Мне еще никогда не было столько лет: Столько лет мне еще никогда не было…: mister_migell — LiveJournal
есть ли эйджизм в tech-компаниях? — Личный опыт на vc.ru
Может показаться, что IT-проектам проще нанимать молодых людей сразу после института и без внушительного опыта. Будто бы важнее, как впишется человек в корпоративную культуру и можно ли из него вылепить идеального сотрудника, а к работнику старше 30 подходят с другими мерками. Так это или нет? Влияет ли возраст на то, как строится карьера в IT-индустрии?
{«id»:205342,»url»:»https:\/\/vc.ru\/life\/205342-it-posle-tridcati-pyati-est-li-eydzhizm-v-tech-kompaniyah»,»title»:»IT \u043f\u043e\u0441\u043b\u0435 \u0442\u0440\u0438\u0434\u0446\u0430\u0442\u0438 \u043f\u044f\u0442\u0438: \u0435\u0441\u0442\u044c \u043b\u0438 \u044d\u0439\u0434\u0436\u0438\u0437\u043c \u0432 tech-\u043a\u043e\u043c\u043f\u0430\u043d\u0438\u044f\u0445?»,»services»:{«facebook»:{«url»:»https:\/\/www.
13 224 просмотров
Сегодня обсуждаем стигматизацию возраста в tech-компаниях: спросили UX/UI-дизайнера и продакта, сталкивались ли они с эйджизмом, как относятся к шуткам у кулера, и как мемы помогают быть гибким и вечно молодым.
Если среди людей нет разнообразия по мышлению и количеству опыта, стереотипы и бессознательная предвзятость легко захватывают не только отдельные корпоративные культуры, но и целые отрасли.
Основатели стартапов типа Марка Цукерберга стали символом IT-индустрии и ее лицом. Хотя как связаны молодость и талант? Стереотипом, что для развития в таком направлении, как tech, нужно нанимать молодежь — и он сильно распространился.
Британская компания CWJobs опросила 2250 человек (из них 250 из IT) — часто ли люди испытывали проявления эйджизма на работе. Оказалось, что в случае IT-индустрии дискриминацию по возрасту отметили 41 % — а в других отраслях только 27 %.
Но еще любопытнее посмотреть на средний возраст человека, который сталкивается с проявлением дискриминации в разных областях. Средний возраст в IT по сравнению с другими сферами занижен на 7–10 лет.
Нужно бежать как минимум вдвое быстрее…
Опыт в любом случае оглядывается на то, что было раньше — и некоторые работодатели связывают такой подход исключительно с возрастом.Поэтому десятилетия в tech не считаются такими же ценными, как в других отраслях: кажется, будто опыт сигнализирует о стагнации навыков.
А навыки действительно устаревают быстро, языки программирования сменяются, специалисты вынуждены постоянно учиться, чтобы быть на волне. И не только учиться: инвесторы предпочитают, чтобы СЕО стартапов становились люди до 40, а в Кремниевой долине готовы прибегать к пластической хирургии и ботоксу, чтобы выглядеть моложе. И это только стереотипы, связанные с внешностью, к гибкости ума и знаниям они не имеют никакого отношения.
Посмотрим, что он будет говорить еще через 10 лет.И хотя трудно представить, что специалистов, которым исполнилось 30, можно назвать возрастными — судя по мнениям в зарубежных изданиях, они часто считаются таковыми. Поэтому даже несмотря на то, что 30 лет мы считаем возрастом самого расцвета сил — поговорили со специалистами старше 35 в разных областях, испытывали ли они на себе подобные стереотипы и как с этим борются.
В самом расцвете сил
Стас Красовский, 36, UX/UI-дизайнер в России
Но и в прошлых компаниях были коллеги старше, и в стартапе, где я работаю сейчас — тут тоже есть люди разного возраста. Есть разработчики и менеджеры проектов, которым ближе к 40 годам, есть технический писатель — ему за 50. Эйджизма нигде не замечал, по нынешним меркам «возрастные» коллеги есть.Единственное, что приходится делать, чтобы оставаться на уровне — проверять тренды и разбираться в новых правилах и гайдлайнах. Они постоянно обновляются, и отличный метод быть в курсе — если в команде есть молодые коллеги, чтобы с ними обсудить. Это легко: они все сами тебе расскажут. У нас в команде можно задать любой вопрос и получить ответ. Если чего-то не знаю — а такое случается — неловко бывает не дольше одной секунды. Дизайн — это огромный простор для выбора решений, нормально чего-то не знать. Главное — заполнять пробелы, если они проявились.
Так что помимо этого, слежу за статьями, дизайнерскими пабликами — хотя там и шлака много выкладывают, что-то повторяется.
Смешно, когда видишь тренды, которые уже были десять лет назад: все новшества достаточно цикличны.
Периодически я шучу на работе про возраст, могу сказать, что я старый, подойдет еще коллега — мы пошутим про него, но это не серьезно. Главное — вести себя поактивнее. По-моему, возраст — это про старение души.
Недавно обратил внимание, что не знаю некоторых неологизмов. Но благодаря тому, что в телеграме подписан на каналы типа Двача, такое бывает нечасто. Да и на работе с людьми не такая сильная разница в годах, чтобы возникали недоразумения. Поэтому сидеть в Urban Dictionary и читать все подряд не приходится.
Устаревают ли опыт и навыки в tech-индустрии — вопрос сложный.
Я не так давно работаю как дизайнер и проектировщик интерфейсов, до этого больше в маркетинге. Но мои софт скиллы всегда были развиты, поэтому я находил общий язык почти со всеми: с разрабами, проджект-менеджерами, пиарщиками…
Независимо от технического опыта, который ты получаешь и постоянно обновляешь, важно умение просто общаться, прислушиваться и договариваться. Для дизайнера — понимать не только своих пользователей, но и людей, с которыми работаешь, кто находится рядом с тобой. И вот этот опыт не устаревает! Наоборот, всегда выручает.
А хард скиллы — конечно, они устаревают, даже инструменты меняются, вслед за меняющейся «теорией» приходится подгонять и «практику».
Поле деятельности в дальнейшем не хочу менять, останусь в дизайне — хотя дополнительные интересы есть, менять сферу не буду как раз из-за возраста.
Идти джуниором в 36 — как-то не очень. Буду считать, что моя карьера удалась, когда дойду до конкретной цифры в з/п, а может, буду расти и дальше.
Интересно посмотреть на себя через десять лет. Сейчас опыта в конкретной области у меня не много, и получать его стало сложнее. И не потому, что обучение возможно только до определенного возраста: сначала впитываете информацию, как губка, а потом все. Нет, учиться не тяжело. Просто после условных 25 лет времени становится меньше, а забот больше: семья, дети — все требует внимания.
Как я буду жить и работать в 46, кем буду, с каким опытом — очень интересно.
Работать надо только на лучших условиях и в перспективных компаниях.
Согласны? Тогда подписывайтесь на вакансии с вашим стеком в боте @g_jobbot. В описаниях — только полезные факты: стек, локация, зарплата от 150К и до бесконечности (ну почти).
Паша Доронин, 37, Product Lead в Ирландии
Я бы сказал, что не встречался с проявлениями эйджизма. В Ирландии ни разу не спросили, сколько мне лет, и когда искал работу — в резюме часто нет такого пункта, а в России — да, часто спрашивают, сколько мне лет. При этом, я бы не сказал, что при приеме на работу или на переговорах о промоушене это как-то влияло на принятие решения.
Не помню даже шуточек у кулера — в предыдущей компании, например, пару лет никто не знал мой возраст.
Кто-то пытался угадать — я сказал, что 42, и на следующий год тоже было 42. У меня нет комплексов по этому поводу: помню, где-то надо было заполнить на сайте, и я понял, что сходу не скажу, сколько мне лет. Ввел число — и ошибся.
В той компании, где я работаю сейчас — средний возраст навскидку выше, чем в предыдущей, но разницу я не чувствую. Возраст это просто число, условность. Некоторые люди уже рождаются с густыми усами, жилистыми руками и босоножками на носки, а про других так и не скажешь сходу, сколько им лет.
И я даже не столько про внешность. Например, с бывшим коллегой мы ежедневно обмениваемся мемами. Причем самыми ядреными — со стороны кажется, что это потеря времени, но на самом деле делает мозг гибче.
Мир в 2021 году супербыстрый: и если ты душой все еще в ICQ и «а вот мы на Пентиуме тогда могли ого-го» — тогда возникнут сложности. Возраст как число становится все менее актуальным, актуально — умение не застревать в моменте, способность вместе с миром меняться — не адаптироваться! А если еще и получается менять его, то совсем круто.
Мемы — вообще классный пример. Это абсолютно не рабочая вещь, но она показывает, насколько быстро мир вокруг движется. И если у тебя протухший мем, то ты уже чувствуешь, что надо ускориться. Я, например, часто делаю мемы с Джейсоном Стетхемом, с фейковыми цитатами и делюсь в команде. Это тоже уже немножко устаревший мем, но к братьям Богдановым они пока не готовы.
Из рабочего чатика
Я нередко провожу собеседования и иногда встречаю людей 2000 года рождения и думаю: «Да как такое возможно? Человек же еще совсем молод!».
А потом вижу, что их суперспособность в том, что они лучше и быстрее ориентируются в информации, у них такой гибкий ум. А бывают, условно, 1999 года рождения, которые рассуждают, как моя мама.
Конечно, встречаются какие-то неловкие моменты. Бывает, если делаешь культурный референс, например, цитату из «Ералаша», человек ее не понимает. Тогда придумываешь что-то поближе: из «Звездных войн» или «Гарри Поттера».
Чтобы оставаться на волне, лично у меня есть чит: мой брат, на 22 года младше меня. Он отгружает мне весь контекст, который сейчас есть. Я знаю, что сейчас слушают, над чем смеются, и активно смотрю, как работает потребление контента у молодых людей. Они же подрастут, станут потребителями, потом пойдут на работу, станут платящей аудиторией, и это все надо учесть, если хочешь на пять шагов вперед думать.
Разумеется, чем дольше ты живешь на планете, тем больше на тебя, как шаверма или сладкая вата, накручивается опыт и позволяет принимать решения без эмоций и более взвешенно. Чем дольше живешь, тем больше обжигаешься и больше совершаешь ошибок. С другой стороны, когда у тебя недостаточно опыта, чтобы подвергнуть сомнению какие-то вещи, можно придумать радикально новые идеи. И, мне кажется, самое важное — найти этот баланс опыта и гибкости для себя. Тогда, если и столкнусь когда-нибудь с проявлениями эйджизма вокруг меня, это меня вообще не заденет.
Иными словами, если умеешь челленджить себя каждый день — значит молодой. Если не умеешь челленджить себя каждый день, значит все, ищите песок под ногами. Все остальное — относительные цифры, которые важны для какого-нибудь Росстата.
Загадка от Жака Фреско: разделите свой психологический возраст на годовую зарплату. На размышление даётся 30 секунд.
Сталкивались ли вы с эйджизмом у себя в компании? Как относитесь к шуткам про возраст? Пишите в комментарии ↓
Правила жизни Коби Брайанта | Журнал Esquire.ru
Когда я попал в НБА, мне было 17 лет — в ту пору НБА была другой, там играли парни постарше. Я тогда думал: вот попаду туда и буду играть в баскетбол целыми днями. Это меня больше всего будоражило — отсутствие необходимости, знаете, беспокоиться об эссе, о домашних заданиях. Только баскетбол с утра до вечера, это же замечательно.
Бывало, я носился по дому, изображая, будто веду мяч, имитируя звуки, которые доносятся из телевизора во время игры. Просто обожаю все эти детали.
В детстве меня учили самым базовым вещам — работать ногами, работать ногами и еще раз работать ногами. Как сохранять вокруг себя свободное пространство, как вести мяч, как совершать бросок и попадать в цель.
Усердная работа перевешивает талант, всегда.
Я не был самым сильным парнем, самым быстрым или самым атлетичным, но я был самым техничным, как мне кажется.
Одна вещь, которую вам обязательно нужно знать обо мне, — фильтровать базар я не умею. Как на духу выскажу все, что о вас думаю.
Я нечасто ругаюсь, но если ругаюсь, то держитесь.
Я парень амбициозный, так что если где-то присутствует элемент конкуренции, я в это дело обязательно впишусь. Я из невероятно конкурентной семьи, соревнования между мной и моими братьями порой были безжалостными.
Все боролись за свою порцию похвалы — победа любой ценой. Сплошные вызовы.
Отец с детства учил меня думать наперед. Выезжать на одном и том же всю жизнь не получится. Да, у меня все еще есть запал, но уже не столько, сколько было в 19−20 лет. Так что нужно подстраиваться.
Родители — моя главная опора. По сей день. Только родители тебя всегда поддержат, и неважно, сколько очков ты набрал: 0 или 40.
Почему я жую джерси на матчах? Прозвучит отвратительно, но отец научил меня высасывать собственный пот из футболки, когда пересыхает во рту. Я не выпендриваюсь, это просто маленький мерзкий трюк.
Быть лидером — значит быть одиноким. Если хотите стать лучшим в чем-то, будьте готовы нравиться не всем.
Тема лидерства — очень деликатная тема. Многие лидеры с треском проваливаются потому, что боятся затронуть этот нерв, взять этот аккорд. Сколько себя помню, у меня такого страха никогда не было.
Меня совсем не беспокоило, когда люди говорили: «Ты побеждаешь в чемпионатах только потому, что играешь с Шаком» (Шакил О’Нил — партнер Брайанта по «Лейкерс» и его многолетний конкурент. — Esquire). Беспокоило, если он так говорил.
Как-то в 2008-м я позвонил Джону Уильямсу (американский композитор и дирижер. — Esquire) и завел разговор о том, как он управляет своими оркестрами. Ведь, если подумать, это такая сложная штука — в оркестре так много инструментов: духовые, ударные, горны и все прочее. И ему приходится этим руководить, следить за всеми участниками, чтобы музыка звучала гармонично. Так как же вы это делаете? Я уселся и начал выносить Джону мозг, так как чувствовал, что между его работой и моей много общего. Одна из его ремарок показалась мне удивительной, помогла мне правильно настроить лидерские качества — начать действительно помогать коллегам по команде. Джон сказал: «Когда что что-то идет не так, я могу вмешаться в игру музыкантов и исправить недочет по‑своему.
Но лучше обратиться к ним с этим вопросом. Решение обычно оказывается куда эффективнее моего».
Когда в команде нет химии, победить невозможно. Нужно сыграть 80 с лишним матчей, чтобы ее достичь, чтобы отработать ритм, добиться сплоченности, вы ведь в плей-офф попадаете все вместе. Возможность построить свою уникальную химию и делает игру такой классной.
Лучше быть непредвзятым, открытым всему новому, чем непреклонным. Непреклонность — это слабость.
Уверен, я совершу новые ошибки, и я обязательно чему-нибудь научусь. Но я ни за что не повторю в будущем ошибок прошлого.
Величие — оно не для всех.
Не хочу быть следующим Майклом Джорданом. Хочу быть Коби Брайантом.
Знаете что, когда я стану старше, лет в 70, возможно, тогда я буду более сентиментальным. Но сейчас я просто хочу побеждать.
В последний раз я испытывал страх лет в 6, дело было в секции по карате.
Я тогда носил оранжевый пояс, но инструктор поставил меня в пару с обладателем черного пояса, который, к тому же, был на пару лет старше и гораздо крупнее. Я так испугался, чуть не обделался. Я, правда, был в ужасе, и этот парень надрал мне зад. Уже после я понял, что он отделал меня не так сильно, как я того ожидал, так что и бояться-то было нечего. Так я осознал, что страха не существует, если настрой правильный.
Было дело, один репортер задал мне такой вопрос: «Люди считают вас высокомерным, что вы об этом думаете?» Я такого совершенно не ожидал, спрашиваю: «Вы это о чем?» А он: «Вы, что, газет не читаете?» В тот день я начал читать газеты.
Не считаю себя подонком, разве что на поле.
У меня всего два выражения лица: Коби улыбающийся и Коби напряженный.
«Мышление Мамбы» — это такой способ мышления, который выходит далеко за пределы баскетбола и спорта вообще. Все просто. Если у вас есть мечта или цель, достаточно применить «мышление Мамбы» — и вы их достигнете.
Все стоящее в этой жизни нуждается в абсолютной концентрации и самоотверженной работе.
«Мышление Мамбы» — это про тренировки в 4 утра, про то, чтобы стараться сильнее, чем конкурент, и верить в проделанную работу, когда приходит время выступать. Если не учиться, не готовиться и не тренироваться, вы отдаете результат на откуп судьбе.
Когда я понял, что пора заканчивать карьеру? Стоя в пробке на шоссе 405 в Лос-Анджелесе, я задумался, хватит ли мне драйва сыграть еще один чемпионат? И понял, что играть нужно ради конкретных целей, а не ради самой игры.
«Лейкерс» всегда будут синонимом превосходства, триумфальных чемпионатов и веры в то, что победа превыше всего. До меня тут был Мэджик Джонсон, и кто-то непременно придет после меня. Так происходит перестройка, но суть команды остается неизменной.
Когда наступит конец, я хочу, чтобы меня запомнили как победителя и трудоголика. Как человека, который добился успеха упорным трудом и никогда не останавливался на достигнутом, как парня, который жестко работал и жестко играл, так, будто он 12-й игрок в команде.
В Петербурге умер актер из фильма «Вечный зов» Николай Иванов — Российская газета
Николай Николаевич, столько лет на сцене, столько ролей… А можете вспомнить, когда впервые почувствовали тягу к перевоплощению?
Николай Иванов: Лицедействовал я с детства — постоянно играл всяких зайчиков или волков в новогодних представлениях. А в восьмом классе, моя одноклассница затащила меня и моего друга в наш школьный драмкружок. Руководила им актриса ТЮЗа и очень известная исполнительница городского и цыганского романса Стронгилла Иртлач. Собственно, с этого времени все вопросы по поводу дальнейшей судьбы для меня были решены. Уже закончив десятый класс, мы пошли на премьеру спектакля Леонида Макарьева в ТЮЗ (он тогда еще располагался на улице Моховой), и приняли участие в обсуждении, которое состоялось после показа. Нам казалось, мы уже такие взрослые, смелые — школу ведь закончили! В общем, сидели и разглагольствовали. Вдруг Макарьев нас подзывает и спрашивает: «Мальчики, куда поступаете?» Мы ответили, что в театральный институт.
Тогда он говорит: «А почему не к нам? У нас как раз набор в студию».
И вы, недолго думая, согласились…
Николай Иванов: Да, хотя экзамены в студию ТЮЗа были, что называется, уже «назавтра». При этом петь я не умел, танцевать тоже, да и слуха, как тогда казалось, у меня не было вообще. Прочитал стихотворение и басню. Спрашивают: что петь будете? Ну, я попросил сыграть «Одинокую гармонь», кое-как спел. А танцевать? Давайте, говорю, «Барыню». Начал там прыгать, а когда закончил: смотрю — вся приемная комиссия лежат на столе от хохота. Макарьев, смахивая слезы, спросил: «ты не устал?» В общем, выяснилось, что на следующий день мне надо прийти на следующий тур. А больше я никуда не дергался: ни в театральный институт не ходил, ни в какие другие учебные заведения. Поступил в студию, закончил ее, и все — я в труппе. Так там и до сих пор.
Больше двадцати лет вы проработали с режиссером Зиновием Корогодским. Были ведь, кажется, заняты практически во всех его спектаклях?
Николай Иванов: За редким исключением.
Это было замечательное время. Зиновий Яковлевич — восхитительный человек, таких я больше не встречал. Человек, который по настоящему умел любить. Он любил театр, любил нас всех, и, конечно, драл с нас шкуру. Потому что мы были разгильдяи. Но когда он приходил на репетицию — это был восторг. Он растворялся в нас, вместе с нами сочинял, постоянно что-то пробовал, сам все показывал.
Ленинградский ТЮЗ, о котором вы только что рассказывали, и ТЮЗ сегодняшний чем-то отличаются?
Николай Иванов: Конечно же театр со временем изменился, но главное осталось. Зиновий Корогодский всегда добивался, чтобы в театре не было того, что очень характерно для провинциальных и городских театров: подспудные интриги, зависть, подсиживание. Словом, никакого битого стекла в тапочки, как это бывает в балете. Всего этого мы были лишены, потому что каждый был доволен своей работой и сыт — ее было много. Дружба, симпатия, поддержка — это было свойственно нашему театру тогда, и это, слава Богу, сохраняется до сих пор.
Тех молодых ребят, которые пришли к нам, мы, старшие, обожаем, и рады, тому, что они много играют. Знаете, это передается друг другу. Но, наверное, все-таки главную роль в этом играет специфика нашего театра. Те, кому не интересно работать для ребенка, для подростка, для юноши, у нас не задерживаются. А кто к этому припекается, тот свой человек и получает удовольствие от того, что делает на сцене.
А вам самому никогда не хотелось уйти во «взрослый» театр?
Николай Иванов: Я имел опыт работы во «взрослом» театре. Например, в Театре сатиры на Васильевском острове, на экспериментальной сцене театра «Балтийский дом». Да, мне было интересно, но чтобы там остаться навсегда? Не хотелось. Мне нравится вступать в единоборство с моим зрителем. Потому что он, бывает, приходит ко мне на спектакль вообще ничего не зная о театре. Как чистый лист. А может быть, его родители привели, а он вообще хотел бы в это время быть на катке. Сидит и думает: ну и что я буду делать в этом театре? И вот если я его завоевываю, если мне его удается сделать своим союзником, значит, что-то ему запало в голову.
И я как идеалист и мечтатель предполагаю, что из него все-таки вырастет хороший человек.
В Москву вы тоже особенно никогда не рвались. А почему? Говорят ведь, что весь «большой» театр теперь там.
Николай Иванов: Во-первых, я от нее устаю. А во-вторых, тут надо расставлять приоритеты. Конечно, если нужна мгновенная слава, большое количество денег, своя усадьба, машина и прочее, то тогда, конечно, это вам в столицу. Там другие деньги. А если ты увлечен своим зрителем и своим театром — то зачем Москва? Я никогда в жизни ни о какой славе не мечтал. Я даже на нее не работал, не рвал свои нервы и силы, чтобы меня заметили. Этим никогда, например, не занимался и Саша Хочинский. Вся эта известность сама по себе как-то возникла. И возникла на том уровне, который ты заслужил. Это совсем не то, как знаете, иногда говорят: «Такой божественный спектакль, такие артисты!» А приходишь и понимаешь: достаточно средний, провинциальный спектакль, да и артисты так себе.
Зато раздуто Бог знает как.
Хочется и про кино поговорить, вы ведь до сих пор снимаетесь. Зрители часто сравнивают советские и современные ленты. При этом советские для них в большинстве случаев «душевнее, теплее». Вам с актерской стороны как кажется?
Николай Иванов: Ну, смотрите, когда мы снимали «Вечный зов», это было три серии в год. Теперь — одна неделя, одна серия. Первый и единственный вопрос, когда я сейчас прихожу на съемочную площадку звучит так: «Николай Николаевич, вы текст помните? Вот и хорошо, пойдемте». Все. Правда, мне тут повезло с фильмом «Крик совы», который снимал Олег Погодин. Он, когда я пришел на площадку, сказал — нет, я так не могу, я должен вам роль написать. И он написал. Изначально она была малюсенькая, а в итоге я оказался одним из главных персонажей. Но торопливость, спешка… Приезжаешь с одним текстом, на месте дают еще. А ведь его надо проговорить, а ты и поглядеть на него не успел! В итоге на съемках последней сцены передо мной вообще бумажки развесили, я подглядывал.
Поначалу когда появились эти многочисленные сериалы, смотришь и понимаешь, что артист только о тексте и думает. Там ничего не происходит: голая сюжетная канва и текст. В последнее время стало интереснее, кино начало понемногу выравниваться. Мне, например, очень нравятся фильмы Сергея Урсуляка. Та же «Ликвидация», очень неплохо он сделал «Тихий Дон».
Кстати, о ремейках. Если бы сейчас взялись переснимать «Вечный зов», как бы вы к этому отнеслись?
Николай Иванов: Если это будет снято хорошо и убедительно, почему бы и нет? «Вечный зов» же сейчас все время идет по телевизору по разным каналам, и я иногда посматриваю и понимаю: если бы его сейчас снимали, это было бы немного по-другому. Ведь Краснопольский с Усковым сделали серьезную вещь — создали новую редакцию. Было много неиспользованного материала, который не поместился в 19 серий, и они сократили все идеологически и политические важные для того времени моменты, а более лирические, психологические вещи вернули.
Но все равно, мне кажется,в фильме словно чего-то не хватает. Кто мог бы сыграть? Не берусь фантазировать, но наверняка есть ребята, которые бы могли это сделать. Тем более, что сейчас им было бы проще. Даже с тем же гримом, который теперь рисуется на компьютере. Мы же пользовались клеем БФ-6, для того, чтобы сделать морщинки около глаз, а потом это все оттирали с лица бензином пополам с ацетоном.
Вообще сказать, что я прямо мечтаю сыграть какую-то конкретную роль, не могу. На протяжении всей своей карьеры я был всегда в деле: было время когда я играл по 34 спектакля в месяц и параллельно репетировал еще парочку ролей, так что у меня нет повода насчет этого страдать. Я доволен своей судьбой и тем, что я играю.
«Я работаю на два или три года вперёд и очень редко бываю в сегодняшнем дне». Джефф Безос — о фокусе на клиентах, а не конкурентах, и безусловной любви
В 1994 году Джефф Безос сказал жене, что хочет бросить престижную работу на Уолл-Стрит, переехать на другой конец США и открыть книжный онлайн-магазин, хотя в то время никто толком не знал, что такое интернет.
В том же году Безос основал Amazon, который со временем превратился в крупнейшую в мире платформу электронной коммерции. Спустя 23 года благодаря успеху Amazon Безос стал самым богатым человеком планеты. Предприниматель активно инвестирует в разные рынки (например, в 2013 году он купил влиятельную газету The Washington Post за $250 млн) и управляет венчурным фондом Bezos Expeditions. Часть своего состояния (почти $200 млрд) Безос тратит экстравагантно. К примеру, он оплатил строительство огромных часов в скале: их механизм рассчитан на 10 тыс. лет, что символизирует долгосрочное мышление. Своим важнейшим достижением Безос считает основание аэрокосмической компании Blue Origin в 2000 году — он шутит, что эта деятельность обходится ему достаточно дорого, чтобы суметь потратить свои деньги. Вот что в разное время говорил Джефф Безос о связи инноваций с долгосрочным планированием и способности рисковать — с любовью в семье.
О постоянном совершенствовании и клиентоориентированности
Самое замечательное в человеке — это то, что мы постоянно пытаемся всё улучшить. Предприниматели и изобретатели следуют за своим любопытством и увлечениями. Они что-то понимают, думают, как всё улучшить, и никогда не останавливаются на достигнутом.
На мой взгляд, нужно направлять эту энергию в первую очередь на клиентов, а не на конкурентов. Я иногда вижу, как компании, в том числе небольшие стартапы, начинают уделять больше внимания конкурентам, чем покупателям, и в результате их дела складываются не лучшим образом. Возможно, в крупных зрелых отраслях с медленными темпами роста и минимальными изменениями такое пристальное внимание к конкурентам может иногда быть выигрышным подходом. Однако, как мы видим все лучше, в мире не так много устоявшихся отраслей и изменения происходят повсюду.
Мы всегда хотели поднять стандарт клиентоориентированности до такой степени, чтобы стать эталоном для других организаций, будь то компании, больницы, госучреждения.
Мы хотим, чтобы на Amazon смотрели как на образец для подражания и говорили: «Как нам стать такими же клиентоориентированными, как Amazon?» Когда у нас появился действительно серьёзный конкурент, всем было очень страшно. Буквально нашим сотрудникам звонили их родители и спрашивали, всё ли у нас хорошо. Тогда я сказал:
Послушайте, бояться — это нормально. Но не бойтесь конкурентов, потому что они никогда не дадут нам денег. Бойтесь клиентов. Если мы просто сосредоточимся на них, вместо того чтобы зацикливаться на страшном конкуренте, у нас всё будет хорошо.
Я уверен, каковы бы ни были внешние отвлекающие факторы, даже если вокруг вас разворачивается настоящая драма, вы должны ответить удвоенным вниманием к клиентам. Желанием не просто удовлетворить их, а действительно порадовать.
По-настоящему разбираться в покупателях — это всё равно что быть хозяином на вечеринке. Вы устраиваете праздник для своих гостей.
Если же вы устраиваете вечеринку только для себя, скорее всего, она не удастся.
Каждый раз, когда я смотрю на что-то, мне кажется, что это можно усовершенствовать. Если я сижу в ресторане, я думаю, как он может стать лучше… Я такой с детства, типичный гаражный изобретатель. К примеру, в совсем раннем возрасте я мастерил автоматические дверные доводчики из заполненных цементом покрышек, солнечную плиту из зонтика и фольги (правда, она не очень хорошо работала), а ещё сигнализацию из противней, чтобы ловить моих братьев и сестер.
Решение проблем само по себе вдохновляет меня. Главное — чтобы вокруг меня были союзники. Самое интересное занятие — сидя в комнате с группой изобретателей, сказать: «Слушайте, есть одна проблема. Давайте придумаем решение!» Как только вы начинаете такой мозговой штурм, ситуация преображается: то, что может вызвать стресс, превращается в то, что доставляет удовольствие.
О долгосрочном и краткосрочном планировании
Мы действительно сосредоточены на трёх основных идеях: это долгосрочное мышление, положение клиента в центре нашей вселенной и изобретение. Мы думаем в долгосрочной перспективе, потому что многие изобретения не работают. Если вы хотите создавать нечто новое, нужно понимать, что вы будете экспериментировать, а это возможно только в долгосрочном плане.
Я работаю на два или три года вперёд и очень редко бываю в сегодняшнем дне, и большая часть моей руководящей команды — так же. Друзья поздравляют меня после объявления квартальной прибыли и говорят: «Молодец, отличный квартал!» А я отвечаю: «Спасибо, но этот квартал был сделан три года назад».
Внутри нашей культуры есть понимание, что даже если у нас есть несколько крупных предприятий, то новый бизнес всегда начинается с малого. Самый большой дуб начинается с жёлудя.
Если вы хотите сделать что-то новое, то должны быть готовы позволить жёлудю вырасти в маленькое деревце, затем — в деревце побольше, и однажды, возможно, этот росток превратится в большой самостоятельный бизнес. Сегодня у нас много опыта работы с оборудованием, но когда мы начинали продавать Kindle, у нас не было этих навыков. Вы должны набраться терпения. Может потребоваться время, чтобы дело действительно расцвело. Другими словами, если вы изучите навыки, которыми сейчас овладевает Amazon, вы получите чёткое представление о том, что мы скоро будем продавать.
Мы рассчитываем зарабатывать деньги, когда люди будут пользоваться нашими устройствами, а не когда они только покупают их. Мы не зарабатываем деньги на продаже оборудования, а продаём его безубыточно.
Долгосрочная благотворительность — хорошая идея, но именно в этой сфере меня очень мотивирует возможность помочь здесь и сейчас. Большая часть бездомных в Mary’s Place — это люди, переживающие временные трудности.
Существует множество причин отсутствия места жительства. Психическая недееспособность и серьёзная наркозависимость — это проблемы, которые крайне сложно вылечить. Однако бездомность может носить временный характер. Например, ситуация, когда женщина остаётся одна с детьми, без мужа, обеспечивающего хоть какой-то доход, без семьи, без системы поддержки. Вы действительно можете помочь такому человеку в течение всего 6 или 9 месяцев. Вы обучаете его, даёте ему работу, и он становится совершенно продуктивным членом общества.
О любви в семье и уверенности в себе
В жизни каждого человека есть вещи, с которыми ему очень повезло. Мой подарок судьбы — это невероятная семья. В детстве я проводил кучу времени с бабушкой и дедушкой, особенно с дедушкой, на их ранчо. Я был не подарок, но дедушка создал для меня иллюзию, что я помогаю ему, — хотя это, конечно, не могло быть правдой. Однако к 16 годам я действительно делал много вещей на ранчо.
В этом образе жизни и в моем деде очень интересно то, что он всё делал сам. Он не звал ветеринара, если животное заболело. Он сам разбирался, что нужно сделать.
Дед научил меня быть находчивым: если есть проблема, есть и решение. И, конечно же, по мере того как ты взрослеешь и входишь в мир бизнеса, ты быстро понимаешь, что дело не только в твоей собственной находчивости, а в находчивости всей команды.
«Однажды ты поймёшь, что быть добрым труднее, чем умным». Когда мне было около 10 лет, во время одной долгой поездки я заставил свою бабушку расплакаться. Это было примерно в 1974 году, когда по радио стали крутить объявления, пытающиеся убедить людей бросить курить, а бабушка была заядлой курильщицей. В одном из рекламных сообщений диктор говорил примерно так: «Каждая затяжка сигареты отнимает у вас столько-то минут жизни» (думаю, это было две минуты, не могу вспомнить).
Сидя на заднем сиденье, я начал подсчитывать, сколько лет жизни бабушка отняла у себя. В моей десятилетней голове я казался себе очень умным. Поэтому когда я закончил с арифметикой, то с гордостью объявил ей, на сколько лет она сократила свою жизнь. И получил в ответ очень неожиданную реакцию: бабушка расплакалась. Тогда мой дед остановил машину и вытащил меня на улицу. Я думал, что он сердится на меня, но это оказалось не так. Он вышел со мной из машины, чтобы мы могли спокойно поговорить, — и тогда он произнес эти невероятные слова.
Когда в вашей жизни есть любящие и поддерживающие вас люди, вы получаете способность рисковать. Вы просто знаете, что кто-то будет всегда стоять за вас горой. Я думаю, это распространяется на все виды риска в жизни, не только на сферу бизнеса. Я выиграл в эту лотерею: в моей жизни было столько людей, которые подарили мне безусловную любовь!
Когда вы думаете о вещах, о которых пожалеете в 80 лет, это почти всегда то, на что вы не решились, это ваше бездействие.
Очень редко люди жалеют о том, что сделали, но это им не удалось, не сработало.
Это связано не только с бизнесом. Например, ситуация, когда вы любили человека, но так и не признались ему в этом, а 50 лет спустя не можете понять, почему ничего не сказали тогда. Очень трудно быть счастливым, сожалея о таком.
Если вы занимаетесь любимым делом, риски не кажутся такими серьёзными. Например, когда я думал о том, чтобы бросить хорошую стабильную работу и основать Amazon, я знал, что моя идея вполне может не сработать. Но я также знал, что, когда мне будет 80 лет, думая о своей жизни, я никогда не пожалею о том, что попробовал и потерпел неудачу. Но я могу пожалеть, что никогда не пробовал осуществить свою мечту. И когда я думал о будущем таким образом, риск не казался слишком большим.
Если вы не хотите постоянно оправдываться и терять уверенность в себе, научитесь прямо и четко говорить о своих намерениях и о том, как вы собираетесь действовать.
Когда я разговариваю с акционерами и другими заинтересованными лицами, то честно и понятно излагаю свою позицию. Мне кажется, нет смысла настаивать на своей правоте, но нужно дать понять, что вы определились с решением и не собираетесь его менять. Если чётко объяснять людям, что происходит в компании, они остаются спокойными в любой ситуации.
Понятие «баланс работы и личной жизни» подразумевает строгий компромисс. Но на самом деле это круг, а не баланс. Реальность такова, что если я счастлив дома, то прихожу в офис с огромным запасом энергии. Соответственно, если мне хорошо на работе, я прихожу домой полный радости. Никто не хочет быть тем парнем, который появляется на собрании и высасывает всю энергию из комнаты. Все мы хотим заходить в офис пританцовывая.
О критике и намерениях критиков
Мой подход, который я проповедую в Amazon, следующий: когда вас критикуют, сначала посмотрите в зеркало и решите, правы ли ваши критики? Если они правы — меняйтесь, не сопротивляйтесь этому.
Amazon много критиковали — и мы изменились.
Есть два типа критиков. Первый — это благонамеренные критики, которые беспокоятся, что ваша идея может не сработать, и при этом они действительно хотят, чтобы у вас всё получилось. Хороший пример такой критики — отзывы клиентов. Когда мы впервые начали собирать фидбек от покупателей, некоторые книжные издатели были недовольны, потому что иногда отзывы читателей о сервисе или самих книгах были негативными. В то время (конец 1990-х) это была очень противоречивая практика, но мы считали правильным собирать отзывы и не стали от этого отказываться. А критики второго типа — это те, кто отстаивает свои собственные интересы, и они бывают самых разных форм и размеров: любые организации, непосредственные конкуренты, конечно же, и так далее.
Нужно понимать: когда вы делаете что-то по-новому и когда клиентам нравится это новшество, те, кто практикует старый способ, будут очень недовольны вами и начнут вас критиковать, преследуя свои личные интересы.
Если вы собираетесь делать что-то инновационное, то должны быть готовы к тому, что вас неправильно поймут. Если вы не можете позволить себе быть неправильно понятыми, ради бога, не изобретайте ничего нового.
О недоверии общества к корпорациям
Мы, люди, особенно в западном мире и особенно внутри демократических государств, часто скептически настроены по отношению к любым крупным институтам. Это здоровая реакция общества на большие влиятельные инстанции. В то же время такое отношение не означает, что люди не доверяют или считают плохими конкретные учреждения. То же самое происходит с крупными технологическими компаниями: они стали настолько большими и влиятельными, что возникла необходимость проверять их. Кстати, в этом нет ничего личного. Основатели таких компаний заблуждаются, когда начинают принимать проверки на свой счёт.
Amazon сейчас — крупнейшая корпорация, и это нормально, что нашу деятельность тщательно изучают.
Я считаю, что все крупные учреждения нужно внимательно изучать и исследовать. Это разумно. Кстати, именно поэтому работа The Washington Post и других крупных газет по всему миру так важна, ведь они часто проверяют организации ещё до госорганов.
Кстати, у меня никогда не было амбиций купить газету. Когда Дон Грэм решил продать издание, он хотел, чтобы газета осталась независимой, и предложил мне купить её. Дона не смутил тот факт, что я ничего не знаю об издательском бизнесе, потому что «в The Washington Post работает куча людей, которые знают об издательском деле все». Газете нужен был владелец, который может вывести её в интернет. Также издание находилось в трудной финансовой ситуации и требовало больших денежных вливаний. Но я решил, что положение The Washington Post не безнадежно, и взялся за это. Для меня имел большое значение тот факт, что эта газета — влиятельный институт общественной жизни. По сути, это самая важная газета в самом важном городе самой важной страны западного мира.
Это издание стоит спасать, и я буду очень счастлив, что принял это решение, когда мне будет 80.
Я не хотел бы, чтобы регулирование интернета мешало инновациям. Одно из непреднамеренных последствий регулирования: оно благоприятствует крупным статусным компаниям, которые давно зарекомендовали себя на рынке. Amazon на данный момент является как раз такой организацией, и мне следовало бы радоваться ужесточению правил — но я не рад. Я уверен, что обществу нужен постоянный прогресс.
Когда речь касается регулирования, мы должны быть уверены, что оно стимулирует инновации, а не блокирует их, и в то же время защищает пользователей.
На мой взгляд, Amazon должен попытаться искренне донести суть проблем, связанных с безопасностью интернета, до регулирующих органов, без какого-либо цинизма и скептицизма. Однако в конечном итоге не Amazon, а общество решает, по каким правилам должен функционировать интернет и какие меры нужно принять ради безопасности пользователей.
Мы будем работать с любым набором правил, который нам предоставят, и следовать им независимо от того, какое влияние они оказывают на наш бизнес.
Джо Викери: «Мы в Sotheby’s стараемся обходиться без идеологии»
Главный специалист по русскому искусству в Sotheby’s объясняет, почему современное искусство из России стоит дешевле западного
Джо Викери: старший международный директор отдела русского искусства Sotheby’s /Sotheby’s
Если британский Sotheby’s сегодня самый большой в мире аукционный дом, то Джо Викери, которая в течение полутора десятилетий возглавляла его отделение в России, а теперь стоит во главе всего русского направления, – главный в Sotheby’s эксперт по русскому искусству.
Именно Викери в свое время вывела наших художников на международную арену, она руководила всеми знаковыми торгами русского искусства последних десятилетий, будь то продажа коллекции Ростроповича и Вишневской, собрания Фаберже великой княгини Марии Павловны и великого князя Владимира или частной коллекции работ Александра Бенуа.
Миллионные цены на классиков русского авангарда – того же Ларионова или Фалька, как и проведение в Лондоне в 2007-м выставки современного русского искусства – тоже заслуга Викери, которая в 2012-м выпустила книгу Frozen Dreams, Contemporary Art from Russia («Замороженные мечты. Современное искусство из России»), а теперь пишет новую, посвященную российскому современному искусству 1991–2021 гг.
После декабрьских русских торгов Sotheby’s Джо вспоминает, как трансформировалось на ее памяти отношение к русским художникам в мире, и делится впечатлениями о российской жизни, менявшейся у нее на глазах. По первому образованию Викери – славистка, интервью она дает по-русски.
Картина как охотничий трофей
– На фоне даже явных хитов недавнего аукциона – работ Ларионова, Яковлева, Фалька – выделяется «Сферический супрематизм» Ивана Клюна, происходящий из коллекции Костаки. Откуда эта работа попала на торги?
– Она была впервые продана на Sotheby’s в 1983 г.
, тогдашний покупатель и есть нынешний продавец. До этого была в собрании Георгия Костаки, который ее приобрел у дочери Ивана Клюна Серафимы. Уезжая из России в 1977 г., он взял эту вещь с собой. Вы знаете, что ему разрешили какие-то работы взять.
– При условии, что полколлекции он оставит тут.
– Да, я видела выставку его коллекции в Москве в 2014 г. и была в замечательном музее в Салониках, созданном на основе его собрания. Имя Георгия Костаки имеет сегодня огромный резонанс в мире – он открыл, а затем спас искусство русского авангарда. И он любил Клюна – существует фотография «Сферического супрематизма», висящего на стене в квартире Костаки.
Родилась в 1972 г. в Эдинбурге. Окончила Эдинбургский университет (отделение славистики) и Университет Дарема (история искусств)
1997
начала работать в Sotheby’s, в 2004–2013 гг. возглавляла российский отдел Sotheby’s
2007
организовала торги коллекции русского искусства Ростроповича – Вишневской (второй аукцион русского искусства, ювелирных изделий и музыкальных инструментов из семьи Ростроповичей – в 2018 г.
). Организовала в Лондоне первый аукцион русского современного искусства. В 2009 г. руководила торгами романовских реликвий (работы Фаберже из собрания великой княгини Марии Павловны и великого князя Владимира)
2014
вошла в комитет по приобретениям в России и Восточной Европе галереи Тейт. Руководила отделом частных продаж Sotheby’s Europe
2015
вернулась в русский отдел Sotheby’s международным директором по русскому искусству
– Очевидно, что это повышает цену – даже эстимейт в 2,5–3,5 млн фунтов впечатлял, а продана картина была за 4,8 млн фунтов.
– Видите ли, тут надо объяснить, что существует рынок «трофейных» работ. Мне не очень нравится слово «трофейный» – в английском и русском языках оно имеет немного разные значения.
– «Трофейный» в смысле trophy, как добыча, охотничий трофей?
– Да, самый ценный лот. Конечно, на нынешних торгах он, как мы говорим, head and shoulders – на голову выше всех.
По этой работе хорошо видно, насколько русские художники начала XX в., создавая современное искусство, опережали всех.
– При том что в этих торгах участвуют авангардисты, которых на Западе знают больше Клюна, тот же Ларионов.
– Ларионов жил и работал в Париже, как многие эмигранты, а Клюн жил в СССР, в 1943 г. умер, все его наследие оказалось в одном месте, поэтому за рубежом его не так знают. Но это не просто Клюн, это работа лучшего его периода. Я была в Новой Третьяковке на выставке «Музей живописной культуры. Список № 1», где обнаружила пару работ Клюна 1916 г. Глядя на них, я вдруг отчетливо поняла, насколько он тогда находился под влиянием Малевича. Пять лет спустя он освободился от этого влияния, и, кстати, Малевич очень его критиковал. А здесь мы видим работу Клюна, уже нашедшего свой путь, его титульную вещь.
– Тут есть удивительные работы и помимо Клюна. Например, «Два борца» Владимира Лебедева.
– Лебедев – один из моих любимых художников как график, и эта работа – большая редкость: на аукционах он почти не появляется.
Знаете, бывает искусство, в которое можно влюбиться. Например, мне очень нравится ранний пейзаж Михаила Ларионова, написанный в импрессионистской манере. Я бы повесила этот пейзаж дома над камином.
– А что у вас висит дома сейчас?
– Мы с мужем собираем кубинское искусство. И оно нас окружает. Эта история, кстати, восходит к Илье Кабакову. Шесть лет назад мы впервые попали на Кубу. А я слышала, что у Кабаковых был там проект – «Корабль толерантности», позвонила Эмилии, и она дала хороший контакт. Оказалось, в Гаване существует отделение Ludwig Foundation – последнее, созданное Петером Людвигом за два года до смерти. Мы нашли это место и влюбились в него уже потому, что там нас угостили самым вкусным мохито в Гаване. И там висело очень интересное искусство – живопись, рисунки, фотография. Скульптура хорошая. И вот мы смотрим своим немножко «алкоголическим» – под влиянием мохито – взглядом на эти вещи, спрашиваем, как увидеть авторов, и выясняется, что назавтра у них запланирована экскурсия для американцев.
Есть, оказывается, организованные группы из Северной Америки, которые приезжают на Кубу. Нас пригласили, и там мы встретились с художниками.
– Вы что-то купили тогда?
– Да, мы купили у замечательного художника большую работу – графику, но на холсте. Когда покупаешь искусство, это обычно долгий процесс, который сопровождается разговорами. Мы сидели, разговаривали, иоказалось, что он очень много знал о русском искусстве – Репине, Серове. Я была потрясена! Если вы в Великобритании спросите о русских художниках, может быть, кто-то вспомнит фамилию Малевича. Но это все.
– У кубинцев старшего поколения еще существует советский бэкграунд.
– Естественно. В итоге сейчас мы летаем на Кубу каждый год, у нас там много друзей, были уже на двух биеннале в Гаване и стали покупать работы кубинских художников.
– Неужели работ русских у вас нет совсем?
– Есть, конечно, – то, что я раньше покупала, еще сама. Бенуа, Яковлев. Но когда я была одна, мне не очень хотелось собирать искусство.
А сейчас мы пишем историю нашей коллекции вместе.
– Профессия мужа имеет отношение к искусству?
Русские торги Sotheby’s
Результаты последних русских торгов в Лондоне 26 ноября 2019 г. оказались в общем предсказуемы и успешны: 14,5 млн фунтов стерлингов, которые аукцион выручил за все проданные лоты, стали рекордом русского искусства на Sotheby’s за последние пять лет.
Другим рекордом, как и ожидалось, стал живописный «Сферический супрематизм» (на фото) Ивана Клюна, проданный за 4,8 млн фунтов – столько Клюн еще никогда не стоил.
К числу самых топовых продаж помимо Клюна следует отнести картину Константина Юона «Древний город Углич», которая при эстимейте 600 000–800 000 фунтов стерлингов ушла вдвое дороже – за 1,3 млн фунтов. Продажная цена «Виолончелиста» Бориса Григорьева, проданного за 200 000 фунтов, в 8 раз превзошла предпродажную оценку, а «Зеленого пейзажа» Юрия Анненкова, приобретенного новым владельцем за 225 000 фунтов, – в два с лишним раза.
Портрет художника Левона Бунатяна работы Петра Кончаловского был продан за 855 000 фунтов, что почти втрое превышает эстимейт.
– Нет, но он любит его и настолько хорошо чувствует, что иногда открывает мне глаза на какие-то вещи. Когда он впервые попал один в Третьяковку – я была на встрече, – его совершенно покорил Врубель. К тому моменту у меня за плечами было 20 лет работы с русским искусством, мне казалось, что я его слишком хорошо знаю, но на Врубеля после этого посмотрела заново.
В русское искусство через русскую жизнь
– Когда вы впервые приехали в Россию?
– В 1998 г. – как представитель Sotheby’s. А вообще в первый раз – в 1991 г. как студентка-славистка. Через месяц после путча.
– Откуда в вашей жизни взялась славистика?
– Мой интерес к России, к русскому языку связан с большими изменениями, происшедшими в конце 1980-х. В Британии Россия все время мелькала в новостях. Понятно было, что что-то важное происходит.
Я стала интересоваться, где есть возможность учить русский язык, изучать русскую историю. На собеседовании в университете, в Эдинбурге, спросили, знаю ли я какие-то русские слова, а я знала только два – «гласность» и «перестройка». Только в конце учебы, поняв, что хочу заниматься искусством, я стала интересоваться русской культурой.
– Сейчас все повторяют клише «лихие девяностые», явно изобретенное политологами, и юные люди не верят, что это было лучшее время в истории страны. Не было денег, но ощущение свободы позволяло надеяться, что все будет.
– Действительно, у людей не было денег, но они готовы были поделиться всем, что было. Это меня трогало больше всего. Тогда почти не было ресторанов, можно было поесть в гостинице, а можно – пойти в гости на ужин: прекрасно, уютно и вкусно. Все как-то доставали еду, советское шампанское было на столах. Я не могу этого забыть. Этого не существует больше, и жаль, что молодые люди в России мало знают об этом времени.
– Таким образом, вы попали в русское искусство через русскую жизнь.
– Да. И считаю большой удачей, что пошла по этому пути. А весной 1998 г. я приехала в Москву с Питером Баткиным (легендарный директор Sotheby’s Питер Баткин (1953–2018) руководил аукционным домом до 2000 г. – «Ведомости») – Владимир Енишерлов, главный редактор журнала «Наше наследие», устроил презентацию топ-лотов июньского аукциона. Я была не просто младшим сотрудником – я работала всего полгода, ничего незнала и уже должна была представлять журналистам искусство, которое мы собирались продавать в Лондоне. А здесь уже начали появляться богатые люди, которые стали покупать искусство, – до этого все покупатели Sotheby’s 1990-х гг. жили на Западе. Получилось, что, попав в Россию в 1998 г. в качестве очень молодого, только-только начинающего эксперта, я оказалась сразу в эпицентре событий. Но тогда никто не знал, как они будут развиваться и какие изменения ждут всех нас впереди.
– И как тут не вспомнить эпохальный аукцион 1988 г. в Москве, на котором впервые продавалось современное русское искусство? Точнее, еще советское.
Кто были его покупатели? Ведь не наши люди и даже не бывшие наши.
– Конечно, покупали иностранцы. Но аукцион 1988 г. – это была акция, выросшая из перестройки и гласности, из политической ситуации, эйфории тех лет. Мода на Россию длилась пару лет, многие среди тех, кто покупал это искусство, не имели никакого отношения к этой стране, просто им понравилась идея, что в Москве устраивается аукцион. Они ничего не знали про художников. И приехали специально. Меня удивляет, насколько тот аукцион стал легендой. Помню, я приехала в Россию в 2000 г. – миллениум, передачи по телевидению, посвященные каким-то самым значимым событиям XX в. в России, и вдруг упоминается наш аукцион. Я поняла тогда, насколько эмоционально затронуло людей в культурном мире это событие, насколько это был важный социальный момент.
Наследники противостояния
– До сих пор цены на работы самых дорогих наших художников и, скажем, американских несопоставимы. Мне кажется, важно объяснить, почему это так.
– Это долгий разговор. И начинать его надо с того, что цены на международном рынке современного искусства вообще очень растут. Мы наблюдаем астрономический рост в течение последних 15 лет. Было время, когда импрессионисты стоили намного дороже современного искусства – десятки миллионов долларов, но ситуация поменялась. Это заслуга коллекционеров в США и Западной Европе – американцы, естественно, покупают своеискусство, его поддерживают галереи, и несколько десятилетий развитие происходило таким образом. У российского искусства другая судьба – была и есть. Я надеюсь, все еще впереди.
– То есть рано говорить? Я задала этот вопрос, потому что ценность современного русского искусства даже в России для многих богатых людей не очевидна.
– Не могу сказать, что будет происходить здесь, – в каждой стране у искусства свой путь, но если говорить о нынешних вкусах… Позавчера я была в Третьяковской галерее, и там две совершенно потрясающие выставки – Поленова и уже упомянутый выше проект, посвященный Музею живописной культуры, смотреть который я побежала первым делом, потому что это настоящее открытие.
Музей современного искусства (МоМА) в Нью-Йорке возник только в 1929 г. – тогда, когда Музей живописной культуры уже перестал существовать. Интересно, кстати, что Альфред Барр, создатель и первый директор МоМА, который был тогда совсем молодым – ему исполнилось 27 лет, – успел к этому моменту побывать в России. Московский музей на него повлиял. Конечно, трагедия, что в России авангард был запрещен, но вот к чему я это рассказываю: на выставке про Музей живописной культуры пустые залы. На Поленове – толпы.
– Люди любят, когда красиво.
– Но есть разные типы красоты. Надо понимать, что современное искусство может быть сложнее. Оно по-английски более challenging – бросает вызов. Поленов – замечательный художник, но то, чем занимались в России в начале XX в., – это удивительно, даже век спустя это непросто понять. Причем все радикальные явления в искусстве начала XX в. были очень короткими, но столько в них вложено новых идей! Я считаю, что на культурном уровне перед Россией сейчас стоит важная задача – понять, что случилось 100 лет назад.
Если ты понимаешь, в чем суть «Черного квадрата», ты готов смотреть современное искусство.
– Может быть, это еще вопрос насмотренности? Если человек впервые натыкается на Кандинского, но смотрит на него много и подолгу, он в конце концов его поймет. Так же, как, слушая Шостаковича, оценит 14-юсимфонию или Восьмой квартет.
– Может быть, тем более что мы сейчас говорим о современном искусстве, созданном век назад. Но в нем есть корни того, что делается сегодня. И чтобы оценить сегодняшнее искусство, надо понять, что было тогда. Моя любовь к современному искусству началась как раз с Кандинского. Такая ирония судьбы – я стала изучать его в Университете Дарема на курсе по немецкому экспрессионизму. Кандинский трогал меня больше всех, он открыл мне глаза на возможности искусства. И я вам скажу, что не только в Советской России, но и в Америке было противостояние абстрактного искусства и реализма. Это была долгая ожесточенная борьба, и, конечно, изначально в ней была политическая подоплека.
В Америке поддержали беспредметное искусство, видя в нем проявление свободы и объяснение жизни. А мы являемся наследниками этого противостояния. Про себя язнаю, что через абстрактный, авангардный XX век я, может быть, только лет 10 назад пришла к реализму. Беспредметное искусство волнует меня больше.
– Может быть, это естественный путь – упасть в глубь веков из современного искусства.
– Да. И если смотреть на аукционы русского искусства Sotheby’s, что мне нравится в них (и чего раньше небыло) – там теперь продается все. Есть современное, есть старое, есть реалистическая школа XIX и XX вв. Посмотришь на наши каталоги и подумаешь: все вместе, как на рынке. Но ведь это и есть художественный рынок. Мне нравится, что мы стараемся обходиться без идеологии. И это очень отличается от старых времен, когда на Sotheby’s продавалось только то, что было создано в России до 1933 г.
– Когда это стало меняться?
– Только в нулевые годы. Я познакомилась с Сергеем Есаяном – художником, жившим в Париже.
Он, к сожалению, умер. И он открыл мне глаза на нонконформистов. Многих знал лично, рассказывал об их судьбах, и мы вместе стали думать, как бы поставить работы нонконформистов на русские торги в Лондоне. В середине нулевых годов я начала это делать – сначала был не очень большой успех, но к концу нулевых выяснилось, что в России уже сформировался круг новых коллекционеров, которые стали покупать как нонконформистов, так и официальное искусство того времени.
– Какой примерно был порядок цен?
– В середине нулевых – в большинстве своем – не выше $20 000, хотя были и исключения.
– Когда мы сегодня говорим о ценах на нонконформистов, невольно вспоминаются цены на Кабакова.
– В марте этого года мы продали его работу 1980-х гг. почти за $1 млн – живопись из серии «Праздник». Причем продали западному коллекционеру. Но я даже боюсь называть его нонконформистом. Сегодня он знаменитый, международного уровня, дорогой современный художник. И конечно, он самый дорогой русский художник.
– Кто еще из наших художников участвовал в международных аукционах?
– Эрик Булатов, Комар & Меламид. Если посмотреть, например, на рынок латиноамериканского искусства, то уже в 1970-х в Нью-Йорке состоялся первый посвященный ему аукцион. Но прошло 40 лет, и, как итог, последние пару лет латиноамериканских художников выставляют и Sotheby’s, и другие аукционные дома, но уже на международных торгах современного искусства. Я много думаю о том, например, почему невозможно построить единый рынок современного искусства, созданного в странах бывшего СССР. Все-таки начиная с оттепели есть общая история. И касается это прежде всего художников андеграунда. Сегодня и в России, и в странах Восточной Европы есть общее наследие, но соединить его оказалось невозможно – это очень сложно политически. Исходя из собственного опыта, могу сказать, что людям тяжело взаимодействовать друг с другом, участвовать в общих аукционах, они не готовы.
– Есть ли у вас идея устроить аукцион действительно современного русского искусства – того, что было создано недавно или создается сейчас?
– Я считаю, что для этого должна быть решена другая задача – и решена галеристами: раскрутить это искусство, заниматься его популяризацией, продвижением как в России, так и за ее пределами, на тех же ярмарках.
Задача галерей – помочь художнику развиваться дальше. Это очень тонкое и личное дело, но это не дело аукционных домов. Я приведу в пример проекты, которые мы организовали пять лет назад в Лондоне, – не аукционы, а выставки-продажи искусства, созданного на Кавказе и в Средней Азии. Мы хотели таким образом вывести его на международный рынок – этот инструмент работает даже эффективнее, чем аукцион.
Музей vs. коллекционер
– Джо, скажите, если говорить о русском искусстве не только XX в., но и более раннем, неужели топовый русский художник на торгах все еще Айвазовский?
– Уже нет – начало XX в. стоит больше. Если речь идет о работе кого-то из главных авангардистов, нетрудно представить цену в $5 млн. Цены на Айвазовского никогда не доходили до такого уровня.
– Год назад случился скандал с коллекцией якобы авангарда, которую выставила в Гентском музее его директор Катрин де Зегер. Отразился ли этот инцидент на репутации русского авангарда, на его презентации за границей?
– Главный ущерб от этой истории состоит в том, что она может трагично сказаться на репутации художников, подделки под которых там оказались.
Потому что подделки передают фальшивые впечатления от ихтворчества. Профессионал поймет, что это фальшивка, но для большинства это не очевидно. Вы привели показательный пример с Гентом, но много и других примеров. На втором месте по уровню ущерба – рынок. У коллекционеров меньше доверия к искусству этого периода, они боятся покупать.
– Авангард подделывают больше всего?
– Думаю, да, для специалистов это постоянная проблема.
– Скажите, вам лично важно, куда попадет проданное произведение или коллекция? Будет ли в открытом доступе?
– Хороший вопрос. И сложно на него ответить. Понятно, что я смотрю, что происходит с произведением в настоящем времени, но думаю и о будущем.
– Я спросила об этом, вспомнив, что именно вы занимались коллекцией Ростроповича и Вишневской, которую накануне торгов купил Алишер Усманов, и вся она оказалась в Константиновском дворце. Туда иногда водят организованные экскурсии, но в общем публика ее не видит.
– Самый банальный ответ – вспомним Щукина, Морозова. Это были частные коллекционеры.
– Щукин водил экскурсии по своему особняку.
– Но я не думаю, что всем было легко туда попасть. А сейчас их коллекции, попавшие в музеи, притягивают туристов со всего мира. Трудно сказать, что лучше – попадет Клюн в музей или к коллекционеру.
– Я совсем не имела в виду, что попасть в частную коллекцию плохо. Музей Метрополитен весь создан из частных даров.
– Поэтому у меня к этой теме открытое отношение. Есть, кстати, актуальный пример: в декабре на Sotheby’s продавался письменный стол из дворца Строгановых. И мне нравилась мысль, что стол из дворца Строгановых может попасть в Русский музей, который располагается в этом дворце. Мне приятно было об этом думать, хотя тут я противоречила сама себе. Но стол купил один молодой европейский коллекционер.
– В конце концов, как продавец в попытках заинтересовать покупателя вы становитесь движущей силой искусства.
А коллекционеры дают произведения на выставки.
– И дают на выставки, и существуют разные причины, по которым коллекционеры вынуждены расставаться с работой. Стоит заметить – это банальная правда, но это правда, – что никто не владеет искусством навсегда. Коллекционер – хранитель искусства. Это очень правильное слово, которое точно объясняет смысл коллекционирования. Искусство объединяет нас через столетия. Мы как аукционисты чувствуем это, видя, как искусство проходит через наши руки.
– Чувствуете ли вы отдачу от искусства, которое держите в руках?
– Конечно. В Нью-Йорке в 2004 г., когда на аукцион была выставлена коллекция яиц Фаберже, собранная Малкольмом Форбсом (ее целиком, не дожидаясь торгов, купил Виктор Вексельберг. – «Ведомости»), я сидела в одном из кабинетов в белых перчатках, передо мной стояла открытая шкатулка, в которой «сидело» коронационное яйцо, и чувствовала связь времен. Через этот предмет.
Harvard Business Review Россия
От редакции.
Мы публикуем знаменитую речь основателя компании Apple Стива Джобса, которую он произнес перед выпускниками Стэнфордского университета 12 июня 2005 года.
Я хочу рассказать вам три истории из моей жизни. Просто три истории, ничего больше.
Первая из них – о соединении точек. Я бросил учебу в Рид-колледже через шесть месяцев, но затем еще 18 месяцев посещал его как вольный слушатель и только после этого окончательно ушел. Почему я это сделал?
Все началось еще до моего рождения. Моя биологическая мать была молодой аспиранткой. Она решила, что будет лучше, если меня усыновят. Она очень хотела, чтобы меня усыновили люди с высшим образованием, и все шло к тому, что меня должны были усыновить один юрист и его жена, но в последний момент, за минуту до моего рождения, они решили, что на самом деле хотят девочку. И поэтому моими родителями стала другая пара, следующая в списке ожидания. Им позвонили посреди ночи и спросили: «У нас тут неожиданно родился мальчик.
Хотите его усыновить?» И они ответили: «Конечно, хотим».
Когда моя биологическая мать узнала, что у моих родителей нет высшего образования, она отказалась подписать последние документы об усыновлении. Она подписала их только через несколько месяцев, после того, как родители пообещали, что однажды я пойду в колледж.
И спустя 17 лет я пошел в колледж. Но я наивно выбрал слишком дорогой колледж, такой же, как и Стэнфорд, и все сбережения моих родителей из рабочего класса были потрачены на мою учебу. Через шесть месяцев я понял, что не вижу в учебе никакой ценности. Я не знал, что хочу делать со своей жизнью, и не знал, как колледж мне может в этом помочь. Я просто тратил деньги родителей, которые они копили всю жизнь.
И вот поэтому я решил бросить колледж. Я верил в то, что все как-нибудь образуется. В то время мне было довольно страшно, но, оглядываясь назад, я могу сказать, что это было одним из лучших решений, которые я когда-либо принимал.
После того, как я бросил учебу, я смог посещать только те занятия, которые мне были действительно интересны.
В этом не было никакой романтики. Мне негде было жить, поэтому я спал на полу в гостях у друзей. Я сдавал бутылки от колы по пять центов, чтобы купить еды, а вечером по воскресеньям проходил пешком семь миль, чтобы поесть в кришнаитском храме. Но мне нравилось это. И многое из того, с чем я столкнулся тогда благодаря моему любопытству и интуиции, оказалось бесценным.
Приведу один пример. Рид-колледж в то время был, вероятно, лучшим в стране учебным заведением, где обучали каллиграфии. Каждый постер, каждая этикетка на ящике в колледже были написаны прекрасным каллиграфическим почерком. Я не ходил на обычные занятия, но решил поучиться каллиграфии. Я узнал о гарнитурах с засечками и без засечек, о разной величине отступов между буквами — о том, что делает великую типографику великой. Это было прекрасное историческое и художественное знание, неподвластное науке, и мне оно казалось восхитительным.
Не было никаких шансов, что это знание получит практическое применение в моей жизни, однако 10 лет спустя, когда мы создавали дизайн для Macintosh, все это снова вернулось ко мне, и все это мы вложили в дизайн Mac. Это был первый компьютер с прекрасной типографикой. Если бы я не бросил учебу и не записался на этот курс в колледже, у Mac никогда бы не было таких шрифтов. А поскольку Windows просто скопировала Mac, получается, что таких шрифтов не было бы ни у одного персонального компьютера. Итак, если бы я не ушел из колледжа, я бы никогда не записался на этот курс каллиграфии, а персональные компьютеры никогда бы не получили прекрасную типографику. Разумеется, невозможно было соединить эти точки, заглядывая в будущее, когда я ходил на занятия в колледже, но это стало абсолютно ясно через 10 лет.
Еще раз повторю: вы не можете соединить точки, заглядывая вперед; вы можете соединить их, только оборачиваясь назад. А это значит, что вы должны довериться тому, что точки каким-то образом соединятся в будущем.
Вы должны довериться инстинкту, судьбе, жизни, карме, чему-то еще. Этот подход никогда не подводил меня и изменил всю мою жизнь.
Моя вторая история — о любви и потере. Я был счастлив, я рано понял, что мне нравится делать. Стив Возняк и я создали Apple в гараже моих родителей, когда мне было 20 лет. Мы много работали, и за 10 лет Apple выросла из нас двоих в компанию с $2 млрд и 4 000 сотрудников. Мы только-только выпустили наше лучшее творение – Mac, мне только исполнилось 30 лет – и вот после этого меня уволили.
Как тебя могут уволить из компании, которую ты сам же и основал? Apple росла, и мы наняли человека, который, как мне казалось, был очень талантливым, чтобы развивать компанию вместе со мной. В первое время все шло хорошо, но затем наши взгляды на будущее начали расходиться, и в конечном итоге мы поссорились. Когда это произошло, совет директоров принял его точку зрения. И вот в 30 лет я был уволен и уволен с большим скандалом.
То, что было смыслом моей взрослой жизни, исчезло, и это было опустошительно.
Несколько месяцев я не знал, что делать. Я чувствовал, что разочаровал предыдущее поколение бизнесменов, что выронил эстафетную палочку, которая была мне передана. Я встретился с Дэвидом Паккардом и Бобом Нойсом (основатели Hewlett-Paccard и Intel – прим. «HBR – Россия»), попытался извиниться перед ними за то, что произошло. Я потерпел слишком публичную неудачу и даже подумывал о том, чтобы сбежать из Долины. Но в это самое время что-то стало зарождаться во мне. И я все еще любил то, что я делал: события в Apple нисколько не повлияли на это. Я был отвергнут, но я все еще любил и поэтому решил начать заново.
Тогда я не осознавал этого, но увольнение из Apple стало лучшим, что со мной вообще когда-либо случалось. Груз успешности сменился легкостью начинающего, у которого нет уверенности ни в чем. Эта история освободила меня и стала началом одного из самых творческих периодов в моей жизни.
В течение следующих пяти лет я основал компанию NeXT, компанию Pixar и полюбил невероятную женщину, ставшую моей женой. Pixar выпустила «Историю игрушек», первый в мире мультфильм, нарисованный на компьютере. Сейчас Pixar — самая успешная анимационная студия в мире. После череды удивительных событий Apple купила NeXT, я вернулся в Apple, и технология, которую мы разрабатывали в NeXT, стала сердцем возрождения Apple. А у меня с Лорейн получилась прекрасная семья.
Я убежден, что ничего бы этого не случилось, если бы меня не уволили из Apple. Это было горькое лекарство, но я думаю, что пациент нуждался в нем. Иногда жизнь бьет кирпичом по голове, но не надо терять веру. Я убежден, что смог продолжать только потому, что я любил то, что делал. Найдите то, что вы любите, найдите тех, кого вы любите. Ваша работа будет занимать большую часть вашей жизни, и есть только один способ получать от нее удовлетворение – верить в то, что у вас отличная работа. И есть только один способ работать на отличной работе – любить то, что вы делаете.
Если вы еще не нашли того, что вы любите, ищите и не останавливайтесь. Как и со всеми делами, которые связаны с велением сердца, вы поймете, когда найдете его. И с годами оно будет становиться для вас все лучше и лучше, поэтому ищите и не останавливайтесь.
Моя третья история — о смерти. Когда мне было 17 лет, я прочитал где-то: «Если вы живете каждый день так, как будто он последний, однажды вы окажетесь правы». Это произвело на меня впечатление. И в течение 33 лет я каждое утро смотрел на себя в зеркало и задавался вопросом: «Если сегодня последний день моей жизни, захотел бы я делать то, что буду делать сегодня?» И если на протяжении многих дней ответом было «нет», я знал, что нужно что-то менять. Мысль о том, что я могу вскоре умереть — самый важный из имеющихся у меня инструментов, помогающих принимать решения в жизни, потому что все: чужие ожидания, гордость, страх перед трудностями или провалом — все эти вещи отступают перед лицом смерти, оставляя только то, что действительно важно.
Помните: знание о том, что вы умрете — лучший способ избежать мыслей о том, что вы что-то теряете. Вы уже обнажены, поэтому нет причин не следовать велению своего сердца.
Примерно год назад у меня обнаружили рак. Я получил снимок в 7:30 утра. Он отчетливо показывал опухоль в моей поджелудочной железе. В тот момент я даже не знал, что такое поджелудочная железа. Врачи сообщили мне, что этот тип рака неизлечим и что мне осталось жить не больше трех-шести месяцев. Мой доктор посоветовал мне пойти домой и привести дела в порядок, что в переводе с языка врачей означает «подготовиться к смерти» — сказать за несколько месяцев своим детям все, о чем ты хотел им сказать в течение следующих 10 лет, быть уверенным в том, что сделано все возможное, чтобы твоей семье было легко, и попрощаться.
Я жил с этим диагнозом весь день. Вечером мне сделали биопсию: через горло вставили эндоскоп, пропустили его через желудок и кишечник, воткнули иглу в мою поджелудочную железу и взяли несколько клеток из опухоли.
Я был под наркозом, но моя жена рассказала мне, что, когда врачи увидели клетки под микроскопом, они начали плакать, потому что это оказалась очень редкая форма рака поджелудочной, которую можно вылечить при помощи хирургии. Мне сделали операцию, и теперь со мной все в порядке. Я был очень близко к смерти, и я надеюсь, что следующие несколько десятков лет ближе уже не буду.
Пережив это, могу теперь сказать с большей уверенностью, чем тогда, когда смерть была полезной, но все-таки весьма умозрительной концепцией: никто не хочет умирать. Даже люди, которые хотят оказаться на небесах, не хотят умирать. И еще. Смерть – это то место, куда мы все попадем. Никому не удавалось избежать ее, и так и должно быть, потому что смерть – это, вероятно, лучшее изобретение жизни, это представитель перемен в жизни. Она очищает от старого, чтобы дать дорогу новому. Сейчас новое — это вы, но постепенно и через сравнительно небольшое время вы станете старыми и от вас избавятся.
Простите за драматизм, но это правда. Ваше время ограничено, поэтому не тратьте его на то, чтобы проживать чью-то чужую жизнь. Не попадайте в ловушку догмы, которая призывает жить мыслями других людей. Не позволяйте шуму чужих мнений заглушать ваш собственный внутренний голос. И самое главное – имейте смелость следовать велению вашего сердца и интуиции. Они каким-то образом уже знают, кем вы действительно хотите стать. Все остальное вторично.
Когда я был молод, издавался такой потрясающий «Каталог всей Земли», это была одна из библий моего поколения. Его придумал парень по имени Стюарт Бранд. Это происходило недалеко отсюда, в Менло-парке. Он издавал его довольно поэтичным образом. Был конец 60-x, персональных компьютеров и издательских систем еще не существовало, поэтому каталог печатался при помощи печатных машинок, ножниц и полароидов. Это было что-то вроде Google на бумаге за 35 лет до появления Google. Идеалистичное, наполненное удобными инструкциями и великими идеями.
Стюарт и его команда выпустили несколько номеров «Каталога всей Земли», а потом, когда все для них подошло к концу, вышел финальный номер. Была середина 70-x, мне было столько, сколько вам сейчас. На задней обложке их последнего номера они поместили фотографию деревенской дороги ранним утром. Если вы увлекаетесь автостопом, вы, возможно, пытались на такой же дороге поймать машину. Под фотографией была подпись: «Оставайтесь голодными. Оставайтесь безрассудными». Это было их прощальное послание. Я всегда желал себе оставаться голодным и безрассудным. И теперь, когда вы закончили учиться и готовы начать новую жизнь, я желаю того же и вам: оставайтесь голодными, оставайтесь безрассудными.
«Он писал мне в течение пяти лет». Монологи жертв кибербуллинга
В моей жизни был и другой случай, когда я столкнулась с киберсталкингом. Мне тогда было 27 лет и я познакомилась с водителем такси. Он был старше на 10 лет, в его машине играл хэви-металл, а я такую музыку люблю.
Его тогда удивили мои вкусы, потому что: «Девушки твоего возраста такую музыку не слушают», — типичный сексисткий комментарий, который должен был меня насторожить. Всю дорогу мы говорили о фильмах Ларса фон Триера, выяснилось, что нам обоим нравится «Антихрист». В конце поездки я оставила свой номер и мы договорились продолжить общение в WhatsApp. Люди редко нравятся мне с первого взгляда, разговора, но этот парень не вызвал у меня отвращения, поэтому я и продолжала с ним общаться. В тот период у меня были проблемы со здоровьем и в выходные я ждала результатов МРТ. Хотелось как-то отвлечься и я пошла в театр, а потом с ним на свидание.
Он был уверен в себе — видимо, разница в возрасте давала ему фору. Что со мной нервничать, он ведь старше, а значит умнее и опытнее меня. Наверное, так он и считал. В разговоре он называл китайцев «китаёзами», а жителей восточных стран — «черномазыми». Мы затронули тему религии, я сказала, что церковь не должна лезть в общество со своими ограничениями абортов, а он сказал, что аборт — это убийство и женщина не может его делать.
Свидание мне не понравилось. В своей голове я придумала чек-лист «каким не должен быть мой мужчина», и у него стояли галочки по всем пунктам. Он постоянно нарушал личные границы — касался моей руки, проявлял сексизм, расизм.
На следующий день я написала ему, что больше не хочу продолжать общение. Полгода он настойчиво продолжал писать: просил прощения, предлагал свидания, звонил с разных номеров. Писал что-то вроде: «Каким образом расхождение во взглядах “свободу пид****ам!” может помешать нашему стремлению сделать счастливыми друг друга». Одну из причин моего отказа он считал «дешевым бабьим способом», которым я пытаюсь «добиться своего».
Где-то неделю я пыталась ему по-человечески объяснить, что мне это не нравится, просила отстать от меня. Это не помогло, я начала блокировать номера, с которых он звонил. Он писал во всех мессенджерах, соцсетях, создавал фейковые страницы, притворялся другим человеком. Как только я понимала, что это он, то сразу блокировала.
Он знал, где я работаю и живу.
Мне было страшно, что он будет меня караулить. В то время я часов до десяти вечера засиживалась на работе. У меня была паранойя: я вызывала такси, сжимала ключи от дома в кулаке и высматривала его машину. Но, видимо, как и хейтеры фемдвижения, он был слишком ленив — я его ни разу больше не видела.
В какой-то момент он, видимо, устал и перестал писать. Но через год появился снова. Написал, что у него умерла мама и, кажется, надеялся, что я буду утешать и сразу захочу с ним встретиться. Я не повелась и написала, что не нужно возобновлять со мной общение, ведь в прошлый раз я вроде доходчиво все объяснила. С его стороны это была гадкая и прямолинейная манипуляция, похожая на «Давай встречаться или я покончу с собой». Я не чувствовала себя виноватой. На тот момент я отрефлексировала все моменты с чувством вины за чужие чувства. На первом месте для меня была моя безопасность и душевное спокойствие. Мы не были близкими друзьями — не думаю, что я должна оказывать какую-то поддержку.
Иллюстрации: Рената Фогель
«Сегодня самый старый из вас, и вы снова станете самым молодым».
— Элеонора Рузвельт | Шалини СингхВ свой день рождения в этом году я провел некоторое время с самим собой, думая о вещах, которые я недавно узнал. Сегодня, когда я пишу это, я чувствую, что сильно отличаюсь от того, кем был пару лет назад. Очевидно, что мы постоянно растем и развиваемся, но я думаю, что в нашей жизни есть этапы, когда мы претерпеваем значительные изменения в том, как мы воспринимаем жизнь и людей вокруг нас.
Еще два года назад я был частью типичной молодежи в офисах, кафе и т. Д. Я начал чувствовать, что теперь попадаю в другую категорию. Иногда чувствовать себя немного старше — это нехорошо, но сейчас я учусь принимать это. Когда в этом году мне исполнилось год, и я официально вошла в клуб 30-летних женщин, я подумала о нескольких вещах, которыми должна поделиться со всеми вами.
1. Я знаю, что это звучит слишком однообразно; мы читали это так много раз, но мы должны верить в это.Возраст — это лишь число. Мы слишком серьезно относимся к цифрам, и это действительно определяет, что мы делаем и что, по нашему мнению, мы должны делать.
Иногда нам следует просто плыть по течению, позволяя вещам происходить в своем собственном темпе.
Хотя 30 лет подарило мне чувство независимости и зрелости, я поняла, что хочу сохранить в себе ребенка живым. Я имею в виду не безрассудство, а невинность. Это позволяет легко находить счастье в малейшем.
2. Важно окружать себя счастливыми и творческими людьми.Это очень вдохновляет. Я долго пытался что-то написать, но мне не хватало вдохновения — чего-то, что заставило бы меня просто выключить телевизор и сесть за ноутбук. Я пробовал несколько вещей, но они не помогли. Затем я случайно наткнулся на сообщение в сети, и все! Я закончил свое сухое заклинание, написав что-то. Творчество совершенно заразительно!
3. Я считаю, что нам следует научиться меньше заботиться о том, чего от нас ждут люди, и уделять больше времени и энергии сосредоточению внимания на том, что мы делаем в жизни.Друзья, семья, родственники, знакомые, коллеги и другие люди всегда будут иметь от вас какие-то разумные и какие-то необоснованные ожидания.
Вы должны знать, как и когда сказать «нет».
Конечно, многим из нас трудно сказать «нет», но как только мы узнаем это, мы испытываем чувство эмансипации. Сказать «нет» не только для того, чтобы подстегнуть бунтаря внутри, но сказать «нет», потому что это то, что вы считаете мудрым.
4. Одна из очень важных вещей, которую я осознал, — это то, что нас окружает много хороших людей.Иногда мы судим слишком быстро, а потом сохраняем это впечатление на всю жизнь.
Бывают случаи, когда мы что-то противопоставляем людям. Забыть и простить можно, и на самом деле это освобождает. Я помню, как однажды друг спросил меня, почему я такой чувствительный и почему я просто не позволю некоторым старым вещам уйти. Я ему ответил, что не могу. Взросление научило меня, что я могу, и если я это сделаю, я буду в большем мире с собой.
5. Найдите время для занятий, которые не связаны только с домашними делами или работой.Разве не здорово иметь возможность проводить время с собой?
6.
Отношения важнее всего. Семья дает вам силы, счастье и надежды. Заводите особых друзей и цените их. Найдите для них время, даже если у вас сложная работа, симпатичный муж, которого вы действительно любите, и маленькие дети. И иногда это должны быть просто ваши друзья на случай, если вы хотите пригрозить мужу или скуке в вашей жизни 😉
7. И последнее, но не менее важное: с нетерпением ждите, не зацикливайтесь на прошлом и живите счастливо. и жизнь без вины.Если есть что-то, что вы хотели бы сделать, но не смогли сделать, сегодня самое время это сделать.
Старение — это не только морщины и седые волосы. Речь также идет о большей мудрости и синхронизации с самим собой.
Я 30-летний мужчина и никогда не был близок с женщиной. Я не знаю, что делать, но хотел бы услышать ваш совет. : AskReddit
Заявление об отказе от ответственности: Это одноразовая учетная запись. У меня есть друзья, которые просматривают Reddit, и мне нужно быть осторожным, чтобы меня не легко идентифицировать.
Позвольте мне начать с того, что я неоднократно подумывал о публикации этого поста. Однако каждый раз, когда я начинал писать этот пост, я в конечном итоге откладывал его, полагая, что это пустая трата времени. Очевидно, сегодня это изменилось. Я видел, как это сообщество снова и снова демонстрирует, что оно может давать хорошие советы и предлагать утешительное «плечо» тем, кто в них нуждается. В обмен на ваше время и усилия, я обещаю приложить добросовестные усилия для выполнения любых рекомендаций.По крайней мере, размещение этих мыслей на «бумаге» может помочь мне в некоторой катарсической способности.
Как следует из названия, я 30-летний мужчина, у которого никогда не было интимных отношений с женщиной в любой форме . Меня никогда не целовали. Я никогда не испытывал никаких половых сношений. Вы можете отклонить меня как еще одного социально неумелого, девственного, вечно одинокого мужчину, анонимно оплакивающего Интернет, и вы, вероятно, будете правы.
Тем не менее, помимо общей отчужденности и социальной некомпетентности, есть несколько основных элементов, которые помогли мне оказаться в моей нынешней ситуации.
Учтите, что у меня не было ничего отдаленно напоминающего либидо до , когда мне было чуть больше двадцати. Именно в этот момент моей жизни я, наконец, попытался что-то сделать со своим затянувшимся недомоганием и депрессией. В течение многих лет я знал, что мне нужна заместительная гормональная терапия (ЗГТ). Это потому, что в подростковом возрасте я ненадолго проходила ЗГТ в виде инъекций тестостерона под наблюдением детского эндокринолога. По глупости я прекратил эти процедуры в 15 лет, когда она уехала.Возможно, это произошло из-за отсутствия беспокойства или отсутствия «немедленной» реакции на лечение. Возможно, я не хотел снова испытывать неловкие вопросы и опасения с новым доктором. Честно говоря, я до сих пор не понимаю, почему. Тем не менее, я, наконец, возобновил эти процедуры после того, как эндокринолог подтвердил мою потребность в них в возрасте 27 лет.
В 28 лет у меня начали развиваться стойкие либидинозные позывы здоровых молодых мужчин. До этого лечения у меня никогда не было настоящего, ощутимого желания заняться сексом.Я вырос, сомневаясь в своей сексуальности или ее отсутствии. Хотя я «знал», что я гетеросексуал (насколько может знать ), я не понимал, почему я не разделял желания моих сверстников-подростков / однокурсников трахнуть все , что попало в их поле зрения . В течение периода, когда большинство подростков открывали для себя свои тела, я никогда не мастурбировал человек. Секс — это то, о чем я думал только о самых мимолетных.
После возобновления лечения все существенно изменилось.Как только мое либидо вернулось, я впервые испытал радость мастурбации. В наши дни, благодаря функциональному, здоровому либидо, я регулярно мастурбирую. К сожалению, мой сексуальный прогресс практически остановился. В годы моего сексуального формирования отсутствие либидо породило неубедительные социальные навыки и сексуальную интуицию.
В 30 лет я плохо подготовлен, чтобы «играть на поле». Честно говоря, не знаю, что мне делать. Я уверен, что некоторые скажут, что мне нужно «снять киску с пьедестала», но мой вопрос к вам: Как ?! Я чувствую себя неуклюжим 16-летним мальчиком (впервые открывающим для себя женщин), заключенным в тюрьму в сознании 30-летнего мужчины.Хуже всего то, что я наконец осознаю все возможности, которые я упустил и продолжаю упускать по сей день. Имея счастье быть хотя бы в некоторой степени привлекательной (по некоторым оценкам), я окончила среднюю школу с долей женского интереса. У одной потенциальной девушки хватило смелости пригласить меня на свидание, но я, естественно, отказался. Какая мне от нее польза? Другие делали тонкие и / или открытые жесты, но, опять же, я никогда не использовал ни одну из этих возможностей. Таким образом, я окончил среднюю школу, но никогда не состоял в отношениях.Точно так же сложился и мой университетский опыт. Теперь, с функциональным либидо, я вижу возможности для секса / близости, которые иногда появляются (например, на вечеринках), но, не обладая знаниями и / или социальными способностями, необходимыми для общения с противоположным полом, я продолжаю спотыкаться без какого-либо успеха.
Я попытался изменить мою текущую ситуацию и попытаться исправить полное отсутствие опыта. Например, я подумывал о найме эскорта. Однако по какой-то причине я еще не прошел через это.Возможно, мне кажется, что я на это пожалею. Основываясь на других предложениях в похожих сообщениях, я попробовал раздел «Случайные встречи» на Craigslist. К сожалению, после нескольких месяцев попыток я получил только один законный ответ. В конечном итоге это сошло на нет, потому что она хотела трахнуть меня перед своим другом-мужчиной. Мне было неудобно с мыслью о том, что посторонний наблюдатель наблюдает за мной в первый раз, поэтому я прекратил общение. Остальные ответы были от мошенников, спамеров и геев.Я продолжаю испытывать удачу с Craigslist, но не задерживаю дыхание. Я также пробовал работать над своей «игрой», следуя советам сообщества «соблазнения» здесь и в других местах, но я не уверен, с чего начать. Многое из того, что предлагается, на самом деле звучит не так, как мне кажется. Что я могу сказать вам, , недвусмысленно, так это то, что я, наконец, начинаю испытывать длительное, неослабевающее желание секса, и мне нужно с этим справиться.
Если это то, что значит быть «возбужденным, как мальчик-подросток», это отстой.Честно говоря, я чрезвычайно обеспокоен тем, что продолжу существовать в этом сексуально неполноценном состоянии еще долгие годы, и это не то, с чем я в порядке. Мне нужно его поменять. Я хочу испытать то, чего слишком долго лишал себя.
Итак, AskReddit, вот и все. Если вы зашли так далеко, спасибо. Буду признателен за любой совет, который вы можете предложить. Если вы хотите узнать больше, не стесняйтесь спрашивать.
РЕДАКТИРОВАТЬ: Несколько быстрых комментариев, чтобы ответить на несколько повторяющихся вопросов:
TL; DR, по запросу: Помогите мне сбросить этот проклятый пьедестал!
Я Я участник социальных сайтов (например,грамм. OKCupid и Meetup). Однако мне нужно работать над тем, чтобы использовать его лучше, чем у меня (т.е. я почти не использую его вообще).
Я нахожусь в Северном Нью-Джерси, недалеко от Нью-Йорка.
Я не недоволен своим внешним видом. Я мог стоять, чтобы набрать мышцы, но я не болен / толстый. Обычно я забочусь о себе.
Я прохожу терапию, хотя на самом деле я не обсуждал эту тему со своим терапевтом.
Большое спасибо за теплые слова и советы.
Согласны ли вы с Шарлин в «Я никогда не был со мной»?
Широко известна под своим мононимом Шарлин, Шарлин Мэрилин Д’Анджело Дункан Оливер (род. 1950) — американская легкая на слух, R&B и поп-певица. Она стала известна в основном благодаря хиту 1982 года «Я никогда не был со мной» . (Фото: Youtube.com)
Написано и сочинено Роном Миллером и Кеннетом Хиршем , «Я никогда не был со мной» — баллада, наиболее известная благодаря записи американской поп-музыки. певица Шарлин.
Первоначально выпущенный в 1977 году, «I’ve Never Been to Me» едва попал в Billboard Hot 100 в США.
Затем он был переиздан в 1982 году, где его нет. 3 в США. Более того, он принес Шарлин золотой сертификат в Австралии. Кроме того, песня возглавила чарты в Канаде, Австралии, Великобритании и Ирландии.
Песня, наиболее известная как лирическая для вокалистки, адресована отчаявшимся жене и матери.Она хотела бы променять свое прозаическое существование на динамичный образ жизни, который вел рассказчик песни. Рассказчик ссылается на различные гедонистические эпизоды своей жизни. В заключение, в то время как ей «побывала в раю» , она в конечном итоге не смогла найти самореализацию. Это было выражено в строке «Я никогда не был со мной».
С другой стороны, есть также альтернативный набор слов для песни, отформатированный для певца-мужчины. Рассказчик — пожилой мужчина, которому суждено умереть уже на следующий день.Прося монетку на чашку кофе, он обращается к молодому человеку, который «поднимает ад», как это делал старик.
Шарлин записала «I’ve Never Been to Me» в 1976 году для своего дебютного альбома, одноименного альбома Charlene , Prodigal. Songs of Love вышел шесть месяцев спустя, в 1977 году. Добавим, что по сути это был переиздание Charlene. Он имеет немного другой трек-лист, но сохранил « I’ve Never Been to Me» без разговорной части.
После выпуска сингла в сентябре 1977 года «I’m Never Been to Me» стал третьим подряд синглом Шарлин, занявшим нижнюю позицию в рейтинге Billboard Hot 100.
Другие версии Самая ранняя версия из «Я никогда не был со мной» должен был быть выпущен Рэнди Кроуфорд . Он появился на его выпуске альбома 1976 года Everything Must Change. Помимо версии Шарлин, в 1977 году также были выпущены версии песни Нэнси Уилсон и Уолтера Джексона .
Версия Нэнси Уилсон стала заглавной песней ее альбома, выпущенного в июне 1977 года. Между тем версия Уолтера Джексона, в которой лирика отформатирована с мужской точки зрения, была представлена на его альбоме I Want To Come Back As A Song , выпущенном весной 1977 года.
В феврале 1978 года была выпущена запись в среднем темпе « Я никогда не был со мной »от Мэри МакГрегор . Он был включен в ее альбом In Your Eyes . Модифицированный вариант версии Макгрегора был разослан на радиостанцию с возможно спорной линией в заключительном хоре:
«Я провел свою жизнь исследуя тонкий блудно, что расходы слишком много, чтобы быть свободными» , с поправками к «Я думал, мое сердце ждало, но я слишком поздно узнал, что быть бесплатным стоит слишком дорого.
Также в 1978 году Marti Caine записала песню для своего альбома « Behind the Smile », из которого она была выпущена как сингл.
С другой стороны, Мэри Роос записала немецкую интерпретацию лирика Майкла Кунце. Он назывался «Doch mich selber kenn ich nicht» (но я сам не знаю) для ее альбома Maryland.
Есть мысли, ребята? Скажи нам что ты думаешь.
Не забудьте поставить лайк и поделиться этим сообщением. Поделитесь народным духом страны! Чтобы узнать больше о странах, посетите наш веб-сайт https://www.countrythangdaily.com/ .
Мне 18 лет, и я никогда не был в длительных отношениях, но настоящая любовь стоит ожидания
В старших классах девочки зацикливаются на свиданиях.
Они хотят драмы, они хотят, чтобы кто-то сопровождал их на танцы и выпускные вечера, они хотят встречаться с самыми симпатичными мальчиками и иметь того школьного возлюбленного, о котором они рассказывают своим детям.
Честно говоря, я никогда не была из тех девушек, которые хотели бы всего вышеперечисленного. Я хотел настоящих чувств, настоящих свиданий, настоящей любви, и не было никого, с кем я ходил на свидания, кто делал бы это за меня.
Кто сказал, что вам нужно найти любовь всей своей жизни, прежде чем выйдете из подросткового возраста?
Некоторые подростки встречают любовь своей жизни еще до окончания школы, некоторые встречают их в детстве, а затем восстанавливают отношения друг с другом, а некоторые не встречают их, пока они не станут старше.
Я чувствую, что настоящая любовь стоит ожидания. Я знаю себе цену, и я не буду пытаться заставить кого-то полюбить меня, и я не буду заставлять себя любить кого-то еще только потому, что я старею. Я знаю, что когда-нибудь появится Прекрасный Принц, но до тех пор я ни с чем не тороплюсь.
У меня было несколько отношений и я ходил на свидания с несколькими парнями, но я не видел потенциала ни в одном из них, и это нормально.
Жизнь — это жизнь и обучение.
Если свидание не самое лучшее, вам не нужно возвращаться. Если парень токсичен, расстайтесь с ним.
У меня были отношения с одним парнем несколько месяцев, но я был больше сосредоточен на всем, кроме того, что было самым важным, и это только навредило нам обоим в конце.
Я знаю, что правильное общение и доверие — это огромная часть налаживания отношений, но общение в случае разногласий было не вариантом. Это было просто: «Я собираюсь привидеть тебя, пока я снова не захочу с тобой поговорить», что никогда не было нормально.
Я ходил на свидания в старшей школе, и у некоторых парней было одно свидание, а у других — больше одного. Это зависело от того, как я с ними разговаривал.
Иногда девочкам требуется время, чтобы осознать свою ценность.
Вы можете состоять в отношениях несколько лет и расстаться, чтобы осознать свою ценность, или вы можете быть похожими на меня и знать свою ценность до того, как вступите в отношения.
Я понимаю, что у меня впереди целая жизнь, чтобы с кем-то встретиться.Я знаю, что разобью чье-то сердце, как кто-то разобьет свое.
Я знаю, что любить нелегко, и это не раздается. Я знаю, что отношения требуют работы, и я знаю, что любовь — это чувство, которое я никогда раньше не испытывал, когда она с нужным человеком.
ТБХ, холостая жизнь хороша на данный момент. Я могу перемещаться по городам, я могу тусоваться с кем угодно, я могу лететь домой на несколько недель, и я ни к кому не привязан.
Я не ищу активных отношений, но если появится хороший парень, я не откажусь.
Следуйте за Swoon в Instagram.
Мне 24 года, и нормально, что у меня никогда не было парня
Я всегда была из тех женщин, которые читают любовные романы Николаса Спаркса, задаваясь вопросом о том дне, когда такой человек, как Джон Тайри, войдет в мою жизнь и сбьет меня с ног. Однако я доволен своей историей.
По правде говоря, мне 24 года, и у меня еще нет парня, с которым я действительно могла бы ходить на свидания или приводить его для встречи с моей семьей.
Я знаю, это звучит странно, но это правда. Так почему у меня нет стабильного парня? Я считаю, что это главным образом потому, что мне нужен мужчина определенного типа, которого трудно найти в этом поколении. Например, мне хотелось бы иметь парня, который по-настоящему старый душ. Тот, кто считает, что дамы идут первыми, тот, кто верит в открытие дверей для женщины, и тот, кто оплачивает счет на свидании.
Кроме того, мне нужен парень, который верит, что нужно ждать до брака, чтобы заняться сексом.
Поэтому попытаться найти это в реальном мире — не самая легкая задача для меня. В прошлом я изо всех сил пытался успокоиться из-за первого человека, который указал, что проявляет ко мне интерес. В конечном итоге это лишило меня парня, с которым я могла бы испытать жизнь, в отличие от отношений в Интернете. Я хочу иметь возможность испытать парня, который физически находится рядом со мной. По сравнению с кем-то, с кем мне нужно использовать свое воображение, чтобы поддерживать отношения.
По правде говоря, я хочу большего для себя.
Я не говорю, что быть 24-летним холостым человеком не имеет преимуществ. Например, я могу пойти и выпить бокал вина с подругами. Или я могу отправиться в поездку для девочек с моими ближайшими друзьями, когда захочу. Мне не нужно делить время между друзьями и романтическими отношениями.
Однако основная причина, по которой я не встречаюсь, — это страх быть отвергнутым, поскольку мое здоровье не так уж плохо. Из-за этого я боюсь, что моему партнеру будет слишком много.
Однако сейчас я подхожу к тому моменту, когда мне уже за двадцать, и мне хотелось бы посмотреть, что могут предложить свидания.
Я более уверен в своей ситуации по сравнению с тем временем, когда я был подростком. Когда дело дошло до свиданий, я застревал в тупике. Я боялся, что будет невероятно сложно найти молодого человека, который не ищет отношений, основанных только на внешности, сексе или деньгах.
Мне было страшно выставить себя и сказать: «Эй, посмотри на меня, я на рынке» — если вы понимаете, о чем я.Однако по большей части я готов увидеть, что ждет меня как личность.
Фото Тейми Таунсенд на Unsplash
Каково быть 35-летним, у которого никогда не было Instagram или Facebook?
Представьте себе мир, в котором вы не берете трубку сразу, каждое утро, чтобы проверять свои лайки и упоминания. Или когда вы не знали, куда ваш бывший коллега уехал на летние каникулы, что пара, которую вы встретили однажды в баре на Корфу в 2010 году, теперь разошлась, или в котором «подписание» означает то, что вы бы назвали полиция о.
Для большинства из нас это тяжело. Когда Facebook запустил в 2004 году, Twitter в 2006 году и Instagram в 2010 году, мы присоединились к нашим миллионам. По состоянию на этот год 3,48 миллиарда из нас пользуются социальными сетями — и, согласно последним статистическим данным, 90% населения Великобритании проводят три часа в день на своих телефонах. Практически невероятно, что за последние 15 лет кто-то мог сопротивляться желанию увидеть, из-за чего был весь этот шум. Однако для некоторых миллениалов это реальность: они просто отказались от нее с первого дня.И, возможно, по мере роста споров о проблемах конфиденциальности данных они были разумными.
Софи Оливер, 36-летняя преподавательница Ливерпульского университета, не приняла сознательное решение отказаться от Facebook, когда ее друзья подписывались на него в университете. «Я никогда не говорил себе:« Я не хочу этого делать », я просто не чувствовал в этом необходимости. Мне не очень нравится идея общаться со всеми этими людьми.
Я склонен быть немного сдержанным, — говорит она, — о том, что я пережил: у нее до сих пор никогда не было личного аккаунта в социальных сетях.
Согласно исследованию американской маркетинговой фирмы Hill Holliday, принадлежащему к поколению Z (те люди, которые родились после 1995 года), половина опрошенных заявили, что бросили или рассматривают возможность выхода по крайней мере из одной платформы социальных сетей, при этом многие из них заявили, что в социальных сетях есть сделало их подавленными и тревожными. Хотя очевидно, что начинается обратная реакция, те, кто отказался с самого начала, говорят, что решение было основано на неуверенности в том, что они не хотят выставлять себя на суд, или на отсутствии желания «выставить себя напоказ».Софи говорит, что, хотя ей нравится поддерживать связь с друзьями через WhatsApp, отказ от использования социальных сетей с первого дня означает, что она чувствует себя более «контролирующей». «Если вы загуглите меня, появятся только профессиональные страницы.
Социальные сети действительно открывают вам доступ », — говорит она. «Я могу отстраниться от вещей и взять то, что хочу, от современного мира.
Лаура Адамс *, журналист и писатель из Лондона, говорит, что ее решение отказаться от участия было в значительной степени связано с тем, что она интроверт, но оно окупилось.«Я впервые услышал о Facebook в 2005 году, когда мне было 23 года, и это показалось мне очень непривлекательным. То, как вам приходилось создавать и затем курировать публичный профиль, звучало утомительно. То же самое и с Instagram — тем более в некотором смысле, потому что я не делаю много фотографий и вообще не люблю фотографировать себя. Так что идея вызвать суждение о том, как я и моя жизнь выгляжу, и иметь возможность точно увидеть, насколько интересными или привлекательными люди находили меня по сравнению с другими людьми, казалась своего рода мазохистской.Возможно, я необычно неуверен в себе, но меня удивляет, что так много людей подписываются на это, — говорит она, прежде чем добавить: — Люди всегда кажутся странно впечатленными тем, что я не нахожусь в социальных сетях — как будто это признак силы, когда Думаю, дело в том, что я знаю свои слабости.
Карли Джонс *, 36-летний дизайнер-фрилансер из Бата, говорит, что она также избегает социальных сетей, потому что: «Мне не нравится, что я чем-то хвастаюсь. Я принадлежу к тому типу личности, который с большей вероятностью опустил бы себя, чем возвысился.«То, что многие из нас, кажется, больше всего боятся при удалении своих учетных записей в социальных сетях, — это остаться без внимания и не в курсе — будь то приглашения на мероприятия или новости из жизни друзей. Но вы не можете получить FOMO, если не видите, что вам не хватает, настаивает Лаура. «Я люблю отмечать свадьбы и дни рождения близких друзей, но меня приглашают на них индивидуально, поскольку все близкие мне люди знают, что меня нет в Facebook. Кроме того, с учетом того, что у меня двое маленьких детей и я занята жизнью, я не хочу идти на чью-то вечеринку, если это не мой близкий друг.«Я действительно не против что-то упустить, — соглашается Карли. «Если бы они были важны, я бы знал о них и хотел бы быть там. Тот факт, что я, вероятно, не означает, что это не кто-то из близких мне людей.
Большинство скроллеров считают, что если мы удалим наши учетные записи в социальных сетях, мы сделаем гораздо больше. Но Софи говорит, что, хотя она тратит меньше времени на свой телефон («Мне просто не так много с ним делать»), она все равно тратит время зря. «Это просто человеческая природа. Я много пользуюсь ноутбуком, читаю что-нибудь в Интернете.Карли соглашается с тем, что, хотя большинство людей считает, что она меньше времени проводит за телефоном, она этого не делает — главным образом потому, что она состоит во многих группах WhatsApp с друзьями, многих из которых она сделала мамой двоих маленьких детей. «WhatsApp действительно очень помог мне, как молодой маме, перестать чувствовать себя изолированной. Традиционно эти группы были на Facebook, и поскольку я не участвую в этом, я не упоминал о таких вещах, как новости о новых женских группах и мероприятиях.
Теперь, когда поколение Z достигает совершеннолетия, родители часто сталкиваются с моральной дилеммой: надо ли замучить своих детей в социальных сетях, прежде чем они смогут дать согласие.
В прошлом году глава ООН по вопросам конфиденциальности Джозеф Каннатачи заявил, что необходимы «строгие правила» для защиты прав детей, родители которых загружают их видео и изображения. «Мы уже видели первые случаи, когда дети подавали в суд на своих родителей из-за материалов, которые они размещали в Facebook», — сказал он.
Карли говорит, что она чувствовала себя неловко при мысли об этом еще до того, как у нее появились дети. «Мы все еще понимаем, что значит размещать наши фотографии и комментарии в Интернете, а размещение фотографий наших детей в Интернете — это совсем другое дело», — говорит она.Лаура говорит, что, в конечном счете, больше всего она ценит то, что вы не сравниваете свою жизнь с жизнью других людей — и получаете возможность искренне наслаждаться ею, не беспокоясь о том, что люди подумают о ней. «Мне не нужно беспокоиться о том, что люди думают о моей жизни или жизни моих детей, или наоборот. Просмотр учетных записей людей в Facebook или Instagram, вероятно, просто заставит меня задуматься над критическими мыслями, и я рад, что не могу позволить себе потворствовать этой стороне себя ».
и семья.«Люди, которые находятся в Facebook или Instagram, видят людей и спрашивают, как они поживают и чем они занимались в последнее время, но они прекрасно знают, чем они занимаются. Мне нравится то, что я могу спросить кого-нибудь об этом, и я искренне хочу знать. Слишком много знаний избавляет от необходимости обращаться к людям, и я никогда не хочу терять это.
Титаник (1997) — Глория Стюарт в роли Старой Розы
Старая роза
:
1500 человек ушли в море, когда Титаник затонул из-под нас.Рядом плавали 20 лодок, а вернулась только одна, одна. Шесть человек спаслись из воды, включая меня. Шесть из 1500. После этого 700 человек в лодках ничего не делали, кроме как ждать, ждать, чтобы умереть, ждать, чтобы жить, ждать отпущения грехов, которого никогда не будет.
[700 выживших в лодках показаны морально и эмоционально разбитыми, направляясь к Карпатам; На «Карпатии» Кэл спускается на рулевую палубу в поисках Роуз]
Карпатский Стюард : Сэр, я не думаю, что вы найдете здесь кого-нибудь из своих людей.Это все рулевое управление.
[Он идет, игнорируя его]
Старая роза
:
Это был последний раз, когда я его видел.
Он, конечно, женился и унаследовал свои миллионы. Но авария 29-го сильно поразила его, и в том году он засунул пистолет в рот, по крайней мере, я так читал.
Карпатский Стюард : [Карпатия проезжает мимо Статуи Свободы, и Роза смотрит на нее] Могу я взять твое имя, пожалуйста, любимый.
Роза
:
[Тьюринг к нему]
Доусон.
Роза Рассвет.
Карпатский Стюард : [после записи] Спасибо.
Льюис Бодин : Мы ничего не нашли о Джеке. О нем вообще нет никаких записей.
Старая роза
:
Нет, не было бы, было бы там, и я никогда раньше о нем не говорил, ни с кем.
..
[Лиззи]
Старая роза : … Даже твой дедушка.
[всей группе]
Старая роза
:
Женское сердце — это глубокий океан тайн.