему миру талантливого человека, к борьбе за собственное выживание и обретению потерянного счастья. Дальше

Леонид Амстиславский. Невольные записки

В последнее время популярными стали те истории, которые описывают нынешний российский бизнес, путь тихих заведующих лабораторией в кресла миллионеров. Но порой это доводит и до тюремной койки. Тем не менее, история тюремной России, которая далеко не всегда соответствует истории России уголовной, заботит жителей страны по каким-то причинам меньше. Амстиславский рассказывает во всех деталях, каково это попасть в современную тюремную среду. Также он повествует порой об абсурдных историях, связанных с судебной тяжбой и о бесчеловечных приговорах, напоминающих произведения Кафки и уносящих в страну, где сталинизм, если судить по тюрьмам, до сих пор жив и процветает. Прочитав его записки, читатель понимает, почему международные общества по правам человека с давних времен считают быт в тюрьмах России и следственных изоляторах настоящим мучением. Однако жители России, по-видимому, считают, что наша страна – это одна большая палата №6 в колонии строгого режима. И потому невозмутимы перед этим измывательством над человеческим достоинством под названием «камера». Дальше

Масуме Абад. Я жива (Воспоминания о плене)

Они верили, что попали в плен по ошибке, считая, что, будучи гражданскими, окажутся на воле. Но все обернулось иначе: они попали в одну из самых чудовищных тюрем Ирака баасовского режима. Четыре молодые девушки из Ирана в течении 40 месяцев бок о бок проходили нечеловеческие испытания, подвергаясь жестоким пыткам. Мечтая о свежем воздухе, они не знали ничего о своих родных. Все же им удалось все выдержать. Девушки вернулись домой, однако, даже спустя 30 лет, они помнят о том мучительном времени. В своей документальной книге Масуме Абад расскажет об этом всем. Дальше

Михаил Ходорковский, Наталья Геворкян. Тюрьма и воля

Когда-то Михаил Ходорковский был одним из самых богатых людей России, но вдруг оказался ее арестантом. Его заключение в 2003 году и дальнейший обвинительный приговор имели решающее значение для судьбы России, которая двигалась в направлении подавления свободы слова и предпринимательства для создания полицейского государства. Власти желали устранить неподвластного им бизнесмена, но вместо этого получили символ свободы, железной воли и веры в ценности и взгляды демократии. Эта книга неповторима, поскольку ее автором является сам Михаил Ходорковский. Впервые за долгое время он решил честно рассказать о том, как все было в действительности. Как молодежный центр превратился в банк МЕНАТЕП, а затем – ЮКОС. Как проходили залоговые аукционы, и ЮКОС занял лидирующую позицию российского и мирового предпринимательства. И как в дальнейшем все это было разрушено – потому, что Ходорковский, по мнению власти, ей помешал. Почему он не уехал, хотя возможность была, почему не злится на тех, кто виновен в его страданиях. Какова жизнь в неволе? И каким он представляет будущее страны? Дальше

Сергей Герман. Фраер

В книге «Фраер» повествование идет от первого лица. Описывается жизнь людей, оказавшихся за решеткой. О взаимодействии людей на зоне, принятых обычаях и законах. В одной камере сидят и убийцы, и люди, осужденные за экономические преступления, матерые преступники и те, кто попал в тюрьму по глупости, блатные и те, кто хочет исправиться. Каждый из них борется за выживание и свои взгляды. Книга освещает их истории. Иногда эту книгу трудно читать, но она вовсе не объясняет, как выжить в российской тюрьме. Она о том, как в ней остаться человеком. Рекомендуется молодым парням 16 — 20 лет, которые еще не определились с призванием и жизненным путем. Возможно, она послужит предостережением для тех, кто сомневается, что у человека лишь одна жизнь, которую надо прожить так, чтобы, вспоминая ее на смертном одре, тебе не было стыдно за все, что с тобой происходило. Дальше

Лев Пучков. Подземная тюрьма

Совершенно случайно Алекс Дорохов – картограф – попадает в «B.U.N.K.E.R.» — команду, созданную властной госструктурой. Их задачи сложно понять, а члены команды один подозрительнее другого. Когда пришло время вступать в должность, это событие ознаменовалось неожиданными приключениями, резко переходящими в боевые действия где-то в подземельях Москвы. Дальше

Валерий Горшков. Тюрьма особого назначения

В старом монастыре еще во времена СССР сделали колонию строгого режима. В ней отбывают срок те, кому присвоили высшую меру наказания, — лидеры преступных группировок, киллеры за которыми стоят сотни преступлений. Но и в этом забытом Богом месте, есть немного от обычной жизни. Начальник тюремной церкви отец Павел изо всех сил старается убедить маньяков и чудовищных убийц измениться и раскаяться. В прошлом заслуженный военнослужащий сил специального назначения, испытавший себя в горячих точках, отец Павел пообещал не убивать людей. Но когда до него доходит информация о скором побеге опасного преступника, он вдруг осознает, что придется нарушить обещание. Дальше

Валерий Карышев. Матросская тишина

В криминальном мире, следственный изолятор «Матросская тишина» знают все, но оказываются там только особо отличившиеся. Главаря московской ОПГ «зеленых» наемников Курдюмова отправили в спецблок — место с самой серьезной охраной в изоляторе. «Зеленые» ликвидировали лидеров группировок и воров в законе, неугодных влиятельным людям. Приговор Курдюмову еще не вынесли, но уже ясно, что за решеткой он окажется надолго, его ищут опасные люди, чьих друзей и товарищей убрали «зеленые». Курдюмов знает, что в спецблоке он под защитой стен и сотрудников изолятора, но у его врагов свои способы. Дальше

Азриэль. Высшая мера наказания

Автор этого документального романа не только умелый писатель, но и интересная личность. Он родился в Армении и однажды был приговорен к смертной казни, которая затем была пересмотрена в пользу пожизненного заключения. Писатель откровенно расскажет историю своей жизни, о том, как он, оказавшись в безвыходном положении, смог заняться духовным просвещением и даже вернуться к индуистской религии предков. Роман основан на реальных событиях. Это книга — единственная в своем роде, она раскроет для читателя особенности тюремного быта, о которых знают только заключенные. Дальше

Это были лучшие книги про тюрьму и зону. Если вы знаете еще какие-нибудь подобные романы и хотите поделиться своими впечатлениями о них, пишите в комментариях.

Beyond «Оранжевый — хит сезона»: 8 поучительных тюремных книг

Как и многих людей, меня затянул сериал Netflix «Оранжевый — хит сезона»: мыльные оперы с совершенно предательскими ударами, комедия Леи ДеЛариа великолепие в роли Биг Бу, яркость Самиры Уайли в роли Пусси (памятка руководителям: пожалуйста, используйте ее во всем!), все изобретательные скульптуры тампонов и тот факт, что существует шумное шоу с кучей афроамериканок. и латиносы.

Итак, они все в тюрьме. Но, по крайней мере, это полноценные персонажи с развитой историей, и они не голые или в обтягивающих нарядах все раз. (В Голливуде это выглядит настолько хорошо, насколько это возможно.)

Вероятно, само собой разумеется, что шоу имеет лишь самое слабое сходство с реальностью, о чем свидетельствует обзор бывшего заключенного. (Предупреждаем: здесь есть ругательства.) Но это вдохновлено довольно мрачной реальностью: Соединенные Штаты являются мировым лидером по количеству заключенных. Это включает в себя регулярное заключение в тюрьму ненасильственных преступников, некоторые из которых приговорены к пожизненному заключению за такие преступления, как кража куртки. И это любопытным образом сформировало нашу культуру: от телешоу, которые мы смотрим, до песен, которые мы слышим по радио.

«Оранжевый — хит сезона» основан на одноименных мемуарах Пайпер Керман, выпускницы Смит-колледжа из среднего класса, которая была приговорена к 15 месяцам заключения в тюрьме минимального режима по обвинению в торговле наркотиками. Хотя в книге есть и забавные моменты, в книге, как и во многих тюремных мемуарах, также подробно рассказывается о скуке, полной потере частной жизни и мелких унижениях, которые приходят со временем.

Более того, в отличие от своей телевизионной коллеги (которую в сериале зовут Пайпер Чепмен), Керман раскаивается, полностью осознавая привилегию, которую ей предоставили ее раса и социальный статус.

Как она пишет в книге: «Мне было трудно поверить, что природа наших преступлений объясняет мой пятнадцатимесячный приговор по сравнению с гораздо более длительными приговорами некоторых моих соседей. У меня был фантастический частный адвокат и костюм загородного клуба к моему светлому бобу».

Опыт заставляет ее усомниться в эффективности пенитенциарной системы. «Наша система «исправлений», — пишет она, — это месть и возмездие на расстоянии вытянутой руки, весь день и всю ночь. Тогда его надзиратели удивляются, почему люди выходят из тюрьмы более сломленными, чем когда они туда вошли».

Книга Кермана дополняет огромное количество литературы о тюрьмах, а вместе с ней вновь привлекает внимание к неровным, часто карательным методам, которые наше общество выбирает для обращения с теми, кто совершает преступления. Это происходит в то время, когда растет разочарование в «войне с наркотиками» и регулярно говорят о реформе и смягчении наказания. На самом деле, только в прошлые выходные рэпер Jay-Z выступил в поддержку калифорнийской меры, которая уменьшит наказание за ненасильственные преступления.

Имея все это в виду, я подумал, что это идеальное время, чтобы оглянуться на литературу о заключении. Однако вместо того, чтобы выбирать книги самостоятельно, я обратился к трем деятелям культуры, которые интересуются темой тюрем, и каждый из них поделился своими работами, которые они считают проницательными или влиятельными. Среди них:

• Пит Брук, писатель и куратор, сторонник тюремной реформы и ведущий блога Prison Photography, который освещает пересечение изобразительного искусства и исправительной системы.
• Патриция Саморано, , драматург из Лос-Анджелеса, живущая в Эль-Серено, чей опыт работы в системе содержания под стражей несовершеннолетних послужил источником вдохновения для пьесы «Взаперти», которая идет в последние выходные в театре Casa 0101 в Бойл-Хайтс.
• Сабина Хайнлайн , писательница из Нью-Йорка, чья книга «Среди убийц: жизнь после тюрьмы» рассказывает о борьбе трех мужчин после того, как они, наконец, обрели свободу.

Некоторые из перечисленных здесь книг хорошо известны; другие, нет. Но все они бросаются в глаза. Я попросил их исключить из списка две широко известные книги, поскольку они и так уже намазались чернилами: «Мертвец идет» сестры Хелен Прежан, в которой анализируются моральные и финансовые издержки смертной казни (и по ней был снят фильм с участием Сьюзен Сарандон и Шон Пенн), и «Живи из камеры смертников», неустрашимый взгляд Мумии Абу Джамал на жизнь за решеткой.

Вот восемь книг о тюремной жизни в Америке в произвольном порядке:

«В этом месте, но не в нем: истории из женских тюрем», Айелет Уолдман и Робин Леви . Одно из критических замечаний, которые я слышал в адрес «Оранжевый — хит сезона», заключается в том, что для привлечения внимания к проблеме женщин в тюрьме потребовались тюремные мемуары белой женщины из среднего класса. В этой книге записаны все голоса, которые вы, возможно, не слышали раньше. Он состоит из устных рассказов женщин всех рас, национальностей и экономического положения, которые без прикрас рассказывают историю своей жизни в тюрьме и за ее пределами. (Часто они наполнены насилием — со стороны членов семьи, партнеров и тюремных охранников.)

«Тюремная система построена на допущении, что мужчины должны контролировать свои склонности к насилию, — говорит Брук. «Поэтому для женщин такая дисциплина и управление не соответствуют их потребностям и могут быть излишне карательными». Это растущая проблема, поскольку женщины составляют растущую часть заключенных. По данным Sentencing Project, количество заключенных женщин почти в 1,5 раза превышает количество заключенных мужчин.

«Тюрьмы устарели?» Анджела Дэвис. И Саморано, и Брук назвали работу Дэвиса важной литературой по вопросу о тюрьмах, особенно с учетом их бурного роста за последние три десятилетия. В 80-х годах количество заключенных в США составляло примерно 200 000 человек. К 2012 году это число увеличилось до более чем 2,3 миллиона человек. «В книге Дэвиса рассматривается тюремно-промышленный комплекс, — говорит Саморано. «Это бизнес на миллиард долларов, где все упирается в деньги. Строить сверхмаксы, перемещать заключенных как овец — ничего не делается, потому что это имеет смысл для заключенного. Принимаются решения о том, принесет ли это деньги. Грустно. Никто не думает о том, как они могут взять часть этих денег и вложить их в школьную систему или в службы по соседству, где это может иметь реальное значение, где вы фактически предотвратите попадание детей в тюрьму с самого начала».

«Ньюджек: Охрана Синг Синг», Тед Коновер. Не сумев получить доступ в тюрьму для рассказа о сотрудниках исправительных учреждений, Коновер, журналист, сам стал одним из них — не иначе как в Синг-Синге, одной из самых печально известных тюрем строгого режима в Соединенных Штатах. «Это часть великой традиции гонзо-журналистики, — говорит Брук. «Он освещает историю, архитектуру, рутину, правила, как устные, так и негласные. Это фантастическое описание потусторонних тюрем. И как они могут быть токсичными для всех участников. Конечно, каждая тюрьма имеет свою культуру, и Синг-Синг — это всего лишь тюрьма. Но книга передает принудительный характер окружающей среды. Вы пытаетесь разобраться во всем как можно быстрее и не раздражаетесь. Тюрьма — это не место, где вы расширяете свой кругозор. Это о том, чтобы держать голову опущенной».

«Тюрьма и заключенный», Сьюзен Шиэн. Хотя первоначально она была опубликована в конце 1970-х годов и в настоящее время больше не издается (хотя легко доступна в Интернете), Хайнлайн говорит, что эта книга необходима для понимания истории тюрем в США. Во-первых, Шиэн получил беспрецедентный доступ к Исправительное учреждение Гринхейвен в северной части штата Нью-Йорк. «Сегодня получить такой доступ было бы невозможно», — говорит Хайнлайн. «Это отличный пример погружения».

В книге описаны мирские аспекты повседневной жизни в тюрьме одинокого заключенного, которого Шихан называет Джорджем Малиноу. «Она строит это повествование о том, что заключенный делает день за днем», — говорит Хайнлайн. «Как они работают, как работает тюремный комплекс, как тюрьмы влияют друг на друга. Ее стиль очень трезвый, точный и точный, что почти имитирует среду ее объекта, где все регулируется правилами и нормами».

«Книга важна еще и потому, что в ней запечатлен этот поворотный момент, — продолжает она. «В середине 70-х Америка отказалась от идеи, что мы можем реабилитировать заключенных, и именно тогда тюрьмы стали более карательными, более карательными. Это оказало огромное влияние на нашу систему уголовного правосудия».

«Это безопасно? Очерки студентов программы колледжа Сан-Квентин», Хизер Роули. «Если мы собираемся бороться с нарушениями, мы должны понимать, что заключенные являются частью нашего общества, а не вне его», — говорит Брук. «Нам нужны фотографии, которые показывают, что эти люди, в конце концов, не сильно отличаются от нас». По его словам, эта книга Хизер Роули — отличный шаг в этом направлении. «Фотосъемку делали в тюрьме, но не всегда удается услышать голос заключенного. Это включает в себя это. И Роули очень тщательно фотографировала своих героев. Если вы подойдете к мужчине-заключенному с камерой, первое, что он сделает, это снимет майку и покажет вам свои татуировки. У них не так много вещей, поэтому татуировки становятся этим кодом. Но образ, к настоящему времени, является клише. В работах Роули хорошо то, что вы видите мужчин, занимающихся поэзией или останавливающихся на мгновение, смотрящих в сторону или прямо в камеру. Вы знаете, что художница достаточно заботилась о том, чтобы проводить время со своими героями».

Тем, кто хочет глубже погрузиться в область тюремной фотографии, Брук также рекомендует две старые фотокниги: «Concrete Mama» Джона Маккоя и Итана Хоффмана и «The Prison Experience» Морри Кахми, обе из которых демонстрируют нюанс, чувствительность и замечательные навыки стрельбы.

«Все дети Бога», Фокс Баттерфилд . «Это книга, которую вы читаете, когда спрашиваете себя: «Почему люди попадают в тюрьму?» — говорит Хайнлайн. «Баттерфилд действительно дает нам невероятную историческую перспективу. Он следит за делом Уилли Боскета, который был осужден за убийство двух человек в метро в Нью-Йорке, когда ему было 15 лет.0003

«Он разговаривает с Боскетом около 300 часов, но что более важно, он возвращается и прослеживает культуру насилия, которую Боскет воспитывал в прошлых поколениях, вплоть до рабства. Он рассказывает о том, как поведение каждого поколения было результатом поведения предыдущего поколения и как все это передавалось из поколения в поколение. Я думаю, что это действительно важно, так это то, что мы живем в то время, когда есть все виды медицинских исследований о том, почему люди могут совершать преступления. Что это может быть недостаток Омега-3 или воздействие свинца. Но эта книга напоминает нам, что нам нужно быть осторожными с такими выводами. Мы должны взять на себя ответственность за создание среды, которая порождает и поддерживает насилие на протяжении поколений».

«Мы все делаем время», Бо Лозофф. Хотя технически она не о тюрьме (и написана беспокойным автором), Саморано говорит, что эта простая и прямолинейная книга широко читается заключенными из-за послания духовной надежды, которое она передает. «Когда тебя запирают, ты просто сидишь со своим умом», — говорит она. «Вы будете делать такие вещи, как ходить в церковь и читать Библию. Вы будете искать что-то. Эта книга, в которой были письма бывших заключенных и нынешних заключенных, ну, вы чувствуете связь с ней. Он учит вас медитировать, молиться и заниматься йогой. Эта книга для меня стала проводником к свободе».

«Кто назвал нож? Правдивая история убийства и воспоминаний», Линда Сполдинг . Опять же, это не конкретно тюремные мемуары. Вместо этого он рассказывает историю отношений между писателем и женщиной, осужденной за убийство, которое, вероятно, совершил ее муж. «Это книга, меняющая жанры», — говорит Хайнлайн. «Это частично мемуары, частично биография. Это тоже литературно. Она довольно ярко описывает тюремную часть. Унижения, связанные с решеткой: обыски, ожидание, как люди живут. Но это также удивительное напоминание о том, как одна короткая встреча может навсегда изменить нашу жизнь. В некотором смысле, это история о многих женщинах в тюрьме, которые находятся там не потому, что они совершили преступление, а потому, что они были соучастниками. Это действительно показывает, насколько один момент может изменить жизнь».

Заключительные выступления «Locked Up», Патрисии Заморано, в субботу в 20:00. и в воскресенье в 17:00. Театр Casa 0101, 1-я Восточная улица, 2009 г., Бойл-Хайтс, casa0101.org .

Найдите меня в Твиттере @cmonstah .

Рецензия на книгу: Для чего нужна тюрьма?

Анализ

• Фейсбук
• Твиттер
• Делиться

Лорен-Брук Эйзен рецензирует новую книгу Билла Келлера, в которой исследуются проблемы и возможности пенитенциарной системы США

• Лорен-Брук Эйзен

4 октября 2022 г.

• Конец массового заключения

  • Сокращение тюремного населения

• Конец массового заключения

  • Сокращение тюремного населения

В своей новой книге Билл Келлер размышляет о предназначении тюрьмы во времена усиления политической поляризации, недавно сформулированного страха перед преступностью и бюджетных сокращений, препятствующих проведению реформ в исправительных учреждениях по всей стране. Келлер, бывший исполнительный редактор New York Times и редактор-основатель Marshall Project , исследует с журналистской любознательностью некоторые многообещающие усилия и инновации, которые, если их тиражировать в больших масштабах, могут изменить американские тюрьмы и тюрьмы.

Многие статистические данные в книге Келлера не новы, но они по-прежнему поражают своим изображением нации, которая прежде всего карательная в своей реакции на общественный вред. Келлер подчеркивает, что после того, как в 1994 году законопроект о преступности отменил федеральные гранты Пелла для студентов, находящихся за решеткой, «количество программ колледжей в американских исправительных учреждениях резко упало с почти 800 до менее чем дюжины». Америка может похвастаться 45 000 федеральных законов и законов штатов, которые регулируют жизнь после заключения: законы, которые ограничивают жилье для лиц, осужденных за уголовное преступление, и законы, запрещающие право голоса в некоторых штатах. Америка тратит не менее 80 миллиардов долларов в год на исправительные учреждения, и от 40 до 50 процентов людей, вышедших из тюрьмы, возвращаются обратно. Собственное исследование Центра Бреннана показало, что почти 40 процентов заключенных штатов и федеральных тюрем нашей страны не должны находиться за решеткой из соображений общественной безопасности и что в среднем бывшие заключенные зарабатывают за свою карьеру почти на полмиллиона долларов меньше, чем у них может быть иначе.

Почти треть чернокожих мужчин в Соединенных Штатах проводят время в тюрьме или тюрьме.

Пандемия Covid-19 привлекла повышенное внимание средств массовой информации к условиям содержания в исправительных учреждениях и следственных изоляторах ввиду невозможности социального дистанцирования за решеткой, неадекватного медицинского обслуживания, отсутствия горячей воды, мыла и масок. С начала пандемии в тюрьмах и центрах содержания под стражей иммиграционной и таможенной службы США по всей стране зарегистрировано не менее 3159 смертей от Covid среди заключенных и 310 кумулятивных смертей среди сотрудников. Келлер признает, что помимо разрушительного числа болезней и смертей пандемия также помешала усилиям по проведению реформ, от почти полного прекращения очного обучения за решеткой до преобразования потенциально инновационных тюрем в карантинные зоны.

В то время как было избыток последних книг, подчеркивающих непомерный вред зависимости Америки от массового заключения, Келлер смотрит на то, что может быть возможно, выделяя новаторские программы, которые очеловечивают опыт за решеткой.

Многие из инновационных программ, описанных в книге Келлера, основаны на скандинавском подходе к исправительным учреждениям, который ставит человеческое достоинство выше наказания. В одной из глав подробно описывается проект «Маленькая Скандинавия» — жилой блок в государственной тюрьме строгого режима в Честере, штат Пенсильвания, цель которого — создать атмосферу взаимного уважения. Программа предусматривает реабилитацию и лечение зависимости, а также повторное обучение. В отличие от других тюрем США, в этом отделении есть кухня, стиральная машина и сушилка, чтобы нормализовать жизнь за решеткой и помочь подготовить мужчин к освобождению.

В книге представлены несколько других новаторских программ, которые отходят от бесчеловечных норм многих тюрем и тюрем в Соединенных Штатах. Например, бывший директор Департамента исправительных учреждений и реабилитации Северной Дакоты Линн Берч изменила процесс найма и найма сотрудников исправительных учреждений, снова вдохновившись посещением норвежских тюрем.

Берч сказал Келлеру: «Мы начали нанимать людей, которые хотели быть проводниками перемен, а не людей, которые хотели пользоваться властью». Келлер также берет интервью у тех, кто основал или в настоящее время руководит трансформационными программами среднего и послесреднего образования, такими как Bard Prison Initiative и Mount Tamalpais College, независимый гуманитарный колледж, специально предназначенный для обслуживания заключенных. Но таких программ очень мало, им не хватило световых лет, чтобы обеспечить обучение в старших классах и колледжах для почти 2 миллионов человек, находящихся в тюрьмах и тюрьмах Америки.

Келлер признает, что крупномасштабные изменения будут непростыми. В США есть одна федеральная, 50 государственных и 18 000 местных тюремных систем. Согласно Инициативе тюремной политики, в Америке содержится почти 2 миллиона человек в 1566 государственных тюрьмах, 102 федеральных тюрьмах, 2850 местных тюрьмах, 1510 исправительных учреждениях для несовершеннолетних, 186 иммиграционных центрах содержания под стражей и 82 тюрьмах в индийских странах, а также в военных тюрьмах.

центры гражданской ответственности, государственные психиатрические больницы и тюрьмы на территории США.

Келлер также изображает напряженность между реформаторами и сотрудниками исправительных учреждений, которые часто насмехаются над комфортными жилыми помещениями для заключенных, критикуют необходимость стольких образовательных программ и часто служат оплотом против реформ. Тем не менее, в книге есть нюансы, и в ней освещаются тяжелые условия работы сотрудников исправительных учреждений, которые страдают от высокого уровня самоубийств, низкой заработной платы и работы в две или три смены, которые многим приходится работать из-за нехватки персонала. Келлер отмечает, что нам не нужно мириться с этой реальностью, подчеркивая, как тюремная система Орегона стремилась изменить культуру исправительных учреждений и уделять первоочередное внимание здоровью и благополучию своих сотрудников исправительных учреждений.

Для чего нужна тюрьма? — это короткая книга, возможно, скорее обзор недавних реформ, направленных на то, чтобы придать лицу, находящемуся за решеткой, некоторое достоинство.