«Какие произведения о войне можно порекомендовать для 6-7 класса?» Рекомендации писателя и публициста Дмитрия Быкова

«Какие произведения о войне, учитывая, что грядет юбилей, можно порекомендовать для 6-7 класса?»

На этот вопрос отвечал в эфире на «Эхе Москвы» писатель, преподаватель, публицист Дмитрий Быков. И помянул при этом книги, изданные «Самокатом».

Безусловно, Константина Воробьева, в первую очередь, «Крик» и «Убиты под Москвой». Военные рассказы Нагибина и его дневник, повесть «Павлик» тоже в значительной степени, повесть «Далеко от войны». Наверное, из Василя Быкова «Обелиск» – безусловно. Наверное, для 6-7 классов жизнь учителя Алеся Мороза будет и понятна, и важна, и значительна. Ну и мне представляется, что «Будь здоров, школяр» Окуджавы, конечно. Хотя там многие негодовали при появлении этой вещи, которую назвали сразу же недостаточно героической.


Купить книгу «Будь здоров, школяр»

Вообще, альманах «Тарусские страницы» громили главным образом за нее.

Окуджава при своем дебюте – и песенном, и прозаическом – собрал все возможные овации и все возможные нарекания. Это поразительно, как он, едва появившись, стал вызывать такие полярные оценки. Но сколько был ни проводили аналогий между повестью Окуджавы и западными, в первую очередь, американскими военными романами, сколько бы ни говорили о том, что в объектив авторский попала крошечная часть войны и нельзя никоим образом по этой повести судить о войне в целом, – мне кажется, что «Будь здоров, школяр!» – замечательный автопортрет тех людей, которые записывались добровольцами, того поколения советских романтиков, которые понятия не имели, что их ждет на войне. Нет, вообще мне кажется, что военная проза Окуджавы (в частности, «Уроки музыки») – это что, детям может оказаться чрезвычайно нужным, чрезвычайно важным.

Вообще, понимаете, тут вопрос: «Давать ли детям самые жестокие военные тексты?»
Такие, как, скажем, «Треблинский ад» Гроссмана? Или, скажем, «Это мы, Господи!» того же Воробьева? Не нужно слишком беречь детей. Понимаете, у них и так защитный слой, психическая защита поставлена лучше нашей. Поэтому чтобы их как-то пробить – нужно это давать. А почему не дать ребенку 6-7 класса, например,«Дети ворона» Яковлевой? Это замечательный современный, полуфантастический триллер о войне, о блокаде, вообще весь этот цикл, по-моему, чрезвычайно значителен и увлекателен. Можно и нужно детям это давать. Понимаете, фэнтези на военную тему – это тоже вполне легитимный жанр, и ребенку 12-14-летнему, я думаю, такая проза и нужна.

  
Купить книги серии «Ленинградские сказки»

Потом, знаете, блокадные рассказы и повести Александра Крестинского – вообще-то детского писателя, на мой взгляд, незаслуженно забытого, первоклассного. Он эмигрировал в начале самом 90-х, уехал, насколько я помню, в Яффу. Вот Крестинский – это детская проза, но проза при этом невероятной честности и невероятной глубины.

Тираж закончился

И, уж конечно, дневник Юры Рябинина, 13-летнего петербургского школьника, думаю, стоит читать сегодняшним ровесникам. Он более-менее полно приведен в «Блокадной книге». И саму «Блокадную книгу», наверное, надо читать. Что касается текстов собственно о боевых действиях… Потому что истории о блокаде особенно депрессивны потому, что на фронте, понимаете, есть все-таки иллюзия, что ты хозяин своей судьбы, что ты сражаешься, а не просто ждешь смерти, которые тебя или от голода настигнет, или от обстрела. Я понимаю, что в тылу свое сопротивление, но фронтовые вещи как-то выглядят более оптимистичными. Я в 12 лет прочел «Его батальон» Быкова, и для меня это было очень серьезное потрясение. А «В окопах Сталинграда» – тогда их не переиздавали, и я их прочел, когда мне было уже лет 20. Но я думаю, что «В окопах Сталинграда» полезно прочитать ребенку. Именно потому, что это выковывание профессионала из штатского человека, это эволюция, трансформация человека на войне – тема, очень редко где раскрытая. Мне кажется, что это по-настоящему великая абсолютно проза, и Некрасов вообще, объективно говоря, один из лучших стилистов русской литературы своего поколения.

Да, я думаю, что «В окопах Сталинграда» ребенку прочитать будет отнюдь не вредно.

Ну и, конечно, военную пьесу Шварца, например, «Одна ночь». Да и вообще, если на то пошло, если начинать с чего-то, то надо прочитать «Дракона». Из всей военной литературы это самое актуальное. 

Полностью текст эфира на сайте «Эха Москвы»

Короткие военные рассказы | Официальный сайт Всероссийской общественной организации ветеранов «БОЕВОЕ БРАТСТВО»

Товарищи ветераны присылайте рассказы на адрес [email protected] для Павла Ширшова в теме «В раздел Творчество ветеранов». Увы, формат сайта не позволяет публиковать большие прозаические формы, а потому принимаю короткие рассказы (до 2000 знаков с пробелами, ну или около того)

Несколько рассказов от редактора этого сайта Павла Ширшова.

Ещё кое-что лежит на сайте СамИздат на странице

Простая история

Простая, в общем-то, история. Жил мужик, в советской армии служил рядовым, водителем какого-то генерала, потом по комсомольской путевке прямо после Армии в комсомольскую школу, потом институт, защита кандидатской, а параллельно партийная карьера. Мало ли в те времена было таких молодых и энергичных ребят. Опять же семейная жизнь, жена, ребенок. Прошли годы, развалился Союз, вместе с исчезновением Партии в которую верил исчезла и цель жизни, которую спустя некоторое время нашел в ветеранском движении «афганцев». Сам ту войну не застал, но видел в мужиках честь и совесть. Стал одним из активных членов союза ветеранов «афганцев», но теперь уже на исторической родине, на Украине. Именно вот так с маленькой буквы «р» и воспринимал её, так как большая Родина – СССР исчезла в пучине истории. Ругался с соседками, что боготворили «оранжевую революцию», обещал еще поплачете с этим Ющенко. И впрямь, прошло время и соседки согласились с тем, что Ющенко – гад. Выбрали Януковича. Тут ему стало совсем плохо, и он умер. Казалось бы конец рассказу. Но вот недавно к его вдове, пришли вместе с военкомом странные для неё люди, несколько «афганцев» и эти, сознательные, только-только из зоны боев. Они хвалили его за любовь к стране, а она молча стояла и думала, что муж бы им сейчас бы сказал…

Павел Ширшов

Блиндажик (солдатская сказка) Праздники на войне случай особый, к ним готовятся, их проводят с двумя прямо противоположными чувствами — с чувством обостренной опасности и с чувством разгульного веселья. Обостренное чувство опасности присуще в дни праздника как рядовому и сержантскому составу, так и офицерскому во всех его звеньях. Одних волнует, как погулять и притом не попасться на глаза старшему по званию, вторым как изловить хитроумного подчиненного за недостойным звания советского солдата или офицера гульбищем. Впрочем, старший, следящий за прохождением праздника и сам постоянно озадачен бездарно проходящим (для него лично) временем праздничного дня.

Итак, ситуация, Новый год, за пять км от передового охранения первый кишлак в зеленке. Тропа протопная в снегу сменившимися видна в бинокль за три версты в буквальном смысле этого слова, то есть проход в минном поле как на ладони. Все прочее пространство залито ослепительным солнцем. До праздника еще полдня, а приготовление к нему идет полным ходом. Еще летом прямо посреди минного поля, что за спиной охранения предприимчивые саперы отрыли не слабую по всем позициям землянку, в которой есть все для жизни, а самое главное для интенсивного, можно сказать предпраздничного самогоноварения.

В землянке сидит потерянный своим старшиной солдатик полгода от призыва, и варит для предприимчивых представителей полка самогон из кишмиша и корочек апельсина. И вот в такой прекрасный день 31 декабря, то есть буквально за несколько часов до самого милого сердцу всех советских праздника, на тропу в минном поле вышел ни кто иной, как сам главный комсомолец всея полка. Морозец надо сказать в тот день стоял эдак градусов под пятнадцать и предательский дымок установки светился всему белому свету, а остановить работу до темного времени суток у бизнесменов в погонах не было никаких сил, потому как такса в такой день, из-за высочайшего спроса, была слишком высока. И вот наш комсомолец полный энтузиазма в борьбе с зеленным змием встает на тропе в минном поле, строго напротив дымка и зычно орет. — Боец! А в ответ, как в той песне тишина. Тогда он еще раз зычно призывает скрывающегося в землянке, но тот или видел приближающуюся угрозу, или, узнав голос лидера всех комсомольцев полка, ни кажет носу, из своего убежища.

Комсомолец, потоптавшись и видя, как на него незлобливо посмеивается состав поста передового охранения, делает вид, что добился цели, идет к командиру саперной роты и требует карту проходов в минных полях. Карта понятное дело находиться в штабе, и вместе с заместителем начальника штаба, она самым внимательным образом изучается на предмет боковых ответвлений от прохода к посту. И понятное дело таковых не находиться. Зам.НШ и командир саперов, глядя на рвение недавно прибывшего в полк молодого политработника, переглядываются и тихо кашляют в кулак. Молодой офицер горячится, недоумевая, как же так могло произойти, и почему на секретных картах, связанных с боеспособностью полка имеются объекты не известные руководству полка. По его требованию находят трех солдат принимавших участие в «создании» данного минного поля. Солдаты естественно говорят, что ничего не знают, и не помнят, чтобы кто-то чего-то сделал не так, а командир роты поясняет старшему лейтенанту, что минирование подобных полей проводиться машинными методами и неположенные объекты на них не имеют возможности появиться на «свет божий». Типа технология установки мин, не предполагает прорех, или тем более незаминированных участков. — Тогда откуда там, этот блиндаж? — Какой блиндаж? — делает удивленные глаза ротный саперов. — Тот, в котором самогон варят! — чуть ли не орет комсомолец. — А вы уверены, что там есть что-то? — осторожно спрашивает его зам.НШ. Комсомолец чувствует, что ему или не верят, или держат за идиота, что впрочем, близко, тащит всех на злополучное минное поле. На поле уже закатное солнце, в декабре день короткий, и никакого тебе пара. Трое офицеров заходят на пост охранения, спрашивают солдат, трое говорят, что проводили наблюдения за местностью, что собственно и входит в их круг обязанностей на посту, а четвертый, которого точно видел комсомолец полка в последнее появление здесь, на вопрос видел ли он какой-либо дым честно отвечает, что видел где-то на поле какой-то дымок, но где и что это было сказать не может, так как не присматривался и потому не разобрал. Все смотрят на старлея и молчат, а он понимая глупость положения, и то, что теперь он ничего не только не докажет, но и даже точно показать место блиндажа не сможет, раскрывает свою последнюю карту. — Мне про этот блиндаж рассказал старшина с ПХД, он у них поварами заведует, я его на воровстве взял. — Не, — говорит ротный саперов, — Этот старшина, я его знаю, не надежный кадр, он для того, чтобы с себя снять обвинения и чтобы в прокуратуру дело о воровстве не ушло вам даже на командира полка наговорит. — Это не меняет дела, с этим блиндажом надо будет разобраться. — Хорошо, товарищ старший лейтенант, мы с этим блиндажом обязательно разберемся, а вы пока занялись бы своим основным делом, сегодня, если не проследить половина полка пьянствовать будет, так, что давайте не отвлекаться на пустую информацию. Лучше устройте внезапную проверку в расположении рот, все больше толку будет. Все расходятся. Совсем поздно вечером. В модуле отмечают Новый год пятеро друзей. Уже выпили, за Старый год, за Новый, помянули своих боевых товарищей, выпили за жен, что ждут, и гуляние дошло до той точки, когда расстегивается верхняя пуговица формы, а за ней и вторая. — Нет, ну ты представляешь это новый комсомол, молодой, да прыткий. Сегодня приходит к моему ротному разведки, и говорит, мол, дай мне прибор ночного видения. Тот ему, зачем тебе. Он сначала юлил, юлил, а потом признается, хочу, мол, понаблюдать за блиндажом, на минном поле, что рядом с четвертым постом. — И что твои разведчики? — Да, что они лохи, что ль? Остаться без самого качественного самогона в полку, и потом, они ж тоже в доле, и кто же, кроме них сухофрукты с зеленки привезет? — Тоже верно. — хохотнул довольный командир полка, наливая всем по очередной.

Павел Ширшов

Роща в Герате Помните это «Я вспоминаю утренний Кабул…». Муромов, Михаил. Вероятно, единственно, что сделал в жизни хорошего. Но не о нем. Я тоже вспоминаю. Мы стоим в тени небольшой, но очень густой рощицы, у ног сходятся в потоке три арыка давая начало четвертому. Удивительно прохладно. Так прохладно, что не реально здесь в провинции Герат и сейчас летом 1980 года. Нас несколько человек, солдаты и офицеры 101 мотострелкового полка. Это сейчас стало модно называть такие полки пехотными, а мы тогда гордились именно званием мотострелки. Ничего не происходит, но все стоят какие-то радостно ошалевшие и громко и опять же радостно о чем-то говорят. Я стою несколько в стороне и не принимаю участия в беседе. Я стою и вдыхаю этот удивительный прохладный воздух, наполненный вкусом жизни, звенящий весь от нее, от жизни. Может, там место такое было, ну энергетическое, не знаю, но было очень хорошо. Гератом то место где мы находились, можно было назвать весьма условно. Если подразумевать под Гератом весь гератский оазис, тогда да, тогда Герат. А если под Гератом предполагать немногочисленные городские улочки и кварталы, то это был дальний пригород города. У нас в почти весь 1980 год прошел на запад от центра Герата, и как города, и как провинции. Прошел, проехал, провоевал. Пару заездов в Калай-Нау, что на северо-востоке от Герата, можно почти не считать. Среди стоящих в роще командир полка Коптяев. Папа. Иначе в полку его никто не звал. При этом ни грамма иронии. В этом слове что-то было у нас у мальчишек. Так зовут отца, когда маленький. Можно подумать, ты в 19-20 лет взрослый. Тем более, в те-то времена в начале 80-х. О том, что Коптяев — Владимир Михайлович, я узнал куда позже и то благодаря Интернету. А тогда для всех не нашего полка, Коптяев, для всех наших «папа», и все понятно. Второй кого помню, вероятно, даже лучше помню, чем Коптяева, это наш НШ, начальник штаба полка, второй человек после «папы». Его, почему-то, большинство звало по имени и фамилии, хотя и отчество часто произносилось — Сопин Борис Григорьевич. Борис Сопин, был личностью легендарной, и не потому, что второй после «папы», а так сам по себе, и хотя в начале 80-го года, никто еще не успел особо проявить храбрость какую-то, но выправка, манера держать голову и самого себя, безусловно, располагали. По ощущению, не по памяти помню Кравченко. В тот май он уже командовал не нами, разведкой, а батальоном, но по ощущениям он был в той роще и что-то веселое рассказывал мужикам. Ржали они, конечно, что те кони. Те, кто входил в Афган, те, кому Борис Григорьевич подарил 5 мая, на ежегодной встрече 5 мотострелковой дивизии, легендарный шеврон «101 мотострелковый полк. Афганистан. Герат. 1979-1981» хорошо знают Владимира Кравченко. Особенно, хорошо помнит его горно-копытный батальон, который он принял вместе с Орденом Красной Звезды, после ледового похода на Калай-Нау, в январе-феврале 1980 года. Кравченко, мужик, он конечно с большим и тонким чувством юмора, точнее настолько тонким насколько это возможно в Армии. Сори, Советской Армии. Как-то во время учений в пустыни, он так схохмил, что многие на всю жизнь запомнил нехотя брошенную фразу. Дело было к концу учений, разведка отдыхала, то есть, валялась на раскаленном песке, под наклонным листом брони БМП и пыталась как-то выжить на пятидесятиградусной жаре. Кто еле живой завел песню о том, что помогает от жажды в жару и ляпнул, что-то вроде: «А вот еще, говорят, хорошо помогает от жажды зеленый чай». Кравченко, валяющийся здесь же, ответил: «А еще здорово помогает от жажды, сидеть на берегу хауса, в тенечке, бутылочка запотевшего с холодильника пива и чтобы ножки в холодную воду опустить». И столь это было ирреально в той ситуации, столь дико и невозможно было, что все начали ржать как безумные и долго не могли остановиться. Вот стоят мужики в моей памяти в той рощице и никуда не хотят уходить. И вспоминаю я их каждый день, а почему. Не знаю.

Павел Ширшов

Вторая Мировая Война » Проза

Новогодний рассказ

И я вдруг понял значение этих маленьких елочных свечек, наполнявших комнату своим ясным, живым трепетом, я понял значение этого воздушного, пестрого, праздничного платья, от которого веяло женским запахом духов «Красная Москва», я понял блеск этих прекрасных глаз, в которых как бы отражались какие-то другие, радостные, сияющие огни прошлого и будущего… И мою душу впервые за столько лет охватило…

30 декабря 2016| Катаев Валентин Петрович, писатель и поэт

Солдат и мать

Мама!.. Я закрыл глаза, и вот она передо мной, с узкой грудью, с большим, надсаженным животом, вечно занятая, вечно озабоченная. Каково-то ей без нас? Я пятым ушел из дому, а девки давно замужем. На троих из пяти уже пришли похоронные, и лежат они у матери под подушкой, вместе с хлебными карточками. Может, и четвертая уже там: на войне каждый день убивают.

19 декабря 2016| Астафьев Виктор Петрович, писатель

Два рассказа о ленинградских детях

В августе пришла бумага о смерти отца Вали, и Аграфена Ивановна увезла свою дочку в Берендеево. Кого прельстит рыженький блеклый домик в три окошка, обращенный в туманы Берендеева болота! Никому со стороны не мило, а себе-то как дорого! Все ведь тут сделано руками своих близких людей; тут они рождались, жили, помирали, и обо всем память оставили.

21 ноября 2016| Пришвин Михаил Михайлович, писатель

Рассказы о ленинградских детях

С цветущей веткой дикой яблони и с пучком ландышей по разным лесным тропинкам идут люди, потерявшие друг друга во время войны. Сколько воды пронес лесной ручей с тех пор, как они потеряли друг друга! Раненые свои души они уже начали лечить прекрасными цветами весны и слушают радостно-утешительное пение птиц.

14 ноября 2016| Пришвин Михаил Михайлович, писатель

Отче наш

На углу женщина повернулась от ветра и, увлекая за собой мальчика, почти побежала по переулку, словно ее преследовал этот слишком громкий и слишком нежный голос. Скоро голос смолк. Молитва окончилась. Ветер дул с моря по ледяным коридорам улиц. Впереди, окруженный багровым туманом, горел костер, возле которого грелся немецкий патруль. Женщина повернулась и пошла в другую сторону. Мальчик бежал…

19 октября 2016| Катаев Валентин Петрович, писатель и поэт

Дорожные разговоры

Около Спас-Клепиков проходит узкоколейная железная дорога. Я проезжал по ней в самом начале весны. Поезд пришел в Спас-Клепики ночью. Тотчас в темный вагон набились смешливые девушки с ватной фабрики. Потом вошел боец с вещевым мешком, сел против меня и попросил прикурить. Бойца провожали молодая женщина и старуха. Они молчали.

5 сентября 2016| Паустовский Константин Георгиевич, писатель

Младший лейтенант Раенко

Да, она любила. Любила прекрасной и чистой любовью, на которую способна юность. Любила того коренас­того, смуглого лейтенанта, который прибыл в дивизию вместе с ней и был назначен командиром кавалерийского взвода 37-го полка. Нам да­же не запомнилась его фамилия — такой он был скромный и незамет­ный внешне. Но Дуся хотела воевать рядом с любимым…

25 июля 2016| Мальков Дмитрий Кузьмич

Сибиряк

Марш окончен. Большая, изнурительная дорога позади. Бойцы из пополнения шли трактами, проселочными дорогами, лесными тропинками, дружно карабкались на попутные машины, и все равно это называлось, как в старину, маршем. Солдаты успели перепачкать новое обмундирование, пропотеть насквозь и начисто съесть харчишки, выданные на дорогу.

23 ноября 2015| Астафьев Виктор Петрович, писатель

Экзамен

Студент вышел из аудитории. Вытер вспотевший лоб. Некоторое время стоял, глядя в пустой коридор. Зачетку держал в руке – боялся посмотреть в нее, боялся, что там стоит «хорошо» или, что еще тяжелее – «отлично». Ему было стыдно. «Хоть бы „удовлетворительно“, и то хватит», – думал он. Оглянулся на дверь аудитории, быстро раскрыл зачетку… некоторое время тупо смотрел в нее.

17 октября 2014| Шукшин Василий Макарович, писатель, кинорежиссёр, актёр

Молитва мадам Бовэ

Мадам в сером шелковом платье стояла на коленях у открытого окна, прижавшись головой к подоконнику, положив на него руки, и что-то шептала. Девочка прислушалась. Мадам шептала странные слова, — девочка не сразу догадалась, что это молитва. — Святая дева Мария! — шептала мадам. — Святая дева Мария. Дай мне увидеть Францию, поцеловать порог родного дома и украсить цветами могилу моего милого…

19 июня 2013| Паустовский Константин Георгиевич, писатель

Иван

Он подошел, рассматривая меня настороженно-сосредоточенным взглядом больших, необычно широко расставленных глаз. Лицо у него было скуластое, темновато-серое от въевшейся в кожу грязи. Мокрые неопределенного цвета волосы висели клочьями. В его взгляде, в выражении измученного, с плотно сжатыми, посиневшими губами лица чувствовалось какое-то внутреннее напряжение и, как мне показалось, недоверие и…

21 декабря 2012| Богомолов Владимир Осипович

Черный день

Дневальный барака, толстогубый, красноносый верзила Васька Прыщ, докладывал полицейскому Царькову: — Господин полицейский! В бараке у пленного из вчерашнего этапа часы есть! — Сколько раз я тебе, дубина, говорил, не называй меня полицейским, и тем более господином. Я есть шеф барака, выделенный для наведения порядка.

2 июня 2010| Крутов Семен

На узкой дороге

В морозном воздухе стояла тишина. Латыши сидели на пустых ящиках, на проталинке, образовавшейся от костра. Кругом на земле тонким слоем лежал недавно выпав­ший снег, необычно белый, еще не топтанный. Когда пленные поравнялись с костром, раздалась команда остановиться, и они, смешав строй, столпились возле костра, приветливо поздоровались с латышами. Но те, не ответив на приветствия,…

17 марта 2010| Крутов Семен

Нерушимая стена

Немцы почувствовали, что у нас уже не осталось бойцов, и с новой силой в атаку поперли. Мы их подпустили поближе и дали им прикурить из пулемета. Подзалегли они и давай по нам из пушек долбить. Мама родная, всю землю рядом перепахали снарядами, а мы, слава Богу, живы. Я во время боя оглядываюсь назад, вижу — стоит женщина с поднятыми руками. “Вот тебе на, — думаю, — что за наваждение,…

20 мая 2009| Агафонов Николай, протоиерей

Мастерская (военных художников-маринистов)

Мастерская (военных художников-маринистов)

Студия (ныне Мастерская) военных художников-маринистов Военно-Морского Флота СССР была создана в Ленинграде (приказ № 236 от 10 сентября 1952 года, подписанный военно-морским министром, адмиралом Н. Г. Кузнецовым). После конкурсного отбора в состав студии были зачислены талантливые мастера изобразительного искусства, члены Союза художников СССР, знающие и любящие морской жанр и военно-морской флот. Поскольку студия создавалась как военная структура, всем зачисленным художникам были присвоены звания офицеров ВМФ. Общее руководство осуществлялось Главным политическим управлением ВМФ.

Перед студией как профессиональным творческим коллективом, работающим в области военно-морской тематики, были поставлены следующие задачи:

• средствами изобразительного искусства отражать историю, героические подвиги военных моряков прошлого, жизнь, быт и боевую подготовку современ­ного Военно-Морского Флота;
• вести средствами изобразительного искусства пропаганду Военно-Морского Флота среди советского народа и воспитывать личный состав флота в духе беспредельной преданности своей Родине;
• создавать талантливые произведения изобразительного искусства, повествующие о подвигах моряков, для экспозиций военно-морских музеев страны, исполнять высокохудожественные копии с картин маринистов-классиков для украшения интерьеров культурно-просветительных учреждений флота и вновь строящихся боевых кораблей.

На должность художественного руководителя студии пригласили известного художника-баталиста, академика живописи Михаила Ивановича Авилова. Начальником студии был назначен капитан 1 ранга Федор Петрович Драчков. В состав студии вошли живописцы: Леонид Петрович Байков, Сергей Федорович Бабков, Андрей Сергеевич Бантиков, Анатолий Ильич Васильев, Александр Алексеевич Ефимов, Борис Григорьевич Ершов, Алексей Григорьевич Еремин, Георгий Алек­сеевич Калинкин, Валентин Александрович Печатин, Константин Михайлович Соболевский, график Николай Тимофеевич Куликов и скульптор Виктор Сергеевич Чеботарев. Кроме того, с флотов были приглашены талантливые самодеятельные художники — мичманы Борис Михайлович Бельтюков и Алексей Николаевич Вощинин, которые поначалу работали как копиисты. Впоследствии эти художники были приняты в члены Ленинградского отделения Союза художников СССР (ЛОСХ) и проявили себя талантливыми мастерами живописи.

Творческая мастерская и административная база студии располагались в помещениях Высшего военно-морского училища подводного плавания имени Ленинского комсомола. Это давало возможность художникам, наряду с творческой деятельностью, активно изучать военно-морское дело, знакомиться с теорией и практикой подводного плавания. Маринисты участвовали в боевых учениях кораблей флота, в дальних походах, создавая на основе собранного материала реалистически правдивые произведения живописи, графики и скульптуры. Все работы, выполненные художниками студии, использовались по указанию Политического управления Военно-Морского Флота.

В связи с новыми тенденциями в оценке роли Военно-Морского Флота Главным политуправлением Советской Армии было принято решение о реорганизации ленинградской студии художников-маринистов, и в 1954 году она была объединена с московской студией военных художников имени М. Б. Грекова. С этого момента в работе ленинградской студии активизируется творческая и пропагандистская деятельность художников на кораблях, в частях ВМФ и подразделениях армии. Военно-морская тематика приобретает большой интерес среди художников студии имени Грекова.

Известные художники-грековцы создают замечательные произведения о военных моряках и флоте. Так, художник П. Т. Мальцев пишет монументальное полотно «Бой крейсера «Варяг», живописец Н. В. Денисов создает интересные работы о флоте — «Проходим Гибралтар», «Возвращение из похода», график П. И. Баранов выполняет серию гравюр о современном флоте.

В этот период художники-маринисты Ленинграда создали ряд значительных произведений живописи и графики, вошедших в экспозиции Центрального военно-мор­ского музея и других музейных собраний страны. Среди них работы С. Ф. Бабкова «На бастионах Севастополя», «Черноморский десант», «Моонзундское сражение», «Взятие революционными матросами Кронштадтского арсенала», А. С. Бантикова «На баке», «На линкоре», «У гюйса», В. А. Печатина «Штурм острова Корфу», «После успешных стрельб», «Утро революционного флота», «На праздничном рейде», «Подвиг лидера «Ташкент», Л. П. Байкова «Высадка морского десанта», «Возвращение из похода», «Северным морским путем», А. А. Ефимова «В штормовом походе», «Балтийское море», «В грозные дни». График Н. Т. Куликов представил серию офортов о подводниках Северного флота, скульптор В. С. Чеботарев изваял памятники морякам-кронштадтцам — И. Д. Сладкову, П. Н. Рыбкину, А. С. Попову, А. Г. Железнякову, выполнил памятник на могиле финских красногвардейцев, монументальную скульптурную группу «Октябрь».

Кроме того, мастера ленинградской студии успешно разрабатывали не только военно-морскую, но и армейскую тематику в целом. Живописец С. Ф. Бабков пишет картины «Сестричка», «Минеры», художник В. А. Печатин создает полотна о подвигах советских солдат в Великой Отечественной войне — «Последняя граната», «На подвиг», «Комиссар».

Укреплению творческих связей художников ленинградской студии и грековцев способствовали совместные командировки в воинские части, на военные маневры и морские учения. Выполненные в результате этих поездок многочисленные этюды дали бесценный материал для создания большого количества высокохудожественных произведений живописи и графики об армии и флоте страны. В Москве прошло несколько совместных выставок грековцев и ленинградских художников, высоко оцененных командованием Вооруженных Сил и широкими кругами общественности. 

Одной из неотъемлемых сфер творческой деятельности мастеров студии имени Грекова стало создание диорам и панорам, посвященных героическим событиям Великой Отечественной войны. К работе над эскизами монументальной панорамы «Сталинградская битва» были привлечены и ленинградские маринисты А. С. Бантиков и В. А. Печатин.

С 1952 по 1963 год, за более чем 10-летний период существования студии художников-маринистов, было создано более 300 больших тематических картин, около 250 авторских эстампов, общий тираж которых составил без малого 3000 листов, почти 150 высокохудожественных копий с работ известных маринистов прошлого, около 50 скульптурных произведений.

В 1953 году на должность художественного руководителя студии был назначен Александр Алексеевич Ефимов, находившийся на этом посту вплоть до ухода из студии по состоянию здоровья в феврале 1963 года.

В 1960-х годах в связи с решением правительства СССР о сокращении Вооруженных Сил Главное политуправление принимает решение о демобилизации части офицерского состава студий военных художников в Москве и Ленинграде. В декабре 1962 года приказом начальника студии военных художников имени М. Б. Грекова ленинградская студия была распущена, а ее офицерский состав демобилизован.

Ленинградские маринисты не могли смириться с ликвидацией хорошо зарекомендовавшего себя творческого коллектива. По поручению группы маринистов, художник В. А. Печатин в феврале 1963 года направляет секретарю ЦК КПСС Л. Ф. Ильичеву и Главнокомандующему ВМФ СССР адмиралу флота С. Г. Горшкову письма, в которых были изложены обоснования необходимости восстановления в интересах Военно-Морского Флота творческой организации художников-маринистов. Положительный ответ от Главкома ВМФ Горшкова был получен уже через несколько дней. В марте 1963 года студия художников-маринистов в Ленинграде была восстановлена. Но на этот раз она стала работать при Центральном военно-морском музее. Это решение стало важным моментом для дальнейшего творческого становления маринистов — отныне они могли постоянно пользоваться консультациями научных сотрудников музея, им стали доступны богатейшие коллекции фондов и ценнейшее книгохранилище научной библиотеки одного из старейших музейных собраний страны.

Главной задачей художников обновленной студии становится создание произведений изобразительного искусства для экспозиции Центрального военно-морского музея, а также исполнение высокохудожественных копий с картин маринистов прошлого для интерьеров культурно-просветительных учреждений Военно-Морского Флота.

По новому штатному расписанию студии ее коллектив состоял из пяти живописцев, графика и скульптора. Руководителем студии был назначен Валентин Александрович Печатин. В состав студии помимо него вошли живописцы А. Г. Еремин, А. С. Бантиков, К. Г. Молтенинов, С.Ф. Бабков, график Н. Т. Куликов, скульптор В. С. Чеботарев.

Кроме создания авторских произведений живописи, графики и скульптуры для Центрального военно-морского музея маринисты выполняли и ответственные задания Главного штаба ВМФ. Так, в августе 1970 года студии была поручена большая и сложная работа по созданию эмблем кораблей и частей ВМФ СССР. Художественное решение каждой эмблемы представляло собой сложную геральдическую композицию, выражающую основную сущность объекта. Художники выполнили 38 цветных эскизов эмблем для перевода их в металл и столько же для воспроизведения в фарфоре. Для перевода в эти материалы были изготовлены макеты эмблем в натуральную величину. Для подготовки справочника эмблем были исполнены их цветные эскизы.

В 1971 году по заданию Главкома ВМФ маринисты создали эскизы нагрудных знаков командиров подводных лодок и надводных кораблей ВМФ, а также эскиз нагрудного знака «За дальний поход».

В 1974 году в стенах Центрального военно-морского музея прошла выставка «Художники-маринисты ВМФ» с участием девяти мастеров студии. Представленные на выставке полотна А. И. Васильева, О. С. Гадалова, А. Г. Еремина, К. Г. Молтенинова, К. Н. Славина, живопись и графика А. П. Байкова, В. А. Печатина, графические работы Н. Т. Куликова и В. А. Емельянова ярко отразили их большой вклад в развитие отечественной маринистики, в утверждение темы героизма и патриотизма, в разработку образа военного моряка — защитника государства и его национальных интересов. Выставка стала своеобразным творческим отчетом и смотром достижений студии художников-маринистов Военно-Морского Флота за более чем десятилетний период ее работы при ЦВММ.

Находясь в творческих командировках на флотах, художники помимо сбора богатейшего этюдного материала, который активно использовался впоследствии в творческой деятельности, выполняли серии набросков и рисунков, публиковавшихся в журналах «Морской сборник», «Советский моряк», «Старшина-сержант» и во флотских газетах.

В мае 1987 года В. А. Печатин по состоянию здоровья оставил должность руководителя, продолжая плодотворно работать в студии. В этой должности его сменил Сергей Варленович Пен, ныне Заслуженный художник Российской Федерации. За прошедшие полтора десятилетия изменились условия деятельности студии — идеологическая составляющая перестала довлеть над творчеством, расширилась тематика работ, стало больше произведений на историческую тему. Появилась возможность правдиво отражать художественными средствами события и персонажи отечественной военно-морской истории, находившиеся долгие годы в забвении. Однако осталось главное: по своей художественной направленности студия художников-маринистов является единственным творческим коллективом страны, работающим в жанре марины. Этой романтической теме, которая ко многому обязывает, студийцы служат верой и правдой, мастерством и знанием. Они много и плодотворно работают, совершенствуя свое умение, продолжая и развивая лучшие традиции русских художников-маринистов.

Итоги более чем 35-летней деятельности студии художников-маринистов в стенах музея нашли отражение в выставке «Маринисты — флоту», посвященной 290-летию ЦВММ и открытой в июле 1999 года. На ней были представлены работы студийцев — живописцев В. А. Печатина, С. В. Пена, В. П. Яркина, М. А. Кузнецова, М. В. Петрова-Маслакова, графика В. И. Овчинникова, скульптора 3. Г. Абашвили, а также акварели главного художника ЦВММ А. А. Троня, который принимал активное участие в работе студии и впоследствии влился в ее ряды. Выставка художественных произведений мастеров студии в полном составе проводилась в стенах музея впервые. Большинство экспонировавшихся работ было создано в 1990-е годы и явилось своеобразным творческим отчетом мастеров за этот период. Всего же за три с половиной десятилетия работы студии в стенах музея ее художники создали около 400 живописных полотен, более 200 произведений графики, свыше 100 скульптур.  

                             

                                                                                                                                                               Валентин Александрович Печатин,
Заслуженный художник РСФСР, капитан 1 ранга,
руководитель студии художников-маринистов при ЦВММ с 1963 по 1986 год
( Из книги «Летописцы флота России. 50 лет студии художников-маринистов ВМФ»)  

Многие из художественных полотен и графических работ, созданных художниками-маринистами за более чем полувековую историю студии уже в ближайшие годы можно было увидеть на открывшейся в 2003 году выставке «Летописцы Российского флота», а также на таких вернисажах, как «Андреевский флаг» (2005 г.) в Кронштадте,  «Образы морской стихии. Художники-маринисты XX века» в 2008 году и прошедшей в этом же году юбилейной выставке Союза художников в петербургском Манеже.  

Принятое в этот период решение о переводе Центрального военно-морского музея из здания Биржи на Васильевском острове в помещения бывших Крюковских казарм после кардинальной реконструкции поставило перед художниками студии новые задачи. Казалось бы, привычный ритм работы студии был нарушен, когда, готовясь к переезду, закрывались фондохранилища музея, его экспозиции. Но художники понимали, что темпов работы снижать нельзя: ведь передислокация музея – это не механическое перемещение предметов с одного берега Невы на другой. Прежде всего, это освоение и художественное осмысление нового музейного пространства, требующее принципиально новых подходов.

Не ждать начала формирования новой экспозиции ЦВММ в Крюковских казармах, а заранее предлагать варианты ее художественного решения – такой стала основная идея работы студийцев, которую в те годы опытной рукой направлял руководитель студии, Заслуженный художник Российской Федерации Сергей Варленович Пен.

Время показало, что это был единственно верный путь, который позволил в очень короткие по музейным меркам сроки, всего за полтора года, поэтапно открыть все 19 залов постоянной экспозиции Центрального военно-морского музея. И в каждом из них посетителей музея встречают полотна кисти членов студии художников-маринистов ЦВММ.

Новое время привнесло в работу студии желание осмыслить сегодняшний день, определить место России и ее Военно-Морского флота в стремительно меняющемся мире. Особенно ярко это проявилось после начала в 2015 году сирийских событий. Художники студии художников-маринистов при Центральном военно-морском музее, откликаясь на сирийские события, создали два живописных полотна. Владимир Яркин – картину «Крейсер „Михаил Кутузов” на рейде сирийского порта Тартус. 1968 год». В то время экипаж крейсера „Михаил Кутузов” оказывал вооруженную помощь сирийской армии в ходе противостояния с Израилем. Полотно Михаила Петрова-Маслакова «Боевые ракетные пуски кораблей Каспийской флотилии. 7 октября 2015 года» относилось уже к сегодняшнему дню.

Эти работы вошли важнейшей составной частью в скромную по объему, но очень важную по содержанию выставку, экспозицию которой дополнила композиция с фрагментом разрушаемой керамической крышки корабельного комплекса «Калибр», применявшегося при ракетном ударе кораблей Каспийской флотилии по объектам ИГИЛ в Сирии.

Выставка, развернутая в стенах ЦВММ, во время работы в нем в начале февраля 2016 года II Коллегии музеев военно-морской направленности, пользовалась успехом у гостей и участников форума, вызвав большой общественный резонанс. Затем она экспонировалась в Таврическом дворце.

Работы на злобу дня не принижают для художников студии важность исторической темы, тем более что ее непреходящая актуальность постоянно востребована. В результате двух этапов широкомасштабной реконструкции полностью преобразился филиал ЦВММ «Дорога жизни», где на месте морально и физически устаревшей постройки возведено новое здание музея, стилизованное под глыбу ладожского льда. Участие в создании обновленной экспозиции стало одной из первоочередных и важнейших задач для студии художников-маринистов Центрального военно-морского музея.

В эти годы студия работала с удвоенной нагрузкой, ведь одновременно с реконструкций филиала ЦВММ «Дорога жизни» началась работа по реэкспозиции филиала музея на крейсере «Аврора», ушедшей с места вечной стоянки на плановый ремонт. И вновь от художников студии потребовался новый подход, ведь обновленная экспозиция филиала ЦВММ на крейсере «Аврора» рассказывает уже не только об октябрьских событиях 1917 года, но и всей истории Российского флота, о месте «Авроры» в самых великих и трагических событиях XX века. Это и Цусимское сражение, и революции, и годы Великой Отечественной войны.

И вновь жизнь ставит перед художниками студии очередные задачи. Совершенствование постоянных экспозиций Центрального военно-морского музея и его филиалов, участие во временных выставках, отклик на события сегодняшнего дня… 

---

Ссылки по теме:
:: Звезды рассказывают о ЦВММ: Заслуженный артист России Евгений Дятлов
:: Персональная выставка «Сергей Макаров. Будни мариниста» художника мастерской военных художников-маринистов ЦВММ, члена Союза художников России к 60-летию со дня рождения
:: Персональная выставка заслуженного художника Российской Федерации Андрея Троня к 60-летию со дня рождения

7 правдивых книг о войне – The City, 09.05.2020

Голландка Мип Гиз, прятавшая Анну Франк, немецкий журналист Себастьян Хафнер, военная переводчица Елена Ржевская, блокадница Валентина Сурвило – все они либо рассказывают о войне от первого лица, либо доверили свое прошлое биографам. Книги из этого списка помогут заглянуть за исторические обобщения и увидеть жизни настоящих людей.

«Берлин, май 1945: Записки военного переводчика», Елена Ржевская

Когда началась война, студентке Литературного института Елене Ржевской было всего 22 года. В октябре 1941-го она записалась на курсы военных переводчиков, а уже через три с половиной года пересекла границу Германии. Задачей ее оперативной группы было найти Адольфа Гитлера. Об обстоятельствах обнаружения и последующей идентификации трупа фюрера и рассказывает это книга, составителем и переводчицей которой стала внучка Ржевской Любовь Сумм. «Записки военного переводчика» впервые выходят в том виде, в котором были задуманы автором, без пропусков и умолчаний, и в наши дни читаются как остросюжетный детектив.

---

«Я прятала Анну Франк», Мип Гиз

Дневник еврейской девочки Анны Франк – одно из самых знаменитых произведений о холокосте. Ту самую рыжую тетрадку сохранила Мип Гиз – голландка австрийского происхождения, которая два года помогала Франкам скрываться от нацистов. Каждый день она, рискуя жизнью, приносила в убежище продукты и новости о том, как идет война. Ее собственные воспоминания о тех днях опубликовали через четыре десятилетия после смерти Анны в концлагере – в 1987 году. Рассказ Мип Гиз – ценное свидетельство жизни обычных голландцев в оккупированном городе.

Читайте также

«Сурвило», Ольга Лаврентьева

Уникальный графический роман о блокадном Ленинграде. Петербургская художница Ольга Лаврентьева родилась в 1986 году, но для своего комикса обратилась к биографии бабушки – Валентины Викентьевны Сурвило. Несколько лет подряд внучка внимательно записывала воспоминания родственницы о ее близких, войне, жизни после нее. О надежде, которая поддерживала бабушку столько лет, и страхе, который так и не оставил ее. Художественные высказывания такой силы – все еще редкость в отечественной литературной реальности.

---

«Дети Ирены», Тилар Маццео

О полячке Ирене Сендлер редко говорят на уроках истории. Между тем всего за год Второй мировой войны она спасла из варшавского гетто 2 тысячи детей. До 1943 года, пока ее не арестовало гестапо, она вывозила детей на санитарной машине, прятала их под пальто, в чемоданах и гробах, выводила по канализационным трубам. «Ангел из гетто», «польский Шиндлер» – у Ирены Сендлер много прозвищ, но недостаточно известности. По-настоящему она пришла к ней только под конец XX века. Книга американской писательницы и историка культуры Тилар Маццео – третья попытка пересказать жизнь этой смелой женщины.

---

«История одного немца. Частный человек против тысячелетнего рейха», Себастьян Хафнер

Воспоминания чистокровного немца, журналиста и историка Себастьяна Хафнера дают один из возможных ответов на главный вопрос современников – как могли немцы принять нацистскую идеологию, как допустили создание Третьего рейха. Сам Хафнер уехал из Германии уже в 1938 году, поселился в Лондоне, где и написал собственную версию прихода нацистов к власти. Он назвал период с 1914 по 1933 год «историей своеобразной дуэли». Главные соперники на этом поле боя – безжалостная машина государства и маленький человек, который только и хочет, что сберечь свою личность, но эту возможность ему оставляют далеко не всегда.

---

«Скрытая перспектива», Роберт Капа

Ставшие классикой иллюстрированные воспоминания знаменитого военного фотокорреспондента Роберта Капы. На фронте он выполнял заказы для разных американских изданий, поэтому постоянно перемещался: из Англии в Африку, из Италии во Францию, а оттуда в Германию. Он был единственным фотографом, кто снимал высадку союзнических войск в Нормандии в 1944 году. Нажимая на курок фотоаппарата, он сохранял историю, а в перерывах от важных для всего мира дел выпивал с Хемингуэем и крутил романы с замужними женщинами. Его книга – захватывающий приключенческий роман, все-таки не зря сам Капа мечтал стать еще и писателем.

---

«У войны не женское лицо», Светлана Алексиевич

Женщины в Великую Отечественную войну были сестрами милосердия, производили боеприпасы, служили в боевых подразделениях, ходили в разведку, управляли танками и самолетами. «У войны не женское лицо» – миф, который своим художественно-документальным сборником белорусская писательница Светлана Алексиевич решила развенчать. Изданная в 1985 году книга впервые включила в русскоязычную литературу разнообразный женский фронтовой опыт. Именно это произведение положило начало знаменитому циклу Алексиевич «Голоса Утопии» о людях, выросших в советском и постсоветском пространстве.

Мария Бурова

Произведения фронтовых художников можно увидеть до конца сентября

В Краеведческом музее продолжает работу выставка «Сталинград глазами художников» из Волгограда. На ней представлено более 80 фронтовых и военных рисунков из фондов музея-заповедника «Сталинградская битва». Их создали художники, жители и защитники города на Волге в годы Великой Отечественной войны.

Фототехника на фронте была большой редкостью, и порой рисунки становились единственным изображением советских людей на войне. Некоторые из них были сделаны на передовой, остальные — по памяти в тылу. Особое внимание привлекают портреты бойцов и командиров, запечатлевшие простые, мужественные лица людей разного склада: волевые и мягкие, грустные и весёлые, проницательные и бесхитростные. Все они вместе взятые — это один могучий народ, люди Сталинграда.

Фронтовые художники принимали непосредственное участие в боевых действиях, отдавая свободные минуты любимому занятию — рисованию. На выставке представлены рисунки боевого лётчика Вадима Лойко, командира взвода 109 инженерно-минного батальона 5 инженерно-минной бригады РГК Петра Баранова, Юрия Ворогушина, который, работая в редакции армейской газеты «За Родину» 64 армии генерала М.С. Шумилова, создавал портреты солдат и командиров, боевые листки, карикатуры на врага.

Отдельным блоком представлены на выставке работы художников студии имени М.Б. Грекова. Находясь в боевых подразделениях, они знакомились с самыми разными людьми, разделяя вместе с ними все тяготы и невзгоды, волновавшие каждого в те тяжёлые дни. Сегодня мы можем видеть защитников Сталинграда глазами Евгения Комарова, Сергея Годыны, Павла Кирпичева и других художников-грековцев.

Военный рисунок представлен работами художников Петра Гречкина, а также Надежды Черниковой, заслуженного художника России, а в период битвы на Волге — выпускницы Сталинградского художественного училища, создавшей серию пронзительных военных рисунков. Не оставляют равнодушными трогательные рисунки юной сталинградки Жени Рудыкиной (Евгении Петровны Жоровой), ставшей впоследствии известным волгоградским архитектором.

«Подлинность, искренность, дневниковость этих работ делают их притягательными для зрителя. Военные рисунки привлекают своей документальной правдой, проникновенной достоверностью, стремлением донести до потомков правду о тех героических днях, когда на полях сражений решалась судьба Родины», — отмечает кандидат искусствоведения заведующая отделом экспозиционно-выставочной работы музей-заповедника «Сталинградская битва» Светлана Аргасцева.

Напомним, что выставка «Сталинград глазами художников» создана музеем-заповедником «Сталинградская битва» при поддержке Волгоградского регионального отделения Российского военно-исторического общества.

Выставка открыта для ознакомления до 27 сентября.

Спецпроект к 75-й годовщине Победы

Не было в советском искусстве темы более важной – более пафосной и официальной, более искренней и трогательной, чем Великая Отечественная война. Начавшаяся неожиданно и страшно 22 июня 1941 года, она полностью изменила жизнь миллионов людей, стала смыслом почти всякой деятельности на 1418 дней и ночей. И после Победы война постоянно присутствовала в культурном пространстве, вызывая к жизни произведения самые разные: сделанные специально для выставок в фарватере пропаганды или полные искренних эмоций, воспоминаний о потерях. Все они стали выражением памяти собственной и коллективной.

Война объединила чувства большей части граждан, привнесла в привычный для искусства предвоенных лет пропагандистский пафос искреннее эмоциональное наполнение, вселяла в авторов и зрителей уверенность в полном их единодушии, абсолютном взаимопонимании. Идентифицируя себя с государством и народом, художники вносили вклад в общую борьбу. В сформировавшийся до войны стиль «социалистического реализма» война внесла новые смыслы и новую трагическую патетику, радикально отличавшуюся от безудержного довоенного оптимизма. Тем не менее, искусство призвано было не только (и не столько) рассказывать об ужасах и горевать о потерях, но и призывать к отмщению, славить героев и вдохновлять на подвиги. Художники не могли и не должны были погружаться в бездны отчаяния и страха, признавать и, тем более, демонстрировать ужас, охвативший и страну, и народ, и правительство в первые дни войны. Искусство еще более, чем до войны, стало долгом – перед страной, народом, партией и ее вождями.

В первые дни и месяцы войны – самые тяжкие, беспросветные, когда жизнь менялась стремительно, а небрежность появлявшихся на выставках работ оправдывалась и «спешкой», и актуальностью, внешняя реальность казалась убедительнее и важнее художественной. В дни осады Москвы Александр Дейнека писал «Окраины Москвы. Ноябрь 1941 года» (1941) – безлюдный городской пейзаж, сразу прочитанный как «тематическая картина» – динамичная, захватывающая, однозначная. Художник в ней не следует за темой, его взор охватывает разом весь безлюдный, ощетинившийся ежами, готовый к обороне город. Необычные обстоятельства требовали смелых решений – Дейнека снова работал с романтическим напором и экспрессией, еще недавно – в годы, предшествовавшие войне – невозможными.

Александр Дейнека. Окраины Москвы. Ноябрь 1941 года. 1941 

В сентябре 1942 в Москве, в здании эвакуированной в Новосибирск Третьяковской галереи началась и длилась более года всесоюзная выставка «Великая Отечественная война» – на ней демонстрировалось почти тысяча произведений, но наибольшее внимание публики привлекала работа Аркадия Пластова «Немец пролетел» (1942). Случилось так, что никому из художников, специально выезжавших или оказавшихся волею судьбы на фронтах, ставших свидетелями трагедии первых дней войны, не удалось создать картину столь же патетическую и трагическую. Мгновенно ставшая знаменитой, она была многократно репродуцирована и удостоена высоких наград. Она так и осталась единственной в своем роде – шок начала войны не стал самой популярной темой советского искусства сталинского времени. Пластов, говоривший о том, что ему «надо было облик этого чудовища показать во всём его вопиющем обличье», демонстрирует лишь жертву агрессии – случайно и бессмысленно убитого мальчика-пастуха. Картина стала продолжением повествования о деревенских людях, односельчанах Пластова – единственного из знаменитых советских художников, постоянно проживавшего в деревне. В первоначальном названии «Немец пролетел» первое слово вскоре заменили на «фашист» – национальная идентификация агрессора вытеснялась идеологической. Согласно легенде, картину эту возили в ноябре 1943 года в Тегеран на конференцию «большой тройки» – лидеров СССР, США и Великобритании – Сталина, Рузвельта и Черчилля – чтобы видели и ужасались Живописное изображение воспринимали как документальное свидетельство.

Аркадий Пластов. Фашист пролетел. 1942

Большинство скульпторов и многие живописцы представили на выставке «Великая Отечественная война» портреты героев. Среди них выделялось и воспринималось как документальное изображение знаменитого генерала Панфилова работы Василия Яковлева (1942). Художник неоднократно выезжал на фронт, писал портреты с натуры. Но Панфилова ему пришлось писать с фотографии, по легенде, сделанной в день гибели генерала 18 ноября 1941 года.

По призыву руководителей партии и правительства художники военного времени обратились к немеркнущей славе русского оружия, к ратным подвигам и победам прошлого, к образам великих полководцев-победителей – Суворова, Кутузова, Дмитрия Донского. Одним из главных героев в этом пантеоне был Александр Невский: фильм Эйзенштейна показывали в кинотеатрах с первых дней войны. В 1942 был учрежден орден Александра Невского. Павел Корин в заказанном ему Комитетом по делам искусств триптихе «Александр Невский» представил образ святого воина, защитника и победителя, предстоящего перед вечностью. В этой работе он обращается не только к боевой славе предков, но и к вере, к живописному языку и символике запрещенной еще недавно иконописи.

Павел Корин. Александр Невский. Триптих. 1942-1943

Иосиф Серебряный в осажденном Ленинграде писал групповой портрет 16 спортсменов-лыжников – студентов института физкультуры и их педагогов – «Партизанский отряд» (Лесгафтовцы, 1942). В конце января 1942 года он писал жене: «Я командирован Ленинградским Горкомом и Обкомом партии со специальным творческим заданием. Сама командировка и цели задания являются для меня великой честью и проявлением ко мне большого доверия. Из всех ленинградских художников эта честь выпала пока лишь на мою долю… О такой командировке может мечтать любой советский художник, ибо работа моя сейчас нужная Родине.

Кукрыниксы. Таня (Зоя Козьмодемьянская). 1942, 1947 

В 1942 начинают писать одну из самых страшных своих работ Кукрыниксы – картину «Таня», посвященную подвигу замученной фашистами юной партизанки Зои Космодемьянской, назвавшейся на допросе чужим именем. Написанную в 1942 году картину художники доработали в 1947-м. «Вместо первоначально неудачно выбранного момента смерти героини появился момент ее наивысшего подъема, когда «Таня» бросает гордый вызов фашистским палачам». – В послевоенной интерпретации темы войны акцентируется не жертвы, а герои, идея неизбежной победы над противником. Но и в те годы, когда зверства нацистов еще изображали достаточно натуралистически, художники редко пытались представить реалистический образ врага – не карикатурный, как на плакатах, а человеческий. Зритель видит противостояние – человека и чудовищной машины, личности и безликой массы, огромного мощного звероподобного мужчины – женщине, как в картине Сергея Герасимова «Мать партизана» (1943). Женский образ символизирует Родину, общую мать – вдохновляющую, призывающую и бесстрашную. Внутренняя сила матери заставляет вспомнить о главной героине романа советского классика Максима Горького «Мать»: о женщине-соратнице своего сына в борьбе с врагом, о матери, стоящей выше простых человеческих чувств и инстинктов, олицетворяющей высшую силу и безусловную правоту.

Сергей Герасимов. Мать партизана. 1943 

Победа стала общим моментом торжества и свободы, взорвалась цветными салютами, которые мгновенно стали любимым сюжетом у художников Победа залила ровным ясным светом сцены мирного труда (Аркадий Пластов, «Сенокос». 1945). Даже развалины – неизбежная и страшная реальность войны, из знака беды, несчастья, разрушенной жизни – как это было на картине превращались в символ торжества, метафору справедливости в «Победе. Берлин 1945-го» (1947) Дмитрия Мочальского и картине Михаила Хмелько «Триумф победившей родины» (1949).

Нездешний свет проникает в пространство картины Александра Лактионова «Письмо с фронта», законченной в 1947 году. В руках у женщины не бумага, а благая, спасительная весть о жизни – сохранившейся, чудом уцелевшей в чудовищной военной мясорубке. Это не бодрый, прославляющий силу, оптимизм официального довоенного искусства, а тихая чистая радость: война закончена, счастье будет.

Александр Лактионов. Письмо с фронта. 1947Дмитрий Мочальский. Победа. Берлин 1945-го. 1947Михаил Хмелько. Триумф победившей родины. 1949Аркадий Пластов. Сенокос. 1945

После окончания войны важнейшей задачей искусства оставалось сохранение памяти о подвиге. С завершением залпов победных салютов вспоминали о погибших.

В поисках высокого стиля советская культура обращалась к опыту прошлого, великому классическому наследию, в значительной степени – произведениям XIX века.

Из классической живописи проникала в картины советских художников евангельская иконография – классические композиции Снятия с креста и Оплакивания узнаются в торжественном реквиеме «Слава павшим героям» (1945) Фёдора Богородского.

В «вере в человечность, в ее красоту и неистребимость – даже на войне» видел особенность искусства Бориса Неменского писатель Константин Симонов. С его значительной послевоенной работой «Машенька» в военной теме возникла новая – лирическая – интонация, появились новые герои и героини. Не только битвы и страдания, разрушения видел на войне Неменский. Каждый раз, изображая войну, он обращается не к смерти, а к жизни, к ее робким росткам на страшном пепелище.

Фёдор Богородский. Слава павшим героям. 1945Борис Неменский. Машенька. 1956

В отечественной культуре конца пятидесятых – начала шестидесятых проявляется личный аспект в интерпретации общенациональной трагедии. Открывается счет потерь – трудных, невозвратных. На выставках появляются работы нового поколения художников, детство и юность которых пришлись на годы войны, ставшей для них первым и самым значимым событием, главным, на всю жизнь врезавшимся впечатлением, главным содержанием которого было постоянное присутствие смерти – мало кому из их ровесников дано было выжить. Вероятно, это и определило такое острое стремление утвердить собственную индивидуальность, рассказать о личном – уникальном опыте.

Война была еще рядом – ненайденные могилы, неоплаканные жертвы. Рискующими жизнью ради кадра изображает неизвестных кинооператоров Анатолий Никич. Ветеран войны, своих «Военных корреспондентов» (1965) художник сопроводил надписью: «Товарищам моим погибшим посвящаю». В написанной к 20-летию Победы картине – слог и стиль нового поколения художников – резкий сильный «кинематографический ракурс», не нуждающийся в подробном комментарии сюжет – высказывание страшное и яркое.

Анатолий Никич. Военные корреспонденты. 1965 

В первые же годы после смерти Сталина, во время ослабления идеологического пресса, акценты смещаются с великих битв на будни войны и бедствия тыла. Рассказ становится лаконичнее и проще, планы – крупнее, образы – однозначнее и мужественнее, колорит – сдержаннее. Художники все меньше увлекаются подробностями, подтверждающими правдивость их историй. Они заслужили право сами свидетельствовать о пережитом. И прежде всего – о самых тяжких, переломных не для страны, а для всякого участника войны и его близких моментах. Из которых главным оказалось – прощание с мирной жизнью, шаг в неизвестность. «За родную землю» (1959) Владимира Гаврилова стала одной из первых картин на эту, едва ли не самую популярную в послевоенные годы, тему, обозначавшую пределы войны и мира.  

Владимир Гаврилов. За родную землю. 1959

Основным мотивом многочисленных «Прощаний» становятся не ужасы войны, но символика и метафорика жизни и смерти. Постепенно с годами и увеличением временной дистанции – в этой теме все яснее звучит прощание вечное, оставляющее последнюю возможность видеть, зафиксировать, изобразить. От первого лица ту же историю рассказывает Евсей Моисеенко, вспоминая в картине «Матери, сестры» (1969) – о том, «как меня мать провожала на войну, и как, будучи солдатом, проходил деревни и уходил из них. Мне не забыть глаза женщин. Мне хотелось как бы взглядом уходящего заглянуть в них. Планами, сначала крупно, потом все меньше – и вовсе женщины исчезают за горизонтом. Как память о них, оседают в душе солдата и горе, и скорбь, и надежда».

«Тревога» (1965) стала одной из первых картин «военного цикла» Гелия Коржева, он изображает родных – своего отца и дочь – и вкладывает очень личные и сложные воспоминания. Художник одним из первых в советском искусстве рассказывал о страшных следах войны – не о героизме погибших, о страданиях уцелевших. О страшном, так что невозможно даже представить себе ее лицо, горе матери («Мать» (1964-1967).

Гелий Коржев. Тревога. 1965-1968Евсей Моисеенко. Матери, сестры.1967Гелий Коржев. Мать. 1964-1967

Таким же крупным «кинематографическим» планом, но высоким емким слогом пишет «Партизанскую мадонну» (1967) Михаил Савицкий. Обращается он к знакомой с детства иконописной традиции, символике древнерусского искусства, а не к собственным военным впечатлениям. Воевавший в Севастополе, выживший в концлагере Савицкий выбирает «партизанскую тему» сознательно – рассказывать о собственной истории он начал гораздо позже. Он помнил «как возвратился после войны в Белоруссию. Помню живое ощущение людьми всех событий партизанской войны. Они вошли в их судьбу как глубоко личное, прочувствованное. Я мог «прожить» и на своих севастопольских впечатлениях. Но мне кажется, что для нас, живущих в Белоруссии, партизанское движение – особенно важная тема».

Важные темы были повсюду – двадцать лет спустя страна, земля и люди все еще были травмированы войной. Татьяна Яблонская писала «Безымянные высоты» (1969) в селе Щучинка, где «линии гор удивительно пластичны, будто молодое человеческое тело. И все тело в шрамах. На всех сопках можно рассмотреть окопы, воронки, следы блиндажей. Все заросло уже пожелтевшей осенней травой. Совсем недалеко отсюда находился знаменитый Букринский плацдарм. В Щучинке переправа была – жестокие бои за Днепр, за Киев… На этих буграх погибли тысячи наших солдат…». Живое чувство, но еще больше – ощущение, как и у Савицкого, общей судьбы, общей трагедии, которую хранит сама земля и – отчетливо явленная в сценах «оплакивания» – временная дистанция, которая постепенно являет себя во множестве произведений. Заставляет еще больше ценить те разнообразные усилия, которыми создавалась победа.

С годами Великая Отечественная война все больше представала общей памятью, общим делом. В личных, интимных переживаниях все сильнее проявляется значимое для всех. Картины на военную тему приобретают эпическое измерение, каждая утрата представляется общей, всякое воспоминания – коллективным.

На «Поле» (1973) битвы Михаила Савицкого сходятся в смертельном поединке жизнь и смерть.

Михаил Савицкий. Партизанская мадонна. 1967Татьяна Яблонская. Безымянные высоты. 1969Михаил Савицкий. Поле. 1973

Потерявший на войне отца, пропавшего без вести под Смоленском в 1941 году, Виктор Попков обращается к прошлому, о котором знает так мало, искреннем, исповедальном автопортрете «Шинель отца» (1970-1972). Единственное сохранившееся свидетельство о былом – письмо отца с фронта, он переписывает на обороте картины. Пытаясь понять себя, свое прошлое, художник вынужден обращаться к чужому опыту: шинель, разумеется – не отцовская, они принадлежала тестю, прошедшему через три войны. Ищет он и в собственном опыте – в автопортрет вписаны женские фигуры из картины «Мезенские вдовы» (1966). И совсем уже не о личном, только об общей трагедии и времени, которое стремительно проходит,– Евсей Моисеенко, в своем полном скрытого трагизма «9 мая» (1973-75), где время материализуется в возрасте празднующих: ветерана с орденом Славы, пожилой женщины, ребенка и других, слишком юных, чтобы помнить войну.    

Виктор Попков. Шинель отца. 1970-1972Евсей Моисеенко. 9 мая. 1973-75Виктор Попков. Воспоминания. Вдовы. 1966

В картине «Партизаны пришли» (1975) историю жертвенного подвига Татьяна Назаренко рассказала, используя иконографию Снятия с креста. Здесь «события военных лет включаются в широкий временной контекст и переводятся в более общий план». Превращение рассказа в притчу раздвигает временные и пространственные рамки, придает событию эпический масштаб.

Татьяна Назаренко. Партизаны пришли.1975  

В стремлении «донести до грядущих поколений память о высоком нравственно духе, о подвиге русской женщины в годы Великой Отечественной войны Игорь Обросов обратился к воспоминаниям детства. «Встречая и провожая эшелоны» (1979-1980) – история, которую он видел, в которой участвовал. Поэтому «когда воспоминания о войне стали одолевать …, я понял, что мне не надо искать тему…» – вспоминал художник: «Во время войны мне приходилось жить вместе с мамой в госпиталях и больницах… Свое «войско» – немолодых, а то и вовсе старых, изможденных сестер и санитарок, у которых воевали мужья, сыновья и внуки, – мать выводила встречать эшелоны в раненым, с людьми, эвакуированными из осадного Ленинграда. Вместе же, поддерживая друг друга с душевной мукой, но с беззаветной уверенностью в победе, провожали они друг друга на фронт».

Игорь Обросов. Встречая и провожая эшелоны.1980

Родившийся после войны Сергей Шерстюк не вспоминает – он сравнивает – себя и юного отца. Выписывая автопортрет в цвете, равняется по черно-белой фотографии. Они очень похожи – человек в форме и слегка расхлябанный очкарик. Гиперреалистическое изображение дает четкие формулы – вот два близких и таких далеких человека, действующие лица в игре, которую ведет время и судьба.

Сергей Шерстюк. Отец и я. 1984

Гелий Коржев, с его стремлением к тяжелой правде, звучит диссонансом с основной темой времени – он единственный изображает ветеранов пожилыми, бедными, травмированными – такими, какие стали десятилетия спустя бывшие солдаты. На высоком берегу в спокойном ожидании неясного будущего в «Облаках 45 года» (1980-1985).

Гелий Коржев. Облака 1945 года. 1980-1985

В конце 1980-х-1990-х, когда не устраивали больше больших выставок, продолжали писать о войне, кажется — только те, для кого тема эта была главной, а своя боль, свои истории – недосказанными. Участники, очевидцы – которых становилось все меньше. Братья Ткачевы – Сергей, 1922 года рождения – кавалер медалей «За отвагу» и «За боевые заслуги» (которые нашли его в 60-летний юбилей окончания войны) и его младший брат Алексей, в войну мальчиком работавший на заводе, пока его не вызвали в художественную школу – в Воскресенск. С 1952 года они работают вместе, но о войне рассказывать стали не сразу, при понимании всей важности этой темы «чтобы подступиться к ней, понадобилось время». «Дети войны. 1941 год» (1984-1987) складывались из разных впечатлений – «война была не только на передовой, она была везде, проникая в каждую семью… Наша мама проводила на передовую трех сыновей. Один не вернулся совсем, а двое пришли инвалидами».

Братья Ткачевы. Дети войны. 1941 год.1984-1987

Кажется, что тема завершается с уходом поколений – участников войны, непосредственных ее свидетелей. Однако на протяжении второй половины ХХ века она остается одной из главных, продолжаясь в жизни нескольких поколений: не только ветеранов, но их сыновей – детей войны, и родившихся в мирное время, но выросших рядом с фронтовиками внуков. С каждым годом Великая Отечественная война все больше отдаляется во времени, но не уходит из народной и культурной памяти. Художники новых поколений не отрицают опыт предшественников, а уточняют и дополняют их истории, «вносят свой вклад» в долгую летопись.  

Больше произведений в аккаунте музея в Яндекс.Коллекциях

О Третьяковской галерее в годы Великой Отечественной войны в Яндекс.Коллекциях

Война усердно работает: NPR

НОВАЯ КНИГА НАПРАВЛЕНИЙ Copyright © 2005 Дуня Михаил
Все права защищены.
ISBN: 0-8112-1621-7

Содержание

 Введение Саади Симаве ............................ ...... viiONE. ВОЙНА ТРУДНО РАБОТАЕТ (2004) Мешок костей .................................................. 3Сапожник .............................. ....................... 5 Война усердно работает ....................... ..................... 6 Игра ........................... ........................... 8 Заключенный ..................... ............................. 9А Капля воды . ................ .............................. 10 Инанна ................... ..................................... 11Срочный вызов .......... ...................................... 13 Невоенные заявления ........ ............................... 15 Между двумя войнами ...................... ........................ 17 Жесткая роза ........................ ............................ 19 Драгоценность .................... ................................. 20А Голос ............... ........................................ 21Туристическое агентство ........ ......................................... 22O ........ .................................................. ... 23 Дед Мороз ............................................. ...... 24Buzz .......................................................... 25 Акты о сбоях ............ ...................................... 26 Метель ........... .......................................... 27 В любое другое место .... .................................... .... 29 Я торопился ... ......................................... 31 Америка ........ ............................................... 33Молчание. ................................................. 40 Лахиб и город ........................................... 41Кресло-качалка............................................. 42 Следы ..... .................................................. .43 Иностранец ............................................... ..44 Пять минут .............................................. .... 46TWO. из ПОЧТИ МУЗЫКИ (1997) The Clip .......................................... ............ 51 Резонанс .................................... ............. 53 Дитя художника .................................. ............ 54 Отъезд друзей ...................................... 56A Надгробие ............................ ....................... 57 Теория отсутствия ....................... .................. 58Ничего не хватает ............................ ............ 59Что нового? . .................................. ................ 60 Семена граната ............................... .......... 61 С первого взгляда ................................... ..... 62 Оранжевый ........................................... .......... 63ТРИ. из ПСАЛМЫ ОТСУТСТВИЯ (1993) За стеклом.............................................. 67 Монахиня ... .................................................. ..69Новый год ............................................. ..... 70 Превращения Младенца и Луны ..................... 71 Руины Халдеев .............. ............................ 72 Тень слезы ................. ......................... 74Пронуны ........................ .............................. 75 Примечания ................... ...................................... 77 

Chapter One

ВОЙНА ТРУДНО РАБОТАЕТ (2004)

Мешок с костями

Какая удача! Она нашла его кости.Череп также находится в сумке, в сумке в ее руке, как и все другие сумки в других дрожащих руках. Его кости, как тысячи костей на массовом кладбище, его череп, не похожий ни на какой другой череп. Два глаза или дырочки, которыми он видел слишком много, два уха, которыми он слушал музыку, рассказывающую его собственную историю, нос, который никогда не знал чистого воздуха, рот, открытый, как пропасть, не было таким, когда он поцеловал ее там , тихо, не в этом шумном месте, от черепов, костей и пыли, выкопанной с вопросами: что значит умереть всей этой смертью в месте, где тьма играет всю эту тишину? Что значит встретить своих близких сейчас со всеми этими пустотами? Вернуть матери в случае смерти горстку костей, которую она дала вам при рождении? Уехать без свидетельств о смерти и рождении, потому что диктатор не дает расписок, когда забирает вашу жизнь? У диктатора тоже есть сердце — воздушный шар, который никогда не лопнет.У него тоже есть череп, огромный, не похожий ни на один другой череп. Он решил сам по себе математическую задачу, умножив одну смерть на миллионы, чтобы уравнять родину. Диктатор — постановщик великой трагедии. У него тоже есть аудитория, публика, которая хлопает в ладоши, пока кости не начнут греметь — кости в мешках, полный мешок, наконец, в ее руке, в отличие от ее разочарованной соседки, которая еще не нашла свою. Сапожник Искусный сапожник на протяжении всей своей жизни стучал ногтями и гладил кожу для различных ступней: ступни, которые убегают, ступни, которые ударяют ступни, которые опускаются, ступни, которые преследуют ступни, которые бегут, ступни, которые топают ступни, которые обрушиваются, ступни, которые прыгают, ноги, которые спотыкаются ноги, которые все еще остаются ногами, которые дрожат, ноги, которые танцуют, возвращаются… Жизнь — это горсть гвоздей в руке сапожника. Военный завод Hard Как великолепная война! Какое рвение и оперативность! Рано утром он будит сирены и рассылает скорую помощь в разные места, раскачивает трупы по воздуху, катит носилки к раненым, вызывает дождь из глаз матерей, копается в земле, выбивая из-под развалин многие вещи . .. Некоторые безжизненные и блестящие, другие бледные и все еще пульсируют… Он вызывает больше всего вопросов в умах детей, развлекает богов, стреляя фейерверками и ракетами в небо, сеет мины на полях и собирает проколы и волдыри, призывает семьи эмигрировать, стоит рядом со священнослужителями, когда они проклинают дьявола (бедняга, он остается с одной рукой в ​​опаляющем огне) … Война продолжается днем ​​и ночью. Он вдохновляет тиранов произносить длинные речи, награждает медалями генералам и темами поэтов.Он вносит свой вклад в производство протезов, обеспечивает пищу для мух, добавляет страницы в учебники по истории, обеспечивает равенство между убийцей и убитыми, учит влюбленных писать письма, приучает молодых женщин к ожиданию, наполняет газеты статьями и картинками, строит новые дома для сирот, бодрит гробовщиков, похлопывает могильщиков по спине и рисует улыбку на лице вождя. Война работает с непревзойденным усердием! Но никто не хвалит его. Игра Он плохая пешка. Он всегда прыгает на следующий квадрат. Он не поворачивает ни налево, ни направо и не оглядывается. Его перемещает глупый ферзь, который рассекает доску как по длине, так и по диагонали. Она не устает носить медали и проклинать епископов. Она бедная королева, движимая безрассудным королем, который каждый день считает клетки и утверждает, что они уменьшаются. Он организует рыцарь и ладью и мечты упрямого противника.Он бедный король, которого двигает опытный игрок, который трет голову и теряет время в бесконечной игре. Он плохой игрок, движимый пустой жизнью без черного и белого. Это бедная жизнь, которую ведет сбитый с толку бог, однажды попытавшийся поиграть с глиной. Он бедный бог. Он не знает, как избежать дилеммы. Узник Она не понимает, что значит быть «виновной». Она ждет у входа в тюрьму, пока не увидит его, чтобы сказать: «Береги себя», как она всегда напоминала ему, когда он ушел в школу, когда он ушел на работу, когда он вернулся во время отпуска.Она не понимает, о чем они сейчас говорят, сидя за трибуной в своей официальной форме. Они сообщают, что его следует держать там с одинокими незнакомцами. Ей и в голову не приходило, так как в те далекие дни она пела колыбельные на его кровати, однажды он окажется в этом холодном месте без окон и лун. Она не понимает, мать заключенного не понимает, почему она должна бросить его только потому, что «свидание окончено». Капля воды для Mazin Снежный мальчик думал о снежной девушке, когда желание сжег его сердце, огонь распространялся, пока он постепенно не растаял и исчез… Снегурочка застыла в капле воды. Может, это жетон снежного человека? Она думает об этом и тает, сжимаясь, когда думает, и капля растет. Инанна Я Инанна. А это мой город. И это наша встреча круглая, красная и полная. Здесь когда-то некогда незадолго до смерти кто-то просил о помощи. Дома все еще были здесь со своими крышами, людьми и шумом. Пальмы собирались что-то мне шепнуть, прежде чем их обезглавили, как некоторых иностранцев в моей стране.Я вижу по телевизору своих старых соседей, убегающих от бомб, сирен и Абу аль-Тубара. Я вижу, как мои новые соседи бегут по тротуарам на утреннюю зарядку. Я здесь думаю об отношениях между мышью и компьютером. Ищу в Интернете. Я различаю могилу за могилой, череп за черепом, кость за костью. Я вижу тебя в моих снах. Я вижу, как древности разбросаны и разбиты в музее. Среди них мои ожерелья.Я кричу на тебя: веди себя, сын мертвых! Прекратите бороться за мою одежду и золото! Как вы тревожите мой сон и пугаете стаю поцелуев из моего народа! Вы посадили гранаты и тюрьмы круглыми, красными и полными. Это твои дырки в моей мантии. И это наша встреча … Срочный вызов Это срочный призыв к американской солдату Линди немедленно вернуться на родину. Она страдает от опасного вируса в ее сердце.Она беременна и тонет в глубокой грязи. Она опускается все глубже и глубже, когда слышит: «Хорошая работа!» Поторопись, Линди, возвращайся в Америку. Не волнуйтесь, вы не потеряете работу. Повсюду есть тюрьмы, тюрьмы с большими черными дырами и сильной дрожью, с последовательными вспышками и трепетами, которые передают сообщения без языка в слепой галактике. Не волнуйтесь, никто не заставит вас кормить птиц, когда вы носите ружье. Никто не заставит вас работать на охрану окружающей среды в боевых ботинках.Не волнуйтесь, мы отправим электронное письмо Богу, чтобы сказать Ему, что варвары были решением. Не волнуйся. Возьмите больничный и освободите ребенка от своего тела, но не забудьте скрыть эти ужасные картинки, фотографии, на которых вы танцуете в грязи. Держите их подальше от его или ее глаз. Спрячьте их, пожалуйста. Вы же не хотите, чтобы ваш ребенок кричал: заключенные обнажены … Невоенные заявления 1 Да, я написал в своем письме, что буду ждать вас вечно.Я не имел в виду именно «навсегда», я просто включил это для ритма. 2 Нет, его среди них не было. Их было так много! Больше, чем я видел в своей жизни на любом телеэкране. И все же его среди них не было. 3 На нем нет ни резьбы, ни оружия. Всегда остается перед телевизором этот пустой стул. 4 Я мечтаю о волшебной палочке, которая превращает мои поцелуи в звезды. Ночью вы можете смотреть на них и знать, что их бесчисленное множество. 5 Благодарю всех, кого не люблю. Они не причиняют мне душевной боли; они не заставляют меня писать длинные письма; они не тревожат мои сны. Я не жду их с тревогой; Я не читаю их гороскопы в журналах; Я не набираю их номера; Я не думаю о них. Я им очень благодарен. Они не переворачивают мою жизнь с ног на голову. 6 Я нарисовал дверь, чтобы сесть за ней, готовый открыть дверь, как только вы приедете. Между двумя войнами Это все, что осталось: горстка сгоревших бумаг, фотографий, кое-где с волнистыми оборотами, как карты.Один из нас умер, другой наслаждается жизнью на его месте. Один из нас вернулся, волшебным образом превращенный в маленькую птичку, которая знает новости на другом языке. Один из нас сошел с ума и часами бормотал чушь под солнцем. Один из нас сбежал от клопов и офицеров неизвестно куда. Продавцы тротуаров заворачивают фалафель в наши книги. На помощь пришло все собрание богов. По пути к нам они зажимают носы и смотрят, как женщина скручивает табак.Для нее скрученная вручную сигарета чудеснее семи чудес света. Все ее родственники уехали за границу. Однажды мальчик по соседству вернулся с оловянной звездой на груди. Он слишком много говорил об этой звезде, пока однажды не превратился в кусок металла в Памятнике мученикам. Это все, что осталось: горстка бессмысленных слов, выгравированных на стенах. Мы читаем так рассеянно, что в конце концов забываем, как за короткое затишье между двумя войнами мы стали такими старыми. Tough Rose Я новая роза. Моя краснота, дикие галлюцинации и мои шипы, тюремные камеры с видом на луну. Вчера меня кто-то тронул, но не забрал. Я был крутым. Я не отдал ему ни одного из своих лепестков. Завтра, когда люди будут проходить мимо, мои листья будут напоминать им о вещах, которых никогда не было, и они оставят мою сухую голову непокрытой, созерцая новые розы, которых вчера здесь не было. Самоцвет Больше не простирается через реку.Его нет в городе, нет на карте. Мост, который был … Мост, которым мы были … Понтонный мост, который мы пересекали каждый день . .. Брошенный войной в реку, точно так же, как синий драгоценный камень, который женщина сбросила с борта Титаника. Голос Я хочу вернуть возвращение возвращение возвращение повторил попугай в комнате, где ее хозяин оставил ее одну, чтобы повторить: возвращение возвращение возвращение … Туристическое агентство Куча путешественников на столе.Завтра их самолеты взлетят, усыпят небо серебром и вечером опускаются на города. Мистер Джордж говорит, что его возлюбленная больше не улыбается ему. Он хочет отправиться прямо в Рим, чтобы вырыть там могилу, как ее улыбка. «Но не все дороги ведут в Рим», — напоминаю я ему и протягиваю ему билет. Он хочет посидеть у окна, чтобы быть уверенным, что небо везде одинаковое. Санта-Клаус С его длинной, как война, бородой и красным, как исторический, костюмом, Санта-Клаус с улыбкой остановился и попросил меня что-нибудь выбрать.«Ты хорошая девочка, — сказал он, — значит, ты заслуживаешь игрушки». Потом он дал мне что-то вроде стихов, и, поскольку я заколебался, он заверил меня: не бойся, малышка, я Санта-Клаус. Раздаю детям красивые игрушки. Ты меня раньше не видел? Я ответил: «Но Дед Мороз, которого я знаю, носит военную форму, и каждый год он раздает красные мечи, куклы для детей-сирот, протезы и фотографии пропавших без вести, которые они вешают на стены. Buzz Когда самолет взлетает и выпускает дым из образов, я думаю о том, чтобы выбросить одно из своих ушей из окна.У него есть раздражающее жужжание, которое меня бесит. Жужжание пахнет порохом и сбивает милые слова, которые случайно вырываются из другого уха в дружелюбное небо, исчезающее в облаках. Стюардесса не знает, почему я закрываю ухо рукой и выдыхаю дым. Я не знаю, почему воспоминания растут, а я сжимаюсь. Я не помню, что хотел сказать. Я не хочу говорить то, что помню, когда самолет приземлился. Crashed Acts После часовой задержки самолет взлетел с занятыми пассажирами… Стюардесса не улыбнется. Студент не будет читать его письмо. Актриса не будет играть роль принцессы. Деловой человек на встречу не приедет. Муж не увидит свою жену. Учительница не будет носить очки. Выпускница вуза не пойдет на новую работу. Влюбленный не станет отмечать день рождения любимой. Адвокат не будет защищать клиента. Пенсионера там не будет. Ребенок больше не будет задавать вопросов. Метель для Лори Ой, какие милые дети! Они спешат разбудить нас.Мы, снежные бабы, только что рожденные от ностальгии или скуки, скапливаемся снаружи, заставляя изнеженный шторм пробираться сквозь наши хлопья. Иногда шторм укрывает нас, как серьезный бог, листьями райских деревьев. А мы, снежные бабы, месившие сладкие детские ручки, расширяемся и улыбаемся, а когда они прикладывают глаза, мы с благодарностью смотрим, чтобы они торопились. Мы не можем дождаться, когда они прикрепят нам ноги. Мы хотим переехать, скоро праздник начнется.Мы будем сигнализировать пальцами, что они сейчас формируют. Мы подадим сигнал воздушному шару, который поднимается из наших голосов. Вот оно! Смотреть! Мы не можем дождаться начала движения. Они слишком долго ставят нам ноги, так что нам-как же грустно! -выезд в солнечный день. В любое другое место Рыжая Мать с растрепанными волосами, отвратительным запахом и убегающими детьми сидела лицом к лицу с Коричневой Матерью и третьим, Бессловесным разговором: Красная Мать сказала: Как сильно я тебя ненавижу! Ваше начало — это мой конец.Коричневая Мать сказала: Ваши сыновья, битвы, разбивают стекла наших окон и пугают моих спящих дочерей. Красная Мать: Я хочу дров … дров … Я хочу кормить своих сыновей, я хочу, чтобы они росли и пожирали ваших дочерей, мир. Коричневая Мать: Я воспитываю своих дочерей для роз, а вы растите своих сыновей для пепла. Вспыхнет огонь, и вокруг него начнутся танцы. Огонь не угасает, и танец не прекращается. Красная Мать: Давайте каждый год праздновать шаги, которые уменьшились, и пары обуви, которые остались там в грязи.The Brown Mother: Этот ритм мне не нравится, и эти барабаны создают шум пустоты. Я хочу перевезти дочерей в другое место, в любое другое место … (Продолжение …)

Как управлять войной за территорию на работе

Вы работаете над кросс-функциональной инициативой, которая имеет решающее значение для вашей компании. Учитывая вашу должность, вы предполагали, что отвечаете за вас, но похоже, что ваш коллега из другой команды сделал то же предположение.И теперь вы находитесь в эпицентре войны за территорию. Как определить, у кого есть власть? Как вы ориентируетесь в ситуации со своим начальником, вашим коллегой и другими членами группы? И даже если вы можете прийти к соглашению, как сделать так, чтобы оно сохранялось?

Что говорят эксперты
«Войны за сферы влияния» могут происходить по множеству причин, — говорит Джин М. Бретт, профессор разрешения споров и переговоров Школы менеджмента Келлогга Северо-Западного университета. «Организации развиваются и меняются, и иногда люди в конечном итоге делают то, что уже делает ваша группа.«Это также может быть намеренный захват власти. В любом случае, «эти ситуации могут легко стать токсичными», предупреждает Бретт, потому что они связаны с эго, эмоциями и чувством идентичности людей. Если вас раздражает желание вашего коллеги бросить вызов, скорее всего, она будет так же относиться к вам, — добавляет Брайан Уззи, профессор лидерства и организационных изменений в Kellogg и соавтор статьи HBR «Сделайте своих врагов своими союзниками». ” «Исследования показывают, что отнять что-то у кого-то гораздо опаснее, чем возлагать на него дополнительное бремя», — объясняет он.Но вам не нужно начинать или продолжать битву. Чтобы вдумчиво ориентироваться в ситуации, следуйте этим принципам.

Проверьте свое мышление
Хотя вы можете чувствовать разочарование, угрозу или даже гнев из-за ситуации, исследование Бретта показывает, что «гнев не всегда работает» в подобных переговорах. Вместо этого вам следует придерживаться «новаторского подхода» — как каждый может забрать что-то приятное? «Не должно быть, что вы выигрываете, а они проигрывают, или наоборот.Возможно, вам удастся расширить кругозор ». Уззи также выступает за более мягкий подход, даже если раньше вы были в ярости: вы должны попытаться спроецировать: «Я непредубежден. Я командный игрок. Мы все хотим лучшего для организации ». И нужно запастись терпением. «Вы не должны фиксировать в своем уме, что это будет решено за одну встречу. Скорее всего, вам понадобится серия встреч, чтобы обсудить, в чем проблема, обдумать варианты, предложить решения и, в конечном итоге, выбрать одно из них », — говорит Уззи.

Сосредоточьтесь на более широкой цели
Даже если вы и ваш коллега боретесь за одну и ту же руководящую должность или проект, вам не обязательно быть смертельными врагами. И скорее всего, этот человек не хочет тебя достать. «Люди часто не хотят лишать контроля или власти — они просто хотят внедрить новую идею» или иметь большее влияние, — говорит Уззи. Они могут даже не осознавать, что вторгаются на вашу территорию. «Иногда люди просто делают свою работу, а за ее выполнение они в конечном итоге делают что-то, что лежит на ответственности другого человека», — говорит Бретт.Вместо того, чтобы сосредотачиваться на негативной динамике между вами двумя, подумайте о вашей общей цели. «Возможно, нужно делать то, что лучше для организации, или поддерживать прочные отношения с вашими клиентами или клиентами», — говорит Уззи. Концентрация на высшей цели убережет вас от болота личных ударов.

Проведите свое исследование
Возможно, что один из вас действительно должен быть ответственным, а другой не знает об этом. Прежде чем вы начнете задавать коллеге задание за то, что он наступил вам на цыпочки, проведите небольшое исследование.Спросите у босса ясности или спросите других людей в команде, знают ли они о принятом решении, в котором вы не участвовали. По словам Уззи, в основе этих споров часто лежит отсутствие ясности или даже недопонимание. «Возможно, начальник не дал тебе указания. Новый проект явно не входит в компетенцию вашей или другой команды », — говорит он. Бретт соглашается: «Не всегда совершенно ясно, за что вы должны нести ответственность, а за что должны быть другие».

Решите проблему с вашим партнером
Если ваше исследование не дает окончательного ответа или он вам не нравится, вы можете назначить время, чтобы встретиться со своим соперником и обсудить, как разделить роли и обязанности .Вы можете сказать: «Я хотел бы сесть с вами, чтобы поговорить об этой ситуации лицом к лицу». Если вы думаете, что это не сработает, предложите присоединиться к разговору с кем-нибудь, кого они уважают.

Бретт указывает, что, хотя этот прямой подход уместен в большинстве западных культур, в других регионах мира, например в Восточной Азии, вы можете вместо этого обратиться к боссу: «В иерархической культуре это работа босса. Решение принимает менеджер, и никто из вас не потеряет лицо.В других культурах вы могли бы послать кого-нибудь спросить: «Не могли бы вы сесть с Сабиной, чтобы обсудить это?» Выясните, что приемлемо, и обратитесь к подходящему человеку, чтобы начать разговор.

Согласовать процесс
После разговора со своим партнером не углубляйтесь в вопросы («Вот почему я должен отвечать за это»). Бретт говорит, что лучше сначала обсудить процесс. Вы можете договориться о том, как долго вы собираетесь говорить («Следует ли нам потратить следующие 45 минут на обсуждение проекта и как его продвигать?») Или какие критерии вы будете использовать для решения проблемы.Преимущество этого заключается в том, что вы решаете меньшую проблему, прежде чем переходить к вопросам более мясного. «Это создает прецедент совместной работы», — говорит Бретт. Вы также можете вернуться к разговору о процессе, если ваш разговор задевает стену. Вы можете сказать: «Мы разговариваем уже 30 минут и не можем прийти к согласию о том, как мы сюда попали или что мы собираемся с этим делать. Давайте сделаем шаг назад и посмотрим, сможем ли мы подойти к этому по-другому ».

Управляйте своими эмоциями
Важно сохранять спокойствие во время обсуждения.Эти споры могут быть личными («Этот человек думает, что я не справлюсь руководить проектом?»), Но вы вряд ли решите, если будете кричать или действовать иррационально. «Если вы начнете терять это, будьте честны», — рекомендует Бретт. «Скажи:« Я думал, что могу поговорить об этом спокойно, но я борюсь с этим. Можем ли мы назначить другую встречу, когда будет сидеть такой-то и такой-то? »» Конечно, вы не можете контролировать поведение собеседника. Но если им станет жарко под воротником, не реагируйте.Дайте им выход. Бретт говорит, что вы должны представить, как их гневные слова исходят из их уст и переходят через ваше плечо.

Эскалация осторожно
Если вы все же решите привлечь одного или обоих менеджеров или другую третью сторону, действуйте осторожно. Передавая решение кому-то другому, вы «теряете контроль над результатом», — говорит Бретт. И вы не хотите, чтобы начальство считало, что вы не можете решить свои собственные проблемы. Бретт советует подойти к обоим вашим начальникам вместе и сказать что-то вроде: «Мы видим плюсы и минусы того, что один из нас или другой берет на себя управление проектом, но мы считаем, что это решение требует вашего участия, как более широкой перспективы компании.Обязательно «представляйте это как заботу об интересах более крупной организации», а не как необходимость в судье для вашей личной ссоры. Помните, что некоторые менеджеры могут не знать, как справиться с ситуацией. «Чем больше у начальника опыта работы, тем больше вероятность, что этот человек выступит в роли посредника», — говорит Бретт.

Решите, стоит ли оно того.
Если ваши менеджеры не хотят или не могут помочь, а вы все еще в тупике, вы должны решить, стоит ли продолжать сражаться.В конце концов, то, что лучше всего для организации, может не совпадать с тем, что лучше всего для вашей карьеры. Например, длительная война за территорию может нанести ущерб вашим отношениям с вашим противником, их группой и, возможно, вашей репутации в целом. В то же время вы должны быть уверены, что отказ от участия не приведет к потере ресурсов или авторитета вашей команды, — говорит Уззи. Тщательно взвесьте все за и против того, чтобы требовать руководящую роль или изящно уступить ее своему оппоненту.

Принципы, которые следует запомнить

Сделать:

• Спросите своего начальника и товарищей по команде, не упустили ли вы важную информацию о том, кто должен быть лидером.
• Предложите человеку обсудить ситуацию лично.
• Сохраняйте спокойствие во время обсуждения.

Запрещать:

• Предполагайте негативные намерения — может быть нечеткость ролей.
• Погрузитесь прямо в проблемы, когда вы садитесь с другим человеком; сначала обсудите процесс.
• Продолжайте сражаться, если это плохо для организации.

Пример # 1: Просите ясности
Кристал Окман, руководитель программы ИТ-отдела крупной производственной компании, несколько месяцев назад начала работу над корпоративным проектом.Спонсор проекта попросил ее возглавить работу. «Это было ИТ-программное обеспечение, которым ежедневно пользуется все предприятие, и поэтому пострадали тысячи пользователей. Руководители тщательно изучали это, — объясняет она.

Команда получила стартовый звонок, и Кристал подумала, что очевидно, что ей было дано право руководить командой. Но она не знала, что во время предыдущего обсуждения коллеге были предоставлены такие же полномочия, и он был занят разработкой плана по развертыванию программного обеспечения.

Когда она попыталась продвинуть проект вперед, она заметила, что этот коллега, похоже, думал, что он тоже главный, что мешало прогрессу.«Я продолжала встречать сопротивление», — вспоминает она. «Я не могу сказать вам [количество] жарких моментов, когда мы с ним разговаривали, явно не в соответствии, но никто из нас не знал этого, потому что мы оба думали, что мы ведем».

Вопрос не только в том, кто отвечает, но и в том, как реализовать проект. «Я категорически не согласен с некоторыми из его стратегий», — говорит Кристал. «Когда я попросил его включить другие стратегии… он категорически не согласился. В моей голове я был в конечном итоге ответственен за успех проекта, поэтому я стоял на своем.«Они часами обсуждали по телефону, и ни один из них не уступил.

Кристалл попыталась разослать организационную диаграмму, в которой четко указано, кто отвечает, но когда она запустила ее со стороны спонсора проекта, он отговорил ее делиться ею, сказав, что другого руководителя программы расстроит, если он отчитается перед ней. . «Именно тогда я понял, что мой менеджер хотел, чтобы я« привиделся », а не руководил, оставив в проекте другого высокопоставленного члена команды со всеми полномочиями и правом принятия решений.”

Crystal была недовольна такой договоренностью, поэтому она сказала спонсору проекта, что усилия потерпят неудачу, если у них не будет более четкого описания ролей. В тот момент, по ее словам, «не было выхода из реальности того, что было на месте». Она, наконец, поняла разницу между ролью, которую она собиралась сыграть, и той, которую ей «продали», поэтому она решила медленно отойти от работы, зная, что для проекта — или для нее — сохранить борьба.

Пример № 2: Решите, насколько далеко зайти
Джойета Дас, генеральный директор и основатель Gyana, британской компании, занимающейся большими данными, которая раньше работала в крупной технологической компании.За шесть лет работы там она оказалась во многих ситуациях, когда было неясно, руководила ли она проектом или кто-то другой. «Лучший способ справиться с [этими ситуациями] — быть откровенным как с моим начальником, так и с коллегой», — говорит она.

В одной ситуации она и еще один менеджер работали над высокотехнологичным программным обеспечением. Когда ей стало ясно, что ее коллега думает, что он главный, Джойета повела своего босса на кофе, чтобы небрежно обсудить ситуацию.Она ушла с некоторыми «общими советами» о том, как с этим справиться, но ее менеджер сказал, что «он не хотел вмешиваться и решать проблемы».

Следующим ее шагом было вывести своего коллегу на похожую беседу. Она выразила свое уважение и объяснила, что не понимает роли. Но он «очень быстро расстроился», — вспоминает она. Похоже, он не признавал ее авторитета и не понимал ее точки зрения, и она могла сказать, что этот разговор только усугубил ситуацию. Поэтому она решила уступить контроль.

Но были и другие моменты, когда она стояла на своем, особенно когда у нее были данные, подтверждающие ее, и она знала, что другие люди в организации поддержат ее. Знание, когда говорить открыто, а когда выйти, «в конечном итоге снискало мне большое уважение», — говорит она.

Послевоенных работ в бумажном архиве

• Экраны
  • Двустворчатый
  • Четыре раза
  • Шесть сгибов
  • Фуросаки
  • Фусума
  • Панель
  • Восьмикратный
  • Десятикратное сгибание
• Картины
  • Классические картины / свитки
  • Современное / послевоенное
  • Послевоенные работы на бумаге
• Керамика
• произведений искусства
  • Объектов
  • Суда
  • буддийских предметов
  • Скульптура
  • Мебель
  • Текстиль
    • Одежда
• О галерее
• Свяжитесь с нами
• Выставок

  • Будущее

    • Виртуальное шоу — Суда Кокута: Жизнь мандалы

  • Прошлое

    • TEFAF Online 1-4 ноября 2020
    • TEFAF Маастрихт 2020
    • Послевоенная абстрактная живопись и керамика Японии
    • TEFAF New York Осень 2019
    • Frieze Masters Лондон 2019
    • Коллекция BADA — 46 Pimlico Road
    • TEFAF Маастрихт 2019
    • Азиатское искусство Лондон 2018
    • TEFAF New York Fall 2018
    • TEFAF Маастрихт 2018
    • Азиатское искусство Лондон 2017
    • TEFAF New York Fall 2017
    • МЕЖДУ ЛИНИЯМИ — Суда Кокута работает на бумаге c. 1960
    • ШЕДЕВР Лондон 2017
    • TEFAF Маастрихт 2017
    • БЕСКОНЕЧНОЕ ПРОСТРАНСТВО: НОВАЯ ЯПОНИЯ
    • TEFAF NY 2016
    • Parcours-des-Mondes 2016
    • TEFAF 2016
    • Искусство Азии в Лондоне 2015
    • TEFAF 2015
    • Искусство Азии в Лондоне 2014
    • АЗИАТСКОЕ ИСКУССТВО В «ПАВИЛЬОНЕ» ЛОНДОНА
    • TEFAF Maastricht 2014, Нидерланды TEFAF
• Виртуальные туры
• Каталоги

Сортировать по популярности Сортировать по новизне Сортировать по цене: от низкой к высокой Сортировать по цене: от высокой к низкой

• 7597

  Подробности

• 7613

  Подробности

• 7609

  Подробности

• 7604

  Подробности

• 7598

  Подробности

• 7443

  Подробности

• 7442

  Подробности

• 7437

  Подробности

• 7311

  Подробности

• 7644

  Подробности

• 7610

  Подробности

• 7180

  Подробности

1 2 Следующий

• Gregg Baker Asian Art © Авторское право 2020. — Политика конфиденциальности

Издательство «Новые направления» | Война усердно работает

Дуня Михаил — женщина, которая говорит, как разочарованные богини Вавилона. Тупая и неуловимая, она превращает войну в отдельную сущность, тем самым превращая ее в миф. На ее собственный вопрос: «Что значит умереть всей этой смертью?», Ее стихи отвечают, что это означает раскрыть единственную искупительную силу, которая у нас есть: существование любви.

— Этель Аднан

Перевод с арабского Элизабет Уинслоу

«Вчера я потерял страну,» Дуня Михаил пишет в The War Works Hard , подрывной, отрезвление работу ссыльного иракского поэта, и ее первая коллекция появится на английском языке.Среди продолжающихся зверств в Ираке, после десятилетий войн и сотен тысяч смертей, здесь звучит важный новый голос, который спасает человеческий дух от руин. Объединив литературные традиции от древней месопотамской мифологии до библейских и коранических притч и до западного модернизма, поэтическое видение Михаила выходит за рамки культурных и языковых границ с освобождающим состраданием.

Купить у:

Издание данных

Мягкая обложка

(опубликована 1 апреля 2005 г.)

ISBN

9780811216210

Цена

США 13.95

Размер обрезки

6×9

Количество страниц

96

Дуня Михаил — женщина, которая говорит, как разочарованные богини Вавилона. Тупая и неуловимая, она превращает войну в отдельную сущность, тем самым превращая ее в миф. На ее собственный вопрос: «Что значит умереть всей этой смертью?», Ее стихи отвечают, что это означает раскрыть единственную искупительную силу, которая у нас есть: существование любви.

—Etel Adnan

Вот новая иракская поэзия: поэзия срочности, в которой нет времени традиционным (в арабской поэзии) цветам риторики; Лаконичные, неукрашенные, обнаженные и ироничные реплики Дуни Михаил движутся со скоростью событий — будь то война или любовь.Здесь жестокость общественной жизни сочетается с с трудом завоеванной нежностью частного в страстной диалектике, которая делает ее голос неизбежным голосом арабской поэзии сегодня.

—Пьер Жорис

Другие книги от

Будьте в курсе Новых направлений

The War Works Hard — PEN America

Кубок

Женщина перевернула чашку вверх дном
среди букв.
Она погасила свет, кроме одной свечи
, приложила палец к чаше
и повторила слова, как заклинание:
О дух.. . Если ты присутствуешь, ответь «да».
И затем чашка переместилась вправо для ДА.
Женщина сказала: Ты правда мой муж, мученик?
Чашка переместилась вправо для ДА.
Она сказала: Почему ты так быстро бросил меня?
Чашка перешла к буквам —
ЭТО БЫЛО НЕ В МОИХ РУКАХ.
Она сказала: Почему ты не сбежал?
Чашка переместилась к буквам —
Я УБЕЖАЛ.
Она сказала: Тогда как тебя убили?
Чашка переместилась — СЗАДИ.
Она сказала: И что мне теперь делать
со всем этим одиночеством?
Чашка не двигалась.
Она сказала: Ты меня любишь?
Чашка переместилась вправо для ДА.
Она сказала: Могу я заставить тебя остаться здесь?
Чашка переместилась влево для NO.
Она сказала: Можно я пойду с тобой?
Чашка переместилась влево.
Она сказала: Изменится ли наша жизнь?
Чашка переместилась вправо.
Она сказала: Когда?
Чашка переместилась — 1996 год.
Она сказала: Ты в мире?
Чашка неохотно переместилась на ДА.
Она сказала: Что мне делать?
Чашка переместилась — ПОБЕГ.
Она сказала: Куда?
Чашка не двигалась.
Она сказала: У нас будет больше несчастий?
Чашка не двигалась.
Она сказала: Что ты хочешь, чтобы я сделала?
Чаша переместилась в бессмысленное предложение.
Она сказала: Вы устали от моих вопросов?
Чашка переместилась влево.
Она сказала: Могу я спросить еще?
Чашка не двигалась.
После молчания она пробормотала:
О дух. . . Иди с миром.
Она перевернула чашу
, задула свечу
и позвала своего сына
, который был в саду и ловил насекомых
с дырявым шлемом.

Теория отсутствия

Гипотеза: Я напряжён, и ты тоже.
Мы не встречаемся и не расстаемся.

Желаемый результат: Встречаемся в отсутствие.

Доказательство: поскольку напряжение превращает людей в дуги, мы — две дуги.
Мы не встречаемся и не разделяем (гипотеза)
, поэтому мы должны быть параллельны.
Если две параллельные линии делятся пополам третьей линией
(в данном случае линией напряжения)
, их соответствующие углы должны быть равны (геометрическая теорема).
Итак, мы конгруэнтны (потому что формы конгруэнтны
, когда их углы равны)
, и мы формируем круг (поскольку сумма
двух конгруэнтных дуг
— это круг).
Следовательно, мы встречаем в отсутствие
(поскольку окружность круга
— это сумма смежных точек
, каждая из которых может считаться
точкой соприкосновения).

Ничего не хватает

Мне нужен попугай,
одинаковых дней,
игл,
и искусственные чернила
, чтобы войти в историю.

Мне нужны завуалированные веки,
черных линий,
и испорченные марионетки
, чтобы сделать географию.

Мне нужно небо шире, чем тоска,
и вода не h3O
, чтобы сделать крылья.

Дней уже не хватит
, чтобы отличить пропавших без вести.
Я больше не вижу тебя
, потому что мне больше не снятся сны.
Я предлагаю слезу дождю
как бы рассеиваю тебя
в Мертвом море,
и чтобы петь тебе,
Мне нужно стекло, чтобы заглушить звук.

Местоимения

Он играет в поезде.
Она играет в свисток.
Они уходят.

Он играет на веревке.
Она играет на дереве.
Они качаются.

Он играет мечту.
Она играет перышком.
Они летают.

Он играет мечту.
Она играет перышком.
Они летают.

Он играет генерала.
Она играет людей.
Они объявляют войну.

Война усердно работает

Как велика война!
Какое стремление,
и эффективность!
Рано утром
он будит сирены
и отправляет машины скорой помощи
в разные места
качает трупы по воздуху
катит носилки раненым
вызывает дождь
из глаз матерей
копает в земле
выбивая многие вещи
из-под руин. .
Некоторые безжизненные и блестящие
другие бледные и все еще пульсируют. .
Он вызывает наибольшее количество вопросов
в головах детей
развлекает богов
стреляя фейерверками и ракетами
в небо
сеет мины на полях
и пожинает проколы и волдыри
призывает семьи эмигрировать
стоит рядом со священнослужителями
как они проклинают дьявола
(бедняга, он остается
одной рукой в ​​опаляющем огне). .
Война продолжается днем ​​и ночью.
вдохновляет тиранов
произносить длинные речи
награждает медалями генералам
и темами поэтов
способствует развитию индустрии
протезов
обеспечивает пищу для мух
добавляет страницы в учебники истории
обеспечивает равенство
между убийцей и
убитыми учит влюбленных писать письма
приучает молодых женщин к ожиданию
заполняет газеты
статьями и картинками
строит новые дома
для сирот
придает силы гробницам
дает могильщикам
похлопывать по спине
и рисует улыбку на лице лицо лидера.
Работает с непревзойденным усердием!
Но никто не хвалит его
.

Роберт Арнесон — Выставки — Галерея Джорджа Адамса

Чтобы открыть осенний сезон, галерея Джорджа Адамса рада объявить о выставке рисунков Роберта Арнесона на тему ядерной войны. Эти рисунки, входящие в более широкую серию антивоенных работ, датируемых 1982–1986 гг., Представляют собой обзор важной работы, которая включает около девяти дюжин работ в различных средах.Выставку будет сопровождать полноцветный каталог, включающий очерки историка Кэтрин Олмстед и куратора Дэвида Киля с вступительной речью Сандры Шеннонхаус.

В течение многих лет Арнесон сохранял свою политическую и социальную вовлеченность в свою личную жизнь, хотя несколько знаковых работ (например, Тостер от 1965 года) пересекли черту. Однако 1982 год ознаменовал резкий сдвиг в его работе, поскольку он начал сосредоточивать внимание на насущных проблемах распространения ядерного оружия. Отчасти мотивированный все более ястребиной риторикой президента Рейгана и столкнувшись с неожиданными и публичными спорами вокруг недавней комиссии, Арнесон решил полностью заняться политикой, «чтобы вынести проблему ядерной войны в галерею, в музей, где она не была». он существовал раньше ». В течение следующих пяти лет эта тема преобладала, быстро расширяясь и затрагивая не только огромный разрушительный потенциал, содержащийся в современных арсеналах, но и бессмысленность войны и ее вполне реальные человеческие жертвы.Примерно в это же время рисование становится все более заметной частью практики Арнесона, и работы на бумаге из этой серии являются одними из его самых крупных и сложных. От журналистских до откровенно сатирических рисунков, представленные рисунки представляют его мнение о событиях и политике дня в самых непосредственных, грубых и даже личных выражениях. Рисунки, такие как Nuclear Weapons Effects , прямо через текст и изображения показывают разрушения, вызванные ядерным взрывом, а монументальный Joint заново представляет лидеров вооруженных сил США, председательствующих в ужасном трибунале.

Арнесон позже заметил: «На рисунке можно найти изображение больше», и это чувство полностью отражено в этих работах. Написание, отметки, коллажные фотографии и трафаретные мотивы — все наложено на сложность и физичность, заимствованную из его скульптурной практики. Мрачные сюжеты — ядерная зима, массовые захоронения, невообразимые разрушения — рассматриваются с типично едким чувством юмора, которое усиливает воздействие каждого изображения. В частности, тема — это головы: либо бестелесные и изуродованные, либо скрытые за полулюдьмиными масками.По сути, Арнесон сводит глубинный конфликт к двум архетипам — жертвам, ужасно обезображенным, и преступникам, в равной степени дегуманизированным. На таких рисунках, как Nuclear War Head # 1 , который читается как тревожный каламбур как на оружии, так и на его неизбежном результате, «голова» запоминается как нечто большее, чем череп, пустые глазницы и плоть, растворяющаяся в беспорядках. Метки. Персонажи, придуманные Арнесоном, такие как полковник Nuke , представляют собой олицетворение оружия, рты с зазубренными зубами и высунутыми языками, безжизненные глаза и видимость официально санкционированных действий в виде звания и военной фуражки. Еще больше подкрепляя мнение Арнесона об этих лицах, принимающих решения, почти в каждом случае знаки отличия заменяются черепами.

Bidding War Определение

Что такое война торгов?

Конкурсная война относится к обстоятельствам, при которых два или более потенциальных покупателя собственности конкурируют за право владения путем постепенного увеличения ставок.

Ключевые выводы

• Война торгов происходит, когда два или более объекта соперничают за право собственности на собственность или бизнес.
• Как и в случае с аукционом, война заявок часто происходит в быстром темпе, в результате чего участники могут сделать необдуманный инвестиционный выбор.
• Спекулянты часто включают в свои заявки пункт об эскалации, который автоматически увеличивает ставку на установленную сумму, когда делается конкурирующее предложение, до согласованного максимального лимита.

Как работает война торгов

Война торгов происходит, когда потенциальные покупатели собственности конкурируют за право собственности через серию повышающихся ценовых предложений, иногда поднимая окончательную цену выше первоначальной стоимости собственности. Торговые войны обычно происходят, когда покупатели соперничают за право собственности на дом, здание или бизнес в особенно желательном месте (особенно в разгар рынка продавца).

Подобно аукциону, война заявок часто происходит в быстром темпе, а это означает, что во время войны заявок потенциальные покупатели уязвимы для принятия необдуманных или эмоциональных инвестиционных решений.

Пример войны торгов

Алиса и Бринн хотят купить дом за 250 000 долларов.Алиса предлагает прейскурантную цену, а Бринн отвечает предложением 260 000 долларов. Решив купить дом, Алиса предлагает 270 000 долларов. Бринн встречает предложение 280 000 долларов. Алиса понимает, что ее максимальная ставка составляет 300 000 долларов, поэтому ее следующая ставка — повышение на 20 000 долларов. Бринн уступает, и Алиса покупает дом на 50 000 долларов дороже первоначальной прейскурантной цены, что очень радует продавца.

Пункты

об эскалации могут иметь неприятные последствия, если конкурент заранее знает максимальный предел пункта.

Особые соображения

Когда рынок недвижимости становится высококонкурентным, некоторые инвесторы и спекулянты предпочитают включать положения об эскалации в свои контракты на торги на недвижимость. Положение об эскалации — это, по сути, заявление, в котором указывается базовая цена предложения на недвижимость и соглашение об автоматическом увеличении этой ставки на определенную сумму, если другой покупатель подает подтвержденную более высокую ставку. Как правило, оговорка об эскалации также включает максимальную цену, которую покупатель готов заплатить за эту недвижимость.

Если, например, в приведенном выше примере Алиса и Бринн включили бы положения об эскалации, увеличив свои ставки на 10 000 долларов до достижения предела в 300 000 долларов, результат был бы другим. Первоначальное предложение Алисы в размере 250 000 долларов будет встречено предложением Бринн в размере 260 000 долларов. В ответ на предложение Алисы об эскалации будет предложено 270 000 долларов, а Бринн предложит 280 000 долларов.