Книги жизнь в деревне читать онлайн

В тексте есть:

• Литнет
• жизнь в деревне

Сортировать:

• ТОП
• по новизне
• по популярности
• по комментариям

Бесплатно

Нюрка

Ирина Павлова

Жить в деревне скучно? Совсем нет. Ведь там столько загадок…… подробнее

В тексте есть: мистика, молодая наивная героиня, жизнь в деревне

 Полный текст 108 стр

12888 86

Бесплатно

Поволжская Сага (сочинения о Сызрани). Книга 4

Екатерина Ship

Действие 4 книги происходит осенью 1883 года в загородном имении Ревякиных и в Сызрани во время разгула эпидемии оспы. Многие столичные чиновники и служащие испрашив… подробнее

В тексте есть: решительная героиня, запретные чувства, жизнь в деревне

 Полный текст 98 стр

1893 40

Бесплатно

Варвара

Лада Баева

Что может восполнить в душе женщины расставание с любимым родительским домом, со стенами которого Варвара сроднилась со школьных лет? Где обрести силы покориться . .. подробнее

В тексте есть: жизнь в деревне, долгожданная встреча, любовь на пенсии

 Полный текст 73 стр

11778 51

Бесплатно

Чудачка

Ирина Павлова

Жизнь странной старушки, на которую никто не обращал внимания. Только маленькому мальчику пришли на ум вопросы, на которые никто не знал ответа…. подробнее

В тексте есть: жизнь в деревне, любовь к ближним, странная героиня

 Полный текст 5 стр

451 6

Бесплатно

Невезучая

Зинаида Павлюченко

Я родилась, выросла и всю жизнь живу на Кубани. Это Краснодарский край. Люблю его леса, поля, бескрайние нивы, горы и моря. Ценю и уважаю жителей-тружеников. А ещё мне … подробнее

В тексте есть: житейская история, жизнь в деревне, реальнаяжизнь

 Полный текст 123 стр

15919 128

Бесплатно

Собачьи слёзы

Лада Баева

Не включая света, вышла на балкон. Оттуда слышно стало еще сильнее. Пригляделась. Прищурилась. Перед ней открылась картина, как двое мужланов хватают щенка и каким-т… подробнее

В тексте есть: жизнь в деревне, животные грусть, жесть на земле

 Полный текст 5 стр

367 0

Бесплатно

Заяц

seakursv

Про зайца и не только… подробнее

В тексте есть: жизнь в деревне, случай из жизни

 Полный текст 11 стр

254 1

Читающая глубинка. История о российской деревне, в которой любят читать книги

Екатерина Щетинина

Перелучи — маленькая деревушка в Новгородской области, история которой насчитывает более 500 лет. Людей здесь немного — постоянно проживают 250 человек, а летом, когда приезжают дачники, — около 450. Но есть в этой деревне одна примечательная особенность — в ней все-все увлеченно читают книги.

Об этом мы узнали от мифотворца Ани Аванесовой, которая предложила навестить жителей читающей деревни. Познакомились с библиотекарем Галиной Алексеевной, отвезли коробку с книжками и услышали очень вдохновляющую историю о мужестве, взаимопомощи и любви к чтению.

Тогда и сейчас

Название Перелучи произошло от слова «перелучать», что значит «перехватывать». Появилось оно неслучайно — когда-то по реке, на которой стоит деревня, ходили баржи с грузами, и местные жители захватывали их, забирая необходимые для жизни товары.

В советское время здесь работал большой совхоз. Одних только коровников было около 15, в каждом более 100 голов крупного рогатого скота. Когда совхоз развалился, все потихоньку начало приходить в упадок. Если раньше коров в поселке было больше 130, сейчас на всю деревню — одна-единственная.

Сегодня в Перелучах работает три магазина, где до сих пор можно взять товары в долг. Есть детский сад и школа, сельский дом культуры, библиотека и даже центральная площадь. Из объявлений на доске «Что, где, когда?» можно узнать, когда работает парикмахер и в какое время приедет машина с медом.

В доме культуры проходят праздники, для которых руководитель клуба сама готовит реквизит и сценарии. Раз в неделю односельчане собираются здесь за чашечкой чая попеть русские народные песни.

День, который все изменил

В мае 2021 года в деревне случился пожар. По словам очевидцев, дерево упало на электрические провода, и от искры все заполыхало. Из-за сильного ветра дома загорались как свечки. Через 30 минут после первой искры пылала вся улица. Люди выбегали, в чем были, пытаясь спасти самое ценное. Бабушка Галина вынесла из дома единственную фотографию сына, который умер 6 лет назад. Дед Юра пытался вынести телевизор, но ему не хватило сил. В одном из домов жила 94-летняя бабушка, которую успели вынести в последний момент.

В домах этих людей была вся жизнь. И в одночасье сгорело все, включая зубные протезы, очки и деньги, отложенные на похороны. Спасатели 13 часов боролись с огнем, 150 домов удалось спасти, 20 — нет.

Местные жители сразу же откликнулись на беду односельчан. В спортивном зале школы открыли пункт народной помощи, куда можно было принести одежду, посуду и другие вещи первой необходимости. С мебелью погорельцам тоже помогали знакомые.

Восстанавливать дома до сих пор приходится собственными силами. Денег, которые перелучане получили в качестве материальной помощи, хватит разве что на сарай. Да и выплатили их не всем: жители села, по каким-то причинам не прописанные в сгоревших домах, вообще остались ни с чем.

Людей просто заселили во временное жилье — ветхие дома, которые были построены в советское время для рабочих совхоза. Там пахнет затхлой сыростью, а чтобы помыться, приходится топить печку, которая стоит здесь же, в ванной.

Бабушка Нина живет в каморке, которая раньше была мастерской ее брата. Отсюда вынесли станки и поставили кровати. Ее брат Анатолий с кардиостимулятором работал что есть мочи, чтобы успеть построить хоть что-то до зимы.

О пожаре и жизни в Перелучах российский журналист и тревел-блогер Антон Лядов снял документальный фильм.

Своим чередом

Спустя 8 месяцев после пожара жизнь в деревне идет своим чередом. Для детей устраивают праздники, взрослые ходят друг к другу в гости и по-прежнему много читают.

В далеком селе в глубинке есть своя библиотека, где уже 48 лет работает Галина Алексеевна Викторова.

«По образованию я библиотекарь. После окончания средней школы я поступила учиться в новгородское училище. Но не выдержала городской нагрузки: автобусы утром, давка, дети плачут. Хотя и училась хорошо, и мастер производственного обучения не хотела меня отпускать. Но я все равно ушла.

Я жила без матери с 12 лет, поэтому перед отъездом написала тете. Она сказала: „Раз не можешь, приезжай, не мучай себя“. Как раз в тот момент освободилось место в библиотеке. Меня взяли на работу с условием, что я буду заочно учиться на библиотекаря в культпросветучилище в Новгороде (сейчас это колледж искусств). И я поступила, два года заочно отучилась, получила диплом и вот уже 48 лет работаю в перелучской библиотеке», — рассказала Галина Алексеевна.

Каждый день она приходит за свое бюро и на счетах ведет статистику людей, которые берут книги.

«Зимой у нас небольшое население постоянно проживающих, где-то 250 человек, но не бывает такого, чтобы прошел день, и ко мне никто не пришел. Вот сегодня у меня было 5 человек. Я считаю, что для нашей маленькой деревеньки это очень неплохо», — делится Галина Алексеевна.

Летом в библиотеке бывает больше 300 посещений в месяц, в сумме люди прочитывают около 900 книг. С учетом того, что население Перелучей 450 человек, получается, что на каждого жителя приходится по две книги.

Все годы Галина Алексеевна пополняет библиотеку сама, привозя книги из других районов и принимая в дар от приезжающих в деревню на лето.

Есть полки с финской, шведской, японской литературой, и даже отдельная полка с чехословацкой. Но в основном местные жители читают романы о любви и детективы. Школьники берут классику.

«Эти книги очень востребованы, поэтому быстро приходят в негодность. Иной раз выдаешь книгу, и склеиваешь ее, и сшиваешь, ремонтируешь, а она все равно разваливается. И таких книг очень много».

Люди, которые постоянно живут в деревне, успели прочитать всю библиотеку по 2–3 раза.

Рождественский сюрприз

Мы решили поддержать такую любовь к чтению. Яна Фатьянова из службы поддержки и содиректор Юля Баяндина собрали коробки с любимыми книгами. Яна вместе с семьей отвезла книжные подарки и навестила Галину Алексеевну.

Библиотекарь Галина Алексеевна и руководитель службы поддержки интернет-магазина МИФа Яна Фатьянова.

Хотя здание библиотеки маленькое и старое, зимой там очень холодно и течет крыша, а новых поступлений не было больше 10 лет, Галина Алексеевна любит свою работу. В залах висят растяжки с детскими рисунками, на окнах — бумажные снежинки. А еще постоянно устраиваются различные активности для детей и взрослых.

Расспросили Галину Алексеевну, как ей удалось добиться того, что практически каждый житель деревни читает книги.

«У нас оформлена выставка новых книг. Два раза в год рассказываем, кто сколько книг прочитал. С ребятишками проводим мероприятия. В садике и школе проходят „Громкие чтения“. Мы читаем книги и обсуждаем их: кто главный герой, чему учит книжка.

Со взрослыми недавно собирались на посиделки „Крещенский вечерок“, где показывали, как раньше праздновали, какие гадания, игры и пляски были в то время. Ко Дню снятия блокады Ленинграда устраивали флешмоб — девочки читали стихи.

Также проводим беседы и делаем обзоры книг по отраслям: экология, правильное питание, сельское хозяйство. Рассказываем, как выращивать помидоры, огурцы, капусту, картошку, какие используются удобрения и укрывные материалы. Вот такую работу проводим».

Галина Алексеевна и жители деревни всегда радуются новым поступлениям. Если у вас дома есть книги, к которым вы не планируете возвращаться, можно сделать доброе дело и отправить их в перелучскую библиотеку.

Адрес: 174415, Новгородская область, Боровичский район, п/о Перелучи, ул. Новая, дом 15

Китайская деревенская жизнь сегодня · Обзоры книг

Китайская деревенская жизнь сегодня: создание семьи в переходный период , Гонсало Сантос (2021). Сиэтл, Вашингтон: Издательство Вашингтонского университета.

In Китайская деревенская жизнь сегодня , антрополог Гонсало Сантос предлагает исчерпывающий двадцатилетний отчет о социальных изменениях в Harmony First, деревне в районе Желтого Цветка города Индэ, провинция Гуандун (Южный Китай). Книга охватывает время с 1999 — когда автор начал свои полевые исследования и когда его присутствие в качестве иностранца в этой отдаленной деревне разжигало воображение местных жителей, которые сначала видели в нем шпиона — до недавнего времени, во время COVID-19, когда автор мог только брать интервью его респонденты, использующие платформы социальных сетей. Путь автора к преодолению барьеров на пути к доверию примечателен и, таким образом, дает начало этой богатой и интимной этнографии. В своем исследовании Сантос исследует темы любви и брака, способы родов и ухода за детьми, а также народную религию — все это в контексте миграции из сельской местности в города и изменений в отношениях на рабочем месте. Стремясь понять «интимный выбор», который делают сельские жители, автор помогает читателю понять, как административные решения, технократические разработки, семейные обязательства и неолиберальная экономическая динамика взаимодействуют, формируя результаты их повседневной жизни.

На протяжении всего текста Сантос приводит убедительные доводы в пользу помещения «сельского» в антропологию труда, которая представляла большой аналитический интерес в 1970-х годах, но в значительной степени отсутствовала в более поздних дискуссиях в литературе. Смещая аналитическую точку зрения с города на сельскую местность в отношении великой миграции Китая, автор дает понимание изменений в средствах к существованию из-за глобализирующих сил, а также взаимных переговоров местных жителей, сопротивляющихся этим изменениям или адаптирующихся к ним. Таким образом, в монографии рассматриваются процессы, институты и связанные с ними факторы, влияющие на выбор сельских жителей в сельской среде, которая следует тому, что он называет «коллективными нормами». В этом отношении автор занимает золотую середину, не желая отдавать предпочтение ни административным сдвигам на макроуровне, происходящим в Китае, ни местной адаптации к этим изменениям. Вместо этого Сантос сосредотачивается на переговорах между этими двумя шкалами — например, в случае с сельским жителем Кэнди и ее родственниками, обсуждающими политику, связанную с контролем над рождаемостью и уходом за детьми, в свете их индивидуальных потребностей и коллективных семейных ожиданий. Тщательно исследуя эти и другие «интимные выборы», которые жители «Первой гармонии» делают ежедневно, автор выявляет множественные напряжения и адаптивные переговоры, происходящие посредством того, что он называет «социотехническими сборками».

Для несведущих в первой главе представлена ​​краткая административная и пространственная история развития Harmony First, которая была полевой площадкой Сантоса. Кроме того, в главе представлены подробные примечания о языковых различиях и переводах для других китаеведов. Во второй главе рассматриваются темы любви и брака, чтобы выяснить, как интимный выбор, такой как решение завести ребенка, структурируется семейными обязательствами, индивидуальными предпочтениями женщин и процессами глобализации. Кэнди, молодая замужняя женщина, решает завести еще одного ребенка (несмотря на политику страны в отношении одного ребенка) в качестве компромисса между тем, чтобы ее родственники мужа были счастливы (которые отдают предпочтение ребенку мужского пола) и избеганием возможного аборта, если плод женский.

Третья глава предлагает увлекательный этнографический отчет о предпочтениях женщин в родах, поскольку современная медицина переплетается с местной народной мудростью. В свете этого женщины испытывают стресс по поводу «естественных» вагинальных родов или кесарева сечения — процедуры, которая становится все более распространенной в Китае с 1980-х годов. Через увлекательный и интимный рассказ о чрезвычайных ситуациях в родильных домах, которые заставляют семьи выбирать способ родов, Сантос подробно описывает, как кесарево сечение стало коллективным решением для сельских китайских семей, а не выбором одной женщины. В четвертой главе автор подробно останавливается на статусе «брошенных» детей Китая после 19-го века.78 «великая миграция» в растущие города страны. Концептуально рассматривая заботу о детях как процесс «множественного материнства», когда бабушка и дедушка выступают в роли опекунов вместе с матерью, Сантос дает представление о стратегиях, принятых мигрирующими семьями. Он делает это в контексте переноса городских норм ухода за детьми в сельский Китай, что часто создает напряженность между пожилыми бабушками и дедушками и их молодыми родителями-мигрантами.

В пятой главе автор обсуждает сдвиги в сельском хозяйстве в свете появления туалетов со смывом, исследуя сложное взаимодействие между государственными санитарными программами, глобальными усилиями по созданию более гигиеничных систем удаления отходов и изменением отношения в связи с миграцией и ростом населения. образование и уровень доходов. Из своего опыта, начиная с 1999 — когда человеческие отходы считались ценными и регулярно собирались для использования в качестве удобрения — до современного использования туалетов со смывом, Сантос подробно описывает, как уменьшилась ценность отходов, и с этим изменением местные методы ведения сельского хозяйства также изменились. В таком контексте использование химических удобрений согласуется с современными жилищными условиями и отдельными ванными комнатами, которые избавляют от отходов, а не делают их доступными для сельского хозяйства. Тем не менее, автор отмечает связь с прошлым, когда появление производства биогаза из отходов демонстрирует преемственность с традиционными представлениями об отходах как о ценности.

В шестой главе Сантос обсуждает изменения в народной религии и ее связь с моральной экономикой деревни. В этих дискуссиях в книге используется концепция «социотехнических сборок» (Bjiker, 2010) — а именно, людей, процессов, артефактов и материалов, которые ведут переговоры о глубоких изменениях, происходящих в настоящее время в сельском китайском обществе, — с которыми жители должны справляться. как административные перипетии, так и коллективное семейное давление. Чтобы разработать структуру для описания этих явлений, автор опирается на работы ряда ученых, занимающихся STS, и расширяет их критику технологии как признака материального прогресса (см., например, Pfaffenberger, 19).92; ср. Мосс, 2016 [1925]).

На протяжении всего текста Сантос помещает сельские районы в центр понимания социальных изменений, которые преобразили Китай с 1980-х годов. Глобальные сдвиги в отношениях на рабочем месте также влияют на отношения в таких деревнях, как Harmony First, о чем свидетельствуют нынешние формы ухода за детьми или предлагаемые роды. В этом свете Китайская деревенская жизнь сегодня будет полезна для ученых и студентов, изучающих антропологию, социологию и международное развитие, поскольку текст предлагает исчерпывающий отчет о том, как люди реагируют, когда сталкиваются с внешними факторами, находящимися вне их контроля. Соответственно, Сантос считает, что результирующий выбор жителей деревни позволяет им восстановить свободу действий. Книга также является интеллектуально стимулирующей, поскольку предлагает новые способы осмысления работы и миграции, особенно для тех, кто заинтересован в изучении траекторий движения между сельскими и городскими районами, развития сельских районов и городских изменений не только в Китае, но и в аналогичных странах в других странах мира. Юг. Кроме того, лонгитюдная и разнонаправленная методология текста поможет исследователям постпереходных обществ в Восточной Европе и Центральной Азии понять, как в контексте более крупных технократических процессов, которые в настоящее время характеризуют такие общества, возникает якобы интимный выбор.

Китайская деревенская жизнь сегодня является кратким и убедительным чтением, и автор эффективно передает результаты своих почти 20-летних полевых исследований. Среди многочисленных интервенций книги выделяются три ее новаторских аспекта: во-первых, ее аналитический сдвиг в сторону «сельской местности» для изучения миграции и сферы труда; во-вторых, его акцент на переговорах о «близком выборе» и на том, как меняющиеся экономические и политические отношения формируют этот процесс; и в-третьих, его лонгитюдная и комплексная методология, которая предлагает образец для других ученых, исследующих социальные изменения в развивающихся странах. Проницательный анализ Сантосом напряженности между силами глобализации на макроуровне и интимным выбором на микроуровне, сделанным сельскими китайцами, вдохновляет других на изучение подобных обществ, оказавшихся на переходе от «отсталого» к современному.

Ссылки:

Bjiker, Weibe E. 2010. «Как создаются технологии? Вот в чем вопрос!» Кембриджский журнал экономики 34(1): 63-76.

Мосс, Марсель. 2016(1925). Подарок . Чикаго: Книги Хау.

Пфаффенбергер, Брайан. 1992. «Социальная антропология технологий». Ежегодный обзор антропологии 21: 491-516.

 

Добро пожаловать в «Деревенскую жизнь»

Я не собирался влюбляться в вымышленное место. Это было в среду утром 19 января.92 года, и я был редактором последней коммерческой еженедельной еврейской газеты Род-Айленда. Репортер сорвал дедлайн, поэтому в газете была дыра. Тридцать лет назад воровать из Интернета было не так просто, поэтому я сел и написал свой первый рассказ, который впоследствии стал «Серией Иззи Абрамсона «Деревенская жизнь».

Слова пришли быстро. В деревню приезжает бродячий кантор (поскольку место такое маленькое, они не могут позволить себе штатного певца), но он теряет голос. Все жители ищут безрезультатно. Наконец, когда начинается субботняя служба Шира, за окном начинает петь птица, и в мире все в порядке.

Еврейские газеты принадлежат нескольким поколениям, а это означало, что история должна была развлекать детей, взрослых и любопытных подростков. Несколько недель спустя, работая над приложением к газете «Бар и бат-мицва», я написал еще один рассказ о деревне. А потом один на Пасху.

Когда я ушла из газеты, статьи продолжали приходить:

На краю Шварцвальда, где-то между Россией и Польшей (а иногда и Германией) была маленькая еврейская деревня, в которой кур было больше, чем людей.

Но с самого начала жители деревни были звездами. Хотя безмолвный кантор больше никогда не появлялся, Реб Штайн Пекарь, Реб Голд Сапожник и Реб Кантор Торговец стали постоянными посетителями. (Реб — почетное обращение к «господину» на идише.)

Раввин Киббитц был официальным главой деревни, но госпожа Чайпул, хозяйка единственного еврейского ресторана в городе, имела такое же, если не большее, влияние.

Некоторые истории деревенской жизни связаны с праздниками и жизненными ритуалами, другие рассказывают об обычных днях, ставших необычными.

Несмотря на то, что деревня, как и многие шетлы, была открыто патриархальной, женщины регулярно тайно встречались, чтобы определить повестку дня, и все знали, что юная Рэйчел Коэн была так же умна, как раввин Киббитц… если не умнее.

Двадцать лет назад в Соединенных Штатах и ​​во всем мире было много еврейских газет, и они платили деньги за статьи. Вскоре истории появились в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе, Торонто и Хьюстоне.

Когда я понял, что одна бумага,

The Houston Jewish Herald Voice, покупал каждую написанную мной историю, я предложил Вики Сэмюэлс — «их редактору» — идею написать сериализованный роман в традициях Диккенса и Шолом-Алейхема.

Она сказала да, но я не думаю, что она поняла, что это будет 100 еженедельных платежей.

Несколькими словами и жестами зрители исчезают, рассказчик исчезает, и остается только сказка — плавающая в общем пространстве комнаты.

Сериализация – это серьезное дело. Вы должны зацепить читателя первым предложением и первым абзацем каждого эпизода. Затем, в конце этого эпизода, вы должны либо решить что-то, либо оставить их с захватывающим моментом, чтобы они всегда хотели большего.

Каждое утро понедельника я брал свой ноутбук (со встроенным элегантным трекболом!) в ближайшую кофейню и готовил платеж. На следующий день я прочитал его вслух и начал редактировать. Семь недель спустя он появился в газете, что дало мне время подправить и исправить ошибки.

The Village Twins , переиздание которого запланировано на январь 2022 года, — это история Авраама и Адама. Эти мальчики настолько похожи, что их родители, учителя и жены не могут их отличить друг от друга. Но поскольку это история о деревенской жизни, она также рассказывает об их друзьях, их сестре и даже грабителях, которые в конечном итоге угрожают всему сообществу.

Я обнаружил, что эти истории отражают реальную жизнь. Мотивы часто просты. Адам влюбляется в Ривку, но она его ненавидит, поэтому он меняет имена с Авраамом. Это мгновенное решение, но оно имеет последствия, которые длятся годами. Со своей стороны, Авраам влюблен в цыганскую принцессу, поэтому он не против торговли. Борис Кработ, грабитель, — настоящий зверь, но когда вы узнаете его предысторию, вы начнете понимать сострадание, которое в конечном итоге проявляют жители деревни.

Благодаря деревне я стал профессиональным рассказчиком. Знакомый пригласил меня на обмен историями, который проводился во вторник вечером. Сначала я читал отрывки из сериала, но через некоторое время эти профессиональные рассказчики предложили: «Почему бы вам не попробовать

рассказать историю». Фех. Я не знал разницы между чтением текста и откладыванием в сторону бумаг.

Если вы никогда не участвовали в живом рассказывании историй, я рекомендую это — это может быть волшебно. Несколькими словами и жестами исчезает аудитория, исчезает рассказчик, и остается только сказка, парящая в общем пространстве комнаты. Следующие двадцать лет я провел, путешествуя по стране (и через Атлантику), рассказывая истории о деревне (и многие другие) слушателям всех возрастов и профессий.

Какая замечательная привилегия поделиться одной и той же историей «Почему жених и невеста на свадебном торте» (впервые опубликованной в Хадассе ) с реформаторами, православными, консерваторами, реконструкционистами, хабадцами, независимыми, светскими, католическими и протестантские слушатели. Эти зрители не всегда находились в одном и том же помещении, но иногда Центр книги на идиш получает довольно хороший обзор.

Когда я собрал достаточно историй о Хануке, мы опубликовали их как Winter Blessings, , который стал финалистом Национальной еврейской книжной премии в области семейной литературы. «Деревенские близнецы » потребовалось десять лет, чтобы найти своего первого издателя, но им не понравился роман между Авраамом и Розой, поэтому это издание было сокращено. Предстоящая версия полностью восстановлена ​​и переработана.

По пути я понял, что раввин Киббитц и госпожа Чайпул поженились, но она сохранила свое имя. Когда я начал собирать истории их отношений, я обнаружил момент, когда она заявила о своей личности, когда я написал рассказ «Что в имени?» Вы можете найти эту сказку в Деревенский роман, книга, буквально короткая и милая.

Для меня писать еврейскую прозу легко. Продавать еврейскую художественную литературу сложно. Некоторые люди считают, что это слишком по-еврейски, а другие считают, что это недостаточно по-еврейски. Некоторые люди считают эти истории детскими, в то время как другие думают, что они слишком сложны для детей.

Тем не менее, я упорствовал , и, когда пандемия нарушила мой календарь туров с живыми выступлениями, мы с моим издателем начали копаться и переделывать, записывать и переиздавать все мои многочисленные рассказы.