Читать «Ирано-таджикская поэзия» — Хафиз Шамсиддин Мухаммад, Саади Муслихиддин (FA), Рудаки Абульхасан, Джами Абдуррахман, Руми Джалаладдин, Хайям Омар — Страница 132

В Иране под редакцией известного филолога Форуги издан в 1941 году «Куллият» (Полное собрание сочинений) Саади. В Институте востоковедения АН СССР Р. Алиевым подготовлен и издан критический текст «Гулистана» (1969) и «Бустана» (1968). Саади, один из первых ирано-таджикских классиков, еще в XVIII веке стал переводиться на европейские языки. На русский язык переведены полностью «Гулистан» и «Бустан», а также отдельные стихи Саади. Основные издания:

Шейх Муслех-эд-дин Сади. Бустан, Вступительная статья, перевод К. Чайкина. М., «Acaderaia», 1935.

Муслихиддин Саади. Избранное («Классики таджикской литературы»), Таджикгосиздат, 1954.

М. Саади. Гулистан (Розовый сад). М., «Гослитиздат», 1957.

Саади. Бустан. Лирика. Перевод с персидского В. Державина, А. Старостина. М., «Художественная литература», 1962.

Саади. Избранное. Перевод с фарси. М., «Художественная литература», 1972.

ИЗ «БУСТАНА»

Стр. 194. Ануширван, когда он умирал, // Призвал Хормуза… — Хормуз-Ормузд IV — иранский царь из династии Сасанидов, правил с 579 по 590 г., сын Ануширвана. Он отличался подозрительностью и мстительностью. Заподозрив советников и министров своего отца в заговоре, он заточил их в темницу. Озлобленные придворные свергли Хормуза с престола и возвели на трон его сына Хосрова Парвиза.

Стр. 195. И Шируйэ сказал Хосров, прощаясь… — Хосров II Парвиз — иранский царь из династии Сасанидов, правивший с 590 по 628 год. Шируйе, сын Хосрова, был избран на престол при жизни отца, которого заставили отречься от власти. По многочисленным легендам, Шируйе, заточив отца в тюрьму, собственноручно убил его, чтобы овладеть своей мачехой, красавицей Ширин. Романтическая любовь Хосрова и Ширин послужила темой многих восточных поэм. Шируйе — символ тирании и коварства.

Стр. 234. Трон Сулеймана облетел весь мир… — Сулейман — библейский царь Соломон. У него, по преданию, был перстень с именем бога, благодаря этому перстню он якобы достиг невиданного могущества.

Стр. 270. Пусть, как Иаков, я ослепну, все же // К Юсуфу приведешь меня ты, боже! — По библейско-коранической легенде, братья Юсуфа («Иосифа Прекрасного»), завидуя ему, бросили его в колодец, откуда Юсуфа вытащили проезжавшие мимо купцы и увезли в Египет. Иаков, отец Юсуфа, ослеп от постоянно проливаемых слез. (См. примечание к Рудаки, стр. 578).

Стр. 272. Довольно вечной им одной любви… — Подразумевается любовь к богу.

Стр. 281. В «Синдбаде» также сказано о том… — «Синдбад», «Синдбад- наме» — сборник рассказов, обрамленная повесть, о женской хитрости. Саади, по-видимому, имеет здесь в виду книгу Катиба Самарканди, завершившего свой сборник в 30-х годах XII в.

КАСЫДЫ

«О роднике спроси того, кто знал пустыни желтый ад…» (стр. 323). — Эта касыда из цикла «Пестрые касыды» написана частично по-арабски, частично на фарси. В переводе эти два языка передаются путем вплетения в русский стих слов и фраз на фарси, заимствованных из подлинника.

Яр—возлюбленная. Сахибджамал — красавица. Омиде ман — надежда моя. Ман на дидам — я не видел. На шоиндам — Я не слыхал. Ба субхе руе то башад — утро лица твоего будет. Каманде ман — силок мой. Калиде ман — ключ мой. Курбане золъфе то башам— да буду жертвой твоих кудрей. Зе чашме дустам фотадам — из поли зрения моего друга выпал. Авах — увы.

X А Ф И 3

Шамсиддин Мухаммад Хафиз родился ок. 1325–1326 годов в Ширазе. Тяжело прошли детство и юность поэта: сиротство, утомительный труд, отвергнутая любовь к красавице Шахнабат, непризнанный талант в местном кружке поэтов. Но постепенно благодаря замечательной памяти, знанию наизусть Корана, — за что он и был прозван Хафизом, то есть «хранящим в памяти (стихи Корана)», — а также основ богословских наук, но, главное, благодаря поэтическому дару, великолепным газелям, все трудности оказались позади; и к поэту пришло всеобщее признание, а его прозвище приобрело (у таджикского народа) нарицательное значение: «Поэт с больший буквы», «народный певец», — что точно определяет его действительное место не только в ирано-таджикской, но и мировой культуре.

Не буйное веселье, не красота ради нее самой, как это приписывают ему иные западные ориенталисты, и не мистика суфизма, как толкует его стихи консервативная традиция, а протест против мирской несправедливости, стремление к лучшему, вера в грядущее человечества и в свободную счастливую личность — вот что составляет душу хафизовской поэзии. Это гениально разгадал Гете, который и «ввел» Хафттза в мировую литературу, объявив его своим вдохновителем и поэтическим собратом, а в нашу эпоху — С. Айни, научно обосновавший такое понимание идейно-художественной сущности творчества Хафиза.

Хафиза давно и многократно переводили на европейские языки, в том числе на русский, — в частности знаменитые переводы-перепевы Фета. Из изданий советского времени наиболее известны:

X а ф и з. Газели. М., «Academia», 1935.

Хафиз. 50 газелей («Классики таджикской литературы»), Таджикгосиздат, 1955.

Хафиз. Лирика. Перевод с фарси. М., «Художественная литература»,

1956.

Хафиз. Газели. Перевод с фарси. М., «Художественная литература», 1970.

ГАЗЕЛИ

«Дам тюрчанке из Шираза Самарканд…» (стр. 354). — Легенда, с которой связана эта газель, гласит, что Тимур, заняв Шираз, вызвал к себе Хафиза и грозно сказал ему: «Я покорил весь мир, чтобы прославить Бухару и Самарканд, а ты смеешь бросать их в дар какой-то ширазской тюрчанке за ее ничтожную родинку!» — «Погляди, шах, к чему придела меня моя расточительность», — ответил Хафиз, показав на свое дервишское рубище. Остроумным ответом он спас свою жизнь. Легенда отражает «подтекст» газели: давний мотив прано таджикской поэзии — «конфликт царя и поэта», а также осуждение иноземного завоевателя Тимура, которому поэт противопоставил ширазскую тюрчанку.

«Не прерывай, о грудь моя…» (стр. 358). — …вошла в меня из строчки Рудаки… — Имеется в виду стихотворение Рудаки «Ветер, вея от Мульяна…» (см. стр. 43).

«Нет, я не циник…» (стр. 372). — Это стихотворение лучше других показывает истинный облик Хафиза. — Мухтасиб — здесь, вероятно, кличка правителя Шираза — Мубаризиддина, жестокого ханжи и святоши, запретившего вино и песни в Ширазе.

Сиятельного солнца — намек на царя и вельмож. Рэнд — вольнодумец, гуляка, каким изображает себя Хафиз. «От дьявола да сохранит нас бог!» — мусульманское заклятие от бесов, которыми Хафиз называет здесь благочестивых святош и их главу — пш- разского правителя.

ДЖАМИ

«Завершитель» классического периода ирано-таджикской литературы, крупнейший представитель ее «золотой осени» — Абдуррахман Нуриддин бин Ахмад Джами родился 17 ноября 1414 года в городе Джам (ныне на территории Афганистана). Учился Джами в Самарканде и Герате. Он воскресил, развил и синтетически завершил все многообразие жанров, свойственных предшествующему периоду классики, написал, по разным данным, от сорока пяти до девяноста девяти сочинений по теологии, этике, музыковедению и др. Более всего прославился своей «семерицей», написанной в ответ на «пятерицу» Низами, — собранием семи поэм: «Семь венцов» (иначе — «Созвездие Большой Медведицы»): «Четки праведников», «Дар благородным», «Лейли и Меджнун», «Золотая цепь», «Саламан и Абсаль», «Юсуф и Зулейха», «Книга мудрости Искандера».

Кроме того, он составил большой трехчастный «Диван» газелей: «Первая глава юности», «Средняя жемчужина в ожерелье», «Заключение жизни».

При жизни Джами пользовался огромным уважением, приглашался ко двору царей, но, отказавшись от богатства и славы, избрал образ жизни землепашца, учителя жизни. Умер 9 ноября 1492 года в Герате.

«Вечер персидской поэзии» в стенах Бишкекского государственного университета

Не удалось найти URL спецификации гаджета

14 ноября 2019 года в Бишкекском государственном университете в рамках празднования «Недели персидского языка и литературы» в городе Бишкек, инициированной Культурным представительством Исламской Республики Иран в Кыргызской Республике при сотрудничестве с Бишкекским государственным университетом им. К. Карасаева, в стенах БГУ был проведен «Вечер персидской поэзии» с участием доктора Морад Реза Сахраи, профессора Университета Алламе Табатабаи, Заместителя председателя Фонда распространения персидского языка и литературы «Саади», кыргызских писателей, поэтов-переводчиков, преподавателей и студентов, а также учащихся школ города Бишкек.

Открыл вечер с приветственным словом декан факультета Востоковедения и международных отношений профессор Машрапов Т.Т. Он поприветствовал всех участников данного мероприятия и пожелал успешного проведения данного мероприятия. Также, в своей речи декан ФВМО профессор Машрапов Т.Т. отметил о роли персидской литературы, в особенности поэзии, в развитии кыргызской литературы и языка. Произведения великих персидских поэтов Саади, Хафиза, Руми и т.д. и сегодня известны и любимы кыргызскими читателями.

Руководитель Культурного представительства Исламской Республики Иран в Кыргызской Республике г-н Парвиз Гасеми в своем выступлении отметил о роли персидского языка и литературы в мировом культурном пространстве и важном месте среди других цивилизаций. Многие произведения поэтов Ирана являются образцом для нравственного воспитания общества, любви и преданности к родине, миролюбия и дружбы между людьми.

Профессор Университета Алламе Табатабаи Морад Реза Сахраи в своей речи рассказал о неизменности персидской литературы и языка на протяжении уже более 1000 лет. Те, кто изучают и знают персидский язык с легкостью могут прочитать произведения Рудаки, Фердоуси, Саади, Хафиза, Руми на языке оригинала и главнее всего понять их содержание и суть.

Также, на вечере поэзии выступили переводчик произведения Фердоуси «Шахнаме» на кыргызский язык Баяс Турал, поэт-переводчик произведений более 40 персидских поэтов Кубанчыбек Басылбеков, таджикский поэт Сиявуш Джунейди и т.д.

В конце мероприятия ученица одной из школ города Бишкек на персидском языка прочла отрывок из «Шахнаме», а студенты персидского отделения БГУ прочитали на языке оригинала стихи классических и современных поэтов.

Абульхасан Рудаки — Ирано-таджикская поэзия читать онлайн

БВЛ. Том 21. Ирано-таджикская поэзия

Библиотека всемирной литературы. Серия первая

Том 21. Ирано-таджикская поэзия

Вступительная статья, составление и примечания И. Брагинского

ПОЭЗИЯ МИРОВОГО ЗВУЧАНИЯ

Едва ли в кругу современных образованных читателей найдутся такие, которым не были бы знакомы имена Фирдоуси, Саади и Хафиза.

Их поэзией не переставали восхищаться великие писатели мира. Н. Г. Чернышевский, выявляя причину бессмертия «Шах-наме», писал, что «главная сила и Мильтона, и Шекспира, и Боккаччо, и Данте, и Фирдоуси, и всех других первостепенных поэтов» состоит в том, что истоком их поэзии является народное творчество. В знаменитой строке «как Сади некогда сказал» запечатлел свое отношение к восточной мудрости далекого, по близкого ему по мироощущению предшественника, А. С. Пушкин. Гёте принадлежат знаменательные слова о Хафизе, ставшие широко известными в России благодаря переводу А. Фета:

Девой слово назовем,
Новобрачным — дух:
С этим браком тот знаком,
Кто Гафизу друг.

В настоящем томе представлены лучшие образцы поэзии на языке фарси классического периода (Х — XV вв.), завоевавшей мировое признание благодаря названным именам, а также — творчеству их предшественников, современников и последователей[1].

Существуют две легенды о происхождении этой поэзии.

По одной из них венценосный баловень судьбы шах Бахрам Гур Сасанид (V в.), объясняясь в любви со своей «отрадой сердца» — Диларам, заговорил стихами.

Иначе повествует о создании первого рубаи (четверостишия) другая легенда.

Юноша бродил по узким улочкам и переулкам Самарканда. Внезапно он услышал странную песенку, которую пел мальчик, игравший с товарищами в орехи:

Катясь, катясь, докатится до лунки он.

Восхищенный детским стишком, юноша и но заметил, как он, беззвучно шевеля губами, сам стал складывать мелодичные рубаи о красотах Самарканда и о прелести родного дома в горах Зарафшана. Этим юношей был Рудаки, основоположник классической поэзии на языке фарси.

Каждое из этих сказаний представляет собою, как и всякая легенда, но образному выражению Баратынского, «обломок старой правды».

Предание о дворцовом происхождении поэзии отражает реально-исторический факт расцвета раннесредневековой поэзии (не на фарси, а на среднеиранских языках) под покровительством могущественной династии Сасанидов (III–VII вв. ), имевшей своих придворных певцов-музыкантов (самый известный — Барбад, имя которого стало нарицательным).

Не менее реальные факты выражает и вторая легенда, о народном происхождении классической поэзии. В арабоязычных исторических хрониках зафиксирован в сообщении о 789 годе следующий любопытный факт: жители Балха изобразили бегство надменного арабского военачальника от восставших горцев Хатлана (ныне Кулябская область Таджикской ССР) в насмешливой песне. Это — первое известное нам фольклорное стихотворение на фарси. И в легенде, и в точно датированном факте содержится глубокий исторический смысл о самой сути становления классической поэзии.

Иранские народности Средней Азии и Ирана обладали к VII веку богатым литературным наследием на древних и среднеиранских языках, истоки которого восходят к первому тысячелетию до н. э., к священной книге зороастрийской (древнеиранской) религии «Авеста».

Вторжение войск Арабского халифата в VII веке в Иран, а позже и в Среднюю Азию, нанесло сокрушительный удар по древней иранской культуре. Огнем и мечом были насаждены новая религия завоевателей — ислам и арабский язык. Местная аристократия приспособилась к завоевателям, теряя не только былую честь и сословную спесь, по и родную речь.

Для иранской словесности наступили «века молчания», названные так последующими историками. Литература словно перестала существовать: многие из старинных сочинений сжигались завоевателями, как богопротивные, а новые — не сочинялись. И все же иранская литература не исчезла полностью, она пребывала лишь в иноязычном состоянии. Так длилось до IX века. Культура иранских народов оказалась выше культуры завоевателей. Образованные слои иранцев, «адибы» — писатели, сумели освоить новую для них, арабскую традицию, воспринять наиболее ценные элементы арабской поэтической, доисламской и исламской, культуры. Вместе с тем эти писатели сумели уберечь и сохранить многие самобытные черты древней иранской традиции. В основном это была романтизация старины, питавшая чувство культурного превосходства над завоевателями. Творчество таких писателей связано с идеологией иранского движения «шуубии» (примерно «инородчество»), главным в котором было требование признания арабами равенства и даже превосходства мусульман-«инородцев» (то есть не арабов, а иранцев), воспитание чувства собственного достоинства и стремление к государственной независимости от Халифата. Неоценимы заслуги шуубиитов в последующем возникновении поэзии на фарси, прежде всего из-за осуществленных ими переводов на арабский язык. Вклад писателей-иранцев, писавших по-арабски, был столь значителен и существен, что обусловил новый этап развития в арабской поэзии, который был непосредственно связан с расцветом феодализма в Арабском халифате, ростом городов, расширением заморской торговли и международных сношений, а также — что особенно важно — усилением роли иранского этнического элемента в самой правящей династии (Аббасидов) и в государственном аппарате (главные вазиры — иранцы Бармекиды).

Таким образом, иранская поэзия, первоначально выступившая в арабоязычном облачении, не только подняла на новую высоту арабскую литературу, неотъемлемой частью которой она и является, но подготовила предпосылки для последующего возникновения литературы уже на родном языке — фарси.

Еще более решающей предпосылкой для развития литературы оказались социально-экономические сдвиги и мощные народные движения в Иране и Средней Азии. На гребне антихалифатского движения «белорубашечников» в Средней Азии пришли к власти иранские династии, сначала Тахиридов и Саффаридов, а затем знаменитой династии Саманидов. Последняя вела свой род от Сасанидов и свое воздействие на аристократические слои и народные массы основывала на воскрешении древних, иранских традиций.

Дворец Саманидов лишь культивировал родной язык — фарси и содействовал его развитию. Аристократия во главе с монархом оценили роль поэзии, пользовавшейся огромной популярностью в народе, как средство укрепления своего могущества и влияния. Все это объективно открывало широкий доступ демократическим идеям и мотивам в раннюю классическую литературу, несмотря на ее в основном дворцовое бытование.

Читать дальше

Как иранцы возрождали поэзию после столетий упадка

Золотым веком персидской поэзии традиционно называется эпоха, начинающаяся с Рудаки (858-941), «Адама персидской поэзии», и заканчивающаяся временем жизни Джами (1414-1492), которого считают последним персидским классиком. Но литературная жизнь на территории персоязычного мира не закончилась со смертью Джами — поэты находились в постоянном поиске новых форм, смыслов и средств выражения. При дворе Великих Моголов и в Средней Азии получил распространение т.н. «индийский стиль», отличавшийся нарочитой сложностью, а подчас и вычурностью поэтических приемов. Сефевиды покровительствовали религиозной поэзии — придворные поэты слагали стихи во славу шиитских имамов. Другими словами, несмотря на постоянные политические неурядицы, поэзия продолжала жить.

Фрагмент миниатюры 1488 года из поэмы Джами «Юсуф и Зулейха» / источник фото: wikipedia.org

 

Назад к истокам

Индийский стиль, процветавший за пределами Ирана, в самом Иране был объектом критики. Поэтов, практиковавших его, ругали за нарочитую сложность и повышенное внимание к изобразительным средствам в ущерб смыслу. Реакцией на это стало движение «литературного возвращения» (bāzgašt-e adabī) к стилю великих персидских поэтов — Рудаки, Саади, Хафиза. Автор одного из самых известных сочинений по истории персидской литературы Реза-кули-хан Хедаят отмечал, что к окончанию правления династии Зендов персидская литература находилась в упадке. Другой известный автор Лотф-Али-бек Азар так писал об одном из поэтов нового движения: «Он разорвал цепь стиха, которая долгое время находились в руках недостойных поэтов прошлого и, прилагая огромные усилия, восстановил ее. Разрушив основы стихосложения современных поэтов, он заново выстроил их, согласно заветам великих предков».

Мухаммад Таки Бахар / источник фото: wikipedia.org

Провозгласив возвращение к «великому прошлому» и порвав с индийским стилем, персидские поэты воплотили в жизнь явление, которое исследователи называют «неоклассицизмом» или «неоархаизмом». В поисках новых направлений они обратились к творчеству великих классиков; впрочем, это были не только стихи Хафиза и Саади, но и произведения их предшественников — Фаррухи, Манучехри, Унсури и т.д. В творчестве одного из наиболее ярких представителей движения «литературного возвращения» Муштака можно встретить большое количество «поэтических ответов» на газели поэтов прошлого. Такая поэзия получала поддержку со стороны двора — в поисках легитимности Каджары поощряли авторов, имитировавших стиль поэтов золотого века.

 

Последний царь

Вторая половина XIX и начало ХХ века отмечена колоссальными изменениями в общественной жизни каджарского Ирана. Страна знакомится с достижениями западной цивилизации, связанными не только с техническим прогрессом, но и с развитием общественно-политической жизни. В иранском обществе появляется новый класс — интеллигенция западного образца. Многие интеллектуалы ведут ожесточенные споры о настоящем и будущем Ирана — о реформе персидского языка, создании институтов народного представительства, ограничении абсолютной власти шаха. Апогеем новых веяний становится Конституционная революция, в ходе которой шах издает указ о создании парламента — меджлиса.

Бахар (второй справа в первом ряду) с группой членов меджлиса, избранного в 1923 году / источник фото: iichs.ir

Поэзия не может оставаться в стороне. Меняются и темы произведений, и язык, на котором говорит поэт. Он больше не ощущает себя придворным панегиристом, восхваляющим своего покровителя, но становится языком народа, говорит о его проблемах, надеждах и чаяниях. Поэзия становится своего рода средством массовой информации.

Звучит парадоксально, но одним из пионеров нового течения становится придворный поэт Мухаммад Таки Бахар. В некотором роде поэзия была его семейным ремеслом — его отец носил титул «царя поэтов» (mālek aš-šuʻarā), т.е. главного поэта при дворе. Сам Бахар унаследовал этот титул после того, как написал касыду в честь восшествия на престол шаха Музаффар ад-дина. Поэт проникается идеями конституционализма и вступает в одно из объединений сторонников перемен. Его политическая карьера развивается успешно — он является издателем и постоянным автором статей в нескольких политических журналах, несколько раз избирается в меджлис, но при этом не обделяет вниманием поэзию.

Нима Юшидж / источник фото: wikipedia. org

Диван его стихов включает в себя произведения классических жанров — вполне вероятно, что, начиная с XII века, никто не написал больше касыд, чем он. Однако тематика его стихотворений имеет мало общего с традиционными «соловьем и розой». Сохраняя характерные для классической поэзии размер и рифму, Бахар пишет стихи на общественно-политические темы. Являясь последовательным сторонником соблюдения персидского поэтического канона и противником внедрения «непоэтических» слов в произведения, Бахар тем не менее считает, что молодые поэты должны экспериментировать с рифмой и размером, а, возможно, вовсе отказаться от подобных «ограничений». Так последний крупный придворный поэт Каджаров, возможно, сам того не желая, становится катализатором огромных изменений в поэтической жизни Ирана.

 

Новый Адам

Отцом новой персидской поэзии (šeʻr-e now) называют Ниму Юшиджа. Будущий новатор, навсегда изменивший персидский поэтический слог, родился в семье пастуха в небольшой деревне Юш (провинция Мазендеран). В 1907 году его семья переезжает в Тегеран, а сам он поступает в колледж Сен-Луи. Там он изучает персидскую и арабскую литературу, а также французский язык. Обучение в колледже западного образца и владение европейским языком сильно расширило кругозор юноши — он знакомится с произведениями западной литературы. Один из его учителей, Незам Вафа, пробуждает в Ниме интерес к поэзии. Его первые произведения написаны в русле классической персидской поэзии, однако постепенно он отходит от образов и тем, присущих стихам великих поэтов прошлого.

Главные имена персидской поэзии XX века (справа налево): Мухаммад Таки Бахар, Рахи Моайери, Парвин Этесами, Нима Юшидж, Сохраб Сепехри, Форуг Форругзад / источник фото: страница @ashtaraniarghavan в Instagram

Со временем Нима все больше дистанцируется от норм и правил классической персидской поэзии. В 1922 году он публикует «Поэму о поблекшем» (qeṣṣe-ye rang-parīde), которая считается первым произведением, написанным в стиле «новой поэзии». Нима отказывается от метрической системы персидского стиха, «скованного цепями» стихотворного размера и играет с классическими образами. В своей поэме «Сказка» (afsāne) поэт обращается к Хафизу, называя его истории «о вине и чаше виночерпия» обманом и ложью. Сам Нима говорит, что в отличие от знаменитого предшественника, расскажет о настоящей любви.

Поэзия Нимы Юшиджа стала настоящим прорывом в персидской литературе — его стихотворения вдохнули новую жизнь в литературную жизнь Ирана, побудив многих поэтов к новым экспериментам с рифмой, ритмом, темами и образами. Сама по себе «новая поэзия» также известна в Иране под названием «поэзия стиля Нимы» (šeʻr-e nīmāyī), а поэт-первопроходец почитается его многочисленными последователями едва ли не больше, чем Рудаки — авторами классического периода.

 

Материалы по теме:

Путь суфия: как Руми стал величайшим поэтом-мистиком

Кого иранцы считают величайшим поэтом?

Персидская классическая поэзия-3.

: fedorova_tl — LiveJournal1 часть Рудаки 

Шедевры поэзии Востока.

В начале 13 века орды Чингизхана подвергли уничтожению и разграблению города и сёла Ирана и Средней Азии.

Монгольское нашествие нанесло серьёзный урон стране, затормозило её развитие и во многом отбросило назад.

Но народ Ирана сумел сохранить свое место в истории и культурную самостоятельность, потому что не мог примириться с создавшимся положением.

То тут, то там вспыхивали восстания, порою принимавшие очень широкий размах. Восстания жестоко подавлялись.

Большие, подлинные поэты не могли не чувствовать настроений народа  в это трудное время.  По-разному отражали свою эпоху и её противоречия великие классики Ирана, выходцы из одного города – Шираза: в 13 веке – Саади, в 14 веке – Хафиз.

Саади Ширази

Для чего тебе, о друг мой, полный розами поднос?
Лучше б, друг, из «Гулистана» лепесточек ты унёс.

Свежим розам красоваться суждено немного дней.
«Гулистан» мой не утратит вечной свежести своей.

Саади (1201-1292) прожил долгую жизнь, почти столетие. Полвека своей жизни он провёл в странствиях и исканиях.

Когда чингизхановские орды приблизились к его  городу, он покинул родной дом, бродил по свету и вернулся в родной Шираз уже пожилым человеком.

 Умудрённый опытом, снискавший огромное уважение своими познаниями и художественными творениями, Саади создал знаменитые книги о том, как нужно жить, — прозаическо-поэтический сборник новелл «Гулистан» («Цветущий сад») и поэму «Бустан» («Плодовый сад»).

В 1258 году Саади написал произведение «Гулистан» («Розовый сад»), где проза перемежается с поэзией. Его стихи полны доброты, юмора.

Часто в них он зашифровывал описание тех мистических состояний, которые испытывал на своём пути.

«Гулистан» — это книга, которая принесла Саади славу великого поэта-гуманиста.

Сборник коротких рассказов, в которых проза переплетается со стихами. В них описаны точные  и тонкие наблюдения автора за годы странствий.

Поэма «Бустан» — трактат о правилах поведения, в котором центральное место занимает дидактическая сторона, — представляет собой поэму свыше 8 000 стихов, разделённую на десять отделов:

о справедливости и правилах мировластия,

о благотворительности, о любви, о смирении и скромности,

о покорности, о воздержности и довольстве судьбой,

о воспитании, о благодарности богу, о покаянии.

Последний, десятый отдел, содержит молитвы и заключение книги.

В персидской литературе «Бустан» представляет собой ярчайший и типичнейший памятник жанра дидактической поэмы, дающей кодекс житейской морали своего времени.

Отражая настроения долгих лет скитаний и борьбы, поэт призывает к мужеству, упорству, труду и, главное, — к правде. Потомки благодарны Саади за это.  Недаром в1958 году по решению Совета Мира прогрессивное человечество праздновало 700-летие со дня завершения Саади работы над «Гулистаном».

В более острой форме, чем у Саади, народный протест отразился в лирике Хафиза (1326-1389).
Его поэтические газели принесли ему бессмертную славу одного из крупнейших лириков мира.

 Газель – это лирическое, обычно любовное стихотворение. Первое двустишие определяет содержание газели и её название. В газели «День отрадных встреч» поэт передаёт свою тоску по друзьям, размышляет
об истинной, верной, самоотверженной дружбе.

День отрадных встреч с друзьями вспоминай!
Всё, что было теми днями, вспоминай!

Ныне верных не встречается друзей –
Прежних, с верными сердцами, вспоминай!

Всех друзей, не ожидая, чтоб они
Вспоминали тебя сами, — вспоминай!

О душа моя, в тенетах тяжких бед
Всех друзей ты с их скорбями вспоминай!

И, томясь в сетях настигнувшего зла,
Ты их правды сыновьями вспоминай!

И, когда польются слёзы в сто ручьёв,
Зандеруд с его ручьями вспоминай!

(Зандеруд – это любимая Хафизом река, омывающая его родной город Шираз). Газель обычно завершается двустишием, куда вплетается имя или псевдоним поэта:

Тайн своих, Хафиз, не выдай! И друзей,
Их скрывавших за замками, — вспоминай!

(Перевод К. Ликсперова).

Но есть ещё одна особенность газели, ярко выраженная в творчестве Хафиза. В глубоко личное стихотворение поэт вставлял один-два стиха, в которых содержался бунтарский, обличительный намёк. Часто этот стих незаметно из-за рифмы сливался со всей газелью.

 Именно в таком стихе Хафиз обличает подлость и приспособленчество. Исключительно лирическая, передающая сугубо личные переживания, газель вдруг получает иное звучание, она становится манифестом вольницы. В одной из газелей Хафиз писал:

Пусть же сгинет эта жизнь – умерщвляющий яд,
Славь, певец, другую жизнь – услаждающий сот!

Так, опережая время, мечтал поэт о другой жизни – жизни свободных и счастливых людей.

Персидская классическая литература превратилась, используя метафору одного из её творцов, в «сад роз». Лучшими его украшениями стали сочинения Рудаки, Фирдоуси, Низами, Омара Хайяма, Саади, Хафиза и других талант­ливейших мастеров слова.

Персы чтили поэзию как царицу искусств, а потому занимались ею со всей основательностью и полной самоотдачей. В персидской культуре она играла такую же перво­степенную роль, как философия у древних греков или религия у древних евреев. Именно в лирике с максимальной полнотой раскрылся творческий гений персидского народа. Благодаря этому она смогла возвыситься до уровня культурного достояния мирового значения.

Источник , БСЭ

В Москве открылась «Школа языков мигрантов» :: Новости :: ТВ Центр

Читать Хайяма и Саади можно будет в подлиннике, если исправно посещать бесплатные занятия в «Школе языков мигрантов», которая открылась в парке «Музеон». Впрочем, проект оказался интересен не только любителям восточной поэзии, но и тем, кто общается с гражданами среднеазиатских республик по работе.

Программа этой школы полностью зависела от статистики ФМС. Представители какой национальности чаще остальных пересекали границу России, тот язык здесь и изучать будут. В итоге — таджикский, узбекский, казахский, певучим молдавским разбавили среднеазиатскую группу и открыли списки.

«Мы хотим как-то способствовать диалогу. В буквальном смысле — в лингвистическом. Между нами и теми, кто к нам приезжает», — подчеркнула куратор образовательной программы Парка искусств «Музеон» Вероника Сергеева.

Проект питерской художницы Ольге Житлиной за свою недолгую жизнь уже успел нажить недругов — мол, никакой практической пользы. Идея – не то культурная, не то экспериментальная, словом, аттракцион, элитарное развлечение для московской интеллигенции. Ошиблись. Из 130 записанных в школу на первом занятии молдавского – класс в три десятка человек.

В классе те, кто еще студент или уже молодой специалист. Общаться с трудящимися дворниками на их родном языке большинство не собирается. Больше говорят о мудрецах и поэтах Востока, на слуху Хайям, Рудаки и Саади.

«На фоне других языков, которые я изучала в школе и университете — английский, французский — мне показалось безумно интересным изучать язык, который принадлежит другой группе», — рассказала филолог Александра Костина.  

«Изучаю рынки Азии, непосредственно стран, которые поставляют на наш рынок различные ткани и сырье, из-за этого, наверное», — объяснила менеджер по закупкам Екатерина Швец.

Учебный курс – три месяца по два астрономических часа в неделю. В процессе — обычаи и традиции. Для тех, кто войдет во вкус, обещают открыть двери культурных центров, а то и отправить на историческую родину носителя языка. Ведь в основе проекта – толерантность. 

Оказалось, что найти педагогов, в совершенстве владеющих как русским, так и родным не так-то просто. 

«Я постараюсь научить моих студентов общаться между собой на молдавском, приветствовать друг друга, не потеряться в большом городе, если приедут в Кишенёв, например», — говорит преподаватель молдавского языка Валентина Плеш.

Для сомневающихся здесь найдут аргументы. Один из них — где еще можно поучить язык бесплатно?!

«Возможность просто объясниться с окружающими меня людьми, у которых родной язык – узбекский», — рассказал математик Дмитрий Бервинов.

«Достаточно интересный регион с точки зрения туризма в том числе. Может быть, не популярный, но интересный», — говорит маркетолог Игорь Носуля.

Школа языков мигрантов — проект сезонный. Постройка не отапливается, так что занятия возможны до октября. 

Анастасия Мартынова, Андрей Костров, Константин Степанов-Молодов. «ТВ Центр», Москва.

Страница не найдена | Институт языка и литературы им. Рудаки Национальная Академия наук Таджикистан

Садриддин Айнӣ (1878 – 1954)

Адиб, олим ва асосгузори адабиёти муосири тоҷик. Аввалин Президенти Академияи илмҳои Ҷумҳурии Тоҷикистон. Муаллифи асарҳои «Таърихи амирони манғитияи Бухоро», «Таърихи инқилоби фикрӣ дар Бухоро», «Намунаи адабиёти тоҷик», «Дохунда», «Ғуломон», «Ёддоштҳо» ва дигар асарҳо, ки ба 29 забони хориҷӣ нашр шудаанд.
Бо фармони Президенти Ҷумҳурии Тоҷикистон Эмомалӣ Раҳмон аз 08 сентябри соли 1997 ба асосгузори адабиёти муосири тоҷик Садриддин Айнӣ унвони олии «Қаҳрамони Тоҷикистон» дода шуд.

Бобоҷон Ғафуров (1909 – 1977)

Олим, академики Академияи Илмҳои ИҶШС, арбоби ҳизбӣ ва давлатӣ, муаллифи китоби оламшумули «Тоҷикон» ва зиёда аз 300 асару мақолаҳо.
Солҳои 1944-1946 котиби дуюм, с.1946-1956 котиби якуми КМ Ҳизби комунистии Тоҷикистон, 1956 – 1977 сарвари Пажуҳишгоҳи шарқшиносии ИҶШС.
Бо фармони Президенти Ҷумҳурии Тоҷикистон Эмомалӣ Раҳмон аз 08 сентябри соли 1997 ба таърихшинос ва шарқшиноси шинохтаи тоҷик, академик, муаллифи китоби «Тоҷикон» Бобоҷон Ғафуров унвони олии «Қаҳрамони Тоҷикистон» дода шуд.

Мирзо Турсунзода (1911-1977)

Шоири халқӣ, раиси Иттифоқи нависандагони Тоҷикистон, Қаҳрамони меҳнати сотсиалистӣ, Раиси Кумитаи якдилии халқҳои Осиё ва Африқо. Барои достонҳои «Қиссаи Ҳиндустон»(1948), «Ҳасани аробакаш», «Чароғи абадӣ», «Садои Осиё»,(1960) «Ҷони ширин» (1963) бо ҷоизаҳои давлатии ИҶШС, ҶШС Тоҷикистон ва байналмилалии ба номи Ҷ. Неҳру (1967) сарфароз шуда буд.
Бо фармони Президенти Ҷумҳурии Тоҷикистон Эмомалӣ Раҳмон аз 07 майи соли 2001 ба шоири халқии Тоҷикистон, ходими намоёни ҷамъиятӣ Мирзо Турсунзода унвони олии «Қаҳрамони Тоҷикистон» дода шуд.

Эмомалӣ Раҳмон

Президенти Ҷумҳурии Тоҷикистон. 19 ноябри соли 1992 дар иҷлосияи XVI Шўрои Олии Ҷумҳурии Тоҷикистон раиси Шўрои Олии Ҷумҳурии Тоҷикистон, 6 ноябри соли 1994 бори аввал, солҳои 1999, 2006 ва 2013 Президенти Ҷумҳурии Тоҷикистон интихоб гардидаст.
Асосгузори сулҳу ваҳдати миллӣ-Пешвои миллат.
Бо қарори Маҷлиси Олии Ҷумҳурии Тоҷикистон 11 декабри соли 1999 барои мустаҳкам намудани давлатдории соҳибистиқлол ва пойдории сулҳ дар Ҷумҳурии Тоҷикистон бо унвони олии “Қаҳрамони Тоҷикистон” мукофотонида шудааст.

Нусратулло Махсум (1881 – 1938)

Нусратулло Махсум (Лутфуллоев) ходими давлатӣ ва ҳизбӣ. Солҳои 1924-1926 раиси Кумитаи инқилобии ҶМШС Тоҷикистон, солҳои 1926-1933 раиси Кумитаи Иҷроияи Марказии ҶШС Тоҷикистон.
Бо фармони Президенти Ҷумҳурии Тоҷикистон аз 27 июни соли 2006 ба фарзанди барӯманди халқи тоҷик Нусратулло Махсум унвони олии “Қаҳрамони Тоҷикистон” дода шудааст.

Шириншоҳ Шоҳтемур (1899 – 1937)

Ходими давлатӣ ва ҳизбӣ. Солҳои 1929-1931 котиби Ҳизби коммунистии ҶШС Тоҷикистон, солҳои 1933-1937 Раиси Кумитаи Иҷроияи Марказии ҶШС Тоҷикистон.
Бо фармони Президенти Ҷумҳурии Тоҷикистон аз 27 июни соли 2006 ба фарзанди барӯманди халқи тоҷик Шириншоҳ Шоҳтемур, унвони олии «Қаҳрамони Тоҷикистон» дода шудааст.

Persian Literature — World History Encyclopedia

Персидская литература отличается от общепринятого определения «литературы» тем, что она не ограничивается лирическими композициями, поэзией или художественной прозой, поскольку центральные элементы в них проявляются в большей или меньшей степени, во всех письменных произведениях персов.

Истории или медицинские трактаты, религиозные тексты или философские комментарии считаются «литературой» — в художественном смысле — так же, как любое стихотворение или художественный рассказ.Поэзия считалась высшей формой художественного выражения древними и средневековыми персами, и так информирует любое другое средство массовой информации.

Первые свидетельства персидской литературы обычно датируются ок. 522 г. до н.э. с созданием Бехистунской надписи Дария I (Великого, годы правления 522-486 г. до н. 224-651 н.э.), потому что более ранние работы (за исключением некоторых надписей и административных записей) были утеряны.Александр Великий разрушил библиотеку в Персеполе ок. 330 г. до н.э. и другие работы, не написанные на обожженных глиняных табличках, были утеряны в более поздние времена потрясений и завоеваний. Поэтому персидская литература обычно датируется ок. 750 г. н.э., с возвышением династии Аббасидов, через 15 век н.э. и более ранние работы, по большей части, можно назвать только «древними», поскольку многие средневековые поэты сохранили истории и темы из доисламского Ирана.

«Шахнаме» олицетворяет дух персидской литературы; он сохраняет древние истории прошлого, сохраняя их актуальность.

Персидская литература — одна из старейших в мире, насчитывает тысячи лет и повлияла на литературные произведения многих других культур. Самая большая и самая влиятельная работа — это Шахнаме — Персидская книга царей, написанная поэтом Аболкасемом Фирдоуси между 977-1010 годами нашей эры. «Шахнаме» олицетворяет дух персидской литературы вплоть до наших дней, поскольку он сохраняет древние истории прошлого, сохраняя их актуальность для каждого нового поколения, которое их читает.Тот же дух сохранения и новизны, характерный для творчества Фирдоуси, признан в художественных усилиях современных персидских поэтов, которые также продолжают делать упор своих предшественников на любовь как на наиболее важный аспект человеческого существования.

Развитие литературы в Персидских империях

Империя Ахеменидов (ок. 550–330 до н. Э.), Основанная Киром II (Великий, ок. 550–530 до н. Э.), Была первым крупномасштабным персидским политическим образованием в мире. Киру наследовал его сын Камбиз II (г.530-522 гг. До н. Я утверждал, что этот человек был самозванцем, магом (священником) по имени Гаумата, которому удалось выдать себя за Бардию и обмануть людей.

После того, как Дарий I подавил восстания и установил порядок, у него была вырезанная высоко на скалах над главной улицей надпись, рассказывающая эту историю — известную сегодня как Бехистунская надпись — которая признана первым экземпляром персидской литературы, поскольку может можно рассматривать как историю или вымысел.Бехистунская надпись рассказывает, как Дарий I с одобрения и помощи бога Ахура Мазды сверг узурпатора Гаумату, а затем и его сторонников, чтобы установить порядок в стране. Невозможно определить, является ли эта версия фактической правдой, но многие современные ученые (среди них известный А. Т. Олмстед) утверждают, что Дарий I был фактическим узурпатором, а Бардия / Гаумата — законным царем, основываясь на записях того времени, которые не предоставляют никаких доказательств. социальных волнений при Бардии / Гаумате, но повсеместного восстания, когда на престол занял Дарий I.

История любви?

Подпишитесь на нашу бесплатную еженедельную рассылку новостей по электронной почте!

Надпись Бехистуна

Динамо-комар (CC BY-SA)

Если принять эту интерпретацию надписи, то она представляет собой персидский образец литературного жанра, известного как месопотамская литература Нару, в котором известный человек (обычно король) или Хорошо известное событие представлено в повествовании с элементами вымысла, чтобы подчеркнуть определенную точку зрения, передать моральный урок или поддержать центральную культурную ценность. В случае с надписью Бехистун повествование послужило узакониванием правления Дария I, поощрением веры в божественный план и мудрость Ахура Мазды и уверением людей в том, что все, что произошло, было в соответствии с волей Бога.

Все, что еще могло быть написано в период Ахеменидов, было утрачено во время кампаний Александра Македонского, кульминацией которых стала трагическая утрата библиотеки в столице Персеполисе, когда Александр сжег ее в 330 г. до н. Э. Политический и культурный прогресс Персии был впоследствии прерван учреждением Империи Селевкидов (312-63 гг. До н.э.), основанной одним из генералов Александра Селевком I Никатором (г.305-281 г. до н.э.). Когда империя Селевкидов пала, ее сменила Парфянская империя (247 г. до н.э. — 224 г. н.э.), которая приняла арамейский язык в качестве своего языка, написанный арамейским шрифтом, который стал известен как Аршасид Пехлеви. Комментарии к Авесте, зороастрийским писаниям, которые передавались устно еще до империи Ахеменидов, были написаны этим письмом, но нет никаких свидетельств дальнейшего развития литературы.

Таким образом, персидская литература начала развиваться в значительной степени только в Сасанидской империи.Первый король, Ардашир I (годы правления 224–240 гг. Н. Э.), Чей отец и дед оба были священниками и, следовательно, происходили из образованной семьи, поощрял литературное развитие своими усилиями по написанию Авесты . Усилия Ардашира I, которые полностью поддержит его сын Шапур I (годы правления 240–270 гг. Н. Э.), Положили начало письменной персидской литературе.

Литературное развитие и поэзия

Когда персы столкнулись с неким экзистенциальным вопросом, в ответ они рассказали историю, объясняющую это явление.

Есть ряд современных ученых, которые утверждают, что Ардашир I и его преемники, по сути, «изобретали» персидскую литературу, потому что они не могли иметь сколько-нибудь значительных знаний о литературе империи Ахеменидов, которая упала около 500 лет назад. ранее и оставил мало письменных записей, кроме административных документов, начертанных на глиняных табличках. Эта точка зрения несостоятельна, поскольку игнорирует центральный аспект персидской культуры: важность устной традиции повествования.

Персидские религиозные тексты — и любые другие тексты — полагаются на диахронический метод передачи информации, который ученый Норман Ф. Кантор лучше всего определил как «расскажи мне историю» (17). Столкнувшись с некоторым экзистенциальным вопросом, персы, как и многие другие древние или средневековые культуры, ответили, рассказав историю, объясняющую это явление. Не имело значения, была ли эта история на самом деле «правдой» — имело значение только то, насколько хорошо она служила для ответа на вопрос. Ко времени существования Сасанидской империи существовала долгая история диахронической традиции, которая приняла форму фольклора, легенд и религиозных откровений.Ардашир I и его последователи опирались на эту устную историю, чтобы передать Авесту в письменную форму, и благодаря этим усилиям развивалась персидская литература и, что наиболее заметно, в форме поэзии.

Среднеперсидская литература и завоевание

Эта поэзия — по крайней мере, то, что сохранилось — не приняла форму узнаваемых поэтических произведений в виде набора стихов, но использовалась в письменных религиозных произведениях того периода. Эта литература была написана на среднеперсидском, престижном диалекте правящего дома Сасанидской империи.Опираясь на сценарий, разработанный парфянами, сасаниды разработали так называемый сценарий книжного пехлеви при составлении комментариев к Авесте, а также других сочинений на нерелигиозные темы.

Ясна 28

Йозка (общественное достояние)

Литература этого периода, однако, в основном сосредоточена на религиозных вопросах, потому что сасаниды находились в процессе преобразования Авесты из устной традиции в письменную форму. Это вдохновенный комментарий к письменным текстам, разъясняющий различные отрывки или целые разделы произведения.В дополнение к таким разъяснениям были составлены работы по религиозной истории и обычаям (такие как Денкард ), мифологические и космологические работы (например, Bundahisn ) и церковные произведения, такие как Vendidad , все из которых основывались на поэтических произведениях. изображения и метр, чтобы передать их суть. В случае Vendidad , если привести только один пример, есть этот отрывок:

До той зимы на этих полях было много травы для скота: теперь, с наводнениями, которые текут, и с тающими снегами, это будет казаться счастливой землей в мире, землей, на которой еще можно увидеть следы даже овец…

Там ты заставишь воду течь на ложе [милю] длиной; там ты поселишь птиц, у вечнозеленых берегов, которые приносят неизменную пищу.Там ты устроишь жилища, состоящие из дома с балконом, двора и галереи. (Фаргард II.24 и 26)

Сохранившиеся тексты среднеперсидских произведений в основном относятся к VI и VII векам н.э., вдохновлены великими сасанидскими правителями, такими как Косрау I (годы правления 531-579 гг. Н.э.), и продолжены, хотя и неравномерно, его преемниками. Последний монарх Сасанидской империи Йездигерд III (годы правления 632-651 г. н.э.) был слишком озабочен попытками предотвратить вторжение на его земли арабов-мусульман, чтобы уделять хоть какое-то время развитию литературы, но, похоже, сасанидские писцы все еще были на месте. работа над рукописями, когда империя пала перед мусульманами в 651 году нашей эры.

Стремясь доминировать в персидской культуре, завоеватели разрушили библиотеки, храмы и другие центры обучения, что привело к потере бесчисленных рукописей, которые не были ни спрятаны, ни вывезены из региона. Династия Омейядов (661-750 гг. Н.э.) была особенно деспотичной с точки зрения персидской культуры, но халифат Аббасидов (750-1258 гг. Исламское персидское прошлое.Поэтический характер устной персидской литературной традиции особенно склонялся к более мистическим концепциям исламского богословия и пришел к тому, чтобы информировать мусульманские сочинения на эти темы. Поэтому так называемая «мусульманская литература» часто опирается на гораздо более ранние персидские концепции и способы выражения.

Рукопись ранней эпохи Аббасидов

Даниэльность (GNU FDL)

Династия Саманидов, Поэзия и Шахнаме

Письменная персидская литература средневекового периода основана на той же древней устной традиции и нашла полное выражение во время династии Саманидов (819–999 гг. Н. Э.), Также известной как Империя Саманидов, политического образования, процветавшего при правлении Аббасидов.Комментирует ученый Хома Катузян:

Именно при Саманидах начали процветать персидская литература и культура, были заложены основы классической персидской литературы и персидская наука пережила период расцвета. (84)

Катузян отмечает, что поддержка Саманидами и поощрение персидской литературы привело более поздних историков и комментаторов к выводу, что они были «современными иранскими националистами», пытающимися «избавиться от арабского правления и культуры, продвигая персидский язык и литературу», но как это утверждение игнорирует реальную природу династии Саманидов, как мусульмане-сунниты, лояльные Аббасидскому халифату, которые одновременно и с таким же энтузиазмом поощряли арабскую мусульманскую литературу (84).Более ясная интерпретация поддержки Саманидами персидской литературы заключается в том, что к тому времени, когда они были у власти, персидская культура и язык стали оказывать влияние, а затем информировать суд Аббасидов, и эта респектабельность стимулировала интерес и развитие персидской литературы.

Величайшим из персидских поэтов времен Саманидов, которого называли «отцом персидской литературы» и «основателем классической персидской поэзии», был Рудаки (l. 859 — ок. 940 г. н. Э.), Который, как говорят, был способен писать в любой литературной форме.Рудаки, по сути, создал письменную персидскую литературу, установив поэтические формы, а также средства передачи: диван (также называемый диван ), собрание более коротких произведений данного автора, которые позже станут стандартом.

Вслед за Рудаки персидская литература развивалась великими поэтами, пришедшими после него, и примером этого является литературный шедевр Шахнаме (Персидская книга царей) Аболкасем Фирдоуси (л.c. 940-1020 CE). Shahnameh был делом всей жизни Фирдоуси, и считается, что он был написан между 977-1010 годами нашей эры. Это стихотворение, состоящее из примерно 50 000 рифмованных двустиший, повествующее о мифологической / легендарной истории Ирана и персов от сотворения мира до времен завоевания арабов-мусульман. Он считается одним из величайших литературных произведений в мире и остается популярным по сей день.

Персидский герой Рустум

Максим (общественное достояние)

Считается, что Шахнаме частично основан на более ранней работе, ныне утерянной, известной как Ходайнамаг (также обозначаемой как Хвадай-Намаг «The Книга лордов ») из Сасанидской империи.Поэт Дакики (l. Ок. 935–977 н. Э.) Начал свою собственную версию Шахнаме , якобы работающую с Ходайнамаг , и закончил 1000 стихов до того, как был убит своим рабом; Фирдоуси взялся за работу и завершил ее. Еще одним великим поэтом, работавшим в тот же период, был Унсури (1039 г. н.э.), известный как «король поэтов», чья самая известная работа «Вамик у ‘Адхра » («Любовник и Дева») основана на более ранний греческий роман ( Metiochus и Parthenope ) в соответствии с практикой использования прошлых материалов и традиций и превращения их в новые для создания своего искусства; традиция, которую позже будут поддерживать американские поэты Эзра Паунд (l.1885-1972 гг. Н. Э.) И Т. С. Элиот (l. 1888-1965 гг. Н. Э.), Особенно в 1920-е гг. Н. Э. В Париже, Франция.

Однако поэтическая фразировка не ограничивалась созданием художественных стихов, а использовалась для всех видов письменных произведений. Персидские эрудиты Авиценна (l. Ок. 980-1037 н. Э.) И Аверроэс (l. 1126-1198 н. Э.) Оба писали свои научные, медицинские, математические и другие работы в стихах.

Поэты и послание любви

Как уже отмечалось, поэзия также служит источником информации для персидских историй прозы, религиозных комментариев, критики и биографий, а также для переводов произведений с других языков.Однако поэтическая форма — то, что можно было бы понять как «поэзия» — всегда считалась высшей формой выражения и достигла своего апогея в 12-15 веках нашей эры благодаря произведениям персидских поэтов, опирающихся на традиции и символы суфизма ( мистический подход к практике ислама) и сила Божественной и человеческой любви наполнять смысл своей жизни.

Эти поэты являются одними из самых известных на Западе, в их числе Санаи (l. 1080 — c.1131), который оказал влияние, среди многих других, на поэтов Аттара из Нишапура (l.c. 1145-c.1220 CE) и великий Руми (l. 1207-1273 CE), популярность которого в наши дни свидетельствует о непреходящих человеческих истинах, которые он так красноречиво выразил. Другими поэтами, которые по-прежнему высоко ценятся, являются Саади (l. 1210 — c. 1291 CE), наиболее известный своей книгой Bustan («Фруктовый сад») и Низами (lc 1141-1209 CE), чей Khamsa (« Квинтет ») был не менее популярным и влиятельным. Среди самых известных персидских поэтов на Западе — и, безусловно, самого популярного на протяжении 20-го века нашей эры — Омар Хайям (l.1048-1131 гг. второстепенный поэт.

Величайшим художником персидской поэтической традиции считается Хафез Шираз (также известный как Хафез и Хафиз Шираз, l. 1315-1390 гг. Н. Э.), Который объединил литературные разработки прошлого со своим собственным пониманием, чтобы произвести некоторые из самых запоминающихся и вызывающих воспоминания работает не только в персидской, но и в мировой литературе.Хотя многие символы и литературные замыслы Хафеза когда-то считались оригинальными (как и в случае с Руми), они использовались ранее Рудаки и теми, кто пришел после него. Поэма Хафеза Сейчас время , например, начинается со строк:

Пришло время узнать

Все, что вы делаете, священно.

Теперь почему бы не рассмотреть

Продолжительное перемирие с вами и Богом?

Настало время понять

Это все ваши представления о добре и зле

Были просто детские тренировочные колеса

Откладывать

Когда ты наконец сможешь жить

С правдивостью и любовью.(Абхай К., 1)

Здесь поэт поощряет честную оценку себя, не связанную религиозными, культурными или семейными традициями, в признании Божественного, характеризуемого как Любовь. Сходные темы были затронуты Рудаки, который подчеркивает важность любви над ритуалом в строках:

То, что Бог принимает от вас, — это перевозки любви

Но молитвы, сказанные наизусть, Он не признает. (Льюисон, 77)

Руми также глубоко исследует тему трансцендентной любви во многих своих стихах, подчеркивая необходимость выхода за пределы известного и принятого мира, включая религиозные ограничения, чтобы испытать высшую реальность любви.Его стихотворение Дар воды завершается строками:

Вы стучите в дверь реальности,

Встряхните свои мысли-крылья, расслабьте

Твои плечи,

И откройте. (Баркс, 200)

Открытость любви во всех ее формах — центральное послание персидской литературы, независимо от того, какую форму выражения оно принимает. В произведениях Хафеза многие ученые считают, что эта тема наиболее красноречиво развита с высочайшей степенью артистизма, что дало ему честь называться величайшим персидским поэтом.Сам Хафез, однако, несомненно, поверил бы тем, кто был до него, отвечая на вопросы о мире, отвечая стихами. Поступая таким образом, они создали коллекцию литературы, которая, в соответствии с великими литературными традициями культур всего мира, убеждает читателей, что они не одиноки в своих надеждах или страхах и что окончательный ответ на жизненные вопросы — это любовь.

Перед публикацией эта статья была проверена на предмет точности, надежности и соответствия академическим стандартам.

Десять великих персидских поэтов — Всемирная историческая энциклопедия

Персидская литература восходит к давней устной традиции поэтического повествования. Первым зарегистрированным примером этой традиции является Бехистунская надпись Дария I (Великого, годы правления 522–486 до н. Э.), Высеченная на скале c. 522 г. до н. Э. В период империи Ахеменидов (ок. 550–330 до н. Э.).

Какие бы другие произведения ни были написаны в эту эпоху, они были утеряны, когда империя пала перед Александром Великим в 330 г. до н.э., но устная традиция продолжалась и нашла свое величайшее выражение в персидских поэтах Средневековья (476-1500 гг. Н.э.) и , особенно в десятке самых влиятельных:

Эти поэты создали письменную литературу своей культуры, объединив свои традиции, мифы и религиозные верования с традициями арабов-мусульман, которые завоевали этот регион в 651 году нашей эры и навязали людям новую религию ислама.Со временем две культуры переплелись, и поэзия персов должна была полностью выразить высшие концепции исламской веры — особенно мистические аспекты — даже тогда, когда произведения были написаны не на персидском или даже персидском языках. Эти десять поэтов не только повлияли на развитие так называемой мусульманской литературы, но и повлияли на литературное искусство культур по всему миру и продолжают вдохновлять читателей в наши дни.

Персидский поэт Низами

Якобол (CC BY-SA)

Религия, судьба и любовь в персидской поэзии

В 651 году н.э. Сасанидская империя, начавшая процесс преобразования устной традиции в письменную форму, пала перед вторгшимися арабами-мусульманами, которые уничтожили многие литературные произведения в рамках своих усилий по подчинению народа.Однако ко времени Аббасидского халифата (750–1258 гг. Н. Э.) Персидская культура, язык, обычаи и литература не только стали приниматься среди мусульманской арабской элиты, но и поощрялись. При династии Саманидов (819–999 гг. Н. Э.), Правившей по милости Аббасидов, персидское искусство, наука и литература процветали и заложили основу для будущего персидского литературного искусства.

Творчество этих поэтов невозможно отделить от их религии ислама; их вера определяет их работу.

Нельзя отделить творчество этих поэтов от их религии ислама, хотя некоторые современные переводчики и комментаторы пытались сделать это, поскольку их вера определяет их работу. Ссылки на хадисы (комментарии) и Коран проходят почти во всех произведениях этих поэтов, и даже когда они отсутствуют (как у Фирдоуси), вера поэта в высшее благо и высший смысл жизни наполняет произведение.

Тем не менее, древняя персидская религия зороастризма оказывает столь же мощное влияние на творчество этих художников и, особенно, на так называемую «ересь» зорванизма, которая утверждала, что Время было Отцом Существования, и поощряла веру в фатализм.Поскольку время двигало человека по жизни и к смерти, ничего нельзя было сделать, чтобы изменить свою судьбу. Во всех следующих произведениях поэтов этому понятию противопоставляется вера в силу любви, которая превосходит время и придает смысл жизни. Эта любовь могла быть направлена ​​к другому человеку или к Божеству, но без нее жизнь считалась бессмысленной.

История любви?

Подпишитесь на нашу бесплатную еженедельную рассылку новостей по электронной почте!

Поэтическая дикция, использование символизма, метафор и сравнений свободно используются во всех формах персидской литературы, от медицинских трактатов до историй, но формальная поэзия считалась вершиной выражения, и, хотя было много других великих поэтов, способствовавших традиции, следующие десять считаются самыми большими.

Статуя Рудаки

Нинара (CC BY)

Рудаки (l. 859 — ок. 940 г. н.э.)

Абу Абдолла Джафар ибн Мухаммад Рудаки, более известный под псевдонимом Рудаки, был придворным поэтом Саманида Амира Насра II (годы правления 914–943 гг. Н. Э.), Который так ценил его, что сделал его богатым. Ученый Сасан Табатабай отмечает, что «на пике своей славы [Рудаки], как говорят, владел двумя сотнями рабов и нуждался в сотне верблюдов только для того, чтобы нести свой багаж» (2).Хотя он часто упоминается как первый прибывший ко двору при Насре II, его сохранившиеся работы ясно показывают, что он уже был уважаемым поэтом при отце Насра II, Амире Ахмаде Самани (годы правления 907–914 гг. Н. Э.). Этот высокий уровень уважения был обусловлен огромным талантом и умением Рудаки овладеть каждой поэтической формой. Немногое из его работ сохранилось (только 52 работы из более чем миллиона, на которые ссылались более поздние авторы), но они ясно показывают, что он был поэтом огромной силы, который был способен выражать сложные эмоциональные состояния в простых образах.Многие считают его «отцом персидской литературы», поскольку он создал концепцию дивана (сборника коротких произведений поэта) и разработал литературные формы поэзии, в том числе газель , касидас , и руб. .

Daqiqi (1. ок. 935-977 CE)

Абу Мансур Дакики был столь же успешен, как придворный поэт Амира Мансура I (годы правления 961–976 гг. Н. Э.). Любой работающий поэт в то время полагался на покровительство богатого поклонника, как и в более поздние времена, но придворный поэт мог рассчитывать на гораздо большее, чем надежный доход, пока он нравился монарху.Поэт писал стихи, увековечивая имя и деяния монарха, и был вознагражден щедрыми дарами, как и Дакики. В это время возрос интерес к персидской истории и знаниям, и поэтому Мансур I заказал амбициозную работу по персидской истории, знаниям и легендам с начала времен до наших дней. Дакики начал работу, опираясь на более старую рукопись, Ходайнамаг (также называемую Хвадай-Намаг «Книга лордов») периода Сасанидской империи.Он закончил 1000 стихов того, что было бы Шахнаме («Книга царей»), когда он был убит одним из своих рабов. Как и в случае с Рудаки, немногие из его работ сохранились, но сохранившиеся стихи показывают, что он писал в очень формальном стиле, совместимом с эпическими произведениями. Он наиболее известен тем, что начал работу, благодаря которой имя Аболкасем Фирдоуси будет жить вечно.

Битва при Аль-Кадисии

Британская библиотека (общественное достояние)

Фирдоуси (ок. 940-1020 н.э.)

Абул-Касем Фирдоуси Туси был членом дехкан , представителей высшего класса землевладельцев, сопоставимых с европейскими феодалами.О его жизни почти ничего не известно, кроме того, что он, очевидно, был хорошо образован, был женат и имел дочь (хотя элегия, вставленная в Шахнаме , относится к сыну, который умер до него). После того, как Дакики был убит, Фирдоуси взял на себя задачу написать Шахнаме для Амира Мансура (якобы для обеспечения его дочери приданым) в 977 году н.э., но вскоре после этого династия Саманидов пала и была заменена династией Газневидов (977-1186). CE), который не имел такого же уровня оценки персидской литературы, как Саманиды.Несмотря на это, Фирдоуси был побужден продолжить работу, которую он завершил в 1010 году нашей эры. Насколько хорошо был принят Shahnameh и был ли Фердоуси справедливо вознагражден за свои усилия со стороны Газневидов, является предметом споров, поскольку сообщения об этом в значительной степени легендарны. Как бы то ни было, работа, возможно, изначально была принята, с тех пор она пользуется непреходящей популярностью. Что бы еще ни было сочинено Фирдоуси, было утеряно, но эпос «Шахнаме », повествующий об истории, легендах и преданиях древней Персии от зарождения мира до мусульманского завоевания, долгое время считался одним из величайших шедевров мировой литературы. и является национальным эпосом Ирана в наши дни.

Санаи (l. 1080 — ок. 1131 г. н. Э.)

Хаким Абул-Маджд Мадждуд ибн Адам Санаи Газнави был придворным поэтом газневидского султана Бахрам-шаха (годы правления 1117–1157 гг. Н. Э.), Который так восхищался творчеством поэта, что организовал для Санаи женитьбу на его дочери. Санаи в это время уже написал ряд произведений, восхваляющих султана, когда Бахрам-шах решил начать войну с Индией и вызвал Санаи, чтобы тот пошел с ним. По пути ко двору Санаи прошел через сад, в котором пьяный человек, разговаривая сам с собой, громко критиковал глупость Бахрам-шаха в стремлении к завоеванию без всякой причины и потере многих жизней.Этот человек также оплакивал жизнь Санаи, называя его талантливым поэтом, растрачивающим свои дары на восхваление тщеславного и бессмысленного монарха. Санаи мгновенно понял правду в том, что сказал этот человек, отказался от своего положения при дворе и стал учеником суфийского мастера. Мистицизм суфизма пронизывает все дошедшие до нас работы Санаи, особенно его шедевр «Обнесенный стеной сад истины », который был назван «мистическим эпосом» в его исследовании взаимоотношений человека с Богом. Более поздние писатели (особенно Аттар и Руми) находились под значительным влиянием Санаи, который настаивал, что «заблуждение начинается с двойственности» и нельзя признавать дистанции между собой и Богом.Нет причин «искать Бога», потому что Бог обитает в себе. Поэтому нужно стремиться познать самого себя, чтобы познать Божественное. Эта концепция, а также использование им вина как символа опьяняющей природы Божьей любви были развиты многими поэтами, которые следовали за ним.

Аттар (l. 1145 — около 1220 г. н.э.)

Абу Хамид бин Абу Бакр Ибрагим был химиком (фармацевтом), который продолжил профессию своего отца и, судя по ссылкам в его работе, жил комфортной жизнью.Он писал в основном под псевдонимом Аттар («химик»), по-видимому, для собственного удовольствия, поскольку нет никаких доказательств того, что у него был покровитель. Он не был известен как поэт при жизни (хотя позже он упоминался как Аттар из Нишапура, как поэт), и он отвергал усилия поэтов, которые брали плату за восхваление монархов, не стоящих их талантов. Он сосредоточился на стихе, который приблизит читателя к пониманию природы существования и близости Бога. Как и Санаи, он был мусульманином-суннитом, принявшим мистицизм суфизма, который лежит в основе его работы.Он наиболее известен благодаря аллегорической поэме «Конференция птиц », в которой все птицы мира прибывают на собрание, чтобы решить, кто будет их королем. Птица удод, известная своей мудростью, ведет их в путешествие по семи долинам, теряя многие по пути, пока они не достигнут логова великой мистической птицы Симорг, где они приходят к пониманию того, что они должны управлять и вести себя. Другие его работы посвящены аналогичным темам в развитии суфийского понимания Бога и взаимоотношений человека с Божественным.Он был убит в c. 1220 г., когда монголы вторглись в его город Нишапур.

Руми (l. 1207-1273 CE)

Джалал ад-Дин Мухаммад Руми был многоязычным исламским ученым, теологом и юристом до встречи с суфийским мистиком Шамс-и-Тебризи в 1244 году н.э. и стал самым известным мистическим поэтом своего времени. Он родился в Афганистане или Таджикистане в грамотной семье, был хорошо образованным, многоязычным (писал на своем родном персидском, арабском, греческом и турецком языках) и много путешествовал. Согласно легенде, когда ему было 18 лет, он встретил Аттара в Нишапуре, который дал ему одну из своих книг, признав духовность молодого человека.Считается, что эта встреча заложила основу для более позднего трансцендентного пробуждения Руми. Он уже был уважаемым ученым, когда встретил суфийского дервиша Шамса, который стал его лучшим другом и духовным наставником. Они были вместе всего четыре года, когда Шамс исчез однажды ночью и больше его никто не видел. Руми искал своего друга, пока не понял, что их духовная связь не может быть прервана ни смертью, ни каким-либо расстоянием, и почувствовал жизненную силу Шамса как свою собственную. Впоследствии он начал сочинять стихи, которые он считал духом Шамса.Его литературное мастерство и духовная проницательность были настолько обширны, что его называли Мавлави («наш учитель»). Его величайшая работа — Маснави , шеститомное поэтическое исследование отношений между человеком и Богом, в котором упоминаются фольклор, суфийский спиритизм, Коран, мусульманские легенды и предания, а также множество других литературных, исторических и религиозных источников. . Его более короткие работы последовательно ссылаются на то же самое, переплетая народные сказки и коранические аллюзии вместе с повествовательным голосом, говорящим непосредственно со своей аудиторией, иногда проясняя, иногда скрывая, чтобы полностью вовлечь читателя в предмет.Он считается не только одним из величайших персидских поэтов, но и одним из самых влиятельных и читаемых в мире.

Страница из Маснави

Художественный музей Уолтерса Иллюминированные рукописи (общественное достояние)

Саади (l. 1210 — ок. 1291 г. н. Э.)

Абу-Мухаммед Муслих ад-Дин бин Абдалла Ширази происходил из религиозной семьи города Шираз, Иран, и был изгнан в раннем возрасте, когда монголы вторглись на его родину. Это событие и почти непрерывная война, опустошившая регион, существенно повлияют на его жизнь и философию.Он известен как глубокий и умелый поэт, но также может считаться писателем-путешественником, поскольку он провел большую часть своей жизни, перемещаясь с места на место (места и события, которые он включает в свои работы), историком (как его произведения отсылают к событиям). из первых рук), и экзистенциалист в том, что он сосредотачивается на важности прожить свою жизнь с полным осознанием человеческого состояния и своей ответственности перед другими и собой. Он был хорошо образован, возможно, имел стипендию в Багдадском университете, прежде чем путешествовать по Сирии, Египту, Аравии и Индии.Во время своих путешествий он избегал судов элиты и академических кругов, предпочитая компанию простых людей, особенно тех, кто также был перемещен из-за монгольского вторжения и конфликтов между христианами и мусульманами. Он вернулся в Шираз c. 1257 г. и начал писать. Он наиболее известен своим поэтическим произведением Bustan («Фруктовый сад»), в котором исследуется важность и практика добродетели в жизни человека и указывается на мистицизм суфийских дервишей в постижении Божественного.

Низами (л. Ок. 1141-1209 гг. Н. Э.)

Низами известен как ведущий поэт-романтик своего времени, он черпал вдохновение из работ Санаи и Фирдоуси.

Низами Гянджеви родился в Гяндже (на территории современного Азербайджана), где в молодом возрасте осиротел и воспитывался дядей, который поощрял его образование. Стихи Низами свидетельствуют об успехах его дяди в этом, поскольку он считается одним из самых начитанных среди других высокообразованных персидских поэтов.Низами известен как ведущий поэт-романтик своего времени, он черпал вдохновение из произведений Санаи и особенно Фирдоуси. Ученые предположили, что Низами, возможно, запомнил Шахнаме , поскольку работа Фирдоуси значительно информирует его собственные. Низами продолжает традицию своих предшественников, сосредоточив внимание на любви — будь то между двумя людьми или между человеком и Богом — как наиболее важном аспекте человеческого существования. Ученый Хусейн Илахи-Гомшей отмечает, что «Низами учит, что единственная роль, которую человек может играть во всем театре Существования, — это роль возлюбленного» (Lewisohn, 78).Он наиболее известен благодаря Khamsa («Квинтет»), произведению из пяти взаимосвязанных стихотворений, основанных как на Санаи, так и на Фирдоуси, посвященных теме человеческих взаимоотношений и содержащих его знаменитую сказку о Хосрове и Ширин. Низами считал, что без любви жизнь бессмысленна, а индивидуальная жизнь стоит только того, что она вкладывает в любовь к другим.

Омар Хайям (l. 1048-1131 CE)

Абу’л Фатх Омар ибн Ибрагим аль-Хайям родился в Нишапуре в семье высококлассных родителей, которые позаботились о том, чтобы его воспитали ведущие ученые того времени.Он включен в этот список не потому, что считался великим поэтом, а потому, что его стихи, написанные на английском языке Эдвардом Фицджеральдом (l. 1809–1883 ​​гг. Н. Э.), Стали популярными в 20 веке нашей эры и стимулировали интерес Запада к персидской литературе. В свое время он был настолько известен как астролог и математик, что современные ученые задаются вопросом, является ли знаменитый Рубайят Омара Хайяма его оригинальной работой. Хайям был наиболее известен своим вкладом в Календарь Джалали, новаторскую солнечную карту, которая исправляла неточности в исламском календаре.Его жизнь, как известно современникам и тем, кто писал вскоре после его смерти, была посвящена науке и астрологическим исследованиям. Его слава как поэта полностью основана на усилиях Фицджеральда, чей Rubaiyat — это не перевод оригинальной персидской поэзии, а то, что было известно как «имитация», вольная передача исходного материала, которую сам Фицджеральд назвал «трансмогрификацией» ( Льюисон, xiii). «Перевод» Фицджеральда, первоначально не получивший внимания после публикации в 1859 году нашей эры, стал одним из самых популярных произведений конца 19-го и 20-го веков нашей эры и остается одним из самых цитируемых и антологизированных литературных произведений в наши дни.

Хафез Шираз (l. 1315-1390 CE)

Ходжа Шамс-уд-Дин Мухаммед Хафез-э Шираз родился в Ширазе, Иран, предположительно в семье образованных родителей, но мало что известно о его жизни, кроме ссылок в его произведениях. Его считают величайшим персидским поэтом, которого считают почти святым за проницательность и духовное возвышение его творчества. Скорее всего, он опирался на всех вышеупомянутых поэтов, но, безусловно, на Санаи, Аттара, Руми и Низами в своем исследовании любви как центральной ценности человеческого существования.Говорят, что он знал Коран наизусть и полностью воспринял мистицизм суфизма как средство познания Возлюбленного — Бога, — которого он считал конечным объектом земных желаний каждого человека. Все, чего человек жаждал в своей жизни, должно было быть вознаграждено союзом с Богом, которого можно было достичь, живя, отказавшись от того, что было принято обществом, ради того, чтобы идти своим собственным путем. Он, как известно, ухватился за символ вина Санаи как за возвышающее влияние Бога на Любящего истину и отверг строгие ограничения религиозной религии в пользу индивидуального, мистического союза с Божеством через самопознание, самодисциплину и терпение с кажущимся молчанием Бога. перед лицом искренней мольбы.Он был признан величайшим голосом своего поколения в свое время, и вскоре после его смерти над его могилой была воздвигнута величественная гробница. Эта гробница была расширена и украшена в 1930-х годах нашей эры и сегодня является местом паломничества светских, а также религиозных поклонников видения поэта.

Могила Хафеза

Саша Индия (CC BY)

Заключение

Произведения этих и многих других поэтов заложили основу для продолжения персидской культуры и ценностей и позволили ей процветать и влиять на мир, который мы узнаем сегодня.Великолепие этих художников в выражении основ человеческого существования и преобразующая сила любви находили отклик во времени и продолжают поощрять веру в высшую цель и смысл жизни.

Литература любой культуры — это отражение общественных ценностей людей, индивидуальное выражение коллективной реакции на то, чтобы быть человеком. Поэт выражает то, что чувствуют другие, часто не зная, что они делают, и желают, даже если они не знали о своей потребности до тех пор, пока не прочитали слова художника.Вся мировая литература созвучна этой ценности личных и культурных открытий, но персидская литература в форме поэзии предлагает уникальный опыт плавного соединения мира повседневной жизни с превосходством вечности; не только в одну эпоху или через работу одного художника, но непрерывно с момента ее создания до тех, кто продолжает традицию сегодня.

Перед публикацией эта статья была проверена на предмет точности, надежности и соответствия академическим стандартам.

Рудаки сыграли жизненно важную роль в расцвете персидского языка

Статуя Рудаки в Пенджикенте, Таджикистан. Автор фото Фотех.

Тегеран, 15 декабря, ИРНА — Проведение международного конференция, посвященная памяти Абдуллы Джафара ибн Мохаммеда Рудаки, обновленный перс поэт, играет жизненно важную роль в расцвете персидского языка в персидском говорящие страны.

Об этом сообщает организатор конференции. назвал Рудаки духовным наследием.

Abolqasem Rad-Far сказал, что работы некоторых известных Иранцы более ценны, чем памятники истории и культуры.

Он сослался на некоторых известных иранских поэтов. включая Khawja-Shamseddin-Mohammad Hafez и Saadi как другие духовные наследие страны.

Рудаки считается первым великим литературным гений современного персидского языка, сочинивший стихи на персидско-арабском языке. алфавит или «новоперсидский» сценарий.

Рудаки считается основателем персидского классическая литература.

Международная конференция, посвященная памяти Рудаки, состоится в Тегеране 21 декабря.

Мавзолей Рудаки в Панджруде близ Душанбе, Таджикистан

Жизнь Рудаки и его произведения будут выставлены на обсуждение на встрече.

Более 100 отечественных и 30 зарубежных статей будут зачитывать во время двухдневного мероприятия.

Рудаки изображен как слепой поэт, на Иранская печать.

Мероприятие организовано Исследовательским центром г. Организация культурного наследия, ремесел и туризма Ирана.

ЮНЕСКО регулярно отмечает научные и литературные деятели разных стран для содействия международному взаимопониманию и поощрять культурное взаимодействие между народами и поддерживать международный мир.

Рудаки родился в 858 году в селе Рудак (Панджруд), деревня тогда в Хорасане, а сейчас находится в Пенджкенте, Таджикистан.

Большинство его биографов утверждают, что он был совершенно слеп, но его точное знание цветов, как видно из его поэзия, делает это утверждение весьма сомнительным.

Он был придворным поэтом правителя Саманидов Насра. II (914-943) в Бухаре, хотя со временем он впал в немилость, и его жизнь закончилась бедностью.

Родственные слова — Найти слова, относящиеся к другому слову

Как вы, наверное, заметили, слова, относящиеся к «термину», перечислены выше.Надеюсь, сгенерированный список слов, связанных с терминами, соответствует вашим потребностям.

П.С. Есть некоторые проблемы, о которых я знаю, но в настоящее время не могу их исправить (потому что они выходят за рамки этого проекта). Главный из них заключается в том, что отдельные слова могут иметь много разных значений (значений), поэтому, когда вы ищете такое слово, как означает , система не знает, к какому определению вы имеете в виду («хулиганы означают » vs . «что вы означает ?» и т. д.), поэтому учтите, что ваш поисковый запрос для таких слов, как термин, может быть немного неоднозначным для движка в этом смысле, и соответствующие термины, которые возвращаются, могут отражать это.Вам также может быть интересно: что за слово ~ термин ~?

Также проверьте слова ~ term ~ на relatedwords.io, чтобы найти еще один источник ассоциаций.

Связанные слова

Related Words работает по нескольким различным алгоритмам, которые соревнуются за повышение своих результатов в списке. Один из таких алгоритмов использует встраивание слов для преобразования слов в многомерные векторы, которые представляют их значения. Векторы слов в вашем запросе сравниваются с огромной базой данных предварительно вычисленных векторов, чтобы найти похожие слова.Другой алгоритм просматривает Concept Net в поисках слов, которые имеют какое-то значимое отношение к вашему запросу. Эти и некоторые другие алгоритмы позволяют «Родственным словам» дать вам … связанных слов, а не просто прямых синонимов.

Помимо поиска слов, связанных с другими словами, вы можете вводить фразы, и он должен давать вам связанные слова и фразы, если введенная фраза / предложение не слишком длинное. Вы, вероятно, время от времени будете получать какие-то странные результаты — это просто природа движка в его текущем состоянии.

Особая благодарность разработчикам открытого исходного кода, который был использован для предоставления вам этого списка тематических слов: @Planeshifter, @HubSpot, Concept Net, WordNet и @mongodb.

Еще предстоит проделать большую работу, чтобы добиться стабильно хороших результатов, но я думаю, что это на той стадии, когда это может быть полезно для людей, поэтому я выпустил его.

Обратите внимание, что «Связанные слова» используют сторонние скрипты (такие как Google Analytics и рекламные объявления), которые используют файлы cookie.Чтобы узнать больше, см. Политику конфиденциальности.

Манья Саади Неджад | Институт исламоведения

Манья Саадинеджад — преподаватель персидского языка в Университете Макгилла. Она имеет докторскую степень. Кандидат иранских исследований, факультет истории и культурологии, Свободный университет, Берлин, Германия.

До своего нынешнего назначения в Институте исламских исследований она вела курсы для аспирантов и студентов, посвященные Ирану и Месопотамии (от древней к современности), включая мифы древнего Ирана и Месопотамии, зороастризм, манихейство, религию и общество в современном Иране, иранскую цивилизацию. , а также персидский язык (вводный, средний и продвинутый) за последние 10 лет.

Она мифолог и историк-лингвист. Знание авестийского и других древнеиранских языков (таких как староперсидский и среднеперсидский, согдийский и манихейский) позволяет ей подчеркнуть взаимосвязь между мифологией и историей.

Она опубликовала книгу под названием Анахита: история и восприятие иранских водных богинь -х годов, написанную И. Таурис / Блумсбери в январе 2021 года. Она также опубликовала множество рецензируемых статей в различных академических журналах (таких как журналы иранистики и Иран и Кавказ).

Маня Саадинеджад занимается не только своей научной деятельностью, но и визуальным художником. Превосходная как в традиционной персидской миниатюре, так и в современном художественном стиле, она провела множество выставок в Иране и Канаде.

Реферируемые публикации

• Анахита: История и приемы иранской богини воды , И. Таурис / Блумсбери, январь 2021 г.
• «Четыре иранских богини», изд. Пилхо Пак, Цивилизации Великого шелкового пути из прошлого в будущее , Самарканд: Международный институт исследований Центральной Азии, 2017, стр.419-428.
• «Судабех и Рудабех в Шах-наме (« Книга царей »): противоположные аспекты женской власти в мифологических рефлексах древних богинь», Иран и Кавказ 20 (2016): 205-214.
• «Иранские богини», Ричард Фольц, Религии Ирана: от предыстории до наших дней , Лондон: Oneworld, 2013, стр. 56-74.
• «Ардууи Сура Анахита: индоевропейская речная богиня», Analytica Iranica 4-5 (2013): 253-74.
• «Мифологические темы в иранской культуре и искусстве: традиционные и современные перспективы», Иранские исследования 42/2 (2009): 231-246.
• «Является ли зороастризм экологической религией?» Journal for the Study of Religion, Nature and Culture 1/3 (2007): 413-430 (в соавторстве с Ричардом Фольцем).

Презентации на конференциях

• «Реабилитация Паирика:« Феи »в иранской мифологии», 12 ^{-я двухгодичная конференция} по иранским исследованиям, Калифорнийский университет, Ирвин, 14-17 августа 2018 г.
• «Индоевропейский миф об убийстве драконов», двухгодичная конференция Ассоциации изучения персидских обществ, Тбилиси, Грузия, 15-18 марта 2018 г.
• «Судабех и Рудабех: противоположные аспекты женской власти», 10 ^{-я двухгодичная конференция по иранским исследованиям} , Монреаль, Канада, 6-9 августа 2014 г.
• «Визуальные изображения Анахиты в Авесте», 9 ^{-я конференция} Международного общества иранских исследований, проводимая раз в два года, Стамбул, Турция, 1-5 августа 2012 года.
• «Ардууи Сура Анахита: индоевропейская речная богиня», — так говорила Заратуштра: Международная конференция ученых по зороастризму, Университет Британской Колумбии, Ванкувер, Канада, 2-3 июня 2012 г.
• «Визуальные репрезентации Анахиты в Авесте», 7 ^-я Европейская конференция по иранистике, Краков, Польша, 7-10 сентября 2011 г.
• «Мифологические темы в творчестве современных иранских художников» 7 ^{-я конференция} Международного общества иранских исследований, проходящая раз в два года, Торонто, Онтарио, 30 июля — 2 августа 2008 г.
• «Зороастрийский Новый год в Монреале», ежегодная конференция Канадского общества изучения религии, Ванкувер, Британская Колумбия, 1-5 июня 2008 г.
• «Мифологические темы в творчестве современных иранских художников», 41 ^st Ежегодная конференция Ассоциации изучения Ближнего Востока, Монреаль, 17-20 ноября 2007 г.
• «Визуальные аспекты древних иранских богов», 6 ^-я Конференция по исследованию древней культуры , Ассоциация Рудаки, ЮНЕСКО, Париж, Франция, ноябрь.2002.

Книга царей: книга, определяющая иранцев

До своего времени родная провинция Фирдоуси Хорасан на северо-востоке Ирана была очагом народных восстаний против арабских оккупантов Ирана, и в регионе в целом все возрождались. Персидский во времена правления иранских Саманидов между 819 и 1005 годами нашей эры, административно базировался в Бухаре на территории современного Узбекистана. Поэты, подобные Рудаки, были одними из первых, кто после «двух веков молчания» написал на современном персидском языке, который произошел от среднеперсидского сасанидской эпохи; и к тому времени, когда Фирдоуси приступил к работе над Шахнаме, уже существовали две другие его версии.Поэт 10-го века Дакики написал около 1000 с лишним стихов из своей «Ходайнамех» на основе книги, ныне известной как «Абу Мансури Шахнаме», в честь ее покровителя, некого Абу Мансура. Дакики, однако, был убит своим рабом прежде, чем он смог завершить свою хвалебную песнь Ирану; Итак, продолжив с того места, где остановился Дакики (его стихи включены и признаны в версии Фирдоуси), Фирдоуси сел, чтобы закончить рассказ при поддержке своих покровителей-саманидов.

От Арьянам Веджах до Ирана

Проще говоря, Шахнаме — это сборник местных доисламских мифов, легенд и исторических эпизодов, касающихся ирано-арийцев, написанный на относительно «чистом» современном персидском языке. в основном лишены иностранных заимствований.Хотя это иранский национальный эпос, упор делается на иранцев как на народ, тем более что Иран в Шахнаме не обязательно соответствует современному Ирану или даже Ирану времен Фирдоуси. Помимо постоянно меняющихся границ, необходимо также учитывать разницу между древней иранской родиной — Арьянам Веджах, что означает «Земля арийцев», и современным Ираном (упрощение от Арианам Веджах, просто означающее «арийский»). , куда иранцы переселились.

По словам Дика Дэвиса, переводчика пингвинского издания Шахнаме, Арьянам Веджах «почти наверняка был [в] Средней Азии: современном Узбекистане, Туркменистане [и] Таджикистане».Именно по этой причине, например, о горах Альборз, о которых говорит Фирдоуси, и которые занимают центральное место в зороастрийских знаниях, не являются современными в северном Иране, или почему, как говорит Дэвис, «современный Систан в значительной степени к западу от древнего Систана ». Рассказывая о местонахождении Ирана в Шахнаме, Дэвис утверждает, что: «В мифических и ранних легендарных частях поэмы Иран находится на территории нынешнего северного Хорасана и простирается на север до нынешних Бухары и Самарканда … далеко на восток, как провинция Гильменд в Афганистане … С сасанидами Иран становится более или менее современным Ираном.”

Персидский язык — Википедия @ WordDisk

Персидский (), также известный под своим эндонимом Фарси (فارسی, Фарси , [fɒːɾˈsiː] (слушать)), является западноиранским языком, принадлежащим иранской ветви индо-иранского подразделения индоевропейские языки. Персидский — это плюрицентрический язык, на котором в основном говорят и официально используются в Иране, Афганистане и Таджикистане в трех взаимно понятных стандартных вариантах, а именно иранский персидский (официально известный как фарси ), [10] [11] афганский персидский (официально известный как дари ) с 1964 года) [12] и таджики персидский (официально известный как таджикский с 1999 года). [13] На этом языке также говорят на таджикском языке значительная часть населения в пределах Узбекистана, [14] [15] [16], а также в других регионах с персидской историей в культурной сфере Большого Ирана. Официально в Иране и Афганистане он написан персидским алфавитом, производным от арабского алфавита, а в Таджикистане — таджикским алфавитом, производным от кириллицы.

Западноиранский язык

Персидский
Произношение	[fɒːɾˈsiː] (слушать)
Родной для
миллионов носителей всего спикеров) [6]
Ранние формы
Стандартные формы
Диалекты
Официальный язык в
Регулируется
ISO 639-1	fa	fa

)
fas (T) ISO 639-3 fas — включительно код
Индивидуальные коды:
pes — иранский персидский
prs — дари
- tgk
- tgk aiq - аймакский диалект
bhh - бухорский диалект
haz - хазарагский диалект
jpr - иудео-персидский
phv - пахлавани
6 dehwari - пахлавани
6 dehwari ttt — Кавказский тат Glottolog fars1254 Linguasphere

58-AAC (расширенный персидский)
> 58-AAC-c (центральный персидский)

Районы со значительным количеством людей, чей первый язык — персидский (включая диалекты)

Персидская лингвасфера.
Легенда

Официальный язык

Более 1000000 спикеров

От 500 000 до 1 000 000 говорящих

От 100 000 до 500 000 говорящих

От 25000 до 100000 говорящих

Менее 25 000 говорящих / нет

Эта статья содержит фонетические символы IPA. Без надлежащей поддержки рендеринга вы можете увидеть вопросительные знаки, квадраты или другие символы вместо символов Юникода.Вводное руководство по символам IPA см. В разделе Help: IPA.

Современный персидский является продолжением среднеперсидского, официального языка Сасанидской империи (224–651 гг. Н. Э.), Который сам является продолжением древнеперсидского языка, который использовался в империи Ахеменидов (550–330 гг. До н. Э.). 17] [18] Он возник в регионе Фарс (Персия) на юго-западе Ирана. [19] Его грамматика похожа на грамматику многих европейских языков. [20]

На протяжении всей истории персидский язык использовался как престижный язык в различных империях с центром в Западной Азии, Центральной Азии и Южной Азии.[21] Древнеперсидский засвидетельствован в древнеперсидской клинописи в надписях между VI и IV веками до нашей эры. Среднеперсидский язык засвидетельствован в письменах арамейского происхождения (пехлевийском и манихейском) в надписях, а также в зороастрийских и манихейских писаниях между третьим и десятым веками ( См. Среднеперсидскую литературу ). Новая персидская литература впервые была записана в девятом веке, после завоевания Персии мусульманами, с тех пор приняв арабское письмо [22].

Персидский язык был первым языком, нарушившим монополию арабского языка на письмо в мусульманском мире, при этом персидская поэзия стала традицией во многих восточных дворах.[21] Официально он использовался как язык бюрократии даже не носителями языка, такими как османы в Анатолии, [23] Моголы в Южной Азии и пуштуны в Афганистане. Это повлияло на языки, на которых говорят в соседних регионах и за их пределами, включая другие иранские языки, тюркские языки, армянский, грузинский и индоарийские языки. Он также оказал некоторое влияние на арабский язык [24], заимствуя из него много слов в средние века. [17] [20] [25] [26] [27] [28]

Некоторые из известных произведений персидской литературы средневековья: Шахнаме Фирдоуси, произведения Руми, Рубайят Омара Хайяма, Пандж Гандж Низами Гянджеви, Диван Хафеза, Конференция птиц Аттара из Нишапура и сборник Гулистан и Бустан Саади Ширази.Некоторыми из выдающихся современных персидских поэтов были Нима Юшидж, Ахмад Шамлоу, Симин Бехбахани, Сохраб Сепехри, Рахи Моайери, Мехди Ахаван-Салес и Форух Фаррохзад.

Во всем мире насчитывается около 110 миллионов говорящих на персидском языке, включая персов, лур, таджиков, хазарейцев, иранских азербайджанцев, иранских курдов, кавказских татов и аймаков. Термин Persophone может также использоваться для обозначения говорящего на персидском языке. [29] [30]

Подробнее … .