Книги фандорин эраст петрович: Борис Акунин – серия книг Приключения Эраста Фандорина – скачать по порядку в fb2 или читать онлайн
В каком порядке читать книги про Эраста Фандорина?
Сегодня расскажем, как читать по порядку все книги про приключения Эраста Фандорина – сыщика, эстета, аристократа.
В серии книг про Эраста Фандорина Борису Акунину удалось решить сразу несколько амбициозных писательских задач. Во-первых, он попробовал себя почти во всех существующих детективных жанрах – историческом детективе, шпионском, герметичном, конспирологическом и других. Во-вторых, он создал невероятно обаятельного героя-сыщика, которого российские читатели любят, пожалуй, не меньше, чем англичане Шерлока Холмса. Ну и наконец, Акунину удалось создать реально продающийся продукт на экспорт – детектив о царской России много и с удовольствием переводят и печатают на Западе, а это для отечественной книги большой и редкий успех.
Всего книг о Фандорине 17, они охватывают период с 1876 по 1919 год и рассказывают нам буквально обо всей бурной и насыщенной приключениями жизни детектива. Впервые мы знакомимся с ним ещё в юности, а прощаемся с Фандориным преклонного возраста, да вдобавок буквально восставшим из мёртвых.
Итак, как же читать этот увлекательный цикл?
«Азазель». Первая книга вышла в 1998 году и повествует о 1876-м. Фандорину около двадцати лет, и вся история начинается с загадочного самоубийства некоего студента.
В том же году опубликован «Турецкий гамбит» (1877 год). Российская империя участвует в жесточайшей Русско-турецкой войне, и конечно, в самом пекле боевых действий не обходится без Фандорина.
В том же году выходит «Левиафан». Действие детектива происходит в замкнутом пространстве – на корабле.
1999 – «Пиковый валет» (1886 год) и «Декоратор» (1889 год) вместе образуют сборник «Особые поручения».
2000 – «Смерть Ахиллеса» (1882 год). В этой книге Фандорин проводит расследование обстоятельств смерти всенародного любимца генерала Соболева. Параллельно рассказывается история ещё одного участника событий – киллера.
2000 – «Статский советник» (1891 год). Фандорин оказывается в гуще кровавых событий вокруг назревающей революции.
2000 – «Коронация, или Последний из романов» (1896 год).
Накануне коронации императора Николая II похищен четырёхлетний сын великого князя Георгия Александровича. Рассказ о расследовании похищения ведётся от лица дворецкого царской семьи.
2001 – «Любовница смерти» и «Любовник смерти». Действие происходит в 1900 году, оба романа развиваются параллельно.
2003 – «Алмазная колесница» (1878 и 1905 годы). Действие перенесено в Японию.
2006 – «Нефритовые чётки» (1881–1900 годы). Сборник рассказов о приключениях сыщика и его верного слуги Масы.
2009 – «Весь мир театр» (1911 год)
2009 – «Охота на Одиссея» (повесть, вошла в роман «Чёрный город») (1914 год)
2015 – «Планета Вода» (1903, 1906 и 1912 годы). Ещё один сборник, объединяющий три повести, и, по мнению большинства поклонников, самая слабая часть всей серии.
2018 – «Не прощаюсь» (1918–1919 годы). Приключения Эраста Фандорина в ХХ веке.
После того как вы прочитаете все книги про Эраста Фандорина по порядку, можно взяться за один из связанных с ним романов Акунина, коих четыре: «Алтын-Толобас», «Внеклассное чтение», «Ф.
М.» и «Сокол и Ласточка». Также про Фандорина есть экспериментальная пьеса «Инь и ян».
Выход последней книги Акунина про Эраста Фандорина
Над проектом работали:
Бильд-редакторы: Илона Грибовская, Павел Куколев. Монтаж видео: Сергей Асафов, Максим Макаров. Младший видео-дизайнер: Вера Назаренко. Видео-редактор: Анна Малинина, Влад Ясинский. Креативный продюсер: Владислав Важник. Арт-директор: Максим Малышев. Дизайнер: Екатерина Седогина. Иллюстраторы: Анастасия Зотова, Константин Каковкин, Оксана Маркова. Редакторы инфографики: Сабина Вахитова, Валерия Скуратова. Редакторы: Егор Беликов, Кристина Недкова, Тимур Фехретдинов. Продюсер: Ольга Махмутова.
В материале использованы фотографии/видео
Фотохроника ТАСС (Александр Рюмин, Александр Щербак, Александра Мудрац, Алексей Филиппов, Антон Вергун, Антон Новодережкин, Артем Геодакян, Артем Коротаев, Валерий Шарифулин, Игорь Уткин, Марина Лысцева, Михаил Джапаридзе, Михаил Метцель, Михаил Терещенко, Николай Галкин, Петр Ковалев, Сергей Бобылев, Сергей Мальгавко, Сергей Савостьянов, Сергей Фадеичев, Станислав Красильников, Стоян Васев, Юрий Белинский), Omar Vega/Invision/AP, AP Photo/Jae C.
Как умрет Фандорин и другие интриги романа «Не прощаюсь»
8 февраля стартовали продажи романа «Не прощаюсь», в котором Борис Акунин убивает-таки Эраста Фандорина. Или не убивает? Константин Мильчин — о том, вернулся ли к нам с новым романом тот Акунин, которым мы зачитывались в конце 1990-х и начале 2000-х.
Мы знаем, что Фандорин умрет, потому что не может же он жить вечно. Или все-таки может? Еще мы знаем, что он должен перед смертью или бессмертием зачать ребенка, потому что мы читали про приключения его потомка в серии «Внеклассное чтение». Или он на самом деле не потомок? Напомним краткое содержание предыдущей серии, романа «Черный город».
Летом 1914 года в Сараево сербы застрелили эрцгерцога Фердинанда, мир медленно, но верно шел к большой войне. Остановить ее могло только объективное расследование. Нашли всеми признанного и уважаемого сыщика — Эраста Петровича Фандорина. Купили ему билет, заказали гостиницу, оплатили суточные и выдали талоны на завтрак.
Но до Боснии Эраст Петрович не доехал. Его подстрелил в Баку злодей, пустил ему пулю в голову. Фандорин почти умер — впал в долгую кому, и вся королевская конница, вся королевская рать не может Фандорина оживить и собрать.
Три года восемь месяцев и двадцать восемь дней провел герой России в чистилище, ни жив ни мертв, и очнулся только в поезде Самара — Москва в компании верного японского камердинера Масы и группы сомнительных пассажиров. Дальше он поиграл в Эркюля Пуаро, раскрыл преступление века в Восточном экспрессе — кражу мешочка иголок. И снова заснул, на этот раз на три дня. Проснулся — а на дворе 1918 год, разруха в головах и клозетах, по всей Москве убийства и облавы, большевики воюют с анархистами. Эраст Петрович хоть и передвигается то с палочкой, то в кресле-каталке, но все еще в хорошей форме: анализирует, дерется, уклоняется от пуль.
Важный вопрос — вернулся ли тот самый Акунин, книгами которого зачитывались в конце 1990-х и начале нулевых? Нет, не вернулся.
Роман «Не прощаюсь» больше похож не на классические детективы, а на историческую прозу
А потом — облом. Нам обещали, что будет прощальная книга о Фандорине, а это, оказывается, еще и промежуточный роман об Алексее Романове, герое части книг серии «Смерть на брудершафт» и вроде как «Шпионского романа». Когда-то ходил анекдот, что фильм «Рэмбо V» будет одновременно фильмом «Рокки VI» и Сильвестр Сталлоне снимется там сразу в двух ролях — и спецназовца, и боксера. То был анекдот, а тут Акунин осуществил нечто сравнимое по масштабам, редкий в русской литературе пример кроссовера — под одной обложкой оказались персонажи из вроде как бы несовместимых серий. Сперва Фандорин и Романов вообще не пересекаются, но ближе к середине книги они начнут взаимодействовать и даже противостоять друг другу.
Умрет ли Фандорин? Почитайте сами, потом расскажете мне, что именно вы там прочитали. Конец романа допускает трактовки разной степени однозначности. Фандорин не прощается, как и его автор.
На эту тему
Другой важный вопрос — вернулся ли тот самый Акунин, книгами которого зачитывались в конце 1990-х и начале нулевых? Нет, не вернулся.
Роман «Не прощаюсь» больше похож не на классические детективы, а на историческую прозу, которую Борис Акунин выпускает вместе с томами «Истории Российского государства». Вот это фантазия на тему революции и Гражданской войны, небольшое рассуждение о том, почему победили именно красные и был ли шанс у других сторон, включая анархистов. Последние, кажется, очень интересуют Григория Чхартишвили, хотя он ими не особо восхищается.
В итоге герои странствуют из одного лагеря в другой, и везде интересно, везде одновременно хорошо и одновременно плохо, везде длинные пафосные речи. Последние, увы, заменяют собой действие, что до крайности печально, потому что Акунин всегда отлично строил сюжет и держал его и на короткой дистанции рассказа, и на длинной романа. Здесь же вроде как роман, но распадающийся на отдельные эпизоды.
Что особенно печально, Фандорин почти не расследует, почти не думает. Но в те минуты, когда он на короткое время возвращается к своей работе сыщика, Фандорин великолепен. Прямо как глоток свежего детективного воздуха
Единая интрига тут лишь одна — как умрет Фандорин. С матерью ребенка все выясняется относительно быстро, она вас удивит и многих порадует. Но что особенно печально, Фандорин больше не Фандорин. Он почти не расследует, почти не думает, он в коме, то помалкивает, то делает детей, то где-то шляется.
В те минуты, когда Фандорин на короткое время возвращается к своей работе сыщика, он великолепен. Вернее, так: оба они великолепны — и Фандорин, и Акунин. Прямо как глоток свежего детективного воздуха. В остальном же вас ждут 420 страниц рассуждений на тему: и белые были не очень, и красные, и черные, и зеленые, но везде были как плохие, так и хорошие люди. Чистая правда, кстати, но от этого не легче.
Ушли красиво Опасные связи, пьянка в катафалке и конец Фандорина : Книги: Культура: Lenta.
ruБорис Акунин спустя 20 лет после выхода первой книги о приключениях Эраста Фандорина выпустил последний роман цикла о знаменитом сыщике. У российской словесности появился новый большой писатель — Алексей Сальников. Его роман «Петровы в гриппе и вокруг него» вошел в шорт-лист премии «Большая книга» и стал лауреатом премии «НОС» (приз жюри критического сообщества). На русский язык перевели роман американского писателя Марка Салливана «Под алыми небесами» — основанную на реальных событиях пронзительную историю любви во время войны.
Борис Акунин «Не прощаюсь» (изд-во «Захаров»)
Когда 1 января Борис Акунин на своей странице в Facebook в качестве новогоднего подарка читателям выложил первую главу нового романа об Эрасте Фандорине, литературная и фанатская общественность подавилась консервированным горошком:
«Это правда последний роман о Фандорине?»
«Фандорин умрет?»
«Его убьют?»
«Давно пора — Акунин как детективщик исписался!»
«Да как Акунин может так поступить с нами и нашим Фандориным?!»
Это далеко не полный список вопросов и соображений, который возник у заинтересованной публики, на протяжении 20 лет (первая книжка про молодого сыщика Эраста Фандорина «Азазель» вышла в 1998 году) следившей за акунинским книжным сериалом. За это время успели вырасти несколько новых поколений любителей нового российского детектива, расплодиться подражатели, а исторический роман-головоломка прочно укрепиться в табели о жанрах современной отечественной словесности. И вот — конец главы, его прощальный поклон.
«Мы с Эрастом Петровичем оба сильно изменились. Теперь читатели с ним прощаются. Я — нет», — написал Борис Акунин в день выхода романа на своей странице в ФБ. Перемены видны уже на уровне жанра: «Не прощаюсь» не детектив. По крайней мере, это не тот детектив фандоринской серии, к которому все привыкли, когда от скорости авторской мысли и сюжетных поворотов вскипает ум и свистит в ушах. Его герой стар и многое пережил (см. 16 предыдущих романов цикла), автор давно уже занимается историей не как детективщик, а почти на профессиональном или по меньшей мере просветительском уровне — понять и объяснить ему важнее, чем развлечь. Поэтому «Не прощаюсь» — объемный и плотный по идеям, а не по действию роман.
И главный герой в нем, по сути, уже не столько Эраст Петрович, сколько Россия времен гражданской войны.
Фандорин ездит по стране и служит для автора чем-то вроде оптического прибора, наводящегося на носителей то одной исторической «правды», то другой. «Белые», «красные», «черные», «зеленые» — все пройдут перед Фандориным (и читателем), всем будет дано право высказаться.
По ходу повествования и фандоринских шатаний Акунин с добросовестностью профессионала развяжет оставшиеся сюжетные узлы: расскажет, кто мать ребенка Эраста Петровича (нужно же оправдать цикл про потомков Фандорина «Внеклассное чтение»), красиво выведет на сцену героя другой серии «Смерть на брудершафт» контрразведчика Алексея Романова. Но сделает это не без доли механистичности, как бы по обязанности.
Ну а поклонникам Фандорина можно разве что напомнить хрестоматийные примеры из истории литературы, когда авторы великодушно оживляли своих героев: Конан Дойл спас Шерлока Холмса от гибели в Рейхенбахском водопаде; Ильф и Петров позволили Остапу Бендеру не умереть от рук Кисы Воробьянинова; даже Януш Леон Вишневский переписал финал «Одиночества в Сети» и подарил герою жизнь.
Вдруг когда-нибудь и Борис Акунин соскучится по Эрасту Петровичу или уступит мольбам публики.
Алексей Сальников «Петровы в гриппе и вокруг него» (изд-во «Редакция Елены Шубиной»)
Роман «Петровы в гриппе и вокруг него» — тот случай, когда любая попытка описания текста убивает его магию. Тем ценнее тот факт, что произведение пока еще мало кому известного писателя Алексея Сальникова добралось до финала такой крупной литературной премии, как «Большая книга», и стала победителем жюри критического сообщества другого важного литературного конкурса — «НОС».
Итак, Петровы — это молодые разведенные, но живущие вместе (не спрашивайте почему) супруги. Он — автослесарь, который рисует комиксы, она — библиотекарь. Их маленький сын не любит читать, но любит играть в телефон. Живут они в Екатеринбурге жизнью обычных маленьких людей. И как обычных людей накануне Нового года их накрывает волна гриппа. С кем не бывает.
Каждый грипп переносит по-своему. Петров на ногах: он сутки колесит по городу, чувствует то волны наступающего жара, то озноб.
Встречает давнего приятеля, отправляется с ним в квартиру к другому приятелю. Но прежде они пьют водку в катафалке на крышке гроба неизвестного им обоим покойника, которого водитель ритуальных услуг не довез до кладбища — по сути украл. На утро Петров просыпается в пустой холодной машине и тихо делает ноги.
Петрова злится на посетителей библиотеки и в гриппозном бреду разрывается между болеющим сыном и желанием зарезать какого-нибудь нехорошего человека (есть парочка на примете). Зарезать — не фигура речи. Она даже с Петровым развелась именно из-за периодически накатывающей на нее жажды крови, которую она сама не может себе объяснить, а потому опасается.
Маленький Петров же болеет тихо и тяжело, и про него лишь понятно, что он очень хочет пойти на елку, но у него такая высокая температура, что в какой-то момент его отцу даже кажется, что сын умирает.
Но эта сюжетная канва не говорит о романе ровным счетом ничего, потому что главное в нем — почти невидимое литературное волшебство, которое сбивает читателя с толку, заставляет возвращаться назад и перечитывать.
Собственно, в книге два главных литературных фокуса, выполненных иллюзионистом Сальниковым на уровне «гений». Первый: язык. Просторечное, местами убогое, раздражающее, графоманское бормотание почему-то вдруг превращается в идеальный художественный язык, ироничный и одновременно полный сострадания к его носителям.
И второй фокус: сюжет, который при всей своей бытовой незатейливости (семья накануне Нового года болеет гриппом) вдруг без всякого шва переходит в мифологию и метафизику, навязчивый приятель оборачивается древним божеством, бессюжетный нарратив — жесткой конструкцией, нехитрый набор персонажей — сложной системой двойничества. Покойники воскресают наконец. И на последней странице романа возникает ощущение, что только что Сорокин и Пелевин побывали в гостях у Мамлеева, а ты почему-то стал свидетелем этой встречи.
Марк Салливан «Под алыми небесами» (перевод Г. Крылова, изд-во «Азбука»)
До того, как американец Марк Салливан взялся за сюжет из итальянской истории Второй мировой войны, он писал триллеры и журналистские расследования.
Поэтому роман «Под алыми небесами» со стилистической точки зрения вышел скорее нейтральным, нежели выдающимся, однако рассказанная в нем абсолютно подлинная история перевешивает любую литературную изысканность.
Итак, Италия, Милан, Вторая мировая, семья Лелла держит магазин изделий из кожи и растит троих детей: двух старших сыновей почти призывного возраста — Пино и Миммо — и маленькую дочь. От греха подальше родители отправляют юношей в школу при монастыре «Каса Альпина», где вместе со священником отцом Ре вчерашние мальчики помогают переправлять евреев через Альпы в Швейцарию. Нацисты догадываются о том, что ученики католической школы чем-то таким занимаются, а кардинал лично этому покровительствует, но не имеют возможности пресечь, хотя и не забывают наведываться с унизительными проверками.
С совершеннолетием Пино возвращается в Милан, где по настоянию родителей поступает в немецкую армию. Вскоре он получает ранение, а выздоровев, становится личным водителем генерала Ганса Лейерса, одной из самых загадочных фигур Третьего рейха: приближенный Гитлера, второй по влиятельности человек в Италии в течение двух последних лет Второй мировой войны.
Одновременно Пино Лелла участвует в итальянском Сопротивлении под именем Наблюдателя.
Но какой же роман без любовной интриги (с той только поправкой, что речь о реальных событиях): Пино сходит с ума по горничной любовницы Лейерса, с которой познакомился еще до того, как Милан разрушили немецкие бомбы. И она отвечает ему взаимностью. Но коллективная победа над фашизмом не всякому сулит торжество жизни над смертью. Пино потеряет близких людей в этой войне и ему потребуется несколько лет, чтобы оправиться от потрясений.
Кажется, что работая журналистом, Марк Салливан научился делать две важные вещи, которые, вероятно, и вывели этот роман в бестселлеры: собирать фактуру и описывать детали. Он не просто разговорил Пино Лелла (уже старика), который предпочитал все эти годы молчать о пережитом, и превратил его историю в роман, но и показал большую войну глазами частного человека. Как это бывает, когда война уже кончилась, а люди продолжают умирать от рук грабителей и мародеров. Когда озверевшая толпа бросается на живых и трупы тех, кого она считает врагами.
Когда при тебе убивают того, кто тебе дороже всех. Похоже именно это качество книги заставило ее полгода держаться в верхних строчках «Топ-100» интернет-магазина «Амазон», собрать 12 000 положительных отзывов, а компанию «Паскаль пикчерс» приобрести права на экранизацию романа. Главную роль в фильме должен сыграть Том Холланд.
«Все от меня ждут „Фандорин, Фандорин“, а я уже двинулся дальше»
3 июля на Букмейте выходит новая книга Бориса Акунина «Просто Маса» — детектив с расширенными иллюстрированными комментариями о японской культуре. Bookmate Journal узнал у автора, как Фандорину удалось стать настоящим народным героем, какие дополнительные возможности открывает электронная версия нового романа, и почему в этот раз он рассказывает о похождениях японца Масахиро Сибаты.
Роман «Просто Маса» сначала вышел в аудиоформате. Теперь к изданию готовятся электронная и бумажная версии. Кроме того, все три формата отличаются по содержанию. Уточните, пожалуйста, с чем это связано?
Они отличаются не по содержанию, а по оформлению и по дополнительным возможностям.
Ведь у каждого формата есть какие-то бонусы, которых нет в других вариантах. Я по своему мировоззрению литературоцентрист. Я считаю, что литературный текст — самое главное и лучшее, что есть на свете. В начале было слово, и потом все время было слово — такая моя позиция. И поэтому всякий раз, когда появлялись и продолжают появляться какие-то новые формы, вроде бы конкурирующие с прозой, они меня не пугают, а наоборот: я на них смотрю как империалист. Я думаю: ага, вот появилось еще одно пространство, которое литература может завоевать и использовать в своих целях. Так что сейчас, когда оформились три вида чтения — традиционное бумажное, электронное и аудио, — меня интересуют возможности каждой из этих сред.
Я пользуюсь всеми ими ситуационно, так же как и многие читатели. Я это знаю, потому что проводил недавно опрос в фейсбуке «Какой вид чтения вы предпочитаете и почему?». Помимо индивидуальных объяснений, есть и общие. Например, чем хороша бумажная книга? Тем, что это вещь — материальный предмет.
Ее можно взять в руки, значит, ее нужно сделать такой, чтобы ее было приятно взять в руки. Во-вторых, она создает ностальгические воспоминания о тех чудесных часах, которые мы все когда-то провели за книгой. В-третьих, что очень важно, бумажную книгу можно подарить. Прийти на день рождения и подарить электронную книгу довольно трудно: ее не завернешь в красивую бумагу и не перевяжешь ленточкой. Бумажная книга обязана быть красивой. Все бумажные книги, которые у меня выходят, иллюстрированные, на хорошей бумаге, с красивой обложкой, чтобы было приятно держать ее дома или давать почитать.
Японию, которую я изображаю в повествовании, можно еще и увидеть. Что касается аудиоформата, здесь использованы все возможности звука: музыка, эффекты… Для проницательного слушателя я туда ввел парочку загадок, которые нужно улавливать на слух. Но не более того, сюжет тот же самый.
Однако самые большие возможности открывает электронная книга. В ней ты попадаешь в целую вселенную, по которой можешь двигаться как хочешь.
Электронный вариант романа «Просто Маса» — это еще и пласт дополнительных маленьких текстов. Такая энциклопедия японской жизни. Многочисленные реалии, отсылки, цитаты, которые есть в тексте — и которые читатель бумажной версии и аудиослушатель чаще всего просто пропускают, — здесь раскрываются. При желании в них можно углубиться. Примерно полторы сотни маленьких эссе пристегнуты к тексту романа. Они что-то объясняют, рассказывают, есть там и игровые вещи. Можно заглядывать в них в процессе чтения или прочитать их как приложение к роману — они собраны в конце книги.
Естественно, очень много картинок, всякой дополнительной изобразительной информации. То есть это книга с совершенно другими возможностями. Мы с редакторами обсуждали и решили в итоге сделать так, чтобы книжку можно было читать без интернета. Но когда мы еще немного продвинемся вперед по технологической части и у нас интернет будет доступен всегда и всюду, я буду делать электронные тексты с работающими ссылками, через которые можно посмотреть кино, послушать музыку, пройти по линкам в смежную литературу.
То есть книжка будет такой орбитальной космической станцией, к которой с разных сторон подсоединены разные модули. Идеальная электронная книга будущего — так я себе ее представляю.
Какой формат предпочитаете вы сами?
Я предпочитаю читать электронные книги. Ну, просто потому что это удобнее — у тебя в кармане целая библиотека. Аудиокниги я слушаю, когда должен долго сидеть за рулем. Это замечательно, не дает клевать носом. Печатная книга у меня сейчас ассоциируется с лежанием на диване или отдыхом — или это что-то, что надо рассматривать: карты, альбомы и так далее.
А вам часто дарят книги?
К счастью, редко. Только друзья дарят свои книги, когда они выходят. Места дома не хватает катастрофически. У меня давно железное правило: если у меня прибавляется одна книга, я с полки одну книгу выкидываю. Сначала было больно, а потом привык. Бумажных книг, которые действительно нужны, не так уж много. Это или ностальгические артефакты, или альбомы, или справочная литература.
Например, сейчас за моей спиной стоит 86 томов «Словаря Брокгауза и Ефрона». Я к ним привык, они радуют меня своим видом, и работать с ними в бумаге пока удобнее, чем в электронном виде.
Если коротко, то почему читателям должны быть интересны похождения японца Масахиро Сибаты? За что его могут полюбить новички, незнакомые с приключениями Фандорина?
Насчет новичков не знаю. Новичкам пусть расскажут про Масу мои читатели. Я ведь своими книгами пытаюсь создать некую вселенную, целый мир. Каждая дополнительная книжка — планета или звезда в этой вселенной. Если человек в нее погружен, ему интересней жить в моем мире, потому что он понимает не только жизнь одной планеты, но и то, как это связано со всем Млечным Путем. Там есть всякие неочевидные связи, аллюзии, перекинуты мостики.
В основном я, конечно, адресуюсь к своим читателям, которых у меня, слава богу, довольно много. В этом смысле я давно уже распоясался — я тот отличник, на которого работает зачетка.
Я знаю, что есть читатели, которые готовы от меня стерпеть какие-то фокусы, эксперименты, какие-то мои собственные аффектации. Потому что у нас есть опыт долгих отношений, некий кредит доверия. Я могу себе позволить отклоняться от своей железнодорожной колеи, которая меня давно уже сильно достала. Все от меня ждут «Фандорин, Фандорин, Фандорин», а я уже двинулся дальше, я уже другой, меня интересуют другие вещи. Но кто любит Фандорина, тому будет интересно почитать и про Масу. Кстати говоря, у Масы поклонников как у персонажа не меньше, чем у Фандорина. Ну а кто любит Японию, прочитает из-за японской линии.
Как у япониста, нет ли у вас амбиций создать полноценную энциклопедию о Японии или отдельных сферах жизни, которая не будет привязана к художественному произведению?
Простой ответ — нет. Я уже 20 лет профессионально Японией не занимаюсь. Я утратил квалификацию, от япониста остался только японофил. Думаю, что не смог бы сейчас написать такую книгу или это потребовало бы от меня оставить все другие дела и долго заниматься только этим.
Я к такому не готов и уверен: есть люди, которые могут сделать это профессионально лучше меня.
Тем не менее действие книги происходит в Японии. Почему Маса решил туда вернуться?
Потому что мне, как автору, захотелось вернуться в Японию. Я там очень давно не был и не знаю, попаду ли [еще раз]. Я люблю Японию. Это очень простое, одномерное чувство. Не такое, скажем, как к моей собственной стране. Потому что от России я видел как много хорошего, так и много плохого. Поэтому я за что-то ее люблю, а за что-то нет. От Японии же я видел только хорошее. Про это и роман.
В «Просто Масе» очень много воров и вообще преступников — благородных и не очень. Не могли бы вы объяснить, какое место вообще они занимали и занимают в японском обществе? Как ситуация отличается от западной?
Якудза — особый феномен. Даже не знаю, с чем сравнить. С легендой о Робин Гуде? Такими, во всяком случае, они хотят выглядеть. У нас, мол, своя твердая этика, просто другая. По-русски, впрочем, такая этика называется «жизнь по понятиям», и бандиты — они все равно бандиты, хотя бы и в Японии. Паразитируют на человеческих пороках и лазейках в законодательстве. Но покрасоваться любят. И умеют, это правда.
Маса всегда был, скорее, реалистом, а в некоторых случаях даже и циником. Это видно и в новом романе. Где предел его цинизма? И как так получается, что он все равно служит добру?
Не знаю. По-моему, он романтик. И с чего вы взяли, что циник не может служить добру? Еще как может. Как, впрочем, и романтик — злу.
Насколько сложно было писать про второстепенного персонажа, когда главного нет вовсе? Что нужно было допридумать в характере Масы, в его биографии?
Ничего не надо было придумывать. Он сам мне все рассказал. С ним намного легче и комфортнее, чем с Эрастом Петровичем. С женщинами только странными все время связывается. Мнит себя большим специалистом по женскому вопросу, а на самом деле не умнее Фандорина.
Литературный критик Галина Юзефович как-то назвала Эраста Фандорина единственным по-настоящему народным героем в постсоветской литературе. Как, на ваш взгляд, Фандорину удалось им стать?
Я думаю, очень просто — отсутствие конкуренции. Дело в том, что в русской литературе не сложилось традиции массовой коммерческой прозы. До революции просто не успели, да и вообще там тон задавала большая литература, которую интересовали не приключения, а страдания.
Страдания — это прекрасно, это возвышает душу, но людям хочется и отдохнуть. А там, кроме Крестовского или Чарской, читать было особенно нечего. Поэтому читали в лучшем случае Холмса, а в худшем — про Пинкертона. В советские же времена не было книжного рынка и коммерческой литературы. Кроме того, обязательная идеологичность делала героев очень скучными и предсказуемыми. Трудно себе представить, что дети будут играть в майора Пронина, да?
Когда в 1990-е годы я решил, что буду делать приключенческую литературу, мне было понятно, что в стране возникает средний класс, которого раньше не было.
Ему нужны свои развлечения, своя литература, он начинает себя осознавать. И на самом деле вот тогда, в конце 1990-х, каких-то серьезных попыток создать харизматичного сериального героя не предпринималось, поэтому сделать это было нетрудно.
Если говорить о формуле, ты берешь те качества, которые не присущи данному этносу, но по которым он тоскует на подсознательном уровне. Это должны быть те качества, которые ощущаются как дефицитные, к которым люди внутренне тянутся. Как притяжение полов. Берешь героя, который очень сдержан в очень несдержанной стране; который живет по твердым правилам в стране, которая привыкла правила всегда обходить; человек, у которого главная черта — understatement — сказать меньше, чем сделать, это очень нерусская черта. По-русски — рвануть рубаху на груди, изобразить больше любви, чем есть на самом деле и тому подобное. Фандорин в этом смысле не про сильные слова, а про сильные чувства. Не любовь, которая про себя кричит, а которая молчит, но при этом ясно, что это очень мощное чувство.
Мне кажется, что на уровне молекулярном все сводится к этому. Многим читателям понравился Фандорин, потому что они ощущали внутреннюю тоску вот по такому персонажу. Так я себе это объясняю.
Расскажите про эксперимент, который вы провели в 2007 году, когда вышла широко рекламируемая книга Анатолия Брусникина «Девятный спас». Тираж разошелся хорошо, но до славы Фандорина автору было далеко. Несколько лет спустя вы признались, что и за Анатолием, и за другим многообещающим писателем, Анной Борисовой, стояли вы. К каким выводам вы пришли после этого литературного эксперимента? Что за всем этим стояло?
Несколько вещей. Во-первых, моя вечная проблема — это кризис перепроизводства. Поскольку я ничем в жизни не занимаюсь кроме сочинения книжек, и это не работа, а развлечение, мне не нужны выходные. У меня разработано такое ноу-хау: я одновременно пишу три книги и если чувствую, что мне одна из них начинает немного надоедать, то просто переключаюсь на вторую, а потом на третью.
Я пишу больше книг, чем способен прочитать мой читатель.
У меня были разговоры с издателями, что каждой книжке, когда она выходит, нужно дать возможность подышать — побыть в одиночестве. И идея была: а что, если мне ввести альтернативных авторов, которые не будут толкаться на рынке под моим именем, а будут существовать сами по себе?
Второе — я стал жертвой читательских ожиданий. Меня вписали в определенную ячейку и стали ждать от меня литературы определенного рода, ласкающей и непременно западнической. Мне захотелось писать по-другому. Не так, чтобы читатель открывал книжку и начинал ждать, когда там про Фандорина начнется.
Я обратился к владельцу издательства АСТ Якову Хелемскому, азартному человеку, который очень любит книги. Мы договорились, что об этом издательском эксперименте будем знать только мы, и больше никто. Мы запустили двух авторов: славянофила Анатолия Брусникина и московскую дамочку Анну Борисову. Вообще надо сказать, что с русскими издателями работать интереснее, чем с западными.
Потому что русский издатель — это чаще всего человек, который сам принимает решение. Все риски его собственные. Он готов, ему интересно. На Западе это такой человек на зарплате, который рисковать, как правило, не готов. В России в этом смысле динамичнее.
Мы попробовали два разных пути. В раскрутку романа Брусникина вложили какие-то безумные деньги, заклеили всю Москву так, что меня уже тошнило от него: он висел на каждой автобусной остановке. Было продано 700 тысяч экземпляров, что, конечно, невероятно для первого романа. Анна Борисова, в которую не вложили ничего, продала, не помню точно, что-то около 50 тысяч экземпляров. Книгу разослали лидерам мнений, которым читатель доверял. Им понравилось, они что-то написали, и цитаты вынесли на обложку. Этого оказалось достаточно. Да, не 700 тысяч, зато это была чистая прибыль. Оба варианта интересно сработали. Ну и в целом мне было приятно и занятно писать по-другому с литературной точки зрения.
Не можем не спросить об актуальном для всех нас — в марте вы перенесли коронавирусную инфекцию.
Пост, посвященный этому, тоже набрал тысячи комментариев. Среди прочего вы сказали, что стоит рассматривать эпидемию как стимул для развития взаимовыручки и организованности. Прошло почти три месяца. Изменилась ли ваша позиция?
Мне кажется, многие страны переусердствовали и принесли себе вреда больше, чем сама эпидемия. В некоторых решениях не было никакого чувства меры, совершено огромное количество ошибок. За это придется тяжело расплачиваться. Я имею в виду даже не потерю работы и разорение для огромного количества людей и не угрозу массового голода в странах третьего мира, где для людей остаться без работы — вопрос жизни и смерти. Я говорю сейчас про людей, которые умрут из-за того, что в течение этих трех месяцев вся медицина была сосредоточена только на эпидемии и осталось огромное количество обычных больных, которым не сделали операции, которые не прошли онкологические проверки и так далее. Огромное количество людей, которые психически неустойчивы, сейчас просто сошли с винта.
И вернутся ли они обратно к нормальной жизни — непонятно. Это все, как мне кажется, надо было с самого начала учитывать и продумывать.
Я посмотрел статистику в Англии, а это не такая большая страна, так здесь из-за коронавируса было отменено и отложено два миллиона операций. Это значит, что многих из этих людей, возможно, нельзя будет уже спасти. Если, не дай бог, будет вторая волна, я надеюсь, общество будет лучше подготовлено и поведет себя разумнее.
И последнее. В книге «Алмазная колесница» Эраст Фандорин говорит: «Конституция — вот единственное спасение». А что вы сами чувствуете сейчас, накануне голосования о поправках к Конституции?
Ничего, кроме раздражения. Можно было выбрать разные способы оформить пожизненную диктатуру Путина, но эти люди выбрали самый бесстыжий и бездарный. Голосовать, конечно, не буду. Мне кажется, принять участие в этом голосовании, даже высказавшись против, означает признать легитимность этого цирка.
Нет уж, пусть сами играются в свои наперстки.
Тринадцатый Фандорин — РИА Новости, 26.05.2021
Уже приходилось писать, что Акунин – единственный российский писатель с 1991 года, кто сумел создать общенационального литературного героя. Герой – это не просто персонаж, а предмет любви, восхищения, подражания: вообще-то довольно редкий случай в истории любого общества. Но случай этот все-таки случился. Спросите наугад десять человек на улице, кто такой Фандорин, и есть шанс, что все десять хоть что-то, но скажут. Тут надо задуматься – а до 1991 года такие герои были? Разве что Штирлиц, но это уже другой феномен, кино и телевидение. Создатель героя, Юлиан Семенов, до популярности чисто литературной, такой, как у Акунина, не дотягивал.
Первый Фандорин («Азазель») появился в 1998 году. Героя без эпохи не бывает. Наверное, то была не просто нижняя точка тех самых девяностых, а уже такая, когда все знали, что «все это» не может не кончиться. В такой отчаянной ситуации в Англии появился Джеймс Бонд – когда колониальная империя разваливалась, продукты продавались по карточкам, а британскую разведку сотрясали поражения. Бонд был утешителем и лучом надежды, олицетворением сохраненной и возрожденной национальной гордости.
Примерно тем же стал Эраст Петрович Фандорин, хоть и не без российской специфики. Началось все, конечно, с вызова: читателя надо встряхнуть чем-то явно неприемлемым, только после этого успех возможен. «Герой по имени Эраст? Я тогда подумал – ну, это пишет литературный самоубийца», говорил мне один весьма квалифицированный издатель. Далее, Эраст Фандорин служил поначалу в жандармах. Тоже – для кого-то – вызов. Но все получилось именно потому, что Акунин не вписался в толпу, а сделал что-то уникальное.
Ключом к успеху можно было бы считать характерную для Акунина влюбленную игру с русской литературой. Все его творчество, а оно к сегодняшнему дню внушительно, это вот такая игра – то с Чеховым, то с Достоевским, то с Толстым или Лесковым. Эраст – это из «Бедной Лизы» Карамзина, между прочим. Но есть и второй ключ к той же двери – дело в дворянском происхождении героя. Опять Гринев из «Капитанской дочки».
Из бедных дворян, бедный – но честный.
Вот что сработало. Над тонущими в болоте звериного рынка орденоносными инженерами-оборонщиками, бывшими научными работниками, писателями – 90-е годы ведь унижали и затаптывали лучших, элиту – возник, возродился, дал надежду знакомый по русской классике образ настоящего… Фандорина. Он был нужен, чтобы уцелеть среди всплывшей на гребень волны человеческой грязи. Потому что можно жить без зарплаты. Но без идеала и надежды – нельзя.
Да, предельно грамотная и точная работа Акунина с русской историей, которая тогда только входила в моду – это тоже фактор успеха. Но посмотрите, вот появившийся еще до Фандорина, сделанный Леонидом Юзефовичем сыщик Путилин – абсолютно реальный исторический персонаж, да и выписанный точно и реалистично. И вот сцена: Путилин гонится по обширной ночной квартире за злоумышленником, он голоден и устал – и схватывает рукой с тарелки на кухне не доеденные лакеем (лакеем!) остывшие макароны, запихивает в рот. Сцена вполне человеческая, сыск – работа не всегда чистая.
Но чтобы такое сделал Фандорин? Он герой все-таки. И в этом все дело. За это его и любят. В жизни вообще кто-то должен быть чуть выше тебя – а если не в жизни, то в книге.
Нынешняя книга про Фандорина по счету получается тринадцатая, если считать предыдущий (и великолепный) сборник «Нефритовые четки» за одну книгу. Читателя в этот раз ждет множество испытаний. Фандорин в 1911 году, то есть в пятьдесят пять лет? В тяжелой ситуации – за кулисами театра, где он оказывается абсолютно не готовым в зыбкости и иллюзорности происходящего?
А это происходит вполне понятная вещь. Акунин давно уже мастер, испытывавший себя во множестве жанров и стилей, но герой его – тоже мастер и уже давно зажил своей жизнью. С каждой книгой он все более живой и настоящий, как бы ни пытался когда-то автор вогнать его в определенные рамки «проекта».
«Проект» — это понятно что. У всех книг о Фандорине должны быть какие-то общие узнаваемые черты. У всех книг о магистре Фандорине-младшем – другие черты, читатель именно их и ждет.
Акунин вообще склонен писать по схеме, сухо и жестко, как бы боясь собственных чувств. Или это то, что он пытается делать. Допустим, его «роман-кино» был не просто задуман как сценарий, а это и есть сценарий, так и воспринимается. А вот «Сокол и ласточка» — какая уж там сухость и жесткость, более нежную вещь и представить себе трудно. Или проект «Пелагия», начавшийся параллельно с проектом «Фандорин» — это, теоретически, более высококлассная литература, более тонкая вещь, чем «военные» фандоринские приключения. Но то – замысел, а вот в «Нефритовых четках» есть совершенно удивительная повесть о Фандорине среди староверов-самоубийц, и тут никакой Пелагии не надо.
Итак, Эраст Петрович, оставаясь все тем же героем, создаст для своих поклонников серьезную проблему: понять, почувствовать, что он изменился. Впрочем, читатель всегда растет вместе с автором, так что и с тринадцатым Фандориным у читателя должно все получиться.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
Акунин воскресил Фандорина, чтобы убить его окончательно.
Окончательно?Финальная, как заявлено автором, книга про Эраста Фандорина, носит название «Не прощаюсь», как бы сразу намекая нам на то, что нет ничего окончательного и бесповоротного. Герой уже умер в предыдущем романе «Черный город» и можно было бы на этом закончить, но, конечно, всем хотелось, чтобы Эраст Петрович выжил вопреки всем законам природы и продолжил свои приключения.
Безусловно, и мне очень интересно было посмотреть на то, как воспримет «благородный муж» революцию с ее идеалами и реальным воплощением. Ну и просто хотелось почитать очередной умный, изящный и ироничный роман Акунина. Погружение в «мир Фандорина» для меня всегда было как глоток хорошего вкусного вина. Я не отношусь к тем, кто считает, что это литература низкого жанра. Я всегда находил достаточным уровень глубины этих произведений, пусть и помещенных в на первый взгляд яркую детективную упаковку.
А вот автору, похоже, герой действительно поднадоел и захотелось чего-то другого.
Расширить рамки серии. Перемешать ее с другими своими сериями. И в последней книге он нас даже не балует тотальным присутствием главного героя. Появляется дополнительный герой – Алексей Романов. Тем, кто читал «Смерть на брудершафт» или «Шпионский роман» этот герой хорошо известен. А вот для всех остальных, думаю, совсем непонятно, почему вдруг на какое-то время фокус внимания автора переключается на непонятную боковую сюжетную линию. И переключается основательно на приличное количество страниц.
Что происходит в романе? Фандорин, чудесным образом (не без участия восточной медицины и усилий верного Масы) воскресший после гибели в бакинской истории, находит себя в России 1918 года и с ужасом пытается понять, что случилось с его любимой Родиной и что вообще происходит. Хочет разобраться, на чьей стороне правда. И какую сторону принять.
Активно появляются на страницах романа и реальные исторические персонажи – Борис Савинков (Саввинов), Владимир Зенонович Май-Маевский (Гай-Гаевский) также известный многим по знаменитому советскому фильму «Адъютант его превосходительства», где его играл Владислав Стржельчик.
Есть тут и тот самый адъютант, которого в фильме сыграл Юрий Соломин. И история с литерным поездом, показанная в фильме тут тоже присутствует. Мне даже захотелось пересмотреть кино после прочтения романа.
Акунин и нам предлагает в этом разобраться и окунает нас в мир и анархистов, и чекистов, и белых офицеров-заговорщиков, и просто бандитов, и наконец регулярных частей Белой Армии. И везде интриги, борьба за власть, обман, коррупция, преследование мелких интересов, предательство.
В итоге Эраст Петрович приходит к выводу, что правды нет ни у кого: ни у красных, ни у зеленых, ни у черных, ни даже у белых, которым, казалось бы, Фандорин должен был симпатизировать в первую очередь. И принимает решение покинуть Россию.
Как бы в награду за потерянную Родину судьба дарит ему позднюю любовь в лице Моны. Фандорин женится. Наконец-то становится отцом. И на наших глазах из «благородного мужа» начинает превращаться в мужа обыкновенного. Утратив мощную энергию из супергероя постепенно переходит в статус обывателя.
И все должно было сложиться хорошо в этом детективе, постепенно превращающемся в мелодраму. Намечен отъезд за границу с молодой женой, ребенком и Масой. И самый сложный выбор, стоящий перед героями уже не быть или быть, а в какую страну эмигрировать из разваливающейся России.
Но, разумеется, не тут-то было. Очередное дело, подсунутое Фандорину под возвышенные слова об офицерской чести и судьбе Родины, очередной благородный порыв, к которому его намеренно толкают. И в итоге – подстроенная гибель главного героя.
Самое время расстраиваться и оплакивать нелепую кончину Эраста Петровича.
Но почему-то не верится в то, что наш герой снова реально погиб.
Название романа, как я уже говорил, намекает на то, что не все так однозначно. Это, как говорил Фандорин, р-раз.
Автор так подводит нас к этому моменту, что проницательный читатель, как говорится, не может не догадаться заранее, что герою угрожает опасность, и что злодеи приготовили ему ловушку. Читая сцену подготовки к отъезду Фандорина на дрезине, мы понимаем, что что-то тут не чисто.
Вряд ли и Фандорин этого не понимал. Это д-два.
И мы не видим сами сцену гибели «благородного мужа». Все, что произошло описано третьими лицами, которых при происшествии не было. Все это некие косвенные доказательства. Очевидцев нет. Это т-три.
Так что очень вероятно что полюбившийся так многим герой снова встретится нам в будущем и еще поборется со злодеями, врагами рода человеческого в целом и России в частности.
Кому читать книгу Бориса Акунина «Не прощаюсь»:
- Тем, кто любит Фандорина. Даже несмотря на то, что любимый герой присутствует в романе не во всех его частях, это все равно Фандорин с его благородными поступками, острым умом и интересными сентенциями о жизни и смыслах.
- Тем, кто любит вообще Акунина и его другие циклы – вы найдете тут знакомых героев.
- Тем, кто любит исторические романы и увлекается историей России начала 20 века. Только не забывать, что при всей основательности акунинского подхода к историческим моментам это все-таки художественное произведение.
Тимур Асланов, главный редактор журнала «Пресс-служба», www.timuraslanov.ru
Эраст Фандорин — Книжная серия на заказ
Ссылки на книги приведут вас на Amazon. Как партнер Amazon, я зарабатываю деньги на соответствующих покупках.Издание Ордена Эраста Фандорина Загадочные книги
Эраст Петрович Фандорин — научно-фантастический российский сыщик XIX века и герой, главный герой серии российских исторических детективных книг Бориса Акунина. Борис Акунин — это записанное имя Григория Чхартишвили, родившегося в Республике Атланта в 1956 году.Филолог, публицист, критик, переводчик японского языка. Акунин опубликовал свои первые детективы в 1998 году и, несомненно, стал, вероятно, самым читаемым писателем в России. Эраст Фандорин — сыщик XIX века в Санкт-Петербурге, Россия. В каждом романе Фандорин упоминается как мастер и эксперт по укрывательству, что он использует, чтобы интегрировать укрытия для уголовных преступников, а также в слежку.
Романы из цикла «Эраст Фандорин» переведены более чем на 30 языков.
Книга № 1 Зимняя королева
В этой серии рассказывается история, произошедшая в Москве в мае 1876 года. Что может привести к тому, что опытный студент из очень обеспеченной семьи застрелит его на глазах у гуляющей публики? Предполагается, что причиной являются скука и упадок. Но молодой сыщик Эраст Фандорин не доволен окончательным результатом, что эта кончина является открытым и закрытым случаем, и не использует оригинальную детективную работу, проделанную участком для благой цели.Странное и душераздирающее самоубийство вскоре связано с конкретным случаем убийства, свидетелем которого стал сам Фандорин. Рассчитывая на свою уверенную чистую интуицию, проницательный детектив попадает в расследование, ведущее его через европейские страны, в результате чего он оказывается в центре огромного заговора с самыми серьезными последствиями.
Книга № 2 Турецкий гамбит
Это происходит в 1877 году, когда разгорелась битва между Россией и Османской империей.
В опасной обстановке российской полевой вооруженной службы Эраст Фандорин, бывший дипломат и выдающийся детектив Эраст Фандорин наткнулся на свое самое запутанное дело.Его осложнения только усугубляются существованием Варьи Суворовой, роковой критичной и действительно великолепной женщины с новаторскими убеждениями, которая, возможно, скрыла себя как мужчина, чтобы иметь возможность снова вместе со своим уважаемым женихом и товарищем. Несмотря на то, что Фандорин спасет ей жизнь, Варя с трудом может поблагодарить такого лакея престола за его старания. Тем не менее, когда жениху Вари предъявляют обвинение в шпионаже и казнят, ей следует подумать о Фандорине, чтобы обнаружить настоящего виновника, — квест, который заставляет ее считаться с его храбростью, детективным умом и проницательным взглядом.
Книга № 3 Убийство на Левиафане
Эта история находится в Париже 1878 года. Своеобразный антиквар по имени лорд Литтлби и его 10 слуг просто убиты в поместье Литтлби на улице де Гренель, а бесценный индийский шарф отсутствует.
Комиссар полиции по имени Папа Гош извлекает с поля преступления лишь одну часть доказательства — золотой ключик в форме кита. Гош быстро приходит к выводу, что этот ключ на самом деле является проходом для «Левиафана», массивного парохода, который вскоре отправится из Саутгемптона в свое первое путешествие в Калькутту.Убийца должен быть между его путешественниками.
В Каире на корабль садится молодой российский дипломат с огромной копной седых волос, никем не иначе как Эраст Фандорин, известный детектив из книги Бориса Акунина «Зимняя королева». Сыщик соединяется с силами с Гошем, чтобы выяснить, кто из 10 незарегистрированных путешественников на Левиафане определенно является колоссальной улицей Гренель.
Показывая свою шляпу Агате Кристи, Акунин собирает разноцветную группу подозреваемых, в том числе обманчивого японского врача, профессора, специализирующегося на исключительных индийских артефактах, выжидающей швейцарской леди и английского аристократа, жаждущего накопления азиатских знаний.
сокровища, все, кто связаны вместе, пока преступление не будет установлено.По мере того как «Левиафан» движется к Калькутте, Фандорину непременно удастся расследовать Гош и выяснить, кто убийца, даже если пассажиры корабля будут убиты один за другим. В настоящее время всемирная сенсация, новейшее средство переворачивания страниц Бориса Акунина переносит читателя в великолепное небезопасное прошлое в витиевато атмосферной истории о неизвестности на берегу океана.
Книга № 4 Смерть Ахилла
В 1882 году, сразу после 6 лет международных путешествий и предприятий, известный дипломат и исследователь Эраст Фандорин возвращается в Москву, расположенную в центре России-матушки.Его возвращение в Москву определенно не мирно. На курорте, где он и его преданный, но дерзкий слуга Маса, был обнаружен мертвым старый военный товарищ Фандорина, генерал Мишель Соболев, который упал в кресло от очевидного сердечного приступа. Но Фандорин считает это ненормальной причиной. Его обвинения приводят его в спальню потрясающей певицы, не совсем куртизанки по имени Ванда.
Очевидно, в постели Ванды генерал доверительно испустил свой последний миг.
В 2005 году еще два романа Фандорина «Турецкий гамбит» и «Статский советник» были преобразованы в высокобюджетные фильмы Филиппа Янковского и Джаника Файзиева. «Турецкий гамбит» получил 3 награды «Золотой орел» за лучший художественный дизайн, дизайн костюмов и монтаж фильмов, а «Государственный советник» получил 2 награды за лучшую мужскую роль Никиту Михалкова и за лучшего актера второго плана Константина Хабенского).
Ying and Yan дополнительно исполнялись на сцене в России, причем обе одинаковые версии исполнялись подряд в течение 2 дней подряд.Они исполнились с критическим одобрением. Незадолго до сентября 2006 года почти все фильмы, спектакли и телепрограммы Эраста Фандорина выпускались исключительно на русском языке.
Британская ассоциация криминальных писателей отобрала Акунина на премию «Кинжал» в 2003 году за книгу «Зимняя королева», которая является переводом романа «Азазель».
«Убийство на Левиафане» было выбрано в качестве лучшего европейского криминального романа на церемонии вручения премии Гамшу в 2005 году. «Коронация» или «Последний из романов» заслужила российскую антибукеровскую премию 2000 года по классификации братьев Карамазовых.В 2012 году писатель Борис Акунин заявил в собственном блоге, что его книга «Бриллиантовая колесница» будет адаптирована в рамках проекта создания телесериалов Central Collaboration. Планируется, что режиссером сериала станет Сергей Урсуляк.
Смерть Ахилла: Эраст Фандорин 4 (Тайны Эраста Фандорина)
ГЛАВА ПЕРВАЯВ которой звенья совпадений вплетены в цепь судьбы
УТРЕННИЙ ПОЕЗД из Санкт-Петербурга.Петербург, все еще окутанный клубами дыма от своего локомотива, едва остановился на перроне Николаевского вокзала, и кондукторы только что развернули короткие лестничные марши и приподняли фуражки в знак приветствия, как молодой человек надел в весьма примечательном стиле выпрыгнул из одного из первоклассных вагонов.
Казалось, он вырос прямо из какой-то фотографии в парижском журнале, посвященной славе летней моды 1882 года: легкий костюм из дикого шелка песочного цвета, широкополая шляпа из итальянской соломы, туфли с острым носком, белые гетры с серебряными кнопками, а в руке элегантная трость с ручкой, тоже серебряной.Однако внимание привлекла не столько шикарная одежда пассажира, сколько его телосложение, которое было весьма импозантным, можно даже сказать впечатляющим. Молодой человек был высокого роста, с подтянутой фигурой и широкими плечами. Он смотрел на мир ясными голубыми глазами, и его тонкие усы с завитыми кончиками необычайно хорошо сочетались с его обычными чертами лица, среди которых была одна отличительная особенность — аккуратно зачесанные черные волосы с интригующим серебристо-серым оттенком на висках. Носильщики быстро разгрузили багаж молодого человека, что само по себе заслуживает особого упоминания.Помимо чемоданов и дорожных сумок, на платформу вынесли складной трехколесный велосипед, набор гимнастических гирь и связки книг на разных языках.
Последним из экипажа вышел невысокий кривоногий восточный джентльмен, компактного телосложения, чрезвычайно торжественного лица и пухлых щек. Он был одет в зеленую ливрею, диссонирующую в сочетании с деревянными сандалиями и ярким бумажным веером, висевшим у него на шее на шелковой веревке. Этот приземистый человек сжимал четырехугольный лакированный ящик, в котором росла крошечная сосна, и искал весь мир так, словно его привезли на Московский вокзал из царства лилипутов.С любопытным возбуждением окинув взглядом явно скучные строения железнодорожного вокзала, молодой человек вдохнул закопченный станционный воздух и прошептал: «Боже мой, шесть долгих лет». Однако ему не разрешили надолго предаваться своим мечтам. Пассажиров петербургского поезда уже подстерегали извозчики, большинство из которых были привязаны к различным московским гостиницам. За красивого темноволосого джентльмена, казавшегося самым желанным клиентом, к битве присоединились рыцари дороги из четырех отелей, считавшихся самыми шикарными в старой столице России: Метрополь, Лоскутная, Дрезденская и Дюссо.
«Оставайтесь в Метрополе, сэр!» — воскликнул первый таксист. «Абсолютно современный отель в подлинно европейском стиле! А в люксе есть специальная кладовка для вашего китайца! »
«Он не китаец, а японец», — объяснил молодой человек, при этом обнаружив, что он говорил с легким заиканием. «И я бы предпочел, чтобы он поселился со мной».
«Тогда ваша честь должна приехать к нам на Лоскутную», — сказал следующий таксист, отталкивая своего конкурента в сторону.«Если вы возьмете номер за пять рублей и больше, мы отвезем вас бесплатно. Я доставлю тебя туда быстро, как подмигивание! »
«Я однажды останавливался в Лоскутной», — заявил молодой человек. «Хороший отель».
«Что бы вы хотели от этого старого муравейника, ваша честь?» — сказал третий таксист, вступая в бой. «Наш Дрезден — идеальная гавань тишины и покоя, к тому же такая элегантная — а окна выходят на Тверскую улицу, прямо на дом Его Превосходительства губернатора».
При этом пассажир насторожился.
«Действительно? Это удобнее всего. Видите ли, просто так получилось, что я буду работать на Его Превосходительство. Думаю, возможно… »
« Привет, ваша честь! » крикнул последний из таксистов, молодой денди в малиновом жилете, с волосами, расчесанными на пробор и блестящими так тщательно, что они блестели, как зеркало. «В Дюссо останавливались все лучшие писатели — Достоевский и граф Толстой, даже сам господин Крестовский».
Этот психолог из гостиничного бизнеса заметил пачки книг и хорошо выбрал свою уловку.Красивый темноволосый молодой человек ахнул.
«Даже граф Толстой?»
«Ну, конечно, Его Превосходительство прямиком подходит к нам первым делом, как только приезжает в Москву». Багровый таксист уже подобрал два чемодана. Он бодро рявкнул на японца: «Неси, ходунки, следуй за мной!»
«Хорошо, тогда это будет Дюссо», — сказал молодой человек, пожав плечами, не подозревая, что это решение станет первым звеном в роковой цепи последующих событий.
«Ах, Маса, как изменилась Москва», — повторял красавец-пассажир снова и снова по-японски, постоянно вертясь на кожаном сиденье дрожок. «Я с трудом узнаю это. Дорога полностью вымощена булыжником, в отличие от Токио. А сколько там чистых людей! Смотри, там трамвай, запряженный лошадьми; он следует по фиксированному маршруту. Да ведь наверху, в «Империале» дама! Раньше никогда не позволяли дам подняться наверх. Из чувства приличия «.
«Почему, хозяин?» — спросил Маса, полное имя которого было Масахиро Сибата.
«Ну, естественно, чтобы никто на нижнем уровне не мог подглядывать, пока женщина поднимается по ступенькам».
«Европейская глупость и варварство», — пожал плечами слуга. «И мне есть что сказать вам, хозяин. Как только мы приедем в гостиницу, нам нужно немедленно вызвать для вас куртизанку, и она тоже должна быть первоклассной. Мне подойдет третий класс. Женщины здесь хорошие. Высокий и толстый. Намного лучше, чем японские женщины ».
«Вы прекратите свою ерунду!» — сердито сказал молодой человек.
«Это отвратительно». Японец неодобрительно покачал головой.
«Как долго вы можете продолжать тосковать по Мидори-сан? Бессмысленно вздыхать над женщиной, которую ты больше никогда не увидишь ».
Тем не менее, его хозяин снова вздохнул, а затем еще раз, после чего, явно ища отвлечения от своих меланхолических мыслей, он повернулся к таксисту (в это время они проезжали мимо Страстного монастыря) и спросил: «Чья статуя это что они выставили на бульваре? Конечно, не лорд Байрон?
«Это Пушкин, Александр Сергеевич Пушкин», — укоризненно сказал водитель, поворачиваясь на этом слове.Молодой человек покраснел и снова начал болтать своему невысокому косоглазому спутнику на этом странном иностранном языке. Единственное слово, которое таксист смог разобрать, было «Пусикин», повторенное трижды.
Отель Dusseaux содержался в стиле лучших парижских отелей — с ливреями швейцара у главного входа, просторным вестибюлем с азалиями и магнолиями, растущими в кадках, и собственным рестораном.
Пассажир петербургского поезда взял хороший шеструблёвый номер с окнами, выходящими на Театральный переулок, расписался в реестре как коллежский асессор Эраст Петрович Фандорин и с любопытством подошел к большой доске, на которой были написаны имена гостей отеля. мел, по-европейски.Вверху большими буквами с крючками и свитками была написана дата: пятница, 25 июня — vendredi 7 juillet. Чуть ниже, на самом видном месте, каллиграфическая надпись: генерал-адъютант и генерал от инфантерии М.Д. Соболев — Нет. 47.
«Не верю!» — воскликнул коллежский асессор. «Какая удача!» Повернувшись к секретарю в приемной, он спросил: «Его превосходительство сейчас дома? Он мой старый знакомый! »
«Да, действительно, сэр», — сказал клерк с поклоном.«Его превосходительство прибыл только вчера. Со своей свитой. Они заняли всю угловую секцию; все, что находится за этой дверью, принадлежит им. Но он все еще спит, и нам велено не беспокоить его, сэр.
«Мишель? В половине девятого утра? — изумленно воскликнул Фандорин.
«Это не похоже на него. Но потом, я полагаю, люди меняются. Будьте любезны сообщить генералу, что я нахожусь в номере номер двадцать — он наверняка захочет меня видеть. Молодой человек повернулся, чтобы уйти, но именно в этот момент произошло совпадение, которому суждено было стать вторым звеном в хитро сотканном судьбе узоре.Дверь, ведущая в коридор, занимаемый высоким гостем, вдруг приоткрылась, и из нее выглянул казачий офицер с темными бровями, длинным чубом, орлиным носом и впалыми щеками, посиневшими от небритой щетины.
«Эй, дружище!» — проревел он, нетерпеливо потрясая листом бумаги. «Пошлите эту телеграмму на телеграф для отправки. Теперь посмотри живее! »
«Гукмасов, это ты?» — сказал Эраст Петрович, широко раскинув руки в радостном приветствии. «После всех этих лет! Все еще играете Патрокла перед нашим Ахиллом? И уже капитан! Поздравляю! »
Это громкое заявление, однако, не произвело никакого впечатления на казачьего офицера, а если и произвело, то оно было неблагоприятным.
Капитан окинул юного денди испепеляющим взглядом черных цыганских глаз и захлопнул дверь, не сказав больше ни слова. Фандорин застыл на месте, раскинув руки в разные стороны в нелепой позе — как будто он собирался пуститься в танец, но передумал. «Да, конечно», — смущенно пробормотал он. «Все действительно изменилось. Не только город, но и люди ».
«Вы будете заказывать завтрак в люкс, сэр?» — спросил служащий в приемной, сделав вид, что не заметил замешательства коллежского асессора.
«Нет, не буду», — ответил гость. «Пусть вместо этого они принесут из подвала ведро со льдом. Фактически, сделайте это-два ведра «. —Этот текст относится к альтернативному изданию kindle_edition.
Введение — Элиот Боренштейн
Всего через два года после выхода в свет своей серии романов об Эрасте Фандорине Борис Акунин обратил свое внимание на внука Фандорина Николая (Ника). За эти два года Акунин опубликовал уже семь романов об Эрасте Петровиче, а также первую книгу трилогии «Пелагея».
У него явно не кончился материал. Так зачем вводить нового Фандорина?
Очевидный ответ состоит в том, что серия «Ника» заставила Акунина прямо писать о сегодняшнем дне, не прибегая к наводящим на мысли историческим параллелям. Но в России не было недостатка в детективных романах и триллерах, действие которых происходило в постсоветскую эпоху; в конце концов, растущее доминирование Акунина в списке бестселлеров означало, что его книги бросали вызов книгам правящей королевы русских загадок Александры Марининой.
Сериал Марининой о милиционере Насте Каменской особенно искусен в превращении повседневной постсоветской жизни в корм для тайн убийств.Как я утверждал в другом месте, частота ее публикаций, наряду с ее настойчивым требованием определять возраст своей героини в реальном времени, означала, что романы Каменсой служили надежной хроникой взлетов и падений жизни Елсина и Путина ( Ремонт квартиры Наси, начатый примерно в 1997 году, оказался замороженным после экономического кризиса 1998 года). Почему Акунин бросил вызов Марининой на ее собственной территории?
Как оказалось, он этого не сделал, и он этого не сделал. Хотя нынешняя обстановка означала, что он мог говорить о тогдашней России напрямую, Акунин выбрал главного героя (неудавшегося ученого, ставшего историком-любителем), чья собственная одержимость родословной Фандориных становится оправданием для гораздо более детального воспроизведения исторического прошлого России. .В каждом из четырех романов Ники Фандориной чередуются главы между современной Москвой и гораздо более ранним моментом в истории как России, так и семьи Фандориных. В случае Алтын-Толобас, это означает, что роман будет о двух параллельных открытиях России двумя параллельными Фандориными: Ника, впервые прибывший на свою историческую родину в 2000 году, и его предок Корнелиус ван Дорн. , который приезжает в Московию в 1682 году.
Таким образом, серия Ники Фандорина — это что-то вроде хет-трика; Акунин исследует современную Россию, дает намеки на более позднюю жизнь своего самого популярного героя и умудряется погрузиться в историческую Фандориану еще глубже, чем ему мог позволить любой из романов Эраста.
Как мы увидим, Ника — это много вещей и выполняет множество функций, но одним из его основных атрибутов является то, что он одержим своей семейной историей. Как и читатели Акунина, ему просто не хватает рассказов о своем самом известном предке Эрасте Петровиче. Он вложил «веер» в «Фандорин».
В этом отношении переход к сегодняшнему дню является уловкой, поскольку главная роль Ники — служить предлогом для обходных путей в историческое прошлое. Вы можете прийти к романам «Ника», чтобы узнать, что происходит с потомками Эраста Петровича, но вы останетесь, чтобы узнать больше об этих предках.
Тем не менее, Ника шутит по двум причинам. Во-первых, мы, как читатели, располагаем гораздо большей информацией о Фандорине давних времен, чем наш нынешний герой, благодаря магии вымышленного повествования. Во-вторых, что более важно: Ника — ужасный историк.
Мы рано понимаем, что карьера Ники никуда не денется. Его профессора не очень доверяют ему, и его лучшая надежда сделать себе имя — это исследование собственной генеалогии.
В академических кругах это далеко не многообещающе, и следует отдать должное Акунину за то, что он не просил читателя отнестись к этому очень серьезно как к карьерной перспективе. [1] В более позднем романе Ника использовал плоды своего научного труда, чтобы создать видеоигру о своей семейной истории, игру, в которую он играет, когда должен работать. Подход Ники к изучению истории во многом похож на подход молодого подростка к изучению пола: лучше всего это делать, когда он один в своей комнате.
Неадекватность Ники как историка отражена в названии, которое Акунин дает своей серии, название, в котором почти непереводимость может быть сутью.По-русски сериал звучит впечатляюще: «Приключения магистра», и был бы столь же впечатляющим на английском, если бы мы могли использовать ложное родственное слово «Приключения магистра» или «Приключения мастера». Но на самом деле это означает «Приключения магистра медицины». Как человек, преподающий в магистерской программе, я не хочу обидеть своих трудолюбивых учеников, но, скажем прямо, «Приключения магистра медицины».
звучит не так уж и впечатляюще. Учитывая застопорившуюся карьеру Ники, лучшим названием могло бы быть «Приключения А.B.D. », но это говорит о том, что книги будут академическим фарсом, а это не так.
Но есть еще одно возможное название, основанное на более свободном переводе. Это название подошло бы как к дальнейшей карьере Ники, так и к недавнему радикальному изменению в жизни Эраста Фандорина, всего за год до публикации Алтын-Толобас . В конце Государственный советник, Фандорин уходит с государственной службы, не ставя под угрозу свою честь, после чего он становится и консультантом, и частным следователем.Ника тоже становится частным сыщиком, хотя и не особенно успешным, и это одна из многих вещей, которые выделяют его среди своих русских литературных конкурентов (российские загадки, как правило, решаются российскими полицейскими детективами). Однако, в отличие от Эраста Петровича, у Ники нет реальной квалификации для этой новой работы. Вот почему я предлагаю альтернативное название сериала на английском языке: «Приключения любителя».
Любительство — вот что придает Нике большую часть его очарования, особенно в руках такого писателя, как Акунин, который является ничем иным, как не профессионалом.Брэдли Горски довольно убедительно утверждает, что один из главных вкладов Акунина в русскую литературу — это приятный образ успеха; Что касается Эраста Фандорина, это абсолютно правильно. Но Ника — другое дело. Ника больше похож на героя русской народной сказки, который, к несчастью, попадает в приключения и нуждается во всевозможных волшебных помощниках, чтобы спасти положение, очарование Ники в том, что он всегда находится всего в небольшом шаге от полной неудачи.
Примечание
[1] Здесь он лучше, чем Кейт Гессен, в своем во всем остальном замечательном романе Ужасная страна , где мы предполагаем, что славянам будут интересны истории, которые рассказывает ему его бабушка. Slavic Review быстро опубликует статью, основанную на его взаимодействиях с современной московской анархистской группой, и этого будет достаточно, чтобы обеспечить бесперспективному новоиспеченному доктору философии постоянную работу.
Русская искра Акунина | Книги
br> Лихая помесь Флэшмана и Петровича … российский актер Егор Бероев в роли Эраста Фандорина Акунина в «Турецком гамбите». Фото: AFP
Мы привыкли к мысли, что самые известные произведения русской литературы относятся к «Золотому веку» XIX века и советской эпохе. Вот почему я был так рад открыть для себя Бориса Акунина, литературного светила 21-го века из Грузии. Его загадки Эраста Фандорина больше Агаты Кристи, чем Андрея Платонова, но это неплохо.
Действие этих историй происходит в имперской России XIX века, а их лихой герой представляет собой нечто среднее между Флешменом и детективом «Преступление и наказание» Петровичем. Я только что прочитал четвертую часть «Смерть Ахилла», которая начинается с возвращения дипломата Фандорина из ссылки в Японии и смерти великого генерала Соболева.
Ситуация усложняется по мере того, как мир высокой политики и преступный мир вращаются и все больше и больше переплетаются. Фандорин ждет захватывающие приключения благодаря своим способностям в боевых искусствах, в то время как он все ближе приближается к раскрытию преступления и раскрытию тайны смерти генерала с его безупречным логическим умом.
Сюжет становится довольно сложным, но в то же время вовлекающим, наполненным теневыми махинациями как политиков, так и преступников.
Фандорин то очаровывает, то раздражает. Легко восхищаться его умением обращаться с дамами, и он, безусловно, знает свой путь в погоне за экипажем, но в равной степени его настойчивое, всегда логичное стремление к правде делает его немного роботом (что анахронично). В нем нет ничего нуара, в отличие, скажем, от Ребуса Яна Рэнкина, поэтому он никогда не воспитывался в заслуживающего доверия персонажа.Он также мастер маскировки, поэтому он представляет собой множество персонажей, но сам никогда не является одним из них.
Акунин (настоящее имя Григорий Шалвович Чхартишвили — выдающаяся фигура в современной русской литературе) явно любит играть со своим читателем. Книга наполнена отсылками к жизни Ахилла, и такие литературные игры, которые действительно подчеркивают и углубляют характеры персонажей и сюжет, — это арсенал Акунина. Эти каламбуры и намёки предназначены для внимательного читателя, но в оригинальном русском языке они гораздо яснее.
Не довольствуясь дерзким дипломатом, Акунин также пишет одну серию загадок, основанную на монахине сестре Пелагии, а другую — на внуке Фандорина, британском историке. Он похож на Александра МакКолла Смита в своей плодотворной способности писать, и с первыми четырьмя романами Фандорина, уже написанными на английском языке, и еще 11 ожидаемыми, есть много чего ожидать.
Особые задания — Книги случайного дома
Глава 1 Пиковый валет переступает черту НИКТО В целом мире не был несчастнее Анисия Тюлипова.Ну, возможно, кто-нибудь где-нибудь в самой темной Африке или Патагонии, но уж точно не где-нибудь ближе. Судите сами. Начнем с того, что имя — Анисий. Вы когда-нибудь видели дворянина по имени Анисий — джентльмена из спальни или, по крайней мере, начальника какого-нибудь официального ведомства? Просто пахнет лампадами и потомством священников, волосы которых залиты крапивным маслом. И эта фамилия от слова тюльпан! Это была просто шутка. Злополучный семейный титул он унаследовал от своего прадеда.
Когда предок Анисия учился в семинарии, у отца-настоятеля возникла яркая идея заменить негармоничные фамилии будущих служителей церкви именами, более угодными Богу. Один год ради простоты и удобства он назвал всех семинаристов церковными праздниками, другой год — фруктами, и прадед попал в год цветов: кто-то стал Гиацинтовым, кто-то Бальзамовым, а кто-то Лютик. Прадед так и не окончил семинарию, но идиотскую фамилию передал потомкам.Ну, по крайней мере, его назвали в честь тюльпана, а не одуванчика. Но не обращайте внимания на название! А как насчет внешнего вида Анисия! Прежде всего, его уши, торчащие с двух сторон, как ручки ночного горшка. Суньте их под кепку, и они просто взбунтовались, отскочив назад так, что выступили, как какой-то реквизит для вашей кепки. Они были слишком резиновыми и хрящеватыми. Было время, когда Анисий задерживался перед зеркалом, поворачиваясь туда-сюда, расчесывая в обе стороны длинные волосы, которые он специально отрастил, пытаясь скрыть свои узкие уши — и это действительно выглядело немного лучше, по крайней мере, на время.
Но когда прыщи выступили на его физиономии — а это было более двух лет назад — Анисий убрал зеркало на чердак, потому что он просто не мог больше смотреть на свои отталкивающие черты лица. Анисий встал на работу еще до того, как рассвело — зимой можно было сказать, что была еще ночь. Ему предстояло пройти долгий путь. Домик, доставшийся ему в наследство от отца, диакона, стоял на огороде Покровского монастыря, прямо у Спасских ворот. Путь по Пустой улице, через Таганскую площадь, мимо зловещего Хитровского района до места работы в жандармском управлении занял у Анисия целый час быстрой ходьбы.И если, как сегодня, был небольшой мороз и дорога была покрыта черным льдом, это было настоящим испытанием — ваши рваные туфли и изношенное пальто вам тогда не сильно помогали. Он честно стучит зубами, напоминая вам о лучших временах, о вашем беззаботном детстве и о вашей дорогой матери, упокой Господи ее душу. Годом ранее, когда Анисий стал полицейским агентом, все было намного лучше. Заработок в восемнадцать рублей, плюс доплата за сверхурочную работу и ночную работу, а иногда они даже могут добавить некоторые дорожные расходы.
Иногда все это составляло до тридцати пяти рублей в месяц. Но несчастный Тюлипов не смог удержаться на своей прекрасной прибыльной работе. Сам подполковник Сверчинский охарактеризовал его как безнадежного агента и вообще мошенника. Сначала его поймали на выходе из наблюдательного пункта. (Он должен был — как он мог не проскользнуть домой на мгновение, если его сестру Соню не кормили с утра?) А потом случилось нечто еще худшее: Анисий позволил опасной женщине-революционеру сбежать.Во время операции по захвату квартиры заговорщика он стоял на заднем дворе, у заднего входа. Поскольку Анисий был так молод, на всякий случай они не позволили ему принять участие в самом аресте. Но разве арестовавшие офицеры, эти опытные ищейки, не позволили студентке уйти от себя? Анисий увидел юную леди в очках, бегущую к нему с испуганным, отчаянным выражением лица. Он крикнул: «Стой!» но он не мог заставить себя схватить ее — руки молодой леди выглядели ужасно хрупкими.Он просто стоял там, как манекен, глядя, как она убегает.
Он даже в свисток не дал. За это вопиющее невыполнение служебных обязанностей Тюльпова хотели вообще выгнать из отдела, но начальство сжалилось над сиротой и разжаловало его до курьера. Работа Анисия теперь была скромной, даже постыдной для образованного человека с пятью классами средней школы. И, что хуже всего, абсолютно бесперспективно. Теперь он всю жизнь метался, как мальчик на побегушках, так и не заработав государственного титула.Отказаться от себя в возрасте двадцати лет никому не легко, но это даже не было вопросом амбиций. Попробуй прожить на двенадцать с половиной рублей. Самому ему особо много не нужно, но никак нельзя было объяснить Соне, что карьера ее младшего брата провалилась. Ей хотелось масла и сливочного сыра, и время от времени ей приходилось угощать сладостью. И дрова для топки печи — теперь они стоят по рублю за ярд. Соня могла быть идиоткой, но все равно стонала и плакала, когда ей было холодно.Перед тем, как выскользнуть из дома, Анисии удалось сменить мокрую постель своей сестры.
Она открыла свои поросячьи глазки и пробормотала: «Нисии, Нисии». «А теперь будь в порядке, не впадай в неприятности», — сказал ей Анисий с притворной строгостью, перекатываясь через тяжелое тело, все еще горячее от сна. Он положил на стол монету — десять копеек, которые обещал оставить их соседу Сычихе, который следил за калекой. Он поспешно жевал несвежую булочку, затем сделал глоток холодного молока, и пора было выходить в темноту и метель.Бредя по заснеженному пустырю к Таганской площади, постоянно спотыкая ногами, Анисий очень себя жалел. Достаточно плохо то, что он был бедным, уродливым и бездарным, но его сестра Соня была верным бременем на всю оставшуюся жизнь. Он был обреченным человеком; у него никогда не будет жены, детей или уютного дома. Проходя мимо Храма Утешения Всех Скорбящих, он, как всегда, перекрестился, лицом к иконе Божией Матери, освещенной ее лампадой.Анисий любил эту икону с детства. Он не висел внутри, где было тепло и сухо, а там, на стене, незащищенный от непогоды, защищенный от дождя и снега только небольшим навесом с деревянным крестом над ним. Маленькое пламя пылало, неугасимое в стеклянной крышке; Вы могли видеть это издалека. И это было хорошо, особенно когда смотришь на него из холодной темноты и воющего ветра. Что это была за белая фигура на вершине креста? Белый голубь.Сидит там, поправляя клювом свои маленькие крылышки, и ему наплевать на метель. Это был верный знак — его дорогая умершая мать была большим знатоком знаков — белый голубь на кресте означал удачу и неожиданное счастье. Но как могло случиться так, что ему повезло? Слабый ветер кружил снег по земле. Ой, но было холодно. СЕГОДНЯ, ОДНАКО, рабочий день Анисии вряд ли мог начаться лучше. Можно сказать, что ему очень повезло.Егор Семенич, коллежский регистратор, ведавший доставками, с сомнением взглянул на неубедительное пальто Анисия, покачал седой головой и дал ему приятную теплую работу, такую, которая не заставила бы его бегать по бескрайней, продуваемой всем ветрам местности. город: все, что ему нужно было сделать, это передать папку с отчетами и документами Его Чести господину Эрасту Петровичу Фандорину, заместителю по особым поручениям Его Превосходительству генерал-губернатору.
Отнесите его и подождите, чтобы узнать, будет ли ответная корреспонденция от судебного советника Фандорина.Ничего страшного, Анисии с этим справится. Его настроение поднялось. Папка ему доставили бы быстро, как миг, прежде чем он даже успел бы почувствовать себя холодным. Квартиры г-на Фандорина находились рядом, прямо на Малой Никитской улице, в флигеле в имении барона фон Эверт-Колокольцева. Анисий обожал господина Фандорина. Издалека, с робким благоговением, без всякой надежды, что великий человек когда-нибудь заметит, что он вообще существует. Советник суда пользовался особой репутацией в департаменте жандармов, хотя служил в другом департаменте.Сам Его Превосходительство Ефим Ефимович Баранов, начальник полиции Москвы и генерал-лейтенант, не считал зазорным обращаться за конфиденциальным советом или даже просить покровительства у депутата по особым поручениям. И это было естественно — всякий, кто хоть что-нибудь знал о высокой московской политике, знал, что отец старой столицы России, князь Владимир Андреевич Долгорукой, благосклонно относился к придворному советнику и прислушивался к его мнению.
О мистере Фандорине говорили разные вещи; например, он должен был обладать особым даром видеть насквозь любого и мгновенно обнаруживать даже самые темные секреты.Обязанности судебного советника сделали его глазами и ушами генерал-губернатора во всех секретных московских делах, которые находились под эгидой жандармов и полиции. Поэтому необходимая Эрасту Петровичу информация ежедневно доставлялась ему от генерала Баранова и жандармского департамента, обычно в дом губернатора на Тверской улице, а иногда и в дом Фандорина, потому что у судебного советника был свободный распорядок работы и не нужно идти в офис, если он не хочет.Таким важным человеком был г-н Фандорин, но даже в этом случае у него были простые манеры с людьми и он не делал вид. Дважды Анисий доставлял ему посылки на Тверской улице и был совершенно поражен учтивыми манерами такого влиятельного человека: он никогда не стал бы унижать человечка; он всегда говорил уважительно, всегда предлагал вам место. И было очень интересно познакомиться с человеком, о котором в Москве ходили самые фантастические слухи.
Вы сразу поняли, что он особенный человек. Это красивое, гладкое молодое лицо, эти черные как воронья волосы с седыми висками. Та спокойная, тихая манера говорить, с легким заиканием, но каждое слово по существу, и он, очевидно, не привык повторять одно и то же дважды. Впечатляющий джентльмен, нет двух мнений об этом. Тюлипов раньше не был в доме судебного советника, поэтому, когда он вошел в ажурные чугунные ворота с короной наверху и подошел к стильной одноэтажной постройке, его сердце слегка трепетало.Такой исключительный человек должен был жить в особом месте. Он нажал кнопку электрического звонка. Свою первую фразу он подготовил ранее: «Курьер Тюльпанов из отдела жандармов с документами в честь его чести». Потом вспомнил и засунул свое упрямое правое ухо под шапку. Резная дубовая дверь распахнулась. В дверном проеме стоял невысокий коренастый восток с узкими глазками, пухлыми щеками и жесткими колючими черными волосами. Ориентал был одет в зеленую ливрею с золотой тесьмой и, как ни странно, соломенные сандалии.
Слуга с досадой посмотрел на посетителя и спросил: «Что ты хочешь?» Где-то изнутри дома раздался резонансный женский голос: «Маса! Сколько раз я должен тебе говорить! Не «Чего ты хочешь?», А «Что я могу для тебя сделать?» Восточный бросил сердитый взгляд на дом и невольно пробормотал Анисии: «Что ты можешь сделать?» «Курьер Тюльпанов из отдела жандармерии с документами в честь его чести». «Хорошо, пойдем», — сказал слуга, отступая в сторону, чтобы пропустить его. Тюлипов оказался в просторном коридоре.Он с любопытством огляделся и на мгновение разочаровался. Не было чучела медведя с серебряным подносом для визитных карточек, а как в джентльменской квартире могло не быть чучела медведя? Или к депутату по особым поручениям никто не приезжал? Но даже несмотря на то, что медведя не было видно, коридор был действительно очень красиво обставлен, а в углу стоял стеклянный шкаф с какими-то особенными доспехами, сделанными из маленьких металлических пластинок, со сложной монограммой на груди и шлем с рогами, как у жука.
Исключительно красивая женщина выглянула через дверь, ведущую во внутренние комнаты, куда, конечно, нельзя было допустить курьера. На ней был красный халат, доходивший до пола. Густые темные волосы красавицы были уложены сложным образом, обнажая тонкую шею; ее руки были скрещены на ее полной груди, а ее пальцы были покрыты кольцами. Дама разочарованно посмотрела на Анисии своими огромными черными глазами, слегка сморщила свой классический нос и крикнула: «Эраст, это для тебя.Из офиса ». Анисий почему-то удивился, что советник суда женат, хотя в принципе не было ничего удивительного в том, что у такого человека была прекрасная супруга, с царственной осанкой и надменным взглядом. Мадам Фандорин аристократично зевнула, не разводя губ, и снова исчезла за дверью, а через мгновение сам мистер Фандорин вышел в коридор. На нем также был халат, не красный, а черный, с кисточками и шелковый пояс. «Здравствуйте, Т-Тюлипов», — сказал судебный советник, теребя нитку зеленых нефритовых бус, и Анисий был просто переполнен восторгом.
Он никогда не ожидал, что Эраст Петрович запомнит его, особенно по имени — должно быть, множество мелких миньонов доставляли ему посылки, — но вот оно. «Что у вас там? Дай это мне. И пройдите в гостиную, присядьте ненадолго. Маса, возьми М-мистера. Пальто Тюлипова ». Анисий робко вошел в гостиную, не смея зевать, и скромно сел на край стула, обитого синим бархатом. Лишь некоторое время спустя он начал украдкой оглядываться по сторонам.Это была интересная комната: все стены были увешаны цветными японскими гравюрами, которые, как знал Анисий, были очень модными в наши дни. Он также заметил несколько свитков с иероглифами и две изогнутые сабли, одну длинную и одну короткую, на лакированной деревянной подставке. Советник суда шелестел в документах, иногда отмечая что-то в них маленьким золотым карандашом. Его жена не обращала внимания на мужчин и стояла у окна, со скучающим видом глядя в сад.
Пять причин, по которым вы должны открыть для себя русского Джеймса Бонда XIX века: Эраст Фандорин
Это была осень 2005 года.
Погода в Лондоне была очень прохладной, и я совершал еженедельное паломничество к пятиэтажным Уотерстоунам на Пикадилли. Обыскивая книжные полки первого этажа в поисках своего следующего исправления в детективной литературе, мне не пришлось заглядывать слишком далеко, останавливаясь, как и во многих романах, на красивом корешке.Вот тут, под А, находилась интригующая ручка автора. Акунин — Борис Акунин. (Только позже я узнал, что его настоящее имя — Григорий Чхартишвили.) Идеально помещенная среди элегантных шрифтов, маленькая черно-белая фотография серьезно смотрела на меня.
В названии сказано: Зимняя королева . Это была единственная книга на той полке, которая выглядела как пожелтевшая старинная семейная фотография. Я вытащил его с большой осторожностью, хотя он был совершенно новым. И это было началом прекрасной дружбы. Вот почему.
Книги, особенно те, что выпущены Phoenix, являются произведениями искусства
Обложка представляла собой изысканно оформленный фотомонтаж, напоминающий девятнадцатый век с его иллюстративными расцветками и элегантными шрифтами, специально сделанными так, чтобы они выглядели под старину, и тем не менее это было очень красиво.
во многом книга двадцать первого века по своим производственным ценностям.Синопсис на задней обложке был отчасти историческим приключением, отчасти стилизацией. Эраст Фандорин — имя было многообещающим. Эту книгу нужно было купить.
Липкий главный герой
Каждому успешному детективному сериалу нужен главный герой, который запомнился обществу, и Эраст Петрович Фандорин не разочаровал. С его смехотворно красивой внешностью, его трепещущими ресницами, его покрасневшим лицом, печальной атмосферой и живым интересом к технологиям и Японии он приобрел легионы поклонников среди своих читателей, многие из которых — женщины.
В этой первой книге он всего лишь инженер из московского УВД, брошенный на необъяснимую серию беспричинных самоубийств. К концу истории скромный клерк — прославленный член армии, но также тронут трагедией, которая отмечает его заиканием и парой привлекательных, преждевременно побелевших бакенбардов.
Я закончил первую книгу и вернулся на Уотерстоунз Пикадилли в воскресенье, взяв Турецкий гамбит и Убийство на Левиафане , последующие книги, которые были опубликованы.
Арка через поджанры детективной фантастики
Сам поклонник детективов, Борис Акунин аккуратно разделил жанры на шестнадцать подтипов, стремясь провести Эраста Фандорина через одну историю каждого поджанра, увязав серия в шестнадцати книгах. Если Зимняя королева было заговором, то Турецкий гамбит был блестящей стилизацией шпионского романа, а Левиафан — классической копией Агаты Кристи.
Следующая книга, Смерть Ахилла , будет триллером, основанным на убийствах.Акунин исследует разные поджанры в каждой истории по мере того, как его герой постепенно стареет и сначала приобретает известность и профессиональное признание, а затем оставляет все это, чтобы стать частным детективом в более поздние годы.
Качество письма
Что мне больше всего нравится, так это уникальный голос — отчасти классический роман, отчасти умный имитационный нуар и удовольствие читать, просто наслаждаясь языком. Акунин нашел для своих читателей волшебное место: детектив, написанный с классическим апломбом.Максим Якубовский из The Guardian хлынул: «Представьте, что Толстой пишет Джеймса Бонда с логической строгостью Шерлока Холмса». Книги очень искусно переведены Эндрю Бромфилдом, сохранив мягкий остроумие и классический тон языка.
Предстоящий британский сериал
Ранее в этом году Борис Акунин продал права на экранизацию Приключений Эраста Фандорина британскому телеканалу на серию фильмов для телевидения. Первым намечается Смерть Ахилла , за ним следует Государственный советник — политическая интрига, а затем кинематографический Коронация , который, безусловно, заслуживает выхода на большой экран.Говорят, что Акунин является большим поклонником британских исторических драм, называя его фаворитами Аббатство Даунтон и Хорнблауэр .
Неплохо для человека, который начал писать в этом жанре, чтобы доставить удовольствие своей жене, который хотел криминальных историй, но не болтовни, которую ей нужно было бы покрывать коричневой бумагой.
Как создается самодельный человек (Акунин WQ 1)
Это первая часть «Перечитывая Акунина», посвященная The Winter Queen . Чтобы ознакомиться с введением в серию и последующими частями, перейдите сюда.
Первые партии в длинных сериях — забавная штука. Не знаю, какой подход к проблеме лучше: теория литературы или теория множеств. Потому что первая запись открывает группу, к которой он никогда не сможет по-настоящему принадлежать.
В «Мифе о Супермене» Умберто Эко, как всегда, блестящий, когда он говорит об удовольствиях сериальных фантастических фильмов. В розыгрыше столько же старых, сколько и новых, повторных посещений знакомых друзей (героя и его приятелей), наслаждения повторением своих знакомых причуд (Неро Вольф ленив! Холмс курит трубку!), И все это служит делу облегчить вступление в новый сюжет с новыми персонажами, в которых потребуется некоторое время, чтобы проявить наш интерес.
В этом романе этого еще нет. Эраст Фандорин из «Зимняя королева» (Азазель) еще не накопил черт, которые придадут ему его неотъемлемую фандорическую натуру.
У него нет седых волос на висках (не думаю, что это спойлер), нет заикания (ну, может быть, частичный спойлер), и только первые намеки на его поразительные дедуктивные способности (как это можно считать спойлером в сериал про мастера-сыщика?). С другой стороны, нет Маса.Но мы поговорим о проблеме Масы, когда дойдем до нее в следующей книге.
Вместо этого у нас есть история происхождения. Зрители фильмов о супергероях знают, что происхождение обычно наименее интересная запись в сериале (и, действительно, сколько раз нам нужно узнавать о Питере Паркере и его радиоактивном пауке?). К счастью, эта конкретная история происхождения на самом деле неплохая.
Одна из причин, по которой это хорошо, заключается в том, что «Зимняя королева», , не говоря уже о большинстве романов Фандорина (в том числе о внуке Эраста Петровича Нике), делает «происхождение» центральной темой.Хотя собственное семейное прошлое Фандорина сложное (становящееся все более барочным с каждой записью в сериале о НИКА Фандорин), молодой Эраст — сирота.
Фандорин — породистый человек из ниоткуда, и кульминация долгой семейной истории, и что-то вроде чистого листа. Это важно, потому что Фандорин собирается развиться в особый героический тип: самодостаточного, самодостаточного человека.
Это не особо русский тип, особенно в царские времена. Фандорин — не совсем разончинец (человек «смешанных рангов», класс, из которого вышла бы интеллигенция), но он разончинец-примыкающий.И это разночинец , который всего в нескольких главах даст ему необходимое вдохновение.
Итак, история происхождения The Winter Queen в основном рассказывает нам, что Эраст Фандорин укусил радиоактивный разночинец и получил суперспособности разночинец . К концу книги он узнает не о том, что с большой властью приходит большая ответственность, а о том, что кому-то, черт возьми, лучше быть ответственным и компетентным, потому что такое сочетание исчезающе редко.(В этом Акунин похож на своего коллегу по детективу Александру Маринину, чьи затаившие дыхание подробные описания профессионализма граничат с бюрократической порнографией).
Теперь, когда мы закончили говорить о том, насколько этот роман отличается от последующих, давайте посмотрим, что именно делает этот роман. В этой и всех последующих записях Rereading Akunin спойлеры будут сохранены на конец и четко обозначены.
Глава первая
, в котором рассказывается о некой циничной выходке.
Действие начинается в мае 1876 года, когда молодой человек театрально стреляет в себя на глазах у множества потрясенных свидетелей в московском парке. Сцена меняется, и мы встречаем суперинтенданта Ксавьера Феофилактовича Грушина, суперинтенданта московской полиции. Грушин обучает новобранца, Эраста Петровича Фандорина, которого он продолжает развлекать и смущать, читая газету, в которой есть три основных пункта: реклама корсета из китового уса «Лорд Байрон», чтобы придать мужчинам более «мужественную» фигуру. .рассказ о самоубийстве в парке и объявление о том, что британский филантроп баронесса Астар открыла в Москве дом для мальчиков-сирот.
Когда они обсуждают кровавый инцидент в парке, Грушин показывает Фандорину предсмертную записку этого человека, содержащую ссылку на «кожаную промокашку», которая кажется молодому офицеру странной. Фандорин уговаривает Грушина позволить ему провести краткое расследование, после чего Фандорин обнаруживает недавно составленное завещание самоубийцы, оставляя все свое состояние мадам Астэр и ее сиротам.
Итак, что дает нам эта первая глава? Прежде всего, он дает нам Фандорин, имя которого (Эраст) одновременно и редко, и подозрительно литературно. Имя, как и имя и отчество начальника Фандорина, скорее греческое, чем русское. Фандорин — второй Эраст, которого я когда-либо встречал (я полагаю, это могли бы сказать и большинство американских славистов), и первым был соблазнитель, разбивший сердце одноименной «Бедной Лизы» Николая Карамзина (1792). Проницательные читатели не удивятся названию любовного увлечения Фандорин, когда она будет представлена позже в романе.
В этой главе также представлены две из любимых тем Акунина: сироты и самоубийство.
В первой главе самоубийство названо Грушиным одновременно модным и нигилистическим, но любой, кто знаком с литературной карьерой альтер-эго Бориса Акунина (его настоящее имя — Григорий Чхартишвили), вспомнит его научную монографию Писатель и самоубийство ( 1999)). Все, что я могу сказать об этой теме на данный момент, это то, что мы должны следить за ней. Итак, мы теперь официально находимся на вахте самоубийств Акунина (литературных).
Что касается сирот: что ж, сироты, безусловно, становятся хорошими героями, потому что отсутствие системы защиты со стороны отца или матери означает, что их опасности более реальны, а их самостоятельность более существенна. Вот почему никто не должен записываться на роль родителя в мультфильме Диснея, поскольку родители для принцесс так же, как красные футболки для капитанов звездолетов. В случае Акунина сироты имеют еще большее значение. Это не только потому, что сироты qua занимают центральное место в сюжете «Зимняя королева », но и из-за того, что Акунин постоянно играет (если не подрывает) ожидания исторической фантастики даже в большей степени, чем он делает ожидания мистики .
Историческая фантастика, особенно та, которая, подобно загадкам Фандорина, дразнит читателей очевидными параллелями с сегодняшним днем, предлагает обнадеживающую возможность объяснимого происхождения и генеалогической неизбежности. Но Акунину всегда удастся сделать это обоими способами, подчеркивая важность имени Фандорин и придавая большее значение моментам генеалогического разрыва (сироты, усыновление, смешанные браки).
Некоторые особенности, на которые следует обратить внимание:
Грушин потрясен тем, что Фандорин хочет использовать ручку для написания официальных заметок: «Сама идея — соскоблить стальным пером отчет для высшего начальства.О нет, мой друг, просто не торопись и сделай это старомодным добрым способом с гусиным пером, со всеми завитками и завитушками ». Это один из тех моментов, которые напоминают нам о том, что слухи старшего поколения о технологических изменениях неизбежно станут причудливыми, если не просто забытыми. Как человек, читающий эту книгу на iPhone («Ты не можешь свернуться калачиком с электронной книгой! И запах распечатанной страницы!»), Я нахожу иронию отрадной.
Отец Фандорина растратил свое имение во время «банковского бума», когда «самые надежные процентные облигации внезапно превратились в бесполезный мусор.«Азазель» вышел в один год с российским финансовым кризисом. Совпадение? Или это может быть… что-то большее?
Грушин доволен, что Фандорин «быстро понимает и ведет себя в приятной компании, в отличие от того жалкого пьяного Трофимова, которого понизили в прошлом месяце». Наблюдение за тем, как Фандорин кропотливо пишет письма, сначала напомнило Акакия Акиевича, но контраст с пьяным коллегой делает его лучшей компанией для Бартлби.
Ответ Грушина на «эпидемию» самоубийств: «Во всем этом нет ничего нового.Опять же, подобная мудрость, исходящая от персонажа, который был старше 100 лет назад, является напоминанием о долгосрочной перспективе. То же самое и с искренней речью молодого головореза Фандорина: «Жизнь в вашем мире заставляет нас, молодых, чувствовать себя плохо».
Самоубийца оставляет свои деньги мадам Астар, которая будет использовать их с большей пользой, «чем наши собственные российские капитаны благотворительности».